СВЕТЛЯЧОКНА ЛАДОШКЕ
В детстве меЕя часто II надоJго отправлялII в деревню к родственнIIкаNtr, ,Щеревня стояла почтII в десу,
но место было высOкое. ншччть не гJухоеl-i{tIIлосъ
адесь IltHe и ýtolxM [IрiIяте.Iяrr-ребятiIrтrнам
очеЕь
сдавн0,
Особенно ьrы лrобшлtl вечера.
Быва.цо, II FiOpoB, [I otsец давЕIо прI{гонят. I1 пыль Еа
белеющеli в c},}Iepнax дс}роге .\ля,fiется, в окнах за}кгутся .1а}Iпы. а IIaNt II(J CBoI1lI до\{а1{ расrод[,tтъся
всё ещё неохота.
Набеrаллrсь ь{ы вдосталь. Flогш, ру}tп fiaIilп ноют от
усталостIл. Dtrячtrн дJя I{гры в лапту на тёьlпоl'i траве
давныьI-дав{хо Е{е разгjтядеть. да и старшие пачIIнаIот
Irз раснрытых оыот{ шI,нрIIнIIвать:
затарахтело, чихнуло и смолкло под самым окЕом.
Бабушка с Любашей про туфли позабыли, перевесились через trодоконЕик, увидели у тёмной калитки
мотоцикл с коляской. В седле и в коляске Еикого
уже не было, а в сенях васкришела, ватрещада лестница.
Через миг в дверь иабы стукнули и, Ее дожидаясъ
ответа, вошди.
Вернее,
вошёл-то
всего-IIавсего
один
человек, да зато это был шочти самый главный в совхозе человек: бригадир-полевод Иван Романыч
Стрельцов.
Любаша ойкнула. Она сразу, даже в сумерках, узнала Ивана Романыча по его военной фуражке, а главное
по голосу.
- Здравия
желаю!
так громыхнул Иван Рома-
-
24
ныч, что лёгонькая, сутулая бабушка за столом шодскочила.
Ну голосина у тебя, Иван! Ты ведь теперь
"
Так до смерти яапугать можешь.
уж Ее в армии...
Это я нечаянно, по привычке. Всё, ясЕо-
понятно, пограничную заставу забыть не могу,засмеялся Иван Романыч и добавил:
- Вы что тут в
потёмках сидите?
Бабушка выбралась trоспешно из-за стола, поша-
рила по стене, щёлкнула
выключателеNI.
Свет хлыЕул, и Любаша увидела, что Иван РомаЕыч с Еог до головы весь в пыли. Пыль - Еа
саrrогах, на плечах, Еа лаковом козырьке фуражки и
даже па бровях.
Он и сам глянул на себя, развёл руками:
Прости, Лизавета Марковпа. С работьт..,
Знамо, Ее с гуляЕки,- мигом простила бабуш-
кfl, открыла
I]раздIIичную
буфет
кружку.
и
сЕяла
с
полки
цветастую
- Садись, чаем угощу. Небось на лугах был? ПоклоЕ от наших привёз?
Но Иван Ромапыч скиЕул фуражку, быстро и вежливо наклоЕил голову:
- Угощаться некогда, а вот поклон, Лизавета
Марковна, привёз, это точЕо. Только не с лугов, ясЕопоЕятЕо, а с поля от ребят-комбайнеров. Приглашаем
тебякнамвповара.
Бабушка как стояла с кружкой в руках, так
застыла.
и
Вид у бабушки стал такой, будто она услыхала
что-то немыслимое.
всерьёз?
- Ты
всерьёз!
Иван
- Ясно-поЕятЕо,
- опять кивнул
Романыч,
прижал к груди фуражку
и торопливо
заговорил о том, что на полях в Заложье началась
уборка, что хлеба там вызрели - аж звеIIят! - и комбайнеры поспешают изо всех сил. Ща вот беда, бригадная стряпуха прихворнула, и людей завтра в поле
накормить некому... Если, конечно, не согласится
25
W
(л
fiъ
Лиаавета Марковна, если, коЕечно, она сама Ее уважит ребят-комбайнеров, а комбайЕеры-то, ясЕо-понятIIо, все IIомнят
её замечателъную
стряпЕю
ещё с
прошлого лета и, ясно-trоffятно, ниаёхонько кла-
няются!
Иван Романыч говорил всё напористей да напористеii и ближе да ближе подходил к бабушке.
А бабуrriка отстушала да отстуflала и вот села Еа лавку
у самой стены:
Ох, не знаю, Иван...
Бабушка, соглашайся!
пискнула из-за стола
волнения
от
голоском Лrобаша.
дрожащим
Ей-то самой так захотелось туда, в Заложье,
где спелые хлеба (аж звенят!>, что шоаови Иван
Романыч не бабушку, f её, Любашу, так оша бы и
секунды Ее раздумывала, а сшохватилась бы и rтобежала хоть сейчас вприскочку до самого 3аложья. Она,
Любаша, именно о таком вот событии Е, мечтала
всю жизнь и, конечfiо, вIIовь тонеЕыtо пискЕула:
тоже согласЕая...
- яшумный,
Но
большой, занявший собою чуть Ее
пол-избы бригадир на Любашу и Ее взгляЕул, а бабушка её голоса будто и не сдышала.
Бабушка сама до того разволIIоваласъ, до того разволIIовалась, что так вот и сидела с кружкой в руках и
всё глядела в кружку, словIIо ответ Ira вопрос был
flаtrисаЕ где-то там, ца самом донце.
[Ia один день, сказываешь?
На один...- посrrешно кивнул Иваш Романыч.- Тудu и обратно на собственной карете домчу.
Ну, ежели так...- вздохнула бабушка и поставила кружку на стол.- Ну, ежели так, утречком заезжай.
И она опять вздохнула, но теперь было видIrо
вздыхает бабушrка притворIIо, добрые глаза смеются.
Топrу, что решилась, она рада теперь и сама.
Подомовничать Анпу уговорю,- ваключила
бабуrriка.
Пр-равильное решение!
27
-
опять на всю избу
пробасил бригадир, надел фуражку и, щёлкнув каблуками, козырнул бабушке. А потом он козырнул и
Любаше.
Любаша покрасЕела, уткнулась носом в столешни-
цу, а когда глянула опять, то Ивана Романыча в
избе уже не оказалось. Под окном хлопнула калитка,
опять затрещал мотор. Гулкий шум его стал удаляться и вот пропал, затих в дальЕем конце улицы.
Улица теперь была ночной, синей. Там теперь и
огни в домах погасли, и кровельщики перестали
стучать, а над тихими деревьями за)+(глись звёзды.
Бабушка стала закрывать окно, и тут Любаша сказала:
утром я тоже поеду в Заложье.
- Завтрастукнула
Бабушка
окоЕным шпингалетом, подавила рукой на раму, проверила, заперлось ли, ответила спокойным голосом:
- Ну да... Поедешь... Только там тебя, чижа, и
ждали... Там ведь, милая моя, надо не шуткI4 шутить,
а рабочих му}киков кормить. Знаешь, там хлопот
сколько? Нет, Еет, и не собирайся, и не выдумывай.
И тут всегда крепкая на слёзы Любаша заплакала:
Эх, бабушка, бабушка! Я-то думала, ты со мною
всегда тrо ттравде, а ты такая же, как все... Сначала
говоришь:
