Безумное знакомство (СИ) [Киссия Старк] (fb2) читать онлайн

Безумное знакомство

Глава 1

Глава 1

— Лина, прости, — тихо сказал Данил.

Закатив глаза, я фыркнула от раздражения.

— Это уже Неважно, Данил. Ты сказал это, и что дальше? Ладно, ты извинился. Я простила тебя. Но что это исправит? Ничего. Просто оставь меня в покое. Отвези меня домой.

— Пожалуйста, крошка. Я смогу сделать лучше. Я изменюсь.

— Пройденный этап. Да, я это уже слышала. Буквально на прошлой неделе, — я отвернулась к окну в «Ауди» Данила, рассматривая пролетающие мимо пригородные улочки, серые, унылые и залитые дождем.

Как и моя жизнь.

— Ладно, что, черт возьми, ты хочешь, чтобы я сделал? Я сказал, что стану лучше. Сказал, изменюсь. И я это сделаю. Я обещаю. Разве я не исправлял такое раньше?

Я не хотела отвечать на этот вопрос. Я играла с бриллиантовым кольцом в полкарата на своем пальце, которое он подарил мне месяц назад. Четыре долгих мучительных недели, на протяжении которых мы больше спорили, чем целовались, больше трахались, чем занимались любовью, больше игнорировали друг друга, чем ходили на свидания.

— Ну же, детка. Пожалуйста, поговори со мной, — Данил положил руку на мою ногу, но я отбросила ее.

— О чем здесь говорить? Мы ходим по кругу. Да, ты прав. Мы боремся за что-то, я рассказываю тебе проблему, а ты решаешь ее, как можно лучше. Я признаю это, и это замечательно. Проблема в том, что всегда есть проблемы. Если не одно, то что-то другое.

— У людей есть проблемы. — ответил Данил. — У пар есть проблемы. Мы сможем решить их.

Опять же, я не хотела отвечать. Ответ был только один, но он приведет еще к большим спорам и расставаниям. Мы расставались четыре раза за три года, пока были вместе. Последний раз меньше чем за неделю, перед тем как Данил сделал мне предложение. Он предложил это в качестве извинения, и это было довольно романтично и привело к захватывающему сексу. Под захватывающим я имею в виду, что он меня сначала облапал, и у меня был оргазм, и он не заснул сразу после этого. У нас даже был второй раз, которого не было месяцами. И этот второй раз заставил меня поволноваться.

У меня задержка. Да… эти дни опаздывали на несколько дней, хотя обычно приходили как часы, что заставило меня паниковать. Я не сделала тест и не сказала Данилу. Дети были экстренной кнопкой для него, и он не хотел детей еще несколько лет после свадьбы. Я хотела их раньше или… По крайней мере, я так думала. Сейчас, то, как обстоят дела с Данилом, идея завести ребенка с ним пугала меня до чертиков. Я не готова навсегда связать себя с ним, как и не готова стать матерью. И я не уверена, что из этих двоих «не готова» было более важным.

Теперь эти слова застряли на моем языке. Я должна рассказать Данилу. Я была капризной и обидчивой с тех пор, как в первый раз поняла, что у меня задержка, и валила все на него. Это было нечестно, даже если у него раньше был королевский член, ведущий к нашей главной ссоре.

Мы были на свидании, одеты по всем параметрам, в моем любимом ресторане, бутылка не самого дешевого на вид вина, какой-нибудь хороший разговор, в котором я напомнила, почему люблю его. Он был обаятельным и забавным, и довольно горячим парнем. Когда я встретила его, он был парнем живущим по соседству, в доме в центре города.

Затем, в середине бессмысленного разговора я упомянула о своей последней диете и режиме физических упражнений, а он сделал какую-то глупость, элегантный комментарий про то, что «это действительно работает».

Что это значит? Естественный вопрос, конечно же, верно? «Ох… Крошка, я сожалею. Я просто неправильно выразился. Я имел в виду, что ты стала стройнее, и у тебя хорошая форма, в последнее время все…»

Его комментарий, конечно же, очень помог. Так сильно, что я дала ему пощечину и ушла.

Не поймите меня неправильно, но я не маленькая, похожая на эльфа, тощая зубочистка с нулевым размером, носящая чашку А, которая выглядит как В. Я девушка с телом. У меня рост почти метр восемьдесят, и хорошие формы. У меня есть задница, которая хочет поглотить еды больше, чем мне хотелось бы, и грудь, которую замечают, даже когда я ношу свободную одежду. Данил всегда говорил, что это то, что ему нравилось во мне, что я настоящая девушка, а не одна из тех худых модельных девушек, у которых нет задницы. Но этот комментарий ставил под сомнение все эти требования.

Я ловила его взгляды, конечно. Мужчины смотрят на женщин вокруг, они визуально оценивают то, что видят. Я понимаю это и даю ему некоторую свободу действий, пока он не начинает строить глазки и делать двусмысленные движения. И тут этот комментарий.

Боже, это просто заставляет меня задуматься. Мой мозг кипел всю дорогу обратно, пока мы ехали, вспоминая девушек, на которых он смотрел, когда мы выходили. Они были худыми, стройными, «Маленькие сиськи-комочки и отсутствие попы». Дорогая одежда, светлые платиновые волосы, ювелирные украшения.

Я не похожа на них. У меня вьющиеся светлые волосы, которые не поддаются укладке, и я не люблю много украшений. Красивое ожерелье, которое подходило бы к моему наряду, не дорогое, так как я точно не купаюсь в деньгах, я работаю медсестрой в скорой помощи, а не менеджером банка, как Данил.

И да, я хотела узнать о его влечении ко мне, и таким образом, о моей ценности как объекта притяжения. Плюс, это было хреновое замечание.

Данил остановил машину на красный свет, и я почувствовала, как слова выпрыгивают с кончика моего языка. Я пыталась остановить их, но они вышли бы в любом случае.

— Я думаю, я беременна.

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 2

Глава 2

Данил молчал, но я заметила, как он крепче вцепился в руль и сжал свои губы. Его бледно-голубые глаза сузились, и он вздохнул почти незаметно, но не тихо.

— Ты думаешь? — его голос был подчеркнуто безразличным.

Это только бесит меня. Да, я не хотела быть беременной, но почему он злится? Так было всегда, когда Данил злился: тихо, немного безразлично, всегда под контролем, только суженные глаза, губы, сложенные тонкой линией.

— У меня задержка на неделю. Не уверена, но вполне возможно. Я еще не сделала тест и все такое, но у меня никогда не бывает задержек.

Он не смотрел на меня, ничего не отвечал, только внимательно следил за светофором, внимательный мужчина внимательно водит машину.

— Тогда нужно пройти тест? Просто, чтобы убедиться? — Данил потянулся к коробке передач, по-прежнему глядя прямо перед собой.

— Я полагаю, мы можем заехать в аптеку по дороге домой.

Он просто кивнул. И это стало причиной прорыва.

— И это все? Никакой реакции? — я еще не кричала, но была близка к этому. — Ты просто как всегда будешь практичным? Спокойным? Скажи что-нибудь уже!

Данил посмотрел на меня, подняв бровь в удивлении.

— А что тут говорить? Ты или беременна, или нет. Мы еще не знаем, так что нет причин паниковать.

— Ты бы паниковал, если бы я была беременна?

Он пожал плечами. Да, это была его обычная реакция.

— Тебе бы не хотелось, не так ли? — теперь я точно кричу, мой голос занимает все пространство автомобиля. — Ты просто продолжаешь оставаться практичным и спокойным, и… Это чертовски скучно! Ты бы не был счастлив, ты бы не злился. Ты просто смирился бы и двигался дальше. Боже, как я устала от твоей блядской практичности! Будь экстремальнее в чем-то! Реагируй, хотя бы на этот раз!

— Лина, ты знаешь, как я отношусь к тому, что ты так много ругаешься, — ответил он все тем же невозмутимо спокойным тоном.

Я хотела, чтобы он хоть раз был неуравновешенным. Мой рот снова открылся, готовя новую порцию ругательств, но что-то остановило меня. Время пробежало у меня перед глазами, и я увидела нас через пять лет.

У нас бы была маленькая, приятная на вид и милая девочка, Данил бы вернулся домой из банка, мы были бы милыми, построили милый дом, у нас был бы милый телевизор, не слишком большой, и у нас была бы маленькая собачка, не очень большая и не очень злая. Затем десять лет… Девочка уже будет постарше, и к ней присоединится мальчик, который хорошо бы себя вел, телевизор был бы новый, но такой же. И собака была бы такой же спокойной, приятной, практичной, и Данил остался бы таким же спокойным и практичным, возможно, его волосы бы поседели, но он остался бы таким же стройным. Мы бы занимались сексом каждую субботу, возможно, утром в воскресенье, каждый раз в одно и то же время.

Меня чуть не стошнило.

Данил аккуратно остановился на красный свет, а меня всю трясло, желудок подкатил к горлу, и я могла бы не представлять его через десять лет, он останется таким же, только станет старше. И себя, только старше. Невозмутимую. И нашу жизнь: приятную и предсказуемую!

Стянув кольцо с пальца и швырнув его на приборную панель, я схватила свой клатч-кошелек, любимую сумку, единственное, что было у меня ценного, и выскочила из машины под проливной дождь. На своих каблуках. Я выбежала на проезжую часть, когда загорелся зеленый свет. Машины сигналили, а Данил спокойно кричал, чтобы я вернулась в машину.

Клянусь Богом, Данил единственный человек, способный кричать спокойно.

Я показала ему средний палец с большим пальцем наружу и продолжая бежать. Я добралась до тротуара, идя вслепую под холодным, проливным дождем. Что-то хрустнуло у меня под ногами, и я споткнулась, споткнулась и упала на землю, хлопая руками о грубый бетон, разрывая свое платье. Я заскулила и села на попу. Я осмотрела свои руки, а затем увидела, что мой каблук сломался, и мои колени кровоточили. Эти факторы исключали мое путешествие. Мой клатч-кошелек, лежал возле тротуара, на траве, в болоте. Дождь бил меня по голове, мои руки и колени пульсировали, левое запястье начало болеть, а мой кошелек был испорчен, и все вещи в нем — мокрые, что означало, что мой сотовый телефон был уничтожен, мой не застрахованный одногодичный айфон. Я услышала, как недалеко остановилась машина, и стекло немного опустилось.

— Садись, Лина, — сказал Данил. — Ты мокрая, и тебе больно. Садись, я отвезу тебя домой. Я не могу понять, что с тобой случилось. Ты можешь подхватить пневмонию.

Я встала, ожидая, что Данил поможет мне. Он помог? Неа! Он сидел в машине, накрывая заднее сидение с кожаной обивкой полотенцем, и просто толкнул открытую дверь машины изнутри.

Я стояла с открытым ртом. Он даже не мог вылезти из машины, чтобы помочь мне? Мило.

— Чего ты ждешь? — спросил Данил. — Залезай, моя кожа становится влажной.

Я засмеялась, качая головой.

— Ты невыносим!

Я скинула свои туфли, оставив их в луже. Наклонилась, чтобы поднять сумочку, но снова поскользнулась в грязи и упала, разбрызгивая грязь по всему лицу и платью, которое полностью промокло и прилипло к моему телу. Сдавлено всхлипывая и виляя, я встала, положила под мышку свою сумку, растирая свои пульсирующие запястья.

— Ангелина, не будь идиоткой. Садись.

Я продолжила идти, отказываясь плакать, хотя слезы обжигали глаза. Не перед Данилом. Он просто протянул бы мне салфетку, ожидая, пока я перестану плакать, он всегда так делал.

— Отвали, дорогой. Мы расстаемся.

— Куда ты пойдешь? Мы в десяти километрах от дома, идет дождь, тебе больно, и ты идешь в неправильном направлении. — Данил не умолял, или выйдя из машины заставил бы меня делать какие-то вещи, он просто катился рядом в своей машине и говорил со мной сквозь отверстие в окне. Отверстие, сквозь которое дождь не испортит его кожу.

Я повернулась к нему, продолжая шлепать босиком по тротуару.

— Какая тебе разница? Проваливай и оставь меня в покое!

— Лина, не нужно меня прогонять. Ладно. Пусть будет по-твоему.

Я говорила, что могу быть беременна? А он просто уехал, оставив меня там.

Говнюк!

Я топала по лужам и грязи, промокая все больше и больше, мои волосы облепили мою голову, падая на щеки и лоб. Когда Данил исчез из виду, я позволила себе заплакать. Это было долго, глаза горели, все было размыто, а грудь сотрясалась от рыданий, разрывающих меня. Я продолжала идти.

Я не обратила внимания на урчание двигателя харлея, который проехал мимо меня, подумав только, какой идиот может ездить на нем в такую погоду? Не обращая внимания, я продолжала топать и рыдать, глядя на свои ноги и проклиная всех мужчин на свете, а особенно Данила. Поэтому я не заметила, как харлей проехал по дороге вперед и остановился, как мужчина слез с байка и встал возле него, ожидая.

И я врезалась прямо в него.

Он был огромным, твердым и промокшим насквозь. От него пахло мокрой кожей, запахом, который имел терпкий вкус на кончике моего языка. Я пошатнулась, но он поймал меня за руки, своими сильными руками, надежно поддерживая. Я посмотрела вверх и задохнулась, встретившись с самой яркой парой серо-зеленых глаз, которые смотрели на меня, полные сочувствия и заботы, и с чем-то очень похожим на похоть. Это не могло быть желанием, по крайней мере, не для меня. Не тогда, когда я мокрая, грязная, злая и рыдающая.

Он был одет в кожаную куртку байкера, обшитую рок-панк нашивками, черепами, металлическими крестами и другими непонятными байкерскими вещами. Его джинсы были плотными, черными и чертовски дорогими, так же, как и его ботинки с шипами на носке, серебряными пряжками и заклепками. Его уши были полностью проколоты, в каждом ухе были маленькие шпильки, кресты и крошечные бриллианты. На пальцах у него были кольца, большие металлические вещи с такими же толстыми крестами, черепами и металлическими печатками. Его волосы были густыми, черными и прилипли к его лбу. Но его глаза… Боже мой! Они пылали, сверкали, вспыхивали и делали вещи, которые мужские глаза никогда не делали для меня.

Его руки были теплыми и влажными на моей голой коже, и он до сих пор не отпустил меня, хотя я уже открыто глазела на него. У него была татуировка на каждом пальце, и если сложить кулаки вместе, то можно прочитать «Только ты».

Наверняка он был военным, ну или бывшим военным. Он похож на него. Выше меня, его рост был не менее чем метр девяносто, или даже два. Широкий, как кирпичная стена, плечи и руки которого даже под кожаной курткой выглядели огромными. Он излучал опасность, чистый мужской тестостерон и власть, гибкость силы и смертельную уверенность в себе.

И все, что он делал, просто стоял там и держал меня за руки.

— Вы в порядке, дамочка? — его голос был глубоким и гладким, немного похожим на голос Данила, когда он напевал низкие ноты.

Заткнись, я люблю кантри музыку, ну и что?

Я покачала головой, и волосы снова ударили меня по шее.

— Похоже, что у меня все в порядке?

Я больше не рыдала, он поразил меня. Я все еще задыхалась, глядя на него. Его рот изогнулся и выпрямился.

— Я догадываюсь, что нет. Вы выглядите… расстроенной. И мокрой.

— Весьма наблюдательно.

Он все еще держал мои руки, как будто опасался моего падения снова. Возможно, это так и было бы. Особенно когда эти огненные глаза все еще смотрели на меня. Он постоянно встречался со мной взглядом, но я могла сказать, это стоило больших усилий. Мое платье полностью прилипло к телу, после того как намокло, и стало прозрачным, чего я не учла, покупая его в магазине. Мое тело было четко обозначено под тканью, не оставляя места для воображения, кроме цвета моего тела, и этот человек с трудом, но довольно успешно старался не смотреть на меня.

Я оценила его усилия, и мне понравилось быть желанной для кого-то хотя бы раз.

— Вы бы не хотели прокатиться куда-нибудь? — спросил он, погладив большим пальцем по байку.

Я использовала эту возможность, чтобы освободить руку, и отступила назад, но моя вторая рука все еще была зажата его рукой, твердо, нежно и неумолимо. Я перестала отступать и встала перед ним. Я должна была потребовать отпустить меня, но не сделала этого.

Тогда я представила, что он сделает, если я попрошу.

— Отпустите мою руку, пожалуйста, — попросила я.

Он немедленно отпустил ее, и я почувствовала сожаление. Его рука была теплой и так приятно чувствовалась.

— Вы можете заболеть, дамочка, — сказал Байкер. — Почему бы вам не разрешить мне подвезти вас куда-нибудь? Я буду вести себя хорошо. Я обещаю. Только высажу вас, где нужно и все. Я даже не буду просить ваш номер.

Я колебалась. Он выглядел опасным, хотя его глаза утверждали, что он не причинит мне боль. К тому же он уедет, если я не скажу «поехали».

— Я буду милым, хорошо?

— Я… наверное, не стоит. Я никогда раньше не ездила на мотоцикле, и я тебя не знаю, — сказала я. Оправдания были надуманными, и мы оба это знали. — Со мной все будет в порядке, но все равно спасибо.

— Ой, да ладно, — бросил он с раздражением. — У тебя кровь. Твои запястья опухшие, и у тебя нет обуви, не говоря уже о том, что дождь льет как из ведра. Позволь мне подвезти тебя, пожалуйста.

— Это не безопасно, — это было мое последнее оправдание.

— Так в чем проблема, во мне или в байке? — в его голосе слышалась обида.

Я вздохнула. Он подумал, что я сужу его по внешнему виду. И вы знаете что? Так и было.

— Оба, — сказала я. — Но вы правы, я бы хотела прокатиться.

— Ты думаешь, что я опасен, не так ли?

Его глаза сузились, и казалось, сейчас его тело излучает угрозу. Мне не было страшно, но я почувствовала, что этого человека лучше не злить.

— Нет, я так не думаю, — сказала я. — Ты байкер. У тебя должны быть шипы на ботинках и татуировки на пальцах. Ты можешь отвезти меня на какой-нибудь склад, и бог знает, что сделать.

Я двинулась в сторону байка, а он усмехнулся.

— Ну, ты отчасти права, только я не знаю никаких складов, — он сел на харлей, повернул ключ, но не завел.

— Как на счет просто подвезти, не делая бог знает, что? — спросила я, устраиваясь на байке позади него.

Он схватил меня за запястья, потянул и плотно обернул вокруг своей талии.

Он был в два раза больше и тверже. Его пресс был похож на ребристый бетон под моими руками. Я позволила своим пальцам прикоснуться к нему, а ладоням наслаждаться ощущением стальных мышц.

— Хорошо, — сказал он, ухмыляясь через плечо. — Я мог бы сделать с тобой, бог знает, что, но только если бы ты сама попросила.

Он завел байк с гортанным ревом, не дав мне возможности что-либо ответить. Он убрал подножку и нажал на газ, так, что мы, рванули вперед с ревом двигателя и визгом шин, двигаясь по мокрой дороге. Гул стоял оглушительный, отдавая вибрацией в моих ногах и внутренностях. Это вызывало покалывание в определенных частях моего женского тела, что было на грани между неудобно и восхитительно.

Мы проехали перекресток, где я выскочила из машины Данила, и не успели проехать и километра, как увидели знакомую мне Ауди. Данил возвращался. Видимо он подумал, что лучше не оставлять меня там. Слишком поздно для него.

Он заметил меня на байке и резко развернул машину. Грубо и нарушая правила, что несвойственно для него. Он подъехал к байку и указал на обочину, показывая, чтобы мы остановились. Мой новый друг, байкер, повернулся и косо посмотрел на меня. Я кивнула, и он заехал на стоянку какого-то кафе.

Данил пронзительно кричал остановиться, и меня позабавило, что он вел себя как маньяк, заметив меня с другим мужчиной. Опять же мыслью, что пробежала сквозь мой мозг, было «слишком мало, слишком поздно».

— Что ты делаешь, Лина? — спросил Данил с ноткой истерики, что было на него не похоже.

Он стоял рядом со мной, протягивая ко мне руку. Я отстранилась, и он ее опустил.

— Еду, — ответила я таким же спокойным голосом, как он всегда говорил.

— Едешь? С ним?

Я почувствовала, как у моего друга, имени которого я не знала, вибрировала его грудная клетка.

— Посмотри на него, он же похож на меленького панка, — прорычал байкер.

Данил побледнел и прижался к машине.

— Что ты творишь, Лина? Что происходит?

Я вздохнула и вытерла капли дождя с лица. Мой друг просто бесстрастно слушал и не отвечал.

— Данил, я уже сказала. Мы расстались. Ты больше не можешь ничего сделать или сказать.

Глаза Данила дрогнули, и он снова попытался подойти ко мне и стащить меня с байка.

— Почему? Мы сможем все исправить, милая. Давай, слезай с этого байка и поехали домой.

Я дернулась, освободив руку, но Данил снова схватил меня и потянул, лишая равновесия. Байкер снова что-то проворчал и замахнулся кулаком, попав в подбородок Данила. Это был ленивый, медленный, почти случайный удар, но он заставил Данила упасть на задницу.

— Убери свои руки от девушки, — зарычал байкер. — Она не собирается идти с тобой. У тебя был шанс, но ты проебал его. Если я еще раз увижу, что ты надоедаешь ей, я тебя руку сломаю… или ногу.

Данил испугано кивнул головой. Байкер завизжал шинами, разворачивая свой байк, и обливая Данила грязью и водою. Мы выехали на проезжую часть, и байкер управлял четко и точно, что меня удивило. Он сделал все, чтобы напугать Данила, но на самом деле он был осторожным водителем, может быть только потому, что я была на байке, и шел дождь.

