Лорд Света [Дж С Андрижески] (fb2) читать онлайн

Дж. С. Андрижески

Лорд Света

(Свет и Тень #4)

Перевод: lauffy

Редактура: Rosland

Русификация обложки: Alena_Alexa

Пролог. Драконы

Она рухнула на землю.

Нарисованные кровью символы покрывали стены храма позади неё. Они были на гобеленах, алтаре и полу. Кровь стекала с самых крупных из них, расплываясь по каменным плитам жуткими подтёками.

Кэл почти не замечал ничего из этого.

Он уставился на её распростёртое тело.

Он уставился на свою жену, лежащую без сознания, и повелевал ей подняться.

Повелевал, чтобы она открыла глаза.

Когда разбушевался ветер, он подумал, что всё кончено.

Он подумал, что они пришли за ней.

По правде говоря, он уже не знал, что предполагать.

Он был на грани безумия. Его грудь… Боги, его грудь так сильно болела.

Ему казалось, что он сейчас умрёт. Он чувствовал, как его тело пытается избавиться от пули, протолкнуть её сквозь плоть, вытолкнуть с другой стороны на каменную плитку. Боль была мучительной, но у него не имелось возможности прекратить это.

Та часть его, которая функционировала, чтобы спасти его жизнь, пока он раздумывал, хочет ли вообще этого спасения… эта часть Кэла действовала вне его сознательного контроля.

Из просвета наверху валил наполненный светом дым. Это не являлось порталом в обычном смысле этого слова. Это было нечто более таинственное, нечто совсем не из этих миров. Он уставился на этот незримый, непознаваемый разрыв граней существования.

Эта дыра, возможно, убила его жену, а он ничего об этом не знал.

Он только знал, чем это наверняка не являлось.

Это не были главные врата.

Это не были даже вторичные врата.

Это было нечто…

Новое.

Нечто неизвестное ему, а он, будучи Странником, уже многое повидал.

Он проходил через порталы в тысячах миров. Он прошел через большее количество нефизических, мульти-, меж— и внутри— пространственных дверей, чем любое другое живое существо, которое он знал, включая его отца.

Конечно, справедливости ради, на самом деле он не знал точно, через сколько дверей прошёл его кровный отец за эти столетия.

Зато он знал другие вещи о своём отце.

Кое-что похуже.

Тёмные вещи.

Он видел, как Король Странников, Красный Дракон, убил его мать у него на глазах.

Он видел удовлетворённое выражение на лице отца, когда она испустила свой последний вздох.

Он видел там возмездие.

Ненависть.

Мелочность.

Его тёмную радость от уничтожения света.

Он убил нечто прекрасное. Уничтожил нечто драгоценное.

Он убил то, что не смог контролировать… не смог переманить… и даже не смог одолеть хоть в сколько-нибудь значимом смысле.

Кэлиджинес никогда не забудет этот урок.

Он никогда не забудет то, как выглядит слабый мужчина.

Слабый король.

Его отец.

Его отец был мужчиной, который мог чувствовать себя могущественным, только когда разрушал то, с чем он никак не мог сравниться.

Кэл ненавидел своего отца.

Он ненавидел любого, кто мог уничтожить нечто прекрасное.

Слабый. Жалкий. Ничтожный.

Мелочный.

Боги, каким же он был мелочным.

Алексис видела это. Она с самого начала видела, кем и чем являлся Красный Дракон. Она видела его более ясно, чем сам Кэл, несмотря на то, что он веками имел дело со своим отцом, его ложью, уловками и жалкими манерами манипулировать. Алексис увидела в Красном Драконе слабого, жестокого и легко поддающегося лести мужчину, которым он на самом деле и являлся.

Она убедила Красного Дракона, что считает его сильным.

Она убедила Красного Дракона, что это она была слабой, это она боялась, что он победил её с легкостью, даже не прилагая особых усилий.

И наивный, тщеславный придурок проглотил эту очевидную наживку.

Ей даже не пришлось особо стараться, чтобы убедить его в этой лжи.

Кэл сопереживал Светоносной Алексис ещё до того, как наблюдал всё это.

Он уважал её до того, как наблюдал это.

Он не побоялся бы сказать, что полюбил её ещё до того момента.

Но почему-то, наблюдая, как она расправляется с его отцом без горечи, без страха или колебаний, воспринимая его просто как препятствие на пути к наилучшему исходу для всех…

Это было подобно наблюдению за правосудием.

Это было подобно наблюдению за добром.

Это всё равно что увидеть сам свет… в жизни, в движении, в действии, в деле.

Кэлу казалось, что в тех пещерах он стал свидетелем правосудия… настоящей справедливости.

Его сердце было готово разбиться.

Та часть его, которая беспокоилась, что справедливости не существует, которая с годами стала печальной и циничной, наблюдая, как снова и снова побеждают слабые, напуганные и эгоистичные… агрессоры и невежественные, жестокие и мелочные, все те, кто не думал ни о ком, кроме себя…

Алексис дала этой части его души надежду.

Она вернула ему это чувство благоговения, желания соприкоснуться со Светом.

Он полюбил её за это.

Он любил её за это.

Он и так любил её. Он давно признался себе в этом.

Он любил её, но после того, как лицезрел это…

Он впервые по-настоящему увидел её.

Он впервые осознал, что она действительно была его лучшей половинкой.

Это клише. Возможно, даже скучное, но он будет стремиться к этому. Он будет пытаться стать лучше для неё. Он будет стремиться стать королём, которого она заслуживает, даже если это означает жизнь вдали от своего королевства, в этом чужом мире.

Он станет её Лордом Света.

Как в старых историях, древних легендах.

Он станет её Лордом Света в этом мире.

В её мире.

Кажется, он наконец-то понял. Он подумал, что наконец-то понял, в чём его призвание, для чего он создан.

Он подумал, что наконец-то понял своё предназначение.

Но теперь всё померкло.

Его отец победил.

Его отец уничтожил ещё одну прекрасную вещь.

Красный Дракон привёл её сюда, приказал поговорить с Тёмными Богами, открыть двери в другие миры, и Алексис сделала так, как он сказал.

Она рухнула на каменный пол.

И теперь казалось, что Свет снова проиграет.

Проиграет таким слабым людям, как его отец.

Проиграет ничтожествам, интриганам и жадных до власти людям этого мира.

Мысль об этом была невыносимой.

Она пробудила в нём ярость, затмевавшую всё, что он чувствовал в своей жизни, превосходившую всё, на что он, как ему казалось, был способен.

Он был почти уверен, что умрёт здесь или может принести собственные клятвы — отомстить, наконец-то попытаться всё исправить для Светоносных, для своей матери и своей супруги, для всех тех, кого его отец сговорился убить вместе с Иными.

Он потерялся в этой иллюзии.

Затем он посмотрел вверх.

Он больше не лежал там в одиночестве.

Рядом стояла его сестра.

В руке она держала нож.

Глядя на неё, Кэл всё понял.

Теперь это точно конец.

Конец не будет быстрым… у его сестры всегда имелись садистские наклонности, даже в детстве, и теперь он явно стал для неё врагом. Она считала его предателем по отношению к их отцу. Она считала его предателем по отношению к ней… вероятно, потому, что его выбор пары слишком сильно задевал её подавленную травму, связанную с собственной матерью. Кэлиджинес едва ли мог себе представить, какую ментальную гимнастику должна была проделать его сестра, чтобы сейчас оправдать убийство отцом их матери.

В любом случае, он распознал выражение в её глазах.

Его сестра сошла с ума.

По сути, она была потеряна.

Она была мертва для него.

Она выставила перед ним нож.

Он помнил её ребёнком.

Он помнил, когда она родилась.

По словам их матери, он таскал её с собой повсюду в течение нескольких месяцев. Он сажал её в маленькую тележку, которую получил в подарок от своего дяди-короля, и тягал её за собой, знакомя с фейри, детьми эльфов, своими любимыми единорогами и крылатыми лошадьми…

Она воткнула нож ему в бок.

Она медленно с улыбкой давила на нож, вонзая острие между двумя рёбрами.

Он резко вздохнул.

Её взгляд был безумным.

Но её улыбка ранила сильнее, чем лезвие ножа.

— О чём-нибудь сожалеешь, братец? — прошептала она ему на ухо.

Кэл не мог ей ответить.

Он отвёл взгляд в сторону…

…и в небе вспыхнул ослепительный свет.

Что-то взорвалось над головой. Наверно, произошёл какой-то взрыв, но… не раздалось ни звука. На него не посыпались обломки. Ничто его не обожгло, не порезало и не опалило. Он не почувствовал запаха дыма, горящей ткани или плоти.

Никто не кричал.

Никто ничего не делал, все только посмотрели вверх, глядя на освещённый круг, образовавшийся под потолком.

Кэлиджинес тоже поднял голову.

Сперва он прищурился от резкого света. Его глаза адаптировались, и он смог разглядеть странный разлом и звёзды за ним. Зелёно-голубой огонь струился по краю круга, отделяя его от крыши храма.

Он открыл глаза, затем снова закрыл их.

Его запястья были связаны за спиной; он не мог прикрыть лицо. Он ловил ртом воздух, когда его сестра убрала руку с рукояти ножа и поднесла ладонь к своим глазам.

У неё вырвался хрип…

Она задышала тяжело, как будто свет причинял ей боль.

Как будто она знала, что грядёт.

Поднялся ветер.

Кэл уже мог чувствовать… это не тот же ветер, что и у Иных.

Сквозь портал стремительно и бесшумно ворвался горячий, сухой вихрь, подобный очищающему огню. Он беззвучно хлестал по одежде Кэла, по курткам стоявших над ним мужчин, по коротким платиново-белым волосам его сестры.

Потом он увидел их.

В этом странном, освещённом огненном круге появилось первое гигантское существо.

Сначала отверстие заполнила огромная, покрытая зелёно-золотой чешуёй голова размером с небольшой автомобиль, с чёрным гребнем, который тянулся от носа и морды дальше по задней части шеи. Голова и несколько метров горла просунулись внутрь храма, извиваясь, словно пытаясь определить, кто находился внутри. Две пары век на глазах открывались и закрывались.

Одно веко казалось прозрачным, сделанным из жидкости или чистого света.

Другое веко представляло собой чёрную складку морщинистой кожи, как у рептилий.

Существо открыло пасть, полную изогнутых похожих на стекло зубов длиной около полуметра.

Глаза рептилии сияли мерцающим жидким золотом с вкраплениями более бледного расплавленного белого цвета, более тёмных отблесков янтаря, фиолетового и переливающегося чёрного оттенков.

Кэлу показалось, что эти глаза переполнены собственным светом.

Они выглядели живыми, обособленными, обладающими собственным разумом.

Кэл понял, что не может отвести взгляд.

Он смотрел на них, смотрел в них, смотрел сквозь них…

Дракон раскрыл пасть ещё шире.

Его сестра закричала.

Кэл не смог до конца понять, что произошло после этого. Он не смог точно определить последовательность событий или то, что сделало это существо, чтобы притянуть её к себе.

Дхарма дёрнулась назад, как будто её ударили прямо в грудь.

Она замахала руками, попыталась удержаться за Кэла и вцепилась в рукоять ножа.

Она вырвала нож из него, и он застонал.

Кэл наблюдал, как она отлетела назад.

Всё её тело полностью оторвалось от земли, как будто в тот самый момент, когда она выдернула нож, вонзённый под его рёбра. Её глаза расширились от ужаса. Она сжимала костяную рукоять в одной ладони, махая руками, пытаясь замедлиться, создать сопротивление.

Тогда всё это, казалось, происходило словно в замедленной съёмке.

Дхарма закричала, и Кэл вздрогнул, не в силах не отреагировать.

В её крике, в её глазах жил чистый, безмерный ужас…

…Это было почти невыносимо.

Она снова завопила, и от этого звука кровь застыла в жилах.

— Брат! — закричала она, протягивая руку. — Брат! ПОМОГИ МНЕ!

Она, вероятно, не осознавала, что в другой руке до сих пор сжимает нож, влажный и тёмный от его крови. Она, вероятно, не могла думать ни о чём, когда её жизнь висела на волоске.

Страх смерти снова превратил её в ребёнка.

В его младшую сестрёнку.

Она хотела, чтобы он спас её.

Вопреки самому себе, Кэл заставил себя подняться, рывком приведя своё изломанное тело в сидячее положение. Он застонал, прижимая руку к животу в том месте, где она воткнула в него нож. Он потянулся к ней.

Это бесполезно.

Она мертва.

Мысль была мимолётной.

Затем её тоже не стало.

Глава 1. Поездка на такси

— Да, мы возвращаемся в отель…

Алексис хмуро прислушивалась к словам оборотня на другом конце линии и качала головой.

— Да. Я слышу тебя. Но я не это имею в виду, Дев. Я имею в виду, что мы возвращаемся домой. Сейчас же. Не просто в отель. А домой в Лос-Анджелес. То есть я хочу, чтобы мы вылетели из Таиланда самым ближайшим рейсом, на котором будет достаточное количество свободных мест для всех нас.

На линии повисла тишина.

В этот раз Алексис выжидала.

Она смотрела в окно такси.

Её взгляд скользил по стойкам и киоскам с едой по обе стороны узкой улочки, работавшим даже в два часа ночи. Тайские торговцы предлагали сушёных кальмаров, цыпленка с базиликом, жареного цыпленка, соевые сосиски, Пад Тай, Пад Си Ю, спринг-роллы…

— Погоди… что?

Девин прокашлялся, его голос звучал немного хрипло.

Возникло ощущение, будто он спал и всё ещё не мог проснуться.

— Серьёзно? — он уточнил следом. — После всего этого ты хочешь уехать сейчас? Мы едем домой сейчас? Что, чёрт возьми, произошло, Лекс? Где вы были? Прошло уже…

Он сделал паузу, как будто только сейчас сообразил посмотреть на время.

— …Несколько часов, — закончил он, как будто не мог в это поверить. — Ты понимаешь это? Тебя не было НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ, Лекс. Сейчас уже два ночи!

Алексис пыталась успокоить своё дыхание и собрать воедино последние крупицы своего разума.

Смотреть в окно помогало, но лишь немного.

Попытки сосредоточиться, используя дыхательные техники, которым она научилась у Джулс, помогли лишь немногим больше.

Ей казалось, что за последние часы её мозг в какой-то момент превратился в соус энчилада и в данный конкретный момент вытекал у неё из обоих ушей.

Она перевела взгляд на Кэла.

Он выглядел хуже, чем она ощущала себя.

Она никогда не видела Короля Странников таким бледным.

Его сверхъестественно красивое лицо искажалось от боли.

Он стискивал зубы каждый раз, когда машина проезжала по кочке или выбоине. Поскольку они ехали по центру Бангкока, тут с избытком хватало и того, и другого.

Но это даже рядом не стояло с изобретательными навыками вождения их чокнутого таксиста.

Их примерно двадцатилетний водитель, вероятно, сильно превышал разрешённую скорость (если тут вообще существовало ограничение скорости, в чём Алексис вдруг засомневалась и не была уверена на сто процентов). Кроме того, он бешено менял направление и петлял, выскакивая из переулков, чтобы разминуться с тук-туками и пешеходами, обгонял мотоциклы, грузовики, автобусы, извергающие дым, не говоря уже о том, что объезжал более медленный поток транспорта.

И делал он это всё, подпевая тайской попсе, отбивая руками ритм на рулевом колесе и дёргая обтянутый кожей руль то в одну, то в другую сторону.

Другими словами, как и большинство бангкокских таксистов, он имел склонность к лихачеству, безразличие к скрежету металла и жизнерадостное расположение духа, когда он сталкивался лицом к лицу с собственной смертностью.

Они наехали на ещё одну большую кочку, и Кэл застонал, сморщившись.

Он потянулся рукой через грудь, чтобы ухватиться за другую свою руку.

Но это было не то место, куда его подстрелили.

Его ранили в грудь, и, несмотря на все попытки Алексис перевязать рану, кровь из огнестрельного ранения до сих пор пропитывала импровизированную повязку.

Она видела растекающееся красное пятно всякий раз, когда его пиджак распахивался настолько, что приоткрыть рубашку. Казалось, Кэл схватился за руку потому, что у него слишком сильно болела грудь; его рука оказалась самым близким предметом, к которому он мог заставить себя прикоснуться, не говоря уже о том, чтобы сжать с силой.

Она подозревала, что это была жалкая попытка уберечь рану, даже если в конечном счёте всё оказывалось скорее психологическим утешением.

Он откинулся на рваное, потёртое виниловое сиденье рядом с ней.

Свободной рукой он удерживал её пальцы на своём бедре.

Он уже не сжимал её руку так же сильно, как когда они только сели в такси, но и не отпускал её.

Зелёное такси продолжало петлять, резко останавливаясь и разгоняясь по улице.

Алексис пришлось прикусить язык, чтобы не огрызнуться на водителя.

Если бы она верила, что от этого будет хоть какая-то польза, она бы так и сделала.

Вместо этого она сосредоточила своё беспокойство на Кэле, внимательно наблюдая за его лицом.

Несмотря на очевидность его состояния, Король Странников продолжал уверять её, что с ним всё в порядке.

Ей хотелось наорать на него каждый раз, когда он это произносил.

— Со мной правда всё будет в порядке, — упрямо бормотал он, сжимая её руку.

Увидев, как она хмурится, он выгнул бровь.

— …Ну. Со мной всё должно быть в порядке. При условии, что мы доберёмся до отеля и не попадём в какую-нибудь жуткую аварию. При условии, что автомобиль, внутри которого мы сейчас находимся, не врежется в стену, и не загорится… и не свалится с моста в ту зловонную реку, которую ты мне показывала ранее…

Какая-то её часть хотела рассмеяться.

Другая её часть хотела тыкнуть в пулевое ранение у него в груди и посмотреть, насколько «в порядке» он будет тогда.

Большая её часть хотела отвезти его в больницу.

В него стреляли.

Ещё он неохотно признался, что его пырнули ножом, но он потрудился сообщить эту часть Алексис только тогда, когда она уже засунула его на заднее сиденье зелёного такси и назвала водителю адрес их отеля.

Кэл наотрез отказался ехать в больницу.

Он бросил на неё полный ужаса и неверия взгляд, когда она впервые заговорила об этом, как будто сама мысль о том, что она привезёт его в одну из бангкокских больниц или отделений неотложной помощи, повергла его в состояние, близкое к шоку. Он несколько раз отказывался даже приближаться к человеческому медицинскому учреждению, как он это называл.

Он заявил, что сначала ей придется вырубить его, а потом затащить туда внутрь за руки.

Она пробормотала, что именно так и поступит, ещё до того, как такси подъехало к буддийскому храму.

Король Странников не стал продолжать этот спор.

Когда Кэл наконец признался, что получил ножевое ранение, Алексис фактически заорала, что отвезёт его в больницу, нравится ему это или нет.

— Нет, — сказал он, качая головой. — Ни в коем случае. Абсолютно точно нет. Выкинь эту идею из головы, Светоносная.

— В тебя стреляли, — сердито начала она. — И ранили ножом…

— И я Странник, — напомнил он ей. — Я сумею сам излечить себя.

— Но что, если не сумеешь? — возразила она. — Можешь ли ты сказать мне с абсолютной уверенностью, что у тебя получится?

Воцарилось молчание.

Затем Кэл как будто с раздражением выдохнул.

— Нет, я не совсем уверен, — признался он. — Но я уверен до вполне разумной степени, Светоносная. И, честно говоря, здесь мне будет легче исцелить себя, чем в моём собственном мире. Значительно легче.

— И всё же есть больницы, — отметила она, по какой-то причине ещё сильнее рассердившись на его мнимую разумность. — Почему, во имя богов и Древних, я должна позволить тебе так рисковать? В тебя стреляли, Кэл. И пырнули ножом…

— Да, — терпеливо ответил Кэл. — Это мы уже выяснили. Много раз. Как бы то ни было, ты не хочешь везти меня в человеческую больницу, любовь моя, — он снова перебил её, прежде чем она успела сделать хоть ещё один вдох. — Поверь мне, Светоносная. Это не очень хорошая идея. И поверь мне, когда я говорю, что могу вылечиться самостоятельно… Мне просто нужно немного времени.

Она открыла рот.

Прежде чем она успела заговорить, Кэл потянулся к ней.

Прежде чем она успела снова накричать на него, он обезоруживающе погладил её по подбородку.

— Я понимаю, — сказал он. — Я правда понимаю. Но мы не можем, Алексис. Мы действительно не можем.

Легко проведя рукой по её шее, он добавил:

— Посади меня в самолёт. Вытащи нас отсюда. Мне станет лучше к тому времени, когда мы прилетим в твой родной город… при условии, что нас не подстрелят… и меня не пырнет ножом, не укусит и не ударит кулаком кто-то из других пассажиров.… или твой друг Девин.

Он взял её измором.

В конечном счёте.

И почему-то Алексис сдалась.

Она удивлялась, как Кэлу всегда удавалось делать это с ней.

Она удивлялась, как Кэлу всегда удавалось побеждать в этих битвах силы воли между ними.

Это вызвало у него улыбку.

— Ах, но ты ошибаешься на этот счёт. Ты делаешь то же самое со мной, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать её в губы. Откинувшись назад на виниловое сиденье, он улыбнулся, хотя его лицо исказилось от боли. — Боюсь, это привилегия супругов.

Алексис прикусила язык, пытаясь не наорать на него.

Или, может, не поколотить.

Вместо этого она поинтересовалась, как он получил ножевое ранение.

Он не стал ходить вокруг да около и сразу выложил ей всё.

Его кровная сестра Дхарма, очевидно, нанесла этот последний удар перед тем, как появились те существа в небе… эти Тёмные Боги, чем бы они ни были… те самые, которые засосали его кровожадную сестрицу прямо с пола храма в…

…ну, неизвестно куда.

В какое бы измерение или измененное состояние бытия всё это не увлекло их.

Ни Алексис, ни Кэл не могли с уверенностью сказать, что всё это значило.

Неужели все эти люди, эти пешки Иных, действительно были съедены каким-то космическим, иномирным или квази-пространственным инопланетным видом?

Были ли они поглощены нефизическим «богом» в форме какой-то энергии?

Были ли они полностью стёрты со всех уровней существования?

Судя по тому, что рассказал ей Кэл, сама Дхарма боялась худшего.

Несмотря на облегчение от того, что его проклятая сестра больше не имела возможности убить его, Кэл сказал Алексис, что наблюдать за тем, как Дхарму «затягивает», было крайне шокирующим. Он сказал, что никогда не видел такого ужаса на лице другого живого существа. Он никогда не испытывал такого противоречивого чувства, наблюдая за чьей-то смертью: жалость и облегчение, одновременно чувство вины и справедливости, ужаса и возмездия, восторга и отчаяния.

Алексис чувствовала, что Кэл хотел рассказать больше.

Он хотел объяснить это ей.

Кэл, возможно, даже хотел, чтобы Алексис помогла ему осмыслить то, что он увидел.

Или же он просто хотел, чтобы кто-то разделил его сокрушительные эмоции.

Его сестра умерла.

Теперь и его отец, и сестра были мертвы.

Он отрезан от своего родного мира, возможно, навсегда.

Он прошёл путь от короля целой расы — могущественной, древней расы со сверхъестественной магией настолько великой, что даже сам Кэл утверждал, что до конца не осознаёт её — до того, кем Кэл являлся сейчас, брошенный в чужом мире лишь с крошечной горсткой себе подобных.

У него был Борген.

Ещё с ним были два других Странника — Монту и Вулка.

У него была Алексис… которая раньше являлась Светоносной, но растеряла все свои силы и может никогда больше не обрести их снова.

Она, по правде говоря, не могла понять, кто из них теперь был в большей степени сиротой, она или Кэл.

Она не могла понять, кто из них в большей степени утратил своё прежнее наследие.

Она всё ещё предполагала, что это она.

По крайней мере, Кэл по-прежнему являлся Странником.

У него хотя бы было это.

В любом случае, чем бы он ни хотел поделиться с ней, в конце концов, Кэл больше ничего не сказал в тот момент, сидя на заднем сиденье такси. Алексис не давила на него; она не знала, то ли он решил не рассказывать ей больше, потому что его это сильно тревожило, то ли он просто чувствовал себя слишком паршиво, чтобы пытаться говорить с ней.

Перед отъездом из храма, где всё произошло, когда они только садились в то зелёное такси, Алексис бросила последний взгляд на Роллс-ройс, стоящий на парковке.

Красный Дракон и его люди бросили его прямо за воротами.

Они оставили машину там и больше никогда к ней не вернутся.

Судя по цепям на земле и сломанному замку, они проникли в храм сразу после того, как припарковали машину. Согласно табличкам, написанным на тайском и английском языках, которые покрывали часть сетчатого забора, предполагалось, что в храме проводятся ремонтные работы, и это объясняло, почему место было заброшено.

Алексис испытала искушение отогнать Роллс-ройс обратно в отель.

Прежде чем вызвать такси, она всерьёз подумывала о том, чтобы угнать эту чёртову штуковину и оставить её у швейцаров отеля с запиской на приборной панели о том, что ею можно пользоваться.

Естественно, она отмахнулась от этой идеи.

Она понятия не имела, чья это была машина, и где Красный Дракон её раздобыл.

В любом случае, они, скорее всего, сами угнали её.

Само собой, они бы не стали приобретать её каким-то законным путём. По той же причине Алексис планировала обходить её за километр.

Она не знала, кто может разыскивать машину, и ей совершенно точно не нужно было вляпываться в какое-нибудь дело о пропаже людей, или об убийстве, и/или об угоне автомобиля, особенно здесь в Бангкоке, Таиланд.

Только боги знают, сколько бы времени им тогда потребовалось, чтобы выбраться отсюда.

Чёрт возьми, возможно, даже боги не знали этого.

Алексис, естественно, не собиралась так рисковать.

Как и её раненный и подстреленный бойфренд, она просто хотела вернуться домой.

Сейчас они направлялись обратно в отель и Девин, её друг-оборотень, решил устроить ей допрос с пристрастием.

— Да, сегодня вечером, — сказала она, проигнорировав или, может быть, забыв большую часть того, что он только что сказал.

Она даже не могла вспомнить, какой последний вопрос он ей задал.

Вздохнув, она провела рукой по волосам.

— Я хочу вернуться домой, Дев. Сейчас же. Я хочу вернуться домой. А ты разве нет? Потому что я думала, что хочешь. Я думала, что Джулс тоже этого хочет. Я думала, вы оба на стены лезете, желая вернуться. Вернуться к твоей стае. Вернуться к твоей девушке. Вернуться к семье Джулс. Вернуться в наши дома, Девин. Но самое главное, просто… вернуться. Разве это не звучит заманчиво? Потому что для меня это звучит чертовски заманчиво. Для Кэла это тоже звучит чертовски заманчиво.

Повисло молчание.

Алексис чувствовала, что озадачила его своими словами.

Потому что, конечно, Девин хотел вернуться домой.

Он отчаянно хотел вернуться домой… по всем причинам, которые она перечислила и, вероятно, ещё по нескольким десяткам причин, о которых она не знала.

Но в основном по тем причинам, которые она озвучила.

— Пожалуйста, — сказала Алексис, и в её голосе слышалась усталость. — Пожалуйста, просто скажи Джулс, чтобы забронировала нам всем билеты на следующий рейс в Лос-Анджелес. Первый класс. На весь путь. Для всех. С наименьшими остановками и с максимально короткими пересадками. Передай Джулс, что если потребуется, у неё есть моё разрешение на чартерный рейс. Просто пусть доставит нас домой. Любым самым быстрым способом.

Не дожидаясь ответа, Алексис завершила вызов.

Она откинулась на синее виниловое сиденье рядом со своим парнем-Странником и закрыла глаза.

Через несколько секунд она снова открыла их, потому что он целовал её пальцы и ладонь. Когда она повернула голову, Кэл улыбался ей.

Его глаза сияли бледно-голубым светом.

Того же оттенка, что и её глаза.

Того же оттенка, что и пряди в её волосах.

— Ты одобряешь? — спросила его Алексис.

Она приподняла бровь с притворной серьезностью.

Кэл ещё шире улыбнулся, поднимая её руку, чтобы снова поцеловать.

— О… Я одобряю, — заверил он её. — Я очень, очень даже одобряю это.

Глава 2. Сон

Первый рейс вылетал в пять утра.

Время весьма поджимало.

Им было нужно собрать вещи, привести Кэла в более-менее приличный и некровавый вид, а затем проехать через весь город, на противоположный конец Бангкока. Оказавшись в аэропорту, им предстояло пройти все процедуры оформления билетов и проверки безопасности, причем без паспортов или виз. Вероятно, придётся использовать магию, чтобы справиться с большей частью этого.

В то время это могло показаться невозможным, невыполнимым… но Алексис никогда в жизни не ощущала такой решимости попасть на самолёт.

Они успеют.

Они выберутся из одного из двух крупных международных аэропортов Бангкока в ближайшие шесть часов, даже если это, чёрт возьми, убьёт её.

В тот момент Алексис была на сто процентов готова арендовать самолёт.

Если дело дойдёт либо до этого, либо до ожидания на протяжении десяти-двенадцати часов, она точно заплатит за чартер.

Но сначала они попытаются успеть на этот рейс.

Она отказывалась опаздывать на него.

И они не опоздали.

Они успели как раз в последний момент, когда заканчивалась посадка, и все с облегчением рухнули на свои места в первом классе, растянувшись в округлых, похожих на космические корабли отдельных кабинках.

Им потребовалось около двадцати минут только на то, чтобы выбраться из отеля, так что тот факт, что им удалось это провернуть, был поистине маленьким чудом.

Конечно, им помогли.

К тому времени, как Кэл и Алексис приехали на такси, все VIP-автомобили, принадлежащие клубу «Белый кролик», уже ждали их на подъездной дорожке отеля.

Поздоровавшись и перебросившись парой слов с водителями, Алексис повела Кэла наверх.

Пока Джулс и Девин бегали туда-сюда и собирали вещи, Алексис вместе с Боргеном делали всё возможное, чтобы подготовить Кэла к полёту.

Алексис даже не знала точную численность, пока они не спустились в вестибюль отеля и не подошли к машинам.

Семеро.

Оказалось, что их было семеро.

Алексис — последняя и уже не-Светоносная.

Кэл — Затерявшийся Король Странников.

Девин — оборотень.

Джулс — полуфейри.

Борген — Странник и правая рука Кэла.

Монту — один из солдат-охранников Боргена, мужчина, которого Джулс уже окрестила «Монти».

Вулка — ещё одна из солдат-охранников Боргена, женщина, которая, вероятно, потеряла своего бойфренда в той последней битве за врата на Пенанге.

Чистокровный фейри Уоррик погиб, поглощённый вместе со всеми, кто связал свою судьбу с Красным Драконом и его повелителями, Иными.

Их осталось семеро.

Семь существ, которых Алексис вернёт обратно в Лос-Анджелес, включая саму себя.

Ей надо придумать, куда всех разместить, как только они прибудут в точку назначения.

Хотя это её не особо волновало.

Пока что им просто нужно было сесть в треклятый самолёт и надеяться, что все они переживут чёртов полёт. Последнее, что ей нужно — это какие-нибудь сверхъестественные сюрпризы в духе Иных либо по пути в Лос-Анджелес, либо ожидающие их там в аэропорту.

Если уж на то пошло, она в то же время не хотела и никаких обычных, не сверхъестественных сюрпризов.

Она посадила Кэла рядом с собой в последнем ряду их отсека первого класса, в задней части переднего салона.

Она хотела присмотреть за ним и убедиться, что всё в порядке.

Она намеревалась бодрствовать на протяжении всего полёта.

Она даже купила весьма приличные наушники в магазине электроники отеля, чтобы смотреть в полёте фильмы на внутренней развлекательной системе. Она подумала, что могла бы позволить себе подремать, совсем немного, при условии, что Кэл заснёт и будет выглядеть более или менее нормально.

Но как только они уселись, Кэл дал ей понять, что у него другие планы.

Он наполовину затащил её на свой бархатный, ультра широкий диван-кресло первого класса и обнял одной рукой. Он прижал её прямо к своей груди — к той части, как он выразился, которая была наименее израненной частью его туловища.

Затем он поудобнее устроился на мягком кресле и закрыл глаза.

Сиденье было на удивление удобным.

Через несколько минут… возможно, даже меньше…

Алексис крепко уснула.

Алексис никогда не снились сны.

Никогда.

Она всегда предполагала, что это особенность расы Светоносных, что они видят все эти странности и разноцветные огни во время бодрствования. Когда-то она шутила, в основном мысленно, что не оставалось ничего, что могло бы ей присниться, когда она закроет глаза.

Но на обратном пути в Лос-Анджелес, прильнув к груди Кэла…

Алексис приснился сон.

Она стояла перед порталом.

И не каким-то порталом… а перед порталом в Лос-Анджелесе.

Её порталом.

Перед тем, что находился в клетке львов в Старом Зоопарке в Гриффит-парке.

Она наблюдала за собой со стороны, как будто каким-то образом парила над своим телом. Она смотрела вниз, сквозь покрытые граффити цементные стены, и видела себя, окружённую грудами мусора, старыми тряпками, использованными презервативами, осколками камня и цемента, погнутыми кусками арматуры.

На ней был топ без бретелек, волосы были распущены, за спиной торчали два меча. Бело-голубые татуировки сияли на её обнажённых руках.

Она произносила заклинание.

Она стояла в комнате одна, её рука была вытянута к изображению льва, где раньше находился портал, и звук становился всё громче, становясь гортанным.

Её голос звучал более громко, более властно.

Её татуировки стали такими ослепляющими, что даже Алексис вздрогнула, почувствовав боль и жар от них на своих руках. Она барахталась в этом пространстве над цементной крышей клетки, глядя вниз на эту странную, холодную, бесчувственную версию самой себя. Её лицо выглядело холодным, глаза были пустыми.

Она произнесла заклинания, и что-то в этом показалось ей пугающим.

Она была одна.

Больше никто не пришёл с ней в эту клетку.

Она делала это в одиночку.

«Ты всегда одна», — прошептал голос.

Чьё-то присутствие обвивалось вокруг неё, словно жидкий металл.

Холодные щупальца скользнули по её коже, заставив вздрогнуть.

«Ты всегда будешь одна, Светоносная. Ты — Несущая Свет. Это судьба сильных мира сего — быть в одиночестве… работать и действовать в одиночку. Это единственный способ прийти к своей истинной силе. Это единственный способ быть тем, кем тебе предназначено быть…»

Алексис испытывала дурноту, но не могла уйти.

Не могла сопротивляться этому присутствию.

У неё не было её сил.

«Ты вернёшь их обратно, — заверил её голос. — Ты вернёшь их обратно, когда будешь готова. Когда ты будешь готова принять полную мощь своих сил, ты получишь их обратно».

Алексис извивалась в этом тёмном пространстве, пытаясь высвободиться.

Пытаясь избавиться от них.

«Ты должна отпустить…» — шептали существа.

Голоса накладывались друг на друга, отдаваясь эхом и перекрикивая друг друга.

«Ты должна отпустить. И только тогда ты станешь свободной…»

Вспыхнул свет.

Заклинания другой Алексис в клетке львов начали расслаивать реальность, образуя мост между этим миром и другими. Яркое светло-голубое сияние вырвалось из центра покрытой граффити цементной стены.

Что-то было не так.

Этот свет был каким-то неправильным.

Цемент исказился, стал жидким, мерцающим, когда её гортанное заклинание открыло дверь.

Алексис всё ещё смотрела вниз, наблюдая за этой другой версией себя…

…когда пещера взорвалась криками.

Серебристые щупальца вырвались из отверстия, будто из какой-то паразитической пасти.

Они обвились вокруг её рук, горла, ног, запястий, плеч. Она попыталась дотянуться до своих клинков, но не смогла поднять руки. Алексис наблюдала, как другая Алексис в пещере сопротивлялась, тяжело дыша, пытаясь освободиться.

Но крик принадлежал не ей.

Крик доносился изнутри портала.

Алексис слышала голоса своих друзей, людей, которых она знала… Кэла.

Она слышала голос своей матери.

Даринды.

Светоносных, которых убили Иные.

Она увидела змееподобных существ, вырывающихся из круга света, расползающихся по потолку и полу.

Она видела, как они исчезают в ночи.

Растворяются в её мире.

Алексис могла только беспомощно наблюдать со своего места под потолком, как её версия на земле, кряхтя, боролась и задыхалась, пытаясь освободиться.

Она безмолвно парила там, не в силах вмешаться.

Она наблюдала, как другая Алексис проигрывает битву.

Она была недостаточно сильна.

Они не могла избавиться от них.

Алексис наблюдала, как её копию утягивают в овальное отверстие света.

Крики становились более громкими, более хаотичными, более жуткими.

Алексис почувствовала, как в её груди нарастает холодная, подобная камню, боль.

Она чувствовала ту часть себя, которая хотела спрятаться, которая хотела, чтобы её тело и разум сделались холодными и твёрдыми, как этот камень.

Она наблюдала, как свет в портале на цементной стене становится ярче.

Она наблюдала, как расползается ещё больше металлических, серебристых существ.

Затем позади них начали выходить тенистые существа.

Не просто одна из этих дымчатых фигур вошла в её мир… и даже не дюжина.

Сотни таких прошли сквозь стену.

Тысячи.

И они до сих пор продолжали прибывать.

Эти серебристые черви всё ещё извивались и скользили в окружающий мир, пока маршировали, проходя сквозь металлические прутья старой клетки в лес Гриффит-парка.

Направляясь в Лос-Анджелес.

Направляясь в её мир.

Алексис закричала, наблюдая, как они переходят в её измерение, не в силах остановить их, не в силах пошевелиться из-за своего паралича под потолком. Она не могла пойти за ними, не могла бороться с ними, не могла даже позвать на помощь. Иные беспрепятственно направили свою армию в её мир. Они беспрепятственно передвигались по её измерению, неприкасаемые — завоёвывающая армия тени и смерти, прокладывающая путь к худшим событиям, которые только грядут.

Теперь их никто не остановит.

Не осталось никого, кто мог бы их остановить.

Она бесполезна. Хуже, чем бесполезна.

Она уничтожила свой собственный мир.

Она погрузила свой народ в вечную тьму.

Алексис резко проснулась, задыхаясь и постанывая от отчаяния.

Она даже не знала точно, из-за чего.

У неё не осталось никаких реальных образов.

Никакой конкретной информации.

Никаких воспоминаний. Никаких фактов.

Только сильное, парализующее чувство потери и боли.

Или чувство того, что у неё отняли её семью, её мир.

Или поражения.

— Эй, — она почувствовала тёплые пальцы и дыхание, кто-то покрывал поцелуями её лицо. Он убрал волосы с еёглаз, погладил по щеке. — Эй, в чём дело, Светоносная? Что случилось?

Её разум ещё даже не понял, где она находится.

Однако она знала его.

Она знала его и не было никакой необходимости знать что-либо ещё.

— Я не знаю, — она нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями, отмотать всё назад. Она всё равно не могла их видеть. Она даже не могла понять, что и как произошло.

Она была одна, так ведь?

Она была одна и каким-то образом потерпела ужасающую неудачу.

Всё остальное исчезло, но это чувство неудачи осталось.

Прочистив горло, Алексис покачала головой, но какая-то часть её сознания продолжала искать, пыталась понять, что она увидела.

— Я не знаю, — она снова покачала головой, и на этот раз её голос прозвучал резко. — Это ничего не значит. Просто сон.

Когда она подняла глаза, его взгляд был прикован к её лицу.

Кэл слегка нахмурился, словно пытаясь прочесть выражение её лица или, может быть, даже её мысли. Она наблюдала, как он смотрит на неё, и не могла не почувствовать беспокойство в его взгляде.

— Я так не думаю, — сказал он, по-прежнему удерживая её лицо в своих ладонях. — Это не похоже на обычный сон, — сделав паузу, он, казалось, ждал её ответа. Когда Алексис ничего не сказала, он снова принялся поглаживать её. — О чём он был? Этот сон. Что произошло?

Она помрачнела.

Глядя мимо Кэла, в овальный иллюминатор справа от себя и слева от него, она снова попыталась вернуться назад, хотя бы ради него.

Она не могла.

— Мой отец иногда заставлял своих людей нападать на меня в моих снах, — мягко прокомментировал Кэл. Он провёл пальцами по её волосам, ласкал шею. — …Они преследовали меня всякий раз, когда я закрывал глаза. Пытались причинить мне боль. Пытались ослабить меня. Больше всего они пытались заставить меня усомниться в себе… чтобы я видел себя слабым, обессиленным. Больше всего они пытались заставить меня бояться.

— Бояться чего? — спросила она, опуская голову ему на колени.

— Их, конечно же. Но и себя самого. Будто мне нельзя доверять. Будто я способен причинять другим только вред. И если бы я пытался как-то помочь, то якобы сделал бы только хуже.

Его голос стал убаюкивающим.

Он продолжал поглаживать её волосы.

— Конечно же, это всё чушь собачья, — сказал он как ни в чём не бывало. — Но Иные, похоже, любят подобные атаки. Я подозреваю, им нравится уязвимая натура спящего человека… будучи хищной расой, они наслаждаются возможностью заставить кого-то почувствовать страх, когда человек не должен бояться. Когда, по идее, он должен быть наиболее открытым и расслабленным, когда должен чувствовать себя в наибольшей безопасности… именно тогда Иные получают наибольшее удовлетворение от того, что терроризируют кого-либо.

Алексис не знала, что ответить на это.

В конце концов, она ничего не сказала.

Свернувшись калачиком на коленях у Странника, она медленно вздохнула.

