В больнице тоже режут ноги [Сергей Ежик] (fb2) читать онлайн

Сергей Ежик В больнице тоже режут ноги

Глава 1

Открыв глаза, я понял, что мое тело болит, голова немного кружится, и я нахожусь не у себя дома. Посмотрев по сторонам, увидел маму, я был чрезвычайно рад увидеть ее, она спала на соседней кровати. Похоже, что только рассвело, за окном пели птицы, так обычно бывает только летним утром. Затем я почувствовал какую-то странную боль в правой ноге. Я попытался дотянуться до того места, где болело, но не смог, все тело жгло и больно было хоть как-то двигаться. Я решил раскрыть одеяло и посмотреть, что у меня там болит. Оцепенение пронзило мое тело, затем лихорадочно затрясло. Ужас в моем сознании. Я понял, что части моей ноги нет.

– Нет! – закричал я. – Что это? Как так?

Я руками схватился за голову, слезы побежали у меня из глаз. Мама проснулась от моего крика, она тут же подбежала ко мне.

– Тише, сынок, успокойся.

– Мама, что случилось?

– Я тебе все объясню, только не паникуй.

Я ничего не хотел слышать, я хватал руками волосы, дыхание прерывалось. Почувствовал, как в глазах стало темно, гул в ушах.

– Сынок, ты чего такой бледный, что с тобой?

Я хотел что-то ответить, но сил не было. Мама выбежала из палаты, что-то прокричала, через какое-то время забежал врач. Помахал чем-то перед моим носом. Мне стало немного легче, гул прекратился, зрение вернулось.

Я абсолютно ничего не понимал, что происходит, мне поставили уколы и капельницу, мама принесла завтрак и заставила покушать. Затем она мне рассказала, что со мной произошло. О том, как меня сбила машина, как Виктор сделал из подручных средств шину, как нес меня до больницы. Я даже ни на секунду не усомнился в Викторе. Для него я сделал бы то же самое. Эти разговоры отвлекли меня, я немного успокоился, но тревожное чувство меня не отпускало. Слезы потихоньку капали из моих глаз. С завтраком было покончено, капельницу убрал дежурный. Мама села ко мне на кровать, и мы с ней болтали. Она пыталась отвлечь меня от дурных мыслей. Через некоторое время зашел врач. Это была Шани Андерсон.

Несколькими днями ранее…

23 июля 2002 года

Утром, открыв свои глаза, я увидел свою маму, как она гладит меня и что-то говорит про завтрак. Когда я полностью вышел из состояния сна, встал и, как обычно, не заправив кровать, пошел в ванну. Запнувшись несколько раз об игрушки, которые валялись у меня в комнате, достигнул цели: я в ванной. Взял свою зубную щетку и пасту. Во мне боролись два чувства: намазать пасту, как показывают в рекламе, от начала щетки и до конца толстым ровным слоем, это выглядело очень эстетично, на мой взгляд, или, как говорит отец, это маркетинговый ход рекламных компаний, чтобы паста быстрее заканчивалась. Пара секунд размышления о том, что отца в ванной нет, мною было принято решение сделать, как показывает реклама. Дело было сделано, я направился на кухню, зайдя туда, увидел, как мама готовила оладьи, а отец смотрел новости по телевизору. Мои родители – преподаватели, отец был связан с юридическими науками, а мама с преподаванием музыки, она умела играть на дюжине инструментов. Маме на тот момент было тридцать лет, а отцу тридцать два или тридцать три, никак не мог запомнить, мне всегда было стыдно из-за этого. Они познакомились в институте, после чего там и остались преподавать, но, как говорит отец, это не мешает зарабатывать деньги на стороне.

– Макс, садись уже за стол, – сказала мама.

Мы все сели за стол и начали завтракать восхитительными мамиными оладьями.

– Чем будешь заниматься сегодня, сын? – прервав тишину, задал вопрос отец.

– Сегодня собирался погулять с Виктором, – ответил я.

– Странно, что ты называешь своего друга, которому десять лет, Виктор. Нельзя ли употреблять уменьшительно-ласкательное имя?

– Нет, он настаивает, чтобы его называли именно так, точнее, ему родители подсказали.

Отец улыбнулся:

– Я надеюсь, ты сегодня вернешься к семи часам вечера.

– А что-то намечается?

– Ну-с, прилетает мой брат.

Я так обрадовался приезду дяди Даниэля, что чуть было не подавился. Я тут же вообразил в голове, что мне нужна машина времени, чтобы промотать сегодняшний день до семи часов вечера.

– Я вижу, эта новость подняла тебе настроение, – сказал отец, – так что, давай беги, приберись в комнате, потом иди погуляй со своим другом Виктором, и ты не заметишь, как быстро пролетит время до вечера.

Послушав наставление отца, я сделал все домашние дела, взял велосипед и направился на встречу со своим другом. Выйдя на улицу, я тут же запрыгнул на свой велосипед и направился на место нашей встречи с Виктором. Встретились мы в парке недалеко от наших домов. Этот парк нам очень нравился, там было много тропинок, по которым мы гоняли, небольшой пруд и вокруг него скамейки. Народу там было как всегда много, но места всем хватало. Перекинувшись парой фраз, мы устроили гонки на велосипедах, когда мы окончательно устали, решили отдохнуть и устроиться как можно удобнее на скамейке и наблюдать, как на пруду плавают утки.

– Сегодня приезжает Даниэль, – прервал я молчание этой фразой.

– Круто, дружище, – сказал Виктор. – Мои родители сегодня не ночуют дома, опять какие-то деловые встречи и тому подобное.

– Ты не боишься один дома ночевать?

– Нет, чувак, понимаешь, это уже не первый раз, тем более наша квартира под охраной, я могу нажать на кнопку, и приедет группа быстрого реагирования, а также отец дает мне нехилую компенсацию в виде мороженого, шоколада или чего-либо подобного. Тем более мне подарили собаку несколько месяцев назад, так что мне некогда грустить, она постоянно хочет играть, и я тоже, мы созданы друг для друга.

– Вот и женись на ней, – прервал его я и тут же засмеялся.

– Ха-ха-ха, – сказал Виктор это по слогам.

– Это, конечно, все круто, но я с собой прихватил карты, может, сыграем? – спросил я.

– Да, – тут же ответил Виктор, – только на желания.

– Эм-м, – немного потупив, я спросил, – на какое?

– Тот, кто проиграет, проплывет через пруд.

– Через пруд?

– Не испугаешься? – с усмешкой сказал Виктор.

– Ты сегодня головой ударился утром? В этом пруду не принято купаться.

– Нет, мне кажется, просто кто-то стал курочкой, – и Виктор начал кудахтать, поддевая меня, – птах, птах, пта-тах.

– Черт с тобой, я согласен.

Виктор попросил у меня колоду, перетасовал и начал раздавать. Пока мы играли, а игра казалась долгой, никто не хотел ошибиться, и мы считали карты, вырабатывали стратегию и оценивали обстановку вокруг нас.

– Ты понимаешь, что тут люди ходят, Виктор?

– В этом-то и есть потеха, ты ведь проиграешь, Макс.

– Не думаю, что это возможно, потому что ты слишком самоуверен, еще только начало игры, а ты уже празднуешь победу.

Тем временем половина колоды уже была отыграна.

– Послушай, Макс, ты ведь знаешь, что я люблю повеселиться. Как говорит моя мама, я гиперактивный, к тому же еще и ярко выраженный сангвиник, я, правда, не знаю, что это означает, но звучит круто, и я всем об этом говорю. Твой ход.

Я понимал, что победа у меня в руках, я даю ему две дамы, он кроется королями, я даю ему козырного короля, и он берет, затем выкидываю оставшиеся две шестерки. Других возможностей покрыться у него нет.

– Виктор, ты ведь знаешь что у меня в руках?

Тяжелый вздох Виктора.

– Да, Макс, ты прав.

Он бросил карты в сторону.

– Иди на тот берег и жди меня, – с грубостью сказал Виктор.

– Ты можешь не делать этого, друг, – со слезами от смеха сказал я.

– Послушай, Макс, для тебя я такого предложения бы не сделал, так что я проиграл и должен это сделать. Я сниму всю одежду, кроме трусов, возьми ее и мой велосипед. Жди меня там.

Я ничего не ответил, только смеялся над предстоящим зрелищем. Взяв его вещи и велосипеды, направился на другой берег. Я наблюдал, как он от слов перешел к действию, это было очень смешно, не знаю почему, но я заливался от смеха. Люди, находившиеся возле пруда, показывали на него пальцем, кто-то смеялся, а кто-то с грозным лицом бросал ругательства. Финишировав, Виктор выхватил у меня свою одежду, быстро запрыгнув в нее, начал смеяться и закричал мне:

– Быстрее смываемся отсюда, мне смешно и стыдно.

Стремглав мы помчались в сторону дома. Остановившись в нашем дворе, подшучивая над этой ситуацией, мы распрощались. Зайдя к себе в квартиру, я посмотрел на часы и увидел, что время ровно семь часов вечера. Устремив взгляд на кухню, я увидел, что дядя Даниэль сидит там вместе с родителями.

– Даниэль! – закричал я.

– Макс, – послышалось в ответ.

Мы побежали друг другу навстречу, Даниэль подхватил меня и поднял к потолку, а затем крепко обнял. Даниэль был высокого роста, с короткими волосами, ему эта прическа очень подходила. Телосложение у него было, как сейчас помню, атлетическое, он очень любил спорт. Голос его был немного хриплый, но, как говорила мама, такой голос нравится девушкам. Даниэль пилот по профессии и летал очень много, к нам в гости он приезжал примерно дважды в месяц. Сегодня именно этот день, значит, будут истории о полетах, новых местах и, конечно же, подарки для меня. Подарки для меня в этом возрасте всегда были приятны, особенно когда ты ждешь их, это непередаваемое чувство.

– Ты хорошо себя вел, Макс? – спросил Даниэль.

– Безусловно, – ответил я.

– Зайди к себе в комнату.

Не поняв, о чем идет речь, словно солдат выполняя приказ, я направился в комнату. Открыв дверь, я увидел посередине комнаты игрушечный вертолет, а рядом с ним пульт управления, моему счастью не было предела. Таких благодарностей Даниэль от меня еще не слышал. Вертолет в этот же момент был испытан в квартире. Затем мы все вышли на улицу, каждый по очереди испытал его, мама так увлеклась, что чуть было не забыла о моем существовании. Огромное количество эмоций мы испытали, столько разговоров и шуток доставила эта игрушка. Затем мы вернулись домой. Даниэль рассказывал, как был в Испании, Франции, Китае, Индии – и это все за один месяц.

Вечерние разговоры пролетели очень быстро, я утомился, и меня отправили спать к себе.

Глава 2

Проснулся я от того, что в гостиной раздавался смех. Даниэль что-то рассказывал, мне стало интересно, и я направился туда, чтобы подслушать. Моя дверь была еще заперта, встав вплотную к ней, я прислонил ухо и приготовился слушать.

– Послушайте только, Габриэль, Лейла, вот еще один смешной случай произошел несколько месяцев назад. После очередного рейса меня пригласили на вечеринку, мой товарищ по прозвищу Глобус. Вы его знаете, он учился со мной, его фамилия Брайсон.

– Я помню его, крепыш такой, частенько с тобой во всякие передряги попадал, но почему Глобус? – сказал отец.

– Габриэль, это он был крепышом, но теперь он не просто крепыш, ведь его вес настолько большой, что он стал похож на глобус. Так людей меняет время и их образ жизни. Он теперь владеет несколькими продуктовыми магазинами, так что его финансовое положение похоже на состояние его живота.

– Он даже нравился моей школьной подруге, – сказала мама.

– Лейла, подскажи, как ее звали, – сказал Даниэль.

– Ни за что тебе не скажу, а то ты проболтаешься этому толстяку. Я уверена, что он нагрянет к ней после этого открытия, – Лейла засмеялась. – Ладно, давай продолжай, что там произошло на вашей вечеринке.

– Мы были в каком-то баре, большое количество народу: как знакомых, так и тех людей, которых я не знал. Как обычно, громко играла музыка, шумные разговоры, девушки в вечерних платьях, как я люблю. Я завязал разговор с одной особой, но она почему-то ударила меня по щеке.

– Что ты у нее спросил? – задала вопрос Лейла.

– Ничего особенного, только лишь что она делает сегодня ночью, видимо, она испугалась, но я не переживал. Посмотрев вокруг, увидел, как у Глобуса на коленях сидят две девушки, я осознал, что сегодня он преуспел больше меня. Я направился на улицу подышать свежим воздухом. На улице было так спокойно и тихо, видно было только набережную и свет звезд на небе. Я уже намеревался вызвать такси и поехать домой, но услышал, как за углом бара происходят какие-то движения. Сразу же направился туда. Там дрались два парня, обоим примерно по тридцать лет, я не стал вмешиваться, там была честная драка: никаких предметов в руках и один на один. Видно было, что парни знают свое дело, один был лысый, а второй рыжий. Так вот, лысый проводил хорошие удары руками, но все попадал в защиту второго. Потом были ответные удары со стороны рыжего парня, все так же в блок. Вдруг молниеносный удар рыжего парня, точнейший апперкот в челюсть, противник лежит и только слышны звуки его дыхания. Победитель уходит, без всяких эмоций, пройдя мимо меня, мы лишь взглянули друг на друга и промолчали. Неизвестно, какая была причина происходящего. Я подумал, не оставлять же мне того бедолагу мерзнуть на асфальте. Подняв его, я закинул его руку себе на плечо, держа его, мы направились в бар, почти дойдя до входа, он начал что-то бормотать. Видимо, удар в голову был слишком серьезный, что он не осознавал происходящего. Он начал оскорблять меня и угрожать, я пытался его успокоить, но все тщетно, я решил его взбодрить и бросил на землю. Потом я поднял его, держа его руками за плечи, спросил, легче ли ему, он утвердительно кивнул. В этот момент вышел Глобус покурить, заметил, что я стою с тем лысым, держась за плечи, и лицо у него в крови. Глобус, по-видимому, подумал, что у нас драка и мне необходима помощь. Я никогда не видел, как бегают толстяки, до этого момента. Глобус, словно танк, бежал на этого парня. Я ничего не успел сказать, как Глобус снес этого парня с ног, толчком своего плеча, удар был настолько сильный, что лысый парень улетел на три метра.

– Какого черта ты делаешь? – спросил я.

– В смысле? Вы дрались, и я подумал, что тебе нужна моя помощь, – ответил Глобус.

Я объяснил ему всю последовательность действий, после чего он засмеялся, взвалил того парня себе на плечо и занес в бар. Немного потупив, я тоже засмеялся и пошел вслед за ним. С тем парнем все в порядке, они подрались из-за какого-то пустяка, что он даже не стал говорить об этом.

Когда Даниэль закончил рассказ, мама и Даниэль засмеялись, а папа даже не усмехнулся.

– Да, это, конечно, прикольно, – с игристым смехом сказала Лейла, – но все равно мне жаль того парня.

– Габриэль, ты почему такой серьезный? – спросил Даниэль.

– Классная шутка, расскажи еще раз, – с полным спокойствием ответил отец.

– Милый, что с тобой, ты словно кремень, – произнесла мама, – или у тебя опять какое-то серьезное дело, что ты ни о чем другом не думаешь?

– Да, – сказал папа.

– Поделись с нами, – предложил Даниэль, – ты ведь знаешь, что тебе будет лучше. После того, как ты нам рассказываешь, у тебя голова по-другому работает и ты не так тяжело воспринимаешь эти обстоятельства.

– Хорошо, пожалуй, ты прав, – сказал папа. И с тяжелым вздохом начал свой рассказ. – Примерно неделю назад мне поступил звонок от мужчины, у него был дрожащий голос, и он сразу попросил встречи, не хотел говорить о своей проблеме по телефону. Я согласился, и мы встретились в какой-то закусочной, кроме нас и персонала, никого там не было. По нему было видно, что ему тяжело говорить о своей ситуации, но я пообещал, что помогу ему, иначе зачем мне было звонить. После чего он допил залпом свой кофе и начал говорить. Он сказал, что он охотник с большим стажем и иногда даже бывает старшим на загонах. В тот день они охотились на кабана. День был светлый, но кабанов не было видно. Охотники двигались цепочкой, и строй нарушать ни в коем случае нельзя, он шел первым. Также нельзя стрелять, если не видишь цель. После нескольких часов пешей ходьбы где-то впереди он услышал какой-то шорох в кустах, примерно в двадцати метрах от него, он предположил, что там сидит пернатая дичь. Прицелившись туда, он сделал выстрел, затем услышал падение. Как оказалось, что дичь была слишком крупная, и звук падения был чрезвычайно громкий, он побежал туда. Забежав в эти кусты, он увидел, что там лежит человек лицом вниз. Его тело как будто пронзила молния, и он не мог пошевелиться, но через мгновение понял, что каждая секунда на счету и нужно попытаться спасти жизнь этому парню. Перевернув тело, он увидел, что это был его сын. Он не дышал, сердце его не билось, выстрел убил его мгновенно. Он признал свою вину. Мужчина не видел цели и выстрелил, нарушив правило, точно так же, как и его сын, который нарушил строй. Что он там делал – одному богу известно. Его жена скорбит по сыну, но она не хочет, чтобы он сел в тюрьму, потому что второй потери она не выдержит. Он предложил мне большую сумму. Я взялся за это дело, но понимаю, что он все равно сядет в тюрьму. Хотя он и так поплатился слишком высокой ценой, ведь это его сын.

После этого рассказа наступила тишина. Я не мог поверить, что такое могло произойти. Мама начала всхлипывать. Мои ноги подкосились, и я коленями ударился об дверь. Я услышал, как кто-то встал и направился ко мне в комнату, дверь открылась, и там стоял мой папа. Мы молча смотрели друг на друга. Затем он взял меня на руки, крепко обнял и понес в гостиную.

– Не хорошо подслушивать, молодой человек, – сказал Даниэль.

– Пускай он лучше услышит об этом и сделает выводы, что в некоторых ситуациях стоит следовать правилам, потому что нельзя понапрасну рисковать своей жизнью, – сказал папа. – А то, что ты подслушивал, говорит лишь об одном: из тебя выйдет неплохой шпион.

Мама предложила мне позавтракать, я согласился. Видимо, она хотела разрядить обстановку как можно скорее. Чуть позже мы пошли гулять по парку, затем сходили в кино, прошлись по нашему городу. Вернулись домой, немного поболтали в гостиной. Провели семейный вечер вместе. Я знал, что Даниэль завтра уедет и следующая встреча будет где-то через несколько недель. Мне захотелось спать, я начал зевать и потягиваться, мама отправила меня в постель. Я попрощался с Даниэлем, обнял его и пошел к себе. Зайдя в комнату, я прыгнул на свой диван, закутался в одеяло и тут же уснул.

Глава 3

Проснувшись утром, я направился на кухню, никого не было дома. Родители, как обычно, подвозили Даниэля на своей машине. Мне ничего не оставалось, как хорошенько позавтракать и умыться. После того как я съел яичницу собственного приготовления, кстати, насчитав там несколько осколков скорлупы, направился в ванную. Раздался телефонный звонок. От неожиданности я вздрогнул. Подошел медленно к телефону, взял трубку и прислонил к уху и традиционно произнес:

– Алло.

Тишина в трубке, меня это немного насторожило. Я повторил еще раз. Тишина.

– Здорово, чувак, это Виктор, что, испугался?

– Нет, с чего ты взял, – я не ждал просто этого звонка, тем более от Виктора. – Зачем ты мне звонишь так рано?

– Погнали кататься на велосипедах в парке.

– Моих родителей нет еще дома, а мне необходимо им сказать, где я.

– Да ну брось ты это, пошли, напиши записку им, вот и все. Ты ведь со мной будешь.

– Пожалуй, ты прав, ладно, я выйду минут через тридцать.

Я написал родителям записку, куда и с кем направился гулять. Не торопясь оделся, взял свой велосипед и направился на улицу. Встретившись с Виктором во дворе, мы поехали в парк. Нам не потребовалось много времени, чтобы добраться до места назначения. Проехав несколько кругов по парку, мы решили сделать перерыв. Сели на скамейку возле пруда, велосипеды бросили на газон и принялись болтать о беззаботной жизни детей.

– Знаешь, Виктор, когда я вырасту, хочу стать пилотом, как мой дядя Даниэль.

– Ты уверен в этом?

– Да, а почему бы и нет?

– Я думаю, там необходимо отменное здоровье и определенный склад ума.

– Слушай, Виктор, насчет здоровья – я здоров как бык. А насчет ума – я лучше всех в классе учусь, ты ведь знаешь.

– Да-да-да, ты любишь похвастаться этим, – с ухмылкой сказал Виктор.

– Когда Даниэль приезжает и рассказывает свои истории о полетах, я как будто нахожусь с ним в одной кабине. Я хочу ощутить по-настоящему этот момент управления самолетом. Как-то с родителями мы летали в Египет, и представляешь, мы уже набрали высоту, пролетели где-то около часа, как вдруг объявление командира корабля: «Макс Рикинвальд, подойдите в кабину управления самолета». Поначалу я вздрогнул, отец повернулся ко мне и спросил, не проносил ли я что-нибудь запрещенное. От такого вопроса мое сердце забилось как у кролика. Отец отправил меня узнать, чего же от меня хотят, и это необходимо сделать мне самостоятельно. Набравшись сил, я направился в кабину. Стюардесса встретила меня у входа, условным стуком постучала в дверь. Я даже не мог представить, что дверь откроет Даниэль. Он поприветствовал меня, пригласил зайти в кабину. Моему удивлению не было предела. Он предложил мне сесть в кресло пилота и наблюдать за полетом. Второй пилот поприветствовал нового капитана. Мы болтали с Даниэлем все это время, я задавал кучу вопросов, он на все ответил. Рассказал, за что отвечает каждый тумблер и кнопка, какие ближайшие страны находятся во всех направлениях. Я держался за штурвал. Нажал пару кнопок по просьбе Даниэля. Даже ответил по рации. Это самое крутое, что произошло со мной. После этого мною было принято решение стать пилотом, когда вырасту. Я находился в кабине до тех пор, пока Даниэль предложил мне сделать объявление о посадке. Я с радостью принял это предложение и по листочку прочитал это объявление. Затем он попросил меня занять свое место, и мы приступили к снижению. Потом, конечно, незабываемый отпуск в Египте. К сожалению, обратно мы летели с другими пилотами. Что на счет тебя, Виктор? Кем ты хочешь стать?

– Знаешь, Макс, мои родители уже сказали, что как только я вырасту, буду с ними работать, а вот кем именно – не в курсе.

– Чем они занимаются?

– Я не знаю, у них своя компания, только не знаю, с чем она связана, мне не говорят об этом. Но одно я точно знаю: у отца есть какой-то отряд, который охраняет нашу семью и его дело.

– Что за отряд?

– Не знаю его название, но в него входят пять человек, четверо меняются один раз в год, а пятый человек – нет, он уже давно входит в этот отряд.

– Интересно, они убивали кого-нибудь?

– Тише, Макс, я не думаю, что нам стоит это обсуждать. Но если честно, я думаю, они на многое способны. Однажды мне приходилось их видеть. Они ходят в солнцезащитных очках и черных строгих костюмах.

– Слушай, а как зовут твоих родителей, ты мне как-то говорил, а я забыл.

– Говард и Ариэль. Я, если честно, не помню, как твоих зовут.

– Габриэль и Лейла.

Мы болтали на скамейке еще минут тридцать, что даже не заметили, как над нами начали сгущаться тучи. Первые капли дождя мне попали на руку. Подняв головы вверх, увидели черные тучи, сразу стало понятно, что дождь будет сильный. Решив, что нужно как можно скорее, возвращаться домой, схватили свои велосипеды и поехали в сторону дома. Поднялся сильный ветер, который дул в лицо, и временами приходилось зажмуривать глаза. Стремглав мы мчались в сторону дома, чтобы не промокнуть до нитки, но дождь уже настиг нас, обрушился, словно апокалипсис. За несколько секунд мы промокли с ног до головы. Мы выехали из парка, несколько сотен метров нас отделяло до нашего двора. Дождь не прекращался, а ветер стал еще сильнее, приходилось даже одной рукой прикрывать глаза, используя ее словно козырек от кепки, а второй рукой управлять велосипедом. Завернув во двор, мы были почти у цели. Удар. Я лежу на асфальте, перед глазами два огромных фонаря светят в лицо. В глазах становится темно, сильная боль пронзила мое тело, тяжело дышать. Пытаюсь изо всех сил набрать воздуха в легкие, капли дождя бегут по лицу, сверкают молнии на небе. Вижу, как Виктор что-то говорит, но я его не слышу, темно перед глазами, веки стали тяжелыми и закрылись, я отправился в небытие.

Ужас в глазах Виктора не передать, как он испугался за своего друга. Автомобиль сбил Макса, водитель даже не посмел выйти, посмотрел на детей и с огромной скоростью покинул это место. Виктор бросил свой велосипед и побежал к Максу.

– Макс, Макс, ты меня слышишь? Держись только, все будет хорошо, этот ублюдок даже не вышел.

Виктор видел, что Макс не может вымолвить ни слова. Он понял, что удар пришелся прямо в правую ногу, так как кость торчала из кожи. Остальные ссадины казались мелочью по сравнению с этой. Виктор начал звать на помощь, но никто не откликнулся, обернувшись по сторонам, он понял, что в такую погоду на улице никого не было. Решив взять все в свои руки, он начал действовать. Затащил Макса под козырек у ближайшего подъезда, чтобы хоть как-то спрятаться от дождя. Затем подбежал к своему велосипеду, вытащил сиденье вместе с прикрепленным подседельным пальцем, затем с велосипедом Макса прошла та же процедура. Виктор снял свою футболку и ей же обмотал поврежденный участок ноги, затем использовал подседельные пальцы как шины, вытащив свой брючной ремень, перевязал им эту конструкцию. Затем вытащил ремень Макса, перетянул его бедро.

– Слушай, дружище, не знаю, правильно ли я сделал, но вроде на уроках что-то подобное изучали. Теперь я возьму тебя на плечи и побегу в больницу, до нее тут не больше километра, тебе повезло, что я знаю, где она находится.

Виктор перешел от слов к делу. Взвалил Макса на плечи и побежал в сторону больницы. Бежал он вдоль дороги, с надеждой, что хоть кто-то будет проезжать и протянет руку помощи. Преодолев половину пути, Виктор изрядно устал, дыхание участилось, сердце билось с невероятной чистотой. Ни на секунду он не сбавил скорость, только лишь увеличивая ее. Сзади послышался гудок автомобиля, Виктор повернул голову назад и увидел, как машина остановилась. Из нее тут же выбежал мужчина.

– Что случилось? – спросил он сразу.

– Нужно в больницу, его сбила машина.

Без лишних размышлений мужчина взял Макса на руки, положил на заднее сиденье. Виктора пригласил на переднее сиденье. Захлопнули двери и помчались в больницу. Мужчина не задавал никаких вопросов, только следил за дорогой. Стеклоочистители работали с невероятной скоростью, дождь не прекращался ни на секунду. Виктор даже не успел отдышаться, как они оказались в больнице. Мужчина выбежал из машины, схватил Макса, забежал в больницу. Начал кричать.

– На помощь! Эй! Скорее сюда! Врача.

Виктор последовал за ними.

В больнице на крики о помощи отозвались быстро, подбежала какая-то медсестра.

– Что случилось?

– Его сбила машина, – ответил Виктор.

– Каталку сюда, быстро! – резко закричала медсестра. – Вы кем приходитесь этому мальчику, молодые люди?

– Я его друг, а этот мужчина помог его доставить, – сказал Виктор.

