В номере столичного отеля, где все-кровать, софа напротив, два торшера справа и слева от софы, журнальный столик, тумба под телевизор, сам телевизор, ковер с высоким ворсом — было белым. И только картина с изображением красных маков вносила некоторое оживление в это однообразие. Занималась заря. Сквозь тонкое полотно штор в номер проникал свет. Он странным образом освещал точеные плечи молодой женщины. На ее красивом лице лежала печать тревожности. Мужчина лежал рядом, его загорелая рука покоилась на ее груди. Он спал…
Саша видела сквозь льняные шторы силуэт Исаакия. Она всегда восхищалась его безупречными формами, а главное — тем ощущением, которое возникало при посещении этого храма. Звуки пения церковного хора уносились под высокие своды, а вместе с ними и душа, а глаза источали живительную влагу. Перед ее внутренним взором проносились воспоминания вчерашнего вечера: прогулка с любимым по набережной Невы, овеваемой непривычно знойным июльским ветром, кольцо с опалом, полученное в подарок, ловко сидевшее на указательном пальце правой руки, бесконечные разговоры, объятия и поцелуи. Все это казалось сном. Ее тревожил один вопрос: она не торопится соединить свою жизнь с человеком, с которым знакома не так давно? Ведь первый ее брак распался… Она с детства была серьезной и ответственной, и когда сверстницы вовсю завивали кудри, красили ресницы и говорили о мальчиках, Саша по-прежнему читала книжки и самозабвенно занималась в балетной студии. Родители думали, глядя на нее, что она останется старой девой, несмотря на миловидную внешность. Саша без труда поступила в институт иностранных языков. По его окончании ей предложили место переводчика в одном из крупных совместных предприятий. Тут и заприметил ее Игорь, молодой и преуспевающий, занимающий высокую должность. Он красиво и старомодно ухаживал. Сашины родители были от него без ума. А Саша? Она ничего не знала о любви. Да, ей еще в школе нравился одноклассник Артем… Как-то она его видела, целующегося за школой со старшеклассницей. Потом его внезапная гибель на мотоцикле долго будоражила ее воображение…
Сыграли свадьбу. Вскоре родилась дочка Ульяна. Саша окунулась в совершенно новую для нее жизнь, все ее успехи в учебе и работе показались ей ничтожными по сравнению с первым смехом, первым зубом, первым шагом ее дочурки. А муж был всегда занят, ибо того требовало его руководящее положение. Саша полностью посвятила себя семье: виртуозно готовила разносолы, пекла пироги, торты. В их доме часто собирались гости: многочисленные родственники. А свекровь очень любила свою сноху и внучку, которая к пяти годам уже читала, говорила по-английски. В школу Ульяна пошла на год раньше. Казалось бы, семейная идиллия…
Как — то в середине дня Саша ждала мужа к обеду, но, так и не дождавшись, повезла обед ему на работу. Она вошла без стука в его кабинет и замерла на пороге. Секретарша мужа, высокая длинноволосая девица Яна, задрав черную кожаную юбку, сидела на столе, разведя ноги. А муж, уткнувшись ей в обнаженную грудь, усиленно пыхтел. Они даже не сразу заметили незваную гостью…
Муж ушел, оставив квартиру жене и дочке. Он вычеркнул Сашу из своей жизни. Их обеих. Сначала Саша испытывала сильную душевную боль, но потом пришло понимание, что любви не было, что они совершенно разные люди…
После развода Саша заново училась понимать и жизнь и себя. И этот процесс обновления привел ее в этот отель, в объятия другого мужчины. Марат, который даже внешне походил на одноклассника Артема-широкоплечий, на крепких ногах, с порывистыми движениями, говорившими о решительном характере, долго искал ее расположения. Темноволосый, синеглазый красавчик Марат, руководитель отдела продаж загородного отеля, куда Сашу взяли на работу, не произвел поначалу на Сашу никакого впечатления…
Морозным мартовским утром первого рабочего дня Саша явилась одетая в элегантный светло-синий брючный костюм, так подчеркивающий ее великолепную фигуру. Марат приехал раньше, чем обычно. И только ради новой сотрудницы, которая буквально ослепила его на собеседовании своей яркой внешностью. Они стояли посреди офиса, выполненного в бежевых тонах, и Марат показывал ей своды и графики, а также схему рассадки гостей в ресторане на банкете. Речь его была бойкой и яркой. Он активно жестикулировал. Тут вошел шеф-повар и прервал разговор, что-то спросив. Марат неожиданно для себя резко ответил шефу, своему другу и однокашнику, который позволил себе засмотреться на красавицу. Но повар не унимался. Он широким жестом пригласил Сашу посмотреть отель и увел ее прочь, придерживая за талию. Повар был не женат и счел, что Марату достаточно жены, которую тот, в очередной раз бросил, и подружки в лице официантки Алины. Впрочем, до Алины была Марина, администратор со стойки регистрации, а до Марины-Снежана, горничная. И это еще не полный список. Марата взбесило поведение повара, и друзья неделю не разговаривали…
Саша часто находила у себя на столе шоколад или цветы. Как — то Саша задержалась допоздна на банкете, и Марат предложил подвезти ее. По дороге домой он хотел заехать в кафе, попить чаю или кофе. А Саша в ответ предложила ему викторину. Если он верно ответить на три вопроса из пяти, то чаепитие состоится. Он проиграл и так расстроился, что Саша не могла не пожалеть о своем условии.
