Борьба династий (СИ) [Киссия Старк] (fb2) читать онлайн

Борьба династий — Киссия Старк

Ольга и Петр. Глава 1

Ольга Лебедева поспешным шагом двигалась в сторону выхода из здания международного аэропорта Стамбула. Оглядывая всё вокруг она, она старательно искала глазами любое свободное такси и размышляла о том, что ждет ее в первый рабочий день после отпуска на Мальдивах.

Толпу наглых папарацци она заметила уже слишком поздно. Ее ослепили вспышки фотоаппаратов. Наверняка это какая-нибудь ошибка. Последний раз, журналисты гонялись за ней давно, лет десять назад. Тогда, когда она перестала общаться со своим отцом, миллиардером Михаилом Лебедевым.

Но сейчас они выкрикивают именно ее имя. Это не ошибка. Сердце молодой женщины бешено застучало. Что им нужно? Что происходит, в конце концов?

Она окинула взглядом толпу и вдруг увидела знакомое лицо. Петр Уваров.

Когда-то он был ее любовником в течение десяти страстных недель, мужем в течение десяти бурных дней, и бывшим мужем вот уже десять спокойных лет.

По прошествии такого количества времени он не должен казаться ей родным человеком, но увы, она до сих пор помнила запах его тела и то, как быстро он способен принимать решения.

Ослепленная чередой ярких вспышек, Ольга даже не сразу поняла, что Петр пробирается именно к ней. Он приблизился и заслонил ее собой. Она оказалась тесно прижатой к нему.

— У выхода нас ждет машина. Это весь твой багаж? — поинтересовался он.

Она кивнула. На отдыхе ей понадобился только один сарафан, пара шлепанцев и шесть купальников разной степени откровенности. Ольге очень хотелось послать его ко всем чертям, вместе с его машиной и таким бесцеремонным отношением, но она уже давно уяснила, что спорить с Петром дело бесполезное.

— Ты мне объяснишь, что здесь происходит?

— Да, как только отойдем от них подальше.

Громко рявкнув на журналистов, чтобы они расступились, Уваров взял ее под руку и потащил следом за собой. Сейчас Ольга была ему благодарна за его покровительство, потому что, несмотря на быстрый темп, чувствовала, что папарацци не отстают от них ни на шаг.

Что ж, в машине она непременно потребует от него объяснений. Первый шок прошел, и она смогла собраться с мыслями. Если это выходка Михаила Лебедева, тогда она как-то связана с его компанией «Дикий аметист».

Ольга знала, что отец должен прилететь сегодня из Москвы на открытие очередного ювелирного магазина. По странному стечению обстоятельств он располагался рядом с местом ее работы. Совпадение? Но почему тогда Петр Уваров приехал в аэропорт?

Уваров был правой рукой Михаила Лебедева. Несомненно, Уварова послал ее отец. Вопрос только, зачем?

В свой последний визит в Стамбул отец снова уговаривал ее вернуться в семейный бизнес, на ту самую должность, с которой она ушла сразу после развода. Их разговор тогда закончился взаимными оскорблениями, и Михаил пообещал вычеркнуть ее из своего завещания, если она не вернется в «Дикий аметист» немедленно.

С тех пор прошло уже два месяца, а Ольга так и продолжала работать в Стамбуле у конкурента своего отца в «Самоцветах Востровых». Она не ждала, что отец снова объявится.

И вот сейчас она садится в лимузин, принадлежащий фирме «Дикий аметист». То, что Михаил послал в аэропорт Уварова, стало последней каплей.

Петр посадил ее в машину и закрыл дверь, отгородив от камер, которых стало еще больше. Он задержался, и она увидела, что он обращается к журналистам. Его слова вызвали шквал вопросов и бесчисленные вспышки фотокамер. Ольга отчаянно захотела узнать, что черт возьми происходит. Она потянула ручку двери и обнаружила, что замок заблокирован.

— Вы не могли бы открыть дверь? Мне нужно выйти, — обратилась она к водителю.

Тот поспешил отвернуться.

— Меня удерживают силой? — выпалила Ольга. — Откройте дверь, или я…

Она не успела договорить, потому что Уваров сел в лимузин рядом с ней. Она быстро отодвинулась, как можно дальше от него и пристегнулась. Машина тронулась с места, и Ольга посмотрела в лицо своему противнику.

— Ты запер меня в машине. А сам общался с журналистами!

Он повернулся, и Ольга на секунду утонула в его голубых глазах. Ей даже показалось, что она увидела в них проблеск былых чувств.

— Меня бы здесь не было, — тихо сказал он, — если бы не чрезвычайные обстоятельства.

Его подчеркнутое равнодушие больно ранило ее.

— Какие еще обстоятельства?

Ему не нужно было отвечать. Она все прочитала в его взгляде.

— Неужели отец думает, что с твоей помощью сможет переубедить меня? — Молодая женщина старалась говорить спокойно.

— Михаил не посылал меня, Оль.

Было в его тоне что-то такое, что заставило ее успокоиться.

— Если отец не посылал тебя, зачем ты приехал? — удивленно спросила она.

— Михаил вылетел из Москвы вчера вечером. Сегодня утром твоему брату позвонили и сообщили, что самолет в Стамбуле не приземлился.

— Самолет не может просто не приземлиться, — в недоумении возразила она. — Что случилось?

— Мы не знаем. Через двадцать минут после вылета из Москвы самолет исчез с радаров. — Он посмотрел ей в глаза и тихо добавил: — Мне очень жаль, Оля.

Не может быть… Нет. Она покачала головой. Как ее всемогущий отец может быть мертв? Да еще в день, когда он собирался утереть нос своим конкурентам!

— Он ведь летел на открытие нового магазина, — тихо сказала она.

— Да, он должен был вылететь в семь тридцать, но его задержали дела.

Так было всегда. В детстве она даже считала, что папа никогда не снимает свой деловой костюм.

— Когда я увидела тебя в аэропорту в толпе журналистов, то подумала, что твое появление как-то связано с открытием магазина, — призналась она. — Значит, они уже знают о произошедшем.

Она с ужасом представила себе завтрашние заголовки газет.

Несмотря на все события последних десяти лет, она восхищалась отцом, а в детстве вместе с братом добивалась его одобрения любыми способами. Вот уже десять лет она пыталась выбраться из-под его влияния, но тем не менее, он как был, так и остался ее отцом.

— Как они узнали?

— О Михаиле? — Петр вздохнул. — Понятия не имею. Они не должны были знать и то, что ты сегодня прилетаешь.

У Ольги внутри все сжалось. Она нахмурилась.

— А как ты сам выяснил, где меня можно найти?

— Когда ты не ответила на мой звонок, я позвонил в твой офис.

— Вчера вечером?

— Сегодня утром.

— И, получив страшное известие, не перезвонил мне?

— Нет, — низким голосом ответил он. — Это не та новость, которую сообщают по телефону. Поэтому я здесь. Кроме того, менеджер в твоем офисе не захотел принять информацию по телефону.

По тону Петра было понятно, каким непростым выдался разговор. Между сотрудниками «Самоцветов Востровых» и «Диким аметистом» шла война. Все началось тридцать лет назад с противостояния Михаила Лебедева и Геннадия Вострова. Вражда перешла на следующее поколение, на их детей. Ольга нарушила традицию, став личным помощником Андрея Вострова.

— Ты не должен винить Давида в излишней бдительности, — парировала Ольга.

Ее тон разозлил его. Они разговаривают десять минут, и, несмотря на плохие новости, Ольга умудряется спорить с ним. Петр устало покачал головой. А чему, собственно говоря, он удивляется?

Ни с одной женщиной ему не было так сложно и одновременно с этим так хорошо, как с Ольгой. Узнав о несчастье, произошедшем с Михаилом, он решил вылететь к бывшей жене, не колеблясь ни минуты. Случившееся могло вернуть ее домой. Она ведь Лебедева.

— Ты, должно быть, вылетел рано утром, — сочувственно произнесла Ольга.

— Я возвращался в Москву на самолете компании, когда твой брат Игорь позвонил мне.

— Так ты развернулся уже в воздухе? Вот почему ты прилетел один.

Петр посмотрел в ее зеленые глаза. Он знал, что за внешним спокойствием Ольга скрывает ранимую душу.

Она была дочерью своего отца. Даже сейчас, рядом с ним, узнав плохие новости, она пытается держать все под контролем.

— Неважно, — твердо сказал он. — Я бы прилетел в любом случае.

— Чтобы сообщить мне, что мой отец…

— Чтобы забрать тебя домой.

— В Москву? — удивилась она. — Ты забыл, что мой дом теперь в Стамбуле?

— Я не забыл.

Когда Ольга бросила его, он решил дать ей время, чтобы остыть. Подумать о несправедливости своих обвинений и осознать, что они должны быть вместе. Прошло четыре томительных месяца, когда он не выдержал и сам нашел ее. Как оказалось, Ольга не остыла и не перестала считать их брак огромной ошибкой. Более того, ее домом теперь был Стамбул в Турции. А Андрей Востров ее боссом.

Нет, Петр ничего не забыл. От этих воспоминаний у него до сих пор все закипало внутри.

— Ты сказал, что больше никогда не появишься в моей жизни.

И он держал свое слово. Гордость и ее инициатива при разводе сделали свое дело.

— Сейчас речь идет не о нас, — жестко пояснил Петр, — а о твоем отце и твоей семье.

Ольга отвернулась, в последний момент сдержав колкое заявление, что Востровы теперь тоже ее семья. Родная мать Ольги, Мария, умерла очень рано. Она была сестрой Геннадия Вострова. Из-за семейной вражды между Востровыми и Лебедевыми, Ольга росла с чувством неприязни к своим дяде и тете, так же как и к их приемным детям Роману и Андрею. Однако, когда она нуждалась в доме и работе, они любезно приняли ее в свою семью. Андрей стал ей другом. Хотя его жена Регина никогда не приветствовала этой дружбы. И все же Андрей настоял, чтобы Ольга стала крестной матерью их сына Тимура.

Последние десять лет именно они были ее семьей, а не Лебедевы. Однако сейчас Ольга благоразумно не сказала этого вслух. Уваров так и не простил Андрею того, что он предложил Ольге работу у Востровых. Не говоря уже о том, что их последняя встреча едва не закончилась дракой, когда Петр приезжал уговаривать Ольгу вернуться домой.

Речь не о нас, а о твоем отце и семье. Как же он прав! Их отношения никогда не принадлежали только им. Они познакомились в компании отца, не разлучались, пока работали вместе над проектом, и оказались в постели после его успешного завершения.

Но Уваров хотел большего. И потому женился на ней. Михаил дал молодому зятю все. Власть, престиж и принадлежность к одной из самых богатых и влиятельных семей.

А заодно Петр получил должность, ради которой Ольга работала день и ночь. И когда она высказала свое возмущение, Уваров встал на сторону ее отца, который объяснил, что ей не хватает опыта.

Сейчас она, может, и поняла бы такое решение, но тогда ей едва исполнилось двадцать один, она была безумно влюблена и расценила поступок Уварова, как предательство. Он добивался ее, женился на ней, и все ради достижения своих целей.

Сейчас он хочет вернуть ее домой в Москву. Но может ли она доверять ему?

Исчез самолет ее отца. Ольга не могла думать о работе в такой момент. А тут еще назойливое внимание прессы. Оставаться одной дома, сходя с ума от неизвестности, она не хотела. Андрей уехал в командировку, а больше ей было некому позвонить.

Краем глаза она посмотрела на Уварова и вспомнила, как уверенно он перехватил ее в аэропорту. Она не нуждалась в его поддержке, но вернуться в Москву необходимо. Она должна ждать новостей там. Должна увидеть членов своей семьи после долгой разлуки.

От одной только мысли, что она снова увидит Игоря и свою тетю Зою по материнской линии, желудок Ольги сжался. У нее встал в горле ком. Но она ни за что не позволит себе расплакаться перед Уваровым.

— Ты здесь живешь?

Петр с любопытством смотрел на ее таун-хаус. Она молча кивнула. Учитывая, что он сам назвал водителю адрес, ему не было нужды спрашивать.

Это гнездышко служило ей убежищем от суматохи деловой жизни. Она не хотела впускать туда Уварова. Хотя как она могла не пригласить его, учитывая, что он прилетел ради нее, изменив свои планы?

— Зайдешь? — быстро спросила она, пока не успела передумать. — Я быстро. Мне нужно только собрать сумку, полить цветы и позвонить на работу.

Он удивленно приподнял бровь.

— Ты решила поехать?

— А у меня есть выбор?

— У тебя он есть всегда, Оля.

Она усмехнулась, а он вдруг улыбнулся, отчего его голубые глаза стали казаться еще ярче и глубже. У нее внутри все замерло. Улыбка Уварова могла свести с ума кого угодно, и, чтобы избавиться от наваждения, она выпалила: — Я пойду собираться.

Она вышла из машины, и в этот момент у него зазвонил мобильный. Ольга не стала ждать и пошла к дому, доставая из сумочки ключи и свой телефон, чтобы позвонить в офис. И нужно еще связаться с Андреем.

Но не успела она набрать его номер, как кто-то схватил ее за запястье. Уваров. Она узнала сапфировые запонки, которые Михаил Лебедев давным-давно подарил ему на Рождество.

— Боссу звонишь?

Его голос был твердым, как сталь, Она недовольно поморщилась. Сейчас не время опять выяснять его отношение к Андрею. Но стоило ей посмотреть ему в глаза, как она похолодела. С его лица сошли все краски, он выглядел таким мрачным, что ее охватила паника.

Звонок. Ему только что сообщили новости о ее отце.

— Они нашли обломки самолета, — подтвердил Петр ее худшие опасения.

Обломки, повторила про себя Ольга. Не останки.

— Только… обломки?

— Нет. — Он покачал головой. — Еще одну выжившую женщину.

Ольга начала всхлипывать. Уваров обнял ее за талию, боясь, что она может упасть.

— Кто? — выдохнула она. — Пожалуйста, только не тетя Зоя.

— Нет, это не твоя тетя, — мрачно ответил он, убирая ее телефон. — По словам Игоря, они нашли Регину Вострову, жену твоего босса.

Глава 2

Регина находилась на борту самолета ее отца?! Этого просто не может быть. Да, последний месяц Регина провела в Москве, улаживала дела в связи со смертью матери. Да, она слегка капризна и эгоистична, но не настолько, чтобы возвращаться домой на самолете злейшего врага своего мужа. Что могло заставить ее лететь с ним?

Этот вопрос остался без ответа, а Уваров продолжил сообщать подробности. Найденную женщину пока официально не опознали, Регина также странным образом не числилась среди пассажиров лайнера.

Но он связывался с главным полицейским управлением в Москве. Вряд ли они бы сообщили ему ложную информацию. А значит, на борту действительно находилась Регина.

Но что стало с Михаилом? Пока полиция не обнаружила его останки, есть надежда на его спасение. Эти мысли не давали ей покоя, пока она собирала вещи, бросая их в сумку. Сложив все необходимое, Ольга одела белый легкий сарафан. Или белое будет выглядеть неуместно?

Бросив взгляд в зеркало, Ольга заметила, что с ее лица сошли все краски. Хотя ее кожа и так всегда казалась слишком бледной на фоне темных волос.

В этот самый момент ее покинуло самообладание, с которым она держалась последние полчаса, и она без сил опустилась на кровать. Из гостиной доносился глубокий голос Уварова, который всегда волновал ее. Значит, он разговаривает по телефону, и вероятнее всего, этот звонок связан с предыдущим.

Сейчас она могла разумно мыслить и пришла к выводу, что, раз Регина жива, могут быть и другие выжившие. У нее появился слабый проблеск надежды. Она вернется домой, и все будет хорошо.

Уваров появился в дверях ее комнаты с телефоном в руке. То, как он посмотрел на нее, заставило ее сердце дрогнуть.

— Есть новости? — слабым голосом спросила она, глядя ему в глаза.

— Нет, это мой пилот. Самолет ждет.

Ольга шумно вздохнула.

— Я буду готова, как только решу, что мне надеть.

В сложившихся обстоятельствах это прозвучало глупо. Особенно когда Уваров с усмешкой посмотрел на вещи, сваленные кучей на кровати. Он внезапно подошел к ней и поставил на ноги.

— Можешь не переодеваться, — сказал он, медленно оглядев ее, — мне всегда нравилось, когда ты в белом.

Ольга удивленно моргнула. Он флиртует с ней? Спустя полчаса после того, как сообщил ужасные новости? Невероятно.

— Я одеваюсь не для того, чтобы произвести впечатление на тебя Уваров, — огрызнулась она.

Он слегка улыбнулся.

— Дай мне пять минут, чтобы переодеться.

— Нет, — сказал он, беря ее под руку. — У нас не так много времени. А теперь пойдем.

На протяжении всего пути из Стамбула в Москву, Ольга никак не могла успокоиться, несмотря на то, что полет проходил в идеальных погодных условиях. Они летели на той же модели самолета, что и Михаил. Уваров подтвердил ее опасения, как только они поднялись на борт.

Он кивнул на кровать.

— Располагайся. Рад поделиться.

Ольга печально улыбнулась. Помнит ли он тот частный рейс, который у них однажды случился?

Тогда на пути из Москвы в Крым в их распоряжении не было кровати, но это не имело значения. Они приспособились. И тогда же Петр сделал ей предложение, которое показалось ей таким же невероятным, как и занятие любовью на высоте одиннадцать тысяч километров.

Это был финал их десятинедельной любовной лихорадки. В Крыму она стала его женой. Тогда Ольга не думала, что это что-то изменит. Но поняла свою ошибку, как только они вернулись в Москву.

Воспоминания болью отзывались в ее сердце. И Ольга переключилась на созерцание пейзажа в иллюминаторе.

При взлете она слышала шум турбин, чувствовала, как ее вдавило в кресло, и не могла отделаться от мысли, что всего четырнадцать часов назад ее отец и Регина испытывали то же самое. А потом самолет исчез с радаров.

Слабая надежда в ее душе угасала. Следующие три часа полета она провела в мрачном ожидании. Она послушалась Уварова и прилегла, потому что ей было невыносимо смотреть в иллюминатор на морскую воду, ведь в такую же упал самолет ее отца.

Ольга держалась из последних сил. Она не давала волю слезам и даже смогла притвориться спящей, когда Уваров подошел проверить ее. Ей было трудно тихо лежать и контролировать дыхание, пока он смотрел на нее. Потом Петр укрыл ее одеялом. Если бы он дотронулся до нее, она бы сдалась и попросила его остаться и отвлечь ее от мрачных мыслей любым способом — так одиноко она чувствовала себя в тот момент.

Но он тихо вышел, и Ольга свернулась калачиком под одеялом. Как в детстве, когда ждала отца после долгого рабочего дня. Сейчас, когда они приближались к дому ее родителей, горестные воспоминания нахлынули с новой силой. Она давно возненавидела бизнес Михаила и его отношение к Востровым. Не говоря уже о том, как он использовал ее брак в своих целях. Идеальный отец существовал только в ее воображении.

Прошло еще немного времени и перелет закончился.

— Ты в порядке?

Они сидели в машине Уварова, которая очень ему подходила. У светофора он положил руку на ее ладонь. Этот жест был таким дружелюбным и успокаивающим, что Ольга на миг забыла обо всех проблемах.

— Давай ты перестанешь быть таким милым, — попросила она. — Меня это нервирует.

Он бросил на нее загадочный взгляд из-под солнечных очков.

— Это временно. Смотри не привыкни.

— Спасибо, что предупредил, — сухо произнесла Ольга. Потом поняла, что ведет себя недружелюбно, и добавила: — Я очень благодарна тебе.

— За что? — Загорелся зеленый, и он снова положил руку на руль.

— За то, что лично сообщил мне новости. За то, что спас меня в аэропорту и сейчас везешь домой. За то, что не дал мне совсем раскиснуть. Я ценю это Петр. Спасибо.

— Не за что. — Он помолчал и добавил: — Ты назвала меня Петром. Я делаю успехи.

Ким называла его Уваров с первой встречи, пытаясь подчеркнуть тем самым исключительно деловые отношения. Она не доверяла ему сначала и боролась с соблазном почти два месяца. Когда они начали встречаться, она называла его по фамилии уже по привычке. Ее забавляло то, с каким упорством он пытался заставить ее называть его по имени.

— Это временно, — парировала она. — Смотри не привыкни.

Он рассмеялся, и у Ольги внутри все сжалось. От Петра по-прежнему исходило опасное обаяние. К счастью, она здесь ненадолго. Максимум через неделю она вернется в Стамбул. А сейчас ей необходимо слышать чей-то смех, потому что они проезжали роскошные дома, приближаясь к самому шикарному, Пегасу.

Пегас, так Лебедевы называли этот дом. Первые двадцать лет жизни этот трехэтажный особняк был ее родным домом. Раньше она никогда не обращала внимания на его величие, богатство и роскошь. Особняк был похож на дворец. И очень подходил мужчине, которого пресса окрестила бриллиантовым королем.

Мужчине, который запретил ей переступать порог своего дома, после того как она ослушалась его и не вернулась на работу в «Дикий аметист».

Ее накрыла волна эмоций, когда Уваров парковался у крыльца. Страх. Волнение. Обида.

Хотя ее взгляд был прикован к особняку, она почувствовала, что Петр повернулся к ней лицом. Ее сердце сильно билось в груди.

— Рада быть дома? — спросил он.

Хороший вопрос! Ее ли это дом? Примет ли семья обратно блудную дочь?

Когда она ушла из семейного бизнеса и стала работать на Востровых, она тем самым отказалась от своих родных. Так было всегда. Ты выбираешь или Лебедевых, или Востровых. Никакой середины быть не могло. Эту истину она усвоила чуть ли не с рождения.

Зоя Вострова была ярким тому примером. Младшая сестра матери стала жить у Лебедевых еще в подростковом возрасте и даже после смерти Марии Лебедевой не поддерживала отношений со своим братом Геннадием.

Но Ольгу сейчас больше волновало то, как ее встретит не тетя Зоя, а Игорь. Ее младший брат возглавлял сеть магазинов, принадлежащих Лебедевым. Он не одобрил ее решения уйти из семейного бизнеса и даже один раз сам попытался ее переубедить. Впрочем, еще меньше он одобрял ее брак с Уваровым.

Последний, кстати, все еще ждал ответа. Хорошо ли быть дома?

— Я испытываю целую гамму чувств сейчас, — искренне сказала Ольга. — И мне не очень уютно.

— Хочешь уехать?

Она медленно подняла глаза.

— Ты знаешь, что в любом другом случае меня бы здесь не было.

Уваров собирался что-то сказать, когда движение возле дома отвлекло его внимание. Ольга тоже повернула голову. В дверях стояла тетя Зоя. Сердце Ольги готово было выпрыгнуть из груди.

— Тетя Зоя, ты совсем не изменилась, — пробормотала она.

Такая же высокая, стройная и красивая. Легкая улыбка заиграла на ее губах, когда она помахала им рукой.

Ольга инстинктивно потянулась к шее и дотронулась до ожерелья, которое тетя Зоя подарила на ее двадцать первый день рождения.

После того, как ее брак распался, она положила его в коробочку, но не забыла о нем. И только недавно снова начала его носить. Она смахнула слезы, застилавшие глаза, и позволила Уварову помочь ей выйти из машины. Легко взбежав по ступенькам, она оказалась в объятиях тети. В этот самый момент она поняла, почему стала носить ожерелье. Оно связывало ее с домом, с тетей, чей радушный прием сейчас показал ей, как на самом деле хорошо быть дома. Слезы по отцу, которые она так долго сдерживала, хлынули по ее щекам.

Как она могла позволить Михаилу и Уварову держать ее так долго вдали от родных? Почему так получилось?

— Прости меня, — всхлипнула Ольга, — мне так жаль.

Тетя Зоя крепко сжала ее в объятиях.

— Милая, и ты нас прости за все.

Ольга еще очень долго стояла, обнявшись с тетей. Наконец тетя сделала шаг назад и взяла Ольгу за руку.

— Как хорошо, что ты снова дома. Так приятно видеть тебя такой… красивой, несмотря на все обстоятельства.

— Я тоже рада быть здесь.

Глаза тети Зои заблестели от слез.

— Давай не будем сейчас говорить об этом. Пойдем, Игорь и Лев уже ждут тебя. Даже Алевтина прилетела, как только узнала.

Алевтина была дочерью тети Зои и, судя по всему, все это время ждала за дверью, чтобы появиться в нужный момент. Она сильно изменилась. Из семнадцатилетнего подростка превратилась в красивую девушку, унаследовав красоту матери. Ее глаза блестели от слез, когда она бросилась обнимать Ольгу с такой же теплотой, как и ее тетя.

— Ты привез ее, — обратилась она к Уварову. — Я не сомневалась, что у тебя получится.

— Я просто шофер, — отозвался Уваров, — ну и немного носильщик. Куда мне отнести вещи?

Прежде чем Ольга успела ответить, тетя Зоя попросила:

— Отнеси, пожалуйста, вещи Оленьки в ее комнату. Ты ведь знаешь, где она?

Что? Ольга нахмурилась. Она не приводила Уварова домой, боясь недовольства отца или брата. Они встречались у него дома, а на работе до последнего скрывали свои отношения. И все же он знает, где находится ее комната?

Уваров исчез в доме вместе с тетей, а Алевтина спросила прерывающимся голосом:

— Как ты справляешься, Оль? Или это глупый вопрос?

— Я в порядке.

Алевтина недоверчиво прищурилась, и Ольга подумала, что ее двоюродная сестра нисколько не изменилась. Она заметила, что у Алевтины заплаканные глаза, хотя девушка продолжала широко улыбаться. Она тоже выросла под влиянием Михаила и в большей степени была Лебедевой, чем Востровой. Однако она не присоединилась к семейному бизнесу, хотя и занималась дизайном ювелирных украшений.

— Как твои дела? Все получается?

— Не пытайся сменить тему разговора, — шутливо парировала сестра, — здесь вопросы задают тебе.

— Я же сказала, что в порядке, — повторила Ольга, но слезы рвались наружу, когда она снова обняла Алевтину. — Есть какие-то новости? — спросила она.

— Кроме того, что сообщил твой брат, пока нет.

Ольга замерла.

— Ты думаешь, Игорь рассказал нам не все?

— Мне так показалось, но, когда я спросила его, он очень разозлился. Я не понимаю, что с ним происходит. Он, конечно, переживает за отца, и неизвестность его убивает. Мама говорит, он хочет нанять еще спасателей, кроме тех, что уже работают. Не удивлюсь, если он сам отправится туда на поиски.

Это так похоже на ее брата.

— Думаешь, он надеется найти отца живым?

Алевтина тяжело вздохнула.

— Честно, я не знаю. Он такой нервный, что мне кажется, он знает больше нас всех.

Алевтина взяла Ольгу под руку и повела ее в дом.

— Пошли. Я уверена, что мама сейчас организует для вас с Петром обед. Могу поспорить, ты еще ничего не ела сегодня.

— О еде я думала в последнюю очередь.

— Тогда поешь хотя бы ради мамы. Она отвлекает себя тем, что занимается домашними делами. Позволь ей и о тебе позаботиться.

— Конечно, но сначала мне нужно кое-что сделать.

— Игорь? — лукаво спросила ее Алевтина.

Ольга кивнула. Да, именно Игорь.

Петр спускался со второго этажа, когда увидел Алевтину и Ольгу вместе. Они держались за руки, но его взгляд был прикован только к одной из них.

Темные волосы, собранные в хвост, и зеленые глаза, наполненные теплом. Привезти ее домой было отличной идеей. И вот она здесь.

— А, это ты, — сказала Алевтина, отпуская Ольгу, когда Петр подошел к ним. — Мы собирались найти Игоря.

Петр знал, что предстоящая встреча будет непростой.

— Я провожу ее, — вызвался он, в свою очередь беря Ольгу под руку. — Ты могла бы попросить тетю Зою принести нам кофе?

Алевтина оставила их, одарив Уварова крайне удивленным взглядом. Ольга разом помрачнела, и он понял, что ей его инициатива не понравилась.

— Не надо меня провожать, — недовольно процедила она. — Я сама знаю дорогу.

— Я понял.

— Тогда отпусти мою руку. Ты уже ввел Алевтину в заблуждение.

Его брови взметнулись вверх.

— Чем?

— Не прикидывайся, Уваров. Этот фокус не пройдет.

— Неужели ты переживаешь из-за того, что твой брат увидит нас вместе?

— Мы уже давно не вместе, — прищурилась она. — И разве не ты говорил, что сейчас речь вообще не о нас?

— Припоминаешь мне мои слова? Это на тебя не похоже.

Она бросила на него убийственный взгляд зеленых глаз и дернула руку. Он не отпустил ее. Наоборот, еще сильнее притянул к себе, так, что она оказалась прижата к его бедрам. В тишине зала он мог поклясться, что слышит стук ее сердца. Или это его сердце так бешено бьется?

Он отчаянно боролся с желанием поцеловать ее. Хотя понимал, что Ольга может и ударить его. Но не это остановило его, а та незащищенность, которая плескалась в ее глазах.

Скорее всего, всему виной страх перед встречей с братом. Сегодняшние события нанесли ей удар, и Петр знал, что самые страшные новости еще впереди. Ведь рано или поздно спасатели обнаружат тела всех пассажиров.

Нет, сейчас он не может воспользоваться ее слабостью. Петр поднес ее руку к своим губам и запечатлел легкий поцелуй на ее запястье. Он подумал, что сейчас она покажет свое возмущение, но в этот момент раздались шаги, и вошел Лев Якушев.

Ольга удивленно моргнула, но ее лицо просветлело, когда она поняла, что перед ней стоит помощник и лучший друг ее отца. Он нежно обнял ее, но его взгляд, направленный на Уварова, был мрачным.

— Игорю только что позвонили из полиции.

Уваров замер.

— Плохие новости?

— О Михаиле ни слова, — ответил Лев. — Но они подтвердили информацию о пассажирах.

— В самолете была Регина? — спросила Ольга. — Это ее нашли?

Мужчина кивнул.

— Да. Ее тело только что доставили в морг.

— Тело? — потрясенно воскликнула Ольга. Она растерянно перевела взгляд с Якушева на Уварова. — Но ты же сказал, что она выжила?

— Она умерла на руках у спасателей, — тихо объяснил Лев, — почти сразу, как ее подобрали на борт спасательного судна. Оля, мне очень жаль. Я знаю, вы были близки.

— На самом деле не очень-то.

Петр нахмурился. Он до последнего надеялся, что произошла ошибка и спасатели нашли не Регину Вострову, мать маленького мальчика и слишком молодую женщину, чтобы так трагически погибнуть.

— Они уверены, что это Регина? — спросил он.

— Да, нам сообщили ее имя еще до официальной процедуры опознания, — ответил Лев Якушев.

— Когда ты звонил мне из Стамбула, то сказал, что произошла какая-то путаница со списком пассажиров.

— Изначально в списке была Елена Кирсанова, менеджер одного из магазинов. Она должна была лететь на открытие магазина в Стамбул.

Петру это имя было незнакомо, но он не работал с магазинами уже лет восемь.

— Но спасатели обнаружили не ее?

— Другое строение тела, другой цвет волос, не та одежда. Похоже, эта Елена Кирсанова в последнюю минуту передумала лететь, и в пассажирском списке получилась путаница.

— Значит, это все-таки была Регина? — послышался сдавленный голос тети Зои.

Петр посмотрел на нее. Несмотря на явный шок от услышанного, она держалась прямо и даже попыталась улыбнуться.

— Почему вы не проходите в гостиную? Алевтина с Игорем уже там, и я думаю, нам нужно собраться всем вместе. Я приготовила чай, кофе, но, если кто желает что-то покрепче, дайте мне знать.

Игорь Лебедев выглядел не лучшим образом.

Петр посмотрел на него, отметив, что Игорь сильно похудел. Он всегда держался сдержанно и казался уверенным в себе, особенно в присутствии Петра, но сейчас все было иначе. Он выглядел подавленным.

— Может кофе? Что скажешь Петь?

Тетя Зоя отвлекла его всего на секунду. Он перевел взгляд на Ольгу, которую крепко сжимал в объятиях Игорь. Это было проявление родственных чувств, гораздо более теплое, чем с Алевтиной или тетей Зоей.

Чувствуя себя неловко, он отвернулся и увидел, что Алевтина сделала то же самое. Петр вдруг осознал, насколько важен этот момент.

Брат с сестрой, казалось, забыли о прошлом, когда они оба добивались расположения отца. Забыли о том, что Игорь не одобрил ее брак. И о том, что Ольга примкнула к Востровым, зная о родовой вражде.

Игорь и Ольга сейчас остались единственными членами некогда большой семьи. Сначала был похищен их старший брат Максим, которого они больше не видели. Потом их мать покончила жизнь самоубийством. И вот сейчас они почти потеряли отца.

Неудивительно, что они так тесно прижимаются друг к другу.

Краем глаза Уваров заметил, что Лев Якушев поставил чашку кофе перед тетей Зоей.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она, нарушив молчание. — Мне очень жаль, что погибла Регина.

Алевтина взяла мать за руку.

— Но мы же не можем быть до конца уверены, что это она, правда?

— Можем, — на удивление тихо ответил Игорь. — Список пассажиров подтвердился. Мой отец. Его юрист. Регина Вострова. Она была единственной женщиной на борту самолета.

— Что она там делала? — не сдерживая эмоций, воскликнула Алевтина. — Я не знала, что она вообще знакома с Михаилом лично, не говоря уже о тёплых отношениях.

Уваров поставил нетронутый кофе на столик. Этот же вопрос занимал его самого весь день, и ни один из возможных ответов его не устраивал.

Хотя на вторую часть вопроса он мог ответить.

— Она работала у Лебедевых как Регина Багирова, пока не вышла замуж за Андрея Восторова. И, судя по публикациям в газетах, она еще в декабре поддерживала связь с Михаилом.

— О чем ты? — воскликнула Алевтина, а Ольга просто смотрела на него, подняв брови. Находясь так далеко от Москвы, обе женщины не могли этого знать. Да и вряд ли кто-то заметил бы статью в бульварной газете пару недель назад, если бы не скандальное фото.

— «Собеседник» опубликовала фото, как они обедают вместе, — объяснила тетя Зоя, — и прозрачно намекнула, что их отношения выходят за рамки деловых.

Алевтина удивленно смотрела на мать.

— У Михаила и Регины была связь? Ты, должно быть, шутишь!

— Разумеется, это неправда, — горячо воскликнула тетя Зоя. — «Собеседник» славится тем, что печатает скорее свои домыслы, чем факты. Регина замужем, у нее ребенок. Не знаю, что связывало ее с Михаилом, но только не любовные отношения!

Ее пылкое заявление повисло в воздухе без ответа, но, когда Уваров встретился взглядом с Якушевым, он понял, что тот думает иначе.

Михаил был привлекательным мужчиной, и, учитывая его власть и богатство, у него не было недостатка в женщинах, как во время брака, так и после него. Он, не раздумывая, менял женщин.

А Регина Вострова была яркой женщиной. Уваров припомнил, что, пока работала у Лебедевых, она охотилась и за ним самим, и за Игорем. Но потом нашла более выгодную партию — наследника бизнеса Востровых. Но если в ее распоряжении было такое богатство, зачем ей понадобилось искать кого-то еще?

— Отец говорил тебе что-нибудь о своих отношениях с Региной? — напрямую спросил Уваров у Игоря.

Брат Ольги нахмурился и убрал в карман сотовый телефон.

— Ни слова.

— А тебе, Лев?

— Я спрашивал у него про фото, когда оно только появилось в газетах, — отозвался помощник Михаила, — но он велел не лезть не в свое дело. И наговорил еще много чего.

Уваров кивнул. Уж кто-кто, а он знал, что Михаил никогда не стеснялся в выражениях.

— Значит, ты думаешь, это был далеко не деловой ужин?

Якушев кивнул.

— Именно так.

— Не может быть, — выпалил Игорь.

— А вдруг она пыталась наладить отношения с ним от лица Востровых? — неуверенно предположила Алевтина.

Уваров посмотрел на Ольгу, которая молча слушала новую для нее информацию. Ему не нужно было ничего говорить, чтобы привлечь ее внимание. Она сама медленно подняла на него глаза.

— Регина не имела никакого отношения к бизнесу Востровых, — сказала она. — И уж точно не пыталась помирить две семьи.

— Тогда зачем она встречалась с Михаилом и летела с ним в одном самолете? — недовольно воскликнула Алевтина. — Видимо, мы уже не узнаем этого.

— Разве пикантные подробности сейчас имеют значение? — мрачно возразил Игорь. — В газетах и так скоро появятся все фото, какие только они смогут откопать.

Тетя Зоя помрачнела. Она, как никто другой, понимала, что Лебедевы и Востровы всегда будут лакомым куском для прессы. Фотографии обоих семейств не сходят с первых полос печатных изданий.

— Сколько репортеров было на улице, когда вы приехали? — спросил Якушев.

— Очень много.

— Неужели они не могут оставить нас в покое хотя бы сегодня? — воскликнула тетя Зоя.

— Нет, — мрачно ответил Уваров, — и нам всем надо быть готовыми к тому, что эта история обрастет новыми подробностями и все станет только хуже.

Глава 3

Ольга больше не могла выносить мрачное настроение, царившее в гостиной. Выпив кофе, она встала и вышла на террасу. Игорь через несколько минут вышел следом и сказал, что у него появились неотложные дела.

Ольга заметила, как он нервничал в гостиной. Он проверял свой мобильный телефон каждые пять секунд.

Проводив взглядом брата, она загляделась на прекрасный вид с террасы. Хотя уже через минуту ее мысли вернулись к отцу и Регине. Ольга не хотела думать о них и рисовать картины в своем воображении о том, что их могло связывать. Она просто хотела закрыть глаза и наслаждаться мягким светом заката.

Но мысли мешали ей расслабиться. В голове звучала последняя фраза Уварова, все станет только хуже.

Хуже? Куда еще хуже?

Самолет разбился. Погибли невинные люди. Пилот, второй пилот, стюардесса, юрист отца, да все погибли, а их безутешные семьи будут также задаваться вопросом, как такое могло произойти. Но Игорь прав насчет Регины. Разве имеет сейчас значение, какие отношения связывали ее с отцом и что она делала в его самолете?

Страшно представить, каким ударом для Андрея станут беспардонные публикации в прессе, учитывая, что он только что потерял жену.

И самое главное — это ребенок, который не поймет, почему его мама больше не придет. Он забудет ее лицо, ее смех, но, когда вырастет, станет искать ответы на свои вопросы. И память о его матери, к несчастью, будет омрачена скандалом и сплетнями.

Ольга все это уже испытала на себе и сейчас искренне переживала за крестника. Ей было примерно столько же лет, когда ее мать не вернулась домой. Позже Ольга прочитала правду о самоубийстве Марии Лебедевой, которая не смогла справиться с горем после похищения старшего сына. Последней каплей стала ужасная ссора ее брата Геннадия Вострова и ее мужа Михаила Лебедева на праздновании ее тридцатилетия.

Но у маленького Тимура Вострова есть отец. Андрей его безгранично любит и со временем объяснит правду про его маму. Он замечательный отец. Единственной его ошибкой была женитьба на Регине.

Она услышала знакомые шаги. Черт. Спустя десять лет она не должна уже помнить такие вещи.

Уваров встал рядом с ней.

— Как можно наслаждаться видом с закрытыми глазами? — спросил он.

— Я видела этот пейзаж тысячу раз, — ответила Ольга, не открывая глаз. — Я наслаждалась одиночеством.

— Жаль.

Уваров замолчал, и она почувствовала, что он совсем близко. Должно быть, смотрит вдаль, положив руки на перила.

— Я думал, ты размышляешь.

— О чем?

— О Регине и своем отце. Ты не высказала своего мнения. — Он замолчал, а потом задал самый важный вопрос: — Ты думаешь, у них действительно были отношения?

Ольга повернула голову и сразу попала в плен его голубых глаз. Черт. Она так долго не выдержит.

— Возможно.

Уваров прищурился.

— Хватит, Оля. Ты знала Регину лучше всех нас. Что она делала в Москве последние несколько месяцев?

— Она прилетела на похороны матери. Насколько мне известно, она осталась, чтобы уладить кое-какие дела.

— На Рождество и Новый год?

— Ее мать умерла в декабре. Не думаю, что у Регины был выбор, когда прилететь. Ее отец неважно себя чувствует, а сестра в отъезде.

— Учитывая, что речь шла о завещании ее матери, я не удивляюсь, что Регина задержалась, — процедил Уваров.

Ольга выдохнула. Она не собиралась отвечать на эту реплику. Говорить плохо о Регине сейчас было негуманно и бессмысленно. Она попала в авиакатастрофу, провела несколько ужасных часов в воде только для того, чтобы умереть среди незнакомых людей. Никто не заслужил такой смерти. Даже женщина, которая оставила мужа и ребенка на несколько недель без видимой причины. Даже если у Регины с ее отцом действительно был роман.

— Я не так хорошо знаю Регину, как ты думаешь. Поэтому не могу утверждать, что она могла или не могла сделать, — сказала она. — Зато я знаю, на что был способен мой отец.

— Ты не думаешь, что твое отношение к Михаилу несправедливо?

Она усмехнулась.

— Ты ведь знаешь все обстоятельства…

— Прошло десять лет, Оля.

Она смотрела в его глаза и думала, что за это время практически ничего не изменилось. Его взгляд так же действует на нее, как десять лет назад. Когда он поцеловал ее запястье, она осознала, что не сможет устоять перед его обаянием.

— Он рассказывал тебе о нашей последней встрече? — спросила она, чтобы избавиться от наваждения. — Когда он прилетел в Стамбул, чтобы уговорить меня вернуться.

— Я хочу послушать твою версию.

Конечно, Петр никогда не скажет, что именно Михаил Лебедев поведал ему о той встрече. Так было всегда. Уваров задавал вопросы, уточнял информацию, но никогда не делился своей.

Она потом поговорит с ним об этом, а сейчас она действительно хотела рассказать ему свою версию. Ольга хотела, чтобы он узнал, на что в самом деле был способен ее отец.

— Когда я отказалась вернуться в семейный бизнес, — начала она, — он предложил мне оклад вдвое больше моего. Когда я сказала, что дело не в деньгах, он спросил, чего же мне еще нужно. И я попросила его извиниться.

— Я так понимаю, он этого не сделал?

— Ты когда-нибудь слышал, чтобы мой отец извинялся?

Его выражение лица изменилось, но он просто сказал:

— Продолжай.

— Он категорически отказался признавать свою вину. И попутно обвинил Андрея в том, что тот переманил меня к себе. Он назвал его вором, так же как его отца, и вспомнил все, что между ними было, начиная с дня рождения мамы. — Она шумно выдохнула. — Это ведь было тридцать лет назад. Я не могла поверить, что отец до сих пор думает, будто Геннадий Востров украл в тот вечер фамильное ожерелье Лебедевых.

— То есть ты не веришь, что Геннадий использовал тогда шанс вернуть то, что, по его мнению, принадлежало Востровым?

— Нет, — с уверенностью ответила она. — Геннадий не взял бы то ожерелье, даже если бы его преподнесли ему на тарелочке с голубой каемочкой. Он не простил отцу того, что тот отрезал кусок от алмаза, найденного Востровыми, сделал из него украшение и присвоил ему имя Лебедевых. И ненавидел отца за то, что тот устроил шумиху из-за злополучного украшения. Фотографии мамы с ожерельем на шее были во всех газетах.

— Насколько я знаю, твой дед передал алмаз твоеймаме. Она могла делать с ним все, что пожелает. И если бы ожерелье не пропало, оно досталось бы тебе.

Ольга усмехнулась и покачала головой.

— Нет, этого бы никогда не случилось. Отец был единственным наследником мамы. И я полагаю, что в его завещании моего имени также нет.

— Он пообещал вычеркнуть тебя из завещания? — тихо уточнил Уваров. — Да, это был весомый аргумент.

— Да уж.

Уваров улыбнулся. Но его взгляд оставался серьезным.

— Ты не думаешь, что он остыл и передумал?

— Может быть. А его остальные угрозы? Он так и не смирился с тем, что я ушла из семейного бизнеса. Обвинил Андрея в том, что тот выбрал удачный момент для сманивания меня на свою сторону. Последнее, что он сказал мне в тот день, было то, что Востров заплатит ему за это.

Ее заявление повисло в воздухе, пока Уваров осмысливал его. Он прищурился.

— Ты думаешь, Михаил закрутил отношения с Региной из мести?

— Я не знаю, но не удивлюсь, если он хотел заставить Андрея так думать.

Она внимательно наблюдала за его реакцией.

— У Андрея был хоть один повод сомневаться в жене?

