Наемники бродячих островов. Том 5 (СИ) [Фэва Греховны] (fb2) читать онлайн

Наёмники бродячих островов. Том 5

Глава 1

Весь следующий час наёмники торчали на надвратной башне, в ожидании обещанной самоходной повозки. Но даже когда, наконец, появились пустынники, пришлось подождать ещё.

Первыми в смежный сектор проникали головные дозоры. Группы передовой разведки или скауты, или как их там сам противник называет? Причём, настолько малочисленные, что даже рассмотреть нормально не получалось.

Эти подразделения просто прочёсывали местность. Буквально каждый сугроб на каждом поле. Рассыпались цепями и пошли. Впереди пустили воинов с собаками на длинных поводках. И что за цирк⁈

Хотя…

Ясно, что! Церковь уже отправила весточку по поводу заказа маскхалатов. Может, донесли не смысл, а только саму суть. Но там уже светлых голов хватило — догадались про маскировку.

Вскоре, лёгким бегом стали заходить и основные силы. Почти сразу они перестраивались в коробки и переходили на шаг. Повозка явилась лишь за ними. И страшная она была, аки демон бездны!

Кривая, разных оттенков коричневого, дёргалась как больной дед. А ещё — пыхтела дымом!

Передвижение чуда инженерной мысли бедуинов происходило в плотном каре солдат. Скорость была такова, что бегом они уверенно за ней поспевали. Весьма странная предосторожность, если и взаправду железная!

Но, как бы там ни было, а вся эта лихая (если не сказать — придурковатая) процессия двинулась ко вратам Шварцштайна.

— Тысяч до десяти… — задумчиво молвил Даджой. — Думаю, что не больше восьми.

Батя отреагировал на предположение мгновенно:

— Гонец! Гонец, мать твою так и эдак! Бегом на пост, на ближайшем перекрёстке куртин. Приказ — разведать обстановку на позиции бедави. И если там никого нет — закрыть врата! Затем, оставаться на месте и держать оборону на смерть. Неприятеля обратно к механизму не допустить, чего бы это не стоило!

Всё верно. Если вражеская армия разобьётся об оборону столицы, то нужно и пути отступления им отрезать.

— Райнер! — меж тем продолжил командир бригады. — Отправляй посланцев в обратную сторону до самого края острова. Все дальние посты немедленно сюда! Со всем оружием и припасами! В бой вступать немедленно, как только сами опознают противника. Понял?

Шериф кивнул и куда-то побежал. У стражи и фольксштурма связь была налажена явно хуже, чем у подконтрольных профессиональным воинам подразделений.

— Изнутри толкают, что ли? — предположил Лай, глядя на повозку пустынников.

— Типа как плуг. — высказался и Макс, затем уточнил, — Только тогда тяги с тылу закреплены должны быть, иначе — скотине не удобно будет. А значит и управление дурное…

Батя прислушался к младшему, всё-таки он во всякой фермерской ерунде соображал хорошо:

— А шо как гранат под борта набросать? Скотина же испугаться должна? А может даже ранит её! Врагу тогда токмо на стены лезть, а на лестницах наряды усиленные. Джой, добросишь метров с трёхсот?

— Я то доброшу, но толку не будет. — ответствовал великан. — Видишь дым? Он идёт из котла. Там механическая тяга. А железо и со дна должно быть, я почти уверен в этом.

Товарища поддержал и Кеншин:

— Типа как станки с паровыми двигателями в крупных мануфактурах. У нас в империи, такое не редкость. Просто, вместо станков — тут колёса приделали. Ну или оси какие-то хитрые.

В общем, было ясно, что ничего не ясно. Наблюдение продолжилось молча.

По мере приближения, рельеф менялся и подъём увеличивался. Соответственно и скорость движения повозки уменьшалась. Прикрытие пошло почти пешком. А ведь перед самыми воротами склон ещё более крутой! Батя, тем не менее, заранее распорядился быть готовыми покинуть надвратную постройку. Подрывы уже видали, и мало ли, какой заряд враги катят на этот раз!

Основные силы противника останавились в полукилометре от стен и снова перестраивались в колонны. Каждая по ширине врат. Ну понятно! Чтобы заходить сподручней было. Ну-ну…

Повозка же упрямо приближалась. Кряхтела, скрипела, стучала чем-то внутри, но всё же побеждала косогор!

По мере сокращения расстояния, стали различимы детали машины. И честное слово, была она кривая, точно горбун при ином храме! На корме — прямоугольная будка с трубой для дыма, а спереди располагалось нечто неподдающееся описанию… Какие-то подпорки, скобы, леса и держали они огромную почти круглую конструкцию, на манер конуса уложенного на бок. Причём, почему-то, основанием вперёд, а вершиной назад.

Короче, ерунда какая-то. Ведь вредить или таранить врата было бы сподручнее именно острой стороной? В глупость вражеских инженеров не верилось, но их хитрость осознать не получалось.

Первым заволновался Даджой. Почему-то, его сильно встревожила форма телеги. Великан выглянул через парапет внутрь столицы и начал горланить, чтобы на позициях все попрятались и держали рты открытыми, пока не начнётся штурм.

Остальных такое поведение тоже проняло. Погнали людей от ворот пинками и крепким словом. Через ничтожную минуту на сотню шагов в обе стороны не осталось ни души и ни крохи припасов.

Тем временем, чудная телега преодолела таки подъём, выехала на площадку перед вратами, довольно пыхнула чёрным дымом и ускорила ход. Сопровождение же, наоборот — метнулось в обратную сторону. Сомнений в скором взрыве не осталось. Как и предположений о назначении охранения. Шли рядом, чтобы в случае чего просто подтолкнуть этот чёртов броневик!

Всё просчитали, паразиты бородатые! Осталось надеяться, что пол километра до шеренг бедуинов — это предосторожность именно от ружей обороняющихся, а не зона поражения взрывчатки.

— Всё, хлопцы! Погнали вниз! — объявил Батя. — Не на шо тут дивиться. Райнер! Как полезут — вертайтесь на места и стелами их посыпайте да камнями забрасывайте! А ото, шо у вёдрах — прям на головы лейте.

На деле же, да и скорее всего, командир просто стремился отвести прямых подчинённых подальше от опасности. Лестницы как раз шли в стороны от ворот, так что пока будут спускаться –успеют достаточно отдалиться.

Ступени уже были позади, когда раздался глухой удар и надрывный скрип механизмов. Машина словно плакала, предчувствуя свой конец.

Затем, твердь под ногами взбрыкнула как взбешённый бык.

Ничтожный миг спустя, всё существо Архипелага поглотил чудовищный раскат грома…

* * *

Пожалуй, назвать этот звук громом — значит сильно преуменьшить. Или, что будет ближе к правде — не сказать вообще ничего.

Толчок же был такой силы, что из отряда, на ногах устояли только Даджой и Кен. Остальные, включая сопровождение, растянулись на брусчатке.

Грохот ещё несколько раз вернулся эхом. И это не смотря на вездесущий чёрный камень в местной архитектуре! А с неба, кажется, продолжал доноситься гул. Но что это было, оглушение или резонанс столба-колонны — определить решительно не получалось. Слишком уж противно свистело в ушах…

— Шо зеваем⁈ Живо! Живо на позиции! — первым, в себя пришёл Батя.

Предстояло минуть ещё пол квартала. Всяко меньше, чем пустынникам добираться, но лучше бы поспешить!

Когда наёмники вынырнули из переулка на последнюю на их пути улочку, им открылся вид на врата. Вернее, на то, что от них осталось… Если говорить просто, то отвести людей с надвратной башни — было правильным решением. Ибо её больше не существовало.

Там, где ещё минуту назад высилась чёрная громада, теперь — зиял вертикальный пролом. От двухэтажной надстройки не осталось и следа. Обломки створок разбросало огромными кусками прямо на прилегающей площади и ещё бездна знает где в жилых массивах. Исполинские цепи тоже сорвало с бобин — лежали вдоль линии обороны. И слава Свету, что они не рухнули прям на позиции!

До своих отделений добрались быстро и стали приводить людей в себя. Как выяснилось, чуть ли не каждый второй был или контужен, или перепуган до усрачки. Но и с этим справились. Чай, не впервой.

Оставалось надеяться, что с противоположной стороны сержанты справляются не хуже. Тем более, что Батя перетасовал туда дополнительных командиров отделений.

* * *

Первые порядки штурмовиков были встречены одиночными выстрелами, едва появились в проломе. Ни бронированные щиты, ни латы на каждом втором не умоляли ситуацию. Падали один за другим. А будь огонь хотя бы раза в три плотнее, то внутрь проникли бы только после разрядки всех ружей обороняющихся!

Увы, огонь вели только наиболее меткие стрелки. На то, заранее была дана специальная разнарядка. Чтобы сразу напрячь противника и отвадить от молниеносных действий. Но при этом, дождаться более многочисленных формаций.

Но даже так хватило. По всей видимости, командиров первых рот выбили сходу. Рядовые воины терялись, едва оказавшись на площади. Ещё и наступать приходилось по телам товарищей. Ответный огонь вели бестолково и непонятно куда. Засады явно не ожидали.

И лишь когда стрельба начала стихать — поток живой силы усилился многократно. Ага! Значит первые ряды были именно для разрядки огнестрела. Ну-ну…

На площадь хлынула новая колонна. В отличие от предшественников, эти не останавливались и целились более обдуманно. А добравшись до обломков — сразу занимали укрытия.

Если первые ворвавшиеся шли колонной по четыре-пять человек в ряд, то вторая волна была в два, а местами и в три раза шире.

Огневые рубежи окутало дымом. Целиться стало решительно невозможно. Однако, и в ответ ситуация не лучше, тоже всё в пороховом дыму!

Наконец, снизу раздались вопли приказов. Командиры противника всё ещё не осознали всей серьёзности ситуации и попытались выстроить людей в атакующие порядки. Батя выждал несколько секунды, чтобы не мешать бедуинам и, когда прозвучал их бравый боевой клич, подал привычный ему сигнал — сунул два пальца в рот и засвистел аки бандит из сказок!

Это была команда к первому мушкетному залпу.

Вся бригада, а с ними и фольксштурм, дёрнули спусковые крючки. Но только вокруг площади! Коридор смерти всё ещё выжидал своей очереди…

ДУ-ДУ-ДУ-ДУХ!!!

В ответ послышались редкие выстрелы наугад и частые вопли раненных. Дымовая завеса теперь стала и вовсе непроницаемой. Казалось бы, это должно играть на руку наступающим, но увы и ах! Судя по безрезультативности, им так и не удалось определить позиции обороняющихся. А инициативу по продвижению реализовать не получилось по совсем уж неизвестным причинам.

Хотя, последнее, оно и к лучшему! Сейчас набьются как яблоки в бочку и будет сподручнее картечью отработать!

Но пока что следовало набраться терпения…

Считанные секунды спустя топот и вопли буквально наводнили площадь. А благодаря всё тому же камню, было очень легко определить их направление. Хотя, что там определять? Выбор то невелик.

В столицу проникали следующие охочие до свинца. Что правда — ненадолго…

И снова свист, и снова залп мушкетов!

В этот раз, из непроницаемой дымовой взвеси орал самый настоящий хор! Даже ответный огонь заглушили. А судя по высоким нотам сольных партий, так ещё и до чеснока добрались!

Терпение, друзья! Терпение! Главная партия всё ещё впереди.

До скользкого склона бедуины добрались лишь минуту спустя. Непозволительная медлительность, надо сказать. Там их встретили первые бойцы коридора смерти. И, к превеликому сожалению, мишеней было разве что на взвод. Вроде и лезут, а вроде и всего-ничего!

Пуль было значительно больше, чем целей.

Дым понемногу рассеивался. Площадь явила разноцветные плоды кровавой жатвы. И плевать, что снежная зима — это отнюдь не время для сбора урожая.

Вместе с тем, стало значительно больше и новых врагов. Бородатые лица оглядывались в поисках угрозы, тыкали пальцами на тех, кого заметили, а командиры разворачивали боевые порядки в сторону оных. Но и так ничего толкового не вышло! Сзади подошла новая волна и попросту нарушила намечающийся порядок.

А тут и третий залп прогремел!

Бедави падали замертво быстрее чем успевали прибывать. Вроде бы только внутрь вошли, а пуля тут как тут! И слава Свету, если не в тебя, а в товарища.

Очень скоро на площади образовались отдельные очаги сопротивления. Воины прятались за обломками и пытались вести ответный огонь. Бестолково ли? Да. По большей части — да. Хотя и по ним особо не летело. Хватало ростовых мишеней и групповых мишеней чуть поодаль.

Только разобравшись, что попали в окружение, пустынники сумели сориентироваться. Сначала редкие группы, но затем всё больше и больше их брата рванули к единственному проходу!

Ведь вот он, спасительный подъём! Казалось бы, со всех сторон бьют, а тут — тихо! Глупые, глупые островитяне! Не додумались перекрыть улицу!

Раздалась короткая команда и человеческая масса хлынула к подъёму. На местах остались только шокированные и трусы, не желающие покидать позиций за обломками.

Ещё и защитники не спешили косить храбрецов…

На деле же, одни перезаряжали свои ружья, а другие, сломя голову, рвались в ловушку. И, едва до неё добравшись — падали навзничь. А как не упасть, когда ноги разъезжаются⁈

Первые шеренги влетали лицами в ледяной покров, редкие вояки выставляли руки и немного проезжали по катку. Вторые — по инерции наступали на незадачливых товарищей, но лишь затем, чтобы тоже растянуться на льду пару шагов спустя. Третьи тоже не отставали.

А в довершении ко всему — сверху открыли огонь.

Кто сориентировался и ещё не успел упасть — попытались убраться обратно. Но сзади уже напирали четвёртые, пятые, шестые порядки…

Давка причиняла едва ли меньше потерь, чем летящие навстречу пули. А ведь стрелять было приказано максимально прицельно и взвешенно. То есть, встречного шквального огня фактически не было.

Стрелы тоже не летели. Наёмники и сержанты приказали ополченцам перезаряжать огнестрел, пока задницу не припекало и была такая возможность.

Спустя минуту бесконечного расстрела ситуация не изменилась. Площадь заполонила несметная толпа. С одной стороны напирали всё новые и новые подразделения, а с другой — им было попросту некуда деться.

Тогда, редкую трель выстрелов нарушил прерывистый свист. Батя подал ещё один оговоренный сигнал. А в следующий миг заговорили пушки. Но только два ствола!

Необходимо сказать, что наёмники серьёзно переоценили возможность артиллерии. Ну или плотность, с которой набилась площадь…

Картечь с трудом выкосила ничтожные пятидесятиметровые просеки. Да и те сразу же заполнились новым мясом. Двуногим и совершенно не понимающим, что ему делать!

Ни отдельная шрапнель, прошедшаяся по головам, ни успевшие перезарядиться и дать ещё один залп стрелки, не исправили ситуацию. Враг напирал с такой плотностью, что попросту не ощущал потерь.

Передним рядам оставалось или идти вперёд, или лезть на стены.

И они полезли!

Сначала отдельные ловкачи, а затем всё больше и больше наглецов пользовались головами и плечами товарищей как ступенями.

Огневой рубеж вокруг площади заглох и обратился линией соприкосновения!

Поначалу, гремели выстрелы в упор, но заряженное оружие закончилось. В ход пошли мечи. Причём, со стороны обороняющихся. А вот атакующие, если и лезли наверх, то исключительно с заряженными стволами!

Слава Свету, что стрелять им было не так сподручно, как бойца стоящим на твёрдых крышах. Пожалуй, только это и помогало избежать существенных потерь среди бригады и островитян.

Первые лихо махали мечами, а вторые остервенело тыкали древковым оружием. К сожалению, нормальных копий там было меньше трети…

Следующая колонна бедуинов ворвалась в застенки в прямом смысле по головам предыдущих. Давка усилилась. Вой сотен, а может и тысяч глоток становился всё оглушительнее. А штурмовики уже значительно проще добирались до укреплений.

Прерывистый свист повторился. Грохнула артиллерия и человеческое море просело. В этот раз рубленный свинец справился лучше.

Первая пара пушек ещё перезаряжалась, вторая только-только отстрелялась, а последние две Батя пока не хотел использовать.

Спустя секунды, бедави снова предприняли штурм во все стороны сразу!

Вопль «Свет велик» утонул в воинственном рёве, а бойцы нахлынули с новой силой. И если на льду они терпели мгновенную неудачу, едва проходя даже метр, то на стены получалось лезть куда проще!

Вот раздался стрекот мелкого калибра, это пошли в ход сержантские пистолеты. А вот и боевой клич со стороны обороняющихся!

Засверкал разукрашенный меч Лайонела! Венга завизжала как резаная, встречая врага! Двуручный меч Даджоя пахал живую твердь словно плуг и сеял во все стороны брызги кровищи всех оттенков красного. А что творилось на позиции Бати — литературным языком описать и вовсе невозможно…

Тишина и порядок имелись только в подразделениях Кена и Макса. Солдаты били мечами по тем, кто лез на соседа, а ополченцы тыкали копьями исключительно из-за спин. Ещё и меняться не забывали. Устал? Отступи. С другой стороны лезут? Уступи место левше.

При всём этом, за парапет постоянно летели гранаты и зажигательные сюрикены Кеншина. Кстати, от использования последних степняку пришлось быстро отказаться. Подожённые неприятели приобретали в прыти и переставали обращать внимание на другие ранения. Болевой шок заставлял переть грудью и лицами прямо на копья и клинки.

И не было видно ни конца ни края этой мясорубке…

* * *

— Свет велик! — выкрикнул пустынник с зелёной повязкой поверх шлема и выскочил прямо на бойцов перед Максом. А в следующий миг грохнуло так, что слух пропал окончательно.

Первой линии обороны как ни бывало! Мужики катались под ногами и пытались сжимать окровавленные культи. В строю остались только латники из бригады, да и тех, похоже, контузило: сильно уступали атакующим. Хотя, может и просто усталость сказывалась.

Парень перехватил меч в левую руку обратным хватом и вскинул отцовский дробовик.

БАХ! БУХ!

Двух выстрелов хватило, чтобы вернуть инициативу. А одеревеневшие пальцы уже пихали в стволы новые патроны. Отработанные гильзы были кощунственно выброшены.

БУХ! БАХ!

И вот, соседний участок тоже выдавил штурмовиков за парапет!

ДУ-ДУХ!

Дуплетом удалось вовремя отсечь очередного самоубийцу и тот взорвался уже внизу. Лишние секунды позволили бойцам перевести дух и прикончить пару вырвавшихся вперёд пустынников.

ГУ-ГУХ!

Ещё один двойной выстрел — просто для профилактики ситуации. Ну а чего экономить? Патронов то вон — полная поясная сумка. Да так набита, что можно и просто с размаху отбиваться, весу хватит даже если по шлему!

Кеншин неподалёку тоже не отставал. Сперва разрядил многоствольный мушкет, потом — всё остальное оружие, и уже тогда схватился за длинное копьё. Работал с третьей линии и бил исключительно по лицам. Вроде и безопасно, а вроде и вреда наносил больше чем всё отделение, что его прикрывало. Даже если не удавалось ткнуть глубоко — болевых ощущений хватало. Ещё бы! Попробуй в глаз получить, или по дёснам сквозь щеку…

Венга неподалёку тоже отличалась от общей свалки. Видно её особо не было, но направление по воплям определялось легко. Дурной пример переняли и местные женщины. Их разместили аж на тыловых позиция, но верещали они так, что пустынники наверняка ещё при подходе к пролому заднюю давать начинали. Не хватало ещё от бабы помереть!

Даджой пользовался свалкой. Выхватывал из прущей массы отдельных воинов и метал их обратно на товарищей. На его позиции успеха у врага не было вообще. Подчинённые постоянно перезаряжали крепостное ружьё великана, и он регулярно сносил им по десять-двадцать человек за выстрел.

Лайонел хитрил как самый настоящий бог обмана. Он выставил в первую линию самых разодетых бойцов. К моменту, когда бедуины осознавали подвох — их уже закалывали под панцири…

И только на позиции у Бати ничего особенного не происходило. Старый вояка был занят артиллеристами.

И не зря! Новый залп орудий буквально отодвинул противника на добрый десяток шагов. Все, кто были ближе — обратились фаршем…

* * *

В какой-то момент штурм превратился в коллективное самоубийство. Пускай защитники и уставали, но и толчея под рубежами не прибавляла удобств для атакующих. Наступать им приходилось в прямом смысле по трупам. Причём, сразу в несколько слоёв. А в большинстве мест, на оборонительные рубежи получалось забраться именно по телам, как по лестницам.

Коридор смерти тоже отрабатывал на ура. Бедуины продвинулись в нём на полста шагов. Но на том — всё. Всех последующих, стрелки укладывали на мертвецов вторым, третьим и четвёртым слоями.

Пожалуй, именно на залитой улице была самая простая ситуация. Ведь даже уличив момент перезарядки, враг просто не мог идти по голому льду. В итоге, стрелки начали бить со склона по площади. Нечасто, но там была такая плотность живой силы, что каждая пуля ранила и калечила сразу нескольких бедави.

Воины бились, санитарные бригады пытались оттаскивать раненных. Артиллерия выстрелила ещё четыре раза. И только тогда напор стал уменьшаться.

Сначала удалось оттеснить всех врагов за пределы собственных позиций. Затем, их уже отстреливали как на ярмарке из мелкашки. Спесь сбили окончательно, больше никто не лез на рожон.

А когда стало ясно, что новой волны не предвидится — снова раздался прерывистый свист!

Пушкари давно перестали реагировать по очереди и дали почти слаженный залп из всех орудий. Большая часть картечи врубилась в уже мёртвых и раненных. Но часть потрепала и остатки противника. Тогда-то бедуины и бросились обратно, к спасительному пролому в стене…

Глава 2

Сбежать удалось едва ли пяти ротам. Но роты — это так, чисто для понимания количества. На деле же, порядка там не наблюдалось от слова совсем. Бежали, растянувшись на пол километра. И бежали прямиком на закрытые врата следующего сектора.

Куда? Зачем? Непонятно. Ведь сами же корабли сожгли.

Но это никого не волновало. Особенно — ополченцев на надвратной башне. Несколько десятков мушкетов и с сотню луков ударили навстречу.

Недостаток опыта сказался критически. На заснеженное поле упали двое бедуинов. Остальные лишь прибавили ходу. Второй залп настиг едва ли больше целей, но это было неважно. Ведь что может сделать обезумевшая толпа против гигантских врат, простоявших там не одну тысячу лет?

Ничего.

Кое-как фольксштурм прореживал ряды врага. А иной раз, они и сами помогали, учиняя давку.

У врат Швацштайна тоже завязалась перестрелка. Боем действо назвать не получалось даже с натяжкой. Считанные храбрецы пустынников остались задержать преследование, а изнутри столицы на них напирали недавние защитники.

Нужно ли говорить, что первыми Батя пустил ополченцев?

А те и рады! Несмотря на потери — шли в полный рост и добивали врага практически в упор.

Лишь в одном месте застопорились, больно выгодную позицию там заняли вторженцы. И всё время с верхотуры врат стреляли из ружей и сбрасывали гранаты. Драматичности моменту добавляла начавшаяся метель.

Но судьба смельчаков была предрешена. К ним подползли бригадные и порубили их мечами. Да так, что те даже подняться не успели.

Преследование тоже много времени не заняло. Остатки противника пали именно под вратами следующего сектора. Их зажали, придавили огнём, вынудили разрядить ружья и взяли на копья.

Верующие пытались воззвать к совести наёмников, но последние слишком уж хорошо были знакомы с проявлением оной у бедуинов… Сараи с рабами и повсеместно убитые мужики — тому подтверждение!

Когда победа была достигнута — наёмное войско выдвинулось в расположение. По стенам также отправили гонцов, чтобы забрать своих с дальних постов.

* * *

К превеликому сожалению личного состава, по возвращении в свой корпус, никому не разрешили разоблачаться от доспехов. Напротив — посадили чистить оружие и проверять снаряжение. Ещё предстоял непростой разговор с Райнером и с управлением церкви.

Однако ни первый, ни последние, факта поражения вторженцев пока не осознали. Никто не спешил с благодарностями.

Шериф явился лишь когда на улице было уже темно:

— Зергиус! Ну ты! Ну вы! Ну вообще!!!

— Ага. — кратко ответствовал Батя, затянувшись из трубки.

— Мы трупы до сих пор разгребаем! Со всего города гражданских привлекли, даже премию денежную пообещать пришлось!

— Премию⁈ — наёмник вскинул брови.

— Ну да… Но ты не подумай только! Там чиф из хаупт кранкенхаус затребовал. С этим гадом даже кардинал спорить не рискует!

— Шо-о-о⁈ — не понял командир бригады. На помощь пришёл Даджой:

— Главврач.

— Ну да, точно! Врач! Главный! — спохватился и законник. — Говорит, что нужно эпидемию предотвратить. Мол трупов много, если гнить начнут…

Райнер запнулся, вспомнив, что недавно началась зима и стоит мороз.

— От улик они избавляются, а не от трупов. — расставил всё на свои места Батя, совершенно забыв о конспирации. — если переписка какая и сохранилась, то народ щас быстренько всё в бездну побросает.

— О! Зергиус! Пущай бросают. Мы правду знаем, а больше и не надо! — лениво отмахнулся Райнер и привёл главный аргумент для обеих сторон, — Жаловаться то всё равно некому.

* * *

Победа!

Хотя, будет правильнее написать — победа…

Чем бы там не занимались церковники на самом деле, но в первую очередь, они озаботились своими павшими.

Ополченцев насчитали почти пол тысячи. Бригадных — всего двадцать человек. Большая часть местных погибли в ближнем бою. Что же до чёрных залётчиков, то они пополам стали жертвами ружейного огня и подрывов самоубийц.

И это всё против многослойного кладбища на площади. Первый слой так и остался стоять вертикально, давка сделала своё дело. А выше — тела лежали слишком уж беспорядочно, чтобы сосчитать линии. Но до второго этажа они таки доставали.

Относительно раненных — их была почти половина островитян и сорок восемь человек бригадных. Из последних — лишь четверть тяжёлых и пятеро стали инвалидами.

И все пострадавшие — исключительно вокруг площади.

Ещё, вроде как из человеческой свалки достали парочку выживших бедави. Но этих паразитов церковь даже показывать не стала. Официально — чтобы избежать линчевания, а на самом деле… Так кто ж скажет?

* * *

Сразу после битвы, чёрная бригада удалилась в своё расположения. Для солдат — победы как ни бывало: командиры сразу же определили наблюдателей и выставили часовых на все окна.

Расчёт по контракту пока не произвели, а значит — и расслабляться пока рано!

Торопить нанимателей тоже не рисковали. Как-никак, а траур никто не отменял. Следовательно, оставалось только ждать.

Как уже было сказано ранее — вечером заглядывал Райнер. Но он не принёс никаких звонких новостей. Лишь обещаний надавал и благодарностями осыпал.

К утру таки пришёл посланец от городского головы. Наёмников приглашали в ратушу для сверок. В кои-то веки — хорошие новости!

Однако, долго иллюзии испытывать не пришлось. Буквально с порога кабинета, бургомистр с епископом одарили воинов красноречивыми взглядами. Шериф тоже выглядел напряжённым. Кроме них в помещении присутствовали ещё и городской врач с зодчим. Последний, учитывая разрушения, явно не к добру…

Как бы там ни было, а Батя с Даджоем тоже подготовились. За ночь рассмотрели разные расклады, вплоть до силового решения проблемы. Для этой цели с собой приволокли сводный взвод из самых отмороженных бойцов. Мужики остались дежурить у входа.

— Гутен таг, уважаемые херы! — Батя козырнул рукой к забралу и сходу шлёпнул на столешницу несколько листов бумаги.

— И что это? — закатив глаза уточнил Фридрих. Приветствием церковник себя не утрудил.

— Рапорта. По погибшим, раненым, увечным, по расходу боекомплекта и ставшему непригодным снаряжению и вооружению. Также лист пересчёта стоимости услуг чёрной бригады. Последняя страница — это предложение встречного взаиморасчёта по компенсации трофеев. Но это ещё сами трофеи посчитать надобно.

— И к чему такая щедрость?

— Какая-такая щедрость? Мы там брони и оружия набили столько, сколько даже просто унести не сможем. А вам ещё понадобятся. Штат стражи увеличите, а обеспечение им уже готово. Пустынники то ещё прибудут, это как пить дать.

— Всецело поддерживаю! — рявкнул Райнер. — Именно мои люди понесли наибольшие потери в процентном соотношении, так как занимали первые линии впереди фольксштурма.

— Во-о-от… — протянул Батя. — Вы нам покажите всё это добро, а мы себе заберём, шо посчитаем нужным. Остальное — господину шерифу. Его бойцы сражались как львы! Знаете, кто такие львы? Лев — это как кот, только с корову размером. И мышей таких же ловит!

— Во-во! — поддакнул Лайонел.

— Ну а соответствующий док у мент уже подготовил наш юрист. О! — старый вояка достал из-под панциря ещё одну бумажку. — Тут и варианты оплаты, и кому идёт излишек, и даже скидка! Всё — в три раза ниже от местной рыночной стоимости.

Райнер кивал как заведённый, а Батя усердно вытирал пот со лба. Тирада терминов далась ему явно нелегко!

Услышав про скидку, сановник сделал правильный вывод — решил не упускать выгоду.

— Хорошо, договорились. Где тут подписать?

— Вот тут, где подчёркнуто. И печать пожалуйста. И вторые экземпляры подмахните.

На стол легла ещё одна кипа бумаг. Но, увы, дураков не нашлось! Епископ подписал только трофейные листы. Грамоты по компенсациям он изучал и рассматривал словно собственный портрет.

И самое неприятное, что он даже не попытался придираться. Просто вычитывал.

— Угу. Угу-угу… Справедливо. Но а лечить раненых вы как будете? А инвалидов куда денете?

— В смысле? — к такому повороту разговора наёмники не подготовились.

— Сейчас, все страждущие воины вашей банды… Ох! Простите, гер Зергиус! Вашей бригадэ! Они сейчас в храмах и в столичной лечебнице. Причём — на лучших местах! Но ведь если мы их здоровье оплатим, то придётся и обратно за услуги нашего врача платить. Или вы думаете, что сможете им серебром раны позатыкать? А тех, кто конечности утратил — вы с собой заберёте? Или оставите на пансионате в нашем славном Шварцштайне?

Батя замялся и бросил взгляд на Даджоя. Тот едва заметно кивнул.

— И что же вы предлагаете, хер? В смысле, уважаемый хер. — ехидно исправился наёмник.

Епископ на миг скривился, но таки взял себя в руки. Хорошему торгу — эмоции не нужны, только — аргументы.

И торг начался. Словно за кусок тухлого мяса в лавке мясника:

Епископ стоял на том, что не будет компенсировать оторванный палец как увечье.

Батя, в ответ, грозился припомнить каждый синяк и царапину!

Первый, при упоминании царапин, покрыл выбраковкой сильно повреждённых доспехов.

Второй пообещал самолично выбраковать чуть ли не половину и затем распродать неликвид населению острова без скидки!

Тогда церковник достал и стал сотрясать воздух собственными бумагами. Якобы с обсуждением компенсации за ущерб наследию древних. Припомнил и подрывы на стенах, и разрушенные наухнарь врата. Даже лес приплёл!

Что примечательно, ознакомиться с документами не предложил. Видать, боялся взгляда опытного юриста.

К слову, у Джоя и у самого уже глаза на лоб лезли…

Финальным аргументом стал вопрос — «А посетили ли вы своих раненных, содержащихся в ближайшем храме?». Мягко говоря, прозвучало как упрёк…

Батя закинул ногу на ногу и достал из поясной сумки трубку, но, вспомнив, где находится, сплюнул на пол.

— Вот как раз после вас и собирался. Видите? Выше своих людей ваш трындёж поставил. Да толку только? Никакого уважения!

— Будет вам, Зергиус. Пока поправятся — ещё много раз сходить успеете. — на сей раз, в голосе епископа проклёвывалась угроза. И что имел ввиду, шельмец?

— Да только есть одна беда, герте геррен. — продолжил стелить Фридрих. — Сумма шибко большая выходит. А мы и так потратились. И на материалы для вашего «коридора смерти», и на железки, что под ноги врагу сыпали… А уж компенсаций семьям бойцов фольксштурма сколько! Или вы думаете, что мы такое войско за просто так собрали⁈ Мы ещё даже не поспели разобраться со своими ранеными! Кто не сильно пострадал, а кто недееспособный останется.

Наёмники мрачнели на глазах, понимая, что контраргументов нет.

— В общем, пока что не посчитали. А казна — дело нежное. Уж кому не знать, как ни вам? — Фридрих смотрел в глаза оппоненту, а Райнер на миг оглянулся на Макса…

— Несколько дней и всё уладим! — поняв, что победил, торжественно объявил церковник и сладко добавил, — Тем более, что пока людей ваших лечат, да и до окончания пристани — спешить вам всё равно некуда.

— Добренько! Только учтите, что юрист наш не только сочинять, но и считать умеет! — напоследок пригрозил Батя.

* * *

Снаружи ратуши, наёмников встретила целая толпа местных жителей. Заполнена была чуть ли не вся площадь. А взводу сопровождения пришлось встать плотным полукольцом у входа.

Поначалу закрались нехорошие опасения. Но нет, пронесло.

Оказалось, что народ пришёл выказать благодарность. Собираться стали едва прознав, что их спасители направлялись на аудиенцию к правительству. За пол часа времени пришло человек сто, если не больше. Завидев воинов, люд загомонил, засвистел, захлопал в ладоши и потянулся к оцеплению.

И Батя не был бы собой, если бы не воспользовался ситуацией…

Дождавшись, когда эмоции начнут стихать, он поднял вверх раскрытую руку, призывая к тишине.

— Спасибо! Огромное вам всем спасибо! За поддержку, за мужество и за гостеприимство! — старый лис звучно прочистил горло и заговорил на тон громче, чтобы и внутри ратуши его услышали, — А ещё, я хочу выразить благодарность епископу Фридриху! Он обещал позаботиться о наших воинах, которые больше не смогут занять своё место в строю! Также, спасибо вашему бургомистру Володьке за своевременное снабжение! И спасибо шерифу Райнеру! Я клянусь — он дрался, не жалея живота! А жалеть там есть о чём, как вы знаете!

Толпа отозвалась на шутку добрым хохотом.

— А сейчас, прошу простить, но нам ещё нужно уладить кое-какие дела!

Люди нехотя пропустили процессию к выходу с площади. В след ещё долго раздавались ликующие возгласы как на местном диалекте, так и на общепринятом.

* * *

В первую очередь наёмники действительно посетили своих раненых.

И надо отдать должное, церковник не соврал. Храм был превращён в первоклассный госпиталь! Кровати стояли прямо по центру холла, около каждой — тумба со снадобьями и стул. Между ними сновали послушники и сёстры милосердия, все в белоснежных робах. Несмотря на то, что внутри было натоплено как в бане, воздух оставался свежим и пах какими-то целебными травами и настойками.

Но самое главное, что на солдатах были настоящие бинты из пористой ткани, а не как обычно — нарезанные тряпки непонятного происхождения.

— Папаш, если тот хрыч лечение по взаиморасчёту пустит, то они нас в долги загонят. — сообщил Лайонел, но в следующий миг его вниманием завладела молоденькая сестричка, просеменившая мимо.

— А ну стоять! — зашипел Батя, дёрнув Лая за локоть. — И никто нас никуда не загонит. Лекарства не такие уж и дорогие, а обслуживание, по всем законам, должно быть бесплатным. Меня больше другое беспокоит…

Оглянувшись, чтобы никого не было рядом, он перешёл на шёпот:

— Наших увечных кинут, когда мы улетим. На хер они тут никому не сдались. Вот шо щас сделаем: подойдите к своим и скажите, шо бы по выздоровлении — в церкву каждый день ходили. Если примелькаются и заведут знакомства среди фанатиков, то от них избавиться труднее будет. Токмо объяснять им ничего не вздумайте. Скажите, шо это условие для получения выходного пособия. Каждому по золотому дадим. Но шо б они языки за зубами держали, бо у калеки монетку отобрать — плёвое дело.

— Всего лишь по золотому? — Макс выпучил глаза на командира.

— А по скока? Ну ладно! По два… Да ты затрах, малой. Шо ты так смотришь на меня?

— Жаба твоя тебя затрахала. — вступился Лайонел. — Давай хотя бы по три. Или мы мало тут денег подняли?

— Согласен. За одно и остальные будут знать, что их в беде не бросят. — пробасил Даджой.

На том и порешали.

* * *

Спустя полчаса наёмники уже вернулись в расположение.

Несмотря на спор в ратуше и посещение госпиталя, настроение было приподнятым. Даже на одних лишь трофеях и даже по заниженной стоимости — бригада оставалась в серьёзном плюсе. Тем более, что подрывы стен и пожары санкционировала власть в лице шерифа. Все документы с подписями и печатями были на руках.

Также, Батя логично рассудил, что отряду и бригаде в целом, можно дать несколько дней полноценных выходных. Пока Светопоклонники разгребают последствия побоища — им будет некогда строить козни.

А ещё, солдат решили побаловать премиями — по три серебряных в руки. Немного, но на пиво хватит, а если скинуться, то и на нежадную бабу.

Личный состав встретил новость восторгом. Да таким лютым, что пришлось начинать премирование немедленно. А за одно и расписывать и менять ближайшие дежурства.

Офицеры тоже согласовали между собой смены, чтобы не перебивать друг другу хотелки: Лай узнал новый адрес борделя, Джой планировал посетить библиотеки и книжные лавки, Венга уже погнала своего сержанта искать ей бадью и металлические вёдра для нагрева воды, ведь купель была холодной. Бригада как раз расходилась по своим делами, так что лучшего момента и не придумать. Отгородит себе уголок на втором этаже, мужиков на первый прогонит и помоется по-человечески.

Кен с Максом вроде бы ничем заниматься не собирались, но планы напросились сами. В расположение явился отец рыжей девчушки, которую спас парень. Мужчина не забыл своего обещания отблагодарить и теперь звал героя на обед. Слава Свету, что о помолвке не заикался, а иначе бы Венга тоже пошла и продемонстрировала хорошие манеры настоящего офицера.

Зато внезапно напросился Кеншин. Свой интерес он объяснил желанием научить кое-чему новому. И речь шла явно не о застольном этикете. Заинтриговал, нечего сказать.

Ну а Бате вздумалось снова порадовать всех своей готовкой. На этот раз, неким особенным рыбным супом — ухой! Рыбу грозился наловить лично в колодце, как это давеча делал мелкий мальчишка. Даже удочку себе соорудил из копья, нитки и иголки.

— Папаш, ну ты и артист, честно! — рассмеялся Лайонел. — Ты хоть раз в жизни рыбу ловил?

— Конечно! Жаль только, шо зима, червей нет для наживки.

— Ого! Да ты специалист! Ладно, тогда жду на ужин это твоё чудо-блюдо.

— Не, на ужин точно никак. Я ближе к вечеру пойду, шо б народу меньше видело. Я ж типа как лыцар и целый капитан. Не пристало мне таким баловаться.

Венга сидела рядом и от реплики к реплике кривилась пуще прежнего. Ладно бы просто мужское хвастовство, к этому она уже привыкла, но обсуждение за обеденным столом всякой сомнительной живности в контексте с приготовлением еды… Одним словом — фу!

* * *

Остаток дня прошёл без происшествий. Единственным событием стал визит Райнера. Да и тот носил сугубо деловой характер. Как выяснилось, компенсировать бригаде боеприпасы приказали именно столичной страже.

Попутно обсудили и осадное положение: часть постов и патрулей посоветовали упразднить, а оцепление оставить только вокруг сектора с бывшей стоянкой кораблей. И чтобы обязательно с доверенными кадрами.

Напоследок, шериф пообещал лично озаботиться провизией, как на время пребывания на острове, так и с собой. Попрощались горячо — толстяк не смог сдержать эмоций, раскраснелся и во время рукопожатия заключил командира бригады в стальные объятия. Чуть не задушил!

* * *

Расположение пустело, караульные откровенно скучали. Народ расходился кто на гульки, кто по магазинам…

Дождавшись вечерних сумерек, Батя тоже направился к выходу. На всякий случай — надел поверх доспехов бесформенную хламиду и взял с собой фонарь со свечой.

За старшую осталась Венга. Но как она собиралась нести службу — известно. Её подчинённые грели воду до состояния кипятка и таскали на второй этаж. Баню там обустроили с помощью ткани от одного из непроданных воздушных шаров бедуинов. А ещё, девушка заготовила бутылку вина и какие-то местные вкусности.

В общем — собиралась шиковать. Ну-ну, лишь бы не задохнулась и не утонула.

Командир что-то поворчал себе под нос, да пошёл…

Путь держал по окружной дороге. Больших улиц сторонился. Благо, что сам Райнеру про патрули насоветовал и знал, где они могут встретиться.

Предосторожности соблюдал не хуже, чем это смог бы делать Кеншин. И в тени подолгу торчал, и из-за углов выглядывал. Но никого так и не повстречал. Лишь в одном месте пропустил компанию пьяных гуляк. Несмотря на траур — Йоль никто не отменял. Оно и к лучшему! Народ вечером будет по домам пьянствовать, а не по улицам шарахаться.

На площади — тоже ни души.

Вот и добренько. Можно приступать.

Батя заглянул в колодец, убедился, что его не сковало льдом и начал готовиться. Разложил мешок для улова, подстелил ещё один под задницу, бросил в воду жменю шариков из мяса и хлебного мякиша… Достал бутыль первача!

Ведь какая ж то рыбалка без ентого дела⁈

Правильно. Никакой!

Как выразился бы Кен — это медитативное дело. К счастью ли, к сожалению ли, но Батя таких словечек не знал.

А едва он насадил на крючок кусочек мяса как…

ХЛОБЫСЬ!

В спину двинули так, что наёмникне удержался на своём седалище и полетел вниз. Прямиком в чёрную пучину колодца.

Глава 3

Краткое падение закончилось глухим всплеском. Вода сомкнулась над головой и лицо буквально обожгло холодом. А в следующий миг и всё тело. Скулы до боли свела судорога, виски заныли, грудь непроизвольно исторгла весь воздух…

Естеством наёмника овладела первобытная ярость! Захотелось порвать обидчика на части, кем бы он не оказался!

От фатальной ошибки Батю уберёг вес доспехов — сразу всплыть не получилось. Да и злость быстро отступила. Всё-таки он был опытным воином, сумел оценить своё положение несмотря ни на что. И было оно — не выгодным.

Вот высунет он голову из воды, а дальше что? Или стрельнут сверху, или его же собственным копьём зашибут. Ещё неизвестно, сколько там нападавших и как они подготовлены.

С этими мыслями и матерясь про себя, Батя перевернулся и погрёб к стенке колодца. Слава бездне, что на его родном острове было озерцо и о плавании он кое-какое представление имел. Попутно пришлось избавиться от хламиды, которой маскировал доспехи. Уж больно мешала плыть.

С очередным рывком руками, он ударился лицом о камень. Но не растерялся, сразу вцепился пальцами в трещины и потащил тело вверх, где маячила серая поверхность. Благо, что Свет ещё не погас и сориентироваться труда не составило. Зато, было трудно сохранять самообладание.

Дыхания почти не осталось, а громко выныривать — было рискованно. Услышат — пиши пропало.

Батя замер в считанных сантиметрах от водной глади. Собрался с последними силами и максимально медленно стал подниматься.

И снова — ни звука! Ни капли не упало и ни вздоха не прозвучало из жерла колодца.

Но оказалось, что самое сложное только начиналось. Медленный вдох дался старому как пытка. Аж в глазах потемнело. Ага, попробуй тут, когда сердце колотится…

В общем, кое-как поднял голову над водой и замер. Шевелиться — нельзя, если капли зазвенят, то сверху точно услышат. Пришлось ждать, пока со шлема и с забрала всё стечёт.

А водица то холодная!

Уже спустя пол минуты, стук зубов перебивал любой звук во всей округе. Даже хлопки далёких фейерверков казались эхом от эха и тонули в частой трели челюстей.

Пожалуй, будь кто-то рядом — заглянули бы. Но нет. Видать решили ограничиться уже принятыми мерами…

«Курва!»– про себя выругался Батя. Ведь если помрёт сейчас, то всё будет выглядеть как несчастный случай: пришёл порыбачить, горькой хлопнул, соскользнул и замёрз ко всем демонам бездны!

А вот шиш! Большой и наваристый!

Наёмник решил выбраться во что бы то ни стало.

Поначалу действовал на эмоциях. Хватался за щели между камнями и пытался подтягиваться. Мысленно он уже разыскивал обидчиков и устраивал им страшное возмездие. От кровавых фантазий даже немного теплее стало! Дело пошло!

Увы, недалеко…

Стоило поднять туловище над водой, как вес увеличивался. Мелкие щели переставали быть надежной опорой, и Батя снова и снова срывался обратно.

О маскировке речь больше не шла, так что наёмник позволил себе выругаться в голос и в сердцах ударил воду кулаком. Однако, складной матерщины не получилось, зуб на зуб уже совсем не попадал.

Может в другом месте сподручнее будет?

Он осмотрелся вдоль стен шахты колодца. Да разве ж разглядишь чего? До противоположного края — метров двадцать. А проклятый камень пожирал Свет так, что даже будь там нормальные ступени — они слились бы в сплошную темную массу.

А проверять всю окружность с близкого расстояния — вообще дурная затея. Времени столько нет, замёрзнет раньше.

«Траханые фанатики! Ведь по любому они! И кардинал тоже — мудака кусок! Шо б тебе пусто было, собака сутулая! А щенки твои…»– кару для младших сановников Батя придумать не успел, взгляд зацепился за непроглядно-чёрное пятно над самой водой — «О! А цэ шо такэ?»

Потянулся было рукой, но пальцы просто вошли внутрь. Оказалось — отверстие.

Наёмник подгрёб ближе и присмотрелся. Противоположной стенки не видать. Наощупь тоже не нашлась. Зато ногами удалось определить примерные габариты и форму дыры. По всему выходило, что это какой-то проход. Метр в ширину и по человеческому росту в высоту. Скорее всего — техническая коммуникация, вроде канализации. Должна же вода как-то поступать в дома, в которых есть купели?

Оглянувшись по сторонам, старый авантюрист не обнаружил других очевидных вариантов. Бросил взгляд на небо (возможно, последний раз в жизни), затем взял шлем в руки и нырнул в лаз.

* * *

Двигаться пришлось, запрокинув голову, чтобы нос и рот оставались над водой. Хорошо хоть носочками до пола доставал и руками помогал. Ну ничего, жить захочешь — и не так раскорячишься.

А вот плохо то, что невидно было ровным счёт ни хрена! Уже через пару метров даже вода перед глазами перестала блестеть. От того, Батя постоянно ощупывал окружающее пространство конечностями и даже носом. Просто чтобы не пропустить никакого ответвления.

И чем дальше он продвигался, тем беспокойнее становилась вода. Иногда опускалась до подбородка, позволяя перевести дух, а иной раз — накрывала полностью. Если так продолжится, то и захлебнуться не мудрено!

* * *

Тоннель не заканчивался…

Входное отверстие уже и рассмотреть не получалось. Наёмник даже гадать не брался, сколько прошёл. Ощущение времени исчезло, а ориентиров, ясно дело, не было.

Из изменений — только немного успокоившаяся вода и спад её уровня. Больше не приходилось тереться лицом о потолок, голова заняла привычное положение.

А ещё, куда-то исчез холод. Вернее, он всё ещё был, но не такой лютый. Тело больше не содрогалось в постоянных конвульсиях.

Внезапно, опора под обеими руками исчезла. Руки провалились в стороны, и Батя нырнул вперёд.

Отплевавшись, пощупал вокруг — развилка! Вернее, целый перекрёсток.

Почесав дрожащей рукой затылок, старый хмыкнул и свернул в сторону, где должно было находиться расположение. Или… Или ему так только показалось? Уже спустя несколько шагов, память предательски подвела. Ориентация в пространстве улетучилась окончательно. К расположению ли? Вроде бы да, но ведь оно значительно ниже колодца. Не нырять же? Тем более, куда?

* * *

Прошли ещё какие-то минуты. Или не минуты? Нет, точно минуты! Если бы больше, то уже точно замёрз бы насмерть!

С очередным шагом, руки снова разъехались. Да только нащупать углы перекрёстка не получалось. В какую сторону не тянись, а стен то нет!

Влево шаг — нет, вправо шаг — тоже нет. Ещё пару шагов. Всё равно пусто. Значит, надо вернуться к проходу, нащупать стену и идти вдоль неё. Точно!

Ага… Да хер там! Большой и невкусный!

Теперь, вдобавок ко всему, стало непонятно, в какую именно сторону нужно возвращаться.

Батя замер. Пришло запоздалое понимание собственного положения. Если пойти не туда, и нащупать другой проход, то как его отличить от первого? А заблудится — точно сгинет. Даже труп не найдут!

А может оно и к лучшему? Если командир пропадёт, то пацаны смогут хер к носу прикинуть. Поймут, что не сам исчез. Пойдут к кардиналу вопросы задавать, может даже отомстят.

Хотя не… Эти, как их? Улитки, во! Чи улики… На краю колодца лежат вещи и пузырь. Наверняка и роба маскировочная плавать останется. Значит, могут решить, что утонул.

Не подходит так сдыхать! Идём дальше!

Наёмник пошёл в направлении, куда смотрел. А вернее — куда был повёрнут. Потому как смотреть в кромешной темени не получалось при всём желании. Чай не Даджой, которому на освещение иной раз вообще плевать было.

Сколько прошёл — решительно непонятно, но на стену таки наткнулся. Дальше, уже вдоль неё, родимой. На первом же ответвлении стал прикидывать сколько раз сворачивал. Кое-как сосчитал и только тогда двинулся.

Комната, или зал, или бассейн оказался прямоугольным. На каждой стороне — по проходу.

«Могло быть и хуже. Бо бездна разберёт этих древних с их логикой.»– подумал Батя и снова пошёл в направлении расположения. По крайней мере, как ему самому казалось…

* * *

Спустя ещё неопределимый отрезок времени, попалось новое помещение. При обследования оного, наёмник споткнулся о внезапное препятствие. Бояться падения в воде не приходилось, но руки инстинктивно дёрнул вперёд. И упёрся ими в… ступени?

Проверка показала — действительно ступени!

Но главное, что вели они в нужную сторону.

Батя на карачках выбрался из воды. Первое, что заметил — возросшую температуру. Не то, чтобы стало прям тепло, но, хотя бы, не как в сраной проруби!

Увы, лестница оказалась короткой и лишь немного поднималась над уровнем воды. Дальше было мощёное плато в два шага шириной и снова ступени вниз. Что немаловажно — без воды, прям абсолютно сухо!

Спустился, обследовал наощупь, опять нашёл несколько дверей, одна — в нужном направлении. Вот и добренько.

И снова начался бесконечный коридор. Причём, вроде как, не ровный, а с постоянный изгибом в одну сторону. Наверное — опоясывает столицу на определённом ярусе. Тоже неплохо, но главное — не пропустить правильный поворот, ведь время от времени попадались ответвления в обе стороны. Да только как отсчитать нужное?

Остановившись на месте, Батя прикинул варианты. От колодца он далеко не ушёл — полноценного спуска пока не было, а верхний ярус вокруг куполов занимал всего один квартал в ширину. А сколько от площади до поворота к расположению? Тоже вроде не больше одного квартала. Но ведь уже сворачивал… И по воде неизвестное расстояние прошёл.

Курва! Проклятые катакомбы и проклятые древние их построившие!

Решив, что за всё брожение вряд ли успел проследовать в нужном направлении больше сотни метров, наёмник вернулся к началу коридора.

Дальше, он стал истязать память, в попытке воскресить в ней вид центрального квартала. Сколько там домов, какой они длинны по фасадам, все мелкие переулки… А затем — начал считать шаги.По всему получалось, что нужно пройти порядка полукилометра. Наощупь, сука! И постоянно бубня долбаные цифры!

Про любовь старого вояки к арифметике говорить лишний раз не приходится, и это несмотря на то, что он довольно неплохой артиллерист.

При этом, каждый раз, когда Батя сбивался и возвращался в начало — числовой ряд обзаводился новыми цифрами, типа «двадцать три бля» или «сто сорок нахер».

Нужную дистанцию удалось миновать только с пятого раза. Сколько на это ушло времени — даже думать не хотелось!

И почти сразу после поворота началась новая лестница. На сей раз — вниз и длинная.

В какой-то момент, наёмнику показалось, что он что-то слышал из ещё одного ответвления. Замер, стал прислушиваться…

Не показалось! Звук повторился. Что-то то ли скрипящее, то ли лязгающее. Сворачивать в планах не было, так как нужную высоту явно ещё не преодолел, но любопытство возобладало. Зашёл в примыкающее помещение и прошёл несколько шагов от прохода по прямой.

Снова прозвучало, на сей раз — как какой-то писк.

Запоздало пришло опасение, что источником звука могут быть животные. Например, крысы. Или жатвеники!

Бездна! Этого только не хватало! Сердце ускорило ритм, а воздуха стало подозрительно мало.

Как можно тише, Батя развернулся кругом и посеменил обратно. По глазам резануло вспышкой! Да так внезапно и такой яркой, что аж руки к лицу дернулись. Но на том всё, снова непроглядная темнота.

Оправившись от испуга, воин здраво рассудил, что было бы неплохо разобраться. В поисках аномалии он шагнул назад, затем снова вперёд. Ничего. Повторил маневр несколько раз. Вспышки не было. Зато снова раздался писк и, кажется, несколько громче прежнего.

Батя запрокинул голову и сразу же зажмурился. Прямо в глаза ударил лучик Света из какой-то щели в потолке. Оттуда же донёсся и подозрительный звук. Пока глаза привыкали к яркости, стало ясно, что писк — ни что иное как детский смех! Просто приглушённый и словно исковерканный. До ушей доносились только высокие тональности. Остальное, скорее всего, скрадывал камень.

Люди! Точно, люди! Ведь под чьим-то жилищем находится!

— ЭЙ!!! Агов! Я тут! Слышите меня⁈

Увы. Вместо ответа снова засмеялся ребёнок. Определить толщину камня над головой не получалось. Щель была слишком узкой, а пятнышко Света на ладони получалось тоньше монеты.

Ещё несколько попыток спустя, результат не изменился. Зато начало саднить горло. Идею пришлось оставить как нереализуемую. А даже если бы и услышали, то что дальше? Пол бы ковырять точно не стали, к тому же — неизвестно сколько тут метров. В лучшем случае — побежали бы за помощью, в худшем — списали бы всё на сквозняк.

Словно подтверждая это — наверху погас и Свет. Ладно. Идём дальше.

* * *

Высоту спуска приходилось определять по количеству боковых проходов. По паре на каждые примерно три метра высоты. Однако, вспомнить количество домов на ярусах столицы не получалось.

Сколько этажей от расположения до верхней площади? Десять? Двенадцать? А может и все пятнадцать. Склон то довольно крутой, а город большой. Знать бы точно! Тогда можно было бы ступень замерить и точно высоту определить.

Хотя нет, эта идея совсем поганая! Считать замучаешься. А если сбиться — то что тогда? Обратно подниматься? Нет уж.

Так… Что мы имеем? Если предположить, что комнаты по бокам — находятся под домами, то лестница должна быть аккурат под улицей. Значит и сориентироваться не невозможно. В конце концов, как-то же ориентировался обслуживающий персонал и строители в этих катакомбах!

Вот только как эту теорию проверить? Хм… А легко! Если туннель идёт под улицами, то на перекрёстках должны быть узкие ходы, а не помещения! А их от верхушки до нужного места было ровно пять, не считая мелкие переулки и тупики.

Всё же пришлось вернуться на самый верх лестницы.

Батя кряхтел и тяжело дышал, чай уже не молодой козлик, чтобы туда-сюда скакать.

А когда двинулся обратно — просто совал руку в проходы и искал стены. До поры до времени — они расходились только в стороны. Но через каждые четыре двери с комнатами, попадалась одна с узким коридором. В таких местах ступени тоже становились более широкими, а лестница, соответственно — пологой. Что, само по себе намекало на наличие ровной поверхности сверху.

Дело пошло быстрее и увереннее.

По мере спуска, температура поднялась ещё немного. Даже чувствительность к пальцам вернулась.

На пятой развилке наёмник остановился, чтобы перевести дух. Подбодрив себя улыбкой, он снова свернул. Расположение находилось на спуске, параллельном главному, на немного более узкой улочке. Оставалось только припомнить сколько до неё было таких же мелких перекрёстков.

* * *

Вроде дошёл, вроде с нужного перекрёстка ещё на пол яруса спустился… Но именно, что вроде. То, что он нужный, указывало только то, что лестница, внезапно стала пологой. Всего три широченных ступени на три помещения.

Временная казарма бригады представляла собой длинный корпус, и как раз могла располагаться над таким «подвалом».

Ну, допустим.

Как это проверить? И что дальше то?

Оставалось только изучить комнаты на предмет подсказок. Авось, найдётся где-то участок, запечатанный бетоном, или типа того. Даже если он будет на потолке, высота позволяла легко ощупать и его.

Сначала Батя обошёл периметр, а за одно удостоверился в отсутствии других ходов. Затем, вставал на четвереньки и ощупывал пол, чтобы не споткнуться и не провалиться при проверке свода.

Увы, первое помещение было облицовано проклятыми одинаковыми блоками со всех сторон. Даже если и было что-то, то обнаружить этого не удалось.

Следующая комната — точно такая. Ничего.

Казалось, что и третья не отличалась. Но таки нет! Уже спустя несколько минут нахождения в ней, пальцы снова начали дубеть. А одна из стен оказалась не ровной, а с метровой квадратной выпуклостью внутрь, на подобии колонны. И была она ощутимо влажной…

А что в этой части здания наверху? А известно что! Купальня!

Наёмник достал свою саблю из ножен и стал лупить рукоятью по мокрому камню. Попутно ещё и звал на помощь пополам с матюками.

Однако, стука он и сам почти не слышал, а с криками опыт уже имелся. Даже через щель его не услышали. Ведь траханый материал древних, как выяснилось, не глушил только высокие звуки.

Какой, вообще, высокий звук может издать престарелый курильщик?

Прочистив горло, он попробовал взвизгнуть, подражая женщине.

Не получилось. Более того, даже сам себя устыдился. Ещё, не хватало, чтобы кто-то из подчинённых такой зов о помощи услыхал. Тьфу! Ганьба!

Наступила минута тяжёлых раздумий…

А ведь и правда, легко бабой быть. В беду попала, напали на тебя — верещи как резаная! И злоумышленникам не по себе, и, может, услышит кто.

Вспомнив бурную молодость, старый облизнул и без того мокрые усы. И сразу же хлопнул себя по лбу!

Точно! Вот оно!

Батя заложил в рот два пальца, набрал полную грудь воздуха и издал настоящий разбойничий свист. Да такой пронзительный, что аж у самого уши заложило!

Глава 4

В расположении всё шло своим чередом. Часовые менялись, отдыхающая смена кимарила, время от времени наружу выходили по двое-трое, чтобы пройтись вдоль улицы и сосчитать наблюдателей.

Когда все разошлись по своим делам, Венга ещё раз сделала вид, что проверяет посты, но после — поспешила в дальний угол второго этажа. Там уже остывала вода! Солдаты справились на отлично: сержант раздобыл огромное корыто, такое, что даже сидя — голова едва ли доставала до борта, да и бутылку игристого нашли. Последнее — поди Лайонел подсуетил, ибо вино принесли спустя всего десять минут после заказа.

Когда стемнело, вернулся Даджой. Ожидаемо — с огромным мешком книг. По всей видимости, библиотека работала до ночи, а дальше всех посетителей выпроваживали, чтобы не жечь свечи и масло в лампадках. Или это потому, что чужак?

Не важно. Книжки с собой дали, и на том спасибо!

Великан не стал расспрашивать о положении дел и лично проверил всех дежурных. На товарку надеяться не приходилось. Рядовые сразу доложили, что синьорина заняла второй этаж и велела не беспокоить, если никто не нападёт.

Впрочем, дисциплина была на уровне. Ни пьяных, ни спящих на часах не нашлось. А от скуки мужики только наружу и смотрели. Ведь где-то там кутили их однополчане, шёл праздник, проходила жизнь и, кое-где, справлялись поминки. В общем-то — плевать, самое главное, что при любом варианте можно было выпить…

Как говорится, кто про что, а мужик про баню.

Кстати, о бане. Джой поспешил в купальню, едва успев разложить книги около своего спального места. Ему было без разницы, что вода холодная, зато помыться не мешало. После битвы пропах и порохом, и п о том, и кровью, и всяким совсем уж непотребным. Страшно представить, как Кен с Максом в гости попёрлись, толком не помывшись.

Раздевшись, великан сначала застирал с душистым мылом исподнее, а затем залез в купальню сам. Наружу тут же хлынула настоящая волна воды. Да побольше чем из бочек, которые на склон выливали!

Поначалу, прохлада заставила могучее тело вздрогнуть. Но стоило заставить себя расслабиться, как холод перестал ощущаться. В смысле — совсем. Как будто и не было никакой разницы температур и даже сред.

Джой откинулся на борт и погрузился сначала по грудь, а затем и по самый подбородок. Ноги, конечно, пришлось поджать. При постройке, объём явно рассчитывался на простых людей, но никак не на гигантов.

Подтверждая эту мысль, где-то за стеной скрипнул механизм долива. Возможно, пройдёт ещё пятьдесят-сто лет, и автоматика, заложенная древними, прекратит функционировать. И снова заскрипело. Теперь — протяжно и совсем уж жалобно.

Сбегая от противно звука, великан нырнул с головой и замер. Учитывая его обострённые органы чувств — ванна из чёрного камня была чуть ли не единственным способом абстрагироваться от окружающего мира.

Но не в этот раз.

Под водой проклятый скрип зазвучал так, что аж зубы свело! И при этом, даже не думал прекращаться! Повторялся снова и снова. Разок даже сплёлся в какую-то знакомую залихватскую трель. Потом ещё в одну, не менее знакомую…

Уж что-что, а механизм долива таких мелодий точно выдавать не мог! В древних книгах, конечно, рассказывалось о сказочной технике, которая и голос, и музыку воспроизводила. Но о сломавшемся водопроводе там речи не шло.

Вынырнув, Даджой прислушался. Так и было! Неизвестно что поскрипывало с разной протяжённостью и с переливами, как мог бы свистеть шут на ярмарке. Ну или как разбойник в лесу.

Определить точное направление к источнику звука труда не составило. Наёмник закрыл глаза и замер. А дождавшись очередной трели — медленно крутил головой, меняя направление прослушки. Так продолжалось, пока он не наклонился к полу.

Есть! Но какого демона бездны⁈

Злоумышленник? А зачем он тогда так себя демаскирует?

Джой решил не откладывать вопрос в долгий ящик, приложил язык к нёбу и издал три коротких свистка. Спустя несколько секунд снизу ответили таким же сигналом…

* * *

Отдыхающая смена бойцов бригады находилась в помещении с камином. Одни спали, сидя прямо за столом, другие резались в какую-то азартную игру с фишками и костями. В общем — убивали время. Пока вдруг не появился самый строгий из командиров. Мокрый и в одних лишь подштанниках.

Но на том странности не закончились. Синьор Даджой громко поставил на стол три бутылки спиртного и потребовал петь без перерыва все известные песни, пока он будет откисать. А когда закончатся — повторять по кругу.

В довершение необъяснимого явления, великан отобрал у одного из солдат боевой молот с клевцом на обухе и убежал обратно в баню.

Бездна разберёт этих высокородных и образованных с их прихотями!

Мужики переглянулись, но приказ нарушить не посмели. Тем более, что не за бесплатно. Первый куплет затянули под чоканье кружек.

* * *

Работа началась тяжело.

Несмотря на угрожающий вид, оружие оказалось значительно легче самой обычной кирки. За удар откалывался кусочек чёрного камня едва ли с ноготок дамского мизинца.

Чтобы выковырять первый блок, ушёл почти час. И всё это время бойцы в столовой не затыкались. В какой-то момент пьяные голоса сменились более стройным хором. Ага, значит часовые поменялись и бремя приказа перешло следующей отдыхающей смене.

Раскачать и оторвать второй кирпич получилось проще, благодаря освободившемуся пространству. Дело пошло чуть быстрее. Ситуация осложнялась только тем, что более нижние ряды было неудобно бить. Приходилось расчищать верхние. И, это… Сколько их там вообще⁈

Вопрос стал ещё более актуальным, когда в полу образовалась квадратная дыра метр на метр и полметра в глубину. Такое впечатление, что древние просто не знали других строительных материалов и все свои творения выкладывали этими проклятыми кирпичиками. Ни фундамента, ни плит, ни несущих балок…

Докаркался!

Под очередным слоем обнаружилась монолитная поверхность. Пришлось опять долбиться как дятлу. И слава бездне, она оказалась относительно тонкой — не больше десяти сантиметров.

О правильности действий подсказывало поведение неизвестного свистуна: стоило взять передышку или просто прерваться, как он начинал заливаться тревожными трелями, словно требуя немедленно продолжить. Ага! Значит услышал гад, что сверху кто-то проход бьёт! Ну-ну.

Вообще, затея выглядела сомнительной. Вот, например, какой дурак откроет дверь в своё жилище, если снаружи только скрипеть-свистеть будут?

Джой не опасался последствий исключительно из-за специфики диспозиций. В любом случае, сходу большую дыру не проломит, а через щелочку разве ж напасть получится? Да ещё и из невыгодного положения.

Тем временем, дыра в полу углубилась по колено. И это учитывая рост наёмника! Прошло больше полутора часа, а конца края этой шахте видно не было. А солдаты уже поди глотки посрывали. Если так продолжится, то придётся нести им ещё алкоголя. Благо, что заначки Лайонела легко определялись по запаху.

Дверь в купальню скрипнула и на пороге появилась шатающаяся Венга. Она с трудом сфокусировала глаза на товарище и на плоде его деятельности.

— О! Чего это ты тут делаешь?

— Пол ломаю! Не видишь? — рыкнул Даджой, удостоив подругу презрительного взгляда.

— А зачем?

— Не нравится он мне!

— Ты меня за дуру держишь?

— Никто тебя за дуру не держит.

Венга наморщила лобик и горько усмехнулась:

— Ага, прям-таки никто. Короче, ладно! Лучше скажи, когда ты меня в наряде менять собираешься?

— Давай вот как поступим… — великан выпрямился над ямой и утёр пот со лба, — Ты достоишь пока я буду занят или пока остальные не вернутся. А взамен, я скажу тебе, где в расположении спрятано вино. Идёт?

Наёмница кивнула, не раздумывая ни секунды.

— В дальнем углу, где еда лежит, в мешковине под копчёными говяжьими окороками. Там ещё коньяк есть, поставь три бутылки мужикам на стол. Скажешь, чтобы продолжали петь. И принеси мою перевязь с кобурами! — последнее требование пришлось кричать уже в закрывающуюся дверь.