Она наблюдала, как светлеет горизонт, видела отражение солнца на металле с востока, с того направления, куда они держали путь. Теперь они гнались за солнцем или, возможно, летели вперёд, навстречу ему. В любом случае, таким образом они выиграют день.

По той же причине она знала, что не могла проспать очень долго.

— Всего около часа, — подтвердил Кэл.

Она оглянулась на него, отметив, каким бледным он был.

— Я разбудила тебя, — сказала Алексис немного виновато.

Он улыбнулся, не отрицая, пока продолжал поглаживать её по волосам.

— Тебе нужно ещё немного поспать, — сказал он вместо этого.

Но она уже не сможет этого сделать.

Она знала, что не станет спать.

Глава 3. Оборотни и Странники

Когда они вышли из самолёта, никто не поджидал их в конце взлётно-посадочной полосы.

Честно говоря, Алексис не могла понять, что она ощущает — разочарование или облегчение.

Они прошли таможенный контроль при помощи магии Странника и фейри, и Алексис вздохнула с облегчением, когда всё закончилось.

Выходя из таможенной зоны, она закинула сумку на плечо и сразу оказалась в зале прибытия, прямо перед выстроившимися друг за другом кафе, ресторанами, сувенирными лавками и пунктами проката автомобилей, не говоря уже о стойках бронирования отелей.

Она как раз повернулась к Джулс, ругая себя за то, что не подумала заранее позвонить в клуб, чтобы их ждала машина, когда Девин подтолкнул её локтем.

— Думаю, нас подвезут.

Алексис взглянула на него, во многом из-за его почти рычащего тона.

Вместо того чтобы ответить на её взгляд, он мотнул подбородком в сторону стеклянных дверей.

Выражение его лица всё ещё оставалось мрачным.

— Что-то случилось, — произнес он. — Я им не звонил.

Алексис проследила за его взглядом. Всё ещё сонная и не совсем соображающая после перелёта, она рассеянно пыталась собраться с мыслями. Из-за её беспокойства о Кэле сделать это было очень трудно. Странник настоял на том, чтобы передвигаться самостоятельно, отказавшись от инвалидной коляски, несмотря на то, что он был до жути бледным, стоял и шёл со странным наклоном, когда они проходили таможню.

Оторвав взгляд от Странника, Алексис заставила себя снова сосредоточиться на быстро передвигающейся группе, которая направлялась в их сторону.

Она сразу же узнала мускулистого мужчину впереди.

Виктор «Вик» Гранье, оборотень родом из Аризоны, являлся заместителем Девина в стае Студио-Сити. Он обманчиво спокойными шагами прошёл расстояние от стеклянных дверей до того места, где они стояли, двигаясь стремительно, будто хищник на охоте.

Хантер и Зак, ещё двое из стаи Девина, оба ищейки, шли по бокам и немного позади покрытого татуировками здоровяка Вика.

— Что происходит? — пробормотала Джулс.

Алексис оглянулась и увидела, что она стоит рядом с Боргеном, другом Кэла.

По другую сторону от Боргена стояли Вулка и Монту («Монти», по словам Джулс), и наблюдали за приближением волков. Трое Странников стояли с настороженным видом, расправив плечи и немного отведя руки в стороны.

Все трое Странников выглядели готовыми к драке.

Или на самом деле, если быть точнее, они выглядели так, будто готовились защищать себя.

И тут Алексис поняла, что они не знали, кто такие оборотни.

— Всё в порядке, — она протянула руку, жестом прося их отступить. — Всё нормально. Они с нами. Они вместе с Девином. Они — часть его стаи.

Борген бросил на неё взгляд.

В этом взгляде было нечто большее, чем просто намёк на скептицизм.

Он взглянул на Джулс, которая кивнула, подтверждая слова Алексис. Затем Борген взглянул на Вулку, которая едва заметно приподняла бровь. Все трое посмотрели на Девина, затем на Кэла, и снова друг на друга.

Алексис не могла не заметить, что никто из них не выглядел особо обнадёженным.

Однако Борген как будто прилагал усилия, чтобы казаться более расслабленным. Он слегка изменил свою стойку. Ещё он сделал более нейтральное и спокойное выражение лица, пока наблюдал за приближением оборотней.

Отметив это, Алексис осознала, что украдкой смотрит на Джулс, и ей стало интересно, обучала ли полуфейри Боргена правилам этого мира.

Очевидно, что Вулке и Монту тоже не помешало бы немного потренироваться.

Они продолжали настороженно наблюдать за приближением волков, сохраняя свои выжидающие позы полной боевой готовности, не говоря уже об откровенно холодных взглядах.

Вулка, в частности, уже была наполовину в боевой позиции.

Алексис увидела, как Вулка исподтишка взглянула на Кэла, и её внезапно осенило, что, возможно, в первую очередь их волнуют не собственные жизни.

Очевидно, что по крайней мере Вулка была полностью готова защищать своего короля.

Алексис вспомнила кое-что ещё.

Оборотни и Странники недолюбливали друг друга.

Весьма сильно.

Она понятия не имела, почему.

Как-то во время полёта она задала Кэлу этот вопрос, и Король Странников как будто не мог дать ей внятного объяснения. Он сказал ей, что волки испытывают иррациональный страх перед существами, которых они не могут с лёгкостью отнести к одной из следующих категорий: «добыча», «не хищник-друг», «хищник-друг», «хищник-враг» и «сверххищник».

Алексис нахмурилась после его слов.

Она не могла удержаться, чтобы не прокрутить в голове каждую из категорий, одну за другой.

Ей не хотелось признавать это, но в категориях Кэла был смысл.

Она в общем-то уже наблюдала, как Девин проделывал именно это с существами, с которыми они сталкивались. Альфа-волк даже спрашивал у неё пару раз, как она классифицирует тех или иных существ, считает ли она их особенно опасными или нет, и при каких обстоятельствах.

Затем ей пришло в голову кое-что ещё.

Она спросила Кэла, в какую именно категорию можно отнести её саму.

Кэл рассмеялся.

Он погладил её по бедру, всё ещё смеясь, и наклонился, чтобы поцеловать в губы. После поцелуя, который был достаточно чувственным, чтобы ненадолго отвлечь Алексис, он улыбнулся, смущённо качая головой, как будто считал этот вопрос и её саму невероятно очаровательными.

Алексис не знала, как отнестись к этому.

В любом случае, она не стала откапывать слишком глубокие смыслы, скрывающиеся за этим.

Хотя теперь, переводя взгляд с волков на Странников, она задумалась о том, как именно они воспринимали друг друга, и почему это так выводило их из себя.

В каком-то тёмном уголке её сознания возник ментальный образ.

Вдогонку к этому образу её нос почуял тёмный, животный запах, удушающий своей мускусностью. Этого оказалось достаточно, чтобы у неё заслезились глаза.

Сморщившись, Алексис помахала рукой перед лицом.

— Во имя богов… что, чёрт возьми, это было?

В этом образе она увидела Вика как человекоподобного, агрессивного животного — его сердце слишком быстро колотилось в груди, длинные ноги, руки и грудная клетка состояли из жилистых мышц, челюсти были полны острых зубов, язык свисал. Его ноги плавно двигались под брюками, ступни в ботинках слишком громко шагали по кафельному полу. От оборотня явно исходили тепло и феромоны. И то, и другое казалось сотканным из мускуса, адреналина и агрессии.

Алексис с недоумением уставилась на Кэла, когда поняла, что это он прислал ей этот «образ».

Неужели это то, что видел Кэл, глядя на оборотня?

Ей никогда не приходило в голову, что он видит некоторые вещи иначе, чем она.

То есть, реально иначе в физическом плане. Насколько она могла сказать, Кэл видел оборотней в совершенно разных частях светового спектра.

И дело не только в свете.

Кэл видел волков через какое-то чувственное восприятие, которое ей было совершенно чуждо.

Это могло быть нечто энергетическое, экстрасенсорное или абсолютно инопланетное.

Как бы ни работало зрение Кэла, через его восприятие Странника Вик выглядел опасным, непредсказуемым животным. Он походил на дикую собаку, которая может броситься и вцепиться ему в горло, если он испугает её или сделает что-нибудь, что вызовет её иррациональную, инстинктивную агрессию.

— Боги преисподней… — пробормотала Алексис.

Кэл издал низкий смешок, затем наклонился и прошептал ей на ухо:

— Ты понимаешь? На самом деле нас следует похвалить за наше спокойствие. По крайней мере, за наши безупречные манеры перед лицом этих животных…

Когда Алексис взглянула на Девина, выражение его лица было почти убийственным.

Ну, может быть, просто убийственным, не почти.

Алексис даже боялась узнать, как сам Девин выглядел в глазах Кэла.

— Хуже, чем его подчинённые, — пробормотал Кэл. — Гораздо, гораздо хуже.

Алексис знала, что Девин тоже это слышал.

Когда она взглянула на него, её друг выглядел как будто ещё более опасным.

— Он показывает мне, каким видит тебя, — сказала ему Алексис, пихнув рукой своего школьного друга. В этом толчке содержалось мягкое предупреждение. — То есть, каким образом работает его реальное зрение, Дев… физическое, имею в виду. Он ничего не может поделать с тем, что видит. Честно говоря, я хотела бы показать тебе. Это завораживает. На самом деле неудивительно, что Странники нервничают, когда поблизости находятся оборотни.

Девин посмотрел на Кэла, затем снова на неё.

Он не выглядел заворожённым.

И вовсе не казалось, будто её слова смягчили его настрой.

— Ты видишь в разных световых спектрах? — спросила Алексис, осознавая, что ей никогда раньше не приходило в голову спросить об этом Девина. — Я имею в виду, иначе, чем люди? Теперь всё отличается от того, как ты видел вещи до обращения?

Выражение лица Девина слегка утратило жёсткость.

— Да, — прямо ответил он.

— Да? — рассмеялась она. — И это всё?

Кэл, ухмыляясь, наклонился ближе к Девину.

— Она ещё не поняла, что она сверххищник, — сказал он, подталкивая оборотня локтем, что вовсе не вызвало веселья у Девина. — Поэтому она не понимает, почему оборотни заставляют некоторых из нас насторожиться… и даже, осмелюсь сказать, занервничать.

— Они не заставляют Джулс нервничать, — сказала Алексис почему-то с раздражением.

— Нет, заставляют, — сказала Джулс, которая вернулась из кофейного киоска, куда зашла, чтобы взять мокко-латте для себя и Боргена. Она протянула второй стакан большому Страннику, сделав глоток из своего. — Сейчас я привыкла к этому, но всё равно иногда бывает, что нервничаю.

Алексис моргнула, невольно встревожившись.

Оборотни заставляли Джулс нервничать? С каких это пор?

Она задавалась вопросом, не подшучивала ли полуфейри над Кэлом.

Или льстила ей по какой-то причине.

— Вовсе нет, — заверил её Кэл. — …Она не делает ни того, ни другого.

Алексис нахмурилась. Она открыла рот, собираясь что-то возразить, но Вик добрался до них за те несколько секунд, прежде чем она смогла заговорить.

Она закрыла рот, когда Вик вежливо кивнул ей.

— Босс, — произнёс он учтиво.

Вик оглянулся на Странников, затем снова кивнул Джулс, на этот раз более коротко, прежде чем полностью переключить своё внимание на Девина.

— …Прошу прощения, что заявились так внезапно, брат, но ты нам нужен.

Вик бросил на Кэла мрачный взгляд и оценил Боргена с явной настороженностью.

— Все вы.

Алексис взглянула на Девина, тот посмотрел на неё в ответ.

— Ну что ж, — сухо сказала она. — Быстро вы.

***

Когда они вышли из стеклянных дверей аэропорта, у гейта «прибытия» их ждал ряд машин. Алексис моргнула, глядя на них с лёгким удивлением, но не могла сказать, что расстроилась. Сразу отпала необходимость брать напрокат автомобиль или же заказывать его через приложение.

Что более важно, им не пришлось ждать, когда приедет этот арендованный автомобиль.

И всё же, глядя на выстроившиеся вдоль тротуара почти одинаковые чёрные внедорожники с тонированными стеклами, она слегка вскинула брови.

Создавалось такое впечатление, будто вся стая приехала в аэропорт, чтобы встретить их.

Что бы ни случилось, дело было серьёзным.

Обычно стая не появлялась вместе в таком количестве, хотя бы потому, что их группе было трудно смешаться с окружением. По одиночке, конечно… один, два, даже три необычно крупных парня с похожими татуировками, сидящих вместе в баре, пусть и могут привлечь несколько взглядов, но в этом не будет ничего особенного.

Само собой, им не нужно было беспокоиться, что они себя выдадут.

Но возьмите тридцать или сорок по-настоящему крупных, рослых парней с одинаковыми татуировками, необычным ростом, неуёмной энергией, обилием растительности на лице и странными глазами… парней, которые работали и даже двигались необычайно синхронно и, казалось, много общались, почти ничего не говоря, это если они вообще хоть что-то говорили, не считая редкого рычания или хмыканья, ну…

Люди обычно замечали такое.

К сожалению, заметность стаи также выделяла и всех остальных вместе с Алексис, Кэлом, Джулс и Боргеном.

На них тоже все пялились, особенно на Странников.

Алексис понимала, что отчасти это вызвано очевидной странностью атмосферы, которая окутывала Странников, но присутствие всех этих волков, ожидающих и сопровождающих их, добавляло ещё один слой сюрреалистической странности этой сцене.

Из-за этого они все выглядели так, словно были либо арестованы ФБР, либо являлись какими-то иностранными высокопоставленными лицами… или, возможно, участвовали в программе защиты свидетелей.

Или же они были частью какого-то странного, мафиозного культа.

Вик обошёл машину и направился к водительскому месту первого автомобиля.

Обменявшись взглядом и рычанием с другим волком, он забрался в чёрный джип с затемнёнными стёклами.

Волк, на которого он зарычал, обошёл вокруг и открыл заднюю дверцу, жестом приглашая Девина и Алексис садиться.

Джулс последовала за Заком, ещё одним волком, ко второй машине, Борген и Монту пошли вместе с ней. Вулка, казалось, была полна решимости держаться с Кэлом, но он остался с Алексис. И всё ещё не позволял никому помогать ему ходить.

Девин взглянул на них троих и фыркнул.

— Ну? — прорычал он.

Взмахом своей мощной руки он указал им на заднюю дверцу джипа.

После того, как он обменялся взглядом и рычанием с волком, который придерживал для него дверцу, этот волк немного побурчал, но кивнул.

Что бы ни сказал Девин, ему это явно не понравилось.

Когда Алексис увидела, что её друг подходит к переднему пассажирскому сиденью, она предположила, что, видимо, Девин сказал волку ехать в одной из других машин, чтобы двое Странников и Алексис могли поехать вместе с ним и Виком.

По тому, как волк уставился на Кэла, у Алексис сложилось стойкое впечатление, что никто из них не хотел, чтобы босс находился в машине с какими-то Странниками, даже очевидно ранеными и даже передвигающимися нетвёрдо.

И они бы не пустили его в машину с двумя из них без серьёзной поддержки из волчьих мускулов.

Алексис пришлось прикусить губу, чтобы удержаться комментариев и не сказать им, какими тупыми, по её мнению, они все были. Она тут волнуется, что её бойфренд Странник может потерять сознание от потери крови или, чёрт возьми, упасть замертво прямо на дороге у аэропорта, а они смотрят на него так, словно он может попытаться прикончить Девина голыми руками.

Как будто это не он только что просидел в самолёте с Девином семнадцать часов.

Выбросив всё это из головы, Алексис подошла к джипу и скользнула на заднее сиденье, усаживаясь прямо за Виком.

Она прикусив губу наблюдала, как Кэл осторожно садится в машину следом за ней, изо всех сил стараясь не накричать на него.

Кэл занял место рядом с ней.

Вулка и ещё один волк сели сзади.

Алексис испытывала к Вулке такое же недоверие и ворчливое раздражение, как и к волку возле внедорожника. В основном она боролась с желанием огрызнуться на них всех, чтобы прекратить это дерьмо, или же рассмеяться над нелепым уровнем тестостерона и паранойи, витающими в машине.

Странно, но только Кэл чувствовал себя совершенно спокойным.

У неё не сложилось впечатление, что это спокойствие вызвано её доверием к волкам.

И это снова заставило её задуматься, какой же силой он обладал, будучи Королём Странников. Он не мог рассчитывать на то, что она защитит его… не сейчас, не после того, как она была лишена всей своей магии Светоносной.

Или же он чувствовал себя настолько паршиво, что уже не мог волноваться о том, убьют его или нет.

Выбросив и это из головы, Алексис выглянула в тонированное окно.

Она вспомнила этот джип вместе с остальными внедорожниками.

Ей всегда казалось, что из-за них стая выглядит, как организация наёмных убийц, и она не раз говорила об этом Девину.

Хотя в глубине души она по большей части понимала.

Тонированные стёкла обладали неоспоримым преимуществом, особенно для оборотней.

Девин захлопнул переднюю дверцу, в то время как рыжеволосый волк закрыл задние двери джипа. Повернувшись на своём сиденье, Девин сосредоточился на Вике.

— Куда мы направляемся? — спросил он.

Алексис пришло в голову, что, скорее всего, он произнёс это вслух только ради неё и, возможно, ради двух Странников.

Вик мрачно посмотрел на него.

Он перевёл взгляд на Алексис в зеркало заднего вида, а затем чуть жёстче посмотрел на Кэла.

— К тебе домой, босс, — мрачно сказал он. — Вам нужно кое-что увидеть.

Глава 4. Студио-Сити

Они въехали на длинную подъездную дорожку к дому Девина на вершине Голливудских холмов, откуда открывался вид на Лос-Анджелес.

Алексис сначала наблюдала, как Кэл медленно выбрался из джипа, а затем сама вылезла с заднего сиденья.

Она стиснула зубы, видя, как он вздрогнул, потирая своё плечо.

Затем, не спрашивая его на этот раз, она подошла к нему и обняла рукой за талию, осторожно пытаясь не задеть ладонью ножевую рану. Теперь она стояла рядом с ним и поддерживала часть его веса, и он впервые позволил себе немного опереться на неё.

Она посмотрела вверх, на пальмовую аллею и голубое небо над головой.

Глядя на это небо и ощущая прохладный, бодрящий ветер под кронами дубов и перечных деревьев, Алексис поймала себя на мысли, что пытается вспомнить, какое сейчас время года.

Ей пришло в голову, что она до сих пор не осознавала, как долго их не было — то есть, с точки зрения того, каким было течение времени здесь, и как долго она находилась в мире Кэла. После того, как они провели её через тот портал, всё перевернулось с ног на голову.

В любом случае, Алексис ещё не полностью оправилась от того места. В мире Странников было нечто странное, концентрированное, гнетущее, что почти вызывало у неё ощущение клаустрофобии, пока она была там.

Когда она спросила Кэла об этом, он сказал, что это сотворили Иные.

По его словам, до того, как отец Кэла стал королём, их мир ощущался совсем другим. По словам Кэла, всё было наполнено лёгкостью, счастьем, настоящей радостью, и казалось не таким угнетающим.

В его голосе звучала грусть, когда он говорил это.

Теперь, оглядываясь на небо этого мира, каким-то образом ощущая его своей кожей, Алексис слегка нахмурилась. Она уже чувствовала, что здесь что-то меняется. Может, это вызвано потерей её сил. Возможно, это из-за того, что порталы закрыты… или из-за смеси всего перечисленного… Но теперь всё здесь ощущалось иначе.

Её беспокоило то, что энергетика здесь теперь ощущалась очень схожей к тому, каким она помнила родной мир Кэла. Почему-то всё стало казаться тяжелее. Цвета казались менее яркими, воздухом было труднее дышать.

Она чувствовала, как что-то грядёт.

Шёпот из сна стремительно пронесся у неё в голове.

Алексис не могла удержать это ощущение, но оно заставило её вздрогнуть.

Даже не считая потери сил, в некотором смысле ей казалось, что она вернулась совершенно в другой мир.

Вик взглянул на Девина.

Большой волк, заместитель Девина, перебирал ключи на своей связке, направляясь к задней двери огромного одноэтажного дома. Вик шёл к той двери, которая вела в гостиную через гараж Девина.

— Мы использовали это место как домашнюю базу, — сказал Вик.

Его голос прозвучал хрипло и с едва уловимым извинением.

Он снова оглянулся на Девина.

— Мы подумали, что будет лучше держаться всем вместе, — добавил Вик. — И раньше этот дом всегда был местом наших встреч, — его взгляд помрачнел, становясь стальным. — Кроме того, это единственное место, где мы точно знали, что эти твари уже однажды появлялись. Некоторые из нас, возможно, надеялись, что они вернутся. Что тогда мы могли бы найти какой-нибудь способ нейтрализовать их, если они сюда сунутся.

— Скорее всего, ты бы сразу оказался в нокауте, — снисходительно отметил Кэл, всё ещё опираясь на Алексис. — Или рухнул мордой в завтрак, пуская слюни в свои хлопья.

Вик сделал паузу достаточную для того, чтобы свирепо посмотреть на Кэла.

Затем он перевёл взгляд на Боргена, который только что вышел из машины позади него.

Алексис заметила, что Вик как будто всё ещё оценивал Боргена, пытаясь составить о нём своё мнение. Или, возможно, именно тот факт, что Джулс стояла рядом с Боргеном, заставил Вика умерить свою реакцию на более крупного мужчину.

— …В любом случае мы хотели быть готовыми и ждали их, — продолжил Вик, как будто Кэл ничего не говорил. — На тот случай, если они когда-нибудь вернутся. Ещё мы хотели защитить твой дом.

Девин кивнул ему и махнул рукой.

Оба жеста выглядели почти нетерпеливыми.

И действительно, в случае с оборотнями, наверняка было излишним объяснять такого рода вещи. Их стандартную позицию стаи оборотней можно более-менее охарактеризовать следующим образом: что моё, то и твоё, даже если это почка, две пинты моей крови или мой дом на холмах Студио-Сити с видом на Голливуд.

По этой же причине само собой разумеющимся было то, что дом Девина открыт для круглосуточных гостей при условии, что они члены его стаи.

Кроме того, альфа как вожак мог читать мысли каждого члена своей стаи. Если бы Вик или кто-либо другой пытался каким-то образом воспользоваться им, Девин немедленно узнал бы и сразу же пресёк бы это.

Как бы то ни было, Алексис случайно узнала, что альфа являлся скорее избранным слугой стаи, а не её королём.

Однажды ночью, несколько лет назад, Девин напился достаточно, чтобы объяснить всё это ей и Джулс в баре в Резеде — то, что на самом деле у оборотней довольно эгалитарная структура стаи, и что наличие лидера скорее обеспечивает достижение согласия, предоставления решений группе, и лишь иногда становится решающим голосом.

Девин говорил, что будучи альфой, он являлся нечетным голосом.

По той же причине ему часто приходилось держать своё мнение при себе, пока все остальные не выскажутся, не вступят в дискуссию или же не получат шанс не согласиться. Он оглашал вопрос, давал возможность основной массе высказаться, а затем призывал к окончательному голосованию.

Затем он поддерживал мнение большинства.

Он вмешивался только тогда, когда голосование было слишком неоднозначным.

И время от времени он был вестником плохих новостей.

Хотя иногда, конечно, он приносил и хорошие новости.

Как бы то ни было, Девин сказал ей и Джулс, что суть заключалась не в том, чтобы один оборотень в одностороннем порядке принимал решения, которые касались всех.

Джулс, которая была очарована всем этим, спросила его, что бы сделали волки, если бы у альфы имелось категоричное мнение по проблеме — действительно ли он просто промолчал и позволил бы другим решать?

Девин пожал плечами.

— Конечно. Ну то есть, никто не может всегда добиваться желаемого. Даже я.

— Но что, если это идёт вразрез с твоими убеждениями? — настаивала Джулс. — Неужели ты действительно совсем не пытался бы их переубедить? Даже если это что-то сверхважное для тебя? Даже если это нечто, безумно сильно волнующее тебя?

Девин серьёзно посмотрел на неё.

— Если бы я так сильно переживал по этому поводу, если бы это была проблема ценностей, морали или этики, и стая бы выбрала то, что я глубоко в душе считаю неправильным…

Девин поднял руки, снова пожимая плечами.

— …Значит, я не в той стае, — прямолинейно сказал он. — Если это достаточно серьёзная проблема, которая для меня очень важна, и мы не смогли договориться о приемлемой моральной позиции, или другие приняли решение, и я не смог с ним смириться, что ж… значит, я должен уйти, — закончил он.

— Уйти?

— Покинуть стаю. Уехать.

Джулс, разинув рот, уставилась на него, когда Девин поднял бутылку, которую держал на колене и поднёс её ко рту, сделав несколько больших глотков пива.

Джулс посмотрела на Алексис, затем снова на Девина.

Алексис, которая, видимо, была немного меньше удивлена словами Девина, чем Джулс, поймала себя на том, что сейчас думает об этом разговоре.

Она знала, почему Девин говорил об этом так небрежно.

Сейчас она ещё лучше понимала вольность его позиции.

Девин знал своих товарищей по стае.

Он знал их вдоль и поперёк.

Он мог спокойно говорить о возможности покинуть стаю, потому что совсем не беспокоился на этот счёт.

Для Девина такое развитие событий было почти невозможным, если только не случится массовый психоз, какая-то магическая или технологическая промывка мозгов или какой-то другой полуапокалипсис в умах и сердцах его собратьев волков.

Окинув их всех взглядом, Алексис поняла, что немного завидует.

Она всегда завидовала этому.

Она завидовала даже ещё до того, как полностью осознала это.

В конце концов, женщина, которая вырастила её, женщина, которая все эти годы, пока Алексис не исполнилось восемнадцать, утверждала, что была её матерью, в конечном счёте оказалась не кем иным, как лгуньей. Мошенницей. Непревзойдённой обманщицей, которая оправдывала свою ложь ещё большей ложью.

Лана не являлась её матерью.

Она была просто какой-то незнакомкой, которой Древние поручили вырастить Алексис. Алексис приставили к Лане подобно чистокровной собаке, которую приставляют к её дрессировщику перед большой выставкой.

Как только Лана закончила тренировки Светоносной с Алексис, она исчезла.

Она даже не задержалась, чтобы попрощаться.

Алексис стиснула зубы, борясь с внезапным, иррациональным уколом боли в её сердце от этих воспоминаний.

Какого чёрта с ней происходит?

Она уже много лет не позволяла Лане влиять так на неё.

Неужели это тоже было частью её нового человеческого существования?

Потому что, если так, то Алексис могла бы обойтись и без этого.

Она почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась. Она посмотрела на Кэла прежде, чем сумела себя остановить.

Они встретились взглядами.

На несколько секунд она потерялась в нём.

Она чувствовала, что он хочет ей что-то сказать.

Она могла это почувствовать.

Однако как только Кэл собрался открыть рот, голос Девина прервал возникший между ними момент.

— ЛЕКС, — рявкнул он. — Ты мне нужна.

Только тогда она поняла, что они с Кэлом просто стояли на подъездной дорожке к дому Девина. Она просто стояла там, поддерживая Кэла, глядя вдаль, на деревья, на город Лос-Анджелес. Её взгляд в основном был прикован к виднеющейся вдали обсерватории Гриффита… по крайней мере, пока она не повернулась, чтобы посмотреть на Кэла.

Теперь она снова повернулась лицом к Девину, стоявшему на пороге своего дома.

Выражение его лица помрачнело.

Алексис заметила это и взглянула на Зака, который стоял рядом с Девином в гараже. Зак переводил взгляд с неё на Кэла, в его глазах читалась неприкрытая враждебность, губы злобно скривились. Как ни странно, Алексис заметила это отчасти потому, что выражение лица Зака почти в точности отражало волка с татуировки на его шее.

Рычащая волчья голова, которая покрывала часть его кожи, выглядела почти трёхмерной в обрамлении пальм, а за ней восходила луна.

У каждого члена стаи была татуировка Стаи Студио-Сити, хотя все они стилизовали её по-разному и разместили на разных частях тела. Однако на каждой татуировке стаи присутствовали эти три элемента: волк, луна, пальмы.

Татуировка Зака покрывала большую часть его шеи.

У Девина она располагалась на задней поверхности ноги.

Волк Девина выл на полную луну, поднимающуюся из океана в обрамлении пальмовой аллеи, и волны, накатывающей на пляж. Это была детализированная, красивая работа, и одна из самых любимых татуировок, что Алексис видела в своей жизни.

Ей показалось интересным, что в дизайне каждой татуировки, которую она видела, отражался какой-то элемент индивидуальности члена стаи.

Рычание Зака в точности отражало рычание волка на его шее.

Волк Девина был задумчивым, даже умиротворенным.

Волк Хантера выглядел серьёзным, настороженным, готовым к работе.

Алексис взглянула на Кэла, который выгнул бровь.

Вулка и Монту, стоявшие по другую сторону от Кэла, снова выглядели настороженными, готовыми к драке.

Алексис подумывала сказать им что-нибудь, предложить всем нахер успокоиться, но потом решила не делать этого.

Им просто придётся привыкнуть друг к другу.

А её придирки по этому поводу совсем не помогут.

Кэл тихонько хмыкнул.

Услышав в этом хмыканье скептицизм, Алексис предпочла и это тоже проигнорировать.

Крепче обхватив его за талию, она повела их обоих по подъездной дорожке прямо к входной двери Девина.

Глава 5. Необъяснимое

Алексис не знала точно, что ожидала увидеть за этой дверью.

Что бы она ни предполагала, всё оказалось бы ошибочным.

Что бы она ни ожидала, всё по итогу оказалось совершенно другим.

Она зашла через входную дверь Девина в его гостиную, сразу по левую сторону, и остановилась как вкопанная.

Прежде чем она успела полностью осознать то, на что смотрела, до неё дошло, что члены его стаи наверняка прибрались здесь, пока его не было. Девин рассказывал ей, что те приспешники Иных разнесли дом, когда похитили его и Джулс.

Они выломали входную дверь, разбили раздвижную стеклянную дверь на террасу, разгромили кухню, вдребезги разбили вещи на его столах.

Они с Джулс тоже кое-что сломали, пытаясь спастись от дымчатых тварей, когда вылезали через кухонное окно.

Либо так, либо они рисковали оказаться в ловушке в доме Девина.

Хотя конечно, им это не помогло.

Сейчас же место выглядело более-менее невредимым.

Входная дверь, вероятно, была совершенно новой.

Раздвижные стеклянные двери на террасу тоже выглядели только что установленными.

Но у Алексис не было времени долго разглядывать все это.

Её взгляд сразу же наткнулся на то, что стало причиной такого выражения лица у Девина, мрачных взглядов и опущенных глаз остальной части его волчьей стаи.

Тела.

Тела покрывали пол в гостиной Девина. Кто-то расположил их в ряд, как реквизит в фильме о пандемии или, может быть, в старом фильме о гражданской войне. Мужчины и женщины лежали рядами, прижатые вплотную друг к другу, но не как штабеля. Они лежали на коврах, защищающих паркетную доску от одного конца огромной гостиной Девина до другого.

Алексис попыталась сосчитать их.

Сорок? Пятьдесят тел?

Кроме того, Алексис знала их.

Она узнала большинство лиц.

Сглотнув, она подошла к ближайшему ряду.

Они все были одеты. На ком-то даже был купальный халат и пушистые тапочки.

Большинство из них являлись членами стаи Девина, как мужского, так и женского пола.

Алексис вглядывалась в их лица в одно за другим.

При первом взгляде на них она решила, что все они мертвы, но теперь увидела, что их кожа была розовой, а тела податливыми.

Ей показалось, что она заметила, как шевелится чья-то грудная клетка…

Она тут же опустилась на колени рядом с ближайшим из них, мужчиной азиатского происхождения по имени Гордон.

Как и все мужчины в стае Девина, парень был огромным, с широкими плечами и узкой талией, его растрёпанные чёрные волосы свисали до плеч. Он был одним из каскадёров в команде Девина в студии Маджестик.

Однажды Алексис пила с ним текилу.

Он показал ей, как стрелять из лука на скачущей лошади.

Она осторожно прикоснулась пальцами к его горлу.

Его пульс бился сильно, оживлённо, практически заставляя её пальцы двигаться.

Алексис помрачнела.

Наклонившись, она положила голову ему на грудь.

Его сердце, если уж на то пошло, билось под рёбрами ещё громче и быстрее.

Подняв голову, она посмотрела на его лицо.

Он выглядел так, будто спал мертвецким сном.

Она не увидела на его лице ни боли, ни страха.

В выражении его лица даже было нечто оживленное; оно не выглядело вялым или невменяемым, как будто его накачали наркотиками или как будто его разум был каким-то образом повреждён. Он выглядел просто спящим. Он выглядел так, словно мог проснуться в любую минуту и спросить её, как всё прошло в Таиланде.

Нахмурившись, Алексис снова села на корточки.

Обвела взглядом остальных.

Они все выглядели примерно одинаково.

Все лица, которые она видела, были примерно такими же, как у Гордона.

С румянцем, здоровыми, спокойными, но при этом не кажущимися пустыми, совершенно лишёнными страха или боли.

Они могли бы просто дремать перед телевизором.

Сидя на корточках, Алексис изучала каждое видное ей отсюда лицо.

Её снова поразило количество лежащих тут тел.

Она ещё раз обвела взглядом комнату, обращая внимание на само пространство. Ни стены, ни окна, ни мебель не были повреждены. Нет никаких признаков борьбы, даже незначительных. Она не увидела никаких пятен или обесцвеченных пятен, которые могли бы указывать на газ.

По всей видимости, причина, в чём бы она ни заключалась, не была насильственной.

Но даже если так, это не могло произойти здесь.

Так зачем стая Девина принесла их всех сюда, в дом Девина? И уложила на пол?

Почему они расположили тела таким образом?

Должно быть, это сделала оставшаяся часть стаи, больше некому.

Они разложили все эти тела рядом друг с другом, оставив их либо на спине, либо на животе, а кого-то и на боку. Они уложили всех прямо, бок о бок, головами к задней части дома, где располагались спальни. Они даже создали проходы в нескольких местах, видимо, для того, чтобы было легче обходить их и пробираться между ними в другие части дома.

От этого у неё назрел другой вопрос.

Как долго они пролежали здесь?

Как бы долго это ни продолжалось, должно быть, неприятно было находиться в этой части дома, когда в гостиной лежала куча людей в коматозном состоянии.

К тому же, это основное пространство дома Девина.

В доме Девина невозможно попасть куда-либо, не пройдя через это место. Нельзя попасть на веранду, в спальни, в одну из ванных комнат, на кухню, в прачечную, в кладовую… не пройдя через гостиную и не переступив через спящие тела, которые заполняли всю гостиную Девина.

Они лежали на всех коврах навахо.

Некоторые даже на голом деревянном полу.

Алексис посмотрела на Кэла, который стоял прямо за ней.

Она оставила его у стены, чтобы он опёрся на край кухонной стойки для поддержки, но теперь Кэл стоял прямо над тем местом, где она присела на корточки, и его тело согнулось под странным, явно болезненным углом.

Даже несмотря на очевидную боль, которую он испытывал, Странник казался напряжённым.

Он стискивал руками свои бока, его лицо казалось настороженным. Он уставился в заднюю часть дома, и выражение его лица было почти…

— Ладно, — сказал Девин Кэлу. Оборотень и выглядел, и звучал раздражённо. — Просто, бл*дь, успокойся, Странник Кэл. Если ты до сих пор не понял, что никто из моих людей не представляет никакой опасности для твоей девушки, то я уже не знаю…

Он умолк на полуслове.

Переведя взгляд на него, Алексис нахмурилась.

Девин теперь смотрел в том же направлении, что и Кэл.

И оборотень, и Король Странников смотрели поверх всех тел.

На что бы они не уставились, оно находилось в задней части дома.

Они стояли почти бок о бок, устремив одинаково сосредоточенные взгляды в ту сторону, куда смотрели головы всех спящих. Со своей позы на корточках Алексис не могла видеть, на что они смотрели, но, судя по их взглядам, это должно быть что-то в коридоре между гостиной и спальнями.

Она уже смотрела туда раньше и ничего не увидела.

Либо появилось нечто новое, либо она что-то пропустила.

Что бы там ни было, это заставило Девина побледнеть.

— Что? — спросила она. — Девин? Кэл? На что, чёрт возьми, вы оба смотрите?

Когда они переглянулись, не обращая внимания на неё, Алексис раздражённовыдохнула. Она уже собиралась отмахнуться от них, чтобы продолжить то, что изначально планировала сделать, а именно спросить Вика, Зака, Хантера и остальных, что, чёрт возьми, случилось со всеми этими людьми, почему тела лежали на полу, но тут она увидела лицо Вика.

Вик смотрел в тот же коридор, что и Девин с Кэлом.

Нахмурившись, большой волк толкнул Девина локтем в плечо и мотнул подбородком туда, куда они все уставились.

— Ты её знаешь? — тихо спросил большой оборотень.

Девин мрачно кивнул, взглянув на Алексис.

Судя по тому, как Вик и Девин посмотрели друг на друга, они переключились на использование своих волчьих штучек для телепатического общения.

Но Алексис больше не могла этого терпеть.

— Знаешь её? — резко спросила она. — Знаешь кого?

Девин дёрнулся, как будто её голос вывел его из транса.

Хотя больше похоже на то, что он прервал его телепатический разговор со своим заместителем.

Он посмотрел на неё со странно виноватым выражением на лице.

— Что? — спросила она резче. — Что, бл*дь, происходит, Дев?

Он прочистил горло. Затем с таким же нехарактерно растерянным выражением на лице указал в ту же сторону, куда только что смотрел.

— Лекс… Думаю… возможно, тебе стоит подойти сюда.

Он снова замолчал, словно пытаясь решить, стоит ли произносить остальное, о чём он думал или собирался сказать.

Алексис грациозно поднялась на ноги, ощущая новый прилив гнева.

— Девин! — прорычала она. — Какого…

Прежде чем она успела закончить или подойти к тому месту, где они все стояли, её школьный друг как будто бесконтрольно выпалил оставшуюся часть.

— …Думаю, твоя мама здесь, Лекс. — он сглотнул, указывая пальцем. — Я думаю, твоя мать стоит прямо там и слушает всё, что мы говорим.

Алексис моргнула.

На мгновение её разум совершенно опустел.

Затем внутри у неё всё похолодело.

Глава 6. Не моя мать

Алексис оцепенела.

Она сделала один шаг, чтобы подойти к тому месту, где стояли Кэл, Вик и Девин, но теперь застыла, пытаясь контролировать реакцию в груди, прилив ярости и боли, которые пронзили её сердце. Прежде чем она смогла найти в себе силы заговорить или заставить свои ноги снова двигаться, Вик нарушил молчание после слов Девина.

— Что? — он уставился на того, на кого смотрел Девин, затем на Алексис, а потом на самого Девина. — Её мать? Вот эта на самом деле твоя родственница?

— Эта? — Кэл резко заговорил, повернувшись к Вику. — Что, во имя богов подземного мира, это значит? Ты не хочешь сказать вместо «эта» — «эта Светоносная»?

При виде непонимающего взгляда Вика выражение лица Кэла ожесточилось.

— Боги Небесных миров, — прорычал он. — Твой босс только что сказал, что это её мать. Не мог бы ты хотя бы приложить усилия, чтобы не говорить об их виде, как о животных в зоопарке?

Вик сердито посмотрел на Странника.

Он открыл рот, чтобы заговорить, но Кэл перебил его.

— И что ты подразумеваешь под «вот эта»? — он вмешался. — С ней пришли другие? Здесь есть другие представители её вида?

Теперь Вик выглядел по-настоящему раздражённым.

Судя по выражению лица оборотня из Аризоны, ему не понравилось, что Кэл его допрашивает. Ему определённо не нравилось ощущение, будто он должен каким-либо образом держать ответ перед Странником.

Он указал в сторону коридора.

— Спроси у неё, чувак. Она же большой босс той шайки.

— Той шайки… — пробормотала Алексис.

Ей всё ещё было не видно весь коридор так, как остальным.

Она не дала себе подойти к ним.

По правде говоря, она не была уверена, что действительно хочет стоять там, где ей, возможно, придётся встретиться лицом к лицу с той, о ком они все говорили.

Алексис изо всех сил старалась не смотреть со своего места в ту сторону.

— Другие? — резко спросила она, адресуя свои слова Кэлу. — Какие другие, Кэл?

— Ты уже знаешь, кого я имею в виду, — в его голосе прозвучало слабое предупреждение. — Я имею в виду других Светоносных, которых мой отец и его люди не смогли убить. Тех, кого мы с Боргеном переместили в другое измерение, надеясь сохранить их жизни.

Воцарилась тишина.

В этот момент Алексис смотрела на Кэла, чувствуя, как её охватывает холодная ярость.

Она не могла объяснить, почему так злилась.

Это казалось абсолютно иррациональным.

Кэл всё равно оставался странно спокойным, какой бы ни была причина этой злости.

Когда она не стала подходить ближе к нему, Девину и Вику, Кэл приблизился к ней на несколько шагов, пока снова не стал почти нависать над ней. Кэл расположился бок о бок с ней, но немного впереди неё.

Алексис снова почувствовала, как от него исходит желание защитить, подобное раскалённому облаку, окутывающему её своеобразным электрическим полем.

Это влияло на неё сильнее, чем она того хотела. Это влияло на неё настолько сильно, что на мгновение в груди всё сжалось, и ей стало сложно не потянуться к нему.

Какая-то часть её хотела заплакать. Ей хотелось колотить Странника по груди, плакать, визжать, и она не могла объяснить ничего из этого.

Это он ранен.

Он не должен пытаться защитить её.

Это она должна пытаться защитить его.

Алексис всё ещё боролась с собственными чувствами, с Кэлом, с этой незыблемой защитой, исходящей от него, когда из коридора появилась женщина.