— Андрей не обсуждал со мной свои семейные вопросы.

— Но такое возможно?

Ольга очень хотела ответить нет и добавить, что их брак был очень крепким и Регина ценила мужа и их ребенка, но не могла. Она отвернулась, и ее молчание стало ответом.

Казалось, они простояли вот так на террасе плечом к плечу целую вечность, осмысливая сказанное. Сейчас уже не важно было, какие отношения на самом деле связывали Регину и Михаила. Если пресса ухватится за эту версию и Андрей поверит пустым домыслам, значит, Михаил Лебедев свое дело сделал. И то, что он не сможет насладиться плодами своей игры, не важно. Он все равно победил.

Эта мысль привела Ольгу в ужас. А ведь речь идет о ее отце, человеке, которого она обожала в детстве. Она обхватила себя руками.

— Как я могу горевать по такому подлецу? Как вообще хоть кто-то может?

Уваров не ответил, но она почувствовала, как он положил руку ей на плечо. Ольга повернулась и тут заметила тетю Зою в дверях. Слышала ли она ее последние слова?

Ей стало дурно. Она ни в коем случае не хотела обидеть тетю, которая всегда стояла на стороне ее отца. И делала это до сих пор. За последние годы было много слухов об их отношениях, но Ольга верила тете, когда та говорила, что интимной близости между ними не было никогда.

Конечно, нет, говорила тетя Зоя, он ведь мой зять. И обижалась, что Ольга спрашивала о таком. И сейчас Ольга была уверена, что тетя станет оплакивать отца как никто другой.

— Я так понимаю, вы оба сегодня ничего не ели, — в своей заботливой манере произнесла тетя Зоя. — Поэтому я предлагаю поужинать пораньше. Ты останешься, Петя?

— Спасибо. С удовольствием.

Тетя Зоя уже повернулась, чтобы выйти, но остановилась.

— Твоя комната готова, если решишь остаться. Сегодня мы будем рады любому обществу.

Твоя Комната?! Ольга удивленно моргнула. Она перевела взгляд с тети на бывшего мужа, который, судя по всему, успел стать членом ее семьи.

— Я никуда не уезжаю, — с улыбкой ответил Уваров тете Зое, хотя взгляд его оставался холодным.

Уваров остался до пятницы. Он отлучился только один раз, после важного звонка из своего офиса. Прежде чем уехать, он убедился, что Игорь вернулся.

— Неужели он думает, что мы не сможем обойтись без постоянного присутствия кого-то из мужчин? — удивленно спросила Ольга у Алевтины во время завтрака.

Игорь проводил все дни на террасе с телефоном в руке и мрачным выражением лица.

— Игорь должен ходить на работу, — шепотом произнесла Алевтина. — Так он хотя бы будет думать, что занимается чем-то полезным.

— Как раз этим он и занимается.

На пороге стояла тетя Зоя с кофейником в руках. Она продолжила.

— Игорь отвечает на звонки. Пока его не было, этим занимался Петр. Как мне кажется, я бы сама не справилась. И если полицейские захотят поговорить с нами, они придут именно сюда.

С присущей ей сдержанностью она собрала посуду и вышла. Вчера вечером Ольга узнала, что тетя Зоя отпустила всю обслугу. По совету Уварова.

Хорошо, сейчас им нужно соблюдать меры предосторожности. Особенно после слов Уварова, что кто-то был в курсе ее прилета в Стамбул. Она все это понимала, но не могла отделаться от недовольства тем, как властно Уваров ведет себя в ее доме.

Десять лет назад она обвинила Уварова в том, что он женился на ней с целью войти в семью Лебедевых. Она даже ехидно поинтересовалась тогда, собирался ли он сменить фамилию, учитывая, что ее отец относился к нему как к родному сыну. Она тогда чувствовала себя пешкой в его игре.

Чтобы избежать еще большего унижения, она ушла от него. И сейчас ей казалось, что Уваров извлек максимум выгоды из ее ухода. Он не только сделал блестящую карьеру в «Диком аметисте», но и стал членом ее семьи. У него даже была своя комната в Пегасе.

Она могла только предполагать, что их отношения с ее отцом дойдут до такой стадии. Она помнила довольное лицо отца, когда они с Уваровым вернулись из поездки в Крым. Когда они, держась за руки, сообщили о помолвке, Михаил воскликнул: — Добро пожаловать в нашу семью, — и крепко пожал руку будущему зятю. — Ты не подвел меня, Петр.

Уже тогда Ольга поняла, как ничтожна ее роль в семье Лебедевых.

Она встала и принялась собирать посуду.

— Пойду помогу тете Зое.

Алевтина удивленно приподняла бровь.

— Ты умеешь мыть посуду? Ты меня удивляешь.

Оказавшись рядом с тетей, Ольга не выдержала.

— Алевтина только что сказала мне, что я изменилась, — сказала Ольга, встретившись взглядом с тетей. — Но, видимо, я до сих пор сначала говорю, а потом думаю. Мне жаль, тетя Зоя. Я обижена на Игоря. Но я бы не стала давать волю эмоциям, если бы знала, что ты услышишь.

— Твои слова, те, что ты сказала вчера вечером о том как можно горевать по Михаилу. Помнишь?

Ольга побледнела, когда поняла, что именно слышала ее тетя.

— Мне жаль, что ты слышала мои слова.

Тетя Зоя грустно покачала головой.

— Он не такой плохой.

— Почему ты всегда его защищаешь? — выпалила Ольга. — Учитывая, что он испортил жизнь многим людям?

— Ко мне он всегда был добр. Михаил дал мне кров и образование после смерти моего отца. Он был щедр и к Алевтине. Я не могла бы желать большего своей дочери, чем то, что она получила здесь, в доме твоего отца.

Ольга подумала об Алевтине, с которой они проговорили полночи, обсуждая дизайнерский бизнес, которым она занималась. У них столько общего.

— Алевтина очень умная и талантливая. Ты можешь гордиться ею.

— Я горжусь, но это не только моя заслуга. Она говорила тебе, что Михаил помог ей с первоначальным капиталом для бизнеса?

— Да. — Ольга была почти уверена, что ее отец получал часть прибыли.

— Он бы и для тебя все сделал, — добавила тетя, — если бы ты осталась.

— Я никогда не хотела открыть свое дело.

— Тогда ты бы добилась всего у него, как это случилось с Петром и Игорем. Он любил тебя, Оленька. Что бы он ни сделал, что бы ты ни думала, помни об этом.

Столько теплоты и уверенности прозвучало в ее словах, что Ольга очень хотела поверить тете. А кому не хочется родительской любви? Но Михаил не сделал ничего, чтобы вернуть ее любовь, которая была безграничной десять лет назад. Наверно, ее мысли отразились на лице, потому что тетя продолжила: — Когда ты родилась, он был на седьмом небе от счастья. Мария мне рассказывала. Это он выбрал для тебя имя, ты знаешь? Он хотел, чтобы ты носила гордое имя. Ольга — означает священная, мудрая. Ты всегда была его богатством. Не забывай об этом…

Ранним утром в субботу было найдено тело пилота, и спасатели решили прекратить поиски выживших. Сейчас они сосредоточились на том, чтобы достать обломки самолета со дна моря. Однако Уваров не думал, что поиски закончатся так скоро. До сего момента он еще сдерживался, но сегодня он весь день общался с полицейскими и под конец растерял всякое терпение.

Он устало провел рукой по лицу. Ему надо побриться. И поспать тоже, но не так, как он обычно дремал, прерываясь каждые пять минут на звонки.

Все стало еще хуже. Как он и предсказывал два дня назад. Пресса мусолила тему, кто станет наследником миллиардного состояния. Журналисты даже не дождались, пока будет найдено тело, черт их побери.

Ему нужно передохнуть. Он вышел во внутренний дворик, в поиске уединения.

У бассейна отдыхала Ольга. Она изменилась за эти годы. Стала невероятно привлекательной женщиной, хотя уже в двадцать один была красавицей. Он смотрел на нее с нежностью и сожалением. Зачем они расстались десять лет назад? Тогда он был слишком горд и обижен на нее, чтобы заставить силой вернуться в семью, которой она принадлежит.

На этот раз нельзя давать волю эмоциям. Он обязан сделать все правильно. В этот момент у него зазвонил телефон, но он лишь мельком взглянул на дисплей.

Ольга подчеркнуто избегает его общества, особенно в присутствии тети Зои. Хотя он всегда предпочитал общаться с ней наедине, когда она не сдерживается в выражениях. И сейчас по его мнению наступил наилучший момент.

Бассейн едва ли мог заменить плаванье в океане, которое так любил Уваров. Он любил бросать вызов, как природной стихии, так и в бизнесе.

Он увеличил темп и преодолел расстояние до кромки бассейна с невероятной скоростью. И сразу почувствовал бодрость.

Он выбрался из воды, сосредоточив взгляд на единственном занятом шезлонге. Ольга пыталась расслабиться, но даже издалека Уваров видел, как она напряжена.

Он подошел к ней и потряс мокрой головой. Ольга его не разочаровала. Она вскочила и стряхнула капли воды со своих очков. Ее глаза горели негодованием.

— Что, черт возьми, ты делаешь, Уваров?

Он пододвинул свободный шезлонг и устроился на нем.

— Сохну.

Ольга пыталась протереть очки о свой купальник. Уваров наслаждался этим зрелищем. Когда она заметила его пристальный взгляд, он мило улыбнулся.

— Хороший купальник. Я рад, что ты взяла его с собой.

— Я одолжила его у тети. — ответила Ольга, надевая очки. Недовольства в ее глазах он теперь не видел, но по голосу и так все было понятно. — Тетя сказала, ты работаешь.

— Я работал.

— Я думала, ты в офисе.

— У меня теперь есть офис здесь на втором этаже.

— У тебя нет своего дома?

— Есть. В Кунцево.

Он уловил волнение в ее голосе, когда она спросила:

— Тот самый дом?

— Да, а что?

— Я думала, ты его продал. Недвижимость в этом районе дорожает год от года.

— Нет, я его оставил.

— Зачем?

Уваров удивился, что Ольга задала такой вопрос. Он повернулся к ней и встретился со взглядом ее изумрудных глаз.

— Потому что мне нравится там жить.

На лицо Ольги набежала тень.

— Если тебе так нравится твой дом, то почему ты проводишь столько времени здесь?

— Ну…

Она посмотрела на него поверх очков.

— И что значит твое «ну»?

— Тетя Зоя говорила, тебе нужен защитник.

— Вы с ней все время меня обсуждаете?

— Ты очень расстроишься, если я скажу «нет»?

Черт бы побрал его и манеру, с которой он разговаривает. Зачем вообще он присоединился к ней в своих облегающих плавках?! Почему она не могла оторвать взгляд от его мускулистого тела, почему спрашивала про его дом, отчаянно желая признаться, что ей тоже понравилось там жить? Слишком много сказано и не сказано между ними, слишком много лет прошло.

— Нет, — ответила она на его вопрос. — Конечно, если только это правда.

Повисло молчание. Ольга встала.

— Снова сбегаешь? — Петр тоже встал. — Может, все-таки скажешь, что тебя беспокоит на самом деле?

Ольга посмотрела ему в глаза. Она явно волновалась.

— Хочешь знать, что меня сейчас беспокоит?

— Мое присутствие?

Он имел в виду не его присутствие сейчас у бассейна, а вообще в доме. И она была рада, что он завел этот разговор. Ибо признавать, что ее волнует его обнаженное тело, ей совсем не хотелось.

— Дело не в тебе, а в этом бесконечном ожидании. — Она бессильно махнула рукой. — Ты, и Игорь, и Лев… Ты, по крайней мере, принимаешь звонки. Я даже представить себе не могла, что будет так трудно просто сидеть и ждать.

— Мы держим тебя в курсе всех новостей.

— Точно. У тебя все под контролем, ты всем занимаешься сам, а я не уверена, что до меня доходит полная информация. Я сама могла бы отвечать на звонки от имени Лебедевых. И так же, как ты, отвечать «новостей нет» или «без комментариев».

— А если позвонит Ульяна Печерская или Людмила Агеева, ты тоже так ответишь им?

— Я их не знаю.

— Это менеджеры компании Михаила, — пояснил Уваров.

Они звонили ему сегодня утром, и их имена он взял не из воздуха. Сомнение на лице Ольги подтвердило правильность его решения. — Работают в «Диком аметисте».

— А я нет, — с вызовом произнесла она. — Я поняла, на что ты намекаешь.

Ольга повернулась, чтобы уйти. Уваров не стал ее задерживать. Сейчас не время и не место продолжать этот разговор. Но он понял, что ее нужно чем-то занять.

— Оля, ты нужна нам.

Она обернулась.

— Ты предлагаешь мне вернуться в семейный бизнес? Когда у меня есть любимая работа и дом в Стамбуле? С чего бы вдруг мне все менять?

— Потому что ты Лебедева.

— Что правда, то правда.

— Совет директоров состоит из семи человек. Игорь, Лев Якушев, твой дядя Альберт, Степан Жуков, Егор Сабуров…

— Ты, — она загнула палец на счете шесть, — и мой отец.

Он кивнул.

— Согласно нашему уставу, в совете должно быть трое Лебедевых.

— И ты предлагаешь мне заменить отца? — Она подхватила его мысль. Но по ее голосу он понял, что ей эта идея не понравилась. — Не рановато ли?

— Очередное заседание совета директоров запланировано на четверг. Я уверен, что к тому времени у нас уже будут новости и совету придется-таки искать замену. Возможно, это скоропалительное решение, но у нас есть обязательства перед акционерами и сотрудниками. Нам необходимо доказать прессе, что у нас все под контролем, тогда как она утверждает обратное.

— Ты имеешь в виду битву за власть между тобой и Игорем?

Очевидно, она читала утренние новости. Уваров нахмурился.

— Не надо верить всему, что пишут газеты. Совет директоров назначит преемника Михаила согласно уставу. Никакой битвы не будет.

Она собиралась что-то сказать, но в этот момент раздался звонок ее мобильного.

— Извини, я жду важного звонка. — Она наклонилась, чтобы взять телефон с шезлонга. В ее глазах мелькнуло облегчение, когда она узнала номер.

Востров, подумал Уваров, еле сдерживая злость. Только его не хватало.

Она прижала телефон к уху и медленно пошла к дому, когда он за несколько шагов догнал ее и положил руку на ее плечо.

Ольга резко повернулась и сказала в трубку: — Одну минуту, — потом посмотрела на Уварова. — Извини?

Он крепко прижал ее к себе, не давая возможности вырваться.

— На собрании директоров прозвучит твое имя. Подумай об этом. Не упусти такой прекрасный шанс.

Через несколько секунд, Ольга уже смотрела вслед бывшему мужу, не в силах успокоить бешеное сердцебиение.

Она могла все изменить. Исправить ошибки отца.

Она проводила Уварова взглядом и вспомнила о звонке. Андрей. Она пыталась связаться с ним три дня — и сейчас заставляла его ждать. Сначала из-за того, что Уваров вывел ее из равновесия своими прикосновениями, а потом словами.

— Андрей. — спросила она, — ты еще здесь?

— Да.

Ольга облегченно вздохнула.

— Спасибо, что подождал.

— Я могу перезвонить.

— Нет, нет. Все в порядке. Я так рада, что наконец могу поговорить с тобой. Ты где сейчас?

— В Москве. Прилетел утром.

— Где ты остановился? В «Плаза гарден»? Мы могли бы выпить кофе или поужинать вместе. Ты взял с собой Тимура?

— Это не та поездка, в которую я бы взял сына.

Его холодный тон подействовал на нее, как ушат ледяной воды. Ольга хлопнула себя по лбу. Как она могла быть такой глупой?! Он прилетел на опознание тела Регины. И она еще спрашивает его, взял ли он с собой Тимура.

— Мне очень жаль. — Ольга не знала, что еще сказать. — Я тебе очень сочувствую. Потерять жену, да еще так ужасно…

— А существует хороший способ потерять жену?

— Я имела в виду всю эту шумиху в прессе. Могу представить, как тебе тяжело.

— Нет, — мрачно ответил он, — ты не представляешь.

Ольга промолчала.

— Мы можем встретиться и выпить кофе вместе? — еще раз предложила она.

— Я не задержусь здесь после похорон.

Его слова заставили ее вздрогнуть. Она поежилась.

— Когда уладишь все вопросы, — мягко сказала она, — сообщи мне. Я обязательно буду присутствовать.

— Мы планируем закрытую церемонию. Никаких журналистов. Никаких камер. Никаких Лебедевых.

Ольга могла понять Андрея. Боль утраты сделала его таким жестким. Но она заставила себя собраться с духом и произнести:

— Мне жаль, что я не смогу присутствовать. Но я считаю, что теперь, когда моего отца не стало, пора положить конец вражде между Востровыми и Лебедевыми. Меня она очень расстраивает, и я уверена, что тетю Зою тоже. Возможно, мне предложат хорошую позицию в «Диком аметисте», и это будет шанс помирить наши семьи. Ты знаешь, у меня были разногласия с отцом, но сейчас все кончено.

— Нет, — тихо, но твердо сказал Андрей. — После того, что он сделал с моей семьей, ничто не сможет помирить меня с его родственниками. До тех пор пока все, что отнял у нас этот ублюдок, не вернется обратно к Востровым. Учитывая, что вернуть жену мне никто не сможет, перемирие вряд ли состоится.

Глава 4

— Это все, Оксана. Спасибо.

Уваров закрыл дверь за своей сотрудницей, которая принесла ему почту. Несмотря на то что никаких новостей от спасателей не было и обломки до сих пор не нашли, газеты не оставляли ситуацию без внимания. Сейчас они переключились на прошлое Михаила Лебедева, начиная с похищения его сына, двухлетнего Максима, тридцать один год назад, самоубийства Марии Лебедевой и исчезновения фамильного ожерелья Лебедевых.

— Это не новости, — сказал Игорь, швырнув газеты на стол Уварова. — Я ожидал большего.

Петр нахмурился. Журналисты преследовали Михаила всю его жизнь и даже сейчас не оставляли в покое. Они вцепились мертвой хваткой в возможный роман Михаила с Региной Востровой. Однако ничего, кроме информации о том, что тело Регины опознано, и фотографий убитого горем Андрея, пресса предоставить не смогла. Завтра, после закрытой церемонии похорон, интерес журналистов к этой теме должен несколько поубавиться.

Нужно что-то делать, подумал Уваров. Ради Михаила, ради всех сотрудников и акционеров.

Он повернулся к Игорю, который заметно нервничал, и спокойно сидящему Льву Якушеву. Нужно объяснить, зачем он собрал их в своем офисе после нескольких дней, проведенных в доме Лебедевых.

— Мы ждали, сколько было возможно. Но отсутствие новостей вынуждает нас идти дальше. Мы…

— Идти дальше? — воскликнул Игорь. — Нет, мы не можем сдаться. Уваров, кто ты такой, чтобы командовать?

Петр спокойно выдержал пылающий взгляд Игоря. Он был готов к такой враждебности. К тому же, ему еще больше не понравится то, что он собирается сказать.

— Я за то, чтобы спасательная операция продолжалась. Но Михаилу очень не понравилось бы, что мы сидим, сложа руки, в ожидании результатов поисков, которые могут затянуться на недели.

Якушев кивнул.

— Ему бы не понравилось и то, что акции падают в цене.

— До сих пор? — спросил Уваров.

— Да, и я думаю, что буквально через неделю каждый второй будет считать, что компания на грани краха.

— Меня сейчас больше волнует Андрей Востров.

Уваров решил перейти к сути вопроса, из-за которого они собрались.

— У Михаила пятьдесят один процент акций «Дикого аметиста». — Уваров повернулся к Якушеву, который был поверенным Михаила и распорядителем его завещания. — Как они будут поделены?

— Поровну между тобой, Игорем и Ольгой.

— Есть шанс, что он вычеркнул Ольгу из завещания, как обещал?

Якушев покачал головой.

— Он был на грани этого, когда вернулся из поездки в Стамбул, но потом, должно быть, успокоился. Или у меня получилось отговорить его. Один бог знает, чего мне это стоило. Но в итоге завещание осталось без изменений. Акции компании будут поделены на три части. — Якушев прищурился. — Я так понимаю, ты беспокоишься, как бы Востров не прибрал к рукам долю Ольги, как он уже однажды сделал с десятью процентами Аркадия?

Два месяца назад старшие братья-близнецы Михаила продали свои акции «Дикого аметиста». Тогда пошли слухи, что дела у них совсем плохи. Аркадий нуждался в деньгах, и Востров предложил ему смешную сумму за его пакет.

— Он не поступит так с Ольгой, — сказал Уваров. — Тем более, ей не нужны срочно деньги. Но он может попытаться уговорить ее объединить их доли, чтобы получить больший контроль над компанией.

— Как мы знаем, Востров не игрок. Он делает все это только по одной причине. Он хочет уничтожить «Дикий аметист».

Якушев кивнул.

— Нужно, чтобы Ольга была на нашей стороне. Есть вероятность, что она вернется к Лебедевым?

— Я над этим работаю, — сообщил Уваров, переводя взгляд на Игоря. — Если, конечно, никто не возражает.

— Она Лебедева, и это главное, — мрачно произнес Игорь. — Мне только интересно, как ты собираешься переубедить ее?

— Хороший вопрос.

— Ответ у тебя есть?

— Я делаю все возможное. Поверь мне.

Тем временем в Пегасе.

— Почему ты не надела новое платье?

Ольга замерла на лестнице под удивленным взглядом тети Зои. Да, она переодевалась несколько раз, и в итоге платье, которое тетя заставила ее купить, было отложено в сторону. Оно ей очень нравилось, но для делового ужина совершенно не подходило.

— Это лучше.

Тетя Зоя расставляла цветы в вазе.

— Я думала, целью нашего сегодняшнего похода по магазинам было как раз найти платье для романтического ужина.

— Это был предлог, — улыбнулась Ольга. — В противном случае ты бы не согласилась.

Им обеим нужно было развеяться. Ольга не думала, что будет так скучать по Уварову, Игорю и Якушеву, которые утром уехали в город, в офис «Дикого аметиста». Ей не хватало их угрюмых лиц и постоянных звонков мобильных телефонов.

Алевтина тоже уехала — готовиться к выставке, которая должна была стать ее дебютом.

— Ты так долго шла к успеху, — говорила тетя Зоя дочери. — Возвращайся домой и занимайся делами. Сейчас здесь Оля, мне не будет одиноко. Сделай все, чтобы я могла тобой гордиться. Чтобы Михаил мог тобой гордиться!

Дом опустел. Ольга отчетливо осознала это, когда проснулась утром. Среда. День похорон Регины. Красивая, молодая, самоуверенная Регина мертва, и Ольга первый раз заставила себя взглянуть правде в глаза — ее отец тоже мертв. Этот роскошный дом никогда уже не будет таким, как прежде.

Тетя Зоя тоже ощущала эту пустоту. Ольга видела, что тетя с рассеянным видом готовила завтрак, хотя у обеих не было аппетита, и решила, что им надо развеяться.

К тому же накануне вечером Уваров пригласил ее на ужин.

— Ужин? — удивленно переспросила Ольга. Ее желудок предательски сжался. — Не думаю, что…

— Тебе нужно поесть, развлечься и обсудить со мной детали моего предложения…

Да уж, он умен. Уваров понимал, что после стольких дней ожидания и бездействия она согласится на что угодно. Сейчас Ольга хотела узнать как можно больше о возможной позиции в «Диком аметисте». Больше всего ее интересовало, почему высокий пост предложили именно ей.

Только поэтому она приняла его приглашение. И надела строгое платье вместо того, которое предлагала тетя. Поход по магазинам был своего рода развлечением для них обеих.

Сейчас она бродила по гостиной, не зная, чем себя занять. Она уже пожалела, что разрешила Уварову заехать за ней домой. Нужно было сразу встретиться в ресторане.

Наверно, надо было попросить его позвонить перед уходом из офиса. У нее тогда было бы время выбрать другие сережки. Или переделать прическу. Или…

Звонок в дверь застал ее врасплох. Он приехал. Точно вовремя.

— Я открою, — крикнула тетя Зоя.

Через минуту Ольга услышала смех Уварова. Она уже сделала несколько шагов вперед, но замерла от неожиданной мысли, что его смех ей так приятен.

У нее внутри все сжалось от предчувствия перемен. Она не готова лицом к лицу столкнуться с бывшим мужем. Ей нужно пару минут, чтобы собраться, взять себя в руки, но из дверей гостиной уже доносился голос тети.

В последний момент Ольга села на стул и схватила журнал со столика.

— Оля, Петр приехал, — возвестила тетя Зоя, и Ольга на удивление спокойно отложила журнал. Ее улыбка была доброжелательной, но сдержанной. Однако стоило ей взглянуть ему в глаза, как ее спокойствие улетучилось.

— Ты готова? — спросил он.

— Уже как двадцать минут.

Уваров удивленно приподнял бровь.

— Приятно, что ты наконец стала пунктуальной.

Его замечание, что она повзрослела и стала другой, отрезвило ее. Ольга встала, не обратив внимания на предложенную руку Уварова, поцеловала тетю Зою и направилась к выходу. Она подошла к машине и пожалела, что та заперта. Так бы она сразу села в нее, и все. А сейчас ей приходится ждать, пока он подойдет, а это только еще больше действовало ей на нервы. Ольга специально надела туфли на высоких каблуках, чтобы хоть как-то компенсировать их разницу в росте. Но до того, чтобы прямо смотреть ему в глаза, ей было далеко.

Зачем вообще он запирает машину?

Скрестив руки на груди, она наблюдала за входной дверью. Спустя пару минут показался Уваров. Что ж, надо признать, он чертовски красив. Несмотря на то, что он приехал из офиса после трудового дня, его костюм был идеально выглажен, а рубашка сияла белизной.

— Ты не доверяешь нашему персоналу? — спросила она, кивнув на запертую машину.

— Привычка, — просто ответил он, открывая ей дверцу. — Но вообще-то я не ожидал встретить кого-то из персонала.

— Не вижу смысла распускать наших преданных людей только из опасения, что они разболтают важную информацию. Всем известно, что журналисты получают любые сведения из своих собственных источников.

— Ты сейчас не о похоронах Регины говоришь?

— Об этом тоже, — недовольно согласилась она. Сегодня почти во всех газетах написали о закрытой церемонии. — Они на удивление хорошо осведомлены.

— Это их работа, — ответил Уваров, скрывая раздражение. — Пристегнись.

— Я не ребенок и знаю, что…

Она замерла, когда он без лишних слов наклонился и потянул за ремень. Уваров едва коснулся ее груди своей рукой, а она уже вся вспыхнула.

Черт.

Он на секунду замер, или ей только показалось, а потом защелкнул замок.

— Я знаю, что ты не ребенок, хотя все говорит об обратном.

И что он имеет в виду?

— Все говорит об обратном? — переспросила она, стараясь держаться уверенно.

— Ты вернула слуг в надежде задеть меня?

— Извини, но с каких пор ты распоряжаешься в моем доме?

Он выехал за ворота и бросил на нее задумчивый взгляд.

— Я думал, ты уже не считаешь себя хозяйкой этого дома.

Ольга глубоко вздохнула.

— Ты прав, — уже более спокойно ответила она. — Я просто гость и посоветовалась с тетей Зоей прежде, чем возвращать персонал. Не думаю, что ей приятно делать всю работу самой.

— Ты уверена?

— Повару я дала еще неделю отдыха. Тетя любит готовить, поэтому пусть занимается этим сама. Виолетта ей помогает по мере сил.

Еще один многозначительный взгляд.

— От тебя помощи нет?

— На кухне? — Ольга рассмеялась и покачала головой. — Ты знаешь, что бывает, когда я там появляюсь!

— За десять лет все могло измениться, — философски заметил Уваров.

— Только не это.

На светофоре Уваров повернулся, чтобы лучше разглядеть ее. Волосы собраны назад, минимум макияжа и одно из тех невзрачных платьев, чьим преимуществом была только длина до колена. Однако оно странным образом шло ей. В Ольге одновременно сочетались сила и уязвимость, манящие губы и холодный взгляд, лед и пламень.

— Что же в тебе изменилось?

Она осталась такой же привлекательной, как раньше. И такой же упрямой. Она надела это ужасное платье вместо того, которое сегодня утром ему описывала тетя Зоя. И это так на нее похоже.

Загорелся зеленый, и Уваров тронулся с места. Если Ольга не чувствует взаимного притяжения между ними, то зачем тогда ведет себя так отстраненно? Или же она сама пытается держать свои эмоции под контролем?

Краем глаза он наблюдал, как она гордо подняла подбородок. Что ж, он готов к борьбе.

— Может, я и не научилась готовить, но в остальном я изменилась.

— В чем именно?

— Я сейчас более осторожная. Не принимаю спонтанных решений. Тщательно взвешиваю свои слова и действия.

Уваров понял, что Ольга намекает на предложение вернуться в «Дикий аметист». Наверняка она хотела поговорить с ним об этом прямо сейчас, но он понимал, что через пять минут они будут на месте и им придется прерваться. Поэтому он оставил ее последние слова без комментариев.

— Как, например, сегодня, когда ты решила надеть это платье вместо нового, да?

— Извини?

— Новое платье, которое ты купила сегодня утром.

— О, тетя Зоя! — воскликнула Ольга. — Как она могла рассказать тебе об этом?

— Она мне не все рассказала, так что можешь добавить от себя.

— Ты хочешь знать подробности нашего похода по магазинам?

Она удивленно смотрела на него.

— Нет, я хочу, чтобы ты мне сказала, почему не надела новое платье. Оно было слишком коротким? Слишком открытым?

— Все сразу.

— Тогда жду не дождусь увидеть тебя в нем, — пробормотал Уваров.

— Сомневаюсь, что это произойдет.

— Посмотрим.

Она отвернулась, чтобы скрыть улыбку, и сменила тему.

— Куда мы едем?

— Ко мне.

— Ты приглашал на ужин. Я думала, в ресторан.

— Я мог бы заказать столик, но там нам вряд ли удастся спокойно поговорить. А фотографии нашего ужина завтра появятся во всех новостях.

На ее лице отразилось сомнение.

— Что, кстати, не так уж плохо, — добавил Уваров, — по крайней мере, они будут говорить о чем-то другом, кроме Михаила и Регины. Что ж, я могу позвонить в ресторан прямо сейчас, если ты не боишься быть замеченной в моей компании. Или мы поужинаем у меня дома и спокойно поговорим. Решение за тобой.

Уваров слишком умен, думала Ольга после того, как выбрала ужин у него дома. Если он и дальше будет дразнить ее, она вряд ли сможет держать себя в руках. А им предстоит обсудить ряд важных вопросов.

В любом случае она совсем не хотела возвращаться в дом, в котором они провели столько бурных ночей, незабываемых выходных и десять дней их краткосрочного брака. На работе они вели себя отстраненно, но по вечерам приезжали сюда и уже не сдерживали свою страсть.

— Нервничаешь?

Ольга моргнула, отвлекаясь от воспоминаний. Она облизнула пересохшие губы.

— С чего бы?

— По тебе все видно.

Блеск в его глазах ясно дал ей понять, что Уваров тоже вспоминает те дни, когда они даже не доходили до спальни, а набрасывались друг на друга в машине, в гараже или в лифте.

— Ты живешь здесь один?

Этот вопрос мучил ее с того момента, как он сказал ей у бассейна, что до сих пор живет в своем доме.

— На данный момент, — он сделал выразительную паузу, — да.

И что это значит? У него была любовница, а теперь нет? Или у него всегда есть кто-то на примете?

Ольге вдруг представился Уваров с другой женщиной. Она обнимала его, раскрывала губы навстречу поцелую. Нет. Она помотала головой, чтобы избавиться от видения.

Припарковавшись, Уваров помог ей выйти из машины, и они зашли в дом. Она запретила себе думать о чем-то, кроме дела, которое их связывало.

Однако в узком пространстве лифта она кожей ощущала его близость, жар его тела, несмотря на одежду, которая их разделяла. Воспоминания десятилетней давности снова накрыли ее теплой волной, и сейчас она уже видела рядом с ним не другую женщину, а себя. Ее руки и губы ласкали бывшего мужа и жаждали соединения с его телом.

— Ты голодна?

Его бархатный голос не сразу вернул Ольгу к реальности.

— Да, — на удивление спокойно ответила она. — Что у нас на ужин?

— Морепродукты. Я уже сделал заказ, надеюсь, ты не возражаешь.

— Это зависит от того, что именно ты заказал.

— Голубой краб. Жареные гребешки. Океанская форель.

У Ольги засосало под ложечкой, но она всего лишь кивнула.

— А на десерт?

— Ага, значит, ты до сих пор начинаешь делать заказ с последнего блюда? Ничего не изменилось.

Она выдержала его горящий взгляд.

— Мороженое от шеф-повара, — ответил Уваров.

— И как оно?

— Превосходное.

Двери лифта открылись, и она с изумлением поняла, что по сравнению с первым этажом здесь все очень изменилось.

Десять лет назад дом был совсем новым, в отделке преобладал белый цвет. Ольга еще тогда шутила, что при входе надо надевать темные очки, чтобы белые стены не слепили глаза.

Сейчас в лучах заходящего солнца внутренняя обстановка играла теплыми пастельными тонами. Ольга замерла в центре гостиной, привыкая к новым ощущениям. Уваров следил за ней из-за стойки бара. Перед ним стояла бутылка вина и два бокала.

— Как тебе? — спросил он. — Я все правильно запомнил?

Было в его вопросе что-то такое, от чего ее сердце бешено забилось.

Он слушал. В ту ночь, когда Ольга лежала на белом диване с головой у него на коленях и размышляла вслух, как бы она оформила эту комнату.

Ольга еще раз осмотрелась, а затем равнодушно произнесла: — Очень красиво. Тебе самому нравится?

— В целом — да, — ответил Уваров, открывая бутылку вина. — Я бы обошелся без персиковых тонов, но Диана настояла.

У Ольги на секунду остановилось сердце. Конечно, это не его идея. Стал бы он перекрашивать стены, вспоминая ее давнишние рассуждения. Она рассеянно переводила взгляд с полотен на стенах на стеклянные двери.

— Диана?

— Дизайнер. У нее было свое видение того, как все здесь должно выглядеть.

Значит, не любовница, а профессиональный дизайнер. Хорошо, что перемены в обстановке не имеют к ней никакого отношения. Она до сих пор чувствует влечение к бывшему мужу, и ей сейчас меньше всего хотелось бы узнать, что он перекрасил в доме стены в соответствии с ее предпочтениями. Пусть лучше это будет его замысел.

Уваров подошел к ней и протянул бокал белого вина. Она улыбнулась.

— Даже если бы ты покрасил стены в лимонно-желтый, это не имело бы никакого значения. Главным здесь всегда будет это, — она жестом указала на вид из окна.

Он открыл двери, и Ольга вышла на балкон. Внизу простирался большой парк, в котором, несмотря на поздний час, было многолюдно. Из-за плотного движения и большого количества людей в этой части города было довольно шумно, но Ольга не замечала ничего вокруг. Она наслаждалась необыкновенным ощущением легкости во всем теле. Прошедшая неделя, омраченная авиакатастрофой, стала для нее тяжелым испытанием. Сейчас ей хотелось забыть обо всех проблемах.

— Мне здесь нравится.

— Поэтому ты купила себе дом в Бешикташе, в Стамбуле?

Ольга покачала головой, не видя связи.

— Что ты имеешь в виду?

— Тот район похож на это место.

— Не думаю. Весь мой дом уместился бы на одном этаже твоего особняка. А что касается вида, — она усмехнулась, — как ты можешь сравнивать? Ты выглядываешь из окна и видишь эту красоту, а у меня из окна виден кусочек моря. Это совсем разные ощущения.

Уваров не ответил, а Ольга почувствовала, что он прошелся взглядом по ее телу с головы до ног. В тот момент она пожалела, что не надела новое платье. Ей так хотелось провести этот вечер в умиротворении, скинуть туфли и наслаждаться вином и едой. Она надеялась, что сможет ненадолго забыть о произошедшем и отдохнуть.

— Мне, к сожалению, некогда наслаждаться видом.

— Все так же работаешь как ненормальный?

— Я должен.

— Никто никому ничего не должен, — парировала Ольга. — Каждый сам себе выбирает путь. А мотивация у всех своя, будь то амбиции или деньги.

Что касается Уварова, то плюс к своему обаянию и чертовской привлекательности он обладает целеустремленностью и желанием побеждать. Она знала, что его воспитывала одна мать и он с детства добивался всего сам. Хотя об этой части своей жизни он почти не рассказывал.

— А что можно сказать о тебе, Оля? Что движет тобой?

— Работа.

— До сих пор?

— Да.

Он молча смотрел на нее.

— А что стало с твоей мечтой быть преемницей Михаила?

— Мечты так и остались мечтами, Уваров.

— Ты сама знаешь, что это не так. В «диком аметисте» грядут перемены. Я считаю, что тебе пора воплотить свою мечту в жизнь.

У Ольги тяжело билось сердце. Она уже десять лет не вспоминала свои детские мечты и стремления.

Хочет ли она вернуться в семейный бизнес?

Сможет ли она отказаться от жизни, которую вела последние десять лет?

Звонок в дверь нарушил тишину. Уваров поднял голову.

— Это ужин. Продолжим наш разговор после еды.

Уваров ругал себя за то, что начал разговор о делах и нарушил ту расслабленную обстановку, что царила на балконе. За едой они немного отвлеклись. Они разговаривали о ресторанах, об отдыхе Ольги, об Алевтине, обо всем на свете, кроме главной темы дня.

Наконец Ольга отложила ложку, и он, глядя на недоеденный десерт, спросил: — И это все?

— Доесть выше моих сил.

— Хочешь кофе?

Она покачала головой.

— Тогда ликер? Или коньяк.

— Нет, спасибо. Давай закончим с нашими делами.

Да, пора заняться делом, но только не за обеденным столом.

— Давай пройдем в гостиную. Там ты сможешь снять туфли и расслабиться.

— Вот в этом я очень сомневаюсь, — мягко возразила она. — Но ты прав в том, что от посуды надо держаться подальше. На случай жаркой дискуссии.

В гостиной Уваров предложил Ольге присесть на дальний край дивана.

— Лампа на столике, конечно, уродливая, но стоит целое состояние. Ты лучше держись от нее подальше.

Она села на предложенное место.

— Мудрое решение. Такой и убить можно.

— Надеюсь, до этого не дойдет.

— Я тоже. Хотя наши отношения не исключают такого поворота событий. Особенно когда речь заходит о «Диком аметисте».

С этим Уваров не мог поспорить. Когда они работали вместе, во время их жарких споров летели искры, но в противоборстве рождались новые идеи. Они с Ольгой идеально дополняли друг друга на работе и в спальне.

— Позволь рассказать о моем предложении, — начал он.

— Это будет действительно деловое предложение или те радужные перспективы, которые ты рисовал мне раньше?

— Начнем с поста директора по связям с общественностью.

Она кивнула.

— Я уже обдумала все.

— И?

— Андрей считает, что это будет противоречить интересам Востровых.

Неудивительно, что она уже обсудила свое возможное назначение с боссом. Уваров предвидел это, но все равно нахмурился.

— Твой босс прав, — коротко сказал он. — Ты не сможешь работать на него, если примешь наше предложение.

— С чего бы мне отказываться от хорошей работы, которую я люблю?

— Потому что Востровы могут тебе предложить только работу. Но какое за этим стоит будущее? Андрей Востров передаст пост директора своему сыну.

— Не все так жаждут власти, Уваров.

Он встретился с ней взглядом.

— Раньше ты хотела иметь определенные полномочия. Ты вернулась из заграницы с новыми идеями и мечтала все изменить. Но это было невозможно, учитывая ваше противостояние с Михаилом. Я помню все, что ты наговорила в тот день отцу.

— Я ушла от Лебедевых по многим причинам. Непонимание отца было всего лишь одной из них.

— Тогда ты четко объяснила свое решение, но с тех пор многое изменилось. Тебе сейчас принадлежит часть компании.

Она резко нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда будет оглашено завещание твоего отца, ты станешь одним из трех совладельцев «Дикого аметиста».

— Нет, — потрясенно произнесла она. — Отец вычеркнул меня из своего завещания. Он сказал…

— Неважно, что собирался сделать твой отец, его завещание переписано не было. Я уточнил это у Якушева, который является его распорядителем. Как его дочь, ты унаследуешь треть компании.

Он видел, как загорелись ее глаза.

— Все это только слова.

— Ты не права, — немедленно возразил Уваров. — Следующие несколько месяцев будут тяжелыми для компании. Ситуация ухудшается день ото дня. Мы не можем сидеть сложа руки. Мы хотим, чтобы ты работала в одной команде с нами. Оля, мы хотим, чтобы ты вернулась к Лебедевым.

— Мы?

— Игорь, Лев и я. Мы хотим укрепить позиции компании и идти вперед, не оглядываясь назад. Нам нужно, чтобы твое имя и фотографии были в прессе.

Она удивленно вскинула брови.

— Я думала, лицом компании является сестра Регины.

— Стелла Багирова и есть официальное лицо компании, а ты должна стать ее головой. Мозгами, если хочешь.

Ольга усмехнулась.

— А ты не думаешь, что я могу навредить?

— Если только мне, но я справлюсь, — сухо парировал Уваров.

Он мог бы многое сказать ей, о многом напомнить, но решил, что сейчас для этого неподходящий момент. Ему нужно во что бы то ни стало вернуть Ольгу в семейный бизнес. Он не может рисковать.

Уваров вышел на балкон, чтобы полной грудью вдохнуть свежий воздух.

— Если я приму твое предложение, — задумчиво сказала она, — то кто будет моим начальником?

— Это будет зависеть от нашего плана.

— И каковы планы?

— Нам предстоит запуск новой коллекции ювелирных украшений. Уверен, Алевтина говорила тебе о грядущем шоу.

— Немного. — Ольга старалась казаться равнодушной, хотя на самом деле ей было очень интересно. — Оно пройдет в следующем месяце, так?

— Двадцать девятого числа. Даже не беря в расчет последние события, это шоу имеет огромное значение.

— Десятилетний юбилей ювелирной сети Лебедевых, — не колеблясь ни минуты, догадалась Ольга.

— Именно.

— Я так понимаю, подготовкой займется коммерческий отдел. А что именно буду делать я?

Уваров смотрел ей в глаза и чувствовал давно забытое волнение. Он скучал по тому, какбыстро она схватывала его мысль, скучал по их словесным дуэлям, которые каждый раз заканчивались самым неожиданным образом.

— Ты будешь работать в одной команде с Игорем и его сотрудниками. Ваша задача — провести рекламную кампанию, которая послужила бы на благо имиджу «Дикого аметиста».

— То есть Игорь будет моим боссом?

— На этом проекте да.

— А дальше?

— Новый генеральный директор, назначенный советом.

— Я так понимаю, им станешь ты.

— Возможно. Но Игорь, он все-таки Лебедев, а это весомый аргумент. А если назначат меня, — глухо произнес он, сокращая расстояние между ними, — сможешь работать под моим началом?

Она гордо вскинула голову и встретилась с ним взглядом.

— Я ни за что не вернулась бы на работу к отцу, так с чего бы мне работать вместе с тобой?

— Потому что ты нам нужна. Мое предложение сделано от лица компании. Прошлое не должно помешать будущему.

Глава 5

Ольга чувствовала, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Ей так хотелось поверить в искренность слов Уварова, но разум советовал не делать этого.

— Я уже не та наивная двадцатилетняя девочка, — начала она. — И не попадусь снова на твои уловки и сладкие обещания. И уж тем более не позволю использовать себя для достижения каких бы то ни было целей.

— Использовать тебя? — Он прищурился. — Я никогда не использовал тебя.

— То есть ты до сих пор считаешь, что соблазнить, а потом жениться на дочери босса, чтобы заработать продвижение по службе…

— Так. Давай сразу проясним один вопрос. Ты мне нравилась как женщина, а не как Ольга Лебедева. И дело совсем не в том, что ты была дочерью моего босса, а в том, что ты унаследовала большинство качеств своего отца, которые мешают жить.

Ольга удивленно посмотрела на него, а Уваров тем временем продолжал.

— Да-да. Ты говорила, что не веришь моим словам, но позволь я тебе кое-что объясню. Ты упрямая, циничная, самоуверенная, но в то же время сообразительная и отчаянная, искренняя и веселая. Ты всегда отстаиваешь свое мнение, и не важно, верное оно или нет. Ты умеешь держать данное слово. И именно поэтому я обратил на тебя внимание. У меня не было никакой другой цели, кроме как обладать тобой.

Уваров замолчал. Обстановка накалилась до предела после его пылкой речи. Таким Ольга видела Уварова очень редко.