Я не говорила ему, куда ехать, но он ехал так, будто у него в голове было место, куда отвезти меня. Обхватив его за талию, я ехала с ним дальше, неважно куда. Может быть это глупо, но это был первый раз, когда я принимала решения, которые не были осторожными или серьезными.

Он отвез нас к многоквартирному дому в центральной части города и припарковался в подземном гараже. Он взял меня за руку, когда я слезала с байка, и снова поймал меня, когда я споткнулась. Мои ступни вдруг стали пульсировать от боли, а ноги были похожи на желе, после поездки на урчащем харлее. Он снял меня с байка, и я заметила, что прижалась к его груди и смотрю в его серо-зеленые глаза.

Я вздрогнула, но была не уверена от чего: то ли от холода и сырости, то ли от его теплого взгляда.

— Боже, мне так жаль, — пробормотал байкер, снимая свою куртку с нашивками и накидывая мне ее на плечи. — Ты, должно быть, замерзла! Я должен был дать тебе свою куртку еще тогда, когда увозил тебя!

Он казался действительно огорченным, и я почувствовала себя еще чуточку безопаснее. Его куртка доходила мне до бедер, и она была теплой от его тела. Я завернулась в нее, и его возбуждающий запах окутал меня. Впитавшийся запах его тела, мокрой кожи и одеколона.

Он взял меня за руку и потащил к лифтам.

— Пойдем, нужно высушить тебя. - сказал байкер.

Я отстранилась, и он остановился.

— Подожди секундочку. Где мы?

— У меня дома. Я подумал, что маленький панк отправится домой, где вы вместе с ним живете, а ты не захочешь туда пока возвращаться.

— Этот маленький панк, мой жених, — сказала я, неуверенная, что это все еще было так, и почему я это сказала.

Его рот криво изогнулся, а брови поднялись вверх, выражая свое презрение.

— Больше нет, — сказал он.

Я пожала плечами.

— Это правда, он немного похож на панка.

Я подошла к байкеру, но он закрылся от меня, снова глядя с выражением, которое я не могла прочитать.

— Я могу отвезти тебя в другое место, если тебе здесь неудобно, — предложил он, разрушая момент лукавой улыбкой. — Я имею в виду, если ты боишься.

Я шагнула еще ближе и теперь почти плотно прижалась к нему. Мое сердце бешено колотилось. Я видела, насколько сильным он был, как он отшвырнул Данила, и каким тот был маленьким комком по сравнению с ним. Он был похож на воина, одетого в кожаные одежды.

— Я не боюсь. Я просто не хожу домой к мужчинам, если не знаю их имени.

— С какими мужчинами ты не идешь домой?

— С такими, как ты? Никогда.

Его глаза сузились.

— Такими, как я?

— Да, такими, как ты. На самом деле, я вообще никогда не ходила домой к мужчине, — я осторожно придвинулась еще ближе, и теперь моя голова была на уровне его плеч, а глаза смотрели прямо на него сквозь пелену пушистых ресниц. — Но теперь, я бросила Данила, потому что мне нужны перемены. И так, мы здесь.

— Мужчинами, как я? — спросил он снова. Он просто зациклился на этом «такие мужчины, как он».

— Ох, расслабься, — сказала я. — Я пошутила.

— Надеюсь, — прорычал он.

Он отстранился и снова повел меня в сторону лифтов. Я позволила ему подвести себя к серебряным дверям, прежде чем освободить руку.

— Ты так и не сказал мне свое имя, — говорю я.

— Клим Громов, — говорит он, изучая меня скучающим взглядом, сверху вниз.

— Спасибо. Что ж, Клим, сейчас мы можем идти, — я повернулась к лифту и стала ждать.

Он еще не нажал на кнопку, насколько я знаю. Пробурчав что-то о развлечении, смешанном с разочарованием, он наконец-то нажал на кнопку лифта.

— Ты не сказала свое имя, — сказал он.

— Ангелина Смирнова.

— Лина, — сказал Клим.

— Да, Лина. Я перестала быть Ангелиной с тех пор, как мне исполнилось пять. Мне всегда казалось, что это имя для бабушки.

Клим усмехнулся.

— Да, это удивительно, Лина, — он посмотрел на меня сверху вниз, в то время как двери лифта открылись. — Похоже на ангела. Ты ангел или опасный демон, Лина?

А вот это был самый безошибочный флирт, о котором я слышала. Я все еще не была полностью уверенна, что такой человек стал бы со мной флиртовать, мной обычной, с копной вьющихся волос.

Я, собрав всю свою волю в кулак, начала флиртовать в ответ.

— Все зависит от обстоятельств. Могу быть демоном, а могу быть опасным ангелом. Берегись, Клим Громов.

Мы зашли в лифт, двери закрылись, унося нас прочь от подземной парковки. Клим повернулся ко мне с рычанием льва. Он схватил меня своими большими руками и толкнул к задней стенке лифта, прижавшись ко мне своим мускулистым телом. Я чувствовала его тяжелую эрекцию через плотные джинсы на уровне моего живота. Я ахнула, внезапно оказавшись зажатой между мужчиной и стенкой лифта.

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 3

Глава 3

Клим поцеловал меня. Я думала, что он обрушится на меня с грубым, хищным поцелуем. Но не ожидала, что он будет мягким, чувственным и медленным. Он заявлял права на мой рот, решительно, но давая возможность мне его оттолкнуть. Его губы двигались вместе с моими. Его язык переплетался с моим, и я не могла найти причину, чтобы прервать этот поцелуй.

Мои колени подогнулись. Я вдруг стала очень влажной, и эта влажность не имела ничего общего с тем, что я замерзла или промокла до нитки. Он почувствовал мою дрожь и поднял меня на руки, легко удерживая, не разрывая поцелуй даже на мгновенье.

— Отпусти меня, — прошептала я. — Я слишком тяжелая. Ты повредишь спину.

Он только фыркнул, удивленно выдыхая воздух и улыбаясь напротив моих губ. Он не ответил, просто нес меня вниз по длинному коридору к двери в конце. Я обернула свои руки вокруг его шеи и, не удержавшись, хихикнула. Я никогда в жизни не вела себя так. Внезапно осмелев, я поцеловала его в челюсть, в горло, в шею, где начиналась футболка, в подбородок. Он опустил свой рот, чтобы могла поцеловать его, и я растворилась в поцелуе и его объятьях.

Он поставил меня, роясь в кармане своей куртки в поисках ключей. Клим открыл дверь, пнув ее, и поднял меня снова. Он занес меня в квартиру, и я мельком заметила белые стены, со вкусом расставленную мебель, картины, камин, затем он опустил меня на мягкую кровать, лег на меня, и его губы оказались на моих, на моем горле, на моей груди.

В какой-то момент я была шокирована своим поведением, но я быстро отогнала эту мысль. Мне нравился этот парень. Мне нравилось целовать его. Нравилось, что он был совершенно незнакомым и опасным. Я никогда не спала ни с кем, кроме Данила, и конечно, никогда не делала ничего подобного. Я чувствовала себя безрассудной, но мне нравилось это.

Я обернула свои руки и ноги вокруг него и поцеловала со всей силой, которая у меня была, почувствовав на своем животе его твердую эрекцию через джинсы. Я почувствовала какой-то безумный порыв расстегнуть его ширинку и прикоснуться к нему.

Я замялась, пока целовала его, но все же просунула руку между нами. Он поднялся вверх, открывая мне доступ.

И затем, я чихнула. Я никогда не чихаю один раз, всегда минимум три раза. На этот раз четыре, я едва успела повернуть голову так, чтобы не чихнуть ему в лицо. Потом я стала кашлять и дрожать. Я хотела его, я хотела, чтобы он довел дело до конца с моим желанием наслаждаться его прикосновениями.

Клим чертыхнулся и слез с меня.

— Боже, какой же я козел, — сказал он. — Ты, наверное, заболела, а я тебя зажимаю тут.

Он снова подхватил меня и, поднявшись с легкой грацией, понес в ванную. Она была размером с мою квартиру, это был огромный дворец, где все блестело мрамором и нержавеющей сталью. Он поставил меня в ванной и включил душ. Я наблюдала за ним изголодавшимся взглядом. На нем была промокшая черная футболка из обычной ткани, которая облегала его грудь, подчеркивая невероятное количество мышц. Его черные джинсы плотно облегали задницу. Его член все еще стоял. Я сказала себе, что не должна быть здесь, с этим мужчиной, о котором ничего не знаю.

Но почему бы и нет? Почему бы мне не сделать это? Ничего не удерживает меня, не так ли? Немного мелочная мысль ударила мне в голову, что мой «ежемесячный посетитель» немного опаздывает, но я отмела эти мысли, убеждая себя, что это всего лишь стресс.

Я встала и расстегнула свое платье, ожидая, пока он отвернется от датчика регулировки температуры. Он увидел, что платье свисает с моих плеч, и его глаза расширились. Я вытащила одну руку, затем другую, и тонкое зеленое платье упало к моим ногам, оставляя меня в красном кружевном бюстгальтере и соответствующих трусиках, надетых для серьезного случая, заставляя дрожать от холода.

Я надела этот набор в надежде на секс с Данилом после свидания, но сейчас я тоже была рада, так как передо мной было почти два метра секса, сложенных как греческий бог. Я встретилась с ним взглядом и нервно сглотнула, потянувшись, чтобы снять лямки бюстгальтера. Я протянула его ему на пальце. Он взял его в кулак, не двигаясь. Он становился все тяжелее и больше, и я лизнула свои губы, желая расстегнуть его ширинку и попробовать его. Я потянула свои трусики вниз, виляя, чтобы снять их. Подобрав трусики, я протянула их Климу, который взял их дрожащей рукой.

Дрожь в руке заставила меня растаять еще больше.

И потом, конечно же, я снова чихнула. Шесть раз.

Его взгляд бродил по моему телу, а затем он коснулся моих царапин на ладонях и кровоточащих коленях.

— У тебя кровь, — сказал он.

Вернувшись с аптечкой, он достал ватные диски и перекись.

— Садись, — приказал он голосом, не терпящим возражений.

Я сидела голая на унитазе из фарфора, который холодил мою кожу. Он налил перекись на диск и прислонил его к ране, присев почти на корточки. Его лицо было на одном уровне с моими грудями, и соски стали напряженными от его жаркого взгляда. Я отклонила свои колени друг от друга, и он наблюдал за каждым движением моей промежности, эпилированной, но не полностью.

— Будет немного жечь, — сказал он. Что-то в его голосе и целенаправленном взгляде, в том, как он возился с моим коленом, подсказывало, что у него есть медицинский опыт.

Я зашипела, когда стало жечь, но не дрогнула. Он приложил чистый диск и стал нежно и тщательно обрабатывать мое другое колено. Он взял мои руки в свои и также очистил их.

— Ты делал это раньше, — сказала я.

— Делал что? — спросил он, не глядя.

— Обрабатывал раны, у тебя есть какая-то медицинская подготовка.

Он кивнул.

— Шесть лет я работал военным врачом, проведя большинство времени в Сирии и Афганистане.

— Ты видел бои?

Он кивнул, и напряжение в его плечах подсказывало, что он не хочет развивать эту тему дальше.

— Да, гребаная клятва …, — он оборвал себя. — Прости. Да, я видел бои.

— Данил всегда мне говорил, что я слишком много клянусь, — попыталась я пошутить, чтобы сгладить обстановку. Клим засмеялся и взглянул на меня со светящимся в глазах юмором и благодарностью.

— Это было все, что он мог сказать.

Теперь была моя очередь напрячься, и я знаю, что он заметил это.

— Извини, ничего личного, — сказал он, вставая и выбрасывая грязные ватные диски. — Согрейся. Я положу твои вещи в сушилку.

Он повернулся, чтобы уйти, но я поймала его за руку.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Он просто кивнул и вышел из ванны, бросив последний долгий взгляд на мое обнаженное тело.

Я принимала душ, наслаждаясь теплом. Очевидно, что это было холостяцкое жилье, потому что у него была одна бутылка 2в1 шампунь-кондиционер, одна бутылка геля для душа и черная мочалка, висящая на ручке. Я решила использовать все, что у него было, ненадолго задумавшись над гигиеничностью использования мужской мочалки, но в конечном итоге желание быть чистой победило.

Пушистое черное полотенце висело на стене, чистое и сухое, и я воспользовалась им, чтобы обернуть вокруг груди. У него был только гребень, который вряд ли справился бы с моими локонами, так что я оставила эту идею.

Я нашла его на кухне, когда он готовил кофе, в чистых синих джинсах и выцветшей футболке с надписью «Лед Зеппелин». Услышав, что я вошла, он поднял взгляд, помешивая кофе, и замер, уставившись на меня.

Его взгляд был напряженным, пожирающим. Я решила поиграть в застенчивость.

— Что? — спросила я, изображая невинность.

— Ты, просто… ты…

— Что я? — я обошла столешницу, подходя к нему.

Он попятился, оставляя кофе. Я наступала на него, пока он не уперся в столешницу.

— Ты сексуальная, — сказал он хриплым голосом, пробегая глазами по моему полотенцу и моим спутанным локонам. — Ты не имеешь ни малейшего представления, как действуешь на меня.

Я посмотрела на промежность, где его выпуклость становилась все больше и больше. Я провела ногтем по его бедру, затем по молнии на его джинсах, не отводя взгляда от его лица.

— Я думаю, что представляю, — сказала я.

Он покачал головой.

— Нет, ты, правда, не представляешь.

— Ну, тогда покажи мне, — прошептала я.

Я начала расстегивать джинсы, целуя его в челюсть.

Клим поймал меня за руку.

— Лина, мы только что познакомились. Это… это сумасшествие. Я знаю, что поцеловал тебя первым, но я ничего не мог поделать с собой. Ты выглядела такой расстроенной, мокрой и чертовски сексуальной…

— Это сумасшествие, — согласилась я. — Но я хочу этого. Я хочу этого, потому что это сводит меня с ума. Я никогда не встречала такого, как ты. Моя жизнь была разумной, одно ответственное решение за другим. Ты делаешь меня сумасшедшей и импульсивной, и мне это нравится.

Его голос был хриплым, а хватка на руке ослабла.

— Слушай, я знаю, что выгляжу как легкомысленный байкер, но я не один из тех парней, что на одну ночь.

Что-то дрогнуло внутри меня. Это было не чувство вины, но что-то близкое к этому. Чего я хочу в долгосрочной перспективе? Я не думала так далеко. Все, что я знала, это жар внизу живота, влажность между моих бедер и моя рука, жаждущая коснуться его твердого члена.

— И что? Я тоже не хочу стать девушкой на одну ночь, — я сменила тактику, убрала руку от его промежности, и он отступил. Я просунула руку под его футболку, чтобы пройтись по его твердому, как доска, прессу.

— Лина, я… Боже, ты сводишь меня с ума, — он запрокинул голову, и его глаза затрепетали, когда я прошлась обеими руками по его телу, ощущая твердость мышц и горячую кожу. — Ты толкаешь меня к краю, и я не в состоянии остановить себя.

— Хорошо, — прошептала я, мои губы снова на его шее.

Я снова провела руками по его торсу, задевая тяжелую выпуклость еще раз. Я очень хотела увидеть его член, увидеть его свободным от штанов, чтобы я могла коснуться его, взять в свой рот и в свою киску.

Я думала о том, что сказать ему, но пока еще не была импульсивной.

Он схватил меня за руку и мягко, но решительно оттолкнул от себя.

— Черт, я пытаюсь быть благородным сейчас. Если бы я взял тебя, я бы был… милым. Рыцарем, если хочешь. Но я не собираюсь этого делать. Я имею в виду… Боже, да, я хочу тебя, ты так чертовски сексуальна, что невозможно вытерпеть, но я не думаю, что ты…

— Клим, послушай. Я никогда не делала в своей жизни ничего подобного. Когда я была с Данилом, с ним всегда было одно и то же. Достаточно хорошо, но скучно. — я убрала руки и попыталась пальцами расправить свои волосы. Это была невыполнимая задача, особенно с мокрыми волосами. — Я хочу большего. Причина ты, то, как ты нашел меня. Данил красивый, спокойный, стабильный, но чертовски скучный. Он ненавидит, когда я клянусь, хотя я делаю это еще с детства, и он занимается сексом только в темноте и в миссионерской позе. Он работает в банке и носит брюки цвета хаки даже по субботам. Он не пьет больше трех стаканов пива и ненавидит оральный секс. Он единственный парень в мире, кто не теряет голову.

Я была на взводе, особенно сейчас, когда я призналась, в том, что никогда раньше не произносила вслух.

— Я встречалась с Данилом с тех пор, как мне исполнилось девятнадцать. Он стал моим первым. Я никогда не покидала родной город и область, кроме одного раза в средней школе, со своей подругой Танькой. Мне скучно всю свою жизнь. Мне скучно с Данилом. Я хочу большего. Я хочу взволнованности. Я хочу парня, который желает меня, который заставляет меня становиться влажной от одного только взгляда, как ты сейчас. Я хочу парня, который сводит меня с ума. И ты знаешь, что когда я увидела тебя возле харлея, в кожаной куртке и с пирсингом, я недооценила тебя. Я думала, ты такой себе стереотипный байкер. Грубый и готовый трахаться в любой момент. Я боюсь, что сошла с ума, но у меня нет ничего своего сейчас. Моя машина на имя Данила. Дом на имя Данила. Мои отложенные деньги на счету Данила. Я не знаю, что собираюсь делать, но я точно не желаю возвращаться к Данилу. Я даже не хочу забирать свою одежду или книги, или что-либо еще. Я просто хочу идти дальше. А ты…. Ты сводишь меня с ума, Клим. Я знаю тебя около часа, а ты уже разжег огонь внутри меня. Ты поцеловал меня в лифте, и я клянусь, мое сердце остановилось. Я никогда не целовалась так, ни с кем, даже в своих фантазиях.

У меня перехватило дыхание, и я снова попыталась расправить волосы. Клим смотрел на меня пристально, с интересом, похотью, сочувствием. Слишком много эмоций, чтобы разобраться. Его глаза были такими выразительными. Теперь я, наконец, поняла, как героини эротических романов могли утопать в глазах мужчины. Я действительно утонула в его огромных серо-зеленых озерах, забывая дышать.

Когда Клим понял, что я задыхаюсь, он шагнул ко мне, взяв в свои руки мое лицо, и поцеловал. Его руки пробежали по моей спине, моим плечам, еще влажным после душа, вниз, к краю полотенца на моих бедрах. Его руки нашли мои ягодицы и нежно сжали. Я приподнялась и пробежала руками по его твердому позвоночнику.

— Так что, я твой новый старт? — руки Клима поднимались вверх, зеркально моим.

— Что-то вроде того. Ты мое безрассудство. Я хочу этого с тобой, и я не боюсь поддаться импульсу, или сойти с ума. Я хочу этого, по крайней мере, частично, потому что это сумасшествие.

Он улыбнулся и быстро поцеловал меня в губы.

— Так долго, как ты этого захочешь. Я не хотел бы, что бы ты чувствовала себя совращенной «таким мужчиной, как я».

Я закатила глаза.

— Я уже говорила, что недооценила тебя, мне очень жаль.

Он покачал головой.

— Нет, не совсем. Ты права, я грубый, какое-то время я готов был трахаться в любой момент. Я просто устал от этого. Это перестало иметь какой-либо смысл и наслаждение, поэтому я оставил это… на некоторое время.

— Оставил? Ты имеешь в виду секс?

Он кивнул, почти робко.

— Да, это было почти год назад.

Я снова посмотрела на него с восхищением и немалым благоговением.

— Я не представляю, как можно год прожить без этого. Мы с Данилом не занимались этим каждый день, но хотя бы раз в неделю. Как ты не сошел с ума?

Он пожал плечами.

— Ну, я пошел дальше, ушел в работу. Моя работа не оставляет много времени на раздумья.

Я взяла свой кофе, отхлебнула и посмотрела на него.

— Так чем же ты занимаешься?

— Я доктор. Мои братья и я основали некоммерческую компанию под названием «Мед-отряд». Мы как «доктора без границ», только мои братья, я и еще пара ребят. Все мы бывшие военные, медики и эксперты своего дела. Мы в основном ездим в страны третьего мира и оказываем медицинскую помощь в опасных районах, куда другие коммерческие фирмы не поедут. Я только что вернулся после лечения больных на войне в Африке и собираюсь вернуться туда в ближайшее время.

— То есть ты намеренно, охотно ездишь в страны третьего мира, чтобы спасать больных?

— Да, в основном, — он налил новую чашку кофе, и мы стояли, потягивая его.

Я хотела его еще сильнее, но чувствовала, что не нужно торопиться. Он пленил меня, и мне хотелось узнать его больше.

— Это невероятно.

Он снова пожал плечами, пренебрежительно и небрежно.

— Почти восемь лет я провел в боевых действиях. Я привык к этому. Затем в один прекрасный день, во время моего второго четырехлетнего пребывания там, моя группа попала в засаду, и я чуть не погиб. Я решил, что этого достаточно, и забрал свои документы. Я вернулся в Москву и попытался жить нормальной жизнью. Даже устроился на работу в больницу, но работая на скорой помощи, я все равно не нашел покоя. Когда мои братья вернулись, они даже не пытались искать нормальную работу, и мы открыли свою «спасательную медицину». Наши родители одолжили нам стартовый капитал и мы занялись делом.

Он наклонил голову и посмотрел на меня.

— Как на счет тебя? Чем ты занимаешься?

— Я медсестра на скорой помощи.

Он усмехнулся.

— Родственная душа. Ну и как тебе? Нравится работа на скорой?

Я кивнула.

— Я люблю это. Я люблю постоянную занятость, прилив и волнение. Я люблю помогать людям.

