Святой (ЛП) [Келси Клейтон] (fb2) читать онлайн

Перевод группы

t. me/darksoulbooks

Всем хорошим девочкам, которым просто нужен плохой мальчик в их жизни.

Это для вас.

Глава 1

НОКС

Забавно, как травка, пиво и хорошая компания могут заставить все ваши проблемы исчезнуть. Зейн и Гейдж сидят рядом со мной, смеясь, пока Стоун пытается удержать пустую бутылку на голове. Он настолько под кайфом, что даже не понимает, когда она падает на пол и разбивается, продолжая пытаться оставаться совершенно неподвижным, его глаза закатываются, когда он пытается посмотреть на нас.

— Ты идиот. Убери это дерьмо, — говорю я ему, и только тогда он замечает беспорядок, который он создал.

— О, черт. Когда это произошло?

Зейн допивает остатки своего светлого пива — такая киска — и бросает его в Стоуна. — Уравновесь это, сука.

Как обезьяна, делающая трюки, он смотрит на него, но затем берет банку, чтобы сделать именно то, что ему сказали. Я вздыхаю и потираю лоб. Мне действительно нужны новые друзья.

Быстрый стук во входную дверь отвлекает мое внимание от циркового представления передо мной. Я стону, встаю и иду к ней. Еще один резкий стук раздается как раз перед тем, как я туда добераюсь.

— Я иду! — Кричу я. Иисус, блядь, Христос.

Я открываю дверь с хмурым выражением лица, но как только я смотрю на зрелище передо мной, оно исчезает — вместе с моим кайфом. Грейсон Хейворт — Красавчик, как мне нравится его называть, — стоит на моем крыльце. Его одежда окрашена в темно-красный цвет, кровь покрывает почти каждый дюйм его тела. Ярость волнами исходит от его тела, когда он хватается за свои каштановые волосы. Он может быть кем угодно, но слабым не является одним из них. Тот, кто привел его в это хаотичное психическое состояние, должен укрыться, если он уже не лежит где-то на кусках.

— Что, черт возьми, с тобой случилось?

Он качает головой. — Мне нужна твоя помощь.

***

Я резко просыпаюсь, тяжело дыша и обливаясь холодным потом. Мои глаза обшаривают темную спальню, когда мое дыхание начинает успокаиваться. Отсутствие света, проникающего через окно, говорит мне, что все еще середина ночи. Конечно.

Выскользнув из постели, я иду на кухню, игнорируя маму, когда беру пиво из холодильника. На ее лице запечатлена озабоченность, и я уже могу сказать, что она борется между тем, чтобы заниматься своим делом и задавать вопросы. Она выбирает последнее.

— Все еще снятся кошмары?

Я пожимаю плечами. — Что-то вроде этого.

Тот факт, что это намного больше, чем плохой сон, — это не то, что ей нужно знать, и ей не нужно знать, о чем это. Черт возьми, единственная чертова причина, по которой она знает, что что-то не так, это то, что этот дом маленький, как дерьмо, и иногда она слышит, как я кричу во сне. Слава богу, она не смогла этого понять.

С тех пор, как я был моложе, мы всегда были только вдвоем. Мой отец сбежал от нас, когда мне было два года, и, несмотря на то, что она много раз пыталась встречаться, моя мама всегда была матерью-одиночкой. Я уверен, что она делает все возможное, но минимальная заработная плата в закусочной никогда не давала нам ничего, кроме самого необходимого. Что касается наших отношений? Они примерно такие же прочные, как этот дом — может рухнуть от легкого ветерка. Я всегда буду ценить все, что она сделала для меня, но после пятого раза, когда она исчезла с новым парнем и оставила меня на произвол судьбы в возрасте восьми лет, я перестал надеяться, что она когда-нибудь станет матерью, в которой я нуждался.

Я снимаю крышку с пива и делаю большой глоток. Ледяная жидкость помогает охладить мое тело, позволяя мне отложить этот сон, ту ночь, на задворки моего разума — туда, где ему самое место. Я выпиваю две трети бутылки всего за несколько секунд, а затем удаляюсь в свою комнату. Я, вероятно, больше не буду спать сегодня ночью, но, по крайней мере, за закрытой дверью мне не придется иметь дело с нерешительными попытками моей мамы быть родителем.

***

Покрытая снегом трава и холодный январский воздух — суровое напоминание о моем наименее любимом времени года. Я дрожу в своих черных рваных джинсах и рубашке с длинными рукавами. Часть меня задается вопросом, стоит ли мне вернуться в дом за курткой, но, когда подъезжает Стоун, я решаю этого не делать. Я спрыгиваю с крыльца и подхожу к пассажирской стороне.

— Ты достаточно долго, мудак.

Он закатывает глаза. — Отвали. Я заставлю тебя кататься на мотоцикле по чертову снегу.

— Нет, ты бы не стал.

— И почему это?

Я вытаскиваю косяк из кармана и верчу его между пальцами. — Потому что тогда ты ничего не получишь. — Уголки его рта приподнимаются, но когда он тянется за ним, я отстраняюсь. — Да. Глаза на дорогу.

Школа находится недалеко от моего дома, так что дорога туда займет всего пару минут. Как раз перед тем, как мы въезжаем на парковку, я смотрю на всех придурков в униформе. Хейвен Грейс — частная школа напротив моей, хотя я всегда говорил, что HGP должен обозначать шлюх, геев и проституток. В нем полно богатых снобов, которые ведут постоянную войну за то, чтобы наши члены были больше ваших.

— Смотри, это твой лучший друг, — шутит Стоун, кивая в сторону одного особенно неприятного говнюка.

Картер Трейланд. Он много лет был против меня, с тех пор как я стал стартовым квотербеком футбольной команды "Норт-Хейвен", будучи второкурсником. Наша команда побеждала его каждый год. Он был уверен, что с их новым квотербеком они искупят вину в этом году. К сожалению, для него, игра была прервана дождем и никогда не переносилась. В любом случае для меня это не имело значения, но он был по-королевски зол.

Я смотрю, как белокурый придурок ведет себя так, как всегда ведет себя его титулованная задница — как будто никто в мире не может прикоснуться к нему. Хотя, я думаю, никто не может, поскольку его отец — окружной прокурор. Он несколько раз пытался бороться со мной, но я не сомневаюсь, что он швырнул бы в меня книгой, если бы у него действительно была отметина на его красивом лице. Хотя мое уголовное досье не совсем безупречно, в нем нет обвинений в совершении тяжких преступлений, и я делал вещи, которыми не горжусь, чтобы сохранить его таким.

Глаза Картера встречаются с моими и мгновенно сужаются. Я хихикаю, щелкая его, прежде чем отвести взгляд. Я могу быть его самым ненавистным человеком номер один, но он всегда последнее, о чем я думаю.

— Знаешь, однажды тебе придется надрать ему задницу, просто чтобы поставить его на место, — указывает Стоун.

Я хмыкаю, признавая, что он, вероятно, прав, но полностью осознаю, что это плохая идея.

Как только он паркуется, мы вдвоем выходим из машины и идем, чтобы присоединиться к остальным моим идиотским друзьям за школой. Зейн, самый близкий мне брат со времен детского сада, прислоняется к стене. Его черные волосы всклокочены, и он затягивается сигаретой. Гейдж и Истон рядом с ним. Их одинаковые черные кожаные куртки всегда хороши для шуток за их счет. Какие парни ходят по магазинам вместе, чтобы подобрать подходящую одежду? Я имею в виду, кроме мега-шлюх через дорогу.

— Что случилось, ублюдки? — Я приветствую их, вырывая сигарету из пальцев Зейна и поднося ее к губам.

Гейдж хитро улыбается и протягивает мне телефон. — Он просто показывал нам фотографии, которые ему прислала его девушка. Она горячая штучка.

Я беру устройство в руки и просматриваю изображения. Последние несколько месяцев Истон встречается с Тессой Каллахан — одной из соплячек с трастовым фондом с другой стороны улицы. Сначала я был категорически против этого. Однако после того, как он практически навязал ее всем нам, я неохотно стал терпеть ее. Я все еще думаю, что между ними ничего не получится, но они настаивают, что им просто весело. И Гейдж прав — она довольно горячая. Чертовски психованная, но тем не менее горячая.

— Классные сиськи. — Я возвращаю Истону его телефон. — Ты позволишь мне это сделать, верно?

Он смеется. — Как только я закончу с ней, ты можешь делать все, что тебе, черт возьми, заблагорассудится.

Стоун просовывает руку в мой карман и вытаскивает косяк, который я принес, чтобы мы могли поделиться. Мы не всегда накуриваемся перед тем, как идти на занятия, но когда мы это делаем, это делает день интереснее. Как только он зажигает, у меня в кармане вибрирует телефон. Я вытаскиваю его, и мой желудок падает от того, что я вижу.

Неизвестный: Босс хочет тебя видеть. Пятничный вечер за пабом Тейлора. Приведи своего друга.

— Ты в порядке, чувак? — спрашивает Зейн, передавая мне косяк. — Ты выглядишь так, словно увидел привидение.

Я делаю глубокий вдох и стряхиваю это с себя. — Я в порядке. Не о чем беспокоиться.

Но это ложь. После прочтения этого сообщения я чувствую себя совсем не в порядке, и есть о чем беспокоиться. Босс — очень могущественный и очень опасный человек — человек, которому я, так уж случилось, обязан огромным одолжением. Он не из тех людей, перед которыми хочется быть в долгу. Я потратил годы, избегая оказаться в таком положении, но благодаря обстоятельствам я здесь.

Независимо от того, сколько я курю или как сильно накуриваюсь, я не могу избавиться от чувства страха. Возможно, это паранойя, которая приходит с курением марихуаны, но я продолжаю оглядываться через плечо, убежденный, что кто-то наблюдает за мной. Я бы не стал сбрасывать это со счетов. Пройдя через большее дерьмо, чем средний восемнадцатилетний парень, в этом мире не так много вещей, которые пугают меня. Однако сила, которой обладает этот парень, определенно это делает.

Мы направляемся внутрь, чтобы взять наши книги. Однако, как только мы собираемся отойти от шкафчиков, я превращаюсь в камень. — Дай мне свои ключи. Я собираюсь прогулять.

Его брови приподнимаются. — Чувак, ты чертовски под кайфом. Я не позволю тебе так водить мою машину.

— Я не собираюсь водить машину. — Я закатываю глаза. — Просто дай мне свои гребаные ключи.

Достав их из кармана, он вкладывает ключи мне в руку. Затем мои глаза обшаривают коридор в поисках той счастливицы, которую я собираюсь взять с собой. Будучи королем этого места, неудивительно, что я могу заполучить кого захочу. Если честно, это немного устарело, но в такие моменты, как этот, когда мне нужно сосредоточиться на чем-то другом и прочистить голову, это полезно.

Мой взгляд останавливается на девушке со светлыми волосами, и я знаю, что она будет легкой добычей. Во-первых, в январе она носит юбку. И, во-вторых, она закатана так высоко, что она уже практически умоляет об этом. Я осматриваю ее с головы до ног, прежде чем направиться в ее сторону.

— Увидимся позже, говнюки, — говорю я своим друзьям.

Гейдж — единственный, кто протестует. — Ты серьезно не пойдешь на первое занятие? Сегодня мисс Паттен, и она чертовски сногсшибательна.

Я оглядываюсь на них и ухмыляюсь. — Был там. Сделал это.

У троих моих друзей отвисают челюсти, в то время как Зейн просто смеется и качает головой. Поскольку он мне как брат, ему уже рассказали о том, как она попросила меня остаться на задержание, только для того, чтобы это закончилось тем, что я трахнул ее на ее же столе. Я, наверное, никогда больше этого не сделаю, но я не жалею ни об одной секунде этого. Это одна из тех вещей, которые я сделал просто для того, чтобы вычеркнуть это из своего списка дел.

— Привет, — говорю я, привлекая внимание девушки. — Ты Дженна?”

Она накручивает прядь волос на палец. — Джесси.

— Правильно.

Прижимаюсь губами к ее губам, и она немедленно начинает целовать меня в ответ. Я хватаю ее за талию и притягиваю к себе. Через несколько секунд я уже тверд в этих обтягивающих джинсах. Я прерываю поцелуй и прижимаюсь своим лбом к ее.

— Насколько ты привязана к первому уроку? — Спрашиваю я.

— Это зависит от того, что ты предлагаешь мне сделать вместо этого?

Я хихикаю и отстраняюсь, чтобы обнять ее. Когда мы вдвоем направляемся к двери, мои друзья улюлюкают и орут, как несносные придурки, какими они и являются.

— Нокс Вон, ты плохой мальчик, — шутит Стоун.

Поднимая средний палец, чтобы отключить их, я ухожу из школы со своим новым развлечением на следующий час.

***

К тому времени, как школа заканчивается, я на взводе не меньше, чем был этим утром. Джесси была достойным трахом и ничего не ожидала после, но она была не очень запоминающейся. Мы с парнями раньше были по-настоящему облажавшиеся и оценивали каждую девушку в трех разных категориях. Внешность. Навык. Уровень сумасшествия. Это прекратилось, когда Тесса узнала, что Истон оценил ее на 9-7-9. Вот что происходит, когда твоя тупая задница не проверяет, повесил ли ты гребаный телефон.

— Подожди меня здесь одну минуту. Есть кое-кто, с кем мне нужно поговорить, — говорю я Зейну, и он кивает.

Неохотно я перехожу улицу, чертовски надеясь, что Картера нет рядом, чтобы начать это дерьмо. Проходит всего секунда, прежде чем я нахожу того, кого ищу. Грейсон Хейворт, новый квотербек "Хейвен Грейс" и заноза в моей заднице. Он стоит со своей девушкой Саванной и цыпочкой, с которой я никогда не встречался, но был бы не прочь провести несколько часов наедине. К сожалению, киска из частной школы — это не то, что я разрешаю в своем меню.

— Красавчик, — зову я, кивая в его сторону. — Мне нужно поговорить с тобой минутку.

Саванна и ее подруга с любопытством смотрят на меня, когда мы с Грейсоном отходим за пределы слышимости.

— Что случилось?

Я открываю свой телефон и протягиваю его ему. — Не строй планов на вечер пятницы.

Краска с его лица сходит так же, как с моего, когда он читает сообщение.

— Это что… — Я киваю. — Черт. Я думал, они забыли о нас. С той ночи прошли недели.

— Они никогда ничего не забывают. Особенно не то, что им причитается.

Он проводит пальцами по волосам и выдыхает. — Что, если мы просто не ответим на них? Что они на самом деле собираются делать?

Мои брови хмурятся. — Ты что, сошел с ума? Это привело бы нас к гребаной смерти. Эти парни не валяют дурака, Хейворт. Ты больше не в том положении, чтобы вести себя как задира. — Если я останусь здесь еще немного, то в конечном итоге вымещу свое дерьмо не на том человеке. Итак, я делаю шаг назад. — Я напишу тебе, где встретиться в пятницу. Мы пойдем вместе, чтобы я мог быть уверен, что ты покажешь свою задницу.

Садясь в машину Зейна, я все еще киплю. Единственная причина, по которой я вляпался в этот гребаный бардак, — это из-за его чрезмерно заботливой задницы. Ему просто пришлось разыгрывать из себя рыцаря в сияющих доспехах ради своей девушки и зайти в этом чертовски далеко. Теперь он рискует моей жизнью, высказывая дерьмовые идеи типа "давай проигнорируем их". Он понятия не имеет, в какую игру он сейчас вовлечен. Это не мелкая школьная чушь. Сейчас мы играем с большими мальчиками.

— Все в порядке? — спрашивает Зейн, чувствуя мой гнев.

— Замечательно, — бормочу я. — Просто, блядь, веди.

Он бросает на меня понимающий взгляд и кивает один раз. — Я позвоню Гаррету, и он запишет тебя в очередь на сегодняшний вечер.

И вот почему он мой лучший друг. Он всегда точно чувствует, что мне нужно, и знает, как это получить для меня.

***

Подземный склад битком набит, а шум толпы только раззадоривает меня. Два бойца на ринге наносят удар за ударом. Их кровь повсюду, что делает это место больше похожим на место убийства, чем на что-либо еще. Однако, несмотря на то, насколько это жестоко, ни один из них не успокаивается ни на секунду, пока не прозвенит финальный звонок и не будет объявлен победитель.

Мне больше всего нравится в этих боях то, что каждый, кто выходит на ринг, находится здесь с определенной целью. Разочарование, которое им нужно выместить. Деньги, которые им нужны, чтобы выиграть. Репутация, которую они должны поддерживать. Это всегда что-то, что приводит их сюда, и никто не говорит ни единого чертова слова.

— Ты готов? — Зейн протягивает мне мою бутылку с водой, когда я проскакиваю под канатом и оказываюсь внутри ринга.

Я ухмыляюсь. — Разве я не всегда такой?

Глава 2

ДЕЛЕЙНИ

В любви и на войне все средства хороши, или, по крайней мере, так говорят. Лично я ничего об этом не знаю. Я, наверное, единственная семнадцатилетняя девушка, оставшаяся в этом городе, у которой не было парня, не говоря уже о потере девственности. Дело не в том, что я пытаюсь избегать парней или не уверена в своей сексуальности, если на то пошло. Я просто так и не нашла кого-то, из-за кого мне было бы трудно сосредоточиться на чем-то другом. Потому что так и должно быть, не так ли?

Может быть, я прочитала слишком много любовных романов и имею ложное представление о реальности свиданий. Я имею в виду, честно говоря, не похоже, что на самом деле случаются откровенные признания в любви — за исключением случая с моей лучшей подругой Саванной. Ее парень, Грейсон, действительно все испортил, прежде чем осознал свои ошибки, и она заставила его унижаться ради его искупления.

К сожалению, я далеко не так уверена, как она. Каким-то образом, когда я делила утробу со своей сестрой-близнецом Тессой, у меня появились все ангельские качества, такие как книжная смекалка и моральный компас. Тесс, с другой стороны, обладала лучшим характером. Она общительная, непосредственная и абсолютно дикая. Бывают моменты, когда я хотела бы быть больше похожей на нее… пока она не приходит домой посреди ночи с огромным засосом, и мне приходится слушать, как наш отец кричит на нее до рассвета. Давайте просто скажем, что он не самый большой поклонник ее нынешнего парня.

Мне всегда было суждено быть невинной. Та, кто никогда не попадает ни в какие неприятности. Сказать, что я оправдала эти ожидания, было бы преуменьшением. Я баллотируюсь на звание лучшего выпускника. Я получаю отличные оценки. Меня уже приняли в четыре разных университета Лиги Плюща. Любой, кто смотрит на мою жизнь со стороны, вероятно, сказал бы, что она идеальна, но они были бы неправы. Иногда мне просто не терпится вылезти из собственной шкуры. Чтобы иметь возможность хоть раз расслабиться. Не заботиться о том, что я делаю неправильно или как я могла бы сделать лучше.

Написание стихов стало моим тайным хобби — способом выпустить все мои сдерживаемые эмоции, не делая того, о чем я могу пожалеть. Я храню все свои мысли в кожаном дневнике, спрятанном от мира. Только для моих глаз. Несмотря на то, насколько я доверяю своей сестре и моей лучшей подруге, я не думаю, что они когда-нибудь поймут это чувство.

Дверь моей спальни распахивается, и входит Тесса, совершенно не заботясь о моем уединении. Она бросается на мою кровать и вздыхает.

— Что, если бы я была голой или что-то в этом роде? — Спрашиваю я.

Она хихикает и закатывает глаза. — Мы близнецы, идиотка. Нет ничего такого, чего бы я раньше не видела.

— Разнояйцевые близнецы, и это не так работает.

Перевернувшись на живот, она полностью игнорирует мой комментарий. — Какие планы на наш день рождения?

Мои брови хмурятся. — Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, нас заставляют идти в какой-то шикарный ресторан на семейный ужин? Мама и папа устраивают нам вечеринку со всеми своими друзьями и ни с кем из наших? Какие планы?

— Они тебе не сказали? — Она качает головой. — Мы празднуем наш день рождения с ними на неделю раньше. По-видимому, Эйнсли за что-то получает награду, поэтому мама и папа будут навещать ее в Род-Айленде.

Тесса вспыхивает, как фейерверк. — Алли, блядь, луйя! В конце концов, анальные шарики на что-то сгодились!

Я не могу не хихикать над этим прозвищем. — Она будет в ярости, если узнает, что ты ее так называешь.

— Мне все равно. — Она пожимает плечами.

Наша старшая сестра Эйнсли — золотое дитя нашей семьи. Можно было бы подумать, что это буду я, но по какой-то причине никто не может сравниться с драгоценным первенцем папы. Несколько лет назад она закончила школу первой в своем классе и получила полную стипендию в Университете Брауна. День, когда она ушла, был одним из лучших дней в нашей с Тессой жизни. Я люблю свою сестру, не поймите меня неправильно, но она ведет себя не как брат или сестра, а скорее, как родитель, и это может раздражать.

— Хорошо, итак, позволь мне разобраться. Нам скоро исполнится восемнадцать, и этот огромный дом будет принадлежать только нам? — Хитрый взгляд на ее лице уже заставляет меня насторожиться.

— Тесс, — предупреждаю я.

Ее улыбка становится шире, пока она не начинает сиять мне. — Мы устраиваем вечеринку! — Я иду протестовать, но она вскакивает, чтобы закрыть мне рот рукой. — Не говори этого! Давай, просто поживи немного. Пожалуйста. Нам исполнится восемнадцать только один раз. И, кроме того, ты действительно хочешь быть единственным первокурсником в колледже, который не был на вечеринке?

Я лижу ее руку, заставляя ее поморщиться и убрать ее. — Я была на вечеринках.

— О, да? Когда?

— Я все время хожу с Саванной к Джейсу Лэндону.

Тесс издевается. — Пожалуйста. Это не вечеринки. В лучшем случае это тусовки богатых людей. Я говорю о настоящей "яйца к стенке", "ни один закон не остался нерушимым", "беснуйся, пока не взойдет солнце" вечеринки.

Внимательно глядя на нее, я начинаю кивать. — Итак, ты хочешь, чтобы наш дом сгорел дотла. Поняла. Почему ты так и не сказала?

— Фу, — стонет она. — Ты такая убийца веселья. По крайней мере, попробуй прийти на одну, прежде чем полностью исключить это.

— Я пас.

Мысль о том, чтобы пойти на одну из школьных вечеринок ее парня, вызывает у меня еще большую тошноту, чем в первый раз, когда Саванна заставила меня пойти к Джейсу. Однако Тесса, похоже, не принимает "нет" в качестве ответа. Она выпячивает нижнюю губу и надувает губы.

— Вот почему тебя называют Святой Делейни.

Смех вырывается у меня изо рта. — Нет, это не так. Картер называет меня так только потому, что я не буду с ним спать.

Она в отчаянии откидывает голову назад. — Лейни, давай. Пожалуйста? Просто подумай. Если ты все еще будешь категорически против бурного празднования дня рождения, я подумаю о том, чтобы устроить его где-нибудь в другом месте.

— Это звучит действительно убедительно. — Она ничего не говорит — просто смотрит на меня щенячьими глазами. — Фу, хорошо, — уступаю я, и она начинает радоваться. — Но только одна. Если мне это не понравится через час, я ухожу.

— Сделай два часа, и у тебя будет сделка.

Встречное предложение так типично для нее. Я закатываю глаза. — Два часа.

***

Прогулка по коридорам школы, в которой я провела последние четыре года, вызывает сладкую горечь. С одной стороны, я не могу поверить, что мы заканчиваем всего через шесть коротких месяцев. Я не знаю, что я буду делать без этого места. Однако, с другой стороны, я не могу дождаться, когда выберусь отсюда. Когда люди проходят мимо, игнорируя меня, как будто я невидимка, это только напоминает мне правду — я позволила средней школе ускользнуть сквозь пальцы.

— Лейни, вот ты где. Слава Богу, — с облегчением говорит Саванна, моя лучшая подруга. — Может быть, ты сможешь вразумить Грейсона.

Я съеживаюсь, зная, что независимо от того, о чем она говорит, я, вероятно, ничего не могу сказать, что окажет какое-либо влияние на Грейсона. Мы вчетвером — я, Саванна, Грейсон и Тесса — возвращаемся к детскому саду. Мне было четыре года, когда Сэв переехала в соседний дом. До того, как она появилась, Грейсон был просто мальчиком через дорогу, с которым я всегда стеснялась разговаривать. Однако, как только Саванна оказалась рядом, она собрала нас всех вместе.

К сожалению, это было не навсегда. Грейсон внезапно уехал, когда его отца неожиданно арестовали, и жизнь Саванны полностью изменилась. В течение года я потеряла двух своих самых близких друзей. Это было тяжело, особенно когда я приехала на первый курс в школу Хейвен Грейс, чтобы впервые за много лет увидеть свою бывшую лучшую подругу — только она была не той девушкой, которую я помнила. Она была холодной. Бессердечной. Какое-то время даже не смотрела в мою сторону. Только в начале этого года я наконец поняла, почему. Теперь в мою жизнь вернулись и Грейсон, и Саванна, и я не могу быть счастливее.

— О чем на этот раз?

Она скрещивает руки на груди и бросает взгляд на Грея. — Грейсон хочет заняться сексом, когда его мама дома, но я думаю, что это странно. Разве это не странно?

Грей проводит пальцами по волосам. — Крикни это немного громче, Сави. Я не думаю, что дети из Норт-Хейвен могли тебя услышать.

— О, пожалуйста. Не будь такой задницей.

Он хихикает и делает шаг к ней, обнимая ее за спину и притягивая ближе. — Задница, да? Скажи это еще раз, и я покажу тебе, какая я задница.

Как она всегда делает, Саванна сразу же растворяется в своем парне и довольно улыбается. Приятно видеть ее такой счастливой, и совсем неудивительно, что эти двое в конечном итоге оказались вместе. Даже когда мы были детьми, они были просто одной из тех вещей, которые идут рука об руку. Арахисовое масло и желе. Соль и перец. Грейсон и Саванна. После того ада, через который они прошли вдвоем, они заслуживают всего хорошего в мире.

— Ну, если это не моя любимая святая, — произносит знакомый голос у меня за спиной.

Я воздерживаюсь от того, чтобы закатить глаза, когда оборачиваюсь. — Привет, Картер.

Картер Трейленд — один из самых популярных парней в школе. Светлые волосы, голубые глаза и убийственная улыбка. Он капитан как футбольной, так и бейсбольной команды, но спорт — не единственное, чем он занимается. Его репутация спящего со всеми подряд ни для кого не секрет, и каким-то образом его взгляды теперь устремлены на меня. Это было бы мило, если бы я не была уверена, что единственное, что меня привлекает в нем, — это тот факт, что он считает меня недостижимой.

Он обхватывает меня руками для быстрого объятия, и от меня не ускользает количество непристойных взглядов, которые я получаю от других девушек в коридоре. Тем временем остальные парни проходят мимо нас к своим шкафчикам.

— Я не могу решить, вызывает ли ваш КПК отвращение или зависть, — комментирует Джейс, глядя на Грея и Сев.

Грейсон прищуривает на него глаза и притягивает Саванну невероятно близко. Он ведет себя с ней как собственник на уровне пещерного человека, особенно когда дело касается Джейса. Был момент, когда Сев использовала Джейса, чтобы заставить Грейсона ревновать, и, очевидно, он так и не оправился от этого. Даже немного.

Саванна хихикает, точно зная, о чем он думает, и, услышав это, он вздыхает. Его голова зарывается в ее шею, и я наблюдаю, как все его тело мгновенно расслабляется.

Я хотела бы, чтобы у меня был кто-то, кто любил бы меня так же сильно, как он любит ее.

***

Первый период тянется еще дольше, чем обычно. В прошлом семестре у меня были занятия со всеми немногочисленными друзьями, которые у меня есть. На этот раз, однако, я не буду с ними до третьего. Кроме того, я не думаю, что продвинутый класс математического анализа может быть увлекательным, независимо от того, кто занимается этим с вами.

Как только раздается звонок, я вскакиваю со своего места и выбегаю за дверь. Тесса ждет меня в конце коридора — улыбка на ее лице заставляет меня опасаться за свою безопасность. Она опускает взгляд на свой телефон и снова поднимает его на меня.

— Пожалуйста, не говори мне, что ты купила щенка в интернете, — говорю я, как только подхожу достаточно близко.

Она откидывает голову назад и стонет. — Это было один раз.

Я сохраняю совершенно стоическое выражение лица. — Ты винила в этом меня.

— Не похоже, чтобы мне кто-то поверил.

— Все еще грубо.

Хихикая, она показывает мне сообщение на своем телефоне от своего парня. — Истон сказал, что в эту пятницу у Зейна вечеринка.

Дерьмо. Когда я согласилась пойти с ней на одну из них, я не думала, что она найдет ее так скоро. С другой стороны, это Тесса, и я действительно не должна удивляться. Мне всегда было интересно, что она делает, когда каждую ночь тайком выходит из дома и просит меня прикрыть ее. Я думаю, это все — сумасшедшие вечеринки с ее парнем-гангстером и его друзьями-дегенератами.

— Я… — я колеблюсь. — У меня, э-э, кое-что запланировано на вечер пятницы. Я не могу пойти. Может быть, в следующий раз.

Поворачиваясь, я собираюсь уйти, но она останавливает меня. — Да, я так не думаю. — Она хватает меня за запястье и тянет назад. — Ты сказала мне, что пойдешь на одну со мной, и это идеально. Мне нужно время, чтобы спланировать нашу вечеринку по случаю дня рождения, поэтому мне нужно твое одобрение как можно скорее.

Я хочу сказать ей "нет", придумать какое-нибудь законное оправдание, которое позволило бы мне не идти с ней, но я не могу. Я пообещала ей, что сделаю это, и единственное, что мы всегда делали, — это выполняли наши обещания.

— Ладно, прекрасно. Но ты помогаешь мне подготовиться.

Ее улыбка ярко сияет. — Договорились.

***

Оставив свою машину в сервисе, мы с сестрой поехали в школу на попутке. Однако после она хотела уйти и отправиться прямо к Истону, поэтому Грей и Саванна предложили отвезти меня домой. Саванна сейчас живет с Грейсоном, прямо через дорогу от меня.

— Хочешь чего-нибудь перекусить, прежде чем мы отправимся домой? — Спрашивает меня Сев, когда мы выходим на улицу.

По лицу Грейсона видно, что он полностью согласен, и я могла бы пойти перекусить. — Да, звучит заманчиво. Куда ты хочешь пойти?

Мы все трое перебираем варианты, стоя на холоде, исключая каждое место по той или иной причине. Только когда Сев рекомендует японскую кухню, мы все, наконец, приходим к согласию. Как раз в тот момент, когда мы собираемся уходить, раздается голос.

— Красавчик, — зовет кто-то, его глаза сосредоточены на Грейсоне. — Мне нужно поговорить с тобой минутку.

Саванна напрягается рядом со мной, и именно тогда я понимаю, кто этот парень. Нокс Вон. Первый раз я увидела его на новогодней вечеринке Джейса. Когда я спросила Сев, кто он такой, она просто назвала мне его имя, сказала, что от него одни неприятности, и попросила не обращать на него никакого внимания. В то время я не могла понять, почему она так пренебрежительно относилась к этому. Он стоял там с Грейсоном, выглядя таким холодным, но в нем было нечто большее — что-то скрывалось в его глазах.

В ту ночь он приснился мне, а на следующее утро я приступила к своим исследованиям. Было нетрудно выяснить, что он за парень. Его судимость длиннее, чем эссе, которое мне нужно было написать для поступления в Йель, но все это мелкие проступки. Я узнала, что он живет через несколько домов от лачуги, в которой раньше жила Сев, что объяснило, откуда она его знает, и что он капитан и квотербек футбольной команды средней школы Норт-Хейвен.

— Как ты думаешь, о чем они говорят? — спрашивает меня Сев, когда Нокс передает Грейсону его телефон, и спокойствие и собранность Грея на мгновение нарушаются.

Я пожимаю плечами, стараясь не заводить ее. — На самом деле, это может быть что угодно.

Произносится еще несколько приглушенных слов, прежде чем Нокс начинает злиться. Он смеривает Грейсона взглядом и, уходя, бросает последнее замечание через плечо. Я наблюдаю, как он переходит улицу и садится в машину с одним из своих друзей. Тем временем Грейсон берет себя в руки и возвращается к нам.

— Все в порядке? — нерешительно спрашивает Саванна.

Он улыбается. — Да, все замечательно. Итак, японская кухня?

И вот так просто они вдвоем оставляют ситуацию позади нас. Я, с другой стороны, кажется, не могу избавиться от мыслей о Ноксе Воне, которые наводняют мой мозг.

Глава 3

НОКС

Пятница наступает быстрее, чем я надеялся, но я думаю, это то, что происходит, когда ты так сильно боишься чего-то. Бой в среду помог высвободить лишь часть моего гнева и разочарования. Однако половина из пятисот долларов, которые я выиграл, была потрачена на какую-то высококачественную травку, и это помогло намного больше.

Я стою за школой, наблюдая, как парни курят косяк, когда из-за угла появляется раздражающая брюнетка. В одно мгновение Истон прекращает то, что он делает, притягивает ее к себе и крепко целует. Она хихикает ему в рот, когда он хватает ее за задницу.

— Либо сними чертову комнату, либо прекрати трахаться у меня на глазах. У меня здесь встает, — говорю я им.

Они оба смеются, и Тесса делает шаг назад. — Я тоже рада тебя видеть, Нокси.

Мои глаза сужаются. — Назови меня этим дерьмом еще раз. Я, черт возьми, вызываю тебя.

Она, кажется, ни капельки не боится, а это значит, что ей становится слишком комфортно рядом со мной. Тем не менее, Зейн замечает, что я шучу только наполовину, и отвлекает от меня внимание.

— Ты придешь на вечеринку сегодня вечером, Тесс?

Прикуривая сигарету Истона, она кивает, прежде чем выдохнуть. — Да, и я приведу свою сестру.

Удивление охватывает мои черты, когда я поднимаю брови. — У тебя есть сестра?

— Близнец, — уточняет она, и я окидываю взглядом ее тело, задаваясь вопросом, какие их качества одинаковы. Тесса замечает выражение моего лица и закатывает глаза. — Не бери в голову никаких идей. У тебя не единого шанса в аду.

Я хихикаю. — CНП, ты со мной знакома?

— Ты когда-нибудь скажешь мне, что, черт возьми, означает это прозвище? — Ее тон показывает ее разочарование, пока она не избавляется от него. — Неважно. Но если серьезно, Лейни не такая девушка.

— Лейни? Что это за имя, черт возьми?

— Это сокращение от Делейни. Я уверена, что ты встретишься с ней позже, но не связывайся с ней. Она моя любимица.

Я поднимаю три пальца в воздух. — Честь скаута.

Зейн фыркает, когда остальные парни пытаются скрыть свое веселье. Ни для кого не секрет, что я полон дерьма. Если я захочу трахнуться с ее драгоценной сестрой, я буду делать все, что мне, черт возьми, заблагорассудится. Приказы приятеля по траху моего друга — это не то, чему я подчиняюсь.

***

Я иду к своему шкафчику после третьего урока, когда замечаю, что кто-то прислонился к нему. Она ко мне спиной, но я бы узнал эту задницу где угодно. Я подумываю о том, чтобы пойти в другом направлении, пока она не оборачивается и ее взгляд не встречается с моим. Она широко улыбается и засовывает телефон в задний карман.

— Привет, детка, — приветствует она меня.

— Хейли, — я невозмутим. — Что ты здесь делаешь?

На ее лице появляется замешательство. — В школе?

Я немедленно качаю головой. — Прекрати это дерьмо. Я имею в виду, что ты делаешь у моего шкафчика?

— Я скучала по тебе. — Она тянется, чтобы схватить меня за руку, но я отдергиваю ее, прежде чем она успевает ухватиться.

— Ты имеешь в виду, что Джейсон бросил твою задницу, а теперь ты ползешь обратно.

Хейли Уотерман токсична — осадок со дна гребаной бочки — и самое близкое, что у меня когда-либо было, к девушке. Я ни в коем случае не беру на себя обязательств, и большинство девушек, похоже, этого не понимают. Поэтому, когда я встречаюсь, это своего рода сделка на один раз. Хейли, однако, является исключением из этого правила. Мы постоянно путались друг с другом с первого курса.

Каждый раз, когда она начинает развивать чувства, она вытягивает какую-то сумасшедшую фигню, пытаясь заставить меня дать обещания, которые я знаю, что не сдержу. До сих пор она лгала о беременности, встречалась с парнями, пытаясь заставить меня ревновать, и пыталась заставить меня ввязаться в драку, чтобы она могла затем заботиться обо мне. По сравнению с этой цыпочкой психованная маленькая Тесса выглядит как ангел.

— О, перестань. — Ее умоляющий голос проникает прямо в меня. — Не будь таким.

— Я не такой, Хейлс. У меня просто нет времени на твою чушь.

С этими словами я протискиваюсь мимо нее и выхожу через боковую дверь. Мне, блядь, нужно покурить.

***

Ожидание Грейсона у винного магазина, чтобы забрать меня, является суровым напоминанием о том, что я должен начать копить деньги на покупку машины. Я мог бы позаимствовать у Стоуна или даже Зейна, но они оба задали бы слишком много вопросов. Это то, о чем мне нужно позаботиться без них. Чем меньше людей знают об этом, тем лучше, черт возьми.

Облегчение захлестывает меня, когда я слышу, как приближается двигатель дорогого спортивного автомобиля Грейсона. У мудака может быть ложное представление о том дерьме, в котором мы находимся, но, по крайней мере, он пришел.

— Слава Богу. Я думал, ты собираешься меня кинуть, — говорю я ему, как только сажусь на пассажирское сиденье.

Он огрызается. — Пошел ты.

— Как я уже говорил тебе раньше, ты симпатичный, но я так не играю.

Прошло всего пять секунд, а я уже чувствую напряжение в воздухе. Мы оба знаем, во что ввязываемся, но ни один из нас не знает, что из этого выйдет. Как будто есть мигающий красный знак, говорящий развернуться и бежать, но у нас нет выбора. Они убьют нас обоих, не дрогнув.

Я ввожу адрес в его GPS и смотрю в окно, надеясь, черт возьми, что я выберусь из этого живым — в отличие от Крейга.

***

— Какого хрена ты натворил? — Я кричу, переводя взгляд с Грейсона на неподвижное тело, лежащее на земле. — Хейворт!

Он мне не отвечает. Его глаза даже не смотрят в мою сторону. Они остаются полностью сосредоточенными, наблюдая за лужей крови. Мне не нужно проверять пульс, чтобы знать, что в мистере Монтгомери больше нет жизни. Он мертв. Он мертв, а я нахожусь посреди места преступления.

— Я должен был защитить ее, — бормочет Грейсон.

Глядя на него так, как будто он сошел с ума, я хватаю его за плечи и заставляю его встретиться со мной взглядом. — Да? И как, черт возьми, ты собираешься сделать это из тюрьмы, крутой парень?

Словно в шоке, он делает несколько шагов в сторону и садится, уставившись в ночное небо. Что страшно, так это то, что он даже не выглядит раскаивающимся или даже немного паникующим. Как будто он знал, что ему нужно было сделать, и он это сделал. Все просто.

Я знаю, что должен уйти. Пойти куда-нибудь, чтобы успокоиться и выяснить, как мы собираемся разыграть это утром. Не похоже, что он был хорошим парнем в любом случае. Они, вероятно, предположат, что это была неудачная сделка с наркотиками или что-то в этом роде. Но когда я собираюсь уйти, мой взгляд привлекает мигающий красный свет. Чертова камера, и в ней мы оба. Он совершил убийство, и я соучастник этого. Мы либо сядем на годы, либо будем в бегах всю жизнь — в любом случае, мы оба облажались. Гребаный Грейсон.

Достав свой телефон, я прокручиваю страницу до единственного контакта, которому, как я надеялся, мне никогда не придется звонить. Это опасно и в конечном итоге неизбежно приведет к тому, что нам станет хуже, чем сейчас, но это мой единственный вариант. Я неохотно нажимаю на кнопку вызова и подношу телефон к уху.

— Да? — Отвечает мужчина.

— Это Вон. Мне понадобится твоя помощь. Это срочно.

***

Мы останавливаемся за захудалой забегаловкой, где нас уже ждет черный автомобиль. Вокруг стоят четверо мужчин, и у меня нет ни малейшего сомнения в том, что все они вооружены. Вот почему они выбрали это место — оно достаточно свободно, чтобы они могли легко избавиться от нас, если понадобится.

— Позволь мне говорить, — говорю я ему. — У тебя есть склонность говорить и делать не то гребаное дерьмо.

К счастью, он, кажется, наконец понимает серьезность ситуации и держит рот на замке, когда мы выходим из машины. Я киваю мужчинам и встаю в передней части машины. Грейсон подходит ко мне, его руки сцеплены за спиной. Учитывая, что я отослал его, когда все пошло прахом, это первый раз, когда он видит кого-либо из этих парней лицом к лицу. Даже стороннему наблюдателю ясно, что они совсем не дружелюбны.

Задняя дверь машины открывается, и из нее выходит мужчина лет пятидесяти с небольшим. Несмотря на его несколько юный возраст, его седые волосы делают его старше. Угольно-черный костюм, который на нем, идеально сидит по фигуре и, должно быть, стоил целое состояние, хотя деньги для негоничего не значат. Он столь же богат, сколь и могуществен.

— Мистер Вон, — приветствует он меня.

Я почтительно киваю. — Кэл. Рад видеть тебя снова.

Он усмехается. — Ты много чего, Нокс, но ты не лжец. Не начинай сейчас. — Его внимание переключается на придурка рядом со мной. — А вы, должно быть, Грейсон Хейворт. Ты заварил эту неразбериху, сынок.

— Да, сэр.

— Убийство — это твое хобби? Должен ли я ожидать, что мне придется убирать еще больше беспорядка?

— Нет, сэр. Он собирался убить мою девушку. Я сделал то, что было необходимо, чтобы защитить ее.

Кэл мгновение обдумывает свои слова, прежде чем ответить. — Очень хорошо, хотя я не уверен, что судья согласился бы с вами, основываясь на том, что мы вычеркнули из записи той ночью.

Конечно, он, блядь, смотрел, прежде чем избавиться от нее. Этот кусок дерьма, вероятно, получил от этого удовольствие. Он кажется из тех, у кого встает от просмотра, как кто-то умирает. Больной ублюдок.

— Я согласен с тобой, и я ценю все, что ты сделал, чтобы это прошло.

— Да, ну, ничего не дается бесплатно, сынок. Тебе будет полезно это запомнить. — Он прислоняется спиной к капоту своей дорогой машины и скрещивает руки на груди. — Я не уверен, говорил ли тебе Нокс, но у меня есть подпольный бойцовский ринг в восточной части города.

Грейсон, кажется, заинтригован этой информацией, но ему не следовало бы этого делать. — Он не упоминал об этом.

— Хорошо, — говорит Кэл, довольный его ответом. — Единственная причина, по которой это остается в секрете, заключается в том, что люди не говорят об этом. Первое правило бойцовского клуба и все такое.

Он пытался обмануть его. Дать ему повод убрать мою задницу. Мой уровень стресса достигает новых высот, и эта встреча не может закончиться достаточно скоро. К счастью, ему, похоже, довольно быстро надоедает с нами возиться, и он переходит к делу.

— Недавно одного из моих лучших бойцов постигла несчастливая судьба, и мне нужно заменить его.

Мои брови хмурятся. — Кто это был?

— Эштон.

В тот момент, когда имя слетает с его губ, мое тело покрывается ледяным холодом — и это не имеет никакого отношения к погоде. В подземелье есть два разных уровня. Первый — это тот, в котором я сражаюсь. Они стандартные, с тремя раундами, и, хотя люди получают ранения, все выходят живыми. Второй, однако, — это более высокий, более интенсивный уровень. Я всегда держался от них подальше, потому что, хотя ставки более чем в двадцать раз превышают выплаты на более низком уровне, они порочны. Драки типа "Убей или будешь убит". Количество жизней, которые были потеряны на этом ринге, неизмеримо.

Эштон сражался в последнем.

— При всем моем уважении, Кэл, независимо от того, что ты, возможно, видел в этом видео, Грейсон и близко не готов к этим боям.

Он издает глубокий смех, заставляя парней вокруг него последовать его примеру. — Не будь смешным, мальчик. Я бы не стал так рисковать своими деньгами. — Он ухмыляется, и я боюсь следующих слов, которые слетят с его губ. — Ты заменишь Эштона. Грейсон заменит тебя в регламентированных поединках. Таким образом, я зарабатываю на обоих уровнях. Это беспроигрышный вариант. Ну, во всяком случае, для меня.

Я чувствую, что меня сейчас вырвет. Если бы я не боялся, что меня сочтут слабаком, я бы так и сделал — прямо на его кожаные ботинки, которые, вероятно, стоят больше, чем мой гребаный дом.

Каждый дюйм меня хочет протестовать.

Отказаться.

Врезать Грейсону по лицу за то, что он втянул меня в это дерьмо.

Но я не могу.

Все, что угодно, кроме согласия, убьет меня, хотя я все равно могу закончить так, с тем дерьмом, которое он заставляет меня делать. У меня нет выбора, кроме как повиноваться и надеяться, черт возьми, что я выберусь отсюда живым.

Кэл кивает одному из своих приспешников, и мне вручают конверт. — Внутри — это название спортзала. Ты должен быть там завтра вечером в восемь, чтобы Джексон мог потренировать тебя. Он лучший в округе, и вы двое нужны мне в безупречной форме. — Он пристально смотрит на меня. — Я также дал вам некоторую информацию о вашем первом противнике, хотя это не та роскошь, к которой вам следует привыкать.

— Понятно, — коротко говорю я. Единственное, чего я хочу прямо сейчас, — это убраться отсюда ко всем чертям.

Как будто он чувствует мой дискомфорт, он победоносно улыбается и кивает один раз. — Очень хорошо, мальчики. Твой первый бой состоится через три недели. Будь готов.

Грейсону и мне не нужно повторять дважды. Мы возвращаемся в его машину, и он выезжает задним ходом из переулка, пока я пытаюсь удержаться от рвоты в его драгоценной машине. Как только мы скрываемся из виду, я со всей силы бью кулаком в потолок.

— Ублюдок!

Красавчик тихо сидит на водительском сиденье, пока везет нас по городу. Честно говоря, наверное, лучше, чтобы он таким и оставался. Все, что слетает с его губ, может заставить меня сорваться, и я не несу ответственности за то, что я сделаю, если это произойдет.

Я ввожу адрес Зейна в его GPS, молча говоря ему отвезти меня туда, а не домой. Всю дорогу единственное, что вертится у меня в голове, — это парни, которых, как я видел, выносили из подполья за участие в тех драках. Это кольцо известно во всем мире как Смертельная ловушка из-за количества людей, которые там погибли. Это, блядь, не шутка, и теперь у меня нет выбора, кроме как быть частью этого.

Грейсон подъезжает к дому, и я слышу пульсирующую музыку еще до того, как открываю дверь.

— Спасибо, черт возьми, — бормочу я с облегчением.

Даже не попрощавшись, я выхожу из машины и захлопываю за собой дверь. Я обязательно найду что-нибудь на этой вечеринке, чтобы снять напряжение. Однако, когда я уже на полпути к крыльцу, Грейсон зовет меня.

— Нокс, не делай глупостей.

Мое тело напрягается. — Ты, блядь, издеваешься надо мной?

Он поднимает руки в знак мира. — Я просто говорю, не делай ничего, что помешает тебе тренироваться завтра вечером. Ты слышал Кэла. Нам нужно быть в хорошей форме.

— Не пытайся указывать мне, что, блядь, делать. — Я стремительно возвращаюсь к нему и тычу пальцем ему в грудь. — Ты — причина этого! Я вляпался в эту историю, вынужден рисковать своей чертовой жизнью из-за тебя! Ты не имеешь права иметь мнение о том, что я делаю!

Я знаю, что если я не пойду внутрь, то оставлю его не в состоянии тренироваться завтра. Используя всю сдержанность, на которую я способен, я заставляю себя развернуться и уйти.

— Нокс, — зовет он.

— Отвали, Красавчик.

Глава 4

ДЕЛЕЙНИ

Я смотрю на рубашку, которую держит в руке моя сестра, и морщусь от отвращения. Она раздраженно вздыхает и бросает ее на пол вместе с остальными.

— Лейни, это уже пятый наряд, который ты отвергла, — жалуется она.

Невинно улыбнувшись ей, я пожимаю плечами. — Я не виновата, что вся твоя одежда выглядит так, будто в ней не хватает половины материала.

— Это называется модой.

— Это называется публичной непристойностью.

Саванна хихикает со своего места на моей кровати. Тесс поворачивается, чтобы посмотреть на нее. — Осторожно, сука. Я все еще не уверена, что я чувствую к тебе.

Когда моя сестра идет за другой рубашкой, Сэв отрывает взгляд от телефона и закатывает глаза. Она ведет себя так, как будто то, что Тесса не любит ее, не имеет значения, но я знаю, что это проникает ей под кожу. Я говорила об этом со своей сестрой столько, сколько могла, и всегда с одним и тем же результатом — ей нужно время. После исчезновения Саванны, когда нам было одиннадцать, мне было тяжело. Я потеряла обоих своих лучших друзей за такое короткое время, и это заставило меня еще больше сомневаться в том, чтобы заводить новых. Это стало только хуже, когда Сев появилась в нашей средней школе и вела себя так, как будто она даже не знала, кто мы с Тессой.

Теперь, зная ее историю, я могу понять, почему она сделала тот выбор, который сделала, но я также вижу, откуда идет Тесс. Если бы я видела, как кто-то причинил ей такую боль, я, вероятно, тоже не простила бы их так быстро. Я люблю Саванну до смерти, но она может немного поработать над этим.

— Хорошо, а как насчет этого?

Тесс возвращается, держа в руках черную рубашку, которую я бы никогда не купила, но пока это лучший из предложенных вариантов. По крайней мере, у нее есть рукава и она прикрывает мой пупок. Декольте немного перебор, но если я снова скажу ей "нет", она может оторвать мне голову.

— Это мило, — честно говорю я.

Она радуется своей маленькой победе, а затем останавливается. — Теперь о низе. Я думаю о мини-юбке.

Улыбка тут же сползает с моего лица. — Сейчас январь.

— О, пожалуйста. — Она пренебрежительно отмахивается от меня. — Как только мы дадим тебе немного выпивки, ты сразу согреешься.

Мои глаза расширяются, когда они встречаются с Саванной, и я могу сказать, что она пытается скрыть свое веселье. Это будет долгая ночь.

***

Подъезжая к дому, я уже могу сказать, что это совсем не то, к чему я привыкла. Во-первых, дом всего в треть от дома Джейса и далеко не такой шикарный. К счастью, Сев помогла уговорить Тесс позволить мне надеть джинсы, прежде чем она ушла, чтобы провести ночь с Грейсоном. По-видимому, он написал ей и сказал, что его мама собирается к его тете на выходные, что значит — они будут трахаться в течение следующих сорока восьми часов.

Я следую за Тессой внутрь, и запах травы и алкоголя мгновенно наполняет мой нос. Это не очень приятный запах, но я предполагаю, что все здесь слишком пьяны, чтобы обращать на это внимание. Либо это, либо они так привыкли к этому, что даже не замечают.

В этом доме так много людей, что я чувствую клаустрофобию. Я хватаю сестру за руку, чтобы не потеряться в толпе, пока она ведет нас через дом в гостиную. Как только она видит Истона, она отпускает меня и прыгает в его объятия. Отлично. Меня уже бросают.

— Ребята, это моя сестра, Делейни, — говорит она, взмахивая рукой. — Лейни, это Гейдж, Стоун и Зейн.

Я застенчиво, но неловко улыбаюсь, когда все трое откровенно смотрят на меня. Узнав в черноволосом парня, с которым Нокс на днях сел в машину, я начинаю задаваться вопросом, здесь ли он. Когда я незаметно оглядываюсь вокруг, я нигде его не нахожу, но я вижу много других вещей, к которым я не привыкла.

Девушка, нюхающая струйку кокаина с живота парня.

Пара практически занимается сексом в углу.

И я почти уверена, что это дерьмовая попытка тайного минета.

Я не знаю, чего я ожидала, придя сюда, но уж точно не этого.

***

Сделать Саванну победителем пари, Тессе требуется всего двадцать семь минут, прежде чем она ускользнет куда-нибудь с Истоном и оставит меня на произвол судьбы. Я знала, что рано или поздно это произойдет, но я думала, что она хотя бы побудет рядом со мной час. Часть меня подумывает о том, чтобы уйти — вряд ли она заметит, что я ушла, — но я пообещала ей, что дам этому месту два часа, чтобы завоевать меня.

Неохотно я решаю потерпеть и направляюсь на кухню, чтобы выпить. На прилавках стоят бутылки с ликером, и группа людей наливают то, что, как я полагаю, является пивом. Я подхожу к холодильнику и открываю его в поисках воды. Как только я беру бутылку, чей-то звук позади меня застает меня врасплох.

— Ты заблудилась? — Спрашивает он, и мурашки бегут по моей коже, когда я узнаю этот голос. Я выпрямляюсь и оборачиваюсь, сталкиваясь лицом к лицу с парнем, который мучил меня последние пару недель. Нокс Вон. — Бочонок вон там. — Его голова указывает на толпу в углу комнаты.

— О, н-нет, я в порядке, — бормочу я. — Я просто хотела воды.

Он фыркает и смотрит на бутылку в моей руке, как на заразу. — Кто приходит на вечеринку и пьет воду?

— По-видимому, я.

Его взгляд опускается к моему декольте, и он откидывается на стойку, прикусывая губу. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я принес тебе пива?

Я качаю головой быстрее, чем нужно. — Мой папа сказал, что от пива толстеешь. — Тьфу, я действительно это только что сказала?

Он поднимает брови, прежде чем выражение его лица меняется на ухмылку. Схватив низ своей рубашки, он поднимает ее, чтобы показать идеально подтянутый пресс. Я сглатываю. — Твой папа солгал.

Впервые в моей жизни мысли, которые приходят мне в голову, далеко не невинны. Единственное, что я могу придумать, это убраться отсюда к чертовой матери и подальше от него. Не нужно быть специалистом по ракетостроению, чтобы понять, что такой парень, как он, ищет на подобных вечеринках, и я совсем не похожа на здешних девушек.

***

Я ищу Тессу тридцать минут, что дольше, чем время, которое я провела с ней на этой дурацкой вечеринке, но ничего не получается. Она, вероятно, где-то в комнате, занимается сексом со своим парнем, как и все остальные здесь. Тем временем я нахожусь в центре того, что, вероятно, может представлять собой оргию, и все, чего я хочу, это пойти домой. Если бы я только могла достать ключи Тесс.

