Лев Рахлис
Я иду по ковру
Случилось у меня однажды маленькое стихотворение, в котором неожиданно обнаружился каламбур, придавший ему некий аромат и дополнительный объем.
Потом я написал еще одно четверостишие – и тоже – каламбурное.
Постепенно стал замечать, что каламбур как высказывание с подтекстом, не только вовлекает стих в атмосферу игры, но и расширяет его смысловое пространство. «Игра стоит свеч», – подумал я и с головой погрузился в работу. Так родилась у меня книга каламбуров для детей (и не только) – «Я иду по ковру».
Теперь, по истечении трех лет моей жизни, подаренных этой, на первый взгляд, совершенно несерьезной книге, могу заметить самому себе, а время-то я потратил не зря, потому что ниша в детской литературе под вывеской «Каламбуры» оказалась почти совершенно никем не заселенной.
Что я открыл для себя с помощью этой книги?
Прежде всего, я открыл для себя обаяние короткого стихотворения как такового, в котором нет недержания речи, в котором каждый элемент функционален и смыслово необходим.
Стишки в этой книжке, ведут себя, как дети – никогда не скучают, забавляются как только могут.
Несмотря на свой малый рост, они большие оптимисты и непоседы.
Любят путешествовать по разным странам и городам, любят животных – домашних, лесных – всяких.
Лесной веселый ПЕрепел
Водичку в луже пьет.
Он песенки все перепЕл
И больше не поет.
ОМОНИМЫ
Мое второе открытие, а может быть, и первое – омонимы.
Как ни странно, детские авторы обходят их почему-то десятой дорогой. Между тем омонимы – это величайшее языковое богатство, нужно лишь научиться правильно им распоряжаться.
Несколько примеров из моей книги
Вдоль оконого стекла
Капелька дождя стекла.
Или:
Промокшие в пакете Сушки
Я съел, но только после сушки.
Или:
Я очарован был столицей,
Такой стоглавой и столицей.
Забор
Из веток зеленых плетеный Забор
Вдоль бора идет и уходит за бор.
Слова-двойняшки или слова-близнецы. Это только с виду они, как две капли воды, похожи друг на друга, а на поверку оказывается совсем другое. Стоит им встретиться в тексте, как становится понятным, что эти слова-двойняшки ничего-то общего между собой не имеют, хоть и принарядились в одинаковые одежды.
Мне же они милы, так как почти всегда преподносят смысловые сюрпризы и всякие другие неожиданности.
Вот почему в этой книжке – омонимов, что опят в осеннем лесу.
РИФМА
В процессе работы над своей книгой открылась мне в новом свете и постоянная спутница моих фантазий – рифма, но не просто как эхо в лесу слов, а как неисчерпаемый источник новых тем, как звонкий и напевный колокольчик, который слыхать далеко.
Я вдруг понял, что если к ней, рифме, относиться уважительно, оказывать ей должное внимание, то она отблагодарит за это сторицей.
Орландо
Ни разу я в городе не был – Орландо.
Обидно, конечно, досадно, да ладно.
Или
В канадском городе Торонто
Туристов-то – со всех сторон-то!
Или:
Щука
Очки потеряла для чтения Щука.
– Пойду-ка, – решила она, – поищу-ка.
Или вот рифма-перевертыш:
Если ем я пахлаву –
Не скуплюсь на похвалу,
Ибо вкус у пахлавы
Выше всякой похвалы.
Вообще, рифма, в которой одни и те же буквы меняются местами, – моя слабость.
КАК ДЕТИ
Я уже говорил, стишки в этой книжке, ведут себя зачастую, как дети – суют свой нос, куда надо и не надо, задают вопросы, на которые и ответить-то порой не так просто.
Например:
А чего, скажите, для
Существует в мире Тля?
Или:
Государство Бангладеж.
Извините – это где ж?
Для домашнего употребления?
Несколько лет назад я прочитал одну беседу с А.Твардовским с одной писательницей, где они коснулись вопроса о каламбурах. И А.Твардовский сказал, что это дело очень не серьёзное и что каламбуры годятся только лишь для одной цели, для домашнего употребления. Мне показалось, что это не так и у меня возникла мысль попробовать написать каламбуры которые были бы годны не только для домашнего употребления. И я увлёкся этим делом и посвятил каламбурам 3 года своей жизни.
Моя книжка «
Я иду по ковру» – это не что иное как попытка доказать, прежде всего самому себе, что каламбур в стихотворении – явление гораздо более достойное, чем о нем принято думать.
Лучший каламбур
Вот, на мой взгляд, пожалуй, самый лучший каламбур из всех когда-нибудь читанных мною. Каламбур, у которого я позаимствовал название для книги:
Я иду по ковру,
Ты идешь, пока врешь…
А.Чехов. Ионыч. «Я иду по ковру, ты идешь, пока врешь, – говорил Иван Петрович, усаживая дочь в коляску, – он идет, пока врет… Трогай!»
Ничего вроде бы особенного, но детям очень нравится. Детский фольклор. Классика каламбурного жанра.
Хорошо кенгурёночку Умке
Хорошо Кенгуреночку Умке,
Он у мамы живет, прямо в сумке.
Мама не разлучается с Умкой,
Умка – с мамой и маминой сумкой.
До чего ж они игривы
До чего ж они игривы,
Жеребята поутру!
И хвосты у них, и гривы
Так и пляшут на ветру.
Два небольших и смешных дикобраза
Два небольших и смешных Дикобраза
Жили у нас, по ночам дикобразя,
А по утрам говорил я им: «Здрасьте!
Братцы, пожалуйста, не дикобразьте!»
Гулял Щенок
Гулял Щенок по городу Баку –
На шее – шарфик, бантик – на боку.
Принцесса по имени Клара
Принцесса по имени Клара
Жила в городке Монте-Карло,
В котором по улицам стареньким
Гуляли одни монтекарлики.
Как-то раз месье Жан-Жак
Как-то раз месье Жан-Жак
С перхотью надел пиджак.
– Ой,– обрадовалась Перхоть, -
Буду на виду теперь хоть.
В африканской республике Чад
В африканской республике Чад
Ходят мамы со стайками чад.
Но, бывает, в республике Чад
Ходят стайками мамы – без чад.
Чарли слыл почтенным сэром
Чарли слыл почтенным сэром,
Он ходил в цилиндре сером.
В остальном же этот сэр
Тоже был довольно сер.