Не прошло и пяти минут, как девушка вернулась с откупоренной бутылкой наперевес. По всей видимости, странное занятие Даджоя было ей интереснее, чем пьяная орущая солдатня. И уж тем более интереснее дежурства. Слава Свету, что хоть оружие приволокла.

* * *

Кеншин с Максом возвращались, когда уже давно стемнело. Праздничный обед перерос в ужин, и хозяева ни в какую не хотели отпускать своего героя. Пришлось соврать, что им ещё ночью на стену в патруль идти.

В принципе, было весело, но как-то слишком уж… душно, что ли?

Родители поднимали каждый тост с благодарственными речами чуть ли не навзрыд! Какие-то родственники привели троих дочерей и усердно знакомили их с наёмниками. А маленькая рыжеволосая Герда буквально не слезала с рук. То ли всё понимала и таким образом благодарила, то ли папаня науськал, невзирая на возраст. Неясно.

А ещё, чудил Кен. Сначала наотрез отказался разуваться. Затем попросил показать дом и ходил чуть ли не в шкафы заглядывал. За столом потребовал выделить дальние от входа и окон стулья. А вместо обещанного обучения, он устроил какую-то дурную игру на внимательность: смотри, следи, считай…

Тьфу!

Само-собой и выпить ни капли не разрешил. При этом, даже шёпотом ничего не объяснял. Надо ли говорить, что обратно пошли окольной дорогой?

— Кен, слушай. — Макс начал расспрос, когда они пересекали какое-то заснеженное поле. — Я всё понимаю, и твою внимательность, и почему мы к еде первые не прикасались. Типа чтобы не было засады, и чтобы не отравили, так? Но зачем было следить за пальцами хозяйки на чайнике?

— По той же причине. Бывает специальная посуда с двумя отсеками внутри.

— В смысле? Носик то один у чайника и наливали всем одинаково.

— Совершенно верно! Но могут быть ещё и клапаны. Такие две маленькие дырочки. Палец с одной на другую переносишь и вот уже не чай льётся, а яд.

— Ладно… Но зачем ты ту девку облапал, когда она тебя танцевать потащила?

— У неё жилетка как-то странно торчала, мне показалось, что там оружие. Вот я слегка и придержал под грудью, когда она закрутилась.

— Слегка придержал⁈ Да ты её за сиську схватил! — сквозь смех воскликнул парень. — А под юбкой у неё тоже оружие было, или опять показалось?

Кеншин сдавленно хохотнул, но сразу и отмахнулся:

— Ой, всё! Чтоб ты знал, хватать девок за сиськи — полезно для мужского здоровья. Кстати, об этом. Ты Венге серьги уже подарил?

— Бля! Сколько…

ДЗЫНЬ!

По шлему прилетело незамедлительно и сильнее обычного.

— Ай! Сколько можно⁈ Нет, не подарил пока. Сегодня собираюсь.

— Хе-хе! Хочу на это посмотреть. — на этот раз Кен не сдержался и улыбнулся во весь рот. Казалось, что в темноте его зубы блестели ярче снега.

— Да ну тебя. — Макс надулся и ускорил шаг. — Пойдём быстрее. Если первые вернёмся, то до полуночи отдежурим и спать пораньше ляжем.

— О-о-о! Хвалю-хвалю! — ехидно протянул степняк. — Перед тренировкой надо выспаться. А то что-то ты совсем расслабился, не потянешь пятикратную нагрузку.

— Да бл… Блин! Блин! Я сказал — блин! Не бей меня! — зачастил юноша и попытался уклониться, но наставник оказался шустрее…

ДЗЫНЬ!

— Ай, бля!

ДЗЫНЬ!

* * *

Со всеми предосторожностями, до расположения добирались вдвое дольше, чем шли в гости. И уже на подходе почуяли неладное. На всю улицу стоял такой вой, как будто кто-то избивал палками стаю собак. Ну или пытал толпу пустынников. Чтобы разобрать в нечленораздельных воплях пение — пришлось замереть и прислушаться.

А едва вошли внутрь, как в нос ударил горький запах перегара. Причём, не из помещения в целом, а от дежурных бойцов!

Они изо всех сил пытались казаться трезвыми и стоять ровно, но Кеншина не проведёшь! От мгновенной дисциплинарной кары их спасло простое оправдание:

— Синьор Даджой лично угостил. Да, так точно! И петь тоже он заставил. А ещё к купальне приближаться воспретил. Они там с синьориной Венгой, ну… это… — солдат тяжело сглотнул, подбирая нужное слово, — Уединились. Вот. И всё время чем-то стучат.

— Ыгы-гы-гы! — рассмеялся второй часовой, постарше и более опытный. — Знамо, чем они там стучат. Скамейка уж не первый час ходуном ходит. Синьор то наш ого-го! Здоровый мужик! Натурале инсеминаторе!

Макс побледнел. Кен вылупился, словно никакой он и не узкоглазый вовсе.

Однако, неожиданная новость!

Они ошалело переглянулись и ринулись к бане. Не один из них не хотел верить в пьяную болтовню. Особенно юноша. Не то чтобы он имел какие-то претензии на подружку, но ситуация казалась неприятной. Где-то под кадыком внезапно появился противненький вязкий комочек…

Эмоции всё же возобладали и Макс слишком сильно дёрнул дверь. Через порог, прямо под ноги, вывалилась Венга. В обнимку с большой зелёной бутылкой и без признаков жизни. Даже встреча затылка с бронированной накладкой сапога не вызвала никакой реакции. Хотя нет! Смена положения пришлась ей по нраву, пухлые губы на миг растянулись в улыбке. Затем, девушка умостила голову поудобнее и довольно хрюкнула.

Тьфу-ты…

Ого! А это ещё что такое⁈

Посреди комнаты зияла дыра о двух метрах в диаметре. Даджой стоял в ней по пояс и как раз выкладывал наружу очередной чёрный обломок. Собственную деятельность объяснил лаконично:

— Внизу кто-то есть. Сигналы подаёт. Мужикам приказал петь, чтобы снаружи звук работы слышно не было. Что правда, пришлось их зарядить для выносливости. Закройте дверь. У меня от них башка уже раскалывается.

— А ты не думал, что это может быть ловушка? — нахмурился Кеншин.

— Например?

— Например, сейчас докапаешь до определённой глубины и снизу что-нибудь подорвут.

— Бессмыслица. — великан отмахнулся. — Откуда им знать, что это именно я тут? Ты вообще представляешь, чтобы офицеры такой хернёй страдали? А для убийства рядовых, так заморачиваться не станут. К тому же, звук я чисто случайно услышал, никто другой бы не смог.

В подтверждение, из ямы раздался едва слышный скрип. Он уже больше походил на свист, но всё ещё был слишком тихим, чтобы предполагать, что простой человек сможет его расслышать через полутораметровую толщу камня. Ну или сколько там его?

— Во! — брякнул Даджой и несколько раз стукнул молотом, для успокоения неизвестного «подпольщика». Мол, жди, работаем.

И работа продолжилась, теперь — посменно.

* * *

Прошло ещё не меньше часа, когда свист стал отчётливым. Вот только голос всё ещё не проходил сквозь чёрный камень. Нормальный контакт установить не получалось. Джой говорил, что вроде иногда что-то слышит, но разобрать ничего не может.

На случай неожиданной встречи с пустынниками, подготовили пару мушкетонов и гранату. Лучше бы, конечно, в плен взять и допросить, но с этими товарищами и в обычных условиях общий язык найти не получалось.

Вскоре, с гулек явился Лайонел. Как обычно — в расхристанных доспехах, с расстёгнутыми брюками и со следами помады на лице. Ни народный хор Тэрры дель Пани, ни занятие друзей его не впечатлили. И, увы, помощи от него ждать не приходилось. От Венги, его состояние отличалось только вертикальным положением и открытыми глазами.

Она, кстати, так и сопела, лёжа на ступенях. Переносить её на спальное место не рискнули, ввиду толпы пьяных бойцов. А то мало ли что им в головы взбредёт. Во время передышек, Макс садился рядом и украдкой засматривался на смуглое личико. Умиротворённое и, как будто, капельку уставшее.

А ещё, он поймал себя на мысли, что когда в бане не обнаружилось ничего эдакого — ком опустился из горла в грудь и стал приятно-тёплым…

— Внимание! — Даджой выскочил из ямы и подхватил свой пистолет. Второй рукой он бросил вниз вынутый ранее кирпич. Оттуда сначала раздался треск, а затем едва слышный глухой удар. Свист же, наоборот, на мгновение стал отчётливым, но сразу и оборвался.

— Кто⁈ Представиться!!! — требовательно рявкнул гигант, когда остальные наёмники тоже взяли оружие наизготовку.

Поначалу, ответа не было, но спустя пару секунд снизу стал нарастать заикающийся голос:

— Д-да-дай… Да-дай… Дайо… Йо… Дайо… Дайобтвоюмать!!!

Глава 5

— Макс… — прозвучал хриплый женский голос совсем рядом. Вместе с тем, ухо и щёку обдало горячим дыханием, а в нос ударил кислющий запах перегара.

— Ну Ма-а-акс… — продолжила стенать Венга.

Парень разлепил глаза и в упор уставился на подругу:

— Чего тебе⁈

— А почему ты такой злой? — искренне и чуть ли не с претензией недоумевала наёмница. Кажется, она ещё не до конца протрезвела.

Ответ был не менее удивлённым и претенциозным:

— А почему ты под моей шкурой⁈

Девушка действительно лежала под боком Макса, свернувшись калачиком. И как только забраться умудрилась, чтобы его не разбудить? При других обстоятельствах, ситуацию можно было бы назвать щекотливой, но не когда кругом куча мала народу. Да и легенду про родство никто не отменял.

— Мне холодно было. Слушай, принеси водички, а?

С некоторой досадой он собирался было отпихнуть Венгу куда подальше, но кулак сжался на каком-то свёртке. Точно! Серьги в подарочной упаковке!

* * *

Поздней ночью, после экстренного совещания, юный наёмник отнёс подругу на второй этаж и уложил рядом со своим спальным местом. Не то чтобы кто-то всерьёз опасался пьяных солдат, но, как известно, паршивая овца имеется в любом стаде. В особенности это касалось отборных баранов из взвода Лайонела.

Хотя, может и ни к чему были такие предосторожности. Больно уж лихое явление командира давеча довелось пережить бригаде…

До усрачки перепугались и сами наёмники. А как не испугаться? Из-под пола полезло чёрное взлохмаченное нечто! Тряслось оно аки хворое и издавало набор нечленораздельной матерщины пополам с рычанием и кряхтением.

А смердело так, что рядом аж глаза слезились!

Лай не выдержал и с визгом свалился с лавки, гремя доспехами. На шум очнулась и Венга. Она несколько секунд пыталась сфокусировать взгляд, а когда получилось — принялась спасаться бегством: рванула головой прямо в закрытую дверь… После встречи с препятствием, девушка снова провалилась в спасительное беспамятство.

Всех пострадавших кое-как доволокли до столовой. Старшего усадили перед камином, остальных разложили кого как.

Песнопения стихли тотчас. Пьяные солдаты усмотрели в феномене что-то суеверное и зашептались про упырей, чуму и присных жатвеников. На их беду, слышал Батя прекрасно, а запоминал и того лучше! Но об этом позже.

Сначала, товарищи отмыли чёрную жижу с помощью спиртного. Проблема заключалась в том, что в бане этого сделать не удалось. Вода попросту стекала как по маслу. В ход пришлось пустить и целый ворох чьего-то исподнего. Хлопковые тряпки неплохо впитывали субстанцию. А когда одну из них бросили в камин, то она полыхнула яркой вспышкой! После этого, Батю немедленно отсадили от огня.

Даджой распорядился принести пустой горшок для грязной ветоши. Действительно, зачем добру пропадать? Ведь фитили в лампы и обмотка на факелы завсегда нужны.

Тем временем, откупорили уже вторую бутыль самогона. Теперь — для растирания. Старый вояка блеснул очами и попытался её отобрать. Но, увы, согреться изнутри не позволили. Джой с Кеном в четыре руки вырвали тару обратно. С их слов, пить при переохлаждении было опасно. Особенно, людям в годах!

Когда командир стал более адекватным, друзья начали расспрос. Почему он оказался под полом и что там за подземелья?

Ко всеобщему разочарованию, рассказ ограничился лишь скупыми фактами о канализации. Батя даже не сумел объяснить, где и когда измазался в маслянистой грязи. Видеть он ничего не мог, а вони не почувствовал, потому что нахлебался носом ледяной воды.

Зато на оскорбления в адрес фанатиков не поскупился. Заворачивал такие словесные обороты, что даже Лай проснулся, чтобы послушать лекцию про развратных шлюх и какие непотребства с ними надобно творить.

Наконец, излив душу, командир перешёл к насущному. А именно — к усилению охранения, изменению порядка увольнений в город и, конечно же, к возмездию.

За попытку подрыва в Тэрре ответили симметрично, а значит и тут что-то придумаем!

Короче, старого капитально понесло. Да с такими заносами, что чуть ли не в ружьё личный состав ставить начал.

От немедленной мести кое-как отговорили. Такие вещи надо планировать и особенно совершать на холодную голову. С реформой нарядов тоже решили подождать до утра, когда все вернутся с гулек и протрезвеют. Разве что под дверью бани выставили пару бойцов.

День и вечер у всех выдались тяжёлыми, так что на том и порешали.

Тогда-то Макса и обременили надзором за Венгой. Пришлось укладывать её рядом с собой.

Пока она ворочалась и недовольно сопела, он рассматривал то подарок, то её сердитое личико. Ранее он никогда не преподносил женщинам таких дорогих вещей. Да и вообще не делал никому подарков. А подсмотреть хотя бы у Лайонела не довелось.

Что вообще нужно говорить при этом? Не сунешь же просто так «на, это тебе»? Делать двусмысленные комплименты тем более не хотелось. Во-первых, всё же — излишне такое, а во-вторых, может не понять. Не в том смысле, что поймёт неправильно, а в принципе не поймёт. Об интеллектуальных способностях подруги, парень не питал иллюзий.

Так и заснул в тяжёлых раздумьях и с мыслью, что погорячился. Может стоило просто дорогого алкоголя ей купить? Вот такое точно бы оценила…

* * *

— Ну Ма-а-акс. Ну пожалуйста. Сдохну ведь.

— Ладно-ладно, иду. Только ляг на моё место, а не на полу. А то простудишься. — мягко говоря, это была неуместная забота, учитывая чёрный материал. Но слово сказано!

Внизу уже кипела привычная для чёрной бригады жизнь. Вот только не мирная и не та, что должна быть после победы.

Наряды усилили до прежнего уровня, увольнительные упразднили до одного взвода в сутки, да и тот всего на три часа и в Светлое время суток и полным составом. За нарушение или опоздания отдельных личностей, Батя обещал поснимать шкуры со всего подразделения. Само-собой, выход наружу должен был осуществляться только при оружии и в латах.

С баней сложилась и вовсе отдельная история. За ночь Кеншин нагородил там такого, что ни в сказке сказать, ни пером описать!

Находчивый степняк сделал деревянный щит по форме провала и измазал его грязью, которую приволок на себе Батя. Обманка была установлена вровень с потолком катакомб.

Ступенчатые склоны наверху усеял битым стеклом и просто понаставил бутылок донцами к верху. Если кто и полезет, то либо руки поранит и орать начнёт, либо бутылки опрокинет и шуму натворит.

Весь мусор из подвала убрали и подмели там пол, чтобы даже намёка не осталось. А сам вход в баню превратили в огневой рубеж. Часовым на нём приказали в случае любых звуков забрасывать провал гранатами.

Что же до остальных членов отряда, то они спозаранку брали катакомбы мозговым штурмом. Батя тоже поостыл. Возможность найти «древнее места» теперь интересовала его больше мести. Ну не зря же степнячая девчонка такие бабки предлагала? Должно же там что-то быть?

— Лишь бы не ещё один склеп с костями проклёпанными и поясами голодными… Тьху! — донеслось от стола возмущение командира.

— А я бы взял такую дрянь! — возражал Лайонел. — Пояс, в смысле.

— Ой, мля, ты бы и собаку взял!

Макс не стал слушать дальнейший трёп и поспешил с кружкой наверх. Его мысли были заняты совсем другим.

Вопреки ожиданиям, Венга не стала оккупировать его «спальник». Напротив, она совершала над собой нечеловеческие усилия, чтобы встать и привести себя в порядок. Даже какой-то жирной мазью из баночки лицо намазывала. В частности — веки и губы. Последние мигом приобрели живой розовый оттенок и соблазнительно заблестели. По всей видимости, она решила прибегнуть к косметике после давней беседы между Лаем и Кеном.

— Чего? — удивилась девушка плотоядному взгляду младшего.

— Ничего. — Макс смущённо отвёл глаза от её губ и протянул тёплую кружку. — Наши там совещаются, пойдём скорее.

Когда весь отряд собрался, полёт фантазии за столом наконец перерос в разбор полётов. А именно — в адекватное планирование экспедиции. Словечко предложил Даджой. Причём, не сказать, что из каких-то серьёзных побуждений. В тоне великана скорее слышался неведомый доселе романтизм. Хоть он и доказывалсложность и опасность грядущей акции.

По его убеждениям, катакомбы должны были простираться чуть ли не на километры вниз. Ну а что? Каплевидный силуэт твердыни видели все. И длинна его была явно больше диаметра.

— С херов ли такая уверенность? — недоверчиво вопросил Батя.

— Книги и картинки. — совершенно просто пояснил гигант. — На всех изображениях — пунктирные линии почти до самого обратного пика доходили.

— Ну ты как загнёшь своими терминами… Обратный пик! Шо, народ, слыхали, как нынче дно называется? Где карта, Джой?

— Если бы у меня была карта, то мы бы уже были в самом её злачном месте.

— Кстати, о херах! — внезапно для всех хлопнул по столу Кен. — Ты же говорил, что тоннели прям под улицами расположены? Так что нам мешает у Райнера план столицы попросить? Всё равно ведь нас должны пригласить за зарплатой.

— Точно! Вот ты башка, слухай! — вместе с похвалой, Батя потёр руки, словно все сокровища древних уже были добыты и ожидали честного дележа.

— Значит попросим. — поддержал Даджой. Сомнений в том, что шериф не откажет — не было. — Что нам ещё понадобится? Давайте список набросаем и выходной взвод озадачим.

Пораскинув мозгами, наёмники сошлись только на факелах, лампах и на пайке на сутки. Ну ещё и Кен о мелках заикнулся, типа, чтобы повороты отмечать. Если там действительно катакомбы и лабиринты, то и взаправду пригодятся. Но его не восприняли всерьёз. Ведь по логике вещей лабиринт из себя должен представлять только верхний ярус. Дальше коммуникации должны принимать более практичный вид. Подвал крепости — тому подтверждение. Всё было лаконично и скромно. Пусть и малопонятно.

В общем, сборы начались незамедлительно.

Заказ на всё необходимое выдали первому же отдыхающему взводу. А чтобы не так подозрительно — то и всякой повседневной чепухи купить приказали. Всего того, что может быть нужно на маленьком небесном бродяге: пару мешков соли, сухарей сколько найдут, пополнение для аптечек, жир для вытопки свечей (да, дорого, но чтоб уж наверняка поверили), ну и напоследок — новых комплектов постельного по количеству выживших.

* * *

Гонцов от градоправителей долго ждать не пришлось. Ожидаемо, метрополия пыталась поскорее избавиться от нежеланных постояльцев. Парнишка в рясе пришёл сразу после завтрака и сообщил о приглашении в ратушу для расчёта. Встречал его Даджой, дабы сходу не вызвать подозрений. И был он показательно не в духе.

Ну а Батя, тем временем, примерял комплект доспехов одного из своих сержантов. Уж кого-кого, а его фанатики точно не ожидают увидеть вместе с делегацией наёмников. Вот и незачем их огорчать раньше времени.

Затея носила сугубо практичный характер и к хулиганству не имела никакого отношения. После совещания, отряд сошёлся на том, что теперь каждая минута на счету и убраться нужно будет тот же час, когда вернут последнего раненного. А значит — нельзя тянуть время. Возможно, придётся даже немного уступить на переговорах о награде.

До ратуши добрались без приключений. Кажется, и соглядатаев церкви было меньше обычного. Внутри тоже никакие сюрпризы не ожидали. Зато стоило зайти в кабинет бургомистра, как началось! Причём, не с той стороны, с которой ожидалось изначально. Батя попросту не выдержал…

Все представители власти уже восседали за столом. Во главе — номинально Вольдемар, остальные — столь же «искренне» вокруг. Как и в прошлый раз, свободным оставалось только одно место. Даджой сделал вид, будто бы именно он собирается занять его. Батя шёл вторым и с закрытым наглухо шлемом.

Проходя мимо епископа, старый бандит оттянул одну ногу и, с замахом, двинул заднюю ножку стула. Да так, что та с треском полетела по полу!

Увы, церковник сидел своей тощей задницей на самом краюшке и феерического падения не свершилось. Да и что именно произошло он понял не сразу. Сперва оглянулся вниз, и лишь тогда ошарашено уставился на незнакомого латника.

А тот и рад вниманию! Распахнул забрало, облизнул усы и, оскалив жёлтые зубы, поздоровался:

— Здоровеньки булы!

Не сводя выпученных глаз с наёмника, Фридрих медленно поднялся. Увечная мебель, потеряв противовес, глухо опрокинулась. Или это только так показалось, что глухо? Напряжение в кабинете воцарилось такое, что вряд ли бы и на пушечный выстрел кто-то отреагировал…

— Ой! Прости, дорогой хер. Ноги давеча намочил, застудился. Теперь еле чувствую, когда переставляю. Вот только, придётся тебе теперь постоять… — с последними словами, Батя вольготно развалился на свободном стуле.

— Нет необходимости. — прошипел Фридрих и направился к выходу. Уже в дверях, не оглядываясь, он бросил, — Мы посчитали всё, кроме трофеев. Никакие возражения не принимаются, всё согласно вашей же писанине. И даже больше.

Прощаться священник не стал. Даже дверью хлопнул как-то слишком тихо.

Из-за такой сдержанности возникли нехорошие подозрения, относительно того, сколько там могла насчитать метрополия.

Однако, все волнения оказались напрасными. Опасения отпали, когда Вольдемар на ломаном общепринятом поведал бухгалтерию.

Шварцштайн соблюл пункт с «если победим» и пересчитал вознаграждение по всем пунктам. Кроме того, раненым жалование продолжало идти в полном объёме и после госпитализации. Гонорар даже округлили до шестидесяти золотых, чтобы выходила ровная сумма без мелочи.

Не было забыто и обещание относительно выходки… Ох, пардон! Относительно подвига гера адъютанта Макса. Ему записали дополнительный золотой за спасение гражданских. Да, немного, но значительно больше стандартной компенсации за ранение. Можно не говорить, что простым крестьянам и некоторым горожанам, столько и за год труда не Светило!

Апогеем необъяснимой доброты стал увесистый кошель, со звоном брошенный на столешницу.

Наёмники переглянулись. Глянули и на Райнера. Но тот лишь незаметно пожал плечами. Мол, не в курсе, откуда такая щедрость.

По большому счёту, это вполне могло быть жестом доброй воли (читать: высокомерия) после устранения лидера бригады. Вернее, теперь — попытки устранения.

— Добренько… — неуверенно протянул Батя. — Ну а по трофеям когда побалакаем?

— Трофеи не знать! Может айн день, может драй день или ещё больше день! — бургомистр всполошился. От нервов, бедолага начал перекладывать с места на место какие-то бумаги на своём столе. — Вы должны ферштейн, гер бригаден фюрер. Много снаряжение всё ещё есть на служба. А другое, фольксштурм нести свой дом. Третье — просто не хотеть давать назад. Вохе гера Райнера иметь список и собирать всё. Они иметь… как это? Эм… Иметь право. Быть компетентен. Вот.

Шериф подтвердил:

— Да, собираем как можем. По вашим спискам и по моим личным. Не волнуйся, дорогой, всё будет честно. А что, сильно простыл?

— Ну такое… Насмотрелся на ваших и на рыбалку вчера сходил. — о том, что сам чуть не стал прикормом для рыбы, старый умолчал. По крайней мере, пока что. — Ладно! Шо тогда? Мы ждём посыльного, или как?

— О! Йа! Именно так. Посыльный. — Вольдемар аж заулыбался, предвещая скорое прощание с неприятными визитёрами. Тон шерифа тоже казался донельзя добродушным:

— Зергиус, я всё держу на контроле и лично к вам зайду. Если хочешь, то буду сообщать по ходу дела. Подойдёт?

— Да, Райнер, будь так добр. Кстати, ты с нами не пройдёшься? По осадному положению дальнего сектора идея есть, карту стен посмотреть надо. Всё, Володь, бывай!

* * *

Всё выглядело слишком уж подозрительно. Если не сказать странно.

Никакого привычного хамства. Даже наоборот: Фридрих стерпел глумление над своей Светлой персоной. Денег дали больше, чем Джой на своей бумажке в столбик насчитал. Что же до трофеев, то ими занималось нелояльное церкви должностное лицо.

Не уж то впрямь думали, что погубили одного бандита и на том угомонились?

Да ну… Бред какой-то. Ведь и остальные офицеры знали о тёмных делишках Светопоклонников. Так что же это за безалаберность⁈ Не может же правление метрополии быть таким недальновидным?

Или может?

* * *

Друзья! Какие Ваши предположения? Какие козни фанатиков ждут бригаду впереди? Отвечайте в комментариях, мне будет интересно почитать. Хотя, реальное положение дел уже существует в виде плана. Кроме комментариев буду рад и просто лайкам!

Следующая глава будет посвящена древним и их тайнам.

Глава 6

Обратно в расположение прибыли без настроения. И это несмотря на крайнюю сговорчивость нанимателей.

Также, была странной и реакция епископа. Мало того, что «клиент» (бригаден фюрер Зергиус) пришёл на переговоры после удачного покушения на него, так ещё и вёл себя как скотина… А церковник лишь кислую мину скорчил. Даже нахамить не удосужился. В этом плане, ему следовало поучиться у начальства. Уж кардинал то за словами в карман не лез.

Райнер же порадовал. Пока «прогуливались», Батя науськивал его какому-то военному бреду, а стоило забрести в переулок без окон и дверей — в наглую затребовал предоставить карты острова и Шварцштайна в частности. Мол, вдруг ещё что-то на ум придёт. Законник вопросов не задавал и со свойственным ему восхищением передал всё требуемое.

Ну а почему бы и нет? Ведь чего такого могут выдумать залётчики уже после оплаченной войны? Уж точно не о лихих делах и бедуинах фантазировать будут. А шерифу и хорошо! Может угомонятся, а там и метрополия от него отстанет. Хотя, по его же словам, последние и так поубавили давление. Уже второй день — ни слухом, ни духом, не о пожарах, не о разрушениях…

Короче, не важно. Есть и более важные дела, которыми надо заморачиваться.

Этим и занялись, едва вернулись к себе. Не избавляясь от оружия и снаряжения, сели за один из столов и начали рассматривать карту.

Все перекрёстки и количество домов примерно совпадали с рассказами Бати о его подземных похождениях. Примерно — потому что некоторые постройки на плане, просто не имели подвалов по факту. Вернее — не совпадало количество проходов, которые насчитал командир. Конечно, если он сам не ошибся.

Несоответствие сочли несущественным и списали на новострой.

Далее стали прикидывать, где должен быть спуск на более нижние ярусы. В их наличии не сомневались, учитывая всё те же картинки в книгах. На этом моменте настаивал Даджой. А разошедшись, он вообще стал нахваливать всех учёных мужей, кто додумался снабдить свои писания иллюстрациями! Ведь и взаправду молодцы писаки, не так ли?

Рабочий настрой попытался сбить Лайонел. Он снова начал ныть про обещанные изображения со львами. Великан тяжело вздохнул и пообещал поискать в библиотеке и магазинах атласы животного мира.

Тогда терпение закончилось у Венги. По её мнению, количество умных слов и пустой болтовни на минуту разговора — зашкаливало. Она выругалась на товарищей и отдельно на старшего, обозвав его затею дурацкой. И вообще, лучше бы посидел в катакомбах до следующего дня, когда у неё перестала бы болеть голова!

Наёмницу внезапно поддержал Кеншин. Нет, нет! Не в смысле подземного заточения лидера! Он подчеркнул, что разговор действительно лишён всякой рациональности. И сразу же предложил теорию, что спуски в недра острова могут быть под куполами.

— И откуда такая уверенность? — заинтересовался Батя.

— А сам глянь. — пожал плечами степняк. — Это единственные выделяющиеся места на всей карте. Причём, по всей твердыне, а не только в столице.

Все как один, наёмники склонились над разложенными листами. И действительно, районы под куполами имели схемы улиц в виде концентрических кругов. А всё остальное пространство было просто лишено каких-либо особых примет. Если это понятие вообще применимо к чертежу.

— Согласен. — простецки и звучно угукнул Даджой.

— Значится, там и глянем в первую очередь… — возразить у Бати было нечем, но и соглашаться прям так сходу не хотелось. Не та натура. — С какого купола начнём?

Однако, вопрос оказался рациональным, так как вокруг столпа-колонны на карте значилось пять окружностей. И все — идентичные и симметричные относительно середины острова. Два ближайших к расположению — административный и церковные центры.

Лучше, конечно, было бы шорхаться под одним из нищенских кварталов, но все они находились с противоположной стороны.

Лезть в подвалы фанатиков не хотелось никому, так что заочно приговорили к исследованию именно квартал под мэрией и квартирой ополчения.

Первым, о несостоятельности плана догадался Кеншин. Он начал задавать вопросы о подземном путешествию командира. Где и сколько раз тот поднимался-спускался и сколько раз окунался в воду.

По итогам расспросов обнаружилась водная преграда. Конечно, если Батя правильно ориентировался по карте, то канал был всего один. Но, учитывая доспехи, снаряжение и время года, лезть в воду не захотел никто.

Значит придётся проводить разведку прямо под резиденцией кардинала.

Интересно, как бы он отреагировал, узнай, что у него по подвалу бродят те, кто развёл его на приличную сумму?

Да знамо как! Стребовал бы весь порох у Райнера и своих паладинов, и обрушил бы поверхность на головы аферистам.

Наёмники ещё раз оглянулись по сторонам, не подслушивает ли кто из собственных фанатиков…

* * *

Подготовления начались только ближе к вечеру, когда вернулся выходной взвод. До того, всерьёз озаботились вопросом только Кен с Джоем. Ну ещё и Макс старался подражать наиболее импонирующим ему товарищам. Они пытались запомнить карту города наизусть. Сколько раз влево и вправо следует свернуть до цели.

Смысл затеи был в том, чтобы обезопаситься на случай потери факелов. Ну или необходимости их погасить. Для этого же рассмотрели и возможные пути отступления. Выбрали сразу несколько ходов на разных ярусах.

Трудности у Кеншина с Максом возникли только при счёте переходов для экстренной смены уровня. Опять-таки — для ухода от погони или обхода возможных завалов.

Зато Даджой продемонстрировал нетривиальную память. С первого раза запоминал цифровые ряды из двадцати чисел. Такой фокус оказался больше никому не под силу, так что пришлось сделать шпаргалки для каждого участника похода.

Затем взялись за разбор покупок. Освещение, верёвки, большие непромокаемые сумки из пропитанной холщи… На последнем настоял Джой. Он надеялся найти древние книги.

Также раздобыли и мелки. Разноцветные! По словам продавца — ходовой товар для детей. Сержант сделал было кислую мину, когда отдавал приобретение Кеншину, но подоспел Батя и припомнил вчерашнюю обиду:

— Для детей, млять⁈ А хто вурдалаков вчера пужался? Не ты, нет⁈ Пять нарядов вне очереди! Ночью, на чердаке, да без лампы, коли в нечисть веришь! Может тогда посмелее станешь.

— Слушаюсь, синьор Серж… — понурился боец.

— И всё своё отделение возьми. Но смены по одному стоять. Шо бы страшнее було!

Среди всего разнообразия странных вещей — нашёлся и целый комплект мясницких крюков для туш. Опять — заказ Кеншина. Он предвидел, что древние коммуникации могли не дожить до настоящего времени и лишились лестниц. А снаряжения для верхолазов на Шварцштайне не было. А заказывать такое у кузнецов — верх подозрительности!

По всё его же паранойе принесли и десяток черенков для граблей. Это, значит, чтобы ловушки проверять. Ну или глубину в возможных водных преградах.

Расширенный набор первой помощи и обезболивающих, если в ловушку кто-то таки попадёт. Крошечное зеркальце для выглядывания из-за угла (стоило бешеных денег, целый золотой отдали!). Смены белья и полотенца, если промокнут. Дубовый хворост для срочного розжига и обогрева. Маски на лица с древесным углём, эти раздобыли в аптеке, и они, якобы, должны были защитить и от хвори, и от каких-то смертоносных газов…

— Да ну тебя в бездну, если хотя бы половина из твоих опасений сбудутся! — возмутился Батя и тут же уточнил, — Ты на кой ляд дрова свечой натираешь? Она ж как бутылка этого проклятого игристого компота стоит!

— Чтобы не отсырели. — буднично сообщил степняк.

Заслышав о стоимости, Венга тут же прикарманила со стола несколько свечек. Остальные сделали вид, что ничего не заметили. Если не пригодятся — пусть хоть съест, хоть засунет куда-то. А так, всё равно — каждый свой запас сам понесёт.

Собственно, дальше занялись именно разделением ноши. Ко всеобщему сожалению, Даджой наотрез отказался нести б о льшую часть. Да и палки с иным крупногабаритным не взял. С его ростом бродить по невысоким коридорам и так неудобно будет.

Товарищи приняли аргумент. А в качестве контрмеры — нагрузили б о льшим грузом самого выносливого и низкорослого — Макса. Что примечательно, Кеншин аналогичную честь отверг, хотя тоже не был рослым. Как он сам аргументировал — не хотел рисковать боевым потенциалом группы. Но и подмигнуть ученику не преминул, намекая на обещанные нагрузки.

* * *

Едва Свет в небесах погас, начали действовать. Батя объявил, что офицеру уходят по своим делам на неопределённый срок. За старшего он оставил собственного подчинённого — того усатого артиллериста. Настрого воспретил высовываться из расположения до их возвращения, наказал блюсти дисциплину и никого не допускать внутрь.

Отдельно проинструктировал и про баню: внутрь не соваться, на любой шум спрашивать пароль и, в случае неправильного ответа, забрасывать помещение гранатами.

Напоследок, приказал собрать бригаду на втором этаже, проверить личный состав, провести инструктаж и так далее по списку обязанностей старшего смены.

Как только приказ был принят к исполнению, наёмники зашли в помещение купальни и скрылись под полом.

* * *

Каждый поворот, каждое непредвиденное ответвление и каждая комнатушка… Даджой постоянно останавливался и прислушивался. А иногда, с ним играли злую шутку тени от собственного факела.

Великан сам вызвался идти первым. Органы чувств у него были острее, чем у простых людей, так что — оправдано. Ну и в случае непредвиденной встречи, он мог сыграть роль живого щита для товарищей, чтобы они успели сориентироваться. Лишь бы сразу не поймать пулю головой.

Несмотря на задержки — двигались споро. Команды отдавались кратко и шёпотом, любой болтовни избегали. Как избегали и встреченных «неучтённых» перекрёстков, которых, согласно карте, не должно было быть.

Спустя полчаса блужданий по узким ходам и крутым лестницам, Джой объявил, что половину расстояния до церковного квартала они преодолели.

Чёрный камень не давал никаких ориентиров. И, отчего-то, остальные сбились со счёта поворотов почти сразу. Только Кен оставался в курсе, он постоянно черкал угольком на своей шпаргалке. И, словно этого было мало, успевал ставить отметки мелком на стенах. Едва заметные и почти на уровне пола. Так, чтобы в Свете факела было трудно рассмотреть и понять, то ли это блик или действительно короткая чёрточка. Только повороты отмечал жирными штрихами с обеих сторон от углов.

Учитывая подъёмы по ступеням, до круга на карте добрались более чем за час. Поняли это по новой архитектуре коридоров: круглые и без перепадов высоты.

— Ну и шо дальше? — с претензией вопросил Батя. — Где тут ваш волшебный спуск? Или опять пол долбить?

После короткой заминки, с ответом нашёлся великан:

— По карте давайте глянем и под зданиями посмотрим. Кен, покажи, где резиденция кардинала?

Степняк несколько секунда смотрел на карту и ткнул в один из прямоугольников.

Увы, скорая проверка не выявила никаких признаков лестницы, или люка, или тайного хода. Даже факелом поводили по-над полом и вдоль стен на разных уровнях. Ни намёка на сквозняк или отличающуюся текстуру кладки кирпича. Только мокрое пятно на потолке усмотрели. Купальня, значит!

Тогда решили проверить и другие знаковые постройки. Вроде храма, молитвенного дома и какого-то административного корпуса. На всякий случай, заглянули и под здание, в котором прятались бедуины.

Под церковью обнаружился замаскированный люк наверх. Замочных скважин или ручек на нём не было. По всей видимости, открывался только с одной стороны.

Но ничего более существенного не нашли.

Первым опустил руки Лайонел:

— А что, если спуск всего один и не тут? Или вообще не под куполом он, а где-то в деревухе какой-нибудь забыченой?

— Маемо, що маемо. — отрезал Батя. — Сперва давайте тут всё осмотрим, а потом и все остальные кружочки эти. За ночь поспеем.

Кеншин поддержал инициативу командира:

— Согласен. Если сейчас ничего не найдём — потом прогуляемся по твердыне и поищем камни, типа как у нас в крепости. А может и Райнер подскажет. В крайнем случае, можем даже сводить его на опознание, так сказать. Вдруг видел такой где-то и вспомнит?

Дальнейшие поиски разработали просто по карте и двинулись слева на право вдоль всех улиц. Идея о том, чтобы разделиться даже не рассматривалась. Учитывая растерянность членов отряда, это грозило потерей времени. И это — в лучшем случае. В худшем, Даджою пришлось бы бродить по катакомбам в поисках самих потеряшек.

Так и поступили. Пошли вдоль радиальных направлений, изредка сворачивая на необозначенных перекрёстках.

Вскоре, опыт показал, что это именно, что необозначенные проходы между «радиусами». Никакой систематичности в их расположении не усмотрели и сделали самый простой вывод: карта поверхности была значительно моложе закладки подземного лабиринта, а наверху — просто успели понастроить новых домов и загородили древние переулки.

* * *

Искомое нашлось неожиданно, но закономерно. На самом краю окружности, примыкающей к столпу-колонне. Причём, ровно посередине. Само-собой, на плане улиц не было этого ответвления.

И ни люка тебе, ни какого-то особого заслона… Просто ступени вниз и всё.

— Походу, оно. — подал голос Даджой и уточнил, — Идём?

Товарищи переглянулись между собой. Не встретив противоречий, Батя пожал плечами и согласился:

— Идём.

Начался спуск.

Но, как начался, так и закончился. Через несколько десятков ступеней, лестница вывела товарищей на решётчатую платформу, словно висящую в пустоте. А вернее — во тьме!

Факел стал несколько эффективнее. Освещения теперь хватало не на пять шагов, а на пару десятков. Но даже так оно не выхватывало из темноты стен или потолка. Только покрытые ржавчиной пол из решётки и перила с одной стороны…

Наклонившись, великан протянул руку и констатировал очевидное:

— Металл.

Затем, он потрогал опору ногой и постепенно перенёс на неё свой вес. Кажется, боялся услышать скрип или обнаружить иные признаки износа материала. Но ничего такого не происходило. Хотя должно было, учитывая возможный возраст конструкции.

Остальные были не такими смелыми. Особенно, когда осознавали сквозные отверстия под сапогами.

Все хранили молчание и силились рассмотреть хоть что-нибудь. Увы, тьма не давала человеческому глазу такой возможности.

Первым тишину нарушил Батя:

— Братан, ты что-нибудь видишь?

Из-за отсутствия поблизости звукоизолирующего камня, его шёпот резанул остальным по ушам. Да что говорить, если по первой, наёмники морщились от звука собственных шагов? А ведь ещё минуту назад, в тесных катакомбах, даже скрип снаряжения соседа по строю был практически неразличим.

— Сверху и за перилами ничего не вижу. — покачал головой гигант. — С обратной стороны — стена. Кажется, она гладкая и, вроде, скруглятся вдаль. Скорее всего, это подземная часть столпа-колонны. Вон там, вдоль неё, спуск.

— Далеко видишь?

— Нет, метров пятьдесят. — приблизившись к поручням, Джой опасливо выглянул и отрицательно покачал головой, — Дна внизу тоже не видно.

— А ну-ка… — Батя подошёл и бросил вниз один из черенков.

Эксперимент, однако, ситуацию не прояснил. Палка просто исчезла в темноте.

Наёмники замерли и переглядывались. В Свете единственного факела, их лица походили на каменные изваяние. Прям не хуже того, что нашли под храмом Стиллролла.

Однако, всё зря. Звук удара не послышался, ни через несколько секунд, ни через минуту. Можно, конечно, предположить, что там внизу чёрный камень, но ведь и древесина должна была хотя бы хрустнуть? Уж на открытом пространстве Джой должен был услышать хоть что-то. Но нет…

— БЗ-З-З-З-З!!! — внезапно зажужжал Лайонел и ткнул Венгу палкой под колено. Бедолага взвизгнула и с перепугу подпрыгнула с места чуть не на половину своего роста!

По её приземлении, металлоконструкция под ногами отозвалась жалобным скрежетом. Теперь, не на шутку испугались и все остальные.

— Полудурок конченый, убью! — прорычала девушка, сквозь зубы.

— Да откуда я знать мог⁈

— Млять, а ну заткнитесь. — Батя выпучил глаза и шипел аки аспид, отчего-то он до сих боялся говорить в полный голос. — Нас или услышат и ждать будут, или вообще рухнем, ко всем демонам бездны.

— Никто не будет ждать. — возразил Кеншин и пояснил менее внимательным товарищам, — Кругом пыль на полу. Тут уже много лет никого не было.

— Как это ты на решётке пыль рассмотрел? — не поверил старший.

— А ты на наши следы посмотри, их видно. На ступенях тоже глянем, когда спускаться будем.

Наёмники уставились себе под ноги. Там, где они уже успели натоптать — блестели пятна по форме подошв. Похоже, что в катакомбах было влажно, следы были чёткие и слегка блестели.

— Спускаться говоришь? Ну пойдём, коль не шутишь.

* * *

Когда спуск длился уже более получаса, стало ясно, что шутки закончились окончательно. Лестница просто не заканчивалась. Каждые примерно десять этажей, начинался новый пролёт в противоположную сторону. Иногда поскрипывали металлические балки, удерживающие конструкцию на отвесной стене. Пару раз ощущалось устойчивое движение воздуха. Но ничего более.

Да, шли медленно и осторожно. Но высота всё равно внушала…

На всякий случай, воины обвязались верёвками. Даджой теперь шёл последним, чтобы успеть вытащить сорвавшихся товарищей. Ну или хотя бы упереться и держать их, пока сами будут выбираться. Как бы там ни было, великан и из тыла всё прекрасно видел и слышал, на сколько это вообще было возможно для его организма.

Ещё спустя час, Батя пожаловался на суставы. Да что там говорить? Колени начали отзываться болью даже у тренированного и молодого Макса. Не унывал только Лайонел. Он гадостно хихикнул и напомнил, что им ещё обратно подниматься придётся.

Прошло ещё около двух часов, когда что-то изменилось.

Вместо очередного пролёта, лестница вывела отряд на просторную платформу, значительно большую чем та, что осталась где-то наверху. И не решётчатую, а капитальную. С одной стороны каменный язык нависал над пропастью, а с другой — имел проход внутрь стены. Причём, на всю свою ширину и метров на десять в высоту.

Увы, он не явил никаких сокровищ или древних откровений. Более того, даже от самого входа были видны огромные ворота во весь его зев. Естественно — закрытые. Две исполинские створки оказались металлическими и ни замка тебе, ни петель! Только щель посередине.

Рядом с ними, в стене, нашлась небольшая выемка и торчащий из неё пучок жил, вроде той, что имелась у Макса.

А ещё, вдоль обеих сторон, тоннель был увешан какими-то перфорированными коробочками. На равном расстоянии друг от друга и на высоте человеческого роста. Небось, Светильники.

Короче, ничего интересного…

Прежде чем продолжать спуск, было решено пол часа отдохнуть. Расположились у выхода на платформу, потому что от непонятных врат сильно тянуло холодом.

Лайонел развалился на последних ступенях лестницы, по которой они пришли, и жевал что-то из своего пайка. Рядом, опёршись на стену, стоял Джой. Кажется, он пытался прислушиваться к темноте.

Кен с Максом просто уселись на пол спина к спине и вытянули ноги, чтобы хоть немного дать отдохнуть коленям.

Особняком держалась Венга. Кажется, её до сих пор не отпустило похмелье. То и дело, прикладывалась губами к бурдюку. И дай Свет, чтобы в нём была просто вода…

Не успокаивался только Батя. Сначала он сходил и выдернул из стены те жилы. А теперь стоял под крайней от прохода коробкой и пытался её вскрыть. Не достигнув видимого успеха, попробовал подковырнуть саблей, но тоже безрезультатно.

В конце концов, старый бандит плюнул на затею, матюкнулся и в сердцах ударил древность факелом.

…

Коробка пронзительно запищала! Затем внутри скрежетнуло и зашипело. Что-то перепугано заорал Даджой… А в следующий миг раздался хлопок!

Прежде чем факел погас, наёмники успели увидеть, как прямо из стены на Батю вырвалось белоснежное облако.

* * *

Друзья! Сегодня (26.01.2023) я выложил иллюстрации к третьему тому. Посмотреть их можно в главах 1, 7, 10, 17, 19, 20, 22, 25 (в 25 главе — две картинки, листайте), 27.

Глава 7

Казалось, что темноту словно сосуд наполнили прерывистое шипение, хриплая матерщина и чей-то душераздирающий визг. Причём, последний — явно не от Венги.

— Никому не сходить с места! — среагировал Кеншин, когда древний механизм выдохся. — Сейчас факел зажгу!

— Стой! Вдруг это газ и он рванёт⁈ — неподдельно взволновано громыхнул Даджой.

— Тфу! Кха-кху-кхе! Тфу! — Батя отчаянно пытался отплеваться, но получалось не очень. Его голос звучал как будто он захлёбывался. — Млять! Тфу! Оно у меня во рту! Вы там долго ещё телиться будете⁈

— Не рванёт. Оно же прям на огонь пыхнуло. — успокоил степняк и в ту же секунду тьму озарили вспышки его огнива.

Со стороны послышался сдавленный писк Лайонела:

— Я щас сдохну! Вытащите меня!

Первым на помощь бросился Джой. Ему хватило краткого всполоха, чтобы увидеть, что товарищ висит над пропастью, едва держась за поручень.

А когда появилось полноценное освещение, то все поспешили к Бате. Тот, весь в белом порошке, сидел на заднице и пускал ртом потоки пены.

— Пить! Воды! — взмолился старый.

Ко всеобщему удивлению Кен запротестовал:

— Нет! Кажется, эта дрянь с его слюной в реакцию вступает. Просто прополощи и выплюнь.

Но, принимая бурдюк, командир отмахнулся, мол и так уже наглотался.

— Курва! Прям в открытый рот прыснуло!

Едва он начал полоскать рот, как пена попёрла с новой силой. А спустя миг, наёмника вообще согнуло спазмом.

— Правильно. Желудок тоже надо промыть. — поучительно констатировал Кен.

Что правда, отличить плевки от рвотных масс не представлялось возможным. Отряд не ел довольно давно, так что и там, и там — была сплошная пена. Лайонел не упустил возможности похохмить с этого представления:

— Папаш, ты главное наверху в таком состоянии не показывайся. А то фанатики придумают, что бригада бешенство по архипелагу разносит.

— А я давно говорила, что у него крыша едет.

— Ой! Иди ты, коза!

— Сам козёл!

* * *

Приведение лидера экспедиции в порядок заняло добрых пол часа. Настаивали на этом Даджой и Кеншин. Якобы, белоснежную фигуру было хорошо видно даже при скудном освещении и на расстоянии, не взирая на чудесные свойства камня вокруг. Пришлось отмывать и протирать всё снаряжение.

Что же до отравления, то немедленно его не случилось. Глаза и кожу не пекло. Дыхательные пути тоже вроде остались невредимы. В общем, пострадали только нервы. Ну и слава Свету! Хотя, за такие проделки, в самую пору бездну клясть.

Первым делом Батя поквитался с коварной коробкой. Позаимствовал у Джоя его меч (ибо сам великан отказался посягать на наследие древних) и таки разбил это… Устройство? Механизм? Не важно, короче!

Внутри нашлись всё те же жилы, какие-то потрескавшиеся трубки и что-то вроде округлого бидончика. Старый хотел уничтожить и его, но гигант не позволил. Прям за клинок голыми руками схватился!

— С ума сошёл⁈ Вот это как раз может рвануть!

— Та он давно сошёл, не мешай ему. — подтявкнула Венга.

— Цыц, дурко! — огрызнулся Батя и с надеждой в голосе уточнил, — Шо, внатуре может?

— Конечно. Ты видел какое там давление было?

Увы, старому бандиту не доставало понимания физики, чтобы хоть приблизительно понять о чём идёт речь. Но не довериться другу он не решился. Угомонился сразу. Ещё и Кен поспешил разорвать дистанцию, сиганул на самую границу Света факела и спрятался за учеником.

Ладно! Идём дальше.

И пошли. По следующей лестнице.

* * *

Формацию сохранили: Даджой шёл последним, а Кеншин первым и внимательно осматривал ступени на предмет следов.

Ко всеобщему облегчению, пыль не была потревожена нигде. Ни на лестницах, ни на каменных платформах.

Последние, теперь встречались раз в час. И, к сожалению, ничем не отличались от первой. Всё те же куцые тоннели с запертыми воротами. Лишь в одном месте на полу имелись продолговатые следы от пары… Хм… Непонятно от чего, но явно от чего-то тяжёлого и твёрдого. Словно две змеи проползли параллельно и рёбрами пол по прямой обтесали. Полосы вели от врат и в пропасть прямиком сквозь ограду. По всей видимости, для того, что их оставило — перила не были заметной преградой.

По словам великана, группа сильно нарастила темп, а лестничных пролётов между «балконами» меньше не становилось. На удивлённые взгляды товарищей, Джой сказал, что просто сосчитал их.

— Вот ты колдун, слушай! — восхитился Лайонел. — Я ещё под городом лево и право путать начал. А как Батя факел погасил, так вообще туго соображать стал, чуть вниз не спрыгнул.

— Ой, мля! Не перекладывай с больной башки на горячую. Я вообще удивлён, шо ты знаешь другое направление кроме «лево».

— Папаш, кажется, ты меня с кем-то путаешь. Ай!

Возмездие Венги за подкол не заставило себя долго ждать. Пнула так, что длинноволосый наёмник чуть по ступеням не покатился. Максу пришлось подставить дружеское плечо.

* * *

Дальнейший спуск провели в почти полной тишине. И шли, надо сказать, на чистых морально-волевых. Ну или на вредности. А может и на жадности… Ведь проделать такой путь и вернуться без ценных трофеев — было бы обидно.

За спинами, а вернее — над головами, остались шесть платформ-языков, а времени ушло больше восьми часов. Точнее не смог сказать даже Джой. По каким-то своим внутренним ритмам, он определил, что уже раннее утро.

Тогда, Батя рассудил о необходимости длительного привала для сна и приёма пищи. Устроить его решили на следующем же «балконе».

Но отдыху не суждено было случиться. Сначала лестница зачастила с пролётами — сворачивала каждый десяток ступеней, а затем Даджой сообщил, что видит дно.

Сил сразу прибавилось, любопытство возобладало над усталостью, даже шаг прибавили. Не то чтобы об осторожности забыли, но ведь и никаких следов до сих пор не обнаружили. Да и вряд ли фанатики будут оставлять наблюдателей или часовых, учитывая, как трудно было бы таковых менять на постах.

Однако, самым главным оказалось не это. Главным было то, что тут попросту было нечего охранять.

Вот скажите, зачем тратить человеческий ресурс на наблюдение за огромным пустым пространством?

Нет-нет, оно было не совсем пустое, но каменный пол разной высоты и пустые ржавые контейнеры — не в счёт. А больше там ничего и не было…

Примерно в сотне шагов от лестницы, весь пол был усеян ступенчатыми пирамидами высотой примерно по пояс. А между ними стояли упомянутые контейнеры — просто проржавевшие до дыр коробки из рифлёного железа.

И если помещение в подвале собственной крепости, заставленное ванными, хоть как-то объяснялось (по всей видимости в них хранили пр о клятые пояса), то тут подсказок вообще не было. Квадратные постаменты с шириной стороны около двадцати шагов на примерно таком же удалении друг от друга. Из цента каждого торчал обрубленный пучок жил. Ещё, на некоторых сохранились следы краски, то ли от нарисованных кругов, то ли от прямых линий… Но на том и всё.

Чтобы не потеряться в темноте, наёмники закрепили один факел на лестнице, на уровне второго этажа.

Прямо как маяк в сказках и легендах про древних героев-воздухоплавателей, подумал Макс.

Также, древних помянул и Батя, но он — вслух и в совсем ином ключе:

— Сраные маразматики! Джой! Шо за херня? Зачем эти… Трибуты, мать их?

— Трибуны. — поправил гигант, но дальше его запас знаний не находил ответа. — Без понятия. Может для небесных кораблей? Но у них же шары огромные, как их ставить рядом в таких-то количествах?

Этот вариант отрицал и Кеншин. Сопоставив увиденное со своими выводами, он покачал головой:

— Точно нет. Во-первых, по карте, сверху нет никаких брам и порталов для спуска. А во-вторых, даже если бы и были, то твердыня имеет собственную ось вращения. Помните, Райнер рассказывал, что суда пустынников разбились, когда около стены спускаться попытались?

— Ладно, бездна с ними. — отмахнулся лидер. — Шо дальше делать будем?

— Обследуем всё так, чтобы не потеряться. Например, вокруг столпа и, кажется, я вижу ещё одну стену вон там. А потом решим.

Так и поступили.

Единственное, что нашли — это странную груду ржавого металла. По словам великана, она лежала аккурат там, где сверху, на одной из платформ, были те высеченные следы.

Напоминала находка… Эм… Да нихрена она не напоминала никому из наёмников. Было ясно только то, что она каким-то образом съехала с балкона, да только никаких колёс на ней не наблюдалось. Только на верхней стороне (вернее, на той, которой она лежала кверху) имелось нечто вроде пары параллельных цепей, набранных из рельефных пластин.

О том, что этот механизм рухнул с высоты, говорил ещё и разрушенный край пирамиды под ней.

Да уж! Страшно представить, как эту дуру вообще умудрились толкать, и какая сила для этого понадобилась. Так ещё и развороченные и сломанные перила наверху! А они, на секундочку, не уступали толщиной мужскому запястью.

Никаких щелей и отверстий в железной туше не нашли. На помятом корпусе тоже ничего интересного. Так что её использовали просто чтобы осмотреться. Наёмники залезли наверх ии подожгли сразу десяток факелов, Даджой присел спиной к остальным и попытался хоть что-то рассмотреть вдали.

И помогло, и нет. Вроде как, великан действительно сумел видеть на значительно большее расстояние, шагов на триста, как он сам прикинул, но ничего кроме присных пирамид там не было. И все одинаковые.

Осмотр ближайших пугал. Макс с Венгой вспомнили свою игру в совпадения и быстро их нашли. Древние создатели не стали заморачиваться с разнообразием от слова «совсем». Блоки каждого постамента в точности повторяли такие же на соседних: спилы, трещины, рельеф… Порядок кладки совпадал абсолютно и идеально.

Короче, управились довольно быстро, факел-маяк пришлось обновить только единожды. Доступная площадь огранивалась контурами всего четырёх кварталов, если сравнивать с картой. А дальней от столпа-колонны стороной, она точно совпадала с примыкающим к столице соседним сектором на поверхности.

Из значимого — только металлические врата во все стороны. Но приоткрытыми были только те, что вели во внутреннюю сторону. То есть, направление дальнейших исследований определилось само собой.

И слава Свету, что именно туда, внутренняя площадь столпа колонны была примерно с пять кварталов. А вот под внешними лепестками — поиски грозили обратиться бесконечным брожением во тьме. И чем дальше от центра, тем больше этих бесконечностей ожидалось.

* * *

В реальности же всё оказалось ещё проще. За вратами был сектор в форме кольца. Просто огромный круглый коридор со множеством боковых помещений. И выглядели они как… Как расположение для личного состава, что ли?

Казармы опознали все. Залы с рядами коек, тумбами, табуретками и узкими шкафчиками просто не могли быть ничем иным. Сохранились они исключительно благодаря материалу. Всё было выполнено из металла. И всё — пустое: постельное бельё давно истлело вместе с матрасами, мебель пустовала, а местами была опрокинута, и кругом — толстенный слой пыли!

Хоть и создавалось впечатление, что место покидали в спешке, но с этим не вязалось то, что отсутствовала даже всякая мелочёвка. Непонятно, какой она должна была быть, но точно должна была быть. Не заберёшь же ты просто прям всё⁈

Сошлись на том, что если даже что-то и было брошено, то это подмели церковники. Ну, или их предки. Или предки их предков… Деды дедов дедов, короче говоря!

Однако, Батя не стал упускать шанс обогатиться. Пересчитал и двухъярусные кровати, и столы в столовой.

Столовку, кстати, тоже опознали все. Только с кухней пришлось помогать Даджою. Уж слишком странными были «котлы» для готовки. Да и мест под открытый огонь под ними не было.

А уж до складов когда дошли… Вроде и понятно всё (а чего не понять? Ряды стеллажей они и в Циндао — склад), а вроде и странное содержимое на них. От древних коробок остался лишь намёк в виде налёта. Зато сохранились упаковки пайков из тонкого металла.

Часть пачек вздулась, часть и вовсе треснула, расплескав содержимое по соседним (лишь труха осталась), но немного остались невредимыми и даже форму сохранили.

— О! — воскликнул Батя, схватив мятый тубус с гравировкой «203» и непонятными, едва различимыми буквами. — Сейчас посмотрим, похожа эта твоя дрянь на борщ али нет!

Окружённый факелами всех членов отряда, лидер поднатужился и таки сумел разорвать мешочек. Свету явилась окаменевшая от времени тёмно-бардовая масса. Однородная… Ни тебе волокон мяса, ни кубиков картофеля. Да хоть бы косточка от бульона! Но нет.

— Тю-у-у… — протянул старый. — И откуда ты знаешь, что ЭТО было похоже на мой борщ?

— А я и не знаю. Но по цвету такое же. — пробежавшись глазами по символам, Джой добавил, — Но калорийность точно не совпадает. Твой борщ и рядом не стоял.

— Да ну тебя, вместе с твоим калом! Лучше скажи, это жрать ещё можно или уже всё, потравимся?

— Нельзя. — отрезал Великан, но тут же подхватил жменю каких-то тонких жёлтых брусочков с соседней полки. — А вот это, вроде, можно. Но сначала проверить надо будет.

Не став затягивать, он стряхнул с находки пыль и с хрустом откусил маленький кусочек. Судя по тому, с каким звуком заработали его челюсти, это нечто было схоже по плотности с камнем. Затем раздалось многозначительное «кхе-кхе» и звучный глоток.

Как и в случае с белым порошком, немедленного отравления не свершилось.

— Посмотрю по себе и, если всё нормально будет, заберём на обратном пути. Это что-то типа пищевого концентрата.

У остальных, слово «концентрат» никак с пищей не вязалось, но спорить никто не стал.

Пошли дальше.

Новой интересной находкой стала тесная комнатушка с рядами белокаменных кресел, отгороженных друг от друга.

Общий туалет в ней опознали только Кен с Лаем. Нечто отдалённо-похожее они уже видели в империи Циндао. Джой тоже всё понял, но он ещё у двери сообщил товарищам, что внутри не будет ничего ценного. Надпись из двух букв «WC», великан прочитал как ватерклозет.

— Клозет, то я слыхал. — Батя несколько растерянно осматривал чудной трон с парой крышек на нём, одна с дыркой и одна сплошная. — В лучших домах у высокородных так сортиры кличут. Но то там, а тут казарма какая-то. Офицерский корпус што ли…

— Нет. Я в книгах про такое читал и на картинках видел. — решив окончательно добить друга, великан добавил, — В древности везде такая роскошь была.

* * *

Остальные помещения вдоль всего круга-коридора проверяли бегло. По принципу «если выглядит пустым — значит пустое и есть».

Комнаты отдыха, классы, пара больших столовых, несколько маленьких, нечто наподобие магазинчика с прилавками и полками… Увы, всё давным-давно размародёренное. Даже стёкла были сняты везде, где это только было возможно. А кое-где — и двери с петель.

Нашлись и арсеналы. Их опознали по характерным оружейным пирамидам. В первой наёмники воодушевились и битый час провозились с одним из закрытых шкафов. Как оказалось — с пустым.

Остальные запертые пирамиды проверяли самым тупым, но действенным способом: брались со всех сторон и трясли, в надежде услышать, как изнутри что-то да затарахтит. После десятой попытки, начали определять наличие содержимого просто по весу. Но и тут удача не улыбнулась.

В нескольких местах в коридоре обнаружились миниатюрные копии уже виденных врат. Эти легко поддались даже просто рукам. А их створки расходились просто в стороны. Однако, за ними были лишь пустые квадратные шахты куда-то вверх и вниз.

Даджой предположил, что они предназначались для когда-то существовавших механических подъёмников, чтобы перемещаться между уровнями военной базы.

Кстати, то, что это именно военный объект, никто не сомневался. Лаконичность и простота убранства, казармы, комнаты для хранения оружия…

Когда, спустя ещё час, весь «бублик» был осмотрен и отряд вернулся к месту входа, решили идти дальше. А вернее — спускаться.

Лестниц было ровно по количеству шахт для подъёмников, да и находились в непосредственной близости от каждой из них.

И, слава бездне, нового бесконечного шествия по ступеням не случилось! Всего-то — два десятка коротеньких пролётов в каждую сторону.

Но вот в конце спуска авантюристов ждал натуральный сюрприз. Помещение за распахнутой дверью было прекрасно освещено.

* * *

— Стоять! — прорычал Даджой заметив неладное.

Там, сразу за порогом, на полу лежали какие-то лохмотья, с торчащими из них покорёженными железками и… костями.

Проверять отправили Кеншина.

Сын степного народа превзошёл сам себя. Его родной клан мог им гордиться! Он сливался с тенями товарищей прям в Свете факела. Вот он исчезал, а вот снова появлялся. А не будь блестящих доспехов, так и вовсе бы растворился в полумраке.

К проходу Кен приближался по максимально возможной дуге, внимательно осматривая всё, что открывалось его взору. Последним, его внимания удостоились именно останки. А значит, никакая опасность не поджидала.

Тем не менее, он также бесшумно и осторожно вернулся обратно и рапортовал в пол голоса:

— Огромный полукруглый коридор. Похоже, что одним концом открывается за пределы тверди. Трупы старые, разорванные вместе с доспехами. Человек десять, но я не уверен, они там совсем в клочья. Да и всё истлело или проржавело почти насквозь.

Поняв, что тревога была ложной, все выдохнули с облегчением. Ну и что, что дырка из острова прям в бездну? За прошедшие сутки и большие чудеса видали! А мертвецы… Так мало ли какая тут драма разыгралась тысячи лет назад?

В конце концов, весь комплекс был давным-давно мёртв!

Так что, без страха и ничего не подозревая, наёмники вышли в этот «коридор». Вопреки ожиданиям, он оказалась не природной пещерой или каверной. Тоннель был рукотворным и облицован каменными плитами. Что примечательно — не чёрными! Никаких очевидных подсказок о предназначении норы не наблюдалось. Древние останки тоже хранили молчание.

Обозревая над головой тридцатиметровые (по скромной прикидке) своды, Батя громко присвистнул.

Ну… Вы же, наверное, знаете, что свистеть в помещении — плохая примета?

В полусотне шагов, на противоположной стене, распахнулся двустворчатый люк. Оттуда хлынул поток густой чёрной жижи. За ней что-то шевельнулось.

Первой мыслью было — жатвеники! Но нет. Движения были слишком скупыми и рублеными даже для насекомых.

А затем, наружу выдвинулось нечто угловатое размером с корову, увенчанное по кругу длинными стержнями и на суставчатой… Лапе?

На неведомой машинерии загорелся красный огонёк, а в следующий миг такой же промелькнул по всем членам отряда и задержался на последнем из них. На Венге.

Сообразительнее всех оказался Кеншин. Он стоял рядом, схватил товарку за панцирь и без затей ввалился обратно в дверь прямо на неё.

Хреновина не расстроилась.

Огонёк скользнул по Бате с Лайонелом и снова замер на самом дальнем. Вместе с тем что-то загудело и стержни начали быстро раскручиваться вокруг центральной оси. При этом, щедро разбрызгивая смолянистую жидкость.

Внезапно, что-то болезненно заклацало и затарахтело. Тот же час, испод механизма на пол пролился самый настоящий ливень из предметов размером и по форме напоминавших бутылки. Со звоном они отскакивали и катились во все стороны.

Видя, что-то явно нездоровое, сориентировался уже Даджой.

Подхватив самого любопытного и зашедшего дальше всех — Макса, он просто швырнул его в остальных наёмников. Тех, как пушечным ядром смело!

После этого, великан поспешил убраться и сам. Но! Но, но…

Под ногу попался кусок какой-то железки, оставленной предыдущими неудачниками.

Подошва скользнула и могучее тело, описав нелепый пируэт руками, приземлилось на пятую точку.

К этому моменту перезвон прекратился и гул снова достиг апогея своей интенсивности, а красный луч упёрся в свою последнюю видимую цель.

Глава 8

К счастью, непоправимого не произошло.

Луч лишь на миг задержался на груди наёмника, а затем перешёл на проход, в котором «скрылись» остальные вторженцы.

Обшарив дверную коробку, жирная красная точка замерла на стене рядом. Гул тоже начал стихать. Уже через несколько секунд, единственным звуком осталось дыхание Даджоя. И было оно таковым, как будто сумасшедший кузнец насиловал меха!

Лицо великана всё это время оставалось непроницаемым. Ни единой эмоции не проступило. А о том, что он приготовился встретить смерть — говорил только молочный цвет его кожи.

Наконец отдышавшись, Джой оглянулся назад.

— Всё? Можно выходить? — прокряхтел Батя и высунулся из-за угла.

Проклятая точка мгновенно сместилась на него. Механизм снова загудел, закрутился и заклацал, и снова с перезвоном изрыгнул на пол непонятные «бутылочки».

— Спрячься! — рявкнул Даджой другу, но тот не спешил выполнять его требования и с интересом разглядывал происходящее:

— Слышь, братан, а это не патроны сыплются? Как те, шо Кен с Максом приволокли…

— Сука, спрячься! Живо!