Когда она, находясь в офисе, говорила по телефону с кем-то из близких, Марат старался оказаться рядом и подслушать разговор. Она была ему интересна, и Саша это замечала. Все эти уловки казались ей милыми. Она все больше проникалась симпатией к нему. Да еще видела, как ее коллеги старались завладеть его вниманием: обували туфли на каблуках, делали яркий макияж, больше улыбались в его присутствии. А он замечал только Сашу. И ей это нравилось все больше и больше. Его упорство и действительно настоящее чувство сделали свое дело. Марат добился Саши. Их поглотила безудержная страсть. То была внезапно вспыхнувшая сумасшедшая любовь…
Саша во время близости с мужем думала о том, убрала ли она кастрюлю с супом в холодильник или забыла. А с Маратом не могла думать ни о чем вообще. Мысли путались, время замедляло ход, а затем и вовсе останавливалось… Уже после она лежала на его смуглой, волосатой груди, а он без умолку что-то говорил, в темноте белели его зубы и блестели глаза, и Саша чувствовала его горячее дыхание на своей коже. То были мгновения счастья, время слияния двух душ, двух миров…
Вернувшись после поездки в Питер, они уже не скрывали свои отношения. Он привозил ее на работу и увозил, они вместе обедали, когда это удавалось. В глазах коллег они стали парой…
Александра ждала приема у лор-врача, сидя в холле одной из частных клиник. Вдруг дверь кабинета, находившегося рядом с софой, распахнулась, и оттуда вышли молодая красивая женщина и врач, напутствовавшая пациентку фразой: «Резеда Камиловна, я жду вас через две недели. Берегите себя». И дверь закрылась.
«Резеда, — пронеслось в мыслях у Саши. — Его жену зовут Резеда. Не может быть!.. Город большой. Наверняка, с таким именем не она одна». Но сомнения закрались. Саша пристально разглядывала девушку, пока та платила и одевалась. Она была хорошенькая, с огромными черными глазами, пухлыми губками и длинными темными волосами. Розовое трикотажное платье овер-сайз уже не могло скрыть ее интересного положения: она была беременна. В голове у Саши пронеслось: «Срок не меньше восьми месяцев, если не двойня»… Брюнетка приложила телефон к уху и жеманно произнесла: «Зая, ты приедешь за мной?.. Уже приехал?»…
Раздался звонок в дверь клиники. Саша пулей залетела в туалет. Она слышала все дословно, стоя за туалетной дверью. Это был Марат, это его голос. Сомнений быть не могло! Саша приоткрыла дверь туалета и увидела широкую спину Марата, уходящего прочь.
Она села на софу и будто вся оцепенела. Все ложь! Его любовь, его слова, он сам! Его жена беременна! А она, Саша, только забава! Она сорвала с пальца кольцо с опалом и бросила в сумочку, намереваясь при первой же встрече отдать его.
Саша вернулась на работу после приема у врача. В офисе было пусто. Она нашла в почте новое меню для субботнего банкета, которое предстояло обсудить с клиентом. Саша сделала несколько звонков, написала несколько электронных писем и уже собралась домой, но тут вошел Марат, как всегда улыбающийся, со словами: «Представляешь, попал в ДТП! Я не виноват, но пришлось ждать комиссара… Ты уже уходишь? Я отвезу тебя».
И они пошли на стоянку. По дороге на стоянку Марат без умолку трещал о подробностях ДТП. Саша его не слушала. Она сосредоточенно молчала. Как только они сели в машину, она прямо посмотрела ему в глаза и спросила: «Твоя жена беременна?»
«Ты все знаешь? — обомлел он. — «Наверное, это к лучшему… Резеда не против, что нас трое».
«Что?..»-выдавила Саша.
«Мы действительно не жили с ней. Я даже подал на развод. Я не лгал тебе. Но потом узнал, что она беременна. И мы снова сошлись. Я собирался сказать тебе. Но ты сама узнала. Откуда? Резеда тебе звонила?.. Саша, ты куда?!»
А Саша уже бежала прочь. Марат стал судорожно заводить машину, но осечка! И снова! Руки тряслись. Наконец, она завелась. Пока тяжелый Ягуар набирал обороты, Саша добежала до выезда, поймала попутку, чего никогда не делала, и села в нее. Марат ударился в погоню. Он сигналил и пытался обогнать старую Хонду, но узкая дорога петляла, а встречное движение мешало осуществить маневр. Хонда проскочила под мигающий зеленый и оторвалась от преследователя…
Саша сегодня ночевала у родителей. Когда она пришла, Ульяна уже лежала в постели. Саша быстро приняла душ и тут же юркнула к дочери под одеяло, обняв ее. Ульяна быстро уснула, а Саша заплакала, уткнувшись лицом в подушку…
Марат приехал к ее подъезду, но тщетно трезвонил ей в домофон и по телефону. Абонент был недоступен…
Саша, проплакавшая полночи, встала утром с головной болью. Она отвела дочь в школу и вернулась домой. Открыв дверь, она застыла на пороге. Что-то неуловимо изменилось, хотя все было на своих местах в этой со вкусом обставленной квартире. Еще совсем недавно, Марат сидел за столом в гостиной, где Саша сервировала на двоих, ел приготовленное ею рыбное заливное и нахваливал. Ей показалось, что он — тот самый, единственный, и им уготована одна судьба на двоих. Как она не разглядела его коварства! Любовь втроем!..
Вдруг в дверь постучали. Саша замерла. А вдруг это Марат! Второго такого объяснения она не выдержит. Но все же открыла дверь. В проеме показалась кудрявая голова соседа Кирилла. Он сразу заметил, как тиха и печальна была прекрасная соседка. И причина была очевидна.