Отвлекшись от просмотра, я сажусь на диван и начинаю листать свой телефон. Может быть, если я останусь неподвижной, она в конечном итоге найдет меня. Да, принимаю желаемое за действительное. Я подумываю о том, чтобы написать Саванне и попросить ее приехать за мной, но я не хочу прерывать ее время с Грейсоном. Кроме того, проверка ее телефона, вероятно, последнее, о чем она думает.

Пара падает на диван рядом со мной, их рты не разлучаются ни на секунду, поскольку они в основном пытаются съесть лица друг друга. Я слегка отодвигаюсь, чтобы дать им больше места, но это мало что дает. Я чувствую что-то на своем бедре. Глядя вниз, я замечаю, что парень скользит рукой по моей ноге, целуясь с кем-то другим. Я съеживаюсь и отталкиваю ее, но он ставит ее обратно.

— Э-э, извините меня, — говорю я.

Девушка прерывает поцелуй и поворачивается ко мне. Когда она видит его руку на мне и смотрит, как я ее отталкиваю, я ожидаю, что она разозлится. Однако вместо этого она улыбается.

— Не волнуйся, детка. Я не против поделиться. — Она кивает в сторону парня. — Поцелуй его. Он действительно хорош в этом.

Вскакивая так быстро, что у меня перед глазами все расплывается, я быстро ухожу от них и полностью выхожу из гостиной. Что мне нужно, так это секунда наедине с собой — всего минута, чтобы собраться с мыслями, прежде чем снова терпеть это крушение поезда на вечеринке.

Моя первая мысль — ванная, но когда я нахожу ее, очередь насчитывает двадцать человек. Это не сработает. Мой взгляд падает на лестницу. Если удача будет на моей стороне, я смогу найти пустую спальню на минуту или две. Я проскальзываю сквозь группу людей и пробираюсь наверх.

В первых трех комнатах либо заперты двери, либо из них доносится достаточно шума, чтобы я поняла, что они заняты. Четвертая, однако, по-видимому, пустует. Я проскальзываю внутрь и закрываю за собой дверь, выдыхая воздух, о котором не подозревала, что задерживаю, как только оказываюсь вдали от хаоса. Только когда кто-то хихикает, я понимаю, что, в конце концов, я не одна.

Мои глаза лихорадочно обшаривают темную комнату, пока не натыкаются на силуэт, сидящий на подоконнике. Кончик его сигареты загорается ярко-красным, когда он затягивается, и я наблюдаю, как дым поднимается вверх, когда он выпускает его.

Как и в любой другой раз, когда я встречалась с ним, я очарована им. Лунный свет мягко ложится на его кожу, подчеркивая идеальную форму его лица. Он красив, и не в том смысле, в каком красивы модели.

Нет.

Он прекрасен в том смысле, что заставляет тебя остановиться и задуматься.

Образ, который требует вашего внимания и не позволяет вам отвести взгляд.

То, как это душераздирающе, болезненно и реально.

— Ладно, теперь я знаю, что ты заблудилась, — комментирует он.

Я вырываюсь из транса и вслепую пытаюсь нащупать дверную ручку. — Мне жаль. Я не знала, что здесь кто-то есть.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь уходить, он снова заговаривает. — Скажи мне кое-что, Бэмби. Что такая девушка, как ты, делает на такой вечеринке, как эта? Вряд ли это похоже на твою сцену.

— Что ты знаешь о моей сцене? — Спрашиваю я, чувствуя себя слегка оскорбленной, хотя он абсолютно точен.

— Я знаю, что дело не в этом. Наверное, это какой-нибудь шикарный званый вечер с шампанским. Или, что еще более вероятно, сидишь в своей комнате, читаешь свои любовные романы и мечтаешь о том, как вы будете жить долго и счастливо. — Я ошеломленно молчу, когда он выбрасывает сигарету в окно и направляется ко мне. К тому времени, как он останавливается, он так близко, что я чувствую исходящий от него жар — или, может быть, это я. Он наклоняется и прижимается губами к раковине моего уха. — Предупреждение о спойлере: все это ненастоящее.

Просто так он отстраняется и проскальзывает мимо меня, покидая комнату и забирая тепло, которое я чувствовала вместе с ним.

***

Я лежу в своей кровати, уставившись в потолок. Независимо от того, как сильно я пытаюсь заснуть, у меня ничего не получается. Прошло еще сорок пять минут, прежде чем я нашла Тессу, и к тому времени мое желание вернуться домой было полностью оправдано. Она решила остаться, но дала мне свои ключи и сказала, что утром ее подвезут домой от Истона.

Если раньше я думала, что Нокс вторгся в мой разум, то это даже не идет ни в какое сравнение с тем, на что это похоже сейчас. Я изо всех сил стараюсь сосредоточиться на чем-нибудь другом, чтобы отвлечься, но ничего не получается. Это всегда возвращается к нему.

Запах его одеколона.

Подтянутая сетка его пресса.

То чувство, которое я испытывала, когда его тело было всего в нескольких дюймах от моего.

В нем есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд — я это знаю. Я просто никогда не думала, что буду так вынуждена разобраться в нем. Я хочу проникнуть под его броню. Собрать его кусочки воедино, как пазл, и запомнить каждую деталь, как мою любимую книгу. Приближаться к нему опасно. Он из тех парней, которые могут уничтожить тебя одним щелчком пальцев. И все же мне все равно. По какой-то причине я не боюсь.

Может быть, я не такая умная, как все думают.

Глава 5

НОКС

Солнечный свет проникает через окно и падает на мое лицо, вызывая пронзительную головную боль в черепе. Мне требуется минута, прежде чем я могу держать глаза открытыми, а комната не кружится, но когда я это делаю, я понимаю, что я не один. Голая блондинка лежит лицом вниз на кровати и тихо храпит. Может быть, младшекурсница? Кто, черт возьми, знает. Судя по отсутствию одежды и использованному презервативу на полу, я предполагаю, что я трахнул ее прошлой ночью, но я этого совсем не помню.

Я осторожно выбираюсь из кровати, чтобы не разбудить ее. Я не хочу иметь дело с какой-то прилипчивой сукой, которая думает, что, раз мы трахались, это делает нас чем-то особенным. Как только я свободен, я хватаю с пола штаны и надеваю их, а затем спускаюсь вниз.

Это место — катастрофа, как всегда после одной из наших вечеринок. Пластиковые стаканчики и пустые бутылки из-под спиртного покрывают все возможные поверхности. Диван перевернут на спинку. Стекло от того, что раньше было вазой, разбросано по полу. Это полное дерьмо, и это именно то, что нужно для хорошей ночи.

Зайдя в гараж, я открываю второй холодильник и беру пиво. Нет лучшего лекарства от похмелья, чем холодное пиво, хотя я наполовину убежден, что это скорее результат полоски кокаина, которую я пробовал, когда попал сюда. Я захлопываю дверь и возвращаюсь внутрь, обнаруживая, что Истон и Стоун чинят диван, а Тесса стоит в стороне и наблюдает.

— Ты выглядишь как горячая штучка, — говорю я ей, фыркая.

Она закатывает глаза и отшвыривает меня. Тем временем Истон оборачивается и проверяет ее. Ее волосы собраны на макушке, а на рубашке пятно, подозрительно похожее на сперму. Макияж, который был идеально нанесен прошлой ночью, размазан по ее лицу. Тем не менее, он притягивает ее ближе.

— Я думаю, она хорошо выглядит, — хвалит он. — Милая и трахнутая, именно такая, какая она мне нравится.

Мы со Стоуном смеемся, пока Тесс шлепает его по руке и отталкивает. Зейн стонет, спускаясь по лестнице, подходит ко мне и берет пиво из моих рук.

— Эй! — Я протестую, но он не останавливается, поднося его к губам.

— Мне нужна еда, — заявляет он. — Закусочная?

— Я с тобой, — соглашается Истон. — Детка, ты идешь?

Тесса пожимает плечами. — Отвези меня домой, чтобы я могла принять душ и переодеться, а потом я встречу тебя там.

Когда я иду в комнату для гостей, чтобы взять свою рубашку, девушка из прошлой ночи просыпается и одаривает меня своей лучшей улыбкой "трахни меня". Нет. Этого не произойдет. Я поднимаю ее одежду с пола и бросаю ее на кровать.

— Тебе следует одеться. Мы все уходим, так что тебе нужно уходить, — твердо говорю я, прежде чем выйти за дверь.

Внизу все выглядят точно так, как я себя чувствую — усталые, с похмелья и избитые до полусмерти. Тесса кладет голову на плечо Истона, ее глаза почти закрыты. Гейдж и Стоун что-то бормочут друг другу, но я не думаю, что кто-то из них обращает на это внимание. Зейн, однако, оживляется, когда видит меня.

— Готов идти? Я чертовски голоден.

— Да.

Я беру свою куртку из шкафа и надеваю ее, когда мы все направляемся к двери. Как только мы выходим на крыльцо, а Зейн идет запирать, мы слышим, как кто-то бежит вниз по лестнице. Девушка, рядом с которой я проснулся, выскальзывает, затем поворачивается ко мне и целует меня в щеку.

— Позвони мне, — говорит она, отступая назад.

Все смотрят, как она уходит, с растерянным выражением на лицах, и как только она уходит, Стоун поворачивается ко мне. — Кто, черт возьми, это был?

Я пожимаю плечами. — Не знаю. Мне все равно.

Мы вшестером разбежались. Истон и Тесса уезжают на его машине, Гейдж едет со Стоуном, а я сажусь с Зейном. Однако проходит всего минута, прежде чем он смотрит на меня с подозрением.

— Все в порядке?

Мои брови хмурятся. — Да, почему бы и нет?

— Я не знаю. Ты пришел поздно, и как только пришел, выпил три кружки пива, сделал четыре глотка и уделал линию кокса. Я просто хочу убедиться, что для этого нет причин.

Мысли о встрече прошлой ночью выходят на передний план в моем сознании, и страх наполняет мой желудок. Возможно, Грейсон был прав. Убиваться так жестко, когда мы должны тренироваться сегодня вечером, вероятно, было не самым умным решением, которое я когда-либо принимал. Тем не менее, Зейн не должен знать об этом. Ничего из этого.

— Ты слишком много беспокоишься, мужик. Я в порядке.

Возможно, он мне не верит, но пока он оставляет эту тему.

***

Приходить в закусочную на завтрак после бурной ночи стало для нас своего рода традицией. Мы здесь почти каждые выходные, до такой степени, что они держат для нас самый большой угловой стол, который у них есть. Официантка Харриет — милая пожилая женщина. Она напоминает мне мою бабушку, и, наверное, поэтому она единственная женщина, к которой я отношусь с уважением.

— Вот так, мальчики, — говорит она, ставя тарелки перед нами.

Мы все благодарим ее в унисон, прежде чем начать есть. Удивительно, насколько вкусна еда, когда ты с похмелья. Как будто твое тело жаждет этого до такой степени, что становится намного лучше, чем обычно. Это аппетитно.

— Итак, что вы, ребята, думаете о сестре Тессы прошлой ночью? — Спрашивает Гейдж.

Стоун делает глоток своего напитка и кивает. — Она чертовски горячая.

— Вы, ребята, встречались с ней? — Я знал, что Тесс приведет ее, но я был слишком не в своем уме, чтобы заметить, сделала она это или нет.

Зейн ухмыляется. — Да. Жаль, что ты этого не сделал.

— Не говори слишком рано. — Истон кивает в сторону двери. — Вот она идет с Тесс.

Я поворачиваю голову, и у меня сводит челюсть, когда я узнаю девушку, идущую рядом с Тессой. Ее каштановые волосы завиты и мягко прилегают к груди. Ее лицо загорается, когда ее сестра говорит что-то, что, как я полагаю, было забавным, но я не расслышал. Она чертовски великолепна, и это проблема для меня. Она не только та девушка, которая стояла с Грейсоном и Саванной на прошлой неделе, но у меня смутные воспоминания о разговоре с ней прошлой ночью. Она невинна и претенциозна, и была там, где ей определенно не место.

Видя ее сейчас, когда в моем организме меньше наркотиков и алкоголя, сходство между ней и Тессой очевидно, и я не могу поверить, что не понял этого прошлой ночью. Тем не менее, в ней есть что-то особенное. Что-то, от чего у меня сводит живот, и это неприятное чувство.

— Привет, придурки, — приветствует нас Тесс. — Надеюсь, вы не возражаете. Я взяла с собой Лейни.

Я бросаю на нее понимающий взгляд. — Даже если бы мы были против, ты бы все равно это сделала.

Она мило улыбается, берет одну из картошек фри Истона и бросает ее в рот. — О, точно. Ты был занят Бог знает, чем. — Она машет рукой между своей сестрой и мной. — Делейни, Нокс. Нокс, Делейни.

— Мы встречались. — Я обращаю свое внимание на Делейни. — Я вижу, ты все еще появляешься там, где тебе не место.

Ее глаза сужаются, и я могу сказать, что уже испытываю ее терпение. — Как я уже говорила тебе раньше, ты ничего не знаешь обо мне или о том, где мое место.

Хм, значит, у маленькой мисс Совершенство есть дерзкая сторона. Хорошо. Она никогда не добьется успеха в этом мире, думая, что все это блестки и радуги. Я до сих пор помню выражение ее лица, когда я поднял рубашку, и то, как она практически убежала из комнаты сразу после этого. Она настолько чиста, насколько это возможно. Если она знает, что для нее хорошо, она будет держаться от меня подальше.

— Сейчас, сейчас. — Тесса пытается разрядить ситуацию. — Нокс, не будь ослом. Лейни, сядь.

Я пробираюсь дальше в кабинку, и Делейни неохотно садится рядом со мной. Аромат ее духов пробивается сквозь мой похмельный туман. Он легкий, цветочный, но не приторный, и я подавляю желание вдохнуть его так глубоко, что задыхаюсь.

Когда я замечаю, как она свешивается наполовину со скамейки, чтобы не быть прижатой ко мне, я хватаюсь за петлю для ремня и притягиваю ее ближе. — Чего ты так боишься? Я не кусаюсь… сильно.

Она ерзает и, кажется, чувствует себя неловко, но остается на месте. Именно такой я ее и хочу — нервной, настороженной, на взводе. Она не должна чувствовать себя непринужденно рядом с парнями вроде меня. Она слишком чиста, слишком совершенна.

— Нокс, дай мне глотнуть апельсинового сока.

Гейдж тянется, чтобы взять мой напиток, но я отстраняю его. — Черт возьми, нет. Я видел девушку, с которой ты был прошлой ночью. Мне не нужно то, чем ты, возможно, заразился от нее.

Он усмехается. — Как будто твоя была хоть немного лучше? Ты даже не помнишь ее чертово имя.

— Потому что имена не имеют значения. То, как она сосет мой член, имеет.

— Ты был с кем-то прошлой ночью? — Шепчет Делейни, и по тому, как прерывается ее дыхание, я могу сказать, что она не хотела озвучивать этот вопрос.

Я поднимаю одну бровь, когда смотрю на нее. — А что? Ты ревнуешь? — Она качает головой и сосредотачивается на своих коленях. — Прости, детка. Я не трахаю девственниц. Слишком много драмы.

— Хорошо, что мне это не интересно.

Тихое ворчание эхом отдается в глубине моего горла. — Это не то, на что это было похоже прошлой ночью.

— Что, черт возьми, произошло прошлой ночью? — Тесса практически кричит.

— Ничего, — шипит ее сестра, пытаясь быстро сменить тему.

Откидываясь назад, я скрещиваю руки на груди. — Мне это не показалось пустяком. — Я сосредотачиваю свое внимание на Тесс. — Я показал ей свой пресс, и у нее был такой вид, будто она вот-вот пустит слюни, прежде чем выбежать из комнаты.

Лейни поворачивается и свирепо смотрит на меня. — Это неправда!

— Это определенно так. Ты ханжа. Просто признай это. — Я с удовлетворением отмечаю, что мои насмешки наконец-то начинают действовать ей на нервы.

— Иди к черту, — выплевывает она, в ее глазах горит ненависть.

Я ухмыляюсь. — О, Бэмби, как ты думаешь, откуда я взялся?

Выдыхая горячий воздух, она встает из-за стола и начинает уходить. Тесса стонет и зовет ее вслед.

— Куда ты идешь?

— Ванная комната.

Тесс смеряет меня взглядом, выскальзывает из кабинки и следует за своей сестрой. Я не могу удержаться от смеха. Трахаться с Делейни, возможно, мое новое любимое хобби. То, как она заводится и выбрасывает все свои идеальные манеры на ветер — это забавно и чертовски сексуально.

— Тебе всегда обязательно быть таким придурком? — Зейн хихикает.

Самодовольная ухмылка расползается по моему лицу. — Не веди себя так, будто ты любишь меня не за это.

— Вы должны признать, — начинает Стоун, наблюдая, как две девушки направляются в заднюю часть ресторана, — что ей идет роль хорошей девочки.

— Я не думаю, что это притворство, — возражает Гейдж.

Истон делает глоток воды и кивает. — Он прав. Она как Дева Мария, клянусь. Тесса сказала, что она даже не ругается, если только не очень зла.

Я фыркаю. После того, как я увидел, как она вела себя на вечеринке прошлой ночью, эта информация меня ни в малейшей степени не удивляет. Я просто не уверен, нахожу ли я это смешным или милым.

На лице Стоуна появляется хитрое выражение, и он наклоняется вперед, поставив локти на стол. — Что ты скажешь, Нокс? Ты готов принять вызов?

— Что у тебя на уме?

Его брови приподнимаются. — Пятьдесят баксов. Минет. Фотография для доказательства.

Я смеюсь, протягивая руку через стол, чтобы пожать его. — Ты в деле, придурок.

Истон качает головой. — Чувак, ты же знаешь, что если Тесс узнает, что ты делаешь ставки на ее сестру, она буквально убьет тебя, верно?

— Ну, тогда давай убедимся, что она не узнает, хорошо, Ист?

***

Грейсон подъезжает к дому Томи, выглядя совсем не готовым к тому, что влечет за собой сегодняшний вечер. Его рубашка на пуговицах и парадные брюки определенно не являются тренировочной одеждой. Я сажусь в машину и странно смотрю на него.

— Ладно, я знаю, что ты, возможно, не совсем там, но ты знаешь, для чего мы тренируемся, верно?

Он закатывает глаза, заводя машину. — Да, придурок. Сегодня вечером у нас был наш спортивный банкет. У меня еще не было времени переодеться, поэтому я заеду домой по дороге. Решил сначала заехать за тобой.

Чертовски мило. Я откидываю голову на спинку сиденья и кладу ноги на приборную панель, наплевав на его драгоценный интерьер. — В следующий раз заезжай за мной после того, как соберешься.

Поездка к его дому проходит в тишине, если не считать негромкой музыки, доносящейся из динамиков. Я смотрю в окно и наблюдаю, как он въезжает в дорогую часть города. Двухэтажные дома превращаются в особняки, и когда он въезжает в самый богатый район в радиусе двадцати миль, я не могу сдержать невеселый смешок, срывающийся с моих губ.

Почему я не удивлен?

Сворачивая на его подъездную дорожку, дом перед нами мог бы вместить примерно семь моих. Это чертовски массивно. Больше, чем что-либо, что кому-либо на самом деле нужно, за исключением, может быть, семьи из семнадцати человек.

— Я сейчас вернусь, — говорит он мне и выпрыгивает из машины.

Я достаю свой телефон и начинаю прокручивать его, когда мое внимание привлекает движение в зеркале заднего вида. Кто-то идет по дорожке у соседнего дома. Я прищуриваюсь, пытаясь понять, что такого знакомого в этой девушке, пока, наконец, до меня не доходит. Делейни. Конечно, она тоже здесь живет.

Я наблюдаю за ней через зеркало. Она выглядит естественно красивой в спортивных штанах и толстовке с капюшоном, обхватывая себя руками, чтобы согреться, когда идет к своему почтовому ящику. Часть меня подумывает остаться на месте, но желание выйти и поговорить с ней слишком сильно, чтобы сопротивляться. Итак, я выскальзываю из машины и направляюсь через улицу.

— Привет.

Удивление на ее лице очевидно. — Нокс? Что ты здесь делаешь?

— Жду Грейсона. Я увидел тебя здесь и решил подойти поздороваться.

— Как мило с твоей стороны, — невозмутимо произносит она, затем разворачивается, чтобы вернуться внутрь.

Я откидываю голову назад, смеясь. — Так, значит, это все? Больше не притворяешься милой? Одной маленькой ссоры было достаточно, чтобы сломать тебя?

— Нет. — Она останавливается и снова поворачивается ко мне лицом. — Мне просто не хочется сейчас иметь дело с кем-то вроде тебя.

— Кто-то вроде меня?

Она скрещивает руки на груди. — Грубый. Высокомерный. Заноза в заднице.

Задница. Я изо всех сил стараюсь скрыть свое веселье. Истон был прав, она действительно чертова Дева Мария.

— Посмотри на себя, делаешь предположения, как будто знаешь меня.

— Ты хочешь сказать, что я неправа?

Мое лицо расплывается в широкой улыбке. — Нет. Ты совершенно права. Я — все эти вещи.

Она оглядывает меня с ног до головы, прежде чем сделать шаг вперед. — Да, я так не думаю. Я думаю, что все это прикрытие. Маска, которую ты надеваешь, чтобы выглядеть крутым и скрыть, в чем заключается твоя настоящая проблема.

Воздух практически высасывается из моих легких. Ее глаза впились в мои, как будто она может видеть прямо сквозь мою жесткую внешность. Все мои недостатки. Мои страхи. Моя неуверенность. Она может видеть их всех. Если это правда, то она намного опаснее, чем я думал. Я быстро сплачиваюсь и восстанавливаю свои защитные стены.

— Теперь ты далеко ушла. — Говорю я ей, придвигаясь ближе, пока между нами не остается меньше дюйма. — Я перевоплотившийся дьявол. Твой живой гребаный кошмар. Сделанный из камня, без чувств ни к кому и ни к чему.

Я наполовину ожидаю, что она убежит, как прошлой ночью, но она стоит на своем. — Да, я не так уверена в этом.

— Нокс! — Грейсон зовет с другой стороны улицы, заставляя меня оглянуться на него. — Давай. Мы должны идти.

— Я сейчас буду.

Возвращая свое внимание к Делейни, я обнаруживаю, что она уже на полпути к своей подъездной дорожке. Я наблюдаю, как она заходит внутрь, останавливаясь только для того, чтобы взглянуть на меня в последний раз, прежде чем исчезнуть за дверью.

Я не уверен, что, черт возьми, только что произошло, но одно могу сказать точно — мне это чертовски не понравилось.

Глава 6

ДЕЛЕЙНИ

Крики снизу такие громкие, что практически эхом разносятся по всему дому. Уже два часа ночи, и папа снова поймал Тессу, пробирающуюся обратно. Часть меня хочет прийти ей на помощь, но я ничего не могу сделать, чтобы помочь. Во всяком случае, это только навлекло бы на нас обеих неприятности, и это не принесло бы никакой пользы.

— Что я тебе говорил об этом мальчике? — Рычит он. — Он тебе не подходит!

— Ты его даже не знаешь! — Огрызается Тесс.

Громкий удар в стену говорит мне, что кто-то что-то бросил, и, судя по крику, который издает моя сестра, это была не она.

— Я знаю достаточно! Ты больше не увидишь его, или, клянусь Богом, я отправлю твою маленькую задницу в школу-интернат! Мне все равно, насколько ты близка к выпуску!

Это не пустая угроза — в этом я уверена. Последние несколько недель он искал лучшие места, чтобы отправить ее, с тех пор, как узнал, что она ошивается вокруг Истона. Из трех его дочерей Тесса всегда была проблемным ребенком. Она единственная, кто не получает хороших оценок. Единственная, кто приходила домой пьяной. И единственная, кто не уступает его требованиям. Сказать, что она дает ему шанс побегать за его деньгами, — смехотворное преуменьшение.

Мама несколько раз пыталась достучаться до нее, и когда это не сработало, она попыталась достучаться до папы, сказав ему, что это всего лишь этап. Подростковый бунт во всей красе. Он отказывается опускать руки.

Тесса взлетает по лестнице в свою спальню, захлопывая дверь, как только оказывается внутри. Она кричит в подушку так громко, что я слышу это через весь коридор, и, поверьте мне, этот дом совсем не маленький. Я хватаю свой телефон и отправляю ей сообщение, давая ей знать, что я не сплю и здесь, если ей нужно поговорить. Через несколько секунд она пробирается в мою комнату и проскальзывает ко мне в постель.

— Ты в порядке? — Я шепчу.

Она вздыхает. — Да. Он просто мудак.

Мы прижимаемся друг к другу, как делали, когда были моложе и слышали, как ссорятся наши родители. Неважно, сколько нам лет или насколько мы стали другими, это всегда останется неизменным.

***

На следующее утро Тесса жалуется на то, что папа забрал у нее ключи от машины. Я закатываю глаза. Я имею в виду, чего она ожидала? Он буквально поймал ее, когда она лезла в окно, когда она должна была крепко спать в постели.

— Я должна попросить Истона забрать меня в школу. Действительно бросить это папе в лицо.

Расчесывая волосы, я хихикаю. — Как бы забавно это ни было смотреть, я действительно не рекомендую это. Он отошлет тебя, и, хотя тебе может быть все равно, мне не все равно. Я видела историю его поиска, Тесс. Он присматривался к школам. — Я смотрю на себя в зеркало, а затем поворачиваюсь к ней лицом. — Давай. Моя машина вернулась из сервиса. Я отвезу тебя.

Несмотря на ее очевидное разочарование всей ситуацией, она принимает мой совет и следует за мной на улицу. На протяжении всей десятиминутной поездки в школу Хейвен Грейс я почти уверена, что она замолкает только для того, чтобы дважды перевести дыхание. Остальное время заполнено ее разглагольствованиями о том, какой мудак наш отец, и как нашей матери не хватает твердости духа, потому что она никогда не противостоит ему. Она не совсем неправа, но быть на плохой стороне людей, которые поддерживают нас финансово, просто не кажется мне отличной идеей.

— Хорошо, я перейду улицу, — говорит она, как только я ставлю машину на стоянку.

— Тесс, — стону я. — Ты не можешь залечь на дно хотя бы на день? Если ты снова опоздаешь в школу, папа узнает и точно узнает, где ты была.

— Он меня не пугает.

Мне требуется все мое терпение, чтобы не пытаться вбить в нее немного здравого смысла. Вместо этого я кладу руку ей на плечо. — В школах-интернатах для девочек нет парней. С твоей сверхактивной сексуальной жизнью тебе буквально пришлось бы стать лесбиянкой.

Она съеживается. — Отвратительно. Киски меня не привлекают.

— Точно. — Я торжествующе улыбаюсь. — Итак, ты просто зайдешь со мной внутрь?

Задумавшись на мгновение, я думаю, что она собирается согласиться, когда качает головой. — Нет, я иду через улицу. Но ты должна пойти со мной.

— Абсолютно нет. Зачем мне это делать?

— Чтобы убедиться, что я доберусь до школы вовремя. Ты можешь сказать мне, когда нам нужно идти, и я обещаю послушаться.

Я бросаю ключи в сумочку и открываю дверь. — Нет. Этого не произойдет.

Она встречает меня у багажника. — Пожалуйста? Я просто хочу увидеть его на секунду.

Ее нижняя губа выпячивается, и я ненавижу ее за этот ход. Ни при каких обстоятельствах я не хочу снова видеть Нокса — не после того, как он унизил меня в закусочной, только чтобы позже вечером вести себя как последняя задница. Ладно, может быть, я солгала, и, может быть, я действительно хочу увидеть его снова, но в этом-то и проблема. Из всей лжи, которую он извергает, только одна правда. Мне не место рядом с ним. Тем не менее, чего я меньше всего на свете хочу, так это отдать Тессу в школу-интернат.

— Хорошо, но только на минуту.

— Ура! — Она ликует. — Спасибо. Спасибо. Спасибо.

Взяв ее за руку, мы вдвоем переходим улицу и заходим за государственную школу. Проходит всего секунда, прежде чем я замечаю его — прислонившись к кирпичной стене, выглядящий как чистое определение плохого мальчика. Облако дыма вытекает из его рта, когда он смеется над чем-то, что сказал Зейн, и я легко могу потеряться в этой улыбке. Ненавидеть его было бы намного проще, если бы он не был отвратительно хорош собой.

— Лейни. — Тесс привлекает мое внимание. Я остановилась как вкопанная. — Что ты делаешь? Пошли.

— В-верно. Извини.

Как только мы подходимна расстояние в несколько шагов от них, моя сестра отпускает мою руку и прижимается к своему парню. Я игриво закатываю глаза, вытаскивая телефон из кармана. Я не собираюсь пытаться вписаться в это. Нокс совершенно ясно дал понять, что мне не следует ошиваться рядом с ними. Я просто даю Тессе несколько минут с Истоном, следя за тем, чтобы она вовремя пришла в школу. Вот и все.

— Что, никакого привет? — Спрашивает знакомый, но дерзкий голос.

Я поднимаю глаза и вижу, что Нокс одаривает меня одним из своих тлеющих взглядов. От этого невозможно отвернуться, и мне нужно напоминать себе дышать, когда я пытаюсь сохранить самообладание.

— Привет.

Он хихикает себе под нос, но достаточно громко, чтобы я услышала. — Итак, ты делаешь это своей новой привычкой?

— Что?

— Таскаться за Тессой, куда бы она ни пошла?

Прошло всего пару минут, а он уже действует мне на нервы. — Нет.

Оглядев меня с ног до головы, он встречает мой взгляд. — Это очень плохо.

Мне требуется все, что у меня есть, чтобы не реагировать на чувство, к которому я не привыкла, трепещущем в моем животе. Позволить ему хоть немного повлиять на себя — плохая идея, но меня тянет в двух разных направлениях. Одна часть меня хочет держаться как можно дальше. Забыть его имя и вести себя так, как будто его не существует. Другая, однако, жаждет его присутствия, как наркотика. Она хочет тратить каждое мгновение бодрствования на изучение всего, что нужно знать о нем. Его счастливые воспоминания. Каждая его неуверенность. Его любимые вещи. Я хочу все это.

— Ну, может быть, если бы ты не был таким придурком все время, я могла бы быть рядом с тобой.

Он кладет руку на грудь и притворяется обиженным. — Ой. Ты ранишь меня.

Сарказм сочится с его губ, как яд, насмехаясь и угрожая нанести ущерб, если я позволю. Его цель — опустить меня до своего уровня, а я слишком высоко, чтобы так низко пасть.

— Нокс, ты не можешь быть милым хоть раз в жизни? — Спрашивает Тесс, пытаясь встать на мою защиту.

Он усмехается. — Что в этом было бы забавного? Кроме того, если малышка Лейни не может с этим справиться, ей следует держаться подальше — как я и сказал ей в пятницу вечером.

— Иди нахуй, — огрызаюсь я, ярость нарастает из-за того, что он думает, что у него есть какое-то право голоса по поводу того, что я делаю.

Его брови приподнимаются. — Черт возьми, Бэмби, это какие-то резкие слова. Где ты этому научилась?

Это слишком много. Независимо от того, насколько спокойной я пытаюсь оставаться, он проникает мне под кожу и задевает каждый мой нерв. Прошло всего пять минут, а я уже готова взорваться из-за него.

— Тесс, не опаздывай в школу. Я встречу тебя там.

С этими словами я разворачиваюсь и ухожу, в попытке оставить гнев и ярость позади себя. Нокс — мудак. Худший из худших. Он знает, как вывести меня из себя, и питается этим. Я всегда старалась быть доброй к другим, но с ним мне как будто просто хочется врезать по его великолепному лицу.

Я на полпути к ХГ, когда чья-то рука обхватывает мое запястье. Судя по тому, как моя кожа горит при соприкосновении, мне даже не нужно смотреть, чтобы узнать, кто это. Однако, чего я не ожидаю, так это увидеть уязвимое выражение в глазах Нокса, когда я оборачиваюсь.

— Чего ты хочешь?

Он вздыхает и отпускает меня. — Мне жаль, ладно? Я думал, мы просто дурачимся.

Я качаю головой. — Ты не шутил. Ты обращаешься со мной как с изгоем с той секунды, как мы встретились, говоришь мне уходить и что я не должна находиться рядом с тобой или твоими друзьями.

— Ну, тебе не стоит. — Как только слова слетают с его губ, я снова собираюсь уйти, но он останавливает меня. — Я не говорю, что это плохо. У тебя есть своя собственная жизнь. Ты заслуживаешь большего, чем быть втянутой в наше дерьмо.

— Разве это не мне решать?

Он пожимает плечами. — Если бы я думал, что ты сделаешь правильный выбор, конечно. Но я вижу этот взгляд в твоих глазах, то, как огонь смешивается со страхом, и я не думаю, что ты сделала бы правильный выбор.

— Еще раз, пошел ты.

— Видишь? Как это. Я уже отравляю твой жизнерадостный настрой. — Он протягивает руку и проводит костяшками пальцев по моей щеке. — Не будь так строга ко мне сейчас. Нежность прекрасно смотрится на тебе.

Просто так, он поворачивается и оставляет меня застывшей там, где я стою. Клянусь, перепады настроения этого парня приводят меня в бешенство.

***

Я сижу в своей комнате с Саванной, слушая, как она рассказывает мне о том, как она застукала Джейса и Пейдж за сексом. Меня это не удивляет. Пейдж всегда ищет способ чувствовать себя более значимой, а Джейс мог бы заполучить практически любую, кого захочет. Что еще больше застает меня врасплох, так это когда она упоминает, что Картер ни с кем не связывался с Нового года.

— Я не знаю, Лейн. Я думаю, он действительно может серьезно относиться к этому делу ради тебя.

Я качаю головой. — Нет никакого способа. Этот мальчик — само определение игрока. Единственное, что удерживает его интерес ко мне прямо сейчас, это тот факт, что я не в его постели.

Она улыбается. — А если это не так?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что, если это не просто погоня, за которой он охотится? Что, если ты та, ради кого он на самом деле хочет отказаться от своих привычек плейбоя?

Это не тот вопрос, который я позволяю себе задавать очень часто. Картер может быть милым, когда хочет, но я также слышала слухи и то, что слетает с его уст. Я была бы дурой, если бы позволила себе думать, что между ним и мной может что-то случиться.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь сменить тему, вмешивается Тесса и делает это за меня — только не к тому, что я хотела бы обсудить.

— Что происходит между тобой и Ноксом?

Мои глаза расширяются, когда Саванна задыхается от воздуха. — Нокс Вон?

— Ты знаешь другого? — Тесса отпускает ее, а затем поворачивается ко мне. — Серьезно. Что происходит? Я никогда раньше не видела, чтобы он так за кем-то гонялся.

— Это пустяки. Он просто хотел извиниться за то, что был придурком.

— Он извинился? — Они обе кричат в унисон.

— Да?

Тесса, кажется, слишком потрясена, чтобы сказать что-то еще, но Саванна отодвигается к краю моей кровати. — Делейни, поверь мне, когда я говорю это, ты не можешь связываться с ним. Он — плохая новость. Он и его бригада тиранов.

— Эй! — Протестует Тесс.

Саванна меняет фокус своего внимания. — Что? Ты знаешь, что это правда, и, кроме того, Делейни слишком хороша для него.

Моя сестра расслабляется, когда понимает, к чему она клонит. — Может быть, Сев права.

— Знаешь, — начинаю я, — я действительно устала от того, что все говорят мне, что делать. С кем я должна и не должна разговаривать. Где мне есть место, а где нет. Я не ребенок.

— Мы знаем, и мы не пытаемся контролировать тебя. — Саванна сохраняет свой спокойный тон. — Просто от него одни неприятности, а ты… чиста. Его мир проглотит тебя и выплюнет.

Я закатываю глаза. — Тесса прекрасно с ними справляется.

Сев хихикает. — Тесса такая же плохая, как и они. — Когда Тесс открывает рот, чтобы что-то сказать, Саванна смеривает ее взглядом. — Даже не начинай. Ты была маленькой бунтаркой с пяти лет. — Она снова поворачивается ко мне. — Я пытаюсь защитить тебя здесь, Лейн. Держись от него подальше, ладно?

Я не хочу соглашаться, особенно после того, что он заставил меня почувствовать сегодня самым простым прикосновением. Однако я знаю, что если я этого не сделаю, она никогда этого не отпустит, поэтому я киваю, давая обещание, в котором я уже наполовину уверена, что собираюсь нарушить.

***

Ресторан шикарный, и мы с Тессой должны быть одеты в одинаковые платья, благодаря убеждению моих родителей, что быть близнецами — значит выглядеть одинаково во всех аспектах. Я могу сказать, что это сводит ее с ума, поскольку она не из тех, кто наряжается во что-то настолько официальное, но я не обязательно возражаю против этого.

Наши тети, дяди, родители, бабушки и дедушки — все они занимают очень большой стол, в то время как мы с Тессой сидим друг напротив друга в середине. Празднование нашего дня рождения на неделю раньше заставляет меня чувствовать себя старше, чем я есть на самом деле. После сегодняшнего вечера я, вероятно, буду убеждена, что мне уже восемнадцать, хотя это и не так. Тем не менее, всегда приятно видеть семью.

— Я бы хотел произнести тост, — говорит папа, вставая со своим бокалом. — Моим двум прекрасным малышкам. Я не могу поверить, что вы обе становитесь взрослыми. Такое чувство, что только вчера я пытался жонглировать вами в своих объятиях. Я надеюсь, что ваш день рождения — это все, что вы всегда себе представляли. Я люблю вас.

Тесс слегка закатывает глаза, пока мы все пьем — шампанское для взрослых и спрайт для нас. Однако я не скучаю по тому, как дядя Дом незаметно подливает немного своего алкоголя в ее бокал, подмигивая. Он всегда был главой семьи.

Следующие несколько часов я провожу за вкусной едой, отвечаю на вопросы о том, в какой университет я поступаю, и задуваю свечи на нашем общем праздничном торте. К тому времени, как мы собираемся уходить, я совершенно измотана. Я забираюсь на заднее сиденье лимузина, который нанял мой отец, и кладу голову на плечо сестры. Я даже не понимаю, что заснула, пока громкий визг не будит меня.

— Лэйни! Лейни, смотри! — Кричит она, и я устало смотрю в окно.

Два Lamborghini Aventadors, один белый и один черный, стоят на нашей подъездной дорожке с большими красными бантами на них. Мы с Тесс выпрыгиваем из лимузина с широкими улыбками на лицах и бежим посмотреть на лучшие подарки, известные человеку. Мое имя курсивом написано на бантике белого, а имя Тессы — на черном, что точно указывает нам, кто чей.

— Они вам нравятся? — Спрашивает наш папа, и впервые за много лет Тесс искренне улыбается ему.

— Да! — Мы обе кричим одновременно, подбегая, чтобы обнять и поцеловать обоих наших родителей.

Папа счастливо улыбается и вручает каждой из нас по связке ключей. — Это очень быстрые, очень мощные и очень дорогие автомобили. Водите их осторожно.

Все, что слетает с его губ после этого, как в тумане, пока мы осматриваем наши новые машины.

Восемнадцать выглядят не так уж плохо.

Глава 7

НОКС

Будучи в футбольной команде, я прошел через изрядную долю тяжелых тренировок. Черт возьми, были времена, когда меня тошнило от того, что я так много работал. И все же ничто так не сбило меня с ног, как подготовка к подполью. Мы с Грейсоном работаем с Джексоном только последнюю неделю, но, черт возьми, я злюсь. Я даже зашел так далеко, что принял ванну со льдом, чтобы попытаться облегчить боль в мышцах. Единственное, что получилось, это сделать мой член таким маленьким, что он практически пытался заползти внутрь меня.

— Я не могу поверить, что эта сука-учительница вызвала моего отца, — продолжает разглагольствовать Стоун. — Я отлично изменил табель успеваемости с двойки на четверку. Это было чертовски безупречно, а потом она пошла и все испортила. Я имею в виду, это всего лишь столярное мастерство. Что за женщина вообще преподает столярное мастерство?

— Самая стервозная из всех, — подначивает его Гейдж.

Он вскидывает руки в воздух. — Это то, что я говорю! Такая чертова пизда, клянусь. Теперь мой придурок отец говорит о том, чтобы отправить мою задницу в летнюю школу, чтобы загладить свою вину. Это столярный класс! Это даже не обязательно!

Зейн стонет и бросает зажигалку в Стоуна. — Ты жалуешься, как плаксивая маленькая девочка, ты это знаешь? Будь мужиком, черт возьми. Сделай что-нибудь, чтобы отомстить, и двигайся дальше.

— Ты прав. — Стоун кивает. — Давайте набросимся на нее!

— Хорошо, Рэмбо, немного менее предосудительно.

— Забросаем яйцами ее дом? — Предлагает Истон.

Стоун задумывается об этом на секунду, затем качает головой. — Недостаточно.

— Нарисуем граффити на ее доме.

Идея исходит от Гейджа, и Стоун мгновенно прыгает к нему на колени. — Я знал, что есть причина, по которой я люблю тебя.

Мы все смеемся, когда Гейдж сталкивает Стоуна с себя на пол. Тем не менее, хотя покраска дома учителя не входила в мои планы на день, я не против этого. Я встречал женщину, на которую он жалуется, и он прав — она настоящая сука.

— Хорошо, мы делаем это дерьмо? — Спрашиваю я, вставая с дивана.

Все остальные следуют за мной, пока Истон смотрит на свой телефон. — Мы можем подождать Тесс? Она будет здесь через секунду.

— Я думал, вы двое просто трахаетесь?

Он прищуривается, глядя на меня. — Так и есть. А что?

Я пожимаю плечами. — Мне так не кажется. Вы двое вместе больше, чем нет.

— Она хорошая любовница. Не заворачивай свои трусики. Кроме того, я думаю, что ее сестра запала на тебя.

Мысли о Делейни мгновенно заполняют мой разум. И это не в первый раз. Тот факт, что я мечтал о ней подо мной, — это то, что я навсегда оставлю при себе. Ее волосы разметались по подушке. Ее невинность испорчена каждым моим внутренним движением. Образы выжжены в моем мозгу, а этого даже не произошло. Я могу только представить, что со мной сделает настоящая вещь.

Я бы солгал, если бы сказал, что она не заинтриговала меня до чертиков. Я никогда не встречал кого-то настолько чистого, настолько чертовски совершенного, которому нравилось балансировать на грани между правильным и неправильным. Каждый раз, когда она рядом, меня тянет к ней, как мотылька на пламя. Я хочу запереть ее и защитить ее невинность, одновременно вводя свой собственный яд в ее вены. Мысль о том, что кто-то развращает ее, заставляет меня видеть красное, но мысль о том, что я делаю это, посылает волну адреналина по всему телу. Это чертовски опасно — ее нужно избегать любой ценой.

— Это чертовски плохо для нее, не так ли? Кроме того, я надеюсь, что она уже получила сообщение и вернется к своим друзьям из частной школы, где ей самое место.

Зейн фыркает. — Вряд ли.

— О, да? Почему бы и нет?

Он кивает в сторону окна. — Потому что она сейчас идет по улице с Тессой.

Я в отчаянии откидываю голову назад, и мы впятером выходим на крыльцо. Делейни изо всех сил старается избегать зрительного контакта, что только еще больше меня бесит. Кем, черт возьми, она себя возомнила, приходя ко мне домой и пытаясь игнорировать меня?

— Тесса, Бэмби, — приветствую я их, чувствуя себя немного удовлетворенным, когда Делейни ерзает под моим пристальным взглядом.

Тесс скрещивает руки на груди. — Ради всего святого, Нокс, у тебя для всех есть прозвища?

— Нет. Только для действительно особенных.

Лейни смотрит на свою сестру, и ее брови хмурятся. — Какое у тебя?

— CНП, но он отказывается сказать мне, что это значит.

Она чертовски права, я не буду. Я видел перепады настроения Тессы Каллахан из первых рук, когда она узнала, что Истон получил минет от какой-то цыпочки на вечеринке. Я не настолько глуп, чтобы ставить себя прямо под прицел.

— Итак, мы делаем это дерьмо или что? — Спрашивает Стоун.

— Что вы делаете? — Делейни вмешивается, как будто у нее есть право знать.

— Ничего, что тебя касается. — Моего пренебрежительного тона должно быть достаточно, но, видимо, это не так.

Она смотрит на меня, в то время как Стоун, будучи идиотом, достает из рюкзака одну из банок с аэрозольной краской и встряхивает ее.

— Небольшой косметический ремонт для достойного получателя, — говорит он ей.

Вот он снова — этот огонь в ее глазах, который смешивается со страхом и горит только ярче. Взгляд, который меня заводит и превращает меня в сверхзащитного гребаного зверя одновременно. Она должна быть подавлена идеей — бежать в противоположном направлении и пытаться заставить свою сестру сделать то же самое. Но вместо этого она ничего этого не делает.

— Ты должна пойти с нами, — говорит ей Истон, и я громко стону.

— Иисус Христос, Ист. Прочти эту чертову подсказку.

Мои глаза встречаются с глазами Делейни, мой взгляд молча говорит ей идти нахрен домой. Мы не обмениваемся словами, но я могу сказать, что она точно знает, что я пытаюсь сказать. Как будто ее единственная цель — разозлить меня, она ухмыляется.

— Не надо, — предупреждаю я, но уже слишком поздно.

— Звучит весело.

От ее ответа у меня сводит челюсть, и я так близок к тому, чтобы врезать Истону по гребаному лицу даже за то, что он пригласил ее. Все парни торжествующе улыбаются, а я прямо готов огрызнуться. Я хватаю сумку с земли и направляюсь к машине Зейна, пока не натворил дерьма, о котором потом жалею.

***

Дом миссис Вандейли — это идеальный холст — весь белый сайдинг, который выглядит так, как будто его недавно покрасили. Отсутствие машины перед домом и выключенный свет внутри говорят нам, что ее, скорее всего, нет дома, но нам все равно нужно вести себя тихо, на случай, если соседи решат посмотреть, что за переполох.

Стоун хватает банку и встряхивает ее, мгновенно написав "СУКА" на фасаде дома. Гейдж следует его примеру, прежде чем к ним присоединяются Истон и Тесса. Я отступаю, прислоняюсь к машине Зейна и смотрю, как все это происходит. Мой лучший друг стоит рядом со мной.

— Ты думаешь, она действительно собирается это сделать?

Я украдкой бросаю взгляд на Делейни; у нее все еще тот блеск в глазах, но ее ноги остаются на тротуаре.

— Я не знаю. Эта девушка удивляет меня на каждом чертовом повороте.

Он усмехается. — Я это заметил.

— Отвали. Это не так.

Я никогда этого не говорил, — говорит он и отправляется принимать участие в празднествах.

Я достаю сигарету из пачки и закуриваю, вдыхая дым и чертовски надеясь, что это меня успокоит. Даже тот факт, что она здесь, приводит меня в состояние повышенной готовности. Она должна быть дома, делать то, что делают будущие выпускники, а не болтаться с кучкой преступников, пока они громят дом.

— Лейни, — зовет Гейдж, подбегая к ней. — Давай. Ты должна попробовать, это такой кайф.

В ту секунду, когда он обнимает ее, уровень ярости настолько силен, что у меня затуманивается зрение, пронизывает меня. В мире нет ничего, что могло бы удержать меня на месте. Может, я и не ревнивый тип, но для нее я собственнический монстр, готовый убить любого, кто встанет у меня на пути. Я бросаю сигарету на землю и затаптываю ее ногой, прежде чем едва не выкрикнуть его имя.

— Гейдж! — Он останавливается, как и все остальные, и они смотрят, как я стремительно подхожу к нему. Даже глаза Делейни расширяются. — Убери от нее свои гребаные руки, пока я не переломал все кости в твоей чертовой руке.

Он делает, как я говорю, но не отступает так, как я от него ожидал. — В чем, черт возьми, твоя проблема в последнее время?

Честно говоря, у меня нет для него ответа. Я никогда раньше не чувствовала необходимости так заботиться о ком-либо. Черт, даже Хейли переспала с половиной моих друзей. Все, что я знаю, это то, что Делейни другая, и сама мысль о том, что кто-то, кроме меня, прикоснется к ней, является основанием для убийства.

Красные и синие огни заполняют ночное небо, и страх мгновенно наполняет мой желудок. — Черт!

— Что нам делать? — Спрашивает Делейни, страх в ее голосе очевиден.

— Беги.

Я разворачиваю ее и толкаю вперед, заставляя ее уйти со мной и остальными моими друзьями. Мы все бежим по улице, сворачивая за угол в попытке оторваться от копов, но они продолжают сидеть у нас на хвосте. Мы сворачиваем в переулок и видим вдалеке забор. Все остальные перелезают через него с легкостью, но когда я приближаюсь, я вижу, что Делейни изо всех сил пытается перелезть. Я оглядываюсь назад, замечая, как близко стоят офицеры, и за долю секунды принимаю решение, которое удивляет даже меня.

Схватив Делейни за талию, я поднимаю ее и практически перебрасываю через забор как раз перед тем, как меня прижимает к нему вес двух взрослых мужчин. Мои глаза встречаются с ее, когда на меня надевают наручники, а ее сестра уводит ее. Все остальные могут быть сбиты с толку тем, что только что произошло, но не мы. Для нее и для меня это кристально ясно.

***

Тюремные камеры, безусловно, одно из самых отвратительных мест на земле. Количества людей, которые помочились в них только для того, чтобы отомстить офицерам, достаточно, чтобы заставить любого съежиться. Им не потребовалось много времени, чтобы оформили меня, поскольку они уже проходили этот процесс раньше и не требовалось никаких объяснений о том, как все работает.

После того, как это было сделано, они усадили меня в кресло, где я увидел судью через экран компьютера. Она прочитала мне лекцию о моем поведении, назначила залог в размере необоснованных десяти тысяч — только наличными — и отправила меня восвояси. Я даже не потрудился позвонить своей маме. У нее нет таких денег. Итак, я воспользовался своим единственным телефонным звонком, чтобы сообщить Зейну, что я собираюсь пробыть здесь, по крайней мере, до предъявления мне обвинения через несколько дней.

Я лежу на тонком, как бумага, матрасе, смотрю в отвратительный потолок и прокручиваю в голове события сегодняшнего вечера. Гребаная Бэмби. Если бы она просто отправилась к черту домой, как я хотел, она бы не рисковала попасть сюда. От одной мысли о ней в таком месте, как это, у меня в животе образуется тяжелая пустота. Я знаю, что мне достанется от моих друзей за то, что я спас ее и взял вину на себя, но я бы сделал это миллион раз, если бы это означало, что ей никогда не придется переступать порог этого места.

— Вон! — Мое имя эхом разносится по маленькой камере, когда офицер отпирает дверь. — За тебя внесли залог.

Мои брови хмурятся, но я не задаю никаких вопросов, когда встаю и следую за ним к выходу. Они отдают мне мои вещи и отправляют меня восвояси. Я почти уверен, что они совершили ошибку — пока я не выхожу на улицу. Делейни стоит всего в нескольких футах от двери, нервно теребя свой рукав. Как только я позволяю двери закрыться за мной, она поднимает глаза. Напряжение между нами такое электрическое, что оно потрескивает в воздухе.

— Ты внесла за меня залог? — Я знаю, что она богата, но ей пришлось внести по меньшей мере тысячу долларов наличными, чтобы внести залог у поручителя, а может, и больше.

Она пожимает плечами и смотрит вниз на свои туфли. — Это казалось уместным, поскольку тебя арестовали только из-за меня.

— Может быть, я просто дерьмовый заборщик.

— Может быть, ты просто дерьмовый лжец.

Я не могу удержаться от смеха, и в ту минуту, когда я это делаю, ее глаза снова встречаются с моими. Она права, но не по поводу причины, по которой меня арестовали, а по поводу нее. Говорить себе, что она просто какая-то девчонка из частной школы, которая повсюду следует за своей сестрой, — самая большая шутка из всех. Я знал это с той ночи, когда мы встретились, когда она стояла там, похожая на оленя, попавшего в свет фар. Как Бэмби.

— Спасибо, — говорит она мне, честность в ее голосе поражает меня прямо в грудь.

— Не переживай из-за этого.

Она выглядит так, как будто хочет подтолкнуть меня к этому дальше, чтобы убедиться, что я полностью понимаю, насколько она благодарна за мою жертву, но она решает этого не делать. — Пошли. Я подброшу тебя домой.

Я следую за ней к ее машине, и когда я вижу это, у меня отвисает челюсть. Никогда за свои восемнадцать лет жизни я не видел ничего столь прекрасного. Белый Lamborghini Aventador с ревом оживает, когда она нажимает кнопку автозапуска на своих клавишах.

— Это твоя машина? — Я отказываюсь верить.

Она кивает. — Это был мой подарок на день рождения.

День рождения? Тесса никогда не упоминала, что это ее день рождения, и я чертовски уверен, что она из тех, кто злорадствует по этому поводу весь день.

— Когда был твой день рождения?

— На следующей неделе. — Она обходит машину со стороны водителя, и мы вдвоем садимся внутрь. — Моим родителям нужно навестить мою сестру в колледже, поэтому они решили отпраздновать пораньше.

Я слышу, что она говорит, но я слишком занят, любуясь интерьером, чтобы ответить. Он весь белый, похожий на что-то из сна. Эта машина стоит больше, чем весь мой район, и вот она в руках семнадцатилетней Паиньки. Я не знаю, ревновать мне или до смешного возбуждаться, наблюдая, как она ориентируется на дорогах.

— Итак, каковы шансы, что ты позволишь мне сесть за руль этой штуковины?

Она хихикает, качая головой. — Примерно столько же, сколько шансов на то, что ты не будешь мудаком.

— Ну вот, ты снова начинаешь с резких слов. Видишь, Бэмби? Я уже плохо влияю на тебя.

— Это спорно. И кроме того, если кто-то и должен ставить себе в заслугу мой язык, так это Тесса. Эта девчонка ругается, как матрос.

Смех непроизвольно вырывается у меня изо рта. — Да, я заметил. Но не ты, ты… другая.

— Да, — вздыхает она. — Я другая.

Я чувствую, как мгновенно меняется настроение. Игривость исчезла, и хмурое выражение на ее лице угрожает разорвать мою грудь на хрен.

— Эй, я не имел в виду ничего плохого, — говорю я, пытаясь снова разрядить обстановку, но это бесполезно.

Она подъезжает к моему дому и останавливает машину. — Еще раз спасибо. В следующий раз, я обещаю, что послушаю, когда ты скажешь мне идти домой.

Я выхожу из машины и наклоняюсь, чтобы взглянуть на нее еще раз. Того, как она выглядит на водительском сиденье этой машины, достаточно, чтобы заставить меня воспламениться на месте. Я не знаю, что заставляет следующее слова слететь с моих губ, но в мире нет ни черта, что могло бы меня остановить.

