Опасная любовь [Ева Шембекова] (fb2) читать онлайн

Ева Шембекова Опасная любовь

Глава 1

Неприятности, как правило, если и случаются, то все разом. Во всяком случае, у меня точно. Сегодня был именно такой день. Городская администрация объявила тендер на благоустройство городских парков еще месяц назад. А сегодня на наши головы свалился заказ на детскую площадку от победителя этого самого тендера! Шеф намекнул, что заказ этот не только у нас, так что выложиться надо на всю катушку. Заказчик будет работать только с лучшим проектом. Пришлось задержаться в офисе. Собственно, с этого и начались мои неприятности. Компьютер «завис» в самый неподходящий момент, когда наш сисадмин, Коля Сорокин, уже ушел домой. Следом «накрылся» электрочайник, оставив меня без кофе. Плюнув на все, я закрыла офис и поспешила на остановку, но мне и тут не повезло. В пяти шагах от заветного козырька я подвернула ногу, сломав при этом каблук, и троллейбус, хлопнув на прощание дверью, уехал без меня. Пришлось идти пешком.

Было уже поздно и стемнело несмотря даже на летнее время. Пока еще летнее, ибо на календаре уже двадцать третье августа. Еще с обеда зарядил по-осеннему холодный, мелкий дождик, который постепенно перерос в приличный ливень. Мне не терпелось поскорее попасть домой, забраться под одеяло, достать любимую книгу и насладиться чашечкой кофе. Именно мысли о кофе и заставили меня свернуть на нехоженую парковую дорожку, чтобы сократить путь до дома. Этой дорожкой я часто ходила и раньше, но только в светлое время суток или в компании подруг. Сейчас я была одна, и небо темнело звездной чернотой. Даже фонари в парке горели через один, а то и через два на пятый. Но идти в обход означало потерять еще почти сорок минут! А кофе так хотелось уже сейчас! Кутаясь в курточку, слишком легкую для такой погоды, я прошла по знакомой дорожке уже половину пути, когда услышала впереди яростное рычание, отборный мат и звуки драки. Вот, только не хватало мне стать свидетелем бандитских разборок! И что делать? Я осторожно отступила назад и врезалась спиной в нечто твердое, издавшее приглушенный рык и сдавленное ругательство. А потом сильные, мужские руки легко скрутили меня в баранку. Странно, но мои тени даже не шелохнулись, хотя обычно реагируют на каждую мелочь. Но не успела я возмутиться, как меня утянули с тропы в заросли сирени и притиснули к ближайшему дереву.

— Ты кто?

Голос мягкий, с легким, кошачьим урчанием, но при этом бритвенно острый, опасный, взбудоражил, заставив ощетиниться. Я икнула от страха, волной накатившего на меня.

— Конь в пальто! — ворчу я. Да, понимаю, что нарываюсь, но ничего не могу с собой поделать.

— Хамишь, девочка! — усмехнулся мужик, чуть ослабив хватку. — Не боишься?

— Чего? — совершенно искренне опешила я. — Тебя, что ли?

— Может, я маньяк? — предположил мужик и попытался меня ощупать. Ага, на здоровье! Я мокрая и холодная, как лягушка. — И хочу тебя изнасиловать!

— В такую погоду все приличные маньяки дома сидят! — хмыкнула я.

Мы стояли все в тех же кустах. Меня совершенно беззастенчиво обнимал незнакомый мужчина, которого я даже не видела, так как стояла к нему спиной. А мне было так уютно и тепло, что уже никуда не хотелось идти. Неожиданно мой маньяк осторожно отступил глубже в гущу кустарника, увлекая за собой и меня. А его ладонь накрыла рот.

— Тш-ш, тихо! — прошептал он.

По дорожке мимо нас, настороженно принюхиваясь, прошла весьма колоритная парочка. Молодой парень был весь ярко-рыжим, от кирпичного цвета шевелюры, которой и мне не грех позавидовать, до кроссовок цвета бешеной морковки. А шедшая рядом девица наоборот, бледная, как моль, с короткой стрижкой "под мальчика", в черной, байкерской кожанке, художественно подранных джинсах и тяжелых, черных ботах типа армейских. Да, еще и черная помада на губах в довершение образа.

— Куда он делся? — хмуро прошипела девица, нервно оглядываясь.

— Может, сбежал? — предположил рыжий.

— Не смешно, Рома! — мрачно сплюнула девица. — Ты видел, что он с остальными сделал? Я как-то читала его медкарту. Склонность к насилию, немотивированная агрессия и неоправданная жестокость! Как его вообще могли Мастером поставить?

— А ты сходи, пожалуйся Старейшинам, — ехидно предложил рыжий. — Может, заменят.

— Иди лесом! — огрызнулась девица.

И парочка сноровисто умотала в направлении фонтана, все еще стоявшего в центре парка, но давно уже сломанного и пересохшего. Именно оттуда донеслись звуки драки, когда я шла по дорожке. Сейчас оттуда же доносились едва слышные стоны и сдавленные проклятья. Не так-то прост мой маньяк. Да, и ребята тоже не самые обычные. Похоже, это тренировка юных Охотников или Гончих. А может и экзамен на выживание. Ой-ё! Только бы и я не попала под раздачу! Ведь я тоже Тень, правда, в отличие от этих ребят, не прошедшая полного посвящения.

— Немотивированная агрессия? — хмыкнула я.

— Есть такое, — нехотя признается мой маньяк.

Хм, мой? Когда это он успел стать моим? Но, ежики зеленые, как же уютно рядом с ним! А юной читальщице медкарт, судя по его тону, скоро прилетит и неслабо!

— Ну, тогда все в порядке, — заверяю я, не спеша покидать его объятия. — Настоящий маньяк никогда в таком не признается. Все они искренне считают себя нормальными.

Да, что вообще со мной творится? Веду себя, словно кошка гулящая! Еще только потереться об него не хватало! А неплохая мысль… э, нет! Плохая! Ужасная! Я трясу головой, пытаясь сбросить странное наваждение.

— Ты откуда тут взялось, чудо? — смеется мой маньяк.

— С работы иду, — буркнула я, пытаясь собраться с мыслями. — Домой. А через парк короче.

— Тебе мама с папой не говорили, что одной ночью гулять опасно? — вкрадчиво мурлыкнул маньяк.

О-ох! Аж мурашки по коже! Сладенькие, такие…

— А я плохая девочка! — мрачно усмехнулась я. Эх, расслабиться что ли? — Ищу приключений на свою…

Договорить я не успела. Рыжий с девицей вернулись и с ходу набросились на нас. Вернее, на того, кто стоял за моей спиной. Я даже мякнуть не успела, как меня отбросило в заросли сирени и крапивы. А нападавших буквально размололо в фарш, пока я выбиралась из кустов. Вывернутые ребра, скрученные суставы, разорванные шеи и лица… ни фига себе! Хотя, мне от деда и побольше прилетало. Ничего, ребятки оклемаются, восстановятся и сами за собой приберут. А мне, пожалуй, пора. Вспомнив, наконец-то, что я тоже Тень, накидываю маскировку, отступаю назад к тропинке и во все лопатки жму домой.

Уже сидя на диване, в любимом, а главное, теплом и сухом халате, с чашкой кофе в руках я размышляла об этой странной встрече в парке. Незнакомец никак не шел из головы. Кто он? Ну, понятно, что никакой не маньяк. Да, и угрозы я от него не ощущала, только любопытство и досаду. Скорее всего, он был Наставником. Ну, или принимал экзамен на выживание у молодых Теней-Воинов. В последнем случае он мог быть не наставником, а Охотником или Гончим.

Принято считать, что наша Земля это — единственный мир, населенный разумными существами. Люди стремятся в космос, надеясь отыскать там собратьев по разуму. Зря! На самом деле границы миров куда ближе. Каждый из миров — это своего рода капсула или ячейка, к которой примыкают другие. Как пузырьки в мыльной пене, эти капсулы — миры различны по величине и содержимому, но связаны между собой. Несколько соседних миров связанных между собой образуют домен. Триллиарды и прочие арды доменов образуют бесконечное Упорядоченное, над которым простирается бесконечный Рай, Ирий, Вальхалла, называйте, как хотите, а под — не менее бесконечный Ад. Ну, или Бездна, Хаос, Геенна, кому как нравится. Во-от! В Раю, значит, обитает Творец и его помощники — всякие там ангелы, архангелы, святые. В Аду, соответственно, Повелитель Зла и его присные. Но они там. А в мирах, без постоянного контроля и пригляда довольно быстро наступают всякого рода коллапсы, катастрофы и прочие беды. Для того и послали Высшие с обеих сторон в каждый домен Управителя, который отвечал за существование своей связки миров. А в помощь Управителям были созданы мы, Идущие.

Создавались первые помощники на основе все тех же людей, которых великое множество в любом из миров Упорядоченного. Кроме физического тела, души и разума каждый из нас имеет еще одну сущность, так называемое, теневое тело, которое постоянно находится за пределами трех измерений, в том самом невидимом и неощутимом подпространстве или, если хотите, четвертом измерении, которое ученые все пытаются открыть и изучить. Это место мы называем Тенью или Сумраком. Теневая сущность, или попросту тень, такая же часть личности, как душа, разум и физическое тело. Проявляется она у каждого по-своему и возможности дает тоже различные. Тень может ненадолго проявляться и в реальности, отдельно от физического тела или вместе с ним. Ну, и, конечно же, любая тень дает дополнительные возможности, которые не понятны и неподвластны простым людям. У одних тень проявляется уже с рождения. У других в более позднем возрасте. Под присмотром старших родственников или наставника такой малыш подрастал, учился контролировать и использовать свои возможности. И, наконец, пройдя три Испытания Духа, молодой Идущий выбирал свой Путь, и с этого момента становился взрослым. Некоторые теневую сущность вовсе не обретают, как было с моим отцом, который так и остался самым обыкновенным человеком, так что моим воспитанием полностью занимался дед.

Путь — это то, что определяет развитие тени и дальнейшее существование ее носителя. Путь Созидателя выбирали будущие артефакторы и мастера искусств. Путь Жизни для целителей. Путь Смерти для некромантов. Собиратели знаний, проще говоря, ученые, выбирали либо Жизнь, либо Смерть. Самый редкий дар, способность максимально точно прогнозировать и анализировать события, принимать верные решения. Такие Тени выбирали Путь Разума и становились мозгом всей системы, Координаторами и Аналитиками. А самые сильные Тени выбирали Путь Воина и становились Стражами, Охотниками, Гончими или Наказующими. Ну, и еще были такие, как я.

Мой дед воспитывал меня с трех лет. Именно тогда выяснилось, что я все же унаследовала Дар Теней. Он забрал меня в деревню и стал обучать. Учил меня сражаться с оружием и без него. Учил видеть потаенное, читать следы, охотиться. И еще много чему учил, что положено знать воину, получившему тень. Моей тенью, то есть второй, скрытой сущностью, стал зверь, похожий на рысь. Необычная, серо-серебристого цвета, она привлекла внимание Совета. В какой-то момент они решили, что на мне либо проклятье, либо благословение и на этом успокоились.

Но потом я удивила их еще раз. Встретив однажды воина в странной одежде, я узнала в нем Путника. Это особый вид воинов Тени, которые способны проходить сквозь Завесу, отделявшую один мир от другого. Путник был при смерти, но еще цеплялся за жизнь. Я отдала ему свою воду и попробовала исцелить, но моя сила оказалась чужой для него. И тогда он попросил меня забрать его тень. Вернее, принять в дар. И я приняла. Обычно, когда воин получает вторую тень, то она сливается с первой и образуется новая тень. Но мои Тени были слишком разные и слияния не произошло. Уже много позже я узнала, что вторая Тень это архрианский скокс — зверь, отдаленно напоминавший видом земного богомола, если бы тот вырос размером с микроавтобус. Совет тогда бушевал, что негоже девчонке-недоучке без роду-племени носить в себе сразу две тени. Скокса хотели забрать. Но не смогли. И тогда мой дед встал на мою защиту, высказав Совету все, что о них думает. Меня отправили к алтарю, решив, что Тени сами решат, что со мной сделать. Но и тогда все осталось без изменений. И Совет отступился, позволив мне жить обычной жизнью и искать свой путь под крылом деда. Вот именно к нему, к деду, я и направилась за советом. Тот, выслушав меня, только усмехнулся и сказал загадочно.

— Может ты все-таки встретила свою судьбу? Не переживай, маленькая Рысь, поступай по воле сердца. Только помни и о Кодексе.

Большего я от него не добилась. Что ж, дед наверняка знал, что говорил. А мне эти слова откроются со временем. Тогда я вернулась домой и решила постараться выкинуть все из головы.

* * *

Я с головой погрузилась в работу и всю неделю ни о чем не думала, кроме как о новом дизайн-проекте. И, разумеется, снова задержалась, как обычно, забыв про время, и вообще, про все на свете. Я почти доделала работу и уже мечтала о том, как на премию куплю себе новые туфли, белье, платье. И пальто! Оно уже две недели висело в витрине, напротив окон моего дома, вызывая желание его надеть. Дорога шла мимо парка, и я снова оказалась в начале той самой тропинки. Сумерки вступили в свои права, и в это время в парке не было ни души. Самое время для маньяков. И тренировок. Что если нарвусь? Я не успела пройти и сотни метров, как услышала над ухом знакомый до дрожи в коленках шепот.

— Опять ты? Прошлого раза было мало? — и меня резко уволокли в кусты, снова прижав лицом к дереву. Я только вяло трепыхнулась, когда мимо меня с воплем пьяного индейца пролетело чье-то тело и врезалось в клен далеко в стороне. — Неужели не дошло, что здесь опасно?!

Я успела заметила, что тело принадлежало не человеку. Ну, хотя бы и потому, что у людей не растут на лбу такие шикарные рога. Да, и гибкий, словно живой шланг, хвост с кисточкой, легко срезавшей кусты вокруг себя, тоже определенно не человеческий. Память напряглась и выдала инфу, что это низший демон из разряда развратных, обладающий огненной магией, невероятной силой, скоростью и совершенными боевыми навыками. Точнее, демонесса, судя по пикантной фигуре, одетой в две микротряпочки. Суккуба. Вот это я влипла-а! Но испугаться, как следует я не успела. Мимо просвистел огроменный зверь непонятной породы и с яростным урчанием рванул к твари. Ну, ничего себе, какие, однако, тени бывают! Какой же он в Сумраке, если в воплощенном виде такой огромный? Суккуба взвыла и принялась когтями кромсать зверика, пытаясь нарезать его на ломтики. Черно-белая шкура окрасилась в кроваво-алый. Со спины на суккубу напал, бросив меня в кусты, сам Охотник, теперь я уже не сомневалась, что незнакомец в парке именно он. Но тварь успевала на два фронта, кромсая обоих. Эх, ее бы отвлечь. И не успела я додумать мысль до конца, как руки уже потянулись в Сумрак, вызывая тени. Бесплотное щупальце скользнуло вперед. Ощущение, словно руки бесконечно удлинились. Ухватив летящий в черно-белого зверя хвост демонессы, я со всей силы дернула. Тварь взвыла, завертевшись юлой, заметила меня и уже прицелилась, собираясь метнуть что-то, но в следующий миг упала, забилась в судорогах и рассыпалась искрами. Я облегченно выдохнула и рухнула в траву. Драться с настоящим противником мне еще не доводилось. Оказывается, это страшно.

— Что, в первый раз? — хмыкнул из кустов мой маньяк. — А ты молодец, не растерялась, — неожиданно он прикрыл мне рот ладонью. — Тихо!

Я покорно замерла, с ужасом осознавая, что совсем не готова к взрослой жизни. Оказывается, весело только учиться, потому что знаешь, что твари, окружающие тебя, лишь морок, и Наставник не допустит твоей смерти. А настоящие твари убивают по-настоящему. И они куда страшнее призрачных. Некоторое время мы стояли, напряженно прислушиваясь. Мимо кустов прошаркала бабуся лет под восемьдесят, осуждающе покосилась на нас и проворчала.

— Хоть бы постыдились! У, глаза б мои не видели!

Я проводила бабусю взглядом. После схватки с демонессой она казалась пришелицей из иного мира. А потом, осознав, что она сказала, поспешно рванулась из рук Охотника.

— Э, мне домой пора! — буркнула я и поспешила прочь, запоздало вспомнив о том, что еще час назад должна была явиться к деду.

По какой причине звал меня наставник я не ведала, да, обычно и не задавалась этим вопросом. Надо, значит надо. Наставнику виднее. Вот и теперь, убедившись, что кроме охотника зрителей нет, я смещаюсь сквозь Сумрак. Пара шагов по знакомой, теневой тропе и я выныриваю в реальность во дворе небольшого, деревенского дома. Дед сидит на крыльце и возится с рыболовной сетью, заплетая в ней огроменную дырень. Чертей, что ли он ей ловил?

— Дед, привет! Прости, что задержалась. Я на работе новый проект делала и…

— И как всегда, оглохла и ослепла! — ворчит дед и неожиданно принюхивается. — А кем, позволь спросить, от тебя так несет? Ты по каким кустам с мужиками обжималась?

— Да, ни с кем я… — возмущенно начинаю я и затыкаюсь. Потому как именно по кустам и именно обжималась. Не поспоришь. — Ну, е-мое! Да, случайно это! Через парк пошла, с глаз подальше, а там Охотник и суккуба! Вот, я страху-то натерпелась! Ну, и да, свалил меня охотник в кусты. Жизнь, между прочим, спас. А сам суккубу того, уконтропупил.

Дед морщится, фырчит, но снова берется за сеть, принимая мое бестолковое объяснение.

— Ну, что за словечки! Уконтропупил! Ты культурная, образованная девица или баба базарная? А еще дизайнер! Эх, молодежь!

— Ой, деда, не придирайся, — отмахнулась я. — Лучше скажи, зачем звал-то? Если опять старая песня о выборе, то я сразу говорю «нет». Путь Разрушения точно не мой. Я вон только что попробовала… ну его нафиг, за такими тварями гоняться!

— Ты понимаешь, что пока не сделаешь выбор, не видать тебе другой работы, окромя мусорщика? — почти рычит дед.

— А мне нравится эта работа! — угрюмо отвечаю я. — По крайней мере, трупы не пытаются затащить меня в постель и не делают пошлых комплиментов! А, я поняла, опять этот придурок, Серж, на меня нажаловался?

— Отказался работать, — вздохнул дед и отложил сеть. — Это который по счету напарник? Семнадцатый? Уля, ты же никому не доверяешь. Ни с кем не можешь поладить. Я, в конце концов, переживаю за тебя! Этак, ты либо на весь век одна останешься, либо природа возьмет свое, и ты пустишься во все тяжкие! А я не хочу, чтобы потом…

— Не собираюсь я никуда пускаться, — поморщилась я. — Отказался, так скатертью дорога! Я и одна неплохо работаю.

— Ульяна! — рявкнул дед, мрачно нахмурившись.

— Я уже двадцать четыре года Ульяна! — невольно оскалилась в ответ. Потом тряхнула косами и уже спокойнее проворчала. — Дед, что ты от меня хочешь? Чтобы я извинялась за то, что не имею желания шляться по кабакам? Или за то, что переделываю работу за всяких дилетантов, которые не в состоянии убрать следы присутствия иномирян? Или, может, я не должна была вмешиваться в драку и позволить ему убить пацана?

— Ох, девка бедовая! — вздыхает дед. — Ну, не вечно же тебе эдак, без Выбора ходить. Рано или поздно, не я, так Совет заставит.

— Деда, так я и не говорю, что совсем не собираюсь его делать, — терпеливо объясняю я точно таким же тоном, каким он мне в детстве объяснял, почему нельзя совать пальцы в розетку. — Просто я еще не готова его сделать. Вот, как найду свое место в жизни, да дело по душе, так и…

— А, делай, что хочешь, — морщится дед, отчего его лицо становится похожим на урюк. — Ладно, пошли в дом. Чаю попьем, да расскажешь мне что там, в парке за нечисть завелась.

Чай дедов я любила. Крепкий, на травах, да ягодах, он снимал усталость, прогонял прочь тревоги и приносил умиротворение. Привычно уже наколов дров, я растопила печь, поставила чайник. Нет, у деда было и электричество в доме, и плитка на две конфорки. Но дед предпочитал пользоваться печью и свечами, зажигая лампу только в крайнем случае. Вот и теперь мы с ним сидели возле печки, пили чай с малиновым вареньем и медом. Я рассказывала про тендер, про встреченного в парке Охотника и его бой с суккубой.

— Знаешь, что самое обидное? — неожиданно сказал дед.

— Что? — насторожилась я.

— Что ты эту самую суккубу могла убить и сама, вот что! — вздохнул дед. — И не надо делать такие глаза. Могла. У тебя есть для этого все. Силы, умения, знания. Твои тени, любая из них, одна могла бы ее порвать! А уж обе… а ты как встала в позицию страуса, так и… дернула за хвост! Ты этот хвост вполне оторвать могла! А следом и голову!

— Деда, ты опять? — поморщилась я. — Да, я позорно испугалась. Я вообще трусиха страшная по жизни. Из меня такой же Охотник, как из свиньи благородная лань. Все, дед, закрыли тему. А то я обижусь.

— Ох-хо-хо! Ладно, закрыли, так закрыли. Прости меня, старика. Все я в тебе воспитал, а с упрямством так и не смог сладить. Ну, да что уж теперь. Жизнь, она, внучка, сама тебя уму-разуму научит. Так тебя судьбинушка раскорячит, что хошь не хошь, а гордость да упрямство свое отбросишь. Вот, попомни мои слова. А что муженек твой, не объявлялся ли?

— Нет, слава Богу! — поморщилась я.

— Вот, и славно, — кивнул дед. — Будем надеяться, что с концами он сгинул. А нет, так я ему еще разок подмогну.

Глава 2

Сидя на пне, Игорь невольно улыбался, вспоминая неожиданно свалившуюся на голову девчонку. Удивительное дело, но это чудо его не испугалось! Странная девица на вид была самым обыкновенным подростком с необычной Тенью. Мелкая, с яркими, рыжими волосами, она была как маленькое солнышко среди почти осеннего парка. Как глоток свежего воздуха.

— Ау! Игорь, ты вообще где? — его лучший друг и по совместительству секретарь пощелкал пальцами перед носом. — Ты о чем думаешь с такой идиотской улыбкой? Дай угадаю! О бабах! Или об одной, конкретной бабе! Я прав? — он увернулся от беззлобного подзатыльника и рассмеялся. — Я прав! Так, соберись и выдай, наконец, позитивную мысль! Чью разработку мы выбираем?

— А что, есть варианты? — поморщился Игорь. — Серж, ты эти работы видел? Там же сплошное… кстати, кто выиграл тендер? Первое место чье?

— Проект Солнышки! — секретарь улыбнулся так, словно, в самом деле, увидел солнце, выглянувшее из-за туч. — Это, пожалуй, действительно стоящая внимания работа! Красиво, практично, смело и необычно. И надежно. И самое главное, без похабщины из мультиков! Но дизайн-мастер совершенно неизвестен. Видимо, новичок.

— И что? — хмыкнул Игорь. — Серж, ты меня плохо знаешь? Или я когда-то смущался тем, что человек не имеет громкого имени? То, что мастер никому не известен, говорит лишь о том, что мы его нашли первыми! Если проект стоящий, то хватай и держи, пока не увели конкуренты!

— Значит, решено! — просиял секретарь. — Берем в разработку солнышки. Тогда на завтра назначим презентацию проекта и посмотрим на уровень мастера. Если потянет, отдадим ему весь материал. Нет, значит, будем думать.

— Ага, — лениво отозвался Игорь. — Так и сделаем… ах, ты ж… Серж! Срочно! Уводи людей из парка!

Надо отдать должное помощнику, он не стал переспрашивать. Просто добежал до ближайшего прораба, выхватил у него рупор и проорал на весь парк.

— Остановить все работы! Срочно остановить все работы и собраться у главного входа в парк! Повторяю, срочно собраться у главного входа в парк! Кто не уложится в пять минут, будет уволен!

* * *

Покрутившись перед зеркалом, я невольно улыбнулась. Обожаю магазинные зеркала, огромные, во всю стену, позволяющие рассмотреть себя со всех сторон. Я бы и дома такое повесила, но жаба, если честно душит, потому что хорошее зеркало стоит дорого. А не очень хорошее и покупать незачем. Впрочем, меня вполне устраивали магазинные зеркала. Тем более что поводов смотреться в зеркало у меня не так и много. Однако сегодня повод определенно был. Потому что вчера я получила премию за дизайн-проект, который таки попал на конкурс! А сегодня, в свой законный выходной, я эту самую премию тратила. Новые, светло коричневые полусапожки, красивое платье, довольно легкомысленное, но теплое и яркое, короткое полупальто, словно осыпанное осенними листьями. Да, да, то самое, что висело в витрине, напротив моих окон и просто умоляло себя купить. Хватило еще на яркий, в тон пальто, шифоновый шарфик, шляпку и новенькое, ажурное белье. Смотрелась вся эта красота шикарно, так что даже не хотелось снимать. Впрочем, а зачем снимать? Пойду прямо так!

— Скажите, а можно упаковать мои старые вещи? — спрашиваю я продавца и тут же получаю снисходительный ответ.

— Разумеется, можно! Только этикеточки нужно отрезать. Сейчас я вам помогу.

— Спасибо, я сама справлюсь, — усмехнулась я.

Потому что этикеточки придется отклеивать и от белья тоже. А я терпеть не могу, когда меня лапают. Кинув взгляд в зеркало, скорчила рожицу отражению и показала самой себе язык. Поймала удивленный взгляд консультанта с печатью сомнения в моей платежеспособности. Ну, что есть, то есть. Я на свои двадцать четыре с хвостиком не тяну при всем моем старании. А эта, вот, легкомысленная красота сводила мой возраст вовсе к подростковому периоду. Не удивлюсь, если при попытке купить пиво у меня спросят паспорт.

Телефон зазвонил как всегда, в самый неподходящий момент, когда подошла моя очередь в кассе. Сдав все этикетки, я достала телефон и прижала его плечом к уху, одной рукой удерживая свернутые вещи. Второй потыкала в пакеты, показала кассиру «козу» из двух пальцев и помахала кредиткой.

— Але!

— Группу зачистки в старый сквер на Комсомольской, — пробубнил в трубку голос дежурного.

— Сейчас буду, — скорбно вздохнула я. — А кто в группе?

— Ты! — заржал дежурный. — От Сержа ты сама отказалась, а никого другого пока не назначили.

— Оригинально! — мрачно буркнула я, пытаясь одновременно держать телефон, убрать в пакеты старые вещи и положить в кошелек кредитку. Последняя закономерно провалилась в пакет между курткой и кроссовками. Хорошо, что расплатиться успела. — Хрень какая!

— Не задерживайся там! — хмыкнул на прощание дежурный и отключился.

Бросив телефон в сумку, я забрала пакеты, затолкала их в ячейку для хранения, ключ отправила вслед за телефоном и направилась к выходу, уже на ходу заплетая рыжие локоны в косы. Моя работа, она такая, грязная, неблагодарная и случится может всякое. По хорошему, надо бы переодеться обратно в старые вещи, но времени нет. С момента принятия вызова я обязана явиться на место не позднее чем через пять минут. Увы, в этом дед прав. Пока я не пройду последнее Посвящение и не выберу свой Путь, серьезной работы мне не светит. Только вот такая, вроде уборки трупов и следов работы других Теней. Впрочем, меня пока все устраивает. Конечно, дед прав, рано или поздно выбор сделать придется. Но пока я к нему не готова.

Проходя мимо витрины на парковку, где стоял мой верный железный конь, купленный года два назад по хорошей скидке, мотоцикл японской марки, поморщилась. Косы скинули еще пару-тройку лет. Не теневик, а пигалица мелкая! Еще бантики привязать, да гольфики нацепить и вообще школьница выйдет. Ну, да, впрочем, это не мои проблемы, а окружающих. Вопрос в другом, мне на байке ехать или через сумрак дойти? С минуту помучившись, я скользнула в сумрак, оставив байк на парковке. Все равно за вещами возвращаться. Кстати, а парк-то знакомый! Прокляли его что ли? То маньяки, то суккубы. А теперь что? И, ведь, зареклась я сворачивать сюда, десятой дорогой обходила! Ан, нет, все равно иду по той же тропинке, только теперь уже не по своей воле, а по велению обстоятельств.

— Девочка, сюда нельзя! — передо мной как из-под земли вырастает здоровенный блондин, жилистый, высокий, с пронзительно синими глазами. На вид типичный северянин. Охотник, что ли? Не, не похож. У охотников Тени обычно покруче. У этого всего лишь ястреб первой ступени. Ну, точно, за плечом сумка, а в сумке папка и ручка. Страж. Причем недавно переехавший в наш район. Иначе, он знал бы, что я уже два года, как Мастер-теневик.

— Мне можно, дяденька, — нахально улыбаюсь я и хлопаю ресницами. — Это вы группу зачистки вызывали?

— Капец! — из кустов выныривает еще один блондин, почти копия первого. Только тень не ястреб, а сова. — Скоро детский сад на зачистку посылать начнут! А ты почему одна? Где остальные?

— Я одна, — терпеливо поясняю я. — Так, вы пропустите? Или сами там все уберете?

— Совсем офонарели дежурные?! — возмущенно ворчит тот, второй. — Ты хоть в обморок не упадешь, надеюсь?

— Не волнуйтесь, дяденьки, — пропела я, проходя мимо них. — По телеку и не такое показывают!

Блондины топают за мной, с сомнением и недоверием ворча под нос. Морщатся, когда мы выходим к бывшему фонтану, вокруг которого живописно валялись разорванные части тел, кости, огрызки и внутренности. И все это приправлено соусом из крови. Короче, вид тошнотворненький. Там же, на более-менее свободном участке асфальта, опираясь спиной на бортик фонтана, сидит обалденный парень в драной футболке, когда-то синих джинсах, теперь покрытых кровью и слизью. Заметив меня, он скривился.

— Опять ты?

Вау! Это же мой маньяк! Так, это он тут всех в салат покрошил? Блондины машут ему рукой.

— Давай, отходи. Группа зачистки прибыла.

— Группа? — Маньяк оглядел меня с ног до головы, обшарил взглядом кусты, хмыкнул с легким интересом. — Зачистки?

— Ага, — мило улыбнулась я. — Она самая, — я разворачиваюсь к блондинам и самым елейным голосом спрашиваю. — Дяденьки, а вам упаковать или как?

— Слушай, пигалица! — окрысился второй блондин, который сова. — Тебя прислали работать, так работай и не задавай глупых вопросов! — он погрозил кулаком маньяку, который соизволил-таки подняться и отойти в сторону. — А ты у меня еще получишь! Я добьюсь, что тебя закроют в питомник!

— Работаю, как умею, Глебушка, — почти ласково мурлыкнул в ответ мой маньяк, но от этого урчания у меня едва косички дыбом не встали! Ощущение опасности пронзило насквозь, как иголкой. — Не тебе меня учить! Не нравится, так меч тебе в руки и иди, лови ренегатов сам!

— Ну, можно же было как-то поаккуратней, — морщится первый блондин. — Это же… тут даже хоронить непонятно кого и как!

— Дяденьки, — скромно вставляю я, дергая за рукав второго блондина и тут же делая шаг назад сквозь Тень. Потому что блондин, даром, что не Охотник, от неожиданности и испуга резко разворачивается и бьет. Пустоту. Натыкается взглядом на меня и багровеет. — Дяденьки, я просто подумала, вдруг вам будут интересны во-он те кусочки? Или у вас уже имеется архрианский скокс и этот вам не нужен?

— Чх-кх-кхо? — блондин подавился не то воздухом, не то собственной злостью и зыркнул так, словно желал меня испепелить на месте. — С чего ты взяла, что там скокс?

— Ну, как же, — я снова тычу пальчиком в ошметки тел. — Вон там валяется часть головы с глазиком. А возле бортика, вон, видно кусочки передних конечностей с костяными лезвиями. А вот там лапки пушистенькие, синенькие. Это уже кусочек вьирра. Тоже архрианского. А там его ушко. Ой, и зубки. Некоторые. Хотя, если поискать, то можно и все найти, наверное. Так, они вам нужны? Будете исследовать? Или не надо?

— Будем, — мрачно проворчал первый блондин. — И скокса и вьирра. Надо было сразу догадаться, что это не ошибка дежурного и одну тебя прислали не случайно.

— Надо было! — легко согласилась я, встряхнув руками и посылая вперед теневые жгуты. Захват головы скокса, поиск идентичного материала. Пришлось буквально ощупывать каждый ошметок.

— Может, тогда скажешь, что здесь произошло, умница? — спрашивает блондин уже серьезно.

— Сейчас, — перебрав куски тел, рассортировала их по принадлежности и призвала холод, формируя из тени и холода своеобразную пленку, которой обернула крупные куски скокса. — А произошел здесь разрыв пространства, через который скокс и вьирр вывалились в наш мир. По всей видимости, они уже сцепились в драке, потому и влетели вместе. Переход их ненадолго оглушил, — закончив со скоксом, я ссыпала мелкие ошметки в один теневой мешок, связала все это жгутами и отправила тенью в ближайшую лабораторию. То же самое проделала с вьирром. — Потом они почуяли мясо и загрызли двух человек. Скорее всего, народа в парке было больше, но их быстренько увели, а парк оцепили, — с людьми пришлось повозиться, сшивая части тел теневыми нитями и приводя их хоть в какой-то приемлемый вид. — Потом у скокса и вьирра закончилось мясо, и они снова подрались. А еще потом пришел охотник и прибил обоих, чтобы не шумели.

— Верно, — подтвердил мой маньяк, с интересом наблюдая за моей работой. — Здесь начались работы по восстановлению парка. Повезло, что и я тоже был здесь.

— Ну, вот, как-то так, — я стряхиваю теневые щупальца и поворачиваюсь к остальным. На лицах обоих блондинов шок и недоумение. На моське моего маньяка явственный интерес. — Скокса и вьирра отправила в ближайшую лабораторию. Людей уже можно вывезти на скорой, списав на какого-нибудь… маньяка! — я ехидно кошусь в сторону охотника. — Я вам еще нужна, дяденьки?

— Иди ты… куда шла, девочка! — мрачно проворчал первый блондин.

— У меня предложение получше! — мой маньяк неожиданно оказался совсем рядом. — Как насчет кафе?

— А пошли! — неожиданно соглашаюсь я.

Его рука легла на мое плечо, слегка приобняв, и вот мы уже идем прочь по той же самой дорожке, по которой я пришла из магазина. От маньяка пахнет кровью, полынью и солнечным ветром, и сквозь эти запахи пробивается легкий флер парфюма. Теперь я уже совершенно точно ощущаю, что его Тень из семейства кошачьих. Во всяком случае, была изначально. Чем она является теперь, после нескольких поглощений и слияний, не сможет сказать ни один зоолог мира. А слияния точно были, это я чувствую. Причем, не меньше четырех, но скорее всего больше. Это значит, что мой маньяк убивал не только тварей, но и таких, как он сам или я. Кто же ты такой, мой котик? Гончая? Наказующий? Или, все же, Охотник? А, впрочем, что я мучаюсь? Сейчас и выясню. Но я не успела. Он задал вопрос первым.

— Как тебя зовут, чудо?

— Яна, — буркнула я, по привычке ехидно, но тут же исправилась. — Ульяна. Теневого имени еще нет.

— Ты не сделала Выбор? — удивился он. — А, впрочем, те, кто его прошел, в мусорщиках не ходят. Игорь. Он же Бешеный Кот.

— Ой, а я про тебя слышала! — тут же вспомнила я один из рассказов деда, совершенно не обидевшись на шпильку про мусорщика.

— Представляю, что именно! — скривился он, обшаривая взглядом парковку. — О, есть! Так, котенок, давай мы сначала заскочим ко мне домой и я переоденусь. А потом, честное слово, мы пойдем в кафе. И вообще, куда захочешь!

— А ты всех девушек, таким образом, приглашаешь? — не удержалась я от колючки. — Ладно, котяра, пошли, посмотрим твою берлогу.

Мой маньяк просиял и направился к автостоянке. А точнее, к здоровенному, дорогущему джипу, припаркованному на ней. Разглядывая средство передвижения, я как-то даже растерялась, не зная, что и думать.

— Это твоя машина? — спросила я, скептически.

— Хм, а что не так? — тут же насторожился он. — Тебе не нравится джип?

— Мне не нравятся в принципе дорогие машины, — буркнула я. — Потому что я терпеть не могу их владельцев. А еще я не выношу вранья и пустого трепа. Так что если ты сейчас начнешь мне заливать, что этот джип твой, то я развернусь и уйду.

— Ладно, не буду, — ухмыльнулся Игорь, подняв вверх руки. — Но, позволь поинтересоваться, тогда откуда у меня ключи от нее?

— А я откуда знаю? — пожала я плечами. — Может, ты ее владельца ограбил! Или работаешь в автосервисе и катаешься на тачках клиентов, — я еще раз окинула его взглядом и фыркнула. — Или, что еще вероятнее, ты работаешь водителем какого-нибудь денежного мешка, и эта красавица принадлежит ему. Тебя шеф не уволит, если ты салон ему изгваздаешь?

И я потыкала пальцем в его грязную, пропитанную кровью куртку.

— Не уволит! — рассмеялся Игорь и решительно запрыгнул на водительское место. — Садись, давай, Шерлок!

Стало ужасно любопытно, где же он живет? И вообще, мне определенно нравится этот котик. Хотя бы и потому, что не стал разливаться соловьем, пытаясь меня в чем-то убедить. В последний момент я вспомнила о байке и оставленных в ячейке вещах.

— Подожди! У меня тут мотоцикл припаркован! И вещи в ячейке забрать надо!

— Мотоцикл? — Игорь посмотрел на меня с еще большим интересом, потом подумал и выдал вариант. — Давай так. Я сейчас позвоню одному другу и он заберет твою машинку. Просто назови адрес и техника будет там. В целости и сохранности. А вещи заберешь потом.

— Ну, хорошо, — несколько неуверенно согласилась я.

Игорь кивнул и вскоре уже с кем-то разговаривал, объясняя суть проблемы. Вскоре к нам, в самом деле, подошел колоритный чел в байкерском прикиде. Косуха, мотоциклетный шлем и краги, тяжелые, высокие ботинки. Подойдя к нам, он коротко протянул руку.

— Ключи, — и заметив мои сомнения, неожиданно добродушно пробасил. — Да, не волнуйся, доставлю твою малышку куда надо! Это, ведь, твоя японочка там стоит, верно?

— Моя, — признала я и протянула ключи. — Гаражный кооператив «Чайка» сто восемнадцать.

— О, так мы почти соседи! — усмехнулся байкер, забрав ключи. — Там еще иногда серебристая хонда паркуется. Правда, редко.

Я ревниво проследила, как байкер выезжает со стоянки, вздохнула и покосилась на Игоря.

— Не волнуйся, без колес не останешься, — ответил он, поняв мои сомнения. — Человек надежный и честный. Поехали.

Мы сели в его машину, и она плавно тронулась, выехала на перекресток и свернула в сторону частного сектора, бывшего когда-то самостоятельным поселком. Здесь вперемешку соседствовали дорогие особняки, средние коттеджи, новенькие, штампованные частные домики, одинаковые, как однояйцевые близнецы, и старые, еще деревенские халупы. Хватало и развалюх, брошенных хозяевами и заросших крапивой и мимозой.

— Яна, а можно личный вопрос? — Игорь коротко зыркнул в мою сторону.

— Валяй, — разрешила я, уже заранее зная, что он спросит. Этот стандартный вопрос о моем Выборе, точнее, его отсутствии, первым делом задавали при знакомстве все, кто был в курсе существования Теней. Однако котик меня удивил.

— Яна, какая у тебя Тень? — выдал вопрос он. — Точно что-то кошачье. Но дальше мое восприятие буксует и выдает странные ассоциации.

— Рысь, — хмыкнула я, решив не вдаваться в подробности.

— Да, ладно? — слегка окосел котик и принюхался. — Хм… если это рысь, то прошедшая как минимум одно слия… нет, слияния быть не могло. Ты же еще не сделала Выбор. Кстати, а… — он умолк на полуслове, поморщился, тряхнув челкой. — Извини, это твое личное дело. Так, киса, мы почти приехали. Вон та халупа и есть моя берлога.

— Спасибо! — улыбнулась я.

— За что? — опешил Игорь, выруливая к обочине.

— За то, что не спросил, — я улыбнулась еще шире. — Обычно, это первое, что у меня спрашивают. Ты один такой, нестандартный. А я и не знаю, что ответить. Наверное, я просто боюсь делать Выбор. Я вообще по жизни жуткая трусиха, несмотря на наличие боевой тени.

— Да? — рассмеялся Игорь, подруливая к зеленому забору. — Не знал, что дернуть суккубу за хвост это проявление трусости! Ты мне тогда, кстати, здорово помогла. Так что тебе спасибо!

Берлога оказалась симпатичным коттеджем в два этажа, увитым розами, плющом и хмелем. На первом этаже обнаружился скромный гараж, кухня и кладовая. А еще котельная, санузел с душевой кабинкой и небольшой спортзал, где две стены из четырёх были увешаны самым различным холодным оружием. Похоже, хозяин дома питал слабость к колюще-режущему, потому как все экспонаты были не музейно-раритетными, а реально ухоженными и остро отточенными. Второй этаж порадовал жилой зоной. Тут была и спальня, и гостиная и шикарная библиотека, в которой я зависла надолго, рассматривая стеллажи с книгами, где вперемешку теснились Булгаков, Перумов, Высоцкий, Лермонтов, братья Стругацкие и, известные лишь Идущим, Невзоров, Когачевский, Спил и Гано.

— Ух ты! А у деда тоже есть такой трактат о свойствах Сумеречного пространства, — сказала я, почувствовав, что Игорь вошел в библиотеку. — И я его в свое время даже читала. От корки до корки, с применением полученных знаний на практике. Правда, делала я это не совсем легально, то есть без спроса. Потому как было мне тогда лет, если не ошибаюсь, двенадцать. Правда, потом мне все равно прилетело и неслабо.

Я положила книгу на полку и обернулась. На этот раз Игорь был в клетчатой рубашке и джинсах. Еще влажные после душа волосы слегка завивались на концах, придавая ему немного расхристанный, несерьезный вид. Вкусный запах мгновенно заполнил комнату, с головой выдавая желания своего владельца. Впрочем, он этого желания не стал и пытаться скрыть. Шагнул ближе, замер всего в паре сантиметров от меня.

— Может, отложим кафе на завтра? — проворчал он слегка охрипшим от желания голосом, однако, касаться меня он не спешил. — Поужинаем тут. Я закажу пиццу.

— Сто лет не ела пиццу! — улыбнулась я, слегка поддразнивая мужчину.

— Сто-о?! — прищурился он и в глазах на мгновение проступил хищник. — Выходит, ты уже старушка, а девчонкой только притворяешься?

— Ну, что поделать, если я так выгляжу? — поддела я, с интересом наблюдая за котиком. Он все-таки не удержался, притянул к себе, зарылся носом в волосы, сопя, как наркоман от дозы. Однако никакой другой активности не последовало. Чего он хочет ясно без слов. И почему не решается, тоже. Осталось решить, хочу ли этого я? А впрочем, я, ведь уже решила еще тогда, в парке, когда согласилась пойти с ним. — Восемнадцать уже было, если тебя это интересует! — буркнула я.

О, да! Его интересовало именно это. Ибо за совращение малолетки грозит пожизненное по законам людей и смертная казнь по законам теней. Поцелуй обжег губы сладкой отравой и заставил сбиться дыхание. Запах котика стал до того густым, что казалось еще немного и он осядет туманом на моей коже. Тело само предательски изогнулось навстречу мужчине, послав сознание подальше. А внутри властно проснулся внутренний голос, довольно урчавший: «мое!».

Глава 3.

Проснувшись утром, я обнаружила, что лежу на диване, укрытая пледом. На стеклянном столике, на расстоянии вытянутой руки лежат ароматные булочки, остатки вчерашней пиццы и стоит еще горячий кофе. А вот Игоря нигде нет. Приподнявшись, я осмотрела себя. Да-а! Так я не выглядела даже после празднования своего двадцатилетия, когда с друзьями, пьяные от вина и коктейлей, решили тряхнуть детством и пошли кататься на ледянках. С лыжного трамплина! Ага! Ощущения незабываемые! Мое платье, разорванное на лоскуты, было аккуратно сложено на стуле. Там же лежали мои чулки, чудом оставшиеся целыми, и сумка. Я хмыкнула, осмотревшись. Вокруг все было в образцовом порядке. Мой маньяк прибрал весь бедлам, оставшийся после бурной ночи. Решив пока не заморачиваться, я завернулась в плед, подтянула к себе кофе и булочки. И только теперь заметила записку. «Доброе утро, малышка! Не беспокойся ни о чем. Я скоро вернусь» — прочитала я. Настроение сразу поднялось до радужных небес. Надо же, какой внимательный маньяк мне попался! Отхлебнув кофе, я принялась жевать булочку, размышляя о том, что будет дальше.

По ходу размышлений вспомнила, что сегодня понедельник и мне надо, вроде бы, на работу.Но при моем настроении и отсутствии одежды, какая на фиг работа? Впрочем, позвонить и предупредить шефа все же надо. Допив кофе, я нехотя выпуталась из пледа и протопала к сумке. Мобильник был на месте. Пара пропущенных вызовов уже висела на экране, значит, на работе мое отсутствие заметили. Звонили Светка, моя напарница, и — о-о-о! — начальник отдела! Ладно, рисковать не будем. Набираю номер напарницы.

— Алло? — раздается в трубке флегматичный Светкин голос, и почти тут же сорвался на крик. — И где твою задницу с утра носит? Ты в курсе, что твой проект получил гран-при? Организаторы тендера требуют немедленно предоставить им автора проекта! На сегодня назначили презентацию! А ты шляешься неизвестно где! Шеф рвет и мечет! Сейчас же, слышишь, немедленно вылезай, где бы ты ни была и дуй в офис! Даже если ты при смерти и тебя трамвай переехал! Если не успеешь до появления заказчиков, я тебя лично сожру!

— Я постараюсь! — придушенно пискнула я и отключилась.

Ну что я могла ей сказать? Что сижу голая в чужой квартире, что мое платье порвано на тряпки, а я всю ночь была с маньяком, которого знаю только по имени и то не факт, что оно настоящее? Выключив мобильник, я бросила его на диван и села рядом, поджав под себя ноги. Все, что мне оставалось, это дождаться Игоря и все объяснить ему. Ждать долго не пришлось. Примерно через пять минут раздался поворот ключа и грохот входной двери. А еще через минуту в гостиной появился Игорь, довольный, как удав. В руках он держал пакет с логотипом ближайшего супермаркета, но внутри явно были не продукты.

— Доброе утро! — он улыбнулся, окинув меня взглядом, улыбнулся еще шире. — Вот, держи. Точно такое же я не нашел, но оно должно подойти к твоим вещам.

— Там платье? — догадалась я.

— Ну, да, — кивнул он, протянув мне пакет. — Твое же я порвал.

— Игорь, я…

Договорить не успела. Запиликал мобильник. На этот раз не мой. Игорь глянул на экран, удивленно приподнял брови и ответил на вызов.

— Да, слушаю! — в трубке послышался взволнованный мужской голос, требовавший срочно куда-то приехать. Прислушиваться я особо не стала. Дед еще в раннем детстве напрочь отбил охоту подслушивать чужие телефонные разговоры. — Серж, а раньше нельзя было сказать? Я в курсе? Впервые об этом слышу! А перенести это все никак? Точно? Вот, совсем-совсем? Совести у тебя нет! Я… да буду я! Буду! Но я тебе эту подставу еще припомню! — Игорь сердито сбросил вызов и небрежно кинул телефон на столик, словно это он был во всем виноват. — Киса, мне срочно нужно уехать по работе.

— Начальник дернул, да? — съехидничала я, но тут же грустно вздохнула. — Вообще-то мне тоже на работу надо. И так опоздала безнадежно. Если не явлюсь в ближайшее время, то хана будет моей зарплате! А у меня на нее планы! Короче, подбросишь обратно, до сквера?

— Не вопрос! — кивнул Игорь. — Тогда кафе отложим до ужина. Ты во сколько заканчиваешь работать?

— Если шеф не задержит до выяснения, то в половине седьмого буду уже в сквере, — я вытащила из пакета платье и ахнула, рассматривая кашемировую, теплую красоту в тех же тонах яркой осени, что и остальная моя одежда. — Игорь, кажется, оно намного дороже того, что у меня было!

— Кажется — ключевое слово! — усмехнулся мой маньяк. — Надевай! Иначе ты еще долго не попадешь на свою работу! Да, и я тоже. А это уже чревато тяжелыми последствиями.

Вспомнив, что на мне ничего нет, даже плед предательски сполз на диван, я смутилась и поспешно ввинтилась в платье. Ух ты! Село как влитое! Угадал котик с размером. Под внимательным взглядом моего маньяка натянула чулки, подхватила сумочку. Все, я готова. Уже садясь в машину, я вспомнила про вопрос, вертевшийся вчера на языке, но так и не заданный.

— Игорь, а можно личный вопрос?

— Валяй! — усмехнулся он, заводя машину. И с любопытством смотрит, ожидая, моего вопроса.

— Ты Охотник или все-таки… ну, ты вчера про ренегатов упоминал.

— А, запомнила, — поморщился он. — Все верно, киса, я Гончий. Суккуба и твари случайно мне попались. Вернее, я им попался. Основная моя работа все же те, кто нарушает законы сумеречного мира.

— Ну, я так и подумала, — кивнула я, убедившись в очередной раз, что правильно почувствовала его Тень. А потом вооружилась косметичкой и принялась приводить себя в презентабельный вид.

В офисе царил настоящий бардак. Все бегали, суетились, кричали… обычная рабочая обстановка. Но вот почему-то при виде меня все замерли. А мужская половина населения при этом с одинаковым идиотским выражением на лицах. У Санька даже сигарета изо рта вывалилась!

— Всем привет! — громогласно заявила я и, заметив среди собравшихся шефа, сразу кинулась в атаку. — Прошу прощения за опоздание! Непредвиденные обстоятельства! Готова исправить весь ущерб, который нанесло мое отсутствие!

— Хм-м, ущерба твое отсутствие пока, слава Богу, не нанесло, — пришел в себя шеф. — А вот если бы вы, Ульяна Владимировна, задержались еще минут на пять, то лишились бы еще одной премии! А весь наш отдел натянули бы еще и на ползарплаты! Ладно, хоть додумалась в приличном виде явиться! Готова к презентации?

— Прорвемся, Аркадий Михайлович, — отмахнулась я. — Вы ж знаете, я на вдохновении лучше работаю, чем с подготовкой.

— Пять минут! — объявил шеф и скрылся в кабинете.

Я мимоходом задержалась возле зеркала, осматривая себя. Что ж, постаралась я неплохо, учитывая, что прическу и макияж делала уже в машине. Мои рыжие локоны были тщательно расчесаны и собраны заколками. Помадой я никогда не пользовалась, как и тушью, и тенями, и прочими изобретениями косметологии, предпочитая естественную красоту лица. Ну а то, что на мне нет трусиков, и вовсе знали только я и тот, кто их вчера порвал. Мягкий кашемир платья был достаточно непрозрачным, чтобы надёжно скрыть сей позорный факт. Пока я осматривала себя, подскочила Светка.

— И как зовут твое непредвиденное обстоятельство? — тихонько хмыкнула она. — Это ты шефу можешь лапшу вешать. Мне-то не ври!

— Игорь! — шепотом сообщила я и подмигнула. — А завидуют молча!

— Молча не могу, — вздохнула напарница. — Мне на такое платье еще полгода копить! Ты олигарха себе нашла, что ли?

— Иди ты! — рассердилась я. — Какой олигарх? Не настолько уж дорогое это платье. Хотя смотрится, не спорю, дорого и шикарно.

Откуда-то появился Вадька, как чертик из табакерки. То есть, Вадим Николаевич, куратор нашего отдела. Увидев меня, он кивнул и махнул рукой. Я подошла.

— Пойдем, все уже собрались. Проект твой, тебе и представлять его. И будь готова. Клиентам все так понравилось, что они намекали, на еще пару заказов с условием, что исполнителем назначат именно тебя.

Ого! Это уже успех! Художник-дизайнер в наше время достаточно распространенная профессия и чтобы тебя заметили нужно либо действительно что-то из себя представлять, либо обладать папой-олигархом. У меня папа был самый обыкновенный, инженер-конструктор. Так что смею надеяться, что оценили именно мою работу. Вслед за Вадимом Николаевичем, я протопала в зал для презентаций, прикидывая, о чем буду говорить. Перед мысленным взором отчетливо встал тот самый сквер, для которого я готовила проект, и детский городок в нем. Дети, играющие в песочнице и снующие повсюду. Степенные мамаши, присматривающие за своими чадами. Я невольно улыбнулась и вошла в зал. И замерла в полном шоке. Там, стоял Игорь! В сером костюме с иголочки «от Армани», при галстуке, он выглядел еще потряснее, чем в своих драных джинсах! Когда только успел переодеться? И он смотрел на меня! Рядом с ним стоял, склонившись к уху, высокий тощий секретарь и что-то шептал. Позади маячила полная тетка лет пятидесяти в ярком платье, сжимавшая в руках приличную папку с бумагами. Помощник секретаря? Делопроизводитель? Бухгалтер? Скорее всего, последнее.

— Ульяна Владимировна Сурова, — представил меня Вадька. — Автор проекта детского городка «Солнышки». Игорь Данилович Вяземский, генеральный директор строительной компании «Новострой», выигравшей тендер на благоустройство городских территорий. Итак, господа, с чего начнем? С представления проекта? Или, быть может, есть какие-то вопросы к автору?