— Да ёб твою мать… — расстроился лидер, но спорить с таким тоном не рискнул, таки спрятался. Тем более, что его старинный друг практически не ругался, а чтобы аж мат от него услышать, так то вообще — необъяснимое и противоестественное явление!

Едва цель исчезла — огонёк вновь прошёлся тем же маршрутом и замер на прежнем месте. Звук и всё движение также прекратились.

Даджой решил провести эксперимент. Поднял руку так, чтобы перегородить луч ладонью. Древний механизм среагировал почти сразу: конструкция едва заметно шевельнулась, а огонёк переместился чуть выше.

Тогда гигант пошёл дальше, поднялся и в полный рост встал на пути этого странного «Света», если, конечно, его так вообще можно называть. Интересно, такое сравнение задело бы чувства верующих в метрополии?

Машина снова дернулась и лучик замер над дверьми.

Хм… Выходило так, что чем бы оно ни было, оно старалось не наводиться на великана. Прицел?

Но тогда почему ЭТО реагирует на других членов отряда? Причём весьма разумно: в первую очередь смотрит на тех, кто ближе к укрытию…

— Не высовывайтесь. — бросил Даджой и медленно пошёл к неведомой хрени.

И чем ближе он приближался, тем яснее становилось её предназначение. То, что объекты, выпадающие вниз — это и правда патроны, он давно рассмотрел. Благо, зрение позволяло. А вот всё остальное мешал определить чёрный кисель, всё ещё стекающий по коленчатой конструкции.

Подойдя вплотную, великан сумел определить шесть крупных стволов (калибром, примерно, как у его крепостного ружья). Нашёлся и источник гула — механизм, по всей видимости, отвечающий за вращение стволов.

Сочленения лапы, торчавшей из стены, состояли из шарниров и множества поршней.

Что же до патронов, то они действительно были размером с небольшую бутылку. Валялись под ногами и ещё лежали ровным рядком внутри какой-то суставчатой металлической кишки, ведущей в казённик орудия от здоровенной бочки рядом.

А ещё были всё те же жилы. Тонкие, толстые, склеенные в плоские порядки и распатланные и оборванные.

И всё — в чёрной жиже…

— Ну шо там⁈ — из-за спины раздался нетерпеливый выкрик Бати.

— Минуту!

Осмотрев весь механизм, Даджой не нашёл ничего лучше, чем просто руками привести его в негодность. Уязвимее всего выглядели именно жилы.

Порвал одну — заглохло едва уловимое гудение изнутри. Вторую — погас огонёк. Третью — ничего не произошло, но на пользу орудию пойти точно не могло. Четвёртая сама поддалась — из её гнезда вышел маленький штырь. Примерно то же самое случилось и с плоскими «прядями», они попросту выходили из гнёзд соответствующей формы.

Примерно на середине манипуляций, блок стволов безвольно повис под углом. А ещё через несколько, махина издала приглушённый писк и, дёрнувшись, рухнула просто в пол вместе со свободной частью «лапы».

Кажется, всё. Умерла.

Утерев пот со лба, Даджой бросил за спину:

— А ну-ка, братан, выгляни.

Батя так и сделал. И ничего…

Ни тебе огонька, ни гудения.

— Сломал, шо ли?

— Кажется да.

— А ещё есть? — вместе с командиром, из-за угла, выглянули и остальные наёмники.

— Надо пройтись и глянуть. — ответствовал великан.

— Ну так прошвырнись-пробздись, а мы обождём.

* * *

На обезвреживание ещё двенадцати орудий ушло порядка часа.

Часть из них просто висели снаружи, но часть была спрятана за толстыми двустворчатыми люками. И все — напротив дверей и ворот. Словно, древние проектировщики опасались вторжения.

Даджой вскрывал створки, а после ещё и разрывал эластичную плёнку за ними. Из неё наружу вытекали кубометры смолы. Ну или чего-то похожего… Только после этого удавалось дотянуться до суставчатых лап.

Большая часть механизмов была явно не рабочей. Но находились и такие, что оживали и «осматривали» человека красным огоньком прежде, чем позволяли ему себя разобрать.

Разделавшись с последним видимым стражем катакомб, Джой вернулся к товарищам. Как и в прошлый раз, первому он предложил выйти Бате. Тот нервно усмехнулся и шагнул из убежища и…

Ничего не произошло! Ни огоньков, ни гула, ни стрекота.

— Вот и добренько, вот и поживём. А шо оно хоть было?

— А бездна знает. — пожал плечами гигант. — какая-то автономная система обороны.

— Шо-о-о⁈ — не понял старый. Остальные поддержали его недоумение просто вопросительными взглядами.

— Ну-у-у… Вроде как мушкеты, но сами целятся и стреляют.

— Авто-тонная? Мужик, ты шо вообще сказал сейчас? «Тонная» — это калибр?

На помощь пришёл Кеншин:

— Автономная, значит — самостоятельная. Сама справляется. То есть, мы пришли, а она нас увидела и поубивала. Без вмешательства своих хозяев. Да только, что-то не так пошло. Джой, почему эта ерунда тебя не тронула?

Наёмники стояли рядом и слушали разговор, стараясь не казаться слабоумными. Ладно ещё было понятно с оружием. Но как оно само целиться может и угрозу представлять? Колдовство?

— Не знаю. — ответил гигант. — Возможно, что за человека не приняла, потому что по габаритам не подошёл.

— А шо оно звенело и шуршало? О, Гля! Точно патроны! — не на шутку разошёлся Батя.

Остальные тоже удивились и стали подхватывать их с пола. Лайонел прикидывал к своему ружью, Макс просто крутил в руках и рассматривал, а Венга, для сравнения, прислонила одну дуру к запястью.

Да уж! Такую пулю если поймать — только рожки да ножки и останутся.

— Скорее всего, дало осечку, и машина просто сбросила часть патронов, чтобы избавиться от неисправных или отсыревших.

Что именно гудело — тоже обнаружилось довольно легко. Лай попробовал опереться на конструкцию и собственным весом толкнул ротор под орудийным блоком. Вроде и еле-еле, а характерное «ву-у-у» прозвучало отчётливо.

— Фу, блин! Фу! — наёмник поспешил стряхнуть с себя грязь. — Что это за чёрные сопли⁈

— Я думаю, это что-то вроде консервационной смазки. Иначе эти машины не продержались бы так долго. Тут сквозняк, а орбита — серединная. Высокая влажность просто доконала бы любой метал. — выразил свою точку зрения Даджой, но тут же столкнулся с традиционным батиным скепсисом:

— Так тут не только металл, гля! — старый несколько раз дёрнул рукой и вытащил из чрева механизма какую-то зелёную пластинку с золотыми линиями и чёрными квадратиками на ней.

Но великан лишь пожал плечами. Мол, сам впервые видит.

* * *

После короткого перекура, отряд продолжил свою экспедицию.

Местный осмотр никаких тайн и откровений не выявил. Только уже знакомая колея пролегала по центру тоннеля. Точно такая же была и на мосту, с которым свершилась пристань у крепости.

К выходу в бездну решили не соваться. Джой сказал, что видит там много люков для орудий. Вроде и обезвредить не проблема, а вроде и рисковать лишний раз не хотелось.

В трусости, хоть и в разумной, никто, конечно, признаваться не стал. Договорились, что такая процедура просто слишком затратна по времени. Кстати, даже по примерной оценке, до пятнышка Света было не меньше трёх километров. Да и на что там смотреть? Неба никогда не видели, что ли?

Короче, пошли в обратную сторону.

Настроения у всех прибавилось и шаг стал длиннее, ведь жажда наживы заиграла с новой силой! Вполне возможно, что мародёры прошлого не сумели преодолеть автономную систему обороны. А значит и до древних ценностей своими церковными ручонками не добрались!

Как выразился Батя — «Лепота!».

* * *

Порядка километра спустя, галерея резко расширилась до совсем уж необъятного объёма. Стены и потолок ушли куда-то далеко за пределы освещения. И даже когда зажгли ещё факелы — разглядеть всё равно ничего не удалось.

— Вижу много объектов. — наперекор всему, констатировал Даджой. То, что он говорил в полный голос — было хорошим знаком. Значит, никаких опасностей не заметил. Затем, он задумчиво добавил:

— Но опознать не могу. Стоят, вроде, рядами, но опознать не могу. Что-то вроде той груды железа, но поменьше.

Переглянувшись, наёмники решили проверить ближайшие. Ну, то есть как ближайшие… Идти по кромешной темени пришлось ещё шагов двести.

Впрочем, ненормальному зрению товарища никто уже не удивлялся. Сам он, кстати, шёл первым, а факел держал немного позади, чтобы головня была за пределами периферии.

Вскоре, из темноты вынырнули обещанные неопознанные объекты. В отличие от уже виденного, эти были значительно меньше. Стояли ровными рядами (то есть — не упавшие или брошенные), на четырёх лапах каждый. У некоторых, «суставы» явно прохудились, продолговатые корпуса косились то в один, то в другой бока. В пределах видимости были и парочка, лежащих почти на пузе. Ну или как ещё обозвать нижнюю сторону?

Более внимательный осмотр ближайшей штуковины не помог определить её назначения.

Со стороны, которую определили как перед, под толстым слоем пыли, нашлась угловатая застеклённая рама. Судя по шву вокруг неё — она должна была открываться. Но каким образом — решительно непонятно.

Зато нашлись вполне понятные и работоспособные двери на боках корпуса. Пришлось, конечно, подёргать за рычаги, но, в конце концов, они таки поддались. Внутри — ряды сидений и металлические короба. Мгновенная проверка выявила в них патроны, скреплённые в ленты. Навскидку, калибр совпадал с теми, что Кен с Максом добыли в Тэрре. Разве что, эти были чёрными, а те — как латунные, что ли.

Попытки найти оружие или хотя бы отверстие, подходящее под запуск ленты, успехом не увенчались. Да и состояние боеприпасов не внушало… Даже под закрытыми крышками были слои пыли и какой-то трухи, но никакой консервационной смазки.

Прикинув одно к другому, Батя приказал приступить к обыску всех железных туш, чем бы они на самом деле не являлись. Учитывая их количество, продолжать ходить всем скопом выглядело нерациональным. Неделю провозятся! Приближаться к чему-либо движущемуся и с красными огоньками категорически воспрещалось. Шуметь, соответственно, тоже.

Даджой сразу вызвался пройтись по краю вдоль стены, чтобы определить площадь, а заодно и объём предстоящей работы. Ну и ещё, место сбора назначили: между рядами машин нашли металлическую стремянку, установили её на входе у колеи и закрепили сверху факел.

Внезапно раздался душераздирающий скрежет!

Это Лайонел расслабился, закинул ногу за ногу и опёрся рукой на деталь примыкающую к корпусу первой машины. Сам, при этом, чуть не упал, когда опора ушла испод ладони.

— Твою мать! — прошипел командир. — Только же попросил, тихо! Но нет, млять, надо сразу шо-то сломать.

— Да я то что⁈ Устал в доспехах таскаться, спину не чувствую! А тут дырка удобная…

— Тфу, млять! Тебе лишь бы дырку! Как ты вообще дожил до своего возраста⁈ Шо там хоть такое?

С дыркой Лай сильно приуменьшил. От корпуса железяки отходило трёхметровое крыло и почти на всю его площадь было круглое сквозное отверстие. Внутри — ось с тремя наклонными пластинами, вроде ножей у ручной мясорубки. Вот их он и провернул собственным весом.

— Так, хлопцы. Не уверены — руками не лезьте. Ну его у сраку всепоглощающей Матери. Всё, разошлись! Сбор — по свисту.

* * *

Как бы там ни было, а разделение представлялось Максу плохой идеей. Поэтому, он решил побродить рядом с Кеншином.

Оно то ясно, что Джой видел далеко и никаких угроз не заметил, но мало ли? Вдруг эти деды дедов ещё чего смертоубийственного оставили⁈

Вон, у очередной машины, под передней частью — что-то напоминающее многоствольный блок той лапы из тоннеля. Только калибром помельче и всего на три ствола вместо шести. Наставник тоже заметил отличие объекта от остальных, но его оно скорее привлекло, чем отпугнуло.

Более близкий осмотр выявил, что у этой машины корпус значительно более худой, чем у первой. А ещё, совсем не было каморки с сиденьями. Соответственно и вопрос поиска полезных грузов накрылся. Как вытащить присную ленту из самого орудия и была ли она там вообще — неизвестно.

Следующая железка «порадовала» как и первая. Отсек для пассажиров, короба с мелкими патронами и, увы, никакого оружия. А ещё — продолговатый баллон, закреплённый внутри на стенке. Под слоем пыли, он был красного цвета и имел что-то наподобие проиллюстрированной инструкции.

На ней изображался схематичный человечек, держащий овал, а перед ним, вроде как, пламя.

Буквы, однако, оказались незнакомыми. Какие-то квадратные скопления перекрещенных палочек, словно кто-то обронил и рассыпал вязанку хвороста. Хм… Что-то знакомое.

Точно! Такие же символы были на плакате, которым наёмники испытывали Макса, когда он только примкнул к отряду!

Диалект Циндао?

Догадку косвенно подтвердил Кен. Он прямо-таки замер над баллоном и шевелил губами, читая надпись.

— Что там? — не выдержал парень.

— Один из языков империи. Я им плохо владею, но тут точно что-то не так. Вот эти три иероглифа, смотри. Я их знаю. Если прочесть, то получается «выключить огонь устройство». Но выбросить первый и последние два будут значить «огнестрельное оружие». Выключить, хм… Может, убить? Летальное огнестрельное оружие?

Сняв приблуду из крепления, Кен направил её единственным отверстием в распахнутую дверь и вдавил рычаг.

Ничего не произошло. Повторные попытки также результата не дали.

Макс тоже попробовал разобраться, взял и подёргал за рычаг в разные стороны. Толку вышло не больше. Тогда он с силой потрусил баллон и ещё раз нажал. Вот только, про направление забыл…

Раздалось короткое шипение и Кеншина окатило струёй белого порошка!

Бедолага бросился прочь, вглубь чрева машины, переворачивая на своём пути всё, что попадало под руки и ноги. А когда белая взвесь осела, он подхватил с пола какую-то коробку и метнул её в ученика!

Сука!

Килограмм пять, не меньше! И прям в лицо! Слава Свету, что успел повернуться и подставил под удар боковую часть шлема. Но всё равно больно.

На том, воспитание не закончилось. Стоило Кену подняться, и он с силой добавил ногой в плечо. Макс как раз сидел на заднице, обалдевший от достигнутого результата и представлял из себя уязвимую мишень для такого удара.

— Думаю, это устройство для тушения огня. — совершенно спокойным тоном объявил свой вывод наставник. Бездна! Вот это самообладание у него. — Типа того, что Батя на стене там поломал. И никогда не наводи ствол на того, в кого не собираешься стрелять. Идём дальше.

* * *

Батя с Джоем тоже пошли вместе. Вернее, это первый пошёл за последним, ибо великан вообще не останавливался для мародёрки.

Лишь когда тип машин на стоянке (а что это ещё могло быть?) изменился, Даджой отклонился от курса.

Новые хреновины были не в пример больше первых и имели вполне себе полноценные крылья. Вместо слегка застеклённых рам, у этих были полноценные стеклянные купола округлой формы. А лапы упирались в пол деформированными колёсами.

И ни грузовых отсеков, ни внешних многоствольных мушкетов, и ничего другого!

Агрегаты были явно военного назначения, допустим, даже летали, но как на таком воевать? Не на таран же направлять? Хотя, стреловидная форма как бы намекала…

Ответ, как ни странно, нашёл Батя.

Под крылом одной из машин, он нашёл рядок цилиндров. С одной стороны, они были заострёнными, а с обратной — полыми и с крошечным оперением.

— Шо думаешь, братан? — вместе с вопросом, старый постучал саблей по носику одного из цилиндров.

— Не трогай. Просто не трогай. — прошипел великан сквозь зубы.

— Ладно. А шо оно такое?

— Оружие. Старое и опасное.

— С херов ли? Ему три тыщи лет в обед.

— А если мушкет ржавый найдёшь, станешь спусковой крючок дёргать? — ехидно спросил Джой.

— Да не, ты шо, рванёт ещё прям в руках. А-а-а! Понял, не дурак. А это… Откуда ты знаешь?

Отвечать исполин не спешил. Остановился, приосанился и окинул ряды техники напряжённым взглядом, словно и сам искал ответ на этот вопрос.

— Не знаю. Просто, мне так кажется. Ладно, там факел уже затухать начал, давай остальных собирать.

— Да ну тебя. С самой войны вместе колобродим, а ты всё темнишь и темнишь. — скуксился было Батя, но в следующий миг сунул два пальца под усы и издал свой коронный свист.

* * *

— О! Я смотрю вы тоже это красное яйцо нашли! Хе-хе! — рассмеялся Лайонел над Кеном, когда подошёл к точке сбора. Они оба были с ног до головы в белом порошке.

— Это к Максу вопрос. — делегировал претензию степняк, после чего, неожиданно пошутил, — Любитель рычаги всякие подёргать, прям как ты. Только ему по возрасту положено, в отличие от тебя.

— Харэ дрочить друг друга! — Батя не испытывал нужды в утончённых метафорах, так что сказал как есть. — Лучше находками делитесь. У кого шо?

— Старые патроны. — пожал плечами Кеншин. Макс подтвердил сказанное кивком.

— У меня запаянный ящик, во! — Лай продемонстрировал небольшую ржавую коробку без видимых замков и крышек.

В этот момент, в круг Света вошла Венга:

— А я железную бутылку нашла. Красивую, с насечкой и верёвочками. Но эта п у та де мь е рда не поддаётся! Джой, не знаешь как её открыть?

От протянутой находки, великан отшатнулся как дикий зверь от огня! А когда товарка попробовала дёрнуть за рычажки на горлышке, он и вовсе потерял дар речи. Только и смог, что зашипеть, словно изображая это проклятое «выключить огонь устройство». Вымолвить хотя бы несколько слов, стоило ему больших усилий:

— Венга, замри! Не шевелись, я сказал! Все, назад! Отойдите от неё!

* * *

Друзья! Оставляйте комментарии и ставьте лайки! Мне это важно, как и Ваше мнение о сюжете и качестве текста!

Глава 9

— И шо оно такое? — с тяжёлым вздохом уточнил Батя, когда все спрятались за поваленной на бок машиной.

— Бомба. Не знаю… Граната или мина. Насечки сделаны для более равномерного деления рубашки на осколки. — пояснил Даджой и тут же нервно дёрнулся, — Венга, не тереби нити!

Девушка, само-собой, тоже нервничала. Ситуация и так была пугающей, а когда она услышала раскатистый бас гиганта, то вообще начала бледнеть. Ещё чуть-чуть и Кена с Лаем по цвету догонит.

— Да не трясись ты. — Джой постарался говорить мягче, получалось, правда, не очень. — Медленно, без резких движений, поставь на пол и также тихонько отойди. Только каблуками рядом не топай!

На последних словах, он таки надавил, и девушка совсем уж впала в ступор: стоит, глазами хлопает, а чтобы руки не дрожали — вцепилась пальчиками в углубления на корпусе устройства.

— А вдруг взорвётся? — её голос сел и был чем-то средним между хрипом и писком… Прекрасно! Ещё ревущей бабы не хватало!

— Отключи мозги как обычно и просто опусти эту дрянь. — на этот раз у гиганта получилось увещевать мягко, вот только над словами не подумал.

— Что значит, как обычно⁈ — совсем всхлипнула Венга.

— Млять! Дура! Поставь эту херню на пол и свали на хер оттуда! — это уже Батя не выдержал.

Ответ пришёл через натуральные рыдания:

— Я не дура…

Первым, женских слёз не выдержал Макс. Собственно, а кто ещё? Он вышел из-за корпуса машины и быстро приблизился к названной сестре.

— Отдай.

Парень положил свои ладони поверх её и максимально бережно забрал опасный объект, стараясь не побеспокоить присные нити.

Лишь когда подруга ушла, он стал наклоняться. Да только поставить так, чтобы упругие нитки не шевелились, не получалось. Один чёрт — в пол упирались и пружинили. Вообще, они напоминали нечто среднее между усами синьора Рима и жилами, всюду торчащими из стен в этом проклятом месте. Только были закручены по крутой спирали.

Кое-как справившись, юный наёмник медленно отступил. Ноги старался ставить так, как учил Кеншин. Чтобы ни пылинки не побеспокоить! Вернувшись за машину, он обнаружил, что Венга стоит в нескольких метрах от остальных и держит руки скрещенными на кирасе. И, при этом — спиной к остальным.

Поняв, что всё уже позади, Батя решил устроить разбор полётов:

— Это шо за цирк, млять? Ни я, ни Джой тебе не папенька и не маменька, шобы уговаривать.

— А не пошёл бы ты⁈ — взвизгнула наёмница во весь голос и тут же раздался взрыв!

Спустя миг, единственным звуком остался лишь свист рикошетящих осколков, да и тот быстро затих.

— Ладно. Фиг с ним. Живы, и слава бездне. Давайте по кругу всю эту парашу обойдём и дальше думать будем.

— Я пошла. — фыркнула Венга и сразу потопала во тьму без факела.

Батя хотел было сделать замечание, но ему на наплечник легла огромная рука.

— Зря ты так. — одними губами прошептал Даджой. — У неё месячные, не нагнетай.

— Тфу, ты… Она тебе докладывает, чи шо?

— Нет. Я кровь чую, больше не от кого.

Тем временем, Макс забрал факел у наставника и увязался за подругой. А проходя мимо лидер — одарил того красноречивым взглядом. Старого аж передёрнуло:

— Ух, млять! Щенок! Сопли ей ещё поутирай!

— Слушаюсь, есть! — уколол в ответ юноша.

* * *

Как бы там ни было, соплей никаких не текло. Да и вытирать их никто на самом деле не собирался.

Венга быстро взяла себя в руки и просто шла, внимательно глядя под ноги. А Макс просто топал следом и старательно освещал факелом путь. Остальные двигались шагах в двадцати позади и молчали. Инцидент исчерпал сам себя. Конечно, если таковым его вообще можно считать в банде бродячих головорезов.

Примерно на четверти окружности стена разверзлась новыми двустворчатыми вратами. Эти были раза в два выше и шире тех, что на «балконах». Даже и мечтать не приходилось о том, что они скрывали. Ни взрывчатка не поможет, ни инструмент никакой не придумаешь, чтобы их открыть. Даже стук по ним получался глухим, то есть — явно не тонкие.

Ещё четверть спустя, на половине окружности, то есть со стороны противоположной «входному тоннелю», стена оказалась сплошной. Хотя, казалось бы, место, вроде как, особенное. На замечание лидера, Джой лишь предположил, что скорее всего древние архитекторы не стали возводить ничего важного на единственном направлении вероятного удара. В пользу этого говорило и отсутствие какой-либо техники.

— Вот сюда бы я и поставил те чудные орудия. Вся колея до самой бездны — как на ладони. Не такие уж и умные эти древние. Знай себе — по прямой лупи, в случае вторжения! Но нет. — раскудахтался Батя.

Однако, великан его быстро огорчил:

— А это, по-твоему, что? — он ткнул пальцем куда-то наверх.

Увы, в тусклом свете факела виднелись лишь очертания чего-то крупного, продолговатого и, вроде как, на лапе. Что правда — на короткой и с меньшим количеством «суставов».

— Шо та пушку не видать… — отозвался командир, но неуверенно. Ведь ерунда очевидная, да и спорить с познаниями гиганта — дурная затея.

— Может и не пушка. — Согласился тот. — Огнём полыхнёт, и до самой пропасти всё выжжет. А может и ещё чего пострашнее.

Что может быть страшнее огня, великан не уточнил, а остальным и этого хватило. Умолкли, носы позадирали, чтобы подивиться, да дальше пошли.

Если и правда страшнее открытого огня, то и задерживаться под ней нечего!

* * *

На третей четверти отряд ждало впечатляющее зрелище.

По мере приближения, стена там буквально начала сиять! Отблески были в основном белого и красного цветов и их оттенков. Вроде как рисунок какой-то, но не разобрать. Только нижнюю часть видано, но по ней разве поймёшь?

Приняли решение, что блеск из темноты стоит того, чтобы пустить в расход ещё факелы.

И пустили.

Пока головешки поджигали друг от друга — на округлой стене вырисовывалась огромная фреска. Метров пятьдесят в высоту, не меньше!

На ней был мужчина в странном снаряжении и козыряющий Свету в воинском приветствии. По крайней мере, именно Светило наёмники опознали в белом круге с лучами во все стороны. Ещё были и более мелкие детали. Они, по всей видимости, изображали ту самую технику, которой была набита «стоянка».

Предположение о назначении машин теперь перестало быть иллюзорным. На древней картине они и впрямь бороздили облака!

— Мозаика. — констатировал Даджой никому не интересный факт.

Впечатлён, похоже, остался только Кеншин. Ведь странное дело: человек на фреске обладал раскосыми глазами. То есть — чертой выходца из империи Циндао!

Макс тоже заметил сходство и смекнул:

— Получается, что это и есть «Соколиное логово», которое Харука искала?

— С чего ты… — начал было Батя, но его перебил Кен:

— Это вы после совместной бани по именам друг к другу обращаетесь?

Венга не поняла юмора и, для приличия, фыркнула, но в разговор вмешиваться не стала, всё ещё дулась.

Бабы. Что с них возьмёшь?

— Ну так соколы же летают? — не став обращать внимание на подначку, парень продолжил отвечать на незаданный вопрос лидера. — Машины эти тоже летают. Ну или летали. А тут, — он неопределённо махнул рукой, — самое настоящее логово, то есть гнездо. Круглое же? Ещё и соколы эти железные стоят. Вот! Точно гнездо же!

— А-а! Молодец, малой! Продадим твоей подружайке координаты. Только сперва сами тут всё проверим.

* * *

Идти дальше, чтобы замкнуть полный круг смысла не увидели. Тем более, что в основании фрески был широкий проход с очередной лестницей. Этот, правда, выглядел как-то… Парадно, что ли? Просторные ступени, фигурные перила, а за первым пролётом — спуски с обеих сторон. После — снова соединялись в одну широкую и так далее.

Венга сбавила шаг и одними глазами намекнула на то же Максу.

— Я ту бутылку тут нашла. — прошептала девушка, когда они поравнялись. Увы, слух Даджоя не переиграешь. Он одарил товарищей таким взглядом, словно они совершили военное преступление. Причём, лично против него!

Но говорить ничего не стал. По всей видимости, не хотел, чтобы Батя опять разносы устраивал. Что-что, а разлад в отряде сейчас был лишним. Тем-более, что по минному полю пошли…

К счастью, на лестнице больше не обнаружилось опасных подарков. Ну или древние сапёры качественно их спрятали, и те попросту не сработали, в виду прошедшего времени. Как бы там ни было, отряд продолжил экспедицию, даже не подозревая об опасности.

На этот раз, лестничных пролётов было всего три.

А дальше — снова проклятый чёрный камень!

* * *

Пространство казалось пустым. Но лишь потому, что человеческий глаз попросту не видел дальше пяти шагов. Джой же крутил головой, словно рассматривал что-то в незримых далях.

— Огромный холл. На ближайших трёх стенах дверей нет. Четвёртую не вижу. Скорее всего, это коридор — коротко рапортовал он.

Так и получилось. Предбанник выхода с лестницы обратился началом длинной галереи.

Чуть поодаль от спуска, по бокам начались частые двери. Все комнатушки за ними были как в подвале крепости, больше всего походили на тюремные камеры: толстые железные створки с узкими щелями и засовами с наружной стороны. А внутри сохранились намёки на деревянные нары. Но на том — всё.

Вскоре, коридор вывел товарищей в большой зал. И там тоже была знакомая обстановка: ряды каменных ванн.

— Прекрасно… — недовольно прокряхтел Батя сквозь усы.

Лишь в детских сказках авантюристы сломя голову несутся в тёмные пещеры и беспечно лезут к неизвестным объектам. На деле же всё получалось куда прозаичнее. К ёмкостям приближались осторожно, словно кто-то мог из них выпрыгнуть. К счастью, делать это было некому. Увы, и находок никаких не предвиделось. Ближайшие ванны зияли пустыми провалами.

Проверка периметра прошла в ещё более медленном темпе. Известное предназначение каменных саркофагов никак не способствовало уверенности.

Спустя ещё полчаса, расстройств только прибавилось. Помещение оказалось тупиковым. То есть путь дальше был, но представлял из себя лестницу, уходящую под воду. Никаких дверей, ответвлений или намёков на коммуникации не нашлось.

Серединные ряды ванн обследовали уже через лень. Вместе с осознанием конца экспедиции, навалилась и вся накопленная усталость. Всем хотелось отдохнуть и поскорее выбраться на свежий воздух. Всё-таки, больше суток на ногах провели, а ведь ещё и бесконечные ступени покорять.

— Запечатанная! — внезапно завопил Лайонел, как ребёнок, нашедший что-то новое и интересное в родном дворе, знакомом с пелёнок. Например, разноцветного жука! Через секунду он добавил ещё более восторженным тоном, — Ещё одна! Гля!

Едва дождавшись товарищей, он ткнул в глянцевую оболочку мечом. Та звонко треснула. Ожидаемо, в прорехах показались белёсые кости…

Под шипение и цыканья товарищей, Лай натянул рукавицы и полез внутрь. А через считанные секунды он вытащил на Свет факелов латный пояс, копию того, который остался в расположении.

— Никто не против, если я оставлю его себе?

— Тьху! Да забирай на здоровье. — сплюнул Батя. — Только на кой он тебе сдался?

— Ну дак это… Прикольный, выглядит дорого.

— Млять, мужик, ты как сорока, честное слово! Всё подряд гребёшь, лишь бы блестело!

Остальные, кажется, тоже не горели желанием владеть непонятным. Кен вообще отшатнулся, а у Макса и своё было.

Расхищение второго братского захоронения доверили уже опытному эксперту. Но, ко всеобщему удивлению, там картина кардинально отличалась от предыдущей ванны. Осколки не рассыпались и не трещали, но словно зависли в воздухе, лишь немного вклинившись друг под друга.

Впрочем, никакой древней магии не свершилось. Феномен раскрыл свою суть, когда Лай поднял меч. С лезвия стекала очень вязкая чёрная смола, типа той, в которой хранились многоствольные орудия на лапах.

Не желая сдаваться, наёмник пошурудил клинком под её поверхностью. Оружие увязало даже при попытке рассекать жижу остриём. Но на том и всё. Более серьёзного сопротивления не встретилось.

— Дно проверь. — предложил Даджой. И ведь угадал!

Импровизированный щуп встретил непреодолимое сопротивление вдоль центра дна. Лай ещё немного потыкал жижу. Выяснил примерные очертания невидимого объекта. Попробовал подцепить его, но тот упорно соскальзывал. Затем уставился на товарищей, в ожидании идей. На помощь пришёл Батя:

— Шо смотришь? Лезь давай. Перчатки новые потом купишь.

Наёмник опускал руку в чёрную массу с таким лицом, будто это была выгребная яма трактира в нищенском квартале… А ухватив предмет — буквально вырвал его из пучины.

Опознать находку труда не составило. Это был мушкет или что-то схожее по назначению. По крайней мере, форма не давала возможности для другого толка.

Макс хотел было поднести факел поближе, но наставник грубо одёрнул его руку. Как горит эта чёрная дрянь — уже видели!

— Потом разберёмся. — шёпотом предложил Кен. Кажется, он до сих пор ожидал какого-то подвоха. — Что дальше?

— Шо-шо… Осмотрим остальное и отдыхать будем. Потом — обратно пойдём.

В голосе Бати сквозило неприкрытое разочарование. И зря, что древнее оружие нашли. Оружие то оно уж точно. Да только какое-то сверх меры изящное и с тоненьким стволиком, чего не скрывал даже слой мазута. Ещё и несуразная пистолетная рукоять перед прикладом. Чем оно стреляет вообще? Патронов поблизости не видать, а изобрести у ювелира, как на двустволку, вряд ли получится. И уж точно не порох в ствол засыпать и пулю шомполом трамбовать…

* * *

Бивак разбили здесь же — на берегу подземного водоёма. Только чуть в сторонку отошли, чтобы не напротив входа в зал. Иначе, костёр издали видно будет. Его, кстати, разводили скорее для комфорта, чем по необходимости. Ведь чем глубже спускались — тем теплее становился воздух. И даже дыра наружу острова не повлияла на температуру.

Дежурить решили по одному, а время разбили просто — пока выгорают два факела. Другого способа мерять время не придумали. Почему-то, внутренние ощущения у всех, кроме Даджоя, разнились. Да и великана проверить было невозможно, но он почему-то был в себе уверен.

Пока остальные раскладывали спальники и занимались огнём, Кен с Лаем направились к водоёму. Первый с небольшим котелком, он решил приготовить какой-то отвар. Якобы, восстанавливающий силы, чтобы назад было проще идти. А второй собирался постирать перчатку.

Первым наклонился Лайонел. Но едва он коснулся воды, как зарычал и попытался отпрыгнуть, но маневр закончился падением на задницу. Степняк понял всё по-своему и одарил сопартийца лукавым взглядом. Мол, совсем устал бедолага, стоять уже не может.

А всё почему? А потому что надо заниматься спортом!

Когда же Кеншин сам полез к воде — картина повторилась: руку отдёрнул с такой силой, что запустил котелок по широкой дуге куда-то назад. И тоже шлёпнулся на пятую точку. Его ноги при этом подкосились словно в параличе.

Другие члены отряда заметили странность и поспешили к товарищам.

— Вы, млять! Подраться решили, чи шо⁈ — сходу не разобрался Батя.

— Иди ты, Папаш! Меня вода укусила! Чуть в штаны не наложил!

— Да ты перед каждым борделем в штаны кладёшь! Шо за вода⁈

— Обычная! Вот эта!

— Тебя тоже? — командир обратился к Кену.

— Нет. Я воды даже не коснулся. Меня котелок укусил. — ошарашил тот. — Вниз его опустил и так ухватило, что даже отпрыгнуть не сумел. Таки упал.

— Шо вы мне голову трахаете⁈ — взревел Батя, объяснения явно его не удовлетворили. — Правду кажить! Ну набили хлебальники друг другу, ну…

В этот момент он наклонился и сам зачерпнул воды из водоёма. Тело изогнуло в спазме! Даджой едва ли успел ухватить друга за панцирь и дёрнуть прочь. Сам он при этом тоже отпрыгнул и принялся остервенело трясти рукой.

— Ёб… Твою мать! Как это⁈ — старый никак не мог отдышаться и кряхтел стоя на четвереньках.

Ответа, естественно, не последовало. А проводить новые эксперименты никто не рвался.

— Это какое-то древнее проклятие. — тоном знатока заключил Лайонел, наконец победив собственные ноги и встав.

— Не бывает никаких проклятий. Магия — это выдумка для легковерных. Сколько раз повторять? — Кеншин, похоже, тоже приходил в себя.

— Да? А как ты объяснишь, что тебя через котелок цапнуло, а Джоя вообще через старого?

Степняк лишь отмахнулся и пошёл искать утраченную тару между саркофагами. Уже из темноты он бросил:

— Был бы древним — объяснил бы.

— Если бы, да кабы… Знаете кем была бы бабушка, если бы у неё было то, что есть у дедушки? — схохмил Батя, расстёгивая ремни по бокам кирасы. — Хрен с ним. Давайте лучше отдыхать. У меня сердце через раз бьётся от этой дряни, а нам ещё назад топать. К воде только не лезьте. Кен, слышал? Из бурдюка воду возьмёшь. За одно, наверх меньше тащить будет.

* * *

Опасаясь гостей, наёмники улеглись на некотором удалении от костра. Чтобы спящих не сразу заметили, если кто и впрямь наведается.

В первую смену заступила Венга. Ей дорога далась труднее всего, а так — хоть выспится без перерывов.

Вторым на часы должен был стать Макс. Да только, у него ни в одном глазу не было. Слишком уж много откровений и приключений стали пищей для юного разума. Вот и переваривал теперь.

Когда его подруга зажгла уже второй факел, парень решил, что незачем бодрости пропадать зря.

Наёмница встретила сменщика доброй улыбкой. И даже немного подвинулась у стены, приглашая сесть рядом. Словно, там без того места не было…

Макс приглашение принял. А когда опустился, то подруга легонько качнулась и толкнула его плечом. При этом, её улыбка стала ещё шире. Ну вот. Опять дурачится. Хотя, хорошо, момент подходящий.

— Это тебе. — шепнул парень ей на ухо, протягивая плоский свёрток из жёсткой красной ткани. А сам не преминул вдохнуть запах. Ух! Аж голова кругом пошла.

— М? — Венга удивилась, но подношение приняла. А когда развернула, то чуть не задохнулась восторгом. Слава Свету, что хоть додумалась не шуметь. — Ты где их нашёл? Тяжеленные!

— В ювелирном магазине.

— Тут ювелирный магазин был⁈

— Нет. Глупая. Я их наверху купил, в Шварцштайне.

— Зачем? Они ж дорогие, небось…

— Блин. Зачем-зачем… Для тебя, конечно. Йоль же! Подарок это.

Наёмница наклонила голову, прижав подбородок к горлу, и уставилась на Макса исподлобья. Её губы при этом буквально плясали: то растягиваясь в улыбке, то дуясь в каком-то неуместном смущении. Затем она поджала ноги и стукнула его коленом в колено.

Пожалуй, такая реакция была достойна четырнадцатилетней девчонки, ничего не знающей о поведении с мужчинами.

Тем не менее, она быстро взяла себя в руки и принялась прилаживать подарок на положенные места. Серёжек она не носила, так что пришлось повозиться. А из мочки одного уха и вовсе потекла капля крови. Девушка при этом шикнула и скривилась.

— Ну как я тебе? — вопросила она, не утруждаясь утереть кровь.

— Красивая. — честно ответил Макс, даже не глянул на украшения в ушах. Только на лицо и пялился.

Венга, конечно же, это заметила, зарделась ещё больше и прокомментировала:

— Дурак.

И ещё раз двинула коленкой. А затем потянулась и звонко чмокнула в щёку.

Юноша дёрнулся было, чтобы снова подставить лицо, но замер. В темноте, между саркофагами, мелькнули два отблеска-огонька, но сразу и исчезли. Точно, как кошачьи глаза. И да, кажется, именно там укладывался спать Даджой.

* * *

Отдых прошёл без происшествий. Макс прогнал подругу спать, его потом сменил Кен, а тот поднял Лайонела. Предпоследним заступил Джой, но будить Батю он не стал. Как позже объяснил великан — опасался за сердце друга после встряски у воды.

Прежде чем двигаться в обратный путь, наёмники потребили отвар Кеншина и избавились от лишнего груза. Дрова, верёвки и провиант спрятали в дальнем конце зала за каменными ваннами. А крюки и всё, что потяжелее — утопили в озере.

Первая остановка случилась почти сразу — в «соколином логове». Там отряд ещё раз прошёлся по разведанным местам и собрал понемногу всякой всячины. В основном это были патронные ленты. Надежды на их сохранность не питали, так что из десятка притащенных коробов выбрали самые приглядные и сложили в один.

Добычей стали также: одно «выключить огонь устройство», запаянная прямоугольная коробка и набор прямоугольных стёкол. Последние — находка Лая. Он сообразил, как выщёлкивать их из дверей летательных машин и клялся, что в любом публичном заведение за такие отвалят целое состояние.

Следующий раз задержались в сквозном тоннеле. Прихватили несколько огромных патронов испод самого перового многоствольного орудия. Тогда же обратили внимание и на место уничтожения старинной экспедиции: стена над останками была сплошь испещрена огромными выбоинами как от ядер, да только плотность поражения была такова, что никакой артиллеристской батареи и не снилось!

Слава бездне, что эта проклятая автономная оборона не сработала как надо!

Последняя заминка случилась в коридоре-кольце. С Джоем ничего не случилось, так что с продуктового склада выгребли целый мешок жёлтых брикетов-концентратов. А потом Батя потащил подчинённых в клозет, где реквизировал стульчак с одного из белокаменных тронов.

— А шо вы так смотрите? Как синьор в сортир ходить буду!

Прикинув возможную выгоду, Лайонел собрал и приторочил к своей сумке все остальные круги с крышками. А если бы не вес, то и седалище утащил бы. Или даже парочку!

После того уже не медлили, поспешили к лестницам.

* * *

Подъём преодолевали тяжело и долго. Значительно дольше чем спускались.

Для отдыха останавливались на каждом балконе. А ближе к верху — прям на ступенях пару передышек устроили. И зря, что старые балки пугали скрипами да скрежетом, ноги чуть ли не отнимались.

Даже чудодейственный степнячий отвар едва ли помогал. Силы, кажется, не заканчивались только у Джоя и у самого Кена.

Нелюди, млять! Один здоровый, другой лысый!

Последнюю паузу сделали на платформе перед катакомбами. К тому времени, бывалые авантюристы уже еле шевелились, так что отдыхали основательно.

А учитывая наличие люка под церковным кварталом — восстановить силы требовалось ещё и на случай непредвиденной встречи. Ну или хотя бы что б ноги поскорее сделать и добраться до расположения без задержек.

Едва войдя в узкие лазы, наёмники снова стали теряться с ориентацией в пространстве и времени. Усталость и недосып ещё сильнее усугубляли ситуацию. Даджой постоянно оглядывался и то и дело рычал на тупящих товарищей. В тот момент, он пожалел, что ни одной верёвки не оставили. Так бы — хоть к себе их привязал.

Более-менее адекватным оставался только Кен. Но и с ним не всё было слава Свету… Он двигался замыкающим, но вместо того, чтобы подталкивать отстающих — через раз пытался протиснуться мимо них.

По дороге один раз чуть не заплутали. Свернули не туда. Благо, что лабиринт имел множество переходов практически между всеми коридорами. Так что на следующем же перекрёстке ошибку исправили. Очень кстати пришлись и метки, оставленные мелком.

Добравшись до подвала под купальней, Джой ещё раз пересчитал товарищей и с облегчением выдохнул. Напоследок, он решил провести эксперимент: снять замаскированную крышку и попробовать подняться так, чтобы не издать шума. Не получилось. Причём, почти сразу.

Охранка, выдуманная Кеншином, сработала как надо. От малейшего неаккуратного движения конструкции — сверху попадали бутылки, установленные на горлышки. А следом за перезвоном, раздался и перепуганный вопль часовых, одновременно в две глотки:

— ПАРОЛЬ!!!

— Кардинал хер смоктал! — продекламировал Батя, задрав лицо к лазу.

— Отставить бросать гранаты! Это синьор Серж!

Глава 10

Предположения наёмников о времени экспедиции разнились. Получалось, от двух суток до пяти. Хотя мозгами все понимали, что спали лишь единожды и недолго. А длительного нахождения под нагрузками организмы бы просто не выдержали.

Правильный ответ можно было узнать только у подчинённых. И оказалось, что с ухода в катакомбы из купальни до возвращения туда же, прошло чуть больше полутора дня.

Далее, Батя первым делом справился о новостях.

Сержант, оставленный за старшего, доложил, что трижды приходил Райнер. Аудиенцию ему естественно не давали, честно ссылаясь на отсутствие командования. Честно — потому что инструкций на этот счёт никто не оставил.

Шериф волновался, пробовал хоть что-то выведать, но не говорить же ему, что офицеры уже больше суток как исчезли в бане?

Также, после первого визита законника, улица словно стала более оживлённой. Новых наблюдателей было видно даже просто в щели ставней. Апогеем паранойи церковников стало перестилание крыши одного из соседних домов.

Сомнений, что это именно метрополия чудит — не возникало. Мало того, что не в сезон затеяли, так ещё и работали подозрительно медленно. Странность сего действа отметили даже самые недалёкие рядовые.

В общем — ясно-понятно. Командиры залётчиков вроде как пропали куда-то, а куда именно — не совсем ясно и, уж тем более, непонятно. И вот теперь ждут, хотят хотя бы по направлению понять, куда запропастились паразиты! Хотя, скорее всего, там весь квартал, если не район, уже в сплошной наблюдательный пост превратились.

Ну что ж… Не будем огорчать хозяев. Если днём наружу выйти — сразу срисуют, что так в корпусе и сидели. Но херли тогда морозились? Значит надо будет ночью возвращение изобразить. Оно ж вроде как темно? Вот и, опять-таки «вроде как», пропустили да не заметили.

А до наступления сумерек — можно и отдохнуть.

На горячую похлёбку, предложенную куховарами, наёмники накинулись как волки на оленя! А за одно и про пятьдесят грамм не забыли. Потом ещё про пятьдесят. А ко второму блюду — вообще по сотке налили! Начался пьяный базар…

Более-менее соображающий Джой мигом спровадил солдат на второй этаж, мол на первом — офицеры дежурят. А, как известно, офицеры чёрной бригады стоят целого батальона. Особенно — лейтенант Даджой! Но и лейтенант Кеншин хорош. Он вроде тоже за триста рыл потрудиться способен, а вроде и не заметит никто! Тьху!

В общем, первый этаж был под надёжной защитой. Вон! Хоть и пьяные уже, а только про оружие и талдычат.

— Короче, это… — начал Батя, но мысль упорно от него ускользала. — Ну… Того. Атмонон… Атон… Омон… Эта, мать-перемать! Атомная оборона. Во! Пушку эту разобрать, да из её стволов — ружей натворить. На манер, как двустволка у Макса, только с одним дулом.

— Ав-то-но-мна-я. — по слогам поправил Лайонел.

— Фигня. — отмахнулся Джой. — В патронах порох отсырел давно. Ну или что там должно быть?

Следующим выступил Кен:

— Переснарядить не проблема. Мы знаем способ. Но дальше то что? Какой замок там должен быть, чтобы такой заряд выдержать? Любой казённик разорвёт и стрелка покалечит. А ложе какое? А отдача?

— Обсрача! — контратаковал командир. — Даджой стрелять будет.

— А толку? Он из картечницы по пол роты за раз укладывает. А так — одного, двоих, троих навылет. И всё! — степняк не сдавался, да и его аргументы выглядели более весомыми.

— Значит ты стрелять будешь! — огорошил Батя, а затем объяснил, — Я внутрь заглядывал, там стволы нарезные, бьюсь об заклад, шо меткости — хоть отбавляй! А калибр такой, шо и доспех, и стену прошьёт! А шобы без отдачи, то пружин в приклад намастырим!

Снова возбудился Лайонел:

— Ладно! Но если не получится — удерживаем из твоей доли.

— А мэн и й нэ шк о да! — легко согласился Батя. — Но якщо выйд э — тод и без моей ч а сткы оплатите! Зг о да⁈

— Согласен! — как ни странно, но первым, и почти сразу, согласился Кен. Не дурак же он, чтобы от халявной снайперской винтовки отказываться?

Остальные поддержали. В том числе и Венга, но она тоже предложила пари:

— А давайте в двойном размере? Если старый проиграет — нам сверху накинет!

— Идёт!!! — отозвались остальные многоголосым хором.

Батя от такого опешил, обвёл товарищей округлившимися глазами, но, когда дошёл до Джоя, был вынужден признать, что, наверное, просчитался. А как иначе, если даже старинный друг занял сторону скептиков⁈

Ну ладно! Нужно было срочно отыграться… О!

— А это шо такое⁈ — буквально с ядом изрёк старый бандит, уставившись на Венгу, та аж скукожилась от такого тона!

— А шо это за колечки в наших ушках? — продолжил напирать Батя, пытаясь сфокусировать осоловевшие глаза на украшении. — Нашла? Молодец, девочка! Но будь добра, в общак скинься, раз уж напялила. Так уж и быть — одной золотой монеты хватит.

— Слышь! — натурально прошипела девушка. — Это подарок! Понял⁈

И то ли о себе дало знать спиртное, то ли взяла своё гордость за поступок перед женщиной… Но, ко всеобщему удивлению, голос подал и Макс:

— Это я подарил. На Йоль. Ничего она не должна.

Успокаивать Батю пришлось Джою с Кеном. Они его и обнимали, и по спине хлопали. Да так сильно, что старый даже выговорить ничего не сумел. Только выпученными глазами недовольство и выказывал. Не меньше его был удивлён и Лайонел. Но он от слов воздержался. Только обвёл друзей порицательным взглядом.

Хотя, казалось бы! Уж кто-кто, а главный сердцеед отряда никак не должен был быть против.

— Млять, повбываю. — только и бросил старый, и скомандовал завершение скромного застолья в пользу немедленного отбоя. Сомнений в необходимости отдыха никто не имел.

Также пока решили отложить разбор трофеев до более удобного момента. Когда подавляющее количество бойцов будут спать. Места много, так что одну комнату можно будет освободить полностью. Однако по лицам во время разговора было видно — всем не терпелось взглянуть на найденное оружие.

К тому же, согласно излюбленной поговорке Бати — проблемы всегда следует решать по мере их поступления! А первоочередной, пока что, был законник.

* * *

Окончательно превращаясь в квочку, командир разогнал младших подчинённых по разным помещениям. Контролировать Макса оставил Кена и Лайонела. А то, вот вдруг!

— Ля, братишка… — с соседнего спальника обратился Лайонел. — А наставнику своему ты что подарил?

Кеншин тоже перевернулся и с интересом уставился на ученика. Вряд ли он всерьёз ожидал каких-то подношений, но посмущать и подколоть — святое дело!

А парень и впрямь смутился:

— Ну… Это. Ничего. Я даже не представляю, что ему подарить можно?

— Тьфу, блин! Всему тебя учить надо. Пошёл в бордель и выбрал там самую красивую куртизанку. Или двух! Трудно догадаться, что ли? — ну да, действительно! Какого ещё совета можно ожидать от прожжённого бабника? Лай, тем временем, продолжил уже более вкрадчивым тоном:

— Ну или дури какой-нибудь в аптеке. А знаешь, что ещё лучше? — наёмник перешёл на шёпот. — Протирку для лысины!

Не торопясь и без лишних движений, Кен отвёл руку за спину, подхватил свой шлем и запустил им в товарища. Тот, хохоча попытался защититься спальником, но, судя по гулкому удару, всё равно хорошо получил.

Отсмеявшись, Лай продолжил донимать Макса:

— Слушай, слушай, братишка. А как его кормить начинать? — и вытащил из-под своей шкуры найденный давеча пояс.

Степняка рядом аж передёрнуло от такого слепого доверия к неведомой чертовщине. Он быстро забрал свой шлем и переместился вместе с пожитками в другой конец комнаты.

* * *

Как и ожидалось, наёмники продрыхли до самого вечера. Даже очередной визит шерифа пропустили. Оказалось, что Батя оставил часовым инструкцию — продолжать ломать комедию. Но основная часть представления была впереди.

Когда уже стемнело, но соседи по улице пока ещё не зажгли огни в своих домах, из окна с торца расположения выскользнули шесть теней.

Позиции и маршруты наблюдателей заранее срисовали собственные солдаты. Теперь же, Даджой безошибочно на слух определил подходящий момент и увёл товарищей на соседнюю улицу. Уже оттуда — снова вернулись к своему корпусу, но теперь не скрываясь. Во весь голос нахваливали прелести публичного дома и вкусности половины столичных трактиров.

— Предлагаю перед окончанием пристани ещё раз к той чёрненькой сходить! Папаш, если разрешишь, то я за тебя с хозяйкой договорюсь! — трепался Лай.

— Ну коли так, то сходим! Ух она сочная, стерва! Фрау Аннелин!

К обсуждению «достопримечательностей» славного Шварцштайна присоединился и гулкий бас Джоя:

— А мне вот готовка у гера Тиля понравилась. И перины в его трактире такие, что как на облаке лежишь.

Венга в ответ громко вздохнула и изрекла несвойственным ей по-женски высоким голосом:

— Э-э-эх… Жаль только игристое в магазине у Йохана закончилось.

— Кто про что, а Венга про бухло! — хохотнул Лайонел. — Я вот считаю, что геру Йохану тоже нужно бордель открывать.

— Это почему же твоя так считать? — со внезапным, но характерным акцентом удивился Кеншин.

— Ну смотри. Во-первых, алкоголь для посетителей — свой, переплачивать не нужно. Во-вторых, когда работы мало — девок можно и на виноградники погнать, вместо наёмных рабочих и в принудительном порядке. Ну и, в-третьих, я ему даже название для заведения придумал! Йохан-чпохан! Прикиньте хохма, да? Дошло⁈ Гы-гы!

На этот раз вздыхал уже Батя:

— О-о-ох… Прости Свет, за дурака эдакого.

— Прости Свет! — подхватили остальные в один голос.

ТУК-ТУК-ТУК!!!

Наконец добравшись до двери, командир постучал с такой силой, что наверняка было слышно и в церковном квартале.

— Кто⁈ — раздался закономерный вопрос изнутри.

— Капитан Сергий! — рявкнул ответчик на всю улицу. — Открывай!

* * *

Просчитано было всё!

Когда было время, наёмники достаточно побродили по городу и были в курсе всяких мелочей типа имён, товаров и качества обслуживания. А напоследок, ещё и крайний выходной взвод расспросили. Благо, что бойцы оказались предсказуемыми и шлялись по уже известным заведениям.

А то, что озвученные персоны являлись доверенными лицами церкви — так это давно поняли. Именно они проявляли излишний интерес к своим клиентам. И о текущих делах справятся, и о планах поинтересуются, и переспросят обязательно, чтобы запомнить получше.

Так что у церковных дознавателей в ближайшее время должно прибавиться работы. И, за одно, уменьшиться репутации, когда своих же выносить начнут. Конечно, если наблюдатели внимательно слушали…

Почему именно такой расчёт? А потому что ни один из названных ни слова не докладывали за двое суток, о месте нахождения чужаков. Или, как выразился Кен — «объектов»! Собственно, по факту и не могли этого сделать.

Но разве инквизицию волнуют факты?

Короче, все выглядело как возвращение своры бандитов из длительного и продуктивного загула. Загула, о котором местные хозяева ни слухом, ни духом. И это при их то сети глаз и ушей! А в отдельных случаях — и других частей организма.

Уже в расположении, офицеры собрались в одном из помещений второго этажа. Всех подчинённых оттуда спровадили и даже занавесили вход шкурами спальников. А чтоб уж наверняка никто не подслушивал — спустя несколько минут Кен выглянул наружу и пригрозил любопытным всеми возможными дисциплинарными карами.

Когда второй этаж почти опустел (на местах остались только несколько часовых у окон), наёмники взялись за трофеи.

Даджой с Кеншином оттирали от смазки и по очереди нянчили найденный мушкет. Калибр ствола не внушал доверия, но не могли же древние воевать игрушками? Вон, внутри даже под мазутом просматривается какая-то кутерьма мелких деталей, пружин и механизмов.

Макс чистил и разбирал патронные ленты. Боеприпасы сразу попробовали сунуть в дульный срез. Входили подозрительно легко, но лишь до горлышка гильзы. И непонятно, что тому виной: неподходящее оружие, слой смазки или странная растопыренная и дырявая насадка на конце ствола?

Венга тоже возилась с патронами, но исключительно с теми, что огромные и похожие на бутылки. Она их и крутила, и трусила над ухом, и нюхала… Словно ожидая чудесных алкогольных откровений. К сожалению, со стеклянной тарой у них было лишь примерное сходство, но не более.

Лай… Лай полировал стульчаки от клозетов. «Чтобы придать товарный вид!», как он сам выразился. Не нести же в бордель поцарапанные и грязные «круги», тем более что там хозяйка почти наверняка сменится после их выходки с возвращением.

Что же до Бати, то он усердно следил за подопечными. И у первых делами поинтересуется, и Венге с Максом замечание сделает, чтобы аккуратнее пока не повзрывались, и даже о Лайонеле не забывал. Подсматривал, как тот седалища в порядок приводит, чтобы и своё потом натереть!

Но, в какой-то момент, старому на глаза попалась та запаянная коробка.

Судя по глухому звуку — внутри барахталось какое-то содержимое. И то ли очень плотно уложенное, то ли с мягкой прослойкой, но что-то там едва-едва тарахтело. Зато если сдавить стенки (а они были упругими) и снова потрясти, то звук пропадал.

Поддеть паяные швы ногтями не получилось, как никак — металл есть металл. Недолго думая, старый взялся за нож. Но с ним мудрствовать уже не стал — воткнул прямо в поверхность рядом с одной из граней. Остриё вошло неожиданно легко. Так что дальше — прям так и пошёл прорезать.

Вскрыв половину периметра, старый сунул лезвие плашмя и, пользуясь им как рычагом, отогнул края. Внутренний объём короба оказался плотно забит прямоугольными свёртками. Вроде бумажными, да только странная то была бумага: белоснежная, блестящая и совершенно не шероховатая наощупь. Гладкая настолько, что палец чуть ли не лип.

Потрошение первого же свёртка обнаружило, что это действительно такая бумага. Просто снаружи она была покрыта то ли тонким слоем лака, то ли плёнкой. Хотя нет, всё-таки второе! Слои обмотки хорошо просматривались при близком осмотре.

А вот содержимое могло бы порадовать… Но лишь, если бы этого добра уже не было навалом.

Древние патроны.

Точь-в-точь такие же как в лентах. Только новёхонькие и не ржавые, вроде сухие, но пахли какой-то смазкой и прям блестели в Свете лампадок.

Сказать, что наёмники расстроились — нельзя. Всё же, всякая древняя мишура была в цене. Относящаяся к оружию — уж точно. Чего говорить, если даже те зелёные детальки с золотыми прожилками продать планировали?

Про «выключить огонь устройство» тоже не забывали, оно то вроде как рабочее должно быть. Если старьевщик покусится, то можно будет ещё принести. Ведь всё равно собирались идти разбирать многоствольную пушку, так почему бы ещё этих красных яиц не захватить? Они тяжёлые, правда, но вес денег ощущался куда явственнее!

А уж если патроны к найденному ружью подойдут… Тогда точно заживём!

* * *

Однако, вечер не закончился на пустой болтовне и медитацией над древним ружьём. Примерно спустя час после «возвращения», в расположение явился и шериф. И был он мягко-говоря не в духах. Поросячьи глазки сузились до совсем злых щелочек, и с подозрением бегали от одного наёмника к другому.

— Дорогой… — начал было он с нажимом, но тут же и смягчился, — Дорогой Зергиус, вы где пропадали два дня?

— Гуляли. — невинно пожал плечами Батя.

— Где у нас тут можно гулять так, чтобы ни слуху, ни духу? Церковники с меня спрос держат, раз законник — значит должен за чужаками приглядывать. Тфу! Затрахали уже!

— Ну от и добренько. Главное, шо не нас трахали. Мы ж не дураки, шобы у них на глазах расслабляться.

Райнера явно не устраивал такой размен позициями. Но, похоже, собственная несостоятельность как коменданта в собственном же городе, уязвила его сильнее. Он надулся (хотя, куда уж больше?) и недовольно пробурчал:

— Вообще-то, у меня тоже глаза есть. И слепым я себя чувствовать не привык, знаешь ли.

Пожалуй, прозрачный намёк на соглядатаев от стражи можно было бы счесть за оскорбление подвига залётчиков. Но только в другом месте и в другое время. И только не на Архипелаге, где сосед соседу — далеко не всегда друг, и беда общая лишь пока у обоих последняя корка хлеба одинаково чёрствая… Ну а о чужаках — так вообще можно не говорить.

Так что Батя ответил со свойственным ему прагматизмом:

— Ну и зря, дорогой. Не будь среди вашего брата слепых, то я бы до своего возраста не дожил. И горел бы твой Шварцштайн щас красным петухом! — напоследок, старый бандит ещё и перекривлял, — Знаешь ли…

На секунду воцарилась тяжёлая тишина и затем оба спорщика ощерились солидарными оскалами. Улыбками это назвать было нельзя.

— Короче, Зергиус, я вас не поэтому искал. У меня ведь кроме глаз, ещё и уши есть. И знаешь, что мне нашептали?

— Ну, удиви.

— Кардинал приказал учёт трофеев не по чести вести. И никакого взаиморасчёта компенсацией. Завтра вам железо предоставят, но не всё. Причём, далеко не всё! А как только вы на своей крепости улетите, то церковь всё утаённое — на рынок вынесет.

— А списки? — опешил Батя.

— А после последней битвы списков не было. — демонстрируя собственное бессилие, законник всплеснул руками. — Тот завал из тел — церковные волонтёры разбирали, так что правду уже не сыщешь.

И снова повисла пауза. Учитывая реальную мотивацию отряда — новость была удручающей. Конечно, с одной стороны, даже так неплохо наварились, но с другой…

— Вот это я понимаю! Умеете вы праздники отмечать! — внезапно просиял Батя.

Нужно ли говорить, что он сиял только когда выдавалась возможность срубить бабла или крупно поднасрать врагу? А уж если два в одном…

Старый прощелыга хитро ухмыльнулся и принялся загибать пальцы:

— Лицедеи подковёрные были. Акробаты-трюкачи тоже, но про них тебе лучше не знать. Цирк с диковинными тварями прилетал. Гостей вообще салютом встречали! А уж конкурс с горкой им какой изобрели⁈ Но мало того, теперь ещё и ярмарка будет!

Глава 11

Сразу после ухода шерифа, Батя принялся растолковывать своё словоблудие подчинённым.

Зачем таскать туда-сюда, в крепость и наружу, кучу металлолома, если прям на острове имеется самый настоящий рынок сбыта. Ненасыщенный и не понаслышке знающий цену оружия в горький час.

Так что, пока этот самый горький час ещё не минул — можно и трофеи сбагрить и планы церковникам обломать. Если и взаправду много «налево» пустили, то после спонтанной распродажи — торговать будет затруднительно. По крайней мере, хороших барышей точно уже не поднимут.

По задумке командира, всё нужно было сделать одним махом. Да таким резким, как удар серпом по тому, чем больше всего дорожит Лайонел! Разделиться и выдвинуться сразу во все стороны от столицы, ко всем городам, значащимся на картах. И уже на местах организовать стихийные рынки.

Также, для привлечения большего количества покупателей, было бы неплохо разослать глашатаев во все близлежащие сёла и соседние сектора.

— Всё ты хорошо придумал, Папаш, но нас только четверть тысячи. А железа там раз в десять больше, чем мы даже теоретически смогли бы утащить. И я так подозреваю, что это если только доспехи считать и только с самых первых побоищ. — высказал свой скепсис Лай.

Но лидер отмахнулся:

— Телеги попросим. Скажем — шоб до крепости тащить удобно было. Я ихние склады видал, там тех повозок много стоит.

Следующим не согласился Кеншин. Протирая тряпкой найденное оружие, он одним глазком смотрел и на разложенные на столешнице карты:

— Не пойдёт. Городов на острове больше, чем у нас взводов. Даже если по одному разделимся — слишком большая площадь получается. Всех не охватим.

— Ну значит давайте и разделимся. А потом, на местах — ещё раз. По отделениям! Пущай сержанты тоже потрудятся. Токмо это, того… — Батя на миг замялся. — Не хочу никого расстраивать, но тебе об ентом переживать не надобно.

Кен оставил в покое дульную насадку ружья и в ожидании уставился на старшего. Тот продолжил:

— Двое из нас идут обратно в подземелье. Пушку разбирать будете.

Даджой расстроенно цыкнул. Уж кому как не ему тащить на себе детали древнего орудия по бесконечным ступеням?

— Братан, ну прости! Другие не справятся. — подтвердил его догадку старинный друг. — Потом возьмёте пару выходных от нарядов.

— Ладно, сходим. Но давай к телегам вернёмся… Их всё равно много выходит, чтобы в каждый населённый пункт везти. Это все наши в носильщиков превратятся, а груз — сам по себе не лёгкий. Надо кого-то привлекать со стороны. Может стражу?

— Райнер не обрадуется. — покачал головой командир. — У него и так проблемы с фанатиками, а тут ещё и соучастие в афере припишут.

— А нищие? — внезапно встрял Макс.

Завладев всеобщим вниманием, юноша развил своё предложение:

— Ну… Кеншин говорил, что они за серебро и убивать готовы. Так может их и наймём?

Бате мысль понравилась:

— О как! Молодец, Кен. Наконец, ты чему-то дельному его учить начал! Хорошо, так и поступим. Джой набросай примерный расчёт, сколько повозок и батраков надо, учитывая города и крупные деревни. Так, добре. С этим разобрались. Теперь слухайте, шо я ещё придумал…

Дальше лидер завёл речь о ценовой политике и порядке торговли. Чтобы распродать всю добычу в кратчайший срок, цены он предложил установить на довоенном уровне. Кроме того — объединить часть товара в комплекты: доспехи плюс оружие.

— Здорово, конечно, но ты представляешь сколько мы потенциальной прибыли теряем с такой щедростью? — снова усомнился Лайонел.

— Тьфу, блин! — Батя натурально плюнул на стол. — Опять ты, со своей потенцией! Нисколько мы не теряем. Вот сам подумай: Архипелаг горит, серединные орбиты — уж точно. Неизвестно ещё, когда нам попадутся уцелевшие твердыни. А тут народа много, и он пуганый. Сметут всё под чистую, аки горячие пироги на ярмарке! Даже откровенный лом. Кстати, да. На пробитое и сильно мятое железо можете скидки предлагать.

— Да я понимаю, но как-то побольше хочется. Тем более, что это вполне возможно. — длинноволосый наёмник облокотился на стол и сыграл бровями, тем самым демонстрируя своё огорчение.

— Имей совесть! — возмутился старый. Хотя уж ему-то про совесть лучше и не вспоминать. — Это и так наш самый большой заработок будет, если выгорит.

— Ага! Тебе лишь бы горело, Папаш.

— Слушайте! — старших опять перебил Макс. — Так ведь и правда больше заработать можно. Соколиное логово это нашли? Так давайте его Харуке продадим. Всё равно, нам без надобности будет. А она целую сотню золотых предлагала.

Над столом повисла тишина. Только со стороны Венги донеслось какое-то утробное то ли рычание, то ли мычание. Явно — недовольное!

А ещё, недоволен был Кен. Он окончательно оставил в покое древнее оружие и теперь вытирал ветошью измазанные пальцы, словно собирался треснуть ученика… Тот, в свою очередь, несколько отпрянул от столешницы, глядишь — и увернуться успеет.

Впрочем, никого более идея не смутила. Ведь сто золотых — это сто золотых! И пусть даже на шестерых поделить, общаку хуже не станет!

— Ну и как вы её позовёте? — с тяжёлым вздохом вымолвил степняк. Причём, таким тоном, словно наконец сдался после многодневных и надоедливых просьб.

— Так ты и позовёшь! — огорошил в ответ Батя. — Давай пацанам нашим намалюем на панцирях твои каракули с приглашением. Один хрен, завтра по всему острову расползёмся. Ежели не слепая — то увидит.

Кеншин покачал головой:

— Язык сложный, а эта отсталая — из третьего поколения. Не факт, что она вообще иероглифы узнает. Я уже не говорю о том, что прочесть сможет. Да и диалектов в Циндао много.

— Харэ выделываться! Не сожрёт она тебя!

— Ладно-ладно. Что писать?

— Шо-шо… Не знаю. Надо шоб крупно было. Может, имя её?

— У него больше тридцати вариантов написания.

— Тфу, млять! — Батя гулко стукнул кулаком по столу. — Ты все тридцать знаешь?

