молча сидели до позднего вечера, все держа сжатыми свои руки и чувствую тепло ладоней друг друга.
Одним поздним майским вечером, когда дождь лил как из ведра, Алексей уже собирался идти ночевать в общежитие, но тут его остановила сестра Максима. И она поступила правильно, ибо холодный ветер на улице продувал насквозь даже самую теплую одежду, а ливень лил с огромной силою. Алексей было сопротивлялся, аргументируя это тем, что ничего страшного в дожде нет, а ветер не ураган — не сдует. Однако, осознав необходимость данной меры, а главное — поняв, что его подругой движет искренняя забота, и будет неправильно не принять её помощь, он согласился.
Алексей постелил себе на старом диване, и уже хотел было ложится спать, но тут вспомнил, что оставил после себя бардак на кухне и не помыл посуду. Решив исправить это досадное недоразумение, он встал с дивана и пошёл на кухню, откуда доносился звук воды.
Войдя на кухню, Алексей тихо позвал её, дабы сказать ей, что он сам помоет посуду за собой. Она повернулась в его сторону, не отпуская из рук тарелку и губку, и тогда Алексей замер как вкопанный, разглядывая её.
Она была прекрасна. Русые её волосы свисали на узенькие плечи, а лицо, покрытое легкой тенью усталости, было несколько детским и наивным. Её милый носик вдыхал запахи кухни и оттого красиво раздувался. И эти голубоватые глаза… Они смотрели Алексею в глаза, смотрели со смущением, со стыдливостью и любопытством.
Тогда Алексей подошёл к ней и обнял её. Сперва она опешила, но затем также обняла его. И тогда он поцеловал её маленькие, смешные и неловкие губы. Она, видимо, по-началу хотела было оттолкнуть его от себя, но вскоре перестала пытаться и прильнула к его губам. Казалось, что этот поцелуй длился вечность, вечность, которой так не хватало теперь Алексею, когда за каждый миг своей короткой жизни приходится бороться.
На следующее утро после этого Алексей и его возлюбленная пошли гулять по городу. Они прошлись по проспекту, дошли до окраин и вернулись обратно примерно к девяти вечера. Всю эту прогулку они обсуждали что угодно, но никак ни тот поцелуй. Казалось, что они вдвоём забыли об этом, как о страшном сне. Однако это было в крайней степени не так, поскольку им просто было нужно время, дабы обдумать всё случившееся и объясниться.
Когда они зашли в пустой подъезд, то вдруг как по команде обняли друг-друга.
«Я люблю тебя, люблю больше чем что-либо», — сказал ей на ухо Алексей и поцеловал ее в волосы.
«Лёша, я тоже люблю тебя! Ты единственный, кто для меня более, чем друг, и я даже не знаю, была ли я когда-либо так счастлива, как сейчас!», — ответила она ему, крепко прижавшись к его груди.
И тогда всё для них стало ясно. Больше не нужны были слова, не нужны были и поступки, ибо всё уже понятно и не требует объяснений.
А затем вдруг началась война. Патриотизм тогда витал в воздухе в наибольшей своей концентрации, все королевские журналы печатали статьи и репортажи о бравых солдатах Королевской армии. Особенно запомнился Алексею короткий репортаж с веселым, бравым названием — «Похождения ефрейтора Сошкина или как республиканцы пятками сверкали». Оглядываясь назад, Алексей понимал, что это не более чем выдумка, приукрашенная и нацеленная на неопытных юнцов, что ещё не нюхали пороха. Война в газетах изображалась как бесконечные успехи, новые и новые взятые города с посёлками и бравые гвардейцы, позирующие с трофейной техникой. Противник же всегда был представлен в виде небритых, неграмотных и вечно пьяных, тянущих всё, что плохо лежит солдатиков, причём обязательно некрасивых. Идеи их высмеивались в прессе, а ценности республиканцев именовали не иначе как «пьяный бред голодранцев и бомжей, захотевших перекроить под себя мир и устроить победоносную революцию».
Разумеется, Алексей и Максим тоже пропитались этим патриотизмом, идеей защиты Родины. И теперь, сидя в окопе, Лёха с ужасом вспоминал себя, глупого и доверчивого юнца и задавался вопросом: «Почему я в это поверил? Это же не соответствовало моим убеждениям, понятиям о добре и зле. Как я вообще повёлся на это? Как?». И действительно, многие тогда были охвачены сильным чувством патриотизма и гражданского долга, многие поверили в заявления пропаганды, и многие пошли волонтёрами на войну, не зная, что их там ожидает.
Помнится, Алексей, Максим и его сестра пришли на площадь послушать речь министра иностранных дел Королевства, что выступал там с целью «повышения политической грамотности молодёжи». И помнится, сказал он тогда фразу, от которой у Алексея появилось необъяснимое желание пойти прямиком на фронт: «…И сегодня мы должны признать, что только от нас зависит будущее нашего Королевства, нашего народа. Так давайте же покажем, что мы верны своему Королю! И пусть те, кто против наших идей знают, что мы едины! Мы все как один поможем нашим солдатам и нашему королю победить республиканскую заразу! Один народ, одно Королевство, один Король!». И тут толпа стала скандировать,
