Вне Круга. Чужак (СИ) [Светлана Залата] (fb2) читать онлайн

Вне Круга. Чужак

Пролог

— Поезд прибывает на станцию «Краснодар», — объявил по внутренней связи синтетический голос.

Мог бы и не стараться — здание вокзала было видно в любое из окон. «Ласточка» традиционно приехала на первый путь, и я неспешно направился к выходу из вагона. Людей было много, и попытки выбраться на свежий воздух в первых рядах не имели никакого смысла.

Можно было, конечно, и на машине поехать в Сочи, но нравилась мне железная дорога, что сказать.

Я покинул «Ласточку», и в очередной раз убедился, что хотя поезда были любимы мной с детства, то вот вокзал краснодарский — нет. Центральное его здание было старым и маленьким, пристроенные к нему крылья более современными, но тоже не очень вместительными, а вместе все это было крайне, крайне неудобным. К тому же сейчас из соседнего длинного состава, где каждый пассажир ехал именно в Краснодар, судя по количеству народа на перроне, выгрузилось множество людей со своим багажом. Словом, толчея около немногочисленных и узких выходов в город была весьма значительной.

Я отошел в сторону от основного потока людей, становясь ближе к киоску с хот-догами и еще какой-то едой в дорогу по несусветным ценам. Сейчас толпа покинет вокзал, разбредется по остановкам транспорта и такси, и можно будет спокойно искать на парковке обещавшего приехать за мной Петра.

— Поезд номер сто четыре, сообщением «Адлер — Москва», прибывает на третий путь к перрону номер два, нумерация вагонов с головы поезда, — объявил искусственный голос из репродуктора.

Не вовремя. Очень не вовремя.

Спустя буквально несколько мгновений двери вокзала распахнулись, и множество людей с сумками, чемоданами и пакетами потянулось через первый перрон к подземным переходам.

Людские потоки прибывающих и убывающих смешались, мешая друг другу. Кто-то, забыв о необходимости проходить через досмотр, пытался попасть на вокзал с перрона…

Что-то мелькнуло на самой грани восприятия.

Я замер, пытаясь понять, что это было за ощущение. Люди вокруг двигались и двигались, металлический голос повторял сообщение, один из поездов начал, постукивая колесами, набирать ход… А где-то в десятке метров, не меньше, было что-то удушающе… зеленое? Выделяющееся в привычно-разноцветных тонких нитях, пронизывающих все вокруг. Нитях невидимых, но ощущаемых. Для меня ощущаемых, по крайней мере.

Я прищурился, пытаясь понять направление, с которого пришло странное чувство. Это не могло быть присутствие другого мага. Не так оно ощущалась, не так. Или могло? Я не знал никого из Круга, кого мог воспринимать именно так. Никого. Незнакомый одаренный? Что-то иное? Стоило выяснить.

Я почти вслепую начал пробираться к источнику ощущения, лавируя в толпе. Что бы это ни было, оно перемещалось, и, кажется, направлялось к выходу в город.

Сумки, тележки, рюкзаки, дипломаты, чьи-то дети, решившие порезвиться около края платформы, медленно плетущиеся пожилые дачники с баулами… Ощущение отдалялось, но все еще присутствовало где-то недалеко.

Я перешел на бег, буквально продираясь через людской поток. Вклинился перед каким-то краснолицым мужчиной с огромной клетчатой сумкой в очередь на выход в город. Едва не столкнул с пути решившую поговорить о чем-то важном с подругой дородную тетку, перегородившую подходы к узкой калитке, и прорвался к парковке.

Здесь людей было не меньше, по крайней мере на узком тротуаре. Я видел знакомую машину неподалеку. Петр приехал, как и намеревался. Но пока мне было не до него.

«Зелень» удалялась куда-то в сторону троллейбусной остановки за парковкой. Я направился следом, вновь продираясь через людской поток, теперь состоящий еще и из провожающих и встречающих, стремившихся попасть на вокзал через пункт досмотра. Увы, впереди людей было столько, что понять, кто именно вызывал у меня это странное чувство, никак не удавалось.

Я ускорился, уклоняясь от спешащего мне навстречу юноши с рюкзаком, едва успел одернуть ногу, на которую почти наехал чужой чемодан… И со всего маху врезался в неторопливую старушку, выбивая у нее из рук объемистое ведро, которое лишь в последний момент, не раздумывая, успел подхватить магией у самой земли.

Кажется, никто ничего не заметил. Надеюсь.

— Простите, — бросил я не без раздражения в голосе.

Опоздал. Задержался на пару секунд — и опоздал. Что бы это ни было зеленое и яркое, оно ушло за пределы восприятия. Скорее всего, конечно, не ушло, а кто-то унес. Я не Макс, но, думаю, это был не одаренный, а какой-то содержащий магию груз.

— Не извиняйся, милок, не пострадал ведь никто. И яйца не разбились даже, — старушка проверило содержимое ведра. — Чудо, не иначе. Я уж думала — все, прощай омлет для внучка, но повезло так повезло.

Старушка мило и искренне улыбалась мне, и, честно говоря, от этого было как-то неловко.

Нет, ну не могла же она понять, как я не дал ее ведру по земле прокатиться? Там один миг, да и толпа, не обратила бы внимания. Наверняка не обратила.

— Да не за что. Лучше вот, возьми, — старушка протянула мне пакет, в котором оказались еще теплые пирожки. — Бежишь сломя голову, а поесть же надо не забывать. Молодежь, молодежь..

— Спасибо, я не…

— Бери, бери, не обижай, — старушка улыбнулась — у меня внучок ну может на годок тебя постарше и такой же худенький и низенький, потому что ест мало. Знаю я, что нынче молодежь все на бегу делает. А ведь на самое главное-то не опоздать, все само собой сложиться в нужный момент. Всегда складывается, поверь старухе, еще немцев заставшей. Не всегда сломя голову бежать надо, в одиночку торопясь на пожар можно и в огне сгинуть.

Я уставился на пожилую женщину. Ну не могла ведь она правда что-то ощущать, верно? Я не чувствовал в ней одаренную. Вроде бы…

Старушка, между тем, всунула мне в руку пакет с пирожками и засеменила дальше, к входу на вокзал.

Толпа редела, и я один как дурак так и стоял на месте, пытаясь понять, была ли последняя фраза предупреждением или простым совпадением.

На телефон пришло сообщение от Петра:

Шеф, ты в порядке?

Более чем. Сейчас приду. С пирожками.

О, отлично, я позавтракать не успел.

Я еще раз посмотрел в сторону троллейбусной остановки. Кто-то с чем-то зеленым может и не успел уйти, если на такси или троллейбус еще не сел. Можно попробовать поискать…

В одиночку торопясь на пожар можно и в огне сгинуть.

Я присмотрелся внутренним взорам к нитям магии вокруг — ничего. Ладно, в конце концов, если это что-то незаконное, и Круг не справится — позовут разбираться. А пока других дел достаточно.

Оборотень в Северской

Краснодарская майская жара пробралась в разум. Голова раскалывалась, во рту нагадила целая свора котов, и, вдобавок, кто-то в самом буквальном смысле приклеил меня к дивану в крайне неудобном положении.

Какого черта? Что вчера было? День я помнил хорошо: шашлыки, застолье, поздравления по телефону от тети, дяди, родителей, младшей сестры, каких-то деловых партнеров, которых я уже и забыл, как зовут. Потом гуляние продолжилось, я отключил телефон, и…

Мы вроде во что-то играли. Или нет? Танцевали? Потом я отправил Петра за добавкой. А что было после? И почему Макс, а больше никто не мог, приклеил меня к этому драному дивану? Да еще и так, что до телефона не дотянутся. Из-за нелепого положения головы я почти ничего не видел. В поле зрения находились наволочка справа, велюр слева, и красиво расписанный каким-то жутко дорогим художником из отцовских знакомых потолок. И все.

— Макс!

Никакого ответа. Только в голове, кажется, что-то взорвалось.

— Максим!

Вновь тишина. Отлично. Просто прекрасно. Они что, вдвоем с Никой прогуляться пошли? Или просто спят еще?

Голова раскалывалась, так что на то, чтобы подхватить разумом знакомую серовато-стальную нить сковавшей меня магии и дернуть за нее ушла, кажется, вечность. Самочувствие это точно не улучшило. Петр что, вчера притащил что-то крепкое и домашнее вместо нормального продукта, что ли? Пить-то как хочется… И воды под рукой нет.

Нить магии, которую я с надеждой нашарил в окружающем мире усилиями разума, при совсем небольшом натяжении оборвалась. Плетение, не дававшее мне толком вздохнуть, осталось на месте, и больше никаких слабых мест в нем я не чувствовал. Мда…

Телефон я не вижу, а наобум способностями пользоваться бессмысленно. Так что лежать мне, похоже, и страдать от жажды, пока кто-то не придет.

Вот Макс, что б его. А еще друг называется… Ладно, где наша не пропадала. Попробуем пойти другим путем.

Попытка собственной силой откинуть диван в сторону ничего не принесла. Почти ничего — от унизительной позы меня это не избавило, но хотя бы одну из подушек, ту, что мешала обзору, я сбросил вниз.

И обнаружил сидящую рядом на полу ухмыляющуюся Нику.

— Отлично. Ты все время тут была?

— Неа, — сестра Максима закинула за ухо огненно-рыжую прядь и широко улыбнулась. — Лишь с того момента, когда ты начал орать как резаный. Позоришь фамилию, а, Веня?

— Отстань, — я бы отмахнулся, но вот только руки не двигались, — что за идиотские шутки? Не хочешь меня освободить?

— Неа.

— Что?

— Не хочу, — эта ведьма еще и потешалась, — совершенно точно. Так ты куда безопаснее для окружающих, между прочим.

— Да, особенно если еще и кляп встать, — Макс зашел в комнату привычной медленной походкой и тяжело сел на ближайший к входу стул.

Жизнь обошлась с моим одноклассником и самим близким из друзей… Неоднозначно, скажем так. Одаренный многими талантами куда сильнее меня самого, он был сколь силен в неизвестном большинству людей ремесле, столь слаб физически. Целая пачка диагнозов, от которых его медицинская карта еще в начальной школе напоминала что-то похожее на «Войну и мир» по объему. Сам Макс, впрочем, перестал слишком уж расстраиваться на тему своих физических недостатков после того, как обнаружил в себе… пусть будет «магию». Так привычнее, на самом деле. Что-то вроде как знакомое, вроде как из книжек или легенд… Черт знает что, на самом деле. Я мало что знаю. Только то, что после Второй Тунгуски в тысяча девятьсот девяностом у некоторых начали появляться странные силы. У кого-то был лишь один талант, вроде, скажем, способности Ники поджигать взглядом что угодно, а у кого-то появилась возможность управлять… чем-то управлять. Каким-то образом менять мир, пожалуй. У всех по-разному, на самом деле. Мне было достаточно захотеть, почувствовать, скажем, желание разбросать прочь несчастные подушки, подхватить пронизывающие мир синие нити и дернуть за них нужным образом — и готово. Хотя хорошо получалось не так уж и много подобных… воздействий? заклинаний? Да какая разница… Что-то получалось, скорее интуитивно. Ну и чужую магию, тоже сотканную из нитей самых разных цветов, я научился расплетать. Часть ее, по крайней мере.

Макс так никогда не мог. Но он каким-то непостижимым для меня образом видел мир в ином свете. Иные нити, иные плетения, все иное. Для него магия, кажется, была чем-то вроде науки, со своими законами, правилами и расчетами. И если он эти расчеты правильно заканчивал…

То я лежал на диване, лишенный любой возможности двигаться, и ничего не мог сделать. Даже не будь разум столь хмельным — все равно бы застрял, как муха в меду.

— Макс, что это за ерунда? Сними эту гадость сейчас же!

— Если будешь хорошо себя вести — то сниму, — ухмыльнулся друг, — иначе будешь лежать, пока не поумнеешь.

Ника фыркнула, явно поддерживая брата.

— Мы оба знаем, что, во-первых, этого никогда не произойдет, а, во-вторых, ты все-таки сжалишься надо мной и снимешь это безобразие. Я что, первым уснул, как в старые добрые времена? Ну так маркер с лица хотя бы смыть можно самостоятельно.

— Нет, друг мой. Ты вчера возомнил, что прекрасно читаешь рэп, и решил на правах хозяина дома заставить состязаться с собой в караоке всех по очереди. И первым вызвал Петра, между прочим.

— Я что сделал?

Да ну нет. Ерунда какая-то.

Когда-то при первом знакомстве с шкафообразным вышибалой у «La Villa» мы немало с ним повздорили. Во мне говорил алкоголь и юношеский задор, да и несостоявшаяся моя невеста Антонина тогда была со мной на одном из «официальных» выходов в свет. Что говорило в Петре — не знаю. Но в итоге, когда на пустынном заднем дворе в дело пошел кусок фонарного столба, который я направил магией, а Петр поймал и отвел от себя голыми руками, до нас обоих дошло, что между нами больше общего, чем кажется. С тех пор Петр сменил место работы и был у меня разом за телохранителя, личного помощника и, иногда, — выступал голосом разума. Ну и выполнял роли шофера, секретаря, кинолога, курьера и много кого еще. Условия, я надеюсь, в этой моей фирме из меня самого и некоторых верных товарищей были куда лучше, чем в том клубе. Ну, по крайней мере, работа точно была интереснее.

Да, иногда мы с ним вспоминали первую встречу, особенно немного перебрав. Да, меня могло заносить. Но дуэль в караоке… Мне медведь на ухо еще в младенчестве наступил. Хотя, каюсь, на первом курсе я думал податься в рэперы, даже денег у отца взял на это дело… Благо, достаточно было послушать первую и единственную свою запись, чтобы навсегда закончить с карьерой музыканта.

В голове размытые обрывки воспоминаний соединялись в единую картину. Кажется, вчера речь правда зашла о музыкальных пристрастиях, и я решил вспомнить старое увлечение…

— Мне пора заканчивать с выпивкой.

— Отличная идея, — хмыкнула Ника. — Ты так говорил и на прошлый Новый год, когда вы с Петром принесли из леса трехметровую ель и чуть не сожгли коттедж от пущенной в нее петарды.

Было такое. Вроде бы.

— Ладно, у меня вчера день рождения был. Обещаю, больше не повторится. Макс, ну сними эту гадость.

Максим поднял бровь, что его худому лицу с темными запавшими глазами придало несколько устрашающий вид. Даром что веснушки были, да и волосы — рыжие, а не черные, не давали совсем уж принять его за восставшего мертвеца.

— Сделаю вид, что поверю твоему обещанию.

Сила, удерживавшая меня, наконец, исчезла.

— Друзья, называется, — пробормотал я, поднимаясь на ноги. — Нет бы воды принесли. Или рассола лучше…

Макс только фыркнул на такое заявление.

— Пил ты сам, так что пожинай плоды своей несдержанности самостоятельно.

Не сказать, что душ помог прийти в себя. Пусть ванная отцовского особняка полна непрактичного шика, вода в ней ровно такая же, как и везде. И ровно так же не способна привести меня в порядок за мгновения. Впрочем, Макс прав — пил я действительно сам.

На первом этаже на кухне обнаружился-таки рассол. И вчерашняя пицца, которую я без зазрения совести запихнул в микроволновку. Отца бы от такой диеты удар хватил, но мне не привыкать.

Я с детства хотел быть как все, а это сложно, когда у твоей семьи денег столько, сколько большинству людей за всю жизнь не заработать. Хорошие связи бабушки с дедушкой, старая фамилия, большинство представителей которой имели предпринимательскую жилку, хорошие посты в партийной администрации и должная хватка и наглость после развала СССР…

Не имевшая ко мне никакого отношения. Но я не выбирал семью. Выпросил у родителей поступление в самую простую школу, где старался не слишком выделяться. И после школы мне по-прежнему хотелось жить обычной жизнью. Наверное, такая форма протеста, «все сам»… Институт на бюджете, без общаги, но со съемом и подработкой в отцовской конторе. Подработкой номинальной, но все же. Бизнесмен из меня не вышел, так что отец, отправляясь с матерью и Викой, моей младшей и, увы, не самой здоровой, сестрой, на ПМЖ на Домбай, дела поручил своему заместителю и фактическому директору Виталию. Моя же задача с тех пор — подписывать бумаги, улыбаться нужным людям и не ломать то, что не я строил. Ну и за коттеджем с участком, гостевым домиком и вот этим всем присматривать. Чем я вот уже три года и занимаюсь, перевезя к себе и Петра, и Макса с Никой. Вместе веселее, да и к тому же — времени и денег у меня достаточно, чтобы пытаться сделать мир чуть лучше, а этим не стоит заниматься в одиночестве. Да, и, честно говоря, у меня есть все для того чтобы заниматься тем, чем я хочу, вот я этим и пользуюсь. Кто-то книжки пишет или картины рисует, а я в детектива играю.

— Шеф, ты меня вчера напомнить просил… — на кухню вошел Петр собственной персоной.

Человек-гора во всех смыслах этого слова, способный одной левой уделать пару лучших мировых тяжелоатлетов. Затронутый, иначе — тот, у кого есть сверхъестественный талант, но один. Так таких как он Круг зовет.

Я взглянул на собственное отражение в кухонном окне. Сейчас рядом с Петром я смотрелся словно ребенок рядом с папашей-бодибилдером. Кроссовки, джинсы, простая футболка с легкомысленной надписью, длинные, собранные в хвост светлые волосы, которые вместе с тонкими чертами лица и голубыми глазами иногда рождали у окружающих не самое однозначное мнение о моей мужественности. Особенно если учесть врожденное телосложение типа «кожа и кости», которое позволяло есть торты и шашлыки хоть круглые сутки без риска обзавестись пивным или не очень животом, но не позволяло хоть как-то улучшить рельеф мышц, несмотря на мои неоднократные попытки. Признаться, мне и сейчас периодически кажется, что у Ники бицепсы больше моих. Хотя, может, и не кажется… Если подстричься коротко, я вовсе на узника концлагеря похож. Вначале это раздражало, потом я частенько лез в драку, кому-то что-то доказывая не внешностью, а делом, а теперь перерос и под настроение отращиваю бородку, наслаждаясь лицами людей, окликающих со спины и ориентирующихся в вопросах пола на длину волос и общую худобу.

Ника как-то называла меня позером. Кажется, это было в очередной раз, когда я решил, что занятия в тренажерном зале дали о себе знать и решил походить по участку без футболки. Надо признать, все шло неплохо, пока Петр не присоединился к флешмобу. На его фоне я выглядел откровенно жалко.

— Ты меня напомнить просил, что вы вчера с Максом что-то обнаружили на портале. До того, как включил караоке.

Вот даже как. Я взял телефон в руки и набрал сообщение в общий с рыжими чат:

Вы уже запустили сайт?

Это и есть наш подарок на день рождения, забыл? Ладно, как поешь — приходи к нам, покажу кое-что любопытное.

Доел я все быстро. Голова по-прежнему трещала, но теперь к похмелью примешалось любопытство, и все неудобства отступили на второй план.

Макс обнаружился в комнате Ники за ее компьютером, на мониторе которого было что-то, что брат с сестрой жадно изучали.

— Вот, Веня, смотри что нашли.

— Думаешь, это что-то стоящее? — я кивнул на предложенную Никой статью-репост с одного местного новостного сайта.

Кто-то из подписчиков начал новый тренд с обсуждением и не поленился вставить в тему изначальную публикацию, избавляя от необходимости искать ее по всему рунету.

Пока на созданном силами Ники и кого-то из ее знакомых айтишников форуме «Очевидное. Невероятное» в ветке «Краснодар и окрестности» было совсем немного сообщений. Несколько предложений услуг по наведению порчи, приворотам и предсказанию будущего, пара историй про встречу с НЛО и одна — о похищении призраком парных черных носков. Еще десяток-другой заметок-размышлений о всякой мистической ерунде и несколько обсуждений в стиле «История России изменена!», «ГМО — происки рептилоидов», «Правительство — подменыши» и вот это все.

Но Ника с Максом выделили заголовок «Деревенский оборотень» не как пример абсурдного бреда, а как потенциально представляющий интерес на предмет проверки реальной магической подоплеки событий.

— Возможно — стоящее. Сам оцени.

Я пробежал глазами материал. Неподалеку от нас, кстати, дело все происходит.

Статья была написана на удивление сухо, без обычных в таких случаях подчеркиваний необычности, неестественности происходящего и всех этих «страшных находок, потрясших ученых», столь знакомых по публикациям подобного рода, которых я за последние годы перечитал уйму. Здесь ничего из этого не было. Материал был небольшой и сводился к следующему: около Северской[1] начали находить мертвых коров.

Я дочитал до этого места и поднял вопросительный взгляд на Макса. Тот глаза закатил.

— Веня, прочти ты все до конца.

Ну если Макс так говорит… Ага, вот оно. Дело было не просто в мертвых коровах, хотя сам по себе факт того, что кто-то раз в одну-две недели убивал буренок, местных, разумеется, волновал, хотя пока все валили на нерадивость пастухов и диких зверей. Интересно было иное — у всех обнаруженных павших коров отсутствовало сердце. И пусть на каждой были следы зубов и когтей, а находили туши в отдаленном от станицы лесу, но что-то мне из школьного курса биологии подсказывало, что целенаправленно жрать эту конкретную часть внутренностей лесные хищники бы не стали.

— Думаешь, кто-то из одаренных собирает сердца?

Макс чуть пожал плечами.

— Не исключено.

— И зачем?

— Если бы я знал… Может, конечно, с этими смертями местные подшаманили для пиара. Но, возможно, и правда кто-то используют несчастных коров или конкретно их сердца ради чего-то магического.

— Это возможно?

Макс усмехнулся.

— Я не устану тебе повторять, что в магии возможно все. Хотя бы потому что ни ты, ни я ничего об этой самой магии почти и не знаем. И никто не знает. Думаешь, почему Круг по сей день не сподобился хотя бы брошюрку в десяток листов сообразить для, скажем так, начинающих волшебников?

— Потому что их членские взносы окупят разве что пачку визиток, — хмыкнул я. — А если печатать за счет местных отделений, то хватит только на китайские сувенирные ручки.

Макс покачал головой.

— Дело не в деньгах, Вень. Думаю, москвичи бы нашли себе пару покровителей на это дело, типографии дерут немало, но все подъемно, это ж не на зарплате штат держать. В другом проблема — нечего там писать. Нечего.

— Ну уж. Было бы желание и тот, кто готов этим заниматься…

Я откинулся назад на весьма продавленном стуле, который жалобно заскрипел под моим вовсе не большим весом.

Увы, Макс наотрез отказался от покупки новой мебели, и пока переубедить его не удавалась. Последний купленный стул, который я тайком поставил в гостевой домик, где жили рыжие, материализовался посредством, догадываюсь, Петра, у меня в спальне, и теперь я на него вещи складывал. Макс уверял, что его все устраивает и что его эксперименты требуют постоянства интерьера. Жить у меня он еще соглашался, в обмен на свою помощь с моими детективными изысканиями, но и только.

— Я совершенно серьезно, Веня, — Макс обернулся ко мне.

На его бледном и укоризненном лице веснушки казались еще ярче свете солнца. Я по тону предчувствовал одну из длинных лекций, которыми иногда разрождался мой друг, еще со школы привыкший быть самым умным в помещении. И предчувствия меня не обманули.

— Среди нашего брата есть те, кто как я или Виктор, изучает магию во всех ее проявлениях просто ради самого изучения. Но нас мало и наши знания все равно отрывочны и противоречивы. Да, магия существует. Была ли она раньше и ушла из мира или появилась впервые после второй Тунгуски? Почем я — маг, моя сестра — затронутая, ты — маг, твоя сестра — человек, а наши родители все как один ни сном, ни духом о волшебстве? Никто знает. Что такое магическая сила и откуда она берется? Никто не знает. Ты видишь образы и черпаешь силу из ощущений и эмоций, ты подвержен влиянию чувств во всех смыслах. Я вижу академические задачи и формулы, которые разум преображает в правила взаимодействия с миром. А Петр вон или Ника со своей силой обходятся естественно и легко, без всяких промежуточных прелюдий, как рукой или ногой двигают. А есть еще и люди вроде Алекса, которые энергию черпают из физического мира, из своего тела, и восстанавливают ее, считай, не за часы, а за минуты. Поесть, попить — и все, можно дальше использовать дар.

— Я-то думал — откуда у нашего полицая дурной силы столько…

А что еще сказать в ответ? Если Макс начал какие-то свои просветительские речи, то проще кивать, чем перебивать. Я сам никогда не интересовался в нужной мере теоретическими аспектами того, чем владею. В юности я зачитывался всеми этими «Золотыми Ветвями», Каббалой и прочей мутью, но довольно быстро понял, что к настоящей магии такие книги никакого отношения не имеют. Ни на гран. Просто человеческие измышления, никак не объясняющие, почему я могу разозлиться, дернуть за странную синюю нить, ощущаемую, но не видимую, и на голову достающего меня Лехи Кабана свалится горшок с верхней полки Нины Васильевны любимого цветника.

Макс случайно обо всем узнал и, когда перестал дуться на тему того, что я-де такое скрыл, не сбежал, сверкая пятками, а попытался понять что и как… И выяснил, что сам может не так же, но иначе. Неведомые мне расчеты, формулы в которых я ничего не понимал — и мой друг сам творил то, что я не мог повторить даже при большом желании. Незадолго до выпуска мы оба поняли, что худощавый замкнутый Виктор, частенько в школе отиравшийся в нашей компании, но никогда не пересекавшей черту, отделявшую «школьного друга» от просто «друга», — такой же, как мы. Точнее, скорее такой же, как Макс. А Кира, в которую я был влюблен в десятом и одиннадцатом классах, похожа на меня. Жаль, что лишь на выпускном до меня дошло, что именно я рядом с ней ощущал, помимо всего прочего…

Не было, ну или я не нашел, ничего, что бы все объясняло. Никаких Дозоров, никаких Камарильи с Шабашем, никакого Тайного Города или тайного магического Ордена хоть чего-нибудь… Ничего такого. Только образованный относительно недавно в Краснодаре Круг, бывший чем-то вроде общественного объединения, ну или профсоюза, и из общего для всех членов имевший разве что предписание о необходимости скрывать всю магию от людей. Ну и обязанность платить членские взносы и участвовать в иногда проводимых «субботниках» самого разного толка. И даже в Кругу старых и мудрых всезнающих волшебников не имелось, одни наши с Максом ровесники, а заправлявшая всем Марина меня была старше всего года на четыре, или даже меньше.

Теперь Виктор постигает тайны мироздания на заброшенном заводе, где обосновался после выпуска, оборвав все контакты с внешним миром, а Кира вернулась из Питера, где училась пару лет в университете, вместе с бандой байкеров и нелюбовью ко всем видам власти и подчинения, выкупила бар и заправляет там.

Я же иногда помогал Кругу, иногда сам старался расследовать интересовавшие меня истории. Не то из желания подражать кумирам детства из книг о Шерлоке Холмсе и им подобных, не то думая, что где-то найду ответы на свои вопросы. Хотя, если честно, я просто мог этим заниматься, и мне это нравилось, только и всего.

— В общем, я к тому, — Макс явно понял, что я безнадежно отвлекся, и подытожил свою прошедшую почти полностью мимо меня речь: — что я понятия не имею, есть ли какая-то конкретная магия, требующая жертвенных коров или их сердца. Если сам увижу их трупы на месте происшествия, то может и пойму, что с ними делали. А может и нет. Но выглядит это довольно странно, согласись. И если начнут копать нормальные СМИ или кто-то из силовиков с головой на плечах, то ни к чему хорошему это не привет.

— Это точно, — Ника кивнула на появившиеся под статьей комментарии, одна часть из которых сводилось к тому, что живодеров надо найти и предать огню, а другая — к тому, что надо во всем разобраться и поймать не то вампира, не то какого-нибудь йети. — Это точно.

— Ладно, съезжу тогда как стемнеет, посмотрю что к чему. Спасибо за наводку. И за вообще все это.

Идея создать сайт, который бы объединял всех любителей сверхъестественного, и где, как я надеялся, могла быть информация и о реальных проявлениях магии, пришла ко мне почти год назад. Найти деньги в целом было несложно, а вот с нужными знакомствами в этой сфере было куда труднее. Без помощи Ники и Макса все это я бы не реализовал достойно, сколько не плати.

— Ты ночью туда попрешься? — Макс поднял бровь.

— А почему нет? Ночь — время приключений. Едва ли там тот, кто это делает, посреди бела дня на буренок покушается.

— Хоть Петра с собой возьми, что ли.

— Быков отгонять? — я усмехнулся

Укоризны во взгляде Макса было столько, что мне только и оставалось что поднять руки в притворной капитуляции.

— Да ладно тебе, возьму. Вдвоем веселее.

Петр обнаружился около бассейна. Он легкомысленно кидал мячик промокшей уже от ушей до кончика хвоста Рейчел. А сколько раз я просил не давать ей здесь купаться…

— Потом опять шерсть из фильтров убирать.

— Сделаю, — ответил Петр совершенно серьезно.

Ну бассейн конечно — громко сказано. Так, большая ванная под открытым небом. Отец сделал. У всех его друзей бассейн есть, значит и ему нужен. Хотя купаться здесь я любил в детстве, признаю. И сейчас люблю. И Рейчел, ретривер мой, тоже любит.

— Слушай, ты не хочешь после заката поехать со мной в поисках неизвестного, покушающегося на совхозно-фермерскую собственность?

Петр поднял на меня задумчивый взгляд.

— Совхозов уже лет тридцать как нет, шеф. Или изобрели машину времени?

— Да нет, — я отмахнулся. Петр — деревенский, и ко многим вещам уж очень серьезно относится. — Дело есть в отдалении от цивилизации. На оборотня поохотиться хочу.

— Не вопрос. Говори как соберешься выезжать.

Петр, кажется, уже ко всему привык за последнее время. Наверное, если бы машина времени и правда существовала, и мы бы с помощью нее и правда собирались в совхоз какой-нибудь, он бы то же самое ответил.

Петр одной короткой командой заставил Рейчел прекратить купание и отправился к себе, в небольшой домик-пристройку, где квартировал с момента переезда, несмотря на все мои предложения жить не в сарае. Хотя там он свою берлогу неплохо оборудовал. Мокрая Рейчел, без энтузиазма помахав мне хвостом, потрусила вслед за ним. Предательница. Хотя, если учесть, сколько времени с ней проводит Петр и сколько я…

Ладно, надо до вечера разгрести стопку документов с работы, которые Виталий, управляющий, пометил как «срочные». Сделать вид, что я не только на бумаге собственник. А потом найти что-то немаркое для выезда в сельско-лесную местность, а то на химчистку иногда больше уходит, чем на продукты.

[1] Северская — станица в Краснодарском крае.

**

— Сидим тут, как дураки, — пробормотал я, отрываясь от разглядывания в бинокль пустого пастбища, на котором днем, скорее всего, мирно паслись за крепко поставленным забором местные буренки. — Думаю, зря мы ночью поперлись. Лучше утром вернуться.

Чай в термосе заканчивался, а вместе с ним и заканчивался и мой энтузиазм. Мы торчали тут с Петром, притаившись в кустах, уже часа четыре, и пока никто не покушался ни на единую парнокопытную душу. Найти описанное в статье пастбище, с которого исчезали коровы, впотьмах вообще было не самой простой затеей, но, благо, полная луна ярко освещала все вокруг. Но никто не крался во тьме и не пытался взломать ни один из коровников, видимых за лугом.

Возможно, не стоило срываться вот так в ночь. Можно было приехать с утра, представиться журналистом, расспросить обо всем чин по чину, и…

— Рано, шеф, — Петр куда терпеливее меня. Как и, кажется, вообще все в этом мире.

Играть в наблюдателя интересно, пока в ночном холоде все не застудишь, не затечет половина тела из-за неподвижности, и спать адски хотеться не начнет. Все-таки даже в наших южных широтах май — далеко не лето, солнце лишь днем во всей красе себя показывает.

— Вполне возможно, мы ночью ничего и не увидим, — признавать свою неправоту не то чтобы хотелось, но торчать тут и дальше хотелось еще меньше. — Коровы-то не каждый день мрут…

— Коровы может и не помрут сегодня. Но ты выше левее больших строений смотри, за забор.

Выше?

Я попытался рассмотреть что-то в чертов бинокль, но даже большое увеличение не давало ничего путного. Кусты, несколько деревьев, бревна криво сколоченного забора, сарай…

Ага. Вот то, о чем говорил Петр. Около этого самого сарая, бывшего не то еще одним коровником, не то просто помещением для хранения чего-то нужного в уходе за буренками, в ночной темноте кралась худая фигура в спортивном костюме. Белые полосы на рукавах в свете луны выделялись особенно ярко.

Неужели повезло? Вот так, сразу? Вот он, наш предполагаемый не то оборотень, не то колдун, не то мистификатор, уже присматривается к будущей парнокопытной жертве, которая пока мирно спит в своем загоне?

Я приготовился было к получению ответов на все вопросы, но, увы, их мне никто пока предоставлять не собирался. Фигура в спортивном костюме не вошла ни в один из коровников. Человек обогнул поле и быстрым шагом отправился куда-то мимо пастбища к небольшой не то лесополосе, не то остаткам леса, у которого некогда людская воля и отвоевала окрестные земли.

— Ну что, идем за ним? — в голосе Петра чувствовался азарт.

Я на секунду задумался.

— Останься тут, вдруг еще кто появится. А я посмотрю, куда это он.

Петр кивнул без лишних споров, возвращаясь к наблюдению в бинокль. А я же поднялся на ноги, радуясь возможности размять затекшие конечности, и, стараясь не упустить из виду направление, в котором ушел одетый в спортивный костюм полуночник, пошел по его следу.

На деле «пошел по следу» — громкое определение. Тем более, что сам след я потерял быстро, в тот момент, когда человек передо мной нырнул в густоту лесной зелени. Но он, кажется, вообще не думал о том, что за ним кто-то может следить, и шел по единственной в местном подлеске протоптанной дорожке. Так что я просто старался не выдать себя.

Тропинка привела вовсе не к алтарю со свечами и, увы, не к разложенным в ряд сердцам буренок и чародею в развивающей мантии. Она вообще закончилась довольно быстро, как и весь подлесок, выведя к асфальтированной трассе. Трасса небольшая, двухполосная, и куда она ведет было не совсем понятно. Не уверен, что мы с Петром тут ехали.

Я замер на опушке леска, в последний момент заметив, что тот, за кем я следил, перешел дорогу и теперь стоит чуть поодаль, буквально в десятке шагов, по другую сторону трассы. Это что, выходит, я крался за подростком, от родителей на гулянки убегающим, что ли? Тем более что этот субъект в спортивном костюме, скорее всего, мужского пола, точно не был ни магом, ни затронутым. Я на нынешнем расстоянии ощутил бы, будь он одаренным.

Тем временем не подозревающий о моем присутствии молодой человек поднес к глазам часы, несколько неуверенно развел руками и закурил сигарету, извлеченную откуда-то из кармана куртки. Он кого-то ждал. Как и я теперь. Не идти же обратно без новостей? А Петр если что увидит — напишет.

Ждать пришлось не слишком долго. Хотя я успел заскучать, а парнишка — занервничать, выкурив три сигареты подряд. Так и без легких остаться можно… Но ожидание того стоило.

За все прошедшее время по трассе не проехало ни одного авто, поэтому, когда из-за дальнего, едва видимого с моего места, поворота показался черный БМВ, я сначала подумал, что просто кто-то припозднился домой. Хотя парень оживился. Свидание, что ли? Наркотики? Просто знакомство из тех, о которых не любят говорить? Или все-таки что-то связанное с таинственными убийствами?

Авто подъехало к ожидающему парню и, на удивление, водитель заглушил двигатель, погрузив машину в темноту. Юноша в спортивном костюме воровато оглянулся и подошел ближе, обходя иномарку слева. Водитель опустил стекло. Насколько я мог отсюда разглядеть, за рулем дорогого авто сидел мужчина, чья кожа в лунном свете казалась неестественно бледной. Парень забрал у водителя что-то, подозрительно похожее на небольшую пачку банкнот.

— Аванс, как я обещал, — водитель говорил сипло и как-то… слабо, что ли? — Мелкими купюрами. Раз вы написали, то все готово?

— Да, — по голосу этот, в спортивном костюме, меня младше. — Завтра приезжайте сюда же в это же время.

— Что-то нужно с собой?

— Нет, только то, о чем договаривались.

— Хорошо. Тогда не задерживаю.

Водитель завел мотор и мягко тронулся с места, а парень, попрощавшись, легким шагом направился обратно в лес. Ко мне то есть.

Я поздно сообразил, что пора бы как-то прятаться, и пришлось резко отступать прямо в заросли крапивы рядом. Парень, кажется, напрягся в тот момент, когда я крайне неудачно задел пару растений но, благо, здесь и сейчас тени от деревьев скрывали меня от света луны, а в зарослях юноша искать никого не намеревался. Он так же, не слишком таясь, прошел обратно по тропинке. Я теперь следовал за ним едва ли не по пятам, раздумывая, не стоит ли дать юнцу по голове веткой, связать хорошенько да выспросить о том, что он задумал с этим мужчиной из БМВ. Представиться, что ли, сотрудником органов…

Хотя пока ничего слишком уж незаконного парень не сделал. Ну деньги взял. Ну договорился о чем-то… И все. Сердца что ли кому-то в городе понадобились, и он их просто выкупить решил у парня из местных пастухов? Или я вообще что-то другое нашел?

В итоге, пока я все обдумывал, парень вышел к ограде пастбища, остановился на секунду, что-то прикидывая про себя и, покачав головой, отправился прочь к сараю, около которого я его и приметил раньше. Догонять его я не стал.

Приедем сюда завтра и посмотрим, что тут происходит. Я хочу узнать правду, и проще всего это сделать поймав всех причастных за руки. А парня всегда прижать успею.

Петр обнаружился на том же самом месте, где я его и оставил.

— Все тихо, шеф. Никто не подходил к сараю, и вообще никто никуда не ходил, я глаз с поля не спускал. А с этим в костюме что?

— Получил деньги от кого-то явно не бедного субъекта, приехавшего на машине к трассе за леском, авансом за некую услугу в обмен на то, что завтра они в это же время там же встретятся и все сделают. Оба сил не имеют, ну или скрывают их очень хорошо.

В теории это сделать можно было, Макс как-то даже прикинул амулет сделать, способный от других одаренных силы носителя скрывать. Даже вроде прототип рабочий был, но он что-то вечно улучшал, так что я пока в деле эту идею не опробовал.

— Ну что, шеф, мы ждем еще кого или домой?

— Домой. Завтра будем выяснять, что тут и как.

— Добро. А то у меня от этого увеличения уже глаза устали.

— Ты сам просил профессиональную аппаратуру.

— Да я и не жалуюсь. Не слишком сильно, по крайней мере, — Петр развел руками, — вон, пригодилось же?

Впервые за пару лет. Но, с другой стороны, и не поспоришь.

— Поехали спать, утро вечера мудренее будет.

* * *

Утро оказалось не только мудренее, но и, честно говоря, куда суетнее вечера. Работа не волк, к сожалению. Даже моя. Хотя я успел поплавать в бассейне, прогоняя из головы цифры и логистические цепочки, поесть, и даже начал смотреть какой-то детективный сериал после устроенного Виталием совещания. Предвкушение вечера гнало из разума любые осмысленные занятия, к тому же дурацкие бумажки, как всегда, сил отняли больше, чем хотелось бы. У меня, по крайней мере. Вон отец в них нормально разбирался.

Ника куда-то упорхнула на весь день со своим кавалером Евгением. Неприятный такой тип, видел я его. Но это ее дело… Макс, как всегда, читал, теперь это были, судя по всему, присланные Виктором заметки, и ответил отказом на предложение посмотреть что-то вместе. Он сам вставал поздно и привык работать во второй половине дня. Сова. Я, в общем-то, тоже, но иногда выбора особого и нет. Когда тебя звонком с работы будят.

Петр закупил мясо, дрова и какие-то инструменты, и сейчас возился с жаровней. Он, кажется, совершенно серьезно воспринял идею воскресного барбекю, как-то недавно высказанную Никой. Уже ближе к темноте я рассматриваю усовершенствованный человеком-горой мангал.

— Слушай, напомни мне, как время будет — походить по окрестностям, поискать нормальное место для пикника. Не все же тут задний двор истаптывать.

— Хорошо, — покладисто согласился Петр, что-то приделывая к опорам мангала, — мясо я купил хорошее, кстати. Мы сегодня идем к пастбищу?

— Ага. Через часок можно будет выдвигаться.

— Хорошо, шеф. Буду готов.

Прямо как пионер. Впрочем, это мне на руку.

Полчаса на машине в ночной темноте — и вот мы с Петром сидим в засаде в том самом леске около дороги. Рядом с местом, где вчера встречался неизвестный юноша и неизвестный водитель БМВ. Конечно, может ничего и не будет. Но я, определенно, чувствовал азарт. Это как в каком-нибудь полицейском боевике наблюдать за бандитами, которых вот-вот схватишь. Или как в книгах про всяких детективов-магов, распутавших преступления. Вот я такой — детектив-волшебник. И не расскажешь же никому, даже если кого поймаю. Собственно, плана на случай если я и правда найду нарушителя магического спокойствия у меня не было. Не в полицию же звонить. Круг позову, скорее всего. Чаще всего так и приходится делать. А так что получится — то получится. Но фонарик, чтобы глаза красиво слепить, я взял. На всякий случай. На некоторых работает лучше грубой силы, кстати.

Я решил караулить в засаде около трассы, там, где вчера происходила странная встреча. Петр сидел рядом, к чему-то постоянно прислушиваясь.

БМВ появился на том же месте, что и вчера, через пару часов ожидания. Парня в спортивном костюме не было, и водитель оглядывался по сторонам, заглушив двигатель, в некоторой растерянности. Почти сразу Петр толкнул меня в бок, указывая на движение. Где-то поодаль, в полусотне шагов от нас, из подлеска выбирался человек. Мужчина, куда крупнее того пацана, что я видел вчера. Выбирался и подошел, немного прихрамывая, к автомобилю.

Я не смог удержаться от тихого присвиста. Не из-за того, что новый участник действа — явно маг, и неслабый, а из-за его внешнего вида.

Новоприбывший был одет в потертую, испачканную соком растений и самой вульгарной грязью одежду, мог похвастаться нечесаной короткой бородой, отросшими и неухоженными волосами, и ходил в вещах из прошлого века. Сапоги из кожи явно были чем-то похожим на армейскую обувь старого образца, такую уже давно не носят. За спиной у мужчины не было ни рюкзака, ни какой-нибудь котомки, хотя что-то подобное должно было быть наверняка у такого субъекта.

Подходя к машине он, кстати, остановился на секунду, явно замешкавшись.

Почуял меня, наверное.

— Что-то не так? — водитель говорил сипло и явно нервничал.

Мужчина из леса помотал головой, пусть и с некоторойзаминкой.

— Нет. Думаю, мне показалось. Все готово, идемте со мной, — на удивление, в его голосе не было тех ноток, что привычны у завзятых алкоголиков и иных маргиналов.

Водитель авто кивнул и довольно неспешно вышел из машины. Он вообще двигался медленно, и, несмотря на дорогой костюм, дорогое авто и явный достаток, казался мне похожим на Макса в чем-то. Столь же… Болезненным?

— Идемте, — человек из леса указал себе за спину, в пролесок, откуда пришел, — тут недалеко.

Мы переглянулись с Петром.

— Пойдем ближе, — решил я. — Только тихо, меня он чует, пусть и не понимает, похоже, что именно чувствует. Но если и тебя заметит, то точно сбежит.

Петр кивнул, и мы вдвоем, медленно, пригибаясь, начали приближаться к месту, где мужчина из леса вместе с водителем автомобиля углубились в ряды деревьев, свернув с проторенных троп. В ночной тишине мы старались ступать неслышно, и очень скоро, буквально через пару минут такого движения, откуда-то спереди донеслись обрывки разговора.

— Вы откликнулись так быстро, — сиплый голос водителя, — врачи говорят — осталось немного, и я… Если есть какие-то шансы, то их нужно использовать…

Дальше я не расслышал, потому что Петр тронул меня за плечо, указывая в сторону. На стоящую в десятке шагов от нас старую и подранную временем одноместную туристическую палатку, рядом с которой был брошен советского вида походный рюкзак.

— Надо выяснить, что там. Я пойду и гляну, что они делают, — почти шепотом сказал я.

Петр кивнул и пошел к находке.

Он прекрасный боец, но все равно мало что смыслит в магии, а впереди явно творилась именно магия. Я тоже смыслю немного, но не Макса же сюда тащить? Как-нибудь пойму, что тут происходит. Наверное.

Еще минута осторожного движения по леску, который тянулся параллельно оставшейся где-то слева трассе, и впереди показалась крохотная полянка.

Я прикрыл глаза, обвивая себя синеватыми нитями магии. Так проще сосредоточиться, проще атаковать или защищаться, если придется.

И сделал я это вовремя. Откуда-то спереди, из-за широкого дуба, на меня почти бесшумно вылетел паренек в спортивном костюме с блестящим в лунном свете ножом, зажатом в руке.

Глупо. Я на одних рефлексах уклонился в сторону и ударил сам, дергая за синие нити, пронизывающие весь мир вокруг нас. Ударил ближайшей веткой, которая беззвучно взмыла позади пацана и приземлилась прямо на его череп. Юнец несколько секунд стоял на месте, как вкопанный, а потом плашмя упал на землю.

Я прислушался на секунду, надеясь, что наша короткая схватка не привлекла ничьего внимания, а потом присел рядом с поверженным мальчишкой, осторожно прикасаясь к шее в поисках пульса. Мало ли.

— Быстро вы его, — Петр бесшумно возник за спиной, держа в руках немаленького размера полено.

— Ага. Нашел что-то?

— Да ничего интересного. Только это, — Петр протянул мне бумагу.

В лунном свете видно паршиво, но все же текст я разобрал. Справка из психоневрологического диспансера на имя Сергея Назарова. Мда.

— Ладно, свяжи этого недоделанного убийцу, а я пойду пообщаюсь с нашим магом из дурдома.

Скрываться больше не имело смысла. Я в несколько шагов, не таясь, прорвался сквозь заросли и вышел на поляну, откуда доносились голоса.

Мужчина в костюме лежал на каком-то старом туристическом коврике и, кажется, спал. Рядом лежала — они могут лежать? — буренка, которую, что-то мне подсказывало, привел пацан с ножом. И между ними, коровой и человеком, стоял, прикрыв глаза и разведя руки, бородатый мужик из леса, меня пока не заметивший. Он тихо что-то бормотал себе под нос.

— И что тут происходит?

Заявить о своем присутствии все же стоило. Как и включить фонарик. Я его зря тащил что ли?

Бородатый развернулся ко мне быстрее, чем я ожидал. Но пару висящих в воздухе около его головы толстых ветвей остудили его желание броситься в бой. Магия вокруг мужчины вспыхнула и исчезла.

— Уходи, повелитель тьмы!

— Что? Кто? — а он меня удивил.

— Уходи, повелитель темных сил, иначе мой ученик прогонит тебя!

Сказано это было так высокопарно, что я едва ветки из-под контроля не выпустил. Впрочем, у него справка…

— Во-первых, тот пацан, что решил на меня напасть, в ближайшее время будет думать над своим поведением в стране Бессознанке. А во-вторых — какой к чертям ученик, он ведь магией не владеет и владеть не будет никогда?

— Что ты с ним сделал? — на лице мужчины появился явно видимый страх.

А переживает-то за мальчишку.

— Да ничего.

Я кивнул на подошедшего Петра, без натуги держащего одной рукой спеленатого, словно гусеница в коконе, пацана. Мой верный соратник для этих целей всегда носил с собой длинную веревку. Так, на всякий случай.

— Отучил на незнакомых дядей с ножами бросаться, надеюсь. И, властью данной мне Ночным Дозором, — ну не мог я без этого, давно ж хотел покрасоваться, — принуждаю прекратить все запрещенные Договором магические действия с этим человеком и пройти со мной.

Бородатый глазами захлопал.

— Дозор? Договор? Это что, получается… Я прав был?.. — он, казалось, был разом рад, расстроен и крайне удивлен, — слушай. Слушай парень, ты кем бы ни был… В общем, умирает он, — бородатый кивнул на мужчину в костюме. — Ты сам по нему видишь. Не жилец, жрет его болезнь изнутри, почти сожрала. Я ему помочь могу, я обещал. Я потом сделаю, как ты хочешь, но дай задуманное до конца довести, а то не по-людски будет, не по-христиански. А потом пойду, а?

Помочь? Я прищурился.

— Ты лечить умеешь?

Бородач закивал.

— А корова зачем?

— Ну так… Сил моих не всегда хватает, иногда жизнь за жизнь нужна… Я все возвращаю, Димка за них в кассу платит, чин чинарем все.

Я скосил глаза на мужчину в костюме. И правда — бледный, дышит тяжело. И шел сюда медленно.

Круг запрещает использовать наши силы как против людей, так и в помощь им. Иначе о нас узнают. Иначе будет или охота на ведьм, или какие-нибудь военные программы, с добровольно-принудительным участием. Ничего хорошего точно не будет.

Я вновь посмотрел на мужчину. Я мог сейчас потребовать вернуть все как было. Корову — на пастбище, больного — в машину. Магия пульсировала вокруг, даря мне власть.

Вот только…

Не по-людски. Мы и не совсем люди, но…

— Как ты потом все объясняешь?

— Да никак, не дано людям о таком помнить. Чудо, не иначе. Проснется потом рядом с машиной и ничего знать не будет.

Я кинул еще один взгляд на корову и на мужчину. Если он может исцелять…

— Валяй.

Бородач вновь не то запел, не то замычал низким, гортанным голосом. Синеватые нити магии вокруг него натянулись, перемешиваясь со стальными и какими-то еще, вызванными к жизни этим странным колдовством. В ночной темноте это было почти красивое зрелище, жаль, доступное лишь мне одному. Пение завораживало, несмотря на некоторую немелодичность, подчиняло своей странной непривычной гармоничности, обволакивало разум… И, по взгляду Петра — не только мой.

Пение ускорилось. Нити натянулись. Бородач шагнул к корове, еще живой, но спящей, и одним движением просунул руку сквозь ее бок. Сквозь кожу и мышцы, сквозь кости, вырывая сердце вовсе не физическим прикосновением. Песня взвилась, превратившись в крик, и нити вокруг вспыхнули, перемешиваясь. Сердце в руке бородача распалось, а что-то, вырвавшееся из него, потекло к мужчине на земле. Потекло, вливаясь с новыми протяжными нотами в его тело, и исчезло в миг, когда пение-мычание смолкло, и на поляне воцарилась тишина. Неприятная, липкая мерзость, до того невидимая, но ощутимая, насквозь пропитавшая тело мужчины в дорогом костюме, начала медленно, но верно распадаться и исчезать, растворяясь в окружающем мире.

Я лишь сейчас понял, что утратил контроль над своей магией — все ветки валялись на земле. Впрочем, кажется, бородач никуда и не собирался бежать, тяжело осев на землю.

Мужчина в костюме по-прежнему спал.

— Сейчас. Несколько минут, и я смогу идти, — бородач поднял на меня взгляд. — Позволь я на Димку гляну, он молодой, помочь хотел. Он не виноват в моих грехах. Полез в драку по глупости.

Петр вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул. Не без ,облегчения, надо признать. Так-то пацан еще не очнулся.

Бородач, когда Петр положил рядом с ним связанного парня, провел кончиками пальцев по голове моей недавней жертвы. Нити чужой магии вновь вспыхнули вокруг — и исчезли, впитавшись в голову юноши.

— Хорошо вы его приложили. Но оклемается, я его от сотрясения мозга избавил. Отпустите его. Он никому ничего не расскажет.

Видимо, мой скептицизм ощутим, потому что бородач уточнил:

— Ну до сих пор же не сказал. Да и кто ему поверит, он тут в деревне за дурачка местного, — в этих словах была явная горечь.

— Как вам психиатры не поверили, Сергей?

— Откуда вы… Ладно, впрочем, что я спрашиваю. Да, не поверили. Я фельдшером не один год был, и как понял через много попыток, что недуги людские облегчать могу, решил по глупости рассказать всем. И с тех пор справку и имею. Пока понял, что врачам отвечать, не один год жизни потерял, да и жена моя и рада была меня сбагрить… А как вышел, то все равно не было никакой работы. Как узнавали об учете, так и метлой под зад. Ну я и решил, что коль никто мне не верит, то для себя буду использовать это. Деньги зарабатывать.

— И большие?

Что-то не видно по нему заработанного… А ведь это не первый случай, как минимум трех коров без сердец уже нашли.

— Ну тридцать, — почему-то смутился бородач. — Все-таки и Димке надо за помощь, и в кассу за корову-то павшую, а то уволят его еще, и за препарат, чтобы не дергалась животина и не боялась, тоже, да и чтоб на жизнь осталось.

— Тридцать… чего?

— Ну тысяч.

— Рублей?

Бородач кивнул.

— То есть ты хочешь сказать, что взялся исцелять человека от смертельной болезни за тридцать тысяч рублей?

Бородач вновь кивнул. А я с трудом подавил желание нервно рассмеяться от всей этой ситуации.

— Ладно. Давай так. Сейчас ты поговоришь со своим помощником о том, что если он решит что-то рассказать, то ничем хорошим это не кончится. Потом мы уберем отсюда эту корову, — Петр едва слышно хмыкнул, прекрасно понимая, кто это будет делать, — а после вернем этого твоего клиента к нему в автомобиль, а ты соберешь свои вещи, и мы решим, что дальше делать.

Сергей спорить не стал.

Корову Петр утащил в лес, присыпав ветками. Судя по всему — предыдущих буренок «утилизировали» эти двое ровно так же. Дима, мой несостоявшийся убийца, ушел сам, чуть пошатываясь, после того, как Сергей его развязал и в себя привел легким движением руки. Пацан выглядел подавленным, трогательно прощаясь с бородачом. Мужчина в костюме, теперь куда менее бледный, спал все это время, и спал и тогда, когда Петр нес его к машине.

— И так всегда? — спросил я с интересом, когда Сергей длинным движением пробудил мужчину и отступил прочь, уходя в лес к палатке.

— В целом да. Некоторые сами через десяток минут просыпается, других будить надо. Думаю, зависит от того, сколько хворь мучила раньше. Это ж все не сразу, не могу я вот так, если рак у человека, разом все убрать. Постепенно все. Ему будет легче, а через неделю-другую и вовсе вся болезнь уйдет, тело ее победит. Ну если долго болеть, конечно. Переломы или что-то еще быстро срастить можно, все зависит от того, сколько сил у человека самого. С сердцем или врожденными заболеваниями тоже не сразу, да и, признаться честно, не все исправить можно, — объяснил Сергей, складывая палатку в грязный и подранный компрессионный мешок, который не без труда запихнул в рюкзак. — Я готов идти. Только куда?

Вопрос…

Я прислоняюсь к ближайшему дереву. Что-то в этом человеке есть такое. Бесхитростное, что ли? В этих тридцати тысячах за жизнь… Да с того парня миллионы содрать можно было бы, отдал бы и не пикнул, я таких знаю. А этот…

— Слушай. Дело вот в чем — ты использовал свои силы на людях. У нас это запрещено, иначе не психиатры могут прийти, а кто-то похуже. Тебе просто не поверили врачи, а если поверят и охотиться на таких, как мы, станут? Исследовать? Обяжут силы сжигать на помощь всем и каждому, а если откажешься — смерть? И много еще чего. В общем, не надо о нас людям знать, вот уж точно. Да ты и сам это понимаешь. Знаешь, что будет, если рассказать.

Сергей горько усмехнулся.

— Вот именно, — продолжил я. — Ты не один с такими способностями. Хотя я до того не встречал тех, кто исцелять умеет, но все же. Продолжать то, что ты делаешь, нельзя. Рано или поздно это принесет или проблемы тебе, или, что куда хуже, проблемы всем нам. И я так оставить все не могу, пресса вон уже заинтересовалась странными смертями буренок. Вариантов несколько. Я могу отдать тебя Кругу с рук на руки. Но учти, если они узнают о твоем прошлом, а мне придется рассказать, то будет скандал и разбирательство, и ничем хорошим это не закончится. Ну и зарабатывать так ты не сможешь, хотя, может, ребята и для тебя найдут место, где на справку глаза закроют. Вариант два. У меня есть личная просьба, может, ты сможешь помочь. А потом сам смотри, можно или остаться где-то недалеко, если хочешь, работу найду, с жильем что-нибудь придумаем, не в палатке же дальше жить, или отправишься в Круг, но через пару дней, состряпаем легенду и вся эта история с коровами останется разве что на страницах желтой прессы. Начнешь, так сказать, жизнь с чистого листа.

«Народный целитель» усмехнулся.

— А вы своей выгоды не упускаете.

— Пожалуй. Но так-то мне тебя следовало Кругу передать еще до того, как ты корову на тот свет отправил.

— Ну раз так… Выбора у меня нет особо, в общем-то, — Сергей признал очевидное. — А этот Дозор и Договор — это что?

— А, из книги одной. Увы, в нашем молодом обществе есть пока только Круг и обещания.

— Лучше, чем санитары и таблетки, — коротко отвечает бородач. — Что за просьба?

Я озвучил. С затаенной надеждой.

****

Увы, надежда моя не оправдалась.

Не знаю, о чем говорили полночи Макс и Сергей, но под утро, когда я успел поспать почти пять часов после всего этого бедлама, они оба ждали меня внизу на кухне. Эта какая-то традиция была, на самом деле. На кухне или в гостиной существовала некая нейтральная зона, где можно было общаться всем, кто того хотел. На деле, разумеется, никто двери специально не запирал, вон Макс с Никой меня не только к дивану приклеили, но и глумились с утра, да и я, и Петр к ним зайти могли. Но все же именно первый этаж моего дома был какой-то негласной точкой соприкосновения.

Сергей успел привести себя в порядок, побриться, и облачиться в явно большой ему, но все же хотя бы чистый спортивный костюм. Явно одолженный у Петра, кстати. Сейчас «целитель», закатав рукава, мыл посуду. Макс же меланхолично гонял по тарелке остатки яичницы.

Пахло свежезаваренным кофе и только что приготовленной едой.

— Тебе тут тоже есть, — Макс кинул на оставшуюся порцию.

Выглядел он все так же бледно, как и всегда, и явно о чем-то напряженно думал. Сергей же казался… Виноватым?

— Говорите, — я запихнул в себя яичницу, почти не жуя. — Иначе любопытство заставит меня поперхнуться.

Макс хмыкнул.

— Я не удивлюсь, если это и правда случится.

— В общем, — после некоторой заминки сказал Сергей, — к сожалению, вашему другу я помочь не смогу. Большая часть его недугов рождена даром, которым он владеет, и одно нельзя отделить от другого.

— Макс болел до того, как обрел силу.

Сергей лишь руками развел.

— Я говорю то, что вижу. Я постараюсь сделать что могу, но все улучшение возможно лишь в очень небольших пределах. Увы, мне не все подвластно. Я сожалею.

— Веня, расслабься, — видимо, эмоции на моем лице были слишком явными, так что Макс ткнул меня в плечо. — Прекрати из-за ерунды страдать. Я тебе говорил много раз, что давно привык к существующему положению вещей.

— Извини.

Увы, есть то, в чем деньги не помогают.

— Расслабься, говорю, — Макс еще раз чувствительно толкнул меня в плечо. И протянул кружку с кофе. — Прекрати переживать о том, что тебе неподвластно.

Остается только пить кофе, обуздывая эмоции.

— Ладно, в таком случае, как я и говорил вчера — решай, что дальше, — я обратился к Сергею. — Я могу дать контакт Круга или, если хочешь, тут рядом дача есть, я ее хозяев знаю. Живи там, с животными что-нибудь придумаем, — я все-таки кое-что обдумать за ночь успел. — Работа, думаю, найдется, хотя пока мороки много будет и с тем, чтобы дом облагородить и живность развести. Кто-то из нас может попасть в переделку, и не все вещи объяснишь врачам.

Я говорил с Сергеем на «ты», как-то не задумываясь, что он меня так-то прилично старше. Привык, что маги все — ровесники, по крайней мере из тех, кого я знаю. Ну да ладно, как-то поздно уже извиняться. Да и вчера ситуация к избыточной вежливости не располагала.

— К тому же, как я понимаю, у вас двоих есть о чем поговорить, как мне показалось. Похожая сила?

Макс покачал головой.

— Одна общая направленность. Хотя, возможно, со временем и я синяки смогу исцелять, принцип более-менее понятен. Но, тем не менее, думаю, вдвоем с Сергеем мы сможем больше, чем поодиночке, — осторожно закончил он.

Я чуть склонил голову. Забавно, появление Петра Макс так не приветствовал. Хотя Петр и не был магом, конечно.

— Что ж, тогда я звоню владельцам дачи, если ни у кого нет возражений.

Сергей, явно смущенный ситуацией, немного нервно улыбнулся.

— Вы извините, что так вышло. У меня есть дом… Но там теперь с сыном невестка живет, и ребенок у них, а в однокомнатной квартире мне места-то и нет. Я решил было вернуться туда, где матушка жила, да только там уже все выкупили, снесли да коттеджи понастроили. Сын подписал бумаги, когда меня недееспособным признали, да и все… И вот так-то старался выплыть, но все-таки жилье не просто купить.

И это говорит человек, способный рак исцелять…

— Все нормально. Я поговорю с владельцем дачи неподалеку, все равно она заброшенная уже долго стоит. Что там по материалам и работам чтобы в божеский вид привести — говори, или давай Петра подключу, он в этом лучше меня разбирается. Коровы тебе для работы обязательны?

Сергей покачал головой.

— Нужно просто что-то больше крысы. Собака. Свинья. Курица — может быть, они яйца нести могут, польза будет, а так несколько подойдут, если за один раз жизнь брать. В зависимости от того, что делать надо, можно и вообще без животных обойтись, во многих вещах я и сам справлюсь, как с сотрясением, например.

— Ладно, — я кивнул. — Там сарай есть на территории, и вообще соток немало, но все в удручающем состоянии, а хозяин в Европе давно. Так что обживайся, расходы на еду и это все напиши, что надо. Петр достанет или вы с ним съездите.

— Спасибо вам.

Я отмахнулся.

— На «ты». Я привык, что маги — ровесники, и как-то сам всегда на «ты», так что если это сложно, то…

— Нет, все в порядке, — Сергей покачал головой.

— Отлично. Подожди немного тогда, я с хозяином потолкую.

Я поднялся, намереваясь позвонить и поговорить о длительной аренде или выкупе дачи. Ее хозяин на своей земле возвел пару сарайчиков да домик одноэтажный, который забросил почти сразу в состоянии «крыша над головой и ладно». Мне самому раньше участок не нужен был, я в помидорах-огурцах ничего не соображаю. Но теперь пора обсудить цену.

Уже выходя из кухни я остановился ради одного вопроса, который мне полночи покоя не давал:

— Сергей, а ты клиентов-то своих как находил?

Мой интерес мужчину явно удивил.

— Объявление дал в газету, да и все.

Объявление в газету. Отлично, просто отлично. Надо будет надоумить Марину прочесать психбольницы, там еще такие вот Сергеи могут быть.

И как нас еще не обнаружили? Просто поразительно.

Необязательный разговор

— Думаешь, я глупо поступил?

Макс отпил чай, и многозначительно покосился на то, как я в свой налил ложку коньяка.

— Макс, это просто ложка…

— Веня, мы это проходили. Или ты и правда хочешь лечиться от алкоголизма?

Я вздохнул и под осуждающим взглядом друга вылил чай с «добавкой» и налил новый.

— У меня день рождения…

— Был три дня назад. И тогда я тебе и слова не сказал.

— Ты меня приклеил к дивану.

— А что, надо было дать тебе заплетающимся языком читать рэп и позориться? А следующим номером что было бы? Драка? Демонстрация твоих сил на весь поселок? Еще какая-нибудь ерунда, чреватая огромными проблемами?

— Ладно, признаю, это была не лучшая моя идея.

— Ага, определенно. И никаких моих доводов ты не слушал.

Я выпил чай залпом.

Был период в студенческой жизни, когда у меня были деньги и не было тормозов. И я несколько раз использовал, приняв алкоголь, и не только, свои силы без стеснений, а в последний раз, когда и случилась наша с Петром потасовка, все могло вообще закончиться крайне печально. Лишь после этого я остановился. И Макс не устает мне об этом напоминать. Как и то, что тогда он почти сдал меня наркологам. На мои же деньги, кстати…

— Что именно ты имеешь в виду под «глупым поступком»? — вопрос мой друг услышал. Как всегда.

Мне не у кого больше спрашивать. На самом деле. Я хотел бы, но не у кого. Психологу точно такое не расскажешь все-таки. Может и Макс не очень хочет все это слушать, но он слушает.

— Может, надо было ехать на Домбай с Сергеем? Документы сделал бы ему приличные, какие-нибудь сертификаты народного целителя, а Вика…

— Веня, слушай, — Макс поднял руку, останавливая меня. — Во-первых — не нужно взваливать на себя весь мир, ты не всем и не всегда можешь помочь. Во-вторых — твоя сестра больна с рождения. И из того, что говорил Сергей — такие вещи исправить нельзя даже магией. Сила может вернуть тело к «правильной» конфигурации. Если эта конфигурация, Веня, вообще существует. Я родился с тем, что есть. Твоя сестра — тоже, пусть и диагнозы у нее другие. И даже если бы Сергей что-то мог сделать… Как бы ты это объяснил семье?

— А это имеет значение?

— Разумеется, — Макс медленно начал разворачивать «Белочку», мрачно поглядывая на меня. Конфета как конфета… — Разумеется, Вень.

— Я мог бы ей помочь.

— Ты этого не знаешь, — Макс оборвал меня, отложив сладость, — и здесь мы оба подходим к грани бесконечно опасной добродетели. Как ты думаешь, что случится, если о нас узнают? Не врачи, которые уже ни во что и никому не верят, а люди вроде твоего отца, с деньгами и влиянием? СМИ? Органы? Да тот же Минздрав, прости господи? Что это будет — принудительное использование магии во благо народу? Я буду клепать талисманы под препаратами, чтобы не отрубаться после каждого, Сергея обяжут исцелять страждущих на свинофермах с нормой по сто человек в день вместо разом хирургической бригады и забойщика скота, Ника станет помогать каким-нибудь иллюзионистам в детской больничке, а ты в полиции на задержания преступников выезжать начнешь на пару с Петром? Ты хочешь этого?

— Это одна Вика… — я понимал, что Макс прав.

Но отступать просто так намерен не был.

— Веня, я все понимаю. Но где Вика — там и еще кто-то важный. Год, два, десять — рано или поздно. Где один важный и спасенный магией — там другой. Одна жизнь в обмен на что?.. Как думаешь, что получит тот, кто спасет президента или главу какой-нибудь «Роснефти», скажем? Сколько власти? И сколько времени пройдет, пока это не откроется? Мы станем мучениками, козырной картой, которую будут держать в клетках и доставать в нужный час. Нас будут использовать, нас лишат права быть собой, у нас отберут свободу. За нами будут охотиться, и не только за нами с тобой, но и за поколениями после. Стоит развернуться в сторону «а если» — и это будет так. Спору нет, наши силы стоит использовать. Но если мы просто решим делать это во благо всем, то через очень небольшое количество времени как каждый из нас окажется на кресте.

Я провел руками по лицу, словно так мог стереть нарисованную жесткими словами друга реальность.

— Я думаю, и Сергей со мной согласен, что нет смысла скрывать его силы от Круга. Если кому-то из наших нужна будет помощь — то за плату или ответную услугу эту помощь он готов оказать. Остальные… Мы не можем помочь всему миру. И в итоге на нас ополчатся те, на кого просто не хватит сил.

— И не будем делать ничего…

Макс вернулся к конфете.

— С чего это? Мы делаем. Делаем, и ты это знаешь. Почему Сергей так затронул тебя?

Я пожал плечами.

— Не знаю, Макс. Просто… Он мне в отцы годится. И такой искренне наивный… Могу жизнь спасти, значит буду по тридцатнику просить, блин, и в газету подам объявление… Да любой на его бы месте того хлыща в костюме как липку обобрал бы, видно, что деньги водятся. За жизнь-то… Машину уж точно спокойно бы отдал этот больной, и дом, и деньги. А Сергей просто — тридцатка, из которых двенадцать за корову в кассу, три за препараты корове и пять помощнику, а себе одну десятку и все… Я бы так не смог.

— И ты думаешь, что он распоряжается даром лучше тебя.

— Не только это.

Это сложно объяснить. Даже не в справке дело, не в его силах… На его фоне я чувствовал себя чудовищем, думающем об одной собственной выгоде.

— Веня, это лишь вопрос ответственности, понимаешь?

— Нет, — я покачал головой.

— И Сергей пока нет. У него есть силы — и он решил их использовать. Не думая ни о чем. Это ты стараешься сводить баланс, изыскивать на нашу небольшую компанию средства, чтобы мы могли вытаскивать и обычных людей из разных околомагических глупостей, и наших товарищей-магов из дурацких ситуаций. Ты знаешь, что ты не один и что твое безоглядное использование дара подведет многих. Ты знаешь, что есть другие люди и другие нужды. Ты, в конце концов, поймав Сергея с поличным, ведь не деньги собирался содрать с него для себя или нас. Ты хотел, чтобы он мне помог. Да, воспользовался его ресурсами, но поймай Сергея Круг — его бы в порошок люди Алекса стерли, чтобы другим неповадно было. Или запихали бы куда-нибудь на бессрочное прозябание в санаторий подальше от людей и с мягкими стенами, чтобы не дай бог опять не стал мир исцелять. А пронюхай о правде СМИ или кто-то менее скептически настроенный, чем психиатры городской больницы, — в порошок бы стерли вообще всех. Ты это знаешь. Я это знаю. Мы сколько сил потратили чтобы историю с Валерией замять…

Я скривился. Валерия… Она была магом и решила, что докажет всему миру существование экстрасенсов и всего прочего. На собственном примере. Решила так раскрутиться и разбогатеть. Первый и единственный раз, когда нам пришлось стереть часть памяти у нашего же собрата, другого одаренного.

— Да, Веня, — от Макса мои сожаления по поводу этой истории не укрылись, — нам пришлось пойти на это. Потому что мы понимаем возможные последствия подобных поступков. Даже тех поступков, что совершаются из большой любви.

Я вздохнул. Стереть память пришлось, потому что Валерией заинтересовались не только газетчики и сторонники теории заговоров, но и ФСБ, и она не прочь была похвастаться тем, что вовсе не одна такая…

— Да, я знаю, что это тяжело. Но такова необходимость. Вся наивность Сергея проистекает из того, что он ни о чем из этого не знает. Ответственность, Веня. Иногда это вдвойне тяжело. Все ты верно сделал. Вике в горах лучше станет. Ладно, сейчас я налью себе чай, сделаю вид, что не вижу, как ты подливаешь в свой что-то из фляжки под столом, и ты расскажешь мне все об этой истории с коровами. От начала и до конца. Особенно я хочу знать подробности твоей эпической схватки с неодаренным подростком.

— Ты невыносим. Он пытался убить меня!

Макс скептически усмехнулся.

— Давай выкладывай, как все было, гроза пастухов.

Дипломатический этюд

Через два дня

Петр заглянул на кухню ровно после того как я закончил доедать отличный осетинский пирог, переданный одним из контрагентов.

— Ты просил напомнить, что вы с Мариной хотели встретиться сегодня в пять около Южного вокзала.

А я и правда уже и забыл. Мы ведь еще до моего дня рождения договаривались.

— Поехали. Возможно, нам подкинут какое-нибудь дело.

Я стараюсь делать мир лучше. Наш мир, где одаренные пытаются сладить со своими силами и не угробить никого в процессе. Ну и не дать никому знать, что все изменилось после чертовой падающей звезды и что мы вообще существуем. Я не одинок в этом стремлении. Подходы у всех разные, но все же мы стараемся находить общий язык. Я стараюсь, по крайней мере.

Марина — глава Круга. И Марина хочет встретиться…

Что ж. Если от Вольного, вроде меня, что-то нужно Кругу, организованному и такому правильному, то стоит узнать, что именно.

Хотелось бы чтобы придурка Алекса Марина с собой не прихватила.

Увы, не все наши желания сбываются. Совершенно точно не все. Я даже не заходя в кафе, где Марина назначила встречу, знаю, что Алекс будет сидеть рядом с ней. Кабриолет этого накаченного пижона красуется на парковке около Сити-Центра[2], привлекая взгляд даже больше, находящееся рядом с ним и закрывающее собой какую-то пристройку весьма красивое граффити со сказочными мотивами, выполненное в сине-фиолетовых тонах с вкраплениями красного и желтого. Граффити какое-то уютное, что ли. С ездовым котом, феей на нем и окном куда-то в другой мир. А вот кабриолет ярко-красный, вызывающе приземленный и вульгарный.

— Он что, привлечение внимание на него вешает, что ли, — я, кажется, говорю это вслух…

— А может? — Петр с любопытством разглядывал свое отражение в зеркальном стекле торгового центра. Костюм, который он обычно носил на подобные деловые встречи, сидел на моем товарище, несмотря на его массивную фигуру, идеально. — Алекс же драчун, и только.

— И позер.

Петр пожал плечами и направился к входу в «Торговый ряд «Южный». На деле никакой это, конечно, не торговый центр. «Сити» вон рядом — да, а здесь, на небольшом пятачке в десятке метров от здания вокзала стоят два ряда павильонов под общей крышей, окруженные со всех сторон проезжей частью. Пара магазинчиков всякой ерунды, несколько контор для перевозок людей и грузов, и небольшая столовая, где Марина и назначила рандеву. Интересно, почему здесь? Как-то у меня ее профессия учительницы в школе искусств мало вязался с такими вот заведениями.

— Ты знаешь, что вы похожи? — Петр отвлек меня от размышлений. — Ты и Алекс.

Меня передернуло.

— Не шути так.

— А похоже, что я шучу?

Я поморщился от такого сравнения, заходя в помещение следом за Петром. Типичное такое привокзальное кафе с запахом чебуреков, пива и дороги, у кого начинающейся, у кого заканчивающейся. Пара мужиков поодаль, водители почти наверняка, о чем-то своем болтают. У окна сидит семейство с тремя детьми, подкрепляясь перед дорогой, не так уж и дальней, вокзал-то пригородный. И в углу — Марина и Алекс, чтоб его. А я-то надеялся на нормальное общение.

Ну что поделать. Алекс меня на год старше, кажется. Или на два. И как-то так сложилось, к моему великому сожалению, что с благосклонности формально начальствующих над местным Кругом, объединением магов и Затронутых, московских волшебников, Алекс вполне официально является ответственным за магическую безопасность в нашем прекрасном городе. Возможно иных кандидатур не нашлось, а может Марина его хочет перед глазами держать… Не знаю, не знаю.

Алекс сколь въедлив, столь и фанатичен и энергичен, а потому при любом подозрении на возможность нашего обнаружения, или вообще хоть какую-нибудь угрозу хоть кому-нибудь из магов или людей, он тут же собирает отряд таких же «сознательных» энтузиастов и ломает все вокруг, желая устранить проблему. Не знаю, чего в этом было больше: искреннего желания что-то делать по-своему или не менее искреннего желания имитировать бурную деятельность, чтобы за старания получить возможность все делать по-своему. Но, так или иначе, результат всегда был плачевным.

Я как-то по дурости и наивности попросил его присмотреть по-тихому за одним пареньком, когда по просьбе Марины искал шантажиста одаренной особы, которую кто-то заснял за творением волшебства. Присмотрел Алекс, ага. Пацана напугал так, что тот сбежал, и в процессе героической погони наш ковбой мелкому, который еще и школу не окончил, сломал руку в двух местах и два ребра. К тому же выяснилось, что шкет вообще ни к чему не причастен… И этот фанатичный баран еще и правым себя по сей день считает. В общем, деликатность — точно не к Алексу.

И чего его Марина притащила сюда? И меня? Обычно если было нужно, то мы с ней общались с глазу на глаз. Марина в курсе, что я Алекса не переношу. И это взаимно. Этот воевода всегда пыжился, наливался злостью, но молчал, зная, что я из Вольных единственный, кто добровольно готов помочь Кругу и вообще способен нормально общаться с другими самостоятельными магами без позиции: «Я умный, а вы — дураки». Порой последнее очень пригождалось. Особенно если речь шла о Кире, которая людей Марины к себе и своим владениям не подпускает на пушечный выстрел. Про затворника-Виктора и говорить нечего. Так что я был и буду нужен Марине чтобы общаться с теми, с кем Круг общаться не может. Они мне нужны для того чтобы… Что ж, я предполагаю, чтобы делать одно дело. В итоге цели-то у нас были одинаковые, хотя методы далеко не всегда совпадали.

— Привет, Марина, — я сел за столик. Стул рядом занял Петр, и еще одно место осталось пока пустым. — Кира придет?

Вот уж удивительно, если так.

— Нет, ты ведь знаешь, что она на мои приглашения в жизни не отреагирует, если что-то не касается ее напрямую. И то не факт. А я звала, между прочим, — Марина поморщилась, словно лимон проглотила.

Впрочем, если я не слишком лажу с Алексом, то Марина из всех Вольных хуже всего уживается с Кирой. Девушки, что с них взять.

Воевода с самого моего появления предпочитает смотреть в другую сторону, не желая встречаться взглядами. Мы с ним в итоге пришли к выводу, что самый лучший способ общения — игнорировать друг друга. Полностью. Независимо друг от друга пришли, кстати.

— Звала?

Это что-то новенькое. Чтобы Марина Киру звала, да еще и в кафе…

Я заказал кваса и чипсы. На всех. Квас тут так себе, как и ожидалось. Но под чипсы сойдет. Было желание заказать совсем не квас, но день рождения остался позади, а до нового года было еще далеко.

— Да, представь себе, — Марина отпила квас и начала хрустеть снэками. — Дело касается нас всех. Но как всегда — Кира не желает даже смотреть в сторону любой власти, а Виктор просто не ответил на телефон.

— У него нет телефона, — заметил я.

— Да, именно поэтому он на него и не ответил, — Марина откинула каштановый локон за ухо и взяла еще чипсов.

Ей удивительно шла легкая блузка и полное отсутствие макияжа. Впрочем, по моему скромному мнению, Марине вообще идет все, что она носит. Есть такие люди, которых красит вовсе не одежда. Как Нику, например.

— Я боюсь представить, какие усилия надо приложить, чтобы нам собраться всем в случае, если это действительно будет необходимо.

— Вопрос в поводе, — я отпил квас. — Выходит, что сейчас вовсе не «необходимо»?

Марина пожала плечами.

— Москвичи хотят, чтобы мы кое о чем знали. Их человек нам покажет это что-то, что именно — я не в курсе. Они хотели предупредить как можно больше народу, но, как видишь, Вольные не слишком любят выбираться из своих берлог.

Я хмыкнул.

— Я здесь.

— Да, и это хоть немного радует.

— Так в чем дело-то?

— Думаю, скоро узнаем, — Марина указала на дверь кафе.

В помещение зашел мужчина неопределённого возраста. Честно говоря, я как-то не так представлял себе посыльного от москвичей. Не то чтобы прийти должен был кто-то в дорогом костюме, стереотипы это все, люди-то разные везде живут. Но я точно даже и не подумал бы, что человек из столицы будет на вид лет пятидесяти, небрежно выбритый, в изношенном однотонном камуфляже и со здоровенным туристическим рюкзаком за спиной. Причем рюкзаком не из современных ярких тканей, а из чего-то желто-зелено-запыленного. И хотя вошедший точно был магом, я это ощущал, но все же мужчина больше казался каким-то немного потерянным странником, туристом из минувшего века, случайно оказавшимся в этом придорожном кафе, чем кем-то, кто состоял бы в московском Кругу. Что-то было в нем похожее на Сергея.

— Приветствую, — вошедший подошел и без вопросов занял свободный стул, — приветствую. Иван. Марина, так? Вы зонтики захватили?

— Зонтики?

— Ага. Или я не сказал? Ну ладно, ладно, там все равно недолго там будем. Я возьму? — он указал на квас, к которому Алекс так и не притронулся, и после кивка за один залп опустошил почти всю кружку. — Неплохо, тем более после этой вечной дорожной пыли. Ладно, как будете готовы — пойдем, нам недалеко, но мне еще надо на автобус в шесть успеть. Я потому рядом с вокзалом и просил встретиться, чтобы уехать потом. Да и недалеко тут.

Я допил квас, Марина с Иваном разобрали оставшиеся чипсы за пару минут, и мы синхронно поднялись со своих мест под гробовое молчание Алекса и Петра.

Наш провожатый взял хороший темп, ведя нас мимо здания вокзала по весьма раздолбанной дороге. Сначала по левую и правую сторону тянутся заборы, а потом, буквально через минуту, слева забор сменяется небольшим гаражным кооперативом, за которым находится спуск к берегу реки, перегороженный допотопным шлагбаумом.

Я как-то по молодости бывал здесь, кажется. На карте это место носило важное названиее «Бурановский остров», но на деле это был небольшой лесистый пятачок земли, часть которого слева то поднималась над водой, то опускалась в зависимости от полноводности Кубани. На основной же территории крошечного островка, который был небольшим, в пару метров, перешейком соединен с «большой землей», обычно собирались рыбаки, собачники и прочие любители единения с природой.

Узкая тропа опоясывала всю доступную для прогулки территорию островка, покрытого искривленным и заболоченным лесом, по периметру. Наш провожатый вышел на ту часть тропы, что была дальше от Кубани, но почти сразу свернул с нее, направившись напролом к самому центру этого пятачка земли прямо по грязи от недавно прошедшего дождя.

Я ощущал то, к чему вел нас Иван. Это нельзя было толком объяснить. Смутное чувство, от которого ныли зубы. Больше всего это было похоже на присутствие совсем рядом тяжелых свинцовых дождевых облаков, но при этом реальное небо было девственно-голубым. Давящая влажность, не имевшая ничего общего с близостью реки, казалась чужеродной. К тому же я никак не мог понять, где именно находился источник моих ощущений.

— Нам бы больше вместо зонтика пригодился бы репеллент, костюм химзащиты и резиновые сапоги, — пробормотала Марина, продираясь сквозь молодую поросль с неприятным чвакающим звуком

— Да тут неглубоко, — Иван обогнул несколько деревьев и теперь уверенно шлепал по не то огромной луже, не то маленькому болоту прямо к источнику моей зубной боли. — Я поставил контур, чтобы люди не совались, хотя охотников и так немного рядом ходить. Насколько нам известно, в таких местах всегда неприятно-влажно, и люди к ним не суются.

— И почему бы это, — пробормотал Петр, чвакая своими кожаными ботинками по грязи.

Я перевел взгляд на собственную обувь. Кроссовки придется стирать. Определенно.

Зубная боль усиливалась, усиливалась… И исчезла в тот момент, когда мы миновали контур чар, чье плетение я сумел различить в жиже под ногами. Правда, только на секунду — потом все внимание оказалось захвачено тем, что этот контур прятал. Прямо в центре маскирующего плетения, над лужей-переростком, что-то… Что-то было. Что-то, откуда и тянуло дождевыми тучами и влагой. Глаза не видели ничего, но все чувства вопили о том, что зрение ошибается, и ошибается серьезно.

— Смотрите за тем, что я делаю.

Иван поднял руку и прикоснулся к этому «чему-то», сплетая из нитей мира вокруг плавный, довольно сложный, но в то же время и удивительно лаконичный узор. «Что-то» подалось вперед, растягиваясь во все стороны, превращаясь не то в невозможно странную дверь, не то в червоточину в никуда. А Иван, кинув через плечо:

— Идите за мной, — взял и шагнул вперед, внутрь.

Я шагнул следом за москвичом. Не без дрожи, но один взгляд на нерешительно замершего Алекса придал сил. Я прошел сквозь странную дверь в пространстве… И оказался посреди самого настоящего болота. Здесь, к тому же, шел сильный дождь, так что футболка начала липнуть к телу почти мгновенно.

Мы с Иваном стояли на чем-то вроде небольшой кочки посреди бескрайнего и весьма безрадостного пейзажа. Здесь деревья были редки, краски смазаны, а тина, кажется, занимала все доступное глазу пространство. Только небольшой островок под нашими с Иваном ногами казался пригодным для того чтобы стоять на нем, не рискуя погрузиться в топь. Небо равномерного темно-серого цвета до самого горизонта было затянуто тучами настолько плотно, что, казалось, здесь вообще не было солнца.

Бескрайнее болото в Краснодаре. Отлично, просто прекрасно.

— Это галлюцинация? — с подозрением спросил появившийся за нашими спинами Алекс.

— Вовсе нет, — Иван дожидался, пока мы все окажемся под дождем, и пояснил: — добро пожаловать в параллельный мир.

— Куда?

— Это большой вопрос. И мы, увы, не знаем него ответ, — Иван развел руками. — Гипотез много. Кто-то считает что, это какой-то иной мир, приблизившийся к нашему совсем недавно. Кто-то — что это все всегда было, но только после падения кометы и появления одаренных мы сумели обнаружить такие места. Кто-то уверен, что это что-то вроде черновых, технических ходов, созданных кем-то или чем-то при сотворении мира. Выбирайте любое объяснение. Правда, сразу скажу — в отличие от всяких историй на эту тему, нет тут никаких эльфов с гномами или драконов. По крайней мере, мы никого не встречали за все время как разбираемся с этими местами. Никогда.

Я оглянулся по сторонам. Болото, болото и еще раз болото под серым небом.

— Подобными местами… Везде один пейзаж?

— Вроде того, — Иван кивнул для верности. — Мы случайно нашли несколько таких Проходов еще в конце двухтысячных, но потребовалось много времени, да и, чего греха таить, много ресурсов, чтобы вообще хоть что-то понять об этом всем. Ладно, думаю, стоит вернуться на сухую землю.

— Пожалуй, — Марина мрачно оглядела испачканную одежду и не менее мрачно поправила порядком намокшие волосы.

Еще один пасс Ивана, еще один узор — и вновь открывается «дверь», возвращающая в иное болото, не такое бесконечное и без всякогодождя.

— Ладно, идем на вокзал, я пока расскажу, что знаю. Ну или вы спрашиваете.

Я выбрался на хоть немного подсохшую тропинку и попытался отряхнуть грязь с кроссовок. Безрезультатно.

Иван, не дождавшись вопросов, начал рассказывать сам:

— Мы не знали, если ли в других местах, кроме, собственно, Подмосковья, подобные дыры, и потратили немало времени чтобы понять, что на самом деле проходы в эти миры есть много где. По крайней мере найдены двери в России и странах ближнего Зарубежья, в Европе, и даже в Америке. Насколько мы понимаем, из одного такого мира может быть несколько входов и выходов, ведущих в разные точки реального пространства. Эти странные миры пустые, но есть один, покрытый чем-то вроде неземных зарослей, и рядом с проходами в него растут необычные растения, и их вот точно надо от людей подальше держать, не приведи бог кто-то решит исследовать незнакомых представителей флоры. Мы, кстати, в городе, среди жилых построек, не находили таких проходов, и надеемся, что и не найдем, иначе точно жди беды. Маги способны чувствовать такие червоточины, Затронутые, увы, нет. Обычно в реальном мире ориентир какой-то есть. Что-то необычное. Нет уверенности, что немагов этот проход сможет засосать без использования заклинания-ключа, который вы видели и который подходит ко всем таким Проходам. Возможно, кому-то из магов при использовании ключа удастся провести неодаренного, Затронутые, кстати, спокойно ходят, но все-таки лучше не экспериментировать. Необъяснимые исчезновения могут поставить под угрозу тайну нашего существования.

Марина согласно кивнула, явно прикидывая, что теперь со всем этим делать. А я решил задать появившийся вопрос:

— А есть что-то еще кроме болот?

— Есть заросли, вроде джунглей, откуда растения прут, и пустыня точно. Может быть и что-то еще, что мы пока не находили. Просто как поняли, что такие проходы по всей стране есть и за ее пределами, так стараемся оповестить всех, чтобы в оба смотрели. Эти… миры, они для нашего брата неопасные, наверное, и жить там можно, хотя пока не пробовал никто. Ну или Круг о таких попытках не знает. Ладно, — Иван указал на крошечное здание вокзала, к которому мы подошли, — пора мне. Чувствую, раньше приедет автобус, а мне еще далече добираться с пересадками. Практическую часть я показал, а потом Круг пришлет инструкции обо всем остальном, так что мой долг выполнен.

Мужчина поправил рюкзак и, махнув на прощание, отправился, как есть, в болотной грязи, к входу в вокзал. Я только сейчас заметил, что на ногах у него были тяжелые армейские ботинки. Подготовился.

Марина выглядела задумчивой, Алекс… Алекс выглядел как всегда — как зашоренная лошадь.

— Вот значит как, — пробормотала глава Круга. — Вот значит что хотели показать. Ладно, Вениамин, я рада, что ты присоединился к нам в этой экскурсии. Мы будем искать в городе такие вот Проходы и постараемся составить их карту. И если ты смог бы осмотреться у себя в районе Козета или еще где-то в пригороде в свободное время…

Ну разумеется. В этом весь Круг. Куда ж без выгоды для себя.

— В свободное время.

— Да, конечно, — Марина улыбнулась, — я рада, что могу на тебя рассчитывать.

Я в ответ тоже улыбнулся. Как идиот судя по смешку Алекса. Да и пошел он…

— Если что — звони, — Марина еще раз улыбнулась мне и направилась к Алексовому кабриолету.

Мы остались с Петром вдвоем.

— Что, домой?

— Ага, — я глянул на часы, — пока без совсем больших пробок из города попробуем выбраться. Как тебе все это?

— Выглядит не очень, шеф. Помяни мое слово — проблем мы с этим не оберемся.

[2] Торговый центр в Краснодаре, расположен неподалеку от Яблоновского моста и пригородного автовокзала «Южный».

**

Следующее утро началось с телефонного звонка. Это само по себе не радовало. К тому же звонили мне не устроители лотереи по поводу выигрыша миллиона, не доставщик пиццы и даже не милая промахнувшаяся номером юная блондинка… Или рыжая?

На другом конце невидимого провода была Кира собственной персоной.

— Павлик Морозов, ты там не спишь?

— Глупый вопрос. И ты знаешь, как меня зовут.

— Знаю конечно. Но Павлик тебе идет больше, не зря тебя так все в школе звали.

— Кира, — раздражение прорвалось в голос, — ты мне звонишь в полдевятого утра. И я догадываюсь вовсе не затем чтобы на свидание пригласить.

Кира фыркнула.

— Дался ты мне, воздыхатель романтичный. Школу надо оставлять в школе. Но я знаю, что ты общался с Мариной недавно.

— И?

— В общем, дело есть. Между нами.

— В полдевятого утра?

— Ага. Люди Круга рыскают на моей земле, — теперь раздражение прорвалось и в голос Киры, — как у себя дома, никого не стесняясь. И мне это не нравится.

Я с трудом подавил тяжелый вздох. Как дети малые.

— Ладно, давай я приеду и ты все расскажешь.

— Отлично. Через час жду у себя.

И короткие гудки. Ни прощания, ничего. Кира в своем репертуаре.

Я сполз на кухню минут через десять, получил свою порцию кофе из кофемашины, первой, кстати, покупки после отъезда родителей, и по сей день одной из самых удачных покупок в жизни, разогрел остатки пиццы в микроволновке и со всем этим пошел к бассейну, портить Петру утро с Рейчел. Ну и едой делиться, разумеется.

— Ты рано, шеф.

— Кира звонила и хочет встречи. Опять цапается с Кругом.

— Понял. Собираюсь.

Не то чтобы я не смог справиться со всем в одиночку… Но когда речь заходит о Кире, можно ждать всего. Абсолютно всего. Она владела небольшим баром «Харди», где собирались байкеры. Обычные байкеры, по большей части. А по меньшей — Кирина элитная гвардия. Затронутые, хотя и пару магов среди них я точно видел. Часть ребят переехала на юг из Питера, часть Кира где-то еще откопала, некоторых причем явно не в самых благополучных местах города. И, что самое сложное, Кира терпеть не может Круг. Не только Марину, не только Алекса и не кого-то еще конкретного. Весь Круг. Просто потому что она терпеть не может любую власть и любую организацию кроме той, что создала сама.

Войны среди одаренных никто не хотел, и в итоге город поделили, и по негласному договору люди Круга не совались к Кире. Не то чтобы у байкеров было много земли… Но Кира этот договор едва ли зубами не выгрызала, и если его и правда нарушили, то дело могло легко закончиться мордобоем, и хорошо если без проломленных черепов. Словно у нас других проблем нет, кроме как друг с другом воевать.

Ладно хоть пока еще пробок нет, так что до «резиденции» Киры мы с Петром добираемся быстро.

Бар закрыт, как и следовало ожидать. Хотя парковка перед заведением даже в столь ранний час может похвастаться дюжиной байков, и Кирин железный конь тоже был тут. Гвардия к бою готовится, не иначе.

Волосатый татуированный мужик у входа меня с Петром пропустил внутрь без вопросов. Кажется, Василием его зовут, или как-то так.

Я не раз бывал у Киры, и сегодня тут все как всегда. Пахнет пивом, кожей и потом, а пара мощных на вид девушек приводят видавший виды зал в порядок после явно случившейся тут ночью драки.

Кира ждала меня у себя. Небольшой кабинет управляющей баром, где и велись серьезные разговоры, сплошь оклеен плакатами с байками, тату и полуголыми женщинами. И мужчинами иногда — для разнообразия. Вся комната прокурена, а кожаный диван для посетителей прожжен в нескольких местах, и, кажется, испачкан чем-то вроде машинного масла.

— Садитесь, — Кира, мрачная черноволосая девушка сложения, больше подходящего для бойца ММА, чем для обычного человека, сидит, закинув ноги на стол, заваленный журналами и какими-то железяками, и курит явно не первую за сегодня сигарету.

Я многозначительно обвел взглядом пятно на диване.

— Лучше постою.

— А, Сивый не убрался. Ладно, потом тогда. В общем так, я своих в узде держу пока, но только пока. Они жаждут справедливости, и я тоже. Если Круг может нарушать обещания, то они за это ответят.

— Стой, стой, — я поднял руки. — Давай ты не будешь брать быка за рога. Объясни толком, что случилось.

Кира затушила сигарету и достала новую.

— Сегодня с утра ко мне Мерин с Дивным ехали, и что ты думаешь? Около нашего парка со стороны объездной крутятся двое. В парк не зашли, а за оградой обосновались. И один из них тощий, а второй со своей приметной татуированной лысиной, Давид этот из прихлебателей Алекса. Ну парни мои, не будь дураками, парк объехали, подождали, мало ли, страна у нас свободная, может отлить ребята пришли, в конце концов. Развернулись, обратно едут, а эти уроды опять крутятся на нашей территории. Не просто мимо шли, знаешь ли. Посигналили мои, и эти крысы деру дали. Что делали там — не знаю, и знать не хочу. Но у нас уговор, и если они к нам первые полезли…

— Кира, подожди. Не спеши. Я поговорю с Мариной, она приструнит Алекса и его ребят.

Кира раздраженно цокнула.

— Мы оба знаем, что ненадолго.

— Я думаю, мне удастся договориться. Не спеши, нечего нам драться друг с другом. Если у Алекса есть мотив, то будем по факту разбираться, а если его ребята самодеятельностью занимаются, то сами по шапке получат и на цепь сядут. Давайте без горячки. Дураки и есть дураки.

— Валяй. Если у тебя получится достучаться до этих твердолобых идиотов сегодня, то я, думаю, смогу остудить горячие головы. Пока.

— Мы оба не хотим междоусобицы, Кира. Я позвоню, как разберусь.

Покинул я бар под пристальным и весьма агрессивным вниманием еще нескольких подъехавших Кириных друзей. И как она с ними управляется?

— Что, теперь к Марине? — Петр, едва сев в машину, тянется к навигатору.

— Ага, — я набрал короткое сообщение и отправил на знакомый номер.

«Есть дело. Деликатное и без Алекса».

Марина ответила почти сразу:

«Приезжай на работу. Я свободна еще час».

— Кира на тебе ездит, — Петр построил маршрут с учетом уже появившихся пробок и теперь крутил руль, маневрируя между припаркованными байками.

— Ездит она на кое-чем другом. И на кое-ком другом. На деле ей не уперлась эта свара, но надо держать лицо, иначе ее не поймут. Даже свои. А просить она не умеет, только предъявлять.

— Она маг.

— Нет, — я покачал головой, — если бы Кира была магом, у нас бы не было проблем. Но все хуже. Кира — глава этой банды любителей двух колес, и я не хочу знать, чем она со своими людьми занимается, если не курит и не напивается в баре. Но в любом случае никто не выиграет, если мы друг в друга вцепимся.

Особенно я, потому что в этом случае ко мне обратятся обе стороны. И не только они. Из Вольных, тех, кто не с Кругом, я один в итоге остался нейтралом из нейтралов, как-то, несмотря ни на что, ухитрившись ни с кем не разругаться в хлам. Даже с Кирой. И теперь иногда приходилось бывать таким вот посредником, чаще всего между Кругом и кем-то другим, кто с Мариной дел вести не желал. Зато в тех случаях, когда мне требовалась помощь, я мог рассчитывать на нее со всех сторон. С оговорками, но все же.

Глава Круга проводила свой рабочий день на, собственно, рабочем месте. В историческом центре города, надо признать. Рядом с музеем Фелицына[3] и резиденцией Законодательного Собрания стояло внушительное здание, когда-то, если мне память не изменяет, бывшее то ли мужской, то ли женской дореволюционной гимназией. Сегодня здесь обучали и мальчиков, и девочек всему, что им могло понадобиться в мире искусства. И, надо признать, изнутри это недавно отреставрированное здание радовало величественными потолками и сохранившимся декором, приличествующему храму культуры. Где-то рядом фальшиво пиликала скрипка, а через несколько классов кто-то мучал пианино. Но, несмотря на какофонию звуков, было тут на удивление уютно.

— Хорошо хотя бы у тебя под дверью на барабанах не играют, — вместо приветствия я просто кивнул Марине, сидевшей в крошечном, но собственном, кабинете почти в подвале этой Мекки культуры.

— Ударники репетируют вечером, — глава Круга моей иронии не оценила, оторвавшись от заполнения каких-то бумаг.

У нее на работе я бывал настолько часто, что не только здоровался за руку со стариком-вахтером Олегом Михайловичем, который привычно взял в оборот Петра для переноски очередного тяжелого груза, но и чай сам себе наливал. Впрочем, Марина против такого хозяйского поведения не возражала.

— У меня дело.

— Да, я помню, ты написал меньше двадцати минут назад. Можешь взять в столе какие угодно конфеты, мне все равно столько не съесть.

В ящике стола обнаружилось с десяток коробок.

— Они еще годны?

— Вполне. Что за дело?

— Кира жалуется на то, что люди Алекса гуляют около парка, — что ходить вокруг да около?

«Птичье молоко» и правда пока не пропало. Вкус был тот самый, из детства, и он отлично дополнял запах старых книг в стеллажах и чего-то неуловимого, что есть только в школах и иногда — детских садах. Уж не жесткие же стулья и старая мебель так пахнет?

Марина возвела глаза к потолку.

— Он отправил всех прочесывать город в поисках проходов.

— И к парку Галицкого[4]?

Ответом был тяжелый вздох.

— Ты понимаешь, что если они там внутри или даже снаружи что-то найдут, то Алекс не уймется, — я отпил чай. С бергамотом. — И если учесть, что стабильные долгоиграющие отводящие внимание контуры у нас никто не может ставить, то он будет бегать около прохода как курица без головы, не зная, как надежно дверь от людей спрятать. Тот-то контур от москвича на острове уже распался.

Марина поморщилась. Магия не была долговечной. По крайней мере та, которой мы владели. Ее можно было привязать к предмету — у Макса получалось. И работало, особенно при своевременной перезарядке, долго. Но как магически сделать так, чтобы люди вообще не ходили куда-то, пока никто не придумал. В теории должны быть способы отвлечь внимание, но теория и практика не были тождественны друг другу. Да и особых исследователей магии в нашем Кругу не водилось.

— Распался, — признала очевидное Марина, — и пока универсального рецепта изоляции нет, мы пробуем разные варианты.

— И ни один из них Кира не потерпит на своей территории. А Алекс не потерпит никого, кто решит, по его мнению, его власть оспорить. И сначала эти двое вцепятся друг другу в глотки, а потом то же самое сделают и их люди. Нам не нужны трупы своих же, не поделивших какую-то ерунду.

— И что ты предлагаешь, Вениамин? — Марина опасно сузила глаза, — бросить все на самотек, чтобы, если в парке или рядом с ним что-то есть, это «что-то» затронуло людей и о нас узнали?

— Нет. Разумеется.

— И?

Я склонил голову, обдумывая пришедшие на ум идеи. Остановился на одной и ее же и озвучил:

— Вариант — я иду туда сам. Обхожу парк. И если что-то есть — Кирины люди за этим смотрят. Пока же не нашли там ничего?

Марина бросила взгляд на телефон.

— Пока нет.

— Тогда это хороший план.

— И ты думаешь, что Кира не уедет от ответственности?

— Я уверен, что она отнесется к этому серьезно. Она не меньше нас с тобой не хочет огласки, ей не нужны проблемы. Но есть соглашение, и если его нарушить, то свары не избежать. Кира не пойдет на пересмотр территориальных договоров. Алекс в жизни не отступиться от своей задачи, если только ты ему не запретишь лезть на чужую территорию.

Марина хмыкнула.

— Дай угадаю — под чужой территорией ты подразумеваешь и окрестности Козета.

— Разумеется. И завод.

О каком именно заводе шла речь уточнять не понадобилось.

— Туда мы в любом случае не стали бы лезть. Виктор не любит гостей и не подпускает их и на пару сотен метров к своему обиталищу. И как ты с ним ладишь?

Я пожал плечами.

— Опыт.

Марина некоторое время сидела, сведя кончики пальцев, потом приняла решение:

— Хорошо, Вениамин. Я поговорю с Алексом. Но если в парке что-то будет, и это что-то затронет людей, то нам придется действовать несмотря на протесты Киры. Несмотря даже на самые решительные протесты.

— Я понимаю. Возможно, там ничего и не будет.

— Возможно.

Что ж, осталось теперь поехать в парк и обойти его и все что есть рядом.

В принципе, не то чтобы я рассчитывал, что на самом деле пронесет, и я ничего не найду. Так что когда после получаса блужданий по парку и его окрестностям я ощутил странное, слишком жаркое и сухое даже для нашей обычной природы дуновение, то почти не расстроился. Почти.

Этот проход выглядел иначе, чем тот, где мы побывали. Даже в реальном мире. В прошлый раз пришлось залазить в какую-то совсем темную часть большой лужи, здесь же прореха в реальности находилась около сухого низкого дерева, гордо стоявшего рядом с налитыми жизнью собратьями по отряду флоры. Хорошо хоть не в самом парке, который был, без преувеличения, городской достопримечательностью и привлекал столько народу, что даже пятачок в нем мы бы едва ли смогли отгородить. Местный ход в иной мир был за пределами облагороженной территории.

— Ладно хоть не кактус, — я рассматривал незнакомое дерево. — Саксаул?

— Я вырос в деревне, а не в пустыне, — откликнулся Петр.

— Что ж, пошли посмотрим, что там.

Жест Ивана и его плетение мне удалось повторить, правда с первого раза нужных нитей я не цепляю. Но еще одна, более удачная попытка, и прореха разрастается, позволяя войти.

На той стороне — самая настоящая пустыня с ярким палящим солнцем, жарой, и барханами песка до горизонта во все стороны от нас. И то же сухое дерево рядом, что-то вроде маяка, соединяющего оба мира.

— Ну хоть не болото, — Петр задумчиво огляделся. — Чисто и аккуратно. Верблюдов не хватает. И оазисов.

— Ага, — я постарался рассмотреть все как можно лучше. Пусто. Никого. Жара, завывания ветра и песок. — Ладно, пошли назад. Надо рассказать Кире.

Сказано — сделано.

Заноза в заднице у всего состава краснодарской государственной автоинспекции, и не только, приехала, надо отдать ей должное, очень быстро. И одна, что меня почти удивило. Кира слушала внимательно, и оказывавшись со мной на «другой стороне», задумчиво выдала:

— А тут и жить можно.

— Наверное. Москвичи не знают наверняка, насколько это опасно. Но сюда и в других местах входы быть могут.

— И как их найти?

— Понятия не имею.

— Отлично. Ладно, может под склад сгодится. Пошли отсюда.

Вернувшись в реальный мир, Кира тут же принялась строчить сообщения на смартфоне. Через пару минут она вернулась в реальность. Задумчиво осмотрела сначала нас с Петром, потом — Проход.

— Ладно, сейчас Грозный с Котом притащатся, придумаем с ними что-нибудь. Говоришь, людей сюда затянуть может?

— Черт его знает. Москвичи не проверяли, и беспокоятся поэтому.

— А ты что скажешь?

— А черт его знает. Дверь есть дверь, когда откроется — никто не скажет. И если пропадут люди…

— То нас возьмут за яйца, я в курсе. Ладно, Веня, прими мою признательность.

— Ты знаешь такие слова?

Кира издала что-то среднее между смешком и рыком.

— Если ты говоришь, что Круг сюда не сунет нос, пока мы за всем следим, то я верю. Мне не сдались ни скандалы, ни интерес их к этому месту, так что смотреть мои будут в оба глаза. Расслабься, я не хочу видеть тут чужаков, но и не дура набитая. Будем, так сказать, осваивать новые территории. Самостоятельно.

— Ладно, ладно. Ухожу.

— Бывай. Я бы позвала пропустить по пиву, но ты скучный. И ездишь под крышей.

Я не мог не заметить в ответ:

— Ага, крыша пока на месте.

Кира усмехнулась.

— Остряк-самоучка. Ладно, если будет что интересное, я дам знать. Я помню твое неуемное любопытство.

— Ну да, и помощь в освоении чего-то интересного не помешает.

— Не без того, не без того.***

На следующий день мы с Петром обошли все близлежащие к моему дому районы, медленно прочесывая местность. Безрезультатно. Но на второй день поисков, ближе к вечеру, я, наконец, наткнулся на прореху на собственной территории. Недалеко от дома, на удивление, всего полчаса пешего пути. Прореха в реальности находилась прямо в центре мелкого ручья, хорошо хоть не на самом прохожем месте.

За Проходом, открывавшимся так же, как и другие, обнаружилось самое настоящее море. Благо, сама прореха вела нас на что-то вроде небольшого песчаного острова, залитого холодной водой по середину икры. Придется кроссовки выжимать потом и стирать, мда… Видимо, в следующий раз лучше не уступать минутной слабости и купить что-то более дешевое, если постоянно в такие места соваться.

Островок был небольшим, всего с десяток метров в ширину, и вокруг него во все стороны стелилась ровная сейчас голубая водная гладь.

Петр оглядел бесконечную, до горизонта и дальше, синеву.

— Сюда с лодкой надо, шеф.

— Ага. Ладно, возвращаемся.

У ручья я сел на небольшое поваленное дерево, и вгляделся в пейзаж вокруг. В голове крутились мысли, но толковых не было. Я принялся рассуждать вслух в надежде что Петр что-то подскажет. Все-таки одна голова — хорошо, а две — лучше.

— Вот же зараза. Я в аренду взять эту землю смогу. И дальше что? Люди рядом ходят, местные по грибы в сезон и детвора приезжая. Забор не поставить, не отгородится, стоять тут на посту — от скуки умереть можно, а если амулет какой использовать, то эта прореха и сожрать может всю магию, Круг так и не нашел ничего стабильного пока. Может конечно оно тут много лет было и никого не засосало, но не верить же в «авось».

— Так почему же забор не поставить?

— Чем выше забор, тем больше желающих пролезть под ним. Даже если камеры поставлю — если кто пропадет, толку-то? Не знак же радиоактивной опасности вешать, чтобы не совались…

Петр некоторое время размышлял, склонив голову. Потом выдал:

— Слушай, шеф. Я мальчонкой гостил у деда, он в той еще дыре жил. И там у них недалеко была какая-то экоерунда, вроде как для замеров воды в речке-вонючке местной. Что нам мешает такую же сделать? Мы с Сергеем сообразим, у него руки прямые. Забор поставим, времянку какую-нибудь придумаем, знаки если достанешь похожие — повесим. Места вокруг много, кто захочет за забор лезть, если рядом свободно все? Так-то будет не чей-то забор, а экостанция солидная.

Я задумался. Экостанция. Вода. Водоканал, муниципальная собственность, никому не интересная… А это выход.

— Отлично. И если мы тут, кстати, вагончик поставим, то можно будет купаться ходить, вода-то на той стороне чистая и на вид, и на запах. Макс пусть посмотрит, но вроде безопасно все.

Аренда земли здесь мне, конечно, прилично встанет, даже если через Антонину, мою несостоявшуюся невесту, нынче работающую на неплохой административной должности, оформлять… Но спокойствие дороже.

Да и бассейн отцовский во дворе как-то маловат, особенно если не в одиночестве купаться.

По возращению домой Петр спросил:

— Так что, я подключаю Сергея и мы устраиваем стройку? Сколько тебе нужно времени на оформление бумаг?

Я прикинул:

— Не думаю, что земля заповедная, так что рассчитывайте на небольшой срок.

— Ладно. С чертежами или так что-нибудь попроще?

Я хотел было ответить, как услышал приближающийся рокот пары мотоциклов. Пары мотоциклов, невесть зачем приближающихся совершенно точно именно к моему забору.

Если верить часам, то сейчас самое начало десятого. Кира что ли опять с Алексом поссорилась? Да ну, ерунда, она бы написала.

Она и написала. Когда рев мотоциклов сошел на нет под моими воротами. Милое: «Морозов, дома?»

Я подошел к калитке почти одновременно с Максом и Никой, и обнаружил, что ко мне заявился вовсе не весь цвет байкерской гвардии, а всего лишь моя бывшая школьная любовь с каким-то брутальным волосатым бородатым парнем, одетым во все кожаное и массивное. Кира сняла шлем и обворожительно улыбнулась, подходя ко мне.

— Не ждал тебя в гости. Зайдешь? — предложил я со всей учтивостью хозяина, увидевшего на пороге непрошенного гостя.

— Да не, я проездом. Макс, Ника, — доброй ночи, — Кира немного церемонно склонила голову, — хорошо что вы тут все разом.

Сергей показался со своего участка с некоторым вопросом в глазах. Я покачал головой и поманил к себе. Кира чуть улыбнулась, но не спросила ничего о незнакомом ей маге.

Тем временем накачанный бородатый байкер, приехавший на втором мотоцикле, встав в круг света от фонаря, снял с себя жилетку и футболку.

Кира звонко рассмеялась в ответ на наши удивлённые лица.

— Смотри сюда, Морозов, — она показала на спину своего спутника.

Я подошел ближе, разом заинтригованный и немного возмущенный самим фактом необходимости рассматривать потную массивную спину этого мужчины, который наверняка не просто так ездит с Кирой. Спину, покрытую цветными татуировками.

Я поднял бровь.

— Ты и в постели вечно торопишься, Павлик? Внимательнее смотри.

Я бросил на свою бывшую возлюбленную красноречивый взгляд. Но все же перевел взор обратно на татуировки, и после пристального разглядывания множества самых разных картинок с удивлением понял, что несколько из них, довольно маленьких, расположившихся в самой нижней части спины, изображают всю эту сцену. Байки около моего дома в ночи, мое собственное удивленное лицо, полуголый бородатый мужчина в круге света… А рядом изображено лежащее навзничь тело какого-то парня, явно мертвого, судя по остановившемуся пустому взгляду ярко выделяющихся во всем этом цветном многообразии глаз. Да и обожженное тело в целом оставляло немного вопросов о том, что именно с ним произошло.

— Это что, новый способ выразить любовь ко мне?

— Обойдешься. Это будущее.

— Предвиденье в нанесенных ритуально рисунках? — с интересом уточнил Макс, разглядывая «живой холст» из-за моего плеча.

— Ритуальных — не ритуальных, это Меченный как-нибудь расскажет сам, но — да, предвиденье. И учтите — если Круг узнает об этом, я буду знать, от кого.

— Кира, перестань. Скажи лучше, почему сейчас?

— А хрен его знает. Как появилась — так и приехали, нечего с фортуной играть, а то задницей повернется.

Я прищурился.

— Ты что-то недоговариваешь.

— Потому что ты не дал мне договорить, торопыга, — Кира затянулась очередной сигаретой, а ее спутник начал одеваться. — И вы, рыжие бестии, слушайте, может это и к лучшему, что все разом узнают. Тот парень мертвый — это Валентин Иванов, наш товарищ, он же Студент. И он, так его раз так, пропал где-то сутки назад.

— Пропал?

— Ага. На связь не выходит. Отстоял свою смену около прохода в парке, пост сдал — и словно растворился в воздухе. Хотя мы и пустыню, и парк перерыли. И никто и не знает, где он. Ни девушка его, ни родители. Я искать его не прошу, — Кира подняла руку, опережая мой вопрос, — мы разберемся. Но коли ваши картинки рядом вышли, то и рассказать надо. Похоже, что не жилец Студент, не врут эти рисунки никогда, но если какие слухи поползут или что узнаете, то говорите, прищучу гада или гадов, что на него руку подняли. Ладно, — Кира глубоко затянулась и бросила недокуренную сигарету на асфальт, давя ботинком. — Поехала я. Судьбоносная встреча произошла, пора дела делать. Бывай, Морозов.

Оба незваных гостя оседлали своих железных коней, и под грохот глушителей отправились куда-то в ночь, навстречу приключениям. Ну или нарушениям закона различных степеней тяжести.

Я тяжело вздыхаю. Бросила бы она хоть курить, что ли…

— Мне почему-то кажется, что эта история с пропавшим Студентом нас коснется куда больше, чем кажется на первый взгляд, — задумчиво говорит Макс.

— У нас вроде как я обычно быстро впадаю в уныние, — я несколько удивлен выводом друга. Или он и правду что-то видит, чего не вижу и не чувствую я?

— Это не уныние, Веня. Просто предчувствие, не хорошее и не плохое.

— Ну раз не плохое, то это немного вдохновляет. Ладно, я иду спать. Надеюсь, что ты неправ, Макс, и завтра с утра мне не придется бежать в поисках этого Студента или еще кого-то. Но если придется — я буду отдохнувшим хотя бы.

— Правильный подход, — Ника усмехнулась, — рациональный. Даже если спать в одиночестве.

— Да ну тебя.

Какая же она все-таки иногда… Заноза, определено.

Что ж, все же о катастрофе пока речь не идет, а остальное переживем как-нибудь. Все вместе.

[3] Краснодарский государственный историко-археологический музей-заповедник им. Е.Д. Фелицына.

[4] Парк «Краснодар» — городской парк, расположенный на северо-востоке от центра Краснодара в Школьном микрорайоне, рядом со стадионом ФК «Краснодар». Парк построен на средства предпринимателя Сергея Галицкого.

Похищение

На следующий день

Я хмуро рассматривал стоявшего на другом краю шатра Алекса. И какого черта он тут? Я сюда приехал с определенными условиями, исключающими наше с ним взаимодействие. Впрочем, судя по всему, и он в целом нашей встречей доволен не был. Ну хоть в чем-то мы сходимся.

Марина подошла к нам только тогда, когда я уже почти прожег взглядом дыру в своем заклятом друге.

— Ты говорила, что его тут не будет, — вышло чуть капризно.

Я все же не обязан лететь помогать Кругу по первому зову просто так.

Глава нашей официальной городской магической общины закатила глаза.

— Вениамин, не кажись хуже, чем ты есть. К тому же Алекс уже выходит на маршрут, — сказано это было с явным нажимом.

Если этот блондинистый голубоглазый качок и хотел что-то возразить, то передумал под строгим взглядом начальства, и, подняв с ближайших раскладных стульев пару своих прихлебателей, отправился прочь.

— Я поставила ваши участки максимально далеко друг от друга, не беспокойся, — Марина протянула мне карту лесов около Крепостной[5] с обведенным красным довольно большим квадратом.

— Беспокоиться нужно не мне.

— Боги, да вы ухитрились поссориться за три минуты, которые провели в десяти метрах друг от друга… — Марина покачала головой. — Правду говорят о том, что мальчишки никогда не вырастают. Я не прошу вас дружить, упаси, господь. Даже работать вместе не прошу. Но, разумеется, Алекс здесь. Весь Круг здесь.

Я усмехнулся, прекрасно понимая намек.

— Ты попросила помочь с поиском девочки. Или хотя бы Прохода, если он тут. Я приехал помогать.

Намерений кого-то еще тащить с собой на это дело у меня не было. Возможно, Петра стоило бы позвать… Но они с Сергеем с самого утра отправились разведывать фронт работ для возведения «экостанции» около обнаруженного мной пути в мир вечного моря, и отвлекать их от этого ради лазанья по лесу не было смысла. Ника поехала к друзьям, а Макса я в любом случае с собой бы брать не стал. Тем более, что он мне и так помог, отдав заряженную «стиралку», амулет собственного изобретения, который при активации и произнесении кодового слова позволял безвозвратно удалить некоторый промежуток воспоминаний и заменить их чем-то, что я смог бы описать в паре предложений. Такое внушение не выливалось потом в кошмары и вообще никак не проявляло себя. Магия помогала беречь тайны и от самого человека, и от даже неподконтрольной ему части собственного разума. По крайней мере, все наши эксперименты говорили об этом, так-то Макс эту штуку еще в школе начал отлаживать… И по ее вине я так и не помню свой первый поцелуй. Гад он… Иногда. Помню, что у нее были черные волосы. Или рыжие?..

Так или иначе, если я найду ребенка первым, то при надобности кое-что можно заставить ее забыть. При надобности…

Признаться, после визита Киры я, когда часов в десять утра позвонила Марина, думал было, что нашли тело этого Иванова и надо теперь опять разнимать Круг и байкеров. Но нет, все было иначе. Мы под видом волонтеров искали пропавшую Лидию семи лет от роду. Строго говоря, это нисколько не было нашим делом. Но, увы, были два небольших «но». Первое — девочка из семьи, поехавшей на пикник, вчера днем исчезла, находясь в трех метрах от своей четырнадцатилетней сестры, которая буквально на несколько секунд отвлеклась на телефон, и было это на поляне, а не среди деревьев, где кто-то мог бы незаметно подойти. И при том полиция вообще ничего не нашла, никаких следов похищения. И второе — младший брат Лидии, трех лет, говорил, что видел, как его сестру похитило… чудовище. Страшное черное чудовище.

Разумеется, полиция ищет педофилов, а не чудовищ. Но нам и чудовища сойдут. К тому же, как Марина честно призналась, здесь где-то в окрестностях вполне мог быть Проход. Круг сюда пока не успел добраться, что неудивительно, от города-то минут сорок езды, не меньше. Все предыдущие «двери в иные миры» были где-то в пригородах и на природе. Разумеется, каких-то точных доказательств наличия здесь Прохода ни у кого не было, но все же в столь резонансном деле глава Круга предпочла перестраховаться. СМИ любят подобные темы с пропажей детей, и даже небольшая утечка информации может обернуться проблемами.

Так что теперь, когда я, с трудом отбиваясь от комаров, получил бейдж волонтера, карту с квадратом, который должен был обойти в поисках девочки, чудовища, Прохода, чего-нибудь необычного или просто для очистки совести, пора было отправляться в лес. За Красной Шапочкой, домиком старушки или вообще хоть чем-нибудь стоящим.

— Уверен, что помощь не нужна?

Я фыркнул. Еще не хватало чтобы ко мне кого-то из Круга приставили.

— Уж не заблужусь как-нибудь. К тому же тут сотовый сигнал есть, хотя и поганый, залезать на ель и кричать «Ау!» не понадобится, если что.

— Смешно. Ладно, держи. Сигнальная ракета. На всякий случай.

— Добро, — я сверился с картой. Когда-то я подростком тут по окрестностям лазил, но давно это было, конечно. Когда у отца был период любви к природе и мелким речушкам, — пошел на поиски приключений.

Остальные волонтеры, как самые обычные, ни о чем не знающие люди, так и полтора десятка собранных Кругом магов с затронутыми, уже покинули штаб-шатер. Отставать смысла не было, хотя поход по нынешней жаре хоть куда-то, где нет рядом холодной и чистой воды, вовсе не вдохновлял. Но что поделать. Обещал помочь, значит, нужно помогать.

Я подмигнул Марине и отправился в ту сторону, куда, по идее, меня и послали. Если верить карте. Увы, спортивное ориентирование никогда не было моим коньком, так что оставалось лишь надеяться, что я не влезу случайно ни в какой чужой сектор и не пересекусь с непосвященными. Желания следить за каждым жестом в нынешней ситуации не было никакого.

Надо признать, отличить волонтеров Круга от спасителей и полиции было легче легкого. Первые почти не выкрикивали имя ребенка, хотя так вроде же положено. Не кричал и я, медленно пробираясь через густой подлесок и вертя головой во все стороны. Что-то давило. Не только стоявшее в вышине солнце, с трудом пробивающееся через пышные кроны деревьев, что-то иное. Дурное предчувствие? Просто предчувствие? А черт его знает. Что-то происходило, определенно. Кире вчера так капитально удалось мне настроение испортить со своими предсказаниями, и тут это…

Первый час блужданий не принес ничего путного, кроме усталости, мозолей на ногах и пропитанной потом одежды. Но был и жирный плюс — я нашел мелкий родник и решил около него немного передохнуть.

Увы, эта приятная процедура почти сразу прервалась чем-то… Чем-то. Я замер в нелепой позе, склонив лицо и набрав в горсть холодной воды. Плеск ручья, шум деревьев, крики птиц, жужжание насекомых…

И тяжелый, далекий, ощутимый кожей взгляд, прошедший по мне — и исчезнувший, словно его и не было.

Интересно. Очень интересно.

Синие нити, опутывающие мир, привычно приблизились, когда я сконцентрировался на их узорах, готовясь нападать или защищаться. Ну и в надежде узнать, что тут вообще происходит.

Ничего. Совсем ничего. Хотя я сумел зацепить немного смазанное направление этого «взгляда», сейчас безвозвратно ушедшего. Никакой активной магии рядом. Но все же…

Я направился туда, откуда пришло ощущение наблюдения. Неужели чудовище все еще тут? Что это тогда — иллюзия или правда какое-то существо? Вон, Виктор же может призывать всякое…

Но если оно тут и было — то ушло. Пять минут осторожного пути через лес. Десять. Пятнадцать. Двадцать… И я чуть не подпрыгнул на месте, услышав совсем рядом легкий шаг. Повернулся, чудом не бросив ничего магией в сторону звука — и обнаружил выглядывавшую из-за дерева маленькую черноволосую девочку в летнем платьице. Перепуганную, зареванную, но очень, очень похожую на ту, чья фотография сейчас у меня в кармане лежала.

Я медленно поднял руки, присаживаясь на одно колено, так, чтобы быть одного с ней роста.

— Я не причиню вреда, — я старался говорить спокойно, хотя, признаю, опыта общения с маленькими детьми у меня катастрофически мало. Даже с сестрой мы не то чтобы много времени вмести провели. — Меня зовут Веня. Вениамин. А ты — Лидия, верно?

Девочка осторожно кивнула.

— Я и другие взрослые ищем тебя в этом лесу. Хотим помочь выйти к родителям.

Девочка еще немного посмотрела на меня, а потом вышла из-за дерева.

— А вы меня защитите?

— От кого?

Главное чтобы ответом не было: «От того, кто за вашей спиной стоит».

— От чудовища. Оно дяде плохо сделало.

— Какому дяде?

Что тут происходит?

— Дяде Валере. Он мне сказал бежать, а сам на чудовище напал, я побежала, а он кричал, кричал… Я спряталась. Так страшно было. А потом тихо было. А вдруг оно еще здесь? Вы меня от него защитите?

— Да. Конечно защищу, я первоклассный охотник на чудовищ, — я улыбнулся.

Ага, правда встречал я их на экране компьютера в «Монстр Хантере» да «Диабле». Ну да ладно, где наша не пропадала.

— А ты можешь сказать, как с дядей Валерой познакомилась?

Девочка наморщила лоб.

— Мы с сестрой играли на поляне. А потом… Я не знаю. Так жарко стало, и песок, как на пляже. Но моря нет. Я испугаться не успела, как дядя подошел и песок исчез, опять лес был. Он и сказал, что его Валера зовут и что он меня домой вернет. Но потом пришло чудовище, такое страшное, такое большое и черное…

Без всякого предупреждения девочка начала плакать.

И что мне с ней делать? И какой шанс, что тот песок — не пустыня иного мира, которую когда там, — вчера? — некий Валерий Иванов сторожить должен был.

Если пропавший Кирин товарищ ко всему этому причастен, и об этом узнает Круг…

Девочка плакала. Я осторожно приблизился и взял ее за маленькую руку. Все дети такие маленькие?

— Лидия. Ты храбрая. Нормально бояться чудовища. Но оно ушло и больше не появится, — я надеюсь на это, — ты можешь мне показать, откуда прибежала? Вдруг дяде Валере нужна помощь.

Девочка молчала, шмыгая носом и медленно успокаиваясь. Но потом все же сжала мою руку в ответ.

— Я попробую.

Что ж, лучше, чем ничего.

Девочка довольно долго осматривалась, потом ткнула пальцем на юго-запад. Примерно туда, откуда я взгляд чувствовал, кстати…

— Вон там, еще дерево поваленное рядом. Я как прибежала сюда, так тут сидела, под деревом, тихо-тихо, как мышка, чтобы чудовище не пришло. Дядя Валера сказал бежать, но я не знала куда, и я так устала…

Девочка начала плакать вновь. Ну не с ней же тут лес обыскивать… Ладно.

Иногда приходится брать на себя некоторую ответственность.

Я свободной рукой нащупал амулет и активировал его, потянув за стальную нить, мысленно указывая цель. Высвободившееся плетение окутало плачущую девочку, которая, кажется, и не заметила этого.

Я не слишком любил это делать. Но есть вещи, которые просто необходимы. Повинуясь приказу, магия, вложенная Максом, стирала в детском разуме все события после того, как ее старшая сестра отвлеклась на смартфон.

— Ты не помнишь, как оказалась здесь. Последнее, что ты помнишь — рядом была твоя сестра с телефоном в руках, и вы играли на поляне. А потом я нашел тебя около ручья. Ты устала и хочешь спать, сейчас ты заснешь и проснешься тогда, когда я скажу «Вставай».

Лидия покорно закрыла глаза и сначала села, а потом и вовсе легла на землю, тут же уступая внушению. Судя по всему, она и так была измотана.

И, если верить моим ощущениям, а я им стараюсь верить, не я первый подправил ей воспоминания. Не первый. Впрочем, оно и понятно. Даже маленькие девочки иногда могут рассказать важное для внимательно слушающих о своем похитителе… А вот где она была почти сутки — совершенно непонятно. Об исчезновении-то еще вчера вечером заявили.

Я поднял девочку на руки, в большей степени используя синие нити и прилагая не физические, а магические усилия. Все-таки я не Петр, без магии мне носить даже маленьких девочек тяжело.

Чужой взгляд не возвращался. Но все же всю дорогу до ручья, идущего от родника, я всматривался в мир вокруг и глазами, и чувствами. Ничего.

План казался простым, и надеюсь, он сработает как надо. Дойдя до источника воды, служившего неплохим ориентиром, я достал телефон и набирал номер Марины. Ловит сеть тут конечно паршиво, но все же ловит.

— Ты заблудился, — вместо приветствия.

— Нет. Сможешь прийти к роднику в моем квадрате, где-то, — я сверился с картой, — на юго-западной его части. Ну или кого-то из своих прислать, кто не Алекс и сам не заблудится. Отдам ребенка и скроюсь с глаз родителей, спасателей и от вот этого всего официального.

Пауза.

— Ты серьезно?

— Да. Или мне обязательно с помпой возвращаться и потом всем службам рассказывать, как именно я искал?

— Ладно, ладно. Я пришлю Антона, он знает хорошо лес и физически крепкий. Или кто-то еще нужен. Нужна помощь… в чем-то?

— Нет. Все в порядке, насколько я могу судить.

— Рада. Очень рада. Не скажешь, что с ней случилось? Рядом со мной никого.

— Увы. Понятия не имею. Просто нашел у ручья, кажется, она не помнит вообще ничего. Травм не видел. Магии вокруг нет. Забирайте свое сокровище, я дело сделал и могу быть полностью свободен.

Никакой магии. А та, что была от амулета, уже рассеялась, как и та, что почувствовал раньше я.

— Хорошо, — я не уверен, что Марина мне поверила. Но меня просили найти, и я нашел. Остальное — не моя забота. — Оставайся на месте.

Я достаточно нашагался за сегодня, так что все равно бы никуда не пошел, даже если бы ну очень надо было. Так что оставалось просто пить воду, отмахиваться от комаров, и периодически поглядывать на спящего ребенка. Милая девочка, надо признать. Впрочем, говорят, они все милые. Пока спят.

Через полчаса где-то пришел Антон. Я его видел уже пару раз у Марины, высокий и плечистый пацан.

— Эй, Лидия, вставай, — сказал я в тот момент, когда парень только появился в зоне видимости.

Антон не маг, а затронутый, но все равно не стоит при нем снимать внушение.

Еще сонную девочку я передал парню. Покачал головой на предложение вместе вернуться к штабу волонтеров.

— Я не хочушумихи и толпы. Девочка жива, и хорошо.

— Ну как знаете, Вениамин Александрович.

Антон, кажется, еще что-то хотел спросить, но потом только плечами пожал и ушел, неся на руках вновь уснувшую Лидию. С его статью никакой магии не надо…

Всего-то меня на года четыре младше, а уже — Вениамин Александрович… Ну да и ладно.

Увы, как бы я не хотел, вечность сидеть у ручья нет никакой возможности. Когда шаги Антона перестают быть слышны, приходится вновь подниматься на ноги и отправляться на поиски места, где девочка оставила «дядю Валентина» и «чудовище».

Десять минут хода. Двадцать. Сорок.

В какой-то момент я хотел уж было плюнуть на гордость и позвонить Петру, может они с Сергеем что почуют, по крайней мере целитель-то магию хорошо видит. Мою ж разглядел в том подлеске, где мы встретились. Но спустя вечность, прокляв и натирающие берцы, и комаров, и жару, и вообще идею искать все это сейчас самому, а не Киру звать проверять догадки, я все-таки пришел куда нужно.

Отгремевшая, отзвучавшая, почти полностью распавшаяся магия впереди. И не только магия, но и смутное, и в тоже время уже знакомое ощущение сухого ветра и жара, куда большего, чем можно было бы ощутить в любом другом месте леса.

Чудовище, кстати, так и не появилось, сколько я не смотрел по сторонам.

Хотя дело оно свое сделало. Кем бы ни было…

Я приблизился к груде валунов, буквально кожей чувствуя исходящий от центрального из них жар. Но интересует меня вовсе не Проход, хотя в него я и заглядываю, отпирая привычным движением. Но, как я и думал, — никого, лишь один песок до самого горизонта. Чудовище, или его создатель, или они оба уже ушли здесь куда-то в другое место.

А вот «дядя Валентин» никуда не ушел. Его путь закончился здесь навсегда.

Я тяжело вздохнул и достал телефон.

— Кира, у меня для тебя не самые лучшие новости…

[5] Станица недалеко от Краснодара, расположена около лесного массива.

**

Надо сказать, моя несостоявшаяся школьная возлюбленная восприняла все случившееся крайне хладнокровно. От вечно взрывной Киры, которая в свое время директора школы матами обложила, я этого не ждал, признаю. Но время людей меняет, вот уж точно. Или она и правда после картинки появившейся в неизбежность плохого исхода поверила?..

Так или иначе, через три часа, когда я уже успел проклясть все и всех, и успокоить Марину, решившую, что я заблудился, и написавшую мне по этому поводу целую поэму в стиле «Не будь ребенком, позови на помощь», я наконец дождался Вольную. И где ее носило… Проще уж самому было тело до какой-нибудь грунтовки дотащить, а потом Петра позвать, но я хотел, чтобы Кира все сама увидела. Хотя, признаю, сообщение Марины мне льстило, несмотря на содержание. Впрочем, если учесть ее основную работу и тот факт, что в Круге в основном состояли те еще дети неразумные, то я не удивлен.

— Не знаешь, какой падле голову открутить? — Кира присела рядом с обожжённым телом.

Не видь я эти пустые глаза вчера на татуировке, задался бы вопросом, кто это. Но, несмотря на пугающий внешний вид, человек с картинки узнавался моментально. Смотреть на его тело, как и на любое другое, было тяжело, так что я оставил Кире самой проверять личность погибшего и причину смерти. Увы, помочь ему не я ничем не мог. Только найти убийцу.

— С этой историей связана маленькая девочка. Я ни в чем никого не обвиняю, но все-таки…

— Нет, — с жаром отозвалась Кира, — только не Валера. Он тот еще ботаник был, даже удивительно, что с нами время проводил. На байк копил. Наивный до ужаса, за что и нравился всем.

— Ты хорошо его знала?

По лицу Киры промелькнула какая-то глубокая, ощутимая тоска. Промелькнула — и исчезла.

— Хуже, чем следовало бы. У него девушка есть… Была, точнее. Хранил ей верность. Копил на байк редкими подработками да стипендиями. Маг, хотя и не опытный, с огнем работать умел.

— А. Тогда понятно, — я наконец разобрался в той мешанине плетений, которые видел, когда пришел сюда.

Магия удерживается в мире по-разному. Иногда я могу видеть ее следы уже сильно после применения заклинаний, иногда она исчезает сразу, иногда и вовсе почти не видна. Но часто видеть и понимать то, что увидел — разные вещи.

Увы, этот наивный, если верить Кире, юноша, погиб до моего прихода. Судя по позе и по всему, что я видел и ощущал, погиб он мгновенно. И теперь я понял почему — огонь был его. Причиной смерти стала его собственная магия, из-за чего-то пошедшая вразнос. Собственное заклинание убило создателя. Так бывает. Точнее, так может быть. Наверное. В теории. До того, на самом деле, я сам никогда не видел подтверждения когда-то нами с Максом разработанной теории. Но это объясняло странные рваные переплетения красных и зеленых лент магии, в беспорядке разбросанных вокруг мертвеца.

Я не смог бы его спасти даже заставив девочку привести меня сюда сразу. Но мог бы, наверное, найти убийцу. Тот взгляд, что я чувствовал… Искало ли чудовище девочку? Я не слышал криков, о которых говорила Лидия. Никто не слышал. Интересно, почему? Уголок глухой, но все же. Ведь получается, что я ребенка нашел через сколько от произошедшего здесь, около Прохода, — через двадцать минут? Тридцать? Меньше?

Кира подняла бровь, следя разом и за тем, как пара ее подручных заворачивают тело погибшего в мешок, и за тем, что написано у меня на лице.

— Ты что-то знаешь.

Я покачал головой.

— Я думаю, он здесь нашел кого-то, кто, судя по всему, затащил ребенка в пустыню. Ребенка вывел, завязалась драка. Девочка сбежала, противник — тоже, а вот сам Валентин по какой-то причине утратил контроль над своей магией и погиб мгновенно в тот момент, когда сила вырвалась из тела.

— Разбаланс, — Кира поморщилась.

— Видела такое?

— Слышала. Я в этом мало смыслю. Но вроде как если сил мало, а очень хочешь что-то сложное сотворить, то вместе с магией и жизнь в плетения вкладывается, и упархивает, вырываясь на волю без возврата. Но это все байка, однажды услышанная.

— Была.

— Была, — Кира на миг прикрыла глаза, — ладно. Спасибо, Вен, за мной должок. И большой. Услышишь что — говори. И в оба смотри. Если кто-то из магов детей крадет — он не наш друг, а если не маг, а тварь какая оттуда, — она показала на Проход, — то вдвойне не друг.

С этим сложно было поспорить.

Возвращаюсь домой я уставший, голодный и задумчивый. Стоит после душа спуститься на кухню, как там обнаруживается и Макс, и Ника, и Петр, и даже скромно сидящий в углу Сергей.

— Обмен, Веня, — Ника подмигивает. — Мы тебе ужин, ты нам — историю.

Я улыбнулся. Любопытство не порок, и все прочее… Но в любом случае я бы рассказал. Мне сейчас очень и очень хотелось услышать чье-то еще мнение обо всем, что я сам видел и слышал. В картине произошедшего не хватало каких-то больших фрагментов.