Пока он говорил, я немного пришла в себя и попыталась улыбнуться, но вышло как-то кисло. М-да, не ожидала я такого. Насколько я знала, Вяземский был крупным олигархом — вот далось мне это слово! — с кристальной репутацией. Его даже на взятках пытались ловить, но только получили от ворот поворот. То ли он не купился, то ли принципиально не берет. На него молились многие, пострадавшие от нечестных застройщиков, в том числе и моя мать, едва не оставшаяся три года назад без порток на улице, вложив все в долевое строительство. Когда застройщик умотал на Канары, прихватив с собой миллионы, этот самый Вяземский выкупил недостроенный дом, пропесочил там всю бригаду, поднял документацию и продолжил строительство на свои собственные деньги. Светка как в воду глядела! Впрочем, у нее нюх на такие вещи.

— Вопросы потом, — голос Игоря звучал как-то глухо и пришибленно. Похоже, что он тоже в шоке от этой встречи. — Начните с презентации.

Кое-как собравшись, я начала презентацию. Затолкав поглубже мысли об олигархах и вчерашнем вечере, я рассказывала о городке, который только что представляла себе в воображении. Постепенно втянулась, увлеклась и на какое-то время действительно забыла о том, где я нахожусь и кому все это рассказываю. Очнулась только, когда Вадька отвел меня в сторонку и прошептал.

— Ты умница! Теперь будут вопросы. Соберись. Так, у нас пятнадцать минут. Тебе попить принести?

— Да, лимонад, — на автопилоте ответила я. Впрочем, в горле действительно пересохло. — Вадь, я на минуту отойду.

Я поспешила в коридор, в дальнем конце которого находился туалет. Мне просто необходимо было немного прийти в себя. Однако до заветной комнаты я добраться не успела. У самой двери наткнулась на Игоря.

— Пытаешься сбежать?

— У тебя паранойя! — буркнула я. — Ты вчера…

— Не соврал ни словом! — усмехнулся он. — Ты все придумала сама. Я просто не стал разубеждать ввиду полной бесполезности этого занятия.

— Но…

Я прикусила губу, пытаясь прикопаться хоть к чему-нибудь, но ничего не придумалось. А вменять в вину наличие неприличной суммы денег на счете, по меньшей мере, глупо. Резко выдохнув, я просто обошла его и позорно капитулировала, скрывшись в туалете. Умывшись ледяной водой, я немного постояла, приходя в себя и ругая себя за то, что вчера поддалась искушению. И теперь неизвестно, что этот… маньяк думает о моей персоне. С трудом успокоившись, я вернулась в зал для презентаций, где на меня тут же налетел начальник отдела.

— Ну, и где ты шляешся? — прошипел Вадька, лучезарно улыбаясь. — Все уже собрались! — и, повернувшись к комиссии, объявил. — Ваши вопросы, господа.

— По проекту «Солнышки» вопросов нет, — сказал Игорь. На этот раз его голос был густым и сильным. Он словно заполнил все пространство и обволакивал теперь всех густым, почти осязаемым облаком. — Но наша компания планирует поставить такие же площадки и в других скверах города. А в центральном парке разместить несколько тематических игровых площадок по возрастам и интересам. Скажите, Ульяна Владимировна, вам по силам такой большой объем работы?

— Это будет… — я снова прикусила губу, пытаясь не сорваться на ругательство. Моя работа, это единственное, наверное, чем мог меня зацепить этот… разве я могу упустить такой шанс только из-за неожиданной ночи? — Это будет очень интересная работа! — уверенно ответила я, посмотрев прямо на Игоря. В его глазах плясали теплые, солнечные лучики, очень похожие на бесенят, а во взгляде был вызов. И я прищурилась, принимая этот вызов. — Весьма интересная! В какой срок вы планируете начать?

— Думаю, «Солнышки» начнут строить уже сегодня. — Ответил Игорь. — Что касается остальных объектов, то все будет зависеть от вас. Как только ваши проекты будут готовы и одобрены, мы пустим их в работу. В первую очередь нам нужны проекты для сквера на Садовой улице. Там уже ведутся подготовительные работы. Потом будет очередь скверов на Соломенной, Зеленой Слободе, Юбилейной и Центральной. Потом будет Данилевский парк и Прудный. Ну, и набережные тоже в нескольких местах. На все подготовительные работы планируется потратить около года. Справитесь?

— Думаю, да, — твердо ответила я.

— Хорошо. — Игорь просиял. — Значит, осталось только договориться о деталях и подписать контракт.

Вперед вышел секретарь и что-то пробубнил про договор, но это уже была стихия Вадьки, нашего куратора, и этот разговор я слушала вполуха, осторожно наблюдая за Игорем. Впрочем, в этом костюме его так и подмывало назвать не иначе, как господин Вяземский! Прислушавшись к разговору, я поняла, что Вадька, да и остальные его так и называют. Видели бы они этого «господина» в драных джинсах! Через полчаса договор был подписан, а его представители приглашены на деловой обед. И вот к этому я не была готова ну совсем! Нет, конечно, для кафе мое платье еще сойдет, но обед-то будет в «Энтерпрайзе»! Это же шикарнейший ресторан! Мне просто не в чем туда пойти! Видимо, мои метания отразились на лице, потому что Игорь широко ухмыльнулся, глядя на меня. А когда подошел, чтобы пожать руку, быстро наклонился и прошептал.

— Платье в пакете под твоим столом.

И удалился.

Поскакав к своему рабочему месту, я заглянула под стол. Там, в самом деле, стоял подарочный пакет с каким-то свертком внутри. Развернуть я не решалась очень долго. Но до обеда оставалось времени не так уж и много. А Вадька за это время успел трижды недвусмысленно намекнуть на то, что мой вид не соответствует ресторанному. Пришлось топать в тот же самый туалет и переодеваться. Когда я развернула пакет, то обомлела. Это платье было шелковое. Темно-синее. Длинное, в пол, с низким вырезом и отделкой из белоснежного тончайшего кружева. К нему прилагался комплект серебряных украшений с каплями теплого, белого жемчуга и холодного сапфира: камея, брошь, серьги и браслет! О, если бы не этот ужин! А впрочем, что ужин? После и верну. И швырну прямо в наглую, самодовольную рожу! Купить он меня вздумал! Но, немного поостыв, я решила не пороть горячку. Прежде, чем решать что-то, надо сначала прояснить все по поводу наших отношений. А тогда уже и делать выводы. Потому что этот маньяк с синими, как небо глазами вот уже месяц не выходит у меня из головы. Потому что такой сумасшедшей ночи, как вчера, у меня не было… да, никогда еще не было! Потому что, кажется, между нами уже протянулась, проросла в душе ниточка чего-то большего, чем взаимная симпатия. И оборвать ее просто так, даже не объяснившись, уже не получится.

Когда я в этом платье и украшениях вышла из туалета, наскоро переколов заколки в высокую прическу для светского раута, мужики вообще попадали со стульев. А первая красавица нашего отдела, Наташка, залила чаем весь свой стол, налив его мимо чашки. Еще бы! Я до сих пор появлялась в отделе исключительно в джинсах и косухе! Или в шортах и майке. Красавицей я никогда не была, так, симпатичной, но не больше. И приукрашивать себя никогда не стремилась. Не было, наверное, повода. А вот теперь, увидев себя в зеркале сама обалдела. И было отчего, потому что выглядела я шикарно!

В ресторан меня привез Вадька. Молча подал руку, когда я выходила из машины, и проводил к дверям. Я его понимала, как и остальных, что остались в отделе. Сама в шоке до сих пор. За столиком нас уже ждали сам Игорь и его секретарь. Тетки не было. Он поднялся мне навстречу, усадил на стул, успев наговорить кучу комплиментов. А потом сел рядом и придвинул меню, наклонившись ко мне, чтобы помочь выбрать блюдо.

— Спокойно, киса. У тебя на лице написано все, что ты обо мне думаешь! Считай, что ты все это уже сказала, а я принял к сведению, — тихонько проворчал он. — Предлагаю дождаться, когда уйдет твой начальник и поговорить серьезно. Обо всем. А пока… хм, ты любишь рыбу?

— Не очень, — вздохнула я. — Предпочитаю курицу. И салат.

— Тогда рекомендую вот это попробовать. Шеф-повар этого ресторана мой давний друг, так что я знаю, что говорю. Съешь вместе с тарелкой! А салат… вот, подойдет. Неожиданное сочетание, но вкусно. А что пьем?

— Молочный коктейль. И ничего другого, — я осторожно подняла взгляд на Игоря. — Мне нельзя пить. Особенность организма. Мой предел это бокал красного вина. И я его уже выпила ночью. После второго последствия могут быть… разными.

— Значит, молочный коктейль, — кивнул Игорь, и я заметила, как его взгляд потемнел, а глаза стали оттенка штормового неба.

Прикусив губу, он отодвинулся от меня и жестом позвал официанта. Тот появился как из-под земли. Игорь заказал обед для себя и меня, шампанское и коктейль. Потом свой заказ добавил Вадька. Коктейль мне принесли через пять минут. А еще через пятнадцать все остальное. Вадьке пришлось ждать не намного дольше. И он первым делом набросился на еду, отчего мне стало как-то не по себе.

— И давно вы занимаетесь дизайном? — отвлек меня голос Игоря.

— Сколько себя помню! — честно ответила я. — Сначала это было просто увлечение. После школы уже целенаправленно поступала в колледж на дизайнера. Потом некоторое время была в свободном плавании, пока меня не заметил наш шеф и не предложил работать в его компании.

— Значит, это работа по велению души? — улыбнулся Игорь.

— Именно так, — кивнула я.

— Ульяна Владимировна, а вы до этого тендера занимались городскими площадками? — встрял в разговор секретарь Вяземского, которого звали, кажется, Сергей.

— Да, я с самого начала взялась за это направление, — невольно вспоминаю свой первый проект детской площадки и улыбаюсь. — Площадка в центральном парке! С нее все началось, когда там рухнуло колесо обозрения. Мы с напарницей тогда гуляли в этом парке и все видели своими глазами. Ну, и заспорили, как обычно. Отчего? Почему? А как можно сделать… ну, и услышал наши споры директор этого самого парка. Ему наши идеи понравились. В итоге, мы и взялись за проект. Потом шеф тему просек, подкинул мне еще какой-то дворик. Потом еще. И понеслась!

— А дворик, случайно, не в стиле «вестерн»? — уточнил секретарь.

— Да, — удивилась уже я. А Сергей и Игорь переглянулись.

— А другие проекты? — допытывается секретарь. — Фонтан? Землеройка? Трамвайный сквер? Пушкинский дворик?

— Да, это тоже мои работы, — признала я.

— А другими видами дизайна вы занимались? — гнет свое секретарь. Игорь только помалкивает и слушает, но меня уже понесло на любимую тему.

— Разумеется, — отвечаю я. — Ландшафтный дизайн, фасады, дизайн жилых помещений, магазинов. Собственно, до детских площадок я как раз и занималась большей частью интерьерами офисов и торговых помещений. Иногда и за квартиры бралась.

— Тогда, — он достал из недр своего портфеля какую-то папку и показал мне несколько набросков одной и той же комнаты. — Может, посоветуете, что лучше? Это помещение нестандартное не вписывается ни в одну программу. Вот, от руки рисуем. В нем планируется проводить корпоративы. Хочется, чтобы было и строго и нарядно и как-то по-семейному, что ли. Уже до хрипоты спорим, а идеал еще не нашли.

Я взяла наброски и принялась изучать, мысленно представляя себе помещение. Секретарь что-то еще говорил, но Вадька его оборвал и предупредил.

— Не мешайте. Иначе не получится.

Вот это точно! Терпеть не могу, когда в мой творческий процесс вмешиваются. Теперь за столом повисло молчание, но оно мне не мешало. Машинально пошарив по столу в поисках карандаша, я наткнулась на вилку и удивленно посмотрела на нее, с трудом вспоминая, что вообще-то в ресторане. Игорь хмыкнул и пододвинул мне свою авторучку. О, пишущий предмет! Схватив ее, я перевернула лист и начала делать набросок будущего зала. Нестандартная форма сделала работу только интересней. Про время я, как всегда, забыла. Но, когда вынырнула в реальность, оказалось, что не так уж и много его прошло. Игорь смотрел на меня с интересом. Секретарь тихо ржал. А Вадька был просто в шоке. Хм, и что я сделала не так? Ну, не вилкой же я рисовала? И не на столе. Я присмотрелась к своему пишущему предмету и все поняла. Ручка «от кого-то там» вся такая навороченная, с позолотой и дарственной надписью, оказалась изжеванной моими зубами! Ну да, есть у меня такая пагубная привычка — грызть карандаши в процессе творчества.

— Ой, это нечаянно! — покаянно вздохнула я. — Думала, что карандаш… вот, примерно так можно.

Я протянула лист с наброском. Вернее, набросками. Выяснилось, что я исписала все имеющиеся листы, изобразив комнату в нескольких ракурсах. Игорь и Сергей склонились над ними, столкнувшись лбами.

— Потрясающе! — выдал секретарь, просмотрев все рисунки. — Это то самое идеальное решение, которое устроит всех!

— Интересное решение, — согласился Игорь. — Это должно понравиться даже Инге Львовне.

— Этой мегере ничего не нравится! — фыркнул секретарь. — Я даже и мнения ее спрашивать не буду!

— Поспорим? — предложил Игорь.

— С тебя Шато Латур сорок пятого года! — нахально заявил секретарь.

— А с тебя… — Игорь, хмыкнул. — О, поедешь на конференцию вместо меня!

— Заметано! — Сергей быстро собрал рисунки в папку, допил вино и поднялся. — Все, пойду искать мегеру! Ульяна Владимировна, было приятно с вами познакомиться!

Секретарь удалился, и Вадька наклонился ко мне.

— Между прочим, это называется подработка на стороне и запрещено контрактом!

— Это называется персональной рекламой возможностей фирмы! — парировала я. — И где ты видишь мой заработок? Я всего лишь дала совет!

— Думаешь, я не вижу, как этот хмырь… в смысле, клиент к тебе липнет? — проявил заботу Вадька. — Да, он спит и видит только, как бы тебя затащить в постель половчее!

— Тебе-то что с того? — прошипела я, начиная злиться. — Я тебе кто, что ты о моей чести так заботишься?

— Я… ты… — Вадька поперхнулся воздухом, и сипло выдавил! — Шлюха

Все, тушите свет! Волна ярости накрыла с головой. Тени едва не вырвались из-под контроля! Как я вскочила, уже не помню. С первого же удара Вадька отлетел от меня на пару шагов и приземлился на пятую точку. Впрочем, остыла я тоже мгновенно, справившись с волной злости.

— Пока не извинишься, даже близко не подходи! — прошипела я и чинно уселась обратно за столик.

Вадим сдавленно пробормотал что-то, забрал папку с документами и ушёл. А я вздохнула, прикидывая, как теперь объяснять все это директору и чем мне грозит дальнейшее выяснение отношений с Вадькой. Из вредности мой начальник мог немало гадостей наделать. Или, что еще хуже, рассказать обо всем деду! А потом я встретилась взглядом с Игорем и окончательно смутилась.

— Ничего себе! — хмыкнул он. — Ты и драться умеешь?

— Немного, — вздохнула я, пряча взгляд. — Дед учил.

— Ну-ну, — скептически проворчал Игорь. — Я, знаешь ли, тоже немного учился. Ладно, оставим пока этот вопрос открытым. Я бы хотел о другом поговорить. О нас.

— В каком смысле нас? — прикинулась я шлангом. — Была только одна ночь. Без обязательств.

— Это ты сейчас пытаешься откосить? — хищно рыкнул Игорь на мгновение снова став самим собой, тем самым маньяком из парка. — Киса, не выйдет. Связь между нами уже есть, как бы ты ни пыталась ее игнорировать. А на пустом месте она не рождается. Значит, есть не только мимолетный интерес. Так что давай начистоту. Что тебя не устраивает?

— То, что ты олигарх! — выдала я самое очевидное. Но тут же вздохнула под его укоризненным взглядом и проворчала. — Ладно, звучит по-детски. Согласна. Но… что ты предлагаешь?

— Почему бы не попытаться узнать друг друга получше? — вкрадчиво мурлыкнул он и, полюбовавшись моей смущенной моськой, добавил. — Я говорю сейчас не о постельных отношениях, хотя, и от них я бы не отказался.

— Ты меня едва знаешь! — нахмурилась я. — Пара случайных столкновений в парке ночью не в счет. С чего, вдруг, столько внимания моей персоне? Вот, только честно? Зачем тебе я? Ведь любая прибежит на цырлах, стоит только щелкнуть пальцем! При твоих возможностях?

— Думаешь, все так просто? — понимающе хмыкнул Игорь и качнул головой. — Увы. Будь я простым смертным, возможно, ты была бы права. Но и в этом случае на кошелек клюют исключительно стервы, которые потом всю оставшуюся жизнь будут пилить, и выедать мозг чайной ложечкой. Оно мне надо? А то, что я Гончий, перечеркивает на корню вообще любые возможные отношения. Ты тех недоучек в сквере помнишь? Так, или примерно так ко мне относятся все, включая тех, с кем я работаю. В обеих сферах. Меня боятся, киса. Простые люди не могут и не пытаются это объяснить. Имеющие Тень подоплеку чувств понимают, но легче от этого не становится. Все равно боятся. Одни того, что однажды я приду по их душу. Другие, что я однажды сорвусь, и неизвестно кто и сколько при этом пострадает. Третьи просто оттого, что слабоваты духом. Этим даже просто находиться рядом со мной тяжело. Крайне редко находятся те, с кем можно просто нормально общаться, кто не боится. Ты не боишься. Рядом с тобой я могу спокойно расслабиться и не пытаться контролировать каждое действие.

— В каком смысле? — не сразу врубилась я.

— Когда рядом с тобой кто-то слабее тебя, включается инстинкт охотника, — поясняет Игорь. — Ты чувствуешь страх потенциальной жертвы и приходится прикладывать усилие, чтобы сдержаться и не дать инстинкту вылезти наружу. Причем, даже не напасть, этого я уж точно себе не позволю, но просто не перепугать еще больше. Это сложно.

— Ой, а я тоже несколько раз чувствовала! — я призадумалась. — Да, точно. Этакое ощущение ножа между лопаток. А когда ты на этих стражей в сквере рявкнул, вообще было чувство, будто током шибануло! Как тогда, когда я без спроса полезла розетку чинить.

— Однако при этом ты не сбежала в кусты, а спокойно продолжила издеваться над этими же стражами! — фыркнул Игорь, сдерживая смех. — Я эти рожи надолго запомню! Знатно ты их уделала!

— Ну, — я пожала плечами и вздохнула. — Да, как-то и в голову не пришло, никуда бежать. Не, ну я же и раньше такое ощущала. От деда тоже порой шпильки прилетают. Но… это же дед. Это не кто-то там…

— Вот, ты и ответила, — припечатал Игорь. — Я, по всей видимости, для тебя тоже не «кто-то там». Я же говорю, связь не бывает на пустом месте. В конце концов, что ты теряешь?

— Ну… ладно, — нехотя признала я. — Давай попробуем. Только, пожалуйста, давай не будем торопиться, и афишировать отношения.

— Согласен, — кивнул он. — Ни тебе, ни мне это не нужно в принципе. Тогда возвращаемся к тому, с чего начали. Спрашивай все, что тебе интересно. А я с удовольствием отвечу на все вопросы.

— Хорошо, — сдалась я, допивая коктейль. — Только, давай не здесь. Я, конечно, не совсем уж деревенская дуреха, но, все же в таких местах чувствую себя не слишком уютно. Давай лучше сейчас ты отвезешь меня на работу, а после мы, как договаривались, встретимся в сквере и просто погуляем.

— Заметано! — усмехнулся он. А потом достал телефон и куда-то нажал. В кармане тут же завибрировал мой мобильник. — Это мой личный номер. На всякий случай. Надеюсь, не стоит говорить, что его не нужно никому давать?

— Не стоит, — фыркнула я, сохраняя в памяти номер под именем «маньяк». — Не волнуйся, с тобой его ни одна живая душа не свяжет, господин Вяземский! Нет, ну, кто бы мог подумать!

— Идем, я отвезу тебя к скверу, — Игорь поднялся на ноги, небрежно бросив на стол несколько пятитысячных купюр. Заметив мой взгляд, он хмыкнул. — Вот, конкретно сейчас, киса, упираться не советую. Это официально рабочая встреча, а не свидание. Ты же работаешь над моим проектом. Причем, встреча по моей инициативе. Так что тут без вариантов.

Мне не осталось ничего, кроме как пожать плечами. Тем более что он прав. Да, и мне этот счет просто не по карману. Но пока мы спускались в холл, телефон Игоря зазвонил, выдав мелодию группы Ария про зомби. Тихо помянув Стражей, он достал телефон.

— Да! Да, чтоб вас… для этого охотники имеются! Все трое? Ну, а я тогда что сделаю? Я не Бог! Вызывайте отряд карателей. И не надо навешивать ярлыки! Я всего лишь трезво оцениваю ситуацию. Если тварь порвала троих охотников, то мне там, в одиночку тоже делать нечего! И что с того, что я сильнее? Жалуйтесь, кому хотите!

Отрубив связь, он сунул телефон с карман, но тот завибрировал вновь, выдав другую мелодию все той же группы. На этот раз Игорь вздрогнул и с минуту всматривался в экран, решая отвечать на вызов или нет. Ответил.

— Гера, я уже сказал, почему от… — он осекся на полуслове, побледнел и хмуро выдавил. — Гера, ты скотина! Сейчас буду! — и снова ткнув телефон в карман, он повернулся ко мне. — Я быстро, киса. Держи ключ, посиди пока в машине.

— Нет, уж, пошли вместе! — буркнула я. — Все равно меня дернут прибираться после тебя. Смысл в машине сидеть? Разве что, переодеться?

— А у тебя есть во что? — удивленно спросил Игорь.

— Найдется, — кивнула я. — О, туалет! Вот, там я и переоденусь.

— Хорошо, беги, переодевайся. Тень поднять сможешь? Просто мне ждать… нельзя.

— А, ну да, — сообразила я. — Конечно, смогу.

Метнувшись в дамскую комнату, я быстренько запустила руки в Тень и четко представила свой рюкзак. Тянуться пришлось далековато, но старания увенчались успехом и тревожный рюкзачок с запасными вещами плюхнулся под ноги. Быстро стянув шикарное платье и украшения, затолкала все в рюкзак, вытащив оттуда просторную рубашку, спортивные штаны, мокасины и легкую ветровку. Волосы заплела в косы, снова превращаясь в девчонку-малолетку. Закинув рюкзак на плечо, бегом кинулась к машине. Тенью закинув рюкзак внутрь закрытой на сигналку машины, я осмотрелась, заметила след от перехода Игоря и открыла тропу снова.

Несколько шагов в сумраке и я выныриваю на краю коттеджного поселка. Пара домов уже снесены, раскурочены чьи-то машины. А прямо передо мной сцепились в схватке два здоровенных монстра! Один мне известен. Это теневая сущность, принявшая форму человеческого страха и больной фантазии. То есть, обыкновенный воплотившийся кошмар. На мой взгляд, она напоминала четырёхглавую гидру. Но, какая же здоровущая! Напротив нее монстр не менее устрашающий и на первый взгляд его можно ошибочно принять за демона. Во всяком случае, огромные, перепончатые крылья, черная чешуя и спинной гребень из острых костяных шипов вызывали именно такую ассоциацию. Но присмотревшись, можно различить, что хвост у твари больше похож на кошачий. Да, и чуткие уши, и вибриссы на звероподобном лице, и когти тоже принадлежат представителю кошачьего рода. Ну, а уж запах ни с чем не спутаешь!

Одну голову этот чешуйчатый котик уже оторвал, однако, оставшиеся три атаковали не менее успешно, чем все четыре. Даже страшно стало за котика. А ну, как убьет его кошмарина? Но переживала я зря. Игорь извернулся и с чисто кошачьей грацией отмахнулся от всех трех голов, а потом ударил. Чем и как я не успела понять, но гидра взвыла, завертевшись юлой на месте, и попыталась убежать. Кажется, она, наконец, осознала, что противник ей не по зубам. Убежать у нее не вышло. Игорь снова вырос на ее пути и атаковал. И снова я не успела ничего рассмотреть, настолько стремительными были движения. Разве что блеск какого-то оружия уловила. Шмяк, шмяк, упали и растаяли туманом еще две головы. Гидра разозлилась. От ее рева заложило уши. На месте отрубленных голов выросло еще по две, и она начала с бешеной скоростью атаковать досадную помеху. Теперь — то я рассмотрела, как в руке-лапе Игоря появился клинок, видимо, зачарованный или из метеоритного сплава, потому что наша, земная руда кошмаров не берет. Теперь котику приходилось туго. Ставшая семиглавой гидра несколько раз достала его.

Помочь, что ли? Отступив обратно в сумрак, я призываю свои тени, и они с радостью откликаются на зов. Рысь еще слабовата для такого монстра, и я останавливаю выбор на второй своей сущности. В реальности проявляется существо не менее смертоносное, чем теневая гидра. На вид оно похоже на огромного, как целый микроавтобус, богомола. Во всяком случае, хитиновый панцирь, четыре мощных и гибких лапы и две передних с костяными лезвиями наличествовали. Как и треугольная голова с мощными жвалами. Крыльев, правда, не было, но скоксу они не нужны. Он и без них неплохо летает. Пока скокс формируется, ситуация в схватке кардинально меняется. Удачная атака гидры отправляет моего котика в полет и тот с невероятной силой впечатывается в стену еще целого особняка, отчего последний начал рушиться, погребая Гончего под собой. А гидра, утробно визжа, со скоростью гоночного болида рванула в другую сторону, где находились люди.

Стражи еще только начали появляться и выдергивать людей подальше от опасной зоны. А гидра словно чуяла их и лезла именно туда, где Стражей еще не было. Впрочем, скокс может развивать скорость и покруче. Рванув наперерез, я атакую гидру со спины, буквально насаживая ее на клешни. Сдвоенный удар и панцирь раскалывается надвое. Забыв напрочь о людях, тварь развернула ко мне все семь головы. Как назло, одна клешня застряла в панцире гидры, лишив меня возможности отступить. Вспоминая уроки деда, второй клешней я бью снова по панцирю, стремясь пронзить второе сердце. Промахнулась. Но гидра вдруг пронзительно заверещала и сдохла. А из-под нее выскользнул Игорь, за миг до того, как туша на него свалилась. Ой-ё! Он же не знает, что это я! Поспешно отпускаю тень скокса, позволяя ему раствориться в сумраке и облегченно вздыхаю. Вовремя. Клинок рассек воздух, лишь отхватив часть клешни. И, соответственно, мне пару пальцев! С трудом удержавшись от вскрика, я спешно перетягиваю раны теневыми жгутами и возвращаюсь в реальность. Игорь тут же оказывается рядом.

— Ты в порядке? Подожди, киса, там еще одна тварь появилась… — он осекся, заметив мою раненую конечность. — Не понял?

— Это не тварь была, — тихо вздохнула я.

— Ты же сказала, что твоя тень — рысь! — рявкнул Игорь.

— Рысь, — устало подтвердила я. — Игорь, просто у меня две тени. Я тебе потом это расскажу.

— Расскажешь, — кивнул он, не став больше выяснять кто правее. — Работать сможешь?

— Да, — кивнула я.

И почти сразу же на мобильник поступил вызов. Достав телефон, я коротко рыкнула вместо привычного «але».

— Я уже на месте! Сейчас все уберу! Сама! Разумника потом пришлешь!

— Тебя там шершень покусал, что ли? — вяло удивился дежурный. — Ладно, работай.

Убрав телефон, я обвела взглядом разрушения и со вздохом принялась за уборку. Теневые жгуты свились в пальцах в восемь призрачных жгутов. Немного неудобно работать левой рукой, на которой осталось только три пальца, но не катастрофично. Просто возни будет немного больше, да теневых кровососов приходится отгонять. Сумеречная тварь уже растекалась полупрозрачным туманом. Собрав склизкую, ядовитую субстанцию, неким подобием теневого совка и метлы, отправляю ее обратно в сумрак. Потом долго и кропотливо проверяю, не осталось ли где еще ядовитой гадости. Заодно затираю следы крови, оставшиеся от котика. Ну, дома восстановить я не в силах, извините. Это уж как-нибудь сами. Мое дело убрать следы драки. Еще раз ощупав все обломки и камешки, отпускаю теневые жгуты.

— Уф, ну и гадость! Откуда только вылезла? — снова достаю мобильник, но тут же убираю в карман, заметив среди стражей знакомое лицо бывшего напарника. — Так, пора валить нафиг. Я свою работу сделала.

Отступив назад, я врезалась спиной в Игоря. На миг испугалась, ибо забыла о нем, но тут же улыбнулась. От него по-прежнему пахло лесом и солнечным утром, только теперь с явственно стальным привкусом, осевшим солью на губах.

— Уходим? — мурлыкнул он в ухо.

— Ага, — согласилась я.

И мы провалились в тень. Миг, и мы уже стоим возле машины на автостоянке, все так же, обнимаясь, словно так тут и были. Пиликнула сигнализация, щелкнул замок и Игорь, распахнув заднюю дверь, одним движением закинул меня в машину. Тут же захлопнул, уселся на место водителя, взревел двигателем и тронулся с места. С чего такая спешка, я поняла не сразу. Только потом увидела, как к месту парковки спешат трое охранников.

— Это дебилы сынка мэра, который почему-то решил, что автостоянка принадлежит ему, и он имеет право указывать кому, где и как парковаться! — пояснил Игорь за миг до того, как я собралась спросить. — Вот, как-то совсем нет желания сейчас с ними бодаться. Ну, что? В наш сквер? А вечером ты мне расскажешь про вторую тень.

Работа… я вспомнила хищные взгляды Маринки и Оксаны, многообещающий Светкин намек, пошлое замечание Вадика и идти на работу расхотелось. Задумчиво почесав левую руку, я осторожно спросила.

— А тебе очень куда-то надо?

— Есть пара рабочих моментов, — признал Игорь. — Но по тендеру мы все решили. Ты будешь заниматься моими проектами. А остальное могу скинуть на замов. Пусть отрабатывают зарплату хотя бы иногда. А что, есть предложения?

— Есть, — улыбнулась я. — Пошли гулять? — решительно достаю телефон. Минута копания в телефонной книжке и вот он, заветный номер, которым я пользуюсь крайне редко и по особым случаям. — Але!

— А, Яна! Слава Богу! — раздался в трубке встревоженный голос шефа. — Я уже весь извелся. Руденко пришел уже давно, а тебя нет и нет. Спрашиваю, молчит. Ты все еще в ресторане? Тебя забрать?

— Нет, Аркадий Михалыч, не в ресторане, — поспешила я успокоить старика. — Все нормально. Тут такое дело… меня стражи дернули на уборку, и я немного того, ранена. А если совсем честно, то я просто не хочу сегодня на работу, потому что начальника отдела я, вот, где увижу, там и прибью нафиг!

— Все-таки поссорились! — вздохнул шеф. — Яна, пожалей мои нервы, он же простой человек!

— Вот, и я о том, — поморщилась я. — Хотя, слово человек в его случае…

— Яна!

— Что? Скотина он, дядь Кеш! — вспылила я. — Наглая и тупая!

— Хочешь, я с ним поговорю? — проворчал шеф.

— Не, дядь Кеша, я сама, — вздохнула я. — Не надо. Мне сплетен и так хватает.

— Ну, сама, так сама, — прокряхтел шеф. — Так, а чего там за ранение? Серьезно? Ты куда опять влезла, а?

— Ой, да там мелочи! — заверила я. — Сама виновата. Завтра к утру уже буду в порядке.

— Точно? — с сомнением спросил шеф.

— Точно! — твердо ответила я. — Завтра буду в отделе.

— Ну, ладно, стрекоза, — вздохнул шеф. — Тогда до завтра. Отдохни, там, развейся немного. И найди уже, что ли себе парня. А то все одна, да одна.

— Все, дядь Кеш, пока! — живенько свернула я разговор, вспомнив, что не одна и что некоторые личности рядом прекрасно слышат весь мой разговор. И сбросив вызов, широко улыбнулась. — Ну, вот, теперь точно можно гулять!

— Тогда, может, в лес? — внес предложение Игорь. — В дикую, так сказать, природу? Шашлыки, романтика…

— В лес далеко и там комары, — вздохнула я, но получилось немного мечтательно, потому что природу я люблю, но выбираюсь из города крайне редко. — Это надо заранее все планировать.

— Ничего. У меня есть близко и без комаров. Моя дача, — он завел машину и тронулся с места. — Бассейн вместо речки, лес тоже имеется в размере трех яблонь, пяти вишен и одной елки. А и кедр еще есть! Уже почти тайга! Там, кстати есть настоящий подвал в стиле средневековья.

— Это ты намекаешь, что там меня можно заточить в подземелье, а в случае чего и утопить, чтобы не разболтала лишнего? — рассмеялась я.

— Я не намекаю, — весело отозвался Игорь. — Я прямо говорю! А еще там есть нормальная площадка для тренировок с тенью. Ты мне обещала. Кстати, о тенях. Давай, колись, откуда у тебя вторая тень, да еще архрианский скокс?

— А ты не знаешь? — удивилась я. — Серьезно, ни разу не слышал про эту историю? Кажется, тогда меня только ленивый не обсуждал. В Совете вообще с ума все посходили.

— Это только кажется, — кивнул Игорь. — На самом деле твоя история, там, в Совете и осталась, надежно похороненная за семью запретами. И всех свидетелей либо убрали тем или иным способом, либо заставили молчать. Поверь, я знаю об этом лучше, чем кто-либо другой. Совет не выдает свои слабости и ошибки. Так что рассказывай.

— Мне тогда лет пять было, — вздохнула я, уставившись на дорогу. События прошлого, давно похороненные в глубине души, снова всплыли на поверхность. — И мы жили у деда. Так получилось, что отец родился простым, без дара. Мама вообще человек. Так что, когда я родилась, и выяснилось, что я теневик… короче, воспитывал меня дед. Но в тот раз я была именно с родителями. Был какой-то праздник. Шашлыки, палатка, отдых на природе. Деда тоже звали, но он не захотел. И вот, гоняюсь я за бабочками, и прямо передо мной вываливается мужик из Перехода. Тогда он мне стариком показался. Сейчас, думаю, ему около тридцати было. Весь в крови, горло разорвано, грудь разворочена. Не жилец, короче. До сих пор удивляюсь, чем он дышал и как разговаривал? Меня увидел и в глазах такая безумная надежда загорелась. Это судьба, говорит. И потом уже мне. Бери, говорит, мою Тень. Я до сих пор не знаю, как мы друг друга поняли. Он же говорил на своем языке, которого я естественно не знала. Однако мы друг друга как-то поняли. Может, жестами? А потом передо мной эта громадина появилась. Скокс архрианский. И я его услышала… нет, не так. Скорее, почувствовала. Не знаю даже как объяснить. Он очень сожалел… не так. Сложно… он был готов умереть вместе с тем Путником. Вернее, он, собственно, и умирал. И так мне его тогда жалко стало. И я его позвала. Он сначала не хотел идти, но Путник что-то сделал или сказал и скокс пошел ко мне. Будто влился внутрь и уснул.

— Ты не поверишь, но я тебя понял, — усмехнулся Игорь. — Даже больше, чем ты сама. Тот Путник был не простым теневиком, а таким, как я. Гончим или Наказующим. Только они способны выживать почти в любых условиях и с любыми ранами. Почти. И общаться, не зная языка тоже. Наши Старейшины почему-то убеждены, что наши тени это часть нас самих. Этакое воплощение души. Наверное, из-за того, что раны, нанесенные Тени отражаются на теле носителя, — он выразительно покосился на меня. Осознала, что снова чешу срез на левом запястье. Проворно убрала руку в карман. — Но это в корне неверно. Тень это некая сущность из сумеречного мира, которая появляется вместе с твоим рождением и дает некоторые дополнительные способности. Теневики это своего рода симбионты. Дай угадаю, старичье попыталось Тень отобрать?

— Угадал, — скривилась я. — Ох, сколько шума было! Как так? Какая-то пигалица с иномирной тенью! Но я со своим скоксом сдружилась. Это только вначале он был мне чужим, как некая отдельная капелька, поселившаяся внутри. Я его как бездомного котенка брошенного тогда воспринимала, а не как опасную тварь. Разговаривала с ним по ночам. То колыбельные ему пела, то на деда жаловалась. Совета спрашивала. А когда Старейшиныпостановили Тень забрать, я помню, что ревела без остановки и твердила, что зверик мой. И скокс не пошел ни к кому.

Глава 4

Мы остановились у входа в торговый центр. Зыркнув на меня, Игорь проворчал, что отойдет на пять минут кое-что прикупить. Отсутствовал он почти полчаса, а вернувшись, забросил на заднее сиденье пакет, набитый чем-то мягким, загадочно улыбнулся и снова тронулся с места. Спустя еще полчаса мы въехали на частную охраняемую территорию элитного коттеджного поселка. На въезде охранник спросил пропуск, просканировал меня взглядом, явно решив, что я одна из девочек по вызову, но ничего не сказал. Наконец, мы добрались. При виде этого роскошного особняка у меня пропал дар речи.

— Это дача?

— Ну, да, — невозмутимо отозвался Игорь. — Что, не нравится?

— Игорь, дача — это у моих родителей под Тулой! — потрясенно прошептала я. — Три сотки огорода и покосившийся домик. А это настоящий замок! И даже почти средневековый!

И в самом деле, особняк выглядел необычно. Разноэтажный, с небольшими башенками, отделанный природным гранитом, тщательно подобранным по тону и цвету, он создавал ощущение старины и в то же время был довольно современным и уютным. Крыша была покрыта яркой красной черепицей. Огромный ухоженный двор с дорожками и цветниками тоже придавал дому загадочный старинный вид. И все это великолепие было огорожено ажурной кованой и довольно высокой оградой. Я хотела погладить узорчатый металл, перевитый в кружево, но Игорь перехватил мою руку.

— Не хватай. Ограда под напряжением. Убить, не убьет, но приятного тоже мало. Иди, осматривайся, а я пока загоню машину.

Он махнул воротам рукой и те, словно по волшебству стали открываться. Обалдело уставившись на сие чудо, я подошла к Игорю.

— Это ты как?

— Магия! — усмехнулся тот. — Что? Не веришь? И правильно делаешь. Здесь установлена камера. А там сидит Гриша, мой мажордом. И большой пребольшой враль! Если будет что-то рассказывать, то ты все на десять дели.

— Так, мы здесь не одни будем? — смутилась я.

— Не беспокойся, народу здесь мало. Просто им жить негде совсем. Я и предложил им работу с проживанием. Это семья из трех человек. Тетя Маша хозяйством заведует, Дядя Стас садом и двором, а Гришка, их сын, охранником и мажордомом числится. Семья простая, но из наших. Про теней они в курсе. Да, и женщин, что уж греха таить, приводил, было дело. Так что лишних и неудобных вопросов никто задавать не будет.

Он подтолкнул меня к распахнутым воротам, а сам вернулся к машине. Я пожала плечами и вошла. Ворота за мной закрылись, и ничего не оставалось, как пойти вперед по дорожке. Откуда-то сбоку ко мне подбежал большой черный пес. Я с любопытством смотрела, как он мчится прямо на меня, внутренне подобравшись на случай, если он нападет. Все же я чужая. Пес не стал ни лаять на меня, ни бросаться. С разбега остановился, как вкопанный, потом осторожно потянулся носом и принюхался. Решив, что пахну я вполне себе по-дружески, он что-то гавкнул и ткнулся носом в ладонь, словно ища там что-нибудь вкусное. Ничего себе! А я думала, что пес должен охранять замок. Вслед за собакой из-за деревьев вышел парень лет двадцати с хвостиком. Он махнул мне рукой и подошел ближе.

— Привет! Я Григорий, мажордом господина Вяземского! — он аж плечи распрямил от важности, но тут же сдулся. — А ты молодец, не испугалась Гранта.

— Да, он и не страшный, — ответила я. — Вон какой ласковый.

— Это потому, что ты, наверное, пахнешь хозяином, — ляпнул Гриша и тут же поправился. — Ну, то есть, Игорем Даниловичем. Вот он тебя и принял, как свою. Чужого он бы сразу на лопатки уложил! А как тебя зовут?

— Яна.

— Яна, — кивнул мажордом и махнул на дом. — Пошли, я тебя к маме провожу. Она там уже на стол накрывает. Ты пироги любишь? А Яна это Янина?

— Ульяна, — ответила я, топая за ним к дому. — И пироги я люблю. Особенно с ежевикой.

— Пироги это здорово! — поддержал меня возникший словно из воздуха Игорь и увлек в дом. — Это как раз то, что нужно!

Вскоре мы с Игорем уже сидели на уютной кухне в старинном деревенском стиле. Нас до отвала накормили домашними щами, тушеной со свининой картошечкой, квашеной капустой и прочими домашними соленьями. Ела я, что называется, в три горла, стараясь восполнить просевшую почти в ноль энергию, восстановить хоть немного резерв и затянуть внутренние повреждения, которые после схватки с гидрой тоже имелись. Да, и вообще, за последнее время я заметила, что похудела, а при моем недовесе это чревато. Быть стройной и фигуристой это хорошо, а ходить тощей и демонстрировать свой скелет это уже болезнь. Что и подтвердил Игорь, тоже усиленно налегавший на еду вообще и мясо в частности.

— О, наконец-то нормально поела! Я уж было подумал, что ты из этих, которые себя фотомоделями считают!

— Нет, — я улыбнулась. — Какая из меня фотомодель? Просто привыкла, что почти весь день сижу на попе ровно. В смысле, работаю в основном за компьютером. А тут такие нагрузки на мое несчастное тело, что можно и даже нужно срочно калории поглощать.

— Кстати, о нагрузках, — Игорь загадочно сверкнул глазами. — Ты обещала мне спарринг. У меня тут есть, где порезвиться.

— Ничего не помню! — ушла в несознанку я, с сомнением вспоминая его боевую ипостась и прикидывая, насколько он опасен для меня. — Сдался тебе этот спарринг! И вообще, я того, раненая! Да!

— Ладно, — рассмеялся Игорь. — Живи пока.

Потом мы пили чай с пирогами и ежевичным вареньем. Пес по имени Грант выклянчивал у меня пирожок и умильно заглядывал в глаза, а тетя Маша, довольно симпатичная полная женщина, ворчала, что этот дармоед меры не знает и лопает уже сверх положенного. Я расспрашивала Игоря о его прошлом, о детстве, о том, как он докатился до такой жизни и стал олигархом. Последний вопрос вызвал недоумение тети Маши и почти истерический смех самого Игоря.

— Не поверишь, Кис, случайно! — сквозь смех простонал он. — Было дело, был я бедным студентом и подрабатывал на стройке. Вот, теть Маша не даст соврать, она меня тогда частенько подкармливала и у себя на ночь оставляла.

— Было дело, — усмехнулась та. — Это сейчас он олигарх, как ты выразилась. А тогда был вечно взъерошенный, больше похожий на подзаборного кота. Ну, а Стас, муж мой, на стройке тогда работал. Вот, ему Игоряша и помогал. А потом школу закончил, в институт поступил. Этот, как там его… бизнесовский.

— Экономический, — хмыкнул Игорь. — Из таких же студентов сколотил строительно-ремонтную бригаду. Днем учились, а по ночам шабашили. Оказалось, что иметь свои деньги и ни от кого не зависеть это весьма приятно. Потом пошло по накатанной. Ребята где-то прихвастнули, что, мол, деньгу зашибают, и к нам еще ребята попросились. Вторую бригаду набрали, потом третью. Потом на нас наехали, мол, стройка это наша малина. А нам уже неохота назад сдавать и в общагу возвращаться. Мы ж развернулись, в подвальчике одной из высоток свою контору устроили. Там и ночевали и учились. Ну, как учились… преподу ремонт отгрохали — пятерка в зачетку. А на выпускные вообще не явились, договорившись с ректором, что за готовые дипломы отстроим ему дачу. Все остались довольны. Ректор дачей, мы дипломами. Зарегистрировали официально свою фирму… ну, и вот, — он развел руками. — Как-то так я и докатился до олигарха. На ключевых должностях у меня те самые ребята, с которыми я шабашил по ночам. С ними я, что называется, пуд соли съел, потому доверяю. Тот же Серж, которого ты в ресторане видела. Он тоже из тех студентов. Мой первый зам и обе руки одновременно. Если меня неожиданно не станет, он возьмет все дела на себя и будет рулить дальше. Появится вместо Вяземского Синицын.

— Вяземский лучше звучит, — признала я. — Солидней как-то.

— Вот, под этим самым соусом меня вечно и выпихивали на переговоры! — смеется Игорь. — Строили ребята, а договаривался вечно я. Иди, Игоряха, у тебя фамилия круче, тебе проще будет. Ну, что, наелась? Тогда пошли. Буду хвастаться и показывать дом.

Дом оказался огромным не только на вид. В нем можно было запросто заблудиться с непривычки! Здесь было все, чего только может пожелать душа. Шикарная душевая, огромный бассейн, баня во дворе, Несколько комнат для гостей, в каждой из которых помимо необходимой мебели имелся шкаф, набитый домашней одеждой, постельным бельем пледами и тапочками. Бильярдная тоже имелась. Точнее, это была целая комната для досуга, где помимо, собственно, бильярда имелся игральный столик для карт, шахмат и всяких разных настольных игр. Полка с этими самыми играми стояла рядом. Тут даже театр теней был! И проектор с диафильмами! И огромный, плазменный экран, встроенный в стену — домашний кинотеатр! Еще была настоящая библиотека, по размеру едва ли не больше, чем в школе, где я училась!

Я залезла на все башни, попрыгала на батуте, растянутом в саду, среди деревьев. В бильярд сыграть отказалась, поскольку не умела. Потом Игорь предложил поплавать в бассейне.

— У меня купальника нет, — с сожалением протянула я. — Да, и домой пора, наверное.

— Не проблема, у меня есть. И вообще, оставайся у меня! — предложил Игорь. — Платье у тебя есть. Во что переодеться тоже. У меня тут целый шкаф с женской одеждой есть. Халаты всякие, белье… ну, и купальники тоже.

— От любовниц осталось? — усмехнулась я.

— Нет, все новое, — вполне серьезно ответил Игорь. — То, что оставалось от любовниц, я обычно отвозил в приюты и церкви. Так что?

Из бассейна я вылезла, только когда стало совсем уж прохладно. Впрочем, была немедленно завернута в мягкий плед и отнесена на руках в теплую кухню, где уже был готов брусничный чай, варенье и новая порция сдобных булочек. Приятно-то как!

— Давненько меня на руках не таскали! — рассмеялась я, отхлебнув чай. — Этак лет двадцать назад, наверное в последний раз. Потом папа сурово сказал, хватит, доча, ты уже большая, стыдно на ручки проситься.

— А сколько тебе лет? — не удержавшись, спросил Игорь.

— Двадцать четыре в этом году исполнилось, — усмехнулась я.

— Ой, а на вид и не скажешь! — удивилась тётя Маша. — Я-то уж хотела отругать дурня, что с малолеткой шашни крутит.

— А это и не шашни, — улыбнулся Игорь. — Это, Марь Иванна, серьезные ухаживания с расчётом на последующее замужество!

Я поперхнулась чаем от неожиданности и воззрилась на Игоря.

— Какое замужество? Мы знакомы без году неделя!

— Это я и пытаюсь в данный момент исправить, — весело ответил Игорь. — Киса, я настроен серьезно и решительно. Буду тебя очаровывать, пока ты не сдашься.

— А если не сдамся? — хмыкнула я. — И вообще, ты олигарх! А у них жены в золотых клетках сидят!

— Кис, ты хоть одну клетку тут видела? — смеется Игорь. — А вообще, знаешь, идея неплохая. Могу даже платиновую заказать!

— Ты мне еще подвал не показывал! — улыбаюсь я. — Наверняка она там!

— Не, в подвал еще рано, а то сбежишь!

— А что там?

— Не скажу.

— Я умру от любопытства, и моя смерть будет на твоей совести!

— У меня нет совести, Киса, иначе я бы не стал олигархом.

— У! Мало того, что маньяк, и олигарх, так еще и без совести! — фыркнула я. — Ну, и нафига мне такое счастье?

— Ну, в хозяйстве все сгодится, — и он совершенно неожиданно оказался рядом.

Я встретилась с ним взглядом и чуть не утонула в нем. Голубые глаза потемнели как штормовое небо и в их глубине, казалось, мерцали серебряные искры, похожие на молнии. Запах резко изменился, и мое тело предательски откликнулось на этот безмолвный зов. Его губы оказались совсем рядом, но целовать он не спешил, дразня лишь легкими прикосновениями. До тех пор, пока я сама не сдалась, накинувшись на приманку, как оголодавший за зиму карасик. Игорь был прав. Между нами уже возникла связь и с каждой минутой, проведенной вместе, она крепла, связывая вместе души и судьбы. Было немного страшно и волнительно от того, что я готова связать судьбу с почти незнакомым мне мужчиной, но я чувствовала всей душой, всей сутью, что этот мужчина действительно мой. Самый лучший. Который выдержит и мой ехидный характер, и мои вечные подколки, и сумасшедшие проекты и приливы вдохновения. Тот самый, который поймет, услышит, поддержит и не бросит никогда и ни за что!

Неожиданно Игорь прошептал прямо в губы, с явным трудом оборвав поцелуй.

— Яна, дай мне твой мобильник.

Я молча достала телефон и протянула ему. Казалось, что сейчас лопну от любопытства. Но Игорь записал в него какой-то номер и протянул мне.

— Вот, держи. Это на самый крайний случай, если вдруг, когда-нибудь, ты заметишь, что я веду себя неадекватно и не реагирую на слова, звони сюда, — он вздохнул и в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил. — Это номер психиатрической клиники. Точнее, ее главврача. Он знает, что делать. Я этот номер вбил всем, кто меня окружает, и в головы и в мобильники. На всякий случай.

— До сих пор не нужно было! — проворчала тетя Маша. Ой, а я и забыла, что мы не одни! — Перестраховщик!

— Считай, что мне так самому спокойней, — вздохнул Игорь. — Мало ли что… не просто так меня Бешеным именуют.

— Да, кстати, а почему? — спросила я. — Неужели из-за стиля работы? Ну, из-за того, что ты этих там почти в фарш нарубил…

— И из-за этого тоже, — смеется Игорь, но затем снова мрачнеет. — А вообще, из-за моего…

Звонок мобильника оборвал его на полуслове, выдав мелодию группы Ария. Ту самую, которая про зомби. Игорь помрачнел, тихо помянув недобрым словом Совет, ренегатов и прочих самоубийц, пару секунд размышлял, брать трубку или нет, но все же ответил на вызов.

— Да! — хмуро рявкнул он.

— Ты чего такой злой? — хохотнул кто-то в телефоне. — Опять не в настроении?

— А с чего я должен быть в настроении, если ты звонишь на ночь глядя! — проворчал Игорь. — Так, давай ближе к делу. У меня кофе стынет.

Вообще-то кофе давно остыл, пока мы целовались, но Игоря такие мелочи не смущали.

— На пустыре возле Плещеевской ЦРБ обнаружены обескровленные трупы, — коротко и недовольно сообщил абонент. — Закос под вампира, но возможно это работа ренегата. Конкретно Зденек Словенски Травяник, тридцать шесть лет, осужден к смертной за тройное убийство. Скрылся от европейских ищеек год назад и никак себя до сих пор не проявлял.

— Так, с чего вы взяли, что это он? — слегка напрягся Игорь.

— Не я, — буркнул собеседник. — Это аналитики так решили. Короче, Бешеный, отрывайся от бабы и вперед. Чтоб к утру предоставил мне труп, кто бы там ни был!

— Ага, личной почтой отправлю, в твою спальню! — усмехнулся Игорь и отбил звонок. — Вот, урод! — вздохнул и виновато посмотрел на меня. — Киса, короче, располагайся как дома и выбирай любую комнату, которая понравится.

— Знакомо-то как! — усмехнулась я. — Ренегаты, как и твари, днем отсыпаются, а ночью выходят на охоту!

* * *

Выспаться не удалось. Телефон затрезвонил посреди ночи. С трудом продрав глаза, не сразу сообразила, что нахожусь не в своей спальне, а на даче Игоря. Нащупала телефон.

— Але!

— Мезенские пруды и санаторий «Зеленый берег», — отчеканил дежурный. — Ренегат порезвился, надо бы прибраться.

— Ренегат? — хмурюсь я. — Так он же на Плещеевской вроде…

— На Плещеевке только пара трупаков была, — вздыхает дежурный. — Их и без тебя убрали. А тут он с Гончей сцепился… короче, дуй, давай. Без тебя никак. Да, и Хвост тебе в помощь.

— Только не его! Умоляю! — простонала я.

— Там очевидцев немеряно! — проворчал дежурный. — Все, Янчик, работай.

— Хор-рош-шо! — прошипела я, окончательно проснувшись. — Честно предупреждаю, если трупов будет на один больше, особо не удивляйся.

— Сурова, вот, давай без своих выкрутасов! А не то… — угрозил дежурный. — Господи, когда ж ты повзрослеешь уже, а? Короче, подтягивайся.

И он оборвал связь. Выпутавшись из одеяла, я с досадой принялась одеваться. Хвост, он же Георгий Жуков с Тенью волка, был самым талантливым из учеников Пути разума. Кажется, даже протеже кото-то из Старейшин. Впрочем, пока он только ученик, не прошедший Выбор и до первого права на этот самый выбор ему ждать не меньше года. Но уже сейчас парнишка способен уговорить кого угодно и на что угодно. Кроме меня. Для меня он Гошик и никак иначе. Ну, не ассоциируется у меня семнадцатилетний пацан с именем Георгий, хоть убейте. Однако парень с упорством пьяного быка пытается доказать мне, что он взрослый, самостоятельный и вообще самый неотразимый, чем приводит каждый раз в бешенство. Даже мой бывший меня так не бесил, как этот переярок.

