Развод. Последняя измена [Айрин Лакс] (fb2) читать онлайн

Развод. Последняя измена Айрин Лакс

Глава 1

Инесса

Муж снова задерживается. В последнее время все чаще.

Ужин, приготовленный моими руками, давно лежит в мусорном ведре, свечи оплыли, вино… Делаю глоток, поставила большой бокал на тумбу. Платье измято, прическа — дрянь, и настроение — на нуле.

Первый час ночи!

Психую, потому что мужа нет, а потом… на телефон приходит видео из клуба, где мой Вит празднует.

Ох, как празднует. У него на коленях девушка выплясывает, эротично трется бедрами о его ширинку, а потом… она запускает руку под маечку и срывает ее с себя.

Восторженные улюлюканья.

Даже я по эту сторону ахаю: вот это сиськи! И эти сиськи с торчащими сосками прямо сейчас трутся возле лица моего мужа? Или уже потерлись хорошенько, и мне прислали лишь кусочек?!

Номер неизвестен.

Но отправитель набирает сообщение.

«Ты ему не пара. Ты скучная и серая. Уходи по-хорошему» — появляется надпись.

Нормально так!

Его шалавы мне уже и написывать начали.

Так.

С меня… хватит!

Когда я начинала встречаться со знаменитым гонщиком, даже предположить не могла, каким адом обернется совместная жизнь со звездой и любимцем светских хроник.

Каждый шаг, каждый чих выставлен на всеобщее обозрение.

Сколько раз я видела громкие заголовки «У Головина новая пассия. Супруга из Гнилево получила отставку!»

И не надоело же им приплетать ко мне название деревни, откуда родом мои родители. Прицепилось ко мне после неудачного интервью. Тогда на вопрос, откуда родом моя семья, я без задних мыслей назвала деревню, и понеслось… Теперь что бы я ни сделала, приписка «супруга из Гнилево» стала моей вечной спутницей!

Постоянные ссоры, скандалы, ревность выжгли меня дотла.

И если в те разы, я понимала, что писаки лишь делают себе кассу громкими заголовками, под которыми ничего нет, то сейчас я десять раз подряд пересмотрела видео.

Та самая футболка, которую он надел утром, два браслета на левой руке, часы, хвостики татуировок, выглядывающих из-под рукавов футболки. Это мой муж! Вне всяких сомнений.

Я начинаю звонить — не отвечает!

Звоню его менеджеру, Кириллу. Большой Кир, как называет муж… Тоже не отвечает!

Ааааа… Злость набирает обороты.

Я судорожно мечусь по большому дому, не зная, с чего начать собирать вещи и куда поехать.

На нашу квартиру в городе? Там еще нет мебели, строители заканчивают отделку.

К одной из подруг? К дальним родственникам?

Теперь я жалею, что не взяла свою квартиру в ипотеку… Ведь мне даже уйти некуда, блин! Муж — козел, а я не знаю, в какой угол забиться, чтобы там помирать от боли, ведь я все еще его люблю.

В очередном забеге вдруг слышу тяжелые шаги и грохот ключей о бронзовую подставку в прихожей.

Явился, что ли?

Вылетаю на эмоции, полная возмущения.

— Вит! Ты на время смотрел?

— Тише… Не кричи. Голова раскалывается, — просит он, кутаясь плотнее в просторную толстовку.

На голове — капюшон.

— Нажрался, что ли? Как же режим? Возвращение в форму! — киплю. — Хотя о чем это я? Видела, как ты в форму возвращаешься. Девок пялишь на каждой поверхности.

— Че ты несешь, а? Опять начинаешь. Ин, ты займись чем-нить, а? Второй салон открой, для собачек. Груминг, все дела. Тебе время будет полезным заняться, а не ебать мне мозги. Говорил же, у нас открытие. И ты могла бы пойти. Но ты не захотела.

— Потому что твоя компания — не моя компания. Меня тошнит от обилия твоих фанаток, потока лести и откровенного дерьма. Это все… ненастоящее! Мишура…

— Бля, как меня достало. Ты вышла замуж не за лоха. Прикинь? Ты знала, за кем шла. И теперь мозг выносишь, когда я делаю свою работу? Я, блять, просто. Делаю. Свою. Работу! Съемки, автограф-сессии, да! Не могу я быть ублюдком и просто сказать «Свалите на хрен, моя жена ревнивая!» Или сказать? И ты снова будешь плакать в углу, увидев заголовки «Супруга Головина из Гнилево закатила ревнивый скандал. Кажется, это конец!»

— Ты… В одном… ты прав! Это конец! Это была твоя последняя измена. С меня хватит.

— Какая измена? О чем ты?!

— Мне твоя шалава прислала, как у тебя на коленях девица выплясывала. С голыми сиськами! На, смотри! — кидаю в сторону мужа телефон.

Вит настолько пьяный… что даже аппарат поймать не смог. Телефон ударяет его в плечо, падает на пол. Муж неловко наклоняетя, как будто боится потерять ось, и долго смотрит в экран.

— Любуешься, да?! — шиплю.

— Это… монтаж. Тут картинка троит. Эта девка у Кирилла была. Мася, давай ты обороты сбавишь, а? Я просто выпил. Без баб… Я завтра дам на экспертизу и тебе расскажут, что и где здесь поправили, ок? Без баб я был. Клянусь! — уверенно заявляет.

Я присматриваюсь внимательнее, на те моменты, которые указывает муж, и понимаю, что изображение реально дергается и как будто съезжает.

Господи.

Горячая волна скользит по телу.

— Без баб?

— Клянусь. Нас просто хотят поссорить. Обними меня, мась. Херово. Не знаю, что за пойло, но мне хочется проблеваться.

Виталя распахивает объятия, и я послушно в них шагаю, а потом…

Вижу, как из большого кармана толстовки вываливаются женские трусики.

И самое паршивое, что муж этого не замечает.

Да он же в дупель пьяный!

— Без баб, значит. А это что?

— Что? Где?

— Под ногами. Трусики. Женские мятые, трусики! ВИИИИТ! — ору, ударяя его кулаками по груди. — Скотина! Сколько можно?! Сколько можно?!

От него несет чужой туалетной водой, сладкими духами и на горловине толстовки след от помады.

С него явно только что шлюха слезла и привет оставила… в кармане толстовки!

— Хватит с меня. Это была… Твоя последняя измена. Я подаю на развод.

Муж, качнувшись, прижимается к стену.

— Херово мне, мася. Вызови скорую.

— Пусть тебе скорую твои шалавы вызывают! А я ухожу. Ухожу и подаю на развод!

— Ты не уйдешь, потому что ты моя, — он рывком прижимает меня к себе. — И я тебя не отпускаю! — рычит он.

Тело мужа слабеет, наваливается на меня всем весом, и мы…

Падаем.

Он без чувств и я в панике…

Не могу же я его бросить, да?

Глава 2

Инесса

Мне страшно. В муже веса… почти в два раза больше, чем во мне. Он придавил меня своим весом. При падении я ударилась головой о край вешалки, кажется, содрала кожу на голове, там саднит со страшной силой.

Но сильнее всего страх — парализующий, выматывающий страх.

Потому что Вит не движется. Совсем.

И дышит едва слышно.

Его дыхание, как слабый ветерок. Сердце едва постукивает.

— Вит. Вит, вставай! Вит, мне страшно! — плачу.

Под телом мужа горячо, тесно, слезы заползают в уши и щекочут их.

— Ви-и-ит!

Никакой реакции.

Мне с трудом удается сдвинуть его. Поднимаюсь, рыдая, и на четвереньках стою над мужем, пытаясь привести его в чувство. Не отвечает!

— Вит. Вит. Вит… Ты чем там накидался, а? Чем ты накидался?!

Вытираю слезы. Мой телефон. Где мой телефон?

От паники не сразу вспоминаю, куда его положила.

Но когда нахожу, трясущимися пальцами сначала ищу номер Кира, менеджера Виталия, чтобы позвонить ему.

Набирать его номер не приходится. В кармане джинсов муж через ткань появляется светящийся маячок — сигнал, что кто-то звонит. К

Кир!

Как раз он… Убью сразу двух зайцев, вызову скорую и уточню, что они там… курили-пили-ели, нюхали! Боже, я не знаю!

— Аллоу… Брат, ты как? Добрался? Ты вообще когда свалил? Я и не заметил. Пропустил самое интересное, тут такая…

— Кир! — обрываю его вальяжный голос. — Это Инесса. Виталий приехал домой и отрубился. Бледный, едва дышит. Без сознания.

— Блять.

— Ты был с ним. Говори, что вы курили, а? Или ели… Он точно что-то принял. Что? Я вызову скорую, в больнице должны знать, чтобы…

— Так. Стоп. Стоп. Уже вызвала?! — голос менеджера меняется, становится собранным и деловитым. — Вызвала скорую?

— Нет, только телефон нашла.

— Хорошо, не вызывай.

— Ты охренел, что ли?! Вит без сознания.

— Я в нашу больницу его отвезу… Все, повиси пару сек! Слышишь? Наша быстрее домчит… Обслуживание на уровне. Повиси…

Звонок переходит в режим ожидания. Секунды для меня кажутся пыткой.

Я не могу и одного мгновения провести в бездействии, мне кажется, мы зря теряем время, а я зря слушаю Кирилла. Дурацкая привышла перешла мне от мужа — для него Кирилл царь, бог и отец в одном лице. Кир старше… Намного старше Виталия, он его и вывел в топ гонщиков, убедил спонсоров вложиться в никого неизвестного паренька, сделал его звездой. Виталий рос без отца, и Кир для него стал намного большим, чем просто самый лучший в мире менеджер…

Мы все зовем его на «ты», просто Кирилл.

— Алло. Ты еще тут?

Вздрагиваю от неожиданности.

— Да. Да, конечно!

— Машина скорой от нашей клиники уже мчит по адресу. Я тоже! — голос запыхавшийся. — Главное, помни. Никаких скорых и левых врачей. Никому ни слова. Ясно?!

— Почему нельзя?

— Включи голову, Инесса! — вдруг взрывается Кир и орет на меня, как на дурочку. — Голову свою хорошенькую включи для мыслительных процессов, а не только для того, чтобы улыбаться ею и хорошо выходить на публичных фото! Мы… Мы праздновали открытие школы детского автоспорта. ДЕТСКОГО! Вит — главное действующее лицо… Позвонишь в скорую, о случае передоза они будут обязаны сообщить ментам, а у тех полно крыс и прикормленных сук, которые по крохам собирают инфу. Инфу, понимаешь? Это сразу утечет в массы…. — дышит сердито.

До меня доходит.

Да, доходит.

Но я боюсь за жизнь мужа, а скандал кажется пустяком.

Разве жизнь не важнее?!

— И ты хочешь устроить скандал, в центре которого окажется твой муж, накидавшийся наркотой в честь открытия ДЕТСКОЙ автошколы. Подумай! Что ты натворишь, а? У Вита и так сложный период после травмы, он на этой школе душу отвел, а ты его гробить собралась?! Сиди и помалкивай в тряпочку! Жди. Мы уже едем… Живее давай, сопля! — орет, но уже водителю.

Больше всего в криках Кирилла меня ранят даже не оскорбления, а слова «накидавшийся наркотой». Все-таки, наркотой, да?

— Вит… — скулю тихонько, гладя заострившиеся скулы. — Ви-и-и-ит! Ты что творишь, а?

Сижу на полу, раскачиваясь на одном месте, умоляя, чтобы скорая от платной клиники добралась как можно быстрее. Слезы берутся будто бы из ниоткуда и не иссякают, как я ни стараюсь их выплакать, наплывают снова.

Я зря сижу.

Зря жду!

Кирилл, как менеджер, свои цели преследует. Виталя верит ему безоговорочно, а мне… Мне, откровенно говоря, Кирилл никогда не нравился.

Так что я сижу, а?

Скандалы они не хотят устраивать! В пекло ваши скандалы, жизнь важнее.

Я срываюсь с места, к телефону, и в этот миг раздается настойчивый звон дверного звонка и бешеный стук в дверь.

— Инесса!

Голос Кирилла.

Поднимаюсь, вытирая слезы, открываю дверь.

Меня оттесняют в сторону высокие, крепко сложенные мужчины, быстро перетаскивают Виталия на переноску и удаляются бегом.

Кирилл тоже здесь, дышит тяжело, как будто кросс пробежал. Все-таки приехал, одновременно со скорой.

— Погнали, — кивает и протягивает руку, обняв за плечи. — Давай-давай, со мной поедешь!

— Почему не в скорой?

— Ты будешь только мешаться, — обрывает. — Звонила кому-нибудь?

— Нет. Никому. Никому не звонила!

Мы в подъезде, Кирилл ключами закрывает дверь нашей квартиры. Я хлопаю ресницами, поражаясь его скорости. Он снова обнимает меня, за собой тащит.

Сбрасываю его руку, он настойчиво ее возвращает.

Водитель в авто ждал только нашего появления, сразу же срывается с места следом за скорой.

Кирилл говорит мне что-то, продолжая держать душную руку на моем плече. От него дурно пахнет — потом, дымом противным, чрезмерно слащавым одеколоном, хотя такой в моде у многих, но на нем я его просто не выношу.

— Ты поняла? Никаких заявлений и общения с прессой!

— А о жизни Вита ты переживаешь? — взрываюсь я. — Или только о том, как не похоронить новый проект, в который вложено куча бабла?

— Твоего бабла, в том числе. То есть вашего — Вита и твоего. Он же не хотел брачный контракт, значит, все его — твое, и наоборот! — зачем-то поднимает тему имущества Кирилл.

Впрочем, я понимаю, зачем и почему Кирилл поднимает тему имущества. У него все на деньгах завязано. ВСЕ!

— Вита откачают, промоют. Будет, как новенький!

Хоть бы так…

Хоть все обошлось!

Отвернувшись от Кирилла, смотрю в окно, пока не начинает подташнивать от слишком быстро мелькающих огней.

— Скажи, это давно? Давно Вит наркотиками балуется? — срывается с губ вопрос.

Кирилл неопределенно качает головой, а потом я задаю еще один вопрос:

— Мне прислали видео. Вит со шлюхой какой-то. Он сказал, что это монтаж, мол, ты был с ней. Это так?

Глава 3

Инесса

Кир сразу же взвивается.

— Тебе прислали видео? Только видео? Или еще что-то? Ну-ка давай, показывай, что у нас за жопа нарисовалась!

— Почему жопа?

У меня все мысли только о жизни Вита, о его здоровье, о нашей семьи. Деньги, статусы, слухи… Сейчас все это далеко-далеко. Живы будем не помрем, да? И для меня сейчас важно сохранить самое-самое, а Кир пытается заставить меня думать трезво, и это так безумно сложно в момент, когда любимому человеку грозит смертельная опасность.

— Девочка моя, — хмыкает Кир покровительственным тоном и качает головой.

Он, в общем-то симпатичный мужчина. Нет, даже не так, он очень красивый мужчина, взрослый, состоявшийся. Но у меня Кирилл вызывает не самые хорошие ощущения.

Возможно, все дело в том, как он активно тянет участвовать Вита в шумихе, быть на виду. Вит слушает его, постоянно повторяет «Если бы не большой Кир, я был никем и звать меня было бы никак».

Это все, конечно, правда, но…

Не нравится он мне, и все тут!

Плюс он из тех, кто молодится постоянно, старается не отставать от тех, кто годится ему в сыновья.

Может быть, это хорошо, в их кругу так и надо — быть в тренде, иначе быстро окажешься за бортом корабля с названием «успех».

Однако я именно сейчас как никогда остро чувствую, насколько далека от всего этого. Просто… безумно далека!

И то, что Кир пытается меня заставить думать иначе — лишнее тому доказательство.

— Нам не нужны грязные слухи и скандалы, связанные с именем Виталия Головина. Если какая-то шмара сбрасывает тебе фото и видео, порочащие честь и имя Виталия, я, как его менеджер, должен об этом знать. Разберусь с этим.

— И с изменой — тоже? Хотя, о чем это я. Уверена, ты этих девок ему сам подсовываешь! — вырывается у меня изо рта.

Кир, расслабленно откинувшиийся на подголовник сиденья, открывает глаза и смотрит на меня, сощурившись.

— Вот какого ты мнения обо мне, значит. Думаешь, я девок пачками под твоего мужа подкладываю, чтобы… чтобы что, Ин? Ты логический ряд продолжи, а? К твоему сведению мне это было бы даже невыгодно, подтирать лужицы, заметать все это! Ты хотя бы немного думай, прежде чем говоришь! — злится он.

— Ты все о выгоде. Ты всегда только о выгоде.

— Я пытаюсь заставить тебя мыслить рационально, а ты вцепилась за какое-то конченное видео с вечеринки и возвела меня в ранг самого отъявленного мерзавца. Я, как никто другой, пекусь о жизни, здоровье и счастье Виталика. Я, блин, много лет жизни положил на его развитие. Думаешь, хотел бы я все просерить, просто подставив под его член тупую дырку? Блять, да мне и стараться не нужно, ему все готовы дать. Но наш паинька верен жене, и я богом клянусь, что видел тысячи провокаций со стороны баб, даже со стороны тех, на кого бы ты никогда в жизни не подумала, но Вит не был замечен в левом сексе. Все. Ты это хотела услышать? Услышала? А теперь, мать твою, покажи, кто пытается нас утопить и давай уже решать это в команде! — командует Кир.

Он смотрит видео несколько долгих секунд, качает головой.

— Ракурс хороший. Обработали неидеально, спешили. Времени было мало. Но для публики сойдет. Это нехорошо. Это очень не-хо-ро-шо.

Кир пересылает себе сообщения.

— Надеюсь, ты ей ничего не отвечала?

— Нет.

— Умница. Сразу сообщай, если еще что-то всплывет. С прессой не общайся, пока я не дам отмашку. И ради всего святого…

— Что?

— Улыбнись, — приподнимает мой подбородок двумя пальцами. — Ты жена чемпиона. Ты жена красивого, успешного и состоятельного мужчины. Бабы за такое глотки порвать готовы. Все будет хорошо, я тебе говорю.

— А что насчет видео?

— Монтаж. Я же сказал, обработали не супер. Эта девочка танцевала со мной.

— Лара знает, как ты развлекаешься? — зачем-то уточняю я, вспоминая жену Кирилла.

— Лара давно не обращает внимания на то, что чья-то вагина трется возле моего члена. Она умная девочка и понимает, в чем соль. Конкуренция бешеная, завистников много. Надо быть крепким тылом, отменным союзником и просто блядски охеренной любовницей, чтобы зацепиться за это место надолго. Спроси, сколько мы в браке и делай выводы, — кивает. — Мы почти приехали.

* * *

Самое сложное было впереди — видеть, как Виталю увозят, каталка с ним скрывается за белоснежными дверьми. Табличка «не входить» мигает, слепит красным.

Плюс надо ждать.