Медсестра подозрительно посмотрела на мужчину и предложила посидеть в холле до ожидания полиции, по ее взгляду было понятно, что она подозревает этого человека. Каталку привез санитар, взял Макса и положил на нее.

– Так, теперь ожидайте прихода полиции, дальше от вас ничего не зависит.

Виктор и мужчина сели в холле и в томительно ожидании принялись ждать.

– А как вас зовут? – спросил Виктор.

– Мое имя Джон, а твое?

– Виктор.

– Приятно познакомиться, Виктор.

– Взаимно, Джон.

Тем временем Макса везли на каталке в операционную. Медсестра обратилась к санитару.

– Майкл, беги скорее к доктору Маршаллу, скажи, что ему необходимо прийти в операционную.

– Конечно, Шани, я побежал.

Майкл направился бегом по коридору за доктором. Шани в одиночку закатила каталку в операционную. Включила свет и оборудование. Зашла еще одна медсестра.

– Шани, что случилось с мальчиком?

– Его сбила машина.

– Бедняжка, ладно, надо быстро готовиться к операции.

– Ты права, Анжелика, займись подготовкой оборудования и инструмента, я займусь снятием этой самодельной шины.

Они без труда переложили Макса на операционный стол. После того как Шани сняла шину и жгут, она обработала ногу и все остальное тело, где были ссадины.

– Открытый перелом, давай быстро делаем рентген, мне кажется, возможно спасти его ногу. Я хочу, чтобы этот мальчик через год играл в футбол не хуже других ребят, – сказала Шани.

– Вывожу на экран снимки, Шани, смотри.

– Так, берцовая кость сломана, я думаю, мы сможем вернуть ее на место, несколько штифтов нам помогут ее зафиксировать, область повреждения тканей незначительна, кровоснабжение стопы и голени еще присутствует. Давай наркоз. Так, а где черт носит нашего хирурга?

– Ты про доктора Маршалла?

– Да, про кого еще-то.

– Я думаю, он скоро появится.

Когда последние приготовления были сделаны, наркоз подключен, оборудование и инструменты были наготове, в операционную зашел доктор Маршалл.

– Какого черта здесь творится? – резко спросил он.

Шани рассказала, что произошло, рассказала про рентген и подготовку к операции. Также поделилась мыслями, что все обойдется.

– Это все очень мило, что ты беспокоишься за здоровье мальчика, но без ампутации здесь не обойдется.

– Какого черта ты несешь? – резко спросила Шани.

– Как ты смеешь со мной так разговаривать, я здесь хирург, а не ты, – с поднятой головой сказал доктор Маршалл и достал из своего кармана фляжку.

– Ты что, пьяный?

– Нет, – с улыбкой сказал доктор Маршалл и сделал несколько глотков из фляжки. – Вот, смотри, Шани, бери пример с Анжелики, она молчит и будет делать то, что я ей скажу. Я ведь прав, Анжелика? – подойдя к Анжелике, взял указательным и большим пальцем левой руки за ее подбородок.

– Да, доктор Маршалл, – опустив глаза, сказала Анжелика.

Шани попыталась ударить по лицу доктора Маршала но, несмотря на то, что он был пьян, успел увернуться. Он засмеялся.

– Смотри, даже ни капли не пролил, – заливаясь от смеха, сказал доктор Маршалл. – Так, а теперь с полной серьезностью, я отстраняю тебя от этой операции, ты ведешь себя неадекватно. Покиньте, пожалуйста, операционную.

– Ты в своем уме, Джонатан? – со слезами на глазах обратилась к доктору Шани.

– Я сказал, вышла отсюда, мразь, – сквозь зубы и с гневными глазами, как у беса, произнес доктор Маршалл.

Доктор схватил Шани за волосы и вышвырнул из операционной. Она упала на пол.

– Анжелика, посмотри, чтобы с мальчиком было все в порядке, – сказал Шани.

Анжелика стояла возле стены в операционной и смотрела на Шани через дверь, после ее просьбы она молча кивнула головой утвердительно. Анжелика поняла, что лучше остаться здесь и проследить, чтобы доктор Маршалл не сотворил еще большее зло. Доктор Маршалл, стоя спиной к Анжелике, закрыл на ключ операционную, ключ положил в карман. Отхлебнул остатки из фляжки и бросил ее в угол. Наклонил медленно шею вправо, потом влево, спокойным командным голосом произнес:

– Готовьтесь к ампутации.

Глава 4

Шани встала, вытерла глаза. Принялась пальцами правой руки гладить виски. Несколько таких движений успокоили ее, затем она провела ладонью себе по лицу и шее. Тяжело вздохнула и направилась к Джону и Виктору. Зайдя в холл, увидела, как они дают показания полицейским. Решив не вмешиваться в разговор, направилась в ординаторскую. Сварила себе кофе. Села на диван, принялась пить его и погрузилась в думы. Она понимала, что уже ничего не сделать, потому что этот доктор Маршалл – кузен главного врача этой больницы, единственное, что он сделает, так это уволит ее саму.

В ординаторскую зашел полицейский, рассказал о подробностях сложившейся ситуации, задал несколько вопросов, касающихся данной ситуации. Получив ответы на свои вопросы, сделал пару записей к себе в блокнот и ушел, оставив Шани один на один со своими мыслями. Шани промолчала о том, что произошло в операционной. Она принялась разглядывать потолок, погрузившись в свои размышления.

Стук в дверь отвлек ее размышления. Она подошла к двери, там стоял Джон.

– Ну, что с ним? – спросил Джон.

– Он на операции.

– С ним все будет хорошо?

– Думаю, да, а я так полагаю, раз вас не арестовали, значит, вы тут ни при чем.

– Совершенно верно, я просто беспокоюсь за него.

– Нет никаких причин переживать, скоро мы позвоним его родителям, и они позаботятся о нем, а пока все в руках нашего хирурга. Так что вы можете ехать по своим делам. Кстати, вы молодец, что не проехали мимо этих мальчиков.

– Я думаю, каждый бы так поступил.

– Нет, не каждый, раз тот, кто сбил его, скрылся.

– Да и его друг, приложил шину и сделал жгут.

– Какой умничка, если бы не эти действия, может быть, кожа еще больше разошлась. Ладно, дальше мы разберемся без вас. Можете ехать по своим делам.

– Хорошо, до свиданья.

– До свиданья.

Джон подошел к Виктору, попрощался и направился к выходу. Виктор провожал его глазами. Еще мгновение, и Джон ушел своей дорогой. Виктор почувствовал, что кто-то стоит позади него. Обернулся и увидел, как Шани смотрит на него.

– Как зовут тебя? – спросила она.

– Виктор.

– Мое имя Шани. Полицейские уже позвонили его родителям, они едут сюда. Как насчет твоих родителей. Где они? Может, они тебя потеряли.

– Нет, я им позвонил по телефону, который стоит на посту. Они попросили родителей Макса отвезти меня домой потом.

– Значит, его зовут Макс.

– Да, я ведь только что сказал.

Шани улыбнулась:

– Пойдем в ординаторскую, подождешь там родителей Макса.

Шани взяла его за руку и проводила в ординаторскую, посадила за стол. Предложила что-нибудь перекусить или попить. Виктор отказался, сославшись на то, что аппетита у него нет. Шани оставила Виктора дождаться каких-либо новостей здесь. Спустя какое-то время Виктору захотелось спать, он не стал сопротивляться и прилег на диван.

Шани вышла из ординаторской, прошла в холл, в этот момент Габриэль и Лейла приехали в больницу. Они встретились, по испуганным лицам посетителей Шани предположила, что они приехали к мальчику.

– Вы родители Макса? – спросила она.

– Да, это мы, – сказала Лейла. – Что с ним? Как его состояние?

– Он в операционной, открытый перелом берцовой кости. Когда все закончится, доктор выйдет и все вам расскажет, большего я сказать не могу.

Шани едва сдержала слезы и чуть не проболталась о том, что творилось в операционной.

– Кстати, его друг Виктор уснул в ординаторской, заберите его. Он оказал первую помощь, не самую лучшую, но достойную его возраста, еще и половину пути нес его на руках. Достойный поступок. В больнице слухи быстро распространяются, так что не удивляйтесь, если журналисты сюда заявятся.

– Я даже не сомневался, что он не бросит Макса в беде, спасибо вам, – сказал Габриэль. – Где нам можно ожидать окончания операции?

– Только здесь в холле, палату ему еще не определили.

– Лейла, останься пока здесь. Я отвезу Виктора домой, ему нужно отдохнуть и не стоит всего этого слышать и видеть.

– Хорошо, дорогой, возвращайся только скорее.

Габриэль направился в ординаторскую, разбудил Виктора и направился с ним в машину. Лейла, сидя в коридоре, увидела, как Габриэль с Виктором идут к машине, подбежала к ним.

– Виктор, ты такой молодец, что не бросил Макса, – она обняла его и поцеловала в лоб. – С ним все будет хорошо благодаря тебе, отдохни дома хорошенько, сегодня ты сделал большое дело.

– Это я позвал Макса гулять, – после небольшой паузы начал Виктор, – он говорил, что нужно дождаться вас.

– Не вини себя, сынок, – сказал Габриэль. – Вы целыми днями гуляете вместе, и ничего не случалось, сегодня виноват тот водитель и никто больше, он должен следить за дорогой. Полиция уже ищет его, главное, чтобы Макс поправился. Нам пора, Виктор, идем. Лейла, я скоро вернусь, постарайся узнать все новости до моего приезда.

– Хорошо, дорогой. Пока, Виктор.

– До свиданья, – произнес Виктор.

Габриэль и Виктор направились к выходу, Лейла проводила их глазами. Лейла пошла спрашивать у Шани, как дела ее сына, на что ей ответили, что сейчас остается только ждать. С тяжелым вздохом она направилась в холл. Села на скамейку и принялась ждать. Шани смотрела на Лейлу и представляла, если бы она оказалась на ее месте. Тяжелые раздумья проникли в ее разум. Она понимала, что Макс станет инвалидом из-за амбиций доктора Маршалла.

Глава 5

– Анжелика, операция проведена успешно, – сказал доктор Маршалл, – пригласите санитаров, пускай они переложат юношу на каталку и отвезут в палату.

– Хорошо, доктор.

Анжелика взяла стационарный телефон, прокрутила на циферблате номер.

– Майкл, подойдите в операционную… Да… И возьмите с собой кого-нибудь.

– Хорошо, уже идем, палата готова для мальчика.

– Спасибо, Майкл.

Доктор Маршалл снял перчатки, скомкал их и бросил на пол. В глазах его была пустота. Он молча вышел из операционной. Этому человеку на вид было около сорока лет, взгляд его был уверенный, но чувствовалась какая-то необузданная неприязнь к людям. Походка уверенная, несмотря на то, что он изрядно выпил. Он решил направиться в ординаторскую к Шани, чтобы рассказать об успешной операции. Выйдя в холл, он увидел, как сидят на скамейке Габриэль и Лейла. Они встретились глазами. Габриэль резко встал и подошел к доктору.

– Простите, вы оперировали мальчика? – с тревогой спросил Габриэль.

– Нет, – с полным спокойствием ответил доктор.

Доктор даже глазом не повел на Габриэля и направился в ординаторскую. Габриэль, в свою очередь, расстроился, что не получил новостей о сыне.

Доктор зашел в ординаторскую. Шани сидела на диване и выпивала кофе, она не стала обращать внимания на доктора. Его это слегка огорчило, и чтобы привлечь внимание, он неестественным образом начал кашлять.

– Что тебе здесь нужно? – спросила Шани.

– Операция прошла успешно, моя дорогая.

– Не называй меня так, мерзавец.

– Послушай, дорогуша, я сегодня устал. Пойду домой, так что ты теперь остаешься главной в хирургии. Если что, звони мне на домашний телефон, – с полным спокойствием произнес доктор Маршалл.

– Проваливай на все четыре стороны и скажи, зачем ты это сделал?

– Сделал что?

– Зачем ты ампутировал мальчику часть его ноги, ее ведь можно было вправить, несколько месяцев реабилитации, и он был бы как прежний.

– Ты ничего не понимаешь.

– Так объясни.

– Как-нибудь в другой раз.

– Иди хотя бы родителям мальчика скажи, какую безупречную операцию ты провел.

– К сожалению, у меня не осталось сил на это, так что будь добра, сделай это за меня. Пока.

Шани не успела возразить, как доктор Маршалл вышел из ординаторской. Она последовала за ним, открыв дверь и посмотрев по сторонам, не смогла глазами найти доктора. Шани ничего не оставалось делать, как только направиться к родителям Макса. С тяжелым вздохом она направилась в холл. Габриэль и Лейла сидели на скамейке и держали руки друг друга и что-то шептали. По-видимому, они успокаивали друг друга. Они не заметили, как Шани подошла к ним. Прервав их разговоры, она начала говорить.

– С вашим сыном все в порядке, доктор провел успешную операцию.

– Что за операция? Скажите поконкретнее, – обеспокоенно сказала Лейла.

– Ампутация…

– Какая, к черту, ампутация? – недослушав, спросил Габриэль.

– Дайте мне закончить ответ на ваш первый вопрос, затем я отвечу на все остальные. Только без эмоций, прошу вас. Была проведена ампутация ниже колена, на правой ноге.

– Теперь мои вопросы, – сказал Габриэль. – Кто проводил операцию, почему мы именно с вами разговариваем, а не с тем человеком, который проводил операцию и, наконец, это было целесообразно?

– Кто проводил операцию? Доктор, имени я не уполномочена называть. Насчет целесообразности, так это было решение хирурга, который проводил операцию. Еще есть вопросы?

– Полагаю, что нет, только один, в какой палате мой сын?

– Палата номер двести пятьдесят пять.

– Спасибо, доктор? – Габриэль сделал вопрошающее выражение лица, с надеждой услышать полный ответ.

– Доктор Шани Андерсон.

Габриэль лишь кивнул ей головой. Взял Лейлу за руку, они направились в палату. Поднявшись на второй этаж, они попали в хирургическое отделение. Спросили у дежурного, где палата под номером двести пятьдесят пять, им ответили, что в конце коридора направо. Пока они шли по длинному коридору, им на глаза попадались неприятные на вид люди. Со сломанными носами и опухшими веками. Люди со сломанными руками и ногами, с перебинтованными головами. Единственное, что наводило страх, так то, что почти все люди стонали от боли. Они постарались этого не замечать, но это было бесполезно, человеческое любопытство слишком велико, чтобы зажмурить глаза и идти в своем направлении. Этот коридор был преодолен, Лейла открыла дверь палаты, в ней было две кровати, на одной из них лежал Макс, без сознания. Она со слезами подошла к своему сыну, упала на колени и зарыдала. Габриэль не смог сдержать слез, подойдя к кровати, взял сына за руку.

– Послушай, Лейла, не надо никого винить в том, что произошло. Нашему сыну и так крепко досталось. Ни себя, ни меня, ни моего брата, ни Виктора. Даже того водителя и врачей. Когда он очнется, необходимо проявить стойкость и сочувствие, и не надо делать из него заочно калеку. Он жив, это самое главное, его голова и руки целы, а значит, он сможет думать и делать. Вместо ноги будет протез, он сможет ходить. Самое главное, что он жив.

– Ты прав, но мне кажется, что эта Шани что-то скрывает, насколько я знаю, такие вещи не скрывают. Кто его лечащий врач? Посмотри на медицинской карте, она должна быть на спинке кровати.

– Здесь ничего нет.

– Может, просто не заполнили.

– Возможно. Слушай, я схожу в магазин, куплю еды и напитков, мы с тобой сегодня надолго.

– Хорошо, дорогой.

Лейла осталась одна с Максом. Переживания, которые она испытывала, невозможно описать, их способна прочувствовать только мать к своему дитя. Прошло примерно полчаса, как Габриэль ушел в магазин, Лейла успокоилась и решила, пока нет мужа, поговорить с кем-нибудь из медицинского персонала. Она вышла в коридор, единственный, кого она видела, – так это дежурный врач в начале коридора. Она направилась к нему. Дежурный врач сидел за столом и что-то писал в журнале. Он услышал шаги Лейлы за миг до того, как она подошла. Когда их глаза встретились, он попытался избежать взгляда.

– Молодой человек, – начала Лейла, – скажите, кто лечащий врач Макса Рикинвальда в палате двести пятьдесят пять.

– Простите, такой информацией я не владею, – тихим голосом послышался ответ.

– Ладно, а тогда вы можете сказать, когда мой сын проснется после наркоза?

– Где-то через три часа. Это, конечно, условные цифры, но примерно рассчитывайте на это время.

– Спасибо.

Лейла развернулась и направилась обратно в палату Макса, подумав про себя: «Какого черта, мне не могут ответить на вопрос, кто лечащий врач и кто оперировал?». Раздосадованная, она зашла в палату. Села на кровать Макса и принялась гладить его по голове, как это делают любящие матери. Глазами она осмотрела палату: там было две кровати. Стены и потолок были покрашены в белый цвет. Одно окно с видом на дорогу. Лейла услышала, как кто-то заходит в палату, она повернулась, это был Габриэль.

– Ну как он? – спросил Габриэль.

– Еще без сознания.

– Я думаю, это нормально, врач еще не появлялся?

– Нет, дежурный в коридоре ничего не знает, ни лечащего врача, ни того, кто оперировал.

– Как-то мне этадезинформация не нравится.

– Я с тобой согласна.

– Ладно, слушай, я взял немного воды, еды и сока, может, покушаешь?

– Нет, у меня нет аппетита.

– Я поставлю на стол, если что, бери.

– Хорошо. Слушай, здесь ведь свободная кровать, я хочу остаться ночевать тут, рядом с сыном.

– Это хорошая идея, пойду договорюсь с дежурным.

Габриэль, не потратив ни секунды на размышление, вышел в коридор. Лейла все так же гладила Макса по голове и что-то шептала ему. Он лежал неподвижно, лишь немного посапывая. Не прошло и двух минут, как Габриэль вернулся.

– Я договорился.

– Так быстро.

– Я сразу ему предложил денег. Мы с ним договорились, за ту сумму, которую я ему дал, он устроит тебя на неделю здесь.

– Это хорошая новость, я хотя бы буду с ним первое время.

Прошло несколько часов. Габриэль и Лейла сидели за столом и кушали. Габриэлю все-таки удалось уговорить свою жену хотя бы немного перекусить. В этот момент Макс начал шевелиться и что-то бормотать. Лейла встала из-за стола и села к Максу на кровать.

– Сынок, ты меня слышишь? – спросила она.

– Мне кажется, он еще под наркозом. Я, наверное, пойду позову дежурного.

– Давай, скорее только.

Габриэль вышел из палаты. Лейла смотрела на Макса, он открыл глаза и закрыл их снова. Затем открывал то левый, то правый глаз, двигал всем телом словно змея. Видно было, что ему некомфортно. Через пару минут зашел дежурный врач и Габриэль. Он достал из кармана несколько ампул и шприцы.

– Что вы хотите сделать? – спросила Лейла.

– Ему необходимо обезболивающее и снотворное. Под действием этих лекарств он проспит до утра.

– Вы уверены, что необходимо дать ему снотворное? – спросил Габриэль.

– Абсолютно, можете не беспокоиться. Тем более на улице уже смеркается. На ночь может остаться только ваша жена, вас я попрошу через час покинуть палату.

– Хорошо, ровно через час меня здесь не будет.

Дежурный, завершив свое маленькое дело, удалился из палаты. Габриэль стоял посередине палаты и смотрел на Макса. Лейла попросила его присесть, но он отказался. Они оба погрузились в свои думы, и целый час они молчали, лишь переглядывались друг на друга. Габриэль, попрощавшись с женой и сыном, покинул палату. Лейла просидела с Максом на кровати до полуночи, ее веки уже закрывались. Ей ничего не оставалось делать, как только лечь на соседнюю кровать. Именно это она и сделала. Не раздеваясь, она легла, укрылась одеялом, почувствовала, как веки тяжелеют, и она, не в силах с этим бороться, погрузилась в сон.

Глава 6

Открыв глаза, я понял, что мое тело болит, голова немного кружится, и я нахожусь не у себя дома. Посмотрев по сторонам, увидел маму, я был чрезвычайно рад увидеть ее, она спала на соседней кровати. Похоже, что только рассвело, за окном пели птицы, так обычно бывает только летним утром. Затем я почувствовал какую-то странную боль в правой ноге. Я попытался дотянуться до того места, где болело, но не смог, все тело жгло и больно было хоть как-то двигаться. Я решил раскрыть одеяло и посмотреть, что у меня там болит. Оцепенение пронзило мое тело, затем лихорадочно затрясло. Ужас в моем сознании. Я понял, что части моей ноги нет.

– Нет! – закричал я. – Что это? Как так?

Я руками схватился за голову, слезы побежали у меня из глаз. Мама проснулась от моего крика, она тут же подбежала ко мне.

– Тише, сынок, успокойся.

– Мама, что случилось?

– Я тебе все объясню, только не паникуй.

Я ничего не хотел слышать, я хватал руками волосы, дыхание прерывалось. Почувствовал, как в глазах стало темно, гул в ушах.

– Сынок, ты чего такой бледный, что с тобой?

Я хотел что-то ответить, но сил не было. Мама выбежала из палаты, что-то прокричала, через какое-то время забежал врач. Помахал чем-то перед моим носом. Мне стало немного легче, гул прекратился, зрение вернулось.

– Видимо, от стресса ему стало дурно, – сказал дежурный врач. – Сейчас необходимо поставить несколько уколов и капельницу, завтрак принесите ему сюда. Ему необходимо набраться сил.

– Хорошо, подскажите, когда придет лечащий врач.

– Обход начинается в восемь утра. Так что скоро вы побеседуете.

Я абсолютно ничего не понимал, что происходит, мне поставили уколы и капельницу, мама принесла завтрак и заставила покушать. Затем она мне рассказала, что со мной произошло. О том, как меня сбила машина, как Виктор сделал из подручных средств шину, как нес меня до больницы. Я даже ни на секунду не усомнился в Викторе. Для него я сделал бы то же самое. Эти разговоры отвлекли меня, я немного успокоился, но тревожное чувство меня не отпускало. Слезы потихоньку капали из моих глаз. С завтраком было покончено, капельницу убрал дежурный. Мама села ко мне на кровать, и мы с ней болтали. Она пыталась отвлечь меня от дурных мыслей. Через некоторое время зашел врач. Это была Шани Андерсон.

– Доброе утро, молодой человек, – начала она.

– Если можно его так назвать, – со слезами ответил я.

– Здравствуйте, Шани, – сказала Лейла.

Шани кивнула головой в ответ. Она начала с осмотра, задала несколько вопросов, где болит и не болит и как себя чувствую. Сделала пару записей в журнале, затем прикрепила его на спинке кровати и направилась к выходу. Мама направилась за ней в коридор.

– Шани, постойте, – сказал Лейла, догоняя ее в коридоре.

– Я вас слушаю.

– Вы будете лечить моего сына?

– Да, я.

– Так это вы его оперировали?

– Нет.

– А кто?

– Я не могу сказать, если вы хотите узнать, то, пожалуйста, к главному врачу.

– Я вас поняла, еще скажите, когда его выпишут и какие прогнозы.

– Не больше месяца он пробудет здесь и примерно восемь месяцев на восстановление.

– Спасибо, я вас поняла.

Лейла направилась в палату.

– Сынок, мне нужно прогуляться до главного врача.

– Все нормально, мама?

– Да, можешь не переживать. Просто хочу, чтобы тебя побыстрее выписали.

– Ладно.

Лейла направилась в кабинет главного врача. Большого труда не составило ей найти его. Она зашла без стука. В кабинете сидели двое мужчин. Посередине кабинета стояли два стола. Во главе сидел мужчина лет сорока пяти, в белом медицинском халате, с небольшим выпирающим животом. Невозмутимый взгляд его обратился к Лейле.

– Вы что-то хотели? – вежливо спросил он.

– Да, как я могу к вам обращаться?

– Вы можете меня называть Эрик, без официальностей. Я являюсь главным врачом этой больницы. Считаю, что панибратство служит быстрым двигателем решения всевозможных проблем. Я так понимаю, вас что-то не устраивает, раз вы пришли в этот кабинет.

– Вы правы.

– Я вас слушаю.

– Я бы хотела знать, кто оперировал вчера Макса Рикинвальда. Я его мать. Но самый главный вопрос: было ли целесообразно ампутировать ногу мальчика.

– Я понял ваш вопрос. Присядьте, пожалуйста.

– Нет.

– Понимаете, Лейла, – он начал жестикулировать пальцами правой кисти, чтобы подчеркнуть значимость слов, – регламент нашей больницы оставляет за собой право не распространять детали проведенных операций, в том числе и имена врачей. За исключением полиции или вышестоящего руководства.

– Что за бред, – прервала его Лейла.

– Я так понимаю, что на первый вопрос я ответил, если вас что-то не устраивает, то, пожалуйста, жалуйтесь куда угодно, и через некоторое время узнаете имя этого человека, но оно уже вам ничего не даст. Теперь отвечу на второй вопрос с вашего позволения.

– Я вас слушаю.

– В нашей больнице работают высококвалифицированные специалисты. Подозревать их в некомпетенции данных вопросов – это не разумно. Я за каждого из них ручаюсь. Я сам лично смотрел снимки, которые провели перед операцией. Прочел журнал осмотра. Если бы не эта процедура, то могло бы быть еще хуже.

– Куда еще хуже?

– Давайте не будем думать о плохом. Я вас уверяю, это ни в коем случае не врачебная ошибка, или что вы там надумали. Я вас прекрасно понимаю, ко мне приходят с подобными вопросами. Вы знаете, каждый раз рассказывать теорию о методах лечения уже невыносимо. Я вам скажу кратко: врач, который проводил операцию, совершенно грамотно и четко руководствовался всеми своими знаниями, его решение было целесообразно. Я ответил на ваши вопросы?

Лейла кивнула головой, вытерла слезу и вышла из кабинета. Эрик снял очки, достал платок и вытер лицо.

– Послушай, Джонатан. Ты видишь, к чему это все привело, мне приходится лгать из-за тебя людям.

– Не переживай, Эрик, – с улыбкой ответил Джонатан Маршал.

– Не переживай? Идиот, скажи спасибо, что я тебя прикрываю.

– Зачем ты это делаешь?

– Во-первых, из-за твоей матери, благодаря ее связям я сижу тут. Во-вторых, ты понимаешь, что если узнают, что ты был пьян во время операции или что ты там вытворял. Уволят меня.

– Так значит, ты свою задницу прикрываешь? Не хочешь опуститься по карьерной лестнице.

– Ты опять пьяный, Джонатан?

– Да.

– На самом деле я видел эти снимки, и ты попросту мог парню вправить кости, затянуть несколько штифтов. Спустя пару лет он бегал бы и не вспоминал об этом инциденте. Скажи мне, зачем ты это сделал?

– Не твоего ума это дело, Эрик.

– Ах ты, паршивый ублюдок, – Эрик не выдержал, встал со стула, сделал два шага так быстро, что Джонатан не успел моргнуть, схватил его одной рукой за шею, а второй ударил точно в нос. – Зачем ты это сделал?

Молчание. Эрик ударил в челюсть.

– Говори.

Эрик отпустил его. Джонатан лишь поиграл скулами и сплюнул кровь на пол перед ногами Эрика.

– В следующий раз я ударю тебе в ответ, – со злобой сказал Джонатан.

– Пиши заявление на трехнедельный отпуск без сохранения зарплаты, по семейным обстоятельствам.

– Что?

Эрик дал ему бумагу и ручку. Джонатан повиновался. Дело было сделано.