— Тогда у Вострова, — вдруг продолжил он, — ты сказала, что наша женитьба была ошибкой.

— Ты с этим согласился, — Ольга наконец смогла ответить. — Ты признал, что наш брак был обречен с самого начала.

Воспоминания болью отозвались в ее сердце.

— Я женился на тебе и по любви, и по расчету. Твой отец вел со мной двойную игру.

— Я не понимаю.

— Тогда перед рождеством, когда мы с тобой собирались улетать, у меня с ним состоялся разговор. Он узнал, что мы с тобой любовники, и изобразил из себя разгневанного отца. Сказал, что роман за его спиной больше не может продолжаться. И довольно резко предложил мне жениться на тебе, если я хочу быть с тобой.

Это так похоже на отца, подумала Ольга. Она знала, что ее свадьба была идеей отца, но не подозревала, что все обстояло именно так. Тогда она была слишком обижена и зла на них, чтобы слушать объяснения.

Сейчас она хотя бы поняла, почему Уваров сделал ей предложение так быстро.

— И ты подумал, а почему бы нет?

— Я хотел, чтобы ты была рядом со мной каждый день, каждую ночь. Да, и я подумал, а почему бы мне не жениться на тебе. Я понимал, что твой отец будет недоволен. Я женился на его единственной дочери, наследнице Лебедевых. Мне казалось, он будет в бешенстве.

А на самом деле его инициатива была оценена по достоинству. Он прошел испытание Михаила.

Ольге отвели роль жены и матери, а она не представляла себя домохозяйкой. Когда Уваров встал в этом вопросе на сторону ее отца, она ушла от него.

— Никто из нас не ожидал такого печального финала, — сказала она. — Даже мой отец.

— Особенно он. Он хотел, чтобы ты вернулась в семью. Но был слишком гордым и упрямым, чтобы признаться в этом.

Возможно. Но она никогда об этом не узнает. Сожаление и грусть наполнили ее сердце.

— Теперь это все в прошлом. Мы не можем вернуться назад и что-то изменить.

— Да, но сейчас ты позволяешь прошлому влиять на твое решение.

— А я не должна?

— Решать тебе. Но все на самом деле предельно ясно. — В его взгляде горел огонь. — Я хочу, чтобы ты вернулась к Лебедевым и в мою жизнь. Могу тебя заверить, что деловые интересы никак не будут пересекаться с личными.

— А если я откажусь и вернусь в Стамбул?

— Далеко от меня ты все равно не уйдешь.

У Ольги пересохло во рту, но она встретилась со взглядом его голубых глаз без тени сомнения.

— Я это учту, когда буду принимать решение.

Уваров удовлетворенно кивнул.

— Обязательно. Мы бы хотели знать твой ответ до собрания совета директоров на следующей неделе.

Уже вернувшись обратно, Ольге пришло сообщение от Андрея: — Когда ты вернешься на работу? Мне нужно знать это до завтра. Если не сможешь связаться со мной, передай Давиду.

Ольга прочитала сообщение и улыбнулась. Не один Уваров ждал от нее ответа. Ей не спалось, и она растерянно бродила по опустевшему особняку.

Она скучала по своему уютному дому в Стамбуле, и в то же время ей не хотелось туда возвращаться. Там она будет одна. Ей даже не с кем поговорить.

Они с Андреем поддерживали дружеские отношения последние десять лет, но сейчас она понимала, что их отношения уже никогда не будут прежними, даже если она вернется на работу к Востровым.

Она подошла к спальне тети Зои и уже хотела постучать в дверь, но не стала. Тетя, конечно, выслушает ее и что-то посоветует, но ее мнение не будет объективным. Между лагерями Лебедевых и Востровых лежит слишком большая пропасть.

Сейчас ей, как никогда, хотелось это исправить. Особенно после пылкой речи Уварова. Ни его обещания, ни перспектива работы не радовали ее так, как возможность примирить два семейства.

Но хочет ли она вернуться к Лебедевым? Вернуться в бизнес, который основал ее отец, воспользовавшись шахтами Востровых? Они до сих пор обвиняют ее отца в том, что он якобы окрутил Марию, чтобы получить контроль над шахтами. И то, что отец Марии на смертном одре завещал шахты Михаилу, еще больше усугубило дело.

Сможет ли она снова работать у Лебедевых, зная всю правду? Сможет ли разграничить деловые и личные интересы, работая бок о бок с Уваровым? Удастся ли ей преодолеть то притяжение, которое есть между ними?

Это будет самым трудным решением в ее жизни, но только ей его принимать. Необходимо все обдумать и взвесить. А для этого ей нужно знать, как на данный момент идут дела в «Диком аметисте», и понять, хочет ли она там работать.

На следующее утро Ольга вошла в здание «Дикого аметиста». Она нерешительно остановилась и обвела взглядом холл. Нервное напряжение, которое она чувствовала в такси, только усилилось.

О чем вообще она думала? Что сможет войти и просто бродить вокруг? Надо было заранее позаботиться о плане действий. Хотя ей просто хотелось приехать сюда, посмотреть, что изменилось, и окунуться в воспоминания десятилетней давности.

Охрана не проблема. На часах девять тридцать, а это значит, что Уваров, Игорь и Лев Якушев уже на местах. Один звонок и ее пропустят наверх.

Бизнес ее отца значительно вырос, офисы занимают несколько этажей здания. Атмосфера здесь не располагает к праздному времяпрепровождению. Это совсем не то, что ее ждет в «Самоцветах Востровых».

Ольга поежилась. Повинуясь какому-то необъяснимому порыву, она надела сегодня новое платье. Кондиционеры работали на полную мощность, и она пожалела, что не накинула жакет. Конечно, она не задержится здесь надолго, но…

— Чем я могу вам помочь?

Она повернулась, ожидая увидеть одного из охранников. Но перед ней стоял симпатичный молодой человек. Золотистые волосы, правильные черты лица, голубые глаза и белоснежная улыбка. Незнакомец, казалось, узнал ее.

— Ольга Михайловна, — проговорил он. — Я заметил, что вы выглядите слегка растерянно. Могу я помочь?

— Нет, — резко ответила она, но потом улыбнулась. — Спасибо, но я передумала идти наверх.

— Решать вам, — вежливо отозвался молодой человек. При этом его глаза весело блестели. — Надеюсь вскоре увидеть вас вновь. Если вам что-то понадобится, дайте мне знать. Я Павел Казанцев. Менеджер по персоналу.

Он махнул рукой и повернулся к охранникам на входе. Ольга сама не заметила, как заулыбалась.

В хорошем настроении и под впечатлением от прекрасных глаз Павла она вышла на улицу в солнечное утро. У нее еще есть дела на сегодня. Это только начало.

Московский ювелирный магазин Лебедевых находился в нескольких минутах ходьбы от бизнес-центра и располагался в старинном здании по соседству с пятизвездочным отелем.

Ольга загляделась на ожерелье, выставленное на витрине. Рядом блистали великолепием серьги из той же коллекции.

Когда она наконец вошла в приятную прохладу помещения, ее сердце бешено билось от гордости и волнения одновременно. Именно такими она видела ювелирные магазины Лебедевых, когда в свое время предлагала отцу свои идеи. Сейчас она чувствовала себя почти как дома. Атмосфера роскоши напоминала ей магазины Востровых, хотя она знала, что никому из Лебедевых не понравилось бы такое сравнение.

Стук каблуков по мраморному полу отвлек ее. Симпатичная женщина шла ей навстречу. Когда она заметила Ольгу, ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы узнать ее. Женщина тепло улыбнулась.

— Меня зовут Елена Кирсанова, я менеджер магазина, — представилась она. — Добро пожаловать в магазин компании «Дикий аметист».

— Я Ольга Лебедева. Хотя думаю, представляться излишне.

Елена кивнула.

— Вы, наверно, не помните, но мы вместе учились в школе, — немного нервно сказала она. — Только вы чуть постарше. Я вас сразу узнала. Наверно, я сейчас произвела на вас не лучшее впечатление.

— Я застала вас врасплох. Мне следовало предупредить о своем визите, — вежливо отозвалась Ольга и улыбнулась. — Я проходила мимо, и любопытство взяло верх. Поверите ли вы мне, если я скажу, что первый раз зашла в магазин Лебедевых?

— В таком случае вы сделали правильный выбор. Это наш главный магазин, мы открыли его больше десяти лет назад. Давайте я вам все покажу.

— Спасибо, — ответила Ольга. — Если только я не отвлекаю вас от работы.

— Совсем нет. Вы хотели бы увидеть что-то конкретное?

— Ожерелье, которое выставлено у вас на витрине. Это работа одного из дизайнеров компании?

— Герман Бурцев ее автор, — кивнула Елена. — Он хотел соединить воедино жемчуг и бриллианты. Его последняя коллекция моя любимая. Она называется «Ветер и пламя».

— Это ожерелье является доказательством того, что у него все получилось.

— Давайте поднимемся наверх, я покажу вам другие его работы.

Они провели больше часа, рассматривая произведения ювелирного искусства. Хотя имя консультанта было Ольге знакомо, со школы она Елену не помнила. Подсчитав в уме, что девушке должно быть чуть больше двадцати, Ольга подумала, что она слишком молода для должности управляющего магазином. Хотя в ее любви к украшениям сомнений не возникало.

С ней будет приятно работать, если я вернусь, подумала Ольга.

— Вы принимаете участие в организации нашего шоу?

Тень скользнула по лицу Елены, но уже через секунду она широко улыбалась.

— Да, я работала над этим с Игорем… С Игорем Михайловичем. В этом году нам есть что показать. Вы будете присутствовать?

Хороший вопрос. Будет ли она еще здесь? Или вернется в стан врага и навсегда будет отлучена от семьи?

— Надеюсь, что меня пригласят.

Елена округлила глаза.

— Конечно, вас пригласят на юбилей.

— Мне не терпится посмотреть на коллекцию Алевтины Востровой.

— Я вас понимаю, — улыбнулась Елена. — Аля талантливый дизайнер.

— Я так понимаю, в этом магазине ничего не представлено из ее коллекции?

— К сожалению, нет. Образцы для шоу надежно заперты, и Игорю не понравится, если я буду показывать их. — Потом она, видимо, поняла, как двусмысленно прозвучали ее слова. — Извините, я не это имела в виду…

— Я хорошо знаю своего брата. Не волнуйтесь, все в порядке.

Слова Ольги, казалось, сделали только хуже. Елена побледнела, а Ольга предпочла вернуться к теме украшений:

— Могу ли я поближе взглянуть на ожерелье, о котором мы говорили? Работы Германа Бурцева.

— Конечно, — с видимым облегчением согласилась девушка. — Сейчас я его принесу.

Ольга зачарованно разглядывала сочетание бриллиантов и морского жемчуга высочайшего качества, а Елена тем временем приложила его к шее Ольги.

— Вам оно удивительно идет. Если собрать волосы наверх и надеть открытое платье, белое или серебристое, будет чудесно. Видите?

Ольга кивнула. Это было удивительно красивое ожерелье. Оно переливалось всеми цветами радуги в лучах искусственного света. Елена Кирсанова. Ольга вздрогнула. Это имя было в списке пассажиров разбившегося самолета. И именно она в последний момент отказалась лететь и тем самым избежала смерти.

Должно быть, ее мысли отразились у нее на лице, потому что улыбка Елены погасла. Она быстро убрала ожерелье обратно.

— Извините. Я всегда слишком увлекаюсь, когда вижу, что кто-то разделяет мой энтузиазм.

— Не надо извиняться. Я просто задумалась. Мои мысли сейчас были далеко отсюда.

В глазах Елены плескался испуг. Она наверняка гадала, насколько далеко завели Ольгу ее мысли.

— Ольга Михайловна, примите мои соболезнования. Я читала газеты и догадываюсь, что сейчас для вас и вашей семьи далеко не лучшее время.

— Благодарю. — Больше ей было нечего сказать, и она бросила взгляд на часы. — Я уже отняла у вас слишком много времени. Спасибо, что потратили его на меня и показали мне магазин. Я получила огромное удовольствие.

— Была рада помочь.

— Я позвоню, — пообещала Ольга. — Может быть, в следующий раз вы уговорите меня купить это ожерелье.

Елена в ответ натянуто улыбнулась.

Одни загадки, думала Ольга, выходя из магазина. У девушки что-то произошло, и она в последний момент передумала лететь. Поэтому она сейчас жива и здорова и чем-то здорово напугана.

Погруженная в свои мысли, она практически столкнулась с Игорем, который заходил в магазин. Он положил руки ей на плечи и мрачно поинтересовался: — Что ты здесь делаешь?

— И тебе тоже здравствуй, любимый брат.

Его выражение лица смягчилось.

— Это последнее место, где я ожидал тебя увидеть, Оля. Может, скажешь, что вообще происходит?

После того как Ольга призналась, что ее визит в магазин был частью знакомства с бизнесом Лебедевых, Игорь предложил доехать до офисов. Ольга согласилась.

В скоростном лифте, который возносил их на верхние этажи, занимаемые начальством, Ольга чувствовала, что у нее сжимается желудок от предстоящей встречи с Уваровым. Она приказала себе успокоиться, но с каждым этажом волнение только нарастало. Оказывается, не так-то легко разграничивать деловые и личные интересы. У Уварова всегда это получалось лучше.

Лифт сделал остановку на несколько этажей раньше нужного, и в него вошла Жанна Фирсова, которую Ольга помнила еще со времен работы в «Диком аметисте». Молодая женщина тепло улыбнулась.

— Я слышала, что ты приехала. Очень рада снова тебя видеть, Оля. Если бы только при других обстоятельствах…

— Спасибо. Рада, что ты до сих пор здесь.

— А где же мне еще быть? Ко мне тут хорошо относятся.

Лифт остановился, и Жанна сказала еще несколько слов на прощание, прежде чем уйти. Игорь повел Ольгу за собой мимо офисов в переговорную.

— Я не ожидала увидеть столько знакомых людей, — призналась она.

— Ты, наверное, думала, что мы создаем ужасные условия для сотрудников и они от нас сбегают?

Ольга рассмеялась и покачала головой.

— Наши сотрудники, наше главное богатство.

Они вошли в просторный зал для переговоров, и Ольге сразу бросилась в глаза шикарная обстановка.

— Должна сказать, я под впечатлением от визита в магазин, а особенно от менеджера. Мне кажется, она слишком молода, чтобы управлять целым магазином.

Игорь замер в дверях, и Ольга заметила, что он напрягся.

— Елена работает в компании с тех пор, как окончила школу, — ответил он. — Она прекрасно ориентируется в нашей продукции и заслужила каждое свое повышение.

По его тону Ольга поняла, что возражать бессмысленно. Игорь вошел в зал и предложил ей следовать за ним. Она решила не возражать ему. Сейчас ее больше занимали другие мысли. Длинный стол и ряд стульев. Она медленно подошла и провела ладонью по мягкой ткани стула. Она представляла отца, сидящего на таком стуле во главе стола.

Она встретилась взглядом с братом и поняла, что он думает о том же. Должно быть, ему тоже трудно свыкнуться с мыслью, что этот стул отныне будет пустовать.

В тишине комнаты раздался телефонный звонок, и Ольга отошла от Игоря, чтобы дать ему возможность ответить.

— Это твой, — коротко сказал Игорь, отводя глаза, — я оставлю тебя, чтобы ты спокойно поговорила.

— Спасибо. — Если это Андрей ей перезванивает, то ей действительно лучше поговорить с ним без свидетелей. — Хотя я не знаю, сколько это займет времени. Я уже посмотрела все, что хотела, дальше могу справиться сама. Увидимся позже, ладно?

— Да, только хотел тебя предупредить. Не позволяй Уварову…

— Я уже большая девочка, — перебила она его, — и ничего лишнего ему не позволю.

Игорь кивнул и вышел. Ольга вытащила свой телефон и увидела, что звонит действительно Андрей. Вот и настал момент истины. Она глубоко вздохнула.

— Андрей, спасибо, что перезвонил. — В трубке был слышен детский голос. — Тимур с тобой?

— Анфиса, наша няня, повела его на прогулку.

У нее перехватило дыхание, стоило ей вспомнить любимые забавы крестника.

— Могу я поздороваться с ним?

— Он убежал играть.

Ольга вздрогнула, услышав холодный тон Андрея. Она сжала трубку телефона. Разве она сможет остаться и тем самым лишить себя общения с крестником? Или за нее уже все решено?

— Когда ты возвращаешься? — спросил Андрей. Она не ответила сразу, и он задал вопрос по-другому: — Ты вообще собираешься возвращаться?

— Мне предложили работу у Лебедевых.

— У тебя уже есть работа у Востровых. Тут не о чем думать.

— Подумать есть о чем, — возразила Ольга. — Но я не знаю, как я смогла бы оставить тебя в такое тяжелое время.

— Давид со всем справится.

Ольге казалось, что она сейчас разорвется на две части.

— Да, но дело не в этом…

— Дело в том, что ты всерьез рассматриваешь поступившее предложение после всего того, что сделал Михаил Лебедев. Решение принять просто: или ты работаешь в его компании, или нет.

— Он мой отец. И он, скорее всего, погиб. Пожалуйста, пойми, для меня сейчас далеко не лучшие времена.

— Если ты хочешь сказать, что скорбишь по человеку, которого презирала десять лет, то я ошибался в тебе.

Пораженная столь жестокими словами, Ольга тем не менее гордо вскинула голову.

— Если ты не можешь понять меня, значит, я в тебе тоже ошиблась.

— Я понял, — резко сказал Андрей. — Ты Лебедева. И это все, что сейчас важно. Будем считать, что ты увольняешься по собственному желанию.

О том, что Ольга находится в офисе, Уварову сообщила Жанна.

— Ходят слухи, что она возвращается. Это правда? — как всегда напрямую спросила та.

— Да уж, слухи распространяются молниеносно, — уклончиво ответил Петр.

— Завтра новости появятся во всех газетах.

В этом он не сомневался. По крайней мере это будет позитивная весть в отличие от тех, что последнее время появляются с завидной регулярностью. После того как Жанна ушла, Петр еле сдержал порыв отправиться на поиски Ольги. Ему не терпелось узнать, приняла ли она уже решение.

Когда он провожал ее домой после ужина, она попросила дать ей время во всем разобраться. И сейчас он гадал, не слишком ли напористо вел себя накануне.

Уваров хотел, чтобы между ними все было предельно ясно. Когда он забрал ее из Стамбула, то считал, что сможет быть терпеливым.

Все это было до того, как он привез ее к себе домой и позволил уйти, ни разу не дотронувшись до нее. Он провел бессонную ночь, удивляясь своей сдержанности и пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Сейчас его кровь снова бурлила от мысли, что она находится на одном этаже с ним, но не торопится в его офис.

Вздохнув, Уваров вскочил на ноги. Он подождал десять минут. Этого достаточно.

Он нашел ее в переговорной, и одного взгляда на нее оказалось достаточно, чтобы его пульс участился.

Ольга стояла у окна и смотрела вдаль. Солнечный свет играл в ее волосах.

Петр окинул взглядом ее фигуру в новом платье, и его воображение разыгралось не на шутку. Она стояла спокойно и расслабленно, не замечая его присутствия. Он отметил, что она смотрится как-то потерянно у большого окна с великолепным видом на город. Петр тихо прикрыл за собой дверь, и этого звука хватило, чтобы она резко повернулась. Они встретились взглядами. На мгновение он уловил в ее глазах грусть.

— Игорь сказал тебе, что я здесь?

— Об этом знают уже все.

— Не сомневалась.

Он еле сдерживался, чтобы не подойти и не поцеловать ее.

— Это то самое платье, которое ты не захотела надеть вчера?

— Да, — удивленно признала Ольга, — откуда ты знаешь?

— Вчера ты дала мне главную подсказку. — Он сомневался, стоит ли продолжать, но вдруг почувствовал необъяснимое желание подразнить ее. — Ты сказала, что оно довольно открытое.

Ольга моргнула, вспоминая, потом быстро посмотрела на себя. Легкий румянец коснулся ее щек. Но она взяла себя в руки и слегка приподняла брови.

— В следующий раз я сначала сто раз подумаю, что мне надевать, когда иду в офис.

— А ты собираешься в будущем ходить сюда?

Она выпрямилась и, глядя ему в глаза, ответила:

— Да. Я приняла решение.

— Хорошо. Ты хочешь место в совете директоров и должность?

— Да, если остальные согласятся.

— Согласятся, — он сделал несколько шагов вперед. — Что повлияло на твое решение?

— Несколько факторов, — тщательно подбирая слова, ответила Ольга. — Я на самом деле жалею, что так отдалилась от своей семьи. И ты был прав насчет моих желаний и стремлений. Я хочу принимать непосредственное участие в будущем Лебедевых.

— Посещение офиса помогло тебе?

— Да, и особенно поездка в наш ювелирный магазин. Там я почувствовала себя дома. В самом центре бизнеса.

Уваров покачал головой.

— Нет, Оля, этот пафосный магазин занимает далеко не центральное место в бизнесе. Сердце и душа «Дикого аметиста» находятся на севере.

— Шахта «Мириада», — тихо сказала она. — Конечно. Веришь, за столько лет в ювелирном бизнесе я ни разу не была там?

— Это легко исправить.

Она выпрямилась.

— Нет, я не напрашивалась.

— Как новый член совета директоров, ты должна побывать там, чтобы у тебя было полное представление о состоянии дел.

— Что ж, спасибо. Я с удовольствием.

— Я все организую.

— Когда?

— Я планировал вылететь туда в начале следующей недели. Для тебя это будет хорошая возможность все увидеть своими глазами. — Он бросил на нее задумчивый взгляд. — Если, конечно, ты не возражаешь остаться там на ночь.

На лице Ольги промелькнуло беспокойство, но она быстро ответила.

— А почему я должна возражать?

— Учитывая, что сейчас мы все ждем новостей о твоем отце, я думаю, ты хотела бы быть поближе к Москве.

— Если мы воспользуемся самолетом компании, то сможем вернуться в любой момент. Тут, кажется, всего три часа лету.

— Четыре.

Она кивнула.

— Хорошо. Что теперь?

— Я договорюсь, чтобы тебе предоставили офис.

— В каком отделе?

— Ты будешь работать на этом этаже.

— Нет, — возразила она. — Здесь сидят только топ-менеджеры. А это не совсем то, что ты мне предложил.

— Но так ты будешь ближе к руководству.

— Да, но мне придется тесно сотрудничать с другими отделами, и, честно говоря, я бы не хотела, чтобы мой офис находился на этом этаже.

Петр молчал. Она четко обосновала свою позицию, но он чувствовал, что в ее нежелании есть что-то личное.

— Не хочешь работать рядом со мной? — напрямую спросил он.

— Дело не в этом.

— А мне кажется, что в этом.

Она поджала губы, а потом ответила: — Ты прав. Я соглашусь на офис на любом этаже. Это ведь не главное.

Ее тон был таким холодным и официальным, что она сейчас была на себя не похожа. Петр улыбнулся. Перспектива работать бок о бок с ним смутила ее. Хорошо.

— Когда ты хочешь начать?

— Я уже начала вчера.

Он перестал улыбаться.

— Я думаю, с понедельника ты сможешь приступить к своим обязанностям. — Он в два шага подошел к ней. — Рад снова видеть тебя с нами.

Он хотел по-деловому пожать ей руку, но, когда почувствовал легкую дрожь тонких пальцев, сжал ее ладонь сильнее.

— Ты сделала правильный выбор, — тихо сказал он. — Ты Лебедева, Оля. Ты…

— Не надо, — резко перебила она его. — Пожалуйста, не надо быть таким понимающим. Мне это не нужно.

— Уверена?

Она тяжело выдохнула.

— У меня был тяжелый день. Я ездила в магазин, потом приехала сюда с Игорем. Пару минут назад я разговаривала с Андреем. Они с Тимуром…

Ее голос дрогнул. Петр видел отчаяние в ее глазах. Ничто не могло ранить его сильнее, чем ее слезы.

Он положил руку ей на плечо. А затем притянул к себе и, повинуясь внезапному порыву, коснулся губами шелковых волос. Запах ее кожи, нежность волос сводили с ума.

Вот здесь она и должна быть. В его объятиях.

Его руки скользили по ее обнаженным плечам, по нежной ткани платья. Леопардовая расцветка, тонкие бретельки, это был самый сексуальный наряд, который она когда-либо при нем надевала.

— Это платье, — пробормотал Петр, медленно спуская одну бретельку, — не подходит для поездки на шахту.

Он почувствовал ее горячее дыхание на своей шее.

— Конечно, нет, — хрипло ответила Ольга, — оно совсем не подходит для работы.

Петр чувствовал, что она отчаянно пытается контролировать ситуацию. Ольга хотела высвободиться из его объятий, но он продолжал удерживать ее.

— Я не собираюсь отпускать тебя.

На ее лице отразилась целая гамма чувств.

— Даже если я попрошу?

— А ты попросишь?

Она сверкнула зелеными глазами, облизала губы, и на этом время, которое он дал ей на размышление, закончилось. Петр провел большим пальцем по ее губам и понял, что пропал.

Он наклонил голову и впился в ее губы со всем отчаянием, которое преследовало его эти годы, и страстью, которая не отпускала его последнюю неделю.

Он не ожидал ответной реакции, но Ольга прижалась к нему всем телом и обхватила его руками за шею, притягивая ближе. Ее кожа горела.

Петр на мгновение оторвался от нее и быстрым движением приподнял и усадил на стол. Она обхватила его лицо руками и провела кончиками пальцев по уголкам губ.

Петр прижался к ее бедрам, наслаждаясь теплом податливого женского тела.

И в этот момент зазвонил сотовый. Ольга нахмурилась.

— Это твой телефон. Ты не думаешь, что надо ответить?

— Нет, — простонал он. — Не думаю.

Но она скользнула рукой в его карман и вытащила трубку.

— Это Игорь, — одними губами сказала она и нажала кнопку ответа.

Петр замер, когда увидел, что она села прямо и побледнела.

— Что такое? — спросил он.

Трясущейся рукой она протянула ему телефон.

— Ему только что позвонили. Нашли обломки самолета.

Глава 6

Ольга смогла отойти от шока только спустя несколько часов. Вот и закончилось невыносимое ожидание и неизвестность. Теперь они могут объявить траур по Михаилу, заняться организацией его похорон, сделать заявление в прессе.

К сожалению, все оказалось не так просто.

Во время первого осмотра обломков было найдено три тела, а это значит, что еще один человек по-прежнему числился пропавшим. Полиция даже не могла сказать, пассажир ли это или член экипажа. Учитывая большую глубину и не лучшие погодные условия, окончательные результаты поисков будут известны только через несколько дней. Процесс опознавания тел потребует анализа ДНК. Полицейские уже предупредили, что это займет недели, а не дни.

Не говоря уже о том, что последнее тело вообще могут не найти. А вдруг это окажется Михаил?

Ольга была благодарна Уварову за то, что сейчас она знает обо всех новостях из первых уст. Как уже действующий директор по связям с общественностью, она решила быть более открытой с прессой. Частые официальные заявления помогут избежать лишних домыслов и сплетен.

Несколько изданий уже опубликовали информацию о том, что в династию Лебедевых вернулась блудная дочь. В связи с этим Ольга согласилась дать интервью.

— Хорошее начало, — как-то сказал ей Уваров.

Это был субботний полдень. В течение дня ей звонил Лев Якушев, ее дядя Альберт и несколько компаньонов ее отца со словами поддержки и одобрения.

Тетя Зоя подала чай, а Ольга вышла на террасу, ища уединения.

Там ее нашел Уваров. Его слова одобрения вызвали в ней необычайный прилив гордости и удовлетворения. Возможно, еще потому, что его глаза говорили больше, чем слова. Возможно, потому, что ей нравилось то, что они могут побыть вдвоем хотя бы эти несколько минут. Их поцелуй тогда в переговорной накалил атмосферу между ними до предела.

Ей нравилось, что она может думать об этом моменте близости вместо того, чтобы рисовать мрачные картины последних событий. Ей нравилась приятная теплота внутри, которая растопила лед последних нескольких недель.

— Я надеюсь, что это правильное начало, — ответила она. Она не могла отделаться от чувства, что между ними что-то недоговорено.

— Так и есть, — он посмотрел на ее губы пристальным взглядом и только потом поднял глаза. — Мне понравилось, как ты использовала подвернувшуюся возможность.

— Я так понимаю, ты сейчас говоришь об этой статье в журнале?

— Конечно. А ты имела в виду нас с тобой?

Ее сердце забилось быстрее, когда она встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее так, что она невольно вспомнила жар их тел, прижатых друг к другу.

Громкий смех в глубине дома нарушил интимность момента. В офисе они тоже были не одни. Но Ольга не сопротивлялась, когда он посадил ее на стол и поцеловал.

— Нет, — ответила она, отводя взгляд. — Пока нет.

— Когда будешь готова, — он дотронулся кончиками пальцев до ее руки, — ты знаешь, где меня найти.

Уваров вскоре уехал, но его последние слова и нежность прикосновения не давали Ольге заснуть всю ночь. Она встала не в духе, ругая себя за то, что пошла на попятный. Она давно поняла его намерения. Уваров хочет ее. Пятиминутный жаркий поцелуй не оставил никаких сомнений.

Но что за этим следует? Хочет ли она вообще знать, что будет потом, учитывая, что ответ ей может не понравиться?

Ольга не могла спокойно лежать в постели и поэтому резко вскочила на ноги. Она надела удобные шорты и футболку и поняла, что ей срочно нужно развеяться, выйти из дома, где все давит на нее.

Продолжительная прогулка в хорошем темпе должна помочь. Свежий воздух. Да, именно это нужно.

Было настолько рано, что даже тетя Зоя, которая вставала ни свет, ни заря, еще спала. В гараже Ольга, поколебавшись несколько минут, выбрала «Мерседес» тети.

Пятнадцать минут спустя она уже парковалась у одного из парков, недалеко от дома Уварова. Ольга остановилась и вдохнула полной грудью свежий утренний воздух. Затем она повернула голову и посмотрела на череду домов.

В одном из них живет Уваров.

Может, он уже встал и наслаждается утренним кофе на террасе? Или еще спит, раскинувшись на большой кровати?

Она представила себе эту картину, и у нее перехватило дыхание. Повинуясь порыву, она пошла по направлению к его улице. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Она даже не знала, дома ли он. Лучшим решением сейчас было бы развернуться и пойти к машине. Но разум ей уже не повиновался. Она достала мобильный телефон и быстро набрала номер.

В окне спальни Уварова мелькнул луч света.

— Оля, — ответил он еще слегка хриплым голосом, который обволакивал ее с головы до ног. Она чувствовала желание. Она скучала по нему. — Еще чертовски рано. С тобой все в порядке?

— Да.

Нет, не совсем. Почему она не придумала заранее, что сказать?

— Я просто хотела узнать, дома ли ты, — наконец выдавила Ольга. — Я тут недалеко и решила зайти…

Он открыл дверь до того, как она дотронулась до кнопки звонка. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Она отметила, что на нем только пижамные брюки. Уваров смотрел на нее таким пронизывающим взглядом, что она не удержалась бы на ногах, если бы он не схватил ее за руку и не затащил в дом. И захлопнул за ней дверь.

Ее носик уловил аромат дорогого мыла и мужской запах. Она до сих пор сходила с ума от этой смеси.

Уваров несколько минут смотрел на ее лицо, залитое румянцем, потом перевел взгляд на ее грудь.

— Хочешь поговорить? — спросил он.

Она выдержала его страстный взгляд и ответила: — Нет.

Больше всего она ценила в Уварове его способность мгновенно реагировать. Он умел говорить не хуже любого оратора, но в данной ситуации слова были неуместны.

Он молча потянул ее за собой к лифту. Пока они поднимались на второй этаж, он целовал ее с той страстью и ненасытностью, которые положили конец ее неуверенности. Затем привел в спальню, и там они уже дали волю своим эмоциям.

Он распустил ее волосы и стянул футболку, жадно блуждая взглядом по ее телу. Еще не поздно передумать, пронеслось в мозгу Ольги.

Но с того момента, как она увидела его дом и позвонила ему, она уже не могла себя контролировать. И сейчас хотела не думать, а чувствовать, жаждала забыть напряжение последних дней и отдаться невероятному наслаждению. Тому чувству, которое она испытывала в объятиях только этого мужчины.

Она приподнялась и поцеловала его подбородок, потом коснулась жестких губ. Он начал жадно целовать ее, подталкивая к кровати.

Но через мгновение отстранился и провел пальцем по ее щеке.

— Пойдем в душ, — пробормотала Ольга, вспоминая огромные размеры его ванной комнаты.

Она представила его обнаженным и мокрым, как он гладит ее тело, покрытое пеной. От этого видения у нее заныло внизу живота.

А он провел рукой по ее волосам и притянул к себе. Когда она оказалась прижата грудью к его мощному телу, то опустила одну руку и дотронулась до его напряженного естества. Он тут же убрал ее ладонь.

— Я слишком долго ждал, — хрипло произнес Уваров, — боюсь, что так долго не выдержу.

— Слишком долго?

— Без тебя.

Его прямота и то, что он считает ее особенной, вызвали у нее необыкновенное чувство радости. Когда он провел пальцами по ее груди, она чуть не задохнулась от желания.

— И я тоже, — искренне выдохнула она, скидывая туфли. Она быстро стянула шорты и осталась совершенно обнаженной. — Я включу воду.

Они стояли вместе под душем, он обнимал ее и целовал с ненасытной страстью. Они ласкали друг друга, пока не дошли до крайней степени возбуждения. Уваров приподнял ее и прижал к своим бедрам. Она чувствовала жар его тела.

Ольга наслаждалась каждой секундой. Она ощущала его возбуждение и отчаянно желала, чтобы он вошел в нее.

На мгновение он замер, и она уловила причину его сомнений. Когда он слегка отстранился, она прошептала:

— Не надо.

— Ты предохраняешься?

— Я… да. Риска забеременеть нет.

В его глазах мелькнуло удовлетворение, и от этого взгляда ее бросило в дрожь. Да, риска нет, если только каким-то чудом.

Уваров на руках отнес ее в спальню и уложил на кровать. Его руки скользили по ее телу, губы исследовали каждый уголок, и Ольге казалось, что она сойдет с ума от удовольствия.

Когда он дотронулся до средоточия ее женственности, она издала легкий стон. В следующий момент он вошел в нее со всей страстью и отчаянием, которое преследовало его последние десять лет.

Ольга провела пальцами по его губам и почувствовала его горячее дыхание, когда он произнес: — Добро пожаловать домой, крошка.

Она приподняла бедра, впуская его глубже. Уваров медленно наращивал темп. С каждым его движением ее тело заново познавало его силу, страсть и нежность.

Уваров опередил ее всего на несколько секунд. Он запрокинул голову и застонал, а потом поцеловал ее так, что у нее перехватило дыхание. И в этот момент у Ольги перед глазами взорвалась радуга…

Совершенно обнаженный, Уваров стоял в дверях и смотрел, как Ольга просыпается. Он помнил, что она всегда это делала быстро. Никаких зевков и потягиваний. Он улыбнулся, радуясь не только тому, что он занимался с ней любовью уже два раза и подумывал о третьем, но и тому, как естественно она смотрелась в его постели.

— Я уж думал, ты будешь спать вечность.

— Я очень устала, — она улыбнулась ему так, что у него потеплело внутри. — Который час?

— За полдень.

— Шутишь? — нахмурилась Ольга.

— А в чем проблема?

— Только в том, что я взяла машину тети Зои. И она, должно быть, гадает…

Она спустила ноги с кровати, и Уваров сделал шаг вперед, чтобы помешать ей. Он присел рядом, прикрывшись простыней. Он хотел поговорить с ней, выяснить причину ее визита в его дом.

— Ты надолго ушла?

— Я собиралась прогуляться и все.

— А это, — он кивнул на постель, — было внезапным порывом? Импульсом?

— Да, именно так. — Ольга пожала плечами. — Выходные выдались напряженными, и я хотела хотя бы на часок выбраться из дома, расслабиться и перестать думать о жертвах, телах, опознаниях.

— Получилось?

— Да. — Ее взгляд потеплел. — Спасибо тебе. Не только за это утро, а вообще. Я ценю то, что ты ввел меня в курс всех дел, хотя Игорь и был против. И спасибо, что позволил мне сделать публичное заявление.

— Это твоя работа.

— Официально я вступаю в должность только завтра утром, — заметила она. — И еще спасибо, что позвонил Алевтине и попросил ее приехать. Тете Зое сейчас очень нужна ее семья рядом.

— Не нужно благодарить меня, — тихо отозвался Уваров. — Она для меня самый близкий человек.

— Я заметила.

— Тебе это не нравится?

— Ну почему же. Я могу понять, почему она так тепло к тебе относится.

Уваров прищурился, уловив в ее голосе недовольство.

— Что ты хочешь сказать, Оля?

— Мой отец принял тебя с распростертыми объятиями, когда ты на мне женился. Хоть это было не просто, он принял зятя в семью. Он всегда видел в тебе замену сыну, которого потерял.

Ее слова не стали для Уварова откровением. Он всегда подозревал, что предвзятое отношение Игоря к нему объясняется как раз этим.

— Михаил никогда не видел во мне замену Максиму. Да и зачем, если он всегда верил, что его сын жив?

Она округлила глаза и недоверчиво смотрела на него.

— Ты в своем уме? Моего брата похитили тридцать два года назад. Несмотря на поиски и деньги, предложенные моим отцом, дело не продвинулось ни на шаг. Как можно предполагать, что он жив?

— Я в это так же не верю, как и ты. Но Михаил надеялся до последнего. Он просто не мог смириться с поражением.

— Его неспособность отпускать ситуацию и есть его главная слабость.

В ее словах был резон. И если роман с Региной действительно стал местью Востровым, то эта слабость стоила ему жизни.

— А ты? — Уваров дотронулся до ее волос и заправил за ухо локон. — Ты можешь отпустить прошлое и начать все заново? Ты останешься?

Уваров не смог уговорить ее остаться на ночь, но Ольга пообещала слетать с ним на шахту в понедельник днем. Учитывая, что на вторник было назначено собрание совета директоров, было бы неразумно долго отсутствовать.

Они вылетели после обеда на самолете компании. Ольга сидела рядом с ним и позволяла держать себя за руку. Хотя не упустила возможности заметить.

— Я не боюсь летать. Просто не могу отделаться от мысли, что мы сейчас летим в воздухе после того, как самолет отца упал и разбился. Мне кажется, что сейчас я выгляну в иллюминатор и увижу… — Она запнулась. — Глупо, конечно.

— Совсем не глупо. — Уваров взял ее руку и нежно поцеловал в запястье. — По крайней мере, у меня есть повод, чтобы держать тебя за руку. Расскажи мне, как прошел твой первый день в офисе.

— Знакомство с сотрудниками, чтение отчетов. Столько всего изменилось, столько всего нового.

Чертовски много. И что касается бизнеса, он позволит ей все наверстать. Во всем остальном он будет придерживаться своей точки зрения, что им обоим нужно начинать с чистого листа.

— Казанцев уже уладил все формальности?

— Да, Павел, позитивный человек.

Уваров нахмурился. Он знал, что Павел Казанцев славился репутацией ловеласа.

Ольга рассмеялась, видя его мрачное выражение лица.

— Расслабься, Уваров. Он ведь не предлагал мне подержаться за руки. Мы вместе выпили кофе и поболтали. Он мне очень помог и, кстати, посоветовал кандидатуру Оксаны Деминой на должность моего личного помощника.

— Хороший выбор.

— Я с ней виделась, но мне пока не нужен постоянный помощник.

— Он у тебя должен быть, — возразил Уваров, — ты ведь занимаешь руководящий пост.

— Неважно, — возразила она. — Если мне действительно понадобится помощь, я обращусь к Оксане. Она произвела на меня хорошее впечатление тем, что уже подготовила отчет о подготовке к предстоящему шоу.

— У тебя была возможность просмотреть его?

— Да, мельком.

Что-то в ее голосе заставило его внимательно посмотреть ей в глаза.

— Есть проблемы? — спросил ее Уваров.

— Стелла Багирова, — ответила Ольга. — Модель, которая является лицом компании. Я еще не поняла, как к ней надо относиться. Ты хорошо ее знаешь?

— Мы пересекались на нескольких мероприятиях, но из того, что я слышал и видел, могу сделать вывод, что трудно было найти более трудолюбивую и ответственную модель. Ты беспокоишься, потому что она сестра Регины?

— Именно. Я волнуюсь, что пресса подхватит эту тему, учитывая, что сейчас все только и говорят о возможном романе отца и Регины.

Уваровсглотнул.

— Ты видела те статьи?

— Часть моей работы — просматривать прессу, — равнодушно ответила она. Но Уваров видел, что ее глаза горят огнем. — Как и предвидеть возможное развитие ситуации. А что, если Стелла решит продать пару сплетен какому-нибудь изданию?

— Она не сделает этого. Она не тот человек, чтобы таким образом привлекать к себе внимание.

— Она модель, и… она Багирова. Ты уверен насчет нее?

— Стелла сестра Регины, — ответил Уваров, — но на этом их сходство заканчивается.

Ольга решила, что позвонит Стелле, когда вернется обратно, чтобы назначить встречу, после которой она смогла бы составить свое личное мнение насчет девушки. Теперь она сосредоточилась на полете и на мужчине, сидящем рядом. Надо признать, до сих пор она вела себя импульсивно и необдуманно. Пришла к нему домой и оказалась в его постели. Но теперь пришло время быть честной перед самой собой и подумать, к чему все это приведет.

В первую очередь ей пришлось признать, что Уваров не может быть случайным любовником. Он ее бывший муж, единственный мужчина, который обладал ее сердцем. Но насколько сильно он изменился за прошедшие десять лет?

Сейчас он выглядел более расслабленным, чем в первые дни, когда она вернулась из Стамбула. Ольге было приятно осознавать, что ее компания помогла улучшить его настроение. Они всегда понимали друг друга без слов. По крайней мере, это не изменилось.

Позже Ольга изумленно наблюдала за тем, как на шахте Уваров, не боясь испачкаться, спускался вниз. Он вел себя очень дружелюбно и даже залез на грузовик с рудой, чтобы пообщаться с работниками. Тогда в офисе он сказал, что эта шахта является душой и сердцем бизнеса Лебедевых. И теперь Ольга гадала, что происходит сейчас с его собственными душой и сердцем.

Когда она первый раз увидела Уварова, она посчитала его достойным представителем компании Лебедевых, привлекательным и харизматичным. Сейчас для нее открывались новые качества этого мужчины. Что движет им? Почему он всю жизнь был верен человеку, который манипулировал им и вынудил на брак, оказавшийся ошибкой? К концу дня ее любопытство только усилилось. Ей было просто необходимо найти ответы на свои вопросы.

Ульяна Печерская, занимавшая руководящий пост на шахте, пригласила их на ужин к себе домой в шахтерский городок. На работе Ульяна вела себя как деловая женщина, поэтому Ольга не могла себе представить ее в роли матери. Каково же было ее удивление, когда Ульяна встретила их на пороге дома с ребенком на руках.

Босиком, с распущенными волосами и в шортах Ульяна выглядела значительно моложе. Она холодно поздоровалась с Ольгой, тогда как Уварову досталась широкая улыбка. И Ольга поняла, что, если бы он пришел один, она бы поприветствовала его еще более тепло.

К ее удивлению, Уваров сделал шаг вперед, взял у Ульяны ребенка и поднял на руках высоко вверх. Широкая улыбка Уварова, его взгляд поверх белокурой головки девочки ранили ее прямо в сердце. У нее заныло в животе.

В этот момент из дома выбежал мальчик лет шести-семи с мячом в руке. Ульяна сразу нахмурилась.

— Степа, сегодня никаких игр. Дядя Петр привел… подругу.

— Ольга не будет возражать, — откликнулся Уваров, и не успела она сообразить, как у нее на руках оказалась малышка.

Она не возражала ни против игры, ни против ребенка на руках, но все произошло слишком быстро, и это, видимо, отразилось у нее на лице. Извинившись, Ульяна быстро забрала у нее ребенка.

— Я нисколько не возражаю, — быстро сказала Ольга, но было уже поздно. С натянутой улыбкой Ульяна пошла в дом готовить напитки, а Ольга осталась растерянно стоять на месте. Она поежилась и огляделась.

Уваров стоял рядом с мальчиком и подкидывал вверх мяч, однако его взгляд был прикован к ней. Казалось, он прочитал все эмоции на ее лице. На мгновение ей показалось, что он сейчас что-то скажет, но Степа дернул его за рубашку, привлекая внимание. Они продолжили игру. Этот образ мужчины и маленького мальчика надолго врезался в память Ольги.

— Ты сегодня была очень молчаливая, — заметил он, когда они уже возвращались. — Мне следовало заранее предупредить тебя, что у нее есть дети?

— Я так предсказуема?

— Обычно нет.

Ольге потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями.

— Я буду скучать по Тимуру. Просто я только сегодня поняла, насколько сильно.

— А я гадал, правильно ли поступил, когда дал тебе маленькую Варю на руки.

— Ульяна точно так не считает. — Когда он удивленно посмотрел на нее, она покачала головой. — Я ведь ей не очень понравилась, да?

— Ей не понравилось, что ты разбила мое сердце, — легко ответил Уваров.

Он шутит, говорила она себе, но все-таки не могла успокоить бешено бьющееся сердце. Бери с него пример, шути в ответ.

— Я так понимаю, вы друзья?

— Ни много, ни мало двадцать лет. Мы начинали на шахте вместе. Я знаю ее детей с рождения.

Еще один аспект его жизни, о котором она не догадывалась.

— Мне бы очень помогло, если бы я знала эту историю заранее.

— Помогло в чем?

— Не знаю даже. Может, если бы я знала, что вы старинные друзья, я бы не удивилась, что она так тепло встречала тебя. Весь вечер я гадала, какие отношения вас связывают.

— Неужели ты подумала, что я отец ее детей? — ошеломленно спросил Уваров.

— Нет. Это мне даже в голову не приходило. Я имела в виду твои отношения с Ульяной. Я предположила, что вы любовники.

— И приревновала?

— Да, — помедлив, призналась Ольга. — Если она знает тебя лучше, чем я, то я ревную.

— Ты знаешь меня.

— Не так хорошо, как хотелось бы, — возразила Ольга. — Сколько раз я спрашивала тебя о твоем прошлом, но ты отделывался лишь парой слов? Что я знаю о тебе?

Ты родился в Казахстане и перебрался с матерью в Россию еще в младенчестве. После смерти матери пошел работать, чтобы оплатить учебу в университете. Начинал ты как раз на шахте «Мириада». После окончания университета попал к Лебедевым.

— Да, такова вкратце моя биография, — сказал он, пристально глядя на нее. — Но если ты хочешь узнать меня настоящего, ты должна переехать ко мне. Пожить со мной. Поработать бок о бок. Все очень просто.

— Нет. Это просто для тебя. Ответь мне на один вопрос, — быстро продолжила она, видя, что он хочет возразить, — почему твоя мама переехала в Россию? Почему жила здесь одна? Она ведь была матерью-одиночкой.

— И это один вопрос?

В его голосе сквозила ирония, но ее сейчас было не так легко сбить с толку.

— Один вопрос в нескольких частях, — пояснила Ольга. — Почему Россия?

— Мой отец был русским. Мама приехала сюда, чтобы найти его.

— Ей это удалось?

— Видимо, да. — Он пожал плечами. — Я был тогда слишком мал. У нее не получилось выйти за него замуж, но она решила остаться. Ей незачем было возвращаться.

— У нее не было семьи?

Он сжал губы в тонкую линию.

— Ее родители не одобрили ее беременность и решение родить. Они бы не приняли ее назад.

Этого Ольга не знала. Семья, которая не приняла его.

— Ты когда-нибудь встречался с кем-то из них? — настойчиво спросила она.

— Нет. И никогда не испытывал желания.

Ольга заерзала на стуле.

— Тебе не интересно, кто твои дедушка с бабушкой по материнской линии? И есть ли у тебя дяди, тети, братья, сестры?

— Я позвонил им однажды. Когда мама умирала. Ее отец не хотел знаться ни с ней, ни со мной. Какая же это семья?

— Твой дед, — вымолвила она, — он еще жив?

— Я не знаю. Единственное, чему они научили меня, — это ценить тех людей, для которых семья важна.

— Имеешь в виду Лебедевых?

— Таких, как тетя Зоя. Или Ульяна с детьми. — Его взгляд оставался холодным, но она могла различить огонек среди льда. — И, знаешь, я никогда не стремился стать Лебедевым. Если бы мне нужна была семья, глава которой унижает и не ценит остальных членов, мой дом был бы не здесь.

Глава 7

Прошлую ночь Ольга провела в особняке Лебедевых, процитировав его же слова о том, что личные и деловые отношения должны разграничиваться. Уваров разозлился не на шутку.

Этим вечером он проводил ее до дверей комнаты. После жаркого поцелуя, которым Уваров одарил ее, она потянула его за руку внутрь.

— Нет. — Он покачал головой. — Не сегодня. Мне не нужна жалость.

Так даже лучше, уговаривала себя Ольга, когда его гулкие шаги смолкли в глубине коридора. Если бы он остался и занялся с ней любовью, эмоции подвели бы ее и слова любви неминуемо сорвались бы с языка.

Она отправилась в душ, прокручивая в голове его рассказ о семье. Ему было всего пятнадцать, когда его мать, единственный близкий человек, умирала от рака. Неудивительно, что он никогда не говорил о своей семье. И неудивительно, что он так обиделся, когда она обвинила его в безудержном желании стать членом семьи Лебедевых. Понятным стало и то, почему он с такой теплотой общается с тетей Зоей и Ульяной. Они олицетворяют для него сильных женщин, которые в одиночку заботятся о своей семье. Как его мать.

Возможно, его желание добиться успеха в бизнесе напрямую связано с несчастливым детством. Он хочет доказать всем и каждому, и прежде всего самому себе, что его дед был не прав, когда отказался знаться с внуком.

Она уже подошла к двери, отчаянно желая обнять его. Она теперь знала, через что ему пришлось пройти, но вспомнила его последние слова и вернулась. Уваров никогда не примет жалость.

На следующее утро она почувствовала отчуждение с его стороны. Уваров смотрел на нее настороженно, и она решила не возобновлять вчерашний разговор, пока они не поднялись на борт самолета, чтобы вернуться в Москву.

Уваров сосредоточенно читал прессу, когда она наклонилась вперед и положила руку на его телефон. Он нахмурился.

— Надо поговорить, — мило сказала она, когда он поднял на нее глаза. — Спасибо, что показал мне «Мириаду». Теперь я понимаю, что это действительно сердце нашего бизнеса.

Он устало кивнул.

— Это все?

— Также я хочу поблагодарить тебя за то, что ты поделился со мной самым сокровенным, своим прошлым. Хотя ты был не прав, когда говорил, что это прошлое не важно. Очень даже важно. Ведь оно сделало тебя тем, кто ты есть.

Она увидела в его глазах сомнение и быстро взяла его руку в свои.

— Скажи мне только одну вещь. Когда на прошлой неделе ты поцеловал меня в офисе и в субботу утром занимался со мной любовью, ты тоже чувствовал ко мне жалость из-за смерти отца? Поэтому ты захотел меня?

— Ты знаешь, что это не так.

— Тогда почему ты отказался поверить, что я просто хотела тебя вчера вечером? И сейчас хочу.

В его глазах зажегся огонь, и она облегченно вздохнула.

— Сейчас? — спросил он, поднося ее руку к губам. — Во время деловой поездки?

— Да, — подтвердила она, накрывая его губы своими.

Когда они вернулись, Ольга была на девяносто девять процентов снова влюблена в Уварова. Последний процент добавился на собрании совета директоров. Он представил ее не только как дочь Михаила, а как самостоятельную личность с креативными идеями, которые помогли «Дикому аметисту» десять лет назад. Он стоя аплодировал ей, когда ее назначили временным членом правления.

А когда его самого выбрали председателем правления, Ольга увидела, что он взглядом ищет ее одобрения и поддержки. И в это мгновение она осознала, что их судьбы отныне связаны навсегда. И от осознания этого ее бросало то в жар, то в холод.

Как Уваров и ожидал, останки тел были подняты в то время, когда они возвращались с «Мириады». Начался долгий процесс опознания. И хотя судьба Михаила еще была не ясна, собрание директоров закончилось на оптимистичной ноте. Уваров хотел пригласить Ольгу отпраздновать это событие, но только после того, как она соберет свои вещи и переедет к нему.

К его огорчению, она отказалась.

— Давай не будем торопить события, — объяснила она. — И как директор по связям с общественностью, я считаю, что праздновать твое назначение надо без лишней шумихи.

— Я не свое назначение хотел отметить, — возразил Уваров. — Но раз уж ты не хочешь переехать ко мне, может, хотя бы поужинаем у меня?

Ольга согласилась. Они поужинали. А потом она сидела на диване, поджав ноги и потягивая второй бокал вина.

— Как ты думаешь, Игорь останется? — вдруг спросила она.

Уваров хотел присесть рядом с ней и на полпути замер.

— Он подумывает уйти?

— Нет, но он вряд ли доволен твоим назначением.

— Оно временное, — напомнил Уваров. — Если он не считает меня достойным кандидатом, то сможет оспорить выбор совета.

— Ты думаешь? Остальные ясно дали понять, что согласны с решением Михаила сделать преемником именно тебя. Представляю, каково было Игорю слышать, что отец предпочел видеть другого человека на этом посту.

— Твой отец и остальные члены правления выбрали меня председателем не за красивые глаза. Все-таки твой брат еще молод. Я же посвятил восемнадцать лет компании, начинал на шахте. Исход сегодняшнего голосования предопределил мой опыт, а никак не предпочтения Михаила.

— Ты уверен, что Игорь так просто сдастся? — мягко поинтересовалась она. — Я знаю, что он сейчас чувствует. Я уже была один раз на его месте.

— Тогда Михаил предпочел меня по тем же самым причинам, Оля.

— Да. Возраст и опыт. — Она равнодушно пожала плечами, но он все прочитал в ее взгляде.

Со вздохом Ольга откинула голову назад и посмотрела на потолок.

— Мне очень интересно, что думает отец о сегодняшних событиях. Наверняка он там довольно улыбается, что назначили тебя, а я вернулась, как он всегда этого хотел.

Надрыв в ее голосе больно ранил его в самое сердце. Он смотрел на нее и думал, что она невероятно красива. Даже когда вот-вот заплачет.

— Я думаю, он одобрил бы наш союз.

Ольга медленно повернулась к нему.

— Смешно, да? При жизни он нас развел, а его смерть нас воссоединила.

— Больше он между нами не встанет, — пообещал Уваров. — Ни Михаил, ни кто-либо другой.

Его слова прозвучали как обет. Клятва, которую он выполнит во что бы то ни стало. Ольга облизнула пересохшие губы и пригубила вино.

— Что помешало нам тогда сохранить свое счастье?

— Мы были молоды. То, что было между нами, — он пытался найти нужные слова, чтобы описать сумасшедшую страсть десятилетней давности, — захватило нас с головой, у нас не было времени, чтобы понять, что нам на самом деле нужно.

— Это я была молода, — резко поправила его Ольга. — Ты, похоже, всегда знал, чего хочешь.

— Я знал, что мне нужна ты. С того самого момента, как увидел тебя.

— Несмотря на то, как я с тобой обращалась?

— Несмотря на неодобрение Игоря и на то, что я рисковал карьерой. — Он помолчал и продолжил: — Ты как-то обвинила меня в том, что я получил все, женившись на тебе.

— А это не так?

— Так.

Она удивленно моргнула. В тот момент, когда она хотела отвернуться, Уваров взял ее за подбородок.

— Я получил шанс реализовать себя. И хотя я никогда не хотел быть заменой твоего брата, я почувствовал себя членом вашей семьи. Тетя Зоя все сделала для этого.

— И тебя все устраивало?

— Да. До тех пор, пока ты не ушла.

Она довольно долго молча смотрела на него, а потом тихо пробормотала:

— Теперь я вернулась.

— Тогда докажи это. Переезжай ко мне. Давай поужинаем в ресторане у всех на виду. Покажи мне, что я для тебя не просто утешение или развлечение. Давай расскажем всему миру, что ты вернулась.

На это пылкое заявление Ольга предложила ему не торопить события. Но спустя четыре часа, после трех бокалов вина и двух оргазмов, она дала согласие на переезд. И пообещала сопровождать его на фестиваль во вторник вечером. И это был не деловой выход в свет, а свидание.

И еще она обещала ему начать называть его по имени.

Петр. Петя. Она тренировалась, пока бродила по магазинам в поисках подходящего платья.

Повторение его имени пробудило в ней воспоминания прошлой ночи, когда она была на грани небывалого удовольствия, а он держал ее руки и заставлял называть его по имени.

— Когда я перееду к тебе? — спросила она.

— Можешь начинать сейчас.

Ее щеки горели румянцем, когда она входила в ювелирный магазин с пакетами в руках. Она опоздала всего на пять минут. Накануне она назначила на сегодня встречу с Еленой Кирсановой.

Она купила вечернее платье после того, как Уваров, то есть Петр, уговорил ее пойти с ним.

— Там не ожидается присутствие Лебедевых, — сопротивлялась Ольга. — Мы ведь в трауре.

— Да, не ожидается, — согласился Петр. — И так даже лучше. Пресса сейчас только и смакует подробности отношений Михаила и Регины. Давай дадим им другую тему.

В конце концов Ольга согласилась. Она наденет вечернее платье и украшение от Лебедевых.

Елена встречала ее на входе. Она быстро окинула взглядом пакеты Ольги.

— Ты взяла платье с собой? Отлично.

— Я из магазина сразу сюда, — подтвердила Ольга. — Спасибо, что согласилась помочь мне.

— Не за что, — тепло улыбнулась девушка.

— Кстати, когда я была здесь на прошлой неделе, ты описывала платье, помнишь? Открытое, белое или серебристое. — Ольга говорила и одновременно открывала один из пакетов. — Вот!

— Очень красивое, — признала Елена. — Прием будет проходить в «Престиже»?

— Я точно не знаю.

— Хотела бы я тоже туда отправиться.

Что-то в голосе Елены не понравилось Ольге. В нем прозвучала откровенная зависть.

— Если хочешь, — улыбнулась Ольга, — возьми мой пригласительный билет. Я не любитель подобных мероприятий.

— Я не уверена, что мое присутствие будет уместным, даже если я пойду на него в таком великолепном платье. А теперь давай выберем подходящие украшения. Ты какие предпочитаешь?

— Те, что хорошо будут смотреться на фотографиях, — ответила Ольга, отбрасывая мысли о реакции Елены. — И раз уж я представляю «Дикий аметист», это определенно должны быть бриллианты.

Несмотря на то, что цветные камни были визитной карточкой «Дикого аметиста», Елена подобрала для Ольги белые бриллианты.

— Они мне больше подходят, — объясняла Ольга Уварову, когда он застегивал на ее шее колье. — Что думаешь? Достаточно блеска для Лебедевых?

Его теплые пальцы на ее шее контрастировали с холодным сиянием камней. Он ответил не сразу. Она поймала его взгляд в зеркале.

— Тебе не нужен искусственный блеск. — ответил он, проводя пальцами по колье. Потом закрыл серьги в ее ушах. — Видишь? Ты блистаешь и без них.

Его прикосновения и слова одобрения заставили ее сердце биться быстрее. Ольга перевела дыхание и повернулась к нему.

— Ты хочешь идти на этот прием?

— Не очень.

— Мы можем остаться дома, — она прижалась спиной к нему и на мгновение закрыла глаза. — Я еще никогда не занималась любовью в бриллиантах за двадцать миллионов.

— Мы это исправим, — прошептал он ей на ухо, осыпая легкими поцелуями шею и плечи. — Но после того, как весь мир узнает, что ты вернулась ко мне.

Пока они ехали в машине, Ольга боролась с волнением. Она никогда не любила светские мероприятия. Ее раздражал всеобщий интерес к их семье. Сегодня же любопытство присутствующих будет зашкаливать, учитывая, что она появится в зале под руку с бывшим мужем.

Но после первых тридцати минут она начала получать удовольствие от вечера и с улыбкой позировала фотографам. К тому же Ольга испытывала гордость оттого, что пришла с самым завидным женихом. Она то и дело ловила его умоляющий взгляд, когда он отбивался от очередной представительницы женского пола.

Но больше всего ее радовала перспектива того, что должно было произойти, когда они вместе вернутся домой. На ее лице играла загадочная улыбка.

Они уже прокладывали путь сквозь толпу на выход, когда Ольга заметила знакомую фигуру брата. Она резко остановилась.

— Я не ожидала увидеть здесь Игоря. Ему это мероприятие подходит меньше всего, — проговорила она, думая о том, откуда она вообще может знать, что ему подходит, а что нет. Она ведь ничего не знала о его личной жизни. Рядом с Игорем стояла стройная блондинка. — Это его подружка?

— Нет, это жена одного из устроителей фестиваля. Я уже видел ее раньше.

— А он встречается с кем-нибудь? — спросила Ольга.

— Понятия не имею. Это не та информация, которой твой брат делился бы со мной, — сухо заметил Петр.

— Ты не думаешь, что у него роман с Еленой Кирсановой?

— С управляющей нашим ювелирным магазином? Боже, нет! Ты ведь знаешь, как он щепетилен в подобных вопросах.

Десять лет назад Игорь не одобрил ее отношения с Петром. На его мнение повлияли многочисленные интрижки Михаила с секретаршами. Сейчас Ольга пыталась поговорить с братом начистоту и выяснить, что он имеет против Петра, но не могла застать его с того самого собрания совета директоров. Она не хотела, чтобы вражда между ними возобновилась. Ее возвращение должно способствовать налаживанию отношений.

— Я пойду поздороваюсь.

— Ммм, — пробормотал он, крепко прижимая ее к себе.

Ольга сделала попытку освободиться, но у нее ничего не вышло.

— Я быстро.

— Ты можешь поздороваться с ним завтра. Нам пора домой, — настаивал он, растопив ее сомнения одним коротким поцелуем. — Я и так слишком долго ждал.

Дома Петр первым делом освободил Ольгу от платья. За ним последовали белье и туфли, потом он снял все украшения. Она стояла совершенно нагая перед большим зеркалом. Именно такой он хотел ее. Чтобы между ними не было ни намека на то, что она Лебедева.

Петр неторопливо начал покрывать ее тело поцелуями. Она поежилась, но он быстро повернул ее к себе лицом и опустился перед ней на колени. Он целовал ее бедра, поднялся вверх к животу и заметил небольшой шрам. Ольга моментально напряглась, но он коснулся губами розового участка кожи.

— Небольшая операция по женской части, — объяснила она.

Он ласкал ее руками, и она первый раз за долгое время чувствовала себя на вершине блаженства.

— Если ты будешь и дальше меня так целовать, — с вызовом произнесла она, — я в долгу не останусь.

Он принял ее вызов…

Воспоминания об этой ночи любви преследовали ее следующие три дня.

— Ты очень быстро ушла в тот вечер, — ворвался голос Игоря в мысли Ольги. Она повернулась, и лифт уехал без нее. Улыбка, не сходившая с ее лица последние дни, стала еще шире при виде брата. Хотя он не улыбался, впрочем как всегда, она была рада его видеть. — Мы спешили домой. Тебе понравился праздник?

— Нет. Ты наверх? — спросил он, кивая в сторону лифта. — Я не ожидал тебя здесь увидеть.

— Это стратегический ход.

— А появление в обществе с Уваровым тоже стратегический ход на благо компании?

Просто слова, но они стерли улыбку с ее лица.

— Нет, это стратегия на благо мне.

— Я надеюсь, Оля.

— Послушай, — начала она, уловив враждебность в его тоне, — я понимаю, каково тебе сейчас. Наверно, сейчас не лучший момент для разговора.

— Лучше бы ты вообще не связывалась с ним вновь. Я не должен был допустить, чтобы он взял ситуацию под свой контроль.

Лифт плавно остановился на ее этаже, но Ольга и не думала покидать кабину. Она нажала кнопку, чтобы двери не открылись, и посмотрела брату в глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы все хотели, чтобы ты вернулась, нам было не по душе, что ты работаешь на Востровых. Но Уваров всегда считал, что именно они виноваты в вашем скоропалительном разводе. — Он тяжело вздохнул. — И еще ему было просто необходимо, чтобы на совете директоров на его сторону встал кто-то из Лебедевых.

Нет. Нет. Она покачала головой, отгоняя нахлынувшую панику.

— Я не вставала на его сторону. Мое возвращение в семейный бизнес не имеет ничего общего с Уваровым.

Ее слова остались без ответа. Она тут же вспомнила, как пылко он зазывал ее на работу, как ловил ее взгляд после назначения.

Неужели она снова ошиблась?

— Твое возвращение и его возможные причины стали главной темой обсуждения в офисе. Особенно после того, как ты побывала на шахте.

Да. Они вдвоем на самолете компании. Конечно, поползли слухи, которые подтвердились фотографиями с праздника, где они позировали вдвоем.

Но это вовсе не означало, что Игорь прав и Уваров снова использовал ее в своих целях.

— Он бы получил это назначение независимо от моей поддержки.

— Ты не права. Ты была нужна ему как перевес. Он говорил, что сделает все, чтобы ты вернулась. И, кажется, ты вновь позволила ему тобой манипулировать.

Его слова отрезвили ее.

— Что же ты раньше молчал?

— Я пытался тебя предупредить.

В тот день в переговорной она сказала ему, что она уже большая девочка и может сама за себя постоять.

Ольга глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Нет, больше она не ошибется. Но сначала потребует объяснений у Уварова.

Петра не было в офисе, но его личный помощник пообещала, что он вернется после полудня. Ольга знала, что у него назначена деловая встреча, об этом он сообщил ей еще утром. Они обсудили планы на день.

Утром она еще улыбалась, думая, что вот так бы ей хотелось начинать каждый день. С человеком, который завладел ее сердцем навсегда.

Сейчас все внутри нее сжималось от слов, которые сказал ей Игорь. Даже то, что Петр всегда был соперником ее брата и Игорь относился к зятю заведомо предвзято, не облегчило ее состояния.

Она в растерянности подошла к окну, пытаясь собраться с мыслями. Его встреча наверняка затянется до обеда, а если она отложит этот разговор до вечера, то ее нервное состояние приведет к обвинениям и жаркой дискуссии. А она хотела спокойно обсудить сложившуюся ситуацию.

Завтра у нее день рождения. Петр запланировал поездку в его дом в горах, где он сам и обслуживающий персонал будут выполнять любой ее каприз. И сейчас Ольга понимала, что если все не выяснить, то праздник окажется под угрозой.

Решение пришло мгновенно. Она достала мобильный телефон и набрала его номер.

Телефон зазвонил в тот момент, когда он отъезжал от автосалона на новенькой «Тесле». Петр мог бы подключить наушник, но, когда увидел номер Ольги, предпочел поговорить так.

Он улыбнулся и припарковался у обочины. Это был один из подарков для любимой женщины. Он очень хотел сделать ее счастливой.

Петр нажал кнопку ответа.

— Сможешь пообедать со мной?

— Я… да, — растерянно ответила она. — Нам нужно поговорить. За этим я и звоню.

— Звучит угрожающе, — отозвался он. Молчание на том конце провода только усилило нехорошее предчувствие. — Выходи через пятнадцать минут. Я на серебристой «Тесла».

Ольга нерешительно стояла на тротуаре, хмурясь.

— Мы можем поговорить в более укромном месте?

Ее красные глаза и то, что она постукивала пальцами по дверце, не заметив, что он на новой машине, вызвало в нем нехорошее предчувствие. И дело не в бизнесе. Что могло случиться за полдня?

— Если ты сядешь в машину и избавишь меня от участи оплачивать штраф за стоянку в неположенном месте, я найду спокойное место. И мы поговорим.

Ольга послушно села в машину. Пока он маневрировал в плотном потоке машин, она сидела, не шевелясь.

— Может, хотя бы намекнешь? — спросил Петр, остановившись на «красный».

Она медленно повернула голову в его сторону.

— Я сегодня утром столкнулась с Игорем.

У него екнуло сердце. Он должен был сразу понять, что тут не обошлось без Лебедевых. Игорь не смог простить ему поражения на прошлой неделе.

Светофор сменился на зеленый, и Петр нажал на газ.

— И он сказал тебе что-то, что изменило твое отношение ко мне? — поинтересовался он. Его голос был спокоен, но внутри него все кипело. Он бросил на нее холодный взгляд. — Какого черта ты вообще его слушаешь?

— Я его не слушаю. Я хочу послушать, что мне скажешь ты.

Петр затормозил у обочины, заглушил двигатель и повернулся к ней.

— Тогда сначала расскажи, в чем именно я провинился.

Ольга кивнула, старательно избегая его взгляда.

Он мог поклясться, что она сейчас собирается с духом, подбирает слова, и эта осторожность злила его.

— Только давай ты не будешь ходить вокруг да около, а сразу скажешь, в чем дело, — предложил он.

Она подняла голову.

— Ты говорил, что сделаешь все возможное, чтобы вернуть меня Лебедевым?

— Да, — не колеблясь, признал Уваров. — Именно так я и говорил.

Она недоверчиво моргнула. Пока она не успела ничего сказать, он продолжил: — Когда я прилетел в Стамбул, у меня была четкая цель, успеть перехватить тебя в аэропорту, сгладить неприятные новости о твоем отце и привезти тебя домой. Но как только я сел с тобой в машину и посмотрел в твои глаза, я понял, что уже хочу большего.

Он помолчал, а потом добавил: — Я бы все сделал, чтобы вернуть тебя.

— Именно поэтому ты предложил мне должность в компании?

— Твое назначение не имеет никакого отношения к моим планам. Я тебе говорил об этом, когда мы ужинали у меня дома. Бизнес и личная жизнь не должны пересекаться.

Ольга отвернулась к окну, но Петр знал, что она обдумывает его слова.

— Мы ведь все уже обсудили, — резко продолжил он. — Если я недостаточно ясно что-то объяснил или твой брат сказал что-то с целью нажить мне неприятностей, то…

— Его волнуют твои мотивы. И меня, кстати, тоже.

— Ты поверила ему?

— Я просто хочу все понять сама. Почему я? Почему не дядя Семен? У него есть нужная в данном случае фамилия Лебедев и он провел всю жизнь на шахте. Он вложил в компанию стартовый капитал, но его имя даже не упоминалось на совете директоров. Почему? Или тебе нужно было, чтобы именно дочь Михаила Лебедева встала на твою сторону на этом собрании?

Последнюю фразу она произнесла особенно отчетливо.

— Отношения Семена и твоего отца сильно испортились год назад, когда Семен перепродал свой пакет акций. Он оставался у нас на крайний случай.

— Но почему?

— Потому что он продал акции Андрею Вострову.

Ольга хотела что-то сказать, но потом просто покачала головой. Спустя пару минут она все-таки произнесла: — Андрей ведь не игрок. И он презирает Лебедевых. Зачем бы ему тратить огромные деньги на покупку акций?

— Чтобы довести Михаила до бешенства.

На этот раз она даже не улыбнулась. Она молча смотрела в окно. А когда наконец повернулась к нему, в ее глазах светилось недоверие.

— Значит, все дело свелось к банальной мести. Андрей перекупил акции Лебедевых, а ты просто не мог позволить, чтобы я оставалась на его стороне, учитывая, что мне принадлежит треть компании.

— Это только вопрос бизнеса.

— Хочешь сказать, ничего личного? — горько переспросила она. — И тебя не волновало, что твоя любимая игрушка оказалась у Андрея?

— Волновало. Я всегда хотел быть с тобой. И я не знаю, какие аргументы еще привести, чтобы убедить тебя.

— Наверно, у тебя просто закончились аргументы. А может, все дело в моем недоверии, которое зародилось довольно давно. Или старые раны еще не затянулись. Или то, что твое безрадостное детство очень хорошо объясняет, почему ты так упорно идешь к своей цели. Мне кажется, я уже никогда не смогу поверить в то, что тебе нужна я, именно я, а не фамилия Лебедевых и все, что она дает.

После ее монолога между ними повисло молчание. Все это напомнило ему события десятилетней давности, когда его гордость взяла верх. Но на этот раз Петр не собирался так легко сдаваться.

Одним резким движением он завел мотор.

— Пристегнись, — приказал он, — сейчас прокатимся.

— Отвези меня обратно в офис, — попросила она, и когда он, проигнорировав ее слова, свернул к мосту, выпрямилась. — Ты не можешь меня заставить ехать с тобой. Дай мне выйти.

— Ты поедешь со мной. И выслушаешь меня. А потом уже решай сама.

— А если я не стану слушать?

Он бросил на нее многозначительный взгляд.

— Если ты сейчас посмотришь мне в глаза и скажешь, что не любишь меня и у меня нет ни одного шанса доказать, что я достоин тебя и твоего имени, клянусь богом, я высажу тебя.

Она смотрела на него во все глаза и уже открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. В ее глазах промелькнуло отчаяние, и до того, как она резко отвернулась, Петр все прочитал в ее взгляде.

Глава 8

После того, как он фактически заставил ее признаться в любви, ей уже было все равно, куда он ее везет. Да и какая разница? Он мог сколько угодно убеждать ее, что ему нужна она, но от этого ничего не изменится. Он хочет ее, да. Но Ольге было необходимо, чтобы он уважал ее, доверял ей и видел в ней не только члена семьи Лебедевых. И она боялась, что ее опасения подтвердятся и он снова использовал ее в своих целях.

Да к тому же вынудил признаться в любви.

Что может быть хуже?

Где-то далеко она услышала его голос. Он разговаривал по телефону. Ольга заставила себя собраться. Пока она раскисает и жалеет себя, он созванивается со своей помощницей и назначает встречи.

— У тебя есть дела в офисе?

Ах, да. Ее работа. Которая, кстати, оказалась совсем не такой, как она ожидала. Она просто попалась на удочку Уварова, когда он рисовал ей самые радужные перспективы. А она приняла желаемое за действительное.

— Если да, Лера может все уладить, — продолжил Уваров.

Она покачала головой. Помощь его ассистентки ей не нужна. Не так уж много нужно отменить.

— Я позвоню Оксане. У меня была назначена встреча после обеда. Мне ее отменить или мы к тому времени вернемся?

— Отменить.

Ольга кивнула. Знакомство со Стеллой Багировой вновь откладывается. Как бы ни закончилась эта поездка, Ольга будет не в том настроении, чтобы спокойно поговорить с сестрой Регины.

— Что ты задумал? — спросила она, убирая телефон.

— Я скажу тебе, когда мы приедем. — ответил Петр выезжая из города.

Он привез ее на вершину крутого утеса, с которого открывался прекрасный вид.

Петр заглушил мотор, обошел машину и открыл пассажирскую дверцу.

— Выходи, — скомандовал он, отстегивая ее ремень безопасности, — я хочу тебе кое-что показать.

Они встретились взглядами, и на долю секунды Ольге показалось, что он нервничает. Затем Петр резко выпрямился, и она вздохнула. Нет, это не нервозность, а желание добиться своего любой ценой.

Одолеваемая сомнениями, она вышла из прохлады машины на яркое солнце. Петр взял ее под руку и повел за собой вверх по холму.

— Ты должен был меня предупредить, что мы будем лазить по горам. Я бы надела другую обувь. — У нее перехватило дыхание, когда они добрались до вершины и она увидела пейзаж внизу, пустую зеленую долину. — Зачем ты привез меня сюда?

— Это все мое. Я купил эту землю девять лет назад, когда от меня ушла жена.

После того как она ушла? Ольга покачала головой.

— Зачем?

— Когда я только начал работать у Лебедевых, я стремился доказать, что на многое способен. Как ты и говорила.

— Доказать кому?

— Каждой пиццерии и винному магазину, в которых работал доставщиком. Семье, которая отказалась от моей матери, потому что ее беременность, видите ли, опозорила фамилию Уваровых. — Он отвернулся и упер руки в бока, задумчиво глядя вдаль. — Учредителям «Дикого аметиста». Твоему отцу. Тебе.

Каждое его слово болью отзывалось в ее груди. Сейчас перед ней стоял настоящий Уваров. Он больше не прятался за стеной равнодушия.

— Когда я отправился за тобой в Стамбул, документы на землю лежали у меня в кармане. Как доказательство того, что я думал о нашем совместном будущем. Я собирался построить здесь для нас дом. Я представлял, как мы будем воспитывать наших детей. Там внизу будет построен новый район, будет школа. — Он махнул рукой, и у Ольги кровь отлила от лица. — А вон там будет огромный бассейн, где я буду учить их плавать.

Она молчала.

— Я купил эту землю для нас. Будущее, о котором я столько говорю, может стать явью. Я по-прежнему хочу все, о чем мечтал тогда: дом, дети, семья. Но только с тобой.

Ольга закрыла глаза, словно отгораживаясь от картинки, которую он рисовал, но тщетно. Она поняла, к чему Петр стремился все эти годы. Не к успеху в бизнесе, не к посту главы «Дикого аметиста». Он мечтал вернуть ее и наконец обрести семью, которой всегда был лишен. По иронии судьбы именно полноценную семью Ольга никогда не сможет ему дать. Осознание этого болью отозвалось в ее сердце.

Надо сказать ему.

— Я не та женщина, которая тебе нужна.

Он поднял голову.

— Почему нет? Тебе здесь не нравится?

— Нет! Это место… Боже, ты сам знаешь, что оно великолепно. Но… дело в том, что я не смогу родить детей.

Ольга думала, что, когда он вынудил ее признаться в любви, это был предел. Но она ошибалась. Когда он начал говорить о будущем, у нее все поплыло перед глазами.

Уваров выспросил у нее все подробности ее операции и сказал, что, если будет нужно, они обратятся к любым врачам. Он сделает все возможное.

Ольга горько усмехнулась.

— А если я не хочу иметь детей? — спросила она, зная, что это ложь. — Ты не думал, что я не разделяю твоих представлений о счастливой семье? Может, я мечтаю о чем-то совершенно другом?

Он прищурился.

— Это из-за послеродовой депрессии твоей матери? Ты боишься, что с тобой может случиться нечто похожее?

— Нет, — мягко ответила она, не в силах посмотреть ему в глаза. — Моя мама потеряла ребенка. И чувствовала себя виноватой.

— Тогда в чем дело? — Когда она отвернулась от него, он подошел и положил руки ей на плечи. — Скажи мне правду, Оля.

— Я не смогу дать тебе то, о чем ты мечтаешь. Как ты не понимаешь?

На его лице появилось решительное выражение.

— Наше будущее не зависит от того, родишь ты мне детей или нет, — заявил он. — Ты не можешь снова вот так бросить меня.

Она гордо подняла голову и, собрав всю волю в кулак, сказала: — Я сдержала свое слово. Я приехала с тобой сюда, выслушала тебя. И я приняла решение. А теперь отвези меня домой, ко мне домой.

Во дворе Пегаса, особняка Лебедевых, Петр заглушил двигатель и протянул ей ключи. Ольга бросила на него смущенный взгляд.

— Машина твоя, — коротко объяснил он. — С днем рождения.

Она шумно выдохнула.

— Я… Я не знаю. Я не могу…

— Просто скажи спасибо. — перебил он ее.

За один день он получил слишком много отказов, и этот переполнил чашу терпения. На данный момент он ничего не может сделать с Ольгой Лебедевой. Но это только пока.

Он вышел из машины и решительно направился к дому. Управляющая Виолетта встретила его со странной улыбкой.

— Тетя Зоя дома? — с порога спросил Петр.

— Она в саду. — Виолетта бросила на него взволнованный взгляд. — С Ольгой Михайловной все в порядке?

— Она подойдет через пару минут. Она решает, что ей делать с новой машиной.

Он зашел в дом и достал мобильный телефон. Просматривая список пропущенных звонков, он нахмурился. Игорь звонил несколько раз. Петр прочитал сообщение и застыл на месте.

В этот момент в дом вошла Ольга. Она тоже держала в руках телефон и искала его глазами. Она получила такое же сообщение.

Тело Михаила опознано. Ожидание закончилось.

Петр был рядом с ней, когда она улаживала формальности с полицией, остался на семейный совет, где решались вопросы похорон, присутствовал на ужине. Ольга сказала, что он выглядит усталым. Он понял ее намек, но не собирался никуда уходить.

— Оля права, — согласилась тетя Зоя, кладя руку на его ладонь. — Ты выглядишь изможденным. Почему бы вам не поехать домой? Мне было приятно, что вы остались на ужин, но нет никакой необходимости оставаться здесь на ночь. Езжайте домой.

— Я сегодня ночую здесь, — после некоторой паузы сказала Ольга. Потом первый раз за последние часы посмотрела ему в глаза. — Ты можешь взять «Теслу».

— «Тесла»? — с любопытством глядя на них обоих, спросила тетя Зоя. — У тебя новая машина?

— Это мой подарок Ольге на день рождения, — пояснил Петр, не сводя с Ольги взгляда. — Спасибо за предложение, но мне не нужна машина. Если ты остаешься, значит, я тоже.

В ее глазах загорелся огонь, губы сжались в тонкую линию, но в присутствии тети она ничего не сказала. Несколько минут спустя, когда Петр отвечал на вопросы тети Зои о новой машине, Ольга извинилась и вышла.

Догадываясь, что она запрет дверь в свою спальню, он не дал ей далеко уйти и догнал на лестнице.

— Увидимся утром, — твердо сказала она.

— Нет, — он преодолел расстояние между ними за секунду. — Я никуда не уйду.

— Не надо, — прошептала она. — Я не настроена спорить с тобой. Только не сегодня.

Петр поднял руку и нежно дотронулся до ее щеки. Потом наклонился и коснулся губами складки на лбу.

— Я здесь не для того, чтобы спорить, детка. Обещаю.

Ольга слишком устала за день, чтобы сопротивляться, и впустила его в свою спальню. Мысль, что он попытается использовать секс, чтобы сломить ее сопротивление, должна была разозлить ее, но она только усилила боль в груди.

Ольга быстро приняла душ и, когда вошла в спальню, с облегчением поняла, что Петр на балконе. Она скользнула в постель и выключила лампу.

Она провела всего четыре ночи в его доме, но уже отвыкла ложиться в постель одна. В звенящей тишине комнаты ей казалось, что сердце отбивает барабанную дробь. Она слышала, как он вошел в комнату, разделся. У нее перехватило дыхание. Но Петр не сразу лег в постель. Сначала он пошел в душ, оставив дверь открытой. До нее доносился шум воды, и она представляла его обнаженным. У нее потеплело на душе, когда она вспомнила его слова об их совместном будущем.

Шум воды стих, свет погас. Ольга вцепилась рукой в подушку. Она почувствовала, как проминается матрас, а через секунду, Петр обнял ее и прижал к себе.

— Расслабься, — прошептал он ей на ухо. Она поежилась, когда его еще мокрые волосы коснулись ее плеча. — Я просто буду рядом.

Она закрыла глаза, давая телу команду расслабиться. Он не просто был рядом, он обнимал ее, разговаривал с ней. И когда из ее глаз хлынули долго сдерживаемые слезы, он прижался к ней еще теснее.

Ольга хотела отодвинуться от него, но он не позволил. Он терпеливо преодолевал ее сопротивление, и в конце концов они занялись любовью. Он был так нежен, так заботлив, что, казалось, заполнил собой пустоту в ее душе. Это был единственный мужчина, которого она любила.

Уже потом, когда он тихо лежал рядом, она крепко обняла его и прошептала: — Я не могу тебе дать то, что ты хочешь.

Он поцеловал ее вшею.

— Позволь мне самому судить.

Весь следующий день был занят хлопотами перед предстоящими похоронами и подготовкой официального заявления для прессы. Телефон раскалился от бесконечных звонков и соболезнований. Ольга натянуто улыбалась всем и каждому, пока у нее не заболели мышцы лица. Все это время Петр находился рядом.

— Ну что мне с тобой делать? — спрашивала она его ночью, когда в очередной раз уступила его рукам и губам.

— Может, стоит сдаться? — сонно ответил он. — В конце концов так и будет. Ты это знаешь, я это знаю. Я не отступлю.

Возможно, он прав. Наверно, она напрасно упрямится. Но что-то удерживало ее от окончательной капитуляции.

— Мне нужен знак, — сказала она на следующий день, прогуливаясь по улице. Она шла в магазин, когда Лев Якушев позвонил ей и попросил встретиться с ним в офисе. Что-то связанное с похоронами, очевидно.

Она уже подходила к бизнес-центру, когда увидела впереди Уварова. Он шел быстрой походкой уверенного мужчины. У нее замерло сердце. Смешно, учитывая, что еще сегодня утром она видела его обнаженным.

Она улыбнулась, надеясь, что он почувствует ее взгляд и обернется. Может, ей подойти к нему и самой поцеловать? Не просто поздороваться, а страстно расцеловать прямо посреди оживленной улицы.

Когда Ольга вновь посмотрела в его сторону, Петр наклонился, чтобы поднять что-то с тротуара. Детскую розовую туфельку. Потом он протянул ее молодой маме. Женщина расплылась в улыбке, когда он сам надел туфлю на ножку маленькой девочке.

Петр увидел Ольгу входящей в здание. Он позвал ее, но она даже не обернулась. Он почти перешел на бег, надеясь перехватить ее у лифтов. Петр не знал, что ей успел сообщить Якушев по телефону, но в любом случае ее нужно предупредить.

Он снова позвал ее, когда вошел в здание, но она уже исчезла в лифте. В последний момент он успел поставить ногу между дверями.

Она недоуменно смотрела на него.

Петр тихо выругался.

— Якушев уже сказал тебе?

— Я только приехала. А в чем дело?

— Это касается завещания твоего отца, — коротко пояснил он. — Появились новые обстоятельства.

— Новые обстоятельства? — эхом повторила она.

— Якушеву утром позвонил юрист из фирмы Глеба Зотова.

— Того самого, который был на самолете.

Петр кивнул.

— Да. Он некоторое время работал с твоим отцом. Выяснилось, что Михаил составил и подписал новое завещание буквально за день до трагедии.

— И они только нашли его? — Ольга издала нервный смешок.

— Я не в курсе. Думаю, сейчас мы узнаем, что в этом завещании и почему оно было обнародовано так поздно.

— Насчет содержания вряд ли есть какие-то сомнения. Я тебе говорила, что он собирался меня вычеркнуть.

— Не торопись с выводами, Оля. Там может быть все что угодно, начиная от глобальных изменений до незначительных поправок. Второе более вероятно, учитывая, что документ составлялся в аэропорту.

— Из-за этого их рейс задержался, — догадалась она.

Лифт остановился на последнем этаже. По ее бледному лицу и дрожащим губам Петр понял, что она совсем не готова к собранию.

— Игорь еще не подошел, — сказал он и, указав на переговорную, предложил: — Пойдем, посидим минутку.

Минуткой дело не ограничится, вяло подумала Ольга, опускаясь в кресло. Петр пошел предупредить Якушева, что Ольга уже здесь. Все теперь ждали Игоря. Минутка или несколько, она в любом случае была рада, что у нее есть время прийти в себя.

Она почти наверняка знала, что собирается сообщить им адвокат, но не перспектива лишения наследства заставляла ее сердце бешено биться. За прошедший месяц случилось слишком много перемен. Она оставила любимую работу у Востровых, потеряла дружбу и уважение Андрея. Она, возможно, не увидит, как вырастит ее крестник.

Еще она узнала, как именно Уваров стал тем, кто он есть, поняла, насколько важна для него семья, осознала, что любит его. И не переставала любить все десять лет, что они провели в разлуке.

Дверь приоткрылась, и вошел Петр. Он поставил стул рядом с ней и присел так, что их колени соприкоснулись. Он взял ее за руку и держал до тех пор, пока она не перестала дрожать.

— Если я больше не являюсь совладельцем «Дикого аметиста», — смогла наконец вымолвить она, — весь прошедший месяц был потрачен впустую.

Он молча смотрел на нее, прежде чем ответить.

— Даже если предположить, что в новом завещании нет твоего имени, это ничего не меняет. Ты останешься в компании.

Она выдохнула.

— Как я могу остаться, зная, что мой отец не хотел видеть меня в своей компании?

— Ты сама хочешь остаться?

— Не все так просто.

— Начнем с завещания. Если твой отец действительно вычеркнул тебя из него, то лишь потому, что вы не ладили. Он не мог смириться, что ты не захотела играть по его правилам и перешла на работу к его прямым конкурентам. Но это не означает, что он не любил тебя и не хотел, чтобы ты вернулась.

— Я не могу понять такой любви.

— Десять лет назад мне тоже казалось, что я предложил тебе все, что мог. Но тогда я не сказал самого главного. Мне не важно, где мы будем жить. В городе или деревне, да хоть на луне — мне все равно, лишь бы ты была со мной.

— А если я тебе не верю? — с жаром воскликнула она. — Я помню выражение твоего лица, когда я сказала, что не могу иметь детей.

— Да, я был в шоке. Ты рассказала мне об операции, о проблемах с зачатием, о таких больших событиях твоей жизни, о которых я ничего не знал. Я был растерян, но волновался о тебе, а не о себе.

Ольга покачала головой.

— Я сегодня видела тебя на улице, когда ты поднимал детскую туфельку. Я видела твое лицо, когда ты держал на руках Варю и играл в мяч со Степой. Ты говоришь, что просто хочешь быть со мной, но я знаю, что этого мало. Я не могу дать тебе то, чего ты достоин. И проблема во мне, а не в тебе. Я хочу, но не могу. Может, это и есть любовь. Она разрывает меня на две части.

— Дети? Да, я хочу много детей, не буду спорить. Но у нас масса возможностей, мы перепробуем все и, если не получится, усыновим ребятишек. Как ты не понимаешь, что ты единственная женщина, которую я хочу видеть своей женой и матерью наших детей. Никто не может дать мне то, что даешь ты.

— Трудности? — не то со смехом, не то со слезами спросила она. — Я десять лет провела вдали от тебя, обманывая саму себя. Я больше не хочу так жить.

— Как тебе удалось так легко об этом сказать?

— Так же легко, как поверить в нашу любовь и в то, что на этот раз ты женишься на мне не по ошибке.

— Не по ошибке? — переспросил он. — Я люблю тебя, Оля. И не важно, что там в завещании, не важно, останешься ли ты в компании или нет. Ничто не изменит мою любовь к тебе. Каково твое решение? Ты выйдешь за меня замуж, будешь любить меня, дашь мне все, о чем я так долго мечтал?

По ее лицу скользнула тень сомнения. Он прекратил ее душевные терзания жарким поцелуем.

— Ты, детка. Ты это все, что мне нужно.

Новый поцелуй стал подтверждением его слов. Такой же искренний, честный и открытый. Ольга закрыла глаза и отдалась на волю чувств.

Она могла бы целоваться с ним вечность, но в этот момент раздался стук в дверь. Она улыбнулась, глядя ему в глаза.

— Хорошо. Я выйду за тебя замуж. По одной простой причине. Я люблю тебя, Уваров Петр.

Он снова поцеловал ее и встал.

— Сейчас ты готова?

Ольга кивнула.

— Пошли, посмотрим, не ошибся ли ты с выбором невесты.

— Определенно нет, — ответил Петр, увлекая ее за собой.

Елена и Игорь. Глава 1

— Пора вставать, красавица моя, — просочился в ее забытье знакомый сочный баритон.

Тяжелые веки Елены Кирсановой задрожали в ответ и приподнялись помимо ее воли. Над нею навис внушительный торс ее любовника, и мужчина плавным касанием принуждал ее к бодрствованию. Разморившаяся под пуховым одеялом, Елена испустила сладостный стон, нырнула поглубже и вновь зажмурилась.

— Нет, вставай, Лена, — настойчиво проговорил бархатистый голос.

Туман сонливости спадал очень медленно. Еще сквозь сон Елена чувствовала приближение любимого, его горячее дыхание, его знойный аромат, которым было пропитано все вокруг, только не поцелуй. Он резко поднялся с постели, резко раздвинул шторы, утренний свет ворвался в спальню, ударив по сонным векам женщины. Та болезненно сощурилась, трепеща ресницами, и нечленораздельно заворчала в знак протеста.

Елена еще надеялась спастись от этого пронизывающего света под толщей одеяла, в которое зарылась, свернувшись калачиком. Но действия мужчины были последовательны и неумолимы. Он хладнокровно отбросил ее защитный покров и взял в тиски горячее женское тельце, податливое и мягкое, словно лишенное костей. Он тряхнул ее за плечи.

— Вставай, Лена! — на этот раз скомандовал голос.

Елена подчинилась и распахнула глаза. Потребовалось не более мгновения, чтобы только что спавшая женщина приняла привычную грациозно-соблазнительную позу. Сидя на постели в роскошном пентхаусе молодого холостяка, она призывно улыбнулась своему повелителю.

Но против обыкновения тот остался бесстрастен. В день похорон своего отца Игорь Лебедев не был настроен на утренние забавы.

— Прекрати, — почти грубо сказал он Елене. — Я спешу, поэтому душ приму первый, — безапелляционно сообщил он и скрылся за дверью ванной комнаты.

Елена присела на край постели, вместе с сонливостью ушло и благорасположение. Вместе с легкой обидой явилось чувство недовольства собой и полудетской стыдливости. Женщина прикрыла наготу краем покрывала и попробовала встать с постели, но не смогла. Тогда она вновь рухнула на нее и утонула лицом в подушке.

Она знала, что Игорь раздражен из-за того, что они проспали. До похорон Михаила Лебедева оставалось менее часа.

Елена слышала, что шум воды прекратился, но не пошевелилась. Она ждала, когда откроется дверь ванной и Игорь, как обычно, появится с влажными темными волосами, с разгоряченным телом, источающим приятный аромат. Он никогда не отказывал себе в хвастливом удовольствии пройтись мимо восхищенной зрительницы в бесстыдной и прекрасной наготе мускулистого бронзового тела. Именно этого Елена и дожидалась, безвольно распластавшись на мятой постели.

Она увидела, как дверь ванной приоткрылась, и прикрыла веки, вознамерившись любоваться красавцем из-под приопущенных ресниц. Обнаженный колосс вплотную подошел к ней, и его сочный голос вновь огласил спальню.

— Ты опять уснула, Лена?

Хитрый взгляд женщины вспыхнул. Игорь неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал. Через пару минут он уже был облачен в белоснежную рубашку и строгий черный костюм, в котором ему предстояло мужественно пережить обычную для середины лета жару.

Елена за все утро не произнесла ни слова. Но наблюдала с постели за каждым движением Игоря. Заметив что-то особенное в ее взгляде, он подошел, сел возле нее и, приобняв женщину за тонкую талию, прошептал низким голосом: — Ты самая соблазнительная самочка на планете.

— Просто тебя не составляет труда соблазнить. — прошептала она в ответ.

— Хотел бы я остаться с тобой на весь день…

— Мы оба знаем, что это невозможно, — уныло проговорила Елена.

Да, похороны Михаила Лебедева — событие, которое немыслимо пропустить, особенно если ты сын и главный кандидат в преемники усопшего.

— Эй, — ободрил он ее и поцеловал в алые губки.

Елена легла на постель и увлекла Игоря за собой. Игорь прилег возле. Его лицо оказалось напротив ее лица. Он тяжело вздохнул, стиснув зубы. Елена видела, как вздулись вены на его висках.

Елена нежно провела ладонью по его щеке.

— Ты-то, Лен, отчего такая бледная? — спросил ее Игорь. — Не выспалась? Под глазами тени…

— Ничего, — проговорила Елена. — Все нормально.

Она натужно улыбнулась и отпустила Игоря, продолжая сосредоточенно следить за ним озабоченным взглядом.

Она вспомнила беспамятство его любви в предрассветный час, когда, очнувшись, словно от кошмара, он неистово взял ее, после чего вновь погрузился в беспокойный сон. Теперь Елена поняла, что это было вызвано нервозностью по поводу предстоящих похорон, либо иным обстоятельством, связанным со смертью его отца.

Игорь никогда не обсуждал с Еленой свои проблемы, но по его поведению она могла проследить взаимосвязь некоторых событий. Елена была чрезвычайно чутка к своему мужчине. Она безумно любила его.

— Ты встречаешься с Петром перед похоронами? — тихо спросила Елена.

При упоминании о Петре Уварове, Игорь невольно нахмурился.

Петр Уваров, супруг сестры Игоря, был временно исполняющим обязанности председателя правления «Дикого аметиста». Губы Игоря напряглись, и он ответил, стараясь сохранять хладнокровие.

— Нет… У меня будет предостаточно времени, чтобы поговорить с ним после церемонии.

Елена продолжала наблюдать за Игорем. Что-то в его поведении заставило ее усомниться в его откровенности, хотя Елена не имела никакого основания требовать от Игоря абсолютного чистосердечия. Он мог просто отмолчаться, оставив ее вопрос без ответа. Но он солгал. Лена была уверена, что есть причина, по которой Игорь солгал ей.

— У Ольги сегодня тоже не самый лучший день, — нежно проговорила она.

— Конечно.

— Будь с ней помягче, — попросила его Лена.

Игорь раздраженно поморщился. Он терпеть не мог советов, тем более, что они исходили от женщины, с которой он только спит. Тем более, что Игорь не афишировал этого…

Елена была штатной сотрудницей, она руководила Московским ювелирным салоном корпорации и сама была не заинтересована в распространении слухов относительно их сексуальной связи. Она не хотела в глазах людей быть банальной любовницей босса и прекрасно понимала, что не имеет шансов стать для него кем-то большим, нежели партнершей по постели. Дочь простого механика, она знала свое место…

— Ты у меня не для бесед по душам, Лена, — напомнил ей Игорь, проведя рукой по ее светлым волосам.

Елена обожала этот голос, что бы он ни говорил. Это бархатистое волнующее течение речи, бескомпромиссность тона… Игорь Лебедев редко повышал голос. Его слова звучали весьма убедительно даже шепотом. Когда голос Игоря достигал слуха Елены, казалось, мир за стенами их интимного пространства прекращает свое существование. Баритон Игоря обволакивал Лену, заполнял собой ее сознание, будоражил желания. С тех пор, как она впервые услышала его, для нее перестало существовать общественное мнение и собственные идеалистические представления о позволительности такого союза. Она была счастлива стать для него тайной обожательницей и готова была хранить этот секрет ото всех.

— А для чего я тебе? — спросила его Лена.

— Ты — часть этой постели. Без тебя она была бы слишком большой для меня одного. Неуютно засыпать и просыпаться, если некого обнять, поцеловать, приласкать…

— Ты думаешь об этом в такую минуту?

— Люди умирают, но жизнь-то продолжается. Ведь когда случается беда, ласки хочется сильнее.

Елена нежно посмотрела на Игоря и поцеловала его. Он ответил. Она засыпала его лицо ласкающими короткими поцелуями. Он поймал ее распалившееся лицо своими ладонями и приник к основанию гибкой шеи.

Елена взволнованно дышала, ее кожа пылала под его губами.

Игорь посмотрел на нее. Она одержимо тянулась к нему, к его губам.

— Ты мне нужна, Лена, милая, — прошептал он. — Прямо сейчас, — добавил Игорь и, не позволяя ей понять свои слова превратно, впился губами в ее рот.

Но даже и это стало небывалым признанием для Игоря, прежде он не допускал многообещающих высказываний. Их общение было функциональным. Обычно он просто давал Елене понять, что хочет ее.

— Хотел бы я быть рядом с тобой всегда, сладкая моя. Но, увы.

Он разомкнул пылкие объятья Лены и встал с постели.

— Мне кажется или твоя грудь действительно несколько располнела в последнее время? — спросил Игорь, критически исследуя свой костюм в зеркале, и, поняв, что он нисколько не измялся, вновь посмотрел на Лену.

— Ты хочешь сказать, что я потолстела?

— Я имел в виду только твою грудь.

Лена изменилась в лице. Но, похоже, Игорь этого не заметил, поэтому отвернулся и подытожил.

— Ладно, твою грудь обсудим потом. Сейчас у меня, к сожалению, нет для этой славной темы времени… Так ты собираешься вставать сегодня, детка? — спросил ее Игорь.

— Да, конечно… Я встану, когда ты уйдешь.

— Тогда у нас непременно возникнут проблемы. Мне сложно будет уйти, пока ты так соблазнительно обнажена и доступна, — сообщил Игорь. — И позволь поблагодарить тебя за прошедшую ночь, — добавил он и сухо поцеловал ее в щеку.

Сердце Елены оборвалось.

Прошедшая ночь была для нее прощальной. Она больше не собиралась возвращаться в роскошный пентхаус своего возлюбленного в нынешнем качестве любовницы. Вскрылось некое обстоятельство, которое не позволяло ей больше распоряжаться собой столь опрометчиво.

— Собирайся быстренько, Лена. Тебе не следует опаздывать на похороны. И не…

— …не делай ничего такого, что могло бы нас выдать, — договорила Елена вместо него. — Игорь, я знаю это предостережение назубок.

— Очень рад, — сухо отозвался он. — Но в этот раз я хотел сказать, вернее, попросить о другом, — многозначительно пробормотал Игорь, приблизившись к Лене. — Не делай ничего, что могло бы свести меня с ума. — И он нырнул в облако ее белокурых волос.

— Уходи, Игорь! — не выдержав томительного прощания, воскликнула она.

Игорь Лебедев посмотрел на любовницу недоуменным взглядом и, не сказав ни слова, вышел из спальни.

Елена осталась на постели, тупо уставившись на закрывшуюся дверь. Настало время прекратить все это. И отнюдь не из эгоистических побуждений…

Игорь стоял у старинной часовни, в которой должно было пройти отпевание и прощание с Михаилом Лебедевым. Искренне горюющий сын предпочитал не задумываться о том, куда попадет душа коварного старикана, в ад или рай. Он в любом случае намерен был отдать во всех смыслах последние почести покойному.

Игорь любил человека, который был его отцом. Но ненавидел магната Михаила Лебедева. Эти чувства легко уживались в нем на протяжении всей жизни. Отношения отца и сына не были простыми, но именно в их сложности годами выковывался характер Игоря.

Полуденное солнце нещадно припекало спину Игоря, но он был озабочен другим. Предстояла последняя схватка с покойным. Предстояло узнать, что Михаил уготовил живым, какую судьбу прочит каждому своему наследнику.

Игорь вздохнул, ослабил душивший его галстук и направился к церкви. Он прошел мимо розового куста и вдохнул его аромат. Перед его мысленным взором явилась Елена, которая обожала этот пышный и таинственный запах и постоянно носила его на себе. Она пропиталась этим маслянистым благоуханием. Аромат розы становился первым осмысленным ощущением Игоря, когда он пробуждался на постели рядом с ней. И этот аромат всегда бледнел и исчезал, когда их связь претерпевала вынужденные разрывы.

Игорь и прежде замечал, как тесно Елена ассоциируется в его сознании с этим благородным и сакральным цветком. И порой ему становилось страшно, что он обречен вспоминать о любовнице и ее чувственном обаянии каждый раз, как только уловит запах этого цветка или различит его изысканные очертания.

В церкви звучал мрачный гул торжественной органной музыки, предстоящая церемония прощания заставляла забыть обо всем досужем.

Игорь растерянно огляделся.

В центре стоял помпезный гроб из красного дерева, вокруг скованные люди в черном. Игорю вдруг показалось, что все они точно так же стояли двадцать восемь лет назад на похоронах его матери. Все, разве что без Петра Уварова.

— Пора начинать, — сипло проговорил у него за спиной Петр, лишь только Игорь подумал о зяте.

Игорь невольно вздрогнул и оглянулся.

— Еще минуту. Я подойду, попрощаюсь с отцом, — тихо сказал Игорь и направился к гробу, выставленному на постаменте.

Там в жемчужной шелковой драпировке покоился его отец.

Игорь еще раз обернулся, желая убедиться, что Уваров не последовал за ним. Меньше всего в этот момент он желал его присутствия и сочувствия. Но Петр благоразумно остался в отдалении. Как всегда, лицо этого человека ровным счетом ничего не выражало.

Игорь склонился ко лбу покойного и тут же выпрямился, не задерживаясь над мертвенной холодностью угасшей плоти. Ему хватило мгновения, чтобы осознать, что он ничего не чувствует к безжизненной оболочке своего отца. Он отошел от гроба, звуки органа взмыли словно в скорбном плаче.

Игорь присоединился к семье.

На его плечо легла рука. Повернув голову, он вновь увидел Петра. Что-то блеснуло в лукавых глазах зятя.

— Можно тебя на два слова? — спросил тот.

Игорь кивнул.

Мужчины отошли в сторону, не желая привлекать к своему разговору внимание собравшихся.

— Во-первых, — начал Уваров, — тебе следует знать, что я искренне сочувствую твоей потере и скорблю вместе с тобой…

Игорь промолчал, но красноречиво поднял брови.

— Во-вторых, Якушев сообщил Ольге, что перед самой гибелью Михаил изменил завещание… Он предупредил Ольгу, чтобы не рассчитывала на многое, тем более после ее дезертирства в ювелирный дом Востровых.

Игорь усмехнулся в ответ.

По собственному опыту Игорь хорошо знал отцовские воспитательные методы. Десять лет назад Уваров возглавил одно из торговых подразделений «Дикиго аметиста», что впоследствии позволило зятю стать вторым в корпорации после самого Михаила Лебедева. Игорь знал, что подобное возведение чужака к олимпу, это своеобразный ответ отца на моральное «дезертирство» сына.

Десять лет назад Игорь отнесся к этому отцовскому решению более чем спокойно. Однако с годами копились негодование и враждебность по отношению к Петру, поскольку, невзирая на факт «возвращения блудного сына», Уваров при поддержке Михаила продолжал победное шествие к вершине. Отец же к решению Игоря вернуться отнесся подчеркнуто прохладно, с оттенком снисхождения. Лебедев-младший долго терпел, пока накануне откровенно не сказал отцу, что заслуживает большего поощрения в компании. Казалось, отец принял это требование.

И, по признанию Льва Якушева, давнего друга отца и секретаря компании, изменил свое завещание.

На кону стояли не только движимое и недвижимое имущество, акции, но и место председателя правления. В этом заключалась основная интрига как для заинтересованных лиц, так и для наблюдателей.

— У Ольги в любом случае будет пакет акций, а также драгоценности, оставшиеся после мамы, — как бы в знак утешения сказал Петр Игорю.

— Ладно. — Петр по-дружески хлопнул Игоря по плечу. — Совсем скоро мы все узнаем… Не удивляйся, Ольга пригласила Андрея Вострова присутствовать на похоронах. Как-никак родственники, а потом, похороны, чем не шанс для примирения.

— Игорь внимательно посмотрел на Уварова. Он доподлинно знал, что при анонимном посредничестве своего супруга Ольга помогла Андрею Вострову приобрести пакет акций, позволявший тому начать процесс поглощения «Дикого аметиста», и это намерение вряд ли можно было назвать планом примирения двух ветвей одного клана.

— Ты прав, Петр. У Андрея есть все основания быть на этих похоронах. Ведь это он накануне сообщил газетчикам, что желает лично засвидетельствовать факт погребения и собственными стопами утрамбовать прах ненавистного старика.

— Как будто бы ты не знаешь этих репортеров! Они самую безобидную реплику переиначат до неузнаваемости, — притворно-добродушно проговорил Уваров.

— Тем не менее я узнал Андрея в этих словах, — процедил Игорь.

После церемонии отпевания гроб с телом Михаила захоронили возле Марии Лебедевой, умершей двадцать восемь лет назад супруги. Тут же покоился дед Игоря и Ольги, Иван, и стояла плита с именем их брата, Максима, которого многие, но далеко не все считали погибшим.

— Мария подумывала о том, чтобы посадить здесь розовые кусты… для Максима, — проговорила сестра его матери, тетя Зоя, которую Игорь заботливо поддерживал под руку. — Она приходила сюда каждое воскресенье. Теперь бедняжка и с сыном, и с мужем, — печально подытожила тетушка.

Игорь знал, как родители переживали таинственное исчезновение своего первенца Максима, которого долгое время считали похищенным с целью выкупа. По прошествии времени и в итоге безрезультатных поисков мать упросила Михаила поставить памятную плиту на семейном кладбище.

— Да, мама тоже любила розы, — невольно отозвался Игорь.

— Тоже? — удивилась сестра покойной.

— Многие любят розы, — поспешил поправиться Игорь.

— Ты прав, — согласилась тетя Зоя со своим племянником.

На кладбище Игорь еще раз оглядел собравшихся. Он с неудовольствием увидел Андрея Вострова, а позади него приметил белокурую головку Елены Кирсановой.

На протяжении церемонии захоронения Игорь старался не смотреть в ту сторону, чтобы не видеть злобных глаз своего двоюродного брата Андрея.

Он бессмысленно взирал на густую зелень нависающих над могилами деревьев, откуда до его слуха доносилось заливистое щебетание беззаботных птах.

Когда же все начали расходиться, Игорь обратил внимание, что Андрея уже след простыл. Елену он тоже не увидел и сосредоточенно огляделся по сторонам в поисках подруги.

— Она ушла, — проговорила шедшая рядом Ольга.

— Кто?

— Елена Кирсанова. Ты ведь ее высматриваешь?

Игорь не ответил сестре. Он так старался сохранить эту связь в тайне! И так легко был разоблачен…

— Дочка, ты в порядке? — обеспокоенно спросила мать.

— Да, — кивнула в ответ Елена. — Хотя… — неуверенно добавила она чуть погодя.

До ее сознания только в эту минуту дошло, что она присутствовала на похоронах не просто знакомого человека, начальника и крупного бизнесмена, а деда ребенка, которого она носит под сердцем. И о существовании этого ребенка знает только она.

— Мне кажется, ты приболела, — не унималась ее мама.

Эта болезнь звалась токсикозом, поэтому Елена поспешила покинуть похороны до окончания, почувствовав тошноту.

— Все нормально.

— Тебе виднее, — смиренно отозвалась Надежда Кирсанова.

Недалеко от кладбищенской ограды Игорь нагнал на своем роскошном черном «Ауди» «Хендай» Елены и остановился. Лена сделала то же самое.

Выглянув в окно, он обратился к ней.

— Ты приглашена на поминки, ты это знаешь?

— Я должна отвезти родителей домой, — сухо ответила Елена.

— Представь нас, — безапелляционно потребовал ее босс.

Елена и Игорь вышли из своих авто.

— Мама, папа, это Игорь Лебедев… Игорь, познакомьтесь с моими родителями, Надеждой и Владиславом.

— Я хочу, чтобы ты была у нас дома на поминках, Лена, — требовательно произнес Игорь.

— Не думаю… — попыталась возразить она.

— Я хочу, — упрямо перебил ее босс.

— Я никогда не была в доме Михаила при его жизни. Вряд ли мне найдется место в нем после смерти хозяина… Разве только рядом с прочей обслугой, — неожиданно резко добавила Елена.

— Лена… — укоризненно проговорил Игорь.

— Я должна сначала отвезти домой родителей.

— Мы могли бы доехать сами, дочка, — осторожно предложила Надежда, выглянув из салона авто. — Мы вызовем такси.

— Можете взять мою машину, — сказала Елена. — Я сегодня не расположена рулить.

— Приятно было с вами познакомится. Я подброшу Елену после поминок до дома, — заверил ее родителей Игорь.

Глава 2

Игорь вышел из отцовского кабинета. Пожал протянутую руку Льва Якушева, несколько раз кивнул в ответ на соболезнования и продолжил шествие по коридору.

Но резко остановился, когда увидел перед собой Андрея Вострова, пересекающего галерею.

— Игорь, — окликнул его голос сестры.

Игорь обернулся. Он не мог не заметить, что его лилейно-бледная сестрица чрезвычайно взволнована. Ее прерывистое дыхание и дрожащий голос довершали картину. Самое странное, что волнение внезапно передалось и Игорю. Он заметил, что его руки так же трясутся. Игорь подхватил Ольгу под локоть и повел в музыкальный магазин, который расположился по соседству. Войдя, он плотно прикрыл двери.

— Старый лис! — нервозно проговорил Игорь.

— Но как мог отец так поступить? Он буквально отказался от меня, лишив наследства! — обиженно бормотала Ольга сдавленным голосом. — Я надеялась, что хоть мамины драгоценности… И кому он их отдал? Этой беспутнице! Поставил ее выше собственной дочери, приравнял к нашей маме! Какой стыд! — сокрушалась Ольга.

— Я тоже не понимаю этого. Он передал львиную долю акций человеку, которого даже не существует. Это либо старческое слабоумие, либо у отца были существенные причины так поступить… Неужели он на полном серьезе рассчитывал на чудесное возвращение Максима в мир живых? Какие основания, Оля? Тебе что-нибудь известно? Наследник должен вступить в права собственника в ближайшие шесть месяцев. Но для этого он должен объявиться и представить обоснование своих имущественных притязаний. Сомневаюсь, что это произойдет.

— Мне от этого не легче, Игорь. Если Максим не объявится, акции будут поделены между тобой и Петром. А меня как будто и не существует вовсе. Это несправедливо. Я все-таки его ребенок, и, несмотря на все разногласия, я любила отца. И отец не мог не знать этого, — жаловалась Ольга. — Я собираюсь оспорить его волю в судебном порядке.

— На основании чего? — поинтересовался Игорь.

— Он был не в себе, когда изменял свое завещание. Нельзя оставить состояние мерзавцу и развязной дешевке.

— Это будет непросто сделать, Оля. Есть свидетели, которые заявят под присягой, что он многократно грозился лишить тебя наследства и был вменяем, когда составлял новое завещание, — сказал появившийся на пороге музыкального магазина Уваров.

— О, Петр! — всхлипнула Ольга, бросившись к супругу. — Отец не мог обидеть меня сильнее.

— Любимая, его больше нет, ты не должна держать на него зла. Позволь всем вашим счетам и разногласиям остаться в прошлом. Его кара возымеет силу, только если ты сочтешь нужным культивировать обиду. Ты должна простить отца и продолжать жить согласно своим представлениям. Мы не бедствуем, ты можешь быть счастлива и без наследования каких-то там акций, — проговорил Петр, стиснув плечи супруги, и, склонившись к ее лицу, поцеловал Ольгу в дрожащие губы.

Игорь смущенно и с недоверием наблюдал за своей сестрой и ее хитрым мужем. Когда Ольга утонула в объятьях Петра и пустила слезу, Игорь предпочел удалиться.

Его чрезвычайно озадачила новая отцовская воля. Не могло быть и речи, что завещание составлено невменяемым человеком. Михаил сохранял ясность сознания до последней минуты жизни, кроме того стал жертвой не болезни и старости, а несчастного случая. Для того, чтобы завещать львиную долю состояния человеку, признанному пропавшим без вести много лет назад, должны быть веские причины.

Если бы дело касалось не его семьи и близких, а какой-то гипотетической ситуации, то Игорь с уверенностью сказал бы, что исчезновение Максима было инсценировано. Но какой в этом мог быть смысл? Игорь терялся в догадках.

Он вернулся в гостиную.

Игорь наконец высмотрел Елену. Оказалось, что и она тоже ищет его теплым сочувственным взглядом карих глаз. Этот взгляд был исполнен невероятной нежностью, ибо Елене было доподлинно известно, сколь тяжело Игорю дался последний месяц, который завершился похоронами его отца.

— Значит, слухи оказались правдой, — осторожно проговорила Елена, прочтя смятение в глазах Игоря. — Михаил изменил завещание?

— Да. Оля жестоко обделена, — сухо произнес он.

— Печально… — отозвалась Елена, стараясь избегать затяжных пауз. — А как ты?

— Я тоже не у дел. Тридцать процентов акций завещано моему брату.

— Но твой брат же…

— … пропал без вести или мертв. Но мой отец никогда не желал смириться с этим. Он всегда утверждал, что найдет Максима.

Елена внимательно следила за возлюбленным и рискнула предположить.

— Вероятно, он его нашел.

— Нет, — машинально возразил Игорь, но замолчал, задумавшись. — Лев Якушев говорит, что отец пребывал в состоянии крайнего эмоционального возбуждения все дни перед трагедией. Он, конечно же, не мог знать, что конец близок. Значит, определилось некое обстоятельство, которое нам неизвестно, — логически заключил Игорь. — Максим исчез тридцать два года назад… Хм, — усмехнулся он. — Скорее всего, возник самозванец, внушивший старику, что он, пропавший и вновь обретенный сын. Интересно…

— В эпоху генетических исследований непросто ввести людей в заблуждение подобным фокусом.

— Ты права, — согласился с ней Игорь.

— А если брат не объявится? Кто тогда завладеет наследством?

— По истечении шестимесячного срока акции будут разделены между мной и Уваровым. То есть по пятнадцать процентов каждому.

— Хоть что-то, — удовлетворенно подытожила Елена. — Будем считать, что именно так в конечном итоге и произойдет.

— До конечного итога еще дожить нужно, золотце. Полагаю, нас ожидает еще множество сюрпризов, и, боюсь, не все они окажутся приятными, — пессимистично заявил Игорь.

— А если Михаил был не в себе?

— Сейчас этого уже не проверишь, Лена. Все возможно. Исчезновение Максима стало началом конца. После этого события мира в семье не стало, Востровы и Лебедевы разделились на враждующие кланы. Похищение Максима нанесло сильнейший удар по моим родителям. Первенец, наследник, объект всеобщего упования…

— Ты мог занять его место в душе отца.

— А я хотел? — усомнился Игорь. — Да если бы и хотел, то не смог бы. Что касается Оли, то она старалась. Умница и отличница… Да какая теперь разница, Лена? Отец мертв и упокоен. Радует то, что он не завещал весь пакет акций Уварову.

— Теперь, когда не стало твоего отца, управление корпорацией перейдет к тебе, Ольге и Уварову?

— Уваров не Лебедев! — воинственно проговорил Игорь. — Я единственный действительный сын. И я буду бороться за кресло председателя правления. У меня для этого есть все законные основания.

Елена осталась в пустеющей гостиной после того, как Игорь удалился в кабинет с Львом Якушевым.

Елена всемерно сочувствовала Игорю, любящим сердцем она была чрезвычайно чутка ко всем его переживаниям. Впрочем, переживаний ей хватало и своих.

С тех пор как к Елене пришло осознание факта беременности, чему немало способствовало ухудшение ее самочувствия, она постоянно пребывала в состоянии стресса. Ко всему прочему Елена стала подмечать, что двоюродная сестра Игоря, Алевтина, догадывается об их связи. Это стало возможным из-за того, что, будучи дизайнером «Дикого аметиста», Аля много времени проводила с Еленой, участвующей в разработке маркетинговой концепции новой ювелирной коллекции «На века», которая должна была увидеть свет к концу месяца. Но Игорь, как всегда, был слишком занят, чтобы заметить перемены в состоянии своей любовницы вплоть до этого утра, когда он заговорил о ее заметно раздавшейся груди…

— Лена?

Елена повернулась на голос. На нее смотрела обворожительная Стелла Багирова, знаменитая модель, лицо рекламной кампании «Дикого аметиста». И хоть Стелла и лишилась своей сестры Регины в той же авиакатастрофе, в которой погиб и Михаил Лебедев, тем не менее по профессиональной привычке она выглядела блистательно, разве что не сияла улыбкой и не поражала жизнерадостностью. Но одного ее совершенного лица и точеной фигурки хватало, чтобы компенсировать сдержанность туалета и отсутствие привычного макияжа, а тугой узел волос на затылке придавал всему ее облику черты безвременного совершенства, где ясность и чистота являются первоосновными атрибутами.

— Милая, как ты держишься? — проникновенно спросила Стеллу Елена, сжав прохладную кисть модели в своей руке.

— Двое похорон за несколько дней… Пусть даже мы с Региной никогда не были близки… Лена, я сто лет не рыдала так, как в день ее гибели, — нехотя призналась Стелла и неудержимые слезы блеснули в уголках прекрасных глаз.

— Вы сестры, это естественно. Поплачь, милая.

В отличие от Стеллы, Елена знала, что Михаил и Регина, ведавшая в корпорации связями с общественностью, хотели, чтобы и Елена в тот раз летела вмести с ними в Стамбул, где руководство компании планировало открыть магазин их торговой сети. И только насыщенность программы подготовки проекта и еще ряд личных причин не позволили привести это намерение к исполнению.

Елене посчастливилось не погибнуть в случившейся катастрофе, поэтому у нее было особое отношение к этим похоронам.

— Ты слышала, что говорят люди? Это ужасно! — воскликнула Стелла.

— А что они говорят? — спросила Елена.

— Будто бы Регина и Михаил были любовниками. Это отвратительная ложь. Я не верю в это.

— Не слушай никого, — твердо сказала Елена.

Всем было известно пристрастие Михаила к молодым женщинам, в особенности в последние годы. Репортерам даже удалось обнародовать ряд скандальных подробностей его отношений с некоторыми из его юных подружек.

— А тебе что об этом известно? — шепотом полюбопытствовала Стелла.

— Ты о чем?

— О новом завещании Михаила. Почему все так взвинчены?

— Я же не присутствовала на оглашении.

— Говорят, что по его завещанию Регина унаследовала астрономическую сумму денег. Якобы Регине причитаются даже украшения покойной Марии.

Поскольку Игорь не обмолвился об этом ни словом, Елена округлила от изумления глаза. Это действительно походило на посмертное признание их с Региной любовной связи.

Елена нахмурилась, подумав про Ольгу. Та не заслужила такого пренебрежения со стороны отца.

— Стелла, я ничего не слышала об этом.

— А сын Регины, Тимур, якобы унаследовал трастовый фонд, — словно не слыша заверения Елены, продолжала Стелла. — Я уже слышала мнения, что мой племянник, незаконный сын Михаила.

— Но если это так, то у нас нет права упрекать Андрея Вострова. Полагаю, у твоего свояка есть все основания для ненависти… То есть ты хочешь сказать, что Тимур, брат Игоря?

— Если его отец Михаил. Пресса уже делала прозрачные намеки на это обстоятельство.

— Невероятно! — отозвалась Елена, поддавшись первому впечатлению. — Не хочется думать о худшем, но…

— Все сходится, Лена, и условия нового завещания только подтверждают подозрения, — вкрадчиво проговорила Стелла.

— Бедный Андрей, бедная Ольга, бедный Игорь…

— Да уж… Бедные все мы, — подытожила Стелла. — Молчок! Игорь идет сюда, — предупредила она Елену.

— Дамы, выпьете что-нибудь? — спросил Игорь, подойдя к Стелле и Елене.

— Мне что-нибудь покрепче, — попросила модель.

— А ты, Елена?

— Я бы выпила некрепкий чай, — проговорила беременная Елена, вызвав недоумение у собеседников, — или ничего, — добавила она, оценив ситуацию.

— Чай? В такую жару? — удивленно переспросил Игорь.

— Что-то покрепче будет столь же неуместным, — разумно заметила Елена.

Им легко удавалось сохранять бесстрастность в общении на публике. Елена делала это потому, что не хотела навредить любимому. А Игорю это хорошо удавалось по той причине, как всегда полагала Елена, что он и не испытывал к ней иных чувств, кроме сексуального влечения. И она не могла винить его в этом, поскольку никогда не ставила заслон его желаниям.

— Чай так чай, — смиренно произнес Игорь, — я распоряжусь, чтобы принесли.

— Какой очаровашка, — облизнулась Стелла, глядя ему вслед. — Мне кто-нибудь объяснит, почему этот красавчик все еще не занят?

Елена пожала плечами. Хотела бы она знать, играет с ней Стелла или не догадывается об их связи!

— А на кого Тимур похож внешне? — поинтересовалась Елена.

— Сложно ответить с полной определенностью. У мальчика темные волосы… и хитрая ухмылочка. Никого не напоминает?

— Это ничего не доказывает.

— Я редко вижу племянника, а дети меняются так быстро… Бедная кроха! Будет расти без матери. Я должна поговорить с Андреем, хочу разделить с ним заботы о воспитании малыша.

— Думаю, он не откажется от твоей помощи. Хотя в свете последних известий «бедным» Тимура вряд ли стоит считать. Логично если к нему перейдет все имущество матери, завещанное Михаилом.

В этот момент подошел официант, на подносе у которого стоял бокал шерри и чашка чаю.

Женщины взяли заказ и сели на диванчик у стены.

— Ты посмотри, шепчутся, — процедила Стелла, кивнув в направлении группки людей, украдкой поглядывавших в их сторону. — Ненавижу это племя. Сплетники, — с презрением проговорила красавица модель.

— Вполне возможно, что они просто любуются тобой, дорогая.

— Чушь, — фыркнула та. — Уверена, треплются о Регине. Женщины всегда ее ненавидели.

— Наслышана, — согласилась Елена.

Она достоверно знала, какая репутация была у покойной. Ее обоснованно считали поглотительницей мужчин. Регина не пропускала ни одного привлекательного и влиятельного мужчину, невзирая на его семейное положение или наличие романтических отношений. Регина всегда получала то, что хотела. За Андрея она вышла как-то внезапно, никто не ожидал такого развития событий, и вскоре родила Тимура. По всему выходило, что сын был зачат задолго до свадьбы. И если Тимур действительно был сыном Михаила, то это лишь подтверждало обоснованность дурной славы Регины.

— Никогда не понимала ее, — сказала Стелла. — Когда мы хоронили маму, Регина попросила меня забрать кое-какие из ее вещей. Я согласилась и отвезла ее вещи в свою квартиру. Сестра как раз собиралась заехать за ними на днях, но произошла трагедия… Я, сознаюсь, немного покопалась в ее вещах и обнаружила помимо всего прочего несколько камней.

— Каких камней?

— Я не разбираюсь в этом. Розовенькие какие-то… Я позвонила Андрею, сообщила, что у меня остались вещи Регины и кое-что из драгоценностей, но он сказал, чтобы я оставила их себе. Что мне делать, Лена? Я имею в виду, что, если эти камни имеют большую ценность? Они должны отойти Тимуру, не так ли?

— Я могу порекомендовать оценщиков. В любом случае тебе придется решать самой, если у Регины не было особых распоряжений на этот счет.

— Хорошо, Лена. Я позвоню тебе на днях…

— Ты прав, брат, она оченьмиленькая, — проговорила Ольга.

— Ты о чем? — спросил сестру Игорь.

— Довольно притворяться. Зачем скрывать это от близких? Очевидно, что настала и для тебя пора обзавестись женой.

— С чего ты взяла, что я собираюсь жениться на Елене?

— Может, и не собираешься, но между вами определенно что-то есть. Да не волнуйся ты так, братец. Это всего лишь мои подозрения, и я не собираюсь ими ни с кем делиться. Но она умная, милая, преданная служащая.

— Вот именно, служащая. Она моя подчиненная, Оля.

— Желаю тебе счастья, брат.

— Я не хочу впутываться в брачные истории, Оля, — убежденно возразил Игорь.

— А Елена знает об этой твоей позиции?

— Да.

— Попался! — обрадовалась Ольга. — Ты попался, Игорь! Значит, у вас действительно роман. Ты думал, что такой хитрый и никто не догадается?

— Ну что ж, поздравляю. Но это не твое дело, Оля. Не суйся.

Что это за отношения, Игорь не знал сам. Они, без сомнения, близки. Елена высказалась, что хочет провести Рождество с Игорем, однако он дал ей понять, что считает более целесообразным отметить этот праздник традиционно, в кругу семьи, в которую Елена не входила. Разумеется, такой ответ и разочаровал и расстроил ее. Но обиды любовницы тревожили Игоря меньше всего. Возможно, потому, что он был уверен в ее отходчивости, чему имел многочисленные подтверждения.

Так и произошло. А ввиду его нарастающих волнений, связанных со странным и порой непредсказуемым поведением отца и с интригой вокруг наследства, их отношения стали даже крепче, поскольку Елена, как женщина сострадательная, всячески стремилась смягчить его переживания и уж точно не добавляла к ним новых.

Такие отношения явно выходили за рамки банальной интимной связи начальника и подчиненной. С одной стороны, он не позволял Елене выйти из роли любовницы, а с другой, всемерно использовал ее понимание и сочувствие. Но Елена всегда была благоразумной, и он точно знал, что с такой женщиной у него проблем не будет, она его не предаст. Впрочем, Игорь имел основания полагать, что все поступки Елены продиктованы рациональными представлениями. Он был уверен, что женщина согласилась принадлежать ему, рассчитывая на покровительство в продвижении по карьерной лестнице, и до этого момента Игорь ее не разочаровывал.

Но до этого момента никто и не знал наверняка, что существует такая связь, а если знает Ольга, то узнают и другие. Игорь всегда подозревал, что публичность этого факта внесет свои коррективы, вынудит его определяться, принимать решения, к которым он еще не готов и вряд ли будет готов в ближайшее время.

И по большому счету он не знал о Елене ничего. Он не догадывался о ее желаниях и стремлениях. Поэтому не представлял, что сможет предложить ей помимо секса и деловой поддержки. В любом случае возможность брака с ней или какой-либо другой женщиной он не рассматривал категорически.

Елена нравилась ему, она не причиняла ему неудобств, не разочаровывала, он хотел ее… И эти отношения были приятным разнообразием в его жизни, но никак не целью или необходимостью.

После разговора с Ольгой, Игорь остро почувствовал необходимость решить все незамедлительно. Он понимал, что уволить Елену не имеет права, это крайне несправедливо по отношению к такой хорошей сотруднице, как она. Но как-то это придется решать, пока их отношения не стали очевидными для всех.

Не вполне представляя свои дальнейшие действия, Игорь пересек гостиную в направлении беседующих Елены и Стеллы. Зрелище очаровательной блондинки и великолепной брюнетки было поистине завораживающим. Можно было с полным основанием предположить, что симпатии всех мужчин в этой комнате разделились поровну между этими исключительными представительницами женского племени. Если Елена воплощала в себе все признаки женской податливости, ласковости и сердобольности, была трепетно преданна, тепла и мила, то Стелла наоборот отождествлялась с властной стороной женской красоты. Она была мраморно-холодной, безупречно сложенной дивой, самодовольной, независимой и непокорной.

Игорь уже подходил к ним, когда на его пути возникла соболезнующая Инна Соболева.

— Игорь, мне так жаль…

— Это не твоя вина, Инна, — едко пошутил Игорь.

— Я слышала, что он завещал свое состояние Регине. Не секрет, что твой отец всегда был падок на красивых женщин.

— Регина была членом нашей семьи и работала в семейном бизнесе, — сухо констатировал Игорь.

— Большой босс никогда не брезговал связью с привлекательными подчиненными, — бестактно заметила Инна.

Игорь хмуро посмотрел на нее сверху вниз. Он не произнес ни слова.

— Я точно знаю, что Михаил предпочитал блондинок. Регина идеально соответствовала его предпочтениям. Как, собственно, и вон та девушка. Она ведь тоже работает на фирму. — Инна кивнула в сторону Елены и Стеллы.

— Которая? — буркнул Игорь.

— Та, — ответила Инна, откровенно уставившись на Елену.

— Елена Кирсанова никогда не работала с отцом. Отец давно уже делегировал мне этот участок работ.

— Я видела их вместе, — невзначай заметила Инна.

Игорь молча застыл, соображая, насколько уместно продолжать этот разговор, но в итоге поддался соблазну ревности и спросил: — Где?

— В аэропорту. Я сопровождала клиента, мы вылетали на Кипр с намерением посмотреть недвижимость, которую тот собирался приобрести. Я видела их, твоего отца и эту женщину. Они о чем-то очень эмоционально спорили.

— С чего ты взяла, что у них был роман?

Инна подняла на Игоря изумленные глаза и расплылась в улыбке.

— Как можно этого не понять, Игорь? Язык тел столь красноречив! Только близкие друг другу люди могли общаться подобным образом. Она была в гневе и не скрывала этого. Она выплескивала себя, как человек, чьи сокровенные надежды оказались разбитыми.

Игорь перевел сощуренный взгляд с Инны на Елену и обратно.

— Это ничего не значит…

— Михаил взял ее под локоть, она попыталась воспротивиться, но быстро сдалась. Они вместе пошли на самолет.

— Когда это было?

— Перед последним рейсом Михаила.

— Но как видишь, Елена жива. То была не она, — с нескрываемым облегчением произнес Игорь.

Инна как будто бы задумалась, и Игорь, оставив ее, направился к Елене, определенно повеселевший.

Поминки окончились. Игорь вез Елену в своей Ауди.

— Устала?

— Немного, — тихо отозвалась она.

Игорь посмотрел на ее бледный профиль, затем перевел взгляд на дорогу и холодно проговорил: — О чем ты спорила с моим отцом накануне его гибели?

Он сознательно не смотрел на спутницу, но не мог не видеть, что она повернула к нему лицо, выдержала паузу и спросила: — Ты о чем?

— В аэропорту, перед его вылетом. Я знаю, что ты о чем-то с ним спорила, и хочу знать, о чем.

Елена держалась неуверенно, Игорь это заметил. И позволил себе быть более настойчивым.

— Итак?..

— Я бы не сказала, что мы спорили, — замявшись, проговорила Елена. — Мы разговаривали.

— Человек, видевший вас, утверждает, что наблюдал бурную ссору хорошо знавших друг друга людей.

Елена пришла в смятение. С трудом сдерживая волнение, она воскликнула.

— Кто?! Кто мог тебе такое сказать?!

— Не имеет значения, — отрезал он, не глядя на Елену.

Елена расстроенно покачала головой.

— У вас был роман? — прямо спросил Игорь.

— У кого был роман?

— У тебя с отцом! — гневно выкрикнул Игорь.

Глава 3

— Ты так шутишь или всерьез допускаешь возможность, что я могла спать с твоим отцом? — возмущенно воскликнула Елена, но тут же усмехнулась.