Слоняться по коридору, бесконечно пересматривая наши фото и видео, где мы счастливы. Последняя поездка на Пхукет, много пляжных фото, где бирюзовая гладь моря и белоснежный песок служат холстом для изображения нас — красивых, влюбленных…

Это была первая наша совместная поездка после того, как Виталий оправился от травмы. Он пострадал в автомобильной аварии. Наверное, это насмешка судьбы — гонять на трассе с одуряющей скоростью, ни разу серьезно не вляпаться и… стать жертвой, пьяного водителя. Тот выехал на встречную, в плотном потоке даже свернуть некуда.

Столкновение было почти лоб в лоб.

Пьяный урод погиб на месте, Виталий сильно пострадал, но выжил. Однако из-за травм и реабилитации он пропустил несколько важных заездов и соревнований. Все делают ставки, вернется ли Вит в гонки, но пока все чаще к слову чемпион добавляют «бывший».

* * *

— Ин…

Голос прозвучал, словно шелест. Я поняла, что уснула, и встрепенулась.

Передо мной стояла Лариса, жена Кирилла. Одетая с иголочки, вкусно пахнущая… Она возраста Вита, то есть, на восемь лет старше меня, и на целую тысячу пунктов увереннее в себе.

— Держи, кажется, тебе не помешает, — протянула мне стаканчик с горячим кофе. — Кир сказал, тебе нужна компания. Выдернул с постели.

— Прости…

— Да ладно, — отмахнулась.

— Выглядишь чудесно.

— Это моя работа, — улыбнулась она. — Рассказывай, что у тебя стряслось! — обняла и похлопала по плечам. — Мы же все одна семья. Помнишь?

Я закивала на автомате и тут меня окликнули, разрешили пройти к Виталию в палату…

— Я к нему! — встрепенулась сразу же.

— Хоть в порядок себя приведи, — зевнула Лара. — На голове — птичье гнездо и…

Я ее уже не слушала. Не буду я прихорашиваться, когда Вит пришел в себя и хочет меня видеть. Может быть, у меня есть всего минута, а я… потрачу ее на глупое зеркало!

— Вит! — выдохнула и помчалась к кровати, где он лежал непривычно бледный.

Он попытался улыбнуться, вышло слабо.

— Ты здесь. Как хорошо, — и закрыл глаза.

Меня за эти несколько секунд по всем кругам ада промотало, в себя пришла уже снова в коридоре. Меня попросили выйти.

Увидела? Все, давайте на выход…

— Пойдем, — поманила меня за собой Лара. — У нас с тобой много работы.

— У нас? Работы?

Я словно отупела. Просто не могла смириться с мыслью, что меня куда-то уводят. Я же всем существом хотела остаться здесь, рядом с любимым!

— Да-да, милая, работы. Кир сказал, пока Вит откапывается, ты должна прикрыть его тылы. Вперед, милая, пора оправдывать статус жены…

Глава 4

Инесса

После съемок болит голова и натруженно ноют ноги. Кожа молит об очищении, хочется снять плотный тон, искусно наложенный бронзер, румяна и хайлайтер.

Свежий макияж «без макияжа» для съемок чувствуется на коже тяжеловато. Поэтому когда мне дают отмашку, мол, готово, я сразу же тянусь за мицелляркой и начинаю усердно снимать слой за слоем, слой за слоем.

Гора испачканных ватных дисков растет, облегчения во мне становится все больше. Легкие по глоточку пропускают все больше кислорода.

Может быть, все обойдется, думаю я.

Кирилл подтвердил, что это монтаж.

Плюс я сама, просматривая видео на замедленном воспроизведении замечала странности — то кусочек платья будто испарился внезапно, неровно обрезанный, в одном моменте вообще на попе девицы мелькнули мужские пальцы, притом, что обе руки якобы моего Виталия лежали на талии красотки в этот же момент.

Словом, это чертов монтаж!

Наверное, та девка, которая прислала мне видео, хотела заработать.

Или просто поссорить меня с мужем.

Может быть, это одна из его чертовых фанаток, которых, на самом деле, невероятно многое. Они те еще сучки, а хейтерши какие, ужас! В первое время на меня такой поток дерьма лился, я с трудом выдержала. Если бы не поддержка Вита, его любовь, все могло сложиться иначе.

— Оу, а ты уже все? — слышится голос Лары. — Не торопишься макияж стирать?

— Лицо просится на свободу. Теперь еще раз пять умыться, и кожа задышит, — улыбаюсь слабо.

— По съемкам закончили? — интересуется деловито.

— Да.

Сегодня я отрабатывала вместо Виталия, он по плану должен был пожать несколько рук чиновникам помельче. но тоже довольно влиятельным. Вручение памятных презентов, основной «подмаз» и откат они уже получили. Просто несколько фото с людьми в костюмах и в новом учебном центре.

Мы отсняли много материала, записали отрепетированное интервью со мной.

По мнению Кира не стоит останавливать волну хайпа, которая могла бы подняться. Лучше управлять ею, подкинув свою тему для обсуждения.

Кир придумал, якобы Вит упал и получил травму предплечья, находится на лечение. Сначала кто-то якобы со стороны «случайно» вбросит фото, где Вита отвозят в больницу, потом начнут мусолить тему его карьеры и на фоне этого выйдут новости со мной, а потом и фото Вита в больнице. Без травм, но добротно забинтованного…

— Пусть лучше обсасывают, что возвращение Вита к тренировкам и карьере откладывается еще на неопределенный срок, чем хоронят наш проект! — заявил Кир.

Я не думала, что Виталя будет рад таким обсуждениям. Он вообще очень болезненно переживал вынужденный перерыв в карьере гонщика. Без адреналина и скорости тосковал, сходил с ума, злился, срывался, стал сложным…

Изо всех сил я старалась быть ему хорошей женой, и поэтому сегодня безропотно делала все, лишь бы не похоронить карьеру мужа еще больше.

Надеялась, что мы сможем поговорить спокойно, по душам, и выяснить: что, черт побери, у нас в браке творится?

— Если мы закончили, может быть, прогуляемся? Только девочки, — подмигнула Лара.

Наверное, мы с Виталием многим обязаны Киру и Ларисе.

Нет, даже так. Мы реально многим обязаны.

Может быть, именно поэтому я не чувствую тепла в нашей дружбе с Ларой.

Смотрю на часы, прикидываю, успею ли к мужу. Лара понимает направление моих мыслей и закатывает глаза:

— Успеешь еще к своему блядуну ненаглядному.

— Ты что-то об этом знаешь? — спрашиваю я.

— Это была шутка, расслабься! — обнимает меня, щекоча, и обдает роскошным, но тяжелым восточным ароматом парфюма.

* * *

Приезжаем в популярный ресторанчик. Здесь всегда людно и безумно дорого. Блюда оформляют, как произведение искусства.

— Поужинаем, — заявляет Лара. — Сегодня к черту диету, хочу поке из лосося и даже позволю себе десерт!

— А ты?

Скользнув безразличным взглядом по меню, повторила заказ за Ларой. Откровенно говоря, есть не хотелось, но и сидеть за пустой стороной стола было бы некрасиво.

Мы болтаем на общие темы, пока ждем заказ, потом Лара делает несколько фото для профиля. Я решаю забить. Один день без активности ничего не решит, подумаешь.

Но фото про запас все же сделала.

Собираюсь убрать телефон в сумочку, как вдруг вижу уведомление.

Чат с девушкой, которая прислала мне видео, обновился.

Теперь наверху болтается сообщение:

«Твое время прошло. Пакуй вещи, село!»

— Что стряслось? — мгновенно реагирует Лара. — У тебя лицо изменилось.

— Та тварь… Она снова мне пишет.

Пальцы зависают над клавиатурой.

Пульс бьется в висках, кровь шумит в ушах.

Каждый толчок сердца отдается ядовитым болезненным эхом в грудной клетке.

Кир говорил, не отвечать. Сразу сообщать ему, а мне так хочется… написать пару ласковых в ответ!

Во рту пересыхает.

Тем временем приходит еще одно сообщение

«У него большой и красивый член. Обожаю его сосать»

И фото… обнаженного пресса моего мужа с низко сидящими трусами. Узнаю дорожку из звезд, уходящую под резинку боксеров, и не могу понять, снято ли это на камеру телефона или… что-то другое.

— Покажи! — командует Лара и перегибается, рассматривая послание. — Ни ума, ни фантазии. Перешли Киру и забей.

— Вот так просто?

— Да, так просто, — начинает нанизывать на вилку авокадо, порезанное ломтиками, и выуживает лосося. — А как иначе? Обращать внимание на всю эту шваль? Никаких нервов не хватит. И помни… Конкуренция — жестокая штука. На некоторые косяки мужа можно и нужно закрывать глаза.

— Как на измену? — усмехаюсь.

Лара улыбается.

— Тебя заело, да? Увидела на аватарке сиськи и думаешь, что это шлюха твоего мужа? А между тем это может быть кто угодно. Даже тот папарацци Новиков, редкостный мудак…

— Не напоминай. Он мне столько крови попортил в прошлом.

— Может быть, это и он тебе пишет. Ты, главное, помни, сеть не дает гарантий, что ты общаешься с тем, как представился человек.

Может быть, и так…

Но почему же я не могу успокоиться?!

«Мы завиртились на сайте знакомств. Он сказал, что ты скучная мозгоклюйка…» — вспыхивает новое сообщение в диалоге.

И это…

Это уже звоночек!

В одной из последних ссор Виталя именно так меня и назвал: мозгоклюйка.

Неужели муж мне изменяет?!

Глава 5

Инесса

— Что опять? — ласково интересуется Лара. — У тебя все эмоции на лице.

Да? Наверное, устала. Когда целый день держишь дежурную улыбку, просто не в состоянии потом вот так, наедине с близким человеком держать маску. По крайней мере, я не могу.

Замужем за Виталием третий год, но сегодня будто впервые сталкиваюсь с таким давлением.

Хотя, если быть честной, впервые, да.

Раньше мы всегда были вместе, даже когда случилась беда, у меня и в мыслях не было, что Вит может быть мне не верен, а потом… потом все покатилось вниз.

Снежный ком наших проблем и ссор завис над самым краем пропасти.

Мне кажется, стоит легонько подуть — и все кончится, шар полетит вниз и я вместе с ним…

— Что случилось, не молчи. Мы же подруги, я хочу тебе помочь, вижу, как тебе непросто. Ты еще совсем юная. Я в твои годы ого-го как куролесила и, откровенно говоря, если бы я в то время встретила Кирилла, то не вынесла бы. Хорошо, что мы встретились чуточку позднее, когда я нарастила броню. Солнце мое, послушай опытную тетю Ларису…

Жена Кирилла смеется собственной же шутке первой. Да уж… На тетю Ларису она точно не смахивает! Выглядит потрясающе.

— Чем раньше ты отрастишь панцирь, Ин, тем лучше. А теперь скажи, что у тебя там в телефоне всплыло?

Глотаю вязкую слюну, проталкивая ее глотком воды.

Лара, как всегда, права.

Мне нужно держать себя в руках и меньше реагировать, но как же сложно…. У меня нервы взвинчены!

— Она снова написала. Написала о том, как называет меня муж.

— Ого. И как же?

Лара тянется через стол, накрывает мою руку своей поглаживает пальцы. Ее участие сейчас как капелька свободного кислорода.

— Если что-то эксклюзивное, то нужно будет принять меры. И Кириллу переслать не забудь, — добавляет ласково. — Он быстро выведет эту шкуру на чистую воду.

— Мозгоклюйкой. Виталий меня так назвал, когда мы ссорились. Именно это она мне и написала.

В отчаянии переплетаю пальцы, так хочется написать в ответ что-то гадкое, огрызнуться! Понимаю, что собеседник только этого и ждет, с огромным трудом сдерживаюсь.

Услышав мои слова, Лара с досадой трет рот салфеткой и принимается за ужин.

— Инесс, солнце мое, ты же не первый год замужем.

— Третий.

— Ну вот, третий. Давно пора наступить кризису, а Виту тяжело уйти с первых полос. Ему сложно, плюс кризис трех лет в браке наслаиваются друг на друга. В моменты ссор многие мужчины называют своих женщин Мозгоклюйками, в этом нет ничего исключительного!

Вроде бы Лариса говорит все верно, но…

Почему я так переживаю?

Не первый раз мне хейтеры пишут и угрозы даже бывали, но тогда я чувствовала поддержку Вита. Но сейчас ее нет. Мы, мало того, что в ссоре, еще и он куролесит, и я не знаю, как ему помочь.

— Вот если бы Виталя тебя называл как-то по-особенному. Например, «моя бесячая симпа-пуся», и именно об этом тебе и написали, тогда стоило бы дергаться. Сейчас я не вижу смысла психовать. Тот, кто пишет, говорит общими фразами, а фотки могут быть просто заимствованы из интернета и проведены через пару-тройку редакторов, чтобы лишить их лоска, вот и все!

Лара с аппетитом хрустит листьями салата.

— Ешь, не забивай голову чепухой. У тебя завелся личный хейтер, но не впервые же тебе пишут гадости, так?

— Да, — признаю правоту.

Разумеется, я пересылаю все Киру, кое-как ем понемногу и хочу лишь одного — оказаться рядом с мужем и выслушать все то же самое, что говорит Лара, но произнесенное голосом Вита — любимого и дорогого мужчины.

— Тогда почему ты так сильно нервничаешь? — недоумевает она. — Никак не пойму. Или есть другие причины?

— Какие, например?

— Беременность, — предполагает Лариса. — У моей знакомой недавно кардинально изменились вкусы, привычки. Поведение стало невыносимым, но потом выяснилось, что она всего лишь беременна! Ты давно проверялась?

Внутри все холодеет.

Я бы хотела завести ребенка, но Вит говорил, что еще слишком рано. Не так давно у меня была задержка…

Я так хорошо помню то самое утро.

* * *

Вит, как обычно, вернулся после пробежки. Утренние пробежки для него — привычный ритуал, а после того, как Вит стал возвращать форму, он придавал им еще больше внимания.

И бегал дольше.

Значительно дольше, чем разрешал Виталию врач.

Сколько раз я спорила с мужем по этому поводу — все без толку. Он только и говорил: «Мась, без обид, но о спорте ты имеешь весьма посредственное представление! Я чувствую свое тело, свои пределы лучше всяких врачей! Просто не лезь не в свое дело!»

Обидно ли мне было слышать подобное?

Еще как!

До слез, до соплей!

До некрасиво дрожащих губ…

Но психолог предупреждал, что будет непросто, поэтому я старалась поддерживать Вита во всем.

В то утро он, как обычно, отправился на пробежку, моросил легкий дождь. Я с нетерпением ждала возвращения мужа с тренировки, чтобы сообщить ему новость: у меня была задержка. Вит любил секс, я — тоже. Травма ничего не изменила, мы трахались много и часто, даже попробовали несколько новых способов, и они нам обоим понравились.

Презервативы мой муж не любил. Когда я начала с ним встречаться, мы всего пару раз с резинкой трахались.

Потом он попробовал меня на член без латекса и долго-долго трахал, доводя до изнеможения. Бурно кончил на грудь, живот, размазал всю сперму и попросил, чтобы гинеколог подобрал мне противозачаточные.

С тех пор я их и пила…

Кажется, не пропускала.

Нет, все же один раз не выпила таблетку вовремя, в утренние часы. После вечеринки, окончившейся для меня слишком поздно, я проспала часы приема препарата, потом закрутилась в рутине — в салоне было много работы…

О таблетках вспомнила лишь вечером, почти ночью, и то лишь совершенно случайно. Спешно приняла препарат…

Вроде бы после одной пропущенной таблетки ничего не должно было случиться, да?

Но у меня цикл сбился!

Задержка в несколько дней…

Я ждала Вита, чтобы сообщить ему. Он задерживался.

Ок, я привыкла, что на пробежке он каждый день задерживался немного дольше, чем в предыдущий день, но все же забеспокоилась, потому что сегодня его задержка побила все рекорды.

Наконец, стукнула входная дверь, он вошел.

Вошел, мокрый, прихрамывая, матерясь, опустился на пуф.

— Вит? Что стряслось?

— Ногу потянул… Пришлось бежать так.

— Зачем?

— Куча народа была на пробежке, соседи, как назло, все повылазили… Не позориться же мне прихрамывая. Сукааа… Ноет как.

— Посиди немного. Давай помогу раздеться? — предложила я.

Врача вызвали на дом, своего.

Наверное, момент был просто неудачный, да?

Вит похромал в душ, я встретила его уже на кухне, когда он пил фреш, обняла со спины, целуя.

— У меня задержка, Вит… — погладила по прессу. — Мы можем стать мамой и папой, — прошептала, прижавшись щекой к широкой спине.

Муж застыл, громко сглотнул и с грохотом опустил стакан на мраморную столешницу.

Стакан пошел трещинами.

— Надеюсь, ты не беременна. Сделай тесты. Немедленно! — потребовал он, отцепив мои руки от пресса.

Тогда тест показал одну уверенную полоску, вторую едва заметную, но сразу же пропавшую.

Осталась одна, отрицательная.

Я была не беременна, просто сбой.

Вит выдохнул с облегчением, а мне стало… обидно, что ли?

* * *

Вопрос Лары напоминает о недавних событиях.

Ощущение, будто мне ковырнули почти засохшую болячку и снова выпустили кровь…

— Я не беременна, — повторяю я.

— Уверена?

Черт…

Могла ли закрасться ошибка?!

Глава 6

Инесса

— Мой тебе совет. Даже несколько. Первое, на беременность проверься в хорошей клинике. Второе, не ходи к мужу с кислой миной. Даже если его поведение тебя возмущает, даже если ты считаешь его виноватым. Кислая мина — прямой путь к ссоре.

— Вот как?

Я откидываюсь на диване.

— Предлагаешь все спускать ему с рук? Закрывать глаза на измены.

— Ин, измены не было. Это монтаж.

— Но ты не можешь этого знать. Тебя там не было.

— И тебя — тоже. Кстати, почему тебя не было рядом с Витом?

Дышу через раз. Разговор не успокаивает! Напротив, взвинчивает мои бедные нервы.

— Потому что мы поругались. Мне надоело, что он постоянно тусит на вечеринках, вечерах встреч и тому подобное. У нас семейной жизни нет, все напоказ. Я хочу ламповости, уюта в отношениях.

— Ты вышла замуж за звезду, — отрезает Лара.

— Я знаю! Знаю… Так же как знаю, что у нас были дни, когда мы были только вдвоем, вдали от всего! Сейчас этого все меньше и меньше в последнее время, только и всего.

— Потому что, милая, Вит еще не вернулся в форму, а чемпионов быстро забывают. История чтит только победителей, и Вит это понимает. Да, крутится на виду, пока есть такая возможность, подогревает интерес к персоне, не дает ему угаснуть целиком. Пойми, это очень важно!

— Понимаю. Лар, не надо делать из меня тпшку капризную. Я все понимаю и во всем Вита поддерживаю, мне и нужно от него всего-то немного времени. Вдвоем. Без звонков, телефонов, без разговоров о работе. Ты знаешь, мы почти не говорим обо мне? Знаешь? Я вообще не помню, когда Вит интересовался мной в последнее время. Как у меня идут дела… Я, блин, буду скоро на показе мод красить девочек Тео Барре, а Вит даже не в курсе. Наверное, пропустил мимо ушей или сделал вид, что не помнит.