– Теперь проваливай, и я прошу тебя, не делай что-либо подобного. Я ведь уже не первый раз тебя прикрываю, мое терпение уже на исходе.

Джонатан лишь исподлобья посмотрел на своего кузена, встал из-за стола и направился к выходу. Взялся за ручку двери.

– Я надеялся, что хотя бы мне ты скажешь причину своих действий, – сказал Эрик.

Ответа не последовало. Дверь хлопнула. Эрик сел в свое кресло, достал из стола документы и приступил к своей работе.

Лейла, разочарованная в разговоре с Эриком, шла в сторону палаты своего сына. Зайдя в палату, она увидела, что в ней сидел Габриэль. Макс крепко спал после завтрака.

– Здравствуй, дорогая.

– Здравствуй.

– Ты откуда такая недовольная?

– Я была у главного врача.

– Что он сказал?

– Имя нам так и не назовут. А на счет этого, – она посмотрела на ногу Макса, – так необходимо было сделать.

– Другого ответа я не ожидал. Не будем их винить в том, что произошло. Здесь действительно хорошие врачи работают, не думаю, что это было лишним.

– Возможно, ты прав. Ты говорил об этом Даниэлю?

– Я разговаривал с ним по телефону, но ничего не стал говорить. Он будет у нас в городе приблизительно через четыре недели. Тогда и скажем, пускай сейчас не переживает, все равно он ничем не поможет.

Глава 7

18 августа 2002 года

Больше трех недель я провел в больнице, не самые лучшие воспоминая об этом. Случалось так, что я просыпался ночью с тревогой, и казалось, что моя нога на месте и она чешется. Меня бросало в пот от испуга, ведь решившись дотянуться до нее, я вспоминал, что произошло с ней на самом деле. Парень из соседней палаты сказал, что это фантомные боли, и они будут долго еще навещать меня. Отец говорил мне, что жизнь продолжается и не нужно устраивать из этого огромную трагедию, ведь у меня есть руки и голова, а при помощи них можно многого достигнуть. Несмотря на его подбадривающие речи, я плакал по ночам, когда никто не видел и не слышал меня. Мне дали кресло-каталку, я сам уже мог садиться в него, без чьей-либо помощи. От безделья я катался по коридору. Вот и сейчас я решил этим заняться. Я выехал в коридор и прокатился до дежурного, развернулся и поехал в обратном направлении. Вдруг я почувствовал, что меня кто-то катит, теперь не требовалось усилие моих рук. Повернувшись, я увидел Даниэля. Слезы побежали у меня из глаз. Это была наша первая встреча после операции. Без слов он провез меня по коридору и заехал в мою палату. Он остановил мой экипаж посередине, а сам сел на стул.

– Здравствуй, Макс, – с небольшой дрожью в голосе сказал Даниэль.

– Привет, Даниэль, – вытирая слезы, сказал я.

– Как тебя здесь кормят?

– Если честно, отвратительно, хочу домой.

– Подружился с кем-нибудь здесь?

– Да, обзавелся парой новых знакомых, но их уже выписали.

– Тебя тоже скоро выпишут, еще не больше двух дней, так твой отец сказал.

– Правда?

– Правдивей быть не может.

Разговор, откровенно говоря, у нас не клеился. Мы чувствовали нечто такое, что нас сковывало, и нам надо поговорить об этом.

– Даниэль, я ведь не смогу теперь стать пилотом, как мечтал?

Даниэль пустил слезу и сказал:

– Ты сможешь стать кем угодно.

– Это не правда, я ведь теперь инвалид, – возразил я, и слезы покатились по моим щекам.

Даниэль пододвинул стул, на котором сидел, поближе ко мне. Теперь мы сидели напротив друг друга, в расстояние вытянутой руки. Тяжело вздохнув, он начал говорить.

– Послушай, Макс, жизнь иногда дает нам удар под дых или пинок под задницу. У каждого из нас бывают разные ситуации. Нам лишь остается принять это и идти дальше. Главное – не дать себя сломить. Откровенно говоря, теперь ты не сможешь быть как все, ты будешь выделяться, с не самой лучшей стороны. Многие вещи ты не сможешь теперь делать. Но пройдет время, и ты окрепнешь, ты должен быть сильным, не дай сломать твое внутреннее «я». Ты понимаешь, о чем я?

– Да, постараюсь быть сильным, – вытирая слезы с глаз, сказал я.

– Макс, я не скажу тебе не плачь, потому что слезы не всегда плохо. Но постарайся, чтобы другие не видели их, хорошо?

– Да, я понял тебя.

– Скоро твои родители приедут, – резко сменил тему Даниэль, как будто этого разговора и не было.

– А почему вы не вместе?

– Я решил приехать пораньше. У твоего отца сегодня какое-то дело в суде, а твоя мама ждет его в машине. Они в суде с самого утра. После обеда должны приехать.

– У меня как раз сейчас обед по расписанию, отвезешь меня в столовую?

– Глупости, – сказал Даниэль и сделал такую гримасу, как будто его тоже заставляют кушать невкусную больничную пищу, – я привез целый пакет вкусной еды, она специально для тебя. Сам готовил. Давай налетай, а я тебе помогу. Помогу скушать это все.

Я подкатился к столу, Даниэль занялся сервировкой стола из того, что было. Через некоторое время на столе появились несколько салатов, запеченная курица и фрукты. Должным образом, надо признать, Даниэль умеет вкусно готовить. Пока мы кушали, к нам в палату зашел дежурный врач, он только поздоровался с Даниэлем и вышел. Видимо, он понял, что я не приду на обед. Мы только улыбнулись. С обедом было покончено. Мы откинулись на спинки стульев. В этот момент зашла Шани Андерсон, и за ее спиной стоял дежурный врач.

– Молодой человек, между прочим, у этого мальчика строгая диета, – с порога начала свой монолог Шани. – Вы кто такой? Почему без разрешения кормите ребенка чем попало. Вот уедет он домой, и кормите его, чем захотите, а здесь больница, и здесь я требую соблюдения всех правил по уходу за больными. Чего вы молчите? Может, скажете уже что-нибудь?

Даниэль сидел с таким взглядом, как будто его поймали за преступлением: кражи мандарин на рынке в количестве двух штук. Ему было так неловко, что он даже отвернулся в окно, после первых слов доктора Шани Андерсон. Когда Шани закончила, он повернулся на нее и застыл. Шани, в свою очередь, открыла рот, и взгляд ее был удивленный. Через пару секунд она взяла себя в руки и попросила дежурного врача выйти.

– Здравствуй, Даниэль, – с улыбкой сказала она.

– Здравствуй, Шани, – с милой улыбкой сказал Даниэль.

– Что ты здесь делаешь?

– Это мой племянник. Как ты думаешь, что я тут делаю?

– Я даже не знала, что это твой племянник, – с сожалением сказала она.

– Что-то не так? – подозрительно спросил Даниэль.

– Нет, что ты. Просто не ожидала тебя увидеть здесь.

– Шани, у меня к тебе серьезный вопрос.

– Какой же?

– Мы можем пообщаться наедине?

– Палата напротив пустая, подходи туда.

– Дай мне минуту.

Шани вышла из палаты, я совсем не понимал, что происходит, но было очевидно, что они давние знакомые. Даниэль попросил меня не заходить в ту палату, а когда придут родители, ждать его здесь же. Я утвердительно кивнул головой, и он вышел из моей палаты.

Даниэль осторожно зашел в палату, где ждала его Шани, закрыл за собой дверь. Она сидела на кровати, он подошел к ней и сел рядом.

– Шани, неожиданно, что мы встретились сегодня, даже не думал о том, что ты станешь доктором.

– Я тоже рада встрече. Сколько же мы не виделись?

– Примерно десять лет.

– Ты стал красивее с последней нашей встречи.

– А ты как была красивая, так и осталась. Ты не забыла, как мы любили друг друга?

– Нет, может, мы до сих пор любили бы друг друга, если бы не твои вечные вечеринки, которые проходили непонятно где и непонятно с кем.

– Успокойся, я тогда был молодой и энергичный.

– Мне кажется, ты и сейчас такой же, – с улыбкой сказала Шани.

– Хочешь, я покажу тебе, насколько я энергичный, – Даниэль провел пальцами правой руки по щеке, коснулся ушка, завел руку за волосы и попытался поцеловать.

Шани отвернулась.

– Не смей, – сказала она.

– Что-то не так?

– Я замужем, – Шани сразу встала.

– Прости, я не знал. У тебя ведь нет кольца на руке.

– Я потеряла его. Я ухожу, не стоило нам тут с тобой разговаривать, теперь я себя чувствую виноватой.

– Постой, – Даниэль взял руку Шани. – Можешь мне помочь?

– Чем же?

– Когда мой брат сообщил по телефону, что случилось с Максом, и это все как-то завуалировано в этой операции. Им не дают никакой ясности. Можешь рассказать, что случилось на самом деле?

Шани выхватила свою руку. Начала ходить по палате с одного конца в другой. Смутные сомнения терзали ее. Даниэль понял, что она в сомнениях, рассказывать или нет. Он знал, нужно лишь чуть надавить, и она все расскажет.

– Шани, расскажи, пожалуйста. Чтобы родители этого мальчика спали спокойно.

– Спать спокойно они точно не будут, – с тяжелым вздохом сказала она. – Я была там во время операции.

Даниэль ничего не ответил, показал жестом, чтобы она продолжала. Шани села на стул и рассказала, что произошло в операционной. Рассказала, что хирурга покрывает его кузен, работающий главным врачом. Рассказала, что ампутации можно было избежать.

– Как зовут этого человека?

– Джонатан Маршалл.

– Спасибо, что рассказала.

– Только прошу, никому не говори, что это я тебе сказала.

– Из уважения и прежней любви к тебе я не выдам тебя.

Шани обняла Даниэля и выбежала из палаты. Даниэль стоял в раздумьях и гневе, оттого что узнал правду. Он зашел в палату к Максу. Там сидели только Габриэль и Лейла.

– Привет, а где Макс? – спросил Даниэль.

– Его увезли на процедуры, – ответила Лейла. – Привет, Даниэль, как дела твои?

– Сейчас не до вопросов о том, как у кого дела.

– О чем ты? – спросил Габриэль.

– У меня есть информация о том человеке, который проводил операцию Максу.

– Говори, ну же, – попросила Лейла.

– Боюсь, если я сейчас расскажу, вам это не понравится, вы начнете устраивать скандал в этой больнице.

– Я сейчас устрою скандал тебе, – возразила Лейла.

– Успокойся, Лейла, – повелительным тоном сказал Габриэль и взял свою жену двумя руками за плечи и посмотрел в глаза. – Если Даниэль говорит, что знает правду и не хочет говорить об этом здесь, значит, мы поговорим об этом сегодня дома. Так, Даниэль? – Габриэль все это время смотрел в глаза Лейлы.

– Да, брат. Лучше нам поговорить об этом дома. Вечером мы встретимся. Сейчас у меня есть некоторые дела. До встречи.

Лейла и Габриэль обнялись. Решив дождаться, когда привезут Макса, попрощаться с ним. Объяснив тем, что его скоро выпишут и им надо подготовиться к этой встречи. Они сгорали от нетерпения. Макса привезли в палату, он был полусонный, после процедуры его сильно клонило в сон. Родители уложили его спать и попрощались.

Габриэль и Лейла молча ехали домой, они понимали, что оба сгорают от нетерпения узнать, в чем же все-таки дело. Они не стали рассказывать свои предположения. Приехали домой, началось долгое ожидание прибытия Даниэля. Они не знали, в какое время он приедет. Теперь им нужно было чем-то занять себя, чтобы время пролетело быстрее. Лейла решила для начала прибраться во всей квартире, а затем приступить к приготовлению ужина. Габриэль, в свою очередь, продолжил читать лекции Зигмунда Фрейда. Тревожно чувство не покидало их, у Лейлы все падало из рук, словно песок. Мысли Габриэля путались, и он не мог сосредоточиться на чтении. В таком состоянии они пробыли до десяти часов вечера. Звонок в дверь.

– Наконец-то, – сказал Габриэль.

Он направился открывать дверь. Посмотрев в глазок, увидел брата и незамедлительно открыл дверь. Даниэль сразу зашел. Сел в гостиной. Габриэль и Лейла сели напротив него.

– Мы тебя слушаем, – сказала Лейла.

– Скажу так, это неприятная информация, раз. Во-вторых, буду говорить много, попрошу не перебивать.

Даниэль рассказал все. Все то, что ему рассказала Шани. Ни одной детали не было упущено. Габриэль и Лейла были вне себя от возмущения. Когда рассказ Даниэля был закончен, он сказал, что готов к вопросам.

– Почему эта Шани рассказала тебе все? – спросил Габриэль.

– Потому что я когда-то давно встречался с ней. Я вас попрошу об этом разговоре ей не говорить, и вообще никогда не упоминать ее имя в данной проблеме. Вы меня понимаете?

– Да. А кто этот хирург, как его зовут? – спросил Габриэль.

– Джонатан Маршалл.

– Взглянуть бы на его рожу, – продолжил Габриэль.

Даниэль достал из кармана какую-то бумагу, сложенную в несколько раз, и протянул Габриэлю.

– Что это?

Даниэль жестом показал, что нужно развернуть. Габриэль сделал это.

– Я так понимаю, это он? А где ты взял копию его фото?

– Да, это он, а фото я взял с доски почета в больнице. Быстренько сбегал, сделал копию и вернул обратно. Ничего сложного.

– Я узнаю его.

– Неужели?

– Да, однозначно. Когда мы сидели в холле, этот негодяй проходил мимо нас. Я спросил, не он ли проводил операцию. Он сказал, что нет. Вот лживый ублюдок.

– Дай мне посмотреть, – сказала Лейла и взяла фото. – Я тоже его знаю, я жаловалась главному врачу на него, а он сидел и слушал это все. Он сидел в этом кабинете и молчал, – Лейла не выдержала и заплакала. Она ушла в ванну.

– Я думаю, надо его наказать, – начал Габриэль.

– Подашь на него в суд, как обычно ты делаешь?

– Нет, в этот раз я хочу наказать, как мы с тобой это делали в юношестве.

– Теперь я узнаю своего брата. Я кое-что не договорил.

– Что же, Даниэль?

– Я проследил за ним и знаю, где он живет. Он пьяный вышел из больницы. Сел в такси и поехал домой. Я со своим знакомым ехали позади него.

– Я думаю, моя жена ничего не должна знать об этом. Сейчас я переоденусь, и мы пойдем к нему. Я лично сломаю ему ногу и обе руки.

– Лейле скажем, что пошли в бар?

– Да. Лейла, мы пошли в бар! – закричал Габриэль.

– Хорошо, – послышалось из ванной.

– У тебя не жена, а чудо, она без всяких вопросов тебя отпустила, – сказал Даниэль с усмешкой.

– Жди меня на улице, я сейчас выйду.

Габриэль зашел в свою комнату, надел джинсы и ветровку. Открыл свой сейф и достал пистолет. Вдруг он услышал, что за спиной кто-то стоит. Он повернулся.

– У меня два вопроса к тебе, брат, – начал Даниэль, – откуда он у тебя, и зачем ты его берешь?

– Ты даже не представляешь, с какими клиентами я работаю, бывают опасные люди, и если произойдет угроза моей семье, я должен буду защищаться. Признаюсь, я им ни разу не воспользовался. А сейчас он мне нужен для страховки.

– Надеюсь, и сегодня он нам не пригодится. Пойдем.

Габриэль убрал пистолет за спину под ремень. Закрыл сейф, и они оба вышли из квартиры.

Глава 8

Габриэль и Даниэль направились в квартиру Джонатана Маршалла.

– Далеко идти? – спросил Габриэль.

– Пять кварталов в ту сторону, – рукой показал Даниэль. – Может, на тачке поедем?

– Нет, нельзя, чтобы мы засветились на ней. Идем пешком. Потратим на это примерно три четверти часа.

– Ладно, я кое-что прихватил с собой. Изолента. Давай намотаем на пальцы, мало ли что.

– Что? – прервал Габриэль. – Мог бы купить, они много места не занимают.

– Так у меня есть только изолента, мотай. Тем более она белого цвета, незаметно будет.

Габриэль без слов взял изоленту и принялся наматывать пальцы изолентой. Передал остатки своему брату. Даниэль проделал то же самое. Теперь все пальцы на обеих руках были изолированы от того, чтобы оставить следы в квартире, за исключением ладони. Габриэль намекнул об этом своему брату. Даниэль лишь предложил, чтобы тот не хватал ничего в квартире Джонатана.

– Какой план? – спросил Даниэль.

– Стучим в дверь, он открывает, я начинаю избивать его. Вот весь план.

– А если он не откроет?

– Без всяких «если», сделаем так, чтобы он открыл.

Больше они ни о чем не разговаривали, молча направлялись в конечную точку. Это молчание продлилось до конца пути.

– Вот этот дом, – кивком головы указал Даниэль.

– Какой этаж?

– Второй.

Это был одноподъездный семиэтажный дом. Небольшой двор. До ближайшего дома от него примерно пятьсот метров. На улице никого не было, кроме Габриэль и Даниэля.

– Который час? – спросил Даниэль.

– Без четверти полночь. На улице довольно тихо, никого нет. Заходим.

Братья зашли в подъезд. Решили подняться по лестнице, чтобы не создавать шума лифтом. Осторожными шагами они поднялись на необходимый этаж.

– Вот эта дверь, – сказал Даниэль.

– Ты прямо до двери за ним следил?

– Ничего не оставалось делать, он был пьян, он меня точно не заметил.

– Надеюсь, что так. Я звоню в дверь.

– Погоди, может, он забыл закрыть за собой дверь?

– Сейчас проверю.

Габриэль опустил ручку двери, она поддалась, и дверь была открыта. Ключи лежали на полу в коридоре. Братья зашли в квартиру, закрыли за собой дверь. Включили свет. Даниэль жестом руки показал, чтобы не издавать ни звука. Затем он показал в сторону кухни, где горел свет, они направились туда. Зашли на кухню, в ней никого не было. Даниэль заметил, что на столе много медицинских приборов и препаратов. В куче он разглядел несколько медицинских масок, взял одну себе и брату. Они надели их. Бесшумными шагами направились в коридор, осталось лишь посмотреть две комнаты. Попробовали открыть ближайшую, но она была закрыта. Остался последний вариант, где мог быть Джонатан Маршалл. Открыв дверь второй комнаты, где был включен ночник, братья увидели, как Джонатан спит в кресле, а в руке у него бутылка со спиртным. Габриэль решил взять ее, чтобы тот не смог ей воспользоваться для самозащиты. Он выхватил бутылку из руки и бросил на пол. Затем ударил ладонью по щеке Джонатана. Тот лишь сделал недовольную гримасу. Последовало еще два удара по щеке, каждый из них сильнее предыдущего. Результат тот же, недовольная гримаса.

– Неужели он так напился? – спросил Даниэль.

– Я хочу, чтобы он был в сознании, когда я буду ломать его конечности, – сказал Габриэль.

– Слушай, мы можем тут пробыть максимум два часа, потом опасно будет.

– Наверное, ты прав, ждем час, пробуем его разбудить, если он не очнется, ломаем так.

– Чем ты собрался это делать? – спросил Даниэль.

– Давай посмотрим, что есть в квартире. Если ничего не найдем, то своими руками.

– Не будем терять время.

Братья решили включить свет, теперь можно было полноценно разглядеть комнату. В ней не оказалось ничего подходящего. Они пошли на кухню, на столе лежал хирургический молоток. Габриэль взял его.

– Думаешь, получится при помощи него? – спросил Даниэль.

– Стоит попробовать, – с опущенными глазами сказал Габриэль.

– Что такое, брат?

– Сейчас, за миг до того, как я начну делать то, о чем говорил. Меня терзают сомнения. Ведь я не садист. Не убийца. Не линчеватель.

– Послушай, Габриэль. Мы не будем его убивать, мы лишь его накажем. Если ты боишься этого, мы можем уйти. Есть и второй вариант, я могу это сделать.

Габриэль посмотрел на своего брата. Подошел к нему, положил руку на плечо и, глядя в глаза, сказал:

– Я сам это сделаю. Чтобы скоротать время, давай осмотрим, что тут есть. Да, и кстати, неужели этот запах по всей квартире от него?

– Я тоже почуял его, как только переступили порог. Ладно, давай осмотримся.

Они осмотрели взглядом всю квартиру, ничего не обычного. Простая уютная квартира для холостяка. Даниэль принес на кухню ключи, которые лежали на полу в коридоре. Они сели за стол, Габриэль смахнул все со стола своей рукой. Теперь он оказался пустым. Он положил молоток на край стола, единственная вещь, которая сегодня пригодиться.

– Сколько еще ждать? – спросил Даниэль.

– Еще тридцать минут.

– Давай чаю попьем.

– Ты в своем уме?

– Отпечатков мы не оставим, а посуду я сам помою.

– Ну ладно, давай, наливай. Маски держим при себе, не стоит про них забывать.

Даниэль открыл холодильник, окинул его взглядом. И сказал:

– Негусто у него с едой: хлеб, сыр, банка тунца. Можно сделать сэндвич. Прямо как у нас в детстве, с едой проблема.

– Зато у нас была самая классная мама.

– Ты прав, она все для нас делала. Жаль, что отец очень рано ушел из жизни.

– Брат, мы росли без отца, но мы росли с мужским характером. Мы не давали себя в обиду и всегда помогали матери.

– В этом ты прав, – с уверенностью сказал Даниэль. – Сэндвичи готовы и чай тоже.

Они приступили к трапезе. На несколько минут наступила тишина, слышны были лишь звуки поедания пищи. Дело было сделано.

– Габриэль, – прервав молчание, начал Даниэль, – мне кажется, в этой связке ключей есть ключ, от запертой двери.

– Зачем нам туда заходить?

– Я думаю, этот молоток будет слишком мал, вдруг там что-нибудь посерьезнее находится, не просто так эта дверь закрыта.

– Возможно, ты прав, давай мой посуду, и идем туда.

Даниэль помыл посуду, протер стол, взял ключи, и они направились к запертой двери. Безмолвно вставив ключ в замочную скважину, повернул, замок щелкнул. Даниэль повернул ручку двери, и она открылась. Из комнаты нахлынул ужасающий запах, что братья тут же прикрыли нос и рот руками.

– Какого черта тут так воняет? – спросил Габриэль.

– Не знаю, похоже, запах в этой квартире исходит отсюда.

Габриэль нашел выключатель и включил свет. Первое, что они увидели, так это посередине комнаты был стол, а на нем мертвая собака, с разрезанным животом и выпущенными наружу внутренними органами. Им обоим сразу стало тошно от этого зрелища.

– Что этот ублюдок сделал с овчаркой? – спросил Даниэль.

– Не знаю, но у него что-то с головой, ты посмотри внимательно на комнату.

Комната была отделана каким-то материалом, видимо, чтобы запах и звук не покидал ее пределы. Большой стол, вокруг него много ламп, для того чтобы подсвечивать его. Помимо собаки на столе, в углу в холодильнике они обнаружили труп кошки и еще какой-то собаки.

– Какого хрена он тут делает? – спросил Даниэль.

– Судя по тому, что мы увидели, он тут занимается вивисекцией, – ответил Габриэль.

– У меня голова кружится, – сказал Даниэль, и его пошатнуло в сторону. Он выставил руку, чтобы хоть за что-то удержаться. Случайно он зацепил небольшой аквариум и опрокинул его на пол. Он разбился вдребезги, из-под обломков побежали насекомые. Жуки, тараканы, мухи, цикады, муравьи и клопы. Их было примерно полсотни.

– Бежим отсюда, Даниэль, – сразу сказал Габриэль, подхватив своего брата, и выбежал из комнаты. Они закрыли дверь.

– Мне уже лучше, – сказал Даниэль и высвободился от брата. – Что там происходит у него в комнате?

– Я думаю, это мы обсудим чуть позже. Надо сделать то, зачем мы сюда пришли. Я за молотком.

– Я тоже пойду на кухню, умоюсь в раковине.

Братья зашли на кухню, Даниэль начал умываться, Габриэль взял молоток. Оба они стояли спиной к выходу из кухни, Даниэль повернулся первый и увидел Джонатана, стоящего в дверном проеме с пистолетом в руке.

– Вы какого черта делаете у меня дома? – закричал Джонатан.

– Мы из полиции, поступило сообщение от ваших соседей, что дверь вашей квартиры открыта, и они беспокоятся за вас, – сказал Даниэль.

Он стоял в метре от Джонатана и решил, что лучше ему вести диалог с ним. Габриэль стоял дальше, примерно в трех метрах, и уже нащупал правой рукой свой пистолет, он решил дождаться подходящего момента.

– В таком случае, господа офицеры полиции, покажите ваши документы, – заплетаясь языком, сказал Джонатан.

– Опустите оружие, сэр, и мы вам все покажем, – сказал Даниэль.

– Пока я не вижу причин опускать оружие.

– Брось оружие, – сказал Габриэль и тут же вытащил оружие из-за спины и направил его на Джонатана. Джонатан не дрогнул, лишь прицелился в Габриэля.

– Ты смеешь угрожать мне, в моем доме? Я сказал, покажите значок, мать вашу. И тогда, только тогда я опущу оружие.

– Хорошо, я сейчас покажу, – сказал Даниэль, он опустил руку в карман. Джонатан и Габриэль все также целились друг в друга. Даниэль сделал вид, что достает значок, а сам, вытащив руку из кармана, набросился на Джонатана и за секунду выхватил у него оружие из рук. Направил ему ствол точно в лоб. Джонатан начал доставать еще один пистолет из кармана. Даниэль это увидел и нажал на курок. Выстрел, треск, грохот падающего тела. Габриэль подбежал к Даниэлю, забрал оружие, протер его полотенцем, положил рядом с трупом. Взял брата за руки и повел к выходу.

– Стой, брат, – сказал Даниэль, – закроем дверь изнутри, сами спрыгнем с окна.

– Ты серьезно?

– Времени нет, второй этаж, с нами ничего не будет, а это воспримут как самоубийство, отпечатков наших нигде нет, протри еще раз молоток и прыгаем. У нас не больше трех минут.

Габриэль протер молоток. Ручки дверей, повесил полотенце на стул. Закрыли дверь изнутри ключом. Открыли окно в той комнате, где спал Джонатан.

– Никого нет, прыгаем, – сказал Даниэль. – Ноги сделай вместе и падай на бок, когда ударишься ногами. Я первый, делай как я.

Даниэль тут же прыгнул, Габриэль собрался с духом, прыгнул вслед за ним. В точности руководствовался инструкциями брата, сделал ноги вмести и после удара повалился на бок.

– Нам повезло, что здесь земля с травой под ногами, благоустроенный двор, – сказал Даниэль. – Ты в порядке, брат?

– Не совсем, похоже, отбил обе ноги.

– Идти можешь?

– Да, давай уходим отсюда.

– Нам повезло, дождь начинается, вода скроет наши следы в том месте, где мы прыгали.

Они направились в сторону дома, но решили пойти окружной дорогой. Через дворы и парки. Чтобы не идти по дороге, там могла проезжать машина полиции. Так путь займет не больше полутора часов.

– Слушай, ты не потерял свой ствол, когда прыгал? – спросил Даниэль.

– Нет, я сразу проверил. Меня беспокоит, что ты его убил.

– Меня тоже, но он начал доставать второй пистолет, ты или я могли пострадать. Мне необходимо было действовать. Если ты думаешь, что меня будут терзать мысли о том, что я убил человека, не беспокойся об этом, в армии я уже делал подобное. Тем более ты знаешь. Мне интересно, что происходило у него в той комнате.

