доверить незнакомке штопать твой лоб, — улыбнулась Вера и искоса взглянула на руки Игоря. У нее была страсть — мужские руки. Игоревы были хороши: жилистые, с длинными пальцами, усыпанные олдскульными татуировками от самых плеч и до запястий.
— Погоди. Это разминка была. Там продолжение. Через месяц я застудил шею. Повернуть не могу, сидеть не могу, лежать не могу. Зато могу сидеть у горячей батареи и не шевелиться. Были праздники, записаться к врачу я справился не сразу — еле дозвонился. Наконец, настал день записи. Захожу в кабинет и вижу врача, которого я сразу узнал. Ну что ты улыбаешься. Не та первая барышня, нет. И не эндокринолог. Уролог это был. Обсуждали мы с ним кое-какие делишки мужские с месяц назад на диспансеризации, а тут на тебе — он и неврологом может! Ну, я сажусь к нему и рассказываю как было — с самого начала. И как на сноуборде гонял в толстовке, и как фотосессию устраивал на снегу, чтоб девчонок впечатлить, и как на следующее утро почувствовал себя лет на 80 старше, потому что разогнуть шею был не в состоянии. Сопровождал рассказ жестами для наглядности. Вот тут, мол, защемило (на шею), а тут, дескать, мозгов нет (тут уж не мог не показать на голову). Док внимательно выслушал весь мой монолог. Поправил очки. Насупился как-то даже. И, наконец, сказал: “Так. Ну а от меня вы чего хотите?”. Надо сказать, я ожидал услышать что угодно, но не это. Страшно извиняясь, я заторопился к двери — посмотреть номер кабинета. Наверное дверь перепутал! Заглянул за дверь, вернулся. Нет же, я ничего не перепутал. Кабинет номер 6. И чего этот многофункциональный специалист так удивляется моему приходу? Он снова заговорил: “Кабинет-то вы не перепутали. Это действительно номер 6. Вот только, судя по вашей жалобе, вам бы к неврологу, а не к урологу”. Только тут я вспомнил, что записывался по телефону. Эти там меня не расслышали и записали к урологу вместо невролога. Короче, шея сама прошла от такого стресса. С этого момента я начал подозревать, что с медициной у меня как-то не ладится…
— Ой, ну ты нагнетаешь. Ну не расслышал ты врача разок, ну не расслышали тебя другой. Ерунда же, согласись? Ты главное, крови не боишься? Уколов там? Ну и ладушки. Остальное не бери в голову, — Вера, пусть и говорила эти слова с улыбкой, а все же слегка лукавила. Она до сих пор помнит тот случай, когда она развелась с мужем…Рассказать что ли?
— Вот так, значит? А знаешь ли ты, Вера, что в нынешние времена такое поведение называется обесцениванием? То-то же. Вижу, ты никуда не торопишься, а потому продолжу. В общем, с шеей я тогда разобрался. Само рассосалось. Только вот чуть ли не сразу после у меня отнялась рука. Ну как отнялась. Поднимать ее с трудом мог, опускать тоже не нравилось. А руки мне нужны, знаешь ли. Ты, кстати, не поинтересовалась, кем я работаю. А я ручных дел мастер так-то: на балалайке играю в оркестре.
— На… балалайке? — Вера захлебнулась остатками кофе. Внешность Игоря, статного рослого мужчины со стильной стрижкой и руками ее мечты, никак не выдавала в нем балалаечника. Хотя, если задуматься, как она себе его представляла? Мужичка в ушанке и косоворотке? С водкой за пазухой?
— Вижу по твоим глазам, как прибавляю себе очков. Сыграю тебе еще, погоди, — Игорь улыбнулся еще шире, — но насчет руки я не закончил. Дело было срочное. Побежал я опять в ту клинику, где накануне у уролога побывал. Несмотря на мои подозрения, я все еще им доверял. “Мне к ортопеду, срочно!” — Кричу. Срочно, так срочно, сказали мне в регистратуре и отправили на 5 этаж.
Поднимаюсь и вижу перед собой огромную вывеску “Стоматологическое отделение”. Пожал плечами, помня правило, которое мне еще в школе учительница Наталья Николаевна вдолбила: “На заборе тоже написано”. Где там мой ортопед? Дошел до нужного кабинета. Открываю дверь. Врач мне с порога: “Присаживайтесь!” — и показывает на кресло. Стоматологическое.
Вот ты уже улыбаешься, но дай закончить. Я тогда в своей наивности дошел до того, что представил себе светилу медицины, сражающуюся сразу на двух фронтах: ортопедии и стоматологии. Опыт с невролого-урологом меня ничему не научил. И я затараторил. Дескать, так, мол, и так, рука отказала, а у меня концерт, балалайка, срочно нужно медицинское вмешательство. Док посмотрел на меня поначалу даже как-то с сочувствием. Потом не выдержал и заржал: “Ну че, опять они там, в регистратуре напутали? Нет у нас в клинике ни травматологии, ни ортопедии. На вот конфетку от нервов. Поможет. И купи вот эту мазь по дороге. Она со змеиным ядом”. Ну а я че, купил. Хорошая, кстати, мазь. До того, другого, ортопеда мне и идти не надо было. Ожил, концерт отыграл.
— Ну хорошо, убедил, — Вера встала из-за стола и по-хозяйски нырнула в холодильник. — Ладно, мне тоже есть что тебе рассказать. Но до этого момента надо убедиться, что у тебя есть продукты для того, чтобы я осталась у тебя на обед. Люблю, знаешь ли, есть в хорошей компании.
— Ага! То есть принцесса решила отказаться от скептицизма в пользу хорошей истории? Давай,
