Крах Нострадамуса [Сергей Барахолкин] (fb2) читать онлайн

[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]

Сергей Барахолкин Крах Нострадамуса

Дулин

Иван Христофорович Дулин (в узком кругу сослуживцев и коллег просто — Дуля) робко просочился на улицу из душных офисных помещений ООО «Сурикат-плюс», местечковой фирмы, занимающейся противопожарными мероприятиями. Заняв укромный уголок за бетонной колонной, он достал из мятой пачки «Дуката» дешёвую папиросу и с наслаждением затянулся едким дурманом.

Этого пятидесятилетнего искателя приключений в жизни интересовали только две вещи — перекуры, и собственный вес в глазах окружающих. И если с первым пунктом у Дулина было всё окей — за годы контрактной службы в армии он досконально изучил технологию отлынивания от работы и со временем превратился в самого настоящего трутня, — то со вторым пунктом была явная неувязка. Всё дело в том, что Иван Христофорович Дулин был чрезвычайно глуп, и, как большинство глупых людей, обожал строить из себя чертовски умного.

Для реализации этой нелёгкой задачи он призывал на помощь всё своё мастерство и отвагу. В новый коллектив он врывался смело и решительно — сразу же выявлял лидера и пытался перебороть его мощным натиском своего (выдуманного им самим) интеллекта. Но, как обычно бывает в таких случаях, через пять — десять минут общения с этим оригиналом нормальный человек начинал понимать, что перед ним стоит обыкновенный пустозвон, не отягощённый колоссальным умом. От неминуемого разоблачения не спасали даже пышные, чуть покрытые сединой, усищи, которые наш Ваня отпустил исключительно для проформы. Более того, опытные собеседники по этим усам немедленно распознавали у Дулина прапорщицкий склад ума. Торчащие из ноздрей пучки седых волос тоже не прибавляли Ивану авторитета.

Для укрепления своих интеллектуальных позиций Дулин никогда не расставался с мощнейшим артефактом силы — головным убором КЕПКА! По древней легенде, много лет назад Иван купил свою первую кепку на Саламатьевском рынке у дряхлого старца. Надев головной убор на голову, Ваня ощутил невероятный прилив сил и энергии, и с тех пор её больше не снимал. С годами головной гардероб Дулина разросся: тут была зимняя кепка, осеннее — весенняя и даже летняя. Плотно нахлобучив вельветовый блин на голову, меж оттопыренных ушей, Иван был способен на любые подвиги. Кепка играла для него такое же значение, как, скажем, для средневекового рыцаря стальные доспехи — в ней он чувствовал себя уверенно и защищённо.

Первое знакомство или Немного истории

Я уверен, что читатель уже получил некоторое представление о внешнем виде и повадках Ивана Христофоровича. Пришла пора поговорить и об его интеллектуальных способностях. Чтобы читатель получил достаточное представление об этом титане мысли, давайте перенесёмся в недалёкое прошлое.

Восемь месяцев назад я сидел в тесном помещении проектного отдела и лениво барабанил указательным пальцем правой руки по клавиатуре. В голове витали мечты о стофутовой яхте с прекрасными незнакомками на борту, а в реалиях на экране монитора замер опостылевший проект. Коллеги по цеху, лениво возлежащие на стульях за соседним столом, тоже не стремились перетруждать себя работой — Антон переписывался по вайберу сразу с тремя поклонницами, а Женька нарочито медленно просматривал эротический коллаж, пожирая халявный офисный интернет-трафик.

Неожиданно дверь отворилась, и в помещение вошла личность, здорово смахивающая на беременного таракана — огромный живот, короткие кривые ноги, облачённые в ярко-синие джинсы, и саркастическая ухмылка человека, который думает, что ему всё по плечу. Довершала нелепый образ плотно одетая на голову вельветовая кепка, которая и помогла мне классифицировать данного субъекта, как бывшего военного, уволенного из рядов вооружённых сил в чине прапорщика. Так оно и оказалось. Почти. Эта высшая личность невероятным образом сумела дослужиться до звания майора, при этом оставаясь прапорщиком в душе.

Едва выяснилось, что перед нами стоит человек, который пришёл занять вакантную должность инженера по наладке шкафов пожарной автоматики (по протекции одного из сотрудников), как в каморку заглянул будущий начальник Ивана Христофоровича (отличный паренёк по имени Игорь) и, увидев перед собой почти вдвое старшего подчинённого, неуверенно произнёс:

— Ну что, Иван, скажи пожалуйста, ты знаешь, как работает простейший шкаф пожарной автоматики?