– Знаешь, мне один человек сказал. Если ты способен понять психа, то ты сам псих. А если ты не можешь его понять, значит, в твоей голове порядок.

– Брат, – после продолжительного молчания начал Габриэль, – это должно остаться между нами, ты понимаешь?

– Да, я понимаю, говорить об этом нам не нужно будет и вспоминать тоже. Единственное, что меня беспокоит, так это как будет работать полиция.

– Я думаю, не стоит никому задавать таких вопросов первыми. Пускай пройдет волна слухов, а мы ничего не будем говорить об этом.

– Мы избавили мир еще от одного приносящего боль экземпляра.

– Давай сменим тему, я промок насквозь, – резко изменил диалог Габриэль. – Мои ноги уже лучше себя чувствуют, откуда эти познания на счет того, как надо прыгать с такой высоты?

– В армии научился. Тебе повезло, что ты там не был. Ты и без того хороший человек. А из меня там сделали машину для убийства, сегодня даже рука не дрогнула, и я не моргнул во время выстрела. Теперь делаю вид, что я хороший человек и летаю на самолетах.

– Ты всегда мне помогал, Даниэль, я ценю это. Сегодня я бы без тебя не справился.

– Если бы меня не было, ты бы не нашел этого человека. Во всех смыслах.

– Что ты имеешь в виду?

– Вы меня провожали когда, Макс попал в эту аварию. Будь вы дома, этого не произошло бы.

– Не надо об этом, что случилось, нам уже не изменить.

– Верно, мы уже возле дома. Давай сделаем вид, что мы пьяные. Я пойду в душ, на мне по-любому остались капли крови, одежду я выкину, а ты приготовь мне свою одежду, чтобы было в чем ходить. Свою тоже выкинь, на ней наверняка осталось что-нибудь из той комнаты.

– Как скажешь, Даниэль, может, сразу выкинем?

– Мусор когда у вас увозят?

– Каждое утро.

– Да, давай сразу, чтобы в квартире уже сегодня утром не было никаких следов.

Все то, о чем они говорили, было сделано. Одежда была сложена в мешок, мешок выброшен. Оба они помылись. Легли спать. Даниэль уснул сразу же. Габриэль лег рядом с Лейлой, она крепко спала, он обнял ее и так не сомкнул глаз до самого рассвета.

Глава 9

Прошло четыре месяца…

18 декабря 2002. 21:00

Звонок по телефону. Габриэль взял трубку.

– Алло… Да… Через сколько… Понял… Выхожу…

– Кто звонил, дорогой?

– Клиент, мне нужно встретиться, дело срочное.

– Хорошо, иди.

Габриэль оделся, заказал такси. Вышел из дома. На улице шел снег, дул сильный ветер. Сел в такси.

– Куда, сэр?

– В стриптиз-бар, возле северного моста.

– Как скажете, сэр. Хорошее место. Часто там бываете?

– Давайте без лишних вопросов. У меня там деловая встреча.

– Я вас понял, сэр, – водитель привык, что некоторые пассажиры не очень-то разговорчивы. Водитель добавил громкости на радио и поехал по указанному адресу.

Доехав до места назначения, Габриэль расплатился и направился в бар. Подошел ко входу, там стоял охранник, рослый мужчина, выше двух метров, весом больше ста килограмм, сложен словно атлет, мимо него просто так точно не пройти. На нем было зимнее черное пальто и белая кроличья шапка.

– У вас заказан столик, мистер? – вежливо спросил он.

– Конкретно на меня нет, внутри мой брат, его зовут Даниэль, – с небольшим волнением сказал Габриэль.

– В таком случае он должен сюда выйти и убедить меня в этом.

– Послушай меня, – собравшись духом, начал Габриэль, – ты, обезьяна двухметровая, пусти меня. Моему брату точно не понравится, что ты меня не пускаешь.

– Я вижу, у вас есть яйца, мистер Рикинвальд, – с улыбкой сказал охранник. – Даниэль просил вас разыграть. А вот чувство самосохранения отсутствует. Заходите.

– Спасибо, мистер? – с желанием услышать имя произнес Габриэль.

– Друзья называют меня Джек, поскольку вы брат Даниэля, можете меня называть Джек. Он за восьмым столиком, попросите, чтобы вас к нему проводили.

Габриэль зашел в стриптиз-бар, его встретила девушка в одном нижнем белье и туфлях. Высокая блондинка, ее волосы скользили по ее шее и чуть-чуть касались груди. Она сразу поняла, что произвела впечатление на гостя.

– Здравствуйте, первый раз у нас? – нежно спросила она.

– Надеюсь, что последний, мне нужен восьмой столик, у меня встреча.

– Вы к Даниэлю, хорошо, я вас провожу. Идите за мной. Если хотите, можете снять пальто и оставить в гардеробе или взять с собой.

– Я возьму с собой.

– Идемте.

Блондинка шла впереди Габриэля. Он нехотя, но все равно смотрел на ее идеальную фигуру, ее бедра нежно покачивались. Походка была грациозна. Ни одного изъяна он так и не смог увидеть на ее теле. Она остановилась у витой лестнице. Своей нежной рукой показала, что нужно подниматься по лестнице. Габриэль понял ее. Она подмигнула ему и направилась по своим делам. Поднявшись по лестнице, он наткнулся на дверь, она была заперта. Он постучал. Дверь открылась. Дверь открыл Даниэль.

– Заходи, не стой в проходе. Привет, братишка.

– Я тоже рад тебя видеть, но зачем ты меня позвал сюда.

– Расслабься, посмотри какое хорошее место, VIP-ложа в стриптиз-баре, моем баре. Кожаные кресла, вид на основной зал, где ходят голые девки.

– Я знаю, что это твой бар. Но почему ты позвал меня сюда?

– Какой же ты зануда, брат. Садись. Моему бару уже восемь лет, и он только расцветает, а ты сегодня первый раз в нем.

– У меня есть жена.

– Какой молодец, дай я пожму тебе руку, – они пожали руки.

– Хватит шуток, Даниэль, я серьезно.

– Ладно, слушай, – Даниэль сел рядом с братом. – Помнишь наш секрет, речь пойдет о нем.

– Такое не забывается.

– Один мой источник утверждает, что дело закрыто.

– Поконкретнее.

– Полицейские закрыли дело как самоубийство.

Наступила тишина, Габриэль глубоко вздохнул. Провел руками по волосам. Откинулся на спинку дивана.

– Теперь мы можем не вздрагивать, – сказал Даниэль.

– У меня один вопрос: что за источник?

– Не беспокойся, у меня в этом заведении бывают полицейские, как-то ко мне пришел один из них. Я ведь люблю с гостями поболтать, тем более с такими. Мы познакомились, выпили, я дал ему двух девочек бесплатно. Мы стали друзьями. Он пару месяцев назад проболтался на счет этого, именно он приходил на вызов. Всех подробностей он, конечно, не рассказывал. Но я знал, что он ведет это дело. Он упомянул эту ужасную комнату. Сказал, что Джонатан псих, и, похоже, что сам застрелил себя. Сегодня мы с ним случайно встретились, – Даниэль сделал воздушные кавычки над словом «случайно» – , так вот, этот коп закрыл дело пару недель назад, закрыл как самоубийство.

– Его не беспокоило, почему ты этим интересовался?

– Он, конечно, умный парень, но на счет этого у него нет никаких догадок, я уверен.

– Эта новость, конечно, не радостная, но теперь мы можем спать спокойно.

– Габриэль, теперь мы закром эту тему раз и навсегда. Сейчас я зову девочек и буду развлекаться. Ты со мной?

– Такие развлечения не для меня, ты ведь знаешь.

– Да, ты прав, у тебя семья. Я попрошу, чтобы тебя довезли, когда выйдешь на улицу, тебя будет ждать машина. Езжай к семье.

– Ты тоже моя семья, не забывай.

Они обнялись и попрощались.

Габриэль вышел из комнаты, захлопнул за собой дверь, спустился по лестнице и направился к выходу. На половине пути он встретился глазами с той самой блондинкой, которая его встречала.

– Уже уходишь, красавчик? – спросила она.

– Да, – с равнодушием ответил Габриэль.

– Постой, – блондинка взяла его за руку и остановила, – я думаю, ты хочешь пойти со мной в комнату для уединения. Я для тебя потанцую, а потом, – она что-то сказала Габриэлю на ушко. Ее взгляд и движения манили его, зазывали пойти с ней.

– Сколько ты хочешь, котик? – спросил Габриэль.

– Сколько раз? – засмеявшись, спросила блондинка. – Я хочу тебя на всю ночь.

– Сколько денег, я спрашиваю.

Блондинка улыбнулась, сделала шаг к Габриэлю, и их лица былирасположены в каких-то сантиметрах друг от друга, они смотрели друг другу в глаза.

– Сто баксов, красавчик, – сказала блондинка.

– Хм, – начал Габриэль, – ты понимаешь, это все заманчиво, но лучше на эти деньги я куплю своему сыну весеннюю куртку.

Больше Габриэль ничего не сказал, отвернулся от блондинки и пошел к выходу. Выйдя на улицу, увидел машину, ждавшую его.

– Вы быстро, мистер Рикинвальд, – сказал Джек.

– Просто Габриэль, не нужно официальностей. Доброй ночи, Джек.

– Доброй ночи, мистер Рикинвальд.

Габриэль подошел к машине, посмотрел вверх, увидел, как снежинки падают с неба. Выдохнул с облегчением, сел в машину и поехал домой.

Глава 10

Декабрь 2003

Прошло уже три года после инцидента с моей ногой. Я уже смирился с этим. Как ни странно, не чувствую себя ущербным или обиженным на жизнь. По правде, первые полгода мне было трудно. Меня очень часто посещали фантомные боли, ужасное чувство. Вскоре они прекратились. Мои родители беспокоились о моем образовании: чтобы я не отставал от сверстников, меня обучали дома квалифицированные репетиторы. Поначалу было непривычно учиться дома, но вскоре мне это понравилось. Не нужно было рано вставать и тащиться в школу. Отец сказал, что полтора года я точно буду на домашнем обучении, пока не научусь ходить с помощью протеза. Через восемь месяцев после инцидента мне купили протез. Как ни странно, купили родители Виктора, они чувствовали вину, что именно он позвал меня гулять в этот день. Конечно, это мое предположение, но, во всяком случае, они не сказали причину. У меня складывалось ощущение, что Виктор что-то не договаривает. Такое ощущение, что он знает то чего не знаю я. Но подозревать его в том что он умалчивает о чем то странно, а может и нет.

Я начал осваивать ходьбу с помощью протеза. В этом мне изначально помогали в специальной клинике, у меня хорошо получалось. Ровно через год после инцидента я мог ходить при помощи протеза. Через пару месяцев отец установил у меня в комнате турник и принес несколько гантелей, объяснив это тем, что нужно развивать руки и спину. Я даже слышать об этом не хотел. Полнейшая апатия к этим «развивающим предметам» была у меня.

Однажды, когда никого не было дома, я взглянул на этот турник с презрением и все-таки решился хотя бы повисеть на нем. Я запрыгнул на него, и получилось подтянуться дважды. Что-то проснулось во мне, какой-то вызов, мне нужно было сделать больше. Начало было положено, с каждым днем я все совершенствовался в подтягиваниях, затем в ход шли гантели и приседания на той ноге, которая еще осталась. Отец даже ничего не сказал, когда случайно заметил, что я тренируюсь у себя в комнате. Только лишь спустя пару недель дал несколько советов в этом деле. Я увлекся тренировками, моя хватка стала сильнее, и я чувствовал силу в моих руках. За советами по тренировкам я обращался к отцу, он был как рыба в воде в этих вопросах.

В декабре 2004 года мое домашнее обучение должно закончиться, следовательно, после зимних каникул в январе я иду в школу. Я изрядно нервничал по этому поводу, ходить я мог, но хромоту никак не исправить. Хромал я не так заметно, совсем немного покачиваясь в сторону. Обучение у меня было на высоте, преподаватели даже сказали, что я учусь дома лучше, чем большинство детей в школе. С точки зрения знаний я дам фору лучшим ученикам в моем классе, сомнений в этом нет.

Наступил «первый день» в школе, я пришел в школу с Виктором. После инцидента до этого дня мы не виделись. Небольшое напряжение было между нами, он все еще чувствовал вину за собой, но я смог его разубедить в этом. Мы договорились забыть об этом и больше не разговаривать на эту тему. В школе с удивление смотрели на меня, ведь все знали, что со мной произошло. Большинство из них думали, что меня переведут в школу для людей с ограниченными возможностями, но родители наотрез отказались, именно поэтому я продолжу обучение в своей школе. Я поздоровался с одноклассниками, большинство из них по правде беспокоились за меня. Виктор на всех уроках сидел вместе со мной.

Наша дружба с Виктором становилась все крепче. Мы помогали друг другу на уроках. Ходили в школу и домой вместе а так же гуляли как раньше. Свои домашние тренировки я не бросил, они стали еще изнурительнее. Я втянулся в жизнь обычного ученика.

Декабрь 2005, я запомнил этот зимний месяц. Оставалась примерно неделя до Нового года. Пара дней обучения в школе – и наступят каникулы. Прозвенел звонок последнего урока, мы собрали вещи и пошли домой. Попрощавшись с одноклассниками, я и Виктор направились домой. Выйдя из школы, мы пошли через стадион нашей школы. На нем было футбольное поле, беговые дорожки и турники. Я подумал: настало время для небольшого спора.

– Виктор, а давай, кто больше подтянется на турнике, – сказал я.

– Я думаю, у тебя нет шансов против меня, – сказал Виктор.

– Давай проигравший следующий месяц носит портфель победителя в школу и домой, – тут же придумав выигрыш спора, сказал я.

– Согласен, я первый.

Мы пришли к турникам, там стояли четыре парня. Я их знал, они чуть постарше нас и учатся в нашей школе. Они стояли и курили сигареты. А один из них выпивал какой-то алкоголь. Они, конечно, сразу обратили на нас внимание. Но мы сделали вид, что не замечаем их.

– Я передумал, давай ты первый, Макс, – сказал Виктор.

– Нет проблем, – сказал я.

Недолго думая, я скинул портфель, снял зимнюю куртку. Запрыгнул на турник, я только подтянулся один раз. Неимоверная боль, один из этих подонков кинул бутылку мне прямо в пах. От боли я упал на землю и меня скрутило. Выдохнув тяжело, я вытер слезы и услышал, как происходит что-то. Посмотрев в сторону этой банды, я увидел, как один из них лежит без сознания, а остальные трое пытаются повалить Виктора на землю. Я сделал глубокий вдох и выдох. Взял бутылку, которой в меня кидали. Подошел к толпе и разбил бутылку о голову одного из них. Он рухнул на землю. Затем я вцепился руками в горло второго, повалил его на землю и начал душить. Он пытался что-то сделать, но моя хватка была прочная, как камень. Все его усилия были тщетны. Повернув голову в сторону Виктора, я увидел, как он забивает руками четвертого из них на земле. Вдруг я понял, что мой противник не сопротивляется. Первая мысль: он мертв. Я сразу же отпустил хватку. Он был без сознания. Вдруг я почувствовал, как кто-то взял меня за шею и просто-напросто поднял над землей. Повернувшись, я увидел директора нашей школы. То же самое он сделал с Виктором. Он осмотрел этих ребят и привел в чувство. Мое сердце сразу успокоилось, они были просто без сознания. Затем он их отправил в школу, к нашему штатному врачу.

– Что здесь произошло? – спросил он нас.

– Один из этих негодяев кинул моему другу в пах бутылку, – сразу же сказал Виктор.

– Я не удивлен, эта компания всегда славилась подобными выходками, но я удивлен, что вы двое смогли побить четверых ребят, – сказал директор. – С вами все в порядке?

– Да, директор О’Брайан, – хором ответили мы.

– Я вижу, на вас ни царапинки, ступайте домой, я постараюсь уладить эту ситуацию, надеюсь, эти ребята не побегут жаловаться своим родителям, ведь вы их избили, – сказал директор.

– Спасибо, директор О’Брайан, – сказал Виктор, – до свиданья.

Мы взяли свои вещи и тут же направились домой. Мы гордились собой, эта была наша первая драка. Мы не упали в грязь лицом, вышли из нее победителями. Мы радовались и прыгали, пока шли домой. Представляли, что теперь все будут бояться нас. Воображали, какие мы опасные, и лучше не связываться с нами. Виктор рассказал, как он разозлился на эту шайку, когда один из них кинул бутылку в меня. Он без слов скинул портфель и куртку и тут же подбежал и ударил одного из них. Тот упал, как трухлявое дерево под ударом лесоруба. Затем надежда угасла, ведь уже трое принялись валить его на землю. Его радости не было предела, когда я ему помог.

– Слушай, Макс, мы так и не узнали, кто выйдет победителем из спора, – вдруг сказал Виктор.

– Я думаю, сегодня мы оба победители, – ответил ему я.

– Ты прав, – с улыбкой он мне сказал. – Слушай, ты в порядке, тебе ведь здорово досталось.

– Я в норме, уже ничего не болит, давай пойдем по домам, еще уроки делать.

– Хорошо, Макс, завтра увидимся, пока.

Мы обнялись и пошли каждый к себе домой. В тот момент, пока я шел домой, думал о директоре О’Брайане. Директор Алан О’Брайан имел в нашей школе особый авторитет. Преподаватели его откровенно побаивались, его слово – указ в нашей школе. Он сам преподавал в старших классах историю и литературу. После того, что произошло на стадионе, мне даже показалось, что он гордился нами. Мне это льстило.

Когда зашел домой, меня встретила мама.

– Ты в порядке, сынок? – спросила она и начала рассматривать мое лицо, потом попросила показать зубы.

– Да, – нервно сказал я, не понимающий, откуда она об этом узнала, и в то же время мама осматривала меня слишком близко, что я почувствовал себя неловко.

– Что случилось? Давай рассказывай, мне только что звонил директор из твоей школы.

– Да ничего особенного, мы с Виктором оборонялись от кучки хулиганов.

– Что? – закричала она. – Мне сказали, что ты с Виктором избил компанию из четырех человек.

– Да, мам, это так, – с небольшой гордостью ответил я, но при этом опустил голову вниз, чтобы мама этого не заметила.

– Сынок, я рад, что ты не пострадал, – сказал отец, я даже не заметил его, он стоял в дверном проеме в комнату.

– Спасибо, пап, – ответил я. – Я правда в порядке.

– Лейла, разогрей Максу покушать, мне нужно с ним поговорить. Сынок, переодевайся, и поговорим у тебя в комнате.

– Хорошо, папа.

Я переоделся, вымыл руки и пошел к себе в комнату. Отец стоял и смотрел в окно, он попросил закрыть за собой дверь.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Скажу честно: да. Мне прилетело бутылкой в пах, но все уже прошло.

– Давай я посмотрю.

Отец посмотрел, все ли там у меня в порядке.

– Синяков нет, царапин тоже, теплые штаны смягчили удар. Ты, наверное, испугался от внезапности. Я рад, что с тобой все хорошо, что не скажешь о тех ребятах. У одного из них пробита голова от бутылки, у второго – от удара рукой, у третьего синяки по всему лицу, а у четвертого шея в синяках, что-то ты можешь сказать по этому поводу?

– Мы защищались, пап.

– Вы молодцы, что не дали себя в обиду, иди сюда, я тебя обниму. Я переживал за тебя, сын.

Я не ожидал, что отец так скажет. Я думал, он меня начнет упрекать. С каждым разом я понимаю, что мой отец самый лучший в мире. Я рассказал все в мелких деталях, как произошло. Он внимательно слушал меня и улыбался. Затем сказал, что у меня сердце воина, точно так же он сказал про Виктора. За него он переживал не меньше, чем за меня. Затем пришла мама, пригласила нас покушать всем вместе, что мы, собственно, и сделали. День пролетел быстро. Я лег спать, мой мозг был занят тем, что в него попали мысли о том, что должны быть последствия этого. Вдруг эти четверо поймают меня одного и побьют. Чтобы узнать это, мне нужно было ждать. В долгих размышлениях я даже не заметил, как уснул.

Глава 11

На следующий день я снова отправился в школу. Встретившись с Виктором, мы поздоровались и поболтали о произошедшем накануне событие. Мы оба признались друг другу, что нас посещает чувство опасности. Чувство того, что нам хотят отомстить. Прошло несколько уроков, на последнем из них в кабинет зашел директор О’Брайан. Все дети встали, чтобы поприветствовать столь почетного гостя. Он жестом попросил всех сесть.

– Чем обязаны? – спросил учитель математики.

– Джек, я прерву урок на минуту и уйду, – пожав руку учителю, сказал О’Брайан.

– Хорошо, Алан.

– Здравствуйте, дети, мне нужны… – директор окинул взглядом весь класс, – ах, вот они, Макс Рикинвальд и Виктор Хан, после уроков зайдите ко мне.

Все ребята в классе сразу же посмотрели на меня и на Виктора. Недобрый жест, когда директор вызывает к себе. Директор молча вышел из кабинета. Урок продолжился. Я даже не представлял, что за разговор будет в кабинете директора. Как в тумане прошла остальная часть последнего урока, я, если честно, ничего не запомнил. Мы с Виктором направились в кабинет директора.

– Стучи и заходи первый, – сказал Виктор.

– Без проблем, – ответил я и сделал хладнокровный вид, это всего лишь был вид.

– Заходите, – после стука отозвался директор.

Зайдя в кабинет, мы увидели, как во главе кабинета сидел директор, а напротив него стояли те четверо подонков. Сначала я испугался, мои ноги подкосились. Виктор положил руку мне на плечо и шепнул:

– Не бойся, Макс. Мы вместе, все будет хорошо.

– Заходите, молодые люди, – сказал директор.

Он жестом показал, что нам необходимо встать в одну линию с этими ребятами.

– Не будем тянуть время, сразу к делу, – продолжил он. – Будем считать, что вчера ничего не было, эти четверо джентльменов не держат на вас двоих зла. Именно поэтому вы продолжите учиться, так же как и раньше. Не будет никаких разбирательств. Они просят у вас прощения за то, что спровоцировали конфликт, это так?

– Да, мы не держим обид, мы сами виноваты и мы не будем вам мстить, если мы хоть что-то вам сделаем, вылетим сразу из школы, – сказал один из них, по-моему, это был тот, кто кинул в меня бутылку.

– Очень хорошо, великолепная речь, – сказал директор. – Теперь попрошу вторую сторону ответить, не держите ли вы зла на них?

– Нет, – без промедлений ответил Виктор.

– Тогда я считаю, что вопрос закрыт, вы четверо можете быть свободны, до свиданья.

Эти подонки попрощались с директором, развернулись и посмотрели нам в глаза, видимо, они хотели что-то сказать, но не в этот раз. Когда они закрыли за собой дверь, директор предложил нам присесть.

– Послушайте, ребята, – начал директор, – вчера вы меня удивили, вы младше этих парней и двое против четверых, это просто поразительно. – Директор сел на край стола, так что его ноги касались пола, и сложил руки на груди. Он немного помолчал. – Скажите, вы бы хотели когда-нибудь заняться боксом?

– Я бы хотел попробовать, – сказал Виктор.

– А что скажешь ты, Макс?

Я лишь закатил штанину на правой ноге. Посмотрел на директора. Казалось, мы вечность смотрели друг на друга. Он, безусловно, знал об этом. И посмел мне такое предложить. Слезы наполняли мои глаза. Я сдержался.

– Послушай, Макс, если ты переживаешь по этому поводу, я скажу так. То, что я увидел вчера, было невообразимо. Ты не думал об этом, а сегодня ты думаешь. Ты на многое способен. Поверь в свои силы. Я вчера поверил в твои и до сих пор верю.

Настала тишина в кабинете.

– Куда и во сколько приходить? – прервав молчание, сказал Виктор. – Мы обязательно придем вдвоем.

– Приходите во время зимних каникул в полдень каждый день. В подвале нашей школы оборудован специальный зал для этого. Я думаю, вы видели, как туда ходят другие ребята. Теперь ступайте домой, надеюсь, что вы придете. Вам понравится.

Мы встали, попрощались с директором. Направились домой. Виктор пытался меня подбодрить. Сказал, что в зимние каникулы силой меня заставит пойти вместе с ним. Но его слова пролетали мимо моих ушей, я не хотел ничего слышать.

Глава 12

Январь 2006 года

Наступил Новый год. Мы отпраздновали его в кругу семьи. Приезжал Даниэль. Я им рассказал, что директор Алан О’Брайан пригласил меня на тренировку. Мама, конечно, испугалась за меня, отец и Даниэль посоветовали мне попробовать. Затем они принялись спорить об этом, но, в конце концов, Даниэль спросил, хочу ли я пойти и начать тренироваться. Я ему рассказал, как мы с Виктором побили четверых парней. Он был удивлен и сказал, что у меня сердце чемпиона. Его окончательное наставление было о том, что мне необходимо согласиться на приглашение директора О’Брайана.

Через несколько дней после наступления Нового года, утром мне позвонил Виктор. Сказал, что ждет меня во дворе за час до начала тренировки. Я боялся себе признаться в том что, Виктор ведет себя иначе чем до инцидента с аварией. Его взгляд бывает пропитан сочувствием и недосказанностью. Мне казалост что он вот-вот признается в чем-то или расскажет какой-то секрет но нет. Этого не происходило.

Мы встретились в условленное время и направились на первую нашу тренировку.

Подойдя к школе, мы увидели, как несколько детей заходят в подвальное помещение. Мы последовали за ними, открыли дверь. Там была лестница, она вела вниз, запахло сыростью, мне стало немного страшно и неловко. Виктор подбодрил меня и начал спускаться первым. Махнул рукой, чтобы я следовал за ним. Я только решился на первый шаг, как вдруг кто-то схватил меня за плечи и дернул назад, что я чуть не свалился с ног. Передо мной стояли два близнеца, выше и старше меня, худощавые. Видно было, как из-под их шапок торчат длинные волосы, я видел их впервые.

– Куда собрался? – спросил один из них.

– На тренировку, – ответил я.

– Умеешь драться? – спросил второй.

– Хочешь проверить? – спросил я, но тут же понял, что переборщил с таким вопросом.

– Давай, выбирай, с кем из нас ты будешь драться, – сказал первый.

– По очереди с каждым из вас, – сказал я, – но сначала посмотрите назад.

Второй развернулся и увидел Виктора. Его взгляд был озлобленный, он слышал практически весь разговор. Видимо, он не увидел, как я спускаюсь, и решил вернуться за мной.

– Ну давай, кто из вас будет драться со мной? – спросил Виктор.

– А ты смелый, я побью тебя за десять секунд, – сказал первый из близнецов.

– Никто из вас драться не будет на улице, – крикнул из подвала директор Алан О’Брайан.

Мы все сразу оцепенели, его голос был властным для нас. Директор теперь стоял перед нами и смотрел неодобрительно.

– Заходите, дети, на тренировку, продолжите разговор внутри.

Все послушали его и спустились в зал. Нам показали, где раздевалка. Мы начали переодеваться все четверо рядом друг с другом. Наши взгляды встречались, но никто ничего не говорил. Мне было страшно. Я не знал, что будет меня ожидать. Как только я начал переодевать штаны, близнецы увидели мой протез.

– Ты как будешь тренироваться? – спросил первый из них.

– Не твое дело, – ответил за меня Виктор.

– Он не тебя спросил, – сказал второй из близнецов.

– Я сам могу ответить за себя, Виктор. Думаю, это будет не сложно.

– Постой-ка, я понял, кто вы такие, я слышал о вас, – сказал первый из близнецов.

– Неужели? – спросил Виктор.

– Это вы двое побили четверку придурков во дворе школы, – сказал второй из близнецов.

– Откуда ты знаешь? – спросил я.