— Не надо.

Глава 8

ДЕЛЕЙНИ

Я пробираюсь через переполненные залы, желая только добраться от своего шкафчика до Саванны невредимой. Можно подумать, что есть какая-то причина для паники из-за того, как дети носятся по этому месту, но это не так. Обычный день в аду частной школы.

— Клянусь, в один прекрасный день меня растопчут, пытаясь добраться сюда, — говорю я Сев, как только добираюсь до нее.

Она хихикает и оглядывается. — Почему бы тебе просто не разделить со мной шкафчик? Таким образом, тебе не придется проходить через это каждое утро.

— Это было бы потрясающе. — Я обнимаю ее. — Серьезно, ты лучшая.

— Я знаю. — Она улыбается. — Встретимся за ланчем, и мы перевезем твои вещи.

Грейсон проскальзывает мимо меня и хватает свою девушку, притягивая ее в свои объятия. — Ух, я скучал по тебе.

— Скучал по ней? Вы двое живете вместе.

Он игриво смотрит на меня. — Сегодня утром у меня был кикбоксинг, поэтому мне пришлось уйти очень рано.

— Кикбоксинг?

Саванна кивает. — По-видимому, он хочет еще больше почувствовать себя альфа-задирой. Итак, он просыпается в четыре утра, чтобы взять уроки кикбоксинга, а затем идет на другие после обеда. — Она хватает его за рубашку и задирает ее, обнажая неприятный синяк. — Судя по всему, у него не очень хорошо получается.

Грейсон убирает руку и прикрывает рану. — У меня все хорошо. Мой партнер просто придурок. Он ни хрена не следует правилам.

— Конечно, детка. Как скажешь.

Я смотрю, как двое моих лучших друзей ссорятся взад и вперед, смеясь над ними. Картер подходит и встает рядом со мной.

— Это просто этап или они всегда такие?

— Например, какие? — Спрашиваю я.

— В одну минуту отвратительно очаровательны, а в следующую ссорятся, как пожилая супружеская пара?

— Да. Они были такими с тех пор, как мы были моложе. Я не вижу, чтобы это изменилось в ближайшее время.

Он стонет. — Приятно знать.

Мы все стоим вокруг, как делаем каждое утро, подшучивая друг над другом или наблюдая, как Саванна ставит Грейсона на место, как маленького дикаря, которым она и является. Действительно, я могла бы вырвать несколько страниц из ее пьесы. Может быть, тогда я бы не позволила Ноксу ходить по мне так, как он делал. Однако я не могу попросить у нее советов, если она не спросит, на ком я хочу их использовать.

— Итак, ты взволнована? — Картер спрашивает меня, когда мы все начинаем идти в класс.

— Чем?

Он прищуривает глаза, глядя на меня так, словно я сошла с ума. — Твой день рождения в эти выходные. Тесса разослала массовое приглашение. Приглашена практически вся школа.

Конечно, она это сделала. — И, э-э, когда, по ее словам, будет эта вечеринка?

— Пятница, чтобы мы могли отпраздновать день рождения в полночь.

Саванна внимательно смотрит на меня, прежде чем усмехнуться. — Ты понятия не имела, не так ли?

— Нет.

Широкая улыбка растягивается на лице Грейсона. — Почему это меня не удивляет?

Я закатываю глаза. — Потому что это Тесса. Мне нужно идти на урок. Мы поговорим об этом позже.

— Задай ей жару, Фейерверк, — шутит Картер, и я ухожу, делая мысленную заметку поговорить с Тесс после занятий.

***

Обычно я из тех, кто обращает внимание на уроках. Вы не можете получать оценки, которые я получаю, сидя на заднице и не слушая, что говорит учитель. Однако сегодня я полностью поглощена своим телефоном.

Нокс продолжает присылать мне фотографии людей в своей школе со своими глупыми комментариями. В первой рассказывается о ребенке, который настаивает на том, чтобы носить странный плащ в вампирском стиле с надписью "Интересно, сверкает ли он на солнце". Следующий — Стоун, флиртующий с какой-то девушкой, которая не могла выглядеть менее заинтересованной. Подпись гласит: "Интересно, думает ли она о сухом ворсе".

С каждым его сообщением мне становится все труднее и труднее сохранять самообладание. Я, наконец, больше не могу сдерживаться, когда дохожу до пятого. Это фотография фасада моей школы с подписью: "Интересно, есть ли у кого-нибудь из парней там члены".

Смех срывается с моих губ. Я мгновенно закрываю его рукой, но слишком поздно. Ущерб нанесен. Все в комнате поворачиваются, чтобы посмотреть на меня, и мое лицо становится красным. К счастью, мистер Лэчи обращает внимание на себя, и все возвращается на круги своя. Мои пальцы быстро двигаются, когда я набираю ответ Ноксу.

Делейни: Ты такой придурок. Я буквально громко рассмеялась, и все посмотрели на меня.

Как только я нажимаю "Отправить", я вижу, как появляются три точки. Проходит всего несколько секунд, прежде чем приходит его ответ.

Нокс: Итак, ты согласна. У парней в твоей школе нет членов.

Я закатываю глаза.

Делейни: Ты безнадежен.

Нокс:;)

Остальная часть урока проходит быстро, благодаря моему несносному отвлечению. Мы говорили обо всем, от монотонного голоса его учителя до того факта, что, похоже, все, кроме меня, знали о вечеринке, которую устраивает Тесса. Кстати, мне действительно нужно с ней поговорить.

Как только звенит звонок, я хватаю свои вещи и выхожу за дверь, чтобы найти свою сестру. Это не сложно, потому что она ждет в конце коридора, где мы всегда встречаемся. Однако, как только она видит выражение моего лица, она поворачивается, чтобы убежать.

— Даже не думай об этом, — предупреждаю я, и она останавливается. — Я думала, мы договорились, что если мне не понравится вечеринка в доме Зейна, ты не будешь ее устраивать.

— Нет, — возражает она. — Я сказала, что если тебе не будет весело, я подумаю о том, чтобы отметить это где-нибудь в другом месте. Я обдумала это. Ты проиграла.

Я стону, запрокидывая голову. — Тесса, я не хочу большой вечеринки!

— Э-э, на случай, если ты забыла, это не просто твой день рождения. И, кроме того, я старше, а это значит, что я отвечаю, когда мама и папа уходят.

— Хорошо, во-первых, ты на две минуты старше. И второе, я могу гарантировать тебе, что если бы мы спросили папу, кто главный, последний человек, которого он назвал бы, — это ты.

Она пренебрежительно отмахивается от меня. — Да, да. Что ты хочешь, чтобы я сделала? Все уже знают об этом. Мы не можем отменить это сейчас.

— Ты хуже всех, ты это знаешь?

Торжествующая улыбка украшает ее лицо. — Ты любишь меня.

В этот момент у меня в кармане вибрирует телефон. Я вытаскиваю его, чтобы найти новое сообщение.

Нокс: Ты всегда можешь уйти в монастырь. Я уверен, что ты подойдешь.

Его текст — это ответ на мои жалобы на то, что мне приходится тратить восемьдесят минут в день, слушая, как мои учителя твердят и твердят о том, насколько важно наше школьное образование, как будто мы не собираемся забывать все это через два месяца после окончания школы.

— Кто вызывает эту улыбку на твоем лице? — Спрашивает Тесс, вырывая телефон у меня из рук.

— Отдай это обратно. Это не твое дело, — протестую я, но это бесполезно.

Она прокручивает последние несколько сообщений из разговора. — Серьезно? Это то, о чем вы двое говорите? — Она переводит взгляд с моего телефона на меня и обратно. — Это скучно. — Ее пальцы начинают танцевать по клавишам. — К счастью для тебя, у тебя есть я.

У меня отвисает челюсть, и я собираюсь забрать свой телефон обратно, но она убирает его. — Остановись! Что ты делаешь? Тесса!

Как только она заканчивает то, что печатала, она улыбается и возвращает мне мой телефон. — Вот. Ты сможешь поблагодарить меня позже. — Она уходит и идет по коридору. — Рада, что мы договорились о вечеринке!

Я закатываю глаза и опускаю взгляд на свой телефон, читая сообщение, которое она отправила Ноксу.

Делейни: Хватит этого платонического дерьма. Давай исследуем тела друг друга, используя только наши языки. Я умираю от желания узнать, так ли ты хорош в реальной жизни, как в моем воображении. 🍆🍆💦💦

***

Проходят часы, а я так и не получаю никаких известий от Нокса. Я начинаю задаваться вопросом, может быть, он просто вообще не собирается отвечать. Я как раз заканчиваю переносить свои вещи из шкафчика к Саванне, когда мой телефон наконец вибрирует. Мое сердце замирает, когда я вижу его имя на экране.

Нокс: Встретимся за НХ. Не попадайся.

Мои глаза обшаривают пустой коридор. Дверь так близко, и если меня никто не увидит, я легко смогу выскользнуть. Даже Саванна пошла на ланч после того, как помогла мне отнести сюда мои книги. Однако, если что-то и удержит меня от побега, так это моя собственная неуверенность в себе.

Я не должна была позволять этому продолжаться так долго. Я должна была сказать ему, что сообщение было сделано Тессой в ту минуту, когда она его отправила, но я этого не сделала. Любопытство, что бы он сказал на что-то подобное, взяло надо мной верх. А теперь? Теперь у меня есть возможность пойти туда и посмотреть, что он хочет с этим сделать.

Все в моем мозгу говорит мне не уходить. Это слишком рискованно. Слишком опасно. Саванна предупреждала меня держаться от него подальше. Как будто он вроде охотника, а я — добыча, и давать ему четкий выстрел, чтобы убрать меня, неразумно. Ничто в этом не является хорошей идеей, и все же мои ноги думают сами за себя, когда выносят меня через боковую дверь на другую сторону улицы.

Найти Нокса было легко, как только я туда добралась. Он прислонился к задней стене школы, курит сигарету и выглядит как секс на ножках. В ту секунду, когда его кристально-голубые глаза останавливаются на моих, я забываю обо всех необходимых функциях. Как дышать. Как говорить. Как ходить. Все это вылетает в окно, когда он подходит ко мне.

— Я не думал, что ты придешь.

Я изо всех сил стараюсь казаться невозмутимой, но внутри я умираю. — Почему нет?

Он пожимает плечами. — Многие девушки говорят о большой игре, но не поддерживают ее.

Да, я даже не говорю о хорошей игре. — О-о.

Как будто мы участвуем в каком-то противостоянии, он докуривает сигарету и подходит невероятно близко. Я даже не осознаю, что медленно отступаю, пока не упираюсь в кирпичную стену. Он заключает меня в клетку, положив руки по обе стороны от моей головы, и я чувствую, как его дыхание касается моих губ. Я стою совершенно неподвижно, боясь, что если пошевелюсь, то могу что-нибудь испортить.

— Итак, насчет того сообщения… — Я тяжело сглатываю, ожидая, что он продолжит. — Повтори, что там было написано? — Его рот перемещается к раковине моего уха. — О, точно. Ты хочешь исследовать тела друг друга нашими языками.

Мое сердцебиение учащается, когда он кладет руку мне на талию. — Я… эм…

Это бессмысленно. Мой мозг не может сформулировать слова, когда он так близко. Его прикосновение лишает меня дара речи.

Он слегка отстраняется и ухмыляется, облизывая губы. — Ты хочешь знать, что я думаю? — Не доверяя своему голосу, я просто киваю. — Я думаю… — Он приближается, заставляя меня думать, что он собирается поцеловать меня, но затем он останавливается. — Ты не должна позволять Тессе завладеть твоим телефоном.

Просто так он отступает и посмеивается. У меня отвисает челюсть, и нервное чувство в груди рассеивается. Я протягиваю руку и шлепаю его по руке за то, что он так со мной обращался.

— Ты знал?

Он смеется, и один только вид этого — это рай. — Черт возьми, да, я знал. Ты вообще знаешь, что означает эмоджи с баклажанами?

Я закатываю глаза. — Да. Я не тупица.

— Ты достаточно тупица, чтобы позволить своей сестре взять твой телефон на достаточно долгое время, чтобы отправить сообщение.

— Нет, она взяла его и не отдавала обратно.

— И вот почему, Бэмби, тебе нужно поставить на него пароль.

Следующие пятнадцать минут мы вдвоем шутим и высмеиваем то, как Тесса и Истон вместе. К тому времени, когда мне нужно возвращаться в школу, я обнаруживаю, что искренне не хочу этого. Обычно я не возражаю против своей учебы — это то, в чем я хороша. Что-то, в чем я преуспеваю. Но прямо сейчас, сидя здесь с Ноксом, я была бы совершенно довольна тем, что больше никогда не сдвинусь с места.

***

Пятница наступает в мгновение ока, и я уже с ужасом думаю о вечеринке, которую Тесса запланировала на сегодняшний вечер. Она пригласила не только всю нашу школу, но и большую часть средней школы Норт-Хейвен. Учитывая то, что я видела между вечеринками у Зейна и Джейса, это должно было стать катастрофой. Я просто надеюсь, что наши родители не узнают.

Тот факт, что я собираюсь встретиться с Ноксом сегодня вечером, хотя и вынуждена избегать его, потому что там будет Саванна, тяжелым грузом ложится у меня на живот. Мы с Ноксом переписывались почти постоянно. В нем есть что-то такое, чего я просто не могу понять. Как будто, когда я с ним, я наконец чувствую, что принадлежу ему — несмотря на то, сколько раз он говорил мне, что это не так. Когда я рядом с ним, наступает какая-то ясность. Хотела бы я это объяснить. Может быть, тогда это имело бы смысл для меня. Но я не могу.

Тесса врывается в мою комнату. — Эй, ты можешь пойти со мной в ст— что с тобой не так?

— Ничего. — Я пытаюсь отыграться, но она видит меня насквозь.

— Ничего или член Нокса?

— О Боже мой. Ты такая грубая.

Она хихикает. — Это не значит, что я не права. — Подойдя ближе, она забирается ко мне на кровать. — Итак, в чем дело? Мне нужно надрать ему задницу?

Я качаю головой. — Нет, он не сделал ничего плохого или чего-то правильного, если уж на то пошло.

На ее лице появляется сочувственная гримаса. — Мне жаль, детка. Нокс — это просто, ну… Нокс. Он беспокойный и неряшливый. Может быть, он просто не хочет причинять тебе боль.

— Или ему просто неинтересно.

Ее брови приподнимаются. — Ты хочешь, чтобы он был заинтересован?

— Нет, — вру я, затем опускаю взгляд на свои колени. — я не знаю. Я не могу толком это объяснить. Все, что я знаю, это то, что мне нравится быть рядом с ним, опасность и все такое, и было бы здорово, если бы я знала, что ему тоже нравится быть рядом со мной.

Она, кажется, застигнута врасплох моим ответом, прежде чем поджать губы и кивнуть. — Хорошо.

— Хорошо?

— Да. Я все еще не думаю, что это хорошая идея, но ты моя сестра. Если ты думаешь, что можешь постоять за себя, и он тот, кого ты хочешь, я собираюсь помочь тебе заполучить его. — Тесс встает и протягивает руку. — Пойдем, мы собираемся пройтись по магазинам. Сегодня вечером ты поставишь этого плохогомальчика на колени.

Глава 9

НОКС

Правый хук. Левый хук. Удар. Правый хук. Левый хук. Удар.

Джексон держится стойко, пока я размахиваю перчатками для фокусировки. Он считает за меня, поощряя меня продолжать, когда кажется, что я начинаю уставать. Грейсон уже устал позади меня, делая глоток воды, прежде чем снова настанет его очередь.

— Еще три. Поехали.

Правый хук. Левый хук. Удар. Правый хук. Левый хук. Удар.

В финальном раунде я вложил в него все свои силы, но я знаю, что этого далеко недостаточно. Наши первые бои завтра, и хотя я не беспокоюсь о Красавчике, я искренне боюсь за себя. Если я не буду в идеальной форме для этого боя, я умру. Это так просто и так сложно.

— Хорошо. — Джексон идет со мной к Грейсону, чтобы я мог выпить. — Я дам вам, ребята, пятиминутный перерыв, а потом мы продолжим. Нокс, на этот раз ты первый.

Я сажусь, прислоняюсь к канатам и кладу руки на колени. Тупая боль в мышцах умоляет меня остановиться, но я знаю, что у меня нет выбора. У нас есть еще пара раундов этого, а затем наш обычный спарринг-матч, прежде чем мы уйдем. Говоря о…

— Эй, когда мы будем сегодня вечером спарринговать, можем ли мы договориться о том, чтобы не было лиц? После этого у нас обоих вечеринка у Делейни.

Грейсон смотрит на меня, и его брови поднимаются. — Вау. Я этого не предвидел.

— О чем ты?

— Ты и Лейни. Я даже не подозревал, что вы двое были близки.

Я качаю головой. — Мы не такие. Она просто иногда приходит с Тесс.

Это полная гребаная ложь, и Грейсон не покупает ее ни на секунду. — Верно. Вот почему ты сказал вечеринка Делейни, а не Тессы.

Промах не ускользнул от меня. Я чертовски хорошо знаю, что должен был назвать это именем Тессы, но это означало бы, что я иду из-за Тесс, а это не так. Тем не менее, последнее, что я хочу сделать, это дать Грейсону что-то, что может повлиять на меня. Мы не друзья. Мы просто оказались в дерьмовой ситуации вместе.

— Вечеринка, которую ты, черт возьми, можешь назвать как хочешь. Это вечеринка. Мне насрать.

Он пристально смотрит на меня. — Значит, между вами ничего не происходит?

— Нет. Не то, чтобы это было твое чертово дело.

Я вижу подозрение в его глазах, но вместо того, чтобы продолжать спорить, он усмехается. — Это хорошо, потому что у Картера огромный стояк для этой девушки. Я не могу представить, что бы он сделал, если бы узнал, что вы двое путались.

При одном упоминании его имени я практически задыхаюсь. Конечно, черт возьми, у него был бы стояк для нее. Это просто моя чертова удача — не то, чтобы я планировал что-то преследовать. Я намерен держаться как можно дольше, желательно навсегда. Она слишком хороша, чтобы впутываться в мой беспорядок. Слишком совершенна, чтобы быть запятнанной моими грехами.

Во вторник, когда я получил это сообщение с ее телефона, мне потребовалась всего секунда, прежде чем я понял, что его отправила не Делейни. Язык был слишком высок для ее невинного маленького ума. Тем не менее, когда она не отозвала это сразу, я понял, что должен был с ней связаться. Это была возможность, которую я просто не мог игнорировать.

Находясь так близко к ней, когда я прижал ее к стене, во мне зажглось что-то, чего я не ожидал. То, как у нее перехватило дыхание, а сердце заколотилось в груди, было зрелищем, на которое стоило посмотреть. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не поцеловать ее прямо тогда и там.

Делейни Каллахан слишком идеальна — не только для меня, но и для любого. Я знаю, что однажды она найдет кого-то, кто ее заслуживает, может быть, доктора или какого-нибудь дипломата с иностранным акцентом. Я просто надеюсь, что меня не будет рядом, когда это произойдет, и я чертовски уверен, что никогда не допущу, чтобы это был Картер Трейланд, из всех гребаных людей.

— Ладно, перерыв окончен, — объявляет Джексон, отрывая меня от моих мыслей. — Вон, пошли.

Я встаю со своего места на полу и набрасываюсь на него, размахивая кулаками так сильно, как только могу. Внезапно у меня появилось много сдерживаемого гнева, и если выражение лица Джексона что-то значит, я должен использовать это в своих интересах.

***

Огромный дом заполнен детьми со всего города. Это, наверное, самая большая вечеринка, на которой я был за последние годы, поскольку были приглашены почти все из обеих школ. Я почти уверен, что девизом Тессы было количество, а не качество, и я могу только представить, что сейчас происходит в голове у Делейни.

Я прохожу через переполненную гостиную и направляюсь на кухню в поисках своих друзей. Конечно же, они именно там, где я и думал, что они будут — рядом с алкоголем. Тесса одета в тиару принцессы и танцует под музыку, пока Истон разглядывает ее. Я закатываю глаза и подхожу к Зейну.

— Она уже пьяна?

— Под кайфом, — поправляет Зет. — Я подарил ей косяк на день рождения.

Тесс поднимает один палец и делает глоток пива. — Косяк и три оргазма. Лучшие. Подарки. Когда-либо.

Мы все смеемся, а Истон улыбается, явно гордясь собой. Музыка здесь такая громкая, что я едва слышу свои мысли, но я не думаю, что именно поэтому мне кажется, что чего-то или кого-то не хватает. Я стараюсь казаться как можно более равнодушным, когда смотрю на Тессу.

— Где твоя тень?

Она ухмыляется и указывает в сторону кабинета.

В ту секунду, когда я нахожу ее, весь мой мир слетает со своей оси. В свой худший день Делейни — чертовски сногсшибательная девушка, которая могла посрамить даже самых горячих моделей. Но сегодня она совсем другая. Красное платье, которое на ней надето, оставляет мало места для воображения, поскольку ткань облегает ее тело. Ее светло-каштановые волосы ниспадают каскадом по спине и завиваются на концах, а легкий макияж подчеркивает ее безупречное лицо.

— Черт возьми. — Я таращусь, не в силах сосредоточиться ни на чем, кроме нее.

Она чертовски захватывающая, и, очевидно, я не единственный, кто так думает.

Все ее друзья из частной школы шутят о том, на что мне, честно говоря, наплевать. Мои глаза застревают на Картере, который сидит примерно в шестидесяти футах слишком близко, на мой вкус. Он смотрит на нее как влюбленный щенок, и я борюсь с желанием поднять ее, как пещерный человек, и унести ее задницу отсюда.

— Какого хрена он здесь делает? — Выплевываю я.

Тесса следит за моим взглядом. — Кто, Картер? Он безвреден.

— Безвредна, моя задница. Посмотри, как он на нее смотрит.

Она ухмыляется. — Ревнуешь, Нокси? Может быть, тебе стоит пойти туда и забрать то, что принадлежит тебе.

Моя челюсть застывает, когда я пытаюсь обуздать свою ярость. Никогда в жизни я не ревновал к такому придурку, как Картер Трейланд. Он заслуженный хрен во всех измеримых смыслах. И все же, стоя здесь и наблюдая, как он шутит с единственной девушкой, которая удерживает мое внимание дольше часа, я бы все отдал, чтобы быть им прямо сейчас.

Черт возьми.

***

К тому времени, когда я добираюсь до того, чтобы поговорить с Делейни, я уже здесь больше часа. Она подходит, чтобы на секунду поговорить со своей сестрой, и ее взгляд останавливается на мне. Ее красная помада контрастирует с ее белыми зубами, когда она улыбается, и становится намного труднее держаться от нее подальше.

— Привет. Я не видела, как ты вошел.

Я оглядываюсь вокруг. — Как ты могла? Здесь около трехсот человек.

Она смеется и косит глазами на свою сестру. — Интересно, чья это вина. — Тесса присвистывает, отказываясь смотреть в глаза, и Делейни снова сосредотачивается на мне. — Что ж, я рада, что ты пришел.

— Не пропустил бы этого. С Днем рождения.

Она благодарно улыбается мне, прежде чем вернуться к своим друзьям. Зейн и Стоун оба начинают подталкивать меня локтями.

— Она рада, что ты пришел, — игриво передразнивает Стоун.

Я отталкиваю его и говорю, чтобы он отвалил, но я ничего не могу сделать, чтобы согнать глупую улыбку с моего лица. Что, черт возьми, эта девчонка со мной делает?

***

Очевидно, испытывает мое терпение — это ответ на мой предыдущий гребаный вопрос. Весь самоконтроль в мире не может заставить меня отвести от нее глаз, что означает провести последние два часа, наблюдая, как Картер нависает над ней. Она терпелива с ним, вежливо отталкивает его руку, когда она подходит слишком близко к местам, которые ей неудобны. Я, с другой стороны, готов сравнять его с землей.

Без пяти минут полночь, когда официально будет день рождения Тессы и Делейни, и я могу только представить, что он планирует преподнести ей в качестве подарка. Клянусь, черт возьми, если он попытается поцеловать ее, в этой гребаной комнате не найдется человека, который смог бы меня удержать.

Делейни, может, и не моя, но она определенно не для кого-то здесь сегодня вечером. По крайней мере, я достаточно мужчина, чтобы признать, что я ей не гожусь. Картер, однако, возьмет все, что сможет, а затем выбросит обратно обломки, прежде чем перейти к следующей.

Когда я, блядь, больше не могу этого выносить, я достаю свой телефон и быстро набираю сообщение, о котором, я знаю, пожалею.

Нокс: Встретимся в твоей спальне. Через две минуты.

Я смотрю, как она достает телефон из лифчика. Читая мое сообщение, она прикусывает нижнюю губу. Я разворачиваюсь и направляюсь вверх по лестнице.

Требуется всего две попытки, чтобы выяснить, какая комната принадлежит ей. Опрятность в комнате и фотографий ее и Саванны достаточно, чтобы сказать мне, что я нахожусь в нужном месте. Я осматриваю все вокруг, восхищаясь стенами цвета морской пены, которые каким-то образом соответствуют ее характеру.

— Все в порядке? — Спрашивает она, привлекая мое внимание к двери.

Я пожимаю плечами. — Это зависит от ситуации. Ты выглядела довольно уютно там, внизу, с Трейландом.

— Картер? Он мой друг.

— Друг, черт возьми. Он был весь в тебе.

Ее брови хмурятся, а красивые дымчатые глаза сужаются. — Ну и что с того, что он был?

— Мне это не нравится. Он подонок. Тебе следует держаться от него подальше.

Она смеется, закатывая глаза. — Это действительно сильно, Нокс. Почему бы тебе не дать мне список людей, с которыми мне разрешено быть рядом? Может быть, этому будет легче следовать. О, подожди, это верно. У тебя нет права голоса по поводу того, с кем я могу, а с кем не могу разговаривать.

— Он целовал тебя? Клянусь Богом, Делейни, если он что-нибудь с тобой сделал, я…

— Ты сделаешь что? — Кричит она в ответ. — Продолжишь быть трусом? Вести себя так, будто между нами ничего не происходит? Черт возьми, по крайней мере, у Картера есть чертовы яйца, чтобы добиваться того, чего он хочет. Он не ведет себя как собственнический мудак, который не хочет меня, но и не хочет, чтобы я была у кого-то другого.

Я делаю шаг вперед. — Это то, что ты думаешь? Что я не хочу тебя? — Она сглатывает и моргает на меня своими большими зелеными глазами, и со мной покончено. — Все, о чем я могу думать, — это ты. Это, черт возьми, не дает мне спать по ночам. Я лежу без сна, гадая, крепко ли ты спишь и о ком тебе снятся сны. — Протянув руку, я заправляю прядь волос ей за ухо. — Но я не тот парень, который нужен такой девушке, как ты. Ты заслуживаешь лучшего. Лучше, чем я, и уж точно, черт возьми, лучше, чем Картер.

Используя каждую унцию самообладания, на которую я способен, я двигаюсь, чтобы покинуть комнату. Однако, как только я подхожу к двери, она заговаривает.

— Он еще не поцеловал меня. — Моя голова поворачивается так быстро, что я чуть не получаю удар хлыстом. — Но он сказал, что собирается в полночь.

— И ты собираешься позволить ему?

Она нерешительно пожимает плечами. — Это кажется немного жалким — быть восемнадцатилетней и ни разу не целованной. Он сказал, что научит меня, как это делать.

Ее слова врезались в меня, как чертов товарняк. Одной мысли о том, что Картер получит одну из ее первых разов, достаточно, чтобы заставить меня отбросить осторожность на ветер. Крики “С днем рождения!” эхом доносятся снизу, и я свирепо смотрю на нее, направляясь к ней.

— Он, черт возьми, опоздал.

Моя рука обхватывает ее сзади за шею, и я притягиваю ее к себе, накрывая ее рот своим. Она ахает от резкого движения, но я не упускаю ни секунды, используя возможность просунуть свой язык ей в рот и переплести его с ее. Когда ее пальцы вплетаются в мои волосы, и ее вкус наполняет мои чувства, я понимаю, что я чертовски облажался. Эта девушка доведет меня до смерти.

Глава 10

ДЕЛЕЙНИ

Я стою одна в своей комнате, давая себе минуту, чтобы отдышаться, прежде чем спуститься вниз. Это действительно только что произошло? Ощущение покалывания на моих губах говорит мне, что это так, и я не думаю, что мог быть лучший способ поздравить в мой день рождения. Его рот на моем был лучше, чем все, о чем я мечтала за последние несколько недель. Он был нежным и осторожным, но при этом брал от меня все, что хотел. Это было невероятно.

Когда я чувствую, что нахожу опору, я спускаюсь вниз в блаженной дымке. Саванна видит меня первой и вскидывает руки в воздух.

— Вот ты где! С днем рождения!

Все остальные начинают кричать то же самое. Я застенчиво улыбаюсь, но это только усиливается, когда я замечаю Нокса в толпе. Он наклоняет ко мне свое пиво и подмигивает, отчего бабочки в моем животе множатся. Тесса переводит взгляд с нас двоих. Я могу сказать, как только она складывает кусочки вместе, потому что у нее отвисает челюсть. Она проталкивается сквозь толпу и встречает меня на лестнице.

— Что случилось?

Я знаю, что вся вечеринка смотрит на нас, поэтому мне нужно быть осторожной с тем, что я говорю. — Я расскажу тебе позже.

— Лучше тебе это сделать. — Она обнимает меня одной рукой, а в другой держит бутылку шампанского. — Наконец-то мы легальны, суки!

Из меня вырывается смешок, в то время как зал взрывается радостными криками. Возможно, я понятия не имею, что происходит между мной и Ноксом, но мне нравится, к чему это ведет.

***

Приближается второй час, вечеринка начинает затихать, но важные люди остаются. Я танцую под музыку с Саванной, игнорируя ощущение не одной пары глаз, а двух, прожигающих меня. По сравнению с Сев, поскольку она профессиональная танцовщица и все такое, я, вероятно, выгляжу так, будто у меня нет ни грамма ритма в моем теле, но это мой день рождения, и мне все равно.

— Лейни! — Тесса кричит с другого конца комнаты. — Мы собираемся сыграть в игру. Пошли.

Игра? Сколько нам, двенадцать? Мы с Саванной обмениваемся растерянными взглядами, прежде чем войти в кабинет. Люди начинают собираться вокруг, садясь в круг. Нас осталось, наверное, всего около пятнадцати или около того, но, конечно, и Картер, и Нокс среди них. В ту секунду, когда я замечаю бутылку посередине, мои глаза расширяются.

— Расслабься, Лейн. Это правда или действие, — шепчет Тесса, заметив мою тревогу.

Она садится рядом с Истоном, а я следую за Саванной к Грейсону. Конечно, Картер в конечном итоге сидит рядом со мной. Я не скучаю по тому, как это заставляет Нокса хмуриться еще сильнее.

— Хорошо, — начинает Тесс. — Правила просты. Вы раскручиваете бутылку и спрашиваете правду или вызов тому, на кого она попадает. Я пойду первой. — Она вращает пустую бутылку из-под шампанского, которая указывает на Пейдж. — Правда или действие?

— Правда.

Моя сестра ухмыляется. — Это правда, что вы с Джейсом встречались тайно?

Джейс заливается смехом, когда щеки Пейдж становятся темно-красными. Картер подталкивает локтем своего лучшего друга, и Грейсон заговаривает первым, не сводя глаз с Джейса.

— О, так твои собственные секреты священны, но мои ты раскрываешь всему проклятому миру?

Он усмехается. — Хейворт, я не знаю, в каком мире ты живешь, но дерьмо с тобой и Саванной никогда не было секретом. — Затем он поворачивается к Пейдж. — Все в порядке. Ответь на вопрос.

Она мечтательно улыбается ему, прежде чем снова посмотреть на свои колени. — Да.

Проходит еще несколько раундов. Пейдж заставляет Гейджа выпить пиво менее чем за десять секунд. Гейдж заставляет Саванну признать, что она и Брейди Лоуренс на самом деле никогда не встречались. Саванна дарит Ноксу тверк — довольно занимательные десять секунд моей жизни.

Пока Нокс раскручивает бутылку, я мысленно прошу, чтобы она досталась кому-нибудь, кроме меня, но, похоже, удача не на моей стороне. Он ухмыляется, когда кончик бутылки останавливается, указывая так прямо на меня, что я даже не могу попытаться оспорить повторное вращение. Черт.

— Правда или действие, Бэмби?

— Бэмби? — Саванна бормочет себе под нос, глядя на Грейсона, который отражает ее смущенное выражение, но мои глаза остаются на Ноксе.

— Правда.

Он закусывает губу. — Из всех присутствующих здесь парней, с кем бы ты больше всего хотела переспать?

Как только вопрос слетает с его губ, я точно знаю, что он пытается сделать. Ответ — это не то, чего он уже не знает. Учитывая то, что произошло в моей спальне, это очевидно. Нет, он пытается навредить Картеру и заставить меня признать, что это он перед всеми.

— Действие.

Откинувшись на спинку дивана, он кладет руки за голову. — Поцелуй Саванну на пять секунд, и никакого этого дерьма с клювом. Настоящий поцелуй. Ты знаешь, как.

— Ты такая свинья, — отчитывает его Саванна.

Лицо Джейса загорается. — Знаешь, Вон, почему-то сейчас я ненавижу тебя чуть меньше.

Поцелуй моей лучшей подруги определенно не входил в мои планы на ночь, но это чертовски намного лучше, чем альтернатива. Причинять боль Картеру — это не то, что я хочу делать, и ответить на эту правду было бы именно так. Сегодня Нокс не будет злорадствовать, если я что-то скажу по этому поводу.

— Иди сюда, Сев.

Она поворачивается ко мне лицом и закатывает глаза, убирая волосы в сторону. Мы вдвоем приближаемся одновременно, и наши губы соприкасаются. Они гладкие, мягче, чем у Нокса, но огня нигде нет. Наши рты двигаются друг против друга, пока Тесса считает до пяти, и когда мы отстраняемся, мы обе впадаем в истерику. Нокс, с другой стороны, смотрит на меня зрачками размером с планету. Я дарю ему свой самый сладкую "пошел, ты" улыбку и иду раскручивать бутылку.

Должно быть, карма на моей стороне после того, как мне пришлось перейти от поцелуя ни с кем к двум людям за одну ночь, потому что бутылка возвращается обратно к Ноксу. Я хихикаю над тонким "черт", которое он бормочет себе под нос.

— Месть — самая сладкая вещь, — говорю я ему. — Правда или действие.

— Действие.

— Я предлагаю тебе поцеловать Картера.

У Картера отвисает челюсть, и он вскидывает руки в воздух. — Что, черт возьми, я тебе сделал?

Тесс и Саванна смеются так сильно, что едва могут дышать, но я сосредотачиваю свое внимание на Ноксе. Я вижу, как его уверенность начинает падать, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Я мог бы просто поцеловать тебя вместо этого.

Я напеваю. — Это вряд ли похоже на расплату.

— Но так намного веселее.

На самом деле это заманчиво. Я не хотела ничего, кроме его губ, с того момента, как он вышел из моей комнаты ранее. Однако позволить ему поцеловать меня прямо сейчас имело бы тот же результат, что и ответить на эту правду.

— Может быть, для тебя. — Я качаю головой, но не могу сдержать улыбку на лице. — Хорошо, я предлагаю тебе посидеть на коленях у Стоуна следующие десять минут.

Он широко улыбается и бросается на Стоуна, не заботясь о том, что он причинит ему боль в процессе. — Привет, приятель.

Стоун прищуривается, глядя на меня. — Спасибо за это, Делейни.

— Всегда пожалуйста.

***

Самый большой недостаток организации масштабной вечеринки — это необходимость убирать ее на следующий день. Тесса предложила, чтобы горничные пришли на день и сделали это за нас, но тогда была бы огромная вероятность, что наши родители узнают — а это не тот риск, на который я готова пойти.

— Серьезно, должно быть что-то противозаконное в уборке с таким сильным похмельем, — жалуется Тесс.

Я смеюсь, выбрасывая еще несколько пустых стаканчиков в мешок для мусора. — Я бы ничего об этом не знала. Одно из преимуществ отказа от алкоголя — отсутствие смертельной головной боли по утрам.

— Фу. Это такой кайфовый момент. — Она берет свой телефон и подносит его к уху.

— Кому ты звонишь?

— Истон. Если мне придется убирать это дерьмо в свой день рождения, он будет мне помогать.

Полчаса спустя нам не только помогает Истон, но и он привел с собой Зейна, Стоуна и Гейджа. Мне также удалось переманить Саванну, но от нее не очень много пользы. Даже парни начинают приносить больше вреда, чем пользы, когда начинают использовать мусорное ведро для баскетбольных трюков вместо уборки.

— Серьезно? Ты ни хрена не умеешь стрелять, — смеется Тесса. — Единственный из вас, кто умеет бросать мяч, — это Нокс.

Я стараюсь не показывать своего разочарования из-за того, что его здесь нет. — Кстати говоря, где он вообще?

— У него какие-то дела, — отвечает Зейн.

— Дела?

Он кивает. — Никто из нас не знает, что это такое. Он не сказал, но он ушел из моего дома сегодня до восьми утра.

Странно. Поскольку они даже не уходили отсюда до трех часов ночи, для него, должно быть, было важно проснуться так рано ради этого. Я достаю свой телефон и отправляю ему быстрое сообщение.

Делейни: Зейн сказал, что у тебя какие-то дела, и именно поэтому ты здесь не помогаешь нам убираться. Я думаю, ты просто хорошо умеешь оправдываться. 🤔 😋

Как только я нажимаю "отправить", я возвращаюсь к уборке, игнорируя взгляды, которые бросает на меня Саванна, когда я это делаю. Проблема с тем, что мы знаем друг друга так долго, заключается в том, что она может читать меня так же хорошо, как Тесса. Я явно не выберусь из этого сухой.

— Что случилось с твоим внезапным интересом к Ноксу? — Спрашивает она.

— Никакого внезапного интереса. Мне просто было любопытно, где он был.

— Делейни.

Я стону, откидывая голову назад и делая глубокий вдох. — Ладно, может быть, есть какой-то интерес.

— Делани! — Повторяет она, на этот раз с большей настойчивостью.

— Нет, ты не можешь этого делать. — Я указываю на нее пальцем. — Я не осуждала тебя, когда ты позволила Грейсону обращаться с тобой как с тряпкой. Или, когда ты автоматически предположила, что я буду думать о тебе по-другому из-за того, что ты бедна, и перестала разговаривать со мной из-за этого. Так что ты не должна осуждать меня за это.

Она вздыхает и проводит пальцами по своим волосам. — Ладно, достаточно справедливо, но я просто не хочу видеть, как тебе причиняют боль. Я не думаю, что у него была хоть одна девушка, с которой он не просто переспал.

— То же самое можно сказать и о Картере, и все же ты хочешь, чтобы я дала ему шанс.

— Потому что Картер знает, что я надеру ему задницу, если он когда-нибудь причинит тебе боль. Нокс не заботится ни о ком, кроме самого себя.

Я знаю, что она всего лишь пытается защитить меня, но я не могу заставить себя поверить в то, что она говорит. Есть что-то скрытое глубоко за его голубыми глазами — какая-то причина, по которой он делает все возможное, чтобы отгородиться от мира. Саванна может думать, что он делает это по своей воле, если хочет, но я собираюсь разобраться в этом.

***

Проходит два дня, и наступает полное радиомолчание. Я несколько раз пыталась написать Ноксу, но мои сообщения остаются без ответа. К тому времени, как в понедельник заканчиваются занятия в школе, я вся киплю. Кем он себя возомнил, целуя меня в мой день рождения, а затем исчезая без следа? Даже Тесса сказала, что его не было рядом с вечера пятницы.

— Лейни, — зовет Картер, подбегая ко мне, когда я ухожу.

— О, привет, Картер. В чем дело?

Он потирает затылок — верный признак того, что он либо нервничает, либо испытывает дискомфорт. — Между тобой и Ноксом Воном что-то происходит?

Это сложный вопрос. Если бы кто-нибудь спросил меня об этом в мой день рождения, мой ответ, возможно, был бы другим, но прямо сейчас я не так уверена.

— Нет, почему ты спрашиваешь?

— Вы просто казалось немного… флиртовали… на твоей вечеринке.

— Ах, это. — Я закатываю глаза. — Нет, между нами ничего не происходит.

То, как улучшается его настроение, очевидно. — Ну, в таком случае, могу я пригласить тебя куда-нибудь на эти выходные?

— Как на свидании?

— Э-э, да. Я имею в виду, если только ты не хочешь, чтобы это было так.

Странно видеть Картера таким неуютным в таком состоянии. Обычно он уверен во всем на свете, но вот он здесь, практически бормочет, как двенадцатилетний подросток, разговаривающий со своей первой пассией.

— Бэмби! — Знакомый голос зовет, и я поворачиваю голову, чтобы найти Нокса в машине рядом с нами. Он прищуривает глаза на Картера, прежде чем снова сфокусироваться на мне. — Залезай.

Несмотря на то, что я не видела его несколько дней, мое сердце все еще учащенно бьется при виде его. Он одет в облегающую черную футболку, демонстрирующую его мускулы и все татуировки, покрывающие его руки. Я перевожу взгляд с него на Картера и обратно.

— Почему я должна?

Он стонет. — Не будь занозой в заднице. Просто садись в машину.

— Не смей, блядь, так с ней разговаривать, — огрызается Картер, но это только еще больше заводит Нокса.

Выпрыгнув из машины, он обходит ее сзади и направляется к нам. — Почему бы тебе не заняться своим чертовым делом?

— С каких это пор она — твое дело?

Нокс собирается сделать шаг вперед, но я мгновенно встаю у него на пути. — Ладно, прекрати. — Я кладу руки ему на грудь, но его глаза остаются на Картере. — Остановись. Я пойду с тобой.

Он неохотно отходит и возвращается на водительское сиденье. Я печально улыбаюсь Картеру.

— Я дам тебе знать об этих выходных.

Он закатывает глаза, но кивает. — Хорошо. Будь с ним осторожна.

Я открываю пассажирскую дверь и сажусь внутрь. — Не волнуйся. Он не причинит мне вреда.

Как только я закрываю дверь, Нокс вдавливает педаль газа в пол, и машина мчится по улице. Я натягиваю ремень безопасности поперек своего тела и пристегиваю его. Как только я заканчиваю, я смотрю на него. Он полностью сосредоточен на дороге, но я вижу, как напряжена его челюсть.

— Ты собираешься рассказать мне, где ты был последние пару дней? Или почему ты даже не смог ответить на мое сообщение?

Он полностью игнорирует мои вопросы. — Ты собиралась сказать "да"?

— Хм?

— Картеру, — уточняет он, его рука крепче сжимает руль. — Ты собираешься с ним на свидание?

— Я не знаю. Есть ли причина, по которой я не должна этого делать?

— Ты чертовски права, что так оно и есть.

— И что это такое?

— Я.

Я сухо усмехаюсь. — Ты? Тот ты, который исчезает без следа, а потом возвращается, настаивая на том, чтобы иметь право голоса в том, что я делаю, когда тебя нет рядом? Ты прав. Это звучит совершенно разумно.

Остальная часть поездки проходит в тишине, когда он подъезжает к месту, где я никогда раньше не была, но вид открывается невероятный. С него открывается вид на весь город и на город за его пределами. Я оглядываюсь вокруг, вбирая все это в себя, когда он, наконец, выдыхает.

— Я был в больнице.

Мои глаза расширяются, когда я поворачиваю голову в его сторону. — Ты был где? Ты в порядке? Почему ты никому не сказал?

— Это. Именно поэтому. Я не хотел, чтобы кто-нибудь волновался.

— Что случилось?

Он откидывается на подголовник. — Я был в драке. Я в порядке. Всего несколько ушибленных ребер и сотрясение мозга.

— Драка? — Он кивает, и я неодобрительно вздыхаю. — Тебе действительно нужен лучший способ избавиться от своих разочарований.

— У меня есть один — дрочить.

— О Боже мой! Не говори мне этого.

Посмеиваясь, он приподнимает брови. — Что, ты хочешь сказать мне, что не мастурбируешь время от времени?

Я закрываю лицо руками. — Мастур… что? Нет. Мы не будем вести этот разговор.

— Подожди. — Он протягивает руку и кладет ее мне на бедро. — Ты имеешь в виду, что ты никогда… — Я опускаю руки и качаю головой. — Как ты кончаешь?

— Я-я не знаю. Я имею в виду, я этого не делала.

Смущенная, я смотрю на открывающийся вид и тереблю свои руки. Тем временем Нокс возвращается на свое место. Он на секунду замолкает, заставляя меня думать, что я полностью все испортила своей честностью, но затем он хихикает.

— Ты просто полна сюрпризов, не так ли, Бэмби?

Я стону, хватаю зажигалку из подстаканника и бросаю в него. — Заткнись. Предполагается, что я должна злиться на тебя.

— Ладно, это справедливо, но можешь ли ты злиться на меня и все же позволить мне поцеловать тебя? Потому что это все, о чем я, блядь, думал с вечера пятницы.

Я не должна была позволять ему. Какое сообщение он получил бы, если бы я это сделала? Что он может целыми днями не разговаривать со мной и все равно получать то, что хочет? С другой стороны, если он действительно был в больнице, я просто рада, что с ним все в порядке. И кого я обманываю? Это все, о чем я тоже думала.

— Да, — выдыхаю я, и проходит всего секунда, прежде чем он кладет руку мне на щеку и прижимается губами к моим.

Этот поцелуй не похож на первый. Это терпеливо и нежно, чего, как я думала, не было в его репертуаре. Его большой палец нежно ласкает мое лицо, в то время как его рот прижимается к моему собственному. Я следую его примеру и открываю рот, чтобы впустить его язык внутрь. На вкус он как мята и сигареты, и каким-то образом я мгновенно пристрастилась к нему.

— Ты доверяешь мне? — Бормочет он, не прерывая поцелуя.

Я фыркаю. — Ни капельки.

Из глубины его горла вырывается смешок. — Позволь мне загладить свою вину перед тобой.

Тепло от его руки покидает мое лицо, скользя вниз по руке, к животу, к бедру и, наконец, под юбку моей униформы. Он идет медленно и дает мне любую возможность остановить его, но по какой-то причине я этого не делаю. С тех пор как он впервые приснился мне во сне, давление нарастало. Вечер пятницы только усилил это. А теперь? Я ничего так не хочу, как чтобы он это исправил.

Его пальцы касаются моего лона, когда он надавливает ровно настолько, чтобы я почувствовала его через трусики. Мои ноги инстинктивно раздвинулись, чтобы предоставить ему лучший доступ. Когда он проводит круговыми движениями по моему клитору, мое сердце бешено колотится в груди. Я издаю тихий, хриплый стон, только чтобы заглушить его, прикусив губу.

— Не надо, — бормочет он. — Я хочу тебя услышать.

Мое дыхание становится тяжелее, когда он начинает двигаться быстрее, и стон срывается с моего рта без моего разрешения.

— Вот и все, детка. Отпусти ради меня.

Я не знаю, из-за звука его голоса, из-за того, как ласково прозвучало это слово, слетевшее с его губ, или из-за магии его пальцев, но я взрываюсь, разрываясь по швам. Сильное чувство охватывает все мое тело, и я клянусь, что вижу звезды. Нокс не останавливается, продолжая тереть меня через нижнее белье, пока я не кончаю от своего кайфа. К тому времени, когда я снова открываю глаза, все кажется легче.

— Это… было невероятно.

Он улыбается так, что может растопить мое сердце, если я позволю ему. Это образ, который я хотела бы запечатлеть в своем сознании и сохранить на вечность. Он выглядит таким гордым собой, но в то же время так очарован мной. В его глазах мерцает огонек, который угрожает украсть каждую частичку меня, как будто я не отдам его все добровольно.

У меня нет никаких сомнений, я точно знаю одно — Нокс Вон изменит мою жизнь. Я просто надеюсь, что к лучшему.

Глава 11

НОКС

Я сижу на пассажирском сиденье, пока Грейсон летит по дороге. Он совершенно непредсказуем, хотя я не могу сказать, что виню его. Я просто надеюсь, что он знает, что делает.

— Хорошо. Почему бы тебе просто не успокоиться, прежде чем убить нас обоих?

— Успокоиться? — Он недоверчиво лает. — Он избил ее так сильно, что разорвал ее гребаную селезенку! Он бы убил ее, если бы я его не остановил, и ты хочешь, чтобы я успокоился?

Огибая повороты, я хватаюсь за ручку на потолке машины. Я знаю, что чем больше я говорю, тем злее он становится. Какую бы миссию он ни выполнял, ничто не удержит его от этого. Надеюсь, он думает с ясной головой.

Когда мы подъезжаем к ржавому "Бьюику", мой взгляд падает на тень вдалеке. Нельзя отрицать, что это Крейг Монтгомери. Я столько раз видел, как его пьяная задница, спотыкаясь, выходила из дома за эти годы, что узнал бы этот силуэт где угодно.

— Ты был прав, он, блядь, здесь. — Грейсон выходит из машины и захлопывает за собой дверь. — Да, мудак! Нам с тобой нужно поговорить.

***

Я просыпаюсь в панике, делаю глубокий вдох и морщусь от боли в ребрах. Я ищу глазами Хейворта, зная, что мне нужно остановить его, но там никого нет. Это был просто кошмар — болезненный, повторяющийся кошмар, полностью исчезающий из памяти.

Я беру с тумбочки одну из прописанных врачом обезболивающих таблеток и проглатываю ее, запивая небольшим количеством воды. К тупой боли в голове и груди я уже практически привык, но предпочел бы ее вообще не чувствовать.

Мой первый бой прошлой субботней ночью прошел не совсем по плану. Я был далеко не так готов, как должен был, и я, черт возьми, чуть не проиграл. Если бы не нокаутирующий удар, который мне удалось нанести с последним всплеском энергии, который у меня был, я, вероятно, так бы и сделал.

После того, как все закончилось, и Кэл закончил считать свою долю денег, Грейсон отвез меня в больницу Норт-Хейвен. Нам пришлось придумать дурацкое оправдание — что-то о том, что я валял дурака, когда не должен был, и упал с крыши. Я не думаю, что они купились на это, но они не задавали никаких дополнительных вопросов.

Компьютерная томография показала, что у меня легкое сотрясение мозга, а дальнейшие тесты также выявили ушибы на ребрах, что заставило доктора настаивать на том, чтобы оставить меня как минимум на 48 часов для наблюдения. К тому времени, когда я вышел оттуда, у меня на уме было только одно. Долбаная Делейни Каллахан.

Я никогда не думал о девушке, когда не залезал к ней в штаны, но Бэмби — это нечто другое. Она сумела проникнуть глубоко в мой разум и не уходит, как бы я ни старался сосредоточиться на чем-то другом. Я не знаю, как еще это объяснить. Как будто тьма во мне тянется к свету в ней.

***

Когда я прихожу в школу во вторник, все мои друзья находятся именно там, где я ожидал их найти. Когда я подхожу, Зейн внимательно смотрит, чтобы убедиться, что он правильно меня видит. Как будто он может читать мои мысли, он достает пачку сигарет и бросает их мне.

— Где, черт возьми, ты был?

Я пожимаю плечами, отыгрывая это. — Было чем заняться.

— Но это не помешало тебе вчера взять мою машину, придурок, — ворчит Стоун. — Мне пришлось заставить Истона отвезти меня с Тессой. Это было похоже на возвращение домой в порнофильме. И не думай, что я не заметил, как ты подцепил Делейни.

— О, теперь все имеет смысл, — смеется Зет. — Вот тебе и не никаких кисок из частной школы.

— Да, да. Отвали.

Воспоминания о вчерашнем дне крутятся у меня в голове, заставляя меня хотеть только одного — пережить эти несколько часов. После того, как мы сели в машину Стоуна, она поехала со мной обратно ко мне домой. Поскольку моя мама работает по вечерам в закусочной прямо за городом, у нас было все место для нас.

— Дерьмо, — скулит Стоун. — Значит ли это, что я проиграл чертово пари?

Я ухмыляюсь, достаю телефон и просматриваю фотографию, которую сделал прошлой ночью. Волосы Делейни в беспорядке, а глаза закрыты, но она все еще выглядит чертовски грешной с моим членом во рту. Она так нервничала, чтобы сделать это, и я почти не позволил ей, но когда она попросила меня научить ее, я не мог устоять. Тем не менее, видя эту фотографию сейчас и зная, что я единственный, кто видел ее такой — никакие деньги в мире не стоят того, чтобы делиться этим дерьмом.

Я выключаю экран телефона и убираю его обратно в карман. — Ты это сделал, но я ни за что на свете не покажу тебе. Я принесу твои деньги завтра.

— Черт возьми, да! — Он ликует.

Стоун возвращается к игре в дурацкие игры с Гейджем и Истоном, в то время как Зейн пристально смотрит на меня. Я зажигаю зажатую между губ сигарету и возвращаю ему зажигалку, затягиваясь и удерживая ее.

— Итак, вы теперь вместе? Кому-нибудь действительно удалось приручить Нокса Вона?

Я выпускаю дым, посмеиваясь над тем, как напряженно это звучит. — Нет. Мы просто немного развлекаемся. В конце года она отправится в Лигу Плюща, для которой она предназначена, а я останусь здесь.

Скептический взгляд на его лице говорит мне, что он не до конца верит в дерьмо, исходящее из моего рта, но пока он отпускает это. Между тем, я стараюсь не позволять тяжести правды затянуть меня. Она просто еще одно красивое лицо.

***

Подземелье переполнено для вечера четверга. Можно подумать, что эти бои будут проходить только по выходным, но они происходят каждую чертову ночь. Всегда найдется пара горячих ублюдков, которым нужен выход для их гнева.

Несмотря на мои текущие травмы, Кэл включил меня в расписание на сегодняшний вечер. Грейсон, однако, только в эти выходные. Он менее нервный, поскольку у него есть конец, который не требует, чтобы кто-то был как минимум без сознания, но это все равно борьба. Единственное, что я могу сказать о Красавчике, это то, что он может постоять за себя. К сожалению, я видел это из первых рук.

— А вот и мои мальчики! — Голос Кэла гремит по офису, окна которого выходят на оба ринга. — Как у нас дела сегодня вечером? Вон, ты готов пойти после прошлых выходных?

— Да, со мной все будет в порядке. Это всего лишь пара незначительных травм.

— Хорошо, хорошо. — Он обращает свое внимание на Грейсона. — А как насчет тебя? Ты ведь будешь там, чтобы поддержать нашего мальчика, верно?

Грейсон кивает. — Да, сэр. Джексон встретится с нами в тренировочном зале через несколько минут, чтобы мы могли убедиться, что он в хорошей форме.

— Идеально. Сегодня у меня много денег. Не подведи меня.