По затянувшемуся молчанию стало понятно, что Дулин не знает даже значения словосочетания «шкаф пожарной автоматики», не говоря уже о принципе его работы. Выдержав паузу, Иван, подбадриваемый одетой на голове кепкой, выдал гениальную фразу:

— А ты знаешь, как работает система тушения на подводной лодке?

Оторопевший Игорь начал было объяснять, что он, дескать, не служил и такие подробности, в принципе, знать не может, да и ни к чему это. И чтобы немного сгладить неловкую ситуацию вкратце описал Дулину принцип действия шкафа пожарной автоматики.

Выслушав коротенькую лекцию, Дулин наградил Игорька иронической улыбкой, которую, обычно, используют при разговоре с умственно отсталыми или детьми, и выдал вторую титаническую фразу:

— Ну! О чём я, собственно, и говорил!

Разоблачение интеллектуала

Как Дулина после такого бескомпромиссного собеседования взяли на работу, я не знаю. Но факт остаётся фактом — Иван Христофорович начал свою нелёгкую трудовую деятельность в ООО «Сурикат — плюс». С первых же рабочих дней Ваня взял за правило активно отлынивать от работы, прикрываясь солидным возрастом и бесконечными перекурами, и навязчиво, но непринуждённо, втирать очки всем сотрудникам, пытаясь предстать в выгодном, для себя, свете. И если сам себе он казался восхитительным и неотразимым, то со стороны это выглядело настоящей клоунадой — Дулин постоянно влезал в чужие разговоры, давал идиотские советы по вопросам, о которых он не имел ни малейшего представления, очень часто предсказывал те или иные события, совершенно не заботясь об их последующем несовпадении.

На любую критику или упрёк у Дулина была приготовлена излюбленная фраза, защищавшая его, как ему казалось, словно силовое поле:

— Ну! О чём я, собственно, и говорил!

Постепенно ширма интеллектуала слетела с этого удивительного субъекта, как листья с деревьев по осени, обнажив недалекий ум и самодовольное бахвальство. Сотрудники ООО «Сурикат — плюс» начали избегать Дулина и смеяться над ним за его спиной. Наиболее отважные и уверенные в себе ребята смеялись ему прямо в лицо, на что у Дулина была припасена «домашняя заготовка» — он тоже смеялся, якобы над отличной шуткой, тем не менее прекрасно понимая, что смеются над ним.

Но все эти трудности не сломили Ивана Христофоровича, и, что самое ужасное, не изменили его характер — он продолжал нести чушь, выбирая себе в жертвы несчастных слушателей, у которых не хватало смелости остановить его словесный понос.

Опасная инициатива

…Окончив дивный перекур (уже восьмой, с начала рабочего дня), Ваня, ковыряя указательным пальцем в правой ноздре, неспешно направился в свой «рабочий кабинет» — стеклянную коробку из прозрачных стеклопакетных дверей, в которой отчаянный инженер пытался собирать пресловутые шкафы.

Проходя мимо менеджеров, бурно обсуждающих предстоящий футбольный матч, Дулин немедленно включился в диалог, безошибочно указал счёт будущей встречи, а также пояснил, кто и на какой минуте забьёт голы. То, что уже завтра его смогут уличить в абсурдности прогноза, Ивана не интересовало. Какой бы ни был результат, он всегда сможет выйти сухим из воды с помощью магической фразы:

— Ну! О чём я, собственно, и говорил!

Покинув менеджеров, которые только этого и ждали (удовольствия от общения с «ясновидцем» не испытывал никто), Иван прошёл вглубь офисных помещений и обнаружил там пугающую суету и напряженные лица сотрудников коммерческого отдела. Не долго думая, Дулин завернул в кабинет к проектировщикам, охваченный надеждой пройтись своим словоблудием по ушам работающих там ребят, а заодно и выяснить, что к чему. В проектном кипела работа — молодые проектировщики, сгорбившись, корпели над килограммами чертежей и планировок.