И ужин, и рассказ не занял много времени. Пока Сергей заваривал чай, за столом царило молчание. В моем случае — сытое молчание, а остальные, кажется, просто осмысливали все, что услышали.

— Я варенья принес, — Сергей поставил на стол пиалы с чем-то приятно-малиновым. — Не магазинная ерунда, а настоящее.

— Спасибо.

Варенье, правда, хорошее. И где только взял? Макс, отстраненно макая в вазочку с ним какую-то диетическую печеньку, разглядывал то меня, то Сергея, словно бы что-то прикидывая.

— Ты что-то задумал? — от Ники взгляд брата не укрылся.

— Нет. Пытаюсь понять склонность к типу потоков, но это гиблое дело. Мало образцов.

— А по-русски? — я откусил большой кусок тоста с маслом.

— Думаю, что и зачем все это мог устроить.

— И как?

— Никак, — Макс с сожалением взялся за тост, смотря на него так, словно хлеб был виновен во всех грехах мира, — мы мало знаем. Кто-то, набросив на себя маскировку, похищает ребенка. Или кто-то призывает что-то, что похищает ребенка. Сутки провала, и ребенок оказывается в пустыне около прохода, откуда его выводит почивший Валентин. И появляется чудовище — или создание магии, над которым сам Иванов потерял контроль, или, что вероятнее, другой маг. Девочка сбегает, у похитителя, кем бы он ни был, с Валентином возникают серьезные разногласия, и все заканчивается дракой, в которой Иванов выполняет слишком сложное воздействие, превышает предел своих сил и погибает. Похититель же к девочке теряет интерес, или, что вероятнее, чует тебя, не желает связываться и уходит в пустыню. Но кто он и что ему было нужно от ребенка я даже предполагать не берусь.

— Это не может быть тварь оттуда? — Петр предпочитает варенью какие-то розовые пастилки. — Ну, из пустыни?

Макс с сожалением покачал головой.

— Я не могу дать гарантий. Я не специалист по всему в мире. Но, думаю, если бы москвичи обнаружили кого-то за то время, что наблюдали за дверьми, они бы рассказали об этом. В том мире, что вы нашли, морском, мне кажется, вообще никого нет. Только стихия и магия. Я не могу сказать что «оттуда» не может быть тварей. Но давайте пользоваться бритвой Оккама и отсекать лишние сущности. В этом случае у нас остается или маг-похититель, маскирующийся под чудовище, или неуверенный в себе маг-похититель, который рассорился со своими же созданием и вступил с ним в бой. Впрочем, на последнее я не поставлю. Едва ли кто-то вообще способен создать полноценно действующее существо, которое бы после потери над ним контроля не исчезло бы. Да и парень контролировал огонь, а тут совсем другие силы.

— Кира говорила, что Иванов этот пропал после дежурства, — я вспоминал детали вчерашнего визита. — Сговорился с кем-то, похитил ребенка, а потом передумал и в итоге рассорился с подельником?

— Вполне возможно, — после паузы ответил Макс. — Вряд ли эти события, похищение девочки и исчезновение Валентина, ну совсем уж не связаны. Может быть, конечно, Студент сам стал жертвой, сумел бежать вместе с девочкой, но похититель его догнал с известным результатом. Он-то не был похож на кого-то вроде Кабана.

Я усмехнулся. Кабан не уступал в размерах Петру, а это о чем-то да говорило. Правая рука Киры и человек, кстати, честно, без всякой магии, способный мотоцикл носить на себе куда дальше, чем на десяток шагов. Даже вроде как призер местных соревнований по поднятию тяжестей.

Связаны. События связаны… Иванов пропал после сдачи дежурства в парке, девочка исчезла на пикнике в лесу в сорока минутах от города. Может быть, конечно они были связанны как-то иначе… Но самый очевидный вариант был простой. И надо для начала этот самый простой вариант и проверить.

— Петр, у тебя планы на завтра есть?

— Нет, шеф. Пока в наших работах у ручья перерыв, так что я с утра совершенно свободен.

— Надо будет взять бинокли, много воды и термосы.

Макс прищурился.

— Ты что задумал?

— Проверить самое очевидное, что связывает похищение ребенка и исчезновение Валентина — пустыню. И заодно узнать, где есть еще туда двери и куда они ведут в реальном мире. Пока у нас два прохода, один около места похищения, и второй — около парка на территории Киры. У меня есть карта от Марины, там отмечены те проходы, что нашли они, — получить столь важную информацию удалось, собственно, лишь в обмен на согласие в сегодняшних поисковых работах. — И пустынь там нет. Едва ли кто-то бы похитил ребенка в лесу и отправил в иной мир просто потому что мог. Так-то похитителю ничто не мешало девочку просто подальше увести. Значит, пустыня была нужна, и если проходов больше не найдется, то устроившийся это из людей Киры или очень хорошо мог им задурить головы, потому что выходил он у них. Или второй вариант — похититель через пустыню вел девочку еще куда-то, и Студент этот или и правда с ним заодно был, или просто что-то почувствовал или увидел, пока на посту своем стоял. И тогда найдя то место, куда вели ребенка, мы сможем на след встать ублюдка. Что бы он ни хотел, какие бы ритуалы ни задумывал… Да даже если просто способности достались какому-то педофилу… Я не хочу, чтобы он уходил безнаказанным и творил что хотел теперь где-то в другом месте. И плевать чей человек погиб — Киры, Круга, Вольный или еще кто-то. Надо остановить кого, кто это устроил.

— Определенно. Увы, ничего не могу сказать по поводу облика «чудовища», — с сожалением сказал Макс. — Это мог быть и затронутый, и маг, причем маг с любым профилем силы.

— Ладно, как будет время, Ника, Макс, поройтесь в соцсетях этого Иванова, имя распространенное, вместе с фамилией, но может, если Кира отдаст тело его родственникам, то хотя бы найдем его по соболезнованиям на стене. Если он правда знал похитителя, то любая информация будет полезной. Петр — готов идти завтра в пустыню? Сергей, если хочешь, то давай с нами. Я правда не знаю, что там со всем твоим зверинцем…

— С утра покормлю и все в порядке будет, — уверил Сергей. — Посмотрю хоть на диковину, а то я и не был в пустыне никогда, в настоящей-то. Проходы эти ваши…

— Если бы — наши, — я допил чай. — Ладно, на этом наше оперативное собрание можно считать законченным. Я намерен лечь спать, честно говоря, это лазанье по лесу с нынешней жарой из меня все соки выжало, так что до завтра.

Свою тарелку я честно помыл и, погладив Рейчел, которая все это время на удивление смирно лежало около ног Петра, отправился к себе. Что-то подсказывало, что завтрашняя прогулка будет не менее изматывающей, чем сегодняшняя.

**

Некоторые предчувствия сбываются удивительно точно. И обычно — те, что сулят мало хорошего.

Уже минут через двадцать после того, как мы втроем, миновав Кириных «бойцов», стороживших Проход рядом с «ее» парком, вошли в пустыню, я был готов много на что ради кондиционера. Например, на продажу души дьяволу. И что дома с утра не сиделось…

— Я вчера в интернете посмотрел, что в пустыне с утра температура самая комфортная, — заметил размеренно шагающий рядом Петр.

— И?

— Сейчас утро.

— Обрадовал, ничего не скажешь.

Мы залезли на очередной бархан, и пустыня вокруг не изменилась. На первый взгляд. Вообще до сегодняшнего дня, дважды мельком сунувшись в это странное… пусть будет «измерение», я опасался, что потеряв из виду вход, можно и навсегда в таком месте остаться, заблудившись в бесконечных песках. Но опасался зря. Сила, дарованная мне непонятно кем, позволяла ощущать места, где были проходы из этого мира в реальный. Сейчас мы приближались к одному такому выходу. Я понятия не имел, как именно он будет выглядеть, и вообще как именно понял, куда идти, но все же чувствовал, что цель совсем рядом.

Так что я не удивился, когда за очередным барханом показались уже виденные мной камни. Вчера в лесу они были порядком погружены в землю и опутаны подлеском, а здесь же серые глыбы просто лежали посреди песка. Впрочем, когда я вчера сюда заглянул на минуту, эти камни здесь лежали точно так же, только времени рассматривать их особо не было.

— Ага, отлично, — пробормотал я себе под нос.

— Это выход, так? — Сергей, молчавший все время нашего путешествия, сейчас с интересом рассматривал камни. — Здесь все похоже на место, через которое мы сюда попали. Во всех смыслах похоже.

— И выход, и вход, — я уже почти привычным движением открыл «дверь».

И, да, оказался я, пройдя через нее, ровно там же, где и вчера был. Без мертвого тела тут как-то приятнее вид.

— Здесь умер маг, верно? — Сергей подошел и присел на корточки около места, где на камнях остались черные пятна. — Быстрая смерть. Он даже не понял, что случилось.

— Ты это видишь?

— Да, — с некоторым удивлением ответил Сергей. — Смерть всегда большой след оставляет. Животного след попроще, человека — сложнее. След и мысли. Душа-то наша бессмертна, и когда отлетает, то что-то и здесь оставляет, потомкам в назидание.

— Наверное, — неопределенно протянул я.

Сергей говорил убежденно, но все же каждый по-своему мир видит. У меня как-то с бессмертной душой и всем этим религиозным подтекстом не заладилось.

— Три дня этот след будет видно, потом еще тридцать семь можно лишь прислушавшись ощутить, а потом уже и этого не будет, — Сергей поднялся на ноги. — Жаль парня, был совсем юным и погиб глупо, с собой не совладал.

— Ага, был юным и неизвестно куда влез, — несмотря ни на что, я бы не стал сбрасывать со счетов причастность этого Студента к похищению. Так, на всякий случай. — Ладно, надо понять, откуда девочка пришла сюда, — я открыл навигатор и соединил две точки нашего маршрута, — интересно.

— А? — Петр до того просто оглядывался по сторонам, явно ничего не ощущая сверхъестественного. — Что именно интересно?

— Мы меньше чем полчаса шли по пустыне. А в реальности эти две точки входа разделяет значительное расстояние, по нашему привычному миру тут куда больше ходу ножками-то.

— И что с этими знаниями ты планируешь делать? — спросил Петр, рассматривая пройденный данные на навигаторе из-за моего плеча.

— Использовать на практике, — я усмехнулся. — Итак, я хочу украсть ребенка. Плевать зачем, главное что хочу. Я знаю, что смогу сделать это незаметно для всех, повесив на себя отвлекающее внимание заклинание или что-нибудь еще. Девочку усыплю, чтобы лишнего не болтала и не орала. Знаю даже, что смогу ее провести в Проход, и что за мной туда сможет последовать только другой маг, и то если поймет, что я задумал. Вот, кстати, и ответ на вопрос москвичей о неодаренных людях и Проходах… Черт с ним, едем дальше. А дальше очень простой вопрос — куда потом деть ребенка? Где-то же девочка была сутки. Ребенок этот даром не владеет, и честно говоря, я вообще не думаю, что именно Лидия и была нужна. Главное — семья отдыхала относительно недалеко от Прохода. Итак, если я похищу здесь, то людские службы меня не достанут по понятным причинам, а маги могут дверь не найти или не понять, куда я пошел с девочкой, если вообще ее искать сами решат, а не отдадут все МЧС на откуп. К тому же, быть может, мой товарищ стоит настороже около другой известной двери между мирами, чтобы мне в пустыне никто не помешал. И оттого вопрос — куда я притащу сонного ребенка, если захвачу его в самом удобном для себя месте?

Петр несколько секунд смотрел на меня непонимающим взглядом. Потом, кажется, сложил паззл.

— Думаешь, девочку потащили к какому-то еще месту в реальности через пустыню?

— Да. И оно находится не в городе, и, скорее всего, даже не в пригороде, иначе Круг бы о нем знал. Да и мужчина или женщина с незнакомым ребенком среди спального района внимание бы привлекли. Марина говорила что все Проходы, которые они нашли, были в пригородах. Мы уже выяснили, что, идя по пустыне, ты немало выигрываешь по времени. Но все-таки, думаю, если похитителю ношу далеко было тащить, то он выбрал бы Проход поближе, более удобный для себя, и другую девочку бы искал уже там рядом. Итак, коль нашему злодею нужен был именно этот вход в пустыню, то, значит, девочку он был намерен вывести где-то неподалеку, при том не в городе, и, думаю, выход был бы где-то рядом с поселком или базой отдыха. Как-то же наш неведомый маг на него натолкнулся, а шансов сделать это просто гуляя по необъятным лесам края немного.

Телефон завибрировал. Всплыло сообщение о появившейся новой записи в общей беседе, но пока я предпочел разглядывать карту, не желая упускать собственную мысль. Петр же бросил взгляд на экран своего мобильника, а потом решительно указал на один из поселков вверху экрана моего телефона.

— Здесь.

Я открыл сообщение, указавшее ему отгадку. Оно от Ники. Рыжая нашла, как оказалась, на нашего Студента немало информации. Но, помимо всего прочего, было в переданных ей данных и место рождения нашего Иванова. И место жительства его пассии, находившееся на малой родине убиенного, и относительно недалеко от нас, во Львовском[6]. Ровно там, куда ткнул пальцем Петр.

Я тяжело вздохнул. Этот мертвый парень почти казался благородным защитником обиженных… А на деле, он скорее всего, стоял за похищением. И потащил он девочку куда-то в логово около знакомого поселка.

— Предположительно нам туда. Правда идти придется дольше, скорее всего.

А в пустыне-то жарко.

— Можем туда на автобусе съездить, — предложил Сергей. — Если там есть Проход, то поищем его со стороны обычного мира.

— И спугнем возможного подозреваемого, если он окажется где-то неподалеку от остановки и почует наши силы. Или упустим еще какой-нибудь выход по дороге отсюда туда.

Увы, как бы не нравилась мне самому идея поехать на чем-то, а не топать под палящим солнцем по бархану, нужен был именно пеший переход. Такой же, какой совершил и похититель.

— Тогда пошли. Раньше начнем поход — раньше его закончим, — Петр с хрустом размял плечи. — Что тут время терять?

И правда. Как правда и то, что в пустыне действительно утром температура наиболее комфортная. После возвращения через Проход в иной мир спустя час хода в нужном направлении я, выпив всю припасенную воду, начинал думать над тем, что неплохо просто лечь и медленно поджариваться на песке, словно на гигантской сковородке. И никакая бандана на голове не спасает от палящего солнца.

Сергей бросил на меня несколько обеспокоенный взгляд, на который сложно не откликнуться.

— Все нормально, просто я не люблю жару. Но идти осталось меньше, чем мы прошли.

Я это чувствовал. Стоило только вернуться сюда, в пустыню, и на секунду отрешиться от всего, ощутить энергии местного жаркого мира, словно бы выливающиеся в реальность в местах Проходов, как направление до еще одной двери стало ясно само собой. Вообще таких дверей было множество, и, наверно, будь у меня караван верблюдов или вертолет, можно было бы отправиться и гораздо, гораздо дальше, выйдя в реальность где-нибудь в Китае. Или Монголии. Или Америке… Пустыня была бесконечна, и во множестве мест соединялась с привычным с рождения миром. Идеальный способ путешествовать. Никаких загранпаспортов, виз, таможни, никакой толкотни в самолетах, в которых есть холодная вода и пиво…

— Тепловой удар — штука неприятная, — констатировал Сергей.

— Все нормально. К тому же…

Я не успел договорить. В один миг на нас троих резко налетел ветер, взявшийся буквально из ниоткуда. Он нес с собой песок, жар и огонь, опаляющий разум и таящий в себе ясную, ощутимую силу. Энергию, что лежит в основе всего. В основе самого огня, в основе любого движения, любого действия, даже в основе мысли… И эта энергия, эта первозданная стихия просочилась куда-то глубоко внутрь тела и разума, отгоняя ленивую расслабленность и пораженческое желание просто лечь и никуда не двигаться под палящим солнцем.

— К тому же теперь сил у меня куда больше, — я усмехнулся, чувствуя, что готов пройти еще столько же и даже больше. — Интересные здесь дуют ветра.

— А? — Петр переводил взгляд с меня на Сергея. У целителя на лице застыло несколько задумчивое выражение, тогда как затронутый явно вообще ничего не почувствовал. — Ты приободрился, шеф. Что-то было вокруг? В ветре? Я так и не понял.

— Было. Первородная сила, — Сергей отряхнулся, словно пес, искупавшийся в реке. Только не река-то была… — Кажется, над местными песками летают духи огня, из тех, которым поклонялись наши предки.

От вопроса я не удержался:

— Сергей, ты веришь в душу, и в духов огня. Разом?

— А во что верить? Я жил-жил и понял, что силы имею страдания людей укрощать. Силы, которые никто не объяснит. Никто не скажет, откуда они взялись и зачем даны, — Сергей хмуро усмехнулся. — Варианты от санитаров мне не слишком понравились. Тут любое объяснение сгодится. И в магию, и в душу, и в духов хочешь-не хочешь, а поверишь. Как это наукой объяснить?

— У Макса получается.

— Он верит в науку, — неожиданно мягко отозвался Сергей. — Именно верит. Каждый во что-то верит, так или иначе.

— Ага, и вот я верю, — вклинился Петр, — что если пойдем дальше, то рано или поздно вернемся в наше привычно краснодарское пекло, такое родное и прохладное. Не знаю, о каких вы духах и силах говорите, но у меня тут мозги уже плавятся.

— Ладно-ладно, идем, — я усмехнулся. — Осталось недолго.

Идти и правда оказалось не так долго до того момента, как ощущение близости Прохода стало совсем близким. Перевалив через очередной бархан, я с удивлением обнаружил впереди небольшую башню, поднимающуюся прямо из песка.

— Что это еще за диво? — Сергей недоверчиво рассматривал строение.

— Думаю, точка входа или что-то в этом роде, и, — я задумчиво осмотрел здание, — конечная точка нашего путешествия.

Совершенно точно — конечная. Об этом говорил небольшой, грубо сколоченный навес в тени башни. Сейчас там никого не было, но все же, если само строение, скорее всего, оказалось в пустыне именно из-за наличия рядом Прохода, то навес точно возвел кто-то из магов руками. Кто-то, кто бывал тут регулярно.

— Что ж, идем, посмотрим, кто в башне живет, — резюмировал Петр.

Но чем ближе мы подходили, тем яснее понимали, что это строение явно необитаемо. Если кто-то и жил когда-то здесь, то ушел. Входов внутрь башни, которая больше всего была похожа на водонапорную не было. Около кустарного навеса лежал ящик с инструментами — и больше ничего.

Проход в реальный мир привел нас к заброшенной водонапорной башне, находящейся, если верить навигатору, на окраине того самого поселка, где некогда родился Валентин Иванов. Вокруг пустырь с одной стороны и лесок с другой, по которому идет узкая едва протоптанная тропинка. Неподалеку журчала река. Место прекрасное но, увы, совершенно необитаемое.

Здесь не осталось ничего, что мне могло хотя бы намекнуть на то, кто и зачем похитил ребенка. В реальности в башню можно было попасть, но внутри оказалось пусто. Граффити, пара старых бычков — и все. Никаких следов обитания магов, никаких следов нахождения здесь девочки.

Я решил осмотреть башню снаружи, в надежде почувствовать хоть какие-то отголоски магии. Я почти растворился в окружающем мире в поисках нужных нитей, когда краем глаза уловил движение. С тропинки, идущей от местной лесополосы, к башне направлялась молодая девушка в черной футболке и таких же черных шортах. Ее внушительная копна волнистых волос рассыпалась по плечам, и одни эти волосы заставляли вспомнить виденную буквально час назад фотографию, присланную Никой.

Надежда, девушка Валентина. Ну или кто-то очень на нее похожий.

До башни девушка буквально бежала, но, когда изнутри показался рассматривавший до того граффити Петр, скорость сбавила. Ее тушь размазалась, да и выражение лица без всякого испорченного макияжа явно говорило о недавних слезах. Меня, Петра, и вынырнувшего из-за башни с другой стороны Сергея девушка осмотрела разом с удивлением и разочарованием.

— Простите, вы кого-то хотели здесь найти? — я осторожно сделал шаг вперед.

Попытка — не пытка.

Девушка вновь прошлась по нам взглядом. Потом с сожалением покачала головой.

— Я думала, что тут будет… Неважно. Извините, я обозналась.

— Я могу вам чем-то помочь?

— А вы кто и что тут делаете? — перешла она в наступление.

Пока я медлил с ответом, перебирая варианты, Сергей взял на себя объяснение:

— Так мы работники с водоканала, наемные. Вот осматриваем, может получится что починить или разобрать.

— Водоканала? — глаза девушки чуть сузились.

— Не совсем, но почти, — уточнил я, лихорадочно прокручивая в голове идеи, и выбирая что-то наиболее подходящее и труднопроверяемое. — ООО «Союз-водосеть», занимаемся экспертной инженерной, экологической и экономической оценкой самых разных коммунальных объектов. Здешний собственник нанял нас на первичный осмотр и фотографию сооружения, потом будем решать вопрос о дальнейшей экспертизе. Но, так или иначе, мы с коллегами должны все осмотреть, сфотографировать и потом начальству отчет сдать. Вы, кстати, не знаете, это все здесь давно заброшенным стоит?

Девушка руками развела.

— Наверное уже лет десять как, не меньше. Сначала унесли все, что можно было унести, потом иногда подростки здесь собирались, а потом Валентин… Неважно. В общем, этим давно не пользуются.

Я важно кивнул, и с не менее важным видом сделал несколько фотографий на смартфон. Потом еще несколько — показывая, как занят придуманной работой. Сергей что-то записывал в блокнот, — откуда только достал, из кармана, что ли? — а Петр с важным видом замерял какие-то размеры, причем пользовался при это он, судя по всему, утащенной из ящика с инструментами в пустыне рулеткой.

Девушка же стояла, просто наблюдая за нами, минут десять. Потом решилась и все-таки подошла ко мне, когда я, словно бы ища новый ракурс, приблизился к ней сам на пару шагов.

— Извините, я ваше имя не спросила.

— Валентин, — первое, что пришло в голову, ляпнул я.

По телу девушки пробежала дрожь.

— Вы меня извините, Валентин, — сказала она имя так, что всякие сомнения в том, была ли это Надежда, или нет, сразу отпали, — скажите, а эту башню, ее снесут?

— Не знаю пока.

Она чуть прикусила губу.

— Это глупо наверное… Но вы можете сказать, чтобы хотя бы подумали о том, чтобы оставить. Пожалуйста.

Видя замешательство на моем лице, самое натуральное, девушка продолжила:

— Вы извините. Просто тут… Мы с моим парнем познакомились. И время проводили. Он был вашим тезкой. Он нашел, говорил, какого-то друга, и они оба тоже тут зависали, но он и на меня время находил всегда. Мы тут часто бывали, и эта башня… Еще раз извините. Я подумала, как вас увидела, что это вы — этот друг Валентина, который на это место вернулся, и решила, что вы знаете, как Валя умер…

Последнее было сказано шепотом. И столько в этом было боли, что я неожиданно для себя взял девушку за плечо.

— Соболезную вашей утрате. Мне очень жаль, что это случилось, — я рискнул зайти чуть дальше. — Если вы опишете этого друга, то мы, когда придем сюда со следующей экспертизой, если его увидим, то дадим вам знать.

Девушка на миг прикрыла глаза, и потом покачала головой.

— Знала бы сама… Мы никогда не пересекались. Валя говорил, что у него лодка какая-то причудливая парусная есть, и что он умный человек, что много знает… А я как чувствовала, что вся эта дружба плохо закончится. Особенно когда Валя в последнее время говорил, что скоро мне покажет другой мир, что все рассказы про возможности йогов и святых — правда, и я сама это узнаю, а его друг нам поможет. Я Вале говорила, что надо с этой ерундой заканчивать, что друг его с этой лодкой странной на колесах вообще с ума сошел, а он не слушал…

Из глаз девушки начали течь слезы. Надежда отступила на шаг.

— Простите, пристала я к вам, — выпалила она, — хорошего дня.

Девушка развернулась и почти бегом устремилась обратно к тропинке.

— Ну и что со всем этим делать, — вздохнул я, рассматривая заброшенную водокачку.

На душе скребли кошки.

Сергей только развел руками.

— Здесь никаких следов нет. Ничего нет. Или все почистили, и так можно, или и не было ничего. Отсюда вон можно потом лыжи навострить, а со всякими возможностями пугать людей и подавно никто бы в сторону этого места и не посмотрел. Так что…

— Так что мы в тупике, — констатировал я, — обойти поселок сложно будет, он не маленький, но сейчас прогуляемся «в магазин», вдруг что углядим. Но, боюсь, наш таинственный друг Валентина, про которого известно только то, что у него есть странная лодка, вполне мог уже отправиться куда-то подальше отсюда.

— Увы, — Сергей мрачен.

— И тогда остается надеяться на то, что этот таинственный знаток пустыни еще попадется нам в руки. Или уберется прочь из края до того, как еще кого-то похитит.

Поселок мы все-таки обошли. Два раза, тщательно. Но ни я, ни Сергей никого не ощутили. Или «друг» Валентина пользовался амулетами, скрывающими его присутствие, или, что скорее, он и вовсе давно уехал куда-то в другое место. Я сам склонялся к мысли что товарищ Студента едва ли местный. Иначе Надежда бы его знала. В таком поселке все всех знают.

В итоге оставалось только вызвать такси да отправиться домой несолоно хлебавши.

— Шеф, — Петр рассматривал поле около остановки, где мы ждали обещанную машину от местного таксопарка. — А куда можно через наше море выплыть-то?

— Вот возьмем лодку и попробуем выяснить. А пока поехали домой.

Ублюдок-похититель скрылся и теперь продолжит вынашивать свои планы. Ну а у меня так-то завтра совещание с советом директоров по видеосвязи и тонна бумаг. Помимо еще и одного эксперимента, в котором Макс подсобить просил. И какой-то хитрый корм для свиней забрать у поставщика надо. И…

Черт с ним. Рано или поздно всплывает еще этот урод, никуда не денется. Или свалит подальше и перестанет быть моей проблемой. Хотя, признаю, шансы на последнее были невысоки.

Я, честно, хочу верить в то, что мы совершенно случайно натолкнулись всего лишь на сговор пары преступников, по воле судьбы получивших магическую силу. И младший из дуэта просто не справился со своим первым преступным замыслом, спас ребенка и погиб сам в драке со старшим. Вот так, без древних истин, которые обещали открыть этой Надежде, без задуманных кровавых ритуалов с участием детей и всего прочего. Просто преступная похоть и ничего больше. Хотя интуиция подсказывает, что шансов на столь простое объяснение совсем немного.

Ладно, поживем — увидим. Девочка спасена. Тело Студента найдено и передано семье. Ну а что касается моего участие в этом деле и всех этих картинок… Чему быть, тому не миновать и все такое.

Надо будет внимательно смотреть на все, что появляется на нашем портале о сверхъестественном. Если среди краснодарских одаренных и правда появился преступник, то он наверняка засветится где-то еще. Наверняка.

[6] Село неподалеку от Краснодара, расположенное рядом с лесным массивом.

Призрак прошлого

Несколько недель спустя

— Веня, как ты относишься к ремеслу охотника за приведениями?

Стоило вернуться с очередной деловой встречи, на деле бывшей не более чем бесполезной формальностью, чтобы обнаружить в гостиной Нику с Максимом перебирающими коллекцию DVD-дисков. Не мою коллекцию по большей части. Сейчас можно скачать все что нужно без всяких промежуточных носителей. Даже в нашем пригороде приличный интернет я провел сразу, как только не слишком жаловавший это техническое новшество отец дал добро, а было это еще на первом курсе. USB-модем — это хорошо конечно, но оптоволокно куда лучше, пусть за него и пришлось повоевать с родителями. Так что сам я дисками уже много лет не пользовался, и даже не знал, что среди них были коллекционные раритеты вроде, собственно, «Охотников за привидениями», чью обложку сейчас внимательно изучал Макс.

— Будь такая профессия реальной, я бы подумал, — я улыбнулся, — все зависит от зарплаты и рисков. А ты хочешь устроить кинопросмотр?

— Как вариант. Но вообще-то, думаю, мы с Никой нашли тебе что-то интересное, как ты любишь.

— Только не говори, что приведения реально существуют, ладно? А то мне придется покупать фургон и искать детали для сборки протонной пушки.

Ника усмехнулась, рассматривая сидящего около полки с дисками Бобу Фетта. Не настоящего, разумеется. Коллекционную фигурку.

— Такая пушка подойдет? — она кивнула на оружие охотника за головами.

— Нет конечно, это же из «Звездных войн» бластер. Ты что, их не смотрела?

— Да как-то не довелось. Точнее, я смотрела ту, где была пустыня и роботы какие-то, и гонки. Ерунда.

— Разумеется, ерунда. Приквелы очень на любителя, там надо смотреть четвертый, пятый и шестой эпизод. Милая сказка для всех возрастов.

— Ну ладно, — Никак ткнула на лежащие внизу стопки коллекционных дисков четвертый, пятый и шестой эпизоды. — Эти фильмы, что ли?

— Ага.

— А почему с четвертого? И почему тут графика хуже, чем в первом эпизоде, судя по картинкам?

— Потому что их снимали в восьмидесятых, а четвертый, он же, хронологически, — первый эпизод, даже и раньше, — несколько растерянно откликнулся Макс. — Лукас, режиссер, тогда и не планировал, что из его истории получится столько всего. Напомни как-нибудь пересмотреть эти фильмы. А насчет твоего вопроса, Веня — я призраков не видел. Настоящих в смысле, а не как продукт заклинания. И, собственно, вот, держи, — друг ради разнообразия протянул мне настоящую газету, а не сканированную статью из нее.

В колонке «Криминальный Краснодар» была обведена маркером небольшая статья.

— Ты читаешь желтую прессу? — я ткнул на призывно смотрящую с соседнего разворота полуголую барышню, сопровождающую своими формами статью с «жаренными» сплетнями о какой-то знаменитости.

— Нечасто, — Макс покачал головой, перебирая диски. — У тебя режиссерская версия всех частей «Властелина Колец» есть… Точно надо будет устроить киномарафон. Я не стал бы таким засорять мозг подобным чтивом, Веня, но на форуме зацепился за обсуждение одной школы. Упомянули, что недавно там кровь пролилась, вот и решил выяснить, что и как. И нашел это.

Я просмотрел глазами статью. Две недели назад в бывшей средней школе, уже три года как законсервированной и пустовавшей, получил травму головы несовершеннолетний Стас Костюков. Предположительно, кто-то ударил его тяжелым предметом по затылку. Увы, парень растерял всю память да и вообще серьезно пострадал, и ничего о том, кто на него напал рассказать так и не смог. И это было все, что по сей день было известно о деле. Ни улик, ни подозреваемых, ни мотива. Образцовый «висяк», который почему-то хотели вменить в вину не то системе правосудия, не то воспитательной системе, не то всем и сразу.

— Думаешь, это не бытовуха? — я со скепсисом просмотрел статью еще раз, и мельком глянул на любезно протянутый Никой планшет с обсуждением этого происшествия. — Наш похититель детей переключился на мальчиков постарше?

— Ну, Вень, я тебе не предсказать с хрустальным шаром, знаешь ли, — Макс рассматривал откуда-то у отца взявшуюся в коллекции «Нимфоманку». По моему лицу медленно начал расползаться жар смущения. Ничего такого, но все-таки… — Но из того, что мы накопали в сети, выходит, что буквально через полгода после закрытия бывшая школа начала обрастать нехорошими слухами. И про гиблое место, и про учеников и сторожа при переезде в подвале забытых и замурованных, и про всякие другие ужасы, которые только и ждут, чтобы вырваться и поубивать всех, кто подойдет близко. Туда даже местные детишки предпочитают не соваться, хотя охранника никто не ставил после того как все вывезли что хотели. Пустое здание без вахтера, но все равно все его десятой дорогой обходят.

— Вот как…

В таком месте и правда могло быть что-то интересное. Уверен, если бы завод Виктора был в черте города, про него такие же слухи ходили бы. Или какие похуже.

— А чего школу закрыли-то? Трагедия какая-то?

Ника покачала головой.

— Разве что бюрократическая. Там краевое начальство какой-то декрет начало федеральный реализовывать, и проверять, насколько под новые нормы здания всевозможных образовательных учреждений подходят. Вот этому и не повезло. Старое строение, неведомо как приватизированная в девяностые земля с парой непонятных построек прямо на территории, отсутствие возможностей расширения под современные стандарты. Да и комплектность что учеников, что педсостава была не лучшая, баллы по ЕГЭ не самые высокие. Так что в итоге оказалось проще все закрыть, а детей перевести в соседнюю школу, современную и недавно открытую. И, разумеется, такое объяснение никому не нужно, вот и ходит нехорошая слава по интернету, подогреваемая тем, что власти пока никак не решат что с законсервированным строением делать дальше.

— И пацан пострадал.

— Ага. Мы пару заметок об этом происшествии посмотрели, везде одно и то же — удар тупым предметом по голове, камнем или чем-то подобным, но никаких следов нападавшего и близко нет. Криминалисты вообще ничего не нашли и даже обвинения никому не предъявили. Ни свидетелей, ни мотивов, ни улик, ни даже орудия преступления. В итоге пока решили травмой по неосторожности признать, в теории парень мог неудачно упасть. Хотя буйные любители всяких заговоров уверенны, что там полтергейст есть. И собираются выбрать день и прийти в реальности обследовать школу. Вон, уже даты предлагают, — Ника указала на новые сообщения в обсуждении.

Я вздохнул.

— Как бы мы джинна из бутылки своим форумом не выпустили. Так-то все эти особо фанатичные любители неопознанного были по одному или небольшими компаниями, а теперь они могут общаться с единомышленниками…

— Но и мы можем их контролировать. Так-то, если надо, попробуем силой модераторов отговорить форумчан от этой затеи. Можно вкинуть опровержение какое-нибудь, боты-то есть, как и подставные профили, попробуем убедить, что нет ничего интересного. Но самим оглядеться не помешает. Даже если это дело никак не связано со смертью Студента и похищением девочки, все равно лучше выяснить, не причастен ли кто-то из наших.

Я кивнул. Если кто-то и правда там что-то магическое делал… То рано или поздно это выплывет наружу. Особенно когда речь идет о нападении на несовершеннолетнего. Хотя парню почти восемнадцать… Но тем не менее. На это пресса слетится как мухи на мед. И если это тот же маг, кто похитил девочку, то возможно в этой школе будут какие-нибудь улики против него. Следователи там работали наверняка, но и они не все видеть могут, особенно если кто-то что-то скрывал сверхъестественным образом.

— Хочешь, я поеду? — Ника с мечтательным видом рассматривала диск с «Кэрри».

Я вздрогнул, представив последствия.

— Ты серьезно?

— Безусловно. У меня сессия, но если речь идет о том, чтобы поджечь школу, пусть и не мою, то время я найду, как и силы.

— Кхм, — Макс строго посмотрел на сестру. — Кажется, мы это обсуждали.

— Ой, да не будь ты таким занудой, это здание все равно никому не нужно. Вон три года стоит.

— Ника… — Макс поднял палец в жесте, который мы с его сестрой равно терпеть не могли.

Знаю я этот тон. И этот Никин взгляд. Нужно срочно брать дело в свои руки.

— Так, Ника, давай договоримся — я сам туда съезжу и гляну что и как. А захочешь что-нибудь поджечь, то я сначала куплю десяток огнетушителей, а то в прошлый раз мы и правда чуть школу не спалили, и вовсе не пустую.

Все было — и задымление, и эвакуация… Хорошо, что ОБЖшник с трудовиком успели все огнетушителями потушить.

— Тебе что, своих файр-выступлений мало? — Макс рассматривал теперь «Городские легенды».

Ну откуда тут это?..

— Живой огонь с маскарадным не сравнится. Ну так что, Веня, идем?

Я тяжело вздохнул, игнорируя умоляющий взгляд рыжей бестии.

— Давай я лучше сам, хорошо? Я ценю твоюпомощь, но случайный пожар — не то, что нам нужно.

— Ну как знаешь,— Ника чуть поджала губы, явно недовольная таким исходом разговора. Потом заметила коробку у Макса в руках: — о, что это у тебя?

Ладно, надеюсь тут каких-нибудь домашних видео не окажется случайно…

Оставив рыжих разбираться с устаревшими способами передачи информации и их материальным воплощением, я отправился на поиски Петра. На удивление, на участке не было ни его, ни Рэйчел. Впрочем, стоило подойти к даче Сергея, как до уха донеслись звяканье кружек и смех из приведенного уже в более-менее приличный вид дома. Я почти решил, что ехать в школу придется в одиночестве, как Петр сам вышел на порог.

— Шеф, чай будешь с нами? Сергей самовар утром на барахолке купил, и я скажу — чай из него в разы лучше всего, что у тебя есть. Не в обиду, конечно.

Я помотал головой.

— В следующий раз. Я надеюсь, вы там только чай и пьете. Дело есть.

— Три минуты, шеф.

Три — так три. Я мог бы и сам поехать, конечно. Но все-таки если твой товарищ имеет возможность, скажем, дверь на бегу высадить, то это при отступлении из полной привидений школы может быть весьма кстати. Да и не слишком я любил в подобные места сам лезть, на деле. Одна голова хорошо, а две всяко лучше. Но Нику с собой брать и правда слишком рискованно, пожар в любом случае привлечет много ненужного внимания, и уничтожит все, что могло бы помочь понять правду о случившемся.

Надо отдать должное, Петр действительно через три минуты был готов ехать. Рэйчел, вышедшая с ним во двор, даже не подумала оказать мне хоть какие-то знаки внимания. Словно я и не хозяин. Взглянула с порога и вернулась к Сергею в дом. Уж не чаем ведь привлек псину, точно не чаем.

— Теперь сердце вроде как моей собаки принадлежит вам обоим.

Петр отмахнулся, залезая на водительское сидение внедорожника.

— Она просто привыкает к новому человеку.

— Ага. Сколько недель? И к тебе она тоже привыкает?

— Не, я ж кормлю ее почти всегда, вот она за мной и ходит.

— Ладно, давай начистоту — вы похитили сердце моего пса.

Петр улыбнулся.

— Да кто еще кого похитил. Рейч вчера Макарычу, петуху Сергея, почти весь хвост выдрала, как в курятник залезла. А потом сидит, облизывается, с перьями на морде, и смотрит так, что вот как ее ругать…

— Ну как-нибудь.

— Ладно, ладно. Куда едем-то?

— Где старая школа оставленная знаешь? Там недалеко от промзоны на Комсомольском[7].

— Сейчас узнаю, — Петр включил навигатор, — а что там?

— Призрак, нападающий на подростков. Если верить слухам.

— Призрак… Ну что ж, с призраками нам иметь дело еще не доводилось.

Краснодар, как всегда, тонул в пробках. Впрочем, что я еще хотел от вечера буднего дня? Этот город точно не был рассчитан на нынешнее количество жителей и нынешнее количеством машин. Увы, многие дороги просто нельзя было расширить, не снеся половину близлежащих к проезжей части зданий, а на это, разумеется, никто не пойдет. И, хотя в городе было и немало радующей глаз зелени, вечные дорожные заторы раздражали. Поэтому я и жил за рекой, формально даже в другом регионе. Иронично — хутор Ленина, до которого от города не меньше десятка минут езды, считался Краснодаром, а территории за Кубанью, до которых мост перейти — уже Адыгея. Вот так вот.

Промышленные районы не могли похвастаться ни своими большими размерами, ни какими-то масштабными предприятиями. Почти все или выехало за городскую черту еще до перестройки, или погибло в ее горниле. Догадываюсь, именно поэтому школа и была закрыта. Построенная явно для детей рабочих, сегодня она была затерта среди пустырей и остовов строений, некогда весьма функциональных, а теперь представляющих собой явную угрозу жизни и здоровью каждому любителю побродить по заброшкам, которых среди подрастающего поколения едва ли не каждый первый.

Здание было старым. Не просто полуразвалившимся бараком или отчаянно нуждавшейся в ремонте сталинкой, а не то заброшенной дворянской усадьбой начала прошлого века, не то памятником попытке нового режима насадить что-то прекрасное на свой лад из времен раннего СССР. Возможно, изначально здесь планировали возвести вовсе не храм знаний, а санаторий или дом отдыха. Но, так или иначе, сейчас разрушенные заводы обступали бывшую школу со всех сторон, а от ближайшего жилого дома дойти сюда, не переломав ноги на изобилующем ямами асфальте, было непросто.

Строение явно специально переоборудовали для проведения занятий. Старая часть бывшей школы была двухэтажной, с высокими потолками и вытянутыми окнами, украшенная небольшими барельефами в виде цветочных ветвей по фасаду. В былые годы к ней пристроили еще два корпуса, уже без всяких барельефов и украшательств, в одном из которых, судя по высоте потолка, располагалось что-то вроде небольшого спортивного зала, а второй, трехэтажный, ровными рядами окон выдавал наличие таких же рядов кабинетов внутри.

Вечерело, и отсутствие света вкупе с явно немаленьким возрастом основного, обращенного ко всем подходящим строения рождало смутные мысли разом и о призраках бывших хозяев этой земли, готовых отмстить всем, кто потревожит их покой, и о трупах несчастных детей, оставшихся в школе слишком в поздний час и не сумевших дать отпор лежащему глубоко в земле злу…

Я тряхнул головой, усмиряя воображение. Призраки — призраками, а нападение, хоть и было одно, вполне реально, и кто-то его совершил. Снаружи школа казалась необитаемой, но любопытство ее старая часть только распаляла. Чему были свидетелем эти стены до того, как отсюда ушел детский гомон, и чему — после?

Вон, в Круге кто-то развивал теории Вернадского о ноосфере. Интересно, тогда мы встретим призрак абстрактного Учителя? Хотя, если брать состав работников средней школы, то скорее уж Учительницы…

Ладно, в любом случае, стоило заглянуть внутрь.

Парадная массивная деревянная дверь была заперта. Петр приготовился было ее с петель снимать, но я его остановил.

— Подожди. Едва ли наш потерявший память Стас мог так же, но внутрь он как-то попал. И я хочу узнать, как он это сделал и зачем вообще залез сюда, коль местные это здание стороной обходят.

— Закладки искал? Или поспорил с кем?

— Все может быть. Но его вход найти все же нужно.

И долго искать его не пришлось. Стоило обойти здание, чтобы найти то, что я рассчитывал найти.

— Смотри-ка — все везде одинаково.

— Что, шеф? — Петр без труда заглянул мне через плечо, словно желая прямо сейчас обнаружить ответы на все вопросы об этом деле.

— Дети. И туалеты, — я показал на решетку у одного из металлопластиковых окон, на удивление, с вполне целым стеклом, как и остальные окна в здании. Точнее — на ее отсутствие. — По пожарной безопасности или чему там еще тут решетки не ставят обычно. Когда я учился — не ставили. У окон таких изнутри обычно нет ручек, их техничка носит и открывает когда нужно. Но для учеников вскрывать туалеты на первом этаже и выпрыгивать в окна под взгляды малышни — милое дело. И здесь так же. Это окно прикрыто, но не закрыто. Сейчас.

Я достал ножик и не без труда дотянулся до места, куда его можно было просунуть под нужным углом, и после некоторого усилия отжал створку. Так-то будь я повыше, было бы чуть проще. Но увы.

— Прошу, — я подтянулся на руках, не без усилий, признаю, и протиснулся в теперь открытое окно.

Мне с моим телосложением и в старших классах такой трюк давался без проблем, и сейчас мало что изменилось.

Петр посмотрел на меня и на окно с явным скепсисом.

— Шеф, я сюда не пролезу. Предлагаю все-таки вернуться к плану «А».

— Ага, разделимся, и будет как в плохих фильмах ужасов?

— Ну или мне придется все разбить.

— Ладно, ладно. Только аккуратно, а то если кто заметит и вызовет полицию, то придется врать о том, что на месте преступления делаем.

[7] Микрорайон в Краснодаре.

**

Петр кивнул и потопал назад, к главному входу. Мне, честно говоря, было несколько не по себе. Не из-за специфического запаха, существовавшего даже в неиспользуемых туалетах, и не из-за ситуации как таковой. Но я все-таки приблизил в собственном сознании для себя вокруг синие нити магии. Так, на всякий случай. Что-то тревожило. Это «что-то» нельзя было толком описать, но все-таки.

В заброшенной школе, казалось, никого не было. Ни звуков, ни шорохов, ни голосов. Хотя крышку от унитаза я все-таки подвесил рядом в воздухе, мало ли. Если что — метну в призрака. Или не в призрака.

Сейчас тут было пусто. Но здесь бывали. Это было легко понять просто присев на корточки у окна, через которое я залез. Под ним лежала самая обычная оконная ручка, спрятанная в оголившийся из-под отвалившейся штукатурки кирпич. Интересно, этот тайник времен работы этого храма знаний, или уже после ее закрытия появился? Второе вернее, вряд ли кто-то в самом деле бы кирпичи долбил в туалете начальной школы пока тут дети были.

Рядом послышались шаги, гулко отдававшиеся в пустом здании. Я перехватил поудобнее крышку, передвинув ее так, чтобы висела за входом. Так, чтобы вошедший не увидел, а то объясняй потом, как такой фокус провернул.

Шаги приближались.

Сейчас человек покажется из двери…

— Шеф, идем, я кое-что интересное нашел, — Петр, появившийся из дверного проема, зыркнул на крышку, которую я остановил в опасной близости от его головы. — Нет тут никого. Тихо, как в склепе.

— Хорошая метафора. Ладно, идем.

Подвешенную крышку я взял с собой. Так, на всякий случай, все равно сейчас мне это было несложно делать. Петр окинул мое оружие взглядом, хмыкнул, но от комментариев воздержался.

Человека-гору заинтересовал кабинет, расположенный буквально через три помещения в ряду напротив того самого туалета, куда я проник. В небольшой рекреации, так знакомой мне по школьным годам, было пусто, тихо и пыльно. Стоило подойти ближе, и заинтересовал этот кабинет и меня, ведь именно на нем была бумажка с печатью и подписью от кого-то из полицейских чинов.

— Место преступления.

— Ага. И здесь не заперто, — Петр указал на замок.

Дверь держалась лишь на бумажке. Щеколда была просто вырвана с мясом. Замок кое-как приладили на место, но и только.

— Ничего себе, — я осмотрел получившуюся конструкцию. — Выходит, ее просто кто-то на себя рванул, так?

— Ага. Впрочем, наших с тобой способностей тут не надо, — Петр усмехнулся, постучав пальцами по дереву. — Замок сам по себе хлипкий, а дверь старая. Дергали сильно, но, думаю, если даже Серого попросить как следует, то он справится, хотя, может, и не с первой попытки.

— Серого?

— Сергея.

— А. Рад, что вы поладили.

— Он нормальный мужик. Особенно когда сбрил бороду и прекратил прикидываться волхвом. Из сельских, рукастый, мы с ним уже почти закончили вашу экостанцию возводить, скоро можно будет отдыхать там.

— Надо и правда лодку взять и сплавать подальше в море. Ладно, потом. Давай посмотрим что там, на месте нападения жуткого призрака. Руками лучше ничего не трогать.

— Я тоже сериалы по телевизору смотрю, шеф, не беспокойся.

Я аккуратно потянул на себя дверь. Не руками, а лишь касаясь синих нитей. Если следствие продолжится, не стоит оставлять улики, а то еще как обвинят…

За дверью — пустой класс. Мебели тут почти нет. Несколько поломанных парт валялись в дальнем углу, и несколько стульев расположились неаккуратной кучей почему-то около места, где должна быть доска. Самой доски не было, ее сняли и перевезли куда-то, в отличие от пособий. Алфавит на всю стену, оставшийся, кажется, с советского времени, никто не трогал, и выглядел он довольно-таки пугающе на фоне отсутствия привычного школьного интерьера и общей обстановки помещения. Некоторые куски наборного пола оказались вырванными из своих мест и разбросанными под окнами, в том числе и рядом с большим темным пятном, выделяющимся на побеленном подоконнике.

— Здесь его и нашли, верно? — Петр осматривал пятно.

— Да, похоже на то.

Увы, в прочитанных мною материалах не было большого количества подробностей. У отца были знакомые в полицейских верхах, но их по такому случая явно не стоило волновать, так что приходилось обходиться немногими открытыми источниками информации.

— Думаю, именно поэтому его вообще нашли. В окно кто-то заметил, когда мимо проходил, насколько я помню. Нашел не то алкоголик местный, не то дворник, но он точно не причем, полиция проверила. Увы, пока непонятно, что парень тут делал.

Я в некотором недоумении оглянулся по сторонам, пытаясь найти ответ на свой вопрос. Честно говоря, я думал, что когда окажусь на месте нападения, то как-то все само собой понятно станет. Как в детективах, что по телевизору были. Но — увы. Никаких светлых идей, одни догадки. Курил что-то запрещенное, и это забрали полицейские? Но почему тогда нет в отчетах? Журналисты бы это мигом раскопали. Пришел подумать о вечном? Знал что-то про эту школу или считал себя виноватым в чем-то и приходил на место давнего происшествия? Кто его знает.

Но, в любом случае, оставался вопрос — почему начальная школа? И зачем было замок из двери вырывать? Хотя ладно, тут все понятно — как бы он иначе вошел? И ведь не сентиментальные же воспоминания о прошлом этого парня привели сюда, иначе бы замок был наверняка вскрыт, а не варварски сломан…

— Думаю, он хотел через окно вылезти, — Петр указал на несколько едва различимых, словно от ногтей, параллельных царапин на решетке у окна, самого близкого к пятну крови, — здесь-то ручки изнутри есть.

Я прищурился, еще раз оглядывая помещение. Вырванные куски пола. Стулья с одной стороны, стол с другой. Около окна и рядом с ним внизу побелку в некоторых местах как будто бы что-то сковырнуло в сторону. Словно ураган тут пронесся.

Скорее всего, Петр прав. Стас этот хотел покинуть здание. Это кажется логичным — кабинет недалеко от туалета-выхода, но дверь открывали силой и наверняка в спешке… Кто-то погнался за ним. Этот кто-то явно приближался, и парень попробовал выйти более коротким путем, чем заходил. Вот только решетки на окнах кабинета ему помешали, и преследователь его догнал. Но где он был до того, как сюда прибежать? Кто ударил парня? И чем — тоже вопрос. Если верить журналистам, речь шла не то о камне, не то о кирпиче, но орудие преступления не нашли. И если тут была драка, а по следам — должна была быть, то почему никто ничего не обнаружил?

Ладно, один известный сыщик говорил: «Ищите мотив». И тут варианта два — или парня без памяти и еще не понятно без чего оставил кто-то, кто его тут ждал, или он просто оказался не в том месте и не в то время. Но, так или иначе, причина явно находилась не здесь. Этот кабинет стал финалом истории, но никак не ее началом.

— Надо понять, откуда он пришел. Может сообразим, от кого он мог так бежать, что вместо возвращения через туалет предпочел пытаться железную решетку сломать, — задумчиво проговорил я. — Даже если он и правда убегал от призрака или еще чего-то в ужасе, то нам нужно найти, откуда эта погоня началась. И, быть может, мы найдем преследователя. Если полицейские ничего не обнаружили, то искать придется очень тщательно.

— Все кабинеты на первом этаже закрыты, шеф. Я пока шел — обратил внимание. Здание скорее законсервировали, чем совсем бросили. Да и опера все-таки на несовершеннолетних стараются не оплошать, думаю, они нашли бы что-нибудь, будь оно рядом, и бумажку бы свою повесили.

— Тогда пошли наверх для начала, а там посмотрим. Возможно дело и правда в одаренном.

Мы решили начать обход школы снизу вверх. Наверное, из чувства противоречия стандартной логике. Но, в конце концов — почему нет? К тому же, если парень чего-то испугался настолько сильно, что вломился в закрытый кабинет, то, на мой взгляд, начнись погоня на втором этаже — попытался бы со второго и выпрыгнуть, высота-то небольшая и решеток нет. Я вот прыгал, и не раз. Когда силы обрел, конечно. Такое себе объяснение направлений поиска, но лучше, чем ничего.

Увы, на третьем этаже в этом корпусе нас постигает неудача. Все двери закрыты, и даже если за какой-то из них и должно было быть что-то интересное, то на открывание всех наугад времени уйдет куча. Сначала надо попробовать другие варианты. Например, поискать еще один сломанный замок.

Второй этаж встречает нас той же картиной, какая была и на третьем. Запустение, пыль, таблички с номерами и названиями кабинетов. Разве что цветков в горшках не хватает, наверху-то пара засохших фиалок была.

Ладно, можно попробовать поискать счастья в старой части здания, авось там найдем что-то интересное. А потом тогда уже можно подумать о массовом взломе дверей в поисках улик.

Перейти в старый корпус можно как раз на втором этаже нового по длинному коридору, тоже вмешавшему в себя ряды кабинетов, и это мы с Петром и делаем. Коридор без окон и источников света вынуждает достать телефоны с фонариками. Тут все то же самое, что и везде: ряды дверей с казенными табличками, пыль, все закрыто, вот только…

«Вот только» остановило меня на выходе в старый корпус, у крохотного узкого окошка. Остановило в момент, когда мелькнувшее смутное наблюдение оформилось в явный факт.

— Так, пошли назад.

— Нам в любом случае назад, лестницы-то тут нет…— откликнулся Петр.

— Не в этом дело. Смотри.

Я подозвал Петра и повернулся, указывая на то, что привлекло мое внимание. Мы стояли в темном коридоре. Сзади — кабинеты истории, химии и обществознания. Слева — книгохранилище, справа — кабинет завучей. А по центру — стена.

— Смотреть на что? — с некоторым недоумением спросил Петр.

— В тот-то и дело, что не на что. Здесь книгохранилище, а библиотека сама где, она ведь рядом обычно? И где дверь напротив кабинета химии, промежутки-то равные? Если с одной стороны три двери, то и с другой три должно быть, разве нет?

— Думаешь — магия?

Я кивнул. Стоило понять, где и что нужно искать, как чужие нити силы, синевато-зеленоватой, стали хорошо различимы. Расплести их оказалось нетрудно — куда проще, чем даже старые, еще не привязанные к вещам творения Макса.

— А маг-то наш тот еще недоучка, — хмыкнул я и кивнул на появившуюся дверь. — Посмотрим, что он тут спрятал.

Я взялся за ручку двери, самой обычной, такой же, как все остальные в этом крыле. Коснулся гладкого, отполированного сотней детских ладоней дерева… И в этот самый момент соседняя дверь кабинета завучей сорвалась с петель и рванулась в мою сторону.

Телефон выпал из рук, и в темноте я скорее ощутил каким-то шестым чувством перемены в синих нитях, чем увидел движение глазами.

Но отпрыгнуть успел.

— Твою мать!

Петр, в отличие от меня ничего не ощущавший, кинулся в сторону в тот момент, когда из кабинета в него вылетел стул.

Телефон валялся на полу, и еще работающий фонарик теперь освещал очень небольшое пространство. Но мне он не был нужен. Не сейчас. Я и так чувствовал то, что выбиралось из двери совсем рядом. Аляповатая конструкция из кирпичей, половиц, обломков стульев и столов, старых книг и бог знает чего-то еще была странным творением безумного магического гения. Сине-зеленые, беловато-стальные и сине-фиолетовые полосы-нити окутывали это существо, формируя три больших узла, поддерживающих этот магический «феномен» целым.

И, кажется, не просто поддерживающих, но и подпитывающих его желание уничтожить незваных гостей. В меня полетело сразу три тяжеленых на вид книги.

— Давай на свет! — Петр в последний момент успел увернуться, и летевшая в него столешница с грохотом разлетелась на куски, врезавшись в стену рядом.

Мы бросились прочь из коридора. Я только и делал, что дергал синие нити, сбивая с курса летящие в спину снаряды. Последней тварь запустила в нас, кажется, «Войну и Мир», отразить которую я не смог и пребольно получил толстенной книгой в плечо.

Благо, до освещенного закатным солнцем места слияния двух корпусов было недалеко.

Существо, двигавшееся за нами по темному коридору, униматься явно не собиралось. Теперь я ловил на щит из синих нитей летящие из коридора вещи. И надо признать, скорость полета все увеличивалось. Магический конструкт приближался, продолжая обстрел.

— Что это за штука? — Петр вырвал дверь ближайшего кабинета и теперь закрывался ей, словно щитом.

— Понятия не имею, но оно создано магией.

— Можешь разрушить?

Треск дерева дал понять, что «баррикада» Петра атакована чем-то тяжелым.

— Могу, но мне нужно время и возможность сосредоточиться.

— Давай. Твою мать!

Потоки разноцветной силы начали тянуть дверь из рук Петра. Теперь создание магии не просто швырялось вещами, но и протянуло вокруг себя десятки щупалец к самым разным предметам, которыми молотило во все стороны.

Тварь выплыла на свет, и я с трудом подавил желание бросить все и сбежать: на одном из таких вот «щупалец» болталась выдранная откуда-то с корнем батарея. И сейчас этой батарей тварь намеревалась атаковать Петра. Тут никакой щит не спасет.

— Берегись!

— Вижу, — его спокойствию я завидовал.

Петр рванул дверь на себя. Напряжение магии вокруг резко скакнуло, но вложенных в конструкт сил не хватило для сопротивления усиленному даром движению. Вместе с дверью, в которую тварь впилась аки в законную добычу, человек-гора вырвал из конструкта державшую эту дверь «щупальце», в последний момент уворачиваясь от батареи, пролетевшей над головой.

— Лови, тварь, — Петр размахнулся отвоеванной дверью и ударил как следует скопление враждебных предметов школьного интерьера.

Магия-магией, а простая сила сработала. Я увидел, как часть плетений ослабла, нарушая равновесие структуры этого существа, и рванул на себя чужую магию, разрывая один узлов. Больше уничтожая, чем распутывая. Часть твари осела на пол грудой хлама. Это, и только это, спасло меня от знакомства с чугунным радиатором, который, резко изменив траекторию, врезался в стену прямо над моей головой, выбивая пыль и каменную крошку. На три бы сантиметра ниже, и…

Петр ударил дверью по твари вновь, на сей раз без успеха. На его оружие было жалко смотреть — десятки крутящихся камней и книг уже превратили дерево в решето. Батарея врезалась в дверь, разламывая ее остатки на куски с жутким треском. Тварь вновь замахнулась, опуская чертов радиатор прямо на беззащитного Петра, и…

И я успел разорвать разом два узла, выжигая на то все собственные силы. Мир вокруг на секунду расплылся предобморочной пеленой, но в вертикальном положении я все-таки остался, в отличии от смертоносной конструкции , которая развалилась на куски с жутким грохотом.

Я закашлялся от поднявшейся пыли.

— Шеф, ты как?

Я потер плечо. Вот написал бы Толстой сочинение поменьше…

— Жить буду плохо, зато недолго. Но такой трюк я не повторю в ближайшую неделю так точно.

— Возвращаемся?

Я провел рукой по лицу. Крови из носа, верного спутника перенапряжения, нет. Хорошо, а то потом Макс с меня не слезет.

— Пока нет, надо все-таки узнать, что за той дверью спрятанной было.

Ничего, как оказалось. Почти ничего. Кто-то на месте бывшей библиотеки оборудовал что-то вроде тайного убежища. Притащил оставшийся целым стеллаж, поставил книги, положил пару пледов… Вот только, судя по следам пыли, здесь уже несколько недель никто не появлялся.

— Смотри, шеф, — Петр указал на сложную пентаграмму в углу в круге из свечей, — работает?

— Нет, — я на пару секунд прислушался к миру вокруг и с уверенностью покачал головой. — Или сила выветрилась, или и не работала никогда, что вернее всего.

Я сделал пару фотографий, может Макс что скажет по рисунку, и бегло просмотрел книги на полках. Часть из них оказалась явно из местной библиотеки. Побитые жизнью, но вполне годные к использованию. Русские народные сказки, пара учебников из начальной школы, физика, биология, информатика, откуда-то взявшийся словарь иностранных слов… Никакой логики и никакого смысла. Кажется, кто-то просто поставил сюда все, что нашел в помещении более-менее целым. Единственным интересным уловом была выпавшая из книги по каким-то продвинутым математическим задачам страница явно из другого, куда более нового, судя по цвету бумаги, учебника, исписанная к тому же формулами на полях от руки мелким убористым почерком. Под одним из пледов обнаружился оставленный кем-то рисунок, неплохо выполненный, и в довольно мрачных цветах. Кто-то изобразил в специфической технике рыцаря, смотрящего на замок под луной вдалеке.

— Математик и художник, увлекающийся пентаграммами самого дурного толка, — пробормотал я, рассматривая улов. — Интересно. И непонятно.

— Ну нападавшего мы нашли, шеф, — донесся из коридора голос Петра, не ставшего участвовать в перебирании книг.

Я забрал рисунок и формулы, пледами стер пентаграмму — еще найдет кто, и прихватив и свечи, и пледы, из самой простой, кстати, ткани, пошел к Петру.

Мой товарищ копался в оставшемся после уничтожения магического конструкта мусоре. И вовсе не безрезультатно.

— Смотри, — Петр указал на кусок кирпича, покрытый засохший кровью, и на куски деревяшек от пола рядом с ним, — думаю, за пацана мы отомстили.

— Но не тому ублюдку, который все это сделал.

В душе поднималась волна злости. Каким кретином надо быть, чтобы создать такую тварь и оставить ее без присмотра? Или этот Стас был кем-то вроде испытания — получится или не получится? Девочку-то спасло лишь вмешательство Студента, а тут вмешиваться было некому…

Я не встречал еще того, кто столь легко создавал оружие магическими силами. И теперь не был уверен, что смогу остаться хладнокровным глядя на использующего так свой дар.

Был ли Стас магом и смог увидеть то же, что и я, или просто сообразил, где должна быть дверь, и нащупал ручку? Не так уж и важно. Важно было то, что существо свое дело сделало и втянулось обратно, словно и не было ничего. Мы, двое взрослых обладателей дара, и то едва с этой тварью совладали, а это был просто мальчишка…

Я сжал и разжал кулаки. Ублюдок.

— Ладно, осмотрим все еще раз, и если ничего не найдем, то, думаю, стоит возвращаться домой.

Ничего интересного, кроме тотальной разрухи в кабинете завучей, где вырваны даже кирпичи из стен, мы с Петром не находим.

**

Обратно я возвращался уже не так бодро и без всяких попыток вылезть в окно. Через парадный вход и никак иначе.

Домой мы добрались уже затемно. Петр ушел к себе, а меня ждал на кухне Макс, медленно поглощающий какую-то кашу.

— Ты уверен, что это съедобно?

— Да, но в холодильнике есть для тебя пицца. И котлеты. Сергей передал, они у него хорошо вышли.

— Он в курсе, что предполагается, что я его кормлю, а не он меня?

Макс усмехнулся.

— Кажется, он наладил поставку яиц местным, раздумывает о расширении курятника и считает себя обязанным за все это.

Я только глаза к потолку возвел.

— Ладно, рассказывай давай, Вень. Выглядишь ты как после мясорубки.

— Да и чувствую себя так же. И вот почему…

Рассказ занял всего пару минут. Хотя Макс задумался после него надолго. По крайней мере, я и пиццу, и котлеты успевал прикончить, и чая выпить, а он все ложкой в каше возил с отсутствующим видом.

— Макс, ты там как? — я все-таки решился прервать размышления друга.

— Думаю, — резковато бросил он, — думал, точнее, ты меня сбил.

— Извини.

— Пустое. Я попробую выяснить с чем вы столкнулись. Дашь мне формулы и фотографии пентаграммы?

— Не вопрос. Но в любом случае я смогу быть вменяемым не раньше чем завтра, — я потер ушибленное плечо.

— Разумеется. Руку не хочешь показать Сергею?

— Да нет, там синяк один. Просто устал за сегодня.

Макс кивнул, забирав листы и загрузив себе пересланные мной по мессенджеру фото.

— Доброй ночи.

Я отправился к себе. Спать, все остальное — завтра утром.

**

Утро наступает в полдень. Точнее, чуть раньше, но с чистой совестью перенеся все важные и не очень дела на завтра, я просто валялся в кровати, даже не пытаясь дотянуться до ноутбука. На деле не хочется вообще ничего. Такая вот плата за магию, что сказать. У каждого откат, или следствие предельного напряжения при использовании дара, проявляется по-разному. Меня вот превращает в депрессивную развалину, которой неохота вылезать из постели.

«Как встанешь — заходи в гости. Есть новости».

Сообщение от Макса. Как знает, что я проснулся. Или и правда знает?

Несмотря на желание провести в спальне весь ближайший день, любопытство все-таки победило, и из кровати я вылез. И не зря. Макс сидел у себя с крайне довольным выражением лица.

— Кофе будешь?

Я поднял бровь.

— Ты же его не пьешь?

— Так я и не собираюсь, — друг пожал плечами. — Я ведь тебе предлагаю.

Чашки и чайник Макс у себя держал. Правда, заваривал он чаще каши свои, но сейчас и пакетик три в одном нашелся, и не один.

— Давай.

К кофе прилагался и несколько расплавившийся сникерс. Я не сдержал удивления, и Макс усмехнулся в ответ.

— Ты так на меня смотришь, словно я Дед Мороз с подарками. Я что, тебя раньше после перерасхода сил не видел, что ли?

— Спасибо. Ты говорил, что есть новости.

Дешевый кофе так себе, как и подтаявший шоколад. Но все равно мир становится чуть ярче.

— Ага, — Макс развернулся на кресле к распечатанной фотографии пентаграммы. — Начну с первой. Этот рисунок — полная ерунда. Взят он из одной известной нам с тобой книги по оккультизму.

— О. То-то я думал, что это таким знакомым и таким и бесполезным казалось.

— Ты наверняка эти узоры помнишь. Мы даже как-то сами их рисовали, даже пытались улучшить — но ничего из этого не вышло.

— Но тварь в школе-то создали.

— Создали. И более того, из того что ты описал и что я накопал за ночь — создатель был не один. И я не думаю, что он тот же маг, кто похитил ребенка. Здесь работали несколько волшебников, и не самых умелых.

— Разные потоки магии?

— Да. И не только, судя по твоему описанию. Я бы сказал — разное мышление. Ну и самое банальное — столько силы вбухать в такую штуку и маскировку на двери повесить примитивную, с который ты и не напрягся? Если кто-то сам такого конструкта собрал, он бы и прикрытие получше сообразил. С девочкой ведь и комар носа не подточил. Нет, думаю, это коллективное творение, причем молодых магов. Даже у нас с тобой получалось силу вливать в совместные плетения. Помнишь Бэтмена?

Я усмехнулся.

— А как не помнить? Наш первый и последний эксперимент на ниве оживления предметов. Три дня подготовки, почти две недели откисания после, изуродованная дорогущая коллекционная фигурка, и потом я с трудом эту сбежавшую от нас тварь из-под кровати силой достал, когда этот Бэтмен окончательно запугал кота своим бросанием других игрушек во все стороны. Между прочим, уронил две маминых вазы и отцовский двадцатилетний коньяк.

Макс усмехнулся.

— Ага, я помню твою истерику из-за того, что твой отец отобрал все гаджеты.

— Ну так не я ж уронил!

— Ладно-ладно. В общем, я думаю, что тут в чем-то похожая идея. И то что ты принес, этот рисунок и формулы… Скажем так, в формулах я не все понял, но предполагаю, что их написавший хорошо разбирается в математике, причем высшей, и пытался как-то ее к познанию окружающего и наших сил применить.

— Как ты.

— Ага. Но картина и пентаграмма с этим как-то не вяжутся. В них другое мышление. Ну, точнее, если бы я был тем, кто писал формулы, то рисовать я бы так точно не стал. Тем более это все-таки не просто рисунок в порыве чувств, здесь и стиль, и рука привычная чувствуется. И ты говорил, что магия в конструкте была разных цветов.

— То есть рисовал профессионал? Мне показалось, что все проработано неплохо, — я потянулся за вторым любезно поданным Максом пакетиком дрянного кофе. — Думаешь, кто-то из педагогов, не нашедших новую работу, развлекается? Я почти уверен, что школу убежищем не случайно выбрали, наверняка это кто-то из тех, кто или там учился, или работал.

Макс кивнул.

— Это наиболее вероятно. Для таких экспериментов, как мы с тобой сами знаем, нужно комфортное место. Своя среда. И для этого бывшая школа хорошо подходит, особенно если знать как туда попасть и найти возможность отпугивать людей от своих творений. Ты говорил, что при взгляде на здание становится жутковато, и я думаю — это чувство было результатом слабого внушения. Потому в школу никто и не лез раньше. Кто-то нашел способ отвлекать людей от этого места, но на одаренных вроде тебя и Петра внушение не полностью подействовало. Может пригодиться для охраны Проходов, если узнаем, как это сделали.