Тот самый франт на красном Ягуаре вчера звонил в домофон, стоя на крыльце подъезда, когда Кирилл возвращался домой. Он вбежал в подъезд вперед Кирилла и тут же кинулся к заветной двери. «Поругались…», — пронеслось в голове учителя, когда он проходил мимо исступленно барабанящего в дверь мужчины, одетого в этот холодный ноябрьский вечер в куртку из дорогой тонкой кожи.
Кирилл протянул Саше тетрадь со словами: «Я случайно прихватил тетрадку Ульяны. Вы, наверное, обыскались…». Саша безучастно взяла вещь.
«Что-то случилось?» — участливо спросил Кирилл.
«Нет, все в порядке, — последовал ответ. — Спасибо». И дверь закрылась.
Он потоптался около двери и поднялся к себе. Кириллу очень нравилась эта соседка-красавица. С самой первой встречи, там, на крыльце, когда он разговаривал с агентом по недвижимости, а Саша вышла из дому в серой норковой шубке и бордовом платке, так мило обрамлявшем безупречный овал ее лица. И села в красный Ягуар… «Такая женщина не может быть свободна…», — подумалось ему тогда.
Он не смел заговорить с ней. Это удача, что у Ульяны возникли проблемы с математикой, и среди всех объявлений о репетиторстве Саша выбрала именно его сообщение.
У Кирилла были отношения с девушками, и сейчас две молодые коллеги-учительницы оказывали ему знаки внимания, но ни одна женщина до сих пор не волновала его так, как Саша. В ней было все, что должно быть в женщине: красота, грация, нежность, ум, сдержанность и эмоциональность одновременно, чувство юмора, доброта, уверенность в себе и скромность. Как это все могло соединиться в одном человеке? Загадка!
Объясняя Ульяне материал урока, Кирилл невольно видел в ней черты ее матери, тем самым становясь ближе к последней. Ульяна так же, как и мама, была щедро одарена природой. Но упряма и капризна. Видимо, это развод родителей, думал Кирилл, так повлиял на незрелую психику ребенка. И Кирилл старался смягчить строптивый нрав ученицы. Ульяна, поначалу недоверчиво относившаяся к Кириллу, стала более открытой и мягкой. Ждала его прихода, хвасталась своими успехами в математике и других дисциплинах. Обычно уроки проходили в квартире у бабушки Ульяны, в маленькой комнатке со старыми обоями, бывшей когда-то Сашиной, но по воскресеньям — в квартире Саши, где все дышало чистотой и порядком. Тогда Кирилл специально затягивал урок, стараясь как можно дольше оставаться рядом с любимой женщиной, которая по обыкновению, готовила на кухне, отчего весь дом наполнялся ароматами свежеприготовленной еды. На приглашение пообедать Кирилл каждый раз отказывался, боясь обременить хозяйку… Как-то Кирилл, резко открыв дверь комнаты, в которой проходило занятие, увидел в дверном проеме обнаженную Сашину спину: она переодевалась в ванной. Кирилла еще долгое время преследовало это прекрасное видение…
Кирилл уже спал и видел, что Саша его законная жена. Именно законная. Никаких гражданских браков! И вот прошел почти год, а он так и не приблизился к заветной цели…
Агония Марата выражалась в немом преследовании Саши. Его гневу и отчаянию не было предела, когда он обнаружил у себя на столе запечатанный конверт с кольцом. Вечером он пытался перехватить ее у выхода, но она уезжала на такси. С утра ждал ее у подъезда. А она ночевала у родителей. Он писал на всевозможные мессенджеры. Саша его избегала. Так продолжалось несколько мучительных дней. Потом его отправили в командировку. Там Марат пустился во все тяжкие: секс с малознакомыми и вовсе незнакомыми женщинами, алкоголь, гонки на сумасшедшей скорости. Все это не принесло ему облегчения. Через три недели он вернулся. Их встреча состоялась на узкой служебной лестнице. Саша стояла на две ступеньки выше и смотрела на его коротко стриженую поникшую голову. За эти несколько недель он осунулся и даже как будто подурнел. «Я стал отцом, у меня двойня. Жену бросить не могу, хоть и не люблю…» Только и сказал он. Потом вскинул на нее больные глаза: «Одну тебя люблю. Дам тебе все что, хочешь. И даже больше…» Саше вдруг стало невыносимо смотреть в эти синие, как море, глаза, вокруг которых сейчас залегли черные тени. Она все еще любит его! Она сделала движение, собираясь убежать. Он становил ее, больно стиснув запястье, и почти прокричал: «Слышишь? Одну тебя!» Саша вырвала руку и убежала. Она прорыдала в кабинке туалета больше часа…Следующие несколько дней Марат не появлялся в отеле, позже стало известно, что он уволился…
31 декабря, как всегда выдался суматошным. Крупными хлопьями валил снег, на дорогах пробки, очереди в магазинах, толпы людей в метро. Кирилл еще накануне закупил полуфабрикатов, и теперь жарил котлеты, угрюмо представляя, как встретит новый год совершенно один в пустой квартире. А любимая женщина будет двумя этажами ниже, но все также недоступна. Он достал из холодильника белое сухое вино, откупорил бутылку и налив его в кофейную чашечку, залпом выпил. С минуту он наблюдал, стоя у окна, как в доме напротив, в нескольких квартирах сразу, весело сверкали новогодние огоньки, А две машины никак не могли разъехаться на занесенной снегом дороге и, наконец, совсем увязли. Кирилл решил помочь, быстро накинул куртку и вышел на улицу…
Саша в халатике и тапочках на босу ногу крутилась около плиты. Ульяна была у бабушки, где сейчас тоже готовились к приему гостей, которых ожидалось много: две тетки с мужьями и четырьмя внуками. Решено было готовить сразу на двух кухнях. Саша ждала свою подругу Леночку. Она пожарила рыбу, которая всегда удавалась ей на славу, отбивные, и уже замешивала тесто для вафель, как вдруг в дверь позвонили. Саша пошла открывать. На пороге стояла Леночка в длинном пальто из сине-зеленой шотландки, подпоясанная широким кушаком. Но не одна. За ее спиной высился Кирилл. Он держал в руках два тяжелых пакета.