Конечно, с ним всегда дело в деньгах. К черту тот факт, что меня там могут убить. Единственный человек, о котором Кэл когда-либо заботится, — это он сам; это ясно. Вот почему он, по сути, подстраивает эти бои в свою пользу, оплачивая обучение своих бойцов, чтобы убедиться, что они лучшие, какими они могут быть. Схема, которую он использует, вероятно, считается мошенничеством, но в любом случае все это не является законным. Нет чести среди воров и все такое.

***

Радостные крики толпы практически оглушительны, когда два парня на ринге выбивают друг из друга все дерьмо на свете. Это всего лишь стандартный уровень, так как каждые несколько дней проводится только один бой в смертельной ловушке, но они проходят так же тяжело. К тому времени, как звучит последний звонок, я почти уверен, что один парень потерял по крайней мере два зуба — у него фонтаном хлещет кровь.

Между этим боем и моим есть получасовой перерыв, и чем больше я жду, тем больше нервничаю. Джексон потратил двадцать минут на то, чтобы растянуть меня и разогреть, так что я знаю, что готов. Я просто мало что знаю о парне, с которым столкнусь. Очевидно, он тощий маленький засранец, которому здесь нечего делать, но иногда самые тощие оказываются парнями которые побеждают.

По мере приближения времени они начинают объявлять бойцов. Я стою в стороне с Грейсоном, возбужденный и нахожусь в трансе, когда до моих ушей доносится высокомерный голос, который я узнал бы где угодно.

— Так, так, так. Посмотри, кто это.

Я оборачиваюсь и нахожу Картера, оценивающего меня так, словно он готов заменить моего противника, если только кто-нибудь возьмет его на заметку. Глаза Грейсонарасширяются, когда он видит его.

— Что ты здесь делаешь?

Я не жду ответа. — Какого хрена тебе нужно, Трейланд?

— Я хочу, чтобы ты держался подальше от Делейни Каллахан, — насмехается он.

— Извини, приятель. Ничего не могу поделать. Тебе придется поговорить об этом с Лейни.

Он подходит ближе, приближаясь к моему лицу, пока нас не разделяет всего несколько сантиметров. — Нет, видишь ли, я не думаю, что хочу, поэтому я говорю тебе. Держись, блядь, подальше от нее.

Я слабо слышу, как по громкоговорителю объявляют мое имя, но мое внимание остается прикованным к ублюдку передо мной. — Ты собираешься остановить меня, говнюк?

— Ладно, ладно. — Грейсон протискивается между нами, отталкивая Картера назад. — Тебе нужно убираться отсюда к черту!

— Я серьезно, Вон! Я не хочу, чтобы ты был с ней рядом.

Кем, черт возьми, он себя возомнил, указывая мне, что я могу делать? Я делаю шаг к нему, кипя от злости, но Грейсон мгновенно удерживает меня, положив руку мне на грудь.

— Сейчас, блядь, не время, чувак. Тебе нужно выйти на ринг. — Я не отрываю взгляда от Картера, когда он свирепо смотрит на меня в ответ. — Нокс! Выходи, блядь, на ринг!

Наконец, слова Грейсона доходят до меня, и я прохожу сквозь толпу и ныряю за канаты. Грей ждет, пока Картер уйдет, а затем подходит и встает у ринга. Рефери объясняет правила, которые, по сути, заключаются в том, что первый, кто потеряет сознание, проигрывает, и что бой не заканчивается, пока это не произойдет.

Я смотрю через ринг и оцениваю своего противника. Кэл был прав — он тощий, но это, вероятно, означает, что он быстрый. Тем не менее, теперь, когда Картер Трейленд завел меня, я совсем не волнуюсь.

Звучит гонг, начинающий матч, и мы вдвоем танцуем по кругу. Он наносит пару ударов, от которых я легко уклоняюсь, прежде чем, наконец, замахнуться. Мой кулак резко соприкасается с его лицом, только для того, чтобы я снова замахнулся — на этот раз в живот. Когда мой разум представляет Делейни с Картером, я начинаю безжалостно колотить. Кроме нескольких ударов в грудь, у этого парня нет ни единого шанса. Я даже не понимаю, что он в нокауте, пока рефери и Грейсон не оттаскивают меня от него.

К счастью, у парня все еще есть пульс, и когда импровизированные медики уносят его с ринга, я объявляюсь победителем. Толпа сходит с ума, некоторые люди скандируют мое имя, как молитву. Я поднимаю взгляд на офис и вижу, что Кэл смотрит на меня сверху вниз. Он одобрительно кивает, и я расслабляюсь. Я пережил еще одну битву.

***

Грейсон подъезжает к моему дому, и я вылезаю из машины, благодарю его и закрываю за собой дверь. Однако, когда я поднимаюсь на свое крыльцо, я обнаруживаю, что там сидит кто-то, кого я не видел годами.

— Бретт?

Он встает и подходит ко мне. — Привет, Нокс.

— Давно не виделись, чувак. В чем дело? — Я обнимаю его по-братски, но не скрываю замешательства на своем лице.

— Я не хотел приходить сюда, но мне нужна твоя помощь. Это насчет Хейли.

Глава 12

ДЕЛЕЙНИ

Если бы существовал какой-то вид игры "горячо и холодно", кто-то мог бы выиграть игру, то это был бы Нокс. В одну минуту он постоянно пишет мне смс, а в следующую — ничего. Я думала, что увижу его в эти выходные, но его нигде не было видно. Сообщения, которые я отправляю, либо остаются полностью без ответа, либо получают какой-то половинчатый ответ. Это приводит в бешенство.

Может быть, если бы я знала, что у него на уме, я бы не была таким параноиком. Казалось, что все идет хорошо, пока это не оказалось не так. Мы все время разговаривали, тусовались и веселились, когда у нас была минутка наедине. Теперь, похоже, мы вернулись к тому, с чего начали.

— Эй, Лейн? — Тесса, как обычно, заходит в мою комнату без предупреждения. — Ты не видела мои солнцезащитные очки? Я нигде не могу их найти.

Я на секунду отрываю взгляд от телефона и закатываю глаза, как только вижу ее. — Они на твоей голове.

— Серьезно?" Она протягивает руку и находит их. — Боже мой, я схожу с ума. — Когда я не пользуюсь возможностью подшутить над ней, она подходит и садится рядом со мной. — Почему ты такая унылая и мрачная?

— Нокс. Я не уверена, что происходит. Он переходит от горячего к ледяному холоду без какого-либо уведомления или рассуждений вообще. Я этого не понимаю.

Тесс вздыхает, выглядя так, будто она что-то скрывает. — Я не знаю, детка. Может быть, он получил то, что хотел, и теперь его это больше не интересует.

— Это действительно то, что ты думаешь? — Я бы солгала, если бы сказала, что эта идея не приходила ко мне в голову.

— Это было бы не в первый раз. Не поймите меня неправильно, я ударю его по лицу за это, если это так, но это Нокс. Он бы меня не удивил. — Она дважды похлопывает по моей кровати, прежде чем встать. — Если хочешь, пойдем со мной на вечеринку Зейна в эти выходные. Ты сможешь добраться до сути.

Я дарю ей самую лучшую улыбку, на которую только способна. — Спасибо. Я дам тебе знать.

***

Неделя наполнена множеством разных эмоций, начиная от "Я так зла" и заканчивая "Мне искренне все равно". Каждый раз, когда я чувствую себя уверенной и сильной, я говорю себе, что преодолею это и буду двигаться дальше. Может быть, даже приму приглашение Картера пригласить меня на свидание. Однако это настроение в конце концов заканчивается, и я пишу ему, надеясь получить от него больше, чем односложный ответ. Это всегда заканчивается одинаково — полным разочарованием.

К тому времени, когда наступает четверг, я устала от его игры. Очевидно, что попытка поговорить с ним через текст не сработает, поэтому мой единственный способ выяснить, что происходит, — это просто противостоять ему. Сама по себе идея вызывает беспокойство, но я знаю, что это нужно сделать.

Я прощаюсь с Саванной и Грейсоном, прежде чем выйти на улицу. Я выхожу за дверь и спускаюсь по ступенькам, полная решимости получить ответы, но вид определенного человека останавливает меня и практически ударяет меня в грудь.

Нокс стоит перед школой Норт-Хейвен, но он не один. Он с какой-то блондинкой, которая стоит слишком близко, чтобы быть просто друзьями. Они разговаривают, и девушка ярко улыбается, когда смеется. Думать, что Тесса может быть права, достаточно болезненно, но видеть это — это совершенно другой уровень душевной боли.

— Вау, — шепчет Картер, появляясь рядом со мной из ниоткуда. — Это не заняло у него много времени.

Мои брови хмурятся, когда я быстро смотрю на Картера, а затем снова смотрю на Нокса. — Что? Ты знаешь, кто она?

Он кивает. — Это Хейли, бывшая девушка Вона.

У Нокса есть бывшая девушка? Я не должна удивляться. Она великолепна и явно намного опытнее меня. Глупо было думать, что я когда-либо была для него чем-то большим, чем новинкой.

— Я не знала, что он с кем-то встречался.

— Да. Они то встречались, то расставались с первого курса. По сути, это эндшпиль. Это просто вопрос того, когда они решат перестать обманывать друг друга и примут это.

Как будто он чувствует, что я наблюдаю за ним, Нокс оглядывается, и наши глаза встречаются. Он замирает на мгновение, только чтобы грустно улыбнуться мне и отвести взгляд. Именно тогда я понимаю, что видела достаточно. Мне нужно уйти, прежде чем я позволю ему — или Картеру — увидеть меня расстроенной. Никто из них не должен видеть, как я плачу.

***

Пятница — первый день, когда я не отправляю Ноксу ни одного текстового сообщения. Часть меня надеялась, что он будет обеспокоен тишиной и протянет руку, но, конечно, это было просто принятие желаемого за действительное. Мой телефон молчит, за исключением сообщений от Саванны о Нью-Йорке. Вчера она уехала на выходные в Джульярд, так как осенью она пойдет там в школу. Я рада за нее, но я не знаю, что я буду делать без моего лучшего друга.

К тому времени, как садится солнце, я больше не могу усидеть на месте. Он не может просто оставить меня ждать в подвешенном состоянии, даже не попрощавшись. И, черт возьми, уверена, что он не сможет помешать мне жить моей жизнью просто потому, что он больше не хочет в ней участвовать. Нет. Я устала ходить вокруг всего этого на цыпочках.

Я встаю с кровати, подхожу к двери Тессы и резко стучу в нее. Она распахивается, ее макияж наполовину сделан, и она смотрит на меня, как будто я сошла с ума.

— Не уходи без меня. Я иду с тобой.

Слова вылетают из моих уст с такой решимостью, что моя сестра ничего не делает, кроме как улыбается. Хватит, довольно. Паинька покинула здание.

***

Разбираться с хаосом на вечеринках Зейна — это все равно что кататься на велосипеде — со временем и практикой становится лучше. Количество людей, употребляющих наркотики или показывающих слишком много КПК, меня больше не беспокоит. Пока кто-нибудь снова не попытается втянуть меня в секс втроем, я в порядке.

— О, привет, Делейни, — приветствует меня Стоун, обмениваясь взглядом с Зейном и Гейджем. — Мы не думали, что ты будешь здесь сегодня вечером.

Тесса обнимает меня за плечи и притягивает ближе. — Ей нужна была ночь, чтобы расслабиться, а что может быть лучше этого места?

Зейн одаривает меня улыбкой, от которой я сразу чувствую себя более желанной. — Его нет. Не волнуйся, мы заставим тебя расслабиться.

Истон идет за пивом для Тессы и возвращается с бутылкой воды для меня. Я благодарю его, прежде чем сделать глоток, позволяя холодной жидкости помочь мне успокоиться. Может быть, я была не совсем готова к этому, зная, что вероятность увидеть его высока, но теперь отступать нельзя. Черт возьми, даже не гарантировано, что он будет здесь сегодня вечером. Возможно, он слишком занят своей девушкой. Даже мысль об этом вызывает у меня тяжелое чувство в животе.

Я остаюсь рядом с Тесс и смеюсь, когда Гейдж и Стоун устраивают соревнование, кто быстрее выпьет шесть банок пива — побеждает тот, кто первым построит башню из пустых стаканов. Зейн смотрит мне за спину и закатывает глаза с таким отношением, которого я никогда в нем не видела. Обычно он такой спокойный, хладнокровный и собранный. Однако, когда я оборачиваюсь, я понимаю, почему.

Нокс стоит там с девушкой, которая была с ним вчера. У них, похоже, горячий разговор. Она больше не улыбается той беззаботной улыбкой, с которой я видела ее в последний раз, и Нокс выглядит готовым сорваться.

Когда она уходит, Нокс дергает себя за волосы и направляется к нам. Я быстро отвожу глаза, еще не будучи почти готовой увидеть его, но зная, что у меня нет особого выбора.

— Мне нужно чертово пиво, — заявляет он.

Стоун хихикает. — Что случилось? Проблемы в раю?

— Пошел ты. Это не так, и ты это знаешь.

— Чувак, ты в последнее время такой странный, мы ничего не знаем, — утверждает Гейдж.

Нокс усмехается и качает головой, заходя за стойку, чтобы выпить. Когда он оборачивается, его глаза впервые встречаются с моими и расширяются.

— Делейни, — выдыхает он. — Я тебя не видел.

Я слабо улыбаюсь. — Да, ну, кажется, ты был немного… занят.

На мгновение он выглядит сбитым с толку, прежде чем понимает, о чем я говорю. Однако, когда он собирается ответить мне, кое-что еще привлекает его внимание. — Ты, должно быть, блядь, издеваешься надо мной.

Не говоря больше ни слова, он бросается к двери, где Хейли разговаривает с каким-то парнем, и хватает ее за запястье. Она кричит что-то ему в лицо, затем вырывается и топает вверх по лестнице. Нокс раздраженно откидывает голову назад, прежде чем последовать за ней.

— Они кажутся… счастливыми, — саркастически замечаю я.

Зейн хмыкает, показывая свое раздражение. — Я не знаю, какого хрена он делает. У них долгая, запутанная история, но на этот раз что-то изменилось. Однако он не говорил со мной об этом, так что я в таком же неведении, как и ты.

Они все не сводят с меня глаз, сочувствующие взгляды никак не влияют на мое настроение. Может быть, прийти сюда сегодня вечером было не такой уж хорошей идеей, в конце концов. Мой выбор прост — остаться и подвергать себя видениям Нокса и Хейли всю ночь, или проглотить свою гордость и уйти. Ради моего здравомыслия и моего сердца я выбираю последнее.

— Мне жаль, Тесс. Я собираюсь отправиться домой.

Она хмурится. — Ты уверена? Мне жаль. Я подумала, что это было бы хорошей идеей. Я не думала, что она будет здесь.

— Все в порядке. Я просто собираюсь взять свои ключи. Куда ты их положила?

— Комната Зейна.

Отлично, наверху. Я делаю глубокий вдох. Просто возьми ключи и уходи. Он, вероятно, даже не в комнате Зейна — больше похоже на комнату для гостей или что-то в этом роде, делает бог знает что. Я медленно крадусь вверх по лестнице, убеждаясь, что путь свободен, затем ныряю в спальню, чтобы взять свой ключ и сумочку. Однако, как только я собираюсь уходить, я попадаю прямо в зону боевых действий.

— Хейли, блядь, остановись!

— Нет! — Кричит она в ответ. — Просто оставь меня в покое и позволь мне жить своей чертовой жизнью!

Она идет в ванную и захлопывает дверь у него перед носом. Я пытаюсь ускользнуть незамеченной, но удача не на моей стороне, и ключи выскальзывают у меня из рук и со звоном падают на деревянный пол. Нокс оборачивается на звук.

— Лейни?

— Извини, я не хотела прерывать. Я просто собираю свои вещи.

— Ты уходишь? Разве ты не только что пришла сюда? — Он действительно выглядит обиженным этой идеей.

Я проглатываю комок в горле и расправляю плечи. — Не делай этого. Не делай вид, что тебе не все равно.

Его брови хмурятся. — Что заставляет тебя думать, что мне все равно?

— О, я не знаю. Может быть, тот факт, что в одну минуту у нас все было хорошо, а в следующую ты практически исчез из моей жизни — и нет, твои недоделанные ответы не в счет. — Я делаю шаг назад. — Это круто. Я понимаю, почему ты это сделал, и у вас двоих есть общая история. Я поняла. Я просто не заинтересована в том, чтобы быть твоей второстепенной фигурой.

Я собираюсь уйти, когда он бросается ко мне и хватает за руку. — Подожди, остановись. Это не то, что ты думаешь. — Я бросаю на него взгляд, который точно показывает, насколько я взволнована всей этой ситуацией, но я не отстраняюсь, поэтому он продолжает. — Да, у нас есть история, но это не то, что сейчас. Ее брат попросил меня о помощи. Она пристрастилась к каким-то тяжелым наркотикам. Когда ее родители узнали об этом и попытались вмешаться, она сбежала и начала жить в приюте для бездомных. Я просто пытаюсь уговорить ее пойти домой.

Это печальная история, и часть меня может даже восхищаться его желанием помочь, но этого недостаточно. — Нет. Мне жаль, но нет. Ты провел последнюю неделю, делая все, что угодно, но полностью игнорируя меня, вообще без каких-либо объяснений.

— Я объясняю сейчас.

Я пожимаю плечами. — Слишком мало, слишком поздно. Что бы ни происходило между нами, этого больше нет. Быть вместе только, когда я рядом или когда тебе удобно, не работает для меня.

Он застает меня врасплох, разворачивая нас и прижимая меня к стене, его лицо всего в нескольких сантиметрах от моего. — Ты настолько неправа, что даже не знаешь, какой путь правильный, но ты вошла прямо в логово льва, Бэмби. Я ни за что не позволю тебе сейчас повернуть вспять. Теперь ты играешь в мою игру.

Его губы встречаются с моими в мучительном поцелуе. Все его разочарование, его страсть, его отчаянная потребность удержать меня — я чувствую все это, и у моей решимости нет ни единого шанса. Каждое сопротивление, которое я испытывала по отношению к нему, испаряется, когда он прижимается ко мне, целует меня вот так. Он хватает меня за талию и с легкостью приподнимает, позволяя мне обхватить ногами его бедра. Ни один из нас не отстраняется, когда он ведет нас в спальню и пинком захлопывает за собой дверь.

Отнеся меня к кровати, он укладывает меня и нависает надо мной. Его руки блуждают по всему моему телу, когда я хватаюсь за его рубашку. Когда он стягивает ее через голову, я наконец-то могу рассмотреть все его татуировки. Те, что у него на руках, я видела, но два воробья на его груди всегда были спрятаны, спрятаны подальше от посторонних глаз. Я хочу проследить их все и зафиксировать каждую в памяти.

Он смотрит на меня сверху вниз с таким терпением и заботой. — Ты доверяешь мне?

В последний раз, когда он спросил меня об этом, в итоге он подарил мне мой первый оргазм — и вы никогда не услышите, чтобы я жаловалась на это. Однако я не собираюсь ему лгать.

— Не так уж и много.

Улыбаясь, он медленно приподнимает мою рубашку, пока она не оказывается у меня на груди. Я слегка приподнимаюсь, и он натягивает ее мне на голову, как будто я из тонкого фарфора. Хрупкая. Нежная. Как будто, если он будет двигаться слишком быстро, я разобьюсь вдребезги. Честно говоря, я могла бы.

— Ты достаточно мне доверяешь? — спрашивает он, скользя пальцами по поясу моих джинсов.

Это не очень хорошая идея — отдавать ему эту часть себя. От него одни неприятности, и у него уже есть сила уничтожить меня. Отдав ему всю себя, я свяжу свою судьбу с его. Я прочитала достаточно любовных романов, чтобы знать, что это рискованный шаг, но моя голова борется с моим сердцем и гормонами.

Когда мое сердце побеждает в войне, я притягиваю его к себе и снова соединяю наши губы. Я вслепую расстегиваю его брюки, затем провожу ногтями по его спине. Он медленно раздевает меня, пока я не остаюсь лежать на кровати совершенно голая. Его глаза обшаривают все мое тело, не торопясь, как будто он хочет насладиться этим. Насладиться мной.

— Как может кто-то столь безупречный, как ты, хотеть кого-то вроде меня?

Я протягиваю руку и кладу ее ему на щеку. — Ты намного лучше, чем ты себе представляешь.

— Я не такой, Бэмби. Я — крушение поезда. Бомба, ожидающая, чтобы взорваться и посеять хаос на всех и вся вокруг меня.

— Тогда сделай это, но возьми меня с собой.

Его тело накрывает мое, когда он целует меня с такой нежностью, что у меня перехватывает дыхание. Кто знал, что кто-то такой холодный, как камень, может быть таким теплым и нежным? Он скользит рукой вниз и начинает растирать меня, так же, как он делал в машине. Я тихо стону ему в рот, только для того, чтобы он проглотил это. Когда я выгибаю бедра вверх, он останавливается, и я хнычу от потери трения.

Он тихо хихикает. — Не волнуйся, детка. Мы только начинаем.

Потянувшись к тумбочке, он достает презерватив и кладет его на кровать рядом с нами. Как будто он может почувствовать страх, пробегающий по мне, он целомудренно целует меня в губы, затем смотрит мне прямо в глаза.

— Ты можешь остановить меня, если хочешь. Единственное, чего ты не можешь сделать, это выйти за эту дверь с намерением вычеркнуть меня из своей жизни, потому что, клянусь Богом, Делейни, я буду бороться с тобой на каждом чертовом шагу. Это не вариант.

Я ошеломленно замолкаю. Честно говоря, я знаю, что для меня это тоже не вариант, но я собираюсь сделать это, если понадобится. Сейчас это самое далекое, что у меня на уме.

Двигаясь вниз по моему телу, оставляя по пути легкие поцелуи на моей коже, он, наконец, прибывает к месту назначения. Его пристальный взгляд полностью остается на мне, и когда его язык облизывает полоску на моем клиторе, все мое тело напрягается. Положив одну руку мне на живот, удерживая меня на месте, он тянется другой и переплетает свои пальцы с моими.

— Ты на вкус как гребаный рай. — Он делает это снова. — Невинная, и чистая, и моя.

Пока его рот творит свое волшебство, он опускает большой палец вниз и надавливает на мой клитор, доводя уровень удовольствия, разливающегося по моему телу, до небывало высокого.

— Нокс, — выдыхаю я.

— Черт, мое имя так хорошо звучит из твоих уст прямо сейчас.

Он прижимается лицом к моим складкам, входя сильнее, чем раньше, — как будто он не может насытиться. Даже если бы я захотела, я не могу сдержаться. Я выкрикиваю его имя, когда оргазм пронзает мое тело с достаточной силой, чтобы сломать меня.

Нокс возвращается, чтобы поцеловать меня в шею, оставляя след на ключице. Он хватает презерватив и разрывает его, прежде чем натянуть на свой твердый член. Затем он выстраивается в линию у моего входа.

Он медленно входит, и я морщусь от боли, когда растягиваюсь вокруг него. Его рука сжимает мою собственную, и его голова откидывается назад от удовольствия. Он прикусывает губу так сильно, что чуть не идет кровь. Когда он достигает этой маленькой стены сопротивления, я делаю глубокий вдох.

— Ты моя, — говорит он мне. — Не Картера. Не кого-нибудь другого. Черт возьми, только моя. — Одним решительным толчком он прорывается и полностью овладевает мной. От укола боли я обхватываю его руками и ногами, напряженная, но не желающая отпускать. — И теперь эта киска тоже моя.

— Твоя, — повторяю я.

— Хорошая девочка.

Он набирает ритм, не давая мне времени приспособиться, но вскоре я стону его имя и сжимаюсь вокруг него. Его язык переплетается с моим собственным, мой вкус все еще сохраняется.

— Ты так хорошо берешь мой член. Как будто ты, блядь, была создана для меня.

Его слова толкают меня через край, и все мое тело сотрясается в конвульсиях, не испытывая ничего, кроме чистого экстаза. Погружаясь в блаженный туман, мое имя слетает с языка Нокса, как молитва, когда он опорожняет все, что у него есть, в презерватив.

Он убирает прядь волос с моего лица и целует меня с выражением в глазах, которое успокаивает все мои страхи, что он снова бросит меня после этого.

— Ты в порядке?

Я напеваю, не доверяя своему голосу, чтобы вообще что-то сказать. Нокс издает хриплый смешок. Он осторожно выходит из меня и избавляется от презерватива, прежде чем вернуться в постель, поворачивая меня так, чтобы моя голова легла ему на грудь. Его губы оставляют поцелуй на моих волосах, пока он проводит успокаивающими кругами по моей коже.

Пока я лежу здесь, слушая, как звук его сердцебиения смешивается с моим собственным, ясно одно — даже герой не сможет спасти меня сейчас.

Глава 13

НОКС

Я никогда ни в ком не нуждалась в своей жизни. Я рос без отца и матери, которая редко была рядом, в раннем возрасте я научился быть одному — и меня это устраивало, до сегодняшнего вечера. Услышав слова, исходящие из уст Делейни, о том, что мы заканчиваем отношения до того, как они действительно начались, это было шоком для моей системы. Девушки годами появлялись и исчезали из моей жизни, обычно по моей вине, но в ту секунду, когда она хотела уйти, это было так, как будто кто-то вонзил нож прямо мне в грудь.

Я сижу на кровати, прислонившись к изголовью, и смотрю, как она крепко спит рядом со мной. Мирное выражение ее лица, то, как ее волосы разметались по подушке, мягкое дыхание, исходящее от ее идеальных губ, — это все, в чем я мог потеряться, и это пугает меня до чертиков.

Опасно впускать ее. Тот факт, что она и я никогда не сможем быть чем-то большим, чем просто интрижка в выпускном классе, — это суровая правда, с которой я не готов столкнуться. Однако, если это выбор между тем, чтобы иметь ее в течение нескольких месяцев или не иметь ее вообще — ответ прост. Это почти гарантия того, что по крайней мере один из нас выйдет из этого разбитым на большее количество кусочков, чем можно собрать вместе, но я эгоистичный сукин сын. Если она никуда не денется, я тоже.

***

Ясное утро начинает заполнять комнату, и мне становится легче видеть, что я делаю. Я провожу карандашом по блокноту для рисования в умелой и отработанной манере, стараясь передать мягкость кожи Делейни. Последнее, чего я хотел, это видеть кошмар, когда она спит рядом со мной, поэтому я решил вообще не спать. Не похоже, что это было в первый раз. Бессонница — нежеланный, но почти постоянный гость в моем мире.

Когда Лейни начинает шевелиться, я закрываю блокнот и убираю его в ящик тумбочки. За эти годы я столько раз останавливался в этой комнате, что она практически моя собственная.

— Доброе утро, — шепчет она.

Я ложусь обратно и поворачиваюсь на бок лицом к ней. — Хорошо спалось?

Она кивает. — Прости, что я на тебя разозлилась. Я должна была дать тебе шанс все объяснить.

— Нет, — возражаю я. — Мне жаль. Хейли похожа на черную дыру, и я думаю, что после того, как ее брат попросил меня о помощи, меня просто засосало обратно. Она чертовски хорошо манипулирует и точно знает, как добиться своего.

— Ты когда-нибудь был влюблен в нее?

Сам вопрос удивляет меня, но еще больше меня удивляет тон ее голоса, когда она задает его — как будто она искренне боится ответа.

Я качаю головой. — Нет, это никогда не было настолько серьезно. У нас просто было много общего, и мы знали друг друга долгое время. Каким-то образом, по ходу дела, все усложнилось.

Я даже не уверен, почему я говорю ей это. Если бы кто-нибудь еще спросил меня о моем и Хейли неудачном прошлом, я, вероятно, сказал бы им, чтобы они пошли нахуй. Но опять же, там идет Делейни — пробивает мои стены и заставляет меня сомневаться во всем.

— Хватит о ней. Одевайся, — мягко требую я. — Я слишком долго провел без тебя на прошлой неделе, и я пока не готов тебя отпустить.

Широкая улыбка растягивается на ее лице, и она делает именно то, что я прошу. Только спустившись вниз, мы натыкаемся прямо на Тессу и Истона. Я надеялся, что они все еще спят, но, видимо, нет.

— Лейни? — Она спрашивает, сбитая с толку. — Я думала, ты ушла домой прошлой ночью. — Именно тогда ее взгляд останавливается на мне. — Боже мой.

— Тесс, — предупреждает Делейни. — Мы поговорим об этом позже. Пожалуйста.

Она не хочет прекращать тему, это ясно написано на ее лице, но, к моему облегчению и облегчению Делейни, она это делает — пока, во всяком случае. Я беру наши куртки из шкафа и помогаю ей надеть ее.

— Ладно, говнюки. Я ухожу. Увидимся, ублюдки, позже.

Зейн поднимает один палец, допивая свое утреннее пиво. — Не забудь об игре сегодня вечером.

— Игра? — Спрашивает Тесса. — Разве сезон не закончился больше месяца назад?

Я стону и закатываю глаза. — Да, но твой придурок футбольный капитан ведет себя как неудачник. Он фактически потребовал импровизированного противостояния. Школа Норт-Хейвен против школы Хейвен Грейс. Никаких судей. Никаких правил. Просто тотальная война.

— Что-то подсказывает мне, что это не столько о футболе, сколько о ревности. — Тесс смотрит на свою сестру, ожидая, пока она соберет кусочки вместе.

— Я не знаю, почему вы все, кажется, думаете, что у него ко мне такие большие чувства, — ворчит Делейни. — Он этого не делает. Я для него просто завоевание. Единственное, чего он хочет, это то, чего ему не дают.

— Черт возьми, это не так. — Я хватаю ее за руку и притягиваю к себе. — Но я действительно не думаю, что дело только в этом. Он… по-другому относится к тебе. Очень территориально.

Она закатывает глаза. — Ну, это не имеет значения. Он просто друг, и меня больше ничего не интересует.

Ее слова успокаивают меня больше, чем должны, и Зейн замечает, как все мое тело расслабляется. Он ухмыляется, бросая на меня понимающий взгляд, и если я не вытащу Делейни отсюда в течение следующей минуты, я пожалею об этом.

Когда мы выходим за дверь, я замечаю красивый Lamborghini, стоящий на подъездной дорожке. Часть меня шокирована, что она принесла это сюда. Это не самая приятная часть города. С другой стороны, у ее семьи, похоже, достаточно денег, чтобы позволить себе лучшую из возможных страховок.

— Эй, — говорит она, привлекая мое внимание. В ту секунду, когда я поворачиваюсь к ней лицом, она бросает мне свои ключи. — Только не разбей ее.

У меня отвисает челюсть, когда я понимаю, что собираюсь водить машину, которая стоит больше, чем моя жизнь. — Женщина, ты потеряла свой вечно любящий разум.

Когда она поворачивается ко мне, чтобы улыбнуться, солнце светит ей прямо в лицо, и я в восторге от ее красоты. Она сияет — излучает счастье каждой порой — и черт возьми, если это не заразно. Я мог бы провести весь день, запоминая цвета в ее глазах, и не иметь ни одной проклятой жалобы.

Я сажусь на водительское сиденье, любуясь интерьером с этой стороны машины. Я практически пускаю слюни от того, насколько это великолепно. Единственная вещь в мире, которая даже не идет в сравнении, — это девушка, сидящая рядом со мной.

Двигатель оживает, и я уже чувствую в нем силу. Делейни наблюдает за мной, когда я осторожно выезжаю с подъездной дорожки. Как только я выезжаю на дорогу, я нажимаю на педаль газа, и машина рвется вперед. Мои глаза расширяются, и я убираю ногу с педали газа.

— К этому нужно немного привыкнуть, — хихикает она. — Итак, куда мы идем?

— Мне нужно забрать кое-что из дома, а потом я подумал, что мы могли бы прокатиться по побережью. Я хочу посмотреть, на что способна эта малышка.

Дорога до моего дома занимает всего несколько минут, и к тому времени, когда я это делаю, я начинаю осваивать вождение автомобиля мощностью более 700 лошадиных сил. Я оставляю его включенным и открываю дверь.

— Я сейчас вернусь.

— Хорошо.

Выпрыгнув из машины, я бегу внутрь. Как обычно, тихо. Моя мама, вероятно, либо спит, либо взяла другую смену. Я пытался помочь с некоторыми счетами, используя небольшую сумму, которую Кэл позволяет мне забрать за бои, но мы все еще далеки от того, чтобы чувствовать себя комфортно.

Я подхожу к своему шкафу, хватаю с вешалки то, что ищу. Это рискованный шаг, за который я обязательно получу кучу дерьма от своих друзей, но мне все равно. Если я чему-то и научился за последние двенадцать часов, так это тому, что жить без нее — не вариант. Не для меня. Если это то, что ей нужно, я дам это ей.

Возвращаясь к машине, я сажусь и бросаю майку на колени Делейни. Она берет ее, внимательно осматривая. Спереди логотип Норт-Хейвен. Мое имя и номер на обороте.

— Это для тебя, чтобы надеть сегодня вечером? — Спрашивает она.

— Нет. Это для тебя, чтобы надеть сегодня вечером.

Ее глаза расширяются, когда она поворачивается ко мне лицом. — Ты хочешь, чтобы я надела футболку соперника моей школы в игре. — Это не вопрос, просто уточнение. Я киваю. — О, я понимаю. Это уловка, чтобы заставить Картера ревновать.

Я качаю головой. — Я имею в виду, что это дополнительное преимущество, да, но это не причина. Я хочу, чтобы все знали, что ты моя.

— Это— На ее лице расплывается веселая улыбка. — О, мой Бог. Это твой способ сделать нас официальными.

— Заткнись, — стону я, снова пристегивая ремень безопасности и заводя машину.

— Я думала, у тебя нет подружек.

Я смеюсь, потому что она права. — Я не знаю, но в последнее время ты заставляешь меня нарушать все мои правила. Что такое еще одно?

***

Когда вы живете в таком сплоченном городке, как Норт-Хейвен, слухи распространяются быстро — особенно когда речь идет об импровизированном футбольном матче между крупнейшими соперниками в округе. Трибуны с обеих сторон заполнены по максимуму, и люди, которые не смогли найти места, стоят вдоль ограждения. Мне требуется всего минута, чтобы заметить Делейни. Она стоит с Тессой на стороне Норт-Хейвен, и, черт возьми, как она хорошо выглядит.

Она улыбается мне и машет рукой, заставляя меня подмигнуть в ответ. Тесса игриво закатывает глаза, и я читаю по ее губам, когда она говорит своей сестре, что та безнадежна.

— На ней твоя майка? — Спрашивает Зейн, прищурившись на них.

Медленно качая головой, я делаю шаг назад. — Ни слова.

— Итак, что в этом забавного?

Игра очень напряженная. Если бы кому-то пришлось судить, кто был лучшим квотербеком, Грейсон или я, это была бы патовая ситуация. Эта игра будет полностью сведена к обороне, и Трейланд явно не против сменить позицию, чтобы попытаться взять верх над нами. Я думал, что отсутствие правил означает присутствие нечестной игры, но, полагаю, стандартные правила тоже отброшены в сторону.

Я ухожу с поля после очередного тачдауна, когда Картер попадает мне в лицо. Он явно зол, его кулаки сжаты, а плечи напряжены.

— Какого хрена Делейни надевает твою футболку? — Он усмехается. — Я думал, я сказал тебе держаться от нее подальше.

Я кладу руку ему на грудь, чтобы удержать его на месте. — С чего ты взял, что я когда-нибудь сделаю то, что ты, черт возьми, скажешь?

Сухой смешок слетает с его губ, когда он на секунду оглядывается по сторонам. — В любом случае, на что ты тратишь свое время? Она даже не в твоем вкусе. Они не зря называют ее Святой Делейни.

Я ухмыляюсь. — Прошлой ночью в моей постели она была кем угодно, только не святой.

Как будто я бью его прямо по больному месту, он дергается назад и бормочет что-то невнятное, прежде чем броситься на меня. Я отпрыгиваю назад, смеясь, когда Стоун встает передо мной, и несколько товарищей Картера по команде оттаскивают его. Он борется с ними на каждом шагу, кричит что-то о том, что надерет мне задницу, но меня это не волнует. Мы выигрываем игру, и меня подбадривает девушка, которая выглядит чертовски сексуально в моей майке. Даже Картер Трейленд не может разрушить это для меня.

***

Игра заканчивается со счетом 24–21 в пользу НХ. Грейсон, будучи хорошим спортсменом, подходит, чтобы поздравить меня, и пожимает мне руку. Для кого-то другого мы просто выглядим как два квотербека, обменивающиеся уважением по поводу хорошо сыгранной игры. Мало ли они знают, что мы погрязли в одной и той же неразберихе, просто пытаемся справиться с этим.

Тесса и Делейни стоят с парнями, и как раз перед тем, как я собираюсь оставить Грейсона после разговора о предстоящих боях на этой неделе, он хватает меня за руку.

— Не думай, что я не заметил, во что сегодня одета Делейни.

— Да, и?

Он вздыхает. — Ну, часть меня хочет сказать тебе, что я надеру тебе задницу, если ты причинишь ей хоть каплю боли, но я видел тебя на ринге, и ты чертовски бесстрашен. Итак, я прошу тебя, как друга, быть добрым к ней. Она самое близкое, что у меня есть, к сестре.

— Красавчик, кто, блядь, сказал, что мы друзья?

Я смеюсь и подхожу к своим друзьям, игнорируя все, что он сказал. Возможно, у меня и нет намерений причинять боль Делейни, но я чертовски уверен, что не обещаю ему ничего по какому-то братскому кодексу.

— Все в порядке? — Лэйни спрашивает, как только я подхожу достаточно близко.

— Ага. — Положив руку ей на плечи, я притягиваю ее ближе. — Ты придешь ко мне домой?

Она улыбается мне и кивает. — Мне просто нужно пойти домой, чтобы переодеться. Я встречу тебя там.

***

Девушки уходят, оставляя меня и парней праздновать нашу победу, прежде чем отправиться на выход. Стоун, будучи таким говнюком, каким он и является, настаивает на том, чтобы помочиться на поле Хейвен Грейс. Гейдж использует фломастер, чтобы как можно крупнее написать “ХГ ОТСТОЙ” на краю трибуны. И Истон крадет один из шлемов, оставленных на поле одним из их игроков. Мы с Зейном, с другой стороны, стоим в стороне и смеемся над идиотизмом и незрелостью наших друзей.

— Ладно, ты готов убираться отсюда? — Зейн достает свои ключи из кармана.

Я киваю. — Да, поехали.

Мы возвращаемся к его машине, когда у меня в кармане звенит телефон. Я останавливаюсь, чтобы вытащить его, и нахожу сообщение от Делейни.

Делейни: Планы меняются. Ты все еще в школе? Я заеду за тобой.

Я не могу удержаться от улыбки, когда печатаю свой ответ.

Нокс: Звучит заманчиво, детка. Я подожду здесь.

— Ты иди вперед, — говорю я Зейну, когда Стоун, Истон и Гейдж забираются на заднее сиденье. — Лейни уже на пути сюда. Я просто собираюсь дождаться ее.

Зейн хихикает и качает головой. — Черт. Любовь изменила тебя.

— Убирайся нахуй отсюда с этим дерьмом.

Он приподнимает брови, прежде чем сесть в машину и тронуться с места. Я сажусь на ступеньку и жду. Сообщение от Бретта, в котором он сообщает мне, что нашел Хейли этим утром и сумел притащить ее задницу обратно домой, остается без ответа. Она больше не моя проблема, и я действительно не должен был позволять себе снова погружаться в ее хаос.

То, что у меня есть с Делейни, может быть чертовски опасным, но это чертовски реально. Она не осуждает меня и не ожидает ничего такого, чего я не могу ей дать. Вместе мы просто… мы.

Я смотрю на свой телефон, когда из ниоткуда подъезжают две машины. Из машины выскакивает куча парней, но я узнаю только одного — Картера.

— О, смотрите, кто совсем один, — издевается он, подходя ближе. — Кого ты ждешь? Твою девушку?

Прежде чем у меня появляется шанс пошевелиться, три человека подходят ко мне сзади, хватают меня за руки и удерживают так, что я не могу пошевелиться. Я пытаюсь вырваться на свободу, но это бесполезно. Я обездвижен. Картер крадется ко мне, выглядя как кот, поймавший канарейку.

— Может быть, в следующий раз ты послушаешь, когда я, блядь, скажу держаться от кого-нибудь подальше.

Глава 14

ДЕЛЕЙНИ

— Хорошо, значит, ты просто не собираешься рассказывать мне, как все прошло от него с какой-то другой сукой до тебя, надевшей его футболку на футбольный матч? Типа, мы просто притворяемся, что этого не было?

Тесса расспрашивала меня с той секунды, как мы покинули футбольное поле. Я понимаю. Вся ситуация сбивает с толку даже меня, а я живу этим. Тем не менее, мне нравится, как обстоят дела, и их сомнение может привести к тому, что это изменится. Лично я считаю, что это не то изменение, которое того стоит.

— Я же говорила тебе — он с ней не встречался. Ей нужна была помощь. Он пытался быть милым.

Она смотрит на меня скептически. — И ты в это поверила?

Я стону. — Заткнись. Ты не знаешь его так, как знаю я. Он не так уж плох.

— Делейни, я лично видела, как этот мальчик помочился на ручку двери машины учительницы, потому что она наказала его.

— Хорошо, — сдаюсь я. — Он на восемьдесят процентов плох, но не с этим. Ты не видела выражение его лица прошлой ночью. Мысль о том, чтобы потерять меня, искренне причинила ему боль.

Она закатывает глаза. — Итак, очевидно, что спать с ним было единственным вариантом.

Я смеюсь, не оправдывая ее ответом, когда подхожу к своему комоду и вытаскиваю пару спортивных штанов и футболку. Я не знаю, какие планы на сегодняшний вечер, но я бы предпочла быть готовой, чем возвращаться сюда снова.

У Тессы звонит телефон, и она пораженно выдыхает. — Все, что я говорю, это то, что ты должна быть осторожна. — Она нажимает, чтобы ответить, затем подносит телефон к уху. — Эй, Ист… Подожди, что? Что, черт возьми, произошло? Ладно, ладно. Мы скоро будем прямо там. — Как будто это конец света, она вешает трубку и бросается к моей двери. — Давай. Мы должны идти.

— Что? — Я спрашиваю, сбитая с толку. — Тесса, что случилось?

Ее следующие слова вызывают страх и такой уровень гнева, что я не думала, что меня может так захлестнуть. — На Нокса напали.

***

Подъезжая к его дому, я не могу достаточно быстро выйти из машины и зайти внутрь. Звук срывающегося Нокса слышен на всей противоположной стороне улицы. Он явно зол, но кто бы не был?

Мы с Тессой взбегаем на крыльцо и входим в дверь. Зрелище передо мной заставляет весь мой мир остановиться. Красивое лицо Нокса опухло и деформировано. У него порез на щеке и довольно сильный синяк, уже образующийся под глазом. Его губа разбита, а на рубашке видны остатки засохшей крови. Если это то, что я вижу на первый взгляд, я могу только представить, как выглядит его закрытая часть.

— Отвали от меня, — кричит он, когда Зейн пытается успокоить его. — Я хочу найти его. Я хочу найти его и отправить его чертову задницу в больницу. Клянусь Богом.

— Его отец — окружной прокурор, — напоминает Зейн, но Нокс не слушает. — Просто сядь, чувак. Давай.

Это сделал Картер?

Нокс ходит взад и вперед, даже не осознавая, что я здесь. — Ни за что. Он гребаный покойник.

Зейн смотрит на меня умоляющими глазами, и Тесса подталкивает меня, и я начинаю действовать. Я должна оказаться прямо перед Ноксом, прежде чем он увидит меня, но когда он это делает, он замирает. Я протягиваю руку, нежно кладу ладонь ему на щеку, и он наклоняется навстречу моему прикосновению.

— Сядь. Мне нужно привести тебя в порядок.

Ко всеобщему удивлению, он неохотно слушает. Я подхожу, чтобы взять миску и наполнить ее водой,прежде чем взять аптечку первой помощи с кухонного стола. Взяв все с собой, я сажусь на кофейный столик перед ним. Я смачиваю салфетку и подношу к его губе, вздрагивая, когда он шипит от боли, но не отстраняется.

В течение следующих десяти минут я делаю все возможное, чтобы вылечить его — счищаю засохшую кровь и, где могу, наношу антибактериальный крем. Тем не менее, он определенно будет болеть к утру, и ему потребуется что-то получше, чем антибактериальный крем. Никто не говорит ни слова, пока я работаю, либо потому, что они боятся, что Нокс снова разозлится, либо они шокированы тем, что он подчиняется каждому моему слову.

Я заканчиваю и убираю вещи. — Тесс, ты можешь отвезти меня в магазин очень быстро? Я хочу подобрать что-нибудь от боли. Ему это понадобится. — Она кивает, и я оставляю легкий поцелуй на губах Нокса, прежде чем уйти. — Я сейчас вернусь, хорошо?

— Тебе же лучше.

Как только мы выходим за дверь, я слышу, как Стоун фыркает. — Так много для того, чтобы просто валять дурака. Ты такой взбитый.

И да, может быть, я чувствую малейшую гордость за это.

***

Я лежала, положив голову на колени Нокса, рассматривая каждую из его татуировок, в то время как его глаза были прикованы к фильму. Синяки на его груди и животе ужасны, но, похоже, у него нет никаких внутренних повреждений — слава Богу.

— Я не могу поверить, что Картер сделал это с тобой.

Это привлекает его внимание, и он смотрит на меня сверху вниз. — Он не тот парень, за которого ты его принимаешь.

Уголки моего рта приподнимаются. — Забавно, это то, что я всем о тебе говорю.

— Не делай этого, — стонет он. — У меня есть репутация, которую нужно поддерживать. Ты заставишь меня выглядеть полным слабаком.

— А ты не такой?

Тыкая меня в бок, он заставляет меня извиваться. — Черт возьми, нет. Просто трудно быть задницей по отношению к тебе.

— Кажется, я помню, что вначале у тебя не было проблем.

— Да, но это было до того, как ты покорила меня своим вспыльчивым характером и склонностью не слушать ни черта из того, что я говорю.

— А я-то думала, что я просто уловка, чтобы заставить ревновать одного придурка из частной школы.

Он ухмыляется. — Это просто приятный бонус.

Морщась, он двигается в сторону, чтобы выскользнуть из-под меня, а затем встает. Когда он уходит, я замечаю татуировки, покрывающие его спину. Роза на его лопатке. Молитвенные руки с другой стороны. "Не бойся зла. Не доверяй никому." надпись сверху причудливым почерком. Все они — прекрасная часть его.

— Что означают твои татуировки?"

Он пожимает плечами, делая вид, что это ерунда, и роется в кухонных шкафах. — Просто то, что мне нравилось в то время.

— Ты вряд ли похож на человека, который постоянно наносит что-то на свою кожу без всякой причины.

На секунду прекращая то, что он делает, он смотрит на меня и улыбается. — Ты невозможна, ты это знаешь?

Я прикусываю губу. — Да.

Через пару минут Нокс подходит с бутылкой "Джек Дэниелс" и двумя рюмками. Я внимательно смотрю на все это, прежде чем взглянуть на него.

— Я заключу с тобой сделку, — начинает он. — За каждую твою рюмку я буду рассказывать тебе об одной из моих татуировок.

— Это вряд ли справедливо. Если я захочу узнать их все, я окажусь в больнице с алкогольным отравлением.

Он на секунду задумывается, прежде чем кивнуть. — Хорошо, одна рюмка за две татуировки.

Когда я больше не спорю, он наливает немного алкоголя в каждый стакан. Я провел последние восемнадцать лет, не позволяя ни единой капле коснуться моего языка, но почему-то прямо сейчас я хочу. Я хочу испытать все с ним. Это похоже на то, что острые ощущения от чего-то нового окрыляют меня, но только когда он рядом, чтобы делать это со мной.

Он протягивает мне рюмку и одаривает одной из своих душераздирающих улыбок. Даже весь в синяках, он такой чертовски горячий.

— Твое здоровье.

Мы глотаем жидкость одновременно, и она обжигает мне горло на всем пути вниз. Я морщусь, качаю головой и потираю языком небо, пытаясь избавиться от привкуса.

— О Боже, это отвратительно.

Нокс просто посмеивается. — Со временем к этому привыкаешь. — Он ложится спиной на пол и переносит весь свой вес на локти. — Ладно, Бэмби, ты это заслужила. Выбери две.

Я осматриваю его тело, имея так много разных вариантов на выбор. Однако есть кое-что, о чем я уже некоторое время размышляю.

— Черепа на твоем предплечье.

Он смотрит вниз и проводит пальцем по покрытой чернилами коже. — Я получил это два года назад. Все они замысловато связаны друг с другом, и их всего пять. Они представляют Зейна, Истона, Гейджа, Стоуна и меня.

— Вау, — выдыхаю я. — Это достойно восхищения.

— Не совсем. Мы просто прошли через много дерьма вместе, и они всегда прикрывали мою спину. Я не сомневаюсь, что они всегда будут в моей жизни, поэтому мне показалось вполне уместным постоянно носить что-то о них на своем теле.

Позволяя его словам просочиться внутрь, я уже вижу, что была права насчет него. Он намного глубже, чем люди думают о нем. Это гораздо больше, чем то, что вы видите на поверхности.

— А воробьи?

Его брови хмурятся, когда он наклоняет голову, чтобы увидеть их — по одной возле каждой ключицы. — Куда бы они ни отправились, воробьи всегда возвращаются домой. Они верны до мозга костей, а верность для меня имеет большое значение.

***

К тому времени, как мы выпиваем по четыре рюмки, я так пьяна, что комната, кажется, кружится. В обмен на то, что я проглотил мерзкую жидкость, я узнала, что пальма на его бицепсе — это то, что он получил, когда был под кайфом на весенних каникулах, черная роза предназначена для того, чтобы показать, что в темноте есть красота, а молящиеся руки должны были прикрыть пенис, который его друг вытатуировал на нем, пока он был пьян и в отключке.

— Это слишком хорошо, — смеюсь я, когда он показывает мне, где в ладонях спрятан пенис.

— Да, чертовски весело, — стонет он. — Я не мог снять свою рубашку в течение трех гребаных недель, пока она не зажила достаточно, чтобы я мог ее перекрыть.

— Оу. Бедный малыш.

Он игриво смотрит на меня и наливает себе еще порцию, с легкостью проглатывая ее. — Это была хреново.

Я лежу на диване и наслаждаюсь тем фактом, что чувствую себя спокойнее, чем когда-либо за долгое время. То ли это из-за алкоголя, то ли из-за моей компании, я не уверена.

— Есть ли что-нибудь, что я еще не видела? Например, на внутренней стороне твоей губы или что-то в этом роде?

Выражение его лица говорит мне, что есть, и он делает паузу, прежде чем ответить. — У меня есть одна на моей заднице.

Я ахаю. — Нет, ты этого не сделал.

Он встает и поворачивается, чтобы спустить штаны. Конечно же, в надписи корявым подчерком есть слова “Подросток-подонок” — черный цвет разительно контрастирует с его молочным оттенком кожи.

— О Боже мой! Что, черт возьми, заставило тебя это сделать? — Я не могу скрыть шок в своем голосе.

Пожав плечами, он натягивает штаны обратно на место. — Мой хороший друг получил свой первый набор для татуировки. Ему нужен был кто-то, на ком можно было бы попрактиковаться.

— Итак, ты добровольно подставил свою задницу?

— Ты видела это! Это ужасно. Я просто рад, что это в таком месте, где никто не видит.

Я качаю головой, пытаясь сдержать смех. — Очевидно, что ты делаешь отличный выбор.

Он ухмыляется. — Ты только сейчас до этого додумалась?

Честно говоря, нет. Это то, что я знаю уже некоторое время, но никакие плохие решения, которые он принимал, не могли удержать меня от такого сильного влечения к нему. Впервые в своей жизни я чувствую, что нахожусь там, где мне предназначено быть. Как будто я не буду одинока вечно. Как будто кто-то мог бы любить меня такой, какая я есть.

***

Я резко ударяю кулаком в дверь, ожидая, что кто-нибудь откроет. Если бы Нокс знал, что я здесь, он, вероятно, убил бы меня за это, но мне все равно. Ему это с рук не сойдет. Особенно не тогда, когда я — причина, по которой он это сделал.

Картер открывает дверь, и его глаза расширяются, когда он видит меня. — Делейни? Что ты здесь делаешь?

Я кладу руки ему на грудь и толкаю его так сильно, как только могу. Это мало что дает, но это уже кое-что. — В чем, черт возьми, твоя проблема?

— Проблема?

— Не прикидывайся дурачком со мной, Картер. Тебе это не идет.

Его образ настолько правдоподобен, что я почти покупаюсь на это. — Лэйни, я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты, блядь, напал на Нокса. Ты заставил его думать, что он ждет меня, а потом ты и кучка твоих друзей устроили ему засаду, когда он был один. Единственное, чего я не могу понять, так это как тебе удалось отправить ему сообщение с моего номера, когда мой телефон никогда не покидал моего кармана.

Он держит плечи расправленными, не выказывая ни малейшего раскаяния в том, что он сделал. — Что бы ни случилось с Воном, оно шло к нему чертовски долго. Я пытался сказать тебе, что он мусор из Норт-Хейвена и не оставляет ничего, кроме дерьма, куда бы он ни пошел. Тебе не следует связывать себя с кем-то подобным.

— Пошел ты, — рычу я. — И держись, блядь, подальше от моего парня.

Я вижу, как в ту же секунду мои слова достигают намеченной цели, потому что Картер закатывает глаза и закрывает дверь. Я не знаю, кем он себя возомнил, но я не собираюсь стоять в стороне, пока он идет и нападает на людей, пребывая в каком-то заблуждении, что я принадлежу ему.

Я возвращаюсь к своей машине, когда мой телефон вибрирует у меня в кармане. Имя Саванны мелькает на экране.

— Привет, Сев, — отвечаю я. — Как Нью-Йорк?

— Невероятно, как и ожидалось, но я хочу попросить тебя об одолжении. Ты можешь забрать меня из аэропорта сегодня вечером? У Грейсона, очевидно, есть какие-то дела, которые он не может отменить.

— Да, без проблем. Просто пришли мне номер рейса, чтобы я могла его отследить.

Она вздыхает с облегчением. — Большое тебе спасибо. Все в порядке? Ты кажешься напряженной.

Я сажусь в свою машину и провожу пальцами по волосам. — Я не знаю. Картеру удалось отправить сообщение Ноксу с моего номера, чтобы поговорить с ним наедине. Потом он и куча парней набросились на него.

— Картер сделал это? — Шок в ее голосе очевиден. Она понятия не имела.

— Ммм. Я просто не могу понять, как он заставил это сообщение выглядеть так, будто оно пришло с моего телефона.