— Лекси?

Голос был таким мягким, таким знакомым, казалось, что он проникал прямо в неё.

Алексис вспомнила последний раз, когда слышала этот голос.

Она вспомнила, когда видела её в последний раз, и ярость почти захлестнула её.

Честно говоря, она и не думала, что злится на свою мать.

«ОНА НЕ ТВОЯ МАТЬ, — яростно поправил её разум. — НЕ ТВОЯ ГРЁБАНАЯ МАТЬ. КАКАЯ-ТО НЕЗНАКОМАЯ СВОЛОЧЬ, КОТОРУЮ ДРЕВНИЕ НАНЯЛИ ПРИСМАТРИВАТЬ ЗА ТОБОЙ».

Она уже много лет говорила себе, что понимает.

Она говорила себе, что поступки Древних непостижимы, что это не вина Ланы, что её послали выполнять работу, и не её вина, что она делала эту работу настолько хорошо, что Алексис ни черта не подозревала о том, что ею манипулируют.

Это не их вина, что Алексис была слишком тупа и не догадывалась об истинном положении вещей.

Лана не виновата, что Алексис ни разу не заподозрила, что она не дочь, а просто задание. Даже Древние не виноваты в том, что у Алексис не было настоящей семьи, что им пришлось прислать какого-то ложного сотрудника Светоносного, инструктора по адаптации, вместо её настоящей матери.

Лана не виновата, что Алексис купилась на всё это.

Лана не виновата, что Алексис верила всем подаркам на день рождения, домашнему печенью и костюмам на Хэллоуин, рождественским утрам и поездкам в Диснейленд, первым дням в школе, ободранным коленкам, походам, дням на пляже, временам, когда её наказывали за то, что она опаздывала или прогуливала школу, или за то, что попадала в неприятности с Девином и Джулс.

Всё это было рабочими днями Ланы.

Всё это было частью работы.

Лана была чертовски хороша в своей работе.

Кэл обвил Алексис своей рукой, притягивая к себе.

Он крепко прижал её к своей груди, целуя в шею и поглаживая по плечу.

На мгновение Алексис почувствовала от него столько всего, что прикрыла глаза.

Затем его губы приблизились к её уху, и он заговорил с ней так нежно, что ей показалось, будто он снова протыкал ножом её грудь.

— Нет, — пробормотал он. — Нет, любовь моя. Нет, нет, нет.

Она не могла ответить.

Она хотела кричать на него, говорить, что он не прав, но она не могла этого сделать.

Затем до неё донёсся другой голос, и Алексис заметно дёрнулась, услышав эмоции в тех словах.

— Мне так жаль, милая, — произнесла Лана со слезами в голосе.

Алексис не оглянулась.

Вытерев лицо тыльной стороной ладони, она высвободилась из объятий Кэла. Она не боролась и не отталкивала его, но когда она воспротивилась его объятиям, шагнув вперёд, он сразу же отпустил её. Она чувствовала его нежелание, но он сразу же отступил назад, давая ей пространство.

Но всё равно продолжал нависать над ней.

Едва стоящий на ногах, подстреленный в грудь, потом получивший ножевое ранение от сестры, чью смерть Кэл видел своими глазами… и всё равно он маячил рядом с Алексис, защищая.

Она не знала, было ли это связано с Ланой, или с оборотнями, или это его реакция на какой-то общий страх в целом, но он, казалось, не мог не делать этого.

Внезапно до неё дошло, на что, по крайней мере частично, реагировал Кэл.

Он реагировал на то, что Алексис потеряла свои силы.

Он реагировал на то, насколько уязвимой она казалась ему сейчас, когда вновь стала практически человеком. Что-то в этом осознании заставляло его нависать над ней, как будто он думал, что ему, возможно, придётся подставиться под пулю ради неё.

— Не совсем ошибочное утверждение, — пробормотал он.

Алексис взглянула на него.

Затем приняла решение.

Обойдя тело Гордона, азиатского оборотня, которого она осматривала, когда только зашла, она начала пробираться туда, где стоял Девин.

Пока шла, она не смотрела в конец коридора, где стояла её мать.

Однако дойдя до Девина, она повернула голову в том направлении, куда смотрели Девин, Вик и Кэл.

Её глаза сразу же нашли лицо, которое она когда-то знала лучше, чем своё собственное.

Она уставилась на Лану, чувствуя, как напряглась каждая мышца в её теле.

Не оставалось никаких сомнений, что это она.

В голове Алексис не было ни малейшего сомнения относительно того, кто она такая.

Алексис могла почувствовать её, прочесть её свет, и в то же время она узнала каждую линию, изгиб и несовершенство на этом лице. Чёрт возьми, она знала, как выглядят очертания плеч её ненастоящей матери, её ноги, её волосы, отдельные локоны которых вились, тогда как другие пряди оставались прямыми. Алексис знала руки своей мнимой матери.

Сейчас эти руки были по большей части скрыты.

Лана наполовину зажала их под мышками с обеих сторон, нервно обхватив себя руками.

Алексис знала конкретно это выражение лица, конкретно эту стойку с широко расставленными ногами.

Не могло быть и речи о том, что это какой-то трюк или кто-то, в достаточной степени похожий на неё, чтобы играть в игры с разумом Алексис.

Она смотрела на свою мать… или своего тренера, или босса… кем бы она, чёрт возьми, ни была.

Она смотрела на Лану Пул.

Женщину, которая её вырастила.

Женщину, которая призналась, что лгала ей восемнадцать лет.

Пока Алексис смотрела на неё, Лана Пул в ответ уставилась на Алексис.

Старшая Светоносная ни разу за эти несколько долгих секунд не отвела взгляд от Алексис. Казалось, она даже не моргала и не дышала. Небольшая морщинка образовалась между глазами старшей Светоносной, пока она оценивала каждую деталь тела, лица и его выражения, рук своей бывшей подопечной… даже её одежду и обувь.

Дольше всего старшая Светоносная изучала глаза Алексис.

Её собственные казались встревоженными, граничащими с испугом.

Её длинные тёмно-каштановые волосы свисали мягкими, влажными с виду локонами, и это отличалось от того, как она носила их большую часть времени в детстве Алексис. Тогда она в основном собирала их в конский хвост или неряшливый пучок на макушке.

Даже тогда Алексис считала её красивой.

Теперь же, когда волосы обрамляли её лицо, смягчая черты, а другая одежда создавала более облегающий, подчёркивающий формы силуэт, Лана выглядела как модель.

А ещё она выглядела так, будто не постарела ни на один день.

Её бледно-голубые глаза изучали бледно-голубые глаза Алексис.

Никто из них не произносил ни слова.

Они не разговаривали, но Алексис чувствовала, как болезненное ощущение в животе усиливается.

Она изо всех сил старалась думать об этом объективно.

Они могли использовать Лану.

Лана может оказаться полезной, если они хотят вновь открыть врата портала и выследить то, что осталось от Иных в этом измерении.

Лана окажется невероятно полезной.

Раздумывая об этом, Алексис не могла оторвать взгляд от женщины, которую не видела почти десять лет; женщины, которую большую часть времени называла «мама» и «мамочка».

Она называла её так вплоть до того дня, когда та уехала.

Узнав правду, Алексис заставила себя думать о ней как о «Лане», или «Лане Пул», или ещё лучше, «той женщине, которая научила меня быть Светоносной».

Глядя сейчас на эту женщину, она поймала себя на мысли, что замечает вещи, о которых никогда раньше не задумывалась.

Например, какое внимания к деталям уделили Древние, когда выбирали Лану на роль её фальшивой матери. Они даже были немного похожи друг на друга. Волосы Ланы были на несколько тонов светлее, чем у Алексис, глаза на пару тонов темнее, но у них обеих были высокие скулы, узкие рты и похожие лица с примерно одинаковой линией подбородка.

У них даже руки были похожими.

Обе были высокими, но, возможно, это черта Светоносных в целом.

Алексис ещё не встречала Светоносного, который не был бы высоким.

На самом деле, если сравнивать с другими Светоносными, то Алексис казалась невысокой, хотя была ростом под метр восемьдесят.

Все остальные представители её вида, которых она встречала, были выше этой отметки.

Сама Лана должна быть как минимум на пару сантиметров выше Алексис.

Скорее всего, даже на пять.

И всё же Алексис не могла не отдать должное Древним.

Кастинг Ланы на роль «мамочки» был безупречен — по крайней мере, в физическом плане.

Стоило один раз взглянуть на неё и становилось понятно, что она была подходящей матерью для Алексис.

Кэл, стоявший рядом с ней, прочистил горло.

Алексис не оглянулась.

Честно говоря, она даже с Кэлом не хотела обсуждать свои проблемы с Ланой Пул. У неё складывалось отчётливое ощущение, что он хотел поговорить об этом. Необязательно здесь, но в целом Кэл хотел, чтобы Алексис разобралась со своими чувствами к её названному опекуну или, возможно, к её умершим биологическим родителям, но Алексис не была готова разговаривать о таком.

Ни с Кэлом.

Ни с кем-либо ещё.

И уж точно не с самой Ланой.

Лана могла собрать свои крокодиловы слёзы и засунуть их себе в задницу.

В какой-то момент этих размышлений Алексис отвела взгляд от Ланы.

За эти несколько секунд её взгляд нашёл лицо другой женщины, на этот раз среди тел, лежащих на покрытом ковром полу. Алексис зацепилась взглядом за черты лица второй женщины посреди всех остальных лиц, и как только ей это удалось, она поняла, что узнала её.

И не просто узнала её. Через несколько секунд после того, как она выделила это лицо среди остальных, Алексис поняла, что оно принадлежит близкой подруге.

Длинные светлые волосы обрамляли её лицо и плечи.

Алексис моргнула, а потом её челюсть по-настоящему отвисла.

Прежде чем она успела заговорить, Кэл произнёс это имя за неё.

— Даринда.

Он выдохнул это имя, затем осмотрел другие тела, словно ища таких же, как она. Не найдя того, что искал, он снова сосредоточился на беловолосой Светоносной, явно не уверенный, как реагировать на её присутствие там.

Затем Кэл посмотрел на Лану.

— Почему она, а не ты? — хмуро спросил он.

Лана взглянула на Алексис.

Затем её стойка изменилась.

Её плечи откинулись назад, руки легли на два ножа, висящих у Ланы на бёдрах, которые Алексис не заметила.

— Я не знаю, — сказала она, и в её голосе слышалась правда. — Я была снаружи, — добавила она будничным голосом. — Патрулировала вместе с несколькими другими. Даринды со мной не было. Но другие, кто находился вне дома, тоже пострадали и были задеты этим. Включая двух волков, которые патрулировали вместе со мной.

Алексис пристально посмотрела на неё.

— Удобно.

Лана ответила ей пристальным взглядом.

— Не для них.

Нахмурившись, Кэл взглянул на Алексис.

Он, казалось, собирался что-то сказать, но передумал.

Он снова повернулся к Лане.

— Когда ты сюда пришла?

— В это измерение?

— Да. Сюда, в этот мир.

— Возможно, где-то за неделю до того, как моя дочь закрыла портал.

Алексис почувствовала, как её тело сильно вздрогнуло от того, как Лана назвала её.

Она снова отвела взгляд от Ланы, и её руки сжались в кулаки.

Она повернулась к Вику.

— Что это? — спросила она резким, почти ледяным тоном. — Что они здесь делают? И что случилось со всеми этими людьми? Почему они без сознания?

Вик бросил на Алексис угрюмый взгляд. Он упёр мускулистые руки в бёдра. Она заметила, как он настороженно взглянул на Лану, потом на Кэла, потом снова на неё. Казалось, он пытался понять существующие связи между ними, но у Алексис сложилось стойкое впечатление, что он ничего не понял.

Она наблюдала, как он выдохнул, словно собираясь с мыслями.

Его тёмные руки напряглись, пока он стоял там, и она предположила, что он тоже переживает какую-то эмоциональную реакцию. Возможно, из-за возвращения альфы его стаи. Возможно, потому что больше половины его людей, видимо, оказались под влиянием этой групповой комы, чем бы она ни являлась. Возможно, дело в том, что в комнате находилась куча Странников и Светоносных, что явно выводило его из себя каким-то странным, присущим оборотням образом.

Возможно, дело только в Кэле, поскольку Кэл каким-то особенным образом бесил всех мужчин.

Вик посмотрел на Зака, потом на Девина, и снова на Алексис.

— Если ты имеешь в виду этих двоих, — сказал он, неопределённо кивнув в сторону Ланы и Даринды. — Всё так, как она сказала. Они появились вместе с ещё двумя примерно десять или одиннадцать дней назад. Может, где-то через неделю после исчезновения босса.

Он указал большим пальцем на Девина.

Алексис кивнула, размышляя об этом.

Если верить субъективному восприятию времени, Девин, казалось, пробыл в мире Странников всего несколько дней. Либо временные рамки в двух мирах работали по-разному, либо эти дымчатые существа и другие приспешники Иных, в том числе и отец Кэла, держали Девина и Джулс в плену намного дольше, чем она предполагала.

— Они искали тебя, — добавил Вик, обращаясь к Алексис. — Эти другие Светоносные. Они пошли к тебе домой… потом в клуб. Наши люди следили за обоими локациями. Когда мы увидели, что они снова объявились, мы привели их сюда. Они утверждали, что ищут тебя, Лекс.

С явной неохотой он посмотрел на Кэла.

— И тебя, — добавил он.

Прежде чем Алексис успела осмыслить это, заговорил Кэл.

— Но почему? Зачем приходить сюда? — Кэл уставился на Лану, и его глаза теперь обрели бледный серебристо-зелёный оттенок. — Зачем тебе так рисковать? Зачем рисковать, выходя из укрытия, когда вас осталось так мало? Что, если бы кто-то последовал за вами туда, где спрятаны оставшиеся дети Светоносных? Почему вы оставили старейшин и других инструкторов без защиты? Почему вы оставили последних хранителей магии Светоносных без воинов, которые могли бы помочь им?

Воцарилось молчание.

Алексис неохотно повернулась и уставилась на Лану вместе с остальными, ожидая её ответа.

Однако Лана смотрела только на Алексис.

Она стиснула свои изящные челюсти и уставилась на Алексис, будто прикусив язык, чтобы промолчать.

Она выглядела не совсем… разозлённой.

Это нечто другое. Там жила какая-то другая эмоция.

Что бы это ни было, Алексис поймала себя на том, что отводит взгляд.

— Вик? — позвала она, поворачиваясь. — Они сказали, зачем пришли?

Вик посмотрел на Лану, затем снова на Алексис. Он вздохнул, казалось, осознав, что ему выпала роль семейного посредника, хотел он того или нет.

— Они сказали, что на них напали, — сказал он, обращаясь только к Алексис. — Вот эта, твоя мать, сказала, что там, где Странник их спрятал… что бы он ни сделал, чтобы сохранить их невидимыми для ваших врагов… в их убежище каким-то образом проникли. Они сказали, что едва успели сбежать через портал, прежде чем двери закрылись. Они привели сюда детей и стариков тоже, но не сказали нам, куда конкретно. Они только сказали, что спрятали их.

— Подожди. Что? — Алексис повернулась и теперь по-настоящему уставилась на Лану. — Ты привела их сюда? Прекрасно зная, что в это измерение уже вторглись Иные?

— Здесь они под защитой, — сказала Лана, и от её голоса веяло холодом.

— Что, чёрт возьми, заставляет тебя думать, что здесь они будут защищены? — огрызнулась Алексис.

Лана одарила её ещё более холодным взглядом.

— Здесь находится последняя из Светоносных, — прямо сказала она.

Глава 7. Семьи

В комнате повисло молчание.

Потом Вик прочистил горло.

Он выдержал паузу, бросив на Алексис извиняющийся взгляд.

— Я не знал, что она твоя мать, — сказал он. — Если бы мы знали, то сразу сказали бы тебе, что она здесь. Когда Дев позвонил нам из Бангкока, мы решили, что вся эта история со Светоносными может подождать, пока вы не вернётесь сюда. Мы больше сосредоточились на охоте за этими проклятыми тварями… и она вместе с другим предложили помочь нам. Честно говоря, они были невероятно полезны. Они уже сражались с этими существами прежде. Они знали о них гораздо больше, чем мы, в том числе то, как охотиться и выслеживать их… не говоря уже о том, как их нейтрализовать, не подвергаясь воздействию той странной магии, которой они обладают.

Зак вмешался в разговор своим более грубым голосом.

— Они ходили с нами в пустыню, — Зак указал большим пальцем на Лану. — Так-то они пошли бы с нами и на охоту здесь, в Лос-Анджелесе. Но прошлой ночью Лана захотела остаться здесь и дождаться тебя. Поэтому они вместе с той блондинкой согласились охранять дом Дева. Эта… — он снова навёл большой палец на Лану. — …Предложила установить несколько магических сенсоров, чтобы мы могли почувствовать всё, что приближается к дому, в том числе дымчатых существ.

Голос Вика оставался извиняющимся.

— Ещё она сказала, что собирается сходить к тебе домой, Лекси. Она сказала, что они, скорее всего, остановятся у тебя, поэтому хотели усилить твой дом дополнительной магией. Она хотела привести сюда остальных ваших людей, как только ты вернёшься в Лос-Анджелес.

— Остальных… — Алексис почувствовала очередной укол боли в груди, как только поняла.

Она повернулась и пристально посмотрела на Лану, но ответом ей был непроницаемый взгляд.

Даже помимо того факта, что её мать решила превратила её дом в своего рода лагерь для беженцев Светоносных, жестокая реальность, которую только что объяснил Вик, снова обрушилась на неё.

Лана привела их сюда.

Она привела последних живых представителей их расы сюда, на эту версию Земли.

Единственных, кто отделял их от полного вымирания.

Кроме того, эти последние, оставшиеся в живых Светоносные всё ещё были здесь.

Потому что, конечно, так оно и было.

Светоносные всё ещё должны быть здесь.

Они не могли уйти.

Это было бы небезопасно даже с открытыми вратами, учитывая, что главные врата охраняли люди Красного Дракона.

А как только портал закрылся…

Нет, они не могли уйти. Они оказались здесь в ловушке, как и все остальные.

Они заманили Алексис в ловушку, отрезав от света Древних, пока она не придумает какой-нибудь способ вновь открыть порталы.

— Да, — заговорила Лана, как будто услышав мысли Алексис. — Они всё ещё здесь. Мы всё ещё здесь. Последние представители нашей расы теперь существуют только в этом мире.

Снова воцарилось молчание.

В этот момент Алексис пришлось прикусить язык, чтобы не наорать на другую Светоносную.

Лана рисковала всей их расой.

Она рисковала самим их существованием.

Зачем?

Почему она, чёрт возьми, не спрятала их где-нибудь, где по-настоящему безопасно?

— Подожди-ка, — заговорила Джулс, и её голос прозвучал необычайно громко и резко в этой тишине. — Ты только что сказал, что вы охотились на «этих тварей». Ты имеешь в виду дымчатых существ? Тех, которые вырубают людей, когда касаются их?

Она обвела взглядом тела на полу в комнате Девина.

— Это они сделали? И почему, чёрт возьми, они вообще до сих пор здесь? Почему они не умерли, когда врата закрылись?

Вик бросил на неё мрачный взгляд.

— По крайней мере, некоторые действительно умерли. Возможно, даже все они. Мы видели, как большое количество тварей погибло прямо у нас на глазах… пока мы охотились на них. В тот день, когда мы получили известие от босса из Бангкока, и когда он сказал нам, что врата закрыты, мы выслеживали большую группу существ в пустыне, недалеко от Палм-Спрингс. Мы были уже близко, когда внезапно…

— Пуф, — перебил Хантер.

Он двумя руками изобразил взрыв.

Афроамериканский волк взглянул на Зака, который низко зарычал.

— Пуф, — согласился Зак, дополняя историю Хантера и Вика. — Они просто как будто рассеялись у нас на глазах. Как будто разом вышли из строя. Выглядело так, словно их заживо пожрала какая-то миниатюрная машина. Они как бы не взорвались…

— Точно, — сказал Вик, кивая. — Это не походило на обычный взрыв.

— …Больше похоже на то, будто они распались, — добавил Зак.

— Расщепились, — вставил Хантер.

Зак, светловолосый оборотень, оглянулся на других волков, которые кивнули, соглашаясь с этой троицей. Затем он снова посмотрел на Джулс.

— Это всё равно что наблюдать за тем, как нечто распадается изнутри. Или, может, съедается изнутри. Ветер унёс прочь всё, что осталось. Мы пытались собрать образцы, но, честно говоря, это была просто грязь. Грязь. Песок. Может быть, пепел. Там ничего не осталось…

— Мы думали, что на этом всё закончилось, — добавил Вик.

Он повернул голову, мрачно посмотрев вниз и окинув взглядом пол гостиной. Он оглядел все тела, как будто не мог поверить, что все они просто лежали там.

— …Но потом мы вернулись домой этим утром и обнаружили это.

Алексис, Джулс, Девин и Кэл обменялись хмурыми взглядами.

Алексис пыталась разобраться в рассказах оборотней.

Она снова посмотрела на Вика.

— Но что случилось? — спросила она, делая акцент на этом вопросе. — С ними со всеми, я имею в виду. Почему они такие? У вас есть какие-нибудь идеи? На дом напали? Их накачали наркотиками? Как-то зачаровали?

— Нет, — не задумываясь, произнесла Лана.

Алексис по-прежнему смотрела только на Вика, который уже качал головой.

— Мы не знаем, — сказал он. — Мы правда не знаем. Большую часть прошлой ночи мы провели в порту Лос-Анджелеса. Охотились на вампиров, от которых исходило такое же зловоние, как от этих дымчатых тварей. Лана прежде помогала нам найти и отследить их… Она сказала, что они работали на одних и тех же существ, на тех «Иных» и на Странника, который сошёл с ума…

Вик бросил взгляд на Кэла, который никак не отреагировал.

Повернувшись обратно к Алексис, Вик добавил:

— Когда мы вернулись этим утром, то обнаружили их такими.

— Она не позвонила тебе? — спросила Алексис, бросив на старшую Светоносную обвиняющий взгляд. — Лана не позвонила и не предупредила тебя о том, что произошло?

— Как будто это так просто, — сердито пробормотала Лана. — Ведь как нам известно, все гигантские городские волки носят с собой устройства связи, особенно когда они охотятся стаей, не так ли?

Алексис одарила её холодным взглядом.

В словах Ланы был смысл, но она не собиралась это признавать.

Вместо этого она снова сосредоточилась на Вике, который пожал плечами.

— Она не ошибается, — только и сказал Вик.

И снова выражение его лица и голос были как будто извиняющимися, но у неё сложилось стойкое впечатление, что Вик меньше всего на свете хотел оказаться в центре этой семейной драмы.

Кэл хмыкнул, искоса взглянув на неё.

— Можешь ли ты винить его за это? — пробормотал он.

Однако Алексис размышляла, пытаясь решить, какие действия нужно предпринять дальше.

Затем ей в голову пришло кое-что ещё.

Она нахмурилась ещё сильнее.

— Подождите, — сказала она. — В смысле вы обнаружили их такими? Вы нашли их просто лежащими на полу, вот так? Вы не переносили их сюда? — она замолчала, встретив пристальный взгляд Вика. — Просто я подумала, что всё это произошло где-то в другом месте. Вы не укладывали их вот так? Вы нашли тела здесь? Лежащими на полу? В таком виде?

Вик угрюмо кивнул.

— Мы их не трогали, — подтвердил он.

— Вы не… — Девин, казалось, снова включился в разговор, позабыв обо всех коматозных телах, лежащих у него на полу, о матери своей школьной подруги, которая раньше готовила ему бутерброды, отвозила его в школу, кричала на Алексис при нём, пекла для них печенье и возила его, Алексис и Джулс на пляж.

Девин явно с усилием заставил себя отвлечься от всего этого и вернуться к разговору, который происходил между ними тремя.

Казалось он всё ещё пребывал в шоке.

— Что, чёрт возьми, это значит? — спросил он. — Они что, все одновременно потеряли сознание? В моём доме?

— Я этого не видел, — сказал Вик, качая головой. — Барб была здесь. Но я не думаю, что она видела, как это произошло, — он повернулся и посмотрел на миниатюрную темнокожую волчицу с длинными вьющимися чёрными волосами. — Но это они с Ланой нашли их. Они оказались здесь первыми…

— Меня не было всего двадцать минут, — вмешалась молодая каскадёрша. — Лана патрулировала задний двор, а я пошла в магазин за продуктами.

Она взглянула на Лану, а затем будто поняла, что как и Вик, все предпочли бы, чтобы историю рассказала она сама, а не старшая Светоносная.

Выдохнув, Барб положила руки на бёдра.

— По правде говоря, у нас здесь было так много людей, чёрт возьми, что мы остались совсем без еды. Поскольку все остальные были заняты, я заказала основную часть продуктов онлайн, но нам нужно было поесть что-то уже сейчас, поэтому я также пошла в магазин. Я должна была отлучиться всего на несколько минут, чтобы купить завтрак для всех. Вик сказал мне, что они вернутся примерно через час, высадят здесь нескольких человек, затем отправятся в аэропорт встречать босса… поэтому я пошла купить кофе, сэндвичи с яйцом, рогалики, пончики… что-то в этом роде. То, что они могли бы съесть в машине.

Она посмотрела на Девина.

— Я пошла в чёртову пекарню, босс. Ту, что на Вентуре.

Девин нахмурился.

В ответ на его молчание Барб оглядела остальных и прочистила горло.

Свои следующие слова она произнесла почти как военный рапорт, бросив в то же время мимолётный взгляд на Алексис и чуть более враждебный на Кэла.

— Так что на самом деле я не видела, как это произошло, — призналась она. — Но Лана видела, по крайней мере, частично. Она видела, как ушли её напарники по патрулю. Затем мы с Ланой просмотрели записи с камер наблюдения. Она искала своих напарников в лесу, но когда я нашла всех здесь, то позвала её обратно.

Алексис, Кэл, Джулс и Девин посмотрели на Лану, затем снова на Барб.

— Опять же, почему это не подействовало на тебя? — спросил Девин у Ланы.

— Я не знаю, — ответила Светоносная.

— Очевидно, что это не какие-то штучки Светоносных, — хмуро сказал Кэл. — Потому что это подействовало на Даринду.

— Я не знаю, — повторила Лана предупреждающим тоном.

Барб тоже взглянула на Лану, а затем пожала плечами

— Что ж, мы просмотрели каждую минуту записей со всего дома, за всё время, пока меня не было, и пока Лана и её патруль были снаружи. На этих записях мы никого не увидели на территории дома. Никого, кроме наших собственных людей.

Она повернулась к Девину.

— Насколько я могу судить, принимая во внимание все аспекты, то все, кто находился в доме и на террасе, и даже люди снаружи в пределах определённого расстояния от дома, оказались под воздействием чего-то, чем бы оно ни было. Они пришли в эту комнату по своей воле, босс. Они пришли сюда на своих двоих, и как будто полностью контролируя себя. Один за другим… через раздвижную стеклянную дверь.

Она указала на длинную, уходящую за угол террасу.

Повернувшись, она махнула рукой в сторону подъездной дорожки.

— …Через парадную дверь. Ещё несколько, включая ту блондинку Светоносную, были спальне в задней части дома и смотрели телевизор. Они все просто пришли сюда и легли. Как дети в детском саду во время дневного сна. На записях это выглядело реально странно, чёрт подери. Никто не произнёс ни слова. Никто ни на кого не реагировал. Никто даже не смотрел на других людей, они только искали свободное место, чтобы прилечь…

— А что насчёт соседей? — перебил её Девин.

Барб поколебалась, затем покачала головой.

— Ничего. Даже те, кто находился ближе, чем патруль Ланы, не пострадали. Только люди, связанные с этим домом. Только люди, которые здесь работали и жили. Никаких посторонних.

— Мы улучшили видеонаблюдение после того, как вы пропали, босс, — объяснил Вик, присоединяясь к объяснениям Барб. — Как только мы вернулись сюда, мы все просмотрели записи камер и увидели то же самое, что до этого наблюдали Барб и Лана. Никто из нас не обнаружил ничего, что указывало бы на физическое вторжение на собственность ни до, ни после ухода Барб. Я попросил Барб, Лану, Хантера и ещё некоторых осмотреть местность во второй раз, пока мы ехали встречать вас в аэропорт. Мы не знали, что вы знакомы с этими двумя, — добавил Вик, указывая на Лану и Даринду. — Но Габриэла была здесь, и…

— Габриэла?

Услышав имя своей девушки, Девин застыл.

Он посмотрел на Барб, потом снова на Вика.

— Моя Габриэла?

Он побледнел, всё ещё переводя взгляд с одного лица своей руководящей команды на другое, пока не остановился, наконец, на Барб. У него был такой вид, словно он ждал, что кто-нибудь скажет ему, что он неправильно расслышал Вика.

Но никто этого не сделал.

Девин оглянулся на ряды тел.

Он начал сканировать каждое глазами, ища её.

Алексис наблюдала за его лицом, сглотнув от вида эмоций в его глазах. Она увидела точный момент, когда он нашёл свою девушку среди остальных.

Её снова осенило — Девин действительно любит её.

Он был по уши влюблён в Габриэлу.

— Ага, — буркнул Кэл.

Алексис искоса взглянула на него.

Подойдя к ней поближе, двигаясь всё ещё скованно и, очевидно, испытывая небольшую боль, Странник пожал плечами.

— Вы с ним близки. Он для тебя часть семьи. Иногда я кое-что улавливаю.

Алексис взглянула на Девина, но он, казалось, ничего не слышал.

Сейчас он целеустремленно шёл к своей девушке.

Она снова посмотрела на Кэла.

«Серьёзно? — она подумала, глядя на Кэла. — Ты и мысли Девина можешь слышать?»

Кэл кивнул.

«С каких это пор?»

— Я думаю, ты вполне можешь предположить ответ на этот вопрос, любовь моя.

Взгляд Кэла ожесточился, когда он снова сосредоточился на Девине.

— Что касается его и этой маленькой ведьмы, то это единственная причина, по которой однажды мы с ним можем подружиться, — пробормотал Странник. — Я весьма сопереживаю этой привязанности к своей паре. Это заставляет меня думать, что мы сможем примириться друг с другом. Несмотря на эпизодичные конфликты из-за тебя. Несмотря на наши расовые различия.

Алексис нахмурилась.

Кэл хотел подружиться с Девином?

С каких это пор?

И почему его это вообще волновало? Всё действительно из-за неё?

Потому что Девин был частью её семьи?

— Да, — произнёс Кэл. — Очевидно же.

Алексис открыла рот, собираясь спросить ещё что-то, но передумала.

Любые разговоры на эту тему могут подождать.

Она посмотрела на Девина, который ускорил шаг. С напряженным выражением лица он обходил тела вокруг и пробирался между ними, как будто их там вообще не было.

Алексис взглядом следила за ним.

Она заметила Габриэлу как раз в тот момент, когда Девин подошёл к рыжеволосой ведьме. Он опустился на одно колено, склонившись над лежащим телом своей девушки.

Алексис узнала её светлые веснушки, густые кудри вокруг лица с изящными чертами. Девин с нежностью убрал пряди с её глаз, откидывая волосы назад, затем пощупал пульс на её шее, положил руку ей на грудь, будто хотел убедиться, что она по-прежнему дышит.

— Как давно? — спросил он, пока все смотрели на него.

Когда никто не ответил, он повернул голову и посмотрел на Барб.

— Как давно они в таком состоянии? Сколько времени прошло с тех пор, как вы нашли их?

Барб прочистила горло.

— Было где-то около девяти утра, — сказала она.

Он кивнул, выражение его лица было суровым.

Затем он повернулся и посмотрел на Алексис.

— Что теперь? — спросил он гулким рычащим голосом. — Как мы это исправим, Лекс?

Осознав, что все теперь смотрят на неё — включая Кэла, Лану и всех оборотней в комнате — Алексис мысленно вздохнула.

Задумавшись над его вопросом, она почувствовала, как у неё сжались челюсти.

— Мне нужно поговорить кое с кем, — сказала она.

Она посмотрела на Кэла, который выгнул бровь, глядя на неё.

— Мне нужно пойти поговорить даже с несколькими персонами, — мрачно добавила она. — Тогда, возможно, я смогу дать тебе реальный ответ.

Глава 8. Ангельские штучки

— Мне нужна твоя девушка, — сказала Алексис, не утруждаясь приветствием. — Хочу одолжить её. И, возможно, тебя, — она слегка нахмурилась, размышляя. — …Но не того, другого. Если бы кто-то из ваших собрался присоединиться к Иным, то это точно был бы тот придурок.

Высокий черноволосый мужчина, стоявший перед ней, моргнул.

Он выглядел так, будто только что проснулся.

Он выглядел так, будто только что проснулся, и теперь стоял у собственной входной двери с заспанными глазами, пока маленькая, чрезвычайно раздражающая собачонка тявкала на него.

Он стоял в дверном проёме, ведущем в странное, полуподземного вида жилище, которое, казалось, вырастало из склона холма. Подземная квартира располагалась как раз под особняком на Голливудских Холмах, стоившим шесть или семь миллионов долларов.

Алексис довелось узнать, что стоящий перед ней мужчина владеет обоими объектами недвижимости.

Он предпочёл жить в пространстве поменьше, в то время как главный дом сдавал в аренду.

Последнее, что Алексис слышала — там жила голливудская пара: муж несильно известный режиссёр-документалист, а его жена была какой-то шишкой в отделе художественного оформления.

Мужчина потёр глаза тыльной стороной ладони.

На нём не было рубашки.

Его предплечья полностью были покрыты сложными, детализированными татуировками в виде перьев — чересчур очевидно, учитывая, кем он был.

У него определённо было ангельское личико.

Телосложение у него тоже было ангельским — широкие плечи, рельефные мышцы, идеально симметричная грудная клетка над пугающе мускулистым прессом. Он показался ей ещё более крупным, чем при их последней встрече. Конечно, тогда на нём была одежда, и Алексис видела его издалека, но Дэгс Джордейн, казалось, начал свыкаться с этой ангельской штукой.

Наконец-то.

Насколько помнила Алексис, начало было тяжким.

Когда она только добавила его в свой список местных сверхъестественных существ, за которыми нужно приглядывать, казалось, ему было неуютно в своей собственной шкуре.

Сейчас же он выглядел высеченным из камня.

А ещё он выглядел так, будто знал, кто он такой.

Он выглядел так, будто сам тоже вполне осознавал и владел этой информацией.

Всё в нём казалось ей ангельским, за исключением запаха, который, как и его налитые кровью глаза, указывал на то, что у него выдалась тяжёлая ночка. Чем бы ни была обусловлена эта ночь, Алексис застала его явнодо того, как он принял утренний душ. Учитывая, кем он был и чем зарабатывал на жизнь, он мог вполне мог сражаться с демонами всю ночь напролёт.

С таким же успехом он мог бы пьяным сёрфить на Венис-бич.

Или он мог быть на какой-нибудь декадентской голливудской вечеринке в Малибу со своей девушкой-кинозвездой.

Ангел смотрел мимо неё, вытянув свою темноволосую голову. Его взъерошенные чёрные волосы выглядели спутанными и влажными, как будто он вспотел в постели.

Она решила, что во всём, вероятно, виновато похмелье… а не усталость от борьбы с демонами.

Судя по выражению его лица, он вообще не в настроении для сверхъестественных выходок.

Ещё он мог подумать, что Алексис разыгрывает его.

Как только она подумала об этом, он во второй раз подозрительно оглядел свой двор, как будто наполовину ожидал, что кто-нибудь выскочит из-за огромного стоящего там джакарандового дерева, направит на него камеру на плече и закричит: «ПОПАЛСЯ!»

Никого не увидев, он снова посмотрел на неё сверху вниз и нахмурился.

— Ты демон? — сказал он, оглядывая её с ног до головы. — Ты довольно настойчива для демона, раз стучишься в мою дверь. Такое впервые.

Он зевнул, почёсывая рукой волосы.

Алексис услышала отчётливый хруст песка.

Должно быть, в нём около двух метров роста на босую ногу, раз он смог смотреть на неё под таким углом.

— Ты кто такая? — спросил он напрямик. — Должен ли я, бл*дь, знать кто ты? Потому что я ещё даже не выпил кофе.

Прежде чем она успела ответить, чёрно-белый гибрид хаски и овчарки подбежал к нему сзади и проскочил мимо ног, слегка лишив мужчину равновесия, когда пронёсся мимо него к Алексис.

Пёс тут же наскочил на её колени, завилял хвостом и одарил её дружелюбной собачьей улыбкой. Он задрал нос, принюхиваясь и поскуливая, пока она не потрепала его за ушами, не почесала шею и грудь и не начала ворковать с ним.

Пёс радостно залаял, облизал её лицо, затем проскочил мимо неё, чтобы приступить к утренней прогулке по двору, облаивая белок и заставляя всех птиц перелетать на более высокие ветки джакаранды, пока он туда-сюда носился по траве.

Алексис ничего не могла с собой поделать и широко улыбнулась, наблюдая за собакой.

Когда она подняла взгляд на мужчину, стоящего в дверях, угловатые черты его лица отчасти утратили свою суровость.

— Ну, Стиву Маккуину ты понравилась, — проворчал он. — Допустим, это незначительно снижает вероятность того, что ты пришла меня убить.

— Всего лишь незначительно? — съязвил Кэл, стоя у неё за спиной.

Черноволосый мужчина уставился на него.

Затем его тёмно-синие глаза снова вернулись к ней.

— Серьёзно. Вы кто, бл*дь, такие? — спросил он. — И откуда ты вообще знаешь что-либо о моей девушке?

Алексис скрестила руки на груди.

Мда. Что ж, это объясняло его враждебность.

Возможно, ей не следовало начинать с этого.

Кэл, стоявший рядом с ней, усмехнулся, как будто не смог сдержаться.

— А ты… действуешь весьма гладко, — пробормотал он. — Так увлекательно наблюдать за твоими попытками взаимодействовать со здешними нелюдьми.

Алексис проигнорировала его, скрестив руки на груди.

Тем не менее, она всё более неловко чувствовала себя, стоя на пороге у ангела.

Иногда от Алексис ускользал тот факт, что она-то должна была знать всё о каждом даже немного могущественном сверхъестественном существе, которое находилось в Лос-Анджелесе, но все они в свою очередь не должны были знать что-либо о ней.

Мало кто из них вообще хотя бы слышал или знал что-либо о ней.

Мало кто из них когда-либо слышал о Светоносных или знал что-либо о порталах.

Ещё меньше существ знали что-либо о том, как работают эти порталы.

Сделав глубокий вдох, Алексис сразу же пустилась в объяснения.

Она не прерывалась, чтобы дать ангелу возможность задать свои вопросы.

Она также не потрудилась рассказать ему всю бездну предыстории по более широким проблемам — о портальных вратах, главных порталах, Древних, или же всё об Иных, Светоносных, или Странниках, и других проблемах не совсем из этого измерения.

Что-то из этого было относительно легко опустить.

Что-то из этого Алексис не смогла бы объяснить, даже если бы захотела, поскольку сама знала только ключевые моменты этой истории и её происхождения.

До недавнего времени её это даже не слишком беспокоило.

Честно говоря, она просто воспринимала все «так, как оно есть». Во многом так же она воспринимала и свой собственный статус Светоносной, или голубое небо, или само существование порталов.

В конце концов, она же ничего из этого не могла изменить.

Не то чтобы она могла изменить свою сущность.

Когда Алексис, наконец, перевела дух, всё ещё стоя на пороге голого по пояс ангела с длинными чёрными волосами, первым заговорил не ангел.

Вместо него нарушил молчание Кэл.

Как и до этого, он обращался только к ней.

— Нам нужно будет переговорить о некоторых вещах, — пробормотал Странник. — Как только мы разберёмся с более срочными проблемами, нависшими над нами в данный момент времени, моя маленькая сексуальная и очень малообразованная портальная прыгунья… нас ждёт довольно серьёзный разговор. И список пунктов для обсуждения всё ещё пополняется.

Алексис слегка нахмурилась.

В этот раз она правда понятия не имела, о чём он говорит.

И всё же она не потрудилась уточнить.

Эти и все остальные вопросы могли подождать.

В любом случае, поразмыслив несколько секунд, она предположила, что он имел в виду то, как она просто вывалила всё это на ангела без малейшей попытки смягчить или сделать информацию приемлемой для восприятия.

— Нет, — ответил Кэл у неё за спиной. — Я не это имел в виду. Вообще не близко.

Ещё сильнее нахмурив брови, она с усилием перевела взгляд обратно на ангела.

— Итак, мы бы хотели позаимствовать твою девушку, — повторила она более дипломатично (по крайней мере, ей хотелось в это верить). — Ты не мог бы позвонить ей?

Взглянув на его обнажённую грудь и поношенные треники, и ещё раз вдохнув аромат его похмельного «одеколона», Алексис снова скрестила руки на груди, отступив на шаг, и придала своему голосу ещё более дружелюбный и дипломатичный тон.

— Как насчёт бранча? — предложила она. — Я угощаю.

Ангел моргнул.

Затем, услышав, по крайней мере, последнее, что она сказала, он помрачнел.

***

Алексис почти ожидала, что он захлопнет дверь у неё перед носом.

Он этого не сделал.

Но и не пригласил её войти.

Вместо этого он сам зашёл обратно в дом, схватил телефон с каменной столешницы и вернулся к ней.

Используя распознавание лица, чтобы разблокировать дорогой с виду телефон, он провёл пальцем по экрану, открыл список своих контактов и сунул телефон ей в руку.