«Представляешь! — вместо приветствия воскликнула подруга. — Пакет разорвался, и все апельсины оказались на снегу.»
Леночка, обернувшись к Кириллу и снимая с тонкой шеи мохеровый снуд, произнесла: «Вот этот молодой человек помог мне собрать их. И сумки донес. Большое спасибо! Вы настоящий рыцарь! Как вас зовут?»
«Его зовут Кирилл, это мой сосед», — ответила Саша. — Кирилл, это моя подруга Лена. Познакомьтесь».
«Очень приятно», — сказал Кирилл, пожимая протянутую Леночкой хрупкую руку и делая движение, чтобы уйти.
Лена уловила взгляд, которым сосед удостоил Сашу. В нем была досада.
«Саша, неужели мой спаситель не достоин награды?» — спросила она, глядя на подругу.
«В самом деле, Кирилл, оставайтесь, мы будем рады вашей компании», — поспешила ответить Саша, думая, что незамужняя подруга положила глаз на симпатичного соседа.
«Нет-нет, я не буду вам мешать…» — ответил тот, слыша пронзительный свист кипящего чайника.
«Ой, — воскликнула Саша и скрылась на кухне. «Приходите к половине двенадцатого к моей маме. Адрес вы знаете. Только там будут мои тетки и куча детишек, моих племянников», — сказала она, показываясь в дверном проеме.
Когда за Кириллом закрылась дверь, девушки стали разбирать пакеты, обсуждая все и вся одновременно, и перебивая друг друга, как это обычно бывает с близкими подругами, которые давно не виделись. Затем Саша продолжила возню с вафлями, а Леночка занялась приготовлением селедки под шубой, без которой не обходиться ни один новогодний стол…
Было уже около 8 вечера, когда в дверь ввалилась шумная толпа тетушек и детей всех возрастов: они гуляли во дворе, жгли бенгальские огни, запускали петарды, а теперь проголодались и пришли подкрепиться. Хозяйкам пришлось кормить голодную ораву, накрыв на стол сразу в кухне и в гостиной. Кастрюля вчерашнего борща была тут же опустошена, съедены отбивные, выпита банка компота. Вафли тоже не дожили до боя курантов. Шум, гам, разговоры, смех, хлопанье дверей…
Когда, наконец, эта шумная компания покинула гостеприимный дом, оставив после себя гору посуды, Саша и Леночка сели передохнуть и тоже немного перекусить.
«Как у тебя на личном фронте?»-спросила Саша.
«Никак», — после недолгого молчания ответила Леночка. — «На работе одни женатики… На сайте предлагают только секс без обязательств. Представляешь, теперь это делают даже за деньги. Такса — пять тысяч! Я в шоке, Саша! Куда мы катимся!.. Там же познакомилась с одним парнем. Андрей зовут. Симпатичный. Сразу ему сказала, чтобы секс не предлагал. Он спрашивает, мол, вы совсем против него? Я говорю, что только в отношениях. Мы встретились, сходили в караоке. Он разведен, у него дочка. Честно говоря, немного мутный.»
«А мой сосед учитель очень милый», — вдруг вспомнила Саша о Кирилле. — «Он занимается с Ульяшей. Кстати, не женат.»
«Да, ты что, подруга!» — воскликнула Лена. — «Да ты просто слепая! Он же в тебя влюблен!»
«Что?.. Глупости…»
Они помолчали.
«Кстати, что твой Марат?» — осведомилась Лена.
«Мы расстались», — коротко ответила Саша. Ей было больно вспоминать об этом.
«Он тебя бросил? Я тебе сразу говорила, что он бабник. Клеймо ставить негде».
«Не он меня. Я его бросила… Неважно…»
«С этого места поподробнее».
«Он хотел жить на две семьи. Его жена беременна и знает обо мне. И ничего не имеет против. Я ее не понимаю…»
«Конечно, не понимаешь! Ты же порядочная, правильная, хочешь чистой любви! А сейчас другое время! Его жена, как ее зовут?.. Она ни дня не работала и работать не собирается, он ей дает денег достаточно, чтобы жить припеваючи. Лазурное море два раза в год? Большие титьки? Пожалуйста! Губы, как у Джоли? Все будет! Там нет любви! Голый расчет! У каждого свой. Ему — жена для статуса, мусульмане не приветствуют разводы, даже в наше время. Ребенок-продолжение рода. А он ей — для комфортной жизни. Так многие живут… Это мы с тобой ищем настоящих мужчин: верных, заботливых, нежных. Они уже ископаемое…»
Последняя фраза обеих насмешила. Они засмеялись.
«Ты сегодня воинственно настроена, — все еще смеясь, сказала Саша. — Я верю, еще есть мужчины… Те самые. И мы их встретим. Может, твой новый знакомый Андрей окажется рыцарем на белом лимузине… Смотри, снова снег повалил… Время почти девять. А мы еще не собраны. И посуда не помыта!»…
Пробило десять. В четырехкомнатной квартире Сашиных родителей царило возбуждение. В бордовых тонов гостиной Саша, мама и тетушки накрывали на стол. Дети помладше возились на полу с игрушками, а старшие смотрели видео на планшете. Живая пушистая елочка, густо усеянная разномастными игрушками и распространявшая запах хвои, приткнулась в углу. Люстра была плотно обмотана гирляндами, словно больное горло-шарфом. А на оконном стекле довольно неумело были наклеены бумажные снежинки. За всем этим шумом и гамом Саша не сразу услышала стук. «Наверное, Кирилл…», — подумалось ей и она распахнула входную дверь. На пороге стоял дед Мороз: высокий, в красной шубе и шапке, в огромных валенках и с красным атласным мешком, полным, видимо, подарков. Саша с ходу хотела сказать, что она деда Мороза не заказывала. Но взглянув в умные карие глаза, поняла, что это Кирилл. Она заулыбалась и жестом пригласила гостя войти. Они оба миновали небольшую видавшую виды прихожую и разом распахнули старые тяжелые двери гостиной. Ульяна первая заметила необычного гостя. «Дедушка Мороз?»-сказала она тихо, будто про себя. «Дед Мороз!» — заорала Уля во все горло. Все головы повернулись к ней.
«Мне синичка нашептала, что здесь есть ребятки, которые ждут от меня гостинцев,»-сказала шуба. Самые младшие — Ульяна, Вова и Ариша вскочили с потертого ковра и подбежали к Деду. Они разом схватились за красный атлас мешка, чтобы прямо сейчас стать обладателями невероятных сокровищ. Но Дед с укоризной закачал головой: «Ай-яй-яй! Где ж это видано, что награду получают просто так. Подарок надо заслужить. Кто дедушке первым расскажет стишок?»
«Дедушка, я, я!»-громче всех закричала Ульяна. Она встала прямо, руки по швам, задрала подбородок и с чувством начала декламировать стихи про папу. Все затаили дыхание. В ее словах слышалась горечь утраты, и стало ясно, чего ребенок жаждет всем сердцем: полной семьи. У Саши, все еще стоящей в дверях, в горле встал комок. Когда Уля закончила, Дед Мороз упавшим голосом похвалил ее, затем, уже веселее предложил получить заслуженный приз. Ульяна пошарив в недрах красного атласа, вынула оттуда куклу в яркой розовой коробке. Буквально секунду она глядела на игрушку пристально, затем воскликнула: «Как у Кати! Спасибо, Дедушка!» Она обняла Мороза и отошла в сторонку, на ходу раскрывая упаковку.
Все дети по очереди декламировали стихи, пели песни или танцевали и получали заслуженную награду: кто машинку, кто набор фломастеров, а кто большую шоколадку. Затем Дед Мороз ретировался, сославшись на занятость. Дети, пестрой гурьбой провожая его до двери, обещали быть послушными весь следующий год и хорошо учиться…
Через некоторое время пришел Кирилл. Саша, встречая его в прихожей и принимая из его рук пакет, в котором оказались два торта «Птичье молоко», мандарины и три бутылки шампанского, тепло благодарила за участие. А Ульяна поведала ему о невероятном происшествии.
«Как жаль, что я опоздал, — посетовал Кирилл. — Я бы тоже попросил у него подарок». И он украдкой взглянул на Сашу, которая уже переоделась в вечерний наряд-легкое платье до колена цвета лаванды. А густые светло-русые волосы, убранные в пучок, подчеркивали красоту ее лебединой шеи. Она была ослепительна.
После боя курантов в темном небе вдруг разноцветными брызгами рассыпался фейерверк. Все повскакали из-за стола и подбежали к окну. Саша и Кирилл оказались рядом, плечом к плечу. Салют длился не более трех минут, но был великолепен. А Кирилл стоял, чуть дыша, чувствуя еле уловимый сладковатый запах ее волос. Саша вдруг вскинула глаза на учителя и, поняв его состояние, смутилась, сильно покраснев. Все разошлись по местам.