— Честно? Вероятно, он попросил Уайетта помочь ему. Этот парень может делать с компьютером практически все, что угодно. — Уайатт. Дерьмо. Я даже не думала об этом. — Итак, ты и Нокс?

Делая глубокий вдох, я невольно улыбаюсь. — Да. Я и Нокс.

Глава 15

НОКС

Громовые крики людей угрожают заставить мои уши кровоточить. Здесь так громко, что я с трудом могу сосредоточиться, и все же это волнующе. Несмотря на мои травмы от говнюков, которые напали на меня прошлой ночью, Кэл решил, что я готов к бою, и не дал мне пропуск. Он сказал, что у него уже было слишком много денег, которые он поставил на меня, и он не мог позволить себе проиграть. Чертов придурок.

С той секунды, как начался этот бой, я мог сказать, что мой противник думал, что у него это в кармане. Синяки на моем лице и груди заставляли меня выглядеть слабым, но это далеко от истины. Конечно, я могу быть немного раздраженным, но внутри меня больше сдерживаемой агрессии, чем когда-либо прежде.

Если бы отец Картера не был окружным прокурором, я бы никогда не позволил ему уйти с дерьмом, которое он вытворил. Одно дело замахнуться на меня. Это я могу понять и даже уважать. Единственное, что я не могу уважать, это то, что его друзья держат меня неподвижно, чтобы у меня не было шанса дать отпор. Это жест киски, за который он должен заплатить, но я знаю, что я буду тем, кто отправится в тюрьму, пока он получит пощечину. Вот что привилегии и права делают для вас здесь.

Кулак летит мне в лицо, но я вовремя уклоняюсь. Второй, который он бросает, я ловлю рукой и быстро бью его коленом в живот. Одна из замечательных особенностей этих боев заключается в том, что в них нет правил. Вы сражаетесь, пока кто-то не перестанет двигаться, делая все возможное, чтобы убедиться, что с вами этого не случится. Это просто, жестко и грубо.

Мы вдвоем занимаемся этим, кажется, часами, и я должен отдать ему должное — он неумолим. Независимо от того, насколько сильно я бью, он, кажется, всегда приходит в норму. Он напоминает мне меня самого, с желанием побеждать и разочарованием, которые я использую в качестве топлива, чтобы привести его туда. К сожалению, для него, у меня гораздо больше опыта и гораздо лучшая подготовка. Итог, я лучше.

Он делает два хороших удара по моему лицу, прежде чем я понимаю, что мне нужно покончить с этим. Если мы продолжим, я рискую устать — и если я проиграю этот бой, никто не знает, что Кэл сделает со мной. Это не то, что я хочу узнать.

Используя всю силу, которая у меня есть, я бью его в живот, затем замахиваюсь ногой, чтобы нанести удар с разворота по голове. Он падает, как пресс-папье — тяжелый, неподвижный, без сознания. Звучит гонг, и толпа сходит с ума, празднуя мою победу.

Рефери объявляет меня победителем, и я выхожу с ринга. Грейсон протягивает мне бутылку с водой, когда я благодарю его, задыхаясь. Я киваю всем людям, поздравляющим меня, когда я покидаю арену, и мы вдвоем направляемся в офис Кэла.

В ту секунду, когда мы входим в дверь, он уже разговаривает по телефону. Он одаривает меня ослепительной улыбкой, заканчивает разговор и вешает трубку. Я падаю на кожаный диван. Возможно, я испачкаю кровью всю его драгоценную мебель, но после такой драки мне похуй.

— Вон! Мой мальчик! — Он приветствует меня. — Сегодня вечером там была отличная драка. Ты устроил хорошее шоу.

Я все еще тяжело дышу, но это начинает замедляться. — Он хорошо защищался. Этот парень стал бы хорошим дополнением к вашей команде. Он неумолим.

Он кивает. — Да, очень жаль, что он ушел. Джексон мог бы сделать из него чемпиона.

— Ушел? — Мои брови хмурятся. — Куда он ушел?

— Нокс, он умер. Удар, который ты нанес ему по голове, сломал ему шею. — Его слова звучат с такой небрежностью, что я почти не верю ему. — Это один из рисков, на которые ты идешь, когда попадаешь на Смертельный ринг.

Он продолжает говорить, но звон в моих ушах становится таким громким, что я не слышу ни слова. Он мертв. Он мертв, и это моя вина. Я убил его. Через несколько секунд я бросаюсь через комнату к мусорному баку и вываливаю в него содержимое своего желудка.

Я убийца. Ребенка, у которого вся жизнь впереди, больше нет. Я гребаный убийца.

***

Я ворочаюсь и ворочаюсь в своей постели, безуспешно пытаясь хоть чуточку заснуть. Образы ребенка, с которым я дрался сегодня вечером, преследуют мой разум и отказываются куда-либо идти. Он был хорошим бойцом. Черт возьми, он даже казался тем, с кем я мог бы подружиться. Я восхищался его отказом здаться, но сейчас это не имеет значения. Его смерть на моей совести.

Смотрю на часы, цифры смотрят на меня.

3:17 утра.

Я сдаюсь и звоню единственному человеку, о котором я могу думать, чтобы заставить меня чувствовать себя хоть немного лучше прямо сейчас. Телефон звонит четыре раза, прежде чем, наконец, она отвечает.

— Нокс? — Сонно спрашивает она. — Все в порядке?

— Да, — вру я. — Я просто не могу уснуть.

— Сейчас три часа ночи.

Тьфу, черт. — Ты права. Прости, мне не следовало звонить. Возвращайся ко сну.

— Нет, — отвечает она в спешке. — Все в порядке. Я не возражаю. — Я слышу, как она шаркает ногами, вероятно, снова устраиваясь поудобнее с прижатым к уху телефоном. — Итак, что происходит?

— У меня на уме несколько вещей. Вот и все.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Я вздыхаю, зная, что не могу. — Нет. Мне просто нужно отвлечься. Что ты делала сегодня вечером?

— Я поехала и забрала Саванну из аэропорта. По-видимому, Грейсон был чем-то занят и не мог. Мы вдвоем поужинали, прежде чем отправиться домой.

Я даже не учел тот факт, что Грейсону постоянно приходится лгать Саванне о том, что он делает, когда тренируется или на ринге. Честно говоря, я никогда не принимал во внимание его личную жизнь.

Это то, к чему придет моя жизнь? Лгать Делейни, пока я иду, потенциально убивая больше людей по ночам? Одной мысли достаточно, чтобы меня пробрал озноб. Я никогда не хотел ввязываться в этот беспорядок, и теперь все, чего я хочу, это выбраться из него.

Делейни спокойна, даже терпелива. Она продолжает разговаривать со мной по телефону, несмотря на то, что звучит спросонья, рассказывая о том, как Тессу снова посадили под домашний арест, потому что их отец увидел засос у нее на шее, и как ее сестра Эйнсли собирается приехать домой через несколько недель на весенние каникулы. Слушать ее голос, что бы он ни говорил, — это как мой личный бренд Ксанакса. Это успокаивает меня, снимает напряжение в груди и заставляет меня чувствовать, что все будет хорошо.

Мы еще долго остаемся на связи после того, как она перестает говорить, и я позволяю звуку ее дыхания убаюкивать меня.

***

Самое сложное иметь дело с чем-то настолько серьезным, как это, зная, что Зейн может читать меня как книгу, но все равно приходится ему лгать. С тех пор, как я пришел в школу этим утром, он наблюдал за мной, как ястреб. Я думаю, он сначала предположил, что это как-то связано с Делейни, но то, как я поцеловал ее на прощание, прежде чем мы ушли сегодня, исключило это. Тем не менее, он не спросил прямо, и даже когда он это сделает, он не узнает правду.

— Я действительно хочу молочный коктейль, — говорит он мне. — Ты со мной?

Я киваю. — Да, на самом деле это звучит довольно неплохо.

Часть меня подумывает написать Делейни и спросить, не хочет ли она встретиться с нами там, но она говорила что-то о девичнике с Саванной. По-видимому, Лейни хочет услышать все о ее поездке в Нью-Йорк, чтобы она могла решить, в какой колледж она хочет поступить. Хотя часть меня серьезно ревнует и хочет, чтобы она всегда была со мной, я не хочу быть властным.

Мы с Зейном выходим, только чтобы найти мужчину в очень дорогом костюме, стоящего на обочине. В нем есть что-то знакомое, что я просто не могу понять, но то, как он представляет себя, кричит о силе. Я нерешительно подхожу к нему, оглядывая его в поисках любого видимого оружия.

— Могу я вам помочь?

Он снимает солнцезащитные очки. — Ты Нокс?

— Это зависит от того, кто спрашивает. — Я выпрямляюсь, показывая, что не потерплю никакого дерьма.

Мужчина протягивает ко мне руку. — Тристан Каллахан. Я отец Делейни.

Я смотрю вниз на его руку, но не делаю движения, чтобы взять ее в свою. Я достаточно слышал об этом куске дерьма, чтобы понимать, что этот визит будет каким угодно, только не приятным, и что шансы на то, что Делейни знает, что он здесь, ничтожны. Зейн усмехается у меня за спиной и не может скрыть своего веселья.

— Что я могу для тебя сделать, Тристан?

Он прищуривает глаза от моего вопиющего неуважения. — До моего сведения дошло, что вы с моей дочерью стали чем-то вроде пары.

— Черт. Слухи здесь распространяются быстро.

— Да, без обид, но отношения между тобой и Делейни — это не те отношения, которые я могу поддерживать. Может, вы и преступник, но, похоже, вы достаточно умны, чтобы понимать, что вы двое воспитаны в двух совершенно разных семьях. Ни при каких обстоятельствах вы двое не принадлежите друг другу.

Я закатываю глаза. — Тогда хорошо, что твое мнение ни хрена не значит, не так ли? На случай, если вы не заметили, вашей дочери восемнадцать лет, и она полностью взрослая с вашего согласия.

Он поворачивается и лезет в свою машину, вытаскивая портфель. — Я не думал, что вы послушаете меня без какой-либо компенсации, поэтому я готов предложить вам наличные. Все, что тебе нужно сделать за двадцать пять тысяч долларов, это просто — держаться подальше от Делейни.

Открываю портфель, и от вида такого количества двадцатидолларовых купюр у меня кружится голова. Я снова смотрю на ее отца, удивляясь, как кто-то может быть настолько осуждающим, что готов потратить такую сумму денег, чтобы избавиться от парня своей дочери. Это отвратительно, но, черт возьми, что я мог бы с этим сделать.

— Что бы я ей сказал?

Он пожимает плечами. — Что у тебя изменилось сердце. Что тебе не нужна девушка. Что ты понял, что ты гей. Говори ей все, что хочешь, просто держись от нее подальше. Делейни умна, и весь мир у ее ног. Ей не нужно, чтобы кто-то вроде тебя пришел и все испортил для нее.

Я медленно киваю, прежде чем забрать у него портфель. — Я понимаю ваше беспокойство.

— Я надеялся, что ты это сделаешь. — Он поправляет пиджак и обходит машину со стороны водителя. — Спасибо тебе за то, что не усложняешь это больше, чем нужно. Ты хороший человек.

Когда он отъезжает, я поднимаю руку и провожаю машину. Зейн подходит, чтобы встать рядом со мной, и смотрит на портфель в моей руке.

— Итак, это все? Больше никакой Делейни?

Я хихикаю, качая головой. — Черт возьми, нет, но теперь у меня есть его деньги и его дочь.

Мы вдвоем садимся в машину, и я вытаскиваю свой телефон из кармана.

Нокс: Привет, детка. Мы идем в закусочную. Хочешь присоединиться к нам?

Глава 16

ДЕЛЕЙНИ

Я иду по переполненному коридору, отказываясь признавать мудака, следующего за мной. Саванна встречает меня у нашего шкафчика, и я быстро меняю свои книги. Она точно знает, что я делаю, и ни разу не попыталась остановить меня.

— Давай, — умоляет Картер. — Я сказал, что сожалею. Ты не можешь игнорировать меня вечно.

Сев издевается. — Ты буквально набросился на ее парня. Я думаю, что она может.

— Технически, я набросился на парня, которого ненавидел годами. Ее свидание с ним не имело к этому никакого отношения.

Наконец, я захлопываю шкафчик и поворачиваюсь к нему лицом. — Чушь собачья. Не надо мне этого. Вы двое годами сосуществовали, и ничего подобного не происходило, но в ту секунду, когда он получает то, что ты хотел, ты становишься Рэмбо. — Уайатт пытается скрыть свое веселье, что только привлекает мое внимание к нему. — Над чем, черт возьми, ты смеешься? Ты тоже в моем списке дерьма.

— Я? Что я сделал?

Мои брови поднимаются. — Как будто он мог бы сам подделать мой номер. Ты так же виновен, как и он.

— Ой. — Джейс кладет руку на плечо Уайатта. — Это отстой, чувак.

Он отталкивает его. — Заткнись.

Не уделяя им больше ни секунды своего времени, я разворачиваюсь и иду в класс. То, что сделал Картер, было нелепо и неуместно. Ему нужно будет сделать гораздо больше, чем извиниться, чтобы вернуть мою благосклонность — если это вообще возможно.

***

К тому времени, когда школа заканчивается, я вымотана. Если бы не эссе, которое мне нужно написать к завтрашнему дню, я бы вздремнула, как только добралась бы до дома Нокса. К сожалению, это не вариант.

Я беру свою сумку из шкафчика и проверяю, в ней ли мой ноутбук. Как только у меня есть все, что мне нужно, я выхожу и перехожу улицу. Нокс сказал мне встретиться с ним за школой, но как только я поворачиваю за угол, я колеблюсь. Рядом с Ноксом стоит не кто иной, как его бывшая Хейли.

Часть меня рассматривает возможность развернуться, может быть, вернуться к своей машине и отправить ему сообщение, чтобы встретиться со мной там, но что-то заставляет меня остаться. Нокс — мой парень, и если я хочу быть рядом с ним, никто не должен мешать мне делать именно это.

Я делаю глубокий вдох и иду к ним, улыбаясь, когда его глаза останавливаются на мне. Он выглядит немного неуютно, но ему удается это скрыть.

— Привет, — приветствую я его.

Он усмехается и притягивает меня ближе. — Привет, тебе. Все хорошо?

Я киваю. — Картер был немного занозой в заднице, но что еще нового. — То, как напрягается его тело, очевидно, и я знаю, что необходимо изменить разговор. Я поворачиваюсь к Хейли, которая скептически смотрит на меня. — Я не думаю, что мы встречались. Я Делейни.

— Да, — усмехается она, оглядывая меня с ног до головы. — Я знаю, кто ты.

— Хейлс, — предупреждает Нокс, и это прозвище напоминает мне о том, сколько у них общей истории. — Будь милой.

Она закатывает глаза. — Неважно. Увидимся завтра.

С этими словами она уходит, оставляя нас наедине. В воздухе витает странное напряжение, но я не думаю, что это из-за нас. Он уже упоминал, что Хейли — полное крушение поезда. Что она склонна попадать в неприятности и тащить за собой самых близких.

— Ну, она кажется приятной.

Он фыркает. — О да, она настоящая мечта.

Мы вдвоем возвращаемся в школу Хейвен Грейс, где на парковке ждет моя машина. С того дня, как мы поехали на побережье, я научилась полностью доверять вождению Нокса. Несмотря на то, что он проверил теорию от 0 до 60 за 2,5 секунды, я никогда не чувствовала себя в большей безопасности. Мы опустили крышу, и я встала, позволив ветру развеять мои волосы. Это было освобождение.

Я вручаю ему ключи и сажусь на пассажирское сиденье. Может быть, я смогу немного вздремнуть, прежде чем мне нужно будет сосредоточиться на моем изнурительном эссе.

***

Думать, что я смогу сосредоточиться, даже находясь поблизости от Нокса, — несбыточная мечта. Между тем, как он продолжает целовать меня, или снимает рубашку, потому что здесь слишком тепло, это принципиально невозможно. Он достает пиво из холодильника и приносит мне бутылку воды.

— Все хорошо?

Я тихо стону. — Это не так. Ты ужасно отвлекаешь.

Он ухмыляется. — Ты так говоришь, как будто это плохо.

— Это спорно. Если я не сдам это эссе, я не смогу участвовать в конкурсе на звание лучшего выпускника.

— У тебя вообще есть конкуренция?

Я киваю. — Байрон. Он отстает от меня на четверть очка.

— Байрон? — Он издевается. — Он звучит как ребенок с задранными до груди штанами.

— Он такой, — говорю я ему, не в силах удержаться от смеха.

Нокс подходит ближе и нежно целует меня в губы. — Тогда ты обязательно победишь.

— Почему ты так думаешь?

— На тебя гораздо интереснее смотреть.

Он убирает компьютер с моих колен и нежно хватает меня за лицо, другой рукой обнимая за спину, чтобы притянуть меня ближе. Это медленно и сладко, его рот требует моего. То, как он заставляет меня забывать об окружающем мире, опасно. И все же я никогда не прощу себе, если не закончу школу с отличием. Я слишком много работала и зашла слишком далеко, чтобы потерять это сейчас.

Я прижимаю руку к его груди и прерываю поцелуй. — Нет. Нет, — говорю я ему, и его голова падает в поражении. — Мне нужно закончить это эссе. Все поцелуи и другие действия должны подождать.

Он прикусывает губу, пытаясь скрыть усмешку. — Другие действия?

Когда его брови многозначительно подпрыгивают, я закатываю глаза. — Заткнись. Ты знаешь, что я имею в виду.

— Я не знаю. Пожалуйста, продемонстрируй.

— Ты невозможен, — говорю я невозмутимо.

Он запрокидывает голову, из него вырывается смех. — Хорошо, хорошо. Я иду в душ. Выполняй свою работу.

С последним поцелуем он уходит в ванную, оставляя меня одну, чтобы сосредоточиться на этот раз — хотя теперь это не легче, когда я думаю о его подтянутом, мокром теле. Тьфу, нет.

Я прошла треть пути, когда поняла, что мне нужно записать несколько заметок. Я заглядываю в свою сумку, но безуспешно. Должно быть, я оставила свой блокнот в шкафчике. Мои глаза сканируют комнату в поисках любой бумаги, когда они натыкаются на книгу, лежащую на столе Нокса. Однако, когда я открываю его, чтобы найти пустую страницу, я понимаю, что это не типичный блокнот.

Я листаю страницы, нахожу красивые рисунки карандашом. Текстура, детали, достоверность — они потрясающие. Только когда я углубляюсь в это, у меня перехватывает дыхание. То, что начиналось как наброски пейзажей, таких как пляжи и поля, становится моими рисунками. Сплю в постели, улыбаюсь и даже читаю книгу — я стала его музой.

— Что ты делаешь?

Пораженная, я роняю книгу и смотрю, как она падает на пол. — Я… я искала клочок бумаги.

Он медленно приближается ко мне, его глаза не отрываются от моих, пока он не наклоняется и не поднимает его. — Ты нашла то, что искала?

Я качаю головой. — Я нашла кое-что получше. Это невероятно. Я понятия не имела, что ты такой талантливый.

— Это дешевое хобби, которое помогает скоротать время. Я начал, потому что хотел начать делать татуировки, но я не знаю, произойдет ли это когда-нибудь.

— Почему нет?

Он пожимает плечами. — Обучение дорогое и отнимает много времени там, где ты зарабатываешь дерьмовые деньги.

Я не знаю, что сказать, потому что я никогда не была в этом положении. У меня всегда была возможность делать все, что угодно, и идти куда угодно, чего бы я ни хотела. Взросление с богатыми родителями никогда не было чем-то само собой разумеющимся, но я также никогда в полной мере не осознавала привилегию всегда иметь все, что мне нужно, или, по крайней мере, иметь возможность — это получить.

— Однажды ты это сделаешь. Я знаю, что ты это сделаешь.

Посмеиваясь, он смотрит вниз, обнимая меня руками. — Ты всегда так сильно веришь в меня.

Я улыбаюсь, пока не понимаю, что что-то в нем изменилось. Когда я понимаю, что это такое, моя ухмылка становится шире.

— Ты носишь очки?

Дерзкое выражение с его лица исчезает сразу же, как только он понимает, что не снял их. — Черт.

Я хватаю его за руки, не давая ему убрать их. — Подожди, не надо. Ты выглядишь мило.

— Ты плохой лжец.

— Я не лгу, — пытаюсь я, но тихий смешок выдает меня. — Ты гораздо меньше похож на крутого парня.

Он игриво закатывает глаза, прежде чем пощекотать меня. — Эй. Меня зовут Ноксли Вон-Уинкл. — Его голос гнусавый, как будто он изо всех сил изображает ботаника. — Приятно познакомиться с вами сегодня.

Я смеюсь, как маленький ребенок со своим любимым человеком. — Пожалуйста, скажи мне, что это твое настоящее имя.

— Черт возьми, нет, слава Богу.

— Жаль. Ноксли Вон-Уинкл, похоже, мой тип.

Огонь горит в его глазах, когда он смотрит на меня сверху вниз и притягивает к себе. — Я парень твоего типа. Больше никто. Только я.

Это не вопрос, а факт, который мне не нужно подтверждать. Вместо того, чтобы ответить ему, я протягиваю руку, снимаю очки с его лица и надеваю их сама.

— Что ты думаешь? Шикарный библиотекарь?

Он облизывает губы, и его пальцы впиваются в мою спину. — Ты такая чертовски сексуальная.

Не давая мне шанса ответить, он накрывает мой рот своим и целует меня так, что кричит о каждом его желании — и кто я такая, чтобы отказываться? Возможно, мне нужно закончить эссе, но когда дело доходит до него, я совершенно беззащитна. У него есть я — крючок, леска и грузило.

***

Неделя наконец заканчивается, после того, что казалось вечностью, и я провожу свой пятничный вечер наилучшим из возможных способов — бездельничаю дома у Нокса с Тессой и всеми его идиотскими друзьями. Это непринужденно, в отличие от вечеринок, которые они обычно устраивают по выходным, но, похоже, всем нужна была ночь, чтобы просто расслабиться.

Я сижу на диване, положив голову Нокса себе на колени, пока он смеется над нелепым танцем, который исполняет Гейдж. Это что-то среднее между Тектоником и чем-то из Fortnite. Независимо от того, что это такое, я почти уверена, что он делает это неправильно.

Взяв свою пустую банку из-под пива, Нокс бросает ее в Гейджа. — И ты удивляешься, почему ты одинок.

— Нет, я одинок, потому что как я мог отдать все это, — он проводит руками по своему телу, — одной девушке? Просто неправильно отказывать остальной части женского населения в моей изысканности.

— Конечно, приятель. Продолжай говорить себе это.

Все посмеиваются над Гейджем, но ему все равно. Он поднимает с пола все пустые пивные банки и начинает складывать их в башню. Я запускаю пальцы в волосы Нокса, и он мяукает от прикосновения.

— Не останавливайся. Это приятно.

— Ты такой требовательный, — поддразниваю я.

Взглянув на меня, он подмигивает, и, клянусь, это заставляет мой желудок затрепетать. — Я покажу тебе это позже.

Зейн достает косяк и прикуривает его. Я наблюдаю, как он затягивается, задерживая дыхание, прежде чем наполнить воздух дымом. После очередной затяжки он передает его Стоуну, который делает то же самое.

— Я люблю, когда у нас получается хорошее дерьмо, — почти стонет он, прежде чем передать его Истону.

— Спасибо вам, мистер Каллахан.

Это привлекло мое внимание. Мы с Тессой обмениваемся взглядами, которые показывают, что ни одна из нас не понимает, что происходит. Наконец, Тесс поворачивается к Истону.

— Почему ты благодаришь моего отца за травку?

Несмотря на то, что Зейн молча пытается сказать ему, чтобы он заткнулся на хрен, Истон широко раскрывает их секрет. — Потому что он заплатил Ноксу двадцать пять тысяч, чтобы тот держался подальше от Делейни. — Он делает еще одну затяжку и посмеивается. — Я не могу дождаться, когда этот ублюдок узнает, что он потратил все эти деньги впустую.

Известие о том, что мой отец пытался заплатить Ноксу, чтобы он порвал со мной, разжигает внутри огонь, о существовании которого я и не подозревала. Я сажусь прямо, отталкивая голову Нокса в сторону. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Одно дело, если бы я была ребенком или если бы Нокс был действительно опасным, но это не так. Единственная причина, по которой мой отец не хочет, чтобы я с ним встречалась, это потому, что он небогат и не сын какого-то гребаного богатого бизнесмена. Он хочет, чтобы я была с кем-то более похожим на него. Кто-то вроде Картера.

Нокс встает и вылетает из комнаты, оставляя меня следовать за ним. Я закрываю за собой дверь его спальни, так что мы остаемся одни.

— Почему ты мне не сказал?

Он вздыхает. — Сказать тебе что? Что твой отец заплатил мне больше денег, чем я когда-либо видел в своей жизни, чтобы я держался от тебя подальше? Что он ясно осознает одну вещь, которую мы с тобой отказываемся признавать?

Мои брови хмурятся. — Что мы отказываемся признавать?

— Что я, черт возьми, не гожусь для тебя, Делейни. Ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем я и моя поганая жизнь. Если бы ты знала, что для тебя хорошо, ты бы ушла и никогда не оглядывалась назад.

— Ладно, нет. Ты не имеешь права этого делать! Ты не можешь вести себя так, будто ты в чем-то уступаешь мне. Как будто ты не самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я тебе не позволю.

Он подходит ближе и кладет руку мне на щеку. — Это правда, хочешь ты в это верить или нет.

— Ну и что? Ты просто собираешься слушать моего придурковатого отца? Когда ты собирался сказать мне, что бросаешь меня ради наличных? — Я чувствую, как наворачиваются слезы.

— Несколько недель назад я бы так и сделал. Я бы взял его деньги и ушел, не раздумывая ни секунды. — Он прижимается своим лбом к моему. — Но потом я пошел и поймал чувства — как чертов любитель. Так что нет, Бэмби, я никуда не пойду.

Облегчение захлестывает меня, и я прижимаюсь лицом к его груди, вдыхая запах его одеколона. Его запах успокаивает меня с легкостью, как по волшебству. Я бы осталась здесь навсегда, если бы это был вариант.

— Ты не злишься на меня за то, что я взял его деньги?

Я фыркаю и качаю головой. — Я злюсь на тебя за то, что ты не взял больше.

У Нокса в кармане звонит телефон, и я отстраняюсь, когда он достает его. Я наблюдаю, как меняется его поведение, когда он видит, кто это, но прежде чем я успеваю взглянуть, он нажимает "игнорировать" и убирает это сообщение.

— Все в порядке?

Он вытряхивает из головы все мысли, которые у него были, и кивает. — Да. Давай вернемся туда, пока они не оставили меня без травки.

Мы вдвоем возвращаемся в гостиную и занимаем свои места на диване. Когда Нокс снова кладет голову мне на колени, Гейдж протягивает ему косяк. Я никогда не думала, что мне понравится смотреть, как кто-то курит, но то, как он это делает, выглядит чертовски сексуально.

— Ты доверяешь мне? — Он задает вопрос, который я слышала уже несколько раз.

Я дразняще морщу нос. — Может быть, немного.

Затягиваясь еще раз, он глубоко вдыхает. Затем он использует свободную руку, чтобы притянуть меня к себе сзади за шею, приближая мои губы к своим и выпуская весь дым мне в рот. Я вдыхаю это, когда его язык переплетается с моим собственным. Это эротично, чувственно и чертовски сексуально.

Возможно, все были правы — Нокс Вон опасен. Гигантский красный флаг, предупреждающий других держаться подальше, но красный всегда был моим любимым цветом.

Глава 17

НОКС

Я натягиваю капюшон и иду в более скрытую часть школы. Дождь льет как из ведра, когда гремит гром. Дерьмовая погода соответствует моему настроению.

Грейсон смотрит на меня, когда я подхожу, на его лице отражается беспокойство. — Чувак, какого хрена? Ты пропустил бой в субботу, и Кэл чертовски зол. По-видимому, он потерял сто тысяч, потому что тебя сочли проигравшим.

Мои глаза закатываются. — Как будто у него больше ничего нет там, откуда это взялось.

Схватив меня за толстовку, Грей застает меня врасплох и прижимает к кирпичной стене. — Что, черт возьми, с тобой не так? Разве не ты сказал, что с этими парнями не стоит связываться?

Я отталкиваю его от себя. — Я, блядь, убил кого-то, говнюк! У ребенка была вся его чертова жизнь впереди! Я забрал это!

— Он знал, чем рискует, когда выходил на ринг.

Из моего рта вырывается невеселый смех. — Знал, чем он рискует, — бормочу я. — Это, черт возьми, не делает все это нормальным! Возможно, с тобой все в порядке, если у тебя кровь на руках. Возможно, ты сам убедил себя, что поступил правильно, но не меня. — Делая шаг в сторону, я качаю головой. — Побеспокойся о себе, Красавчик. Не беспокойся обо мне.

Он не пытается остановить меня, когда я оставляю его стоять там. С момента последнего боя, в котором я участвовал, когда я забрал кого-то из этого мира, я не возвращался. Черт возьми, я даже не ходил на тренировки. Это рискованный шаг, но я не могу найти в себе силы заботиться об этом.

Тайлер Кайман. Так зовут парня, который потерял свою жизнь из-за меня. Ему было двадцать, и он был студентом Университета Норт-Хейвен. Согласно тому, что я смог найти в социальных сетях, он пытался заработать достаточно денег, чтобы купить своей девушке обручальное кольцо. Он несколько лет посещал занятия по ММА и, должно быть, думал, что это лучший способ быстро заработать. К сожалению, борьба была сфальсифицирована против него с самого начала.

После того, как отец Делейни вручил мне двадцать пять тысяч долларов наличными, первое, что я сделал, это анонимно пожертвовал половину этой суммы, чтобы обеспечить семье Тайлера достаточно денег, чтобы устроить ему достойные похороны. Кэл, как обычно, скрыл это — спрятал его тело где-то в переулке и сделал вид, что на него напали и убили, когда он сопротивлялся, но я знаю правду. Правда в том, что его смерть на моих руках, и это никогда не измениться.

***

Я подъезжаю к дому Делейни на своем мотоцикле и обязательно завожу двигатель. Может быть, слишком холодно для комфортной езды, но я хочу, как можно больше шума. Я слезаю и кладу шлем на сиденье.

Когда я вхожу в дверь огромного дома, кажется, что в поле зрения нет ни одного человека. Тем не менее, я знаю из машины, припаркованной снаружи, что ее отец где-то здесь. Я играю с зажигалкой в руке, прежде чем положить ее на перила и подняться наверх.

В ту секунду, когда я вхожу в комнату Делейни, ее глаза расширяются.

— Что ты делаешь?

Я подхожу и притягиваю ее в свои объятия, немедленно целуя. — Я скучал по тебе.

Она бросает на меня понимающий взгляд. — Если мой отец найдет тебя здесь, он, вероятно, убьет тебя.

— Пожалуйста. Есть только один Каллахан,который меня пугает, и это не твой отец.

— О? Кто же это тогда?

Я мог бы сказать ей правду, но уязвимость — не моя сильная сторона. — CНП, определенно.

— Тесса? — Она фыркает.

— Черт возьми, да. Она чертовски пугающая. Я не знаю, как Истон справляется с ней.

Делейни смеется, ложась на кровать рядом со мной. — Что это означает, в любом случае? CНП?

Моя голова наклоняется в сторону, когда я смотрю на нее. — Если ты ей скажешь, она меня убьет, и ты останешься одна. — Она притворяется, что закрывает рот и выбрасывает ключ. — Симпатичная, но психованная.

Она хихикает, заваливаясь на спину. — Боже мой, это лучшее. Но ты прав, она определенно задушила бы тебя.

Я перекатываюсь на бок и прижимаюсь к ней. — Точно, и тогда кто заставит тебя чувствовать себя хорошо?

Она не отвечает, но опять же, она теряет дар речи, как только я прижимаюсь губами к ее шее. Двигая головой, чтобы дать мне лучший доступ, она издает хриплый гул, который доходит прямо до моего члена. Я провожу рукой по ее животу, пока она не проскальзывает под пояс ее юбки.

— Ты уже промокла, — шепчу я.

— Я думал о тебе весь чертов день.

Мои губы перемещаются к ее уху, и я слегка прикусываю его. — Это именно то, что мне нравится слышать.

Я не теряю времени, просовывая в нее свой средний палец. Ее тепло немедленно окутывает его, и, черт возьми, чего бы я не отдал, чтобы быть внутри нее прямо сейчас. Звуки, которые она издает, похожи на что-то прямо из влажных снов, и я, не колеблясь, проглатываю каждый из них. Она выгибает бедра и прижимается к моей руке, безропотно принимая от меня то, что ей нужно.

Как раз в тот момент, когда она собирается кончить, дверь распахивается, и врывается ее отец с лицом глубокого красного оттенка.

— Папа! — Ахает Делейни. — Разве ты не слышал о стуке?

Это только еще больше злит его. — Мне не нужно стучать! Это мой чертов дом! — Он сосредотачивает свое внимание на мне. — И ты! Тебе нужно убираться отсюда, сейчас же!

Я собираюсь открыть рот, когда Делейни шокирует нас обоих. — Нет.

— Прошу прощения?

— Я сказала, нет. Нокс — мой парень, и мне восемнадцать лет. — Она встает и поправляет юбку, направляясь к нему. — Что ты собираешься делать? Угрожать отправить меня в школу-интернат, как ты делаешь с Тессой каждый раз, когда она тебя не слушается? — Она издевается. — Ты бы не посмел. Тебе нужна реклама о том, что я лучший ученик выпускного класса Хейвен Грейс. Не думай, что ты меня одурачил.

Тристан пристально смотрит на свою дочь. — Что на тебя нашло?

Она уверенно пожимает плечами. — Я узнала, что жизнь — это не всегда деньги и высокие социальные классы. Нокс, может, и не богат, но он лучше, чем любой из придурков в моей школе. — Оглядываясь на меня на секунду, она улыбается. — Пошли. Давай выбираться отсюда.

Я встаю, чтобы последовать за ней к двери, когда ее отец встает у меня на пути. — На пару слов, сынок?

Это слово как яд на его языке, но все же я обещаю Делейни, что встречу ее снаружи. Как только она ушла, он встал во весь рост, пытаясь запугать меня.

— Я думал, мы договорились.

— Нет, я сказал, что понимаю, и я согласен с тобой. Она заслуживает кого-то гораздо лучше, чем я. Но я эгоистичный придурок, и если я тот, кого она хочет, я ни за что на свете не откажу ей.

Я собираюсь пройти мимо него, но он хватает меня за руку, чтобы остановить. — Делейни — милая девушка. Такие, как ты, не должны втягивать ее в грязь.

Ухмылка расползается по моему лицу, когда я вырываюсь из его хватки. — Ты прав, она милая. — Я подношу руку к губам, беру палец, который только что был внутри его драгоценной дочери, и втягиваю его в рот, тихо постанывая от ее вкуса, который все еще сохраняется. — Чертовски милая.

Он ошеломлен сердитым молчанием, и я высокомерно ухмыляюсь, спускаясь по лестнице и выходя через парадную дверь. Шах и мат, мистер Каллахан.

***

Делейни остается у меня на несколько дней, чтобы не возвращаться домой, не то чтобы я возражал против этого. Если бы это зависело от меня, она бы никогда не оставила меня, черт возьми. К сожалению, она все еще настаивает на том, чтобы ходить в школу — даже когда я предпочел бы провести день, запутавшись в простынях.

Мы как раз смотрим фильм, когда кто-то стучит в дверь. Мы оба обмениваемся растерянными взглядами, зная, что никого не ждем, но это был бы не первый случай, когда мои друзья случайно появляются. Я встаю с дивана и иду посмотреть, кто это. Однако, как только я открываю ее, там никого нет. Вместо этого на коврике у двери лежит оранжевый конверт.

Я оглядываюсь по сторонам, но никого не вижу, прежде чем беру его в руки. Я засовываю палец за клапан и вытаскиваю то, что внутри. Как только я вижу это, у меня замирает сердце. Фотографии Делейни в школе. Фотографии Делейни с Саванной в закусочной. Фотографии Делейни со мной. В самом низу стопки лежит записка.

Такая красивая. Мне бы не хотелось, чтобы ее постигла та же участь, что и мистера Монтгомери.

***

Я распахиваю двери, врываюсь через офис к Кэлу. В ту секунду, когда я подхожу достаточно близко, я бросаю фотографии к его ногам.

— Ты думаешь, это чертовски смешно? — Я плюю. — Держись от нее подальше, черт возьми, или, клянусь Богом, единственным, кого постигнет та же участь, что и этого говнюка, избивающего детей, будешь ты.

Кэл смеется, как будто есть что-то смешное в том, что он угрожает моей девушке. — Я всегда восхищался огнем в тебе, Вон, но над твоим выбором нужно было немного поработать. Например, твое решение не явиться на бой на прошлой неделе.

— Есть много других парней, которые могли бы занять мое место.

— Возможно, но никто из них не в долгу передо мной.

Я качаю головой. — Мне все равно. Я не собираюсь забирать еще одну жизнь из-за этого дерьма. Я выхожу.

Он невесело усмехается. — Ты будешь бороться, или бедняжка Делейни заплатит за это.

Ярость закипает внутри меня, и я бросаюсь на него, но его головорезы двигаются быстрее. Они хватают меня за руки, удерживая меня на месте. Кэл вытаскивает пистолет из-за пояса и взводит его, направляя мне в лоб.

— Я сказал, я ухожу! — Кричу я.

— Ты выйдешь, когда я скажу, что ты выходишь, ты, кусок дерьма. Ты думаешь, тебе может сойти с рук решение, когда ты хочешь, а когда нет, участвовать в этом? — Он поднимает с пола одну из фотографий, проводя пальцем по лицу Делейни. — Если ты пропустишь еще хотя бы один бой, я всажу пулю в ее гребаную башку и заставлю тебя смотреть.

Он смотрит на меня, провоцируя сказать еще хоть слово, но я молчу. Я ни на секунду не сомневаюсь, что он сдержит свое слово. Кивнув своим парням, он выходит из комнаты, и они бросают меня — мои колени слабеют, когда я падаю на пол.

Блядь.

Глава 18

ДЕЛЕЙНИ

Никогда за миллион лет я не думала, что мой отец будет смотреть на меня так же, как на Тессу. Его очевидное отвращение к ней всегда вызывало у меня дискомфорт. Однако в ту минуту, когда я узнала, что он пытался заплатить Ноксу, чтобы тот держался от меня подальше, я точно поняла, почему Тесс ненавидит его так сильно, как она это делает.

Одно дело хотеть лучшего для своих детей, но то, что он сделал, достойно презрения. Он даже не дал Ноксу шанса — судить о его домашней жизни, даже не поговорив. Я не знаю, что было сказано после того, как я ушла и оставила их одних на днях, но что бы это ни было, это определенно задело за живое.

Тессе, конечно, это понравилось. На этот раз она не единственная цель его склонности к контролю. Мы держимся вместе и стоим на своем. Если он хочет, чтобы Нокс исчез из моей жизни, ему придется сделать гораздо больше, чем просто подкупить его.

***

Я подхожу к знакомому дому и стучу в дверь. К счастью, у Нокса было чем заняться сегодня вечером, что дает мне прекрасную возможность получить то, что я ищу. Зейн открывает дверь, на его лице появляется растерянное выражение, когда он видит меня.

— Делейни?

— Привет, — приветствую я его, протискиваясь внутрь.

Он потирает затылок. — Нокса здесь нет.

— Я знаю. Я пришла сюда к тебе.

Его глаза расширяются. — Ох, Бэмби, ты великолепна и все такое, но…

Я качаю головой и прерываю его. — Боже мой, нет. Это не то, что я имела в виду. — Он мгновенно расслабляется, и я хихикаю. — Кроме того, если он услышит, как ты называешь меня этим прозвищем, он может убить тебя.

— Наверное, ты права. Итак, что тебе нужно?

— Приближается день рождения Нокса.

Он ухмыляется. — Как ты это узнала? Я чертовски хорошо знаю, что он тебе не сказал.

— Возможно, я посмотрела на его водительские права. — Я пренебрежительно отмахиваюсь от него. — Дело не в этом. Я знаю, что я хочу ему подарить, но мне нужна твоя помощь. — Схватив его за запястье, я тащу его к двери. — О, и мы устраиваем ему вечеринку.

***

Я заканчиваю с Зейном и возвращаюсь в дом Нокса, надеясь, что он еще не вернулся. К сожалению, удача не на моей стороне. В ту секунду, когда я вхожу в дверь, он выходит из своей комнаты и вздыхает с облегчением, когда видит меня.

— Спасибо, черт возьми, — бормочет он так тихо, что я почти не слышу его. — Где ты была?

— Мне нужно было кое-что сделать. Почему ты так волнуешься? Все в порядке?

Он обнимает меня и притягивает ближе. — Да, извини. Я не знаю, где моя голова.

Все во мне говорит, что я должна подвергнуть это дальнейшему сомнению. Я чувствую, как колотится его сердце в груди. Но когда его пальцы вплетаются в мои волосы, а дыхание успокаивается, я теряюсь в ощущении его. О чем бы он ни беспокоился, теперь все в порядке.

***

Когда я сказала Зейну, что мы устраиваем вечеринку в честь Нокса, я не имела в виду массовый сбор, когда я даже не могу слышать свои мысли. Единственное, что в ней есть с намеком на день рождения, — это баннер, который Тесса помогла мне повесить. Если бы не это, это выглядело бы так, будто Зейн немного переборщил со своими обычными вечеринками.

В ту минуту, когда Нокс входит в дверь, люди кричат "С днем рождения!" так громко, что я уверена, что стены дребезжат. Он хихикает, но его глаза мгновенно оглядываются в поисках меня. Как только наши взгляды встречаются, он искренне улыбается.

— Я так понимаю, я должен поблагодарить тебя за это?

Я пожимаю плечами. — Возможно, я имею к этому какое-то отношение. — Я нежно целую его, и наши пальцы переплетаются. — С днем рождения.

Очевидно, что празднование дня его рождения — это не то, к чему он привык. За те несколько часов, что я провела с Зейном, он рассказал мне о том, что Ноксу никогда не нравился его день рождения. Он всегда говорил, что это ничего, кроме разочарования, поэтому он притворился, что этот день ничего не значит. Однако я не могла этого допустить.

— С днем рождения, придурок, — говорит ему Стоун, тряся маленьким пакетиком белого порошка перед его лицом.

Нокс забирает у него пакет с улыбкой на лице. — Ты всегда знаешь, как сделать меня счастливым.

Я смотрю на Тессу, задаваясь вопросом, нормально ли, что он употребляет кокаин, но она, кажется, не удивлена. Тем не менее, мысль о чем-то более тяжелом, чем травка, вызывает у меня неприятное чувство в животе. Из того, что я слышала об этом, кокаин опасен и может вызвать множество проблем.

— Тесс, помоги мне кое с чем. — К счастью, никто и глазом не моргает, когда мы вдвоем уходим в ванную. Как только мы оказываемся за закрытыми дверями, я поворачиваюсь к ней. — С каких это пор Нокс употребляет кокаин?

— Э-э, столько, сколько я его знаю. — Она пожимает плечами. — Это не постоянно. Я думаю, он просто делает это время от времени.

— Разве это не вызывает сильное привыкание?

— Все может вызвать привыкание, если вы делаете это достаточно часто.

— Тесс, — предупреждаю я.

Она вздыхает и проводит пальцами по волосам. — Послушай, если тебе от этого станет легче, я не видела, чтобы он делал это неделями.

— Это не так работает.

Услышав шум, мы с Тессой выбегаем из комнаты. Нокс расхаживает по дому, в то время как его друзья наблюдают за происходящим с озабоченным выражением на лицах.

— Куда, черт возьми, она ушла? — Он бормочет, в его тоне сквозит страх.

— Нокс? — При звуке моего голоса его голова поворачивается ко мне. Он с облегчением выдыхает и подходит ближе, хватает меня за лицо и целует так, как будто это впервые за несколько месяцев. — Что происходит?

Все возвращаются к наслаждению вечеринкой, пока он крепко обнимает меня. — Я не знал, куда ты ушла.

— Я была в ванной с Тессой.

Ребята и моя сестра внимательно наблюдают за нами. Я не знаю, они так смущены, потому что они никогда не видели Нокса таким с девушкой, или потому, что, как и я, они не понимают, почему он взбесился.

— Просто не оставляй меня, хорошо?

Я киваю. — Хорошо. Хорошо, я не буду.

Как и на днях, моя интуиция подсказывает мне задавать больше вопросов. Тем не менее, это его день рождения, и последнее, что я хочу сделать, это испортить его тяжелыми разговорами. Выяснение сути может подождать до завтра.

***

Ночь почти закончилась, когда у меня наконец-то появилась минутка наедине со своим парнем. Он сидит на заднем крыльце, курит сигарету и при этом выглядит неоправданно сексуально. Я сажусь рядом с ним и кладу голову ему на плечо.

— Все в порядке?

Я напеваю, делая глоток из винной бутылки, которую дала мне Тесса. — Да, просто не могу дождаться, когда вернусь к тебе домой и буду обнимать тебя.

Он фыркает. — Это все, что, по-твоему, мы собираемся сделать? Обниматься? — Я поднимаю голову, чтобы взглянуть на него, и он ухмыляется. — Это мой день рождения, Бэмби. — Он поднимает брови.

— О, так теперь ты всецело за празднование дня рождения?

Его тон становится серьезным. — Я не был против него. Просто до сих пор у меня никогда не было причин радоваться, что я родился.

У меня перехватывает дыхание не от его слов, а от искренности в его глазах, когда он их произносит. Каждый может думать, что он перевоплотившийся дьявол, но не я. Я знаю скрытую правду.

***

Меня вырвал из глубокого сна звук голоса Нокса, панического и испуганного. Темнота заполняет комнату, и он мечется по кровати, когда я включаю свет.

— Нет! Остановись! — Кричит он.

— Нокс? — Я пытаюсь, но это бесполезно.

— Не прикасайся к ней!

— Нокс!

Его глаза резко открываются, и он делает глубокий вдох. Я внимательно наблюдаю за ним, ожидая, пока он успокоится. Он садится и кладет голову на руки, не говоря ни слова. Я прижимаюсь к его спине и обнимаю его сзади.

— Прости, что разбудил тебя, — говорит он, как будто ему есть за что извиняться.

Я оставляю поцелуй на его коже, прямо над розой. — Ты в порядке?

— Да. Это был просто кошмарный сон.

На этот раз я не игнорирую желание копнуть глубже. — И часто это случается?

Он пожимает плечами. — Я, полагаю.

— Так вот почему ты не спишь?

Схватив меня за руки, он поворачивается в моей хватке. — Что это за допрос?

— Я проснулась посреди ночи от криков моего парня. Я думаю, что у меня есть право беспокоиться.

— Ты не должна, — шепчет он, быстро целуя меня, прежде чем встать. — Я в порядке, правда.

Он выходит из комнаты, как я могу предположить, только для того, чтобы воспользоваться туалетом или выпить, я остаюсь на кровати и жду, когда он вернется. Он король преуменьшения, и я не думаю, что это изменится. Есть что-то большее, чем он показывает — причина, по которой он продолжает психовать, когда не знает, где я нахожусь больше полсекунды. И я не смогу помочь, пока не узнаю, что с ним происходит. Пока он не решит поговорить об этом, мне нечего здесь делать.

Я встаю, хватаю несколько вещей, которые я разбросала по его комнате, и кладу их в свою сумку. Когда я заканчиваю наполовину, возвращается Нокс. Его поведение меняется, когда он видит меня.

— Ты уходишь?

Я киваю. — Я не знаю, что с тобой происходит, но я твоя девушка. Соврав мне об этом, ты ничему не поможешь. — Я поднимаю с пола футболку, которая случайно принадлежит ему, и надеваю ее. — Ты продолжаешь спрашивать, доверяю ли я тебе. Что ж, дай мне повод для этого. Доверие — это когда ты не только берешь, но и отдаешь.

Когда он ничего не говорит в ответ, я хватаю свою сумку и собираюсь выйти из комнаты. Однако, как раз перед тем, как я переступаю порог, он останавливает меня.

— Они начались чуть больше месяца назад. — Садясь на свою кровать, он не сводит глаз с пола. — Одно и то же, снова и снова — как будто я не могу этого избежать.

— Ты пробовал с кем-нибудь поговорить об этом? Как врач или что-то в этом роде? — То, как он смотрит на меня, саркастически приподняв брови, подтверждает то, что я уже предположила. — Да, хорошо. Глупый вопрос.

Я кладу свою сумку обратно на стул и подхожу обратно к кровати, становясь перед ним, пока он нежно потирает руками мои ноги.

— Однако бессонница не из-за кошмаров. Иногда я просто не могу уснуть.

— Ну, кокаин, вероятно, не помогает с этим.

Он медленно кивает. — Иногда это просто помогает снять напряжение. У меня это не входит в привычку.

Я невольно хихикаю. — Сказал каждый наркоман, когда-либо живший.

— Действительно?

Одного взгляда на его лицо достаточно, чтобы заставить меня почувствовать себя задницей. — Нет, но мне это не нравится. Твоим друзьям, может, и насрать, но я слишком забочусь о тебе, чтобы сидеть сложа руки и наблюдать.

Он закатывает глаза. — У меня все было хорошо до того, как ты присматривала за мной, и со мной все будет хорошо после того, как ты уйдешь.

Его слова ударяют как удар под дых, и я отстраняюсь от него. Ни одна часть меня даже не задумывалась о том факте, что у этих отношений есть дата окончания. С другой стороны, как могло быть иначе? Я уеду в колледж, а он, вероятно, останется здесь. Я была бы наивна, если бы думала, что мы могли бы создать что-то вроде отношений на расстоянии.

— Это то, кем я являюсь для тебя? Просто кто-то, чтобы скоротать время, пока я не уеду в колледж?

— Что? Нет, не будь глупой.

Я скрещиваю руки на груди. — Тогда зачем тебе вообще думать о том, когда меня не станет?

— Потому что ты уйдешь! — Рычит он. — Мне это не нравится, но факт в том, что ты собираешься поступить в какой-нибудь престижный университет и найти своего прекрасного принца, а я останусь здесь. Без тебя.

— Да, это одна из возможностей, но она не единственная.

Его брови хмурятся, и сухой смешок слетает с его губ. — Пожалуйста, просвети меня.

— Ты мог бы пойти со мной.

— Следовать за тобой, как маленький гребаный щенок? Нет, спасибо.

Я раздраженно вскидываю руки. — Нет, ты тупой придурок. Ты мог бы перестать валять дурака в школе и действительно заняться своей учебой. Ты мог бы улучшить свои оценки, сдать экзамены и поступить в колледж — вместо того, чтобы позволять жизни топтать тебя со всех сторон.

— Я бы никогда не попал в те колледжи, на которые ты смотришь.

— Может быть, и нет, но есть масса колледжей, в которые ты мог бы поступить, которые близки к тем, которые я рассматриваю.

— Это целая куча работы для какой-то цыпочки. Зачем мне это делать?

Мои плечи опускаются в знак поражения. — Потому что так случилось, что эта цыпочка влюблена в тебя.

Это признание не из тех, которые я ожидала сделать, но от этого оно не становится менее правдивым. Глаза Нокса расширяются, и на секунду я начинаю жалеть, что не оставила это при себе. После минуты полного молчания уязвимость в его глазах становится ясна как божий день.

— Не говори этого, если ты этого не имеешь в виду, — умоляет он.

Все мое тело расслабляется, и я сажусь к нему на колени. — Я никогда не имела в виду ничего больше, чем это.

Глава 19

НОКС

Я лежу без сна в постели, не в состоянии снова заснуть, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Кошмар, который у меня был, прокручивается в моей голове по кругу. Это было то же самое воспоминание, только с болезненным поворотом. Пока я стоял там, уставившись на Грейсона, все изменилось. Вместо этого над мертвым телом навис Кэл, а у его ног лежала Делейни. Я не думаю, что когда-либо в своей жизни испытывал такое облегчение, просыпаясь.

Ни одна часть меня не хотела ничего рассказывать Делейни о том, где была моя голова. Последнее, что мне нужно, это еще одна причина, по которой я недостаточно хорош для нее. Однако, когда она собиралась уходить, особенно посреди ночи, я знал, что сделаю все, чтобы заставить ее остаться. Я ходил на тренировки и даже участвовал в бою прошлой ночью, чтобы наверстать упущенное, но я не знаю, где голова Кэла. Насколько я знаю, он мог навредить Делейни, просто чтобы отомстить мне.

Я вспоминаю наш с ней разговор перед тем, как она снова заснула — признание, которое она сделала, которое, по сути, убило меня и вернуло к жизни на одном дыхании. Однажды, будучи пьяной, Хейли сказала мне нечто подобное. Моей реакцией было выгнать ее из моего дома и не разговаривать с ней больше недели, пока она не поклялась, что это просто вызванная алкоголем глупость, и она этого не имела в виду. Однако услышать, как это сорвалось с губ Делейни, было чем-то совершенно другим. Я хотел, чтобы она имела в виду это, надеялся и чертовски молился, чтобы она не взяла свои слова обратно.

Ее идея, чтобы я уехал с ней в колледж, притянута за уши. Мои оценки могли быть и хуже, но они ни в коем случае не хороши. Тем не менее, я не могу не думать, какой была бы жизнь, если бы это было возможно. Наше собственное место. Ночи кино на диване. Она помогает мне учиться, и я получаю стабильную работу после окончания колледжа. Я никогда не позволял себе думать об этом, но что, если это не такая уж безнадежная мечта?

***

В середине утра, после того, как Делейни приготовила нам завтрак, мы вдвоем тусуемся в моей спальне, когда она встает и извиняется. Я не придаю этому большого значения, будучи слишком поглощенным видео, которое я смотрю на своем телефоне, но когда она возвращается, я останавливаюсь. На ней шелковый халат, о существовании которого я даже не подозревал, и в руках завернутый подарок.

— Я собиралась подарить тебе это вчера, но тогда ты, вероятно, не пришел бы на вечеринку, — объясняет она.

Я беру у нее коробку и кладу ее себе на колени, отмечая, какая она тяжелая. Она все время стоит и пристально смотрит на меня. Я могу сказать, что она нервничает по тому, как ее взгляд отказывается встречаться с моим.

Когда я снимаю оберточную бумагу, простая коробка ничего не выдает. Однако, пока я не открою ее, всему миру удается стать немного ярче. Внутри находится первоклассный тату-пистолет со всеми необходимыми иглами и чернилами. Эта вещь, должно быть, стоила ей хотя бы несколько тысяч. Я смотрю на нее с чистым изумлением.

— Ты слушала.

Она улыбается. — Я слушаю все, что ты говоришь.