— Спроси её сама, — грубо сказал он. — Скажи, что я приду с тобой, если она согласится. И я заеду за ней, если её нужно будет подвезти, — по какой-то причине он бросил на Кэла особенно сердитый взгляд, а потом мрачно добавил: —…Я в душ.

Не закрывая входную дверь, он ушел.

Проводив его взглядом, Алексис моргнула, а затем опустила взгляд на телефон, который он ей впихнул.

Она листала список контактов, пока не нашла нужный.

Нажав кнопку вызова, она поднесла телефон к уху, взглянув на Кэла, который искоса посмотрел на неё и покачал головой. Очевидно, он находил причуды родного мира Алексис и её роль в этом всём немного более чем обескураживающими.

— Не уверен, что употребил бы это слово, — пробормотал он.

— Тогда какое? — спросила она. — Какое слово? Забавными?

— Нет. И не это.

Кэл бросил на неё немного напряжённый взгляд, затем заглянул в подземную квартиру ангела.

— Ты же знаешь, что это за существо, да?

— Конечно, — сказала она, слегка фыркнув. — Я знаю, что он такое.

— Ты уверена?

— Конечно, уверена, — сказала она, закатив глаза. — Это моя работа, помнишь?

— Ах. Конечно, — он посмотрел на неё более жёстким взглядом. — Но ты всё равно пришла сюда, без своих способностей, продолжаешь командовать им, и с едва заметной угрозой требуешь встретиться с его парой. Тебе не кажется это немного… безрассудным?

Алексис сердито посмотрела на него в ответ.

— Если бы люди не продолжали сваливать на меня ответственность за всё и вся, и не надеялись, что я разберусь со всем этим дерьмом, тогда, возможно, я бы не стучалась в двери ангелов с похмельем и не просила их о помощи.

— Ангелы, — пробормотал себе под нос Король Странников, качая головой. — Думаю, его можно охарактеризовать этим словом. Технически верное, даже если при этом кое-что упускается.

Он снова неодобрительно посмотрел на неё, и этот взгляд выглядел почти искренним.

— К кому мы дальше пойдём? — съязвил он. — К местному вампирскому ковену? К стае бешеных адских гончих? Или, может быть, ты хочешь откопать где-нибудь тёмного мага? Посмотреть, не смогут ли они помочь нам оживить твоих друзей-оборотней?

— И Даринду, — напомнила она ему.

Он открыл рот, явно собираясь что-то возразить, но как раз в этот момент кто-то поднял трубку на другом конце провода, и Алексис предупреждающе вскинула руку.

— Привет, детка, — произнёс хриплый, чувственный, сонный голос. — Куда ты ушёл? Я проснулась вся возбуждённая, а тебя рядом нет…

Женщина на другом конце провода громко зевнула, как раз перед тем, как раздался звук, будто она уронила свой телефон.

Секундой позже она, видимо, подняла его, потому что потом рассмеялась.

— Упс. Похоже, я всё ещё немного не в себе после вчерашней ночи. Так куда ты ушёл, Дэгс? Снова охота на демонов? Юрий звонил? Что-то случилось? Или я имею дело с еженедельным экзистенциальным кризисом?

Алексис прочистила горло.

— Это не Дэгс, — сказала она, тщательно проговаривая имя.

В это же время пёс подскочил к Кэлу, на этот раз запрыгивая на его колени.

Он ухватился за внешнюю стену дома ангела, чтобы сохранить равновесие, но улыбнулся, глядя на пса сверху вниз.

Женщина на другом конце провода замолчала.

— У тебя телефон Дэгса, — резко сказала она. — Где он?

Её голос из сонного и соблазнительного превратился в жёсткий и холодный.

— Почему у тебя телефон Дэгса? — повторила она.

Алексис вздохнула.

Ангелы были почти такой же занозой в заднице, как и вампиры.

— Ваш партнёр дал мне свой телефон, мисс Икс, — сказала она настолько вежливо, насколько могла. Она наблюдала, как Кэл играет с гибридом хаски с овчаркой, бросая ярко-оранжевую пищащую игрушку, которую тот принёс ему. — Я просила вашей помощи, и он сказал мне, что я должна поговорить с вами лично.

Сделав паузу, она добавила:

— Я предложила сделать это за бранчем. Дэгс сейчас в душе. Он просил передать, что заедет за вами, если нужно…

— Бранч? Бранч где? — голос женщины в телефоне оставался холодным. — И какого хрена ты делаешь в квартире моего парня, пока он принимает душ?

Алексис снова внутренне вздохнула.

— Я снаружи его дома, — сказала она, в её голосе тоже послышались резкие нотки. — Не внутри. Я и шагу не ступила внутрь. И я здесь не одна. Я здесь со своим… — она взглянула на Кэла, который, глядя на неё, приподнял бровь, пока возился с собакой. — …партнёром, — закончила она, снова сосредоточившись на телефоне. — И я здесь исключительно по деловому вопросу, мисс Икс. В частности, мне нужна ваша помощь. Из-за того, каким ангелом…

— Прошу прощения? Что, чёрт возьми, ты только что сказала?

И снова Алексис с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.

— Ангельское существо, — сказала она чуть более вежливо. — Мои друзья пострадали от тёмных сил. Вы огненный ангел… у вас есть способности к исцелению. Я надеялась убедить вас прийти осмотреть моих друзей и выяснить, не сумеете ли вы сказать мне, что с ними не так.

На линии воцарилось молчание.

В этот момент Алексис изо всех сил старалась сохранять терпение.

Пока она стояла там, она всё ещё ощущала слабый запах пота.

Подняв руку, она принюхалась и поняла, что часть того, что она почувствовала от ангела, исходило от неё самой.

Супер. Просто класс.

Это прям помогло укрепить её уверенность в себе в данный момент… наряду с постоянными напоминаниями Кэла о том, что у неё больше нет своих способностей, и что у неё нет никаких оснований разбираться во всём этом.

С другой стороны, они только что приземлились после шестнадцатичасового перелёта, и не сказать, что она была такой уж чистой, когда они садились на рейс ещё в Бангкоке.

Алексис почти забыла, что она с кем-то разговаривает по телефону, пока Феникс не заговорила.

— Где? — спросила она. — Бранч. Куда ты хотела пойти?

— Назови место.

— Отлично. Скажи Дэгсу, чтобы привёз тебя сюда. Ко мне домой. В Малибу, — женщина на другом конце провода громко скрипнула зубами. — Когда он закончит… принимать душ.

Алексис нахмурилась.

Она не была уверена, что хочет ехать аж до Малибу.

Ей нужна помощь ангела прямо сейчас.

В Студио-Сити.

Который находился настолько далеко от Малибу, насколько вообще возможно, при этом всё ещё находясь в непосредственной близости от Голливуда.

— Мисс Икс… — начала Алексис более резким тоном.

Но женщина-ангел уже бросила трубку.

Глава 9. Бранч с Ангелами

— Что, бл*дь, с ним не так?

Ангел сидел рядом с ней на переднем сиденье.

Когда Алексис перевела на него взгляд с водительского сиденья джипа Вика, он дёрнул подбородком в сторону заднего сиденья.

— Что с ним не так? — повторил ангел.

Алексис открыла рот, но потом сразу закрыла.

Она хмуро посмотрела через зеркало заднего вида на Кэла, который сидел рядом с собакой ангела на втором ряду сидений. Пёс положил свою мохнатую голову на колени Кэлу и выглядел невероятно счастливым, пока Кэл почёсывал его по носу, морде и ушам.

Но сам Кэл выглядел бледным.

Ещё он странно сидел на сиденье, стараясь не сильно тревожить свой бок.

Надо было оставить его у Девина.

— Исключено, — предупреждающим тоном произнес Кэл.

— Что исключено? — спросил ангел, оборачиваясь на сиденье, чтобы посмотреть на Странника. — Что ты имеешь в виду? Хочешь сказать, что сейчас ты не выглядишь дерьмово?

— Я не с тобой разговаривал, — холодно произнёс Кэл. — И меня подстрелили.

— …и пырнули ножом, — напомнила ему Алексис, пристально глядя на него в зеркало заднего вида. — Тебе определённо нужно было остаться у Девина.

— Нет-нет. После перелёта я чувствую себя намного лучше.

Ангел заговорил прежде, чем это успела сделать Алексис.

— Хрень полная, — произнёс Дэгс Джордейн голосом, близким к рычанию. — Ты выглядишь как подогретое дерьмо. Мне ли не знать. Я сражаюсь с демонами. Некоторые из них довольно-таки отвратительные.

Алексис прикусила губу.

Она не хотела соглашаться с ангелом, но ничего не могла с собой поделать.

— Сверни там, — сказал ангел прежде, чем она успела решить, что делать с Кэлом.

Дэгс указал налево, и Алексис проследила за направлением его пальца, сворачивая на огороженную проезжую дорогу, которая вела к океану и скалам.

Где-то через минуту она увидела вдалеке дом, но всё её внимание по-прежнему было приковано к Кэлу и к тому, каким бледным он выглядел.

Лучше бы из этого что-нибудь получилось.

У неё в голове крутились и другие идеи на случай, если ангелы не смогут им помочь.

Она уже попросила Девина связаться с ковеном Габриэлы, надеясь, что у них найдётся какой-нибудь способ разбудить потерявших сознание оборотней, а также ведьму и Светоносную.

Ещё она попросила Джулс позвонить в «Красный кнут», её секс-клуб на Сансет-Стрип. Джулс пообещала немедленно прощупать почву касательно сверхъестественных существ в Лос-Анджелесе. Она сказала Алексис, что сначала поговорит с вампирами, поскольку те как будто всегда знали, кто был в городе. Может, им повезёт, и они найдут бога, запертого здесь с тех пор, как закрылись порталы.

Боги обычно бывали весьма полезными.

Конечно, иметь с ними дело чрезвычайно трудно, но они обладали необычными способностями, и кое-что да знали. Жизнь в течении нескольких тысячелетий может довести и не до такого.

Естественно, они редко использовали свои силы для того, что считали «незначительным», и к этой категории относилось всё, связанное с людьми, которые не являлись богами.

Алексис перед уходом ничего не сказала своей матери… э-э, то есть, Лане… но она видела, как Кэл разговаривал с ней перед тем, как они ушли, и подумала, что Лана, вероятно, тоже что-то предпринимала. Если она что-то и знала о Лане, так это то, что та никогда долго не сидела сложа руки, даже при обычных обстоятельствах или в спокойное время.

Даже если ей наплевать на стаю оборотней и девушку Девина, Лана бы искала какой-нибудь способ вернуть Даринду.

— Да, — сказал Кэл у неё за спиной. — Она собиралась пойти к местному колдуну. Некроманту, я полагаю. Некто по имени…

— Джейми, — закончила за него Алексис, слегка нахмурившись.

Неплохая идея.

Правда, вовсе не плохая идея.

Алексис немало удивилась, что ей самой не пришло в голову сделать то же самое.

— Джейми контролирует Хранилище, — объяснила она, взглянув в зеркало на Кэла. — Это основное хранилище заклинаний. Официальное, я имею в виду. Возможно, во всём измерении, но определённо в Соединённых Штатах, — она оглянулась на него через плечо, бросив на ангела повторный мимолётный взгляд. — Оно надёжно защищено. Джейми — единственный, через кого можно получить реальный доступ.

— Какого рода заклинания? — хмуро спросил Кэл.

Алексис задумалась, а потом пожала плечами.

— На самом деле, любые. Все виды заклинаний. Но очевидно, что никто не обращается к Джейми, когда им нужны какие-то самые базовые вещи. Они обращаются к Джейми, когда им нужно что-то серьёзное. Как правило, он получает запросы на жестокие, опасные заклинания… нечто смертоносное. И заклинания воскрешения, конечно, учитывая, кем он является. Очевидно, Лана попросит его о помощи с Дариндой и остальными. Ещё она попытается узнать у него, кто или что могло сотворить такое с ними.

Ангел переводил взгляд с одного на другого, слегка сдвинув брови.

— Вы кто вообще такие? — пробормотал он.

Алексис хотела ответить на этот вопрос.

Но в этот момент они добрались до дома.

Алексис направила джип в конец узкой подъездной дорожки, припарковавшись почти прямо у выкрашенной в зелёный цвет входной двери кинозвезды. Поставив джип на стоянку, она заглушила двигатель. Она взглянула на фасад гигантского современного особняка в конце длинной узкой подъездной дорожки на тихоокеанском шоссе.

Некроманты. Ворчливые ангелы.

Лана в городе.

Бранч с кинозвёздами в Малибу.

Выдохнув, Алексис сунула ключи в карман и открыла дверь.

Она определённо вернулась домой.

***

Темноволосая кинозвезда с зелёно-золотистыми глазами продолжала мерить Алексис взглядом.

Очевидно, результаты её оценки ничуть не улучшались.

Не менее очевидно, что она пока не остыла из-за всей этой истории с душем, хотя, казалось, немного успокоилась, когда увидела Кэла, сопровождавшего Алексис.

Алексис теряла терпение, но старалась этого не показывать.

Она все объяснила.

К этому времени она в общих чертах рассказала им обоим, что конкретно произошло.

Алексис рассказывала всё за бранчем с безупречными яйцами по-флорентийски, крепким кофе со сливками, тостами из ароматного хлеба с маслом и джемом, острыми, идеально приготовленными сосисками, домашними картофельными оладьями, свежей клубникой, миниатюрной выпечкой с корицей и яблочными оладьями.

Она рассказала им о закрытии порталов.

Она рассказала им о проблеме с закрытыми порталами, о том, что она лишилась своей силы, о телах в доме Девина, о дымчатых существах, отце Кэла, об убийстве большинства Светоносных… об Иных.

Теперь кинозвезда Феникс Икс, казалось, пыталась решить, что она думает обо всём, что рассказала им Алексис.

Затем она посмотрела на мужчину-ангела, который молчал большую часть времени.

— Что думаешь, Дэгс?

Дэгс слегка нахмурился, откидываясь на спинку скамьи у стены дома.

Они ели на улице, на огромной солнечной террасе с видом на океан, Феникс Икс и Дэгс сидели по одну сторону скамьи, а Алексис и Кэл — по другую.

— Ещё раз, кто вы, ребята? Вы назвали себя…

— Мы не принадлежим к одному виду, — перебил Кэл.

Судя по его тону, Кэл тоже терял терпение.

— Послушайте, — сказала Алексис. — Всё это не важно. Важно то, что вы могли бы нам помочь. Вы можете хотя бы приехать в дом в Студио-Сити и взглянуть на пострадавших? Вы не единственные, у кого мы ищем помощи, но вы были одними из первых, о ком я подумала, и…

— Почему? — резко перебила Феникс.

Алексис выдохнула.

Всё это начинало казаться ей колоссально пустой тратой времени.

— Потому что у тебя есть способности к исцелению, — она медленно проговорила в этот раз, будто разговаривала с трёхлеткой. Как и Кэл, она проигрывала битву элементарной вежливости. — …Потому что я надеялась, что эти способности помогут разбудить наших людей, — добавила она ещё более едко. — Потому что на самом деле у нас не так уж много вариантов, когда дело касается внезапной сверхъестественной комы, которая ликвидирует целые стаи оборотней…

Феникс моргнула, уставившись на Алексис.

Затем она скептично рассмеялась

— Способности к исцелению? — сказала она. — Что, чёрт возьми, это значит? Не хочу тебя огорчать, детка, но у меня нет никаких способностей к исцелению. У меня вообще почти нет никаких «способностей»…

— Но ты огненный ангел, — нахмурившись, сказала Алексис.

Она вздохнула с нескрываемым раздражением, увидев непонимающие выражения на лицах двух ангелов, после чего те мрачно переглянулись.

— В чём дело? — спросила она. — Я пыталась быть вежливой. Формально я могу отдать вам приказ. Я — здешний представитель Древних, и это означает, что вы двое работаете на меня.

Потом она взглянула на Дэгса и нахмурилась.

— …Ну, по крайней мере, она.

Её взгляд вернулся к Феникс Икс.

— Но если честно? Я не хотела акцентировать на этом внимание. Теперь, когда порталы закрыты, все эти старые правила и иерархии в любом случае кажутся мне довольно бессмысленными. Но я подумала, что вы, возможно, захотите нам помочь. В конце концов, это и ваш мир тоже. А поскольку порталы закрыты, вы тоже отрезаны от своего народа.

В её голосе слышалось неприкрытое раздражение.

— Вы ангелы, ради всего святого! Что такое? Вы слишком заняты? Важное свидание в спа-салоне? В Брентвуде обязательное к посещению мероприятие?

Но Дэгс, казалось, зациклился на том, что она сказала раньше.

— Наш. Народ, — мужчина-ангел нахмурился ещё сильнее. Он взглянул на свою девушку, затем снова на Алексис, и теперь его взгляд казался почти гневным. — Прямо сейчас нас двоих едва ли можно назвать ангелами. Мы ни черта не можем контролировать. Я всё ещё не могу летать без провалов в памяти. Насколько нам известно, Феникс вообще не может летать. Она начала пробуждаться всего несколько месяцев назад.

Снова переводя взгляд между ними двумя, он, казалось, пытался обуздать свой гнев.

Может быть, не гнев, но раздражение.

Алексис боролась со своим собственным гневом.

Кэл потянулся за тостом и поморщился, прижав руку к боку.

— Сделай это с ним, — сказала Алексис.

Она повернулась, посмотрела на Дэгса, а затем сосредоточилась только на Феникс.

— Сделай это с ним, — настаивала она. — Посмотрим, сможешь ли ты вылечить моего бойфренда. Если ты сможешь использовать на нём свои способности исцеления, тогда, возможно, ты поверишь нам.

Феникс уставилась на неё.

У неё вырвался полный неверия смешок, но прежде чем она успела заговорить, Алексис ударила кулаком по столу, свирепо глядя на женщину-ангела.

— Просто. Попробуй, — процедила она сквозь стиснутые зубы, глядя в эти поразительные зелёные глаза. — У нас не так много времени.

После её слов повисло молчание.

В этот момент Дэгс, мужчина-ангел, вовсе не выглядел довольным.

И всё же несколько секунд спустя он обменялся взглядами с Феникс и один раз кивнул в ответ на вопрос в глазах своей девушки.

После этого он угрюмо взглянул на Кэла.

— Я думаю, тебе стоит попробовать, Никс, — сказал он после паузы. — Этот выглядит не очень хорошо. И мы до сих пор не знаем, на что ты способна, — он развернулся, изучая лицо Феникс, а затем смягчил тон. — Так что ты можешь хотя бы попробовать. Вряд ли это нанесёт больший вред.

Алексис прикусила губу.

Она беспокоилась о Кэле.

До неё дошло, что сейчас она беспокоилась о Кэле даже больше, чем об Иных.

Ей нужно было настоять, чтобы Король Странников остался у Девина, но, по правде говоря, она сама не хотела оставлять его там одного. Она понятия не имела, вернутся ли эти твари в дом и что они могут с ним сделать, если вернутся.

Кроме того, если он откажется от врача, посещения больницы, или от чего-либо ещё, что могло бы ему помочь, то какая польза была бы от оставления его одного?

Только подумав об этом, она поняла, что на самом деле именно Кэл был настоящей причиной, по которой она приехала сюда.

Она не подумала о Некроманте.

Хотя, возможно, ей следовало пойти именно к нему.

У него больше заклинаний. Сама работа некроманта практически сводилась к жизни и смерти.

Как бы то ни было, эти два ангела, казалось, ещё вообще не пробудились.

Её разум лихорадочно прокручивал всё это в голове, когда женщина-ангел, которая, как невольно заметила Алексис, была действительно потрясающе красива даже по меркам Голливуда, обошла стол и приблизилась к Кэлу.

Кэл, всё ещё поглаживающий голову собаки у себя на коленях, повернулся вполоборота и посмотрел ей в лицо.

Алексис не могла не почувствовать слабый укол ревности, наблюдая за их обменом взглядами.

Ладони Кэла на мгновение окутала дымка, и Феникс втянула воздух, уставившись на его кожу в этом месте.

Она посмотрела на его лицо, и Кэл одарил её натянутой улыбкой.

— Увы, это просто моя сущность, — сказал он ей.

Она поколебалась ещё секунду, затем кивнула и направилась прямо к нему. Она села на скамейку, касаясь его бедра, и тут же протянула руку, положив ладонь на бок.

Кэл втянул в себя воздух, ахнув.

Алексис взглянула на мужчину-ангела, который тоже наблюдал за ними.

Судя по его взгляду, он видел нечто большее, чем просто необычную внешность Кэла или даже более нормальное, похожее на человеческое тело его жены. Дэгс Джордейн, казалось, видел что-то ещё, какой-то дополнительный слой, который Алексис сама не могла видеть.

Честно говоря, Алексис было все равно.

Она просто хотела, чтобы Феникс вылечила Кэла.

Странник повернул голову, улыбаясь ей.

Он протянул к ней руку, которой гладил собаку, и сжал её пальцы. Его пальцы были холоднее обычного и по-прежнему источали тот дымчатый свет, но хватка была крепкой.

— Не волнуйся, любовь моя, — пробормотал он. — Это сработает.

Алексис встретилась с ним взглядом. Теперь его глаза приобрели почти такой же светло-зелёный оттенок, как у актрисы.

Почувствовав очередной приступ ревности, она подалась вперёд на скамейке.

Потом она мысленно заговорила с Кэлом.

«Ты знал. Ты знал, что именно поэтому я настояла на том, чтобы сначала приехать сюда. Почему я взяла тебя с собой, хотя ты едва стоял на ногах…»

— Я прекрасно могу стоять на ногах.

— Чушь собачья, — огрызнулась она, вытирая щеки свободной рукой.

«Ты знал, что я привезу тебя к ней. Что я хотела, чтобы она вылечила тебя. Даже несмотря на то, что все эти люди лежат на полу у Девина, и возможно, умирают…»

Он улыбнулся.

— Конечно.

Алексис встретилась с ним взглядом и почувствовала прилив жара в груди.

Он ласкал рукой её лицо и подбородок.

— Нам ведь нужно было это протестировать, да? — мягко спросил он её. — Я счастлив стать подопытным для тебя, Светоносная. И в любом случае, в таком состоянии я не особо смогу помочь тебе с чем-либо, — он наклонился, чтобы поцеловать её в щёку. — Ты практична, любовь моя. Я обожаю это качество в тебе. И оно не делает тебя плохой.

— Я сделала это не из практических соображений, Кэл, — сказала она.

Её тон был почти предупреждающим.

Кэл улыбнулся ещё шире, гладя её по волосам.

— Так даже лучше, — пробормотал он, целуя её в губы.

Она почувствовала, как по телу пробежала дрожь.

Она могла бы раствориться в этом поцелуе, если бы тут не сидела настоящая кинозвезда, притворявшаяся, что не видела их и не слышала, пока она работала над боком Кэла.

Алексис оторвалась от губ Странника как раз в тот момент, когда собака возмущённо залаяла со своего места, где всё ещё прижималась мордой к его ноге. Очевидно, пёсик был раздражён из-за того, что Кэл перестал гладить его и отвлёкся на высокую женщину с голубыми прядями в волосах.

Алексис заставила себя отвести взгляд от Кэла и собаки ровно настолько, чтобы понаблюдать за рукой женщины-ангела, которая теперь, казалось, излучала свет.

Свечение было слабым, но Алексис определённо могла видеть его.

Она подозревала, что наблюдающий за ней мужчина-ангел мог видеть гораздо больше.

Затем она нахмурилась, потому что её внезапно осенило, что ангел начала не с огнестрельного ранения, которое было в верхней части груди Кэла.

Она начала сразу прямо с нижней части тела Кэла.

Прямо с ножевого ранения, которое Кэл получил от своей сестры.

— Она правильно сделала, — тихо сказал Кэл, встретившись с ней взглядом, когда Алексис взглянула на него. — Эта рана беспокоила меня гораздо сильнее. Вероятно, потому что клинок, который использовала Дхарма, был отчасти магическим.

Он вздрогнул, хватая ртом воздух.

Алексис не знала, было ли это из-за того, что он подумал о том, как его сестра Дхарма пырнула его ножом, то ли из-за того, что его сестра Дхарма мертва, то ли из-за того, что Феникс проделывала с ним.

— На самом деле, из-за всех трёх причин понемножку, — признался Странник, поморщившись во второй раз и одарив её насмешливой улыбкой.

По-прежнему сжимая руку Кэла, Алексис посмотрела на Феникс.

— С ним всё будет в порядке? — коротко спросила она. — Это работает?

Феникс перевела взгляд на неё, и её глаза были переполнены светом.

В какой-то момент во время обмена репликами между Алексис и Кэлом выражение лица женщины-ангела смягчилось. Она улыбнулась Алексис, и всё в её лице изменилось. Алексис по-настоящему увидела кинозвезду и обнаружила, что понимает, как она снялась в стольких фильмах и как заработала столько денег.

Что-то в ней — может, ангельская природа, может, что-то ещё — делало её абсолютно завораживающей.

— Думаю, это работает, — ответила женщина-ангел на вопрос Алексис. — Я чувствую, как это работает.

— Работает, — подтвердил Кэл.

Смотря на светящуюся руку ангела, Алексис поймала себя на том, что чувствует беспокойство, несмотря на уверенность в их голосах.

— Как это ощущается? — спросила она, по-прежнему глядя на то место, где ангел приложила руку к его животу.

— В основном жар, — сказал Кэл. — Немного больно, но я ощущаю это как своего рода сверхъестественный жар, который снова соединяет части меня воедино. Как будто боль от заживления? Я не знаю, как это объяснить.

— Нет, — произнёс Дэгс, мужчина-ангел. — Ты хорошо всё объясняешь. Я тоже вижу всё именно так.

Его голос тоже отчасти утратил свою резкость.

Алексис не позволяла себе слишком глубоко задумываться об этом.

Несколько минут они все просто сидели и наблюдали за Феникс и Кэлом.

Никто из них не разговаривал, но когда солнце выглянуло из-за облаков, Алексис почувствовала калифорнийское тепло на своём лице и обнажённых руках.

Она ощущала какое-то влияние этого на себе.

Затем свет руки Феникс снова начал разгораться ярче.

— Что такое? — встревоженно спросила Алексис. — Что-то не так?

Феникс покачала головой, но не подняла взгляда, сосредоточившись на Кэле.

— Нет, — сказала она отрешённым голосом. — Я думаю, что почти всё…

Яркая вспышка света заставила её умолкнуть.

Глядя вниз, Алексис сжала руку Кэла и ближе придвинулась к нему.

Свет уже угасал.

Несколько секунд спустя Феникс и вовсе убрала руку.

Она смотрела на ладонь, будто сомневаясь, что эта рука принадлежит ей.

Затем она встретилась взглядом с Кэлом.

— Думаю, другая рана тоже должна была залечиться, — неуверенно сказала она. — Ты ощущаешь, что место выстрела тоже исцелилось? Или чувствуешь боль в груди? Потому что я могу повторить это ещё раз, если нужно, но думаю, в этом нет необходимости.

Кэл расстегнул рубашку спереди.

Он отодвинул ткань от кожи на груди, отлепляя от бинтов и пластыря там, где рубашка прильнула к повязке. Сначала он ощупал верхнюю повязку, ту, что на груди. Выражение его лица постепенно становилось удивлённым, а улыбка делалась шире.

— Сними их, — поторопила его Алексис. — Бинты.

Он кивнул, стягивая с плеч пальто, которое одолжил у Девина, затем рубашку с воротником, которую надел в Бангкоке, чтобы скрыть свои раны после того, как они перебинтовали их в отеле. Обнажив верхнюю часть своего тела, он стал снимать повязку, снова начав с той, что на груди. Несмотря на весь бинт, марлю и вату, которые они использовали, ему удалось снять всё это за считанные секунды, обнажив странно неровную линию чёрных, похожих на червей, швов.

Боги. Алексис совсем забыла о швах.

Но в остальном кожа выглядела идеально гладкой.

Кэл посмотрел на неё, улыбаясь.

— Думаю, это успех.

— Мы должны снять швы, — сказала она странно обвиняющим тоном, будто это он каким-то образом виноват в том, что забыл о своих швах. — Я должна была сделать это сначала. Я даже не подумала об этом.

— Не беспокойся об этом, — отрывисто сказала Феникс. — Они никак не должны повлиять на заживление. Иногда и при обычном визите к врачу их приходится срезать.

Отодвинувшись от Кэла, женщина-ангел встала, затем отошла от них, удаляясь в дом через раздвижную стеклянную дверь.

В этот момент Алексис уже тянулась к повязке на боку Кэла.

Она вспомнила, как была шокирована глубиной раны, сколько крови пропитало его брюки, рубашку и бок к тому времени, как они сели в такси в Бангкоке.

Они наверняка оставили следы крови по всему синему винилу заднего сиденья того такси, но тогда Алексис была слишком на взводе и тряслась от избытка адреналина, чтобы хотя бы оглянуться, прежде чем начала помогать Кэлу подниматься по ступеням в вестибюль отеля.

Теперь она начала снимать бинты и разматывать повязку, которой они наложили ему в отеле. Чтобы снять это всё, ушло немного больше времени по сравнению с повязкой на его груди, но ей удалось всё это распутать и бросить на пол террасы.

Как и на его груди, кожа была гладкой, за исключением чёрных, похожих на червей швов, которые по-прежнему торчали из кожи.

На самой коже даже не осталось шрамов.

Алексис не знала, было ли это как-то связано с его происхождением или с тем, как его исцелила ангел.

— И то, и другое, полагаю, — пробормотал Кэл.

— Вот, — сказала Феникс, выходя из-за раздвижной двери и протягивая что-то, похожее на маленькие хирургические ножницы. — Попробуй ими.

Алексис с благодарностью взяла их у ангела, затем склонилась над кожей Кэла.

Ей, наверно, потребовалось целых десять минут, чтобы вытащить их все из его груди, а потом из бока, но закончив, она откинулась назад, пристально глядя на него.

На нём не осталось почти никаких отметин.

Это и правда удивляло.

Она всё ещё смотрела на его грудь, рассматривала и обводила пальцами идеальные линии, отмечая выступающие под кожей мышцы, когда Кэл повернулся к Феникс, одновременно обнимая Алексис одной рукой и притягивая её ближе.

— Спасибо, — поблагодарил её он.

Его голос снова превратился в глубокий голос короля.

Все эти саркастичные и эксцентричные черты исчезли, пока он переводил взгляд с женщины-ангела на мужчину и обратно.

— Хотели бы вы оба пойти с нами? — спросил Кэл далее. — Мы правда были бы очень признательны. И нам бы действительно не помешала помощь. Среди тех, на кого повлияло это состояние, есть подруга моей жены.

Алексис слегка вздрогнула от того, как Кэл назвал её.

Затем она почувствовала, что к её щекам приливает тепло.

Она поняла, что вздрогнула не потому, что его слова показались ей ложью.

Напротив, сейчас это казалось более правдивым, чем когда-либо.

Может, это и являлось настоящей причиной, по которой она вздрогнула.

Сжав его руку в своей ладони, она наклонилась и поцеловала его грудь в том месте, где он был ранен.

Её переполняло облегчение. Оно было таким сильным, что несколько секунд она не могла взглянуть ни на кого из них, и вместо этого смотрела на океан.

Поверхность воды покрывалась рябью до самого горизонта, и это успокаивало её ещё больше.

Когда она, наконец, вытерла глаза и снова посмотрела на двух ангелов, они улыбались ей. Дэгс был весьма крупным мужчиной и обнимал Феникс за плечи на противоположной скамье. Феникс прижалась к его груди, попивая свой кофе, и выглядела абсолютно довольной, пока её голова покоилась поверх его тёмно-красной футболки.

— Есть вероятность, что ты не сможешь им помочь, — призналась Алексис. — Вполне возможно, что ты ничего не сможешь сделать. Мы не имеем ни малейшего понятия, что с ними случилось, и какая магия это вызвала… но, как я уже сказала, у нас не так уж много вариантов.

Дэгс взглянул на Феникс.

Она подняла на него глаза и улыбнулась.

Любовь в их глазах была почти физически осязаемой.

Алексис не знала, общались ли они телепатически, но они оба посмотрели на неё в одно и то же мгновение с почти одинаковым выражением в глазах.

— Конечно, мы поможем, — сказал Дэгс.

Когда он это сказал, Феникс уже поднялась на ноги, и Дэгс встал сразу за ней.

Алексис и Кэл обменялись взглядами, затем Кэл улыбнулся и поцеловал её в губы.

Она наблюдала за ним, чувствуя очередную волну облегчения, когда Кэл с лёгкостью поднялся на ноги, снова двигаясь грациозно, без каких-либо признаков боли или затруднений. Он плавно наклонился, хватая со скамейки свою рубашку и пиджак.

— Идём? — улыбаясь, спросил он, пока надевал рубашку.

Алексис выдохнула, не замечая, как до этого задерживала дыхание, и лишь кивнула.

— Я готова, — произнесла она.

Глава 10. Пожалуйста, исправь это

Феникс стояла на коленях возле четвёртого тела, которое она пыталась исцелить, и, с гримасой подняв взгляд, покачала головой.

— Это бесполезно, — разочарованно произнесла ангел.

— Совсем ничего, Никс? — Дэгс, мужчина-ангел, нахмурился, стоя возле неё со скрещенными на груди руками и напряжённым выражением лица. — Ты вообще не чувствуешь никаких изменений? Потому что я видел много света. Очень много света, Никс. Выглядело так, будто ты хочешь поджарить их электрическим током.

— Я ощущала всё примерно так же, — призналась Феникс, поднимаясь на ноги. — Но я не почувствовала, что это хоть как-то способствовало их пробуждению.

Она применила свои исцеляющие способности к представителям всех трёх рас, лежащих в коме на полу Девина: к двум оборотням, Светоносной Даринде и Габриэле, единственному человеку в группе и единственной ведьме. Никто не подавал никаких признаков пробуждения. Их кожаподёргивалась. Кто-то из них шевельнулся, пока Феникс изо всех сил пыталась их разбудить.

Кто-то даже на мгновение открыл глаза.

Но как только Феникс убирала от них свои руки, Алексис больше не видела, чтобы кто-либо из них двигался.

Их дыхание сразу же возвращалось к тому медленному, размеренному дыханию спящего.

Феникс посмотрела на Алексис, угрюмо поджав губы.

Она всплеснула руками в беспомощном жесте.

— Мне жаль, — сказала она.

Алексис покачала головой.

— Шанс был невелик. Было бы чудом, если бы это сработало, но мы должны были попробовать. Спасибо за попытку.

— Конечно. Разве я могла не попробовать?

Алексис прикусила губу, воздерживаясь от напоминания ангелу, как она и её бойфренд не слишком их жаловали, пока она не исцелила Кэла.

На самом деле у Алексис сложилось стойкое ощущение, что Дэгс привёз их к Феникс только потому, что они понравились его псу. Если бы Светоносная или Странник плохо пахли или изначально не понравились бы Стиву Маккуину, помеси хаски с овчаркой, который, казалось, принадлежал обоим ангелам, Алексис подозревала, что прямо сейчас они были бы в Лос-Фелице и стучались в дверь к ведьмам.

С другой стороны, возможно, им всё равно придётся заняться этим сейчас.

Феникс выдохнула, убирая свои длинные чёрные локоны от лица.

— Дело вот в чём, — сказала она, неопределённо махнув в сторону коматозного тела второго оборотня, которого она пыталась пробудить. — Я не думаю, что с ними что-то не так.

Она снова серьёзно посмотрела на Алексис.

— В физическом плане. Я не думаю, что что-то не так конкретно с их телами. Мне больше показалось, как будто они где-то вдалеке. Как будто их дух, или душа, или что-то ещё, что позволяет им быть в сознании… эта их часть ощущалась так, словно её полностью выдернули из их тел. Я могла бы выплеснуть на них весь исцеляющий огонь, или как там ты его назвала, и это мало бы что дало. Хотя я немного подлечила печень тому парню, — сказала она, указывая на Хоргана, последнего оборотня.

Он был одним из оборотней-байкеров, и Алексис знала, что он пил как сапожник, так что проблемы с его печенью удивляли только потому, что он был оборотнем, и она думала, что способность оборотня к восстановлению должна была излечить любое возможное повреждение печени.

Возможно, организм оборотня не мог справиться с таким серьёзным пристрастием к виски, текиле и сигарам.

Особенно в сочетании с организмом среднего возраста и диетой, состоящей почти исключительно из фаст-фуда и эспрессо.

Затем Феникс указала на Даринду.

— У неё тоже была пара моментов. Ощущалось так, словно она недавно участвовала в драке. Мне удалось избавиться от лёгкой инфекции, вылечить её руку, которая, вероятно, была сломана, залечить рану на голове и на колене. Помимо этого, у неё было сломано ребро.

Затем она указала пальцем на Габриэлу, спутницу Девина.

— …А у неё был какая-то лёгкая кишечная инфекция, — добавила она. — Возможно, она ощущала симптомы простуды до того, как слегла. Ещё она страдала серьёзной бессонницей. Но всё это не имеет никакого отношения к тому, почему они все лежат без сознания.

— Значит, они просто спят, — пробормотала Алексис, оглядывая тела.

— Ну… да, — проворчала Феникс, скрещивая руки на груди. — То есть… это же очевидно.

Она многозначительно указала на тела, лежащие на коврах.

— Я просто имела в виду, что это не транс, не кома или что-то в этом роде, — пояснила Алексис.

Поскольку Феникс продолжила молча смотреть на неё, Алексис заговорила чуть более резким тоном.

— Ты почувствовала вокруг них какую-нибудь магию? Например, откуда это может исходить? Кто может стоять за этим? Кто держит их в таком состоянии?

Повисла тишина, пока Феникс смотрела вниз на все тела, и её взгляд слегка расфокусировался. Выглядело всё так, будто она каким-то образом сканировала их.

Она медленно покачала головой.

— Я правда не знаю, — признавшись, она ещё раз посмотрела на Алексис. — Честно говоря, будь я огненным ангелом или нет… это за пределами моих возможностей. Это ощущается, как нечто… иное. Что-то, что я в действительности не могу увидеть, или на что не могу сильно повлиять. При условии, что я вообще могу хоть как-то на это повлиять.

Затем она с сомнением посмотрела на Алексис.

— Что? — спросил Кэл.

Алексис немного вздрогнула и обернулась.

Всё это время он был слишком молчалив, так что резкий звук его голоса напугал её.

Тон его голоса, казалось, никак не повлиял на Феникс. Она лишь пожала плечами.

— Думаю, мне любопытно, что не так с тобой, — сказала она, обращаясь непосредственно к Алексис. — Я вижу что-то неправильное в твоей энергии… или свете… или что бы это ни было. И возможно, я могла бы это исправить, но ты не кажешься мне больной, так что я не знаю, хочешь ли ты, чтобы я экспериментировала с твоей физиологией… или светом… или чем-то ещё, в случае, если я ошибаюсь или сделаю с тобой что-то, чего ты бы не хотела.

Пожав плечами, она добавила:

— Я не собиралась ничего говорить, но я только это и вижу, когда смотрю на тебя сейчас. И мне кажется, что бы это ни было, оно хочет, чтобы я попыталась это исправить.

Воцарилось молчание.

Кэл и Алексис переглянулись.

Затем Кэл, поджав губы, посмотрел на Феникс.

— Исправь это, — сказал он своим голосом Короля Странников. — Пожалуйста.

Поколебавшись лишь мгновение, Алексис тоже кивнула.

Странно, но она ощущала нерешительность.

— Да, — сказала она. — Да… Думаю, он прав.

***

Феникс сказала ей лечь на спину на диван.

Алексис снова почувствовала, как сильно ей нужно в душ.

Она подумала о том, как сильно ей хотелось избавиться от этой одежды, как сильно какая-то её часть хотела вернуться в свой собственный дом, который она не видела уже несколько месяцев, и как сильно она наверняка воняла.

В её сознании всё это стало ярким контрастом, когда она подумала о кинозвезде, сидящей рядом с ней. Чёрные волосы женщины теперь ниспадали на неё, и Алексис невольно представила её в одном из фильмов, где у неё была полуобнажённая сексуальная сцена с актёром, с которым она когда-то встречалась.

Работа Феникс состояла в том, чтобы быть красивой.

Работа Феникс состояла в том, чтобы умопомрачительно сексуально выглядеть и приятно пахнуть.

Чёрт, да в то утро она наверняка купалась молочке из роз и маточном пчелином молочке, а потом тщательно помылась с мочалкой и намазалась кучей средств по уходу за кожей и косметикой, стоимостью в несколько сотен долларов за крошечную баночку слизи.

Не то чтобы Алексис никогда не тратилась на такие вещи.

Быть владелицей прибыльного бизнеса и собственных клубов во многих городах по всей стране и в мире на протяжении многих лет… это определённо давало некоторые преимущества.

Но жизнь Феникс, конечно, была иной.

Феникс не проводила большую часть своего времени, охотясь на тёмных существ и вампиров в лесах и пустынях, окружающих Лос-Анджелес… или на городских улицах здесь или в других частях света. Феникс была одной из того крошечного круга людей, которые зарабатывали на жизнь тем, в каком виде они появлялись на людях, и особенно насколько привлекательными они были.

Алексис поняла, что ревнует.

Она завидовала Феникс, и не только из-за её внешности.

Феникс прикасалась к Кэлу, исцелила Кэла… способом, который теперь казался ей интимным.

Алексис понимала, что ведёт себя нелепо.

Она не чувствовала ничего, кроме благодарности ангелам за их помощь и за исцеление Кэла.

И всё же она знала, что не совсем одинока в своих чувствах.

Несмотря на его собственное впечатляющее телосложение, которое Алексис разглядела во всех подробностях, когда он открыл дверь полуобнажённым, мужчина-ангел Дэгс, казалось, тоже был совсем не в восторге наблюдать Кэла без рубашки рядом со своей ангельской девушкой-кинозвездой.