— Нет, но с десяток припомню. Что дальше? — покрыл Кен. А ухмылялся при этом так, словно перехитрил самого хитрого.

Но не тут-то было!

— Щас я скажу, шо дальше. БРИГАДА!!! — взревел командир раненным зверем. — Общее построение на первом этаже!

Далее он приказал каждому отделению рассчитаться по порядку и снова перестроиться в соответствии с номерами.

— Вот и малюй теперь. Первым — одно, вторым — другое, и так далее. Когда обратно по подразделениям встанут — получится разнообразие, авось и угадаем.

Несмотря на сумбурность, идея выглядела здраво. Кеншин смекалку оценил и молча принялся за работу. В качестве кисточек, использовал измазанные мазутом тряпки. И, надо сказать, старался. Каждую чёрточку и каждый символ выводил жирно и ровно.

К моменту отбоя, у всех бойцов на нагрудниках красовался тот или иной иероглиф. Хотя, с разнообразием степняк явно слукавил. Отличия были минимальны и заключались в дополнительных палочках или хвостиках. Ну или в их отсутствии.

Если девчонка грамотная, то своё имя признала бы при любом раскладе.

* * *

Вся чёрная бригада была на ногах ещё до рассвета. Учитывая насыщенные планы, время следовало экономить. Поэтому, когда пришёл посыльный от бургомистра — встречать его вышли две сотни человек. И сразу же отправились вместе с ним в административный квартал. Да так шустро, что ещё и подгоняли!

Сам же городской голова такой оперативности не ожидал от слова совсем. Явился к складам, на ходу застёгивая тулуп, да в не зашнурованных ботинках! Даже на расписные кирасы ничего не сказал, словно и не заметил вовсе.

Но самое главное, что возражений никаких не изрёк. Напротив — и списки предоставил, и склад распорядился вскрыть. А почему бы и нет, когда как нежеланный гость сам спешит убраться⁈ Заберут всё, что положено, и свалят в свою крепость! Ведь так должно быть?

Ага… Как сказал бы Батя — «Держи жопу шире!». Но именно, что «бы».

Вместо этого, старый пройдоха театрально схватился за голову и воскликнул — «Как много!».

Даджой, тем временем проверял списки и тоже не скупился на эмоции. В его случае, эмоции — это самую малость задранные брови и покачивание головой.

— Гер Вольдемар! — по особому случаю, Батя даже уважительное обращение правильно произнёс. — Как же мы ото всё потащим⁈ Телеги дадите?

— О! Йа! Натюрлих! Дадим! — охотно отозвался Вольдемар.

— Вот и добренько! Тогда я прям сейчас своего адъютанта за батраками сошлю. Макс! Живо ко мне!

И снова никаких возражений. Лишь бы поскорей избавиться от залётчиков. А там — пускай хоть с повозками забирают, не жалко.

— Значится, слухай, малой. — начал было командир, но осёкся, наткнувшись на волчий взгляд. — А ну-ка… Не это, не вот это мне тут! Возьми человек пять и вали к бедным под купол. Джой тебе расчёты даст, но ты, на всякий выпадок, вполовину больше пригласи. Считать умеешь же? Ну… Напополам подели и трижды сложи.

— Ага. На полтора умножу. — фыркнул Макс, уже разворачиваясь на каблуках.

Пока Батя сообразил, что младший таким образом попытался его уколоть, тот уже разбирался со своими людьми. Каркать было поздно. Ну и фиг с ним! Главное — невозмутимость. Ну ещё и с темы съехать. С последним помог Лай:

— Думаю, нужно было кого-то взрослого отправить. Макса не примут всерьёз.

— Пущай привыкает. И учится за одно. Урок номер один — инициатива любит инициатора. Будет знать, как скалиться, щенок! Хы-хы! Так, народ! Заходим и смотрим! Если кому-то что-то приглянется — зовите офицера и просите одобрения. Вопросы, жалобы, предложения?

* * *

Макс утопал с подчинёнными ещё до объявления праздника жадности. Хотя, учитывая минувшие побоища, скорее — праздника необходимости. Почти у всех доспехи были порублены в ближнем бою или иссечены осколками.

Впрочем, его самого это не волновало. Хоть собственное железо и подвергалось внешнему воздействию, но сделано было на заказ и отличалось толщиной. Такое под замену пускать — себе вредить.

До бедняцкого квартала добрались за пол часа. Уже там, парень вышел на середину широкой улицы и огласил потребность в грузчиках-носильщиках.

Поначалу удалось привлечь внимание лишь пары случайных прохожих. Но после ещё нескольких выкриков — из домов появились и местные. Доверия в их глазах не было ни на медяк, а спрашивали — так и вовсе, чуть ли не о золоте. Уж больно богато выглядел залётный гер, облачённый в сталь с головы до пят. Ещё и молодой, да при вооружённом эскорте!

Однако, инструкции были чёткими и торга не предполагали. Именно медь, а точнее — по пол серебряника предлагал наёмник за день труда.

Ну-у-у… Семью дня три-четыре прокормить хватит, если не жировать.

Но, как бы там ни было, а аргумент это достаточный. Народ пошёл! Уже спустя считанные минуты, вокруг Макса собралась натуральная толпа. Ему пришлось надрывать горло, чтобы дважды не повторять и все услышали.

Кто-то сразу разворачивался и уходил, подозревая обман от чужака, ну или на худой конец — от малолетки. Другие слушали-слушали, кивали-кивали, но соглашаться не спешили. Но находились и охочие.

Всё время сверяясь со списком Даджоя, парень что-то отмечал угольком, рублено отвечал на вопросы, соглашался и отказывал рекрутам. Всё это походило на торговлю мясом в голодный и засушливый год. Да ещё и на не сельскохозяйственной тверди!

Как ни странно, но когда он объявил об окончании набора, то желающих трудиться стало в разы больше. Вплоть до того, что даже те, кто был в откровенных контрах, теперь оспаривали право пойти хотя бы грузчиком и, хотя бы, за половину вознаграждения.

Ну что поделаешь? Природа у людей такая — лишь бы бухтеть! И плевать против чего. То не так, это не так, всё не так. А вот смотрели бы на вещи иначе — может и не жили бы в нищенском районе.

Уже собираясь отправляться обратно, Макс приметил в толпе знакомое лицо. Вернее — личико. Ту худенькую блондинку, с которой на рынке повздорили и что по щам ему ездила своими кулачками.

Молча ухватив её под руку, он потопал к выходу из-под купола. Что примечательно, девушка даже не подумала сопротивляться.

В отличии от прошлой встречи — весь норов куда-то растерялся. Только глазками лупала, да губки до бела жала. Само недовольство воплоти!

Ну ясно-понятно. Жрать то охота, а на одних костях (и жидком холодце, прости Свет) долго не протянешь! Вот и задумалась, а не потаскать ли тяжести? Но свой характер проявить не преминула, съехидничала:

— Ты же сказал, что мест больше нет…

— Ну так можешь уходить. — не растерялся Макс и отпустил рукав. И действительно! Чай не на ложе тянет, невелика потеря.

Но не ушла. Нужда победила гордость. Ну или здравый рассудок победил.

* * *

Обратно вернулись примерно через полтора часа.

Ситуация изменений не претерпела. Вояки потрошили склад на предмет качественных трофеев. Офицеры сновали между ними и давали советы. А местные чиновники молча наблюдали за сим действом.

Чтобы «проводить» гостей явился и Райнер. На виду у соотечественников он не подавал особого виду, но всё равно было заметно, что за новых друзей радел. Причём — всей своей широкой (широченной) душой! И подмигивал, и улыбался, уличив момент.

Только по прибытии Макса немного посмурнел. В памяти законника ещё была свежа выходка со скрытным проникновением в штаб-квартиру фольксштурма.

Когда же, наконец, солдаты завершили выбирать себе новое снаряжение и оружие — бригада преобразилась!

Чуть ли не каждый второй щеголял кольчугой. Пистолеты и вовсе были почти на всех. Ножами и кинжалами сначала пытались обвешаться словно амулетами, разве что в зубы не брали. Командирам пришлось запрещать такую инициативу. Дозволили по штуке на каску, а взводу Кеншина — по два-три по желанию. Само-собой, бойцы-разведчики набрали по максимуму. Битых доспехов стало заметно меньше. И также стало больше противопульных кирас, хотя и не на много.

Ружья, кажется, не обновляли. По крайней мере, в глаза не бросалось. На этот счёт напрашивались два вывода: либо пустынники послали армию с откровенным хламом, либо церковь нормальное не отдала. Правды уже не сыщешь.

Макс тоже надеялся что-то урвать, так что поспешил на доклад. Батю застал как раз за общением с шерифом:

— Дорогой, я в городке соседнем буду, пущай тот твой знакомый аристократ догонит меня. Ладно? Ну… Который пушку тогда выделил. Я с ним переговорить хотел.

— Конечно Зергиус, не вопрос! — ответствовал Райнер.

— Вот и добренько! Ладно, давай.

— Та я ж провожу. — чуть ли не оскорбился законник.

— Не надо, дорогой. Мы ещё провизию закупать будем, так что попрощаться успеем.

— Ну ладно. — шериф сбавил тон и уже отходя прошептал, — У меня новости есть, обязательно зайдите.

— Добре. — кивнул старый и переключился на своего адъютанта, — О! Явился! Уже без тебя уходить собирались.

Возмущение было явно наигранным, так что демагогию разводить не стали. Лидер правильно понял озабоченность подчинённого и в приказном порядке отправил его в склад, чтобы затарился. Чтопримечательно — никаких ограничений на количество не озвучил. Понимал, старый лис, что молодому хочется цацак всяких нагрести.

Ну пущай гребёт, раз хочется!

* * *

Когда колонна наёмников перестроилась и расползлась в разные стороны, Райнер буквально остолбенел. Несмотря на холодину, у него на лице выступил пот, да и морозный румянец куда-то подевался с пухлых щёк и с неисчислимых подбородков…

От немедленных разборок воздержался только благодаря преступной тупости бургомистра. Тот покрутился, помахал рукой да ушёл восвояси, довольный скорым прощанием. Никакого значения странному маневру он не придал, вот и незачем бучу поднимать. Всё-таки именно Вольдемар был ответственным за хранение и передачу трофеев. Значит и по шапке ему потом давать будут, что не сообразил неладного.

А законник… А что законник? Явных преступлений совершено не было, а колобродить по острову никакие уставы не воспрещают. Вот и пусть валят куда хотят.

Следующее разделение случилось спустя несколько часов и в самых крупных, ближайших к столице, городках. Взводы разошлись по отделениям, плюс носильщиков тоже отослали.

Но перед этим каждый из наёмников сделал всё в соответствии с инструкциями. А именно — проинструктировал отпускаемых сержантов. Почему-то никто не верил, что всё пройдёт без сучка, без задоринки.

Впрочем, никаких серьёзных инцидентов тоже не случилось.

Лишь в паре мест произошёл мордобой под лозунгом «Ото мы бедави крошили, а вы теперь наш законный скарб на толкучку выставили!».

Но соотечественники на хулиганов внимания не обратили. Больно уж актуальной был тема!

Ещё и каждый из наёмников реализовывал собственные сильные стороны для привлечения покупателей и торга.

Батя в контрольной точке сгрузил часть всех телег себе и наказал бойцам сообщать охочим, где ассортимент будет больше. Небось, наценку хотел себе в карман положить! И, конечно же, объяснил это действо — волнением за подчинённых. А то ещё надорвутся, столько-то тащить! Уж что-что, а так хоть лично продажи контролировать будет.

Лайонел тоже не отставал в находчивости! Находил в толпе самых привлекательных и богато одетых дам и вежливо предлагал им позаботиться о мужчинах. И о их собственных, и о чужих тоже рекомендовал не забывать. Как минимум об одном — так уж точно!

У Венги, на удивление, дела пошли, пожалуй, лучше всех. Барышня в тяжёлых латах и увешанная оружием производила на местных мужиков неизгладимое впечатление. Бюргерам и пришлой деревенщине было стыдно пасовать в ратном ремесле перед бабой. Так что каждый покупатель стремился обвешать себя железом по самое не балуй! И, к сожалению для Шварцштайна, исключительно этим все их стремления и ограничивались.

А ведь и правда — хороша шельма! Каштановая гривка на ветру трепещет, серьгами своими блестит, клиентам улыбается… Ещё и умелая, небось. В драке, в смысле! И не беда, что по сбруе двух слов связать не может. Скромная, просто!

И действительно — объясняться с покупателями приходилось одному из бойцов. Но фройляйн риттер всегда рядом была и головой одобрительно кивала. А то и к ружейному замку руками тянулась или показывала, как ремень с ножнами правильно повязать.

Но больше всех старался на своей точке Макс!

Ещё утром, во время отправки к нищим, он слышал ехидные комментарии Бати и воспринял задачу как личный вызов. Так что теперь хотел утереть всем носы!

Рекомендации покупателям давал чётко, будто перед наставником отчитывался. По преимуществам разного оружия в разных ситуациях — вообще от зубов отскакивало. Доспехи подбирал по размеру каждому желающему, а за одно и под демпферный слой объяснял.

Это значит — слой для смягчения и гашения силы удара. Словечко однажды подсказал Даджой, когда про стёганки объяснял.

А ещё, юноша охотно делала скидки на побитое. Но! Всё записывал на листике. Чтобы потом отчитаться без огреха и не заиметь претензий. А то знает он Батю, ага!

Глава 12

Из-за непривычного расписания, чувство голода наступило значительно раньше времени обеда. Так что бойцы встретили приказ о перерыве радостными возгласами.

Макс не стал мудрствовать и повёл людей к ближайшей корчме. Единственными расстройствами для подчинённых стали необходимости собрать импровизированный базар и принимать пищу по очереди. Как не крути, а оставлять товар без присмотра не хотелось.

Вместе с бойцами, парень неожиданно позвал и всех батраков. Чем вызвал ещё больше одобрения!

Вместе с ним, за стол сели не только солдаты, но и та самая девчонка. Она, кажется, до последнего не верила в добродетель случайного знакомого:

— Ты точно за еду заплатишь?

— Да. У меня инструкция на этот счёт.

— А потом из оплаты за работу не вычтешь?

— Нет. Такой инструкции не было. — покачал головой Макс и отправил в рот кусочек омлета, он уже добрался до второго.

Только тогда девушка рискнула притронуться к своей похлёбке. Но и то, как-то неуверенно, словно ожидала счёта уже после первой ложки. Другие же аборигены никаких подозрений к халявной кормёжке не изъявили. Уплетали за обе щеки!

А после второго и горячего компота, так и вовсе расслабились.

— С нормальной работой совсем плохо? Что на счёт полей? — поинтересовался Макс.

— Такое только в сезон. Как потеплеет, кто не калека — все туда пойдём. А сейчас разве что для детворы занятие есть: к церковникам в голубятни, помёт чистить. — девушка хмыкнула и как-то странно улыбнулась.

Бездна! А про голубятни то наёмники и не подумали… Нужно будет Бате доложить.

Агнес, кажется так её звали, раскисла буквально на глазах. Видать, и правда всё плохо с заработком. Ну или может в другом дело. Ведь какая ещё работа бывает для весьма смазливой особы слабого пола? Хотя, и об отношении церкви к молодёжи забывать не стоит.

Тьху! Молодёжь… Сам то помладше некоторых из послушников. Как бы там ни было — подозрения подтвердились. Она продолжила:

— Брат к ним ходит иногда. Если выберут, конечно. Желающих то много. Сейчас тоже там.

— Ясно. Слушай, а ты хорошо на общепринятом говоришь. — подметил парень. — Где научилась?

— Родители научили. У нас богатая семья была, кажется.

Ясно. Была… Куда делась Макс спрашивать не стал, да и Агнес рассказывать не спешила. Потупилась в тарелку с оставшейся нетронутой котлетой. А затем извлекла из своих лохмотьев отрезок холщи и, воровато оглянувшись, завернула гарнир и спрятала свёрток в карман.

— Дома съем. — коротко ответила она на незаданный вопрос.

* * *

Расплачиваясь за общую трапезу, Макс бросил хозяину жменю лишних медяков и попросил снарядить на вечер жаркое. Да чтобы горшочек побольше был. Чтоб на троих, а лучше и на четверых хватило.

— И на мясо не скупись! Понял? — заявил он претензию дядьке вдвое или даже втрое старше от себя. Ибо не фиг расслабляться! Да и не все такие душевные, как трактирщик Михей, уж тот бы точно не обидел. Интересно, как он там поживает?

Бездна… Кажется, что это всю вечность назад было, а ведь ещё и полтора года не минуло. А ведь если бы не грядущая угроза, то и в том городке остаться можно было бы. Приняли хорошо и дочка у Михея хорошенькая, сочная! Теперь уже «была», наверное.

Ладно, чего прошлое вспоминать? А то так и до слёз довспоминаться можно.

Пора обратно за работу!

Сквозь непрозрачные окна из слюды видать ничего не было, но судя по гомону — народу прибавилось. Никак глашатаи справились, али сосланные отделения всё распродали? Бездна знает! Но наплыв точно увеличился и нужно было вертаться к распродаже.

Так и случилось. Вторая половина дня прошла с ещё большим ажиотажем. Пару раз, рядом с Максом, окружённым охочими, возникала блондинка и помогала тому изъясняться на местном диалекте. Не странно, но стоит отдельной отметки: когда девчонка рычала и тарахтела по-своему — бюргеры живее брали даже покоцанный хлам. Ну ясно, раз своя — значит и доверия больше.

За дополнительную плату можно было бы и остальных бедняков привлечь, но те никакого интереса к действу не проявляли — чуть ли не дрыхли по краям центральной площади городка. А за обедом ещё и к пиву приложиться успели. Ну ясно! И даже совсем не странно, что они нищие, с таким-то отношением к труду.

Но, как бы там ни было, а торговля шла! То ли Батя не прогадал с акциями, то ли народ и впрямь проняла опасность — непонятно. Но разобрали почти всё.

Особую популярность снискала идея с комплектами. Макс так и говорил — «Готовый комплект солдата.». Комплект представлял из себя — меч или палицу, плюс копьё или другое древковое оружие, плюс панцирь со шлемом. И стоило всё это удовольствие всего полтора золотого. Или ещё дешевле если повреждённое.

Огнестрелом тоже интересовались, но трофейные мушкеты подвели. Стволы в ложах люфтили, замки болезненно скрипели, а иногда и клинили прям при первом же холостом спуске. Великих знатоков в толпе может и не было, но состояние ружей натурально бросалось в глаза. В итоге, пришлось уступать всего по одному золотому. Да ещё и врать, что любой ремесленник, даже не оружейник, сумеет обслужить и привести механизмы в порядок.

Из-за этого снова вспомнилась подлая метрополия. Ну вот не могли бедуины пойти в бой с таким мусором! Ещё и бед умудриться натворить. Ещё и бессовестный недочёт — на лицо! На все филиалы чёрного рынка меньше трёх сотен стволов. Хорошо ещё, что Батя догадался не оспаривать эти факты перед фанатиками.

Также был и совсем непопулярный товар — полные комплекты лат с закрытыми шлемами. Правда, без рукавиц и накладок на сапоги. Увы, «лыцарей» среди покупателей не нашлось. Вот если бы кольчуги добавили — то точно разошлось бы всё до единого. Просто потому, что выглядело бы по богатому. Но защита из колец — самим нужнее!

Наёмники собрали по пять комплектов на каждую телегу, но продавать пришлось по частям. Ну, хотя бы так.

Полнейший затык случился только с луками и арбалетами. Народ в их сторону даже не смотрел.

О всякой бытовой мелочи, типа кальянов и тканей — говорить особо не приходится. Во-первых, мало, а во-вторых, цены назначили совсем смешные. Разобрали аж бегом. Первую категорию — за богатый и вычурный вид оценили. А вторая — качеством подкупила. Вот не отнимешь, знают пустынники толк в ткацком деле и в красках.

А особенно, бабам приглянулись смотанные тюрбаны.

Стоит себе мужик, панцирь выбирает, а жена его за руку тянет к тряпкам — «Плевать что сдохнешь, но вот этот рулон лиловой ткани — купи.». И ведь покупали!

Короче, ко времени ужина все отделения вернулись на точку сбора. А весь оставшийся скарб уместился на дне единственной телеги. И были там в основном кирасы, нещадно порубленные или дырявые аки дуршлаг. Оружие и шлемы забрали все. Всяческое бытовое и лагерное — тоже. С некоторых убитых доспехов даже ремешки поснимали! А кое-какие нагрудники умудрились и частями отдать. За бесценок, правда.

Вот зачем бригаде нужны панцири, пробитые спереди, но с целыми спинными половинами? Вот и Макс решил, что незачем. Что удалось — всё сбагрил!

В обратный путь двинулись споро. Без груза батраки толкали повозки играючи. А единственным серьёзным отягощением была сума с монетами. Довольно внушительная, надо сказать! Потому как не каждый покупатель имел для расчёта золото или хотя бы серебро. Платили кто как мог.

День выдался напряжённым, так что взвод шёл молча. Нищета тоже особо не патякала. Несмотря на опасения встречи с церковниками — их тоже не свершилось. А что ещё могло быть? Ночных нападений разбойников тоже не приходилось бояться, Свет пока не погас.

Тьма наступила лишь когда колонна вошла за городские врата Шварцштайна. На всякий случай, Макс пошёл поближе к телеге. Так — хотя бы одна сторона будет прикрыта в случае засады. Остальным же он приказал сократить дистанцию. Якобы, чтобы наблюдать весь обоз, но на самом деле, целью было увеличение количества целей на квадратный метр улицы. Этому приёму когда-то научил Кеншин. Ведь чем больше народу, тем сложнее прицелиться. Уж снайпер то точно знает!

Уже в административном квартале оказалось, что они не первые справились. Кто-то один прибыл раньше и оставил телеги перед складами. Их бросили прямо на площади. Пожав плечами, Макс распорядился поступить аналогично, а сам принялся за расчёт с нищими.

Получая свои кровные, они буквально испарялись. Спешили кто куда. Одни — домой, чтобы порадовать семейных, другие — в таверны, за кружечкой-другой браги. Последней за оплатой подошла Агнес. Кажется, она приметила момент, когда наниматель забирал парящий горшочек у хозяина той харчевни и всё прекрасно поняла.

И не ошиблась.

— Спасибо тебе большое! — снежная фройляйн наконец соизволила оттаять, улыбнулась. А затем также непринуждённо предложила, — Проводишь?

Именно предложила, но никак не спросила. Ну… Знаете, как могла бы спросить барышня в деревне или в мелком городке на захолустной орбите? Чтобы соседские парни не пристали по дороге. Ну или хулиганы какие.

Но Макс не придал значения тону. Ему и самому было интересно прогуляться. Причём, не из романтичных побуждений, но наоборот — по шкурному делу!

— Да, конечно. Сейчас только людей отпущу.

* * *

Первые улицы прошли молча, чему юноша был несказанно рад. Ведь наверняка соглядатаи от церкви ушки на макушке держали, да только не видать их было. В смысле — соглядатаев не видать, а не их ушек.

Ну а дальше девчонка попробовала поболтать. Ещё раз поблагодарила и за еду, и за зарплату, и за то, что утром из толпы зевак её выдернул. Макс ответил, что всё ерунда и вообще он рад помочь красивой барышне. Ещё и подмигнуть не забыл, прям как Лаойнел!

Агнес, явно старшая от кавалера на несколько лет, не смутилась. Улыбнулась, покачнулась и легонько толкнула его плечиком.

Затем она спросила его про семью. Ведь видно же, что непростой парень. Какой титул у родителей? Где и чему учился? Большой ли родной остров?

Макс отвечать не стал, лишь хмыкнул:

— Секрет.

Ну а что? Не признаваться же, что сирота и деревенщина? И вообще, в сельскую школу ходил, всего с двумя учителями на все возраста учеников. Да и ту — не закончил.

— Ну а дальше куда ваша твердь летит?

— Ой, не знаю. Я в нашей орбите так и не разобрался. Какая-то спираль с непостоянной амплитудой витка. — мастерски соврал парень, повторяя привычную Батину сказочку, и добавил для убедительности, — Бездна знает, что оно значит. А что?

Девушка пожала плечами:

— Да просто. Дома то небось невеста знатная ждёт. Леди? Графиня? Или может принцесса какая? Только не говори, что не засватанный, не поверю!

Догадки польстили Максу. Приосанился, невольно улыбнулся, руку на эфес меча положил… Чуть ли шаги чеканить не стал, как положено всякой знати в сказках. Зарделся, короче. Видать и взаправду богато выглядит, раз молодая девка сватает его целым принцессам!

— Секрет. — только и выдавил из себя наёмник. Но так твёрдо, что чуть сам в эту небылицу не поверил.

Какой ещё, в бездну, секрет? Что на названную старшую сестру исподтишка пялится⁈ Вот уж точно — секрет, которым лучше не делиться!

Впрочем, будь Макс поопытнее (например, как присный Лайонел) и непременно бы развил приятную тему с комплиментами себе любимому. Потом ещё и завернул бы беседу в сторону другого «сватовства». Но ничего путёвого на ум не пришло. А сравнение самой Агнес с принцессой — показалось совсем уж наивной лестью. Это только в сказках принцессы изящные и худенькие. А на деле всё обстоит совсем противоположным образом! Так что задал он самый простой из возможных вопросов, чисто чтобы разговор поддержать:

— А что?

— Да просто. Если и правда невеста есть, то переживаешь наверное? Брат в голубятне всякое слышал. На всех соседних плоскостях — одно и то же, откуда птиц отправить успевают. Вроде только крепость какая-то держится, буквально вчера голубь прилетел.

А вот это уже интересные новости! Можно и на похвалу от старших нарваться, что новую работёнку подыскал, а там и премию спросить. Только бы название острова выяснить, если оно имеется. Ну или номер плоскости, хотя бы. Потом точнее по карте определят или по книжкам Даджоя.

— А что за крепость такая?

— Не знаю. Брат название не запомнил, но точно не наш диалект.

Ага! Раз с собственным именем — значит и круг поисков сильно сужается.

— Плоскость или орбиту тоже не запомнил? — не удержался Макс.

— Неа…

Спустя ещё четверть часа непринуждённой болтовни, девушка сильно сбавила темп. А последнюю сотню шагов, так и вовсе — словно прогуливалась.

— Вот и пришли. Ещё раз спасибо тебе. И за работу, и за это тоже спасибо, кормилец ты мой! — Агнес всю дорогу нянчила в руках приличных размеров глиняный горшочек. Литра на три, не меньше! Молодец трактирщик. А затем она наиграно изменилась в лице и забавно-строго добавила, — Но на ужин не приглашаю, я не из таких. Как-нибудь сам сегодня перекусишь.

— Да мы обычно с мужиками едим. У нас и повара обученные есть, мы… — начал было парень, но осёкся, когда до него дошёл скрытый смысл поддёвки.

Вот же ж язва, а!

Губы девушки растянулись в хулиганской улыбке. А подавив смешок, она снова стала серьёзной и попрощалась:

— Ладно, пойду я. А то брат голодный, наверное. Он без меня за стол не садится, да и пока не остыло.

— Угу. — несмотря на добродушный тон, Макс набычился и лишь кивнул, когда Агнес почти шёпотом произнесла — «Пока.»

Будь он поопытнее и наверняка бы вывалял в снегу эту занозу, а потом может быть и чмокнул на прощание. А там уже и об «ужине» заикнуться можно. Но нет, до Лая ему и правда далеко.

И, увы, до Кеншина тоже.

Ведь будь он действительно поопытнее и в действительно нужных вопросах, то заметил бы, странность. В окнах дома Агнес, в единственном на всей улице, не горел Свет. А ведь брат её уже заждался…

Но юношей в тот миг владели совсем другие мысли. А именно — шкурные, как уже было сказано ранее.

Петляя переулками, Макс направился к противоположному выходу из-под купола. Слежку так и не заметил, но риск исключать не стал. Не доходя до арки, он пересёк улицу в самом тёмном месте и взобрался на крышу. Какие-то минуты просидел на противоположном скате и, лишь когда не услышал ничего подозрительного, аккуратно выглянул.

Наблюдение вёл в разы дольше, но так никого и ничего не обнаружил. Странно, но ладно!

Выбравшись из бедняцкого квартала — заложил некислый крюк по разным крышам. Двигался стремительно, но максимально тихо. Чтобы ни снег под подошвой не скрипнул, ни шифер не треснул. И ведь неплохо получалось!

После нескольких резких смен столичных ярусов, и окончательно убедив себя в отсутствии преследователей Макс снова изменил направление. Теперь он двигался чётко к своей цели. К закопанным деньгам!

* * *

Долго возиться не пришлось. Мёрзлый грунт просто не позволил отрыть хоть сколько-нибудь глубокую ямку во время захоронения сокровищ. А когда ладонь наконец сжала кожаный свёрток — на плечо легла чья-та тяжёлая рука. Очень тяжёлая. Настолько, что ощущалась даже через доспехи!

И Макс не был бы учеником своего учителя, если бы молниеносно не отреагировал на опасность: вывернулся, крутнулся в обманном движении в сторону, замахнулся… Но в следующий миг его кулак перехватили стальной хваткой и ноги оторвались от земли. Кажется, даже собственные сапоги на фоне неба увидел, но полюбоваться не успел.

Полёт по широкой дуге быстро завершился болезненным приземлением. Грудь свело судорогой, да такой — что ни вздохнуть, ни продохнуть! А когда из глаз перестали сыпаться искры, то дыхание спёрло окончательно.

Сверху над наёмником навис тёмный силуэт.

Глава 13

Опасаясь продолжения избиения, Макс молниеносно выбросил вперёд одну руку. В неизвестного полетел кошель с монетами. Второй же рукой парень рванул к пистолету на поясе.

Однако, противник оказался быстрее! Кошель поймал так, словно ждал этого броска. И кобуру тоже заблокировал, просто наступив не неё. Ещё и кремневым замком щёлкнуть умудрилася, рассыпав порох.

Когда вместо рукояти оружия, пальцы сомкнулись на обуви, наёмник на миг впал в ступор. Форма была знакомой и причудливой. Точь-в-точь, как мокасины Кеншина! И очень мягкая подошва, и отдельный большой палец. Только размер — явно не мужской…

Когда над головой раздался звонкий женский смех, Макс окончательно расслабился. Харука! Сучка узкоглазая! Отпинала как лоха (как выразился бы Батя) и потешается теперь.

И впрямь она — тряпки с лица стянула, лыбится как убогая ещё и ручку свою протянула, мол, помириться и подняться предлагает. В темноте особо не видно, но точно — аж лучится счастьем.

Ну ладно-ладно…

Приняв помощь, парень рывком поднялся. Затем, он вроде как потерял равновесие, клюнул вперёд и чмокнул девушку куда-то в скулу. После чего едва успел отпрыгнуть, чтобы уйти от апперкота в челюсть.

Степнячка нахмурилась и уставилась исподлобья, но улыбаться не перестала. Напротив — растянула сжатые губы в совсем уж хищной ухмылке.

Ага! Вот будешь знать!

Когда напряжение спало, она утёрла щеку словно от какой-то грязи. Ещё и добавила, подражая голосу и интонации Агнес:

— Я не из таких. Как-нибудь сам перекусишь.

Ничего себе, поворот! Это она аж оттуда следила? Или ещё раньше увязалась? И ведь не заметил! Хотя и особо присматриваться не с руки было, чтобы подозрительным не казаться. Ох от Кена влетит, когда расскажет…

Но это потом, а пока что Макс не растерялся. Делано удивился и спросил:

— Как не из таких? Сама же предлагала!

— За древнее места!

— Так я их нашёл!

Девушка сперва даже не поняла сути сказанного. Несколько секунд молчала, проморгалась и уставилась на собеседника непонимающим взглядом. Не шутит ли?

Затем, она зачем-то начала оглядываться по сторонам. А никого не найдя — спросила на полтона тише:

— Прям тут это хотеть?

На это раз усмехнулся уже Макс.

— Ничего я тут не хотеть. Пойдём к остальным моим. Понимать?

Харука смутилась от такого предложения:

— Понимать. Но моя только для твоя предлагать. К остальным не согласна. Вонючий старый, очень большой, бака сэмпай, тёмная девочка… — а последнее она аж прорычала, — И Рай-йа-нэррр! Фу!

Юноша мысленно выругался сам на себя. Ведь вышло действительно двусмысленно, а девчонка ещё и дурная, вроде как.

— Да тьфу на тебя. Нет…

— А ну не плеваться! — строго, практически менторски, ответила Харука. Похоже ей совсем не улыбнулась перспектива «расплаты» со всей бандой разом. Хотя, как ни крути, а её мяукающий акцент строгим и близко не звучал.

— Говорю же, нет! Просто говорить будем. Тебя никто трогать не будет.

— М? И ты не трогать?

— И я тоже не трогать.

— М-м-м… Ну ладно.

А это что такое сейчас было⁈ Никак расстроилась? Хотелось, чтобы юный шиноби потрогал? Знала бы правду. Шиноби, конечно! Ну а юный… Ей самой то сколько лет? Ну, в смысле — вёсен?

* * *

Уже в расположении, Батя встретил Макса недобрым взглядом. Ещё чуть-чуть и набросился бы, честно слово. И слава Свету, что наставник ещё не вернулся из подземелья.

Но вот, следом за юношей в помещение юркнула ещё одна фигура — в балахоне и шароварах, перепутать которые с чем-то другим невозможно. По крайней мере, если сам всё время таскаешься с одним хитрым степняком.

— Млять… — растерялся командир, не зная, ругать пацана за пропажу или хвалить за спутницу. — Ну заходьте, раз пришли. Молодец, доню, шо дурня этого привела. А то уже собирались идти искать.

— Конитива. — Харука слегка поклонилась, а сама аж глазами забегала. Видать — Кеншина высматривала.

Но ни его, ни Даджоя видно не было. Зато остальные — тут как тут, за столом в обеденном зале. И в доспехах была только Венга. Как же, искать они собирались! Поди, уже и накидаться успели. А наёмница — так в наряде, небось. Потому и при снаряжении.

— Ну шо, рассказал уже? — садясь за сто спросил Батя и кивнул на Макса, имея ввиду тему про подземелье.

— Не понимать. — Харука мотнула головой. Капюшон к тому моменту она уже сняла и теперь теребила свою косу. Что, кстати, серьёзно напрягало хозяев.

— Та млин! Как же с тобой говорить то?

— А? Моя не понимать.

— Древнее места, Харука тян. — на этот раз, в качестве переводчика выступил Лай. — Наша находить. Макс сказать?

— Да. — уверенно кивнула девушка.

— Ни фига себе! Ты понимаешь её? — удивился их коммуникации Батя.

— А то! — длинноволосый наёмник подбоченился и довольно ощерился. — Я прекрасно говорю на ломаном общепринятом.

Старый, увы, сарказма не понял:

— Отлично, торгуйся!

— Харука тян! Моя говорить, твоя платить!

— Сначала твоя показать, что слова есть правда. Рай-йа-нэр! — это, значит, степнячка затребовала доказательства.

Лай, с видом эксперта по диалектам Циндао, «перевёл»:

— Хочет, чтобы мы подтвердили, что и правда нашли древнее место.

Дважды просить не пришлось. Батя лично сходил на второй этаж и достал из своей нычки понемногу от всего найденного. Ружьё и пояс (который присвоил Лайонел) по понятным причинам брать не стал.

— Во! — он высыпал на стол охапку всякой всячины.

Не дожидаясь приглашения или разрешения, девушка рванула руками к куче хлама. Патронные ленты и монструозные боеприпасы она рассматривала лишь мельком. Большего внимания удостоилось «выключить огонь устройство», в частности — его инструкция. Читая её, Харука просияла и даже глупо хохотнула, радуясь чему-то своему. Знакомым закорючкам что ли? Наверное.

Поначалу она не оказала чести зелёным пластинкам с чёрными квадратиками и золотыми прожилками. Наверное, именно золото её и смутила, мол, плевать что ценное, видать, потому и прихватили, что блестит. Но потом она заметила мелкие надписи и там.

Совсем крошечные иероглифы сохранились на некоторых чёрных детальках. А кое-где были и выгравированы, лишь немного отличаясь от матовой поверхности. Но этого хватило. Девушка подолгу замирала, пытаясь прочесть надписи. Приближала вплотную к лицу, пошире раскрывала глаза, скребла ноготками… А затем с придыхание прошептала:

— Умные вещи.

Бездна знает, что она там умного вычитала, но заинтересовалась! Однако, очень сомнительно, что будь этот хоть что-то важное — Кеншин бы это упустил. Скорее всего, её привлекли именно надписи на родном или узнаваемом языке. Как привлекло и собственное имя на панцирях солдат.

— Кхе-кхм… — Лай прочистил горло, прервав изучение реликвий древних времён. — Моя показать. Твоя платить?

— Да. Десять золотых.

У Бати аж глаза на лоб полезли! Предложи ему кто десять золотых за спуск и подъём по бесконечной лестнице, он бы ни в жизни не согласился. А тут ещё и на шестерых делить придётся. Но сказать старый ничего не успел. Лайонел, кстати, тоже неприятно удивился, но в руках себя держал чуть лучше. Инициативу перехватил Макс:

— Да. Десять золотых за это. И сто золотых за древнее места.

— Нет. Десять золотых за древнее места.

— Ну как хочешь, пойдём провожу тебя. — отрезал парень и несколько брезгливо добавил, — Этот мусор можешь забрать.

На словах про «провожу» Венга было дёрнулась, но вовремя получила ногой под столом от Лая. А скривилась то как! Ну честное слово, как зелёный абрикос разжевала!

— Но! — внезапно возразила степнячка. На большее, похоже, ей просто не хватило знаний языка. Ещё и глазки вылупила, да губки надула. Видать, совсем не по плану торг пошёл. — Но нет!

— Что «но нет»? Сама же платить не хочешь. — Макс развёл руками, точь-в-точь, как это иногда любил делать Батя. — Или сто десять золотых, или сама ищи.

— Сто! Моя давать сто! — девчонка натурально заволновалась. Удивительно, но даже свою косу наконец в покое оставила. Вот это да! Вот это чувство долга перед родиной! И плевать, что аж третье поколение на чужбине.

— Ну вот и добренько! — Батя хлопнул ладонью по столу, тем самым давая младшему сигнал прекратить, пока ещё чего-нибудь не отмочил. — Давай сотню и мы дадим древнее места.

Перевод Лайонела не потребовался. Девчонка всё прекрасно поняла и посмурнела:

— С моя нет. Тут нет. Потом.

— Хорошо, ждём. Тока ты это, не затягивай. Мы тут ещё денёк побудем, а дальше — уходим.

— Наша скоро уходить. Свет раз-два и всё. — не зная как ещё объясниться, Лай ткнул пальцем в потолок, а после «всё» — пукнул губами, мол, поздно будет.

Удостоверившись, что гостья поняла сроки — её отпустили. Тогда наёмники снова собрались за столом. Первым слово взял Батя:

— Малой, молодец, шо её привёл. Но впредь запомни, любые брожения — только в сопровождении личного состава! Зрозумив?

— Да блин! Не малой я!

— Ага-ага! Не при всех будет сказано! Потом… — старый недвусмысленно стрельнул глазами на Венгу. Та, естественно, ничего не заметила.

— Слушаюсь! Есть! — смирился Макс. Кажется, в его голосе просквозила благодарность за догадку не разводить щекотливую тему при подруге. Ведь и правда, серьги дарит, а сам за вечер по двум бабам пройтись успел. Ещё не Лайонел, конечно, но уже и не честный «лыцар».

Получив желанный ответ, Батя как-то быстро стух. Обычно он продолжал бы бухтеть ещё пол вечера, но не в этот раз. Закурив, он обвёл подчинённых взглядом и заговорил уже серьёзно:

— Ладно. Думаю, мы твою подругу больше не увидим, кинет она нас. Подтверждение существования ентих своих мест получила, и теперь сама попытается найти. Но демоны с ней. Меня беспокоит, что Кен с Джоем до сих пор не вернулись. Если завтра к вечеру не объявятся, ты и Лай идёте их искать в полном снаряжении.

Макс наконец заметил, что не только командир пребывает в подавленном настроении. Лай с Венгой тоже были подозрительно хмурыми. Последняя даже слова про подругу мимо ушей пропустила.

— А почему мы? — уточнил парень.

— Потому шо вы молодые и крепкие, справитесь быстрее и уставать меньше будете, если что случится — отпор дать сможете. Других вариантов нет.

— А если и мы не вернёмся?

— Тогда тут всё сгорит к едрене-фене. А ваши трупы мы из-под пепелища метрополии раскопаем и достойно захороним. Не волнуйся.

— Дядь Сергий, Вы думаете церковники ещё не успокоились?

— Ага.

— Ну так давайте хотя бы один взвод в катакомбы загоним и…

— И шо? Мы там вшестером чуть не обделались, блукали как слепые котята. Даже мы с Кеншином: я в своей жизни повидал говна, а он ентот, как его… Ниндзя эта траханая, во! А ты селюков туда послать хочешь? Лови их потом и собирай до кучи по этим лабиринтам!

— Ясно. А что за ниндзя такая?

— Ну это его брата так кличут на пограничных плоскостях, шо под Циндао. Знаем, сталкивались. А некоторые и сами себя так называют. Сама Мать бездна ногу сломит в ихних диалектах. Слыхал же? У хорька у твоего, тридцать разов имя написать можно и каждый раз по-разному.

Лингвистический экскурс прервал Лайонел:

— Папаш, я с тобой, конечно, согласен. Если что не так, то своих не бросим. Но сдаётся мне, что зря ты пургу гонишь. Даже если бы им только туда-сюда прогуляться нужно было, то не успели бы. Помнишь же, сколько мы поднимались? Так Джой ещё и под грузом пойдёт. Ствол той дуры килограмм пятьдесят весит, не меньше. А я бы на их месте ещё и все летающие машины обшмонал. Мы же только с краю проверили, так?

— Так-то оно так, но волнуюсь, курва!

— Хех… В твоём возрасте внуков уже нужно иметь, чтоб на них своё волнение спускать!

— Я спать. — внезапно прыснула Венга и поднялась из-за стола. — Лай, я своё время отстояла, ты вроде следующий был.

Дождавшись, пока девушка удалится на второй этаж, Макс заговорил полушёпотом:

— Дядь Сергий, я с одной нищей общался…

— О-о-у, продолжай! — перебил Лайонел и закинул ногу на ногу. Но тут же заслужил от командира тычок в плечо.

От юноши не укрылся смысл этого действа. Значит, Батя его всерьёз принимает, раз хочет выслушать.

— Короче, у неё брат в голубятне убирается, он подслушал кое-что…

Дальше он поведал информацию, которую разболтала Агнес: о бедах серединных плоскостей и об осаде какой-то неизвестной крепости.

— Бля… — тяжело вздохнул старый наёмник. — А о голубятне мы и не подумали. Добре, молодец. У Джоя уже есть намётки по карте, так шо потом вместе со всеми обмозгуем. Сильно губу не раскатывай, но если шо выгорит — лишнюю деньгу за наводку получишь. Лай, учись!

— Это чему же? С бичами якшаться? — наёмник закатил глаза и изобразил всю возможную брезгливость, на которую вообще был способен. — Нет уж, увольте! Я только с самыми благородными мадмуазель дела веду. И только в самых достойных заведениях!

— Да⁈ — Батя выпучил глаза. — И почему же ничего не узнал у своих мамзелей? Вот хоть убей — не поверю, что к ним святоши не захаживают. Раз такой лихой в любви, то мог бы и вылюбить из них шото полезное. Да токмо я об заклад бьюсь, шо ты там сам языком налево и направо болтал. Во всех смыслах, между прочим!

Лай в долгу не остался и уколол в ответ:

— Если бы ты знал, что языком ещё и вверх-вниз болтать положено, то не был бы без бабы уже которую пристань к ряду!

— Ах ты сучонок!!! А ну шуруй в наряд! Как часовых проверишь — жду доклад по всей форме!

— Слушаюсь! Есть! — козырнул Лайонел и стал лениво подниматься. Последнее Бате не понравилось.

— Под каждым окном наблюдателей поставь, а то Макса невесты укр а дуть! И не приведи Свет, у кого-то из твоих оболтусов сапоги будут нечищеные!

На том, неполное собрание отряда было решено сворачивать.

* * *

В виду добычи ценных разведанных, Батя распорядился отдать Максу последний ночной наряд. Вроде только заступил, а вроде уже и завтрак.

Ни за ночь, ни с утра никаких происшествие не случилось. Что странно — церковных наблюдателей вообще видно не было. Напрашивалось два варианта: либо эти паразиты взялись за голову и нормально организовали слежку, например только сквозь щели в закрытых ставнях в соседних домах, либо метрополия действительно успокоилась и отстала от чёрной бригады.

В последнее верилось с трудом. Но и пристальное внимание ко всем смежным постройкам результата не принесло. Странно, в общем.

И, на самом деле, самое бы время слинять подобру-поздорову, но пока ещё не все в сборе. Да и как можно взять и бросить бедняжку Харуку с её долгом перед далёкой родиной⁈ Бросать на произвол судьбы сотню золотом тоже никто не посмеет!

Кстати, о деньгах! После утренней трапезы, наёмники решили посчитать выручку за торги. Сначала хотели дождаться Даджоя, чтобы считать было проще, но скука дело такое… Да и интересно было.

Сначала Батя с умным видом провёл сверку бухгалтерий всех наёмников с остатками товара. Ситуацию сильно усложняла индивидуальная политика скидок каждой группы. Мало того, что все торговались по-разному, так ещё и сержанты самодеятельностью занялись!

— Ладно, хрен с ним. Положим, что никто ничего не украл. — сдался командир, когда добрался до каракулей Венги. И так в грамоте особо не шарил, а тут ещё и этот шифр разгадывать… Тьху!

Дальше взялись за подсчёт кровных.

Для упрощения арифметики приняли простой приём: сначала все монеты рассортировали по номиналу. Потом золотые складывали по десять монеток, серебряные в количестве по цене золотого, а медяки, соответственно группировали по цене одного серебряного. И уже потом записывали на бумаге и заворачивали в свёртки общей стоимостью по сотне золотом. Хоть великих математиков среди воинов не имелось, но с таким подходом только дебил напортачит.

Но ни сосчитать, ни напортачить не успели. Часовые доложили, что по улице приближается шериф со стражей и вскоре в дверь расположения настойчиво постучали. Да так громко, словно хотели снять её с петель.

— О! Райнер говорил, шо зайдёт. — Батя поднялся из-за стола и поспешил ко входу.

Вот только Райнер не упоминал, что явится в принеприятнейшей компании.

С ним были епископ Фридрих, бургомистр Вольдемар и целая толпа вооружённых людей. Причём, не все они были из стражи. Имелись и такие, кто носил доспехи поверх церковных ряс. У последних на снаряжении висели целые грозди гранат. Дурной знак, ой дурной…

Сам же шериф был какой-то странный и явно не в духах: пот по лицу рекой, глаза краснючие, а щёки и многочисленные подбородки аж ходуном ходят! Даже в худшие дни осады бедуинов он выглядел куда лучше.

Законник приложил ладонь к шлему, отдав воинское приветствие, и с натугой заговорил:

— Гутен таг, бригаден фюрер Зергиус! Вынужден сообщить, — на этих словах он особенно надавил, — что я арестовываю Вас за нарушение закона нашей славной фатерлянд.

Глава 14

— Не оказывайте сопротивление. — шериф громко сглотнул и добавил, — Пожалуйста…

В другой ситуации, такого обвинителя следовало бы послать ко всем демонам бездны. Надо же! Припёрлись не с того ни с сего. Но именно, что в другой.

Епископ с бургомистром выглядели довольными и уверенными. А ещё братия фанатиков явно не просто так приволокла с собой гранаты. Готовы штурмовать корпус, если понадобится. Ну и состояние Райнера тоже внушало. Раньше он не пасовал перед церковниками. По крайней мере — держался более браво.

— Дорогой, прости пожалуйста старого дуралея, но шо за преступление я совершил?

— Уклонение от налогов в особо крупных размерах.

— Хорошо подумал? — Батя вздёрнул одну бровь, как бы намекая на возможные последствия. Шериф всё понял правильно:

— Зергиус, там штраф. Просто штраф, какая-то компенсация. Умоляю тебя.

— Компенсация, говоришь?

— Йа!

— Ну ладно. Я только это… Рыльно-мыльное и носки тёплые возьму и выйду. Пять минут, дорогой!

Предвещая дурное, Райнер выпучил свои поросячьи глазки и подавился собственным дыханием. Что примечательно — оглянулся он не на высокое начальство, но в сторону подчинённых. На стражниках тоже лица не было.

Но, слава Свету, наёмник не задумал ничего непоправимого. Да, перебить толпу, сгрудившуюся на улице — не проблема. Вернее, можно рискнуть. Пара десятков гранат у бригады завалялась, да и отбиваться изнутри куда как проще, чем пытаться в эту самую «внутрь» ворваться. Но ведь там не все враги, и даже не все — военные. Зевак собралось уже прилично. По любому — кто-то да пострадает.

Батя и правда рванул к личному имуществу. Но вместо предметов первой необходимости, схватился за документы, а именно — за контракт со Шварцштайном. Пролистал-просмотрел, вычитал что-то, а найдя искомое — принялся за изучение. Водил пальцем по строчкам и, кажется, чуть ли не по слогам читал. Минут пять потратил на две несчастные строчки!

И только затем, он озаботился остальным. Сначала избавился от снаряжения, причём — разделся почти полностью. Оставил только стёганные брюки с усиленным гульфиком и исподнюю сорочку. Сапоги тоже снял! Потом рассовал по карманам штанов присное рыльно-мыльное: полотенце, кусок мыла и пенал с зубным порошком. Ну и тёплые вязаные носки не забыл.

Сука, опыт не пропьёшь! Явно ж ведь не от балды собирался!

После скорых сборов, Батя проинструктировал оставшихся офицеров: чтобы, не приведи бездна, они не вздумали оказывать сопротивление его аресту. На всякий случай ещё и всех сержантов созвал и дал им те же самые инструкции.

— Добре. Пойду я. Как Джой вернётся — всё ему перескажите и пущай контракт уважно зачитает. Жаль только кучерявый с ним упёр, я б щас от евоной наркоты не отказался. Знаю я этих сволочей, пытать ещё будуть!

Уже перед выходом, Батя неведомо откуда достал бутылку с мутной белой жидкостью и присосался к горлу. И чуть ли не половину за раз осушил!

— Всё! Не поминайте лихом! Ма… — он уставился на младшего из подчинённых и затем нехотя перевёл взгляд на Лая. — Лейтенант Лайонел остаётся за старшего до возвращения других офицеров.

Ну а дальше свершился натуральный цирк!

Старый и впрямь вышел к страже. Даже руки протянул, вроде как — для кандалов. Но те растерялись. То ли не ожидали такой покорности, то ли Райнер науськать успел… Не суть! Мужики переглядывались, и никто не решался начать процедуру задержания. Даже сам шериф отшатнулся от наёмника как от чумного.

— Взять его! — наконец не выдержал епископ.

Одного из стражников вытолкнули товарищи. Скорее всего — самого молодого выбрали. Мол не жалко, если палить начнут.

Бедолага трясся как осиновый лист. Никак к смерти готовился⁈ Но силы в себе нашёл, резко подшагнул к воину и протянул руки, чтобы взять того под локоть. Тогда-то и началось!

Батя уличил момент и дёрнулся навстречу. Тут же, он болезненно застонал и согнулся в три погибели. Это его вроде как в живот кулаком двинули!

На помощь к молодому стражнику бросились старшие коллеги. Батю стали поднимать за подмышки, но он выскользнул и нырнул лицом на колено одному из служивых…

— У-у-у-у-у!!! — взвыл наёмник.

Ещё и подгадал, зараза, так, чтобы со стороны зевак его видать не было. А когда поднялся — по лицу уже юшка текла, а стоны — на хрип и всхлипывания сменились.

Райнер имел неосторожность пропустить первые этюды разыгравшейся трагикомедии, и теперь принял всё за чистую монету! Метал то разъярённые, то растерянные взгляды, то на своих идиотов (как он был уверен), то на товарищей арестанта…

Скорее всего, в его глазах всё выглядело как предательство подчинённых. Ведь, наверняка же не давал команды хватать и избивать аки грабителя. А тут — на тебе. Получи и распишись! Сначала в печеньи сразу — в нос коленом!

Остальная свита тоже прониклась: не сейчас, так через секунду — чёрная бригада за командира заступится. Точно стрелять начнут! Так что, пошли прочь чуть ли не быстрее конвоя.

Но огня никто не открыл, сержанты удержали личный состав. Хотя, матерщина изнутри расположения доносилась самая, что ни на есть яростная! Только офигевшие офицеры на крылечке молча стояли и смотрели, пораскрывав рты.

Макс удивлялся искренне, Лай с натяжкой, ну а Венга — с трудом давила смех. Похоже, что представление пришлось ей по вкусу.

Когда улица опустела — внутри расположения разверзся филиал террористической ячейки пустынников. Каждый боец бригады счёл за обязанность предложить собственный вариант штурма столицы и поголовного уничтожения представителей местной власти.

Что примечательно — даже верующие не остались в стороне. Эти изобретали наиболее изощрённые кары и акции возмездия. И сжечь отступников заживо, и четвертовать стражу, и чуть ли не баб с детьми насиловать… Ну ясно-понятно! Чего ещё можно ожидать от Светопоклонников? А ничего хорошего. Только чего-то ещё более пакостного и кровавого, чем обычно!

Раскольнический ход мысли пресёк Лайонел. Отвесил пощёчину самому инициативному воину и напомнил остальным про команду лидера:

— А ну-ка отставить! Забродили тут, понимаешь, как игристое вино в бокале старой шлюхи! Сказано — дожидаться офицеров Даджоя и Кеншина, вот хоть сдохнем, но будем ждать!

Сам же наёмник понимал, что без суда дело не обойдётся и если до него великан не вернётся, то придётся брать инициативу в свои руки. Бойня — реалистичным вариантом не выглядела, но и в гладкий исход тоже особо не верилось.

— Так а что делать то, синьор лейтенант?

— Отцу Свету молиться, блять! — но на уме у Лая была совсем другая мысль: как бы не пришлось Матери бездне жертвы воздавать…

* * *

Ожидание тянулось невыносимо. Примерно, как мог бы вытекать сказочный бедуинский мёд из горшочка, на дне которого есть что-то интересное. Вот только складывалось впечатление, что он тёк обратно…

Маясь от неизвестности, Лай включил режим Бати. Объявил бессрочную боевую готовность, вплоть до убытия с острова, и чуть ли не каждые пять минут проверял личный состав. Само-собой, все облачились в доспехи, а ещё — упаковали имущество бригады на случай необходимости внезапного силового прорыва. Но куда именно, в крепость или в административный квартал — пока что было непонятно.

Также наёмники собрали и личные вещи отсутствующих товарищей, как уже когда-то делали в Терра дель Пани. Фиг знает, как всё сложится, но сэкономленное время лишним не бывает.

Все жутко нервничали. Раскалённое шило в пятой точке чувствовалось почти физически. Волнение передалось и низшему командному звену. Сержант, ответственный за кухню, приказал своим подчинённым приняться за готовку на час раньше обычного. Никто не возражал, одни — руки заняли, а другие не против и на еду отвлечься.

Но даже так, и не смотря на трофейные специи, суп и картошка с мясом показались безвкусными и проваливались как в бездну. Провалились и забылись. Венга всё поглядывала на оставленную Батей бутылку горькой, но ей хватило ума не разлагать дисциплину.

Зато, как ни странно, на порядок покусился Макс. Правда, не то, чтобы сильно…

Аккурат после трапезы бойцы доложили, что к расположению приближается гражданский. Женщина. Харука, что ли⁈ Нашла время соваться, дурёха. Средь бела дня, да ещё и когда старшего нет. Вот что ей отвечать, если деньги притащила? Не продавать же подземелье с двумя удальцами в придачу?

Но нет, это оказалась Агнес.

Макс счёл за разумное не приглашать её внутрь и поэтому вышел сам. Девушка сходу и как-то неуверенно сунула ему в руки вчерашний горшочек. Да не пустой, тяжёлый!

— Приготовила вот… — промямлила она. — Правда, спасибо за всё.

За что за всё⁈ За медяки да за пожрать на пару раз? Ну ладно-ладно, ещё и холодец был. Но даже так — ерунда сущая.

Макс заглянул под крышку и, если бы только что не пообедал, то точно бы слюной захлебнулся. Чечевичная каша с зажаркой из лука с морковью и сверху — целая стопка отбивных. А пахнет то как!

Блин, тут и жениться задумаешься. Девка то тоже ничего такая. А откормить, так вообще — огонь будет.

Однако, выучка и привитая наставником паранойя победили… Заносить гостинец в расположение парень не стал. Поставил на крылечке.

Девушка попробовала завязать какой-то непринуждённый диалог, но его поддержание в голову не шло. Слишком уж много иголок торчало под пятками, чтобы позволять себе расслаблять мозги.

Они прогулялись по улочке взад-вперёд, далеко от расположения не уходили. Всё — в поле зрения часовых. Их сектора наблюдения Макс уже наизусть знал.

Агнес пробовала болтать о насущном и о будущем. Как дела? Какие планы? Снова заикнулась о грядущем пути юноши, но тот лишь руками разводил. Мол, и на пять минут вперёд свою судьбу загадывать не берётся. Тут он не соврал. Уж такая жизнь у солдата удачи.

В последнее собеседница похоже не верила, по лицу было видно.

— Слушай, извини, но я в наряде сейчас. — соврал наёмник. — Не могу надолго службу оставлять.

— М-м-м… Жаль. Ну давай тогда потом как-нибудь встретимся. Вечером будешь свободен? — эти слова она произнесла громче чем болтала до сих пор. Ещё и подмигнула. Да только не так, как это при флирте делать положено, а словно давно пыталась поймать взгляд собеседника и теперь боялась упустить момент.

А потом ещё раз подмигнула.

И ещё раз…

Ясненько.

— Нет, у нас дежурства суточные. Потом отсыпной, так что не раньше завтрашнего вечера. — Макс перестал жалеть о том, что в конкретно тот момент не мог никуда отлучаться. Пойди он с Агнес и наверняка попал бы в засаду. Ну или в какую-нибудь ситуацию, из которой не сумел бы вывернуться.

Точно также, как не сумел Батя. Хотя он, скорее, даже не собирался этого делать. Опять что-то задумал, чертяка старый!

— Всё, пойду я.

— Угу. — кивнула Агнес и добавила на местном диалекте, надавив на первый слог:

— Ауф видерзейн!

— И тебе всего хорошего. — тяжело вздохнул Макс и побрёл ко входу в расположение.

* * *

Перед тем как зайти, парень проверил гостинец. Аккуратно сдвинул крышку и пошарил ножом в каше. Лишь ничего там не найдя, он рискнул снова взять горшочек в руки. И плевать, что со всех сторон его видать было. Главное, чтоб бомбу никакую внутрь не занесёт.

Видал он уже последствия взрыва той ерунды, что Венга нашла: выщерблены и царапины от осколков во все стороны и равномерно. Ни одно пушечное ядро так качественно не рвётся!

Но что же тогда? Яд? Отравить вздумали? Но как сумели девку принудить? Она ж о церковниках плохо отзывалась.

Суки коварные! Вот как можно⁈ Мало того, что кусают руку, что их защитила… Видите ли — налоги им подавай, подумать только! Так ещё и собственных граждан тиранят.

Внезапно, в памяти всплыли Алессия и Триэлла. Девушки страдали от самоуправства карабинеров собственного правительства. Бездна! Кажется, что целую вечность назад их оставили, а сердце до сих пор замирает, стоит вспомнить заплаканные глаза мелкой смуглянки.

А ведь это ещё не чужаки! На что способны пришельцы, Макс тоже знал. Он ни раз был свидетелем зверств небесных торговцев. А однажды видел кое-что и похуже. Чёрные налётчики! Они не брали пленных, они не грабили, они не захватывали. Только разрушали и убивали!

Но вернёмся к настоящему: сёстры Алессия и Триэлла всеми силами хотели сбежать от прозябания к новой лучшей жизни. А эта блондиночка ни словом не заикнулась.

Хотя бы о брате подумала.

Бригада бедной ни разу не выглядит, устроила бы мальчишку на обучение. Сыном полка, так сказать. Потом — служба, а там — или деньги, или соскочит в местечке каком и семьёй обрастёт.

Да и Макс тоже — видный жених. Но ни словом не обмолвилась на эту тему. Хотя явно не дура, могла бы башкой своей белобрысой смекнуть. В любом случае, это тебе не последняя корка хлеба.

И не жидкий холодец!

* * *

Даджой с Кеншином вернулись примерно в середине второй половины Светового дня. Всякой всячины принесли немеряно. И запаянные коробки, и три штуки «выключить огонь устройство», и целый мешок зелёных пластинок с чёрными квадратиками. Ну и главную цель похода — детали многоствольной пушки, тоже приволокли.

И тут пришёл удар под дых в виде новости об аресте Бати.

Джой закатил глаза, Кен выругался одними губами. Однако, на том и всё, ни бурной реакции, ни ругани за то, что отдали командира, не последовало. И правильно. Чего убиваться то? Чай не бабы — визг разводить. Действовать надо!

Вот и начали. Лай передал последний приказ командира — чтобы великан перечитал контракт. Тот не стал откладывать и сразу взялся за листы, только бросил невзначай:

— Что он опять выдумал…

И ни единого мускула не дрогнуло на его лице, пока договор изучал. Затем он уточнил про все подробности задержания, вплоть до каждого шага, слова и интонаций речи. Ещё и переспрашивал, чтобы точно без ошибок припомнили. И выходило так, что Батя чуть ли не сам сиганул головой в омут, уверенный в собственной безопасности.

Про визит благодарной девушки тоже не забыли поведать. За это особенно зацепился Кеншин. На ученика наехал так, словно тот и впрямь серьёзный проступок совершил.

— Ты зачем этот горшок внутрь потащил⁈

— Ну так не выбрасывать же? Я проверил, там нет ничего подозрительного. — попробовал оправдаться Макс, но тщетно. Паранойя его наставника не знала границ. И, как бы неприятно было признаваться самому себе — выглядела здраво:

— Ты сейчас отжиматься ляжешь! Действительно, это же совсем не подозрительно, когда нищие дорогую еду приносят! Ты цены на чечевицу видел вообще? Ещё и отбивные! Этот горшок стоит как бы не больше её вчерашнего гонорара, и это учитывая, что ей самой жрать нечего!

— Кен, не ругайся, я всё понял. Давай просто не будем это есть.

— Конечно не будем!

— Как не будем⁈ — возмутилась Венга. Ну хотя бы стало понятно, почему последние часы она таскалась с ложкой наперевес… Лай не упустил возможности сумничать и поддеть подругу:

— Мон ами, если ты не в курсе — отбивные едят вилкой и ножом.

— Пошёл в жопу! Как умею, так и ем! — огрызнулась девушка, чуть ли не брызжа слюной.

— Макс, ещё раз! — Кеншин не обратил внимания на грызню товарищей и продолжил гнуть свою линию. — Никогда не тяни в своё логово ничего подозрительного. В этом горшке охлаждённая отрава могла быть. Вот представь себе, что она нагрелась и начала испаряться. Поднимаемся мы из подземелья, а вся бригада тут уже лежит и пену пускаете. — напоследок, степняк рыкнул так, чтоб уж точно дошло, — Это всех касается!

— Да угомонитесь вы уже! — наконец, Даджой не выдержал этого потока сознания. — Кен, хорош! Не сдохли и слава Свету. Давайте к Бате вернёмся. Слушай, что сейчас сделать надо. Только не лично, а то, по ходу, нас извести решили. Выбери самое смышлёное отделение из своих и отправь их в административный квартал. Пускай выясняют, где содержат Батю и когда будет суд. Вряд ли церковники без показательного процесса обойдутся. По каждой мелочи — немедленный доклад. Посыльным перемещаться минимум по двое.

Степняк метнул последний взгляд на нерадивых товарищей и рапортовал:

— Понял, сейчас сделаю.

Глава 15

Распоряжение было выполнено в лучшем виде. Пребывая под впечатлением от перепалки, Кен с запалом объяснял подчинённым все нюансы. Даже мельчайшие оплошности были недопустимы. Так что разжёвывал словно детям, ну или как для Венги.

И часа не прошло, как вернулись трое разведчиков.

Оказалось, что едва они сунулись к ратуше, как к ним вышел Райнер и дал исчерпывающее количество информации. Остальные наблюдатели остались с шерифом. Командир отделения наблюдателей либо о чём-то догадывался, либо хотел выслужиться. Он взял единственного союзника под охрану. А за одно и новые сведенья, может быть, добудут.

Всё же, законник был «приближённым» к властям лицом, ну или, хотя бы, имел отношение к правосудию… Последнее, правда, выглядело сомнительно, учитывая реалии жизни религиозной столицы плоскости.

Короче, доклад был лаконичен, но информативен: Батю содержали не в тюрьме, но в городском управлении и с минимальной охраной, обращались хорошо, а суд должен был быть народным и того же дня!

Джой едва ли успел похвалить парней, как прибыли новые гонцы. Эти доложили, что на площадь перед штаб-квартирой фольксштурма выставили помост. И один в один как тот, что был во время судилища над поджигателями борделя. Публика тоже уже начала собираться.

Ну ясно! Идут по накатанной дорожке! Если схема развода была многократно отработанная, то и переживать не о чем. Подумаешь, разок осечку дала. А значит и бригада привычкам изменять не станет! Расстроит всё веселье метрополии, точь-в-точь как в прошлый раз.

Уже спустя десять минут, в расположении осталась всего пара отделений с простой инструкцией — всеми доступными силами изображать мышку в норке.

И только на случай штурма им предписывалось проявление особой жестокости. Любой шум из бани — без предупреждения глушить гранатами и усеивать помещение картечью. Ну а коль снаружи кто крепко домогаться будет — валить насмерть.

Но никак не при оказании меньшего внимания. Ибо только новых военных преступлений бригаде не хватало на ровном месте!

* * *

В этот раз, народный цирк Шварцштайна давал представление на площади перед ратхаусом. С предположением об отработанной схеме, наёмники не ошиблись. Всё — один в один как во время судилища над ряжеными солдатами, только с большим размахом. Ну и обвиняемый теперь был настоящий.

Толпа собралась несметная, явно больше пары тысяч. По всей видимости, церковники провели работу над ошибками. Столько людей созвали, чтобы в случае инцидента — гарантировано остались живые свидетели.

Какой может быть инцидент — говорить, пожалуй, излишне. Батя стоял на помосте полураздетый и босой, с синяками и кровью на лице. Его усы и куцая чёлка — вообще слиплись в чёрные колтуны. Сам он сутулился, дрожал и постоянно содрогался от кашля. В целом, выглядел как затравленный зверь, которого, почему-то, не добивали охотники-садисты.

Короче, не ровен час, залётчики не вынесут зрелища и рванут спасать своего лидера. А за одно и островитян порешат. Уж тогда-то бригаде точно придётся расплачиваться за все свои подлости. А остальным выскочкам — будет наглядный урок. Чтобы знали, как на дела Светлой церкви роток разевать!