— Ты? — удивляется Лара. — Твой салон выиграл? Обалдеть! Поздравляю! Я еще не хотела идти. Разумеется, я буду там!

— Спасибо. Вот даже подруга не в курсе, — усмехаюсь. — Ладно, я все поняла. Есть только Вит и ничего, кроме. Я чувствую себя удобным приложением, но если мужу до этого нет никакого дела, то что говорить об остальных.

— Так перестань быть просто приложением. Хватит его пилить, читать нотации, ныть. Требуй, бери его! Твой же мужик… Просто без мамочкиных интонаций, бери сексуальностью, женственностью, лаской…

Зашибись!

Да меня наизнанку выворачивает от мысли, что у мужа может быть другая. Не плясала у него на коленях та шлюха, о которой говорил Кир, значит, была другая. Стопроцентно, была… И он на это смотрел, был там долго, может быть, и в випку удалился, и…

Меня снова захлестывает удушьем.

Я просто не представляю, как в этой ситуации быть женственной, ласковой кошечкой, когда я чувствую себя злой ведьмой, готовой дать метлой мужу по голове!

— Куда ты? Давай еще посидим! — останавливает меня Лара, увидев, что я начала бросать мелочи в сумочку.

Подруга вскакивает и садится рядом, обняв меня.

— Так никуда не годится. Твое расстроенное лицо способно свести с ума любого! Просто расслабься, Ин. Вит перебрал на вечеринке, но ты же знаешь, он никогда раньше… — понижает голос. — Никогда не баловался ничем. Кир потерял Вита из поля зрения. Черт знает, что и с кем он пил. Муж пытается восстановить, что было. Проверяем все. Подобного больше не повторится. Знаю, ты переживаешь. Но переживать в разнос… не стоит. Сядь, обнимемся. Тетя Лариса на этой почве, знаешь, сколько собак скушала? В большинстве случаев это просто происки завистливых конкурентов и особо беспардонных баб. Но если ты даешь мужчине все, то ему и нафиг никакая баба не нужна станет. В общем, пора тебе разжечь огонь и спалить в нем все недоразумения. Поддержи Вита. Черт побери, в конце концов, он мог выбрать любую, но выбрал именно тебя!

Последние слова Лары — это и есть то, что я хотела услышать. То, что постоянно твержу себе, но как будто недостаточно уверенно.

Но я ведь правда из другого теста, с Витом набралась уверенности в себе. Провинциалка встретила Принца… Похоже на сюжет из сказки. Страшно подумать, я ведь и не узнала его. Боже, да я вообще миром гонок не интересовалась тогда!

* * *

Помню нашу встречу, как вчера.

Я был в центре реабилитации в столице. Крутой центр, куда нашей небогатой семье повезло выиграть направление на реабилитацию младшего братишки Антона. Тошка серьезно повредил позвоночник во время исполнения нового трюка в паркуре. Когда родители подали заявку, ни на что особо не надеялись, но нам повезло: бесплатное лечение досталось именно нам. Отправили Тошку, родители в столице надолго задержаться не смогли: работа, небольшой магазинчик требовали постоянного присутствия. Оставили жить в столице меня, чтобы я навещала Тошку. Дали немного денег, рекомендовали не забывать про брата. Рассчитывали, что я устроюсь, считали активной и пробивной. Да, но… В провинции.

Столица — другое дело.

Большой город меня чуть не слопал.

Закончилось время пребывания на съемной квартире, и пришлось искать другой вариант. Кажется, нашла, и довольно недорого. Мужчина, который показывал мне квартиру, взял денег за три месяца вперед и залог. Только это оказалось ловушкой: квартиру мне «сдал» мошенник. Я поняла это в момент, когда пришли хозяева и неожиданно открыли дверь своим ключом, начали скандалить, вызвали полицию и выяснили нюансы… Оказывается, парень сам снимал квартиру, у него заканчивался срок аренды, и он решил немного подзаработать… Парня не нашли, деньги мне, разумеется, никто не вернул!

Работа приносила сущие копейки, деньги заканчивались…

Я была в раздрае: у родителей просить стыдно, они и так последние копейки выгребли. Навестила Тошку, пыталась не плакать, а потом разревелась в коридоре центра.

Именно тогда ко мне и подошел Виталий…

Очаровал с первых же минут, успокоил, развеселил.

Мы вместе еще раз навестили брата, он от радости онемел на несколько секунд.

В отличии от меня, Тоха гонщика сразу же узнал, не то, что я…

У нас был красивый, стремительный роман.

Не без сложностей, конечно, но… я всегда-всегда верила! Душой, сердцем, телом… Верила Виту.

После его травмы все разладилось, а мои попытки растормошить отношения и сделать, как прежде, приводят лишь к раздражению мужа и нашим ссорам.

* * *

Тем не менее, после встречи с Ларой я все же направляюсь в клинику.

До палаты мужа нужно пройти еще добрую треть коридора, но я вдруг замираю, услышав за одной из дверей довольные постанывания.

Узнаю голос мужа.

— Дааа… Вот так хорошо. Ммм…

Глава 7

Инесса

Мое воображение мгновенно рисует, как кто-то ублажает моего мужа. Ртом. Или верхом на нем подпрыгивает, раскачиваясь вперед и назад, или…

Словом, вариантов масса, но во всех я вижу Вита полностью расслабленным и довольным, сытым, а ее — неизвестную шлюшку — мокрой, растрепанной и очень-очень старающейся угодить звезде.

Я ему так сейчас…

Не думая, резко шагаю вперед! Нажимаю на ручку, толкаю дверь, влетая яростно.

Первое, что я вижу — профиль Вита. Глаза расслаблены, голова откинута. Губы выпускают выдохи, иногда он еще потягивает воздух через стиснутые зубы…. “Ссссс… “

Потом выдыхает:

— Ааа…

Ругается вполголоса.

Мое зрение ползет пятнами. Картинка разваливается на лоскуты.

Второе, что я замечаю — у него спущены штаны.

Я вижу легкие, хлопчатобумажные штаны, спущенные гармошкой до щиколоток поверх больничных шлепанцев.

Он без штанов, постанывает, и я едва не плачу от злости и разочарования.

Еще девушка — сидит у его ног, спиной ко мне. Ее коротки пушистый хвостик подпрыгивает, и я…

Я не могу смотреть, всхлипываю.

— Как ты мог… Ты…

Изо рта вырывается лишь одно — тыыыыы…

И все, больше ничего!

Горло перехватывает проволокой.

Вит встрепенулся.

— Ин? — уточняет. — Ты бы… дверь закрыла, что ли. Тут процедура.

— Как-к-кая?! Там, где у тебя…

Девушка разворачивается корпусом ко мне, и я узнаю в ней Татьяну — массажистку Виталия.

И еще замечаю то, что мой муж — в трусах.

Он в трусах, а ее рука лежит на бедре мужа, чуть ниже шрама. Это ранение едва не стоило Виту жизни, шрам прячется под трусами, левее пупка на несколько сантиметров.

— Таня? — моргаю.

— Здравствуйте, Инесса, — сухо отвечает она и возвращается к прерванному занятию — разминает мышцы ног.

Я краснею.

Жар стыда заливает меня с головы до ног и обратно. Вит внимательно всматривается в мое лицо и едва заметно качает головой, тяжело вздыхает, переводит взгляд в окно.

Татьяна продолжает свои манипуляции еще несколько минут, потом встает.

— Еще один приступ судорог, и я буду вынуждена рассказать врачу, что вы нарушаете график и увеличиваете нагрузки вне разрешенных пределов. Это вам не шуточки, — скупо отвешивает. — В следующий раз мне не звоните, сразу в больницу.

Она отходит к раковине, тщательно моет руки, перед этим смотрит на меня осуждающе. Она меня с первогоже дня невзлюбила. Я тоже не питаю к ней теплых чувств: слышала как-то, что она обо мне говорила в курилке тренировочного центра. Называла тупой куклой, которой Вит сладкую и сытую жизнь преподнес на блюдечке.

Наверное, многие считали так, как она.

Но когда я услышала это своими ушами, мне было очень горько и неприятно слышать столько желчной ненависти от человека, которому я, клянусь богом, не сделала ничего дурного!

Просто жизнь — такая штука. Иногда сам факт твоего существования бесит кого-то до невозможности. Близкого или не очень, или безумно далекого незнакомца…

— Всего хорошего!

Собрав свою сумку, Татьяна покидает кабинет. Вит уже натянул штаны. Я несмело к нему подхожу, смаргивая глупые слезы.

— Привет.

Стою, замерев без движения. В глазах Вита столько всего, я не успеваю разобрать, он распахивает объятия.

— Привет, мась. Я скучал.

Моя выдержка рушится. Падаю к нему в объятия, такие родные, горячие, знакомые. Он меня обнимает и трется щетиной о волосы.

— Я скучал… — повторяет глухо. — Я так скучал!

— Мы немного расстались, ты чего? — спрашиваю его и плачу, плачу, гладя небритые щеки.

— Нет. Я… У меня была остановка сердца. Только молчи. Слышишь? Я с тобой. Там тебя не было, и мне стало страшно.

Я снова плачу, теперь уже не сдерживаясь, смывая слезами страхи и сомнения. Вит обнимает все крепче и крепче, потом сминает пальцами мои скулы и врывается в рот глубоким, взрослым поцелуем.

Я отвечаю ему не менее страстно, взахлеб, стону от того, как его пальцы хлопают по попе, сминают ягодицы, подталкивая вперед, ближе. Оооо… С ума сойти, какой напор, бешеная страсть захлестывает.

— Вит… Вит, сюда войти могут, — бессвязно стону в его рот. — И ты даже не представляешь, как там в коридоре все хорошо слышно.

— Да?

— Да.

— Плевать! — и новый поцелуй запускает опасную реакцию в моем организме.

С ума схожу, когда его пальцы ныряют под юбку, крадутся под ластовицу белья, ставшего влажным. Резкое движение между набухших половых губок, отверстие сочится влагой.

— Хочу… Хочу тебя… — барабанит своим языком об мой.

— Вит…

— Давай, мась.

— Ты же…

— Я таким живым и голодным себя еще никогда не чувствовал, я… Я вообще из больницы хотел уйти, когда судорогой скрутило. Оооо… Иди ко мне… Ты жутко мокрая, давай!

Немного сдвинув тонкие штаны с трусами, тянет на себя и натягивает на колом стоящий член.

Я глушу в себе крик протеста и одновременно горячего удовольствия, когда его эрекция разом входит в меня. Трусы, сдвинутые в сторону, немного натирают кожу.

Вит расслабленно откидывается на кресле и крепко обхватывает меня за ягодицы.

— Теперь трахни меня. Мои силы на дне…

А член внутри — горячий, толстый, пульсирующий.

— Я быстро, мась… На пределе. Давай! — просит он, немного двинув бедра.

Бледный, глаза еще воспаленный и какой горячий, жадный, нетерпеливый.

Его слова обо мне подстегивает и, оглянувшись один раз на дверь, я начинаю двигаться. Склонившись над мужем, обхватывая его рот, постанывая в приглушенном поцелуе.

— Моя девочка. Мася… Хорошая… Хорошая плохая девочка… — едва разбираю глухой рокот. — Трахай меня. Бери… Быстрее…

Наш секс едва ли длится несколько минут. С такой скоростью мы еще никогда не трахались. Так остервенело и жестко не вбивались, стараясь не шуметь, но… шумели точно!

Он кончает в меня, я стискиваю его изо всех сил, испытываю двойной оргазм от того, как он искренне кайфует, не сдерживая своего наслаждения. Потом он смотрит мне в глаза и заявляет.

— Я тебя люблю… — целует. — Господи, как же я тебя люблю. Ты мое… Мое. Абсолютно мое. Моя…

Новые искорки удовольствия запущены под кожу.

Целуемся, шутим. Вит много меня обнимает, нежно, говорит красивые слова. Купаюсь в его любви и меня совершенно не парит взгляды медсестры, которая явно ждала в коридоре, пока мы закончим.

Говорим обо всем.

Вит клянется, что в клубе ничего не было, и я ему верю. Верю во всем, и с гордостью рассказываю ему, какой хорошей и исполнительной женой я сегодня была.

— Ты моя умница. Я даже не представлял, какое это счастье — быть твоим мужем! — говорит он.

В больнице Виту предстоит находиться еще сутки, как минимум. Говорит, его почистили до скрипа… Уходит в душ, и я жду его возвращения с улыбкой на лице, а потом…

Потом замечаю его телефон. Кто-то сыплет сообщениями.

Всплывает последнее: «В смысле, это был последний раз?! Ты меня кинул, что ли?»

И следом — звонок…

С того же номера.

Глава 8

Инесса

Если делать все, как мне велел Кир или советовала Лара, мне не следовало поднимать трубку.

Надо спокойно возвращения Вита из душа дождаться и только потом сказать: «Тебе тут какая-то шалава написала. Номер никак не обозначен. Не вспомнишь, случайно, кто это такая? И о чем она говорит?»

Но стоит мне это представить, как пальцы рук потряхивает!

Поэтому я беру телефон.

Губы разом обносит сухостью, как будто налетел пустынный ветер и закинул в рот горсть песка.

Пальцы дрожат, мокрые такие, скользкие. Пот по вискам.

Я как будто в бане. Но внутри все-все застыло, покрыто корочкой льда.

Нажимаю ответить, подношу телефон к уху.

— Ты охренел, бросаешь меня? Это ты шалавам одноразовым такое говори, не мне, понял?! — выдает женский голос с претензией. — Меня никто не бросал, и ты — тоже не бросишь! Или рассказать о нас?

Мир перед моими глазами начинает вращаться, водоворотом сжимаясь до размеров черной точки. Она живая и пульсирует в такт моему ускорившемуся сердцебиению.

Стены сжимаются узким лабиринтом вокруг меня, стискивают до тошноты. Я с трудом сдерживаю порыв.

— Ты кто? — хватает сил спросить.

— А? — переспрашивает и сдавленно добавляет. — Извините. Ой… — блеет. — Я парню своему позвонила. На 921 номер заканчивается… Боже. Боже, простите! Я номер ошиблась. Вместо двойки пятерку нажала. Простите, пожалуйста, так неловко вышло! — и сбрасывает.

Я стою, сжимая телефон в кулаке, внутри такое чувство, полное недоверия.

Из комнаты с душем выходит Вит, в одном полотенце, низко сидящем на узких, спортивных бедрах. По обнаженной груди и прекрасному торсу стекают капли воды. У него отличное настроение, он себе под нос песенки напевает и вытирает голову полотенцем поменьше.

Муж складывает полотенце жгутом и перебрасывает его через шею.

— Ин? Ты чего такая хмурая? Что случилось?

Взгляд мужа медленно крадется по мне и вспыхивает, остановившись на телефоне у меня в кулаке. Я бросаю его в сторону обманщика.

— Держи. Твоя шлюха не в восторге, что ты ее кинул.

Он ловит телефон немного неловко, лицо мрачнеет. По нему проносится тень, губы сердито поджимаются вверх. Глаза принимают странное выражение.

— Ты опять? Чудится, Ин? Все же на лад пошло! Вот чего ты опять начинаешь?

— На лад кое-что пошло, да. То, как Киру успешно удается тебя отмазывать от скандала с наркотиками и шлюхами. А чего они тебе на основной телефон пишут? Заведи тайный телефон. Мне так будет проще делать вид, будто я ничего не замечаю!

— Что ты несешь?!

Муж возмущенно отбрасывает полотенце в сторону, я немного завороженно на него смотрю, понимая, что его усилия не проходят даром: сейчас он сложен прекрасно. Каждая мышца вылеплена и доведена до совершенства, четко перекатывается под смуглой кожей. Совсем недавно мы занимались сексом, мое тело еще помнит жадные, торопливые ласки!

Но я заставляю себя отвести взгляд в сторону.

— Я так больше не могу, Вит.

— Не можешь — что?! — сердито натягивает трусы. — Или ты просто ищешь предлог, чтобы расстаться? Надоело быть замужем за неудачником?!

Мне приходится снова посмотреть в его сторону и дать себе несколько секунд на переосмысление услышанного.

— Как тебе в голову могло прийти такое?! Что за чушь ты несешь! Я люблю тебя, я… я тобой горжусь, я все… все для тебя. На все забила. На все свои мысли, желания. Все! Все только так, как ты хочешь…

— О да, я тиран и подмял тебя под себя. Так, что ли?!

— Не передергивай, Вит. Тебе написала. Написала эта девушка!

— О… И что же она написала?!

Муж, в одних трусах, подходит ко мне и становится рядом.

— Давай посмотрим. Переписка. Номер мне незнаком. Так… «В смысле, это был последний раз?!» — читает вслух и открывает чат. — Пусто, мась. Ты понимаешь, а? Тут, блин, пусто! Это сообщение, отправленное с незнакомого номера, единственное! Как ты это объяснишь? КАК?!

— Ты… Ты чистишь переписки.

— Супер. А почему я тогда номер не сохранил. Как-нибудь… Типа «Паша Доставка»?! Почему?!

— Чтобы не вызывать подозрений.

— У тебя паранойя, — рычит муж. — Ты меня заколебала своей ревностью необоснованной.

Лицо полыхает.

От слез горчит во рту. Я так не люблю ссориться, ругаться по пустякам. Раньше вообще не могла ссориться с Витом, сразу уходила в себя, плакала. Но сейчас я уже не так девчонка, у которой глаза на мокром месте и язык вечно завязан узлом.

Глаза до сих пор мокнут от малейшей ссоры, но говорить я точно научилась и сейчас мне есть что сказать.

— Необоснованная ревность. А тебе не кажется, Вит… Тебе не кажется, что слишком много поводов для необоснованной ревности в последнее время? Сначала ты пришел… обдолбанный, — шиплю. — В помаде, с грязными трусами в кармане, потом видео вылезло. Допустим, видео — монтаж. Но откуда трусы, помада?! Откуда они, Вит?! А потом вдруг кто-то тебе пишет и, конечно, снова повода нет, да? Вот только эта девушка не только написала!

— Что?! — лицо мужа мрачнеет.

— Она позвонила, я ответила. Ее сразу понесло в ругань из-за расставания. Когда я спросила, кто она такая, девица сразу заблеяла, как овца, что-то говорила про перепутанный номер!

— Давай перезвоним! — предлагает Вит.

— На громкую поставь, — требую я, ходя вперед и назад, как тигр в клетке.

— Само собой, — огрызается.

В глазах Вита обида, боль и возмущение.

— Ты говорил, у тебя сердце не билось, а потом что-то обо мне… Просто красивые слова? — выдыхаю горько, пока идут гудки.

Он вздрагивает, будто мои слова ударили его кнутом.

— Как ты можешь говорить такое? Я тебе открылся… Это реально, — хрипло шепчет едва слышно. — Не веришь? У врачей спроси…. Если ты мне не веришь…

Он молчит, будто слов подобрать не может.

Мне больно от того, что я в этот момент ему не верю!

Но нет во мне слепой веры.

Гудки обрываются.

— Алло? — тот самый женский голос.

— Вы только что позвонили на мой номер и несли хуйню! — агрессивно рявкает Виталий. — В голову не приходило сначала посмотреть, на какой номер смски отправляете и названиваете?!