— Я совершенно серьезен, Лена. — сухо проговорил Игорь.

Елена обмерла, услышав напряжение в его голосе. И все же не могла до конца поверить в то, что он говорит всерьез.

— У тебя есть основания для таких подозрений?

— По-моему, я уже сказал, что вас видели.

— Видели, как мы разговаривали, и, вероятно сознательно, истолковали это ложно. Только не знаю, с какой целью, но догадываюсь, что сделали это не просто так. Как будто бы ты сам этого не понимаешь. — сдавленно проговорила Елена, не в силах сдержать свое волнение.

— Ну так что тебе мешает развеять мои подозрения? — ледяным голосом бросил Игорь.

— Для начала я хочу знать, кто тебе это мог внушить.

— Инна Соболева.

— Инна?! — недоуменно воскликнула Елена.

— Инна буквально поклялась, что наблюдала ссору любовников, а не беседу босса и подчиненной. Я не удивлюсь, узнав, что у отца была интрижка с тобой и Региной одновременно. Итак, что ты мне скажешь?

— Ничего, — нервно ответила Елена, демонстративно уставившись в окно.

— То есть как это — ничего? Я хочу слышать ответ, — настойчиво произнес Игорь, старательно сохраняя хладнокровие.

— Ты уже сделал все выводы, не так ли? Тебе так понравилась версия Инны, что ты решил придерживаться именно ее. Для чего-то тебе это необходимо, поэтому не стану тебя разочаровывать. Но и соглашаться не собираюсь, поскольку это свидетельствовало бы против истины. Поэтому предпочитаю промолчать, — сдержанно ответила Елена.

— Просто скажи мне правду и все. — раздраженно потребовал Игорь.

— Если бы ты был расположен знать правду, а не домыслы, то построил бы этот разговор иначе, — обиженно проговорила Елена.

— Да скажешь ты мне, в конце концов, о чем разговаривала с моим отцом в аэропорту?! — разразился гневом Игорь.

Кровь прилила к лицу Елены и забилась в голове оглушающей пульсацией.

— Разве ты не собиралась лететь в Стамбул? Почему не полетела? Мне ты сказала только то, что появились какие-то неотложные дела в Москве. Но мне, твоему руководителю, не известно ни о каких неотложных делах. Я, конечно, рад за тебя, что ты не полетела тем рейсом. Но требую, чтобы ты ответила на мой вопрос. Сначала ты сама вызвалась лететь с моим отцом, а за несколько минут до взлета у тебя вдруг появились неотложные дела. Это по меньшей мере странно, ты не находишь?

Елена растерянно посмотрела на Игоря. Такое волнение она уже не в состоянии была скрыть.

— И только на этой странности ты базируешь свое обвинение? — возмутилась Елена. — Мне это тоже кажется подозрительным, Игорь.

— Почему ты передумала лететь в Стамбул? — настойчиво продолжал ее допрос Игорь.

Елена покачала головой. Она не могла понять, откуда проистекает его азартная ревность. Ни брачных клятв, ни колец, ни взаимных обязательств, ни даже элементарного уважительного обращения… Он владел ею, когда хотел, а теперь еще и требовал объяснений. С какой бы нежностью она к нему ни относилась, он не имел права злоупотреблять симпатией до такой степени.

— Я передумала! — твердо сказала она. — Удовольствуйся этим ответом.

Наступила полная тишина.

— Эй, прекрати это, — проговорил Игорь через четверть часа пути. — Твое молчание невыносимо. Можно подумать, это я что-то натворил, — бархатисто-ласковым голосом пробормотал он, нежно коснувшись ее кисти кончиками пальцев.

Елена раздраженно смахнула его руку и еще на несколько минут растянулась напряженная тишина.

— В конце концов, Лена, я имею право знать правду.

— Ты имеешь все права, в отличие от меня, разумеется! Ты имеешь право безосновательно обвинить меня, имеешь право требовать объяснений, имеешь право мешать меня с грязью… Интересно знать, кто тебе дал такое право, Игорь? — вознегодовала Елена.

— Эй-эй! Что раскричалась? Успокойся! — поспешно осадил ее Игорь. — Дерганая какая-то ты стала в последнее время, — добавил он и фамильярно положил руку на ее плечо.

— Не тронь меня! — взвилась Елена.

— Да что с тобой такое?!

— Все кончено, Игорь! — объявила она.

— Что кончено?

— Все. Между мной и тобой все кончено! — твердо повторила Елена. — Это длилось слишком долго, полагаю. Я должна была это сделать намного раньше или же не начинать вовсе.

— Не понимаю, о чем ты говоришь?! Что сделать, чего не начинать? Можешь не кипятиться и объяснить толком?

— Я ухожу!

— Откуда уходишь?

— Из твоей жизни, Игорь.

— С чего бы это?

— Мне нет в ней места.

— Мне казалось, ты неплохо в ней умещалась, — игриво заметил Игорь, остановив свой автомобиль возле дома, где располагался его пентхаус.

— Я не шучу, Игорь. Я сейчас поднимусь вместе с тобой, чтобы собрать свои вещи. И больше сюда не вернусь, — тихо озвучила свои намерения Елена.

— А как же твоя работа?

— Я не связана с Лебедевыми ни кровными, ни брачными узами и не обязана работать на вас пожизненно. Это ваше семейное дело. И вы легко найдете мне замену.

— Постой, Лена! Ты не можешь так поступить.

— Почему? — с искренним удивлением спросила она.

— Ты действуешь не подумав, сгоряча. Ты не должна позволять обстоятельствам определять принятие роковых решений. У нас был тяжелый день, похороны, оба мы на взводе. Уверен, завтра мы посмотрим на этот конфликт другими глазами.

— Я искренне сочувствую твоей потере, Игорь. Но если ты в состоянии пережить гибель своего отца, то и мой уход переживешь тоже.

— Как это связано, Лена? — подозрительно спросил он.

— Никак, — ответила Елена. — А что касается моего отношения к твоему отцу, то я всегда считала его возмутительным деспотом, с омерзительным утилитарным отношением к женщине.

— Ты ненавидела его?

— Я была к нему безразлична. Если бы я испытывала к нему благоговение или презрение, то никогда бы не стала твоей любовницей. По-моему, это очевидно. Потому не просто смешно, но и нелепо то, что ты заподозрил меня в связи с ним.

— Почему же? Знавал я связи и более причудливые. Влечение не поддается логике, не так ли?

— Все так, Игорь. Но это не мой случай. Я непоследовательна только в отношениях с тобой. Была, по крайней мере, таковой до последнего времени. Но, надеюсь, теперь с этим покончено. Я долго убеждала себя, что ты иной, отличный от Михаила. Но, похоже, ошибалась.

— Мне неприятно то, что ты говоришь о моем отце. Он был достойным человеком, что бы люди о нем ни думали. Безусловно, со своими слабостями… Но он любил мою мать, пока она была жива, и был верен ей. А то, как он строил свою личную жизнь после ее смерти, никого не касается.

— Прости, я не хотела никого оскорбить, — холодно отозвалась Елена.

— Мой отец был уважаемым человеком, воздвигшим империю, благодаря которой у огромного числа людей есть стабильный доход.

— Да, он был успешным и изобретательным дельцом, Игорь. Но он был и опасным человеком. У него лучше получалось заводить врагов, чем друзей, которых он бесстыдно использовал в своих интересах. Он нагло манипулировал людьми. И ты, похоже, вознамерился идти по его пути. Что ж, желаю удачи. Однако не хочу быть рядом.

— Мой отец обладал властью и пользовался этим.

— Это и пугает.

— Тогда зачем нужна власть, если ею не пользоваться? — искренне изумился Игорь.

— Михаил ею не только пользовался, он ею злоупотреблял.

— Он всегда был таким. Но почему ты решила уйти от меня именно теперь?

— Я не могу больше быть твоей любовницей. И это никак не связано ни с твоим отцом, ни с его смертью.

— То есть тебя больше не устраивает роль любовницы. Правильно ли я тебя понял? Чего ты хочешь?

— Я хочу большего! — прямо ответила Елена.

— Увы, мне не нужна жена. Я говорил тебе об этом в самом начале. Все это время мне казалось, что ты это поняла.

— Или же ты не хочешь видеть меня своею женой. — предположила Елена. — В любом случае все изменилось. Я ухожу.

— То есть это не скоропалительное решение. Ты все обдумала заранее, а теперь ставишь меня перед фактом.

— Я думала об этом все то время, что мы были вместе. Но молчала, пока имела возможность мириться со своим положением. Теперь же у меня просто нет выхода.

— Если ты уйдешь, обратно я тебя не позову. Хочу, что бы ты хорошо это понимала.

— Я и не рассчитывала на то, чтобы ты изменил своему решению, — обреченно проговорила она.

Собрание членов правления корпорации «Дикий аметист» протекало в напряженной обстановке. На протяжении всего совещания Игорь старался не встречаться взглядом с другими присутствующими, особенно с Еленой, которая по причине расширения торговой сети ювелирного дома «Дикий аметист» также принимала участие в рабочем совещании.

На повестке дня стояло обсуждение предполагаемых планов поглощения, продвигаемых Андреем Востровым, которые были очевидны для всех.

Петр Уваров председательствовал на этом собрании, так как эту функцию ему делегировал Михаил Лебедев еще при жизни. Игорь почти не вникал в суть происходящего, сознавая, что судьбоносные решения принимаются не на открытых совещаниях членов правления, где не приходится ждать откровенности даже от членов одной семьи. Если бы каждый из присутствующих здесь отождествлял собственное благополучие с успехом общего дела, над ними не нависла бы угроза поглощения со стороны конкурирующей фирмы.

Выходя из зала заседаний, Игорь замедлил шаг. Поравнявшись с Еленой, он приветливо произнес:

— Добрый день, Елена Владиславовна.

— Добрый день, Игорь Михайлович, — официальным тоном ответила она.

Игорь заметил, что она несколько смутилась, да и сам он был в подобном же состоянии.

— Могу я переговорить с вами наедине?

— По какому поводу? — нехотя спросила она.

— По личному, — откровенно ответил Игорь.

— Игорь Михайлович, боюсь, сейчас не самое удачное время. У меня много работы.

— Учитывая, что я все еще ваш начальник, то не упорствуйте. — сурово проговорил он.

— Я не могу, — еле слышно прошептала она.

— Придется. Я хочу, чтобы ты согласилась поужинать со мной.

— Теперь мы будем общаться только по служебной необходимости в присутствии других сотрудников. — выдвинула она свое условие, когда они остались в зале заседаний одни.

— Нам есть что обсудить, Лена.

— Нам нечего обсуждать. Мы никогда не были парой. Нас связывали только физиологические потребности, которые потеряли свою власть, во всяком случае, надо мной.

Игорь с его настойчивостью и несчастным выражением лица не выходил весь день из мыслей Елены. Она лучше, чем кто либо, знала, как Игорь умеет манипулировать людьми. Ему ничего не стоит нацепить на себя нужную маску, если это позволит ему добиться своего. И все же она не переставала думать о нем, постоянно вспоминая то отчаяние, которое вызвал в Игоре ее отказ встретиться с ним.

Елена занималась отбором материала для рекламной брошюры, презентующей новую коллекцию ювелирных изделий «Дикого аметиста», которую они назвали «На века». Эта коллекция, должна была появиться на прилавках всех магазинов торговой сети до конца месяца.

Сознание Елены разрывалось между рабочей рутиной и неослабевающим чувством вины за то, как она обошлась с возлюбленным. Она понимала, насколько неуместно это ощущение в ее теперешнем положении, но бессильна была что-либо с собой сделать. Ее утверждение, что она избавилась от влечения к Игорю, было чистым блефом. Конечно же, не могло не сказаться горькое послевкусие от его обвинений в измене. В другой ситуации она бы наверняка поддалась на его уговоры встретиться. Но только не теперь.

Елена решила, что будет лучше для всех, как для нее и Игоря, так и для их ребенка, если их расставание станет необратимым. И тем более в свете его нелепых подозрений она не могла сказать Игорю о том, что носит его ребенка. Это все только осложнило бы. Она приняла решение его родить и не могла допустить, чтобы человек, который ей не верит, попытался бы склонить ее к аборту или приписывал бы ее желанию стать матерью корыстные мотивы. Она твердо решила, что это будет ее ребенок.

Елена вспомнила о Германе Бурцеве, с которым предстояло обсудить окончательную редакцию рекламной брошюры. Она созвонилась с ним и договорилась о встрече.

В этот момент в ее кабинет заглянула Оксана Демина и спросила: — Ты получила памятку из секретариата администрации?

— Какую памятку?

— Проверь электронную почту. Это касается последних решений правления.

— Я еще не заглядывала в свой почтовый ящик. Некогда было, — пояснила Елена и обратила взгляд к монитору компьютера. — А что там?

— Члены правления проголосовали за Петра Уварова, — ответила Оксана.

— Когда это случилось? — воскликнула Елена.

— До обеденного перерыва. Они собрались на закрытое совещание и приняли окончательное решение. Другим кандидатом был Игорь Лебедев, но ему предпочли Уварова, тот хорошо себя показал, будучи исполняющим обязанности председателя правления.

— Понятно, — проговорила Елена.

— Похоже, Игоря это не очень-то расстроило. Говорят, он остался ко всему этому совершенно безразличным.

Это не показалось Елене странным. Игорь был образцом выдержанности. Она, как никто другой знала, как близко к сердцу он принимает свои неудачи и непонимание окружающих и чего ему стоит сохранять душевное равновесие. Елена успела понять это. Однако ее всегда удивляло его нарочитое стремление вне зависимости от ситуации сохранять внешнее спокойствие. Ей казалось, что порой имело смысл снизить планку самоконтроля и продемонстрировать окружающим свои истинные чувства, но Игорь умел выплескивать их только на самых близких и, как правило, делал это лишь в минуты крайнего раздражения.

Когда Оксана удалилась, Елена безотчетно потянулась к сотовому телефону, набрала номер Игоря и, когда тот ответил, сказала: — Я слышала про выборы, Игорь. Мне очень жаль. У тебя были все основания стать председателем правления. Но, полагаю, субъективное мнение твоих коллег оказалось не в твою пользу.

— Ты из-за этого мне звонишь? — нервозно отозвался Игорь.

— Да, прости за глупую идею.

Игорь хмыкнул в ответ.

— Игорь… Если хочешь, я подъеду, — неуверенно проговорила Елена.

— Подъедешь или вернешься? — требовательно спросил он.

— Я не могу вернуться. — тихо ответила она.

— В таком случае не утруждай себя. Но все равно спасибо за очередное соболезнование. У тебя это отлично получается. — резко подытожил он и окончил разговор.

На следующий вечер Петр Уваров назначил празднование своего официального вступления в должность председателя правления без надоевшей приставки «исполняющий обязанности». Петр решил отметить это событие в очень узком кругу. Он пригласил свою супругу Ольгу и ее брата, своего проигравшего соперника, в расположенное недалеко от головного офиса корпорации кафе «Эдем», где частенько проводили вечера многие сотрудники «Дикого аметиста» за бокалом коктейля.

Каково же было негодование Игоря, когда он увидел за одним из соседних столиков непринужденно беседовавших Елену и Германа Бурцева!

В этом совпадении состояла, на взгляд Игоря, закономерность. Елена, как женщина самолюбивая, оставила обделенного правами сына упокоившегося руководителя, чтобы начать встречаться с одним из самых успешных дизайнеров ювелирных изделий.

Герман сидел очень близко к Елене и источал дикий магнетизм своими светло-серыми глазами, которые буквально светились на его широкоскулом выразительном лице.

У Германа была вполне определенная репутация. Он знал, что привлекает в нем женщин, и возвел это достояние в энную степень. Герман фонтанировал харизмой. В отличие от Игоря он был крайне экспрессивен. Он эмоционально жестикулировал во время разговора, модуляции его голоса звучали чрезвычайно красноречиво, он обладал характерным чувством юмора. Было заметно, что Елена зачарована общением с ним.

Игорь видел ее красивую спину, линию шеи, очертания головки. Она расслабленно откинулась на спинку стула и несколько раз разражалась серебристым смехом, пока Герман тихим голосом с удивительно серьезным выражением лица повествовал о чем-то, по-видимому, забавном, что бесспорно находило живой отклик в собеседнице.

— Как это понимать? — сухо спросил у своих спутников Игорь, кивнув в сторону не замечающей никого вокруг парочки.

Он не вынес собственных подозрений и втайне надеялся, что Уваров и Ольга смогут их развеять.

Сначала Петр, повернув голову в указанном направлении и присмотревшись, пожал плечами. Затем Ольга заявила: — Иногда коллеги встречаются.

— Полагаю, не многим женщинам нравится, когда связь с ними скрывают от родных и коллег как постыдную тайну, — назидательно изрек Уваров. — На мой взгляд, это весьма унизительно для женщины, когда начальник не гнушается делить постель со своей подчиненной, но отказывается признать свои симпатии публично. Лично я выступаю категорическим противником подобных интриг на рабочем месте. И чем более интимные отношения запутаны, тем хуже это отражается на рабочем процессе, создавая непродуктивное эмоциональное напряжение, склоки, дрязги, личные счеты. И если возражать против элементарной привязанности, симпатий и романов, влекущих за собой создание семьи, я не имею права, то однозначно не приемлю злоупотребления служебным положением в подобных вопросах.

— Это ты говоришь как председатель правления? — осведомился Игорь. — Я должен принять это к сведению? — усмехнулся он.

— От соблюдения корпоративного этикета каждым сотрудником вне зависимости от ранга зависит репутация компании в целом, — безапелляционно проговорил Уваров.

— Петр, я бы не была столь категорична… — попыталась возразить Ольга.

— И я бы придерживался иного мнения, если бы перед глазами не было примера Михаила Лебедева и его многочисленных любовных авантюр.

— По-твоему, было бы лучше для всех этих бедных женщин, если бы отец увольнял их, сознавая, что не сможет сдерживать свое влечение к ним? — осведомилась Ольга.

— По-моему, было бы лучше для всех, если бы он учился сдерживать свои влечения.

— Если бы это было так просто, — проговорила Ольга и, обратившись к тихо кипевшему злобой брату, сказала: — Странно, что такая с виду благоразумная девушка, как Елена, позволила тебе запудрить ей мозги. Или она оказалась настолько легкомысленной, чтобы влюбиться в тебя?

— Считаешь, женщина в своем уме не способна влюбиться в твоего брата? — шутливо поинтересовался Игорь, с усилием отведя взгляд от столика, за которым сидели Герман и Елена.

Ольга улыбнулась и пожала плечами.

— А что ты? — спросила она Игоря.

— Я думал, что смогу держать все под контролем.

— Ты исключительно умеешь держать под контролем свои чувства по отношению к людям, но, к сожалению, не свои физические потребности. Честнее было бы поступиться ими ради блага окружающих, — патетически заявил правильный Уваров.

— Приму к сведению, босс, — небрежно бросил Игорь. — Я был предельно честен с Леной с самого начала. Мы обоюдно условились, что это временно. Наверное, и впрямь настало время расстаться, — подытожил он.

— Отец тоже гордился такой своей честностью, — подметила Ольга. — Думаю, в твоем случае все иначе. Ты влюблен в Елену, но не желаешь признать это, потому что ты сноб. Елена недостаточно хороша для тебя. Она не твоего круга и поэтому не может составить тебе партию.

— Домыслы от начала и до конца, — парировал Игорь.

— Ты забываешь, что я знаю тебя, братик, возразила старшая сестра. — Но ты упускаешь то обстоятельство, что Елена не только твоя подчиненная, она еще и успешный руководитель магазина, она не последний человек в организации нашей торговой сети, она отлично изучила предпочтения клиентов, отчего ее рекомендации дизайнерам находят отклик. Она далеко пойдет и многого добьется в любой другой фирме, если под твоим началом ей станет неуютно. И, кто знает, может статься, что через несколько лет ты ей будешь неровня, а не наоборот.

— Феминистический бред, — резюмировал Игорь.

— Возможно, я знаю Елену не так хорошо, как ты, но общаюсь я с ней с юности и могу назвать ее своей подругой.

— Интересно, что бы сказал отец, если бы узнал, что она живет со мной? — ухмыльнувшись, проговорил Игорь.

— Елена живет с тобой? Я думала, у вас только роман… К чему вся эта секретность? — изумленно спросила Ольга.

— Если вы живете вместе, почему она тут любезничает с Бурцевым?

— Мы расстались, — коротко ответил на все вопросы Игорь.

— Очень жаль. — отозвалась Ольга. — Ты расстался с замечательной женщиной, и тебя продолжает волновать, как бы к этому отнесся отец? Я не понимаю тебя, брат.

— Тебе известно, Оля, каково это — разочаровать старика. Ты сама нешуточно поплатилась за непокорность.

— Я это переживу. Отец умер, и мы больше не дети.

— Такова официальная версия событий. Однако никто не знает, насколько она соответствует правде, — скептически проговорил он.

В этот момент парочка за соседним столиком вновь привлекла внимание Игоря. Он стиснул зубы, когда увидел, как Герман, вплотную приблизившись к Елене, обхватил ее за талию и поцеловал в губы. Он, конечно, тут же отпрянул, изобразил конфуз, видимо, принялся извиняться… Но, как показалось Игорю, торжествовал, посчитав лед сломленным.

— Я ему сейчас… — процедил Игорь, приподнимаясь.

Уваров предусмотрительно ухватил его за локоть.

— Ты не вернешь ее, если отделаешь нашего лучшего дизайнера. Скорее, просто выставишь себя идиотом в глазах публики.

Игорь с хмурым видом сел обратно.

— Вот и отлично, — одобрил Уваров. — Они уходят.

Игорь и сам видел это. Высокий, статный блондин взял его женщину под руку и вывел из кафе. Только в этот момент Игорь понял, что Елена ему дороже всех розовых бриллиантов.

После расставания с Игорем дни Елены стали пролетать незаметно, не оставляя после себя воспоминаний. Ни приятных, ни огорчительных. По утрам ей обычно нездоровилось, в течение рабочего дня она была так занята, что не оставалось времени обращать внимание на самочувствие, возвращаясь же домой, она засыпала, стоило лишь добраться до постели. И так от понедельника до пятницы, в выходные она только и успевала, что восстановить силы перед новой рабочей неделей.

Так в конце очередной пятидневки Елена вошла в свой рабочий кабинет и крайне удивилась, застав за своим рабочим столом Игоря, который расположился весьма по-хозяйски с чашкой кофе в руках. Поскольку Елена в связи с беременностью категорически отказала себе в кофе, без которого тосковала, его вторжение стало для нее двойным предлогом к раздражению.

Игорь поднялся, когда она вошла. Сознавал он это или нет, но хорошие манеры, привитые в детстве, выделяли его из общей массы недоразвитых существ мужского пола. И многие склонны были приписывать ему также и душевную тонкость, пока не наступал повод убедиться в обратном, поэтому, отметив его галантную попытку поприветствовать входящую женщину, Елена резко предупредила: — Не трудись, я того не стою.

Все же Игорь, нахмурившись, уступил ей место за ее же столом.

Елена немного опоздала на работу, поскольку заехала сначала на прием, назначенный доктором Черновым, который пообещал, что в ближайшее время интенсивность утренних недомоганий должна пойти на спад. От Елены требовалось лишь дожить до этой счастливой поры «беззаботного» второго триместра. Сейчас же она была настроена решительно.

— Не помню, чтобы у нас была назначена встреча, — сухо проговорила она, сев за свой стол.

— Не была. Но я хотел предупредить тебя кое о чем до того, как поставлю в известность коллектив ювелирного дома. Поскольку участь председателя правления меня благополучно миновала, я решил сконцентрировать всю свою энергию на развитии торговой сети и начну непосредственно с этого магазина.

— И что? Вроде бы ты и прежде этим занимался.

— Да, но иначе. Я был несколько оторван от потребителя. Теперь же я перенесу всего себя физически и морально в стены этого заведения.

— То есть?

— Я буду работать здесь, — соизволил ответить на ее вопрос Игорь.

— В моем кабинете?

— Не будь смешной, Лена. Кабинет у меня будет, разумеется, собственный. Я лишь информирую тебя о своих намерениях.

— Ну что же… Желаю удачи…

Игорь благосклонно принял ее пожелания и отхлебнул кофе, кивнув в ответ.

— Теперь я лично буду наблюдать за тем, как наши небедные клиенты совершают покупки, буду внимать их пожеланиям, наблюдать за их повадками, искать к ним подходы. Буду осмысливать полученные сведения и генерировать гениальные идеи, позволяющие увеличить продажи…

— Насчет твоего рабочего места, — небрежно перебила его Елена. — Честно говоря, даже не представляю, где бы ты мог здесь разместиться. Большую часть площади магазина занимает торговый зал, помимо технических подсобных помещений и кухни для персонала есть только этот кабинет и приемная, да небольшой совещательный зал по соседству. Он, как правило, пустует. Предлагаю тебе разместиться там, — деловито посоветовала начальнику руководительница магазина.

— Меня устроит любое место, где можно воткнуть в розетку ноутбук. Но даже и отсутствие таковой не станет для меня проблемой.

— Не думала, что у тебя столь скромные потребности, — не удержалась от язвительного замечания Елена. — В любом случае решать тебе, ты босс, — тотчас исправилась она, посчитав недопустимым в их теперешних отношениях давать ход взаимным попрекам.

— Я бы хотел всемерно помогать тебе. — эмоционально объявил он.

— Я не справляюсь? — настороженно уточнила она.

— Конечно же, справляешься. К твоей работе нет никаких нареканий. Но впереди ответственное событие, презентация и реализация новой коллекции.

— Это не первая коллекция, в подготовке которой я принимаю непосредственное участие. Такое повторяется каждый сезон. Когда на прилавках появятся новинки, дизайнеры и маркетологи уже будут заняты разработкой следующей коллекции. Так что не вижу причин для помощи извне.

— Ты упускаешь из виду одно важное обстоятельство, которое принципиально отличает грядущую презентацию от всех прочих. А именно, гибель Михаила Лебедева. После похорон отца возникло множество слухов насчет жизнеспособности нашей корпорации, поэтому нам предстоит организовать все по высшему разряду. Лучше чем всегда, убедительней, ошеломительнее. Посему я мобилизуюсь сам и мобилизую всех вокруг для достижения феноменального эффекта.

— Надо же, какое воодушевление! — скептически заметила Елена. — Кстати, я собираюсь заехать на неделе, забрать из твоей квартиры оставшиеся вещи, — мимоходом уведомила она Игоря.

— Всегда пожалуйста… В смысле, заезжай, когда тебе будет угодно, вне зависимости от причины, — смущенно пробормотал он.

Глава 4

В следующую субботу утром Елена скользнула пластиковым ключом в бороздке электронного считывающего устройства, вошла в лифт и поднялась на этаж, в котором располагался пентхаус ее начальника и бывшего любовника.

С дорожной сумкой в руке она направилась прямиком в гардеробную комнату. Каково же было ее удивление, когда навстречу ей вышел хозяин роскошных апартаментов.

— Не думала застать тебя в это время. А как же теннис? — спросила она:

— Я не настроен гонять мячики.

— Что-то случилось?

— Вовсе нет. Если хочешь, я помогу тебе с вещами.

— Только если ты хочешь, чтобы я убралась отсюда поскорее, — бегло ответила Елена, пройдя мимо него.

Еще никогда она не была с обожаемым Игорем столь хлесткой, и он не мог этого не заметить.

— Я не узнаю тебя, Лена. Ты стала такой колючкой.

— Не нравится получать отпор?

— Не с твоей стороны, — признался он. — От тебя я знал только ласку.

— Это в прошлом, — подытожила она, снимая одежду с вешалок и укладывая в сумку.

— Подумать только, ты прожила здесь почти год.

— Я тоже удивляюсь своему терпению.

— И теперь ты мстишь мне?

— Не понимаю, о чем ты, — холодно проговорила она.

— О Германе Бурцеве. Я видел, как он целовал тебя в кафе «Эдем».

— Мы просто коллеги.

— И ты позволяешь целовать себя всем коллегам?

— Нет, Игорь. Только тем, которые желают мне спокойной ночи, — язвительно пошутила Елена.

— Ты хочешь сказать…

— Я сказала то, что ты хотел услышать, — перебила она Игоря. — Если ты охотно поверил, что я была любовницей твоего отца, тебе не составит труда уверовать и в мой бурный роман с Германом.

— Зачем мне это, Лена? Я готов поверить, что с Бурцевым вы только коллеги, — неуверенно проговорил Игорь.

— И на том спасибо. Главное, не ошибись. Может оказаться, что мне вообще верить нельзя, — резко парировала она, застегивая дорожную сумку с вещами.

— Лена, тебе не нужно никуда уходить, — сказал Игорь, перегородив ей дорогу из гардеробной комнаты. — Останься.

— Нет, — коротко ответила Елена.

— Почему?

— Я еду домой.

— Здесь твой дом.

— Твой дом никогда не был моим, Игорь, — бесстрастно констатировала она.

— Чем же он был для тебя, как не домом?

— Отличной смотровой площадкой. Находясь здесь, можно наблюдать чуть ли не весь город. Но все виды я запомнила наизусть. Пора менять дислокацию.

— Почему именно теперь?

— Потому что я созрела для перемен, — откровенно ответила Елена.

— Я думал, ты была счастлива со мной.

— Какое-то время так и было.

— Это из-за моего нежелания создавать семью?

— Я не требую от тебя поступаться убеждениями. Тем более, что мне это не нужно, — подумав, прибавила Елена.

— Ты не хочешь за меня замуж? Это еще почему? — искренне возмутился Игорь.

— Чем дальше, тем больше ты похож на своего отца в отношениях с людьми.

— У меня были тяжелые времена. Да, я хотел получить место председателя правления, играть серьезную роль в семейной компании… Возможно, я был перенапряжен и недостаточно внимателен по отношению к тебе. Все исправимо.

— Но ты не получил свое место в правлении. Ты уверен, что способен принять подобный исход? Тебе нужно то, чего у тебя нет, и наоборот, ты не дорожишь тем, что имеешь.

— Стараясь обосновать свой поступок, ты ошибаешься в выводах.

— Я так не думаю, — проговорила Елена и направилась к двери.

Не встретиться с Игорем в магазине в утро понедельника оказалось сложной задачей для Елены. Она отчаянно скользила взглядом по прилавкам, стенам и витринным окнам, но его лицо настойчиво попадало в поле зрения.

Кругом же все сияло. Бриллианты под стеклами прилавков, изысканная фурнитура, причудливая подсветка, все было готово к представлению новой коллекции. Персонал магазина пребывал в возбужденном состоянии в предвкушении нового этапа.

Игорь и Елена совершали последние приготовления, отдавали последние распоряжения.

— Елена, ты уже знакома с Алевтиной? — спросил Игорь глубоким дружественным голосом, неожиданно подойдя к ней в сопровождении своей двоюродной сестры.

— Да, конечно, мы знакомы, — рассеянно отозвалась Елена.

— В последний раз мы виделись на похоронах Михаила, — уточнила Даниэлла.

— Совершенно верно, — подтвердила Елена.

— Простите, мне нужно сделать пару звонков, — ретировался Игорь, когда напряженное молчание затянулось. — Ты не будешь возражать, если я займу твой кабинет, Лена?

— Нисколько, — бросила Елена вслед Игорю. — Раньше ты просила, чтобы тебя звали Аля, — напомнила она его сестре. — Что-то изменилось? Мне надо звать тебя Алевтиной?

— О, брось! — Аля махнула рукой и рассмеялась. — В семье меня даже в младенчестве звали Алевтиной. Я же предпочитаю непафосное обращение, — заверила ее она. — И прошу тебя, никогда не говори моей маме, что видела меня в строгом деловом костюме, иначе она окончательно уверует в обоснованность своих надежд.

— Каких именно? — полюбопытствовала Елена.

— Она мечтает, что я образумлюсь, найду положительного парня из хорошей семьи и выйду за беднягу замуж.

— Все мамы одинаковы, — подытожила Елена. — Не хочешь посмотреть, как выглядят твои работы на шелке и бархате наших витрин?

— С удовольствием, — отозвалась Аля. — Будь моим гидом, Лена.

— Твои эскизы восхитили наших мастеров. Но когда мы получили твои идеи воплощенными в металле и камне, то восторгам не было предела. Каждая женщина хотела бы иметь такие украшения в своей шкатулке. Я уверена, коллекция будет иметь успех.

— А что тебе нравится больше всего? — поинтересовалась Аля, оторвав взгляд от прилавка. — Я имею в виду не только вещи, сделанные по моим эскизам.

— Каждая вещь впечатляет. Но в особенности «лунный камень».

— Но, к счастью, «Лунный камень» не продается. Дядя Михаил впервые показал мне этот бриллиант, когда я была еще маленькой. Мне кажется, именно в тот момент я поняла, чем стану заниматься. Меня поразил эффект светопреломления. Чудилось, что в застывшей прозрачнейшей слезинке горит радужный огонь. И с возрастом это впечатление не померкло. Каждый раз, стоит мне увидеть этот бриллиант великолепной огранки, я буквально прихожу в экстаз.

— Очень хорошо тебя понимаю, — подхватила Елена. — Хочешь увидеть его прямо сейчас?

— А это возможно?

— Почему бы нет? — с улыбкой сказала хозяйка магазина, подводя гостью к скрытому от посторонних глаз сейфу.

Елена ввела шифр, открыла тяжелую стальную дверцу и извлекла из недр сейфа коробочку из темного бархата. Она открыла ее и протянула Але.

— Одиннадцать каратов безукоризненной прозрачности. Выполнен в форме подушки.

— А ведь всего-то, казалось бы, углерод, — усмехнулась Аля, вынув сокровище из углубления, обтянутого атласом. — Михаил был прав, «Лунный камень», ловушка для огня. Если поддаться его великолепию, начинаешь видеть на его гранях разноцветные всполохи. Я знаю и другие работы Рамиля Суханова, «Пылающий закат», например, бриллиант тети Марии, который ей подарил ее отец, когда она родила Максима. Но могу ручаться, что «Лунный камень» превосходит все прочие работы Суханова. Великий был ювелир…

— Я мало знаю о вашей семье. Почти ничего… Знаю, что Мария покончила с собой, когда Игорь был маленьким.

— Ему было три года, — сказала Аля. — Мама мне много рассказывала о его переживаниях. Он тогда долгое время не мог привыкнуть к тому, что матери больше нет. Часами стоял у ограды, ждал ее возвращения. Приставал к почтальону с вопросами. Тот сказал, что его мама на небесах. Он стал ждать почты оттуда, все детство верил, что однажды получит открытку из рая.

— Бедный ребенок, — сочувственно произнесла Елена.

— Это делавнутренние. Семья сделала все, чтобы подробности не выходили наружу, — доверительно проговорила Аля, вкладывая «Лунный камень» в бархатную коробочку.

— Я понимаю. От меня никто ничего не узнает, — заверила ее Елена, убирая сокровище обратно в сейф. — А какие работы Суханова тебе еще приходилось видеть?

— «Наследие Лебедевых» тоже впечатляет. Знаю его по фотографиям, это целый ансамбль из розовых бриллиантов. Один, центральный десятикаратный бриллиант, окруженный четырьмя камнями по четыре карата. Вещь бесподобная. Но ничего, кроме раздоров, семье не принесла.

— Где она сейчас? — поинтересовалась Елена.

— «Наследие Лебедевых» было центральным элементом роскошного колье. Его украли в ночь, когда отмечали тридцатую годовщину матери Игоря. Под подозрением оказались члены семьи. Взаимные обвинения не прекращаются до сегодняшнего дня. Представители разных ветвей династии уже не сдерживали себя и выплеснули все инсинуации на страницы прессы. Тогда мой дядя, Геннадий Востров, окончательно расплевался со своими сестрами, Марией и моей мамой. Он и до этого враждовал с Михаилом и ни за что бы не пришел на ту вечеринку, если бы его супруга Анастасия не упросила его помириться с Лебедевыми. Но не тут-то было… Что касается дяди Михаила, то лично я ничего дурного о нем сказать не могу. Для меня он всегда был любящим крестным, больше похожим на деда мороза, чем на бизнесмена.

— Никогда не предполагала, что встречу человека, который знал бы Михаила с такой стороны, поскольку даже его родные дети придерживаются иного мнения, — осторожно призналась Елена.

— Приходится согласиться, — кивнула Аля. — Дядя Михаил был крут с Ольгой и Игорем. Со мной он был другим. И дело не только в его беспримерной щедрости. Он был нежен со мной, снисходителен. Был очень внимателен к моим увлечениям, и только благодаря его финансовой помощи и моральной поддержке у меня сейчас собственное любимое дело. Полагаю, это стало возможным благодаря тому, что у меня никогда не было желания лезть на рожон. Вероятно, мой характер и интересы счастливо совпали с его представлениями о хорошей племяннице. А Ольга и Игорь имели неосторожность мечтать о чем-то своем и пытаться поступать по-своему. Я же искренне благодарна своему дяде.

— И последняя коллекция — лучшее тому подтверждение. Уверена, после презентации Аля Вострова станет самым востребованным дизайнером ювелирных изделий.

— И война продолжится, — иронически добавила Аля. — Приходится занимать определенную сторону в конфликте, даже если это тебе претит… На похоронах дяди Михаила я хотела подойти к Андрею, поздороваться. Все-таки он мой двоюродный брат. Однако он был настроен непримиримо. Он буквально источал ненависть по отношению к покойному. Моим благим намерениям не суждено было реализоваться.

— Что, по-твоему, мешает взрослым умным людям, близким родственникам, собраться и обсудить все разногласия, положить конец этой вражде?

— Как утверждает моя мама, дядя Гена всегда считал, что «Пылающий закат» унаследует он, и очень вознегодовал, когда узнал, что дед подарил его Михаилу и Марии в связи с рождением Максима. А когда их первенца похитили, дядя сказал, что Михаил с Марией утратили свое право обладания этой реликвией. Сама можешь догадаться, как это было воспринято Лебедевыми, тяжело переживавшими эту трагедию.

— Я слышала, Михаил обвинил Геннадия в похищении сына, — осторожно произнесла Елена.

— Не думаю, что это может быть правдой. Хотя и ручаться в невиновности Геннадия Вострова тоже не могу…

— Но совершенно точно, что Геннадий украл «Наследие Лебедевых»! — безапелляционно заявил внезапно появившийся Игорь. — Каков отец, таков и сын. Теперь Андрей каверзами решил заполучить контрольный пакет акций «Дикого аметиста», — гневно добавил он.

— Ты подслушивал, Игорь? — проговорила Елена, возмущенная его внезапным вторжением в их конфиденциальный разговор.

— Если ты еще помнишь, Лена, я здесь хозяин, — дерзко объявил Игорь.

— Много работы, я пойду, — сказала она Але.

— Я бы тоже не хотела наблюдать тебя в таком воинственном состоянии, Игорь, — укорила брата Алевтина и пошла вслед за Еленой.

— Ну простите, что прервал ваше шушуканье! А что до Востровых, дорогая сестра, то кому же, как не вам, оправдывать все их свинские выходки.

— В тебе столько же от Востровых, сколько и во мне, дорогой братец, — возразила Аля, остановившись.

— Но на мне, в отличие от тебя, не стоит клеймо этой подлой фамилии.

— Однако я по части подлости не возьмусь спорить ни с одним Лебедевым, — бойко парировала она.

— Прямолинейна, как всегда. Не завидую я тому подкаблучнику, которого ты возьмешься одомашнивать, тыковка моя, — бросил Игорь и рассмеялся.

Аля ухмыльнулась ему в ответ.

Изумрудный овал поля ипподрома, окаймленный беговыми дорожками, служил прекрасным фоном для изящных жокеев в подогнанных по фигуре костюмах для верховой езды, равно как и для породистых лошадей с лоснящимися на ярком солнце боками.

— Великолепно, не так ли? — обратилась к Игорю Елена.

— Без сомнения, — отозвался он.

Игорь был облачен во все черное, отчего смотрелся необыкновенно эффектно.

— Я не был уверен, что ты придешь, — признался он, украдкой посматривая на Елену, которая в это время наблюдала за происходящим вокруг в миниатюрный театральный бинокль.

— Я не хотела. Но, знаешь, привычка сработала. Люблю скачки.

— Уже определилась с фаворитом?

— Я не ставлю на бегах.

— Знаю. Но предпочтения у тебя все же имеются? Кто, если не секрет? В прошлом году, помнится, тебе удалось предугадать победителя.

— То была случайность, учитывая, что все предыдущие годы я попадала впросак.

— Или же ты отточила глаз. Дай шанс своей интуиции.

Елена еще раз просмотрела список участников, но лишь озадаченно пожала плечами.

— Увы, — сказала она. — Странно, что ты еще помнишь мою удачу прошлого года.

— Я все о тебе помню. — глубоким голосом проговорил Игорь. — Помню, во что ты была тогда одета.

— И во что же? — спросила она, отведя бинокль от глаз и внимательно посмотрев на Игоря.

— В черное платье, — проговорил Игорь, прикрыв глаза, словно извлекая из недр памяти воображаемый фотоснимок. — Да, именно в черное платье с тугим корсетом. Фасон его выразительно облегал грудь и бедра, оставляя плечи открытыми.

И Елена вспомнила тот день, когда они впервые вместе выпили по бокалу сказочного шампанского. С того момента их отношения переросли привычные рамки, свойственные общению начальника и подчиненной. После они словно по волшебству перенеслись в отель, отмеченный пятью звездами. И все случилось.

— Как звать твою лошадку? — спросила она Игоря, спеша стряхнуть с себя паутину томительных воспоминаний.

— Герцогиня, — ответил он. — Помнишь, как мы провели весь следующий день в отеле? — не давал ей отвлечься Игорь. — Всю ночь, утро, день и вечер мы не поднимались с постели и лишь ночью заказали ужин в номер.

— Елена! Игорь! — раздалось чуть в стороне.

Елена с Игорем обернулись на знакомый женский голос.

Красавица Стелла Багирова тоже присутствовала на ипподроме. Она приближалась к ним в сопровождении эффектного брюнета.

— Дамир Якимов, — охотно, чуть ли ни с гордостью представила она им своего спутника. — Дамир, познакомься, это Игорь Лебедев… мой друг, и Елена, управляющая столичным ювелирным магазином «Дикий аметист».

Все перезнакомились, обменялись радушными приветствиями, после чего Стелла предложила: — Не желаете пройти в ложу? Или как это здесь называется?

— Пожалуй, стоит, скоро начало, — отозвалась Елена.

— Лебедевы на коне? — спросил Игоря Дамир Якимов.

— Да. Герцогиня, — охотно ответил Игорь.

— Почему-то я не удивлен, — проговорил Дамир, посмотрел на Стеллу, и оба они рассмеялись. — И, конечно же, вы на нее поставили.

— Я не делаю ставок, — проинформировала их Елена.

— Я поставил, но не только на нее, — доверительно сообщил Игорь.

— Ты не азартна? — спросила Стелла Елену.

— Я бы могла делать ставки только при одном условии — если бы владела всеми научными обоснованиями прогноза.

— Но это уже бизнес, а не игра. Даже инвестирование не обходится без риска, Елена, — возразил Дамир.

— Не люблю рисковать, — отозвалась Елена.

— Я бы поставила на Герцогиню только из-за одного ее имени, — сообщила Стелла.

— Я составлю тебе компанию, — вызвался Дамир.

— После не вините меня, — предупредила их Елена.

— В голову не придет, — утешил ее кавалер прекрасной дивы.

Когда мужчины проводили спутниц к местам и Дамир отправился делать ставки, Елена обратилась к Стелле: — Рада видеть тебя в хорошем настроении.

— Ты бы меня никогда здесь не увидела, если бы не приглашение Дамира… Видишь ли… Мне кажется, вернее, я надеюсь, что на этот раз у меня все серьезно, — робко проговорила красавица.

— Дамир особенный?

— Ты даже не представляешь, насколько, Лена! — восторженно проговорила Стелла. — И ужасный романтик, как мальчишка… Между нами, — осторожно предупредила она Елену и Игоря, который делал вид, что не вникает в женскую болтовню.

— Я тоже стараюсь быть романтичным, — неожиданно заметил Игорь. — Только Лена пресекает все мои попытки. Отказывается поужинать сегодня со мной, — посетовал он.

— Елена, так нельзя. Романтиков нужно беречь. Скоро их вообще не останется, — шутливо укорила ее Стелла.

— Игорю известно, почему я отклонила его приглашение. Я не намерена обсуждать это впредь, — категорически заявила Елена.

— С кем мне тогда идти на бал после скачек?