– Нам сказали, что парень одноногий и его друг сделали это. Вы даже не представляете, как слухи быстро распространяются, – сказал первый из близнецов.

– Еще раз назовешь его одноногим, будешь одноглазым, – сказал Виктор.

– Ты что, его телохранитель? – спросил второй.

– Вы оба мне не нравитесь, – сказал Виктор.

– Ты нам тоже, – хором ответили братья.

– Как зовут вас? – спросил первый из них.

– Меня Макс, моего друга Виктор.

– Приятно познакомиться, – сказал первый, – меня зовут Томас, а моего брата Эдвард.

– Взаимно, – ответил я.

– Давайте поторапливайтесь, начнем тренировку и выпустим пар, – сказал Эдвард.

Мне потребовалось немного больше времени для переодевания, чем остальным. Ребята дождались меня молча, и мы пошли в тренировочную зону. Пройдя через коридор, мы оказались в месте назначения. Этот зал мне показался очень большим, другие дети уже бегали по кругу. Также тут висело очень много боксерских мешков, турники, зеркала, штанги, гантели и два ринга.

– Давайте присоединяйтесь, бегите по кругу, – сказал директор О’Брайан, – и запомните, дети, в этом помещении называйте меня тренер.

Алан О’Брайан хлопнул в ладоши, дав нам знак, что надо бежать. Я почувствовал себя неловко, ведь очень тяжело бегать с протезом, несмотря на то, что его структура позволяла это делать. Я только хотел начать бегать, как тренер взял меня за плечо.

– Постой-ка, Макс, – сказал тренер, – для тебя я использую специальные упражнения. Попробуй попрыгать на скакалке. Затем надо будет размять руки, и ты сегодня узнаешь много нового.

Беспрекословно я начал выполнять упражнения, которые говорил тренер. Тренер параллельно говорил остальным детям, какие упражнения выполнять, но все его внимание было приковано ко мне. Дети косили свои взгляды на меня, мне было неловко, хотелось убежать оттуда и никогда не приходить. Как же я не могу терпеть косых взглядов в мою сторону. Складывается ощущение, что эти дети думают о том, зачем этот инвалид сюда пришел. Я взял себя в руки и перестал смотреть на них. Прошло примерно тридцать минут после десятка упражнений. Я был мокрый с ног до головы, точно так же как и все остальные.

– Три минуты на отдых и надеваем перчатки, – сказал тренер.

Тренер дал мне и Виктору запасные перчатки и показал, как их правильно надевать.

– Бинты наденете в следующий раз, после тренировки я вас научу этому, а дома вы сами потренируетесь наматывать, – сказал тренер тихом голосом и подмигнул мне и Виктору.

Тренер распределил всех по парам. Моим напарником оказался какой-то лысый плотного телосложения парень. Ему на вид было лет тринадцать и у него было нелепое брюхо, как будто пивной живот сорокалетнего любителя пива.

– Сядьте с партнером на пол лицом друг к другу, немного отодвиньтесь, чуть согните и перекрестите ноги, – сказал тренер.

Все сразу выполнили его указание. Я немного замешкался, но мой напарник показал мне, как правильно сесть. Теперь мы оказались на полу, сидя друг напротив друга, и наши ноги были скрещены.

– Две минуты спарринг в таком положении. Бой! – закричал тренер.

Я даже не успел ничего понять, как мне прилетело в нос от моего соперника. У меня сразу побежала кровь. Мне стало страшно. Я закрыл лицо. Мой противник почуял кровь и принялся меня избивать. Я ничего не мог поделать. Я только успевал закрывать свое лицо. Мои руки становились все тяжелее и тяжелее, как будто в них закачивают цемент. Мне было ужасно больно. Прошло примерно полторы минуты. Мой противник изрядно устал и опустил руки, чтобы их встряхнуть. В этот момент я собрался с силами и ударил его прямо в глаз. Я вложил всю свою силу в этот удар. Но он даже ничего не почувствовал, лишь от неожиданности он прищурил глаза. Такое ощущение, как будто я во сне, пытаюсь ударить, и у меня не получается, я хочу убежать отсюда, но у меня не получается. Мой противник принялся избивать меня дальше. Мне ничего не оставалось, как закрывать свое лицо.

– Стоп! – скомандовал тренер. – Тридцать секунд отдыха и продолжим, можете отдохнуть за это время, если получится.

Я лег на пол, чтобы отдышаться. Прикинул, что нужно первому нанести удар, когда тренер скажет начинать. Мое сердце бешено колотилось в груди, виски пульсировали, руки казались тяжелыми, я с жадностью глотал воздух.

Начало нового раунда, мой противник не успел поднять руки, как я нанес молниеносный удар ему в челюсть. Он лишь пошатнулся и замахнулся на меня.

Тренер машет передо мной куском ваты, которая пахнет невыносимо. Голова гудит, звон в ушах.

– Как ты, сынок? – спросил тренер.

– Голова болит. Что случилось? – спросил я.

– Тебя сильно ударили, и ты отключился, на сегодня тебе хватит, да и, пожалуй, всем остальным тоже. Я надеюсь, ты придешь на следующую тренировку и не допустишь больше такого.

В моей голове сразу пролетела мысль, что я никогда сюда больше не приду, что не хочу связываться с этим делом, меня трясло всего. Мне было страшно.

– Я приду на следующую тренировку, – сказал я.

Не понимаю, зачем я сказал, что приду. Зачем? Моя гордость не позволяла мне сказать «нет». Наверное, только поэтому. Мне было стыдно за то, что я потерял сознание после удара этого парня. Эдвард и Томас подняли меня и проводили к раздевалке. Я молча начал переодеваться. Виктор подошел чуть позже, как оказалось, он хорошо отделал своего напарника. По его взгляду было понятно, что он хотел меня подбодрить, но не мог найти слов. Он просто похлопал меня по плечу, мы посмотрели друг другу в глаза и поняли все без слов. Наша поддержка друг другу будет всегда.

– Как поспал, Макс? – спросил Томас.

– Лучше, чем сегодня ночью, – ответил я.

– Ничего страшного, моего брата тоже в первый день отправили в нокаут, я же продержался до этого события примерно месяц. Это своего рода какой-то церемониальный обряд.

– Макс, не переживай, такое бывает, главное – не испугаться прийти в следующий раз, – сказал Эдвард.

После фраз близнецов в моей голове что-то поменялось, значит, не я один такой. Значит, не только меня в первый день отправил в нокаут. Я, если честно, даже улыбнулся после этих размышлений.

– Примерно через пару месяцев я тоже кого-нибудь отправлю в нокаут, – сказал я.

Близнецы начали улюлюкать как индейцы и выкрикивать мое имя. Меня это приободрило. Виктор тоже улыбнулся и шепнул мне, что поможет мне в этом нелегком деле.

В этот день по дороге домой к нам с Виктором присоединились близнецы. Они жили неподалеку от нас. По глазам Виктора было видно, что он их с первого дня невзлюбил и старался быть поосторожнее с ними.

Глава 13

Июль 2008 года

Никак не могу забыть свою первую тренировку, целая ночь размышлений после нее. Нужно ли мне это? Не по-мужски было бы пропустить следующую тренировку, именно поэтому я пошел и стал заниматься. До сегодняшнего дня я не пропускаю тренировки. Прошло уже два с половиной года, как я занимаюсь боксом. Кстати, того лысого парня с пивным брюхом я отделал через пару месяцев, он перестал ходить к нам. Многое изменилось, я стал себя увереннее чувствовать, появилось больше знакомых. Теперь в моем окружении не только Виктор, но еще и близнецы. Виктор долго не переваривал их общество, но все равно мы держимся вместе. Его неприязнь к ним превращалась потихоньку в шутки, и он привык ним. Теперь мы стараемся держаться вчетвером. Вместе тренируемся и вместе гуляем. Родители Виктора помогли моим родителям в покупке дорогостоящего протеза. Теперь на моей ноге установлен сверхновый протез, при помощи которого я могу спокойно бегать и не чувствовать дискомфорт. Теперь я не хромаю, хожу как раньше.

Близнецы были постарше меня на два года. Как ни странно, они всегда улыбались и шутили. За все это время я ни разу не видел их грустными. К ним всегда тянулись другие ребята и девчонки, даже старше самих братьев. Они словно две капли воды, такое только можно увидеть в фантастических фильмах. Иногда они подшучивали над людьми при помощи этого. За такой промежуток времени общения с ними я и Виктор различаем их без труда. Томас всегда был груб в общении и прямолинеен, а Эдвард, в свою очередь, более сентиментальный.

Сегодня мы едем на городские соревнования по боксу. Каждый из нас проведет по пять поединков за день. Если хочет стать чемпионом города. Я самый легкий среди нашей четверки. Эдвард и Томас – в другой весовой категории. Виктор же, в свою очередь, стал крупным парнем для своих лет и будет драться в более тяжелой категории. Директор О’Брайан заказал нам школьный автобус, и он вместе с нами отправился на соревнования. Мы все сели рядом на передних сиденьях и болтали.

– Вы знаете, какой сегодня приз для чемпионов каждой категории? – спросил Эдвард.

– Говори, – сказал Виктор.

– Прыжок с парашютом.

– Ты шутишь? – переспросил Томас.

– Я серьезно, мне вчера знакомые передали эту информацию.

– Тренер, это правда? – спросил я.

– Да, это правда. Заказан самолет для чемпионов города. В каждой весовой категории. Семь мест. У вас четверых есть шансы. Только, Макс, прошу тебя, заправь свои спортивные штаны в боксерки и переодевайся так, чтобы никто не видел у тебя протез.

– Да, я помню, что мне нельзя выступать из-за моей ноги.

– Постойте, – сказа Томас, – если для каждой весовой категории, то это означает, либо я, либо Эдвард будет прыгать?

– Буду прыгать я, брат, – с хохотом ответил Эдвард.

– То есть ты уже заочно думаешь, что победишь меня?

– Похоже, вы забыли про остальных бойцов, – прервав их разговор, сказал Виктор.

– Там слабаки, мы их уделаем, – сказал Эдвард.

– Попрошу сосредоточиться на поединках, ребята, – сказал тренер.

– Да, тренер, – ответили все хором.

Я погрузился в размышления. Тренер допустил меня к соревнованиям, только с тем условием, чтобы никто не узнал о том, что у меня протез. Если хоть кто-нибудь узнает, то тренеру не разрешат больше выставлять своих кандидатов на соревнования. Мне немного обидно, но, в свою очередь, я сегодня силен и настроен на победу.

Автобус прибыл к месту назначения раньше всех остальных участников. Мы направились в раздевалку, переоделись и вышли в зону ожидания. Начали готовиться к соревнованиям. Близнецы, как обычно, что-то шутили, Виктор был полностью сосредоточен и молчал, я немного нервничал и отрабатывал удары на груше.

– Макс, подойди ко мне, – сказал тренер.

Я подошел к тренеру, он посмотрел, не слушают ли нас мои друзья.

– Послушай, у тебя сегодня важный день, близнецы бывали уже на таких мероприятиях, Виктор нацелен на победу, это видно по его глазам, ему я не буду мешать визуализировать. Что касается тебя, ты должен расслабиться, не думай о том, что ты не такой как все. Ты лучше многих, сегодня ты здесь, и я верю в тебя. Твои родители скоро приедут и будут поддерживать тебя из зала. Бей четко и никого не бойся. Это все, что я хотел тебе сказать. Через час начнется твой первый бой. Начнут с самых легких категорий. Потом твоя категория. Рингов здесь много. Пройдет все быстро.

Пришло очень много бойцов. Некоторые из них с озлобленным лицом, кто-то с растерянным, кто-то с безразличным, но, во всяком случае, каждый из них хочет победить. Появились мои родители и Даниэль, мы помахали друг другу. Они заняли свои места на трибуне. Трибуна располагалась так, что перед ней было пять рингов в линейку и можно было наблюдать за всеми безо всяких неудобств. Начались первые поединки.

– Макс Рикинвальд, Давид Вольф, ринг номер два, – объявили по громкоговорителю.

Я тут же соскочил со стула. Направился ко второму рингу, тренер ждал меня там.

– Ничего не бойся, Макс, – сказал он.

Я лишь кивнул в ответ. Я начал подниматься по ступенькам, тренер раздвинул канаты, и вот я на ринге. Шум в голове. Я ничего не понимаю, что говорят люди с трибуны. Надо сосредоточиться на оппоненте. Вот он поднимается. Худой, чуть выше меня. Рефери попросил подойти на середину. Проговорил правила и отправил в свои углы после рукопожатия.

– Бой! – скомандовал рефери.

Давид словно молния кинулся на меня. Мне пришлось уклоняться еще и еще. Он бросал свои удары один за другим. Но все мимо. Раз двадцать он ударил, и лишь последний из ударов достиг моего носа. Я успел подумать: «Это все? Теперь мой черед». Я нанес два удара в голову, два в корпус. Похоже, я сбил ему дыхание. Продолжим. Левый в голову, правый в корпус, левый боковой, правый прямой. Бам. Мой противник упал.

Рефери тут же останавливает бой. Парня начало трясти прямо на ринге. Прибежал врач. Я отвернулся, не хотел на это смотреть. Через минуту Давид встал. Я вздохнул с облегчением. Мы пожали руки. Меня объявили победителем. Родители и Даниэль порадовались за меня. По маме было видно, что она переживает.

Объявляют мой следующий бой. Победа. Снова и снова победа. Все четыре поединка я победил досрочно, мне они показались очень легкими. Теперь я в финале за звание чемпиона города. Моему счастью нет предела, неужели я в шаге от чемпионства.

– Макс Рикинвальд, Джек Грин, ринг номер три, финал, – объявляют по громкоговорителю.

Я сидел с Виктором и разговаривал, когда объявили этот бой.

– Удачи, Макс, – сказал Виктор.

Я кивнул головой в ответ и направился на ринг. Мой соперник уже стоял там. На пару сантиметров ниже меня. Ну что, Джек Грин, один из нас сегодня станет чемпионом города. Рефери попросил нас подойти в центр, повторил правила.

– Пожмите руки, – сказал рефери.

Джек Грин не стал этого делать, лишь отвернулся и направился в свой угол.

– Бой! – грубо скомандовал рефери.

Бой начался, мы разменивались ударами. Удар за ударом мы наносили друг другу. Тяжело дышать, я весь мокрый, руки тяжелые, с трудом переставляю ноги по рингу. Мой соперник становится медленнее, предыдущие бои его тоже измотали. Мы продержались два раунда. Начинается третий раунд. Сейчас или никогда, нужно побеждать нокаутом. Либо я, либо он. По словам тренера во время перерыва, у нас примерно равный счет. Прости, Джек Грин, сегодня я буду победителем. Я начинаю серию ударов, он уклоняет корпус вправо, влево. Я не могу попасть. Его ответные удары достигают своих целей. Темнеет в глазах, дыхание сбито. Нельзя пропускать, он слишком опасен. Нельзя, чтобы он сломал мою волю. Я опускаю руки.

– Давай попади по мне, щенок! – выкрикнул я и скрестил руки за спиной.

Джек Грин не ожидал этого и накинулся на меня, он бил только прямые удары, но ни один не достиг цели, я увернулся от каждого. Теперь мои четкие осмысленные атаки начинаются. Прямые левой, правой. Левый боковой, еще один. Апперкот правой. Я вытянул левую руку вперед и не опускал ее, это сбило соперника с толку, он махал руками мимо цели. Мой кросс прямо в челюсть валит его с ног.

Судья начинает отсчет. Джек Грин так и не смог подняться. Я чемпион. На ринг забежали мои друзья и тренер, начали меня поздравлять и обнимать. Родители кричали из зала мое имя.

Близнецы, как и предполагалось, встретились в финале. Они разогнались каждый из своего угла. Резко остановились в центре, сняли перчатки, Эдвард достал монетку. Подкинутая монета решила, что победитель Томас. Судьи не стали возражать на такой финал.

Виктор также стал чемпионом в своей категории. Во время его третьего и четвертого поединка соперники выкинули белые полотенца на ринг.

Настало время награждения. Каждому чемпиону вручили кубок. Всего оказалось семь чемпионов, в разных весовых категориях. Самое захватывающее – каждому чемпиону подарили сертификат на прыжок с парашютом. Судьи были удивлены поступком близнецов и решили подарить Эдварду такой же сертификат. Его счастью не было предела.

– Когда будем прыгать? – спросил Томас.

– Может, завтра? – предложил Виктор.

– Я отвезу вас на аэродром, – сказал тренер.

На следующий день…

Пока мы ехали в автобусе, каждый из нас рассказывал подробности прошедших поединков. Мы смеялись и кричали. Кто бы мог подумать, что все так сложится. Мы поблагодарили тренера за нашу подготовку.

Дорога была долгая. Мы перекусили по пути в каком-то заведении. После мы легли в автобусе, кто как смог, и путь продолжился. Я начал засыпать, но меня охватила тревога. Я начал думать о том, не подведет ли меня парашют. Страх начал обладать мной. Несмотря на грандиозную победу, я боюсь. Но я ни в коем случае не скажу об этом своим друзьям. Интересно, они тоже боятся или нет?

Мы прибыли в аэропорт. Уснуть я так и не смог.

Нас встретил инструктор. Высокий и худощавый мужчина, лет сорока, в камуфлированном военном костюме.

– Здравствуйте, чемпионы, сегодня вам повезло, сегодня вы ощутите всю красоту свободного падения в небе, – сказал инструктор.

– Здравствуйте! – хором ответили мы.

– Здравствуйте, – сказал Алан О’Брайан, – я передаю этих ребят под вашу ответственность.

– Не беспокойтесь, мой опыт и мудрость с пристальным вниманием проследят за каждым их шагом, – ответил инструктор.

Тренер посмотрел на нас, пожелал удачи и ушел ждать нас в автобус.

– Следуйте за мной, дети, – сказал инструктор. – Меня предупредили, что именно вы сегодня сюда приедете. Я думаю, со здоровьем у вас все в порядке, поэтому медицинское обследование вам ни к чему.

– Вы совершенно правы, это лишняя трата времени, мы здоровы как быки, наши руки и ноги на месте, – громко заявил Томас и искоса глянул на меня.

– Я вижу, что вам не терпится начать, заходите в эту комнату, тут вы переоденетесь в специальную одежду, и мы приступим к подготовке.

– А можно надеть ее сверху нашей? – спросил я.

– Нет, она облегающая, тем более на улице жара невыносимая. Не беспокойтесь, одежда чистая.

Инструктор дал каждому из нас военный костюм. Необычная расцветка и пошив меня удивили. Каждому из нас достался шлем, напоминающий зимнюю шапку с застежкой у подбородка, сделанную из какой-то ткани. Но я не мог начать переодеваться, ведь инструктор смотрел, как мы переодеваемся. Виктор заметил это и посмотрел на меня.

– Простите, инструктор, – сказал Виктор, – не проводите ли меня в туалет?

– Как выходишь из комнаты, тебе направо, прямо, затем опять направо и прямо, потом налево, – сказал инструктор.

– Направо, прямо, налево? Простите, у меня топографический кретинизм, может, лучше проводите меня? – спросил Виктор.

– Хорошо, сынок, пошли, – глубоко выдохнув, сказал инструктор.

Они вышли из комнаты, я быстро переоделся.

Через некоторое время мы пошли в специальную комнату. Нам дали рюкзаки, похожие на парашюты, но это были точно не они. Мы их надели. С высокого потолка свисали веревки, как оказалось, это были макеты строп, а на наших спинах – макеты парашютов. Мы зацепили наши парашюты к стропам. Инструктор проверил правильность зацепки. Подошел к какому-то рубильнику и нажал на кнопку.

– Теперь представим, что вы в воздухе, – сказал он.

Заработал какой-то механизм в потолке, нас начало поднимать в воздух. Ноги отрываются от земли. Мы начали смеяться и представлять, как будто мы уже парим в воздухе.

– Внимание, дети, – скомандовал инструктор.

Мы навострили уши и внимательно начали слушать.

– Слушайте внимательно, от этого зависит ваша жизнь. Сегодня вы будете прыгать с парашютом. Вы должны сделать все, чему я сегодня вас научу. Запомните, небо ошибок не прощает. Первое: я сам лично каждому из вас помогу надеть парашют. Второе: мы сядем в самолет, я сам лично зацеплю ваши стабилизирующие системы к тросу. Колец, которые вы видели в фильмах, тут нет. Прибор, установленный в парашюте, сам откроет его через три секунды. Вам лишь нужно правильно отделиться от самолета и не двигаться до тех пор, пока не откроется парашют. Правильное положение я называю «капелька».

Инструктор продемонстрировал это положение. Он сел на корточки и обнял свои колени. Голову поджал, мы в воздухе сделали то же самое.

– Третье: красные стропы, расположенные у вас над головой, – это стропы управления. Тянете правые, поворачиваете вправо, левые – влево. Разворачивайтесь так, чтобы ветер дул вам в спину. Четвертое: при приземлении держите ноги вместе и падайте на бок. Для мягкого приземления советую обязательно натянуть задние стропы и отпустить непосредственно перед приземлением. Вот здесь. Видите?

Мы кивали головой и запоминали, что нам говорит инструктор.

– Теперь самое неприятное, если вы видите, что летите друг на друга, кричите об этом. Тот, кто заметил первый, поворачивает вправо и кричит второму, чтобы тот поворачивал влево, потому что он может оказаться спиной к вам. Если один будет лететь в купол другого, постарайтесь пробежать по куполу, это поможет. Если после такого схождения купол нижнего погас, верхний должен держать его изо всех сил, может не хватить времени на то, чтобы он снова наполнился воздухом.

Дрожь пронзила меня после этих фраз. Я лишь надеялся на то, чтобы все было хорошо.

– Теперь запомните. Когда выпрыгиваете из самолета, левая нога должна быть в углу двери и оттолкнуться как можно сильнее. Затем положение «капелька». Считаем: пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три, пятьсот четыре, пятьсот пять – и смотрим вверх, ваш купол уже должен наполняться, если этого не произошло, открываем запасной. Попробуйте, представим, что вы выпрыгнули, группируйтесь и считайте.

Мы сгруппировались и начали считать, как сказал инструктор. Затем попробовали открыть запасной парашют, белый купол вылетел из сумки. Мне показалось, что он какой-то маленький. Неужели на этом можно приземлиться?

– Потренируемся еще час и пойдем к самолету, – заявил инструктор.

За этот час тренировки инструктор душу вытряс из каждого из нас. Мы бегали, прыгали с высоты от метра до двух. Бегали по колесным шинам, вкопанным в землю на три четверти. Носили друг друга на спине. Отжимались и приседали. Как нам сказал инструктор, это все для подготовки нашего организма, в особенности ног.

Настало время надевать настоящие парашюты. Инструктор внимательно и тщательно помог каждому из нас. Проверив каждый карабин и лямку, осмотрев со всех сторон парашют. Мы направились к самолету. Как оказалось, это был простой старый самолет. Я еще подумал: «Неужели эта рухлядь может летать?». Нас посадили по весу, первый должен был прыгать Виктор, затем близнецы и я. Инструктор будет прыгать после нас.

Мы зашли в самолет. В самолете было около десяти мест. Почти как минивэн по размерам внутри. Гул самолета покорил мое сердце, как приятно было в нем находиться. Мне вспомнилась моя детская мечта стать пилотом. Я, если честно, позабыл про нее. Я попросился сесть рядом с пилотом. Инструктор разрешил, но только за несколько минут до прыжка необходимо будет занять свое место. Пилот связался по рации с диспетчером. Подтвердили разрешения вылета.

– Погнали, психи! – закричал пилот самолета.

Я даже не видел лица пилота, он сидел в очках, в шапке, наушниках, густая борода. Гул самолета усилился, меня вдавило в сиденье, и мы начали взлет. Дыхание перехватило, смешанные чувства, которые сложно описать. Я в каких-то тридцати сантиметрах от детской мечты. Я мог бы сидеть за штурвалом этого самолета. Я так близко и в то же время так далеко. Мы набрали высоту. Примерно шестьсот метров, оставалось сделать круг, и мы будем прыгать.

– Может, хочешь порулить, сынок? – спросил пилот.

– Да, конечно, – не задумываясь, сказал я.

– Бери второй штурвал. На счет три я передаю тебе управление, и ты потянешь его слегка на себя, наберем еще высоты, а потом я сам снижу ее. Три.

Я опешил, думал, счет начнется с одного. Крепко взялся за штурвал, он вибрировал от полета. Пилот залихватски смеялся надо мной. Я набрал высоту примерно еще пятьдесят метров, выровнял самолет. Примерно пять минут я управлял самолетом.

– Сынок, тебе пора передать мне управление. Займи свое место для прыжка, еще каких-то пару минут, и вы будете за бортом.

– Как скажете, командир, – с улыбкой ответил я.

– Ты первый раз? – спросил пилот.

– Да, так заметно?

– Я не замечаю этого, у всех разные лица, все по-разному переживают. Я могу дать тебе совет?

– Да, я вас внимательно слушаю.

– Один мой знакомый парашютист сказал следующую мудрость. Не открылся основной, не хер дергать запасной, – пилот крикнул на весь самолет, чтобы все услышали, и начал смеяться до слез.

– Не пугай парней, – вмешался в разговор инструктор. – Не слушайте его, это всего лишь шутка, займи свое место на скамейке, скоро будем прыгать. Как приземлитесь, собираете свой парашют в сумку и идете к флагу, который можно увидеть с любой точки поля, желтый флаг.

Я сел на скамейку, как и сказалинструктор. Он зацепил что-то от моего парашюта к тросу, я уже забыл, как это называется. Осталось лишь мгновение до того, как я буду в свободном падении.

– Удачи, парни, – сказал Томас.

– Парни, я вас всех люблю, если что, – заявил Эдвард.

– Мне обязательно прыгать первым? – спросил Виктор.

– Удачного приземления, парни, – сказал я.

– Приготовиться, встать, – сказал инструктор.

Мы тут же встали, потом он повернул какой-то механизм, и наши скамейки сложились. Затем открыл дверь. Поток воздуха освежил наши лица, я немного покачнулся. Инструктор пододвинул к себе Виктора и держал его за плечо и за парашют. В таком положении мы стояли, ожидание команды «пошел» казалось вечностью. Сигнал сирены.

– Пошел! – закричал инструктор.

Виктор прыгнул без раздумья в синюю бездну. Затем подошел Томас, тренер так же взял его за плечо и парашют, выждал несколько секунд.

– Пошел! – повторная команда.

Томас прыгнул.

Очередь Эдварда. Видно, его ноги немного подкашиваются.

– Пошел!

Эдвард прыгнул.

Мой черед. В этот момент я ни о чем не думал, лишь наблюдал в открытую дверь изобилие красоты небо и земли. Гул самолета и моя решительность.

– Пошел!

Я сделал шаг, второй. Огромный поток воздуха, неразбериха. Считаю про себя, как нам говорил инструктор. Положение «капелька». Вижу лишь, как самолет удаляется от меня. Отсчет закончен, поднимаю голову. Парашют наполнился воздухом. Тишина. Спокойствие и умиротворенность. Я сделал это. Никаких звуков. Только дуновение воздуха. Я никогда не чувствовал себя таким свободным, незабываемое чувство. Я развернулся спиной к ветру. Я чувствую, как мое тело стремится вниз, но я бы хотел задержаться еще тут в воздухе. Я устремил свой взгляд на лес. Вдруг порыв ветра. Мне показалось, как будто я отстегнулся и сейчас провалюсь. Нет, это всего лишь паранойя. Я засмеялся. Ничего не произойдет со мной. Осталось примерно сто пятьдесят метров до земли.

У меня под ногами появилось что-то белое. Какого черта. Это чей-то парашют. Я пытаюсь пробежать по нему. Получилось. Вдруг я опустился ниже купола, и нас закружило ветром. Чей-то белый купол начал заворачиваться на мои стропы и погас. Я схватил стропы. Не знаю, кто там на этом парашюте.

– Я держу тебя! – закричал я.

Ответа не послышалось. В чем же дело. Кто это? Мои руки устали. Все тяжелее и тяжелее удерживать. Нет сил держать, мне неудобно, лямки врезаются в подмышки, между ног лямки жмут мои гениталии. Какого черта мне неудобно так стало? Я ни за что не отпущу. Я зажмурил глаза. Вдруг моя ноша стала легче. Земля, черт возьми. Мы приземляемся. Ноги вместе, надо не забыть. Удар о землю, я упал на бок. Снял парашют. Побежал на помощь. Эдвард лежал без сознания. Я нащупал его пульс. Он жив. Он дышит. Я попытался привести его в чувства. Пошлепал по щекам. Вдруг Эдвард очнулся.

– Какого хрена со мной произошло? Я мертв? – это была первая фраза Эдварда.

– Нет, ты жив, похоже, ты отключился в полете, – ответил я.

– О нет, нет, не говори только Томасу, он засмеет меня.

– Ты, похоже, не в курсе, я держал твой парашют, пока ты был без сознания.

– Не понял.

– Видимо, ты отключился и не управлял парашютом. Потом его каким-то образом подняло вверх, наверное, испарения с земли, потоки теплого воздуха. Я тоже виноват, засмотрелся по сторонам. Скажем всем, что тебя резко подняло вверх, и все.

– Ладно, давай собирать парашют, и пойдем к пункту сбора. Спасибо, Макс, ты спас меня.

Я промолчал. Эдвард положил мне руку на плечо, затем уперся своим лбом в мой лоб.

– Я твой должник, Макс, – сказал Эдвард и отпустил меня.

Как только мы собрали парашют, к нам подъехала машина. В ней был врач. Выбежав из нее, он спросил, как у нас самочувствие. Ответа не понадобилось, с нами все было хорошо. Мы сели в машину и поехали на пункт сбора. Через некоторое время появился Виктор, спустя еще немного – Томас. Виктор и Томас не видели происходящего. Они принялись рассказывать, как это круто, и хотели прыгнуть еще раз. Инструктор приземлился дальше всех от пункта сбора, поэтому пришел последним. Как только он дошел до пункта сбора, сразу спросил.

– Как вы, дети? Кто из вас испытал схождение? Как это произошло?

Виктор и Томас не поняли, о чем речь, и их лица сразу изменились.

– Это моя…. – я не успел договорить, как Эдвард локтем толкнул меня в ребра.

– Это моя вина, я потерял сознание во время полета, – заявил Эдвард.

– Когда ты понял, что потеряешь сознание? Или это было неожиданно? – спросил инструктор.

– Были предпосылки в самолете, но я думал, что справлюсь с волнением.

– С вами все хорошо, и это главное. Теперь самое время пойти домой, я провожу вас до вашего автобуса.

Инструктор шел впереди нас, мы четверо шагали вслед за ним. Томас и Виктор всерьез переживали за меня и Эдварда. Мы хотели поговорить об этой ситуации, но боялись. Не нужны были слова, мы и так все понимали.

– Макс, спасибо, что спас моего брата, – сказал Томас.

Глава 14

Август 2010

Ранним утором телефонный звонок на моем телефоне. Просыпаюсь и смотрю на экран. Виктор. Какого черта ему надо так рано?

– Алло, – говорю я в телефон.

– Я надеюсь, что разбудил тебя.

– Я готов родину продать, лишь бы еще поспать.

– Я думаю, родина не забудет твоей фразы, Макс.

– Выкладывай, зачем звонишь так рано.

– Для тебя есть эксклюзивное предложение, только сейчас и только сегодня.

– Уже интересно, Виктор.

– Сегодня утром я и мой отец едем на охоту. Он разрешил мне взять одного из друзей. Знаешь, чтобы мне повеселее было.

– То есть ты меня хочешь позвать, только потому что я буду развлекать тебя?

– Пошел ты, едешь или нет?

– Конечно, сейчас только родителям скажу.

– Через час мы заедем за тобой.

– Хорошо.

Я тут же поднялся на ноги, прежде я никогда не был на охоте, мой интерес к этому рос с каждой секундой. Я достал из шкафа камуфляж, купленный для походов, нож и рюкзак. Пошел умываться, по дороге в ванну встретил отца.

– Доброе утро, папа.

– Доброе. Куда собираешься?

– На охоту, с Виктором и его отцом.

– Погоди секунду.

– Я весь во внимании, папа.

– Будь осторожен, там ведь настоящее оружие. Пообещай мне, чтобы мы с мамой были спокойны, пока тебя не будет.

– Конечно, обещаю папа, все будет хорошо.

Я помылся, позавтракал, собрал вещи. Мама спала крепким сном, я не стал ее будить, чтобы попрощаться.

– Пока, папа.

– Удачной охоты, Макс.

Я выбежал из квартиры. Спустился бегом по лестнице. Выйдя во двор, увидел Виктора и его отца возле машины.

– Здравствуйте, мистер Хан, – протянув руку отцу Виктора, сказал я.

– Здравствуй, Макс, – ответил он с улыбкой на лице. – Давай без официальностей, просто Говард и на «ты».

– Я не могу так, воспитание такое, – сказал я.

– Ты попробуй, на охоте не нужны всякие мистер, сэр. Так нам будет проще.

– Я думаю, вы убедительны, Говард.

– Хотя бы так.

– Привет, Макс, – сказал Виктор.

– Привет, – мы обнялись.

– Наше приключение начинается, запрыгивайте в машину.

Мы сели в новенькую Toyota Tundra. Говард за рулем, Виктор рядом с ним и я на заднем сидении. Прежде никогда не был в таком автомобиле. «Мои родители не могут себе такую позволить», – подумал я. Говард запустил двигатель, и мы поехали.

– Макс, ты уж прости, эта машина только для охоты, в ней не очень комфортно. По крайне мере она вместительна, пикап все-таки, – сказал Говард.

– У вас есть еще машина?

– Конечно, на таком ведре только на охоту ездить.

– Боюсь спросить, что у вас для повседневной езды.

– Если боишься, тогда не спрашивай.

– Послушай Макс, отец мне даст одну из своих машин только в том случае, если я приведу домой девушку, – сказал Виктор.

– А если ты захочешь ее сначала прокатить?

– Условие такое: сначала привести домой, а потом машина, чтобы он не выпендривался перед ней на машине, – сказал Говард.

– А куда мы едем? – спросил я.

– У меня есть домик за городом. Недалеко от него – речка и лес. Нам ехать надо примерно часа три. С нами поедет еще мой помощник, – сказал Говард.

– Помощник? – спросил я.

– Да, он следит за домом. Сегодня он поедет с нами, установит палатки и будет готовить еду.

– Костер-то мы сами разведем? – спросил Виктор.

– Если вы хотите, можете делать все сами.

Поездка почти подошла к концу, мы завернули на дорогу в лес. Проехали еще десяток километров, заехали на закрытую территорию, огражденную забором. Огромнейшие дома были открыты моему взору. Я никогда прежде ничего подобного не видел. Потрясающие архитектуры, каждый из домов был примерно по двести метров в ширину и триста в длину, дворовая территория в два раза больше. Футбольные площадки, теннисные корты, поле для гольфа. Что-то невероятное. Каждый из домов был индивидуален. Мне запомнился один, который был построен как замок, ров вокруг него был заполнен чистейшей водой, по углам подобие бойниц и, конечно, мост, который был поднят надо рвом. Как ни странно, два охранника с оружием ходили на стенах этого дома.

– Кто живет в этих домах? – спросил я.

– Те, кто чего-то добился в жизни, – ответил Говард. – Прости, если я тебя обидел.

– Нет, ни сколько, – ответил я, – я ведь могу у вас это отобрать.

– Ты? – Говард начал заливаться от смеха.

– Макс, ты даже не представляешь, что было с теми, кто пытался это сделать, – сказал Виктор.

– Сколько тут домов?

– Здесь ровно пятьдесят домов, – сказал Говард. – Признаюсь, некоторые потратили большие деньги на эти дома, но архитектура мне не нравится.

– А где же ваш дом?

– Он в самом конце, поближе к лесу и реке, – сказал Говард.

– Вот наш дом, Макс, – показал мне Виктор.

Действительно, этот дом сильно отличался от остальных. Он был сделан из черного кирпича. Его форма напоминала замок будущего. Длинная дорога до него, как отшельник, и вокруг него густой лес. Ворота открылись сами. Мы заехали во двор. Невероятное зрелище. Фонтаны, статуи. Единение дома и природы просто невероятное. Зелень окутывала стены дома со всех сторон.

– Пора выходить из машины, зайдем в дом поедим и направимся на охоту, – сказал Говард.

Я вышел из машины, моему удивлению не было предела, неужели у моего друга такая богатая семья, я не мог себе это представить до сегодняшнего момента. Виктор никогда не рассказывал об этом.

– Заходите в дом, я вас догоню, – сказал Говард.

– Иди за мной, Макс, – сказал Виктор.

Мы зашли в дом. Виктор показал, что нужно снять обувь и надеть тапочки, белые как облако и мягкие как перышко. Мы прошли вовнутрь дома. Такое ощущение, что я в будущем, невероятный футуристический стиль покорил мой взор. Я даже не представляю, сколько здесь комнат.

– Здравствуйте, маленькие господа, – сказал женский голос за спиной.

– Привет, Дженнифер, – сказал Виктор.

Я повернулся, и передо мной стояла девушка, выше меня, мои глаза были на уровне ее носа. Я поднял голову, она была невероятно красивая. Длинные черные волосы, загорелое тело, идеальная фигура.

– Здра… здра… – я пытался что-то сказать. – Здравствуйте.

– Можешь со мной на «ты», – сказала Дженнифер.

– Окей, я Макс, – сказал я.

– Я Дженнифер, приятно познакомиться, Макс. Пройдемте на кухню, Говард просил обязательно вас накормить, потому что предстоит еще разбивать лагерь в лесу.

У Дженнифер были высокие каблуки, сантиметром десять точно, она шла впереди нас, и на ее теле была только обувь, шорты и топик.

– Виктор, – шепотом я обратился к своему другу, – что происходит, я сплю?

Виктор ударил меня в живот, несильно, конечно, но теперь я понял, что точно не сплю.

– Это помощник, который поедет с нами, – сказал Виктор.

– Ты серьезно? Неужели эта хрупкая девушка сможет выжить в лесу?

– Ты ее плохо знаешь, поверь.

Мы сели в огромнейшей гостиной, квартира, в которой я живу с родителями, поместилась бы тут раза четыре. Говард присоединился к нам.

– Нравится тебе здесь, Макс? – спросил Говард.

– Да, безусловно, к хорошему быстро привыкаешь, – ответил я.

– Если тебе понравится, можешь в следующий раз еще приехать вместе с Виктором.

Мы направились к выходу. На улице Говард позвал меня к загону, там было несколько собак.

– Некоторые из них ночью охраняют дом. Только лишь одна из них ходит со мной на охоту, – сказал Говард.

– Что за парода у этой собаки? – спросил я.

– Я не выговорю этой породы, она слишком специфическая, зайди к ней, тебе нужно познакомиться, не бойся, загоны разделены, тебе нужно подойти к ней.

Я без опаски направился к этой собаке. Пепельный окрас, злой взгляд, размерами похожа на лабрадора, но я никогда прежде не видел такой породы. Она была на привязи, это означало, что есть безопасное расстояние. Я сел на корточки и начал потихоньку к ней подходить в таком положении.

– Привет, дружок, иди ко мне, поглажу тебя, – сказал я.

Пес подошел ко мне, понюхал мою руку, повернулся боком ко мне, намекая, что можно погладить. Я сразу погладил. Затем он повернулся мордой ко мне, я начал чесать ему шею двумя руками, он облизнул меня, и похоже, ему это нравится. Этот пес покорил мое сердце. Похоже, мы подружились. Я повернулся в сторону Говарда. Говард, Дженнифер и Виктор стояли с удивленными лицами и недоумевали.

– Что-то не так? – спросил я.

– Я удивлен, – единственное, что сказал Говард.

– В смысле? – теперь я в недоумении, что происходит.

– Кокс к себе никогда не подпускает незнакомцев, он нас-то признает через раз, – сказал Говард.

– Меня он уже несколько раз кусал, – сказал Виктор.

– Значит, тебя зовут Кокс? – спросил я у собаки.

Кокс завилял хвостом.

Дженнифер переоделась в камуфляж. Она была похожа на одну из милых девушек, которые служат в армии. Она села со мной на заднее сиденье, а Кокс сидел у меня в ногах.

– Похоже, ты располагаешь к себе, – сказала Дженнифер.

– Возможно, – сказал я.

Я чувствовал себя неловко. Я никогда не разговаривал с такими красотками. Я не знал, продолжать мне разговор или нет, как мне сесть? Куда смотреть? О чем говорить?

– Макс, постарайся расслабиться, я обычная девушка и не нужно меня стесняться, – сказала Дженнифер и начала мне массировать шею.

– Как ему не волноваться, ты сегодня нас встретила в нижнем белье, – сказал Виктор.

– Я вообще-то была в топике и шортах, – сказала Дженнифер.

Все засмеялись, кроме меня. Я убрал руки Дженнифер со своей шеи. Она лишь только улыбнулась на это. Интересно, сколько ей лет, похоже, около двадцати пяти.

Целый час мы ехали, пока не достигли небольшой полянки где-то на возвышенности. Дженнифер начала разбивать лагерь. Говард и Виктор даже и не думали помогать Дженнифер. Говард достал ружья, начал их осматривать. Виктор лег на капот машины и задремал. Я решил помочь Дженнифер.

– Это так мило с твоей стороны, – сказал Дженнифер.

– Я не могу стоять в стороне, когда девушке нужна помощь.

– Это моя работа, Макс.

– Тебе нравится твоя работа?

– Мне хорошо платят, это главное.

Я помог Дженнифер разбить лагерь, мы поставили две палатки, скамейки, парочку стульев, посуду. Как ни странно, это все поместилось в машине. Я нашел бензопилу, свалил пару деревьев. Сам развел огонь. Костер становился все больше и больше, я положил бревна вокруг него.

– Хватит прохлаждаться, сегодня мы потренируемся стрелять, – сказал Говард.

Мы все подошли к Говарду, он дал двуствольное оружие мне и Виктору.

– Я установил мишени на расстоянии пятидесяти метров и ста, посмотрим, как вы справитесь, – продолжил Говард.

После небольшого инструктажа мы начали стрелять. Каждый из нас попал в цель. По моим подсчетам, я и Виктор произвели по тридцать выстрелов. От мишени не осталось ни единого живого места.

– Уже темнеет, сегодня ночью мы отправимся на охоту. Узнаете, каково охотиться, когда ничего не видно, – сказал Говард. – Я с Виктором в одной палатке, Макс с Дженнифер в другой. Доброй ночи. Я разбужу в два часа ночи.

Я не понял, почему Говард решил, чтобы я ложился в палатке вместе с Дженнифер. Мне хотелось этого, но я был в недоумении. Я решил, что просто буду плыть по течению.

Глава 15

Дженнифер закрыла палатку за нами.

– Это чтобы насекомые не залетали, – сказала она.

– Ты давно работаешь на эту семью?

– Примерно год, а что? – спросила Дженнифер и начала переодеваться.

– Мне интересно, – я отвернулся, чтобы не смущать ее. – Тебе нормально, что на тебя пялится незнакомый человек?

– Мне нет, но таковы условия контракта, – сказала Дженнифер.

– Какого контракта? – спросил я.

– Между мной и Говардом, он мне платит деньги, я делаю все указания по дому и хожу в вызывающей одежде.

– А ты спишь с ним?

Дженнифер ударила меня ладошкой по лицу.

– Как ты смеешь так говорить обо мне?

– Так кажется на первый взгляд.

– Послушай, Макс, моя семья в долгу перед Говардом Ханом. Понимаешь?

– Не совсем.

– Мой отец должен ему большую сумму денег, а для Говарда я всего лишь забава, делаю все по его дому. Мой отец не в состоянии расплатиться с ним, и Говард решил его так унизить. Я на это решилась, чтобы спасти отца, но я понимаю, что мне не будет дороги обратно после этого. Мой отец меня не примет.

– Прости, я не знал этого. Сколько тебе еще работать у него?

– Еще одиннадцать месяцев, плюс-минус.

– Странная ситуация, а если бы ты не пошла к нему на такую работу?

– Он бы убил моего отца, а потом меня.

– А твоя мама?

– Я и отец – вот вся наша семья.

– Прости, Дженнифер.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

– Не намного младше меня.

– Что?

– Мне двадцать.

– Прости, но ты такая взрослая.

– Опять извинился, в душе я еще ребенок, Макс. Доброй ночи, тебе нужно выспаться, скоро ночная охота у вас начнется.

Дженнифер была в пижаме в виде Пикачу из мультфильма про покемонов.

– Классная пижама, Дженнифер.

– Спасибо, можешь называть меня Дженни.

– Хорошо.

Я не стал переодеваться, лег на спальник в чем был, закрыл глаза и попытался уснуть. Не знаю почему, но даже с закрытыми глазами я видел лицо Дженни. Милое и утонченное. Острые черты лица и нежные губы. Ее приятный голос врезался мне прямо в сердце и покорил его.

Я проснулся от того, что кто-то держит меня за плечо.

– Вставай, Макс, – сказал Говард.

Я вышел на улицу, было темно, видны были только фонари на голове у Говарда и Виктора. В лесу было настолько тихо, что эта тишина давила на уши. Говард дал мне в руку дубину, шепнул, чтобы я молчал и следовал за ними. Мы шли друг за другом: Говард впереди, затем Виктор и я замыкал нашу цепочку. Я смог заметить, что у Говарда есть ружье. Мы с Виктором идем с дубинками. Виктор и Говард выключили фонари. В кромешной тьме мы шли друг за другом. Чем дольше мы шли, тем крепче я держал дубину в моих руках. Говард периодически останавливался и включал фонарь. Мне казалось, что мы шли целую вечность. Абсолютно ничего не произошло. Через какое-то время мы пришли в лагерь.

– Так никого и не встретили за эти два часа, – с досадой сказал Говард.

– А кого вы хотели встретить? – спросил я.

– Я ожидал барсука. Может, в другой раз. Завтра днем пойдем охотиться на утку. Я пошел спать, – сказал Говард и направился в палатку.

– Макс, ну что у вас с Дженнифер? – спросил Виктор, после того как Говард зашел в палатку.

– А что тебя интересует?

– Я думаю, ты понимаешь.

– Ничего, дружище, ничего. Мы просто разговаривали.

– Давай я зайду к ней, – Виктор тут же направился в палатку.

– Виктор, не надо, – остановив его за руку, сказал я.

– Развлекайся, – выдернув руку сказал Виктор.

Мы не стали продолжать разговор и отправились спать. Я рухнул на спальник в чем был и крепко уснул.

Утром, открыв свои глаза, я сразу вышел на свежий воздух. Все бодрствовали, кроме меня. Мы перекусили возле костра и начали собираться на охоту. Я надел ремень для патронов, набедренную систему для ножа, взял в руки ружье. Во мне проснулся спящий инстинкт охотника. Мне необходимо было выследить и добыть свою добычу. Говард не стал брать оружие для себя. Он провел для нас небольшой инструктаж, после чего мы направились в гущу леса. Мы шли цепочкой: первый Виктор, потом я и Говард был замыкающим. Кокс бегал около нас, иногда он пропадал из виду, но через некоторое время снова появлялся. Мы прошли примерно пару километров. Перед глазами появился маленький заросший зеленью пруд.

– Приготовьтесь, – сказал Говард и швырнул палку в этот пруд.

Я не успел даже приготовиться, как эта палка упала в камыши, и оттуда вылетело пять уток. Я быстро прицелился, и в этот момент на мушке у меня оказалась утка, я видел, как она отдаляется от меня. Время как будто стало течь медленнее, я сделал выстрел. Дробь пролетела ниже утки, я даже заметил, как она провалилась в воздухе из-за этого. Второго выстрела я не стал делать. Виктор дважды выстрелил и промазал. Мы пошли дальше. Говард сказал, что необходимо идти молча, и подходя к таким прудам, он будет бросать в них палки, а мы стрелять в уток, которые будут вылетать. Спустя каких-то десять минут мы были у следующего пруда. Я опустился на одно колено и был готов к выстрелу. Говард бросил палку. Утки взлетели. Я прицелился в одну из них. Выстрел. Я попал. Да, наконец-то. Кокс побежал за рухнувшей на землю добычей. В пасти он принес сразу две утки. Виктор тоже поразил цель. После первого попадания я только раззадорился. Говард сложил добычу в рюкзак и запрокинул его за спину. Мы охотились до поздней ночи. По большей части мы не могли попасть в цель, но наш рюкзак был полон. Мы делали несколько привалов. Слушали звуки природы. Искупались в речке. Пытались искать следы. Наткнулись, кстати, на след кабана, но этот след был старый. Под лунным светом мы вернулись в лагерь. Отправились спать. Я тихонько зашел в палатку, Дженни спала. Я лег на спальник в одежде и сразу уснул.

Утром меня разбудил Виктор.

– Чувак, мой отец разрешил нам идти без его сопровождения.

– Доброе утро, Виктор. Хорошо, я тебя понял. Ты умеешь ориентироваться в местности?

– Конечно, я сюда хожу уже пятый сезон.

– Ладно, все, встаю. А что твой отец будет делать?

– Он займется тем, что мы вчера подстрелили.

Я вышел из палатки. Возле костра сидел Говард и Дженни, мой взгляд и ее встретились. Мне показалось, что она засмущалась и сразу отвернулась.

– Доброе утро, – сказал я.

– Доброе, – сказал Говард. – Завтракайте и ступайте без промедления.

С завтраком было покончено, и мы тут же вооружились. Мы отошли от лагеря метров на сто, и Виктор тут же остановился.

– Мы забыли взять пса, – сказал Виктор.

Я свистнул. Послышался лай. Кокс тут же прибежал ко мне и начал вилять хвостом.

– Ты ему и правда нравишься, – сказал Виктор.

– Он мне тоже. Кокс, дай лапу.

Кокс тут же дал мне лапу, и я его погладил.

– Какого? – с недоумением спросил Виктор. – Он меня вообще не слушает, почему он тебя слушает?

– Не знаю, Виктор. Может, продолжим путь?

– Да, идем за мной.

– Кокс, держись возле меня.

Мы прошли пару километров. Но наш путь был совершенно в другом направлении по сравнению со вчерашним.

– Куда мы идем? – спросил я.

– Добыча уже у нас есть, сегодня можно просто погулять. Я хочу тебе кое-что показать. Путь будет долгий. Так что не ной.

– Еще раз так скажешь, я на тебя натравлю Кокса, – улыбнувшись, пригрозил я.

– Он не будет на меня нападать, – с улыбкой сказал Виктор.

– Кокс, убей! – жестом я показал на Виктора.

Кокс тут же бросился на Виктора и чуть было не схватил его за руку.

– Ко мне, живо! – я закричал. – Ты же говорил, что он не будет на тебя нападать.

– Тупая псина. Макс, больше не делай так. Видишь, как он тебя слушает.

– Прости, я не думал, что он так действительно поступит.

Мы продолжили путь. Пройдя примерно еще четыре километра, мы наткнулись на реку. Единственный переход через нее был к югу от нас. Нужно было пройти еще метров триста. Это была плотина, сделанная бобрами. Виктор предупредил, что через нее ходят животные. Мы направились к этой плотине. Вдруг из кустов вышел олень, примерно в ста метрах от нас. Виктор лег на землю, я сделал так же. Кокс лег рядом со мной. Виктор жестом показал молчать. Очевидно, что олень хочет пройти через реку по плотине. Виктор поменял патроны, видимо, на более бронебойные. Жестом показал оставаться мне на месте и держать Кокса. Олень был очень красив и грациозен. Он прислушивался к тому, что происходит вокруг него, и шел неторопливо. Виктор очень быстро и бесшумно полз в сторону плотины. Мне оставалось только ждать, что же произойдет. Вдруг Кокс поднялся, я тут же схватил его рукой за холку и опустил на землю. Он вырвался и побежал к Виктору. Олень испугался, и за какие-то секунды преодолел необходимое расстояние до плотины, несколько его прыжков, и он совсем скрылся из виду на другой стороне реки. Я только сейчас понял: Кокс залаял на волка, который выслеживал Виктора. Еще бы мгновение и волк бы набросился на Виктора.

– Откуда этот волчара взялся? Пошли обратно в лагерь, – сказал я Виктору.

– Пустяки, это волк-одиночка, в этих местах они не ходят стаями, Кокс спугнул его, он к нам больше не сунется, – с полным спокойствием сказал Виктор.

– Ты уверен?

– Конечно. Пойдем.

Мы прошли по плотине. Преодолели еще пару километров и начали подниматься на какую-то вершину. На самом верху была поляна, а на ней единственный старый и огромный дуб.

– Залазь за мной, – сказал Виктор.

Он стремглав начал залезать на этот дуб. Дуб был высотой метров тридцать, не меньше. Я не стал раздумывать и последовал за Виктором. Оружие запрокинул за спину и затянул ремень, чтобы оно не болталось. Через минут пятнадцать мы были на верхушке дерева. Виктор предложил мне сесть на соседнюю ветку с ним. Передо мной открылся живописный вид на лес. Мы были на одной из самых высоких точек этого леса. Я видел, как вдалеке ходит тройка оленей, летают стаи птиц. Это был один из тех случаев, когда нужно помолчать и просто насладиться моментом. Через пару часов мы снова ступили на землю и решили посидеть возле дуба. Кокс лежал возле дуба и ждал нас все это время.

– Макс.

– Что?

– Как ты думаешь, ты боишься умереть?

– Почему ты решил об этом поговорить?

– Мне просто интересно.

– Я, если честно, думал об этом, да, у меня есть страх перед этим. Нужно просто признать, что жизнь конечна, и это будет с каждым из нас. Я больше боюсь, что будет после этого.

– А я не боюсь смерти. Я воин.

– Ты не единственный воин. Глупо говорить о том, что ты не боишься этого.

– Глупо? То есть ты хочешь сказать, что я глупый.

– По-моему, да.

Виктор ни секунды не размышлял и ударил меня кулаком в лицо. Я перевернулся на земле.

– Какого черта ты делаешь? – закричал я.

Виктор не стал отвечать на мой вопрос и набросился на меня. Я успел увернуться. Он начал наносить свои тяжелые удары по мне. Я увернулся, но не от всех. Пару раз он мне хорошо попал, и я чувствовал, что у меня из носа течет кровь. Я контратаковал, джеб и кросс. Виктор не ожидал этого, и к тому же я хорошо попал. Его пыл немного утих. Он смотрел на меня с налитыми кровью глазами. Теперь мы просто разменивались ударами. Как какие-то дилетанты на улице, никакой тактики, просто кто-то должен был первый упасть на землю. Удар за ударом, мое лицо горит, дыхание сбито. Виктор ударил меня ногой в живот. Я упал на спину. Я увидел свое оружие возле дуба. Мне нужно до него добраться. Виктор хотел броситься на меня сверху. Я успел встать на ноги. Сделал кувырок в сторону оружия. Схватил свою двустволку и развернулся к Виктору.

– Довольно, стой, – закричал я.

Виктор не слушал меня и бросился на меня. Я выстрелил. Дробь из оружия пронзила землю возле его ног. Виктор остановился и опустился на одно колено.