Но ничего такого не свершилось. К сожалению епископа (он как раз только-только поднялся на помост и всё видел по-над головами сограждан), наёмники медленно шли через столпотворение. При этом, не забывали сыпать любезностями и извинениями. Да погромче и с местными словечками, чтобы всем было хорошо слышно, а добрые намеренья не вызывали сомнения.

В этот раз, сановник не стал уделять внимания чужакам. Никаких отдельный представлений и приветствий. Наоборот, позволил им пройти в первые ряды и только затем заговорил. И говорил хорошо! Местные законы о налогообложении от зубов отскакивали.

По всей видимости, на твердыне действовал официальный писаный кодекс. Больно уж мудрой и чёткой была формулировка, как для импровизации. А ещё, в речи несколько раз фигурировал номер нарушенной статьи…

Среди сухих терминов, светопоклонник ловко размещал и оскорбления. Навроде: преступник, бандит, вор, проходимец и тому подобных.

Закончив с констатацией факта преступления, Фридрих дал слово народному обвинителю (в его роли выступал бургомистр):

— Гер Вольдемар, именем отца Света, прошу Вас быть строгим, но справедливым!

Чиновник вздрогнул всеми своими одутловатыми телесами, словно был готов и лишь ждал очереди выступить. Прочистив горло, он взял слово:

— Как уроженец и гражданин нашей славной фатерлянд Шварцштайн, я сердцем чувствую глубокую рану, нанесённую бюджету! И по сему, я требую наказать преступника по максимальной строгости, предусмотренной законом за сокрытие доходов: конфискация всей прибыли от изобретённой аферы, айнэ зэйзон каторжного труда и драй ярэ принудительных общественных работ с удержанием оклада в пользу штрафа.

Ну ни хрена ж себе загнул! Это что получается, Батю в рабство на три года и три месяца берут⁈ За такое — и массовую резню устроить не грех, прости бездна! Но тут снова заговорил епископ:

— Данке шон, гер Вольдемар! Но наш суд — самый гуманный суд на Архипелаге, и мы обязаны предоставить обвиняемому адвоката. Отдельно отмечу, что заступаться за тунеядца никто желания не изъявил, и потому адвокатом был принудительно назначен гер Райнер.

Шериф тоже присоединился к шоу. Однако был не в таком пафосе, как начальники. По всему было видно, что ему это не нравилось. Взойдя на помост, он кивнул Бате и как-то дёргано обернулся к толпе.

— Гутен таг, герте геррен! Я, глава островной милиции и полиции, был обязан выступить в защиту интересов обвиняемого. Согласно букве закона нашей твердыни, любого рода преступник имеет право на защитника, как и имеет право отказаться от оного или выбрать иного по своему предпочтению и усмотрению. Эм…

Затем, Райнер на несколько секунд замялся, переступил с ноги на ногу, покраснел и, наконец, бросил взгляд вниз… Ну ясно! В шпаргалку подглядывает! В пухлой ладошке, действительно виднелся клочок бумаги.

— Эм… Вот… Йа! Как общеизвестно на Архипелаге — незнание закона не освобождает от ответственности. Однако, обвиняемый является чужаком не только на нашей фатерлянд, но даже на всей нашей плоскости! Эм… — снова глянул вниз. — А ведь много где стихийная торговля не облагается обязательным налогом. Также отмечаю, что максимальная мера пресечения никак не соответствует преклонному возрасту подсудимого.

После очередной фразы, законник уже не таясь уставился на руку в поисках подсказки. Макс подметил как при этом напряглись его товарищи. Все, кроме Джоя. Этот стоял невозмутимый и, кажется, даже улыбался одними лишь уголками губ.

— Кроме того, имеет место быть конфликт интересов двух твердынь. Из-за необычной орбиты острова проживания обвиняемого, ему никак не удастся на него вернуться после отбывания срока. А ведь он там занимает должность сродни городского главы и имеет военный чин! Посему, я настаиваю на проявлении сострадания и ограничении меры пресечения изъятием доходов от преступной деятельности и взысканием штрафа.

К тому моменту, Батю уже начало заметно трусить от холода. Едва дождавшись окончания речи шерифа, он каркнул на всю площадь:

— Отказываюсь!

— Вы не можете отказаться от обвинений! — в тон воскликнул и епископ. — Почти вся твердыня видела, как вы торговали. А в канцелярии столицы нет ни одной подписанной вами налоговой декларации!

— Нет! Я отказываюсь от этого вашего авокадо! У меня в штате имеется свой собственный сатанист!

Секунду тишины спустя, из толпы раздался оклик Лайонела:

— Юрист! Юрист у тебя имеется! Балалайка ты старая!

— Говнюк, ты щас сам сюда торчать выйдешь… — просипел себе в усы наёмник и добавил уже в полный голос, — Именно так! Пущай меня захищает наш юрист — офицер Даджой. Сами ж казали, шо я на то право имею?

Для организаторов судилища это оказалось неприятным сюрпризом… Бургомистр тряс своими хомячьими щёчками и жевал губы, не находя как правильно возразить такой инициативе. Епископ тоже растерялся — стал часто моргать и раздувать ноздри.

Бездна! Сам же Райнеру бумажку с текстом дал! И своей рукой там право на манипуляции с защитой вписал. А эти проходимцы теперь наверняка всё усложнят.

Ситуацию внезапно попытался сгладить шериф, но явно неосознанно:

— Зергиус, прошу тебя. Твой гигант, конечно, молодец, но откуда ему наши законы знать?

Но Батя был непреклонен:

— Отказываюсь.

В общем, пришлось разрешать.

Пока Джой направлялся к помосту, чиновник и сановник смотрели на него плотоядно. Словно на котлету на тарелке! Но стоило ему взойти по ступеням и возвыситься над этими хмырями — и главным блюдом стали выглядеть они…

— Герте геррен, здравствуйте! — учтиво поздаровался великан. — Прошу простить мне мою неловкость, но я плохо расслышал. Не могли бы Вы снова зачитать обвинения?

То, что это самая натуральная издёвка, поняли только наёмники, знакомые с острым слухом товарища. Для остальных же, просьба выглядела как жалкое оттягивание неизбежного…

Но делать нечего, пришлось слово в слово повторять претензию к командиру бригады. А когда это было сделано, то Джой ещё и на шерифа вопросительно уставился. Мол, давай, тоже распинайся. Во второй раз Райнер справился и того хуже. Чуть ли не через слово в свои записи смотрел.

И неясно, над кем именно издевался наёмник? Над хозяевами, чтобы нервы им потрепать, или над Батей, чтоб тот запомнил, как в авантюры лезть, не посоветовавшись. Ибо старый за эти пару минут успел совсем замёрзнуть. Отряд слышал цокот его зубов даже на приличном удалении.

Ну а что ты будешь делать? Зима! С погодой надобно считаться, а не комедии ломать. А если бы тебя, дурака седого, бросили в неотапливаемую темницу? А потом — «Извините, герте геррен! Ваш бригаден фюрер скончался по естественным причинам.». Одним словом — не гоже так борзеть без ведома близких. Ну или хотя бы приближённых. Ведь что стоило раскрыть рот и объясниться перед Лаем с Максом? Про Венгу можно не говорить, её мозг на такие сложные схемы не рассчитан…

— Но гер Фридрих! — делано возмутился Даджой. — Вы же освободили нас от налогов! А теперь ещё и словами обидными бросаетесь!

— Ч-чего⁈ Это когда я кого-то от налогов освобождал⁈

— Да вот же, в контракте! — Великан поднял к глазам руку с договором и принялся читать:

— Прибыль воинского подразделения «Чёрная бригада» от любой профессиональной деятельности не облагается обязательными налоговыми платежами на время пребывания воинского подразделения «Чёрная бригада» на острове именуемом Шварцштайн.

Поначалу церковник и впрямь заволновался, но когда понял, откуда этот текст — заметно расслабился и расплылся в улыбке:

— Гер Даджой, при всём уважении, это касается именно, что профессиональной деятельности вашей, с вашего же позволения, воинской шварц бригадэ. Какое отношение к ней имеет торговля?

— О! — воскликнул великан, перевернул пару листов и продолжил ещё более деловито, — Тогда давайте обратимся к терминам нашей грамоты. Тут сказано: профессиональная деятельность — есть любая деятельность, направленная на извлечение прибыли, исходя из профессиональных и личных навыков сотрудников воинского подразделения «Чёрная бригада».

Воцарившуюся тишину нарушал только стук зубов Бати. Публика точно ничего не поняла, но раскатистый бас исполина звучал убедительно. И не менее убедительно выглядели растерявшиеся чиновники.

— Всё завизировано Вами и подписано остальными членами комиссии. — вогнал последний гвоздь Джой. Ещё и поиздеваться не преминул, — Хотите ознакомиться?

— Я читал. — только и смог выдавить из себя святоша. А сам и правда глянул туда, куда указывал огромный палец наёмника. Официальная грамота в его руках выглядела лишь едва ли больше шпаргалки в ладошках Райнера. Напоследок, сановник пробухтел:

— Ещё скажите, что у вас торговцы имеются…

— Конечно имеются. Кого только у нас нет! И пахари, и косари, и шляпошники, и торговцы тоже. Да я сам торговец! Хотите, меч продам? — Даджой махнул рукой за плечо, указав на рукоять своего оружия.

— Не хочу. — совсем уж сквозь зубы процедил Фридрих. — Райнер!

Законник словно только этого и ждал. Вздохнул с облегчением, утёр пот со лба кружевным платочком и затараторил:

— Герте геррен! В виду внезапно раскрывшихся обстоятельств, с гера Зергиуса снимаются все обвинения. Требования по штрафу и компенсации не могут считаться действительными.

Что примечательно, он не запинался и в свою писанину даже глазком не повёл! Пирожок — пирожком, ан нет. Калач! Причём, тёртый! Не сомневался, чертяка, что гости выкрутятся. Ну ладно, может и сомневался, но нужные слова заранее сочинил.

— Компенсация! — прохрипел Батя, нарушая торжество справедливости.

— О! Дорогой! Никакой компенсации не надо, Вы были оправданы. — сходу не сообразил Райнер. А вот церковник всё сообразил правильно, аж глаза на лоб полезли. Старый, тем временем уже набирал в лёгкие воздух, чтобы сотрясти всю площадь жалобным нытьём:

— Требую компенсацию! Кровушку лил, головушкой рисковал, живота не жалел! А они… Они… — Батя картинно шмыгнул носом и со щёк несуществующие слезы. — Избили, в кандалы заковали, оклеветали! Я ж вас, родненьких, спасал!

Последняя фраза была адресована толпе и принесла неожиданную реакцию. Народ недобро загудел! Возглас епископа о том, что арестанта и пальцем никто не тронул, утонул в возмущённом гомоне и освистываниях.

Ведь и правда! О подвигах бригады уже чуть ли не басни слагать начали. Да и раздача оружия за бесценок — тоже положительно сказалась на репутации. Зато к налогам у всякого люда отношение всегда одинаковое, будь то хоть бедняк, хоть богач.

Короче, народный суд Батю всецело поддержал. А когда выкрики утихли, площадь снова наводнил сочный бас Даджоя:

— Учитывая вред, нанесённый здоровью, и, особенно, репутации моего подзащитного, считаю за необходимое — произведение компенсации в денежном эквиваленте! А принимая во внимание преклонный возраст гера капитана, прошу возместить причинённый моральный ущерб в кратном размере. Сердце и сосуды старого солдата никак не рассчитаны на подобные моральные потрясения!

Толпа буквально вскипела после очередного потока умных слов. А вот «судья» от того раскис окончательно. Кривился, что-то губами проговаривал (матерился, небось?), а под конец и руками всплеснул, мол, сдался! Пришлось-таки принять «решение» присяжных.

Ну что ж, будет знать!

— Тыщу золотых! — выпучив глаза, взвизгнул Батя.

— Да хрен тебе! Сотней обойдёшься!!!

От начавшихся торгов, народ мигом притих. Что сотня, что тысяча, для простого обывателя — это несбыточные сокровища. Опять-таки, никто не понимал сути, но уже после нескольких реплик, все снова встали на сторону чужака. И не удивительно! Его много кто видел в первых рядах во время боёв. А вот церковь даже в арьергарде носа не показала!

— Пол тыщи! — «щедро» уступил наёмник, но всё равно, слишком уж большая сумма получалась.

— Три сотни и ни монетой больше! — возопил Фридрих во всю глотку, чтобы перекричать бюргеров и пребывая под эффектом от наглости оппонента. А тот взял и согласился:

— Принимаю!

Первым за голову схватился Райнер.

Пока дело не зашло слишком далеко и пока епископ не разорил казну, шериф поднял руки призывая людей к тишине. И затем сообщил об окончании торг… Тфу! Об окончании суда он сообщил, и призвал всех расходиться. А чтобы шустрее по домам разбредались и не роптали — он пообещал сообщить о результатах суда с помощью глашатаев.

Глава 16

Едва наёмники вернулись в расположение и заняли людей службой — Кен с Джоем набросились на Батю:

— Ты что устроил⁈ — воскликнули они в один голос.

— Это я то⁈ Я — как обычно! Зарабатываю звонкую в ваши окаянные карманы! А вас самих, где носило⁈

— Пушку твою разбирали. — процедил сквозь зубы Кеншин. Великан подтвердил сказанное:

— Там болты были, на резьбе и с хитрыми шлицами. Ещё и шли тяжело. Два ножа на дюжину испортили, пока блок стволов отняли. А потом, один отстегнуть пытались. Уже бросать думали, но справились.

— Всё равно долго.

— Та не бухти ты! — не выдержав, прикрикнул степняк. — Это мы дальнюю пушку разбирали, а ближнюю ко входу — наоборот, в рабочий вид привели. Верёвками стянули, подпорку поставили и жилы повтыкали, которые получилось. Красный огонёк загорелся и даже гудеть начало.

— И нахиба вы ото сделали?

— Всё просто. Если у церкви записи есть, то прикинут и соваться не рискнут. — пояснил Даджой. — Ну и ещё мы всю стоянку летающих машин проверили. Но ничего интересного. Три этих красных яйца и ещё две запаянные коробки. И мешок зелёных пластинок. Вообще больше нашли, но брать не стали, излишки утопили в проклятом озере.

— Ясно. Молодцы. Если шо, мы тут тоже не скучали… — далее Батя поведал про распродажу. О ценах, о востребованности тех или иных позиций и о сильно меньшем количестве трофеев. На его взгляд, последнее было очевидно занижено даже в сравнении с добычей после первых боёв с бедуинами.

Кажется, только пушек отдали по реальному количеству. Но их командир поостерегся ставить на баланс бригады. Продал тому самому аристократу-артиллеристу. Причём, по бросовой цене — четыре штуки за двадцать золотых. Что, в принципе, не являлось деньгами даже за единственное орудие. И всё по причине опасений — стволы могли быть подпорчены. Например, с незаметными надпилами, или припущенные в воду после сильного нагрева. Естественно, покупателя предупредили о рисках.

Батя не преминул вспомнить и о самоволке Макса, а точнее о её подробностях:

— Писей запахло и побежал, только пятки засверкали. Ага! Твои сержанты мне всё доложили. Хоть бы бабло с кем-то из них передать додумался. Но нет! А то тюкнули бы по башке твоей горячей и всё. Отдавал бы потом из своей части общака. Или вообще! Пришлось бы нам твою остывшую тушку по всему городу шукать.

Кеншин с Венгой скрестили претенциозные взгляды на Максе. До того момента им обоим были известны лишь поверхностные подробности его похождений. А теперь — чуть дым с ушей не шёл!

От немедленной расправы, юношу спасла похвала:

— Ну хоть девку степнячую где-то зацепил. А сторговаться то как с ней помог! Меня аж гордость взяла, достойная смена растёт! Ладненько, давайте так, ждём барыши и валим отсюда в срочном порядке.

Остальные наёмники согласно покивали головами. Только Кен угрожающе шикнул про пятикратные нагрузки, да и Венга недобро глазками стрельнула. Ещё и мотнула своей гривкой! То ли фифу строя, то ли чтобы лишний раз серьгами потрясти перед отрядом…

* * *

Дальнейшие события развивались стремительно и ещё стремительнее.

После наступления темноты, в расположение наведался Райнер. Он кутал своё могучее тело в какой-то драный плащ с капюшоном. По всей видимости, боялся засветиться перед церковными наблюдателями.

Увы, маскировка никуда не годилась. Это подтвердили часовые, они определили личность гостя по одной лишь его фигуре.

Шериф сообщил, что компенсацию выдадут сегодня же, но уже завтра потребуют выметаться. Будут ли пакости по дороге к крепости — ему известно не было. Не ручался даже за блокпосты со своими подчинёнными.

Также он подтвердил информацию, полученную от Агнес: весь Архипелаг, с которым была налажена связь, уже пал под давлением пустынников.

Отовсюду, где успели отправить голубей, приходили сообщения о прибытии воздушных флотилий с армиями. И только одно место несколько раз присылало доклады об осаде и просьбы о помощи. Город-крепость с названием «Площина-горева». Они обещали продержаться до весенних пристаней, и просили организовать Светлые походы с соседних орбит.

Собственно, это и было то, что законник давеча хотел передать Бате. Зачем? А просто так, по доброте душевной. Чтобы предупредить, что дальнейший путь будет нелёгок, куда бы ни пошла твердыня бригады.

Следующим гостем стала Харука. Причём, она постучал почти сразу после ухода Райнера. Видимо, приметила его и просто ждала своей очереди на приём.

Деньги степнячка продемонстрировала сразу. Даже пересчитать позволила на столе. Но затем всё сгребла поближе к себе и обратилась во внимание.

Батя приказал Кеншину рассказать всё без утайки. Про все опасности и хитрости катакомб, про бесконечную лестницу, про самодеятельные орудийные системы и про опасную воду в подземном водоёме. О скором выселении бригады и занятии здания сиротами — тоже сообщили.

Девочка слушала, кивала, изредка что-то уточняла… Но, по завершении инструктажа — скептически покачала головой и потребовала показать путь хотя бы до спуска. Золото при этом, согласилась оставить в расположении.

Ой дурёха!

Заманят сейчас в подвал, дадут по башке и на том закончится её разведывательная миссия.

Однако, Батя настрого запретил хитрить! Сослал в сопровождение Кена с Даджоем. В случае чего — с девкой справятся. Можно было бы и Макса отправить вместо великана, но он уже успел честно признаться в своём поражении степнячке. Да и в чёрном лабиринте, Джой был необходим для ориентации в пространстве.

В общем, троицу проводили и, на всякий случай, запечатали за ними пролом в полу. Как позже выяснилось — правильно сделали!

Буквально полчаса спустя, часовые доложили о приближении группы людей в доспехах и при оружии. С улицы действительно донеслись лязг и скрежет железа. Это был кардинал со свитой! Да в сопровождении Райнера.

Дабы не терять лицо, в этот раз Фридрих учтиво постучал в дверь. Легонько так, ненастойчиво. А Батя возьми и охотно отвори! Но внутрь только главных допустил. Никаких возражений это не встретило. Все друг другу улыбались и здоровались на местный манер: гутен абенд, гуте нахт, геры-херы…

Но стоило двери закрыться, как церковник преобразился. Скривил такое лицо, словно ему в борделе — бомжа в постель подсунули. Не дожидаясь словоблудия, он достал из-под пальто мешочек, развязал и перевернул. На пол со звоном посыпались золотые монеты!

Когда перезвон закончился, кардинал сплюнул:

— Триста!

Батя в долгу не остался:

— Отсмокчи у афериста!

Святоша принял оскорбление стоически и затребовал:

— Чтоб завтра же освободили помещение и вернулись в свою крепость. Корпус в контракт не входил, и мы сюда сирот заселим. Будет — детский дом.

— Завтра никак. Хотя бы неделю нам дайте, продуктами запастись надо.

— Три дня.

— Ладно, как скажешь.

Уже разворачиваясь к выходу, Генрих бросил спокойным тоном:

— Сука.

— Сам сука. — попрощался и наёмник.

Всё время «диалога», шериф стоял в сторонке как неприкаянный. В общем-то — не странно, в перепалке участвовал явно не его калибр. Но когда он уже собирался тенью выскользнуть за начальником, сзади раздалось требование:

— А Вас, Райнер, я попрошу остаться. Как раз продукты обсудим.

Законник обречённо взглянул на кардинала, но тот интереса не проявил. В общем, учитывая ситуацию, равнодушие можно было считать дозволением. Ведь всё закончилось и залётчики ничем не навредят, сверх того, что уже успели…

Когда с улицы донёсся удаляющийся лязг доспехов, старый наёмник принялся втолковывать шерифу требования по снабжению. Обещанный порох попросил возместить сегодня же, и чем быстрее, тем лучше. Мясо и бакалею запросил не позже следующего полудня. Тогда же — и всякой всячины из разряда леса, тряпок и минимума лекарственных трав.

— Да не вопрос, Зергиус! Но куда такая спешка? Вам же три дня дали.

— А шоб передумать не успели.

— Ясно. Ладно, тогда порох в течении получаса будет. Остальное — завтра в назначенный срок. Идёт? — получив утвердительный кивок, Райнер протянул свою пухлую ладошку, а вместе с рукопожатием — наклонился и прошептал:

— Мужик, спасибо вам огромное. И не держите зла, я ни на что не мог повлиять. — затем, шериф наклонился и сообщил ещё тише, — Фридриха мёртвым нашли.

Батя зло ухмыльнулся:

— Не вопрос, друже.

На том и разошлись.

* * *

Засланцы вернулись из подземелья с сильным запозданием. К тому моменту, Райнер поставил три телеги взрывоопасного груза и их даже внутрь здания разгрузили. Так сказать, от греха подальше. Ну и чтоб не отсырело под открытым небом.

Не задавая вопросов, Батя сходу набросился на товарищей с неприятным известием о выселении. Кроме того, он настаивал, что уходить следует немедленно, так как был не иллюзорный риск попасть под ещё одну статью.

Масла в огонь подлил Кеншин. Он сообщил, что его метки в катакомбах постирали, и наставили новых на неправильных поворотах.

Когда это было сделано, степняк сказать затруднялся, так как с добычей они с Джоем возвращались уставшие. Он тогда не обратил внимания и шёл вторым, а великан вёл просто по памяти.

Значит, точно нужно спешить! И плевать на заказанный провиант.

Между тем, Харука Светилась искренним счастьем. Пришельцы не обманули! И именно ей выпала честь исполнить долг целых трёх поколений. И не важно, удастся ли ей что-то доложить. Ни у кого не возникало сомнений, что если с голубями не получится, то она и пешком до Циндао доберётся.

Девушку нисколько не смутил даже перевод плохих новостей. Она лишь пожала плечами, мол не её проблемы.

Короче, напоследок её предупредили, что пролом в бане замаскируют и настращали заселением сюда сирот, после чего отпустили.

— Сирот, млять! — каркнул Батя, когда степнячка ушла. — Знаем мы, на шо святошам сироты. Бесплатный притон для себя городят, сволочи! И не приведи бездна если этот старый пердун правду сказал! Ну нехай, Свет ему судья. Давайте собираться начинать, и в темпе шоб! Кен, ты бери свои крюки-верёвки и дуй крепость открывать. А мы через час выходим, откроешь ворота.

— Слушаюсь! Ес… — начал было рапортовать Кеншин, но его перебил ученик:

— Стойте!

— Шо такое, малой?

— Давайте резиденцию кардинала подорвём. — как ни странно, но юноша пропустил мимо ушей уничижительное обращение от командира. И это могло говорить только о серьёзности его предложения.

— Совсем ёбн… — старый поначалу хотел что-то возразить, но наткнулся на горящий взгляд. — Тфу на тебя! Ладно! Но нахрена⁈

— А Вам сирот не жалко, дядь Сергий?

Наёмники молчали и тяжело смотрели то на одного, то на другого спорщиков. Принимать чью-либо сторону никто не решался. Даже обычно прагматичный и опасливый Кеншин не возразил ни слова.

— Жалко. — нехотя процедил Батя. — Но это же не один человек на всё влияет. Да и на его место другие придут. А пока идти будут, так всякие епископы и сами добре справятся. Согласен?

— Один уже не справился. И пока есть возможность убить ещё одного — ей нужно воспользоваться. — в тон старшему, Макс переспросил, — Согласны?

— Ты хоть представляешь себе, какой это геморрой? — вопросом на вопрос ответил лидер, но тут же нарвался на рациональный аргумент:

— Дядь Сергий. Геморрой — это тащить три телеги пороха на руках через всю твердыню и по всем её лестницам.

— Поддерживаю. Если вас на марше со всеми этими мешками и бочками подловят, то сожгут всю колонну за раз. — внезапно вмешался Кен.

— Кстати, да. — охотно поддакнул и Даджой. Но ему, по всей видимости, просто не улыбалось опять играть роль вьючного бычка.

— Если хорошо полыхнёт, то и я согласен. Пусть горит. Традициям изменять нельзя! — Лайонел просто не мог не пошутить.

Мнения Венги дожидаться не стали. Хотя, судя по лицу, она всё поняла и тоже была не против смерти старого козла. Наёмники снова уставились на Макса. Немой вопрос озвучил Батя:

— Ладно, говори уже, что ты выдумал?

— Растяжку на люк повесим. — парень продемонстрировал в раскрытой ладони хлопушку. — Я по петлям приметил, створка наверх откидывается. Её дёрнут и порох рванёт.

— А ты уверен, шо кардинал вообще на месте будет? Может он и выскочить то успеет…

Но Макс покачал головой:

— Нет. Помните, Кен говорил, что епископа даже внутрь резиденции не пустили? А ведь он большой шишкой был. Если всё именно так, то кто тогда должен распоряжаться древними тайнами внутри?

— Ну такое себе. Может там — доверенное лицо есть, типа того же лакея, что епископа отшил на входе?

— Значит одним доверенным лицом меньше станет. — поддержал ученика Кен. — Плохо, что ли? И, кстати, ты же сам нагадить хотел. Вот и возможность.

— Хорошо, командуй. Но потом сразу уходим. — наконец Батя сдался. А после, он одарил младшего суровым взглядом и прошипел, — Щенок, мля…

* * *

Чтобы отнести порох за один раз пришлось спускать в подземелье половину бригады. Каждый тащил на плече или мешок, или бочонок с порохом. Благо ёмкости были небольшими. Скорее всего, это было задумано, чтобы меньше возиться с развесовкой во время выдачи со склада.

Первыми, как самые резвые, шли Джой, Кен и Макс. С ними — по три человека подчинённых. Они перекрывали перекрёстки и подозрительные участки. Времени прошло мало, но наёмники не стали исключать вероятность наличия в катакомбах, заградительных расчётов противника.

Всех солдат на всякий случай проинструктировали, чтобы в случае шума или любой иной опасности они бросали ношу и занимали оборону. Во избежание дружественного огня, стрелять дозволялось только после точного опознания цели.

Всё же лабиринты древних сильно давили на мозг и сбивали с толку. То и дело, приходилось кого-нибудь отворачивать не с тех поворотов.

Несмотря на груз и предосторожности, в этот раз справились значительно быстрее, чем когда вели Харуку. Уже через полчаса, Кен с Джоем возились с ловушкой.

В полной тишине, степняк взобрался по лестнице к самому люку и привязал к нему тонкую верёвку. Уже вокруг неё стали возводить ядро ловушки. Бочонки и мешочки с порохом заняли почти всё пространство колодца под дверцей.

И только тогда, Кеншин соединил «взрыватель» с «рычагом»: связал плотным шпагатом конец верёвки с ниткой чиркала хлопушки, которое, предварительно, утопил в единственном открытомбочонке. А ещё, застопорил так, чтобы его точно не выдернуло при малейшем усилии.

Когда люк потянут вверх, чиркало выдаст искры и гранулы пороха должны будут вспыхнуть. А затем — и остальное взорвётся!

Система выглядела примитивной и рабочей. Но и риски имелись. Что если церковники ещё не скоро сунутся в катакомбы? Тогда порох успеет отсыреть. Или, может, их группы уже внизу и просто обнаружат ловушку по возвращении?

Во втором случае, оставалось надеяться на их невеликий ум. Лишь бы за верёвку дёрнуть кто-то додумался!

Уже на обратном пути, Батя всё же рискнул проверить один из поворотов, что был ложно помечен мелом.

Отправили Даджоя с прихваченным бронированным щитом. Но далеко он не ушёл. Уже спустя пол минуты вернулся с гранатой, обмотанной верёвками.

Вот же идиоты! Поставили элементарную ловушку против профессионалов! Сорвать такую мог только ребёнок, совсем не знакомый с военным делом. Ещё и сам боеприпас, по словам великана, был просто прикручен к стенке тоннеля и никак не был замаскирован.

Одним словом — дилетанты. Ну или другим слово на «Д».

* * *

По возвращении, наёмники уселись за планирование отступления. Хотя, что там планировать? Валить надо было, пока «ничего» не рвануло!

Будущий маршрут обсудили быстро: Главного разведчика отряда решили отправить первым, чтобы он вскрыл крепость. Остальные силы уходили одной группой час спустя.

Добраться хотели до того, как Свет озарит бездну, а потому особо не хитрили. Бригаде предстояло догонять Кеншина почти напрямую. Лишь после первого и второго блокпоста они меняли направление, добавляя себе по одному переходу.

Можно было бы и по прямой — через стены. Но тогда, вероятная засада получила бы преимущество в виде узкого и прямого сектора огня. Лестницы, конечно, тоже прямые, но ты ещё попробуй угадай, по какой именно пойдут.

В конце концов, противником их уход ожидался не в ту же ночь. Да и вряд ли у церковников было достаточно доверенных людей, чтобы равномерно их размазать по всем участкам.

Единственной предосторожностью определили головной дозор. Его роль должен был сыграть взвод Даджоя. Им предстояло скрытно подбираться к постам и парализовать караульную службу до прохода основных сил. И затем — снова вперёд, на обгон!

После всей тупости метрополии, как-то не верилось во внезапную военную мудрость в виде быстрой связи. Ещё и в ночное время. Но и ошибиться не хотелось. Как говаривал Батя — лучше перебздеть. Так что время использовали по полной!

По окончании совещания, Кеншин собрал необходимое снаряжение и растворился в зимней ночи. А через два сгоревших факела — выдвинулась и остальная бригада.

Глава 17

К крепости дошли без проблем. Встреченные часовые никакой бдительности не проявляли, а старшие постов так вообще радушно приветствовали колонну бригады. В искренность их реакции верилось не особо, но ещё менее правдоподобным казался приказ о положительном отношении к чужакам. Пусть даже — при напускном его характере.

Однако, до самой пристани никаких происшествий не случилось, как любил выражаться Батя. Островная милиция и стражники чествовали своих героев чуть ли не объятиями и провожали множественными взмахами рук. И это они ещё не знали, что залётчики уходят навсегда… А иначе и спели бы и станцевали!

Опять-таки, если не прикидывались.

Уже на последней башне, перед мостом в бездну, Батя разнервничался от такого поведения хозяев и предложил взять местных под стражу. Мол, выбрать добровольцев и прикрыть проход основных сил. Но взводные оказались более сообразительными и просто попросили островитян устроить почётные проводы. Так — в спину точно не выстрелят, а обратно уже и самим боязно бежать будет, когда ворота закроются. Сержантам приказали не спускать глаз с ополченцев. Но всё зря!

Фольксштурм даже не пытался препятствовать эвакуации воинства. А когда их оставили, так и взаправду — песнь спели. Что они там горлали — только демоны великой Матери и разберут, но никакой агрессии не последовало.

* * *

Чтобы поменьше мозолить глаза метрополии, крепость увели сразу, едва успев пересчитать личный состав. На месте были все, кроме оставшихся калеками или раненных слишком тяжело, чтобы продолжать службу. Удивительно, но даже ни один из фанатиков никуда не спетлял.

Кен встретил товарищей перед входом в донжон. Он доложил, что направил бродягу дальше по плоскости.

Батя довольно хмыкнул и расщедрился на откровение, мол несказанно рад снова оказаться в своей конуре. Уж что-что, а растущее расстояние между «конурой» и Шварцштайном его уж точно радовало!

Наведение порядка отложили до следующего утра. Единственным срочным делом была проверка твердыни на предмет непрошенных гостей. Офицеры быстро разработали схемы патрулирования и запустили все отделения по разным маршрутам.

Людей погнали и по стенам, и по внутренней территории, и даже по кельям командиров. Последнее, правда, осматривали под бдительным надзором самих командиров… Также никого не предупредили, что все патрули пересекались и дублировались.

А напоследок, людей вывели на куртины и приказали выглядывать вниз и бросать в бездну факелы.

Хм… Под стенами тоже никого. Ну и слава бездне!

* * *

Первое дежурство по территории себе забрал Батя. Он же объявил и подъём, когда Свет только озарил небеса на следующее утро. За время пристани, солдаты успели отвыкнуть от полноценного сна на кроватях, оттого пробуждение выдалось тяжёлым. Ещё и в кои-то веки им разрешили снять снаряжение. Короче говоря — неслыханный комфорт!

Кое-кто даже предпочёл поспать лишние полчаса вместо завтрака. Но потом всех беспощадно отправили приводить в порядок сначала себя, а затем и территорию внутреннего двора. Как сказал Кеншин — беговой трек сам себя не вытопчет. Заодно и к сортирам дорожки расчистили.

Ещё, командир чуть не сорвал голос, возмущаясь появлению курятника внутри казармы. Ночью этого не заметили из-за усталости. Оказалось, что когда Джой последним покидал крепость, то перенёс кур и мешки с кормом в холл. Он просто опасался, что птица вымрет на морозе. На чёрном камне же, такая перспектива им не грозила.

Угомонить старого удалось только напоминанием, что он сам является главным потребителем яичницы. Нехотя согласился, но бухтеть не перестал, отметив, что и от супа не откажется.

Что до остальных офицеров, то они едва ли горели желанием показывать нос из своих покоев. Однако пришлось! Это раньше, в бытность существования отряда в формате банды, можно было баклуши бить. Но теперь, когда в подчинении имелась серьёзная сила, её приходилось постоянно контролировать. Ибо солдат без лопаты — это преступник! А после бойни при Шварцштайне — ещё и взведённый как пружина колесцового пистолета.

Для успокоения личному составу раздали рутинную и медитативную работу. Генеральная уборка, рубка дров (какие ещё остались), полирование лат и правка и заточка клинков. Ну ещё и патроны целый взвод крутить усадили. Расслабляться посредством спиртного на первые дни запретили настрого, вплоть до расстрела.

В общем, крепость превратилась в медленно копошащийся муравейник.

После завтрака, Макс проследил за подчинёнными и думал пойти отдохнуть, но не тут-то было! Наставник не забыл про обещанные пятикратные нагрузки. Так что до самого обеда юноша подвергался нечеловеческим испытаниям. И не приведи Свет, где-то ошибался или не вытягивал. Сразу — полный контакт! Да во всю силу и в каком бы положении юноша не находился в конкретный момент.

Уже в конце занятия Кеншин сделал замечание по поводу поднятия по верёвке. Замечание значило неминуемую кару в виде избиения кулаками, ногами и палкой. И плевать, что ученик уже уставший. Начал болтаться — считай погиб, если дело в реальной ситуации будет.

Как результат — парень просто побоялся спускаться вниз и висел на верёвке добрую четверть часа. И чего только злой степняк не делал за эти минуты: и верёвкой болтал, и об стену Макса бил, и даже снегом бросался. Последнее старался делать так, чтобы за воротник попасть и по голым рукам. Тренироваться в перчатках, кстати, было настрого запрещено. Даже во время фехтования, под латные рукавицы ничего не надевалось. Это, значит, чтобы привыкал меньше подставлять пальцы и нарабатывал мозоли.

В конце концов сдавшись, Макс начал спускаться и примерно с пяти метров сиганул в сугроб. Затем он изобразил попытку спастись бегством, но в последний момент развернулся, бросил в лицо догоняющему наставнику горсть снега и пробил прямой удар ногой в грудь.

Сделал он это мастерски, неожиданно и метко! Но зря…

Кен даже не подумал замедляться. Удар перенёс стоически, а мимолётное ослепление просто не возымела эффекта на матёрого разведчика. Он перехватил Макса за сапог, подсёк вторую ногу и в противовес добавил кулаком в голову.

Парень успел прикрыться боковым блоком, но энергии обоих ударов с лихвой хватило, чтобы рухнуть в снег.

Как назло, сугроб сыграл роль капкана! Кеншину даже особо напрягаться не пришлось, избивая зафиксированного ученика. А после, степняк изловчился и стянул с Макса один сапог.

Уже уходя, он сообщил, что офицеры собираются на обед в донжоне и наказал прихватить две пайки. По всей видимости — себе и ему.

* * *

Совещание, совмещённое с обедом, решили проводить в зале управления твердыней, по нетривиальной причине: чтобы все могли присутствовать. А так как один из наёмников всегда находился там (в этот раз Даджой), то и гадать было нечего. Разместились прямо на полу под одной из стен.

Макс несколько задержался из-за того, что менял обувь и тащил поднос с мисками. Когда его впустили в помещение — речь держал Батя:

— Неужели церковники и впрямь такие идиоты, шо ничего не предприняли за время пристани?

— Согласен. — поддержал Лайонел. — Что стоило провести разведку? Найти нескольких проныр или сорвиголов, та хоть бы и детей из послушников! И отправить их вдоль стены по-над бездной. До пролома бы кто-то да добрался!

— Они не знали про пролом. — отрезал Джой, на секунду оторвавшись от книги. — А если бы и знали, то толку? Допустим, даже врата вскрыть смогли. Дальше то что? На донжон бы точно не вылезли.

Ответил Кеншин:

— А я бы растяжек по всему двору в снегу наставил, и на местах предполагаемых маршрутов. Хоть к пруду, хоть к туалетам. Это первостепенные места для посещения. Ну или вообще от врат к холлу и с длинным замедлителем, чтобы рвануло секунд через тридцать. И раненых прорва, и нас погубить шанс неплохой.

— Кен. Куда ты мой сапог дел? — встрял в разговор Макс, передавая наставнику миску супа.

— В бездну выбросил.

— А в чём мне теперь ходить? Я из ботинок скоро вырасту, шерстяной носок уже не влезает.

— Разве я не рассказывал про запасной комплект снаряжения? — искренне удивился степняк. Увы, ответ был столь же искренен:

— Нет.

— Ну так ты не глупый. Мог и сам подумать. А так — будет тебе наука.

— Спасибо.

— Обращайся! — Кен подмигнул, состроив наиболее доброжелательную из своих личин, и принялся уплетать первое.

Остальные наёмники не были в курсе воспитательных процессов внутри тандема Кеншин-Макс, поэтому слушали с интересом. Только Батя проявил нетерпение и переключился на более важную тему. На деньги.

По его словам, общак отряда пополнился золотом и серебром на фантастические тысячу семьсот золотых!

Сумма выглядела подозрительно круглой, но лидер списал это на то, что не принял в расчёт медь. Которой, после ярмарки, оказалось чуть ли не несколько бочек! А ведь ещё и рядовых бойцов нужно будет мотивировать. Ну и немного серебра отложил на будущие закупки припасов, как съестных, так и боевых…

Короче, выходило, что он таки нехило округлил. Ведь на что солдатам звонкая монета, если потратить её уже почти негде? Да и кому платить за провизию с порохом? Не небесным торговцам же? Которые, как нынче повелось, чуть ли не повсеместно встречаться должны и отнюдь не торговли ради!

Но ладно, бездна с ним, со старым прощелыгой! Своих уж точно не обидит, а что он там затеял и на что отложил, так то — точно не во вред.

В подтверждение сказанному, Даджой хранил молчание и не менялся в лице. Уж его реакции верить точно можно.

Но наёмников интересовал другой вопрос и озвучил его Лайонел:

— Папаш, что дальше?

— У смысле, шо? До Площины этой горестной полетим.

— Горевой, а не горестной. — привычно исправил Лай. — Но оно нам надо? Мало подняли, что ли? Всех денег Архипелага не заработаешь…

— Всех — точно не заробышь, но чуть больше, чем уже есть — точно получится.

— Заодно и древнее что-нибудь поищем. — поддержал командира Кеншин. Далее степняк обосновал свою позицию:

— Патроны из консервы подошли к древнему ружью. Вернее — к винтовке, у неё нарезной ствол. Стрелять я пока не пробовал, но всё равно неплохо. В самом крайнем случае — найдём ювелира или ремесленника, чтобы капсюли заменил, как уже Максу для двустволки сделали. А пороха свежего уж точно сыщем, чтобы засыпать. Вот, смотрите!

Степняк отложил тарелку и достал из-за спины винтовку. Отчищенная от смазки она приобрела более острые углы и грани. Но вид оказался менее товарным от ожидаемого. Оружие сплошь было в потёртостях. Тут и там, почти каждый сантиметр, воронение показывало блеск исподнего металла.

Демонстрация продолжилась. Кен оттянул до щелчка какую-то ручку на правом боку, и та осталась в заднем положении. Затем, он извлёк из кармана патрон и сунул его в открывшееся продолговатое окошко. После чего нажал на крошечную кнопку, и рукоятка метнулась обратно, захлопнув окошко со звонким щелчком. И никакого зазора тебе или щели. То есть, патрон явно встал на какое-то уготовленное для него место.

— Готово! По идее, можно стрелять. Только как-то по дебильному всё. Не удобно. Конечно, быстрее чем с дульнозарядными мушкетами, но эта щель — то ли под детские, то ли под женские пальцы сделана.

— Нет. — возразил Даджой и протянул руку, чтобы забрать оружие. — Тут линии заряжания не хватает. Вот…

Он перевернул винтовку и продемонстрировал ещё одно прямоугольное отверстие в дне ствольной коробки.

— Либо лента, либо короб какой-то должен быть. Помните, как у пушки автономной обороны или у той статуи под храмом в Стиллролле? Но за неимением таковых — можно и просто пальцами досылать. Вот эту штуку, она называется — затворная рама, оттягиваем назад и она становится на задержку. Затем суём патрон в казённик ствола. И этой кнопкой снимаем с затворной задержки.

Джой повторил все манипуляции Кеншина с пояснительными комментариями.

КЛАЦ!

Он продолжил:

— Если я всё правильно понимаю, то при возвратном движении, затворный механизм сам должен забирать патрон из линии подачи.

— Как-то муторно. — нахмурился Батя и протянул руки к винтовке. — Ты представляешь шо будет, если нашим слабоумным такой сложный процесс доверить? Потяни, нажми, дошли, задержи, клацни… Тьху!

— Ничего сложного. Задержка нужна на случай, когда патроны в линии закончатся. А до тех пор, механизм сам их в ствол досылает. Знай себе — на спуск дави.

— Ты хочешь сказать, шо с неё раз за разом палить можно? Типа — бах, бах, бах?

— Да. — Даджой уверенно кивнул.

Батя попробовал повторить процесс зарядки с максимальной скоростью. Старый, не старый, а пальцы заиграли словно у прожжённого барда на струнах лютни. И десяти секунд не прошло, как оружие было готово к выстрелу. Да уж. Мушкетёрам такая скорость перезарядки даже не снилась. И плевать, что некомплект этой сраной линии!

Следующим, новую игрушку принялся осваивать Лайонел. А командир вернул разговор в изначальное русло:

— Ладно. Бездна с ней. Лучше скажи, далеко ли нам до той Площины?

— Та вот, пытаюсь посчитать. Мы с десятой орбиты ушли. Площина находится на семнадцатой и на две плоскости выше. Но… Тут что по карте, что по книге — есть ещё один остров с крепостью. Причём, вдвое ближе. Та даже если Стиллролл взять — он на этой же плоскости, и всего на две орбиты дальше. Там город огромный, но помощи просят бездна знает откуда.

— Плевать, шо город большой. У них стены — решето. Не устояли. — отрезал было Батя, но в последний миг заинтересовался:

— А шо, внатуре рядом?

— Ага. — Джой кивнул. — Плюс две орбиты. Но это если на пальцах считать. На деле же, обе твердыни могут быть с разных сторон от столпа Света.

— А могут и не быть… — задумчиво изрёк лидер.

Тем временем, винтовка перекочевала к Венге. У неё никак не выходило взвести механизм до положения задержки. Древняя пружина с трудом поддавалась женским усилиям. Поэтому, наёмнице пришлось упереть приклад в пол между бёдрами и крепко взяться обеими руками. Она оттянула ручку затвора, сунула в ствол патрон и нажала на кнопку.

ТЫ-ДЫЩ!!!

Дыма от выстрела почти не было. А ведь даже один мушкет возвёл бы в помещение локальную дымовую завесу. Да и звук походил скорее на оглушительный щелчок кнута, чем на привычный громоподобный хлопок.

Наёмники напряглись и молча уставились на Венгу. Во взглядах читалось немое порицание. Сама она кривилась и трусила кистью, словно ушибленной.

— Чо вылупились⁈ Я всё сделала как вы! Ещё и по руке этой вашей затворной дрянью ударило!

— А палец на спуске держала? — уточнил Джой.

Дождаться ответа было не суждено. Девушка молча сунула оружие Максу и принялась растирать ладошку. Парень же, пребывая под впечатлением от инцидента, осваивать древность не торопился. В бездну такие чудеса.

— Ну хотя бы теперь знаем, шо оно рабочее. Так шо, народ, може заскочим к лорду Колдролу на огонёк? — Батя не стал заострять внимание на неосторожности, но с винтовки глаз теперь не спускал. Словно бездушная железка была способна навредить самостоятельно… И правда, в бездну!

— Фиговая идея, папаш. — возбудился Лайонел. — Вспомни как мы их от варваров боронили. Они ж нищие! Ни денег, ни оружия. Бедуины их уже голыми руками взяли, поди. Потому и не прислал никто голубя с весточкой.

Следующим выступил Кеншин, попутно отбирая у ученика опасную игрушку:

— Голуби могли и не долететь, если остров действительно с обратной стороны столпа. Зима, ведь. И да, нам не подходит ни один из этих вариантов.

— Но ведь один хрен, нам до туда лететь? — Батя окинул взглядом товарищей. — Площина до весны обещала продержаться, так шо время ещё есть. Долетим до нужной орбиты и глянем, пару недель в запасе оставим. А если не дождёмся Стиллролла, то пойдём наверх. Ну или если там совсем всё плохо будет — сбежать тоже завсегда успеем. Шо до нищеты — так трофеями заберём. За одно и пустынники награбить успеют. А шо с бою взято — то свято!

Никто не стал спорить с жадностью Бати.

Как известно на Архипелаге: если гонишься за двумя зайцами, то либо ни одно не поймаешь, либо надо быть достаточно метким, чтобы убить обоих одной стрелой!

И уж с чем, с чем, а с меткостью у наёмников было хорошо…

А в последнее время, и с удачей тоже.

Что же до жадности, то и она не всегда губит фрайера. То бишь — жениха, если переводить с диалекта Шварцштайна. И Максом это было доказано неоднократно.

Глава 18

Решение было принято. Небесный бродяга наёмников двигался по плоскости, с каждым днём отдаляясь от столпа Света.

Народные приметы Шварцштайна не обманули — воздух становился всё холоднее. Казалось, что ещё чуть-чуть и он начнёт хрустеть, словно снег под сапогами часовых.

Впрочем, офицеры не давали солдатам замёрзнуть. Для дежурной смены были оборудованы помещения обогрева. Очаги собрали из обломков котлов пустынников прямо в башнях, а входы занавесили тканью от воздушных мешков. Что правда, теперь патрулей на стенах стало заметно меньше: половина людей постоянно грелась.

Зато не становилось меньше народу во дворе.

Кеншин с Даджоем буквально озверели. Бойцов гоняли и в хвост и в гриву. Позавтракали, пол часа отдохнули и вперёд, согреваться. Холодина располагала, так что интенсивность тренировок выросла чуть ли не вдвое.

Кстати, о росте интенсивности тренировок…

Оба наставника нагружали и Макса. Причём, не только профессиональными навыками. Атлетика и гимнастика тоже стали пять крат сложнее и интенсивнее. Если раньше парня заставляли заниматься с отягощениями лишь три раза в неделю, то теперь — каждый Светлый день. Без выходных! Ещё и систему нагрузок какую-то хитрую выдумали. Первая неделя — силовые нагрузки, вторая неделя — на выносливость, но с меньшими весами.

Боевой подготовкой тоже занимались на пару. Теперь Макс истово радовался, когда его избивал только один из воинов, а второй стоял в наряде или был чем-то занят.

Из приятного — пайка тоже выросла. Мяса стало больше раза в три. Ну и время отдыха после трапез тоже увеличили, чтобы не насиловать молодой растущий организм на полный желудок.

А уж как парень радовался дежурствам!!! Особенно, если на донжоне. Как известно, в лютую стужу небесные торговцы не летали. Так что и бдительность можно было ослабить. А в непогоду и вовсе — завалиться спать в уголке под стеночкой. Ведь толку — таращиться в сплошную стену снегопада и вслушиваться в завывание вьюги?

На последнее намекнул сам Кеншин. Он всерьёз опасался, что ученик не станет пренебрегать исполнением обязанностей, даже когда от этого нет проку.

Что же до подготовки личного состава, то и их степняк давил сверх всякой меры. По крайней мере — им самим так казалось. Ну ещё и Батя один раз выразил возмущение, что наёмники рискуют перестать быть самыми опасными воинами подразделения.

Но это утверждение разбилось об аргумент Джоя. С его точки зрения, многолетние теорию и практику невозможно перебить банальными выучкой и физической подготовкой.

И то правда. Даже в тренировочных поединках против Венги, лишь один из пяти умудрялся выходить победителем. И это если считать по первому касанию доспехов. А уж по напору и подлости — девушка уступала в лучшем случае только сержантам.

Кроме подготовки боевиков, Кен не забыл и про свою обновку. С винтовкой он экспериментировал ежедневно. Благо, патронов было навалом.

В частности, удалось выяснить, что противопульные пластины не выдерживают попадания древнего оружия. Острые пули прошивали их как шилом! И с двадцати шагов, и с пятидесяти, и со ста, и даже при выстреле через всю длину острова. Да-да! Точность боя оружия превосходила самые смелые ожидания!

Чтобы произвести такой выстрел, степняк соорудил для себя небольшой помост из пустых бочек на надвратной башне. И на такой же, но на противоположной стороне крепости установил кирасу из запасов бригады. Куда целился — неизвестно, но и грудную пластину, и тыльную, и даже подпорку из досок прошило навылет. Только маленькая круглая дырочка осталась!

После такого результата, его двуствольный штуцер больше не казался хоть сколько-нибудь серьёзным оружием. А что до мушкетов, так то вообще — тьху! Едва ли годятся для ближнего боя…

Ещё и перезарядка такова, что любого мушкетёра за пояс можно затыкать по шесть раз на минуту.

Но был и серьёзный минус. Далеко не во всех патронах порох пережил многовековое заточение. Пятая часть патронов попросту не выстреливала. Капсюль срабатывал, гильзу раздувало и после этого приходилось ковыряться ножом в казённике. Уже после нескольких случаев, Кен просто перестал закрывать крышку ствольной коробки. Да, без неё сильно напрягала прыгающая туда-сюда затворная рама перед лицом, но на том дискомфорт и заканчивался.

Эксперимент с заменой «родного» пороха на более свежий, показал увеличение параболы полёта пули. Зато полностью исключил осечки. Ну ещё и механизм стал засоряться значительно сильнее. Последнее сразу предсказал Даджой. Но даже так, полста выстрелов за бой, до чистки, выглядели существенным преимуществом перед пятью-десятью выстрелами из мушкета. Или ещё меньше из штуцера, учитывая специфику заряжания.

О кучности стрельбы, говорить не приходится и вовсе!

* * *

Время шло, день сменял день. Погода ухудшалась: снег валил всё больше и становилось всё холоднее. Но народ не унывал. По сравнению с постоянным напряжением и неопределённостью в Шварцштайне, тренировки и стихия казались ерундой. Ведь согреться можно у огня, а во время пробежки трудно только первый круг, пока дорожку не протопчешь.

Разнообразия добавляли и наряды.

Так, например, однажды приближалась пристань с одним из уже знакомых островов плоскости. Офицер, дежурящий на донжоне, имел инструкции на этот счёт и потянул за нужный рычаг на устройстве управления. Крепость едва заметно дёрнулась и сменила курс.

Но пока летели мимо твердыни — на её краю на опушке показалась одна из спасённых жительниц.

Женщина сразу признала своих героев на стенах. Свою роль сыграла чёрная одежда поверх доспехов и, конечно же, знамёна на надвратной башне. И плевать, что расстояние было несколько сот метров, ведь не ошиблась же?

Она пошла к краю острова, мерно покачивая плетёным лукошком на сгибе локтя. А когда поняла, что пристани не бывать — то побежала наперерез и замерла у самой бездны. Дождавшись наименьшей дистанции, немолодая сочная селянка бросила свою корзину, распахнула кожушок и задрала юбку чуть ли не на голову и на потеху бойцам бригады!

На вой и свист часовых, на стены выбежала почти вся бригада. Да только поздно было. Увы и ах!

Те, кто не успел на зрелище, довольствовались историями о целой толпе голых баб. Да, только дураки не понимали, что товарищи явно приукрасили действительность, но все поголовно слушали взапой. Мало ли когда ещё такое удовольствие получить удастся? Да и не каждый взвод командиры по борделям водят…

* * *

Три недели и два острова спустя, чёрная крепость добралась до знаковой орбиты. Её наёмники посещали и сами, сразу после знакомства с Максом (тогда ему устроили проверку на вшивость), и уже в бытность крупным воинским подразделением, когда поднялись на эту плоскость.

Дежурным на донжоне стоял Батя. Он собирался выйти покурить на смотровую площадку, и как раз засыпал табак в трубку. Но небесный бродяга достиг орбиты и, подчинившись одному ему ведомым законам, сменил направление полёта, чтобы догнать местный остров.

Пол под ногами взбрыкнул. Ни руки, ни ноги старого не справились с позывами вестибулярного аппарата и часть курева просыпалась на пол. Кисет тоже выпал из рук и содержимого не удержал.

Помянув всех матерей всех своих знакомых, наёмник таки забил люльку табаком прям с пола и полез наверх.

Осмотрелся.

В кои-то веки, погода стояла ясная, так что видимость была прекрасной. И вдали как раз маячило пятнышко острова. Хм… А ведь там небольшой городишка был.

Прежде чем предаться своей пагубной привычке Батя перегнулся через парапет и проорал часовым, чтобы трубили общий сбор.

* * *

За считанные часы погода испортилась капитально. Пристань свершилась во время страшной метели. Так что даже судить о стороне тверди было невозможно.

Из-за непогоды видно не было ни зги. Батя принял решение пройтись и посмотреть, что да как. Вперёд отправил Кеншина с учеником. Как раз, оба должны были примерно помнить, как выглядит поселение. Не зря же один по крышам скакал, а второй по переулкам от стражи бегал?

Разведчики натянули под привычное снаряжение по два комплекта исподнего. А поверх доспехов напялили зимние маскхалаты.

Обе их фигуры растворились в белой круговерти сразу же, едва они сошли с подъёмного моста. Даджой был на надвратной башне и одобрительно хмыкнул. Если даже он умудрился потерять товарищей из виду, то бедуины их и в упор не разглядят!

* * *

Продвижение сквозь сугробы по колено, а иной раз и по пояс, давалось на удивление легко. То ли тренировки дали о себе знать, как никак, уже целый месяц Макс ежедневно пытался не умереть во дворе крепости. То ли снег оставался рыхлым…

В любом случае, заминок не возникало. Шли не тяжелее, чем сквозь высокую густую траву.

За полчаса спешки добрались до окраинных построек. Причём, чуть на стену не налетели. Рассмотреть первый дом сумели лишь с нескольких шагов. Дело в том, что стена была выбелена, а если бы не внешние поперечные балки, то и взаправду бы врезались.

Несмотря на отсутствие шума и ветер, ощущался стойкий запах дыма. Знак мог быть как хорошим, так и плохим. Ведь, кто именно топит — не выяснится, пока сам на огонёк не заглянешь.

И, естественно, решили заглянуть. А по пути и все подворья осмотреть.

В первую очередь бросалось отсутствие следов к колодцам и сортирам. Одно хозяйство на задворках — ладно ещё, мало ли заброшек на архипелаге? Но не третий и не пятый двор подряд.

На подступах к трактиру запах дыма уже ощутимо щекотал ноздри. А вот соседний дом, который точно был заселён во время первого визита твердыни, теперь пустовал. И даже отсутствовала дверь в коробке. Ну ясно…

К постоялому двору подбирались крадучись. И стараясь обогнуть по дуге будку туалета. Не хватало ещё на глаза попасться раньше времени.

В щель в ставнях заглянуть не получилось, слишком плотно они были закрыты. Но оно и не было нужно: изнутри отчётливо доносился хорошо знакомый булькающий диалект…

Сделав единственный правильный вывод, наёмники отступили в соседний двор. Макс предложил было вернуться за подмогой, но Кен отмахнулся. Мол, что ты доложишь? Что в одной хате пустынники? А количество? А вооружение? Есть ли заложники?

После короткого диалога, Кеншин повёл ученика обходить всё поселение. Сориентироваться по усиливающемуся или слабеющему запаху дыма было не сложно. Очень быстро наёмники уже знали, что противник занимает трактир и ещё четыре здания поменьше. По голосам — сил не много, да и если судить по размеру поселения, то тоже не больше одного-двух кораблей.

А вот место содержания пленников определить не удалось. Если предполагать логически, то подходила только таверна, как самое большое строение. А ещё Макс припомнил, что все окна, кроме нескольких, там были плотно заколочены… Это, значит, чтобы изнутри никто не сбежал.

Вот теперь можно было и возвращаться.

* * *

Выслушав доклад, Батя задумался. Тащить через свирепую пургу две с половиной сотни человек не хотелось. По любому, найдётся дурачина, который сумеет потеряться. Да и перемещаться такой оравой скрытно и тихо — едва ли получится. Что как секреты на подходах дежурят?

Это пара разведчиков проскочили, друг друга с оккупантами проморгали. А вот толпу — так точно заметят.

Неожиданно, за немедленный штурм выступил Даджой. С его точки зрения, ждать было нельзя. Снегопад выступал естественным укрытием любого маневра. Он настаивал на том, что всю бригаду тащить нет необходимости. Если там и правда заняты только четыре избы и трактир, то можно дерзнуть даже одним взводом разобраться. В крайнем случае — двумя.

Командир как обычно решил, что лучше перебздеть, чем недобздеть. Приказал готовить сотню из взводов Кеншина и Лайонела. Одни — самые аккуратные, а вторые — отмороженные.

К слову сказать, взвод «69» показывал наиболее страшные результаты в ближнем бою. То ли Лай свой винный погреб разорял перед драками, то ли самых рьяных в бордель обещал сводить… Неизвестно. Но чем-чем, а высоким уровнем подготовки там даже не пахло.

Из вспомогательного снаряжения взяли лом и длинную верёвку, связанную из трофейных корабельных снастей. «Шо бы по дороге не потеряться.»– объяснил Батя. И самое интересное, что никто даже не подумал смеяться. Если бы офицеры приказали за руки взяться, аки первоклашки, то и это бы сделали! Таков был авторитет.

* * *

Из офицеров в бой пошли Батя, Даджой, Кеншин и Макс. Венга сидела в донжоне, а Лайонела оставили на территории.

Вёл колонну Кен. Ему под руку чисто для проформы советовал командир. Джой шёл посередине и внимательно вслушивался в окружающий снегопад. Макс замыкал, а за одно и следил, чтобы никто не отстал.

К моменту, когда добрались до окраины, дорожка следов, оставленная разведчиками, уже была заметена. С такой плотностью снегопада, можно дерзнуть и гранат в помещения набросать. Авось, соседи не услышат!

Но рисковать не стали бы, даже если бы взрывчатка имелась в избытке. Потому что неизвестно, в каких домах сколько пленных местных. В то, что бедави пренебрегли возможностью попользовать беззащитных женщин — не верилось.

На приступ решили идти всем и одновременно. Идею подал Батя. Макс напрягся, готовый внимать новую военную хитрость, ведь подать сигнал тихо — возможности не представлялось. Остальные же ухмылялись, понимая, что разгадка идеи лидера должна быть тривиальной и лежит где-то на поверхности.

Так и вышло. Старый бандит предложил использовать всё туже верёвку: растянуть её между занятыми домами, благо они все были неподалёку и просто дёргать для подачи сигнала к атаке. А чтобы совсем уж синхронно — каждой следующей группе предстояло выдержать разное время перед входом в выделенное здание.

То есть, после того как сам Батя потянет верёвку — он отсчитает десять секунду и прикажет атаковать. Следующий по линии сообщения — на две секунды меньше. И так далее. В крайнем случае сигналом ко всеобщему штурму должен был послужить первый же выстрел.

На том и порешали, тогда и разошлись. Передовую группу по-прежнему вёл Кен, как один из тех, кто владел обстановкой. Первая же разделилась надвое, чтобы заходить в здание сразу с двух сторон.

* * *

Макс подавил уже привычный мандраж, когда на задний двор трактира прибежал посыльный от Бати. «Семь. Шесть. Пять…»– шёпотом сообщил боец текущий счёт.

Но раньше, чем он досчитал до единицы, откуда со стороны раздался целый залп ружейных выстрелов.

А затем ещё и ещё…

Дождавшись, когда мушкеты рявкнут с обратной стороны дома, Джой загнал лом под вбитые на окне доски, и в одно движение вырвал их вместе со ставнями.

Первым пошёл коренастый крепыш с противопульным щитом. Следующими подсадили двух сержантов с пистолетами наголо. В замкнутом пространстве — короткоствол решает. Третьим ворвался Макс.

Однако, оказавшись в длинном коридоре, никакого врага они не обнаружили. Только два ряда дверей по обе стороны и густой белый дым с обратной стороны прохода. Это, значится, от пороха. Фронтальная группа стреляла в предбаннике таверны.

На боковые двери никто внимания не обращал, хватило увидеть, что на них висят поперечные перекладины в вертикальных навесах. Незамысловатые и надёжные затворы, а значит и пленённые жители тоже тут содержатся.

Воины сразу проследовали в дальний конец. Но далеко не ушли, да и драться не потребовалось. Бойцы из фронтальной группы учинили расстрел тюремщиков прямо в обеденном зале таверны. Те даже из-за столов подняться не успели.

Через четверть часа в постоялый двор прибыли и остальные группы. Обошлись без потерь. А за одно, привели с собой десяток женщин и одного мальчишку. Чего те натерпелись было видно просто по лицам. Остальные несостоявшиеся рабы также уже были освобождены.

Отдельно искать городского голову и священника не довелось. Их обоих приголубили в дальнем доме вместе с командирами бедави. Увы, никаких богатств там не обнаружилось. Во время скорого обыска церкви и ратуши, особыми приобретениями бригада тоже не обросла. И, к сожалению, немногие трофеи также не сулили высокой цены. Всего пяток разболтанных ружей, немного панцирей и стандартный холодняк.

А после прибыльной аферы в Шварцштайне — не хотелось считать и серебряную мелочь…

Ну и ладно!

Обратно в крепость выдвинулись только после разъяснительной беседы с женщинами и детьми. Опасаться разоблачения не приходилось: кроме командиров вторженцев, Кен изничтожил ещё и голубей в том же доме.

Уже уходя, Макс бросил прощальный взгляд в обеденный зал, где его когда-то посвятили в отряд, и где его новая семья подняла поминальный тост за его старую семью.

За тем самым столом теперь лежали окровавленные трупы.

* * *

Далее на пути к Стиллроллу остались лишь знакомые старому отряду твердыни. О том, что там есть только мелкие острова с деревнями, личному составу не сообщили. Но наоборот — им сказали, что дальше никто ничего не знает.

В итоге простой манипуляции информацией, мужчины прониклись. Несмотря на нарастающий мороз, бойцы игнорировали возможность погреться и держали ушки на макушки, да глазки ломали.

Даже соревнование образовалось: сержанты дежурных смен спорили, чей боец первым увидит следующую твердыню. Ставки, конечно, делали смешные, но сам факт командованию нравился. С таким азартом — даже какую-нибудь специальную высадку хашашинов не проморгают. Понятное дело, что рядовые не могли претендовать на вероятный выигрыш, но вот получить вполне реальных люлей от проигравшего начальника опасались все.

Как результат, через ещё одну неделю, часовые чуть не устроили драку. Спорили они за право объявить первую реальную пристань на пути к пункту назначения. Но на куртину вовремя поднялись офицеры и безобразия не произошло.

Судя по количеству нажатий на рычаг устройства управления и по силуэту с холмом посередине — это была та самая твердыня, где Кеншин устроил пожар. Останавливаться и так не собирались, а учитывая безлюдность острова, то и малейшего смысла не было.

Очередной рывок пола под ногами и крепость сменила курс на новый, к следующей орбите.

Всё дальше и дальше от Света.

* * *

Стиллролл должен был быть следующим. Конечно, если наёмники всё правильно запомнили, а Джой с Кеном — записали. Но скорой пристани не свершилось. Ещё пол месяца крепость плыла к нужной орбите и затем по ней.

Остров с древним городом признали сразу. На это намекали как его размеры, так и отложившийся в памяти силуэт.

Батя дал команду личному составу собирать походные вещмешки со всем полагающимся содержимым. А офицерам следовало проверить состояние оружия и боекомплекта подчинённых.

А ещё с собой брали тёплые шкуры для сна. Вот только их сразу приторочили к доспехам, как плащи. Погода не подразумевала шуток и халатного отношения себе. Да и отогревать замерзающих никто желанием не горел, как бы это ни звучало.

На случай, если лорд сумел противостоять вторжению с собой взяли и несколько чёрных знамён. Как никак, а местные ещё должны были помнить, под каким флагом они боронили родину от варваров.

После пристани Джой некоторое время прислушивался и пытался принюхиваться. Но снегопад, пусть и не сильный, никак не способствовал подобной разведке. Ни запаха дыма, ни звуков великан не услышал. Ну и ладно.

Тогда Батя провёл последний инструктаж и скомандовал высадку. По его задумке вперёд должны были отправиться головные дозоры. Все из взвода Кеншина. В бой им вступать воспрещалось, а при обнаружении кого быто ни было — предписывалось возвращаться с докладом. Само-собой, терять основную колонну из виду тоже было нельзя. Так что, при удачных обстоятельствах, уже по одному появлению разведчиков, бригада будет предупреждена об опасности.

Но, как обычно это бывает, всё пошло не так. Уже через полчаса бойцы буквально нос к носу столкнулись с местными. Дозоры их то ли не увидели, то ли не посчитали нужным о них сообщать.

И зря.

Встреченные люди представляли собой большую семью: мужчина, женщина, подросток и двое маленьких детей неопределяемого пола из-за тёплой одежды. При них имелись и сани с пожитками, и какое-никакое оружие.

Надо отдать должное, перед лицом превосходящих сил, мужчина не спасовал. Перехватив топор поудобнее, он загородил собой родных и уставился на первые линии. Особенно долго он задержал взгляд на знаменосце.