Я встаю, хватаю ее за лицо и целую так, чтобы показать свою благодарность. Я никогда не смогу отплатить ей за это, но черт возьми, если я не собираюсь убедиться, что она знает, как сильно я это ценю.

Я притягиваю ее ближе и вдыхаю ее опьяняющий аромат. — Ты невероятная. Спасибо.

Она напевает, но все еще выглядит нервной, когда отступает. — Это была только первая часть твоего подарка. — Ее рука давит мне на грудь, и я падаю обратно на кровать.

— Какой второй?

Ее пальцы медленно развязывают шелковый пояс, и она позволяет халату соскользнуть с ее плеч, собираясь на полу. Она стоит там в черном нижнем белье, выглядит чертовски грешной и заставляет меня усомниться в том, что я сделал, чтобы заслужить такую чертову соблазнительницу. Однако ничто не могло подготовить меня к словам, которые выходят из ее уст.

— Я хочу быть твоей первой жертвой. Я хочу, чтобы ты сделал мне татуировку.

Мое лицо расплывается в широкой улыбке. — Иисус Христос. Порочность так чертовски хорошо смотрится на тебе.

***

После того, как я все подготовил, что, возможно, было отложено из-за моей необходимости в полной мере использовать наряд Делейни, я делаю набросок татуировки, которую она хочет. Это пара ангельских крыльев, нежных и миниатюрных — совсем как она. Я не смог бы придумать ничего более подходящего, даже если бы попытался.

Я очищаю место прямо под ее ключицей и прикладываю трафарет. Она остается совершенно неподвижной на моей кровати, глядя на себя в зеркало. Как только она кивает, я готовлю все, чтобы навсегда пометить ее безупречную кожу.

— Это будет больно?

Я прикрепляю иглу и наливаю чернила в колпачок. — Ну, это не щекотно. — Готовый начать, я поворачиваюсь к ней и останавливаюсь. — Ты мне доверяешь?

Уголки ее рта приподнимаются, несмотря на нервозность. — По большей части.

Я ухмыляюсь, и жужжание пистолета наполняет воздух, когда я запускаю машину. Делейни готовится к уколу, лишь слегка вздрагивая, когда игла касается ее в первый раз. Она шипит от боли, но я сосредотачиваю свое внимание исключительно на том, что делаю. Последнее, чего я хочу, это чтобы ее первая татуировка выглядела как дерьмо.

— Итак, возможно, сейчас неподходящее время для обсуждения этого, но мои родители устраивают гала-концерт каждый год. Это приносит пользу множеству разных благотворительных организаций, хотя на самом деле это просто способ для моего отца выглядеть хорошо. Моя старшая сестра приедет для этого, и вся моя семья будет там, и я полностью пойму, если ты скажешь "нет". Я знаю, что это не твоя сцена. Это даже не совсем моя сцена, но…

Останавливаясь всего на секунду, я быстро целую ее, чтобы прервать. — Ты что-то бормочешь, детка.

Она вздыхает. — Ты пойдешь со мной?

По общему признанию, последнее, что я хочу сделать, это провести прекрасную ночь, подлизываясь к кучке придурков, которые думают, что они лучше всех остальных просто потому, что у них есть деньги. Однако тот факт, что Делейни хочет познакомить меня с остальными членами своей семьи, не ускользнул от меня. И, кроме того, это может быть еще одним способом разозлить ее отца — и это то, что мне действительно нравится.

— Когда это будет?

— В следующие выходные, — застенчиво отвечает она.

Я не могу удержаться от смеха. — Черт, Бэмби. Способ предупредить меня.

— Черт, ты прав. Забудь, что я спрашивала.

Качая головой, я заставляю ее встретиться со мной взглядом. — Конечно, я буду там.

Я заканчиваю татуировку, добавляя немного белых чернил, чтобы выделить ее во всех нужных местах. К тому времени, когда я заканчиваю и выключаю машинку, она вздыхает с облегчением. Я помогаю ей подняться, и она подходит к зеркалу в полный рост на моей двери. Я и не подозревал, что это возможно, она выглядит еще сексуальнее с чернилами, нанесенными на ее кожу. Ее лицо загорается, когда она проверяет ее, а затем поворачивается ко мне.

— Что ты думаешь?

Снимая перчатки и выбрасывая их в мусорное ведро, я прижимаю ее к стене. — Я думаю, что ты лучшее, что есть в моей жизни, и ты чертовски великолепена.

***

На следующий день я как раз выхожу из душа, когда Делейни возвращается со своей пробежки в магазин. Я настаивал на том, чтобы пойти с ней, но она отказалась. Что-то о том, что она не хотела, чтобы я останавливал ее от того, что она планировала сделать. Это звучало не очень безопасно, и ее слова никак не успокоили меня, но я пропустил это мимо ушей. Однако, услышав, как она возвращается через дверь, все напряжение покидает мое тело.

— Повеселилась? — Спрашиваю я.

Она оглядывает меня с ног до головы, замечая, что я только в полотенце. — Теперь мне гораздо веселее.

Я тихонько хихикаю. Ни для кого не секрет, что я превратил ее в маленького монстра, помешанного на сексе. Она совершенно ненасытна, не то чтобы я жаловался. Я бы провел каждую секунду своей жизни внутри нее, если бы мог. К сожалению, она клянется, что вести жизнь, состоящую только из друг друга, вредно для здоровья. Я не согласен.

Делейни достает из кармана пузырек с таблетками и протягивает его мне. — Это снотворное. Мой врач сказал принимать по одной таблетке каждую ночь, но чтобы убедиться, что у тебя есть полные восемь часов для сна. Примерно через две недели твое тело должно вернуться к привычному режиму сна по нормальному графику.

— Откуда у тебя это?

Она пожимает плечами. — Возможно, я солгала и сказала ему, что у меня бессонница. Он провел пару тестов, но на самом деле у него нет возможности сказать наверняка. Он просто должен поверить мне на слово.

— Ты… — Я недоверчиво смотрю на таблетки. — Ты сделала все это для меня?

Она закатывает глаза, подходит ближе и обнимает меня за талию. — Когда ты собираешься вбить это в свой толстый череп? Я бы сделала для тебя все, что угодно.

Глава 20

ДЕЛЕЙНИ

Заходя в бутик с Тессой, я никогда не была так взволнована и в то же время так нервничала из-за одного из этих гала-концертов. Я надеялась, что Нокс согласится пойти со мной, но, честно говоря, думала, что он скажет мне "нет". Такой высококлассный званый вечер — проклятие его существования. Хотя я знаю, что это совсем не похоже на его обычную сцену, я так рада, что он будет на моей стороне.

— Я все еще не могу поверить, что ты заставила его согласиться, — недоверчиво говорит Тесс.

Я тихо хихикаю. — Что я могу сказать? Я могу быть довольно убедительной.

— Хорошо, в этом мире есть некоторые вещи, которые мне не нужно знать.

Слегка похлопав ее по руке, мы подходим к стойке. Аннабель, торговый представитель, которая работает здесь уже много лет, слишком сосредоточена на своем телефоне, чтобы заметить, что мы здесь. Моя сестра притворяется кашляющей, чтобы привлечь ее внимание, и смеется, когда бедная девушка подпрыгивает.

— О, простите. Я не слышала, как вы вошли.

Я мило улыбаюсь ей. — Все в порядке. Мы, здесь для—

— Примерка платья для ежегодного гала-концерта, конечно, — обрывает она меня. — Прямо сюда.

Когда мы входим в комнату, два платья, висящие на стене, захватывают дух. Каждый год наши родители приглашают стилиста выбирать, что мы будем носить, и она никогда не разочаровывает. Неудивительно, что это одно и то же платье для нас обоих, только разных цветов. У нее блестящий черный, а у меня скорее шелковистый, бледно-розовый. Это точная игра наших личностей, это точно.

Мы обе переодеваемся и встаем на платформы, позволяя двум швеям снять мерки и закрепить места, которые нужно отрегулировать. Когда она заставляет меня повернуться, Тесс смотрит на меня, и ее глаза расширяются.

— Это татуировка? — Спрашивает она.

— Может быть.

— Может быть, ничего. У тебя чертова татуировка! Когда?

Я пожимаю плечами. — Нокс сделал это на выходных.

У нее отвисает челюсть. — Ты позволила этому парню приблизиться к тебе с иглой?

— Ну, да. — Мои глаза закатываются. — Я подарила ему весь набор на день рождения, и я была первой, на ком он его использовал. Ты знаешь, до того, как он начал подправлять себя.

Я не могу не смеяться над воспоминаниями. Я вернулась в комнату и увидела, как он добавляет чернила в рисунки на своей руке, которые, по его мнению, слишком сильно поблекли. Его нижняя губа была зажата между зубами, а брови нахмурены, когда он сосредоточился на том, что делал. Было жарко, как в аду.

— Кто ты и что ты сделала с моей сестрой? — Она качает головой. — Я не могу поверить, что ты позволила ему это сделать.

— Позволила кому сделать, что? — Голос, который я никогда не ожидала здесь увидеть, звучит из-за двери, и я поворачиваю голову, чтобы найти нашу старшую сестру Эйнсли.

Ее длинные светлые волосы резко отличаются от моих и Тессы. Как обычно, ее макияж сделан идеально, а наряд стильный, но современный. Эйнсли всегда в полной мере пользовалась деньгами наших родителей, особенно после того, как уехала в колледж и рано получила свой трастовый фонд — подарок за то, что никогда не делала ничего плохого в своей жизни.

— Боже мой, ты рано вернулась!

Она широко улыбается и подходит, чтобы обнять меня. — Посмотрите на себя, такие взрослые и великолепные. — Повернувшись к Тесс, она одаривает ее дразнящей улыбкой. — Я слышала, ты доставляешь папе неприятности.

Тесса хихикает. — Разве я не всегда это делаю?

— Однажды ты поймешь, что быть на его стороне выгодно.

— Нет, тебе выгодно быть на его хорошей стороне. Я? Ну, я была обречена с самого начала. И, кроме того, что в этом забавного?

Эйнсли скрывает свое неодобрение, зная, что достучаться до Тессы всегда было безнадежным делом. — А как насчет тебя? — Спрашивает она меня. — Ты хотя бы держишься подальше от неприятностей?

Я открываю рот, когда Тесс фыркает. — Нет. Она встречается с худшим из них всех.

— Тесс!

— Что? Это правда. Истон может побить Нокса за одобрение отца в любой день недели.

Брови Эйнсли поднимаются. — Ты с кем-то встречаешься?

— Не просто кто-то, — продолжает делиться Тесса. — Татуированный, употребляющий наркотики преступник с криминальным прошлым.

Я прищуриваюсь, глядя на своего близнеца. — Серьезно? Тебе обязательно было это делать?

Она смеется. — Я бы не была собой, если бы сделала этого.

Качая головой, я снова сосредотачиваюсь на Эйнсли. — Его зовут Нокс, и он добр ко мне, несмотря на все, что только что упомянула Тесс. Он придет на гала-концерт в эти выходные. Ты встретишься с ним.

— Могу ли я произнести ему эту фразу "ты причинишь боль моей сестре, и я убью тебя"?

Я стараюсь не обращать внимания на лицо Тессы даже при мысли о том, что Эйнсли угрожает Ноксу. Не нужно быть специалистом по ракетостроению, чтобы понять, как это будет, но, надеюсь, ради успокоения моей сестры я смогу заставить его хотя бы выглядеть запуганным.

— Я не ожидала ничего меньшего.

Мы заканчиваем и снимаем платья, стараясь не уколоться булавками. Как только мы закончили одеваться, мы машем Аннабель на прощание и выходим за дверь. Я снимаю с головы солнцезащитные очки и надеваю их на глаза.

— Итак, вы двое возвращаетесь в школу или хотите пойти пообедать?

Нам с Тессой достаточно одного взгляда, чтобы ответить в унисон. — Обед.

Когда мы идем по улице в сторону одного из моих любимых итальянских мест, Тесс ухмыляется.

— Эй, Эйнс, ты слышала, что Делейни сделала татуировку?

***

На следующий день я переживаю то, что кажется мне отказом от парня. Поскольку это была первая ночь Эйнсли дома, папа настоял, чтобы мы все провели ночь вместе, как семья. К счастью, обе мои сестры держали рот на замке по поводу моей новой татуировки. Однако, если я не накрою это каким-нибудь тяжелым макияжем к субботе, он это увидит. Черные чернила выделяются на моей бледной коже.

Мы с Ноксом переписывались весь вчерашний вечер, но в девять он принял снотворное, и с тех пор я о нем ничего не слышала.

— Собираешься навестить Истона? — Я спрашиваю Тессу, когда мы выходим из машины в школе, и она кивает. — Я пойду с тобой.

— О, посмотри на себя. Скучаешь по своему парню, это так?

— Заткнись.

Мы вдвоем переходим улицу, не обращая внимания на взгляды, которые бросают на нас наши сокурсники. Они уже должны привыкнуть к этому. Я занимаюсь этим уже больше месяца, а Тесса занимается этим весь год. Это глупое соперничество между двумя школами немного вышло из-под контроля.

Когда мы подходим к парням, Нокс и Зейн заметно отсутствуют. Истон, Гейдж и Стоун, похоже, ведут какой-то напряженный разговор. Мы с Тессой переглядываемся, прежде чем подойти к ним.

— Ладно, что заставило вас троих сплетничать, как девочки-подростки?

Истон притягивает Тессу к себе и целует ее. — Нокс в школе.

Брови Тесс хмурятся. — Детка, Нокс всегда в школе.

Он качает головой. — Нет, как будто он действительно учится в школе. Он ходил в класс и делал свою домашнюю работу. Стоун попросил его пропустить первый урок этим утром, и он сказал "нет". Он никогда не говорит "нет".

Я не могу удержаться от улыбки, когда опускаю взгляд в землю. И все же я чувствую на себе взгляд моей сестры.

— Это так? Что ж, хорошо для него. Может быть, в конце концов, он не такой уж безнадежный.

Они меняют тему, но мои мысли остаются о Ноксе. После нашего разговора, той ночью, когда он проснулся с криком, это больше не поднималось. Я думала, он просто выбросил это из головы, но, видимо, я ошибалась. Очень ошибалась.

Раздается предупреждающий звонок, заставляющий нас с Тессой попрощаться и отправиться обратно в школу Хейвен Грейс. Когда мы переходим улицу, она толкает меня локтем.

— Посмотри на себя, укрощаешь монстра.

Глава 21

НОКС

Говорят, что набить что-то особенное о твоей второй половинки — плохая примета. Имя. Портрет. Дата. Все это практически гарантия того, что ваши отношения чертовски обречены. И все же, когда Делейни пришла ко мне с идеей, я не смог устоять. Постоянное клеймение этой девушки стало моим новым любимым хобби.

Я убираю волосы из-за ее уха, обводя трафарет "Н" белыми чернилами. Она маленькая, и из-за светлого оттенка ее кожи вы вряд ли заметите ее, но мы будем знать, что она есть.

— Ты знаешь, что это ужасное предзнаменование, верно? — Я говорю ей. — Как будто это в значительной степени говорит вселенной, чтобы мы потерпели неудачу.

Она закатывает глаза. — Говорит парень, решивший набить ее на безымянный палец.

Я хихикаю. Как только она упомянула, что мы получаем инициалы друг друга белыми чернилами, я сразу понял, где я хочу свои. Возможно, я не смогу передать чувства, которые она высказала прошлой ночью, но в одном я уверен, и это она. Ее инициал будет первым заявлением, которое она имеет на этом пальце, но, конечно, не последним.

— И готово. — Поднимая телефон, я делаю снимок, чтобы она могла ее увидеть.

На ее лице появляется яркая улыбка. — Это идеально.

Я вынимаю иглу и вручаю ей пару перчаток. Она внимательно наблюдает, как я объясняю ей, как пользоваться машинкой. Я помещаю трафарет буквы "Д", которую она написала своим почерком, на внутреннюю сторону моего пальца. Когда она подносит ко мне тату-пистолет, я снова вижу это — этот огонь в ее глазах. Я не могу отвести взгляд, наблюдая, как она клеймит меня на всю жизнь.

***

Смокинги никогда не были моей любимой вещью. Честно говоря, я бы предпочел надеть буквально что-нибудь другое. Как это цепляется за мое тело. То, как галстук ощущается как петля на моей шее. Они не зря получили название "костюм пингвина". Однако, если это то, что нужно, чтобы сделать Делейни счастливой, пусть будет так.

— Ладно, стой спокойно, — говорит Грейсон, поправляя мой галстук.

Я стою посреди его спальни и замечаю, что она примерно вдвое меньше всего моего дома. Когда я пыталась понять, что мне надеть на что-то подобное, я подумал, что у кого лучше спросить, чем у его задницы богатого мальчика? Он сказал мне, что ни в чем меньшем, чем смокинг, даже на порог не пустят. К счастью для меня, мы с ним примерно одного роста, поэтому он смог одолжить мне свой.

— Еще раз спасибо за это, — говорю я ему.

— Не беспокойся об этом. Для чего нужны друзья?

Я фыркаю. — Я же говорил тебе, Красавчик, что…

Он пренебрежительно отмахивается от меня. — Да, да. Я знаю. Мы не друзья. Но я должен был бы, уже хотя бы немного завоевать тебя.

Глядя на него сбоку, я не могу скрыть своего веселья. — Тебя становится легче терпеть.

Как только он закончил, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Это странно, выглядеть так. В последний раз, когда я был так одет, мне было двенадцать, и это было на похоронах моего дедушки. Тогда мои нервы было намного легче контролировать.

Я никогда особо многого не боялся, кроме, может быть, человека, который мог всадить пулю мне в голову, даже не дрогнув. Однако, зная, что сегодня вечером я встречусь с остальной семьей Делейни, я чувствую, что меня сейчас стошнит. Ее отец уже ненавидитменя, и хотя его мнение меня не слишком беспокоит, мысль о том, что остальные члены ее семьи чувствуют то же самое, меня не устраивает. Если это скажет достаточное количество людей, Делейни может понять правду — она слишком хороша для меня.

— Вау, — говорит Саванна, входя в комнату. — Посмотри на себя! Ты хорошо выглядишь.

— Смотри сюда, — рычит Грейсон, и она смеется в ответ.

— Полегче, пещерный человек. — Снова оглядев меня, она поджимает губы. — Ах, подожди.

Она выходит в другую комнату и возвращается с расческой. Я поднимаю руку, чтобы она не подходила ко мне.

— Ни за что, черт возьми. Я подвожу черту под тем, чтобы испортить свои волосы.

Они оба хихикают, и Саванна вздыхает от поражения, бросая расческу на комод. Я делаю глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, прежде чем идти к Делейни, но это бесполезно. Должно быть, я выгляжу таким же нервным, как и чувствую, потому что Саванна не может сдержаться.

— Боже мой. Никогда не думала, что увижу тебя таким взвинченным из-за девушки.

Я игриво закатываю глаза. — С тебя хватит. Хейворт, надень на нее намордник.

— Ты шутишь? Она надерет мне задницу.

Сев ухмыляется, и, когда она это делает, Грейсон смотрит на нее так, будто она повесила чертову луну. Даже находиться рядом с ними двумя — все равно, что жить в чертовом женском фильме. Если я не уберусь отсюда, неизвестно, что они сделают дальше.

— Хорошо, я лучше пойду.

— Удачи! — Саванна кричит, когда я выхожу за дверь и спускаюсь по лестнице, игнорируя визг, который срывается с ее губ, как только я ухожу.

Ни одна часть меня не хочет знать, что сделал Грейсон, чтобы вызвать этот шум.

Идя через улицу к дому Делейни, мое сердце колотится в груди. Когда она попросила меня пойти с ней, я никогда не думал, что буду чувствовать себя так. Это тихая тревога, говорящая мне, как много эта девушка действительно значит для меня — что-то пугающее само по себе.

Однако в ту секунду, когда моя девушка открывает дверь, все мысли и страхи рассеиваются. "Красивая" даже не начинает описывать ее. Она ангельская. Безупречная. Если бы я мог представить свою идеальную женщину, это даже близко не подошло бы к ней. Она нечто особенное.

Светло-розовое платье облегает ее тело, как вторая кожа, демонстрируя все ее безупречные изгибы. Ее волосы распущены и завиты, а макияж сделан профессионально. Бриллиантовое ожерелье, вероятно, стоит больше, чем мой дом, но, черт возьми, оно ей идет.

— Вау, — выдыхаю я, позволяя своим глазам скользнуть по ней еще раз. — Ты выглядишь… Вау.

Она хихикает над тем, что я сейчас не могу говорить. — Спасибо. Дай я возьму свой клатч, и мы пойдем.

На секунду исчезнув в доме, она возвращается с маленькой сумкой, подходящей по цвету к ее платью. Она вручает мне свои ключи, и мы вдвоем идем к ее машине. Я знаю, что она упоминала, что ее отец обычно арендует лимузин на сегодняшний вечер, но у нас не было никаких шансов позволить мне сесть в него с ней, поэтому она решила поехать туда вместо этого.

Выезжая с дороги, я следую указаниям, поступающим через GPS. Делейни тянется через машину и переплетает свои пальцы с моими. Это простой жест, но он помогает мне успокоиться.

— Ты действительно хорошо выглядишь, — говорит она мне.

Я смотрю на нее и хихикаю. — Я? Не хватает слов, чтобы описать, как ты сейчас выглядишь. — Когда она улыбается, глядя в пол, я меняю тему. — Итак, что мне следует знать о людях, с которыми я встречаюсь сегодня вечером?

— Ну, моя старшая сестра Эйнсли, она попытается казаться угрожающей.

— Угрожающей?

Она кивает. — Все это причинишь боль моей сестре, и я убью тебя. Просто попытайся вести себя запуганно, хотя я знаю, что ты этого не сделаешь.

— Понял, — усмехаюсь я.

— Тесса будет там, но Истон отказался прийти. Он будет на вечеринке у Стоуна, так что ты там один.

— Ты имеешь в виду, что CНП не собирается угрожать мне тоже?

Делейни ухмыляется. — А ей это нужно?

Из меня вырывается смех. — Touché. Хорошо, кто еще?

— Моя тетя Женевьева все еще относится ко мне так, как будто мне девять, так что не обращай внимания на то, как она разговаривает со мной и Тессой. Моя тетя Франческа и дядя Тоби мало разговаривают. Они, вероятно, не скажут ничего, кроме вежливого приветствия кому-либо из нас. И, наконец, мой дядя Дом. Он лучший, ты полюбишь его.

— Он твой любимчик, я полагаю?

Она кивает. — Он веселый дядя. Тот, кто покупает нам все лучшие подарки на Рождество и тайком угощает Тессу алкоголем с тех пор, как нам исполнилось шестнадцать.

Похоже, парень в моем вкусе. — Значит, не у всех в твоей семье есть палка в заднице?

Шлепнув меня по руке, она улыбается и качает головой. — Нет. Это в значительной степени только мой отец и, возможно, моя сестра. Она всегда была единственной, кто боготворил его.

Поездка в машине проходит в тишине, и я могу сказать, что у нее многое на уме. У меня тоже. Ни для кого из нас не секрет, что мы из двух совершенно разных миров — черт возьми, даже наши школы полностью противоположны друг другу, — но так или иначе, мы работаем.

Как только я подъезжаю к парковщику, Делейни сжимает мою руку и поворачивается ко мне.

— Пообещай мне одну вещь? — Страха в ее глазах достаточно, чтобы полностью привлечь мое внимание. — Что ты не убежишь.

Я перегибаюсь через центральную консоль, кладу руку ей на щеку и нежно целую. — Я обещаю.

***

Гала-концерт далеко не так плох, как я думал. Там бесплатные напитки, вкусная еда, и даже отец Делейни, кажется, в достаточно хорошем настроении, чтобы не убивать меня сегодня вечером. Эйнсли, бедная гребаная женщина с таким именем, делает все возможное, чтобы напугать меня своими пустыми угрозами, в то время как Тесса стоит позади нее, пытаясь не рассмеяться над моей попыткой выглядеть испуганной.

Я на танцполе с Делейни, раскачиваюсь взад-вперед со своей девушкой на руках, и жизнь не может быть лучше. На этот раз меня не волнуют различия между нами и я не чувствую, что она могла бы понять, насколько лучше ей было бы без меня. Все, что имеет значение, — это то, как ее тело прижимается к моему прямо сейчас.

Три маленьких слова занимают центральное место в моем сознании, сами вертятся у меня на языке и угрожают сорваться с языка, если я только открою рот. Может быть, это было бы не так уж плохо. Я был рядом с ней достаточно, чтобы знать, что это чувство взаимно. Это видно по тому, как мы вместе. Однако, как раз в тот момент, когда я собираюсь позволить им выскользнуть, она ахает.

— Дядя Дом здесь, — взволнованно говорит она, хватая меня за руку и увлекая за собой. — Давай, он тебе понравится.

Я позволяю ей тащить меня, полностью сосредоточившись на том, как ей не терпится показать меня — как будто я не та развалина, какой себя постоянно чувствую. Когда мы приближаемся к мужчине, который, как я предполагаю, является ее дядей, в его затылке появляется что-то ужасающе знакомое. Когда он оборачивается, у меня кровь стынет в жилах.

— Нокс, это мой дядя Дом, — представляет она. — Дядя Дом, это мой парень, Нокс Вон.

Он протягивает руку с таким взглядом, что у меня по спине пробегают мурашки. — Доминик Каллахан. Приятно с вами познакомиться.

Все кусочки складываются воедино, как гребаный пазл, когда знакомые ледяные голубые глаза проникают в мою душу. Те же самые, которые демонстрируют гордость каждый раз, когда я выигрываю бой. Те, кто свирепо смотрел на меня, когда я не делал так, как он сказал. Кэл — это не сокращение от Кэлвина или Каллума, как я думал. Это сокращение от Каллахан.

Доминик Каллахан.

Глава 22

НОКС

Я никогда не понимал, почему Грейсон так сильно привязался к Саванне, что буквально убил бы, чтобы защитить ее. В моей жизни не было ничего настолько важного, чтобы рисковать всем. Но лежа здесь, наблюдая, как Делейни крепко спит рядом со мной, я знаю одно наверняка. Я бы уничтожил весь чертов мир, чтобы уберечь ее.

Как только я узнал, что Кэл — дядя Делейни, две вещи стали кристально ясными. Во-первых, он чертовски болен, готов причинить боль собственной племяннице, чтобы получить то, что он хочет. И, во-вторых, насколько легко ему было бы сделать это, если понадобится.

Скользя вниз, пока не оказываюсь рядом с ней, я переворачиваюсь и обнимаю Делейни. Инстинктивно она придвигается ближе ко мне. Я знаю, что мне нужно делать, но, черт возьми, это будет чертовски больно.

***

Она развалилась на диване, положив ноги мне на колени, и выглядит так, будто ей на все наплевать. Я проглатываю комок в горле. Если я не сделаю этого сейчас, кто знает, что может случиться.

— Бэмби, нам нужно поговорить.

Ее глаза встречаются с моими, и улыбка исчезает с ее идеального лица. — Хорошо?

Я убираю ее ноги со своих колен. — Я думаю, что мы не должны больше видеться.

Сначала она смеется, как будто это какая-то больная шутка. Поверь мне, я бы хотел, чтобы это было так. Однако, когда она видит, что у меня нет такого же веселого выражения лица, как у нее, она останавливается.

— Это не смешно.

— Я не пытаюсь быть таким.

Она резко садится. — Откуда это взялось? Мы были в порядке. Мы… Гала-концерт.

— Лейни, — вздыхаю я, но она уже плачет.

— Ты обещал.

Глядя на нее, наблюдая, как ее сердце разбивается вдребезги, я тоже это чувствую. Боль в моей груди сильнее, чем все, что я чувствовал в своей жизни. Хуже, чем, когда ушел мой отец. Хуже, чем любая драка, в которой я участвовал. Это мучительно, но так будет лучше для нее, даже если она этого не знает. Ей понадобится кто-то, кого можно ненавидеть за это, и этим кем-то с таким же успехом могу быть я.

— Ты заслуживаешь лучшего, чем я.

Она качает головой. — Не надо мне этого дерьма. Это решать мне, а не тебе.

— Ты знаешь, ты просто не хочешь в это верить.

Вытирая слезы с лица, она встает и врывается в мою спальню, запихивая свою одежду в сумку. Я прислоняюсь к дверному проему. Наблюдать за ней — жестокое наказание, от которого я должен отвести взгляд, но я не могу. Закончив, она поворачивается ко мне. Опустошение на ее лице обязательно будет преследовать меня во сне.

— Нокс, не делай этого, — умоляет она в последний раз. — Я люблю тебя.

Услышав эти слова, честность в них — они попали в цель. Последняя часть меня, которая держалась, сломалась. Я падаю в глубокую пропасть, кусочки меня плавают вокруг, и их никогда не собрать снова.

Я опускаю голову. — Ты не можешь любить кого-то вроде меня. То, что я сделал — то, что я все еще продолжаю делать, — непростительно.

— Мне все равно. Я люблю тебя.

— Ты не должна.

— Но я люблю. — Подойдя ближе, она кладет руку мне на щеку. — Я люблю тебя, Нокс.

Моя челюсть сжимается, чтобы не повторять слова, которые угрожают вырваться. Есть только один способ сделать это, и он обязательно уничтожит нас обоих. Я хватаю ее за запястье и убираю ее прикосновение.

— Я не люблю тебя, Делейни, — лгу я сквозь стиснутые зубы, мое лицо становится каменным, чтобы скрыть мои эмоции. — И я никогда этого не сделаю.

Она вырывает свое запястье из моей хватки, как будто оно обожгло ее, и протискивается мимо меня. Последнее, что я слышу, это хлопок двери, прежде чем я падаю на пол, чувствуя всепоглощающую боль разбитого сердца. Она ушла.

***

Алкоголь, бегущий по моим венам, сравним с наложением пластыря на зияющую рану — попытка, но она бессмысленна. Даже травка, которую я курил, не притупила постоянную боль в моей груди. Мой телефон лежит на кофейном столике, сообщения от Зейна остались непрочитанными, а звонки — без ответа. Прошло три дня с тех пор, как я сбросил атомную бомбу на свою собственную жизнь, и я все еще не могу даже дышать нормально.

Стук во входную дверь отрывает меня от погружения в жалость к себе.

— Открыто, — кричу я, не желая вставать.

Грейсон заходит внутрь, и его жесткое поведение меняется, как только он видит, в каком я состоянии. — Ты выглядишь дерьмово.

— Спасибо, придурок. Это все, что тебе было нужно? Теперь ты можешь идти.

— Нет, я не могу. — Он оглядывает меня и вытаскивает полупустую бутылку ликера из моей руки. — Ты пропустил тренировку последние два дня. Кэл недоволен.

— Черт, — ворчу я.

Я пытаюсь встать, но в итоге оказываюсь на земле, приземляясь на бок с глухим стуком. Грейсон бормочет проклятия себе под нос и приходит мне на помощь, пока я смеюсь. Как только я встаю на ноги и обретаю равновесие, я отталкиваю его.

— Скажи драгоценному чертову дяде Делейни успокоиться и что я, черт возьми, все исправлю.

На его лице появляется замешательство. — О чем ты говоришь? Какое отношение ко всему этому имеет дядя Делани?

— Кэл — это Доминик, блядь, Каллахан. — У него отвисает челюсть. — Да, я узнал об этом, когда Лейни представила нас на гала-концерте в субботу.

— Святое дерьмо.

— Я удивлен, что ты не знал. Разве вы двое не были близки с тех пор, как были детьми?

Он качает головой. — Мы были несколько лет, но наши родители никогда не были такими. А потом я на некоторое время уехала. — Я вижу, как он складывает все кусочки вместе, а затем вздыхает. — Так вот почему ты с ней расстался.

— Мне нужно было уберечь ее от опасности. Единственный способ сделать это, чтобы она была далеко от меня.

— Ты действительно думаешь, что он причинил бы вред собственной племяннице?

— Он уже угрожал ее жизни, — объясняю я. — Я не могу так рисковать. Я бы никогда не смог жить с собой, если бы с ней что-то случилось из-за меня.

Он прислоняется к стене, скрестив руки на груди. — Черт, чувак. Я понятия не имел.

Зная, что его девушка — лучшая подруга Делейни, желание задать ему миллион вопросов настолько сильно, что душит, но ответы никому не помогут. Я беру бутылку воды из холодильника и выпиваю половину, зная, что мне нужно протрезветь. Как только я закончу, я позволяю себе задать один вопрос.

— С ней все в порядке?

Грей смотрит на меня, и выражение его лица уже говорит мне, что это не так. Он пожимает плечами. — Она расстроена. Я думаю, это в основном потому, что она не понимает, но она доберется туда. На твоем месте я бы, наверное, избегал Саванны любой ценой.

Я вздрагиваю. — Она готова убить меня, не так ли?

Посмеиваясь, он кивает. — Это мягко сказано. Я почти уверен, что то, что она имеет в виду, немного менее гуманно.

— Чертовски здорово.

— Не беспокойся об этом сейчас. — Он делает шаг ко мне и протягивает руку. — Давай. Пойдем, введем немного еды в твой организм. Пусть впитает немного этого алкоголя в себя.

***

Я поднимаюсь по лестнице прямо в кабинет Кэла. Проведя вчера вторую половину дня с Грейсоном, я только разозлился еще больше. Ярость внутри меня накапливалась последние двадцать четыре часа, и сегодняшний бой — идеальное место, чтобы дать ей выход. Но сначала…

— Ты что, с ума сошел, черт возьми? — Кричу я, как только переступаю порог.

Он ухмыляется. — Что ж, я тоже рад тебя видеть, мальчик.

— Ты извращенный придурок. Ты настолько облажался, что угрожаешь причинить вред собственной племяннице?

Коварный смешок, исходящий от него, должен был бы напугать меня, но это не так. — Ты тупой сукин сын. Я бы прикончил собственную мать, если бы это означало продвижение вперед. Как, по-твоему, я оказался там, где нахожусь сегодня?

Он говорит искренне. Этот мужчина не жалеет никого другого. Больная часть меня может восхищаться таким уровнем самосохранения: никто не сможет причинить тебе боль, если ты не позволишь себе заботиться о ком-то. Однако я не думаю, что когда-либо опустился бы так низко, чтобы угрожать своей собственной плоти и крови.

— Да, ну, это оплошность с твоей стороны. Я расстался с Делейни после гала-концерта.

Его брови приподнимаются. — Это не значит, что она тебе безразлична.

Закрываясь от всего лучшим из известных мне способов, я ухмыляюсь. — У меня нет возможности заботиться о ком-либо. С ней было немного весело, но не более чем хорошенько потрахаться.

Я наблюдаю, как он пытается разобраться во мне. Наконец из него вырывается смех. — Возможно, для тебя еще есть надежда. — Он достает две сигары и закуривает одну, прежде чем передать вторую и зажигалку мне. — Во-первых, я был удивлен, увидев тебя с Делейни. Тесса, кажется, больше подходит тебе.

— Тесса — гребаная психопатка.

Он ухмыляется. — Я знаю. Вот почему она моя любимица. В ней есть немного мужества. Не то что Делейни. Она слабая маленькая дрянь — пошла в свою мать.

Слушая, как он так говорит о ней, мне хочется сравнять его с землей, но мне нужно правильно разыграть свои карты. Никакая часть его не может видеть, что каждая секунда без этой девушки рядом со мной — мучительна. Это единственный способ защитить ее от единственного мужчины, который, возможно, способен причинить ей боль похуже, чем я.

Глава 23

ДЕЛЕЙНИ

Мой будильник звенит, вытаскивая меня из единственного места, где я все еще могу быть с Ноксом — из моих снов. Я знаю, это жалко — все еще хотеть кого-то, кто разбил мое сердце на множество крошечных кусочков. Честно говоря, я виню себя больше, чем его. Все предупреждали меня, что он за парень, а я не слушала. Я сама навлекла это на себя.

Одеваясь и собираясь в школу, я даже не потрудилась ничего сделать со своими волосами, кроме как собрать их в беспорядочный пучок. Как только я закончила, я спустилась на кухню.

— Доброе утро, Солнышко, — приветствует меня Тесса, будучи чрезмерно милой, как и всю прошлую неделю.

— Еще слишком рано для этого, — стону я, но ей все равно.

Она подходит и ставит на стойку передо мной чашку. — Я приготовила тебе кофе.

— Хорошо, вот почему Бог дал мне близнеца. Спасибо.

— Рада, что я хоть на что-то гожусь, — шутит она, когда раздается звонок в дверь. — Это Сев. Поехали. Ты же не хочешь опоздать.

Если бы не Тесс и Саванна, я, вероятно, вообще не ходила бы в школу. Ни одна часть меня не была мотивирована делать что-либо, кроме как сидеть на своей кровати и пытаться понять, где, черт возьми, мы пошли не так. Прощальная речь выпускника была бы выброшена из окна, но в то время мне было все равно.

Что меня больше всего смущает, так это отсутствие Нокса практически во всем. Истон сказал Тессе, что он не был в школе с пятницы перед гала-концертом, и все, что Зейн слышал от него, это то, что ему нужно немного времени. Сколько бы я ни ломала голову, я не могу этого понять. Он бросил меня, и все же он ведет себя так, как будто ему нужно оплакивать потерю.

Поездка в школу заполнена моей сестрой и моей лучшей подругой, которые подлизываются ко мне, как к сломленному ребенку, которого нужно собрать вместе, хотя на самом деле я бы предпочла, чтобы они просто оставили меня в покое. Необходимость слушать, как они повторяют то же самое, что сказал Нокс, когда покончил с нами, — это бесит.

— Хочешь сначала позавтракать? — Спрашивает Сев, пока мы гуляем по школе, чтобы встретиться с Грейсоном и остальными ребятами.

Я качаю головой. — Я не голодна.

Она вздыхает. — Ты не был голодна больше недели. Ты хотя бы что-нибудь ешь?

Закатывая глаза, я собираюсь ответить ей, когда мой взгляд привлекает знакомая машина. Только у меня скручивает живот не от водителя, а от того, кто сидит на пассажирском сиденье. Когда Стоун сворачивает на парковку НХ, взгляд Нокса встречается с моим, и я полностью застываю. Часть меня ожидает увидеть некоторое раскаяние, может быть, даже небольшую боль, но ничего нет. Его глаза такие же холодные и пустые, как Арктика.

Он отводит взгляд и опускает его на колени, и я возвращаюсь туда, где была неделю назад.

— Делейни? — Саванна настаивает на теме.

— Да, — огрызаюсь я. — Хорошо? Да, я ела. Просто отстань от меня уже!

Не обращая внимания на шокированные взгляды на лицах моих друзей, я ухожу в школу. Я не должна вымещать это на ней. Я знаю, что она просто пытается помочь. Но чего она и Тесса не понимают, так это того, что помочь невозможно. Не с этим.

***

Я сижу во дворе, несмотря на то, что сейчас только март. К счастью, моей толстовки достаточно, чтобы согреться. Звуки щебечущих птиц и сияющее солнце — все это умиротворяет.

— Это место занято? — Спрашивает Грейсон.

Я грустно улыбаюсь ему, и он садится рядом со мной. — Если ты собираешься отчитать меня за то, что я накричала на Саванну, не беспокойся. Я уже чувствую себя задницей из-за этого.

Он качает головой. — Нет, я не беспокоюсь об этом. Даже она знает, какой властной она может быть иногда.

— Она просто пытается помочь.

— Да, но на самом деле это не помогает, не так ли?

Я прикусываю губу, пытаясь сдержать слезы, но это бесполезно. Грейсон обнимает меня и прижимает к себе, утешая, когда я срываюсь, должно быть, в миллионный раз с прошлых выходных. Я не хочу плакать в школе, но я тоже не хотела, чтобы Нокс порвал со мной, так что это то, что есть.

— Ты…

— Клянусь Богом, если ты скажешь, что я заслуживаю лучшего, чем он, я ударю тебя прямо в яремную вену.

Он усмехается. — Я собирался сказать, что с тобой все будет в порядке, но, думаю, я просто оставлю это на "Я здесь, если я тебе понадоблюсь".

— Извини, — хихикаю я. — Я просто наслушалась клише. Ты заслуживаешь лучшего, чем он. Он тебе не нужен. Он тебе не подходит. Я просто устала это слышать.

— Есть ли что-нибудь, что ты не устала слышать?

Подумав секунду, у меня появляется идея. — Вы с ним друзья, не так ли?

Он наклоняет голову из стороны в сторону. — Друзья можно сказать немного натянуто, но у нас все в порядке. А что?

— Я просто не могу понять, почему он это сделал. Как он перешел от татуировки наших инициалов друг на друге к расставанию со мной несколько дней спустя. Что бы я ни делала, это не имеет смысла.

Его глаза расширяются. — Прости, что ты сделала на этот раз? — Я поворачиваюсь и указываю за ухом, где буква "Н" навсегда врезана в мою кожу. — Вау. Это… вау.

— У него буква "Д" на внутренней стороне безымянного пальца.

— Лейни, это серьезно.

Я вздыхаю. — Я знаю. Не говори Саванне. Она начнет искать места для переезда, и я не уверена, что готова к этому.

— Достаточно справедливо. — Он встает и протягивает руку. — Но не могла бы ты, пожалуйста, зайти внутрь? Я постараюсь выяснить, что смогу, о Ноксе, если ты это сделаешь.

Это слишком заманчивое предложение, чтобы отказаться от него, поскольку Тесса — это хранилище и ничего мне не скажет. Она сказала, что мне вредно хотеть знать, и все, что она слышала, это то, что Нокс не позволяет им даже произносить мое имя. Поэтому я возьму то, что смогу получить.

***

Неделя проходит так же медленно, как и предыдущая, и к тому времени, когда наступает пятница, я не меньше разрушена, чем я была. Все усилия Грейсона привели к тому, что изначально сказал Нокс — что мы просто несовместимы. Если вы спросите меня, это отговорка. Полная чушь.

Когда я спускаюсь по лестнице, звук разговора Тессы с кем-то привлекает мое внимание. Я остаюсь на месте и слушаю, как она разговаривает с Истоном, я полагаю, о вечеринке, на которую они собираются сегодня вечером. Проходит всего секунда, прежде чем я бегу обратно по лестнице и прыгаю в душ.

Через полчаса я одета и готова идти. Я сбегаю по ступенькам как раз в тот момент, когда Тесс собирается выйти за дверь. Ее глаза расширяются, когда она видит меня, пока она не складывает кусочки вместе.

— Нет, абсолютно нет.

— Либо я иду с тобой, либо я появляюсь сама. Несмотря ни на что, я ухожу.

Она стонет. — Делейни, это плохая идея.

— Ничто из этого никогда не было хорошей идеей. Ты говорила это с самого начала.

— Да, но, — она делает паузу. — Он… другой. Никто из нас не знает, что на него нашло в последнее время.

Я не уверена точно, на что она намекает, но я знаю, что это предназначено для того, чтобы удержать меня от поездки. Что бы это ни было, я с этим разберусь. Он не может контролировать мою жизнь. Больше нет.

— Пойдем, — говорю я ей, проскальзывая мимо нее и выходя за дверь.

Она выдыхает и бормочет что-то о том, что совершает большую ошибку, но все равно следует за мной.

***

Музыка, гремящая по всему дому, посылает дрожь по моему телу. В каком-то смысле это помогает мне расслабиться. Все время, когда я была на этих мероприятиях, мои глаза всегда были прикованы к Ноксу, но не сегодня вечером. Теперь, когда я оглядываюсь вокруг, я замечаю всех остальных парней здесь и то, как некоторые из их глаз остаются прикованными ко мне. О чем это говорит? Лучший способ преодолеть кого-то — это подчиниться кому-то другому?

Тесса наблюдает, как я улыбаюсь кому-то, кто подмигивает мне, и ее глаза закатываются. Она хватает меня за запястье и тянет за собой на кухню, туда, где находится Истон.

— Мне нужна гребаная рюмка, — требует она, выпивая ее залпом, как только берет в руки одну. — Спасибо.

— Лейни, — говорит Зейн, явно удивленный, увидев меня. — Как у тебя дела?

— Хорошо, — вру я. — А как насчет тебя?

Он пожимает плечами. — То же самое дерьмо, просто другой день.

Незаметно он достает свой телефон и начинает отправлять сообщение тому, кого, как я могу только предположить, зовут Нокс. Идеально. Я хочу, чтобы он знал, что я здесь. Я хочу, чтобы он наблюдал, как я двигаюсь дальше — найду кого-нибудь другого, кто мне не подходит. Если он почувствует хотя бы часть той боли, которую я испытывала последние пару недель, я буду считать сегодняшний вечер успешным.

Я обхожу стойку и беру пиво из холодильника, но в ту секунду, когда я достаю его, дверца грубо захлопывается, и бутылку вырывают у меня из рук. Нокс с грохотом ставит пиво на стойку и поворачивается ко мне с горящим взглядом.

— Какого хрена, по-твоему, ты делаешь?

Изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, как его одеколон наполняет мои чувства, я делаю все возможное, чтобы оставаться сильной. — Ну, я как раз собиралась выпить пива, прежде чем ты так грубо прервал меня.

— Нет, — рычит он. — Как ты думаешь, что ты здесь делаешь? Тебе здесь не место.

— В самом деле? Мы вернулись к этому сейчас? — Он остается твердым, заставляя меня насмехаться. — Ну, последнее, что я проверяла, это не твой дом. — Я обращаю свое внимание на Зейна. — Ты собираешься вышвырнуть меня?

Он поднимает обе руки в знак капитуляции. — Ни за что. Не втягивай меня в эту передрягу. Я держусь подальше от этого дела.

Я мило улыбаюсь, снова хватаю пиво, открываю его и подношу к губам. Делая глоток, я подмигиваю Ноксу и прохожу мимо него. Он вскидывает руки в воздух в сторону Зейна, и я не могу удержаться от легкого смеха.

***

Если я думала, что он был собственником в ночь моего дня рождения, то сейчас он чертовски склонен к убийству. Я чувствую, как его глаза прожигают мне затылок всю ночь. Я изо всех сил стараюсь не смотреть в его сторону, но всякий раз, когда я уступаю, он смотрит прямо на меня с глубоким хмурым выражением на лице.

— Итак, куда ты хочешь поступить в колледж? — Парень, с которым я разговаривала, спрашивает. Кейси или Коди — что-нибудь на букву "К".

— Я не уверена. Я думала, может быть, Колумбия или Браун. Я еще не решила.

Его глаза расширяются. — Вау, Лига Плюща. Мило. — Он оглядывается по сторонам. — Ты хочешь выйти на улицу? Куда-нибудь в более уединенное место.

Я не хочу. В его атмосфере золотого мальчика нет ничего по-настоящему привлекательного. Я думаю, только плохие парни делают это для меня. Тем не менее, я знаю, что ничто так не разозлит Нокса, как то, что я куда-нибудь пойду с этим парнем.

— Конечно.

Он ведет нас двоих через дом на заднюю веранду. Ночью здесь красиво, освещено лунным светом и несколькими фонариками Тики для людей, которые не могут поместиться в доме. Однако прямо сейчас здесь только он и я.

— Теперь, наконец-то я могу слышать свои мысли, — шутит как-там-его-зовут.

Я тихо хихикаю и прислоняюсь к перилам. Он подходит ближе и кладет руки по обе стороны от меня. Как раз в тот момент, когда он начинает целоваться, его отбрасывает назад и прижимает к дому. Все, что я могу видеть, это заднюю часть рубашки Нокса, когда он удерживает парня на месте, прижимая руку к его горлу.

— Если ты знаешь, что для тебя хорошо, ты уберешься отсюда к чертовой матери и никогда больше к ней не подойдешь. Ты меня понимаешь?

Он кивает, выглядя достаточно напуганным, чтобы наложить в штаны, и я закатываю глаза. В ту секунду, когда Нокс отпускает его, парень убегает. Гребаный слабак.

— Удовлетворен?

Его дыхание затруднено, и впервые за долгое время я вижу в его глазах нечто большее, чем пустую бездну. — Я не знаю, в какую игру ты пытаешься играть, но прекрати это к чертовой матери. Иди домой, Делейни.

— Нет, — стою я на своем. — Нет, пока ты не расскажешь мне, что произошло. Мы были в порядке — даже счастливы, — а потом ты все разорвал, вот так просто. Без предупреждения. Никаких объяснений. Просто раздавил наши отношения, как насекомое на полу. Твоя жизнь совершенно не изменилась, в то время как моя была гребаным беспорядком. — Я становлюсь эмоциональной, чего я хотела избежать, но на это нет никакой надежды. Я обхватываю себя руками. — Ты вообще думал обо мне?

Он остается неподвижным, отказываясь что-либо говорить. Я выдыхаю, когда понимаю, что стоять здесь с ним — безнадежное дело. Он никогда не даст мне ничего больше, чем у него уже есть.

— Неважно, — бормочу я, обходя его и направляясь к дому.

— Нет. — Его голос звучит хрипло, и я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. — Я не просто думал о тебе; ты, блядь, живешь в моей голове. Как будто ты поселилась на переднем крае моего мозга. — Он заходит мне за спину, пока я не чувствую, как он прижимается к моей спине. — От тебя никак не избавиться. Нет лекарства, которое могло бы облегчить боль, которая пришла, когда я оттолкнул тебя. Поверь мне, ты думаешь, что у меня все хорошо, но это не может быть дальше от истины.

— Тогда почему?

Он прижимается ко мне лбом и вдыхает запах моих волос. — Это в твоих же интересах. Я делаю это для тебя.

— Мне трудно в это поверить.

— Ты доверяешь мне?

Один этот вопрос ранит сильнее, чем все, что он говорил за весь вечер. — Я доверяю тебе.

Он сглатывает так тяжело, что я это слышу. — Тогда иди домой. Иди к Саванне. Иди куда угодно, но держись подальше отсюда. Держись от меня подальше, потому что, черт возьми, Бэмби, ты слишком идеальна, чтобы впутываться в мои неприятности.

Его слова находят отклик в моем мозгу, но ни одна часть меня не принимает их. Слеза скатывается по моей щеке.

— Я не хочу этого. Я хочу только тебя. Просто позволь мне любить тебя — твоих демонов и все остальное.

На секунду его молчание заставляет меня думать, что он действительно мог бы подумать об этом, пока все надежды не рушатся с неба простыми словами.

— Я не могу.

Он отходит, и тепло уходит вместе с ним, оставляя меня холодной и одинокой. Я оборачиваюсь в надежде найти его все еще стоящим там, но он ушел — вместе с последней частью меня, которая осталась несломленной.

Глава 24

НОКС

Я сижу на скамейке, ожидая, когда Джексон придет и поможет мне разогреться. Грейсон валяет дурака и бьет боксерскую грушу, пока я сижу, уставившись на букву Д, которая была встроена в мою кожу. Я знал, что это плохая идея, но я не думал, что вселенная так быстро трахнет меня за это.

Встреча с ней прошлой ночью на той вечеринке испытала мое терпение больше, чем я думал, возможно. Когда Зейн написал мне, сказав, что она была там, я предположил, что он сыграл какую-то больную шутку или что-то в этом роде. Чего я не ожидал, так это того, что она пойдет и намеренно будет флиртовать с кем-то прямо там, где я мог ее видеть. Это была попытка вывести меня из себя, это ясно. Я знаю, какие лица она делает, когда она заинтригована или возбуждена, и то, как она смотрела на него, даже близко не было.

Когда мы с Зи смотрели, как она выходит с ним на улицу, он не мог сдержать смех. У меня, однако, возникло внезапное желание ткнуть Кристиана лицом в гребаный тротуар. Он знает лучше, чем стремиться к тому, что принадлежит мне, и то, что было у нас с Делейни, ни для кого не секрет. Поэтому я не приношу извинений за то, что чуть не задушил его.

— Вон, ты готов? — Голос Джексона гремит в комнате.

Встав, я бросаю последний взгляд на татуировку, прежде чем он оборачивает обе мои руки. Обычно я боюсь приходить сюда все проклятое время. Одно дело бороться, потому что у тебя есть какое-то дерьмо, с которым тебе нужно разобраться. Другое дело, когда тебя заставляют это делать. Однако сегодня вечером у меня достаточно сдерживаемой агрессии, чтобы выместить ее на моем недостойном противнике.

***

Я поднимаюсь на ринг, проверяя парня, с которым я столкнулся на этот раз. Он большой, почти в два раза больше меня — наверное, поэтому больше половины этого заведения ставят на то, что он собирается надрать мне задницу, но вы знаете, что они говорят: чем они больше, тем громче они падают.

Как только звучит гонг, он бросается на меня со всей силы. Я отпрыгиваю в сторону, и когда он отскакивает от канатов, мой кулак попадает ему в лицо. Я чувствую, как его нос щелкает по моим костяшкам пальцев. Кровь немедленно начинает хлестать, разжигая его гнев.

Мы вдвоем перемещаемся, нанося собственные удары, уклоняясь от ударов другого. Когда он наносит один хороший удар мне в челюсть, моя ярость только растет.

"Представь своего противника тем, кого ты ненавидишь. Тот, кого ты терпеть не можешь. Тот, кому ты хочешь причинить боль."

Я повторяю совет Джексона, чувствуя, когда он срабатывает. Я закрываю глаза, что само по себе рискованно, и начинаю наносить удары ему в лицо. На мой взгляд, я сражаюсь не с каким-то здоровенным парнем, а с Кэлом. Тот, кто заставляет меня быть здесь. Причина, по которой я потерял единственную девушку, к которой я когда-либо что-то чувствовал. Девушка, которая дала мне надежду. Теперь меня ничто не остановит.

Впадая в слепую ярость, следующее, что я помню, это то, что меня оттаскивают от парня, который неподвижно лежит на земле. Его кровь покрывает каждый дюйм моих рук, а также большую часть моей одежды. Толпа приветствует больным и извращенным образом, но мои глаза расширяются от ужаса, когда я понимаю, что он не дышит.

Я выпрыгиваю из ринга и пробиваюсь к выходу с арены, даже не дожидаясь, пока рефери объявит меня победителем. Грейсон следует за мной. Как только мы заходим в ванную, он запирает за нами дверь.

Включив душ, я даже не раздеваюсь, прежде чем войти в поток. Грей помогает снять ленты с моих рук, а затем оставляет меня одного в душе.

— Я положу твою одежду на скамейку.

Он не ждет моего ответа, в основном потому, что знает, что я его не дам. Он прошел через это со мной достаточно, чтобы знать, как это происходит. Он останется за дверью, убедившись, что никто не войдет, и подождет, пока я закончу.

Когда я помылся и переоделся в новые спортивные штаны, я киваю Грейсону, и мы вдвоем направляемся в кабинет Кэла. Это моя наименее любимая часть ночи. Мне хочется выбить ему зубы, наблюдая за самодовольным выражением его лица, когда он считает все заработанные деньги.

— Вот мой мальчик! — Кричит он, как только я вхожу в комнату. — Как ты себя чувствуешь? Похоже, он успел нанести пару хороших ударов.

— Я в порядке.

— Хорошо, — повторяет он со смехом. — Ты должен быть лучше, чем в порядке. Ты только что уложил кого-то вдвое тяжелее тебя!

Я стараюсь сохранять хладнокровие, но это сложно, когда все, чего я хочу, это убраться отсюда нахрен. — Могу я просто получить свои деньги, чтобы уйти?

— Нет, пока ты не окажешь честь. — Он хватает фломастер со своего стола и протягивает его мне.

Хорошо, я солгал раньше. Это моя наименее любимая часть ночи. Я открываю маркер и подхожу к таблице, чувствуя отвращение от цифр рядом с именем каждого. Это жестокий и отвратительный способ, которым Кэл отслеживает все жизни, отнятые в Смертельной ловушке. Каждая из трех меток рядом с моим именем заставляет меня чувствовать себя монстром.

Моя рука похожа на свинец, когда она рисует еще один знак вместе с другими. Как только я заканчиваю, я бросаю маркер на стол и забираю деньги у Кэла, прежде чем выбежать за дверь. Я едва добираюсь до мусорного бака, прежде чем выбрасываю в него содержимое своего желудка. Каждая жизнь, которую я забираю, — это еще один демон, который преследует меня. Еще одна гарантия того, что я попаду в ад. И еще одна причина, по которой Делейни лучше убраться подальше.

***

Я просыпаюсь утром, не понимая, где я, пока не попадаю в знакомую комнату. Пульсирующая боль пронзает мою голову, когда я начинаю садиться. Что, черт возьми, произошло прошлой ночью и как я здесь оказался? Как будто она могла услышать мои мысли, дверь открывается, и в нее входит Хейли.

— О, ты проснулся, — говорит она.

Я вздрагиваю от звука ее голоса. — Что я здесь делаю?

Она пристально смотрит на меня. — Ты не помнищь? — Я качаю головой. — Ты появился прошлой ночью, пьяный и под кайфом, бормоча какую-то чушь о том, что ты убийца.

Ее слова заставляют меня задыхаться, но как только я начинаю кашлять, я чувствую, что меня снова вырвет. Я врываюсь в ее ванную комнату, и меня рвет в унитаз. Она следует за мной и вздыхает, прислоняясь к дверному проему.

— Да, этого тоже было много. Я предполагаю, что у тебя была плохая партия кокаина.

Я прислоняюсь к ванне, делая медленные, глубокие вдохи. Хейли хватает полотенце и подставляет его под холодную воду, прежде чем передать мне. Это приятно на моей разгоряченной коже и заставляет меня чувствовать себя немного менее отвратительно.

— У меня чертовски стучит в голове.

— В шкафу есть лекарство. Я пойду принесу тебе воды.

Когда она оставляет меня в покое, я пытаюсь вспомнить, что произошло прошлой ночью. Последнее, что я помню, это требование к Грейсону высадить меня в каком-то сомнительном баре в центре города. Он спросил, хочу ли я, чтобы он пошел со мной, но я отказалась. Я просто хотела побыть одна.

— Здесь.

Я тихо благодарю ее и беру бутылку с водой, проглатывая таблетки и наслаждаясь ощущением холода в горле. Мне требуется минута, чтобы почувствовать, что я могу двигаться без вращения комнаты, но как только я это делаю, я встаю и возвращаюсь в спальню Хейли.

Оглядываясь в поисках своей одежды, я нахожу ее висящей на стуле. Именно тогда до меня доходит, и я чувствую себя еще хуже, чем раньше.

— Мы не…

Она следит за моим взглядом и посмеивается. — Нет, определенно нет. Ты начал ныть о том, что чувствуешь себя стесненным или что-то в этом роде, и снял одежду. Я подобрала ее, чтобы ничего не потерялось.

Я выдыхаю с облегчением. Ну, по крайней мере, здесь я не облажался.

Хейли наблюдает, как я одеваюсь, и как только я заканчиваю, я дарю ей самую лучшую улыбку, на которую только способен.

— Спасибо, что позаботилась о моей заднице.

Она тихо смеется. — Как долго я этим занимаюсь? Теперь я к этому привыкла.

— Все равно хорошо, спасибо тебе.

Я беру свой телефон со стола и направляюсь к двери.

— Подожди, — зовет она. — Тебе действительно нужно уезжать так скоро? Мы могли бы потусоваться, как в старые добрые времена.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

Встав с кровати, она подходит ближе. — Почему нет? — Ее рука покоится на моей груди. — Я знаю, что вы с Девой Марией расстались, так что нет причин, по которым мы не можем вернуться к тому, чтобы быть самими собой.

— Эй, есть много причин, — говорю я ей.

— Например, что?

Я отодвигаюсь, чтобы увеличить расстояние между нами, и ее руки опускается по бокам. — Много, но самая большая из них заключается в том, что Дева Мария — лучшее, что когда-либо приходило в мою поганую жизнь, и я еще далеко не забыл ее.

***

Я заезжаю на парковкуи глушу свой мотоцикл, слезаю с него и оставляю шлем на руле. Ребята находятся там же, где и обычно, но на этот раз что-то изменилось. Как только я подхожу, все они смотрят на меня с отвращением на лицах.

— Что происходит? — Я спрашиваю.

Зейн качает головой. — Нихуя не круто, Нокс.

Черт, они, блядь, знают. — Послушай, я могу объяснить. Это не мой—

— Оставь это, — огрызается он. — Я не знаю, что, черт возьми, произошло между вами двумя, но она этого не заслужила.

— Она? Подожди, о чем, черт возьми, ты говоришь?

— Ты знаешь, о чем! — Истон толкает меня. — Скольким людям ты отправил эту фотографию? Это была только вся наша школа или ты тоже включил ХГ в рассылку?

Фотография? Какая фотография? Как только я понимаю, о чем они говорят, все становится совершенно неподвижным. Затишье перед бурей. Единственная фотография Делейни, которая у меня есть, которая не совсем невинна, — это та, на которой я заснял свой член у нее во рту — та, которую я должен был показать Стоуну для пари, но оставил при себе и вместо этого заплатил ему.

— Ты издеваешься надо мной, — говорю я. Зейн достает свой телефон и протягивает его мне. Вот оно во всей своей гребаной красе. — Я это не отправлял.

— Реально? — Саркастически спрашивает Гейдж. — Это то, к чему ты клонишь?

Я бросаю телефон обратно Зи. — Клянусь, я, блядь, не отправлял это! Ты действительно думаешь, что я бы сделал это дерьмо? Черт, я заплатил Стоуну пятьдесят баксов, чтобы мне не пришлось показывать это ему. С какой стати мне, блядь, рассылать это повсюду?

Они все обмениваются взглядами, прежде чем Зейн вздыхает. — Ну, если не ты, то кто это сделал?

Мне требуется всего секунда, чтобы понять, кто мог быть ответственен — единственный человек, который недавно имел доступ к моему телефону. Я немедленно врываюсь в двери школы и направляюсь к ее шкафчику.

— Хейли! — Я рычу.

Она поворачивается ко мне с высокомерной ухмылкой на лице. — О, привет, детка. В чем дело?

— Что, черт возьми, ты сделала?

— Что ты имеешь в виду?

Я ударяю кулаками по металлическому шкафчику, заставляя ее вздрогнуть и запирая в клетку. — Не прикидывайся, блядь, скромницей со мной. Это не мило. Я говорю о фотографии Делейни.

— Ах, это. — Она ухмыляется. — Похоже, она все-таки не такая уж Дева Мария.

Все во мне хочет сразить ее наповал, и если бы она не была девушкой, я бы не колебался. К сожалению, я не могу. Во всяком случае, не лично. Однако, к счастью, я знаю психопатку и защитницу Каллахан, которая будет более чем счастлива дать этой сучке то, чего она заслуживает.

— Ты взбалмошная маленькая сучка, и я, блядь, не могу дождаться, когда ты получишь то, что тебе причитается.

С этими словами я заставляю себя уйти и направляюсь прямо к парадным дверям.

— Куда ты идешь? — Зовет Зейн, не потрудившись остановить меня.

— Попытаюсь исправить это дерьмо.

Глава 25

ДЕЛЕЙНИ

Все выходные я, кажется, не могу выбросить Нокса из головы — не то чтобы это было что-то необычное. То, как он вел себя на вечеринке в пятницу вечером, доказало, что отношения между нами далеки от завершения. Теперь, если бы я только могла понять, почему он так настойчиво отталкивает меня. Если я смогу это понять, может быть, у нас все-таки есть надежда.

***

Собравшись утром, я сажусь в машину и еду в школу. Потребовалось много усилий, чтобы убедить Тесс и Саванну понять, что мне не нужно, чтобы за мной ухаживали каждую секунду дня. Кроме того, семь утра — это слишком рано, чтобы иметь дело с тем, что они обе обращаются со мной как со своей куклой.

Мой телефон звонит в сумочке, но я отмахиваюсь от него. Я проверю это позже. Прямо сейчас я просто хочу насладиться тем небольшим количеством времени, которое у меня есть для себя. Я слушаю музыку, проверяю свой макияж и пытаюсь справиться со своим настроением, прежде чем снова сломаюсь.

Может быть, это жалко, что прошло больше двух недель, а я все еще разрываюсь из-за этого, но я ничего не могу с этим поделать. Я думала, что то, что у нас с ним было, было настоящим. Впервые в моей жизни у меня был кто-то, кого я могла назвать своим, и я искренне влюбилась в него за все, что он есть, несмотря на то, что он думает, что он какой-то страшный монстр. Он был и остается моим любимым человеком.

Я заезжаю на парковку и делаю глубокий вдох, хватая свои книги с пассажирского сиденья. Свободных мест почти не осталось, а это значит, что я могу опоздать, так что у меня нет времени возиться. Я выхожу из машины и направляюсь внутрь.

Как только я переступаю порог, все взгляды устремляются на меня. Мои брови хмурятся от внезапной тишины. Единственные звуки — общий шепот.

Внезапно ко мне подходит парень, которого я никогда раньше не встречала, и свистит, проверяя меня и переводя взгляд с меня на свой телефон.

— Черт возьми, что мне нужно, чтобы получить что-то из этого? — спрашивает он, кусая губу.

— Прошу прощения?

Как раз в тот момент, когда я собираюсь спросить, о чем, черт возьми, он говорит, из ниоткуда появляется Картер. Он прижимает парня к шкафчику и вырывает телефон у него из рук.

— Скажи ей еще одно слово, и я клянусь, я разобью твое гребаное лицо.

Устройство в его руке разбивается, когда он бросает его на землю, и мои глаза расширяются. Однако, прежде чем у меня есть даже секунда, чтобы осознать, что произошло, Тесса и Саванна встают по обе стороны от меня, берут меня за руки и оттаскивают.

— Не волнуйся, — говорит мне Сев. — Мы позаботимся об этом.

— Позаботитесь, о чем?

Они обмениваются взглядами, когда ведут нас в пустой класс. Когда мы наконец остаемся одни, Тесса закрывает и запирает дверь. Затем она поворачивается ко мне.

— Ты этого не видела?

— Что видела? — Я огрызаюсь на свою сестру. Меня действительно раздражает то, что я ничего не знаю.

Она вздыхает и кивает Саванне, которая достает свой телефон и протягивает его мне. На нем явно моя фотография, но я никогда не знала, что она существует. Я стою на коленях в спальне Нокса, с закрытыми глазами и его членом у меня во рту. Он бы этого не сделал.

Все это обрушивается на меня, как тонна кирпичей, и моя грудь сжимается до такой степени, что становится трудно дышать. Есть только один человек, который мог сделать эту фотографию, а это значит, что есть только одно место, откуда она могла появиться. Но почему?

— С-сколько людей видели это?

Тесса выглядит так, будто готова потерять самообладание, пока Саванна потирает руку о мою спину. Я знаю, что моя сестра не собирается мне отвечать, поэтому я смотрю на свою лучшую подругу. Она грустно улыбается мне.

— Мы думаем, что это было разослано всем в обеих школах.

Комната кружится, и я думаю, что меня сейчас стошнит. — Всем? — Я выдыхаю.

Тесс швыряет свою бутылку с водой через всю комнату. — Клянусь Богом, я убью его, черт возьми.

Только тогда я понимаю, что сотни моих сверстников видели меня такой. Единственное, что я не могу понять, это то, что могло бы побудить его сделать это? В пятницу он произнес это так, как будто пытался защитить меня, но это полная противоположность. Это эмоциональное уничтожение.

Шум в коридоре привлекает мое внимание к двери, и проходит всего секунда, прежде чем я слышу голос Нокса. Все мое тело замирает, слушая то, что звучит как спор между Грейсоном, Картером и моим бывшим. Несмотря на то, что Саванна умоляла меня остаться здесь, я открываю дверь и выхожу в коридор.

— Я, блядь, не отправлял это! — Кричит Нокс, глядя Картеру в лицо.

— Нет? Так это не твой гребаный член? Это не ты сделал снимок? Ты это хочешь сказать?

Будучи высокомерным маленьким дерьмом, которым он является, он ухмыляется. — Ревнуешь, Трейленд?

Картер собирается ударить его, но Нокс отскакивает и уклоняется. Когда он это делает, его глаза встречаются с моими.

— Делейни! — Кричит он.

Грейсон и Картер в шоке поворачиваются ко мне, но мое внимание остается сосредоточенным на парне, который разбил мое сердце так, что я даже не думала, что это возможно.

— Тебе нужно уйти.

Он пытается подойти ближе, но Грейсон протягивает руку, чтобы остановить его. — Уйти не значит пойти туда.

Нокс бросает на него злобный взгляд, но снова переключается на меня. — Ты должна поверить, что я этого не отправлял. Я бы никогда.

— Не надо мне этого дерьма. Ты сделал снимок по какой-то причине. Что это было? Страховка? Шутка между тобой и твоими друзьями?

— Это не имеет значения.

— Это, черт возьми, так и есть! — Я кричу. — Какого черта ты сделал снимок, Нокс? Скажи мне.

Он опускает взгляд и потирает затылок. — Мы со Стоуном поспорили, — говорит он мне, и я слегка пошатываюсь, предательство глубоко ранит. — Но я клянусь, я не показывал это ему! Я держал это при себе.

— До сих пор.

— Нет. Это было не моих рук дело. Хейли… прошлой ночью она завладела моим телефоном и…

— Хейли? — Я шиплю. — Ты, должно быть, шутишь! Итак, ты сказал всю эту чушь о том, что это расставание из-за меня, а потом пошел и переспал со своей сумасшедшей бывшей девушкой? Ты — кусок гребаного дерьма.

Он качает головой. — Ничего не произошло. Я был просто пьян и под кайфом, и я врезался в ее дом. Давай. Ты должна знать меня лучше, чем это.

Я скрещиваю руки на груди. — Уверена, что я тебя вообще не знала.

— Бэмби, — выдыхает он.

Гнев внутри меня переполняет, и я начинаю идти к нему. — Нет! Я не твоя гребаная Бэмби. Я не твоя девушка. Я даже не твой друг. — Я тыкаю указательным пальцем в центр его груди. — Ты хотел покончить с нами, верно? Что ж, поздравляю. Теперь я полностью на борту.

Я собираюсь уйти, когда он хватает меня за запястье. — Делейни, пожалуйста.

Боль в его глазах очевидна, первый признак этого, который я увидела с тех пор, как он поднес факел к нашим отношениям. Только на этот раз мне все равно. Я вырываюсь из его хватки и поворачиваюсь к Картеру и Грейсону.

— Уберите его отсюда.

Игнорируя его мольбы и крики о том, чтобы Грей и Картер убрали от него руки, я возвращаюсь в пустой класс. Раньше я думала, что Нокс Вон был лучшим в моей жизни, но теперь он для меня просто мертв.

***

Я сажусь на стол для пикника во внутреннем дворе, не желая находиться в кафетерии, где все еще обсуждают картину года. Не каждый день по школе рассылают пикантные фотографии, и уж точно не их потенциального лучшего выпускника. Поэтому, чем дальше я смогу быть от этих сплетен, тем лучше.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — Спрашивает Картер, садясь рядом со мной. — Как у тебя дела?

Я пожимаю плечами. — Думаю, настолько хорошо, насколько можно было ожидать.

Он задумчиво кивает. — Ну, я попросил Уайатта отправить сообщение, которое очистило историю сообщений каждого, когда они открыли его. Так что, если они не сохранили фотографию, она пропала. И он собирается следить за этим в течение следующих нескольких недель.

Усилия ценятся, но ущерб уже нанесен. И все же он пытается.

— Спасибо, — говорю я ему.

— Мне также действительно нужно извиниться.

Я качаю головой. — Ты этого не хочешь. Все в порядке.

— Я хочу. Напасть на Нокса подобным образом, хотя это было вполне заслуженно с его стороны, это было за гранью дозволенного. Ты была права. Я ревновал.

— Нет, правда? — Сарказм слетает с моих губ.

Он хихикает и подталкивает меня локтем. — Мои чувства к тебе никогда не были секретом, но я не думаю, что когда-либо прямо говорил об этом. — Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. — Ты мне нравишься, Делейни. Очень сильно.

Честность приятна, и хотя часть меня задается вопросом, какой была бы моя жизнь, если бы я изначально выбрала Картера вместо Нокса, время не могло быть более неподходящим. Может быть, я и готова оставить Нокса в прошлом, но я определенно пока не готова двигаться дальше.

— Ты милый, Картер, но я не—

Он поднимает руки вверх. — Ты не готова, я знаю. Я могу уважать это.

Уголки моего рта приподнимаются. — Ты можешь?

— Конечно, но я ненавидел, когда ты злилась на меня. Итак, у нас все хорошо?

Я выдыхаю. — Да, у нас все хорошо.

Мы вдвоем проводим весь обед, просто дурачась, Картер делает все возможное, чтобы рассмешить меня. Приятно быть рядом с ним и в кои-то веки не чувствовать, что я делаю что-то не так. Мысли о Ноксе все еще не дают мне покоя, но я делаю все возможное, чтобы отогнать их.

К тому времени, как прозвенит звонок, я почему-то чувствую себя немного лучше. Однако я знаю, что в ту секунду, когда я вернусь в школу, взгляды и перешептывания вернут меня обратно к моим проблемам. Картер, должно быть, чувствует мои колебания, потому что подходит и кладет руку мне на плечи.

— Просто держись рядом со мной. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я улыбаюсь ему, зная, что это, вероятно, ужасная идея, но я не в том положении, чтобы отказаться. Не прямо сейчас.

Глава 26

НОКС

Три недели. Двадцать один день. Пятьсот четыре часа. Вот сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз слышал о Делейни. Поскольку раненый взгляд на ее лице и слова, которые она выкрикнула, пронзили меня насквозь. Что бы я ни делал, я не могу выкинуть ее из головы.

Каждое утро я просыпаюсь и надеюсь найти сообщение от нее в своем телефоне. Я бы боролся изо всех сил, чтобы не отвечать, но это все равно было бы чем-то, что дало бы мне знать, что я у нее на уме. Я ловлю себя на том, что пытаюсь взглянуть на нее, прежде чем пойду в школу, и когда я это делаю, я представляю времена, когда я был причиной этой идеальной улыбки.

Однако хуже всего те ночи, когда мне снится, что она все еще в моих объятиях. Что мы все еще счастливы вместе, пока все не пошло наперекосяк. Когда я просыпаюсь, на долю секунды мне кажется, что это реально — пока правда не бьет меня по лицу.

Смогу ли я когда-нибудь забыть ее? Нет, наверное, нет. Но я все еще думаю, что это нужно сделать? Ты чертовски прав, я так и думаю.

Я скорее подожгу себя, чем позволю Кэлу прикоснуться к ней хоть пальцем.

***

Я еду в школу, и мир с каждым днем выглядит все менее ярким. Когда я въезжаю на парковку, желание уехать становится сильным. Я не могу заставить себя заботиться о школе. Но мне нужно остаться. Если бы я возвращался домой каждый раз, когда мне этого хотелось, я бы никогда не закончил школу.

Подходя к моим друзьям, я смотрю, как Зейн откладывает телефон Истона и убирает его от меня. Выражение их лиц показывает, что они что-то замышляют. Что бы это ни было, мы не уйдем отсюда, пока они не раскроют мне чертов секрет.

— Что случилось?

Стоун хорошо играет. — Не так много, ублюдок. Что с тобой?

Я качаю головой. — Вы, идиоты, что-то скрываете. Что это, черт возьми?

— Нокс, может быть, будет лучше, если ты не будешь настаивать на этом, — предупреждает Зейн, но я не слушаю.

— Кому-нибудь лучше начать, черт возьми, говорить, прежде чем я заставлю вас говорить.

Истон вздыхает и протягивает мне свой телефон. — Трейленд опубликовал фотографию Делейни.

Я смотрю на фотографию, чувствуя, как боль пронзает меня насквозь. В этом нет ничего откровенного или провокационного. Это просто фотография Лейни, читающей книгу с надписью: "Воскресный отдых" под ней. Однако достаточно сказать мне, что они провели вчерашний день вместе — и это больно.

— Привет, неудачники, — приветствует нас Тесса, выходя из-за угла.

Я выгибаю бровь, глядя на нее. — Что происходит между твоей сестрой и Картером Трейландом?

— Нет. — Она качает головой. — Это было частью соглашения. Я не надираю тебе задницу за то, что ты позволил Хейли заполучить эту фотографию, но я не буду говорить с тобой о Делейни. Ни за что, черт возьми.

— Тесс, — стону я, но это бессмысленно.

— Если хочешь что-то узнать, спроси ее.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать.

Она ухмыляется. — Точно.

В тот день, когда эта фотография была разослана, Тесса появилась в моем доме и искренне заставила меня бояться за свою жизнь. Она придала прозвищу CНП совершенно новое значение, когда стояла там с настоящим коктейлем Молотова, готовая сжечь мой дом до чертовой земли со мной внутри. К счастью, я смог докричаться до нее до того, как она зажгла эту штуку.

Однако, когда ей удалось разыскать Хейли, никто ничего не мог сказать, чтобы помешать ей избить эту девушку до полусмерти. Моя бывшая хороша в драке, не поймите меня неправильно, но у нее не было шансов против Тессы. В тот день был четко усвоен урок — свяжешься с Делейни, и тебе придется отвечать перед ее сестрой.

— Просто скажи мне, они встречаются?

Она пожимает плечами. — Тебе придется спросить ее.

У меня сводит челюсть, и, чтобы избежать риска сорваться не на тех людях, я бормочу несколько непристойностей, прежде чем уйти. Чертов Картер.

***

Тренировки — это то, чего я всегда боялся, пока потребность в выходе для моей ярости не стала больше, чем моя совесть. Теперь это долгожданная часть моего дня. Иногда я даже прихожу сюда, когда мне не приказывают, просто чтобы сосредоточиться на чем-то. Каждую минуту, когда мой разум отвлекается на то, какой удар я наношу, или на цель, которую я поражаю, — это минута, когда я не переоцениваю каждое действие, которое делает Делейни.

— Отличная работа, — говорит мне Джексон. — Иди, дай пять и выпей воды.

Я бью его кулаком, прежде чем подойти к скамейке, где сидит Грейсон, возясь со своим телефоном. Как только я сажусь, он смотрит на меня, и его брови хмурятся.

— Что тебя так разозлило сегодня?

Выпив полбутылки воды, я жду, пока закончу, чтобы ответить ему. — Некий придурок.

Он усмехается. — Ах, так ты познакомился с социальными сетями Картера.

— Да, это чертовски смешно, мудак, — рычу я. — Ты должен дать мне что-нибудь, потому что нет ничего хуже того, что происходит у меня в голове.

Неуверенный взгляд на его лице заставляет меня задуматься, собирается ли он мне вообще что-нибудь сказать, но через мгновение он выключает телефон и кладет его рядом с собой.

— Хорошо, что ты хочешь знать?

Я чувствую себя гребаной девочкой-подростком, когда прихожу в восторг от мысли, что наконец-то получу ответы на некоторые вопросы. — Что происходит между ними?

— Этого я не знаю.

— Они встречаются?

Он качает головой, и меня охватывает облегчение. — Пока, по крайней мере. Хотя я почти уверен, что это все, потому что не хочет Делейни.

Прошло больше месяца с момента нашего расставания, и тот факт, что она до сих пор не ушла, говорит мне, что она не лгала, когда говорила, что любит меня. Я не знаю, заставляет ли это меня чувствовать себя лучше или хуже.

— Почему? Он ей просто не нравится?

Грейсон пожимает плечами. — Я не знаю.

Я откидываю голову назад и стону. — Что, черт возьми, ты знаешь?

— Честно? Не так уж много. Они шутят в школе и тусуются по выходным. Единственное, в чем я уверен, это то, что Картер не играет. Он даже не взглянул на другую девушку с тех пор, как привлек внимание Делейни.

Чертовски здорово. Это только вопрос времени, когда этот говнюк завоюет ее, и мне придется иметь дело с последствиями того, что я вижу их вместе, и в то же время я делаю все возможное, чтобы защитить ее. Проблема в том, что я не могу защитить ее от Картера Трейленда. Я просто надеюсь, что мне не придется.

***

Я иду по переполненным коридорам, задаваясь вопросом, какого хрена все собрались у входа в школу. Сейчас конец рабочего дня, так что нет ничего необычного в том, что людям не терпится убраться отсюда, но обычно все они направляются к задним дверям. Только когда я слышу, как кто-то шепчет что-то о школе Хейвен Грейс, я действительно обращаю внимание.

Как только я толкаю двери, чтобы выйти, музыка, которую играет группа через улицу, становится громче. Я проталкиваюсь сквозь толпу студентов, пытаясь взглянуть на то, что происходит. К счастью, никто не пытается меня остановить. Как только я выхожу на передний план, мои друзья поворачиваются ко мне со страхом в глазах.

— Нокс, тебе действительно не стоит это видеть, — говорит мне Зейн, загораживая мне обзор.

Я отпихиваю его с дороги, и зрелище, открывшееся передо мной, останавливает меня как вкопанного. Перед школой установлена сцена, звук которой заглушают сирены, но меня заводит не это. Это Картер, стоящий с ними на сцене, когда они играют идеально настроенную песню о любви. Делейни стоит впереди и в центре, наблюдая за ним с недоверчивой улыбкой на лице. Когда музыка заканчивается, Картер берет микрофон у Харланда Шторма, их солиста, и на глазах у всех сосредотачивается на Лейни.

— Делейни Каллахан, ты пойдешь со мной на выпускной?

Она смеется, утвердительно кивает головой и в одно мгновение сжигает весь мой мир.

— Нокс. — Зейн пытается снова, дергая меня за руку.

— Отвали от меня нахуй.

Картер, должно быть, чувствует мой взгляд на себе, потому что он смотрит на меня на секунду и коварно ухмыляется. Он спрыгивает со сцены и идет навстречу любви всей моей жизни. Я наблюдаю в замедленной съемке, как он кладет руки на ее щеки и целует ее.

Любая вспышка ярости, которую я когда-либо испытывал, меркнет по сравнению с этим. Сердитая красная дымка застилает все в поле моего зрения, и я готов потерять ее. Через несколько секунд я уже на полпути через улицу и готов убить его голыми гребаными руками. Мои друзья изо всех сил пытаются удержать меня, независимо от того, как сильно я сопротивляюсь им из-за этого.

— Отпусти меня, черт возьми! — Рычу я, привлекая всеобщее внимание ко мне, включая внимание Делейни.

Замешательство и беспокойство украшают ее лицо, когда она делает шаг от Картера ко мне, но я слишком сосредоточен на Зейне, пытающемся оттолкнуть меня. Стоун, Истон и Гейдж изо всех сил удерживают меня, в то время как Зейн пытается достучаться.

Неужели он не понимает, что он ничего не может сказать, что остановило бы меня?

— Клянусь Богом, я убью вас всех, если вы не уберете от меня свои гребаные руки!

— Послушай себя, — говорит Зейн с отвращением.

— Он, блядь, поцеловал мою девушку!

Он качает головой. — Она больше не твоя, чувак. Это не так.

Все это происходит так быстро. Хватка Гейджа на моей правой руке ослабевает, и мое зрение затуманивается, когда я бью Зейна прямо в лицо. Все вокруг ахают, включая тех, кто живет через улицу. Он выпячивает челюсть и прищуривается, глядя на меня.

— Тебе от этого стало лучше, подонок?

— Пошел ты! — Я плюю.

Картер пытается схватить Делейни за руку, но она отдергивает ее, не сводя с меня взгляда. Тем временем, Зейн еще больше набрасывается на меня.

— Давай! Ударь меня еще раз. Вытащи все это наружу.

— Я сделаю это, если ты не уберешься с моего пути.

— За что? — Кричит он. — Знаешь, тебя могут арестовать за нападение на золотого мальчика — сына окружного прокурора? К черту это, ты поблагодаришь меня за это дерьмо позже.

Мое дыхание такое быстрое, такое затрудненное, я знаю, что нахожусь на грани гипервентиляции. Я закрываю глаза на пару секунд, а когда открываю их снова, они встречаются с глазами Делейни. Она так близко и в то же время так далеко, когда мы стоим на расстоянии не более тридцати футов между нами — и на минуту она снова моя. Только она не такая. Это мой разум играет со мной злые шутки, как будто это какая-то гребаная игра, а я пешка.

Картер бросает на Грейсона умоляющий взгляд, и тот кивает Тессе и Саванне. Я ничего не могу сделать, кроме как смотреть, как ее сестра и ее лучшая подруга уводят ее обратно в школу, снова оставляя меня разбитым на части.

Я разворачиваюсь и вырываюсь из объятий своих друзей, бросаясь бежать. Черт знает, что водить мой мотоцикл сейчас не очень хорошая идея, но мне нужно убираться отсюда, пока я не сделал чего-нибудь еще, о чем потом пожалею.

Глава 27

ДЕЛЕЙНИ

Я сижу на кухонном островке, не обращая внимания на вечеринку, происходящую вокруг меня. Джейс пьет шоты с тела Пейдж. Музыка настолько громкая, что от басов вибрирует пол. И здесь распространяют столько алкоголя, что в нем можно утонуть. И все же, кажется, я не могу заставить свой разум сосредоточиться ни на чем, кроме Нокса.

Последнее, чего я ожидала после того, как меня пригласили на выпускной одним из самых эпичных возможных способов, — это чтобы Картер поцеловал меня. Мы тусовались и узнавали друг друга в течение нескольких недель, но он так и не сделал ни единого шага. Я подумала, что он ждал, когда я скажу ему, что все в порядке. Однако на самом деле этого никогда не должно было случиться.

Картер великолепен, и в идеальном мире он был бы идеальным парнем для меня. Он милый, забавный и отличный слушатель, когда мне нужно с кем-то поговорить, но искры просто нет. По крайней мере, не для меня, во всяком случае. Не так, как это было с ним.

Прошло три недели с момента мучительного предательства, из-за которого я стала посмешищем всей школы, и каждый день я думаю о нем. Будь то, когда я читаю свою любимую книгу, смотрю романтическую комедию или даже выхожу из душа и ловлю свое отражение в зеркале, видя мастерски нарисованные крылья ангела, которые нанесены чернилами на мою кожу.

Говорят, что время лечит все раны, но я начинаю думать, что это неправда. Никакое количество времени, проведенного вдали от него, не могло стереть память о нем из моей головы или вылечить боль, которую приносит его отсутствие.

— Ты сегодня тихая, — говорит мне Картер, прислоняясь к стойке рядом со мной.

— Разве я не всегда такая?

Он качает головой. — В последнее время нет.

— Мм… — Я опускаю взгляд на напиток в своих руках.

— Это из-за Нокса, не так ли? Как он вел себя вчера после того, как я пригласила тебя на выпускной.

Я не утруждаю себя тем, чтобы лгать ему. Он бы все равно знал, если бы я это сделала. Одна вещь, которую Тесса говорила мне с тех пор, как мы были маленькими, — это то, что я для нее как открытая книга. Если когда-нибудь нам нужно было что-то соврать, я должна была предоставить разговор ей.

— Он просто выглядел таким… опустошенным.

Картер делает долгий выдох, прежде чем оттолкнуться от прилавка и протянуть руку. — Хорошо, я не хотел этого делать, но пойдем со мной.

Я принимаю его помощь и спрыгиваю вниз. Затем он хватает свои ключи и выводит меня за дверь.

— Куда мы направляемся?

— Чтобы показать тебе, в какого парня ты влюблена.

Глава 28

НОКС

Удар. Размах. Удар. Апперкот. Удар.

Все мои дополнительные тренировки и внимание, которое я вкладывал в это, должно быть, окупаются, потому что у моего противника нет ни единого гребаного шанса. Он хорошо сражается, даже сумел нанести пару ударов, но в ту секунду, когда я решаю покончить с этим дерьмом, ему конец.

Толпа сходит с ума, когда я наношу ему апперкот в челюсть, а затем правый хук, который сбивает его с ног. Он падает мертвым грузом, холодный и неподвижный. Парни, уносящие его, подают сигнал Кэлу, который стоит в окне своего кабинета. Я занимаюсь этим достаточно долго, чтобы знать, что означает каждый из них, и, к счастью, этот выходит отсюда живым, но, вероятно, не неповрежденным.

— Черт возьми, да! — Джексон поздравляет меня, когда я выхожу из ринга. — Вот о чем я говорю!

Мое внимание привлекает знакомое лицо, и в одно мгновение весь гнев, который я только что выпустил, возвращается в десятикратном размере. Картер, блядь, Трейленд. Я протискиваюсь мимо Джексона и направляюсь к нему.

— У тебя чертовски много нервов. Какого черта, по-твоему, ты здесь делаешь?

Он встает прямо, без страха. — Просто пытаюсь взглянуть на то, каким куском дерьма ты на самом деле являешься.

Я сухо усмехаюсь. — Ты ничего обо мне не знаешь.

— Я знаю достаточно, и теперь она тоже. — Одного взгляда на его лицо достаточно, чтобы привлечь мое полное внимание — высокомерный, дерзкий, злой.

— Она?

— Нокс?

Мои глаза расширяются от ужаса при звуке ее голоса. Стоя чуть позади Картера, Делейни смотрит на меня с неподдельным страхом, запечатленным на ее лице.

Нет. Нет, нет, нет. Она не может быть здесь.

— Лейни, ты должна уйти. Ты должна уйти, сейчас.

Она прищуривает глаза. — Серьезно, тебе нужно прекратить с этим. — Она огрызается. — Я не могу быть рядом с тобой или твоими друзьями. Я не могу быть на вечеринках Зейна. Я не могу быть в твоей школе. Это становится действительно заезженной пластинкой.

— Будь во всех этих местах! Переезжай в дом Зейна и приклейся к Стоуну, если ты этого хочешь! Но ты не можешь быть здесь!

Пауло, один из многих головорезов Кэла, подходит к нам, выглядя телохранителем, с мускулами, выпирающими из его черной футболки. — Босс хочет тебя видеть.

— Кто, черт возьми, Босс? — Делейни возмущенно спрашивает.

Черт. — Хорошо, скажи ему, что я сейчас буду. — Я поворачиваюсь к Картеру. — Ты должен вытащить ее отсюда, сейчас же!

Пауло качает головой. — Нет, ты и девчонка.

Ужас пробегает по всему моему телу. Он знает. Все, что я делал в течение последнего месяца, все усилия, которые я приложил, и вся боль, которую я причинил нам обоим, стали бессмысленными в мгновение ока. Теперь никто не знает, что произойдет.

Я делаю глубокий вдох, задаваясь вопросом, как, черт возьми, я собираюсь вытащить ее и себя из этого. Часть меня рассматривает возможность побега, но я гарантирую, что Пауло вооружен, и он будет держать нас на мушке, чтобы добиться от Кэла того, чего он хочет.

— Ты понятия не имеешь, что ты наделал, — говорю я придурку, который привел ее сюда. — Пошли, Делейни.

Картер встает передо мной, преграждая мне путь. — Она никуда с тобой не пойдет.

— Да? Ты собираешься, блядь, сказать ему это? — Я кричу. — Он всадит пулю во все наши чертовы головы!

— Хорошо, кому-нибудь лучше рассказать мне, что происходит, и сейчас же.

Сосредоточив свое внимание на ней, я мгновенно смягчаюсь. — Ты многого не знаешь. Я так сильно пытался защитить тебя от—

— Он становится нетерпеливым, — прерывает меня Пауло.

Я закатываю глаза, протискиваюсь мимо Картера и беру руку Делейни в свою. Мы вдвоем следуем за Пауло с арены и вверх по лестнице. Как только мы подходим к двери, он становится снаружи. Я поворачиваюсь к Делейни и нежно касаюсь ее щеки.

— Мне так жаль.

Закрыв глаза, я целую ее в лоб. Она бросает на меня растерянный взгляд, когда я отстраняюсь, но я не даю ей объяснений. Она собирается учиться сама.

Я открываю дверь, и мы вдвоем входим. Кэл отворачивается от окна с ехидной ухмылкой на лице.

У Делейни перехватывает дыхание. — Дядя Дом?

— Привет, красавица. — Он протягивает руки для объятий, и я инстинктивно протягиваю руку, чтобы остановить ее, чтобы она не подошла к нему. Выражение его лица превращается в свирепый взгляд. — Позволь мне обнять мою племянницу.

— Ни хрена подобного. Она не отойдет от меня.

Он ухмыляется. — Итак, в конце концов, она была больше, чем просто хорошим трахом.

— Ты сказал это обо мне? — Спрашивает она, явно обиженная.

Кэл издает глубокий смех. — О, не держи на него зла, куколка. Он просто пытался защитить тебя.

— Защитить меня от чего?

— Меня… или его, в зависимости от того, как ты на это смотришь.

Моя челюсть сжата так крепко, что мои зубы могут прямо сейчас прорезать сталь. — Не надо.

Делейни становится нетерпеливой, когда она шлепает меня по руке. — Может кто-нибудь, пожалуйста, объяснить мне, что происходит? Что это за место?

Он прислоняется к своему столу и закуривает сигару. — Видишь ли, дорогая, я занимаюсь предоставлением услуг. Люди, которым нужна цель, на которую можно выместить свой гнев. Люди, которые хотят увидеть драку. Игроки, которым нужно немного острых ощущений от своих ставок. — Он выравнивает меня взглядом. — Даже беспорядок, который нужно убрать.

— Это то, что ты там делал? — Спрашивает она меня. — Вымещал свой гнев на этом парне?

Я иду, чтобы ответить ей, но Кэл, очевидно, не собирается мне этого делать. — Нет, Нокс гораздо глубже.

— Заткнись, — шиплю я сквозь стиснутые зубы.

— Делейни, подойди сюда.

Становясь перед ней, я готов сорваться. — Только через мой труп.

Он вытаскивает пистолет и взводит его, направляя прямо на меня. Делейни визжит, но я даже не вздрагиваю. Я достаточно раз смотрел на дуло его пистолета, чтобы онеметь.

— Делейни, сейчас, — требует он, не сводя с меня глаз. Я смотрю, как она нерешительно обходит меня и подходит к своему дяде. — Полегче, парень. Ты же не хочешь закончить так, как те, кого ты убил, не так ли?

— Т-ты убивал людей?

Кэл напевает, кажущийся гордым, несмотря на очевидный ужас Лейни. — Четверых. Ну, пятерых, если включить первого, но я этого не делаю. Во всяком случае, не для него.

Она переводит взгляд с меня на своего дядю, не уверенная, кто даст ей ответы, которые она ищет. — Но почему?

— Потому что я оказал ему услугу, а сокрытие убийства не дается бесплатно. — Она ошеломленно замолкает, когда он снова обращает на нее все свое внимание и проводит кончиком пистолета по ее щеке. — Ты всегда была милой малышкой. Я мог бы выручить за тебя много денег, конечно, на правильном рынке.

Меня тошнит, когда я осознаю его намерения. — Только тронь ее пальцем, и, клянусь Богом, я разрушу все это гребаное место до основания.

— У него есть яйца, не так ли? Ведет себя так, как будто он здесь главный. — Делейни сглатывает, боясь вообще что-либо сказать. — Может быть, мне стоит обменять его на тебя. В любом случае, он не что иное, как заноза в гребаной заднице. Но ты, у меня есть много мужчин, которые хотели бы провести время с такой девушкой, как ты.

— Ты больной сукин сын! — Я бросаюсь вперед, но в итоге оказываюсь с пистолетом, прижатым к центру моей груди.

Кэл смотрит на меня сверху вниз, провоцируя меня соблазнить его. — Еще одно движение, и я убью тебя прямо здесь, прямо сейчас. — Он оглядывает Делейни с ног до головы. — Кто бы тогда защитил твоего милого маленького Бэмби?

Я наблюдаю, как из ее глаз скатывается слеза, поскольку она боится не за свою жизнь, а за мою. Мало ли что она знает, я бы с радостью обменял свою жизнь на ее. Это даже не вопрос.

Шум за дверью привлекает все наше внимание, отвлекая Кэла всего на секунду, но этого времени мне достаточно. Я поворачиваюсь всем телом и хватаю его за запястье одной рукой, в то время как другой хватаюсь за спусковой крючок пистолета, не давая ему выстрелить. Я сгибаю его руку и локтем бью его в лицо. Его рука разжимается при ударе, что дает мне возможность завладеть оружием. Я немедленно разворачиваю пистолет и ударяю рукояткой пистолета ему в голову. Он падает на землю без сознания, и я склоняюсь над своими коленями, голова кружится от облегчения.

— Поехали.

Я засовываю пистолет за пояс и хватаю Лэйни за руку, чтобы вытащить ее оттуда. Как только я открываю дверь, я вижу неподвижное тело Пауло на полу. Я резко разворачиваюсь и закрываю ей рот, когда она издает приглушенный крик.

— Он м-мертв?

Переступая через него, я так же помогаю перелезть ей. — У нас нет времени задавать вопросы. Мы должны убираться отсюда к черту, и быстро.

Мы вдвоем сбегаем по ступенькам и выбегаем за дверь. Машина, которую я позаимствовал у Стоуна, остается припаркованной там, где я ее оставил. Как только мы садимся, я завожу ее и выезжаю со стоянки, каждые несколько секунд поглядывая в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что за нами не следуют.

— Что, черт возьми, там произошло? — Она наполовину визжит, наполовину рыдает.

— Возможно, я только что поставил самую большую мишень в мире на наши головы. — Я беру свой телефон с центральной консоли и набираю номер Грейсона. Как только он отвечает, я не даю ему шанса заговорить. — Встретимся у Зейна и приведи свою девушку. У нас, блядь, серьезная проблема.

Глава 29

НОКС

Я стучу в дверь, оглядываясь в поисках каких-либо признаков того, что кто-то наблюдает за нами. Зейн открывает ее с растерянным выражением. Я протискиваюсь мимо него и тащу Делейни за собой. Как только мы оказываемся внутри, я захлопываю и запираю дверь, прежде чем выглянуть в окно.

— Черт, черт, черт, — ругаюсь я.

— Что с ним не так? — Спрашивает Зейн у Лейни.

Она качает головой, обхватив руками свое миниатюрное тело. Я сажусь на диван и кладу голову на руки. Этого не может быть.

Какого черта Картер привел ее туда? Я держал это дерьмо под контролем. Может быть, это было не идеально, но это было чертовски отработано. Теперь это огромная катастрофа.

То, как Кэл разговаривал с Делейни, как будто хотел использовать ее как какую-то проститутку, заставило меня видеть красное. Если бы я не думал, что на звук выстрелов его головорезы ворвутся, я бы застрелил его, когда у меня был шанс. Он может сделать со мной все, что захочет, но я скорее умру, чем позволю ему прикоснуться к ней.

— Ты не хочешь сказать мне, что не так? — Зейн внимательно наблюдает за мной.

Пока мое колено подпрыгивает, я бросаю на него взгляд, который кричит, что я в беде, и я наблюдаю, как его глаза расширяются. Стук в дверь заставляет меня приготовиться к атаке, пока я не слышу голос Красавчика с другой стороны. Я открываю ему и быстро провожу его и Саванну, только чтобы снова запереть.

— Грейсон? — Делейни удивляется вслух. — Какое, черт возьми, он имеет к этому отношение?

Мы двое полностью игнорируем ее, когда он поворачивается ко мне. — Ты сказал, что у нас проблема?

Я быстро киваю. — Я, блядь, ударил его.

— Что ты сделал? — Возражает он. — Что, черт возьми, заставило тебя думать, что это хорошая идея?

— У меня не было выбора! Он держал меня и Делейни под прицелом. Если бы кто-то не убил Пауло за дверью, мы, вероятно, оба погибли бы.

Зейн задыхается от воздуха. — Ладно, мне нужно пиво.

Грейсон кивает в сторону Делейни. — Как много она знает?

— Достаточно, чтобы задавать вопросы.

— Грей, что происходит? — Спрашивает Саванна.

Делейни кладет руку на бедро. — Это то, что я хотела бы знать. Что, черт возьми, это было за место? И почему там был мой дядя?

Я сажусь на диван, наблюдая, как Грейсон садится рядом со мной. Он очень ясно дал понять одну вещь, которую я могу уважать — мы в этом вместе.

— Своего рода подпольный бойцовский клуб, — отвечаю я. — И он был там, потому что ему принадлежит это место.

Она переводит дыхание. — И ты убиваешь там людей?

— Подожди, ты убивал людей? — Недоверие Саванны очевидно, но я не обращаю на нее особого внимания.

— Не намеренно. Бои, в которых я участвовал, были типа "убей или будь убитым". Иногда это случалось.

— Сколько?

Я резко сглатываю и отвожу взгляд. — Четверо.

Из глубины ее горла вырывается сдавленный стон, прежде чем она берет себя в руки. — В той комнате он сказал пять, "если вы включите первого". Кто был первым, Нокс?

Мои глаза находят Грейсона, и я поднимаю на него брови. Следующие слова — его и только его.

— Отец Саванны.

***

— Я иду! — Кричу я. Иисус, блядь, Христос.

Я открываю дверь с хмурым выражением лица, но как только я смотрю на зрелище передо мной, оно исчезает — вместе с моим кайфом. Грейсон Хейворт — Красавчик, как мне нравится его называть, — стоит на моем крыльце. Его одежда окрашена в темно-красный цвет, кровь покрывает почти каждый дюйм его тела. Ярость волнами исходит от его тела, когда он хватается за свои каштановые волосы.

— Что, черт возьми, с тобой случилось?

Онкачает головой. — Мне нужна твоя помощь.

— Хорошо, давай просто отдохнем минутку.

— У меня нет времени расслабляться, Вон. Ты собираешься мне помочь или нет?

Я поднимаю руки в знак капитуляции. — Хорошо, хорошо. Что тебе нужно? Кроме проклятого душа.

Развернувшись, он идет к своей машине. — Ты должен помочь мне найти Крейга Монтгомери.

Монтгомери? Отец Саванны? Все становится на свои места. Крики, которые я слышал, исходили из ее дома. Полиция и скорая помощь, которые ранее заполонили улицу. Кровь покрывала практически каждый дюйм Грейсона. Ее отец бьет ее.

— Ты идешь или нет? — Нетерпеливо спрашивает он.

Я протягиваю руку назад и закрываю дверь. Это может закончиться только катастрофой.

Я сижу на пассажирском сиденье, пока Грейсон летит по дороге. Он совершенно непредсказуем, хотя я не могу сказать, что виню его. Я просто надеюсь, что он знает, что делает.

— Хорошо. Почему бы тебе просто не успокоиться, прежде чем убить нас обоих?

— Успокоиться? — Он недоверчиво лает. — Он избил ее так сильно, что разорвал ее гребаную селезенку! Он бы убил ее, если бы я его не остановил, и ты хочешь, чтобы я успокоился?

Пролетая повороты, я хватаюсь за чертову ручку на потолке. Я знаю, что чем больше я говорю, тем злее он становится. Какую бы миссию он ни выполнял, ничто не удержит его от этого. Надеюсь, он думает с ясной головой.

Когда мы подъезжаем к ржавому "Бьюику", мой взгляд падает на тень вдалеке. Нельзя отрицать, что это он. За эти годы я столько раз видел, как его пьяная задница, спотыкаясь, выходит из дома, что узнал бы этот силуэт где угодно.

— Ты был прав, он, блядь, здесь. — Грейсон выходит из машины и захлопывает за собой дверь. — Эй, мудак! Нам с тобой нужно поговорить.

Я бросаюсь к двери и следую за ним. Крейг оглядывается на Грейсона на секунду, только чтобы рассмеяться.

— Я должен был знать, что ты придешь, чтобы найти меня, — невнятно произносит он, когда мы приближаемся. — Ты никогда не знал, как уйти нахрен. Даже в детстве ты был таким раздражающим — ходил за Саванной повсюду, как потерявшийся маленький щенок.

Грейсон останавливается всего в нескольких футах позади него, но я могу сказать, что его терпение вот-вот лопнет. — Она в гребаной больнице. Ей понадобилась операция из-за тебя!

— Нет. Ей потребовалась операция, потому что она любопытная маленькая сучка, которая не знает, как не совать нос не в свое дело.

Он никогда не признается в том, что сделал неправильно. Этот человек самовлюблен до крайности. Он скорее бросит пить, чем перестанет оправдывать свои действия. Грейсон борется за безнадежное дело, но я могу оценить его усилия.

— Послушай меня, придурок. Ты будешь держаться от нее подальше. Если ты этого не сделаешь, тебе придется отвечать передо мной.

— О, — он изображает ужас. — Я дрожу в своих ботинках. — Он усмехается Грейсону в лицо, и я чувствую исходящий от него запах алкоголя. — Ты не можешь защитить ее от меня. Ты всего лишь ребенок.

— Да? — Отвечает он, расправляя плечи. — Черт возьми, испытай меня.

Крейг смеется, немного отступая назад и притворяясь, что сдается. — Наслаждайся своей девушкой, пока она у тебя есть, потому что в следующий раз, когда у меня будет шанс, ей может не так повезти. — Он разворачивается и начинает уходить. — Но не волнуйся. Я позабочусь, чтобы она сказала твоему дорогому старому папе, что ты передаешь привет.

Грей напрягается, и я наблюдаю, как его глаза стекленеют. Он наклоняется, хватает большой камень у своих ног и бросается на Крейга.

— Грейсон, не надо! — Я кричу, но уже слишком поздно.

Он ударяет камнем ему в голову с такой силой, что череп полностью прогибается, и Крейг падает на землю неподвижно, пока вытекает кровь.

— Что, черт возьми, ты сделал? — Кричу я, переводя взгляд с Грейсона на тело, лежащее на земле. — Хейворт!

Он мне не отвечает. Его глаза даже не смотрят в мою сторону. Они остаются полностью сосредоточенными, наблюдая за лужей крови. Мне не нужно проверять пульс, чтобы знать, что в мистере Монтгомери больше нет жизни. Он мертв. Он мертв, а я нахожусь в центре места преступления.

— Я должен был защитить ее, — бормочет Грейсон.

Глядя на него так, как будто он сошел с ума, я хватаю его за плечи и заставляю встретиться со мной взглядом. — Да? И как, черт возьми, ты собираешься это сделать из тюрьмы, крутой парень?

Словно в шоке, он делает несколько шагов в сторону и садится, уставившись в ночное небо. Что пугает, так это то, что он даже не выглядит раскаивающимся или хотя бы немного паникующим. Как будто он знал, что ему нужно было сделать, и он это сделал. Вот так просто.

***

Грейсон делает паузу, чтобы сглотнуть. — Там были камеры, так что мы были в полной заднице — пока Нокс не позвонил контакту, которого он знал по тому, что ему предложили место в боях более высокого уровня в Подполье.

Я смотрю на Лейни. — Твой дядя. Конечно, он хотел расплаты. Ничто не дается бесплатно, особенно с этим мужчиной. Он шантажом вынудил нас драться. Это сфальсифицированная система. Он обеспечивает своих бойцов наилучшей подготовкой, и тогда он извлекает из этого выгоду.

— О Боже мой, — шепчет Делейни, слезы текут по ее лицу.

Саванна выглядит так, словно ее вот-вот вырвет. Она оглядывается в поисках Зейна. — Ты не возражаешь, если я… — Она указывает наверх.

Зейн качает головой. — Нет, конечно. Это все в твоем распоряжении.

Она бросает последний взгляд на Грейсона, прежде чем прикрыть рот и побежать вверх по лестнице. Грей выдыхает, затем встает, чтобы последовать за ней. Тем временем убийственный взгляд Делейни устремлен на меня.

— Давай, Бэмби. Возложи это на меня.

Она вытирает лицо тыльной стороной ладони. — Кто ты вообще такой?

Мои плечи опускаются. — Тот же человек, которым я всегда был.

— Нет, — твердо говорит она. — Нет, я в это не верю. Нокс, который целый день заботился обо мне, когда я была больна, не может быть тем же самым, кто убивает людей.

День, о котором она говорит, — это приятное воспоминание, за которое я цеплялся и к которому часто возвращался с тех пор, как разорвал единственные настоящие отношения, которые у меня когда-либо были. Она слегла с желудочной инфекцией, и, несмотря на то, что я не могу справиться с рвотой, я позволил ей часами лежать, положив голову мне на колени, пока я протирал ее лицо прохладной мочалкой. Но теперь те времена прошли — особенно сейчас.

— Ты говоришь так, будто я сделал это намеренно. Это был не выбор. Я был вынужден сражаться. Когда я не… — Мой голос затихает, зная, что я действительно не должен говорить ей этого.

— Когда ты не сделал что?

Я качаю головой. — Ничего.

— Нет! — Она подходит ближе. — Больше никаких гребаных секретов.

Делаю глубокий вдох, и становится ясно, что она ничего не позволит мне упустить. — Когда я этого не сделал — когда я попыталась остановиться — он пригрозил причинить тебе боль.

Боль на ее лице очевидна, когда она понимает, что мужчина, которого она считала своим любимым дядей, на самом деле полный кусок дерьма. Хотя, я знаю, ничто не может сравниться с тем, как больно узнавать, что он был готов причинить боль своей собственной плоти и крови.

— Лейни, я клянусь. Я никогда не хотел никому причинить боль.

Она бросает на меня взгляд, который ставит меня на место. — Даже мистер Монтгомери?

Я знаю, что она пытается сделать. Она хочет, чтобы я извинился за то, что с ним случилось, но я не могу. Я не буду.

— Я не прикасался к нему, но что, по-твоему, должен был сделать Грейсон? Он собирался убить ее! Его действия уже разрушили семью Грейсона и привели к убийству его отца. Он сделал то, что ему было нужно, чтобы защитить Саванну. Твоя подруга, помнишь?

— И это оправдывает убийство людей? — Рыдает она.

Я качаю головой. — Это не было так, во всяком случае, поначалу. Нет, пока ты не ворвалась в мою жизнь, как гребаный товарный поезд, не оставив мне выбора в этом вопросе. После этого все приобрело идеальный смысл. Клянусь Богом, Делейни, я не монстр, как Кэл, но я бы убил сотню мистеров Монтгомери, если бы это было необходимо, чтобы ты была в безопасности. Ты не получишь от меня извинений за это, и я бы тоже не ожидал их от Грейсона.