Тревожный рюкзачок все еще со мной, но в шкафу нашлись куда более удобные вещи. Как и обещал Игорь, все шкафы в доме были забиты разными вещами, причем, новыми, в упаковках и с этикетками. Но если в других комнатах одежда и обувь были разными по размеру и принадлежности, то в этой комнате, которую я в итоге и выбрала, все было подобрано под мой размер и, как ни странно, мои вкусы. Когда только успел? И мне почему-то кажется, что ему будет приятно увидеть меня в этой одежде. А в том, что там будет именно он, я не сомневаюсь. А потому натягиваю короткий топ, спортивные штаны, ветровку и кроссы, подхватываю на всякий случай свой рюкзачок и смещаюсь через сумрачный туннель на вызов.

Пара шагов в сумраке и я оказываюсь в аккуратном, ухоженном лесу. Рядом тут же оказывается тощий, белобрысый парень, одетый в синий костюм, при галстуке, ну прямо офисный клерк на выезде. В руках три тюльпана.

— Гошик, мы работаем, а не в ресторан идем! — буркнула я. — Выбрось свой веник и доложи обстановку.

— Сколько раз просил не называть меня так! — немедленно обиделся он.

— Сколько раз я просила не таскать мне цветы! — рычу в ответ я. — Терпеть их не могу! И тебя, кстати, тоже.

— Все нормальные девушки в восторге! Одна ты…

— А я ненормальная! — отрезала я. — Все, Гош, работаем.

Из кустов вынырнул один из Стражей. О, знакомые все лица! Опять блондин-северянин, принявший меня в парке за малолетку. Интересно, а его братец тоже здесь?

— Ульяна Сурова, группа зачистки! — доложилась я по форме. — Где трупы?

— Там, — махнул рукой Страж. — А этот задохлик неужто с тобой?

— Этот задохлик, сэр, лучший разумник на нашей территории, — усмехнулась я, проходя вперед. — За исключением разве что Старейшины округа. И это единственная причина, по которой он еще жив и периодически бесит меня своим присутствием, — деревья и кусты расступились, явив неприглядную картину. Повсюду валялись части тел, внутренности, руки, ноги, головы. Гошик побледнел и уполз в кусты. М-да, похоже, пока я все не уберу, работать с населением санатория будет некому. — Мать моя женщина, а кто асфальт перепахал?

— Конь в пальто! — раздался за моей спиной до жути знакомый и насмешливый голос, от которого по спине пронеслось стадо мурашек, а тело взвилось в боевой готовности. — И почему я не удивлен? Хоть немного поспала?

— Только этим и занималась! — фыркнула я, оборачиваясь. Хорош, мой котик! Все лицо в глубоких порезах и царапинах, левая рука висит плетью, бок разодран до костей, на бедре тоже глубокая рана. Впрочем, все это очень скоро затянется без следа.

— К утру буду в порядке, — усмехнулся он, подтверждая мою догадку.

— Так, я не понял, кто с населением работает? — вынырнул из кустов второй страж. На этот раз старый знакомый, Фима Лис. — О, опять ты! Где разумника прикопала?

— С населением придется обождать, — фыркнула я. — Локализуйте где-нить. У Гошика слишком впечатлительная натура! Пока все не уберу, из кустов он не вылезет. Давай, Фима, обозначь фронт работы. Мне с утра еще в офис ехать.

— Ну, короче, мясо убрать на… — вздохнул страж. — Там, смотри, еще на деревьях развешано. Дальше, каракули типа круга вызова. Закрыть и подчистить на всякий случай. Не знаю, кого он там вызывал, но…

— А почему до сих пор не закрыли? — хмурюсь я. — Фима, мне тебя учить что ли? А если сработает?

— Посмертно? — с сомнением протянул тот и почесал в затылке.

— И такое бывает! — ворчу я. — Бегом показывай круг! С кишками потом разберусь!

И я сорвалась в забег, сканируя местность через сумрак. Руны призыва тут же засветились мертвенно холодным мерцанием. Поскользнувшись на чьих-то внутренностях, едва не навернулась, но вовремя успела сгруппироваться и уйти в сальто. Приземлилась уже на самом краю круга призыва. Несколько знаков затоптано. Плохо.

— Фима, кто в круг заходил? — резко спрашиваю я, одновременно начиная стирать знаки. Делать это следует в определенном порядке, чтобы невзначай не схлопотать отдачу в виде взрыва, пробоя пространства или еще чего похуже.

— Так, никто, вроде, — жмет плечами тот. — Да, че будет-то? Мертвый он уже. И ренегат и круг евойный.

— В том и дело, Фима, что круг-то живой! — ворчу я. — И тот, кто в него наступил, вполне себе мог пробудить. И позвать с той стороны какую-нибудь гадость.

— Ну, народ уводили пока, может, кто и наступил, — нехотя признал страж. — Им же не объяснишь, что именно вот по этой траве ходить нельзя, а рядом можно…

— Ох, Фима!

Я дотерла оставшиеся знаки и принялась за остальное. Проще всего было залить все огнем, что я и сделала, взобравшись на крышу одного из корпусов санатория. Холодное, зеленоватое пламя залило дорожки и кусты, уничтожая мертвую органику. В воздухе запахло озоном, но это куда лучше, чем горелым мясом. Пламя странным образом сложилось в некий рисунок, которому я не сразу придала значение. Так, промелькнуло что-то на грани сознания. Убедившись, что мертвых останков больше нет, я спрыгнула на землю.

— Гошик, вылезай! Твоя очередь! — гаркнула я в сторону кустов.

— Можно было и без спецэффектов! — буркнул тот, появляясь рядом. — Что я людям скажу?

— Что хочешь, то и говори! По-твоему я должна была вручную кишки таскать? — рыкнула я. — Можешь лучше, делай сам!

— Вздыбленный асфальт тоже убрать надо! — ворчит Гошик, осматривая местность. — Витрину и фонарь в принципе можно списать на ДТП.

— Ага, каток тебе в помощь! — буркнула я. — И спецтехника!

— Ладно, так и доложу, что ты отказалась работать! — прищурился Хвост. — Правильно Роман сказал…

Договорить он не успел, как и увернуться от моего пинка. Пропахав по раскуроченному асфальту, он улетел в придорожные кусты, глухо матерясь, как пьяный грузчик.

— Сурова! — простонал Фима. — Я тебя сейчас на пятнадцать суток закрою!

— Да, пожалуйста! — огрызнулась я. — Только если этот ушлепок еще хоть слово скажет, я его вот в этот асфальт закатаю!

— Дура бешеная! — вякнул Гошик, предусмотрительно спрятавшись за спину стража.

Ох, как же хочется ему вмазать! Прямо руки чешутся! Особенно когти!

— Сурова! — рявкнул Фима, уже с явной угрозой в тоне и, призвав на всякий случай тень.

— Что? Уж и помечтать нельзя! — мрачно бурчу я, сбрасывая преобразование и возвращаясь в исходный вид.

— Детский сад! — вздыхает Фима, слегка расслабившись. — Сурова, ну ты-то взрослый человек! А на подначки ведешься…

— А я женщина, Ефим Андреич! — ехидно парирую я, снова вызывая сумрак. Жар в пару секунд разогревает вздыбившийся асфальт, заставив Гошика поспешно ретироваться с места событий. Потом пресс резко вбивает расплавленные куски, припечатывая их к земле. Призрачное лезвие срезает оставшиеся неровности и пару придорожных кустов. — Нежная, впечатлительная, эмоционально нестабильная, творческая личность! Все! Теперь я свободна? Утром на работу вставать!

— Иди уже! Иди! — отмахнулся Фима. — От греха подальше…

Я только усмехнулась и направилась в сторону лесопарка. Через пару шагов наталкиваюсь на поджидавшего меня Игоря. Он уже почти в порядке. На лице нет и следа от порезов, и левая рука работает. Только на боку еще остается запекшаяся корка рваной раны от подмышки до бедра. Да, одежда вся покоцаная.

— Все интересней и интересней! — усмехнулся он, обняв меня и ничуть не смущаясь посторонних взглядов. — Если ты выберешь Путь Разрушения, из тебя выйдет превосходная Охотница. Выберешь Путь Созидания, и выйдет не менее превосходный Мастер. Но одно можно сказать точно. Спокойной работы тебе не видать. Шило в попе не позволит! Ну, что? Домой?

— Это да, — сокрушенно вздыхаю я. — Есть такое.

— Погоди-ка, киса, — неожиданно насторожился Игорь, разворачиваясь назад и вглядываясь не то в горизонт, не то в сумрак.

А десяток секунд спустя опасность ощутила и я.

— Кошмары! — я рванула обратно к санаторию. Стражи тоже почуяли опасность и настороженно оглядывались. — Ефим Андреич, это кошмары! Призыв сработал!

— Призыв не может сработать посмертно! — огрызнулся второй блондин-северянин. — Это что-то другое!

— Внутренности были разложены не просто так, а в виде руны! — пояснила я, не став кочевряжиться. — Руна призыва наложилась на разбуженный кем-то посмертный круг. Гошик, ты один не справишься! Нужно вызвать подмогу!

— Не смей! — прошипел тот, оказываясь рядом. — Трусиха! Еще позорить меня будешь! Подумаешь, пара кошмаров! Ты здесь для того и есть, чтобы тварей покрошить!

— Гош, ты не понял, тварей будут тысячи! — попыталась я достучаться до его сознания. — Поскольку ограничений никто не накладывал, то на зов придут все кошмары присутствующих здесь разумных! Умножаем население санатория на количество тараканов в голове каждого… это будет целая орда!

— Уверена? — нахмурился Фима.

— Бред! — отмахнулся северянин. — Как такое возможно?!

— Да, я бы так не сказал, — проворчал Игорь, выуживая из теневого кармана какие-то капсулы в ярком блистере. Выдавив одну на ладонь, проглотил, запив минералкой. Эффект оказался неожиданным. Его раны затянулись мгновенно, все разом. Видимо, ощущения при этом были не самые приятные, потому что лицо на мгновение перекосило. А потом его взгляд потемнел, и в нем отчетливо засверкали серебряные искры-молнии. — Этот мясник оставил поистине королевский подарок! Кис, что за руна была?

— Исток, Нужда и Треба, — мрачно ответила я. — Отсроченное посмертное проклятие страха.

— Так, решите проблему! — вякнул Гошик. — Делов-то, кошмаров покрошить!

— Уберите придурка! — простонала я, прикрыв глаза и едва сдерживая закипающее холодное бешенство.

— Ну, что ты мне сделаешь? Что? — ершится Гошик. — Все вы, бабы, только языком чесать горазды, а на деле…

— Ну, и хрен с тобой! — тихо прошипела я, и в руках проявился теневой клинок, застывший в виде глефы. — Трупом больше, трупом меньше… подумаешь, кошмары загрызли…

И в этот момент они атаковали. Сумеречные твари выныривали в реальность буквально отовсюду. Уродливые, черные, похожие на помесь облезлой дворняги с дохлой лошадью, они вызывали ужас и омерзение. Причем, если я и прочие теневики видели их истинный обоих, то простые люди вместо тварей видели свои собственные страхи. Каждый свои. Визг ударил по ушам. Народ в панике рванул кто куда.

— База прием! — услышала я краем уха голос Фимы. — У нас ЧП! Посмертный призыв сумрачных кошмаров. Жуков не справляется с паникой. Требуется опытный Лекарь или Чтец!

— Кис, прикрываем народ! — скомандовал Игорь. — Давай, на крышу! Не подпускай их к людям!

Да, есть такая особенность у тварей страха. Они всегда атакуют сверху, сначала плавно опускаясь и выискивая конкретную жертву и только потом стремительный бросок и перевоплощение. Прыжок и я на крыше одного из корпусов, куда Стражи согнали народ. Еще две крыши занял Игорь и его тень, свирепая зверюга, напоминавшая одновременно барса и демона. Сверху падали сумеречные твари и казалось, что они сейчас накроют меня удушающим облаком. Взмах глефы серебряный росчерк молнии и духи страха рассеиваются. Сразу с десяток я зацепила. Но их-то сотни!

— Давай! Ты справишься! — прошептал Игорь где-то внутри меня. — Выпускай тень! Там еще корпус без защиты!

Точно! Пробудив скокса, я разделила сознание и уже две меня сражались на двух крышах. Думать стало резко некогда. Бояться тоже. Даже холодная ярость улеглась в задворки души. Тело и Тень действовали почти автоматически, взмах за взмахом, уничтожая порождения сумерек. Некоторые все-же просачивались вниз, но там, я знала, их не подпустят к людям стражи. Несколько минут боя растянулись в вечность. Я не заметила, как прибыл вызванный Ефимом Чтец, довольно быстро успокоивший людей и на пару с Гошиком внушивший им, что ничего страшного нет. Это было там, за спиной. А впереди и сверху была орда кошмаров, которые в какой-то момент замедлились, огорченно воя, заметались, а потом поспешили обратно в сумрак, подальше от зубастой пищи. Мрак рассеялся, явив миру яркую, оранжевую луну. На Архре почти такая же, только побольше, краем сознания отметила я-скокс. У нас тоже бывает большая, в два раза больше этой, отвечаю сама себе я-человек. Хотелось бы мне однажды увидеть архрианскую луну. Кто знает? Быть может однажды я стану путницей и пройду тропой между миров.

Скокс исчез, сознание снова стало единым, и я спрыгнула с крыши, осмотревшись вокруг. Ошметки разорванных кошмаров сумрачными лохмотьями валялись повсюду, вызывая непроизвольную дрожь. Опять убираться? Ну, нет! Пусть кто-нибудь другой в этот раз работает, а у меня нет никаких сил, ни моральных, ни физических. Да, и спать дико хочется. Кажется, начинаю понимать, зачем нужны профессиональные чистильщики. Есть среди нас и такие, кто, даже сделав выбор, остался уборщиком мусора. Над ними частенько подшучивали, я в том числе. Больше не буду. Добравшись до корпуса, плюхнулась в траву, оперевшись спиной на стену. Рядом приземлился Игорь.

— Неплохо получилось, — усмехнулся он. — Обошлось без жертв. По крайней мере, без смертельных. Так, пара свихнувшихся, но это уже заботы разумников. О, знакомые все лица! Мурат!

К нам подошел узбек, одетый в ярко оранжевый комбинезон дорожного рабочего. Вот, кстати, один из ярких представителей тех, кто добровольно подписался на грязную работу. Потомок мигрантов, он родился и вырос в России, но в душе все равно узбек, хоть и не видал ни разу своей исторической родины. Предлагали съездить, но он отмахивается. Не тянет, говорит, и все. Тут моя жизнь. Оказывается, и Игорь его знает. Они пожали друг другу руки, как давние друзья. Потом Мурат опустился рядом и прищурился, глядя на луну.

— Вовремя вызвали, однако! — проворчал он. — Нет, даже не так. Вовремя все сделали. Стерли круг. Почуяли угрозу. Вызвали помощь. Все вовремя.

— Если бы круг стерли вовремя, — вздохнула я. — Не потребовалось бы никого вызывать.

— Нет, все вовремя, — мягко возразил Мурат. — Раньше был бы взрыв. Позже — и вы вряд ли бы вдвоем удержали стаю.

— А если еще раньше круг бы не пробудили, — проворчала я.

— Нет, — уверенно возражает Мурат. — Это было неизбежно. Тот, кто это сделал, рассчитал все очень точно. Стражи не могли увидеть круг целиком. Только части. Ты тоже увидела не весь, но все поняла и стала искать. Вот на это ушедший не рассчитывал. И на то, что вы увидите связку проклятия тоже. Ведь ее можно увидеть только сверху и всю целиком.

— А мне просто пачкаться не хотелось, — усмехнулась я.

— Да, ты всегда действуешь нестандартно, — кивнул Мурат. — Это просчитать невозможно. Будет жаль, если ты уйдешь…

— Я пока никуда не собираюсь, — поморщилась я.

— А придется, — усмехнулся узбек. — Твои выкрутасы дошли до Хранителя. Если не сделаешь Выбор добровольно, за это заплатит твой наставник.

— Гадство! — скривилась я. — А дед и слова про это не сказал! Вот, жук! И давно это?

— Три дня назад, — коротко ответил Чтец. — У тебя есть время до конца этого месяца.

— Две недели? — я прикусила губу, пытаясь прикинуть варианты, но их было крайне мало. — Да, уж. Теперь не отвертеться. Ладно, спасибо, что сказал.

— Не за что, — кивнул узбек и поднялся. — Хочешь совет? Делай все как всегда, не думая. У тебя это хорошо получается.

— Это точно! — рассмеялась я.

— Удачи!

Мурат отошел к Стражам, уже вызвавшим новую команду чистильщиков. Вновь прибывшие почему-то возмутились. Мол, почему вызвали их, если есть я. На что Фима им резко ответил, что не фиг вечно на мне кататься, надо когда-нибудь и самим работать.

Глава 5

Проснувшись от яркого света, я застонала и накрылась подушкой.

— Выключите солнце! Я еще сплю! Ой, блин! — я вспомнила, что сегодня рабочий день, в общем-то, и резко села на кровати. — Этак я совсем работать перестану! Который час?

— Половина одиннадцатого, — ответила мне тетя Маша. — При всем желании, уже не успеете.

— Не успею, — со вздохом согласилась я, доставая мобильник. — Во сколько же мы вчера легли? Алло? Светка?

Моя напарница откровенно заржала в трубку и сказала.

— Можешь не трудиться! Твой олигарх уже позвонил и сказал, что ты занята осмотром местности под проект! Наташка готова повеситься от зависти! Ты там, главное, не переборщи с осмотром-то! А то раз… и в декрет…

Трубка противно запищала, оповещая о сброшенном звонке. Вот зараза! И когда только Игорь успел? Впрочем, он и сам уже вошел в спальню.

— Можешь не звонить, я предупредил, что тебя не будет! — сказал он, заметив в моих руках мобильник.

— Да, я уже в курсе! — фыркнула я. — Всю мою репутацию испоганил!

— Я? — притворно изумился Игорь. — Да, было бы, что поганить. Так, киса, приводи себя в порядок и пошли на кухню. После ночного дежурства необходимо срочно поесть.

— Пошли, — согласилась я, оглядываясь в поисках одежды. Игорь с готовностью протянул мне приготовленное. Это оказалось коротенькое, ярко-алое кимоно гейши.

— Снимать удобно! — плотоядно ухмыльнувшись, пояснил Игорь.

— Маньяк! — усмехнулась я, но кимоно надела и потопала к зеркалу. — Ешкин свет! — М-да! После ночного боя с кошмарами осталось еще немало следов. Над бровью шрам от рассечения. Под левым глазом желтеет не до конца сошедшая гематома. Это прилетело от взбешенного Гошика, которого я достала-таки своими шпильками. Впрочем, ему досталось больше. Гора-аздо больше! — Теперь понятно, отчего ты бросился моему начальству звонить!

— Я балбес, но хороший! — самодовольно усмехнулся Игорь, подходя сзади. Не удержался, зарылся в макушку и тихо засопел. — Кис, если бы я не встретил тебя раньше, то неизбежно влюбился бы этой ночью. А еще ты теперь не отвертишься от спарринга! Если раньше ты еще имела возможность водить меня за нос, притворяясь мелкой, слабой и наивной, то сегодня я увидел твои возможности во всей их красе. Больше того, киса, я на сто процентов уверен в том, какой ты сделаешь Выбор. Причем я имею в виду не тропу, а специализацию. Но говорить я не буду. На Выбор нельзя влиять. Ты должна его сделать сама. Своей собственной волей.

— Въедливый ты, — вздохнула я.

— Уж, какой есть, — усмехнулся он. — Пойдем в кухню. Там пироги стынут.

— Игорь, а за что тебя Бешеным-то прозвали? — спросила я, послушно топая за ним. — Ты ж наоборот, спокойный, как памятник! Резкий, это да. Ну, так, за дело в морду двинуть это святое. Но это сколько ж надо приложить усилий, чтобы тебя из тебя вывести, у меня столько воображения нет. А оно, между прочим, тренированное и очень творческое.

— В основном из-за отца, — рассмеялся Игорь. — Давай так. Я расскажу, а потом вопрос за мной.

— Да, пожалуйста. Так что там с отцом?

— Видишь ли, я родился обычным, без тени, — ответил Игорь.

— В смысле? — от изумления я не заметила начавшуюся лестницу и свалилась прямо на него.

— В прямом, — Игорь успел обернуться и поддержать, тихонько ворча. — Ты под ноги-то смотри иногда хотя бы. А то так и шею свернуть можно. Да, я родился человеком, без тени. И в это же самое время шел суд над моим отцом, утратившим контроль над разумом и Тенью. Там довольно пакостная история произошла. Моя мать обычный человек, причем дамочка весьма стервозного характера. Добившись того, что отец принял ее как пару и связал с ней судьбу, выудила у него все, квартиру, загородный дом, нехилую сумму в валюте, брюлики в ячейке. Короче, обобрала до нитки, а потом бросила, променяв на кошелек потолще. В итоге отец сорвался, прибил ее любовника, ее запер в подвале загородного дома и использовал по назначению. Продержал он ее так около года. Вот, в это время и зачали мама с папой меня. За этот год у бати крыша потекла окончательно, и его все-таки на чем-то словили. Потом вскрыли подвал, нашли мать. Как раз роды начались. Ее в больницу, отца на суд. Вынесли приговор: лишение силы и смертная казнь. Ну, а предсмертное желание папаши было отдать тень ребенку.

— Угу, так Совет и разрешил! — не удержалась я от реплики.

— Точняк! — усмехнулся Игорь. — Старые маразматики объявили желание бредом сумасшедшего и отказали. Да, только тень проявила завидное упорство. Не знаю, че там батя нахимичил, но в момент его смерти Тень сама нашла путь по крови и сквозь сумерки ушла, вселившись в меня. Наутро это обнаружили. Совет в шоке, мать в истерике. Сначала меня хотели прибить до кучи. Так, на всякий случай. Но вмешался Хранитель, хорошенько пропесочив весь Совет. Мол, дитя еще ничего не совершило, за что судить вздумали? Ну, меня и оставили. За воспитание дед взялся. Черный Ворон, один из сильнейших гончих, до сих пор не уступивший этот титул никому, включая меня самого.

— Ну, и детство у тебя! — вздохнула я. — Не любимый, не желанный, всеми отвергнутый и заранее во всем виноватый. Как только тебя в клетке не заперли, тоже на всякий случай.

— Пытались, — поморщился Игорь. — Но дед не дал в обиду. Да, и барс не тот зверь, которого можно посадить в клетку и вообще, принудить у чему-либо. Мы с ним подружились, как два отвергнутых одиночества. Разумеется, поначалу я его не контролировал, но он оказался вполне себе разумным зверем и ничего серьезного не натворил. Только издевался над моими тюремщиками, чем несказанно радовал меня. Мать говорила, что отец лишил меня нормальной жизни, но я так не считаю. Лет в семь где-то барс впервые мне подчинился, как носителю, уступив в споре. А к десяти годам он окончательно слился с моей сутью.

Добравшись до кухни, мы быстро, но основательно поели, и вскоре уже ехали в машине к городу. На всякий случай я взяла с собой два комплекта запасной одежды. Мало ли, снова вызовут! В городе мы заскочили в магазинчик канцтоваров, и я закупилась альбомами и карандашами, чтобы я могла делать наброски. Потом позвонила мама и принялась расспрашивать, что у меня творится в жизни. Настойчиво так расспрашивать. Видимо, и до нее докатились новости об олигархе, который дарит мне шикарные платья и отпрашивает по утрам с работы.

— Да, мам, у меня все в порядке! — терпеливо ответила я в десятый раз и закатила глаза. — Нет, я не вру. И вообще, я работаю! Что значит с кем? Я работаю над проектом! Да, плевать мне на Наташку! Пусть хоть удавится! И на весь остальной отдел тоже! Мам, этот олигарх знаешь кто? Вяземский! Да, тот самый! Да, сделал мне заказ. По тендеру. Все, мам, мне работать надо! Пока, целую! — я выключила телефон и усмехнулась. — Все, считай, что мама уже дала благословление на свадьбу! И даже твой сумасшедший отец ее не испугает! Ой, зря я ей сказала! Но еще полчаса расспросов я бы не выдержала.

— А я, значит, вопросов не вызываю? — спросил Игорь.

— Не то, что ты подумал, — улыбнулась я. — Просто мои родители три года назад вложили все деньги и старенькую двушку в долевое строительство на Осиновой. Мы тогда почти полгода бомжевали. А тут ты, взял и выкупил все долги. Еще и дом достроил, и квартиры обещанные раздал! Она с тех пор готова сама порвать любого, кто про тебя что-то не то скажет. Так что, для тебя она без звука что угодно сделает. Попросишь меня во временное пользование, или в постоянное рабство, отдаст и перекрестит на дорожку.

— Ну, да, помню, — проворчал Игорь. — Было в рамках благотворительности три недостроенных дома на Осиновой. Эту тему тогда по всем СМИ муссировали до дыр. Из меня чуть ли не героя сделали. Я от репортеров на даче отсиживался и работал только по телефону и конференцсвязи. Надеюсь, твоя мама не станет за мной бегать?

— Надейся! — поддела я и рассмеялась, наблюдая, как вытягивается его лицо. — Не бойся, не будет. Она только меня достанет. А тебя не тронет.

— Если что, будешь меня прикрывать! — отшутился Игорь. — Вот мы и приехали. Здесь будем делать площадку.

Я вылезла из машины и обозрела фронт работы. Сквер, прежде загаженный и запущенный, теперь был расчищен, ухожен и разбит на зоны. Дорожки были намечены флажками. Некоторые деревья помечены как подлежащие вырубке. И среди них огромный засохший дуб, на который даже у рабочих руки не поднимались. Все косились на этого великана, поглаживали его мертвый бок, и отходили, вздыхая. Должно быть, у них всех с этим дубом связано что-то свое, личное. И вдруг перед внутренним взором развернулась картинка. Я слепо зашарила в поисках пишущих принадлежностей, жадно пожирая увиденное глазами, и торопясь передать это на бумаге. Игорь подал мне карандаши и бумагу.

— Это у тебя всегда так? — поинтересовался он.

— Почти всегда, — серьезно кивнула я и добавила. — Скажи, чтобы не трогали дуб!

И с головой погрузилась в работу. Теперь детская площадка строилась вокруг векового исполина. Спасти само дерево уже было невозможно, но его можно было укрепить, и использовать для качелей, для лазания и еще для сотни детских забав! У корней устроить песочницу. По стволу наделать ступеньки. На ветвях посадить сказочного ворона и русалку. И вообще всю площадку оформить в духе русской народной сказки! Там чудеса, там леший бродит… о, а вот и леший! Я вынырнула на мгновение из работы и посмотрела вокруг. Игорь сидел рядом, прямо на каком-то пеньке и говорил по телефону, при этом, не сводя с меня взгляда. Едва заметив мой интерес, он отключил телефон.

— Что-то хотела?

— Можно во-он то дерево тоже оставить? — попросила я. Он потянулся к моим наброскам, но я их спрятала. — Э, нет! Недоделанную работу я не показываю никому, кроме своей напарницы!

— Ладно, — отступился Игорь, хитро прищурившись, и направился к рабочим. Объяснив бригадиру, что от него требуется, он лично пометил и дуб и небольшой, но уже подгнивший и засохший клен, стоявший поодаль. Вернувшись, он снова сел на облюбованный пенек и посмотрел на меня. — Все?

— Пока да.

Я снова нырнула в виртуальный мир своего воображения и принялась работать дальше, добавляя новые детали, сверяясь с реальностью и примеряя к ней задумки. Одни я признавала годными, другие сразу отбрасывала, как слишком сложные или ненадежные, третьи оставляла под вопросом. Позже, уже вместе со Светкой, я буду создавать окончательный вариант проекта, продумывая его не только как красивый, но и надежный и безопасный. Все-таки, здесь будут играть дети! Большой игровой комплекс должен выглядеть как дворец. Конечно же, горки, как без них! И качели всякие… и небольшую карусель ввиде сказочных гусей-лебедей. А рядом с дворцом маленький почти игрушечный фонтанчик с разноцветной подсветкой… ой, что-то я размечталась…

— Игорь, а здесь воду подвести можно? — спросила я, косясь на него краем глаза.

— Можно, — кивнул тот. — А куда?

— Пока не скажу, — улыбнулась я. — Еще неизвестно, может, и не возьмем эту версию в работу.

Он молча кивнул, но посмотрел на меня так хитро и многообещающе, что тело на мгновение пронзило разрядом опасности. Впрочем, рядом с ним я уже почти привыкла к этому ощущению. Поджав губы, я отвернулась и снова принялась работать дальше, дорисовывая картинку и спешно дописывая мысли по поводу оформления. Но посторонние мысли не давали сосредоточиться. Наконец, сдавшись, я убрала все в отдельную папку и положила в свою сумку. Желудок выдал скорбную руладу, упрекая меня в эгоизме.

— Кажется, я хочу есть, — пробормотала я, озираясь. — Ой, а который час-то?

— Почти четыре, — усмехнулся Игорь. — Садись в машину, поедем в кафе. Я тоже проголодался.

Кафе было совсем рядом. Не самое дорогое, но готовили там вкусно и сытно. Я заказала свинину под соусом и на гарнир рис. И сверху еще десерт и мой любимый молочный коктейль.

— Кушай лучше, сегодня еще тренировка будет! — подначил Игорь.

— Далась тебе эта тренировка! — проворчала я.

— А еще я в выходные собирался поехать к одному другу, — вкрадчиво начал он. — Хочу и тебя с ним познакомить.

— Ага, — рассеянно пробормотала я, чувствуя подвох. — А если честно?

— Если честно, — Игорь поморщился, вздохнул, долго молчал, но все же признался. — Если честно, то я должен раз в три-четыре месяца проходить освидетельствование на нормальность. У гончих это практикуется во многих случаях, но мне вменили это в пожизненную обязанность, приставив Наблюдателя.

— Блин! Старейшины с ума свихнулись! — проворчала я. — Слушай, а их самих кто-нибудь на нормальность проверяет?

— Двойка тебе! — усмехнулся Игорь. — За ними следят каратели и Властитель места. Ну, и Хранитель приглядывает. Если совсем уж бред нести начнут, можно пожаловаться.

— Ладно, а я тут с какого бока?

— Ну, пока мы еще не пара, ни с какого, — вздохнул Игорь. — Но у нас серьезные отношения, которые неуклонно к тому идут. А Гораций действительно мой хороший друг и я не хочу его подставлять, выдавая дезинформацию, а потом ставя перед фактом. Так что, поедешь со мной в клинику?

— В клинику? — меня аж передернуло. — Терпеть не могу врачей! С детства! Даже научилась сама уколы делать и массаж, только бы к ним пореже ходить!

— Кис, Гораций — главврач клиники и никуда отлучиться оттуда не может, — вздохнул Игорь. — Так что придется к нему. Ладно, съезжу сам. Доедай, и поехали на дачу.

— Ничего, что у меня еще рабочее время? — проворчала я. — Я обещала, что сегодня появлюсь в офисе. И потом надо отдать Светке материалы на доработку.

— А Светка у нас кто? — вкрадчиво спросил Игорь.

— Моя напарница по технической части! — рассмеялась я. — Ладно, так и быть, можешь подбросить до офиса. Все равно уже все всё знают, и репутация загублена.

До работы мы добрались за десять минут. Игорь, прежде чем выпустить меня из машины, вдруг крепко прижал к себе и поцеловал. А потом коротко рыкнул в ухо, отчего все тело снова прошибло ощущением опасности.

— Это чтобы весь день о вечере думала! — усмехнулся он, довольный своей выходкой. — Как закончишь, позвонишь, я приеду.

Я кивнула, спешно приводя в порядок одежду и мысли. С одеждой я управилась, а вот с мыслями были проблемы. То, что весь офис висел на окнах, глядя, как я выхожу из машины Игоря, меня волновало мало. У меня еще со вчерашнего дня есть статус официальной любовницы Вяземского. Неприятно удивило то, что внутри меня поджидал репортер.

— Скажите, это правда, что вы состоите в интимной связи с Игорем Вяземским?

— А вам-то, какое дело до того, с кем я в интимной связи?! — я резко вздохнула, гася подступившую к горлу ярость. — Вон! Иначе вышвырну сама!

Репортер не успокоился. А жаль. Демонстрировать прилюдно свои навыки я не любила никогда.

— Еще один вопрос. А как давно…

Ну, я же предупредила! Плавно шагнув к репортеру, я свернула его в миленькую баранку и на цыпочках проводила к окну. А потом придала ускорение в виде пинка. После обвела присутствующих взглядом и спокойно сказала.

— Выясню, кто меня сдал и ему не жить! Лучше сразу признавайтесь!

Повисла нехорошая пауза. А потом Наташка всхлипнула и, размазывая слезы призналась.

— Это я-а-а.… Прости, Янка-а! Я… меня Вадька подговори-и-ил!

— Дура! — в сердцах бросила я.

Злость уже прошла, и я чувствовала только досаду на глупость завистливой девицы. А с Вадькой я еще поговорю. Я прошла к своему столу, вытащила папку с набросками и зарылась в компьютер. Рядом возникла Светка с двумя чашками чая.

— Ты, хоть, обедала?

— Да, только что из кафе, — я подтолкнула ей папку. — Вот, посмотри. Из офиса Вяземского уже прислали макулатуру на этот сквер?

— Обижаешь! Прислали не макулатуру, а флешку! Все уже в компе. Я там кое-что… ух ты! Янка, ты гений! Я сейчас подумаю, как это воплотить! — она хитро подмигнула. — А все-таки я была права, у тебя появился именно олигарх! У меня же нюх на эти вещи! Ну, и как он?

Я вздохнула, поспешно уткнувшись в чашку с чаем.

— Что тебе сказать, Светка, — тихо проворчала я. — Кажется это мужчина моей мечты! И даже то, что он олигарх, его не портит.

— Вот, только влюбляться в него не надо, — неожиданно поджала губы Светка. — Не тот это человек, как все о нем думают. Он считает, что все вокруг покупаются, и своих женщин он одевает с иголочки. Каждый день разное. А потом выбрасывает за ненадобностью!

— Ты откуда это взяла? — напряженно спросила я, во все глаза глядя на ближайшую подругу.

— Тихо! Не дай Бог, кто услышит! Это с моей сестрой случилось. Год назад. Клюнула на шикарную жизнь и поехала. А через два дня она прибежала домой, вся заплаканная. Говорила, что он ее изнасиловал. За молчание, конечно, нам заплатили. Неплохо заплатили. Хватило, чтобы колледж за пять лет оплатить и долги раздать. А в полицию заявлять было не о чем. Она же добровольно к нему уехала. — Светка вдруг впилась взглядом в мое лицо. — О, нет! Не говори мне! Ты, в самом деле, в него влюбилась?

— Так, Светка, давай сейчас ты успокоишься и потом, после работы мы поговорим, — проворчала я. — Не надо говорить того, о чем потом пожалеешь.

Она отвернулась и уставилась в экран своего монитора. Мне откровенно не работалось, все мысли теперь занимал Игорь. Первой не выдержала Светка. Снова подсев ко мне, она тихо сказала.

— Но, ведь, ты с ним не за деньги? Ты же не такая, я знаю! Тогда, почему?

Я вздохнула и решила не откладывать разговор в долгий ящик.

— Свет, помнишь, скандал в офисе с моим бывшим?

— Помню, только при чем…

— При том! Помнишь, что он про меня тогда наговорил?

— Ты про «бревно в постели»? Блин, Яна, нельзя же так близко…

— Тихо! Не надо на весь офис. Так вот, он был прав. Во всем. И про бревно тоже. Он так не вызывал во мне ничего, кроме слабого интереса. Даже не знаю, как он вообще уговорил меня на эту дурацкую свадьбу! Ну, не мой он мужчина. Не то. А Игорь… понимаешь, от него мурашки по коже! И ощущение, будто мы знаем друг друга целую вечность! И… и вообще… он надежный.

— Ясно, — мрачно проворчала Светка. — Уже больная на всю голову. Тогда потом не говори, что я не предупреждала!

— Светка, ну не сердись, — я щелкнула ее по носу. — Хочешь, я попрошу его показать тебе замок? Настоящий! Я там была!

— С ума сошла?! — съязвила Светка. — Чтобы он там меня и прикопал? Не, я на такое не согласна!

— Да, будет тебе монстра из него делать, — усмехнулась я. — Поверь, он не такой бешеный, как о нем говорят. Да, и я буду рядом. Ну, хочешь, я тебя просто с ним познакомлю? Скажем, в кафе? Тут неподалеку есть одно. Мы туда зайдем, а ты потом подойдешь. Случайно.

— Ну, давай! — хихикнула подруга. — Хочу хоть раз в жизни увидеть настоящего олигарха!

Весь остаток рабочего дня я мучилась тем, что гоняла мышку из одного угла экрана в другой. Мысли об Игоре заняли все пространство моего мозга. Нестерпимо хотелось снова его увидеть, прикоснуться и почувствовать разряд сладкого ощущения опасности. Наконец, долгожданный момент настал. Ровно в шесть босс вышел из своего кабинета и провозгласил.

— Ну, граждане, тунеядцы, можете расползаться по домам! А, Ульяна Даниловна! Скажи, деточка, когда вы со Светой будете готовы сдать предварительный эскиз нового проекта?

— Завтра, Аркадий Михайлович, — ответила я. — Мы сдадим предварительный эскиз завтра.

— Хорошо, Яночка, ты умница. Всем до завтра!

Все зашевелились, приводя в порядок рабочие места. Я вскочила, подхватив сумку, и сунула папки Светке.

— Пусть до завтра у тебя побудут. А то у Игоря нездоровый интерес к ним возник. А я, сама знаешь, не люблю недоделки показывать. Все, давай! Встретимся в кафе!

Я выпорхнула на улицу и уже хотела набрать номер Игоря, как увидела его машину, завернувшую на стоянку. Почти бегом припустила к нему. И немедленно оказалась в его стальных объятиях! На глазах всего офиса! А Игорь еще и прильнул к губам с поцелуем, после которого я слегка раскраснелась. И не столько от самого поцелуя, сколько от того, что он снова рыкнул в ухо.

— Что это было за представление с репортером? — спросил он. — Уже разболтали? Привыкай, они еще и не то напишут, только повод дай.

— Мне-то все равно, — вздохнула я, садясь в машину. — Но ведь это мать и отец близко к сердцу примут. Их предупредить надо.

— Поехали, мне не терпится попробовать тебя в спарринге!

— Подожди, Игорь, пойдем в кафе зайдем. Тут неподалеку.

— Зачем?

— Обещала познакомить с тобой подругу, — не стала я лукавить. — Она мечтает увидеть настоящего олигарха! Не волнуйся, деньги ее не интересуют. Все остальное тоже.

— Вот как? — Игорь заметно напрягся, и я поспешила его успокоить.

— Ее сестра была одной из твоих любовниц.

— Ах, вот оно что! — Игорь усмехнулся, обняв меня за талию. — Ну-ну, тем интереснее будет пообщаться. Где, говоришь, кафе? И как, кстати, зовут твою подругу?

— Света. Света Смирнова. А ее сестра…

— Лена. Я помню ее. Год назад или около того появилась у меня в офисе секретарем кого-то там. Увивалась за всеми богатенькими мужиками. Мне интим сама предложила. На тот момент мне не особо хотелось каких-то отношений. Чтобы отвязалась, сказал, что предпочитаю садо-мазо, но она только пожала плечами и назвала сумму. Я с такими уже сталкивался, поэтому наш разговор записал. Ну, я отвез ее на дачу и хорошенько напугал, заперев в подвале. Естественно, Гришка потом дал ей возможность выбраться. Через два дня она сбежала и прислала требование заплатить, иначе подаст на меня в суд за изнасилование. Платить я не стал. Потом эта дура заявила в прокуратуру. Тогда я пришел к ее родителям и дал им послушать ту запись. И сказал, что так и быть, моральную компенсацию я выплачу, но при первой же попытке заявить в органы эта девица сядет за шантаж. Это уже статья. Думаю, девицу вразумили, так как заявление она забрала и из нашего офиса уволилась. Больше я ее не видел. Вот и кафе.

Мы вошли в небольшое, но уютное кафе. Многие сотрудники предпочитали ужинать или обедать здесь. Краем глаза я отметила присутствие кого-то знакомого, но не обратила внимание. Мы выбрали столик и заказали по коктейлю. Я как всегда, молочный. Игорь выбрал пиво.

— Ну и где твоя подруга? — спросил Игорь. — Если через пять минут она не появится, я умываю руки. Вон, блондинка вошла. Она?

Я обернулась и махнула Светке рукой. Та подошла к нам и немного смущенно поздоровалась.

— Игорь, это Света, моя напарница. Мы вместе работаем над твоим проектом.

Игорь, сама галантность, встал, отодвинул стул, приглашая подругу сесть, и подал меню.

— Очень приятно, Света, — сказал он, усевшись на место. — А вы уже придумали название для нового проекта?

— Да… — я пнула подругу под столом и она поспешно исправилась. — То есть, нет, еще не придумали. Я только час назад взяла материал в обработку.

— Ну, а, в общем, на что это похоже? — не унимался Игорь.

— Вот завтра сдадим предварительный эскиз, и тебе все покажут! — буркнула я. — Сама и покажу!

— До завтра я умру от любопытства! — возразил Игорь и с надеждой воззрился на Светку, но та меня не сдала. Развела руками и покачала головой. — Сговорились?

— Вроде того, — согласилась я.

— Ну, ладно, — усмехнулся Игорь, и в его голос вплелось звериное рычание, отчего по коже пробежали мурашки. — Вечер долгий, еще успеешь рассказать.

— Ни за что! — заявила я и повернулась к подруге. — Представляешь, у него есть настоящий замок!

— Ага, и подвал в нем! — усмехнулся Игорь, в упор, уставившись на меня.

Но вздрогнула от его слов Светка. Я только усмехнулась. А Игорь, зараза, понял, чего я этим добиваюсь и перевел взгляд на мою подругу.

— Света, а хотите приехать в гости? На выходных, скажем. Устроим небольшой пикник с шашлыками.

— Я… не знаю… — растерялась подруга.

— Соглашайся, — поддержала я. — Полгода ведь, никуда не выбиралась! Не бойся, никто тебя там не тронет! Правда, Игорь?

— Правда, — кивнул тот. — Если вы опасаетесь меня, то могу заверить, что бояться нечего. Я не трогаю женщин без их согласия. А тем более теперь, когда есть Яна, — заявил Игорь, допивая пиво.

Мой стакан тоже опустел. Светка посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Игоря и вздохнула.

— Я подумаю, — но я уже видела, что любопытство в ней победило страх. — Спасибо за приглашение, но мне пора. До завтра.

И Светка поспешно ретировалась на улицу. Я посмотрела на Игоря. Тот с интересом рассматривал меня, словно впервые увидел.

— Ну, и зачем тебе это понадобилось?

— Потому что фобии нужно лечить! — сказала я. — А ты для нее самая настоящая фобия. Не хочу, чтобы моя лучшая подруга относилась к тебе с предубеждением. Пусть составит собственное мнение.

— Ладно, — Игорь встал. — Устроим тебе шашлыки.

Я тоже встала и взяла сумку, чтобы идти к выходу. Счет Игорь уже давно оплатил. Но тут мне дорогу перегородил тот, кого я отметила, как знакомого. Теперь я его узнала и скривилась.

— Ты?!

Он был, что называется, под градусом, но еще вполне адекватный. Однако вел при этом себя странно.

— Ну, привет, жена! Не ожидала? А я смотрю, ты тут со своим любовничком расположилась! Ш… — наткнувшись, на мой взгляд, он умолк, подавившись оскорбительным словом, и перевел взгляд на Игоря. — Слышь, браток, ты с ней не связывайся! Она ж, как рыба! Холодная и сонная! Не баба, а ледышка! Это я тебе, как ее муж говорю!

— Ты замужем? — хищно прищурившись, спросил Игорь, не обратив на оратора никакого внимания.

— Была, — скривилась я. — Мы разведены уже пять лет как. Только некоторые не желают признавать этот факт, периодически пытаясь требовать какие-то деньги.

— Это ты не желаешь признавать тот факт, что ты — моя жена! У меня в паспорте все записано!

— Паспорт после развода менять положено! — рявкнула я, отчаянно надеясь, что мой бывший еще не перешел в состояние невменяемости. — Слушай, что тебе надо?

— Дай денег!

— Хорошо, — согласилась я. — Дам. Но не здесь. Пошли на улицу!

— Э, нет! На улице ты сбежишь! Я тебя знаю! Ты сейчас давай! И не ерепенься.

Игорь подался вперед, но я его остановила.

— Не надо. Пожалуйста, не вмешивайся!

— Пра-авильно говоришь! — почти мурлыкнул мой бывший. — Если затеешь драку, то хорошего будет мало. Жалко же всех этих людишек, верно?

— Мразь! — вскинулась я, с трудом подавив почти забытый, давний страх. — Хорошо, я клянусь сумраком, что дам тебе денег. Но с собой у меня нет ни нала, ни карты. Завтра приходи в мой офис.

— Вот и ладненько! — ухмыльнулся бывший. — Всего хорошего!

И он убрался обратно в свой угол.

— Да, чтоб ты отравился когда-нибудь! — от души пожелала я, и вышла на улицу. — Собственным ядом!

Игорь вышел за мной и сразу потащил меня к машине. И только когда мы уже тронулись, он начал разговор.

— Кто он?

— Мой бывший…

— Это я понял. Кто он?

— Роман Бессонов, охотник Хвостатый Краб.

Игорь, резко нажал на тормоз, отчего машина пошла в занос, но вырулил на обочину и уставился на меня.

— Сын главы Совета Старейшин?

— Да, — вздохнула я.

— Ладно, разберемся, — он завел машину, и мы поехали дальше.

* * *

Тетя Маша встретила нас домашним борщом, жареной картошечкой со шкварками и горячими пирожками. Борща я навернула аж три порции, чувствуя приличную нехватку энергии. С удовольствием закинула бы в себя и картошечку и пирожков полтазика, но… потом. Предстоял еще спарринг. Словно прочитав мои мысли, Игорь вытащил меня из-за стола, едва я опустила ложку.

— Хватит объедаться, пошли!

— Куда? — я подозрительно прищурилась.

— Будешь долг отрабатывать! — насмешливо отозвался Игорь и шлепнул меня по попе. — Забыла? Ты мне спарринг еще с воскресенья должна! Даже два! И еще… нет, про твои эскизы позже поговорим.

— Ой, что-то ты много насчитал! — я притворно испуганно округлила глаза.

— В самый раз!

Тренировочная площадка была огромной. По сути это был целый полигон, предназначенный для полноценных тренировок Идущих любого уровня, от нулевого, до высшего. Но это я узнала не сразу. Сначала Игорь привел меня в обычный спортзал. Впрочем, нет, обычным его язык не повернётся назвать. Это просторный спортивный зал, оформленный в духе средневековья. По левой стене от самого входа и до противоположной стены тянулась гимнастическая стенка, именуемая в народе «шведской», хотя, на мой взгляд, ей больше подошло бы название «китайская»! Потому что это была не просто приставка с перекладинами, а настоящий гимнастический комплекс, выполненный явно по спецзаказу! Но, это еще цветочки. Справа, тоже во всю стену, развешано невообразимое количество холодного оружия! И чего тут только не было! От армейского ножа, до настоящей глефы! Преобладало исконно русское и японское. Последнее навевало ассоциации с боевиками про ниндзя. Впрочем, присутствовали и европейские образцы, но, скорее так, для статистики. Отдельно, повыше, находилось старинное и раритетное оружие. Пониже, в пределах доступности, современное. И все остро отточено и приведено в рабочее состояние!

Но и это оказалось не все. Противоположная от входа стена вообще отсутствовала, и спортивный зал плавно превращался в открытую хорошо утоптанную площадку, усыпанную песком и гравием. С одной стороны ее огораживал сплошной, высоченный забор с «колючкой» по верху. С двух других не менее высоченный и очень колючий ежевичник, плотно высаженный двойным рядом. Неожиданно стена спортзала поехала вниз, закрывая проход и отделяя уличную площадку от домашней. Пока я рассматривала гибкую систему панелей, которые сдвигались с потолка и вставали вплотную друг к дружке, создавая эффект монолитной стены, Игорь закрыл двери спортзала.

— Готова к испытаниям? — загадочно усмехнулся он и отдал команду. — Завеса!

Тут же все пространство зала пересекли яркие, лазерные полосы, создав этакую, световую паутину.

— Вау! — выдала я.

— Ага, — усмехнулся Игорь. — Отключится, если доберешься до той стены и коснешься ее ладонью. Заденешь хоть один луч, и выстрел тебя оглушит, — он указал на два верхних угла противоположной стороны зала. Там, под потолком виднелись черные штуки, подозрительно похожие на прицел винтовки. — Тоже спецпроект. Стреляет металлическими шариками с приличным зарядом. Что-то вроде шокера. Тебе какой уровень выставить?

— Давай средний, — сдалась я, с любопытством рассматривая конструкцию. — А на потолке что за сети?

— Это потом, — ухмыльнулся Игорь. — Старт!

Я на миг прикрыла глаза, входя в режим тренировки, потом открыла, сосредоточившись на противоположной стене. И рванула с места, не сводя взгляда с цели. Прыжок, перекат… лучи сдвинулись неожиданно, и я едва успела среагировать, в последний миг, упав на пол и отползая назад, на исходную.

— Заковыристо, однако! — пробормотала я, на этот раз, рассеивая внимание.

Снова рванула вперед, уворачиваясь от коварных лучей, кажется, намеренно искавших меня и даже реагировавших на движение. Ну, а как еще объяснить, что лучи, раз за разом появлялись там, где я только что прошла? Пару раз они прошли в опасной близости от меня, а к концу зала даже пытались действовать на упреждение, в результате чего я таки попалась и была немедленно атакована одновременно из двух стволов. Пришлось уворачиваться еще и от снарядов! Но до стены я добралась и буквально впечатала в нее ладонь. Лазер послушно исчез. А приятный, женский голос сообщил.

— Время прохождения трассы пятого уровня сложности восемь целых и три десятых секунды. Допущена одна ошибка. Цель не поражена. Продолжить тренировку с повышением уровня?

— Ух, ты! — восхитилась я. — Это кто?

— Я Эля, — представился голос. — Программа-помощник, управляющая системой умный дом! Так, как насчет тренировки?

— И почему я не удивлена! — вздохнула я. — У олигарха должно быть все самое лучшее, да?

— Если есть возможность, то почему нет? — усмехнулся Игорь, оказавшись рядом со мной. — Продолжим? Эля, разверни паутину!

С потолка мгновенно упали те самые сети, что я заметила раньше. Сложное переплетение из веревок, перекладин и колец заполнило все пространство зала, действительно напомнив объемную паутину. Снова включились лазерные лучи.

— Уровень сложности максимальный, — прокомментировала система. — Вы уверены в своих возможностях?

— Не очень, — пробормотала я, рассматривая конструкцию. — Но я попробую. Цель та же?

— Да, — подсказал Игорь. — Коснуться рукой противоположной стены. Тут стены с особым покрытием. Один сплошной датчик чего угодно от тепла и движения, до абсолютно точного вычисления тела в пространстве. Да, чуть не забыл. Эля способна видеть теневую энергию. Это на случай, если попытаешься профилонить.

— Круто, однако! — восхитилась я, сосредотачиваясь на новой задаче. Наметив несколько путей прохождения, вздохнула, привычно рассредоточила сознание и, положившись на интуицию, прыгнула вперед.

О, какое это было упоительное ощущение! Полет сквозь пространство! Игра на выживание в догонялки с лучами! Искин даже не пыталась скрыть факта, что просчитывает мою траекторию! Приходилось действовать нестандартно, менять направление движения, резко падать и взмывать вверх! Обманывать коварные лучи, нагло перекрывавшие подходы к стене раз за разом. И, наконец, я смогла выйти на запредельное ускорение и коснуться стены буквально за миг до того, как лучи снова сомкнулись, перегораживая пространство. Рухнув вниз, я упала на четвереньки, восстанавливая нормальное дыхание и сердцебиение.

— Поздравляю! — снисходительно оповестила система. — Время прохождения высшего уровня сложности шесть минут и тридцать две секунды! Неплохо.

— Да? — хмыкнула я, усевшись на пол. — А каков рекорд прохождения?

— Сорок пять секунд, — усмехнулся Игорь, снова, как по волшебству появляясь рядом.

— Сорок четыре целых и восемьдесят шесть сотых, — уточнила Эля. — И при этом порвал три каната!

— Так, починил же потом, — отмахнулся Игорь и с усмешкой пояснил. — Когтями порвал. Увы, боевой формы конструкция не выдержала. Нужно искать другие материалы.

— А если заменить все стальными тросами, вроде тех, на которых фуры тягают? — предложила я, рассматривая зал с точки зрения дизайнера. — Это и смотреться будет круче. И саму конструкцию можно усложнить. У металла в этом плане возможностей куда больше. Да, и надежнее будет.

— Металлические тросы! — хмыкнул Игорь. — Киса, ты гений! Эля, составь мне подробную схему новой сети с учетом нового материала и план расходов на замену. Будем апгрейдить.

— Киса? — хмыкнула искин. — Странное имя для человека.

— Ульяна, вообще-то, — поправила я. — Ульяна Сурова.

— Будущая Вяземская! — вставил Игорь.

— О, леди Ульяна твоя невеста? — переспросила Эля.

— Пока нет, — возмутилась я.

— Киса, это неизбежно, как смерть! — рассмеялся Игорь. — Смирись! Ты будешь моей женой. Рано или поздно. Спарринг? — и он махнул рукой в сторону стены с оружием. — Выбирай!

Сеть аккуратно свернулась сама собой и снова затянула потолок. Я с любопытством осмотрела ассортимент колюще-режущего.

— Ну, тяжелое определенно не мое, — ворчу я, подходя ближе к стене. — Не тот у меня рост и вес, чтобы глефой или секирой махать. Максимум, шест, да и тот под меня ковать надо. Вот, катану, пожалуй, можно попробовать. Ну, и парный вакидзаси соответственно. А эти, по ходу, твои.