«А может Лена была права, — думала Саша. — Он ко мне неравнодушен». Эта мысль буквально прожгла ее. Она не понимала, как к этому относится. Саша уважала Кирилла. Была ему благодарна. Но чтобы он был ей интересен как мужчина? Нет. В ее представлении этот долговязый бородатый учитель в сером свитере с оленем был слишком мягким и немного неуклюжим. А его каштановые кудри стоило бы укоротить…
Все подняли бокалы и стали чокаться, затем дружно застучали столовыми приборами. Селедка под шубой, заливное, оливье, салат мимоза, отбивные, маринованные огурчики и грибочки, рыба в кляре вскоре исчезли со стола. Их сменили самодельные манты. Мужчины много пили, за исключение Кирилла, который выпил лишь бокал полусладкого и рюмку армянского коньяка. В его холостяцкой жизни было место исключительно пельменям, макаронам и яичнице, да еще мало-мальски съедобной столовской пище. Вкус домашней еды им был почти забыт. А здесь было все настолько красочно и аппетитно, что разбегались глаза… Разговор за столом шел о политике. Кирилл активно участвовал в разговоре, выказывая осведомленность. Сашин отец с уважением и теплом смотрел на учителя. А тот чувствовал себя в этой новой для него компании совершенно свободно, по-домашнему. Так хорошо ему давно не было…
Бабуля вдруг прибавила звук телевизора и все ринулись в пляс. Тетушки плясали в хороводе с детишками, даже Сашин отец, грузный, страдающий одышкой пожилой мужчина пустился в пляс. Леночка уединилась на кухне-она разговаривала по телефону, игриво накручивая светлый локон на пальчик. Ее отражение Саша видела в трюмо, стоящем в прихожей. Только бабушка сидела в кресле: ей было тяжело ходить. Между нею и Кириллом завязалась оживленная беседа. Бабуля спрашивала, Кирилл отвечал. Как оказалось, он в семье младший сын. Старший погиб совсем недавно. Отец его живет в Сочи с новой женой, которая Кирилла не жалует. А мамы давно нет. Отец и брат — военные, а Кирилл с детства мечтал стать учителем, как мама. Он помнил, как маленький сидел на ее уроках географии и, почти не дыша, слушал рассказы о великой русской реке Волге, о самом большом озере Байкал, о самой высокой горе Эверест…
Бабушка достала потертый фотоальбом и стала показывать фотографии: себя в молодости, своего сына, Сашиного отца, в детстве и юности, Сашу годовалую, в одной распашонке, затем Сашу-первоклассницу, с большим белым бантом и огромным букетом, закрывающим пол-лица, Сашу-невесту в белом под руку с высоким женихом в темно-синей паре… Саша несколько раз ловила на себе пристальный взгляд Кирилла.
Потом вся молодежь, кроме Лены, которая не прекращала свой телефонный разговор, и дети собрались и высыпали на улицу. Снег прекратился, и на ясном темно-синем небе кое-где сверкали звезды. Дети затеяли игру в снежки. В запале игры Саша случайно попала Кириллу снегом за воротник. Пока Саша помогала Кириллу вытряхнуть снег из капюшона его куртки, Ульяна вскрикнула: «Мама, смотри какая собака!» И в самом деле, палевый лабрадор стоял посреди двора, буквально в двух шагах. Дети радостно окружили его, наперебой гладя его крупную голову и широкую спину. Тот дружелюбно вилял хвостом. Тут подошли Кирилл с Сашей. «Эй, дружок, — сказал Кирилл, — где твой хозяин?» Он сел на корточки перед собакой, взяв ее голову в широкие ладони и глядя в ее темно-карие глаза. «Видимо, он потерялся… Надо сфотографировать его и выложить в сеть. А пока он побудет у меня». Эта новость вызвала бурю восторга у детей. Шумной толпой они отправились в круглосуточный супермаркет, чтобы купить собачий корм, затем пошли на квартиру к Кириллу. Собака послушно следовала за ними, в окружении счастливых ребят, возбужденно говоривших и смеющихся. И пока пес ел из большой пластиковой чашки, которую в руках держали сразу три маленьких волонтера, а затем пил, Саша разглядывала нехитрую обстановку учительской трешки, которой явно требовался ремонт. Кириллу было неловко за потертые обои и старую мебель. Впрочем, чистотой он мог бы даже похвастаться. Учитель поставил чайник, а Саша помогла накрыть на стол в маленькой, но уютной кухне. Потом все дружно пили душистый чай, ели печенье и конфеты. В этом незатейливом занятии прошло полночи. И все время Кирилл был рядом с Сашей. Рядом сидел за столом, касаясь ее плечом, рядом сидел на диване, рассказывая ребятам о Суворовских походах и показывая им картинки в старой книге…
Около четырех утра все спустились двумя этажами ниже. Причем Кирилл нес на руках спящего пятилетнего Вовочку. Пока Саша хлопотала, застилая диван и тахту, Кирилл аккуратно положил ребенка на кровать и поднялся к себе. Его не покидало ощущение счастья. Ворочаясь в душной постели, он долго не мог уснуть, вспоминая детали сегодняшней ночи…
После новогоднего застолья вся Сашина родня изменила отношение к Кириллу: его приняли за своего.
«Отличный парень!»-сказал отец.
«Замечательный молодой человек этот Ульяшин репетитор. Так хорошо подтянул Улю по математике. Первая ученица в классе!»-сказала мама.
«Ульяна только и говорит про него: Кирилл Николаевич сказал, Кирилл Николаевич сделал. Шура, присмотрись к нему повнимательней. Хороший муж и отец будет,»-подытожила бабуля. Но Саша только улыбалась. Воспоминания о Марате еще не давали ей покоя, они черной тенью лежали на ее израненной душе.
Саша, нажимала на кнопку звонка, стоя на площадке перед обшарпанной дверью учительской квартиры. Кирилл открыл дверь и приподнял брови, собрав высокий лоб правильными поперечными морщинами. Он был удивлен. И обрадован. «Входите», — сказал он, отступая назад и пропуская гостью в небольшую прихожую со старыми желтенькими обоями. Но Саша его перебила: «Я принесла лекарство от ушного клеща. Я еще в прошлый раз заметила, как собака трясла ушами».
«Алтай, — вставил Кирилл. — Я назвал его Алтай».
«Алтай? Красивое имя, — ответила Саша. — А где он?»
«Вон там, отсыпается, — ответил Кирилл, указывая рукой направо. — Пройдите».