Ее глаза слегка расширяются, но мои слова, по крайней мере, успокаивают ее бушующий нрав. Однако, когда она начинает идти к двери, я впадаю в панику.

— Куда ты идешь?

Она удрученно вздыхает. — Мне нужна минутка. Мне нужно немного пространства.

Я бросаю на нее умоляющий взгляд. — Не могла бы ты, пожалуйста, просто сделать это здесь? Я оставлю тебя в покое, обещаю. Просто, если с тобой что-то случится, я не смогу жить с этим.

К счастью, и к моему величайшему облегчению, она кивает и поднимается наверх вместо того, чтобы выйти на улицу. Как только она уходит, я иду на кухню, где Зейн молча протягивает мне пиво. Я киваю и делаю глоток.

— Ты ненавидишь меня?

Он хихикает и качает головой. — Нет, я знаю тебя слишком долго, чтобы быть способным ненавидеть тебя. Но, Господи, ты всегда умудряешься вляпаться в мир дерьма.

Глава 30

ДЕЛЕЙНИ

Я чувствую, что нахожусь в Сумеречной зоне. Все, что я думала, было реальным, не так. Люди, которых я считала хорошими, таковыми не являются. Отношения, которые я считала прочными, запятнаны ложью и предательством. Если это и есть любовь, я не уверена, что хочу участвовать в этом.

Поднимаясь наверх, я нахожу Грейсона, стоящего перед запертой дверью, его голова прислонена к ней, когда он стучит.

— Сави, пожалуйста. — Ответа нет. — Сев. — Все еще ничего. — Саванна Джейд, пожалуйста, просто дай мне знать, что с тобой все в порядке?

— А ты бы был? — Я огрызаюсь, и он поворачивается ко мне лицом. — Если бы ты узнал, что она убила одного из твоих родителей, независимо от причины, ты был бы в порядке? — Когда он собирается ответить, я качаю головой. — Просто иди вниз, Грейсон. Я справлюсь.

Он выглядит огорченным, когда кладет руку на дверь. — Я люблю тебя, Сави.

С этими словами он уходит и оставляет меня наедине с моим лучшим другом. Я подхожу к двери и тихо стучу.

— Сев, это я. Грейсон спустился вниз. Впусти меня.

Это занимает несколько секунд, но, наконец, я слышу щелчок замка на двери. Я захожу внутрь, чувствуя, как мое сердце разрывается, когда я нахожу девушку, которая обычно является самым сильным человеком, которого я знаю, в разбитом беспорядке на полу. Возможно, сейчас у меня в голове происходит много всего, и я, возможно, понятия не имею, как я собираюсь справиться с Ноксом, не говоря уже о моем дяде-социопате, но прямо здесь — в этой комнате — единственное, что имеет значение, это она.

— О, Сави, — рыдаю я, опускаясь и крепко обнимая ее в моих объятиях. — Мне так жаль.

Рыдания пронизывают ее тело, а голова лежит на плече. Я ничего не могу сказать, ничего не могу сделать, чтобы улучшить ситуацию, поэтому вместо этого я провожу пальцами по ее волосам и напеваю ее любимую песню. Наконец, когда она начинает успокаиваться, она хихикает.

— Ты ужасная певица.

Я не могу удержаться от смеха. — Говорит девушка, которая не может взять ни одной ноты.

Она встает с тяжелым вздохом, подходит к зеркалу и стирает размазанную тушь с лица. Это мало что дает, но она немного меньше похожа на панду. Когда она закончила, мы вдвоем садимся на кровать.

— Можем ли мы вернуться во времена игры в прятки?

Я корчу рожу. — Когда ты пугала меня ради развлечения? Нет, спасибо.

Она хихикает. — Я не виновата, что ты так легко пугалась. Кроме того, те дни были намного проще — когда мы были слишком молоды, чтобы знать, насколько страшен мир.

— Да, ты права. То были лучшие времена. — Я толкаю ее локтем. — Ты в порядке?

Пожав плечами, она смотрит на свои руки. — Я не знаю. Я имею в виду, меня беспокоит даже не то, что он сделал. Это тот факт, что он солгал об этом. Это пиздец? Делает ли это меня ужасным человеком, потому что я не ненавижу его за убийство моего отца?

— Нет, — уверяю я ее, потому что, честно говоря, не верю, что это так. — Ты пережила годы сильной травмы, вызванной твоим отцом. Я не думаю, что ты обязана испытывать какое-либо сочувствие или вину за то, что с ним случилось.

Она на секунду задумывается, а затем закатывает глаза. — Я не знаю. Это просто какой-то пиздец.

Я сухо усмехаюсь. — Я знаю, что ты имеешь в виду.

Как будто она не осознавала этого раньше, ее глаза смягчаются, когда она смотрит на меня. — Как ты держишься?

На самом деле это сложный вопрос. — Настолько хорошо, насколько я могу быть, узнав, что мой дядя — психопат, а мой бывший парень — убийца.

В ту же секунду, как слова всплывают в моем мозгу, я слышу, как безумно они звучат, и не могу удержаться от смеха. Это начинается с хихиканья, и я прикрываю рот рукой, пытаясь сдержаться. Тем не менее, это только растет. Следующее, что я помню, я в полной истерике, в то время как Сев наблюдает за мной, как за каким-то странным цирковым аттракционом.

— Лейни?

Я только смеюсь сильнее. Как будто я не могу это контролировать. Я имею в виду, я, возможно, действительно сошла с ума.

— Это просто… — Я пытаюсь успокоиться, делая глубокие вдохи. — Все предупреждали меня, что он сумасшедший, а я не слушала. Вместо этого я пошла и влюбилась в него.

Через несколько секунд смех превращается в рыдания, а веселье превращается в горе. Теперь очередь Сев обнять меня — и она делает это без колебаний.

Во мне нет ни одной части, которая не противоречила бы. Логическая сторона хочет, чтобы я сбежал в гребаные горы, оставив Нокса в этом богом забытом городе и никогда не оглядывалась назад. Однако большая сторона, сторона, которая любит его, хочет верить каждому слову, которое выходит из его уст, как будто оно выгравировано на золоте и объявлено законом.

Когда я, наконец, справляюсь с собой, Саванна отпускает меня, и мы вдвоем ложимся на кровать. Все события сегодняшнего вечера не дают мне покоя, и хотя я знаю, что должна поговорить с Ноксом, я не смогу ничего понять, пока не отдохну.

Мы с Сев смотрим в темный потолок, звук нашего дыхания — единственное, что наполняет комнату.

— Ты собираешься простить Нокса? — Спрашивает она.

— Я не знаю. Ты собираешься простить Грейсона?

Она думает всего секунду, прежде чем вздохнуть. — Да. Он мой Грей. Я не могу представить мир, в котором я этого не делаю. И, честно говоря, что я действительно могу сказать? Он потерял своего отца из-за моего отца, а потом мой отец угрожал мне.

Это имеет смысл, и, честно говоря, это немного успокаивает. Если бы они вдвоем не смогли пройти через это, я бы чувствовала, что нет смысла даже пытаться сделать это с Ноксом. Они вдвоем всегда были единственной гарантированной вещью в моей жизни.

— Ты собираешься сказать ему?

— Завтра, — шепчет она. — Пусть он попотеет одну ночь.

На моем лице появляется удивленная улыбка. — Тебе всегда удавалось заставить его пресмыкаться.

***

На следующее утро я просыпаюсь от звонка моего телефона. Имя Тессы мелькает на экране, напоминая мне обо всем, что произошло за последние двенадцать часов. Я сажусь и провожу пальцами по волосам, прежде чем ответить.

— Привет, Тесс.

— Делейни? — Похоже, она в панике.

Я закатываю глаза на ее чрезмерную заботу. — Я знаю, что меня нет дома, но со мной все в порядке. Многое нужно объяснить, и мне все еще нужно во всем разобраться, но я обещаю, что ты будешь…

— Лейни! Что бы он ни говорил, не слушай его!

— Заткнись! — В трубке раздается еще один голос, от которого у меня замирает сердце.

— Тесса! — Я кричу. — Боже мой, Тесс.

В моем ухе звучит глубокий смешок. — Ты уже не такая крутая, да, Лейни?

Моя грудь сжимается, когда слезы текут по моим щекам. — Она не имеет к этому никакого отношения. Отпусти ее.

— Ну, ну, маленькая сучка, — усмехается дядя Дом. — Здесь командуешь не ты. Я это делаю. И если ты не хочешь, чтобы с твоей драгоценной сестрой что-нибудь случилось, ты и твой парень придете в Метро не позднее полудня. — Я смотрю на часы. Сейчас 10:15. — Я не думаю, что мне нужно подробно рассказывать вам о том, что произойдет, если вы попробуете какое-нибудь дерьмо, не так ли?

Линия обрывается, вместе с любой надеждой на то, что моя жизнь когда-нибудь снова станет нормальной. Саванна смотрит на меня, и страх в ее глазах совпадает с моим собственным. В одно мгновение мы оба выпрыгиваем из кровати и бежим вниз по лестнице. Грейсон, Нокс и Зейн все в гостиной, и как только они видят наши лица, они вскакивают на ноги.

— Делейни? — Брови Нокса хмурятся. — Что случилось?

— Дядя Дом. Он заб… — Я проглатываю комок в горле. — У него Тесса.

Глава 31

НОКС

Я лежу без сна на диване, наблюдая, как за окном встает солнце, и темнота превращается в свет. Ни одна часть меня не сомкнула глаз, но я этого и не ожидал. Если я сплю, моя бдительность ослаблена, и это единственное, чего я не позволю случиться прямо сейчас. Я не могу.

Не нужно быть ученым-ракетчиком, чтобы понять, что Кэл прямо сейчас жаждет крови, и не только моей, но и Делейни. Он не из тех, кто привык, чтобы ему говорили "нет". Черт возьми, сколько я его знаю, он никогда не принимал "нет" в качестве ответа. Это да, или да, сэр. Другого выбора нет.

Я провел последние несколько часов, прокручивая в уме каждую ситуацию, и все это сводится к одному решению — единственному способу обезопасить Делейни. Я должен сдаться и использовать то, что знаю, чтобы забрать Кэла с собой. Это рискованно, но это все, что у меня есть. Это или убить его, и я не думаю, что другая жизнь на моей доске подсчета, особенно ее дяди, — это то, чего хочет Делейни.

Делейни. Мое сердце. Моя душа. Моя причина, по которой я существую. Я никогда не думал, что найду кого-то, кто может заставить меня чувствовать то, что я даже не могу объяснить. И я чертовски уверен, что никогда не думал, что кто-то придет в образе невинной девушки с глазами лани из трастового фонда.

Есть старая поговорка, что ты не можешь любить кого-то другого, пока не научишься любить себя, но это чушь собачья. Я ненавидел себя столько, сколько себя помню, убежденный, что я был причиной, по которой ушел мой отец и почему моей мамы никогда нет рядом. Темнота — это то, к чему я привык, даже то, в чем я научился находить утешение. Но Делейни? Черт, я люблю ее так сильно, что это притупляет чувство ненависти к себе.

***

Зейн просыпается незадолго до десяти. Он спускается вниз, выглядя как что-то из "Ходячих мертвецов". Я ухмыляюсь ему, когда он трет глаз кулаком.

— Черт, недостаток хорошего сна действительно тебя портит, — язвительно замечаю я, и он отшвыривает меня.

— Кофе, — ворчит он, идя на кухню.

Грейсон поднимается со своего места на полу. Он не засыпал до четырех утра, после того как поднялся наверх и проверил, все ли в порядке с Саванной. Когда он увидел, что она спит, он решил попытаться немного отдохнуть. Повезло ему. Я начинаю думать, что сон больше не является моей роскошью.

— Который час?

Я смотрю на свой телефон. — Десять.

— Саванна?

— Все еще наверху. Ни одна из них еще не спускалась.

Он стонет и закрывает глаза рукой. Несколько минут спустя Зейн выходит с полным кофейником кофе и тремя кружками. Я хихикаю, находя в этом столько юмора, сколько могу на данный момент.

— Ты такая хорошая маленькая домохозяйка.

Уголки его рта приподнимаются. — Отвали.

Мы все выпиваем по чашке, позволяя кофеину сохранить наше здравомыслие. Мы трое молчим, но ясно, что у всех у нас на уме одно и то же. Что теперь делать? Хотел бы я знать.

— Я так понимаю, у нас сегодня нет тренировки с Джексоном?

Я фыркаю. — От тебя ничего не ускользнет, не так ли, Красавчик?

Зейн, должно быть, чувствует, что я использую сарказм, чтобы скрыть тот факт, что я внутренне волнуюсь, потому что он бросает мне свою пачку сигарет. — Мы что-нибудь придумаем. Я просто думаю, что мы должны подождать, пока принцессы проснутся. Вы сделаете еще одну вещь за их спинами, и они убьют вас обоих.

Мы вдвоем хихикаем, зная, что он прав. Тем временем я выглядываю в окно и ищу любой признак того, что кто-то знает, где мы находимся. Я как раз собираюсь вздохнуть с облегчением, когда над нами раздается шум, и следующее, что я помню, это то, что Делейни и Саванна бегут вниз по лестнице. У Лейни такое выражение лица, которого я никогда раньше не видел. Это больше, чем страх — это чистый, неподдельный ужас.

— Делани? — Я спрашиваю. — Что случилось?

Она выглядит так, будто вот-вот заплачет. — Дядя Дом. Он заб… у него Тесса.

— Он что? — Мы втроем кричим в унисон.

Лейни начинает учащенно дышать, срываясь прямо у меня на глазах. Это мой худший кошмар — она оказалась в ситуации, которую я не могу исправить сразу. Тесса сильная, дикая маленькая дикарка, но ей не сравниться с Кэлом. Особенно когда она доверяет ему, как племянница должна доверять своему дяде.

Я бросаюсь через диван, чтобы добраться до нее. Как только я оказываюсь достаточно близко, я заключаю ее в объятия. Ее голова лежит у меня на груди, когда приступ паники уничтожает каждый дюйм ее тела. Саванна выглядит потрясенной, но в гораздо лучшей форме, чем Делейни. Тем не менее, Грейсон притягивает ее ближе, как только может, прижимая к себе.

— Делейни, дыши, — пытаюсь я, но она испытывает физическую боль и хватается за грудь. — Послушай меня. Мне нужно, чтобы ты следила за моим дыханием. Хорошо? Дыши со мной.

Я начинаю делать медленные, глубокие вдохи, вдыхая через нос и выдыхая через рот. Если бы у моей мамы не было таких случаев, я, вероятно, понятия не имел бы, что делать, но, к счастью, у меня есть некоторый опыт. Через несколько мгновений ее дыхание начинает успокаиваться, а тело немного расслабляется.

— Послушай меня. Мы собираемся спасти Тесс, хорошо? — Она смотрит мне в глаза и кивает. — Теперь мне нужно, чтобы ты точно рассказала мне, что он сказал.

Как только она пытается ответить, она снова срывается. Я смотрю на Саванну в надежде, что она тоже это слышала.

— Он сказал, что вам двоим нужно пойти в Метро к полудню и ничего не предпринимать. — Мы с Грейсоном киваем и мгновенно встаем, но как только мы направляемся к двери, она останавливает нас. — Не ты и Грейсон. Ты и Делейни.

Сразу кажется, что меня сбил грузовик. — Нет.

— Нокс. — Зейн пытается схватить меня за руку, но я отдергиваю ее.

— Нет! Черт возьми, нет! — Я кричу. — Я не подвергну ее такой опасности. Ни за что, черт возьми.

Мой лучший друг кладет руки мне на плечи. — Ты должен. Ты меня слышишь? Ты. Должен. Сделать. Это. — Он смотрит на Делейни, которая выглядит так, как будто весь ее мир рушится. — Бог знает, что он сделает, если ты этого не сделаешь.

Больно осознавать, что он прав, и чертовски желаю, чтобы это было не так. Есть только одна вещь хуже, чем видеть Лейни такой, какой она выглядит сейчас, и это снова помещает ее в комнату с этим мужчиной. Я могу только представить, что он запланировал, особенно после прошлой ночи. Но я знаю, что, если что-то случится с Тессой, она уже никогда не будет прежней.

Я выдыхаю, подхожу к Делейни и присаживаюсь перед ней на корточки. — Что скажешь, Бэмби? — Я протягиваю руку, и она смотрит на нее секунду. Наконец, она кладет свою руку в мою, и я помогаю ей подняться. — Это моя девочка.

***

После почти часа, пока мы с Грейсоном учили Делейни всем приемам самообороны, которые мы знаем, мы вдвоем садимся в машину и направляемся к Метро. По большей части она молчит, но я вижу, как она дрожит. Я протягиваю руку и успокаивающе кладу ее на колено.

— Могу я спросить тебя кое, о чем? — Она задает вопрос, когда мы находимся менее чем в двух милях.

— Что угодно.

Прикусив нижнюю губу, она колеблется, как будто боится ответа. — Когда ты порвал со мной…

Я смотрю на нее, а затем нахожу ее руку своей. — Это было потому, что я понял, кто такой Кэл, и какой доступ он имел к тебе, когда ты представила нас на гала-концерте. Боже, меня убило вот так оттолкнуть тебя. Каждый день без тебя был моим личным адом, но я должен был защитить тебя. Мне нужно было заставить его думать, что ты для меня не важна. В противном случае он использовал бы тебя как рычаг при каждом удобном случае.

— Значит, это было не потому, что ты потерял ко мне интерес?

— Ни капельки. Черт, Бэмби, я всегда был так чертовски без ума от тебя.

Она больше ничего не говорит, но я и не жду от нее этого, когда съезжаю на скрытую грунтовую дорогу. Когда деревья раздвигаются, я вижу двух людей Кэла, стоящих у двери. Дыхание Делейни снова начинает учащаться, и я знаю, что мне нужно взять это под контроль, прежде чем выходить из этой машины.

— Лейни, — говорю я, ставя машину на стоянку. — Ты должна понять, что они питаются страхом, детка. Итак, чем сильнее ты выглядишь, тем лучше. Хорошо?

Она кивает. — Но что помешает ему убить нас всех, как только мы окажемся внутри?

Честно? Ничего, но я не собираюсь ей этого говорить. Вместо этого я кладу руки ей на лицо.

— Я не позволю никому причинить тебе боль. Ты меня слышишь? Никому.

— Но кто будет препятствовать тому, чтобы с тобой что-то не случилось?

Не зная, во что именно мы ввязываемся, последнее, что я собираюсь сделать, это солгать ей. Итак, я задаю единственный вопрос, на который мне нужен ответ.

— Ты доверяешь мне?

Она моргает, затем поднимает свои руки, чтобы накрыть мои собственные. — Всем сердцем.

Чувства, которые возникают в результате ее ответа, подобны чему-то не от мира сего. Все мое тело покалывает, когда я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее губам впервые за слишком долгое время. Ее дыхание прерывается, но это не мешает ей целовать меня в ответ. Прощает ли она меня за все то ужасное дерьмо, которое я натворил? Я не уверен. Но собираюсь ли я в любом случае наслаждаться этим моментом? Ты чертовски прав.

Когда мы наконец отрываемся, я молюсь Богу, чтобы это был не последний раз, когда я это делаю.

Мы вдвоем выходим из машины, и она ждет меня, прежде чем подойти к двери. У Хавьера ехидное выражение лица, когда он проверяет нас обоих. Затем он открывает дверь и впускает нас внутрь. Делейни крепко сжимает мою руку, пока мы вдвоем идем по длинному коридору к арене, следуя за огнями. Как только мы переступаем порог, Лейни слегка всхлипывает.

Кэл стоит посреди ринга с Тессой, привязанной к стулу. Похоже, она, должно быть, затевала драку или выводила его из себя, потому что она совсем не в хорошей форме. Часть меня хочет закатить глаза от того, насколько это типично для нее, но большая часть слишком сосредоточена на том, как вытащить нас троих отсюда живыми.

— Ну, смотрите, кто все-таки решил присоединиться к нам, — говорит Кэл, и Тесс смотрит на нас с заклеенным скотчем ртом и страхом в глазах.

Она пытается что-то крикнуть, но Кэл поворачивается и наотмашь бьет ее по лицу. Делейни кричит, делая движение, чтобы побежать к своей сестре, но моя хватка на ее руке не дает ей никуда уйти. Она борется со мной, но как только ее глаза встречаются с моими, она останавливается.

— Ладно, ты привел меня сюда, — говорю я ему. — Пусть девочки уйдут. Это между тобой и мной.

Он начинает смеяться, заставляя двух головорезов, которые были с ним, тоже смеяться. — Мальчик думает, что он какой-то комик. — Его глаза находят мои, и в них есть что-то зловещее. — Ты что, думаешь, я просто позволю им уйти отсюда? Я не могу этого сделать. Вы все слишком много знаете.

Я судорожно сглатываю, когда все начинает обретать смысл. — Что случилось с Эштоном?

— Что? — Вопрос застает его врасплох.

— Вам нужно было, чтобы я заменил Эштона, потому что его "постигла несчастливая судьба", но вы не сказали, что с ним случилось.

Кэл ухмыляется. — Ты только сейчас это понял, не так ли? — Он поднимает свой пистолет и направляет его на меня, притворяясь, что стреляет. — Он был очень похож на тебя. Хотел прекратить борьбу. Ему не нравилось количество людей, которые умирали от его рук. — Он хихикает. — Единственный выход из этого — в гребаном мешке для трупов.

Дерьмо. Он заманил нас сюда не для того, чтобы получить то, что, по его мнению, ему причитается. Он сделал это, чтобы убить нас всех, и я завел Делейни прямо в его ловушку. У меня кровь стынет в жилах, когда наступает реальность. Если он хочет убить меня, пусть будет так, но ему придется пройти через меня, чтобы добраться до нее. Я просто чертовски надеюсь, что смогу вытащить ее отсюда, даже если это будет не со мной.

— Послушай, ты не хочешь этого делать, — говорю я ему. — Там есть парень. Он по уши влюблен в нее, и он сын окружного прокурора. Он одержим ею. Я гарантирую вам, что он не прекратит поиски, пока не узнает правду о том, что с ней случилось. И он был там прошлой ночью.

— Просто еще одно имя в моем контрольном списке.

Я бросаю на него недоверчивый взгляд. — Любимый сын окружного прокурора? Ты действительно думаешь, что это легко сойдет тебе с рук? — Я осторожно двигаюсь так, чтобы Делейни оказалась позади меня. — Было бы намного проще сохранить ей жизнь. Тессе тоже. Ты знаешь своего брата. Неужели он просто собирается смириться с тем, что обе его дочери умерли?

Похоже, я завладел его вниманием, поскольку он приподнимает бровь. — Хорошо, умник. Какая блестящая идея у тебя на уме?

— Возьми меня. — Позади меня раздается вздох, но я изо всех сил стараюсь его игнорировать. — Ты можешь использовать меня для всего, чего захочешь. Держите меня запертым в клетке, если нужно, и скажи всем, что я умер, но отпустите их.

— Нокс, не делай этого, — умоляет Лейни.

— Откуда мне знать, что они ничего не скажут?

Я пожимаю плечами, побежденный. — Потому что кому люди поверят? Две девушки, которые, как известно, в последнее время попадали в неприятности, или состоявшийся бизнесмен? Ты заметаешь свои следы, как гребаный профессионал. Ты действительно боишься, что они подведут тебя? — Кажется, он искренне обдумывает эту идею, так что я иду до конца. — Их смерть только создаст вам больше проблем. Таким образом, ты выиграешь.

Это занимает очень медленную минуту, но когда он кивает одному из своих парней, я выдыхаю с облегчением и поворачиваюсь лицом к Делейни. Ее лицо мокрое от слез, и не важно, сколько я вытираю, новые только заменяют их.

— Пожалуйста, не надо.

Я целую ее в лоб. — Я должен, детка. Я должен. — Еще один поцелуй в ее губы. — Я хочу, чтобы ты ушла, и я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты всегда была создана для удивительных вещей, Бэмби. Иди, стань врачом и вылечи рак или реши проблему голода в мире. Ты будешь такой замечательной, я это знаю.

Она качает головой. — Я не могу оставить тебя здесь.

— Ты можешь, и ты это сделаешь. Это единственный способ.

— Я не хочу этого. Я люблю тебя.

Слышать, как она произносит эти слова, даже после всего, что я сделал, — это как музыка для моих ушей, но, черт возьми, это больно. — Я—

В радиоприемнике звучит какая-то тревога, прерывающая меня. — Эй, босс, у нас здесь компания.

Мои глаза расширяются. Нет. Нет! Черт! Через несколько секунд Кэл вытаскивает свой пистолет обратно и направляет его на Делейни и меня. Я прикрываю ее своим телом, но если он выстрелит, пуля может пройти сквозь меня и поразить ее.

— Какого хрена ты наделал? — Бушует он.

Я поднимаю руки в знак капитуляции. — Ничего. Я клянусь. Я не сказал ни одной живой душе.

Его губы кривятся в усмешке, и он поворачивается к двум мужчинам рядом с ним. — Иди разберись с этим, сейчас же! — Головорезы убегают ко входу, в то время как Кэл остается полностью сосредоточенным на мне. — Ты думаешь, я чертовски глуп, парень? Разве ты не знаешь, с кем имеешь дело? Я убил сотню маленьких засранцев вроде тебя — самоуверенных ублюдков, которые думают, что у них есть шанс против меня.

— Кто бы там ни был, они здесь не из-за меня.

Ничто из того, что я говорю, не может снова достучаться до него, это ясно. — Делейни, выйди из-за спины Нокса. Дай мне посмотреть на это милое личико.

— Не надо, — бормочу я себе под нос, и она слушает.

— Делейни! — Кричит Кэл, взводя курок пистолета и приставляя его к голове Тессы. — Блядь, сейчас же! — Она пытается оставаться сильной, но я вижу, что она ломается, когда появляется в поле зрения. — Так-то лучше. Отойди от своего парня. Я не хочу, чтобы он пытался совершить что-нибудь героическое.

Чем дальше она отходит от меня, тем сильнее сжимается моя грудь. Кэл явно получает удовольствие от этой драмы, потому что он наблюдает за мной с дьявольской ухмылкой. Больной кусок дерьма, вероятно, получает удовольствие от этого, наблюдая, как его собственные племянницы боятся за свои жизни. Он бездушный придурок, лишенный каких-либо настоящих эмоций.

— Ты почти одурачил меня, — говорит он, качая головой. — Что это было? Просто отвлекающий маневр, пока не прибудет ваша подмога?

— Кэл, я клянусь тебе. Я не имею никакого отношения к тому, что происходит снаружи. Мой план все еще может сработать. — Я пытаюсь незаметно подойти к Делейни, но он направляет на меня пистолет — молчаливый приказ не двигаться. Я поднимаю руки. — Просто отпусти девочек. Тебе все еще может сойти с рук все это.

— Нет, не может. — Джексон появляется из гребаного ниоткуда по другую сторону Делейни, держа пистолет направленным прямо на Кэла. — Доминик Каллахан, опусти пистолет! — Именно тогда мы оба замечаем значок, висящий у него на шее. Он полицейский?

Кэл откидывает голову назад, смеясь, его пистолет все еще направлен на меня. Хорошо. Лучше, чем альтернатива. — Я должен был знать, что ты гребаная свинья.

— Все кончено, Кэл. Просто опусти пистолет, и я не буду вынужден стрелять в тебя.

Сосредоточив все свое внимание на мне, Кэл прищуривает глаза. — Это все твоя вина. Я помогаю тебе, и вот как ты мне отплачиваешь? — Он хмыкает. — Я должен убить тебя. Забрать тебя со мной просто ради удовольствия. — Выражение его лица меняется на такое, от которого у меня по спине пробегает холодок. — Но учитывая, как сильно ты боролся, чтобы защитить ее, я думаю, будет еще больнее, если я заберу ее вместо этого.

— Не надо!

Все это происходит как в замедленной съемке. Кэл направляет пистолет на Делейни, и я немедленно бросаюсь в ее сторону, когда он нажимает на курок. В ту секунду, когда его пистолет выстреливает, Джексон выпускает всю обойму, но я сосредоточен только на том, чтобы спасти Лейни. Попадание пули в мою грудь приносит почти облегчение, зная, что я справился, но боль невыносима, и я тяжело падаю к ее ногам, не в силах контролировать свой собственный импульс.

— Нет! — Кричит она. Моя рубашка на ощупь мокрая, но теплая, хотя мне действительно холодно. — Нокс? Нокс! — Я пытаюсь ответить, но не могу заставить свой рот произнести слова. Слабый звук Джексона, зовущего на помощь, доносится до моих ушей, когда все начинает становиться туманным. — Пожалуйста, Нокс! Нокс!

Но боль слишком сильная, чтобы ее выносить, и я позволяю себе ускользнуть, зная, что она в безопасности.

Глава 32

ДЕЛЕЙНИ

В жизни есть вещи, к которым тебя ничто не может подготовить. Как на самом деле тяжело воспитывать детей. В первый раз, когда ты теряешь маму или папу. И смотреть, как жизнь покидает глаза человека, которого ты любишь. От этого нет лекарства. Невозможно избавиться от травмирующих воспоминаний. Как будто твой мир переходит к следующей главе, и ты не можешь вернуться, как бы сильно ты этого ни хотел. Все просто идет вперед.

Звук кардиомонитора Тессы — постоянное напоминание о том, что я столько раз слышала, как у Нокса выравнивалась полоска на мониторе, что сбилась со счета. Я сидела в углу машины скорой помощи, наблюдая, как они посылают электрические разряды по его телу с непревзойденной паникой. И когда его доставили в больницу, все, что я могла сделать, это смотреть на количество крови, которое он оставил после себя.

— Лейни? — Голос моей сестры отрывает меня от моих мыслей. Когда она видит выражение моего лица, она вздыхает, точно зная, о чем я думала. — Я люблю тебя.

Я грустно улыбаюсь ей, но не отвечаю. Не потому, что я ее не люблю, а потому, что последний человек, которому я сказала эти слова, так и не получил шанса сказать их в ответ. В мире нет ничего, чем я бы не пожертвовала, чтобы услышать, как он произносит это его голосом, глубоким и мрачным. Он, вероятно, заставил бы это звучать возмущенно — как будто это плохо — открыться кому-то и впустить их таким образом.

Стук в дверь привлекает наше внимание. — Не возражаешь, если я войду?

Доктор молод, вероятно, только что закончил ординатуру, но тщателен до предела. С той секунды, как мы сюда попали, он настоял на том, чтобы нас обоих проверили. Я получила четкую справку о состоянии здоровья в ожидании психиатрической экспертизы, но Тесса в конечном итоге пробудет здесь как минимум день или около того для наблюдения.

— Я просто хочу убедиться, что ты не чувствуешь боли, — говорит он Тессе, поскольку у нее раскалывается голова.

— Нет, я в порядке, но есть ли что-нибудь, что ты можешь дать Делейни? Я беспокоюсь о ней.

Я хочу закричать, сказать ей, что я в порядке и что мне просто нужно время, но я не могу найти в себе сил произнести ни единого слова. Мой рот открывается, но ничего не выходит. Так продолжается уже два часа, и нет никаких признаков улучшения.

Он бросает на меня сочувственный взгляд и кивает. — Я позвоню в психиатрию и посмотрю, что мы можем сделать.

***

Грейсон и Зейн сидят в другом конце комнаты и пишут Уайатту сообщение об удалении доказательств убийства мистера Монтгомери с компьютера Кэла — теперь, когда расследование открыто. Если кто-то и может это сделать, так это он. Истон лежит рядом с Тессой в постели, а Саванна проводит пальцами по моим волосам. Никто не знает, что сказать, поэтому вместо этого все молчат, что может быть еще хуже.

Врачи и медсестры начинают перешептываться, и когда я смотрю на стеклянную дверь, я вижу, как их глаза расширяются. Только когда я встаю и иду в зал, я понимаю, почему.

Хирург, покрытый таким количеством крови, что это вызывает тревогу, задает вопрос медсестре за столом. Она кивает и указывает на меня, грустно улыбаясь, когда он подходит ко мне. Половина меня кричит, чтобы бежать — с ним, выглядящим так, после девяти часов, это не может быть хорошо — но мои ноги не двигаются. Они посажены на место, практически приклеены к полу.

— Мисс Каллахан? — Я медленно киваю. — Я доктор Гаррисон. Я был хирургом, оперировавшим мистера Вона. — Он смотрит на меня, ожидая ответа, которого он не получит. Наконец, он продолжает. — Как вы знаете, у него было огнестрельное ранение в грудь. Пуля пробила его аорту, и кровопотеря была значительной. — Я делаю глубокий вдох, ожидая услышать слова, которые, я знаю, убьют меня изнутри. — С учетом сказанного мы смогли исправить ущерб и заставить его сердце снова биться. Однако, учитывая количество кровопотери и количество травм, мы все еще находимся в стадии ожидания и наблюдения.

Моя рука взлетает, чтобы прикрыть рот, когда рыдания сотрясают меня. — Он… он жив?

— Так и есть.

В этот момент мои ноги подкашиваются, и я падаю на землю. Саванна бросается ко мне, обнимает меня и притягивает к своей груди. Когда я оглядываюсь на комнату, мои глаза встречаются с глазами Зейна — в его глазах тоже слезы. Он жив.

***

В ту секунду, когда его привезли в отделение интенсивной терапии, с трубкой в горле, чтобы он дышал, и большим количеством мониторов, чем я когда-либо видела, я мгновенно оказываюсь рядом с ним. Медсестры пытаются обойти меня, подключив его ко всему, что им нужно, и расположив его, но это становится слишком сложно.

— Дорогая, почему бы тебе не подождать сосвоей сестрой, и мы приедем за тобой, как только закончим.

Я неохотно киваю, выхожу из комнаты в коридор. Однако в ту секунду, когда я поворачиваюсь к комнате Тессы, знакомое лицо останавливает меня.

Картер стоит там с букетом цветов в руке, слабо улыбаясь. Я делаю глубокий вдох, прежде чем подойти к нему.

— Привет. Что ты здесь делаешь?

Он пожимает плечами. — Мой отец рассказал мне, что произошло. Я беспокоился о тебе.

Это мило, правда, но он заслуживает того, кто может ответить взаимностью на его чувства.

— Картер, — начинаю я, но он перебивает меня.

— Я знаю, ты выбираешь Нокса, — говорит он. — Я понимаю. Я не могу конкурировать с кем-то, кто на самом деле получил пулю за тебя. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. — Его руки тянуться ко мне, нежно обнимая. — Он действительно счастливый парень, Делейни. Я надеюсь, что у тебя все получится.

— Спасибо.

С этими словами он оставляет цветы на стойке и уходит, оглядываясь только один раз, чтобы улыбнуться мне, прежде чем войти в лифт. Я тоже надеюсь, что все получится.

***

Стул рядом с кроватью Нокса вряд ли можно назвать удобным, но ни одна часть меня не собирается уходить. Писк его кардиомонитора — единственное, что убеждает меня, что он все еще с нами. В остальном он такой же безжизненный, каким был, когда его вытащили из машины скорой помощи.

— Как сегодня наш парень? — Спрашивает Зет, входя в комнату.

Я пожимаю плечами. — Никаких улучшений, но и ничего негативного. То же, что и вчера.

И за день до этого. И за день до того.

Нокс был в коме почти неделю без изменений. Врачи продолжают напоминать мне, что его тело прошло через многое, и что все еще есть хороший шанс, что он проснется, но каждый день, когда я не слышу его голоса, я все глубже погружаюсь в свой страх и горе.

— Его мама была сегодня?

— Пока нет. — Я смотрю вниз и проверяю время на своем телефоне. — Она сказала, что ее смена заканчивается в три. Она придет прямо из закусочной.

Зейн кивает, подходя к Ноксу. — Привет, приятель. Почему бы тебе не попробовать разбудить свою ленивую задницу сегодня, хорошо?

Я хихикаю, зная, что он просто дурачится. Зейн был плечом, на которое можно было опереться во всем этом. На самом деле, у всех парней это есть. Когда мои родители узнали — они взбесились, и это справедливо, но мой отец отложил свои разногласия с "правонарушителями" в сторону ради своих дочерей. Истон забирал Тессу в школу по утрам, так как она, похоже, не может оставаться одна, и ему действительно разрешают входить в дом, когда у нее бывают случаи, когда кошмары просто не прекращаются.

Тем временем Грейсон и Саванна приносили мне все мои школьные задания. Если Нокс проснется и узнает, что я потеряла звание лучшего выпускника, потому что была слишком занята, сидя с ним, он будет так зол на меня. Поэтому я провожу все свои дни, занимаясь у его постели. Это сложный график, но я заставляю его работать. Я всегда заставлю это работать.

***

Мой телефон жужжит на стойке — три сообщения от Зейна приходят одно за другим. Я заворачиваю волосы в полотенце и натягиваю халат, когда открываю их.

Зейн: Делейни.

Зейн: Тебе нужно попасть сюда.

Зейн: СЕЙЧАС ЖЕ!

— Черт!

Страх наполняет мой желудок. Это оно.

***

Пока я бегу по больнице и вхожу в лифт, в моей голове прокручиваются все возможные сценарии наихудшего развития событий. Я слишком опоздала. Он умер без меня. Ему нужна еще одна операция. Врачи и его мать хотят отключить его от системы жизнеобеспечения.

Мой палец нажимает на кнопку, а затем несколько раз нажимает на ту, которая закрывает двери. Я все время нервничаю, наблюдая, как растут цифры на экране. Когда он, наконец, открывается на этаже отделения интенсивной терапии, я проклинаю его, выходя из лифта и проходя через двойные двери.

Проходит всего несколько секунд, прежде чем я добираюсь от лифта к двери Нокса, но когда я это делаю, я не могу в это поверить. Два великолепных голубых глаза смотрят на меня в ответ, уголок его рта приподнят в ухмылке. Я даже не могу признать всех парней в комнате. Здесь только он и я.

— Привет, Бэмби. — Слезы наворачиваются так быстро, что становится трудно видеть. Нокс смотрит на Гейджа и Стоуна, которые сидят по бокам его кровати. — Вы, ублюдки, классные и все такое, но если вы не подвинетесь, чтобы моя девушка могла подойти сюда, у нас возникнут некоторые проблемы.

Все хихикают, когда они оба вскакивают. Наши взгляды остаются прикованными, когда я подхожу к краю его кровати и кладу свою руку в его. Он действительно здесь. Он действительно проснулся.

В ту секунду, когда я оказываюсь достаточно близко, он хватает меня сзади за шею и притягивает к себе, накрывая своими губами мои собственные в столь необходимом и давно назревшем поцелуе. Гейдж издает какой-то неприятный улюлюкающий звук, но только для того, чтобы кто-то другой его шлепнул, судя по звуку и скулежу, который раздается после. К тому времени, как мы отстраняемся, я прошла через страх и восторг, и теперь я просто зла.

— Ты чуть не умер у меня на руках.

— Ага.

Я поворачиваюсь к Зейну и бросаю в него пачку влажных салфеток. — Ты мудак! Ты написал это так, как будто он, блядь, умирал!

Он смеется. — Он сказал мне доставить тебя сюда как можно скорее. Я подумал, тебе понравится сюрприз.

Оглядываясь на Нокса, я игриво смотрю на него. — Ты знал об этом?

— Возможно, и так. — Он одаривает меня своей лучшей невинной улыбкой.

Я закатываю глаза. — Ты хуже всех.

— Я предупреждал тебя держаться подальше.

— Пошел ты.

Он лучезарно улыбается. — Я тоже тебя люблю.

Мое дыхание прерывается, и все во мне оживает. Всего в четырех коротких словах каждая унция душевной боли становится стоящей того. Все эти неприятности. Весь этот хаос. Вся эта боль. Я бы сделала все это снова в мгновение ока, только чтобы вернуться сюда.

Осторожно лежа в его объятиях, я думаю обо всем, через что мы прошли. Люди были правы. Нокс Вон — это проблема. Его руки запятнаны — постоянно окрашены в красный цвет кровью жизней, которые он отнял, — и все же я бы доверила им свои собственные.

Что я могу сказать? Золотые мальчики просто не делают этого для меня.

Эпилог

ДЕЛЕЙНИ

Я стою перед зеркалом в своей комнате, идеально надевая кепку на макушку. Кисточка висит с правой стороны и напоминает мне о том, что должно произойти. Саванна подходит и встает рядом со мной, ее платье подходит к моему, в то время как Тесса садится на мою кровать.

— Я не могу поверить, что они заставляют меня повторять половину моего выпускного года, прежде чем они дадут мне диплом! — Скулит она.

Мы с Сев обмениваемся взглядом, который молча говорит, что она оставляет это мне. Я хихикаю и поворачиваюсь лицом к своей сестре.

— Ну, а чего ты ожидала? Ты не появлялась больше половины выпускного года.

— Э-э, привет? Переживала сверхтравматичное событие и все такое?

— Э-э, привет? А как насчет всех дней до этого?

Она стонет и переворачивается на спину. — Тьфу. Это будет отстой. Я даже не знаю ни одного младшего.

— Да. — Сев вмешивается. — Леннон Брэдвелл. Она танцует со мной, и она невероятная. Я обязательно познакомлю вас этим летом.

Это не исправляет настроение Тессы, но определенно влияет. Я беру карточки с моего комода, просматривая свою речь. Если когда-либо и было из-за чего нервничать, так это из-за этого.

***

Спортзал заполнен взволнованными учениками, жаждущими получить высшее образование. Все девушки в белом, парни в красном. Саванна опирается на Грейсона, его руки обнимают ее, заставляя меня желать, чтобы мой парень был здесь со мной.

Картер и Джейс, как обычно, ведут себя отвратительно, валяют дурака и говорят о том, каким крутым будет колледж. Конечно, они решили пойти вместе. Я не думаю, что они двое могли бы выдержать разлуку. Мы с Саванной почти такие же, за исключением того, что она будет в Джульярде в Нью-Йорке, а я буду учиться в Университете Брауна в Род-Айленде. По крайней мере, мы обе будем на одном побережье, всего в нескольких минутах езды на поезде.

***

Прогулка до наших мест проходит без сучка и задоринки, и после нескольких ключевых ораторов, наконец, пришло время для моей речи. Мои нервы на пределе, когда директор Хайланд начинает мое представление.

— Наш лучший выпускник в этом году — это та, кто преодолел много препятствий и все же сумел блистать. С большим удовольствием я представляю Делейни Каллахан.

Весь наш класс аплодирует, а мои друзья, конечно, громче всех. Даже Тесса стоит в аудитории, выкрикивая мое имя. Я улыбаюсь, когда встаю, подхожу к трибуне и занимаю свое место.

— Спасибо, директор Хайланд, — говорю я ему, затем обращаю свое внимание на всех остальных. — Родители, преподаватели и коллеги-выпускники, я стою перед вами сегодня, молодая, решительная и готовая покорить мир. Я могла бы рассказать вам все о последних четырех годах, но вместо этого я считаю, что важнее поговорить о том, что будет дальше. Сейчас я не собираюсь давать советы, меняющие жизнь. Во-первых, потому что самый высокий средний балл не означает, что я знаю больше, чем ты. И второе, потому что я знаю, что большинство из вас все равно не будут его слушать.

Многие люди в аудитории смеются, когда я делаю паузу, чтобы перевести дыхание.

— Куда бы мы ни направлялись, будь то университет, стажировка или, в некоторых случаях, год за границей, мы все столкнемся с одинаковыми проблемами. Мы собираемся учиться. Мы все испортим. И мы потерпим неудачу. Однако важно, чтобы мы не позволяли этой неудаче определять нас, а скорее формировать то, как мы на нее реагируем. Принимайте ошибки и извлекайте уроки из неудач — потому что они обязательно произойдут, много. Это только смущает, если вы не учитесь на своих ошибках. Сделайте перерыв, когда ваш мозг чувствует себя слишком переполненным, потому что умственное истощение — это действительно вещь. И, наконец, —

Мои глаза находят Нокса в задней части толпы, и он ухмыляется мне.

— Никогда, ни при каких обстоятельствах, не позволяй никому говорить тебе, что ты не принадлежишь этому месту.

Он откидывает голову назад, смеясь, поскольку скрытая шутка хорошо принята. Я смотрю на всех людей, с которыми провела последние четыре года, и проглатываю комок в горле.

— Спасибо за воспоминания, Хейвен Грейс. Это было по-настоящему здорово.

Все мои сокурсники встают, аплодируют мне, пока я пожимаю руку директору и получаю диплом. Он перемещает кисточку с правой стороны на левую, и тогда я понимаю, что сделала это. Я прошла через это безумие под названием старшая школа и многое другое.

***

Пока в воздухе летают шапки, и все ходят вокруг, обнимая всех своих друзей, я смотрю только на одного человека. Нокс прислоняется к забору и выглядит как секс на ножках. В ту минуту, когда его глаза встречаются с моими, он бросается вперед.

Взяв меня на руки, он кружит нас двоих. — Я так чертовски горжусь тобой.

Он опускает меня, и я грустно улыбаюсь ему. — Ты не расстроен, что не сможешь пойти на выпускной?

— Нет, — он пожимает плечами. — Мне не нужно все это традиционное дерьмо.

После операции Ноксу потребовалось некоторое время, чтобы восстановиться, и к тому времени, когда он был готов вернуться в школу, он был слишком далеко позади. Ему пришлось бы повторить часть своего выпускного года, как Тессе, но вместо этого он решил получить аттестат зрелости — то, на что мой отец категорически отказывается позволить сделать Тесс. Кроме того, существовала проблема обвинения в непредумышленном убийстве…

***

Я стучу в дверь, чувствуя беспокойство, просто находясь здесь. Если бы это не было абсолютно необходимо, меня бы здесь не было. Как только дверь открывается, Картер выглядит как друг, которого я обожаю — в его глазах нет осуждения или злобы.

— Привет.

Его лицо выражает беспокойство. — Все в порядке?

— Не совсем, — бормочу я. — Могу я войти?

Кивнув, он открывает дверь дальше и отходит в сторону. Мы вдвоем идем посидеть на диване, и когда приходит время рассказать ему, почему я здесь, мои нервы берут верх. Двадцать лет жизни, Делейни.

— Итак, как дела у Вона?

Я тяжело вздыхаю. — Я думаю, с ним все в порядке. Это большая травма, эмоциональная и физическая, но врачи говорят, что он полностью восстановится.

— Хорошо, — отвечает он, искренне имея это в виду. — Я слышал, как мой отец разговаривал с одним из своих коллег обо всем, что произошло. Это напряженно.

— Да. — Я делаю глубокий вдох. — Забавно, что ты упомянул об этом, потому что именно поэтому я здесь.

— О? — Выражение его лица почти заставляет меня выбежать за дверь, но я никогда не узнаю, если не спрошу.

Я смотрю вниз, теребя рукав. — Мне было интересно, не мог бы ты поговорить со своим отцом о сделке о признании вины.

Он откидывает голову назад. Я знаю, это безумие — просить его помочь тому, кого он ненавидел годами. К счастью, Уайатт смог избавиться от видео до того, как его обнаружил кто-либо из ФБР, но Джексон лично был свидетелем гибели людей на ринге. Если Нокса признают виновным, четыре обвинения в непредумышленном убийстве могут надолго упрятать его за решетку. Я не знаю, что я буду делать, если это произойдет.

— Делани, он убивал людей.

— Я знаю, и я не прошу, чтобы он отделался пощечиной. — Объясняю я. — Но, Картер, моей жизни угрожали.

Он на мгновение задумывается об этом, и я могу сказать, что он этого не хочет, но он неохотно соглашается. — Я посмотрю, что я могу сделать.

***

По милости Божьей, что бы Картер ни сказал мистеру Трейленду, сработало, и Ноксу предложили сделку о признании вины — четыре месяца домашнего ареста и пятьдесят часов общественных работ. Покидая здание суда, Нокс с величайшим уважением пожал Картеру руку — давняя вражда теперь полностью позади.

— Поздравляю, Делейни. — Говорит Джексон, приближаясь, и его присутствие удивляет меня. Я знаю, что Нокс упоминал о приглашении его, но я никогда не думала, что он действительно придет.

С тех пор как все пошло наперекосяк, Нокс и Джексон сблизились. Джексон сыграл ключевую роль в том, чтобы помочь Ноксу восстановить свои силы, и он все еще тренируется с ним сегодня. Сначала Нокс не решался впускать в свою жизнь кого-либо, кто был связан с Кэлом, но после того, как мы узнали, что именно Джексон убил Пауло, он смирился.

Очевидно, в тот день у Пауло был строгий приказ не выпускать никого из нас живыми из той комнаты. Джексон подслушал и попытался оттащить его от двери, позволив нам безопасно уйти. К сожалению, Пауло потребовалось всего несколько секунд, чтобы широко раскрыть тайну Джексона. Когда Пауло потянулся за своим пистолетом, у Джексона не было выбора, кроме как лишить его жизни.

— Спасибо.

Он смотрит на Нокса. — Я не могу остаться, но мы все еще в силе на завтра?

— Да. 7 утра.

Джексон кивает и, еще раз поздравив меня, исчезает в толпе. На секунду мне кажется, что у меня наконец-то будет минутка наедине со своим парнем, но удача не на моей стороне. Следующее, что я помню, это то, что меня окружают все мои друзья и семья.

***

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

Музыка наполняет клуб, пульсирующие неоновые огни бьют в такт ритму. Саванна сидит слева от меня, а Тесса и Леннон справа. Мы вчетвером в баре, благодаря безупречным поддельным удостоверениям личности, которыми снабдил нас Картер. Даже Нокс получил один, так как у того, что был у него раньше, не было шансов пропустить его сюда. Хотя с тех пор, как мы вошли в дверь, Нокс и Грейсон были погружены в свой собственный разговор о бромансе.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала завтра, — скулит Тесса, кладя голову мне на плечо.

Я тихонько хихикаю. — Я знаю, но с тобой все будет в порядке. Кроме того, ты можешь приезжать в гости в любое время, когда захочешь.

— Тебе лучше быть доступной, когда я захочу, — язвит она. — Ты должна была быть моей соседкой, а ты бросаешь меня.

Саванна прислоняется к стойке и смотрит мимо меня. — Тебе на самом деле грустно из-за того, что Делейни уходит, или из-за того, что ты рассталась с Истоном?

— Ты порвала с Истоном? — Леннон ахает.

Тесса закатывает глаза. — Он уезжает в колледж, и я не настолько глупа или наивна, чтобы думать, что мы сможем наладить всю эту междугороднюю связь.

Я наклоняю голову из стороны в сторону. Теоретически, это имеет смысл, хотя я не могу сказать, что я ни капельки не разочарована. Возможно, у них были свои взлеты и падения, но они были милыми вместе. Тем не менее, как только Тесс что-то решила, этого уже не изменить — никогда.

— Что ж, хорошо. — Леннон подталкивает Тесс локтем. — Ты можешь быть одинока со мной в этом году.

Сев указывает на нее с бокалом в руке. — Ты одинока только потому, что твой отец не подпускает к тебе парня ближе чем на пятьдесят футов, не пригрозив оторвать ему голову.

Она задумывается об этом на секунду, а затем с улыбкой пожимает плечами. — Отсеивает кисок.

— Кстати, о кисках… — Тесса закусывает губу, глядя на парня постарше с другого конца бара. — Моей нужно сменить темп. Извините меня.

Она соскальзывает со стула и уходит, мгновенно привлекая внимание мужчины. Я закатываю глаза от ее грубости, и брови Леннона хмурятся. — Она ведь знает, что мы говорили не о вагинах, верно?

— Ей все равно, — отвечаем мы с Саванной одновременно.

И да, я действительно буду скучать по этому.

***

Мы вдвоем проводим несколько часов, распаковывая коробки и разговаривая о том, как здорово будет жить вместе. Однако, когда я замечаю, что солнце начинает садиться, я хватаю его за руку и тяну к двери.

— Лэйни, что ты делаешь?

Я пожимаю плечами. — Я хочу пойти прогуляться.

— Сейчас? — Спрашивает он. — Могу я, по крайней мере, сначала поесть?

— Нет. Это не займет много времени, я обещаю.

Как будто он потерял всякую способность сказать мне "нет", он позволяет мне стащить его вниз по лестнице и вывести на улицу. Я пытаюсь найти наш путь по памяти, так как взгляд на мой телефон только испортил бы сюрприз, и, к счастью, я нахожу его.

— Почему ты так спешишь?

Я поворачиваюсь к нему и пытаюсь скрыть свое волнение. — Ты доверяешь мне?

Его глаза сужаются. — Разве это не моя реплика?

— Просто ответь на это. Ты доверяешь мне?

Он притягивает меня ближе и целует достаточно долго, чтобы у меня перехватило дыхание. — Ценой моей жизни.

— Ладно, хорошо. Пойдем со мной.

Сжимая его руку, мы вдвоем заходим в тату-салон недалеко от нашей квартиры. Нокс выглядит смущенным, когда осматривает комнату, оценивая обстановку. Наконец, он сдается.

— У нас будет больше чернил?

Я качаю головой как раз в тот момент, когда парень с гудящей головой подходит поприветствовать нас. — Вы, должно быть, Делейни.

— Это я, а это Нокс.

Он протягивает руку, и мой парень берет ее с неуверенной улыбкой. — Я Крис. Приятно с вами познакомиться.

— Да, мне тоже. — Его брови хмурятся, когда он переводит взгляд с нас двоих. — Простите, откуда вы двое знаете друг друга?

— Она связалась со мной пару недель назад. Сказал мне, что ты ищешь обучение и стажировку.

— Д-да, определенно, но я не уверен, что могу себе это позволить.

Крис хихикает. — Об этом уже позаботились.

Сбитый с толку, он смотрит на меня, и я пожимаю плечами. — Возможно, мой отец оплатил это. Спасибо тебе за спасение жизни его дочери и все такое.

Я наблюдаю, как на его лице появляется осознание и им овладевает волнение. — Ты, должно быть, издеваешься надо мной.

— Итак, я так понимаю, тебе это интересно?

Нокс быстро кивает. — Да, абсо, блядь, лютно.

— Отлично. Увидимся в понедельник в полдень. Не опаздывай.

Он благодарит его, и после того, как мы вдвоем прощаемся, мы выходим на улицу и ступаем на тротуар. Когда я собираюсь уйти, меня тянут назад и швыряют прямо в объятия Нокса. Он смотрит на меня сверху вниз, и в его глазах нет ничего, кроме уважения и обожания.

— Ты замечательная женщина, Бэмби, — выдыхает он. — Я все еще думаю, что ты могла бы найти кого-то намного лучше меня, но я не могу дождаться, чтобы провести остаток своей жизни, убеждаясь, что ты никогда не захочешь искать.