Он кивнул и выглядел, как будто рассматривал что-то, но потом это прошло. Он поставил свою чашку и приблизился ко мне. Я опустила глаза вниз и замерла в ожидании.

Он никогда не поправлял свои брюки обратно, когда он подошел ко мне, мои руки, двигаясь по собственному желанию, потянулись к нему, касаясь пояса его нижнего белья и его бедра.

— Последний шанс, — предостерёг он. — Я все еще могу отвезти тебя куда угодно, не задавая вопросов.

Я покачалаголовой и проскользнула руками под его нижнее белье, обхватывая руками упругую гладкую задницу.

— Потом не говори, что я тебя не предупреждал, — прорычал он.

Он сгреб меня снова и отнес в спальню, положил в центре кровати и навис надо мной. Он развернул полотенце, сначала одну сторону, потом другую, пожирая меня своими голодными глазами.

— Боже, ты так сексуальна, — его голос был низким, хриплым и едва слышимым.

Я покачала головой. Данил никогда не говорил мне таких вещей, и поэтому моя самооценка все время скакала. Клим выглядит как те парни, которые заводят романы с супермоделями или актрисами, а не такими девушками, как я.

— Да. Ты божественна. У тебя идеальное тело, — он провел руками вверх, по моему животу, между грудями и вернулся обратно к ним, потирая большими пальцами мои соски. — Не могу дождаться, чтобы всю тебя попробовать.

Его руки вытворяли волшебные вещи с моей грудью, заставляя меня выгибаться и извиваться под ним. Затем он поцеловал мое плечо, проведя кончиком языка по нему, скользнул губами по моим грудям, вниз между ними, и целовал по очереди мои соски. Он поднял одну грудь, целуя ее и пощипывая за соски, пока целовал другую. Я потерялась в его ласках, просто лежала там с закрытыми глазами, положив руки на его спину и плечи и запрокинув голову назад.

Я почувствовала, как что-то толстое коснулось моего клитора, и подумала, что он снял одежду, но это был его палец, который кружил вокруг моего влажного, жаждущего естества, скользя вниз, в меня, а затем вверх, возвращаясь к клитору. Я еще не задыхалась, но была близка к этому. Я прижалась спиной к кровати и вспомнила, что хотела прикоснуться к нему.

Я тянула с него джинсы, пока они не сползли на бедра, и он пошевелился, чтобы сбросить их. Мои руки снова нашли его задницу, и меня снова поразило, какая она была мускулистая и упругая. Внезапно, я вспомнила, каким мягким и маленьким был Данил, а потом я выбросила все мысли о нем из головы. Я была настолько заинтересована в том, что сейчас происходило, что Данил просто перестал существовать в этот момент.

Губы Клима продолжили спуск вниз, целуя мои ребра, затем живот, мой пупок, мои бедра. Он взял меня за них и потянул вниз, к краю кровати, соскальзывая с нее, затем мои колени оказались на его плечах, а его язык прошелся по внутренней стороне бедра, его губы прижались к моей киске, слегка царапая щетиной.

Я раздвинула колени и выгнула спину, когда его язык нашел мой клитор, медленно двигаясь кругами. Я задыхалась, нежно вздыхая. Язык этого мужчины был ловким. Отправляя меня по волнам удовольствия, подталкивая меня к краю и отступая. Он вошел в меня языком и стал водить им по кругу, удерживая мои бедра. Я всхлипнула, задыхаясь. Я была так близка к оргазму, но он снова замедлился, и я потянулась к нему, запуская пальцы в его волосы, чтобы притянуть к себе. Он фыркнул от смеха в мою киску, и я застонала от внезапного тепла. Он сделал это снова, на этот раз плавно выдыхая, а я задыхалась от его горячего дыхания. Он снова выдохнул, а затем его язык нашел меня и на этот раз, он не отступил. Медленно кружа, он заскользил вверх, затем закружил снова, сжимая мой клитор, пока я не задергала бедрами в исступлении, улетая в экстазе, сильнее, чем когда-либо. Я кончила настолько сильно, что увидела звезды, выкрикивая его имя, я застонала.

Я не кричала во время секса, никогда. Даже во время самых сильных переживаний, максимум, что я делала, это был вздох во время кульминации, которая заканчивалась дрожью в лучшем случае.

Это был взрыв, ядерный взрыв моей киски, который просто расплавил мои ноги. Клим заполз обратно на кровать, а я устало открыла глаза, чтобы увидеть, как он крадется ко мне со своей хищной грацией, такой скрытный и опасный, и… все еще голодный по мне.

Я потянулась к нему и поцеловала, жадно припав к его губам.

— Кто-нибудь делал с тобой такое раньше? — спросил Клим между поцелуями.

— Однажды, но это было очень неудобно и неприятно для нас обоих. Это случилось, когда мы только начали встречаться, — я прошлась ногтями вниз по его спине. — Это отличается от всего, что я когда-либо испытывала в жизни. Я никогда не кончала так сильно.

Он только засмеялся.

— О, Боже. Ты только на старте нашего марафона. Я только приступил. Это всего лишь начало для тебя.

Его уверенность была впечатляющей. Если таким было начало, то я не могла себе даже представить, каким будет продолжение…

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 4

Глава 4

Клим устроил свое длинное, сильное тело на кровати рядом со мной, и мы просто целовались, бесконечный клубок губ и языков. У меня перехватило дыхание, когда мы, наконец, оторвались друг от друга. Приподнявшись на локте, я принялась пожирать взглядом его подтянутое, хорошо сложенное, мускулистое тело. Прошлась пальцем по его груди, покружив вокруг соска, спустилась вниз, к кубикам его пресса, затем еще ниже к упругим мышцам, которые исчезали под резинкой его боксеров.

Выпуклость под его боксерами заставила меня забыть обо всем на свете. Я взглянула на него, и он приподнял бровь, улыбаясь одним уголком рта. Он просто лежал, подложив одну руку под голову, пока другой лениво бродил по груди. Он терпеливо ждал, пока я исследую его тело.

Одним пальцем я пробралась под край его боксеров и коснулась его члена. Клим вздрогнул и втянул свой живот. Я посмотрела на него и заметила некоторую нервозность в его глазах, но она исчезла так же быстро, как и появилась. Я вспомнила, как он провел этот год, и поняла, почему он так нервничал. Я не удивлюсь, если он быстро придет к финишу, особенно, учитывая, как долго у него не было близости. Вероятно, почувствовав нервозность, он был удивлен так же, как и я. Я думала, рассказать ему о Даниле, воспоминания об имени, которое вызвало у меня неприятную дрожь отвращения, с ним все длилось не больше нескольких минут. Но я решила промолчать, хотя была уверена, что если с Климом у меня будет всего тридцать секунд, то это будут лучшие тридцать секунд, чем все минуты с Данилом вместе взятые.

Эти мысли в одно мгновение нахлынули на меня, но затем ушли.

Я оттянула резинку трусов, освободив его член, который свободно стоял. Я почти простонала при виде его. Стянув ниже его боксеры, я почувствовала возбуждение и то, как смелость разливается в моем животе. Я скользнула вниз и коснулась его члена кончиком языка, только кончиком, проведя им по стволу. Клим шумно втянул в себя воздух, и я посмотрела на него с усмешкой.

— Ты не должна, — пробормотал он.

— Я хочу.

— Ты когда-нибудь…?

— Однажды, почти, — ответила я, стаскивая еще ниже боксеры, он отбросил их в сторону ногой.

— Почти? — он приподнял бровь, пока я провела рукой по его мужскому естеству.

— Это было ужасно. Ему не понравилось, он сказал, что чувствовал себя странно. Я остановилась, прежде чем это зашло бы дальше. Никогда больше не пыталась, — я пожала плечами, пытаясь оставить позади прошлый опыт.

Он намотал светлый локон на палец.

— Если ты хочешь…

Я не ответила. Ни словами, никак. Даже когда я обхватила его член обеими руками, его головка все еще была выше на пару сантиметров, если не больше. Он был очень толстым, круглым и широким, с небольшой кривизной от основания к кончику. Я провела большим пальцем по крошечному отверстию, из которого выделилась капля прозрачной жидкости. Я опустила голову, чтобы попробовать ее, и он снова вздрогнул, от каждого втягивания воздуха его член дергался. Такой чувствительный.

Проведя рукой вверх вниз, я поняла, что он сухой, так что я опустила голову на всю его длину, лаская и облизывая его языком. Теперь он стал гладким и, взяв его в руку, я стала нежно поглаживать. Его бедра пришли в движение, и это придало мне смелости. Его глаза были закрыты, грудь медленно вздымалась, а руки схватились за одеяло. Я взяла его член и пососала головку, пробуя на вкус своим языком, а затем увлажнила его, чтобы полюбоваться им еще раз.

— Ты дразнишь меня, Лина. О, Боже. Ты сводишь меня с ума! — Клим засмеялся.

Я посмотрела на него, все еще держа его естество и проводя по нему рукой.

— Мне жаль. Я не хотела этого. Твой член настолько красив.

Он улыбнулся мне, а затем приподнялся, выгибая позвоночник, когда я снова взяла его в рот, обхватывая губами настолько, насколько это было возможно. Я опускалась на него своим ртом, пока он не коснулся задней стенки моего горла. Выпуская его обратно, но не полностью, он схватился за одеяло так, что побелели костяшки его пальцев.

Член этого мужчины находится во мне дольше, чем кого-либо другого.

Я снова взяла его, толкая глубже в горло, пока не почувствовала рвотный рефлекс. Клим стал задыхаться, когда почти полностью вошел в мой рот. Мне нравится это, мне нравится власть, которую я имею над ним. Я наслаждалась этим за себя и за него. Затем я стала ритмично скользить по нему вверх и вниз, помогая себе руками. Его бедра двигались с отчаянной силой, и я старалась соответствовать его ритму, работая руками и ртом так быстро, как могла, задевая языком набухший кончик его члена. Он толкался с неистовой мощью, и я научилась отодвигаться назад, когда он полностью входил, чтобы не подавиться. Его пальцы и суставы стали белыми от того, что он мертвой хваткой вцепился в одеяло. Он низко застонал.

Одной рукой я продолжала двигать по его члену, а второй взяла в руку его мошонку, перекатывая пальцами яички, нежно массируя, как только могла. Они были настолько мягкими, нежными и на удивление гладкими.

— Я скоро. О, Боже, я кончу прямо сейчас… — сквозь стиснутые зубы прошипел он.

Клим обильно кончил, сильным потоком горячей спермы, прямо мне в рот. Его яички пульсировали у меня в руках, а член дергался и дергался, выплескивая струи спермы. Я старательно сосала, работая губами и руками, пока он снова не застонал, корчась на кровати и выгибая спину.

Я чувствовала себя самой чувственной, могущественной и соблазнительной из всех женщин на земле. Он притянул меня к груди, и я прильнула к нему, благодаря его за тепло. Я чувствовала себя защищенной в его объятьях, окруженной теплом и горой мужских мышц, опасной силы и нежной привязанностью.

— О. Боже. Мой, — голос Клима звучал хрипло, и он до сих пор переводил дыхание. — Ты заставила меня так сильно кончить. Это было потрясающе.

Я чувствовала гордость за его похвалу. Я знаю, что сделала бы это снова, просто чтобы увидеть его реакцию, почувствовать власть над телом и дать ему то удовольствие, которое у него было.

Одна моя рука прошлась по его мышцам, пока вторая была зажата между нами. Его руки скользили вверх вниз по моей спине, щекоча мой копчик и попку, двигаясь вверх по бедру к моему плечу и обратно к моей заднице, исследуя и лаская меня.

Я не могла удержать свои руки от его члена, так что вскоре он снова оказался в моей руке. Мне понравилось касаться его, понравились противоречивые ощущения шелка и стальной твердости. В этот момент он был мягким и вялым, болтаясь в моей руке, но все еще был весомым. Мой живот напрягся в предвкушении, когда он начал кружить пальцем вокруг моего лобка. Я хотела, чтобы он оказался внутри меня. Я дрожала от нетерпения почувствовать, как он вонзится в меня своей твердостью, в мою влажную изнывающую киску.

— Ты уже готова для меня, — прошептал Клим.

Он еще не стал полностью твердым, но, тем не менее, он был готов погрузиться в меня. Клим легко пересадил меня на себя, подняв одной рукой. Я снова стояла перед ним на коленях и взяла его в руки. Он протянул руку и открыл ящик, чтобы достать презерватив. Распечатав пачку, он передал мне один. Взяв его, я надела презерватив на головку и раскатала по всей его длине. Клим поднял меня и подвинул ближе, готовясь опустить на себя. Я взяла его одной рукой и придвинула к входу в мою киску.

Я пыталась держать себя в руках и на мгновение, глядя сверху вниз на него, наши глаза встретились. Клянусь, что видела, как искры почти полетели между нами. Я медленно опустилась на его длину, окунаясь в мир наслаждения, задыхаясь от ощущений. Мои губы задрожали, когда он стал растягивать мою нежную киску, чтобы я могла полностью принять его. Боже, он был огромен. Он наполнил меня полностью, растягивая еще больше.

Он застонал, и я окунулась в это низкое, животное рычание в его горле, первобытный звук, который сводил меня с ума. Руками я трогала его грудь и начала неспешно, медленно двигать бедрами, позволяя своей киске подстроиться под его размер. Он даже не был полностью твердым, а я уже чувствовала, как оргазм растет во мне. Я не могла дышать, чувствуя его внутри, а затем стало еще хуже, когда он взял мою грудь в свои волшебные руки, гладя, щипая, перекатывая, посасывая мои соски.

— Я делаю тебе больно? — спросил Клим, все еще двигая бедрами. — Ты такая тугая Лина, ты чертовски тугая…

Я покачала головой и медленно втянула воздух, чтобы сказать: — Нет… ты совершенен. Просто двигайся медленно.

Движения моих бедер заставили его толкнуться в меня, желая проникнуть еще глубже. Я снова толкнулась на него и на этот раз опустилась полностью, к самому основанию, стиснув при этом бедра. Я рухнула на него, прижав свои губы к его, мое дыхание сбилось, а по спине стекали капельки пота.

Огонь, что разлился в моем животе и между моих бедер, распространился в каждый сантиметр моего тела, делая каждую клеточку сверхчувствительной. Он стал неспешно двигаться во мне, нежными, пульсирующими толчками. Каждое движение доставляло мне наслаждение, захватывало дыхание и заставляло стонать. Я схватилась за него и обняла за шею, прижавшись к нему каждой частичкой кожи. Наше дыхание смешалось. Его губы касались моих плеч, а пальцы впились в бедра, контролируя движения.

Я почувствовала, как его мышцы напряглись вокруг меня, а затем последовал головокружительный момент, и вдруг Клим оказался сверху, перенеся свой вес на меня, но не слишком тяжело. Его член теперь входил полностью. Его рот нашел мои соски, и он снова покусывал и посасывал своими зубами чувствительные вершинки, заставляя меня кричать.

— Боже, ты такая чувствительная, — проговорил он, запуская руку в мои волосы. Он потянул мою голову назад и пробежался губами по моему горлу и груди, оставляя дорожку влажных, жарких поцелуев.

— Чувствительная? — смогла я выдохнуть слово.

— Ты так реагируешь на то, что я делаю. Каждая мелочь заставляет тебя кричать. Мне нравится это.

Он стал двигаться более энергично, а я стонала от каждого движения его бедер, каждого толчка его члена. Я не могла сдерживать звуки, которые рвались из меня. Это было необычно для меня, я издавала такие звуки восторга, будто при виде иллюзиониста, который вытягивает цветные шарфы из своей шляпы.

— Обычно, я не такая громкая, — призналась я, целуя его щеку, челюсть и, наконец, губы.

— Не останавливайся, — приказал он. — Мне нравится, что ты такая шумная.

— Тогда ты тоже не останавливайся, — ответила я напротив его рта, улыбаясь.

— Ни за что, — пообещал он.

Он вышел из меня, оставив во мне лишь кончик своего члена, закинул мои ноги себе на плечи и придвинулся ближе своими коленями. Вся моя часть ниже живота поддерживалась лишь его членом и моими ногами на его плечах. Я отчаянно цеплялась за одеяло подо мной, когда он стал насаживать меня на себя, сначала медленно, затем все больше ускоряя темп. Мои бедра двигались ему навстречу, теперь я полностью ощущала всю его длину, когда он двигался в моей пульсирующей киске.

Сейчас мои стоны стали еще громче, это было не просто хныканье, это были крики удовольствия. Его стоны слились с моими, в его глазах был неистовый, дикий блеск, а его тело блестело от пота. Сейчас он ускорил движения, вколачиваясь между моих бедер. Я чувствовала, как мощная дрожь зарождается во мне, и мои мышцы начинают приятно сокращаться. Я была беспомощна перед зарождавшимся огнем между своих бедер и стонала, прося его не останавливаться.

Толчки разожгли лесной пожар в моей киске, который распространился к животу, легким, рукам и ногам, пока я не обмякла, приходя в себя. Он издал животный рык и задвигался еще быстрее. Его толчки стали землетрясением, тектоническим сдвигом, который вызвал в моем теле мощную судорогу, я еще полностью не отошла от предыдущего оргазма, когда меня накрыла новая волна удовольствия, и подозреваю, что не одна.

Теперь я кричала, громче, чем когда-либо, и я была полностью в его плену, после того, как он привел мое тело на вершину блаженства. Он зарычал, и затем я почувствовала, как его член начал пульсировать, и он кончил, склонившись к моим ногам. Я видела звезды, пока мой собственный оргазм продолжался, весь мир стал белым, без единого цветного пятнышка, пока мое тело сковал спазм, экстаз, настолько интенсивный, безжалостный, бесконечный, что я не могла ни кричать, ни дышать, ни даже моргнуть. Его член продолжал двигаться во мне, распространяя наслаждение по всему телу. Я думала, что разделилась на части от неземного удовольствия.

Единственное, о чем я подумала в тот момент, это то, что я хотела почувствовать, как его семя заполняет меня. Ничто другое не имело значения, кроме этих ощущений, будь прокляты все последствия.

Я отогнала эту мысль, и еще один взрыв прошел сквозь меня, сотрясая мое тело, мои ноги были прижаты к кровати, его вес был на мне, а член во мне, позволяя мне еще плавать по волнам наслаждения.

Я услышала удушающие звуки и почувствовала, как моя грудь вздымается, я поняла, что этот звук издаю я, безудержно содрогаясь от рыданий.

Клим сразу же понял, что со мной, перекатился на бок и прижался к моей щеке.

— Я сделал тебе больно? — казалось, его пугала сама мысль об этом. — Так и есть. Ты плачешь.

Я покачала головой, невольно вздыхая и пытаясь остановить слезы.

— Нет, нет, Клим, — я перевернулась и прижалась к его груди, а его рука автоматически меня обняла. — Я плачу, потому что никогда… потому что ты трахнул меня так, что у меня перехватило дыхание, ты просто перевернул мой мир, раньше со мной не случалось такого.

— Это хорошо? — его глаза все еще смотрели беспокойно.

— О, да. Черт, да, — я не могла придумать, как еще ему дать понять, что он только что сделал. — Ты только что разрушил меня, ты знаешь?

— Что? — он запаниковал. — Я использовал презерватив. Он все еще на мне, клянусь!

Я засмеялась, понимая, как это прозвучало.

— Я имею в виду, ты разрушил меня для других мужчин. Невозможно, что бы кто-нибудь повторил все, что ты со мной сделал.

Клим вздохнул.

— Черт, ты меня напугала!

— Извини, просто я не знаю, как описать то, что ты для меня сделал. Я не знала, что секс может быть таким.

Он улыбнулся и сжал меня в объятьях.

— Ох, Лина. Ты была лишена этого, — он положил руку мне на бедро и обхватил мою задницу.

Я пошевелила своей попкой в его руках. Я любила то, как он трогал меня. Меня волновало, как часто я говорила слово «люблю» в его сторону, с тех пор как встретила.

— Тебе тоже было хорошо?

Клим посмотрел на меня недоверчиво.

— Хорошо? Хорошо?

Он перевернулся на меня, и я почувствовала наполовину твердый член на своем животе. Я издала низкий горловой стон, удивляясь, что он может быть готов снова так скоро.

– Это был… я хочу сказать буквально, лучший секс в моей жизни, — Клим коснулся моих губ и поцеловал меня с невероятной нежностью.

– Ты лжешь мне, – сказала я.

Он фыркнул от смеха.

– Я бы никогда не посмел солгать тебе!

Я протянула руку между нами, чтобы поласкать его растущий член, но поняла, что он все еще в презервативе, вялый и промокший. Я свободно сняла его, а затем бросила около тумбочки. Клим поднял бровь, но потянулся за другим.

Я остановила его.

– Я начинаю новый период в жизни, – солгала я. – Нам не нужен еще один.

Он заколебался.

– Я бы не хотел рисковать.

Я тоже знала, что это риск, но мне было все равно в этот момент. Кроме того, я и так уже была по уши в проблемах, так что это не имело значения. Я снова коснулась его, скользя вдоль его члена, заставляя его снова затвердеть. Он прижался своим лбом к моему и застонал. Он двигал бедрами медленно, постепенно ускоряя темп и делая движения жестче. Я погрузила его в себя, а он все еще колеблясь, пытался выйти. Вот же мужчина.

– Я хочу… совсем немножко, – сказала я. – Я хочу почувствовать, как ты двигаешься во мне. Все нормально. Я обещаю.

– Мы не должны, мы все еще можем остановиться, – запротестовал он. Но было уже поздно, так как я насаживалась на его член, растягиваясь, чтобы поглотить его полностью. Клим застонал, наполовину от радости, наполовину от отчаяния.