Саша быстро скинула с себя шубку и сапожки и вошла в комнату. Пес спал на старой тахте. Его мощные лапы свисали вниз. Саша опустилась на колени и положила ладонь на широкий собачий лоб. Когда-то давно у Саши была овчарка по кличке Альма. Они росли вместе. Альма была участницей всех детских забав, только к старости потеряла бойкость. А потом ее не стало. Все эти воспоминания разом нахлынули на Сашу, ее рука немного задрожала, оглаживая мохнатый бок. Собака вдруг задергала носом, а затем открыла глаза. Внимательный умный взгляд карих глаз проник в самое ее сердце. Пес лизнул ей руку и снова заснул. «Пожалуй, чистка ушей подождет», — сказала Саша и простилась с хозяином…
Между ними установилось негласное правило: Кирилл шел вечером гулять с собакой и обязательно брал с собой Ульяну. Она с огромным удовольствием вела пса на поводке до парка и обратно. Иногда Саша тоже к ним присоединялась. Это было настоящим праздником для Кирилла. В конце января в синие морозные сумерки, Кирилл осмелился и пригласил их с прогулки домой. И вот они уже втроем сидят на кухне у Кирилла. Хозяин суетится с чайником и сладостями, а гостьи чешут густую собачью шерсть, угощают Алтая печеньем, смеются и мило болтают. Несколько раз Саша ловила на себе и дочери любовный взгляд Кирилла. Ей нравилось, что он так тепло относится к Ульяне, а та отвечает ему взаимностью, словно они родные. Час спустя, прощаясь с ними в прихожей, Кирилл пожал тонкие Сашины пальчики. И сердце его сделало сальто…
Хозяин Алтая так и не объявился, хотя прошел уже месяц. Кирилл даже обрадовался: теперь он будет не один.
Как-то в холодный зимний вечер, когда за окном свирепствовала февральская вьюга, заставляя прохожих побыстрее укрыться в тепло, Ульяна поднялась к Кириллу, чтобы проведать Алтая. Она постучала, но никто не открыл. Нажав на ручку, Уля толкнула дверь. Та оказалась незапертой. Она осторожно вошла. Алтай ткнулся ей своим влажным носом в ладони, радостно виляя хвостом. Затем повел к хозяину. Кирилла она обнаружила неподвижно лежавшего на диване. Это было совсем на него не похоже. Ульяна испугавшись, стремглав бросилась домой.
«Мама, Кирилл Николаевич умер!» — выкрикнула она, ворвавшись в квартиру. Саша быстро поднялась наверх и нашла Кирилла все в том же положении. Она положила ладонь на его лоб. Тот пылал. Кирилл, открыв глаза, почти простонал: «Это вы? Я сейчас встану и приготовлю вам чай». И он сделал тщетную попытку подняться.
«Вы больны. Я вызову скорую!»-безапелляционно объявила Саша. Уже через пятнадцать минут его увозила карета скорой помощи. Саша с Ульяной поехали с ним. У Кирилла оказался перитонит. Мама с дочкой сидели в неудобных креслах, стоявших вдоль окрашенной в белое больничной стены, и тревожно ждали окончания операции. Было уже за полночь, когда им сообщили, что пациент вышел из наркоза, и они смогли вернуться домой.
Через день его перевели в палату и разрешили навещать. Кириллу было неловко оттого, что Саша видит его немытого на больничной койке. Но Саша, казалось, совершенно не замечала этого. Она суетилась возле шатающегося столика, выкладывая припасы. Кирилл жадно ловил каждое ее движение. Вот она зажгла свет, нажав нежными длинными пальцами на выключатель, вот она грациозно присела на корточки, чтобы поднять упавший с шеи мятного цвета платок. Его сердце сладко щемило.
«Я приготовила вам бульон,»-сказала она, подходя к койке с цветастой фарфоровой чашкой. «Я не голоден,»-смутился он. Саша села рядом на табурет, поставив чашку на тумбу.
«Я должен вас поблагодарить,»-сказал учитель, глядя в ее большие серые, обрамленные густыми темными ресницами глаза. «Вы спасли мне жизнь… Как это банально звучит. Я заново родился!» И он, взяв ее руку в свои широкие ладони, слегка пожал. На ее щеках вспыхнул румянец, а на губах затрепетала улыбка. «Я принесла вам сменное белье,»-вскочила она со стула, чтобы скрыть смущение.
Часом ранее Саша заходила к Кириллу домой, чтобы выгулять собаку и взять его вещи. Открыв дверку шкафа, она обомлела: все лежало аккуратными стопками…
Кирилл, натянув на себя свежее белье, почувствовал себя увереннее. Он спрашивал об успехах Ульяны, о Сашиной работе, о здоровье бабули. За беседой прошло больше часа. Вошедшая медсестра попросила Сашу уйти. Больному пора было делать процедуры…
Вернувшись домой через несколько дней, Кирилл обнаружил квартиру убранной, а холодильник полным продуктов. Он вышел из дому и вернулся с алым розовым букетом. Он намеревался вечером объясниться. Учитель еле дождался семи вечера-час, в который Саша обычно возвращалась с работы. Он стоял у окна, глядя на темный двор. Возле подъезда остановился черный BMW, вышедший из него плотный мужчина в дубленке с великолепным воротником из лисы, обошел машину спереди. Повар, а это был именно он, открыл правую дверцу. Саша, ступив на землю, оказалась в его объятиях. Она инстинктивно откинулась назад, упершись руками ему в грудь, но наглец успел сорвать поцелуй. Саша опешила. Кирилл оказался немым свидетелем этой сцены. Он не верил своим глазам! Отпрянув от окна, учитель резким движением выхватил розы из банки, в которой они стояли, и бросил их в мусорное ведро. Затем пошел в зал, лег на диван и невидящим взором уставился в экран телевизора…
«Пустите!» — гневно сведя брови, воскликнула Саша. В первый и последний раз она села к нему в машину! С холеного, чисто выбритого лица повара мгновенно слетела улыбка. Он повиновался. Саша быстро вбежала в подъезд.