— Я же извинилась.

— Представьте, иногда этого мало. Дура, весь день обосрала! — грубит Вит. — Извиняйся теперь перед моей женой как-нибудь… реалистичнее, блять! — выдыхает и трет лоб свободной рукой.

Глава 9

Инесса

Девица блеет что-то едва вразумительное.

— Хотите, я вину заглажу? Может быть, вашей жене послать букет? У меня просто тоже день… дерьмовый! — всхлипывает. — Парень бросил, номер сменил, и я на его новый номер писала. Одной цифрой ошиблась, не думала, что так выйдет! Простите!

Вит хмуро бросает на меня взгляд.

— Думаю, хватит. Мой вам совет, если вас парень бросил, бегать за ним не стоит. Всего хорошего.

Вит сбрасывает звонок и смотрит на меня с обвинением во взгляде.

Муж молчит.

Тишина длится, наверное, минуту, пока у меня в ушах не начало звенеть.

Обессиленная, опускаюсь на кресло.

Меня будто выжали…

Меня вся эта ситуация выжимает, выпивает до дна. Ресурсов ни на что не остается.

Один пепел и зола…

Плюс слова Вита, реакция девушки.

Этот диалог…

Вит очень правильно начал говорить — четко. Словно инструкции раздавал, проносится мысль.

Она настолько ужасная и пронизывает до самого нутра, что я даже боюсь подумать о ней как следует. Иначе… это все… да?

Финал?

У нашей сказки не будет «долго и счастливо»?

Но как же его эмоции, слова. Когда Вит сказал, что когда его сердце остановилось, он думал обо мне, возникло впечатление, будто он до самого моего сердца своим дотянулся и прикоснулся.

Я ему поверила, даже могла сказать уверенно, что в этот момент он мне не врал. Но сейчас — что? Верю? Нет? Все так запутано!

— Это было недоразумение. Но благодаря ему я узнал, что ты мне совсем не доверяешь, — заявляет Вит.

— Слишком много совпадений, — повторяю я. — Вит… Слишком много!

— И все как раз началось перед открытием нашего центра. Мась, меня выкинуть пытаются. Репутацию испортить! Были разного рода сложности еще на стадии проекта, помнишь? Я же тебе рассказывал, всем делился.

Киваю. Да, помню.

— Нам палки в колеса вставляли, но проект выдержал и бомбанул! Плюс я форму наращиваю и могу вернуться в гонки. Думаешь, тем, кто на мое место нацелился, это по вкусу? Головин рвет топы. Все… Честно выбить из-под ног почву они не могут, в ход пошли грязные методы. Мась…

Вит выдыхает.

— Я на трамплине перед прыжком. Пожалуйста, не угробь мой взлет напрасными подозрениями.

Вот и весь разговор.

Не угробь меня, просит он.

А как же я? Мне нервы вытрепали эти неурядицы.

Я едва нахожу в себе силы не скатиться в истерику. Или силы уже все, исчерпаны? Наверное, поэтому я так реагирую.

Да, я устала. Вымотана!

Попробуйте вынести бзыки мужчины, который шел только вперед, брал высоту за высотой, а потом вдруг свалился с пьедестала и даже, прости, задницу себе некоторое время не мог подтереть! Утки за ним выносить приходилось и терпеть его дурное настроение по этому поводу.

А сколько раз он рвался на тренировки? Рвался и срывался.

Сколько скандалов, мелких ошибок, осечек, травм…

Сколько слез я выплакала, и нельзя это показывать. Нельзя!

Кир как-то пьяно заявил: «Надо жить по принципу: нас ебут, а мы крепчаем. Это гонка не на скорость, Ин. На выносливость. Понимаешь? Вит — скорость, драйв. Ты — крепкий, надежный тыл. Так и должно быть!»

Тогда он, конечно, задвинул мне про житейскую философию, но я в его пьяные бредни не вникала. Мне тогда вообще показалось, будто он ко мне клеится, потому что повис на плечах, дышал перегаром и не отлипал, еще на танцы позвал.

А Вит? Где был в это время Вит?

С телефоном вышел, его кто-то поздравлял. Кажется, школьный друг, живет в другом часовом поясе, с колоссальной разницей.

— Мась… Мась, послушай.

Вит присаживается на корточки передо мной, согревает руки между своих ладоней.

— Верь мне. Слышишь? Я люблю тебя. Очень. Я тебя… Люблю. Ты нужна мне. Именно сейчас. Как никогда раньше. Знаю, тяжело. Напряжение колоссальное. Но не ведись ты на эти тупые разводы. Поговори со мной.

— Хорошо. Давай поговорим. Что было на вечеринке?

— Да ничего.

Вит опускает взгляд, начиная разглядывать мой маникюр и целует пальцы.

— Ты врешь, — говорю я. — Вот сейчас ты… мне точно врешь.

— Я не трахался ни с кем, — поднимает лучистый взгляд. — Клянусь, ни с кем! Толстовка с трусами, за которую ты меня отругала, не моя. Я схватил чью-то, они даже похожи. Понимаешь?

— Допустим… — тру лоб.

Да, толстовку я не помню в деталях, но у Вита их куча, всюду разбросаны. Я еще и не собиралась ее оставлять, рассматривать. Швырнула в мусорный пакет, на выброс.

— Все же что-то было, да?

— Я не трахался. Ни с кем.

— Но?! — чувствую недосказанность!

— Ты как гестапо, — выдыхает. — Мы смотрели приват.

Я вскипаю, вскочив, шлепаю мужа по щеке ладонью, но пощечина не достигает цели.

Вит перехватывает мою руку, удерживает.

— Мы смотрели приват. Это было в середине вечера. Две горячие, гибкие танцовщицы в випке. Смелые, откровенные. Даже слишком… Понимаешь, о чем я? Я не любитель смотреть, как две девушки друг друга ласкают, но Кир и пару человек остались. Посмотреть и… присоединиться.

Фу.

То есть там целая оргия была.

Я даже думать не хочу и представлять, кто, куда и как… Впятером… Все вместе или по очереди, или как-то еще. Вариаций пошлости много!

— Такие развлечения не для меня. Я вернулся в клуб, пил, общался, танцевал немного. Снова пил… Потом меня стало накрывать, и я уехал. Едва соображал. Все. Клянусь… Если хочешь меня поругать, можешь поругать за то, как я смотрел стриптиз.

В горле пересыхает. Жизнь жены звезды с изнанки совсем не такая радужная и красивая, как в глянце. Выслушивать такое…

— Спасибо, что хоть не заставил меня смотреть. Ноги моей больше на твоих вечеринках не будет.

— Ин… Ты меня не слышишь, да? Говорю же, это не для меня. Я ни разу не принимал участие в подобном.

Мне так противно, что меня несет!

— Еще не все потеряно, какие твои годы? Успеешь!

— Услышь меня… — рявкает. — Услышь! Прошу!

— Если я тебе мешаю, то надо с этим что-то делать. Больше… Больше не придется отказываться смотреть на групповушку или отказываться принимать в ней участие!

— На что ты намекаешь? — вытягивается его лицо.

— Я подумываю о разводе, Вит.

Глава 10

Инесса

— Ты опять. Заладила. Скажи, у тебя кто-то появился? — мрачнеет Вит. — Кто-то успешнее меня?!

Опять он повторяет эту фразу, про успех: его словно зомбировали!

— У меня никого нет, а насчет тебя… Я не уверена.

Отхожу от мужа на метр и опускаюсь в кресло.

— Я устала, Вит. Я так устала, ты и представить себе не можешь. Пытаюсь до тебя достучаться, но не могу. Может быть, ты хочешь такой брак, как у Кира? — спрашиваю без смеха.

— Причем тут это?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Просто в голову пришло. Знаешь, они старше нас, давно в браке, но у них нет детей. Они красивая, эффектная пара, но… холодная. Чужая, — силюсь подобрать слова. — Сегодня Лара битый час в ресторане меня уговаривала, что нужно быть мудрее, терпеливее и не выносить мозг мужу. Я еще подумала, что зерно истины в этом есть, а теперь…

Я вытираю слезы, они продолжают бежать по лицу.

— Теперь вываливаются все новые и новые подробности, и нет предела грязи. Понимаешь? Нет дна… О приватах ты не говорил. Теперь выясняется, что там был не просто приват, но оргия. Кир в этом участвовал.

— Это его дело, куда и в кого совать член! Я свой член в трусах держу.

— Дай мне… мысль закончить. Я, может быть, плохо изъясняюсь? Наверное, я ведь не спала. Все эти сутки… Даже больше. Потому что на работе тоже был завал, и я разгребаю это, пока ты спишь. Знал? Нет, наверное… Но я отчеты по салону читаю ночами, правлю расписание и понемногу учусь.

— У тебя мысли скачут.

— Да, извини. Я на салон переключилась. Так, о чем я говорила?

Вит подошел и медленно присел передо мной на корточки, обнял колени.

— Посмотри на меня, Ин. Ты выбилась из сил. Тебе бы поспать. Просто поспать. Прости, что я тебя грузанул. Прости, что свалилось. Я не был ни с кем на вечеринке, клянусь… Клянусь, слышишь? — стиснул мои колени. — Давай мы домой поедем? Давай телефоны выключим, нас просто нет. Ты и я. Только ты и я. Я билеты куплю. Куда хочешь, мась?

Виталя потерся о мои колени, заглядывая мне в глаза, а я никак не могла отделаться от ощущения, будто он все-таки в чем-то провинился, но я не могла понять, в чем именно.

— Меня не могут достать. Ни через спорт, ни через бизнес. У нас хорошие тылы, Кир все предусмотрел. Я не ведусь на провокации, что им еще остается? Только грязь разводить, слухи наращивать. Пойми. Даже видео с изменой сляпали. Дипфейков полно!

Да-да. Да… Но…

— Если бы ты была со мной, сама бы убедилась! — заявил Вит.

— Я постоянно с тобой, Вит. Пос-то-ян-но! Я настолько часто с тобой, что ты этого просто не замечаешь. Я пропустила парочку твоих вечеринок, потому что не могу жить от одной вечеринки к другой. Я ведь дело свое развиваю… тоже.

— Поехали, — Вит поднялся и потянул меня за собой. — К нам. Как говорится, дома и стены лечат, а тебя срочно надо полечить от излишней подозрительности, ревнулька моя.

Неужели все дело в том, что я — излишне ревнива, собственница до мозга костей!

— Я все думаю про Лару. Она мне вроде добра желает, но учит просто закрывать глаза. И теперь я знаю, что Кир точно ей изменяет. Она это допускает, закрывает глаза. Если я начну закрывать глаза, значит, я тебя разлюбила… Я отдаю тебе всю себя и не могу допустить мысли, что ты будешь принадлежать кому-то еще.

Виталя обнял и поцеловал меня, до головокружения.

— Никак не угомонишься. Ин, я с тобой. Твой. Просто поверь! Мы должны быть вместе. Сейчас, как никогда раньше, мась… Неужели мы позволим каким-то гиенам наше счастье испортить?

* * *

Уже находясь дома, я рассказала Виту, что мне еще и писали, он лишь утвердительно кивнул головой:

— С этого и надо было начинать. Прости, что был резок. Тебя уже, как следует накрутили, и сверху добавили. Просчитали, гады! Уверен, это кто-то из моих конкурентов. Тарасов, например. Фил Тарасов, — заявляет муж, называя имя главного соперника.

— Вы раньше дружили, — напоминаю я. — Неужели он бы стал так низко гадить?

— Не дружили, тусили в одной компании. Просто тесно общались, — парирует муж.

Я немного другого мнения. Мне казалось, что именно с Филом Вит дружил крепко, по-настоящему, а потом они рассорились. Я не знаю, в чем дело. В то время я уехала к родным на выходные, сильно болела мама, а Вит не смог — он был за границей, выступал на спонсорском заезде вместе с Филом.

Спустя неделю я вернулась в столицу, разбирала завал в сообщениях и обнаружила, что Фил не просто удалил меня из друзей, но добавил в черный список. 3Вит объяснил так: мол, Фила зависть съела, что в крупной рекламной компании он на вторых ролях…

Так это или нет, я точно не знала. Но смысл Виту врать?

Казалось бы давно пора привыкнуть к подлости, когда ее вокруг так много, но я все еще сохраняла веру в некоторых людей…

* * *

Все выходные проходят мирно: мы много времени проводим вместе, гуляем, спускаем уйму денег на внезапный шоппинг, целуемся и дурачимся. Вит словно вернулся в то время, когда наши отношения только начались.

В конце дня, когда мы сидим на террасе дома, а мои ножки покоятся на коленях у мужа, я чувствую, что, возможно, мне просто нужно было отдохнуть, перестать накручивать себя и меньше обращать внимание на слухи и сплетни.

Вит заявляет.

— Я купил нам билеты. Через неделю махнем на отдых.

— На какие числа?

— С десятое по семнадцатое.

— Не получится, Вит.

— В чем дело?

— Вит, я на показе мод буду участвовать. Визажистом для известного модельера Тео Барре. Забыл?

По взгляду мужа понимаю — точно забыл и, кажется, вообще выпал из реальности и понимания, насколько мне тоже важна самореализация, потому что беспечно командует:

— Откажись.

Глава 11

Инесса

После этих слов мужа у меня внутри будто образовался огромный камень. Я впервые почувствовала, что значит выражение «каменеет нутро». Там просто бесчувственный кусок камня, который ползет глубокими трещинами, и от этого ужасно больно.

Я выпрямилась и сняла ступни с коленей Вита. Он немного удивленно на меня посмотрел:

— Ты куда? Еще за фруктами?

— Нет, я… наелась, — говорю с трудом.

И едва удерживаю громкий визг: «Я всем наелась! Твоим равнодушием и эгоизмом, в том числе!»

— Тогда в чем дело? Хорошо же сидим, кайф, с тобой так кайфово…

Муж натягивает на нос солнечные очки, потому что последние лучики солнца скользят прямиком по нам, и я запоминаю красивый профиль мужа, его ленивую, довольную улыбку, темно-русые волосы, с милыми завитушками над ушами: если бы Вит не стригся так коротко, был бы кудрявым…

— Я не откажусь.

Он расслабленно кивает, слушая треки, у нас у каждого по наушнику в одном ухе. Льется тягучая красивая мелодия, но немного грустная, о неразделенной любви. Раньше мне трек понравился, но сейчас резко накатывает раздражение: проблемы модного певца кажутся просто сопливым детским садом по сравнению с тем штормом, который подкатывает к самому горлу нехорошими словами. И все-таки вырывается.

Я пыталась сдерживаться, но меня прорывает.

Резко вытащив наушник, швыряю его на стол.

— Слышишь? Я не откажусь! — заявляю четко и меня несет. — Откажись?! ОТКАЖИСЬ! Ты серьезно, Вит? Ты купил билеты и не посоветовался со мной, а как же спросить: что у тебя с работой, милая? Блин! Да я тебе про этот показ мод несколько раз говорила! Я крашу девочек Тео Барре. Это модельер международного уровня. Ты хоть представляешь, какие там проекты, и взяли… Взяли меня! Из тысяч других претенденток, из сотен спецов выбрали именно МЕ-НЯ! И ты так легко предлагаешь: откажись.

С губ вырывается бранное слово.

— А ты сам, Вит… Ты сам бы отказался от одной из своих гонок? Даже не за титу, а просто спонсорский прокат или выступление?! Отказался бы? Да ни черта подобного! Ты никогда… никогда не отказываешься от своих возможностей, но требуешь, чтобы я отказалась. А я не стану!

Вит удивленно смотрит, как я на него кричу.

— Малыш, ты че кричишь? Скажи, даты не подходят, на другое время перенесем, и все. Нет проблем. К чему истерика и крики? Я просто забыл, про твой показ, — немного кривит ртом, и я, знающая его, понимаю: он не считает это важным.

Он с пренебрежением относится к моей работе визажиста.

— Вит, в мире тысячи профессий. Тысячи. У каждого занятие свое. Есть те, кто тупо пашут по режиму и не любят свою работу, есть те, кому повезло найти свое… Ты нашел свое, да! И я… Я тоже нашла свое. Это мне нравится, получается… Я вкладываюсь душой не меньше, чем ты в свои гонки! Но ты… Ты ничего, ничего не видишь вокруг себя. Для тебя гонки — целый мир, а остальное — пыль. Вот только ты не прав, считая лохами всех, кто не за рулем болида.

Вит вскакивает, его лицо ползет алыми пятнами.

— Я так не считаю! Но люблю гонки, да. Не вижу себя без них. Вообще не вижу!

— А как насчет того, чтобы посмотреть по сторонам и понять: есть и другие люди… Хотя, о чем это я… Я же не о гонках, не о призах.

Вытираю слезы и убегаю в дом.

Душит слезами и накатывающей истерикой.

Стены дома тоже душат!

Я внезапно вспоминаю, что выбрали дизайн, который по душе пришелся Виту — овер броский, модный, хайповый! И это вдруг тоже сильно бьет по нервам. Я словно в коробке, в идеальном мирке Вит, где все-все крутится только вокруг него, и я в том числе.

Но сегодня… Сегодня я не хочу быть спутником на его орбите. Если сейчас прогнусь, от меня вообще ничего не останется, а я за последние месяцы так устала себя сдерживать, лишь бы Вит не вспылил и не было у него откатов в восстановлении после травм.

Я сердито выкатываю чемодан и прохожу в гардеробную, забрасывая белье, носки, две пары легкой обуви, джинсы с футболкой и любимый сарафан до пят. На первое время хватит, а потом я вернусь за другими вещами.

Колесики постукивают по ступенькам лестницы.

Внизу меня ждет Вит и крепко стискивает меня за плечи:

— Ты что творишь?

— Я поживу отдельно.

— С ума сошла?! Почему? Все было хорошо! Ты из-за ерунды взъелась!

— Ты даже сейчас не можешь признать, что налажал, считая мою работу, дело моей жизни ерундой. Об этом я и говорю!

— Знаешь, из-за работы ссориться — дно! — вспыхивает.

— А как насчет наших ссор из-за твоей работы… Ведь именно из-за нее мне всякие хейтеры постоянно пишут, поклонницы! Гулянки твои с блядями у меня в печенках сидят… Я всего две вечеринки твои пропустила, и все кругом стараются замести следы.

— Я не хотел. Меня подставили! Опоили! Пойми…

Вит хватает мой чемодан и дергает у меня его из рук.

— Ты никуда не поедешь. С ума сошла? Дома сиди…

— Не могу! Меня тошнит… Ты не видишь, что мне плохо? В последнее время мне с тобой… пло-хо! И ты не совсем не стараешься, ты даже этого не замечаешь!

— Я же говорил… есть кто-то, — отпускает чемодан. — Кто?

— Ты больной. У самого рыльце в пушку, не вешай на меня свои грехи.

— Никуда ты не пойдешь! — рявкает. — А если тебе со мной так противно, то это я уйду!

— Не забудь заглянуть к очередной танцовщице… — вырываются у меня изо рта гадкие слова.