Сплюнув, он выдохнул густое облако пара и прорычал:

— Лиза, бегите! Это чёрные!

Глава 19

Естественно, что мужик с топором не мог представлять никакой угрозы для бывалых солдат.

Дабы избежать ненужной жертвы, вперёд вышел Батя. Он уверенным шагом сократил дистанцию с аборигеном, пока тот растерялся. А чего бы и не растеряться? Вот идёт на тебя глыба стали и даже за оружие не берётся…

В последний момент местный таки попытался замахнуться. Но именно, что попытался. Батя совершил подскок, чтобы оказаться вне досягаемости для полотна топора и просто сбил оппонента собственным весом. Тут и остальные бойцы подоспели. Пока командир держал подошвой сапога топорище, рядовые умело скрутили и обездвижили бедолагу.

К тому моменту, остальное семейство уже успело познакомиться с головным дозором. Пять солдат просто встали на пути семейства и пошли на них. А те, как послушные агнцы, побрели в обратном направлении.

Разборки последовали только когда их «воссоединили» и мужчину поставили на ноги. Что примечательно — Батя гаркнул, чтобы с мужиком полегче и даже снег с его плеча смахнул.

— Кем будете, уважаемый?

Быстрого ответа не последовало. Несостоявшийся дровосек зло хмурился, скалился от бессилия, но рыпнуться не посмел даже когда его совсем отпустили.

— Да будь ты проклят, мистер! — наконец прорычал он. — Пойду я с вами, пойду! Только семью мою не тронь!

— Эм… — наёмник искренне растерялся от такого, несомненно щедрого, предложения. — И на кой ляд ты мне сдался?

— В смысле⁈

— Это ты мне объясни. Чего топором машешь? Не приведи бездна — зашибёшь кого.

— Так вы ж чёрные!

— Мы — чёрная бригада. А шо за чёрные?

— Какая ещё бригада?

— Так, уважаемый, ты мне зубыто не заговаривай! Мы только прилетели. Пристань у нас недолгая и время по чём зря тратить не станем. Так шо прямо кажи, чёрные — то копчёные? Пустынники?

— Не. Пустынников извели. — прежде чем продолжить, местный ещё какое-то время пытался сообразить, не дурят ли его, но, по всей видимости, пришёл к отрицательному ответу и последовательно выложил весь расклад.

С его слов получалось, что пустынники и в самом деле прилетали. Да только сразу же знатно получили по зубам. Да, много их было, и вооружены не в пример лучше, чем горожане. Однако, лорд Колдролл почему-то заранее подготовился ко встрече и уготовил засаду, что на привычной площади посадки, что на стенах.

Несмотря на все принятые меры, шансов выдержать осаду было немного. Ружей мало, подготовку никто не проводил… Но на подмогу внезапно подоспели варвары с соседней внешней орбиты.

У тех как раз намечался ежегодный налёт. А учитывая прошлогоднюю взбучку под стенами деревянного форта — привели многотысячную ораву. А уж разобравшись, что рубиться приходится не с привычным бледным местным населением, а со смуглыми работорговцами — так и вовсе озверели.

По началу, защитники Стиллролла даже обрадовались. Варвары выгодно отличались от них по всем статьям: могучее сложение, великанский рост, абсолютное презрение смерти и даже огнестрельного оружия не боялись! А уж как они в рукопашную шли! Врагов из первых линий не били, а выхватывали и тащили к себе за спины, где тех просто рвали голыми руками…

Но самое главное — пошли на контакт с островитянами! Лорд Колдролл быстро смекнул, что к чему и начал договариваться с вождями. Тогда у варваров появились и доспехи, и драгоценные железные топоры. Как следствие им же достался и авангард по всем фронтам.

Мужик говорил, что ремесленные кварталы и кузницы работали и днём, и ночью. Лишь бы дорогих гостей не огорчить. На сбрую переплавили все инструменты и утварь, чуть ли не петли с дверей и гвозди в расход пускали. И таки справились!

Бесстрашная орава справлялась на ура.

Только вот сам лорд до дня победы не дожил. Как порядочный джентльмен он не отсиживался за спинами подчинённых, и во время очередного штурма схлопотал свинцовый шарик аккурат в забрало. Тогда руководство на себя взял один из полевых командиров — сержант Блэксмит.

Опытный мужик, жизнь прожил, бесстрашный и находчивый. Вроде потомственный воин, но, увы, как дипломат — проиграл вождям варваров на первых же переговорах. Задавили авторитетом. А за одно и весом всего снаряжения, что сам же Стиллролл чужакам и предоставил.

Пришлось идти на уступки. После совместного кровопролития, речи о грабеже у дикарей больше не шло. Они какие-то свои законы выдумали про боевое братство и родство. И стали насаждать порядки так, что дай Свет каждому правителю! Последнее делали с особым рвением, совсем не как полагается братьям и родичам, а как самые настоящие оккупанты.

И попробуй какая вдова отказать, или малолетнюю дочурку замуж не отдать. И хоть бы до половозрелого возраста ждали, но нет! Ходить умеет? Говорит? По кухне и хозяйству мало-мальски помогает? Всё, полноценная невеста!

Слава Свету, что хоть совсем детей не насиловали. На этот счёт дожидались каких-то своих причуд и знаков свыше. Но всё же, как объяснить ребёнку-девочке, что её главным мужчиной теперь стал не папа или старший братик, а вот этот дурно пахнущий здоровенный и бородатый мужлан⁈

Ладно! Тьху на них! Плохо что ли, что у девок сразу женихи запланированы, и вроде даже принципиальные, хотя и по-своему. Но ведь и это не всё оказалось!

А оказалось, что воины и охотники варваров ещё и свои племена дожидаться будут! И прям на следующую пристань. Да не с одной орбиты, а со всех дальних прибудут! На вопросы о количестве народа, говорили — не счесть, а про количество твердынь, так и отвечали — со всех.

Это как так? Что значит — со всех?

На уточнение — много раз пятерню показывали, и ещё больше раз рукой махали, мол — совсем много. И, мол, все известные племена мигрируют (термин подсказал Даджой).

Но и это ещё не всё!!!

Раз варвары пришли и местные их приняли, значит местным и жить по их законам. Но никак не наоборот. С той стороны тоже мозгов хватило, сообразили, что островитян спасли. И вот незадача, одной твердыни для всех племён — мало будет. Надобно ещё.

А коли местные теперь как бы свои, то и идти дальше вместе надо. Захватывать внутренние орбиты или договариваться с хозяевами — разницы не делали.

Сама-собой образовалась всеобщая воинская повинность. Да какая! Любой военачальник обзавидуется. Копьё в руках держишь — охотник, топором дрова колешь — целый воин. Даже баб привлекли, кто с луком управлялся. И так, от двенадцати и до без ограничения лет, зим, листопадов и вёсен. Да-да! Среди дикарей нашлись и такие, кто летоисчисление по вёснам вёл как в Циндао, и даже узкоглазые племена попадались.

— Ну а «чёрные» почему⁈ — не выдержал Батя.

— Так лорд Колдролл тогда знамя сохранил, под которым этих варваров сокрушили. А тем, вроде как, и понравилось. Ну или не знаю, мистер. Может просто не посмели былую воинскую славу порочить. Бездна их разберёт. — ответил мужчина. К тому моменту он уже окончательно расслабился, поняв, что общается не с пришлыми узурпаторами.

— Вот тебе и на… А где нынче Смита сыскать можно?

— При всём моём призрении, не Смита, а Блэксмита. Он на охоте, вместе с нашими и с племенными. Кабана истребляют. С обратной стороны от города лагерем встали. Народу много, а еды мало, вот и приходится весну ждать, как могут. Слыхал, что какие-то варвары даже павших воинов на харчи пускали. Причём, разницы не делали — чужие или свои. Все трупы подряд разделывали.

Чем дольше Батя слушал откровения беглого горожанина, тем яснее становилось, что лучше не лезть во внутренние дела островитян. Тем более, что по весне они собираются пойти дальше по плоскости, на внутренние орбиты. А там ничейных баб — мал-мала! Коли пустынников не встретят, так хоть мужскую нишу займут.

Плохо что ль? Хорошо же!

Но вот цвет их знамени…

С одной стороны — и впрямь неплохо. Если бедуины с церковниками тоже перепутают и начнут мстить варварам за проделки бригады. Глядишь, окончательно переключатся. А с другой стороны, не нужна чёрной бригаде такая репутация, что мол трупы жрут и малолеток в оборот берут.

Тьху ты! Ещё и Макс рядышком засопел как кузнечные меха. Тоже, значится, к чёрным знамёнам неравнодушен. Но у него своя причина есть. Другая…

* * *

До охотничьего лагеря дошли часов за шесть, если не больше.

И ни охранения тебе, ни дозоров, ни часовых. Вот честно слово! Заходи, и в каждом жилище засаду устраивай. Тем более, что народу то хватит. Не так уж и много этих шатров из шкур. Кстати, да! Что примечательно — все «палатки» были возведены максимально грубым способом: покрыты практически не обработанными шкурами зверей и все — косые да кривые.

Да не с простого зверя те шкуры были! С длинной шерстью и из крупных фрагментов. Даже с коровы такие большие не добыть, и даже если бы бурёнки таким волосяным покровом обладали! На каждый шатёр пошло по три, максимум — по четыре, шкуры.

Направились сразу к Центру табора. Только там было возведено более-менее капитальное жилище. Кроме покрова из шкур, оно имело ещё и что-то вроде опалубки из крупных булыжников.

Ажиотаж среди обитателей лагеря возник по чистой случайности.

Из одной из палаток вышла женщина, явно варварша, с ведром источающим густой пар. Раненых охотников что ли обслуживает? Но не важно. Она бросила свою ношу, заголосила и помчалась вдоль лагеря. На ходу что-то горланя и возбуждая всеобщую тревогу. Хотя, «всеобщая тревога» — это слишком уж громко сказано…

По итогу поднятия обитателей бивака в ружьё — собралось, дай Свет, человек тридцать. Но настроены были серьёзно! Судя по хватам — приготовились метать свои примитивные топоры и копья с каменными наконечниками. И ни численное превосходство, ни обмундирование пришельцев, ни наличие среди них великана, не влияло на решительность хозяев!

Среди толпы нашлось лишь несколько местных. Эти щеголяли жиденькими доспехами, а один даже ружьё в руках держал.

Урегулировать ситуацию вышел Батя. Продемонстрировав пустые руки, он заявил, что явился с миром и…

— Серж? Капитан Серж⁈ Это Вы⁈ — из-за спин варваров показался ещё один боец с мушкетом. — Покажите лицо, бездна меня подери!

Командир бригады пожал плечами и распахнул забрало шлема.

— Серж!!! — радостно воскликнул воин. Следует отметить, что кроме него, ни у одного местного больше не было полных лат.

— Блэксмит, надо полагать? — успел уточнить Батя, прежде чем был заключён в стальные объятия. А затем последовал и радостный ответ:

— Так точно, я!

— Дорогой, я ненадолго. — обозначил время аудиенции наёмник. — Что у вас тут было и что сейчас происходит?

Всё время воссоединения «старых» знакомых, у дикарей чуть ли не глаза на лоб лезли. А уж когда их лидер стал обниматься с блестящим чужаком, так и вовсе — рты пораскрывали.

Дабы не вести разговор посреди заснеженной равнины, Блэксмит пригласил гостей в самый большой шатёр. И лишь там, за чашкой отвара из кореньев и листвы, полились откровения.

Местные и новые местные хлебали во всю глотку, да подливать не забывали. Наёмники же пили с опаской. А Кен с учеником — так и вовсе только делали вид, что пьют.

Но, как бы там ни было, а ничего нового сержант не рассказал. Вторжение, битвы, подкрепление дикарей, снова битвы, победа и скорая миграция сюда чуть ли не всего населения дальних орбит. Ну и, конечно же, планы по шествию вдоль плоскости по направлению к Свету.

О причинах такого резкого переселения народов, Блэксмит ответить затруднялся. Лишь обмолвился, что якобы какой-то авторитетный шаман всё это нездоровое движение затеял. Якобы, на совсем дальних орбитах от года к году жить труднее становится и скоро там всё вымереть должно.

Беды описывались просто: тяжёлые беременности, увеличение детской смертности, чуть ли не повальное слабоумие среди малышни, старики тоже уходить раньше привычного начали. Даже здоровые мужики после пустячных простуд дураками становились, или из-за простых царапин приходилось конечности отнимать. Был охотник — стал калека. И никакие привычные средства не справлялись с воспалениями и гангреной. А ещё животных меньше стало и растительность чахла целыми рощами. Причём, чем дальше от Света — тем хуже обстояли дела по всем направлениям.

Блэксмит не стал вдаваться в подробности и лишь махнул рукой, обозначая тем самым, что он думает о проблемах варваров. Братья родных сестёр валяют, вот и все их беды. Про знания дикарей о медицине и земледелии говорить не приходилось. Да и с животными всё просто объяснялось — дикого зверя перебели, а домашнюю скотину держать лень. Ну или тоже мозгов не хватает.

Что примечательно, ни жёсткие эпитеты по отношению к варварам, ни планы по насильственному захвату плоскости, он не стеснялся называть своими именами. И зря, что сами зачинщики — под боком сидели. Но, похоже, сержант особо не переживал.

После похода, поголовье дикарей сильно сократится, а через пару поколений они растворятся в цивилизованном народе. Так что и не вспомнит никто. Летописи то они не ведут. Только присные шаманы что-то там малюют на шкурах, зарубки на костях делают да узелки какие-то вяжут.

* * *

Затем настал черёд Бати рассказывать о творящемся на внутренних орбитах. От слова к слову, лицо Блэксмита то Светлело, то мрачнело.

С одной стороны, и правда, чего бы не порадоваться? Ведь если капитан Серж не лгал — мужчин на плоскости почти не осталось и кровопролития удастся избежать. Только бабы и детвора. Как раз будет на что переключить внимание варваров, и на что разрядить их несокрушимый темперамент.

Да и прокормиться не проблемой будет. Ведь чего стоит один только Шварцштайн, с его бесчисленными пахотами? А главное — сколько там должно быть женщин⁈

Про самую натуральную цитадель из неприступных стен и про диктат церкви, Батя благоразумно смолчал. Собственно, как и про то, что население огромной твердыни выстояло против вторжения бедуинов.

Остальные наёмники отнеслись к хитрости неоднозначно. Это же сколько там народу поляжет⁈

Но ведь кто поляжет? По большей части гибнуть будут именно дикие племена. Никто не питал иллюзий по поводу их искушённости в осадном искусстве. Хотя и милиции метрополии достанется. А может и фанатикам перепадёт. Но это вряд ли. Церковь своих прихлебателей в первые линии точно ставить не будет.

Короче, в любом случае, Блэксмиту хуже не будет, если сам переживёт. Лишь бы Светопоклонники потом карательную экспедицию не снарядили.

— Ладно, родной, рад за вас всех… — Батя тяжело вздохнул, — Но чёрное знамя прошу отдать и больше не пользовать.

— С чего вдруг⁈

— С того, шо это штандарт нашего подразделения. И сторонним под ним выступать не положено. Всё честь по чести.

Сержант потёр подбородок, думая над услышанным.

По всей видимости, ему и самому нравился такой лаконичный флаг. Да и за прошлогоднюю битву под ним — наверняка получил награду. Притвориться, что согласен, отдать и потом новый сделать — не проблема. Но тогда в авторитете перед дикарями утратит. Как ни как, а сам к пришельцам обниматься бросался и в гости звал. Обман — недопустим.

Блэксмит, как ему самому показалось, нашёл выход:

— Господин Серж, сэр, мы честные люди и ваше знамя не опорочим. Готов поклясться на крови.

Увы, не угадал. Ещё и ошибку допустил, признавая, что флаг ему не принадлежит.

У командира наёмников были совсем иные мотивы, чтобы требовать отдать свой символ. Да и понятие порока у варваров было таково, что смутило бы любого даже самого прогнившего и распутного человека.

Про клятву — это он тоже зря. Сам себе свинью подложил.

Кому попало такие предложения не делают. Да ещё и уважительным тоном! Шутка ли⁈ Уж это, присутствующие дикари понимали на уровне инстинктов. Так что, грех не воспользоваться…

— Блэксмит! — строго прикрикнул Батя, словно собирался отчитывать мальчишку за хулиганский проступок. — Я запрещаю тебе и твоему походу пользоваться МОИМ знаменем!

Обозначая принадлежность, наёмник специально надавил. Не послушаться в такой ситуации — считай, что украсть! А воровство — есть преступление в любых племенах и народах. И за него не хвалят.

Однако, и право сильного никто не отменял. Тем более — у дикарей.

— Отказываюсь! — констатировал Блэксмит и припечатал своё слово, громко поставив кружку на камень у очага. Мол, попробуй отбери. Но как бы уверен он ни был, а последнюю ошибку таки совершил. Добавил значительно более мягким тоном:

— При всём моём к Вам уважении, сэр.

Старый лис усмехнулся на такое замечание:

— Не знаешь ты никакого уважения, раз чужой флаг берёшь и под ним сражаешься.

Батя тоже стукнул тарой о булыжник, обозначая тем самым конец разговора. Уже поднимаясь и разворачиваясь к выходу, он выдвинул ультиматум:

— Если ты своих друзей и правда уважаешь, если не вор, то к завтрашнему утру, шоб чёрного знамени тут не было. Своё придумывайте и пользуйте.

Разговор был окончен. Наёмники покидали шатёр в тяжёлой тишине. После всего выказанного уважения, удара в спину не опасались. Как и преследования, когда уходили из охотничьего лагеря.

* * *

Уже на обратном пути Кеншин поравнялся с Батей:

— Блэксмит прекрасно знает, что мы — наёмники. Будь он чуть сообразительнее и обязательно ткнул бы тебя носом в этот факт. Это я к твоим словам про сражения под чужими знамёнами.

— Слово было сказано. — старый пожал плечами. — Не будет же уважаемый в своих кругах человек нас догонять и просить второй шанс шобы объясниться?

— А мне понравилось. Хоть прям сейчас в любой университет, преподавать дипломатию и риторику. — Даджой поделился своим мнением из-за спин товарищей.

К беседе старших присоединился и Макс:

— Объясните пожалуйста, что плохого в том, что они под нашим цветом до церковников доберутся? Плохо что ли, что кардинал будет думать, что с нами воюет? Я же правильно понял, что рано или поздно будет столкновение дикарей с силами метрополии?

— Правильно то правильно, но не для нас. — Батя облизнул усы, не смотря на мороз, и взялся за подробные объяснения:

— У фанатиков голуби есть. И они не преминут возможностью разослать их во все стороны, с рассказом о варварской армии под чёрным флагом. Трупы жрут, малолеток насилуют, законы не признают… Вот это вот всё будут о нас талдычить на всех серединных плоскостях. Не ровен час — гонения почнутся. А нам оно надо? Да и репутация карателей бедуинов у нас уже кое-какая есть. Жалко херить, шоб она в бездну провалилась. Вот потому, Блэксмит и должен знамя спрятать.

Оптимизм внезапно не разделил Кеншин:

— Не послушается он.

— Как не послушается, если утром проснётся, а флага уже нет? Не признавать же такой позор, шо из-под носа спёрли⁈ — Батя хитро прищурился и ничего хорошего этот прищур не предвещал. — Так шо енто… Видишь во-о-н те кустики заснеженные? Как мимо пройдём, вы с Максом там останетесь. В халаты свои маскировочные полезайте и ждите ночи. А когда Свет погаснет — вертайтесь в бивак варваров и помогите уважаемому Блэксмиту нас послушаться. Не слышу, Кен!

— Слушаюсь, есть! — после тяжёлого вздоха рапортовал степняк.

Глава 20

Завладеть чёрным знаменем оказалось проще, чем отобрать хлопушку у ребёнка в Шварцштайне. Ведь малышню пришлось ещё и немного припугнуть…

Как и днём, ночью не соблюдались никакие меры предосторожности. Ни тебе часовых, ни патрулей, ни хотя бы факелов вдоль периметра лагеря. Об освещении внутренней площади, можно было даже не волноваться.

То, что после возвращения охотников, стало значительно больше народу — нисколько не улучшало общую безопасность. Из каждого шатра доносились громкие разговоры, песни и другие звуки жизнедеятельности обитателей.

Заход в бивак вообще осуществляли мимо палатки, в которой яростно совокуплялась какая-то страстная пара. Кеншин очень просто объяснил свой выбор пути: у любого человека психика устроена так, что он просто старается не смотреть в сторону чего-то, на что смотреть в обычных условиях не положено.

Вот так и тут. Дикари, скорее всего, проявляют толерантность к личному пространству друг друга, и уж коли кто-то решил любиться — то мешать им лишним вниманием не станут. Любопытных детей, во время наблюдения, замечено также не было, а значит и подглядывать никто не должен.

Как бы там ни было, а план сработал. До знамени добрались без проблем. Уже там затаились, прикинувшись парочкой сугробов. Прислушались, посмотрели по сторонам… И совершили задуманное.

Обратно выбирались уже не так аккуратно. Чем быстрее свалят с места преступления — тем лучше. Даже если кто-то и заметит в кромешной темени пропажу, то преследовать точно не смогут. Вокруг лагеря натоптано так, что можно было бы и армией пройти, а следов всё равно больше бы не стало.

И как они с такой беспечностью умудрились одолеть небесных торговцев⁈ Ясно, конечно, что те тоже особой дисциплиной не обременялись, но ведь тут любой хашашин в одиночку смог бы локальный геноцид устроить! Тьху!

А ещё, судя по возбуждённым возгласам и нескладным песням, варвары предавались распитию алкоголя. Дожидайся нужного момента, заходи и режь беспомощные хмельные туши!

Ладно! Бездна с ними!

* * *

Макс изо всех сил отгонял от себя кровожадные мысли. Скорее всего, на деле всё получилось бы не так, как он себе нафантазировал. Но уж точно не сильно труднее.

Первые километры обратный путь проделали по уже проторенным тропам. Причина всё та же — скрыть следы. И только глубокой ночью рискнули соскочить с дорожки. Но только в месте со сложным рельефом и с голым кустарником на обочине, чтобы в глаза с пары метров не бросалось. К крепости вышли через затяжной крюк. Чёрная громада едва ли отличалась от бездны за пропастью, единственным указателем служили снежные шапки на стенах, словно висящие в ночном небе.

Издевательства на тренировках не прошли даром. После спешного марша сквозь заснеженные леса и равнины, Макс ни капли не запыхался. И зря, что в доспехах. Только жарковато стало.

Даджой ждал товарищей на надвратной башне и услышал их издали. Ворота открыл заранее, а потом сразу же и закрыл, не дожидаясь пока разведчики пройдут весь мост.

Появившийся во дворе Батя начал причитать и ругаться на подчинённых. Мол, они еле успели до конца пристани. Среди рядовых же наоборот слышались одобрительные возгласы о том, какие храбрые и исполнительный у них офицеры! Рисковали остаться на одном острове с варварами на веки вечные, но приказом не поступились! Выполнили!

— Хорош галдеть! Быстро все по постам разошлись! — гаркнул командир на бойцов и переключился на Кена с Максом:

— Не могли быстрее, чи шо? У меня спина от доспехов уже болеть начала! — в довершение спектакля, Батя вроде как потянулся и при обратном движении махнул руками, давая тайный знак дежурному на донжоне. Спустя несколько секунд, твердыня дрогнула и снаружи, из-за стен, послышался глухой рокот промёрзшей породы.

Отобранное знамя уже к рассвету заняло своё законное место на надвратной башне.

* * *

До календарного начала весны оставалось ещё полмесяца. Хотя, что у рядовых бригады, что у наёмников, количество дней разнилось от пятнадцати до двадцати. В том, что счёт суток вели правильно — сомнений не возникало. Хотя бы по журналу учёта дежурных смен проверить. А значит, всему виной — разница в ведении самого календаря.

Но не суть. Площина Горева обещала продержаться до весенней пристани. И очень сомнительно, что эта пристань свершится в первый же день весны. Значит время ещё было. Тем более, что предстояло подняться на две плоскости и пройти всего два перелёта между орбитами. А расстояние между плоскостями почти всегда было существенно меньше расстояния между орбитами.

Так что никто из наёмников не волновался. Да и толку от нервов? Как будто от них бродяга быстрее полетит. Единственной мерой, принятой по этому поводу, был отказ от любых пристаней по пути. Ведь будет обидно, опоздать всего на день.

Время решили экономить по максимуму.

* * *

Снова потянулась привычная повседневная жизнь подразделения.

Тренировки, наряды, выходные. Даже одни стрельбы провели, дабы не заржавело, так сказать. По этому случаю, Кен с Джоем изобрели движущиеся мишени. По сути своей — просто щиты из чурбаков, подвешенные к верёвкам.

В движение они приводились сугубо мускульной силой. А для безопасности, стрелков и «движителей» спрятали за снежными укрытиями. С точки зрения Даджоя, метровый утрамбованный бруствер был способен защитить от свинцового шарика. И, уж тем более, от рикошета от стены. Хотя дальнюю сторону стрельбища тоже сугробом отгородили.

На сотню шагов, удовлетворительные результаты показал только Кеншин со своим штуцером. С мушкетами не справился вообще никто, за исключением нескольких случайных попаданий. После выстрелов бойцы честно признавались, куда целились.

Расстояние сократили вдвое. Тогда-то и начался истовый азарт. Мужики у мишеней хитрили и дёргали верёвку невпопад и в разные стороны, по паре метров туда-сюда. А солдаты целились так долго, что приходилось подгонять крепким словцом. Даже ставки делать начали. Из-за чего чуть не случилась драка.

Один хитрый сержант поставил сам на себя через подчинённых и шарахнул картечью. Мишень дёрнулась, слетело облачко древесной пыли… Да не с одной, а сразу с трёх!

В общем, ссору быстро разняли. А виноватое отделение пошло в наряды сутки через сутки на весь следующий месяц. Ибо не фиг дурить в тотализаторе, в котором Батя тоже участие принимает!

Последний этап стрельб возвели в ранг состязания сержантов: дистанция — двадцать шагов, оружие — пистолеты. Зрелище, увы, получилось грустное. Дай Свет, если мишени умудрились поразить хотя бы треть участников. Признаний в случайных попаданиях также не последовало. Сержантский авторитет оказался дороже чести.

Наёмникам авторитет тоже был дорог, так что они не упустили возможности продемонстрировать уровень! Каждый вышел на рубеж и пальнул по деревяшкам.

Первый промах случился у Венги, она стреляла предпоследней. Но не растерялась, выхватила из кобуры второй пистолет и, почти не тратя времени на прицеливание, таки попала.

Последним вышел Кен. И устроил настоящее зрелище, заткнув за пояс всех и каждого! В общей сложности у него было шесть пистолетов: два на поясе и четыре на грудной перевязи. Выхватывал он их один за другим и стрелял, целясь ещё меньше, чем Венга.

И ни одного промаха тебе!

Впрочем, солдаты больше восхитились тому, что он бил поочерёдно с двух рук, целился обоими глазами и ещё успевал совать оружие обратно в кобуры. А на всё про всё, у степняка ушло меньше пяти секунд.

Ну точно, если не змий, то демон!

* * *

На следующей еженедельной поверке личного состава Батю ждал сюрприз.

Чуть ли не в каждом отделении нашлась пара-тройка солдат, которые щеголяли с двумя клинками на ремнях. И хотя бы, как порядочные степнячие самураи — кинжал и меч в перевязи на одной стороне, под хват ведущей рукой. Так сказать — на все случаи жизни. Но нет! Все как один — с полноразмерными мечами под обе руки.

Сперва подозрение пало на «выступление» Кеншина с пистолетами на стрельбах.

Но после опроса сержантов, выяснилось, что народ стал требовать второе оружие несколько позже. Ну а в закромах крепости трофеев — мал-мала. Жалко, что ли⁈ Вот и выдавали.

Дальнейшее расследование выявило иные обстоятельства. Инициатором действительно послужил Кеншин. Но к пистолетам это отношения не имело. Он просто гонял ученика сразу парой мечей на последних тренировках.

На что способен адъютант — известно было всем. Так что когда он стал получать в спаррингах в два раза чаще и больше, то избежать популярности обоерукого стиля было уже невозможно.

Тогда, прямо на построении, степняк рассказал, что это просто такой приём для улучшения реакции и внимания. Как бы сразу от двух противников борониться приходится. Ну а по поводу парного фехтования — без стеснения признался, что таковым владеет весьма посредственно. Сослался на требование регулярных многолетних тренировок или на наличие особого развития мозга. Ну или нужно было быть переученным левшой.

Для отучения личного состава от пагубной моды, были объявлены новые учения. Зачинщикам, то есть Кеншину с Максом, предстояло сразиться в тренировочных поединках с полусотней рядовых и сержантов. Через одного — против выпендрёжников и традиционных мечников.

Ну а что? Заняться то всё равно нечем. А так — отрада, в форме зрелища и тотализатора!

Биться было решено на одно касание по доспехам. И, ожидаемо, перевес оказался на стороне Кена с Максом. Поражения каждого из них можно было сосчитать на пальцах одной руки. Потанцевать пришлось только с последним десятком, потому что устали. Но и Батя тоже не дурак, самых проворных поставил самыми первыми.

Как результат — командир не кисло поднял на ставках. Да, всего лишь медяков, но ведь и на ровном месте! А за одно и зрители правильный вывод сделали. Обоерукие мечники сдавали позиции куда охотнее одноруких. Попросту терялись с непривычки.

Лишь пара уникумов со всей бригады действительно доказали свою прыть. Но остальным, увы, довелось разоружаться напополам в приказном порядке.

Инцидент был исчерпан с пользой настроению и морали.

Однако, на следующей же тренировке, Макса настигла новая беспощадная мудрость — нельзя быть легковерным. Наставник отходил его с обеих рук так, что и пришедший Даджой иной раз морщился.

Да, движения наставника стали заметно скованными, да и пару раз он теряла темп. Но легче от того не становилось. Ни уклоняться, ни парировать, ни разорвать дистанцию не получалось… Пока Кеншин одной рукой изображал атаку — второй колол в щели доспехов или ощутимо огревал по шлему. И это в поединке с палками! А что было бы, возьми он настоящие мечи? Или против совсем неопытного противника?

После разборок с солдатами, обучение пришлось перенести в закрытые пространства. За одно и смена обстановки была не лишней для опыта: то на ступенях винтовых лестниц в разных башнях, то под аркой внутренних врат, то в коридоре жилого корпуса. Бились даже за господство над пустующими кельями.

А пару раз, разнообразия ради, спустились и в подземелье — для тренировок в полутьме, при свете единственного факела.

Короче, Макс ждал пристани с Площиной Горевой как спасения…

* * *

Крмое стандартных тренировок, наёмники разбирались и с огнестрельным оружием. Кен заставил ученика привыкать к своему штуцеру. Вроде тот же мушкет, но свои тонкости имелись. От заряжания и до параболы полёта пули. Но это делалось исключительно на всякий случай, например, если в будущем степняк полностью перейдёт на пользование древней винтовкой.

А уж это виделось вполне реальным. Кеншин ещё несколько раз пробовал стрелять из обновки. Потом долго возился с патронами, пытаясь отличить сохранившиеся, от негодных. В последнем была одна неприятная особенность.

Испортившийся порох (или что там могло быть в древних патронах), легко поддавался опознанию после выкручивания пули из горлышка гильзы. Он был как бы менее рассыпчатым, а текстура больше походила на затравочные пороха для запалов гранат. Проверить было легко — поджечь. Порченный не сгорал моментально, а как бы вспыхивал и искрил. Иной раз и вовсе не вступал с огнём в реакцию.

Но вот с капсюлями вышел капитальный затык. Часть из них не срабатывала. Даже в патронах с «сухим» порохом. А отличить визуально не получалось. Кен пробовал даже со внутренней стороны заглядывать, используя зеркальце и свечу. Но всё тщетно.

Диагноз беспощаден — ждать встречи с очередным ювелиром. И надеяться, что тот сумеет выполнить достаточно тонкую работу. Благо, что хлопушки ещё были и белого металла тоже хватало.

Кроме возни с артефактом и штуцером, Максу впервые довелось опробовать отцовскую двустволку в учебных целях. Управлялся он с ней на отлично, но вот о поведении картечи или пули на дистанции — совсем не имел понятия. Разобраться с этим ранее — не представлялось возможным из-за дефицита патронов.

Пострелял, узнал, взял на заметку. Кстати, патроны с бумажной вставкой от Кеншина и в самом деле показывали куда большую кучность, чем те, что были снаряжены дробинами как попало.

* * *

До плоскости с конечным пунктом назначения добрались ровно за десять суток. Ожидания о всего трёх днях полета между плоскостями были слишком оптимистичны.

Батя возмущался, что когда спускались, ещё до знакомства с Максом, времени ушло меньше.

Но возразил Даджой. Он провёл лекцию по естествознанию. В прошлый раз они именно опускались, а теперь — поднимаются. И так как механизм приведения твердыни в движение неизвестен, то вполне логично предположить, что движение вверх просто даётся тяжелее и, как результат, медленнее.

Вот взять самое элементарное — птиц. Им, чтобы взлететь, нужно напрягаться и махать крыльями, а вниз они планируют без особых усилий. Или ещё проще — булыжник: поднять, значит совершить работу рукой, а опустить — так то просто пальцы разожми, и он сам полетит.

За неимением альтернатив, аргумент был принят как единственно истинный. Да и толку спорить, ежели поделать ничего не можешь?

Дальше шли уже вдоль плоскости, от орбиты к орбите. Задерживаться не стали, даже когда один из островов показался достаточно близко, что можно было рассмотреть отдельные деревья.

На последнюю орбиту перед конечной целью вышли вообще ночью. Но, слава Свету, офицер на донжоне не спал, или может проснулся, когда тряхнуло, но курс сменил почти сразу. Местный остров в темноте никто и не заметил, даже если тот был рядом. Ну оно и к лучшему — часовые не сообщат о приближении неопознанного бродячего острова и не придётся лишний раз тревожить отдыхающих бойцов.

* * *

Пристань с Площиной свершилась за три часа до того, как бездну озарил Свет.

Учитывая предварительные расчёты, личный состав подняли по боевой тревоге довольно быстро. Как если бы кто-то решил лезть на территорию крепости. Чтобы взбодрить посты на стенах, отправили посыльного. Но это оказалось лишним. Дежурный по периметру как раз совершал обход и уже успел всех поставить на ушли. Вернее — в ружьё. В помещениях обогрева не осталось ни души, да и костры затушили. Это, значит, чтобы через бойницы ничего не отсвечивало.

Первым же хорошим знаком поделился Даджой. Бригаду никто не встречал. Погода стояла безветренная и осадков не было. И при всём этом, великан не уловил от ближайших лесов даже намёка на человеческие голоса или шорох.

Что не могло не радовать!

Напрашивались два варианта: пустынники или заняты осадой столицы твердыни, или уже развлекаются в её застенках. Первое, конечно, было предпочтительнее, но и второе не грозило большими трудностями. Если удастся начать действовать скрытно, то можно успеть серьёзно проредить тылы осадных порядков.

Глава 21

Наконец, личному составу выдали маскхалаты. Знали о них все, но побаловаться игрушкой пока никому не разрешили.

Для разведки, вперёд отправились Кеншин с Максом, причём — по отдельности. Задача была проста — медленно продвигаться к центру острова и сразу же возвращаться, едва ли обнаружат людей или любые поселения с признаками жизни. Последнее решили обозначить для скрытного продвижения, даже если какая-нибудь деревушка не будет занята противником, то хотя бы шум не поднимут.

А то известно о деревенщине: одна баба заметит, а вторая на обратной стороне острова через пять минут уже знать будет!

Следом за головными разведчиками выдвинулись подчинённые Кена. Вопреки привычке, их отправили не по отделениям, а звеньями по три-четыре бойца и широкой цепью. Приказ, тот же — возврат при обнаружении любой активности или архитектуры.

И уже за ними двинулись сначала подразделения Даджоя, затем Батя с людьми Венги (сама она сменила командира на периметре и заступила во главе артиллеристов), и только потом — люди Макса и Лайонела под началом сержантов.

Взводы без офицеров выступали исключительно в роли младшей группы поддержки. Ну или как оперативный резерв быстрого реагирования. Они шли параллельно, так что одним определили левый фланг, а другим — правый.

Увы, за первый час попались лишь пустые хутора и деревни. Один раз наскочили на каменный городишко в пару улочек. И никакой жизни или хотя бы её следов. Всё заметено снегом, очаги давно остывшие, а в домах — пыль ощущалась под пальцами даже на грубых не полированных столешницах. Хозяева отсутствовали явно не первую неделю и не месяц.

В общем, не странно. Либо в осаде сидят, либо в рабстве, либо истреблены.

* * *

К столице твердыни подошли ещё засветло.

И первое на что обратили внимание — стояла почти полная тишина. Лишь изредка ветер завывал над заснеженными полями…

На невысоких стенах иногда мелькали факелы, да едва уловимо пахло дымом. Но ни о какой осаде даже речи не шло. Если таковая когда-то и имела место быть, то её следы скрыли обильные снегопады.

В момент, когда Макс сидел и созерцал эту безмятежность — прямо перед ним, из ниоткуда, образовался новый сугроб.

Первой мыслью было выхватить нож и попытаться сократить дистанцию, чтобы не дать неизвестному поднять шум. Но это оказался Кеншин. Тьху! Мало того, что по снегу подкрался и не хрустнул ни разу, так ещё и со стороны взгляда. Только шагов с пяти и заметил. Вот как так можно⁈ Словно призрак из страшилок!

— Не спи, замёрзнешь. — прозвучал издевательский подкол наставника, но парень его проигнорировал.

— Что там?

— Не знаю, я близко не подходил. Не рассмотреть. Надо возвращаться и наших останавливать, пока они на это поле не вышли, а то я даже одного тебя с сотни шагов заметил. Потом обратно пойдём. Стены невысокие, этажа три-четыре, от силы. Попробуем языка взять.

Так и поступили.

Самым трудным во всём плане — было не разминуться с разведчиками Кеншина. Мало того, что шли слишком широкой цепью, так ещё и все предосторожности соблюдали. Одно из звеньев вообще удалось заметить только с десятка шагов. И слава Свету, что сами они бдительностью не отличались. Иначе Макс бы в себе разочаровался.

Но, как бы там ни было, а справились! За одно и с Даджоем повидались. Он издалека на слух понял, что что-то происходит не по плану и лично выдвинулся чтобы разобраться. Кстати, несмотря на габариты, он перемещался почти бесшумно и при этом быстро.

Пока великан организовывал наблюдателей на опушке леса и отправлял гонцов в арьергард, разведчики выдвинулись на свою авантюру.

Площину Гореву от занятого леска отделяло примерно километровое поле. Вроде и разумно на случай обороны, но серьёзных войн то на Архипелаге не было со времён ига империи Циндао. Поэтому, смысл оставлять такие площади без лесопосадок и кустов, виделось глупостью. Ведь ветры никто не отменял. Чернозём на раз выдует.

Ладно, может и не на раз, но за долгие годы — точно.

Учитывая это, пустые просторы виделись пришельцам самым настоящим сельскохозяйственным преступлением.

* * *

Поле казалось бесконечным. Лёгкий ветер врывался под забрало и, кажется, продувал даже маскхалат из пропитанной ткани. В добавок, когда порывы стихии усиливались, начинала подкатывать тревога, словно резкие дуновения служили предупреждением об опасности.

И только силуэт наставника за соседним сугробом, нерушимый уже добрую четверть часа, внушал хоть какую-то уверенность. Развлекаться в мороз на ярмарке или возвращаться с гулянки через заснеженную пахоту это одно. Но совсем другое — лежать в снегу глубокой ночью, почти утром, и пытаться сохранить бдительность, наблюдая за факелами на стенах.

Ещё и рассвет скоро! Дождутся, что придётся ползти по полметра в минуту, чтобы не быть обнаруженными.

Отвлекаться от противной холодной влаги удавалось только благодаря счёту. Считали — время между проходами часовых и их общее количество. Последнее определяли по скорости самих патрульных. А благодаря факелам было видно, что на стенах ходят по одному.

Снег, попавший под манжеты рукавов и за шиворот, уже перестал таять, когда Кен наконец зашевелился:

— Что скажешь?

— По куртине перед нами ходят трое. Один — нормальный, второй — мёрзнет, третий — или хромой или калека. — сразу же ответил Макс, словно давно этого ждал.

Объяснения проистекали из наблюдения за скоростью и поведением огней на стене. У «нормального» шаг был самым равномерным. У «мёрзнущего» — постоянно менялся темп, чем дальше от башен и караулок — тем быстрее он шёл. И, само-собой, тратил на переходы меньше всего времени и дольше остальных грелся. Ну а с «хромым» — проще всего: отблеск его огонька всё время скакал, словно факелом чуть ли не жонглировали.

— Молодец. — коротко похвалил наставник. — Кого из них лучше брать?

— Откуда я это должен знать?

— Думай.

— Кен, мне холодно.

— Если не подумаешь — я лично помогу тебе согреться!

Угроза прозвучала строго и не имела ничего общего с шуточками Лайонела. Так что пришлось и впрямь напрячь мозги. Да только сделать это не так-то просто, когда у тебя подбородок дрожит, а мужское естество стремится скукожиться и принять форму точки.

— Офицера. — Макс брякнул первое, что пришло ему на ум. В общем-то и не странно, учитывая его азарт в попытках выбивать знать во время любого боя.

— И как мы должны узнать, кто их них офицер?

— Хромого берём. Среди рядовых такого бы точно не держали, значит чем-то отличается от остальных.

Прежде чем ответить, Кеншин несколько секунд обдумывал услышанное.

— Хорошая попытка. Но нет. Может его в карауле потому и держат, что он не для чего не годится, кроме как тревогу поднять собственным предсмертным криком. Или, например, одной ноги нет, но стрелок хороший. К тому же, вероятно, что он будет отличаться от остальных выдержкой. Боль, издевательства сослуживцев, умение преодолевать трудности несмотря на ущербность. Всё это закаляет характер.

— А это тут при чём?

— Я тебя сейчас снегом накормлю! Мы его пытать будем или светские беседы вести?

— Понял. — на всякий случай Макс немного отполз в сторону. Угрозы от наставника редко носили демонстративный характер. — Ладно, а кого тогда?

— Мерзляка будем брать.

— Объясни.

— Он уже показал нам меньшую терпеливость. А значит и допрос вести проще будет. Может даже простого избиения хватит. Куртку отберём, в сугроб голой задницей сунем, отпинаем — запоёт как миленький.

Что ж… Несомненно, логика в таком решении была.

* * *

Примерно рассчитав время прохода постовых, наёмники в три перебежки подобрались к самой стене. Дождались следующего короткого «окна» и закинули наверх крюк с верёвкой.

Выполнять эту задачу Кен доверил ученику. И тот не подвёл, справился с первого раза. Однако, не всё прошло гладко. Ползти вверх по тонкому шнуру, да в рукавицах, было решительно неудобно, а без них — холодно. Ещё и задубевшие волокна беспощадно резали кожу. И это несмотря на все наработанные мозоли!

Времени до появления «мерзляка» оставалось ещё достаточно, так что разведчики осмотрелись.Внутренняя часть столицы была погружена во тьму. Лишь кое-где Светились несколько окон.

Дурной знак. Даже в Тэрре во время осады освещения было не в пример больше по ночам.

Что же до стены, то её не чистили от снега. И это был ещё один звоночек. Когда что-то захватываешь огнём и мечом, то относиться как к своему начинаешь ещё не скоро. Да и откуда бедуинам знать, что снег принято убирать метлой и лопатой?

Но как раз этот факт и играл на руку наёмникам. Кеншин улёгся вдоль парапета, ногами к направлению ожидаемого появления часового, и присыпал себя снегом. Макс затаился за небольшим сугробом в трёх метрах. Именно юноше предстояло встречать и впечатлять вероятного противника.

Когда от дальней башни донёсся скрип дверных петель, он, кажется, даже дышать перестал. Опасность от единственного противника на узкой галерее его не пугала. Зато была интересна личность часового: быть штурму города мизерными силами или местных доведётся только поздравить⁈

Увы, с приближением воина, прямо пропорционально отдалялись и победные торжества.

Из-за факела, определить его народную принадлежность не удавалось. Кожа лица играла золотом в Свете неверного огня, но так оно и у бойцов бригады по ночам происходит. Одежда тоже не давала подсказки. Просто зимний овчинный тулуп. Зато очень скоро стала различима окладистая чёрная борода, торчащая из-под капюшона.

Но и это — не приговор. Даже у собственных подчинённых успела зародиться мода на стриженную растительность на лице.

Когда часовой оказался в ничтожном метре от Макса, парень резко выпрямился и прописал тому боковой в челюсть. Борода сыграла злую шутку с восприятием формы, кулак скользнул по волосам. Так что пришлось добавить ещё и прямой чуть ниже губ. Уж этот ориентир точно должен был подсказать точку приложения силы.

А в следующий миг, сзади мужчины возник Кеншин и сделал то, чего Макс ну никак не мог ожидать: обнял часового, потянул на себя и бросился вместе с ним через парапет стены.

Спустя несколько секунд снизу донёсся приглушённый голос наставника — «Прыгай плашмя.».

* * *

Во время прыжка Кен успел перевернуться и полетел вниз, буквально лёжа на пленнике. Приземление смягчил почти метровый слой снега. Ну и добавить пленному он тоже не забыл, чтобы уж точно шум не поднял.

А через мгновение, воздух прорезал короткий шелест и рядом упал белый бесформенный объект.

Макс прилично зачерпнул снега снаряжением, что во время маскировки, что теперь, по приземлении. Даже мешковатый маскхалат не спас. Но от замерзания хранил адреналин. Как он не пытался быть спокойным, а всё равно разнервничался. Хотя скорее — взбодрился. Руки едва заметно дрожали, дыхание участилось. Даже пар изо рта казался гуще чем должно быть.

— Бери его на плечи и бегом марш к лесу. — бросил команду наставник, поднимая бесчувственное тело в вертикальное положение.

Парень не стал спорить, предвещая ответ о давно обещанных пятикратных нагрузках. Не хватало только, чтобы наставник ещё четыре бессознательных тела раздобыл!

До своих добрались споро. Всё же, иногда, испуг дело полезное! Глаза на лоб лезут, сердце стучит так, что кровь в шее как насосом гоняет, а ноги и спина не устают. На прятки не отвлекались, так как до следующего часового было в полтора раза больше времени. Километр сделали меньше, чем за треть часа.

А там уже ожидал целый консилиум ревизоров! И офицеры, и доверенные сержанты. Особенно, отморозки Лайонела зрелища ждали.

Но спешить не стали. Для допроса удалились от опушки ещё километра на пол. Там, Кен приказал выкопать в снегу яму, чтобы крики эхом не расходились и только в небо отражались воронкой. Хотя докричаться до городских стен на такое расстояние и сквозь редколесье — было невозможно.

Следующим шагом стало освобождение несчастного пустынника от верхней одежды. В том, что это именно представитель горячего народа, сомнений уже не было: придя в себя, он начал ругаться на всем знакомом лающем диалекте.

Давая пленному выговориться, Кеншин преследовал несколько целей. Во-первых, показал ему, что не боится быть обнаруженным. То есть, никто не придёт на помощь. Во-вторых, бедолага был без тулупа и чем дольше ругался — тем чаще стучал зубами.

И вот, когда зуб на зуб уже не попадал, ему задали первый вопрос — «Кто владеет городом?». Тот, на свою беду, отвечать не пожелал и сразу же получил десяток ударов той самой верёвкой, по которой совсем недавно карабкались разведчики.

И даже когда он заголосил свои «Бедави! Бедави!», степняк останавливаться не стал. Лупил так, словно каждым ударом пытался разрезать одного цельного пустынника на двух поменьше.

Вопросы о расстановке сил, караульной службе, расположении командования и обо всём-всём, что могло интересовать бригаду, также пришлось подкреплять хлёсткими ударами. Больше трёх подряд бедуин не выдерживал и начинал лепетать на ломаном общепринятом. Однако, на этом наука не останавливалась, каждый раз безжалостный степняк хлестал ровно по десять раз.

Как результат, небесный торговец начал отвечать чуть ли не раньше, чем заканчивался следующий вопрос.

По итогу десятиминутной пытки, Кен во всеуслышание заявил, что не верит и начал мордовать пленника по новой. Бил без счёта и явно не сдерживался. Снежная яма окрасилась гроздьями красных капель, крики обратились сначала стонами, а потом и хрипами.

И, о чудо, показания изменились! Цифры, вооружение, расположения личного состава, покои начальников… Короче, допрос и в самом деле пошёл заново.

* * *

На бездна знает каком круге, пустынник перестал путаться и начал давать уже знакомую информацию. Кричать он тоже перестал. Лишь постоянно дрожал и хватал воздух ртом.

Но как ты ни крути, а количество воинов в Площине — никак не вязалось с возможностью удержания крупного города. И уж точно не могло соответствовать силам, необходимым для штурма. Нет, потери то они точно понесли. Но получалось, что с прорвавшимися в застенки — вполне могли и бабы со стариками справиться.

Может если и не сразу, то вовремя сгона в общие бараки — численная разница оказалась бы слишком уж очевидной.

Первым не выдержал Батя:

— Тьху на тебя! Почему так мало⁈ Остальные где⁈

— А-а-аргх… — простонал пленник, но всё же нашёл в себе силы ответить, — На Светлой старанэ…

— Свету душу отдали? Чи шо⁈ Говори нормально!

— Нэт! Нэт! На старанэ, где Свет падниматся!

— Не понял. Твердыня всегда одной стороной к Свету повёрнута?

— Да, гаспадын, да! Другой старана остров — всэгда Свет! Всэ там тэпэр!

— И шо они там делают? Корабли на стоянке стерегут? — Батя спросил это вкрадчиво и даже слегка наклонился к пустыннику.

— Карабли, гаспадын, да. У-у-у… Там всэ карабли! Ай-яй… Но нэт, нэ карабли. Окоп сыдэть!

— Шо окоп⁈ Шо сыдэть⁈ Шо да-нет⁈ Нормально говори, потвора!

В попытке превратить мычание в полезные стратегические данные, Батя произнёс заклинание «Млять!» и свершил волшебный жест — влепил пленнику пощёчину. Да такую, что тот даже на ногах не устоял!

Помогло. Бедуин проморгался и заговорил немного более связно:

— Стоянка есть в лэс, далэко от бэздна. Но окоп — близко. Мы окоп над самый пропасть капат! И там ждать.

— Кого вы там ждать?

— Пристань ждать. Чтобы встрэчать.

— Кого, млять⁈ Какую пристань⁈ — старый наёмник начал выходить из себя. Ведь в самом деле, сложно что ли два слова связать, кого они там ждут в этих своих окопах⁈

— Пристань с чёрный крэпасть ждать. И чёрную армию встрэчать, гаспадын.

Теперь же, непонимающе моргать пришлось Бате. А когда все части мозаики в его голове встали на свои места, он только и смог что вымолвить:

— Ах ты сука…

Неожиданно для всех, Кеншин шагнул в яму и коротко ткнул пустынника ножом.

Глава 22

Все части мозаики и в самом деле встали на свои места.

Одной такой частью был визит нищенки Агнес в Шварцштайне. Она тогда рассказала о том, что подслушал её брат. Другой — стали сведения от шерифа Райнера. У него вроде как свои шпики имелись. Третьим фрагментом, можно было безошибочно считать расположение заставы бедуинов с той самой стороны откуда должна была появиться крепость наёмников.

Косвенные подтверждения тоже можно было найти.

Самое простое — богатый гостинец от девушки-побирушки. Тогда на это обратили внимание, но заострять не стали. Макс ещё вспомнил, что она как-то странно себя вела. Взять хотя бы, как подмигивала и попрощалась, прям гавкнула это своё «Ауфвидерзейн!».

Парень по чистой случайности вспомнил интонацию с которой она говорила. И тут же получил урок лингвистики от Даджоя:

— Думаю, она не прощалась, а посылала. Не по матери, но «прочь» или «вон» — уж точно.

Это что получается? Церковники на неё надавили, всучили еду (возможно отравленную) и приказали выманить юного адъютанта? Но девка со стержнем оказалась, предупредила как могла. А надавить на неё — так это элементарно. Сама же говорила, что брат в церковной голубятне подрабатывает.

Дезинформация от главы островной милиции объяснялась ещё проще. Его стукачей церковь, скорее всего, поимённо знала. Ну а предложить денег, поболее чем Райнер — так это плёвое дело.

В пользу безгрешности последнего, говорила и его явная обеспокоенность. Нервничал так, что специально не сыграешь. Ну а то, что сам с новостями прибежал — так это он на радостях от победы, уши развесил и башкой плохо думал. Хотя может и впрямь угодить спасителям хотел, а получилось как получилось.

Ну и последнее — выбор пустынниками места для засады.

Ведь если от Шварцштайна лететь, то получается, что со внутренней орбиты заход будет. Как раз, где вторженцы окопались. И остров всегда одной стороной к Свету повёрнут. Поди ещё и пристани всегда в одних и тех же местах. Хотя, в разных — то редко бывает. Твердыни то уже тысячи лет как притёрлись… От года к году, местные жители знают, откуда гостей ждать и куда для торговли караваны отправлять.

А то, что крепость управляемая и в любой момент, и с любой стороны прилететь могла, так то просто подгадали. Скорее всего, у главенства светопоклонников имелись актуальные карты и календари. Не зря же с воздухоплавателями шашни водят?

Да только просчитались, уважаемые! При всей своей коварности, они не могли предположить, что проклятые наймиты и аферисты решат крюк сделать, дабы к старым знакомым в гости заглянуть! А после — с тыла заявятся.

И слава отцу Свету, что дело в зиму происходит, и небесные торговцы холод не переносят. Иначе, точно бы выставили посты как положено, а не через задницу.

Ну и ладно. Плохо что ли?

Пожалуй, это был тот самый случай, когда можно было порадоваться, что тебя не любят. Причём настолько, что не сидят и ждут, а бегут встречать с оружием наперевес из собственных застенок.

Вот только образовалась новая проблема. Что делать дальше?

Если изначально планировался рейд по исключительно тыловым позициям, то теперь предстояло захватывать город и проводить операцию в окопах.

Да, город имеет куцый гарнизон. Всего пять сотен бедуинов с весьма жидким графиком караулов. Но и провести внутрь серьёзные силы — не получится. Лишь единицы смогут по верёвкам взобраться.

Что же до траншей, то они были обращены исключительно в одну сторону и удара с тыла не ждали. Но против играла численность засадного подразделения. Пять тысяч мечей! Шутка ли⁈

И всё это — со слов допрашиваемого. Мало того, что хитрить мог, так ещё и не факт, что считать умел и информацией владел. Может вообще от балды назвал, лишь бы отстали поскорее. Или говорил наоборот. Цифры то те же, но называть в обратном порядке не сложно. Запутал неприятеля и пал смертью храбрых…

До рассвета оставалось не так много времени. Молниеносную акцию уже не спланируешь и уж точно провести не успеешь. Так что языка похоронили под толщей снега, замели любые следы передовых групп и отошли дальше от центра острова чтобы держать военный совет.

* * *

Ситуация складывалась не самая приятная. И самое неприятное в ней было то, что противник с уверенностью предсказал возможность выбора перемещения бригады. Ведь как сами навели, так чёрные и полетели.

Наверняка ещё и голубей отпустят, чтобы по результатам доложить! Мол, да, прибыли гады!

Но это только когда сами беду осознают. Ведь вряд ли пропажу единственного часового свяжут с настолько глобальными событиями, из-за которых пришлось целую линию обороны копать.

Короче, теперь командование бригады сидело под сосной и пыталось найти решение по дальнейшим действиям.

С одной стороны — свалят по-тихому и никто не узнает о прибытии на орбиту, как и о возможности «рулить» собственным бродягой.

Но ведь с другой то стороны, со внутренней, получалось, что придется обиду проглотить? Тут даже Кеншин бухтеть начал, что ответ должен быть жёстким и решительным. Даджой тоже поддержал: сказал, что проигрывать на предложенном поле — не с руки и не к лицу. Особенно, когда знаешь расклад противника.

— Ладно-ладно! — закудахтал Батя. — Понял я Вас, драки не миновать. Но шо вы предлагаете?

А ведь и правда, что?

Штурмовать городскую стену? Допустим, гарнизон маленький и удастся что-то сделать с кривыми осадными лестницами (которые ещё мастерить придётся). И даже предположим, что пленник честно доложил диспозицию, и пустынников в городе — синьор Рим наплакал. Но что дальше? Как побеждать тысячную армию, которая придёт на помощь и где гарантии, что никто не выпустит голубей?

Ведь если успеют доложить о чёрной бригаде, то и вся бравада до смарку будет. Церковники добьются своего — узнают о главном козыре наёмников.

* * *

По итогу долгого и нудного мозготрахания, ничего гениального зачать не удалось. А рожать решили и вовсе — не мышонка, не лягушку, а неведому зверушку.

Самой простой частью плана виделся именно захват столицы. Кен клятвенно обещал, что из его взвода, как минимум половина осилит подъём на стену по верёвке. А остальных пропустят через одни из неголовных врат. Благо, пленник упоминал, что в качестве основных дежурных помещений, используются четыре надвратные башни.

Взятие периметра под контроль действительно не обещало никаких трудностей. Слишком уж тонким слоем по нему были размазаны караульные и патрульные. Единственным и главным нюансом было требование абсолютной скрытности. В том числе, собирались облачаться в вещи убитых пустынников.

Уже внутри, главным объектом интереса была голубятня, без уничтожения которой, остальное просто не имело смысла. Вряд ли она сильно охранялась, но её сначала нужно было найти. И сделать это в максимально сжатые сроки. Ведь на всю операцию отводилось всего несколько часов.

Далее следовал черёд отдыхающих смен. Со слов всё того же источника, получалось, что под проживание бедуины заняли здания вокруг центральной площади. И тут их численное превосходство значения уже не имело. Какими бы умелыми воинами не были пустынники (что уже само по себе сомнительно), а спят они точно не в боеготовом состоянии.

И хоть рота в казарме будет, но противостоять даже паре отделений не смогут. Кровью умоются! Ибо, первые — ото сна и голожопые, а вторые — бодрые, в латах и с мечами наголо.

Начало действий назначили примерно на два часа ночи. А приступить к вырезанию спящих бараков следовало хотя бы за пару часов до рассвета. И снова слава Свету, что всё происходило зимой. Ночное время суток длиннее, биологические ритмы людей перестроены под крепкий сон в тепле.

Хотя, обязательно найдутся пара ночных ссыкунов или жаворонков, которым попросту приспичит подорваться из кроватей раньше положенного. Но и эти не делали сильной статистики.

Короче, если всё пойдёт хотя бы рядом с планом, то к утру город уже будет в руках бригады.

Что дальше? А дальше — решать проблемы по мере их поступления.

Действовать нахрапом против окопавшейся группировки виделось самоубийством, так что для начала решили получить о них информацию. И только затем изобретать, как их изводить.

* * *

Как уже было сказано — тёмного времени суток оставалось слишком мало для немедленных действий. Так что акцию отложили до следующей ночи. А чтобы избежать преждевременного обнаружения, сразу занялись расстановкой секретов и кукушек.

Пока топали через лес обратно к крепости, Свет уже успел воспылать, задача несколько упрощалась. Как только чёрные стены стали различимы между деревьями — Батя отвел бригаду обратно на пару сотен шагов и принялся выбирать места для постов наблюдения.

Как нести службу бойцы уже знали, лишних вопросов не задавали. Даже не интересовались длительностью нарядов. Никто не сомневался, что офицеры не забудут ни про смены, ни про кормёжку. Пришлось только напомнить, чтобы горячку не спороли: обнаружили противника, понаблюдали, оценили и либо завалили по-тихому, либо отправили посыльного на доклад.

Кроме того, нагоняя за несоблюдение маскировки получил дежурный взвод на территории крепости. Мужики решили проявить инициативу и уже собирались раскладывать костёр в камине, для готовки завтрака. Дуралеи даже на погоду внимания не обратили: небо было ясным и ни единого намёка на осадки не давало. Столб дыма из высокой трубы был бы виден с другого конца острова. По-хорошему, следовало сделать выговор Венге, но толку?

Временно пришлось сажать бригаду на сухой паёк.

Но как бы там ни было, а за целый день ни одного тревожного сигнала не поступило. И вряд ли благодаря мерам предосторожности. Скорее всего, пустынники просто предпочитали не показывать свои носы на морозе.

* * *

Подготовка к выходу началась лишь после наступления темноты. Перед вылазкой, личному составу позволили отдохнуть, не снимая доспехи. Также, Кеншин распорядился приготовить жиденькую похлёбку с острыми бедуинскими специями. Блюдо употребили примерно за полчаса до выхода. Это, значится, чтобы холодной зимней ночью не так сильно промерзать.

Выдвинулись, примерно в полночь. Вперёд отправили головные дозоры. Но теперь — немногочисленные, чтобы потом не пришлось их искать-собирать по всему лесу.

Добравшись до опушки перед столицей, наёмники провели крайнюю проверку личного состава и договорились об условных сигналах.

Первыми снова пошли Кен с Максом. Но на этот раз прихватили с собой два десятка самых подготовленных бойцов из взвода степняка.

Их сводной группе предстояло полностью зачистить три галереи перед одной из надвратных башен. Затем, саму надстройку и столько же галерей с обратной от неё стороны. Смысл диверсии — убрать глаза и уши противника с пути входа бригады в город.

* * *

Подъём на стену и нападение на первого патрульного прошло как и в прошлый раз. С той лишь разницей, что Кен сходу дал ему в челюсть и свернул шею. Бедуин даже ахнуть не успел. Наскоро сняв с него верхнюю одежду, её накинули на Макса прямо поверх доспехов. Юноше предстояло первым заходить в ближайшую башню.

Пользуясь запасом времени, наверх выбрались ещё трое бойцов бригады. И сразу же взяли на изготовку кинжалы. Затяжной драки и фехтования не предполагалось в виду внезапности атаки.

Дальше поспешили к ближайшему посту.

Первым, в развалку, двигался Макс. Он слегка покачивался, ломая собственный силуэт. Если кто-то и смотрел спереди, то такая походка помогла бы скрыть пятна белых маскхалатов за спиной идущего.

Но предосторожность оказалась излишней. Пустынники в караулке были заняты тем, что разлагали дисциплину всеми возможными способами: кальян, бутылки, сон прямо на полу…

На часового, вошедшего раньше положенного времени, не обратили и мимолётного внимания. Соответственно, не успели и испугаться ворвавшихся белых приведений. Как таковой, даже драки не было. Парень обрушил приклад на голову одного из курильщиков, Кеншин ткнул мечом в затылок его напарнику по пагубной привычке, а остальных уработали солдаты.

Парочка таки попытались возмутиться и подняться, но много ли ты навоюешь из положения сидя-лёжа? Тычок в подмышку или в глазницу и можно смело выписывать освобождение от следующего наряда по состоянию здоровья…

Исследование башни до первого этажа не выявило других противников. Так что сразу же приступили к подъёму остальных сил. Кеншин вышел обратно на стену, зацепил за парапет свою кошку и свесился наружу, чтобы чиркнуть кресалом о кремень. Искры были тем самым условным сигналом.

Спустя пару минут, диверсионная группа уже хозяйничала в помещении своим полным составом. Трое облачились в одеяния пустынников и встали под дверью, откуда могли явиться соседи упокоенных. Ещё двое — тоже замаскировались и спустились к основанию винтовой лестницы, на случай гостей со двора. Также, затушили внутри весь огонь, чтобы со стороны не было видно происходящего в дверном проёме, если кто-то таки пожалует.

Следующие посты сняли точно также. Подход одного «бедуина» и пятёрки «призраков», молниеносный штурм и убийства накоротке. Затем — сигнал на предыдущую точку, чтобы выдвигались остальные бойцы. А в каждой следующей — оставляли только по паре человек у нижнего входа, так как противник уже не мог появиться на стенах: с одной стороны — захваченные караулки, а в другую — ушли офицеры.

Затормозили только на куртине перед надвратной башней. Сведений, о количестве воинов внутри, не было, так что следовало подготовить хоть какой-то план. Прикинув все за и против, Кен распределил силы следующим образом: пятёрка призраков уничтожает всех вдоль внутренней по отношению к городу стороны, ещё трое сразу прорываются к дальнему выходу, чтобы не допустить побега, ну а остальные — просто режут всех подряд и блокируют спуски, если таковые имеются.

В «колонне» для подхода, участников перетасовали через одного в соответствии с отведёнными задачами. Это должно было обеспечить равномерный удар сразу по всем направлениям внутреннего пространства. Роль обманки, по-прежнему исполнял Макс.

К счастью, никаких эксцессов не случилось. Ситуация отличалась от предыдущих лишь в трое большим количеством пустынников и наличием офицера.

Последнего, Макс определил по красивому, расшитому узорами, халату с меховой оторочкой. Нужно ли отдельно говорить, что парень сразу направился к «жирной» цели?

Знатный пустынник не отличался сообразительностью от своих более простых соотечественников. На бородатом лице не дрогнул ни единый мускул. И даже проникающие внутрь фигуры в белых балахонах не сразу вызвали хоть какую-то реакцию. А стоило ему начать набирать воздух в грудь для крика, как началась резня…

Макс резко подскочил вперёд и нанёс мощный удар коленом в подбородок прямо сквозь бороду. Рядом, своими кинжалами уже работали солдаты. Первые пять бедуинов погибли, не успев ничего понять и подняться на ноги. Остальных от поножовщины не спасли ни боевые стойки, ни извлечённые мечи. Бойцы Кеншина были облачены в латы под маскхалатами, так что смело бросались под рубящие удары.

Сам же степняк пронёсся по помещению настоящим вихрем смертоносной стали.

Нашёлся и один толковый бедави. Он сразу рванул к двери на противоположную куртину. Увы, далеко не убежал. Назначенная на то направление тройка сбила его с ног и затащила обратно буквально за ноги! Хлопнула дверь, влажно чавкнул клинок одного из бойцов…

* * *

Далее, был подан ещё один условный сигнал, призванный сообщить командованию, что всё идёт по плану.

Сопредельную сторону стены начали захватывать по уже отработанной схеме. Достаточного количества людей уже не было, однако, с подводом подкрепления не спешили. Боялись, что шум механизма может привлечь внимание ближайших караулов. Постов и патрулей внутри города тоже опасались, но надеялись, что густая застройка, со множеством перекрёстков и переулков, заглушит грохот цепей.

Врата для бригады открыли только когда взяли под контроль два соседних пролёта. А когда бойцы поднялись, в помощь передовой группе диверсантов отправили целый взвод. По большей части — для заграждения входов внизу башен.

* * *

Чтобы обойти весь периметр и снова наткнуться на собственных подчинённых, у разведчиков ушло ещё два часа. Батя с Джоем, к тому времени уже закончили допрос пленённого офицера. К слову, кроме него больше ни одного в живых не оставили. Резали всех на месте встречи.