– Теперь мне страшно, – сказал Виктор.

Минутное молчание.

– Теперь ты видишь, что перед реальной угрозой смерти ты испугаешься.

– Я думал, ты выстрелишь в меня, почему ты решил всего лишь припугнуть меня?

– Я не убийца. Тем более ты мой друг.

– Не стоит говорить об этом как о великой победе и не стоит говорить об этом как о позорном поражении, – с загадочным выражением лица сказал Виктор.

Виктор взял оружие и жестом позвал меня идти за собой. Мы направились в лагерь. Кокс даже не шевельнулся с того места, где лежал и смотрел, как мы дрались. Я сказал ему следовать за мной. После того как мы вернулись в лагерь, Говард и Дженни увидели наши побитые лица. Они ничего не стали говорить. Мы сели с ними возле костра и поужинали. Начали вести разговоры, как будто ничего не произошло.

– Мальчишки, с вашего позволения, я дам вам совет, – сказал Говард.

– Папа, не надо, мне дома этого хватает, – тут же сказал Виктор.

– Хорошо, я продолжу. Я вам дам одно описание охоты. Я старый волк и хочу с вами поделиться этим. Когда вы охотитесь за какой-то дичью, подбитой, которая не может взлететь с поля, может, она поранилась сама или что-то повлияло на это, неважно. Вы все равно не упустите ее. Потому что она погибнет через несколько дней. Все же это будет добыча. Но она ни в какое сравнение не встанет рядом с той добычей, которую вы будете выслеживать несколько дней или даже недель.

– А что за добыча, которую выслеживают несколько дней? – спросил я.

– Королевский олень, – Говард посмотрел на меня и подмигнул, – к примеру. Нет ничего прекраснее этого оленя. Вы будете рассказывать об этом своим близким. А про ту подбитую дичь в поле сами забудете уже через пару месяцев.

– Пожалуй, вы правы, Говард, – сказал я.

– А теперь самое интересное, – сказал Говард. – Это повествование относится еще к кое-чему. К женщинам. У вас будут эти невзрачные женщины, может, что-то интереснее, которых вы получите, не прибегая к большим усилиям. Во всяком случае, я надеюсь, что каждый из вас подстрелит для себя королевского оленя. Найдет для себя ту самую, про которую вы будете рассказывать в семейном кругу.

– Вам не кажется, мистер Хан, что это не уважительно? Такое сравнение применять к женщинам? – спросила Дженни.

– Пускай тогда женщины не будут этими подбитыми утками или куропатками в открытом поле, – Говард, сказав это, даже не взглянул на Дженни.

Наступило молчание. Говард достал из машины гитару. Он великолепно играл, услада для ушей. Дженни не стала всерьез воспринимать речи Говарда, это было видно по ее лицу. Мы начали все вместе петь песни под гитару. Наступила полночь. Пора бы уже спать. Я и Дженни направились в палатку. Как только она ее закрыла, сразу начала меня расспрашивать.

– Что случилось? Как это произошло? – она спрашивала это шепотом.

– Не спрашивай, Дженни, – холодно ответил я.

Она достала аптечку и начала обрабатывать раны на моем лице. Я смотрел ей в глаза. Она делала вид, как будто этого не замечает.

– Спасибо, Дженни, – шепотом сказал я.

– Мальчишки, – с улыбкой сказала она. – Все, теперь ты здоров.

– Доброй ночи, Дженни, я устал за сегодня.

– Доброй ночи, Макс.

На следующий день мы начали собираться домой. В дом мы решили не заходить, только завезем Дженни туда и поедем дальше в город. Мы с Дженни сидели на заднем сиденье и стреляли глазками друг в друга. Мне было неловко ей хоть что-то сказать. Она так близко и так далеко. Мы остановились возле дома. Дженни вышла из машины, и мы сразу поехали. Отъехав метров на двести, я обернулся, Дженни все еще стояла на том же самом месте. Она увидела, что я обернулся, и помахала мне рукой. Я помахал ей в ответ.

Глава 16

Прошло пару недель после охоты, мои раны на лице практически зажили. Из дома я особо не выходил, не хотел, чтобы меня хоть кто-то видел с таким лицом. Дома никого не было. Я решил сделать себе кофе. Ароматный кофе. Обожаю. Мне вспомнилась Дженни, ее улыбка, голос. Хотел бы я с ней встретиться еще раз. Не судьба, она в заточении. Как странно, XXI век, и все равно средневековые законы и традиции. Когда сделал первый глоток, кто-то начал открывать дверь. Отец пришел с работы.

– Привет, папа.

– Здравствуй, боец, как лицо?

– Почти как раньше.

– Оно у тебя еще хуже стало, – отец засмеялся.

– Немного опухло, подумаешь, почти не заметно.

– Вот такой красавец сын пойдет через пару недель на первое занятие в институт?

– Папа, не начинай, шрамы красят мужчин.

– Да, это верно. А еще поступки красят мужчин. Манеры и поведение.

– Я знаю, ты меня этому с детства учишь. Тебе сделать кофе?

– Нет, спасибо, я возьму документы и поеду обратно.

Отец сделал, как и говорил, теперь я снова один дома. Зазвонил мой телефон. Эдвард.

– Алло.

– Привет, Макс. Сегодня в баре показывают футбол, идешь смотреть с нами?

– А кто играет?

– Ты шутишь? Английская Премьер-лига, «Тоттенхэм» против «Манчестер Сити».

– Естественно.

– Позвони Виктору еще. Я заеду за вами сегодня. Через час примерно.

Эдвард отключился. После того как Говард подвез меня, я больше не разговаривал с Виктором. Кто-то ведь должен протянуть руку дружбы. Это буду я. Как только я набрал Виктора, всего один гудок прозвонил.

– Привет, Макс, – послышалось в трубке.

– Привет, Виктор. Пойдешь сегодня смотреть футбол?

– Да, во сколько?

– Через час Эдвард заедет за нами.

– Хорошо, я буду во дворе через час.

Виктор был приветлив, как будто ничего не произошло. Пускай так оно и будет.

Я вышел во двор. Машина Эдварда стояла напротив меня. Черная Honda Accord. Эдвард открыл окно, я сразу увидел, что и Томас с ним.

– Запрыгивай назад, Макс, – сказал Томас.

Я сел на заднее сидение. Виктор был уже в машине. Мы все поздоровались. Эдвард нажал на педаль газа, и мы поехали.

– Куда едем? – спросил Виктор.

– Едем в «Гадкий койот», – сказал Томас.

– Бар на конце города? – спросил я.

– Да, там большой телевизор в общем зале, и мы уже забронировали столик, – сказал Эдвард.

– Круто вы подсуетились, – сказал Виктор.

– Еще бы, – близнецы это сказали вместе.

Виктор усмехнулся этому.

– А вы знаете, как появляются близнецы? – спросил Виктор.

– Удиви, – сказал Томас.

– Близнецы появляются вследствие того, что два мужика сразу трахают одну женщину, именно поэтому и появляются два человека при ее родах.

Эдвард остановил машину, в нас чуть не врезалась машина.

– Виктор, я понимаю, что ты мой друг, но никогда больше не шути так, – сказал Эдвард.

– Я и не шучу.

– Пошел вон из машины, – сказал Томас.

– Ладно, простите, я думал, будет смешно.

– Виктор, что ты несешь? – спросил я.

– Ничего.

Все остальное время мы ехали молча. Эдвард включил музыку на максимум. Мы припарковались возле «Гадкого койота».

– Приехали, – сказал Томас.

Мы вышли из машины. Зашли внутрь бара. Примерно тридцать человек было внутри. Все сразу обратили на нас внимание и провожали нас взглядом до нашего столика. Как в каком-то вестерне.

– Почему они так пялятся на нас? – спросил я.

– Вы все тут первый раз, а я нет, – сказал Томас, – сюда ходят обычно одни и те же люди.

– Нам ждать неприятностей? – спросил Виктор.

– Нет, если ты первый не будешь их искать.

К нам подошла девушка в униформе. Что-то похожее на немецкий стиль. Молодая девушка лет двадцати.

– Привет, мальчики, – сказала она. – Вам есть восемнадцать?

– Кристина, это мои друзья, а значит, мы не пьем, – сказал Томас.

– Привет, Томас. Что-нибудь хотите?

– Принеси нам по стейку и жареную картошку, и по кружке молочного коктейля.

– Через полчаса все будет готово, – Кристина развернулась и ушла на кухню.

– Медленный сервис, – сказал Виктор.

Я начал осматриваться вокруг себя. В этом баре из молодежи были только мы. Остальной контингент старше тридцати однозначно. Три симпатичные и молоденькие официантки обслуживали клиентов.

– Макс, в какой институт ты все-таки поступил? – спросил Эдвард.

– В Юридический, по стопам отца пойду.

– Почему именно туда? – спросил Томас.

– Потому что если кто-то из вас будет нуждаться в адвокате, я помогу вам.

– Убедительно, – сказал Эдвард. – А ты, Виктор, куда поступил?

– Я буду учиться в Институте экономики.

– Как твой отец? – спросил Эдвард.

– Мой отец школу с трудом закончил. Какой там институт.

– Смотрите, какие зайки заходят, – прервал разговор Томас.

Мы все сразу посмотрели на входную дверь. В бар зашли две милые девушки. Примерно нашего возраста. Обе они были одеты в летние платья. Так, чтобы было видно ножки. Все посетители сразу обратили на них внимание. Они сели за столик и заказали что-то. Нам принесли наш заказ.

– Кристина, кто эти зайки? – поинтересовался Томас.

– Они недавно переехали в наш город, две сестры. Недалеко от нашего бара их родители купили дом. Заезжают иногда сюда покушать. Не советую к ним подходить.

– Почему?

– У них отец – влиятельный человек.

– Глупости, – сказал Виктор, – спасибо, Кристина, если что, мы позовем тебя. Футбол начинается, прибавь звук на телевизоре.

Начался матч. Люди, сидящие в баре, утихли и начали смотреть. Параллельно я смотрел футбол и на двух девочек. Одна из них заметила, что я на них смотрю, и улыбнулась в ответ.

– Какая тебе из них понравилась? – спросил Виктор.

– Они обе красивые.

– А как же Дженни?

– Дженни мне нравится больше.

– Ты ведь знаешь, что не возможно тебе ей обладать, пока она работает у отца.

– Да, я знаю.

– Хочешь, пойдем к ним и познакомимся?

– После первого тайма подойдем.

– Заметано.

Прошло минут тридцать от первого тайма, а счет все еще 0:0. Мы кричали и возмущались, когда же уже будет открыт счет. Близнецы болели за «Манчестер Сити», я с Виктором – за «Тоттенхэм». Вдруг я заметил, как те две сестренки начали уходить. Но я никому не стал говорить об этом. Признаюсь, мне и не хотелось к ним подходить. Я все еще думал о Дженни.

– Какого черта, – вдруг сказал Томас.

– Что случилось? – спросил Виктор.

– Эти две зайки уходят.

– Как будто других нет?

– За ними пошли еще шестеро мужиков.

– Ты шутишь? – спросил Эдвард.

– Нет, парочка из них сидела в тюрьме, а остальные – их друзья, – сказал Томас.

– Ты предлагаешь выйти на улицу и побить их, если они пристают к ним? – спросил я.

– Да, – уверенно сказал Томас.

– Чего же мы ждем? – сказал Виктор и уже встал со своего стула и направился к выходу.

Я последовал за Виктором. Близнецы шли за нами. Мы вышли на улицу, никого не было видно.

– Они, наверно, за баром тачку припарковали, идем за мной, – сказал Томас.

Мы зашли за бар. Двух девочек окружили шестеро рослых мужчин. Одна из сестер плакала, и у нее было порвано платье. Сомнений не было, они хотели над ними поиздеваться или еще хуже, я даже не мог себе этого представить.

– Эй, имбецилы, – закричал Виктор.

– Виктор, ты точно не мастер переговоров, – заявил Эдвард.

Все шестеро развернулись к нам. Один из них достал нож.

– Валите отсюда, – сказал тип с ножом в руке.

– Брось нож, придурок, или я сделаю в твоей коленной чашечке дыру, – сказал Виктор и достал из кармана пистолет.

Все шестеро были в ужасе. Тип бросил нож. Виктор убрал ствол обратно.

– Деритесь руками, нищеброды, – закричал Виктор и бросился на них.

Мы последовали за ним. Началась драка. Я столкнулся с пузатым и бородатым мужиком. Его удары были неуклюжие, и он ни разу не попал в меня. Я лишь пару раз увернулся и нанес ему ответный удар. Похоже, он его даже не почувствовал. Еще джеб, вот теперь его покосило. Я схватил левой рукой его за рубашку, а правой наносил удары в челюсть. Близнецы взяли себе по противнику. Виктор дрался с двумя. Два противника повержены, скорее всего, Виктор свалил одного из них, как и я. Я рванул на помощь Виктору. Повалил на землю того, кто доставал нож. Неприятный на вид человек, весь в татуировках и лысый. Я думал, что это легкий соперник. Нет, он прекрасно чувствовал себя на земле. В одно мгновение он очутился сверху меня и наносил свои удары. Но ни один из них не достиг цели, я расчетливо ставил блоки. Виктор положил ему руку на плечо.

– Встань с него, – скомандовал Виктор.

Мой соперник повиновался, еще бы, он единственный из его шайки в сознании. Я тоже встал. Виктор заставил его встать на колени, слегка ударив в почку. Близнецы с усмешкой наблюдали за этой сценой.

– Теперь проси прощения у этих девочек, – сказал Виктор.

– Я не буду просить прощения.

– Тем хуже для тебя, – сказал Виктор. – Макс, у тебя, похоже, незаконченное дело с ним?

– Да. Вставай с колен и дерись со мной, – сказал я.

Он тут же встал и набросился на меня. Я уже был готов и молниеносно среагировал. Ударил джеб и кросс ему прямо в челюсть. Бум. Он рухнул на землю.

Звук сирены. Я оборачиваюсь, и вокруг нас десятка два полицейских. Я уже на земле. Наручники щелкнули за моей спиной. Меня вместе с друзьями везут в непонятном направлении.

Мы сидели в участке, смеялись и шутили. После такой победы мы были просто-напросто в восторге. Нас пытались утихомирить местные полицейские, но у них этого не получилось. К нам подошел капитан, может, майор, я не особо разбираюсь в званиях, но, похоже, он был старший в этом участке.

– Молодые люди, за плохое поведение вы тут останетесь на несколько дней.

– Я имею право на один звонок, – сказал Виктор.

Офицер кинул через решетку мобильник.

– Ты будешь звонить отцу? – спросил я.

– Нет, я просто такое в фильмах видел.

Мы все начали смеяться.

– Я позвоню своему папе, чтобы он не беспокоился, – сказал я. – Алло, пап, не нервничай только, я в участке… Не знаю… Подрались… Пару дней сказали… Все живы… Да, я тоже цел… Виктор и близнецы… Пока.

Я отдал мобильник обратно офицеру. Через секунду у него зазвонил его личный телефон. Он взял трубку.

– Алло… Привет… Отделали шайку уголовников… Обвинений не будет… Да, я помню это… Удачи, дружище… Пока.

Офицер открыл решетку.

– Вы свободны, ребята.

Мы не поверили этому.

– Так просто? – спросил Эдвард.

– Да, так просто, – ответил офицер.

Я выходил последним, хотел узнать, в чем же дело.

– Простите, офицер, почему вы нас отпустили?

– Твой отец когда-то сделал для меня очень доброе дело, я перед ним в долгу, я даже не знал, что у него такой славный сын.

– Простите нас за наше поведение.

– Не переживай, все нормально. Мы с твоим отцом такие же в детстве были, – офицер улыбнулся мне.

Мы вышли на улицу. Уже стемнело. Машина Эдварда осталась возле бара. Мы решили разъехаться по домам на такси.

– Завтра утром заберу свою ласточку, – сказал Эдвард.

– Виктор, скажи спасибо провидению, что нас не стали досматривать, у тебя бы точно нашли ствол, – сказал Томас.

– У меня на него разрешение есть, можешь не переживать, – ответил он.

– Когда ты успел получить разрешение? – спросил я.

– Пару месяцев назад.

Мы вызвали такси и поехали по домам. Поднимаясь по лестнице домой, я представлял, что же сейчас устроят родители дома, скандал. Я в участке после драки. Что будет, то будет. Я такой, какой я есть, и другим не буду. Зайдя домой, увидел, как в гостиной сидели Даниэль и родители.

– Привет, – скромно сказал я.

– Герой вернулся, – сказал отец.

– Ты прикалываешься, пап?

– Нет, яна полном серьезе. Тот офицер – это мой друг детства, Брюс. Он рассказал, как вы вчетвером спасли двух девочек из лап негодяев.

– Я нисколько не сомневался в тебе, племянник.

– Я рад, что вы понимаете. Разве что мама. Прости, мам, со мной все хорошо, я жив.

– Ты весь в отца. Еще пару лет потерпеть, и ты будешь женат, надеюсь. За тобой жена будет присматривать.

– Макс, я чего-то не знаю? – спросил Даниэль.

– Нет у меня никого. Я умоюсь и присоединюсь к вам.

Зайдя в ванну, я включил душ. Снял футболку. Посмотрел в зеркало. Я уже не такой, как в детстве, щетина покрыла мое лицо, взгляд уверенный, прическа агрессивная, рельефный торс. Только я ступил в ванну, неожиданно зазвонил телефон. Эдвард.

– Эдвард, что-то случилось?

– Нет, я решил все-таки сегодня забрать машину. Угадай, почему я тебе звоню?

– У меня сейчас голова не соображает, говори.

– Я зашел в «Гадкий койот», поговорил с Кристиной, она мне сказала, что эти две зайки хотели бы поблагодарить нас. Я решил, раз их две, значит, не стоит всем ехать к ним на встречу. Так вот, завтра вечером ты и я идем с ними в кино.

– Может, не стоит.

– Брось, чувак, у меня есть опыт в общении с женщинами в отличие от тебя, говорить буду я. Одной из них ты очень понравился, с которой ты взглядами обменивался, ее зовут Мила. Она позвонит тебе сегодня.

– Что?

– Ха-ха – Эдвард посмеялся и бросил трубку.

Как он дал ей мой номер, неужели через официантку? Вдруг зазвонил телефон. Неизвестный номер. Это она.

– Алло.

– Привет, меня зовут Мила.

– Привет, меня Макс.

– Я хотела сказать спасибо, что…

– Не стоит, Мила.

– Твой номер дал мне Эдвард. Он сказал, что ты стеснительный и первый мне точно не позвонишь. Еще он сказал, что мы завтра идем в кино вчетвером.

– Да, Мила. Завтра мы идем в кино. Мы с Эдвардом за вами заедем.

– Тогда до завтра?

– До завтра.

– Еще раз спасибо.

Мила бросила трубку. Вот черт. За меня уже все решили. В кино? Пускай будет так. Как говорил Говард, должна быть тяжелая охота. Сегодня было тяжело, пробиться сквозь стаю волков, чтобы вызволить двух заек.

Я вышел из душа и рассказал родителям и Даниэлю, что у меня завтра свидание.

– Ю-ху! – закричал Даниэль.

– С кем? – спросил отец.

– С теми девочками, которых мы спасли, я и Эдвард идем с ними в кино.

– Как это мило, сынок, – сказала мама, – я поглажу тебе джинсы и рубашку.

– Спасибо, мам.

– Макс, мы не будем давать тебе советы, как будто мы сами опытные в этих вопросах, – начал Даниэль, – но я хочу тебе сказать одно. Будь мужчиной всегда. Девушка как дракон. Дракон – мифическое существо. Если дракон тебя поглотит, то ты навечно останешься у него в плену. Ты должен быть сильным всегда, чтобы этого не произошло. Не дай женщине поглотить себя.

– Такого я от тебя еще не слышал, брат.

– Дай мне еще немного виски, я еще и не такое тебе расскажу.

– Никакого виски, – сказала мама.

– Матриархат у вас дома? – спросил Даниэль.

– У нас демократия, – ответил я.

– Племянник, ты слышал когда-нибудь о законе Парето?

– Да, там мнемонические числа, двадцать процентов усилий дают восемьдесят процентов результата. А в итоге это все сто процентов. Нет смысла делать восемьдесят процентов усилий, потому что ты получишь двадцать процентов результата.

– А ты смышленый парень, – сказал Даниэль.

– У меня самый лучший в мире учитель, – я посмотрел на своего отца. Папа не ожидал такого комплимента и даже засмущался.

– Какой же ты большой уже стал, – сказала мама и начала чесать мне голову.

– Мам, я не люблю, когда ты так делаешь.

– А мне нравится, терпи.

Мы целый вечер разговаривали и шутили. Играли в монополию, карты и домино. Вспоминали, что было несколько лет назад и как я маленький бегал без штанов по квартире. Любимая история моего дяди – так он со мной познакомился. Он зашел в квартиру, чтобы меня увидеть впервые в жизни, а я бегал без штанов, и мама убирала за мной испражнения, а я еще показывал пальцем, где она не успела убрать новую кучу. Всегда краснею над этой историей. Но дяде невозможно запретить ее рассказывать.

Наступила полночь. Мы уже устали, и глаза закрывались. Тем более у меня завтра важная встреча. Я направился спать и почти закрыл за собой дверь, вдруг меня осенило.

– Как сегодня сыграли «Тоттенхэм» и «Манчестер Сити»? Я случайным образом пропустил этот матч.

– Ноль-ноль, – ответила мама.

– Спасибо, мам, доброй ночи всем.

Глава 17

Утром меня разбудил телефонный звонок. Эдвард.

– Сколько времени? – спросил я у него.

– Время приключений, давай вставай.

– Почему так рано?

– Время полдень, красавица.

– Неужели?

– Через час заеду за тобой.

– Все, собираюсь.

Я потянулся на кровати, перевернулся и упал на пол. Отжался раз семьдесят. Да, теперь я точно готов. Вышел на кухню. Родители и Даниэль сидели за столом.

– Всем доброе утро.

– Уже собираешься? – спросила мама.

– Да, Эдвард заедет за мной через час.

– Я сделала для тебя завтрак чемпиона.

– Ого, мам, ты просто супер.

Я стою возле зеркала, одетый в то, что мама мне погладила. Джинсы и рубашка. Чего-то не хватает, закатал рукава чуть выше локтя, расстегнул пару верхних пуговиц. Да, то что надо. Я попрощался со всеми и вышел на улицу.

Мы с Эдвардом едем на встречу.

– Нервничаешь? – спросил он.

– Нет, а почему ты меня позвал?

– А кого мне еще надо было позвать? Виктора? Он сам себе на уме, тем более он стал каким-то агрессивным. Томаса? У него и так хватает подружек, от одной не убудет. А перед тобой я в долгу.

– Мы за ними едем?

– Нет, они на машине сразу к кинотеатру приедут.

Мы припарковались и зашли в кинотеатр. Наши подружки сидели на диване. Я узнал Милу, именно с ней я играл в «гляделки» в баре. Она была одета в джинсовый жилет и джинсовые шорты.

– Привет, зайки, – сказал Эдвард.

– Привет, я Джунн, а это моя сестра Мила.

– Приятно познакомиться, я Макс.

– Мы сами купили билеты, – сказала Джунн, – в знак благодарности.

– Это круто, – сказал Эдвард, – в следующий раз мы купим. Что за фильм?

– Ужастик, название не помню, – сказала Джунн.

– Джунн, пойдем со мной, я куплю тебе мороженое.

– Идем.

Теперь я остался один на один с Милой.

– Я не ожидал, что ты мне позвонишь вчера.

– А я не ожидала, что попаду в такую передрягу, но слава господу, вы оказались рядом.

– Господь тут не причем.

– Ты не веришь в бога?

– Верю, но я не думаю, что это тема, подходящая для первого свиданья. Я вижу, ты в порядке.

– Кроме моего платья, они порвали его.

– Я надеюсь, ты больше в такие ситуации попадать не будешь.

– Я тоже надеюсь.

– Мила, пока нет твоей сестры и моего друга. Можно тебя пригласить завтра погулять вдвоем?

– Можно, мой телефон у тебя есть. Вечером созвонимся.

– Эй, голубки, я вам тоже купил мороженое, – сказа Эдвард.

Мы заняли места согласно купленным билетам, Эдвард сказал, что необходимо мне с ним рядом сесть, а девчонок посадить по краям. Видимо, он знает толк в этом, мы так и сделали. Фильм начался. В самом начале был скример, и Мила взяла мою руку и не отпускала до самого конца фильма.

Фильм закончился, мы проводили девчонок до машины. Мила поцеловала меня в щеку и быстро села в машину. Я даже не успел ничего сказать. Мила и Джунн уехали. Мы взглядом провожали их.

– Я договорился завтра встретиться с Милой, – сказал я.

– А я договорился встретиться завтра с Джунн, – сказал Эдвард.

Мы оба засмеялись и отбили пять. Сели в машину и направились домой.

Я открыл дверь от квартиры.

– Я дома.

Никто не ответил. Странно, уже вечер. Я расположился в гостиной. Позвонил родителям. Телефоны отключены. Позвонил Даниэлю. Телефон тоже отключен. Странно. Наверное, они отвозят Даниэля на вечерний рейс, там по дороге иногда пропадает связь.

Я позвонил Миле. Она не берет трубку. Еще раз позвонил, она сбросила. Пришло СМС. Текст сообщения: «Макс, прости, но нам лучше не встречаться. Через месяц мы переедем. Не хочу, чтобы ты привязался ко мне. Мила».

Я бросил телефон в стену. Да пошла ты. Поднял телефон: крепкий оказался, даже не треснул. Я включил музыку на музыкальном центре, лег на диван и расслабился.

Звонок на домашний телефон. Кто бы это мог быть?

– Я слушаю.

– Здравствуй, Макс, – послышалось в трубке.

– Кто это?

– Мы с тобой уже встречались, меня зовут Брюс. Я полицейский, твой отец звонил мне. После чего я выпустил тебя и твоих друзей.

– Да, я понял, кто вы, добрый вечер.

– Нет, Макс, не добрый. Твои родители и дядя ехали в аэропорт и попали в аварию.

– Что с ними? В какой они больнице?

– Сынок, прости, они все погибли на месте.

Я выронил трубку. Сел на корточки и взялся руками за голову. Дрожь и ужас пронзили меня. Нет! Нет! Не может быть. Я вытер слезы и снова взял трубку.

– Брюс, вы еще здесь?

– Сегодня тебя не пустят к ним. Я тебе завтра позвоню в десять утра.

Я не знал, что делать. Куда деваться. Слезы лились из моих глаз. Ужас. Ощущение пустоты. Стоп. Нужно взять себя в руки. Позвоню Виктору.

– Алло, Макс.

– Виктор… у меня беда.

– Что случилось?

– Мои родители и дядя погибли.

– Ты дома?

– Да.

– Скоро буду, близнецам позвонить?

– Да, позвони.

Я не знал, что делать. Я метался из угла в угол. Я сел на диван и заплакал. Мне было больно потерять родителей и дядю в один день. Единственные мои родственники, у меня больше никого нет.

Звонок в дверь. Я вытер слезы и открыл дверь. Виктор пришел с родителями.

– Прими наши соболезнования, – сказал Говард. – Можно мы зайдем?

– Конечно, заходите.

– Макс, сегодня нас не пустят к ним, – сказал Говард, – я уже позвонил своим знакомым. Все расходы я взял на себя. Как только Виктор мне сказал об этом, я был в шоке. Держись, сынок, наша семья всегда протянет тебе руку помощи.

– Спасибо, Говард, – промолвил я сквозь слезы.

Дверь оставалась открытой, в нее зашли Томас и Эдвард. Слова были излишни сегодня. Друзья остались ночевать у меня. Я не мог ночью сомкнуть глаз.