Я протянула руку к висевшим посередине стены клинкам, тоже в японском стиле. Простые, черные, оплетенные рукояти с классическим узором из ромбов, гладкие, черные ножны, ничем не примечательные кроме заметных потертостей от постоянного применения. Впрочем, лапать чужое оружие я не стала, остановив ладонь в паре сантиметров. А потом шагнула левее и взяла похожую пару в ярких бордово-алых ножнах, со сложным плетением на рукоятях. Крутанувшись, вытащила мечи, оставив ножны на месте. Как я и предположила, это была облегченная пара, предназначенная для женщины.

— Угадала, — рыкнул в ухо Игорь, оказавшись за спиной. И тут же отскочил, парируя клинками мой удар. Тело среагировало само, ощутив опасность. — Ух, ты! Это будет интересно! — и он неторопливо принялся прощупывать мои возможности короткими атаками. — Кстати, ты мне должна один ответ. Почему тебе нельзя алкоголь?

— Крышу срывает, вот почему! — фыркнула я, точно так же присматриваясь к Игорю, как к противнику и изучая его манеру боя. Очередная атака, размен ударами и отступление.

— Ты теряешь контроль над тенями? — уточнил Игорь. Снова короткий обмен ударами.

— Нет, — фырчу я. — С контролем полный порядок. С мозгами тоже. У меня тормоза срывает. И если не дай Бог кто разозлит…

Снова атака, на этот раз более стремительная и серьезная, но я даже не отступила, ощутив азарт.

— А тебя легко разозлить, — усмехнулся Игорь, вновь стремительно атакуя. — Это я уже понял.

— Увы, я не терплю наглости и хамства, — рыкнула я, отбивая целую серию атак.

Темп потихоньку нарастал, но пока еще не критично.

— И что, были прецеденты? — Игорь пытается подловить коварной подсечкой, но я успеваю отступить.

— Были, — усмехнулась я, не торопясь переходить в атаку и вновь занимая оборонительную стойку. — В первый раз я попробовала пиво в восемнадцать. На день рождения. Хорошо, что дед был на празднике. Плохо, что именно в тот момент он отошел в туалет. Разумеется, он успел меня остановить раньше, чем случилось непоправимое, но кафе я разнесла, будь здоров как! Пришлось родителям платить нехилый штраф, а мне сидеть полгода на хлебе и воде, без телефона, ноута и развлечений. И три из них у деда в деревне, постигая технику самоконтроля.

— Сурово, но справедливо, — хмыкнул Игорь, лениво кружа и выискивая бреши в моей обороне. — Я так понимаю, был и второй раз?

— Был, — признала я, пристально следя за ним. — В двадцать. Подруга уговорила на пару бокалов вина. Это было на природе. Турпоход, рыбалка, шашлыки… и деда рядом не было. Ну, короче… — его стремительную атаку я скорее почуяла интуитивно, чем заметила. Сместилась, пропуская мимо и частично отбивая в пол. Снова в стойку. — Ландшафт там кардинально изменился. Ребята не пострадали, но исключительно потому, что случился локальный пробой и я отвлеклась. Когда прибыла группа зачистки, то обнаружили… ну, вот, примерно то, что ты в парке оставил. И посреди всего этого я, мертвецки пьяная, сплю, обнимаясь с чьей-то башкой! Снова его атака. Есть возможность уклониться, но на этот раз я рванула вперед, вместо глухой защиты, переходя в контратаку. Игорь коротко взрыкнул, явно рассчитывая подловить меня, и с досадой прищурился, вновь вызвав мурашки по телу. — Ребятам, разумеется, память подчистили, но я с тех пор зареклась пить. Опытным путем с дедом выяснили потом, что все же грамм двести пива или вина мне можно. Больше уже опасно.

— А подруга, случайно, не та самая, которая напарница? — с иронией спросил Игорь, снова пробуя на зуб обманкой, но я вместо атаки снова отступаю.

— Она, — неожиданно даже для самой себя, прыгаю вперед, выдав сложную атакующую связку. Даже почти дотянулась, но Игорь не был бы Гончим, если бы не обладал отменной реакцией. Перекат, подсечка и уже мне приходиться уворачиваться от его клинка.

— А со мной попробуешь? — предлагает он.

— Что? — не сразу врубилась я, сосредоточившись исключительно на мечах. Его. Которые пытаются нашинковать меня в капусту.

— Вино! — смеется Игорь. — Ну, или пиво. Тебе что больше по вкусу?

— Коктейль! — проворчала я. — Молочный! С шоколадом и миндалем!

— Киса, со мной ты не успеешь ничего натворить! — заверяет Игорь, снова взвинчивая темп. — Мои возможности многократно превышают твои. Это факт.

И словно в доказательство его клинок прорывает мою защиту. Мгновенный укол не страха, а, скорее, ожидания неизбежной боли. Но в последний момент, клинок поворачивается плашмя, и вместо пореза я получаю чувствительный и обидный шлепок. Из горла вырывается яростное шипение пополам с досадой. Впрочем, сержусь я исключительно на себя.

— Как насчет миндального коктейля с текилой? — вкрадчиво предлагает Игорь, снова атакуя. Отбиваю один удар, второй, третий, но его клинок снова дотягивается и бьет плашмя по попе. — Или ромом? Я даже приготовлю его сам!

— Ну, е-мое! — я с досадой прикусила губу, ощутив, как внутри трепыхнулось совершенно неожиданно проснувшееся желание.

— Какой, однако, интересный эффект! — смеется Игорь, явно заметивший мою реакцию. — Определенно, надо попробовать с алкоголем! Если он просто растормаживает сознание, снимая кучу надуманных запретов, то тебе этого нужно не бояться, а учиться контролировать это свободное состояние.

— По твоему, это можно контролировать? — скептически хмыкнула я, настороженно следя за ним и пытаясь угадать, какую еще каверзу он задумал.

— Не только можно, но и нужно! — уверенно рыкнул он и взвинтил темп сразу в несколько раз.

Думать стало резко некогда. И нечем. Мозг ушел в отключку, не справляясь в управлением. Впрочем, телу он не был особо и нужен с такие моменты. Оно и так знало, что нужно делать. Сознание стало абсолютно чистым, без единого проблеска мысли, откуда-то изнутри созерцая то, что творила я. Кровь вскипела от дикого коктейля из адреналина и… какие там гормоны за интим отвечают? Неважно. Они есть и бурлят в теле, отчего каждое прикосновение, жест, взгляд моего маньяка вызывают всплеск этого самого желания. Каждый удар отзывается в теле дрожью. Его запах изменился, выдавая, что и он находится в таком же состоянии, а взгляд обещает бурное продолжение в спальне, однако, он не останавливается, продолжая спарринг. Это было дико, странно, но так упоительно сладко и остро. Нервное напряжение, ощущение опасности, томительное ожидание и обещание большего! В какой-то момент его клинок то ли не успевает развернуться, то ли он намеренно этого не сделал. Острая боль от пореза вызывает новый приступ экстаза, а запах крови пьянит подобно вину. Левая рука ослабела и замедлилась, чем немедленно воспользовался Игорь, переходя в стремительное наступление. Удар, еще, и я отступаю к стене. Стремительный шаг и его меч блокирует мой, а второй уже у горла.

Кровь! Не зря ей так много значения придают все народы всех миров. Она несет в себе информацию не только о человеке, но и обо всем его роде. А в нашем случае, она содержит и часть теневой сущности! Любой носящий тень, даже смертельно раненый, сто раз подумает, прежде чем принимать чью-то кровь, потому что вместе с ней он возьмет и отпечаток теневой сущности того, чью кровь он взял. Потому что, приняв печать, он становится зависимым от ее носителя. Фактически, становится рабом, жизнь которого отныне принадлежит тому, чью кровь он взял. Впрочем, есть и другие варианты. Например, девушки или парни, обменявшиеся кровью, становятся сестрами или братьями. Причем, эти узы считаются выше родственных. Но если кровью обменяются мужчина и женщина, скрепив это дело последующим интимом, то это уже слияние Пути. То есть, свадьба! И развода тут не предусмотрено. Нельзя отдать назад взятую добровольно кровь. Призывно заурчав, Игорь всем телом прижал меня к стене, медленно, с видом победителя царапнул горло краешком лезвия, и тут же лизнул шею. А потом заглянул в глаза, отбросив клинки в сторону.

— Моя! — тихо проворчал он. — Ты моя, перед Богом и людьми! Убью любого, кто посмеет тебя тронуть! Сдохну, если бросишь сама…

— С ума сошел? — тихо всхлипнула я, не в силах отвести взгляда от его губ, на которых алели капельки крови. Мои мечи тоже полетели на пол.

— Нет, — ухмыльнулся он. — Киса, я для себя все решил. Мне нужна только ты. Больше никто.

— Но я…

— Ш-ш-ш! — он закрыл рот поцелуем, оборвав разом все возражения. — Я тебя не тороплю. И не собираюсь ни к чему принуждать. Как решишь, так и будет. Я как никто знаю, что такое клетка и поводок.

— Сказал тот, кто его только что добровольно надел! — буркнула я.

— Да, — он широко улыбнулся, снова потянувшись к губам. — Но я так решил. И приму любое твое решение.

Глава 6

Проснулась с ощущением невероятного счастья. Меня обнимали, сопели в ухо и тихонько ворчали, что пора собираться на работу. Работа! Проект! Мысль пронзила молнией, заставив мгновенно проснуться и вскочить, вывернувшись из уютных объятий. Обернулась и утонула в его синих, как небо глазах. А потом заметила на его груди сладко потянувшуюся, довольную, серебристую рысь! А рядом, свернувшись в клубок и поджав все конечности, мирно спал скокс! Отпечатки моих теней! Память услужливо напомнила о вчерашнем спарринге.

— Ой-ё-о! — я резво вскочила на ноги и бросилась к зеркалу. Ну, точно! На моем плече нагло ухмыляется та самая клыкасто-шипастая морда демонического барса. — Ну, ежкин кот! — хмыкнула, невольно подумав, что для барса эпитет в самую точку. — Мне конец!

— С чего вдруг? — смеется Игорь. — Нет, киса, это начало. Нашей семейной жизни! В конце концов, я тебя не заставлял это делать прямо сейчас.

— Угу, — вздохнула я и забралась обратно, в его объятия. — И как я теперь деду покажусь? Я же обещала, что сначала как минимум познакомлю с ним, а уж потом… а тут…

— Так, малыш, не кипишуй раньше времени, — улыбнулся Игорь. — Будем решать проблемы по мере их поступления. Давай сейчас позавтракаем, и я отвезу тебя в офис. Тебе просто необходимо доделать свой новый проект, пока я не умер от любопытства. Ну, хоть намекни? Что там?

— Вот, сдам, и увидишь! — я щелкнула его по носу и спрыгнула с кровати, ныряя в шкаф. — Ну, господин Вяземский, что мне сегодня надеть?

— Хм, — он заглянул в шкаф из-за моей спины, попутно облапав все доступные места, и решительно указал на шерстяное, платье кофейного цвета, с кружевными вставками на груди, рукавах и по низу длинного, свободного подола. — Вот это! Тебе должно подойти.

— Кстати, хотела спросить, — взяв платье, я придирчиво подобрала к нему белье, чулки и туфли. — Когда ты успел забить шкаф шмотками моего размета? Да, еще и с предпочтениями угадал!

— Если честно, то это не я, — неожиданно ответил Игорь. — Ну, вернее, я просто позвонил тете Маше, назвал размеры и попросил забить шкаф подходящими вещами. Все. А, она, кажется, еще спросила, где и кем ты работаешь. Так, киса, одевайся и спускайся вниз. Не заблудишься?

Я обернулась, собираясь спросить, куда это он собрался, но наткнулась на его насмешливый взгляд и смутилась. Ну, конечно, ведь в этой комнате нет его вещей.

— Не заблужусь, — улыбнулась я.

Надев белье и платье, оцениваю отражение в зеркале и замечаю, как отпечаток Тени с любопытством выглядывает из-под рукава, сместившись почти на шею. Уши надеру! Пообещала мысленно я, и барсик, поджав эти самые уши, капитулировал под платье, устроившись на груди. С виду он был похож на очень яркую и реалистичную, объемную татушку. На деле это был живой сумрак, часть настоящего теневого барса, связанная с ним неразрывно. Так же, как я со своими тенями. Этот котик поселился во мне навсегда и умрет, превратившись в обычный рисунок, со смертью Игоря. Одевшись и причесавшись, я сгребаю с зеркала золотистые заколки с какими-то округлыми, черными камушками, подходящие к платью, и спешу в кухню, откуда умопомрачительно пахнет запеченными овощами, жареным мясом и пирожками. Тётя Маша мгновенно ставит передо мной тарелку, наливает чай. Придвигает хлеб и блюдо с пирожками.

— Яна, а вы… ты… надолго ли ты с Игорем? — и, словно испугавшись заранее моего ответа, зачастила. — Понимаешь, он же не чужой мне. Я его с пеленок знаю. С его матерью мы давние подруги были. Только при всем его богатстве, нет у него никого, кроме нас, вот. Не задерживаются у него женщины. Урвут кусок, и поминай, как звали! А ты, вроде как, девушка серьезная, не то, что те профурсетки… прости Господи! Мы со Стасом, вот, не знаем уж, что и думать. Ты не серчай, если что не так…

— Тётя Маша, не волнуйтесь так, — заверила я, берясь за вилку. — Все более чем серьезно. Мы с Игорем… кхм… короче, надолго.

— Не надолго, а навсегда! — усмехнулся он, появляясь в дверях, уже одетый в дорогой, серый костюм, при галстуке. Он подсаживается за стол и немедленно получает свою порцию мяса с овощами и кофе. — Теть Маша, Яна моя невеста. Со вчерашнего дня. А скоро и женой станет. Думаю, со свадьбой тянуть не стоит.

— Да? — с сомнением спросила женщина. — А кольцо? При помолвке положено кольцо дарить!

— Точно! — Игорь хлопнул себя по лбу. — Так, Киса, тогда по дороге заедем в ювелирный. Нет, лучше вечером. К сожалению, сейчас мне опаздывать нельзя. Серж уже оборвал телефон. Да, теть Маш, на выходные нужно организовать красивый ужин и шашлыки. Будем знакомиться с семейством Суровых и заодно праздновать нашу помолвку!

На работе царил бардак. Впрочем, это было обычное состояние нашего отдела. Люди все, как на подбор, творческие, а значит, порядок поддерживать не могут. Собственно, единственный человек, к оному порядку стремящийся, это наша уборщица, тетя Клава. На этот раз на окнах висела только половина офиса. Да, и та быстро расселась по местам, как только я зашла внутрь. Видимо, вчерашняя стычка с журналюгой навела на размышления даже самых бестолковых и наглых.

— О, какие люди явились! — пропела язвительно Наташка Корнева со своего места. — Что, олигарх уже отшил?

— Твое какое дело? — хищно улыбнулась я. — Или тоже полетать хочешь? Третий этаж. Переломы ног и я полгода не увижу тебя в этом офисе.

— Янка, спокойно! — ко мне подлетела Светка и утянула к рабочему столу. — Она сама сдохнет. От зависти! Платье от Зайцева и черный оникс — это огонь на поражение и контрольный в голову! Я бы тоже сдохла, но ты моя подруга. Так что забей на все и займись работой.

Я заметила на столике перед компьютером записку. Развернула, прочитала. От хорошего настроения осталась половина. Писал мой бывший, что я должна ему пятнадцать тысяч долларов! На что, интересно, такая сумма? По сути, он мне никто. Просто интрижка, которая по странному стечению обстоятельств завела меня в ЗАГС. По-настоящему своей он меня сделать не смог, хотя, наверное, старался. Вообще, наши отношения с самого начала были странными. Познакомились, случайно встретившись на какой-то вечеринке. Он мне не понравился, да и был прилично под градусом. Однако я с ним вышла на танцплощадку и отжигала под музыку минут пятнадцать. Сообразила я уже потом кто он такой, этот Роман. Тогда он, как и я, еще не определился с Выбором пути. Метался между разумом и разрушением. В итоге выбрал второе, но и как псионик был весьма сильным. Вот, именно второй дар он и испытывал на мне. Что ж, пусть приходит.

Потом подошла Светка со своими расчетами, и стало вообще не до бывшего. Я погрузилась в работу. Мы провозились до обеда, отрабатывая план новой площадки во всех его вариантах. Перебрали кучу материала, перекраивали эскизы несколько раз. И, наконец, пришли к более-менее приемлемому варианту, который устроил и меня в эстетическом и Светку в техническом плане. Сделали общий набросок проекта, предварительный план реализации, список необходимых материалов. Потом вытерли со лба трудовой пот, и пошли пить кофе, решив сдать проект после обеда. Пока пили кофе с пирожками от тети Маши, позвонил Игорь.

— Ну, когда там будет готов мой проект? Мне не терпится тебя увидеть! — вместо приветствия заявил Игорь.

— У тебя совесть есть? Мы его только подготовили! — вздохнула я. — Сейчас сдаваться пойдем. Вот если шеф утвердит, то тебе позвонят и пригласят на просмотр предварительного материала, чтобы внести необходимые коррективы.

— А давай я сейчас к тебе приеду и все коррективы введу куда надо! — рыкнул Игорь

— С ума сошел? Меня тут и так только ленивый не обсуждает! — испугалась я.

— О, я знаю! — радостно провозгласил Игорь. — Ты сама ко мне в офис приедешь! Вместе со своим проектом! И будем у меня в кабинете до самого вечера коррективами заниматься! Тебе какой цвет больше нравится? Красный, зеленый или синий?

— Синий, это мой любимый, — ответила я и тут же с подозрением спросила. — А тебе зачем?

— Как это зачем? Я же должен знать, какой любимый цвет у моей жены!

— А если честно?

— Ну, если честно, то я в ювелирном. Ну, и раз я признался, то тогда выбирай, золото или серебро? И размер уточни? На мой взгляд, у тебя не больше пятнадцатого с половиной.

— Серебро! Золото я не очень люблю, — честно призналась я. — Только не бери ничего навороченного. Хотя, вроде у тебя неплохой вкус. А размер угадал.

— Когда это ты успела меня на вкус оценить? — смеется Игорь. — Ладно, малышка, жду тебя в офисе! Приезжай поскорее!

Он отключился, оставив меня сидеть с глупой улыбкой на лице. Вот, кажется у меня первые признаки болезни под названием влюбленность! А Светка сверлит меня таким взглядом, что кажется, сейчас убивать будет.

— О чем речь? Какое серебро? Он, что, собирается тебе украшения подарить? — медовым голосом поинтересовалась она.

— Да, кольцо он поехал выбирать! — призналась я. — Только никому ни слова! Светка, я за него замуж собираюсь! Вчера предложение сделал. Кольцо для помолвки.

— Ух ты! — резко вздохнула она. — Ян, а ты точно уверена? Не слишком ли торопишься? Сколько ты с ним знакома? Два дня? Три?

— Две недели… почти, — призналась я. — Только вначале я не знала, что это Вяземский. Ну, мужик, симпатичный, и вообще, когда я его в первый раз увидела, то он был в драных джинсах с распродажи трехлетнейдавности и футболке в сеточку! Когда его на презентации увидела, вообще в шоке была!

Светка вздохнула.

— Все равно, две недели это мало… постой, а вы тогда, что, уже того?

— Чего, того? — хмыкнула я. — В парке я на него налетела. Случайно. Ночью, — махнула рукой, заметив ехидное выражение лица подруги, — Ладно, пошли сдаваться.

— Пошли… — Светка обернулась и тут же дернула меня за рукав. — Смотри! Твой бывший! Да не там, вон, возле твоего стола околачивается! Что ему надо-то?

— Шоколада! — буркнула я. — Подождешь? Сейчас я его выпровожу.

Я решительно подошла к своему рабочему столу.

— Явился?

— Как видишь, — маслено ухмыльнулся Роман. — Долги надо отдавать!

— Я обещала — я отдаю, — протянула ему сотенную купюру. — Заметь, целых сто рублей. Я сегодня добрая. Могла бы и десятку дать. На пиво. Все, Рома, иди. Больше я тебе ничего не должна. А если попытаешься снова провернуть финт с кафе, я позвоню в службу надзора! Они с тобой да-авно уже горят желанием познакомиться! Или сразу деду! Он тоже жаждет встречи!

— Ты, с…а страх потеряла?! — возмущенно прошипел бывший муж. — Где мои баксы!

— Ничего не знаю! — усмехнулась я. — Про баксы вообще в первый раз слышу! Сказано было Денег! Я дала. Деньги. Иди, Рома. Иди, пока тебя мой шеф не заметил.

Роман скрипнул зубами, но сделать ничего не мог. Нехорошо усмехнувшись, он шагнул ко мне, собираясь схватить за руку, но тут же отдернул и жадно принюхался.

— С…а! Ты с кем снюхаться успела?! Тварь! — раненым бизоном взревел он. — Как ты посмела! Ты…

Договорить он ничего не успел, сбитый с ног приличным ударом. А рядом со мной улыбаясь, возник наш шеф, Аркадий Михайлович. Этот удар настолько не вязался с его внешностью, что поневоле возникал когнитивный диссонанс. Сознание само начинало искать оправдания случившемуся недоразумению. Но я-то знала, что наш шеф весьма сильный теневик — волк! Больше того, он был ровесником и большим другом моего деда! Но если кому сказать, сколько шефу лет и меня поднимут на смех. Вот и теперь весь офис замер в шоке, раскрыв рты. А шеф потряс рукой и пожал плечами.

— Не люблю, когда в моем отделе выражаются! Тем более, такие дурные молокососы! — он цепко ухватил меня под локоть и повел в свой кабинет. Светка была уже там. — Так, Яночка, ты мне проект собираешься сдавать? — и тоже осторожно принюхался. До меня только теперь дошло, что и Роман до этого и шеф теперь почуяли мою брачную печать! — О, тебя уже можно поздравлять?

— Еще рано, Аркадий Михайлович, — смутилась я. — Официально даже помолвки не было. Но будет.

— И кто счастливчик? Уж не заказчик ли наш? А-а, теперь я понимаю! — шеф прикрыл дверь кабинета и сел в свое любимое кресло. — Вот, значит, зачем он просил, чтобы ты ему бумаги привезла в офис! Занят он, ну просто ужасно! Ага! И я так понимаю, на работе тебя можно не ждать? Эх, молодежь! Давайте уже, показывайте, что вы там наваяли.

Светка протянула шефу папку с проектом. Тот просмотрел эскизы, смету и натурально смахнул слезу.

— Яночка! На тебя полгорода будет молиться, если это удастся воплотить! Знаешь, сколько судеб под этим дубом решалось! В наше время со всего города приезжали, чтобы под ним в любви признаться и кольцо надеть любимой! Да и сейчас влюбленные под ним частенько сидят… короче, я вас, девочки, благословляю! Дерзайте! Яна, делай копии и вези своему… хм… жениху, так скажем. Ну, идите!

Он подтолкнул нас к выходу. Переглянувшись, мы вышли из кабинета ошеломленные, но довольные. Осмотревшись, я нигде не увидела бывшего мужа и вздохнула спокойнее. Светка сделала копии и вручила их мне.

— Ну, беги к своему жениху! И хотя бы улыбайся не так широко, что ли! Мне аж завидно! Себе, что ли, какого маньяка найти?

* * *

Офис компании «Новострой» располагался не так уж и далеко. Пешком можно добраться минут за двадцать. Некоторое время я шла оглядываясь. Потом заставила себя расправить плечи и идти прямо. Странно, почему я его боюсь? Ведь, не такая я трусиха, как это кажется на первый взгляд. Но перед бывшим снова веду себя, как маленькая, перепуганная девчонка. Наверное, надо бы обратиться к кому-то, кто сможет разобраться в причинах моего страха, но… я боюсь. Замкнутый круг!

Вот, и офис. Он выглядел так, словно несколько домиков парадоксальным образом вогнали один в другой под самыми необычными углами. Охранник, едва услышав мою фамилию, пропустил без звука и даже объяснил, куда мне идти. В приемной встретил знакомый мне долговязый секретарь Сергей.

— А, Ульяна Владимировна! Здравствуйте! И спасибо большое! Благодаря вам наш офис стал уютным, а я проиграл спор! Впрочем, не смею задерживать, Игорь Данилович вас уже ждет!

— Спасибо, Сергей, — кивнула я и прошла в кабинет.

И на пороге застыла в восхищении. Игорь стоял совсем рядом и в руках у него был огромный букет алых роз и белых лилий! Откуда он узнал мои любимые цветы?

— Киса! Ну, наконец-то! Я еле дождался! — он обнял меня, попутно захлопнул дверь и вручил букет. — Вот, это тебе! Я помню, что ты терпеть не можешь цветы, но не смог удержаться.

— Это я от Хвоста не могу терпеть! — возразила я, отбирая законную добычу. — А от тебя совсем другое дело! Между прочим, это мои любимые! — я взяла букет и с удовольствием зарылась в него носом. И сразу же наткнулась на что-то твердое. — Ой! Это что?

В букете спряталась маленькая бархатная коробочка. Синяя! Я достала ее и положила цветы на стол. Игорь сразу же пристроился сзади, обнял, зарывшись носом в волосы.

— Ну, открывай! — прошептал он прямо в ухо.

Я почувствовала, как от волнения пересохло горло. Такого я не испытывала даже когда замуж выходила! Невольно облизнувшись, я открыла коробочку. Внутри лежало белое ажурное колечко, словно сплетенное из тончайших серебряных нитей в виде веточки с листиками-сапфирами. Игорь перехватил мою руку и сам надел на палец кольцо. Подошло идеально.

— Нравится?

— Да! — тихо прошептала я. — Очень!

— Ну, вот! — просиял он. — С этого момента ты официально моя невеста! Теперь давай займемся делом.

Игорь увлек меня на диванчик, стоявший слева, у самой стены. Эта часть кабинета не просматривалась из дверного проема и была устроена для отдыха. Кроме бежевого углового дивана, здесь расположился овальный столик из дымчатого стекла, на котором стояла ваза с фруктами и печеньем и бутылка красного вина. Что-то было знакомое во всем этом. Словно я уже была здесь. Однако я совершенно точно ни разу не заходила в этот офис. Пока я ставила цветы в обнаруженную тут же вазу, Игорь принес мою папку, расположился рядом и принялся просматривать сначала смету и расходные материалы и только потом взглянул на сам рисунок. Рассматривал он его долго, минут пятнадцать. Я невольно заерзала, прикидывая, что могло бы не понравиться. Но когда он поднял взгляд, я поняла, что моя задумка с дубом тронула и его.

— Скажи-ка мне, киса, ты в своей фирме по договору работаешь? Или по бессрочному найму?

— По велению сердца! — усмехнулась я. — Даже не пытайся меня переманить! Это бесполезно.

— И чем же соблазнилось твое сердце? — не унимался Игорь. — Малышка, я не успокоюсь. Специалистами такого уровня не разбрасываются. И я хочу, чтобы ты работала в моей компании!

— Сердце нельзя соблазнить! — парировала я. — Мне просто интересно работать именно там, где я сейчас работаю. И пока мне интересно, я никуда оттуда не уйду.

— И чем же так интересно работать в дизайнерском отделе рекламной фирмы?

— Игорь, давай не будем ссориться, — нахмурилась я. — Наш отдел не только рекламой занимается. Заказы бывают разные и, порой, такие необычные, что не знаешь, как и подступиться.

— Ладно, не сердись, малышка, — примирительно мурлыкнул мой муж и, притянув меня к себе, потерся щекой о мою щеку. Этот интимный жест разом переменил мое настроение, и я невольно прижалась теснее к нему. И даже мурлыкнуть захотелось. — Давай отметим немного нашу помолвку.

Он открыл вино и разлил по бокалам, которые вытащил из мини-бара, оказавшегося под диванчиком. И я, вдруг, вспомнила, где уже видела этот интерьер! Привстала, оглядела весь кабинет.

— Ну, надо же! Это моя дипломная работа! На выпускном курсе нам давали в работу реальные заказы от разных фирм.

— Это лишнее подтверждение тому, что я не ошибся, выбрав тебя своей парой! — Игорь подал мне бокал и с легким перезвоном бокалы соприкоснулись краями. — За нас. За то, чтобы мы прожили с тобой счастливую жизнь!

— За нас! — я улыбнулась и сделала небольшой глоток, смакуя явно дорогое вино. — Вкусно! Но даже боюсь спрашивать, сколько оно стоит!

— Вот и не спрашивай! — хохотнул Игорь. — Просто знай, что у тебя будет все только самое лучшее! Ты мне лучше скажи, какие такие коррективы и куда я должен вводить?

— Вот только не говори, что у меня там все идеально! — усмехнулась я, подтягивая к себе смету. — Но, кстати, тут мне проще будет работать непосредственно с тем мастером, который у тебя отвечает именно за этот участок работы. Мне нужен человек, который знает досконально, сколько в этом сквере деревьев, сколько из них уже вырублено, куда какие коммуникации можно подвести, и какой вес выдержит грунт. Ты же не будешь утверждать, что сам лично занимаешься работами в сквере?

— Не буду, — кивнул Игорь. — Сколько времени это займет?

— Часа два, — я вздохнула, отставляя бокал.

— Тогда давай отложим на завтра, — предложил он. — С утра, на свежую голову, и займемся сквером.

— А сейчас чем займемся?

Вместо ответа Игорь притянул меня к себе и лизнул ухо. Но попросил совсем не того, о чем я подумала.

— Расскажи о себе!

— Что рассказать? — растерялась я.

— Что хочешь. Или что считаешь важным. Или просто интересным. Я хочу знать больше о своей жене.

Я ненадолго задумалась, а потом рассказала все, что пришло на ум. Рассказала о деде, который воспитывал меня с трех лет. О родителях, которые меня любили. О младшем брате, который только еще учится управлять своим тигром и мечтает стать великим воином. О том, как впервые во мне проснулась тяга к дизайнерскому искусству и я украсила ромашками папину диссертацию. А потом еще неделю занималась дизайном нашего забора, перекрашивая его из синего в зеленый и обратно.

А потом зазвонил мой мобильник, выдав похоронный марш. Игорь аж вздрогнул.

— Нашли же время! — простонала я, вытаскивая телефон. — Але! У тебя совесть есть? Или кроме меня послать некого?

— Некого, — скорбно вздыхает дежурный. — Ян, я понимаю, что только вчера… но у нас шесть трупов. Пара тварей и группа зачистки в полном составе! Сначала труп был один. Послали группу. Непонятно откуда появился второй зверь и положил группу зачистки. А потом сдох. Следов никаких нет. Я теряюсь в догадках! Аналитики тоже! Но трупы надо убрать, пока их не обнаружили! Центральный стадион, парковая зона между смотровой площадкой и стрельбищем!

— Супер! — простонала я. — А меня, значит, не жалко?

— Яна, там уже Стражи! — буркнул дежурный. — Ну, хочешь, вызови кого-нибудь в усиление!

— Хочу! — проворчала я и покосилась на Игоря. Тот улыбнулся и кивнул. — Хочу Бешеного в усиление! Тогда пойду.

— С ума сошла? — ахнул дежурный. Но звонок не сбросил. А потом нервно выдал. — Хорошо! Будет тебе Бешеный! Отбой!

Я убрала телефон и потерлась щекой о его грудь.

— Ничего, что я тебя так дернула? Не нравится мне этот вызов.

— И мне тоже, — кивнул он. — Есть, во что переодеться? Или сгоняем тенью до шкафа?

Я прикинула местоположение рюкзака и вздохнула. Выцепить из офиса именно мой рюкзак среди множества похожих вероятность есть, но мизерная.

— Лучше в шкаф, — признала я. — До рюкзака не дотянусь.

— Тогда пошли!

И он поднялся, обняв меня крепко за талию. Шаг, и мы в сумраке. Еще пара шагов и выныриваем в его особняке. Точнее, в его спальне. В том, что спальня именно его, не было никаких сомнений. Вся обстановка просто кричала о своем хозяине.

— А, по привычке! — хмыкнул он. — Твоя комната там!

Он увлек меня в коридор, открыл дверь напротив. Я рванула к своему шкафу, услышав за спиной звонок его мобильника и знакомую песню группы Ария. Быстро переодевшись в темно-синие джинсы, розовый топик со стразами и клетчатую ковбойку, заплела привычно косы, стянув их найденными на зеркале резиночками с какими-то финтифлюшками. Розовыми. Ну, е-мое! Опять детский вид! Хоть в школу иди!

— Кис, мне оформили вызов, — Игорь появился на пороге в джинсах и потрёпанной футболке. Ухмыльнулся. — Да, малыш, на людях к тебе лучше не приставать! Еще загребут… — я стукнула его кулаком в плечо, отчего он только рассмеялся и обнял, пресекая сопротивление. — Готова?

— Ага.

Несколько шагов в сумраке и мы на месте. Почти. И сразу же зазвонил телефон. Похоронным маршем.

— Я уже на месте! — рыкнула я в трубку. — Сейчас все уберу!

Сердито запихнула телефон в карман и пошла вперед, в сторону смотровой площадки, видневшейся за деревьями. Вернее, в сторону кучки деревьев гордо именуемой рощей. Именно там я вижу марево иллюзорной завесы, скрывающей от посторонних глаз неприглядную картину. В нескольких шагах от места навстречу выныривает Страж. На этот раз знакомый.

— О, наконец-то! — проворчал он. — Янчик, у нас все под контролем!

— Угу, — буркнула я, шагнув сквозь марево. Пасторальная картинка мирной рощи превратилась в просеку из поваленных деревьев. Причем, одно из деревьев было раздроблено в щепу! Тут же валялся кем-то убитый вампир. Судя по степени разложения, трупу уже несколько часов. Чуть дальше непонятная жуть из сумрака, похожая на осьминога. Тварь развоплощаться не желала, это значит, перед смертью успела поживиться плотью и кровью. А левее, на траве… — Юлька! Ник! Ёра! Ирка!

Тела ребят и девчонок обезображены и объедены, но я все равно узнаю. Я с ними в команде ходила целый год!

— Странно, — хмурится Игорь, подходя ближе и осматривая тела. — Парни сильные, с боевыми тенями. Девчонка почти готовый целитель. А эта артефакты на коленке делает в пять секунд. И вот их положил обычный Пожиратель? Извините, не верю. Здесь есть кто-то еще.

— Мы тоже так подумали, — вздохнул Страж. — Потому и позвали. Но никаких следов нет. Или мы их не видим.

— Они не сопротивлялись! — помрачнел Игорь. — Они тупо стояли и ничего не делали, пока Пожиратель их… — он прищурился, хищно оскалившись. — Это работа разумника. Ментат, псионик или мозгоправ. Сильный, опасный. Действует нестандартно, — Игорь отошел в сторону вампира и тщательно осмотрел все, что осталось. Поморщился, перешел к Пожирателю. — Снова пусто. Он убил их не оружием. Просто запрограммировал на самоуничтожение. И не касался руками. Значит, знает, как сбить со следа. Ладно, попробуем так. Киса, пока ничего не трогай.

Присев на корточки, Игорь вызвал тень, и та метнулась в кусты. Спустя минуту оттуда выбежал перепуганный Роман и с воплем бросился к стражам. Я как-то неосознанно шагнула назад, прячась за дерево.

— А-а-а! Уберите его от меня!

Следом из тех же кустов вынырнул барс-демон и выразительно оскалился.

— Я охотник Хвостатый Краб! — нервно представился Роман стражам. — Прибыл по заданию для расследования причины появления и нападения тварей!

— Псионик! — прищурившись, рыкнул Игорь. — Это он убил их!

— Бешеный! — презрительно скривился Роман. — У тебя опять крыша едет? Я только что прибыл!

— Ты был здесь! — убежденно повторил Игорь.

— Точно тронулся! — фыркнул Роман. — По-моему пора снова ставить вопрос о твоей вменяемости! Я повторяю, только что прибыл по заданию! А что ты здесь делаешь, я ума не приложу! Кто вообще додумался вызвать пса?

— Ну, я вызвал, — нахмурился Страж. — Ты гонор-то поубавь. Погибли наши. При странных обстоятельствах. И Бешеный утверждает, что работал ментат или псионик. И я склонен ему верить, потому что сильную и слаженную группу Мрака не мог положить обычный Пожиратель!

— А кто сказал, что это обычный Пожиратель? — нагло усмехнулся Роман. — Бешеный? Псы так хорошо разбираются в тварях?

То, как Игорь стиснул кулаки, его мрачный взгляд и убийственный холод в районе груди, где сжался в комок отпечаток его тени, заставили меня забыть о собственном страхе и шагнуть вперед, оторвавшись от спасительного дерева.

— В тварях разбираюсь я! И это самый обычный Пожиратель.

Роман резко развернулся, просверлил меня взглядом, буквально пришпилив к дереву, и прошипел.

— И ты здесь! Струсила, как всегда! Как была ничтожеством, так им и осталась! Подстилка подворотная!

— Бес! Выбирай выражения! — рявкнул Игорь.

— Имею право! — оскалился тот. — Потому что эта с…ка моя жена! Которая спит, с кем попало! А ты, Бешеный, жди вызова в Совет.

— Я найду, что сказать Совету, — ледяным тоном усмехнулся Игорь. — А ты еще пожалеешь о своих словах.

Глухо выругавшись, Роман сплюнул в траву. Хотел под ноги Игорю, но в последний момент, видимо, возобладал здравый смысл. Потом круто развернулся, опасливо косясь на демоноподобного барса, который следил за ним не менее внимательно, чем сам Игорь, и убрался в сумрак. И как только он исчез, из меня будто выдернули стержень. Рухнув на попу прямо там, где стояла, я позорно разревелась, уткнувшись в ладони. Рядом мгновенно появился Игорь. Вернее, сначала его Тень обнюхала, потерлась боком, фыркнула в ухо и исчезла. Но тут же плечи обняли сильные руки, и в то же ухо фыркнул уже сам Игорь.

— Ты чего, киса? Испугалась? Этого недоноска?

Я только кивнула, не в силах даже ответить, и продолжила реветь, уткнувшись уже в его плечо.

— Что и говорить, Бессонов та еще скотина! — вздохнул страж. — Сколько он ей уже крови попортил! И все продолжает измываться над девчонкой. Гаденыш! И управы на него никакой. Отец — глава Совета Старейшин, покрывает сыночка как может. Так что не удивлюсь, если вот все это, в самом деле, натворил он. Но если так… это уже не мелкие гадости. Это слишком серьезно. Такие вещи замять не получится. Да, и не станет старший Бессонов убийство покрывать. Суд будет.

— Да, впервой, что ли? — хищно усмехнулся Игорь. — Пусть только попробует нажаловаться и подать в суд. Он об этом горько и очень искренне пожалеет! Потому что на суд обязательно вызовут Чтеца.

— Так, а с трупами-то что делать? — перешел к насущному страж. — Мне теперь еще одну группу вызывать?

— Да, вот еще! — буркнула я, утирая слезы. — Сейчас…

Отклеившись от Игоря, хлюпнула для порядка еще разочек, пошарила по карманам в поисках платка или салфеток. Вспомнила, что одежда новая, только что из шкафа. Игорь протянул свой платок, который достал откуда-то из кармана. Причем, платок не только чистый, но и дорогой, с вышитыми по краю вензелями. Я даже не решилась комкать такую красоту, но Игорь только хмыкнул и сам осторожно утер остатки размазанных слез. Нечаянное прикосновение вызвало совершенно другие мысли, от которых мгновенно стало жарко. Отобрав у него платок, я быстро привела себя и мысли в порядок, убрала платок в карман, решительно поднялась на ноги и призвала сумрак. Первым развеяла вампира, чтобы не вонял. Потом взялась за Пожирателя. Его плоть — это плоть четверых моих друзей. А потому я долго и кропотливо отделяю земное от сумрачного, потихоньку, шаг за шагом обращая вспять процесс поглощения, и возвращая утраченное умершим. В результате пожиратель развоплотился сам, а тела ребят я привела в пристойный вид.

— Работа Мастера! — уважительно проворчал Страж. — Спасибо Яна! Их теперь можно хотя бы похоронить по-человечески!

Глава 7

Настроения работать не было уже никакого. А потому мы с Игорем, прихватив вино из его кабинета, погрузились в машину и уже через пятнадцать минут были на его дома. На той самой даче, которая напоминала замок.

— Что-то вы рано сегодня, — ворчит тётя Маша, сноровисто накрывая стол. — Ужин-то еще не поспел! Вот, мясо с обеда осталось. Холодным кушать изволите, али разогреть?

— А что там? — Игорь повел носом в сторону холодильника. — Курица? Давай как есть! она и холодной неплохо пойдет.

— Я к выходным мясо купила, — тётя Маша бухнула на стол целый тазик с жареной курочкой, рядом пристроила миску с зеленым луком, еще один тазик с салатом оливье. — Да, вот, думаю теперь, двадцать кило хватит, или докупить еще? Народа-то сколько будет?

Рядом с оливье бухнулся еще тазик с вареной картохой, на которую я буквально-таки накинулась, восполняя обнуленный резерв.

— Так, ну вас трое, — начал считать Игорь. — Мы с Яной. Свидетели. С моей стороны Гораций будет, куда ж ему деваться? С ее стороны подруга. Это уже семь человек. Дед, опять же, такое мероприятие не пропустит. Родители Яны, это вообще главные гости. Это уже десять. Кис, ты еще кого приглашать будешь?

— Деда! — кивнула я. — Он мой наставник. И вообще, короче, его обязательно. Еще брат имеется и четыре сестры бандитского возраста, но их можно за половинки посчитать. А больше никого.

— Итого, тринадцать, — подвел итог Игорь. — С половиной. А возьми-ка ты, Марь Иванна еще мяса. Из гостей люди только трое, родители Яны, да ее подруга. Большая часть приглашенных теневики, а нас, сама знаешь, прокормить сложно. В том числе и половинки. Мы эти двадцать даже не заметим. До людей только кости и дойдут.

— Ой, балабол! — усмехнулась Тётя маша. — А мать что же? Не позовешь?

— А смысл? — пожал плечами Игорь. — Нет, Марь Иванна, она только праздник испортит. Ей лучше вовсе не знать о свадьбе. Не дай Бог, припрется!

— Как знаешь, — вздохнула тётя Маша. — Да, праздник-то в субботу будет?

— В нее, — откликнулся Игорь. — Надо же нормально погулять и потом еще день в рабочее состояние прийти… — он хотел что-то еще сказать, но тут зазвонил телефон. На этот раз популярной несколько лет назад песенкой про бешеного лягушонка. — Точно! Гера! — хлопнул себя по лбу Игорь, достав телефон. — Привет, Гораций! А, уже донесли? Ну, было дело. С Бесом пересекся. И знаешь где? В роще у стадиона! Да, да, той самой! Короче, я к тебе подскочу и… да! Гера, можешь меня поздравить! Я женился! Что значит, в каком смысле? В самом натуральном! Да, все как положено, и печать имеется! Правда, пока только на теле. Ну, да ничего, и до паспорта дело дойдет. Разумеется, познакомлю. Больше того, я тебя на помолвку приглашаю, как свидетеля этого самого безобразия! Не, Гера, пока на помолвку. У нее в отличие от меня родители имеются, которых как-то подготовить надо. Ты предлагаешь им вот так сразу бух и свадьба? И оба с инфарктом в больничке! Короче, на субботу ничего не планируй. В воскресенье лучше тоже. На всякий случай. Сам знаешь, случай, он всякий бывает. Суд? А что суд? Пусть вызывают, читают, мне фиолетово. Это будут не мои проблемы. На завтра назначили? Ну, тем лучше. За ночь оклемаюсь и буду как огурец. Если хочешь, я к тебе сегодня подъеду и все обстоятельно… да, хоть прямо сейчас. Я относительно свободен. С женой? — Игорь ухмыльнулся, просемафорил мне глазами. — Да, без проблем, она тоже свободна. Приедем вместе, — он отбил звонок, убрал телефон и посмотрел на меня. — Кис, теперь без вариантов. Ты моя жена со всеми вытекающими.

— Жена? — нахмурилась тётя Маша. — А помолвка как же?

— По закону сумрака, Марь Иванна, она уже жена, — подтвердил Игорь. — Остальное исключительно для ее родителей и прочего гражданского населения. Ну, и по закону людей тоже расписаться не помешает. Была Ульяна Сурова, станет Вяземская! — он ухмыльнулся, стянув у меня из тарелки кусочек мяса, закинул в рот. — Кис, давай, доедай и поехали.

Через полчаса мы уже были в пути. А еще через час Игорь припарковался возле высоких кованых ворот частной психиатрической клиники. О том, что мы едем именно туда я узнала только теперь, прочитав название на табличке.

— Игорь!

— Что? — он повернулся ко мне, делая вид, что ничего не понимает. Сама невинность! Ага!

— Этот твой врач — психопа… э-э… терапевт?

— Ну, да, — теперь лицо Игоря приняло такое страдальческое выражение, что мне его даже жалко стало. — Малыш, я знаю, тебе это неприятно, но так нужно, поверь. Гера действительно мой давний друг и лучший специалист в этой области. Это его телефон я тебе в мобильник записал. И с ним тебе просто необходимо познакомиться и поговорить.

Я вздохнула, оглядываясь. Высокая стена, отгородившая клинику от остального мира, была не сплошной, а состояла из секций кованой ограды, довольно симпатичной на вид. Но стояли они в два ряда, друг дружкой перекрывая межевые столбы, а по верху была натянута колючая проволока. Да, и сам забор наверняка был под напряжением. Словно прочитав мои мысли, Игорь предупредил.

— Осторожно, не касайся ограды. Внешняя приличный ожог оставит, а внутренняя отправит в стазис на неделю. Да и от электричества тоже приятного мало. Здесь содержатся не только психи, но и теневики, утратившие по каким-то причинам тень. Не все они сумасшедшие. Есть всякие. Но предосторожность никогда лишней не бывает. Ну, идем? — он обнял меня за талию, и пнул ногой в ворота. Гулкий «бомм!» сотряс их, казалось от основания до верхушки. Одна створка бесшумно приоткрылась, и высунулось недовольное лицо охранника. Его тень, паук, шевельнулась, встопорщив жвалы.

— У-у! Опять ты и в мою смену! О, а это что за цыпа?

— Р-руки убрал! — немедленно ощерился Игорь. — И лапы тоже!

— Извини, я сразу не разобрал, — пошел на попятный охранник. Из-за спины Игоря мне не было видно, что этот охранник хотел, но его тень явно тянулась ко мне. Я с любопытством наблюдала, как паучья лапа осторожно скользит вдоль стены, подбираясь ко мне. Но, когда лапа вдруг, стремительно метнулась ко мне, я испугалась и непроизвольно ударила невидимым лезвием Богомола, пригвоздив тень к земле. Паук испарился с диким воем, серая форменная куртка охранника окрасилась кровью, а его левая кисть вовсе отлетела в сторону. Я придушенно пискнула и спряталась за спину Игоря. Охранник, ругаясь отборным матом, отодвинулся подальше от прохода, впуская нас внутрь.

— Я же предупреждал! — хмыкнул Игорь, отметая все причитания и угрозы охранника. — Не надо было лезть! Моя жена — личность творческая, впечатлительная. Могла от испуга и без головы оставить. Так что живи и радуйся!

— Иди ты… — охранник разразился новым потоком мата, закрывая ворота оставшейся здоровой рукой.

Игорь увлек меня вглубь небольшого парка, окружавшего клинику со всех сторон. Само здание клиники маячило белизной где-то впереди, за деревьями. Игорь достал мобильник и набрал номер.

— Алло, Гера, мы подъехали. Знаешь? Откуда? Что, и у вас слышно было? Ах, Кира! Ну, да, но это не я. Честно, не я! Кто? Моя жена. Да, она со мной. А какого хрена он свои лапы тянул? Испугалась, конечно. Гера, ты бы хоть не ставил его в смену, когда я приезжаю. Не ровен час,… нет, правда, нарвется он когда-нибудь. Ага, у нас это взаимно. Ладно, жди, сейчас будем… что? — Игорь побледнел. — Где? Понял. Постараюсь.

Он отключился и тихо, почти шепотом помянул какую-то криворукую медсестру, которой следовало оторвать руки. Из обрывков телефонного разговора я поняла, что сбежал кто-то из бывших теневиков. Кто именно я не успела разобрать. Уже хотела спросить, что случилось, когда заметила странного мужчину. Он стоял в нескольких шагах от меня, за деревом, и буквально пожирал взглядом. А потом я заметила, что он чем-то неуловимо похож на Игоря, если бы он стал взрослее лет на двадцать, осунулся и сошел с ума! И во взгляде мужчины было столько ненависти, что мне стало страшно. Этот человек ненавидел весь мир и больше всего Игоря, ставшего для него живым воплощением того, чего он сам никогда уже не сможет достичь.

— Малышка, пойдем, скорее, — сказал Игорь, повернувшись ко мне.

И встретился взглядом с тем, кто был когда-то… кем? Отцом? Но отец, вроде бы, был казнен. Меня немедленно задвинули за спину, а тень Барса бесшумно приняла боевую стойку.

— Малышка, не бойся, — почти неслышно прошептал Игорь, пристально следя за мужчиной. — Только молчи и не вмешивайся, что бы ни случилось.

Не отводя взгляда, Игорь медленно достал уже убранный мобильник и нажал одну из кнопок. Тот, за деревьями, медленно шагнул навстречу, оскалившись и утробно рыча. От человека в нем не осталось почти ничего. Игорь спокойно ждал, молча, не сводя с него пристального взгляда, не двигаясь. Я тоже не двигалась и старалась не дышать. Но вдруг лицо бывшего теневика перекосила гримаса ненависти и ярости. Надсадно захрипев, он стремительно бросился вперед. И я едва не закричала от ужаса, только теперь осознав, насколько опасен тот, кто был когда-то Воином. Он лишился тени, но не утратил ни скорости, ни силы, ни боевых навыков, вложенных в тело и доведенных до автоматизма. Лишившись разума, он не разучился использовать все, чем владел прежде. Зато он утратил ограничения, такие, как совесть, страх, боль… его не станет волновать ни сломанная рука, ни появление санитаров, ни то, что его враг — это его же кровный родич, возможно, единственный, близкий ему человек. Несколько секунд ожесточенной схватки растянулись для меня в вечность! По сигналу мобильника охрана и три здоровых санитара прибыли за каких-то две минуты. Но все уже было кончено. Игорь замер, пригвоздив безумца к земле, упираясь коленом в позвоночник и надежно удерживая его руки, так, что тот не мог даже дышать, как следует. Впрочем, удерживал он его с трудом. Один из санитаров быстро достал шприц и что-то вколол в плечо сумасшедшего и через несколько секунд тот обмяк и замер, скорчившись на земле. Игорь устало отряхнулся, и я заметила, что его лицо от виска до подбородка перечеркнула длинная царапина, только чудом не задевшая глаз. Бровь и губы были рассечены и кровоточили. Быстро достав из кармана платок, тот самый, с вензелями, я подошла к нему.

— У тебя кровь… дай вытру.

Он посмотрел на меня и немного напряженно кивнул. Я принялась осторожно стирать кровь с его лица.

— Очень испугалась? — спросил он.

— Очень, — призналась я.

— Это мой брат, — ответил Игорь на мой вопрос, который я так и не решилась озвучить. — Старший. После того, как погибла его пара, он сорвался и был лишен тени по приговору совета. Лучше бы просто казнили. Было бы куда милосерднее. Если б я знал, то не позвал бы сегодня, — вздохнул Игорь. — Обычно когда я приезжаю, ему дают сильное снотворное, но в этот раз, медсестра то ли перепутала дозу, то ли разбила ампулы, но факт налицо. Он не уснул. Разбил окно, сломал решетку и выбрался, — он прижался ко мне, зарывшись носом в волосы и вдыхая их запах.

— А почему он тебя так ненавидит? — осторожно спросила я.

— Потому что по велению Совета я был выбран Наказующим, — мрачно ответил Игорь. — Я стал его палачом, киса. Ненавижу это место! — неожиданно резко сказал он, отстранившись, и забрав у меня испачканный кровью платок. — Я свыкся с мыслью, что в любой момент могу стать таким же, опасным для самого себя и всех вокруг. Понимаю, что это необходимая мера, что иначе нельзя. И все равно ненавижу. В свое время, когда выяснилось, что я унаследовал тень от отца, половина Совета голосовала за то, чтобы убить меня сразу, не выжидая, свихнусь я или нет. Тогда я боялся, что меня приговорят к смерти. Теперь порой думаю, что лучше бы все-таки приговорили.

— Не надо так! — тихо сказала я. — Жизнью только Творец распоряжается. И ты не сумасшедший! Несмотря ни на что! Игорь, обещай мне, что никогда не станешь думать о смерти!

Я заглянула ему в глаза, пытаясь взглядом и всей душой убедить, принять, поверить… и он улыбнулся.

— Обещаю! Для тебя я готов все, что угодно пообещать! — он обнял меня за талию и повлек к дорожке.

Так, в обнимку, мы и дошли до самого здания клиники. На крыльце нас уже ждали. Довольно молодой на вид мужчина, худощавый, в синей медицинской униформе, был встревожен. Он махнул нам рукой и шагнул навстречу.

— Слава Богу! Все в порядке? Цел?

— Да, — отмахнулся Игорь. — Вот, знакомьтесь. Гера, это моя пара, Ульяна Сурова. До Загса доберемся, будет Вяземская! Киса, это тот самый, который мой друг. Геннадий Смоляков, он же Гера, он же Гораций, ведущий специалист в области психологии и психиатрии, местный царь…в смысле главный врач этой богадельни. Он же Старейшина Арахнид. Ну и по совместительству, мой Наблюдатель.

— Последнее можно было и не упоминать! — поморщился Геннадий и протянул мне руку. — Очень приятно с вами познакомиться, Ульяна. Жаль, что при таких невеселых обстоятельствах. Ну, пошли ко мне? Посидим, поболтаем. Расскажешь, чего натворил и как докатился до очередного суда… какой это по счету? Двадцать шестой? Еще четыре и будем юбилей справлять! Я к такому событию тортик куплю!

Кабинет главврача находился на третьем этаже. Игоря здесь явно знали. Кто-то здоровался, кто-то отводил взгляд. Молоденькая медсестра мило улыбнулась, налетев на нас, и захлопала ресницами.