Я же ему ни в чем не отказывала. В сексе. Вообще ни в чем! Раньше мы и на пикантные вечеринки вместе выбирались, я не забитая и не боюсь… Но после его травмы все катится к черту, и уже речь идет о восстановлении и скором возвращении в мир спорта, но у нас все продолжает катиться вниз.

— А ты — к психологу!

Вит срывает с кресла толстовку и шагает на выход.

Спустя минут тридцать Лара присылает сообщение и фото Вита со спины, который, ссутулившись, курит на балконе.

«Милая, Вит у нас. Ин, что ты творишь?»

Глава 12

Инесса

«Милая, Вит у нас. Ин, что ты творишь?»

В ответ на это сообщение я много чего отвечаю, но стираю, снова пишу и стираю. Выдыхаюсь за десять минут попыток уложить в печатные символы бурю, которая кипит у меня внутри.

Если мне не хватило и нескольких лет дружбы с Ларой, если она не поняли ничего из того, о чем мы говорили, когда сидели в кафе, то и одно сообщение ее не переубедит ни в чем.

Поэтому я просто выключаю уведомления на всех чатах с Ларой, Киром и Витом. Отключать телефон совсем не хочу, вдруг придет что-то важное?

Или муж решит позвонить и извиниться?

Надежда на это тает после полуночи, и к рассвету совсем помирает.

Я так и лежу без сна, и, поняв, что ничего не изменится, начинаю собирать вещи. Теперь уже без слез и истерик, размеренно, спокойно выбирая самое необходимое. Не хочу здесь оставаться. Не смогу… Мне нужна пауза. Нам нужна пауза. Может быть, Вит заскучает?

С чемоданами выбегать не спешу. Документы, белье и сменная одежда на один день умещаются в обычной спортивной сумке, с которой я хожу в спортзал. Отправляюсь на работу на такси, и внезапно накатывает слезами. С трудом сдерживаю их, у меня такое чувство, будто я навсегда прощаюсь с этим домом.

* * *

Немного позднее

— Инесса Андреевна, к вам пришли! — с придыханием бросается в мою сторону девочка-администратор.

— Минутку, я почти закончила.

— Боюсь, он ждать не станет… — выдыхает почти с счастливом обмороке и отходит в сторону на ватных ногах.

Я с удивлением смотрю в сторону, замечая Вита, вышагивающего ко мне с огромным букетом роз, он держит его в охапке. Это вообще, законно, скупать столько алых роз? За ним еще ростовой Мишка с белыми и красными гелиевыми шарами.

— Соскучился, — муж целует ошарашенную меня в губы, сразу глубоко касаясь меня языком, стискивает, не обращая внимания, что набитый на руку тон размазывается по его белоснежной рубашке.

У меня на миг подкашиваются ноги в коленях, но потом я, едва распахнув глаза, вижу за спиной мужа человека, который все это снимает.

Радость уменьшается во мне на треть. Но я так привыкла держать лицо, что мне хватает умения не скатиться в унылую мину сразу же.

— Поужинаем где-нибудь сегодня? — предлагает муж.

Интересно, он уже был дома или нет? Заметил вереницу чемоданов в гардеробной? Судя по безмятежному блеску в светлых глазах, он еще не был дома.

— Еще я хочу обменять билеты. Скажешь, на какую дату? — новый вопрос.

— Поговорим позднее, идет? У меня важная клиентка и подготовка… Тео что-то хочет поменять.

— Да, идет. Спишемся позднее! — еще один глубокий поцелуй. несколько фраз на камеру, и муж уходит.

Я забываю о шарах и цветах, оставленных им почти сразу же, переключаясь на работу.

Немного злит, что Вит сделал все напоказ!

Не мог просто подойти и извиниться? Или просто привык играть сразу и везде?

Он выложил фото к себе в профиль и отметил мой салон, плюс мою рабочую страничку визажиста. Подписчики посыпались, как из рога изобилия. Лишь бы это были не мусорные цифры, а реальные люди. Но практика показывает, что многие рады следить за жизнями кумиров во всех плоскостях. Может, и хейтеров добавится?

Самой неприятно, что у меня такие мысли мрачные, но я хорошо помню, как в самом начале какая-то чокнутая дурочка изрисовала из баллончика с краской все окна салона похабными оскорблениями в мой адрес и признаниями в любви Виту…

Поэтому легко понять, что я завелась. Наверное, любому другому легко понять, но не мужу.

Плюс Лара после обеда пишет:

«Привет, милая. Отчитываюсь. Вит всю ночь был у нас, никуда не ходил, ни с кем не зависал. По тебе страдал. «подмигивающий смайл» Я посоветовала ему уделить тебе больше внимания и сделать приятный сюрприз. Вижу, он быстро мотает на ус. Розы шикарные!»

Может быть, Кир с Ларой решили за Вита и то, с какими цветами ему нужно прийти извиняться?

Почему-то это сильно злит!

* * *

Муж дает о себе знать ближе к вечеру, он ждет меня у выхода из салона, одетый в повседневном, небрежном стиле. Глаза спрятаны за очками, в руках небольшая корзинка с цветами.

Улыбка красивая, но напряженная.

— Прогуляемся? — предлагает он, сразу увлекая на парковку, в свое авто.

Едва садимся в машину, Вит сразу поворачивается ко мне.

— Чемоданы. Черт побери, ты собрала чемоданы, Инесса!

— Вит…

— Нет, постой. Я же сказал, что уйду на время, если ты видеть меня не хочешь. Только останься. Что еще? Я деликатничаю, я билеты сдал, я жду, что ты успокоишься… Но ты заводишься еще сильнее!

— А по-твоему половины дня достаточно, чтобы стереть последние месяцы?! — психую я. — Как у тебя все просто. Вит, я не твоя фанатка, которая лужей растекается от одной улыбки. Я твоя жена, у нас брак, отношения длительные и… проблемы в браке. Они махом не решатся.

— У нас одна проблема. Твоя ревность.

— Хорошо, пусть проблема во мне. Я и ушла. Можешь считать, что я думаю над своим поведением и над тем, смогу ли я…

— Сможешь ли что?

— Быть женой звезды, в отношениях с которым искренности все меньше. Ты даже сегодня притащил человека с камерой.

— Я твой профиль отметил. Бустанул тебе подписчиков!

— Да в задницу твой буст, Вит. Я не жду… Не жду коммерческой выгоды ни от ссор, ни от примирений. Вит… Я жду тебя настоящего. Очень жду.

Он напрягается, я глажу его плечо ладонью и коротко целую.

— Если найдешь того парня, верни. Ты знаешь, где его ждут и любят…

Вит крепко сжимает руль обеими руками, до побелевших костяшек, а потом, когда я почти выскользнула из его машины, вдруг вскидывается.

— А если его нет, Ин? Что тогда… Нет и никогда не было раньше. Если ты полюбила пустышку, образ придуманный. А я полюбил девчонку-скромницу, которая в моем присутствии терялась, а сейчас их нет. Больше нет тех людей. Есть другие мы… Что тогда?

Глава 13

Инесса

Я молчу: у меня закипает в горле. Обвинения Вита кажутся мне несправедливыми.

— Вот и ответ, — усмехается, заводит авто.

— Куда мы едем?

— Не знаю. Погоняем просто по городу. Можем просто погонять? Музыка, вечер, мы вдвоем. Раньше ты это любила, да? — бросает на меня взгляд. — Первое время сидела со мной рядом, едва дыша и краснела до самой макушки, когда я просто брал тебя за руку.

Он раскрывает свою ладонь, приглашая. Я не спешу вложить в эту ладонь свои пальцы.

— То есть проблема во мне? Я недостаточно тебя поддерживаю? Мало люблю? Или как… Или тебе не нравится, что я сделала тебе несколько… весомых замечаний по поводу твоих последних выходок? Считаешь, что я капаю тебе на мозг, так? — глотаю колючую обиду. — А давай ты представишь, что это я… Я, а не ты… Я пришла пьяная, пахнущая мужиком, в засосах, без трусов, но с каким-нибудь доказательством, что это тебе потом начали писать с угрозами: «Отвали, она моя!» Чтобы ты сделал?

— Такого бы не было.

— Почему?

— Ты — это ты, а я… медийная личность, черт. Инесса, ты же знала…

— Вот и все твои оправдания. Ты — звезда. Тебе можно, а мне даже представить патовую ситуацию наоборот не представляешь возможности. У меня нет даже сил или желания ругаться, доказывать обратное. Я не хочу, Вит. Давай просто разойдемся, и я не стану мешать тебе жить, как нравится.

— Что значит, разойдемся?!

Вит нервничает, машина резко устремляется вперед.

— Ты не слышала меня? Ин… Я на том свете побывал, я многое пересмотрел. Терять тебя не хочу! А ты…

— Но ты не показываешь себя настоящим. Ты, блин, человека с камерой за собой привел.

— Я хотел сделать тебе приятное. Поддержать твои начинания. Показать, что я рядом. Камеры? Да похер на них. Мне давно похер…

— А мне — нет. В этом и вся соль. Я вхожу в твою ситуацию, но ты в мою — нет.

— Ты вошла в мою ситуацию? О нет… Не думаю. Я сейчас скажу тебе… Скажу тебе то, что не понравится. Или нет. Не буду. Обидишься же. Снова назовешь мудаком.

— Говори! — требую я.

— Ты же руками работаешь. Глазами. Представь… Что ты… Не знаю, ослепла. Потеряла способность видеть, чувствовать цвета, ощущать их, потеряла возможность творить, как привыкла. И, возможно, больше никогда-никогда не сможешь этого сделать. И самый близкий усердно зудит над ухом: живи дальше, это просто мелочи! И ты теряешься в этом, растворяешься, каждый день с ума сходишь, делаешь все рекомендации и… в момент, когда кажется все осталось позади, наступил проблеск, вдруг снова падаешь на дно.

Вит говорит, чеканит, погружая меня в жуткое безмолвное состояние, по лицу текут слезы. Я даже не смахиваю их, бесполезно.

Я раньше не понимала, да? Не понимала… Теперь понимаю, что значит для него выпасть на время из любимого спорта.

Понимаю и то, что он сгустил краски, действуя так нарочно, чтобы до меня дошло.

— Вот только как мне быть в этом я до сих пор не понимаю. Быть рядом? Я рядом. Поддерживать? Я все для тебя! Как еще?

— Не уходить от меня! — орет. — Неужели так сложно понять?! Я настроен, я… моя картина мира встряхнулась после того, как я чуть не умер. Дай мне время, Ин. Просто дай время. Ты же толкаешь в пропасть.

— Я не толкаю. Я пытаюсь понять, что не так и как мне закрывать глаза на то, на что закрывать глаза совершенно не получается. Если тебе нужна жена, как у Кира, я такой быть не смогу…

— Заладила. Одно и тоже! Просто отсеки… Отсеки то, то было, и поверь: сейчас все будет иначе.

— Хорошо, отсекаю. Дай время привыкнуть. Поживем отдельно…

— Ааааааа! — рычит и бьет кулаком по рулю. — Ты сейчас слышишь только себя.

— Мы в тупике. Ты считаешь, что я недостаточно мало с тобой, а я понимаю, что еще немного и просто… просто сломаюсь. Ты этого хочешь? Я не понимаю, куда нас это заведет. Вернее, понимаю, что тебе так будет проще… — вытираю слезы.

— Ин. Посмотри на меня.

Откуда столько слез? Не понимаю. Я чрезмерно плаксивая.

Это ни в какие ворота не лезет.

— Посмотри на меня, Ин. Ин, девочка моя… — голос мужа странно дребезжит.

Он подсекает несколько машин под их возмущенные сигналы, резко перестраивается и лихо паркуется вдоль обочины. У меня еще кружится голова и сердце перехватывает, когда Виталя тянется ко мне, обхватив лицо ладонями.

— Я мало тебе говорю, что люблю, да? Мало показываю, как много ты для меня значишь? Конечно, мало. Мало, потому что я только оставшись совершенно один, просто один, понял, не хочу без тебя. Ничего не хочу… Вообще ни-че-го. Останься, малыш. Мась, мася моя. Будь со мной, слышишь? — хрипло дышит, обнимая до хруста. — Не говори о разводе, я его не вывезу. И куда ты собралась переезжать? В какую дыру? Зачем…

— Небольшая пауза. Это ничего не изменит. Может быть, ты даже вспомнишь, как можно искренне за мной ухаживать.

— Хочешь сказать, я за тобой не ухаживал?! — возмущается он и с удивлением переспрашивает, поняв, что я не спешу ответить. — Неужели не ухаживал?!

— Ни капли. Пришел. Увидел. Победил. Вот твой девиз на все наши отношения…

— Вызов? — усмехается Вит и крадет поцелуй у краешка моих губ. — Я это люблю.

Глава 14

Инесса

Мы договорились, что поживем отдельно.

Вит снял квартиру, попросил, чтобы я хотя бы в этом его не отталкивала. Плюс помог с переездом, потихоньку перевез вещи, но не все.

Мне даже казалось, он нарочно забыл ручную кладь с любимыми женскими мелочами и моей косметикой.

Настойчиво забывал дважды, чтобы на третий день поздно вечером спохватиться и привезти эту сумку вечером следующего дня.

Я открываю дверь, а за ней он — в руках сумка, вино, цветы…

Мы сходили в магазин за продуктами, Вит нес пакеты, потом терся рядом, наблюдая, как я собирала тарелку для поке с лососем. В какой-то момент понимаю, что он оказывается сзади меня, обнимает, уронив ладони на высокую мраморную столешницу.

— Ин… — тихо шепчет мне в волосы.

У меня собран не самый симпатичный хвостик, но шея полностью открыта, и по ней ползут мурашки от его жаркого дыхания.

В груди екает, когда одна из рук мужа ложится на живот, поглаживая, а потом жестко прижимает, надавливая, и в мою попку упирается сильная эрекция.

Непроизвольная дрожь, жар, губы мужа скользят по шее, рука настойчиво ныряют под халат, в трусики.

— Ви-и-ит… — ахаю. — Ты… Что творишь? У нас пауза. Па-пау-у-уза…

— В сексе тоже? — спрашивает, покусывая за ушком, ласкает там, где хорошо и сладко.

Его пальцы поглаживают меня через трусики, в которых уже скопилась влага.

— Разве можно подумать о паузе, когда здесь вот так…

Оттянув трусики вниз, запускает пальцы между моих бедер.

Спереди его пальцы заняты чувствительной плотью, отзывающейся на ласки. Вит требовательно ласкает клитор, не давая мне возможности оттолкнуть его или просто собраться с силами.

Вторая рука гладит ягодицы, сминает. Пальцы надавливают на влажные складочки, раздвигая, и вонзаются.

Как хорошо, боже! Давно не было так хорошо, сильно… Спонтанно и горячо.

По бедрам течет.

Я давно потеряла счет минутам и забыла о тарелке, которую не до конца насервировала.

Меня трясет, оргазм подкатывает волнами.

Одна за другой, одна за другой наплывает.

Я готова кончить — он замедляется.

Тянет и толкает, нежит и трахает.

Не двигается.

Я пульсирую, трусь, требую.

С его стороны — только частое дыхание и просьбы немного притормозить.

— Тише, тише, мась, не то в трусы кончу. Дай паузу.

Выдыхаю разочарованно и снова завожусь, когда Вит ускоряется. Боже…

Мой первый, мой хороший, мой единственный.

Я с ним все ласки узнала, прошлась по самому краю и полюбила секс.

— Зачем нам паузы? С тобой так охеренно… — стонет.

Его руки на миг перестают творить волшебство у меня между ног.

Это все?!

Раздразнить и бросить?

Но через миг меня касается головка его члена, напористо нажимая сзади.

Пальцы властно фиксируют бедра.

— Вит?

Я ошарашенно воспринимаю, как он протискиивается толстым, горячим тараном.

Небольшая пауза в сексе, и я принимаю его будто впервые. Хотя у нас был спонтанный секс в больнице, но… нето… не то…

Все было не то!

Сейчас ох…

— Вит… Вит… — стону, хватаясь за столешницу, взывая от резких и сильных толчков.

— Да. Офигенная моя… Да…

— Ты без… Без резинки, — хватает сил сказать, и я снова теряюсь в ощущениях.

— Да. Снова. Хочу в тебя. Хочу кончать… в… тебя!

Ритм становится невыносимо острым и мощным, меня размазывает от его жестких движений, и я кончаю раньше на несколько секунд и просто плыву от удовольствия, когда он заканчивает, изливаясь в меня.

Через миг он припадает к моей спине, обняв сзади, влажно дышит между лопаток, целуя через тонкий халат.

— В душ?

— Да… соглашаюсь.

Наконец, собрав себя из горячего желе в девушку, способную стоять на ногах, я оборачиваюсь и целую мужа.

— Какая заводная пауза, оказывается, — смееется он, целуя мое лицо, глаза, щеки, губы, снова глаза.

— Вит, мы кое-что обсудить должны.

— Ин…

Вит сжимает мое лицо между ладоней и глубоко-глубоко целует меня с языком.

От таких поцелуев голова кружится, сознание дезориентированно.

Муж отпускает мой рот, медленно опускается на колени, обняв, часто дышит.

— Я хочу, чтобы ты подумала о ребенке. Может, получится? — смотрит на меня с надеждой. — Мне кажется, нам нужен ребенок. Срочно нужен ребенок…

— Вот как?

В груди немного холодеет.

Я вроде расплылась от искренности и сумасшедшего секса. Боже, я даже устоять перед ним не смогла, соскучилась и отдалась.

Но теперь возвращаюсь, спускаюсь с облачков эйфории, в эту реальность.

— Совсем недавно ты был другого мнения, — напоминая ему и, взлохматив влажные от пота волосы мужа, отхожу. — Я в душ.

Он сразу же идет за мной, раздевается и забирается в кабинке. Здесь не так много места с его появлением.

— Я знаю, что говорил. Помню. Был эгоистом… Думал, нам слишком рано. Сейчас я понимаю, что ошибался.

Взгляд мужа становится глубоким, серьезным, штормовым.

— Я. Ошибался. Прости меня.

* * *

После ужина муж остается со мной на съемной квартире, мы снова занимаемся сексом. К утру простыни оказываются дико мокрые, потные и пахнут нами.

— У меня финальный день перед показом, а я ни хрена не выспалась! Благодаря тебе, — шутливо хлопаю мужа по заднице кухонной варежкой, пока он готовит бельгийские вафли.

Это, пожалуй, единственное, что он умеет потрясающе готовить — вафли.

Телефон, лежащий перед ним на столе, не перестает вибрировать.

— Меня все потеряли. Я проспал встречу, а ты?

— Тоже опаздываю в салон, но я, если честно, планировала сегодня поспать подольше, зная, что не усну перед показом. Буду допоздна сегодня.

— Кажется, мой день тоже расписан. Буквально, по минутам. Кир сходит с ума.

— Твой плохой папочка не в курсе, что ты со мной?

— Я не обо всем ему докладываю.

— Ого! Вот это бунт…

— И не говори.

* * *

Неужели короткая пауза способна настолько освежить наши отношения? На работе к вечеру мне присылают букет кремовых роз, с крохотной запиской от мужа:

«Я помню, твою розовую кофточку! ХО»

Намекает на нашу первую встречу?