Алексис определённо уловила слабый укол… чего-то… там.

Теперь же она находилась почти на грани паранойи из-за того, какой грязной, растрёпанной и, да, вонючей она себя ощущала.

Кэл, стоявший над ней, усмехнулся.

— Не волнуйся, жена, — шутливо произнес он. — Я твёрдо намерен смыть с тебя каждый сантиметр этой грязи и пота… своими собственными руками… как только эта ангел закончит исправлять всё, что не так с моим маленьким сексуальным котёнком.

Алексис почувствовала, как её лицо вспыхнуло.

Она увидела, как Феникс выгнула бровь, но в её зелёно-золотистых глазах виднелось веселье.

— А он… нечто… твой парень, — пробормотала она.

Алексис фыркнула.

— Если ты имеешь в виду его поразительный талант к неуместным шуткам в событиях на грани жизни и смерти, то ты права.

— Именно это я и имела в виду, — сказала Феникс, ещё сильнее улыбаясь. — Но ещё я имела в виду то, насколько он полон дерьма, — добавила она. — Он лжёт тебе в лицо, при этом говоря чистую правду.

Алексис хмыкнула, раздумывая об этом.

Это не показалось ей ошибочным.

Она полагала, что уже просто привыкла к манере поведения Кэла.

— Знаешь, он обожает тебя, — сказала Феникс, наклоняясь ближе и понижая свой голос. — Я могла чувствовать это, даже когда исцеляла его. По правде говоря, это было странно… Я почти могла читать его мысли. Возможно, это просто из-за того, что наши жизненные силы переплелись в тот момент.

Алексис почувствовала, что слегка напряглась, но кивнула.

— Да, — сказала она. — В этом есть смысл.

Но ангел, казалось, едва ли слышала её.

— Всё это время он был сосредоточен на тебе, — продолжила Феникс. — Он беспокоился о том, что будет делать, если это не сработает. Беспокоился о том, как он защитит тебя, если не сможет сражаться, и может ли он доверять этому оборотню… Девину? — она кивнула в сторону друга детства Алексис. — Можно ли доверить ему твою защиту в случае, если сам он не сумеет защитить тебя.

Алексис почувствовала, как ещё сильнее сжала челюсти.

— Он безоговорочно и по уши влюблён в тебя, — добавила Феникс как ни в чём не бывало. Она оглянулась через плечо на Кэла, который сейчас разговаривал с Боргеном в паре метрах от неё. — …Хотя я, честно говоря, не уверена, хорошая это новость или плохая.

Алексис не ответила на это.

Видимо, Феникс, сказала последнюю фразу в шутку.

Но Алексис всё равно не могла не думать об этом.

В тот же момент, она поймала себя на мысли, что вспоминает Кэла в том храме, насколько сильно она ощущала его, когда они были там одни, когда он нашёл её живой после того, как думал, что она мертва… и думал, что он, вероятно, тоже умирает. Он позволил ей прочувствовать его целиком.

Он не ощущался совсем не как саркастичное, постоянно изменчивое существо, которым иногда пытался казаться.

Это заставило её снова испытать то сильное желание побыть с ним наедине.

Она поняла, что чувствует это и от него тоже.

Взглянув на Феникс, она увидела, как ангел вновь улыбается ей.

— Вижу, ты не возражаешь, — сказала Феникс, подмигивая.

Алексис почувствовала, как её лицо потеплело на несколько градусов.

Феникс усмехнулась, оглядываясь через плечо на Кэла и Боргена.

— Не могу сказать, что виню тебя, — задумчиво произнесла она. — В нём определённо что-то есть. Нечто иное… притягивающее. Даже помимо того, что он больше похож на кинозвезду, чем девяносто процентов кинозвёзд, с которыми я работаю, — иронично добавила она.

Всё ещё глядя на Кэла, она добавила:

— Если он когда-нибудь захочет получить роль, обязательно дай мне знать. У меня есть ощущение, что я за считанные дни смогла бы найти ему работу, — проницательно посмотрев на Алексис сверху вниз, она добавила: — Любому из вас, если уж на то пошло. Хотя подозреваю, что актёрская игра — совсем не твой главный приоритет.

Алексис изо всех сил старалась не реагировать на то, как ангел пристально разглядывала Кэла.

Покачав головой, чтобы отвлечься от собственной реакции, она прочистила горло.

— Тебе придётся спросить его об этом лично, — сказала она.

Феникс улыбнулась.

— Ты же не воспринимаешь это неправильно, не так ли? — спросила она. — Знаешь, я без ума от Дэгса. Он как часть меня. У меня нет никакого интереса к кому-либо, кроме него, — помолчав, она добавила: — Честно говоря, я просто не была уверена, знаешь ли ты об истинных чувствах Кэла к тебе. Казалось, словно ты должна знать, но он как будто думает, что вы всё ещё пытаетесь выяснить отношения друг с другом.

Алексис вздрогнула, когда ангел назвала его по имени.

Затем, разозлившись на себя, она ещё сильнее покачала головой.

— Я подумаю об этом позже, — пробормотала она. — Когда мы снова откроем порталы. Или хотя бы разбудим наших друзей… и избавим их от опасности, — она посмотрела на женщину, сидящую рядом с ней. — Ты не знаешь, каково это, когда на кону стоит целая раса. Я не могу позволить себе думать о Кэле… не в этом ключе. Не сейчас.

Феникс задумчиво кивнула.

— Ты права. Я не знаю, каково это. Извини. Я не хотела приуменьшать значимость того, с чем вы имеете дело. Просто между вами двумя всё кажется по-настоящему новым… и я знаю, каково это — быть влюблённым в кого-то, у кого…

Она посмотрела на мужчину-ангела, который тихо разговаривал с Девином, жестикулируя руками.

— …Скажем так, нетипичный стиль общения, — сухо закончила Феникс.

Алексис взглянула на мужчину-ангела.

Несколько секунд она наблюдала за его разговором с Девином, а затем пожала плечами.

— Он хотя бы кажется вменяемым, — прокомментировала она. — И к тому же он красив. И, кажется, обладает моральными принципами… и добротой. Если он ещё не похищал тебя, и не создавалось впечатления, будто он содействует твоим врагам в истреблении всей твоей расы… и он не похищал кого-либо из твоих друзей, чтобы переправить их во враждебное измерение… тогда я могу сказать, что ты, вероятно, находишься в лучшем положении, чтобы судить о его намерениях по отношению к тебе, чем я.

Повисла тишина.

Затем Феникс громко рассмеялась.

На секунду все головы повернулись в их сторону.

Кэл тоже оглянулся, вопросительно выгнув бровь.

Алексис почувствовала, как её лицо краснеет во второй раз.

Она оторвала глаза от Кэла, изо всех сил стараясь не обращать внимания на другие взгляды, устремлённые на них. Когда она посмотрела на Феникс, прокручивая в голове свои собственные слова, то почувствовала, что её лицо распаляется ещё сильнее.

— Я просто имею в виду… — натянуто начала она.

— О, я поняла, — сказал Феникс, всё ещё ухмыляясь. — И тебе придётся рассказать мне остальную часть этой истории как-нибудь в другой раз. Мир сам себя не спасёт, помнишь? Как и расы…

Она легонько надавила на плечо Алексис, прежде чем Светоносная успела запротестовать.

— А теперь ложись на спину, — мягко сказала она. — И постарайся не двигаться. Я не знаю, будет ли больно. Но это может показаться странным.

Алексис кивнула, устраиваясь на диване.

Она устремила взгляд в потолок, стараясь выбросить всё из головы.

Она лишь слегка вздрогнула, когда Феникс прижала ладонь и пальцы к середине её груди. Алексис оглянулась и увидела, как Феникс вдохнула, после чего закрыла свои потрясающие зелёно-золотистые глаза.

Затем, вдохнув…

Светоносная сделала то же самое.

Глава 11. Та, кем я являюсь

Поначалу казалось, что ничего не происходит.

Алексис лежала, ощущая тепло от руки Феникс, но не более того.

Затем она внезапно будто провалилась сквозь диван.

Ощущение было таким сильным, таким реальным, что у неё закружилась голова. Она попыталась протянуть руку, чтобы прервать падение, но её тело казалось будто застыло, когда другая её часть отделялась от него. Она вспомнила, что Феникс сказала о телах на полу, и запаниковала.

С ней не могло этого случиться.

Не могло.

Она не могла уйти… не могла оставить Девина, Джулс, Вика и остальных разбираться с этим в одиночку.

Она не могла оставить Кэла одного.

Какая-то её часть кричала, боролась за то, чтобы вернуться назад, где она была.

Она с тем же успехом могла бороться с дымом. Она пробиралась сквозь тьму, сквозь тень, сквозь ничто. Она пыталась ухватиться за диван, но ей не за что было ухватиться.

Это напоминало один из тех снов, где поначалу ты проваливаешься… только резкого пробуждения так и не наступило.

Падение всё не прекращалось.

А потом всё же закончилось.

Алексис обнаружила, что стоит в круглой зелёной комнате. Ей казалось, что она находится под землёй, где-то очень глубоко, но отчего-то пространство напоминало ей скорее кроличью нору или лисью берлогу, чем какую-то секретную подземную лабораторию.

Она увидела там свою мать.

«Лану, — поправил её разум. — Ты видишь Лану, а не свою мать. Ты видишь Лану, лежащую на кровати, выглядящую измученной, одетую в халат, почти похожий на банный халат. Держащую на руках…

…Ребёнка».

Она держала на руках ребёнка.

Она посмотрела на него сверху вниз с абсолютным обожанием в глазах.

Алексис смотрела, как она обнимает ребёнка, словно беспокоясь, что может обнять его слишком крепко и в то же время недостаточно крепко. Алексис смотрела, как она вытерла глаза, глядя на высокого мужчину, который стоял там и наблюдал за женщиной и ребёнком.

Он стоял так неподвижно, что Алексис поначалу даже не заметила его.

Теперь она разглядывала его, отмечая красивое лицо с крупными чертами, сильную челюсть, детализированную татуировку солнца, которая выделялась у основания его шеи и горла.

Его глаза мерцали ошеломляющим золотистым светом.

— Разве она не прекрасна? — прошептала Лана.

Мужчина подошёл к ней. Со слезами на глазах он кивнул и наклонился, чтобы поцеловать их обоих. Сначала он поцеловал Лану в губы, затем ребёнка в макушку.

В течение нескольких долгих минут они оба смотрели на младенца, гладили его по голове и личику, перебирали маленькие пальчики на руках и ногах.

— Я должен вернуться, — наконец, произнёс мужчина, и его голос был полон сожаления. — Я должен вернуться. Красный Дракон приведён к присяге. Они требуют, чтобы я был там…

Лана встревоженно посмотрела на него снизу вверх.

— Хотела бы я, чтобы ты подождал, — сказала она. — Чтобы я могла пойти с тобой.

Но стоявший там мужчина покачал головой.

— Нет. Невозможно. Это небезопасно для тебя, любовь моя. Мы уже обсуждали это. Там небезопасно для любого Светоносного… больше небезопасно. Это определённо небезопасно для Светоносной, которую считают моей супругой. Он ожидает, что я буду верным сторонником. Он ожидает, что я буду лояльным. Твоё присутствие рядом со мной он расценил бы как худший вид предательства.

Он посмотрел на ребёнка у неё на руках.

— Если бы он увидел ребёнка… Боги, Ланай, я не знаю, что бы он сделал. Теперь, когда он объявил все смешанные браки богохульством.

Всё ещё глядя на свою дочь, он покачал темноволосой головой.

— Нет. Они не должны узнать о ней, Ланай. Они никогда не должны узнать о ней. Красный Дракон увидит в ней угрозу. Он возжелает её смерти.

Сглотнув, Лана кивнула.

Она опустила взгляд на свёрток в своих руках, и тут по её лицу потекли слёзы. На этот раз обе её щёки стали мокрыми.

— Береги её, любовь моя, — пробормотал мужчина, снова целуя её. — Я вернусь, как только смогу. И, возможно, мы всё-таки добьёмся успеха. Красный Дракон непопулярен. Он ещё не полностью консолидировал власть. Возможно, план Яргли сработает. Возможно, нам даже удастся убить его до того, как он сможет захватить врата…

Лана кивнула, выдавив улыбку.

Даже Алексис видела, что она в это не верит.

Мужчина, казалось, почувствовал её скорбь.

— Если это не сработает, я уйду, — сказал он ей, пожимая плечами. — Но мы должны попытаться. Если у нас получится, тогда ты сможешь вернуться со мной. Мы сможем растить нашего ребёнка вместе. На Лакриасе.

— А если нет? — тихо спросила она. — Неужели я никогда больше не увижу тебя, муж?

Алексис вздрогнула от этого слова, чувствуя, как в груди нарастает боль.

Боль стала обжигающей, затрудняя дыхание.

— Конечно, ты увидишь меня, — сказал мужчина, поглаживая её длинные тёмные волосы. — Я вернусь. Тогда, возможно, мы сможем уйти вместе. Если они решат, что наша дочь станет одной из стражей порталов, возможно, мы сможем убедить их отправить нас в измерение, куда Красный Дракон не доберётся. Мы сможем исчезнуть…

Он произнёс это с печалью в голосе.

Он сказал это так, словно сам в это не верил.

Алексис наблюдала, как её мать, её прекрасная мать, кивнула головой.

На её глазах выступили слёзы, но она заставила себя улыбнуться.

— Конечно, — сказала она, улыбаясь шире. — Всегда найдётся выход.

— Всегда найдётся выход, — повторил он, как будто они часто говорили друг другу эти слова. — Мы сможем всё наладить, — сказал он. — Что бы ни случилось в моём мире. Я позабочусь о нас, Ланай. Я позабочусь о нашей прекрасной дочери.

Лана крепче обняла ребёнка, всё ещё кивая, с натянутой улыбкой на лице.

Слёзы снова потекли по её лицу.

— Просто вернись ко мне, Юрген. Пожалуйста, вернись ко мне. Делай всё, что должен… говори всё, что должен, чтобы убедить его, что ты не представляешь угрозы. Возможно, мы даже могли бы убедить его, что ты мёртв. Возможно, мы могли бы сказать ему, что ты умер, чтобы он не пришёл за нами… чтобы он не чувствовал необходимости убивать нас… или Алисиандру.

Он улыбнулся, поглаживая её по волосам.

Но на этот раз он ничего не сказал в ответ.

Возможно, у него больше не осталось никакой лжи для неё.

Возможно, у него не осталось никаких ментальных сил, необходимых для того, чтобы убедить себя, что эта ложь действительно может стать правдой.

Как бы то ни было, они ещё несколько минут сидели вместе, что-то бормоча друг другу и ребёнку у неё на руках и тихо плача, прощаясь.

Алексис всё ещё смотрела на них, когда почувствовала, что снова начинает падать.

***

Алексис дёрнулась… ловя ртом воздух.

Теперь она стояла на песке.

Небольшие волны накатывали на пляж, выбрасывая на берег мелких существ: маленьких песчаных крабов и кусочки ракушек, иногда даже крошечных медуз и плоских морских ежей.

Алексис наблюдала, как чайки перекрикиваются друг с другом, сгрудившись вокруг пучка водорослей, выброшенного на берег примерно в десяти метрах от неё. Она увидела вдалеке собаку, которая лаяла и бегала туда-сюда по песку, радостно взбивая песок ногами. Хозяин пса бросал ярко-оранжевый мяч в волны, а Алексис наблюдала за ним.

Чёрный лабрадор начал безумно лаять, пока побежал за мячом, пробираясь сквозь волны, чтобы поймать его и вернуть обратно.

Алексис хихикнула, прикрыв рот рукой.

Маленькой рукой.

У неё было маленькое тело, она была одета в шорты и белую футболку с рисунком дельфина.

Она знала это место.

Она почти помнила, как когда-то была такой маленькой.

Она посмотрела на песчаный пляж, узнавая вдалеке пирс Санта-Моники. Ипподром всё ещё был там, но её взрослые глаза заметили, что американские горки ещё не построили, а пирс выглядел необычно старым для её юных глаз.

Затем она услышала голоса и повернула голову.

Лана, её мать, стояла там, разговаривая с женщиной с потрясающими зелёными глазами, длинными чёрными волосами и мускулистыми руками. На вид ей было около сорока, но, возможно, она была старше. У неё был проницательный взгляд, но она сжимала руки Ланы, её глаза были полны сочувствия, а в руках, в которых она удерживала мать Алексис, ощущалась ярость.

— Я должна вернуться, — говорила женщина. — Я должна. Я не могу оставить его.

Она сглотнула, её горло сжалось.

— …У него мои дети, Ланай.

Лана кивнула, обхватив её за спиной.

От охватившего её горя Алексис стало плохо.

От этой боли у неё защемило в груди, она пульсировала внутри и была почти невыносимой.

Она поняла, что боль всегда была там.

Она даже не знала, была ли это боль её матери или её собственная.

Какая-то её часть, несмотря ни на что, извлекла из этого урок.

Любовь причиняла боль.

Любовь всегда причиняла боль.

— Я должна вернуться, — настаивала черноволосая женщина, вытирая глаза. Она прикусила губу, глядя на океан, на пирс в конце песчаной полосы пляжа. — Я скучаю по этому месту, — затем сказала она. — Жаль, что я не могу привести сюда своих детей. Жаль, что я не могу растить их здесь. Но он бы последовал за нами. Он так привязан к ним обоим… особенно к Кэлу…

Алексис вздрогнула, и боль в её груди усилилась.

Боги. Она помнила это.

Она каким-то образом заблокировала это воспоминание, выбросила его из головы.

Но теперь она вспомнила его.

Она вспомнила, как смотрела, как мамочка плачет вместе с красивой женщиной не пляже.

— Я должна идти, — сказала черноволосая женщина. — Он наверняка уже ищет меня. Просто я должна была прийти. Чтобы рассказать тебе о Юргене. Не приходи за ним… его больше нет, Ланай.

Лана кивнула, но горе переполняло её глаза, а её тело, казалось, разрывалось пополам. Алексис поняла, что она едва держится на ногах, что хватка черноволосой женщины за её руки и запястья была единственным, что удерживало её от того, чтобы рухнуть на песок.

— Ланай, — сказала женщина строгим, но любящим голосом. — Ты можешь сделать это. Ты можешь сделать это ради своего ребёнка. Ты можешь вынести это. Как могу и я.

— Нет, — Лана покачала головой, всхлипывая. — Не возвращайся, Тигра. Он убьёт тебя. Ты знаешь, что он убьёт тебя. Это лишь вопрос времени…

Черноволосая женщина покачала головой.

— Мы не можем этого знать. Ни одна из нас. Если я смогу вытащить своих детей, то я это сделаю. Я отвезу их куда-нибудь, а потом свяжусь с тобой. Вместе мы сможем найти какой-нибудь способ бороться с ним.

— Ты же знаешь, что дело не только в нём, — предупредила Лана. — Он пленён этими штуками. Те существа, что шепчут ему… которые предлагают ему богатство и власть.

Тигра мрачно кивнула.

— Да. Я знаю. Я пыталась очистить его от них. Но это только злит его. Он пленён, как ты и говоришь… но это добровольное пленение. Он любит власть больше, чем что-либо другое.

Несколько секунд они просто стояли, держась друг за друга.

И снова Алексис ощутила боль, глядя на них двоих.

Эти женщины любили друг друга.

Мать Кэла и Лана… они любили друг друга.

Это не была романтическая любовь, но неистовство, стоящее за ней, вызывало такую же боль в её груди.

Алексис посмотрела на свою мать и удивилась, как её собственную грудь ещё не разорвало от этой боли.

Она смотрела, как её мать пытается сдержаться, задыхаясь от болезненных рыданий, обнимая свою подругу.

Она чувствовала, как та умоляет её каждой клеточкой своего существа.

Она чувствовала, как та умоляет её не возвращаться…

Но она должна была вернуться.

Должна была.

Боль ослепила разум Алексис.

Она закричала в эту пустоту, не чувствуя ничего, кроме боли в каждом нервном окончании своего тела.

Она кричала и кричала…

…Пока не вернулась тьма.

Она утянула её вниз крутящейся, вызывающей головокружение волной.

Она падала и падала, и на сей раз…

Забвение было почти желанным.

Глава 12. В погоне за правдой

Алексис резко распахнула глаза.

Она лежала, хватая ртом воздух.

Она ничего не видела.

Перед её глазами всё помутилось, и она застонала, утопая в этой боли в груди, которая только-только начинала утихать. Она помнила всё, но в то же время что-то глубоко внутри неё выдохнуло, стараясь расслабиться.

— Дыши, — услышала она ласковый голос над собой. — Дыши, Светоносная… Всё почти закончилось…

Она застонала, пытаясь сопротивляться давлению руки, удерживающей её, и боли, которая снова прострелила её грудь. Она чувствовала, как всё стихает, но почему-то её пугало, что этот раскалённый добела шар боли рассеивался.

Она никогда не подозревала, что он там есть.

Она не помнила своего существования без этой боли.

— Отпусти, — уговаривал её голос. — Тебе это больше не нужно, Алексис. Теперь ты можешь отпустить всё. Ты можешь избавиться от этого…

Алексис боролась с голосом. Она боролась с тем, что чувствовала за этим голосом… но всего лишь мгновение.

Внезапно она всё отпустила.

Она отпустила, и из неё вырвался стонущий, хрипящий звук, который хотел перейти в крик.

Возможно, она даже закричала.

Её разум отключился, и жидкое пламя окатило её тело, оставляя её ещё на несколько секунд совершенно опустошённой, плывущей сквозь пустоту небытия…

…А затем она достигла другой стороны.

Алексис лежала на диване и задыхалась, борясь за каждый вздох.

Слёзы текли по её щекам, но она снова могла видеть.

Обеспокоенные лица нависали над ней сверху.

Одно из них находилось ближе всех, лицо красивой женщины с глазами цвета морской волны, с золотыми и белыми крапинками на радужках. Прямо за ней нависало гораздо более знакомое лицо.

Кэл смотрел на неё с какой-то паникой, будто хотел что-то сделать, что угодно, лишь бы помочь ей, но понятия не имел, что ей нужно.

Прямо за его спиной Алексис увидела наблюдающих за ней Джулс и Девина, вместе с Боргеном и Вулкой.

Все они выглядели обеспокоенными, в особенности Джулс… но даже она не выглядела настолько выжившей из ума от паники, как Кэл.

Потом она увидела ещё кое-кого.

Прячущуюся за спинами остальных.

Прикусив губу, она наблюдала за Алексис, почти скрываясь за спинами нескольких оборотней.

И наблюдая, она изо всех сил старалась притворяться, что не делает этого.

Она наблюдала за Алексис и старалась, чтобы её на этом не подловили.

Алексис села, опуская ноги на пол, как раз когда Феникс немного отодвинулась в сторону. Она посмотрела на ангела ровно настолько, чтобы сжать её руку в знак благодарности, и немного удивилась, увидев слёзы в этих зелёно-золотистых глазах и улыбку на её губах. Она поняла, что ангел видела всё, что видела Алексис. Она чувствовала всё, что чувствовала Алексис. Теперь она мотнула подбородком в сторону женщины в другом конце комнаты.

— Иди, — сказала она, вытирая глаза. — Ты должна идти.

Алексис в последний раз сжала её пальцы и отпустила.

Остановившись, чтобы поцеловать Кэла в щёку, Алексис повернулась и решительными шагами начала пересекать комнату.

Она подошла прямо к старшей Светоносной, которая, казалось, всё ещё наполовину пряталась от неё за Боргеном и Виком, которые стояли рядом бок о бок, скрестив руки на груди.

Борген изучал её лицо с настороженной улыбкой на губах.

Затем, он понял, что она сосредоточилась на ком-то позади него, и отошел в сторону.

Алексис подошла прямо к своей маме…

… и бросилась к ней, обвив руками за шею.

Прежде чем она успела придумать, что сказать…

Лана разрыдалась.

***

Она не могла подобрать нужных слов.

Алексис знала, что она хотела сказать матери миллион разных вещей, но, в конечном счёте, они обменялись относительно простыми фразами.

Они вышли на террасу, и все оставили их в покое.

Все, кроме Джулс, которая вынесла им кофе со льдом, чтобы они выпили его на залитой солнцем террасе из красного дерева, уставленной диванами, и прежде чем исчезнуть обратно в доме, она улыбнулась им обеим.

Алексис рассказала своей матери обо всём, что видела.

Она спросила об отце, было ли это правдой.

Лана подтвердила всё, что видела Алексис, и Алексис сказала ей, что когда это всё закончится, она хотела бы задать несколько вопросов об отце.

Ещё она сказала, что у неё есть вопросы о другой Светоносной, о матери Кэла.

— Я заняла её место, ведь так? — спросила Алексис, держа мать за руку и изучая её лицо. — Вот почему имена Кэла и его сестры имеют происхождение из этого мира. Их мать служила здесь, не так ли? До тебя? До меня?

Лана кивнула, вытирая глаза пальцами.

— Да, — сказала она. — Мне не дали постоянного назначения. Вместо этого они сделали из меня инструктора… Но когда Тигру забрал Красный Дракон, они назначили тебя в это измерение. Я должна была охранять порталы, пока ты не достигнешь совершеннолетия.

Она снова вытерла глаза и откашлялась, прежде чем встретиться взглядом с Алексис.

— Они подумали, что это будет хорошим прикрытием для нас… спрятать тебя от Короля Странников. Если бы я была твоим инструктором, а не матерью, это объясняло бы, почему мы были вместе. Если бы Красный Дракон когда-нибудь узнал, что я была супругой Юргена, ты всё равно была бы в безопасности.

— В итоге он узнал? — уточнила Алексис, по-прежнему держа мать за руку.

Возникла пауза.

Затем Лана неохотно кивнула.

— Да, — сказала она. — Примерно, когда тебе исполнилось семнадцать. Они заставили меня ускорить твоё обучение. Они хотели вытащить меня отсюда… и я согласилась с ними. Мы должны были защитить тебя. Древние уже сказали нам, что ты станешь важной Светоносной… не только для нас. Но и для всех материальных миров.

Сглотнув, она встретилась взглядом с Алексис.

— Ты понимаешь, почему я сказала тебе все те вещи тогда? — сказала она, убирая волосы Алексис со своего лица. — Я должна была. Мы не могли рисковать, чтобы Красный Дракон узнал, кто ты такая… даже лично от тебя. У них повсюду были шпионы..

— Я понимаю, — заверила её Алексис.

Она прикусила губу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу эмоции.

Боль всё ещё жила в её груди, но теперь она была другой.

Вместо твёрдого, пульсирующего камня в груди, останавливающего дыхание, теперь Алексис чувствовала её подобно жидкому огню. Она могла дышать. Она могла воспринимать эту боль как нечто, принадлежащее ей, и чувствовать эмоции, проходящие сквозь неё.

Теперь это ощущалось частью её самой.

Алексис больше не казалось, что боль может задушить её или даже убить, если она позволит себе почувствовать её.

— Ты должна идти, — настаивала Лана, похлопывая свою дочь по ноге. — Твой супруг очень расстроен. Он беспокоится о тебе, — затем она улыбнулась, состроив притворно брезгливую гримасу, и сморщила нос. — И тебе срочно нужно в душ, дочка, — сказала она.

Алексис рассмеялась.

Наклонившись ближе, она поцеловала мать в щёку.

— Осторожнее, — дразня предупредила она. — Иначе я измажу тебя в своей вони.

— Иди прими душ, — сказала Лана, шлёпнув её по ноге. — Затем мы поговорим о том, что сказал мне Смотритель Хранилища.

Взгляд Алексис снова затуманился, но она лишь кивнула, улыбаясь.

Поднявшись на ноги, она вытерла лицо рукой, отступая обратно к дому Девина. Вернувшись внутрь, она подошла к Кэлу и взяла его за руку.

Они все столпились на кухне, поскольку гостиная была почти полностью забита рядами тел, за исключением зоны вокруг дивана, где ранее лежала Алексис, пока Феникс работала над ней.

В тот момент, когда она потянулась за его рукой, Странник разговаривал с Джулс и Боргеном, но он сразу же ухватил её пальцы, как только она взяла его за руку, и крепко сжал её.

— Я хочу обещанный душ прямо сейчас, — сообщила ему Алексис.

Девин фыркнул от смеха, стоя у плиты.

Когда она выгнула бровь, глядя в его сторону, он кивнул в сторону задней части дома.

— Ты знаешь, где чистые полотенца, — затем он указал на террасу. — Мы будем снаружи.

Осознав, что они уступили ей и Лане почти единственную нормальную общую зону, оставшуюся в доме, чтобы они могли поговорить наедине, Алексис почувствовала укол вины, задаваясь вопросом, как долго они там пробыли.

Кэл стиснул её пальцы.

Он ничего не сказал, но она ясно поняла, что он имел в виду.

«Не волнуйся об этом, — казалось, прошептал он у неё в голове. — Никто не возражал. Никто из нас ни капли не возражал».

Взглянув на него, она улыбнулась.

Впервые с момента их знакомства Алексис чувствовала себя странно застенчивой рядом с ним.

И в то же время ей отчаянно хотелось провести с ним несколько минут наедине.

Не говоря больше ни слова, она потянула Кэла за руку, и они вдвоём вернулись в гостиную, осторожно обходя спящие тела, чтобы пройти в коридор, ведущий в заднюю часть дома.

Глава 13. Что есть, то есть

Как только они закрыли дверь в гостевую спальню, Алексис выдохнула с облегчением.

Однажды она уже спала в этой комнате после ночной вечеринки, которую Девин устроил со своей стаей оборотней и ещё некоторыми людьми, включая, по меньшей мере, десять человек из лос-анджелесского клуба, саму Алексис, его тогдашнюю девушку, которая была из конкурирующей стаи оборотней, Джулс, и даже несколько ведьм из ковена Лос-Фелиц.

Может, Габриэла тоже была там, но Алексис не могла вспомнить этого.

Если бы так, то она вряд ли была с Девином, но из-за этого Алексис задумалась, когда именно они встретились по-настоящему, и когда между ними вспыхнула искра.

В то время Девин праздновал покупку нового дома.

Он совместил это с запоздалой вечеринкой в честь дня рождения Джулс; по крайней мере, это было частичным предлогом, чтобы по полной вложиться в декор, еду, торт и выпивку.

За оборотнями было довольно трудно угнаться, когда дело касалось вечеринок.

В итоге Алексис пошла спать на несколько часов раньше большинства из них, вырубившись на кровати королевского размера в совершенно новой гостевой спальне Девина, к которой, помимо отдельной спальни, была пристроена ванная комната.

Вероятно, это был первый и последний раз, когда Алексис страдала от самого настоящего похмелья за последние пять или около того лет… даже с тех пор, как она закончила колледж.

— Ты училась в колледже? — поинтересовался Кэл, наблюдая, как она скинула свой рюкзак на тёмно-красное покрывало.

Она расстегнула молнию на верхней части, задаваясь вопросом, осталась ли у неё хоть какая-то одежда, не покрытая кровью, потом, дорожной грязью или газировкой, которую Вулка пролила на их вещи в машине.

По словам Зака, который с ухмылкой рассказывал ей об этом, они угостили Вулку газировкой, пока были в Лос-Фелице, разыскивая старейшин из ковена Габриэлы. Он, Вик, Хантер и Девин навещали старую ведьму и оставили Вулку в машине.

Она открыла газировку, пока их не было, и была так ужасно напугана, когда та начала шипеть после, что забросила бутылку на заднее сиденье Рейндж Ровера Зака, как будто это была бомба.

Зак заржал, пока говорил ей, что весь их багаж был там, и что почти всё оказалось облито газировкой.

Вспомнив эту историю и растерянно покачав головой, Алексис подтянула свой слегка липкий рюкзак поближе к тому месту, где стояла.

Она ощущала на себе взгляд Кэла, пока рылась в одежде, которую купила ещё в Азии — по большей части в аэропорту Пенанга, но ещё кое-что прихватила из отеля в Бангкоке. В отличие от остальных, Алексис не ходила по магазинам в аэропорту Бангкока по дороге домой. Вместо этого она была с Кэлом, после того как нашла местечко в зоне посадки, где никто не беспокоил бы его слишком сильно.

Джулс, Девин и остальные отправились за покупками в торговый зал.

После того, как они прошли службу безопасности аэропорта с помощью небольшого количества магии фейри и Странников, Джулс взяла на себя обязанность отвести остальных в магазин купить одежды, возможно, отчасти для того, чтобы Странники больше привыкли к тому, как всё устроено в этом измерении.

Пока она бродила по залу ожидания аэропорта Суварнабхуми вместе с остальными, Джулс купила ещё футболку и для Алексис, а также две тёмные футболки и пару тёмно-серых спортивных штанов для Кэла, на случай, если ему понадобится переодеться во что-то болееудобное во время полёта.

Однако, кроме этих нескольких вещей, Алексис и Кэл не купили никакой новой одежды в аэропорту Бангкока. Вместо этого Алексис принесла ему воду со льдом и апельсиновый сок и тайком проверила его повязки, чтобы убедиться, что он не истекает кровью после того, как они наложили швы в отеле.

В конце концов, на тот момент она думала, что они возвращаются домой.

Она могла обойтись без чистой одежды, пока они не доберутся до дома.

Но теперь она сомневалась в своём решении.

Ещё она задумывалась, не стоило ли ей забрать Кэла обратно в свой собственный дом.

— Всё в порядке, — заверил её Кэл, поглаживая сзади по шее. — У тебя есть что-нибудь чистое? Если нет, твой приятель оборотень дал нам обоим официальное разрешение совершить набег на его шкаф.

Алексис нахмурилась, взглянув на него.

— У тебя есть что-нибудь?

Он кивнул.

— У меня есть те тёмно-синие штаны, которые ты купила мне в Пенанге. И обе футболки, которые купила мне Джулс, похоже, пережили трагедию с липкой водой.

Алексис рассмеялась. Затем она вернулась к перебиранию своей одежды. Она также нашла футболку с круглым вырезом, которую купила в отеле в Бангкоке, и пару джинсов, которые казались чистыми. Насколько она могла сказать, её рюкзак впитал большую часть газировки, но внутренняя подкладка не позволила жидкости попасть на одежду.

Аккуратно вытащив чистые вещи и бросив их на кровать, она нашла нижнее бельё и бюстгальтер-топ и добавила их в кучу.

Она скинула липкий рюкзак на пол, немного поморщившись.

— Его нужно отправить в стирку.

— Освободи его, — сказал Кэл. — Мы можем постирать прямо сейчас.

Алексис сделала, как он сказал, вывалив всю чистую одежду на кровать.

Она оставила всё грязное внутри и осторожно вынесла рюкзак из гостевой комнаты в прачечную Девина, расположенную на другой стороне коридора.

Вернувшись в комнату, она закрыла дверь и заперла её на ключ.

Затем она подхватила выбранную одежду и направилась в ванную.

— Пошли, — сказала она Кэлу, когда Странник не сразу последовал за ней. — Ты обещал вымыть меня, помнишь?

Кэл улыбнулся, но на этот раз в его глазах было меньше веселья.

Ещё секунду Алексис смотрела, как огонь в них разгорается всё сильнее, затем повернулась и направилась в ванную.

Даже не оглядываясь, она знала, что Странник последует за ней.

***

Алексис избавилась от ботинок и носков, и странная застенчивость вновь охватила её, пока она стягивала рубашку через голову и расстегивала лифчик, прежде чем выскользнуть из джинсов и нижнего белья.

Снять эту одежду стало облегчением.

В то же время она поймала себя на том, что избегает взгляда Кэла, зная, что он наблюдает за ней, пока она наклонялась включить горячую воду.

— Теперь ты стала более открыта, — сказал он.

В его голосе снова прозвучала та нежность, достаточно мягкая, чтобы Алексис вздрогнула и обернулась.

— Ты стала более открыта, — повторил Кэл, проводя пальцами по её обнажённой спине и заставляя её вздрогнуть. — С тех пор, как она исправила это, что бы там ни было… именно поэтому ты чувствуешь себя более уязвимой.

Алексис подумала об этом, изо всех сил стараясь не реагировать на эмоции, которые поднялись в ней из-за его слов.

— Всё в порядке, — заверил он её. — От этого ты не стала меньше собой. Совсем наоборот. Ты гораздо больше обрела себя. Ты чувствуешь себя сильной, Алексис… а не наоборот.

Она кивнула, бросив на него беглый взгляд, прежде чем открыть дверцу душевой.

Она не могла понять, согласна с ним или нет.

С одной стороны, она чувствовала себя более расслабленной и умиротворённой.

С другой стороны, она ощущала контраст в интенсивности своих эмоций по сравнению с тем, что было раньше, и это пугало её. Что, если это будет мешать ей выполнять свою работу?

— Не будет, — сказал Кэл.

На это Алексис тоже ничего не ответила.

Она просто надеялась, что он прав.

— Я прав, — заверил её Кэл.

В этот раз она рассмеялась, глядя на него.

— Ты собираешься заходить? — укоризненно спросила Алексис. — Ты сказал, что зайдёшь.

Он улыбнулся, и эта улыбка превратилась в слегка хищную.

— Прошу прощения, что наслаждаюсь видом отсюда, — с ухмылкой произнёс он.

Фыркнув, Алексис наклонилась, чтобы сделать воду погорячее, а затем подставила голову под струю высокого давления, вздохнув с невероятным облегчением. Чистая, горячая вода ещё никогда не была такой приятной. Она дальше зашла под струи душа, пока её кожа привыкала к жару, полностью намочив волосы. Пару секунд она просто стояла под душем.

Затем с ещё одним вздохом она потянулась за шампунем.

Она только закончила намыливать всё своё тело и волосы, когда дверь душа открылась, и Странник скользнул внутрь.

Она посматривала на него, пока ополаскивала волосы в тени.

Даже маленькие красные отметины, которые остались на его коже после снятия швов, казалось, теперь исчезли с его заживающего тела, как будто их там никогда и не было. На его груди виднелась лишь пара едва заметных линий в том месте, где пуля пробила его кожу, прежде чем провернуться внутри него, разрывая верхнюю часть грудной клетки.

— Ты уверен, что с тобой всё хорошо? — спросила Алексис слегка обеспокоенным голосом.

Кэл улыбнулся ей, и в этой улыбке, наряду с его бледными фиалковыми глазами, было так много всего, что она улыбнулась ему в ответ, стоя почти неподвижно, когда он приблизился к ней, пододвигаясь под половину напора душа.

Затем он жестом велел ей повернуться.

— Хочешь, чтобы я помыл тебе спинку? — спросил он, озорно выгнув бровь.

Алексис снова засмеялась.

Вручив ему бутылку шампуня, она повернулась.

— Как насчёт помыть мне голову ещё раз? — спросила она с усмешкой. — Я хочу хотя бы ещё раз промыть волосы. Такое чувство, и пяти походов в душ сейчас мне будет недостаточно, чтобы почувствовать себя чистой.

Кэл услужливо взял бутылку.

Вылив на ладонь немного шампуня, он начал втирать средство в кожу её головы и волосы, затем вспенил по задней части шеи и спине. Алексис закрыла глаза, пока он использовал мыло и мочалку, которую нашёл, моя каждый сантиметр её тела, даже ступни и пальцы на ногах, пальцы на руках, а также под мышками, между ног… всё, как он и обещал.

К тому времени, как Кэл закончил и смыл всю пену с её волос, её дыхание стало затруднённым, а его руки ощущались теплее и тяжелее.

— Ещё раз? — спросил он. — Ты сказала пять раз…

— Может быть, ещё разок, — ответила Алексис, мимолётно улыбнувшись ему.

Он вымыл всю её во второй раз.

Потом она предложила сделать то же самое для него, и Кэл позволил ей.

Когда она решила очень тщательно вымыть его член, он бурно кончил после нескольких минут массирующих ласк.

Из него вырвался хриплый стон, когда он кончил, одной рукой вцепившись в её плечо, а другой зарывшись в её волосы. Алексис почувствовала, как Кэл напрягся, а его пальцы сжались сильнее.

— Боги, — пробормотал он, целуя её лицо.

Она улыбнулась ему.

— Ещё раз?

Из него вырвался смешок, и он всё ещё тяжело дышал.

Подумав несколько секунд, он покачал головой.

— Лучше помой меня, — решил он. — Но думаю, эта часть меня уже достаточно чистая, — добавил он, указывая на свой член. — Я хочу по-другому очистить его, когда мы закончим здесь.

Алексис рассмеялась, но спорить не стала.

Вместо этого она вымыла его спину, ноги, грудь, живот и волосы, отмывая той же мочалкой и массируя кожу головы.

Когда они оба закончили мыться и осмотрели друг друга, Кэл выключил воду, очевидно, повторяя то, как она управлялась с краном, когда включала его изначально.

Алексис вышла первой, схватила полотенце и протянула ему другое.

Однако, когда она начала собирать свою одежду, он рассмеялся.

— Нет, — сказал он, и в его голосе прозвучала полушутливая команда. — Хорошая попытка, Светоносная. Но нет.

Не говоря больше ни слова, Кэл крепко обхватил её одной рукой за талию и понёс в другую комнату.

Он не стал ждать и повалил Алексис на двуспальную кровать, заставив её рассмеяться. Она снова расхохоталась, когда он потратил ровно две секунды на то, чтобы скинуть всю её почти чистую одежду на пол. Затем перелез через неё, избавившись от своего полотенца, и начал стаскивать полотенце с неё.

Она почувствовала в Кэле спешку ещё до того, как он прижал её к кровати. Он балансировал на одной руке ровно столько, чтобы раздвинуть её ноги. Полотенце всё ещё было наполовину на ней, там, где оно обвилось вокруг её тела, и у него больше не осталось терпения, чтобы снять его полностью.