— Ах, простите! Я сегодня такая неловкая…

Я чуть дар речи не потеряла от такой наглости. Какая-то тощая швабра еще будет моему Барсику глазки строить? Я тихо рыкнула, предупреждая. Та обернулась, ойкнула и мгновенно испарилась. Вот так-то лучше! И вообще, пожалуй, стоит сменить место работы. Еще не хватало, чтобы и в офисе… тихий смех Игоря прервал мои мысли. Он смотрел на меня и улыбался.

— Киса, да ты, никак, ревнуешь?

— Было бы к кому! — фыркнула я, и, прижавшись на мгновение к нему, легонько потерлась о его щеку.

В кабинете было прохладно, и царил мягкий полумрак. Собственно, на кабинет это было мало похоже, скорее напоминало комнату досуга. Справа всю стену занимал огромный стеллаж, заставленный книгами, дисками, тематическими играми, и даже имелось несколько мягких игрушек. Симпатичный зеленый динозаврик дружелюбно улыбался с одной из полок и махал лапкой. Одну из ниш занял большой монитор видеоплеера. Напротив него у другой стены стоял большой угловой диван и два кресла, рядом с ними небольшой, но красивый стол, похожий на письменный весьма отдаленно. Множество выдвижных ящиков прямо притягивали любопытный взгляд. Возникло желание в них заглянуть. Я даже руки на всякий случай убрала за спину. Именно туда, к дивану и подтолкнул меня Игорь. А Геннадий широким жестом обвел кабинет и усмехнулся дружелюбно.

— Ну, вот, собственно, мои владения! Располагайтесь, чувствуйте себя как дома! Ульяна, вы не возражаете, если мы с вами на ты перейдем? Так будет проще общаться и мне и вам.

— Не возражаю, Геннадий, — ответила я.

— О, нет, увольте! — хохотнул тот. — Только не Геннадий! Лучше Гена или Гера.

— Тогда меня зовите Яна, — я невольно улыбнулась в ответ.

Странный он, этот Гена-Гера. Обычно я могу многое сказать о человеке по обстановке в его доме или кабинете. Но про этого человека я не могла сказать ничего! Он остался для меня сплошной загадкой, которую очень хотелось разгадать. И он совсем не был похож на врача! Эмоциональный, открытый… совсем не таким я себе представляла психиатра. Или он очень хорошо играет роль?

— И как тебе мой кабинет, Яна? — спросил Гена, с неподдельным интересом.

— Интересный, — ответила я. — И странный. Такое ощущение, что я в Зазеркалье. Ну, куда девочка Алиса попала.

— Вот как? — показалось или он и в самом деле удивился? — А по профессии ты кто?

— Дизайн-мастер, — я снова обвела взглядом интерьер и, неожиданно поняла, что каждая вещь здесь выполняет определенную роль. Все для чего-то предназначено.

— Все ясно! — усмехнулся Гера. — Тогда давай, к делу?

Он выразительно посмотрел на Игоря, потом перевел взгляд на меня, но Игорь только крепче прижал меня к себе.

— Давай. Я буду говорить при ней.

— Как хочешь, — пожал плечами Гера. — Начнем с приятного. Яна, пожалуйста, постарайся ничего не говорить.

Он достал из недр стола карандаши, бумагу, какие-то цветные полоски, блокнот, ручку и несколько стопок с картинками. Разложив на столе разноцветные полоски, он взял блокнот и ручку. Видимо, этот тест был Игорю знаком, потому что он быстро начал выбирать полоски по одной и перекладывать их в кучку. Потом Гена попросил его что-нибудь нарисовать. Игорь тоже молча взял чистый лист и изобразил на нем карикатурный домик, рядом дерево и человечка. Простой детский рисунок. Заметив мой заинтересованный взгляд, он усмехнулся.

— Я рисовать не умею.

— Не отвлекайся! — сказал Гена. — Теперь выбирай картинки. Порядок помнишь?

— Уже наизусть выучил! — фыркнул Игорь, и подтянул к себе одну из стопок.

Это были картинки с животными. Их было много, больше двадцати в каждой стопке. Игорь пролистал их сначала бегло, потом более внимательно.

— А куда дракона дел? И, кажется, еще двух не хватает. Да, точно, нет кролика и какой-то птицы.

— А я вот думаю, заметишь, или нет? — хмыкнул Гера. — Мне порой кажется, что просто выбираешь одну и ту же, только чтобы я отвязался. Нужно выбирать каждый раз заново. Ну, какую?

Игорь еще немного порылся и извлек картинку, изображавшую рысь, несущую в зубах какую-то птицу. Ее он отдал Гере, остальные же положил на стол. И придвинул другую стопку. Гера долго рассматривал рысь, что-то записал в блокнот и вернул картинку в стопку. Игорь тем временем перебрал картинки с растениями и вытащил розу. Все повторилось. Гера опять долго рассматривал розу, потом сделал пометку в блокнот. Из стопки с какими-то разноцветными линиями Игорь выбрал лист с синей загогулиной, напоминавшей волну. Среди пейзажей выделил штормовое море, а из картинок с геометрическими фигурами эллипс. В последней стопке были разные предметы. Их Игорь долго листал, пересматривал, но потом покачал головой.

— Мне не нравится ни один из них.

— Совсем? — озадаченно спросил Гера.

— Ага. Совсем. — Игорь вернул всю стопку на стол.

Гера потянулся к столу и достал еще картинки и протянул их Игорю. Тот просмотрел все и, вдруг, улыбнулся, доставая рисунок плюшевого медведя. Его он и протянул торжественно Гере.

— Держи, Гораций. Может, хоть раз скажешь, что они означают? Любопытно же!

— От любопытства кошки дохнут! — возразил психиатр и вздохнул, глядя на плюшевого мишку с таким видом, словно Игорь ему скорпиона подсунул. — Ладно, пусть будет эта. Ну, теперь переходим к более неприятным вещам. Хм,… ты уверен, что хочешь говорить открыто?

— Уверен.

— Ну, тогда поехали. Когда ты в последний раз испытывал негативные эмоции?

— Минут двадцать назад, — отозвался Игорь.

— Это во время нападения? — уточнил Гера и, дождавшись утвердительного кивка, сделал пометку в блокнот. — Что именно?

— Страх. Он целился не в меня, а в Яну.

Я отметила, что Игорь говорит, не задумываясь, уверенно. Я вообще в последнее время с жадным интересом впитывала все, что касалось моего мужа. Мне были интересны его переживания, чувства и эмоции, его увлечения. Хотелось узнать о нем все, каждую мелочь.

— Ты испытывал страх за свою пару, так? — въедливо спросил Гера, и я невольно поморщилась. Ну, что за надобность вот так лезть в душу, выворачивать ее наизнанку, препарировать, раскладывать все по полочкам…

— Да, — спокойно согласился Игорь и я, невольно позавидовала его выдержке. Я бы, наверное, вспылила на третьем же вопросе. Словно уловив мои мысли, он легонько погладил мой бок пальцами. — Киса, у него работа такая.

Я проворчала под нос, что о такой работе думаю, но очень тихо, чтобы не услышал сам объект моего недовольства. Видимо, что-то Гера все же услышал, потому что внимательно на меня посмотрел, но ничего не стал спрашивать. Зато снова принялся за Игоря.

— За последнюю неделю сколько раз ты испытывал негативные эмоции?

На этот раз Игорь задумался, но довольно быстро выдал ответ.

— Дважды. Первый раз, когда на Яну натравили репортёра. — Я хихикнула, невольно вспомнив, как этот самый репортер вылетел в окно, сверкая труселями. Его брюки зацепились за осколки стекла, ремень лопнул, и все съехало аж до колен. А Игорь продолжил. — Я разозлился.

— И что с репортером? — поинтересовался Гера. — Надеюсь, ты его не убил?

— Даже пальцем не тронул! — с мстительным удовольствием усмехнулся Игорь. — Собственно, я его и увидел только, когда он уже вылетал из окна в одних трусах! Зря мужик к моей кисе приставал.

— А второй?

— Второй раз я разозлился вчера, когда к нам в кафе неожиданно подошел один субъект с тенью скорпиона и представился мужем Яны. Вот его я бы с удовольствием прибил! — Игорь так выразительно оскалился, что по коже мурашки поползли. Гера настороженно всмотрелся в него и вздохнул почти безнадежно.

— Рассказывай тогда подробно, что произошло и с чего такая буря эмоций?

Игорь уже немного успокоился и довольно спокойно рассказал про случай в кафе и наглый шантаж Романа. Когда он закончил, то Гера перевел взгляд на меня.

— Хм, обычно я стараюсь не смешивать первый тест, но эта ситуация мне не нравится. Яна, как ты познакомилась с Бессоновым?

Я нахмурилась, покосившись на Игоря, но подумала, что он имеет право знать и это.

— Я познакомилась с ним шесть лет назад. Отмечала свое совершеннолетие и окончание Испытания. Родители привезли его откуда-то с севера, там отец работал. Порекомендовали познакомиться, прожужжали все уши, какой он хороший и положительный. О том, что он теневик они и не догадывались. Ну, познакомилась. Он мне поначалу даже понравился. Роман если захочет, умеет создать хорошее впечатление. Забросал подарками, говорил комплименты,… я и не заметила, как увлеклась. Несколько раз он меня пытался уложить в постель, но в этом вопросе у него не было шансов. Дед к тому времени давно обезопасил меня, взяв клятву, что я никому, кроме мужа не позволю себя тронуть. Об этом и сказала Роману. А он и давай про свадьбу разоряться. Мол, любит, и все такое. На родителей тоже надавил. Мать с отцом от него в восторге были. В общем, свадьба состоялась, — я невесело усмехнулась. — А после первой брачной ночи он показал свое истинное лицо. Оказалось, что он поспорил с кем-то на большую сумму денег, что сорвет мою девственность. Наговорил мне кучу гадостей, довел до истерики. Как я не убила его тогда, я не знаю. Едва не утратила контроль. Одумалась вовремя и перешла к деду. Вот там и отвела душу. Разнесла дедову дачу в щепки, перепугала полдеревни.

— Так, стоп, — прервал меня Гера. — Поясни, что именно тебя довело до такого состояния? То, что он тобой воспользовался? Или было что-то еще?

Я невольно рыкнула, поморщившись, но пояснила.

— Да, было. Дело в том, что во время секса я не чувствовала практически ничего. Даже немного противно было. Ну, не вызывал Роман во мне никаких эмоций, кроме обыкновенной симпатии. Да и та была на лжи. И вот когда он понял, что неземной страсти не будет, то и переменился враз. Из-за этого и скандал вспыхнул. Уже потом он сказал, что с расчетом на мне женился.

— Теперь ясно, — кивнул Гера. — К сожалению, Роман сильный псионик и в свое время он мог сделать выбор в пользу Разума, но в итоге выбрал путь Разрушения. Тем не менее, его способности никуда не делись. Он очень хороший манипулятор. И что было дальше?

— Дальше был кошмар! — вздохнула я. — Роман появлялся в самый неожиданный момент и исподтишка начинал меня доводить до бешенства. Он требовал денег, козыряя тем, что он мой муж. Когда я сказала, что подаю на развод, он только рассмеялся и сказал, что нас не разведет ни один суд. Так и случилось. Я несколько раз пыталась с ним развестись, но каждый раз на суде он выставлял меня истеричкой, а себя показывал белым и пушистым. Дошло до того, что я начала вздрагивать от одного только его имени! Конец этому кошмару положил дед. Выяснив, что за тип этот Роман, он однажды навесил на меня сигналку. И когда тот в очередной раз появился, пришел тенью и задал ему такую трепку, что ему, наверное, еще неделю икалось! Нас развели, и с тех пор я его не видела, — я вздохнула и мрачно уточнила. — До позавчерашнего дня!

— Так, — кивнул Гера. — С этим все ясно. А теперь расскажи о том, что было позавчера. Нет, на Игоря не смотри, он рассказал свое. Ты рассказывай свою версию.

— Перекрестный допрос, блин! — не удержалась я, но делать было нечего, пришлось рассказывать. — Он подошел к нам неожиданно, когда мы уже выходили из кафе. Я, когда его увидела, разозлилась, но и испугалась тоже. Испугалась того, что он опять доведет меня до истерики. Вокруг же люди были… ну, а он опять свою песню — дай денег! Еще и Игоря цеплять начал. Только в этот раз у него ничего не вышло. Его слова уже не цепляли меня за живое. Разозлить меня ему не удалось. Наверное, он это понял, и попытался угрожать,… ну я и придумала выход. Пообещала сумраком, что дам ему денег. Сказала, чтобы приходил на следующий день ко мне на работу. Там он не посмел бы скандалить.

— Ага! — Гера перевел взгляд на Игоря, но тот пожал плечами.

— Нечего смотреть, я рассказал, что знал. Продолжение если и было, то без меня.

— Было продолжение, — усмехнулась я. — Сегодня с утра он явился ко мне на работу. Еще и записку там заранее оставил с требуемой суммой — пятнадцать штук баксов, только я на нее не повелась. Я же обещала дать ДЕНЕГ. А сколько именно, не уточняла. Отдала от щедрот сотню наших, российских, и послала. Еще и предупредила, что если еще раз попробует подобным образом угрожать, позвоню деду. — Я победно ухмыльнулась. — Ох и разозлился он! Орал на весь отдел! А потом еще и метку на мне учуял, так вообще взбесился! Ну, и нарвался на шефа моего. Он у нас мужчина суровый, но своих в обиду не дает. Выкинул Романа на улицу вместе с его тенью и еще пинка для ускорения прибавил! Вот, собственно, и все.

— А теперь рассказывайте, что произошло в парке. Игорь, давай ты.

— Рассказываю, — усмехнулся он. — Мы с женой мирно сидели у меня в офисе, обсуждали ее проект, как вдруг звонит Ромашка с поста дежурного. Ей звонит. У нас, мол, тут шесть трупов, две твари и четыре идиота из группы зачистки. Ну, Яна ему и говорит, мол, пойду, если Бешеного в усиление дадите. А то че-то стремно, вдруг и меня там прикопают. Ромашка мялся, бухтел, но в итоге согласился и дернул уже меня. Идем мы, значит, на поляну. А там, прикинь, группа Мрака! Все четверо в рядочек. Вот, видимо, как вышли из сумрака, так и попались пожирателю. И шага сделать не успели. Или не смогли. И сопротивляться тоже. Вообще. Вот, смотрю я на них и думаю, это как такое возможно вообще? Ладно бы, какие новички зеленые, необкусанные. Но чтобы Мрак, да какой-то мелкой погани, да еще и не сопротивляясь?

— Пожиратель мог и непростой оказаться, — нахмурился Гера.

— Мог, — охотно кивнул Игорь. — Да только и в этом случае ребята хоть какое-то сопротивление оказали. А тут вообще ничего! Ни остатков силы, ни призыва, ни попыток лечения… они тупо стояли и ждали, пока их доедят одного за другим! Тварь я тоже осмотрел. Обычный это пожиратель. Без коронки. Таких тот же Мрак десятками выкашивал на моих глазах.

— Работа ментата, — почти простонал Гера.

— Его, самого! — кивнул Игорь. — И не просто ментата. Вот, ты скажи сам, много наберется умельцев, чтобы хватило силы держать под контролем группу из четверых человек и пожирателя в течение двадцати минут? Под абсолютным контролем! Ты, Сава, Ера, да Тритон. Ну, и Бес. Все, больше некому. Еще, пожалуй, мамаша бесова могла бы. Но она на данный момент в Штатах. А теперь на закуску еще мелкий факт. Я не смог взять след. Тот, кто все это утворил, не касался ни вампира, ни пожирателя. Его вообще не было на поляне. Он всем этим зоопарком управлял, отсиживаясь в каких-то кустах. То есть, сволочь знает о моих возможностях. Ера и тритон — нет. Отпадают. И вот отправляю я тень проверять окрестные кусты, чтобы найти следы присутствия, и натыкаюсь в этих самых кустах на Беса! С его места поляна просматривается идеально! Следов прохода нет, то есть он находился в тех кустах давно. А он утверждает, что только что пришел! И что я должен подумать? Что он там ромашки собирал?

— Однако! — присвистнул Гера. — Похоже, заигрался мальчик. Или ему сорвало резьбу после вашей свадьбы. Игорь, а если бы я в тех кустах оказался? Что бы ты сделал? Только честно.

— Честно? — прищурился тот, пристально глянув на главврача. Ох, аж мурашки прокатились по спине. Впрочем, только на секундочку. — В морду бы зарядил и сдал Бессонову-старшему! На меня, сам знаешь, ваши штуки не действуют.

— Знаю, — кивнул Гера, неожиданно улыбнувшись. — Очень хорошо знаю. Ладно, прорвемся. Генерал шалости сынка, конечно, прикрывает, но за такое дело молчать не станет. Но Чтеца придется пройти. Яна, а можно вопрос?

— Да, пройду я этот несчастный Выбор! — рыкнула я, оскалившись.

— Достали? — легко рассмеялся он. — Я тебя разочарую, но хотел спросить о другом. Ты вторую тень можешь показать? Честное слово, ни разу не видел живого скокса!

Я уставилась на него недоверчиво, ожидая подвоха, но он только улыбался, и в глазах плясали бесенята любопытства.

— Ну, ладно, — буркнула я нехотя. — Только помещение надо попросторней. Или лучше вообще на улицу. Тут тесно будет.

* * *

Сладко потянувшись, я замерла в объятиях Игоря. Определенно, мне нравится так просыпаться! Лениво открыла глаза. На этот раз мы были в его спальне. Эту строгую стилистику мебели, ковер, шторы и обивку с серых тонах под гематит, бронзу, сталь и серебро трудно не запомнить. Даже постельное белье кажется из ртути с серебряными разводами. Обернулась, тут же утонула в синеве его глаз и улыбнулась.

— Доброе утро, малышка! — проворчал он, тоже улыбнувшись. — У нас сегодня насыщенный день! во-первых, мы вчера так и не доделали проект. Так что сразу ко мне в офис поедем. Мастера участка я уже вызвал. Потом поедем на суд старейшин. Ты тоже. Твоего шефа я обо всем предупредил.

— Суд Старейшин… — пробормотала я и подскочила как ужаленная. — Дед! Епрст! Он же еще про свадьбу не знает! Так, срочно звонить! Не то, он мне прямо там голову оторвет!

Я, не вылезая из постели, полезла в карман висящих на стуле джинсов.

— Не понял, — прищурился Игорь. — Так, а кто у нас дед?

— Седой Медведь у нас дед! — простонала я, судорожно набирая номер. — А-але! Деда!

— Ну, что еще натворила? — ворчит он, по-старчески кряхтя и изображая несуществующий хондрит. — Чего тебе с утра неймется?

— Я еще не натворила, — вздохнула, пытаясь набраться решимости, выдохнула, зажмурилась и выпалила. — Деда, я замуж вышла.

— О, как! А говоришь, не натворила! И кому на этот раз голову оторвать?

— Ой, деда, я не то… не надо никому отрывать! Я того… я насовсем вышла. Ну, тенью, то есть… дед, ты только родителям не говори, ладно? Я им сама…

— Кто? — рыкнул дед, свирепо.

— Деда, спокойно! Я чес-слово, сама! И это, мы, короче, в субботу помолвку праздновать будем. Ну, то есть, свадьбу, но для родителей пока помолвку. Вот! Да, а еще…

— Так, стрекоза, не части! — отмахнулся дед, немного оттаяв. — Я уже молчу, что ты меня не то, что не познакомила, даже не предупредила! Ну, тут уж… давай сразу главное. Кому мне голову-то отрывать в случае чего?

— Ну, это внук Черного Ворона, — намекнула я издалека.

— Который? — ворчит дед. — У него их три! Один свихнулся, второй… та-ак! А ты, внучка, чай, не с Бешеным ли спуталась? Признавайся! То-то ты мне трезвонить с утра взялась! А, кабы не суд этот, то я б, когда еще узнал…

— Деда! — пискнула я сердито.

— А что? Не так?

— Не так!

— Может, я ошибаюсь и ты не с Бешеным, а?

— Деда, он судьба моя, — вздохнула я уже серьезно. — Ну, я же знаю, что ты не сердишься. Деда, он самый лучший в мире! Честно-честно! Вот, придешь в субботу на свадьбу и увидишь…

— Тю! — фырчит дед. — А то ж я его не видел ни разу! Ты мне лучше вот что скажи, внучка, ты вот, замуж вышла, а взрослеть-то когда начнешь, а?

— Дед, а вот за это сейчас я тебя отругаю! — буркнула я. — Почему не сказал? Я до конца этой недели пройду Выбор. Но тебе за то, что молчал… я, потом придумаю! И чтоб на помолвку пришел! Иначе обижусь всерьез!

— И кто ж тебе доложил? — вкрадчиво спрашивает дед.

— А мир не без добрых людей! — ворчу я. — Деда, все, целую! Пока. Надо работать!

— И я тебя люблю! — неожиданно вздохнул он и отключился.

Я на минутку замерла, пытаясь угадать, что дед хотел мне сказать. В его словах, даже самых простых, всегда крылся двойной, тройной, а то и четверной смысл. И далеко не всегда его можно было понять сразу. Вот и сейчас я чувствовала, что что-то не до конца поняла, но что именно? Так и не придумав ничего путного, я сердито сунула телефон обратно в карман джинсов и потянулась к мужу.

— Твой дед — старейшина юго-западного округа? — неожиданно хриплым голосом переспросил Игорь.

— Ну, да, — чуть смущенно кивнула я. — А что?

— Да, так… — проворчал он, слегка поморщившись. — Были терки… в свое время. Слушай, может, ну ее, эту помолвку? А?

— Так, колись, в чем подвох? — прищурилась я.

— Ну, так, мелочи, — вздохнул Игорь. — Просто Седой Медведь и Черный Ворон почти, что вендетту друг другу объявили. Твой дед в свое время был из тех, кто настаивал на моем убийстве. Мне-то по барабану их старые распри. Но дачу жалко. Успокаивает только, что там и Гера будет. Найдет, чем занять стариков. Правда и мне потом припомнит такую подставу.

Я задумалась, прикидывая варианты развития событий. Я, конечно, не аналитик, но воображение отличное.

— Игорь, знаешь, по-моему, пусть лучше сейчас встретятся, повыясняют отношения и смирятся с фактом родства, чем потом исподтишка будут трепать нервы нам и, возможно нашим будущим детям!

— А, бездна! — тихо ругнулся Игорь. — Кис, а вопрос о детях очень принципиальный?

— В смысле? — я пытливо заглянула ему в глаза. — Что не так с детьми?

— Не так со мной, — тихо поправил Игорь. — Кис, у меня не может быть детей. Это… короче, патология такая.

— А ЭКО? — выдала я вариант.

— Не знаю, — вздохнул он. — Но сомневаюсь, что будут результаты и в этом случае. Прости, я должен был сказать сразу, но…

— Ладно, — поморщилась я. — Поживем — увидим. Но проблему нужно решать. Семья без детей — не семья.

Прижалась к мужу, за что немедленно была поцелована и выдворена из постели.

— Для начала надо решить проблему с твоим проектом. Бегом одеваться и завтракать!

Через полчаса мы уже были в его офисе. Мастер, крепкий, седой мужчина с густыми усами и въедливо-дотошным взглядом, уже ждал нас в приемной. На меня внимания не сразу обратил, а когда Игорь представил меня как автора проекта, не сразу поверил! Но потом мы с ним еще часа три до хрипоты спорили над деталями проекта, сопоставляя неточности, уточняя детали, выявляя нестыковки и прорабатывая каждую мелочь. Особенно придирчиво обсуждали дуб и все, что на нем, как снаружи, так и внутри.

— А я говорю, что это отвалится после первых же испытаний! — гудел он, тыча пальцем в лесенку в виде лозы, опоясывающую могучий дуб. — Да, как укрепление, задумка хорошая, но дети туда непременно полезут!

— И пусть лезут на здоровье! — я тычу пальцем в ту же лесенку. — Вот это, по-вашему, что? Это, Матвей Григорьевич, называется перила! Да, стилистически необычные, но надежные и крепкие. И достаточно высокие, чтобы малыши не попадали вниз! Ну, а у тех, кто сможет перегнуться, должно уже быть достаточно мозгов, чтобы этого не делать!

— У меня шестеро детей, Ульяна Владимировна! Поверьте моему опыту, полезут! И еще как! И через перила в том числе! Они по потолку на ушах способны бегать! — восклицает мастер. — Так что разберут они вашу лесенку на прутики в первый же день!

— А вот это уже ваша проблема, Матвей Григорьевич! — фырчу я. — Сработать так, чтобы не разобрали, не отодрали. У меня тоже опыт имеется! Четыре младшие сестры и брат! Так что не надо перекладывать свою лапшу на мои уши!

В общем, и как человек, и как мастер, он мне понравился. Есть в мужике стержень! За три часа мы утрясли все основные недочеты, согласовали изменения, и довольные друг другом расстались, пожав руки. Он уносил под мышкой мои чертежи, дополненный пометками и поправками. Я уносила в памяти колоритный образ многодетного отца. В офис я только позвонила, скинув Светке на комп изменения по проекту и напомнив про шашлыки в выходные. Мы уже ехали домой, чтобы переодеться для Совета, но я неожиданно даже для самой себя вдруг решилась.

— Игорь, сверни в лес! — попросила я. — Я хочу сейчас. Ты проводишь.

— Уверена? — нахмурился он. — А твой наставник?

— Уверена, — вздохнула я. — Сейчас.

Мы свернули в дороги на ближайший проселок. Загнав машину поглубже в лес, Игорь вышел и направился вперед, не утруждаясь постановкой сигнализации. Я потопала за ним, доверяя выбор места. Наконец, найдя удовлетворившую его полянку, Игорь остановился, взял меня за руку и заглянул в глаза.

— Уверена? — переспросил он.

— Да! — кивнула я, не сводя с него взгляда.

Миг, и синие глаза превращаются в черные, бездонные омуты. Его лицо искажается, превращаясь в звериную полумаску. Сила струится вокруг, взвихряясь в черно-алые разводы с вкраплениями серебра и синевы. Я ощущаю, как меняюсь сама, сливаясь воедино со своими тенями. Я не человек. Я иная. Я скокс, рысь и кто-то еще одновременно, единая в трех сознаниях. Я одновременно стою на земле и парю в воздухе. Я здесь и не здесь. И пространство вокруг меня становится иным. И все вокруг иное. Деревья, трава, небо и солнце. И энергия вокруг меня. Все иное. Странное. Невозможное. Гораздо более сложное и глубокое, чем представлялось раньше. Постепенно я понимаю, что пространство стало… не то, чтобы шире. Оно приобрело новые грани помимо высоты, глубины и ширины. Многомерное! И я тоже! Передо мной такое же, многомерное существо, как и я сама, с которым меня связывают неразрывные, светящиеся нити, по которым туда-сюда, как по нервам, путешествуют импульсы эмоций, энергии, различной информации. Игорь идет вперед, и я следую за ним. Я не вижу здесь никакой дороги, но он ее видит и как-то ориентируется в этом многомерном безобразии. Это что, теперь всегда так будет? — ужасаюсь я. Не волнуйся, — тут же приходит волна-импульс от него. — Ты скоро поймешь. Сейчас ты по-отдельности. Нужно слиться, быть вместе. Тогда все увидишь. Сколько мы так шли стоя на одном месте, я не знаю. Время тут тоже было материально. Его тугую пружину, свивавшуюся вокруг нас, можно было потрогать. На миг стало жутко. А вдруг я застряну здесь насовсем? И откуда-то из глубины пространства тут же возник рядом червячок, жадно кинувшийся ко мне. Фу, прочь! Червячок обиженно юркнул куда-то. Так, это же кошмарик! Это он на мой страх прилетел! Голодный, наверное… тьфу, что за мысли!

— Кис, ну, ты еще покорми его! — прилетел по связи ехидный импульс. — Тоже мне, котёночек!

— Тут всегда так, вверх тормашками? — попыталась спросить я, но не успела. Желание само оформилось в импульс и улетело в его сторону. А в ответ прилетел смех и веселье.

— Пришли. Иди! — импульс осел на губах поцелуем и подтолкнул вперед.

Куда? Но тут же осознала, что впереди есть нечто огромное, золотое и светлое одновременно. Оно звало. Пытаюсь оглянуться, понять, где Игорь, но вместо этого оказываюсь одна. Только нити улетали куда-то… в никуда!

— Не бойся! — прилетает оттуда импульс уверенности. — Иди. Там не страшно.

Легко сказать, иди! А как? Но как только я пожелала оказаться там, где свет, пространство скользнуло назад, и я зависла посреди моря сияния.

— Ну, здравствуй, Идущая! — приветствовал меня свет. И я неожиданно поняла, что это Хранитель Земли! Он, разумеется, совершенно иначе выглядит в реале. Больше того, он может принять любой облик, какой ему заблагорассудится. Но здесь и сейчас он ассоциировался для меня с ангелом. — Давненько я тебя жду. Готова выбрать свой путь?

— Да, готова! — попыталась ответить я и снова услышала, осознала, ощутила в ответ смех.

— Не надо так громко, идущая. Здесь каждая твоя мысль материальна и имеет вес. Ты скоро это поймешь. Выбирай свою тропу и иди, рождайся.

Свет померк, и пространство передо мной расслоилось на множество туннелей, ветвей, направлений. Я даже растерялась. Предполагала-то я пять развилок. А тут… и как искать свою? Как выбрать? Я попробовала сосредоточиться на одной ветви, и вперед полетело что-то вроде щупальца. Ох! надеюсь, я не похожа на осьминога! Наткнувшись на что-то ужасно холодное, щупальце отдернулось назад. Казалось, мне отморозило часть мозга. Или души? Выходит щупальце это мысль? Да, как же тут ориентироваться-то? И все же где-то внутри что-то, часть меня, знает, чувствует. Направляет. Снова короткое, на этот раз осторожное касание тропы. Не то. Чужая. Не моя. Кажется, я когда-то уже искала так. Но не путь, а себя. Искала долго, почти вечность, и нашла. Родилась. И сейчас нужно снова это сделать! найти свое! Осознав это, я уже ловко перебираю тропинки. Не то, не то… и вдруг пространство словно зазвенело песней, сталью, влилось в меня и затянуло. Она! Моя! Рванула вперед, постепенно осознавая себя, уже новую. И каждый шаг в чем-то менял меня, перекраивал, сдвигал, тасовал. Словно до этого я была кучкой паззлов, связанных в нитку и смотанных в клубок. А теперь каждый паззл становился на свое место. И это было невероятно, ошеломляюще, прекрасно! Я словно, в самом деле, рождалась заново. Теперь я точно знала, кто я, где нахожусь, зачем живу и для чего. Я видела вновь себя, свои тени, но уже не отделяла себя от них. Я — это человек, скокс и рысь одновременно! Я это я. Охотница. И… невольно улыбаюсь. Что ж, это действительно моя любимая работа! И я нисколько не жалею! Я счастлива! Ты знал это? — спрашиваю я, мысленно касаясь серебряных нитей связи. И тут же слышу, чувствую его веселье. Еще несколько шагов и тропа выводит меня обратно к хранителю. Я теперь воспринимаю его целиком, а не частями. Всей своей сутью. И он называет мое имя! Здесь в многомерном пространстве сумрака оно непроизносимо на человеческом языке, но я понимаю его суть. И оно мне нравится. Теперь я уже знаю, как вернуться назад. Оказывается, нужен всего один шаг. Один долгий шаг к себе.

Я открываю глаза и тут же утопаю в синеве его глаз. Теперь я и его воспринимаю иначе, сквозь призму многомерности, но только первые несколько мгновений. Потом взгляд проясняется, трехмерное пространство приобретает объем, но остальное не исчезает, как раньше. Остается со мной, и я вижу Тени без всяких усилий. Я ощущаю его нетерпение почти как свое собственное.

— Рыжая Бестия! — смеюсь я, отвечая на его вопрос. — Вот, теперь можно и на Совет!

Глава 8

Вернувшись домой, мы переоделись и направились на Совет Старейшин. Не то, чтобы имелась какая-то особая форма, но по традиции Идущие одевались, выбирая цвета своей профессии или хотя бы пути. Для гончих это черный и алый, цвета крови и смерти. Так что Игорь выбором одежды не особо страдал. Черные джинсы, кожаная косуха с шипами и заклепками. На руках для дополнения образа байкера перчатки с шипами. Под курткой алая, цвета крови, футболка. Ботинки на ногах тоже байкерские, с тяжелой, подошвой и кучей разных заклепок. Цветом охотника считается алый или бордовый, но в сочетании с серебром. Однако я выбираю серо-стальной цвет в виде стильного батника и к нему коричневую, замшевую курточку. Джинсы тоже серые. И коричневые кроссовки. Это цвета службы зачистки. Но алый цвет я все же надела в виде шнуровки к ботинкам и алых перчаток с шипами, удивительно похожих на те, что на руках Игоря. Только размер поменьше. Вернее, все это с хитрой ухмылкой принес мне Игорь, когда я сообщила ему, что не хочу надевать цвета охотника.

— Ты все знал! — хмыкнула я, оглядывая себя в зеркале. — Заранее все купил, да?

— Точно! — он обнимает меня со спины. — Я ждал, когда понадобятся, но не думал, что так скоро! — дернул за косичку, которую я только что заплела, затянув какой-то резинкой с красными камушками. — А если не приглядываться, то твое рождение можно и не заметить! Мелочью была, ей и осталась!

— Игорь, а что это за камни? — осторожно спрашиваю я.

— А ты не знаешь? — удивился он.

— Вот, как-то не разбираюсь во всем этом. Камушки, машины… они для меня бывают красные, черные, синие… как-то так. Ну, еще по типу нравится — не нравится, подходит — не подходит. И на этом все.

— Ну, а зачем тогда спрашиваешь? — улыбнулся он. — Нравится, значит твое.

— Да, понимаешь, — вздохнула я. — Окружающие как-то нервно реагируют.

— Ну, кис, это уже их проблемы! — ржет Игорь. — Забей и забудь! Готова? Сейчас будешь смотреть комедию под названием Суд Старейшин над Бешеным! Тридцать шестая серия! Помнишь, что нужно будет сделать?

— Помню. Тебя серьезно тридцать шесть раз судили? — я поворачиваюсь к нему. — За что?

— А, примерно, как и сейчас, — отмахнулся он. — Ни за что. Я им всем там уже по паре лап отдавил. И твоему деду в том числе. Единственный, кто еще ни разу не инициировал сбор по мою душу, это Гера.

Проходил Совет по общему согласию в небольшом православном храме в городке Новосибирске. Выбрано это место было в основном за то, что добираться туда было одинаково неудобно всем Старейшинам Совета, в результате чего собирался оный только по исключительным случаям. Обвинение гончего в агрессии было одной из тех причин, по которым собирались все без исключения. Потому что гончий, вышедший из-под контроля это непредсказуемая машина смерти, которую некому будет остановить. Однако в этот раз Совет собирался неохотно. Старейшины, по одному появлявшиеся в огромном куполообразном помещении храма, закрытого для прихожан ради такого случая, мрачно перешучивались, гадая, кому Бешеный Кот прищемил пятую точку на этот раз. А усмотрев рядом с ним меня, все дружно решили, что инициатором в этот раз стал Седой Медведь, не торопившийся, кстати, появляться.

Советники рассаживались на свои места вдоль иконостаса, так чтобы с места видеть весь зал. На аналое традиционно лежала библия. Мы с Игорем так же по традиции отошли в левую часть зала, отведенную для ответчиков. В правой обычно располагались истцы и пострадавшие. Вся прочая площадь предназначалась для свидетелей. В качестве последних привлекли Стражей, дежуривших в тот день на поляне. А вот место справа пока пустовало.

Потом я увидела среди старейшин Горация и с трудом удержалась, чтобы не махнуть ему рукой. Нет, мы так и не подружились, разумеется. Но после долгой и плодотворной беседы вчера я немного, что называется, оттаяла. Гера легко и непринужденно умудрился расположить к себе, где-то в процессе, просто по ходу дела помог разобраться в себе и причинах, по которым я не желала делать окончательный Выбор Пути. Долго рассматривал моего скокса и даже попробовал его на зуб, выпустив своего паука, размерами не уступавшего моей Тени. Потом спросил, могу ли я управлять двумя тенями одновременно и, когда я призналась, что так еще не пробовала, он тут же предложил проверить. Оказалось, что могу, хотя это было на порядок сложнее. Пришлось делить сознание на три потока вместо двух, но принцип был тот же. Договорились на том, что пройдя выбор, я буду регулярно приезжать с Игорем с клинику и тренироваться с тенями.

Мой дед явился последним, скривился, мазнув по мне взглядом, отвесил тенью подзатыльник и чинно уселся на свое место. Потерев макушку, я по-детски показала ему язык, правда, тоже тенью. Все-таки мы в храме и на совете. Дед удивленно присмотрелся ко мне, еще более удивленно вздернул бровь. Я в ответ широко улыбнулась. Наконец, явился и Глава Совета, он же Старейшина северного округа западной части, Ледяной Тур! Роман появился одновременно с ним и сразу же прошел на место истца, буквально излучая уверенность и сочась ядом. В буквальном смысле. Я видела теперь его скорпионье жало, словно растущее из копчика и качавшееся при ходьбе. И при каждом покачивании с него стекали вниз темные капли яда. Мазнув по мне взглядом, он презрительно скривился и отвернулся.

— Итак, начнем! — возвестил Глава Совета, обведя взглядом собравшихся. — Охотник Хвостатый Краб подал жалобу на гончего Бешеного Кота за неоправданное обвинение и жестокость. Рассмотрев жалобу, я выношу на повестку дна вопрос о вменяемости бешеного Кота и возможности его дальнейшей службы. Обе стороны явились на суд и готовы отвечать. Итак, ваши вопросы, старейшины.

— Для начала, хотелось бы услышать, в чем суть конфликта? — проворчал Седой Медведь. — А то я как-то не в курсе! — и он выразительно посмотрел на меня. Но затем перевел взгляд на Романа. — Вопрос Охотнику.

— Суть в том, что мне было предъявлено серьезное обвинение в убийстве четверых молодых идущих, еще не избравших Путь! — возмущенно начал Роман. — Если кому-то из присутствующих неизвестно, то подобное обвинение влечет за собой смертную казнь! Соответственно, ложное обвинение рассматривается, как покушение на убийство! Учитывая, что гончие имеют право казнить без вынесения приговора Советом, я уверен, что Бешеный собирался меня убить!

— Ну, допустим, если бы он собирался убить, то с вами, охотник, мы уже не имели бы чести беседовать, — ворчит дед. — А то я не знаю, как работает Бешеный! На чьей территории случилось убийство?

— На моей, — отзывается Гера. — Поясняю для всех собравшихся. Вчера в начале второго часа дня Стражами был обнаружен труп вампира. По каким причинам вампир умер, установить не удалось. Поскольку место было общедоступное, выставили морок и вызвали дежурную группу зачистки. В принципе для уборки дохлого вампира достаточно одного человека, но группа Мрака ушла в полном составе. И пропала. Когда дежурный понял, что группа зачистки не отвечает ни на один запрос, был послан наряд стражей, который обнаружил на месте трагедии кроме вампира всю группу Мрака в полном составе и пожирателя. Мертвыми. Ну, и вампир тоже там был. После чего вызвали вторую группу в виде мастера зачистки и гончего Бешеного Кота. Там же оказался каким-то образом и охотник Хвостатый Краб. А теперь вопрос охотнику, — Гера в упор посмотрел на Бессонова. — Повтори, в чем ты обвиняешь гончего?

— В том, что этот гаденыш напал на меня, когда только прибыл на место гибели мусорщиков! — взрыкнул Роман, презрительно скривившись. — Напал и обвинил меня в их смерти! Это полный бред!

— Я бы попросил стороны воздержаться от оскорбительных фраз! Здесь храм, а не базар! — проворчал со своего места дед. — Арахнид, продолжай.

Гера кивнул и, прищурившись, пристально посмотрел на младшего Бессонова. — Скажи, охотник, твое родство с Главой Совета наделяет тебя иммунитетом? Тебя нельзя заподозрить в преступлении?

— При чем тут мое родство? — недовольно рычит сбитый с толку Роман. — Он меня убить хотел!

— Хотел бы, убил! — слова Геры хлесткие, словно плеть. Бессонов и вздрогнул, будто его ударили. — Так, почему тебя нельзя ни в чем подозревать?

— Советник Арахнид, ты что-то знаешь? — нахмурился Бессонов-старший.

— Да, — кивнул Гера. — Мне известна иная версия событий. Но я не стану ее озвучивать, как и свои выводы, чтобы уважаемый Совет не счел, что я каким-либо образом влияю на его мнение. Вы все услышите сами. И сами сделаете выводы.

— У кого-то еще есть вопросы по делу? — хмуро вопросил Глава, обводя взглядом старейшин. И те, один за другим опускали головы, не решаясь осудить. Впрочем, не все. Дед взгляда не отвел. И еще парочка старейшин тоже. — Трусы! — коротко процедил Ледяной Тур и рухнул на свое место. — Арахнид, продолжай.

— Благодарю, — коротко отозвался Гера и снова повернулся к Роману. — Охотник Хвостатый Краб, я в третий раз повторяю свой вопрос. По какой причине ты считаешь, что тебя ни в чем нельзя обвинять и подозревать? Ты неприкасаемый? Святой? Непогрешимый? Или у тебя иммунитет от Управителя? Или ты решил, что родство с Главой Совета автоматически защищает тебя от любых обвинений?

— Нет! — гневно рыкнул Роман. — Мое родство никак не влияет на мою работу и на мой статус!

— Хорошо, — усмехнулся Гера. — А теперь, охотник, напомните мне и Совету, в чем заключается работа гончей?

— Расследовать преступления и карать отступников, — осторожно ответил Роман, заметив логическую ловушку. — Но в данном случае я убежден, что Бешеный обвинил меня исходя из личных побуждений и ревности!

— Что ж, я тебя услышал, — кивнул Гера. — У остальных старейшин вопросы к охотнику имеются?

— Нет! — рявкнул дед, в упор, посмотрев на меня.

А я-то тут при чем? Остальной Совет, включая его главу, промолчал.

— В таком случае, позвольте продолжить, — Гера посмотрел на меня. Пристально. Хмыкнул и с иронией спросил. — Могу я узнать имя юной охотницы?

— Рыжая Бестия! — назвалась я.

У половины Совета и младшего Бессонова упали челюсти.

— В смысле? — взвыл Роман.

— А почему в коричневом? — вопросил дед.

— Я остаюсь на прежнем месте, — я пожала плечами. — Мне нравится моя работа. Она не менее важна, чем ловля преступников или отстрел хищников.

— Надеюсь, по-прежнему в моем округе? — ревниво вопрошает Гера.

— А куда я теперь денусь? — невольно усмехнулась я, покосившись назад. — Да, остаюсь в Орле.

— Отлично! — просиял старейшина. — Вернемся к нашим баранам. Гончий Бешеный Кот, изложи Совету свою версию событий.

— Начну с того, что на зачистку парка вызвали мою жену, — начал Игорь, но его тут же перебил яростный рык Романа.

— Это моя жена, ушлепок!

— Я же просил не выражаться! — рявкнул в ответ дед, да так, что Роман отступил назад на пару шагов. — Ещё один подобный эпитет и будешь ожидать решения в камере!

— Стоп, а я сейчас не понял? — нахмурился старейшина Громобой. Один из тех, немногих, кто не склонился перед Главой. — О какой жене идет речь?

— Внучка моя имела глупость шесть лет назад увлечься Романом Бессоновым, — ответил ему дед. — Парень вскружил дурехе голову, родители поднажали, и дело дошло до загса. К счастью, только до него. Потом она, конечно, одумалась и развелась. А не далее как сегодня утром пришлось поздравлять эту девицу второй раз. На этот раз с браком окончательным, с полным слиянием. Надеюсь, хотя бы в этот раз она думала своей собственной головой.

— Хм, в таком случае, поздравляю и я, — прищурился Громобой. — Тогда мне понятен смысл обвинения на почве ревности. Особенно, если на месте событий охотник Краб позволил себе подобные же высказывания. И, поскольку он еще жив, я от своего имени снимаю обвинение в жестокости и невменяемости Бешеного. Его выдержке, на мой взгляд, позавидовать можно. Я б убил на месте.

— Охотник Хвостатый Краб, — рыкнул Глава Совета. — Ты по-прежнему настаиваешь на обвинении?

— Да, настаиваю! — с вызовом ответил Роман. — Пусть пес ответит за свои слова!

— Да, что ж такое! — рычит дед. — Я прошу прощения, но поведение истца не допустимо!

— Согласен! — кивнул Глава, и гневно глянул на сына. — Но уводить не стоит. Еще могут возникнуть вопросы. Охотник Хвостатый Краб, властью, данной мне Властителем, я налагаю бремя молчания. В пределах этого храма ты сможешь говорить, только когда обратятся непосредственно к тебе! Произнесешь хоть одно оскорбительное слово и будешь ходить немым неделю! Ты меня услышал?

— Да, — с явным трудом уже произнес Роман и гневно сверкнул глазами.

— Гончий Бешеный Кот, продолжай! — властно рыкнул Глава Совета, и буквально рухнул на свое место.

— Так вот, когда мою жену вызвали на место событий, она заподозрила неладное и попросила меня подстраховать. Так что на место мы прибыли вместе. Мне показалось странной внезапная смерть сильной группы зачистки, и я попросил разрешения осмотреть тела. Про вампира говорить нечего, кроме того, что он умер от кровоизлияния в мозг с одновременным, обширным инфарктом, а труп пролежал там несколько часов. Странно, что его не могли так долго обнаружить, но бывает всякое. Пожиратель был тоже самый обычный, с четырьмя метками. То есть, он сожрал четырех человек и сдох. Сам. Тоже от внезапного инсульта, если можно назвать этим термином уничтожение управляющей структуры твари. А рядом четыре человеческих трупа со следами этого самого пожирателя.

— Ты так хорошо разбираешься в тварях, гончий? — хмуро вопросил Глава совета. — Мой сын, к примеру, считал, что это был высший пожиратель. И я считаю, что мнение охотника в данном случае более компетентно.

— В таком случае, я предлагаю пояснить каждого из участников спора на каком основании были сделаны их выводы? — предлагает Гера. — Начнем с охотника? Хвостатый Краб, на каком основании ты сделал вывод о том, что пожиратель высший?

— Почему высший? — Роман хмуро шагнул вперед. — Это трудно объяснить тому, кто незнаком со спецификой моей работы. Высший чуть больше размерами, немного другой оттенок сумрака. Ему не нужна жертва, чтобы проявиться. Он нападает сразу. Впрочем, их легко перепутать, если не знать, на что обращать внимание. Но главное отличие это его сила. Обычный пожиратель против высшего, что болонка против медведя. Ребятам не повезло нарваться на медведя.

— Это исчерпывающий ответ, — заметил ледяной Тур.

— И все же выслушаем вторую сторону, — усмехнулся Гера. — Бешеный кот, на чем основаны твои выводы?

— Коллега забыл добавить, что высшие имеют кроме прочего, вполне узнаваемые уплотнения в ауре. Своего рода нервные узлы, которые являются подобием мозга, — ответил Игорь. — Высшие способны прятаться, имитировать поведение выпитой жертвы и даже испытывать эмоции. Страх, злость, удовольствие. Так вот, мертвый пожиратель ничего подобного не имел. Только обычные щупальца и тело. На основании чего я и сделал свой вывод. Это был обычный пожиратель.

— Вынужден отметить, — подал голос Громобой. — Что выводы Бешеного более точны и обоснованы.

— Согласен, — кивнул дед. — Ну, и объясни, в таком случае, за каким лядом ты набросился в итоге на охотника? Надеюсь, это будет не менее обоснованный ответ.

— Отвечу, — кивнул Игорь. — Я задался вопросом, как сильная и слаженная группа из двух боевиков, артефактора и врача не смогла отбиться от обычного пожирателя? Ребята сильные, они и высшего в пыль раскатают…

— Вопрос! — встрял, оборвав его один из Старейшин. — Как ты можешь судить о силе подростков и их специальности? Ведь, как я понял, это были обычные подростки, еще не прошедшие выбор?

— Вопрос не по существу, Старейшина Каракал, но я отвечу, — спокойно отозвался Роман. — Это простая наблюдательность. Специфика моей работы такова, что я обязан составить представление о человеке, его привычках, склонностях и желаниях по следам, вещам и обрывкам сведений. По его переписке, одежде. Так вот, мне не составит труда спрогнозировать выбор того или иного человека просто понаблюдав за ним некоторое время. А ребят я хорошо знал.

— И ты ни разу не ошибался? — хрипло усмехнулся тот же Старейшина. — Не бывает непогрешимых людей!

— Не бывает, — признал Игорь. — Но день, когда я ошибусь, станет днем мой казни. Вы все единогласно в этом же зале и вынесете мне приговор. Такова участь всех гончих. Тебе ли не знать этого, Старейшина Каракал? Я не исключение. А я очень хочу жить! — Старейшина засопел и уселся на свое место, а Игорь продолжил. — Так вот, осмотрев тела ребят, я пришел к парадоксальному выводу. Они не сопротивлялись пожирателю! Края ран четкие, аккуратные. Обычно бывает наоборот и тело после пожирателя представляет собой бесформенную кучу мяса. Жертва ведь остается живой во время всего процесса поглощения и испытывает при этом дикую боль. Естественно, она должна сопротивляться. На руках, если они сохранились, как правило, видны багровые полосы, следы щупалец, которые жертва пытается от себя отодрать. Однако никаких следов борьбы нет. Словно ребята покорно стояли и терпеливо позволяли себя заживо жрать! Узнаваемые тела, чистые руки и не использовано оружие. Даже если бы они были в глубоком обмороке во время нападения, все равно боль, разрывающая сознание, привела бы их в чувство, и они все равно сопротивлялись бы. Вывод в результате один, единственно возможный. Они были все это время под контролем сильного ментата или псионика! Причем, не только сильного, но и достаточно приближенного к Совету Старейшин, чтобы быть в курсе возможностей гончей. Тот, кто это сделал, не коснулся ни одного тела, не оставил никаких следов своего присутствия. Одно единственное касание и я бы взял след убийцы! Однако ментат должен был быть в пределах видимости, и я послал тень, чтобы искать место лежки. И в кустах, неподалеку от поляны, наткнулся на Хвостатого Краба, который, насколько мне известно, тоже является сильным псиоником, несмотря на выбранную специализацию охотника. Никаких других следов присутствия я не обнаружил. На основании чего и выдвинул обвинение охотнику! — Игорь шагнул вперед, обводя взглядом весь Совет. — И я до сих пор убежден, что именно он сначала убил для приманки вампира, потом с помощью пожирателя четверых ребят! Прошу Совет вызвать Чтеца и проверить нас обоих!

Ох, как у них всех вытянулись лица-то! Ну, кроме, пожалуй, Геры. С ним этот ход мы вчера обсуждали.

— Исчерпывающе! — подвел итог он, встав со своего места. — Бешеный Кот просто выполнил свою работу. Выполнил качественно, на совесть. Более того, уверен, что имей я неосторожность явиться на место событий, то гончий и меня бы заподозрил. Это его обязанность и его право. И обвинять его в выполнении своей работы, по меньшей мере, глупо и бессмысленно. Как и отмахиваться от предоставленной информации. А потому я поддерживаю требование Бешеного Кота и прошу провести проверку обоих участников конфликта. Пусть Чтец разбирается, кто из них двоих врет. Тем более что гончий, сам на нее согласен!

— Поддерживаю! — рыкнул дед. — Пусть читают обоих! Хотя, по мне и одного бы хватило.

— Все согласны с этим решением? — глухо спросил Глава.

— Я согласен! — поддержал Громобой. — Пусть оба ответят за свои слова!

Один за другим, старейшины поднимались, высказывая свое мнение. Не поддержал решение, упрямо настаивая на Чтении только гончего, лишь один из старейшин. Роман, осознав сказанное, задергался, замычал, резко бледнея.

— Что, страшно? — не удержался Игорь.

— С ума сошли?! — заорал Роман, с которого слетел запрет молчанки. Ведь Игорь обратился у нему с вопросом. — Когда такое было, что охотников Чтецом проверяли!

— Охотников — нет, — усмехнулся жестко Игорь. — Преступников и подозреваемых в преступлении, еще как проверяют! Я знаю, Бес, это страшно. Посмотреть в глаза того, кто может сжечь твой мозг за доли мгновений! Пережить заново, минута за минутой то, что уже произошло. Вывернуть наизнанку перед всеми свои эмоции, чувства, боль и ненависть… и потом продолжать жить, с осознанием, что это будет повторяться снова и снова…

Бессонов не выдержал и глухо завыл, дернувшись, в попытке убежать. Попытался что-то сказать, но уже не смог. Ведь в этот раз Игорь не задавал вопроса. А просто размышлял вслух. И в этот момент в храме появился хорошо знакомый мне Мурат. И по коже пробежал холодок. Не, я знала, что он Чтец. Но как-то с судом это связалось только теперь. Обведя взглядом собравшихся, он наткнулся на Игоря, скривился.

— Опять? Да, за что ж мне такое наказание?! О, и ты здесь! — он прищурился, неожиданно светло улыбнулся. — Ну, хоть одна хорошая новость! — он обернулся к старейшинам. — Так, а кого читать-то?

— Бешеный Кот и Хвостатый Краб! — решительно и мрачно выдал Глава совета. — События вчерашнего дня. Подробно интересует вызов его и вон той рыжей на уборку в парке.

— Обоих? — вздохнул Мурат. — Игорь, давай, тогда с тебя. Быстрее отмучаешься.