Сердце наполняется жаром…

Пишу ему в мессенджер: «Скучаю»

Вит отвечает: «Я тоже. Будь умницей завтра. Я всем сердцем рядом с тобой…»

Перечитываю, не понимая, в чем подвох.

Новое сообщение поясняет: «Малыш, у меня вылет поздней ночью. Не хотел тебя расстраивать. Верю в тебя, как никто!»

* * *

У меня нет никакого права запороть показ Тео только из-за того, что муж решил поддержать не мою карьеру, а себя.

Стараюсь не обижаться.

Тем более, Вит усердно показывает, что он со мной даже на расстоянии, прислав цветы.

Вот только в суматохе подготовки и адском напряжении, царящем за кулисами, не будет ни минутки полюбоваться ими, ни даже места, чтобы поставить их в воду.

Ответственность колоссальная.

Плюс мне предстоит красить одну из топовых моделей. Ее сопровождает личный менеджер, двое охранников и… высокий молодой мужчина, в котором я неожиданно для себя узнаю… Фила Тарасова.

Старый друг моего Вита..

— Малышка, буду смотреть за тобой из зала, — обнимает длинноногую девицу.

У нее такие длинные ноги, что можно было бы обернуть ими Фила дважды.

Не очень красиво наблюдать за чужим поцелуем, но я бы хотела, чтобы и меня так поддержал любимый.

Завидую, что ли?!

Наконец, громко чмокнув Фила, модель вплывает в сторону отдельной гримерки, и я ловлю на себе взгляд Фила.

Смотрю на него в ответ, улыбнувшись, глупо взмахивая ладонью.

Читаю на лице мужчины колебание, а потом… он делает шаг ко мне.

Меня вдруг потряхивает, а под ложечкой сосет от трусливой мысли: я все еще могу уйти… Избежать разговора.

Глава 15

Инесса

Я могу уйти.

Мне надо уйти.

Времени в обрез!

Но…

Уже через секунду Фил останавливается рядом. Ассистентка, спешащая по коридору с бутылками воды, задевает мужчину так, что он покачивается и вынужденно впечатывается в меня.

Вернее, едва не впечатывается.

Мы на миг соприкасаемся телами, в ноздри забивается пряный, жаркий аромат мужской туалетной воды с запахом кофе и табачными нотками. Ладони Фила касаются стены, через миг он отталкивается и кричит вслед девушке:

— Извиняться надо!

— Здесь всегда так. Сумасшедший дом перед показом. Все сбиваются с ног, — объясняю я.

— Я тебя не задел?

Случайное столкновение переводит разговор в новую плоскость, где нет места неловкости. Как-то настраивает на доверительную волну. Впрочем, может быть, все дело в извиняющемся взгляде Фила. Он с заботой и тревогой на самом деле рассматривает меня, будто мог навредить. Впрочем, с его ростом это немудрено. Он очень высокий, ноги и руки длинные. Помню, Вит всегда дразнил и шутя лепил Филу на шлем наклейку с изображением орангутанга.

— Нет, не задел. Нормально все. Не ожидала тебя здесь увидеть.

— Я с Аней. То есть… с Анель, разумеется, — шутит, закатывая глаза, показывая, как ему непривычно называть Анну Юдину по имени ее амплуа в качестве подиумной модели.

Я рада начать разговор хоть с какой-то темы, плюс Фил, кажется, настроен поболтать. Признаюсь, мне радостно: раньше мы довольно тепло общались, пока между ним и Витом не пробежала черная кошка.

— Давно встречаетесь?

Фил подпирает плечом стену. Места в коридоре мало, приходится тесниться.

— Скорее, будет верно сказать, пока еще встречаемся, — делает акцент. — У Ани контракт, черт. Снова оговорился. У Ани длительный контракт за рубежом. Так что скоро… финиш.

— Жаль. Вы красивая пара. Почему ее контракт сразу означает разрыв? Не веришь в отношения на расстоянии?

— Может быть, — пожимает плечами. — Если бы речь шла о полноценных отношениях, а не о приятных и взаимовыгодных встречах… — улыбается открыто.

На что он намекает? То, что Аня работает… в сопровождении? Я слышала, что многие модели так работают, только тут уровень выше, чем у обычной эскортницы? Так, что ли?

Я немного в шоке!

Кажется, все эмоции у меня на лице написаны, Фил качает головой и широко улыбается:

— Не делай такой удивленный вид. Привычная история, ничего особенного, когда речь идет об отношениях, которые хороши для имиджа… Верно? — и смотрит при этом на меня.

— Тебе виднее, Фил. Я вообще удивлена, что ты подошел поговорить. Разве не ты добавил меня в черный список? Выгода рассорила тебя с Витом, мог бы и объясниться, а не поступать по-свински!

Сама не замечаю, как в мой голос прокрадывается сильная обида. С тех пор, как Вит и Фил перестали общаться, прошло немало времени, но не могу сказать, что я завела море новых друзей. Тусовка Вита совсем не искренняя, у меня есть много девочек с работы, свои контакты, но мало людей, которые были бы мне по-настоящему приятны в кругах, в которых вращается муж. В итоге выходит, что кому-то приходится жертвовать своими интересами, и так вышло, что жертвовать приходится мне…

Фил вздыхает.

— Хочешь поговорить об этом? — уточняет он.

— Было бы неплохо знать, чем я удостоилась твоей немилости. Понимаю, что между тобой и Витом пробежала черная кошка, выгоду не поделили, но…

Меня зовут. Нетерпеливый ассистент Тео требует, чтобы я начала работать с моделями.

— Извини, мне пора. Тео не любит ждать.

— Ты будешь красить девочек? — удивляется Фил, добавив с уважением. — Ого! Не буду тебя отвлекать. Делай свою работу. Желаю удачи! Захочешь поговорить, можем после показа пересечься. У тебя номер тот же?

— Да.

— Кину смс, у меня другой номер. Удачи, Ин! — крепко сжимает мое плечо.

* * *

Я все-таки переживаю, мысли не идут из головы. Встреча с Филом была неожиданной и взволновала меня. Однако работа кипит, плюс одна помощница отравилась и не вышла.

На мои плечи легло больше обязанностей, каждая из моделей успевает сменить несколько нарядов. Некоторые девочки очень звездные и, разумеется, капризные, говорят под руку к месту или не совсем к месту.

Перед последней линейкой одна из таких моделей действует на нервы, дергает лицом, болтает с кем-то по телефону и, как следствие, моя рука с черной подводкой съезжает вниз по лицу, прочертив толстую линию нижнего века к щеке.

— Стирай немедленно! — капризно требует. — Мой выход через пару минут! Исправь…

— Dépêche-toi si tu ne veux pas mourir! — требует Тео. (Торопись, если жизнь дорога!)

— У меня на лице… — едва не рыдает.

Тео задумывается на миг и теперь уже на понятном английском просит девушку помолчать, а потом просит меня… Нет, вернее требует, чтобы я сделала линию более толстой и контрастной, и изобразила что-то подобное на лицах других.

— Нам нужны контрасты.

Такая ответственность.

Вдруг не понравится публике и назовут вычурно…

Но делать нечего, приходится импровизировать на ходу.

Нет и речи о том, чтобы полюбоваться, как девушки смотрятся на подиуме, потом буду смотреть в записи.

Усталость такая, что едва не валюсь с ног. Но Тео порхает, с улыбкой, кажется, его новую коллекцию приняли на ура, значит, у всех настроение тоже приподнимается.

Кажется, все получилось!

Финальный выход всех девушек под бурные овации. Та самая линейка одежды с экстравагантным макияжем замыкает коллекцию.

На сцену выходит Тео, кланяется, и на миг покидает подиум, вытащив за руку… меня.

За Тео есть такая привычка, благодарить кого-то из команды, но я приглашенный специалист и совсем не ожидала оказаться под светом софитов. Тем более, когда звучит мое имя и оглушают аплодисменты.

Кажется, я сплю…

Сердце барабанит.

Едва держусь на ногах.

— Поговори с этой девочкой, — командует Тео ассистенту. — Я хочу ее к себе.

Это… триумф? Невозможно за один вечер оказаться звездой, но, кажется, именно это и происходит, когда модели делают со мной несколько фото.

Тео собирает всех на вечеринку в закрытый клуб. Я не хочу ему отказывать.

Я всего минуту колебалась, пойти или не пойти на вечеринку. Раньше я без Вита никуда бы не пошла! Но его со мной нет, телефон не отвечает.

— Ин, ты едешь? — интересуется Аня, рядом с ней маячит Фил, тиская девушку.

— Поехали, повеселимся.

Я решаю пойти. Даже не представляя, как сильно это решение изменит мою жизнь…

Глава 16

Инесса

— Ты поедешь в этом?

Девушка Фила оценивает мой наряд взглядом, который буквально кричит: ты отстойно выглядишь. Разумеется, эта красавица уже переоделась в откровенный модный наряд.

На ней блестящий топ, с полностью открытой спиной, сзади только тонкая серебряная цепочка. Свободный лиф удерживается хомутом на шее. Нижняя часть туловища упакована в юбку-шорты, которая настолько мини, что видны полушария ягодиц.

Я замечаю крупную ладонь Фила, его смуглые пальцы беззастенчиво сминают филейную часть Ани, она в ответ целует его с языком. У них нет никаких проблем со стеснительностью и демонстрациеей своих чувств, даже если они договорные, этой парочке явно по кайфу быть рядом.

Я смотрю и немного завидую…

В особенности, когда ладони мужчины смыкаются на тонкой талии, тискают девушку.

— Ты была звездой показа, малышка. Все смотрели только на тебя.

— И ты?

— Я едва не сбежал, чтобы передернуть, глядя на тебя…

Мои уши краснеют от услышанного.

Вит может выражаться и похлеще, но не так открыто.

Я не привыкла к демонстрации сексуальных пристрастий так открыто. Вообще-то мне нужно придумать, во что переодеться! Не стоит смотреть на обжимающуюся парочка. Но взгляд сам ползет туда.

Они целуются. Глубоко лижут языками друг друга. Хочется попросить их уединиться, как вдруг Фил открывает глаза и смотрит на меня.

Прямо в глаза заглядывает, тараня рот своей девушки глубоким поцелуем и шлепает ее по попке, сминает.

Я разворачиваюсь с полыхающим лицом, меня будто застукали на подлгядывании, хотя это совершенно не так. Фил и Аня сосутся у всех на виду.

Забегаю к себе, обратно, переключаясь на мысли о предстоящей вечеринке. Снова проверяю телефон: от Вита ни строчки!

Мои сообщения висят непрочитанными.

Немного рассердившись, я прячу телефон на самое дно сумочки и принимаюсь лихорадочно соображать, что сделать с собой.

— Ты почему еще не готова? — удивляется Тео. — Машина через двадцать минут приедет.

— Я успею накраситься и сменить прическу.

— И?

— И все. Прости, Тео, я не знала, что ты позовешь меня на вечеринку. Не готовилась.

Глаза модельера становятся откровенно удивленными, лезут на лоб.

— Я всегда праздную. Теперь и ты. Кира, детка, — ловит свою ассистентку за локоть. — Нужно подобрать что для Несс… — сокращает мое имя. — Она тонкая, не толще наших моделей. Ниже ростом, но это компенсируется. Давай, детка! Через двадцать минут мы должны сидеть в лимузине и открывать шампанское!

* * *

Через двадцать минут мы спешим к лимузину. На мне черное коктейльное платье асимметричного кроя. Платье подразумевает отсутствие бюстгальтера и плечи остаются открытыми. Шею украшает черный чокер с золотым украшением. Через плечо перекинута крошечная сумочка, в которую поместился только телефон, портмоне и ключи. Даже стик помады втиснулся с трудом.

На ногах сандалии на устойчивом каблуке, ленты оплетают щиколотки. Прическу мне помогли собрать девочки, золотисто-черный смоки я сделала себе сама. Акцент на глаза, губы тоже не остались без внимания.

Я могу нарисовать какое угодно лицо, скрыть все следы несовершенств. Обожаю работать с лицами, для меня они всегда как чистый холст, и я всегда знаю, что могу задать нужную эмоцию. Однако себе редко наношу яркий макияж. Сапожник без сапог, как говорится.

Но… только не сегодня.

Во мне столько радости и решимости, сколько не было давным-давно. Мы едва уместились в лимузин, набились туда толпой, в воздух уже летят брызги шампанского, бокалы звенят.

Веселье и дружный дух успеха придает крылья за спиной.

На языке лопаются пузырьки сладкого игристого вина. В последний момент к нам втискивается Аня, ее глаза горят. Она сегодня отработала на все сто.

— Где твой бойфренд? — наперебой

— Поедет на своей тачке! — Аня хватает бокал, протягивает, чтобы и ей налили.

— Тебе не хватило? — иронично интересуется брюнетка с каре, кажется, Тамила или Тамара, новое лицо популярного бренда косметики.

Она внимательно смотрит на Аню, как будто с усмешкой. Между ними ведется немой диалог, Тамила чешет носик коготками и медленно отпивает свой напиток.

— Не понимаю, о чем ты! — слишком звонко смеется Аня. — Боже, просто заведи мужика и потрахайся. Кстати, Фил скоро будет свободен. Вряд ли ему удастся повторно взять такую же высоту, — проводит пальцами по ключицам, намекая на себя. — Выберет кого-то поскромнее, можешь оставить свой номер телефона его менеджеру. Только учти, Филу пророчат победу, у него большой выбор среди тех, кто не прочь нагреть его постель.

— Жуткие злючки, — шепчет мне на ухо стилист по прическам Дана. — Я не первый год обслуживаю модельный бизнес, но до сих пор поражена количеству зависти и ненависти. Это жестокий бизнес. Учти, если соберешься работать на Тео. Могут устраивать пакости. Особенно, такие звезды, как Анель. Меня как-то раз выперли с важного проекта, просто потому что я неаккуратно дернула прядь очередной звезды. Дура крутила своей головой во все стороны… Знаешь, тебе повезло выкрутиться сегодня! — глотает шампанское, как воду. — Но так может быть не всегда. Не расслабляйся…

Тосты поднимаются один за другим. Я понемногу пью за каждый, но когда Тео говорит тост в честь меня, не выпить бокал шампанского до самого дна кажется просто неприличным.

* * *

Подъезжаем к клубу, мне уже весело… Огни сияют ярче, краски ослепляют, музыка зовет.

Клуб, в котором Тео решил отметить, жутко пафосный и закрытый. Я там ни разу не была. Вит, кажется, был один или два раз, но точно без меня.

Атмосфера внутри веселая и разнузданная.

На разогреве для публики танцуют как девушки, так и парни, зазывно двигая полуобнаженными мокрыми от пота телами.

В центре под пересечением неоновых лучей находится пара и кажется, будто они трахаются у всех на виду, а не танцуют.

Потом в круг входит еще одна девушка, и теперь парень и две девушкии устраивают такое… непристойное зрелище, что сердце бахает в груди, как сумасшедшее.

Обалдеть!

Нет, я бывала на вечеринках с Витом. Но… не таких.

Наверное, алкоголь делает свое дело, потому что эти грязные танцы даже немного заводят.

У нашей компании оказывается своя вип-ложа. Все начинается с небольшой закуски и выпивки. Танцы, разговоры, небольшой отдых, огненное шоу завораживает.

Мы много веселимся, шутим, я танцую, не чувствуя ног, но точно ощущая себя королевой этого вечера. Плевать, что так думает, наверное, каждая, но именно я сегодня одержала значимую победу и хочу запомнить этот вечер как можно более ярким.

Внезапно я чувствую, как на талию опускаются мужские ладони, а к заднице прижимаются крепкие бедра.

— Горячая штучка… Танцуй со мной! — пьяно хрипит бас.

Нахал раза в два больше и толще меня, плюс… во много раз сильнее, он нагло лапает меня. Накуренное дыхание с алкоголем мажет по скуле и шее.

Боров!

— Отпусти!

— Не ломайся, куколка…

Его бедра таранят мой зад, у нахала внушительная эрекция.

— Пойдем к папочке, у меня дымит!

Из-за музыки никто не слышит моих криков о помощи и не обращает внимания, как этот боров начинает тащить меня с танцпола в сторону туалета.

У меня начинается паника…

Глава 17

Инесса

— Отпусти!

Пальцы, как толстые вареные сосиски впиваются в плечи.

В очередной попытке вырваться я двигаю жирдяю каблуком по голени. Ответом служит отборная ругань, мат и… удар по лицу.

У меня сразу немеет вся левая часть лица, из глаз текут слезы, ослепляя.

Онемение быстро проходит. Место удара вспыхивает жаром и раскалывающей надвое болью. Создается ощущение, что я оглохла и тону в гудящих басах, запахе дыма, пота и алкоголя, слепну от красных вспышек и гула.

В этот смрад и какофонию ужаса врывается звук моего имени.

— Ин… Инесса! Эй…

Меня оттаскивает в сторону. Высокая фигура врезается между мной и жирдяем.

— Руки убери! Живо… — гремит мужской голос.

Я моргаю, отмечая, что вмешивается Фил. Нет сил стоять, цепляюсь за него изо всех сил.

Влажные губы раздвигаются в мерзкой ухмылке.

— Твоя соска? Может, договоримся? — адресует мне сальный взгляд.

Я вздрагиваю, чувствую себя паршиво. С меня будто содрали кожу вместе со всем защитными барьерами. Я никогда не попадала в такие ситуации и сейчас не могу реагировать адекватно.

Мне кажется, грязь въелась под кожу.

— Ин, пойдем! — приобнимает меня за плечи Фил, заглядывает мне в лицо. — Ты как?

Обеспокоенный взгляд Фила скользит по моим заплаканным глазам и задерживается на щеке, которая, клянусь, опухает прямо на глазах. Нехороший огонек вспыхивает за секунду.

Выдохнув брань, Фил резко разворачивается. Одновременно с этим нахал продолжает трепаться грязно:

— Лучше смотри за своей шлюхой, она задом крутит так, что даже у мертвого встанет! Я бы ей…

И все.

Предложение обрывается мощным ударом в лицо. Жирдяя качает назад, Фил хватает его за рубашке и добавляет удар левой рукой. Я вспоминаю, что он левша…

Второй удар выходит эффектным и особенно мощным.

Даже слишком.

Мужик падает, в падении спотыкается, летит на чей-то столик.

Стоят визги, бьетя посуда.

Переполошенные девицы пищат, к нам бросается охрана и… не только охрана клуба.

* * *

— Держи лед, не опускай, — советует Фил. — Давай, Ин, держи его.

— Я дура. Не надо было сюда идти. Сама виновата, — всхлипываю.

Страх прошел, боль тоже отступает от действия мешочка со льдом, приложенного к щеке.

— Брось, что за бред. Потанцевала немного, уродов хватает. Даже в элитном клубе. Просто пережрал… мужик. Бывает.

— Ты просто меня утешить пытаешься, а я точно знаю, что если бы не пошла, ничего бы не было.

— Да, это так. Не пошла бы и что? У тебя отличный вечер, триумф, бля. Пришла отметить! Не стоит вешать на себя вину за то, что этот урод… Онучин… перебрал.

Драку разняли. На место бросилась не только охрана клуба, но и охрана жирного мужика.