Вместо этого он расположил свой член между её широко разведёнными ногами.

Он застонал, когда вошёл в неё.

Алексис сдавленно вскрикнула, когда он сделал это снова.

Кэл изменил угол и вошёл ещё глубже.

— Боги… Алексис…

Он вбивался в неё всё сильнее, и её спина выгнулась навстречу ему.

Теперь всё ощущалось по-другому.

Всё ощущалось иначе, чем раньше, чем в те другие разы.

Даже когда они были вместе на его родной планете.

— Да, — хрипло произнес Кэл.

Алексис знала, что между ними что-то изменилось.

Она почувствовала это в Бангкоке, или, возможно, тогда она впервые осознала это. В какой-то момент из тех нескольких коротких дней, а может, и часов, она поняла, что между ними теперь всё изменилось. Они больше не притворялись мужем и женой, а действительно стали ими друг для друга. Она почувствовала это в храме, особенно в тот момент, когда они оба испытали облегчение, убедившись, что они живы. Ей показалось, что она почти умерла, когда увидела, как в него выстрелили в первый раз.

— Боги… для меня всё ощущалось так же, — пробормотал Кэл, сильнее толкаясь в нее.

Он закрыл глаза, почти застонав у её шеи.

— Я видел, как ты лежала там, после того, как мой отец призвал богов. Ты выглядела мёртвой, Алексис. Я думал, они убили тебя. Я хотел умереть…

Она почувствовала, как от его слов у неё в груди разгорается жар.

Она почувствовала, что тепло каким-то образом исходит одновременно и от него, и от неё тоже. Она чувствовала, как оно нарастает, разгораясь всё жарче и жарче в её груди, в то время как нижние части их тел сливались воедино, и каким-то образом его свет, этот странный, дымчатый свет, казалось, начал проникать под её кожу.

Алексис ощутила тот же страх, что и он в том храме.

Она почувствовала, как он думал, что она умерла.

Она почувствовала его горе, когда сестра пронзила Кэла ножом, и в её глазах светилась ненависть.

Она вспомнила его мать, плачущую вместе с её матерью на пляже, и подумала, что её сердце могло бы разбиться. Это убило бы её. Это убило бы её, если бы она увидела, как её дочь пытается убить её сына. Алексис чувствовала это всем своим существом. Это огорчало её так, как ничто и никогда раньше… кроме, может быть, того момента, когда её собственная мать сказала ей, что на самом деле она не её родная мать.

Но всё было ложью.

Если бы только ненависть Дхармы тоже была ложью.

— Ты сказала, что любишь меня, — напомнил ей Кэл, слегка задыхаясь и погружаясь в неё. — Ты сказала там, что любишь меня…

На её глазах выступили слёзы.

— Люблю, — ответила ему Алексис. — Я правда люблю тебя.

Он поцеловал её лицо и скользнул вниз, чтобы навалиться на неё всем своим весом, опустился на локти и обхватил её руками, стискивая её плечи, волосы и затылок. Она чувствовала исходящее от него тепло, так много…

— Любовь моя, — пробормотал Кэл, целуя её в губы. — Эта ангел была права. Я тебя обожаю. Я боготворю тебя всеми фибрами своего существа…

Алексис ахнула, чувствуя, как перед глазами снова всё расплывается.

Она слишком много плакала сегодня, но почему-то это было облегчением.

Она не плакала, даже когда её мать ушла.

Она больше ни разу не плакала за все прошедшие годы.

Пока не появился Кэл. Пока Кэл не нашел её.

— Как это произошло? — пробормотала Алексис.

На самом деле она не ожидала ответа.

Она даже не была до конца уверена, что задала этот вопрос ему.

Кэл всё равно ответил ей.

Его голос был тихим, а губы находились возле самого её уха, пока он шептал ей:

— Я спросил богов, как спасти мой народ, — тихо произнес Кэл. — Они сказали, что сначала я должен спасти самого себя. Когда я спросил их, как это сделать, то подумал, что они мне не ответят. Они замолчали, и я решил, что потерплю неудачу, никому не смогу помочь…

Он нежно поцеловал её в шею, и Алексис поняла, что он тоже плачет.

— …Затем, несколько дней спустя, мне приказали пойти и убить тебя, — тихо сказал он. — Пришли Иные, и они послали меня убить тебя…

Алексис рассмеялась.

Она ни ему, ни самой себе не могла объяснить, почему смеётся.

Но она всё смеялась и смеялась, не в силах остановиться.

Вместо того чтобы обидеться, Кэл засмеялся вместе с ней.

Они лежали на этой кровати, его член был всё ещё твёрдым внутри неё, но они смеялись, как пара идиотов, смеялись до слёз, и хихикали, словно дети.

Алексис совсем не возражала.

Возможно, она не услышала этого в своём собственном голосе, но она определённо услышала в его.

Радость.

Миру, возможно, приходит конец. Свет, возможно, исчез из измерений. Иные, возможно, готовятся убить всех её друзей и их самих, и уничтожить всё, что осталось. Вероятно, у них не было права так себя чувствовать. Вероятно, у них не было никакого права испытывать что-либо, кроме грусти, ужаса, опасности и подавленности… но это Алексис тоже не могла контролировать.

Она могла чувствовать только то, что чувствовала на самом деле.

Она могла слышать в голосе Кэла только то, что жило в его сердце.

Радость.

Ничего больше не жило в том глубоком смехе… в смехе её мужа.

Только радость.

Глава 14. Решения

Алексис вернулась в гостиную и хмуро окинула взглядом все тела.

Конечно, она не забыла про них.

Она почти надеялась, что остальные смогут найти решение проблемы, пока они с Кэлом были в задней части дома. Она почти надеялась, что окажется в тёплой, очень светлой комнате, где они бы все ужинали вместе, смеялись и болтали.… и находились хотя бы в каком-то сознании.

Вместо этого комната погрузилась во тьму.

Весь свет исходил от уличной террасы, за исключением нескольких отблесков отражённого золотого, оранжевого, розового и красного цветов.

Солнце уже зашло.

Закат сейчас был в своей наиболее красочной фазе.

На улице уже опускалась ночь.

Солнце село за океаном на западе с правой стороны уличной террасы, выходящей на юг.

Девин развёл огонь в костровище, и они, по всей видимости, заказали еду.

Не менее дюжины коробок с едой на вынос было разложено на отделанной плиткой мини-кухне снаружи, которая находилась слева от трёх диванов, расставленных полукругом около камина. С одной стороны от всех коробок стояла стопка тарелок, а также ящик со столовыми приборами, стаканчиками для напитков и переносной холодильник, в котором, зная Девина, наверняка было всё, что душа пожелает — от газировки до пива и чая со льдом.

Алексис пробралась сквозь распростёртые тела к стеклянной двери и открыла её, заставив всех замолчать и посмотреть в её сторону.

Выйдя на террасу, она ожидала, что там будет холодно, но вертикальные обогреватели комфортно прогревали воздух всего пространства, даже у стеклянных дверей.

— Бери себе поесть, — предложил Девин. — Мы заказали китайскую еду… Надеюсь, ты не против. Выбор был между ней или греческой. Или суши. Или пиццей. Я был не в настроении для тайской кухни.

Алексис хмыкнула себе под нос.

Она понимала.

После того безумного застолья в отеле Бангкока у неё тоже не было особого желания есть тайскую еду. Её бы устроил практически любой другой вариант.

В том числе китайская кухня, которую она любила независимо от того, как часто её заказывала.

Она уже собиралась сказать об этом Девину, но её желудок выбрал именно этот момент, чтобы издать требовательное и очень звучное урчание.

Все, кто сидел на этих диванах, разразились смехом.

И тогда Алексис осознала, как же их там было много.

Девин и его люди расставили складные стулья по всему периметру кострища, в том числе у стены и с другой стороны дивана. Среди них Алексис увидела большинство из оставшихся членов стаи Девина, а также её мать, Лану, Джулс, Боргена, Вулку, «Монти» и двух ангелов, которые, очевидно, решили задержаться.

И всё же Алексис заметила, что некоторых знакомых лиц там не было.

— Где Барб? — спросила она. — Вик? Хантер?

— В патруле, — Девин поднял бутылку с этикеткой, которую она узнала. Это было какое-то местное пиво из небольшой пивоварни, которое он пил уже несколько лет. Он сделал несколько больших глотков, затем опустил бутылку обратно на своё мускулистое бедро. — Мы начали обмениваться информацией без вас. Надеюсь, ты не против.

Алексис один раз качнула головой.

— Совсем нет. Просто дай мне сильно сжатую версию всего.

Пока они говорили, она накладывала себе на тарелку китайскую еду.

Кэл вышел из дома как раз перед тем, как Девин начал рассказывать, так что он тоже ничего не пропустил. Он подошёл к тому месту, где она только что начала накладывать еду, и тоже взял себе тарелку, наполняя её и следуя за Алексис сквозь лабиринт контейнеров с едой навынос.

— Твоя мама ходила в то Хранилище в Пасифик-Палисейдс, — в первую очередь сказал Девин резким, почти военным тоном. — У того парня, которого вы обе знаете, Джейми, ничего не нашлось для неё в плане заклинаний, но он сказал, что копнёт в этом направлении…

Лана продолжила чуть более громким голосом.

— Он думает, что это связано с порталом, — сказала она Алексис. — Не напрямую, не из-за закрытия порталов, но он полагает, что нечто прошло сквозь портал… то есть, до того, как вы его закрыли. Нечто, имеющее связь с Иными. Чем бы оно ни было, закрытие дверей его не нейтрализовало, как, например, дымчатых существ. Джейми думает, чем бы оно ни было, вероятно, это оно удерживает их всех без сознания. Что оно намеренно удерживает их вне их физических тел… и это более или менее соответствует тому, что сказала Феникс.

Актриса кивнула и подтянула колени к себе, сложив ноги на диване, где она прильнула к боку своего бойфренда.

Они вдвоём сидели на самом маленьком из трёх диванов, который был похож на двухместный. Дэгс вытянул длинные ноги, держа в руке один из популярных дизайнерских сортов пива Девина, и слушал разговор Девина и Ланы.

— Он предупредил, чтобы мы ожидали новых нападений, — добавила Лана. — Он сказал, что бы это ни было, оно ощущается взбешённым… и оно как будто охотится здесь на кого-то. Может быть, даже на тебя. Он сказал, что существо ощущается достаточно одержимым, в чём бы ни была его проблема.

— Тебя…имеешь в виду меня? — спросила Алексис. — Оно нацелено на меня?

— Ну, Джейми не знал наверняка… — начала Лана.

Но Девин перебил её.

— Да, Лекс, — сказал Девин голосом более резким, чем у Ланы. — Скорее всего, он имел в виду тебя. По словам твоей матери, Иные считают тебя своего рода антихристом. Не только из-за того, что ты закрыла двери, но и из-за того, что произошло в Бангкоке. С Красным Драконом. Если это существо работает на Иных, само собой разумеется, что оно тоже ненавидит тебя.

— Оно служит Иным? — спросила Алексис, используя щипцы, чтобы положить несколько яичных рулетиков на свою тарелку. Она взглянула на Девина. — Или оно верно Красному Дракону?

— Разве это имеет значение? — сухо поинтересовалась Джулс.

Алексис нахмурилась, обменявшись взглядом с Кэлом.

Она снова посмотрела на Джулс и пожала плечами.

— Возможно? — сказала она, взмахнув той рукой, которой не удерживала тарелку с едой. — Это может не иметь никакого значения, но, с другой стороны, это может быть важно. С точки зрения конечного результата это, конечно, не играет никакой роли. Если это существо победит, Иные в любом случае выиграют, даже учитывая, что Красный Дракон мёртв. Но здесь важен мотив существа. Есть же разница между «Я выполняю миссию, порученную мне Богом» и «Ты убил моего Лидера, теперь я убью тебя».

Повисло молчание.

Девин, Феникс, Джулс, Дэгс и Лана, все переглянулись.

Затем Джулс обратилась к Лане.

— Но что это? — спросила она. — Джейми рассказал тебе хотя бы это?

— Нет, — призналась Лана. — Только то, что оно, скорее всего, не является человеком… о чем мы и сами могли бы догадаться, честно говоря.

— Что насчёт ведьм? — спросила Алексис.

Она вышла из-за стойки, нашла свободное место на коврике у костра плюхнулась туда с тарелкой в руках, скрестив ноги. Она заполнила её почти полностью роллами с креветками, лапшой Ло-Мейн, курицей с апельсинами, говядиной и брокколи, свининой Му-Шу, завёрнутой в маленькие блинчики, и курицей Кунг-Пао.

Она отделила друг от друга деревянные палочки для еды и ухватила кусочек апельсинового цыплёнка сверху.

Девин вздохнул.

— Ведьмы очень разозлились из-за портала, — признался он после долгой паузы. — Честно говоря, они обвинили в этом тебя и хотели знать, что мы делаем для Габриэлы. Пожилая, с седыми волосами и странными глазами… ты поняла, кого я имею в виду?

Алексис кивнула, отправляя в рот кусочек брокколи с устричным соусом, прожёвывая его.

Кэл плавно опустился рядом с ней, скрестив ноги, но сделал это гораздо грациознее, чем она. Он поставил тарелку себе на колени, но не взял с собой палочки для еды.

Пока Кэл с любопытством наблюдал, как она с ними управляется, Алексис пришло в голову, что он, вероятно, не понимал, для чего они нужны.

Он наклонился, чтобы поцеловать её, а затем поднял вилку.

— Я знаю, для чего нужно это, — сказал он ей, подмигивая.

Алексис фыркнула, качая головой, но Девин заговорил прежде, чем она смогла ответить.

— В любом случае, — начал Девин, и по его тону можно было предположить, что он уловил обмен репликами между ней и Кэлом и нашёл их либо отвратительными, либо смешными, либо и тем и другим одновременно. — Мне удалось успокоить их ровно настолько, чтобы они смогли сотворить несколько заклинаний. И они рассказали кое-что интересное… они думают, что существо, чем бы оно ни было, всё ещё может находиться рядом с порталом Лос-Анджелеса. Они думают, что оно может оставаться там… имеется в виду, у самого портала, внутри Старого Зоопарка.

Немного помолчав, он добавил, пожимая плечами:

— Они не могли утверждать это наверняка, но старуха казалась довольно уверенной. Несмотря на это, они единогласно утверждали, что это существо каким-то образом привязано к порталам. Оно как-то ощутило сдвиг с помощью заклинаний, и поэтому сумело пройти сквозь портал, смогло прийти сюда, прежде чем порталы закрылись окончательно. Они также сказали, что оно зациклено на людях в этом доме.

Взглянув на Алексис, Девин добавил:

— Если тебе от этого станет легче, то они были не особо уверены, что это касается напрямую тебя. Похоже, они думают, что существо ищет кого-то.

— Ищет кого-то? — озадаченно переспросил Кэл. — Но кого?

Девин покачал головой.

— Этого они не знают.

Алексис перестала жевать и посмотрела на Девина.

Проглотив всё, что было у неё во рту, она хмуро взглянула на Кэла, прежде чем заговорить с альфа-волком.

— Значит, это существо пришло сюда намеренно? — уточнила Алексис. — Оно почувствовало, что врата закрываются, и специально пришло сюда? До того, как двери закрылись полностью?

Девин кивнул с мрачным выражением лица.

— Они сказали это так, будто оно может охотиться за кем-то здесь, Лекс. Я всё ещё думаю, что целью можешь быть ты… что бы там ни говорили ведьмы. Но они были не очень в этом уверены, как я уже сказал.

Алексис продолжала хмуриться.

Она поняла, о чём думал Девин.

Она даже поняла, почему он в это верил, и подумала, что он может быть прав.

Но не это беспокоило её.

— Ну, естественно, — пробормотал сидевший рядом с ней Кэл.

Когда Алексис взглянула на него, выражение его лица казалось не то забавляющимся, не то раздражённым.

Она снова перевела взгляд на Девина.

— То есть… разве этот факт не делает это существо Странником? — произнесла она. — Если он смог почувствовать врата настолько сильно? Разве это не присуще только Странникам?

Молчание стало напряжённым.

Казалось, в этот момент все взгляды устремились к Странникам.

Затем Лана нарушила молчание и произнесла будничным голосом:

— Или Светоносным, — сказала она.

***

Они обсуждали возможные варианты не менее часа.

Алексис съела всё, что было у неё на тарелке

Потом вытащила из холодильника кофе со льдом и выпила его тоже.

Она, наконец-то, снова почти почувствовала себя самой собой.

В конце концов, именно Алексис приняла решение.

Они отправятся к порталу Лос-Анджелеса.

Они возьмут с собой ангелов, посмотрят, смогут ли они уговорить прийти парочку ведьм, всех оборотней, которых только смогут собрать, может быть, даже горстку друзей-фейри Джулс из её новой группы «Магии Земли». Они вместе попытаются использовать оставшуюся магию, чтобы определить, что прошло через портал до того, как он закрылся.

Они попытаются выяснить, где оно может находиться сейчас.

Алексис решила, что с этого, по крайней мере, можно начать.

Некромант Джейми упоминал портал.

Ведьмы говорили о портале.

Лана подумала, что им следует попробовать воспользоваться порталом.

Идея с порталом казалась Алексис правильной.

Так что они начнут с этого.

В крайнем случае, сказала она себе, они будут действовать методом исключения.

— Согласен, — пробормотал Кэл, поглаживая её бедро. — Это хорошая идея.

Наклонившись ближе, он поцеловал её в щёку и обнял рукой за талию. Алексис позволила ему прижать себя к груди, почти полностью забравшись к нему на колени.

Ещё несколько минут они сидели, прижавшись друг к другу, и смотрели на огонь.

Затем Алексис вздохнула и неохотно слезла с его колен.

Она поднялась на ноги.

Кэл, который отпустил её с такой же неохотой, как всегда грациозно поднялся следом за ней. С усилием оторвав взгляд от потрясающе красивого Странника, она также постаралась отвлечься от мыслей о произошедшем в гостевой спальне и сосредоточиться на текущей задаче.

«Это тебе мотивация остаться в живых, Лекс, — сказала она себе. — Относись к этому именно так. Теперь у тебя есть семья. Муж. Мать. Друзья. Другие Светоносные, которые нуждаются в тебе, которые смогут восстановить то, что Иные пытались разрушить. Люди, которых ты любишь. Используй это. Используй это, чтобы найти это проклятое существо. Чтобы остаться в живых. Тогда ты сможешь вернуть остальных своих людей домой…»

«…тогда ты сможешь жить свою жизнь, — прошептал ещё более тихий голос. — Твою собственную жизнь, Лекс. Не только ту, что ты посвятила своему служению с восемнадцати лет…»

От этой мысли её бросило в дрожь от настоящего тоскующего желания.

— У нас будет эта жизнь, — произнес Кэл рядом с ней.

Обещание в его голосе, почти неистовое звучание его слов каким-то образом успокоили её.

— Она у нас будет, — сердито пробормотал он. — Клянусь богами… моей собственной душой… всё будет, жена. Я клянусь. Я добьюсь этого, даже если придётся выследить каждого раба Иных в этом измерении и убить их голыми руками. Я подарю тебе эту жизнь. А потом мы поженимся на том пляже… в любой традиции или форме, в которой тебе захочется.

Алексис улыбнулась, глядя на него снизу вверх.

Глядя на его угловатое лицо, бледно-золотистые глаза, она почувствовала такой сильный прилив любви к нему, что у нее самой на мгновение защипало глаза.

Однако она лишь кивнула, сжимая его пальцы своими.

Она потянулась за телефоном. Вытащив его из заднего кармана, она позвонила в автосервис, пока шла к раздвижной стеклянной двери.

Если они собирались отправиться к порталу, то ей нужно укрепить свою мощь.

Значит, сначала нужно заехать к ней домой.

Значит, ей нужно оружие.

Глава 15. Арсенал

— Хочешь такой?

Алексис протянула ему меч средней длины, и Странник слегка нахмурился, затем кивнув.

Она дала ему надеть длинное пальто с армированным покрытием поверх такой же рубашки, тёмные брюки из плотной ткани и бронежилет. Она знала, что, возможно, это уже было перебором, но после Бангкока она не хотела рисковать.

— Что насчёт тебя? — спросил Кэл с едва заметным обвинением в голосе. — Ты тоже должна надеть один из этих жилетов.

— Я надену, — она заверила его.

— Тогда сделай это сейчас, — настаивал он. — Прежде чем нацепишь на себя оружие.

Алексис поняла, что он прав, и с тихим вздохом подчинилась, просунув руку сначала в одну выемку в жилете, а затем в другую и подтянула его на себе. Она расположила его там, где хотела, потом застегнула спереди, поправила ремень и две кобуры, которые носила поверх брюк, схожих с его.

— Почему у тебя есть такая одежда мужского размера? — бормоча, поинтересовался Кэл.

Может, он хотел, чтобы она это услышала, а может, и нет.

Алексис всё равно ответила ему.

— Потому что я работаю с другими, — сказала она, пожимая плечами. — С оборотнями…

— Которые не носят броню, — отметил Кэл. — Но превращаются в животных… и, как правило, способны заживлять огнестрельные ранения.

Алексис пристально посмотрела на него.

— Людей я тоже нанимала, — добавила она.

— Ты переодеваешь их у себя дома?

Она рассмеялась, качая головой, и вставила новую обойму в 9-миллиметровый пистолет, который носила на правом бедре.

— Ты серьёзно сейчас ревнуешь? — спросила она.

— Возможно.

— Возможно? Ты же в курсе, что у меня не было отношений где-то лет девять, да? — подумав об этом, она раздражённо хмыкнула. — Просто спроси Девина. Или Джулс. Они расскажут тебе, каким дисфункциональным роботом я была.

— Но секс…

— Да, — вздохнула Алексис. — У меня был секс. И да, часть одежды здесь из-за необходимости одевать парней, которых я нанимала, и да, с некоторыми из них я спала, — она озадаченно посмотрела на него. — Почему это имеет значение? Я не знала тебя. Я не смогу назвать тебе даже половину их имён. И я перестала этим заниматься пару лет назад…

— Почему?

Алексис пожала плечами, вытаскивая второй пистолет и проверяя его.

— Честно? — произнесла она. — В основном от скуки. На самом деле я не особо увлекалась связями на одну ночь. Зачастую секс был ни о чём, и я устала от этого. Так что я просто перестала им заниматься, и именно тогда Джулс решила, что мне нужен психиатр.

Кэл издал смешок.

Пихнув его плечом, она улыбнулась.

— Если уж на то пошло, то ты бы лучше беспокоился, что я какая-то ненормальная, — сообщила она ему. — А не начинал ревновать из-за полного отсутствия у меня значимых связей с кем-либо, кого я встретила не в старшей школе.

Кэл рассмеялся по-настоящему и покачал головой.

Затем, посмотрев на неё более серьёзным взглядом, пока сам надевал на плечо ножны для лезвий средней длины, которые она ему дала, он на мгновение поджал губы, а затем заговорил:

— Ты знаешь, почему ты никого не подпускала близко, — сказал он. — Ты сама сказала мне. Ты сказала, что увидела это, пока была с Феникс.

Алексис почувствовала, как её лицо слегка покраснело, когда вспомнила, как рассказывала ему об этом.

Они тогда лежали в обнимку на гостевой кровати Девина в перерывах между сексом.

Кэл спросил, что произошло, пока Феникс работала над ней.

— Да, — призналась она. — Но, очевидно, я могла построить близкие отношения с людьми. Я имею в виду, у меня ведь были Девин и Джулс. Я позволила себе сблизиться с ними.

— Они никогда не оставляли тебя, — заметил Кэл. — Ты была близка с ними до того, как твоя мать бросила тебя, и в отличие от неё… они никогда не оставляли тебя.

Думая об этом, Алексис почувствовала острую боль в груди.

Это всё ещё причиняло ей боль, но эта боль протекала внутри неё, стала частью её самой.

Она больше не ощущалась застывшим камнем, как раньше.

— Да, — согласилась Алексис, всё ещё размышляя. — Да, думаю, ты прав.

— Конечно, я прав, — сказал Кэл с лёгкой улыбкой на губах.

Она снова пихнула его локтем и плечом.

— Как думаешь, что мы там найдём? — спросила она, взглянув на часы.

У них оставалось меньше часа, чтобы встретиться с Джулс, Девином, Ланой, Виком, Боргеном и остальными у портала. Девин согласился снарядить других Странников, поскольку у Алексис действительно имелось снаряжение только для одного человека, хотя самого оружия было достаточно, чтобы вооружить дюжину.

Она знала, что у Девина в гараже и подвале дома в Студио-Сити припрятано столько хлама, что хватило бы на снаряжение целой армии.

Может, даже двух армий.

И это на самом деле забавно, поскольку, как заметил Кэл, оборотни обычно не особо нуждались в привычном оружии. Они просто обращались и использовали свои зубы, когти и грубую силу, чтобы уничтожить своих противников.

Она знала, что кое-что из этого может быть чистым мачизмом, но дело было не только в этом.

Девин, как и она, предпочитал быть подготовленным.

— Он правда тебе как брат, не так ли? — спросил Кэл, убирая пальцами несколько прядей волос с её лица.

Алексис удивлённо посмотрела на него снизу вверх.

Затем, обдумав его слова, она кивнула.

— Так и есть, — сказала она. — Они оба мне родные. Джулс и Дев были всем для меня.

Кэл кивнул, и его глаза смотрели серьёзно, в них жила напряжённость, которая притягивала её.

— Тогда, полагаю, хорошо, что он начинает мне нравиться, — сказал он, одарив её слабой улыбкой.

Алексис хмыкнула в ответ на это, рассовывая по карманам несколько гранат, прежде чем прикрепить к поясу свёрнутый в спираль хлыст. Это был не тот хлыст с Бангкока, но и этот сойдет.

Глядя на Кэла, она почувствовала ещё один прилив нежности к Страннику, пока прокручивала его слова в голове.

— Мне кажется, Борген и Джулс нравятся друг другу, — следом сказал Кэл, и его голос оставался нарочито небрежным. — Вероятно, они даже спят вместе.

Сделав паузу и, возможно, ожидая её реакции, он пожал плечами, когда Алексис промолчала.

— Я думаю, им довольно хорошо вместе, — сказал он ещё более небрежно. — Тебе так не кажется? И Борген очень преданный. Из него получился бы хороший партнёр.

Алексис нахмурилась. Возможно, чтобы дать себе больше времени на размышления, она подняла свои мечи, с приятным звоном убрав их оба в ножны на спине.

Она подумала о Джулс и Боргене.

Она поняла, что часто видела их вместе.

Видела, как они много общаются.

Она часто видела, как Джулс смеялась над тем, что говорил ей Борген.

Ещё она видела, как они ели вместе во время ужина и иногда шептали что-то друг другу на ухо.

Она видела всё это, но почему-то до конца не осознавала, что это может значить.

С небольшим уколом вины Алексис осознала, что обычно не воспринимала увлечения Джулс всерьёз. Она всегда предполагала, что они довольно незначительны, если они вообще что-то значили.

— Значит, ты думаешь, что она с ним играет? — настороженно спросил Кэл.

Она моргнула, удивлённо поворачиваясь к нему

Затем задумалась над его вопросом.

Она вспомнила все те разы, когда видела их вместе, как в эти моменты выглядела Джулс, как она разговаривала с мускулистым Странником с раскатистым смехом.

— Нет, — Алексис покачала головой, ощущая всё больше уверенности, пока думала об этом, представляла себе их лица за ужином. — Нет, — повторила она твёрже. — Нет, я так не думаю. Я думаю, ты прав. Я думаю, он ей действительно нравится.

Она посмотрела на Кэла и увидела, как выражение лица её супруга расслабилось.

— Ах, — сказал он. — Хорошо.

Алексис наблюдала за ним.

При этом её лицо озарилось улыбкой.

— Ты очень сильно любишь его, не так ли? — спросила она. — Боргена. Как Девин и Джулс — моя семья… так и он семья для тебя. Я права?

Кэл моргнул, как будто эта мысль удивила его.

Затем он медленно кивнул с обычным выражением лица.

— Да, — сказал он. — Он для меня как семья.

Она толкнула его плечом, и он рассмеялся.

— Ну что ж, — сказала она, слегка усмехаясь. — Тогда, полагаю, хорошо, что он начинает мне нравиться.

На этот раз он пихнул её в плечо, и они оба рассмеялись.

Глядя на него в тусклом свете своей оружейной комнаты… длинного, узкого помещения рядом с гаражом её дома, для входа в которое требовалось сканирование сетчатки глаза, кодовая комбинация и устный пароль с распознаванием голоса… Алексис почувствовала странную боль в сердце.

Почему они не могли собирать вещи для поездки на Таити, вместо того чтобы готовиться к вероятно самоубийственной миссии в лесу?

Чёрт возьми, почему они просто не могли остаться здесь?

Приготовить маргариту и посмотреть фильм?

Может, несколько раз заняться сексом перед камином, а потом расслабиться в её джакузи?

Вздохнув при этой мысли, Алексис выбросила её из головы.

— Ты готов? — спросила она.

Когда Кэл не сразу ответил, она надела на себя последнее оружие — охотничий нож, который сунула в ножны на бедре.

— Думаю, я взяла с собой всё, что хотела, — добавила она.

Когда она, наконец, оглянулась на него, Кэл наблюдал за ней.

Алексис могла поклясться, что тоже заметила тень сожаления на его лице.

Это выражение было мимолетным.

Затем он кивнул, натягивая бронежилет на себя, поправляя ремни ножен, закрепленных на его спине, прямо между лопатками.

— Я готов, — сказал ей Кэл.

Глава 16. Щенки и пикники

Они заехали на стоянку Старого Зоопарка.

Алексис воспользовалась второй из двух своих машин, той, которая почти не покидала гараж с тех пор, как она купила её всего несколько месяцев назад. Она приобрела автомобиль с мыслью, что ей понадобится что-нибудь более прочное и на больших колёсах для вылазок с волками и поездок к порталам в других штатах.

Конечно, после того, как она купила машину, всё закончилось тем, что она занималась обычными делами и в действительности ездила по городу только на своём древнем Бьюике Скайларк, хотя это было скорее по привычке. Бьюик был отремонтирован и вполне комфортен для езды, особенно с новыми кожаными сиденьями, но это было совсем не то же самое, что ездить на совершенно новом автомобиле вроде Лэнд Крузера.

Забравшись внутрь Тойоты Лэнд Крузер, Алексис ощутила невероятный кайф.

И всё же она должна была признать — двигатель заметно урчал, а компьютерные экраны внутри предлагали ей несколько интересных функций.

Сегодня Лэнд Крузер просто показался ей более практичным.

Ей было непривычно парковаться у подножия Гриффит-парка и идти пешком, не взяв с собой ничего, кроме мечей, хлыста и книги заклинаний.

У неё больше не было её магии.

И она должна действовать соответствующе.

Возможно, все эти пристальные взгляды, которые Алексис ловила на себе от волков, когда подъезжала на своей похожей на танк машине, могли бы показаться забавными, если бы только они все не были одеты в боевую экипировку, точно такую же, как у неё с Кэлом, так что было трудно воспринимать ситуацию позитивно.

Ещё она заметила, что лишь половина оборотней присутствовала там.

Она знала, что вероятнее всего, другая половина обратилась в волков и патрулировала гору, ища любые упущенные зацепки о существах, которые могли пройти сюда черезпортал.

Алексис выбралась с водительского сиденья Лэнд Крузера и закрыла дверь. Подождав, когда Кэл сделает то же самое, она нажала на автобрелок, чтобы заблокировать двери.

Девин подошёл к ней и тихо присвистнул.

— Значит, ты наконец-то вытащила её из гаража, Пул? — подкалывал он. — Думаю, теперь дела приняли серьёзный оборот.

— Я больше не Светоносная, — напомнила она ему.

Другой голос раздался у него за спиной.

— Чушь, — пренебрежительно сказала Лана. — Само собой, ты Светоносная.

— Мои силы исчезли, — сказала ей Алексис.

Странно, но признание этого вслух как будто уже не ранило.

И что ещё более странно, Алексис ощутила ту часть себя, которой было всё равно.

Эта часть её, возможно, даже испытала облегчение.

Лана рассмеялась, будто услышав какую-то часть её мыслей.

— Не заблуждайся, — криво усмехнулась она, с улыбкой подталкивая дочь под руку. — Если бы только Древние могли с такой легкостью освободить нас.

Алексис пихнула мать локтем в ответ.

— Древних здесь больше нет, — парировала она. — Помнишь? Твоя чокнутая дочь захлопнула все порталы.

Лана ей не ответила, но даже в темноте Алексис почувствовала Тот Самый Взгляд. Она часто ощущала его на себе, пока росла… особенно после того, как начала тренировки Светоносной. Особенно когда она валяла дурака вместо того, чтобы работать над тем, над чем должна была работать.

Особенно когда она работала вполсилы вместо того, чтобы по-настоящему стараться.

Сейчас она притворилась, что не чувствует Тот Самый Взгляд, точно так же, как когда ей было шестнадцать.

Кэл издал низкий смешок.

Положив руку ей на плечо, он прошептал ей на ухо:

— Так вот с чем я буду иметь дело, пока ты не привыкнешь к тому, что ты взрослая и у тебя есть мать? С твоей подростковой версией?

— Возможно, — сострила она, одарив его своим собственным фирменным Взглядом.

Кэл снова рассмеялся, целуя её в щёку.

— Так мы идём, детишки? — спросил Борген. Его глубокий голос разнёсся по парковке и казался громким, хотя говорил он относительно тихо. — Я думаю, что эти два влюбленных ялиека настроены пофлиртовать здесь и поиграть в поцелуйчики вместо того, чтобы делать работу, ради которой мы сюда пришли… — добавил он слишком громким шёпотом.

— Мы могли бы сказать то же самое и о тебе, — парировала Алексис, увидев Джулс рядом с ним. — Не думай, что мы не заметили, здоровяк.

Даже в темноте она почти могла почувствовать, как Борген покраснел.

Однако Джулс лишь рассмеялась, взяв Странника за руку.

— О, не слушай их, — надменно сказала она. — Держу пари, Алексис даже не знает, кто такие ялиеки…

Поразмыслив над этим, Алексис наклонилась к уху Кэла.

— Во имя всего святого, что ещё за ялиеки? — пробормотала она.

Кэл улыбнулся.

— Это мягкие, пушистые и очень милые создания, которых многие Странники держат в качестве домашних питомцев на своей родине, — сказал он так же тихо в ответ. — Что-то вроде щенков, которые есть здесь у вас. Они очень преданные и сильно привязываются к своим хозяевам-Странникам.

— У тебя был ялиек? — спросила она ещё тише.

— Да, — улыбаясь, ответил он. — Да, был.

Подойдя к ним сзади, ангел Дэгс проворчал:

— Неудивительно, что мой пёс любит тебя, — пробормотал он.

Он не замедлил своих широких шагов, проходя мимо Алексис и Кэла и держа за руку Феникс, его девушку и огненного ангела.

— Мы едва ли похожи на армию, — пожаловался Вик. — Вы все ведёте себя так, будто это какой-то пикник. Вы все думаете не теми частями тела.

Алексис почувствовала, как её челюсти слегка сжались.

Она поняла, что странноватое настроение всей группы, возможно, было её виной.

В Бангкоке она заставляла их быть серьёзными и сосредоточенными.

Возможно, ей стоило делать то же самое и сейчас.

Возможно, она рисковала их жизнями, не беспокоясь о том, что может ждать их в конце этого пути.

— Нет, — Кэл покачал головой. — Нет, любовь моя… нет. Все знают, что стоит на кону. Дай им пару минут, чтобы просто побыть собой. Мы все знаем, куда идём. И никто из нас не знает, встретим ли мы это существо Иных в конце пути.

Взяв Алексис за руку, он поцеловал её в макушку, а затем пошёл с ней к дорожке, ведущей вниз, к зоопарку и клеткам, где когда-то держали больших кошек.

Ей было нечего ответить на его слова.

В основном потому, что она подозревала, что Король Странников был прав.

Глава 17. Этика чтения мыслей

Все молча шли по дорожке к выставочным клеткам для животных в Старом Зоопарке.

Словно по какому-то негласному сигналу, они все прекратили разговаривать, пока в ряд шли вниз по наклонной, посыпанной песком тропинке. Большинство из них держали руки на оружии, а некоторые обнажили его, держа наготове.

Лишь у немногих при себе вообще не было никакого оружия.

У Джулс.

У нескольких волков, которые, казалось, планировали обратиться, если дело дойдёт до драки.

И у огненного ангела Феникс, которая держалась рядом со своим партнером, имевшим при себе по крайней мере два пистолета, которые Алексис могла видеть.

Что касается самой Алексис, то, возможно, она была последней, кто заехал на заброшенную парковку у Старого Зоопарка, но в конечном счёте именно она вела группу к старому порталу, который всегда защищала.

Кэл шёл прямо за ней.

Прежде чем они начали спуск по дорожке, Алексис допросила ведьму из ковена Габриэлы, которая пришла сюда с Девином. Ведьма двадцати с чем-то лет, представившаяся как Корал, подтвердила, что она поддерживает связь со своим ковеном, и что они продолжают отслеживать существо, которое определили как источник энергетического импульса.

— Они уверены, что это одно и то же существо? — хмуро спросила Алексис.

— Абсолютно уверены, — твёрдо ответила Корал.

— Они уже определили, что это такое? — спросила Алексис. — Это демон? Какой-то внепространственный дух?

Она сглотнула.

— …Это Светоносный?

Корал покачала головой, но не отрицала.

— Этого они не смогли мне сказать, — произнесла она слегка извиняющимся тоном. — Они работают над этим, Светоносная Алексис, но они ещё не уверены. Они думают, что оно может действовать под одним из тех щитов, созданных некоторыми приспешниками Иных. Которые используют, чтобы скрыть свою истинную природу.

Корал помолчала и затем добавила:

— Они сказали, что оно ощущается очень рассерженным. Такое ощущение, что чем бы оно ни занималось, это нечто личное для существа. Они сказали мне передать вам, что мы все должны быть очень осторожны. Чем бы оно ни было, оно, вероятно, будет неуравновешенным. Эмоции, которые они улавливают, довольно сильны… даже с учётом щита.

Алексис мрачно кивнула в ответ на это.

Она знала, каково это — иметь дело с эмоционально нестабильными сверхъестественными существами.

Это было очень далеко от её представления о хорошем времяпрепровождении.

Может, именно разговор с ведьмой вернул её к серьёзному настрою.

Или, возможно, как сказал Вик, это просто напомнило ей, зачем они были здесь.

В любом случае, она утратила большую часть того беззаботного чувства, которое ей удавалось поддерживать с тех пор, как Феникс проделала с ней ту штуку, разрушая камень в её груди.

Они шли молча по меньшей мере несколько минут, затем Кэл пристроился рядом с ней.

— Светоносная, — прошептал он ей на ухо. — Я бы не стал полагать, что ты все так же человек, каким была… когда мы находились в Бангкоке.

Алексис нахмурилась, вглядываясь в его лицо в темноте

Чтобы свести к минимуму количество звуков, которые их группа издавала, идя по дорожке, она мысленно обратилась к нему, зная, что Кэл услышит её.

«Что ты имеешь в виду?» — спросила она.

— Я имею в виду, — тихо пробормотал он. — Что почувствовал эту часть тебя. Во время секса. Боги… Я чувствовал это всё во время секса. И не только во время секса, Алексис. Вот только что, когда ты разговаривала с той ведьмой, я видел это в тебе. Я видел это, когда мы обсуждали стратегию у костра. Я вижу это всякий раз, когда ты разговариваешь со своей матерью. Я вижу это сейчас, Светоносная, когда ты идёшь по этой дорожке, готовясь ко всему, с чем мы можем столкнуться…

Он замолчал, когда Алексис повернула голову, уставившись на него в недоумении.

Она не замедлила шага, но изучала его лицо, пока они шли.

— Ты серьёзно? — спросила она.

— Да, — Кэл запустил пальцы в её волосы. Он сделал это, не замедляя своих шагов, которые идеально совпадали с её темпом, и плавно скользя по дорожке. — Не будь безрассудной, любовь моя, я умоляю тебя, — добавил он ещё мягче. — Не подвергай себя ненужному риску. Не думай, что какая-то сверхъестественная способность может волшебным образом сама по себе появиться и спасти тебя… но если тебе будет нужно прибегнуть к ней, если представится случай, то я советую тебе попробовать.

«Хочешь сказать, они вернулись? — многозначительно спросила Алексис в своих мыслях. — Хочешь сказать, что мои силы просто отключились на некоторое время… что у них произошло короткое замыкание или что-то в этом роде после того, как я закрыла все порталы… и теперь они возвращаются?»

Он пожал плечами с болезненным выражением лица.

— Я не знаю, это я имею в виду или нет. Я не знаю, как работает твоя сила, или что может заставить её перестать работать… или снова заставить работать. Я могу сказать тебе только то, что чувствую. Что вижу. Честно говоря, я не был уверен, стоит ли мне вообще рассказывать это тебе. Но когда я покопался в своём сознании, когда я попытался подумать об этом объективно, мне показалось, что я должен это сделать.

Алексис кивнула, поджав губы.

Она не чувствовала в себе никаких изменений.

По правде говоря, она не чувствовала ничего из своих прежних сил.

И всё же сейчас она доверилась Кэлу.

Она верила, что должна быть какая-то причина, из-за которой он почувствовал необходимость рассказать ей это.

— Спасибо, — тихо сказала Алексис, потянувшись, чтобы поцеловать его в щёку. — Не волнуйся. Я не собираюсь делать ничего безумного, муж. Обещаю.