Он только коротко кивнул, подошел к Чтецу и встал на колени, сложив руки крест-накрест перед собой, словно обнимая себя за плечи. Привычно, словно повторял это уже бесчисленное количество раз. Ладонь Чтеца легла на его лоб, и Мурат закрыл глаза. Игорь судорожно, рвано вздохнул, словно нырнул в омут. А потом прямо над их головами развернулась яркая, объемная иллюзия. Его офис, букет цветов, в который он прятал коробочку с кольцом. Потом услышал меня и замер в ожидании. Я буквально ощутила его радость и нетерпение, ожидание встречи и легкую неуверенность. Увидела себя его глазами. Вот, уж точно, это как душу вывернуть! Потому что в зеркале я себя вижу совершенно не так. Оказывается, он воспринимал меня всю сразу, не только вид, но и вкус, запах, взгляд… тогда я не замечала, как он ловит взглядом мои движения, отмечая что-то для себя. Вот мы болтаем за бутылкой вина. Потом звонок и я спорю с дежурным. Оказывается, ему в этот момент я напоминаю колючего ежика, которого так и хочется погладить. Вот мы переодеваемся. Я стремительно краснею, когда в иллюзии мелькает моя обнаженная тушка. Впрочем, это длится недолго. Наконец, иллюзия доходит до смещения. Сейчас это выглядит просто как смена кадра.

Ребята. Изъеденные тела Игорь буквально сканирует взглядом, выхватывая и фиксируя множество мелких деталей, на которые я тогда не обратила внимания. Положение тел, места ран, то, как стекала кровь и куда. И все это дополняется четкими образами реконструкции событий. Каждая подмеченная деталь складывается в четкую картину произошедшего. Нет только одного — образа убийцы. Вместо него только смутный призрак, витающий где-то в отдалении. Игорь ищет тщательно, буквально обнюхивает и ощупывает все, до чего может дотянуться руками и тенью, но того, что ему нужно, нет. Он с досадой рычит, исследует пожирателя, потом вампира. Там тоже пусто. То есть, для меня и остальных он увидел безумно много. Он практически восстановил события трагедии, только осмотрев тела. Но самого главного по-прежнему нет. Игорь недоволен,нервничает. Он не успокоится, пока не найдет след убийцы. Вот он посылает на поиски тень и изображение раздваивается. Одна часть показывает поляну, вторая исследует кусты метр за метром. И вдруг след! Четкий, старый. Запах. Образ! Знакомый и четко узнаваемый образ Романа Бессонова. Следов много и разных. Он пробыл в этом месте несколько часов! Лежал, глядя на… ту самую поляну! Он мог это сделать? Да, мог. Ярость, холодная, сдержанная. Убийца должен быть наказан! Как? Пусть решит Совет! Игорь мчится сквозь кусты, уже четко зная, где его жертва. Роман пытается уйти через сумрак, но гончий настигает его, сминает нити тропы, отрезая путь к бегству. Он рычит, угрожающе скалится, имитируя нападение. И добился того, что Роман побежал в обратную сторону. К Стражам. Но там его ждет все тот же Игорь. Теперь он с двух сторон. Он чувствует страх жертвы, ее метания. Он бы прикончил гаденыша с удовольствием, но полной уверенности нет, а значит, он не вправе выносить приговор. И он сдерживается, дав возможность уйти.

— Достаточно! — останавливает Гера, и Чтец послушно развеивает иллюзию, отпуская лоб Игоря.

Я только теперь замечаю, насколько он бледный, мой бедный котик! Заполошно вспоминаю, все, что он говорил, подскакиваю к нему, подставляя плечо. Его руки тут же сжимают, на плечи наваливается тяжесть. Его буквально не держат ноги, но он все же как-то поднимается. С другой стороны берется Мурат.

— Туда, к стене! — командует он.

Мы оттаскиваем почти невменяемого Игоря подальше, усаживаем прямо на пол.

— Воды! — шепчет Мурат.

— Знаю! — кивнула я, доставая из рюкзачка салфетки, стаканчик и бутылку воды.

Убедившись, что я действительно знаю, что делать, Мурат возвращается обратно. Бессонова к нему подтаскивают Стражи. Он мычит, сопротивляется, но ладонь Чтеца буквально впечатывается в его лоб. На иллюзию я уже не смотрю. Некогда. Я осторожно, глоток за глотком даю Игорю воду, предварительно добавив туда каплю крови. Печать свою я уже ему отдала, так что больше мне это действо ничем не грозит. А, вот, ему заметно придает сил, возвращая, по крайней мере, ясное сознание. Его взгляд становится осмысленным. Он чуть заметно кривится.

— Зря сопротивляется… так… больнее…

— Давай, глотни еще, — я протягиваю ему бутылочку, подношу прямо к губам. Он еще говорит-то с трудом, какое там, пить самому! Он и не пытается, покорно глотает то, что попало в рот. Удивленно смотрит на меня.

— Кто подсказал? Мурат?

— Не, я сама, — шепчу я. — Видела как-то, как одного гончего кровью отпаивали… — и внезапно понимаю, это его я тогда видела! Он все мгновенно понял, поморщился.

— Это когда меня истринский ренегат порвал, — шепчет он. — Дед меня тогда мало что не по кускам собирал.

— Еще будешь? — спрашиваю я.

— Да!

И я снова подношу воду к его губам. Игорь жадно присасывается, опустошая бутылку до дна. Откидывается на спину. И неожиданно сильно рванулся вперед, буквально бросив меня на пол. И сам рухнул сверху, глухо взрыкнув. Все стражи почему-то рванулись прочь из храма. Старейшины что-то горячо обсуждали. До меня не было никому никакого дела. А я сильно испугалась, потому что сверху на меня капала кровь. Игоря! Я ее, родную, теперь отличу от любой другой! Рванувшись, я кое-как смогла приподняться и привалить к стене почти бездыханное тело. Стало страшно и больно, так, что реветь захотелось. Потому что грудь его была буквально изрешечена глубокими, колотыми ранами! Словно его на решетку с гвоздями опрокинули! В том числе была пробита сонная артерия, с которой и капала кровь. Капала! Странно, что не лила фонтаном!

Кис, не пугайся, я пока живой, — услышала я внутри себя его голос. — Так, посмотри на меня. Пластырь есть? У тебя в рюкзаке должен быть. Доставай и заклеивай все, что сможешь. В первую очередь шею.

Я неожиданно поверила этому внутреннему голосу и полезла за пластырем. Заклеила старательно шею, потом все самые глубокие ранки. А вдруг инфекция?

Кис, не переживай, меня ни одна зараза не возьмет! Будет чернеть, не обращай внимания. Этот яд мне знаком. Сейчас я засну. Когда буду просыпаться, постарайся быть рядом и… мне будет нужна кровь. Неважно чья. Но лучше свежая…

И он замер мертвой тушкой у меня на руках. А я сидела и не знала, что теперь делать. Хотелось плакать. Позвать кого-нибудь. Но оказалось, что храм уже все покинули. А я не могу двинуться. И неожиданно пол подо мной начал проваливаться. Я взвизгнула и рухнула… на кровать. Точнее, на кровать рухнул Игорь, а я сверху на него. Причем, кровать была, не абы какая, а та самая, в которой я проснулась сегодня утром. С ртутно-серебряными простынями. Я дома!

* * *

Солнечный луч скользнул по лицу, выдернув из сна. С трудом разлепив глаза, я с ужасом обнаружила, что Игоря рядом нет. Вчера, весь оставшийся вечер и половину ночи я просидела рядом с ним, согревая своим теплом, оттирая испарину, смывая какую-то липкую гадость, выходившую вместе с потом, вливая по глоточку воду с кровью. А в последние разы и просто кровь. У меня она очень быстро восстанавливается. Это особенность скокса, которую он передал и мне. Заснула сама того не заметив, уже под утро, свернувшись калачиком у него под боком. А теперь его нет…

— Уже не спишь? — раздался от входа знакомый и родной голос мужа и сам он, целый и невредимый, шагнул ко мне. — Ты чего, не спала всю ночь? С ума сошла? На будущее, малыш, просто запомни, мне не нужна никакая особая медпомощь. Главное, чтобы не лилась кровь. Все остальное само затянется. Я еще и не в таком виде приползал.

— Угу, теперь буду знать! — буркнула я немного обиженно. Я тут, понимаешь,… но он тут же обнял, вручив миску с жареной картошкой и салатом. — Ой!

— Спасибо! — шепнул он в ухо.

— Игорь, а что там произошло? — спросила я, набрасываясь на картошку. — Я же ничего не видела.

— Бес попытался сбежать, — коротко отозвался Игорь, и в его голосе зазвенела, зашелестела сила, бритвенно острая и опасная. — Вернее, он и сбежал. Кис, я должен его найти.

— Должен? — я пытливо посмотрела на него. После того, как я увидела мир и себя его глазами, я начала на него смотреть иначе. Кажется, я его понимала. — Это потому, что ты взял его след? Это… как незаконченное дело?

— Да, — кивнул он. — Поэтому. Мы с ним связаны теперь жизнью и смертью. Одной на двоих. И пока он не сдохнет, я тоже жить не смогу. Либо он, либо я. Мне уже не нужно даже одобрение Совета. Они еще месяц спорить будут, что было, чего не было. Пока я не был уверен, я мог его отпустить. Теперь нет. Потому что он виновен. И я либо буду его преследовать, либо медленно и мучительно ждать конца.

— Ты… уедешь? — я испуганно вскинула взгляд. Боялась не за себя, за него. А вдруг…

— Да, — кивнул он. — Бес сейчас где-то в горах. В Тибете. Не волнуйся, малыш! Я обязательно вернусь! А ты жди меня, как примерная жена.

— А наша помолвка? Придется перенести?

— Нет, — неожиданно отказался он. — Ничего переносить не будем. Завтра я буду здесь. Может, не весь день, но к вечеру точно появлюсь. А ты пока съезди на свою квартиру, забери необходимые вещи. Шмотки не бери. Ну, разве только самые любимые и памятные. Остальное оставь или упакуй. Отвезем потом в какой-нибудь храм. Здесь достаточно вещей для тебя. А если не хватит, купим еще. Да, и саму квартиру можешь кому-нибудь сдать. Если я не появлюсь до понедельника, то скину тебе адрес для нового проекта. Съездишь на место, посмотришь, что и как. Гришку используй, как водителя. Пусть хоть какую-то пользу приносит. И не волнуйся за меня. Больше недели я еще никого не преследовал. Да, и то был путник, скакавший по мирам, как мяч по полю! Так что, скорее всего я уже в понедельник вернусь. Ты, кстати, родителям-то звонила? А то завтра помолвка, а они и не в курсе…

— Точно! Так, надо срочно звонить!

— Срочно надо позавтракать! — смеется Игорь. — Переодевайся, в душ и на кухню. И шевелись, а то я все съем! Я после вчерашнего приключения очччень голодный!

На кухне было суетно. Кроме привычной уже тети Маши здесь сидели и дядя Стас, и Гришка. И сам Игорь, разумеется, тоже. Он уже умял целый тазик разнообразного мяса вместе с прочей снедью, и теперь блаженствовал с огромной кружкой кофе в руках. Едва я появилась в кухне, как была немедленно усажена на свободное место рядом с Игорем и передо мной появилась кружка горячего чая. Моего любимого, с шиповником и мелиссой.

— Стало быть, ты теперь хозяйкой будешь, — прогудел дядя Стас. — Наконец-то нашлась девушка, докопавшаяся до сердца нашего айсберга!

— Нашлась, нашлась, — ворчит тётя Маша. — Вот, и гости завтра соберутся. И свадьбу справим. И детки… ой! Ты кушай, Яночка, — Она заметно смутилась, подставила мне тарелку с гречкой, сдобренной мясной подливой.

— И с детками что-нибудь придумаем, — кивнул Игорь. — В наш век развития технологий…

— На крайняк, усыновить можно, — встрял Гришка.

— Ну, это совсем уж, как ты выражаешься, на крайняк! — буркнул Стас. — Все ж таки лучше чтоб свои детки-то были.

— Усыновить точно не вариант, — помрачнел Игорь. — Чужих детей я воспитывать не собираюсь!

— Зря ты так категорично, — поджала губы тётя Маша. — Мы, вот, тебя воспитали…

— Марь Иванна, я не о том, — вздохнул Игорь. — Это не то, что вопрос принципа, скорее… ну, не смогу я принять чужого ребенка. Я его возненавижу в итоге. А он меня.

— Блин, а у мамы это после свадьбы самая больная тема, — простонала я, осознав размеры будущей проблемы. — Будет капать на мозг, пока не получит внука или внучку. Ну, или хотя бы состояние моей беременности. Ой! — телефон зазвонил, заставив меня подпрыгнуть на стуле. На мониторе сияла улыбкой мама. — Ну, вот, легка на помине. Але!

— Здравствуй, блудная дочь моя! — проворковала мама таким тоном, что я поперхнулась кашей и закашлялась, морально готовясь к худшему. — Ты чем занята?

— Не поверишь, завтраком! Мам, ты сейчас стоишь или сидишь? — загадочно спросила я, решив перейти в наступление.

— Ну, стою, — заинтересованно сказала мама. — Говори уже, не томи.

— Лучше сядь, — посоветовала я. — Я серьезно, мам. Села?

В трубке послышался грохот придвигаемой табуретки.

— Села. Давай, выкладывай, что натворила?

— Мам, я… — на этом я умолкла, пытаясь придумать, как бы поприличней и помягче преподать новость. Видимо, молчала я долго, так ничего и, не придумав путного.

— Ну, в чем дело? — уже грозно переспросила мама. — Ульяна!

— Я выхожу замуж, мам! — сдалась я.

— Что? — ахнула мама, судя по скорбному звону, уронившая чашку. Видимо она была на кухне и пила кофе. — Дочь, ты не шутишь? Это серьезно? Ты там не заболела?

— Мам, ну что ты говоришь! — возмутилась я, вяло удивившись странной реакции. Что там ей про меня наговорили?

— А что я говорю? — хмыкнула мама. — Нет, я не против того, чтобы ты, наконец, нашла свое счастье, но этот твой Рома…

— Он не мой! — сердито рыкнула я. — Это вы с папой мне его навязали!

— Ну, да! А в Загсе тоже я за тебя расписывалась! — обиженно фыркнула мама. И тут же примирительно проворковала. — Ну сама посуди, что я должна подумать, если ты ни с того ни с сего… а вдруг он тебя околдовал? Или как там это у вас называется? Кстати, кто он, твой избранник? — Игорь, явно заинтересованный нашим разговором, подсел ближе, пересадив меня к себе на колени. Тихонько рыкнул в ухо, отчего по телу пронеслись сладкие мурашки. Еще немного и я бы застонала, но голос мамы, слегка встревоженный, мигом отрезвил. — Яна, у тебя все в порядке? Чем ты там занята?

— Ничего серьезного, мам, просто насморк! — нагло соврала я. — Я собственно, что звоню, мы с Игорем хотим помолвку отпраздновать. Завтра.

Дзинь! — разбилась вторая чашка. И когда это я пропустила, что мама себе новый кофе сделала?!

— Как, уже и помолвка? Яна, ты в своем уме? Хоть бы познакомила для приличия! — воскликнула мама и уже громко, явно в соседнюю комнату, крикнула. — Володя! Ты представляешь, какие у нас новости? Яна себе жениха нашла! Да, и уже завтра помолвку собираются отмечать!

Что там ответил папа, я прослушала, потому, что Игорь лизнул в ухо и хитро прищурился, любуясь моей реакцией. А потом и вовсе нагло поцеловал.

— Ты от разговора-то не отвлекайся. А то мало ли, что подумают… — проворковал он, довольный проделкой.

— Яна, ты меня вообще слушаешь? — раздалось в трубке.

— Да, мам, — скорбно выдохнула я, пытаясь угадать, что именно пропустила.

— Ты так и не ответила, за кого собираешься замуж?! Мы с отцом ждем твоего ответа.

— Ты его знаешь, мам, — облегченно вздохнула я, поняв, что ничего стратегически опасного пока нет. — Это Игорь Вяземский.

Дзинь!! — разбилась уже третья чашка. Да что ж такое-то!

— Маш, давай, ты потом кофе попьешь, — раздался где-то рядом голос папы. — А то ты так весь сервиз переколешь!

— Ульяна! У тебя совесть есть? — сердито воскликнула мать. — Я от твоих шуток скоро инфаркт заработаю! Отвечай серьезно! Или твоя помолвка это тоже, как ты выражаешься, прикол такой?

— Мам, я серьезно, — вздохнула я. — Я собираюсь замуж за Игоря Вяземского. Того самого, о котором ты подумала. Он мне уже сделал предложение. Завтра будем отмечать помолвку. Ну и вы, заодно, познакомитесь.

Трубка долго молчала и я уже забеспокоилась, что что-то случилось, но мама, неожиданно, серьезно и тихо спросила.

— Яна, ты уверена, что он не шутит? Ну, подумай, кто ты и кто он!

Игорь насторожился, тоже прислушиваясь к нашему разговору и тихо сопя в ухо, отчего по телу снова забегали мурашки.

— Я не шучу, мам, — как можно серьезнее ответила я, изо всех сил стараясь говорить ровно, но голос все равно предательски дрогнул. — И он тоже. Завтра все сама увидишь.

— Но, Яночка, — разволновалась мама. — О таких вещах предупреждать надо заранее! Мне даже надеть нечего! Про отца я вообще молчу! Мы в люди последний раз выходили, знаешь ли, лет этак, двадцать назад! Когда тебя еще не было!

— Двадцать лет назад мне уже было как минимум четыре года! — хрипло отозвалась я, пытаясь справиться с неожиданным и сильным желанием. — И потом, мы не планируем ничего грандиозного. Тихий семейный вечер на даче, шашлыки…

— На какой даче? — удивилась мама. — У нас же… Яночка, с тобой точно все хорошо? Ты, по-моему, все же заболела…

— На его даче, мам! — рыкнула я, — Все, целую! Вечером еще позвоню!

Я поспешно отключила телефон, пока мама не взялась за расспросы.

— Пожалуй, я на пол часика могу и задержаться, — проворчал мне в ухо Игорь и, подхватив на руки, понес обратно в спальню.

Глава 9

Как ушел Игорь я и не заметила. Просто позвонила Светка и невинно поинтересовалась, выйду ли вообще теперь на работу или женам олигархов работать в рекламных компаниях не положено по статусу? Вот, пока я ей отвечала, он некоторое время сидел рядом, потом чмокнул, незаметно заменил себя одеялом и исчез. И только через некоторое время я поняла, что его нет в доме. Настроение резко упало в ноль, что Светка сразу же просекла по тону.

— Эй, а с чего вдруг хандра? Твой олигарх, что тебя бросил?

— Нет, просто уехал по делам, — вздохнула я. — В командировку. Завтра на помолвку приедет и потом опять…

— А, ну, это нормально, — вздыхает Светка. — Олигархи, они такие. Либо грабят честных граждан, либо пашут, как лошади. Состояние, оно так просто не падает с неба. Так, а давай-ка ты подваливай в офис. Лучшее средство от хандры, это любимая работа! Я кстати, тебе итоговый вариант проекта покажу. Его уже пустили в работу, и я с утра была на месте. Янка, там дуб просто колоссальный! Над ним уже трудится целая бригада мастеров! Откуда только твой олигарх их нарыл столько? И все на него почти молятся! Да, и из Домостроя прислали еще кучу адресов для разработок. Короче, давай, подъезжай.

— Хорошо, сейчас буду! — невольно улыбнулась я.

Переодевшись в приличное, зеленое платье с шикарными, бархатистыми на вид, темно-зелеными розами, заколола волосы найденными на зеркале заколками с зелеными камушками. И это точно не изумруды. Те, вроде чисто зеленые, как трава, а эти камни красиво переливались от зеленого к голубому и обратно. Туфли, классические, черные, кожаная курточка идеально подошли к наряду. А, вот, потрёпанный рюкзачок не желал вписываться. Но пошарив по шкафу, я обнаружила его кожаный аналог черного цвета, просто до безобразия похожий на мой старый. В рюкзаке обнаружилась записка со смайликом. Переложив все вещи в новый рюкзачок, я прикрепила к нему же теневой карман, в который закинула оружие, вещи для теневой работы, альбомы, карандаши и ручки, на всякий случай сменное платье, белье, туфли и несколько колготок. Курточку лишнюю тоже прихватила. Все-таки скоро осень, а я как всегда вспомню об этом, когда замерзну.

Собравшись и прихватив с кухни сверток с пирожками, я попросила Гришу отвезти меня на работу. И уже через полчаса была доставлена к офису в шикарном, черном гелендвагене. На крыльце как назло курила Наташка, первая красавица нашего офиса. Глядя, как я, вся такая красивая, выхожу из шикарной машины с крутыми номерами и личным водителем, она от зависти едва не проглотила сигарету. Дождавшись, когда я отпущу Гришку с обещанием забрать по звонку, она ядовито прошипела в лицо.

— Ты бы хоть постыдилась! Отхватила себе мужика и…

— Наташ, а чего я должна стыдиться? — прямо спросила я. — Того, что я влюбилась и выхожу замуж? Того, что мой муж просто неприлично богат и у него в принципе нет дешевых вещей? Наташа, у тебя были все шансы найти себе такого же. Трижды за тобой начинали ухаживать приличные мужики, за которыми ты была бы в шоколаде. Но ты их всех про… хм… профукала. Мягко выражаясь. Нечего было скакать из постели в постель и искать покруче и получше.

— Ты меня еще жизни учить будешь? — прошипела та.

— Нет, — я пожала плечами. — Просто даю совет. Не завидуй чужому, а береги свое.

Я прошла мимо нее в офис, нервно поморщилась, ловя на себе заинтересованные и завистливые взгляды. Наткнулась на изумленно-придурочный взгляд подруги.

— Блин, Светка, ну что опять не так?

— Дааа, тааак, — вздохнула она. — Мне просто интересно, ты специально самые дорогие камни выбираешь? Слушай, тебе, когда шмотки надоедят, поделишься, а?

— Свет, я тебя умоляю! — прошипела я. — Что не так с камнями? Не изумруды же. О, кстати, ты помнишь, что завтра на шашлыки к нам едешь? Мы с Игорем будем помолвку отмечать и знакомить с ним моих родителей. И не вздумай отказаться. Мне будет просто необходима твоя моральная поддержка.

— Не изумруды, — признала Светка. — Но… они стоят по двадцатке за карат! Примерно.

— Двадцать рублей? — усомнилась я.

— Двадцать тысяч! — расхохоталась Светка и добила, глядя на мою ошарашенную моську. — Евриков! Короче, тебе пешком лучше не ходить.

— Да, я на машине приехала, — на автопилоте кивнула я. — Блин! Сколько стоит платье, даже боюсь спрашивать.

— Ну, что-то в районе пятидесяти тысяч, — прищурившись, вздохнула Светка. — Рублей. Не самое дорогое, но я так понимаю, такими вещами у тебя забит весь шкаф? Один только рюкзачок чего стоит!

— Так, Светка, ты мне обещала работу подкинуть, а не ерундой голову забивать. Я с его недостатками уже смирилась.

— Недостатками? — Светка округлила глаза.

— Да, Свет, для меня его неприличный счет в банке это недостаток. Меня бы вполне устроило, будь он каким-нибудь электриком или клерком. Когда мы с ним познакомились, он ничем не напоминал олигарха. Обычный парень. Симпатичный, эрудированный, с принципами. А когда я встретила его в нашем офисе и узнала, что это Вяземский… я едва не послала его. Веришь? При всем том, что к тому моменту он меня уже зацепил.

— Верю, — усмехнулась Светка. — Зная тебя, очень даже верю. Ничего-ничего, подруга, к хорошему привыкаешь быстро.

— Ты мне лучше скажи, кому можно мою халупу сдать. Я же к Игорю переехала. А там цветы. И вообще…

— Мне! — тут же ухватилась за идею Светка. — От твоего дома до работы пять минут, а из моего два часа по пробкам пилить! Когда въезжать?

— Да, хоть сегодня! — улыбаюсь я. — Вечером смотаюсь, переберу вещи, и можно въезжать. Игорь сказал, шмотки не брать, только самое нужное и любимое. Остальное отвезем в приют или храм.

— Ну, олигарх, что с него взять! — рассмеялась Светка. — Ладно, смотри сюда. Вот адреса и фотки скверов, которые требуется облагородить и благоустроить. Тут и набережная есть! И будущий пляж! Круто твой олигарх развернулся. Всего-то три года, как переехал из Архангельска своего, а уже самый крутой чел в городе. А всего-то и нужно было пропиариться, отстроив за свой счет брошенные новостройки, подмять под себя весь строительный бизнес… я тут выяснила, что тендер на благоустройство просто некому было отдавать, кроме Домостроя. Мелкие строительные рыбешки просто не потянут такие работы. А крупных твой Вяземский уже сожрал. Слушай, а у него брата нет, случайно?

— Брата нет, — улыбаюсь я. — Свет, не переживай, ты еще встретишь свою судьбу. Тебе двадцать два. Самый расцвет сил! Ты главное, не разбазарь эти силы на всяких мимо проходящих. Мужик, он должен быть один-единственный и самый главный в твоей жизни. Потому что нормальный мужик никогда не потерпит конкуренции. Меня мама знаешь, как учила? Найди, говорит, такого, чтобы могла представить с ним не только постель, но и старость! Вот, найдешь такого и хватай. Это твой.

— Ну, ты сказала! Старость! — буркнула Светка. — Я ее в принципе пока представить не могу. Так, давай работать! Сделаем круто, как всегда, отпросимся пораньше и поедем на твоей крутой тачке, и не говори, что у тебя обычная! Не поверю! Вот, поедем на крутой тачке перевозить меня к тебе. А тебя к… хм… тоже к тебе. Кстати, где ты теперь обитаешь-то?

— За городом, на даче, — улыбнулась я. — В Гати. Там, кстати, и помолвку отмечать будем. Не волнуйся, все уже учтено и добираться, никуда не придется. Отвезем, привезем куда надо. Шикарного наряда тоже не требуется. Это, все-таки дача, а не светский раут. Так что джинсы и футболка приветствуются. Впрочем, и платье тоже подойдет. Да, и рассчитывай на ночевку. Хоромы там такие, что можно роту солдат разместить!

Мобильник пиликнул сообщением. «Люблю, скучаю! Целую!» И фото ошеломительного вида с вершины огромной горы. Вау! Внизу приписка: «хочу такое где-нибудь в городе». Настроение приподнялось и настроилось на рабочий лад. Захотелось чем-то удивить и порадовать любимого маньяка. Просмотрев снимки мест предстоящих работ, нашла кусок обрывистой местности в виде никому не нужного, живописного оврага, длинного и извилистого. Жилая застройка там, в принципе невозможна из-за рельефа и особенностей почвы. А, вот, устроить горную местность в миниатюре с зонами отдыха, местами для палаток, скалодромами и трассами для скейтинга и сноубординга — запросто! И я принялась творить, стараясь при этом максимально сохранить первозданную, природную красоту ландшафта.

За работой незаметно пролетело время. Я даже на обед не уходила, в процессе творчества жуя, тети Машины пирожки, половину из которых нагло стянула Светка. Подхватив мою идею, она тут же принялась прорабатывать ее с технической точки зрения, превращая мои художества в конкретные планы и чертежи проекта. За несколько часов кропотливой работы первоначальный, еще сырой вариант был уже готов. Заметив фотку в моем телефоне, Светка неожиданно расхохоталась.

— Хорошо устроился твой олигарх! Хочу горы где-нибудь тут! Сказку ты ему уже устроила. Луну с неба еще не просил?

— Надо будет, и луну сделаем! — усмехнулась я. — Или мы не самая лучшая команда дизайнеров? Постой, а это тоже неплохая идея… — воображение разыгралось, выдав картинку парка на космическую тематику.

— О, началось! — простонала Светка. — Яна, рабочий день закончился!

— Увы, вдохновение не приходит по часам! — я взмахом мышки собрала рабочие файлы и послала на свой адрес почтой. Потом решительно отодвинулась от монитора. — Пошли сдаваться шефу и на квартиру. Творить буду по дороге.

Шеф наши старания одобрил и домой отпустил. Пока ждали Гришку с машиной и ездили туда-сюда, я на коленке уже ваяла новые наброски будущего проекта. Точнее, в альбоме, благо канцтоварами запаслась заранее. Первым делом я вызвала автовоз и отправила на дачу свой байк, с воскресенья пылившийся в гараже. Потом, с помощью все того же Гришки, мы привезли Светкины вещи в мою квартиру, потом долго перебирали мои старые шмотки. Я решила по совету Игоря забрать только самое необходимое: свой ноутбук, флешки и диски с программами и документами, и тапочки. Со своими тапками, рыжими, пушистыми кошками, я бы не рассталась ни за что! Это был подарок от братишки на мое восемнадцатилетие! Он копил на них полгода, сам, подрабатывая, порой на рынке. И покупал тоже сам. Потом я торжественно вручила подруге ключи от квартиры и направилась домой, вернее, на дачу, мечтая забраться с ногами на кровать, в комнате мужа, притащить туда белый плед из гостиной, завернуться в него с ноутом и творить!

До Гати доехали без проблем. Но мечты пришлось отложить, потому что дома меня встретил Игорь! Я радостно метнулась ему навстречу, напрочь забыв про вещи в машине.

— Ты вернулся! А говорил, что будешь завтра!

— Говорил, — улыбнулся он. — Но след привел обратно. Понадобилось целый день рыскать по всему тибетскому хребту и половине уральского! Слишком хорошо он знает мои возможности… — Игорь внезапно принюхался и резко напрягся. — Не понял. Ты беременна!

— В каком смысле? — не сразу врубилась я.

— В прямом! — рычит он. — Ты! Беременна! От кого?

— Я? — его злость прокатывается по телу сладкой волной, но это злит его еще больше. А я туплю, не понимая, в чем дело. Наконец, сообразила проверить себя тенью. Точно! В районе живота пульсирует малюсенькая точка новой жизни! Ей всего несколько часов, этой точке, но она уже есть! — Ох, ё-моё!

— Киса, кто он?! — Игорь буквально пришпилил меня к стене дома.

— С ума сошел? Кто? — сердито отвечаю я. — Ребенок?

— Кто тот мужик, с которым ты его на…ла! — рычит Игорь. — С кем ты спала? Так понятней?

— Нет, — продолжаю тупить я. — Какой мужик? Ты о чем? Я ни с кем…

— Ты беременна! — Игорь рявкнул так, что стекла зазвенели в доме, а ближайшие и вовсе полопались. — Значит, ты, с…ка с кем-то была! Кто он?

— Ты! — рявкнула я в обозленную морду и вывернулась, отскочив подальше к выходу. До меня наконец-то дошло, что имеет в виду Игорь. — У меня был только ты! С утра! Ты что, думаешь, что я тебе изменила? Вот так, просто, взяла и пошла, с кем попало? После того, как… да, знаешь, кто ты после этого? Это твой ребенок, придурок! Он не может быть ничьим больше!

— Врешь! У меня не может быть детей!

— Но это твой ребенок! — я попыталась еще раз достучаться до сознания мужа. — Ты бы хоть проверил, для начала, может, не так уж ты и бесплоден?!

— Я проверял. Много раз. И результат всегда один! Лучше просто признайся, что такая же шалава, как все и нагуляла на стороне!

— Иди в пень! — зло срываюсь я, чувствуя, как по щекам ползут предательские слезы, а в душе рвутся струны связи. Обида взвыла дурным голосом, перекрывая разум. — Не веришь — не надо! Сама воспитаю!

И увернувшись от его рук, я шмыгнула во двор. Взгляд наткнулся на байк, стоявший тут же, у все еще открытых ворот. Решение пришло само собой. Поворот ключа, взрык стартера и я лечу прочь по ночным улицам поселка. Дорогу я запомнила. А, впрочем, зачем мне дорога? Уеду куда-нибудь… в другой город! За Урал! В тайгу! Мне теперь все равно, куда! Главное, подальше отсюда. Забуду маньяка как страшный сон! Слезы жгучей обиды срываются в полет, под напором скорости. Мысли переключаются на беременность, и я уже представляю, как буду растить малыша сама, как дам ему теневое имя. Как буду учить его ходить, говорить и управлять сумраком.

Мечты разбились вдребезги о реальность, когда на дороге возник… на миг показалось, что это Игорь. Он просто стоял посреди дороги, преграждая путь. Метнулась в сторону, попытавшись его объехать, увернулась от теневого захвата, отбила атаку и вылетела на встречную полосу. Впереди мелькнула тень, и страшный удар впечатал меня в кабину мчавшейся по дороге фуры. Мой байк буквально перемололо колёсами грузовика. Я успела в последний момент уцепиться когтями за кабину, удержавшись от падения под колеса. Боль отрезвила, заставив мыслить более здраво, и я попыталась переползти левее, чтобы спрыгнуть на обочину. Но тут фуру повело и уже она сама, пробив отбойник, полетела под откос.

* * *

Игорь вернулся домой взвинченный и раздраженный, как всегда, когда не удается выполнить работу. На этот раз преследовать жертву оказалось безумно тяжело. След терялся раз за разом, наводил на посторонних людей, путался и прерывался. Наконец, Игорь понял, что вся эта путаница ведет обратно в Орел и рванул сюда, вспомнив, что Роман угрожал жене. Не обнаружив Яны дома, он первым делом набрал Гришке и тот немедленно сообщил, что Яна с подругой на старой квартире, заняты переездом. Немного успокоившись, Игорь попросил держать его в курсе событий и принялся ждать. Хотелось поскорее увидеть любимую, обнять и успокоиться хоть немного. Через полчаса в ворота неожиданно позвонили. Оказалось, что это привезли мотоцикл Яны. Представившись мужем и хозяином жилья, Игорь принял технику, загнал во двор и поставил на видное место.

Но вот, наконец, сигналит машина, на которой уехала Яна и та выпархивает из нее и сразу бежит к дому с мечтательной улыбкой на лице. В гостиной обнаруживает мужа и замирает в ступоре, но всего на мгновение. А потом тут же с визгом бросается ему на шею.

— Ты приехал! А говорил, что завтра…

— Говорил, — Игорь улыбается, зарываясь носом е ее макушку и попутно объясняя, как здесь оказался. Что-то изменилось в ней. Совсем неуловимо, едва заметно. Запах! Изменился запах! — Не понял. Ты беременна?

Она отпирается, то ли включив дурочку, то ли, в самом деле, не понимая, о чем он говорит. Потом сообразила проверить себя в сумраке. Дошло. Но она по-прежнему твердит то же самое и это злит даже больше, чем, если бы она просто молчала или признала, что с кем-то была. Игорь с трудом удержался, чтобы не ударить ее. Вместо этого раздолбил стену. Полопались окна в доме, но Яна и ухом не ведет! Больше того, она злится сама и вместе с тем желает близости.

— Не веришь — не надо! — рычит она и отталкивает его, выбегая на улицу.

Хочешь сбежать к любовнику? Не выйдет! Машина уже в гараже! Однако Игорь забыл про ее байк. Она подскочила к нему, одним движением, привычным и отточенным до автоматизма, завела и рванула в закрывающиеся ворота, проскочив в самый последний момент. От ревности и боли перехватило дыхание.

— Нет, киса, ты моя! Только моя! Я найду тебя, куда бы ты ни спряталась! И сверну шею любому, кто окажется рядом с тобой!

Протаранив ворота, Игорь рванул по следу, даже не заметив, когда и как успел слиться с тенью. Просто в какой-то момент осознал, что уже не на двух ногах, а на четырех лапах и расправляю крылья, набрав достаточную для взлета скорость. Он потерял контроль над собой! И это не просто плохо, это уже недопустимо. Страх, давно и прочно забытый, вновь поднял голову из глубины души, но почти тут же сдох, забитый ревностью и страхом одиночества. Игорь не боялся его никогда прежде. Он привык быть один. Привык, что его все боятся, сторонятся и избегают. Все, кроме нее! Эта странная женщина, напрочь лишенная чувства самосохранения, вошла в его жизнь легко и непринужденно, даже не заметив все его шипы и колючки. Впрочем, она и сама оказалась той еще колючкой! С ней Игорь, наконец, почувствовал себя живым, настоящим, нужным и важным, а не ходячим пугалом. И возвращаться к одиночеству теперь было невыносимо и страшно!

Неожиданно впереди послышался визг тормозов, чей-то крик, полный ужаса, и удар металла о металл. Авария! И там она! Яна! Теперь душу пронзил уже не страх, а ледяной ужас. Игорь рванул вперед, сминая пространство сумрака, вынырнул в реальность, но все равно опоздал, успев лишь увидеть, как летит под откос огромная фура с маленькой, темной фигуркой, прицепившейся к носу кабины.

— Скорую и лекаря! Гать, Городская улица, направление на Лаврово! — рычит он, набрав номер дежурного поста и одновременно спускаясь вниз, под откос. — Живо!

— Уже, — отозвался тот. — Что случилось?

— Нападение ренегата! — коротко доложил Игорь, обшаривая взглядом придорожные кусты. — Пострадала охотница и два дальнобойщика.

— Стой! Дождись хотя бы лекаря! — простонал дежурный. — Потом тварь добьешь. Ты же след взял, я правильно понял?

— Дождусь, — мрачно вздохнул Игорь. — Охотница — моя жена.

— Иди ты! — присвистнул дежурный. — Ну, дела! Так, жди. Лекарь сумраком придет. Отбой.

Игорь, наконец, нашел жену и кинулся к ней. Фура буквально вмяла ее в землю, придавив обе ноги. Спасло ее то, что на момент падения она была в измененном состоянии. Тени быстро залатали мелкие раны, остановив кровотечение, однако, Яна все еще была без сознания. Водитель фуры пострадал куда сильнее. Он уже фактически труп, так как вряд ли дождется скорой. А, вот, его напарник имеет шансы выжить. Игорь выпустил когти и принялся кромсать искореженный падением металл, освобождая из плена жену. От насыпи донесся легкий шум. Принюхавшись, Игорь убедился, что это прибыл лекарь и разделился, отправившись тенью встречать гостя. Сам же продолжил терзать кабину. Вслед за тенью лекарь появился спустя минуту. И не кто-нибудь, а Александр Лютов! Лучший из тех, кто имелся в этом округе, не раз уже за последние три года вытаскивавший с того света и самого Игоря!

— Все, можешь идти, — коротко вздохнул он, присев рядом с девушкой. — Она жива и сохранила беременность.

— Сохранила? — недоверчиво переспросил Игорь. — После такого удара?

— Она сместилась относительно удара довольно удачно, — пояснил лекарь. — Живот задело по касательной. Еще и закрыла его всем, чем могла. Видимо, уже знала про беременность, вот и стремилась сохранить ребенка. Твой, что ли?

— А это возможно? — нахмурился Игорь. — Саш, ты ж знаешь…

— Что? — не понял тот, сосредоточившись на оказании помощи.

— Беременность от меня возможна? — пояснил Игорь, разволновавшись.

— Разумеется, — пожал плечами лекарь. — Больше скажу, это она и есть! Даже точно скажу это будущий гончий. Уже сейчас видны сходные с тобой энергоструктуры! Надеюсь, ты не сделал глупость, обвинив ее в измене? О, по глазам вижу, что сделал! Ну, и дурак! Запомни на будущее, диагноз «мужское бесплодие» безнадежен только в случае кастрирования. Во всех прочих случаях сохраняется шанс на зачатие. Просто вероятность этого шанса в десятки раз меньше, чем у здорового человека. Ну, в твоем случае выпал тот самый шанс. Наверное, оттого, что это истинно твоя женщина, идеально совместимая с тобой. Все, уйди с глаз моих. Вон, лови того, кто это все устроил. Все будет нормально с твоей женой. Потом подъедешь в катастрофу с цветами и тортом. Мириться будешь.

— То есть, это реально мой ребенок? — все еще недоверчиво переспросил Игорь.

— Ты чем слушал, пока я тут перед тобой распинался? — качает головой лекарь. — Уйди с глаз моих, недоразумение! Уйди, пока я тебя не стукнул! Да, это твой ребенок! Сын. Будущий гончий. На все сто процентов. Все, исчезни!

Игорь отступил, в смятении, не зная, что и думать. Он уже и так корил себя за несдержанность, за то, что не выяснил все до конца, прежде чем бросаться обвинениями. А в свете сказанного Лютовым все становилось еще хуже. Еще и эта авария, которая совершенно точно не была случайной. И хотя следов присутствия Беса не было, но интуитивно Игорь знал, что это его рук дело. Яна в надежных руках, успокоил себя Игорь. С ней Лютов и на подходе бригада скорой помощи. А ему нужно продолжить преследование, пока Бессонов еще что-нибудь не натворил.

— Саш, не подпускай к ней никого, ладно? — тихо попросил он. — Пожалуйста. Никого, кроме меня.

— Хорошо, — пожал плечами тот. — Как скажешь.

Кивнув, Игорь резко развернулся и направился прочь. Вверх по насыпи, к месту аварии. Потом прошел немного назад, хмуро разглядывая куски мотоцикла и его следы. Выходило так, что Яна пыталась что-то объехать. Или кого-то. Она испугалась. Сильно. Остатки этого страха до сих пор витали в воздухе, сохранив смутный образ черной, человеческой фигуры, очень похожей на него самого. Морок? Вполне возможно. Значит, это снова Бес. Хищно оскалившись, Игорь шагнул в сумрак и настроился на работу.

Глава 10

Пришла в себя уже в палате. Надо мной склонился врач в белом халате. Заметив, что я пришла в себя, он несколько раз терпеливо спросил, как меня зовут и помню ли я, что произошло. Я молчала, не зная, что ответить. Скажу имя, и спустя максимум полчаса тут появится Игорь, а я не хотела его видеть. Впрочем, он и так появится. Потом меня пронзил страх. Беременность! Мой ребенок! Я попыталась призвать сумрак, но сил не было. Вообще. Попытавшись подняться, поняла, что мне что-то мешает.

— Успокойтесь, и не пытайтесь встать! — проворчал врач, снова приближаясь ко мне. — Вы только что пережили серьезную аварию и сложную операцию. Вы помните, как вас зовут?

— Помню, — тихо прошептала я, обессиленно расслабившись. — Я Ульяна Сурова. Двадцать четыре года. Я была беременна… скажите… я…

— Все еще беременны, — усмехнулся врач, распутывая бинты на руках. И я осознала, что была банально привязана к кровати. — Удалось спасти и вас и ребенка. Повезло, что срок еще предельно маленький. Всего несколько часов. Случись это на несколько дней позже и пришлось бы спасать только вас. А так обошлось. У вас необыкновенно сильная регенерация даже для охотника. Предполагаю наличие в роду гончих. Только у них столь сильная наследственность. Что случилось на дороге, рассказать можете?

— Меня хотел остановить… кто-то. Он был похож на Игоря. Но это не он. Я бы узнала… мужа. Не Игорь. Другой. Страшный. Я хотела объехать… вынесло на встречку и впечатало в фуру. Потом фуру тоже… занесло. Все.

— Игорь, это Бешеный? — уточнил доктор.

— Да, — вздохнула я. — Мой муж. Мы… немного поссорились…

— Да, уж вижу, — вздохнул врач. — Я так понимаю, пускать его пока не стоит?

— А сможете? — усмехнулась я. — Проще танк остановить саперной лопаткой. Пусть приходит. Вот, семейству Суровых лучше ничего не говорить. Мама еще от первого шока не отошла. Незачем ей волноваться.

— Хорошо, — кивнул врач. — Отдыхайте. Лучше хорошенько поспать. Впрочем, думаю, вам не хуже меня известно, как следует восстанавливать силы. Да, сразу предупрежу, что ваша беременность может немного подзатянуться. Организм сейчас сам нуждается в энергии и потому на развитие плода отдает самый необходимый минимум. Так что если в будущем вам назовут иные сроки развития, не удивляйтесь. Это нормально.

Врач вышел, оставив меня одну. Короткая беседа, в самом деле, вымотала так, что я мгновенно провалилась в сон. Мне снился… Игорь. Его злые глаза, обидные фразы, хлестали измученное сознание. Проснулась от собственного крика, но встать сил все еще не было. Уткнувшись в подушку, заплакала, дав, наконец, выход душившей обиде и незаметно заснула снова. На этот раз без сновидений. А когда проснулась, за окном снова было темно. Сколько я провалялась? День помолвки точно сорвался. Мама, наверное, волнуется. С моей стороны было свинством не сообщить ей про аварию. Но я сейчас никого не хотела видеть. Вообще. Начнутся расспросы, разговоры… нет. Не хочу. Интересно, Игорь уже нашел меня? Придет ли? Хочу ли я его видеть? Хотя, кого я обманываю? Конечно хочу. Пусть даже он снова злится и ругается. Все равно. Главное, чтобы пришел. Потому что без него плохо. Страшно. Тело-то заживет, а вот душа… эх. Как минимум половина там, с ним осталась. Рвать себя напополам слишком больно. И обида на злые слова того не стоит. Право слово не стоит. Не смогу я уже без него.

Дверь открылась, и медсестра вкатила тележку с едой. Не сама вкусная и изысканная, но питательная, больничная баланда. Пшенка на воде, рыбные котлеты, тефтели, картофельное пюре, отварная курица, салат, зелень, яйца вареные и печенье. Самое главное, еды много! Наверное, здесь все, что осталось от завтрака и обеда. А, может, и от ужина тоже. Большая кастрюля с горячим какао буквально вернула меня к жизни. Непрезентабельная еда улетала, словно в топку. Я не успокоилась, пока не съела все, до крошки, мгновенно пережигая органику в энергию и заполняя резервы. Наконец, столик опустел, и я снова откинулась на постель, чувствуя, как хочется спать. Впрочем, для охотника это самое лучшее лечение — еда и сон.

Проснулась уже утром, бодрая и полная сил. На смену вчерашней апатии пришла неуверенность и тревога. Игорь так и не пришел. Отказался? Но нет, связь есть, я ее чувствую. Ощущаю его злость и досаду, страх, беспокойство и еще много чего. Почему же он не приходит? Неожиданно дверь открылась, и вошел Игорь! Неужели? Ну, что скажешь, муж мой?

— Янчик, прости, я… дурак! — с порога сказал он и улыбнулся, шагнув мне навстречу. Словно и не было ничего между нами. — Прости! Я не должен был так говорить! Я больше никогда… слышишь? Никогда тебя не брошу! Ты моя!

Он обнял меня, заглянул в глаза. Черные, как омуты. В душе что-то вякнуло и заглохло. Должно быть обида. В этот миг я была безумно счастлива!

— Твоя! — прошептала я, обнимая и целуя мужа. — Только твоя! И ничья больше! Ты мне веришь?

— Верю! — широко улыбнувшись, ответил он. — Я забираю свою жену!

Это уже врачу, изумленно застывшему на пороге палаты.

— Но, разве, не… — врач странно дернулся, моргнул, нахмурился, потом покачал головой. — Хорошо. Я подготовлю выписку.

— Ты не понял, — с нажимом сказал Игорь. — Мы уходим прямо сейчас! Документы можешь прислать почтой. Или сохранить на память! Пошли, Янчик! Пора домой!

— Пошли! — радостно кивнула я, улыбаясь неизвестно чему.

Кажется, я заново родилась! Я так не была счастлива еще никогда в жизни! Я смотрела на своего мужа и не могла отвести взгляда. И только когда мы подошли к лифту, чтобы спуститься вниз, я ощутила странное беспокойство и боль. Словно заноза засела в сердце. Больно. Запах. Странный, до жути знакомый, горьковатый запах полыни и солнечного утра.

— Янчик, ты идешь? — окликнул меня Игорь. — Опоздаем же!

— Куда? — на автомате спросила я. Но тут же все стало неважно. Потому что Игорь снова поцеловал.

— Идем скорее! — прошептал он.

— Идем, — ответила я, совершенно счастливая. Только почему же так больно? Неужели от счастья?

Мы спустились на первый этаж, добрались до парковки и сели в черный внедорожник. Машина рванула с места, а меня снова потянуло в сон.

— Игорь, я посплю еще немного, ладно? —пробормотала я. — Наверное, еще не совсем… здорова.

— Спи, дорогая, — отозвался он.

Душу царапнуло болью и страхом, но только на миг. Потом я провалилась в сон. И снова во сне Игорь обвинял меня в измене, умолял одуматься, вернуться, даже плакал. И я плакала. Пыталась сказать, что я простила, что я вернулась, я здесь, рядом, но он словно не слышал. Неужели мимолетная обида так сильно порвала связь? Я снова и снова пыталась докричаться до него и проснулась от собственного крика.

Резко сев на постели, я нахмурилась. Снова тот же кошмар. Неужели я так сильно обиделась тогда? Вот же он, мой Игорь? Он рядом со мной! Он привез меня в свой дом, и мы снова счастливы! Почему же так больно? И зачем эти сны, в которых он умоляет меня вернуться? Разве я его бросила? Игорь пошевелился, открыл глаза и улыбнулся.

— Доброе утро, жена! Иди ко мне!

— Игорь, а что это за место? — спросила я, оглядевшись в спальне. — Это какая-то другая квартира?

— Другая, — согласился он, притягивая меня к себе. — Иди ко мне и не забивай голову всякой ерундой.

— Странно, — нахмурилась я. — А кто ее обставлял?

— Я, кто же еще, — раздраженно ответил Игорь.

— Но это совсем не похоже на тебя, — возражаю я. — Ты бы сделал все по-другому. Вот, например, такие шторы ты бы никогда не стал вешать. Они совсем сюда не подходят.

— При чем здесь шторы? — злится Игорь. — Янчик, ты как на своего коня сядешь, так и поехала!

— Ты злишься? — хмурюсь я. — Ты…

— Иди ко мне! — жарко шепчет он и обнимает, заглядывая в глаза. — Ты моя! Только моя!

— Конечно, — успокаиваю я его. — Конечно я твоя. Чья же еще?

Спустя полчаса я снова лежу умиротворенная в его объятиях. Я счастлива и это ощущение согревает мысли, но душу все равно что-то царапает. Больно. И хочется плакать. Да, что ж такое? Я, кажется, уже и наяву слышу голос из своего кошмара. Вернись! Ты моя жизнь! Моя судьба! Вернись ко мне! Моя киса!

— Снова ревешь? — раздается рядом голос и душу пронзает ужас. — Да что ж такое? Откуда в тебе столько упрямства? Ты все равно будешь принадлежать мне! Так или иначе! Ты моя жена! Моя! И ничья больше! Ты поняла, Янчик?

— Роман! — вскрикнула я, узнавая голос.

Иллюзия разлетелась вдребезги и я с ужасом осознала, что уже несколько дней нахожусь не с Игорем, а с бывшим мужем!

— Спать! — властно приказал он.

И черные омуты его глаз затянули в бездну кошмара. На этот раз я падала в пропасть, ощущала под собой острые скалы и в кровь сдирала пальцы, пытаясь хоть как-то затормозить падение, но тщетно. И крик вырвался сам собой. Игорь! Помоги мне! И его глаза, такие родные, синие, как грозовое небо. Киса? Голос, полный отчаяния и надежды. Помоги! Я кричу, задыхаясь от ужаса и… просыпаюсь.

На этот раз иллюзии нет. И я уже не в квартире. Над головой каменный свод. Руки скованы цепью, которая вмурована в стену пещеры. Тени не отзываются, как и сумрак. Я пытаюсь порвать цепь, но ничего не выходит. Без сумрака и теней я всего лишь слабая женщина. После полного слияния ощущаю себя слепой и глухой калекой. Где я? Пытаюсь прислушиваться, но все перекрывает непонятный шум и плеск. В душу снова закрадывается страх. Как же я могла так ошибиться? Как? Горечь и боль душат, и я без сил сползаю на пол. Взгляд натыкается на разодранное платье и кровь. Мои бедра все в крови! Мой ребенок! Как же так? За что? Страх и безысходность заполняют до краев, и я скатываюсь в истерику. Я кричу, катаюсь по полу, рыдая в голос. Мне страшно. Мне дико страшно! Я снова одна, в плену у этого чудовища, которое хочет, чтобы я принадлежала ему. Только теперь приходит понимание того, что и тогда, в первый раз я не по своей воле пошла за него замуж. Он мне просто внушил это желание! Но иллюзия закончилась и вернулась суровая реальность, в которой он мне противен и вызывает только страх и отторжение. Обессилев вконец, я замерла, скорчившись на полу. Хотелось только одного. Умереть! Но едва только я подумала о смерти, как в душе проснулось необъяснимое упрямство и странная, безумная тоска. И зов. Живи! Дождись! Я найду! Только живи!

Сколько я пролежала так, не знаю. День, несколько часов? Или может, сутки? Или больше? В пещеру не проникает дневной свет. Здесь сыро, сумрачно и тускло светится какая-то зелёная плесень на стенах. Но вот послышались шаги, бормотание и голос, всколыхнувший застарелый ужас.

— А, проснулась? Ну, тебе же хуже, — Роман смеется и его смех безумным эхом мечется по стенам пещеры. — Как тебе дизайн? Нравится? Все для тебя, женушка! Не захотела принадлежать мне по-хорошему, значит, будет так. Зачем ты упрямилась? А? была бы счастлива в своем неведении. Я даже терпел то, что ты все время звала меня именем этого выродка! Но ты сама разрушила свое счастье. Так что терпи теперь меня такого, какой я есть. Давай, иди ко мне и как примерная жена, удовлетвори своего мужа!

— Ты мне не муж! — простонала я.

— Плохая жена! — рычит Роман. — Непокорная! А непокорную жену следует проучить!

Он приближается, хватает цепь и тянет к себе. Я пытаюсь сопротивляться, но ощущаю себя мухой, пойманной в паутину. Хлесткая пощечина выбивает из глаз слезы.

— Это не простые цепи, женушка! — зло смеется Роман. — Эти цепи блокируют любое проявление теневой сути! Они предназначены для ренегатов! И для гончих! Для бешеных псов, отказавшихся выполнять волю Совета! Здорово я придумал? Ты никуда от меня не сбежишь. Не призовешь тень. Не будешь сопротивляться. Хотя, знаешь, можешь немного посопротивляться. Мне нравится, когда ты кричишь от боли!

Новая пощечина, потом еще и еще. А потом боль, разрывающая живот. По щекам текут слезы, но в душе рождается волна гнева и ярости. Они помогают пережить унижение и бессилие. Наконец, удовлетворившись, Роман отпускает цепь, и я отползаю от него на максимально возможное расстояние, к самой дальней стене пещерки.