— И плод такого вот эксперимента напал на подростка, — злость прорвалась в слова. — Подростка, который знал, как в школу попасть, несмотря на все внушения. А если бы убил? У нас есть минимум два идиота, едва не угробивших человека, так? Теперь осталось найти их среди педагогов или детей, кто на первых-вторых курсах университетов, или в старших классах учится. Не пятиклассник-вундеркинд же эти формулы из высшей математики писал.

— Едва ли пятиклассник, ты прав, — Макс выглядел задумчивым. Очень задумчивым.

Я прищурился.

— Выкладывай, что у тебя на уме.

Друг чуть склонил голову, покачиваясь туда-сюда на кресле.

— Веня, скажи, что ты намерен делать, когда поймаешь тех, кто создал конструкта?

Я тяжело вздохнул. Знал бы я сам…

— Есть большое желание треснуть промеж ушей чтобы о своих экспериментах навсегда забыли. Но, увы, магию я отнимать не умею. Так что сдам Марине, пускай она с ними и разбирается. Для чего-то нужна же ее организация, не только же с Кирой ссориться и задания мне подкидывать. Пусть Алекс свои таланты применяет на всю катушку. Сдал бы в полицию, но, боюсь, без отпечатков и мотива они вряд ли слушать будут, да и риск большой, если вдруг реальная история выплывает наружу, то плохо всем будет. И так полиция чудом не активировала эту дрянь, после которой о сокрытии нашей магии можно было забыть. Нам крупно повезло. Но ты ведь не просто так спрашиваешь? — я прищурился, разглядывая друга.

Макс выглядел бледнее обычного, с покрасневшими глазами и видом человека, всю ночь обдумывавшего что-то действительно важное.

— Не просто так, — друг еще несколько раз крутанулся на стуле. Потом остановился и посмотрел мне в глаза. — Я хочу, чтобы ты их выслушал до того, как сдавать Кругу.

Я скрестил руки на груди.

— Ты что-то нашел. И это что-то мне не понравится.

— Да нет, Вень. Просто вот скажи мне, чтобы ты сам думал и чувствовал, если бы мы с тобой, скажем, весь свой план с Корсаковой воплотили в жизнь с подобным результатом?

— Нашел что вспомнить… — я поморщился.

Гордиться мне в этой истории точно было нечем.

Это было в одиннадцатом классе. Корсакова, или Крысакова, или просто Крыса, вела у нас химию, и вместо того чтобы дать возможность нормально готовиться к ЕГЭ, завалила заданиями и контрольными даже тех, кто намеревался после выпуска забыть ее предмет как страшный сон. У меня выходило в четверти два. Тогда мы с Максом много времени проводили за исследованиями своих едва появившихся сил, да и я сам, например, готовился сдавать литературу с историей, и этим предметам уделял все внимание. В общем, мой подростковый разум родил план. Простой, и как мне казалось — гениальный. На большой перемене, когда Крыса пойдет в столовую на первом этаже из своего кабинета на втором, нужно было толкнуть ее магией так, чтобы она свалилась с лестницы. Небольшая месть, перелом и больничный. На замену бы вышла Марина Николаевна, которая у нас вела в восьмом, и с которой у меня было неплохое взаимопонимание, и я бы исправил свои оценки.

Макс пытался сначала меня остановить, потом понял, что это бесполезно, и взялся страховать на случай, если что-то пойдет не так. Предложил сделать что-то вроде амулета чтобы Крыса себе шею не свернула. Что-то даже считать пробовал…

В общем, на мое счастье, я получил по следующий контрольной по химии «отлично» на одной удаче и пара в четверти маячить на горизонте перестала. Так что мы вдвоем перешли к плану «Б»: учить все как следует и писать шпоры получше. Хотя бы по химии.

Сейчас я понимаю, что юношеская порывистость и мстительность, уж больно я Крысу не любил за то что она мое курение недолгое предкам сдала, едва не стоили мне свободы, а не лучшему педагогу, но ни в чем чудовищном не виновной женщине — здоровья, и, быть может, и жизни.

— Не думаю, что конструкт был создан убивать, — друг чуть склонил голову, по-прежнему смотря мне в глаза.

— Ага, только по голове батарей погладить, — я взгляд не отводил.

— Веня…

— Хорошо. Я выслушаю, — Макс, на самом деле, редко о чем-то просил. И я не всегда соглашался на его просьбы, хотя на деле обычно они были разумными.

— Я о большем не прошу, — друг чуть улыбнулся. — Если делом займется Круг, то обратного хода уже не будет. Ни для кого. В общем вот, — он протянул мне листок с распечатанным скриншотом.

— Ты в курсе, что можно просто показать на мониторе?

— Мне так удобнее.

На распечатке была картина. Очень и очень похожая на ту, что я нашел в заброшенной школе. Тут, однако, замок был разрушен и горел, а рыцарь сидел на коленях, рядом с трупом коня. Но техника рисовавшего была узнаваемой.

Подпись гласила, что изображение было связано с выставкой талантливых художников пятой школы.

— Вот ты к чему все это…

— Или этот рисунок там оказался случайно, или, Веня, Кругу сдавать придется детей.

Я тяжело вздохнул. Это несколько меняло дело.

— Десятый класс. Это шестнадцать лет. Дети…

— Дети, Веня. Мы с тобой были старше в истории с Корсаковой.

Я еще раз вздохнул.

— Ладно. Но прежде чем будет кого сдавать их еще найти надо. Сейчас же каникулы уже начались… Ты как получил изображение?

— Прогнал через поисковик то, что ты мне дал, да и все. Пришлось чуть покопаться в результатах, но все-таки улов того стоил. Так-то, кстати, выставка эта была приурочена к концу учебного года, так что может и висит эта картина еще в школе.

— Может быть. Ладно. Дашь амулет, скрывающий наши силы? Вы его вроде доработали же с Сергеем.

— Без проблем. Придумал что-то?

— В общих чертах. Да и, думаю, если бы я был подростком, чье заклинание покалечило сверстника, то точно сбежал бы подальше при малейшем намеке на появление рядом другого мага.

— Если понять, что это именно маг появился… Мы вон с тобой сколько кумекали.

— Ага. Но не всем же быть такими толстолобыми.

Макс порылся в столе и достал из небольшого резного ящичка две маленьких серебряных пластины, побольше и поменьше, на кожаных шнурках.

— Тебе самому они чужие силы видеть помешать не должны. Но если решишь ты или Петр с ними на шее использовать дар — выгорит без возврата, придется новые делать, а это не быстро.

— Да я вроде как не драться иду… Спасибо, Макс.

— Всегда пожалуйста.

Петр обнаружился загорающим у бассейна.

— Готов съездить в школу?

— Что, опять?

— Да нет, — я усмехнулся, — теперь не в заброшенную. Официально и с маскировкой сил.

— Хорошо, шеф. Несколько минут.

Мне тоже нужны несколько минут. И чтобы себя в порядок привести, и чтобы с бухгалтерией все согласовать.

План прост и магии не требовал.

Школа работает, я проверил. Там есть функционирующий пришкольный лагерь, так что должны быть и сотрудники. И когда молодой меценат, желающий получить субсидию от края и заодно материально помочь школе в обмен на выставку в своем офисе и офисах партнеров приглянувшихся картин учеников придет с деньгами, то его хотя бы выслушают. А там по обстоятельствам посмотрим

Тем более что, судя по фотографиям, которые пришлось искать отдельно из-за того, что Макс не дружит со ссылками, на той выставке и правда были недурные работы. Попробую под видом желания индивидуального заказа выйти на автора полотна, названного «Цена войны» явно в попытке смягчить провокационную тему.

На деле реализация плана не подкачала. Первая часть про мецената, по крайней мере. В школе, с которой Виталий успел договориться буквально за пятнадцать минут, меня ждала заведующая учебно-воспитательной работой. Суровая на вид дама налила весьма безвкусного чая и, узнав о моих намереньях и о готовности оказать официально финансовую помощь, расплылась в улыбке.

— Если вы хотите работы вживую посмотреть, то они у нас в холле висят, Вениамин Дмитриевич.

Я едва не вздрогнул от такого обращения. По имени-отчеству… Хотя, наверное, я сейчас, глава солидной фирмы, в дорогом костюме, с квадратным личным помощником и потенциально большими спонсорскими возможностями казался ей выходцем из мира, куда простым завучам средних школ путь закрыт. Сколько в поведении Инны Дмитриевны, которая была по совместительству педагогом-психологом, было искренней радости за учеников, получивших возможность быть признанными за пределами школы, а сколько предвкушения от открывающихся финансовых перспектив, понять было сложно. Но, по крайней мере, насколько я мог судить, она была из того типа людей, для которых корысть не была единственным жизненным мотивом.

В школе без школьников было непривычно пусто, хотя и атмосфера здесь была довольно-таки теплая. То тут, то там — картины, цветы в нарядных горшках, у входа вон диванчики вместо привычных мне жестких лавок, приятный мягко-зеленый цвет стен.

Полтора десятка картин обнаружились в холле на первом этаже. Надо признать, в реальности они казались на порядок лучше, чем на фотографиях в иллюстрации к статье «Наши таланты».

— Мы стараемся поощрять детей, увлеченных чем-то кроме классных занятий. Школа — это одно, но в жизни пригодятся разные вещи, и, не попробовав — не узнаешь, к чему душа лежит, — охотно пояснила Инна Дмитриевна, видя мой интерес к выставке. — У нас ИЗО ведет Александра Василевская, сильный педагог и большой энтузиаст своего дела. Она своим примером увлекает детей, кружок ведет. И вот в качестве итога проделанной работы она и организовала эту небольшую выставку, чтобы дети не только для родителей и самих себя рисовали. Она же привлекла и Наталью Кузьмину, она у нас в родительском комитете, а сама журналистка, попросила хотя бы немного осветить нашу инициативу за пределами школы. И вот, как оказалось, не зря. Конечно то, что младшие школьники нарисовали, пока лишь проба сил, но у тех, кто постарше, есть очень талантливые работы.

Я остановился около картины с мрачным замком. Вблизи она производила еще более удручающее впечатление. Я словно чувствовал исходящую от нее боль и тоску, заключенную и всамом сюжете, и в цветах, и в каждом штрихе руки, создававшей это полотно. Казалось, в ней даже был легкий флер ярких нитей. Впрочем, это ни о чем не говорило — такое я видел и раньше в некоторых произведениях искусства.

— Не всякий педагог возьмется выставить такую работу, — я старался говорить аккуратно, не желая привлекать лишнего внимания к своему истинному интересу. — Очень экспрессивно, хотя мне такой стиль по душе. У меня нет способностей к искусствам, хотя рисование всегда привлекало. Потому, когда увидел в интернете пост с выставкой, то подумал, что коль у меня есть возможность, то я могу поддержать тех, кто в художествах куда талантливее. Может быть, кто-то решит потом рисовать на заказ или поймет, что это — его призвание.

Инна Дмитриевна чуть поджала губы.

— Это Екатерины Икиной работа. Честно признаюсь, у нас с коллегами была долгая дискуссия о том, стоит ли ее вообще выставлять, но в итоге эта картина здесь. Катерина — сложный ребенок, она талантлива, но учится плохо. Сложная ситуация в семье, перевод из старой школы, где у нее были друзья, а теперь остались только Воросов да Мирин, такие же белые вороны. Да и сама она на контакт не идет, особенно в последнее время. Я хотела ее пригласить к нам в лагерь, но Катерина наотрез отказалась, хотя в прошлом году она тут половину лета провела. Икина не любит академическую живопись, хотя педагог ее говорила, что Катерина задания по классике выполняет хорошо, просто не нравится ей это. И когда речь о выставке зашла, Икина долго противилась, но потом принесла эту работу. «Цена войны». Мы думали, что может и не нужно это детям видеть, но, с другой стороны, она в это душу вложила, видно ведь…

— Да, — я кивнул, признавая очевидное. — Сильная работа. Мрачная, но искусство и должно ведь вызывать эмоции, верно? Если автор работы согласится, то я бы повесил ее в своем кабинете. А вот эту, — я указал на рисунок клоуна, явно выполненный со старанием, но кем-то точно не старше десяти лет, — в бухгалтерию. Они оценят.

Инна Дмитриевна ответила мне короткой вежливой улыбкой.

Бумажные формальности заняли почти час. И это при том, что согласовывать все до выплат и прочего будут еще долго, но, благо, нужное я выяснил. Теперь осталось получить согласие участников, все подписи, дождаться выхода директора школы с отпуска…

Все это мелочи. Спонсорскую помощь удержу со своей «зарплаты» в течении полугода, все равно на жизнь хватает, а тут пусть и дальше развивают художественное направление. К тому же есть у меня пара партнеров, которые вполне могут заинтересоваться таким подходом к искусству. Есть что-то в этом… Искреннее, что ли?

И, самое главное, у меня теперь было имя. Одно — и целых три фамилии. Забавно, что гугл знал Павла Мирина, неоднократного победителя всевозможных олимпиад, найденного мной в разделе «Гордость школы». Когда есть фамилия, искать нужную информацию куда проще. Третьего, Воросова, найти правда не удалось, но, думаю, имеющихся данных мне хватит для следующего шага.

**

Найти в соцсетях Екатерину Икину оказалось не слишком сложно. Она подрабатывала рисованием на заказ, и я не без труда, но все же уговорил ее встретиться вечером в кафе неподалеку от школы. Планировал и обговорить детали, да и эскизы показать. Была у меня одна идея… Давно была, каюсь. Я тоже книжки читаю и фильмы смотрю — в свободное время, разумеется.

Тем более что собственные попытки любого художества у меня правда заканчивались неизменным провалом. Ника рисовала неплохо, но терпения у нее вечно не хватало на то чтобы довести дело до конца. А я давно хотел себе изображение с одним персонажем из книги, прочитанной в юности и познакомившей меня с книжными волшебниками. Собственный, уникальный рисунок. Хотел, и деньги были, но руки никак не доходили заняться реализацией этого желания.

Ну и подтвердить свои догадки личным знакомством стоило. Все же пока я не увижу Екатерину, то ее рисунок в том библиотечном «логове» будет просто рисунком там, не более. Нужно прояснить все прежде, чем окончательные выводы делать.

Честно говоря, я думал, что девушка не придет. Испугается, особенно если и правда причастна к ранению Стаса. Но она все же пришла на место встречи, хотя и не одна, а с двумя парнями, которые не очень умело пытались делать вид, что никак с Икиной не знакомы. Одного из них я узнал — Мирин, худой интеллигент в очках, тот самый победитель математических олимпиад, чье фото было в сети. Третьим был какой-то патлатый неформал в майке с говорящей надписью «Ave Sata», черных штанах и берцах, способных вызвать зависть у любого металлиста. Девушка же производила впечатление представителя кого-то из вымершей уже тусовки готов. Хотя Катерина и старалась держать себя в руках, но все же поминутно озиралась по сторонам, была бледна, что черная одежда и распущенные густые темные волосы немало так подчеркивали, и, судя по не слишком умело замаскированным синякам под глазами, — давно испытывала проблемы со сном.

Вот такая вот компания. И еще, — и на этом моменте у меня начал дергаться глаз, — они, все трое, без сомнения, были магами. И все трое выглядели так, что «виноватые» было бы самым нейтральным описанием, так что и без дополнительных вопросов было очевидно, кто создал мусорную тварь в заброшенной школе.

Екатерина вообще, казалось, вот-вот могла расплакаться, даже просто обсуждая детали заказа. Она старалась держаться спокойно, обговаривая пожелания и рассматривая фотографии моих собственных художественных потуг, но получалось у нее это, честно говоря, из рук вон плохо.

— Я думаю, что смогу реализовать задумку. Только, боюсь, на это понадобится не меньше недели,— подвела художница итог нашей встречи. — Я обычно беру задаток в треть суммы.

— Не вопрос, — денег у меня было достаточно.— Возможно, на материалы нужно больше?

— Нет, нет. Это уже включено в предоплату.

— По рукам. Можете писать мне на тот аккаунт, с которого я общался с вами. Я могу вам как-то помочь? — решил бросить я пробный шар.

Зря. Девушка застыла, напрягаясь всем телом.

— Пр…простите?

— Извините, наверное, это не мое дело, просто вы выглядите расстроенной, вот я и спросил.

— Нет-нет, ничего такого.

Напряглись и парни, «случайно» занявшие столик рядом. Настолько, что я ощутил явное движение магии. Сине-зеленой. Интересно.

— Извините еще раз, — я мягко улыбнулся, — это, правда, не мое дело. Если вам достаточно полученной информации…

— Да, этого хватит. Не буду вас задерживать, — Катерина чуть ли не вылетела из кафе бегом, торопясь уйти.

Даже не заказала ничего. А ведь я честно был готов заплатить. Парни, сидевшие за соседним столиком, переглянулись между собой, и «интеллигент» Мирин кивнул, показывая своему спутнику последовать за расстроенной девушкой. Хм, а ведь если они и правда на нас похожи, он тут самый спокойный. Местный Максим, что сказать.

Я набирал сообщение: «Подойдешь в кафе?».

Петр остался наблюдать из авто. Так, на всякий случай, все-таки едва ли Катя стала бы говорить с нами обоими разом, но и приглядеть за местом встречи стоило. Забавно что и парни разделились — Мирин остался сидеть за столиком и следить за мной. Интересно.

Краем глаза я заметил массивную фигуру Петра, приближавшуюся к входу в кафе. И Мирин его тоже увидел и напрягся. Павел явно пытался понять, было ли мое внимание к собственному телефону связано с появлением столь внушительного человека в заведении.

У него почти получилось разобраться. Нити магии вокруг натянулись непривычными мне цветами. А ведь не боится использовать дар против другого человека…

Я передвинулся поближе к пытающемуся казаться бесстрастным парню и мысленным приказом отключил амулет, скрывавший меня от обнаружения другими магами. Павел застыл на месте, глупо моргая. Я чувствовал неспешно оплетающую его тело серо-стальную магию, которую быстро использовать он просто не мог, хотя и пытался.

— Успокойся, я не намерен причинять вред, — я говорил негромко, стараясь не привлекать ненужного внимания. Решат еще, что я тут к малолетним пристаю. — Сядь рядом, есть разговор.

Павел сглотнул и перевел взгляд на меня. Медленно. Очень медленно. Парень был белым, как полотно, и явно был на грани между обмороком и истерикой. Хотя и держался.

Петр встал рядом, отрезая путь к бегству.

— Сядь, я не кусаюсь. Пока.

Парень несколько раз моргнул, словно надеясь, что я исчезну, потом еще раз сглотнул и словно во сне перетек на место, которое совсем недавно занимала Катерина.

— Вениамин, — я протянул руку. Больше для порядка, чтобы пацан хоть трястись перестал. — А это — Петр.

— Павел, — он медленно пожал нам руки своей подрагивающей ладонью.

— Давай сразу, — я поймал его загнанный взгляд. — Да, вы не единственные. Да, я в курсе о Стасе и вашей игрушке. И нет, я не намерен выносить никаких решений до того, как не узнаю всю историю целиком, возможно где-то в ином месте, где нас не услышат. Я могу рассчитывать на твое здравомыслие?

Надо сказать, парень после этих слов побелел еще больше. А я думал — некуда уже. Но посидев так почти с минуту он все же себя в руки взял и даже на вид чуть успокоился.

— Лучше не здесь. Пойдемте во двор, тут недалеко, там никого.

— Хорошо. Лимонад будешь?

Парень вздрогнул и рассеянно кивнул, что-то строча на телефоне. Ладно хоть сбежать не пытается, а то лови потом его с подельниками по городу…

Петр забрал по пути на выход лимонад, расплатившись карточкой, и Павел, понурив голову, повел нас и правда во двор неподалеку. Его товарищи не пытались напасть или как-то вмешаться. Наверняка следят откуда-то, но, видимо, боятся все ухудшить и на рожон не лезут. Что ж, пускай.

В дальней части довольно уютного дворика, за детской площадкой, достаточно далеко от дома для того чтобы наш разговор даже из открытых окон слышно не было, стояла пара старых лавочек под каштаном. На них мы и расположились.

— Это я виноват. Андрей и Катя ни при чем, я это сделал и мне отвечать.

Я отпил лимонад и протянул парню его бутылку.

— Павел, я рассчитываю на твою честность. А сейчас ты врешь. Я прекрасно знаю, что вы все втроем вливали силы в конструкт. Все трое. И я хочу услышать правду. Я все равно ее узнаю, так или иначе. Расскажи, что произошло.

Парень протер очки краем рубашки. Он полноват и сейчас сильно потел не то от жары, не от страха, не то от всего сразу.

— Ладно. Я должен был понимать, что было бы нонсенсом иметь силы нам одним во всем мире. Должен, — Павел сделал глубокий вдох и тяжело выдохнул. — Я… В общем это была моя идея. Собираться в библиотеке. Мы втроем учились там. В одном классе, общались. Потом перешли вместе в новую школу, деваться-то было некуда, нашу-то закрыли, никто нас не спрашивал… И там в нашем новом классе мы были единственными новичками. Общались теперь чаще, это сблизило, к тому же Катя, она… В общем у нее сложная семья, и ей было неоткуда ждать помощи. Мы старались держаться друг за друга. А потом… В общем Андрей, он понял, что может больше, чем другие. Похвастался нам. Мы, и я, и Катя, понятно, хотели сами так же… И получилось. Когда я понял, что мы отличаемся от всех вокруг не только тем, что из старой школы, то предложил развивать это…Что бы это ни было. Старую школу даже и не охраняли, и я предложил собираться там, в библиотеке, где мы раньше часто бывали, каждый по собственным причинам. У нас получилось отпугивать людей, у Андрея выходило. Никто не приближался к нам, даже пьяницы. Мы замаскировали вход в библиотеку и проводили время вне школы там. Так было… проще. Но потом этот урод Костюков объявился снова.

— Объявился снова?

Павел с грустью кивнул.

— Он учился в старой школе с нами. На класс старше. И почему-то решил, что Катя должна быть его девушкой. Не слушал уговоров, не понимал слова «нет». Они с Андреем даже сцепились пару раз. Стас отстал после своего переезда год тому. А пару месяцев назад объявился. Стал следить за Катей, караулил у дома, звонил на телефон, в мессенджеры писал с фейков, а она деньги рисованием не только для себя зарабатывает, просто заблокировать все не вариант. И ничего не помогало. Образы отпугивающие от Андрея его не брали, я ничего не придумал… В общем, Стас узнал, что мы собираемся в школе. И начал требовать показать, что мы там делаем. Становился все назойливее. И мы решили сделать что-то, что могло бы припугнуть его, если он решит перейти к более… Решительным действиям. До этого наши… Создания были просто одноразовыми заклинаниями левитации, привязанными к разным объектам, ради того чтобы пугать прохожих, хотя на деле пугать никого и не пришлось, хватило образов, что Андрей ставил. Но тут мы решили объединить силы, желания, и…

Павел сглотнул.

— В общем, Катя, она сильная, просто… Просто иногда ей сложно с собой справиться.

— И она влила в конструкт слишком много чувств.

Павел кивнул.

— Мы быстро потеряли над ним контроль. И развеять не смогли, только привязали к кабинету завучей, рядом с библиотекой, чтобы не бегал по школе. Несколько раз пытались сломать, на нас-то он не нападал сам, хотя и защищался, но не вышло ничего. Решили, что подумаем каждый сам над проблемой, привязали его активацию на дверь, чтобы точно не ушел никуда, и пошли домой.

Павел сделал несколько глубоких вдохов.

— Я… Я думаю, что все из-за двери. Я привязал заклинание к ней, и Стас, он, думаю, решил проникнуть в школу, узнать, что мы делаем, или искал Катю. Он, думаю, понимал, что дверь библиотеки исчезла. Или, может, на него вообще иллюзия не подействовала, в теории это могло случиться, воспоминания оказались сильнее обмана… Я… я не знаю, — Павел еще раз глубоко вздохнул и начал медленно протирать очки. — Я несу ответственность за произошедшее. Я подговорил Андрея и Катю на эксперименты, и я оставил это… существо там, и случилось то, что случилось. Мы не хотели причинять никому вред, но это произошло.

Пацан сгорбился, словно став на порядок младше, и закрыл лицо руками. Он не плакал, но все же выдержка Павла явно не была безграничной. Впрочем, чтобы сделал я, если бы убил Корсакову своей не случившейся чудом выходкой? Или не убил, но разрушил бы ее жизнь причиненными травмами?

Я побарабанил пальцам по лавочке.

— Ладно. Зови сюда своих друзей, у меня есть что сказать вам всем.

Павел обреченно сглотнул, но не спорить не стал и просто достал телефон.

Как я и думал, и Екатерина, и Андрей ждали где-то рядом, потому что подошли они почти сразу.

Я представился еще раз, представляя и сидящего рядом Петра. Все трое подростков разместились на скамейке напротив. Катерина, кажется, была близка к тому чтобы заплакать, а Андрей, хотя и держался воинственно, сам был готов или лезть в драку или бежать на край света.

— Заказ в силе, — я послал короткую улыбку девушке и после постарался вернуть себе серьезный вид. Усталость после вчерашней драки в школе сказывалась, но было то, что нужно сделать. — Итак, господа. Давайте я начну коротко: ваш поступок — идиотизм. Вы выпустили из бутылки джина и не сумели его засунуть обратно. Тяжело ранен человек, каким бы он ни был. Человек, не способный противостоять вашим силам.

Катерина уткнулась в плечо Андрею и начинала тихо плакать.

— На ваше счастье больше никто не пострадал, никто ни о чем не узнал, а ваше художество в итоге стало безопасной грудой мусора. Собственно, как вы могли понять — вы не одни. После падения метеорита магия начала проявляться, но мы знаем о ней немного и Хогвартсов не существует. Увы, у нас нет возможностей разом найти всех магов, и большинству приходится постигать свои силы самостоятельно. Вот номер главы Круга, самого крупного объединения магов в городе. Скажете, что от меня, — я достал специально для этих целей распечатанные визитки. За свой счет, кстати. — Правда, хочу предупредить, что если вы расскажете ей о том, что случилось, я не могу дать гарантии ее, — и Алекса, что важнее, — полной лояльности, даже несмотря на ваш малый жизненный опыт и юный возраст. Есть из магов еще Кира и ее банда байкеров, — у Андрея загорелись глаза. — Вы молоды, но, думаю, она постарается найти вам место. Правда, контингент подле нее соответствующий, — и еще одна визитка. — Ну и собственно, у меня есть несколько знакомых магов и еще один Затронутый, и вы, если хотите, можете рассчитывать на нашу помощь, поддержку и знания. Мы когда-то сами постигали свои возможности в одиночестве, и не обходилось без провалов, увы. Но, так или иначе, жизнь ваша и жить ее вам. Вот мой номер, — третья визитка перекочевала в руки Павла. — Решайте, что будете делать дальше. Думаю, я сказал и так достаточно для первого знакомства, — я поднялся на ноги, — удачного вечера.

От долгого разговора у меня разболелась голова. Сказывалось вчерашнее перенапряжение. Оставив притихших молодых людей переваривать услышанное самостоятельно, мы с Петром отправились к машине. Пускай сами решают что и как, я все что мог — сделал. кто может — пусть делает лучше, да и все.

После суеты прошедших суток хотелось покоя.

Уже приехав домой и съев безвкусную быстроразогреваемую овощную смесь с прекрасными колетами, я обнаружил на телефоне сообщение.

«Надеюсь, я не ошибся номером. Это Павел Мирин. Вениамин, если вам когда-нибудь будет удобно найти время на то, чтобы ответить на наши вопросы, мы были бы очень благодарны».

Ну что ж. Это были выматывающие пара дней, но небессмысленные хотя бы.

Небольшой перерыв

Через три дня

Ника сидела у бассейна в цветастом купальнике и задумчиво смотрела на проплывающие облака.

— У тебя разве не сессия? — удивленно спросил я.

Поплавал с утра по холодку, называется. И вышел ведь в одних плавках же…

— И тебе доброго утра, Вень, — Ника скользнула по мне взглядом и продолжила как ни в чем не бывало:— мой экзамен в полдень. Если мое присутствие тебя стесняет, то я уйду.

— Все нормально, я просто не ожидал кого-то встретить тут в такую воскресную рань.

— Макс спит, а Петр с Сергеем уже ушли на ваши работы у реки. И лодку понесли туда. Ты купил?

— Ага. Кстати, ты не против, если вечером к нам придут двое юношей и девушка? Одаренные.

— О. Эти самые молодые люди, чей призрак чуть вас с Петром не убил?

Ника чуть подвинулась, продолжая следить за мной взглядом. Нельзя не признать, что сейчас, настроенная относительно миролюбиво, сестра Макса была как-то первобытно красива. Она всегда была такой, на самом деле, но чаще всего эта красота была надежно спрятана под броню из ярости, порывистости и деятельной активности, в которой не было места любованию и вообще всему прекрасному.

— Не призрак, а конструкт. И не «чуть не убил», а заставил немного повозиться.

— И у тебя все еще огромный синяк на плече.

Я скривился. Что есть — то есть, сейчас его не скрыть футболкой.

— Небольшое недоразумение.

— То есть ты думаешь, что вас от детей спасать не нужно будет? — Ника приподняла бровь в издевательском жесте.

— Речь идет об обмене опытом, а не о выяснении кто круче.

— О, а я думала, что у вас, мальчишек, выяснение «кто круче» просто основная и единственная форма коммуникации.

— Язва.

Ника усмехнулась. И продолжаила уже более серьезным тоном:

— Веня, почему я должна быть против? Это ведь твой дом, и ты волен приводить сюда кого пожелаешь.

— Но я живу тут не один. И — ты знаешь прошлое этих ребят, и я пойму, если ты не захочешь общаться с ними. Это я обещал им помощь, а не вы все.

Ника отмахнулась.

— Любить их меня никто не заставляет, но отказывать в знакомстве просто так глупая идея. Правда, не знаю, насколько я сама буду им интересна. Я не маг, и то, что я делаю, никак не смогу объяснить. И научить кого-то делать так же не смогу. Но отворачиваться, особенно от тех, кто еще школу-то не закончил, из-за прошлого жестоко и недальновидно. У каждого из нас есть ошибки. Если ты считаешь, что они не захотят тут разнести все, то пусть приходят. Даже интересно, чем сейчас живут школьники.

— Ника, у тебя с ними разница сколько, — семь лет? Живут они тем же, чем и мы, это ж не дети малые.

— Пф. Веня, ты глубоко заблуждаешься. Вспомни себя в десятом классе и то, как ты на тогдашних студентов и выпускников вузов смотрел. Ага, вот то-то же, — Ника явно подметила мое выражение лица. Она вообще неплохо все подмечает. — Это с возрастом нам чужие прожитые лета становятся до лампочки, но не в шестнадцать, знаешь ли. Так что будешь для них мудрым наставником, по крайней мере поначалу уж точно.

— Кто, я?

— Ну не Сергей же.

— Та там кто у кого учиться будет, знаешь ли.

— Да неважно. Ты старше, ты много знаешь о нашем небольшом мирке фриков с силами доктора Стрэнджа, так что будешь мудрым наставником. Пару часов, дней, а то и лет.

Спорить с ней было бессмысленно, так что я подумал и все-таки залез в бассейн. Холодно. Приятно-холодно, а не противно-холодно. Отличная температура воды в сочетании с пока еще полным отсутствием утреннего зноя. В последние время погода у нас скакала от «ненормально жарко для конца мая» до «ненормально холодно для конца мая», но, если верить синоптикам и моим предчувствиям, сегодняшний день обещал не впадать ни в ту, ни в другую крайности. Хорошо, а то чертово переутомление без приятных и ярких впечатлений растягивалось на недели, таковы уж особенности моих сил. А найти приятные и яркие впечатления когда с кровати вставать не хочется — та еще задача. Но, признаю, тот факт, что Павел и его друзья предпочли все-таки пойти на контакт со мной, а не с Кругом или Кирой, самолюбие тешил. Но пока одного этого для того чтобы прогнать желание навечно поселиться в спальне перед ноутбуком с каким-нибудь легкомысленным сериалом не хватало. Что касается их прошлого… Что ж, тут Ника права — прошлое не должно мешать будущему. Еще бы до них самих это как-то донести…

После нескольких заплывов, пусть и коротких, все-таки бассейн был маленьким, последние остатки какого-то муторного сна окончательно испарились из разума.

Я отжал начавшие лезть в глаза волосы, выбившиеся из хвоста, и повернулся к Нике, пока не выходя из воды. Оперся о край бортика и просто наблюдал за ней с этого необычного ракурса.

— Если хочешь — привлеки к работе с форумом молодежь, они-то с интернетом считай с рождения, может что подскажут или увидят. И в этом нет никакой магии, но ты понимаешь все в том, что происходит по ту сторону экрана, а я вообще ничего. Как и Макс. Как и Сергей. И Петр.

— Ты так забавно мне льстишь, — Ника потянулась, словно кошка. — И, признаю, слышать это приятно. Хотя форум я лишь модерирую и допиливаю по мелочи, код-то чужой по большей части.

— Я не смог бы и этого, — я не без сожаления выбрался из бассейна. Есть еще дела. — Для меня все сложнее «Ворда» уже кажется чем-то из другого мира, а про то, чтобы писать что-то на английском, а потом раз — и сайт появился… Это и есть магия.

— Не прибедняйся, ты во всех остальных офисных программах нормально работаешь. Я ведь не расстраиваюсь из-за того, что не смыслю в продвинутом налогообложении или претензию в арбитражный суд написать не могу.

— Но ты форум администрируешь и нашла людей для его написания, доделываешь то, что нужно, а для меня это — темный лес. И это точно круче, чем составлять исковые заявления или читать налоговый кодекс. Я ни в том, ни в том не соображаю и вообще только бумажки подписываю.

— Веня, у тебя опять кризис профессионального самоопределения? — Макс, позевывая, выходит из домика и сам направляется к бассейну. — Или это последствия утомления?

— Я тебя разбудил?

— Я достаточно рано лег, так что все в порядке. Да и разбудила меня в большей степени физиология, — Макс со смешком уселся на дальний лежак в тени. — Так твоя избыточная рефлексия имеет причину?

— Она всегда имеет причину, — вот любит Макс все красивыми словами называть.

Даром что сам психологию в университете не прогуливал безбожно, в отличие от меня. Да и вообще умный.

— Веня позвал к нам своих новоявленных падаванов, а теперь переживает, как мы с тобой перенесем с ними знакомство, — Ника не стала ходить вокруг да около.

— А, — Макс кивнул, кажется, больше своими мыслям. — Новое поколение. Хотя и мы тут не сильно-то старше, но, с другой стороны, уже прошли этап развития лишь в своей небольшой компании, так или иначе. Я рад, что ты их не сдал Кругу.

Я плечами пожал.

— Я дал контакты. Они выбрали сами.

— Ты дал выбор. Это уже немало. Ты знаешь, что многие не сделали бы и этого, и были по-своему правы.

Знаю. Как знаю и то, что мать Стаса, каким бы он ни был, не заслужила проходить все круги ада для выздоровления ставшего инвалидом сына. Я осторожно покопался в его деле. Да, хулиган. Да, Икина даже заявление о приставаниях писала, правда без толку. Но все же… Ладно.

Попытаюсь дать шанс этим ребятам стать лучше и не повторить своих ошибок, как бы это пафосно не звучало. Все равно прошлое уже не изменить.

— Все ошибаются. И, увы, иногда от наших ошибок страдают другие, но это вовсе не значит, что нужно на себе навсегда крест поставить. Зря ты, Веня, переживаешь, — Макс растянулся на лежаке, меланхолично рассматривая проплывающие по небу облака. — Все нормально будет. Нам бы кто в их возрасте предложил помощь — счастливы были бы от любых знаний и любых советов.

— Пожалуй.

— Так что присмотримся друг к другу и будем учиться взаимопониманию.

И Макс, надо признать, оказался совершенно прав. Ребята приехали к назначенному времени, и, несмотря на некоторую неловкость, по крайней мере не выглядели напуганными настолько, насколько в прошлый раз.

Хотя первое знакомство и несколько скованное, но в целом все прошло действительно неплохо. В какой-то момент общий разговор за одним столом, — без алкоголя, нечего плохой пример подавать, — распался на множество маленьких. Павел довольно быстро нашел общий язык с Максом, а вот я вообще перестал понимать то, о чем они ведут речь. Сергей — тоже, судя по выражению лица, но ему это, кажется, вовсе не мешало. Андрей не отходил от Катерины большую часть вечера, но в какой-то момент Ника, сидящая вместе с нами, утащила по-прежнему крайне расстроенную девушку куда-то прочь, сославшись на женские дела. Андрей, помаявшись, все-таки решил не догонять пассию и, хотя и не без некоторого недоверия, начал осторожно делиться своими мыслями со мной и Рейчел. Наши с ним силы в чем-то похожи, как, думаю, в чем-то мой дар похож и на дар художницы. Выяснилось, что Андрей тоже владеет телекинезом, пусть и куда хуже, чем я, но зато он умел внушать простые образы, — именно так маскировал дверь. Интересная тактика, я никогда не пытался сам такое сделать. Как-то больше сосредотачивался на том, чтобы решать проблемы на месте или словами, или кулаками иногда, или, если уж нужно было — то и магией. В целом его плетения мне понятны, хотя и модифицировать их под себя так, с наскока, пока не вышло, только повторять получилось.

Зато в вопросах «решения проблем» с помощью того же телекинеза мне самому есть что показать, хотя и не научишь ничему толком за пару часов. Но хоть есть шанс, что в следующий раз их творение батареями кидаться не будет.

Ближе к девяти ребята засобирались домой. Родители и все такое.

Ника, кстати, с «женского разговора» вернула Катерину куда менее грустной и более задумчивой. Поразительно, если учесть, что ее товарищам, судя по всему до того, никак помочь справиться с чувствами не удавалось. О чем они там говорили — не о платьях же? Женщины…

— Ладно, господа, я создам общую беседу в мессенджере, так проще будет. Если что нужно — обращайтесь, — я записал номера ребят.

Проще будет все-таки во многих вопросах писать всем сразу, а не через Павла общаться.

— Ага, я вам права админов дам, — Ника подмигнула. — Почитайте на досуге о мистических местах города, да и вообще народ на форуме интересный, возможно там кто-то еще из наших или ваших ровесников найдется.

Все трое кивнули. Все как один выглядели задумчиво, что, в целом, меня лично радует. Лучше задумчивые на вид, чем разочарованные.

Попрощались мы не как хорошие друзья, но, по крайней мере, как неплохие знакомые.

Андрей, большой любитель всего мистического, воодушевился, когда узнал чем мы занимаемся в сети. Кажется, несмотря на полную бесполезность его собственных оккультных познаний, которую сам парень признавал, работать с магией через все эти пентаграммы, стихии и эгрегоры ему было проще. Впрочем, я сам несколько лет после обнаружения дара искал все что можно в «настоящем» оккультизме, но толку — ноль. Но, как я понял, и Андрей, и Павел еще и в компьютерах неплохо разбирались, так что идея создать и расширять место для объедения всех слухов и сплетен о сверхъестественном пришлась им по нраву.

— Возможно, в следующий раз встретимся ближе к морю, — когда мы остались в привычной компании я стянул с чьей-то тарелки ароматный кусок нетронутого шашлыка. — Все вместе.

Макс склонил голову.

— Ты что-то задумал.

— Как всегда, — усмехнулась Ника. — Но я совершенно точно не против такой задумки.

— Если море будет не Белым.

— Макс, ну это была шутка.

— Мы туда прилетели, между прочим. Я честно сидел с завязанными глазами весь полет, гадая об обещанном морском сюрпризе, и что — Архангельск?

— Признай, что тебе понравилось.

— Вы говорите как два влюбленных друг в друга голубка, вы в курсе? — Ника широко улыбнулась.

Я чуть шашлыком не поперхнулся, а Макс, кажется, покраснел до корней волос.

— Ника!

— Да шучу я, — всплеснула руками эта ведьма. — Просто старая семейная пара. Но прости Макс, боюсь, я когда-нибудь заставлю тебя ревновать.

— Ника! — на сей раз мы с Максом выпалили это одновременно.

Рыжая подмигнула.

— А что, прекрасное завершение прекрасного вечера. Эти дети, надо признать, и во мне самой будят ребенка.

— Как будто он в тебе засыпал, — проворчал Макс.

Ника лишь обворожительно улыбнулась.

— Я спать. Счастливо оставаться, мальчики. И жду следующего нашего уикенда.

Одержимость

Через неделю

Я шел к бассейну, неся в одной руке тарелку с тостами, а в другой — чашку с кофе. Мозг никак не хотел пробуждаться, намекая, что вчера не нужно было сидеть с проверкой рабочих отчетов до полуночи.

И ничего не предвещало беды… Пока в один момент моя нога споткнулось о что-то на полу. Это «что-то» выдало резкий писк, и в тот же момент я от неожиданности лишился и половины кофе, расплескав его, и, под звон разбитой тарелки, — всех тостов.

— Твою мать, Рейчел!

— Почему сразу Рейчел? — Ника появилась из гостевого дома, тоже с кофе в руках.

Ее задорная улыбка несколько охладила злость. Несколько.

— А кто ж еще?

— Ну, может, демон какой? — невинно улыбнулась рыжая. — Вон, если верить американским фильмам, они любят вещи переставлять.

— Ника, демонов не существует. Никто из магов их не видел, по крайней мере за все прошедшее от падения метеорита время, а это уже немало. Демоны лишь часть мифологии.

— Возможно, ты будешь первым, кто увидит.

Несмотря на смысл сказанного, тон рыжей бестии был самым что ни на есть серьезным.

— Нет у нас дома никакого демона. Кроме этого, — я указал на Рейчел, которая, ничтоже сумняшеся, доедала мой второй тост. Это что, с игрушкой была продуманная диверсия?..

— У нас может и нет. А вот в городе есть, кажется.

— Ты что-то нашла?

— Да. Хочешь — расскажу? И поделюсь бутербродами с сыром, — Ника поманила меня вглубь дома.

— Хочу. И рассказ, и бутерброды.

Мои уже уничтожены одним мохнатым проглотом. Ладно, потом уберу осколки тарелки, черт с ними пока.

На маленькой гостевой кухне тихо и уютно. Здесь ни Ника, ни Макс почти не готовят, но все же есть и отдельный, очередной, я бы сказал, чайник, буфет со всем, что можно есть прямо из упаковки, и холодильник для всего того, чья упаковка все равно не избавляет от необходимости соблюдения температурного режима хранения.

Для приготовления тут чего-либо правда есть только тостер в углу, да и все. Ну и пара ножей с доской для бутербродов, которые Ника любит беззаветно.

— Макс спит?

— Нет, — раздался голос от двери. — Уже нет.

— Я тебя опять разбудил? Извини.

Взъерошенный Макс отмахнулся, сев на стул у двери и нашарив рукой бутылку с любимым мультифруктовым соком.

— Уже почти девять. Нормально. Ты пришел узнать, что мы нашли вчера, с самого утра, — Макс осмотрел меня, прищурившись. — Что, работа достала?

— Достала. И не только работа. И как ты это понял?

Макс кивнул сначала меня, а потом Нику.

— Потому что вы два сапога пара. Оба нетерпеливые. И коль вы сидите здесь в такую рань, то моя сестра едва тебя увидела, как намекнула на что-то, а ты и рад бы отвлечься на какое-нибудь смертельно опасное расследование чего-то необычного.

— Смертельно опасное?

Ника доделала бутерброд с колбасой и протянула его мне.

— Ну, по крайней мере, сейчас речь идет об убийстве.

— Ставки повышаются.

— Ага, — Макс мрачен. — Итак, коль вы едите расскажу сам. Дано — Наталья Некрасова, двадцать лет. До позавчерашнего дня она мирно жила в своей хрущевке на Фестивальном[8] и занималась делами, положенными двадцатилетним девушкам. По крайней мере, по мнению Михаила, проживавшего с ней в одном подъезде, чья заметка в блоге, кстати, и стала основной для подготовки к нынешней небольшой лекции. Итак, — Макс свел пальцы рук вместе, став похожим на профессора из университета. — Если верить показаниям Михаила, Наталья ни в чем необычном или компрометирующем замечена не была. Ее страницу в соцсети я просмотрел вчера — школа, университет, несколько подруг и пара фоток из ночных клубов, и все. Ванильные цитаты вперемежку с рецептами борщей и всевозможными постами на тему «Как же хорошо наконец-то жить без опеки родителей». Училась в коммерческом университете, филолог. Ну да ладно, это не сильно важно. В общем, переходя к сути: позавчера вечером, или, скорее, вчера рано утром из квартиры Натальи раздался крик. Потом крик повторился. Ее сосед Василий смог выбить дверь… И почти сразу сбежал из квартиры в шоке. Михаил, наш блогер, с этим Василием дружит, и когда с утра увидел опечатанную полицейской лентой дверь в своем подъезде, начал выспрашивать. И выяснил, что Василий нашел Наталью мало того, что висящей в воздухе, так еще и с горящими зелеными глазами, которые светились, я цитирую: «Как долбанный фонарь!». Разумеется, полиция Василию не поверила. И понятно — они нашли тело со свернутой шеей, и, разумеется, ищут убийцу, а не того, кто людей подвешивает в воздух. Василия, как я понял, в итоге подозревают, но улик вроде как пока нет. Его рассказ, понятно, наших стражей порядка не устроил. Блогер потому и решил все опубликовать, желая привлечь внимание к делу. Шут знает, что и как, но, согласитесь, барышня в гостиной, парящая в воздухе и со светящимися глазами звучит как что-то весьма неестественное.

Макс перевел дух и отпил сок.

Я же успел дожевать бутерброд. Отличная компенсация за те, что стали жертвой диверсии Рейчел.

— Думаешь, это дело рук того же, кто похитил девочку? Или и правда демоны существуют?

Макс покачал головой.

— Второе весьма маловероятно. За прошедшие больше чем два десятка лет их никто не встретил. Как и единорогов с драконами и вот этого всего. Пока все говорит за то, что все людские мифы о магии — всего лишь мифы, а демоны не больше, чем персонификация неприемлемых в обществе мотивов. Которые, кстати, были разными у разных культур. Так что пока я все же предполагаю, что речь идет о магии. Возможно, девушка сама упустила контроль над своими силами. В теории, если речь шла о неудачной попытке перемещения себя или предмета в пространстве, то могла быть и шея сломана вектором силы.

— Или в комнате кто-то еще был. Или кто-то слишком много пьет, — я прикидывал варианты.

— Или. Но все же выяснить стоит. Мы не в Америке живем, где одержимость — популярный фольклорный сюжет. Думаю, стоит удостовериться, что дело не по нашей линии. Иначе…

— Иначе у нас будет маг-убийца. Маг-похититель уже есть.

— Именно.

— Ладно, пойду, выясню что и как. Спасибо за бутерброды и компанию, — я подмигнул Нике, благодарно кивнул Максу и вышел во двор.

Убирать разбитую тарелку и, как всегда, искать Петра. Впрочем, и то, и другое удалось сделать одновременно. Петр обнаружился около бассейна, с Рейчел, и он усиленно воспитывал мохнатого вредителя:

— Не нужно разбрасывать игрушки, ясно тебе?

— Она тебя не понимает, — человек-гора едва не подпрыгнул от моего внезапного приближения.

— Во-первых — прекрасно понимает, а во-вторых — не подкрадывайся так, еще как зашибу ненароком, — проворчал явно смущенный своей реакцией Петр.

— Не понимает. Иначе тарелка осталась бы цела.

Это уже, наверное, десятая игрушка, на которую я за последнее время наступил. И еще хорошо, что отделался пролитым кофе и разбитой тарелкой, а не носом сломанным, как в прошлый раз. Ладно, Сергею вправить его, как выяснилось, минуту дел, но все-таки. Так и убиться можно на ровном месте.

— У меня поймет.

— Или без еды останется, — припечатал я, игнорируя виновато-расстроенное выражение на песьей морде. — Надолго, красавица. И никто тебя кормить не будет, даже Сергей.

— Прости, шеф,— испортил все мои кинологические старания Петр, — но это вряд ли. Сергей даже Брошку кормит четыре раза в день.

Разумеется. Эту черную наглую морду, вообще-то, соседскую, кормит, кажется, весь поселок. Коты они такие… коты.

— Я не удивлен. Это создание не оставляет никого равнодушным, даже Макс с его аллергией ее в дом пускает, правда до тех пор, пока чихать без перерыва не начинает. Ладно, у нас дело есть. Небольшое, но, быть может, интересное.

— Опять в пустыне или в заброшенной школе?

— Нет, теперь будем демонов ловить.

— Ну что ж, по крайней мере, так жарко быть не должно. Не в ад же собираемся.

Ну, в логике этому выводу не откажешь…

Благо, в найденном Максом материале был номер и дома, и квартиры. Этот Михаил, блогер, очень хотел оправдать друга, и призывал всех неравнодушных поучаствовать в «гражданском следствии» и место происшествия не скрывал. Что ж, мне только на руку, ходить по подъезду не понадобится и привлекать внимание окрестных старушек.

С Петром пройти в любую дверь, закрытую домофоном, проблемой не было. На Фестивальном домофоны были, в целом, довольно новыми, но при достаточной силе равно можно было просто оторвать магниты друг от друга, что мой товарищ и сделал. За дверью нас ждал самый обычный подъезд пятиэтажки — покрашенный до середины синим стены, истертые ступени и разномастные двери на каждом этаже, от массивно-металлических до хлипких деревянно-китайских. Кому на что денег хватило, как говорится. Номеров квартир почти не было, но считать до трех я все-таки обучен.

После четвертого звонка, стоя у нужной обитой дерматином старой двери я уже думал, что или блогер куда-то уехал, или проблемы с математикой у меня больше, чем казалось на первый взгляд. Но Михаил все же выглянул из квартиры. Заспанный и в одних трусах.

— Кто такие и что вам надо?

— Вениамин Морозов, корреспондент портала «Очевидное-невероятное», — я решил зайти с этой стороны, — и мой помощник Петр. Увидел вчера вашу заметку и решил, что в деле спасения невиновного человека от тюрьмы максимальная огласка не помещает.

— Журналисты, значит, — Михаил, весьма субтильный юноша с едва пробивающимися усиками, осмотрел меня и остановился выразительным взглядом на Петре. — Или нет?

Я придал себе самый спокойный вид и пояснил:

— В нашей профессии могут помогать и внушительные габариты, особенно когда владелец какой-нибудь заброшенной дачи с призраками намеревается избить до полусмерти пишущего заметку об этой даче.

Михаил еще раз обвел нас взглядом.

— А я думал, на форум этот пишут типы вроде меня, только сорокалетние и в шапочках из фольги, — буркнул он. — Ладно, заходите, коль пришли. Но учтите — никакой эксклюзивности и без ссылок на мой блог никаких публикаций.

— Разумеется.

Парень отступил вглубь квартиры и скрылся за дверью в гостиную, бросив через плечо:

— Проходите на кухню. Там не убрано, правда.

Действительно не убрано. Гора посуды в ванной до самого крана, бутылки и закуска засохшая, учебники по экономике, облитые кетчупом… Студент, судя по всему. И судя по бардаку и отсутствию ремонта — студент на съеме.

Вернулся Михаил через пару минут одетый и серьезный. По-прежнему помятый, но серьезный.

— Чай будете?

Я покачал головой, доставая небольшой блокнот, который ношу в заднем кармане штанов почти всегда. Не то чтобы часто что-то пишу, но выглядит располагающе.

— Пил недавно.

Честно говоря, на этой кухне едва ли хоть одна даже наполовину чистая кружка отыщется. И не то чтобы я брюзга и педант, сам студентом был, но из такого пить в чужой квартире… Увольте.

— А я себе сделаю. Спрашивайте. Я, конечно, вчера выпил со всем происходящим, но разум мой ясен и все такое.

— Думаю, как и в любой хорошей истории, надо начинать с ее начала.

— Да тут мало что сказать-то можно сверх того, что я написал уже, — Михаил начинал откапывать из завалов посуды несколько кружек и облитый чем-то чайник. — Я вчера утром вышел рано, надо было в универ съездить, в деканат. Вышел — и смотрю, дверь Наташки-то опечатана. Ну я-то не дурак, знаю что и как получается. Ну и ночью слышал крики и топот, но думал что это Иваныч, сосед мой снизу, телевизор свой не выключил и боевик смотрит, спросонья не разобрал. Съездил я, приезжаю, смотрю — около подъезда Васька, белый как мел, курит. Он уже полгода в завязке, так-то. До того раньше всегда у подъезда курил, у него на втором балкон с балконом Алевтины Геннадьевны через стенку соединяется, а та на запах дыма может и полицаев вызвать, было такое. В общем стоит Вася и курит, — Михаил даже не стал мыть все найденное, а просто подождал, пока закипит чайник, достал из выдвижного шкафа пакетик и кинул в кружку, залив кипятком. Заметил мой взгляд: — да так экономнее будет, а вкус тот же. В общем, стоит Вася. Бледный и испуганный. Ну он и рассказал все. Я и решил — отличная тема для записи в блоге, я как раз прохожу сейчас запуск, ну тренинг, чтобы писать хорошо. И вот, вас привлек даже.

— А этот Василий где живет? Я хотел бы и с ним поговорить.

— Да в двадцатой. Но я могу сюда позвать, сейчас напишу, он проспаться уже должен.

— Если несложно.

— Да не вопрос, — Михаил набрал сообщение на весьма побитом жизнью смартфоне. — Сейчас придет.

— Пока идет — а что вы можете сказать о самой пострадавшей?

— О Наташке? Да не слишком много, честно говоря. Обычная девушка, она вроде из поселка какого-то, но деньги водились, кажется ее родители на севере заработали. Жила здесь с прошлой осени, решила вместо общаги снимать квартиру. Сначала с Дашей была, та еще оторва. Мало какой день без гулянок был или ее приездов под утро. Потом им, похоже, хватило средств на разные хаты, и Дашка переехала напротив, вон ее балкон-то, — Михаил указал на остекленный расширенный балкон дома напротив, хорошо видный из кухонного окна. — Видать своими гулянками Ташке мешала. Ташка-то была спокойная, а Дашка яркая, гуляла допоздна поначалу, приходила бывает уже ночью, и Ташка потом за нее извинялась. Правда городской напор, похоже, свое дело сделал, — парень усмехнулся. — И потом они вдвоем гулять начали. Наверное, родители Ташки подсуетились и отселили Дашу, но поздно. Иногда видел, как Ташка поздно приходила к себе, даже скорее рано утром, чем поздно вечером.

— Да в клубах она зависала, — на кухню вошел помятый и явно не выспавшийся коренастый мужик, в типичнейшей майке-алкоголичке. — Вы ж про Наташку, так? Журналисты?

— Ага.

— Вот дожили, думал, чего хорошего обо мне напишут, а вот что, — коренастый уселся на табурет. — Миха, осталось что со вчера?

Парень опасливо покосился на нас — и кивнул, начинав торопливо вытаскивать из-под стола несколько бутылок.

— Наливай. Я так соображать лучше буду. Господа журналисты, присоединитесь?

— Увы, работа…

— Понимаю. Ладно, ваше здоровье, — а пьет этот Василий прямо из горла что-то крепкое, судя по виду.

Мда, отличный свидетель…

— В общем Наташа, она Ташкой себя звать просила, нормальная была. Ничего такого, чего бы у других не было, — подвел итог несколько смущенный поведением товарища блогер. — Я ее не то чтобы хорошо знал, так, болтали пару раз ни о чем, и все.

— А в последнее время она ничего странного не делала?

— Не, — Михаил помотал головой, — все как всегда было.

— Ага, только летала она по комнате как Маргарита. И не коктейль которая. Короче, парни — слушайте. И пишите, пишите, пока меня не загребли, — спиртное Василию явно язык развязало. Говорил он увлеченно и как-то даже зло. — Наташка была провинциалкой, у которой были деньги и тормозов мало, в нашем-то южностоличном городе. Ее подружайка по клубам таскала, а как они разъехались, Наташка пару недель посидела дома и сама гулять начала. И не одни коктейли пила явно, я пару раз ее видел уже за последнюю неделю — глаза как блюдца, поведение неадекватное, но алкоголем и не пахнет. Даже казалось, что эти глаза светятся… В общем, в тихом омуте, как говорится. Но вчера… Я это никак иначе не опишу, хотите — верьте, хотите — нет. Я спать ложусь поздно, сплю чутко. Слышал — дверь рядом хлопнула. Ну я перевернулся на другой бок и спать дальше. А потом… Вопль такой, что уши заложило. Ну я подумал случилось что, рванул туда. Дверь закрыта была, но она там паршивая, деревяшка одна, а я раньше в пожарке работал. Высадил я дверь, забежал в гостиную… И чтобы мне провалиться — как в фильм идиотский попал. Наташка висит как кукла в кино прямо по центру гостиной, под потолком. И глаза у нее светились словно у чертового кота, зрачков вообще не видно. Я дерьма всякого знавал, но как это увидал — так и рванул к чертям оттуда. Слышал, что упало что-то за спиной, думал уже все, сейчас полетит в меня… Но обошлось. Я к себе забежал, к двери прижался… Тихо. Потом туда вроде как Маринка или еще кто-то из двадцать третьей пошел, сказали мол что Наташка-то там лежит без дыхания. Скорая, полиция, это все… Понятно, что никто мне не поверил, говорят, я ей шею свернул. А я как глаза закрою — вижу, как летает она по гребаной комнате со своими глазами по два фонаря…

Василий опрокинул в себя все, что было в бутылке.

— Вот и все, нечего сказать больше.

Я задумался, складывая факты. Надо было попасть в квартиру. Может там следы магии будут?

— Вы сказали, что дверь сломали. Ее не починили еще?

— Хотите в Ташкином грязном белье порыться? — тут же насупился Михаил.

— Нет, хотим своими глазами увидеть место происшествия.

— Ну это ж незаконно, — как-то неуверенно начал студент.

— Да и мир с ним, — Василий, допив, немало повеселел. — Незаконно это мне намекать что я сяду на года просто за то, что в гребаную дверь зашел. Пошли, покажу, расскажу, все как на духу. Напишете об этом, и, глядишь, в мою историю кто поверит и нормально по делу там все решат, я не знаю, священника там позовут или кого еще. Не трогал я ее!

— Я вам верю.

— Идем, — Василий поднялся. И указал на вторую бутылку Михаилу: — жди, малец, я приду, и дальше сидеть, за жизнь общаться будем.

Судя по тяжелому, загнанному взгляду студента, пить он не то чтобы хотел…

Не мое дело.

Василий действительно проводит нас на этаж ниже, к опечатанной квартире.

— Хозяева завтра приедут, все равно снимут все эти бумажки. А пока вот, глядите.

Дверь и правду не заперта. Квартира похожа на жилье Михаила, разве что бардака поменьше и женских штук побольше.

И шлейф магии, ощутимый в первой же большой комнате.

— Тут она и висела, прости господи.

Василий начал креститься. А я вглядываюсь в нити вокруг, пытаясь хоть что-то понять.

Здесь была магия. Но ее источник… Я оглянулся. Да, Сергей прав, смерть оставляет отпечаток. И я точно могу сказать, что источник того, что убило девушку, пришел с улицы. Кто-то стоял и смотрел в это не зашторенное окно, и такого небольшого визуального контакта оказалось достаточно для неведомого мне заклинания.

Что ж, одержимых в этой истории не было. А вот маг-убийца — был. И теперь надо было выяснить, почему из всех людей он убил именно эту Наталью. Ревность? Желание испытать свои силы? Зачистка свидетеля? Убийство подельницы в каком-то магическом преступлении? Хотя вроде как жертва не имела дара, но такое, не видя человека живым, сложно понять…

Вопросы. Вопросы и еще раз вопросы. Может эта подруга Дарья что-то расскажет о Наталье. Если убитая, скажем, дар имела, то что-то же соседка по квартире должна будет знать.

[8] Спальный микрорайон в Краснодаре

**

Вопросы. Вопросы и еще раз вопросы. Может эта подруга Дарья что-то расскажет о Наталье. Если убитая, скажем, дар имела, то что-то же соседка по квартире должна будет знать.

Попасть в соседний дом по отработанному сценарию с участием Петра и его богатырской силушки проблемой не было. И, благо, подруга почившей девушки оказалась словоохотливой и не питала предубеждений перед общением с «журналистами».

Я и до создания портала иногда использовал эту маску, представляясь блогером, начинающим журналистом или студентом, выполняющим задание от университета. Если учесть, что приходилось выяснять истину о происшествиях, связанных с магией, то есть о странных и необычных, то частенько такой подход помогал срезать углы. Это в кино частным детективом везде рады, в реальности едва представишься, как или удостоверение требуют или вон выставляют. Журналистам же многие готовы рассказать обо всем подряд в желании прославиться и душу излить разом. Что ли самому анонимно публиковаться? Могу же записывать видео со всякими фокусами или наоборот, посещать дома с призраками да в нужный момент магией «полтергейстов» изображать. Кругу не понравится, конечно… Но если с деньгами туго будет, то подумать об этом стоит. Так-то все мои «магические» дела не бесплатны, и на них надо еще и аккуратно ресурсы списывать, и так отцу объяснять пришлось, на черта мне сдался кусок земли с Проходом. Правду-то не рассказать…

Дарья, светловолосая пышногрудая блондинка, без особых вопросов пустила нас с Петром в квартиру, только услышав, что мы, как независимые журналисты, хотим узнать правду о смерти Натальи. И предложила чаю, на сей раз из чистого гостевого сервиза. Я отказываться не стал. И девушка красивая, и сервировка ничего.

Чай был приятным на вкус, как и конфеты к нему. Явно дежурное угощение, наверняка ждущее на кухне дальних знакомых и неприятных родственников, но все же.

Дарья казалась несколько обескураженной нашим визитом, но на вопросы старалась отвечать подробно, иногда лишь промакивая глаза кружевным платком.

— Полицейские приходили вчера вечером. Думают, что это сосед ее сделал, Вася, — Дарья отпила чая, который себе налила в кружку с довольно милой розовой рожицей. — Но я так не думаю.

— А кто тогда?

Девушка вздохнула.

— Если бы я знала… Наташка, она ж яркая была да наивная. Мы с ней почти год вместе жили. Ну отрывались конечно, я не пай-девочка, да и ей все-таки настоящей жизни хотелось, в деревне ж такого не найдешь.

— Настоящей жизни? — я поднял бровь.

Чем тут эта Наталья занималась?

— Ну дискотеки. Клубы, коктейли, вот это все. Вы что, сами так не развлекаетесь?

— Он — нет, — пробасил Петр. — Слишком стар для таких вещей.

Я бросил на него укоризненный взгляд. На деле я перестал посещать подобные места как раз после драки с человеком-горой. Когда вышел из себя и, напившись, применил силы к, как тогда думал, просто охраннику. Чудо что Петр, как оказалось, слеплен из другого теста, и мои атаки выдержал. После этого мой почти трехлетний забег по всевозможным ночным заведением Краснодара закончился навсегда.

Я постарался найти иные возможности для применения своих талантов. Да и печень не вечная.

Дарья бросила на меня несколько удивленный взгляд. Я чуть улыбнулся.

— Раньше я частенько бывал в подобных местах, но такой отдых приелся.

— А. Частные встречи. Понимаю, — Дарья многозначительно покивала, — понимаю. В общем, мы развлекались, как две молодые девушки. Все в рамках приличий, проблемы никому не нужны были.

— Но все же родители Натальи были против.

Дарья фыркнула.

— Решили, что их ребенок ангел во плоти, а я ее на все подбиваю и вообще я во всем виновата. И Наташка так думать начала, разъехались мы. Не общались несколько месяцев. Пока она не пришла ко мне, пьяная в хлам, и не призналась, что подсела.

— Подсела?

Все интереснее и интереснее…

— Ага. Но между нами это. Не пишите… Хотя теперь это неважно. Она мертва.

— Возможно, кто-то связанный с этой стороной ее жизни и повинен в произошедшем, — осторожно сказал я.

— Может… Я старалась ей помочь, но былой дружбы не вышло. Наташка, она поменялась. Она просто… Она хороший человек, — Дарья сглотнула, — была хорошим человеком. Наивная. Светлая. Чистая. Такие люди… В общем, в нашем мире им тяжело. Я не знаю, как все началось. Она не стала рассказывать. Да я и не стала настаивать, что толку с прошлого-то? Знаю только, что она в «Зодиак» приходила в последнее время.

Я постарался никак не выдать своего удивления. Хотя Петр явно заметил мою реакцию и вскинул брови. Я чуть качнул головой. Потом.

— Я пыталась ее уговорить лечиться. Это ж не сигареты, не алкоголь, эта дерьмо убивает и просто так не слезть. Травки было мало, потом таблетки, еще неизвестно что… Я старалась ей помочь. Ходила с ней в клуб, старалась присматривать.

— И перед ее смертью вы тоже там были?

— Была, — подтвердила Дарья с явным сожалением на лице, — правда, я упустила там Ташку. Пошла в туалет, потом зацепилась с одной фифой, чуть не подрались, а она как сквозь землю провалилась. Ну я побегала, поискала, потом поняла, что без толку. Телефон не отвечает. Она так не в первый раз, на самом деле. Ну я в итоге домой пошла, не из-под земли же мне ее вытаскивать… А потом ко мне полицейские и пришли. Но не Васька это, он тот еще жук, но так не стал бы делать. Ему Наташка нравилась, он признался как-то когда вместе курили. Но даже не пытался клинья подбивать, знал, что дама не его круга. Просто издалека наблюдал.

— Думаете, у Наталь были враги в Зодиаке?

Дарья неожиданно улыбнулась с какой-то мягкой нежностью.

— Исключено. Ташка, она… В общем есть люди светлые. Такую даже последняя тварь не обидит. Да, знаю, дурь и все такое… Но деньги у нее были, на самом деле. У родителей было много средств, вроде как даже бизнес какой-то остался на севере, доход приносил. Они ей присылали немало, очень немало. Поверьте, не о каких проблемах с оплатой ее… увлечений речи не шло. Да и было это так, баловство одно, это не так страшно, как кажется. Просто… Просто развлечение в клубе. Так что нет, никто не стал бы ей вредить.

— Может какой-нибудь храбрый рыцарь перестарался?

— Нет, Ташка не стала бы домой никого водить. Она могла пофлиртовать на танцполе, поцеловаться даже, но у нее были принципы, и если были желающие продолжить знакомство, то она соглашалась только после свидания вне клуба. Почти все сливались, кстати сказать. Но пара кавалеров даже до третьего свидания дотянула, а один на пару месяцев задержался. Давно это было, с полгода тому назад. Таша не хотела серьезных отношений, верила, что для того нужна любовь с первого взгляда, бабочки в животе, обоюдные ухаживания, вот это все. А в клубы ходила просто развлечься, развеется, говорила, что ей нравится там собой быть, свободной. Она так-то и травку попробовала чтобы опыт новый получить. Все новое любила… — Дарья вздохнула и потерла виски. — Я, наверное, мало ей помогла. Наверняка дурман это все. Но Василий говорит, что в нее демон вселился… Он, конечно, пьет, но такое выдумать… Я не знаю, чему верить. Вот вы в демонов верите?

— Не встречал, — заметил я дипломатично.

— И я нет. Но что же получается — Наташка-то встретила, выходит?

Я помедлил, стараясь подобрать слова.

— Я не видел демонов. Только тех, что ходят в людском обличии и никак не отличаются от других людей, сами становясь на стезю зла. Но сделаю все, чтобы докопаться до правды — таков мой долг.

— Спасибо. Я понимаю, что это ваша работа — копаться в таком… Но все равно спасибо. Надеюсь, тот или то, что это сделало, получит за все содеянное.

На этой ноте мы с Дарьей и расстались.

— Эка ты завернул с демонами в людском обличии, — в голосе Петра насмешка смешалась с искренним восхищением

Мы пересекли район однотипных многоэтажек и возвращались к автомобилю на парковке.

— Ну я вроде как журналист, мне положено говорить красиво. К тому же я не соврал.

— Думаешь, кто-то просто ей шею свернул? И никаких демонов?

— Ну не просто… Как минимум потому, что это с помощью магии сделали, и тот, кто создал заклинание, стоял, на минуту, во дворе дома, а это ну очень сложно на таком расстоянии шею свернуть человеку. Я бы не смог. Почти весь Круг наверняка тоже. Насчет Макса не знаю, честно говоря.

— Напомни мне не злить его, шеф, — кисло улыбнулся Петр.

Кажется, участие в деле ночного клуба как возможной важной части случившегося пробудило в нем какие-то веселые воспоминания.

— Никого не стоит злить. Тебя в особенности, — в тон ему ответил я. — А вообще, если серьезно, у меня нет никаких идей о том, кто и почему убил эту Наталью. Поехали на квартиру, подождем до вечера, а потом надо порыскать в этом чертовом «Зодиаке», сдается мне, что наша жертва просто что-то случайно не то увидела, и, скорее всего, увидела она это «что-то не то» где-то там. Если она покупала наркотики в клубе, то наверняка зналась не с самыми хорошими людьми. Может, конечно, поцапалась с кем, но на это я не поставлю. В ярости убивают быстро, зачем ждать, пока домой придет? Или кто-то из магов решил провести эксперимент на ней, или так за кем-то прибирал, стараясь все под несчастный случай списать. Так-то если бы наш сосед не прибежал, то нашли Наталью потом со сломанной шеей и выдали бы все за падение с высоты собственного роста какое-нибудь. И коль до того последним известным местом пребывания убитой был «Зодиак», то там и будем копаться. Если Наталья ушла раньше не одна, то узнаем с кем и попробуем понять куда она пошла посреди ночи.

— Тебе не понравилось, что речь зашла о «Зодиаке», — Петр завел машину. — Почему?

— Целый ряд причин. А если очень коротко — отец его нынешнего владельца пытался у моего отца, как бы поточнее выразится… Отжать бизнес. Провалился. Его сыночек решил пойти по стопам папочки, и мало того что со своей бандой качков решил, что ему закон не писан и беспредел творил, так и попробовал на меня зубы точить. Этих зубов лишился, кстати.

Я чуть сжал и разжал пальцы левой руке, которой я одному товарищу нос на сторону свернул. Хорошая была драка. Хотя черта с два я без своих сил один против троих сделал бы что… Пришлось учиться как следует пользоваться своими способностями, чтобы прийти к этому ублюдку и доказать делом, что со мной лучше не связываться. Хотя, признаю, когда можешь бросать кого угодно, дергая за ноги при помощи магии, и при помощи этой же магии двигаться так, что Брюс Ли бы позавидовал, все не так уж сложно. Но тот подвиг я не вряд ли легко повторю, и так после того похода почти месяц лежал дома и пытался себя в кучу собрать. Все отдал, что имел. Но своего добился — Стефан от меня отстал. Обоссался в самом прямом смысле, когда я его людей в узел завязал и пушку достал. Не знал же, что оружие страйкбольное…

— О как, — во взгляде Петра сквозило уважение. И некоторая тревога. — Может, и не надо тебе тогда туда соваться? Сам схожу, знаю, как там общаться.

Я покачал головой.

— Я для Стефана кость в горле, но он хорошо понимает, за кем сила.

— Не знаю, радоваться этому или расстраиваться. Я слышал о «Зодиаке» когда работал вышибалой, но с контингентом людей, там отирающихся, незнаком, и близко знакомиться не хотел бы без надобности.

— Я намерен пойти к Стефану и выяснить, у кого и что покупала эта Наталья и куда она пошла перед смертью из его заведения. И все. Пускай сдает дилеров, пойду их трясти сам.

— Уверен, что тебе помощь не нужна?

— Будь наготове, если будем драться, то со всеми разом, но думаю, до этого не дойдет. Мне нужна информация. Ладно, все равно этот клуб раньше десяти вечера не откроется, а у меня нет желания искать Стефана по всему городу. Так что поехали куда-нибудь в ресторан обедать, потом на квартиру, я пару отчетов на компьютере гляну и Макса озадачу подробностями дела, может он подскажет, кого нам искать. Не хотел бы я «Зодиак» обходить сверху донизу. Стефан и его лизоблюды — точно обычные люди, но где-то там может и затесался одаренный ублюдок.

Перед походом в эту клоаку под названием «Зодиак» точно стоит поесть что-нибудь хорошее. Попить. Посмотреть кино, на худой конец. Отвратное место и отвратный персонал. В самый раз для гнезда барыг и мага-убийцы.

**

Для того, кто не знал всей подноготной, «Зодиак» мог показаться если не респектабельным, то, по крайней мере, вполне «нормальным» местом. Ночной клуб, каких в Краснодаре немало, и, к тому же, в довольно приятном районе. Я здесь был ровно один раз, под утро, когда как раз пришлось попотеть, разбираясь с телохранителями Стефана. Что ж, с тех пор я много чему научился, надо признать. Как минимум выглядеть и держаться так, чтобы меня пускали в подобные места без вопросов.

Благо, тут с прошлого раза не изменилась планировка. По крайней мере, несмотря на долбящую по ушам музыку и приглушенный свет, искажающий окружающий мир, я все же хоть и с трудом, но нашел глазами дверь, которая вывела бы меня к проходу в «резиденцию», как называл свой убогий кабинетик Стефан. Еще бы охранника около нее не было бы…

Здесь подают отвратительные коктейли. Я посидел у бара, потягивая какую-то безвкусную гадость, с полчаса, но охранник от заветной двери уходить не собирался. Ладно, пойдем другим путем.

Я приблизил синие нити, не отрываясь от знакомства с местным алкоголем. Пару узелков, и у меня выходит, хоть и не так хорошо, как у научившему меня этому трюку Андрея, мелкий образ-отлекалка. Едва ли он серьезно напугает этого охранного шкафа, но вот вызвать дискомфорт и заставить задуматься о том, чтобы пойти покурить или в сортир завернуть — вполне может. Хотя и не сразу.

Ждать приходится еще не меньше получаса. За это время я и еще один коктейль выпить успеваю, и ухитряюсь одним взглядом отшить пару девиц, охочих явно не до моей совсем не смазливой мордашки, а кое до чего другого. Наконец лысый детина, и так последние минут пятнадцать нервно оглядывающийся по сторонам, что-то сказал по рации и покинул свой пост. На смену ему из глубины зала начал двигаться еще один мордоворот, похожий как брат-близнец, но ему на пути совершенно случайно подвернулась словно бы бросившийся прямо в ноги стул. Бросившийся моими стараниями, разумеется.

Дверь для персонала закрыта, но еще немного магии, которая мне заменяет грубую силу, и я попросту выдавил замок. Плевать на собственность Стефана. Хотя, зайдя в коридор для персонала, я дверь за собой честно прикрыл, чтобы не слишком в глаза бросался ее «апгрейд». Ничего лишнее внимание привлекать.

По пути к кабинету Стефана я держу лицо, сообщающее всем и каждому: «Я тут на совершенно законных основаниях», и мне никто не задает вопросов. Только охранник около двери его величество задницы что-то попытался вякнуть, но меня узнал и замолк на полуслове. Я ему, кажется, руку в свой прошлый визит сюда в трех местах сломал. Долг все же вынуждает детину сделать шаг вперед, но я лишь дернул синими нитями за его ногу — и парень с грохотом опрокинулся навзничь, открывая мне проход дальше. Еще руки марать…

Тем более что из кабинета Стефана впереди я чувствую слабую-слабую, но все же ощутимую магию. Даже не магию как таковую, скорее, что-то очень похожее на отголоски влажных тропических лесов. Не то чтобы я бывал когда-то во влажных тропических лесах, но вот отголоски их тяжести и аромата словно бы записаны на подкорке, так что я уверен, что пахнет именно так. А еще я уверен, что само ощущение похоже на дыхание влаги или запах пустыни. И оно зеленое. Не такое, как было на вокзале, но чем-то неуловимо похожее. Не может же быть у Стефана прямо в его гадющнике Проход? Да и чувство-то слабенькое совсем…

Прохода в безвкусно заставленном поддельными предметами роскоши кабинете не обнаружилось. Зато обнаружился сам Стефан со своей неизменно прилизанной прической, телом Аполлона и одеждой от «топовых дизайнеров» из Китая. И в облаке парфюма, дорогого и отвратительного.

— Я же просил не беспокоить… — начал он раздраженно. Поднял взгляд от компьютера и замолк на полуслове. Кровь медленно отлила от его лица. — В…Вениамин?

— Ага. Я смотрю, ты помнишь, как меня зовут, — я весело усмехнулся, одним рывком синей нити придавливая к столу потянувшуюся было к кнопке тревоги руку своего давнего знакомого. Некрасиво, да. Но он все равно никому ничего не расскажет. Да и не поймет ничего. — Похвально. На твое счастье я тут мимоходом. Все с двумя вопросами — что у тебя вот в этой коробке? — я не сразу, но определился с тем, откуда доносится «запах джунглей», а доносился он из цветной коробки на столе Стефана, — и кто в твоем клубе позавчера видел вот эту девушку? — я показываю фотографию Натальи с экрана телефона.

Стефан побледнел еще больше. Интересно, он обделается от страха, как в прошлый раз?

— Н… не знаю, зачем тебе это…

— Я задал вопрос. И жду ответа, — я немного надавил на его руку, чувствуя, как зажатая между моей магией и деревом стола плоть начинает разрушаться. — Считаю до пяти. Один.

— Я… Слушай, забирай эту дрянь, — Стефан свободной рукой толкнул коробку ко мне, — забирай. Знал, знал что от нее проблемы будут. И если с этой девкой случилось что, то я тут не при чем, она сама взяла это, я пытался отговорить, я клянусь!

— Рассказывай.

— Да нечего тут рассказывать, — зачастил Стефан, — нечего! Под меня копать начали, я попросил ребят пока ничем не торговать. А тут недавно пришел какой-то левый тип, принес товар на пробу, запросил немного совсем. Я согласился, все оплатил, контракт неплохой. Но пока в дело не пускал, легавые никак не отцепятся. А эта… Подавай ей таблетки. Ходила, искала тут продавцов. Никого не нашла, начала к охране приставать, чтобы контакты дали. Ну разжалобила Бревно, он ее и притащил сюда. А какие я контакты дам, я идиот что ли? Она устроила истерику, вопить начала что меня сдаст, если я ничего не сделаю…. Ну я и дал ей новую таблетку, чтобы заткнулась наконец. Она и заткнулась.

— Она умерла из-за этих таблеток.

— Да с хрена ли? Пришла через неделю, как миленькая, за новой порцией. И опять шантаж. Ну а куда мне деваться, ее родители-то люди не последние… Тем более что так и посмотреть на товар в деле можно… Потом приходила сюда раз, другой… Раз пять, наверное. Каждый раз больше брала. В последний раз вообще как кошка на лакомство смотрела.

— Вчера?

— Вчера.

— И во сколько она из клуба ушла?

Стефан скосил в сторону.

— Да не знаю я…

— Не ври.

Под моим давлением начали хрустеть кости.

— Прекрати! Не знаю что ты делаешь, но прекрати! Да под утро ушла, мы мило общались с ней на этом ковре, она много хотела таблеток, ну я дал, и тут бонус. Секс, если ты в курсе, что это такое.

— В курсе, — отрезал я. — А еще я в курсе, что наркоторговля карается хорошим таким тюремным сроком.

— Никто ничего не найдет…

Я фыркнул.

— Ты мне только что во всем признался. Или — контакты дилера этих таблеток, или запись признания через три часа будет у нужных людей.

— Ладно, ладно, ублюдок, — Стефан порылся в телефоне, и все той же одной свободной рукой написал на клочке бумаги номер. — Имя не назвал. Писал мне в мессенджер. Говорил обращаться за новыми партиями, или в частном порядке. Все, я ничего не знаю больше, отвали! И запись отдавай!

Я забрал запись и подмигнул Стефану.

— Большой мальчик, а все веришь, что каждый с собой диктофоны всегда включенными носит… Ну-ну.

Выйдя из кабинета, я широко улыбнулся охраннику, который едва ли не сквозь стену попытался просочиться от этого. Что ж, даже если не таблетки виноваты в смерти Натальи, то, по крайней мере, у нас есть выход на мага-наркодилера. И Стефан приобрел еще пару ночных кошмаров со мной в главной роли, а это уже прекрасно. Да и сдам я его отцовским знакомым, пускай шерстят. Наверняка найдут, за что посадить.

Покинул клуб я без каких-то проблем. Видимо, моя улыбка от уха до уха как-то отпугивает местную публику.

Петр ждал около машины, несколько нервно оглядываясь по сторонам.

— Долго тебя не было. И на телефон не ответил.

Я достал смарт. И правда — несколько пропущенных.

— Я думал что пора тебя оттуда вызволять.

— Все нормально, просто пришлось подождать кое-чего.

— Как все прошло?

— Отлично, — я искреннее улыбнулся. Руку я Стефану не сломал, хотя стоило бы. Мою он в свое время не пощадил. Дважды. — Просто отлично. Ладно, поехали домой. У меня есть подарок Максу на анализ. Спешите видеть — алхимия в деле.

— Настоящая алхимия?

— Похоже на то, — я продемонстрировал трофейную коробочку. — Как еще назвать пилюлю с магией? Эта история становится все интереснее и интереснее. Но, боюсь, утро вечера мудренее и все такое.

— И то верно, шеф.

В прошлый раз я покидал «Зодиак» усталый как десяток загнанных собак, с переломанным ребром и трещиной в руке, про синяки вообще молчу. Побитый, но удовлетворенный случившимся. Теперь же я уезжал отсюда и целый и вполне счастливый. Прогресс, как говорится, налицо.

**

На следующее утро Макс обнаружился на моей кухне. Судя по его виду, друг спать не ложился. Выглядел он мрачным сверх меры, настолько, что я на пару секунд испугался.

— Ты ведь не пробовал на себе содержимое этого? — огорошил он меня прямо с порога, пожирая своим иногда появляющимся тяжелым, неприятным взглядом.

— Я что, на идиота похож, все в рот тянущего?

Макс явно расслабился.

— Извини. Я хотел удостовериться, на всякий случай. В прошлом клубы…

— Макс. Ты знаешь, что я изменил свое мнение. По многим вопросам.

— Да. Извини, — друг провел руками по лицу, — это нехорошая штука.

— Ну да, — я налил себе кофе, — наркотики, так? Они не могут быть хорошими по определению. А эти, судя по всему, еще и сделаны из чего-то, растущего в одном из вот этих странных параллельных миров. Посланник Круга говорил, что они находили тот, что, с растительностью внутри. Судя по моим ощущениям — что-то оттуда там есть.

— Не в этом дело.

— Да?

— Не, и в этом тоже конечно, но, в общем, эта дрянь — плод какого-то союза неизвестно и гениального химика-мага и просто мага. Им удалось запихать в нее столько всего, что в итоге тот, кто это принимает, он как бы… Не знаю, как это описать правильнее. В общем, такого человека можно принудить с помощью магии к чему угодно. И в итоге даже занять его тело, в буквальном смысле.

— Что? — я чуть кофе не поперхнулся. — Ты говоришь, что тот, кто отведает этих таблеток, станет чем-то вроде носителя чужого разума?

Макс кивнул.

— Не сразу, разумеется. Не сразу. Нужно накопление определенных веществ в организме, они не выводятся довольно долго. Но с самого первого принятия этого препарата маг, на которого эта ерунда настроена, чувствует такого вот отведавшего таблеток даже на большом расстоянии. А если принять много, то тот, кто это сделает, станет словно бы маяком для чужого разума. Ты, Веня, говорил, что убивший девушку сделал это с улицы.

Я кивнул.

Вчера, еще до похода в «Зодиак», я подробным образом все изложил все Максу в надежде получить его выводы о случившемся. И это явно принесло плоды.

— Так вот. Как ты понимаешь, нужно обладать исключительными талантами, чтобы провернуть такое колдовство на столь большом расстоянии. Но, думаю, в крови несчастной было достаточно этого дурмана для того чтобы попытаться осуществить план, ради которого создали эту дрянь.

Я допил кофе и оставил чашку, невидящим взглядом изучая стоящую напротив микроволновку. Собирая воедино информацию.

— Значит, Наталья стала подопытной в этом эксперименте, и кто-то попытался вселиться в нее, но что-то пошло не так, и она погибла.

— Или все пошло как раз так. Я не уверен.

— Ей свернули шею.

Макс взмахнул рукой в каком-то неопределенном жесте.

— Я думаю, ее телу приказали повернуть голову таким образом. И, вполне возможно, потому, что все это вселение увидел человек. Ну или правда что-то пошло не так. Или так, но это был пробный заход. Все равно тот, кто это сделал, выйдет сухим из воды — кто поверит в историю с магом, наркотиками и подчинением чужого тела? Разве что читатели нашего портала.

— Уже немало.

Мало, на самом деле. Очень мало.

Значит, один из нас перешел нормы морали, отделяющие человека от зверя. Я, как и все одаренные в городе, всегда знал, что рано или поздно это случится. Не ошибка, не случайное стечение обстоятельств, не мое запугивание Стефана или подобные мелкие проступки, а хладнокровное, продуманное убийство магическими методами. Что будет, если силу, огромную, невообразимую власть над самим миром получит человек, желающий использовать ее только ради себя и плевать хотевший на интересы других? Нас останавливает от причинения страданий окружающим эмпатия, сострадание, понимание, что другой человек такой же, как и мы сами, даже если он не владеет магией. Но что если у кого-то просто нет этого ограничения?

Я вот намеревался скинуть с лестницы нелюбимую учительницу. Не убить, ни в коем случае. Но покалечить. Это было дурью, блажью, желанием добиться своего любой ценой. Случай уберег меня от этого. Я могу считать Стефана скотиной, как и он меня. Могу причинить ему боль. Но — не убить. Никогда.

Павел, Катерина и Андрей создали существо, покалечившее человека. Случайно, никто из них не желал такого исхода. И каждый из них, я хорошо ощущал это, чувствовал вину. Ребята, я надеялся, переживут это и сделают выводы. Но, очевидно, случившееся оставило следы в их душах. Как и моей — иные события.

Но что если не будет никаких следов? Никаких ограничений, лишь собственные желания и понимание того, что тебе никто не способен противостоять? Никаких наказаний. Никаких Уголовных кодексов. Одна только власть, дарованная магией.

— Эй, Веня, не спи, — Макс похлопал меня по руке. — С такой злобой физиономией тебе стоит держаться подальше от молока.

Я осклабился.

,— Кто-то из магов — хороший алхимик и чертов убийца.

— Нет. Их двое.

— Думаешь — это разные люди?

— Уверен. Алхимик и тот, на чье воздействие ориентирована эта дрянь — не один и тот же человек.

— Отлично. У нас есть магическая ОПГ.

— Мы сами почти магическая ОПГ, мне Петр рассказал как, с твоих слов, ты обошелся со Стефаном.

Я прищурился, разглядывая Макса.

— Осуждаешь?

Друг помотал головой.

— Если бы сломал ему все-таки руку, то погрозил бы пальцем. Да, я знаю, столько лет он с дружками тебя третировал, и прекрасно понимаю, что с точки зрения «око за око» ты мог ему и не только пальцы сломать. Но все же мы должны быть лучше таких, как он. Тем более что способны на то, на что никакие мелкие уроды вроде Стефана и в счастливых снах помыслить не смогут.

— Думаю, помыслить могут… Но я тебя понял, Макс. Тем более что вот это, — я указал на коробку, — более чем красноречивое доказательство того, что бывает, если возомнить себя безнаказанным вершителем непонятно чего. Ладно, надо поговорить с этим Алхимиком. Надеюсь, он сдаст своего подельника.

— И как ты собираешься это сделать?

— Контрольная закупка и все такое. Не думаю, что этот парень будет готов оставить все где-то с моей последующей оплатой, так что буду настаивать на личной встрече и наличной оплате. Благо номер его есть.

— Ты считаешь, что это сработает?

— Мы говорим о человеке, притащившем в «Зодиак» непроверенную дрянь, еще и телефон свой оставивший. Не думаю, что он хорошо разбирается в наркоторговле, иначе действовал бы иначе и всплыл бы в иных кругах. Это в «Во все тяжкие» химик в отставке дурь в вагончике успешно варит.

— Как знаешь.

Номер у меня есть. И я собираюсь связаться, используя сообщения с серой симки, купленной на одного несуществующего человека.

«Здравствуй. Владелец «Зодиака» сказал, что у тебя можно достать развлечение на частную вечеринку».

Ответ приходит минут через пять.

«Сколько нужно?»

«Двадцать доз. Понравится ребятам — куплю еще. Плачу наличным, мне не нужен электронный след. Готов приехать по нужному адресу вечером в девять-десять в пределах города и ближайших пригородов».

Теперь ответа приходится ждать дольше. Я на самом деле уже решил было, что алхимик оказался слишком пугливым и не готовым к сделке, как ответ все же приходит. С адресом.

— Макс, мне нужен будет вновь твой амулет. На меня и на Петра, не стоит пугать этого парня, а то сбежит как одаренных почует.

— Не вопрос.

Я кивнул.

До назначенного времени я успел пробить адрес, узнать, что это какой-то небольшой гаражный кооператив на окраине, и поработать с очередным отчетом. Вот так, тривиально — а что делать? К тому же стоит поговорить с парой наших юристов, поискать толкового человека на случай, если полицаи и впрямь обвинят этого Василия в смерти девушки. Даже если до реального убийцы я не дотянусь, нечего невиновному человеку в тюрьме сидеть. Пусть моя работа с отчетами и состоит из: прочитать, ознакомиться, быть готовым пересказать отцу если вдруг понадобится, и высказать свое мнение Виталию, но все же, все же… Тем более все равно надо чем-то до вечера занять голову.

Идей о том, как говорить с этим Алхимиком у меня было. Даже когда мы с Петром уже подъехали к назначенному месту, ничего в голову так и не пришло. Ладно, сначала дело, потом разговоры. В кооперативе нет охраны, да и та часть, где находится бокс, о котором мне было сказано в сообщении, слабо освещена и, кажется, вовсе пустует. Хотя я и вижу в тупике, как раз в месте, где мы должны встретиться, чей-то силуэт. Рядом с забором, кстати, через который здесь перелезть не проблема даже человеку с небольшой спортивной подготовкой, ведь как раз по центру ближайшего бетонного блока есть огромная такая дыра примерно у моего пояса.

Я вышел из машины, оставив Петра в «резерве». В кармане неприятно ощущалась непривычно толстая пачка купюр. Не то чтобы я собирался их отдавать, но все же — вдруг понадобятся.

Сомнений в том, что этот силуэт принадлежит нужному мне человеку, нет. Я чувствую его силу. Да и не только силу — рядом с ним в тени явно держится поджарая темная фигура, словно сотканная из мрака. Создание магии и охранник по совместительству. Чудовище…

— Думаю, я писал именно вам, — негромко заметил я, подходя ближе.

Фигура отлепилась от стены и вышла из темноты под слабый свет фонаря. Парень — почти наверняка. Выше меня, шире в плечах, хотя из-за мешковатой одежды и капюшона не разберешь до конца. Алхимик предпочел анонимность погодосообразности, в просторных штанах и спортивной куртке ему наверняка было жарко в этот вечер. Но тем не менее.

— Вероятно. Оплата? — говорил он глуховато, словно через шарф или еще что-то, но голос, определенно, мужской.

Я показал банкноты.

— Товар?

Алхимик достал из кармана затянутыми в перчатки руками два блистера по десять таблеток. От них тянуло ровно тем же ощущением, что и от содержимого коробки на столе Стефана

— Проблем с ними не будет? Мне не нужны жмуры из-за передоза и вот это все.

— Никаких. Можно принимать хоть все разом, хоть каждый день — все безвредно. Простые природные развлечения.

— И одержимость в конце, — бросил я раздраженно.

Уверения парня в безвредности раздражали. Ну и да, я не сдержался. Природные развлечения…

Тень в темноте шевельнулась.

— Что?

— Совесть, говорю, иметь надо, коль дар есть. Давай поговорим нормально, Алхимик. Я тебе не враг.

Честно говоря, я надеялся, что это произведет на парня впечатление. Все-таки по голосу он едва ли был меня старше.

И оказался прав. Вот только я рассчитывал совсем другое впечатление.

На меня из темноты бросился черный зверь, а пацан в тот же миг рванулся к пролому в стене, бросив на землю таблетки. Я успел подцепить его синими нитями за ногу, выжигая магией амулет на груди. Бросил пойманного в сторону, не рассчитав силы. Бросил ровно в момент, когда меня самого повалил черный кусок ничего, врезавшийся в тело с силой живой торпеды. Тварь едва не вцепилась мне в горло. Я увернулся в последний момент и вскочил на ноги.

Алхимик, врезавшийся от моего неудачного воздействия в соседний гараж, тоже поднялся и бросился прочь. Скорость у него была хорошей, и Петр просто не успел перехватить его, даже выбравшись из машины удивительно быстро.

— Догони его, я разберусь! — крикнул я до того, как пришлось в спешном порядке уворачиваться от лязгнувших прямо около ноги зубов.

Кусок тьмы был похож на пса. Мрачного, черного и страшно злющего пса.

Топот Петра удалялся, пока я раз за разом уклонялся от твари, пытаясь справиться с болью в ребрах от удара о бетон. Уклонялся, стремясь подцепить верткое, созданное из тьмы и магии, создание собственными синими нитями. Удалось это лишь когда тварь едва не лишила меня уха в высоком прыжке.

А хорошо же делали мразину… Я вцепился в существо своей силой, разрорвав-распутав разом четыре узла магии, поддерживающие ее существование, а на пятом тварь вырвалась из моих нитей и со всей силы вцепилась в ногу. Это и больно, и холодно, и отвратительно-мерзко. Я успел разорвать последний узел на одной ярости, и вновь упал на бетон.

Благо, чернильный пес не вцепился тут же мне в глотку. Он вообще ни во что не вцепился, медленно, но неизбежно распадаясь на куски черной тени. С причиненными мной разрушениями он больше не может поддерживать сам себя в реальности.

Когда я смог подняться на ноги, и, стараясь не наступать на поврежденную конечность, внутри которой поселился холод, дойти до машины, возвращается Петр, неся на себе стянутого собственным ремнем и парой веревок Алхимиком. Прямо как подручный Сергея, вот только это далеко не невинный юноша-пастух.

— Ты как, шеф?

— Жить буду. Ладно, закидывай его в машину да поехали отсюда. Дома решим что делать.

Я кое-как сумел залезть на переднее сиденье, а сзади Петр пристроил свой «трофей».

Благо, никто, кажется, ничего не видел.

Мы уже миновали мост из города в тот момент, когда я почувствовал сначала резкое напряжение магии, а потом не менее резкое ее движение. Я успел заметить руки с ножом, тянущейся с заднего сиденья к горлу Петра. Сталь коснулась плоти… Петр от неожиданности вывернул руль, авто дернулось. Петр ругнулся, пытаясь сохранить управление. А я, очнувшись от порожденного внезапностью ступора, обхватил магией руку пленника, освободившегося от веревок ценой переломов и растяжений, и вырвал нож.

В глазах Алхимика, молодого парня, сейчас лишившегося капюшона, горел неестественно-яркий зеленый огонь.

— Я тебя запомню, — это говорил его устами чужой, незнакомый голос.

И в тот же миг голова парня развернулась на бок с неприятнейшим хрустом, а тело, словно марионетка, завалилось вперед без каких-либо признаков жизни.

— Твою мать. Твою мать, — Петр наконец взял машину под контроль и остановился на обочине, проводя рукой по горлу.

Я присмотрелся к его ране. Царапина, не более. Просто царапина.

— Какого… Что это было? — Петр говорил сдавленным голосом, стараясь удержать дыхание под контролем. — Я его связал так, что он и шевельнуться не мог, не то что что-то достать… Какого?..

— Первая заповедь дилера — не пробовать товар. Кажется, этот ее нарушил — и вот результат.

Парень мертв. Мертв, потому что я не подумал о таком варианте. О том, что сообщник может стать жертвой. А ведь был уже тот Студент…

— Я идиот. И мы оба чуть не погибли из-за этого. Ладно, — я сам старался говорить ровно, словно могу так успокоить и Петра, и себя, — поехали домой.

Я повесил на нашу машину то самое заклинание, что использовал для проникновения в дверь для персонала в клубе. Помогает оно или нами просто никто не интересуется, но, так или иначе, никакие гаишники не останавливают нас с трупом на заднем сиденье.

Нога чертовски болит, так что я буквально упал на шезлонг около бассейна, так и не дойдя до входа в дом.

Сергей появился рядом довольно быстро. Макс, что ли, позвал? Наверное. Целитель провел руками, что-то знакомо напевая себе под нос, и я почувствовал, как холод начинает истаивать, развеиваясь. С холодом уходила и боль.

— Нехорошие чары, — покачал головой Сергей, — если не снять, то будет инфаркт мышцы или тромб, или еще что, и будет так тело гнить, считай,заживо, а внешне и не видно ничего.

— Что произошло? — спросила подошедшая Ника разом и с любопытством и с ощутимой тревогой.

— Да глупость моя. Ты скажи, — я после короткой паузы все же признал необходимость сказать правду. — Ты тело сжечь можешь?

Ника подняла брови.

На секунду я решил, что она отвернется и уйдет, но рыжая справилась с собой и неожиданно легко улыбнулась.

— Никогда не пробовала, так что скоро и узнаем. Поездка прошла не очень хорошо?

— Да. Алхимика мы взяли, но он сам имел в крови эту дрянь и попытался убить Петра, будучи одержимым. Провалился, и вселившийся в тело ему шею свернул.

— Жаль, — по лицу Макс пробежала волна сожаления. — Но, по крайней мере, наркотиков больше не будет. Не думаю, что кто-то способен повторить эту задумку. А вы оба живы.

— Да. И нашли себе врага. Он нас видел. Мы еще и труп сюда привезли. Если полиция прознает, то вас обвинят в пособничестве. Если кто-то хочет уйти сейчас, то…

— Не будь идиотом, — Макс отмахнулся, — что-то такое рано или поздно все равно случилось бы. Петр, притащишь к Сергею тело? Мы там кой-чего придумали для исследований, а потом утилизируем все.

Петр с Сергеем ушли. Как и Ника, разминавшая пальцы.

— Веня, не надо самобичевания, — Макс говорит это еще до того, как я успел рот открыть. — Да, жаль что один из нас стал на кривую дорожку и погиб. Но это его выбор и убил его собственный подельник. Этот парень сам стал варить дрянь, не ты его заставил. И шею ему не ты свернул. Мы узнаем, кто его убил и что тут происходит. Обязательно. А пока как минимум один из убийц Натальи больше никому не причинит вреда, и наркотиков больше нет. Делаем выводы и идем дальше.

От искренности Макса на душе стало чуть-чуть менее муторно.

— И что бы я без тебя делал?

— Спился бы, как все русские, когда им плохо. Иди спать, Веня. Завтра будет новый день, а сегодняшний закончен. Амулет сокрытия я сделаю новый и защиту потом поставим вокруг участка. Все будет нормально.

Я постарался улыбнуться.

Хотелось бы верить. Очень хотелось бы. Демона-то мы пока так и не поймали. Но, Макс прав, завтра будет новый день и новые задачи. Сегодняшний прожит, и черта с два я что-то изменю, как бы ни хотел.

Еще один небольшой перерыв

Семь дней спустя

— А может — ну его?.. — я переступил с ноги на ногу, чувствуя приятное движение теплой, прогретой солнцем воды, омывавшей ступни.

Честно говоря, садиться в лодку и плыть куда-то к горизонту не хотелось.

Ничего не хотелось делать. Опять мозгов не хватит подумать о последствиях и кто-то еще пострадает. Лучше ни во что не вмешиваться…

Я встряхнулся, гоня дурные мысли. А ведь сегодняшний день освободил от дел полностью как раз ради исследования мира за Проходом, который оказался недалеко от дома, так что этим и надо заниматься. Петр с Сергеем оградили место вокруг «двери», сделав из части контейнера, досок и прочих строительных приспособлений вагончик, забор и ворота с навесным замком. И с грозной надписью о проводимых экологических исследованиях, которые запрещали посторонним даже думать о том чтобы за этот заборчик проникнуть.

Мило, на самом деле.

И сегодня Петр притащил с моей помощью через Проход сюда, в этот странный мир по ту сторону реальности, моторную лодку. Он спустил ее на воду около островка, на который мы привычно «выходили» в этом пространстве, проходя через дверь. Сейчас Петр уже приготовился заводить мотор, а я все колебался.

— Да как скажешь, шеф, — миролюбиво отозвался мой привычный напарник и соучастник во многих делах, законных и иногда не очень.

— Просто тут так спокойно. А вот этот мотор, все это…

Привлечет еще кого-нибудь…

— Ну так давай на веслах пойдем, у меня есть, — Петр продемонстрировал ярко-оранжевую и довольно уродливую альтернативу грохочущему мотору, — все равно поначалу толку спешить-то.

— Из меня плохой гребец.

— Залезай, — отмахнулся Петр, — и говори, куда плывем.

Я прикрыл глаза, пытаясь определиться с направлением. Нужно было поискать другие точки входа, другие двери. И ради возможностей быстрого перемещения, и просто для того чтобы никто в гости незамеченным не заявился. Прошлые события показали, что время относительной безопасности в нашем южном филиале рая закончилось. С Кругом и Вольными можно было договориться. Всегда можно было. Но кто-то мутил воду и убил уже двоих волшебников. Кто-то, кто явно не собирался считаться с чужими интересами и придерживаться что человеческих законов, что наших, выработанных в прошедшие годы, правил совместного существования на этой земле.

Со дня моей неудачной охоты на Алхимика прошла неделя, но его таинственный напарник пока не показывался. Или не торопился с местью, или был занят чем-то иным. Я предупредил Павла и его друзей, приглядывал за домом и дачей Сергея, Макс по моей просьбе растянул еще несколько контуров защитных артефактов вокруг, но пока все было тихо и спокойно. Кажется, немедленно бежать и открывать нам головы за вмешательство в свои планы никто не стремился.

Увы, личность Алхимика так и осталась тайной. Все, что нам удалось узнать — у него была девушка, красивая голубоглазая шатенка, фотография с которой на фоне самого обычного настенного ковра была единственной личной вещью погибшего. На обороте была надпись: «Все ради тебя». Но не то Алхимик предварительно удалил все свои фотографии и фотографии своей пассии из открытых источников, не то их там и не было никогда. Последнее редко, но все же встречалось в наше время. По крайней мере, быстро ничего о погибшем найти не удалось. Документы с собой на нашу встречу он не брал, а пытаться пробить по базам отпечатки пальцев было бы, на мой взгляд, слишком рискованно. У меня есть контакты в полиции, но вменяемо объяснить им происхождение неопознанного трупа в своем доме я бы не смог. Так что пришлось действовать своими силами. Ника пообещала подключить пару знакомых и выяснить, кого превратила в пепел.

Кем бы Алхимик ни был и как бы не повстречался со своим напарником в преступном ремесле, ничего хорошего ему эта встреча не принесла. Макс с Сергеем долго пытались выудить из тела нашего неудавшегося не то арестованного, не то подозреваемого, не то свидетеля хоть какую-то информацию, но удалось узнать немного.

Увы, я оказался прав насчет дегустации собственного товара. Алхимик, добровольно ли, в качестве ли эксперимента или и вовсе по принуждению, принял дозу таблеточного дурмана, достаточную, чтобы второй маг в нужный момент овладел его телом. И когда попытка убить Петра, и меня заодно, устроив аварию, не удалась, неведомый кукловод просто уничтожил марионетку, видимо опасаясь того, что подельник мог рассказать о нем.

И в итоге организатор, а я почти уверен, что именно второй, оставшийся в тени, маг был главным в этой паре, ушел безнаказанным.

А еще я был уверен в том, что маг-убийца, вселяющийся в чужие тела, и маг, похитивший маленькую девочку — один и тот же человек. Не то чтобы доказательств хватало. Но это было что-то вроде интуиции. Да и то, с какой легкостью он убивал своих же союзников…

После короткого колебания тело Алхимика было предано огню, а все, что не было сожжено — предано земле в лесу. Да, низко. Да, подло. Но разве что стоило его выбросить где-нибудь в глухом месте, чтобы маньяка искали… Но мне совершенно не нужны были обвинения в полиции. Не нужно расследование Круга, ведь прознай Алекс, что среди нас завелся убийца, будет со своими верными подданными злодея видеть в каждом. Проверено. Начнутся расследования. Разбирательства. Возможно, приедут москвичи. И, что еще важнее, под предлогом поимки преступника выйдет пару постановлений вроде обязательного членства в Круге, проверки на детекторе лжи по поводу причастности к преступлениям или какой-то подобной мути, отказаться от которой — значит стать подозреваемым, а согласиться — ограничить себя в правах и потерять остатки достоинства. Кира будет против. Виктор будет против. Начнутся карательные меры, ответные меры и вот это все…

С Вольными Кругу приходилось договариваться. Не приказывать, а договариваться, на взаимовыгодных условиях. А Алекс договариваться не умел, а вот приказывать — любил. Так что если в его руках окажется реальное дело, реальная власть, реальная возможность оправдать свое желание навязать свой порядок… Это будет катастрофа. Наш хрупкий мир магов Краснодара этого точно не переживет.

— Шеф, так ты что, решил куда плыть-то? — Петр решительно прервал мои размышления, вырывая из мира мрачных образов будущего в мир теплой воды, мокрого песка и приятного ветра, несущего свежесть моря.

Я еще раз прикрыл глаза, словно бы прикасаясь разумом к этому ветру. Прося принести не только свежесть, но и направление.

Ответ пришел незамедлительно.

— Давай на юго-запад, — я залез в лодку, едва не поскользнувшись на мокрой резине, — уверен, что выдержит двоих эта посудина? На вид она старше меня, так-то. А то будем обратно плыть уже без нее…

Петр хмыкнул.

— Во-первых, эта лодка и правда старше тебя, а старших надо уважать. Во-вторых, она выдерживала разом меня, брата и папку, так что не сомневайся, твое худое тело точно не потащит нас на дно.

Я кивнул. Ладно, надеюсь что все и правда так.

Петр размеренно погреб в указанном мною направлении. Для него, кажется, работать веслами было не тяжелее, чем палочками суши есть.

Ветер, несущий прохладу, налетел на меня буквально спустя пять минут пути по бескрайнему морю. Ровно как и в пустыне, он принес с собой силу, но теперь это не огонь, а живительная влага. И ее прикосновение, надо признать, чертовски приятное. Прохлада окутывает разум, унося усталость. Отгоняя воспоминания, отгоняя страх от ножа у горла Петра и глухую тоску от вида незнакомого мага, погибшего из-за моего вмешательства. Природная, искренняя, яркая сила мира омывает плеском весеннего ручья мысли, оставляя покой от равномерного плеска весел и покачивания на волнах нашей, кажется, теперь уютной посудины.

Нужно продолжать делать то, что я делаю. Алхимик мертв, его ничего не вернет, но я могу остановить его убийцу. Должен. И сидя сложа руки я этого точно не добьюсь.

Ветер силы улетает прочь, забирая с собой прошлое. Ради будущего.

Петр греб, что-то напевая себе под нос, а я, окончательно расслабившись, просто смотрел на облака самых разных форм и размеров, гонимые в вышине бушующими там ветрами, которые, впрочем, до нас не долетали. Кажется что там, где-то в невероятной дали, кипит собственная, удивительная жизнь. О ней не хочется говорить, но наблюдать за ее движением увлекательно. Словно смотришь в иной, совершенно непохожий на привычный, мир. Не знаю, почему такое ощущение приходило на ум. Может, потому что облака здесь, над этой частью моря, двигались куда быстрее, чем могли бы в реальном мире. Может из-за их формы или несколько чуть более глубоких, чем привычно, цветов. Но, так или иначе, это было увлекательное зрелище. Определенно, здесь мне нравилось куда больше, чем в раскаленной пустыне, царстве огня, где, кажется, вообще ничего не радо было человеческому присутствию.

Новый Проход, к которому мы подплываем, располагается не на покрытом водой острове, а, наоборот, прямо в центре пятна темной воды. Судя по всему тут куда глубже, чем во всем окружающем мире. Надеюсь, что это именно так, а то окажется, что цвет воды иной из-за какого-нибудь огромного подводного дракона, в отражении чьего глаза мы сейчас находимся…

— Приплыли? — Петр поднял весла и кивком указал на темный провал. — Что-то не похоже на наш остров, а?

— Пожалуй. Но, да, — приплыли.

— Наверное, там где-то кальдера подводного вулкана.

Я уставился на Петра в удивлении. Больше от неожиданности, на самом деле. Выходит не очень вежливо. Петр только покачал головой.

— Я в детстве энциклопедии читал. И сейчас читаю. Иногда.

Ну что вот на это ответить?

— Если и вулкан, то, надеюсь, он не взорвется. Ладно, давай поглядим, куда приплыли.

Я сделал привычное плетение, открыл вход в реальный мир, Петр взмахнул веслами и… И ничего не поменялось. На первый взгляд. Та же лодка, то же море, те же облака…

Не те. Эти другие — обычных цветов, медленные, менее плотные и движутся ниже. Да и, хотя я чувствовал влагу вокруг, ощущал соленые брызги собственной кожей, иное, нефизическое ощущение близости воды, исходящее из иного мира, сейчас словно бы поблекло.

Но вокруг нет никакой суши. Вообще никакой — до самого горизонта.

— Вот тебе раз, — Петр был ошеломлен не меньше меня. — Нас что, в море вынесло?

— Или в очень большое озеро. Сейчас, — я достал телефон и, обтерев рукавом влажный от морской воды экран, всмотрелся в данные геолокации. — Нет, в море. Черное море, смотри, — я показывал Петру картинку.

— Ничего себе. Мы же всего ничего на веслах плыли, а это что, считай где-то граница недалеко? В Турцию можно без загранпаспорта теперь плавать?

— Не знаю, — мне, честно говоря, несколько не по себе было, — давай возвращаться. А то пограничники или спасатели увидят, и что мы им скажем тогда?

— Твоя правда. Но если что — будет возможность сэкономить на самолете из города.

— Или сбежать быстро, ага, — я усмехнулся, кинув вокруг отпугивающий контур и вновь открывая Проход. — Надеюсь, просто так сюда никого не затянет, в открытом море мы никак эту дырку не огородим. Моя магия вряд ли долго продержится.

— В море пропасть и без магии и дырок в иные миры можно, так что никто ничего не подумает, — рассудительно заметил Петр.

— Соглашусь, — я оглядел вновь изменившийся мир вокруг.

Сколько, интересно здесь прошло времени, пока нас не было? В реальности мы с Петром пробыли пару минут, а тут облака теперь совсем по-другому выглядят. Ладно, это неважно. А вот то, что с запада прямо к нам идет, и идет быстро, темная вереница грозовых туч, чертовски важно.

— Петр, заводи мотор. Не хочу я знать, как глубоко это море иного мира и насколько твоя лодка способна выдержать местные шторма.

— Хорошо, шеф.

Обратно до «нашего» острова мы добрались быстро и без приключений. И возвратились в привычный мир вместе с лодкой без проблем. В реальности идет дождь, хотя когда мы уходили «на разведку» туч еще на горизонте не было. Проникли что ли за нами с той стороны?

Петр торопливо спрятал наше средство передвижения в специально поставленный для этих целей сарайчик, созданный из старого контейнера. Здесь еще вдоволь места для хранения вещей и переодевания осталось, да и если встать правильно и потом ширмы поставить в нужных местах, то и уходить и возвращаться через проход можно будет так, чтобы никто ничего не увидел.

— Надо будет потом саму дверь навесом оградить, на всякий случай.

— Сделаю, шеф. Ты только очерти, где, я ж ее не чую. Сделаю, и сможем плавать вон не на Черное море, а там куда-нибудь на Канары, а? Топливо-то достать не проблема, возьмем еды — и в путешествие.

— Тучи те ты сам видел, — хотя заманчиво же звучит… — но идея хорошая. Если достать что-то, что шторм выдержит, протащить туда и точно знать, что в тех грозах какой-нибудь смертельной силы нет, то можно попробовать. А еще я хочу вернуться на это иное море просто так. Позагорать. Отдохнуть. Это вот не на пляже толкаться с отдыхающими… Всем вместе. Что скажешь?

— А что сказать? Я за, — Петр пожал плечами, — идея хорошая и выполнимая. Давай. Мы с Сергеем сделаем там какой-нибудь настил плавучий, чтоб из воды можно было вылезать иногда и ноги не мочить постоянно. Придумаем, как его к нашему острову прикрепить.

Я подумал — и кивнул.

— Вперед, скинь смету.

— Добро. А по поводу лодки, чтобы выдерживала шторм — это я батю спрошу, у него дядя двоюродный моряком полжизни был, может что подскажет.

Я прищурился, оглядывая лодку. Вот же я дурак. И ведь даже была мысль, мелькала, но отвлекся — и упустил …

— Есть идея лучше? — Петр мой взгляд явно заметил.

— Мы с тобой плавали по этому потустороннему морю в лодке.

— Ну да, — явно не понимая, о чем речь, подтвердил мой напарник.

— Но ведь и по пустыне можно на чем-то ездить, так? По болоту-то нет, по миру с растениями тоже едва ли. Но по пустыне можно. Я видел «Париж-Дакар», вот это все… Сел на байк и вперед.

— А мы пешком шли, — разочарованно протянул Петр. — Хотя все равно для такого твой даже в загашнике вечно стоящий минивэн не подойдет. Переоборудование нужно будет, да и вообще песок плохо с механизмами ладит. Но, если хочешь, можем что-то вроде лодки с парусом специально для этого купить, я знаю, есть такие штуки, хотя и делают их мало где. Недорого, хорошая проходимость, топливо почти и не нужно, если ветер попутный. Отличная штука для пустыни. Правда, покумекать надо, как ее достать.

Я отмахнулся.

— Пускай о пустыне голова болит у Круга и Киры, это их проблема. Но надо узнать, как можно и у кого можно достать такую вещь. Что-то мне подсказывает, что наш похититель и правда мог на чем-то таком там рассекать. Девушка Студента ведь говорила, что у него была какая-то «странная лодка». Да и не пешком же похититель по жаре девочку тащил к той водонапорной башне? Наверняка-то он о большем количестве Проходов в курсе, и как-то между ними перемещается. Надо попробовать найти форум или группы в соцсетях где собираются владельцы подобных транспортных средств. Не с нуля же наш маг все собирал, наверняка у кого-то спрашивал что и как.

Надо озадачить Нику, может она или кто-то из ее знакомых что-то найдет на просторах сети.

— Подумаем, поищем. Ну так что, что нужно нам раньше, шеф — навес здесь или настил там?

Я осмотрел еще раз вагончик. Глянул свои мокрые по щиколотку ноги, чувствуя, что прямо сейчас готов вернуться в тот мир и окунуться в соленую теплую воду, и плыть, плыть, наконец-то не от стенки до стенки бассейна…

— Настил. Отпугнем людей как-нибудь. Соберемся всем коллективом — и поплаваем вдоволь. А навес уже потом.

Алхимик мертв. Но жизнь продолжается, и надо пользоваться дарованными ей возможностями.

**

Школьники, приехав по моему приглашению поутру в субботу, выглядели несколько сбитыми с толку, поняв, что сегодня мы отправляемся куда-то за пределы ставшего уже более-менее привычным моего участка.

— Вениамин, — серьезно обратился ко мне Павел, поправляя очки, пока я вел честную компанию к Проходу, — когда вы… ты, — поправляется он, — написал о поездке на море, то что имел в виду?

— Увидите, — я с трудом удерживался от того чтобы заговорщически не подмигнуть.

Словно бы этот водный мир был каким-то моим собственным изобретением, моим творением, которое я вот-вот должен был представить собранной специально по этому случаю публике.

Катерина держалась близь Андрея, кидая осторожные взгляды то на меня, то на Павла, то на Нику, которая совершенно расслабленно болтала о чем-то, неожиданно, с Сергеем. Замыкал шествие серьезный и грозный Петр, по нынешнему случаю одевший цветастые шорты. Кажется, один его вид в этих самых шортах уже выбивал Павла из колеи.

До «экостанции» мы дошли быстро — нетерпение гнало вперед.

— Если сами сюда пойдете, то смотрите, чтобы рядом не было никого. Земля моя, в аренде, но все же.

Андрей с Катериной переглянулись. Павел нахмурился, не то думая, что я сошел с ума, не то ощущая заметное на таком расстоянии чувство присутствия нездешнего моря. Сейчас погода должна по ту сторону от Прохода была быть неплохой, я с самого утра ходил — никаких бурь. От моря не стоит ждать предсказуемости, но все же, все же. Жаль только, что приносимую ветрами этого места силу нельзя была собрать в какой-нибудь накопитель и использовать потом или, например, ребятам передать. Увы, без усилия разума того, к кому эта сила прикасалась, ветер был просто ветром. По крайней мере, у Макса ничего не получилось с накоплением, хотя он обдумывал такую возможность, и даже кое с чем экспериментировал. Возможно, потом удастся что-нибудь придумать.

— Пришли, — я открыл ворота в заборе, окружающем «экостанцию». — В вагончике можно переодеться и оставить ненужные вещи. Любые вещи, которые промокнуть могут. И обувь тоже оставьте.

Внутри «раздевалки» было несколько ширм для всех, кому они могли понадобиться.

— Такое вы ни в Круге, ни у других Вольных не найдете, — немного хвастливо заметила Ника, на «море» уже побывавшая, и не раз.

— Вы говорите о этих «Вольных» не в первый раз, — Андрей с готовностью стянул с себя футболку и кроссовки, — это те, кто не входит в Круг, в эту магическую организацию.

Ника явно дальше объяснять не собиралась, отойдя за дальнуюю ширму, так что пришлось этим заняться мне:

— Те кто не входит в Круг — одиночки. А Вольные — это Вольные.

— И в чем разница?

— В активности, думаю. Сообщества Вольных имею свою территорию, на которую другие маги не лезут без спроса. Ну не то чтобы кому-то там в гости запрещено приезжать, — если это не люди Круга к Кире собрались, — но творить магию, например, на чужой территории нельзя. Но и что происходит на собственной земле — ответственность каждого такого сообщества. Мы не подчиняемся Кругу, а договариваемся с ним. Ну и в некотором роде мы имеем каждый собственные идеалы, в том числе и с магией связанные. Хотя и все согласны с тем, что не стоит людям обычным о нас знать.

— Идеалы? — спросил Павел, до того к беседе только прислушивающийся. — А у вас какие?

— Веня явно желает служить всему миру, — влезла Ника, успевшая переодеться, — что-то вроде Супермена, только летать не умеет и трико не носит.

— Тогда уж Тони Старка, — я усмехнулся, — у него тоже деньги были. Я стараюсь по мере сил помогать и нашему сообществу, и людям, которые столкнулись или с проявлением своих сил, или с чужой магией. Ну или если не помогать, то хотя бы находить виновных в таких происшествиях.

— И зачем?

— Потому что могу.

Я развел руками. Не в первый раз меня спрашивают, и все равно лучше ответа я не нашел.

На том эту тему и закрыли.

Павел сомневался больше всех, но после некоторого колебания он все же согласился с предложением оставить вещи.

На все мелкие приготовления уходит с десяток минут. Надо сказать, младшие участники нашей небольшой компании в панамах, коротких шортах и явно легких футболках выглядят точно как пионеры на побережье.

— Итак. Я, честно говоря, не знаю, кому и насколько понравится наше нынешнее мероприятие, — я помахал сеткой с мячами, извлеченной из вагончика. По уверению продавца эти снаряды должны выдерживать соленую воду. — Но все же. Странным образом в нашем мире после падения метеорита обнаружились… Проходы, как это называет Круг. Двери куда-то в иные, пустынные миры. Они не появляются в городе, и, кажется, вообще никогда не открываются рядом с жильем. И это хорошо. В один мир ведет множество проходов, и, войдя в одну дверь и выйдя из другой, можно срезать значительное расстояние. За Проходами никто не живет, за исключением одного мира, в котором должны быть растения. Все Проходы открываются вот так, — я медленно, как и Иван когда-то, выплетаю ключ, открывающий дверь между мирами. — Добро пожаловать на небольшой курорт для владеющих силой. Точнее, людей приводить сюда можно… Но не нужно. И нет, я честно говоря, понятия не имею что это такое, — я улыбнулся Павлу, явно намеревавшегося спросить, и пояснял: — у Макса есть теории на этот счет. А я просто хочу поплавать, и вам советую. Это не опасно, не переживайте.

С этими словами я шагнул в открывшийся Проход. На островок, покрытый водой, рядом с которым покачивается немаленький такой настил, держащийся на воде на чем-то вроде здоровенных буйков. Его парой немаленьких таких железяк Петр к «острову» пришвартовал, и вроде как уже один шторм конструкция выдержала.

Сколько простоит — столько простоит. Потом соорудим что-нибудь посолиднее.А пока удивленные и восхищенные лица тройки подростков стоили денег, времени и сил, потраченных на все это. Магия все-таки не только чертовски большая ответственность, но и многие, многие возможности. Например, отдохнуть на море, не удаляясь от города дальше, чем на десяток минут.

Погода сегодня благоволила к нам, и единственное опасение было в недостаточном количестве солнцезащитного крема. Ну ничего, Сергей поможет, если понадобится. Я-то давно загорел, и загорать намерен и дальше.

Уже вечером, когда все покупавшись, позагорав и пообщавшись отправились по домам, мы с Никой и Максом сидели на кухне гостевого дома. Макс, кажется, даже со своей шляпой и футболкой с длинными руками ухитрился обгореть, но все же выглядел он вполне умиротворенным и явно не желавшим заниматься каким-то требующими усилий делами. Иными словами, друг был расслабленным, каким я его не видел давно.

— Хорошая идея пришла тебе в голову, Веня, — Ника, загоревшая, а не обгоревшая, задумчиво потягивала сок из трубочки.

— Ты так говоришь, словно это большое событие и хорошие идеи приходят ко мне в голову очень редко.

Рыжая усмехнулась в ответ на притворную обиду в моем голосе.

— Не расстраивайся, друг, — Макс улыбнулся уголками, — у тебя есть другие достоинства.

— Да ну вас…

— Ладно тебе. Я совершенно несерьезно. К тому же, мы сегодня бездельничаем. А завтра есть работа.

— Да? Звучит интересно.

— Я допилила скрытую часть форума, — Ника подбоченилась, — а Макс придумал как зачаровать ведущие на нее QR-коды так, чтобы только имеющие силу их видели. Ты же каждого хочешь пригласить на виртуальный слет краснодарских одаренных, в том числе и Круг?

— И Круг, — я кивнул. Сложное решение, но все же. — Я не хочу быть рупором оппозиции и становиться на чью-либо сторону. Это все затевалось чтобы мы могли общаться. Без предубеждений и ограничений, пусть и виртуально.

Макс с сожалением заметил:

— Предубеждения и ограничения все равно появятся.

— Всему свое время. У нас единое сообщество и проблемы одни на всех, если нас раскроют — то будет плевать, кто где состоял.

— Твоя правда, — кивнула Ника. — В общем, думаю, мы сможем скрыть от глаз непосвященных эти листовки. Ребята обещали походить по городу и их развесить, все равно каникулы. Пару недель повесят, потом новые сделаем. Завтра начнем работать над пробной партией. Ты с нами?

— Ага. Если дел не будет.

Ника запустила руку в волосы.

— У меня неплохие алгоритмы и помощники, может и найду тебе интересное дело. Главное, чтобы в нем не было заброшенных школ с злобными летающими книгами. Целый школьный класс наш остров не вместит.

— Злые вы. Уйду я от вас, — я поднялся на ноги.

— Иди. Отдыхай. Можешь заодно посмотреть, сколько стоит оборудование для радиовещания, — меланхолично откликнулся Макс.

— Для чего?

— Павел с Андреем ухитрились найти возможность магией радиосигнал кодировать. В теории. С практикой без транслятора сложно. Но, если выгорит, то сможем радиостанцию свою сделать. Это, кстати, не так дорого, как кажется, но разрешения нужны.

— Магическая радиостанция…

— Ага, — Ника улыбнулась, — круто же? Такого вон нет в Москве с их центральным Кругом и этим всем.

— И я все прослушал…

Я пока плавал в свое удовольствие по теплым водам странного мира бесконечного океана, пропитанного магией, пока нырял, чувствуя, как энергия самой жизни, таящаяся в глубине, проникает в тело, видимо, пропустил все самое важное…

— Да ладно тебе, Веня, — Макс отмахнулся. — Отлично все прошло. Каждый получил что хотел. Все отдохнули и развеялись, и ты — в особенности. Тебе нужен был перерыв. Дела будут потом, а сегодня мы имели полное право расслабиться и забыть обо всем. Уверен, такие дни на море будут еще не раз.

— Ну если вам понравилось…

— Всем понравилось, — перебила меня Ника, — особенно когда начали с плота прыгать в воду все, кто хотел и кто не хотел. Это был отличный день, и плевать на всякое периодически встречающееся дерьмо вокруг — ради такого стоит иметь дар. Ты — лучший, Веня.

Кажется, умей я летать, взлетел бы в этот момент. А так просто стоял и улыбался, как идиот.

Леший

Через две недели

— Веня, ты в лес поехать не хочешь? — Ника в непонятно откуда взявшихся в ее гардеробе камуфляжных шортах стояла около калитки.

Я опустил водительское стекло, остановив машину за уже полностью открывшимися воротами.

— Честно говоря, я только вернулся с очередного скучного совещания, и хочу в душ, а не в лес. А ты куда?

— В поход до завтрашнего вечера, — Ника указала на стоящий у ног вместительный рюкзак. — Хотя скорее это пикник на природе, а не поход куда-то далеко. Но чем богаты, тем и рады.

— Со своим суженным?

— Нет, — рыжая махнула головой, — он такое не любит. С однокурсниками. И опережая твою следующую реплику — я все равно туда поеду, а если что пойдет не так, то просто спалю волосы любому, кто решиться приблизиться.

— Может, я бы…

— Слушай, — Ника улыбнулась немного неловко. — Ну, вообще-то, я хотела бы сходить с тобой в поход. Или на озеро какое-нибудь нашей компанией поехать. Вон с морем же другого мира отлично вышло. Но сейчас я тебя не с собой звала, извини. Но тоже в лес.

Я, честно говоря, совершенно потерял нить рассуждений.

— В лес — это в смысле куда подальше?

— Да нет же. Мы с Максом нашли интересный случай, но ему он не нравится.

— Что?

— Не нравится. Сам спроси. Он тебе говорить не хочет, потому мы с тобой удачно пересеклись. О, мне пора.

За воротами, которые я уже успел после въезда закрыть, послышался приближающийся шорох шин.

Я проводил Нику взглядом.

— Может все-таки…

— Расслабься, Веня.

— Ладно, удачной поездки.

— Спасибо.

Ника выпорхнула за дверь. Я успел заметить фургон, разукрашенный антивоенными знаками, популярными у хиппи из прошлого. Серьезно, кто-то на таком еще ездит?

И что Макс говорить не хочет? Что это за ерунда? Ладно, разберемся.

Машину — в гараж, себя — в душ и к кофемашине. И после я становлюсь похож на человека, а не на китайского болванчика, способного только кивать и кивать в ответ на бесконечные доклады. Но что поделать — если я не буду появляться в фирме хотя бы иногда, то может создаться впечатление, что мне ее деятельность неинтересна. Впечатление правдивое, кстати. Но никому об этом знать не обязательно, я как-никак представляю собственника всего дела.

В костюме и с серьезным видом на всех этих совещаниях я выгляжу как деловой человек. На деле я лишь кажусь им, но этого достаточно. Но, признаюсь, мне правда неинтересен бизнес. Интересно мне кое-что иное. И ради этого иного я направляюсь в гостевой дом.

— Макс, что происходит?

Друг, до того изучавший какой-то большой талмуд сидя в глубоком кресле, только глаза на меня поднял.

— Ника не могла промолчать, — с какой-то обреченностью что ли проговорил Макс.

— Что за ерунда?

— Да нет никакой ерунды.

— Ну так рассказывай давай.

Макс на секунду прикрыл глаза.

— Вот я так и знал, что этим все кончится.

— Что именно? — меня начинала раздражать похоронная его физиономия. И вообще все происходящее.

— Да ничего. Дело мы нашли, — сказал Макс с явной неохотой, — но я не хочу, чтобы ты за него брался.

— Почему это?

— Знал бы — сказал бы. Но я просто не хочу.

— Да ладно тебе, — Макс изредка впадал в какую-то странную меланхолию, в которой все видел в мрачном свете. Это были обычно весьма короткие периоды, но все же. — Я уважаю твои тревоги. Но жду рассказа.

— Нечего там рассказывать, — Макс извлек откуда-то из середины стопки листов, балансирующих на подлокотнике кресла, один, и отдал мне спутниковый снимок какого-то лесного массива рядом с деревней.

— И что это?

— В этом лесу, если верить посетителям нашего портала о сверхъестественном, вот уже пару недель те, кто заходит чуть дальше привычных мест для пикника, встречают лешего.

— Кого?

— Веня, ты сказок не читал? Лешего.

— И как он выглядит? Почему леший-то?

Макс плечами пожал.

— Судя по описаниям — как что-то размером с человека, большое, прямоходящее и все в зеленых ветках.

— Хм. Думаешь, это не розыгрыш?

Я на природу с компанией ездил один раз с ночевкой. Давно, еще в десятом классе. И там мы ночью отрывались будь здоров, в том числе и пугая одноклассников.

— Не похоже. Один человек с форума даже поехал в деревню рядом, пообщался с местными. Им не нравится, что люди вообще об этом говорят, но все уверяют, что никого нет в лесу и все это сказки. Так что не похоже на желание сделать денег на байках для туристов.

— Тогда бы все своим лешим хвастались, — я кивнул.

Встречался с таким, и не раз. Все ради привлечения внимания туристов.

— Да. Тот человек не пошел в лес сам, побоялся.

— И ты не хочешь, чтобы туда шел я, — я уставился на Макса. — Но не стал убеждать меня в том, что это все липа.

— Не стал. Я не люблю врать, Веня. Но как я уже говорил, мне не нравится это дело. От него дурно пахнет. Но и запретить тебе я им заниматься не вправе, тем более что если там где-то в лесу есть Проход, который и охранит лесной вариант «чудовища», девочку похищающего. Игнорировать подобную возможность глупо. В конце концов, я здесь как раз для того чтобы помогать тебе с подобными вещами, а не мешать в них разбираться. Если это действительно дело рук мага или Затронутого и люди узнают правду — это плохо закончится в любом случае, даже если это не наш пришлый преступник. И да, я прекрасно знаю, что ты полезешь туда. Только возьми тогда то, что на столе в коробке лежит.

Яркую картонную коробку я не без усилий выудил из завалов хлама под пристальным взглядом неподвижно сидящего на кресле друга. Внутри лежит нанизанный на кожаный шнурок небольшой теплый янтарный амулет, в котором сплетены странные пульсирующие стальные нити.

Я с подозрением посмотрел на Макса.

— Это что-то новое.

— Вроде того, — друг криво улыбнулся, — возьми с собой. Мне будет так спокойнее. Надеюсь что в действии проверять не придется.

— Это что?

— По идее эта штука способна влить в носителя магические силы, если это понадобится. Что-то вроде того ветра, что дует в ином море, но не совсем ветер.

Я оглядел Макса еще раз. И наконец понял, что он не только сидел весь наш разговор совершенно неподвижно, но и был куда бледнее обычного. И эта бледность была мне знакома.

— Макс, ты что с собой натворил? Я сейчас Сергея позову.

— Не надо, — друг коротко улыбнулся, — он не поможет. Да и не с чем — я через пару часов приду в себя, не переживай. Не в первый раз.

— Уверен?

— Совершенно точно. Я обычно заряжаю что-то новое на ночь. Сейчас не вышло, и ты видишь последствия. Но на деле это привычно, не беспокойся. Таков мой дар. Просто воспользуйся им.

Я с сомнением, но кивнул. Дар Макса мне непонятен, но друг живет с ним столько же, сколько я со своим, и обращаться умеет.

— У тебя есть идеи о том, что это за леший может быть?

Макс покачал головой.

— Немного по описанию похоже на то чудовище, что видела девочка. Но, с другой стороны, тут никто не пропадал, да и там был размытый образ, а тут, наоборот, вполне конкретный. Так что идей нет.

— Ладно, пойду и проверю. Все равно недалеко ехать и время есть. Работа моя скучна, но если с утра со всем разобраться, то потом весь день свободен, — я несколько натянуто улыбнулся.

Макс тяжело вздохнул.

— Береги себя, Веня. И не лезь на рожон.

— Хорошо.

Мда, теперь и мне самому не по себе. Но с другой стороны — призрак был. Одержимый был. Почему бы и лешему не быть? Пережил же как-то все остальное, значит и это переживу.

Ехать действительно недалеко. Петр, которого я оторвал от просмотра какого-то повтора футбольного матча, чуть более тих, чем обычно. Лишь оставив машину на «парковку» в тупике какой-то дороги у начала местной пешеходной тропы, он выдал мрачно:

— Не нравится мне это.

— И ты туда же? Какая муха вас покусала всех?

— Ну так полнолуние же.

— Не говори, что веришь во всю эту чушь про полную луну и нежить, становящуюся сильнее в ее свете.

— Та при чем тут нежить, — отмахнулся Петр, — идиоты.

— Что?

— Идиоты. Ну безумцы. Хочешь верь, хочешь нет — они в полнолуние и правда еще более безумными становятся. У меня соседка такая на селе была, и как луна полная, так совсем у нее соображение пропадало.

— Ага, вот почему сегодня рабочее совещание было таким длинным и таким утомляющим, и говорили на нем всякий бред, — я усмехнулся. — Ты открыл мне истину.

— Зря смеешься, шеф. Правда это. А если учесть, чем мы занимаемся…

— Намекаешь, что у магов просто не все дома, и на нас влияет луна? Может и так… Ладно, пойдем, — я достал из кармана сложенный листок. Макс отметил на спутниковом фото места, где видели лешего. — Мы на верном пути. Здесь большинство местных жителей неподалеку отдыхает, потому что на авто дальше не проедешь. А нам надо минут двадцать ходу вперед, и потом еще столько же после моста через реку. Должны выйти куда-то к заброшенному лесничеству, где нашего покрытого ветками друга и встречали.

— Идем тогда. Ружье брать?

— У тебя есть ружье? — у меня брови на лоб полезли.

В жизни не знал, что Петр со своими способностями пользуется огнестрелом.

— Есть конечно. Как и лицензия на него. Я охотиться умею, если что.

— Буду иметь в виду и знать, что мы не останемся без еды в случае закрытия всех магазинов в стране и мире.

— А то. Что — брать?

— Мы идем лешего искать, а не зверюшек распугивать. Так что давай без этого.

— Как скажешь, шеф.

Идти пришлось долго. Не то чтобы я жаловался, к тому же было приятно идти куда-то своими ногами не в офисных вечно жмущих туфлях, а в массивных берцах, неизменно любимых со старшей школы. Но все же. Сейчас в лесу было жарко, и чем дальше мы шли, чем менее проторенными становились тропы вокруг, и тем чаще приходилось собирать лицом паутину, а ногами спотыкаться о корни. Примерно через полчаса движения в одном направлении действительно пришлось перейти через реку по полуразрушенному бревенчатому мосту, некогда явно сделанному кем-то, кто пытался облагородить это место для туристов. По состоянию же на нынешний момент этой переправе явно не уделяли должного внимания уже не один десяток лет.

За мостом дорога стала еще хуже. В какой-то момент впереди на поляне возникли остовы домов, теряющиеся в зарослях кустарника в человеческий рост. То самое лесничество, но без всяких леших. Заблудились? Или нет никого тут?

Неожиданно где-то на самом краю сознания что-то изменилось в нитях магии, пронизывающих мир. Что-то сплетенное из чистой зелени было рядом. Не настолько рядом чтобы видеть это «что-то», но достаточно чтобы ощущать.

— Нам вперед.

Петр без всяких просьб пробил проход в зарослях кустарника, проломив ветви собственным телом.

— Оно где-то рядом, — сказал я, чувствуя, как странное зеленое пятно приближается к нам.

Кажется, тот факт, что мы пересекли поляну и продолжили путь, этому «чему-то» не понравился.

Приближалась «зелень» быстро. Мы с Петром успели сделать едва ли пару десятков шагов, как спереди стало заметно движение. Я остановился, натягивая синие нити вокруг рук в ожидании нападения. И, честно говоря, едва не расхохотался, увидев то, что собиралось на нас нападать.