Он оказался не простым смертным. Депутат.

Онучин Григорий Иванович.

Накушался до свинячьего визга, пошел в разнос…

Мы с Филом сидим в кабинете администратора. За Фила разбирается его менеджер и юрист, за Онучина тоже… глаголит кто-то.

Пытаются мирно урегулировать, не вызывая шумиху.

Она не нужна никому — ни Филу, ни мне, ни, тем более, депутату этому, чтоб его.

Я мигом протрезвела. Шампанское выветрилось.

— До завтра опухоль сойдет. Все будет хорошо.

Фил улыбается приободряюще.

Но сам переживает.

Хватает того, что Аня уже закатила ему истерику и сцену ревности, когда увидела, как Фил меня обнимал и успокаивал.

— Знаешь, я думала пойти повеселиться — неплохая идея. Но теперь понимаю, что все эти развлечения не для меня. Домой хочу. Дома бы лучше сидела… Одной идти точно не стоило. Извини, что втянула в разборки.

— Ты меня не втянула. Я сам залез, — отрезает.

Но я продолжаю свою мысль, словно не слыша его.

— Закуситься с непростым человеком и из-за кого? Мы даже не друзья…

Фил молчит-молчит, потом вдруг взрывается.

— Дома сидеть? Отлично, конечно. Сидеть одной и ждать. Кого? Вита?! Пялит очередную шваль! Мы не друзья? Конечно, мы не друзья… Нельзя дружить с чужой женой, которую ты хочешь!

Я откатываюсь назад, упершись спиной в кресло.

— Что?

— Бля, — выдыхает. — Извини, вырвалось. Давно было дело.

Фил тяжело дышит, ходит по кабинету, потом подходит и садится на корточки рядом с диваном, отбирает у меня лед, протирает лицо салфеткой, снова лед прикладывает, но понемногу — держит несколько секунд, отдаляет, снова прикладывает.

Он такой высокий, что даже сидя на полу, почти одного роста со мной.

Я задерживаю его руку. Губы Фила дергаются. Качнувшись немного вперед, он почти касается моего виска носом и медленно отстраняется.

— Забудь, ладно? — просит. — Я тоже с выпивкой перебрал. Натрепал тут…

— Ты что-то про Вита сказал.

— Забей. Ваша семья — не мое дело. Ваш брак… — усмехается. — У каждого цели свои. В общем, не лезу.

— Как так? Сказал А, говори и Б! Фил.

Мужчина упрямо поджимает губы и переводит взгляд вниз и немного в сторону, брови хмурятся, двинувшись к переносице.

— Фил.

Сердце колотится.

Эмоции возвращаются в тело, бьют фонтаном. Сердце скручивается от мысли, что мои подозрения оправдаются, окажутся не беспочвенными.

Стал бы Фил врать?

— Фил, скажи, что ты знаешь, только правду! — требую почти отчаянно.

Он медленно приближается, заправляет растрепавшиеся прядки за ушко и ошарашивает глухими словами:

— Скажу только одно. Уходи от него.

Сердце делает кульбит в груди, в глазах щиплет.

Я набираю воздуха, чтобы сказать, Фил тянется ко мне, нацелившись взглядом на губы, и дверь громко распахивает.

— Ин! Инесса, девочка моя!

Услышать голос Вита так неожиданно. Он запыхавшийся, но одет с иголочки. Его взгляд мечется между мной и Филом, отмеряя слишком маленькое расстояние.

— Что здесь происходит?

Глава 18

Инесса

— Вит?

Растерянность. Шок.

Муж стремительно шагает в мою сторону, взгляд напряженный, пронизывающий.

— Боже, Вит! Виталя…

Я подскакиваю, бросаясь ему навстречу. Фил отступает в сторону с кривой усмешкой. Муж подхватывает меня, обнимая.

— Что случилось, а? Что стряслось? — целует мои волосы, гладит, заглядывает в лицо. — Пила, что ли? Алкоголем от тебя несет…

Взгляд Вита мрачнеет.

— Инесса… — тяжело вздыхает. — Какого черта?! Скажи, какого черта ты в этот клуб пошла? Ты ничего не говорила…

Радость от появления мужа меркнет под его небольшими упреками.

— Поговорим не здесь? — предлагаю я. — Тут… Фил, — киваю в его сторону. — Он за меня вступился.

— Привет, — небрежно кивает Вит. — Супер. Вот только ничего бы этого не было, не пойди ты в этот сраный клуб одна. Ин… Ты чего творишь?!

Мне не хочется ругаться при посторонних, Фил отходит в дальний угол кабинета, к столу, щедро наливая спиртное без спроса. В два бокала.

— Ты бы остыл, что ли? — делает крупный глоток. — Твоя жена натерпелась от пьяного урода. Если бы не я…

Вит взбесился. Видно по тому, как обозначились его желваки и заполыхали глаза.

— Выпьешь? — предлагает Фил с острой усмешкой. — За приятную встречу.

— Как я погляжу, вы тут и без меня хорошенько… выпивали. Домой, Инесса. И когда я говорю «домой», мы едем в наш с тобой дом! За мной!

Он крепко обхватывает мою руку и утаскивает за собой.

— Еще увидимся! — летит вслед от Фила.

Вит взбешенно оборачивается и громыхает дверью, захлопнув ее со стуком.

Муж тащит меня через все пространство клуба.

— Стой, моя сумочка… Вит, моя сумочка… Там где-то. С моим телефоном.

— О, ты про телефон вспомнила! — рявкает. — Вспомнила бы чуть раньше, увидела бы сообщения от меня!

— Что?! Ты писал мне? Ты…

Наши голоса тонут в грохоте музыки, возможность говорить появляется только после того, как мы выныриваем из жаркого брюха клуба на улицу.

— Да, я тебе писал!

— Вспомнил про жену, что ли? Не тащи меня! — возмущаюсь, пытаясь выдернуть руку.

Он сжимает крепче, выкручивая мое запястье, дергает на себя, подняв руку.

— Ты моя жена. Блять, веди себя прилично. Оделась… Как шлюха! — возмущается. — На тусовку отправилась. Без меня!! — его голос наращивает децибелы. — Что стряслось? Тебя потащили и едва не отшпилили? Так хотелось хлебнуть впечатлений, без меня?! Еще и с моим конкурентом целуешься! Охренеть, вообще… Смотреть на твой рот теперь не могу! После него…

В лицо Виту прилетает возмущенная и злая пощечина.

Я сама не поняла, как это произошло, но вмазала от души.

Вит замирает, его лицо удивленно откидывается назад. На побледневшем лице еще ярче обозначаются глаза и скалящиеся губы.

— Больше. Ни разу. Ты меня поняла?!

— Или что?! — кричу, оттолкнув его. — Что ты на меня орешь? Ты, блин, свалил… — плачу. — Исподтишка свалил, скрысятничал, ничего не сказал! Тебе наплевать… Ты меня перед фактом поставил, а я… Я отлично себя показала. Меня отметили и пригласили отпраздновать! Все… Больше ничего не было, а теперь ты… Ты вместо того, чтобы вести себя, как мой мужчина, орешь и набрасываешься на тех, кто меня защитил, пока тебя… тебя рядом не было!

— Да, я не сказал. Потому что знал, как ты отреагируешь: снова кислое выражение лица, обиды и мнение, будто моя карьера — это причина наших ссор. Вот только я реально нужную встречу устроили и скорректировал работу в дальнейшем. Теперь у меня крупный контракт с одним спонсором, а не куча мелких со всеми подряд… Это нам… выгодно. И на пользу пойдет. Меньше разъездов, осядем на одном месте. Я, блять… Ин. Я делаю все для того, чтобы быть ближе к тебе, семье… Я о детях всерьез задумался, а ты… Накидалась на первой же самостоятельной вылазке… Отлично ты детей планируешь!

— Да пошел ты, Вит. Откуда ты вообще взялся? Сидел бы на своей прекрасной встрече и дальше.

— Мы прилетели обратно частным рейсом. Я узнал, что ты поехала в клуб и решил сделать тебе сюрприз… — дергает свой пиджак с иголочки, объясняя парадный вид. — Вот только, кажется, опоздал. Ты уже праздновала… Отменно! С кипишем… Замену мне присматриваешь?!

— Я не собираюсь оправдываться, ясно?! Перед тобой! Тем более! Ты вообще из своих вечеринок не вылезаешь! Причем, давно мелькаешь только на вечеринках, и больше нигде. А я реально решила отметить с коллективом наш совместный триумф. Представь, не только у тебя есть работа… есть достижения… и друзья! — рявкаю так, что голос срывается и добавляю хрипло. — Фил сказал, что ты меня обманываешь.

— Он тебе еще и не то наплетет! — мрачнеет муж.

Он оглядывается по сторонам, мы ссоримся. Поодаль стоит компания. Может быть, даже слышат наши крики!

Вит тяжело дышит, трет лицо.

— Давай в стенах нашего дома сраться? — предлагает. — Там нас никто не услышит. Хоть заорись.

— В стенах твоего дома, ты хотел сказать?! Я не поеду. У нас пауза в отношениях… И сейчас я точно понимаю, почему. Не поеду с тобой, Вит. Никуда не поеду.

— Я тебя спрашивать не собираюсь, — заявляет он, подхватив меня под коленями и перебросив через плечо. — Сказал, поедешь, значит, поедешь.

— Отпусти! — дрыгаюсь, царапая его пиджак и молотя по плечам. — Отпусти, я поеду к себе!

— Успокойся! — опускает меня возле своей машины, достает брелок и пытается удержать меня одной рукой.

Он распахивает дверь, на заднем сиденье огромный букет цветов.

Неужели он реально хотел сделать мне сюрприз?! Важно ли это… Сейчас?!

Я выворачиваюсь из его захвата, кожа горит там, где пришлось провернуться. Сердито спешу обратно к клубу, за своими вещами. Я хочу закончить этот вечер, но только не в компании этого лицемера и лжеца!

— В машину села! — рявкает за моей спиной. — Живо села в машину…

Слышится топот ног за моей спиной, я оборачиваюсь: Вит бежит ко мне, как злой смерч. Отступаю назад на несколько шагов, натыкаясь на крепкую, долговязую фигуру.

— Все хорошо? — слышится приглушенный голос Фила, на плечо опускается крепкая ладонь, пальцы сжимают.

— Честно говоря, не очень. Вит в бешенстве.

— Убери клешни от моей жены!

Вит подлетает и со всего размаху толкает бывшего друга в грудь ладонями.

— Подраться хочешь? — предлагает Фил.

— Об драку с тобой я мараться не стану! — заявляет муж. — Инесс, поехали… — цедит сквозь зубы. — Поехали домой. Спокойно обсудим.

— Я… Я вызову такси и поеду к себе. Только сначала найду сумочку.

— Аня нашла, хотела вернуть. Она там, в випке со всеми, — добавляет Фил.

Я делаю шаг в сторону клуба, Вит агрессивно зеркалит.

Встревает Фил.

Мужчины цепляют друг друга ругательствами. Оба — любители адреналина и давние соперники. Даже когда дружили, соперничали.

Им много и не надо. Всего один-два мата, маленький повод сцепиться и… завязывается драка.

Мне так страшно… Подойти к этому яростному клубку дерущихся здоровых мужиков — подписать себе смертный приговор, и я… сбегаю.

Как последняя трусиха!

Просто сбегаю в клуб за сумочкой, вызываю такси.

Меня сильно колотит, озноб ледяной бьет по телу, а в голове на повторе крутятся слова, брошенные Витом в драке.

— Ты всегда ее хотел!

Я сама не своя.

На следующее утро все осложняется потоком новостей, хлынувших отовсюду…

Глава 19

Инесса

Я подписана на несколько пабликов, и все они кишат. Перемалывают одну и ту же новость. Разглядываю, будучи в шоке. У некоторых есть еще и фото, и небольшой кусочек видео, снятого очевидцами. Фото сделаны издалека, довольно размытые, но меня можно узнать и Фила, обнимающего меня, тоже. А уж из видео, где мой муж дерется с Филом вообще все и так понятно.

«Брак Головиных на грани раскола»

«Соперники не только на гоночном треке…»

«Бывший друг увел жену Головина»

И это только самые приличные заголовки.

Самые безобидные.

Что творится в обсуждалках, грязных желтушных страничках, я даже не хочу знать.

Я вообще никуда идти не хочу, у меня все тело болит, горло саднит.

Вчера был очень активный день.

Я хожу в спортзал, много двигаюсь, но у меня сегодня ноги ужасно ноют, когда я встаю с кровати иду на кухню просто за бокалом воды.

Наработалась, набегалась, натанцевалась от души…

В коридоре на стене большое зеркало. Я случайно вижу себя и замираю, у меня синяки на плече, там, где меня хватил наглый беспредельщик Онучин, и отметины от пальцев Вита — слегка заметные вмятины от подушечек его пальцев.

В горло ничего не лезет, кроме двух жадно опустошенных бокалов воды.

Телефон пополняется все новыми и новыми уведомлениями.

Чаты, болталки…

Чат с Ларой буквально разрывается по швам от ее сообщений.

Чат с Киром наполняется одним единственным: «СРОЧНО ПОЗВОНИ!»

Среди списка всех уведомлений ловлю всплывающие поздравления, яркие точки триумфа.

С удивлением обнаруживаю, что не везде мусолят тему моего брака и вчерашнюю драку мужчин. Вот странички моделей, вот страничка Тео… Тут все иначе.

На мой рабочий профиль и личный посыпались заявки. В личном пришлось ограничить возможность комментирования сразу же, так как пошли оскорбления от фанаток моего мужа.

«Курва драная! Колхозница»

«Он из жалости на тебе женился»

«Скоро корове из Гнилева снова придется пастись на деревенском лугу…»

Стоп! Больше ничего не читаю! Хватит…

Пульс и так подскакивает, бьется в самом горле.

Дышать трудно…

От мужа — ничего, кроме сообщения, которое прочесть не удается.

Потому что Вит написал и сразу же удалил его.

Удалил!

Меня мучает любопытством, что же там было, а?

Что же он написал мне?!

Я ищу среди уведомлений, но тщетно: их так много, что часть текста не просмотреть.

Даю себе несколько минут на теплый, а в конце довольно прохладный душ, чтобы взбодриться, только после этого голова проясняется, и пропадает трусливый тремор из конечностей.

Отматываю пленку назад, я говорю себе:

— Ты не сделала ничего дурного. Такое могло произойти с каждым…

Шепчу эти слова вслух. чтобы они возымели больший эффект, но накатывают лишь слезы. Не могу не думать о том, что наши отношения с мужем давным-давно дали сильный крен и сейчас просто летят в бездну.

Набираю Виту, он не отвечает.

Что за детский сад такой?!

Зато его Кир названивает так упорно, что я не выдерживаю и отвечаю.

— Здравствуй, — дышит часто и хрипло. — Наконец-то, девочка моя, ты ответить соизволила. Дуй в офис. Вызову тебе такси. Адрес черкни…

— Привет, Кир. Мне надо на работу, у меня утром встреча с ассистенткой Тео…

— Да мне посрать, с кем у тебя встречи, — отвечает Кир в привычной грубой манере. — Приезжай в офис, я буду решать, как спасти то, что вы похерили. Твоему мужу я уже насовал по щам за выходки, осталось только тебя приструнить, благоверная. Ведь как говорят… Сучка не захочет, кобель не вскочит.

— Кир…

Я так устала от его пренебрежительного и высокомерного тона, что сейчас без всяких проблем говорю ему.

— Да пошел ты. Катись к черту! У тебя есть одна марионетка, вот и управляй им, как хочешь, а с меня довольно. Я буду жить свою жизнь… БЕЗ ВИТА И БЕЗ ТЕБЯ! Он мне на звонки не отвечает и, я так понимаю, что сейчас он где-то там, рядом с тобой, на ус мотает, да? Так вот и передай ему. Передай мои слова: я выходила замуж за него, а не него и всю его команду, которая решает, как ему жить, спать и как дышать! Пошел ты, Кир! — повторяю. — Пошел к черту!

В ответ звучит несколько секунд изумленной тишины.

— Так… — немного растерянно. — Так, слушай, Инесса, я понимаю, тебе сложно после недавнего, но и ты пойми главное. Вы с мужем в одной лодке. Вы одна команда. Нельзя грести вразнобой, понимаешь? Твой уютный брак — дело рук двоих, а не только тебя одной.

— У нас не брак, а посмешище какое-то, Кир. Не надо играть со мной в плохого и хорошего полицейского. Кнут и пряник. Наори и успокой. Отхлестай по щекам и погладь по голове… Нет. Не работает. Я больше не хочу… Не хочу в этом вариться. Все плохо, брака нет. Я подаю на развод. И если Вит склонен прислушиваться к тебе больше, чем ко мне, то…

— Виталика со мной нет! — отрезает он. — Вит за твои вчерашние выходки разгребает по полной.

— Что?

— Знаешь, говорят, не тронь говно, оно воняет. Вчера ты, девочка моя, в клубе умудрилась пересечься с одной такой кучей говна, в виде Онучина, и он сильно, мать вашу, сильно развонялся…

— И что… Вит? Вит еще перед ним извиняться собрался, что ли?! — возмущаюсь.

— Договариваться, глупая. Это так и работает. Ты накосячила, а мы с тряпками бегаем, подтираем за тобой лужицы. Думаешь, Виту нравится извиняться за твои косяки?! Нет! Но приходится, чтобы этот жирдяй из чувства низкой мести не перечеркнул все, над чем мы работали, все, что создавали. Давай, Ин, не ломайся. Приезжай, бахнем по кофейку, дождемся Вита, у меня есть пара стратегий и мыслишек, как выбраться.

— Выбраться чистенькими, да? — спрашиваю с усмешкой.

— Чистенькими уже не получится, девочка моя. Выбраться с наименьшими потерями — вот наше кредо.

* * *

Теперь понятно, почему Вит не отвечает. На встрече с этим… мерзким типом. И ведь до чего наглый ублюдок — сам лез ко мне, боров, а теперь мстить собрался?!

Ехать к Киру?

Или выбрать себя, обсудить с ассистенткой Тео?

Отправляю Виту сообщение: «Привет. Не дозвонилась до тебя. Я буду на работе. Набери, как освободишься!»

Едва откладываю телефон в сторону, приходит еще одно сообщение.

Фил:

“Доброе утро, как ты? Нормально добралась?”

Мы обменялись номерами вчера, вспоминаю…

На кончиках пальцев покалывает, но я все же набираю ответ.

«Утро вряд ли можно назвать добрым, но все-таки привет! Все в порядке, собираюсь на работу»

Фил:

«Тебя подбросить? Я на машине»

Я:

«Не думаю, что это хорошая идея…»

Фил:

«Боишься меня? Думаешь, украду? Обещаю, я не сделаю ничего, чего бы тебе самой не хотелось. Куда приехать?»

От невинного предложения у меня приливает жар к щекам…

Глава 20

Инесса

Поехать с Филом? Как это будет выглядеть после вчерашнего?

В особенности после всех слов, брошенных в пылу ссору.

«Скажу только одно. Уходи от него…»

«Ты всегда ее хотел!»