— Тебе понравилось, да? — глумится он, довольно усмехаясь. А потом бросает на пол свёрток и фляжку. — Заслужила. Пока. В следующий раз будешь кочевряжиться, ничего не получишь! Можешь кричать сколько угодно, кстати. Тебя здесь никто не услышит. И вход в пещеру никто не найдет. Это моя личная находка.

Я не ответила. Даже не пошевелилась, стараясь слиться со стеной пещеры. Хотелось вовсе исчезнуть. Или чтобы исчез он. Не добившись от меня ответа, он неожиданно разозлился, схватил цепь и резко дернул на себя, отчего меня буквально швырнуло к его ногам, выбив из горла испуганный вскрик. А потом на меня обрушился целый град ударов и пинков.

— Отвечай, когда я с тобой разговариваю! С…ка! Отвечай! Ты должна говорить со мной! ты поняла? Поняла, я спрашиваю?

Очередной пинок отправляет меня в черноту беспамятства. А когда я пришла в себя, моего мучителя уже не было. Все тело болело. На мне буквально не было живого места. Снова страх и безысходность. И слезы. А еще мучительный стыд. И голод. Последний сводил с ума, затмевая постепенно все остальное. Однако, еду, принесенную Романом, я брать боялась, справедливо полагая, что там может оказаться очередная психотропная гадость, которая сломает меня окончательно.

Жди! Я найду тебя! Только живи! Пожалуйста! Прошу тебя! Живи!

Зов вдохнул в меня капельку надежды. Мой муж! Мой настоящий муж найдет этого подонка и свернет ему шею! Рано или поздно он это сделает! И пусть он потом возненавидит меня, пусть презирает… пусть. Я его все равно люблю. Я ради этого буду жить! Чтобы увидеть, как тварь, когда-то бывшая охотником, сдохнет от руки Игоря! В душе снова всколыхнулась упрямая злость.

— Найди его! Пожалуйста, найди и убей! — шепчу я, повторяя вновь и вновь, как мантру.

Голод, наконец, берет свое и где-то, на грани бреда и сознания, я ползу к свертку. Жадно осушаю флягу, съедаю все, до крошки из свертка. И понимаю, что не зря опасалась. Меня немедленно тянет в сон. Из последних сил я пытаюсь отползти обратно к стене, но все равно засыпаю, наверное, уже через шаг.

Игорь! На этот раз я не просто чувствую его зов, я вижу его глазами. Словно я в его теле. Он замирает на мгновение, видимо, как-то ощутив мое присутствие. Он чувствует мимолетный страх. За меня. Почему? Он что-то знает, чего не знаю я. Боится, что я не проснусь. Ох, как сложно все. Он же совершенно иначе все воспринимает! Одни и те же предметы в его глазах кажутся совсем другими! Более сложными, что ли… неожиданно я перестаю видеть, но по прежнему его чувствую и слышу его… мысли? Чувства?

Люблю! Больше жизни! Найду! Где бы ты ни была! Просто жди! Делай все, ты слышишь? Все, чтобы выжить! Делай вид, что подчинилась ему. Только живи, малыш! Только живи! Дождись! Не дай себя убить!

Я в пещере. Не знаю где. Вокруг шум ничего не слышно. Я не могу призвать сумрак и Тени. Цепи не дают. Он… он сказал, что я могу кричать, и меня никто не услышит…

Мне страшно. Оттого, что Игорь, как и раньше, меня не услышит, но он неожиданно отвечает. Четко и внятно.

Ты меня слышишь? Вот уж не знаю, радоваться или нет. Малыш, я тебя найду! Просто немного подожди. Ты же у меня сильная, киса! Прости, что я тебе не поверил!

Это уже неважно, — с горечью отвечаю я. — Нашего ребенка больше нет. Я…

Не плачь! Пожалуйста, не надо. И не вздумай больше звать смерть! Малыш, он сдохнет! За все, что натворил, он сдохнет! А ты должна жить! Ради меня! Ради нашего будущего ребенка! Пусть этого ты потеряла, но раз вышел один, значит, получится и еще! Слышишь? У нас будут дети! Рано или поздно будут! Наши дети! Киса, только дождись меня!

Боль! Она разрывает сознание и меня снова швыряет на пол пещеры. Мне плохо, больно и гадко. Запах мочи, и не только ее, вызывает рвоту. Меня тошнит, выворачивает наизнанку, но выходит только желчь. Снова рвотный приступ. Что со мной? Что происходит? Я понемногу отползаю в сторону стены, стараясь дышать через раз. Там, у стены немного свежее. Не так резко воняет. Я ощущаю слабый приток свежего воздуха, и тошнота понемногу сходит на нет. На себя боюсь даже смотреть. Обрывки платья давно превратились в лохмотья, а теперь еще и пропитались различными жидкостями. Сколько я так пролежала, скорчившись, не знаю. Но все равно от входа раздался голос, вогнавший в ужас.

— Ну, и вонища! — Роман пнул ногой пустую флягу, досадливо поморщился. — Вот, значит, как? Ну, тем хуже для тебя. Я хотел как лучше. Ты была бы снова счастлива. Иногда. Радовалась бы каждому моему приходу. И бежала бы навстречу, преданно выпрашивая еще… увы. Ты и этот шанс на счастье испоганила. Ты вообще хоть в чем-нибудь можешь быть нормальной, а? Ну, хоть немного? Все нормальные девки пищали от восторга, едва я обращал на них внимание! Все они были очарованы и боготворили меня! Ты одна воротила нос и морщилась! И даже внушение хоть и подействовало, но ненадолго.

Он дернул за цепь, но тут же отпустил, выругался и отступил назад. Потому что от моей одежды и тела поднялся жуткий смрад. Я-то притерпелась кое-как. А ему не понравилось.

— Думаешь, так просто от меня отделаешься? — он хрипло рассмеялся. — Нет, Янчик! Ошибаешься! Я все равно возьму свое. Так или иначе… но возьму. Ты странная. Единственная в своем роде. Уникальная! Ты имеешь наглость мне сопротивляться! Ты всегда меня бесила, потому что я еще ни разу не добился от тебя того, чего хотел. Затащил тебя в Загс, но ты сбежала после первой же ночи. Захотел испугать до икоты, чтобы приползла и умоляла о защите, но ты же гордая! Принципиальная и безбашенная! Иллюзия моя была идеальной! Ты считала меня своим хахалем! Улыбалась! Нежно и ласково! Три часа! Всего три сраных часа! А потом что? А ничего! И даже мой яд, превращенный в наркотик, на тебя не подействовал! Хотя я тысячи раз проверял его в действии! Он безотказен! Как и люди, подсевшие на него! Но ты все равно моя! Ты можешь меня ненавидеть. Ты будешь меня ненавидеть! А в итоге полюбишь! До умопомрачения! Ты станешь покорной и нежной! И готовой на все! Знаешь, что такое эффект плацебо? Нет? Я расскажу. Это когда жертва влюбляется в своего насильника и начинает оправдывать его действия. Это такая защитная реакция сознания. Ты подчиняешься, покоряешься, сначала понарошку, делаешь вид, и ненавидишь до дрожи. А потом сама не замечаешь, как начинаешь ждать своего мучителя, желать его и страдать без него. Ты будешь моей, Янчик! Так или иначе, но будешь!

На меня неожиданно хлынул поток воды. Водяные струи больно хлестали по телу, словно плети, забивались в нос, рот, уши и глаза. Я беспомощно барахталась в мощном потоке, удерживаемая лишь натянувшимися цепями. Наверное, если бы не Игорь, которому я пообещала бороться за жизнь и ждать любой ценой, я бы позволила воде себя убить. Но теперь, зная, что он меня ищет, я сопротивлялась изо всех сил, отвоевывая воздух по глотку. Наконец, поток схлынул, оставив меня лежать на полу, обессиленную и… относительно чистую!

— Ну, вот, другое дело! — довольно усмехнулся Роман, неожиданно оказавшись рядом. — Давай, жена, порадуй своего мужа!

Сил сопротивляться не было никаких. Проглотив злые слезы, я расслабилась, позволив насильнику удовлетворить похоть. Стиснув зубы, покорно стерпела все, в ожидании, когда он уйдет прочь. И это снова разозлило его. Выругавшись, он принялся избивать, пиная ногами и хлеща по щекам. До тех пор, пока не добился своего. Я позорно разревелась от боли и унижения. Поиздевавшись еще немного, он уходит, оставляя меня в покое, но ненадолго. Он возвращается с охапкой хвороста и матрасом, объявляя, что будет теперь здесь жить. Мысль, что он больше не оставит меня ни на минуту, приводит в ужас.

* * *

Опоздал! Снова опоздал! Метнувшись по коридору, Игорь рывком распахивает дверь кабинета главврача.

— Сашка, Ты же обещал! Ты обещал, что никого к ней не подпустишь! Куда она ушла? С ке… впрочем, с кем я и без тебя знаю.

— Игорь, прости! — стонет тот, обхватив голову руками. — Я был уверен, что это ты! Я… не знаю, как так вышло. Когда понял, сам чуть не рехнулся! Я не знаю… не знаю куда. Ты не… то есть, он не сказал ничего. Просто забрал и все. Они на такси уехали!

— …! — зло рыкнул Игорь, но, внезапно переменился в лице. — А, ведь, это его ошибка! Когда они ушли? С утра?

— Три дня назад, — убито отозвался главврач.

— Это я и так знаю! С утра или днем? — рявкнул Игорь, мгновенно приводя в чувство друга.

— С утра, — кивает тот, немного собравшись с мыслями.

— Кто-то видел, как они садились в машину?

— Да, охранник, — Лютов устало массирует виски. — Гена. Он сейчас…

— Знаю, — коротко рыкнул Игорь и вышел из кабинета.

Добраться до внутреннего поста меньше минуты. Вот он, нужный охранник. Гончий молча подходит, протягивает руку.

— Игорь.

— Гена, — отзывается тот раньше, чем успел сообразить, что в клинике посторонний.

— Три дня назад я с женой уезжал отсюда?

— Да, — все так же, на автопилоте отвечает охранник.

— Машина! — властно приказывает Игорь.

— Желтая Шевроле Нива эн сто сорок два о эн. Тридцать первый регион. Такси «Каприз».

— Благодарю, — усмехнулся Игорь и исчез. Охранник протер глаза, испуганно огляделся и облегченно выдохнул.

Офис таксопарка найти несложно. Куда сложнее найти того самого водителя, что отвозил «молодоженов». Однако нашелся и он. Охотно отвез чудака-заказчика по тому же адресу, что и в прошлый раз. Это был небольшой, частный дом на северной окраине Орла. Старенькая, кособокая засыпушка. Игорь на миг усомнился. Сможет ли? Но потом отмел сомнения. Сможет! Иначе его любимую не вернуть! Только так. Решительно войдя внутрь, Игорь принялся осматриваться и изучать всеми, доступными ему, способами пространство дома, восстанавливая события. Он был с ней здесь. Скорее всего, под иллюзией, представляясь им самим. Кровать… сердце сбойнуло, кольнув ревностью и болью.

— Спокойно! Соберись, тряпка! Ей сейчас плохо и больно! А ты тут сопли пускаешь! — рыкнул он на самого себя.

Подействовало. Боль ноющей занозой спряталась в глубину сознания, становясь терпимой. А потом он нашел место, где Яна резко изменилась, из счастливой невесты превратившись в испуганного, забитого зверька. Здесь же и остатки силы Беса. Должно быть, при попытке сопротивления он ее просто вырубил ментальным ударом. След он снова не оставил, тщательно прибравшись за собой. Но, вот, привычку Яны мимоходом касаться всего, чего можно и нельзя, победить оказалось невозможно! Нужно искать по ее следу! А он, рано или поздно, придет туда.

Шаг, и он вновь сминает сумрак, прокладывая собственный путь. Так умеют только гончие. И еще путники. Все прочие пользуются уже проложенными кем-то тропами. Но ему они не нужны. Он видит цель и идет к ней. Эта цель — след, тонкой нитью соединяющий гончую и его жертву. Сумрак выводит его в горы. А дальше глухо. След обрывается. Только запах ненавистного железа с примесью Печати Сумрака. Цепи! Вот, значит, как! Щенок уже подписал себе приговор. Если раньше Совет еще мог притянуть за уши какие-то надуманные смягчающие обстоятельства и оставить его хотя бы жить, пусть и без тени, то теперь его придушит собственный же папаша!

— Только живи, киса! Только не сдавайся! Ты моя жизнь! Моя душа! Я найду тебя! — прошептал он, зажмурившись. И тут же ощутил в душе слабый отклик. Она жива. И ждет.

Снова поиски следа. На этот раз не совсем наугад. Он искал пещеру и воду. Ведь она говорила, что вокруг шум, заглушающий все остальные звуки. Это может быть только вода. Возможно, что и пещера скрыта водой. Или же просто еще никому не известна. Для начала нужно определиться на местности. Игорь разделяется надвое и посылает тень в воздух. Теперь он видит сразу две картинки и одна из них с воздуха. Внизу тянется извилистая нитка реки с притоками. Человеческой частью Игорь листает карты России. Есть! это Архангельская область. А точнее, место между Северной Двиной и одним из ее притоков. Куда иди? К самой Двине или к притоку? На этот раз, положившись на внутреннее чутье, Игорь сворачивает вправо, в сторону притока. Как там бишь его? Пинега, вроде? Запрос в Яндекс. Есть ли пещеры в Архангельской области? Результат не заставил себя ждать. Оказывается, это местная достопримечательность и, притом, весьма опасная. Карстовые пещеры тянутся на многие километры и в них уж сколько раз пропадали люди! Увы, но попасть туда через сумрак не выйдет. Аномальная зона выкинет его где угодно, но только не там, где нужно. Это особенность карстовой породы, которая и сама по себе блокирует любые проявления сумрака. А уж если цепи добавить, то лучшей тюрьмы просто не найти. Что ж, придется оставшееся расстояние топать ногами. Или лапами.

Ночь! Благодатное время охоты, когда люди спят и можно не беспокоиться о том, что тебя кто-то увидит. Если и заметят, то спишут на что угодно, привычное и понятное. Птица, параплан, глюк после выпитого или НЛО. Что угодно, только не летающая кошка! А потому Игорь воплощает тень и взмывает ввысь, расправляя крылья. Поджав лапы, он скользит в воздушных потоках. Кисточка на конце хвоста разворачивается в ромбовидный веер из тонких пластин, наложенных друг на дружку. Это его руль. Он почти у цели. Осталось только выследить Беса. Он точно где-то здесь! стремительный полет вниз и в лапах бьется молодая косуля. Наскоро утолив голод, Игорь снова срывается в полет, на этот раз поднимается выше и внимательно разглядывает местность в поисках следов присутствия. Это место не пользуется особой популярностью у туристов. Только в разгар лета здесь можно их увидеть. Сейчас же, в начале осени в этом суровом краю уже холодно. Ну, же! Ты не можешь сидеть внутри сутками! Рано или поздно, ты выйдешь оттуда! Или войдешь туда, если ты снаружи. Давай, появись!

До самого рассвета Игорь всматривается в ущелья и протоки карстовой долины. Но с рассветом вынужден спуститься вниз, оставив наверху только Тень. Шесть дней! Его любимая находится в плену у съехавшего с катушек ренегата уже шесть дней! И каждый день она все слабее борется за жизнь, впадая в отчаяние. Только бы не опоздать и в этот раз! Лишь иногда, видимо, пока она спит или находится в беспамятстве, он ощущает связь с ней. Он чувствует ее боль и страх и разговаривает с ней, стараясь забрать на себя хотя бы часть страданий. Глядя на встающее из-за горизонта солнце, он вдруг понимает, что этот день последний. Если и сегодня он не найдет нужную пещеру, то получит лишь бездыханное тело любимой. И, решительно расправив крылья, он, несмотря на усталость и опасность быть обнаруженным, вновь взлетает над долиной.

Глава 11

Мой мучитель в очередной раз отпускает меня, наградив оплеухой напоследок, удовлетворенно смеется, заметив злые слезы боли, скатившиеся по щекам.

— Пойду, пройдусь, — он довольно потянулся. — Солнце уже высоко. Так что твой пес не решится следить с воздуха. А с земли он меня не увидит, будь он хоть трижды ищейкой! Здесь, в карстовой долине, он никто! Такой же слабак, как и ты, без своих теней! Сиди тихо. Хотя… можешь и не тихо. Можешь даже повыть или покричать. Тебе от этого, наверное, легче станет. И жди. Я долго не буду. До родника и обратно. А то вода заканчивается. Непорядок.

Он уходит, оставляя меня одну. В эти редкие минуты тишины и одиночества, я замираю без движения и тянусь к своей связи с мужем. Она все ненадежнее, эта связь. И у меня нет больше сил терпеть насилие и боль. Прежде я надеялась, что ошиблась, что сохранила ребенка, но вскоре поняла, что это не так. У меня снова пошла кровь. На этот раз самая обычная, что и каждый месяц доставляет проблемы всем женщинам мира. Это может означать только одно — беременности больше нет. А вместе с тем и нет смысла жить. Игорь может, и простит меня, но я сама себя не смогу простить. Слезы душат изнутри, боясь пролиться наружу. Вспоминается мама. Как ей, наверное, будет больно потерять меня! Моему малышу всего-то несколько дней было, а тоска грызет, словно крыса в подполе. А мама меня столько лет растила… и папа! Ему будет ничуть не легче! А дед? Ой, мамочки! Простите меня, непутевую! А Игорь?

Малышка моя, я здесь! я с тобой! Я больше тебя не брошу!

Его голос раздался внутри так четко и ясно, словно он был совсем рядом. А спустя еще несколько томительных минут в пещере раздались шаги и его ворчание.

— Да, сколько же можно! Эта кишка закончится когда-нибудь или нет? Ку-уда собрался, падаль? Ползи, давай! И не дай Бог тебе еще раз соврать! Ну?

Из-за поворота показался вначале Роман. Только в этот раз он был связан точно такой же цепью, что держала сейчас меня. А его рожа напоминала отбивную! Левая рука была сломана, правая заведена за спину и там, видимо, привязана. Шею, кстати, тоже захлестывала петля. Неожиданно роман кубарем полетел вперед, с воплем, собирая ребрами все попутные камни. А за его спиной возник Игорь!

— Киса! — увидев меня, он бросился вперед, попутно пнув еще разочек и без того потрепанного пленника. — Киса, малышка моя!

Он рывком порвал удерживавшую меня цепь, в кровь разодрав при этом ладони, но даже не обратил на это внимания. Обнял, прижал к себе и зарылся носом в волосы. Так привычно и знакомо, что я не выдержала и разрыдалась от облегчения. Потом он вытащил откуда-то бутылку с минералкой и протянул мне.

— Пить можешь?

Не в силах ответить, я только кивнула и жадно набросилась на воду, запоздало ощутив странный привкус.

— Там лекарство, кис, — пояснил Игорь раньше, чем я даже осознала, что хочу спросить. — И глюкоза. Тебе сразу есть нельзя. Сначала надо… ты почти неделю была без теней. Как только мы выйдем из этой карстовой кишки, тебе будет очень и очень плохо. Так что пока только вода. Выпила? Умница. Не надо ничего сейчас говорить. Молчи, я и так уже все знаю. Идем, малышка. Давай, попробуй встать.

— А… он?

Говорить и в самом деле было очень тяжело. Всю эту неделю я или кричала от боли, срывая голос, или ревела или молчала.

— А он, киса, уже труп. Только пока еще этого не осознал. Забудь. Больше его нет.

— Ты… убьешь… его? — тихо спрашиваю я.

— Не я, — поморщился он. — Мне нельзя. Но это неважно. Он все равно сдохнет! — Игорь достал из кармана рацию. — Ворон, ты там где? Короче, я ушел. Посылку по адресу сам доставишь, — убрав рацию, он подхватил меня на руки и понес.

Уткнувшись носом в его шею, я тихо всхлипывала, крепко обнимая мужа и боясь поверить, что мой кошмар позади. Крепко зажмурившись, я вдыхала его запах и дрожала от мысли, что могу снова его потерять. Спасти-то он меня спас. А примет ли? Сможет простить то, что я принадлежала другому, пусть и не по своей воле? А потом в глаза брызнуло солнце, и думать стало резко некогда. У меня болело все! Слезились от яркого света глаза, за неделю отвыкшие от дневного освещения. Болело горло, сорванное за эту неделю. Болели переломанные кости, порванные связки и мышцы. И все это дико чесалось! А еще у меня кружилась голова, свернулся в узел желудок, уползло в пятку сердце и от всего этого дико тошнило! Где верх? Где низ? Блуждающий взгляд не мог зацепиться ни за что и мир вращался вокруг меня, вокруг себя, по диагонали, вертикали и вообще во все стороны сразу.

— Тш-ш, тихо, малышка, тихо, скоро пройдет, — ворчит в ухо Игорь, вливая в меня еще одну порцию странной жидкости. — Сейчас будет легче. Ты все вспомнишь и снова придешь в норму. Все. Уже все. Закрой глаза. Я тебе помогу. Слушай мой голос. Закрой глаза и слушай. Первым всегда восстанавливается слух. Потом вернется осязание и вкус. И обоняние. И вот когда ты снова почувствуешь мой запах, нужно будет еще немного подождать. Минут пять. Ощущение времени к тебе тогда тоже вернется. А сейчас пока слушай мой голос…

Я послушалась, закрыв глаза, и действительно стало легче. Мир перестал понемногу кружиться. Пальцы ощутили его кожу, твердость мышц под ней. Потом, я осознала, что бардак в моем сознании длился всего несколько минут, за которые мы уже куда-то сместились и теперь садились в машину. Вокруг по-прежнему был лес. Во всяком случае, я слышала только шелест листвы и пение птиц. И бормотание Игоря.

— Нет, кис, еще рано! — он среагировал на мое желание открыть глаза раньше меня самой! Это как? — Рано, малыш. Просто поверь. Вот, глотни еще. Это поможет восстановиться быстрее.

— Ты тоже… — с трудом спрашиваю я, но умолкаю и покорно пью очередную порцию. Едва не поперхнулась, ощутив, наконец, какая это гадость.

— Пей, кис, — вздыхает Игорь. — Знаю, невкусно. Но все равно пей. Просто поверь, так будет лучше. Да, я в свое время не раз сидел на такой цепи, так что знаю, что говорю, — он снова обнял меня, усадив на сиденье, и теперь просто стоял рядом, обнюхивая макушку. — Моя киса! Любимая! Прости! Я дурак! Я не поверил тебе… кому же мне еще в этом мире верить, если не тебе? А я… ты простишь меня?

— Давно… простила… — прошептала я и снова заревела. На этот раз от облегчения.

— Люблю! Больше жизни! — шепчет он, крепко обнимая. — Никому не отдам! Никогда! Больше никогда!

— И… я… — умолкла, потому что горло снова начало нещадно драть и першить.

— Молчи, малышка, — шепчет он. — Просто молчи! Дай телу восстановиться.

— Запах… — прохрипела я сквозь кашель.

— Знаю, — отвечает он. — Колючка упрямая! Говорю же, молчи! Я скажу, когда можно будет. Все равно раньше не тронемся. Да и потом тебе лучше будет поспать. Тебе сейчас от любого движения плохо будет.

— Почему… так? — не утерпев, спрашиваю я.

— Потому что за неделю ты перешла на трехмерное восприятие мира. Точно такое же состояние у тебя было при твоем появлении на свет. Но тогда ты, во-первых еще вообще никак не умела воспринимать мир и училась видеть и чувствовать его сразу многомерным. А во-вторых ты этого процесса в принципе помнить не можешь. Там сознания и оперативной памяти еще нет. Она просыпается позже. А кроме того ты в то время занималась исключительно тем, что ела и спала. Ну, и периодически выдавала продукты переработки. Так что это состояние адаптации прошло мимо тебя. Когда ты тебя надели цепь ты, скорее всего, была без сознания, то есть адаптация к трехмерному восприятию прошла тоже практически незамеченной. И потом куда проще упростить, чем усложнить, верно? Вот, сознание довольно быстро упростилось, а теперь возвращается к исходному состоянию многомерности. Это тяжело, но необходимо. Просто его нужно переждать и не поддаваться панике. Все, кис, теперь можно. Открывай глаза. Только не пытайся делать очередную глупость и пытаться оперировать сумраком. Поверь, ничего хорошего из этого не выйдет. И вообще, сейчас самое лучшее для тебя состояние это сон.

Я осторожно открыла глаза и убедилась, что Игорь прав. Мир больше не сходил с ума. Я снова видела, чувствовала сумрак, свои тени и безумно захотелось убедиться, что я могу ими владеть, но помня предостережение, не стала этого делать.

— Вот, и умница! — Игорь улыбнулся краешком губ. — Ещё пить?

— Лопну? — предположила я.

— Не, ты еще даже не намокла как следует, — он протягивает мне очередную бутылочку. — Давай, попробуй удержать сама. Сразу предупреждаю, чтобы не пугалась, там снотворное. Потому что иначе ты не вынесешь передвижение в машине. Проснешься уже дома.

— А тенью? — спрашиваю я, но тут же по его страдальческому лицу понимаю, что нельзя. Иначе он такие сложности не разводил бы. — Ладно…

Дрожащими от слабости руками я беру бутылочку и покорно глотаю ее содержимое. Игорь до последнего стоит рядом и обнимает, словно боится отпустить. Но на самом деле это я боюсь, что он меня отпустит. Засыпать страшно. Очень. Я боюсь, что проснусь снова в пещере, и Роман будет надо мной издеваться. Я едва не сорвалась в истерику, когда меня начало клонить в сон. Изо всех сил вцепилась в мужа, дрожа всем телом. И все равно не смогла удержать слез, до последнего борясь с подступающей темнотой.

Проснулась действительно дома, в ртутно-стальной постели Игоря, заботливо укрытая пушистым пледом. Ужасно хотелось есть и пить. Но еще страшнее было оказаться одной. Свернувшись в комочек, я замерла, не решаясь пошевелиться. Вдруг это все снова иллюзия? Или сон? К голоду я привыкла. К жажде тоже. А вот страх буквально выедал мозг, делая беспомощной, подобно ребенку. Сама не заметила, как снова начала плакать и звать. Игоря.

Киса! Я здесь, я рядом! — тут же донеслась по связи мысль-чувство. — Я скоро буду!

Он, в самом деле, пришел. Тенью. Просто появился рядом и обнял, рухнув в кровать не раздеваясь. Обнял вместе с одеялом. Уткнулся в шею, легонько фыркнул и проворчал.

— Прости, я задержался. Немного не рассчитал. Был суд. Бессонова приговорили к казни. А его отец сложил с себя полномочия главы совета. Теперь вместо него Жданов. Стальное Жало. Больше его нет, малыш. Совсем. Ты ела? Еще нет? Пойдем на кухню или я принесу сюда?

Но я не могла даже ответить. Прижавшись к нему, я тихо хныкала и не могла остановиться. Было страшно. Что он снова уйдет. Что я останусь одна…

— Ясно, — вздохнул он. — Идем вместе. Тогда давай вставать и одеваться. А хотя… пошли так!

И он, ловко замотав меня в покрывало подхватил на руки.

* * *

В этот раз Совет Старейшин собрался меньше чем за минуту. Впервые в жизни Игорь инициировал сбор сам. И первым явился на зов седой Медведь.

— Где она?!

— Ты нашел? — секундой позже рявкнул, проявляясь в зале Черный Ворон.

Старики покосились друг на друга и молча уставились на него.

— Она у меня дома, — ворчливо отозвался Игорь. — Под снотворным. Советую не тянуть с распрями и решением.

— Где мой сын?! — новый рев раздается под сводами храма. Это Ледяной Тур.

Следом, словно мыльные пузыри, появляются остальные двенадцать Старейшин. Все настороженно смотрят на Игоря. Он морщится, но начинает первым.

— На прошлом Совете я говорил, что в убийстве четверых младших виновен Роман Бессонов, Хвостатый Краб. Сегодня я повторяю те же слова, но к имеющимся убийствам добавляю свое собственное обвинение. Он похитил мою жену, заковал ее в сумеречные цепи и удерживал в течение недели в одной из карстовых пещер! Надеюсь, не стоит пояснять, с какой целью он это сделал?

— Он жив? — Ледяной Тур даже приподнялся в волнении.

— Да, — мрачно ответил Игорь и обвел взглядом собравшихся. — Я мог бы казнить его на месте, но считаю, что будет справедливо, если вы сами вынесете ему приговор. Если кто-то сомневается в моих словах или в чем-то еще, я готов предоставить для Чтения память. Мне не привыкать. Я лишь прошу справедливого решения.

— Ты его получишь! — хмуро сказал Глава Совета и властно приказал, вновь взяв себя в руки. — Приведите обвиняемого!

В Зал Совета немедленно втолкнули скованного цепями, лишенного теней и сил, избитого до состояния половой тряпки Романа Бессонова.

— На колени, падаль! — рыкнул Страж и подбил ему ноги. Тот рухнул, закричав от боли. Слезящимися глазами посмотрел на отца.

— Зачем? — с горечью спросил Ледяной Тур. — Зачем ты это сделал? Чего тебе не хватало? А? у тебя было все!

— Она должна принадлежать мне! — прошипел Бес. — Она моя! Моя! Эта сучка дорого заплатила за свое презрение! — он обернулся на Игоря и расхохотался. — Думаешь, что победил? Пройдет несколько дней, и ты сам свернешь ей шею! Потому что я сломал твою куколку! Она сойдет с ума от страха! И ты ничего с этим не сделаешь!

— Да-а, — протянул Ворон. — Тут и доказывать ничего не надо. Спятил он конкретно. Хуже спятившего гончего только спятивший псионик!

— Будем голосовать? — проворчал Седой Медведь. — Или всем и так все понятно?

— Не нужно, — отрезал Глава совета и поднялся. — Правом, данным мне Властителем Земли, выношу приговор от имени всего Совета! — он говорил сухо, без единой эмоции в голосе, но в его глазах бушевала буря. — Охотник Хвостатый Краб приговаривается к смертной казни! Посредством отсечения головы.

— Нет! — с яростью крикнул Роман, видимо, до последнего надеявшийся на чудо. — Отец! Как ты можешь! Я же твой сын!

Он рванулся вперед, но тут же был одернут и снова поставлен на колени.

— Именно поэтому! — рявкнул Ледяной Тур, на миг, дав волю своей боли. — Ты и так опозорил меня и мать дальше некуда! Хотя бы смерть прими достойно, как мой сын, а не трусливый шакал! — Сжав кулаки, Глава Совета отвернулся от него и обвел суровым взглядом остальных Старейшин. — Что ж, приговор я вынес. Обжалованию он не подлежит. И с этой минуты я слагаю с себя полномочия Главы Совета. Временным исполняющим назначаю Старейшину Тихомира Жданова, Стальное Жало. Совет я вскоре тоже покину. Кто придет на мое место, сказать не берусь. Возможно, Владимир Хошелев, Алмазный Клык. Я же вас покидаю, коллеги.

И он ушел в сумрак, даже не взглянув на воющего от страха сына, только теперь осознавшего, что чуда не будет, и расплаты ему избежать не удастся.

— Бешеный Кот, ты ренегата выследил, тебе и исполнять приговор, — голос Тихомира раздался так неожиданно, что половина Старейшин вздрогнули.

— Я прошу назначить Наказующим другого, — глухо проронил Игорь.

— Причина? — нахмурился Старейшина.

— Я слишком сильно желаю свернуть подонку шею, чтобы становиться его палачом! — криво усмехнулся Игорь. — Думаю, не нужно пояснять, за что?

— Справедливо, — вздохнул Седой Медведь. — Пусть Наказующим будет другой. Эй, Ворон, не растерял еще навыки?

— Не волнуйся, старый хрыч! — отозвался Ведущий гончих. — У меня еще и на тебя силы останутся, если напросишься!

— Все согласны с заменой? — негромко спросил Тихомир, обрывая спор. Обвел взглядом всех Старейшин, дождался от каждого одобрительного кивка и махнул рукой. — Добро. Пусть Черный Ворон исполнит приговор. Уведите приговоренного.

— Слышал? — глава гончих оказался рядом с пленников, рывком вздернул его на ноги и пнул в сторону выхода. — Пошел!

Казнить его будут не здесь. Все же это храм. Для смерти отведено специальное место, недоступное никому из простых людей. Дождавшись, пока уведут воющего от страха Беса, Тихомир вздохнул, не спеша распускать Совет. А потом проворчал.

— Коллеги, на повестке дня еще один вопрос, не менее тяжелый. Охотница Рыжая Бестия, насколько мне известно, беременна. Понятно, что не по своей воле, но семя безумца подлежит искоренению!

— Опять? — возмутился Гера. — Да, что ж вам так неймется-то?

— Моя внучка только что пережила тяжелейшую психологическую травму! — грозно рявкнул Седой Медведь. — Ты хочешь ее добить? Не позволю!

— Лучше сейчас! — ворчит Громобой. — Чем потом, когда выяснится, что он опасен!

— Ты это сначала выясни! — парирует Гера. — Вон, перед вами яркий пример. Тоже убить хотели. Опасен? Безусловно! Любого из нас раскатает в пару мгновений. Да, и на весь состав сил хватит. Виновен? В чем? В том, что родился?

— Это другое! — хмурится Тихомир. — Он уже родился. Мы сейчас говорим о плоде!

— Нет тут никакой разницы! — сердито возражает Гера. — Ребенок не виноват ни в чем. За что судить вздумали?

— Это проклятое семя! — рычит Громобой. — И даже Хранитель не скажет и слова в его защиту!

— У меня вопрос! — неожиданно рыкнул Игорь, отчего у Старейшин, всех без исключения пробежали по спинам мурашки ужаса. В наступившей неожиданно тишине, Игорь уже абсолютно спокойно произнес. — Если Совет, обсуждая убийство нерожденного, имеет в виду беременность моей жены, то смею заверить, вы ошибаетесь! Это мой ребенок!

На лицах Старейшин шок и сомнение. У некоторых вообще целая гамма эмоций. Особенно у Геры. Он тоже был в проклятой пещере и потому прекрасно знает, чей на самом деле этот ребенок. Пожалуйста, Гораций, молчи! Просто молчи! Игорь в упор смотрит на него и тот нехотя отводит взгляд, едва заметно пожав плечами. Мол, сам кашу заварил, сам и расхлебывай.

— Этого не может быть! — почти взвизгнул Громобой. — Твоя жена была с этим вырод… кхм… ренегатом больше недели! И понесла она именно тогда!

— Она была беременна на тот момент, когда ее нашли в пещере, — хмуро подтвердил Седой Медведь. — Но это ничего не меняет! Аборт убьет ее морально.

— Она забеременела до того, как попала под влияние Беса! — оборвал спор Игорь. — От меня.

— Ты не можешь иметь детей! — взревел Громобой. — Это всем известно!

— Далеко не всем, коллега, — нахмурился Тихомир.

— И я не в курсе! — Седой Медведь буквально пропилил гончего взглядом.

— Арахнид, помнится, тебя назначали его наблюдателем! — Тихомир посмотрел на Геру. — Что скажешь?

— Про бесплодие я знаю, — насупился Гера и посмотрел на Громобоя. — Но уж кому-кому, а тебе, Тимур Романович, должно быть лучше всех нас известно, что этот диагноз не приговор и зачатие возможно. Да, шансов мало, один к ста, но они есть. И что касается беременности его жены, то такое событие имело место быть.

— Имело место быть и наличие травмы, несовместимой с беременностью! — гнет свое Громобой. — Она лежала в клинике после аварии. Из которой и похитил ее Роман Бессонов.

— Травма была, — признал Гера и посмотрел на Игоря.

— Была, — подтвердил он. — Моя жена попала в аварию, которую, кстати, тоже устроил Бес. Ее мотоцикл столкнулся с фурой. Однако я успел вовремя вызвать лекаря, и беременность удалось спасти. Сама Яна получила значительные повреждения, но ребенок почти не пострадал.

— Ты врешь! — ярится Громобой. — Ты же сам утверждал, что она тебе изменила!

— Интересно, откуда ты знаешь такие подробности? — хмурится Игорь. — Я с тобой личной жизнью не делился. — Да, утверждал. Я ошибался, как и многие, не знакомые со спецификой моего диагноза, считая, что от меня беременность в принципе невозможна. Уже позже тот самый лекарь, что осматривал Яну после аварии, подтвердил мое отцовство и развеял заблуждение.

— Ложь! — рычит Громобой. — Был выкидыш! Был! И твоя женщина носит дитя безумца!

— Я готов представить любые доказательства! — уперся на своем Игорь — Можете позвать Чтеца, если угодно!

— Когда Чтец выявит ложь, ты пойдешь под суд за диверсию! — рявкнул Громобой, едва не брызжа слюной.

— Если Чтец покажет, что я говорю правду, я вызову на суд тебя, Тимур Громобой! — рычит Игорь. — И потребую убрать из Совета как не достойного подобной чести и не способного принимать взвешенные решения!

— Это более чем серьезное обвинение, — веско проронил Тихомир. — Ты готов снова пройти процедуру Чтения? Добровольно?

— Да, готов! — спокойно подтвердил Игорь.

Это решение не было спонтанным. Собираясь на этот Совет, он знал, что вопрос о беременности, так или иначе, всплывет. И еще утром, выслеживая Бессонова, Игорь был уверен, что промолчит. Однако когда он уже вернулся домой и уложил спящую Яну в постель, на почту упало сообщение с пометкой «срочно» от Сержа. Оказалось, что это проект, присланный на утверждение. Проект, созданный его женой. Вспомнилась мимоходом брошенная в сообщении фотография вида с вершины горы и подпись: хочу что-то подобное в нашем городе. В тот момент он просто мечтал. А она превратила мечту в реальность! Подписав проект в работу, Игорь уже совершенно точно знал, что просто не сможет промолчать на Совете.

— Что ж, пусть Чтец рассудит, кто из вас прав. Арахнид, позови Снотворца.

Гера мрачно кивнул, взглядом обещая Игорю непростой разговор. Минута ожидания и в зале появляется Мурат. Увидев Игоря, он застонал.

— Опять? Ты хоть раз можешь не выпендриваться? Я скоро вместо тебя твои мемуары писать смогу! Что на этот раз?

— Читай, давай! — ворчит Игорь. — Ты меня знаешь, на ровном месте кипеж не подниму. — Последняя неделя. С момента, когда я ушел домой.

— Сколько? — узкие глаза узбека стали круглыми. — Ты решил, что твой разум тебе не нужен? Так, ты скажи, я тебя убью тихо и без мучений.

— Мурат, надо! — вздохнул Игорь. — Иначе эти… — он презрительно зыркнул в сторону Громобоя. — Моего сына убьют.

— Чтец! — позвал Тихомир и Снотворец повернулся к нему. — Нам нужно знать, говорит ли Бешеный Кот правду или нет. У Совета имеются сомнения в том, что ребенок, зачатый его женой, зачат действительно от него. Возможно, это семя безумца. Срок давности событий семь дней.

— Так, приговорите сразу троих, — не удержался от ехидной шпильки Снотворец. — Чего мелочиться-то? Чай не впервой семьи непокорных гончих вырезать! Все едино этот станет после Чтения идиотом, которого вы убьете во имя безопасности, а его пара не проживет после него и суток!

— Он сам это предложил, — мрачно проворчал Тихомир.

— А вы дали ему выбор? — вздохнул Мурат. — Эх…

— Мурат, пожалуйста! — тихо попросил Игорь. — Я справлюсь.

— А у меня есть выбор? — снова тяжко вздохнул тот и протянул руку.

Игорь привычно и четко опустился на колени, обхватив себя руками. Закрыл глаза и поднял голову, максимально расслабившись.

— Я готов.

Рука Чтеца легла на его лоб и словно в глубокий омут, его сознание швырнуло в события недельной давности. Радость встречи, боль измены. Ссора и разрушенные в труху ворота. Байк, сбитый грузовиком на его глазах, окровавленное тело, неподвижно лежащее вкустах. Страх за свою пару и томительное ожидание лекаря. Объяснение врача, радость, еще робкая, недоверчивая, и снова страх. А вдруг не простит? Преследование Беса, раз за разом ускользавшего от него и сбивавшего след. Множество ложных следов и понимание того, что на самом деле Бес никуда из города не девался. Зов, полный отчаяния. Зов его пары. Резкий рывок назад и пустая палата. Боль, страх и снова преследование. Поиски, поиски, поиски… прочесывание ущелья день за днем. И след, взятый совершенно случайно, на одной интуиции. Жесткий допрос и поиски жены. Боль, при виде того, что подонок сотворил с его любимой, дикая ярость и желание убивать, долго, медленно и мучительно. И не менее мучительное решение отказаться от своего права. Запах жены и радостное удивление. Она все еще беременна! Значит, у него будет сын! Как и обещал Сашка Лютов, он будет гончим, как отец!

— Достаточно! — нервно машет рукой Гера. — У кого еще есть сомнения?

— У меня нет! — взрыкнул Седой Медведь. — Все предельно ясно. И по такому случаю уже я инициирую вопрос поднятый Бешеным! Громобой, ты твердолобый осел! И тебе не место в Совете!

— Я бы выразился еще жестче, но позже, — проворчал Гера, срываясь с места. — А сейчас я прошу сохранять тишину. Абсолютную. Я должен убедиться…

Игорь скорчился на полу, даже не пытаясь встать. Его словно выдернули из ледяного омута и со всей дури шмякнули головой о каменный пол храма. Боль пронизывает голову раскаленной спицей. Малейший звук только усиливает мучения. Над ним склоняются обеспокоенные лица Геры и Мурата.

— Думаешь, придет в себя? — тихо, одними губами шепчет Гораций.

— Надеюсь, — так же тихо отвечает Снотворец. — Во всяком случае, я не вижу признаков безумия.

Даже от этого их шепота боль усиливается, и губы сами кривятся, стремясь сдержать стон.

— Свалите в бездну! — почти неслышно шепчет он.

Наблюдатель и Чтец переглянулись, улыбнувшись одновременно. А потом наступила тишина. Блаженная, абсолютная тишина. Нет, то есть Старейшины продолжали о чем-то ожесточенно спорить, но до Игоря не долетало ни звука.

Глава 12

— Гера, может, ты с ней поговоришь? — Игорь с тревогой посмотрел на друга. — Прошло уже два месяца!

— Всего два месяца! — парирует тот. — Да, и не подпустит она меня. Просто дай ей время. Наберись терпения. После того, что она пережила, прийти в себя не так просто, как это кажется со стороны.

— И что мне делать? Я уже не могу просто сидеть и ждать!

— Нужно выяснить причину, — вздохнул Арахнид. — У ее состояния может быть сотня причин. И вовсе не обязательно это последствия насилия. Как мне кажется, с ним она уже давно и успешно справилась. Причина в чем-то другом. Или в ком-то…

— Намекаешь, что причина я? — нахмурился Игорь.

— Я всего лишь предполагаю, — отмахивается Гера. — Пожалуй, ты прав, сидеть и ждать нельзя. Еще неизвестно, что она там себе нарешает. Но поскольку меня она не подпустит и близко, то придется выяснять все тебе. Только умоляю, не спрашивай ее прямо в лоб! Она не скажет. Только закроется еще больше.

— А как? — мрачнеет Игорь.

— Просто разговаривай с ней, — Гера отхлебнул из чашки чай, зажмурился, любуясь снегом, медленно, но верно покрывавшим еще совсем недавно зеленую лужайку перед домом. Отсюда, с застекленной веранды было очень уютно и приятно наблюдать за снегом. — Обо всем подряд. О погоде, о природе, о ценах, о красках. А между делом вставляй наводящие вопросы. Примерно один к десяти. На десять идиотских, ничего не значащих, один продуманный, с подоплекой. Даже если и заметит подвох, то просто не успеет среагировать и либо ляпнет то, что думает, либо начнет нервничать.

— Предлагаешь расковырять и без того больное? — Игорь крутит в руках чашку с кофе, который давно остыл, но не пьет.

— Там, Игоряша, похоже, нарыв зреет! — усмехнулся Гера. — Если уж выражаться медицинскими терминами. И куда он выльется, если не вскрыть, предугадать трудно. Хорошо, если в истерику и нервный срыв. А если в самоубийство? Или еще какую-нибудь дурость? Женщина вообще непредсказуема в своей психологической неадекватности.

— Я так не смогу! — вздыхает Игорь и отставляет чашку. — Это ты умеешь. Заболтаешь так, что пациент не заметит, как ему руку отпилят!

— Ты мне теперь эту руку до смерти припоминать будешь?! — смеется Гораций. — Я помогу. Если ты мне доверишься.

— В каком смысле? — насторожился Игорь.

— Во всех, — уже серьезно вздохнул Гера. — Сними барьер и позволь мне войти в твое сознание. Я буду с тобой и смогу подсказывать, что и как говорить.

— Или говорить за меня, — ехидно подсказал Игорь.

— Да, — признал Гера. — Я могу и подавить твое сознание. Потому и говорю о доверии. Если не доверяешь, то лучше этого не делать. Может закончиться плохо для обоих. Это… технически то же, что и Чтение. Только при Чтении связь односторонняя и более жесткая. В нашем случае она будет… почти абсолютной. Сколько у тебя потоков сознания?

— В состоянии покоя три, — ответил Игорь. — При эмоциональной нагрузке до пяти. В режиме преследования до семи.

— Круто, однако! — присвистнул Гера. — Ах, ты ж поросенок! Семь! Я понял, как ты смог обмануть Чтеца!

— Блин, ори потише! — рыкнул Игорь. — Это мой сын! Ясно тебе? И только попробуй хоть раз озвучить иную версию!

— А если честно? — прищурился Гера.

— Все равно мой! — морщится Игорь. — Можешь еще разок прочитать! Толку будет не больше, чем у Мурата.

— Я по всем потокам пройдусь!

— Да, пожалуйста! — Игорь слегка улыбнулся. — Все равно ничего не нароешь. Хоть всю память вверх дном перетряси.

— Но как? — озадачился Гера. — Я знаю, и знаю, что ты знаешь. Но… как?

— Точно так же, как и все остальное! — Игорь улыбнулся чуть шире и… закрылся. Гера едва не поперхнулся чаем, когда его, по привычке выпущенные, ментальные нити просто вымело из сознания друга, как веником старую паутину.

— Ох, ты ж… выходит, ты все это время водил Совет за нос? И… а…

— Гера, это был первый и единственный раз, — совершенно серьезно ответил Игорь, вновь открывая сознание. И ты единственный, кому я это говорю. Просто Седой Медведь в этот раз был прав. Для Яны дети это очень важно. И принудительный аборт ее бы добил. Если вдруг случится худшее и ребенок будет, в самом деле, опасен, я сам убью его. Но убить просто так, на всякий случай, не считаясь с последствиями принятого решения… это в духе Совета Старейшин!

— Но-но! — смеется Гера. — Не обобщай! Так что с твоей женой делать будем?

— Я рискну, — кивнул Игорь. — Это ведь один из твоих экспериментов, я правильно понял?

— Да, — уже серьезно кивнул тот. — И разработал я его именно глядя на тебя. Вернее, после того, как сравнил два результата одного и того же Чтеца. С тобой Мурат работал куда чище и аккуратнее, чем с тем же Бесом или кем-то еще. Но и добровольность была тоже только в твоем случае. Для порядка я проверил сам эту теорию и нашел взаимосвязь. Чем спокойнее читаемое сознание, тем полнее и безболезненнее процесс.

— Насчет безболезненности, это ты загнул, конечно, — поморщился Игорь. — Но смысл в этом есть. Я это заметил уже после третьего Чтения. Чем больше упираешься, тем хуже тебе же самому. А так как все равно это неизбежно, то смысла упираться нет.

— И все же Чтение это сродни вскрытию консервной банки, — ворчит Гера. — Можно потом запаять обратно, но шрамы все равно останутся. Да, и мнение банки в процессе никто не спрашивает. А то, что предлагаю я похоже, скорее, на диффузию. Взаимопроникновение.

— Ты еще с зачатием сравни! — фырчит Игорь. — Я уже сказал, что бы оно ни было, я рискну. Если это поможет Яне.

— Тогда, давай сейчас! — кивнул Гера. — Расслабься и попытайся ни о чем не думать и не сопротивляться. Готов?

Игорь глотнул кофе, поморщился, обнаружив, наконец, что он остыл, на секунду завис, решая, делать ли себе новую порцию. В итоге вылил остатки в кадку с фикусом и откинулся на спинку плетеного кресла.

— Валяй.

Секунда, и мысли исчезли, словно их и не было. Улеглась тревога за жену, уснул в глубинах души азарт, притихло желание, сопровождавшее уже два месяца каждую мысль о жене. Ушли переживания о тендере, о делах на фирме и строительстве в скверах. В сознании осталась лишь чистая безмятежность младенца, который еще ничего не знает, ни о чем не тревожится и ничего не думает. Его мир это чистый, белый свет!

Когда ты этому научился? — возникла в сознании мысль.

Игорь резко распахнул глаза. На миг показалось, что он смотрит на самого себя. Показалось? Не совсем. Это Гера смотрит на него так внимательно. И он ощущается, как еще одна Тень. Точнее, именно так Тень ощущалась в детстве. Прикольно. Правда, Тенью управлять можно, она часть тебя, а Герой управлять не получится. Или…

Попробуй! — приходит в голову мысль.

Ну, нет, сначала дело. Потом эксперименты! — отвечает Игорь словно бы самому себе.

Жаль, — вздыхает тень-Гера. — Ладно, помогу, раз обещал. Иди сейчас к ней. Я буду слышать и чувствовать все, что и ты. Так что особо там руки не распускай.

— Учту, — рыкнул Игорь, рывком поднявшись на ноги. — Если бы не Яна, хрен бы я пустил тебя в свои мозги.

— Знаю, — совершенно серьезно кивнул Гораций. — Потому и не предлагал. Но сейчас подвернулся случай, когда поможет только это. Иди, поговори с ней.

Яна обнаружилась на чердаке. За эти два месяца она его оккупировала и присвоила, сделав себе не то кабинет, не творческую мастерскую, не то лабораторию. Здесь она запиралась и сидела часами, иногда выползая на запах выпечки. Игорь был единственным, кого она допустила в священное место с жестким условием не трогать ничего без спроса. Свои творения она показывала только и исключительно в готовом виде.

После похищения она первые несколько дней провела в его комнате, ведя себя довольно странно при этом. Сначала она почти все время лежала в постели, в обнимку с его подушкой. Потом начала потихоньку выбираться, но только затем, чтобы поесть или… потрогать вещи! Она ходила по комнате, касалась всего подряд и что-то бормотала. Когда он рассказал об этом Гере, тот поморщился и сказал, что она пытается таким образом понять не находится ли в очередной иллюзии. Наконец, она, видимо, убедилась, что вокруг нее реальность, и в какой-то момент начала общаться по скайпу. Как выяснилось, с напарницей и подругой, Светланой. И, вот, та ее вывела из шокового состояния самым действенным способом на свете. Загрузила работой. Уже на следующий день Яна оккупировала ноутбук, а потом начала обустраивать свое личное пространство на чердаке, который раньше был забит всяческим хламом.

— Кис, можно? — осторожно спросил Игорь, и легонько поскребся в дверь на потолке. Почему-то от стука Яна вздрагивала. Приподняв створку, улыбнулся. Его жена как всегда сидела на широком подоконнике, держа ноутбук на коленях. Рядом валялись карандаши, альбомы, листки, исписанные текстом.

— Можно! — отозвалась она, захлопнув ноутбук. Спрыгнула с окна, положила ноут на стол и рывком открыла дверь. — Тебе можно!

Прежде она бы улыбнулась. Игорь взобрался в комнату, прикрыв дверь в полу, огляделся и невинно поинтересовался.

— Надеюсь, это проект набережной Орлика? Помнится, ваш Аркадий Михайлович клялся и божился, что набережная будет сдана в срок.

— Увы, я тебя разочарую, — проворчала Яна. — Это новый детский сад. Правда, его тоже ты строишь. Ну, то есть, твоя компания. Однако в тендер он не входит.

— Какой именно? — озадачился Игорь, перебирая в памяти документы. — Помнится, Серж притащил на подпись целых три садика и весь день еще ворчал, что проще купить землю, чем выбить у мэрии квоты на строительство, а детям при этом некуда деваться. Это у него больное место. Жена уже третьего родила, а очередь в садике не дошла даже до первого отпрыска. Вот, и старается папаша.

То, как Яна рвано вздохнула, не укрылось даже от Игоря.

Вот, тебе и тема для ковыряния! — прокомментировал он. — Так, теперь аккуратно. Спроси ее о чем-то, что совершенно не касается ее работы или детей.

— Я собственно что зашел-то, — тут же сменил тему Игорь. — Кис, ты поесть не хочешь? А то время уже к ужину. Марь Иванна переживает. И я тоже.

— Поесть? — Яна задумчиво собирает разбросанные карандаши. Показалось? Или она, в самом деле, облегченно вздохнула? — Пожалуй, да, я проголодалась. Только…

В кухню она идти категорически отказывалась. Все эти два месяца.

— Я принесу, — улыбнулся Игорь. — Ты чего хочешь? Там индейка запеченная есть. И свинина под каким-то там соусом странного цвета. Я даже боюсь пробовать. Марь Иванна как вычитает что-нибудь на просторах интернета, так потом начитает экспериментировать. Ладно, я ко всяким ядам устойчивый. А, вот, Гришке пару раз реально плохо было.

— Я тоже к ядам устойчивая, — на губах Яны мелькает легкая тень улыбки, но всего на мгновение. Потом она снова вздыхает и хмурится. — Игорь, ты принеси на свой вкус. Ладно?

Пока он бегал до кухни и обратно, Яна успела собрать карандаши и альбомы. Здесь же, в углу примостился небольшой столик в японском стиле и несколько подушек вокруг, на которых предполагалось сидеть.

— Я принес и то, и другое! — Игорь сгрузил на столик контейнеры и тарелки с едой. — И еще чай с пироженкой!

Однако Яна неожиданно отвернулась, а потом и вовсе отошла к окну.