Она почувствовала, как Кэл отреагировал на то, как она назвала его, и его пальцы вцепились в её волосы.

Он наклонился, чтобы снова поцеловать её, затем сразу отпустил, как будто с усилием убирая свои руки.

Больше они не разговаривали, пока шли по тропе, двигаясь почти бесшумно.

Алексис всё продолжала прокручивать его слова…

…затем они дошли до места.

***

Как и в случае с дорожкой, Алексис первой вошла в проход из бетона за клетками для больших кошек.

Она начала спуск по узкой лестнице, обнажив оба меча, и её взгляд метался по сторонам в тусклом освещении, которое отражало только лунный свет, падающий сквозь решётки над головой.

Она прислушалась, пытаясь уловить хоть намёк на что-нибудь, находящееся в клетках впереди.

Она ничего не услышала.

Она оглянулась через плечо, кивком головы показывая, что намерена идти дальше по коридору.

В последнюю очередь Алексис посмотрела на Кэла.

«Держись позади меня. Смотри в оба. Выводи остальных, если окажется, что мы не сможем с этим справиться. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы выиграть время».

Она увидела появившееся в его глазах напряжение, но он лишь кивнул.

Она заметила, что Кэл никогда не спорил с ней, когда дело касалось бойцовских навыков.

Даже без своих способностей Светоносной Алексис знала, что всё ещё может хорошо сражаться, по крайней мере, когда дело касалось физической борьбы.

Человек или Светоносная, Алексис всё равно была здесь самым подготовленным бойцом.

— Вторым самым подготовленным, — пробормотал голос рядом с ней.

Алексис резко обернулась.

Она наблюдала, как её мать, Лана Пул, идёт вглубь цементной пещеры. Алексис не слышала её, не чувствовала, и даже не видела, как её мать подошла к ней в темноте. Её мать двигалась так бесшумно и плавно, что казалось, будто она сливается с граффити на стене.

Затем кое-что осенило Алексис.

Всё действительно не было случайностью или совпадением, все эти маленькие комментарии от её биологической матери и наставницы.

Как и Кэл, Лана действительно могла читать её мысли.

Её мать тихо фыркнула.

— Конечно, я могу читать твои мысли, дочь моя, — пробормотала она тише любого шёпота. — Все Светоносные связаны таким образом с теми, кого они любят. Ты могла бы так же легко прочитать мои мысли в ответ, если бы захотела. Ты могла бы читать своего Короля Странников, Девина, Джулс… мысли любого, кого захочешь, если бы ты только открылась этому.

Алексис уставилась на неё с отвисшей челюстью.

Лана бросила на неё беглый взгляд, прежде чем добавила:

— Ты могла бы прочитать любого из них, если бы только была готова стать достаточно открытой и уязвимой, чтобы сделать это. Ты просто не хотела раскрываться таким образом. Даже будучи ребёнком, ты избегала этого. Я пыталась научить тебя, дочь. Я пыталась убедить тебя попробовать, когда ты была ещё совсем крохой. Ты с самого начала была непреклонна в том, что не будешь этому учиться.

Лана улыбнулась ей с неистовой любовью в глазах, несмотря на слышимое лёгкое неодобрение в голосе.

Затем она повернулась, устремив пристальный взгляд вперёд в бетонный туннель, выискивая угрозы.

Её голос оставался тише шёпота.

— Однажды ты сказала мне, что было бы невежливо поступать так со своими друзьями, — Лана тихо усмехнулась, качая головой. — Ты настаивала, что было бы невежливо делать это, когда они не могут сделать то же самое в ответ. Это было просто очаровательно. Моя семилетка учила меня этике.

Обдумав это, Алексис нахмурилась.

— Но ведь это правда было бы невежливо. Разве нет? — сказала она.

Лана фыркнула ещё тише.

Она подняла руку, чтобы наполовину прикрыть рот, по-прежнему удерживая меч. Она прикусила язык, всё ещё прикрывая рот рукой, по-видимому, чтобы удержаться от громкого смеха.

— Я всё равно права, — упрямо сказала Алексис.

— Спроси своего супруга, что он думает об этом, — пробормотала её мать с улыбкой. — При условии, что мы переживём это… чем бы оно ни было… спроси его, считает ли он, что с твоей стороны было бы невежливо читать его мысли, будучи его супругой.

Алексис хотела ответить на это.

Но она прикусила губу и промолчала.

Сейчас определённо не лучшее время вступать в дискуссию с её матерью об этике чтения мыслей. Она чертовски хорошо знала, какой упрямой была Лана Пул.

Её мать снова тихо фыркнула.

— Кто бы говорил, любовь моя, — пробормотала она.

— Яблоко от яблони, — парировала Алексис в ответ.

И снова Лана Пул лишь улыбнулась, покачав головой.

Она не оглянулась, чтобы увидеть реакцию Алексис на это.

Вместо этого Лана начала спускаться по узкому, похожему на пещеру проходу с сосредоточенным выражением в глазах, обнажив оба своих меча.

После небольшой задержки Алексис последовала за ней.

Однако фигура её матери уже скрылась в тени.

Её мать двигалась быстро. Она всегда передвигалась быстро.

Она всегда двигалась бесшумно, быстро, подобно тени в безлунную ночь.

Алексис раньше упрекала её в том, что она была своего рода сверхъестественным ниндзя.

Она была слишком маленькой, чтобы понимать, насколько она была права.

Но за прошедшие годы она забыла об этом.

Годы размыли воспоминания Алексис, заставили её забыть о том, какой на самом деле была женщина, которая тренировала её, которая научила её почти всему, что она знала, всему, что ей было нужно, чтобы остаться в живых. Чтобы защищать порталы. Защищать человечество. Защищать сверхъестественных существ.

Охранять целое измерение.

Алексис слишком поздно поняла, что этой ночью скорость и бесшумность её матери тоже были преднамеренными.

Её мать хотела первой добраться до клетки с порталом.

Лана Пул хотела увидеть всё первой, и чтобы это существо тоже заметило её первой… по крайней мере, за несколько полноценных секунд до того, как кто-либо из остальных окажется в опасности.

Включая Алексис.

«Особенно Алексис», — исправил её разум.

Алексис почувствовала, как стиснула челюсти.

Она ускорила шаг, пока это не стало напоминать что-то близкое к пробежке трусцой. Она чувствовала, что Кэл позади неё идёт в том же темпе, но большинству остальных, вероятно, потребовалось бы по крайней мере несколько секунд, чтобы понять, что Алексис резко изменила свой темп.

Именно этого добивалась Алексис.

Как и её мать, она не хотела, чтобы другие подверглись опасности, по крайней мере, не раньше, чем она сама увидит, что их ждёт в этой клетке. От этой мысли она прибавила шагу. Она подумала, что даже сможет догнать Лану, добраться до клетки примерно в одно время со своей матерью, но как только она пробежала мимо клетки с изображением тигра на стене…

Алексис услышала крик.

И не просто крик.

Она услышала глубинный, полный боли, мучительный крик.

Алексис не думала.

Она знала этот голос.

Она где угодно узнала бы голос своей матери.

Она побежала.

Глава 18. Логово льва

Алексис резко остановилась у входа в клетку.

Кто-то удерживал её мать.

Он стоял позади нее и был размером почти с медведя гризли, с чёрной бородой, тёмными глазами и пухлыми губами. Чёрные волосы свисали до плеч и выглядели спутанными, как будто он жил здесь уже несколько дней и всё это время не принимал душ.

Алексис уставилась на его лицо.

Она вытаращила на него глаза и сопротивлялась странному узнаванию, которое она не могла полностью осознать своим умом…

…затем она увидела нож.

Он приставил длинный изогнутый охотничий клинок к горлу её матери.

Алексис тут же выпустила рукоять своего меча.

Вместо этого её рука схватилась за пистолет.

Она вытащила из кобуры тот, что был у неё с правой стороны, и навела прицел прямо на лоб мужчины.

— Отпусти её! — потребовала Алексис, её голос был твёрдым и ясным. — Немедленно отпусти её!

Рядом с ней раздался голос Кэла, в котором слышался едва уловимый шок.

— Клянусь богами, — пробормотал он. — Я знаю этого мужчину. Он работал на моего отца…

— Отпусти её! — рявкнула Алексис.

Она сосредоточила все свое внимание на матери и на мужчине, который теперь удержал её чуть выше, пытаясь заслониться головой её матери от пистолета.

— Его разум сломали в подземельях, — произнёс Кэл, и в его голосе всё ещё слышался шок. — Он был близок к моему дяде много лет назад…

— НЕ УБИВАЙ ЕГО! — закричал другой голос.

Алексис отмахнулась от слов Кэла, в шоке сосредоточившись на двух людях, стоявших перед ней.

Это была её мать.

Её мать выкрикнула это.

Она извивалась под мощным предплечьем мужчины, слёзы текли по её лицу. Она одной ладонью схватила его за руку, вероятно, чтобы дать себе немного воздуха для дыхания, но её взгляд не отрывался от лица Алексис. Из-за мольбы в её полных ужаса глазах, пока она смотрела на Алексис, горло Алексис болезненно сжалось.

— Пожалуйста, — выдохнула Лана, с трудом говоря и дыша, когда он крепче стиснул её своей рукой. — Пожалуйста, не убивай его, дочь! Прошу тебя!

И тут Алексис увидела это.

Мужчина сместился немного вправо, давая ей идеальный обзор…

И она увидела это.

Золотисто-оранжевая татуировка покрывала нижнюю половину его шеи и горла, заканчиваясь между двумя ключицами. В дизайне было так много деталей, что она казалась почти трёхмерной, со стилизованными змееподобными лучами света, исходящими из золотисто-оранжевого центра.

Алексис медленно опустила пистолет.

Противоречие раздирало её, когда она переводила взгляд с одного лица на другое.

Но она знала.

Возможно, она поняла всё в тот момент, когда увидела его.

Возможно, она знала об этом ещё до того, как Лана вообще что-либо сказала.

— Этого не может быть, — прошептала она. — Это не можешь быть ты.

Он услышал, как она заговорила.

Мужчина с длинными чёрными волосами и растрёпанной бородой каким-то образом услышал её.

Он услышал её и вздрогнул, уставившись на неё так, словно увидел призрака.

Он услышал её слова, даже сквозь брыкание и сопротивление Ланы, её попытки вздохнуть, сквозь топот шагов, бегущих по бетонному коридору.

Остальные были на подходе.

Они наконец поняли, что Алексис, Кэл и Лана убежали вперёд.

Они появились в коридоре позади Алексис, сбившись в кучу и заполнив оставшееся пространство, разглядывая сцену внутри клетки льва.

Боковым зрением Алексис заметила, как ангел Дэгс поднял полуавтоматический пистолет, целясь в лицо мужчине с чёрными волосами и густой бородой.

И Алексис почему-то знала, непонятно откуда, но она знала, что если ангел выстрелит, то попадет прямо в цель.

«Дьявол никогда не промахивается», — прошептал её разум.

Страх пронзил её. Она вскинула руку и рявкнула на мужчину-ангела, прежде чем эта мысль исчезла из её разума.

— НЕТ! — прорычала она. — НЕ СТРЕЛЯЙТЕ! НИКТО НЕ СТРЕЛЯЕТ!

Воцарилось молчание.

Ангел посмотрел на неё.

Затем, всё ещё наблюдая за её лицом, он медленно опустил пистолет.

Он продолжал озадаченно изучать её глаза и лицо, но Алексис заметила, что он без единого вопроса подчинился её приказу. Она наблюдала, как он убрал пистолет в кобуру, оглядываясь в поисках Феникс, убеждаясь, что она всё ещё позади него, прежде чем сделать шаг назад.

Прямо у неё за спиной раздался голос Девина.

— Почему нет, чёрт возьми? — прорычал он. — Он убивает её, Лекси!

Алексис сделала глубокий вдох.

Затем она выдохнула.

— Он не убьёт её.

Говоря это, она не сводила глаз с черноволосого великана.

Мужчина, не двигаясь, уставился на неё.

Он всё ещё выглядел так, будто не мог поверить, что она настоящая.

— Он делает это уже прямо сейчас! — рявкнул Девин, указывая на Лану. — Алексис! Мы должны остановить его! У нас нет выбора! Либо он, либо твоя мать!

— Он не убьёт её, — упрямо повторила она. — Потому что он любит её.

Повисла тишина.

Алексис могла почувствовать, как взгляд каждого в этой комнате устремился к ней.

Включая взгляд её матери.

И мужчины, который удерживал её.

— Он любит её, — повторила она.

— Откуда ты вообще можешь это знать? — недоверчиво спросил Девин.

— Потому что это мой отец, — тихо сказала она.

При этих словах здоровяк с диким взглядом выпустил горло Ланы.

Он без предупреждения отпустил её, позволив рухнуть на каменный пол.

Глава 19. Существо

Лана стояла на четвереньках и хватала ртом воздух.

Она отползла от ног громадного мужчины.

Как только в лёгких оказалось достаточно воздуха, она закашлялась, изо всех сил стараясь дышать сквозь мучительные спазмы в спине и горле.

Она продолжала отползать, кашляя.

— Мам? — позвала её Алексис. — Ты в порядке?

Лана один раз кивнула, всё ещё держась за горло.

Алексис оглянулась по сторонам.

Несколько волков теперь подняли пистолеты.

Алексис услышала ещё нескольких позади себя, а ещё негромкое рычание, которое подсказало ей, что кто-то из волков обратился.

Она знала, как быстро всё может покатиться к чертям собачьим.

По-прежнему не опуская руки, она посмотрела в лицо своего отца.

Юрген.

Странник. Бывший советник Короля.

Предатель Красного Дракона.

Политический заключённый.

Все думали, что он мёртв.

— Разве он не убил его? — прошептала Алексис, не глядя на Кэла. — Они сказали моей матери, что он убит… что все те, кто строил заговор против Красного Дракона, мертвы. Казнены публично по приказу короля…

Когда Кэл не ответил, она взглянула на него.

Почувствовав на себе её взгляд, он покачал головой.

Он пялился на Юргена так, словно смотрел на привидение.

— Я думал, он мёртв, — признался он. — Должно быть, мой отец сохранил ему жизнь.

— Зачем? — мрачно спросила Алексис. — Зачем ему это делать?

Кэл бросил на неё ровный взгляд, его глаза снова ожесточились.

— А ты как думаешь, жена?

— ЖЕНА?

Все вздрогнули.

Алексис, которая стояла впереди всех, не считая Ланы, сделала шаг назад, столкнувшись при этом с Кэлом. Он обнял её за талию. В основном он сделал это, чтобы она не споткнулась о него и не упала, но момент был неподходящий.

Черноволосый гигант шагнул вперёд, уставившись на Кэла дикими глазами, оскалив зубы почти в рычании.

— Я знаю тебя, — произнес Юрген. — Ты его щенок. Ты — отродье этого дьявольского колдуна…

— Прекрати, — сказала Алексис.

Восстановив равновесие, она отстранилась от Кэла и шагнула вперёд.

Стиснув зубы, она сделала ещё один шаг, теперь протягивая руку к мужчине перед собой. Она наблюдала, как он оторвал взгляд от Кэла и уставился на неё.

Сначала он открыл рот, потом закрыл, как будто не знал, что с ней делать.

Казалось, что у него, в отличие от Кэла, казалось, не осталось никаких слов, пока он смотрел ей в лицо.

— Ты похожа на неё, — наконец он произнёс хрипло. — Ты выглядишь, как моя жена.

Алексис указала на стену, у которой Лана всё ещё пыталась восстановить дыхание, держась за горло.

— ВОТ твоя жена! — огрызнулась Алексис. — Ты только что чуть не убил её!

Юрген моргнул.

Затем он повернулся и уставился на женщину у каменной стены.

Он смотрел на неё несколько долгих секунд.

Затем Лана повернулась и взглянула на него в ответ.

Алексис увидела тот самый момент, когда он всё понял.

Затем стоявший там мужчина запрокинул голову, и из него вырвался скорбный вой.

***

Алексис хмурилась, стоя вместе с остальными в дальнем конце клетки.

Лана поднялась на ноги.

Она осторожно подошла к мужчине с растрёпанными чёрными волосами, всё ещё держась за горло. Алексис наблюдала, как они смотрят друг на друга. Она увидела, как их глаза наполнились слезами. Затем здоровяк упал коленями на покрытый грязью камень и обнял её за талию. Он зарыдал, уткнувшись в неё, а она гладила его по волосам.

Алексис не знала, разговаривали ли они друг с другом.

В конце концов, её мать только что сказала ей, что все Светоносные могут общаться таким образом с теми, кого они любят, и она уже знала, что Кэл тоже может так делать.

Остальные в конечном счёте отошли назад, давая им двоим пространство.

Кэл окинул мрачным взглядом остальных.

— Должно быть, мой отец держал его в подземелье все эти годы, — пробормотал он, оглядываясь через плечо на мать и отца Алексис, затем снова посмотрел на Боргена, Девина, Вика, двух ангелов, Джулс и остальных волков. — Прошло уже несколько десятилетий. Я могу только представить, что он с ним вытворял.

— Но что он здесь делает? — прошипел Девин. — Это он сотворил такое со всеми людьми в моём доме? Он сделал это с моей девушкой? Это из-за него они все сейчас без сознания?

Кэл покачал головой, но не отрицал.

Вместо ответа он поднял руки, отвечая на слова Девина покачиванием головы и пожатием плеч. И то, и другое совершенно ясно давало понять, что он понятия не имел, был ли Юрген связан с тем, что произошло в доме Девина, и каким образом, или что случилось с девушкой Девина.

— Но может ли Странник сделать что-то подобное? — не отставала Алексис. — Мог ли он вот так привести в бессознательное состояние целую комнату людей?

Кэл выдохнул, проведя рукой по волосам, и встретился с ней взглядом.

— Честно? Такое возможно. Среди моего народа много могущественных колдунов… и много могущественной магии. Поговаривали, что Юрген был чрезвычайно одарённым. Вот почему мой отец был так увлечён им, почему так высоко ценил его… и почему он так разозлился, когда Юрген не поддержал его после смерти моего дяди. Он особенно тяжело воспринял «предательство» Юргена… отчасти потому, что тот так долго и успешно обманывал его. Юрген был довольно умён, судя по словам моего отца. Он убедил моего отца, что он на его стороне. Он действовал как шпион оппозиции, позволив им разработать изначальный план его убийства…

Нахмурившись в раздумьях или, возможно, пытаясь что-то вспомнить, Кэл покачал головой.

— Я понятия не имею, как он освободился, но это чудо, честно говоря. Даже после смерти моего отца я не понимаю, как он здесь оказался. Я не понимаю, как он вообще жив, после того, через что мой отец наверняка заставил его пройти за все эти годы… но я больше всего не понимаю, как он оказался здесь. И я уж точно не понимаю, зачем он отправил в бессознательное состояние так много людей в твоём доме.

— Моя мать.

Алексис говорила, не задумываясь, не глядя ни на кого из них.

Теперь, чувствуя на себе взгляд Кэла, чувствуя, что все они смотрят на неё, она оглядела их лица, и у неё перехватило горло.

— Вы сказали, что моя мать оказалась здесь за несколько недель до того, как двери закрылись? Он мог прийти сюда в поисках её. И он мог бы усыпить всех в твоём доме, если бы думал, что они держат её там в плену.

Окинув взглядом всех волков, уставившихся на неё, Алексис виновато пожала плечами.

— Странники и волки, — напомнила она им. — Они не всегда ладят, ведь так? Если бы он почувствовал, что его жена в доме с несколькими десятками оборотней, разве он не предположил бы худшее? Разве он бы не подумал, что они, возможно, держат её там в заложниках? Возможно, даже причиняют ей боль? Или заставляют её быть с ними против её воли?

Видя, что они продолжают молчать, Алексис снова огляделась по сторонам.

— Вы сказали, что это было немного странно, что она не оказалась под воздействием магического поля. Вы сказали, что снаружи были другие волки, верно? Что они все пошли и улеглись на пол? Все, кроме моей матери?

Тишина сгустилась.

— А что насчёт Даринды? — озадаченно спросил Кэл. — Зачем ему было вырубать её? Или ведьму Девина?

Алексис вздохнула.

Проведя рукой по своим длинным волосам, она пожала плечами.

— Понятия не имею — оглянувшись через плечо на своего отца, она вздрогнула, увидев, что он и её мать всё ещё тихо разговаривают. Теперь они оба стояли на коленях, держа друг друга за руки. — …Может быть, он просто решил перестраховаться. Может быть, он решил, что лучше вырубить их всех, просто на всякий случай. По крайней мере, до тех пор, пока он не сможет убедиться, что с моей матерью всё в порядке.

Снова повисло молчание.

На самом деле им всем нечего было сказать.

И вправду, ответить на это было нечего.

В конце концов, это оказались не дымчатые существа.

Это не какое-то существо, оставленное Иными в лесу, чтобы убить их всех.

Это был её отец.

Это был её отец, Странник, который искал свою жену, который пытался спасти свою жену.

— Он может всё исправить? — затем прорычал Девин.

Алексис, нахмурившись, оглянулась через плечо на своих отца и мать.

Затем, повернувшись обратно к Девину, она увидела беспокойство в его глазах, страх за его девушку, страх за всех членов его стаи, которые, возможно, никогда не проснутся.

Чувствуя, как её челюсти сжались, она отошла от их группы.

— Думаю, самое время нам узнать это, — мрачно произнесла Алексис.

Глава 20. Лорд Света

— Мама?

Алексис стояла в паре метров от них, скрестив руки на груди.

И пыталась не пялиться.

Пыталась не делать ничего слишком агрессивного или чего-то такого, что могло бы снова вывести Юргена из себя.

Хотя она не могла удержаться и украдкой окинула их взглядом.

По мере того, как её взгляды становились более долгими и менее скрытными, она заметила, что лицо её отца настолько успокоилось, что он выглядел совершенно иным. Его взгляд успокоился. Ещё его глаза изменили цвет — от почти чёрного, который она видела, когда только зашла в клетку, до бледно-золотистого, который она помнила с последнего раза, как видела их вместе в своём видении.

Она внезапно поняла, как много света было в пещере.

Она огляделась, чтобы найти источник, и поняла, что её отец и вправду жил здесь. Он расположил ряд маленьких, невероятно ярких шаров света между всеми прутьями старой клетки и на окне слева от Алексис. Чем бы они ни были… Алексис предположила, что это была какая-то магия Странников… они освещали всю пещеру, почти заставляя её забыть, что здесь должно быть темно.

Оглянувшись на своих родителей, она прочистила горло.

Скрестив руки на груди, когда ни один из них не оглянулся, она снова откашлялась.

— Мама?

Её родители продолжали смотреть друг на друга, касаясь рук друг друга, лиц и шеи. Алексис знала, что они, вероятно, общаются телепатически, но, честно говоря, от этого наблюдать за происходящим не становилось менее странно. С бездонным количеством эмоций в их глазах было трудно справиться, может, особенно сейчас, когда она понятия не имела, как относиться к возвращению кого-либо из своих родителей… не говоря уже об обоих одновременно.

— МАМ! — рявкнула она.

Челюсть Ланы перекосилась. Она в изумлении посмотрела на Алексис, моргая, как будто до этого момента понятия не имела, что её дочь стоит прямо там.

— Он может вернуть всё назад? — сквозь зубы спросила Алексис. — Ты можешь попросить его исправить то, что он сделал с нашими друзьями? То есть, очевидно, что ты в безопасности, правда? Так что ему не нужно держать в коме целый дом оборотней… Не говоря уже о Даринде или девушке Девина…

Лана снова моргнула и выглядела теперь совершенно сбитой с толку.

Затем её разум, казалось, пришёл в норму.

На мгновение она посмотрела на Юргена с почти отсутствующим выражением лица.

Затем, как будто собрав всё воедино где-то в глубине своего разума…

…она громко рассмеялась.

— Это не смешно, мам, — возмущалась Алексис, указывая на своего отца. — Ты можешь заставить его всё исправить? Дев сходит с ума. И ты вряд ли можешь винить его за это. Не говоря уже о Даринде, лежащей там вместе со всеми остальными!

— Это она? — вмешался низкий голос, в котором слышалось крайнее потрясение. — Это действительно она, Ланай?

Лана с улыбкой посмотрела на него и сжала его руки.

Затем она кивнула со слезами на глазах.

— Это она, муж мой.

Алексис изо всех сил старалась не реагировать.

Она хотела снова наброситься на мать, потребовать, чтобы они оба прекратили это, пока их друзья не будут освобождены, но почему-то слова застряли у неё в горле. Она боролась с жжением в глазах, крепче обхватив себя руками, стараясь не смотреть ни на кого из них напрямую.

— Он может сделать это? — спросила Алексис, теперь глядя сквозь прутья клетки со львом в ночной лес за дорожкой. — Пожалуйста, ты хотя бы можешь сказать нам, это его рук дело? Потому что, если нет, нам нужно найти кого-нибудь другого, кто сможет помочь нам…

— Они свободны, дочь моя, — произнёс низкий голос.

Взгляд Алексис скользнул к его лицу, как будто вопреки её желанию.

Она поймала себя на том, что рассматривала эти бледно-золотистые глаза.

Теперь, стоя так близко к нему, она могла разглядеть красивое лицо, которое помнила по своему видению, скрытое густой бородой, но всё равно узнаваемое в линиях его подбородка и лба, форме носа и, самое главное, в этих широко посаженных глазах.

— Они свободны, — сказал он мягче. — Передай своим друзьям, что я сожалею.

Он продолжал сжимать руки Ланы в своих.

Алексис сказала себе уйти.

Она сказала себе вернуться к Девину и остальным, сказать им, чтобы позвонили домой и убедились, что слова Юргена были правдой. Однако она не могла заставить себя уйти. Она не могла заставить себя отвести взгляд от его лица или этих золотистых глаз. С трудом сглотнув, она крепче обхватила собственные локти, не зная, что сказать.

— Всё в порядке, — нежно сказал он ей. — Мы можем поговорить позже. Сначала нужно разобраться со всем остальным.

Алексис кивнула, всё ещё пытаясь проглотить комок в горле.

Снова кивнув, она вытерла глаза.

— Да, — сказала она. — Хорошо. Что нам нужно сделать? Кто-нибудь последовал за тобой сюда?

Воцарилось молчание.

— Последовал за мной? — растерянно сказал он следом. — Нет, дочь. Ты должна открыть врата. Ты последняя из Светоносных, ты должна открыть врата и вновь впустить свет Древних… чтобы все мы, работая сообща, смогли изгнать нечистый свет Иных.

Он посмотрел на неё, и его золотистые глаза заслезились и переполнились светом.

— Они отправили меня обратно, — сказал он ей. — Они отправили меня обратно к тебе. Они дали мне заклинание. Я думаю, мы должны использовать его здесь… в этом месте. Я принёс его сюда и ждал тебя. Я ждал, когда твоя мама приведёт тебя. Но ты все не появлялась.

Алексис пристально смотрела на него, слегка приоткрыв рот.

Если честно, она понятия не имела, что сказать.

***

Она представила себе, как отец день за днём сидел в этой пещере и ждал.

Ждал, когда они придут, чтобы он смог передать им заклинание, которое снова откроет врата.

Ждал, когда его жена вернётся к нему.

Его дочь.

Его семья.

Алексис смотрела на него снизу вверх, не в силах не заметить любовь в его глазах. Она чувствовала абсолютную безусловность этой любви, непоколебимую уверенность в ней, несмотря на всё, что он наверняка видел и испытал в подземельях Красного Дракона, и какая-то часть её хотела закричать. Какая-то часть её хотела закричать на весь мир, на его несправедливость, на чудовищную несправедливость того, что с ним могло случиться нечто подобное.

— Всё в порядке, дочь моя, — он осторожно коснулся её лица и улыбнулся. — Теперь всё в порядке.

Не в порядке.

Ничего не в порядке.

Этот мир был ужасным местом.

Он должен был быть мёртв.

По словам Кэла, он должен быть сломлен и мёртв.

И всё же он как-то выжил.

Он пришёл сюда один, чтобы попытаться спасти её.

Чтобы попытаться спасти свою семью.

Попытаться спасти все миры.

В конце концов, глаза Алексис переполнились слезами. Она больше не могла смотреть на него. Её сердце хотело разорваться в груди. Она прикоснулась к лицу отца, провела пальцем по его бородатому подбородку, а затем заставила себя уйти. Она отошла в другой конец комнаты, пытаясь вернуть себе самообладание. Она подошла к своим друзьям.

К Кэлу.

Она рассказала им, что произошло.

Девин вытащил свой телефон из кармана куртки, как только всё понял.

Он набрал первый номер в своём списке контактов, и Габриэла ответила на звонок.

В течение нескольких минут все, кто находился в бывшей клетке льва, казалось, говорили одновременно. Все достали телефоны и позвонили кому-то, кто находился в коматозном состоянии в гостиной Девина. Теперь вокруг раздавались смех, крики, потрясённые разговоры. Их голоса эхом отдавались от бетонных стен, мешая думать и даже слышать.

Алексис даже перекинулась парой слов с Дариндой.

Она вернулась к своим родителям, и мать, улыбаясь, сунула ей в руку телефон и сказала, что кое-кто хочет поговорить с ней.

Алексис услышала голос Даринды на другом конце провода.

Они разговаривали недолго, но, наверное, в десятый раз за этот день Алексис почувствовала, как у неё перехватило горло, когда до неё дошла реальность того, что её подруга жива.

Она вспомнила ту ночь, когда впервые встретила Кэла, когда он сказал ей, что все её собратья мертвы, что Дариндамертва, что все старейшины мертвы, что Лана, вероятнее всего, мертва, что все Светоносные, которых она когда-либо встречала, мертвы.

Теперь ей казалось, что всё это было миллион лет назад, как будто это случилось с кем-то другим, как будто это была совершенно другая Алексис.

В конце концов, все звонки завершились.

В конце концов, они сказали всем подняться сюда и присоединиться к ним в львиной клетке, чтобы увидеть конец света… или, возможно, его новое начало.

Алексис посмотрела на своих родителей, стоявших в другой части клетки, и попыталась понять, как они все оказались в этой ситуации.

Затем, выбросив и это из головы, она вспомнила, что сказал её отец…

Её.

Отец.

…и она подошла к месту, где раньше находились вторичные врата, за которыми следила наиболее тщательно, которыми пользовалась больше всего всё то время, что жила в Лос-Анджелесе.

Он сказал, что у него есть заклинание.

Что у него есть нечто, что поможет ей вновь открыть врата.

Алексис прижала руки к бетону и закрыла глаза.

Ничего.

Она ничего не ощущала даже сейчас.

Даже с самым могущественным заклинанием в мире, даже с заклинанием, данным ей Древними, как она могла открыть что-либо без своей магии Светоносной? Как бы она вообще поняла, что заклинание сработало?

Это её мать должна открыть врата.

Даринда и её мать должны быть теми, кто попытается.

Но не она.

Алексис всё ещё стояла там, когда Кэл подошёл к ней с другой стороны.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — нежно спросил он.

Алексис открыла глаза.

Отойдя от стены, она нахмурилась и покачала головой.

— Нет, — сказала она.

— Мы должны открыть дверь, — сказал Кэл.

Она повернулась и хмуро посмотрела на него. По какой-то причине его слова разозлили её.

— Зачем? — спросила она. — Разве есть разница, закрыты двери или открыты?

Кэл нахмурился. Судя по выражению его лица, её слова застали его врасплох.

Затем он задумался, и его взгляд как бы обратился внутрь него.

— Я чувствую, что-то грядёт, — сказал он после паузы. — Я чувствую, как оно неизменно становится всё более спешным. Ты чувствуешь это, Светоносная?

Повисла тишина, пока она пыталась почувствовать то же, что и он.

Ещё через несколько секунд она почувствовала, как её охватывает какой-то жуткий ужас.

Она почувствовала безнадёжность, с которой, как она поняла, какая-то её часть боролась с самого возвращения через врата. Безнадёжность, которую она ненавидела всеми фибрами своего существа. Это ощущалось подобно смерти. Это чувство напоминало отчаяние, конец всего, что она когда-либо любила в своём свете.

Кэл предупреждал её об этом.

Иные… они не были по ту сторону дверей, ожидая, когда можно будет пройти. Испуганная часть её сознания думала именно так, но это чувство было иллюзией. Оно было ложью, независимо от того, насколько реальным это казалось ей.

Иные не были опасностью, которая возникнет, если она откроет двери.

Иные уже были здесь.

— Я думаю, они проникли в материальные миры уже давным-давно, — сказал Кэл, чувствуя то же, что чувствовала она. — Думаю, мы замечали это в мелочах… когда сражались с тёмными существами, которые проходили через двери. Мы замечали это, когда в человеческом мире происходили внезапные, тёмные смены власти, происходили плохие вещи, которые казались почти сверхъестественными по своей природе… подобно разложению внутри самого мира. Но с уходом Древних, без противовеса этой силе…

— Они превзойдут нас, — закончила Алексис, видя это его глазами. — Они заключат нас здесь в тюрьму. Поработят нас. Извратят нашу реальность… навяжут всем нам свой взгляд на мироздание. Пока мы не поверим, что вокруг только тьма, что правды нет. Света нет. Ничего, кроме тяжести, отчаяния, борьбы и убийства друг друга за деньги и власть…

— Это уже произошло в моём мире, — сказал Кэл. — Ты видела это. Мой отец управлял этой силой. Он сделал всё, что мог, чтобы изолировать нас от других миров.

Он мрачно посмотрел на неё своими бледно-зелёными глазами.

— Мир Странников не всегда был таким таинственным, Алексис, — сказал он. — Мы не всегда были так далеки от всех других планет и измерений. Раньше у нас были гости. Была налажена торговля с каждой планетой каждого известного измерения. Браки между людьми из разных измерений были обычным делом до того, как мой отец объявил их вне закона. Только после того, как мой отец пришёл к власти, всё стало так, как сейчас. Он изолировал нас от остальных миров. Он развязал с ними войну, отрезал им доступ к нам. Некоторые из нас в конце концов восстали и свергли моего отца. Они сделали меня королём, и я пытался изменить это, но слишком многие привыкли к тому, что творил мой отец…

Кэл посмотрел на Алексис, скривив губы.

— Слишком многие жаждали этой власти, жаждали отравленных подарков, обещанных Иными. Иные воспользовались этим и дали отпор.

Уставившись в ночь, он стиснул зубы.

— Когда некоторые из нас продолжили сопротивляться, они нанесли, как они надеялись, последний, сокрушительный удар. Чтобы полностью изолировать нас. Чтобы гарантировать, что никакому другому, лучшему миру не будет позволено существовать. Они не позволили бы нам сравнивать их ужасный тёмный мир с чем-то лучшим. Они не позволили бы нам надеяться, мечтать о лучшем пути для себя. Единственный способ сделать это — уничтожить всех Светоносных. Создать каждый мир по образу мира моего отца… чтобы мы все приняли их реальность как единственную возможную.

Алексис почувствовала лёгкую тошноту.

Она могла видеть всё это через Кэла.

Она могла чувствовать это, пока он говорил.

Она помнила тяжесть его мира, каким угнетающим он казался.

Она помнила, что даже счастье там не ощущалось, как настоящее.

Это было похоже на диверсию, отвлекающий маневр, даже на театр.

Она не встретила там ни одного счастливого существа, не считая Боргена.

— Борген проводил много времени за пределами планеты, — сказал ей Кэл, отмахнувшись рукой. — Это было одним из преимуществ членов корпуса стражей, которые защищали тех, кто принадлежал к королевской делегации. Он также был частью сопротивления, которое свергло моего отца. Но ещё до всего этого они путешествовали. Они побывали в других измерениях… на других планетах… даже в других исторических периодах. Если они ещё не были рабами Иных, они оставались открыты свету Древних. Они узнавали другие способы ведения дел… другие пути бытия и жизни.

Он бросил на Алексис мрачный взгляд.

— Я знаю, что именно это спасло меня. Я также знаю, что Красный Дракон никогда бы не был свергнут без работы стражи, которая провела всё это время в других местах. И всё же это чуть не произошло… хотя я удерживал власть всего несколько лет, прежде чем мой отец попытался убить меня и вернуть себе трон.

Он погладил Алексис по лицу, и его слова звучали обеспокоенно.

— Он бы преуспел, если бы ты его не остановила. Он бы преуспел снова, если бы ты не убедила тех существ в Бангкоке помочь тебе.

Он взял её руку в свою и сжал её пальцы.

— Вот почему я думаю, что твой отец прав. Я думаю, что ты — ключ ко всему этому, Светоносная. Я думаю, что именно тебе предназначено открыть врата.

Он улыбнулся. Его глаза изучали её.

Алексис смотрела, как они становятся светло-голубыми с переливами фиолетового.

— Знаешь, в моём мире есть история о Последней Светоносной. Ты знаешь её? Говорят, эта Светоносная появляется в карете, запряженной огненными драконами, и целует принца, чтобы пробудить его ото сна. Как только принца будит Последняя Светоносная, его больше не называют принцем, или королём, простолюдином, или рыцарем.

Кэл ухмыльнулся ей. Его бровь изящно выгнулась.

— После этого он становится Лордом Света… он тот, чья любовь притягивает Светоносную, существо, которое приносит конец всей тьме.

Алексис фыркнула, закатив при этом глаза.

Несмотря на это, она почувствовала, как её лицо залилось румянцем.

Она неуверенно улыбнулась ему и покачала головой.

— Эта история кажется мне немного корыстной, — шутливо пожурила она. — Разве это не делает тебя Лордом Света?

— Думаю, что так и есть, — засмеялся он и погладил Алексис по лицу.

Затем он наклонился, чтобы поцеловать её, обхватив одной рукой её подбородок.

— Но ты вообще поняла саму историю, любовь моя? — Кэл насмешливо пожурил её в ответ. — Он герой, потому что помогает Последней Светоносной спасти весь мир. Он герой, потому что заставляет её Свет сиять ярче… потому что спасает её, чтобы она могла спасти всех.

Алексис задумалась над его словами.

Что-то в этой истории возродило боль в её грудь.

Однако в тот раз боль ощущалась почти приятной.

Она уставилась в темноту за прутьями львиной клетки и кивнула, как будто самой себе.

Затем Алексис снова повернулась лицом к Кэлу, и серьёзно посмотрела в его фиалковые глаза.

— Хорошо, Лорд Света, — сказала она. — Как нам это сделать? Как ты собираешься спасать меня, чтобы я смогла открыть дверь и спасти всех остальных?

Воцарилось молчание.

Затем они оба рассмеялись.

Все остальные в пещере покосились на них.

Алексис было всё равно.

Кажется, Кэлу тоже.

Однако, когда их смех постепенно стих, Кэл смог только пожать плечами. Та улыбка по-прежнему светилась в его глазах.

— Понятия не имею, — признался он. — У тебя есть какие-нибудь идеи, моя великолепная, наполненная светом, сексуальная жена-ялиек? Или нам стоит подключить ведьм?

— У вас есть ведьмы, — произнёс знакомый голос, заставив Алексис обернуться.

Она увидела Габриэлу, которая, должно быть, ехала к Старому Зоопарку со скоростью около трёхсот километров в час, раз так быстро сюда добралась. Теперь она стояла в объятиях Девина, всего в нескольких метрах от того места, где находились они.

— И у тебя есть ещё одна Светоносная, — сказал другой знакомый голос.

Алексис широко улыбнулась, увидев Даринду среди только что прибывшей группы.

Прежде чем она успела окликнуть свою подругу, ещё один голос нарушил тишину с другой стороны от неё.

— Две Светоносные, — произнес голос.

Алексис обернулась и увидела, что её мать теперь стояла ближе к ней, держа за руку отца. Они вдвоём стояли и наблюдали за ней из центра львиной пещеры. Она заметила, что её отец продолжал смотреть на Кэла, почти насупившись, но когда он взглянул на неё, выражение его лица полностью изменилось, смягчившись от настолько милой улыбки, что на неё было трудно смотреть.

Алексис выдохнула и подняла взгляд на Кэла.

«Полагаю, нам нужно начинать?» — мысленно обратилась она к нему.

Вспомнив, что сказала её мать, она заставила себя открыться ему, открыть эту боль в своей груди, постараться услышать его.

Улыбка смягчила выражение его лица.

Кэл, должно быть, почувствовал, что она делает.

Секундой позже она поняла, что он точно почувствовал. Потому что она услышала его ответ в своём сознании, ясный как божий день, хотя его губы не шевелились.

«Хорошо, Светоносная, — сказал он в её сознании, поднимая её руку, чтобы поцеловать тыльную сторону. — Если я собираюсь стать твоим Лордом Света, возможно, нам нужно попробовать это заклинание, которое принёс твой отец? В конце концов, похоже, он прошёл через те ещё неприятности».

Алексис посмотрела на своих родителей.

Она видела, как они смотрят на неё в ответ.

Размышляя над словами Кэла, она медленно кивнула.

Конечно, именно это они и сделают.

Они используют это заклинание, чтобы открыть врата.

Если это сработает, они все отправятся домой есть бейглы.

Кэл рассмеялся, поглаживая её по спине.

Он поцеловал её в щёку, прижавшись своей щекой к её.

«По-моему, звучит идеально, — сказал он ей. — Как насчёт того, чтобы начать, любовь моя? Этот Лорд Света проголодался».

Глава 21. Никто не делает это в одиночку

Они всё обсудили.

И пришли к выводу, что лучше всего будет, если Светоносные, Странники и ангелы произнесут заклинание вместе.

Они произнесут эти слова вместе, в надежде, что больше силы, больше света и больше энергии, как выразилась Габриэла, заставит заклинание сработать.

Оборотни будут стоять на страже вокруг них.

