Еще одна моя цель - избежать разрыва, разделяющего формальный анализ и описательные нарративы, и объединить эти две крайне обособленные формы знания. В первую очередь я предлагаю освободить исследования сотрудничества от их связей с эволюционной психологией, экспериментальными играми и биоэволюционными симуляторами. Я предлагаю эту переориентацию не для того, чтобы отдалить изучение кооперации от психологии, других биологических факторов или количественных показателей. Вместо этого я предложу способы построить исследования кооперации на богатом эмпирическом фундаменте, одновременно согласовывая их с отраслью психологических исследований, сильно отличающейся от эволюционной психологии, которая изучает когнитивные способности человека, особенно то, что называется "теорией разума". Изучение познания важно потому, что, как я утверждаю на протяжении всей этой книги, свойства человеческой психологии важным образом пересекаются с кооперативными социальными действиями и созданием институтов для сотрудничества.
Моя ревизионистская перспектива - это также отказ от партикулярных описаний успешных кооперативных групп и использование вместо этого метода систематических кросс-культурных сравнительных исследований. Этот метод, разработанный антропологами и психологами, опирается на обширный массив этнографических, археологических и исторических источников из разных регионов мира, культур и временных периодов. Используя сравнительный подход, я могу проиллюстрировать различные социальные и культурные модели, в рамках которых реализовывались совместные социальные результаты. В то же время кросс-культурный подход предоставляет мне и моему соавтору Лейну Фаргеру метод, подходящий для оценки причинно-следственных теорий, которые определяют факторы, препятствующие или расширяющие возможности сотрудничества.
План этой книги
В главе 2 я объединяю этнографические и другие антропологические данные, чтобы показать, как можно критиковать идеи, предложенные эволюционными психологами в отношении сотрудничества. Я утверждаю, что их представление о людях плохо согласуется с тем, что известно из описательных рассказов о поведении людей и о видах социальных групп, которые они создают. В продолжение критики я задаю вопрос и, надеюсь, отвечаю на него: Почему эволюционная психология завоевала столько доверия как источник теории сотрудничества?
В главе 3 я представляю два строительных блока для теории сотрудничества: понятие коллективного действия и связанные с ним идеи о рациональном человеке. Я также указываю на то, как теория коллективных действий применяется посредством институционального анализа. Цель главы 4 - рассмотреть тот, казалось бы, загадочный факт, что антропология, моя родная дисциплина, не сыграла практически никакой роли в разработке или оценке теорий человеческого сотрудничества. Однако я также указываю на некоторые недавние события, которые я называю "новым антропологическим воображением", которые обеспечат путь вперед для лучшего включения обширных знаний и представлений этой дисциплины в разговор о сотрудничестве.
Цель главы 5 - предоставить дополнительный строительный блок для теории сотрудничества. Здесь я предлагаю обратиться к эволюционной психологии и воспользоваться последними открытиями психологов и приматологов, особенно идеями, связанными с когнитивными способностями теории разума. Это будет существенный путь к изучению кооперации, который позволит объединить биологические эволюционные вопросы и институциональное строительство, являющееся центральным элементом коллективных действий.
В следующих главах, чтобы реализовать свою цель - вывести исследование сотрудничества за пределы небольших и социально однородных контекстов, я рассматриваю институциональное