Окружение города силами небесных торговцев фактически больше не существовало. Следующим шагом был захват голубятни. К несчастью, пленник не смог точно локализовать её место нахождения. То ли на чердаке ратуши, то ли в главном островном храме…

Вроде ничего сложного, но нет. Ратушу захватить — не проблема, а вот с церковью виделись трудности. Малолетние послушники могут и ускользнуть. Как прикажете догонять и нейтрализовать шустрых сорванцов?

Слава бездне, что духовенство организовало свою обитель не в центре, но на периферии столицы. Не такой шум поднимется. А ещё, можно не почти открыто провести целую роту для оцепления, чтобы разбегающуюся детвору не упустить.

Позитивное замечание сделал и Даджой. Он успел прогуляться по окраинам и сообщил, что все улицы вымощены чёрной брусчаткой, да и большая часть домов из того же материала. А значит и пронзительные вопли дальше нескольких поворотов слышно не будет. Но стрельбу, конечно, устраивать воспретили.

Короче, полторы роты пошли захватывать единственные средства связи противника с остальным Архипелагом.

И снова всё без сучка, без задоринки! Никаких трудностей не возникло. Голубятни оказались сразу в обоих местах. Но в доме правительства не имелось охраны, кроме дежурного в птичнике. А при храме — стоял отдельный вольер и там не обнаружилось никакого присмотра. Отопление было подведено изнутри жилого корпуса с кельями. В общем, всё сделали тихо.

* * *

Последним пунктом в захвате Площины Горевой числился штурм казарм гарнизона.

Для начала, чёрная бригада проверила редкие места в городе, где в окнах горел Свет. И везде — нашлось по несколько пустынников. Их, естественно, угомонили.

Далее — взяли в окружение центральный район, вместе с обозначенной площадью. Было решено оставить сотню солдат сторожить перекрёстки. А на случай скрытного побега — существовало ещё и оцепление на городских стенах. В обоих случая, приказ был прост: валить насмерть всех, кого не удастся опознать как своих.

И плевать, что стены занимало всего ничего народу. Без захвата надвратных караульных — сами врата не открыть, а обычные башни смогут продержаться пока у бойцов силы будут. Боронить винтовые лестницы и узкие проходы вдвоём — проще простого, если руки не совсем из задниц растут!

* * *

Батя сидел за углом, перед перекрёстком на центральную площадь, и принимал доклады от посыльных. Содержание оных было простым — «На местах. Ждём приказов.». Прикинув реальную ситуацию к предварительным догадкам, наёмник задумался. Неужели, взаправду всё так просто? Взял крупный город всего двумя ротами! Затем он выдохнул густое облако пара, сплюнул в снег и отправил гонцов обратно, передавать приказ о начале штурма.

Глава 23

Зачистка вражеского расположения прошла стремительно и без каких-либо трудностей.

Солдаты бригады молча добрались до нужных зданий и также тихо зашли внутрь. И лишь в одном месте из трёх, часовой на посту не спал, но честно исполнял свои обязанности. Впрочем, он всё равно не нашёлся как правильно отреагировать на ворвавшихся в помещение «приведений». Зато показал настоящий факирский трюк — глотание клинка! Как замер с открытым ртом, так в него мечом и получил…

Ситуация сложилась крайне выигрышная. Противник спал! Так что уничтожать его начали в тёмную, прямо на шкурах и спальных мешках. Вроде бы не плохо пошло, но всё равно до конца не довели. Где-то рука дрогнула, кто-то поссать проснулся или бессонницей мучился.

Но гвалт как поднялся, так быстро и стих. Едва ли бойцы осознавали угрозу — набрасывались на пустынников всем скопом и напропалую. Это мгновенно умертвить сложно, а смертельную рану нанести или из строя вывести — относительно просто и в принципе можно не заморачиваться. Тем более, учитывая, что атаковали спящих и полуголых, то бишь — доспехов не было и даже плотная одежда, у кого она имелась, от рубящих ударов не защищала.

Отсчитав две минуты, Батя и сам пошёл к ближайшему зданию. Судя по отсутствию стрельбы — ситуация сложилась в пользу бригады. Жалел старый наёмник только о том, что не приказал брать пленных. Уж пара командиров бы сейчас пригодились!

Но бойцы, а вернее — офицеры, не подвели. Не все враги спали в общих помещениях. Нашлись и такие, кто ютился в небольших, но в богато обставленных комнатушках. И, судя по аляповатости этой самой обстановки — была она сугубо трофейной и происходила из разных зажиточных домов. Слишком уж сильно отличался стиль тех или иных предметов интерьера. Пустынники, точно сороки, волокли в своё обиталище всё подряд, лишь бы было пёстрое или блестело.

Увы, ничего ценного или нового пленники не поведали. Каждый твердил примерно одно и тоже: силы вторжения ждали какую-то чёрную крепость вдоль пристани, со стороны Света.

Для верности показаний, бедуинов предварительно разделили, чтобы они не успели договориться. А допрос проводили на морозе и с пристрастием.

Единственной тревожной новостью стало то, что в импровизированных казармах находился не весь личный состав. Ещё один взвод сторожил будущих рабов, собранных из местных, и неизвестно сколько могли находиться в самоволке.

Захватив город, бедуины не стеснялись в развлечениях. Регулярно покушались на запасы алкоголя и на захваченных баб. И потребности свои они предпочитали удовлетворять подальше от глаз соотечественников. Брали с собой пожрать и выпить, давали на лапу сторожам рабов и уходили в свободные дома. Да не в соседние с бараками и складами кварталы, а в богатые районы!

Благо, что место содержания горожан было теперь известно. И, по словам офицеров пустынников, службу там несли не слишком отлично от казарм. Но ещё предстояло отыскать самовольщиков…

* * *

Время играло против чёрной бригады, так что действовать решили немедленно.

В первую очередь — устроили засады во всех трёх казармах. Сколько бы нарушителей дисциплины не было, и сколько бы они не собирались развлекаться, а возвращаться им всё равно придётся. Наблюдение и связь организовали по высшему разряду. Посты расставили чуть ли не под каждым окном, а связных полностью нарядили под противника.

Вторым шагом стала отправка группы зачистки к заложникам. В силу специфики мероприятия туда пошли все наёмники кроме самого Бати. Он остался контролировать основные силы.

Джой в выходе был необходим, потому что хорошо видел в темноте и также обладал острым слухом. То есть, повышался шанс обнаружить непредвиденных врагов. Кеншин же специализировался на скрытности, проникновении, захвате, диверсиях и прочем терроре. А Максу просто не помешало бы подсмотреть у старших товарищей и нахвататься нового полезного опыта.

Освобождение пленных жителей прошло без эксцессов. Локализовать место содержания, труда не составило, в городе имелось лишь одно такое вместительное здание. Выставить оцепление в переулках тоже не слишком сложно. Ну а дальше головное отделение установило расположение постов и маршруты патрулей.

Дежурную смену сняли в два счёта. Те просто не ожидали нападения. Посреди спокойной холодной ночи его действительно ничего не предвещало: стены явно никто не штурмовал, а гвалта сражения от расположений не было слыхать из-за вездесущего чёрного камня.

Ну а действия внутри «темницы» ничем не отличались от ранее пройденного этапа с казармами. Просто зашли и начали резать едва проснувшихся бедуинов. Даже пленники никакого шума не подняли.

То ли испугались, то ли додумались не мешать. Последнее, правда, вряд ли. Слишком уж жестокими были условия содержания, последствия шока — на лицо.

Людей держали в огромной трёхъярусной деревянной клетке. Она занимала почти всё немалое пространство здания. Проходы были оставлены только вдоль стен и у дальней стены. Ну и ещё чуть больше места имелось во фронтальной части помещения.

А запах стоял такой, что сторожам можно было только посочувствовать.

Больше всего, увиденное напоминало бочку с мочёными яблоками. Только если бы рассола почти не было. И яблок внутрь набили больше, чем объём самой бочки…

Навскидку там было тысяч пять человек! Все — женщины и дети. Ни мужиков, видно не было, ни старшего поколения.

Макс буквально оцепенел, обнаружив себя под пристальными взглядами сразу пары сотен глаз. Солдаты тоже растеряли весь боевой азарт. Кто-то снимал шлемы, кто-то тихонько начинал молиться. Но шокированы были поголовно все.

Все, кроме Кеншина и Даджоя. Эти быстро сориентировались и принялись раздавать приказы: трупы пустынников спрятать и самим встать на стражу. На невольников хватило всего лишь раз гаркнуть, чтобы задавить их зарождающуюся радость от скорого освобождения. Слишком уж забитыми они были. При чём — в прямом смысле. Буквально каждое второе лицо за деревянными прутьями имело следы свежих побоев.

Теперь оставалось только ждать.

* * *

К утру все нарушители дисциплины были собраны и наказаны по высшей мере, согласно военного времени. То, что наказывали их не собственные командиры, а какие-то чужаки — ничего страшного. Порядок должен соблюдаться в любой армии!

Конечно, не было никакой гарантии, что какой-нибудь гуляка мог опоздать или загулять на пару суток. Но таковых точно не должно было быть много.

Так что, едва Свет озарил свинцовые небеса своими алыми лучами, бригада открыто заявила о своём присутствии в Площине Горевой.

Сначала под контроль взяли храм вместе со всеми обитателями. Параллельно этому, ещё одна группа захватывала мэрию. И лишь в последнюю очередь — всех пленников освободили и доставили в бывшее расположение оккупантов. Туда же привели и церковников с правительственной шайкой.

Батя объяснил офицерам и сержантам, что такой шаг необходим на случай выявления предателей среди местных. Пока ничего не законченно — отпускать по домам никого нельзя! А тут тебе и запасы еды на складах, и отопление приличное, и, наконец, места хоть и мало, но достаточно — можно лечь!

С отдыхом в гигантской клетке было совсем плохо. Из-за количества, людям там приходилось буквально сидеть друг на друге. О сне лёжа даже не мечтали. Так что теперь самые обессиленные просто падали под стенами и в каждом углу, и отключались.

Питание горожан повесили на одного из толковых сержантов. Так как пленников морили голодом — сразу давать им нормальные порции было нельзя.

Короче, худо-бедно, всю толпу удалось разместить в трёх корпусах, накормить и пересчитать. Получилось правда несколько более печально, чем ожидалось изначально. Выживших оказалось чуть больше трёх тысяч. Справляться о судьбе остальных островитян было излишне…

* * *

Первые плоды избранных мер не заставили себя ждать.

Городского голову с прихлебателями линчевали мигом! Солдаты даже ничего предпринять не успели, а чиновников уже рвали на части голыми руками.

Макс при этом находился рядом, но не предпринял никаких действий. Наоборот, всё его внимание было обращено в иную сторону — к церковной братии. А конкретно — к святому отцу. Тот, едва заметив народные волнения, поспешил окружить себя послушниками. А за одно и прибегнул к уже знакомой тактике Кеншина — присел и пригнулся среди детворы.

Удивительно, но со стороны этот приём оказался действенным. На святошу и в самом деле хотелось смотреть меньше, чем на других преступников. Торчит себе среди малолеток, разница в росте и размерах в глаза не бросается, и никакого подозрения не возникает. Не возникает ни у кого, кроме уже осведомлённых бойцов и бывалых наёмников.

Тем не менее, когда гнев достиг своего апогея, местные переключились и на священника. Что правда, с заметно меньшей яростью. Лишь бранились, да возмущались! Вроде бы и понятно почему — большинство жителей молились в храме и несли туда пожертвования. И при этом, во время налёта — церковники оказались в почёте у вторженцев.

Но свою роль сыграл самый серьёзный из возможных аргументов — защита подрастающего поколения и Светлой обители. Святоша не прекращал талдычить, что прикрывал детей всеми возможными способами. Даже слезу пустил, гад склизкий! В общем, спорить с ним было затруднительно.

А почему его оккупанты послушались — так то уже другой вопрос. И, конечно же, святой отец ответа на него не знал. Ну а что? Может, бедуины тоже верующие!

Короче, пришлось-таки давать фанатикам приют средь честного люда. Ну или делать вид, что дают…

* * *

Выведав у пленных, в какие ворота и как часто ходят обозы снабжения от засадных сил, наёмники установили на надвратной башне настоящий заслон. Даже ружья перераспределили, чтобы там больше стволов было.

Караван планировали сначала пропустить внутрь и уже затем уничтожить круговым огнём. Решётку на воротах при этом собирались сбросить, чтобы не допустить бегства.

Вопрос обсуждался офицерами и сержантами бригады на первом этаже одного из корпусов, в котором до прошлой ночи квартировались пустынники. И, конечно же по чистой случайности, там же расположили обитателей городского храма.

Наёмники не стеснялись в выражении эмоций. Во всех подробностях описывая коварную ловушку и то, что не будут брать пленных. Напротив, они прочили бедуинам из обоза неминуемую и, несомненно, страшную гибель.

Затем стали обсуждать детали похода к подразделениям, засевшим на пристани.

И как с флангов их будут обходить. И как переоденутся в одежды их товарищей, чтобы скрытно ворваться в траншеи. И как остатки продовольствия им попортят и укрытия спалят, чтобы сгубить посредством суровой зимы!

Особого внимания удостоилась судьба командира засадных сил. На словах его и четвертовали, и жгли заживо, и пытали калёным железом… Короче, собирались устроить ему тридцать лет расстрела через повешение без права переписки!

Всё это обсуждалось на серьёзных щах и в полный голос под боком у церковников.

Следовало отдать должное как послушникам, так и святому отцу. Вели себя тихо, и весьма убедительно изображали отсутствие интереса к кровавой теме.

Первый прокол вышел ближе к обеду, когда священник попытался отпроситься со своим выводком обратно в резиденцию. Просился он настойчиво, напирая на то, что места мало, да и еды всем наверняка надолго не хватит. А в храме имелись свои запасы и такое решение могло существенно облегчить несомненно тяжёлые обязанности «спасителей».

Но Батя урезонил мужчину самыми простыми объяснениями. Детворы и подростков было не так много, чтобы оказывать заметное влияние на общую обстановку. Да и судьба захватчиков должна была решиться если не сегодня, так завтра. Так что никакого дефицита питания не предвиделось.

А ввиду неполной зачистки города — отпускать кого бы то ни было, виделось слишком опасным. Ещё в заложниками возьмут! Что тогда делать прикажете? Не бить же супостата сквозь живой щит?

Увы, объяснения возымели влияние только на простых обывателей. В их глазах, аргументы бригадных выглядели как некая рациональная предусмотрительность. Но вот сам святой отец даже и не подумал поблагодарить за заботу. Но и выдавать свою позицию он не спешил, лишь на миг скривился, а затем был вынужден согласиться с железной логикой решения.

Да только не хватило ему опыта в лицемерии! Слишком уж озабоченным сделался. Словно планировал лично изводить превосходящие силы оккупантов, но никак не мог прийти к решению, как бы это получше сделать.

Увы, реальная озабоченность была совсем иного толка. Ведь на глазах предателя, чужаками строился план по изничтожению собственных хозяев! Ну или деловых партнёров…

А если их изничтожить, то и дела никакого не состоится. Несомненно — выгодного!

Ну а наёмники тоже не дураки. Взяли и подсказали бедолаге, как ему выйти из сложившейся ситуации: начали собираться чуть ли не всем личным составом, чтобы идти ставить засаду на головных воротах.

Сторожить гражданских осталось в лучшем случае три отделения, по одному на каждый корпус. Остальные же бодрым шагом ушли прочь из центра города.

* * *

Едва скрывшись из поля зрения вероятных предателей, наёмники остановили войско и принялись за перераспределение сил. Большая часть действительно отправилась ко входу в город. Туда же собирался топать и Батя. А меньшая, вместе с Джоем, Кеном и Максом, жиденько размазались по кварталам вокруг бывшего расположения пустынников.

Им предстояло выжидать и наблюдать. И, конечно же, ни в коем случае не проморгать посыльного от святого отца. В том, что таковой будет — никто не сомневался. Даже наоборот, для этого была создана благоприятная среда. За фанатиками почти не наблюдали, оставив их с развязанными руками. Но это только как им самим могло показаться.

На самом же деле, внутри того здания обустроили несколько скрытых постов. За отодвинутыми шкафами, за тулупами на вешалках и в одном ящике в подвале. Кеншин разместил там своих подчинённых с приказом не показываться на глаза даже собственным сослуживцам, а в случае побега кого бы то ни было — выйти наружу и подать один из условленных знаков. Дальше сигнал должны были передавать уже наружные наблюдатели.

Спустя примерно полчаса ожидания, прогнозы подтвердились.Из торца здания выскользнул парнишка и припустил прочь. Под колпак (как выразился степняк) его взяли раньше, чем внутренние шпики сообщили о побеге. Ну а дальнейшее было уже делом техники — следить так, чтобы объект этого не заметил.

Что правда, пришлось напрячься. Орбита считалась фактически окраинной, зима здесь была суровая. А послушник сбежал в одежде, в которой сидел в помещении. И теперь, чтобы не замёрзнуть, он нёсся как угорелый. Мало того, что по крышам так не погасаешь, так ещё и тишину соблюдать требовалось!

Уже на первом спуске-подъёме через узкую улочку, вспомогательное отделение безнадёжно отстало от наёмников. А более-менее справлялся с темпом только великан. И непонятно, то ли опыт тоже имел, то ли за счёт более широкого шага?

Но, слава бездне, долго погоня не продлилась. Пройдя примерно две трети города, малец нырнул в подворотню. А спустя ещё несколько секунд, оттуда раздался гулкий хлопок двери и лязг задвижки.

Здание явно не отапливалось. Отсутствие дыма из трубы, снег на подоконниках и крыше были тому явным доказательством. Значит содержание внутри резервной голубятни отпадало. Оставался только один очевидный вариант — подземный ход.

Ломиться через парадную не стали, чтобы не спугнуть гонца. Хотя Джой и мог играючи выбить дверь, а дальше следовало всего лишь устроить допрос… Тем не менее, заходить решили через чердак, он как раз оказался не заперт. Да и перепрыгнуть через узкий переулок труда не составило.

Дальше нужно было искать подвал, куда беглец уже, несомненно, успел спуститься, и надеяться, что он не слишком удалился от спуска. Ведь если тут были катакомбы как под Шварцштайном, то погоня рисковала завершаться провалом.

Подвал, а вернее — цокольный этаж, действительно нашёлся. Как и вход в подземелье — неказистый люк в углу за кучей какого-то бытового хлама. Прислушавшись, великан дал добро на спуск.

Лаз привёл наёмников в просторный тоннель. И если бы они не медлили, то теперь им пришлось бы выбирать между двумя направлениями. Ясное дело, что выбрали бы то, которое вело в сторону границы города, а не к его центру.

Однако, имелась небольшая, но важная подсказка — подросток воспользовался факелом. В кромешной темноте то и дело мерцал неверный удаляющийся огонёк. Причём, какой-то странный, то вспыхивал, то становился тусклым и чуть ли не менял свой цвет на голубой.

Скорее всего, происходило это из-за сквозняка. Воздух и правда сильно дул по направлению от центра Площины Горевой. Даже просто под люком был весьма ощутимый поток. Джой предположил, что виной тому может быть древняя система вентиляции. Ведь если в недрах острова имеются обширные коммуникации, то их точно нужно продувать.

Под Шварцштайном на это не обратили внимания из-за специфики подземелий. Там из тела каменной глыбы был прямой выход в бездну. Ещё и огромный! И неизвестно, что скрывалось на нижних ярусах, затопленных кусачей водой. Может, заметный сквозняк отсутствовал именно из-за водного затвора.

Как бы там ни было, а наёмники уже довольно долго семенили за беглецом. Сколько прошло времени было решительно непонятно. Взывать к собственным ощущениям — бесполезно. Чёрные катакомбы надёжно прятали от живых гостей само течение времени!

По ощущениям было трудно сказать, подходят они к краю острова или скоро дойдут до следующей орбиты. Так что пришлось взять друг друга за пояса и топать дальше словно первоклашки. Джой, двигавшийся первым, прокомментировал товарищам, что ещё не прошло и получаса.

А коридор не заканчивался…

Силуэт юнца, освещённый факелом, казался то далёким, то очень близким. То превращался в Светлую точку, то наоборот — можно было рассмотреть его одежду. Благо, что парень не догадывался о преследователях. Когда он оглядывался, то пялился только во тьму. А наёмники и друг друга нормально видеть не могли. Под гнётом чёрного камня скрадывался даже блеск железных доспехов. Что происходило со звуком — говорить не приходится вовсе.

Спустя неопределимое количество времени, впереди показался новый источник Света. Тоннель вёл на поверхность. И ни поворотов тебе, ни других лазов наверх так и не попалось.

Тем временем, до белоснежного пятна Света стало достаточно расстояния, чтобы рассмотреть форму выхода. Тогда-то наёмники и нагнали мальчишку, и набросились на него все разом. В последний момент, он таки услышал шаги, обернулся и успел пронзительно заорать.

Затыкать пришлось крепким боковым в челюсть.

Однако, кому бы ни был адресован тревожный сигнал, а их ушей он не достиг. Затушив оброненный факел, наёмники ещё какое-то время лежали, прижавшись к полу, но никто себя так и не проявил.

Дальше Даджой провёл разведку выхода из подземелья. Правда, он опасался оставлять товарищей одних в мистической темноте. Как бы не потерялись между двух стен и глупостей не учинили…

Но ничего дурного с ними не случилось. Или не успело случиться… До выхода оставалось меньше ста метров, и великан проделал путь туда и обратно за несколько минут.

— Ну что? — прошептал Кен и ещё раз двинул по голове начавшего ворочаться послушника.

— Ничего хорошего. Пост пустынников. Шатёр человек на десять, из верхней части дым валит. И дежурный рядом топчется. Службу хорошо несёт, по сторонам зыркает, но меня не заметил. Давайте возвращаться, обсудим с Батей и этого допросим.

Возражений не нашлось. Разведчики снова запалили факел и поспешили в обратном направлении.

* * *

Батя ждал в одном приметном здании на пол пути к главным вратам.

В том, что подчинённые изловчатся проследить за поганцем и взять его живым — сомнений не было. Именно поэтому он обозначил место встречи не в надвратной караулке и даже не в домах, окружающих въезд в город.

Пыткам — точно быть! И рядовым, в их большинстве, на такое смотреть не следует. И лучше даже не знать о самом факте их проведения. Ведь не все солдаты такие же отморозки, как головорезы Лайонела или как черти Кеншина.

Ожидание растянулось на добрых три часа. И, к сожалению, принесло лишь паршивые новости.

Выяснилось, что пустынникам был известен путь в застенки города. Да, заблокировать его — не проблема. Хоть завалить камнями, обрушив всё здание, хоть обустроить засаду и расстреливать, когда полезут. Но раз один такой ход имелся — где гарантия, что и других нет? Сам допрашиваемый не признался о дополнительных тоннелях даже после жестокого избиения.

И уже это следовало уточнить у местных. Зря что ли столько народу стеречь приходится?

* * *

Увы, по возвращении в центр города, ситуация не прояснилась. Молодёжь лишь разводила руками, а бабы постарше вроде как что-то слышали о ходах, но ничего конкретного не рассказали… Только талдычили какие-то сказки про троллей, крадущих детей, которых тёмная Мать заманила в древние подвалы.

Кстати, о древностях! На многочисленные вопросы об архитектуре города и твердыни в целом, женщины вспомнили интересный факт. Якобы, лет сто-двести назад, кое-где на бесплодных полях стояли постройки из чёрного камня. Что-то вроде усечённых пирамид с широкими плоскими вершинами.

— Плоскими? Это потому вы Площиной обозвались? — не преминул уточнить Батя.

— Ой, панэ, не! Не за то! — закурлыкала одна из старших женщин. — Не е ясно з а що точно, но у нас тут наоколо граду целые поля без жатвы ст о ять. Небось, через то и назвались Площиной Горевой.

— Вокруг города целые поля без урожая?

— Да, панэ. Больше версты навкруги не растёт ничего. Ни ржа, ни бурьян, ни дерево.

— Ладно, это всё хорошо, уважаемая, но про ходы под городом вам не вид о мо?

— Не, панэ, нев е домо.

Спровадив женщину, старый какое-то время раздумывал. Но не жевание собственного языка, не облизывание усов ему дельных мыслей не принесли. Ходы есть, и, судя по сильным сквознякам — много. А сколько их и куда ведут — непонятно.

Как бы не хотелось, а священника допрашивать не рискнули. Почему? А потому что неизвестно как отреагируют местные, если он покалеченным вернётся. А если не вернётся вовсе, то из-за исчезновения опекуна будет нервничать церковная детвора.

И это даже если не считать, что святоша вполне мог оставить послушникам зловредные инструкции на такой случай.

В виду всего перечисленного, элементарная разведка катакомб виделась куда менее проблемной, чем конфликт с островитянами.

Джой с Кеном смогут быстро пробежаться в обратную сторону, туда откуда дует подземный ветер, и проверить наличие других тоннелей за городские стены. Конечно, только если такие запасные ходы имеют между собой сообщение.

Ну а если нет, то один взвод будет параллельно прочёсывать все дома на примерно одинаковом удалении от центра. Ведь очень вряд ли, что священник отправил бы мальчишку через две трети столицы, если имелся более близкий спуск.

Никто из наёмников не смог поспорить с логикой командира. Рассуждения возвели в ранг плана и принялись за его воплощение.

* * *

Поисковая группа на поверхности справилась ещё по Светлому. На предмет подвалов обшарили и указанную окружность и по одному кварталу в обе стороны. Но не нашли ни люков, ни даже щели какой-нибудь.

А вот великана со степняком пришлось ждать аж до полуночи.

Доклад они повели прямо над мисками с жиденькой похлёбкой с сухарями и сушёным чесноком, так как днём пообедать не успели, а во время забега по тоннелям трапезой пренебрегли.

И, вроде как, выходило, что послушник не соврал!

Других ходов за стены столицы не нашли и они. Вернее, нашли ещё пять, но все были перекрыты завалами. Причём, на равном удалении от центра города. Как будто в незапамятные времена кто-то специально обрушил своды, опасаясь проникновения.

В общем-то не странно, учитывая былое нашествие орды Циндао. Осадами они не интересовались, так что, потеряв лёгкие пути внутрь крепости, могли и к ней самой интерес утратить.

Кроме этого, интересное обнаружилось и под центром Площины.

Туда сходились все шесть тоннелей, образуя просторный зал. И почти на всю площадь его пола зиял провал круглой шахты. Поверху и по стенам, она была обрамлена уже знакомыми металлическими площадками и лестницами.

Визуально они ничем не отличались от таких же под Шварцштайном. Как если бы их делали одни и те же инженеры. Хотя, скорее всего, так оно и было. У древних зодчих имелся странный строительный фетиш, и спутать их подчерк с чем-либо иным было решительно невозможно.

А ещё, похоже, именно эта шахта создавала избыточное давление воздуха, который затем должен был расходиться в стороны. Вот только выходить он мог лишь через единственный уцелевший тоннель. Что, собственно, и обуславливало тягу, с которой там дул сквозняк.

— И шо? Прям сильно дует? — выслушав доклад, командир прищурился.

— Очень. Огонь факела иногда горизонтально ложится. — Подтвердил Даджой.

Батя ненадолго задумался, а затем, ничего не объясняя товарищам, позвал женщину, с которой общался днём. А когда та подошла, он заговорил тоном, каким лисица могла бы уточнять дорогу к ближайшему курятнику:

— Скажи, красавица, а есть в городе склад с соломой? Только шоб не слишком сухая была…

Глава 24

Несмотря на всю дурашливость, с которой пугали святого отца, к реальным планам наёмники отнеслись донельзя серьёзно. Никаких «налететь и вырезать», никаких «расстрелять обоз круговым огнём»! Все красивые и героические планы озвучивались исключительно для несведущих гражданских.

На самом же деле, всё походило скорее на хирургическую операцию, которую делает врач, посвящённый в таинства человеческого организма. Но никак не на уничтожение вредителей мозолистыми руками безграмотного фермера на огороде…

И первым пунктом в плане значилось нарушение линий снабжения захватчиков.

Ну а вторым — конечно же нападение на заслон. Причём быстро, и болезненно, так, чтобы противник не успел адекватно отреагировать.

* * *

Встречать телегу пустынников отправили практически весь взвод Кеншина. Они не стали вмешиваться в службу, уже имеющуюся на надвратном сооружении. Но организовали посменное дежурство снаружи периметра столицы.

По десять человек сидели в сугробах за стенами города, на самом подъезде к воротам. Естественно, на них были маскхалаты.

Ещё три десятка человек ожидали бедуинов на въезде. Эти уже щеголяли обносками с трупов — тюрбаны, которые удалось снять, не нарушив обмотку, разноцветные шаровары и толстые тулупы. Последние, правда, были надеты исключительно на плечи. Иначе непонятно, как в них драться. Оставалось только надеяться, что курьеры противника будут одеты в такой же ночной кошмар любого фехтовальщика.

Единственный минус плана был в том, что получить вразумительный ответ о регулярности поставок продовольствия из столицы не удалось. Ожидать приходилось в постоянном напряжении. Также сразу запланировали ночные дежурства и ежедневные смены.

В городе, тем временем, кипела бурная деятельность. Единственный обнаруженный выход из катакомб превратили в сплошной редут. Это была даже не линия обороны, а какая-то площадка смерти для гостей снизу. Кроме того, на всякий случай, спилили последний метр скоб лестницы. Оно и снизу не видать, и наверх быстро подняться не удастся. Таким образом главное — не проморгать начало подъёма: первого, кто сможет взобраться — пристрелить, а вниз — гранат накидать.

Ну и гениальный план Бати понемногу начали исполнять. Что правда — именно, что понемногу. Местных баб и молодёжь побоялись привлекать в качестве грузчиков-носильщиков, а собственные солдаты почти все были заняты. Солому медленно свозили на телегах к зданию с лазом в подземелье.

Внутри временного расположения, в центре столицы, тоже не всё было гладко. Ко всеобщей головной боли, святой отец проявил инициативу и вызвался помогать с готовкой. А бойцы, дурбалаи, не смекнули и допустили опасный элемент на кухню.

В итоге, бригадным пришлось давиться исключительно носимым пайком. И это слава Свету, что сержанты вовремя заметили сановника с послушниками на общей кухне.

Такая реакция залётчиков насторожила местных. Чем не преминул воспользоваться «шеф-повар». Сразу же и во всеуслышание заподозрил «спасителей» в злом умысле. Мол островные запасы потравили и отдельно едят!

Но там очень вовремя подоспел главный артиллерист, тот самый усач из подразделения Бати. Он уже успел нахвататься у своего начальника сакральной мудрости и ловко послал святошу «у сраку». Само-собой, и знакомством с его матерью не забыл похвастаться. Брань и крепкое слово возымели на гражданских больший эффект, чем это могли бы сделать логичные аргументы и здравые доводы. Ситуация разрешилась без последствий и лишних вопросов.

Деятеля фанатиков следовало бы наказать, но время было неподходящим. Офицеры не решились рисковать порядком и доверием.

* * *

Три телеги от передового заслона появились только к следующему вечеру.

Всю ночь, утро и день солдаты чёрной бригады не смыкали глаз, всматриваясь на позицию дальнего поста. И когда там взметнулся красный флажок — личный состав сорвался словно пружина колесцового замка на пистолете.

Всем уже надоело бездельничать под боком у противника. На посты бросились как к родным пенатам, а пустынников высматривали как сватов к засидевшейся в девках дочери!

Наконец, супостаты появились!

Как ни странно, но телеги они тащили своими силами. Коровы и волы, по всей видимости, либо пали от мороза, либо были употреблены по прямому назначению. И это было несомненным плюсом! Ведь до края острова от столицы было достаточно далеко и люди противника должны были вымотаться. Ещё и двигались в гору! Пусть под маленьким углом, но всё равно.

Идеально сработать не получилось. Бедуины заметили подвох, едва ли вторая телега прошла ворота. Вроде как, кто-то из них поприветствовал ряженых бригадных, а те, недолго думая, ответили «ахалай-махалай». Ну и сразу же понеслась…

Первых врагов срезали стрелами из арбалетов. Подразделение Кеншина успело обзавестись бесшумным оружием на каждого бойца, а сам степняк ещё и погонял их на тему стрельбы. Так что сработали как надо. Ничего не подозревающие пустынники и не подумали дёрнуться, как шли, так и повалились на мостовую.

Следующих приняли уже на трофейные копья. Весьма распространённое оружие среди необученных воинов небесных торговцев. И пришлось весьма кстати! Длинна древка позволяла сэкономить несколько шагов и, как минимум, отсрочить угрозу от сориентировавшихся захватчиков.

«Экипаж» последней телеги достался наружной группе. Их взяли на мечи, а кое-кого и на ножи. Причём, сработали в лучших традициях шиноби из империи Циндао: вот перед беглецом поднимается сугроб, а в следующую секунду там уже чистое заснеженное поле.

Что-что, а обучение личного состава Кен не игнорировал. Бойцы быстро ранили противников, валили их и накрывали собственными телами, чтобы со стороны видать не было. Бить старались насмерть и с одного раза, но не у всех получилось. Кое-кто успел и покричать, и побороться. Офицеры хорошо это видели через бойницы с высоты надвратной башни.

Как бы там ни было, а справились быстро и без выстрелов. Лишнего шума не подняли, и со стороны ближайшего леса бойню можно было наблюдать всего несколько мгновений. Ну а ближе там никого и не было, солдаты наблюдали за полем с самого рассвета.

Когда всё закончилось, за городские стены вышло несколько ряженых и затащили последнюю телегу внутрь.

* * *

После скоротечной стычки, офицеры снова провели совещание и пришли к приятному выводу: враг никуда не спешит. Ведь судя по тому, что пустынники шли медленно и были уставшими, они должны были переночевать в столице. И только на следующий день выдвинуться обратно.

А коль скоро они смогут дотащить гружёные телеги? К вечеру? Или к ночи? А может и за полночь! Мало ли, непогода в пути приключится. Хотя в таком случае, метелью должно было накрыть весь остров.

Ох удобно получилось бы!

Да только шиш. Небо было голубым, сколько глаз хватало, а воздух морозным, что аж кожу щипал. С такими приметами — пурги сегодня не будет. А значит и действовать надобно споро.

Расписание штурмовых групп было составлено заранее. Цели и приоритеты каждой — тоже прописали. Ну и ещё хулиганов Кеншина распределили между всеми отделениями, в качестве штатных разведчиков.

Первостепенными объектами интереса были запасы пороха. Где искать — известно, рядом с позициями пушек. А как их определить? Ну так это ещё проще! Что орудия, что артиллеристы — дорогостоящий ресурс, их места дислокации будут укреплены едва ли слабее, чем расположение командиров заставы. Заприметить будет не трудно.

Вторыми и третьими на очереди значились любые склады и поленницы. Первые — будут отличаться от жилых землянок отсутствием дымоходов. А вторые — скорее всего и вовсе не прикрыты или под навесами.

Зачем жечь дрова? А всё просто. Обогреваться противнику необходимо в любом случае. А так — им придётся тратить время и силы на рубку леса.

Ну и в последнюю очередь, если враг окажется совсем уж тупым, будут жечь блиндажи и перекрытые щели для сна. Их традиционно утепляют соломой. Как горит этот материал — хорошо известно.

Общей задачей было создание невыносимых условий для дальнейшего проживания крупного воинского соединения. Хотя и истребление оного только приветствовалось.

Для первого — среди бойцов бригады распространили факелы, опилки, пучки присной соломы, огнива с кресалами, промасленную ветошь и мешочки с порохом и запалами.

Для второго — гранаты! Что способен сделать чугунный боеприпас в закрытом пространстве блиндажа — известно. Но шуметь настрого воспретили до появления множества очагов возгорания или густого дыма в воздухе.

Сколько это «множественные» и насколько едким должен быть дым, Батя объяснил просто:

— Когда светло как днём станет, так ото и множественные. А дыма мае буты столько, шо всё обратно в ночь превратится! Только тогда он едким считается. Зрозумило?

Всем всё было понятно и дальнейшие вопросы задавали только сержанты, уточняя организационные мелочи. Выход назначили на час, когда погаснет Свет.

* * *

Дабы не терять драгоценное время, выступили сразу по наступлении тёмного времени суток. К тому моменту, все ближайшие леса уже были прочёсаны разведчиками. Искали любые следы. Ведь окажись, что кто-то наблюдал с опушек за уничтожением обоза, то весь план пришлось бы передумывать. А именно — рассчитывать на горячую встречу.

Но повезло. Ни единого следа, ни, тем более, дорожки не обнаружили. Вот и добренько! Значит супостат никак не может догадываться о скором налёте.

Прежде чем идти к бездне, у местных справились и о расстоянии. По всему выходило, что неспеша можно добраться часов за шесть-восемь. Снег тому, конечно, помеха, но и чёрная бригада не на прогулку вышла!

Двигались быстро и в заранее обозначенном порядке. В преждевременную угрозу верилось не особо, ведь зачем держать наблюдательные посты у себя в тылу? Да и предусмотрительностью враг до сего момента не блистал. Но ведь и подлую засаду на пристани никто не ожидал. А оно — вон оно как получилось. Удивили, гады.

Ближе к середине ночи Батя заволновался, что передовые отряды могут сильно расслабиться и потеряют бдительность. Тогда он отправил вперёд посыльных. А то мало ли⁈ Ещё и час подлый, когда люди, в независимости от ремесла, обычно давят клопов в собственных кроватях. Однако, обратно гонцы вернулись с подтверждениями: у всех — ушки на макушке, и никто внимания не послаблял.

Было вроде и сомнительно, всё-таки — недавние фермеры, но оказалось, что не соврали. Уже под утро, часа за три до рассвета, пришли сразу три сообщения о контакте!

Но слажено действовать всё равно не вышло. Далеко не все придерживались обозначенного направления. У крайних подразделений возникли трудности с локализацией противника.

К счастью, это тоже предусмотрели заранее. Хуже всего могла бы быть ситуация, когда подразделения дойдут до бездны, начнут там шарахатсья в поисках места назначения и в итоге выбредут во фронт огневых рубежей. Так что, в случае промаха, всем предписывалось возвращаться по собственным следам.

И эта инструкция не была забыта. С обеих флангов, подразделения таки отклонились от курса и заблукали.

Но вернёмся к контакту.

В обратный путь гонцов отправили с приказом о начале вредительских действий. А за одно и офицеры выдвинулись со своими подчинёнными.

* * *

Солдаты бригады споро сокращали дистанцию и пытались выявить объекты интереса. А выявив — врывались в окопы.

Поначалу даже без стрельбы обошлось. То ли бедуины спали, то ли просто отсутствовали на позициях артиллерии… Как бы там ни было, а первые выстрелы прогремели, когда порох горел и рвался уже в двух местах.

В одном — гудел и чадил пятиметровый факел. По всей видимости, там противник утопил бочки в земле, что и послужило образованию такого специфического эффекта. В другом месте вспыхнуло, заискрило, раздалось несколько хлопков и ка-а-ак грохнуло!

Макс с несколькими бойцами как раз собирался сигануть в окоп, когда это случилось. Он даже прицелился мечом в затылок воина внизу, но в последний момент, тот оглянулся на взрыв и клинок проткнул щёку. Не то что бы раненому нужна была добавка, но парнишка пару раз рубанул корчащегося бедуина.

Место прорыва выдалось рядом со входом в блиндаж. Из его тёмного провала выскочил легко одетый бородач, попытался оттолкнуть фигуру в маскхалате, но тут же напоролся на чей-то кинжал. Покойник держал в руках мушкет и, по всей видимости, просто не разобрался, кто перед ним был. Иначе — пальнул бы и поминай как звали.

Выступать объектом поминок юному наёмнику не хотелось, так что он на опережение выстрелил в приоткрытую дверцу. Силуэт ещё одного пустынника мелькнул на миг в проёме, но сразу же и исчез обратно.

— Гранаты! Факелы! — коротко скомандовал Макс и разрядил ещё один пистолет вдоль траншеи. Там, разноцветным тюком рухнул ещё один воин противника.

Привычный мандраж овладел телом юноши, но никакой паники с собой не принёс. Разве что — какую-то холодную спешку. Руки молниеносно выдёргивали оружие из кобур. Глаз цеплялся за любое движение, отличающееся по цвету от белых маскхалатов. Речь стала порывистой.

Пару раз пришлось орудовать латной варежкой, потому что пользовать меч не улыбалось. Несмотря на пожары и снег, ночь всё ещё была тёмной, противника удавалось опознать слишком поздно. Да и прятать потом окровавленный клинок в ножны — не желательно.

А так, и рожу кому-то разбил, и секунду выиграл, чтобы подчинённые добить успели! Хотя, чего грех таить? Максу нравилось реализовывать своё умение рукопашного боя. А ещё, ему импонировало бандитское оружие Лайонела — кастеты с короткими ножами на обухах. Дерзкие, удобные, смертоносные… Такие не прощают ошибок.

Очень не вовремя возникла мысль, что неплохо бы и себе что-то подобное заказать.

Бойцы тоже предпочли пистолетам более привычные мечи, или дубинки — короткие шипованные булавы. Было их правда очень мало. Если такой по голове приложиться, то шлем пробьёт вместе с черепом. Ну и веса в них в любом случае больше, чем в клинковом оружии. При достаточном умении можно легко отбивать встречные замахи.

И слава Свету, что никакой идиот не додумался тащить сюда копья, как это сделал один бедуин при Шварцштайне. Тот копейщик больше мешал своим, чем угрожал Максу. Как выразился бы Лай — «Дурак редкостный, но поставить бы ему пиво!».

* * *

Спустя несколько минут, полыхало уже со всех сторон.

Кто-то добрался до порохов. Другие трезво оценили свои шансы найти нужные цели и жгли всё что было возможно поджечь со скидкой на погоду. Третьи растерялись и устроили перестрелки прямо на заснеженных брустверах.

Всё складывалось как прочил дядька Сергий — ночь обратилась днём! Горячий едкий дым поплыл клубами над голыми деревьями и отражал всполохи, дополнительно освещая битву.

Очень скоро к вакханалии подключились и потеряшки. Они застали первые взрывы и пожарища как раз, когда двигались обратно мимо фланговых позиций. Ну и решили не терять время на маневры и подключились как могли — врезались в стан врага с боков.

Это внесло ещё больше сумятицы. Для бедави всё наверняка выглядело как окружение. Хотя на самом деле, они критически превосходили чёрную бригаду числом.

Тем временем, Макс со своим и с двумя примкнувшими отделениями уже успели зачистить с пяток блиндажей. Ничего важного им не попалось, а перебираться в следующую линию окопов парень не рисковал. Пусть сержанты и порывались по полной использовать фактор неожиданности, но приказ был чётким — нанесение максимального материального ущерба и организованное отступление. И никакого чрезмерного риска!

Об уничтожении большого числа личного состава врага речи тоже не шло. А значит, все смертоубийства и вандализм — только здесь и сейчас!

Глава 25

После очередной стычки накоротке, мимо пронеслось отделение во главе с Кеншином. Они волокли какого-то престарелого бедуина под руки и у половины бойцов в руках были факелы.

Один раз на глаза попалась огромная фигура Даджоя. Великан особо не мудрствовал и обрушивал перекрытые щели просто руками. Вот он схватился за брёвна и потянул их на себя, а в следующий миг структура укрепления нарушалась и обваливалась внутрь. Офицера прикрывали солдаты с противопульными щитами. И ведь не лень было тащить такую тяжесть через пол острова⁈

Батя тоже дрался неподалёку. Его штурмовики споткнулись об яростно отбивающихся артиллеристов. Те или не спали и стояли на часах, или просто сумели быстро сориентироваться и теперь отстреливались с позиции своего орудия.

У бригадных там уже имелись потери. Один боец волок сразу пару раненых по припорошенному пеплом снегу.

Но долго это не продлилось. Точку в сопротивлении пушкарей поставила граната, брошенная в чёрный провал блиндажа. По всей видимости, там был погреб с порохами и снарядами: первый хлопок прозвучал глухо, затем пронзительно свистнуло, и целая череда мощных взрывов разметала брёвна и землю. Скорее всего рванули не только бочки, но и осколочные снаряды. Иначе, такой фейерверк объяснить было нечем.

Воинов небесных торговцев засыпало обломками и дезориентировало. А дорвавшиеся до них стрелки с мушкетами добили раненых и контуженных кинжальным огнём.

Увы, очень скоро потенциал внезапной атаки себя исчерпал. Всё до чего получилось добраться — горело или было взорвано. Пылали поленницы, обсыпанные порохом, чадили провалы подземных укрытий, подожжённые факелами и ветошью, искрили остатки складов боекомплектов… Вопреки изначальной задаче, идентифицировать продовольственные схроны не удалось. Но и так неплохо получилось.

Сигнал к отступлению прозвучал на фоне редких выстрелов. Пустынники едва ли смогли организоваться к обороне. И ограничилось это недопущением налётчиков в передовые линии окопов. Однако, все тылы они мужественно и самоотверженно прое… кхм… Потеряли!

Когда дым остыл и уже начал ползти по над брустверами, исключая возможность перестрелок, раздались три пронзительных свистка от Бати. Ему снова и снова вторили сержанты.

Макс схватил за маскхалат ближайшего бойца и затребовал уводить людей. Во время боя, парень разгорячился и буквально прорычал этот приказ. Впрочем, понукать никого не пришлось, остальные солдаты были рядом и всё слышали. Для прикрытия — отстрелялись сквозь дым, бросили несколько гранат и выскочили из окопов сразу после разрывов.

* * *

Обратный путь походил скорее на бегство хулиганов, чем на отступление профессиональных мерсеров. К сожалению, этот момент заранее обсудить не удосужились. Тут и там в зимней ночи, на фоне огненного зарева, мельтешили потерявшиеся вояки. Слышались вопросы о номере взвода или об именах командиров. В ответ или подсказывали по факту, или называли всем известное фольклорное направление, куда следует идти спрашивающему.

Погони или засад не опасались, так что всё же удалось оперативно собраться по подразделениям. Не в последнюю очередь этому способствовал острый слух и громкий голос Даджоя. Он контролировал всё происходящее с бригадой и не стеснялся кричать чтобы указать, где есть кто.

Через пару лесополос и заснеженных пахот, Батя снова свистнул, приказывая всем перейти на шаг. Джой параллельно отдал приказ пересчитаться и доложить по потерям. Последнее, увы, огорчило. Недосчитались чуть ли не целого взвода.

Но тогда сориентировался Кеншин.

Скорее всего, люди просто отстали или запоздало отреагировали на сигнал об окончании акции. Во втором случае, существовала не иллюзорная вероятность пленения и утечки информации. Что, в свою очередь, грозило нарушением всех планов бригады.

Ведь штурма стен от пустынников не ожидают именно в виду их неосведомлённости. И в город они должны пытаться проникнуть через подземный лаз, где их будет ждать хитрая ловушка Бати. Но если им станет известно о мизерном количестве сил, обороняющих Площину, то могут и на приступ пойти…

Что такое две с половиной сотни против нескольких тысяч в честном бою? А ничего! Тьху! Главное, утереться потом не забыть!

Даже если они совсем болезными окажутся и с наскока не осилят, то партизанской войны — никто не отменял. Всё что нужно бедуинам — до весны продержаться. Их кораблей никто не видел и не сжёг, так что улетят и доложат. Или обещанного подкрепления дождутся. Ещё и провианта, в процентном соотношении к выжившим после штурма, станет больше. А шукать недобитков по лесам никто не сунется, ибо потери от таких действий — будут несоизмеримы.

Хотелось бы сказать, что несоизмеримы выгоде, да только какая в бездну выгода⁈ Прямого нанимателя нет, а местных — самих только-только из плена вызволили… Город, конечно, пока не обыскали, но и несметных сокровищ не предвидится, судя по уже имеющимся трофеям.

Острой необходимости в личном управлении подразделениями уже не было, так что Макс двигался рядом с остальными офицерами. И ему сильно не нравилась их реальная озабоченность. Не то, что потери, и не то, что крах планов, а именно — утрата выгоды.

Но и отрицать здравое зерно в этих суждениях было трудно. Если бедуины изменят планы, то бригада рискует не добраться до своей крепости. Из обучения от своих наставников, юноша знал, что прорываться через осаду — дело не благодарное и трудное.

* * *

В столицу вернулись уже по Светлому.

Отсутствие почти полста касок бросалось в глаза. И, чтобы не допустить разгула упаднических настроений среди часовых, остававшихся на воротах, Батя сразу передал им на руки раненых. Таковых было не то чтобы много, но в течение всего обратного пути их становилось всё больше. Кто-то вовремя не заметил кровотечения и потерял сознание по дороге. Другим постепенно становилось плохо от сотрясений. Третьи вообще обнаружили у себя переломы.

Слава Свету, что последние были в меньшинстве и почти все получили травмы из-за падений в темноте. Раздолбаи просто не смотрели под ноги, когда врывались в траншеи. Только один похвастался погнутой противопульной пластиной на кирасе и пожаловался на острую боль в рёбрах.

Как бы там ни было, восполнимые потери были смехотворными. Особенно, учитываю разницу сил обеих сторон.

Народ сильно устал, так что отдыхать расположились прямо в надвратной башне. Возвращаться к гражданским в таком виде — было противопоказано. Это свои знают, что такое война и насмотрелись крови с прошлой осени. А вот бабы вой точно поднимут. И уже это точно не пойдёт на пользу ситуации. А то, что в центре всё тихо и гладко — так это гонцы и так каждый час докладывают.

Сразу после раненых, внимания удостоились немногочисленные пленные. Кен сумел схватить троих охламонов явно не простецкого происхождения. Одного старика и двоих холёных молодчиков с золотыми серьгами и цепями на всём, на что их можно было нацепить.

Что правда, особо полезной информации от них не получили. Лишь подтверждение уже имеющихся сведений. Ну и ещё им удалось немного успокоить нервы наёмников. Пленники принадлежали к службам обеспечения экспедиционного корпуса. Они сообщили, что все боеприпасы и продовольствие находились исключительно на тыловых позициях заставы.

Этот факт существенно повышал шансы на успешный результат акции. Ясное дело, что что-то да пропустили, но значит и вреда было нанесено больше ожидаемого изначально. А ещё, это объясняло ту лёгкость с которой удалась диверсия. Сопротивление оказывали, по сути, только тыловики и снабженцы, но не профессиональные воины.

Искренне поблагодарив за добрые новости, от пустынников хладнокровно избавились. Ведь чёрная бригада пленных не берёт…

* * *

До полудня, к городским стенам вышли почти все потеряшки. И почти все из них — представители фланговых подразделений.

Как выяснилось — они действительно заблудились. После побоища, освещённого пожарами, им не удалось найти в темноте собственные следы. А офицеров рядом не имелось. Так что справлялись своими силами как умели.

Благо, что вся бригада была набрана на огромной твердыне и не для кого не было в новинку ориентироваться на открытой местности.

На момент обеденной трапезы, не хватало только троих солдат. Грустно, но если рассуждать критически, то это можно было считать прекрасным результатом. Даже несравнимым по отношению к потерям и материальному ущербу нанесёнными противнику.

Также обнадёживало и то, что все отсутствующие были из взвода Кеншина. Сам он клятвенно уверял, что никаких дополнительных задач подчинённым не ставил, но за его хулиганами станется… Вполне могли и самодеятельностью заняться.

Ну и ладно. Лишь бы не попались и не повторили подвиг пленных бедави.

* * *

Гадать об ответной реакции противника — дело не благодарное. Значительно безопаснее просто быть готовым к любым вариантам, которые удастся нафантазировать.

Не то, чтобы таких было много, однако три сценария наёмники предусмотрели.

Первый, он же — самый бесхитростный, это штурм стен. Для отражения возможной атаки, весь периметр столицы взяли под постоянную (хоть и жиденькую) охрану. Также были сформированы четыре мобильные группы для оперативного перемещения к направлению основного удара.

Крепость была не маленькой и плотно перекрыть её не представлялось возможным. Но и куртины были узкие, совсем не такие монументальными как вокруг Шварцштайна. Этот факт делал вероятность попытки взятия стен откровенно глупым. Если бедуинам и удастся на них вылезти, то точно не крупными соединениями. Даже наоборот — единичными воинами.

В то, что враг настрогает себе несколько сотен осадных лестниц нужной длинны — совсем уж не верилось. Слишком мало припасов у него осталось для такой длительной работы.

В общем, главной задачей на этом направлении было создание видимости высокой плотности обороняющихся порядков. Как? Очень просто: отстреляться из всего что есть и в максимально сжатый срок сложить всё передовое подразделение врага.

Если командир пустынников — не совсем отбитый дебил, то на этом штурм и закончится.

И так, второй вариант! Катакомбы никуда не делись и противнику о них известно. Но там ждёт своего часа очень неприятная ловушка. И бедуин в неё пренепременно полезет, коли у него не получится овладеть стенами.

А чтобы не пропустить нужный момент, в тоннель на дежурство отправили Даджоя. Без факела и под закрытым люком, чтобы уж точно не был обнаружен раньше времени. Задача великана была проста — определить приближающегося противника и подтвердить, что тот идёт большими силами. Ну и ещё примерно подгадать время, чтобы как можно больше народу погубить.

Третий вариант был самым неприятным. Он подразумевал наличие так и не найденных спусков в подземные коммуникации. В этом случае, захватчики могли появиться буквально в любой точке столицы и любым количеством. И вот с этим уже ничего не поделаешь.

Только поджигать город и валить куда подальше. Ибо уличные бои с таким соотношением сторон — гиблое дело. И плевать, что у каждого бойца бригады за спиной по три ружья и тележка опыта. Тюрбанами закидают и на том закончится. Да и локализовать сразу несколько очагов прорыва не получится.

Оставалось только вовремя их обнаружить и отступить с огоньком. Для этого, по крышам Площины Горевой распределили десяток сигнальщиков и ещё столько же наблюдателей назначили в оперативных группах.

Что в таком случае будет с гражданскими никто не заикался. Даже Макс всё прекрасно понимал и не возникал со своим альтруизмом. Ситуация сложится такая, что и сбежать может не получиться.

Но это только один шанс из трёх. Так что можно лишь уповать на его маловероятность.

Все планы были разжёваны и обмусолены вдоль и поперёк. Все меры по их реализации воплощены в жизнь. Осталось самое трудное — ждать.

* * *

И ждать пришлось долго…

До самой темноты ничего не происходило. Несколько раз часовые докладывали о движении на опушках окрестных лесов. Но близко подходить неизвестные не рисковали. Наблюдали издали.

Скорее всего их сбило с толка, что на вратах до сих пор висели зелёные знамёна небесных торговцев. Это была уловка от Бати. Он надеялся, что удастся надурить врага и спровоцировать попытку войти в город. Тогда-то и произвели бы отпугивающий расстрел сразу из сотни стволов. Увы, обман не задался. Командир бедуинов, по всей видимости, оказался не глуп и догадался о месте расположения ночных налётчиков.

Да и не сказать, что вариантов было прям уж много. Особенно, учитывая пропажу обоза, который как раз в столицу и направлялся.

Когда Свет в небесах погас и на архипелаг опустилась ночь, наконец вернулись трое разведчиков из взвода Кеншина. Их сразу опознали по маскхалатам, а для верности — ещё и на родном диалекте отозваться заставили.

Врата приоткрыли лишь на пару метров и сразу же с грохотом закрыли.

Бойцы-хитрецы подтвердили изначальную догадку о причине их отсутствия. Они действительно пытались взять языка пожирнее. Но до самого рассвета им так и не представилось такой возможности. Заслон на краю острова напоминал муравейник, а перепуганные пустынники чуть ли не сугробы расстреливали.

За вопиющее нарушение приказа, Кен с Батей устроили состязание по выдумыванию страшных дисциплинарных кар для залётчиков. Тех мигом проняло, и они попытались исправиться, стали вспоминать всё что видели и что выглядело хоть сколько-нибудь странно.

Во-первых, перед тем как идти к главным воротам, хулиганы прочесали окрестности вокруг города. И встретили лишь нескольких подозрительных одиночек. Нападать или приближаться к ним не рискнули, чтобы не нашуметь.

А во-вторых, они не сразу отказались от своей задумки и в течении дня попробовали вернуться к вражеским окопам. Но вместо полноценного войска, обнаружили там считанные посты наблюдателей. В пользу исчезновения сил пустынников, говорило и отсутствие струек дыма над траншеями. То есть, никто не готовил и не обогревался. Что само по себе странно для многотысячной армии в зимнее время.

Лезть и проверять куда все подевались — не рискнули.

Старший из деятелей пытался оправдываться, что ещё и стоянку кораблей поискать хотели, но упустили время, а зимой темнеет рано.

Ох и сказочники…

Кеншин пригрозил подчинённым переломать ноги и отбитьголовы на следующей же тренировке. Это, значится, чтобы меньше хотелось бегать и думать. После чего он приказал им поужинать и заступать в патруль на куртины.

Батя дополнительно потребовал у каждого дыхнуть. А не получив ожидаем результата — даже немного расстроился. Скорее всего, он надеялся отобрать у нарушителей спиртное. Конечно, если бы ещё что-то осталось после такого забега по холодине. В то, что троица носилась целый день по сугробам без дополнительной стимуляции, старый, кажется, не поверил.

Ладно! Спасибо, хоть не забыли, что они разведчики и принесли информацию: противник снялся с насиженного места почти всем составом и куда-то исчез.

Куда? Вариант один — собираются входить в подземелье.

Когда? Тоже не трудно догадаться. Основные правила у военной науки всех народов одинаковые, а значит ждать нападения надо глубокой ночью, в самый подлый час.

* * *

Забегая вперёд, можно сказать, что так и случилось.

Ещё до полуночи Батя присоединился к посту над входом в тоннель. И то ли волновался, то ли не терпелось ему… Бесчисленное количество раз проверял наличие заветного сквозняка: и горящую лучину над лазом водил, и дым из трубки выдыхал, и пальцы слюнявил.

Бойцы от этих манипуляций знатно волновались. Как никак, каждый этаж дома был до потолка набит сеном, переложенным промасленной ветошью. Но военной мудрости командира не перечили. Все знали о числе неприятеля, и вся надежда была именно на ловушку. Так что, за изменением наклона огонька и поведением дыма следили с придыханием. И каждый счёл за долг точно также обсосать пальцы и попытаться почувствовать ими движение воздуха.

Ближе к середине ночи, старый стал зевать и придумал себе новое занятие — каждый пять минут донимал Даджоя внизу. Не слыхать ли чего? Не видать ли кого? Тот пару раз ответил, но потом рыкнул так, что отбил у старинного друга всю тягу к общению.

Впрочем, не на долго. Бати хватило на полчаса. Когда он снова склонился над люком, то за малым не получил крышкой по шлему. А распахнулась она так, что и молодому бычку бы хватило!

— Бегут! Быстро бегут! — прошипел Даджой и одним махом свалил ближайшее нагромождение соломы прямо на квадратный проём.

Рядовые переняли пример и стали разбрасывать ранее возведённые стога сена. Двое достали кремни с кресалами и убежали на верхние этаж. Пожар следовало устроить лютый, чтобы горело всё и сразу, иначе враг мог сориентироваться и перебраться на «подветренную» сторону тоннеля. Пусть и не все успели бы, но в любом случае, как их оттуда потом выковыривать?

Когда топот сверху стих, а первый этаж стал напоминать хлев, Батя подкурил от лучины и бросил её под ноги. Для пущего эффекта Джой распотрошил целую жменю патронов и щедро присыпал огонёк порохом.

— Хлопцы! Поджигайте и айда на двор! — крикнул Батя и подкрепил приказ залихватским свистом.

Глава 26

Полыхнуло как надо! И даже лучше ожидаемого. Ну или хуже. Это уж с какой стороны смотреть…

Наёмники же сначала пытались смотреть с куцего дворика между целевым и ещё тремя домами. Однако, очень скоро это стало невозможно из-за поднявшегося жара. Загруженный соломой подъезд занялся во мгновение ока. Довольно быстро огонь распространился на весь продолговатый корпус здания. А потом начал перебираться и на соседние.

Уже уходя прочь, Батя досадовал, что получилось «как обычно». Что из себя представляет это самое «обычно» в понимании отряда — лишний раз говорить не приходится.

Но словно этого было мало, ситуацию дополнительно усугубила стихия. Поднялся ветер и как на зло — без осадков! И дул он не куда-то, а конкретно в сторону центра Площины.

Воздушные потоки гнали морозные лезвия сквозь пожар, превращая их в извивающиеся языки пламени. Снопы искр вырывались из окон, дверей и из каждой щели, точно дыхание дракона, запертого в огромной коробке. А когда он из неё вырвался — огонь волной метнулся через узкую улочку к следующей постройке.

И вроде бы не беда. Столица — древняя, всё кругом из чёрного камня. Но ведь и совсем без дерева не бывает. Ставни и двери, полы и кровли, крылечки, веранды и балконы… И вот уже горят дома на противоположной стороне мощёной дорожки!

— Тфу! Мать твою! — выругался командир. — Братан, у меня складывается такое впечатление, шо красный петушара нас преследует, шобы у сраку клюнуть! Никак гневается за леса и сёла шо мы за год спалили?

Даджой не отреагировал на суеверия друга. Напротив, он, как всегда, был холоден и практичен. Освободившись от шлема, великан подставил лицо ветру и покрутил головой, после чего поделился своими опасениями:

— Это надолго. Надо наблюдателей переориентировать. Если огонь дальше пойдёт, то придётся гражданских в подветренную часть города переводить.

— Мужик, некогда нам этим стадом заниматься! Нужно идти копчёных добивать.

— Полностью с тобой согласен. Но мы не знаем где выход из тоннеля находится. Только сторону, да и то примерно.

Батя тяжело вздохнул, но сразу и нашёл решение:

— Кена на святого отца натравим, пускай расспросит. Надо придумать предлог, под которым эту гниду от выводка увести.

* * *

К счастью, придумывать ничего не пришлось.

Как ни странно, осуществлению плана помог именно пожар. А точнее — дым. Он добрался до центра города куда раньше наёмников, чем не преминул воспользоваться глава местного храма.

Услышав трёхэтажную брань, наёмники переглянулись и сбавили темп. Осторожно выглянув из-за угла, они лицезрели холст, написанный маслом: святоша устроил настоящий митинг, пытаясь покинуть расположение беженцев.

— Вы що учинили⁈ Изроды залетящие!

— Всё под контролем, синьорэ… — попытался увещевать один из бойцов, но лишь напоролся на новую порцию комплиментов:

— Отрепок ты бездомни! Якой контроль⁈ Нет, ну вы добре чули, люди⁈ Наш град изгорает, а у него контроль! Пропусти меня, гад!

Из-за спины священника вроде и раздались возмущённые возгласы, но какие-то неуверенные. Зрителей было всего несколько женщин, и пожар волновал их явно в меньшей степени, чем пережитый плен.

— Не положено, падрэ. У нас команда не пускать никого.

Дальше Батя слушать не стал, спрятался сам и дёрнул за собой Даджоя.

— Значится так, братан! Я к ним пойду, а ты тут остаёшься. Я этой гниде подскажу как сбежать, а когда он к тебе прибежит — поймай и не дай заорать. Добре?

Великан нахмурился, но согласно кивнул. Он не понял, почему священник должен пойти именно к нему, когда у главной городской площади было целых три выхода.

Но всё оказалось до банального просто.

Гремя латами, Батя выскочил из-за угла и чуть ли не спотыкаясь понёсся к нужному зданию. Спорщики его заметили и ругань сразу же прекратилась. Без лишних предисловий, наёмник набросился на подчинённых:

— Йобтвоюмать! Шо вы стоите⁈ Живо за мной, оба! А ты куда намылился, курва⁈ Сдрисни и сиди, жди готового!

Напоследок, Батя толкнул святого отца ладонью в лицо и захлопнул дверь прям перед его носом.

— Быстро млять!

— Куда, синьор Серж⁈ — недоумевали бойцы, уже догоняя своего командира.

— Пожар тушить! — как можно громче выкрикнул наёмник.

А меньше минуты спустя, святоша действительно выскочил прямо на Даджоя. Тот мудрствовать не стал, схватил растерявшегося фанатика за одежду и коротко швырнул его головой в стену…

* * *

Макс вместе с Кеншином несли службу над головными воротами. Их задача не менялась: наблюдение за голыми заснеженными полями и организация обороны при необходимости. Но любопытство брало своё, внутрь города было направлено не меньше внимания, чем наружу.

Сперва, ничего интересного там не происходило. Всё по плану Бати, в смысле — пожар. Но потом началось что-то из ряда вон выходящее. Очаг возгорания распространился на весь квартал и уже озарил края соседних с ним. Ситуация явно вышла из-под контроля. Ещё и ветер поднялся такой, что даже через латы и одежду пробирал! На высоте стены он ощущался особенно сильно.

Вскоре прибежал посыльный от Бати. Первой мыслью был или срочный побег, из-за учинённого бедствия, или хотя бы эвакуация населения. Но боец доложил, что командир ожидает офицеров в одном из пустых домов неподалёку. Аккурат там, где давеча допрашивали мальчишку-гонца.

Кен с учеником переглянулись. Вроде бы ничего тайного не намечалось, но к чему тогда нужна конспирация? Что опять выдумал их мудрый лидер?

Впрочем, чего гадать? Придут — увидят.

И увидели…

Открывшаяся картина не допускала глупых вопросов или неверного толка. В подвальном помещении дома всё было готово к тому, что хорошо умеет делать Кеншин. Главный островной духовник сидел привязанный к стулу и, конечно же, уже был разоблачён от одежды. Его трясло от холода, а лицо украшала огромная гематома.

Джой с Батей то ли перестарались во время захвата, то ли заранее создали благодатную почву для допроса… Неизвестно. Однако, святоша не выглядел растерянным и страха не выказывал. Нагло блестел глазами, кривил губы в пакостной ухмылке, и даже пальцем нетерпеливо постукивал по подлокотнику. Словно это он сам вызывал собственного палача и теперь злился, что пришлось ждать.

Ничего странного в его уверенности не было. Пацана послал? Да. Значит скоро из подземного хода появится войско небесных торговцев и чёрным залётчикам станет совсем худо. И уже этим можно будет поторговаться. Ну а чего стесняться? Чужаки явно знают правду о его связи с захватчиками. Не просто же так его схватили?

Всё что нужно — это немного потерпеть.

Увы и ах! Схватили его действительно не просто так, о чём сразу же доложил узкоглазый аспид из Циндао. И как они сами спровоцировали побег мальца, и про природу вспыхнувшего пожара, и что врага оставалось только немножко добить. И ведь не лжёт, змий! И тоннель, и пост на другом его конце во всех подробностях описал.

От слова к слову, лицо фанатика бледнело. Снова приобрести румянец ему помог Кеншин: выдернул из спинки стула кривой ржавый гвоздь и одним выверенным движением загнал его под ноготь пленнику!

Ровно, правда, не получилось, но так даже лучше.

Святой отец заорал благим матом! Совершенно неподобающе его сану. А затем снова. И ещё раз.