— Мы пойдем туда все вчетвером, — уверенно проговорила Стелла. — И, кстати, Игорь, ты сегодня восхитительно смотришься во всем черном… Все, тихо! — вдруг воскликнула она. — Лошадей выводят на старт… Простите, я слегка нервничаю перед любым соревнованием, — взволнованно проговорила эмоциональная брюнетка.

— Настоящая подруга шулера, — одобрительно проговорил появившийся Дамир и сел возле Стеллы.

Елена посмотрела на них двоих. В этот момент они выглядели идеальной парой. Она еще помнила Никиту, последнее увлечение Стеллы, который казался ей самодовольным, напыщенным снобом. Елена втайне опасалась, что Стелла решится связать с ним свою жизнь. Но, к счастью, этого не случилось. Елена не знала Дамира, но он с первого взгляда производил благоприятное впечатление, а нежность, с которой Дамир обращался со Стеллой, и слегка небрежный шутливый тон, словно они вместе уже долгие годы, вызывали умиление, если не легкую зависть.

— Полюбуйтесь моей красавицей! — воскликнул Игорь, указывая в сторону Герцогини, которая стремительно приближалась к лидерам.

— У нее определенно есть шанс, — отозвалась Елена.

— Это значит, что я не потеряю ни копейки! — порадовалась Стелла.

— Не торопись с выводами, — предостерег ее Дамир.

— Да! — дико прокричал Игорь, когда Герцогиня ушла в отрыв.

— Невероятно! Она побеждает! — подхватила Елена.

— Вот что значит рискованные инвестиции, Елена, — удовлетворенно заметил Дамир.

— Ты ведь на нее поставил? — взволнованно уточнила Стелла.

— Ты сомневалась во мне? — спросил он свою спутницу.

— Нисколько! — покачала она головой.

Герцогиня победила. Вырвавшись вперед, она стала недосягаема для других участников скачек. Игорь издал победный клич, когда комментатор официально объявил победителя, и, заключив Елену в объятья, горячо поцеловал. Елена не сопротивлялась, у нее не хватило времени на раздумья. Она была ошеломлена тем, как все внезапно случилось, хотя даже не болела за Герцогиню, но заразительность атмосферы на ипподроме, накал зрительских эмоций в короткий период забега овладели и ею. Вдвойне удивительно было видеть всегда такого сдержанного Игоря в порыве неудержимого восторга.

— Ты не пойдешь получать кубок? — спросила его Елена.

— В этом году эта честь досталась Ольге. Так мы решили на семейном совете… Ну, теперь ты не откажешься пойти с хозяином победительницы на торжественный бал?

— Я не одета для бала, — попыталась возразить она.

— Не говори ерунды, Лена. Ты потрясающе выглядишь, прости, если забыл сказать это тебе прежде.

— Ты хороша для бала, — авторитетно заверила ее Стелла. — Не упирайся.

— Слышишь, что говорит человек, поставивший на правильную лошадь? — спросил Елену Игорь.

— Я не в настроении, простите.

— Не обманывай, Лена! Ты вся светишься, — внушала ей Стелла.

— Бесстыдная лесть, — продолжала упираться Елена.

В их ложе появилась Ольга, которая поздоровалась со всеми и оживленно заговорила с Дамиром, с которым, по всей видимости, давно была знакома. Она, в частности, выяснила с его слов, будто это была идея Елены, ставить на Герцогиню, и только на нее. Этого никто не стал оспаривать.

И только понаблюдав за всем со стороны, Елена сопоставила зримые и смутные воспоминания. Она многократно натыкалась в прессе на фотографии этого человека и заметки о нем. Ну, конечно же! Дамир Якимов, тот самый финансовый воротила, акульи челюсти, гроза незадачливых корпораций, самый отъявленный рейдер. Как она могла не сообразить с самого начала?!

— Теперь танцы, — шепнул ей на ухо Игорь, обняв за талию.

— Не сегодня, — в очередной раз отклонила его приглашение Елена.

— Почему? — требовательно спросил он ее.

— Я не хочу, чтобы все думали, будто мы пара.

— Мы пара, — твердо сказал Игорь.

— Ты знаешь, что это не так, — возразила Елена. — Поздно. Не следует усложнять расставание, — благоразумно предостерегла она.

— Я желаю тебе только лучшего. Если ты несчастлива со мной, я отступлюсь. Только скажи это честно.

— Ничего не требуй, Игорь. Отступись просто потому, что я тебя об этом прошу. — Елена умоляюще смотрела в его глаза.

— Это только бал. Приятный вечер в обществе интересных людей, — внушал Игорь.

— И ты готов ограничиться танцами? — с сомнением спросила Елена.

— Нет, если ты захочешь большего, — нашептал он ей на ухо, касаясь губами пульсирующего виска.

— Не захочу, — смущенно заверила она его.

— Но ты так соблазнительно благоухаешь. И так обольстительно выглядишь.

— Прекрати!..

— Я понял, никаких танцев, — решительно подытожил Игорь и громко объявил всем присутствующим: — Я отвезу Елену домой! Желаю всем приятного вечера.

Глава 5

— Я никогда не был у тебя прежде. Какой этаж?

— Дальше я пойду одна.

— Я провожу.

— Не стоит.

— Пригласи меня, Лена.

— Не могу.

— Подумай еще.

— Нет.

— Пригласи на минутку.

— Ладно.

— Иди ко мне.

— Нет… Мы не можем.

— Можем.

— Только эту ночь.

— Согласен…

Елена затворила дверь спальни, Игорь расстегнул молнию на ее платье.

— Быстрее, чем я мог себе предположить, — удовольствовавшись ее податливостью, произнес Игорь.

— Я хочу зашторить окна, — сказала она.

— Ни в коем случае. Я хочу видеть тебя. Ты оставляешь мне одну ночь. Не отказывай мне в маленьком капризе. Я мечтаю вобрать в себя каждую сладкую частицу твоего обольстительного тела… Ты стала другой, Лена, — заметил Игорь, обнажая ее. — Твоя грудь… Она полнее, чем была. И бедра тоже. Кожа… — прошептал он, целуя ее живот. — Мягчайшая, как суфле.

— Прошу тебя, — проговорила Елена, отталкивая его.

— Ты не была застенчивой прежде, — усмехнулся он.

— Это не застенчивость, Игорь. Но я не хочу, чтобы ты исследовал меня. Мне это неприятно.

— Я много раз делал это.

— Теперь все иначе.

— По какой причине, Лена?

— Сегодня я этого не хочу, — сухо произнесла она, встала с постели и плотно зашторила окно.

— Не хочешь, чтобы я смотрел на тебя? Ну что же… Я согласен. Но ты не запретишь мне ласкать тебя, как мне вздумается. Ты просто не в состоянии будешь сделать это.

— Откуда такая уверенность?

— Ты без ума от моих прикосновений, Лена. Мне это известно, — проговорил он, укладывая ее на постель.

— Целуй меня, — прошептала Елена.

— Уже.

— Нет, не так, Игорь, — взволнованно проговорила она.

— Как ты хочешь, чтобы я целовал тебя, детка?

— Сделай это особенно! — потребовала она.

— Как, например? — озадаченно спросил Игорь.

— Не знаю. Сам придумай, — нетерпеливо попросила Елена.

— Покажи, как ты себе это представляешь, — озадаченно пробормотал Игорь и откинулся на спину в ожидании.

Елена горящим взглядом посмотрела на него. Она еще колебалась, не зная, нравится ли ей такой поворот игры. Но Игорь не дал ей сомневаться долго, он запустил руки в ее шелковистые белокурые пряди и притянул ее к себе.

Елена приникла к его губам и жадно впилась в них. Она еще верила, что это их прощальная ночь, и желала насытиться до предела.

— Значит, вот как ты хочешь быть зацелована?! — подытожил Игорь, прервав этот мучительный поцелуй. — Я готов…

— Хорошо, — сказала она и покорно легла. — Но есть нечто такое, что следует сделать прежде…

— Все, что ты хочешь, сладкая.

— Тогда жди еще… — весело объявила она и, соскользнув с постели, встала перед ним. — Раздевайся.

— Как скажешь, — подчинился Игорь и стремительно скинул с себя всю одежду. — Что теперь?

— Жди! — приказала Елена и отступила от него в дальний затемненный конец комнаты.

— Сколько можно, Лена. Прекрати дразнить! — недовольными тоном выговорил ей Игорь.

— Разве я дразню тебя? — игриво спросила она из темноты.

— Убиваешь! Что на тебя нашло?

— Ты представлял себе все иначе?

— В толк не возьму, чего ты от меня хочешь. — проворчал Игорь.

— И не поймешь, если будешь рассиживаться, бездельник! — отчитала его Елена. — Не целуешь, не ласкаешь.

— Бесстыдница! — рассмеялся Игорь, тотчас очутился возле нее, подхватил на руки и уложил на постель. — Что, решила поиграть в босса? Смелая попытка, но, увы, место занято. Теперь я буду играть тобой.

— Как пожелаешь, только не заставляй скучать, — предупредила она его.

— Никогда такого не было, — буркнул он.

— Ой ли!

— Не брыкайся. — распорядился властным тоном Игорь.

— Что говорите, босс?

— Отлично! — одобрил он. — Так и зови меня, детка…

На исходе ночи Игорь подошел к окну и раздвинул портьеры. Город не спал, утопая в разноцветных огнях. Он не верил в прощальную ночь, но и не знал, что будет вслед за ней.

Нынче все было иначе. В квартире Лены, на ее постели… Теперь она мирно спала, облачившись в простенькую хлопковую сорочку. Никогда прежде Игорю не приходилось видеть ее такой беззащитной. Он оглянулся на нее через плечо. Она сбросила с себя одеяло, кремовое плечико выглядывало из-под волана сорочки, влекло прикоснуться губами. Игорь устоял, не желая будить ее неосторожным действием. Он перевел взгляд на ее ступни. Изящные розовые пяточки манили не меньше. Он отвернулся.

На бессонном небе угадывалась золотисто-розовая вуаль рассвета.

Впервые после похорон отца Игорю все казалось наконец правильным. Он не испытывал неловкости, сомнений или раздражительности, находясь здесь и сейчас. И спать не хотелось.

Он редко бодрствовал в это время суток. И мог лишь удивляться тому, насколько иначе все видится в утреннем свете.

Если бы сейчас ему внушили сомнения в верности Елены, он бы их, не задумываясь, отмел. Чего не сделал в день похорон, позволив нелепой ревности угнездиться в своем сознании. Но ревность уже прижилась и отступать не хотела. Он отдавал себе отчет в необоснованности этих подозрений, но продолжал томиться ими, настойчиво воображая отца и Елену вместе.

Елена повернулась на другой бок. Ее лицо осветилось охристыми лучиками рассвета.

Игорь задержал дыхание и тихонько подступился к краю постели, затем сел на нее. Он склонился к спящей и беззвучно поцеловал воздух над ее лбом, после чего поднялся, взял свои вещи и, не оглядываясь, вышел из спальни. Игорь оделся и собирался уже покинуть этот дом, памятуя о том, что через несколько часов Ольга и Уваров будут дожидаться его в аэропорту, где они договорились встретиться. Предстоял короткий перелет и важная встреча с финансистами.

Но мигом позже он вновь вошел в спальню, страстно желая видеть глаза Елены. Игорь присел с ее стороны постели и нежно подул в спящее лицо. Ее ресницы затрепетали, Елена приоткрыла глаза. Она посмотрела на него сначала сонно, затем вопросительно, а после присела и виновато проговорила: — Не следовало нам этого делать.

— Но ничего другого нам не оставалось, — улыбнувшись, напомнил ей Игорь.

— Теперь все будут думать, что мы пара.

— Придется соответствовать, — с притворной грустью отозвался он.

— Поздно, Игорь.

Он не нашел, чем ответить на это пессимистическое заверение. Поэтому просто поцеловал Елену и, простившись, ушел…

Елена проснулась, когда солнце, заполнив спальню, добралось до плотно смеженных век и окончательно прогнало сонливость.

— Игорь… — пробормотала она, прежде чем приоткрыть глаза.

Действительность неумолимо навалилась на нее. Проникнувшись своим одиночеством, Елена погрустнела. Теперь ей показалось странным то упорство, с которым она гнала от себя Игоря, стремилась отгородиться от него.

Она поднялась с постели, зачем-то заглянула в ванную комнату, в кухню, в гостиную. Тщетно она искала Игоря, сознавая, что его здесь нет и быть не может.

Включив телевизор, она невидящим взором смотрела на экран, не улавливая смысла происходящего.

Выключив телевизор, она приняла душ и переоделась.

Елена почувствовала себя бодрее, облачившись в изящный брючный костюм уютного шоколадного цвета, в сочетании с которым ее волосы казались чистым золотом. Она позавтракала легко, как завтракала все месяцы беременности, если случалось не испытывать приступов утренней тошноты. Посмотрела утренние сводки новостей. Должно быть, Игорь тоже просматривал их так же за кофе перед тем, как уйти.

И как он мог отнестись к репортажу с прошедших накануне скачек, где победительницей в одном из забегов вышла Герцогиня из конюшни семейства Лебедевых, если статья была проиллюстрирована фотографией, на которой владелец лошади в горячности восторга целует свою белокурую подчиненную? Всем мерам предосторожности пришел конец. Любое уверение в том, что они не более чем коллеги, после такого свидетельства становится неправдоподобным.

Подпись к фотографии красноречиво гласила: Лирический исход состязаний.

Погасив обычное в подобных случаях недовольство пронырливостью репортеров, Елена внимательно пригляделась к фотографии. Ее лицо было видно плоховато, но восторженная физиономия Игоря просматривалась отлично. Можно было поклясться, глядя на него в запечатленный миг, что это пылкая любовь. Но Елена знала, что виною тому порыв и стечение обстоятельств.

Налюбовавшись фотографией, Елена бегло просмотрела и статью. Она скользила взглядом по строкам, пока не обмерла, увидев три слова: «Ребенок Игоря Лебедева». Уверившись, что это не опечатка, Елена лихорадочно углубилась в содержание статьи, в которой беззастенчиво смаковались все несчастья, постигшие династию Лебедевых, начиная с похищения Максима и многолетнего раздора с кланом Востровых и заканчивая трагической гибелью Михаила и Регины. А также подавались и всевозможные измышления относительно связи Игоря с подчиненной. Больше всего Елену озадачивала убежденность автора статьи в том, что она беременна от Игоря Лебедева.

Если Игорь это прочел, она могла представить, какой гнев в нем вызвали эти газетные предположения.

Елена отшвырнула от себя планшет. Не то чтобы статья насквозь состояла из лжи, да и издание было весьма солидным, однако всегда неуютно осознавать, что события твоей жизни принадлежат не только тебе, а становятся достоянием досужей толпы. Тем более неприятно, что наблюдения и догадки некоего репортера достигают твоей сокровенной тайны.

Под планшетом Елена обнаружила записку, начертанную размашистым и жестким почерком возлюбленного. Она прочла: Спасибо за незабываемую ночь. Спешу на встречу. Прости что не могу остаться, увидимся на работе.

Под текстом значилась его подпись, но ниже шла приписка: Хочу, чтобы то платье, которое вчера было на тебе, всегда напоминало тебе о прошедшей ночи.

Елена была уверена, что о прошедшей ночи ей будет напоминать много больше, чем одно это платье, которое так приглянулось Игорю, учитывая, что прошедшую ночь она решила считать своей непростительной ошибкой.

Игорь прогуливался по нижнему уровню магазина в разгар рабочего дня, напустив на себя холодно-небрежный вид, чтобы не выдать тех чувств, что распирали его последние сутки. Он выжидал, недоумевая, почему Елены все еще нет.

Он не без интереса наблюдал за молодой парой, пришедшей выбирать обручальные кольца. Всегда забавно и немного неловко присутствовать при публичной демонстрации. Есть искушение поручиться, что сам никогда не станешь так себя вести, даже безумно влюбившись. По мнению Игоря, подобное слащавое сюсюканье не может нравиться объекту любви, если он этой любви достоин. Уж Елене бы это точно не понравилось. Она, равно как и он сам, никогда не испытывала потребности выставлять их связь напоказ.

Игорь иронически отметил, как причудливо его мысли вернулись к Елене. Казалось, теперь все вокруг напоминает о ней.

В этот момент Елена появилась в магазине со стороны подсобных помещений и плавной неспешной походкой подошла к молоденькой продавщице за прилавком. Она некоторое время наблюдала за нервозными примерками. Заметила, что предполагаемая невеста уже отдала свое предпочтение кольцу, которое оказалось ей велико, и теперь с неудовольствием примеряет кольца подходящего размера, которые в изобилии предложила ей девушка-продавец.

— Это не проблема, — вкрадчиво проговорила Елена, обращаясь к покупательнице. — В нашей мастерской вам сузят его до нужного размера.

— А это не нарушит орнамент? — забеспокоилась покупательница. — Оно такое красивое.

— Наши мастера привыкли к тонкой работе. Но если у вас есть сомнения, могу предложить вам другое кольцо. На мой взгляд, оно исключительно подойдет к вашему стилю. Посмотрите на этот бесподобный камень. Он хоть и крупен, но не вычурен. Его размер, форма и огранка тщательно выверены в соответствии с дизайнерской концепцией. В окружении пяти маленьких розовых бриллиантов его безупречная чистота приковывает взгляд. Это кольцо, произведение искусства. Над ним работали настоящие художники своего дела.

— Антон, посмотри… — обратилась молодая женщина к своему спутнику. — Что скажешь? По размеру подходит.

— Я полагаю, если приобретать такое дорогое кольцо, то нужно рассматривать траты как инвестицию, — быстро переменил тон молодой человек с игривого на деловой.

— В ювелирном магазине «Дикий аметист» вы приобретаете не только драгоценные металлы и камни, которые сами по себе являются объектом вложения средств, но так же и дизайнерские произведения высочайшего класса, выполненные в единственном экземпляре. Тем более, что наши художники с большим уважением относятся к ювелирным традициям. Без сомнения, что и много десятилетий спустя, для ваших детей и внуков это кольцо не утратит своих привлекательных черт.

— Оно мне нравится. Свет очень красиво играет на гранях бриллианта, — сказала покупательница.

— Если вы его приобретете, получите сертификат, в котором будет указано, что дизайн разработан молодой талантливой художницей Алевтиной Востровой. Она один из соавторов последней коллекции нашего ювелирного дома, которая в конце сего месяца появится на прилавках нашей торговой сети.

— Я затрудняюсь с решением, — замялась молодая женщина. — Кольцо бесподобное, но, по-моему, для нас это слишком дорого. Как ты думаешь, Антон?

— А отчего цена так высока? Камень вроде бы не столь уж велик… — смущенно проговорил Антон.

— Не только размер бриллианта определяет его стоимость. Немаловажное значение имеет оттенок, чистота и гранение. В данном случае огранка, которую удалось получить, относит этот камень к наивысшей категории. А оттенок, обратите внимание! Камень не бесцветен, он голубовато-белый, в бледно-розовом соцветии. Такое сочетание дает неповторимый колористический эффект.

— Мне нравятся коричневые бриллианты, — заметил Антон.

— Да, они выглядят эффектно. Цветовая гамма варьируется от золотистого до кофейно-коричневого. Они красиво и самобытно выглядят в украшениях. Но для особого случая считается, что в большей степени подходят более традиционные оттенки, тем более, что вы сами заинтересованы в инвестиции, — сдержанно пояснила Елена.

— Из коричневых бриллиантов тоже можно подобрать кое-что, — вступил в разговор дотоле молчавший Игорь. — Вы люди молодые, вам могут прийтись по душе некоторые отступления от классических трактовок. Посмотрите на эти камни цвета горячей карамели. У них необыкновенное свечение.

— Похоже на топаз, — заметила молодая женщина.

— Топаз?! — воскликнул Игорь. — Не смешите меня, милая леди! Только не с этим пронзительным внутренним огнем. Посмотрите на то, какой свет исходит из камня. Сквозь топаз же он еле пробивается… Желтые и коричневые бриллианты уникальны уже потому, что невозможно найти двух камней одинакового оттенка. Это могут быть коньячные, медовые, золотистые и лимонные. Всей их гаммы не перечесть… Это бриллиант, милые мои, его ни с чем не спутаешь, тем более кощунственно сравнивать, — фамильярно сообщил хозяин магазина и скромно отошел в сторону.

— Дорогая, мне кажется, тебе это больше подойдет, — сказал Антон своей невесте.

Елена, скрежеща зубами, гневно посмотрела на Игоря. Он, поймав ее взгляд, добавил: — В отличие от того кольца, это вы будете носить каждый день, а не держать в сейфе. Что больше сможет свидетельствовать о вашей любви?

— Ты хочешь, чтобы я выбрала это? — спросила молодая женщина своего жениха.

— Если оно тебе нравится, — ответил тот.

— Очень, — пролепетала девушка и подставила жениху алые губки.

Молодой человек пылко поцеловал ее.

Елена растерянно посмотрела на Игоря и стремительно отвела взгляд.

У Игоря не было намерения уязвлять Елену, которая давно доказала свои знания и опыт и по праву руководила торговой сетью. Она ответственно рекомендовала своим покупателям лучшее. Однако она не приняла в расчет, что лучшее не всегда приносит удовлетворение. Игорь же интуитивно догадался, как современные и неискушенные люди представляют идеальное кольцо для обручения.

Когда довольная пара покинула магазин, он подошел к Елене и спросил: — О чем задумалась?

— Обычно мне нравятся такие моменты в моей работе, когда двое молодых людей достаточно смелы для того, чтобы принести друг другу клятвы верности. Приятно сознавать, что мое участие им пригодилось.

— Из-за прилавка с обручальными кольцами ты видишь только парадную сторону отношений. Быть может, сегодня же вечером эти двое, которые только что целовались на наших глазах, поскандалят и, чего доброго, расторгнут помолвку. Или через год, через два, вынудив при этом страдать еще и своих детей.

— Они хотя бы попытаются, — проговорила Елена.

— Лена…

— Что?

— По поводу прошедшей ночи…

— Давай договоримся, что мы обо всем забудем, — предложила она ему.

— Соблазнительное предложение для того, кто хочет все повторить, — шутливо проговорил Игорь.

— Ты пришел поговорить со мной? — озадаченно спросила Елена. — Если так, то лучше пройти в мой кабинет, — предусмотрительно порекомендовала она. — Так почему ты не улетел сегодня, как собирался? — спросила она, когда они уединились.

— Это не к спеху. Сейчас там больше к месту Лев Якушев и дядя Альберт. Мы с Ольгой решили прилететь позже.

— Почему ты здесь?

— А где мне быть? Весь главный офис кипит подготовкой к инаугурации нового правителя, Петра Уварова. Не считаешь же ты, что я спокойно могу все это сносить. А вот от обеда с тобой я бы не отказался. Ольга собирается присоединиться к нам.

— Бутылочку «Совиньон блан», пожалуйста, — распорядился Игорь и улыбнулся своим сотрапезницам, Елене и Ольге, которые согласились отобедать вместе с ним в ресторане «Рояль». — Рекомендую. Чувствуется пронзительный грейпфрутовый привкус, — сказал он женщинам авторитетным тоном.

— Говоришь как эксперт, братишка, — пошутила Ольга.

— Ты назвала меня братишкой?! Скорее уж ты сестренка, Оля. Я намного выше тебя.

— Стоит нам встретиться в непринужденной обстановке, ты начинаешь вести себя как ребенок. — шутливо упрекнула брата Ольга.

— Минутку, — сказал он и предупредительно поднял руку, поскольку в этот самый момент зазвонил его сотовый телефон. Он посмотрел на дисплей и проговорил: — Странно, звонящий не идентифицируется. У меня нет желания отвечать на неопознанный звонок, по крайней мере в этот самый момент.

Игорь собрался отключить аппарат, когда Ольга проговорила: — А вдруг это что-то экстренное? Не можешь же ты просто проигнорировать звонок. Ответь.

— Если ты настаиваешь… Мне придется отойти, чтобы спокойно поговорить.

— Мы тебя извиняем. Не так ли, Елена?

Та лишь кивнула в ответ.

— Это никогда не закончится! — раздраженно выпалил Игорь, очень скоро вернувшийся за стол.

— Кто это был? — осведомилась Ольга.

— Ярослав Новиков! — буркнул он в ответ.

— Журналист? — осторожно спросила Елена.

— Настойчивый… Он все-таки добрался до тебя, — насмешливо констатировала Ольга и, обратившись к Елене, пояснила: — Игорь однажды переадресовал этого репортера ко мне, лишь бы не встречаться с ним самому.

— Это другой Новиков. Частный детектив, — Игорь поморщился.

— Частный детектив? — удивилась Ольга. — А что ему нужно?

— Наверное, то же, что и всем, деньги и слава! — патетически объявил Игорь.

— Но что конкретно ему нужно от тебя? — настойчиво выспрашивала Ольга, в то время как Елена внимательно следила за их разговором.

— Он сообщил, что Андрей Востров тайно вылетел в Сочи. Дьявол! — сдавленно выругался Игорь.

— О чем ты говоришь? — растерянно спросила брата с сестрой Елена, которая перестала понимать суть нервозной беседы своих спутников.

— Прости, я потом все тебе объясню, — отговорился Игорь. — Непросто разобраться в хитросплетениях отношений членов клана Востровы — Лебедевы, — усмехнулся он. — Короче говоря, дядя Альберт живет в Минске, но сейчас он в Сочи, вот туда-то и метнулся Андрей.

— Ну и что? — спросила Елена.

— Акции, — коротко подсказала Ольга.

— Андрей одержим поглощением. Он методично скупает акции ключевых акционеров «Дикого аметиста», в расчете заполучить контрольный пакет.

— И вы полагаете, что ваш дядя Альберт согласится продать ему свою долю?

— Если ему будут предложены хорошие деньги, почему нет? — отозвался Игорь.

— Есть надежда, что его дети не позволят ему это сделать, — предположила Ольга.

— Ну, это слабая надежда, Оля. Между ними и Андреем никогда не было вражды. Детям Альберта все равно, на стороне какого короля выступать, лишь бы он был могущественным. А именно к могуществу Востров и стремится. Объективно говоря, в результате поглощения его империя возрастет беспрецедентно. Так что на преданность Альберта и его отпрысков особо рассчитывать не приходится.

— А какой долей акций владеет Андрей Востров сейчас?

— У него десять процентов, которые он перекупил у дяди Аркадия, — сообщила Елене Ольга.

— Да, он хорошо подготовился к своей мести. Никто не мог знать, что отца не станет так скоро, — проговорил Игорь и смолк, задумавшись.

— Отец был уверен, что он бессмертен, — грустно усмехнулась Ольга.

— Что, если мы еще успеем опередить Андрея? Мы могли бы выкупить у дяди Альберта акции. — предположил Игорь.

— Это вопрос на несколько миллионов долларов, — сказала Ольга. — Мы не можем аккумулировать такую сумму в короткий срок.

— Задействуем резервы.

— Рискованно.

— Возьмите кредит, — вызвалась Елена.

— Не прельщает, — возразил Игорь.

— А что нам остается, брат? Либо мы купим эти акции, либо Андрей.

— Мы не можем оформить кредит на корпорацию без того, чтобы направить деньги на какой-то дорогостоящий проект. Иначе это скверно отразится на деловой репутации фирмы.

— Возьмем кредиты на свое имя, мое, твое, Петра.

— И ты готова на это пойти? — твердо спросил сестру Игорь.

— Уверена, и Петр сделает то же самое.

— Не сомневаюсь. Он ведь теперь председатель правления. Если корпорация станет жертвой поглощения, вряд ли ему удастся сохранить свой пост, — едко проговорил Игорь. — Ладно, надо поставить в известность Якушева… В любом случае придется заложить Пегас.

— Пегас? — вновь спросила Елена.

— Дом моей матери. Я свожу тебя туда на днях, если захочешь.

Глава 6

Дом с садом находился в живописном месте. Должно быть, представители многих богатых семей города в конце рабочей недели приезжали сюда, в свои роскошные особняки.

— Елена, познакомься с Виолеттой. Виолетта самая важная персона в доме. Тут все только от нее и зависит, — шутливо проговорил Игорь.

— Елена, не слушайте его. Я всего лишь слежу за этим домом и за порядком в нем. Хотя Игорь частенько напрашивается на материнскую затрещину.

— Что вам мешает его осчастливить? — задорно поинтересовалась Елена, пожав мягкую и теплую руку Виолетты.

— Ну что вы, Елена! Как можно лупить ребенка?!

— Тетя Зоя дома? — спросил Игорь из-за плеча своей белокурой спутницы.

— Она пьет утренний чай с подругой, — проинформировала его Виолетта.

— Не беспокой ее. Мы здесь просто осмотримся. Хотя тоже не отказались бы от чая.

— Куда вам подать? — церемонно осведомилась Виолетта.

— На веранду, если можно.

— Предлагаю вариант поинтереснее, — высказалась она. — Чай и твои любимые свежеиспеченные ячменные лепешки, дружочек.

— Идет! Тащи, — радостно отозвался Игорь. — Мы пока прогуляемся. Пошли, Лена, — сказал он и повел спутницу осматривать окрестности. — Проведу для тебя маленькую ознакомительную экскурсию по дому и саду.

Игорь стремительно провел Елену по комнатам дома, задерживаясь у окон. Елена щедро сыпала восторгами по поводу видов, открывавшихся из этих окон.

— А кому теперь принадлежит этот дом в соответствии с новым завещанием Михаила? — поинтересовалась Елена.

— Максиму, — сообщил Игорь.

— Где только этот Максим? — риторически произнесла Елена и невольно усмехнулась. — Твой отец действительно полностью обделил Ольгу по своему завещанию? Я слышала, он даже драгоценности матери ей не оставил. Это так?

— Должен признаться, отец был не ласков с обоими своими отпрысками, — тоном стороннего наблюдателя сообщил Игорь. — И все-таки, ручаюсь, я добьюсь, чтобы Пегас принадлежал мне. Впрочем, так и случится, если за полгода не объявится Максим.

— Мне сложно понять такое отношение отца к детям. Если пренебрежение дочерью еще как-то объяснимо ее сотрудничеством с корпорацией Андрея Вострова, то как можно игнорировать твои интересы, учитывая, что ты честью и правдой служил ему все эти годы?

— Старые обиды, Лена. Для отца, однако, они были свежи. Он не мог простить мне того, что после бракосочетания Ольги я взбрыкнул и уехал в Англию из-за того, что он взял Уварова в совет директоров без учета моего мнения, — спокойно пояснил Игорь.

— Не слишком ли это мелочно — наказывать собственных детей наследством за былые разногласия?

Игорь рассмеялся на недоумение Елены.

— Отец считал себя правым во всем. Никто не смел ему перечить. Когда у тебя много денег и большая власть, ты очень ревностно относишься к своему авторитету среди челяди. Уваров никогда не ставил под сомнение могущество босса. А мы, дети, имели глупость раздражать его своими капризами. К Максиму он оказался гораздо более благосклонным именно по той причине, что Макс превратился в миф. Он не был капризным и неуправляемым отроком, не пытался вопреки всему отстаивать свое мнение. Он так и остался в представлениях отца младенцем-первенцем, в котором сосредоточились все его отцовские надежды и амбиции.

— Наверное, очень сложно так относиться к собственному отцу, — предположила Елена. — У меня бы тоже сердце разрывалось между гневом и обидой. И дело вовсе не в наследстве, а в пренебрежении.

— Вот по этой самой причине я не могу представить себя на его месте, да и не пытаюсь.

— Ни животных, ни детей, ни обязательств, ни колец, — отчеканила Елена.

— Ты еще помнишь?! — воскликнул Игорь, рассмеявшись.

— Еще бы! — подтвердила она. — Ведь именно с этого предостережения и начались наши с тобой отношения год назад. Но время идет, и жизнь меняется. Ты сам меняешься, Игорь.

— Вопрос, в какую сторону? — скептически проговорил он.

— Это же очевидно. Ты хочешь вернуть себе дом матери, ты снисходительно относишься к волеизъявлению своего отца, почти оправдываешь его, ты привез меня сюда. Тебе нужен толчок для окончательного решения. Тебе нужна жена, Игорь.

— Вовсе и не нужна.

— Нужна… И жена, и семья, и кольца, и свадебные колокола, и животные, и дети, — убежденно перечислила Елена. — Я не прошу себя на вакантное место. Я лишь констатирую факт.

— Какой еще факт, Лена? С чего ты все это взяла?

— У тебя же есть холостяцкий пентхаус. Есть прежняя твоя жизнь. Для чего тебе этот уютный семейный домик?

— Как память о матери.

— Не замечала прежде в тебе склонности к меланхолическим воспоминаниям, — недоверчиво заметила Елена.

— Ты можешь представить меня в роли отца семейства?! Брось, Лена! Чему-чему, а этому никогда не бывать! — продолжал непринужденно хохотать Игорь.

— В эту самую минуту мне действительно трудно представить тебя супругом и отцом. Но, повторяю, время идет, и все меняется. Ты уже не тот, кем был год назад. Уж в этом-то я могу поклясться.

— Лена, к чему этот разговор? Не пытайся меня убедить в том, что не соответствует действительности. Ты ведь помнишь те начала, на которых строились наши с тобой отношения. Иони продержались год. Если ты изменила свое мнение относительно наших перспектив, это не означает, что и я сделал то же самое.

— Верно. Я приняла тогда твои условия. Но оказавшись здесь, я поняла, к чему ты ведешь, даже если и сам не осознаешь своих мотивов. И меня пугает это.

— Сначала какой-то шарлатан, якобы нанятый отцом для поисков Максима, внушает мне, как я должен поступить. Теперь ты мистифицируешь по поводу моих душевных терзаний, которых нет, уж поверь мне в этом. Я держусь за свои убеждения, возможно, даже крепче, чем год назад.

— Вот и чай. — Виолетта появилась на террасе с подносом в руках.

— Благодарю, — отозвался Игорь.

— Огромное спасибо, — прибавила Елена. — Мне никогда не представить, что пережили твои родители, когда трагедия, случившаяся с Максимом, постигла вашу семью, — сказала она, когда Виолетта удалилась.

— Это стало причиной душевного упадка моей матери и одержимости отца. Каждая неудача в поисках Максима приближала мать к отчаянию, в то время как отец не только не опускал руки, но и, казалось, полностью посвятил себя розыску сына. В конце концов, они разошлись в своем отношении к трагедии. Мать нуждалась в покое. Она придумала этот могильный камень на семейном кладбище. Это ей было необходимо, чтобы ощущать хоть какую-то связь с Максом. Отец же, наоборот, не желал принимать этого. Он как охотник на призраков делался тем более азартным, чем иллюзорнее становились шансы на успех. Мать не выдержала…

— Но у нее были еще двое детей.

— В этом они с отцом оказались похожи. Потеря стала для них дороже всего.

— Мария покончила с собой здесь? На территории особняка? — вкрадчиво спросила Елена.

— Нет… На нашей даче в Ялте. Мама, я и Оля поехали туда отдыхать на три недели. С нами была тетя Зоя…

— А где в это время находился твой отец?

— Работал, впрочем, как всегда, — горько усмехнувшись, ответил Игорь. — Он собирался прибыть накануне дня рождения матери. Но она утонула за две недели до своего праздника. У нее была тяжелая депрессия.

— А как именно это случилось?

— Как? Мама, как обычно по утрам, пошла поплавать и не вернулась. Конечно, сначала все подумали, что это несчастный случай. Но потом тетя Зоя нашла прощальную записку, которая снимала все вопросы. Отец сделал все возможное, чтобы правда не вышла наружу. Решено было официально считать причиной ее смерти несчастный случай. Но мы-то знаем, как это произошло.

— И сколько тебе тогда было?

— Три года. Я не помню подробностей. Все больше со слов очевидцев. Помню только, что, когда понял, что напрасно жду маму, пришло чувство беспросветного одиночества. А вообще та пора детства больше походит на яркие вспышки красок и звуков, отдельные лица и слова, бессвязная череда воспоминаний.

— Печально…

— Ольге было четыре, когда мамы не стало. Она помнит чуть больше моего, — добавил Игорь и затих, попивая чай.

— Игорь, к тебе посетители, — сообщила Виолетта, вновь заглянув на террасу. — Я позволила им войти, они дожидаются тебя в гостиной.

— Посетители?! Кто вообще знает, что я здесь? Это очень странно, — озадаченно проговорил Игорь, а обратившись к Елене, распорядился: — Ты, Лена, останься здесь, пока я не выясню, кто это.

Елена послушно кивнула.

Когда Игорь наконец вернулся, Елена почувствовала себя окончательно размякшей на полуденном зное.

— Однако стоило попробовать, — сказал он, выходя на террасу. — Я предполагал, что заложить дом не получится, пока правообладатель Максим не вступит во владение и не даст свое согласие. Приходил банковский клерк, занимающийся оценкой залога, и сообщил об этом.

— Ты знал, что так будет? — удивилась Елена.

— Мы с Уваровым решили, что следует попытаться.

— И что теперь?

— Попробуем заложить дачу в Ялте, мой пентхаус или дом Ольги и Уварова.

— Ты готов пойти на то, чтобы заложить свою квартиру?! — изумилась Елена.

— А что же делать? С дачи много не получишь… Кстати, не желаешь съездить туда?

Елене показалось странным, что Игорь так легкомысленно зазывает ее на место гибели своей матери, но она потупилась и пробормотала: — Следующая среда у меня вроде бы свободная.

— В таком случае тебе ничто не помешает составить мне компанию.

В ожидании Игоря Елена не спускала глаз со входа в магазин все утро среды. Однако первой появилась Ольга, которая громко объявила: — Роман Востров решил к нам пожаловать на презентацию новой коллекции!

— Означает ли это, что и Андрей Востров так же прибудет с ним? — спросила ее Елена.

— Кто знает, Лена… — ответила та. — Одно могу сказать наверняка, он проигнорировал приглашение, которое я поручила послать Оксане. С некоторых пор Андрей лично со мной не общается.

— Значит, его не будет, — предположила Елена.

— Это ровным счетом ничего не значит, милая наивная Лена! — воскликнула Ольга. — Не хочу быть несправедливой по отношению к Андрею. Я долгое время с ним работала, он отличный руководитель и умеет быть хорошим другом. Но когда на него нападает спесь, он меняется до неузнаваемости.

— Ты его хорошо знаешь, Ольга. Ты не могла бы дать мне совет?

— По поводу чего? — удивилась та. — Как оставаться с боссом в рамках деловых отношений? — Ольга рассмеялась, но, спохватившись, проговорила: — Прости, это меня не касается. Но с другой стороны, это касается моего брата, так что косвенно и меня. Я знаю, Лена, мой братишка упертый парень, скупой на чувства. Да ты и сама об этом знаешь.

— Я вообще-то о другом хотела узнать, но поскольку ты сама об этом заговорила, скажу, что не так уж и хорошо знаю твоего брата, как ты на то намекаешь, — смущенно сообщила Елена.

— Лена… Но мой брат, он сам мне сказал, что вы уже год вместе живете.

— Это в некоторой степени преувеличение. До недавнего времени мы действительно состояли с ним в связи, но только этим у нас все и ограничивалось. Он так и остался сам по себе.

— Да, это на него похоже, — согласилась Ольга. — Но следует учитывать, что последние два месяца были очень непростыми для всех членов нашей семьи, а в особенности для Игоря. Он много сносил от отца несправедливостей всегда, а в последнее время больше, чем когда бы то ни было. И именно на его долю выпало опознание отцовских останков. Он прошел через это, старательно сохраняя мину бесстрастности. Я знаю, что из-за этого многие считают его бессердечным, каким он и хочет казаться. Но это не так. Игорь всегда был добрым и восприимчивым мальчиком. А эту маску циника он на себя надел, чтобы защититься от отцовских шпилек. Я, например, совершенно не такая, как он, а хотелось бы иметь хоть толику его самообладания. На отцовские несправедливые обвинения я всегда отвечала бурными обидами, такой уж у меня характер… Просто не торопи ты его. Дай время. Он сам поймет, что для него лучше.

— К сожалению, мне теперь не доступна такая роскошь, как время. Счет идет на недели. — доверительно сообщила Елена, хотя еще минуту назад была настроена свято хранить свой секрет.

Ольга понимающе посмотрела на Елену, но не успела что-либо ответить, потому что появился Игорь, намеревавшийся везти Елену на дачу.

Когда Елена увидела Игоря в дверях магазина, ее глаза загорелись. Ольга не могла не заметить этого. Она лишь проводила пару задумчивым взглядом.

Помимо самой дачи на берегу возвышался большой белоснежный маяк, позади которого вздымались к небу мощные сосны.

— Здесь очень красиво, — отметила Елена, выйдя из машины Игоря, припаркованной возле дачи.

— Единственное место, где мой отец мог уединиться для отдыха, и единственное место, где мы с ним могли пребывать в мире и взаимопонимании. Ольга же здесь не появляется никогда. Слишком много дурных воспоминаний связывает ее с этим местом. Она даже не плавает… Вообще не плавает, не только в этом заливе, — усмехнувшись, сообщил Игорь, но Елена разглядела черноту боли в его насмешливом взгляде. — Я договорился с кредиторами. Они пришлют оценщика. А мы до его прибытия прогуляемся.

Елене не пришлось задавать ему вопросы. Казалось, скрытный Игорь решил наконец посвятить ее во все обстоятельства своей жизни до встречи с ней.

— В этой бухте постоянно обитают стаи различных рыб. Тут тихо, они чувствуют себя здесь как дома, — негромко проговорил Игорь, ведя Елену под руку по побережью.

— Вижу, твои школьные каникулы очень отличались от моих, — заметила Елена. — Максимум, что мои родители могли себе позволить, это сводить меня на озеро и дать поплескаться на мелководье. Мой отец до ухода на пенсию по инвалидности работал простым механиком. Зато все в доме он чинил своими руками. Однако могу сказать со всей ответственностью, что мое раннее детство было без преувеличения счастливым.

— Только раннее? А что же случилось потом? — поинтересовался Игорь.

— С отцом на работе произошел несчастный случай. С тех пор он в инвалидной коляске.

— Теперь понятно, почему он не вышел из машины, когда ты знакомила меня со своими родителями. А я, честно говоря, смущался спросить.

— Напрасно. Мы не делаем из этого секрета, — отозвалась Елена на его признание. — Ирония судьбы заключается в том, что только после несчастного случая, произошедшего с ним, нашей семье стало легче в финансовом отношении. До этого мы, можно сказать, перебивались с хлеба на воду. А когда травма привязала отца к инвалидному креслу, у нас, благодаря компенсации, появились деньги на достойную жизнь, родители смогли определить меня в хорошую школу, по окончании которой я поступила в колледж. Я редко видела родителей и мне очень их не хватало.

— Насколько я знаю, именно в колледже ты познакомилась с Ольгой.

— Да. Она на несколько курсов опережала меня. И славилась своим интеллектом. Девчонки благоговели перед ней.

— Серьезно? — усомнился Игорь.

— А разве ты этого не знал?! — изумленно воскликнула Елена.

— Я не так уж и много знаю о юных годах Ольги. Готов признать, что моя сестра личность неординарная и весьма сообразительная, но никогда не предполагал, что она слыла интеллектуалкой.

— Ольга не слыла интеллектуалкой, она ею являлась, — поправила его Елена.

— Выходит, что и о сестре я знаю не многое, и о тебе, Лена. Подумать только, ведь это наш первый откровенный разговор за все время нашего знакомства! Сколько это, два года? — спросил Игорь. — Я всегда считал себя скрытным. А оказалось, что и моему окружению это свойственно.

— Я просто не хотела нагружать тебя лишней информацией, — объяснила свою былую немногословность Елена. — Скажи, Игорь, а что ты намерен делать с этой дачей теперь, когда Михаила не стало? Насколько я понимаю, по условиям завещания ты волен распоряжаться им по своему усмотрению.

— Совершенно верно. Дача перешла ко мне. Я продам ее так скоро, как смогу погасить кредит.

— Жаль… — отозвалась Елена.

— Почему же? Ты полагаешь, что мне не следует от нее избавляться?

— Не мне об этом судить, Игорь. Но место до того живописно, что было бы обидно лишаться такого уютного гнездышка. Но ты хозяин. Если эта дача памятна тебе смертью матери, а Ольга тут не появляется вовсе, то, пожалуй, ты прав.

— Или не стану делать этого, — неожиданно добавил Игорь. — Посмотрим, как дело пойдет. Сейчас меня заботит только возможность перехватить акции дядюшки, пока они не попали в руки Вострова.

— Ты настолько убежден, что Лебедевы и Востровы больше никогда не смогут ладить?