Дулин презрительно посмотрел на занятых работой «новобранцев» и походкой генералиссимуса направился к груде чертежей. Взяв первую попавшуюся схему, даже не спросив разрешения у начальника отдела, Иван сосредоточенным взглядом уставился на совокупность линий и цифр. Он хотел, было, бросить чертёж на стол и уйти, так как безошибочно определил, что обсуждать эту гору макулатуры ему явно не по зубам, как вдруг увидел надпись в штампе — «ООО «АнклавРегион». Производственно-перерабатывающий комплекс».

Елки-палки! Там же работает мой бывший начштаба! — всплывшие в голове воспоминания предоставили возможность блеснуть крутизной.

Выяснив, что в настоящее время вся фирма бьётся над коммерческим предложением по установке системы пожаротушения и сигнализации, которое кровь из носу нужно предоставить к обеду, Дулин демонстративно заявил:

— Пацаны! Да вы со своими расчётами будете всю ночь возиться!

И, ковырнув пальцем в носу, небрежно добавил:

— Я уже вижу, что тут материалов и работы лямов на двести! Пока вы всё посчитаете, а Бздунов подготовит договора и сметы, объект уплывёт к другим! Эх, салаги, вот если бы мне поручили это дельце, то уже к обеду на столе директора лежали бы подписанные бумаги!

Начальник проектного отдела Антон, обалдевший от такой самоуверенности и напора, не выдержал первым:

— Интересно, это каким же образом, Иван Христофорович, вы подпишите контракт на двести миллионов?

Мы с Женькой приготовились к очередной порции шляпного словоблудия, но Дулин был краток:

— У меня там СВОЙ человек!

На «Голгофу»!

Уже через час Иван стоял в просторном кабинете директора ООО «Сурикат-плюс», в окружении старшего руководящего состава и самого шефа.

— Двести миллионов говоришь? — директор алчным, но подозрительным взглядом взирал в сторону бравого инженера.

Пот градом катился по лицу Дулина, а сфинктер прямой кишки предательски дрожал, еле сдерживая выползающий в трусы вчерашний ужин. Ваня не ожидал такого поворота событий. Не прошло и часа, после его громогласного заявления в проектном отделе, как Ивана срочно вызвали к шефу — слух о связях Дулина в «АнклавРегионе» распространился по офису со скоростью лесного пожара, и вызов на разбор к директору был лишь вопросом времени.

Всю жизнь Дулин предательски робел перед начальством, а если быть до конца честным, то отчаянно его боялся. Одно дело, хвастать крутизной перед молодыми «новобранцами» — это было весело и, главное, безопасно, — и совсем другое дело — стоять перед десятью опытными мужиками, во главе с директором, и держать ответ!

— Да, Валерий Брониславович, где-то двести, — Дулин говорил тоном человека, уверенного, что за двести лямов можно «замолотить» любой объект, а сам с опаской смотрел на гору чертежей, уютно расположившихся на огромном директорском столе.

Шеф, который слабо разбирался в умственных способностях своих подчинённых, с надеждой смотрел на толкового, как ему казалось, инженера.

«Двести миллионов! Огромные деньги! Примерно половину пустим на материалы, треть мужикам за монтаж и наладку, минимум тридцать лямов точно мои. Дострою эллинг, куплю, наконец, приличную тачку, а после сдачи объекта махну на Багамы. Тамошние куколки будут рады крепкому русскому мужику с кучей бабла!»

Через полчаса были готовы все договора и сметы. Дулин радостно подписывал проектно-сметную документацию, в надежде получить баснословную премию при удачном исходе переговоров. На договорах подряда красовались размашистые директорские подписи.

Внутреннее чувство страха и неуверенности, до этого терзавшее слабоумную голову Ивана, моментально испарилось, стоило только Дулину залезть в салон старенького Ленд Крузера шефа. Через полтора часа, снабженный кипой документов и бутылкой очень дорогого коньяка, Иван вышел из машины у ворот ООО «АнклавРегион». Шеф тут же умчался восвояси, оставив на Дулина вести все переговоры.

Оглядевшись по сторонам, Ваня неуверенным шагом направился к будке охранника, стоящей перед входом в гигантский комплекс…

… За десять минут до конца рабочего дня вдрызг пьяный Дулин, словно Конан-Завоеватель, ввалился в фойе ООО «Сурикат-плюс». Его встречала вся фирма, во главе с директором. Напряжённые лица сотрудников мгновенно просияли, когда на близлежащий стол упали подписанные сметы и договора. Все онемели от удивления и восхищения (даже мы с Женькой) и только директор пролепетал:

— Ваня! Родной! Неужели получилось?