Его глаза засверкали, и тогда он принял решение.

– Ну, если ты уверена… – выдохнул он.

Затем, игнорируя мои мяукающие протесты, он соскользнул с кровати и, схватив меня за ногу, подтянул к себе. Взяв мою другую ногу, он перевернул меня так, что я оказалась на животе. Я притворилась, что мне страшно, посмотрев на него через плечо, и вцепилась в кровать, как бы сопротивляясь. Он улыбнулся, словно чеширский кот, и подтянул мою задницу к своему твердому члену. Мои пальцы ног едва касались пола, а он просунул руку под мой таз и поднял меня, просовывая подушку и поднимая мою задницу выше. Я едва могла коснуться большими пальцами ковра, наполовину свисая с кровати, неустойчиво, без возможности контролировать свои движения. Клим взял свой член в руку и стал исследовать мою попку, проведя по ней, покружив вокруг другого входа и спустился ниже. Я развела ноги шире, почувствовав, как его рука впилась в мои ягодицы, заставляя раскрыться.

Затем он коснулся членом влажного входа моей киски.

– Последняя возможность, чтобы отступить, мой опасный ангелочек.

Я посмотрела на него через плечо, подняв брови вверх и широко раскрыв глаза.

– О, Клим, мне совсем не страшно.

– А должно быть, – сказал он, и его губы сжались от примитивного желания.

Затем он погрузился в меня медленно и осторожно. Он полностью вошел в меня, двигаясь в первобытном ритме. Я приподняла свою спину и, ахнув, вцепилась зубами в одеяло. Я уже чувствовала, как дрожь зарождалась во мне, несмотря на то, что я еще чувствовала отголоски прошлого оргазма.

Он положил руки на мою задницу, входя и выходя всего на миллиметры, ощущения переполняли меня, и я, не удержавшись, двинулась к нему попкой. Удерживая руками мои бедра, он увеличил темп, двигаясь уже более уверенно. Спустя десять толчков я почувствовала, как оргазм приближается, и стала насаживаться своей киской на его член, умоляя его ускорить темп. Когда я стонала в бреду, Клим просунул руку под меня и, найдя клитор, стал описывать большие круги на нем.

– О. Боже. Боже! – выкрикнула я.

Я кончила, сильно. Я снова вознеслась к небесам и почувствовала, что нижняя часть меня сотрясается в оргазме. Он не остановился, хотя понял, что заставил меня кончить. Его палец все еще продолжал кружить вокруг моего клитора, его член все еще двигался во мне, я рыдала и стонала, пытаясь освободить свои бедра, но была не в состоянии двигаться из-за неудобной позиции и оргазмов, которые проходили через меня один за другим, унося меня все выше и выше.

Он начал бормотать что-то нечленораздельное, толкаясь в меня еще сильнее и глубже. Он начал яростнее тереть мой клитор, подгоняя меня ко второму оргазму. Я снова кончила и почувствовала, как моя киска сжимается вокруг его члена. Думаю, он тоже это почувствовал, потому что пришел к финишу сразу же за мной, потеряв всю власть. Он продолжал врезаться в меня, и я чувствовала, как его яички касаются меня. Он кончил внутри меня, обильно заполняя мою киску горячей вязкой жидкостью. Я кончила в третий раз, а затем потеряла возможность думать и двигаться после нескольких волн оргазма, я даже не могла хмыкнуть, но чувствовала, как дрожь оргазма все еще продолжает сотрясать меня.

Клим склонился надо мной, и я чувствовала, как его жесткое прерывистое дыхание касалось моих влажных волос. Он дрожал всем телом, и я все еще чувствовала непроизвольные вздрагивания его члена внутри меня.

– Если я кончу еще раз, я умру, – пробормотала я.

– Тогда мне лучше дать тебе перерыв? – переспросил он.

– Да, просто… Просто несколько минут, – сказала я

– Сколько раз ты кончила? – спросил Клим.

Я покачала головой.

– Я даже не знаю. Три? После трех я потеряла счет. Они накатывали так быстро, что я не успевала считать, я не могла даже пошевелиться.

– Я никогда в своей жизни не кончал так сильно, – сказал Клим.

– Это то, что ты говорил в последний раз.

– Видимо, в этот раз было еще лучше.

После, мы сделали это снова, два раза, проведя бессонную ночь до самого рассвета. Каждый раз был лучше предыдущего. Когда Клим и я, наконец-то, рухнули в кровать, мы были полностью обессилены. Все мое тело болело, потому что у меня никогда не было такого секса.

На следующий день, я проснулась после полудня из-за яркого света из окна. Клим сидел на кровати рядом со мной и держал в руках две чашки с кофе, его аромат разбудил меня.

– Доброе утро, соня, – сказал он, подавая мне чашку.

Я села, даже не потрудившись прикрыться.

– Ты святой, – сказала я. – Ты даже кофе в постель подаешь.

Он лишь улыбнулся и пил кофе вместе со мной в полной тишине. Мне очень хотелось поцеловать его, но я знала, что если сделаю это, то почувствую вещи, от которых пытаюсь избавиться.

В конце концов, я была в душе, когда это случилось. Я безошибочно поняла, что период задержки окончен, когда почувствовала что-то стекающее по моей ноге. Я упала на пол в душе, и слезы облегчения жгли мне глаза. Клим, видимо, услышал это и прибежал.

– У тебя все в порядке? Что случилось? Что ты… черт, у тебя кровь.

Я отрицательно покачала головой и взяла его протянутую руку, чтобы подняться.

– Нет, я в порядке, просто у меня начались «эти дни».

– Тогда почему ты плачешь?

Я икнула и прислонилась к его груди.

– Потому что я… я думала, что… – я не могла заставить себя произнести эти слова, как будто боялась, что они сбудутся. Глаза Клима сузились, а взгляд стал жестким. Его руки не покинули меня, но он напрягся.

– Ты думала, что беременна? И не сказала? И ты позволила, чтобы я…?

– Не тебе, Клим. Ему. Я сказала ему, что у меня задержка, а он просто сидел там. Он никак не реагировал. Не злился, не боялся, ни вообще что-нибудь. И потом я сломалась. Мне было так противно, что он был чертовски спокойным все время… А потом, я встретила тебя и поняла, что не могу так дальше жить. Я не обманывала тебя. Когда я сказала, что хочу тебя, хочу внутри меня без защиты, я знала, что у меня либо начнутся «эти дни», либо я уже беременна, так что это не имело значения.

Он расслабился:

– Ох, ну… просто говори мне правду с этого момента, ладно? Если и есть вещи, которые я терпеть не могу, так это когда люди врут или скрывают правду. Ладно?

Я кивнула.

– Я не думала об этом, когда встретила тебя. Я хотела это забыть и надеялась, что это пройдет само. И в какой-то мере это прошло.

Я посмотрела на него.

– Мне жаль.

– Не нужно.

– Но я хочу извиниться за то, что мы не сможем делать это в течение нескольких дней, а когда ты был внутри меня, я поняла, насколько неудовлетворенной была…

Клим усмехнулся.

– Ну, вот и хорошо, у нас долгий перелет впереди, – я сделала шаг назад и посмотрела на него, подняв брови.

– Долгий перелет? Куда мы летим?

– Я навел о тебе кое-какие справки, пока ты спала. Я поговорил с руководством твоей больницы, представившись генеральным директором и основателем «Мед-отряда». Они сказали, что ты специалист в своем деле и сертифицированный медик, и у тебя большой опыт в спасении больных. Также они сказали, что у них в больнице сейчас идут сокращения, и ты попадаешь под него.

Я покачнулась на пятках. Я подозревала об этом и вероятно, это было бы еще одним стрессом для меня. Но о чем он говорил? Я хранила молчание, предоставляя ему возможность говорить.

– С моей точки зрения, если ты не против, я хотел бы тебя пригласить стать новым членом «Мед-отряда».

– Ты нанимаешь меня? – я не была уверена, что чувствую при этом.

– Да, если ты хочешь попробовать что-то новое. В Судане снова вспыхнула гражданская война. И мои братья уже в пути. Я заказал нам два билета.

Моя голова кружилась.

– Судан? Африка?

Клим кивнул и положил руки мне на плечи, удерживая от падения.

– Да, так что оденься, мой сексуальный маленький ангелочек. Твоя новая жизнь начинается.

Я втянула воздух.

– Ну, если мы собираемся в Африку, то для начала мне нужны принадлежности для девушек.

Клим захохотал.

– Вот это моя девушка. В аптечке есть маленькая коробочка. Это моей сестры. Она много путешествует и, когда приезжает в город, то останавливается у меня, так что оставляет здесь немало вещей. Ящики заполнены всеми видами девчачьего дерьма. Не стесняйся.

Он быстро поцеловал меня, ущипнув за задницу, и потянулся к заднему карману, достав из него телефон и нажав кнопку быстрого набора.

Ящики действительно были заполнены всякими женскими принадлежностями. Тут было и то, что нужно мне, чтобы позаботится о себе во время этих дней, а также косметика, кисти и первоклассный выпрямитель для волос. Я взяла выпрямитель в руки и стала рассматривать его. Я никогда раньше не выпрямляла свои волосы. Я, конечно, пробовала несколько раз, но Данилу было все равно, так что я перестала. Теперь, перед тем, как начать свою жизнь с новым человеком, я решила начать со своих волос.

Я привела в порядок свои волосы, нанесла немного косметики и вышла из ванной, чувствуя себя сексуальной и свежей. Мои волосы аккуратно падали вниз, мягкие и блестящие, они были красивее, чем когда-либо. Клим выложил мой лифчик и трусики, которые были выстиранные и чистые, а также пару новых джинсов и кожаный бюстье. Они выглядели дорого и идеально по размеру. Я попыталась надеть это, и одежда, правда, оказалась моего размера. Я не узнала себя в смелой белокурой байкерше в зеркале, но уже полюбила ее. Клим подошел ко мне сзади и присвистнул.

– Черт, Лина, посмотри на себя!

Я обернулась.

– Я не узнаю эту девушку.

Я провела руками по кожаному бюстье, он был несколько мал мне и тем самым подчеркивал мою грудь, делая ее еще больше.

– Чьё это?

– Твое, – дьявольски ухмыльнулся Клим. – Я угадал размер твоего платья и, встав в шесть утра, решил выйти и купить тебе кое-что.

Мое сердце растаяло. Нужно иметь талант, чтобы купить девушке одежду и сделать это правильно.

– Ты встал в шесть?

Уже было за полдень, но я все еще чувствовала себя расслаблено.

Сон явно не помог мне, потому что моя нижняя часть чувствовалась так, будто я проглотила арбуз. Я чувствовала нежность и наслаждалась ею, надеясь чувствовать это вновь и вновь. Мой взгляд блуждал по выпуклости Клима на его джинсах, и она росла, пока он смотрел на меня. Я хотела его, был лишь один способ это сделать.

Я подошла к нему, покачивая бедрами и чувствуя в себе женщину, готовую показаться всему миру.

Я коснулась его молнии мизинцем. Он попятился, ухмыляясь.

– Нет, ни за что. Я должен отвести тебя сделать фото для паспорта. Я знаю парня, который сделает это быстро. Наш самолет в восемь вечера.

Я бросилась за ним через всю комнату, пока не загнала его в угол. Он смотрел на меня сверху вниз горящими глазами.

– Я думал, что у тебя … ну ты знаешь…

Я опустилась на колени перед ним и расстегнула его брюки, потянув вниз и высвобождая его член. Он сделал громкий вдох, когда я взяла член, глубоко вобрав его свой рот.

– Да, но это не значит, что я не смогу сделать это другим способом, – сказала я, облизывая его и скользя по нему руками.

Он кончил сильно и быстро. Я вернула все на место, как было, и встала, вытирая губы тыльной стороной ладони, пока он, прислонившись к стене, переводил дыхание.

Я взглянула на Клима с интересом, не в первый раз задавая себе вопрос, о том, что согласилась полететь в Африку с человеком, которого знаю всего два дня. Какого хрена я вообще делаю?! Ведь я раньше даже никогда не летала. А теперь самолет, Африка, спасение раненых. И Клим…

Интересно, что за путешествие это будет?

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 5

Глава 5

Всюду была суета. Люди носились кто куда, почти не замечая друг друга. В аэропорту Шереметьево было очень шумно. Я вцепилась в руку Клима и позволила ему тащить меня сквозь толпу, стараясь не обращать внимание на сомнения, которые атаковали мой мозг. Одно дело говорить о том, чтобы бросить работу, оставить своего жениха и поехать в Африку с почти незнакомцем, а совсем другое, сделать это. Все, что у меня было, это кошелек и рюкзак.

Клим сказал, что лучше будет позже купить мне багаж, чем возвращаться к Данилу в дом. Я не стала спорить. Последнее, чего я хотела, это столкнуться со своим женихом. Я поговорила со своими родителями, и они были в ужасе, от того, что я бросила работу и полетела через весь мир с мужчиной, с которым только что познакомилась… В зону военных действий.

Если быть честной с собой, то я тоже была немного в ужасе. Всю свою жизнь я была ответственной и осторожной. Я ходила в колледж, после окончания школы и жила с родителями, а потом со временем переехала к Данилу, после того как мы встречались уже два года. Я получила свой медицинский диплом и смогла уехать домой. Я никогда не жила одна, никогда не ходила на вечеринки или тусовки. Я никогда не делала ничего не предсказуемого. Пока не встретила Клима. У него были верные способы разблокировать мои запреты, способы заставить меня желать попробовать что-то новое и жить одним днем. Конечно, я знала его только сорок восемь часов. Два дня, вернее день, ночь и следующий день.

Я не собиралась отступать, но немного сомневалась. Клим, казалось, почувствовал это.

— Это нормально, что ты волнуешься,— сказал он мне, улыбаясь широкой улыбкой.

Ростом почти под два метра, сложен как Адонис. Высокий, красивый, с тонкими чертами лица и неистовыми серо-зелеными глазами. Клим Громов привлекал внимание каждой женщины и нескольких мужчин в аэропорту. Будучи девушкой, повисшей на его руке, я обнаружила на себе более похотливые взгляды, чем привыкла. Я пыталась игнорировать это и заставила себя двигаться за Климом через вестибюль к линии контроля безопасности. Он бросил один взгляд в сторону длинной очереди и покачал головой.

— У меня нет на это времени.

Взяв меня за руку, он повел нас к началу очереди, где наклонился и прошептал что-то на ухо охраннику из. Тот удивленно взглянул на Клима, затем кивнул и помахал нам, несмотря на неодобрение остальной части очереди.

Это была первая подсказка к тому, что Клим может быть кем-то большим, чем я подозревала. Кто мог бы, шепнув слово, пройти мимо охраны? Клим стрельнул в меня дерзкой улыбкой и повел через весь аэропорт в крыло международных вылетов. Вместо того, чтобы искать выход, Клим привел меня к запертой безымянной двери. Он вытащил из бумажника карточку и, просканировав ее, повел меня через узкий, ярко-белый коридор.

— Куда мы идем? — спросила я

Клим просто подмигнул.

— Ты увидишь.

Дальнейшие расспросы привели бы к раздражению, о чем сказали его глаза, так что я замолчала и попыталась идти нога в ногу с ним. Коридор был закрученным и даже, если бы я попыталась найти дорогу обратно, то не смогла, но Клим, казалось, знал, куда шел.

Наконец, он подвел нас к двери на которой красными буквами было написано «выход», открыв запасной выход, вытащил меня на прохладный вечерний воздух. Аэропорт позади маячил своими огнями. Мы были в той части аэропорта, которой я еще не видела: ряд за рядом блоки ангаров с распахнутыми воротами, шумом реактивных двигателей, мигающими огнями, багажными вагончиками, которые проносились со свистом в разных направлениях, а еще вдруг выруливают самолеты… это был хаос. Клим повел меня пешком по взлетной полосе к двери ангара, в гулкое пространство, заполненное гладким, матово-черным частным пассажирским самолетом. Это был тот тип самолетов, на котором летали рок-звезды, актеры, богатые бизнесмены, а не медсестры среднего класса из скорой помощи.

Мужчина, в мятом деловом костюме заметив, как мы подходили, побежал нам навстречу.

— Самолет заправлен, укомплектован и готов к вылету, господин Громов. План полета запротоколирован и мы ждем, когда вы и ваша… гостья подниметесь на борт.

Господин Громов? Я знала, что Клим был генеральным директором и одним из основателей компании, но уважение этого человека удивило меня. Самого Клима это, казалось, раздражало, как я заметила. Он покосился на меня краешком глаза, как бы интересуясь, заметила ли я.

— Я уже говорил тебе, Федор. Зови меня Клим. Господин Громов это мой отец.

— Конечно госп… то есть, я имел ввиду, Клим,— ответил Федор,— У вас есть багаж, господин Громов?

Клим зарычал.

— Перестань называть меня господин, черт побери. И, нет, никакого багажа. Только две сумки.

Я подавила смешок.

— Что смешного? — спросил он меня

— Ничего. Только ты, — я сжала его руку

— А как насчет меня?

— Почему ты не хочешь, чтобы он называл тебя господин Громов? Он просто проявил уважение.

Клим фыркнул.

— Это сложно. Но он не проявил уважение, он подлизывался. Я ненавижу это.

Клим поднимался вверх по узким ступеням в глубь самолета, отрезав любые вопросы с моей стороны. Я последовала за ним. Меньше, чем через минуту, Клим сидел в глубоком коричневом кожаном кресле с сотовым телефон, прижатым к уху.

Он указал пальцем в кресло напротив него и отвернулся. Он полностью погрузился в дела, с тех пор как ему позвонили вчера рано утром. Он превратился из милого, внимательного любовника в бизнесмена, у которого было мало времени и терпения, чтобы добраться в аэропорт и на наш рейс. В течение часа он сделал мне паспорт, несколько звонков и договорился, чтобы мои вещи забрали из дома Данила, упаковали и доставили на хранение в дом Клима.

Тревожные звоночки звучали у меня в голове, особенно теперь, когда я сидела в частном самолете. Сиденья были оббиты дорогой кожей, а с обратной стороны на каждом подголовнике было вышито замысловатое «Г»

«Г» как Громов?

Я села в кресло, на которое указал Клим, уставившись широко открытыми глазами на экстравагантность вокруг меня. Здесь был полностью укомплектованный бар вдоль одной стороны и огромный плазменный телевизор с другой. Через открытую дверь я могла видеть ванную комнату лучше, чем в доме моих родителей, а через другую, спальню, почти такую же большую, как в моей квартире. После пяти минут раздачи указаний по телефону, Клим положил его и повернулся ко мне.

— Ты когда-нибудь летала чартером раньше? — спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Я никогда не летала раньше.

— Ты никогда раньше не была в самолете? Не улетала за пределы страны?

— Клим, я никогда не уезжала из Москвы. Я однажды была в Питере, с Данилом, но на этом все.

Он поднял бровь, жест, который как я выучила, мог выразить больше, чем тысячу слов.

— Хорошо,— сказал он,— Тогда, наслаждайся.

Я пыталась осторожно сформулировать вопрос

— Клим… этот самолет… он твой? Я имею ввиду, твоей компании?

Он пожал плечами.

— Это моей семьи. У моего отца много денег. Я просто нахожу, что легче летать частным.

— Кто твой отец?

Клим ущипнул себя за переносицу, как будто вопрос причинял ему боль и он предпочитал бы не говорить об этом.

— Леонид Степанович Громов.

Я знала это имя. Его отец был одним из богатейших людей в стране, бизнес-магнат, имеющий миллиарды долларов. Его имя не часто мелькало в новостях, но Данил, будучи банкиром, регулярно читал журналы и газеты типа Уоллстрит Джорнал или Форбс.

— Итак, ты…

Он оборвал меня, отвечая резко и напряженно.

— Просто Клим. Бизнес моего отца, его деньги, не имеют никакого отношения ко мне.

— Клим, я…

— Ты действительно не знаешь, кто я? Или ты просто притворяешься?

Его ярость была ощутима. Сладкий, заботливый, чувственный мужчина, которого я встретила во время дождя и ездила с ним на Харлее, исчез.

— Зачем мне строить из себя дурочку? Откуда мне было знать кто ты или кто твой отец?

— Ты удивишься. Моя семья, мои братья… мы, как правило, привлекаем внимание. Женщины знают нас и часто пытаются сделать все, чтобы приблизится к нам, надеясь…

Теперь настала моя очередь перебить его

— Если ты думаешь, что я какая-то золотоискательница, тогда зачем ты привел меня сюда?

— Я не говорил, что думаю о тебе так.

— Ты намекнул на это,— сказала я, будучи раздраженной в данный момент.— И я не оценила это. Я понимаю, что ты может быть осторожный человек, зная, кто ты, но это не значит, что каждая женщина, которая набрасывается на тебя, жаждет только твоих денег.

Я встала, жалея себя за свою импульсивность.

— Вызови мне такси или что-то еще. Я возвращаюсь домой… или в дом моих родителей… просто не дай самолету взлететь, пожалуйста.

Я пошла к выходу из самолета, который был уже закрыт.

Клим встал и последовал за мной.

— Мы уже вырулили на взлетную полосу, Лина. Если ты действительно не хочешь лететь, я отвезу тебя домой. Но, послушай, я действительно не хотел обвинять тебя в корыстности. Пожалуйста, присядь.

Его большие, сильные руки нежно, но настойчиво нажали на мои плечи. Я хотела остаться раздраженной, удержать свой страх, чтобы иметь возможность сдаться и вернуться домой.

Назад в скучную, предсказуемую известность.