— Если бы от меня в этом вопросе что-то зависело!.. Но следует учитывать, что у Андрея счеты не со мной и Ольгой. Он мстит моему отцу. А месть покойному требует от мстящего иррациональных поступков. Полагаю, он не успокоится, пока не развалит дело всей жизни моего отца. Он не отступится, потому что момент упущен. Когда его отец, признал факт похищения «Наследия Лебедевых», Андрею тоже не следовало упираться, а сознаться в содеянном, поддержать этот первый шаг к примирению. Но Андрей не сделал этого тогда, не сделает и теперь. Я в этом уверен.

— Андрей должен сделать первый шаг? — сухо спросила Елена, глядя на хмурого Игоря.

— Но не я же, — откровенно ответил Игорь.

Эти слова, сказанные Игорем, так и засели в сознании Елены. С ними на уме она вошла в свой офис на следующее утро.

Прежде чем выйти из игры, Елена решила предпринять то, что не всякий рискнет сделать. Но для нее это было важным. Поэтому она, не раздумывая, сняла телефонную трубку, набрала номер, сверяясь по справочнику, и твердым голосом проговорила, когда ей ответила секретарша: — Андрея Геннадьевича, пожалуйста… Скажите, что с ним желает поговорить Елена Кирсанова из «Дикого аметиста».

— Елена? — удивленно прозвучал голос Андрея. — Мне безусловно интересно знать, по какой причине вы мне звоните. Но я сейчас крайне занят. Могу я перезвонить вам чуть позже? — весьма учтиво осведомился он.

— Позже я вряд ли буду на месте. До меня дошли слухи, что у вас появились восхитительные жемчужины… — издалека начала Елена.

— На мой взгляд, любые жемчужины восхитительны, — самодовольно ответил Андрей, не подтвердив и не опровергнув слухов.

— Пожалуй, вы правы, — отозвалась Елена, лихорадочно соображая, как ей следует дальше построить разговор с этой акулой бизнеса. — Буду откровенна с вами. Для задумок наших гениальных дизайнеров необходимы лучшие жемчужины, какие только можно достать.

— Вы имеете в виду эскизы Германа Бурцева к новой коллекции? — настороженно уточнил конкурент.

— В том числе, — неопределенно ответила Елена. — Ведь ни для кого не секрет, что жемчуг вновь на пике популярности, но требует от ювелиров нового подхода.

— Это интересно, Елена, — отозвался Андрей. — А члены правления «Дикого аметиста» в курсе вашей задумки использовать для этих целей жемчуг Востровых?

— Нет, — откровенно ответила Елена.

— Вот как? Тогда, возможно, вам стоит обсудить это с руководством? Если вы добьетесь их согласия, то добро пожаловать.

— Мне нужно было знать заранее, согласитесь ли вы оказать содействие и снабдить нас всем необходимым сырьем, — объяснила Елена.

— Что ж… Если у вас так заведено… — задумчиво отозвался Андрей.

— Может быть, вы сами желаете принять участие в обсуждении?

— Нет, Елена. Я не стану этого делать, не имея официального приглашения, — категорически ответил тот. — Насколько я понимаю, сейчас мы беседуем неофициально, коль скоро вас никто из высшего руководства на эти переговоры не уполномочивал.

— Но… ваш брат согласился присутствовать, — выпалила Елена.

— Роман?! — воскликнул Андрей.

— Именно.

— Роман принял ваше приглашение?

— Да. Странно, что вы не знали. Ольга Лебедева озвучила ему нашу заинтересованность, и он согласился поучаствовать в предстоящей презентации нашей новой коллекции.

— У него должны быть свои мотивы. Не стану ему мешать. Но с другой стороны, не вижу причин для своего участия в этом деле, — сухо проговорил Андрей.

— Но лично вы не откажетесь от участия, если предложение поступит от представителя высшего управленческого звена нашей компании? — уточнила Елена.

— Я бы предпочел обсуждать это с равным… Но, пожалуй, нет, не откажусь.

— Спасибо, я это и хотела знать, — подытожила Елена.

— Приятно было поговорить с вами.

Елена положила трубку и подняла глаза на человека в дверях.

Несколько минут Игорь стоял на пороге ее кабинета и внимательно прислушивался к разговору своей подчиненной.

— Ты говорила с Востровым, — жестко сказал он. — Это ты ему звонила?

— Не важно. — Елена встала из-за рабочего стола. — Ты же знаешь, что нам для новой коллекции Германа «Лед и пламя» необходимо раздобыть жемчужины под стать нашим бриллиантам. А это непросто. У Андрея они лучшие.

— Лена, ты не имела права этого делать, — сурово выговорил ей Игорь.

— Я обязана была это сделать, поскольку от моей работы зависит коммерческий успех наших ювелирных коллекций, — убежденно парировала Елена. — Нам нужен жемчуг, поэтому я связалась с потенциальным поставщиком и провела с ним предварительные переговоры. Это обычное действие в нашей практике.

— Ты должна была посоветоваться со мной или Уваром.

— Я никогда не делала этого в аналогичных случаях.

— Но случай с Востровым нельзя считать обычным!

— К счастью, Андрей не так предубежден, как ты, хотя тоже не без капризов, — резко ответила на гневный окрик Елена.

— Тебе не впервой вести двойную игру, — презрительно процедил Игорь, пронзая Елену колким взглядом.

— Ты о чем это говоришь?!

— О твоих отношениях с моим отцом.

— Все еще не оставил эту нелепую идею? — усмехнулась Елена. — Я думала, мы все уже выяснили.

— Я не настолько в этом уверен, — нервозно проворчал он.

— И нет нужды, учитывая, что мы расстались, — отчеканила Елена, вновь заняв место за рабочим столом.

— Я должен знать все, потому что намерен прояснить наши отношения. Я хочу, чтобы между нами было все открыто.

— Ты созрел для того, чтобы сделать меня своей официальной любовницей? — рассмеялась Елена. — Можешь не утруждаться. Меня сей статус более не прельщает.

— Чего же ты хочешь, Лена? — твердо спросил ее Игорь, сев напротив.

— Два месяца назад меня мог бы устроить этот твой благой порыв. Теперь мне нужно много больше. Ты предложить мне это не в состоянии, поэтому не стану и распинаться.

— Я действительно настроен сделать наши отношения официальными. Я больше не хочу скрывать нашу связь от публики. И был уверен, что того же хочешь и ты.

— И потому, что старый привереда умер, ты считаешь, что созрел для брака. Но это не так. Будь ты истинно зрелым человеком, мнение отца не было бы для тебя решающим.

— Кто говорит о браке? — вспыхнул Игорь. — Расслабься, Лена. Я и не думал жениться на тебе! — громогласно объявил он и ухмыльнулся анекдотичности этой идеи.

— Ах, вот как! — вспыхнула вслед за ним Елена. — Я беременна, Игорь! Давай теперь посмеемся над этим вместе! — воинственно объявила она. — И прежде чем ты начнешь упражняться в предположениях, скажу категорически, это твой ребенок, Игорь!

— И не собираюсь оспаривать это, — буркнул он. — Когда ты узнала?

— Я не смогу работать, когда родится малыш, — договорила Елена, проигнорировав его вопрос. — Завершу работу над новой коллекцией и уйду в декрет, — поставила она его в известность. — А что будет потом, не знаю. Возможно, придется уволиться.

— Ты не должна оставлять магазин, Лена. Ты любишь эту работу, — попытался возразить Игорь.

— Благо ребенка для меня на первом месте. Я найду для себя работу, которая требует меньшей отдачи.

— Вижу, ты все обдумала, — укоризненно проговорил Игорь. — А что насчет меня? Я в твои планы не вхожу?

— Ты отец, Игорь. Остальное решать тебе, — спокойно ответила Елена.

— Я возьму на себя расходы по воспитанию.

— Как пожелаешь.

— Мы оформим совместное опекунство.

— Я не требую от тебя жертв и тем более не хочу насильно менять привычный стиль твоей жизни. Не представляю, как может ребенок вписаться в твой распорядок.

— Лена, да я только мгновение назад узнал о его существовании! Чего ты от меня хочешь?! — прокричал он.

— Ничего, успокойся, Игорь.

— Нам следовало прекратить наши отношения до того, как такое стало возможным. Не напрасно считается неправильным спать с подчиненными, — раздраженно проговорил Игорь.

— Спать с подчиненными… — насмешливо повторила вслед за ним Елена.

— И звучит отвратительно, — отозвался Игорь.

— А для чего вообще ты затеял со мной эту интрижку? Хотел еще больше походить на своего отца?

— Не знаю. Просто хотел тебя, — ответил он.

— Но все слишком затянулось, не так ли? А теперь еще и усложнилось. Подчиненные прилипчивы, — язвительно заметила Елена.

— Ты для меня больше чем подчиненная.

— С некоторых пор еще и любовница…

— Да.

— …но не жена, — довершила Елена. — Моя мама знает, что я сплю с тобой. Но она с самого начала предупредила, что такой, как ты, никогда не женится на такой, как я. Я пыталась ей возразить. Однако теперь приходится признать, что она была права.

— Такой как я? А какой я, по ее мнению?

— Сноб, — объявила Елена.

— И ты тоже так думаешь? — уязвленно спросил Игорь.

— Нет причин думать иначе, — ответила она.

— За мной кольцо, — бросил Игорь и встал.

— Я не приму его, — предупредила Елена.

— Посмотрим, — отозвался он и вышел из ее кабинета.

Глава 7

— Ужин был убойный! Спасибо, мамочка!

— Убойный?! — поморщившись, переспросила Надежда Кирсанова. — Давненько я не слышала этого словечка.

— А как я еще могу назвать твою стряпню, если после нее из-за стола подняться проблематично?

— Я рада, что у тебя наконец хороший аппетит, дочка. Меня тревожила в последнее время твоя хрупкость… Подай-ка свою тарелочку, я добавлю.

— Мамочка… Мне хватит… Кстати, как ты отнесешься к замужеству своей толстеющей дочери?

— О, Леночка, милая! Тебе сделали предложение? Это же замечательно! Кто?! Кто он? — восторженно зачастила Надежда.

— Игорь, — спокойно ответила Елена.

— Игорь?! — с сомнением и некоторым разочарованием в голосе переспросила Надежда.

— Угу, — подтвердила Елена.

— Я рада за тебя, и что же ты ему ответила?

— Я отказала ему, — призналась Елена.

— Но мне всегда казалось, что ты привязана к нему.

— Для брака этого недостаточно, — прагматично проговорила Елена.

— Ты не любишь Игоря Лебедева?

— Люблю… Но сомневаюсь, что он любит меня. В этом все дело.

— Но он же сделал тебе предложение, детка.

— Просто в тот момент он не мог поступить иначе. Было бы неразумно поддаться минутному настроению босса.

— Ты сказала ему, что беременна? — спросила Надежда.

— Но… Откуда ты знаешь про мою беременность, мама?

— Девочка моя, ты меня за дуру принимаешь? — усмехнулась Надежда Кирсанова. — Знаю, и притом очень давно. Мы с отцом все думаем, когда хоть нам ты признаешься… Так, значит, из-за ребенка Игорь сподобился сделать тебе предложение?

— Увы…

— И ты расценила этот поступок как результат шока?

— А как же еще?

— Но ты же не надеялась, что он станет прыгать от радости, узнав такое. Не всякая женщина готова безусловно принять факт своей беременности. Редко какая избегает сомнений.

— Мне это известно, мама.

— И ты не хочешь дать Игорю еще один шанс? — спросила ее Надежда.

— Я порвала с ним.

— Он все равно отец ребенка, Лена.

— Знаю, мама. Полагаю, теперь мне придется уволиться.

— О чем ты говоришь, доча?! Ты знаешь, каково тебе придется, если ты потеряешь эту работу накануне родов, откажешься от участия Игоря в воспитании ребенка? Я не позволю тебе так поступить! — гневно закончила Надежда.

— Я справлюсь, — уверила ее Елена.

— Нет, не справишься, милая. Это я тебе говорю. Уж поверь… Сядь, выслушай меня, — сухо распорядилась Надежда. — Ты не знаешь всего. Это не твоя вина. Просто мы решили ничего тебе не говорить… Тебе хоть известно, как ты попала в свой престижный колледж, как стало возможным получение высшего образования?

— Компенсация, — ответила Елена.

— Компенсация была смехотворной… Когда с твоим отцом случилось несчастье, я была вынуждена пойти работать. Я устроилась в «Дикий аметист». Я была еще достаточно молода и привлекательна, а Михаил был весьма респектабельным вдовцом. Он оказывал мне знаки внимания. Благодаря его великодушному отношению я последовательно продвигалась по карьерной лестнице, получала хорошую зарплату. Чем откровеннее становились его ухаживания, тем лучше становилось наше финансовое положение. Он очень интересовался моей ситуацией. Я откровенно рассказала ему о твоем отце. Он стал принимать участие. Без его помощи мы стали бы нищими.

— Михаил делал это бескорыстно? — предчувствуя отрицательный ответ, пролепетала Елена.

— Нет, разумеется, — ответила Надежда.

— Что?!

— Я спала с ним, — призналась Надежда дочери.

— Как ты могла?! Как ты могла так поступать? — вспыхнула гневом Елена.

— Мне нужно было вырастить дочь. А Михаилом не трудно было увлечься. Он был уверен в себе, красив и властен. Когда наш роман закончился, он продолжил помогать нам и делал это до тех пор, пока не взял тебя на работу.

— А как же папа? — шепотом спросила Елена.

— Когда отец узнал обо всем, он нашел в себе силы понять мои мотивы и простить… Не уверена, что ты сможешь поступить так же великодушно, как твой отец. Но я должна была рассказать тебе об этом именно теперь, когда ты собираешься совершить опрометчивый поступок… Лена, даже если Игорь не похож на идеального мужчину, не отвергай его. Ты же не сможешь выйти замуж за другого, любя Игоря и воспитывая его дитя. Я знаю тебя.

— Это так, — вынуждена была согласиться Елена.

— Тогда не ломай жизнь ни себе, ни ему, ни вашему ребенку. Если он еще раз сделает тебе предложение, ты должна принять его.

— Долго у вас это продолжалось с Михаилом? — осторожно спросила Елена.

— Достаточно долго, — ответила Надежда.

— Я не понимаю, как ты могла? Ты же была замужем! Ты же всегда любила папу!

— Только благодаря Михаилу я сумела пережить все наши несчастья. И дело не только в деньгах. Когда я была с ним, то попадала в другую жизнь без проблем и тревог. Это давало мне силы возвращаться домой и поддерживать в твоем отце волю к жизни. Не будь этой отдушины, мы бы поддались отчаянию и не были бы тебе хорошими родителями. На мое счастье, твой отец прекрасно понял меня.

— Я вам обоим стольким обязана, мамочка. Ты правильно сделала, что решила рассказать мне обо всем. Правда всегда лучше вымысла.

— Очень рада, что ты понимаешь меня, милая. Пойми и другое, тебе нужен муж не меньше, чем твоему ребенку отец.

Большую часть следующей недели Елена предпринимала все возможное, чтобы меньше находиться в своем офисе, благо к этому располагал ряд накопившихся за долгое время рабочих проблем.

Не только она сама, многие заметили, сколь существенно изменилось ее готовившееся к материнству тело. И если никто до сих пор не высказал своих подозрений, недоумений или поздравлений в связи с ее беременностью вслух, то только по причинам этического характера. Но Елене это было уже безразлично, поскольку виновник ее состояния все прекрасно знал.

Уже в понедельник утром, отправляясь на работу, Елена думала, что не доживет не только до конца рабочего дня, но и до обеда. Жара, утомление, гормональные перестройки организма сообща решили доконать бедную беременную женщину.

Елена вошла в магазин. Ее встретила Алла, молоденькая продавщица, и коротко проинформировала о текущем состоянии дел. Затем другая продавщица, Лиза, невзначай заметила, что любимое кольцо Елены с большим светло-голубым бриллиантом в центре и пятью розовыми по краям не так давно купили. На что Елена пожала плечами и философски заметила: — Это должно было однажды случиться.

Затем она услышала от своих подчиненных сообщение, что Игорь ненадолго заезжал в магазин с утра, а потом отправился в главный офис корпорации на экстренное совещание членов правления. На это Елена прореагировала кивком головы и удалилась к себе.

Середина рабочего дня застала Елену за обслуживанием неожиданно большого количества покупателей. Ей пришлось несколько часов провести на ногах. В нынешнем состоянии это было чрезвычайно ощутимо. Почувствовав, что необходим перерыв, она уединилась в своем кабинете с чашкой горячего чая и решила просмотреть электронную почту. В этот-то момент Игорь и застиг ее.

Он без стука вошел в кабинет своей подчиненной. Елена невольно нахмурилась при виде него. Игорь невозмутимо занял место напротив.

— Привет, — бодрым голосом поздоровался он. — Как ты себя чувствуешь?

— О чем еще можно спросить беременную женщину? — нервно пошутила она.

— Вижу, ты не в духе, — подытожил Игорь. — Впрочем, это исправимо, — озорно добавил он.

— Просто устала. — Елена по мере сил сдерживала прорывающуюся агрессию. — Я толстею и дряхлею.

— Ребенок уже шевелится? — осведомился Игорь.

— Еще нет, но мой живот пухнет час от часу. Я скоро взорвусь. Я на взводе, Игорь. И это последнее предупреждение.

— Понял. Обязуюсь быть осмотрительным в словах и поступках, — пообещал он.

Игорь поднялся и подошел к Елене, присел рядом с ней на корточки и осторожно провел ладонью по ее заметно округлившемуся животу.

— Какой изгиб! — удовлетворенно заметил он.

— Толстуха! — Елена брезгливо поморщилась.

— Шикарно! Ни грамма жира. Только сверхценное содержание.

— Ну, спасибо, утешил, — усмехнулась она. — Сегодня мне назначено первое узи, — нехотя призналась она. — Может быть, захочешь пойти со мной? — осторожно спросила его Елена.

— И стая саблезубых тигров не сможет меня остановить, — бодро заверил ее отец малыша.

Спустя некоторое время они уже находились в кабинете на приеме у доктора.

— Ложитесь здесь, Елена Владиславовна, — сказала ей медсестра.

Через пару минут появился доктор Чернов.

— Посмотрим, что тут у нас? — проговорил он, нанеся гель на округлый животик Елены.

— Я вижу его! — радостно воскликнул Игорь, всматриваясь в монитор.

— Все отлично… Так-так, что у нас тут такое? — насторожился доктор Чернов. — Ах, так это же причина вашей быстрой утомляемости и обостренного чувства голода, на которые вы столько раз мне жаловались. Ваша быстрая прибавка в весе имеет надлежащую причину, — хитро проговорил врач.

— Что-то не так, доктор? — обеспокоенно осведомилась Елена.

— Еще одно сердечко, — ответил врач.

— Как это? Откуда? — ужаснулась она.

— Два ребенка, два сердца, — усмехаясь, ответил на ее вопрос доктор.

— Двойня! — сообразил Игорь.

— Двойня? — пуще прежнего ужаснулась Елена.

— Двойня, — прозаически подтвердил доктор. — Елена, в вашей семье были близнецы по материнской линии?

— Моя мама из близнецов, — трагически ответила она.

— Все закономерно, — подытожил доктор Чернов.

— Мы обязаны это отпраздновать, — сказал Игорь убитой новостью Елене, когда они покидали клинику.

— Я не в настроении, — пробормотала она.

— Никаких отговорок. Это же надо было такому случиться! — восторженно недоумевал Игорь. — По такому поводу я сделаю заказ в ресторане «Гранд», — объявил он и аккуратно усадил беременную подругу в свой щегольской «Ауди». — Ремень безопасности не слишком тугой? — взволнованно поинтересовался Игорь.

— Все нормально. Не суетись, я сама о себе позабочусь.

— Но помимо тебя я везу еще и двойню! Подумать только!

— Да, меня теперь много, — удрученно признала Елена.

— В самый раз, — бодро сказал он.

На что Елена только тяжело вздохнула.

— Не волнуйся, я не собираюсь тебя соблазнять.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что меня только это волнует…

— Все будет путем, — неунывающе заверил ее Игорь. — Я обо всем позабочусь.

Этот вечер Игорь посвятил Елене. Он заказал в ресторане изысканный ужин и накрыл в своем пентхаусе шикарный стол. Елене ничего не пришлось делать, кроме как наслаждаться едой, обстановкой и галантными ухаживаниями Игоря. Он обращался с ней как с хрупкой ценностью, чем не мог не умилить свою женщину. Она перестала сопротивляться его преувеличенной предупредительности и просто блаженствовала.

— А что ты на самом деле думаешь обо всем этом? — спросила Елена Игоря. — Только отвечай честно, — предупредила она его.

— Честно? Ошеломлен. Я никогда не думал о себе как об отце. Тем более об отце двойняшек. Это шок. Но шок приятный. Это как выиграть в лотерею.

— И ты не сердишься? — опасливо уточнила она.

— Нет, конечно же. А если бы и сердился, то на кого? В сложившейся ситуации я могу сердиться только на себя. Ведь это стало возможным благодаря моему усердию, не так ли?

— Я имела в виду, не сердишься ли ты на то, что я сварлива в своей беременности?

— Ты носишь двойню. Полагаю, это не только большая ответственность, но и серьезная физическая и психологическая нагрузка.

— Это так, — подтвердила Елена. — Как бы я ни старалась держать эмоции в узде, у меня не получается. Тебе придется смириться, Игорь.

— Я к этому готов.

— Ты должен знать, что я ни за что не стала бы принуждать тебя к браку, спекулируя беременностью, — оговорилась она.

— Я это знаю… — откликнулся он. — Тебя только это тревожит, милая?

— Не только.

— Тогда скажи, что.

— Не уверена, что ты это поймешь.

— Пойму, если ты попробуешь объяснить, — заверил ее Игорь.

— Меня пугает то, сколь сильно я изменилась с тех пор, как узнала о своей беременности. Прежде я была уверена, что моя работа и карьера в «Диком аметисте» значат для меня намного больше. Но стоило осознать, что я становлюсь матерью, все бывшее важным прежде потеряло свою безусловную ценность. И я уже не знаю, кто я и чего хочу.

— Сейчас ты беременна и не должна смущаться этого. Потом ты родишь и вновь изменишься. С этим просто нужно смириться.

— Мне необходимо быть с тобой откровенной, Игорь. Я надеялась, что ты почувствуешь тот миг, когда мы стали друг другу большим, нежели просто любовниками. Я мечтала провести с тобой Рождество, встретить с тобой Новый год. Пыталась без слов дать тебе понять, что ты мне необходим. Но ты не воспринял этого.

— Прости, я и не догадывался, Лена.

— Ты всегда предпочитал проводить праздники со своим отцом в Ялте. И у меня нет права винить тебя в этом. И все же я была оскорблена твоей черствостью. Ведь это означало, что я для тебя ничего не значу…

— Это не так, — попытался возразить Игорь.

— Не спорь, — остановила его Елена и, помолчав, продолжила: — Знаю, ты стыдишься отношений со мной.

— Ты несправедлива ко мне. Я просто не хотел, чтобы нашу связь считали прагматической. И сам не хотел так считать. А ведь корысть, это самое вероятное объяснение интимной связи между начальником и подчиненной.

— Я ничего не хотела от тебя, кроме любви и понимания, — прошептала Елена.

— Верю. Ты никогда не злоупотребляла нашими отношениями.

— Я боялась тебя потерять, но также не хотела стать от тебя зависимой. Чем сильнее я проникалась тобой, тем отчаяннее желала разорвать нашу связь. Беременность стала для меня настоящим потрясением, — объясняла Елена. — Я ведь даже не задумывалась о материнстве, была уверена, что все это мне только предстоит в отдаленном будущем, верила, что сознательно совершу этот шаг, когда почувствую свою готовность. И знала твои правила, ни детей, ни животных…

— … ни обязательств, ни колец…

— И растерялась, получив положительный тест.

— Все не в мою пользу, — грустно усмехнулся Игорь.

— Я не хотела смущать тебя и принуждать к чему бы то ни было. Просто надеялась постепенно уйти из твоей жизни. Но обстоятельства оказывались сильнее. Я все оттягивала свой уход. Сначала ты переживал гибель отца, потом был разочарован завещанием. Я считала предательством уйти в такой момент… Но ты оскорбил меня своим несправедливым подозрением в связи с Михаилом. А ведь я всего-то старалась избегать общения с ним.

— Но почему?

— Были причины, Игорь. Я сама узнала обо всем только на днях от моей матери. А до этого тоже довольствовалась только чудовищными подозрениями.

— Да о чем таком ты говоришь, Лена? — нетерпеливо потребовал объяснения Игорь.

— Однажды я из постыдного любопытства шарила в бумагах моей матери, — вынуждена была признаться она, — и обнаружила откровенную записку, написанную Михаилом. В записке в резких выражениях говорилось, что если мама оплошает и забеременеет, то пусть даже не думает козырять этим, а прямо отправляется делать аборт.

— Твоя мама и мой отец были любовниками? — искренне изумился Игорь.

— Да, были, — горестно призналась Елена.

— И ты решила, что такая безапелляционность наша семейная черта?

— Должна признать, при всей моей любви к тебе я подозревала худшее, — повинилась Елена. — Я сомневалась, что ты правильно поймешь меня, обойдешься без упреков и обвинений.

— Так вот в чем дело, — задумчиво проговорил Игорь. — Ты из-за своей матери ссорилась с ним в аэропорту.

— Нет, что ты! Из-за тебя.

— Из-за меня? — вновь удивился он. — А какие были причины?

— Михаил как-то прознал про наши с тобой отношения. Узнал, что я часто остаюсь у тебя по ночам…

— И?

— Он был уверен, что я впутала тебя в эту связь из меркантильных соображений, и требовал, чтобы я незамедлительно порвала с тобой.

— На каком основании? — возмутился Игорь.

— Сказал, что я неподходящая партия для наследника крупного состояния и успешного предприятия. По его мнению, такая как я годится лишь для забав. И я никогда не смогу стать достойной его сына. Сказал, что какова мать, такова и дочь. Я пришла в бешенство, считая это грязным поклепом, и только потом узнала всю правду от своей матери.

— Забудь об этих гнусных обвинениях, Лена. Ты знаешь, как к тебе относятся Ольга, Аля и Уваров. Они моя семья, и к их мнению я прислушиваюсь. А злобные вымыслы отца не должны тебя больше тревожить, — убежденно проговорил Игорь.

— Я все тебе рассказала, — подытожила Елена с грустной улыбкой на устах.

— Нет, еще не все, — возразил он. — Я хочу подробно узнать о том полете. Ты не взошла на борт из-за ссоры с отцом?

— Да. Твой отец сказал, что если я не повинуюсь ему, он меня уволит. А если упираться будешь ты, то лишит тебя наследства. Но если я поступлю так, как он хочет, то не пожалею. Он отблагодарит меня за лояльность.

— И что ты ему на это ответила?

— Сказала, что не намерена выслушивать его угрозы и уволюсь сама… Я была вне себя от гнева, Игорь. Со мной еще никто никогда не разговаривал с таким пренебрежением. Я развернулась и ушла. Мельком видела, как он и Регина идут на посадку.

— И куда ты отправилась?

— Первым побуждением было ехать к тебе и все рассказать, но я решила, что в таком взвинченном состоянии это неразумно, и вернулась в свою квартиру. От усталости и расстройства рухнула в постель и моментально уснула. Когда же проснулась, уже стало известно, что самолет корпорации не выходит на связь и начаты поиски. В такой ситуации мои откровения были бы совершенно неуместными. А через считанные часы спасатели нашли обломки. Тогда можно было считать, что все кончено…

— Лена… — нежно шепнул Игорь.

— Что? — отозвалась она.

— У нас все будет хорошо, — заверил он ее.

На побережье перед дачей в Ялте Елена скинула босоножки.

— Устали ноги? — спросил ее Игорь.

— Да нет. Просто хочу почувствовать теплоту песка.

— Идем к шезлонгам, — позвал ее Игорь. — Тебе нужно отдохнуть.

— Не слишком ли ты меня опекаешь? — усмехнувшись, спросила она его. — Как ни странно, именно сейчас я чувствую себя замечательно.

— Может быть, еще немного крем-брюле? — предложил ей Игорь.

— Не откажусь, — ответила Елена, расположившись в шезлонге.

— Я быстро…

— О чем ты думаешь? — спросила она Игоря, когда тот вернулся с двумя королевскими порциями прохладного лакомства.

Игорь неопределенно пожал плечами.

— Ну же… Ты такой скрытный. Мое терпение не бесконечно, милый, — подстегнула она его шаловливым тоном.

— Я вспомнил то утро перед похоронами, когда проснулся, а в моих объятьях ты. Я долго смотрел, как ты спишь. Отчетливо помню, как солнечный свет окрашивал твое по-детски спокойное личико, как дрожали твои ресницы, когда я старался тебя разбудить, как золотистые тени от них ложились на твои щеки.

— Ты разглядывал меня, бесстыдник? — стараясь скрыть свое смущение, спросила Елена.

— С наслаждением, — признался Игорь. — Ты часто раскрываешься во сне, и я очень люблю на тебя смотреть. Что же тут дурного, если я делаю это любя?

— Любя? — растроганно переспросила она.

— Ты спящая отличаешься от бодрствующей, как ночь отличается ото дня. И всякий раз, наблюдая твой сон, я чувствую, как преисполняюсь твоим покоем.

— Ты удивишься, если я кое в чем тебе признаюсь. Иногда, зная, что ты смотришь, я притворялась крепко спящей, чтобы продлить это наслаждение.

— Ах ты, лиса! — укорил ее Игорь. — Что еще ты от меня скрываешь, белокурая плутовка?

— Я чуть с ума не сошла с тоски в то утро, когда ты ушел, не поцеловав меня на прощанье.

— Прости меня. Ты не станешь возражать, если я сделаю это прямо сейчас?

— Только если этот поцелуй не будет прощальным, — прошептала Елена, приникнув к его губам.

— На тебе не слишком ли много одежды? — спросил ее Игорь минуту спустя.

— Возможно, — ответила она.

— Ну, с этим-то я справлюсь. — Игорь расстегнул пуговицы ее жакета. — Или тебе все еще есть, что от меня скрывать? — шутливо спросил он ее.

Елена строго заглянула в его глаза и тяжко вздохнула.

— Не принимай всерьез, — предупредил Игорь. — Я просто дурачусь. — Он помог ей снять жакет и поцеловал обнажившиеся золотистые шею и плечи. — Я уже так много раз выставлял себя дураком, — серьезно констатировал он. — Считал делом всей своей жизни бездушные камни, в то время как чуть не упустил настоящее сокровище, тебя, моя родная, и наших детей.

— Игорь…

— Да, я люблю тебя, Лена.

Елена обмерла, услышав такое признание. Она боялась словом или жестом нарушить этот волшебный миг.

— Прежде я не понимал тебя. Наслаждался твоей кротостью и красотой, но самой тебя словно не видел. Я был уверен, что любая на твоем месте была бы такой же. И лишь много позже понял, что такой делает тебя непритворное чувство… И знаешь, меня это испугало. Я, видел только опасности в любви и уже готов был совершенно отказаться от нее, если бы не пара сердечек, которые трепещут в твоем чреве.

— Все, что мне нужно от тебя, Игорь, твоя любовь, — нежно проговорила она.

— Она у тебя есть, любимая, — заверил он ее.

Елена провела рукой по его волосам и заглянула в глаза.

— Ты понимаешь, что нам предстоит еще не один непростой месяц, прежде чем появятся дети? И еще годы, в течение которых нам придется ладить, невзирая ни на что?

— Я буду смаковать каждый миг, любимая! — восторженно пообещал он и попытался заключитьее в свои объятья. — Ты такая соблазнительная, деточка! Мне так нравится твоя пополневшая грудь! Это малышей я должен благодарить за сказочные превращения? Странно, как это я сам не догадался, что ты беременна, когда впервые заметил в тебе непривычную пышность?

— Возможно, тогда у тебя было предостаточно своих забот, любимый, — чуть смущенно ответила Елена, отстранившись.

— Но я всегда был открыт для наслаждений.

— То-то и оно, — с упреком проговорила Елена. — А готов ли ты к лишениям? Сейчас этот вопрос более актуален. Я уже не могу быть твоей безотказной подружкой. Это следует понимать.

Но Игорь словно не слышал ее. Он обнял Елену крепче, откинул с ее лица золотистые пряди волос и стал пылко зацеловывать ее лицо, приговаривая: — Двойня… Я все еще не могу поверить, любимая. Это просто чудо какое-то! Спасибо тебе, сокровище мое.

— Ты действительно рад, что у тебя будут дети? — с сомнением в голосе спросила она.

Игорь усмехнулся и, глядя ей прямо в глаза, проговорил: — Еще бы! Я горжусь тобой, любимая. Мне просто не терпится объявить всем, что я вот-вот стану отцом двоих прекрасных малышей…

— Подожди-ка… — попыталась перебить его Елена.

— …и о том, что ты станешь моей женой, родная, — не слыша ее, довершил Игорь. — А ты ведь не откажешься ею стать?

Елена, замерев, продолжала смотреть на него не верящим взглядом.

— Если не уверена, не нужно ничего отвечать сейчас, — благоразумно остановил ее Игорь, видя, что уразумение дается ей не просто. — У нас еще есть время впереди.

На следующий день была назначена презентация новой коллекции, носящей строгое название «На века».

Этот день стал апофеозом шести месяцев работы огромного коллектива ювелирного дома «Дикий аметист». Это событие стало одновременно желанным и пугающим для каждого, кто имел отношение к созданию этой коллекции.

Презентация пришлась на конец рабочей недели. Точнее, с самого начала так и было задумано.

Для Елены, управляющей магазином, где должна была состояться презентация, этот день был вдвойне волнительным. Ведь как раз сегодня Игорь ожидал от нее осмысленного ответа на его просьбу стать его женой, поскольку именно к празднованию нового этапа в жизни корпорации хотел приурочить официальное объявление о помолвке.

Задолго до предстоящего вечера Елена приготовила платье из плотного шелка цвета сочной арбузной мякоти, украшенное тонкой вышивкой бисером. Очередным поводом для радости стал тот факт, что платье на ней сошлось, хоть она и приобрела его задолго до того, как ей стало известно о беременности.

Уже готовая к выходу, Елена пристрастно оглядела себя в большое зеркало и с удовлетворением заметила, что на этой стадии беременности ее женственные формы прибавили в соблазнительности.

Раздался пронзительный позывной ее дверного звонка. Она никого не ожидала в этот час, торопясь покинуть квартиру для участия в столь ответственном мероприятии. Она было решила проигнорировать незваного гостя, но, не в силах сносить это требовательное дребезжание, все же пошла открывать.

На пороге ее квартирки стоял горящий предвкушением Игорь. Он был облачен в роскошный смокинг и, как всегда, достоверно знал, сколь эффектно в нем смотрится, что и знаменовало полудетское выражение его озорного лица.

— Разве был уговор, что ты заедешь за мной? — сдержанно спросила его белокурая хозяйка квартиры.

— А как же?! Весь прошедший год я подвозил тебя до салона во всех подобных случаях. Мне казалось это само собой разумеющимся.

— Я рассчитывала, что встречусь с тобой на презентации, — смущенно проговорила Елена, демонстрируя свою неготовность предстать перед всеми, своими и пришлыми, не только в качестве управляющей ювелирным магазином, но и подругой, спутницей, возлюбленной отпрыска почившего владельца корпорации «Дикий аметист». Это представлялось ей чем-то непривычным, если не сказать неприличным.

— И все-таки я здесь, — констатировал Игорь. — Но если ты отказываешься ехать со мной…

— Почему же?

— …если все, о чем я тебе говорил в нашу последнюю встречу, для тебя ничего не значит… Послушай, Лена, после нашего расставания я все время думал о том, почему ты не предприняла ни одной попытки сделать наши отношения официальными. Прежде меня радовало твое желание сохранить нашу связь в тайне. Но с тех пор, как узнал о твоей беременности, меня стала беспокоить твоя скрытность. Не хочу верить, что тебе льстила роль тайной любовницы босса. Но чем еще можно объяснить такое стремление?

Глава 8

Елена, не глядя на взволнованного Игоря, застегнула на шее элегантное колье белого золота, надела пару серебристых босоножек, взяла миниатюрную сумочку, предварительно поместив в нее блеск для губ и маленький флакончик драгоценного парфюма, ароматное облако которого уже обволакивало ее.

Вместо ответа она подошла к Игорю, взяла его за руку и выключила в прихожей свет, выходя из квартиры.

Как ни странно, тот вполне удовольствовался таким ее поведением. Да и как он, красавчик и сын всемогущего магната, всерьез мог подумать, что дочь простого механика стыдилась появиться с ним на людях? Разумеется, это было исключено.

Когда они прибыли к магазину, у входа уже толпились репортеры. Через несколько минут после их появления двери открылись для блистательных приглашенных, среди которых были звезды кино, телевидения, сцены и подиума, богатые обыватели из числа их постоянных клиентов, представители власти. Были успешные художники, редакторы глянцевых изданий, которые наверняка потратили не одну бессонную ночь, чтобы подобрать подобающий наряд к этому торжеству.

— Блистательно как никогда, — оглядевшись вокруг, заметила Елена.

— Угу, все такие нарядные, — согласился с ней Игорь. — Ты хорошо поработала, чтобы это стало возможным, любимая.

— Мои заслуги ограничены моей компетенцией. Я всегда была старательной исполнительницей, но не более того. Да и нужды что-либо привносить в этот порядок никогда не видела. Ибо мне несказанно повезло с начальником. Он феноменально прозорлив.

— Это ты мне так изобретательно льстишь? — игриво спросил ее Игорь. — Спасибо, Лена.

— Елена! Игорь! — звонким голосом окликнула их Стелла Багирова, исключительная красота которой была щедро оттенена изысканными украшениями из представляемой коллекции, отчего модель сделалась объектом неусыпного слежения со стороны сотрудников службы безопасности корпорации.

— Здравствуй, красавица! — чистосердечно поприветствовала ее Елена, а Игорь с нескрываемой гордостью посмотрел на модель и поцеловал ее в предусмотрительно подставленную бархатную щечку. — Ты во всеоружии, — заметила Елена. — Затрудняюсь сказать, кто кого украшает, ты бриллианты или они тебя.

— Просто я сегодня как никогда настроена блистать. Успех модели зависит от способности проникаться пафосом ситуации. Даже если я больше всего на свете люблю наивные поделки аборигенов, я обязана представлять эту коллекцию так, словно она необходима мне больше воздуха, — отчеканила роскошная брюнетка. — Вот только я никак не найду Дамира.

— Ты имеешь в виду Дамира Якимова? — уточнила Елена.

— Да. Я пригласила его… Хотя забудь, Лена. Возможно, это и не серьезно… для него. Мне давно следовало привыкнуть к таким исходам, — приуныв, проговорила великолепная женщина. — Ну да сегодня не время грустить! — подытожила она, внешне взбодрившись, и плавно перетекла в соседнюю группку собравшихся.

Елена задумчиво проводила ее взглядом и вновь посмотрела на своего элегантного спутника.

Тут она заметила Алевтину в облегающем черном платье. Из украшений коллекции она надела лишь единственную подвеску с крупным бриллиантом, но этой одной хватило бы, чтобы достойно представить ее дизайнерский вкус и стиль.

Аля была со своей матерью и тетей Зоей. Пожилая женщина выглядела подлинной аристократкой, возраст которой являлся ее несомненным достоянием. Примечая таких женщин, Елена всегда мысленно желала стариться столь же достойно, как это удается им.

Елена вновь и вновь возвращалась взглядом к счастливому Игорю, словно интуитивно ожидая от него чего-то. Игорь взглянул на нее сверху вниз, и Елена подарила ему смущенную улыбку.

Людей на красном ковре все прибавлялось. Гости азартно общались и разглядывали объекты гордости ювелирного дома «Дикий аметист» на прекрасных телах специально нанятых девушек-моделей и в специальных стендах под сапфировым стеклом в лучах подсветки. Публика, мучимая жарой, невзирая на недюжинную работу кондиционирующих устройств, обмахивалась рекламными брошюрами, макеты которых еще недавно находились в правке у Елены.

Все протекало по плану. И Елена, и Игорь, и Ольга, и Петр Уваров были довольны происходящим.

Игорь сверился с часами, взошел на специально отведенное возвышение в окружении элегантных островных витрин, легонько прикоснулся кончиком указательного пальца к микрофону и терпеливо выждал, когда воцарится тишина.

Он радушно улыбнулся собравшимся и на правах наследника произнес приветственное слово, плавно перетекшее в патетическую речь с условным названием «Бриллианты навсегда», призванную агитировать собравшихся без колебаний приобретать украшения от ювелирного дома «Дикий аметист».

Сорвав овации, Игорь сердечно пожелал всем удачного вечера и вернулся в общество своей спутницы.

— Кто это? — шепнула Елена, кивнув на человека, с напряженным прищуром осматривавшего собравшихся.

— Где? — спросил Игорь.

— Там… У самого входа. Высокий, привлекательный, только что разговаривал со Стеллой как добрый знакомый. Определенно высматривает кого-то.

— О, да это же Роман Востров! — с нескрываемым удовольствием проговорил Игорь. — Репортеры будут в восторге от такого появления. Наверняка ожидают скандала.

— Так вот, значит, он каков, брат Андрея Вострова. Странно, он совершенно на него не похож. Хотя и Андрея я знаю скорее заочно, — признала Елена. — Однако мне не кажется, что этот человек способен оскандалиться, — осторожно заметила она.

— Они действительно не похожи ни друг на друга, ни на своих родителей. И этому есть объяснение. Геннадий и Анастасия Востровы усыновили Романа и Андрея, когда узнали, что не могут иметь собственных детей, — сообщил ей Игорь. — Так что фактически они мне не родственники. Именно поэтому мой дед, вопреки праву первородства отдал семейную реликвию «Пылающий закат» именно моим родителям в связи с рождением Максима, а не своему старшему сыну Геннадию. По-моему, старик поступил логично, хотя ни Геннадий, ни Андрей этого принять не пожелали… Насколько я могу судить по реакции публики, эта коллекция будет пользоваться успехом, ты так не считаешь, Лена? — стремительно сменил тему босс.

— Полностью согласна с тобой, Игорь, — шутливым официальным тоном ответила она ему.

— Отличная работа, Елена. — подыграл ее тону Игорь.

— Благодарю, Игорь Михайлович.

Зазвучала музыка, перекрывая отдельные восклицания. Салон насквозь пропитался ароматом свежесрезанных роз. Приближалось окончание презентации. К финалу организаторами был подготовлен сюрприз. В соответствии со сценарием, который до этого момента соблюдался безупречно, под торжественную музыку из-за тяжелых портьер должна была появиться облаченная невестой Стелла Багирова с подвеской легендарного «Лунного камня».

Она появилась и послышалось несколько изумленных восклицаний. Публика в своей массе была осведомлена, сокровище какой ценности покоится на груди у великолепной женщины в свадебном платье.

— Посмотри на Романа, — прошептала Елена Игорю.

— Ты думаешь, он надеется стянуть у нас и эту реликвию? — едко усмехнувшись, шепнул ей в ответ Игорь.

— Эх ты! — процедила она. — Никогда не изменишься. Разве не видно, что Роман в восторге?

— Ты несправедлива ко мне, любимая. Я готов к переменам, если они хорошие. Но не забывай, кто такой Роман и чья сестра Стелла.

— Ты полагаешь, они спланировали бежать отсюда с «Лунным камнем», как Бонни и Клайд?

— Не исключено, — полушутя отозвался Игорь.

— Однако маловероятно, — заключила Елена.

Как она и предполагала, обошлось без происшествий, и презентацию можно было считать оконченной после заключительной речи Петра Уварова.

— Вот и все, — подытожила Елена.

— Отнюдь, — отозвался Игорь, а на его ладони уже лежала коробочка с эмблемой их ювелирного салона. — Лена, выходи за меня замуж и прими это в залог моей любви.

— Никаких детей, животных, обязательств и колец, — шутливо возразила она.

— Эту сентенцию я изобрел в юности. Она уже давно устарела.

— Почему я должна тебе верить? — осведомилась Елена.

— А ты открой коробочку и сама все поймешь.

Елена сделала так, как он просил, и обомлела от восхищения. В гнездышке на шелке покоилось то самое кольцо с девственно-голубым бриллиантом в розоватом соцветии, которое она ценила превыше всех колец.

— Ты позволишь надеть мне его тебе на палец? — осторожно спросил ее Игорь.

— Да, конечно, — покорно согласилась она.

— И каков же твой ответ? — спросил он, чуть помедлив.

— Я согласна стать твоей женой.

— Да здравствуют дети, животные и брачные клятвы! Кстати, как зовут твоего вредного кота?

— Чешипуз, — смеясь сквозь проступающие слезинки, ответила счастливая Елена.

Оглавление

Ольга и Петр. Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Елена и Игорь. Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8