Дулин, самодовольно улыбаясь пьяными губами, медленно произнёс:

— Валерий Брониславович, ну, о чём я вам, собственно, и говорил!

Герой труда

Следующим утром вся фирма стояла на ушах, взахлёб обсуждая подвиг Дулина. Директор собрал коллектив в полном составе и произнёс пылкую речь, в которой назвал Ивана Христофоровича самым лучшим работником и поставил его в пример абсолютно всем сотрудникам фирмы, включая руководящий состав. Под конец этой грандиозной церемонии Валерий Брониславович вручил Ивану премию в размере десяти тысяч рублей, от чего по рядам слушателей прокатился весёлый бубнёж и ядовитый смех — все, кроме Дулина, прекрасно понимали, что премия должна быть никак не меньше двухсот тысяч рублей. Но самому Ивану некогда было делать нехитрые умственные вычисления — его буквально распирало от накатившей волны гордости и восхищения собой. Огромный вес, в собственных глазах, непомерным грузом давил на плечи Дулина и едва не вогнал ноги бедолаги по щиколотку в офисный пол.

Всё происходящее казалось ему средневековой церемонией посвящения в рыцари таинственного и благородного ордена Ланселота — сутулые и натруженные монтажники, разных возрастов и национальностей, в засаленных и грязных камуфляжных робах и кирзе на босу ногу, на самом деле были отважными рыцарями в сверкающих доспехах и с обнажёнными клинками. Пожилая бухгалтерша, с огромными дряблыми грудями, вываливающимися из бюстгальтера, как тесто из квашни, казалась Ване прекрасной юной девой в полупрозрачной сорочке до пят, готовой принять его молодое и горячее тело сразу после церемонии. Стоит ли говорить, каким статным и сильным красавцем представлялся Дулин самому себе.

После церемонии ещё несколько дней в голове Ивана не рассеивались эротические грёзы и мечты, а в офисе только и говорили, что о бешеном наваре фирмы, да о директоре, который отделался от Дулина жалкими десятью тысячами, а сам пустился во все тяжкие на пятидесятипроцентную предоплату, выплаченную «АнклавРегионом» через день после подписания договора.

Но уже через неделю страсти немного улеглись — пора было приниматься за выгодный объект и начинать закупать оборудование.

Странный звонок

В это раннее утро Ваня Дулин стоял на своём привычном месте (на улице, за бетонной колонной) и, брызжа слюной, в десятый раз рассказывал голодным до сплетен цеховикам, как он поставил на колени всё руководство «АнклавРегиона» своей эрудицией и знанием предмета. Малообразованные цеховики с наслаждением внимали словам чудотворца, благодаря которому их директор из предпринимателя средней руки превратился в настоящего финансового воротилу.

Разрезая тяжелым кузовом плотный воздушный поток, на территорию ООО «Сурикат — плюс» влетел сверкающий черным металликом Mercedes G500 — новая игрушка шефа. Следом, утробно урча четырехлитровым двигателем, в воротах показался красный Dodge Challenger с двумя белыми полосами вдоль всего кузова. На сверкающем додже приехал сын директора Олег — молодой, преуспевающий в амурных делах парень, который после известных событий был принят в фирму «учиться ремеслу».

Цеховики во все глаза таращились на сверкающие тачки, а Дулина перекосило от бешеной зависти. К этому моменту он уже успел понять, что директор круто опрокинул его с премией, но врождённая робость и смущение перед начальством не позволяли Ване просить больше.

Всё, что ему оставалось, так это смотреть, как шеф окружает себя и сына роскошью, и мысленно говорить самому себе:

— На мои кровные жируют, суки!

Неожиданно, неприятные мысли прервал телефонный звонок.

— Алло!

— Вань, привет. Это начальник цеха Муштандоев, узнал?

— О чём речь, конечно узнал! — бессовестно врал Иван.

— Отлично! Слушай! Это же ты считал смету по «АнклавРегиону»? — вопрос был чисто формальный, даже вечно пьяный дворник Толян знал, кто считал эту грандиозную смету.

— Да, я, а что — то случилось? — Ваня почувствовал, как по телу пробежал неприятный холодок.

— Я хотел спросить, а откуда будем запитываться?

— Какое питание? — в момент разволновавшийся Дулин плохо представлял, о чём идёт речь.

— Я говорю, противопожарный водопровод откуда запитывать будем? Где воду-то возьмём? — не унимался Муштандоев.

— Из трубы возьмём. — вспотевший Иван просто не представлял, откуда ещё берётся вода, но чувствовал в вопросе начальника цеха какой-то подвох.

— Из какой трубы, Вань? Ближайшая трасса водоканала проходит в семи километрах от комплекса!

Бешено обварились

…Светлым пятничным утром Иван Христофорович Дулин, переполненный предпраздничным позитивом, смело вошёл в фойе ООО «Сурикат-плюс». Неприятный телефонный разговор недельной давности с Муштандоевым он благополучно забыл, и продолжал казаться себе на волне успеха!

Старший менеджер Кирилл встретил Дулина твёрдым рукопожатием и крайне озабоченным лицом.

— Вань, зайди к директору, — сказал Кирилл голосом человека, который вот-вот сыграет в ящик.

Иван сразу почуял неладное и к горлу подкатил предательский ком страха. На ватных ногах поднялся Ваня на второй этаж и неуверенно постучал в дубовую дверь директорского кабинета.

Да! — пролаяли изнутри.

Дулин вошёл внутрь и осмотрелся. Директор, сгорбившись, восседал на жутко дорогом кресле. Его лицо было темнее тучи. В воздухе стоял тяжёлый запах недельного перегара и беспредельного отчаяния. Охваченный страхом, Ваня вдруг ощутил сильное недомогание во всем теле, сердце гулко застучало, а колени бешено затряслись.

— Ээээ, Вань… помнишь, ты готовил коммерческое предложение по «АнклавРегиону»? Какая сумма там получилась?

Внутренне чувство подсказало Ивану Христофоровичу, что сейчас произойдёт нечто ужасное. Вместе с новой порцией страха на Дулина накатила невероятная слабость чуть ниже живота, и Ваня еле успел сжать анус, чтобы не выплеснуть содержимое кишечника наружу.

— Вроде бы как двести миллионов, Валерий Брониславович, — пролепетал Дулин, прекрасно понимая, что и он, и директор никак не смогли бы забыть такое колоссальное и ровное число.

— Правильно, двести миллионов. А теперь объясни, как у начальника сварного цеха, после того, как он облазил там каждый угол, получились такие расчеты? — шеф протянул Дулину грязный листок с накаляканными на нём цифрами.

В профессионализме начальника сварного цеха Муштандоева не сомневался ни директор, ни проектировщики, ни даже Дулин — этот отчаянный мужик двадцать лет проработал сварщиком на Дальнем Востоке и в настоящее время руководил бригадой из десяти человек, периодически берясь за газовую горелку на наиболее сложных объектах. Он знал всю кухню, так сказать, изнутри.

Дулин пробежал глазами по знакомым символам, повторяя написанное на бумаге вслух:

— Пожарный резервуар на сорок тысяч кубов — 71 миллион рублей! Восемьдесят семь километров стальных оцинкованных труб — 331 миллион рублей!

На остальное оборудование вмиг онемевший от страха Дулин уже не смотрел, а сразу опустил глаза на конечную цифру — одних материалов, без учёта работ и по предварительным прикидкам, выходило на сумму более ПОЛУМИЛЛИАРДА рублей!!!

Даже готовившийся к самому худшему Дулин обалдел от такой цифры. Мышцы тела предательски размякли и Ваня моментально обосрался. Едкий понос потёк по штанинам в голенища сапог, а по кабинету директора начало распространяться зловоние.

Теперь Ване стало ясно, почему бывший начштаба, а ныне инженер по охране труда «АнклавРегиона» не только с легкостью отнес на подпись генеральному договор на двести миллионов, но и напоил бывшего сослуживца до поросячьего визга.

Постаревший на несколько лет директор, переполненный обильным количеством спиртного и чувством безысходности, не обратил никакого внимания на жуткий запах, и продолжать гнуть своё:

— Ну, так что, Иван…, как такое могло получиться? Ты же всё считал! — с этими словами шеф резко ударил пудовым кулаком по столу с такой силой, что задребезжали стеклопакеты.