Должно быть, он почувствовал, что мое сопротивление спало, так как развернул меня и прижал к двери, одним пальцем поднимая подбородок вверх, чтобы я посмотрела на него. Его глаза прожигали меня, и это было все, что требовалось. Достаточно одного взгляда, одного взмаха его глаз на мое лицо и все тело. Обычно секс был последней вещью, о чем я думала, когда у меня были «эти дни», но кое-что в Климе и время, которое мы провели в его постели, выпустили мой голод. Даже сейчас, когда мое настроение может быть непредсказуемым,все, о чем я могла думать, насколько хорошо мне было с ним, и как я снова сильно его хотела. Его руки прошлись по мне, словно он владел мною, будто знал все тайны моего тела. Он знал, как заставить меня испытывать удовольствие, как будто, если бы мы были любовниками на протяжении десятилетий, а не дней.

Шум прошелся по салону и Клим потянул меня за собой в кресло. Я позволила ему усадить меня в кресло и застегнуть ремень, затем он взял меня за руку, когда рычание усилилось, и я почувствовала давление в своей груди, бабочек в животе.

Окно рядом с Климом было открыто и демонстрировало длинное черное крыло с огнями, мигающими на конце и белые линии полосы взлета, которые становились все более размытыми, а затем земля исчезла, давление в моей груди и животе прекратилось и почти невыносимое чувство тяжести свалилось с меня. Самолет встряхнуло и отбросило, от чего я сильно заволновалась, что что-то идет не так и самолет развалится вокруг нас. Я сжала руку Клима, все мои нервы и страхи вышли на первый план, когда я поняла, что мы покидаем землю, оставляя страну, оставляя все, что я знала.

— Все нормально, мы просто взлетаем,— прошептал мне Клим.— Тряска прекратится через минуту.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него и спокойствие в его серо-зеленых глазах успокоило меня. Через несколько минут самолет выровнялся, тряска прекратилась, как Клим и обещал. Он отстегнул свой ремень безопасности, затем мой и потянул за руку, поднимая, и жестом указывая в сторону спальни.

— Почему бы тебе не прилечь и отдохнуть? Я принесу тебе выпить. – сказал он.

Я подняла бровь глядя на него.

— Прилечь и отдохнуть, х-м-м-м?

Он подтолкнул меня к спальне, шлепнув по попке, когда я пошла.

— Да, отдохнуть. Для этого будет время позже, когда ты… не будешь занята.

— Занята?

— Да, ну, ты понимаешь, что я имею ввиду,— он пожал плечами, выглядя смущенным.

Мужчины такие смешные, когда говорят об этом.

Я забралась в широкую кровать, которая оказалась мягче, чем моя собственная. Закуталась в одеяло, сделанное из овечьей шерсти, которое вероятно стоило намного больше, чем весь мой гардероб вместе взятый. Я почувствовала замешательство, понимая, что у меня ничего собственно и нет. У меня был лишь мой сотовый, но он тоже был на имя Данила и он перестанет работать, как только мы покинем Российское воздушное пространство. Я полностью зависела от Клима. И теперь мы едем в чужую страну, в зону военных действий…

Какого черта я согласилась?

Клим вернулся с двумя бокалами алкоголя. Я взяла один, который он мне протянул, понюхала, попробовала и обнаружила, что это джин с тоником.

— За новые начинания,— сказал он, чокаясь о мой стакан.

— За новые начинания,— я сделала большой глоток, благодарная за пьянящие ощущения, которые устремились сквозь меня, начинаясь внизу моего живота.

Клим искал глазами мои.

— Ты напугана

— Эм, да,— сказала я, смеясь. — Как может быть по другому. Я оставляю позади все и всех, кого я знаю, ради человека, с которым я только познакомилась. На мне, из моего собственного, только мой лифчик. Одежда которую я ношу и все принадлежности…это все твое.

— Передумала? — Клим сел рядом со мной, скрестив ноги

— Жалею ли я? Нет, не правда. Это приключение, но да, я боюсь. Тем более что я знаю, что мы не едем в отпуск. Мы едем в зону военных действий.

Клим положил свою руку мне на бедро и легонько сжал.

— Ты в безопасности. Ты ведь знаешь это?

Я пожала плечами, стараясь выглядеть безразличной.

— Конечно. Я имею ввиду, что, если бы я не доверяла тебе, меня бы здесь не было. Это как-то бредово выглядит. Я доверяю тебе, хотя едва ли знаю. Я не должна доверять тебе. Когда ты сказал мне, что я еду с тобой, я должна была рассмеяться тебе в лицо. Я могла бы вернуться в дом своих родителей. Было бы неловко и трудно, но они бы позаботились обо мне, пока я не разобралась в себе.

— Я не сказал тебе, Лина. Я спросил тебя,— сказал Клим.

Я закатила глаза.

— Ты сказал мне, Клим. Уверена, что ты дал мне выбор, но по большей части его не было. Выбор был между вернуться к заднице-бывшему или пойти с тобой. Не так много вариантов для размышлений.

— Почему ты доверилась мне?

Я долго думала, прежде чем ответить. Он задал справедливый вопрос и я хотела ответить так же.

— Здесь много чего. Ты позаботился обо мне, когда я была в беде. Ты не использовал меня. Ты не… ну, пока ты не показал мне, чего я сама хочу,— я покраснела от этих воспоминаний. — Кого я обманываю? Я набросилась на тебя.

Клим самодовольно улыбнулся.

— Не стану спорить с тобой, милая.

— Ой, заткнись. Я уверенна, я не первая женщина, которая бросилась на тебя и думаю, что не последняя.

Глаза Клима потемнели.

— Ты возможно и не первая, не стану врать. Женщины набрасывались на меня всю мою жизнь, но только благодаря моему имени и деньгам моего отца, а не ради меня самого,— он притянул меня к себе на колени и обнял,— Как насчет последнего? После того, что между нами было, не думаю, что кто-то может сравниться с тобой,— он взял напиток и отставил его на тумбочку в сторону.

Я покраснела еще больше.

— Ты врешь!

— Нет.

Я посмотрела на него, нахмурившись.

— Ты заставляешь меня чувствовать вещи, которых я не знала раньше, — я сделала глоток и запустила пальцы в его волосы. — Но я? Я ничего не знаю. Я никогда ничего не делала. Я была с Данилом. Я не девственница, но я так же не знаю ничего о сексе… кроме старой доброй миссионерской позы.

Клим довольно рассмеялся, но без насмешки.

— Лина, ты хоть представляешь, как действуешь на меня? Да, у меня было больше партнеров, чем у тебя, но это не всегда делает человека опытнее. Ты хочешь этого. Как будто ты никогда не чувствовала ничего подобного и ты не можешь насытиться. То, как ты реагируешь, на все, что я делаю, сводит меня с ума.

— Всеми этими разговорами о сексе ты меня возбуждаешь, — сказала я.

— Меня тоже, но ты… ты знаешь.

Я чувствовала растущую тяжесть под собой. Я хотела прикоснуться к нему, почувствовать его. Мы не могли делать то, чего мне больше всего хотелось, но есть и другие возможности. Я поставила свой бокал рядом с его на тумбочку и повернулась на коленях. Обернула ноги вокруг его талии и прижалась к губам, пробуя вкус джина на его языке. Пробовала его, ощущая как алкоголь покалывает. Он крепче сжал меня и пробежался вверх-вниз по моей спине, его пальцы добрались до края моей футболки и коснулись кожи. Я застонала от тепла его рук, сжимающих мою грудь, и прижалась к нему бедрами.

— Что ты делаешь? — прошептал Клим, пытаясь отстраниться,— Ты дразнишь меня.

Я сняла с себя футболку и расстегнула бюстгальтер.

— Дразню? Тебя? Никогда, — я отбросила свой лифчик в сторону. Глаза Клима горели, а его руки скользнули по моей спине вверх, пощекотали мои ребра и направились к соскам. Я чувствовала его твердость, прижимающуюся к молнии подо мной.

— Дразнишься,— Клим ущипнул меня за соски. — Заставляешь меня хотеть тебя, когда я не могу получить тебя.

— Не можешь получить меня? — я провела языком по верхней губе и слезла с колен.

— Не может быть, чтобы ты не мог меня получить. Уверена, мы можем, что-нибудь придумать, не так ли?

Я толкнула его на спину и расстегнула ремень, извлекая рубашку. Клим снял рубашку и отбросил в сторону, наблюдая за мной. Я расстегнула ширинку и сдернула с него джинсы вниз, оставляя его в одних боксерах. Его член плотно натягивал ткань. Я села на него и проложила дорожку поцелуев по его телу, уделив внимание его соскам и прессу, опускаясь все ниже. Я сняла боксеры, касаясь своими губами его бедер и ног. Его спина выгнулась, когда я обернула руку вокруг него. Мои волосы были распущенны и, падая водопадом, щекотали его живот, когда я наклонилась, чтобы слизать языком каплю, выступившую на кончике члена. Я провела языком, слизывая жемчужину жидкости. Он застонал, приподнимая бедра. Я схватила член и увлажнила его своей слюной, а затем взяла его в рот, прижав язык и немного царапая нижними зубками.

Ну сейчас я тебе устрою… Будешь умолять меня.

— Как… как насчет тебя? — Клим задыхался.

Я посмотрела на него.

— А что, насчет меня?

— Ты делаешь это для меня, но я не могу… не могу сделать тоже с тобой, — сказал он. Он не мог нормально разговаривать.

— Хорошо, что мы не ведем счет, да? — сказала я, потирая его обеими руками.— Теперь ты должен мне, не так ли?

Он смог только кивнуть, потому что его спина выгнулась, приподнимая бедра вверх. Он почти кончил, когда я снова собралась взять его в рот, но одна мысль поразила меня. Он обвинил меня, что я дразню его, так что я подумала, что мало сделала, чтобы заслужить такое обвинение.

Я отпустила его, прежде последний раз облизав кончик, а затем холодный воздух, коснулся его. Я встала, потирая себя напротив него, по прежнему оставаясь в штанах. Я поцеловала его плечи, когда добралась до них, его подбородок и его рот.

— Лина… Боже, ты сводишь меня с ума. Я почти… — он задвигал бедрами, в поисках разрядки. — Боже, я был так близко, пожалуйста.

Я невинно его спросила.

— Ты почти? Я не должна была останавливаться? Ты хочешь, чтобы я продолжила?

Его глаза распахнулись, и он посмотрел на меня.

— Дразнишь

— Нет, не дразню. Я закончу начатое. Просто… Не сейчас.

Я спустилась немного вниз по его телу, так что его член, оказался между моими грудями, что подкинуло мне идею. Я взяла свою грудь в руки и обернула вокруг его жесткого, пульсирующего ствола, двигаясь по нему вверх вниз. Он застонал и выкрикнул мое имя, как будто это было грязное ругательство. Кончик его члена приблизился к моему лицу и я взяла его в рот, старательно пососала и выпустила.

— Сделай это снова… пожалуйста,— голос Клима был хриплым и его тело дрожало подо мной.

Я двигалась быстрее, подталкивая его все ближе и ближе к краю, касаясь его головки каждый раз, как она касалась моего рта, появляясь между грудями.

— О, Боже, я так близко, пожалуйста, не останавливайся, — выдохнул он.

Но я остановилась, и он чуть не потерял рассудок, зарычав от необходимости. Я скользнула вниз и легла щекой на его бедро, облизывая всю его длину и взяв яички в свою руку. Я облизывала и целовала его, работая ртом вдоль всей длинны ствола, но, не беря его внутрь и не давая ему освобождения.

Его бедра бешено задергались, безмолвно прося освободить его.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Клим?

— Тебя… я хочу тебя

Я рассмеялась, взяла его член в кулак и мучительно медленно двинулась вниз по его скользкой длине.

— Я есть у тебя. Прямо сейчас я здесь, — сказала я. — Скажи мне, чего ты действительно хочешь. Скажи это. Я хочу услышать это от тебя.

Клим вздрогнул и, почувствовав, что он близок, я снова отступила, когда он начал быстро двигать бедрами.

— Черт побери, Лина. Ты знаешь, чего я хочу.

— Да, я знаю. Но я хочу услышать это от тебя, — мне нравилось играть с ним, от удовольствия до почти адской боли и власти над ним… слово, что промелькнуло в моей голове, застряло там: доминирование.

Я опустила голову и пощекотала его волосами, потерлась о его член своей грудью, задевая свои соски. Я почувствовала себя мокрой от того, что проделывала с ним.

— Хочешь, чтобы я умолял? — прорычал Клим.

— Угу,— я втянула его член в свой рот, так глубоко, как могла, и повторила еще раз.

— М-м-м-г-м-м-м.

Вибрации моей головы напротив его чувствительного члена сделали его диким, и он почти кончил. Клим двигал бедрами еще сильнее, чем прежде. Я чувствовала, что он почти кончил и когда приблизился оргазм, я снова отпустила. Задыхаясь, словно Клим был на краю, он застонал.

— Трахни меня, Лина, — застонал Клим. — Хочешь, чтобы я умолял? Я буду умолять. Пожалуйста, трахни меня. Позволь мне кончить. Пожалуйста.

— Это было трудно? — поинтересовалась я, двигая руками.

— Да. Я не умолял. Никогда.

— Сейчас ты сделал это.

— Только для тебя, — сказал Клим. — Только ты могла поступить вот так.

Он задыхался, двигая бедрами. Я чувствовала его дрожь и опустила губы вокруг его члена, когда он приблизился к кульминации.

— Да, да, я почти. Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся.

На этот раз я не остановилась. Я почувствовала, как его тело сжалось и вены на его члене пульсировали у меня во рту, когда он жестко кончил, ударив мне в глотку обильным горячим потоком. Он не издал рык или рев, как у себя дома. Он ахнул, задыхаясь, а затем, стиснув зубы, низко зарычал.

Я двигалась быстрее и сосала сильнее, подстраиваясь под ритм его бедер. Он продолжал кончать, снова и снова выстреливая, я заставляла его снова и снова приходить к вершине, пока его движения не стихли и он не размяк в моих руках.

Пока он все еще задыхался, я переместилась и легла возле него, мужские руки обернулись вокруг меня. Его тело все еще вздрагивало от того, что я с ним сделала.

— Боже, это было… чертовски возбуждающе, — сказал Клим.

— Ты так сильно кончил.

Он посмотрел на меня с нескрываемыми эмоциями в глазах.

— Никто и никогда не делал это раньше. Никогда меня не заставляли ждать.

— Заставила тебя ждать? — я укусила его за грудь. — Я заставила тебя умолять.

Клим засмеялся.

— Да, ты сделала это. И гордишься, не так ли?

Я пожала плечами.

— Да, немного.

— Что ж, не привыкай, — он толкнул меня на спину и опустил рот на мою грудь, взяв сосок в зубы. — Тебе лучше поверить, что я верну должок.

Ух, вау, он вернет мне обратно? Он играл с моими сосками, сделал мои соски тяжелыми и болящими. Он просунул ногу между моих ног, и я обернула их вокруг Клима, потершись о его жесткое бедро. Он взял мою грудь в руки, целуя меня достаточно сильно, что аж дух захватывало. Он пощипывал меня за соски и терся своим бедром об меня.

Его рот был на моей груди, его руки на мне, его ноги между моими, что заставило меня приподняться, усиливая давление в ноющих мышцах, но, тем не менее, мы двигались вместе. Он трогал мои соски, целовал их и нежно брал, но я не могла переступить черту, чтобы он коснулся меня там.

Затем Клим, улыбнулся и отодвинулся от меня, взяв свой бокал со стола.

— Нет! — я поползла к нему.

— Я сказал тебе, что верну обратно.

Я набросилась на него, мокрая и изнывающая.

— Я думала ты имеешь ввиду…как я сделала с тобой!,— я потерлась о него, оседлав,— Пожалуйста, не так! Мы еще не можем заниматься любовь сутки напролет!

Клим хмыкнул.

— Уверен, это будет интересное путешествие, не так ли?

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 6

Глава 6

Мы прилетели в аэропорт Хитроу, и я была совершенно потеряна.

Я не могла перестать прикасаться к Климу, держалась за него и ласкала. Я чувствовала потребность. И Клим абсолютно не помогал. Он прикасался ко мне, играл с моей грудью, целовал меня, пока я не доходила до предела, становясь горячей и влажной, а затем отступал, я ничего не могла сделать, чтобы заставить его продолжить. Он просто смеялся и говорил, что я заслужила это.

Он показал мне Лондон с заднего сидения арендованного лимузина, брал в любимые пабы и бары, водил на обеды с друзьями и деловыми партнерами. Эти обеды были, безусловно, самыми странными, на которых я когда-либо бывала, пытаясь быть элегантной и утонченной, как европейские деловые партнеры Клима с их экзотическими акцентами, ухоженными пальцами и пытливыми взглядами.

Клим отвел меня к продавцу одежды, который снял мерки и подобрал около дюжины платьев, каждое из которых стоит больше моей месячной зарплаты. Клим и глазом не моргнул на стоимость. Я мола бы сказать, что он вырос в мире, где стоимость не только не рассматривалась как объект, но и никогда не рассматривалась в процессе принятия решений. На каждом ценнике, который я увидела, было больше нолей, чем я потратила за всю жизнь и я все ждала, что он поднимет бровь, но он так и не сделала этого. Мы провели в Лондоне три дня, что думаю, очень пошло мне на пользу. Я могла с уверенностью сказать, что мысли Клима были уже далеко, на миссии.

Перед тем как уехать из Лондона, он отвел меня к врачу для полного обследования, иммунизации, противозачаточного укола, вакцинации против малярии и туберкулеза, а также для длинной лекции о мерах предосторожности для здоровья в странах третьего мира.

На утро четвертого дня нашего пребывания в Лондоне, мы сели в самолет. Я сидела рядом с Климом в глубоком кожаном сиденье и сжимала его руку во время взлета. Это было все еще страшно. Но уже не так как в первый раз.

В надежде отвлечь его от задумчивых мыслей, я задала вопрос, который крутился в моей голове вот уже несколько дней: — Клим? Когда мы встретились, ты ехал на Харлее в дождь. Куда ты направлялся?

Он поднял бровь на мой нелогичный вопрос.

— Мое хобби восстанавливать классические мотоциклы. Это был Харлей 1967 года, в котором я перестроил двигатель наружу. Я просто добавил несколько штрихов к нему и решил на нем прокатиться. — Клим покачал головой. — Я ехал очень быстро, когда начался дождь. Я так разозлился. Думаю, я переделаю кожаное сиденье на нем.

— Бедному ребенку не угодило кожаное сиденье,— подразнила его я. Отстегнувшись, когда самолет выровнялся.

— Я бы хотел. Чтобы ты могла увидеть себя, — сказал Клим, и его глаза мерцали от смеха, даже когда потемнели от желания. — Твое маленькое синее платье промокло и прилипло к коже, что делало тебя практически голой. Ты была босой, сердитой и с разбитыми коленями. Ты бежала прямо ко мне и когда посмотрела на меня, казалось, как будто ты никогда раньше не видела мужчину.

Мое терпение кончилось, и я была на грани того, чтобы ударить Клима по голове бутылкой ликера и перетащить его в спальню. Думаю, он знал об этом и продолжал меня дразнить. Клим не отстегнул свой ремень и оставался сидеть на месте даже тогда, когда я переместилась на его колени и потерлась своей киской о его промежность.

Он был готов для меня, но язык его тела излучал безразличие. Я ни на секунду не купилась на это.

— Я никогда не видела мужчину до тебя,— прошептала я ему на ухо, покусывая мочку.

— Тогда можно сказать, что я был твоим первым мужчиной? — руки Клима обернулись вокруг моей талии

Я схватилась за его рубашку и сосредоточенно расстегивала каждую пуговицу, постепенно открывая все больше и больше и целуя его грудь. Его дыхание сбилось и стало прерывистым, а сердце в груди забилось быстрее, так что не настолько он был равнодушен к моим ласкам, несмотря на то, что держался совершенно неподвижно, положив руки на мою спину и отклонив голову назад.

Я чувствовала, как растет его эрекция и прижалась своей киской к нему. Его бедра стали двигаться в странном ритме, и я поняла, что ему, вероятно, тоже было неудобно, так что я решила использовать это против него.

Я спустила его рубашку к предплечьям, позволив ей свернуться на локтях, а затем оставила ее там. Чтобы ее снять, ему нужно было отпустить меня или оставаться в ней, ограниченным в движениях. Я провела ладонями по его груди и взяла в рот один из его небольших сосков, прикусив легонько зубами, чтобы услышать, как из него вырвался протестующий стон.

Все это время я продолжала прижиматься к нему, возбуждая нас обоих; возбуждение вызывало только боль, однако Клим продолжал двигать своим членом напротив моей киски в тщетных попытках освободиться.

Я отстранилась с невинным видом.

— Что-то не так, господин Громов?

Клим зарычал, когда услышал свою фамилию, но отказывался признаться.

— Нет, никаких проблем, Ангелина.

— Ты уверен? Что не нужно ничего… ослабить?

— Не-а, все совершенно.

Я провела согнутым указательным пальцем, зацепившись за пояс, по его животу, немного ослабив давление, но не настолько, чтобы позволить его мужественности вырваться на свободу. Я чувствовала, как его член увеличивается и все больше трется о мою киску.

Я соскользнула со стула, убрав его руки со своей талии, и прикоснулась губами к его животу, направляясь вниз, не переставая целовать его. Я встала между его ног и коснулась подбородком его члена.

— Уверен? — я провела пальцем по нему,— Тебе, наверное… неудобно?

— Не-а, — он сузил глаза, все еще отказываясь сдаться.

Я провела ногтем по грубой ткани, под которой торчал большой бугорок, чувствуя, как он дергается от моего прикосновения, но Клим упорно отказывался капитулировать.

Время играть грязно.