Перебегая от дерева к дереву, к нам приближалась ожившая куча зелени. С ветками-тогами, ветками-руками и даже парой веток, играющих роль чего-то вроде глаз в верхней части своего зеленого тела. Было это создание магии чуть ниже меня, и выглядело оно глупо, нелепо, и никак не страшно. Особенно после всех испуганных туристов, озабоченности Макса и рассказов о полнолунии Петра.

— Это что? — человек-гора уставился на существо, бывшее ему ниже, чем по грудь. — Карликовая избушка на курьих ножках что ли?

— Не знаю, — я для пробы шагнул вперед. Куча веток рванулась ко мне… И остановилась на расстоянии в пару метров, угрожающее махая руками-деревяшками.

Так, интересно. Оно не нападает.

Я прищурился, пытаясь разглядеть в переплетении зеленых линий хоть что-то понятное. Мало что вышло — магия была мне незнакома. Все, что удалось выяснить — это существо было оставлено здесь для охраны. Его хозяин черту на земле провел, от перехода через которую оно и должно было удерживать всех, кого только можно.

Ладно, ломать — не строить. Особенно в нынешнем случае.

Я еще раз шагнул вперед. Куча веток рванулась ко мне, устрашающе размахивая своими конечностями в явном намеренье теперь атаковать по-настоящему… И с громким треском осыпалось грудой деревяшек. Магия, создавшее это творение, была в разы проще и примитивнее чем та, что использовали Павел и остальные для своего «стража». Впрочем, оно и понятно — троица школьников сумела объединить силы. Здесь же автор был один, и разорвать его чары для меня не составило труда.

— И… все? — Петр казался несколько растерянным.

Он принял боевую стойку, которая с его силой выглядела просто как обычная поза, только с опущенным подбородком, и теперь явно жалел об упущенной возможности почесать кулаки.

— С лешим — все, — я кивнул. — Пошли искать его создателя. Не поставлю на то, что это дело рук нашего чужака, хотя вновь — растения… Но как-то нелепо для хладнокровного убийцы минимум трех человек. Но все же нужно выяснить, кто это сделал.

— Думаешь, он тут?

— Или он, или то, что эта штука была призвана охранять, — я указал на виднеющийся впереди просвет среди деревьев. — Думаю я, нам сюда.

— Идем.

Идти недолго, и прогулка это приятная. Спокойно, птицы поют, людей нет, приятная тишина. Если б не жара, комары и паутина, было бы просто отлично.

Просвет между деревьями приводит на широкую дорогу. Она старая, сейчас порядком заросшая, и явно предназначена не для пешего хода, а для проезда как минимум внедорожников, а то и чего покрупнее. Точнее — была предназначена. Сейчас дожди, лес и время сделали из нее что-то малозаметное и явно непригодное для любых четырехколесных средств передвижения. Да и для двухколесных тоже, думаю.

— Интересно, — Петр осмотрелся кругом, — и куда это ведет?

Я достал телефон. Связь тут была просто отвратная, интернет не ловился никак. Но все же офлайн-карты через несколько минут танцев с бубном позволили определить, в какую сторону нужно идти.

— Не знаю, куда ведет эта дорога, но если пойдем направо, то выйдем к ближайшей деревне где-то у ее окраины.

— А если пойдем налево?

— То углубимся в лес, — лаконично отозвался я. — Покартам не понять больше ничего. Вроде как, если верить спутнику, тут должно быть какое-то строение, но что это — понятия не имею. Но вряд ли бы этот веточник должен был мешать отдыхающим к деревне выходить.

— Пожалуй, — согласился Петр. — Идем налево?

— Ага. Хочу посмотреть в глаза тому кретину, который решил отпугивать людей таким идиотским методом. Еще бы табличку сделал в воздухе висящую с переливающейся надписью «Магия реальна».

Как поймаю — точно сдам Кругу. На сей раз пусть Алекс перевоспитывает. Серьезно, хватило мозгов на то, чтобы гомункула, или что это было, из веток сделать и людей им пугать. Не скрываясь, средь бела дня. Вот надо додуматься же… Еще и так поставить, что тот, кто найти хотел — нашел бы наверняка. И заснял бы на телефон…

Ладно, смыл злиться. Надеюсь только, что тут один такой «леший», нет желания бегать по лесу и ловить этих нелепых созданий до того, как их какие-нибудь ФСБшники в оборот возьмут. Но поговорить по душам с автором такой «поделки» точно надо. Я бы сказал, что из всех моих знакомых Виктор мог бы создать что-то подобное. Да он и армию оживших деревьев создал бы, если бы захотел… Но Виктор не дурак. У него в его убежище свои системы защиты от любопытных, и нелепо сделанной кучи веток среди них не водится. Кого-то научил? Вряд ли. Он вообще мало с кем своими выводами делится. Ну с Максом иногда разве что.

Довольно долгий путь по старой дороге привел нас с Петром не к маленькому заброшенному домику лесника, а к неожиданно большому санаторию. Не то советская постройка, не то какое-то затерянное в лесах имение, превращенное в советскую постройку. Три этажа главного корпуса, пара небольших пристроек по бокам, давным-давно заросшее футбольное поле. И новенький замок на проржавевших, чудом держащихся в вертикальном положении, воротах.

— Маскировать свое присутствие тут явно не умеют, — я без всяких проблем снял с петель одну из створок парой касаний синих нитей.

И замер. На секунду мне показалось, что впереди не просто заброшенный санаторий, а что-то куда более древнее и более зловещее. Что-то, что в фильмах и книгах украдкой проглядывало из-за нарисованных, совсем-совсем ненастоящих ликов чудовищ. Истинное зло.

Но лишь на миг.

— Вот же черт, — тихо говорит Петр, — выглядит как в том фильме про дом с привидениями.

— В каком? Я их пару сотен смотрел, — я тряхнул головой, отгоняя неуместные воспоминания. Вот иногда незнание — благо. — Интересно, это такая система защиты, что ли, еще одна? Или мы с тобой просто впечатлительные?

— Я не впечатлительный, — запротестовал Петр, — правда похоже.

— Ну уж, — я усмехнулся, — идем тогда. Посмотрим, кто в теремочке живет.

Подъездная дорожка к центральному зданию разбита и заросла не менее, чем весь остальной путь сюда. Слева в каком-то небольшом строении, когда-то бывшим не то складом, не то прачечной, нет ничего интересного, судя по обвалившейся крыше и темным провалам окон, за которыми виднеются обшарпанные стены. Я обхожу когда-то приветствовавший приезжающих фонтан со скульптурной группой из нескольких мускулистых мужчин и женщин и поднимаюсь по ступенькам. Могучая, явно в прошлом весьма красивая, а теперь рассохшаяся и почерневшая деревянная дверь лишь притворена, а не заперта.

Вновь на мгновение ощущение бесконечного, неизмеримого зла совсем рядом проникает в разум… И вновь отступает.

— Думаешь, сюда нам? — Петр говорит шепотом.

— Не знаю. Но, думаю, если тут кто-то живет, то этот кто-то наверняка тут, — я разглядывал дверь, словно так мог понять, что за ней скрывается. — Так что идем, поищем следы жизни.

— Уверен?

— Да, — вошел в холл, изображая отсутствие сомнений.

На деле — совершенно не уверен. Аура этого места давит на разум. Это не что-то в синих нитях вокруг, это не что-то явное… Но, черт дери, как это здание и правда похоже на какой-то особняк графа Дракулы… Или кого-то куда хуже, чем древний вампир.Давящее ощущение витает в воздухе. Пропитывает мозаики с пионерами в красных галстуках на стенах. Выползает из-за барельефов с лесными зверушками, стелется по центральной лестнице холла мимо мраморных перил, расползается из пустых проемов коридоров справа и слева. Скользит по анфиладам комнат где-то наверху…

Я мотнул головой, разбивая невесть откуда взявшийся страх, липким комком поселившийся теперь в желудке. Удружил Макс со своими предупреждениями. Мерещится же всякое.

Надо найти этого любителя веток и мрачных домов. Только куда теперь идти по этому пустому первому этажу весьма просторного здания? И в правую, и в левую сторону от холла идут коридоры, в которых может быть совершенно что угодно.

— Туда, — я после короткого раздумья кивнул на проход слева от лестницы.

Тихо, пусто и пыльно.

Коридор, короткий и заканчивающийся одной-единственной дверью, привел в большое помещение, которое, судя по всему, занимает всю левую часть первого этажа.

Дверь тут тяжелая, массивная, и когда-то выкрашенная отвратительной дешевой краской. Тут даже табличка сохранилась с лаконичной надписью «Столовая».

Дверь я открывал медленно, словно опасаясь того, что таиться за ней. Открыл — и застыл на пороге, заметив на другом конце действительно большого, слабоосвещенного из-за огромного слоя пыли и грязи на окнах зала темную фигуру. Кажется, это женщина, и она стоит за столиком раздачи спиной к нам.

— Пригнись, — прошептал я Петру, и сам присел на корточки, прячась за длинным, покрытым пылью и каким-то мусором, столом.

Почему-то я не хочу, чтобы та, кто стоит там, видел нас. Вообще не хочу. Хочу уйти отсюда…

Какого черта? Я должен поймать этого глупого мага и сдать Кругу. Не в первый раз. Чего боюсь-то?

— Идем ближе, только тихо. Будет сюрприз ублюдку, выставляющему магию напоказ, — тихо сказал я Петру.

Тот неловко кивнул. Человек-гора сейчас выглядит скорее как человек-мышь.

— Что такое?

Петр кинул взгляд на женщину.

— Я в детстве ездил в лагерь один. Там была повариха такая… Орала, кастрюлями швырялось, одному ребенку чуть череп ложкой не пробила… И так же на раздаче стояла. А эта тут, в заброшенном пансионате стоит.

— Это лишь воспоминания, — я отмахнулся. — А все напряжение этого места — чья-то магия, помноженная на наше воображение. Или вообще одно воображение. Идем. Возможно это вообще приманка какая-нибудь.

Я медленно пробирался между столов, стараясь не привлекать лишнего внимания. Неестественная тишина этого места давила на нервы. Словно мы залезли куда-то, куда залезать не стоило…

Я подобрался совсем близко к фигуре, стоявшей за совершенно пустой раздачей, которая явно уже много лет не знала никакой еды. Вблизи темный силуэт превратился в дородную женщину в поварском халате и шапочке, сейчас отвернувшуюся к чему-то на дальнем столе. Она стояла спиной в кругу пыли и паутины, между кастрюлями, печками и сковородками, которыми не пользовались со времен, предшествующих моему рождению. Тишина такая, что я слышал и стук собственного сердца, и тяжелое дыхание Петра, съежившегося за соседним столом.

Ладно, пора заканчивать все это.

Я поднялся во весь рост.

— Леший — это хорошо, но…

— ПОШЛИ ВОООН!!!

Крик едва не разорвал на части барабанные перепонки. Женщина в поварском фартуке уставилась на меня и закричала. Закричала настолько громко, что ее лицо прямо на моих глазах начало лопаться, словно кожа на нем была натянута на что-то, и теперь рвалась изнутри. Провалы глазниц растянулись во все стороны, отползли к затылку уголки губ, обнажая гнилые острые зубы, нос провалился внутрь черепа…

В следующую секунду в это отвратительное существо на полной скорости врезался стул. Врезался, прошел сквозь в один момент ставшими прозрачными одежду и тело твари, и с грохотом упал на бетонный пол.

Крик затих, и чудовищное видение растворилось без следа.

В столовой вновь тишина. Я за своим бешено бьющимся сердцем опять начал слышать свое же сбивающееся дыхание.

— Это что, твою же мать, было? — Петра трясло. — Это что такое?

Я соображал неважно. Совсем неважно. Но какая-то часть разума, невероятно рациональная, все еще в строю, и она не позволяла сбежать отсюда с громкими воплями.

— Магия, — голос мой надтреснут. Говорить вообще тяжело, я стук в ушах слышу больше, чем любые слова. — Иллюзия. Наваждение. Называй как хочешь. Что-то, что пробудило наши страхи.

— Мля…

Я с Петром полностью согласен. Но это не повод отступать.

— Ладно, идем отсюда. Нужно найти этого иллюзиониста и руки ему выдергать. Не иллюзорно.

Петр сухо усмехнулся без всякого энтузиазма.

Я медленно, теперь держа на синих нитях магии рядом с собой стул, вышел с этой «столовой» обратно в холл. Тут так же пусто и тихо. Вопль, который едва не оставил нас двоих без слуха, как ни странно, ничьего внимания не привлек. Или и слышали его только мы?..

И где искать автора этого безобразия? Я попытался прислушаться к собственным ощущениям. Синие нити магии терялись в чем-то неуловимо-душном, наползающем со всех сторон… Но теперь, когда вокруг, в магическом плане словно бы поредел до того скрывающийся очертания всего туман, я способен понять, что источник всего неправильного вокруг — где-то наверху. Второй этаж? Третий?

— Ладно, нам наверх, — я кивнул на лестницу.

— Уверен?

— Я уверен только в том, что если будем здесь стоять, то все само собой не разрешится.

Петр несколько затравленно кивнул, признав мою правоту, и мы начали подъем по огромной мраморной лестнице, явно созданной впечатлять приехавших своей широтой и высотой. Один пролет, второй, третий — но почему-то на каждом вместо двери в холл второго этажа лишь стена…

Я осознал это не сразу, но когда осознал — сбился с шага. Одно-единственное панорамное окно с лестницы выходит на задний двор санатория. На лес и заросшее травой поле.

И на следующем пролете в него видно то же самое. И на следующем. И…

— Веня, — Петр говорит так тихо, что я его едва слышу, — посмотри вниз.

Я замер на секунду, но все же пересилил себя и опустил взгляд.

Лестница, большая, широкая мраморная лестница теперь уходит внизу не в холл, а в какую-то бесконечность, теряясь во тьме. И тьма эта медленно, но неотвратимо ползла к нам, разрушая гладкий мрамор. Приближалась, и приближалась, и…

— Давай в окно! — я бросил валявшийся на ступени кусок мрамора в панорамное стекло, желая выпрыгнуть прочь, туда, на заросшее травой поле… И ничего не произошло. Вообще ничего. Белый камень растворился в воздухе, словно его и не было.

Стекло в окне как было, так и осталось совершенно целым.

— Бежим, — Петр бросился вверх, за секунду преодолевая пролет.

И еще один. И еще.

Я побежал за ним, слыша, как целые куски мрамора с грохотом срываются в пустоту за спиной, и ощущая, как пройденные ступени пожирает тьма, бесконечная, беспримерная тьма, тянущаяся откуда-то снизу, из места, противного всему живому. Тьма, уничтожающая белый камень, лестницу, окно, все, что за ним…

Озарение пришло внезапно.

— Петр, стой! Замри.

— Что?

Я просто дернул его за ногу синими нитями. Петр сбился с шага и ухватился за перила, с трудом сохраняя равновесие.

— Замри и расслабься.

— Что?! Веня, ты рехнулся?

— Нет, — я старался говорить со всей той небольшой уверенностью, что у меня осталась. Надеюсь, бьющегося где-то у горла сердца Петру не слышно. — Это иллюзия. Ничего этого нет.

— Под нами дыра!

— Наваждение.

— И ты в нее свалишься! Сейчас!

Чернота и правда догнала меня, забирая ступени из-под ног.

Я закрыл глаза, молясь про себя, чтобы это сработало.

И падал, падал, падал… Но вместо приземления лишь оказался вновь у подножья лестницы. Резко, словно бы пробуждаясь от такого-то тяжелого кошмара.

— Вот же черт, — Петр, стоящий рядом со мной с занесенной над первой ступенькой ногой, вздрогнул всем телом, приходя в себя. — Вот же черт.

Я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. В крови кипит адреналин. Кошмары, значит, на нас натравить вздумал, говнюк? Ну-ну.

— Идем наверх.

— Ты рехнулся? — Петр отшатнулся. — Я туда не пойду больше.

— Этого не повторится.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что нас на этом больше не поймаешь. Это иллюзии. Кто-то хочет напугать нас. Сначала этот леший, потом повариха, теперь вот лестница прямо из «Искателей могил» или из моих ночных кошмаров. Но это все наваждения. А тот, кто их создает, где-то наверху. И его надо найти и выбить из всю дурь.

Я этого так не оставлю. Еще одна чертова лестница и я от страха обмочусь, но гада достану и в бараний рог скручу за этот аттракцион ужасов.

На лице Петра все сомнения мира. Я предложил:

— Если хочешь, можешь подождать у ворот, там…

— Заткнись, шеф. Я тебя тут не оставлю.

— Тогда пошли.

Надо сказать, я сам шел по гребанной лестнице, чувствуя как с каждым шагом сердце из груди норовит выскочить и сбежать куда подальше.

Но на втором этаже дверь оказывается на положенном ей месте. Я не без дрожи взялся за ручку, но дверь вела себя как самая обычная дверь.

Холл второго этажа небольшой, тихий и пустой. Барельефов тут нет. Вообще ничего нет. Только коридоры справа и слева, в каждом из которых рядами идут одинаковые на вид массивные двери.

Заинтересовавший меня источник магии где-то выше. Или…

Ближайшая к нам дверь открылась, и из нее вышла сухопарая женщина в темном платье с жесткими чертами лица. С длинными красными ногтями, губами цвета едва пролитой крови и пустыми черными провалами глазниц.

— Твою мать. Отче наш, вечно сущий на небесах, да святиться имя твое… — начал шептать Петр за моей спиной.

А я и не знал, что он умеет молиться.

Женщина указала своим длиннющим ногтем на меня.

— Александра.

Голос ее холоден настолько, что у меня кровь в жилах стынет. И плевать, что я точно не Александра.

— Вы ошиблись…

— Александра, — женщина приблизилась, — ты будешь наказана. Немедленно.

Ногти на ее руках начали расти с какой-то безумной скоростью, превращаясь в когти, которым бы и Росомаха позавидовал.

— Это иллюзия, — тихо сказал я сам себе…

И не успел увернуться от устремившихся к моему лицу ярко-красных когтей. Чудом удар не задевает глаз, лишь разрывая на куски бровь и щеку.

— Серьезно?! — Петр с трудом оттащил прочь женщину, явно нацелившуюся вторым ударом на мое горло. — И кровь у тебя иллюзорная?!

Когти молотили по воздуху с огромной скоростью. Чудо, что Петр держал ее так, что эти бритвы никуда не достают…

Держал. В один момент тело этого существа вдруг словно лишилось всех костей и просто вытекло из его хватки, освобождаясь и вновь превращаясь в чудовище в человеческом обличии, желающее разорвать все вокруг. Теперь когти устремились к Петру.

Я дерганул синие нити, вкладывая в это движение все силы, все умение, всю злость на чертовы наваждения…

Когти прошли в сантиметре от бока Петра. И в тот же миг подхваченная моей магией женщина впечаталась в стену холла с такой силой, что по штукатурке прошли трещины. Но тварь поднялась и вновь бросилась в бой, явно не впечатленная произошедшим.

Я дернул нити еще раз. И еще. И еще. И еще. Вбрасывая в свою магию весь страх, всю ярость, всю ненависть, всю боль от изуродованного лица…

Не знаю на какой из ударов о стену изломанное тело с громким треском пробило камень и вылетело прочь из здания, срываясь с нитей магии, и с мерзким шлепком приземляясь, я надеюсь, на что-то бетонное.

Я стоял, тяжело дыша, и нелепо утирал кровь с лица. Петр смотрел на меня откровенно шокировано.

— Напомни мне никогда не злить тебя.

Я кивнул, пережидая наваливающуюся усталость. Я только что проломил чертову стену из чертового кирпича…

Вслух я ответил лишь:

— Идем наверх. Там устроитель всех бед.

Это я чувствовал совершенно точно.

Следующий подъем по лестнице, благо, не преподносит никаких сюрпризов.

Почти.

Когда мы добрались до прохода в холл третьего этажа, как Петр, идущий позади, сказал сдавленным голосом:

— Глянь в окно.

Я обернулся, рассчитывая вновь увидеть не изменившийся, несмотря на наш подъем, вид заднего двора санатория. Но увидел кое-что другое.

Едва различимое с нашего места обзора приближающееся к зданию от окрестного леса дерево. Приближается дерево.

Я медленно моргнул. Петр выглядел не менее удивленным.

— Шеф, ты это тоже видишь?

Я кивнул. Присмотрелся:

— Кажется, на нем кто-то сидит.

— Очередная иллюзия?

Я прислушался к своим ощущениям. Тот, кто изменил это место — рядом. И не двигается.

— Нет. Не думаю. Ладно, идем к тому, кто заварил кашу. Возможно, маг тут не один.

— Думаешь, это Виктор на дереве?

— Едва ли, я бы понял. Пошли поговорим с иллюзионистом, — я утер рукой заливающую глаз кровь. — Возьмем его подмышку и уберемся отсюда. А с этим энтом и его хозяином будем разбираться после.

Не то чтобы я чувствовал в себе силы что-то сделать с огромным деревом. Но злости зато было предостаточно. Ладно, надо закончить одно дело, а потом начинать другое.

Третий этаж. Такой же холл как на втором, такие же коридоры, только тут никто не выскакивает не из какой двери. На небольшом расстоянии мне нет необходимости раздумывать куда именно идти. Магия указывает на того, кто создал все кошмары совершенно точно.

А еще я слышал тяжелую поступь, приближающуюся к зданию. Явно не человеческую поступь. Ходячее дерево. Отлично…

— Будем обороняться от этого пня? — негромко сказал Петр, сжимая руки в кулаки.

— Нет. Идем.

Я очень хочу сказать кое-кому пару ласковых. Особенно когда в очередной раз кровь утираю с лица. И что она никак не остановится…

Комнаты тут больше всего похожи на номера в отеле. Такое же расположение, нумерация даже есть. Часть дверей приоткрыта, и все, что видно — запустение, пыль и какие-то обломки мебели.

Я резко открыл последнюю слева дверь, за порогом которой и должен находится тот, кто устроил здесь это все… И вновь замер. Но теперь дело не в страхе.

Мы с Петром оказались в унылой, затянутой пылью комнате. В центре тут что-то вроде кострища, прямо на полу. Рядом с ним — котелок, пара туристических рюкзаков, откуда-то притащенный стул и два каремата. На одном из которых спит, завернувшись, несмотря на теплое время года, в спальник, юная девушка, едва ли старше Катерины. Под глазами у нее залегли тени, сама она бледна, и резкое дыхание вместе с лихорадочным метанием глазных яблок под веками явно дает понять, что видит она вовсе не счастливые сны.

Больше здесь никого нет. Но кто-то должен быть: второй туристический коврик. Второй рюкзак. Второй спальник.

Кажется, где-то недалеко скрипит что-то, больше всего похожее на створку окна.

Слышатся тихие ругательства.

— Твою мать. Меня не было час, — кто-то явно вышел из комнаты неподалеку и приближается к нам, — твою мать.

Голос девушки. Юной девушки.

— Что ж, может хоть еще один участник действия нам расскажет, что происходит, — я обернулся к начавшейся открываться двери.

На пороге появилась девушка. Черноволосая, худая, жилистая, с жестким, загнанным взглядом… и с туристическим мачете в руке. Я не успеваю и рта открыть, как она бросается на стоящего у входа Петра и кричит при этом:

— Буратино, фас!

Вопль резонирует с чем-то в моем черепе, и в тот же момент единственный стул в комнате оживает и бросается прямо на меня. Натурально подпрыгивает и обвивает ножками, превратившимися в деревянные руки, горло.

Петр отмахивался от яростно нападающей девушки и бросается ко мне. Пытался помочь, но его противница вновь замахивается тесаком.

Я попытался оторвать деревянные узкие руки от горла. Бесполезно. Одна попытка, другая, третья, десятая… В глазах начало темнеть, а звуки вокруг стали отдаляться. Магии нет, нечем тянуть за синие нити. Легкие горели. Горело все тело. Каждая клетка, каждый мускул задыхается в агонии…

Каким-то чудом незатронутым болью краем разума я нащупал остатками собственных сил амулет на шее. Короткая команда высвободила запертую в нем магию. Меня охватила странная стальная сила, столь похожая разом и на огонь, и на ветер, и на воду, и на землю, и не похожая ни что из этого. Охватила на миг и ушла, оставив после себя ярость и готовность действовать несмотря ни на что.

Я подхватил синие нити и швырнул, ухватившись магией за руку с ножом, прочь от Петра девушку, чей удар был готов жизнь моего друга.

Стул не разомкнул рук на моем горле даже когда его повелительница упала на пол без движения.

Темнота поглотила весь мир.

Ненадолго, на самом деле. Я пришел в себя все еще лежа на жестком бетоне. Слабость такая, словно я болел пару десятков лет, и болею сейчас. А еще передо мной в невообразимо расплывающемся мире висело лицо Петра.

— Веня. Веня, слышишь меня?

— Угу, — горло болело зверски.

Голос сиплый настолько, что я себя едва узнал. Я оглядывался, пытаясь понять, что изменилось в комнате. Мир все еще расплывался, хотя уже не так сильно , медленно собираясь в единую картину. Кажется, кто-то выбил окно. А еще около меня на втором туристическом коврике лежало еще одно тело, связанное и с рассеченной головой. Та самая девушка, что едва нас двоих не убила.

— Серега приедет скоро, я описал, как до нас доехать. Не спи, ладно?

— Все нормально, — я прикрыл глаза. — Заберем их всех домой и там решим, что делать.

**

Остаток вечера я помню, честно говоря, крайне паршиво. Слабость была такая, что я в какой-то момент подумал, что пора душу отдавать богам или демонам в чертовом санатории. Все, на что меня хватило — сползти на первый этаж, и то на Петра опираясь.

Помню, как я радовался тому, что не продал отцовский минивэн. Иначе бы как Сергей сюда бы приехал… Радовался, что он умеет водить. И исцелять — после его появления мир перестал на куски распадаться. С девочкой целитель возился больше, ей по голове изрядно попало. Нечего было ножом махать, что сказать…

Драчунью привели в порядок и заставили разбудить спящую красавицу и источник всех проблем. Две девушки жались друг к другу, но с Петром и Сергеем не спорили.

Уже ближе к полуночи я немного пришел в себя, стараниями целителя и с помощью какой-то вонючей жижи перестав сверкать в зеркале красными точками на лице и красными же глазами вместе с синяками на шее от мелких ручонок. Соображал я по-прежнему не лучшим образом, но начатое дело доделывать все равно нужно было. Что-то останавливало меня от немедленного звонка Марине. По крайней мере до тех пор, пока я не знаю все, что хочу.

В итоге в моей гостиной собрались я, Петр, Сергей, Максим и обе девушки из санатория, одна из которых теперь щеголяла забинтованной головой.

Все, что я успел запомнить об этих двоих — драчливую звали Алисой, а ту, что устроила в санатории филиал парка ужасов — Александрой.

— Так, красавицы, — говорить было немного больно. Я поймал красноречивый взгляд Сергея, до того рекомендовавшего беречь связки, и немного виновато плечами пожал. — Вы меня едва не прикончили, потому речь будет короткая. Вы не одни — маги. Творить магию, которую видят люди запрещено, иначе погибнут все владеющие силами. Леший ваш — идиотизм. Санаторий с кошмарами — идиотизм. Объяснитесь.

Что-то мне везет на магические происшествия с творением подрастающих волшебников.

Алиса нахохлилась.

— Вы сами к нам ввалились.

— Юные леди, — неожиданно примирительно сказал Сергей, — вам, очевидно, нужна помощь. И мы хотим ее оказать, а для этого должны понимать, что случилось.

— Ничего. Не ваше дело.

— Боюсь, это не так, — Макс сморел на Алису в упор, — вы не одни. Ваши проказы грозят рассекретить существование все остальных одаренных и поставить нашу тайну под угрозу раскрытия. Это никому не нужно. И коль вы сделали то, что могло обнаружить нас всех, то это наше дело. Ты ведь не контролируешь свои силы, верно? — Макс уставился на Александру. Та и лицом и телом казалась мягче и словно бы намного более сломленной, чем ее сестра.

— Вам какое дело? Отвалите от нас. Мы уходим! — Алиса встала и попыталась поднять на ноги сестру. Но та осталась сидеть.

— Лиса, не надо, — сказала Александра тихо.

Ее глаза не видны из-под длинных темных косм давно нечесаных волос.

— Идем! Мы для них — угроза!

— Нет, — я все же старался говорить четко и весомо, — пока нет. Но если все продолжится в том же духе — станете ей.

— Лиса. Расскажи, — в голосе Александры явственно чувствовалась какая-то безмерная усталость. — Они могут нам помочь.

— В чем? Они знают не больше нашего, сами не сильно старше. Почти, — Алиса бросила взгляд на Сергея.

— Магия начала появляться в мире в большинстве своем у тех, кто был рожден после падения метеорита и раскрываться она лишь в подростковом возрасте, — Сергей проговорил это с неожиданно большим терпением, словно объясняя дошкольнику почему надо руки перед едой мыть. — Так что среди моих ровесников магов почти нет, увы. Такова реальность.

— Тем более идем, — Алиса продолжила тянуть сестру за плечо.

— Думаю, ты неверно поняла сказанное, — от неожиданного холода в словах Макса у меня самого на затылке волосы начали шевелиться. — Вы нарушили правила нашего сообщества. Вы едва не убили двух моих друзей. Вы несете с собой угрозу обнаружения вообще всех получивших силу во всем мире. Так что варианта у вас два — или вы рассказываете историю нам и мы постараемся помочь вам, или сейчас сюда придет член Круга, ответственный за обеспечение правопорядка в нашем городе и дальнейшая ваша судьба будет в его власти. Я всецело за второй вариант, но Вениамин считает, что мы должны помогать попавшим в беду, кем бы они ни были и что они бы не сделали, до тех пор, пока им нужна эта помощь. И только поэтому этот разговор вообще происходит. Если бы это зависело от меня — вас бы тут не было.

Несколько минут висит очень неуютная тишина. Потом Александра взяла сестру за руку и потянула ее на оставленное место.

— Расскажи им, Лиса. У тебя лучше выходит. Пожалуйста. Я так устала от всего этого…

Алиса еще раз обвела всех нас каким-то обреченным взглядом, а потом обернулась к сестре.

— Скажи, Лиса, — еще раз повторила та.

— Ладно. Но тут мало о чем можно говорить. Я не знаю, почему это случилась с нами. Но случилось. Я могу управлять растениями. Живыми и нет. Приказывать им, менять их. Вы видели. А Саша… — Алиса вздохнула. — Она…

— Я создаю кошмары, — тихо сказала Александра, по-прежнему смотря на нас из-под баррикады из темных волос.

— Нет, Саша. Это не так. Это было не так,— Алиса сглотнула. — В общем, вначале это было даже мило. Какие-то бабочки, по ночам порхавшие по комнате. Призрачные цветки. Иногда звезды или запах моря. Мы жили обычной жизнью, разве что с ночевками не ходили никуда, после того как это началось, но невелика потеря. Жили в своей комнате. А потом отец привел в дом эту… И пошло-поехало.

— У этой есть привычка к ярко-красному лаку? — спросил я. Просто любопытно.

— Да. Отец нашел эту мразь в аду. При нем она паинька, но стоит ему уйти… Неважно. В общем…

— Я создаю кошмары, — повторила Александра. И добавила: — теперь.

— Сначала это было почти безобидно, — Алиса устало провела руками по лицу. — Потом пугающе. А потом я увидела, как такое создание бритвенными когтями своими рвет обои на стенах. По-настоящему рвет. Я испугалась. Мы испугались. Пытались что-то изменить. Снотворное, медитации, отсутствие сна, дробный сон, все препараты, что смогли было достать. Безрезультатно. Кто-то мог пострадать. Нас бы во всем обвинили. Ничего не помогало, и мы сбежали. Мать, когда была жива, возила нас в этот санаторий, она там отдыхала ребенком. Мы знали, что он давно заброшен, и отправились туда. Вот и вся история. Я боялась, что нас найдут, и поставила палочника охранять подходы к дороге с той стороны, где бывали туристы.

— Так старалась оградить всех от беды и чудом не убила первых же двух людей, которых встретила в «вашем» санатории, — хладнокровно подытожил Макс.

— Я испугалась, ясно? Решила, что пришли за нами. На опыты. Что узнали, и…

— Вы несовершеннолетние.

— Мы не вернемся туда! — Алиса вновь вскочила на ноги.

— Успокойся, — вмешался Сергей, — очевидно, что вы не вернетесь домой. Это плохо закончится. Твоя сестра истощена, ей нужен нормальный сон и очевидная помощь.

— Мы не пойдем в больницу.

— Никто и не предлагает.

— Суть в том, что неподконтрольные силы — не то, что мы можем исправить просто щелкнув пальцами, — все еще мрачно, но уже несколько спокойнее сказал Макс.

Алиса что-то попыталась возразить, но я поднял руку, и она все же решила не лезть на рожон.

— Завтра утром я поговорю с человеком, который, вполне возможно, сможет помочь разобраться с вашей ситуацией. Или сможет знать, кто может это сделать. Его способности разом и близки вашим, и отличаются от них, но о магии он знает больше нас всех вместе взятых. Ну или остается вариант с Кругом. Но сразу предупрежу — Круг знает о магии столько же, сколько и мы. Может и меньше, его члены редко общаются друг с другом.

— Вам нужно отдохнуть. Обеим, — негромко и по-прежнему примирительно произнес Сергей. — Я смогу на эту ночь избавить от кошмаров.

— В гостевом доме есть место, — заметил Макс.

Я поднял глаза на него. Друг выразительно покосился на Сергея и Петра. Последний уже подталкивал девушек на выход, без труда подхватив их рюкзаки.

— Вы уверены?

Сергей кивнул.

— Девочка истощена. Я смогу погрузить ее в сон таким образом, чтобы мозг работал в определенном ритме. Это не панацея, но сегодня поможет. Мы с Петром присмотрим за ними обеими, останемся там же, не переживай. Отдохни лучше сам.

Определенно стоит.

— Спасибо за амулет, Макс.

— Вот и все предчувствия.

— Они — оказавшиеся один на один со своими силами дети. И им нужна помощь.

— Мертвым ты никому не поможешь. Ладно, надеюсь, Виктор не откажется поучаствовать в этой истории. Я уверен, он способен разобраться. Только захочет ли?

— Завтра и узнаем.

Я поднялся с дивана, намереваясь идти к себе. Сергей с Максом уже почти вышли за дверь, когда я задал появившийся после этого разговора вопрос:

— Сергей, а где ты так общаться с загнанными в угол детьми научился?

— Так я ведь и в психиатрических бригадах бывал. Там быстро такому учишься.

Мда уж. Воистину, Петр прав. Полнолуние — время безумцев.

На удивление, ночь прошла спокойно. Утром я не поленился пересчитать народ в гостевом доме, но никто из гостей не сбежал. Девушки спали в комнате Ники на полу в своих спальниках, прижавшись друг к дружке. Почти идиллия. Еще бы горло не болело…

Ладно, нужно поговорить с Виктором и решать потом, что делать с ними дальше.

До известного мне заброшенного завода ехать не так далеко, хотя поездка за рулем похожа на пытку. Все время хочется спать и сосредоточиться толком ни на чем не выходит. Благо маршрут я помню наизусть, да и заброшенная разбитая дорога пустует.

Я останавился перед ржавыми воротами бывшего главного въезда в некогда вполне преуспевающий завод, кажется, какого-то оборонного значения, и по-простому стучу кулаком по металлу. Увы, у Виктора нет мобильного телефона, так что предупредить его о моем визите не представляется возможным. Разве что дымовыми сигналами на подъезде.

Через минуту после моего стука на ворота откуда-то спикировал здоровый черный ворон, посмотревший на меня ну очень внимательным для птицы взглядом.

— Я с новостями. И с просьбой.

Птица смотрела на меня еще секунду, потом открыла клюв, откуда вместо карканья раздался человеческий голос:

— Заезжай.

Ворон сорвался с места и улетел. А я заехал в бесшумно открывшиеся ворота, поворачивавшиеся на петлях без какого-либо внешнего видимого усилия.

На давно оставленной территории есть одноэтажное административное здание и два полуразрушенных заводских корпуса, еще какие-то непонятные строения, ржавые бочки… Но найти Виктора не проблема. Когда он не скрывает свои силы, то с местонахождением отшельника ошибиться трудно. Как с Проходами, но ощущение куда сильнее. Мы все чувствуем друг друга, но сила Виктора — словно яркий маяк посреди степи.

Мой бывший одноклассник обнаружился в ближайшем более-менее сохранившемся заводском корпусе, который без дыр в стенах и с целой крышей. Он меланхолично рассматривал плавающих в невесть откуда взявшейся здесь огромной каменной чаше золотистых рыб.

Виктор выше меня, шире в плечах, тоже длинноволос и даже немного бородат. А еще он бос и ходит сейчас в одних свободных и немного заляпанных грязью шароварах.

— Садись, — маг указал на пару побитых жизнью стульев рядом с чашей и рыбами. — Есть чай без сахара и печенье. Большего не держу. Пока не держу.

Я ухмыльнулся.

И еще я — позер…

— Ты в курсе того, о чем я собираюсь просить?

Вместо ответа Виктор взял лежащий около чаши небольшой обломок бетона и бросает его в воду. А потом мягко прикоснулся рукой к расходящимся по поверхности водоема кругам.

На соседнем со мной стуле как-то сама собой появилась кружка с пакетиком простенького чая и небольшой уже закипевший чайник.

— Рассказывай новости. Круги на воде не говорят о цвете камня, их породившего, знаешь ли.

И я рассказал. О проходах, о маге-похитителе, об экспериментах следующего поколения магов, о наркотиках из иного мира и тому, что они делают с людьми. О море и о сестрах в заброшенном санатории.

Виктор все это время смотрел на воду и на рыб в ней. Или куда-то еще глубже и дальше.

— Ты хочешь, чтобы я помог тем, кто едва не убил тебя, — он говорил бесстрастно, просто констатируя факт.

— Да.

— Хорошо. Твое стремление помогать может быть важным в нынешнее время.

— Нынешнее время?

У них с Максом один спонсор мрачных предчувствий?

— Круги по воде, — Виктор наконец поднял на меня свой тяжелый взгляд черных глаз, — лишь круги по воде. Я слышал о том, что рядом с городом завелся Чужак, и теперь знаю подробности о его действиях. Но не знаю, зачем он делает то, что делает. И тем более не знаю, зачем другим ему помогать и умирать за него. И не знаю, сколько еще погибнет.

— У нас с Максом есть одна теория, — она с совой и глобусом связана, точнее, ее происхождение, но все же… — Мы думаем, что этот Чужак — кто-то из немолодых магов, или больных магов, и он, или она, ищет возможность обрести новое тело. С девочкой или не вышло, или подельник помешал. Потом были наркотики, где у Чужака получилось зайти дальше. Но кто он — не имею понятия, и какой план будет следующим тоже неясно. Знаю, что он немало смыслит в проходах и мирах за ними. Про подельников… У Студента была девушка, которой он обещал показать мир или что-то такое. У Алхимика тоже была девушка, незатронутая. Ее с трудом где-то за границей Никин друг откопал и даже поговорить сумел. До их расставания Алхимик тоже вроде как хотел ей что-то показать и звал вернуться обратно в Россию. Мы думаем, что Чужак находит союзников, обещая дать магические силы их возлюбленным. Он силен и много знает о магии, и они на это знание покупаются. Не знаю, возможно это или нет…

Виктор покачал головой.

— Не думаю. Но это не имеет значения. Твоя теория искушением силы для ближнего может быть верна, а может и нет. Но, на деле, это неважно. Переселение… Я поразмыслю над этим. Чужак мешает всем. Мешает одним своим существованием тому миру, что существует в городе. Что касается девушки… Я помогу ей овладеть даром, но сложно сказать, сколько это займет времени.

— Боюсь, сестры идут комплектом. Если на содержание понадобятся деньги…

— Нет. У всех свои пути. Я обращусь, если будет нужда. Ты задал мне задачу и мне интересно ее решить. К тому же если эти сестры владеют силами, похожими на мои… Это будет интересно. Пусть Петр привозит их, как будет время. Если такова судьба, то я ее принимаю.

— Спасибо. Если я могу чем-то помочь…

Виктор коротко улыбнулся.

— Иногда я думаю, что эти слова, которые ты говоришь в каждую нашу встречу — основная причина, по которой ты единственный способен здесь оказаться в любое время, когда тебе это понадобится. Ты не ищешь ни выгоды, ни власти, и спасаешь других даже не задумываясь об этом. Береги свою жизнь, Вениамин. Ты желаешь помочь и ткешь полотно судьбы, которое без тебя будет иметь иной узор. Смотри в оба. Возможно, я свяжусь с тобой или с Максимом позже. Что-то меняется.

— Мне тоже так кажется.

— Что ж, значит ты способен чувствовать больше, чем пока понимаешь.

Я на секунду заколебался. Не подсовываю ли я Виктору троянского коня? Конечно, он все годы, что я учился в университете, занимался бизнесом и иными проблемами, постигал магию, окунувшись в нее с головой и уйдя от мира почти полностью едва обнаружив свои силы еще в школе, но этот фантом с ногтями-бритвами… Я невольно прикоснулся к щеке. От вчерашней раны остался стараниями Сергея лишь тонкий шрам. Но все же…

— Я способен обеспечить собственную безопасность, как и безопасность девушек. Кстати, если твой друг-целитель захочет оказаться здесь, то пусть приходит. По крайней мере один раз. Это будет любопытно. Новые лица и все остальное.

Я кивнул.

— Я передам.

— Что ж, это прекрасно, — черный ворон каркнул что-то с верхних балок. Он был так высоко, что я едва видел птицу. Виктор же кивнул в ответ на птичий крик. — Увы, меня ждут дела.

— Спасибо за гостеприимство.

Виктор улыбнулся уголками губ.

— Все меняется. Ты — нет, и пусть так и будет.

И под такое странное напутствие я покинул жилище, пожалуй, самого странного из моих знакомых.

Что ж, хотя бы девочки будут под присмотром. А то нам еще не хватало ожившего какого-нибудь Фредди Крюгера в центре Краснодара. Все же шрам — не самая большая плата за разрешение этой ситуации. По крайней мере, я так думаю. А так — поживем и увидим. Полотно судьбы и все такое.

Зомби в пансионате

Некоторое время спустя

Я с любопытством наблюдал за попытками Рейчел утопить игрушечную парусную лодку, рассекающие воды бассейна. Вообще-то после заплывов этого мохнатого создания придется все фильтры от волос чистить, но зрелище было настолько расслабляющим, что у меня не нашлось жестокости прервать его.

Рейчел и лапами, и пастью пыталась отправить суденышко на дно, разбрызгивая воду вокруг, но пока все попытки были безуспешными.

— Тебе же вроде не нравится, когда она плавает в бассейне, — Ника с веселой улыбкой шла со стороны своего жилища. — Или ты все-таки любишь зверей больше, чем показываешь?

— Дело не в том, кого я люблю, а в том, кто любит меня. И тут мы с Рейчел ну совершенно не совпадаем. И именно любовь всей ее жизни и подарила этот кораблик.

Ника фыркнула.

— Это Сергей вырезал, кстати, а не Петр. Не хочешь как-нибудь на настоящем таком покататься?

— Ты меня то в лес зовешь, то на море, то еще куда. Но пока каждый раз оказывается, что речь идет вовсе не о свидании.

— У меня все пока есть жених.

— Пока? — я поднял бровь.

— Пока. Но когда это изменится — ты узнаешь первым.

— Я рад, что ты считаешь меня запасным вариантом.

— Я считаю тебя надежным тылом и другом, и тут есть большая разница, — Ника наставительно подняла палец. — А и то, и то можно перечеркнуть одним неудачным романом. К тому же — зачем тебе эти проблемы с девушкой? Деньги тратить, водить по ресторанам, терпеть истерики, тушить разгорающиеся скандалы…

На этот месте я не мог не хохотнуть.

— Хотя, если хочешь, на яхте мы и правда может поплавать вдвоем в ближайшее время. Но, увы, это все еще не свидание.

Я склонил голову.

— Ты что-то нашла?

— И да, и нет, — Ника опустилась на шезлонг, наблюдая за тем, как Рейчел, наконец отказавшаяся от попыток потопить яхту, теперь старалась поймать ее зубами — пока безуспешно. — Петр говорил, что вы плавали по нашему странному морю на моторной лодке.

— Ага.

— И в общем мы тут покумекали на тему сухопутных лодок, что по пустыне ездят. По сайтам полазили. В наших краях есть одно-единственное место, где, хотя бы в теории можно узнать что-то про такие штуки и опыт их эксплуатации. Поездить не дают, но лет пять назад там одной паре помогли подобрать нужный каркас и парус, они путешествовать потом отправились по Казахстану.

— Пять лет… Не думаю, что наш похититель кто-то из этой пары.

— Да нет, — Ника отмахнулась, — наверняка нет. Но если в этом клубе есть опыт работы с таким видом парусов и всего прочего, то им известно, где покупать специфические компоненты, какие там будут нюансы и все такое. И, быть может, наш похититель с лодкой обращался к ним, или к кому-то, кого в этом клубе знают.

— Логично. Рейчел, фу! — собака поймала наконец кораблик и вылезла из бассейна, и сейчас явно собиралась отряхиваться. Я же едва постиранные вещи одел! — Рейчел, нельзя!

Рейчел, явно не убежденная моими протестами, окатила меня с Никой с ног до головы водой со своей роскошной шубы. Шерсть у нее была густая и длинная, так что и воды было много.

— Рейчел, вот ты скотина…

Ника отряхивалась посмеиваясь. Предположительно «моя» собака теперь стала на задние лапы и лизала сестру Макса в лицо с упоением, словно извиняясь за свою неловкость. Стоит ли говорить, что это шерстяное недоразумение в мою сторону даже не посмотрело?

— Она же любя, Веня. Любя. В общем, думаю, стоит наведаться в этот яхт-клуб. Может даже и всем составом. Не по делам, а так просто, отдохнуть. Когда Виктор сестер отпустит.

Я усмехнулся.

— Он уже говорил, что Алису скоро вернет нам. Сетовал на ее характер. Но, насколько я понял, с младшей есть прогресс, не долгие годы ей на заводе сидеть. Так что почему бы и нет. Но это дело будущего, а нам нужно найти Чужака сейчас.

— Нужно. Так что предлагаю поехать туда завтра вдвоем, они только по выходным работают. Сегодня все равно прогулку под парусами придется отложить. Вместо нее я могу предложить кое-что интереснее.

— Что?

— Охоту на зомби.

— Что!? — она что, в компьютерные игры переиграла?

— Да тут вчера новость выскочила на форуме. Мне вечером делать было нечего особо, я и решила полистать новые публикации на сон грядущий. Не знаю, поможет ли это в поиске нашего таинственного покорителя пустынь, но вон, полюбуйся,— рыжая протянула мне распечатку.

Разумеется, печатал Макс. И когда он все-такиперестанет на это бумагу тратить?..

Короткий пост от какого-то пользователя, уверенного, что на территории заброшенного пансионата появились зомби. Автор сам видел ночью медленно ходящего около главного входа в разрушенное временем здание мертвеца с трупными пятнами и зелеными светящимися глазами.

Судя по описанию это заброшенный пансионат «Шапсуг», или «психлечебница», как его охочие до сенсации подростки и журналисты называют…

— Это около Шапсугского водохранилища что ли?

— Ага, именно там. Совсем рядом.

— Ладно, скатаюсь сегодня. Зомби — звучит интригующе. И опасно близко, если это правда.

Зеленые глаза… Такие же, как и «одержимой».

— Я так и думала, что тебе понравится. А и еще, держи, я что-то отвлеклась и тебе не раньше отдала, — Ника протянула мне небольшой рисунок.

На тетрадном листе умелой штриховкой изображен благородный рыцарь, закованный в броню с ног до головы и с громадным мечом. Рисунок, правда, немало так помялся.

А еще он был пропитан яркими, необычно цветастыми нитями, явно несущими в себе магию.

— Я позавчера ходила на рок-концерт с ребятами, — пояснила Ника.

Младшие участники нашей группы, бывшие по возрасту ближе всего именно к рыжей, периодически звали ее с собой то в кино, то еще куда-то.

— И Катя отдала это мне. Вообще-то — нам всем, но я в этом не смыслю и использовать скорее всего не смогу, а Макс сказал, что тебе с твоей любовью голову в пекло совать это пригодиться больше, чем остальным.

Я осмотрел рисунок.

— Как я поняла это Катина собственная разработка, — Ника чуть улыбнулась, — и вроде как там что-то, что может защитить… Если нужно.

Я кивнул.

— Как она?

Ника погрустнела

— Как ты понимаешь — лишь в кино бывает все легко и просто, — рыжая невесело усмехнулась. — Но до недавнего времени Катя вообще не хотела никогда в жизни использовать магию, так что это — большой шаг вперед. Но, так или иначе, с нами ей проще это пережить, чем в компании таких же юных и напуганных сверстников.

— А то мы большие и взрослые.

Ника еще раз улыбнулась. Не менее грустно.

— Взрослых не существует, есть лишь разочаровавшиеся в жизни дети. Но все же даже я видела точно побольше, чем эти ребята, и на многие вопросы нашла ответы, а им это предстоит. Но они не одни, и это радует. Ладно, я побежала, у меня дела в городе. Все рассказала, подарок отдала, так что бывай. И я все еще надеюсь на скорую прогулку под парусами.

С этими словами Ника послала мне воздушный поцелуй и отправилась по своим делам. Наверняка ведь с женихом… Но в самом деле, если она с ним счастлива, я лезть не буду. Да и она же сестра Макса, мы столько прошли всего вместе — и чем все закончится? Кира вот до сих пор мне прошлое припоминает…

Ладно, проехали. Кофе, бутерброд — и к зомби. Пока не начался зомби-апокалипсис, а то мало ли. Изобретет кто-нибудь такое из магов или там из чьего-нибудь сна сбежит такая тварь, всех покусает и все наши метания и законы ограничения магии ерундой покажутся…

Благо, ехать до пансионата недалеко. Вот только, несмотря на короткую дорогу до места действия, мы с Петром даже ранним субботним утром не были первыми около заброшенного здания. «Шапсуг» не был никогда психлечебницей, и вообще ни с какой настоящей магией связан не было, да и ничего ужасного там не происходило. Раньше, по крайней мере. Просто городские легенды.

Сегодня это овеянное мрачной славой место пользовалось популярностью. Перед заброшенным заросшим парком уже стояло чье-то авто, которое, судя по всему, приехало недавно. Даже след от колес в немаленькой луже грязи около въезда едва начал засыхать. Интересно, это кто-то еще из любопытствующих с форума, или случайное совпадение?

— Мы не первые, — констатировал очевидное я. — Ладно, если что, прикинемся независимыми журналистами, не впервой.

Современный мир с его миллионами блогеров давал надежную отмазку в случае, если приходилось залезать куда-то, где можно найти проблемы. Не все, конечно, любили «работников пера и микрофона», но зато никаких удостоверений и даже камера для прикрытия не нужна. Мобильника и важного лица достаточно, и вот мы уже не пара вандалов, пролезших на частную собственность, а люди, поддерживающие свободу слова не только словом, но и делом. Вон в деле с «одержимой» помогло, думаю, и сейчас все нормально будет.

— Хорошо, шеф, — Петр настороженно озирался по сторонам.

Вовремя тут еще посетители, очень вовремя. Хотя на деле никого нет рядом. Никакой угрозы. Хотя, быть может, это только пока…

Я всмотрелся в окружающий мир. Не глазами, конечно, но как это назвать — вчувствовался? Не знаю. Пусть будет «посмотрел третьим глазом», в конце концов… Интересная картина, на самом деле: в воздухе вокруг все еще висят отголоски какого-то растянутого здесь раньше полотнища из неприятных, незнакомых мне нитей. Кажется, это какой-то отвод внимания, не такой, какой использовал Андрей и каким пользуюсь я сам. Отвод внимания от кого… или чего?

Ладно, выясним. В прошлом заброшенном санатории меня едва не задушили, но причиной всему были две напуганные девушки. Здесь же может быть все, что угодно — от мистификации до чего-то, с чем связан Чужак. Или еще какие-нибудь напуганные владеющие силой дети или взрослые…

Вблизи строение казалось действительно большим, хотя и явно сильно пострадавшим от времени и вандалов. Здесь было тихо и пусто, но, едва мы с Петром миновали вход, и свернули в одну из маленьких боковых комнатушек, в глаза бросился мертвец. Человек лежал по полу у стены так, словно прилег поспать после слишком уж большого возлияния. Вот только голова молодого на вид пацана была повернута под неестественным углом, а глаза невидяще смотрели куда-то в потолок.

На футболке погибшего была знакомая нашивка. Круг с тремя пересеченными прямыми линиями внутри, символ, совершенно непонятный для непосвященных.

Я выругался.

Чертов сайт. Чертовы новости. И я — идиот, не сообразивший, что моим путем пойдет и утупок Алекс, который вместо решения насущных проблем пошлет своих куда не надо, сам прочитав на моем форуме о «зомби». Разместили коды для доступа по городу, что б его…

Петр присел на корточки около тела, на которое я сам старался не смотреть. Странно понимать, что когда-то он был таким же как я. Дышал, думал, и теперь…

— Шеф, он до конца не остыл.

— Что?

— Его недавно убили, и…

Договорить ему не дали. Откуда-то и дальней части разрушенного здания послышались шаги. Я на всякий случай набросил на себя защитный кокон из магических нитей…

И в тот же момент нити буквально разорвало на куски нечто, свалившееся, кажется, с потолка. Жуткая вонь ударила мне в нос. Холодные руки едва не сомкнулись на горле, лишь магическая защита и спасла от участи лежащего рядом мертвеца.

Я едва успел понять, что происходит, как что-то оторвало от меня одетого в обноски бледного, покрытого пятнами человека со светящимися глазами. Оторвало и со всей силы швырнуло его в стену. Петр с противным звуком выдрал из спины мертвеца что-то напоминающее корень явно неизвестного науке растения, от которого расходилась волнами неестественная сила, еще недавно пропитывавшее зомби.

Существо, разлученное с корнем, свалилось к ногам Петра кучей теперь совершенно точно мертвой и недвижимой плоти.

Меня чуть не вывернуло наизнанку от запаха, исходившего от немало разложившегося тела.

— А этот умер давно, — каким-то невообразимым спокойствием отозвался мой товарищ.

Петр не то был шокирован больше меня, не то, наоборот, оказался куда более стойким в моральном плане. Что ж, в отличие от заброшенного санатория ужасов в лесу, тут противник был вполне реальным.

И стойкость Петра нам не помешает, ведь шаги в коридоре по-прежнему стремительно приближались, и к тому же еще и множились, множились…

Я вынырнул из комнатки и обомлел — к нам приближался с десяток таких вот «альтернативно живых» созданий, сейчас почувствовавших добычу и рванувшихся вперед со скоростью зомби из «28 дней спустя». Смрад от них был такой, что в глазах слезилось.

— Твою мать.

— Бежим? — Петр, вышедший за мной, метким броском подобранного на полу камня попал в голову одной из тварей… Которая никакого внимания на это не обратила, продолжив бежать вперед.

Я потянулся к карману джинсов, куда спрятал подарок Катерины. Забыл выложить после разговора с Никой. И хорошо, что забыл. Пригодится.

Ну уж нет, зомби нас тут не съедят, щелкуны недоделанные. И дальше не пройдут, зомби-эпидемия только в кино хороша. Жаль, стрелять нечем, но, боюсь, этих из двустволки не пронять.

Чертов Чужак, некродруидом заделавшийся, и его чертовы изобретения. Корни-то из этих тварей не просто так торчат…

Сколько их тут… Что ж, нужно использовать все, что у нас есть, а то перевес численный явно не на нашей стороне.

Я разорвал рисунок на два куска, чувствуя, как высвобождается вложенная в него магия. Как бы то ни было, защита нам не помещает сейчас.

Ждал я чего-то вроде магических лат на теле, но сработала магия юной художницы совсем иначе. Чернила с разорванного рисунка, упавшего на бетонный пол, начали стекать с листа, образуя лужу рядом теперь с девственно-чистыми остатками бумаги. И из этой лужи, все увеличивающейся и увеличивающейся, начал расти, словно жидкий терминатор, здоровенный рыцарь в черных как ночь латах и с таким же здоровенным и черным мечом.

— Так, шеф, напомни мне теперь не злить вообще никого. А то с таким в одной комнате не разминутся. Или еще оживит эта девушка паука какого-нибудь огромного, а я их терпеть не могу…

Паук бы пригодился сейчас. Паутину бы перед нами, чтобы твари не добрались, и бить их чем-то тяжелым, вырывать корни… Но и здоровенный бронированный рыцарь, сейчас повернувший ко мне свой шлем в немом вопросе, — тоже очень и очень хорошо.

— Убей их, — я вытянул руку в сторону приближающихся тварей.

Воитель, созданный одной лишь магией, бросился в бой. Мои слова словно оживили его, пробудив всю заложенную силу, ведь создан он был ради одного — уничтожать угрозу. Вся ярость, вся боль его создательницы переплавилось в этом существе в благородное стремление защищать слабых. Но менее опасным от столь светлого намеренья он не стал, прямо на бегу рассекая двух ближайших «зомби» клинком на части без всякой жалости. Магия встретилась с магией — и та, что поддерживала жизнь в отвратительных существах, поднятых из отслуживших свое тел, проигрывает в этой борьбе. Зомби рассыпались на равные части мертвой плоти.

Град ударов обрушивается на рыцаря, проминая его доспехи. Жаль, нашего бронированного защитника не хватит надолго, всех он не сумеет убить.

Я воспринимал все происходящее несколько изменено, искаженно, но, в то же время — довольно ясно. Страх перед мертвецами не мешал думать, а удивление, смешанное с гневом, от появления в моем городе того, что хорошо лишь в дешевом кино, не затмевало разум полностью. Нужно было действовать. Сейчас, пока ситуация не вышла из-под контроля.

Петр и рыцарь не справятся сами.

Я вновь окружил себя коконом из нитей и дернул в сторону ближайшего несущегося вперед мертвеца. Зомби свалился на пол, и я синими нитями вырвал корень из спины существа, преодолевая сопротивление наложенных на мертвое тело чар с большим усилием.

Первый мертв. А после…

Все сражение слилось в мешанину образов из ярости, гнева, страха и вновь ярости, оставаясь в памяти небольшими яркими отрывками.

Вот я вырвал корень из твари впереди. Рядом рыцарь изничтожил, кажется, уже пятого зомби. Справа Петр уверенно вколачивал здоровенным куском арматуры в пол своего противника. От следующего противника я увернулся, впечатал магией в стену и вырвал корень. Вот еще один зомби прорвался ближе, разорвал синий кокон защиты ударом руки с зажатым камнем — и в тот же момент упал, лишившись головы от удара меча.

Петр с молодецким уханьем оторвал голову своему противнику, а у его ног лежат изуродованные тела, а кусок непонятно где взятой трубы рассыпался на металлические осколки.

Я уклонялся, бил, уклонялся вновь, рвал корни магией и руками. Упал на пол, когда здоровенный мертвяк весом в два раза больше меня врезался в бок…

И ничего не произошло. Никто не попытался добить меня.

Я вскочил на ноги.

Вонь, неподвижные трупы, которых всего… восемь? Десять? Пятнадцать? Мне казалось, что было гораздо больше… Вонь, тела и рассыпающийся в прах рыцарь, разрубивший напополам того, кто сбил меня с ног. Я едва не остался лежать тут на полу… Едва. Но благо, этого не случилось.

Сердце бешено стучало, и я озирался по сторонам. Никакого движения. Никаких звуков. Никто не приближался.

Я оглядел себя, понимая, чем покрыта моя одежда и руки. Тошнота подступила к горлу. С завтраком пришлось расстаться, но лучше не стало. Повсюду валялись тела, чьи обладатели, кажется, и при жизни не отличались от зомби в потребностях. Опухшие лица, синяки, у того, что валялся около моих ног, видны дырки от уколов на руке…

— Их вскрывали, — Петр с интересом изучал лежащих полу тварей, трогая тела руками в невесть откуда взявшихся перчатках.

Он их трогал. Трогал руками.

Меня еще раз вывернуло.

— Что?

— Вскрывали. Медицинскими инструментами. У всех есть разрезы специфические.

— Знаешь, я прожил бы и без этого знания, — я с трудом боролся с новыми рвотными спазмами, — какого черта их держали тут? Ничего же нет, один камень…

Петр осмотрелся по сторонам и словно бы даже к чему-то принюхался.

— В деревне, если скотина какая заболевает, а убить жалко, могут и так выставить, заперев где подальше от здоровых. И совесть чиста, и опасности нет ни для кого.

— Боюсь, про отсутствие опасности тезис неверный, — я с трудом говорил ровно и собрал мысли в кучу. — Парня из Круга у дверей убили, и убили быстро. Мы за него, надеюсь, отомстили. Но все же.

— Уходим? — это было произнесено с явной надеждой.

Как бы я хотел… Но вслух заметил очевидное:

— Здесь эти твари оказались не просто так. Или вряд ли загон для больной скотины, скорее — вместилище плодов чьих-то совершенно неудобоваримых экспериментов. Ну или эти монстры что-то охраняли. Какой-то урод понаделал еще больших уродов… Нужно обыскать это место. Найти создателя этих существ или хотя бы что-то, что поможет его обнаружить, — я поморщился от сказанного. Перспектива была так себе. — Я не знаток оттенков магии как Макс. Но тут опять замешаны растения из иных миров, так что я уверен, что искать нам виновника всего этого надо не в Круге или среди Вольных. Наверняка работа Чужака.

На деле больше всего я бы хотел отсюда убраться. Куда угодно. Прямо сейчас.

Но надо найти ублюдка, который это устроил. Это не случайные эксперименты, что б его. И вновь погиб один из наших. Из Круга, но все равно — один из одаренных.

Второй этаж, как и третий — пусты. С неохотой я включаю фонарик и мы с Петром спускаемся в подвал. Здесь никакого движения, хотя я держу и кокон вокруг себя, и хорошую такую связку кирпичей на синих нитях около головы. Но тут пусто темно, отвратительно пахнет и пол покрывает вода, которая тихими всплесками отражает от стен эхо наших шагов. Наших и только наших. Коридор, еще коридор в каком-то бесконечном недостроенном лабиринте…

Еще один коридор. Здесь воняет чем-то похожим на дрянное пережаренное мясо, и я быстро понимаю почему. Фонарик выхватывает у стены опаленные трупы — видимо, здесь была драка, и была она жаркой. Коридор оканчивается комнатой. Узкой, маленькой, но вполне «жилой». В дальней части помещения — тела в мешках, около ближайшей стены — какие-то саженцы на грядках, так похожие на те, что из спины торчали у «зомби». А еще около мешков с неподвижными, явно пока не оживлёнными, трупами, на которых я заметил ярлыки с третьей городской больницы, лежали еще два тела. Одно — такой же зомби, явно избитый всем, чем попалось под руку, до состояния полного фарша. Второе тело было в луже самой обычной, человеческой, крови. Кажется, Круг послал сюда не одного, а двоих «бойцов».

Чертов сайт. Чертовы новости.

Вокруг стоял настолько густой и отвратительный запах, в воздухе витало столь много слежавшейся, застоявшейся магии, что я не сразу почувствовал, не сразу понял, что девушка у моих ног, а это была девушка, судя по длинным черным волосам, в луже крови еще была жива. Я понял это лишь когда ее рука шевельнулась, привлекая внимание.

Я еще раз выругался, садясь на корточки и подсвечивая себе телефоном. Рядом, явно не зная, что говорить и что делать мялся Петр.

Девушка лежала на спине, одна была рука подвернута под тело, вторая находилась около головы. Я помедлил и не без внутреннего содрогания коснулся даже на вид бледной шеи. Так, как учил Сергей. Не знаю, чего больше боялся — узнать, что она уже умерла, на моих глазах, или понять, что зомби и правда вызывают эпидемию и дергалось существо уже давно погибшее.

Бледная кожа была теплой. И сердце билось, не слишком ровно, но все же отдаваясь в пальцах.

Жива. Пока — жива.

Как не сделать хуже? После пацана-алхимика я почти заставил Сергея провести несколько занятий по первой помощи, и магической, и самой обычной, в надежде в следующий раз помешать еще кому-то погибнуть. Почти все советы сводились к «позвоните врачу», но все же. Важное правило, которое я запомнил, гласило — можно легко навредить, перемещая раненного. Навредить.

Но выбора не было. Скорая не приедет быстро сюда, да и что — вести врачей в подвал через трупы? Сюда, в комнату к другим трупам, к растениям этим странным… Нет, конечно нет. Амулета к тому же нет с собой чтобы память подправить, да и едва ли поможет, там же не один человек будет.

Сергея можно позвать, но если понадобится жизнь зверей, то придется ехать за ними, терять время. Или взять с собой, но это тоже время, и непонятно сколько надо, свинью-то не запихнешь в машину. И не дай боги хозяин выводка вернется посмотреть что случилось с его "питомцами".

Пальцы девушки вновь дернулись. Бледная ладонь в свете телефона казалась почти прозрачной. Была ли она в сознании? Просила ли о помощи? Она из Круга… Да плевать. Не оставлять же ее умирать.

Я наконец выработал план.

— Петр, возьми эту «рассаду», закинь в багажник. И заводи машину. Я попробую вытащить девушку, она еще жива. Отвезем к Сергею.

— Да, шеф, — Петр спорить не намеревался.

Подхватил корни и почти бегом устремился прочь.

Я рванул синие нити несколько непривычным, особенно после недавнего боя, мягким и сложным движением, ставя вокруг всего санатория отвлекалку. Нечего сюда приходить людям. И не только людям — силы я постарался вложить достаточно, чтобы и магам тут не было желания находиться.

Что ж… Я глубоко вздохнул и перевернул девушку на спину. Магией. Как это делать с раненными без своих сил я так и не освоил.

Выглядела девушка в скудном свете телефона паршиво. Глаза закрыты, черные волосы рассыпаны повсюду, сама бледная, как смерть, синие губы. Из рваных ран сочилась кровь, пропитав черную толстовку и черные джинсы. Второй рукой, бывшей до того под телом, незнакомка силилась зажать разорванный живот. Крови вокруг было столько, что, казалось, столько ее в человеке быть не может.

Я поднял девушку на руки магией, и магией же попытался пережать самые глубокие раны, прижимая усилием воли руки незнакомки к ее же животу синими нитями, оборачивая их со всем возможным усилием. Она никак не отреагировала. Высокая, тяжелая, бледная до синевы… Во что я ввязался? Но — она дышала. И сколько сможет еще дышать?

Я устремился бегом прочь из подвала, неся девушку усилием воли и магии.

Тяжелая. Очень тяжелая. Человека тащить — это не батарею ловить и не корни выдирать из зомби. Ничего такого я раньше не делал. И не бежал так быстро сквозь лесок к авто как к спасительному берегу от волны цунами, готовой все затопить.

Я бросил на машину еще одну отвлекалку в момент, когда Петр открыл заднюю дверь. Полиция хотя бы не помешает. По-прежнему на магии я устроил девушку полусидя и залез сам, разом закрывая дверь за собой и пытаясь продолжать магией и собственной левой рукой прижимать раны на ее животе.

Второй рукой я вытащил из кармана телефон и, чудом попадая по сенсорному экрану подрагивающими пальцами, набрал номер Сергея.

Откуда в человеке столько крови, если она все еще вытекает из ран, уже пропитав обивку? Кажется, это все мысли, которые были в голове. Ну и то, что на камеру отвлекала не подействует, и штраф будет…

— Я притащу тебе работу, — начинал я без приветствий, — не наша, Круг. Кровь, кишки, вот это все. И укусы зомби.

— Скоро? — хладнокровию Сергея я позавидовал.

— Да.

— Понял, жду.

Сергей удивительно лаконичен.

Петр вел машину напористо и резко, выворачивая на дорогу так, словно мы участники ралли. А может так и есть…

Черноволосая рядом со мной дышала хрипло, и, кажется, через раз.

Не сдыхай, твою мать. Я тебя что, тащил зря, туша ты такая?

Машина вильнула так резко, что я едва удержался сам и удержал одной магией раненную. Петр просигналил кому-то, ругаясь и выкручивая руль.

Девушка хрипела. Кровь пропитала, кажется, теперь весь салон.

Я прикрыл глаза, каким-то чудом отрешаясь от бешеной гонки и от всего вокруг.