Ого! Все куда хуже, чем я предполагал, — ворчит в голове Гера. — Но в одном я был прав. Со стрессом от насилия она справилась давно и на отлично. Дело в тебе. Не говори сейчас ничего. Молчи. Просто молчи и дай ей успокоиться. Сделай вид, что ничего не заметил. А лучше вообще отвернись и займись сервировкой. Или, вон, подушку рассмотри. О, кстати, спроси ее, где она их нарыла?

В интернете! — ворчит Игорь мысленно, рассматривая восточную вязь узора на подушке. — Заказывала на каком-то дагестанском сайте. Могу адрес кинуть, если интересует.

Мне-то зачем? — ржет Гера. — Ты ей вопрос задай. Про подушки.

— Кис, А ты эти подушки, откуда взяла? — чувствуя себя придурком, спрашивает Игорь.

— Подушки? — Яна отзывается как-то заторможено, кажется, даже не сразу поняла, о чем он спрашивает.

— Ну, да, — улыбается Игорь. — Красивые. Я таких нигде не видел.

— Это мне Светка посоветовала, — Яна уже справилась с собой и подсела к столу. Глотнула чаю, который Игорь налил ей в чашку. — Узоры там, правда, не японские, но я же для себя…

Она снова умолкла, уткнувшись в чашку.

Спокойно! — снова ворчит Гера. — Только спокойно. Никаких резких движений. Просто пей чай и жуй мясо. Спроси ее про деда. Не про родителей, а про деда.

Я его сегодня утром только видел! — рычит Игорь.

Она об этом знает? Нет. Спрашивай!

— Кис, ты с дедом давно общалась? — покорно спрашивает Игорь.

— Вчера, а что? — Яна внимательно смотрит на него, пытаясь найти что-то. — Опять поссорились?

— Как ни странно, но еще нет, — хмыкнул Игорь. — И это немного напрягает, если честно. Уж лучше бы придирался, как раньше. Я хоть знал, чего ждать. А тут…

Снова тень улыбки промелькнула и тут же исчезла.

Отлично! Теперь сделаем качели. Спроси, зачем она взялась за проект садика?

Гера, ты сволочь! — мысленно рыкнул Игорь, довольно легко представляя реакцию жены на вопрос.

— Кис, а ты чего за садик-то взялась? — спрашивает он. — Я не в претензии, просто любопытно.

— З-зачем? — Яна резко побледнела. Потом попыталась вскочить, но едва не навернулась.

Игорь поймал ее, прижал к себе и тихо проворчал.

— Ох, малышка моя! — он не удержался, зарылся носом в ее волосы, вдыхая родной и любимый запах, как наркоман дозу. — Все будет хорошо! Вот увидишь! Я тебя очень люблю! А хочешь, махнем отдыхать? Куда-нибудь в Африку! Или в тайгу! Знаешь, какая она красивая, сибирская тайга? Там такие медведи водятся, каких больше нигде нет! Мы построим там охотничий домик и будем ездить отдыхать всей семьей! А когда дети подрастут… — Игорь умолк, осознав, что последнюю фразу сказал вовсе не он. Яна заполошно дернулась в его руках, и Игорь мысленно пнул друга, пообещав расчленить, если его садистский метод не сработает.

— Игорь, ты о чем? — затравленно пискнула Яна, сжавшись в комочек в его руках.

Продолжай! — рычит Гера. — Давай, опиши семью, которую ты бы хотел иметь! Не спрашивай, просто помечтай немного! Знаю, я скотина! Ну!

— Кис, я о детях! — спокойно улыбнулся Игорь. — Ты же смогла забеременеть один раз? Теперь у нас будет сын! А потом, раз получилось один раз, то получится и второй. Как оказалось, все не так печально. У нас будут дети, Кис! Обязательно будут!

На этот раз Яна не выдержала и разрыдалась. Громко, навзрыд. Даже немножко подвывая.

Наконец-то! Прорвало плотину! — буркнул в голове Гера. — Все. Сейчас молчи и дай прореветься. Вот, вообще молчи. Даже не успокаивай. Ей нужны эти слезы, можешь мне поверить.

Игорь только вздохнул и покрепче прижал к себе жену. Она вцепилась в него, словно утопающий в проплывающее мимо бревно, и рыдала так, что ему самому плакать хотелось. Безумно тяжело было молчать, не говоря ни слова. Игорь даже язык прикусил, чтобы не сказать что-нибудь утешительное. Сдержался. Только сопел носом в макушку, дожидаясь, пока закончится водопад.

— Не… бу… дет… — сквозь рыдания неожиданно разобрал он.

Молчи! — снова рявкнул Гера.

Молчу! — вздохнул Игорь, отчаянно надеясь, что его друг прав и Яна не замкнется снова в себе.

Наконец, спустя еще десять минут она немного успокоилась, и реветь перестала. Только сопела и всхлипывала, еще сильнее прижимаясь к нему. А потом тихо сказала.

— Ничего уже не будет! Игорь, я… это не твой ребенок.

Осел! — расхохотался Гера. — Ты ей не сказал? До сих пор? Так, говори теперь, идиот! Она ж думает, что ты заставишь ее аборт делать! Ну, или как минимум выставишь за дверь! Все. Я ушел. Дальше разбирайтесь сами!

И он, в самом деле, исчез, полностью разорвав контакт. Исчезло ощущение лишней тени и стало немного свободнее дышать. Однако с другом Игорь был абсолютно согласен.

— Кис, я знаю, — тихо вздохнул он. — Я все знаю. Я понял сразу, еще там, в пещере. Только знаешь что? Это будет мой сын. Наш.

— Игорь я… — Яна попыталась возразить, но Игорь ей не дал.

— Тш-ш! Тише, киса! Забудь все, что было там. Этого не было. Ты беременна от меня. И это мой ребенок. О том, что это не так знаю только я и Гера. Но он мой друг и будет молчать. А все остальные пусть идут лесом! Любому, кто озвучит иную версию, я просто оторву голову. По обвинению в клевете я имею право это сделать.

— Но… — Яна подняла взгляд, судорожно вздохнула. — Ты же говорил…

— Я ошибался! — с улыбкой признал Игорь. — Кис, ты значишь для меня гораздо больше, чем мои принципы. Ты нужна мне. Как воздух.

— А если кто узнает правду? — простонала она.

— Единственный, кто мог оспорить отцовство, казнен еще два месяца назад! — жестко усмехнулся Игорь. — А больше никто в мире не осмелится сказать, что это не мой сын! Никто! Включая весь Совет Старейшин и Властителя Земли! Если хочешь, можешь спросить у деда, что творилось на Совете после приговора Беса. Ну, или Геру. Он тоже там был.

— А я и спрошу! — Яна стукнула его кулаком в плечо и снова разревелась.

— Боже! А теперь-то что за сырость? — ужаснулся Игорь.

— Это от радости! — всхлипнула Яна, прижимаясь к нему всем телом. — Если б ты только знал, как я боялась! Я же думала… уже неважно. Ты, правда… ты…

— Кис, нам надо срочно пожениться! — проворчал Игорь, губами вытирая слезы. — У ребенка должна быть моя фамилия!

— А помолвка? — пискнула она.

— Кис, какая помолвка? Уже давно все всё знают! Свадьба! Загс, фуршет… да, и ты это… про тендер-то не забывай со своими садиками. А иначе я выкуплю все ваше рекламное агентство и заставлю пахать на меня!

— А тендер, господин Вяземский загружен работой на месяц вперед! — фыркнула Яна. — У вас там рабочих рук не хватает, чтобы воплощать мои проекты! Вот я и переключилась на садики!

— Чтобы нашим детям было куда ходить? — улыбнулся Игорь. — Нет, Киса, нет! Только не реви! Лучше давай займемся репетицией.

— Какой? — зависает она.

— Брачной ночи! — шепчет в ухо Игорь. — Кис, я безумно соскучился! Кис, если ты скажешь, нет, то я сдохну! Честно!

— Не скажу! — тихо вздохнула она, немного напрягшись. А потом неожиданно сама поцеловала его. — Не скажу! Я твоя! Только твоя! Хочу забыть все, как страшный сон! Помоги мне забыть!

* * *

Свадьба все-таки состоялась. Несмотря ни на что. Мне понадобилось два долгих месяца, чтобы прийти в себя после нескольких дней плена. Я безумно боялась, что это все очередная иллюзия и вовсе не Игорь рядом со мной, а все тот же Роман. Однако в этот раз я, как ни искала нестыковки, оплошности и изъяны в окружающем, так ничего и не нашла. Пришлось поверить в свое спасение. Потом я поняла, что беременна и, не успев порадоваться освобождению, снова нырнула в омут страха. Потому что этот ребенок уже совершенно точно не мог быть от Игоря. И он это скоро поймет. И я не знала, что страшнее остаться без него с ребенком или с Игорем, но без малыша. Да, я позорно засунула голову в песок, как страус, и заперлась на чердаке, страшась того момента, когда Игорь все поймет и поставит меня перед выбором.

Игорь не раз пытался меня растормошить, вызвать на разговор, выяснить причину, но я упиралась, изворачивалась и уходила от ответа как могла. Впрочем, он не был бы олигархом, если бы не умел добиваться своего. В какой-то момент он меня дожал. Подозреваю, что не без помощи Геры. И я призналась. И каково же было мое счастье, когда я услышала в ответ совсем не то, чего ожидала и страшилась. Игорь, оказывается, давно все знал. Как он потом тихонько признался, он принял этого ребенка как расплату за то, что не смог сберечь своего.

Потом за меня взялся Гера. Причем, взялся сразу со всех сторон, одновременно уча меня работать с Тенями и выметая из души оставшихся после всего случившегося больных тараканов. И еще два месяца я была занята тренировками, восстанавливая свою физическую и психическую форму. Ради такого случая Гера поселился по соседству в самом прямом смысле, выкупив дом рядом с нашей дачей. Игоря он тоже пытался сподвигнуть на мои тренировки, намекая, что уровень моего владения оружием не дотягивает до категории «лучший охотник». Но Игорь слишком переживал за мою беременность и наотрез отказался даже говорить на эту тему, пока не родится здоровый и крепкий малыш.

На празднике настоял Игорь. Я, если честно, никакого праздника не хотела, но Игорь все организовал сам, приурочив семейный сбор ко всем накопившимся событиям сразу. Наша свадьба, мое выздоровление, беременность, в ход пошло все. И я согласилась, выставив только условие, что не будет никого постороннего. Гера и Светка за посторонних не считались, ибо были свидетелями в Загсе. Он выдернул на праздник даже вечно грызущихся между собой дедов, клятвенно пообещав, что все при этом останутся живы.

В Загс мы отправились вчетвером на машине Игоря. Гера загрузился сразу, ибо жил по соседству. Светку мы подобрали по дороге. Она так и жила на моей старой квартире. По случаю моей помолвки и немаленькой премии за работу, выданной Игорем и проведенной какими-то тайными бухгалтерскими путями через нашу фирму, Светка приобрела себе шикарное сиреневое вечернее платье, в котором смотрелась просто сногсшибательно, да еще и разорилась на стилиста, сменив унылый хвостик на сложную прическу и легкий макияж. Правда, по случаю зимы вся эта красота пряталась под пышным, бесформенным пуховиком. Я тоже была в платье, белом, как и положено невесте. Причем, к платью прилагались белые шерстяные колготки с начесом, снаружи блестевшие, как лосины, белая, песцовая шубка. Не менее белая, меховая шаль покрывала красиво уложенные волосы, на руках красовались белые перчатки с муфтой. Стилист расстарался, и я сегодня в кои-то веки не выглядела несовершеннолетней пигалицей! Сапожки тоже были белые. Кожаные, с меховым отворотом и пушистыми помпонами, похожие чем-то на индейские мокасины. Кстати, Геру подруга видела впервые, так что пришлось знакомить. Ну, как знакомить…

— Как зовут молодую леди? — с ходу спросил Гера, едва Светка плюхнулась на заднее сиденье машины рядом с ним.

— Светлана, — смущенно ответила подруга, огромными глазами глядя на Геру.

До Загса мы доехали за пятнадцать минут. И за это время Гера уже знал абсолютно все, что его интересовало в моей подруге. Обычно не слишком общительная, Светка словно расцвела и болтала без умолку обо всем подряд! Потом была торжественная церемония бракосочетания, потом церковь и получение благословения от Хранителя Земли. Для всех прочих, непосвященных, мы просто зашли и преклонили колени перед иконостасом и аналоем. Все остальное происходило на уровне недоступном простым смертным. Ну, а когда мы вернулись домой, все гости уже собрались на нашей даче, ставшей теперь основным домом.

Тётя Маша и дядя Стас расстарались, устроив во дворе большой костер и огромный мангал для мяса и шашлыков. Рядом, тоже на открытом огне пыхтел не менее огромный казан с картошкой и овощами. Мама в кухне ловко орудовала ножом и теркой, создавая салаты. Стол было решено накрыть в просторной беседке, несмотря на январский мороз, благо погода была солнечной. Собственно, беседка и была предназначена именно для таких посиделок, правда в летнее время. Но и зимой все неплохо устроились. Когда мы въехали в ворота, все тут же побросали свои занятия, выбежали во двор и принялись шумно и весело поздравлять молодых, то есть нас с Игорем. Кто-то вякнул про букет. Мол, традиция. Я попыталась возразить, что незамужних подруг кроме Светки здесь не наблюдается, в итоге ей я и всучила свадебный букет.

— Держи! Все равно других кандидатов на счастье нет, так что придется тебе становиться счастливой. О, вон, к Гере можешь обратиться, кстати. Он психолог опытный, мигом тебе найдет все, что угодно! В том числе и мужа.

— Психолог? — вякнула придушенно Светка.

— Он самый! — усмехнулась я. — Короче, дерзай. Так, народ, в платье на улице холодно и…

— Только попробуй сбежать! — перерезала мне дорогу мама. — Вона, у тебя шуба какая шикарная! Небось, не замерзнешь! У нас все уже готово, так что живо к столу! — она подтолкнула меня в сторону беседки и смахнула украдкой слезинку. — Дай мне, наконец, полюбоваться на красивую дочь! А то влезешь опять в свои джинсы…

Пришлось идти в платье. Мама, кстати, тоже принарядилась по случаю, достав из шкафа свое платье, пылившееся там уже много лет. Да, и тётя Маша переоделась во что-то нарядное. Пожалуй, им этот праздник гораздо нужнее, чем мне. Из беседки мне навстречу шагнул дед. К машине он не вышел, не любит он сутолоки. Окинув взглядом, усмехнулся и проворчал.

— Слава Богу! Теперь я за тебя спокоен! — потом он грозно глянул на Игоря, усмехнувшись в усы, и проворчал. — А ты, ежкин кот, глаз чтоб с нее не спускал! Не то голову оторву! Хотя… нет. Я не стану. Тебе ее Ворон оторвет. Это надежнее будет.

— Спелись уже? — укоризненно вздохнула я.

— Ну, на тебя не угодишь! — фырчит дед. — Ругались не нравилось. Помирились — опять не так! Ты уж внучка, определись, чтоб нам, значит, того… знать, где соломку стелить в случае чего.

— Дед! — пискнула я, возмущенно.

— Я уже двадцать четыре года, как дед! — смеется он. — Сегодня, по случаю присутствия рядом двух Старейшин и двух гончих, пожалуй, можешь и винца позволить. Пусть заодно муженек твой ознакомится с размерами стихийного бедствия, которое в жены взял.

— Да, он уже примерно представляет, — смутилась я и, заметив хищные взгляды Геры и Игоря, испуганно замотала головой. — И, не-не-не-не-не! Не надо на меня так смотреть! Экспериментаторы! Не буду я пить! Светке первых двух раз хватило… третий блок ей на фиг не нужен!

— Какой блок? — мгновенно заинтересовалась подруга.

— Я тебе потом объясню! Пошли в беседку! Я голодная! — мгновенно сменила я тему и потащила ее к столу.

Наконец, все собрались, расселись и даже немного тесно стало. Но никто не жаловался. Мясо пахло просто умопомрачительно! Печеная румяная картошка вызывала ностальгию по школьному лагерю и турпоходам. Разговоры смолкли, когда Гера разлил по бокалам вино и все замерли, переглядываясь. Первым по молчаливому договору поднялся дядя Стас. Ничего себе, как тесно сблизились наши два семейства!

— Ну, — торжественно провозгласил он. — Наконец-то мы все собрались. Повод всем хорошо известен! честно, я уже и не надеялся, что Игорь наш разборчивый найдет-таки себе даму по сердцу… и всем остальным частям тела… — Светка хихикнула, а тетя Маша дернула мужа за штанину.

— Ты что такое городишь-то! Стас, не позорь нас, ради Бога!

— Маша, что я такого сказал-то? — удивленно прогудел Стас. — Я вообще-то про руку говорил, которую еще предлагать положено. А ты о чем подумала?

Тетя Маша покраснела и спряталась за бокал, ворча, что Стас со своими шуточками когда-нибудь достанет. А дядя продолжил.

— Так вот, Игорь наконец-то нашел себе избранницу. Уже жену, кстати! Ну-ка, Яна, кольцо-то покажь,… а то все говорят, а я и не видел!

Я украдкой взглянула на руки и вспомнила, что кольцо оставила в Игоревой машине! Ух! Ладно, кольцо, это не зачетка на экзамене, это проще и найти и протащить. Я осторожно запустила пальцы в тень и потянулась к яркому серебряному кольцу… ах, простите, это и не серебро вовсе, а белое золото! С виду не отличишь, а через тень суть видно. Иди ко мне! Кольцо прыгнуло в руку, и я продемонстрировала всем присутствующим свой статус. Игорь озадаченно поднял брови. Он-то точно знал, что ничего у меня не было! Я подмигнула ему. После демонстрации кольца все разом зашумели, а Стас, перекрывая шум продолжил.

— Так вот! Теперь, когда такое важное событие, наконец, имеет место быть, я предлагаю выпить за это! А также за то, чтобы состоялось и другое, не менее важное событие! Рождение наследника!

Звон бокалов поддержал тост, и некоторое время все закусывали, нахваливая поваров в лице Игоря и тети Маши.

— Яночка, солнышко! — ого, «солнышко» это уже серьезно! Мама готова пустить в ход тяжелую артиллерию! — Раз уж так все вышло, замечательно, торопиться сейчас некуда. Может, расскажешь, как вы познакомились-то с Игорем? Тут, как выяснилось, вообще никто не в курсе ваших отношений!

— Как это никто? — я возмущенно глянула на Свету.

— А нечего так на Светочку смотреть! — наступала мама. — Она если что и знала, то только в общих чертах! А нам-то интересно самое, так сказать, главное! Как вы встретились?

И на меня с интересом воззрились все! Даже Игорь! Похоже, ему было интереснее всех узнать подробности нашего знакомства. Я загадочно усмехнулась и «сдалась».

— Ну, ладно, слушайте…

И я выдала самую, что ни на есть правдоподобную версию. Там был и парк ночной и маньяк, который меня собирался изнасиловать. А Игорь, как настоящий герой меня спас и проводил до дома, не сказав даже имени. Мама сразу же выдала мне дату этого знаменательного события и сказала, что прямо сердцем чувствовала, что со мной что-то неладно. Потом я рассказывала, как мы в том парке встречались. Конечно же, только за ручку держались, ну целовались немножко. А потом вообще, сплошная, правда! Про тендер, про мои «Солнышки» и презентацию, про ужин в Энтерпрайзе, про свидание и поездку уже сюда, на дачу. И про то, что именно здесь он сделал мне предложение! Первую половину событий подтвердила Светка. А потом кивала уже тетя Маша. В общем, любопытство родителей было удовлетворено полностью и меня на некоторое время оставили в покое. Конечно, подробности еще не раз будут выясняться, но это уже со временем будет не так актуально.

Потом были тосты и здравицы. Мясо потихоньку разошлось по желудкам. Мама, захмелела и попросила что-нибудь сыграть и спеть.

— Так, я же не взяла! — попыталась увернуться я, но тут уже мне не дал отвертеться муж.

— Зато я взял! И вообще, почему это я узнаю о твоих талантах не от тебя, а от твоих родителей? — он принес мою гитару и вручил ее мне. — Держи.

— Яночка, ну здесь же все свои! Ну, не упрямься! Сыграй! Я так давно не слушала, как ты поешь!

— В самом деле, Янчик, спой! — вздохнул отец и с такой надеждой на меня посмотрел…

— Эх, ладно! — я взяла гитару и принялась настраивать. — Только, чур, помидорами не закидывать!

Я тронула струны, прислушиваясь к моменту и к себе. Захотелось чего-то такого, чтобы соответствовало. Пальцы сами собой принялись выплетать аккорды. И песня разлилась в тишине.

Кто приходит и заводит эти часы,

Словно наших дней возводит солнце на весы –

Дней до разлуки…

Как мы жили — не ценили каждый светлый час,

Мы с тобою позабыли все, что выше нас -

Там, во вселенной…

Знаю, сердце разорваться может любя,

Это как с душой расстаться — жить без тебя…

Ты боль моя, любовь моя,

Я все тебе отдам любовь моя, всю себя.

Океаны расплескаться могут любя,

Это как с душой расстаться — жить без тебя

Ты боль моя, любовь моя,

И над тобою стану солнцем я, для тебя!

Я исполняла эту песню уже не в первый раз, но никогда она не трогала за душу так, как в этот раз. Я пела и понимала, что для меня это не просто песня — это крик души, шепот признания, страсть, в которой я сгорала без остатка. Я пела для него. И не существовало в этот миг никого, кроме нас.

Утром темным, днем холодным тихо пойду,

Отведу лучом покорным от тебя беду,

Друг мой сердечный.

Ты поверь мне, я не стану солнцем для других,

На твоем плече оставлю свет своей руки -

Свет всей вселенной…

На миг мне стало страшно от той глубины чувств, которая мне открылась. Это словно бездонный омут, который не оставлял даже шанса выплыть на сушу! Словно снежная лавина, под которой я могла задохнуться, не выдержав ее тяжести. Но потом я поняла, что я не одна, что мне не дадут ни утонуть, ни задохнуться! Он смотрел на меня и улыбался! И так тепло на душе становилось от этой улыбки!

— Вот смотрю на вас, и завидно становится! — тихо проворчал Гера, когда я умолкла. — Эх, меня бы кто вот так…

— Какие ваши годы, молодой человек! — пробасил мой отец. — У вас еще все впереди! А вот наше время уже ушло. Теперь осталось внуков вырастить и можно на покой!

Ох! Еще одна больная тема! И как это я ее из вида-то упустила? Я взглянула на маму и заметила в ее глазах маниакальный блеск. М-да, времени меньше, чем я думала!

— Ах, скорей бы! — мечтательно проворковала мама, в упор глядя на меня. Как будто это только от меня зависело! — Игорь, вы же не будете с этим тянуть, правда?

— Мама, еще только поженились, а ты уже внуков хочешь! — возмутилась я. — И вообще, у нас проект!

— Вот только не говори мне, что вы до свадьбы только целовались! — фыркнула мать. — Яна, уже давно не те времена и ты не в том возрасте, чтобы ждать свадьбы!

— Не волнуйтесь, Мария Константиновна, мы в уже занялись этим вопросом! — усмехнулся Игорь и так на меня посмотрел, что стало жарко, несмотря на мороз. — Четвертый месяц!

— Вот, и замечательно! — обрадовалась мама. — Ты, Игорь, человек надежный, серьезный, так что я надеюсь, на тебя. Вот видишь, Володя, — это уже отцу. — Скоро будем внуков нянчить! Или внучек! Или и тех и других… хм, а вы уже думали над тем, сколько детей …

— Мама! — возмутилась я, в упор глядя на размечтавшуюся мать.

— Эх, и помечтать уже нельзя! — вздохнула та, но тему деторождения свернула и переключилась на вопрос жилплощади. — Ну, а жить вы, где планируете?

— Да и так уже, фактически живем! — усмехнулась я. — Здесь, конечно же. Я даже тапочки свои привезла! А квартиру Светке сдала. Ей там удобнее.

— А… — начала, было, мама, но папа ее опередил, подхватив бутылку с вином.

— Тост за молодых! Кто еще не говорил?

Короче, гуляли мы всю ночь. Под утро оказалось, что мы с Игорем заснули прямо во дворе, устроившись на широких качелях-лавочке. Игорь чтобы не замерзнуть, притащил подушки и пару одеял. Причем заснула я прямо в свадебном платье и шубке!

— Е-мое! Вот это погуляли! — простонала я, собирая одеяла и забегая в дом.

— О, киса проснулась! — прокомментировал мое появление в холле Игорь.

— За стол! — проворчала тётя Маша, отбирая у меня одеяла. — Замерзла?

— Да, не особо, — вяло отмахнулась я и шмыгнула мимо кухни на второй этаж. — Мне переодеться надо! На второй день в белом не ходят!

— Чур, я помогать! — Игорь перемахнул через кресло, в прыжке зацепился за второй этаж, перемахнул через перила и оказался в спальне на мгновение раньше меня.

— Вас к ужину ждать или как? — ржет вслед Гера.

Впрочем, отчасти он был прав. Переодевание затянулось надолго, пару раз перейдя в горизонтальное положение. Наверное, получился бы и третий раз, но в комнату робко поскреблась Светка с тем же вопросом. Во что переодеться. Игорь, оглядев мою подругу, с печальным вздохом ретировался, оставив нас вдвоем.

— Янка, спасай! — простонала подруга, едва ща мужем закрылась дверь.

— В чем дело? — я оглядела непривычно взволнованную подругу и нахмурилась. — Боже, только не говори, что ты влюбилась! Нет-нет-нет!

— Да-а-а-а! — почти простонала она. — Он такой… такой… Янка-а-а, что мне делать?

— Надеюсь, это не Гришка? — на всякий случай уточнила я.

— Да, ну, какой Гришка! — возмущенно сопит Светка. — Ты бы еще про Графа вспомнила! Тоже холостой кобель! Я про Геннадия! Янка, это…

— Ясно! — мрачно отмахнулась я. — Свет, Гораций не тот человек, который тебе нужен, поверь. Он, конечно, умеет нравиться даже тем, кто его на дух не выносит, но… Света! Ау! О, Господи! Кому я говорю… ладно. Света, прием! Давай выбирать платье и очаровывать твоего будущего мужа! Не зря же я букет тебе всучила?

— Точно! Мне нужно платье! Чтобы… ах! Янка, ты умеешь это! чтобы все так подобрать… Ян, сделай меня принцессой! Хотя бы на один день! умоляю!

— Свет, только с одним условием! — я внимательно посмотрела на подругу. — Пожалуйста! Света!

— С каким?

— Ты не позволишь ему даже поцелуя до конца этого месяца!

На подругу стало жалко смотреть. В глазах слезы и вселенская скорбь. Губы дрожат.

— Ты издеваешься?

— Нет! — я вздохнула и пояснила. — Яна, если для него это на один раз, то он сам отвалит и смысл тогда вокруг него увиваться? А если все серьезно окажется, то уж две недели как-нибудь потерпит. Ну, договорились? Или ты остаешься при своем платье?

— Зараза ты! — вздохнула Светка. — Но справедливая. А если я не выдержу? Две недели…

— В твоих же интересах, Свет! — проворчала я. — А если не сдержишь слово, то… я на тебя обижусь всерьез! Вот что! И разговаривать перестану!

— Ладно, — Светка вздохнула так, будто я собиралась запереть ее в подвале до старости. — Я обещаю! Но только две недели!

Через полчаса мы спустились вниз в новых платьях, с прическами и гордым видом неприступных светских львиц. Правда, я снова больше смахивала на львенка, чем на львицу, но зато Светка на моем фоне смотрелась еще потряснее. И цели, кстати сказать, мы достигли. Гера умолк на полуслове, забыв, что собирался сказать и с кем вообще разговаривал. Нет, он не глотал слюни и не пожирал глазами. Казалось, даже вообще не смотрел в нашу сторону. Однако мимолетно брошенный взгляд мне сказал куда больше. Это был взгляд хищника, охраняющего свою территорию. Именно таким взглядом окидывал Игорь, когда мы с ним только-только познакомились. Теперь осталось выяснить, насколько далеко простирается его интерес. И предупредить. Так, на всякий случай.

Еще через час, оставив подругу на попечение мамы и тети Маши, я потихоньку улизнула во двор и устроилась на качелях, с бокалом вина и миской вчерашних шашлыков. Во-первых, я устала от шума и веселья, хотелось, наконец, тишины и покоя. А во-вторых…

— Так и будешь от меня шарахаться? — Гера появился так внезапно, что я вздрогнула, чуть не вскрикнув, хоть и ждала, что он подойдет.

— Иди ты! — я швырнула в него подушкой, оставшейся после нашей ночевки с Игорем. — Так пугать людей! Бедная та женщина, которой не повезет за тебя замуж выйти!

— Чего сразу не повезет-то, — хмыкнул Гера, рассматривая подушку, которую естественно поймал. Плюхнувшись рядом на качели, он пристроил ее под спину. — Может, я буду жену на руках носить и пылинки сдувать?

— Угу, спрячешь в шкафчик, под стекло и каждый день тряпочкой протирать будешь! — переиначила я смысл его фразы. — А еще мозги промывать!

Гера заржал, едва не опрокинув качели. Я укоризненно посмотрела на него и вздохнула.

— Если ты пришел, чтобы убедиться в моем душевном здоровье, то не тяни резину. Можешь начинать задавать твои идиотские вопросы. Я готова.

— В твоем здоровье я убедился еще четыре месяца назад, — отмахивается Гера. — Сейчас у тебя депресняк обыкновенный в связи с беременностью и переменой уклада жизни. Это нормально и лечится любимой работой, увлечением и хорошей физической нагрузкой. Чтобы до кровати доползала и падала до утра. Все это я уже объяснил твоему мужу. Просто он до жутиков переживает за беременность, вот и отмахивается. Впрочем, работа с Тенями компенсирует физические нагрузки, так что и депресняк вскоре рассосется сам собой. Но я сейчас к тебе по другому вопросу. Эта твоя подруга, Света, у нее есть мужчина?

— Хы! Ты с ней уже полтора дня общаешься, а до сих пор не выяснил? — усмехнулась я и прищурилась. — Гера, только честно. Тебе с какой целью Светка понадобилась? Ежели поморочить голову, то я тебе ее самую и оторву. Светка с мужчинами не ладит. В том смысле, что не умеет отказывать. Она по жизни абсолютно ведомый человек, не способный на подлость и предательство в принципе. Чем не раз пользовались разные нервотреплющие и деньгососущие. А она каждый раз всерьез все принимает. И потом вытащить ее из депрессии ох как непросто!

— Не поверишь, но я уже все это понял! — веселится Гера. Но тут же серьезно вздыхает. — Это бриллиант! Понимаешь? Таких, как она я встречал только на Архре. Да, и там не везде. Но архрианку мне никто и не позволит взять в жены. А тут своя, и такая чистая… короче, Яна, я со всей серьезностью! Чтобы насовсем. Ну, а там как повезет. Может, я ей не понравлюсь?

— Насовсем… — поморщилась я, представив лицо подруги, когда она узнает о тенях. Потом покосилась на Геру. — Не, тем более не выйдет. Светка это же ходячая фобия всего, на что хватит ее воображения. А оно у нее тренированное. Творческое. И как вишенка на торте ее самый застарелый страх, тянущийся еще из детства…

— О чем треплемся? — Игорь появилсярядом, как чертик из табакерки. Обнял, фыркнул в ухо.

— А, вон, Гера к Светке клинья подбивает! — сдала я старейшину. — Только ему там не светит. От слова совсем! Так-то!

— Да, почему? — возмущенно сопит тот. — Да, чтоб я каких-то там фобий испугался?

— Говорю же… — попыталась объяснить я, но осеклась и умолкла. Потому что из дома выскочила Светка и с воплем подлетела к качелям.

— Янка-а-а! — ухватив за руку, она стащила меня с качелей, но тут увидела Геру, ойкнула и нырнула за мою спину. — Там… это… з-зовут. Всех. Ага…

И густо покраснев, она умчалась обратно.

— Не так уж все и безнадежно, а? — ухмыльнулся Гера.

— Гораций, лучше не стоит, — неожиданно поддержал меня Игорь. — У этой девицы как минимум три блока на памяти. Напомнить, как и зачем их ставят такие, как ты? Причем, два из трех ставили после меня. Ну, а в третий киса постаралась. Там столько тараканов, что замахаешься лечить.

— Ну, е-мое! — расстроенно бухтит тот, отводя взгляд от двери, за которой скрылась Светка. — Раз в жизни встретил нормальную женщину без прошивки равноправия и командирских замашек, которая мне нравится и которой небезразличен я… и надо, вот, все испортить?

— Я всего лишь предупредила, — поморщилась я. — За Светку отгрызу голову. Потом куда-нибудь приставлю и скажу, что так и было!

— Ладно, — Гера поднял вверх руки и неожиданно улыбнулся. — И все же я попробую. Разберусь со всеми ее тараканами. В конце концов, это вызов мне, как мастеру психологии! Блоки, как я понимаю, ставил Гроссмейстер?

— Первые два да, он, — кивнул Игорь. — Последний не знаю. Кис? Это же при тебе было?

— А я что? Я в отрубе была, — жму плечами. — Это, вон, к дедам вопросы. Они меня тогда забирали. Оба. Первое, что я услышала, когда в себя пришла, это их перепалку на тему кто из них виноват и что теперь со мной делать.

— Там был Ворон? — икнул Гера. — Ясно. Тогда я знаю, кто ставил третий блок. Не удивительно, что у нее столько фобий. Ладно, разберемся. Пошли в дом? А то матери ваши сейчас выйдут с мётлами и ими погонят за стол!

Эпилог

Дождь плавно переходит в ливень и Игорь вынужден сбросить скорость, потому что иначе рискует угробить на скользкой дороге машину и меня с торопящимся на свет малышом. Он злится, потому что вновь бессилен что-либо изменить. И я его прекрасно понимаю, потому стараюсь вести себя как можно тише и всем видом показывать, что все у меня хорошо.

После того, как на свет, несмотря на все волнения и тревоги, благополучно родился Никита, мой муж всерьез озадачился рождением еще одного ребенка. Дважды я беременела, но каждый раз с нулевым результатом. В первый раз, выкидыш случился на третьем месяце, во второй на пятом. Эта беременность третья и я дотянула до восьмого месяца, значит, есть шанс, что малыш, пусть недоношенный, но все же родится живой. Живот тянет все сильнее и боль такая, что дышать трудно. Я шиплю сквозь зубы, когда машина подскакивает на ямках.

— Потерпи, киса, — уговаривает меня Игорь. — Ещё полчаса и мы на месте!

— Полчаса? — я усмехнулась, отдышавшись, но тут же снова скривилась и прошипела, стискивая зубы. — Боюсь, у нас нет этого времени. Ребенок вот-вот родится! Еще минут пять-десять все. Ты лучше ищи, где можно остановиться. Будешь роды принимать!

— Кис, скажи, что ты пошутила? — стонет Игорь.

— Какие шутки, солнце! — рычу я. — У меня схватки уже не прекращаются. А от тряски все это дело только ускоряется.

— Бездна! — неожиданно ругнулся Игорь и резко срулил вправо.

Машину занесло, развернуло, закрутило на скользкой из-за дождя дороге. Я успела только нырнуть вниз и сжаться в комочек, обернувшись вокруг живота. Страшный скрежет искореженного металла вонзился в уши. А потом я провалилась в черноту.

В себя пришла с трудом. Болело все тело. Особенно голова. Но самое страшное, у меня больше не было огромного живота. Что с ребенком?

— Кис, ты в порядке? — тихо спрашивает Игорь.

— Ребенок… что с ним? — спрашиваю я, но муж молчит. И это молчание красноречивее всяких слов. — Игорь, пожалуйста, скажи как есть! Что произошло?

— Он родился мертвым, киса, — тихо вздохнул Игорь и обнял меня.

Уткнувшись в его живот, я тихонько заскулила, глотая слезы. Ну, почему так-то? Почему? Кому он помешал, этот маленький комочек? Если это проклятие, то кем и за что оно наложено? Почему ребенок, зачатый другим, выжил? А этот…

— Кис, тише, — насторожился Игорь. — Всплеск сумрачной энергии и сильный. Совсем недалеко разрыв пространства. Похоже на портал. Нам тут только гостей не хватало! Да, еще и незваных! Лежи тут, ладно? Я схожу, посмотрю, что за гости пожаловали.

— нет, я с тобой! — тут же встрепенулась я, утирая слезы. — Вместе пошли! Я уже в порядке.

— Точно? — с подозрением прищурился Игорь.

— Точно! — заверила я, выползая из машины, которая оказалась на удивление почти целой. — На мне ж как на скоксе, сам знаешь.

— Ну, хорошо, идем, — кивнул Игорь, убедившись, что, по меньшей мере, визуально я действительно в порядке и кровь нигде не течет.

Он никогда меня не останавливал, несмотря на то, что сильно переживал. Посмеивался, что моя родословная мне мешает жить спокойно. В общем-то, он прав. Если копнуть поглубже, то были в моем роду гончие и немало. Это на папе природа отдохнула, а вот на дедах и прадедах отрывалась по полной. Кого там только не было! И я могла бы гончей стать, если б судьба повернулась иначе. А потому меня несло на опасности, как ночного мотылька к костру. И тяга эта была непреодолимой. Игорь меня понимал. Подтрунивал, поддразнивал, боялся за меня, но никогда не пытался останавливать. Он просто был рядом. Чтобы выдернуть в последний момент из-под дохлого кракена, который придавил ко дну своей тушей. Или поймать на лету, когда снесло с крыши небоскреба ударной волной схлопнувшегося портала. Вытащить из-под завала рухнувшей на голову пещеры, устроенного мной же. Сражаться спина к спине, сдерживая очередной прорыв. Он мог практически все, мой самый лучший в мире мужчина! И только ребенка у нас пока никак не получалось родить.

Вот и теперь он и слова не сказал, когда я, едва оправившись после аварии и потери ребенка, вознамерилась куда-то идти. Просто убедился, что раны зажили, и я не свалюсь с кровотечением, кивнул и направился через дорогу, в сторону противоположной обочины. Метрах в пятидесяти, в кювете валялась побитая фура, заваленная набок. Кабина была разбита вдребезги, а половина деревьев повалена. Видно, ее тоже занесло на дороге. Живых там не было совершенно точно. На запах смерти уже слетались теневые паразиты-трупоеды. Отмахнувшись от парочки пиявок, я поспешила за мужем вглубь леса, возвышавшегося по обеим сторонам дороги. Пройти пришлось довольно долго, прежде чем Игорь замер, в шаге впереди меня. Я тоже остановилась и принюхалась. Пахло озоном, еще недавно бушевавшей грозы, кровью и женщиной.

— Путница! — выдохнул Игорь, и уверенно шагнул вперед. — Идём. Она одна и сильно ранена. Нужно помочь. И все равно будь осторожна. Возможно те, кто ее преследует, тоже пройдут за ней.

— поняла, — кивнула я, настороженно оглядываясь.

Между деревьев виднелась небольшая прогалина, которая не тянула даже на полянку. Нужно было обладать невероятной интуицией, чтобы умудриться выйти тут и не оказаться при этом в каком-нибудь дереве! Ну, или не менее невероятное везение. Женщина лежала на самом краю прогалины, возле зарослей ежевики и боярышника. Она была вся изранена, судорожно и рвано дышала, держась руками за огромный живот и словно в бреду повторяла какие-то слова. Снова и снова. Заклинание? Мантра? Увы, я иномирных языков не знала. Игорь тоже. Правда, он все равно как-то умудрился понять ее, когда она открыла глаза и что-то сказала на странном, шипящем языке.

— Ты ее понимаешь? — удивилась я, когда он кивнул женщине.

— Не совсем, — ответил он. — Я не знаю ее языка, но я вижу, что она хочет сказать. Она смертельно ранена и просит позаботиться о ее ребенке.

— Ранена? — нахмурилась я. — Но я не вижу никаких повреждений.

— Я вижу, — вздохнул Игорь. — У нее внутри разорвано почти все. Легкие, горло, печень, почки, все в труху. Был, кажется, задет и ребенок, но она слила ему остатки своей энергии, чтобы он выжил и родился. Кис, готовься. Будем принимать роды. Делаем так. Пока я вожусь с ребенком, ты охраняешь. На кровь сейчас много кто налетит. Но если начнет открываться портал, меняемся местами, и дальше с ребенком возишься ты.

— Согласна! — хищно оскалилась я, сливаясь с рысью и призывая скокса.

Сумрак в руках свился в жгут, вытянулся и сверкнул серебром лезвий. В моих руках появилась глефа. Широкий лепесток плавно изогнутого лезвия с одной стороны и зазубренное жало в ладонь длиной с другой. Взмах и подкравшаяся в сумраке тварь, отлетела прочь, рассыпавшись туманом. Я выбрала тропу охотника не просто так. Не потому, что мне так захотелось. Просто вся моя суть, знания, навыки, обретенные тени, все было заточено под эффективное уничтожение именно тварей. Игорь тоже умеет убивать сумеречных монстров и иномирных тварей, но при всех равных условиях у меня это выйдет чище и проще. Тогда, как с людьми все обстоит ровно наоборот. В том смысле, что я, при встрече с ренегатом тоже не стану сидеть, сложа лапки и, возможно даже смогу прикончить. Но Игорь сделает то же самое в разы быстрее и надежнее.

Погони так и не было. То ли оттого, что путница сбила их со следа, то ли просто не посчитали нужным. Около двух часов израненная путница мучилась, пытаясь родить ребенка. Но вот предрассветный лес огласил первый младенческий вопль и она устало улыбнулась.

— Лиссеа! Ми амо Лиссеа! Ш…шис… се… ахх…

— Это что, ее имя? — пробормотал Игорь. — Лиссе… лиса. Алиса! Пусть будет Алиса! Вяземская! — он повернулся ко мне с ребенком в руках, завернутым в тряпку из окровавленной одежды путницы. — Кис, ты же не против?

— По твоему, я способна бросить ребенка посреди леса? — я выгнула бровь. Но тут малышка изогнулась, повела носиком в мою сторону и жадно раскрыла ротик. Встряхнувшись, я приняла человеческий вид, развоплотила глефу и взяла ребенка в руки. — Ой, маленькая! Голодная… ой! А у меня, кажется, есть чем тебя накормить!

— Молоко? — Игорь принюхался и кивнул. — Кис, а ведь это судьба. Нам этого ребенка по ходу Управитель подсунул! А то и еще кто повыше рангом. Уж больно все один к одному сходится.

— Ну, и бездна с ним! — вздохнула я, глядя, как малышка жадно сосет грудь. — Я только не понимаю, зачем он нашего отнял? Неужели у меня не хватило бы молока на двоих?

— Боится, что мой род слишком сильно расплодится, — мрачно усмехнулся Игорь. — Я тут копнул старые хроники. Оказывается, дети умирали не только у меня. У всех по отцовской линии были проблемы, как с зачатием, так и с рождением. А началось все с давней истории, в которой один мой предок влюбился в демонессу и едва не отдал во власть тьмы весь наш домен. Вовремя одумался мужик, собственными руками прибил любимую. И, естественно впитал часть ее сути. Домен он же и спас. Но получил за это пожизненное изгнание и довольно долго шатался по междумирью, пока не встретил свою истинную. И тут оп-па! дети не выходят. А если и выходят, то криво. За всю свою долгую жизнь этот чел только двоих и смог сострогать, да вырастить. И все они были с печатью демонической сущности. Моя тень, если не заметила, тоже такая.

— Заметила, — вздохнула я. — У тебя и глаза чернеют полностью, когда ты злишься.

Мы похоронили женщину неподалеку от места трагедии, отыскав чуть дальше небольшую, живописную полянку. Сделать в земле две ямки для меня труда не составило. Вторая была для моего мертвого малыша, который так и не увидел света. Игорь смотался к фуре и притащил несколько железок, из которых я, с помощью простейшего преобразования, соорудила два незатейливых, но крепких и долговечных креста. На душе было и горько и радостно. Горько оттого, что моя дочка погибла. Радостно потому, что взамен судьба подарила мне другую. Хоть за это спасибо. Могли ведь отобрать и ничего не дать взамен. Я еще немного поревела над могилкой, пока Игорь приводил в относительный порядок нашу машину. По счастью, она оказалась крепкой и пережила столкновение с фурой. Во всяком случае, она завелась и кое-как доползла до ближайшего населенного пункта, где Игорь, приметив приличный внедорожник с надписью «продается срочно», тут же созвонился с хозяином машины и до больницы мы ехали уже на ней. Кстати, пока Игорь выкупал машину, я договорилась с женой продавца и приобрела у нее платье для себя и несколько пеленок для малышки, избавившись от окровавленных, грязных тряпок. Так что в роддом мы приехали уже в более-менее приличном виде.

— Да, ну и потрепало вас! — усмехнулся дежурный врач, выслушав объяснения Игоря. Он даже врать не стал, рассказав все как было. Разве что за исключением аварии и иномирной роженицы. По его версии, мы просто заблудились в грозу и всю ночь плутали, пытаясь выехать на трассу. — Что ж, дорожные роды вещь конечно нечастая, но ничего страшного в этом нет. Ребеночек у вас крепкий, здоровый. Молоко у мамочки есть. Сейчас мы их примем, пусть полежат, отдохнут от приключений, пройдут обследования. Несколько дней, думаю, будет достаточно. А после, если не будет никаких патологий и заболеваний, можно будет и домой. Папаша, не забудьте вещи привезти на эти несколько дней.

— Вот, видишь, киса, а ты волновалась! — улыбнулся Игорь, провожая меня в палату.

— А что еще Александр скажет? — усомнилась я.

— То же самое! — обнадежил меня муж. — Ну, разве что пальцем у виска покрутит. Но скажет в итоге то же самое.

Я смотрела на спящую дочурку и тихо напевала старую колыбельную, которую когда-то давно пела мне моя мама. Немного боялась, что про детей Игорь теперь и слышать не захочет. И все же надеялась однажды переупрямить его и попробовать еще.

Ранги Идущих

УПРАВИТЕЛЬ — владеет связкой из пяти миров-доменов и полностью отвечает за их состояние и благополучие перед Создателем. В подчинении Управителя пять Хранителей.

ХРАНИТЕЛЬ — отвечает за благополучие одного мира-домена из связки. Подчиняется непосредственно Управителю. В подчинении Хранителя находится от 1 до 7 Властителей (по числу частей вверенного мира) и до 15 Карателей (зависит от величины домена и силы Хранителя)

ВЛАСТИТЕЛЬ — отвечает за благополучие вверенной ему части домена, рождаемость, обучение и соблюдение порядка владеющих Тенью. Конкретно на Земле семь Властителей: Антарктиды, Австралии Африки, Америки, Азии, Европы и России. Каждый Властитель подчиняется непосредственно Хранителю своего домена. В подчинении каждого из Властителей все имеющие Тень, рожденные или проживающие на его территории. В непосредственном подчинении Совет Старейшин вверенной территории.

КАРАТЕЛИ — особые существа, сотворенные Хранителем из числа жителей вверенного домена, предназначенные для защиты мира от внешних и внутренних угроз. Их уровень и число напрямую зависят от силы самого Хранителя. Не имеют собственной воли и слепо выполняют любой приказ того, кто их сотворил.

СТАРЕЙШИНЫ — Сильнейшие из владеющих Тенью. Направленность силы Старейшин может быть любой, но предпочтительнее идущие путем Разума или Созидания. Совет Старейшин осуществляет непосредственный контроль за жизнью, обучением и деятельностью всех Идущих, населяющих соответствующую часть домена. В Совет может входить до 15 Старейшин в зависимости от величины части мира, ее территориального деления и силы ее Властителя.

НАБЛЮДАТЕЛИ — как правило, назначаются из числа Идущих по Пути Воина (необязательно). Подчиняются непосредственно Совету Старейшин. Их задача — контроль за Идущими, проявившими склонность к нарушению законов, насилию, излишней жестокости. Это своего рода полиция сумеречного мира. Наблюдатели в некоторых случаях могут быть и из числа самих Старейшин, либо впоследствии становиться таковыми.

ИДУЩИЕ — это все, рожденные с сумеречной сущностью — Тенью. Каждый ребенок, рожденный в семье Идущих, проверяется на наличие Тени еще в роддоме. По достижении ребенком 5–7 лет проводится первичная инициация и своего рода тестирование, которое выявляет склонности к тому или иному Пути. Впрочем, родитель могут отказаться от тестирования, самостоятельно провести инициацию и обучать ребенка. Правда, в этом случае есть риск ошибочного выбора Пути, последствия которого могут оказаться весьма неприятными, а в некоторых случаях катастрофическими. По достижении ребенком возраста 12–15 лет проводится вторая инициация, после которой ребенок считается подростком и обязан пройти обучение у Мастера-Наставника. По окончании обучения проводится третья и окончательная инициация и Выбор Пути, который определит дальнейшую судьбу и деятельность Идущего. С этого момента он считается взрослым и полностью отвечает за свои поступки.

ПУТЬ ИДУЩЕГО — их всего пять: Разум, Смерть, Жизнь, Созидание и Разрушение (путь Воина). Каждый из Путей охватывает определенное поле деятельности, в пределах которого Идущий может выбрать одно или несколько направлений, в которых желает развиваться и работать. Выбор Пути — личное дело каждого Идущего. К нему нельзя принудить или как-то на него повлиять. Однако иногда ошибка происходит по искреннему заблуждению самого Идущего, и эта ошибка может привести к печальным последствиям от постоянного стресса до нервного срыва и безумия (в случае выбора Пути Воина срыв, как правило, сопряжен с многочисленными жертвами и последующим смертным приговором за содеянное).

РАЗУМ — один из Путей развития порождающий Аналитиков, Координаторов и прочих управленцев. Многие Идущие этим Путем становятся ментатами, психологами, организаторами и командирами, торговцами и политиками. А еще хакерами, блоггерами, журналистами, работниками социальной сферы, педагогами и как ни странно артистами.

СМЕРТЬ — путь развития, направленный вовсе не на убийство, как можно подумать из названия, а на не-жизнь. Самое прямое проявление этого направления — некромантия. Второе, куда более распространенное, механика. Этот путь рождает разного рода ученых, изобретателей, техников, конструкторов, проектировщиков, строителей, исследователей в области физики, химии и прочих профессий, тесно связанных с разного рода техникой и технологиями. Один из самых распространенных путей развития на Земле.

ЖИЗНЬ — ну, тут понятно. Это Целители и Исследователи. Это врачи, биологи, натуралисты, те же ученые, но занимающиеся исследованиями в медицине, косметологии, биотехнологий. Это зоологи, кинологи и ветеринары, медсестры и сотрудники МЧС. Это скотоводы, земледельцы, пекари и кулинары.

СОЗИДАНИЕ — вот этот путь выбирают гораздо реже. Это творцы в самом что ни на есть прямом смысле. Созидатели, это художники и музыканты, архитекторы, скульпторы и аниматоры, писатели и блоггеры. Это Артефакторы и Мастера своего дела, какое бы направление они ни выбрали.

РАЗРУШЕНИЕ — это путь воина и самый редкий. Его выбирают реже, чем все четыре остальных, вместе взятых. В земной жизни они могут быть кем угодно. Но в сумеречной жизни это защитники всего домена, его армия и полиция. Пути развития воина всего три.

Стражи — большая часть избравших этот Путь. Их задача вылавливать и уничтожать мелкие иномирные сущности, защищать простых людей и следить за порядком на вверенной территории.

Охотники — это уже профессиональные, прошедшие специальную подготовку воины, заточенные под уничтожение любых тварей иных миров, хищников и сильных сумеречных и междумирных сущностей. Это одиночки, не привязанные к конкретному месту обитания. Одни оседают на конкретной территории, другие могут мигрировать. Охотники подчиняются непосредственно Совету Старейшин той территории, на которой находятся в данный момент. Ну, и существует некий негласный свод их собственных правил, своеобразный кодекс чести, который все охотники стараются неукоснительно соблюдать. Замеченный в нарушении этого кодекса становится изгоем среди своих и к нему на Зов о помощи могут и не откликнуться.

Гончие — они же Наказующие — это элита избравших Путь Разрушения. Как правило, это потомственные воины, сильнейшие из всех, прошедшие специальное, индивидуальное обучение у Мастера-Наставника воинов. Каждый из них стоит сотни Стражей или десятка Охотников. И их задача это выслеживание, поимка и наказание тех, кто преступил Законы Сумерек. Как и Охотники, Гончие подчиняются только Совету Старейшин, но вполне могут и самостоятельно вынести приговор, привести его в исполнение и уже постфактум предоставить Совету обвинение и вынесенное по нему решение. Гончие обладают огромной силой и живучестью, невероятной интуицией и реакцией, довольно большой свободой и властью. Но при этом и имеется ряд жестких ограничений связанных с контролем их деятельности. Одним из таких ограничений является запрет на власть. Никогда Гончие не смогут войти в состав Совета Старейшин. Вторым ограничением является беспрекословное повиновение решениям Совета. Оспорить вынесенный приговор Гончие не имеют права. Как и не выполнить приказ. Так же по первому требованию Совета Гончий обязан предоставить свою память для прочтения и в случае сомнения в правомерности его действий и вынесения приговора, так же обязан подчиниться. В случае выхода Гончей из-под контроля Совет вправе воззвать к Властителю и призвать Карателей для уничтожения опасного ренегата. Наказующими называются те, кто в данный момент времени приводит в исполнение приговор Совета. Наказующим может быть назначен любой воин из числа Гончих, имеющихся в распоряжении конкретного Старейшины или всего Совета. Ну, и как вишенка на торте, Гончие не имеют права менять свою специализацию. Страж, к примеру, может пройти соответствующее обучение и стать Охотником. А Охотник по состоянию здоровья, скажем, отправиться на пенсию и переквалифицироваться в Стражи, либо в Гончие, если пожелает войти в элиту и хватит сил и решимости на повторное обучение. Но, вот, обратно уже никак. Гончие, однажды став таковыми, ими и умирают. И, как правило, не от старости.

Оглавление

Глава 1

* * *

Глава 2

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

  * * *

Глава 8

  * * *

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

  * * *

Эпилог

  Ранги Идущих