Я встала перед ним и повернулась, открывая ему вид на мою спину. На мне было надето платье, чуть выше колен, плотно обтягивающее бедра, чулки с поясом и босоножки на низком каблуке. Я нагнулась, чтобы расстегнуть босоножки, позволяя платью немного задраться вверх, и показать мою попку, которая была прикрыта лишь поясом. Утром, когда я одевалась он уходил ответить на звонок, так что Клим был не в курсе, что на мне надето. Или не надето, в зависимости от обстоятельств.

— Боже, Лина. Что ты со мной делаешь? — прорычал он.

— Делаю? Ничего. Я просто снимаю обувь.

— Ты… что-то задумала?

— Х-м-м-м,— я сняла одну босоножку и бросила в него, а затем наклонилась еще раз, чтобы снять вторую.

Он все еще не двигался и я могла видеть выпуклость пульсирующую у него под тканью брюк.

— Ты должно быть упрямый человек,— сказала я, бросая вторую босоножку ему на колени.

— Не думаю, что упрямый, подходящее слово.

— Заткнись. Это так и есть.

— Не-а. Я самый упрямый человек на Земле, если ты об этом. — Он снова сдвинул бедра, облегчая немного давление. — Но я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Я засмеялась.

— Не знаю, почему ты просто не сдашься? Тебе должно быть очень неудобно.

Клим поднял бровь, наконец, отстегивая ремень безопасности.

— Мне очень комфортно. Я даже мог бы вздремнуть.

Вот наглец! Если он решил испытать мою силу воли, что ж я принимаю эту игру. Я ставила на то, что он прикоснется ко мне, возьмет меня, но я ошиблась, и он все еще продолжал держаться.

— Вздремнуть, да? — я посмотрела на него через плечо, ухмыляясь его вынужденному отдыху. — А это не плохая идея. Но я не могу спать во всей этой одежде

Я услышала низкий рык, исходящий из груди Клима, указывающий больше на раздражение, когда я подняла свои руки, чтобы расстегнуть платье. Моя голова была повернута в сторону, чтобы я могла наблюдать за его реакцией, когда я медленно опускала молнию вниз, позволив платью свободно растечься лужицей у моих ног.

Я почувствовала острый вкус победы, когда стон, наконец, сорвался с его уст. Он провел рукой по своей выпуклости, но потом вцепился в подлокотники кресла, так, что костяшки пальцев побелели.

Я снова наклонилась, обхватив свои лодыжки, чтобы полностью предоставить Климу вид на мою попку. Я была мокрая от желания и чувствовала это. И он тоже это чувствовал и понимал.

Я не обладала талантом танцовщицы, не умела красиво двигаться, но я предоставила ему лучшее из того, что могла, особенно без музыки. Я медленно выпрямилась, повернулась к нему лицом и неподвижно застыла, позволяя его глазам поглотить меня. Его эрекция стала еще больше и тверже. И если это возможно, то его пальцы сжали подлокотники еще сильнее, пока я не услышала скрип дерева под натиском его рук.

Я провела кончиками пальцев по краю моих трусиков, приспуская их вниз, чтобы приоткрыть ему вид на мою киску, затем я провела ладонью по животу к своей груди. Качнув бедрами, я дернула чаши моего лифчика вниз, чтобы показать ему сосок, сначала один, потом другой.

Грудь Клима вздымалась, а его взгляд прожигал насквозь. Он хотел меня и его контроль ускользал. Его бедра качнулись только один раз, и Клим вжал голову в спинку стула, сжимая губы.

Я продолжала гладить себя через ткань своих трусиков, шелковый треугольник был насквозь мокрым. Клим снова зарычал и скрестил руки на груди.

— Что случилось, Клим? — я приблизилась к нему, располагаясь между его колен. — Ты кажешься… напряженным.

— Я не напряжен,— прорычал он.

Я вцепилась в его плечи, жесткие мышцы напряглись под моими пальцами.

— Ты уверен? Ты кажешься напряженным. Я могла бы помочь тебе в этом.

Я впивалась пальцами в его плечи, разминая мышцы со всей силы. Моя грудь была на уровне его глаз, мои бедра между его колен. Его руки дрожали, а дыхание стало еще более прерывистым.

— Ты знаешь, что хочешь прикоснуться ко мне прямо сейчас,— выдохнула я ему на ухо.— Я мокрая для тебя. Влажная. Ты бы мог легко войти.

Я никогда не разговаривала так раньше, никогда, чтобы соблазнить мужчину, который пытался противостоять мне. Я почувствовала себя сильнее. Я потерлась о него грудью, и Клим застонал, почти неслышно.

— Ты мог бы взять меня, — сказала я, взяв его за руки. — Ты мог бы избавиться от одежды и через несколько секунд быть во мне. Или, ты просто мог бы войти в меня пальцем. Я кончу для тебя прямо здесь, стоя.

Я положила руки на верхушки своих бедер и провела ими вверх, чтобы снять свой лифчик, расстегнув все, кроме одного крючка. Мои полные груди были прямо перед ним, а его руки скользили по спине в поисках последнего крючка.

— Да, Клим, сними его. Я хочу почувствовать твой рот на моей груди.

Он зарычал, царапая пальцами по моей спине. Я замурлыкала от ощущения его пальцев на моей спине и выгнулась ему на встречу. Он уткнулся носом между моих грудей и вдохнул запах моей кожи.

Зажав двумя пальцами застежку, он расстегнул бюстгальтер, стянув шлейки с моих плеч, продолжая грубо царапать мою кожу, когда его рот, наконец, оказался на пиках моих грудей. Я позволила лифчику упасть на колени, наклонила голову назад и застонала, когда он взял один из моих сосков в рот.

Я отошла от него, освободившись от его захвата. Он властно зарычал и потянулся ко мне. Я отклонилась и метнулась в сторону спальни, замедлившись, когда он рванул из кресла. Победная улыбка растягивала мои губы, пока он приближался ко мне. Я делала неспешные шаги, отходя от него назад, пока мои ноги не коснулись кровати.

— Теперь тебе некуда бежать, ангелочек,— сказал он, схватив меня за попку.

— О, нет,— сказала я притворным голосом, полным страха. — Ты поймал меня.

Он шлепнул меня по заднице, от сочетания жжения от удара и его ладони на моей заднице, я задохнулась от ощущений и придвинулась к нему еще ближе.

— Плохая девочка.

Я повернулась в его руках и наклонилась над кроватью, представляя свою задницу ему, мое сердце бешено стучало в груди, предвкушая трепет от легкой боли. Он снова ударил меня, а затем нежно погладил место удара, прежде чем снова ударить.

Его палец прошелся по моей спине, к копчику, по полоске стрингов. Я позволила своим бедрам раскрыться шире, когда он скользнул пальцем между ног и зацепился за край трусиков. Он обернул руку вокруг моей талии, а другой рукой зажал мои трусики.

Его член прижался к моей заднице и я не могла не потереться о него.

— Скоро,— пообещал он,— Но сначала… избавимся от них.

Я ожидала, что он снимет их с меня, но почувствовала, как стрейчевая ткань натянулась, а затем услышала звук рвущейся ткани и то, что осталось от моих трусиков, упало на пол.

Я снова повернулась в его руках и оттолкнула его, отчаянно желая почувствовать его внутри себя, сейчас, такого дикого. Его возбужденный член, его тепло, его мышцы прижимающиеся ко мне.

Я расстегнула его штаны и сдернула их вниз, а затем туда же отправились и его боксеры, но с этим все было немного медленнее, просто, чтобы еще больше подразнить нас обоих.

Пояс его боксеров скользил вниз по его члену, пока я высвобождала его, сантиметр за сантиметром, пока он не показался полностью, длинный, толстый, покрытый пульсирующими венами, с капелькой влаги на кончике налитой головки. Белье тоже отправилось на пол, а затем мой самоконтроль сломался, когда я взяла его член в руку и погладила его.

Я наклонилась, чтобы взять его в рот, просто, чтобы попробовать, но он не позволил.

— Я не продержусь и тридцати секунд,— сказал он. — Ты меня очень возбудила.

Он поцеловал меня тем самым горячим, жарким поцелуем, как и в первый раз. Клим прижал меня так, что перехватило дыхание, впиваясь пальцами мне в кожу и посылая миллион бабочек к моему животу, а затем вниз между бедер. Я закинула свою ногу ему на бедро, обернув руки вокруг его шеи, углубляя поцелуй и утопая в его жаркой страсти.

Он положил обе руки под мои ягодицы и поднял меня. Я подпрыгнула, потянув его за шею, и Клим поймал меня, когда я обернула свои ноги вокруг него и крепко прижала. Я чувствовала, как его член упирается в мою киску, и я прижалась к нему еще сильнее, опускаясь на всю длину.

— О Боже, ты такая тугая,— прошептал он губами напротив моих.

Клим поднял меня, а затем снова опустил, одновременно толкаясь бедрами. Моя киска растягивалась, постепенно привыкая к его ширине, и с каждой секундой он проникал все глубже. Я укусила Клима за плечо, пока он продолжал двигаться во мне.

Несколько дней поддразниваний, боль от неутоленного желания и страстное ожидание прелюдии, все это воплотилось в момент, когда Клим, наконец, оказался глубоко внутри меня, награждая удовольствием. Я не могла дышать с тех пор, как он проник в меня, не могла стонать или выкрикивать его имя, когда он двигался во мне. Все, что я могла, это корчиться в беспомощном удовлетворении пока он двигался.

Его вес прижал меня к матрасу, оставив мои ноги свисать, одна из его ног была на полу, а вторая упиралась коленом в матрас. Его руки потянулись к моим бедрам, чтобы войти еще глубже, подталкивая меня к оргазму. Я была близка, в пределах десяти толчков, поднималась к пику кульминации…

Я ахнула от удивления, когда он внезапно остановился. Он почувствовал, что я близко и вышел.

— Черт бы тебя побрал, Клим, — бросилась я на него. — Я была так близка! Вернись! Ты уже достал меня своими поддразниваниями!

Клим рассмеялся и сел на кровать, посмотрев на меня. Я потянулась к нему, чтобы продолжить, но он сопротивлялся.

— О нет, это все было только ради удовольствия,— он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, а кончик его члена уперся мне в бедро, размазывая липкую влагу. Я толкнулась к нему бедрами, ища его, желая, чтобы он снова оказался внутри.

— Я буду наказывать тебя, заставляя меня умолять,— он коснулся меня пальцем и вошел внутрь, задевая точку Джи. — Я собираюсь заставить заплатить тебя, Лина. Ты будешь умолять меня, чтобы я позволил тебе кончить.

Я почувствовала прилив подлинного страха, а затем я уже чувствовала боль от неутоленных потребностей, и теперь он угрожает сделать все еще хуже? О, черт.

Мысли исчезли, как только он погладил мои внутренние стенки, а затем большим пальцем стал поглаживать мой клитор. Я толкнулась на встречу его пальцам, давление возрастало, возрастало, так близко, да, так близко…. И затем он остановился, провел пальцем по моему животу, погладил соски. Он щипал, потягивал, ласкал их, целовал, лизал, увеличивая давление между моих бедер, но не давал мне достичь вершины.

Я знала его игру, но была полна решимости не умолять его. Он просил, но я бы не стала. Я могу подождать.

Он поцеловал меня, а затем укусил за подбородок и за мочку уха, продолжив прокладывать поцелуи вниз к моему животу. Он поцеловал каждое бедро, облизал каждую складочку между ног. Его губы исследовали каждое чувствительное местечко на моей киске и добрались до входа, исследуя его мягкими, медленными полизываниями языком, заставляя меня извиваться и стонать.

Он положил под мои бедра руки и прижался ртом к моей жаркой киске. Я надеялась, что он оставил свою игру, когда стала приближаться к оргазму снова, его палец поглаживал мои стенки и чувствительную точку, а язык продолжал свое дело, я была всего лишь на небольшом расстоянии от оргазма…

Но он остановился.

Я чуть не закричала от досады, но он только ухмыльнулся извиванию моих бедер и, тогда я схватилась за него, чтобы оставить свои отметины.

— Я так близко, Лина,— сказал Клим, стоя на коленях возле меня. — Я мог бы позволить кончить тебе, если ты поможешь сначала мне.

Я посмотрела на него снизу вверх, отказываясь попасться на его удочку. Проблема была в том, что его огромный член был прямо передо мной, умоляя прикоснуться, и я подумала, что могла бы его немного обмануть, кончить и заставить кончить его. Это стоило того, чтобы попробовать. Я потянулась к нему, обернув руку вокруг и притягивая за собой. Он позволил мне прикоснуться, позволил взять его в рот и сосать, но только немного, затем он отстранился.

Потребовалось все его усилие. Я могла это видеть в напряженных мышцах, вздувающихся венах на шее и скрежете зубов. Он был близок. Это не займет много времени, но сам он держался отстраненно, а затем изменил тактику, став целовать в нечувствительных местах. Он целовал мои руки и сгиб локтя, мои плечи, шею, даже не смотря на то, что поцелуи были не в эрогенных зонах, все это только усиливало желание, добавляя еще и без того растущее давление между ног.

У меня была гениальная идея, и я собиралась задействовать ее, прежде чем остановлюсь.

— Пожалуйста, Клим, дай мне это, — я не могла звучать еще убедительнее. — Позволь мне, пожалуйста, я умоляю тебя.

— Ты не сможешь обмануть меня, ангелочек.

Я извивалась в его руках и потерлась о него. Я действовала не сильно, просто поддавалась мучению и искушению.

— Я не играю, обещаю. Я нуждаюсь в тебе. Я не могу больше это вытерпеть. Пожалуйста не заставляй меня ждать.

Я чувствовала его нерешительность, колебания. Он остановился, поглаживая мой вход кончиком члена, на котором выступали капли его желания.

— Пожалуйста, пожалуйста,— я бросилась к его ногам, обернувшись вокруг них. — Ты нужен мне внутри, пожалуйста, дай мне почувствовать тебя внутри себя. Я никогда больше не буду дразнить тебя, клянусь!

Он был в ловушке у меня между ног, так что я легко протянула руку и обернула ее вокруг его члена, поглаживая головку большим пальцем. Я направила его в себя, раздвинув максимально ноги. Клим сопротивлялся, как мог, но угол был неудобным и я выиграла. Его кончик приблизился, коснулся входа, и сантиметр за сантиметром проник внутрь.

— Пожалуйста, Клим. Просто немного глубже. Да-да вот так, — его сопротивление ослабевало с каждым миллиметром. Он хотел этого тоже.

Я выгнулась дугой и скользнула рукой вниз мягко обхватив его яйца, ощутила их упругую, мягкую кожу, и нежно помассировала ее. Опустившись вниз и коснувшись маленькой полоски внизу под яйцами, я сжала их сначала легонько, а когда он расслабился и начал двигаться, увеличила постепенно давление, двигаясь по кругу.

— Ох, к черту все,— прорычал Клим.

Он просунул руки под мою попку и придвинул к себе. Он сел и усадил меня к себе на колени, мы оба застонали, когда он полностью погрузился в меня. Он взялся за поручни и еще сильнее прижался ко мне, толкаясь глубже, выкрикивая ругательства с каждым движением.

Наши лбы соприкоснулись и дыхание соединилось воедино. Я поднималась и опускалась, мы оба застонали, я прижалась к нему еще сильнее, потираясь грудью о него и выкрикивая его имя, пока наше желание возрастало с каждым движением, находящимся на грани отчаяния.

Я двигалась на нем вверх вниз, мы оба сгорали от желания, стараясь стать еще ближе. Давление внутри меня достигло критической точки, обещая неминуемый взрыв внутри меня.

Ничто не могло остановить меня от достижения вершины, от достижения пика с Климом. Я наклонилась вниз, чтобы поцеловать его, вдохнуть его запах, почувствовать, как его руки напряжены, потому что в данный момент они удерживают меня на месте.

Я была на грани, но не могла сжать бедра. Он удерживал меня своими руками. Медленно он опустил меня на спину, не прекращая своих движений, растягиваясь надо мной, но не прижимая меня. Его имя было единственным словом, которое я могла выговаривать, задыхаясь, пока он двигался внутри меня, подводя все ближе и ближе к краю. Я обернула свои ноги вокруг его спины, а руки вокруг шеи, крепко удерживая и всхлипывая, теперь когда он увеличил темп.

А потом это случилось, между одним вдохом и выдохом. Я взорвалась, растворившись под ним. На пределе моего тела, с громкими выкриками прямо ему в ухо, он взорвался, кончая в меня продолжая мой оргазм еще дальше. Его кульминация казалась бесконечной, он кончал и кончал, его хриплое дыхание щекотало мне шею, пока он двигался во мне, заставляя мою киску сокращаться еще и еще, продлевая мое блаженство. Когда он кончил, то не вышел из меня и все что я могла делать, это продолжать удерживать его, качаясь на волнах удовольствия. Наконец он остановился и замедлился, резко падая возле меня, пока наши тела все еще содрогались от пережитых оргазмов.

А затем он все испортил.

— Боже, ты выиграла. Ты побила меня подлая сучка!

Ох, это слово. Как я его ненавидела. Я напряглась и замерла, заставляя себя оставаться неподвижной, вместо того, чтобы бегать и кричать, как я хотела.

Он вероятно почувствовал мое напряжение, потому что сразу же спросил.

— Что? Что случилось?

— Ничего,— я пыталась себе твердить, что он не Данил и не мой отец, он не мог знать.

Клим смеялся, когда сказал, что я выиграла, очевидно, это был комплимент. Я знала это и гордость разлилась теплом в моей груди за то, что я перехитрила Клима Громова, но его случайно брошенные слова все испортили.

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 7

Глава 7

— Лина, скажи. Ненавижу, когда женщины так делают, Ты говоришь ничего, но очевидно же, что есть кое-что. — Он оперся на локоть, пытаясь поймать мой взгляд. — Эй, я не смогу исправить это, пока ты мне не расскажешь, что случилось.

Типичный парень. Всегда все исправляет.

— Не говори так обо мне, ладно? — я заставила свою злость уйти. Он не имел в виду ничего плохого.

Клим убрал прядь с моего лица и поцеловал в щеку.

— Конечно, мне очень жаль. Я не хотел тебя обидеть. Я просто был поражен. Ты сделала со мной то, что хотела. Никто и никогда не мог перехитрить меня. Это я всегда получаю то, чего хочу.

Я усмехнулась.

— Выглядит так будто у тебя появился достойный противник.

Он поцеловал уголок моего рта, подбородок и другую щеку.

— Похоже на то, — его глаза стали серьезными. — Почему тебя это расстроило?

Я села поудобнее, расположившись на подушках..

— Это… Давняя история. Я знаю, что должна отпустить это. Ты ничего не знал. Все хорошо.

— Нет, это не так,— он прикоснулся двумя пальцами к моей щеке и посмотрел мне в глаза. — Расскажи мне пожалуйста.

Его искренность и пристальный взгляд заставили меня расслабиться.

— Хорошо. Это мой отец. Его фразочка. Он все время говорит так маме, — я понизила голос, чтобы скопировать его мужской тон. — Давай Люба не будь сучкой.И так все время. Она, как правило, ничего не значит. Обычно он говорил так, когда они шутили или когда мама его раздражала. Но он говорил это всегда. Однажды он тоже сказал мне это, в том же тоне. Мама ненавидит эту фразу так же сильно как и я. Он называл ее так по крайней мере один раз в неделю в течении последних двадцати пяти лет.

Причина, по которой я действительно ненавижу эту фразу, это Данил. Однажды он услышал, как мой отец сказал это матери и понял, что она и я ненавидим эту фразу. Итак, в следующий раз, когда мы поссорились, он сказал тоже самое, что и мой отец: Давай Лина, не будь сучкой.

— Гребаный хер

— Да, это то, что он делает. Не кричит, не злится, а просто бьет по твоим слабым местам. И когда ты выходишь из себя, он берет верх, потому что даже не повысил свой голос.

— Такого рода вещи сводят меня с ума,— сказал Клим, накручивая прядь моих волос вокруг пальца

— Он делал это, сводил меня с ума. Вот почему я расставалась с ним так много раз.

— Сожалею, что так сказал. Я не знал…

Я бросилась к нему, чтобы поцелуем заставить его замолчать.

— Я знаю,— сказала я,— Просто это удар по слабому месту для меня. Теперь заткнись и расскажи мне еще раз, как я обхитрила тебя.

Клим усмехнулся и усадил меня на себя. Этот сексуальный мужчина–зверь, снова был готов для меня. Я скользила своей киской напротив него, чувствуя, как его член снова становится твердым. Как только он стал достаточно твердым, чтобы скользнуть в меня, я оседлала его, пока его размер продолжал заполнять меня изнутри.

— Ты выиграла,— сказал он, целуя мою грудь. — Ты поставила меня на колени и заставила дать тебе то, что ты хотела.

— Не забывай об этом. Я очень решительна, когда чего-то хочу.

— Это одна из причин по которой х-м… я люблю проводить с тобой время.

Это было быстрое проникновение. Он внимательно наблюдал за мной, пока я не закрыла газа и не отдалась этому ритму желания, опустив руки туда, где соединялись наши тела. Его руки обернулись вокруг моих бедер, и он стал сам задавать ритм. Это не было уловкой на этот раз. Ни поддразниваний, ни прелюдии, просто медленное, нежное покачивание наших тел, заставляющее исходить нас истомой, пока мы оба не достигли пика.

— Боже да,— прошептала я, падая на него и прижавшись лицом к его плечу. — Да, да.

Его пальцы впились в мои бедра, толкаясь быстрее, и приближаясь к оргазму.

— Не.… Не останавливайся, — сказал Клим. — Боже мой, я собираюсь кончить, сильно…

Я прижалась к его уху со словами: — Я люблю чувствовать, как ты кончаешь,… О, Боже мой, я тоже, я хочу кончить вместе с тобой

Его глаза заблестели, он прижался своим ртом к моему, и мы слились в одно единое целое, один клубок чувств и желаний, не зная где заканчивается он и начинаюсь я.