Утром Говард отвез меня к родителям. Виной всему дождь. Мокрый асфальт, машину занесло.

Сказать, что мне было тяжело перенести эту потерю, это все равно, что ничего не сказать. На следующий день мы проводили их в последний путь. Пришло очень много людей. Я даже большую часть людей не знал. Я пришел домой, никого нет. Я один. В восемнадцать лет остаться одному в этом мире. Что делать? Куда бежать? Сегодня я буду скорбеть. Ближайшую неделю, месяцы, может, года. Полная апатия пронзила меня. Я лег на пол в гостиной. Взял подушку с дивана и уперся лицом в нее.

Глава 18

Февраль 2011

Прошло полгода после смерти моих родителей и дяди. Я замкнулся в себе. Не гуляю с друзьями, первые пару месяцев они мне звонили почти каждый день. Каждые выходные навешали меня. Но я попросил дать мне время побыть одному. Они не стали возражать. Учебу в институте я не стал бросать, думаю, это был один из важных моментов. В моей группе никто не знает о моей утрате, да и вообще обо мне никто ничего особо не знает. Я просто здороваюсь со всеми и не разговариваю. Мне это не мешает. Похоже, я самый эрудированный в группе. Всегда первый решаю любые задачи, но отвечать на публику не хочу. У меня всегда просят помощи, и я безо всяких вопросов помогаю. Некоторые девочки пытались пригласить меня погулять, но мне не интересно это, не хочу. На тренировки я перестал ходить. Тренер пытался меня убедить прийти, но все безуспешно.

Где-то в конце месяца мне нужно было оформить документы на наследство. Я со слезами на глазах подписывал все документы, которые мне подсовывали юристы, нотариусы и другие связующие специалисты. С документами было покончено. После всех этих встреч я пришел домой, расположился на диване и начал засыпать. Звонок в дверь. Я тут же проснулся. Какое лихо занесло незваного гостя? Я открыл дверь. Напротив меня стоял рослый мужчина, выше двух метров, весом больше сотни килограмм. На нем было зимнее черное пальто и белая кроличья шапка.

– Чем обязан, сэр? – спросил я.

– Меня зовут Джек, я работал с вашим дядей Даниэлем. У меня для вас есть новости, можно я войду?

– Заходите.

Я не мог себе представить, как можно справиться с таким гигантом. Вдруг он обманщик и хочет ограбить меня?

– Молодой человек, можете не беспокоиться, я друг.

– Я и не беспокоюсь.

Джек снял пальто и шапку, разулся.

– Может, мы присядем в гостиной? – спросил Джек

– Да, устраивайтесь как вам удобнее.

– Приступим сразу к делу. Ваш дядя Даниэль – весьма успешный человек. Мы с ним знакомы около двадцати лет. Помимо его хобби, работы пилотом, у него есть свое заведение и тринадцать квартир. Заведение до сих пор работает. Одна квартира пустует, он там жил. Остальная дюжина квартир сдается в аренду. За всем этим слежу я. Так вот, несколько лет назад он написал завещание. Наследник всего этого именно вы, Макс. Вот завещание, смотрите. Простите, еще счет в банке на круглую сумму.

Я не мог поверить своим ушам и глазам. Мой дядя Даниэль настолько богат? И это все он завещал мне?

– Простите, Джек, а почему именно вы пришли мне сказать об этом?

– Потому что я единственный человек, которому Даниэль доверял.

– Я прочитал завещание, меня интересует, что это за стриптиз-бар?

– Я так и знал, что вы молоды и не испорчены. Неудивительно, что вы не знали о существовании этого клуба. Стриптиз-бар у северного моста, так его называют. Официальное название «Коллекционеры».

– Когда мне необходимо все подписать?

– Сейчас. Поставив подпись, вы станете обладателем всего этого.

– Можно я прочту бумаги?

– Я сам хотел предложить, держите.

После прочтения всех бумаг не оказалось сомнений в их подлинности. Джек будет моим представителем и сам все сделает. Также он будет следить за стриптиз-баром в лице директора. Единственное, деньги за аренду квартир мне надо будет получать самому у нанимателей.

– Все верно, Джек. Я подпишу.

– Как бумаги будут готовы, я вам их привезу, возьмите мою визитку и продиктуйте свой номер телефона для меня.

Мы пожали друг другу руки, и Джек начал одеваться.

– Я ждал, когда же вы спросите, молодой человек.

– Что именно?

– Раз в течение полгода стриптиз-бар работал и квартиры сдавались, значит, выручка где-то должна быть.

– Пожалуй, вы правы.

– Через несколько месяцев у вас появится хватка, мистер Рикинвальд. А этот конверт я оставлю на прихожей. Это для вас. Из этого конверта я взял лишь свою зарплату, – Джек закрыл за собой дверь.

Я не успел ничего сказать. Закрыл квартиру на замок. Взял этот конверт. Черт возьми, внутри была нехилая сумма. Около сорока тысяч долларов. Я даже сел на пол от удивления. Что мне делать с этими деньгами? Почему Даниэль никогда не рассказывал об этом? Пока не буду их тратить. Уберу к себе в комнату. Возьму лишь пару сотен на расходы.

Через несколько дней Джек привез мне остальные документы. Отдал ключи от всех квартир, в том числе от квартиры, где жил Даниэль.

– Послушайте, мистер Рикинвальд, вам необходимо на этой недели приехать в стриптиз-бар, познакомиться с персоналом, и теперь они должны знать, на кого работают. Купите хорошую одежду, костюм.

– Обязательно ехать в костюме?

– Нет.

– Зачем вы мне это посоветовали?

– Это просто пожелание.

– Как скажете, Джек, я заеду сегодня в бар.

– Бар начинает работать в 18 часов. Я буду вас ждать в вашем кабинете. На входе скажете, как вас зовут, и вас проводят.

– Заметано, Джек, я сейчас хочу поехать к дяде на квартиру и осмотреться в ней.

– До встречи, мистер Рикинвальд.

Я вызвал такси и поехал к дяде. Мы приехали по указанному адресу. Дом находился в центре города. Я зашел в квартиру. Огромная однокомнатная квартира. Уютная обстановка, сразу видно, что здесь живет холостяк. В углу спортивный инвентарь. На полках нашел фотоальбом. Начал листать его, у моего дяди не было проблем с девушками, судя по фото. Армейские фотографии, он рядом с Джеком. Значит, они служили вместе. Тут он с моими родителями, это я маленький у него на руках. Почему он не женился и не завел детей? Мне снова стало грустно, рана от потери еще слишком свежая. Я не мог остановить слезы. Пора ехать в бар. Я вызвал такси.

Таксист остановился возле бара. На входе стояли двое мужчин.

– Ты куда направляешься, мальчик? – спросил один из них.

– Мне нельзя пройти?

– Паспорт есть?

– Да, вот он, смотрите.

Я дал посмотреть им паспорт. Они прочитали и посмотрели на меня.

– Вы так молоды, – сказал все тот же охранник. – Следуйте за мной, мистер Рикинвальд.

Я пошел за ним. Проходя через стриптиз-бар, увидел разных девиц. Они были довольно красивые. Посетителей было много. Некоторые девочки танцевали на барной стойке. Я зашел в кабинет на втором этаже. Внутри сидел Джек и курил сигару.

– Добрый вечер, мистер Рикинвальд. Сигару?

– Добрый вечер. Спасибо, я не курю.

Джек, не задумываясь, потушил сигару. Освободил кресло и предложил мне сесть. Я сел в кожаное кресло. Передо мной был стол, и на нем лежали какие-то документы, и в этот момент почувствовал себя неловко.

– Фил, пригласи сюда весь персонал, – попросил Джек.

– Сейчас все придут? – торопливо спросил я.

– Да, ради этого вы здесь.

Я тут же встал, обошел стол и облокотился на него. В это мгновение зашел весь персонал. Охранники, официанты, бармены и стриптизерши.

– Здравствуйте, – сказал я.

Все поприветствовали меня и заулыбались.

– Какой симпатичный босс у нас, – сказала одна из девушек.

– Он хоть и босс, но за вами пока буду следить я, – сказал Джек. – Какие будут пожелания для персонала? – спросил Джек.

– Джек, ты застал меня врасплох, – сказал я, – но раз вы просите. Я никогда не был боссом, я молод еще для этого, я никогда не работал, я всего лишь учусь в институте. Горько, что Даниэль ушел из жизни. Я постараюсь быть достойным его. Первое мое наставления для вас – за работу, друзья.

Все похлопали мне и вышли из кабинета, чтобы продолжить работу.

– Мистер Рикинвальд, в течение года я буду учить вас управлять этим заведением и вести документацию.

– Спасибо, Джек, я признателен тебе. Ты служил с моим дядей, я видел фото.

– Давно это было, он спас меня. Если бы не он, я был бы мертв, это единственное, что я могу вам сказать. Если хотите, можете остаться здесь на всю ночь.

– Нет, я думаю, для первого раза достаточно, мне завтра нужно идти на занятия в институт.

– Тогда до встречи.

– До свиданья, Джек.

Я сел в такси и поехал домой.

Прошло четыре месяца…

Я купил себе новый протез. Этот протез более современный, в нем ходить и бегать можно лучше, чем в прежнем. Я купил себе старенький белый Mercedes. Теперь ездить по делам стало проще. Дела в баре идут хорошо, вечером я занимаюсь бумажной волокитой, Джек следит за баром ночью. Посетителей много, выручка хорошая. Некоторые девушки из моего персонала пытались пригласить меня на свидание. Гиблое дело, мне не хотелось с ними встречаться. С друзьями я все еще не вижусь, даже не рассказал о наследстве. Я все еще замкнут в себе. Я не подстригался и не брился с того самого происшествия. Джек радовался, что я хотя бы моюсь. Вечером в пятницу я возвращался из бара домой. Звонок на телефон. Мне звонит Томас. Как же давно я не слышал его голос. Брать или не брать трубку?

– Здравствуй, Томас.

– Привет, Макс.

– Не занят?

– Нет.

– Можешь нам с братом помочь?

– Что случилось? Конечно, помогу.

– Это не телефонный разговор, приезжай к нам.

– А где вы сейчас?

– Мы квартиру снимаем. Адрес тебе вышлю СМС.

Я бросил трубку. Пришло СМС. Я поехал по указанному адресу.

Глава 19

Я приехал по указанному адресу. Позвонил в дверь. Дверь открыл Эдвард.

– Макс, привет. Заходи.

– Привет.

Я зашел в квартиру. Двухкомнатная квартира, уютная. С кухни доносились женские голоса. Из кухни выбежал Томас.

– Макс, сколько лет, сколько зим, – он обнял меня, чего я не ожидал, – пойдем все в комнату.

Мы расположились в комнате, три девушки сели с нами. Они были вызывающе одеты и сильно выпившими.

– Как зовут этого красавчика? – спросила одна из них.

– Меня зовут Макс. Томас, ты говорил, что нужна моя помощь.

– Конечно, нужна, девушки три, а нас с братом всего лишь двое.

– Понятно, я ненадолго.

– Давайте сыграем в монополию, а потом потанцуем, – предложил Томас.

– Давайте сразу танцевать, – предложила одна из девиц.

Три девчонки тут же встали и начали танцевать. Эдвард выключил свет и включил музыкальный центр. Девушки пили шампанское прямо из бутылки. Близнецы присоединились к ним. Я позвал Эдварда выйти в коридор.

– Слушай, что это за телки? – спросил я.

– Мы их встретили в клубе. У них девичник, одна из них скоро выходит замуж, и им необходимо, ну ты понимаешь.

– Вау, а я тут причем?

– Мы подумали, что тебе необходимо развеяться, вот и позвонили тебе.

– Не обижайся, Эдвард, я лучше поеду.

– Как знаешь.

– Томас, пока.

– Уже уходишь? – спросил Томас.

– Да, прости, я…

– Ничего, – перебил меня Томас, – мы подумали, что тебе надо развеяться, может, проводишь одну из них, она слишком пьяная. Боюсь, она может помешать нам или испачкать тут что-нибудь.

– Хорошо, я вызову ей такси. Пускай идет сюда, скажи ей.

– Ладно, сейчас я ее отправлю.

– Эдвард, а какая из них выходит замуж?

– Да вон та, – пальцем мне показал Эдвард.

Пока третья подруга застегивала босоножки, я успел подглядеть, как братья уже раздевают невесту и ее подругу прямо в комнате.

– Эй, может, поможешь мне выйти на улицу? – спросила девушка.

Я поднял ее. Вытащил из квартиры и посадил в такси.

– Куда ее отвезти? – спросил таксист.

– Куда скажет, – я дал ему пятьдесят баксов.

Таксист не стал задавать вопросов и тронулся с места. Эта женщина – уже не моя проблема. Я поехал домой. Нелепая встреча получилась. Мы даже не поговорили. Зато они берут от жизни все, и им нет ни до кого дела. Я сел дома в гостиной и включил телик. Показывали программу про животных. Я охотно посмотрел ее.

Выходные почти закончились, сегодня воскресенье, почти полночь. Мне захотелось поесть. Холодильник пуст. Я оделся в спортивный костюм и пошел в круглосуточный магазин в соседнем квартале. Я набрал полную корзину еды. После того как расплатился, вышел на улицу. Мне послышался женский крик на улице. Откуда это? Вот, через дорогу, девушку пытаются запихнуть в машину. Я оставил пакет на земле и рванул к ней на помощь. Я пробежал бесшумно, и меня не заметили. Девушка потеряла сознание, возможно, они ударили ее. Двое хлипких парней затаскивали ее в машину.

– Эй, чудики, – сказал я.

Они подняли головы. Я ударил одного из них бутылкой, которую подобрал на пути к ним. Второй испугался и упал. Не раздумывая, я начал избивать второго. Их обоих я положил в багажник. Девушка была наполовину в машине, торчали только ее ноги. Я попытался привести ее в чувства. Бесполезно. Может, они ей вкололи что-то? Она начала просыпаться. Как только она пришла в сознание, сразу выскочила из машины.

– Ты кто такой? – спросила она.

Я не мог поверить своим глазам. Передо мной стояла Дженни. Она не узнала меня? Не удивительно, я бородатый и с длинными волосами на голове.

– Я друг.

– А где те двое?

– Они в багажнике, – я открыл багажник, и она убедилась в этом, – вызвать полицию?

– Нет, не надо, можешь меня проводить до ближайшей гостиницы?

– Могу, но, может, ты пойдешь ко мне? У меня дома безопасно.

– Ты что, думаешь, раз ты меня спас, значит, я с тобой лягу в одну койку?

– Я не говорил этого.

– Прости, я на нервах.

– У меня есть вторая комната, можешь не беспокоиться.

Я взял пакет с продуктами, и мы пошли ко мне домой. Мой новый образ и ночь не дают ей узнать меня. Дженни, я до сих пор не мог ее забыть. Нужно удивить ее. По дороге мы шли молча. Поднявшись домой, она сразу легла на диван в гостиной и уснула. Я даже не успел включить свет в квартире. Бедняжка, такой стресс она испытала. Пускай спит. Я закрыл квартиру на ключ, чтобы она не решилась уйти без моего ведома. Я пошел в свою комнату.

Утром я зашел в гостиную. Дженни все еще спала. Я сделал завтрак и принес его в гостиную.

– Доброе утро, Дженни.

– Что? Доброе утро.

Дженни открыла глаза и начала на меня смотреть так, как будто увидела призрака.

– Макс?

– Узнала на второй день, – с улыбкой сказал я.

– Макс! – радостно закричала Дженни и обняла меня. – Спасибо тебе, что спас меня, – с каждой секундой она обнимала меня все крепче и крепче.

– Все, хватит, а то задушишь меня, – сказал я.

– Нет, не хватит, – Дженни начала плакать.

– Я скучал по тебе.

– Правда?

– Правда.

– Я тоже скучала по тебе.

– Как ты оказалась ночью в этом месте?

Дженни отпустила меня, взяла за руку.

– Говард отпустил меня именно вчера.

– В магазин?

– Нет, насовсем.

– Ты ведь еще несколько месяцев должна была у него работать.

– Мой отец скрылся из страны. Говард не смог его найти. Он решил больше не мучить меня. Утром я уехала в город, мне нужно было найти жилье. Я созвонилась с агентом. Агент предложил встретиться в том самом месте, где ты меня спас.

– Тебя не насторожило, что так поздно?

– Нет, остальные агенты мне вовсе не могли помочь. Так вот, мы встретились, и они попросили деньги вперед. Я сказала, сначала заселюсь, потом деньги. Они начали мне угрожать, я ударила одному ногой между ног. Второй прыснул мне в лицо что-то, я потеряла сознание. Потом я оказалась здесь. Вот и вся история. У тебя что нового?

– У меня?

Я поведал все, что у меня было за этот период. Я не стал только рассказывать о наследстве от Даниэля.

– Бедненький, – Дженни заплакала.

– Можешь у меня пожить пока.

– Я с радостью, если ты не против.

– Раз я предложил, значит, не против. Может, сходим на свидание сегодня?

– Ты приглашаешь меня? Конечно, пойду. А куда мы пойдем?

– Это сюрприз.

Вечером мы вышли на улицу. Я нажал на брелок от машины, и двери открылись.

– Это твоя машина?

– Да, моя.

Мы поехали в магазин. Я попросил Дженни остаться в машине. Через некоторое время я вернулся с большими пакетами и запихнул в багажник. Через несколько часов мы были на озере в лесу. Я раньше сюда с родителями в детстве ездил. Мы разбили небольшой лагерь. Развели костер, поставили палатку. Мы болтали до самой ночи, пели песни, купались. Наконец появилось звездное небо.

– Дженни, ложись со мной на спину. Да, давай вот так. Сейчас мы будем смотреть на звезды.

– Никогда раньше именно так я не смотрела на них.

– Сегодня чистое небо, нам повезло. Смотри, как красиво! Это созвездие Стрельца, вот тут Лира, вот это Южная Корона.

– Где?

– Ну, вот же, смотри, я буду показывать пальцем.

Дженни взяла мою руку. Больше я не стал ничего рассказывать. Мы просто наслаждались моментом.

– Я часто думала о тебе, Макс.

– Почему?

– Ты симпатичный и милый. Я, кстати, писала тебе письма. Телефоном мне нельзя пользоваться у Говарда в доме, у меня его даже нет. Я просила Говарда их тебе передать, а ты мне не отвечал.

– Приятно слышать это, Дженни. Я тоже о тебе думал все это время. Никаких писем я не получал. Получив такое, я бы тут же ответил. Сейчас мы вдвоем, и это самое приятное, что со мной произошло за последнее время.

Мы держались за руки и смотрели на звезды. Я даже не понял, как мы уснули. Дженни прижалась ко мне, похоже, она замерзла. Я перенес ее в палатку. Укрыл и лег рядом с ней.

– Доброе утро, – сказала Дженни.

– Доброе, ты решила меня разбудить?

– Почему бы и нет.

Мы лежали и смотрели друг на друга. Я хотел ее поцеловать. На счет три. Раз. Два. Три. Я поцеловал Дженни в губы. Она не ожидала этого. Сначала она отодвинулась назад, но потом потянулась опять ко мне. Мы слились в единый поцелуй. Я оказался сверху нее. Снял свою футболку. Снял футболку Дженни. Расстегнул лифчик.

Через некоторое время…

– Макс.

– Да, Дженни?

– Можно тебе кое-что сказать?

– Все что угодно.

– Это было у меня в первый раз.

– А я сегодня утром стал мужчиной. Буквально несколько минут назад.

– Я думала, у тебя была уже толпа девчонок.

– Похоже, я люблю тебя. Дженни.

– А я тебя, Макс.

Примерно в обед мы начали собираться домой. Вещи были собраны, и мы поехали. Джек позвонил мне и попросил заехать на днях. Бумажная работа. Мы почти приехали домой. Вдруг звонок от Виктора.

– Виктор звонит.

– Что он хочет?

– Не знаю, сейчас спрошу. Привет, Виктор… Хорошо… Сегодня?.. Смогу… Ладно, через час… Я сегодня к нему пойду, у него для меня важные новости.

– Я тогда займусь домашними делами, пока тебя не будет, – сказала Дженни.

Глава 20

Я позвонил Виктору в квартиру. Он открыл дверь.

– Привет, дружище, давно не виделись. Заходи, не стесняйся.

– Здравствуй, Виктор, – сказал я.

Мы прошли к Виктору в комнату. Родителей, похоже, не было дома.

– Виктор, что за новости для меня? Я последнее время боюсь сюрпризов.

– Я начну с самого начала. Месяцев восемь назад я встретил одну девушку. Я за ней долго ухаживал и так далее. Короче говоря, мы теперь вместе. Я хотел раньше тебя с ней познакомить, но ты замкнулся в себе. Я думал, что это будет не очень хорошая идея. Как ни крути, ты мой лучший друг с детства, и сегодня я хочу познакомить тебя с ней.

– Прекрасные новости, Виктор.

– Ты, кстати, приглашен на мальчишник.

– Мальчишник?

– Да. У меня свадьба в следующие выходные.

– Поздравляю, Виктор, это просто великолепно, – я был в восторге от таких новостей.

– Сейчас зайдем в гостиную, моя избранная ждет нас.

Я поскорей хотел увидеть ту девушку, которая покорила сердце Виктора. Он открыл двери гостиной, и мы вошли.

– Макс, познакомься, это Эмми.

– Приятно познакомиться, Макс, Виктор столько рассказывал о тебе, – она встала с дивана и потянула мне руку.

Я ничего не ответил и лишь ответил на рукопожатие. Знакомое лицо.

– Эмми, ты уже праздновала девичник? – поинтересовался я.

– Да. Откуда ты знаешь? – с усмешкой спросила Эмми.

Она даже не запомнила меня в прошлый раз. Именно эта невеста была на девичнике в гостях у близнецов. Я помню, какая она была пьяная. Помню, как она была раздета близнецами. Этого уже достаточно.

– Интуиция. Виктор, сделаешь нам чай? – спросил я.

– Хорошо, – Виктор ничего не заподозрил и ушел на кухню.

– Послушай, Эмми, – в гостиной мы остались одни, – помнишь Эдварда и Томаса?

– Нет. Я даже не знаю никого с такими именами.

– Ты лживая мразь, либо ты скажешь Виктору, что ты шлюха, либо он это узнает от меня. Как ты посмела прийти после этого к нему. Я видел, как тебя раздели, и ты лезла целоваться сама, тебя никто не принуждал. Откуда вы такие вообще беретесь?

– Послушай, мальчик, – начала говорить Эмми.

– Я тебе не мальчик. Есть несколько фотографий, где ты сидишь у Томаса на коленках. Он мне скидывал их на следующий день.

– Не говори Виктору. Я сама ему расскажу через пару дней. Он… он… он…

– Что «он»? – Виктор стоял в дверях и не понимал, что происходит.

– Эмми что-то хочет сказать тебе, Виктор, – гневно сказал я.

– Виктор, я должна тебе признаться.

– В чем? – грозно спросил Виктор.

– Меня изнасиловал твой друг и его друзья-близнецы. Я боялась тебе рассказать это. Это был страшный сон.

– Виктор, она врет. Она…

Виктор набросился на меня. Он начал душить меня. Я успел высвободиться от его захвата. Он был взбешен.

– Виктор, остановись. Я никогда тебя не предавал. Сейчас я говорю правду.

– Нет, ты лжешь. Эмми и я, мы не можем обманывать друг друга.

Виктор достал из стола ножницы.

– Виктор, не делай этого, – сказала Эмми.

– Заткнись, – сказал Виктор и ударил ее по лицу.

Эмми схватилась рукой за челюсть. Виктор начал размахивать ножницами у меня перед лицом. Он наносил удары, как будто лесоруб валит деревья. Мои руки были в крови. Виктор прыгнул на меня, я увернулся. Развернувшись, увидел, как он пронзил горло Эмми. Она захлебывалась в своей крови. Ужасный звук. Тщетно она пыталась вздохнуть. Виктор даже и не думал ей помогать. Он развернулся ко мне и бросил в меня ножницы. Мимо. Он снова побежал на меня. Я бросился на него. В этот раз я не отступлю. Мы столкнулись посередине гостиной. Мы боролись стоя.

– Виктор, успокойся! – закричал я.

Он не хотел меня слушать. Черт подери, он повалил меня на пол. Начал наносить удары по моему лицу и телу. Я не мог ничего поделать. Нащупал правой рукой ножницы. Вонзил их ему в ногу и вытащил их. Он закричал от боли. Я тут же скинул его с себя. Мы встали, я нанес несколько ударов в лицо. Я схватил его голову и ударил об стол. Виктор опустился на колено. Секунды не прошло, как он схватил меня и поднял над собой и уронил на пол. Как же больно я ударился головой об пол. Он снова пытался добить меня. Я засунул палец ему в рану от удара ножницами. Он ослабил давление. Мы снова встали. Наносили удары друг другу. Оба держались из последних сил. Я схватил кружку со стола и бросил в него. Он на мгновение зажмурился. Я взял стул и разбил об него. Виктор лишь закрылся руками. Теперь он нанес удар мне ногой. Я улетел в коридор. Он шел на меня. Я лежал на полу и кидал в него обувь, которая лежала возле меня. Без толку. Я встал. Виктор нанес удар. Я увернулся и толкнул его. Он напоролся спиной о вешалки, торчавшие в стене. Он закричал от боли. Схватил меня левой рукой за футболку и избивал своей второй рукой. Через пару ударов футболка порвалась, и я высвободился. Я собрался с силами и нанес несколько ударов в челюсть. Он слегка покосился. Я нанес еще удар и еще, и еще. Виктор сел на колени. Я тут же заломил ему руки за спину. Вытащил свой ремень из джинсов и перевязал ему руки.

Я забежал в комнату. У Эмми не было пульса. Она мертва. Я затащил Виктора в комнату и завязал ему ноги шнурками из обуви. Вызвал полицию.

– Виктор, друг, что с тобой произошло? Я говорил тебе правду. Почему ты набросился на меня?

– Да пошел ты. Она никогда меня не обманывала.

– Я видел своими собственными глазами. Не хочешь – не верь.

– Надо было бросить тебя тогда подыхать.

– Что, прости?

– Тогда в детстве. Я тебе больше скажу. Знаешь, почему я потом не мог вспомнить номера той машины? Это был мой отец. Мой отец тогда сбил тебя. Он был пьян. Из-за него ты был травмирован. А вот то, что тебе отрезали ногу, его вины здесь нет. Его вина в том, что мне приходилось с тобой нянчиться. Мне было совестно после этого бросить тебя. Я помогал тебе. А отца я прикрыл. Он даже не помнит этого. Он даже не видел нас в тот день. Наша дружба – порождение череды ошибок.

– Мне плевать на эти слова. Больно узнать эту правду, но я не думаю, что это была фальшивая дружба.

В квартиру зашла полиция. Меня сразу повалили на пол. Надели наручники.

После дачи показаний меня отпустили. Виктор во всем признался. Тот офицер, Брюс. Именно он допрашивал нас. Брюс сказал, что Виктору грозит около пяти лет тюрьмы. Учитывая, кто его отец, Виктора, скорее всего, отпустят на свободу. Но мне это уже неинтересно. Я вернулся домой поздно ночью. Дженни уже спала. Я твердо решил на следующий день переехать к дяде в квартиру.

Спустя шесть месяцев…

Сегодня вечер пятницы. Мы с Дженни вернулись из кинотеатра. Я сел за свой ноутбук. Что-то смотрел в интернете. Через пару часов мне пришла в голову идея. Напечатать книгу. Что написать? Как ее назвать? Пускай это будет моя скромная история.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.