Они будут присутствовать на случай, если Иные пошлют своих приспешников через вновь открытый портал, чтобы остановить их до того момента, как у них получится поставить относительно постоянную дверь.

Они все предположили, что такое возможно.

Лана, Юрген и Кэл — все считали это возможным и даже вероятным.

Ведьмы, включая Габриэлу и других членов её ковена, а также фейри, вкючая Джулс и членов её группы Магии Земли — будут стоять в стороне, находясь в зоне проведения ритуала, на случай, если они смогут что-то заметить, когда всё начнётся.

Они также используют свои собственные силы, если окажется, что им потребуется больше энергии, или если дела пойдут наперекосяк.

Алексис была во главе всего.

Она возглавит группу Светоносных, Ангелов и Странников.

Именно она станет главным проводником к двери.

Честно говоря, для неё это не имело никакого смысла, но остальные настаивали.

Несмотря на всю настойчивость, это оставалось единственной частью плана, которая вызывала у Алексис сомнения. Независимо от того, что Кэл увидел в ней ранее этим днём, она больше не могла чувствовать свои способности Светоносной или сознательно получать доступ к ним.

Даже если Кэл прав, и со времен произошедшего в Бангкоке всё начало возвращаться, Алексис пока не могла этого почувствовать. Она не могла это контролировать.

Она определённо не могла активировать заклинания или открывать порталы.

Насколько она знала, могут пройти месяцы, прежде чем она снова сможет делать всё это.

Или даже годы.

Она всё это сказала своим друзьям.

Она сказала то же самое своим родителям и Кэлу.

Они все практически игнорировали её.

И Светоносным, и Странникам казалось абсолютно логичным, что Алексис должна возглавить их. Она была хранительницей этого измерения. Она была Светоносной… не просто кем-то из расы, а Несущей Свет.

Она та, кого Древние выбрали для исполнения этой роли.

В конце концов, у Алексис уже не осталось сил спорить.

Она решила довериться остальным, подумав, что если сила будет исходить со всех сторон, то, возможно, не имеет значения, кто выступит в качестве последнего элемента, который откроет портал.

Она так думала, но только до конца в это не верила.

Однако это не имело значения.

Это не могло иметь значение.

У них больше не осталось других вариантов.

Теперь, когда Кэл показал ей, что он видел и чувствовал, Алексис не могла не ощутить то же самое. Что-то приближалось. Может, Иные смогли почувствовать, что они хотят попытаться вновь открыть врата.

— Готовы? — спросила Алексис, оглядывая остальных. — Светоносные и Странники готовы?

Все кивнули.

Два ангела, расположившиеся по другую сторону от Боргена, который стоял с Вулкой и Монту, тоже кивнули. Алексис положила руку на каменную стену, точно так же, как она делала это ранее.

Затем она оглянулась на остальных.

— Была не была, — произнесла она с мрачной улыбкой.

Все лишь уставились на неё в ответ, все, кроме её матери и отца… и Кэла… они втроём просияли, глядя на неё.… и Алексис упёрлась рукой в камень.

— Ладно, — сказала она, уставившись на участок стены, где раньше был портал. — Давайте!

Пауза была едва заметной.

Затем они все в точности последовали её приказу.

***

Магия потрескивала у неё за спиной, согревая её спину, пока Алексис слышала тихие песнопения ведьм и фейри, стоящих у покрытой граффити стены позади линии Странников.

Они уже делали всё, что могли, чтобы усилить связь, независимо от того, что видели исходящим от магии Странников, ангелов или Светоносных.

Алексис чувствовала, как жидкое тепло растекалось по её костям, казалось, прокладывая себе путь сквозь плоть, по спине к рукам, затем по предплечьям к пальцам…

Она почувствовала, как под тяжестью этих заклинаний камень начал вибрировать под её пальцами.

— Ещё, — сказала она, почти перекрикивая нарастающий гул в ушах. — Вам нужно отдать больше силы! Я чувствую, как она начинает проникать в камень, но этого недостаточно. Силе нужно пробить выход из этого измерения…

Она ахнула, чувствуя, что остальные подчинились.

Она начала ощущать их по отдельности — Кэла, Боргена, отца и мать, Даринду, Джулс, Габриэлу.

Не осознавая, что делает, Алексис начала бормотать заклинания себе под нос…

Она поняла, что какая-то её часть была всё ещё заблокирована.

Какая-то её часть всё ещё болела так же, как раньше болела её грудь.

Она услышала у себя в голове голос огненного ангела.

«Отпусти. Отпусти это, или они победят. Отпусти это, или они победят, и всё останется закрытым навсегда…»

Теперь она могла видеть их.

Извивающихся белых и серебристых червей прямо по ту сторону врат.

Алексис видела, как они выжидали, пытаясь войти…

— Нет! — выкрикнул Кэл у неё за спиной, когда внутри пещеры поднялся ветер, тот холодный, жёсткий ветер, который она ощущала в пирамиде в его мире. — Не верь им! Они уже здесь! Они хотят, чтобы ты оставила дверь закрытой, Алексис!

Она изо всех сил пыталась осознать его слова.

Она вспомнила тех змей, что последовали за ней в этот мир.

Они последовали за ней.

Она думала, что спасла их, когда закрыла за собой абсолютно все порталы.

Но что, если Кэл прав? Что, если они обманули её, напугали и заставили делать именно то, что хотели? Алексис вспомнила, что чувствовала в мире Кэла.

Она чувствовала себя неравной им.

Она была так уверена, что их невозможно победить…

«Дело не в том, чтобы победить их, дочь, — прошептал новый мужской голос в её голове. — Дело в том, чтобы дать им отпор… противостоять им… не дать им победить. Дело в том, чтобы выстоять, чтобы не дать им возможность утопить все измерения во тьме… дело в том, чтобы стоять на своём вместе с другими. Дело в том, чтобы отказаться от такого мира, отказаться видеть себя в таком мире…»

«Нас больше… — выдохнула её мать. — Нас больше, чем их, дорогая девочка. Нас всегда было больше…»

Алексис могла почувствовать это.

Она чувствовала правду в словах своей матери.

Но всё же они сбивали её с толку.

Всю свою жизнь, сколько она себя помнила, ей приходилось делать всё в одиночку.

Она никогда не чувствовала, что может на кого-то положиться.

Она любила своих друзей, но они ничем не могли ей помочь.

Она должна помочь им.

Она должна защитить их.

Её мать всегда говорила ей, что именно она будет поддерживать дверь, и никто другой.

И если с дверью что-то случится, если Свет проиграет, то всё это будет её виной.

«Я была неправа, — произнесла её мать. — Я неправильно учила тебя, дочь. Ты не должна делать это в одиночку, Алексис. Я боялась за тебя. Я хотела сделать тебя сильной, но я была неправа. Никто из нас никогда не делал этого в одиночку. Это всегда было иллюзией…»

Это тоже ощущалось как правда.

Алексис подумала о том, как она много лет работала с волками. Как она во всем полагалась на Девина и Джулс. Как она обращалась за помощью к Джейми, к ведьмам в Лос-Фелис. Как сильно она полагалась на Кэла и даже на других Странников на протяжении многих лет. Как сильно она полагалась на Древних. Как сильно она полагалась на свою мать…

Боль снова пронзила её грудь.

«Они ХОТЯТ, чтобы ты была одна! — в этот раз огненный ангел буквально закричала в голове Алексис. — Они хотят, чтобы ты осталась совершенно одна, Светоносная. Они хотят, чтобы мы остались в одиночестве, изолированы… Разве ты этого не видишь? Сначала отрезая нас от Древних, затем загоняя нас в их реальность, убеждая нас, что мы не можем доверять никому и ничему, кроме самих себя. Говоря нам, что единственный путь — это их путь, даже когда они строят ад внутри своего изолированного, наполненного тенями мира. Если ты позволишь им это сделать, они уничтожат нас всех. Мы набросимся друг на друга, выжрем друг друга изнутри…»

— Как в моём мире, Алексис! — выкрикнул Кэл. — Вспомни, каково было в моём мире! Хотя у нас всё ещё был доступ к вратам… без них всё было бы ещё хуже.

До неё дошло, что она может слышать в своём сознании всех, кроме Кэла.

Она всё ещё не открывалась Кэлу полностью.

Она надавила на тот барьер, который ощущала.

Барьер между ней и Кэлом.

Барьер между этим миром и остальными.

Алексис увидела белых извивающихся, похожих на червей, змей. Они нависали над ней и были больше динозавров, больше червеобразных китов. Она почувствовала холод, отчаяние и закричала, но не отступила… Она заставила себя надавить сильнее…

Татуировки на её руках засветились.

Она чувствовала это даже сквозь рубашку с длинными рукавами.

Она ахнула, как раз в тот момент, когда свет из её рук вырвался наружу, освещая пещеру.

Она почувствовала, как к ней возвращаются силы.

Она почувствовала, как все возвращается к нее с одним вдохом.

Она чувствовала, что друзья окружают её со всех сторон… её семья… её родители… люди, которых она любила…

Кэл. Больше всех она чувствовала Кэла.

Она чувствовала, как он начинает светиться ярче вместе с ней.

Она чувствовала, как его свет добавился к её свету, к Свету ангелов, к свету её родителей, Джулс, Девина, и к свету Странников, стоящих там. Каким-то образом, даже при всём при этом, свет Кэла сиял для неё ярче всех.

«Потому, что ты видишь меня в себе, — сказал он. — Ты видишь наш общий свет, любовь моя. Я кажусь тебе ярче только потому, что все, что у меня есть, я отдаю тебе».

Алексис видела это.

Он заставлял её светиться ярче.

Каким-то образом он превратил свет в её груди в самое яркое из всех солнц.

«Лорд Света», — пробормотала она ему.

Он рассмеялся, обхватив её сзади за плечи.

«Да! — он снова рассмеялся. — А теперь уничтожь этих ублюдков, — сказал он ей, целуя её в щёку. — Заставь их заползти обратно в дыру, из которой они выползли. Никому из нас не нужны их ядовитые обещания или их отвратительные дары в виде разрушений и хаоса. Никто из нас не хочет дерьмового, пустого мира, который они обещали моему отцу…»

Это тоже было правдой.

Алексис чувствовала, как сквозь неё струился свет, и призвала его, заставляя татуировки светиться ярче сквозь ткань рубашки. Она бормотала молитвы себе под нос, манипулируя пространственным проёмом, пока строила сложную конструкцию так, как её учили, когда она была маленькой девочкой. Она призывала портал, используя символы, нарисованные светом, уговаривая его проявиться, по мере того как она рисовала вокруг них всё больше узоров, распространяя их через свет своих друзей. Теперь она чувствовала их всех намного сильнее.

Её мать. Её отца.

Она поняла, что создаёт главный портал.

Она делала то, что, как ей говорили, могли сотворить только Древние.

Мысленно представив его, Алексис рассмеялась, ощущая радость в чистой красоте происходящего.

Она продолжала рисовать и притягивать свет своей семьи и друзей, используя их частицы, маленькие части их всех, чтобы воздвигнуть новые врата.

Она понятия не имела, сколько времени это заняло.

Она чувствовала, как они все наблюдают за ней.

Она чувствовала, как они наблюдают за её работой над каждой деталью, каждым символом и формой камня, каждым узором на Земле.

Это заняло целую вечность.

И это заняло так мало времени.

Алексис не планировала финал.

Она не знала, когда это закончится, или как это будет выглядеть, или как она узнает, когда нужно прекратить работу.

В какой-то момент она просто поняла, что закончила.

Каким-то образом она поняла, когда был нарисован последний символ, когда последний кусок камня встал на место.

Алексис стояла и ловила ртом воздух, вся покрытая потом.

А потом без предупреждения…

Она рухнула на камень.

Глава 22. Врата Лос-Анджелеса

Вода легким туманом оседала на её лице.

Туман становился всё более влажным.

Всё более мокрым.

Алексис моргнула, тряхнув головой, и подняла руки, чтобы вытереть воду.

Она сразу же села, поморщившись от дискомфорта из-за двух мечей, впивавшихся ей в спину. Она огляделась, не зная точно, где находится.

Она совершенно не помнила, как сюда попала.

Она вообще ничего не помнила об этом месте.

Стены вокруг неё светились фосфорическим светом, бледно-зелёным и голубым, и этот свет пульсировал подобно сердцебиению внутри самой горы. Она поняла, что вода исходила от водопада, падающего с горы над ней и вливавшегося в глубокий бассейн.

Алексис лежала на мокром камне с одной стороны этого бассейна.

Она заморгала, вглядываясь в ярко-голубую воду, которая светилась тем же органическим, фосфорическим светом. Волны пробегали по поверхности, отбрасывая отсветы на чёрные камни. Что-то в этом напомнило ей о её любимом аттракционе в парке развлечений, когда она была ребёнком. Это напомнило ей пиратскую пещеру, которая должна быть заполнена сундуками с золотыми монетами, хрустальными люстрами и бриллиантовыми ожерельями, отражающими свет.

— АЛЕКСИС!

Голос прогремел откуда-то снизу.

Она посмотрела вниз и испытала ещё более сильную озадаченность, когда увидела там людей.

Она помнила, что находилась в львиной клетке.

Она помнила покрытые граффити стены бетонного зоопарка, который был закрыт десятилетиями. Как, чёрт возьми, они попали сюда?

Кэл сложил ладони рупором, снова обращаясь к ней.

— СПУСКАЙСЯ СЮДА! — прокричал он. — ИЛИ МНЕ ПРИДЁТСЯ ПОДНЯТЬСЯ И ЛИЧНО СТАЩИТЬ ТЕБЯ СЮДА!

В его голосе звучало счастье.

Его голос звучал так, словно он мог расхохотаться в любую минуту.

Как только она подумала об этом, Король Странников разразился громким смехом.

— ВИДЕЛА БЫ ТЫ СЕЙЧАС СВОЁ ЛИЦО! — прокричал он, перекрывая шум водопада. — ТЫ ЖЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ВСЁ ЭТО СДЕЛАЛА ТЫ, ВЕРНО?

Алексис по-настоящему нахмурилась.

Кэл рассмеялся ещё громче.

— СПУСКАЙСЯ СЮДА, ТЫ, НЕВОЗМОЖНОЕ СОЗДАНИЕ! — крикнул он. — ЭТО ТВОЁ ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!

На этих словах она сама расхохоталась.

Просто это было так нелепо.

Несмотря на это, она неспешно поднялась на ноги. Она осторожно поставила ноги на мокрый камень, затем перепрыгнула на более сухой камень примерно в метре от водопада.

Она перепрыгнула на следующий камень.

И следующий.

Теперь она спускалась вниз.

Алексис внимательно следила за тем, куда прыгает и наступает, и она начала двигаться быстрее, как только сориентировалась и увидела путь вниз по склону туда, где стояли остальные.

Кэл всё ещё стоял впереди, лучезарно улыбаясь ей и уперев руки в бока.

У него на спине висели мечи в двойных ножнах, но сейчас его пальто было расстёгнуто, и было похоже, что он расстегнул свой бронежилет, вероятно, потому что ему было жарко.

Пещера показалась ей странно влажной.

Алексис уже стало жарковато, хотя по пути вниз она особо не напрягалась.

Она добралась до пола пещеры, и Кэл подхватил её, стиснув обеими руками и заключив в тёплые объятия.

Она закрыла глаза, не чувствуя ничего, кроме облегчения.

«Всё ощущается… лучше, — она осторожно направила ему мысль. — Верно? Теперь всё хорошо?»

«Всё стало намного, намного лучше, любовь моя, — пробормотал он у неё в голове, прижимая к своей груди. — Всё ощущается в миллион раз лучше…»

Алексис почувствовала, что напряжение, которое она до сих пор удерживала в своём теле, начало по-настоящему отпускать её.

«Что случилось? — спросила она далее. — Врата снова открылись?»

Кэл снова расхохотался, крепче стискивая её.

Его мысли притворно отчитывали её.

«Разве ты не чувствуешь этого, любовь моя? — послал он. — Разве ты не чувствуешь свет своих Древних? У меня такое чувство, будто огромный груз свалился с плеч. У меня такое чувство, будто этот мир уже стал более здоровым. Он кажется мягче, в меньшей степени наполненным бессмысленной борьбой, гневом, хаосом и страхом».

Кэл выдохнул, и Алексис почувствовала, как его грудь расширилась.

Затем он вдохнул ещё глубже.

— Я снова могу дышать, — сказал он ей вслух.

Он показал Алексис, что чувствует, крепче прижимая её к себе.

«Для меня то, что ты сделала, уже заставило мир снова ощущаться реальным. Менее похожим на ночной кошмар, где реальность просачивается сквозь искажённое расплывчатое стекло».

Алексис чувствовала, как соглашается с ним.

Странно, но она почувствовала, что и другие тоже с этим согласны.

Затем она ощутила, как её обхватили другие руки, другие люди.

Её мать.

Её отец.

Даринда.

Девин. Габриэла.

Джулс. Борген.

Когда они, наконец, разомкнули самые удушающие групповые объятия, которые Алексис когда-либо испытывала, они все разразились смехом, не только Кэл.

— Посмотри на это! — низким голосом сказал Борген и широким жестом указал на водопады. — Посмотри, как красиво! Неужели все главные порталы в этом мире так прекрасны, как этот?

Алексис нахмурилась в объятиях Кэла и подняла голову.

Только тогда она увидела, по-настоящему увидела то, что находилось в скале.

Это был не просто водопад.

Это был высеченный из чёрного камня лев.

Одна его лапа была поднята в воздухе, пока он будто выходил из самой Земли. Его пасть раскрылась в рёве.

Часть водопада лилась из его пасти, обрамлённой каменными зубами.

Нижняя часть водопадов брала начало из пещеры, которая находилась под его каменной грудью и между двумя лапами, каждая из которых была толщиной с древнюю секвойю.

Алексис в изумлении уставилась на него.

— Где мы? — наконец выдавила она.

— Под Зоопарком, — тут же ответил ей Кэл.

Она хмуро огляделась вокруг.

Конечно, из его ответа она что-то поняла, но на самом деле это вообще ничего не проясняло.

Кэл рассмеялся, по-прежнему обнимая её.

«Пол в клетке провалился, — сказал он ей. — Я не знаю, как никто из нас не получил серьёзных ран, но никто не пострадал».

Его взгляд скользнул по каменным стенам.

Кэл сосредоточился на квадрате света в дальнем углу пещеры.

Алексис только сейчас заметила его.

Он находился на высоте не меньше тридцати метров.

Он казался таким далеким — на другом конце пещеры, на стене напротив каменного льва.

«Нам придётся что-то там построить, — добавил Кэл. — Какой-нибудь вход, чтобы прибывающие гости не падали в пещеру. Такое падение убьёт человека… так что даже не считая самого портала, нам нужно будет обезопасить это место. Возможно, с помощью какого-нибудь магического люка. В любом случае, я подозреваю, что все мы будем заняты в течение следующего года или около того… Некоторые из оборотней уже говорили о том, как они могли бы укрепить и обезопасить это место, чтобы предотвратить «несчастные случаи»».

Странник пожал плечами, всё ещё глядя на далекий квадрат света.

Затем он снова посмотрел на неё.

«Выбраться отсюда будет немного проблематично. Стены слишком крутые, чтобы по ним карабкаться, и всё равно ни у кого из нас нет альпинистского снаряжения. Ангел сказал, что он нас всех перенесёт на крыльях, одного за другим, если до этого дойдёт…»

Алексис уже качала головой.

— До этого не дойдёт, — сказала она.

Она чувствовала, как сила пульсирует по её рукам.

Она могла видеть, как светятся её татуировки, даже сквозь плотную ткань бронированной рубашки.

Она знала гораздо более быстрый способ вытащить их всех отсюда.

В зависимости от того, как себя чувствовали Даринда и её мать, они могли бы вывести большую часть группы за считанные минуты… даже секунды.

Тогда потребуется всего несколько быстрых перемещений, чтобы забрать всех остальных.

— На самом деле есть только один вопрос, — сказала Алексис, серьезно глядя на Кэла.

Повернув голову, она оглядела остальных. Она увидела, как все они смотрят на неё и Кэла и молча стоят в широком кругу на дне огромной пещеры.

Её мать стояла там, её друзья.

Ведьмы. Ангелы.

Волки.

Фейри.

Странники.

Алексис чувствовала, как какая-то часть её сознания перебирает каждое лицо и каждое имя, думая о том, кому из них понадобится жильё, где она разместит их всех, как они могли бы организовать эту группу в маленькое сообщество здесь, на Голливудских холмах, где её дом и дом Девина стали бы координационными центрами.

Возможно, ей придётся построить дом побольше.

Алексис взглянула на своих родителей, которые стояли немного в стороне.

Её отец с полузакрытыми глазами прижался лбом к лбу своей жены.

По выражению их лиц она поняла, что они снова разговаривают.

Навёрстывая упущенное в разлуке время.

Навёрстывая десятилетия времени, которые им понадобились, чтобы снова воссоединиться в единое целое.

— Что такое, моя сладкая? — спросил Кэл, легонько подталкивая её локтем. — Ты сказала, что есть вопрос. Что за вопрос?

Алексис подняла на него взгляд.

Она с упоением смотрела в его фиалковые глаза, на лукавый изгиб его губ, высокие скулы и выраженный подбородок. Она увидела его с другой стороны.

Она посмотрела на него и поняла, что теперь может без особых усилий читать его мысли.

Кэл выгнул бровь.

— Вопрос есть, конечно, — просветила она его.

— И что же это за вопрос? — прогремел Борген, в его глубоком голосе слышался смех.

Алексис оглядела их всех, изображая раздражение.

— Где мы хотим позавтракать, естественно, — сказала она. — Мы будем голосовать? Тянуть соломинку?

Воцарилась тишина.

Затем, из всех существ, именно непоколебимый мужчина-ангел с каменным лицом разразился смехом.

Они все повернулись и уставились на него.

Он лишь снова рассмеялся.

Затем, все ещё улыбаясь и сжимая руку своей девушки-ангела, он придал своему голосу серьёзность.

— Никакого голосования, — пробурчал он. — Я выбираю. Потому что, если мы в ближайшее время не разберёмся с моим псом, то он точно взбесится, — взглянув на женщину-огненного ангела, он придал своему голосу вопросительный оттенок. — Малибу? — предложил он. — Мы могли бы поесть на террасе. И сбросить оборотней со скал в океан.

Он произнёс это всё с такой невозмутимостью, что снова повисло молчание.

Затем по пещере разнёсся ещё один звонкий смех.

Оборотни взвыли на него, изображая возмущение.

Их волчий вой эхом разносился по огромной пещере.

Кэл наклонился, улыбаясь Алексис.

— Думаю, мы едем в Малибу, — сказал он. — Такой вариант устроит Королеву Светоносных?

Алексис улыбнулась ему в ответ.

Она осознала, что всё это действительно ощущалось новым миром.

Новой семьёй.

Новым будущим.

Будущим, где она не будет одинока… в любом смысле этого слова.

Будущим, в котором больше Света, чем Тьмы.

Будущим, в котором всё ещё есть надежда.

Алексис снова повернулась к Кэлу.

— Думаю, этот вариант подойдёт, — сказала она с притворной задумчивостью. — Если это подходит Лорду Света… то полагаю, и мне этого будет достаточно.

Кэл снова рассмеялся.

Она взглянула на своих родителей и увидела, как они целуются. Её мама обвила руками шею отца, поглаживая его бородатое лицо.

Повернувшись обратно к Королю Странников, Алексис оскалилась.

— Но ты будешь сидеть рядом с моими родителями, — предупредила она. — Мы оба, — она приподняла бровь, глядя на него. — Кроме того. Кто-то должен поговорить с ним об этой бороде… и этих волосах. Вероятно, будет лучше, если это сделает другой мужчина.

Кэл в ответ насмешливо приподнял бровь.

— Если ты думаешь, что я буду говорить с твоим отцом о его привычках ухаживать за собой… особенно учитывая убийственные взгляды, которые он бросал на меня в течение этого вечера… подумай ещё раз, моя маленькая сексуальная развратная женушка.

Алексис улыбнулась.

Её голос прозвучал по-настоящему серьёзно.

— Послушай, моему отцу просто придётся привыкнуть к тебе, независимо от того, кем был твой отец, так что нам лучше начать прямо сейчас, муженёк. Тем более, что они, вероятно, в ближайшем будущем будут жить с нами… а это значит, что мы не можем допустить, чтобы он заколол тебя ножом, если ты заснёшь на диване. Или проклял древними заклинаниями Странников, если ты не отдашь пульт…

Кэл выглядел ошарашенным.

— Ты не одобряешь? — прямо спросила она.

— Не одобряю? — его фиалковые глаза потускнели. — Что именно?

— Ты не хочешь, чтобы мои родители остались с нами?

— Нет, — он покачал головой, всё ещё выглядя озадаченным, а теперь и немного встревоженным. — Я имею в виду, всё в порядке. Конечно, они могут остаться с нами. Но что, во имя богов, такое пульт? И почему твой отец должен проклясть меня за это?

Алексис моргнула, уставившись на него.

Затем она неконтролируемо и раскатисто рассмеялась.

Когда Джулс услышала его, она тоже рассмеялась.

— Девин! О БОЖЕ, ДЕВИН! Это тот самый смех. Это то безумное ослиное ржание, которым Алексис смеялась в школе! Помнишь? Помнишь первый год в старшей школе, когда она смеялась так почти целый час? Мы думали, что она сошла с ума…

Девин и сам тоже издал фыркающий смешок.

— Боже, — сказал он. — Ты права. Это тот самый смех. Я и забыл, какой безумной она казалась раньше…

Кэл хмуро переводил между ними взгляд.

Алексис чувствовала, что он не был уверен, стоит ли бросаться защищать её безумный смех или нет.

В конечном счете, он лишь крепче обнял её, словно защищая.

По какой-то причине всё это заставило Алексис рассмеяться ещё сильнее.

Казалось, прошло много времени, прежде чем она смогла заставить себя остановиться.

Может быть, даже час.

Может быть, это продолжалось целый час, как однажды в старшей школе.

Эпилог. Свадьба на пляже

Дэгс Джордейн стоял в стороне от увитой розами арки, воздвигнутой на песке, и поправлял свой смокинг, оглядывая других участников свадебной вечеринки.

Они изолировали всю эту часть пляжа Санта-Моники.

И всё же когда Дэгс только приехал сюда, он видел, как люди стояли и указывали с пирса, используя бинокли и пытаясь сфотографировать событие большими объективами.

Теперь пирс находился у него за спиной. По просьбе жениха и невесты церемония была организована таким образом, чтобы слева от них открывался вид на океан, а справа — на пирс.

Даже когда всё это находилось сзади него, Дэгс практически чувствовал интерес людей за пределами этих линий безопасности. Он знал, что люди всё равно будут смотреть. Там наверняка была пресса, даже несмотря на то, что им удалось перенаправить все новостные вертолёты, вероятно, с помощью каких-то магических заклинаний и, возможно, давления со стороны одного из Странников.

Он не сомневался, что несколько беспилотников тоже пытались проникнуть в их воздушное пространство.

Кэл, жених, был категоричен в том, чтобы они поженились здесь.

Его невеста, Алексис, казалось, тоже была согласна с этим планом.

Проблема заключалась в том,что обычно это был многолюдный пляж, а это означало, что потребовалось немало работы с привлечением немалого количества людей, чтобы выделить достаточно большое пространство для проведения полноценной свадьбы, включая охранников и навес над головой, который скрывал бы большую часть свадебной вечеринки от камер, не говоря уже о веренице автомобилей, перекрывающих эту часть пляжа.

Дэгс сомневался, что что-либо из этого было законным.

Серьёзно, вся свадьба вполне может быть незаконной.

В конце концов, это общественный пляж.

Но с другой стороны, в том, что на свадьбе и среди гостей семьи было так много ведьм, фейри и других сверхъестественных существ, имелось некоторое преимущество… не говоря уже о по меньшей мере одной настоящей кинозвезде.

Дэгс, честно говоря, понятия не имел, почему они включили его в это дело.

Не то чтобы он был против, но вся эта интерлюдия с межпространственными существами и сценариями близкого конца света прервала несколько недель довольно тяжёлых раздумий.

Он знал, что его девушка, Феникс, должна быть в восторге от этого факта.

В любом случае, он сильно подозревал, что они пригласили его только из-за неё.

Та женщина-Светоносная, Алексис, казалось, определённо сдружилась с Феникс.

Ну, и с его псом, Стивом Маккуином.

Дэгс посмотрел себе под ноги, где сидела его помесь хаски и овчарки с чёрной головой и серо-белым туловищем, с интересом оглядывая всех гостей. Его пушистые ушки навострились, когда подошла ещё одна пара и заняла свои места в одном из увитых розами проходов, сместившись на несколько стульев, чтобы сесть с кем-то из своих знакомых, тихо смеясь и пожимая руки ближайшим друзьям.

Стив Маккуин еле слышно заскулил, глядя на Дэгса снизу вверх, как бы спрашивая.

— Не сейчас, приятель, — пробормотал Дэгс. — Ты сможешь познакомиться с ними позже, хорошо?

Стив Маккуин заскулил чуть громче.

— Неа, — сказал Дэгс, качая головой. — И не изображай передо мной умоляющие щенячьи глазки. Ты не можешь скулить на протяжении всей церемонии только потому, что я не позволил тебе обнюхать нескольких оборотней до её начала.

Пес перестал скулить, но его голубые глаза по-прежнему были устремлены на Дэгса.

— Злись, сколько хочешь, — сказал Дэгс. — Но тебе повезло, что нас обоих пригласили сюда, — он потрепал пса за ухом. — Если будешь хорошо себя вести, я попозже принесу тебе поесть. Здесь полно оборотней, так что я уверен, что мясо занимает основное место в меню…

Он замолчал, когда стоящий рядом с ним мужчина, один из Странников, прошедших через портал в Пенанге, удивлённо приподнял бровь, переводя взгляд с него на пса.

Дэгс невозмутимо выдержал его взгляд.

Однако он выпрямился и перестал разговаривать со своим псом.

Они хотели, чтобы Стив Маккуин присутствовал на свадебной вечеринке, поэтому Дэгс прикрепил галстук от смокинга к его ошейнику, предварительно искупав его и вычесав.

До сих пор ему удавалось не давать псу сожрать галстук.

Ещё ему удалось не дать ему броситься в океан.

Несмотря на то, что хаски время от времени скулил на Дэгса за то, что тот портил ему собачьи радости, Стив Маккуин вёл себя практически прилично.

Конечно, один раз из него уже вырвался безумный лай, когда он ясно выразил свою глубокую неприязнь к чайкам, а также намерение лично разделаться с каждой из них, как только церемония закончится.

Стив Маккуин также со счастливым лаем бросился на эту женщину-полуфейри и попытался вскарабкаться на её платье, прежде чем Дэгс оттащил его назад и немного «поговорил» с ним.

Хаски также хотел лично поприветствовать каждого из более чем ста гостей, а это означало обнюхать их с головы до ног, чтобы составить о них своё мнение. Стив Маккуин, казалось, проявлял особый интерес к оборотням, что, возможно, не должно быть таким уж удивительным.

Что ещё больше удивило Дэгса, так это то, что пёс, казалось, не чувствовал в них никакой угрозы и никакого естественного подчинения по отношению к ним; вместо этого он относился к ним со своего рода собачьим любопытством.

Честно говоря, Дэгс полностью намеревался позволить своей собаке повеселиться.

Как только они преодолеют эту часть церемонии.

Он окинул взглядом шеренгу людей со своей стороны увитой розами арки.

Это была совсем не маленькая свадебная вечеринка.

Жених уже стоял там, конечно же.

Рядом с ним стоял Борген, Странник, который встречался с той женщиной-полуфейри, Джулс.

Рядом с ним стояли Девин, крупный альфа-оборотень, встречающийся с рыжеволосой ведьмой, и Вик, ещё один оборотень, в котором было что-то от коренного индейца, и который был родом из той же части Юго-Запада, что и люди Дэгса.

В тот единственный раз, когда они общались, они немного поговорили о жизни в резервации.

Рядом с Виком стоял некромант Джейми, за ним был чернокнижник, которого Дэгс не знал.

Другой Странник, Монту, ближе всех стоял к самому Дэгсу.

Именно Монту только что искоса поглядывал на Дэгса из-за того, что тот разговаривал со своим псом.

Немного выдохнув, Дэгс посмотрел на собравшихся.

Большинство мест уже было занято.

Гости были из всех слоёв общества, не говоря уже о нескольких видах сверхъестественных существ, как будто со всего Лос-Анджелеса — сотрудники элитного БДСМ-клуба на Сансет, большинство, если не вся стая оборотней Студио-Сити, несколько человек из Маджестик Студио, которые работали с волками в качестве каскадеров, большая часть ковена Лос-Фелис, и даже горстка обычных, не голливудских людей из Лонг-Бич, центра Лос-Анджелеса, Венеции и даже Брентвуда.

У матери невесты тоже были друзья на этом мероприятии, видимо, ещё с тех пор, как она жила в этом измерении, когда Алексис была маленькой.

Дэгс всё ещё смотрел поверх толпы, когда заиграла музыка.

Он расправил плечи и сцепил руки перед собой, когда подружки невесты начали идти по усыпанному лепестками роз проходу между сиденьями.

Они расстелили на песке толстый белый ковёр, но женщины всё равно предпочли идти босиком.

Полуфейри первой прошла по проходу, лучезарно улыбаясь гостям. На ней было бледно-фиолетовое платье, подходящий в тон лак для ногтей на ногах и висячие серьги, а в руках она держала букет из крошечных белых роз и фиолетовых цветов.

За ней шла ведьма Габриэла.

На ней было платье того же фасона, только бледно-розовое.

Женщина-оборотень Барб шла следом за Габриэлой, одетая в бледно-жёлтое платье. За ними последовали ещё три женщины, одетые в разноцветные платья в том же стиле, но сейчас Дэгс искал её, ту, ради которой он сюда пришёл.

Феникс вышла последней, одетая в бледно-зелёное платье.

Она шла босая, как и остальные, с бледно-зелёным лаком на ногтях и нефритовым браслетом на щиколотке. Она вплела кусочки нефрита в волосы вместе с цветами и несла букет из маленьких белых роз и папоротников.

На мгновение его сердце перестало биться.

Дыхание у него тоже перехватило, когда он увидел, как его девушка-кинозвезда плывёт по проходу. Она выглядела потусторонней и даже более неземной, чем женщина-фейри до этого. Он почувствовал боль в груди, когда увидел, что все взгляды в этом месте сосредоточились на ней, не в силах оторваться.

Она была безупречна.

Не просто красивая… она излучала свет, от которого у него до сих пор перехватывало дыхание.

Тот тяжёлый, отупляющий страх и боль, которые он игнорировал последние несколько дней, с тех пор как Светоносная появилась на пороге его дома, требуя встречи с Феникс, вернулись резкой, изнуряющей волной. Он позволил себе забыть, пока всё это происходило. Он позволил себе временно стереть знание о том, кем и чем он был.

Теперь всё это снова нахлынуло на него.

Он не должен быть с ней.

Он правда никак не должен был быть с ней.

У его ног залаял Стив Маккуин.

Этот звук вытащил Дэгса из его головы достаточно надолго, чтобы он смог понять, куда свернули его мысли. Он взглянул вниз на Стива Маккуина и обнаружил, что хаски пристально смотрит на Феникс, высунув язык в собачьем оскале, пока он приветствовал одного из своих самых любимых людей.

Он снова залаял, возможно, потому, что она никак не ответила ему.

Затем Феникс повернулась и, дойдя до конца прохода, громко прошептала:

— Я вижу тебя, Стив Маккуин! Я вижу тебя!

Пес заскулил, издав ещё один радостный лай.

— Ладно, мой сладенький… Я знаю. Я поглажу тебя позже, хорошо? И почешу за ушками.

Стив Маккуин радостно залаял, как будто понял каждое слово.

Все в первых рядах засмеялись, включая мать невесты, которая сидела на ближнем к проходу стуле, одетая в бледно-голубое платье и золотые босоножки.

Затем музыка изменилась.

Нанятый кем-то струнный квартет заиграл «Свадебный Марш».

Все замолчали.

Большинство людей повернули головы, чтобы посмотреть на дорожку.

Даже Дэгс обернулся, невольно заинтересовавшись.

Он наблюдал, как высокая Светоносная шла по устланному ковром проходу, и её худые руки покоились поверх белоснежного платья. Странные символы, которые покрывали её руки в виде неземных татуировок, слабо светились в тусклом свете под навесом, гармонируя с её глазами и бледными голубыми прядями в волосах.

Она шла босиком, как и её подружки невесты, цепляясь за руку ещё более высокого мужчины с широкими плечами и прямыми чёрными волосами, мало отличающимися от волос Дэгса.

Теперь он выглядел совершенно иначе.

Высокий Странник, отец невесты — с гладко выбритым красивым лицом, стрижкой, вероятно, за триста долларов, не говоря уже о смокинге, дорогих часах, итальянских туфлях, бриллиантовой булавке, золотом кольце, золотых запонках и белой розе на лацкане — теперь выглядел как высокопоставленный чиновник.

Он был похож на сенатора.

Или, возможно, на генерального директора компании из списка Fortune 500.

Трудно было поверить, что это тот самый чувак, которого они нашли в обрисованном граффити и полном мусора заброшенном зоопарке, в котором слегка пахло кошачьей мочой. У мужчины, которого они нашли, были растрёпанные до плеч волосы, борода трёхнедельной давности, вонь трёхнедельной давности и одежда, которая выглядела так, словно он не снимал её по меньшей мере то же количество времени.

Он больше походил на животное, чем на человека.

На самом деле, когда Дэгс впервые увидел его, он подумал, что Странник, Юрген, должно быть, какой-то мутировавший медведь-оборотень.

Сейчас же Юрген улыбался, сжимая руку дочери на своей руке, держа её так, словно боялся, что она может исчезнуть, если он отпустит её хотя бы на мгновение.

Взгляд Дэгса снова обратился к Алексис — к невесте, Последней из Светоносных, женщине, которая заявилась на порог его дома, чтобы наорать на него в восемь утра, когда он страдал от одного из худших похмелий, которое у него когда-либо было.

До того, как она появилась, он вроде как пытался решить, стоит ли ему попытаться утопиться в океане прежде, чем Феникс проснётся и заметит его отсутствие.

Он вполне мог бы это сделать, если бы Светоносная не постучала в его дверь.

Её густые тёмно-каштановые волосы были распущены и частично заплетены в крошечные косички под удерживающим фату венком, который был сделан из белых роз, голубого дельфиниума, белых лилий и гипсофилы. Бледно-голубые пряди в её волосах идеально сочетались с оттенками цветов, как и её свадебный букет, который был крупнее, изящнее и продуманнее тех, что несли подружки невесты, но с теми же цветами, что и в её головном уборе.

Всё, что на ней было надето, было белым и бледно-голубым.

Она напоминала частицу неба, плывущую по проходу под руку со своим отцом.

Теперь Дэгс видел сходство в их лицах, когда лицо Юргена стало более ухоженным.

Ему показалось странным, что ещё пару недель назад отец и дочь даже не знали друг друга. Теперь же, когда они были вместе, они выглядели как части единого целого, как будто никогда не были маловажными в жизни друг друга и всегда состояли в близких отношениях.

Они вдвоём достигли конца прохода.

Отец Алексис отпустил её.

Дэгс не мог не заметить чуть более мрачного, предупреждающего взгляда, который гигантский Странник направил в сторону жениха, ожидающего руки своей невесты.

Он был мимолётным, но Дэгсу пришлось приложить усилия, чтобы не улыбнуться.

Значит, чувак не избавился от всей своей странной, опасной, животной ауры.

Теперь, приведя себя в порядок, он скрывал это лучше, но ещё не избавился от этого полностью.

С другой стороны, Дэгс знал, что у бывшего военного Странника были веские причины беспокоиться о родословной Кэла. В конце концов, именно отец жениха заточил его в темницу более чем на двадцать лет, и вероятно, всё это время вытворял с ним ужасные, невообразимые вещи.

Теперь все взгляды были направлены на пару под увитой розами аркой.

Дэгс увидел, как отец невесты присоединился к своей жене, заняв свободное место, которое Лана придержала для него, в то время как Лана, мать Алексис, вытирала слёзы с глаз, улыбаясь и сжимая руку мужа.

Затем Дэгс повернулся вместе с остальными, когда распорядитель церемонии, мужчина-ведьмак по имени Майк, с которым Дэгс был знаком, прочистил горло.

— Хорошо, — произнёс Майк.

Его глубокий голос, раздавшийся по проходу, был звучным и полным света.

Его длинные чёрные с проседью волосы свисали дредами по спине и были перевязаны белой лентой. Он улыбнулся жениху и невесте, его красивое лицо странно успокаивало.

— Все готовы? — спросил он, улыбнувшись.

Кэл, который, видимо, не понял, что вопрос был в основном риторическим, схватил свою будущую жену за руку, притягивая её ближе к себе.

— ДА, — громко сказал он. — ДА, МЫ ГОТОВЫ. ПОЖАЛУЙСТА, НАЧИНАЙТЕ.

Все присутствующие разразились смехом.

Алексис, будущая жена Кэла, сама рассмеялась, громче остальных, и несколько раз фыркнула, из-за чего некоторые участники свадебной вечеринки снова засмеялись.

Даже Дэгс поймал себя на том, что улыбается, слегка покачивая головой, пока все постепенно успокаивались, а смех превращался в тихое хихиканье.

— Хорошо, — снова сказал Майк, сам слегка посмеиваясь. — Тогда, я думаю, нам лучше начать.

Он пристально посмотрел на Дэгса, сверкнув тёмными глазами.

— …ведь вас ждёт впереди ваша жизнь, — добавил он тише.

Конец