Обливающийся струями пота по лицу и поноса по ляжкам, Ваня машинально хотел применить волшебную фразу — Валерий Брониславович, ну, о чём я вам, собственно, и говорил! — но осёкся на полуслове. Он безвольно стоял перед шефом, жадно ловя ртом воздух.

В кабинете воцарилось молчание.

Первым нарушил тишину директор:

— Значит так, Вань, даю тебе сроку до понедельника. Придумай что-нибудь! Свяжись со своим корешем, объясни ему, что к чему. Ну, ты меня понимаешь.

Иван ничего не понимал. Он даже не слышал директора. В ушах дикими ударами пульсировала кровь, а мозг напрочь отключился от пугающей действительности.

— И не забывай, Иван, — остановил шеф подчиненного, движущегося к двери как марионетка, — ты получил за этот объект премию в размере десяти тысяч рублей!

После этих слов Ване захотелось вернуть директору премию в полном объёме, плюс ещё накинуть пятьдесят тысяч сверху, только чтобы от него отстали.

Едва Дулин ушёл, как директор погрузился в невесёлые размышления.

«Что же делать? Можно было бы, конечно, вернуть предоплату, сославшись на незнание объекта, но эти ребята влупят такую неустойку, что до конца своих дней придётся просить милостыню. Ах, да! Ведь четверти предоплаты уже и нет! Гелик десять лямов, Додж для Олежки — три. Два уже вложено в эллинг. А ежедневные ужины в дорогих ресторанах, и следующие за ними оргии в саунах и вип-номерах! Чёрт! А вчера вечером неудачно сходил в казино! Тут уже не до Багам. Господи, что же делать?!»

От этих мыслей закружилась голова, а во рту появился горький привкус желчи. Валерий Брониславович понял, что вернуть двадцать пять потраченных миллионов и оплатить минимальную десятипроцентную неустойку с суммы сделки не получиться, даже если продать всю фирму с потрохами. И машины в придачу.

Хотя, кому я смогу по быстрому продать пятилитровый гелик в нашей дыре хотя бы за две трети цены? — думал озабоченный директор, — и нахрена я его купил!

Валерий Брониславович потянул на себя ручку напольного сейфа и извлек из него подписанные Дулиным сметы, коммерческие предложения и технические обоснования. Он мысленно похвалил себя за проявленную предусмотрительность — ведь на основании именно этих документов он подписывал договор подряда! Директор положил бесценные документы на стол и вновь погрузил трясущиеся руки в сейф. Достав с нижней полки бережно хранящийся там уголовный кодекс, Валерий Брониславович принялся искать спасение в этой монументальной книге.

Сделка ВЕКА!

Двумя неделями ранее…

Дмитрий Евгеньевич Коновалов сидел в просторном кабинете инженера по охране труда ООО «АнклавРегион» и просматривал гранд-сметы и коммерческие предложения от всех крупных монтажных организаций города. В самом щадящем из них фигурировала итоговая цифра в размере семисот тридцати миллионов рублей. Семьсот тридцать миллионов! Огромные деньги даже для московского представительства!

Коновалов очень боялся озвучивать эту цифру Генеральному, который ясно дал понять, что сумма договора на монтаж системы пожаротушения не должна превышать полмиллиарда, или… ищи другую работу.

Другую работу! Где же он найдет другую такую работу, с окладом в сто тысяч рублей и кучей бесконтрольного свободно-рабочего времени. У Коновалова засосало под ложечкой. Его преклонный возраст не позволял надеяться найти приличную работу и, чуть не плача, Дмитрий Евгеньевич потянулся за чистым листом. На словосочетании «прошу уволить по…», написанном неуверенной дрожащей рукой, дверь кабинета отворилась, и в помещение неторопливо вошёл Ваня Дулин.

Коновалов немедленно признал в вошедшем своего бывшего армейского подчинённого и недовольно поморщился — даже в армии Дулина недолюбливали и избегали сослуживцы, а старшие начальники, чтобы отгородить от себя этого болтуна, постоянно чихвостили Ваню за разные мелочи и периодически отправляли на полевые учения или в командировки, подальше от штаба.

Через секунду потяжелевший взгляд Коновалова упал на зажатую в руке Дулина бутылку «Курвуазье», и Дмитрий Евгеньевич сразу подобрел и расцвёл — переживания по поводу неминуемого увольнения мгновенно испарились под воздействием удачной перспективы распить литр конины.