Ни один из нас не говорил о его ошибке, но она висела в воздухе между нами. Когда я засыпала, то задавалась вопросом, он на самом деле имел ввиду, что ему нравится проводить со мной время или это была просто фраза. С другой стороны меня пугало, что это может быть нечто глубокое. Я не была уверенна, хочу ли я в это окунуться.

Мы прибыли в Египет, в Каир. Жара, это не столько разница температур, сколько уровень. Она сама отдельный организм. Жара, это монстр, который скользил по переулкам к главным улицам, прильнул к окнам,стенам и потолкам, извивался между звездами и луной даже в ночное время.

Клим утверждал, что я привыкну к ней, но мы были в Каире уже почти неделю, собирая запасы, встречаясь с остальной частью компании и мне до сих пор приходилось бороться за свое дыхание, когда я выходила из прохладного отеля каждое утро. Разница температур в помещении и на улице была шокирующей. Внутри отеля было так холодно, что я начинала дрожать и моя кожа покрывалась мурашками, а снаружи я не могла двигаться от палящего солнца и не могла дышать от удушающей жары.

Братья Клима, как я и думала, были такими же, как и он сам. Массивные мужчины с твердыми скульптурными телами, которые как будто были высечены из камня художником и воплощены в жизнь. Тем не менее, они не могли быть более разными личностями.

Тогда как Клим был теплым и искренним, со мной, по крайней мере, и обладавший острым, как бритва, интеллектом, его братья были более развиты физически, обладая больше силой, чем коварным расчетом. У них были холодные глаза, они медленно говорили и притворно улыбались.

Они были открыто удивлены моим присутствием и собственническими жестами Клима. Мы встретились в маленьком кафе, где старики, сидя в кругу, курили из длинных трубок, торчащих из штуки похожей на большого оранжевого паука, которую Клим назвал кальяном. Его братья пили черный, как смоль кофе из крошечных чашек и обедали из тарелок меньше чем их ладонь. Каждый из них встал, когда мы прибыли, моя рука крепко сжала руку Клима.

Четыре брата были одного роста, с одинаковыми темными волосами и такими же привлекательными чертами, но различия между ними, казалось, были огромными. Демид, самый старший, был человек-медведь, по моей оценке ему около сорока лет, здоровенный, толстый и не поворотливый, с глазами бусинками и ежиком черных коротко стриженых волос, с большим количеством шрамов на лице, как будто его накрыло осколками. Следующий по возрасту Архип, ему может быть тридцать шесть, он такой же высокий, как и остальные братья, но тощий, жилистый и красиво сложенный, с подкаченными и сильными руками, бритой головой и телом покрытым татуировками. Клим был следующим по возрасту, а Макар самым младшим. Из них всех, Макар был классически самым привлекательным. Он выглядел как кинозвезда с идеальными волосами, прямым пропорциональным носом, сильным подбородком, сверкающими зелеными глазами и телом, которое на самом деле выглядело высеченным из камня, тем более что он был одет в кожаный байкерский жилет на голый торс.

Когда мы вошли в темное кафе, открытое место не оснащенное кондиционерами, все его братья встали. Клим, возможно, не был самым старшим, но все относились к нему как к лидеру. Они пожимали друг другу руки и постукивали по спине аля «наш мужской ритуал». Клим положил руку на мою спину достаточно низко, чтобы это было собственнически, и познакомил меня со всей командой.

Все они уставились на меня. Макар-кинозвезда, даже снял очки, чтобы получше разглядеть меня сверху вниз и уставился прямо на мою грудь. Клим приподнял бровь и сузил глаза, сделав откровенно угрожающий вид. Макар поднял руки отступая, и снова надел очки.

Я была удивлена мужским озорством, но сдержала смешок.

— Ты слишком долго сюда добирался, — проворчал Демид, голос которого был похож на скрип.

Клим в отместку махнул рукой.

— У меня были кое-какие дела в Лондоне. Теперь я здесь. Так что же происходит в Судане?

— Борьба, что же еще? — сказал Архип, лаконично пожав плечами. — В основном сосредоточенно все в Хартуме. Полагаю, что туда мы и отправимся. Это место где сейчас хуже всего и мы больше всего там нужны.

Демид посмотрел на меня поверх своей микро чашки с кофе, а затем на Клима.

— И так, Ангелина. Вы когда-нибудь занимались чем-то подобным? — он махнул неопределенно в восточном направлении. — Чем-то настолько подавляющим?

Клим ответил за меня.

— Она почти десять лет проработала в скорой помощи. Она справится.

Я закатила глаза на Клима, меня раздражало, что он говорил за меня.

— Я могу сама отвечать. И да, у меня есть опыт. Я, возможно, не была в бою, как вы четверо, но я знаю, как сохранять спокойствие, когда вокруг все давит.

— Надеюсь, что это так,— сказал Демид,— потому что я уверен, что в аду нет времени, чтобы спастись, когда дерьмо начинает летать.

— Она будет в порядке,— сказал Клим, его голос был раздраженным.

Не смотря на его утверждение, что я буду в порядке, он выглядел встревоженным. Я играла крутую девочку для братьев Клима, но теперь, когда я поняла, что на самом деле сижу в чужой стране, в окружении миллионов людей, чей язык я не знаю, чья религия мне не понятна, а культура совершенно чужда, я ощущала всю глубину моей незащищенности.

Клим почувствовал мой скрытый страх и сжал мою руку под столом.

Не в первый раз, и, безусловно, не в последний, я подумала: Во что я ввязалась?

Мы уехали в Хартум сразу на следующий день, так что я скоро это узнаю…

Я сделала все возможное, чтобы оградиться от звуков выстрелов и криков, чтобы сосредоточиться на человеке, который истекал кровью передо мной. Он был тараторящим в панике арабом, его грудь часто вздымалась, он задыхался. Я приложила смоченную повязку к кровоточащей ране в его боку, прижав так сильно, насколько было можно, в то время как Клим встал на колени рядом со мной, вытаскивая шприц с морфином. Его перчатки были окрашены в темно-красный, а одежда забрызгана кровью и грязью, его серо-зеленые глаза были сосредоточенны, мрачные и жесткие.

Он воткнул шприц в ногу пострадавшего, надавил на поршень и отбросил шприц в сторону. Почти сразу же болтовня раненого затихла и Клим начал бинтовать рану на нем. Клим работал не торопясь, а каждое его движение было отточено до автоматизма.

Я едва сохраняла здравый ум. Клим был единственным моим якорем в этом мире. Он был моим спасительным глотком воздуха, за который я цеплялась, когда вокруг меня творились хаос и безумие войны. Он не разговаривал со мной, кроме как когда отдавал команды, в течение почти семидесяти двух часов, и мы не спали более восьмидесяти. В каждом из этих часов мы были начинены марлей, сшиванием, ампулами с морфином, и держали людей, когда они умирали.

Мы закончили латать молодого человека и оставили его там, где он лежал для братьев Клима, чтобы переместить его в безопасное место. Клим взял меня за руку и потянул к следующей жертве, пожилому мужчине с длинной бородой и тремя ранами в области желудка, через которое сочилось обильное количество крови и других жидкостей. Он ужасно вонял и кричал.

Клим посмотрел на меня и незаметно покачал головой, я поняла, что эта жертва не выживет. Клим подошел к нему с ампулой морфина, и человек затих, его глаза с благодарностью смотрели на Клима. Я услышала слова, которые теперь знала: Аллах… инша Аллах, а потом он затих.

Я и раньше видела, как умирают люди. Я работала в скорой помощи в течение нескольких лет, начиная как двадцатилетний студент, боявшийся собственной тени, свежий выпускник медицинского университета и затем, продолжив работать в огромной больнице. Я видела смерть. Я посещала больных, когда они делали свой последний вздох. Некоторые из них тоже были с огнестрельными ранениями. Но это… это было по другому. Я видела как этого самого человека подстрелили. Он был здоровым и энергичным, стоя на коленях в дверях с АК-47, среди взрывов и огня, в десяти метрах от того места где мы работали. Затем выстрел, брызги крови и он упал. Все это происходило во время того как мы работали над маленьким мальчиком. Задыхаясь, я испустила вдох и рухнула в грязь рядом с мертвым стариком. Ничего не помогало. Звуки потускнели вокруг меня, мои мышцы как будто заледенели, а мой мозг покрылся инеем. Я не могла двигаться, я не могла дышать. Я просто хотела, чтобы мое усталое тело упало вниз, закрыть глаза и не видеть кровь. Я видела, слышала и ничего не чувствовала.

Клим потряс меня.

— Ты должна встать милая. Мы не можем остановиться. Мы еще пока не закончили, — он крепко дернул меня за руку и что-то горячее коснулось моего уха. — Двигайся, Лина!

Обеспокоенность в его голосе, и сам факт того, что он кричал, заставило меня двигаться. У нас всех была черная униформа с гигантскими красными крестами на спине, руках и сундуках, на наших рюкзаках, четко обозначающая нас как медиков. У нас была нейтральная позиция, мы помогали всем, кто пострадал, независимо от политической принадлежности.

— Они не должны нас трогать. — сказал Клим. — Но это не мешает им сбивать нас.

Он тащил меня вперед. Все было как в тумане: песок, здания, голубое небо, пылающее солнце, Клим рядом со мной, его рука, крепко удерживающая меня, и треск, взрывы над нами, впереди и позади нас. Клим был невозмутимым, молчаливым, огромным и сильным рядом со мной. Мой рок.

Звук вернулся, эмоции вернулись.

Мы дошли до перекрестка и Клим рывком потащил меня в сторону, в пустое, разбомбленное здание, полное щебня и битой мебели. Он прижал меня в углу, закрывая своим телом ото всех. Мы оба носили бронежилеты, так что он выглядел даже больше чем обычно. У него было по пистолету на каждом бедре и черная бандана, помеченная красным крестом, укрывающая его волосы. Его глаза уставились на меня.

— Ты в порядке? — его голос захлестнул меня, словно шепот, словно оградил ото всех криков, обстрелов и взрывов снаружи. Он вспотел, его грудь вздымалась, и его руки были на моей талии.

— Я в порядке,— ответила я, глядя на него снизу вверх.

Боже он был таким сексуальным. Клим–воин. Я обнаружила, что меня возбуждает он напротив меня, бесстрашный и неудержимый, его жесткие серо-зеленые глаза, рассматривающие меня, его твердое тело, словно щит от всего мира. Я была возбуждена от того, что он затащил меня сюда, укрыл ото всех и беспокоился обо мне. Так же я чувствовала, как энергия проходила сквозь меня, желание струилось по моим венам, разжигая огонь во всем теле, который я не могла замедлить или контролировать, огонь разжигающий пламя внизу моего живота. Глаза Клима опустились на мою грудь, сверкнув, что заставило мои бедра трепетать.

Это было нелепо, но не было ничего лучше, чем чувствовать руки Клима на себе. Это было не то место, не то время, но я не могла перестать об этом думать.

— Это плохо, что я сейчас возбуждена? — спросила я, глядя на него из-под опущенных ресниц.

Он ухмыльнулся и прижался бедрами к моим.

— Нет, это нормальная реакция на адреналин. Я всегда возбужден после боя.

— Бой, все еще идет,— сказала я.

— Это так,— сказал Клим, сокращая расстояние между нашими губами. — Но пошло оно все.

— Разве мы не должны быть там?

Он не ответил на мой вопрос, просто прижался губами к моим, мягко и влажно, проскользнув внутрь языком. Шум, страх, усталость, все отошло на задний план и заменилось телом Клима, напротив моих губ и груди, а также его рук на мне. Я потеряла себя в поцелуе, смутно ощущая стук своего сердца, полную непрактичность и неправдоподобность момента в своем мозгу.

Мы оторвались друг от друга, а его глаза были обезумевшими от желания, его пальцы сжимали мою талию. Я чувствовала, как его сердце выдает бешенный галоп. Я знала, что это сумасшествие, совершенная нелепость, но я хотела подпрыгнуть и обернуть свои ноги вокруг него, сорвать штаны и ощутить его внутри себя.

Он видел это в моих глазах. Мы рванули к друг другу одновременно, охваченные сексуальным безумным желанием, подкрепленным адреналином. Наши руки синхронно расстегивали штаны друг друга и спускали вниз. Я не могла полностью спустить брюки, но ему удалось снять один ботинок и освободить одну ногу.

Клим поднял меня, и я обернула ноги вокруг него. Он вошел в меня быстрым, сильным и жестким толчком. Я прижалась ртом к его шее, укусив в районе яремной вены, чтобы заглушить крик.

Его руки удерживали мою попку без особых усилий, поднимая вверх и опуская на себя, двигаясь в жестком бешеном ритме.

Я была прямо там, на краю удовольствия, с самого первого его движения внутри меня.

Опасность момента, что в любой момент кто-то может увидеть нас, или даже причинить вред, а может быть даже убить, делало все намного горячее, эротичнее, безумнее.

Клим прижался к стене спиной и теперь мы могли наблюдать, как он двигается внутри меня. Я ухватилась за стену за своей спиной, заставив встать его на носочки, и проникнуть под другим углом, с не меньшей силой.

Наши губы снова встретились и теперь взрывы были и за стеной и внутри меня, заставляя мое тело сжиматься вокруг него, а мои руки шарить по его телу как сумасшедшие, прижимаясь со всей страстностью. Я кричала ему в рот, и он начал кончать, замедляя движения, выкрикивая мне в рот, наши крики и оргазмы стали единым целым.

Я оперлась о его плечо, мое лицо рядом с его лицом, из-за угла краем глаза я заметила движение возле дверного проема, проблеск кожи. Не раздумывая, я протянула руку и схватила один из пистолетов Клима, направляя его на дверь. Я не уверенна, что на меня нашло, что заставило это сделать, но пистолет был в моей руке, направленный на другого человека. Клим напрягся, и высвободил одну руку из-под моих ягодиц. Я стиснула ноги вокруг него сильнее, чтобы удержаться самостоятельно. Он обернул руку вокруг пистолета и забрал его, опустив опять в кобуру, но я все равно, даже будучи неуверенной, что мы были целью, смотрела на выход.

Он поднял меня и опустил вниз. Мы привели в порядок нашу одежду, все еще не в силах поверить, что мы только что сделали.

— Это было,… — начала я.

— Сумасшествие, — продолжил за меня Клим.

— Да,— я чувствовала себя смелой и немного влажной. — Сумасшествие, но веселое.

Клим наблюдал за мной, пока я приводила себя в порядок, ухмыляясь.

— Ты когда-нибудь стреляла из пистолета раньше?

— Не-а,— я застегнулась и заправилась.

— Ты бы могла нажать на спусковой крючок?

Я повернулась к нему лицом и пожала плечами.

— Я не знаю. Есть ли способ узнать, пока не придет время его использовать?

Клим покачал головой.

— Нет, на самом деле нет. Я был просто поражен тем, что ты сделала.

Он наклонил голову, выглядя смущенным.

— Это, кстати, были мои братья. В дверях. Они увидели нас.

— Они все еще там, не так ли? — засмеялась я

— Да, наверное.

Я кивнула подбородком в сторону двери.

— Вы все, можете войти, — я взглянула на Клима, — ты, кстати, не очень тактично повел себя со своими братьями, когда знакомил нас. На твоем лбу прямо написано было «мое».

Клим пожал плечами, не поднимая головы, когда три его брата ввалились внутрь.

— Я знаю своих братьев. Если бы они сделали хоть шаг в твою сторону, мне пришлось бы их убить. Какая потеря для бизнеса.

Макар прислонился к стене рядом с Климом.

— Ты говоришь как папа. Всегда все о бизнесе.

Клим не поднимая головы очищал руки от грязи.

— Это была шутка, болван

— Ага, болван.

Демид сидел на корточках у входа, стягивая пару грязных перчаток.

— Заткнитесь вы оба, болваны.

Архип пришел последним и приземлился посреди комнаты, используя сумку вместо подушки.

— Думаю, мы попали в «стену». Мы не сможем оказывать помощь, нам нужно отдохнуть.

Никто из них не смотрел на меня, даже Клим. Я поняла, что это их способ справиться с «нами». Не желая, чтобы это висело в воздухе между нами все время, что мы проведем вместе, я решила взять быка за рога.

— Вы все ослы, я говорю, что вы ведете себя как дети. Да, мы с Климом занимались сексом прямо там, где вы сидите, больше, где сидит Макар.

Макар поморщился и подошел ближе к брату.

Клим молча рассмеялся, его плечи дрожали.

— Скорее всего, Лина, это навсегда наложит на него отпечаток.

Макар поморщился и встал, чтобы перейти в другой конец комнаты.

— Мне не нужно было это видеть, и мне не нужно было это знать, — сказав это, он все же мне ухмыльнулся.

— Это не мое дело,— сказал Демид, все еще не глядя на меня. — Вы оба взрослые. Клим может трахаться с кем захочет

— Моей проблеме возможно не место посреди гражданской войны, но это не значит, что я от этого откажусь, — сказал Архип. — Сексуальное возбуждение, нормальная реакция. Телу нужно выбросить гормоны, которые вырабатываются во время стресса и адреналина.

— Да, Клим именно так и сказал мне,— сказала я.— Мы просто проверили его теорию.

Братья Громовы пытались подавить смешки, не глядя ни на кого и ни на что. По какой-то причине меня это раздражало. Что-то мне подсказывало, что если я хотела уважения этих людей, мне нужно его заработать.

— Итак, Клим,— сказала я, как бы невзначай,— ты чувствуешь себя «очищенным»? Или мы должны попросить твоих братьев выйти на несколько минут?

Клим давился смехом, удивленно взирая на меня и на своих братьев, которые покраснели и сотрясались в немом приступе смеха.

— Думаю, что готов пройти еще одну чистку,— сказал Клим.

— Я не сдвинусь,— сказал Архип, не открывая глаз. — Но не стесняйтесь, я не буду мешать.

Макар был первым, кто рассмеялся открыто, и вскоре смеялись все, даже молчаливый Архип.

— Все в порядке, Лина,— сказал Макар. — Я понимаю, почему Клим взял тебя с собой. Сегодня ты тоже хорошо поработала. Не плохо для новичка.

— Я же говорил, что она будет в порядке,— сказал Клим, вставая. — Мне нужно отлить

Архип встал.

— Тогда я присмотрю за твоей задницей. Никуда нельзя идти одному.

Двое мужчин ушли, и я осталась с Демидом и Макаром.

Переходите на мою страничку и нажимайте Отслеживать автора так вы будете сразу узнавать о выходе моих новых произведений и обновлений, а мне будет очень приятно видеть что на меня подписываются и я не зря старюсь))) И не забывайте добавлять книгу в библиотеку)))

Глава 8

Глава 8

Демид был огромным и молчаливым, сидел в дальнем углу, ковыряясь в грязи кончиком зубчатого боевого ножа. Макар просто сидел, глядя на меня, как будто не мог разгадать.

— Что? — спросила я

— Ты не такая как другие, с которыми встречался Клим.

— Я не знаю. — Для меня это все еще неизведанная территория. Я почти не знала Клима и именно в такие моменты ощущала это с наибольшей остротой.

— Это комплимент, — сказал Макар. — Большинство из них… ну… уф, не такие, как ты.

— Очень помогло,— я рассмеялась.

— Ты не пугливая птичка, а умная и способная,— сказал Демид.

— Спасибо

— Как ты сюда попала? — спросил Макар. — Клим никогда не брал с собой кого-то, он не нанимал людей. Это семейное дело и обычно только мы вчетвером.

Я пожала плечами.

— Это случилось в последнюю минуту. Мы не долго с ним знакомы.

Братья обменялись взглядом, который я не смогла разгадать. Что-то говорило мне, что мое присутствие для них было огромной загадкой, которую им никак не дано разгадать.

— Перестаньте ее допрашивать,— прорычал Клим, когда вернулся с Архипом. — Я знал, что с ней все будет в порядке.

Макар поднял руки, признавая поражение.

— Эй, мне просто было интересно,— он усмехнулся Климу с жадным выражением лица,— Ты должен мне пять штук, ты знаешь.

Лицо Клима застыло и стало более сердитым.

— Не сейчас, Макар.

— Ты проиграл пари. Я жду, когда мы вернемся, и ты заплатишь мне.

— Я сказал «не сейчас», черт возьми.

Что-то мне подсказывало, что это как-то связано со мной.

— Клим, о чем он говорит?

Клим вздохнул и ударился головой об стену.

— Спасибо, говнюк,— сказал он Макару, а затем добавил: — На улице стало тихо. Давайте поговорим.

— Скажи мне сейчас, потому что они очевидно знают, о чем вы говорите. — Я пересекла комнату и стала напротив него.

Он взял мои руки в свои и его глаза переместились на мои, а потом куда-то в сторону.

— Хорошо, я убью Макара позже. Слушай, ты помнишь, как я тебе сказал, когда мы впервые встретились, что я отказался от женщин на год?

— Ты имеешь ввиду секс. Ты отказался от секса на год.

— Да, именно из-за пари с Макаром. Он поставил пять тысяч, что я не смогу прожить без секса два года,— он пожал плечами. — Так как ты и я спали вместе, я проиграл пари.

Я закатила глаза.

— Ты сказал мне, что это потому, что ты устал от бессмысленного секса. Это было более, чем пари? Это глупо. Почему ты согласился? Два года, это навсегда, о боже, — я содрогнулась.

Макар рассмеялся.

— Я тоже так подумал. Клим всегда был самоуверенным сукиным сыном, поэтому я решил, что дело в шляпе. Оказывается, я был прав.