Она сразу поднялась на четвертый этаж. Ее стука он не слышал. Она решила, что он уже спит, и спустилась к себе. Кирилл весь вечер и полночи пролежал на диване в одной позе. В его душе бушевал ураган! Хотелось все крушить и ломать! Затем он забылся беспокойным сном. Кирилл еле совладал со своей ревностью. Она предпочла другого. Он уважает ее выбор. Он не будет выказывать ей своих чувств, лучше пусть они останутся хорошими друзьями и соседями. И хотя бы на этих правах он намеревался продолжить общение: она нужна ему, как воздух.
И все пошло по-прежнему: нечастые совместные прогулки в парке с Алтаем, беседы, воскресные занятия с Ульяной. А Саша недоумевала, что такое могло произойти. Кирилл был вежлив, добр и мил, но несколько отстранен. Он стал ей дорог и близок. Но его позиция относительно их отношений была ей неясна. Самой ей было трудно, даже невозможно, сделать первый шаг. Она была уверена, что это удел мужчины. Это сильная половина человечества должна брать то, что принадлежит ей по праву. Так старомодно она была воспитана! Мужчины, будьте мужчинами!
Время шло. В один из майских вечеров, когда воздух был напоен ароматом сирени, густо росшей вдоль парковой дорожки, Кирилл неспешно шел, держа в руках поводок. Алтай шнырял по кустам, мелькая в густеющих сумерках своим палевым хвостом. Вдруг из темноты донеслись пьяные мужские возгласы и женский крик. Пес с громким лаем метнулся сквозь кусты вперед и влево. Кирилл за ним. Он оказался на соседней дорожке, слабо освещенной дальним фонарем. Кирилл увидел недюжего детину, явно нетрезвого, который с одной стороны удерживал за предплечье девушку, а та с криками молотила его сумочкой по голове, пытаясь вырваться, а с другой-отбивался от Алтая, который, вцепившись в подол его куртки, с грозным рычанием, сильными рывками оттаскивал его от жертвы.
Кирилл ринулся на обидчика. Вдруг перед ним возник второй субъект, которого Кирилл прежде не заметил. Наш рыцарь без страха и упрека, получив скользящий удар кулаком по скуле, угодил противнику в поддых. Тот, согнувшись пополам, упал коленями на асфальт. Кирилл подскочил к первому, изрыгающему проклятья, а тот, видя, что ситуация сложилась не в его пользу, тут же выпустил руку девчонки. Осталось отодрать от его куртки разъяренного пса. Хулиганы мигом ретировались. Алтай, которого Кирилл еле удерживал за ошейник, буквально захлебывался лаем вслед им.
«Фу, Алтай! Нельзя!»
«Большое спасибо, Кирилл! Вы вовремя подоспели!» — услышал наш герой. Он обернулся и увидел Сашу, в светлых летних брючках и белой блузке с разорванным рукавом.
«Саша! Что вы здесь делаете так поздно?» — удивился он.
«Мы с подругой ходили в театр. Закрытие сезона. Потом я решила прогуляться пешком…»
«Пойдемте, я вас провожу», — сказал он, отпуская пса, который перестал лаять, хотя его нервозность выдавало буханье, вырывающееся изнутри.
Алтай подбежал к Саше. Та, присев на корточки, погладила его по голове, называя ласково и нежно, отчего пес усиленно крутил хвостом-палкой. Затем все трое неспешно направились к дому. Выйдя на хорошо освещенный участок, Саша заметила, что у Кирилла разбита щека. Она опухла и кровоточит. Саша достала из сумочки платочек.
«У вас разбито лицо», — сказала она, и, остановившись напротив, приложила платок к ране. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Ее светлые волосы растрепались, щеки нежно алели, а в больших серых глазах таилась нежность. Она была так близко, что он чувствовал тонкий сладкий аромат ее волос. «Не может быть, чтобы между нами был кто-то третий!» — пронеслось у него в голове. И Кирилл вдруг выдохнул: «Выслушайте меня, Саша. Я больше не могу молчать! Я никогда не встречал такой необыкновенной девушки, как вы. Вы… ты превратила череду серых будней в яркий фейерверк. До тебя я не жил. Я лишь ел, пил и спал. А теперь я понимаю, для чего живу. Для того, чтобы видеть как ты улыбаешься, знать, что ты думаешь, для того, чтобы любить тебя! Я люблю тебя! С самой первой встречи! Выходи за меня замуж!..» Саша была ошеломлена этим признанием. Она молча, внимательно смотрела на Кирилла. Это был уже не тот долговязый, нерешительный учитель. То был совсем другой человек. В его плечах чувствовалась сила, в карих глазах, прямо смотревших из-под темных широких бровей, горел огонь, а борода придавала его облику харизмы. Любовь его горела в нем ровным огнем, она не была пожаром, сжигающим дотла. «Если тебе милее черный BMW, то я больше не заикнусь о своих чувствах», — завершил он с жаром.
Саша, сделав шаг, обвила его шею руками, а он заключил ее в объятия.
«В болезни и здравии?» — спросила Саша, счастливо блестя глазами.
«Пока смерть не разлучит нас», — серьезно подытожил он…