Перед заходом в кабинет Коновалова, Дулин зачерпнул из горла добрые сто грамм, и поэтому, войдя, сразу взял быка за рога.

— Дмитрий Евгеньевич, я тут с коммерческим предложением от ООО «Сурикат-плюс», — будучи на гражданке, Ваня не утратил робости при общении с бывшим начальником, — мы тут это, за двести миллионов всё сделаем.

На последнем предложении он даже зажмурился, произнося такую чудовищную, как ему казалось, сумму.

Коновалов удивлённо посмотрел на Дулина и подумал: — От пиз…бол! Опять лапшу на уши вешает!

Но через пять минут, изучив подписанные директором ООО «Сурикат-плюс» договора и самим Дулиным сметы и коммерческие предложения, он чуть не свихнулся от счастья, предвкушая безумную премию и даже возможное повышение.

Спустя десять минут Коновалов, будто ошпаренный, выскочил от шефа. Лицо Дмитрия Евгеньевича едва не треснуло от счастья, когда Генеральный похлопал его по плечу и со словами, — Хорошая работа, Дима. Это тебе для начала, получишь вечером в бухгалтерии, я распоряжусь, — протянул листок дорогой бумаги, в котором красивым директорским почерком стояла цифра 100.000 и витиеватая подпись.

Ещё через три минуты обезумевший от счастья Коновалов заперся с ничего не понимающим Дулиным в личном кабинете, и «друзья» принялись уверенными натренированными движениями поедать конину, вспоминая былые «подвиги».

Когда пузырь Вани опустел, Коновалов открыл тумбочку стола и потянулся за литром «Флагманской»…

Чёрный понедельник

Теперь давайте вернёмся к тому моменту, когда директор поставил перед Дулиным непосильную задачу — исправить ДОСАДНУЮ НЕУВЯЗКУ к понедельнику.

Все выходные Иван Христофорович питался только водой и сигаретными фильтрами, которые разжевывал вслед за выкуренным табаком. В понедельник Ваня пришёл в контору худой, как жердь, и желтый, как перезрелая тыква. Его помутившийся от переживаний рассудок даже не уловил пугающую офисную пустоту.

Ещё в пятницу большинство сотрудников пришло к выводу, что контора умерла, и первая партия отчаянных парней (в том числе и мы с Женькой) подали заявления на немедленное увольнение. Директор, не задумываясь, подписал эти бумажки с чувством глубокого облегчения — чем меньше людей в штате, тем проще прикрыть фирму, а всё к тому и шло. Оставшиеся немногочисленные оптимисты всё ещё надеялись на всплытие «Титаника».

Коммерческий директор Бздунов лично встретил Ивана на пороге фирмы и под белы руки провёл инертное тело к директору. Валерий Брониславович глянул на Дулина, и ужаснулся, при виде перекошенного жала. Некогда уверенный в себе муж сейчас стоял на трясущихся ногах, с желтым от страха лицом и глазами навыкате. Его неподготовленный к таким передрягам мозг уже три дня пытался приподнять вуаль реальности и очутится в привычном для себя мире, где Ваня уверенно давал советы всем вокруг, повышая в своих глазах собственный респект. Но вуаль не поднималась — тело и душа Ивана продолжали оставаться в пугающей реальности.

— Ну что Вань, ты утряс за выходные эту ДОСАДНУЮ НЕУВЯЗКУ? — спросил директор скорее не для того, чтобы получить утвердительный ответ, а чтобы вывести из оцепенения бравого инженера.

Выходные

Все выходные Ваня провёл лёжа на диване, безостановочно куря одну сигарету за другой! Едва он оправился от первой волны шока, как решил продать всё своё имущество и отдать вырученные деньги директору. Но, подумав ещё раз, он понял, что это будут лишь жалкие гроши, по сравнению с общей суммой попадалова.

Дулин владел только убогой однокомнатной хрущёвкой, доставшейся ему за многолетнюю службу в армии, и огромной кипой неоплаченных счетов.

Промучившись всю субботу, в воскресенье утром Ваня трясущимися пальцами набирал номер Коновалова. Но телефон был недоступен. Откуда Дулину было знать, что бывший начштаба в эту самую минуту занимался подводным дайвингом у побережья Турции, находясь в баснословно дорогой турпутёвке, купленной на всю премию.