В теории можно передать жизненную силу другому человеку. Сергей собственно многое делал именно так. Да и я делал. Пару раз, больше случайно, когда мы с Максом только все осваивали. Тогда даже не знали, что это и как работает. Сергей объяснил как-то, что это было, и показал, как сознательно сделать так еще раз.

Эта черноволосая девушка мне незнакома. Но, черт побери, я не хочу чтобы она умерла на моих глазах. Эгоистично? Да плевать.

Осталось-то тех сил после драки и после всего остального… Но я честно попытался передать остатки раненой. Один раз. И еще. И еще…

Девушка по-прежнему тяжело хрипела. Хорошо это? Плохо? Не знаю.

Автомобиль остановился спустя вечность. Перед знакомыми воротами.

Я рывком открыл дверь и почти вывалился из машины, едва не упав от накатившей слабости. Но честно на остатках сил вытащил черноволосую, которую тут же подхватил, словно пушинку, Петр, бегом устремился и через открытую калитку к дому Сергея.

Кажется, где-то курица кудахтала… Я прикрыл глаза, чувствуя, что еще немного и я просто упаду прямо тут.

— Вень, ты чего? — Ника, — и когда успела вернуться из города? — с тобой что? Ты ранен?

— Нет. Все нормально. Устал как собака, — слова выходили невнятно, — кровь не моя.

— Идти сможешь?

— Вполне, — забота Ники почему-то радовала больше того факта, что эту раненую девушку мы с Петром живой притащили сюда.

— Пойдем, — Ника потянула меня за плечо меня.

Тоже к даче Сергея. Впрочем, я повернулся к собственному участку и понял, что перспектива до него идти сейчас вообще не радовала. Так что я не стал сопротивляться и принялся не совсем резво ковылять к домику целителя.

— Что у вас случилось? Сергей Макса позвал, сказал, что вы кого-то привезете раненого.

Я тяжело вздохнул, медленно переставляя ноги.

— Алекс послал своих проверить зомби, видел тему на форуме, видать. И зомби были. Быстрые и злобные. Второго мы не спасли, — я только головой покачал, — куда вот они полезли… Зря я это затеял.

Ника фыркнула.

— Зомби сделал не ты. И все равно бы кто-то что-то сказал, и об этом узнали бы. И лучше маги, чем СМИ.

Я решил озвучить мысль, которая появилась в моей голове еще тогда, когда я машину увидел. Странно, как в голове еще что-то держится.

— Можешь сделать так, чтобы модерировались сначала публикации? Не хочу чтобы Круг лез. В таких новостных постах хотя бы. Я выделю денег на дополнительных модераторов. Пока кто-то еще не погиб. Лучше меньше постов, чем это.

— Хорошо. Сделаю, Вень.

— Спасибо.

Пацана того — или обоих, если девушка не выживет, это не вернет. Но хоть ошибок не повторим.

Ника завела меня на кухню и усадила на стул, несмотря на мое вялое сопротивление. Откуда-то из соседней комнаты доносится квохтанье кур, тихое пение и какие-то отрывистые команды, прерываемые звоном склянок.

— Я помогу…

— Веня, сядь, пожалуйста. Ты на ногах еле стоишь, не отвлекай ребят пока. Давай я чай сделаю, — с этими словами Ники вокруг чайника вспыхнуло пламя, которое, по ощущению, горит и даже внутри воды, — сладкий. Выпьешь, а потом посиди, я принесу нормальную одежду. Переоденься сначала, нечего всех пугать.

Я скосил взгляд на девушку, лазающую по шкафам в поисках непонятно чего.

Никогда не видел Нику такой… Серьезной? Заботливой? Взрослой?

— Зачем чай?

— Ты сил много потратил. Поможет. Максу, по крайней мере, хорошо помогает.

Желания спорить особо-то и нет. К тому же Ника уже нашла пару сникерсов и сноровисто сделала чай, наливая его прямо из откуда-то взявшегося у Сергея самовара в объемистую кружку.

— Выпей.

— Спасибо, — я мягко улыбнулся, глядя на девушку. — Я у тебя в долгу.

— Ну тебя, Вень. Не говори ерунды, это от сердца. Ты ничего мне должен, вот совсем. Скорее наоборот.

— Спасибо.

Чай сладкий. Очень, очень, очень сладкий. Но, на удивление, спустя всего пару минут после первой чашки липкая пленка слабости чуть отступает. Вторую я пил медленно, почти через силу, но так становиться легче, пусть начал чувствовать себя теперь переполненным самоваром.

— Легче? Держи еще, — Ника развернула шоколадку.

— Главное, чтобы не слиплось, — я постарался улыбнуться.

— У тебя — то? Точно не слипнется. Ешь, Веня. Ты бледен и выглядишь так, словно в обморок грохнешься скоро.

— Все нормально. Правда, Ник.

Девушка скептически осмотрела меня с ног до головы, потом кивнула.

— Ладно, посиди пока тут. Сейчас принесу тебе одежду, у Макса есть на твой размер.

Все время до ее возвращения я просто сидел, положив руки на стол и опустив на них голову. Это не сон, просто бесконечная усталость, множество вопросов и, словно по контрасту, разливающийся по кухне приятный запах пряных трав.

Ника и правда принесла мне вполне подходящие по размеру вещи. Переодевался я не слишком резво, но хотя бы справился этой задачей сам. А то позора не оберешься… Да и снять грязные, окровавленные вещи невероятно приятно. Надо пойти искупаться. Потом. Сначала нужно понять, что с девушкой.

— Где она?

Ника оглянула меня еще раз — и указала кивком на дверь, ведущую из общей гостиной-зала куда-то вглубь дома. Хотя по цепочке кровавых капель мог бы понять. Надо будет оттереть все…

Сергей как-то говорил, что оборудует у себя что-то вроде операционной с поправкой на магическую природу исцеления, с теми препаратами, что реально купить и хранить и которые могли бы помочь. Я кивал тогда на все и вполуха слушал рассказы Макса о том, что и зачем нужно и как что работает в силах целителя. И только сейчас впервые сам оказался в небольшой, на удивление светлой комнате, где около окна на металлическом столе, вовсе не походящим на кухонный, лежала девушка, к обеим рукам которой шли капельницы. Сергей стоял около нее и что-то бормотал под нос, водя руками над окровавленным телом. Макс же набирал в шприц из ампулы, которые в изобилии лежали рядом на отдельном столике, какой-то препарат. Петр подбирал с пола пару курей, залитых кровью.

Я присел на широкую скамью у входа, стоящую тут не то для ожидающих приема, не то для еще одного пациента.

— Я могу помочь?

Сергей покачал головой, не прерывая бормотания, а Макс глянул на меня с укоризной.

— Ты вливал силу. Отдыхать иди, и сейчас.

— Надо убрать там зомби, спалить все. Потом отдохну.

— Веня.

— Я съезжу, — Ника, вошедшая вслед за мной, явно воодушевилась перспективой, — спалить — это ко мне.

— Нет…

— Со мной, — пробасил Петр, — я тут не нужен. Возьмем вторую машину, эту потом отмоем. Все нормально будет, там делов на десять минут. Там чары твои, я чувствовал, шеф, как ты ставил, но подойти-то смогу, я знаю куда.

— Если маг вернется…

— С чего бы? Да и пока он что-то не пошевелился, когда Круг приехал. Одних мертвецов оставил там и все. Мы быстро обернемся, — Петр пошел к выходу. На его черной одежде кровь почти не видна, — переоденусь только.

— А я машину выгоню, — Ника тоже направилась из комнаты.

Я попытался было подняться… И понимаю, что Макс вновь приклеил меня к предмету.

— Макс…

— Да, Веня. Макс, — друг подошел со шприцем наперевес, — позолоти-ка ручку.

Выражение лица у него такое… Сложно сказать какое.

— Макс.

— Спокойно. Это не больно, ты же знаешь, сколько я сам себе их делал, — друг поймал меня за руку, — как комарик укусит.

— Макс!

Но толковая борьба мне не удалась. Руки плохо слушались, и очень быстро в плечо воткнулась игла. Макс легким движением ввел мне содержимое шприца.

— Что ты творишь?!

— Успокоительное, Веня, — Макс говорил довольно мягко, — всего лишь успокоительное. Иначе ты вместо отдыха будешь пытаться делать миллион ненужных дел, я тебя знаю. Давай спать, — друг довольно ощутимо толкнул меня в плечо, принуждая лечь.

— Как…

— Жива.

Жесткое дерево казалось невероятно удобным, даже без подушки. Безумно клонило в сон несмотря на запах крови, на чертовых мертвецов, на ранний час, на все вокруг, на непривычно взрослого Макса рядом… Сейчас на лавке можно вытянуться во весь рост. Хочется закрыть глаза всего на секундочку…

**

Пришел я в себя уже в темноте. И в одиночестве, надо признать. На отвратительно-жесткой лавке, но хотя бы под головой подушка, и даже легкий плед кто-то нашел и на меня накинул, пусть сейчас и жара. И обувь сняли.

Честно говоря, пробуждение отвратительное. Такое ощущение, что я, до того как спать лечь, пил не просыхая не один месяц, а потом пьяным пробежал марафон.

Надо узнать, куда все делись. Петр. Ника. Они ведь в этот чертов санаторий поехали…

Я встал с лавки и натянул стоящие рядом кроссовки. Разоспался. Надо узнать — ребята вообще вернулись?

В большой комнате, гостиной, если так можно сказать, Сергея горит приглушенный свет. На диване лежит укрытая таким же тонким пледом, который какая-то добрая душа выделила мне, девушка из Круга. Теперь она хотя бы не смертельно бледная, и то хорошо. И дышит без хрипа, просто как человек во сне.

В кресле рядом с раненной сидел Сергей с какой-то книгой в мягком переплете.

— Петр хотел перенести тебя, но я предположил, что тебе это не по нраву будет, — негромко говорит целитель, оборачиваясь.

Соображаю я все-таки отвратительно медленно.

— Петр. Они вернулись?

— Да, все в порядке, — теперь в голосе Сергея явно слышались успокаивающие нотки. То же, что ли, выучился так говорить работая с психами?

— А она? — я кивнул на девушку.

— Тоже в порядке, насколько это возможно.

— Спасибо. Ты не был обязан…

— Я не стал дипломированным врачом, Вениамин, — Сергей усмехнулся, — но все-таки представление о лекарском долге у меня есть. Подойди ближе.

Я подошел, несколько смущенный столь явным вниманием мужчины, в чьи слова просочилась непривычная строгость. Сергей бесцеремонно поймал меня за руку и надавил пальцами на запястье, явно вслушиваясь в пульс. Спустя секунду по вене от прикосновения начал расползаться жар.

Я попытался вырвать руку, сообразив, что именно он делает.

— Ты…

— Спокойно. Я не причиню вреда тебе, и себе тоже. Ты на все утренние приключения потратил очень много сил, и это даже сон не компенсировал.

Я пожал плечами.

— Я пытался помочь.

— Ты помог. Ты спас ей жизнь.

— Не говори ерунды. Это сделал ты.

— Я не способен оживлять мертвецов. В отличие от кое-кого другого, — целитель тяжело вздохнул и убирал руку. Даже и без его прикосновения по венам все еще расходится тепло, медленно окутывая тело. — Я спасаю только живых. И в этом разница. Ладно, иди, тебе нужно отдохнуть. Нормально отдохнуть.

— Тебе нужна помощь?

— Нет, Веня, все в порядке. Не беспокойся, я не один год провел рядом с больными, и я знаю, что и как делать. К тому же Макс хотел практики в некоторых вопросах и обещал прийти поутру. Думаю, ему это интересно как часть какой-то всесторонней теоретической подготовки, но я не в обиде. К тому же он сильный маг и при этом прекрасно умеет обращаться со шприцами и катетерами. А ты пока отдыхай.

Выглядел Сергей так, словно я прервал его вполне приятное уединение. Или он просто хотел, чтобы создавалось такое впечатление? Я не всегда его понимал. Он ведь не был таким вот деревенским простачком, каким казался в первую встречу. Вовсе не был, хотя он и правда хорошо обращался с животными и руки из нужного места имел, как немного стереотипный «сельский мужик». Да и он ведь с какого — с шестого курса отчислился из медицинского? Так высоко деревенские простаки не залетают. И сейчас я видел человека, явно руководящего ситуацией. Контролирующего все вокруг.

Стоит ли с ним спорить? Ради чего? К тому же я правда очень хотел спать.

— Уверен? — я все-таки уточнил.

— Да. Совершенно точно.

— Спасибо. Доброй ночи.

— Доброй, Вень.

Я кое-как добрался до своего дома. Рейчел, на удивление, не разбудила всех лаем, стоит мне переступить порог. Только ткнулась холодным носом мне куда-то в колено и возвратилась в жилище Петра. Кажется, в окне гостевого дома видно чье-то лицо, но я не уверен. Я был уверен только в том, что хочу добраться до душа, а потом свалиться в постель и спать.

Я сначала долго-долго смывал с себя въевшийся в кожу и волосы запах мервечины и крови под струями теплой воды, а потом нырнул под приятно холодящее кожу тонкое покрывало, даже в нынешнюю жару не причиняющее дискомфорта. Потраченная сила лишала всякого желания бодрствовать. Мягкая ткань укрывала меня от мира, и сейчас это — все, чего я хочу. Спать, спать, и еще раз спать. А утром будет все остальное.

Следующий день начался с кофе, и не с утра, как положено любому дню, а в обед. Утро я благополучно проспал, благо ни на работе, ни где-то еще нет до этого никому никакого дела. Истощение вернулось, вместе с паскудным настроением. Но дела не ждут.

На моей кухне обнаружился Макс, как всегда бледный, но довольно бодрый по собственным меркам. Он вдумчиво нарезал довольно-таки здоровым ножом корку арбуза, пытаясь придать ей какую-то замысловатую форму.

Я подошел к кофемашине.

— Макс, все хорошо?

— Да, — друг отложил нож. — Предположительно это должно помогать сосредоточиться, но все о чем я могу думать — как не отрезать себе лишнего. Да и результат того не стоит, — он протянул мне искромсанный арбуз. — Но на вкус ничего не изменилось. Не должно было измениться.

— Тогда я его съем. Весь.

Арбузы я любил, а вот сам Макс не ел их вовсе.

— Я не претендую. Как ты себя чувствуешь?

Я ощутил странную серьезность в его тоне, и повел плечом, словно стремясь отогнать ее в сторону.

— Бывало и лучше, но на куски разваливаться не собираюсь. Есть кофе без кофеина, будешь?

Макс покачал головой.

— Я уже пил сегодня, и больше рисковать не буду.

— Ты давно на ногах? — я попытался найти что-то съедобное, несколько оттягивая более серьезные разговоры.

В холодильнике обнаруживается заветренный кусок пиццы и остатки вчерашнего салата с парой сосисок. Пойдет.

— Часов с девяти.

— Был у Сергея?

— Ага, — Макс кивнул, — и с Ингой поговорил.

— Ингой?

— Девушка из Круга, которую вы привезли вчера. Инга Верисеева. Правда, толку от нашего разговора немного было. Она из новеньких, как вступила к Марине, так изъявила желание участвовать во всем активно по мере возможностей. Тебя помнит, кстати, видела во время поисков похищенной девочки. Так вот — вчера с утра Алекс послал ее и Тимура, второго молодого активиста, проверить подозрительное сообщение с форума. Они увидели магию на заброшке, решили выяснить, кто ее автор, спустились в подвал — и результат не заставил себя долго ждать. Инга пирокинетик, она кинула самое сильное пламя, какое могла, сожгла несколько тварей, остановить никого не смогла, и, в общем-то, больше ничего не помнит. Благо эти создания оказались достаточно тупы, чтобы не обращать внимания на того, кого ранили, а не убили. Я так понимаю, что на деле ребята из Круга приехали не сильно раньше вас туда. Марина не звонила?

Я проверил телефон.

— Нет.

Я открыл контакты, сам выбрал номер Марины и почти был готов начать вызов. Но, все же, колебался. Макс следил за мной с некоторым интересом.

— Думаешь сообщить Кругу? — спросил он.

— Думаю, что это они должны были что-то сообщить… Послали людей на задание, те на связь не вышли… Никого ничего не смутило?

— Веня, Инга — пирокинетик. А вчера следы вашей заварушки зачищала Ника с Петром. Кости не прогоревшие они прикопали, но я не думаю, что кто-то в Круге сейчас способен отличить силы двух подчиняющих себе огонь девушек.

Об этом я и не подумал даже.

— Хочешь сказать, что с их стороны все выглядит так, словно Инга устроила там пожар, а ее напарник просто исчез в неизвестном направлении? Его тело, как я понимаю, тоже сгорело?

— Да, именно это я и хочу сказать. И ничего не указывает на то, что кто-то из нас там был. Я не думаю, что Марина вообще обо всем этом знает. Как я понял, оба этих активиста не слишком часто общались с другими магами. Оба студенты, приехали на учебу к нам. Тимур из Туапсе, а сама Инга вообще из поселка под Иркутском. Давно хотели какое-нибудь стоящее дело — и получили его.

Я помрачнел. Нет, не то чтобы я питал иллюзии относительно Круга. Одаренных там было много, но все же какой-то структуры детищу Марины не доставало. Все там держалась на энтузиазме, но собственно какой-то подготовки самих «энтузиастов» не велось, ведь заниматься этим просто было некому. И вот результат. Не всегда наше желание лезть на передовую совпадает с нашими возможностями.

— То есть их использовали как пушечное мясо. Отлично.

И при том, несмотря на близость к моему дому «Шапсуга» Марина ни о чем говорить не стала. Значит или Алекс разгильдяй, которые сам не в курсе чем занимаются его подчиненные, или ему все равно, или Круг теперь нам не доверяет. И, честно говоря, — пускай сами со всем разбираются. Лучше бы учили своих как следует, а не посылали на убой. Я не снимаю с себя ответственность, но все-таки отправлять неподготовленных людей к потенциально опасным зомби или чему-то похожему — глупо.

— Веня, ты слишком строг к Кругу и Алексу в частности. Даже мы не подозревали, с чем столкнемся. Ты хоть раз помнишь, чтобы приходилось иметь дело с подобным?

Я поморщился, признавая его правоту. Всякое бывало, но до того магическая угроза исходила от утративших контроль над своей силой магов или очень испуганных, едва начавших постигать свои силы одаренных. Как-то давно даже с магом-наркоманом дело пришлось иметь… Да и из последнего: тройка школьников со своим конструктом, способным батареями кидаться или вон Алиса с Александрой чего стоят. Чуть в том лесном санатории с Петром и не полегли под гнетом кошмаров и страхов, как созданных магией, как и покоривших разум юных волшебниц без всяких заклинаний. Но все же раньше вся опасность существовала из-за непонимания ситуации. Разве что создание Павла и его друзей и правда было агрессивным, как и любой охранник, но все случившиеся не было частью чьего-то плана. Трагедия произошла лишь по недосмотру.

Нынешние «зомби» были живым оружием. Никакого незнания последствий, никаких случайностей. Зловредная магия, и вовсе не какой-нибудь там приворот, а пара десятков оживших мертвецов, уничтожающих всех, кто подходил близко.

— Нет, — отрицать уникальность нынешнего дела не было смысла.

— И я нет. И Круг, что важно — тоже нет. Они же даже не знают о том, что у нас тут есть чужак-психопат. Не знают о наркотиках в клубе, о трупе Алхимика, о том, что ту маленькую девочку в Крепостной похитил маг, и что спаслась она из-за вмешательства другого мага, который тоже погиб. Для них вся эта история с «зомби» наверняка выглядела просто как чья-то проделка, шалость каких-то начинающих одаренных, решивших посмеяться над местными жителями. К тому же пансионат этот и так известен по всему городу, любят это место мистифицировать. Уверен, Алекс рассчитывал найти где-то рядом самих шутников или их следы и привлечь в Круг новых последователей. Ну и нас заодно уязвить, ткнуть потом носом в то, что так близко магическую активность просмотрели. Потому и отправил туда первого, кто был готов сорваться с утра в субботу, вот и все. Никто не знал, что там будет реальная угроза.

Я криво усмехнулся. Кофе горчит — фильтр, что ли, менять надо…

— Да, Круг ничего не знает. Я ничего не сказал Марине.

— Веня, — это прозвучало с укоризной, — даже не начинай самобичеванием заниматься. Ты сделал правильный выбор. Это — меньшая из зол. Что сделает Круг если узнает, что с похищением девочки хоть и косвенно, но связан человек Киры? Что они сделают, когда узнают, что в городе кто-то продавал магические наркотики, и с помощью них убил человека? Ты ведь не можешь рассказать часть правды так, чтобы это не породило новую ложь и новые проблемы. Придется говорить обо всем. И чем это закончится? Новой инквизицией во главе с Алексом? Разборками между Кругом и бандой Киры? Разборками между Кругом и всеми остальными? Ребята Марины не смогут игнорировать это все, но и действовать тонко не смогут тоже. Да и Алексу только дай повод — будет врагов везде видеть, таким людям нужно с кем-то воевать. Мы оба это знаем. Пока Алекс воюет под настроение с Кирой или с тобой силой меряется, но стоит ему узнать, что кто-то из магов замыслил действительно недоброе — начнет видеть тень опасности везде. Паника в Круге не поможет нам поймать ублюдка, а вот проблемы, которые могут тянуться годами, мы получим. Так что все ты верно сделал. Да, парня жаль, но мы не можем отвечать за все в мире. Теперь надо узнать, кто и зачем создал этих тварей. Я проверил растения, которое принес Петр, и они не из нашего мира.

Я кивнул.

— Я почувствовал. Думаешь, и правда Алхимик умел не одни наркотики из того, что за проходом, делать, и поделился с кем-то этим знанием? Со своим напарником, который его и убил?

— Да. Магия очень похожа. И принцип тоже. Эти корни, в некотором роде, — точка фокуса, которая позволяет силами растений из мира за Проходами постоянно просачиваться в нашу реальность. С теми наркотиками было так же, только там цель колдовства была в ином. Здесь же тела мертвецов превратили в оружие, хотя по тому, что рассказалПетр, не было похоже, что они охраняли что-то ценное. Растения-то наверняка можно было еще достать, не нужна им такая охрана. Но в любом случае два десятка трупов никто не будет держать просто так в заброшенном остове здания, даже если эти трупы могу сами ходить.

— Если они не охранники, то сами — оружие… — я склонил голову, задумавшись. Что-то в этом есть. — Думаешь, Чужак намерен на кого-то напасть?

Макс покачал головой.

— Едва ли напасть — вы вдвоем справились со всеми этими существами. С помощью Катерины и ее рисунка, но справились. И думаю — справились бы и сами, но пришлось бы потратить еще больше сил. Так что на армию для захвата мира это не похоже. Перевозить столько тварей скрытно просто чтобы напасть и сломить какого-то слабого мага или даже пару магов — слишком сложная затея. А их перевозили. Я бы почувствовал их создание в «Шапсуге» почти наверняка. По крайней мере если бы тела оживляли на месте. Все же на это даже с корнями немало сил нужно, а любое сосредоточие используемых сил всегда притягивает к себе внимание всех магов вокруг. Увы, я пока не знаю, зачем вообще были нужны «зомби». Больше всего похоже на то что эти существа должны были кого-то отвлечь или все-таки что-то охранять важное, что просто не поместили к ним до вашего прихода. Пока у меня нет больше никаких идей.

— У меня тоже,— скривился я. Не люблю признавать свое бессилие. — Петр говорил, что тварей разрезали перед… новой жизнью, так сказать. И так или иначе, Краснодар — большой город, но не думаю, что смерть двух десятков человек, даже не лучшего социального статуса, у нас бы не заметили. А гад осторожен, он не стал бы рисковать, привлекая внимание убийствами.

Макс кивнул.

— Мы чуть потолковали с Сергеем, он все-таки с системой здравоохранения знаком. Он считает, что источником для создания этих существ невостребованные трупы.

— А такое не только в кино бывает?

— Нет, — Макс отпил из небольшой бутылки какой-то мутный настой, и на мой вопросительный взгляд пояснил: — Сергей сделал. Штука экспериментальная, но, по крайней мере, хуже от нее не становится, и на вкус ничего. А насчет тел — те, что попадают в больничные морги, идут на вскрытие, и после выяснения причины смерти хранятся в морозилках какое-то время, немалое кстати. Если их никто не забирает, то таких хоронят потом за государственный счет по минимальному варианту. Закапывают, и все. Понятно, что если родственников у такого мертвеца нет, то за определенные деньги с определенными связями с никому не нужным трупом можно сделать все что угодно. Про этическую сторону вопроса молчу, но деньги решают многое. И магия.

На бирке у еще не «оживленного» я видел печать. Третья городская.

— Такое не провернуть без содействия кого-то, кто связан с учетом тел. На все нужны бумажки.

Макс вновь кивнул, и я продолжил мысль:

— Значит, ублюдок или подкупил кого-то, или сам там работает. И надо сейчас туда съездить, осмотреться.

— Ты еще не пришел в себя после встречи с сестрами, а теперь еще и в драку полез и Ингу спасал, — Макс неодобрительно посмотрел на меня. — Плохая идея.

— Не думаю, что этот друид-некромант будет ждать у моря погоды, особенно когда поймет, что его дохляков повторно на тот свет отправили. Но и не думаю, что в подвале морга городской больницы будут орды зомби, разве что там какой-то Ковен незнакомых магов заседает, но об этом бы мы знали. Я просто поеду поговорить с персоналом и выяснить, как из морга исчезли мертвецы, и все.

— Завтра. Или сегодня я еду с тобой.

— Макс, — я попробовал подняться, чтобы вымыть кружку, и понял, что приклеен, теперь к стулу. — Это не смешно.

Конечно, встать-то я могу, но ходить со стулом у задницы — такая себе идея.

— Я не смеюсь. Напомнить, чем закончился твой разговор с Алхимиком?

Выражение у моего друга и правда невеселое. Макс явно полон решимости сделать все чтобы я в ближайшее время дома остался.

— Ладно. Хорошо, — я поднял руки. — Компромисс. Я поеду туда ночью, все равно едва ли трупы вытаскивали днем на глазах у посетителей больницы. А пока буду отдыхать. Обещаю.

Макс долго смотрел на меня пронзительным взглядом, но от стула все же отцепил. И на том спасибо.

До самого вечера я действительно занимался всякими необременительными мелочами. Заглянул к Сергею, который осмотрел меня мудрым взглядом, выдал какую-то стеклянную банку с мутной жидкостью, похожей на самогонку, и настоятельно рекомендовал эту жидкость пить вечером после еды. Инга спала. Целитель уверил, что ей ничего не угрожает, а через пару дней и вовсе можно будет отправлять домой на такси к друзьям или родственникам. Выслушав мои мысли о морге, Сергей порекомендовал трясти там заведующего, через которого и должны идти все бумаги в том числе и по невостребованным телам.

Возражений у меня не было. Как и не возражал я против идеи вернуться к себе, лечь на кровать и проспать до вечера с короткими перерывами на еду и просмотр роликов на ютубе. Голова все равно варила плохо, внимание ни на чем толком сосредоточить не удавалось, и я предпочел ни делать ничего вместо того чтобы делать что-то плохо.

Вечером я чувствовал себя сносно. То ли дневной сон помог, то ли желание со всем разобраться пробудило остатки сил.

Петр, решивший поехать со мной, был на вид собранным и вполне отдохнувшим. Обычным, разве чуть более тихим и задумчивым чем в другие дни. Машину, благо, от крови отмыли, так что ничего и не напоминало особо о вчерашних событиях.

Всю дорогу мой неизменный напарник молчал, крутя руль по указаниям навигатора. Только перед тем, как выйти из машины около нужной больницы, Петр огорошил меня фразой:

— Хорошо, что мы Ингу спасли. Девка-то красивая и неглупая, завидная невеста.

Я только глаза вытаращил. Кинул взгляд на Петра. Боевой товарищ меня явно не разыгрывал, на его лице застыло какое-то опасно-мечтательное выражение, которое иногда я мог заметить в зеркале, если вдруг задумывался о Нике.

Интересная штука — жизнь…

Но поразмыслить как следует на тему о злости любви времени не было. Этим можно и дома заниматься. Да и Петр, кажется, не собирался никак развивать озвученную мысль, продолжив:

— Что, шеф, пойдем через дверь или как всегда?

Я осмотрел забор, окружавший территорию больницы. Где-то рядом, если верить гугл-картам, был морг судебно-медицинской экспертизы, но нам нужно было другое здание с покойниками. То которое небольшое, двухэтажное, неподалеку от одного из больничных корпусов.

— Время для приема посетителей наверняка закончилось, так что как всегда, — я кивнул на часть стены в паре десятков шагов от нас, на которую можно было залезть без больших проблем. — Я кину отвод внимания, рядом держись. Отверну камеры. Перелезем на территорию, потом попробуем в морг пробраться. Будем косить под бандитов, потерявших тело своего товарища. Думаю тот, у кого рыльце в пуху, точно себя выдаст.

— Наедем и возьмем там главного за горло?

— Вроде того, — план я набросал пока мы ехали. — Поищем журналы учета, Сергей говорил, что там должны быть в архиве. Найдем пару тел, на сторону отданных, возьмем на вооружение фамилии и пойдем спрашивать за братишек.

Петр фыркнул.

— Вень, так не говорят давно. «Спрашивать за братишек»… Прошлый век.

— Да ладно, главное — ты меня понял.

Первую часть плана удалось реализовать не без труда. Сегодня выполнение отвлекающего внимание плетения далось мне, честно говоря, нелегко. Камеры повернуть тоже вышло только с третьей попытки. Недавние большие траты магических сил давали о себе знать. Наверное, без помощи Петра я бы и через стену не перелез. Усталость тела вернулась, стоило применить магию. Благо хоть соображать я мог более-менее ясно.

По территории больницы мы с Петром порядком поплутали. Хорошо хоть внимание на нас никто не обратил. Перед нужным моргом пришлось подождать в тени от соседнего строения до тех пор, пока пара каких-то медбратьев не докурила и не отправилась восвояси с каталкой, видимо, везя работу своим коллегам. Отвлечение — отвлечением, но все равно не стоило гулять во весь рост по режимному объекту, такие чары и сбой дать могут, и потом объясняй, что мы с Петром забыли на территории больницы…

Благо, попасть внутрь самого морга труда не составило. Кажется, входную дверь здесь вообще не закрывали. Забавно, если учесть, что каталки тут провозили через другой, куда больший по размеру, вход. Видимо, местные работники регулярно выбегали покурить, табачный дым чувствовался около дверей.

В обители мертвых ночью было пустынно. Пахло чем-то крайне неприятным, но хотя бы не так как вчера в логове зомби. За дверью тут был довольно длинный коридор, и там где-то слева горел свет и слышался металлический лязг вперемежку с чьим-то немелодичным мурлыканьем себе под нос. Благо, работа тут кипела не магического толка. По крайней мере мы с Петром в темноте живых мертвецов не встретили, да и мертвых мертвецов тоже. Пришлось немного поплутать по пыльному коридору, разглядывая таблички на дверях, до тех пор, пока на втором этаже мы не нашли нужную. Архив был заперт на навесной замок, дужку которого Петр просто разорвал руками. Дверь скрипнула, благо, в этой явно не самой популярной по ночам части морга сейчас никого не было, и этот звук никого не привлек.

Архив был тих, пылен и полон документов. Впрочем, каким еще быть архиву морга около полуночи? К тому же местные записи защищала не только их совершенная ненужность, но и самая надежная система шифрования в мире. Ну или одна из самых надежных — врачебный почерк. Даже при том, что я все-таки имел какой-никакой опыт обращения с документами всех бюрократических форм и размеров, чтобы разобраться хотя бы немного в журналах выдачи тел пришлось повозиться и поломать глаза, разглядывая закорючки. Хотя картина тут складывалась простая. Даже паршивый свет фонаря и общая нервозность не мешали понять, что мы попали в точку.

Я, конечно, не эксперт, но все же предполагаю, что вряд ли какому-то мединституту понадобятся сразу два десятка невостребованных тел тех, кто умер явно пребывая не в лучшей жизненной ситуации. Отданные «на исследования» ушли в мир иной от острой алкогольной интоксикации, цирроза печени, полиорганной недостаточности, инфарктов на фоне хронического алкоголизма и прочих маргинальных радостей. На деле я не знаю, сколько тел необходимо для исследований, но все же едва ли столько разом. Разве что ради какого-нибудь курса пропаганды трезвого образа жизни с множеством наглядных пособий. Хотя такой курс стоит ввести, думаю я, пройдя его, может и с клубами раньше бы завязал… К тому же все тела так удачно отдавал представителю медуниверситета с нечитаемой подписью и инициалами один и тот же человек.

Или в местном меде Круг пропустил кого-то из наших, кто по случайному стечению обстоятельств тоже увлекался чем-то, для чего нужны тела, или… Или надо найти этого работника, продающего тела на сторону, и хорошенько его расспросить.

— Нашел нам какого-нибудь кореша? — Петр заглянул мне через плечо. Басовитый шепот в тишине архива звучал несколько пугающе.

— Ага, — я ткнул пальцем в имя одного из «переданных на исследование» покойников.

— Понял. Что, думаешь, улыбнется нам удача с тем ночным работником, который на первом этаже песню мурлыкает? Прижали бы сейчас его — и дело с концом.

Я плечами пожал.

— Пойдем и спросим. Если человек не тот, то пускай рассказывает где тот, кто нам нужен.

Петр хмыкнул и отворил дверь архива. В морге за то время, пока мы копались в бумагах, ничего не поменялось. Вокруг по-прежнему было тихо и пусто. Петр без усилий согнул сломанный замок обратно, чтобы наше проникновение в глаза не бросалось. Получилось почти как было, но все-таки не стоит лишний раз тут задерживаться. Решит еще кто-нибудь отнести бумаги…

На первом этаже в дальней части коридора по-прежнему горел свет. Пение утихло, да и вообще не было слышно никаких признаков жизни. Если бы не освещение, я бы сказал, что тут никого нет.

С улицы потянуло сигаретным дымом, и Петр кивнул на окно, выходившее на фасад здания. Недалеко от входа стоял немолодой мужчина в белом халате и курил весьма паскудно пахнущий табак. В свете лампы над крыльцом был прекрасно виден его широкий нос, темные волосы и небольшая бородка. Обычный человек, вполне возможно, замешанный в необычном деле.

Петр похрустел шеей и сжал кулаки, явно показывая, что готов побыть большим мордоворотом и запугивать, возможно, ни в чем и неповинного врача. Что ж, по крайней мере, этот человек что-то должен знать об исчезающих телах, а что именно — сейчас и выясним.

Мы с Петром без лишнего шума и суеты подошли к дверям, и встали возле них так, чтобы не бросаться в глаза тому, кто войдет в здание.

Работник морга докурил и направился обратно на рабочее место. Стоило ему закрыть за собой дверь, как я сбросил отвлечение внимания, а Петр резко поймал мужчину за руку и заткнул второй своей ладонью ему рот.

— Не ори, — я говорил холодно и жестко, вкладывая в слова всю ненависть к Чужаку и его пешкам. — Иначе мой друг свернет тебе шею. Тело другого моего друга попало в вашу богадельню и исчезло без следа и всякого погребения. И он был не один.

При этих словах мужчина замер, и я почувствовал явно разносящийся по помещению запах страха.

— И лучше тебе что-то об этом знать и рассказать. Тихо и спокойно рассказать, все равно охрана тебе не поможет. Сейчас мой друг даст тебе возможность говорить, и ты будешь говорить. Или познакомишься с нашим неудовольствием.

Мужчина сглотнул. Он старался быть неподвижным, словно так мог отвести беду. Он не маг, но я чувствовал на нем слабый-слабый след какого-то плетения, подобного тому, что Макс некогда вкладывал в амулет, стирающий память.

— Я не-не-не хотел. Клянусь, меня заставили. Он такой страшный…

Напуганный до полусмерти, мужчина начал беззвучно плакать.

Яркая ненависть к тому, кто, пусть и косвенно, но убил как минимум одного одаренного, подутихает.

Кем бы этот врач ни был и что бы ни делал — это просто человек, не способный противостоять магу. Особенно магу, владеющему внушением или каким-то подобным способом вселять в сердца страх.

— Прошу. Прошу вас. Не убивайте меня. Пожалуйста.

— Рассказывай.

— Он сам звонил. Договорился с Д-д-данилом, который возит катафалк. Раз в месяц звонил со скрытого номера. Я ставил росписи, и все. И они забирали тела. Клянусь, я не хотел. Он такой жуткий. Я не мог никому сказать.

— Как он выглядел?

— Я не помню. Я не помню, — слова прерывалисья всхлипами, — вот телефон, возьмите, он звонил неделю назад. Номер скрытый. Я знал, знал… Данил уволился, испугался, уехал из города, и мне надо было… Возьмите телефон. Что угодно берите. Не убивайте, я не виноват, он меня заставил…

Мобильный мужчина и правда протянул дрожащей рукой.

Старый кнопочный аппарат. Звонков немного, и найти те, что со скрытого номера, несложно. Неужели кто-то еще пользуется этим антиопределителем? Вроде же запретили… Хотя чего только в интернете нет.

Телефон я выключил и забирал себе. Надо поймать гада, может аппарат и пригодится для чего.

Я сунул нашей жертве денег в карман. Этот человек не сделал ничего, чтобы прекратить то, что происходило. Ничего. И ни в чем не повинный паренек из Круга погиб. Но если подумать — у него действительно было мало шансов отказать Чужаку. Дар — оружие, которому обычный человек не сможет ничего противопоставить.

— Нас тут не было, — мрачно сказал я. — Купишь себе новый телефон. Если решишь кому-то рассказать — то мы тебя найдем, и пожалеешь, что на свет родился.

Мужчина часто-часто закивал.

— Я ничего не скажу. Я завтра уволюсь и уеду, клянусь!

Я потянул Петра за рукав, указывая на дверь.

Мужчина молчит и не двигается, кажется, даже тогда, когда мы покидаем морг.

На обратном пути по территории больницы я вновь попытался повесить на нас с Петром отвлечение внимания. На душе гадостно, плетение раз за разом рвалось, не складываясь в единый узор. В итоге я бросил эту затею, и мы так и шли обратно к забору без всякого магического полога, просто прячась в тени. Благо, нас никто не заметил.

— Мелкая сошка, — Петр гадливо сплюнул перед тем, как мы сели в машину. — Наверняка имел свой барыш, вот и молчал.

— Возможно. Но, как бы то ни было, что ему против мага сделать? Тем более, кажется, Чужак умеет в чужих головах шарить.

— Думаешь, на этом крысеныше магию применили?

— Я ее видел, хотя воспоминания о сотрудничестве не стирали. Или не умеет Чужак, или не захотел. Но вот принудить подчиниться или себя возвысить до небес много ума не надо, и что-то такое тут наверняка было.

— Много не надо, особенно если ума и нет. А телефон тебе, шеф, зачем? Думаешь, позвонит Чужак еще?

— Вряд ли. Очень вряд ли. Но с трубкой есть шанс попробовать выяснить, откуда звонок был и кому принадлежит номер звонившего, который, думаю, все-таки реально узнать. Симку-то наш Чужак как-то купил.

— Думаешь, детки эти, которые радиостанцию магическую делать хотели, помогут?

Хм. А Павел вроде как с Андреем ведь и правда неплохо шарили в технике. Они наверняка и про программы сокрытия номеров побольше знают, чем я.

— Может быть. Но это завтра. Ладно, поехали домой.

Кажется, мне вновь нужен длительный теплый душ. На сей раз чтобы смыть гадостный запах формальдегида и чужого страха.

Но на пути к душу и окончанию муторного дня меня ожидала Ника, которая, несмотря на поздний час обнаружилась в гостиной читающая какую-то книгу. «Понедельник начинается в субботу», кажется.

— Ты еще не спишь? — вышел вопрос у меня с некоторой угрозой в голосе, хотя я и не хотел ничего такого.

— Пф. Только не говори мне, что жаворонком быть полезно для здоровья. На деле я тебя жду.

Что-то случилось? Но Ника выглядит довольной, как мартовский кот. И несколько обгорелой.

Мой взгляд девушка заметила — и подмигнула.

— Коль ты был занят сегодня, то я решила поплавать на яхте в одиночестве. В обществе милого, накачанного и загорелого парня… У которого, увы, уже есть девушка. Но я жажду повторить этот опыт с тобой. И я здесь не для того чтобы дразнить тебя, не дуйся. Я пришла сказать, что у нашего призрачного злого волшебника теперь есть имя. Увы, это немного, но все же больше чем ничего. Его зовут Олег, и он когда-то жил в окрестностях города.

— Ты ходила в яхт-клуб? Сама?

— Нет, меня Макс на руках нес, — Ника раздраженно захлопнула книгу. — И не надо про «опасно», жить вообще опасно, от этого все умирают. В общем, инструктор там есть, Женя, он давно работает, семейный подряд и все такое. И он рассказывал, что как раз весной Олег, до того школьником часто у них бывавший, спрашивал как раз насчет того как парус для путешествий в пустыне переделать. Сказал, что, мол для книги какой-то надо. Женя этот рассказал ему все, выдал все ссылки. Олег больше не появлялся. Инструктор его запомнил, потому что поганец наш, как школу закончил, исчез из клуба, в который до того часто ходил, понабрав, кстати, немало долгов. Вроде как переехал куда-то. А теперь объявился. Правда, не оставил этот Олег телефона, и даже описать мне его четко Евгений не смог. «Парень как парень», — по его словам. Но все же имя — это улов.

— Улов.

Что ж. Имя и место. Уже неплохо. Удастся разобраться с телефоном — смогу добраться наконец до тебя, неведомый Олег, и руки повыдергиваю с ногами, чтобы неповадно было.

— Спасибо, Ника.

— Та за что? Я прекрасно провела время, и еще и с пользой. Ладно, пойду к себе, а то от тебя пахнет так, словно ты с трупами рядом лежал. Удачно-то все прошло?

— Сложно сказать. Телефон получил, на который со скрытого номера звонили и трупы просили списать. Не знаю — много это или мало.

— О, отдай Павлу. Катя говорила — он такое любит.

Ника подмигнула мне и помахала рукой, выпархивая за дверь.

У некродруида больше нет источника тел, а у нас появилось его имя. А у меня лично все еще оставалась надежда на поездку на яхте с прекрасной девушкой. Не завтра точно, но все же, все же… Жизнь, кажется, налаживается.

Буря

Спустя четыре дня

— Такое ощущение, что мы ловим призрака, — Ника потянулась и, позевывая, взяла в руку стакан с остывшим кофе. — Я понимаю, что имени мало, но все-таки. Этот Олег — не студент медицинского вуза и, судя по всему, никак не причастен к системе здравоохранения. А еще он отъявленный подонок, но это все, что я могу сказать, просидев весь день за компьютером.

Я хмыкнул и потянулся за кружкой пакетом с соком на столе, легонько дернув синие нити. Сегодня с самого утра мир вокруг, казалось, был пронизан ими сильнее, чем обычно. Интересно, это просто опыт мой как-то перевел количество применений магии в качество, или что-то изменилось вокруг?

Хотя качество нынешнего воздействия было так себе. Сок рванулся в мою сторону слишком сильно, пролетел между ладоней и заехал прямо мне в лоб.

Ника прыснула.

— Не смешно, между прочим. А больно.

— Хочешь, прижгу? — Ника подмигнула.

А я почувствовал запах паленых волос.

— Ты что творишь? — я едва успел потушить начавшую тлеть прическу. — Огнетушитель в деле попробовать захотелось?

Ника виновато потупилась.

— Прости, Веня. Я не специально, просто подумала, что весело будет. Весь день просидела у ноутбука, все раздражает… Пойду, прогуляюсь. Если от Павла будут вести по телефону тому — пиши.

Ника, явно расстроенная произошедшим, буквально вылетает за дверь. Повелительница огня, блин… Одна мысль — и я чуть не лишился прически. Так я не то что без волос — без дома останусь.

Мне тоже уже надоело копаться в море бесполезной информации, любезно предоставляемой интернетом, в поисках этого Олега, ходившего в яхт-клуб, имевшего друга-наркоторговца и увлекающегося похищениями и убийствами, но все-таки пока пакет с соком был вершиной моего разрушительного потенциала. Но пойти и прогуляться хотелось. Или головой о стенку побиться. Сделать хоть что-нибудь чтобы хоть что-то изменить.

Увы, ближе к Чужаку, ставшему Олегом, но остававшимся загадкой, мы за последнюю неделю поисков информации во всемирной паутине не стали. Павел тоже. Он обещал попробовать вытянуть все что можно о скрытом телефонном номере и его владельце всеми возможными техномагическими средствами, но пока, как я понял, удалось разве что в процессе один раз район обесточить.

Надо остановить Олега до того, как градус раздражения из-за бесплотности поисков не перейдет все мыслимые рамки. А то в следующий раз подпаленными волосами не отделаюсь

Что ж, Москва не сразу строилась. Но все же, все же. Ладно хоть зомби не появлялись больше на горизонте. Инга, стараниями Сергея окончательно пришедшая в себя, энтузиазмом работать на Круг больше не горела, и потому отправилась обратно на съемную квартиру, о которой вроде как никто особо и не знал, не пытаясь выйти на связь с Алексом. Так что правду о происшествии в санатории никто не знал. Оно и к лучшему — тогда бы пришлось слишком много объяснять. Наверное. Или нет. Марина как-то пыталась аккуратно узнать что-то насчет удаленного Никой поста «зомби», но я просто сделал вид, что не в курсе о чем речь. Может, и некрасиво, но втягивать Круг сейчас, когда я так близко к этому гаду… Ну уж нет. Что же касается погибшего напарника Инги… Вот так и появляются у нас пропавшие без вести. Возможно, позже я попробую что-нибудь придумать. Инга говорила, что родных у него не было, детдомовский вроде как. Все равно некрасиво. Но если сейчас Круг помешает мне — будет хуже, и наверняка кто-то еще погибнет.

Зазвонил лежащий на крае стола телефон, отвлекая от мыслей. Я не успел потянуться к нему рукой, как аппарат метнулся в ладонь, словно синие нити откликнулись на лишь одну мысль. Как и у Ники совсем недавно. Ну что за ерунда… Так спешу узнать новости, что потерял контроль над магией.

Звонил увы, не Павел, а Марина.

— Веня, здравствуй. Не хочешь подъехать к библиотеке? Я думаю, тебе будет интересно.

Я как-то даже и растерялся.

— Знаешь, даже если бы я не очень хотел ехать к библиотеке, то теперь мне точно интересно взглянуть на то, что ты хочешь мне показать. Только к какой из?

— Пушкинской[9]. Через полчаса. Буду ждать тебя около входа.

Я бросил взгляд на часы. Что ж, есть надежда, что в полдевятого пробок в городе быть не должно.

— Хорошо, выдвигаюсь.

Хм. В Пушкинке обитали Чернокнижники, группа из четырех магов, имевшая там свое помещение и рабочие места. Я познакомился с их лидером, Леонидом, человеком большого ума и внешности типичного представителя интеллигенции в ходе одного расследования, связанного с псевдо-вампиром в Городском парке, и отношения у нас были нейтрально-дружественные. Интересно, что они задумали? Но что бы не задумали, — поучаствовать в этом лучше, чем сидеть у монитора и злиться на дело, не двигающееся с мертвой точки.

Я вышел из дома и обнаружил Петра, сидящего на веранде своего домика и с воодушевленным видом собирающего немаленький такой деревянный макет какого-то масштабного строения.

— Ты чего, по детству скучаешь? — я покосился на крохотные, но вполне похожие на настоящие брусочки-детали.

— Не. Инга попросила с одним проектом помочь, — отмахнулся человек-гора. Детали в его руках выглядят ну совсем крошечными. — У нас есть дело?

— Пока не знаю, Марина зовет к Чернокнижникам в гости.

— А. Хорошо, я сейчас, — Петр начал собирать недоделанный дом и все неиспользованные детали в небольшую деревянную коробку с такой нежностью, словно новорожденных котят спать укладывал.

Я усмехнулся про себя. Если все сложится, то колоритная будет пара.

— Я тебя за воротами подожду.

Благо, несмотря на наличие личного водителя/телохранителя/бог знает кого еще, я сам управлять автомобилем пока не разучился. Сейчас хочется чем-то заняться, а не просто сидеть на месте пассажира.

Петр появился буквально через пару минут после того, как я выехал из гаража. Теперь он в официальном костюме и начищенных туфлях. И как успел переодеться с такой скоростью…

Товарищ мой, залезая в автомобиль, хлопнул дверью так, что раздается неприятный хруст.

— Ты зачем машину ломаешь?

— Прости, шеф. Сегодня только отвлекусь — все из рук вон. Этот макет четыре раза начинал заново собирать, хорошо хоть не разрушил насовсем ничего.

Интересно. Значит не только у меня и у Ники сложности с контролем магии. Эпидемия, что ли? Или общая нервозность из-за последних дел? Надо будет у Сергея узнать.

— Тогда за руль я тебя точно не пущу, — сказал я вслух беззаботно. — А то оторвешь еще баранку, и будем потом на сервисе объясняться, если вообще до него доедем.

Петр спорить не стал.

Благо, в девять вечера четверга желающих покататься по Краснодару немного, и мы добираемся до Пушкинской библиотеки к назначенному времени. Даже парковочное место быстро находится, что вообще близко к чуду. Впрочем, суд-то уже не работает, концертов, судя по всему, в ЦКЗ сегодня нет, картинная галерея закрыта, так что начало Красной, главной городской улицы, интересно только немногочисленным прохожим, прогуливающимся пешком и на парковку авто не претендующих. Хотя тут красиво, на самом деле. Храм, библиотека, старое музейное здание, особняки начала прошлого века совсем рядом… Не было бы громады суда из стекла и бетона — то было бы еще лучше, но таков Краснодар. В центре рядом с купеческими особняками современные постройки, да и по всему городу царское прошлое смешивается с прошлым советским и приправляется современным настоящим вперемешку с большим количеством зелени и уютными желто-красными трамваями. Таков лик города, и я, прожив здесь всю жизнь, полюбил его, как ребенок любит родителя. Может и не идеал, но не идеал родной, который менять ни на что не хочется.

Но это все просто рассуждения. Сейчас в моем городе поселился возмутитель спокойствия, и, быть может, нынешняя встреча позволит сесть ему на хвост. Хотя вроде как по голосу главы Круга речь не идет о чем-то серьезном. Но все же. Нашли тело парня и что-то хотят выяснить о его смерти? Но тогда зачем к Чернокнижникам? Ладно, узнаю скоро.

Марина обнаружилась на одной из лавочек неподалеку от музея Коваленко. Выглядела она несколько замученной, и даже блузка и строгая юбка на ней лишь подчеркивали общий усталый вид.

— Привет. Ты с работы?

Глава Круга невесело кивнула.

— Вроде и лето, а на деле бумаг выше крыши, репетиторство и вот это все. Да и двое наших, из Круга, куда-то запропастись. Новички, их Алекс отправил на разведку, а они машину арендную бросили и с концами. Только заброшку подожгли. Если нет желания быть в наших рядах — можно было просто сказать… Иногородние студенты, что с них взять. И не найти ведь теперь, контактов нормальных нет, а телефоны молчат. Так вот что случится по-настоящему плохое, а я и не узнаю. Да, я знаю, что ты не в курсе что там случилось. Вот так и бывает. Ладно, прости, что забиваю тебе голову. Собственно, я тебя позвала потому что Леонид говорит, что у них есть что-то интересное. Кира мою просьбу о встрече как всегда проигнорировала, так что поглядеть на это «интересное» мы отправимся с тобой вдвоем. Ну и с Петром, коли он хочет.

— Я польщен.

Марина отмахнулась и поднялась на ноги.

— А кому мне еще звонить? Виктор вылезет со своего завода если только земля с орбиты сойдет, Кира появится в тот миг, когда решит что на ее землю кто-то покусился, а до того если ее дело касаться не будет, то помощи не дождешься. Остальные в основном одиночки, всех не собрать.

В библиотеку и меня, и Марину пустили без всяких проволочек. Никаких охранников-вахтеров и никаких журналов посещений. Думаю потому, что встречать нас вышел сам Леонид. Маг выглядел несколько взъерошенным и нетерпеливым, бесконечно поправляя то и дело съезжающие на кончик носа массивные очки. Закрыв дверь, он без пояснений поманил нас через лабиринт библиотечных залов, погруженных в темноту, куда-то в глубину хранилища знаний.

— Ты, я надеюсь, нам не новые способы жертвоприношения показывать хочешь? А то обстановка подходящая, — я несколько нервно усмехнулся.

Старое здание, наверняка видевшее немало всякого. Да и вел нас Леонид в подвальные помещения, где возраст кирпичных стен лишь усиливал гнетущее впечатление. Интересно, здесь во время оккупации немцы случаем какого-нибудь гестапо не организовали? Ну вдруг…

— Да нет, зачем? — ответил Леонид не оборачиваясь, — жертвоприношения — скучная классика, у нас же есть кое-что получше.

Успокоил, ничего не скажешь.

Мы миновали несколько полутемных залов и спустились вниз, пройдя через коридор с множеством тяжелых деревянных дверей. Леонид уверенно вел нас к последней слева, где из-под массивного резного дерева пробивалась полоска света. И даже отсюда, из коридора, я чувствовал, что за дверью есть не только источник освещения, но и неслабый источник волшебства.

— Прошу, — Леонид открыл тяжелую дверь и преисполненным гордости жестом указал на проход внутрь небольшого помещения, в центре которого стоял какой-то невероятно древний компьютер.

Я с интересом огляделся по сторонам. Судя по всему, эту комнату использовали когда-то как архив — все стены по периметру занимали стеллажи с картотеками. В центре, в сложном геометрическом узоре стоял самый натуральный компьютер. Системный блок покоился на боку, а поверх него был установлен монитор. Клавиатура и мышка обнаружились вне узора поодаль на лакированном темном паркете. Около них в позе лотоса сидела полноватая девушка с мягкими чертами лица и массивной косой русых волос, конец которой оказался на полу, но, судя по всему, владелицу роскошной шевелюры это не смущало. Одета она была в весьма просторный наряд, который, впрочем, идеально подчеркивал достоинства фигуры.

— Привет, Василиса, — близко мы знакомы не были, но все же хотя бы имя я ее знал.

После Леонида его спутница жизни была самой открытой для общения из всех Чернокнижников.

— Здравствуй, Веня. Смотри что у нас получилось, — Василиса, набрала что-то на клавиатуре, яростно стуча по клавишам, и на экране монитора на черном фоне зелеными линиями начал вырисовываться какой-то резко забирающий вверх график, который проходил свой пик очень быстро и вновь падал до начальных значений.

Вид при этом что у нее, что у Леонида был такой, словно они Америку открыли, хотя и мне, и Петру, и Марине демонстрация вообще ни о чем не говорила.

— Я не понимаю… — ну график и график.

— Балда ты, — Василиса усмехнулась и указала подбородком на компьютер, точнее, на его основание.

От системного блока шла магия. Точнее даже не от него самого, а от рисунка под ним. Мне проще не стало, к тому же там такие плетения нитей сложные были, что я бы в жизни не разобрался даже если бы пару дней на их изучение потратил.

— Я все еще не понимаю.

— Вениамин, — Василиса подняла голову и встретилась со мной глубокими голубыми глазами, — ты много видел таких древних работающих вычислительных машин так далеко от розеток?

Не сразу, но я все-таки устыдился собственной невнимательности. И правда ведь — компьютер-то работал без всякого источника тока, даже штепселя нигде рядом не было.Марина теперь тоже рассматривала агрегат с исследовательским интересом.

— Когда мы узнали о проходах, — Леонид, стоявший у дверей и наблюдавший за нашей реакцией, решил все-таки предоставить хоть какие-то пояснения, — то начали их исследовать. И почти сразу стало ясно, что ветра в них, которые вы наверняка чувствовали, несут магическую силу. И несут они ее иногда столь много, что эта, можно сказать, «сырая магия», просачивается в наш мир. Получается что-то вроде магической бури, чьи отголоски иногда вылетают за пределы этих странных миров и затапливают все вокруг. Мы решили попробовать выяснить, как это происходит. Варвара — климатолог по образованию, для нее разобраться в этом всем — профессиональный почти интерес, для остальных — проба сил.

— Это вы называли «Барометр»? — Макс что-то об этом проекте Чернокнижников говорил. Он общался с ними чаще и больше, чем я.

— Ага, именно. Работающий магический барометр. Василисе название не нравится, — девушка с укоризной посмотрела на Леонида, — но все-таки для простоты мы его выбрали. В общем, вы видите, что к нам как раз приближается буря. Сегодня кто-то уже мог почувствовать, что у одаренных Краснодара силы стало больше и что она начала выходить из-под контроля. Увы, наш мозг не может быстро адаптироваться к резким изменениям, до того происходивших постепенно в течении месяцев, а то и лет. И это не конец. Завтра к вечеру проблемы с самоконтролем почувствуют все, а послезавтра справляться с нашими уникальными талантами будет сложно даже тем, кто едва развил свой дар. Приближается девятибалльный магический шторм, господа.

Я тяжело вздохнул, представив, как по городу бегает та женщина с отличным маникюром из снов Александры. Или какие-нибудь Слейдермен с Кощеем Бессмертным на пару.

— Звучит паршиво. Даже если никто никого случайно не покалечит, то все равно на тайне нашей придется ставить крест.

— Вот и я о том же, — Леонид кивнул. — Мы вчера наконец отладили все, думали ошибка на графике, но ничего не меняется и первые признаки надвигающейся бури уже есть в реальном пространстве. Так что считаем своим долгом предупредить всех. Судя по всему такое явление крайне редко, и нам в этом отношении «повезло». К тому же наш город расположен на пересечении узловых точек сразу нескольких примыкающий миров, что, насколько мы знаем, уникальное явление. Возможно, с годами, прошедшими после падения метеорита, магия в этих мирах активизировалась, и в дальнейшем такие «шторма» будут происходить чаще, хотя, быть может, тут речь идет о простой синусоиде, пока сказать сложно. Благо, нынешняя буря продлится недолго и уже в понедельник все придет в норму. Мы лично собираемся завтра покинуть город и отправиться к морю, и остальным тоже советуем.

— Буря накроет все до побережья? — нахмурилась Марина.

— Нет, вовсе нет. Город и самый ближайший пригород, и все. Мы, пока хорошая погода, попробуем накупаться на весь предстоящий год, коль возможность есть, — улыбнулся Леонид.

Марина повернулась ко мне:

— Могу я попользоваться твоим форумом?

Я кивнул.

— Нужно предупредить всех, и прямо сейчас, — она достала телефон. — Благодарю вас, Леонид, Василиса. Если ничего нет добавить, то мне нужно сейчас же начать распространять эту информацию, пока не стало поздно.

— Да все что хотели мы и сказали, — заметила Василиса, явно несколько задетая отсутствием внимания к своему работающему изобретению.

Марина еще раз поблагодарила всех и попрощалась, отправившись по своим делам.

Леонид выглядел разочарованным, пусть и пытался это скрыть.

— Я думаю, Марина как глава Круга смотрит на эту штуку не как на чудо, а как на источник плохих вестей, — я присел на корточки, разглядывая компьютер и узоры вокруг него. — Я, честно говоря, ничего в этом не понимаю, но это действительно чудо. И при том — чудо полезное.

По лицу Леонида пробежала улыбка, которую маг быстро спрятал.

— Почти месяц настраивали, чуть не сожгли тут все. Макс подсказал кое-что, а то и по сей день бы над последним этапом голову ломали. Ладно, я задерживать не буду, время позднее, а вести и прям на любителя. Заходи как настроение будет. И молодежь свою приводи, Макс говорил они тоже маги и мыслят интересно. Может, хоть книжки умные почитают, если нашими проектами не заинтересуется. Есть что порекомендовать из фондов на любой вкус и интерес.

— Заметано, — я улыбнулся.

Леонид сел на колени около Василисы, что-то рассматривая в рисунке и, кажется, даже чуть поглаживая воздух около нитей магии. Как творец, лелеющий свое творение… Впрочем, он имел на то полное право.

— Боюсь, мне нужно идти и заниматься бронированием билетов где-нибудь подальше отсюда. Доброй ночи.

Василиса кивнула, не отвлекаясь от разглядывания диаграммы. Леонид же галантно проводил нас с молчащим все время Петром до двери, выпуская в ставшую более темной краснодарскую ночь.

[9] Краснодарская краевая универсальная научная библиотека имени А. С. Пушкина — крупнейшая публичная библиотека Краснодара. Была создана в 1900 году

**

Не успел я потянуться к смартфону, желая написать в наш общий с ребятами Павла чат новости, как аппарат сам зазвонил. На экране сначала высветился какой-то совершенно неожиданный двадцатизначный номер, продержался несколько секунд, а потом смарт потух, уйдя в перезагрузку.

— Что за ерунда? — Петр разглядывал свой телефон, с которым произошло ровно то же самое.

Я осмотрелся. Площадь около библиотеки была пуста. Никакой угрозы, никакой магии. Просто площадь вечернего города, чьи жители спешат по домам. Никаких злобных волшебников или опасных чудовищ.

Телефон перезагрузился без каких-либо сюрпризов, делая вид, что ничего не произошло, так что я, направляясь к машине, начал набирать заготовленное сообщение.

«В выходные все уезжаем из города. Идет магическая буря, способная привести к неконтролируемым выплескам сил. Павел, Катерина, Андрей — отпроситесь у родителей, сгоняем в Лаго-Наки[10].

П.С. Со странного двадцатизначного номера никому не звонили?»

Буквально пару секунд — и телефон зазвонил вновь. Теперь правда номер высветился из занесенных в телефонную книгу. Это Павел.

Я взял трубку, пусть не без некоторых подозрений.

— Это, насчет странного номера, — после некоторой заминки сказал один из наших младших товарищей виноватым голосом, — это мы один эксперимент неправильно рассчитали. Так сказать — неучтенный побочный эффект. Но зато мы узнали, кто звонил, скрыв свой номер на тот телефон, что вы нам дали, — парень явно старался обуздать свою стеснительность и жажду поделиться полезной информацией разом. — Его зовут Олег Андреевич Ситников. Он с того скрытого номера мало куда звонил, только на тот телефон, что вы дали, и еще на один. Раз примерно в три недели. Вызовы были на протяжении трех месяцев, последний раз четыре дня назад. Я посмотрел — второй телефон принадлежит второй городской больнице. Номер тот, на который все звонят когда что-то хотят узнать, регистратура это. Защищено все надежно, еле разобрались.

Что ж, вот ты и попался, Олег Андреевич Ситников.

— Огромное спасибо. Отпрашивайтесь и собирайте вещи. Насчет поездки в Лаго-Наки я не шутил.

— А. О. Хорошо, тогда что брать и сколько?

— Теплые вещи и хорошее настроение. Ну и что-то, чтобы отлично провести время.

— А… почем?

Я усмехнулся.

— Бесплатно. Если так будет проще — считай, что это поощрение за хорошо выполненную работу. А деньги свои для своих собственных нужд поберегите.

— Ладно, — после короткого колебания откликнулся Павел. — Тогда до встречи.

Я попрощался с молодым магом и отложил телефон, оборачиваясь к выжидающе смотрящему на меня Петру.

— Домой или как?

— Или как. Поехали во вторую городскую больницу. Узнаем, что именно там делал наш некродруид. Сейчас, пока буря не усилилась, и вокруг меня предметы по воздуху летать не начали, — я сел за руль. — Напиши Нике и попроси забронировать восемь мест где-нибудь поприличнее.

Петр нахмурился, залезая в авто.

— Почему восемь? Ты, я, рыжие, Сергей, Павел и его команда, и Алиса вроде как, ее Виктор вообще-то завтра обещал нам передать с рук на руки. Как о буре знал… Это девять.

— Я не поеду.

— Что?

— Если сюда идет буря, и она приносит магическую энергию — как думаешь, что может с этими силами сотворить наш немирно настроенный Олег, создатель зомби и не только?

Человек-гора помрачнел.

— Все что угодно.

— И я об этом думаю. К тому же кто-то еще может остаться в городе и тогда возможно понадобится моя помощь. Я сам как-нибудь справлюсь со сложностями в управлении магией.

— Тогда семь билетов, шеф. Прости, но если что, то ловить летящие по воздуху кресла кто-то должен.

Я прищурился, разглядывая Петра.

— Семь. Но дверцу машины я буду открывать сам. Поехали в больницу. Надо прищучить гада в идеале до того, как все начнется. То есть — очень быстро.

— Думаешь, он там? — Петр пристегнулся, стиснув карабин до легкого треска. Покосился на меня. — Все цело, шеф. Просто затрещало.

— Ладно, верю, — я выстроил маршрут в навигаторе и выехал с парковки, следуя указаниям электронногопомощника. — На деле — вряд ли. Если этот Ситников звонил в регистратуру, то, значит, дело было официальное. Делал он это регулярно, так что я почти уверен, он просто кого-то навещал. Осталось узнать — кого.

Не знаю, почему я так хотел выяснить все сейчас. На самом деле можно было прийти к Антонине, моей несостоявшейся невесте, ныне работающей в городской администрации, и просто попросить пробить нужные данные. Вряд ли у нас в городе полно тезок Олега Ситникова нужного возраста. Более того — я даже сделаю это завтра. Прямо с утра. И на деле — какая мне разница, к кому приходил этот ублюдок и что он вообще делал в больнице?

Но почему-то я хотел знать. Хотел, не знаю, понять его, что ли. Олег ведь такой же человек, как и я, такой же маг. Но мне и в голову не пришло бы похищать ребенка, устраивать всю эту ерунду с наркотиками и овладением чужим сознанием, убивать союзника, создавать зомби…

Стоп. Вот что я опять упустил из виду. Надо узнать у Марины, где Проходы в мир с растениями, если Круг вообще их находил. Растения-то этот гаденыш вряд ли с собой привез оттуда, откуда он там приехал. Хотя, наверное, прямо сейчас даже приближаться к дверям не стоит, коль буря идет, но все же.

До больницы ехать было прилично, но часть светофоров уже отключились, и в целом без пробок времени это много не заняло.

— Что, полезем внутрь, как в морг? — Петр кивнул на окружавшую больницу стену.

— Я подумаю, — я пока набирал сообщение с вопросом Марине. Знаю, сейчас не до того, но все же.

На удивление ответ последовал быстро:

«Не знаю зачем тебе это, но единственный найденный нами проход в мир растений — в закрытой части ботанического сада[11]. В сельхозе[12] у нас уже давно есть свой человек, так что все под контролем».

«Спасибо», — ответил я.

Так, отлично. Проход в мир растений, по крайней мере, — один из, совсем рядом с больницей, куда ходит Олег. Прекрасно. Но, с другой стороны — там давно есть свой человек… Нет, ну подкупить можно, конечно, кого угодно, но все равно бы пришлого мага кто-то бы да видел. Но этот Чужак, если и имел своих людей в городе, а ведь наверняка имел, иначе бы не вышел бы он на человека Киры, сам не спешил в наше сообщество и держался скрытно. Настолько скрытно, что по косвенным данным никакой информации в интернете мы не нашли. Ладно, потом выясню, что там у Круга за человек и что он знает.

Интересно, интересно.

— Ну так что, шеф?

— Пойдем тихо, но с регистратором я поговорю для начала. А потом уже попробую отвлечение внимания поставить, если понадобится внутрь лезть.

Идея пришла мне в голову внезапно. Отвлечение я все-таки кинул, но легкое и на нас с Петром, просто чтобы охрана не мешала и с глупыми вопросами не приставала. Да и к тому же магию я расплетаю, заходя в крошечный больничный вестибюль. Здесь за зарешеченным окошком сидит немолодая на вид женщина в идеально выглаженной форме. Пахнет болью, спиртом и какими-то лекарствами.

— Приемные часы закончились, молодой человек. Как вас охрана пропустила? А для пациентов вход с другой стороны, но без направления не принимаем.

— Простите, пожалуйста, — я постарался принять самый покаянный вид.

И осторожно, но все же коснулся синих нитей, пытаясь сплести из них что-то по смыслу противоположное отвлечению внимания. Придать себе значимости. Быть убедительнее и что-то в этом духе. Олег запугал работника морга, а я что — не смогу эту женщину очаровать?

— Мне очень нужна ваша помощь. Один вопрос, и я уйду.

Женщина посмотрела на меня с подозрением. Но не то мои нелепые попытки магического очарования возымели успех, не то тон и внешний вид побитого жизнью грустного мечтателя подействовали.

— Один.