— Но… пять тысяч, и я так понимаю что это не рублей? В самом деле? — Не понимаю, как можно тратить такие деньги на что-то столь тривиальное как пари. — Вы вообще понимаете, сколько это денег? Это как половина моего автомобиля или четверть стоимости учебы в колледже.

Макар махнул рукой.

— Пять штук? Это капля в море для Клима. Он зарабатывает намного больше.

— О чем ты говоришь? — Дом Клима был милым, но не настолько богатым. Если он мог потратить пять штук на пари, а его брат считал это копейками…

Клим пересек комнату в один прыжок и, схватив брата за горло, прижал его к стене.

— Заткнись!.

Макар не сопротивлялся.

— Хорошо, хорошо, отпусти осел… я сказал «хорошо».

Клим бросил его и вышел, не глядя на меня. Я повернулась к Макару, который разглаживал рубашку, выглядя испуганным, но не смущенным.

— Что это было, Макар? — спросила я

Демид ответил.

— Клим, честный парень. Если есть вещи, которые он о себе не рассказал, значит, на то есть причина,— Он посмотрел на младшего брата. — Макар должен научиться иногда закрывать свой рот.

— Клим лучший из нас,— сказал Демид, наконец-то, посмотрев на меня. — Он настоящий. Ты мне нравишься, Лина, по этому, я скажу тебе кое-что. Ты здесь с нами, делаешь это? Это чертовски много значит для Клима, даже если он делает вид, будто нет.

— Поговорим о том, кому нужно закрыть свой рот,— пробормотал Макар.

Демид поднял бровь на Макара, выразительный жест, который у них явно семейный.

— Ты что-то сказал? Я ведь могу сломать тебя пополам, мальчик.

Архип все время до этого молчавший, заговорил.

— Перестаньте ссориться. Кто-то должен поговорить с ним.

Никто не выглядел взволнованным такой перспективой. Демид толкнул Макара в плечо локтем.

— Я? Он злится на меня. Если я пойду, то сделаю только хуже,— сказал Макар.

Я вздохнула.

— Вы все киски, я пойду.

Мужчины выглядели шокированными, но не остановили меня, когда я вышла из здания, чтобы найти Клима. Он пересек улицу и на несколько дверей вниз сидел в тени и играл с патронами. Я встала рядом и стала ждать.

— У моего брата длинный язык,— сказал он, наконец.

— Они хорошие ребята и они мне нравятся. — Я придвинулась так, что задела его плечо своими бедрами. Его присутствие волновало меня. Быть на открытом воздухе, даже ночью, с ним, нравилось мне. Последние несколько ночей, как и дней, были военные действия, а сейчас было так странно тихо.

— Обе стороны должны перегруппироваться, — сказал Клим, угадывая источник моего беспокойства. — В течении дня или двух будет тихо. Мы сможем выйти на улицу на заре и завтра отдохнем.

Я прислонилась спиной к закрытой двери и сползла вниз, чтобы присесть рядом. Его рука обхватила меня и прижала к груди. Он усадил меня на колени, когда сел сам. Тишина была гнетущей, особенно после бесконечного шума последних дней.

— О чем говорил Макар?

— Это имеет значение? У него длинный язык и он не знает, когда нужно держать рот на замке.

— Если тебя это огорчает, то очевидно, что это имеет значение,— сказала я

Клим вздохнул.

— У меня есть несколько медицинских патентов, и я придумал несколько вещей, пока был в Корпусе, и оказалось, что частные медицинские компании готовы заплатить за них целое состояние. Я сделал из этого бизнес.

— А самолет…

— Это действительно моего отца, не мой,— он вздохнул.

— Это не важно, это всего лишь деньги.

Я думала об этом, очевидно не рассказанного было намного больше, чем я подозревала. Но не могла же я ожидать, что Клим сразу все мне расскажет, не так ли?

— Ты не похож на какого-то серийного убийцу или еще что-то в этом роде, — я подняла голову и прижалась губами к его губам. — Я здесь, с тобой, я чувствую, что могу доверять тебе. Твои братья, очевидно, тоже доверяют тебе, все остальное - только детали.

Клим покачал головой.

— Ты сумасшедшая, ты знаешь это? Я не могу поверить, что ты действительно поехала со мной, у тебя стальные яйца, — он убрал волосы с моего лица.

— Я знаю много мужчин, которые не смогли бы справиться с пережитым за последние несколько дней. Я горжусь тобой.

Я должна бы была разозлиться, что он гордиться, мной как-будто бы я ребенок, проделывающий трюк, но это не выглядело снисходительно. И я гордилась собой. Это было адски, но я все еще была здесь, в здравом уме. Я подозревала, что мне будут сниться кошмары, но я справлюсь с этим.

Два дня мы провели в маленькой лачуге в деревне в нескольких километрах от города, поедая пищу, приготовленную старым черным мужчиной и его женой, спавшей на колючих одеялах на полу. После почти четырех дней ада, это было раем. Ранним утром третьего дня меня разбудил Клим и усадил на спину осла, увешанного корзинами. Он подошел ко мне и повел осла вперед. Я решила согласиться с ним и не задавать никаких вопросов. Иногда сюрпризы бывают забавными. Кроме того, если это означало побыть наедине и вдали от братьев Клима, я была только «за».

Мы пробирались сквозь утреннюю жару, болтали без дела или просто ехали в тишине. Когда мы подошли к реке, около полудня, и вот здесь Клим остановился, расстелив одеяло и расставив продукты из корзины, приготовленные нашими хозяевами в деревне и пыльную бутылку вина.

— Пикник? — сказала я,— настоящий пикник?

Клим посмотрел на меня, как будто у меня появилась вторая голова.

— Ты что, никогда не была на пикнике?

Я покачала головой.

— Нет, не совсем. Мы с Данилом ходили один раз, это было у реки. Мы остановились на одной полянке и у нас были сыр, колбаса и горячая солоноватая вода. Это было ужасно.

Клим рассмеялся.

— Тогда, добро пожаловать на твой первый настоящий пикник.

Мы нашли небольшую поляну под деревьями, которые скрывали нас от солнца. Еда была простой, незамысловатой. Было мясо, как я подозревала козла, козий сыр, овощи и местные фрукты. Вино было сухим, теплым и крепким. Но оно было лучшим, что я когда-либо пробовала.

Мы были в своем собственном мире. Река была широкой, глубокой и быстрой. Птицы пели над головой. За рекой шумели джунгли, живущие своей жизнью. Небо было бесконечным, широким и синим. Клим и я, возможно, были единственными людьми на Земле в этот момент.

Когда мы закончили с пищей, Клим загрузил остатки обратно в корзины и лег рядом. Его взгляд встретился с моим, а рука соскользнула на живот. Это был тонкий жест, но этого было достаточно.

Я почувствовала, как моя собственная потребность закручивается в животе и мне захотелось почувствовать руки Клима на моей обнаженной коже.

Я встала и начала расстегивать рубашку, стянув ее через голову, а затем расстегнула ремень, который поддерживал мои брюки. Форма не была самой сексуальной одеждой, которую я когда-либо носила, и не было ни единого способа снять одежду в соблазнительной манере. Глаза Клима смягчили его страсть, даже когда он застыл на месте, пока наблюдал, как я раздеваюсь.

Несмотря на то, что вокруг не было ни души, было что-то захватывающее в том, чтобы раздеться посреди дня, на улице. Когда я осталась в одних трусиках и лифчике, я остановилась.

— Твой ход,— сказала я

Клим ухмыльнулся и встал, сняв рубашку и брюки в рекордные сроки, а затем мы оба прижались к друг другу, одетые только в нижнее белье, на берегу реки. Я добралась до его боксеров, дотронулась до него, взяв в руку член, задохнулась от ощущений

Он снял с меня лифчик, поцеловал в плечо, потом мою грудь, а затем тугие горошины, в которые превратились мои соски. Он опустился на колени передо мной и двумя пальцами стянул мои трусики, касаясь губами всех чувствительных местечек. Он встал между моих ног так, что я стояла с расставленными на ширине плеч ногами и опиралась руками о его плечи.

Он ласкал мою попку руками, а затем провел пальцами между моих бедер, вынуждая меня раздвинуть их еще шире, и накрыл мою киску своими губами. Я ахнула, мои колени подогнулись, когда он погрузился в меня языком, кружа вокруг самого чувствительного местечка, а затем щелкнул по нему кончиком. Он продолжал лизать и посасывать мой клитор пока пальцем кружил вокруг моего входа. Сначала он погладил там, а затем скользнул пальцем внутрь, задевая мою чувствительную точку.

Он щелкал и лизал меня, пока дрожь в моих коленях не возросла на столько, что я стала падать. Клим поймал меня и опустил на землю. Я запустила руки в его волосы, когда его лицо снова оказалось между моих бедер, и в этот миг я взлетела к звездам.

Я ахнула, когда его палец, выскользнул из моей киски и отыскал другой вход. Он сначала поглаживал там, а за тем смочив палец слюной, стал поддразнивать, пока тугое колечко под давлением не стало постепенно шире. Я застонала от ощущений, чувствуя, как оргазм изгибается и расцветает во мне. Я приподняла колени и бедра, давая ему лучший доступ.

— Ты хочешь меня там? — сказала я, затаив дыхание. — Ты хочешь взять мою попку?

Клим посмотрел на меня, все глубже и глубже погружаясь пальцем, сантиметр за сантиметром.

— Да, но пока нет. Не здесь и не сейчас. — Он поднял любопытную бровь. — Ты хочешь этого? Тебе нравится?

Я едва могла говорить с нарастающим давлением внутри меня, но все же мне удалось ответить.

— Мне нравится… мне нравится то, что ты делаешь. Но я… Я не.… Не уверенна, что смогу тебя поместить, ты такой большой….

Клим усмехнулся, когда снова опустил свой рот на мою киску и лизнул, медленно поднимаясь вверх.

— В конце концов, я был бы нежен и осторожен.

— Я знаю, что ты,… — ахнула я.

Прямо перед тем, как меня накрыл оргазм, я взяла его лицо и притянула к себе.

— Я хочу тебя внутри,— сказала я ему,— ты нужен мне ближе.

Он опустился на меня, поддерживая свое тело предплечьями, и поцеловал меня. Я взяла его член и направила к своему входу, наслаждаясь от каждого движения, пока он в меня погружался. Он выдохнул мое имя, пока ритмично и медленно начал двигаться внутри меня. Он дрожал, контролировал свои движения, двигаясь в одном ритме. Я держалась, как только могла, наблюдая за ним с тяжелыми веками. Давление внутри меня снова стало возрастать, когда я прижала его к себе. Клим вздрогнул, а мое дыхание участилось, мои ноги обернулись вокруг его талии, притягивая его еще ближе, глубже. Но он старался держаться, продолжая двигаться медленно.

— Сильнее сейчас, Клим, пожалуйста,— прошептала я ему, не в силах говорить громче из-за прерывистого дыхания.

— О, Боже, да,— сказал он, погружаясь все глубже с каждым движением.

Он скатился с меня, потянув за собой. Я попыталась откинуться назад, но он все глубже входил в меня, когда я двигалась, все глубже и глубже и я не смогла оставаться в вертикальном положении. Все, что я смогла сделать, это опуститься на его грудь, отдавшись в его власть.

Его грудь подо мной, его руки вокруг меня, его голос в моем ухе, шепчет мое имя. Я обнаружила, что тяжесть страха отступает в его присутствии, а клубок ужаса постепенно растворяется.

Раньше я плакала от интенсивности наших занятий любовью, но в этот раз все было по другому. Моя кульминация была медленной, словно падение в пропасть за пределами всего. Это похоже на падение в мягкую постель. Взрывы внутри моего тела, усиливающиеся под пристальным вниманием Клима, его руками и зубами на моих сосках, на моих губах, его привязанность, казалось все, везде и сразу, когда я кончала вместе с ним. Тогда я заплакала, когда почувствовала, как он пришел к освобождению во мне, и мое собственное освобождение закрутилось вверх и вперед, расширяясь во что-то большее и мощнее, чем оргазм или просто физическое высвобождение гормонов и сокращение мышц.

Эти новые ощущение вызвали чувство растущей паники во мне. Это было слишком. Даже взрыв после поддразнивания Клима и продолжительного отказа от оргазма был не таким. Я не могла сдержать это. В этом было что-то духовное, как будто моя душа сжалась, расширилась и вывернулась наружу, чтобы найти собственную сущность Клима, и они вместе сплетались, запутались и переплелись во что-то другое.

Я чувствовала, как Клим подрагивает подо мной, ощущала каждый спазм мышц и прерывистое дыхание, сердце, стучащее в груди. Я чувствовала что-то еще, неосязаемое знание, что он испытал тоже, что и я. Он был потрясен этим, так же как и я.

Я лежала на нем, а его тяжелые руки на моей спине.

— Клим, ты тоже, это почувствовал?

Он кивнул.

— Я не знаю, что это было…

Чувство паники от чудовищности того, что я почувствовала, все еще распространялось по мне. Я крепко обняла Клима и вдохнула его запах, но это не рассеялось. Его присутствие, его сила, казалось, только способствовали его росту, даже когда она просто лежал со мной.

Я скатилась с него и вытянула шею, чтобы посмотреть в его лицо. Его черты не могли скрывать столько эмоций.

— Что это? — спросила я. — Что не так?

— Я думаю, это правильно,— он сокрушил меня, как будто я могла исчезнуть и он пытался предотвратить это. — Я думаю, что то, что только что произошло, это… это то, на что похоже создание любви, потому что раньше так никогда не было, раньше был только секс.

— Ты пугаешь меня, — я не хотела думать о том, что он предлагал. Это было слишком много и слишком рано.

Отличный секс это одно. И, Боже, секс с Климом был умопомрачительным, словно землетрясение. Он подарил мне ощущения, которых я не знала, возможно, отвел меня к самым дальним краям экстаза. Это было потрясающе. И если бы я была честна сама с собой, то признала бы, что это было частью причины, почему я отправилась в Африку вместе с ним. Я приехала, потому что наслаждалась сексом с ним, потому что хотела изменить свою жизнь, и это было резким поворотом. Я сделала это, потому что рассталась с Данилом, потому что все кого я знала, осуждали меня. Я сделала это чтобы восстать.

Но теперь Клим подразумевал что-то еще, предполагая в наших отношениях большее, и Демид намекал на что-то подобное. Я не была приверженцем фобий, не боялась своих эмоций, но это было неожиданно. Не неприятно, но удивительно. Я не знала, что с ним делать и как с этим справиться. Я не знала Клима, на самом деле. Я встретила его только две недели назад.

Мои эмоции по отношению к Данилу не были напряженными. Он был знаком, удобен. С Данилом было комфортно. Даже когда мы спорили, это было знакомо, ритуал, который мы проделывали по несколько десятков раз в год, когда были вместе.

Клим же был таинственным и могущественным выходцем из богатой влиятельной семьи. Он был милым, сильным и внимательным.

— Клим я…

— Черт, мой мобильник выключен, — Клим выругался, схватил штаны и обыскал карманы, пока не достал свой большой блочный мобильный телефон.

Я не могла не рассмеяться.

— Как, черт возьми, у тебя есть выход на сотовую связь? Ради Бога, мы посреди Судана.

Он усмехнулся.

— Это спутниковый телефон, он обслуживается везде.

Он протрезвел, когда увидел номер на экране.

— Да. Дерьмо. Хорошо, да мы на берегу реки, в нескольких километрах на восток от деревни. Мы будем готовы.

Он побледнел и выглядел потрясенным. Он начал одеваться, быстро и эффективно. Он бросил мне мою одежду, и я тоже начала одеваться, обеспокоенная выражением его лица.

— Кто это был?

Он собрал запасы в корзину и повесил ее на осла. Я помогла ему, когда оделась.

— Это был мой дядя Егор. Вертолет уже в пути, чтобы забрать нас прямо сейчас.— Я услышала отдаленный гул, в подтверждение его слов. — У моего отца случился сердечный приступ.

— О, мой Бог, Клим, он… он?

— Нет, он жив, но не все хорошо, я нужен как можно скорее дома.

Вертолет доставил нас в аэропорт за пределами Хартума, где нас ожидал самолет. Братья Клима уже были на борту, облачились в гражданскую одежду и выглядели угрюмыми, испуганными и обеспокоенными.

Я не была уверенна, что со мной будет и беспокоилась, чтобы спросить.

Мы летели молча, никто не говорил, никто не двигался.

Мы приземлились в Гамбурге, чтобы дозаправиться и улетели снова, как только баки были полными. Это был самый длинный день, когда я сидела в полной тишине. В конце концов, я погрузилась в беспокойный сон. Глубокой ночью мы наконец-то приземлились в аэропорту. Братья Клима дали нам пространство, когда он отвел меня в сторону.

— Тебе нужно принять решение, Лина, — когда он заговорил, я схватилась за его руки. — Ты можешь поехать с нами или я могу посадить тебя в машину и отправить ко мне домой. Мы направляемся в поместье наших родителей.

— Меня ничего не держит в доме без тебя, — сказала я

— Я не знаю, что ждет меня в поместье моих родителей. Папа все еще в критическом состоянии,— он, казалось, к чему-то подводит, но все еще медлит.

— Скажи уже, наконец.

На миг он прикрыл глаза.

— Если.… Когда мой отец уйдет с поста, руководство автоматически переходит ко мне. Он хотел, чтобы я занял этот пост много лет назад, но я отказывался. Я не хочу заниматься этим и никогда не хотел. Но… я не могу отказаться.

Я не понимала, что он пытается сказать.

— И так. Когда ты станешь генеральным директором, ты не хочешь, чтобы я была с тобой? Я имею ввиду, я знаю, что я не слишком подхожу в ваш мир, так что если я не могу… я не подхожу тебе…

Он прервал меня поцелуем.

— Нет, Лина, я говорю не об этом. Наоборот, если поедешь со мной, ты станешь частью семьи, — у него было болезненное выражение лица. — Слушай, я не… Я никогда не привозил девушку домой, в моей семье, в таком обществе, ты не привезешь девушку домой, если только это не серьезно. Есть, конечно же, случайные подруги, но если ты пойдешь со мной, мы объявим нашей семье и всем остальным кем являемся.

— Кем?

— Нечто большим,— он глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух сквозь зубы. — Я знаю, что это быстро и неожиданно и большое давление, но….

Я встала и начала беспокойно ходить по салону. Чего я хочу?

Я подумала о том, что сяду в машину, попрошусь на старую работу, буду спать в запасной комнате у моих родителей, где я выросла и увижу, как Данил забирает мои вещи…

Нет.

Я повернулась к Климу.

— Я поеду с тобой, я не претендую на то, чтобы знать, во что ввязываюсь, больше чем когда бы то ни было, когда я согласилась поехать с тобой в Африку, но я в игре. Если ты действительно хочешь меня взять с собой, если ты действительно думаешь, что я подхожу, тогда я поеду. Я не знаю как есть моллюсков, или как вести себя когда дело доходит до высшего общества или что-то еще, но…Я сделаю все, что в моих силах

Клим почувствовал облегчение и его плечи опустились.

— Ты уверенна? Я бы понял, если бы ты отказалась.

Я схватила его за руку и потащила туда, где ждали его братья с шокированными лицами.

— Я уверенна.

Он поцеловал меня в макушку.

— Моя маленький ангелочек.

Мы присоединились к его братьям, которые смотрели на меня с каким-то трепетом.

— Ты везешь ее домой? — спросил Макар.

Клим только кивнул

— Он объяснил тебе, что это значит? — спросил меня Демид.

— Большое дело, насколько я понимаю.

Архип усмехнулся.

— Большое дело. Да, можно так сказать.

Макар потряс головой, смутившись.

— Ты давно знаешь Клима?

— Может быть две недели? — я круто играла, но внутри чувствовала больше страха, чем когда в Хартуме над моей головой пролетали пули.

Макар посмотрел на Клима и ударил его плечом.

— У твоей девочки есть яйца, Клим. Большие, большие и медные.

Клим кивнул.

— Да именно поэтому я… да я знаю.

Мы забрались в лимузин. Он не был на прокат. Я не узнала его, но на кожаной обивке была вычурная буква «Г».

В лимузине была элегантная пожилая женщина, серебристо-серые волосы, распущенные вокруг лица, пронзительные зеленые глаза, похожие на нефрит, прижавшие меня к моему месту. Каждый из братьев обнимал ее и целовал в щеку.

Я протянула руку и потрясла ее.

— Ангелина Смирнова.

Она перевела взгляд с меня на Клима, положившего ладонь мне на бедро.

Когда она обратилась ко мне, ее голос был высоким и холодным.

— Маргарита Громова.

Она повернулась к Климу и заговорила с ним так, как будто меня не было.

— Ты уверен, что это лучшее время для этого?

Голос Клима был тяжелым.

— Другого времени нет. Мама, я знаю, чего от меня ждут, но я сделаю это по-своему.

Маргарита осмотрела меня с ног до головы.

— Очевидно, она достаточно хороша, чтобы правильно представиться, — она снова взглянула на Клима. — Ты уверен в этом Клим?

— Она была с нами в Судане, она потрясающая.

Знание того, что я была с ними в Судане, казалось, произвело на нее впечатление.

— Тогда она не слабонервная,— она посмотрела на меня, взяла мою руку, наклонившись вперед. — Еще есть время вернуться домой, дитя, тебе не нужно торопиться.

Я покачала головой.

— Все будет хорошо

Маргарита пожала плечами.

— Хорошо, тогда,— она перевела взгляд с меня на Клима. — Когда свадьба?

— Скоро. — утвердительно ответил Клим. — Не волнуйся мама, ты узнаешь об этом первой. — улыбнувшись добавил он и нежно обнял меня за плечи.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8