Багор СИЛЫ

— Ну что Вань, ты утряс за выходные эту ДОСАДНУЮ НЕУВЯЗКУ? — повторил директор свой вопрос, видя, что Дулин никак не реагирует на человеческую речь.

Вновь наткнувшись на молчаливую стену непонимания, Валерий Брониславович не стал сдерживаться и решил блеснуть знанием уголовного кодекса:

— Ты ж пойми, Вань! Тебе просто необходимо что-нибудь придумать! Там везде твои подписи! В расчете! В смете! В обосновании!

И чтобы усилить эффект, добавил:

— Ты ж пойми, Вань! Для суда этих улик будет более чем достаточно! Понимаешь? Мошенничество в особо крупном размере! Статья сто пятьдесят девятая, пункт четвёртый. От ПЯТИ до ДЕСЯТИ!

Услышав приговор, Дулин на мгновенье пришёл в себя.

ОТСИДКА! Так вот к чему он пришёл на закате жизни! Это будет пострашнее разорения и нищеты. Прощай привычный мир, такой простой и безопасный. Прощайте милые сердцу хвастовство и трусливая бравада. Прощайте упоительные рассказы выдуманных историй и несбывшиеся предсказания!

Прощай привычный мир!

По поводу тюремной жизни Иван не испытывал никаких иллюзий. Стоит ему только раскрыть рот, как бывалые зеки моментально раскусят в нём фуфломёта и в первые же сутки пребывания в СИЗО неминуемо закозлят, а то и опустят!

Дулина затрясло, как на электрическом стуле, а глаза, казалось, вот-вот вывалятся из глазниц. Директор, увидев такую непредсказуемую реакцию, второпях налил воды в пластиковый стаканчик и вложил его в трясущуюся руку Ивана.

— Ну-ну, выпей водички. Да не переживай ты так, главное, чтобы ты что-нибудь придумал! — с этими словами директор отвернулся и поставил графин с водой на стол.

Внезапно, до его слуха донеслись странные звуки. Валерий Бронеславович повернулся и обомлел — Иван Дулин в припадке паранойи ел стакан, попутно запивая пережеванные куски пластика водичкой из него же. По обезображенному страхом лицу градом катились молчаливые слёзы.

Директор обескуражено стоял и смотрел, как Ваня доедает стакан. После этого Дулин молча вышел из кабинета, а затем и из офиса, и марионеточной походкой направился в сторону склада…

…Валерий Брониславович ещё не успел полностью оправится от увиденного зрелища, как в кабинет постучался и робко зашёл кладовщик Сапрыкин.

— Ко мне это, Дулин приходил, — начал свою речь седовласый дед.

— Ну?

— Попросил две бухты провода.

— Зачем? — удивился директор.

— А шут его знает? Накинул их на плечи и пошёл к Преголе. Мож топиться удумал? — высказал предположение смекалистый старик.

Разрывая плотный воздушный поток, черный гелик мчался к реке. За рулём, с перекошенным от страха лицом, сидел директор, до боли сжимая сильными волосатыми пальцами кожаный руль. На пассажирском месте, в вонючей робе и грязных сапогах, сидел Сапрыкин и ругал себя последними словами за то, что именно он пошёл к директору.

Пронзительно визжа тормозами, автомобиль остановился в том месте, где минуту назад виднелся силуэт перемотанного кабелем Дулина. Директор первым выскочил из машины и начал извлекать из дорогого кожаного салона длиннющий пожарный багор, перемазанный грязью и сажей.

С багром наперевес директор с кладовщиком подбежали к цементному парапету и посмотрели в мутную воду. На поверхности реки весело лопались воздушные пузырьки, генерируемые только что вошедшим в воду телом Ивана Христофоровича.

Мужики погрузили багор в воду и стали водить им вверх вниз, в надежде выловить Дулина.

— Лови эту суку! — не своим голосом орал директор, — Не то нам с тобой за него десятку мотать придётся!

После этих слов Сапрыкин сам захотел броситься в воду и утонуть, и уже собрался было прыгнуть, как вдруг багор зацепился за что-то тяжёлое.

Под оглушительный крик директора, — Тащи эту сволочь! — мужики извлекли на поверхность реки трепыхающееся тело инженера Дулина.

Открыв глаза и увидев над собой напряженные лица шефа и кладовщика, Ваня подумал: — А посидеть всё-таки придется…