— Мне очень неловко, но, понимаете, моя сестра… Она в одного человека влюбилась, — я врал почти веря в то, что говорю. Представлял все как наяву. Возможно, приближение магической бури подействовало, но мой голос звучал настолько убедительно, что я поймал удивленный взгляд Петра, явно принявшего все за чистую монету. — Я о нем знаю только то, что он сюда приходит. Я говорил сестре, что у ухажера жена же есть, и что ни в какой больнице не бывает и просто проводит время с семьей. Я отчаялся уже ее вразумить. Она уверяет, что нашла любовь. Может, я зря беспокоюсь? Или нет? Можно узнать, приходит ли сюда один человек? А то вдруг я только напраслину возвожу… Мне очень неловко, и если понадобится, я компенсирую расходы, просто не хочу чтобы Нику обижали…

Петр едва не поперхнулся.

Женщина довольно долго смотрела на меня суровым взглядом, но потом все-таки смягчилась.

— Ладно. Я посмотрю журнал посещений. Знаешь хоть как зовут-то будущего родственника?

— Олег. Олег Ситников.

Послышался стук клавиш.

— Бывает тут такой, да. Не соврал.

— К жене ходит?

— Нет, — ответила регистратор с грустью в глазах, — к подруге детства.

Я расстроенно вздохнул.

— Вот так и знал. Все равно несвободен он, есть другая. Спасибо большое вам.

Женщина укоризненно посмотрела на меня.

— Погоди ты делать выводы. Я тут давно работаю, помню Олега куда младше. Эта девушка, Ирина, она у нас много лет. Олег пороги у главврача обивал в свое время, чтобы видеться пускали, они-то не родня. Тихий, воспитанный, умный. А Ирина… В общем, она вашей сестре никак не соперница.

Я медленно осмысливал информацию.

— Вы говорите, что эта подруга детства — она у вас долго, и не соперница… Она не… В общем она… Не покидает стены больницы?

Женщина развела руками.

— Медицинская тайна. Скажу лишь, что я такой бы судьбы для себя не хотела. Олег — человек благородный, отличные условия организовал с тех пор, как ее из детской больницы к нам перевели. Жаль она все равно даже понять не сможет этого никогда… Увы. Ваша сестра себе прекрасного спутника жизни нашла.

— Спасибо. Спасибо большое, — я очаровательно улыбнулся и покинул больницу.

Обратно до машины мы ехали в молчании.

Уже когда мы вернулись домой, Петр спросил:

— Думаешь, регистратор не соврала?

— Можем проверить. Вот только скорее всего правда это все.

Картинка начала складываться. А я все думал, почему наш злой маг, коль переселить себя в новое тело хочет, похитил девушку и одержимой сделал женщину, а не мужчину? Не из тех же он мужчин, что себя женщинами считает… Хотя у кого какие фантазии, конечно. Думал я даже, что может мы женщину все-таки ищем, пусть девушка Студента и говорила про друга-мужчину своего погибшего парня.

Все проще. Не для себя Олег ищет тело.

В гостиной, несмотря на поздний час, многолюдно. Все здесь, даже, что удивительно, — Алиса. Как всегда, хмурая.

— Меня Виктор уже сегодня отправил к вам, — ответила она на мой вопросительный взгляд. — Сказал, что Сашу пока не отпустит, будет ждать окончания распрямления энергетических каналов в целительском трансе, в котором она уже второй день. И сам останется у себя все пережидать. Так сказал, а меня выгнал. Такси вызвал к своему заводу, и все.

Я вздохнул про себя.

Ника взяла слово:

— Коттеджи забронированы. Макс обещал, если что, магией скрыть наших несовершеннолетних друзей, чтобы вопросов ни у кого не было. Хотя родители их отпустили. Ты уверен, что останешься здесь?

— Да, — я выпил кофе. Горчит опять. Кажется, вновь пора менять фильтр. — Павел дал наводку, и мы с Петром ее проверили. Олег, наш Чужак, имеет больную подругу детства во второй городской, которую иногда навещает. Понятия не имею, в чем дело, но, если он ходил в детстве в яхт-клуб и уехал, а теперь вернулся, то вернулся он наверняка ради нее. Макс, — я поймал взгляд друга. — Думаю, мы ошиблись. Тело нужно не ему, а ей. Он потому и втирался в доверие к тем магам, у кого пассии были, знал, на что давить нужно. Вот только я не знаю возможно ли в реальности то, что он затеял…

Макс с Сергеем переглянулись и синхронно пожали плечами.

— Магия, Вень, может многое, — Макс поправил очки, — но переселить сознание в чужое тело… Я не знаю.

— Если будет имя девушки или приметы, я могу с утра рвануть во вторую, — Сергей почесал в затылке. — Я там отпахал немало, остались знакомые. Мы все равно выезжать в десять будем, успею обернуться. Может смогу что понять или как помочь ей. Да, я понял насчет избыточной магии, но в больнице, даже если моя сила и прорвется, в этом-то вреда не будет, да и не поймет никто ничего. Больница и есть больница, там иногда выздоравливают и просто так. Поверьте, я там работал и всякое видел.

Я кивнул.

— Осторожней будь, вдруг кто донесет этому Олегу. Девушку Ирина зовут.

Сергей посмотрел на Петра.

— Поедешь со мной? Будешь медбратом, для маскировки. Есть у меня идея. И ручки дверные сильно не сжимай больше.

Он еще что-то сломал? Час от часу…

— Да, без проблем. Шеф, если этот упырь решит, пользуясь бурей нынешней, что-то сделать с девушкой в больнице, то нам нужно рядом быть. Я поищу место где-нибудь, квартиру там на съем посуточно поближе, ты же магию почуешь если что?

— Надеюсь.

— Ну или может в машине засядем поближе, надо на парковку глянуть.

— Ладно. Все, отдыхайте и собирайтесь, больше новостей нет, — я попытался улыбнуться.

Но на душе погано. Хочется выпить. Очень хочется.

Но до Нового года еще много времени, а день рождения уже давно в прошлом.

Ночью мне сниться бушующее море, и в его ярости нет ничего кроме злобы и ненависти. Или эта злоба принадлежит вовсе не морю…

Телефонный звонок поднял меня с постели совсем рано.

— Прости, Вениамин, что разбудил, — Сергей, судя по голосу, бодр и полон сил. Вот же жаворонок… — В общем если приедешь в больницу сейчас, то сам все увидишь.

— Ладно, — я кинул взгляд на часы. Полшестого. Он что, в полночь туда поехал? — Скоро буду.

Кофе я даже не попытался приготовить. Стоит подумать об этом, как кофемашина начинает скользить ко мне по столу без всякого напряжения магии. Все равно фильтр поганый.

Ладно хоть автомобиль неподконтрольные силы водить не мешают. Почти не мешают. Разве что, кажется, камеры по дороге отворачиваются сами собой.

Сергей с Петром ждали меня около входа в больницу. Сергей курил, и курил явно не первую сигарету. Никогда его курящим не видел, между прочим.

— Пойдем через черный ход, так сказать. Но учти — зрелище не самое приятное, — несколько извиняющимся тоном сказал целитель.— Просто я подумал, что ты захочешь это увидеть, — целитель докурил, затушил сигарету и бросил ее в урну.

На входе для персонала Сергей пожал руку кому-то из охраны, и мы миновали пост стражей порядка без всякого досмотра. Кажется, сотрудники даже не удивлены тем, что с Сергеем по больнице ходят посторонние. Или его и правда тут помнят, или целитель просто хорошо находит подход к коллегам по прошлой профессии.

Светлые, стерильные коридоры, пахнущие болью и неприятно-резкими медикаментами. Пара коротких приветствий от Сергея каким-то людям — и вновь двери и коридоры. Нелепый больничный лифт с улыбающейся целителю лифтершей — и мы пребываем на нужный этаж. Двери, двери, неприятно-белый цвет стен, режущий глаз, и словно застывшие здесь отголоски боли и горя, ощутимые настолько сильно, что их я мог бы потрогать руками. Даже привычному ко всем Петра, судя по напряженному молчанию, пронимает местная атмосфера.

Сергей привел нас в палату, где на словно бы слишком большой для нее кровати лежит невероятно худая девушка с редкими волосами, впавшими щеками и неестественно бледной кожей. Ее тело окружено большим количеством проводов, изо рта торчит трубка, а грудь приподнимается в такт шипению одной из многих машин, стоящих вокруг больничной койки.

Но самое ужасное в этом зрелище — не полная безжизненность тела, которое и не было мертво, но и не было живо в привычном понимании. Вовсе нет. Даже не знание о том, что когда-то этот человек, так же как я или Ника, наверняка ходил по земле, радовался рассвету, обнимал родственников или смеялся за столом в кафе с подругами, словом, был таким же как мы, а теперь… А теперь вот.

Я сглотнул, поворачиваясь к Сергею. Нужно было проверить. На всякий случай.

— Я… она… — слов не было.

Сергей с грустью кивнул. С грустью и какой-то глухой тоской во взгляде.

— Да. В целом это ровно тоже, что случилось с тем юношей в лесу. Но здесь процесс был чуть менее резким и ее успели… спасти.

Петр перевел взгляд с одного из нас на другого.

— О чем вы говорите?

Он не ощущал. Не чувствовал. И сейчас я завидовал этой неосведомленности.

— Она — одна из нас. Маг. И ее в нынешнее состояние привела ее же сила. Такая же сила, какая есть у меня, — голос мой глух. — Сергей, что-то нужно еще? Я… в общем, я увидел.

— Нет. Помочь я не могу никак. Но мне по дружбе дали копию истории болезни, возможно, какие-нибудь там ответы да будут. Идем.

На сей раз я почти бегом уходил из больницы. Хочется убраться отсюда как можно скорее. К себе домой, в привычную безопасность гостиной, спальни и ванной комнаты. Домой, смыть с себя все увиденное.

Обратно мы ехали все вместе на моем автомобиле. Как оказалось, Сергей с Петром добирался сюда, договорившись с одним из моих соседей, чьего имени я не знал, которому надо было в город совсем рано. И когда успел подружиться…

Я задал вопрос уже когда мы подъезжали к даче Сергея. Выезжать ребята собирались в десять, и сейчас, когда мы уже завершили одно дело, остальные только просыпались, вместе с остальными, самыми обычными, жителями поселка, не стремившимися покинуть город спасаясь от проявлений неконтролируемой силы.

— Сергей, как думаешь… Если реально переселить душу в чужое тело. Если мы это выясним, найдем способ. Это ей может помочь?

— Едва ли, — целитель покачал головой после продолжительного раздумья. — Мозг очень сильно пострадал. Я не господь всеведущий, но все же для меня все выглядит так, что это просто тело, поддерживаемое приборами, не больше. Но Макс правду сказал — никто не знает границ возможностей магии. Никто.

Легче от этого не стало. Я, пока остальные собирались и загружались в авто, вести которое доверили Сергею, трусливо сидел у себя в спальне. Только написал Антонине насчет места жительства этого Ситникова, а все остальное время просто сидел и смотрел в никуда. Не хотелось вопросов об увиденном, которые бы мне наверняка задали. Не хотелось ни врать, ни говорить правду. Не хотелось портить отдых ребятам, да и видеть сочувственный взгляд Ники или Макса тоже не хотелось.

Любой из нас мог так же лежать там, на большой кровати, существуя лишь за счет приборов. Любой из нас вот так мог пытаться спасти, дать второй шанс, совершить невозможное… наплевав на цену. Или не любой? Смог я вот так же заметать следы, расправляться с соратниками и жертвовать людьми ради кого-то, кто меня даже не узнает? Смог ли совершить во имя друга подвиг… или злодеяние?

Не знаю.

Мысли занимали разум, но это не было то, чем я хотел бы делиться. Никак нет. Нечего людям выходные портить. Так что я только помахал рукой вслед уезжающему автомобилю, до того раз десять заверив всех, что все отлично и я не передумал оставаться в городе.

На душе было погано, и никакая ванна с гидромассажем не помогала.

— Как-то тихо, а? — Петр, который тоже старался не влезать в суету отъезжающих, вышел из своего дома, кивая на опустевший двор. На гостевом домике рыжих висел замок, а Рейчел не было не видно и не слышно просто потому, что ребята забрали собакена с собой. — Что, поехали поближе к больнице? Я не нашел никакого нормального жилья с видами на вход, так что придется ночевать в машине.

— Ты еще не передумал помогать мне?

Пока план был прост: по очереди наблюдать из автомобиля за входами в больницу в надежде, что Олег попробует воспользоваться бурей и придет сам. Я все еще не знал, как он выглядит, но был уверен, что смогу почувствовать приближение Чужака. Не знаю почему, но был уверен.

[10] Лаго-Наки — горное плато в республике Адыгея, Россия.

[11] Ботанический сад им. И.С. Косенко, принадлежит КубГАУ

[12] Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина (КубГАУ)

**

После отъезда ребят начал накрапывать дождик, который должен был к обеду превратиться в ливень и продлиться весь вечер и всю ночь. Это хоть немного разгоняло жару и любопытных людей с улиц. Есть надежда, что так меньше будет инцидентов с теми, кто остался в городе, или хотя бы эти инциденты увидит мало случайных людей. Ну или что нашего злодея погода тоже заставит сидеть в своей конуре.

Честно говоря, я толком не знал, что хотел увидеть в планируемом наблюдении. Может, Олега, умыкающего прикованную к кровати девушку? Или еще кого-то?

Хотя в любом случае едва ли этот маг решит проворачивать что ли бы то ни было среди бела дня. До сего момента ведь не дергался… Да и магическая буря, как я понял, к ночи лишь усилится.

От раздумий о том, не пора ли возвращаться к больнице, меня отвлек завибрировавший в кармане телефон. Антонина, уже успевшая найти кое-какую информацию, написала, что унаследованную квартиру наш Чужак продал, и найти вот так с бухты-барахты его будет нелегко. Но зато поделилась адресом взятого им в аренду склада, точнее маленькой доли склада, размещавшегося неподалеку от железнодорожного вокзала.

Я зашел в дом к Петру:

— Поехали пока, посмотрим что на складе у нашего злодея хранится. Арендован давно, но может все-таки что-то и узнаем. А потом отправимся к больнице и попробуем поймать этого гада. Что бы он там ни задумал.

— Поехали, шеф.

По дождливому городу пришлось ехать медленно. Такое ощущение, что любые осадки увеличивают количество машин на дорогах вдвое, а пропускную способность улиц снижают вчетверо. Пробки стояли наверняка не меньше, чем в Москве. Да и поплутать около самого вокзала пришлось. Все парковки рядом были заняты, и, надо признать, я не сразу сообразил, как вообще найти нужный склад. Оказалось, требовалось около ДК ЖД свернуть на крошечную улочку, проехать мимо магазина с одной стороны и жилого дома с другой, и уже потом пройти за открытые сейчас железные ворота.

Тяжеленые железные ворота, которые при моем приближении опасно заскрипели, словно неведомая сила попыталась раскрыть их еще сильнее, чем вообще было возможно.

— Просто ветер, — заметил я в ответ на многозначительный взгляд Петра.

Магии вокруг правда много и она откликается на мои мысли быстрее, чем я сам того хочу. Хорошо хоть дождь зевак прогнал, и никто не видит ни как вокруг меня листья и мусор разлетаются против ветра, ни как Петр, когда я нахожу наконец с помощью такой-то матери нужное помещение, одним легким нажатием буквально крошит на части могучий подвесной замок на складской двери.

Увы, за этой самой дверью обнаружилось небольшое и совершенно пустое помещение. Никаких следов того, что вообще кто-то зачем-то использовал этот маленький складик. Если бы мне не Антонина о нем сказала, то уж решил бы, что тут какая-то ошибка. Мы с Петром исследовали все щели и все пустые стеллажи, но удалось найти лишь клочки от накладной на груз, присланный на имя Олега Сечина в Краснодар из Москвы, и несколько закатившихся под стеллаж красных таблеток, от которых ощутимо веет магией. Таблетки разом и очень похожие на те, что я видел в кабинете Стефана, но в то же время совершенно другие.

Я аккуратно взял обе пилюли и, завернув в платок, спрятал в карман. Посмертный сюрприз от Алхимика? Или этот Олег что-то сам доработал? И куда остальная партия делась — уехала дальше или вовсе расползлась по городу? Знать бы что задумал этот гад и зачем ему этот склад…

Но тут кроме пары таблеток и накладной ничего не осталось. А жаль. Очень жаль.Дверь мы за собой прикрыли и отправились на «боевое дежурство» ко второй городской больнице. Ладно там хоть с парковкой получше должно быть.

Дождь скрадывал силуэты и мысли, и мы с Петром продержались за монотонным наблюдением больницы бодрствующими лишь до заката. В темноте никакой кофе не помогал. Мысли путались, и больше всего хотелось прижаться к прохладному стеклу и закрыть глаза. На минутку. Только на минутку, а потом вновь смотреть в темноту и прислушиваться к синим нитям вокруг, таким ярким, таким притягательным…

Я как мог старался гнать сон прочь. Сейчас была моя очередь наблюдать, но под размеренно шедший дождь и похрапывание Петра было сложно не закрыть глаза. Веки слипались, и как не пытался я бороться, в итоге все равно уступил дреме.

И неожиданно очутился в лесу. Это было странно — понимать, что стоишь в окружении берез, которые не особо-то растут в наших широтах, и стоишь не один. При том я помнил, что только что был в машине около больницы. Что произошло?

Рядом с задумчивым видом стоял Виктор. Он был опять в одних штанах, хотя нынешние были чистые, могли похвастаться модным цветом хаки и вообще куда больше, чем предыдущие, напоминали нормальную одежду. И бороду отшельник сбрил. Сестры повлияли? Я оглядел мага с вопросом. Если он не знает, что происходит, то тогда вообще непонятно, у кого спрашивать.

— Это сон или я чего-то не помню?

— Сон, — лаконично отозвался бывший одноклассник. — Я хотел позвонить, но телефона нормального у тебя нет.

Я бы поспорил. Но не буду. С Максом они говорят по домашнему, красному и проводному. В доме, в котором ни мой отец, ни я телефонной линии не проводили никогда…

— Да и к тому же тебе лучше спать этой ночью крепко-крепко, и долго, — спокойно продолжил Виктор. — К завтрашнему вечеру буря пойдет на спад, и не случится ничего, чему случаться не следует.

— Но Олег…

— Про него я и хотел поговорить. Смотри.

Виктор сделал несколько медленных движений руками, неспешно сплетая сложный узор из… синих нитей? Моих синих нитей, между прочим. Его ведь магия была другой, совсем другой. Но, как бы то ни было, узор Виктор доплел, на секунду взвесил получившееся плетение на руке и тут же бросил в ближайшее дерево, словно копье какое-то нематериальное. Заклинание пролетело не один десяток метров, дернулось, словно бы завершаясь, и распалось. Я запомнил узор так хорошо, что наверняка мог бы повторить его, хотя и не понимал, зачем Виктор показал все это.

Маг усмехнулся, поясняя:

— Это при попадании способно убить даже Чужака. Не поможет ему сила измененного мира, ничто рану от этого не заростит. Кого угодно это способно уничтожить, если у него или у нее дар есть. Применяй осторожно. И смотри чтобы вокруг цели внешних щитов не было, иначе не выйдет ничего. Ты сможешь это повторить, когда понадобится.

— Смогу.

— Это не вопрос, — Виктор покачал головой. — Во сне такие вещи проще показать, а теперь, когда силы много, — намного проще, чем в реальном мире. Да и тебе не помещает окончательно восстановить потраченное в пансионате, а здесь это сделать легко. Так что даже хорошо, что ты не уехал из города. У нас с тобой одно дело, но времени на него мало осталось.

— Ты знаешь, где найти Олега? — я хмуро оглядел Виктора, словно пытаясь понять, он это или какой-то зловредный морок.

Но отшельник только головой покачал.

— Пока нет. Но скоро узнаю. Рожденный на нашей земле, но выросший чужаком по духу, он не будет действовать ни сегодня, ни завтра. Буря треплет его сломленный разум во сто крат сильнее чем мой или твой. Но стоит ей пойти на убыль, как наш враг попробует осуществить свой план, пока не весь Круг вернулся в город. В понедельник, на крайний случай — во вторник, он закончит начатое.

— Он хочет дать тело своей подруге.

— Он думает, что хочет дать тело своей подруге, — наставительно поднял палец Виктор. — Но кого на самом деле создал или призвал его отчаявшийся разум не скажу даже я. Я не все знаю и пока не все понял, но думаю, что Чужак решит для начала создать приманку. Его итоговое колдовство, ритуал, каким бы он ни был, потребует большого количества сил. Часть из них он запасет в бурю, наверняка запасет. Еще часть… Пока не знаю, откуда он будет их брать. Но, уверен, за этим дело не станет. Так или иначе его колдовство будет ярким и его заметит Круг. Это знаю я, и это знает он. И насколько я вижу — будет приманка, такая, на которую отвлечется Круг. И важно чтобы наживку заглотили. Едва ли это будет пустышка, скорее — ловушка, в которой увязнут местные обученные одаренные, давая Чужаку завершить начатое. Думаю, немертвецы, которых ты уничтожил, были не единственной его козырной картой. Чужаку нужно время для проведения своего таинства, и он готов купить это время чужими жизнями.

— Тогда будет бойня, — я вздрогнул, представляя множество тел ребят, похожих на того юного парня, согласившегося проверить подозрительные слухи о заброшенном пансионате. — Круг не будет знать об опасности. Там мало кто умеет применять свои силы в экстренной ситуации. Они погибнут.

Виктор качает головой.

— Если приманка не сработает, то Олег затаится и все равно погибнут люди, разве что это произойдет позднее.

— Я предупрежу Марину. Пусть придут подготовленные, способные сражаться, знающие риски…

Виктор вновь покачал головой, проводя рукой по стволу ближайшей березы. Кажется, с какой-то даже жалостью в глазах.

— В Круге наверняка есть союзники Чужака. Иначе бы он не провернул все дело. Так что если на приманку не клюнут достаточно хорошо, то Чужак отложит исполнение этого плана и создаст иной, и неизвестно, удастся ли нам в этом случае ему помешать. Погибнут люди Круга где-то еще. Или обычные люди, если Чужак найдет возможность использовать их для своих целей, а он явно не слишком щепетилен в этом вопросе. И если нынешний план мы имеем хорошие шансы сорвать, то следующий может укрыться от наших глаз.

Я вспомнил новые красные таблетки на полу склада. Две таблетки из неизвестно какой по размеру партии. И совершенно непонятно что эти таблетки вообще делают и зачем нужны.

Но отдавать ребят Марины на убой… Нет уж.

— Ладно. Возможно, получится с помощью Инги организовать Круг на месте. Поговорю с Кирой. В конце концов Олег убил ее человека. Думаю, она не откажет в борьбе с ним помочь Кругу, но если все-таки откажет — обращусь к Леониду. Или сами подумаем как помочь Алексу и остальным. Плевать на личные отношения, я не хочу бойни. Пусть будет драка, но не смертоубийство.

— Приемлемо, — подумав, согласился Виктор. — Думаю, что в рядах байкеров нет союзников Чужака. После смерти того юного мага — нет. Что ж, еще я должен предупредить вот о чем: Олега надо уничтожить. Никакие суды людей и никакие оковы Круга его не сдержат. Приговоры «как человеку» подойдут для напуганных детишек, случайно перебравших с самозащитой, но не для одержимых безумной идеей немало знающих волшебников, давно зашедших за грань, отделяющую добро от зла. Если помиловать такого как он, то будет новый город и новые жертвы. Чужак без колебаний применит магию для собственной выгоды, а лишить его силы не смогу и я. Я показал тебе, как именно можно устранить исходящую от него угрозу. Увы, иных способов нет. Он наверняка будет защищаться всеми доступными способами и бить насмерть. Сам я не смогу помочь, придется искать место истинного ритуала, которое Чужак наверняка скроет после создания приманки, и искать надо будет быстро, а я не всесилен. Ну и как проснешься, не поленись, съезди на затон. Можешь быть абсолютно уверен, что Олег в ближайшее время ничего не сделает. Его мастерства недостаточно, чтобы оседлать бурю, он будет лишь пожинать ее плоды. Так что как проснешься — выпей кофе и съезди на затон[13]. Дождь еще будет идти, так что тебе никто не помешает.

— Не помешает чему?

— Убийству доисторического крокодила.

— Что?

— Убьешь там дейнозуха. Он будет где-то около воды. Убежал, гаденыш. И кости лучше потом убрать, как с теми немервыми у «Шапсуга» вы поступили. Дейнозух полностью материализовался, не исчезнет теперь даже после смерти.

— Что? У вас сбежал реальный древний ящер? Откуда? — я развернулся к Виктору всем телом…

И мир вокруг начал неумолимо меняться. Березовая роща исчезла, и сновидение позвало меня куда-то дальше…

Куда-то, где летал почему-то розовый и грустный гигантский крокодил.

Проснулся я ближе к следующему вечеру, чувствуя себя удивительно отдохнувшим, несмотря на неудобную позу и затекшее тело. Петр, занявший все заднее сиденье, медленно возвращался из страны Морфея почти одновременно со мной.

— Что-то мы шеф все пропустили… Ого, уже почти вечер. Сутки проспали. Этот дождь что ли так действует?

— Не дождь, а один наш знакомый с завода. Виктор уверяет, что Олег ничего не сделает в ближайшее время и просит уничтожить одного древнего крокодила на затоне.

Весь разговор казался таким настоящим… Я ведь, как и все люди, сны свои почти не помню. Но общение с Виктором словно бы произошло в реальности. Хотя, догадываюсь, в некотором роде так и было.

Ладно, в любом случае надо затон проверить. Даже если это и правда просто сон… Хотя плетение, показанное Виктором, я помню хорошо. И повторить смогу хоть сейчас. Оружие… Против себе подобного. Ладно, сначала крокодил.

Ехать до затона под дождем — то еще развлечение. Как всегда город стоит. Теперь не только дождь, но и вечерний час пик создавали заторы на улице. Вот поэтому я и живу в пригороде…

Синие нити вокруг были близки, и мне казалось, что я мог бы просто растолкать все авто вокруг. Мог — но не стал. Так что тащились мы на редкость медленно, особенно по Кубанонабережной.

Ладно хоть дождь смысл всех отдыхающих подчистую. Впрочем, оно и понятно. С неба лило, а из-за грязи лазить в той части парка, что предназначалась для прогулок и не имела асфальтовых дорожек, могли только те, кто не жалел своей обуви, да и штанов тоже. Но нам с Петром все это было на руку. Не то чтобы шоу по уничтожению древних крокодилов требовало зрителей.

Да и когда от берега на меня пошла огромная грязная туша, я почему-то даже порадовался тому, как испачкался. Словно так эта огромная рептилия, длинной больше нас с Петром вместе взятых, могла принять меня за своего. Или, скажем, побрезговать прогрызаться через большой слой грязи…

Наверное, в другое время я бы позорно сбежал прочь. Несмотря на совершенно потерянный вид, огромный зубастый крокодил явно не собирался знакомиться или спрашивать дорогу до мелового периода, а готовился сожрать нас, и сожрать быстро. Вот такие вот существа — хорошая прививка от иллюзии того, что мы, люди, цари природы. Какие у него зубы…

Я бы не стал драться с такой тварью ни в какой другой день. Но сейчас даже страха особо не было. Магии вокруг было столько, что она даровала какое-то невероятное ощущение собственной всесильности. Обоснованное ощущение, кстати. Я под восхищенное цоканье Петра просто поднял не успевшего даже понять что произошло зверя в воздух за секунду и одним натяжением синих нитей разорвал неуместную в нашем мире тварь на две части.

— Виктор просил избавиться от его останков. Думаю, нет смысла придумывать что-то новое, просто попрошу потом приехать Нику и сжечь его, — пробормотал я так, словно разрывание на пару частей древних гигантских крокодилов было тем, что я делал каждый день.

После короткого раздумья я просто сложил крокодила пополам. Хорошо что это создание лежало в метрах десяти от нас, иначе бы к грязи и дождевой воде на одежде примешалась бы и кровь. Я повторил трюк еще раз. И еще. Синие нити бесновались и бесновались, пока на пропитавшуюся кровью землю не рухнуло кровавое месиво. Компактное кровавое месиво.

— Так желающих потрогать будет меньше.

Я возвел вокруг несколько дублирующих чар отвлечения. Судя по их силе, в эту часть парка вообще до конца следующей недели никто не сунется.

— Хорошо, что вырвался на волю крокодил, а не тираннозавр какой-нибудь, — Петр был явно под впечатлением от увиденного. — Откуда он вообще здесь взялся? Они ведь вымерли.

— Думаю, воплотился из сна. Как все, что мы видели в лесном санатории. Ладно, пора домой. Если Виктор считает, что Олег будет сидеть тихо — то я ему верю. Пусть себе будет буря.

Я промок насквозь, стоя под дождем. Хотелось выпить, поесть и растянуться перед телевизором. И черт со всеми немертвыми, магами в коме, чужаками и крокодилами. Черт и с этим магическим катаклизмом, осложнившим жизнь тем, у кого дар, словно эта жизнь без этого была простой.

Пошло оно все. И предстоящее убийство, и ритуал, и все остальное. Об этом я подумаю потом.

— Я знаю, шеф, где можно взять отличный кофе и отличные бургеры.

— Тогда тем более поехали отсюда.

Я молча развернулся и пошел прочь, не глядя на то, что когда-то было крокодилом из другого времени и места.

Мы с ним все равно не ужились бы на одной территории, пусть он и не виноват в том, что оказался здесь, так далеко от дома. Эта древняя рептилия имела простой мотив — выжить, сожрав кого-то. И Чужак отправится следом за ней. Мы с ним не уживаемся на одной территории, и неважно, насколько грустна его история — нечего жрать других. Чай не крокодил, а всеядное. Но если выбрал быть хищником — значит есть шанс нарваться на хищника крупнее. Или на охотника с двустволкой.

Чужак, определенно, выбрал, кем быть. Как и я.

[13] Парк 30-летия Победы — парк города Краснодара, расположенный на полуострове правого берега реки Кубань: с одной стороны находится река Кубань, с другой — затон вдоль Кубанской набережной города.

Пожиная ветер

На следующий день

В воскресенье вечером мой загородный дом вновь наполнился разговорами и присутствием кого-то кроме нас с Петром. Судя по тому что даже Алиса хотя бы иногда улыбалась, не смотря волком на всех и каждого, небольшой вояж в горы прошел успешно. Вернулись все поздно, Ника, успевшая съездить на затон, сетовала на повсеместные пробки, так что я даже не успел толком ни с кем поговорить. Удостоверился что все целы и более-менее довольны, да спать лег.

Ночью меня разбудило чужое присутствие.

На самом деле это было даже не пугающе, а странно. В какой-то момент мне приснилось, что Виктор стоит прямо в моей комнате. А потом я открыл глаза и с удивлением понял, что это и правда так. И этого понимания хватило, чтобы остатки сна мгновенно испарились.

Не то чтобы я не хотел увидеть в своей спальне кого-то кроме себя самого. Но уж точно мои желания не распространялись на другого мужчину. Хорошо хоть Виктор не разгуливал сейчас с голым торсом, как обычно делал у себя.

— Какого черта? Нормальные люди не вламываются вот так в чужую спальню! Личные границы — слышал о таком?

— Я стучал в калитку, но ко мне вышла лишь собака.

А Рейчел даже и не пыталась лаять, оповещая о госте…

— Вообще-то люди изобрели дверные звонки много лет назад, и мобильные телефоны чуть менее много лет назад. У тебя замашки питекантропа, даром что мы ровесники. И вообще — что ты тут делаешь?

До меня медленно начинала доходить сюрреалистичность происходящего. Конечно, Виктор знал где я живу. Но все же как-то я не рассчитывал что он воспользуется давним приглашением приходить в любое время вот таким вот образом.

— Темные дела вершатся ночью. Этой ночью. Собирайся, остальные скоро тоже будут внизу. Я пришел разбудить тебя и своей цели достиг.

Вышел Виктор как любой нормальный человек — через дверь.

А я, чертыхаясь, полез искать плотные штаны с футболкой. Хорошо хоть буря пошла на убыль, и предметы больше не летели в руки, мешая делать повседневные дела. И на том спасибо.

На самом деле я лег всего пару часов назад и совершенно не выспался. Сейчас было самое начало первого, и спать хотелось неимоверно. Но Виктор бы не стал приходить просто так.

Позевывая и мечтая выпить кофе я спустился на кухню. Там уже был и Макс, который скорее всего еще не ложился, и Ника с явно помятыми после сна волосами, и несколько отстранённый от всего происходящего Сергей, и мрачный Петр и, в углу, неожиданно, Александра с Алисой. Сам Виктор стоял у стола смотрел куда-то в темноту за окном.

— Безусловно, мое вторжение не слишком вписывается в привычный распорядок любого дня и ночи, — мой школьный товарищ повернулся к собравшимся, отведя взгляд от чего-то, ведомого только ему, и, быть может, еще Максу, — но у нас общий враг, и скоро он нанесет удар. Точнее, несколько ударов. Первый будет обманным маневром, и на него слетятся те силы Круга, что остались в городе.

Я поднял руку.

— Секунду. Ты уверен?

— Разумеется, — убежденность в тоне Виктора была непробиваемой.

— Тогда мне нужен один звонок.

Я быстрым шагом вышел из кухни, набирая номер. Вчера перед сном я успел коротко переговорить с Кирой, предупреждая о возможных будущих событиях. Туманно, но все же.

— Вениамин?

— Я говорил, что встал на след гада, убившего твоего человека.

— Где он? — если в голосе Киры и была сонливость, то она тут же улетучилась.

— Знал бы — сказал. Но он что-то затевает, пока большая часть Круга и магов вообще пользуется предложенными бурей каникулами. Будь готова. Это будет наверняка опасно и это будет где-то в пределах Краснодара.

Кира фыркнула.

— Этот ублюдок не знает, с кем связался.

— А, и маленькая просьба.

— Да?

— Если туда сунется Алекс — не убивай его сразу. В конце концов он тоже честно будет пытаться прищучить подлеца.

— Ты что-то ему сказал?

Теперь фыркнул я.

— Я похож на идиота? Но Алекс у нас вечный ковбой и я удивлюсь, если он не сунется куда-то, где будет заварушка.

— Это наше дело, — жестко отрезала Кира. — Но если это не будет на моей территории, то так и быть, я его помилую. Если не будет нарываться. Еще что-то?

— Нет.

— Хорошо, я тебя услышала.

В трубке послышались гудки. Что ж, хотя бы есть надежда, что Круг не будет в одиночестве против зомби и бог знает чего еще. Послал я и сообщение Инге. Петр поговорил с ней вчера, и более-менее поправившаяся девушка уверяла, что готова поехать помогать магам Круга и на месте уже предупредить их том, что ждет впереди, при том не подставляясь еще раз под удар.

Стоило вернуться на кухню, как на меня устремились вопросительные взгляды всех собравшихся.

— Кира со своими людьми обещалась прийти на приближающуюся шумиху.

— Надеюсь они там с Кругом не перебьют друг друга, — невесело усмехнулась Ника.

— Все лучше чем если кого-то, оставшегося в одиночестве, перебьют мертвяки.

Виктор склонил голову в молчаливом согласии. Сейчас мне кажется, что его глаза слегка светились в темноте, хотя магии я какой-то активной вокруг него не чувствовал. Мой взгляд «друид», как иногда мы с Максом звали его в юности, когда обратили внимание на его любовь к животным, заметил.

— Я стараюсь понять, где именно будет проходить настоящий ритуал. Пока есть три места, где собирается сила, но пока сказать какая точка нужна нам я не могу.

— Где именно?

Виктор прикрыл глаза и надолго замолчал. К тому моменту, как он вернулся в реальность, я уже успел выпить две чашки кофе и проснуться окончательно.

— Около вокзала, в катакомбах под Чистяковской рощей, и в дендрарии.

— Около вокзала у Чужака есть склад. В дендрарии, если верить Марине, находится проход в мир растений, а ведь из этого мира силы и Олег, и Алхимик черпали для своих целей. Про катакомбы ничего не знаю, кроме того что там около «Сказки», детсадов этих, которые в дальней части Рощи, вроде как путь есть в них и что там рядом старые братские могилы времен оккупации.

Виктор чуть склонил голову.

— Пока ни одно из этих мест не видно обычным магам. Но из всех, думаю, скоро самым ярким и самым заметным будет точка около «Сказки».

— Приманка. Значит остается склад, где мы нашли таблетки, и дендрарий. Но на складе пусто было в субботу.

— Насчет таблеток, — Макс, которому я отдал перед сном красные кругляши с просьбой выяснить, что это такое, выложил из кармана пакетик с красным порошком. — Я успел только самые базовые вещи узнать. Эти образцы тоже на растительной основе, но действуют иначе, чем те, что ты привез из клуба. Если их принять, то пока все эти вещества и сосредоточенная в них магия остаются в организме, Олег, а настроены они на того же мага, что и раньше, значит — на него, сможет вытянуть жизненную силу из польстившегося на такую таблетку. Не знаю, сколько их у него, но сколько бы ни было — принявшие их в опасности. Донор завершения такой процедуры не переживет. Сердце остановится.

Я тихо выругался.

— То есть у него силы, набранные с бури и еще неизвестно сколько людей-батареек?

— Именно. Вопрос в том, где именно он проведет свой настоящий ритуал.

— Он вернулся в Краснодар, так? — я начинаю рассуждать вслух. — Олег родился здесь, но уехал и своими делами занимался где-то в других местах, и мог бы продолжать все и дальше. Но он вернулся. Я не верю в тоску по комарам, высокой влажности и пробкам. И коль мы с вами не знаем о великих артефактах в наших краях или о чем-то подобном, то остается одни мотив, — я чуть сбиваюсь, вспоминая тело, увитое проводами, но заканчиваю: — Ирина, кем бы она ни была для него. Она находится здесь, в городе. Возможно, он хочет найти ей… Или тому, что, как он думает, является ее душой, новое пристанище. Сначала девочка, потом вселение в женщину, теперь новый план… Но он воплощает все эти идеи нас в городе. Значит, думаю, ему нужна близость к Ирине. Я не знаю, можно ли ее просто вывезти из больницы, задурив головы врачам…

— Не в таком состоянии, — отозвался Сергей, — и не в одиночку. И даже если ему удастся — без приборов ее тело умрет мгновенно. Как бы то ни было — не думаю, что этот одержимый хочет смерти той, ради которой старается.

— Тогда остается дендрарий. Больница близко, и близко проход в мир растений, — подвел итог я.

— Я придерживаюсь того же мнения, — согласился Виктор. — Возьми с собой Александру, ее помощь тебе пригодится.

— Тогда и я еду, — Алиса сжала руки в кулаки.

— Хорошо, — как будто я мог отделить одну от другой.

— Я остаюсь здесь, — Виктор обвел глазами кухню. — Возможно, что-то изменится, и чтобы иметь возможность понять это мне придется перевести свое внимание на далекие от привычной реальности вещи. А, и еще — я уверен, что и живущих здесь Чужак тоже попробует как-то отвлечь. Мертвецами ли или чем-то еще — сложно сказать, но тем не менее. Думаю, он знает, что ты, Вениамин, и твои люди сели ему на хвост.

Этого вообще стоило ожидать. Надеюсь, Олег не знает, где искать Павла и остальных. Кстати, о них.

Я написал в чат:

«Пока не скажу иного, сидите дома и никому не открывайте двери. И чтобы не происходило вокруг в магии — не вмешивайтесь. Лучше соберитесь у кого-то одного».

Павел, аон в сети, несмотря на поздний час, откликнулся просто: «Понял».

И написал мне в личные сообщения: «Что-то случилось?»

«Пока нет, но случится. К утру все должно закончиться, просто смотрите в оба».

«Мы можем помочь?»

«Вы уже помогли. Просто не лезьте на рожон».

«Хорошо, понял. Удачи».

Удача мне точно не повредит.

— Петр, Алиса, Александра — поехали. Ника, — я ловлю взгляд начавший было протестовать девушки, — нужно, чтобы кто-то остался здесь и отправил на тот свет окончательно зомби, не зомби и всех остальных, кто решит к нам сунуться. Займись. Тем более, как я понимаю, наш гость в бою не поможет.

Виктор кивнул.

— Мы с Максом, помимо наблюдения, попробуем вмешаться в ритуал и остановить, или хотя бы ослабить его течение. Что бы ни задумал Чужак, если ему удастся, то это плохо кончится. Для людей, успевших принять таблетки, и не только. Насколько я знаю, в городе похитили девушку-мага.

— Что?

— Подробностей я выяснил немного, знаю лишь что она волшебник, и должна была вернуться в город сегодня вечером, но пропала. Думаю, ее вы найдете где-то подле Чужака. Отправляйтесь, скоро все магическое сообщество города будет на ушах. Напряжение сил нарастает, и через десяток минут его будут ощущать и другие маги города.

Я поднялся на ноги и выложил между Никой, Максом и Сергеем на стол давно заготовленную на этот случай карту, обернутую бумагой с пин-кодом.

— Это моя личная собственность. Снимите все и распорядитесь как угодно, если что-то случится.

— Веня, — начал было Макс, но я взмахом руки остановил протест друга.

— Я делаю то, что считаю нужным, но у всего могут быть последствия, и глупо их игнорировать. Удачи и вам.

Говорить я старался спокойно. На удивление, я действительно был спокоен, как всегда, когда нужно было действовать, и действовать быстро. Разумом овладело странное оцепенение, не уходящее даже тогда, когда мы с Петром покинули дом, быть может, в последний раз.

Я вел машину по пустынным ночным улицам, все еще не решаясь отдать Петру управление на излете бури. Необходимость следить за дорогой отвлекала от одной-единственной истины — очень скоро я или убью, или буду убитым.

И сразиться насмерть я должен с собратом-магом. Который виновен лишь в том, что поверил в возможность спасти свою подругу, дать ей новое тело — и не стал считаться на пути к этой цели с чужими жизнями. Но если бы сила, которую мы с Максом так жадно и так неумело осваивали, убила моего друга — что я делал бы тогда? А если бы не убила, а оставила вот так вот, не живым и не мертвым? Не верил ли я тогда бы сам в возможность все исправить любой ценой? Конечно, о таком не расскажешь Кругу. Никому не расскажешь…

Пойди все иначе — на месте Олега был бы я. И это понимание было куда хуже предчувствия предстоящего боя.

Ночные краснодарские дороги пусты. Редкие работающие светофоры неизменно горели зеленым, не то помогая, не то ведя в лапы смерти. Видимые только в магическом спектре, над городом висели отголоски салюта. На деле, разумеется, это не был никакой не салют, а всполохи силы от чего-то, происходившего вдалеке справа и теперь оставшегося за спиной. Сосредоточие магии там было ощутимо, и оставалось надеяться, что Кира, Инга и Круг не полягут в «Сказке». Там в земле достаточно трупов.

Я ехал по Красных Партизан, приближаясь к дендрарию, и чувствовал, что выбрал верное место. Меня тянуло вперед, тянуло, словно магнитом. В закрытом сейчас для посетителей парке творилась магия. Ритуал из тех, что надо прервать любой, абсолютно любой, ценой.

На пустой парковке не было ни одного авто, и я прекрасно видел, как дверца ближайшего входа в дендрарий приглашающе поскрипывала на ветру. Невдалеке сверкнула молния, за которой, пусть и не сразу, но последовал гром. Гроза шла, и скоро она придет сюда. Но пока еще есть время.

И Петр, и девушки вышли из машины за мной.

— Александра, не знаю, чем ты можешь помочь, но я не хочу, чтобы вы обе шли в парк. Это очень опасно.

Алиса провала возразить, но ее сестра ответила первой:

— Хорошо. То что я хочу сделать лучше делать не рядом… с ним.

— Тогда оставайтесь в машине. Алиса, водить умеешь?

— Ага.

Я протянул ключи.

— Защищай сестру. И если запахнет жареным — уматывайте отсюда. Петр, если ты хочешь…

— Идем, шеф. Отправим этого ублюдка туда, где ему самое место, — Петр повел плечом, словно отводя прочь мое так и не высказанное предложение, и потопал к входу в дендрарий.

Ветер почти затих когда мы с Петром углубились в парк. Охраны не было. Не то в такое время никому и в голову раньше не приходило лезть в закрытый парк, и потому никого ловить нарушителей и не поставили, не то Олег позаботился.

Неважно.

На столь небольшом расстоянии я сам, без всяких чужих подсказок чувствовал, куда идти. Странные, неприятные, ярко-зеленые и разом чуть-чуть стальные, нити магии скручиваются где-то около холмов, той части дендрария, которая была зажата между забором, отделявшим парк от территории общежитий сельхоза, и забором, мешавшем слиться земле, занимаемой этим приютом растений в центре города с землей, занимаемой второй городской больницей.

Этот кусок территории парка, когда-то, как говорят, вмещал в себя самое настоящее озеро, давным-давно высохшее. В низине, которая, вполне возможно, и правда была, или должна была стать, но так и не стала, водоемом, часто отдыхали любители семейных пикников. Со склонов небольших холмов по краям несостоявшегося пруда частенько съезжали и юные экстремалы на велосипедах, и, в зимнюю пору, — молодежь всех возрастов на ледянках в те редкие дни, когда в Краснодаре лежал снег. Говорили, что здесь по воскресеньям не один год собирались местные неформалы, обряжались в доспехи и дрались друг с другом на потеху публике. Может, этот Олег был из них, и потому пришел именно сюда?

Так или иначе, сейчас низину у подножья небольшого холма, на который взобрались мы с Петром, затапливала магия. Хотя часть фонарей вокруг не горела, а небо заволокло тучами, разглядеть собравшуюся внизу толпу было несложно. Мертвые, вернувшиеся к жизни, стояли ровными рядами вокруг гигантского, в человеческий рост, бутона, переливающегося такими яркими и неземными оттенками фиолетового, желтого и красного, что о его магическом происхождении можно догадаться было бы и без исходившего от исполинского цветка синеватого свечения. Рядом с растением на земле без движения лежала девушка, и над ней, воздев руки словно бы к небу в немой мольбе, стоял парень. Самый обычный парень в самых обычных джинсах и толстовке. Вот только этот обычный парень вызывал к жизни огромные магические силы, рябившие вокруг сложнейшими плетениями миллионов нетей. Теперь, находясь рядом, я чувствовал, как тянутся к сосредоточию ритуала ручейки чужих жизней. Чувствовал и как несколько клубков других, смутно знакомых нитей, пытаются эти ручейки перекрыть, то успешно, то нет.

А еще около плеча парня стояло… Что-то. Полупрозрачный силуэт молодой женщины с длинными волосами и каким-то печальным выражением лица.

Призрак что-то шепнул на ухо Олегу. Парень в ответ кивнул, и повернул голову к нам. Я даже отсюда чувствовал его взгляд, полный разом боли и надежды. Взгляд, в котором плескалась темная, нездешняя зелень, заслоняя природный цвет зрачка.

Олег не сделал ни жеста, не издал ни звука, но в этот же момент немертвые, окружавшие своего повелителя, ринулись к нам. Они неслись веред гигантскими скачками, ведомые одним-единственным приказом: «Убить».

Петр схватил лежащее на земле полено, намереваясь отбиваться от нежити, и в этот же миг рядом с нами встал в угрожающую позу здоровенный куст. Куст имел весьма внушительные руки и немаленькие когти на этих руках.

Отличная компания, что сказать.

Сверкнула новая вспышка молнии, и гром теперь раздался следом за ней, предвещая начало ливня.

Мертвецы приближались. Я рванул синие нити, подхватил ближайшего — и тот пролетел вниз, прямо в Олега, сбивая ритуал… Пытаясь сбить. Вокруг мага, призрака, девушки и цветка взметнулся огонь, и немертвый рассыпалась прахом, не долетев до цели.

— Гад! — Петр врезал по зубам ближайшему мертвецу, с трудом уклоняясь от пары его собратьев. Куст, маша руками-ветками, взял на себя сразу троих.

Я бросил вниз еще одну подобравшуюся близко тварь — и второй круг огня спалил мертвеца.

Немертвые лезли и лезли, ливень мешал видеть, и мою руку кто-то разорвал грязными когтями. Я увернулся от удара грязной руки, едва разминувшейся с голом, и чудом успел отпрыгнуть от прилетевшего снизу огромного яркого плода, взорвавшегося совсем рядом и расплескавшего повсюду что-то дымящееся и проедающее дыры в почве.

Я вновь рванул нити магии, бросая в Олега еще двух тварей. Я чувствовал защиту вокруг мага. Пока она есть показанные Виктором чары будут бесполезны.

Вновь сверкнула молния, и я успел заметить, какая-то тварь вцепилась в плечо Петру. Я оторвал ее магией и не разглядел, как летит теперь точно в меня еще один кислотный подарок. Синие нити вокруг скрутились, повинуясь моему приказу, но слишком поздно. Опасный плод изменил траекторию, и вместо моего живота влетел в почву рядом, забрызгивая все вокруг своим содержимым.

Бедро ожгло болью. Я упал на четвереньки, наотмашь отбросив синими нитями жаждущих моей смерти мертвяков во все стороны.

Напряжение магии все росло и росло. Нити чужих жизней тянулись и тянулись к Чужаку, почти завершившему ритуал…

И тут шум дождя прорезал укоряющий юный голос:

— Олег, зачем ты так?

Мертвецы вокруг замерли. Кажется, замерло вообще все. Я с трудом поднялся на ноги, пытаясь понять, что произошло.

Странный призрак теперь находился внутри цветка, — я вижу это в переплетениях магии. А глазами вижу стоящую около Чужака худую девушку в больничной одежде.

— Олег, зачем это все? — спросила она все тем же укоряющим голосом.

Как Ирина могла прийти сюда? Как вообще поднялась с постели?

Чужак бросил на меня взгляд яростный и обвиняющий… Но, увидев мое растерянное лицо он вздрогнул — и повернулся к худой девушке вновь. Полные зелени глаза словно бы погасли, на став самыми обычными карими глазами обычного, сбитого с толку человека. Олег обратился к девушке:

— Ира, это не то что ты думаешь. Я лишь хотел помочь тебе, правда, — голос его был полон самых разных эмоций. Удивление, торжество, страх, раскаянье, надежда…

Маг сделал шаг вперед, протянул дрожащую ладонь к Ирине…

И в этот момент сорвавшееся с моей руки заклинание устремилось к нему и пробило грудь, раскрываясь внутри переплетением лент.

Эмоции помешали Чужаку удерживать защиту, и показанное Виктором колдовство достигло цели.

Олег нелепо повернулся ко мне, пошатываясь.

Вспыхнувшая молния осветила огромную дыру в теле смотрящего на меня парня. Выхватила она из темноты и его лицо. Олег выглядел теперь разом и расстроенным, и удивленным, и… успокоенным? Я видел, как какие-то странно сплетенные из зеленых лент чары пытались зарастить огромную рану в его груди, но было поздно. Слишком поздно. С такими ранами не живет никто, и даже черпавший силу разом и в мире за Проходом, и в людях, и в отголосках бури Олег не мог.

Спустя мгновение маг-чужак, принесший столько горя, упал лицом в мокрую землю. Сияние бутона погасло, и из него вылетел теперь явно видимый всем призрак, с яростным воем устремившийся прочь, в небеса, исчезая в новой вспышке молнии.

Магия ритуала распалась. Все разом затихло, даже гроза, кажется, ушла прочь. Только равнодушный дождь продолжал лить, ровными рядами капель увлажняя землю.

Трава вокруг нас с Петром была усеяна трупами. На деле эти «трупы» они давно уже были мертвы, но все же как иначе назвать вновь упокоившихся мертвецов, рухнувших без движения со смертью своего создателя? Их надо похоронить. Наверное…

Бедро горело. Петр, прихрамывая, подошел ко мне, несколько неестественно держа левую руку. Он был жив, а остальное неважно. Куст же, еще недавно имевший руки и ноги, и всеми приобретенными конечностями яростно отбивавшийся от мертвецов, сейчас лежал на мокрой земле грудой веток.

— Как ты, шеф? — Петр показал на мою ногу.

Я опустил взгляд. Штаны сплавились и превратились с мышцами в единую массу плоти неприятного цвета.

— Жить должен. Но машину поведешь ты. Или пусть Ника приедет.

Вообще надо позвонить ей. Кое-что точно надо спалить, и быстро. Я на остатках сил неловко отпрыгнул к ближайшему дереву, по которому просто сполз вниз. Прямо в грязь. Плевать на все. Под кроной я достал почти не промокший телефон почему-то подрагивающими руками.

— Вас там не съели? — Ника ответила после третьего гудка. Голос у нее откровенно довольный.

— Нет. А вас?

— Тоже нет, но вони от горящих мертвяков столько, что, боюсь, тебе придется купить очень большой освежитель воздуха и распылить его на всю округу. И, кстати, нам нужна дробилка для костей.

— Будет тебе. Сможешь приехать в дендрарий и прибраться тут? Да и девушку мы нашли похищенную, — молодец, сам отполз, а на участвовавшую в ритуале волшебницу, которой точно больше моего досталось, и не посмотрел…

От боли и усталости мутило, и голова отказывалась соображать.

— Хорошо, скоро будем с Сергеем, — голос Ники кажется самым прекрасным из всего вокруг. Ее голос — и то, что он говорит.

— Добро.

Петр присел рядом на корточки.

— Паршиво? Выглядишь так себе.

— Пойдет. Глянешь что там с девушкой?

Ногу я вытянул с таким трудом, что сейчас малейшее движение вызывало отдававшуюся во всем теле боль.

— Сейчас, шеф, — Петр поднялся на ноги.

Я прикрыл глаза, прижимаясь затылком к шершавой коре. Вроде бы ненадолго прикрыл, но Петр возвратился спустя буквально пару вдохов и выдохов, неся на руках худую молодую девушку, которую с большой аккуратностью устраивает рядом со мной. , несколько неловким движением тяжелой руки прикоснулся к теплой коже. Под пальцами на шее бился ровный пульс.

Я присмотрелся. Концентрироваться выходит не очень хорошо, но все же никаких явных плетений на ней я не чувствую.

— Думаю, это снотворное или что-то такое. Не магия. Пускай Сергей посмотрит.

— Он приедет?

— Должен.

— Хорошо, — Петр удовлетворенно кивнул. — Уроду этому не поможет уже ничего, мертв совершенно. Цветок рассыпался на куски, теперь это просто мокрый прах неизвестно чего. А той девушки худой из больницы и след простыл.

— А ее и здесь не было, — усмехнулся я.

— Сразу догадались? — раздался позади до крайности усталый голос Александры. Девушка подошла к нам, опираясь на сестру. — Как все прошло? Сработало?

— Как видишь.

Она поднялась на цыпочки, стараясь не смотреть на мертвецов. Вглядывается в то, что в низине. Бледнеет.

— Это я его… так?

— Нет. Убил его я, — я веско говорю я. Для этого не надо прикладывать усилий — это ведь правда. — Ты помогла нам спасти эту девушку, — я указал на спящую. — И наши жизни спасла.

— Я… Мне Виктор Александрович, — я при таком важном именовании «друида» едва не сдержался от смешка, несмотря на всю ситуацию, — показал как выглядит эта девушка, которая этому… не справившемуся с собой магу дорога была. Сказал, что если я ее проявлю, то это может его отвлечь в нужный момент.

— Так и случилось. Иначе он бы убил множество людей в городе. Теперь он никому не навредит.

— Его силы ему не подчинились…

«Так же как и мои мне», — слышалось в ее словах.

— Нет, — я поднял руку в немного глупом жесте, но до ладони Александры дотягиваюсь, — этот маг очень хорошо владел своей силой. Но он решил, что ради своей цели можно убивать и пользоваться магией против людей и других одаренных. Всегда нужно оставаться человеком, а не превращаться в чудовище, ставящее себя выше других. Неважно — есть у тебя сила или нет.

Не знаю, возымела ли эффект эта наивная речь. Нога болела безумно, и соображал я весьма посредственно. Но все же меньше всего мне хотелось пугать девушку, чье вмешательство спасло не только наши с Петром жизни.

— И что теперь? — Алиса осматривала «поле битвы» с большим хладнокровием. — Все закончилось?

— Ну не все, — я искренне улыбнулся. — Наши жизни продолжаются. Но эта история — да. Определенно.

— Вот и отлично, — Алиса еще раз оглянулась по сторонам.

— Эй, шеф, — привлек мое внимание Петр, — ты ведь все еще можешь спрятать это место от людей? Сделай это, и тогда мы сможем не мокнуть в грязи под дождем, а подождать в машине.

Да, я правда плохо соображаю.

Отвлечение внимания удалось легко, несмотря ни на что. Синие нити ярки. Все еще ярки. Эта буря, думается мне, помогла не одному лишь безумцу. Едва ли я мог бы без нее так легко тут человеческие тела швырять.

Но, увы, синие нити ногу мою вылечить не могут.

— Идите. Я тут подожду.

Алиса скривилась, взмахнула рукой — и куст, до того превратившийся в ветки, вновь вернулся к странному существованию куста с руками и ногами. И без всякого предупреждения подошел ко мне и поднял на руки, задевая бедро.

Боль такая, что я едва язык себе не откусил.

— Ну, посадку нужно доработать, а так неплохо. Все не ногами идти, — резюмировала мучительница.

Деревяшка, повинуясь мысленной команде своей создательницы, направляется к выходу из парка.

**

Утро и остальной день прошли как в тумане. Впрочем, если учесть, что Сергей, решив не полагаться на одну магию, обколол меня целой кучей лекарств, то удивляться нечему. Благо, Ника уничтожила все остатки неудавшегося ритуала в дендрарии с такой же легкостью, с какой, по собственным словам, спалила десятку тварей, отправленных Олегом к моему собственному дому.

Звонила Марина. Спрашивала, не знаю ли я откуда взялись немертвые, вылезшие откуда-то из-под земли в «Сказке», и доставившие Кругу и подъехавшим байкерам Киры много неприятностей, но потом внезапно рассыпавшиеся в пыль. У тех созданий из спины росли странные корни, но человек Круга, присматривавший за Проходом в дендрарии, клялся и божился, что никто не проникал на подведомственную ему территорию. Я, стараясь говорить членораздельно и гнать из головы лекарственный туман, коротко заверил, что ничего не знаю, на что Марина устало и довольно аккуратно спросила, не сможет ли Сергей помочь раненным в стычке.

Целитель согласился, еще раз осмотрев меня с Петром и наказав Максу не давать мне делать ничего активного. А то вот я хотел марафон пробежать… Вернулся Сергей поздно вечером, усталый, окровавленный, но вполне довольный жизнью. Благодаря подсказкам Инги никто из людей Круга не погиб, а раненные рано или поздно должны были поправиться.

Звонила Кира, расписав в красках какое было лицо у Алекса, когда ее гвардия на металлических конях приехала на помощь зажатым в угол мертвяками членам Круга. И даже показала пару фото, меня ракурс порадовал. Договорились на том, что в следующий раз я дам знать как только что-то еще выясню об убийце Студента.

Самый короткий и содержательный диалог состоялся у меня с Виктором..

Он понимал в магии больше моего, и я надеялся, что он сможет прояснить некоторые моменты.

— Думаешь, этот призрак, который был с Олегом — какая-то тварь из мира за проходом?

«Друид» развел руками.

— Ты задаешь вопрос, на который у меня нет ответа. Никто не знает пределов магии. С равной долей вероятности это могло быть отражение надежд самого Чужака, существо, отличное от человека или и вовсе что-то иное, о чем мы не знаем и никогда не узнаем. Хотя я сам склоняюсь к первому варианту. Магию погубила его подругу, и магия и вина же создали ее подобие, ведь чужак верил в свою способность исправить неисправимое, не считаясь с ценой такого исправления для других. Но он мертв и его планы, взращенные вне наших взоров и привезенные сюда, похоронены. Нам удалось с Максом спасти тех, из кого он тянул силу с помощью таблеток, и больше им ничего не грозит. И когда появится следующий маг, решивший что ему можно больше, чем другим, надеюсь, мы еще будем тут, чтобы напомнить, куда приводит гордыня. Если я вновь понадоблюсь — ты знаешь где меня искать.

— Наверняка понадобишься. И ты знаешь где найти меня.

Виктор усмехнулся. Что-то мне подсказывало, что он бы нашел меня вообще где угодно. Даже если бы я этого не хотел.

На том и расстались. Виктор позже о чем-то переговорил с Александрой, Алисой и Максом и отбыл, забрав девушек с собой, хотя и пообещав, что скоро насовсем вернет их в мир для дальнейшего самостоятельного постижения собственных сил

На следующий день меня разбудил грохот под окнами. Я, немного прихрамывая, подошел к окну и увидел, как Петр, приехавший на моей машине, везет на прицепе… небольшую парусную яхту.

— Откуда вы это взяли? — я сполз вниз ровно тогда, когда из гостевого домика вышла Ника.

— О, Веня, доброе утро. Держи, — она протянула мне карточку. — Прости, часть твоих сбережений пришлось обменять на эту красотку. Не беспокойся, я вчера проконсультировалась с Евгением из яхт-клуба, она прекрасно подойдет для новичков. И для мужчин, желающих покатать своих дам по водам неземного моря неземной красоты.

Я как-то не был готов к этому. А как же инициатива мужчины и все такое?..

— Эм… Ника, мы…

— А причем тут мы? Вон, Петру же Ингу куда-то надо свозить, премию ты ему не платишь за риски, так хоть будет за счет заведения путевка на море. Но,— Ника подмигнула,— боюсь мой уже прошлый ухажер решил, что ему с моим пламенным характером не по пути. Ну или мне с его болотным. Так что — все в твоих руках, — она еще раз подмигнула, и, кокетливо взмахнув переливавшимися всеми оттенками рыжего волосами, удалилась к себе.

Я несколько секунд просто стоял на месте, пытаясь собрать мысли в кучу. Макс, наблюдавший за всем происходившим в окно, без слов подняв большой палец.

Петр подошел и хлопнул меня по плечу, так, что я присел на мгновение.

— Шеф, мы ж собирались в Крым через наше иномирное море. Махнем, а? Пока тепло? Макс вон эту штуку чтобы погоду там предсказывать сделал, этого мага безумного мы на тот свет отправили… Может — в отпуск? Все вместе? Ингу возьмем, она там никогда не была, Павла и его друзей, пока каникулы, с сестрами из леса познакомим, а?

Я лишь кивнул — на все.

Крым — так Крым. Отпуск — так отпуск. В конце концов, мы его заслужили.

Эпилог

Позже

Я стоял на берегу Кубани. Здесь, за «Солнечным островом»[14], в будний день было пустынно. Последние дни выдались на редкость пасмурными, и сегодня с утра тоже срывался дождь, так что даже иногда появлявшиеся в этом медвежьем углу рыбаки не сидели где-то неподалеку с удочками в руках.

Я всмотрелся в окружающие меня нити магии. Я находился тут в одиночестве, и уже одно это нервировало. Увы, таковы были условия представителя ФСБ, переданные мне, как ни странно, через Виталия, вполне официально. Ничего кроме места и времени встречи управляющий бизнесом не сказал, но сослался на, скажем, так, человека достаточно высокопоставленного, чтобы проигнорировать такое приглашение стало верхом неразумности.

Кому-то помешала фирма? Сказали бы в лоб, думаю. Зачем заманивать сюда? Понятия не имею. Могли бы в конце концов в свой «замок» позвать, который вон целый квартал на Красноармейской занимает и выглядит как истинная цитадель зла. Но — нет…

Нити магии чуть затрепетали, явно указывая, что ко мне из-за поворота дороги приближался другой маг. Кто-то еще решил прогуляться в этом уединенном месте?

Я повернулся, на всякий случай оборачивая нити вокруг себя в защитный кокон — и не удержался от нервного смешка. По тропинке ко мне шел Иван. Да, я видел этого посыльного из московского Круга лишь один раз, но все же не узнать его было невозможно. Все тот же запыленный вид, все та же практичная и тяжелая обувь. Советский турист как он есть.

— Приветствую, Вениамин, — он довольно скупо улыбнулся и протянул руку.

Руку я пожал. В улыбке этого человека не было большой веселости, лишь настороженность. Казалось, он не совсем знал, чего от меня ждать. Иван подумал — и плавным жестом очертил круг, вмещающий нас двоих. Улыбнулся еще раз, теперь несколько извиняющиеся улыбнулся, явно замечая мою готовность атаковать незваного гостя.

— Прошу простить эти меры предосторожности. Мне раньше не доводилось заниматься подобными делами, — пояснил он. И достал из кармана… Документы сотрудника ФСБ.

Настоящие — на вид. Со всеми печатями и подписями.

— Да, понимаю, это выглядит довольно странно, — Иван решил не ждать моих вопросов и сам пустился в объяснения. — Но — да, я работаю, скажем так, на обе стороны. Точнее, в некотором роде — я представитель тех частей обеих организаций, которые друг о друге знают. В первые годы после взрыва у нас были проблемы с тем, чтобы скрывать правду о произошедшем. Особенно в Москве. Представьте — странные, непонятные силы получили тысячи людей, некоторые из которых принялись не только развивать свой дар, но и хвастаться им всем вокруг. Да, в масштабе миллионного населения — это капля в море. Но в даже одного прокола, чья история дошла до соответствующих ушей, хватило чтобы те, кому положено все знать, решили, собственно, все узнать. Впрочем, довольно быстро мы поняли, что никто не заинтересован в раскрытии истины, и что если мы не хотим потрясений для обычных людей и незавидной участи лишенных свободы одаренных, то выгоднее скрывать все происходящее. Мы приглядываем за самыми опасными, скажем так, гражданами. Одного из которых вы не так давно уничтожили в не самом зрелищном, но довольно эффективном противостоянии в Ботаническом Саду. Мы разрабатывали его не один год, но гад оказался вертким. Впрочем, вы и сами справились. Увы, много где у стен есть уши, так что фанфар и торжественной обстановки, увы, не будет. Но, тем не менее — это ваше по праву.

С этими словами Иван вытащил из рюкзака довольно объемистую папку, небольшую картонную коробку и ручку.

— Так, возьмите, — он протянул мне коробку. Магически, благо, инертную. — Надо будет расписаться в документах еще. Отчетность, вот это все.

Коробка была не слишком тяжелой, и я спрятал ее в карман, не слишком задумываясь о содержимом. Не бомба же, в конце концов.

Иван тем временем выудил откуда-то ручку и протянул мне на подпись какой-то документ.

Я пробежал глазами бумагу. Перевел взгляд на Ивана. Потом опять на бумагу.

Представитель Круга, и, по совместительству, сотрудник ФСБ немного снисходительно склонил голову, словно забавляясь моему недоверию.

— Виновные должны быть наказаны, а причастные — награждены. Но, разумеется, предполагается, что этот разговор останется между нами. Как и его предмет. Впрочем, думаю, ваш ближний круг может узнать об этом — если захочет. Но не более. Причитающуюся денежную сумму вам переведут на счет в самое ближайшее время.

Я подписал документы. Если Иван врет — я узнаю. Но подделывать это все… Зачем, собственно? Никакого толка. Но содержимое коробочки я отдам Максу на исследование — так, на всякий случай.

— Ради чего такая секретность? — спросил я уже когда Иван отдал мне часть бумаг, а остальные забирал себе. — Ведь возможно более явное сотрудничество.

— Как показывает историческая практика, если люди уверенны, что их тайну кто-то охраняет, они становятся беспечными, делегируя кому-то делать то, что должны делать сами. Так что есть что есть. Удачи, Вениамин, в ваших начинаниях. Думаю, наша встреча в следующий раз пройдет где-то в не менее уединенном месте.

— Это предсказание?

— Нет, — Иван закинул рюкзак на плечи, — простой аналитический вывод. Вы защищаете сообщество от тех, кто пересек черту. Мы занимается тем же, и, значит, еще встретимся. Не думали же вы, что погибший Олег был единственным, кому магия затмила человечность? Удачи в делах, Вениамин.

Иван разрушил магию вокруг нас и, повернувшись, зашагал туда, откуда пришел.

Я не стал его догонять.

Мимо медленно текла Кубань, которой не было дела до наших мелких разборок, до наказаний и наград. Никакого дела.

[14] Парк "Солнечный остров" — краснодарский парк, раскинувшийся на 39 га земли и омываемый водами реки Кубань.

Оглавление

Пролог

Оборотень в Северской

Необязательный разговор

Дипломатический этюд

Похищение

Призрак прошлого

Небольшой перерыв

Одержимость

Еще один небольшой перерыв

Леший

Зомби в пансионате

Буря

Пожиная ветер

Эпилог