После четвёртого выдернутого гвоздя, стул заскрипел, и священник завалился на задницу. К его сожалению, руки освободились ненадолго. Палач прижал покалеченную кисть сапогом, а пока ещё целую — взял в захват. Нарочито медленно примерился к ногтю…

— А-А-А!!! Выродки! Чего вы хотите⁈

— Кстати да, мужик, почему ты до сих пор ничего не спросил у него? — словно не замечая воплей, спокойно уточнил командир, глубоко затягиваясь из трубки.

— Прошу прощения, увлёкся. Эм… — Кен на секунду замялся. — А что спрашивать то? Ты сказал запытать, я и запытываю.

— Кхе! Кхме!!! — Батя чуть дымом не подавился от возникшего недопонимания. — Ты совсем хворый, чи шо⁈ «Запытать» — это «спросить» на моей ридний мове! Хотя, точно, мы ж вас не посвятили… Извиняюсь, запамятовал.

После театральных оправданий, старый лис прищурился на священника и ещё раз затянулся. Не спеша, с наслаждением.

На самом же деле, всё было оговорено заранее. Батя лично встречал подчинённых у порога и предупредил их, мол клиент строит из себя крепкий орешек. Ну а будничные беседы были призваны для внушения, что он имеет дело с законченными отморозками. И лучше бы перед ними не артачиться.

— Уважаемый, нас интересуют точные координаты места, куда ведёт тоннель под городом.

— Да пошёл ты! Сука недоё… А-А-А!!!

Кеншин чуть-чуть довернул ногу, выкручивая каблук прямо на пальцах с торчащими из них гвоздями.

— Ну так шо там с координатами, отче?

— Сам ищи, мразь усатая! Небесных торговцев ещё много! Всю вашу кодлу порешат как собак!

— Эко ты хорошо на общепринятом заговорил! Кен, а ну, добавь ему ещё железа в организм, может он тогда и культурным станет?

— А-А-А!!!

…

Долго ли, коротко ли, но держался гад хорошо. Пару раз Кеншину даже пришлось приводить святого отца в чувства. Благо, разведчик всегда таскал с собой минимальный набор своих снадобий. А чтобы тот больше не отключался — насыпал ему в нос какого-то белого порошка. Именно это и стало переломным моментом.

Получив наркотический приход, фанатик стал чесать языком как заведённый. Степняк пытался его запутать, задавая одни и те же вопросы в разных формулировках. А когда убедился в правдивости слов — просто отошёл в сторону и уселся под стеной, демонстрируя окончание своей работы.

Кроме необходимой информации удалось узнать много интересного. Сколько всего людей состояло в сговоре с бедуинами. Кто и как воровал детей под предлогом защиты. Сколько было обещано за девочек и сколько за мальчиков. Какое было общее вознаграждение за предательство собственного острова. Где спрятан гонорар самого церковника…

Говоря о деньгах, ренегат аж смехом заливался, явно радовался заработку! Тьху!

Батя следил за представлением, не проявляя никаких эмоций, только щурился и постоянно обновлял табак в люльке. Даджой подпирал стену, скрестив руки на кирасе, лишь пару раз покачнув головой и тяжело вздохнув.

Ну а Макс становился всё мрачнее и мрачнее от каждого следующего откровения. Сжимал и разжимал кулаки, раздувал ноздри. У него не укладывалось в голове, как можно быть такой поганью? Нести слово Света людям и одновременно их продавать! Обладать такой силой и властью, но так подло ими пользоваться! И почти на каждой твердыне — одно и тоже!

Под конец, у юноши аж глаз задёргался.

— Ну и шо с тобой таким лихим теперь делать? — задал риторический вопрос Батя.

— Отпустить. — отвечая, священник излишне сильно кивнул головой.

— Куда ж ты такой красивый пойдёшь, без половины пальцев то, а? О! Точно! Ты пожар посмотреть хотел. Малой, помоги уважаемому подняться.

Несмотря на неадекватное состояние, игра слов до святого отца дошла безошибочно. Он задёргался как контуженный, попытался отползти, а упёршись в стену — вспомнил-таки, наконец, кем является:

— Я! Я! Я представитель законной власти Площины Горевой! Я требую…

Чего он там требовал, узнать уже было не суждено, ибо от такой наглости, Максу окончательно сорвало чердак.

Парень молниеносно выхватил меч и с рыком набросился на полулежащего фанатика. Сначала ткнул в глаз, убивая ублюдка, а потом принялся дубасить труп ногами по чём зря. Да с такими замахами и так яростно, что никто из старших даже не рискнул вмешаться.

Остановился только когда сбил дыхание и начал громко хрипеть.

— Ма-а-акс. Хочешь совет? — вкрадчиво протянул из противоположного угла Кеншин. — Если нужно отвести душу — сначала мордуй, а потом убивай. В обратном порядке это не работает.

* * *

Дальше время пошло по цене золота.

Наёмники стремглав бросились на надвратную башню и оттуда отправили гонцов по всему периметру стен. Цель — собрать максимум сил, а на охране оставить минимум. Примерно, как было во время штурма центральной площади, но ещё плюс и охранение гражданских. Последнее требовалось в виду показаний святого отца о количестве предателей.

К чему была нужна спешка? Всё очень просто: пока пожар не улёгся, пустынников было вполне возможно зажать в точке, где они заходили в тоннель. А чуть промедлить, и дыма быстро не станет. Тогда, они будут иметь возможность отступить под землю. Чем это может грозить — и убогому понятно.

В качестве коменданта столицы оставили сержанта артиллеристов. Никому другому, из младшего командного состава, Батя достаточно не доверял. Либо перетрахают всех, либо замочат кого-то. Ну или натупят так, что потом последствий не оберёшься…

Увы, на организационных вопросах, заминки не закончились. Никто не забыл, что по лесам бродят «кукушки». Это такой особый вид дураков, которых бедави не пожалели для заданий в один конец.

В том, что враг не пожалел и вооружения для них — сомнений тоже не было. Вот выстрелит такой герой из ружья, и пол острова будет извещено о направлении к неприятелю. И даже плевать, как именно выстрелит — в цель, или просто в агонии за спусковой крючок дёрнет.

Сначала лидер хотел отправить вперёд Даджоя, из-за острого слуха и зрения, но великан отказался. Сослался на то, что в зимнем лесу он будет слышать абсолютно любой звук. Будь то зверёк какой, или треснувшая от мороза древесная кора. А две сотни ног, топающих позади, и вовсе — будут гудеть эхом со всех сторон…

Пришлось снова формировать головные дозоры. Но на нормальную связь решили забить. Разведчикам дали десять минут хода. После чего начинало выдвигаться основное войско. Сигналом о чистом пути должна была послужить тишина. Если тихо — значит или никого не встретили, или смогли снять в тёмную. Любой из вариантов подходил для движения крупной колонны.

В качественную маскировку одиночек противника верилось с трудом. Родом с горячих земель, целый день и всю ночь на холоде, костров тоже со стен не видеть… Либо греются движением, либо правда огонь разведут. И в каждом из случаев — будут заметны.

* * *

Были ли какие-то приключения у передовых подразделений — неизвестно. Им дали приказ не шуметь, а обнаружить трупы на маршруте могло не получиться в виду времени суток. Так что, или всех перебили, или ни на кого не нарвались.

Дабы сохранить силы, передвигались просто быстрым шагом. Впереди отправили два отделения Кеншина. Они самые выносливые и глубокий снег осилят, а остальные будут идти уже по протоптанному. По этой же причине — колонну сформировали узкую, по пять человек в шеренге.

Направление было известно, а сколько туда ходу — одной Матери бездне известно. Даже после преследования мальчишки, наёмники терялись в собственных утверждениях. Но вряд ли выход из подземелья был далеко. Ну в самом деле, не к краю же твердыни он вёл? Какой в этом смысл?

Увы, смысл был. По крайней мере, с точки зрения древних зодчих. Когда вернулись головные дозоры, до пропасти было уже меньше километра. За пройденным расстоянием, наёмники следили из чистого любопытства, а размеры были известны заранее.

Доклад разведчиков был прост. Войско противника разбило лагерь посреди леса. Шатров всего пара штук. А личный состав сосредоточен плотными группами вокруг костров. Людей явно менее нескольких тысяч, и то — половина лежат на подстилках из еловых лап. Скорее всего — угоревшие, но успевшие выбраться из тоннеля.

Охранения и линий обороны в темноте не видать. Но приближаться дозорные не рискнули, смотрели издали. По той же причине и о площади лагеря сообщить не сумели.

Плохо, но плевать. Справятся. Не каждое воинское подразделение может похвастаться даже одним стволом на каску, а у чёрной бригады — их по три. В качестве контраргумента можно было привести пример экспедиции, отправленной из Тэрры дель Пани. Но и там не всё так просто. Во-первых, их было мало. Во-вторых, в этой самой Тэрре действовала политика о всеобщем разоружении населения. Что как бы намекало на богатство казённых арсеналов.

Но хватит воспоминаний. Вернёмся к действительности.

Батя распорядился прямым подчинённым лично разводить солдат на окружение противника. И ещё он обещал выпороть после схватки того, кто спровоцирует раннее обнаружение.

Бригада занимала позиции примерно в пятидесяти шагах от краёв лагеря. Конечно, до центра круга прицелиться из мушкета не получится, но и силы противника сидели довольно плотно. Ну а по толпам стрелять — оно всяко легче.

Сигналом к готовности должен был послужить сполох кресала и кремня с командирской лёжки. Глазки всех офицеров и сержантов должны были быть направлены именно туда. Ну а дальше — приближение и огонь либо по факту обнаружения, либо при достижении дистанции уверенного поражения.

Когда круг замкнулся, Батя поднялся в полный рост за деревом потолще и несколько раз выбил искры. Затем он лёг и пополз вперёд вместе со всеми. Вернее — за всеми. Не дурак же, в конце концов, чтобы башкой рисковать, когда эту чести можно делегировать другим?

Глава 27

Увы, все планы нарушило само мироздание. Свет вспыхнул глубоко в бездне, а свинцовые небеса отразили его лучи на остров.

Да, маскхалаты сработали на отлично. Никакой реакции не последовало даже от пустынников, которые смотрели во внешнюю сторону лагеря. Однако, нервы не выдержали именно у бойцов чёрной бригады. Знаете, как оно бывает, когда делаешь, что-то не совсем хорошее и внезапно оказываешься раскрыт?

Вот и там кто-то перепугался и пальнул.

БАХ!

Выстрел громыхнул прямо над ухом у Макса. Юноша был более привычен ко вредительским вылазкам, так что сумел сохранить спокойствие и за спуск не потянул. Зато, потянули все остальные.

Слава Свету, хотя бы прицелиться удосужились. Между одиночным хлопком и разрозненным залпом прошло несколько бесконечных секунд.

Что характерно, пустынники и сами не поспешили отреагировать. Да, дёрнулись и заозирались, но не более того. Как результат, первые ружья собрали чудовищную жатву. Из-за порохового дыма особо видать не было, но у крайних костров валились чуть ли не по десять человек сразу. И больше не вставали.

Второй залп прошёл не так эффективно. Бедави начали действовать. Хватались за оружие и искали укрытия. Что правда, на поляне спрятаться было негде, а тоннель всё ещё густо чадил чёрным дымом. Туда не отступить, даже если на бегу не подловят…

Убивало всех, кто не догадался упасть плашмя. Шальными пулями надламывало древка флагов и вырывало снопы искр из кострищ. Каким-то чудом срезало опоры самой большой из палаток. Судя по шевелению под тканью, там хватало обитателей. Но и их тоже быстро угомонили.

Сам юноша, как раз целился на её вход, рассудив, что внутри должны быть командиры. А когда заветные цели сами себя дискредитировали, то осталось только навести мушку на фигуры-мешки и потянуть за крючок.

Но не один он был таким умным. Скорее всего, командование силами вторжения ещё до начала боя было сильно прорежено, а теперь и вовсе уничтожено. Шевеление под тканью прекратилось, а из устоявшей палатки никто так и не показался.

После третьего залпа завязалась вялая перестрелка. Тут и там сержанты бестолково палили из пистолетов. Захлопали тетивы и засвистели стрелы. Это взвод Кеншина не преминул разрядить арбалеты. Противник тщетно пытался огрызаться.

Примечательно, что почти все пострадавшие, кто лежал до атаки — так и остались на своих местах. Этот факт серьёзно повлиял на реальную расстановку сил. Ведь на деле, врага оказалось едва ли не в два раза меньше от числа, ожидаемого изначально!

Бригадные имели чёткий приказ — расстреливать всех с дистанции, никто не лез на рожон. Бедави же и вовсе растерялись. Ползали, отстреливались невпопад, пытались сбежать, просто не видя белый дым и солдат в маскхалатах на фоне снега…

Один из вражеских командиров попытался поднять атаку, и тут же и был сражён. В другом месте, такая акция образовалась сама собой, но там и до рукопашной не дошло. Около взвода воинов поднялось как раз на только-только перезарядившихся стрелков. И, как поднялись, так и легли все до одного!

Точно также случилось ещё несколько раз в различные стороны. И каждый раз с одинаковым результатом. Даже выстрелить не успевали. Хотя может это просто были дезертиры, желающие сбежать и наткнувшиеся на неожиданную преграду. Ведь сам факт тотального окружения, не воспринимался противником из-за плохого визуального контакта.

Спустя десяток перезарядок и залпов, стрельба начала сходить на нет. Если кто-то ещё и шевелился, то это были раненые и умирающие. Когда же выстрелов не стало совсем, Батя подал сигнал к сужению оцепления. Половина подползали, а половина прикрывали.

На заключительной стадии бойни, реальных схваток больше не свершилось. Только добивали кого-то или одиночных везунчиков отстреливали… А когда кольцо сузилось примерно до полусотни шагов в диаметре — акция исчерпала себя окончательно.

* * *

Что сказать? Удача в тот день явно была на стороне чёрной бригады. Мало того, что обошлось без раненных, так ещё и пленного взяли, хоть и не планировали. Да такого, что всем пленным пленный!

Кольчуга с окантовкой из золотых колец. Ножны и рукояти оружия — с инкрустациями. Дорогих цветастых тканей поверх доспехов намотано столько, что на иную деревню хватило бы, всех селян одеть!

Наверное, ещё и перстни на каждом пальце были. Но об их наличии, история и мародёры умалчивают…

Пустынника нашли в устоявшем шатре. Пули перебили ему обе руки выше локтей. Так, что ни сражаться, ни покончить с собой он не сумел. Ну а солдаты распознали в нём высокий чин и оказали первую помощь. И затем привели к Бате. Тот тоже впечатлился. Покивал собственным мыслям, пожевал губы и сходу огорошил вопросом:

— Степняков любишь?

— Каво-о-о? — брезгливо протянул бедуин, чем сразу заслужил удар по зубам от одного из бойцов.

— Ну, из Циндао которые. — терпеливым тоном ответил наёмник, словно не замечая страданий пленика.

— А-а-а… Узкоглазый баран? Тфу! — пустынник снова попытался бравировать, но сил критически не хватило. Густая кровавая слюна повисла на окладистой курчавой бороде. Да и цели этот жест не достиг, Батя продолжал невинно улыбаться.

— Не любишь, значит? Хорошо, хорошо… Кен! Подойди! Он тебя узкоглазым бараном назвал.

* * *

Пока личный состав занимался трофеями, наёмники провели допрос. В свою ударную группу были отобраны наиболее лояльные вояки, так что и скрываться от них не понадобилось. Всё сделали прям там же, посреди трупов и под возбуждённые возгласы мародёров.

Информация порадовала. Враг не проявил никакой изобретательности, которая шла бы вразрез с ожиданиями бригады. Осознав утрату города, они погнали все силы прямо в тоннель. Вернее, почти все. Оставались ещё бродящие по лесу дурачки и небольшое дежурное подразделение на бывшей заставе.

Об их количестве пленённый офицер не ведал, так как они были вне его зоны ответственности. Лишь сказал, что вряд ли много.

Вот только и сама чёрная бригада не располагала необходимым числом воинов.

О полноценной охоте на партизан по всем лесам твердыни можно даже не думать. Да и ещё один штурм траншей — тоже плохая идея. Именно потому, что «ещё один». После первого удара с тыла, там теперь все на ушах должны стоять. Просто так не просочиться, а штурмовать укреплённые позиции ради взвода недобитков — себе дороже выйдет.

Также, пленник поведал кое-что и о дальнейших планах.

Как только погода улучшится и небо разъяснится — за невольниками должны прийти грузовые баржи. А с ними прилетят какие-то учёные мужи. Последние, вроде как, для соискательств в недрах острова. Что именно их там интересует — неизвестно, но войску туда соваться запретили под страхом смерти.

И вот это уже было интересно!

* * *

Долго торчать на стоянке не рискнули.

Трофейное оружие, доспехи и провиант загрузили в такие же трофейные телеги, и выдвинулись обратно. Учитывая шатающихся по округе одиночек, время решили не терять. А то мало ли, сообразят, соберутся своими куцыми силами и какой-никакой удар нанесут.

Оставалось уповать только на отсутствие у них единого командования. Ну ещё и поспешность принятых мер могла сыграть против перехода к новой тактике. Ведь вряд ли пустынники предполагали утерю города и имели планы на этот случай. А придумывать что-то серьёзное на коленке, это дурная затея. Вводить и отрабатывать эффективную систему связи для «кукушек» — тоже было некогда.

Головные дозоры ушли далеко вперёд, но теперь с новой задачей: не предупредить колонну, а уничтожить любого встреченного неприятеля. Или хотя бы связать боем и продержаться до подхода подкрепления. В изменившейся ситуации, нельзя было пренебрегать возможностью уменьшения количества врага.

— Ну и что думаете? — как бы невзначай начал Макс, ни к кому конкретному не обращаясь. Увы, Батя сразу раскусил к чему он клонит:

— Даже не проси, оставаться не будем. Хватит и одной осады. Там хотя бы местные…

Старый прервался на полуслове, когда издали донёсся одиночный выстрел. По всей видимости, передовые группы кого-то таки встретили. Бригада сразу прибавила в шаге, даже снег под колёсами телег заскрипел громче.

— Дойдём до города, подумаем, шо с заслоном делать. В подземелья тоже заглянем, за чем таким хорошим сюда умники прилетят… Потом берём добычу и вертаемся к себе. Вот и всё шо я думаю. — Батя закурил трубку и оглянулся на растянувшееся шествие. Темп явно его не устраивал:

— Бездна! Тупые бедави! Почему не додумались сани с собой взять?

— У них не бывает таких зим. Вот и не додумались. — коротко пояснил Кеншин.

Степняка тоже нервировала скорость, он то и дело крутил головой. Ещё и старался идти чуть в сторонке от остальных наёмников. У затаившегося стрелка не выйдет опознать офицеров под маскхалатами, но и групповая мишень — вполне соблазнительная цель.

— Кстати, мужик. Откуда ты знал, что святой отец именно ко мне побежит? — подал голос и Даджой, вспомнив странное «предсказание» своего друга.

— Тю! А куда ему бежать было? В одну сторону я умотал, второй выход в город — через всю площадь сракой Светить. Ну а ты на третьем стоял.

— Логично. — согласился великан и перевёл своё внимание на Макса:

— Не переживай на счёт местных. Что-нибудь придумаем. Может у них весенняя пристань со дня на день. Если дальняя орбита не обжитая или остров маленький — там пересидят. В крайнем случае, оставим им оружие. Несколько тысяч это уже серьёзная сила, и зря, что бабы сплошные. Да и сомнительно, что грузовые баржи придут с новым войском. А малым числом никто не полезет стены штурмовать, если внутри запереться.

О том, что пустынники могут запросить с родины подкрепление, Джой благоразумно смолчал. Но и Макс уже не был наивным деревенским мальчиком. Одарил товарища красноречивым взглядом и отвернулся в сторону.

Вроде как Кеншину подражает, а на самом деле — просто спрятал лицо.

Юноше претила мысль обрекать невинных людей на гибель. Но и не согласиться с логикой старших он не мог. Взять хотя бы то, что пустынники по небу прилетят, и с высоты вполне могут заметить их чёрную крепость. Так что ждать действительно никого не стоит.

* * *

До столицы добрались без приключений. Присные «кукушки» активности тоже не проявили. Головные дозоры доложили всего лишь о троих убитых.

Первым делом справились о пожаре. Существовал серьёзный риск, что стихия поглотит весь город. Но, слава Свету, ситуацию спасли широкие улицы и небольшие базарные площадки. Выгорело три квартала. До центра было ещё далеко, так что и местные никакого шума не подняли. Их всё ещё не выпускали наружу, ведь паника и претензии — худший из возможных врагов в военное время.

На вопрос женщины, занявшей среди соотечественников лидерскую позицию, Батя лишь отмахнулся. Мол, уцелевшие бедуины хулиганили, а пока пытались их угомонить — случайно спалили несколько домов.

О судьбе священника тоже поинтересовались. Но за него спрашивали в основном послушники. Им сказали, что никто их настоятеля не видел. Эта ложь прокатила также гладко. Были свидетели, что святоша прошлой ночью сам свалить пытался, а Батя ему наоборот приказал — сидеть и ждать готового.

Не послушался лыцара, вот и сгинул.

Затем стали думать думу о заставе у пропасти. Но ничего сверхъестественного так и не надумали. Решили попробовать по уже накатанной — подкрасться ночью и выкосить сколько смогут. Если там и впрямь мало народу осталось, то может и всех приголубят.

Ну а обработку местных, по поводу их дальнейшей судьбы, отложили на последнюю очередь. Причина такой последовательности, всё та же — паника. Если сразу все карты раскрыть, то уже не отвяжутся.

Сначала начнут выть и будут уговаривать остаться, сулить и дома с хозяйствами, и высокие чины, и по десять жён на каждого. А когда не получится соблазнить — насядут с требованием объяснить ратную науку и изобрести какую-нибудь тактику. Да такую, чтобы одним махом весь Архипелаг победить, и чтобы обязательно без потерь.

С планированием разведки катакомб — тоже не торопились. Всё равно вниз не спуститься. Пока пожарища догорают — сквозняк исправно тянет дым в единственный проход.

Оставалось только предаваться отдыху и наслаждаться вниманием местных. Последнее, кстати, было навязчивее некуда! Женщины как будто чувствовали подвох от собственных благодетелей. Не прямую угрозу, конечно, но какую-то странность — уж точно.

Рядовые солдаты от любых разговоров уклонялись и гостинцами не от общего котла брезговали. А ещё — как от огня шарахались от любых знаков внимания.

С офицерами, и вовсе — подвох был очевиден. Они были добрыми и сверх меры вежливыми, но только пока речь не заходила о судьбе острова. Ещё и грамотеями оказались! Тему меняли так, что бабы и сами не замечали, как начинали о жизни трындеть, вместо интересующего вопроса.

Особенно скользким был чужеземец с диковинной внешностью. Начинал что-то рассказывать, но тут же отвлекался и по десять раз подряд переводил речь в разные русла. Честно слово, точно убогий! Да только притворялся, змий-искуситель! Больно уж у него речь заумная и голос красивый: то как кот мяукает, то вздыхает, словно вот-вот любиться полезет…

Атаман залётчиков тоже не простой, хоть и создавал впечатление деревенщины. А про дела, он токмо о небесных торговцах талдычил, но так люто бранился, что бабаньки сами от него сбегали. Его соблазнить совсем не удалось, всё в шутки-прибаутки сводил. Лишь на Марфу-пекаршу загляделся. Бабонька она добрая, но душой и костью — широкая сверх меры. Однако и с ней лишнего себе не позволил, только усы свои облизывал и люльку без табака грыз.

Пробовали и молоденького разговорить. Но без особой надежды. Больно уж юный, чтобы дела командирские ведать. Да и неприветливый совершенно. Аки дикий зверь на всех зыркал и на титьки пялился!

Меньше всего внимания получил могучий лыцар-башта. Как говорят, сила есть — ума не надо. Вот и с ним решили не мудрить. Подослали срамницу, что раньше в доме для охочих работала. Она прям сходу свои юбки задрала и на колени ему плюхнулась. А он возьми и спроси — «Вы не подскажете, как пройти в библиотеку?».

Тьху! Точно дурной! И ведь взаправду в свою библиотеку умотал!

* * *

Ночная вылазка прошла с несколькими неожиданностями. В кои-то веки — с приятными. Даже трудности были таковыми лишь с виду, но охотно вставали на сторону бригады.

Во-первых, началась метель. Снегопад сильно ограничил видимость, надёжно скрыв как выход за городские стены, так и шествие подразделения. А за одно, может и пожар потушит!

Солдаты боялись, что не получится найти позицию противника. Но на помощь пришла хорошая память Даджоя.

Он вёл колонну опираясь на все, даже на незначительные, ориентиры. Тут пара приметных пеньков на опушке, прошли между ними. Там могучий дуб, от него взять немного правее. А чуть дальше должна быть припорошенная полянка, словно сошедшая со страниц детской сказки о добром зимнем духе и его внучке…

Из-за разыгравшейся снежной страсти, головными дозорами пренебрегли в виду их бестолковости. И опасности, учитывая, что собственных людей можно просто растерять. Ну а в случайную встречу лицом к лицу — особо не верилось. Слишком уж большая площадь твердыни. Главное — от края бесплодных земель побыстрее в лес углубиться, а в чаще уже точно никого не будет.

Второй неожиданностью стала абсолютная безалаберность пустынников. Ни осветительных кострищ по периметру, ни хотя бы пары постов на подступах… В том, что их не встречают, наёмники убедились, просто прошерстив все подходы из глубины острова.

Лишь несколько патрулей имелось. Но и эти — через жопу. Бойцы противника даже не пытались скрываться. Наоборот, на фоне сугробов то и дело мелькали тёмные силуэты. В полный рост и чуть ли не бегом!

Батя даже предположил, что они не просто так суетятся, а собираются в спешке, чтобы свалить куда-то. Но куда можно валить с острова, окружённого бездной? Ещё и в такую лютую непогоду.

Разгадка этой странности как раз и стала третьим сюрпризом. Первые же снятые часовые оказались матросами.

Воздухоплаватели сопровождали войско как вспомогательное подразделение. Изначально они не собирались ни сражаться, ни торчать на часах… Снаряжение, дисциплина и разумение постовой службы были далеки от уровня, необходимого в условиях зимней компании. Как следствие, холод просто ломал неподготовленных бедуинов, вымораживая им мозги и критически снижая качество их службы.

И именно поэтому пленный офицер сказал, что оставшееся на заставе подразделение — вне его зоны ответственности!

* * *

Друзья! Сегодня (08.09.2023) я выложил иллюстрации к четвёртому тому https://author.today/work/148217. Иллюстрации можно посмотреть в ТОМЕ 4 в главах 1, 3, 17, 20 (две иллюстрации), 26 (две иллюстрации), 30, 32, 36. Как всегда — буду рад комментариям, замечаниям и вопросам!

Глава 28

Какой из этого можно сделать вывод? Очень простой! Тот, кто отвечает за воздушный флот, скорее всего, должен был остаться вместе с командами кораблей. И уже он, в свою очередь, может пролить Свет на следующий этап вторжения на Площину. Вдруг этот гад знает, где баржи приземляться будут и сколько людей доставят? А если расскажет, то там уже и местным можно будет что-то подсказать.

Брать пленного изначально не планировали. Да и как его возьмёшь, если летуны живыми не сдаются! Поймёт, к чему всё идёт и саданёт себя кинжалом по горлу. Или подручные помогут…

Идею подал Кеншин. Что правда, сырую и ненадёжную, как тропа через болото:

— Если они по блиндажам сидят, то и отапливать их должны. Дым чуете? Можно дымоходы перекрыть и придушить их немного. Когда угорят — адекватно соображать не смогут. А если спят, то и не проснутся. Останется только войти и забрать клиента.

— А получится ли? Мы же не сможем регулировать степень их удушья. Глав-гад живым нужен, а не синюшным. — выразил скепсис Батя.

— Никаких гарантий. — степняк пожал плечами. — Точно знаю, что один клан таким образом однажды вытравил целый замок. Нашли инженерные схемы и заткнули всю вентиляцию. К утру только несколько солдат выжило, кто под ставнями дежурил. Но тут объём не тот. Минут десять-пятнадцать и надо будет заходить.

— Добре. Тогда командуй.

Для начала разведали место и количество укрытий пустынников. К счастью, воздухоплаватели и на этот раз не проявили предусмотрительности: расположились скучено, в четырёх соседних блиндажах вдоль одной траншеи.

Затем степняк принялся отбирать и инструктировать солдат. Штурм предстоял нетипичный, так что выбор пал на самых низкорослых. Кроме того, они полностью разоблачились от лат. Всего шло по пять человек на каждую землянку. Причина всех решений — простая, для увеличения проворности, и чтобы избежать заминок и толкотни.

Единственная загвоздка была с определением объекта интереса. Очень сомнительно, что он отдыхал в одеждах и доспехах, положенных по чину. Ориентироваться придётся на любое дорогое имущество рядом со спальным местом. А ежели ошибутся… Ну и бездна с ним!

Дымоходы заткнули стеганками, предварительно пропитав ткань водой из бурдюков. Для верности — ещё и снегом сверху затрамбовали. Возможность раннего обнаружения также предусмотрели, входы блокировали стрелки с мушкетонами с картечью.

Кеншин, тем временем, готовился к приёму пленных и приведению их в чувства. Верёвки у нескольких деревьев, пузырьки с вонючими настойками. Даже развёл небольшой костерок в ямке, чтобы вскипятить воду для какого-то отвара. А ещё — строгал ножом какие-то палочки, толщиной с палец.

— Кен, что ты делаешь? — шёпотом поинтересовался Макс.

— Готовлюсь первую помощь оказывать.

Что это такое, парень уже знал. Какую-никакую медицину, Кеншин объяснил ему ещё год назад, во время первых теоретических наставлений. Но вот рукоделие оставалось непонятным.

— А это зачем? — Макс покрутил в руке сучок с вырезанным широким желобом посередине.

— Кляп специальный. Челюсти блокирует, так что они языки себе не откусят, но шевелить ими для разговора смогут. И рвота наружу пройдёт, если тошнить начнёт.

— Ясненько…

Вскоре Батя подал условный сигнал и в окопе тотчас вспыхнули факелы. Солдаты задерживали дыхание, распахивали шкуры-занавески на входах и ныряли внутрь. На всё про всё было отведено меньше минуты, пока не закончится воздух в лёгких. Так что, долго ждать не пришлось.

Обошлось без инцидентов, никого вытаскивать и спасать не пришлось. Однако, улов оказался больше ожидаемого. Бойцы спешили, адреналин кипел. Хватали и волокли к выходу всех, чьё спальное место хоть немного отличалось от соседних. Даже на второй заход пошли, чтобы кого-то добрать или перепроверить.

После стремительной акции — шкуры вернули обратно на их места, и оставили матросов засыпать вечным сном.

С пленными особо не церемонились, сортировали на глазок. Воняет сверх меры, имеет грязное исподнее или неопрятный вид — сразу под нож. По итогу отобрали всего лишь троих из почти двух десятков. А всего, в блиндажах, их там под сотню было.

Дальше за дело взялся Кеншин. Зафиксировал бесчувственные тела, поместил кляпы в положенные места и оказал первую помощь. Ноги — выше головы, растирание конечностей для кровообращения, обильное вливание травяных отваров…

Зелья, скорее всего — стимулирующиеи явно не на пользу здоровью. Но об этом небесным торговцам было уже поздно волноваться.

И только когда все «пациенты» пришли в себя — начался допрос. Кровавые подробности мы, пожалуй, опустим.

* * *

Повезло! С одним из пленных таки угадали.

Собственный ранг он обозначил без лишней застенчивости — флаг-коммадор экспедиционной эскадры. И как бы величественно это не звучало, а сломался голубчик после первых же «процедур».

Полученные сведения были столь же исчерпывающие, сколь и обнадёживающие:

Вторая волна вторжения будет состоять из грузовиков рабовладельческого флота. И десант они с собой точно не привезут. Об этом можно судить уже по одному происхождению небесных судов. Если простолюдины на них бы и полетели, то аристократы — точно нет. Они просто побрезгуют перемещаться в коробках для живого товара. А солдатню, набранную из народа, никто не отпустит без контроля офицеров.

Тем более — с кем? С работорговцами! Что стоит паре барж заблудиться в облаках и потом распродать пассажиров где-нибудь через десяток плоскостей?

Почему высокородные задницы не отправить отдельным кораблём? Тоже всё просто. Военная компания сожрала слишком много ресурсов. Как человеческих, так и материальных.

Крушения начались ещё на этапе мобилизации армий. Дальше — никто не был застрахован от непредсказуемого движения грозовых фронтов. Да и само вторжение не везде было победоносным. Ходили слухи о нескольких случаях дезертирства. Небогатые тейпы сбегали на своих посудинах на дальние орбиты и на проклятые земли выше Циндао.

Логистика выходила слишком дорогой. Поэтому её старались ужать и упростить до минимального рабочего уровня. Исключили даже процент допустимых потерь из-за ошибок в аэронавигации. А нерадивых капитанов обещали карать чуть ли не вместе с семьями!

Короче, каждый корабль и каждый специалист были на счету.

Из всего перечисленного вытекало и ожидаемое время прибытия: только когда пройдут капризы весенней погоды. И это не могло не радовать.

Об учёных мужах тоже справились. Увы, пленник знал только то, что это большие шишки из какого-то то ли культа, то ли братства, и обозвал их «археологами». Также упомянул, что они служат при метрополии светопоклонников на горячих островах. Последнее, кстати, не странно. Светлая церковь любые секты либо подминает, либо уничтожает. Но как бы там ни было, а подробности миссии умников остались неизвестны.

Зато было известно, что пора возвращаться. Охранение хоть и выставили, но снег всё ещё валил и мог скрыть возвращение кого-то из одиночек. А получить в упор пулю сквозь белую завесу можно и от самого беспечного противника…

* * *

В столицу вошли уже по Светлому. Конечно, если непроглядную серую взвесь, вообще можно называть Светлой. Ведь первые утренние лучи устремляются к небесам из глубин бездны, и сначала на крупных твердынях наступают сумерки. А тут ещё и такие обильные осадки.

Но, несмотря на непогоду, пожары всё ещё дымили.

И так как спуститься в подземелье было пока невозможно, Батя скомандовал отдых аж до обеда. Только подкорректировал смены на стене, чтобы все солдаты смогли выспаться.

Офицеры тоже разобрали между собой обязанности. Нужно было контролировать людей на периметре, следить за гражданскими и провести ревизию трофеев.

Последних было прилично, и очень кстати там нашёлся и мешочек с кафф э мелкого помола.

К сожалению и несмотря на разнообразие, добыча оказалась заметно хуже, чем была в Шварцштайне. Даже при Тэрре, вторженцы были на порядок богаче. Хотя осада крепостных стен Площины подразумевала как раз-таки обратное.

Свет на странность пролила одна из женщин. Она рассказала, что пустынники появились сразу в городе. Все, кто мог оказывать сопротивление — были зачищены раньше, чем о враге стало общеизвестно.

Вот тут даже гадать не пришлось. Либо через тоннель прошли, либо вообще изнутри города помогли. Например, священник ворота открыл. Или линчёванный мэр, бездна ему кольями!

Оружие и снаряжение не отличалось ещё и качеством.

Броневой фонд бригады удалось дополнить единственной украшенной кольчугой (её забрал Батя) и парой противопульных кирас. Стальных щитов или шлемов с прочными забралами — не было совсем. Так что, помогающим сержантам сразу дали волю. Они отобрали отдельные элементы лат для своих подчинённых, кому надо было заменить или дополнить.

Про оружие можно не рассказывать. Низкосортный холодняк подходил только для продажи. Огнестрел весь разболтанный и тоже не стоящий внимания. Луки и арбалеты — не в счёт, это хозяйство можно просто подарить местным и даже не вспоминать. Ну или также забрать на продажу, если до удобного случая плечи не ссохнутся и тетивы в негодность не придут.

Что касается захваченного провианта и непонятно кем подобранных тряпок — их без обсуждения решили оставить островитянам. Но разговор о благотворительности отложили до момента прощания.

Как говорится — делай добро и беги.

* * *

Пожарище прекратило испускать дым лишь далеко за полдень. Наёмники к тому моменту были уже собраны и готовы.

Пока Батя напоследок инструктировал остающихся сержантов, остальные проверяли снаряжение. Уже будучи наученными — каждый взял по два больших вещмешка. Длинные шесты, крюки и верёвки тоже прихватили, хотя в прошлый раз оно оказалось без надобности.

Затык вышел только с факелами. В Шварцштайне их просто купили. А тут пришлось бегать и собирать по всему городу. Благо, что времени хватало.

О длительности спуска приходилось только гадать, ведь подлетали ночью и обратный пик видать не было. Так что едой и водой загрузились исходя из имеющегося опыта.

Наконец, выдвинулись.

И как выдвинулись, так и встали колом через пять минут. Прямо на границе сгоревших кварталов. Как определить место дома, где был спуск⁈

От городской застройки остались только коробки из чёрного камня и обугленные каркасы. А кое-где — лишь заснеженные бугорки. Никаких примет и ориентиров. Пришлось вернуться и повторить путь, которым преследовали церковного мальчишку. А уже на руинах — полагаться на память Даджоя. Он сумел вспомнить повороты и перекрёстки.

Спустя пол часа, таки нашли. По крайней мере, точно опознали квадратный дворик. Далее начались раскопки руины. Вроде и не тяжело, но много. Всё-таки, не одноэтажный сарай спалили.

Вниз полезли сразу, как только докопались до лаза. Засады не опасались, так как она была бы нерациональной. Никто не станет стеречь глухой завал в условиях дефицита личного состава. Но, на всякий случай, первым пустили Джоя. У него и доспехи потолще будут, и здоровья на заброневую травму хватит.

Что примечательно, ни одного трупа в свете факела не обнаружили. Наверное, пустынники всё поняли и попытались отступить. Тем лучше. Не хватало ещё мертвецов топтать. Запаха, кстати, тоже не было, холодный сквозняк делал своё дело.

До центральной развязки добирались, обмотавшись верёвкой и в полной тишине. Зато когда дошли, Батя звучно вздохнул и выматерился. Кен с Джоем ранее докладывали, что шахта большая, но что туда смог бы провалиться их собственный небесный бродяга — они не обмолвились.

Противоположной стороны, конечно, не видно, но край колодца — едва ли выдавал собственную округлость и выглядел почти ровным.

* * *

Лестница поскрипывала, подкованные сапоги цокотали по ступеням, Батя тяжело сопел…

Когда сменили третий факел, лидер не выдержал и опять покрыл древних строителей праведным гневом. Но, ко всеобщему облегчению, уже через несколько пролётов показался ровный пол.

Сначала обследовали периметр. Единственная находка — раздвижные ворота, каких насмотрелись под Шварцштайном. И слава бездне, что не задраенные наглухо.

Затем, пошли широкой шеренгой через дно шахты. Каждый взял по факелу, а чтобы охватить большее пространство — размотали верёвку.

В какой-то момент, Даджой скомандовал остановиться и пошёл в противоположный конец цепи. По его словам, там что-то стояло. И каково же было удивление наёмников, когда этим чем-то оказалась машина для полётов. Вроде уже виденных — с куцыми крылышками по бокам корпуса и лопастями на них. Правда, какая-то непомерно пузатая и раз в десять крупнее тех. Да и сами лопасти были размером как у ветряной мельницы.

Ладно. Допустим. Древние страдали манией ко всему большому. Но зачем⁈ Зачем летающую машину запирать в подземелье⁈

В обнаруженные врата эта дура точно не пролезет. А наверху — плотный город! И ни намёка на колодец там нет.

— Я только сейчас понял. — задумчиво заговорил Даджой. — Вокруг центральной площади и в примыкающих кварталах нет чёрного камня. Всё — новострой.

— Шо ты хочешь сказать? — не понял Батя.

— Что Площина стоит на огромных подъёмных или, скорее, раздвижных вратах.

— Иди ты! — крякнул старый, выпучив глаза. — Если их открыть, то там пол города в прямом смысле под землю уйдёт!

— Да. И сюда летят учёные пустынники.

— Я думаю, они сюда не за тем летят, — подал голос Макс и ткнул пальцем в металлическую громаду перед собой, — а за вот этим. Небесным торговцам нужна летающая машина. По-моему, всё сходится.

Вывод юноши породил тяжёлую тишину. А чего говорить-то, если всё ясненько как беленький денёчек? А главное — логично.

Первым молчание нарушил командир отряда:

— Значит надо её сломать. Но сначала давайте закончим с более важными делами. Может древние тут хабар какой оставили, идёмте шук а ть.

* * *

На дне шахты больше ничего не обнаружилось, а в чрево машины решили заглянуть на обратном пути.

Дальше, отправились в единственном возможном направлении — через ворота. Там, ожидаемо, начался новый тоннель. Но как начался, так и закончился. Такими же воротами…

— О! Братан, это случайно не на твоём диалекте? — Батя указал факелом вверх, над приоткрытыми створками.

Там была надпись не на общепринятом и через чёрточку цифры — четыре и два. Сбоку также имелся символ: красный круг с диагональной полоской, перечёркивающей схематично нарисованное пламя.

— Нет, не на моём. Но буквы похожие, могу прочесть. Написано: «площина гориво — сорок два». — Джой резко остановился и прищурился на надпись так, словно та пыталась его обмануть.

— Тю! А шо за народное творчество рядом? И почему «сорок два»?

— Слушай, Бать. — перебил Кеншин. — Мне тут подумалось… Помнишь тебя повесить хотели? Ну, месяца за три перед тем как мы с Максом познакомились. Ты тогда торгаша завалил и тело в его же магазине под мешками с клубнем спрятал.

— Забудешь такое! Ночью, без шума, и лавочку его потом запер. А уже утром — стража из трактира выволокла. В одних подштанниках, млять! Видать, проморгал я какую-то мразь. Сдала с потрохами! Только к чему ты это сейчас?

— А помнишь, что народ требовал, когда суд перед городским советом шёл? «На площину его! На площину!», что это было тогда?

Старый насупил брови, воспоминания явно не доставляли ему удовольствие.

— Ну так то это… Шоб меня на платформу с виселицей завели. А то с задних рядов толпы не видно было мою харю разбитую. Ты думаешь «площина» значит — «платформа»?

— А почему бы и нет? Говор и там, и тут у местных похожий. Только что за «гориво» такое?

— Горючее. — с хрипотцой в голосе ответил Даджой. Лица на нём больше не было, а губы сжались в бледную ниточку.

— Что «горючее»?

— Здесь хранится горючее. Это сорок вторая платформа дозаправки.

Глава 29

— Братан, вдох-выдох! Успокойся. Шо ты зенки выпучил? Какая ещё горючая?

— Спасибо, надышался уже! — рыкнул Даджой и протёр глаза, словно всерьёз воспринял совет друга. — Ещё наверху эту вонь почуял. Всё не мог понять, что оно такое. А когда спустились — так глаза печь начало. Давайте факелы затушим!

— Иди ты!!! — теперь уже Батя выпучил глаза. — Я в этой жопе Архипелага без Света не останусь!

— Если не хочешь, чтобы твоя жопа по всему Архипелагу разлетелась — туши!

Что сказать… Разлетающаяся по всему Архипелагу жопа — это всем аргументам аргумент. Макс с Батей повиновались и замотали чадящие головни в полы своих плащей. Не спешил только Кеншин. Похоже, ему тоже не улыбалось остаться в кромешной тьме.

— Хватит паниковать. Если до сих пор ничего не случилось, значит концентрация в воздухе недостаточная.

Увы, увещевания не возымели должного эффекта. Великан ещё сильнее сжал губы и принялся объяснять, как умственно-отсталому:

— Это сейчас она недостаточная. Чем ближе к источнику испарения, тем она выше. Или думаешь, что древние зря тут этот символ нарисовали? Уверен, что он значит что-то вроде «открытый огонь запрещён». И это раньше, когда тут всё новое было. Во что оно могло превратиться за сотни или тысячи лет? Может там уже и нет… Я не знаю… Бочек? Резервуаров? А просто озеро горючего плещется.

— Горючее, испарения, контрацепция, тфу млять! Вы можете по-людски говорить? Шо там такое, шо вы с ума посходили⁈

— Топливо. — односложно ответил Даджой. Впрочем, без особой надежды на понимание, поэтому снова пришлось разжёвывать. — Типа как древесный уголь для котлов на кораблях бедуинов. Только жидкое и легко воспламеняемое. Одной искры хватит для мгновенного пожара, даже воздух загорится.

— Твою мать! И для чего такая дрянь нужна⁈ — старого наконец проняло, и он прищурился на Кена с его факелом.

— Для заправки тех машин, что мы видели. Или ты думал, они на дровах летали?

— Ладно, бездна с ними. Но как нам дальше идти?

— Никак. Я пройду в следующее помещение на сколько зрения хватит и вернусь. Но вряд ли там будет что-то интересное.

— С чего такая уверенность?

— Скажем так… — вздохнул Джой, отвязывая от своего пояса верёвку, — Ты часто видел, чтобы какие-либо ценности хранили в поленницах?

* * *

Ко всеобщему разочарованию, Даджой оказался прав. Ничего интересного там не обнаружилось.

Коридор выводил в очередное пустое пространство ненормальных объёмов. И оно явно не задумывалось для пребывания людей.

Сразу за вратами была куцая капитальная платформа. А за её перилами во тьму уходили ряды цилиндрических резервуаров. Между ними сложной вязью переплетались коммуникации труб. А некоторые «бочки» были словно одеты в многослойные кожухи, теперь — разлезшиеся и висящие лохмотьями.

Джой дотянулся палкой до пары ближайших бочек и постучал по ним. Удары отозвались гулким металлическим эхом. Полностью ли были пусты резервуары или ещё что-то содержали, выяснить на слух не удалось. Тем не менее, по словам великана, вонь стояла такая, что лёгкие соглашались дышать только через раз.

После короткого доклада остальные наёмники понурились. Да, ещё оставался пузатый летательный аппарат. Но и он не предвещал ценных находок. Если когда-то что-то там и было, то церковники давно это присвоили. И, скорее всего, вывезли с острова в свой ближайший крупный оплот.

Опасения подтвердились, когда машина легко впустила мародёров. Рычаг на боковой двери поддался с мягким пружинящим сопротивлением, а сама створка плавно отъехала вдоль корпуса. И ни скрипа тебе, ни шуршания скопившейся пыли… За механизмом явно следили и смазывали.

И, увы, внутри действительно было пусто. Только откидные сиденья под стенками, а в носовой части, под остеклением — два громоздких кресла. Панель перед ними тоже пустовала. Точнее — была выпотрошена и зияла несколькими рядами квадратных и круглых отверстий разного размера. Из некоторых торчали пучки металлических жил.

И ещё, нутро аппарата было подозрительно тесным. Снаружи то вон, здоровая дура! А внутри как конура какая-то, честное слово.

А раз объём есть, значит он, несомненно, должен быть полезным!

Приободрившись, наёмники принялись искать доступ к тайному отсеку.

Кен начал с осмотра «конуры». Водил руками по задней стенке в поисках стыков и простукивал её на предмет полостей. Джой домогался чуть ли не до каждой заклёпки и каждого шва. Батя с Максом решили не лезть под руку товарищам и пошли снаружи вокруг аппарата.

Старый недобро поглядывал наверх. Даже подпрыгнуть попробовал, но без толку.

— Что там, дядь Сергий?

— Думаю вот… Вдруг она аки телега — с кузовком? Да только с полу не видать, больно здоровая, курва! А у тебя шо?

— Не знаю. Как в загадке: без окон, без дверей, полна горница людей.

— Это тебе Кен загадку рассказал?

— Нет. Причём тут он?

— Они у себя в Циндао преступников в стены муруют. — Батя усмехнулся. — Вот тебе и полна горница без дверей. Ладно, а какая разгадка? Осадная башня, небось?

— Нет конечно. У осадной башни есть бойницы и дверь сверху, чтобы на стену выходить.

— Ты мне не это… Тёплое с мягким не мешай! Бойницы — то не окна, а дверь — это трап.

— Ответ — огурец! Это детская загадка, дядька Сергий.

— Тю, блин! Нашёл, о чём со стариком трындеть. В считалочку ещё поиграй! — неподдельно по-старчески прокряхтел Батя, но тут же и сверкнул глазами, давая понять, что шутит.

Макс пожал плечами и чуть отстал от командира. Не потому, что отреагировал на поддёвку, а чтобы скрыть от него свою кислую улыбку. Память-злодейка настырно подсовывала картинку из родного дома. Из прошлой жизни, которой больше не было.

Мама научила этой загадке его младшую сестрёнку, и та потом наседала на отца. Буквально душу из него доставала, раз за разом требуя один и тот же ответ на один и тот же вопрос…

Слово «огурец» за тот день прозвучало в их доме раз тысячу! Но папа стоически держался. Улыбался и каждый раз изображал раздумья перед ответом. Лишь бы повеселить маленькую Кристину новой игрой.

…

Бездна! И зачем только этот огурец вспомнил?

Пытаясь отвлечься, юноша и впрямь начал играть в считалочку. Как с одинаковыми кирпичами в чёрных стенах, только тут объектом счёт стали проклёпанные листы обшивки. Они как чешуя налегали друг на друга, образуя незамысловатый ступенчатый узор. Общий порядок нарушался только у носа, вокруг стёкол, и на хвосте.

Навернув почти полный круг, Макс нашёл ещё одно место с нарушением. Заклёпки там выделяли ровный квадрат, никак не гармонирующий с общим порядком. Ещё и размером он был заметно меньше остальных пластин. Но самое интересное, что с обратной стороны аппарата — такого не было.

Парень вернулся к выделяющемуся фрагменту. Без задней мысли постучал латной рукавицей. Звук показался гулким и звонким. А вот рядом, за переделами квадрата, удары получались глухими…

— Я что-то нашёл! — объявил Макс.

Миг спустя все наёмники собрались консилиумом вокруг проклёпанного квадрата. Очевидных выводов, увы, не предвиделось. Броня разной толщины, шов, зачем-то выделенное место. Что из этого следует?

Эксперимент с простукиванием повторили все и по несколько раз. Ума, правда, от этого не прибавилось. Ручки нет, замка никакого тоже.

Даджой попробовал сунуть в шов кончик ножа. Вопреки ожиданиям, это получилось довольно легко. Квадратный фрагмент словно пошевелился, сдвинулся и пропустил лезвие за себя. Стало ясно, что это какая-то крышка!

Дальше, поддеть и оттянуть её пытались сразу двумя и даже четырьмя клинками. Металл действительно отходил от поверхности корпуса, но не больше, чем на сантиметр. А когда ножи убирали, то странное дело — квадрат становился обратно на своё место.

После очередной бесплодной попытки, Батя легонько стукнул крышку кулаком. А та взяла и поддалась — не сильно, но заметно дрогнула внутрь и сразу вернулась на исходное положение. Это заметили. И тогда Кен тупо надавил на квадрат, утопив его на толщину ладони.

Раздался щелчок! А когда степняк убрал руку, плитка плавно выдвинулась над поверхностью корпуса и отъехала в бок на двух шарнирных креплениях.

Увы, на тайник это похоже не было. Небольшое открывшееся пространство содержало короткий патрубок с красным рычажком и с таким же красным набалдашником-заглушкой. Последний, скорее всего, был крышкой как у фляги. Даже соответствующая цепочка имелась.

Недолго думая, Батя протянул руку и в три оборота отвинтил крышку. Ничего не произошло. А когда он чуть потянул за рычажок — из патрубка брызнула струя жидкости. Да так резко, что и отскочить не успел!

— Млять! — выкрикнул наёмник, толкнув рычаг обратно. По его кирасе быстро бежали мелкие капли, не задерживаясь ни на сгибах противопульных пластин, ни на перевязи с пистолетами. Пожалуй, точно также могла бы бегать капля воды по раскалённой сковороде.

— Шо за вонь⁈ У меня глаза щас вытекут!

— Вытри немедленно! — Даджой к тому моменту стоял уже в добрых десяти шагах. — Отойдите от него! Не приведи Свет, загорится! Мехом плаща вытирай! Куда ты руками полез⁈

— Сука, оно кожу щиплет! Шо вы пялитесь⁈ Воды! Дайте воду!

На помощь пришёл Кен. Пока он сливал из бурдюка Бате на руки, тот пританцовывал так, словно серьёзно опаздывает в туалет. А когда отмылся, то начал материться, как если бы таки опоздал…

Закончив поминать древних вместе с дедами дедов их дедов, старый уточнил:

— Это и есть твоё горючее⁈

— Да, воняет также. — кивнул Джой и добавил очевидное, — А судя по напору, им залит весь внутренний объём машины.

— Летающая бочка? Бездна всемогущая… — Батя уставился на летательный аппарат и покачал головой. — Наши предки были сумасшедшими. Кому такое в голову вообще придёт?

— Раз построили, значит была необходимость. Как бы там ни было, к ней лучше не прикасаться. Тем более, что внутри нет ничего ценного для нас. — великану явно не терпелось убраться подальше от опасного места.

— Согласен. Значит вертаемся наверх пока не потравились и не повзрывались.

— А я вот не согласен! — внезапно запротестовал Кеншин. — Сюда учёные мужи пустынников придут. Даже если город и не штурмуют, то по подземному ходу уж точно доберутся. Образованных людей на всём Архипелаги — по пальцам пересчитать, так почему бы им привет не передать?

Батя проморгался, глядя на степняка. Не мерещится ли ему это словоблудие после того, как надышался горючкой, и не Лайонел ли перед ним на самом деле…

— Мужик, мне жутко стаёт, когда ты так стелить начинаешь. Шо ты выдумал уже? Какой привет?

— Пламенный, конечно же. Заминируем машину.

— Совсем сдурел⁈ А если от неё и там загорится и тоже рванёт⁈ Остров разнести хочешь? — командир ткнул пальцем в сторону врат, ведущих к хранилищу.

— Ничего с островом не будет, он большой и выдержит.

— Ага-ага! Макс тебе потом расскажет ещё раз, как и что большие острова выдерживают…

— Ладно! Но тут же вентиляция, она жар наверх понесёт и пожара не случится. А даже если случится, то древние должны были что-то предусмотреть на подобный случай. — Кен невинно пожал плечами, словно подстрекал учинить мелкое хулиганство, а не катастрофу.

Противопоставить такому потоку аргументов Батя ничего не смог. Пришлось запросить поддержку у Джоя:

— Братан, скажи ему!

— Ну-у-у… Вообще это разумно звучит. На месте зодчих я бы предусмотрел на подобном объекте что-то вроде шахт для экстренного сброса внутреннего давления.

— К тому же, Бать, сам посуди: мы воюем с пустынниками, и нам выпал шанс устранить часть их элиты. Ведь простых смертных точно не пошлют за древними артефактами? — раскрыл-таки свои истинные мотивы Кеншин.

И это сыграло решающую роль в принятии лидером решения. Уж что-что, а подло поднасрать неприятелю Батя большой любитель.

— Добре. Шо ты предлагаешь?

— Да ничего особенного. Расковыряем заднюю стенку внутри машины и заложим пороха под бак с топливом. Ну и растяжку на дверь повесим. Её в сторону потянут, порох рванёт. Всё. Ни пустынников, ни летательного аппарата.

Батя тяжело вздохнул. Ещё раз посмотрел в глаза зачинщику, покачал головой в ответ на его азартную улыбку. Затем перевёл взгляд на Даджоя, тот пожал плечами. Последним, внимания удостоился Макс, хотя раньше его мнением особо не интересовались.

Парень возбуждённо закивал. То ли впечатлённый такой честью, то ли желая угодить наставнику. А может и из собственного желания мести — принести её хоть кому-то, кто напоминает налётчиков на его родной твердыне…

* * *

Все важные дела были сделаны, а решения приняты.

Во временное расположение наёмники вернулись лишь к ночи. Но тратить время на отдых не стали и взяли в оборот добрую половину личного состава. Им расслабляться и вовсе было вредно. Ведь, как говаривал Батя, солдат без лопаты — это преступник.

Тем более — в окружении ничейных баб!

Сначала толпой доволокли до спуска в тоннель весь порох, имевшийся в наличии. Тут очень кстати пришлась предусмотрительность бедуинов. Не будь у них пушек — пришлось бы топать в крепость и обратно. Носимого запаса бригады было до смешного мало.

Далее небольшая группа отправилась с Джоем, Кеном и Максом к машине. А Батя остался с трофейной командой. Последним предстояло обобрать трупы задохнувшихся врагов. И было это, пожалуй, много труднее, чем тарабанить мешки и бочки по ступеням.

Картина складывалась следующая: когда начался пожар и пошёл дым, пустынники поняли, что происходит и рванули обратно к выходу. Вот только оперативно дать команду всей колонне сразу — было невозможно. Чёрный камень скрадывал звук, да и тёплая одежда на всех и каждом — его распространению не способствовала…

Передние ряды разворачивались и пёрли на все последующие. Те, если и понимали, что происходит, то лишь усугубляли ситуацию, увеличивая напор.

Давка образовалась в сотне шагов от лестницы. И была она почти до потолка!

Обнаружив завал из тел, сержанты взмолились командиру. Ладно бы ещё просто трупы раздевать, но ведь ещё растаскивать их и расцеплять окоченевшие конечности…

Батя решил всё очень просто. Назначил интенданта, чтобы взять трофеи под счёт и пообещал выплатить всей бригаде треть стоимости собранного добра. Но только если получится продать! Это условие он подчеркнул нарочито громко, чтобы в последствии избежать неправильного толкования. И, само-собой, невыгодного.

У сапёрной группы дела тоже шли не слишком быстро. Носильщикам нужно было успеть и посмотреть во все стороны, и задать тысячу вопросов, и, при этом, не спотыкнуться на бесконечной лестнице.

Если бы не ноша, то к аппарату бы их точно не взяли! Всё под руку лезли и каждый считал своим долгом опробовать сиденья и кресла. Ещё бы! Где ж ещё такая возможность выпадет, чтобы задницей к древности прикоснуться?

Кен с Джоем аккуратно срезали заклёпки внутри аппарата. Зубило, на всякий случай, постоянно поливали водой. Увы, это сказалось на скорости работы. Инструмент постоянно соскальзывал. Макс, тем временем, следил за бойцами, чтобы те не потерялись в темноте. В прямом смысле — на ровном месте.

Когда справились, Кеншин попросил всех отойти, а ученика наоборот — подозвал. Помогать с растяжкой он не позволил, но наказал смотреть в оба и запоминать. Так как дверь открывалась в сторону заряда, а не от оного, то пришлось тянуть шнур через одно из откидных сидений. Там как раз был трубчатый каркас. На всякий случай, его смазали салом. Петлю на конце шпагата Кен накинул на ручку уже при почти закрытой двери, просунув в щель кисть. Должно сработать!

Все мероприятия закончили лишь к обеду следующего дня. Пришлось даже пренебречь сомнительными трофеями. Иначе их бы пришлось ещё неделю наверх поднимать.

В довершение — лаз завалили остатками сгоревшего здания. Завалили капитально, камнями и плитами! Так, чтобы снизу уже точно никто в город не пролез.

Дальше было самое трудное и животрепещущее — побег от местных. Дабы избежать осложнений, разговор повели только с женщиной, занявшей лидерскую позицию.

Ей показали, где свалена часть оружия и снаряжения пустынников. Оставили, кстати, по чести — всё, что реально могло пригодиться и быть использовано женщинами и подростками. Затем подбодрили подозрениями о малочисленности следующей волны захватчиков. Продовольствия выжившим островитянам также должно было хватить, в виду сокращения их численности и того, что пустынники не успели сожрать много.

Без сцены, увы, не обошлось. Женщина разрыдалась как на похоронах. Начала прочить всё самое лучшее, о чём мужики на всём Архипелаге могут только мечтать. И державные посты, и по десятку жён, и поместья с полями. В довершение попыталась падать на колени, и лезла целовать сапоги. Паны лыцари, правда, лицо соблюли. Не дозволили ей унижаться. А то ещё прилипла бы устами к стальным накладкам…

Перед прощанием, вспомнили о самом главном! Поинтересовались, далеко ли дикие твердыни. Выяснилось, что через две орбиты. И раз в три-четыре листопада добираются, чтобы шкурами и мехами торговаться. На топоры и ножи, значится, меняют. Правда мало там народу. Вроде, пара племён на ближайшем острове.

Ничего-ничего, родная! Обожди до пристани. Если варвары у Стиллролла не соврали, то скоро и тут мужиков в достатке станет. А железных даров им — целая гора теперь есть. И даже огненных палок немного! Лишь бы сами не пострелялись.

Вот так и расстались. Уходили в спешке, пока местные не попытались догнать, а свои не соблазнились.

* * *

По уже сложившейся традиции, общее совещание провели в донжоне. После фокуса жнецов, зал управления попросту боялись оставлять без дежурного. Про любопытство собственных солдат и угрозу десанта небесных торговцев, говорить тоже не приходится.

— Я как столб дыма увидел, то сразу понял, что с вами всё в порядке! — схохмил Лайонел, появившись от лестницы с большим подносом. — Что там так дымило, Папаш?

Батя в юморе отставать не стал:

— Шо-шо… Местные нам так обрадовались, шо баню растопили!

— Правда⁈ — встрепенулась Венга.

До того, она особой радости от возвращения товарищей не выказывала. Лишь украдкой улыбнулась Максу. Видимо, длительное дежурство и постоянный контроль взвода оболтусов вымотали девушку. А тут ещё и эти явились, да с пустыми руками. Даже «братишка» гостинцем не озаботился!

— Тц… — Лай покачал головой. — Нет, конечно. Поди, опять пол острова спалили! Ладно, мужики, хорош томить, что там было?

— Да как обычно. — попытался открутиться Батя, принимая миску с похлёбкой.

— Твоё «как обычно» мы и отсюда видели. А поподробнее?

Короткий, но богатый деталями рассказ прошёл за поглощением наваристого супа. Про осведомлённость противника и о её причинах. Про ловкий захват города и рейд на заслон у пропасти. Как устроили западню и раскатали в блин самую настоящую армию, Батя распинался с особой гордостью. Идея то была его!

Лай внимал с выражением досады на лице. Такие приключения! Столько барышень! Да всё мимо него… Венга же интереса не проявляла. Кривилась чуть ли не на каждом военном термине и закатывала глаза на моментах самовосхваления лидера.

История о подземных приключениях была оставлена на десерт. А вернее — на закуску: на полу, между опустевшими мисками, материализовалась бутылка спиртного! Под это дело — и детали проще описывать, и слог краше складывается.

Впрочем, передать словами масштабы топливохранилища, всё равно не вышло. Наёмники просто не воспринимали это на слух. Даже после виденного под Шварцштайном. И даже те из них, кто видел здесь — особого придыхания не проявили.

—…. А Джой как увидел те закарлючки, то целую забастовку учинил! И дальше не пойдём, и факелы ему потуши! Братан, откуда ты вообще знал, шо оно такое?

Великан как раз подносил рюмку губам, но так и замер с открытым ртом. Посмотрел куда-то в стену, пожал плечами и таки опрокинул горькую в себя.

— Не знаю. Но когда запах почуял — сразу не по себе стало. Сначала не мог понять, что не так, а потом надпись увидел и как будто вспомнил.

— Читал где-то? — предположил Кен, покосившись на стопку книг рядом. Джой вызвался заступать следующим и специально притащил их на донжон.

— Нет. В книгах такое если и было, то всё давным-давно или замарали, или повырывали.

— Выходит, как пищевой концентрат, которым ты Батин борщ обозвал? Тоже никогда не видел, но напомнило? Или как с древней винтовкой? Больно ловко ты с ней разобрался…

— Да. — подтвердил Даджой, протянув тару в намёке на обновление напитка.

— Кх-кхм! — Лайонел прочистил горло и прищурился на товарищей. — Кстати, о винтовках. Вы там ничего древнего не нашли? Оружие или пояс какой?

— Нет. Только машину, вроде тех, шо под Шварцштайном были. Кен в неё пороху напихал и ловушку сочинил.

На этот раз, рюмку до рта не донёс уже Лай:

— Не понял. Зачем?

— Пленный сказал, шо за ней какие-то умники от бедуинов прилететь должны.

Однако, понимания в глазах длинноволосого наёмника не появилось. Пояснения продолжил уже Даджой:

— Если бедави смогут повторить её принципы даже на примитивном уровне, то получат преимущество над всем Архипелагом. Сейчас они хотя бы медленные и от погоды зависят.

— Тю… Глупость. Только боекомплект зря перевели. — не согласился Лай. — По вашим же словам выходит, что к ней доступ простой был и святоша о нём знал. Значит по любому есть и ещё такие места. О! Идея! Джой, друже, давай ты свои книжки полистаешь и найдёшь что-нибудь подобное, а? Слетаем, артефактами разживёмся.

— Поддерживаю! — крякнул Макс. Напряжение последних дней делало своё дело, парень захмелел буквально с половины кружки самогона. Обзавестись собственной чаркой, юноша пока не смекнул.

— Вам ваших кровожадных железок мало?

Ответить на вопрос гиганта не дал Батя:

— У меня есть мысля получше!

Наёмники насторожились. Когда у их командира появляются мысли «получше», то потом у всех почему-то болят головы.

— Ну вы шо, народ… Пленника плохо слушали? Он же нам буквально готовый план выдал!

— Папаш, не темни, нас с Венгой там не было. А с ваших слов, ясно только то, что у пустынников не всё гладко.

— Вот именно! — старый зарделся и нарочито медленно облизнул усы.

В зале управления повисла мёртвая тишина. Кажется, даже ветер снаружи перестал завывать.

— Предлагаю наведаться в гости к бедуинам! А пока долетим, они как раз успеют следующую волну отправить. На горячих островах вообще войск не будет.

Стало, кажется, ещё тише. Друзья понимающе переглянулись и закивали. Все, кроме Макса. Он, похоже, сути предложения не отстрелил.

— Дядька Сергий, простите, а зачем нам туда лететь, если там войск не будет?

— Да тьфу на тебя, благородный ты наш! Зачем-зачем… Угадай с одного раза, зачем! И я щас не о складах воздушных портов говорю. Воинов для вторжения давали султаны с шейхами. К ним и наведаемся. Если тебе так легче, то можешь вообразить, шо мы перешли в контратаку! Будем бить самых главных гадов в их же логове.

Макс собрал глаза в кучу и обвёл взглядом старших.

Лай улыбался до ушей, скорее всего уже представлял свою долю. Кен довольно щурился, прям как синьор Рим, ожидающий у стола шмат ветчины. Обычно равнодушный Даджой тоже не сдержался и задрал уголки губ. Кажется, только Венга ни черта не поняла, но ей и не положено.

Тогда парень снова уставился на Батю. Тот, словно только этого и ждал. Выдохнул ему в лицо клуб густого дыма и подвёл черту, манипулируя главным для юного подчинённого аргументом:

— А за одно и заберём у них всё награбленное!

Соотнеся друг к другу все факты, Макс, увы, пришёл к неутешительному выводу:

— Погодите. Вторжение ведь только осенью началось. Им ещё ничего не привезли…

— Значит заберём превентивно!

* * *

Друзья! Спасибо за Ваше терпение и внимание к наёмникам! Приглашаю всех почитать следующую часть! Теперь наши воины рискнут пнуть врага в его же логове! Шестой том — https://author.today/reader/305940/2783901

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29