И внезапно между этих двух правд нахожусь я.

Хочу ли я знать, что произошло в прошлом, рассорившее двух друзей? Разумеется. Но не ценой своего брака.

И в то же время, черт побери, есть ли у нас этот брак? Именно сейчас… Наши отношения меньше всего напоминают крепкие, здоровые отношения. Вит слишком много от меня скрывает, и я отдалилась от него.

Понимаю это сейчас, что пока берегла его чувства, старалась не расстраивать, потеряла кое-что, а именно — настоящую близость, ощущение крепкого плеча рядом.

Так привыкла прятаться и замалчивать свои желания.

Неудивительно, что он считает, будто их у меня вообще нет, ставит на второй план, задвигает на задний. Вит даже о важном для меня показе не вспомнил, потому что я не жужжала об этом постоянно, не напоминала все время.

У нас разлад, я в своей скорлупе, а Вит — вместе с миром, друзьями…

А как выглядит ситуация с Витом? Посторонний мужчина, блин, интересуется, как я добралась до дома, в то время как муж…

Ох, не могу я думать спокойно о Вите: об удаленном сообщении.

Что там было?

Какой текст?

Все внутри кипит!

Не дождавшись мгновенного ответа, Фил перезванивает мне.

— Привет.

— Привет, — отвечаю я, задержав дыхание.

Создается ощущение, что это не очень хорошо. Я ничего плохого не делаю? Точно? С каких пор общение с бывшим другом Вита для меня — табу? Он был бы против. И я не могу не думать об этом.

Отсюда появляется впечатление, будто я его в чем-то обманываю.

Хотя это всего лишь… еще одно маленькое замалчивание.

Секрет от мужа.

С каких пор они у меня есть?

А у него…

Все так сложно.

— Тебя подбросить? — спрашивает Фил. — Куда подъехать?

— Я лучше на такси.

— Почему?

— Фил.

— Ммм?

— Ты заголовки видел?

— Да, мусор. Шлак.

— И тебя это не парит? — спрашиваю осторожно.

— Парило, если бы было правдой.

— То есть…

— Если бы я действительно тебя увел у мужа, я бы этими заголовками даже гордился, мол, какой я молодец, а так… — смеется. — Надо же что-то обсуждать. Еще и Аня масла в огонь подлила. О нашем расставании пьяно вчера в сторис рассказала, глупая.

— О боже!

— Ты разлучница! Не стыдно? — говорит с нажимом.

— Что-о-о?

— Ну так… Если верить всему, что пишет. Некоторые на пьяные слезы повелись. Если связать новость один и новость два, то выходит, что ты, Инесс, коварно разлучила меня с известной моделью. Горячая штучка!

Неизвестно отчего мне становится смешно.

Я — горячая штучка? Ага… Очень похоже на правду.

— У тебя красивый смех, — неожиданно звучит признание Фила, и я замолкаю.

— Ты меня развеселил. Даже немного выдохнула свободнее. Знаешь, все это так давит… Со всех сторон.

— Тебе не стоит вестись. Разделяй. Но тебе сложнее, конечно, ты девушка, плюс у Вита крайне въедливый менеджер. Он и черту плешь проест. Так что насчет поездки?

— Спасибо за предложение, Фил. Правда, спасибо. Но я поеду на такси. Не хочу накалять обстановку. Правда, не хочу. Пусть слухи утихнут. Они поймут, что им просто не о чем говорить и успокоятся.

— Так значит, ты на работу? В салон?

— Да.

— Еще созвонимся? — спрашивает Фил с надеждой. — Я кое-что тебе задолжал.

— Что?

— Несколько лет дружбы. В прошлом подумал, что так будет правильно, но сейчас… Да в пекло все. Буду рад увидеться снова.

— Спасибо, Фил.

У меня не то чтобы потеплело на сердце, но я сняла часть груза с души. Стало легче дышать от мысли, что не все загружены тем, что подумают о них остальные. Тот же Фил, например.

Сборы занимают немного времени.

Звонит девочка-администратор с салона.

— Инесса, доброе утро.

Ее голос звучит немного растерянно и испуганно.

— Доброе утро, Кать… В чем дело?

— Вы скоро приедете? Я думаю, вам стоит это увидеть, — выдыхает.

У меня сердце падает в пятки.

— Что такое?

— Салон… Я не могу описать. Сейчас скину видео…

Картинка прыгает. У Кати трясутся руки.

Я дышу через раз,когда вижу короткий отрывок видео, и решительно срываюсь с места.

* * *

— Охренеть…

Только и слышно от девочек, которые стоят напротив входа в салон и перетаптываются с ноги на ногу, разглядывая разрисованные окна, мусор, клочки туалетной бумаги, яйца и тухлые томаты…

Мой салон закидали. Кто-то снимает это безобразие. Я понимаю, что еще и это происшествие внесет свою лепту в раскручивающуюся воронку сплетен и слухов. Домыслов о том, кто это сделал, будет великое множество.

Мне неприятно, что пострадала не только моя репутация, но и салон.

Но именно это и придает мне сил, я начинаю злиться и действую решительнее, чем когда-либо.

Нельзя просто стоять и глотать злые слезы. Нужно убрать это немедленно.

— Ого! — звучит знакомый голос.

Оглядываюсь.

Фил.

— Откуда ты здесь?

— Я хотел поздравить тебя со вчерашним успехом, теперь думаю, уместен ли будет букет при таких обстоятельствах.

Я смотрю на него в ответ, наверное, с ужасом и осуждением, он качает головой:

— Просто презент, знак внимания старого друга. Помощь нужна?

— Спасибо, справлюсь.

— У вас хорошо стригут?

— Да, только не говори, что тебе нужна стрижка, — смотрю на короткий ершик волос.

— Оброс, каюсь, — вздыхает он.

Разумеется, это всего лишь уловка. Но мне приятно… Приятно, черт побери, видеть среди окружения хотя бы одного неравнодушного человека.

Однако эта приятность выходит мне боком в тот же самый день…

Черт.

Мы как будто на разогнавшихся качелях, и их было уже не остановить.

Глава 21

Инесса

Нанятый клининг принимается за дело в течение часа. За срочность и специфичность заказа приходится доплатить, но я на любые деньги согласна, лишь бы поскорее это убрать и забыть.

Я выдыхаю только когда мое пространство красоты оказывается приведено в норму, рабочий день начинается с запозданием, но у нас наплыв. Все-таки реклама и антиреклама, наверное, тоже сделали свое дело.

Фил находится рядом все это время. Последним штрихом становится новое декоративное украшение возле двери салона. Я меняю их по сезонам, но первый вариант у меня был в двух экземплярах. Как раз пригодился запасной. Декор из веток с крупными яркими пионами и розами как будто приобнимает фасад перед входом.

Девочки снимают, как я поправляю несколько опавших бутонов, закрепляя их на прежнее место. Там, куда не дотягиваюсь, просится стремянка, но Фил легко забирает у меня из рук цветок.

— Куда? Сюда?

— Нет, нет, чуть выше. И левее. Еще немного. Да. Вот так идеально, — искренне улыбаюсь.

Работа в салоне кипит. Тревога отступает.

Хотя бы в одной части моей жизни есть стабильность и понятные рамки, все работает слаженно, и даже пакости от завистников не способны помешать.

Присутствие Фила чувствуется всем салоном. Я вдруг понимаю, что девочки вовсю строят ему глазки и даже стараются почаще появляться в его поле видимости.

Он привлекательный и харизматичный. Очень энергичный. Кажется, вокруг него закручивается воронка, и она обречена на успех.

В суете и работе, плюс телефонных переговорах протекает первая половина дня.

— Уже четыре, не хочешь перекусить? — уточняет Фил у меня.

Ловлю на себе завистливые и немного осуждающие взгляды. Неужели и мои работницы читают, что это не просто дружеское общение? Или два красивых мужика для одной маленькой и неказистой меня — это чересчур?

Хочется немного выдохнуть.

Меня здорово выматывает усталость постоянно оглядываться по сторонам и опираться на мысли, что скажет или подумает обо мне кто-то посторонний.

— Да, давай перекусим, — соглашаюсь, плюнув на все. — Здесь неподалеку есть неплохое кафе. Если оно только не слишком простое для тебя.

— Тебе нравится?

— Да, я часто туда забегаю на перекус.

— Значит, подходит.

«Виту не нравилось…» — добавляю мысленно и тут же хочется оттяпать себе язык. Вит перекусывал со мной в этом кафе всего однажды, и тогда действительно, напитки были не очень вкусными, потому что заболел бариста, а стажер еще не всему научился. Но в другие дни все снова было по-прежнему. Просто Вит редко меня провожает на перекусы и зачастую не дает вторые шансы никому.

Может быть, поэтому он так нервничает перед возвращение в спорт? Считает, что тоже не выйдет, что вторые шансы не для него? Хочет взять все и сразу? А наши отношения… Это тоже из разряда — не для чемпиона?

Я снова думаю о нем. Не могу не думать!

Это даже немного раздражает, ведь я не уверена, думает ли Вит обо мне так же часто и много, как я думаю о нем.

* * *

Тем временем мы с Филом уже сидим в кафе, он о чем-то болтает, я отвечаю. Но фоном, фоном идут мои мысли о муже.

Заставляю себя встряхнуться, включиться в беседу с приятелем.

— Спасибо! Не знаю, что бы я без тебя делала!

— Я всего лишь подправил цветочек в декоре.

— Я не о сегодняшнем. Я о клубе…

С опаской, но я все-таки решаю зайти в опасные воды, и нутро холодит, сердце учащается.

— Брось. Если бы Аня не потащила меня трахаться, я бы вмешался раньше.

— У вас все-таки…

— Нет. Ей приспичило, я немного отстал и вот результат, — усмехается. — Она устроила скандал. Я рад, что задержался, болтая по телефону. Случайно увидел, что тебе требуется помощь…

— Да уж. Клубы — это не для меня.

— Ты выглядела счастливой, празднуя. Ты заслужила праздник, и хватит думать, что это не так.

Фил говорит быстро и резко меняет тему.

— Еще один нюанс. Я думаю, что разнос твоему салону устроила Аня. Из ревности, — говорит прямо. — Новости полетели утром, не думаю, что фанаты твоего муженька узнали бы раньше, чем о разладе в ваших отношениях начали кричать на каждом углу. Есть и чокнутые, но все же… Я думаю, это дело рук Ани. Вопрос, что ты будешь с этим делать? Я с ней поговорю, конечно. Постараюсь замять. Но в конечном итоге решение за тобой.

— Уверен, что это она?

— Почерк типично ее, — кивает. — Она неплохая. Правда.

Он так мило заступается за свою бывшую то ли девушку, то ли эскортницу класса-люкс. Плевать, какой из этих вариантов верен, мне импонирует, как Фил себя ведет. Не прячется, не выдумывает, не заставляет мучиться сомнениями…

— Но склонна иногда взбрыкнуть. У нас было несколько таких ссор. Как-то она разнесла номер в Дубаи. Так что салон, можно сказать, мелочи. Разумеется, она возместит, гарантирую, — добавляет жестче. — У нас был контракт, и он еще длится. Если будет упрямиться, я выкачу ей неустойку. За все прошлые выкрутасы, которые зафиксированы.

— Вот как? Я все-таки теряюсь, у вас отношения по договоренности или…

— Разве отношения не могут возникнуть по договоренности? Аня мне приглянулась, я оказывал ей некоторые знаки внимания, она не отвечала взаимностью. Я проявил настойчивость и… в итоге узнал ее прайс. Суммы нехилые, но я не жалуюсь. Красотка, которую хотят все, грела мою постель и обслуживала член безотказно… Мне грех было жаловаться. Договор она отработала четко, но… есть у нее некоторые заскоки… Звездная болезнь, если так хочешь. Считает, что даже после расставания все должны продолжать ее хотеть и всячески ухлестывать за ней.

— Может быть, она в тебя влюблена?

— Скорее, я прищемил ее хвост. Ненамеренно, но прищемил болезненно. Отомстила чисто по-бабски.

— И у тебя не возникли чувства?

— Им негде возникать, — улыбается. — Давно все плотно занято другой. И вроде нет предпосылок, ничего такого. Но все равно не отпускает. Думаю, тебе это знакомо. Мужа любишь?

— Да, — киваю. — Очень. У нас сложный период, но…

— Вот и я. Тоже. Все сложно.

Я чувствую, как Фил на меня смотрит, и не решаюсь поднять на него взгляд.

— Я говорил о тебе, Ин… — Фил тянется ко мне рукой, накрывая. — Ты хотела узнать, почему мы с Витом больше не общаемся? Вот почему…

Черт.

Я отодвигаю руку, словно обжегшись. Фил удерживает пальцы.

— Тебя не было с нами. Мы напились, Вит сболтнул лишнего, я предложил ему… Да, был пьян сильно. Поэтому предложил, если тебе самому жена не нужна, дай ее мне.

Сердце перестает биться, но волнует меня, прежде всего, другое.

— Что такого сболтнул Вит?

Прожигаю взглядом Фила насквозь и вздрагиваю от голоса мужа за своей спиной.

— Девочки в салоне сказали, что ты ушла на перекус. Так и знал, что ты сюда убежала. Здесь научились сносно варить кофе?

Вит целует мои волосы, как всегда.

Фила, сидящего в углублении дивана напротив, он замечает не сразу.

— Та-а-а-ак, — тянет он. — Ин. Объясни?

— Для начала ты объясни мне кое-что. Что такого ты сболтнул Филу в прошлом, когда вы поссорились?

Вит мечет яростный взгляд в сторону Фила.

— Ты трепло.

— У нашего договора истек срок давности, — хмыкает он. — Тогда ты продавил авторитетом и шантажом, чтобы я убрался. Но сейчас, сорри, дружище… — хрустит кулаками. — Давай расскажи своей милой, по уши влюбленной в тебя жене, что ваш брак для тебя — это фикция и обязаловка…

— Убью! — кидается на него Вит.

Глава 22

Инесса

— Вит, прекрати!

Мой крик тонет в звуках драки.

Мужчины снова сцепились. Схлестнулись яростно. На этот раз все еще более остро, подкреплено ревностью, претензиями, давно сдерживаемыми чувствами.

Я в этом хаосе пытаюсь докричаться.

— Фил! Вит! Кретины! Прекратите!

Мебель летит в сторону.

Слух выхыватывает среди брани и матов.

— Мудак! Какого черта ты к ней лезешь? Все давно уже не так!

— Сам ты мудак…

— Прекратите! — кричу так, что уши закладывает. — Тошнит от вас!

Они не слышат. Слишком сильно увлечены мордобитием.

Слишком…

Вот и пусть дерутся.

Главное, что Вит не опроверг слова Фила, но бросился на него с кулаками.

Значит, все?!

Все правда.

Брак Вита — фикция для… Для чего?

Для имиджа?!

Вспоминаю все-все слова Кира: «Вы одна команда! Вы должны быть вместе! Вы работаете слаженно, только когда каждый выполняет свою часть обязательств…»

Мне так горько на сердце становится, словно вместо крови сгусток боли. До страдающего сердца даже не дотронуться, оно растекается на крошечные капельки, словно ртуть, которую не собрать.

Подхватив сумочку, я стараюсь уйти как можно быстрее.

Пусть сами разбираются: кто, кому и за что. Кто и с кем договаривался.

Перед глазами — мутная пелена слез. Наверное, поэтому я не сразу увидела, как в сторону дерущихся несется охрана.

— С дороги, девушка! Отойдите!

Я замешкалась на секунду, меня отталкивают в сторону.

Нога на высоком каблуке подворачивается, и я падаю, больно ударившись животом о жесткий край декоративного ограждения.

Вдыхаю и не могу выдохнуть.

Вдох перегорает внутри. Адская боль накатывает импульсами.

С трудом поднимаюсь на ноги. Мне кто-то бросается на помощь.

Официантка спешит поднять меня.

Я встаю и охаю, скручиваюсь, не в силах развернуться и выпрямиться. Живот пронизывают спазмы агонии, между ног становится горячо, мокро…

Красное пятно ползет вниз, пачкая светлые брюки.

— Вызовите скорую… — шепчу с паникой.

Мне кажется, никто не слышит. Меня поддерживают за руку, но тот, кто мне нужен, не слышит ничего в пылу ссоры.

— СКОРУЮ!

* * *

Немного позднее

— Как ты, милая?

Бросив пакеты и букет на столик, в палату врывается Лариса. Она спешит ко мне, разодетая под халатом, вкусно пахнущая духами. Выглядит на все сто, даже когда появляется в стенах больницы.

— Девочка моя, как же я тебе сочувствую! — обнимает, целует трижды в щеки.

С удивлением замечаю, как по ее щекам скользят слезинки.

Настоящие, что ли?

Впрочем, я уже ничему не верю.

Ни-че-му.

Ни-ко-му.

Верю только в суровый вердикт врачей: у меня выкидыш после травмы живота. Чуть ниже пупка огромный черный синяк от удара с твердой поверхностью и выкидыш.

Врачи сказали, что плод в любом случае пришлось бы вмешаться.

«Мы диагностировали внематочную беременность. В любом случае, это был бы выкидыш. Или оперативное вмешательство. Ребенка нельзя сохранить. Единственное решение в таких случаях — оперативное удаление плодного яйца. Развитие плодного яйца в нетипичном месте приводит к внутрибрюшному кровотечению, что требует немедленной хирургической помощи. Под угрозой была ваша жизнь…»

Все-таки беременность была.

Не зря в тот раз была слабая полоска.

То ли да, то ли нет.

Я так и не проверилась дополнительно, но точно стоило это сделать… Однако меня захлестнуло эмоциональными качелями, американскими горками, в которые превратилась супружеская жизнь, брак…

Хорошее дело браком не назовут.

Вот и наш союз — дефектный, и беременность — соответствующая.

Сам господь намекает — это не твой путь. Ты идешь не туда, остановись…

Сколько было намеков, знаков, но я все отмахивалась, я верила Витале до последнего. Я так его любила… Я даже не могла приглушить влюбленность, когда Фил прямым текстом сказал, что наш брак — это мыльный пузырь.

— Все пройдет, ты справишься. Ты сильная девочка, — повторяет Лара, все еще сжимая меня в объятиях.

— Задушишь! Отпусти…

— Да, прости! — вытирает слезы.

Подруга садится рядом, но берет мою руку и держит между своих ладоней. Я вынимаю руку, пряча ладони под одеялом, у меня холодные пальцы. После операции никак не могу согреться, даже несмотря на то, что прошло немало времени и я укрыта двумя одеялами сразу.

— Зачем ты здесь, Лара? Кир прислал, да? Что еще? Нужно снова засунуть язык в задницу и придумать очередную ложь, чтобы…

— Помолчи, пожалуйста, — выдыхает она. — Все не так, как ты думаешь.

На миг она смотрит на меня с обидой какой-то.

— Все совсем не так!

— Как же? — перевожу взгляд в потолок. — Ты не пляшешь под дудку Кира? Вит не женился на мне по… каким-то выгодным соображениям? Вы не скармливали мне ложь все эти годы? Все кругом знали, что Виту класть на брак. Кир покрывал его блядки, а ты следом бежала капать мне на мозг, если что-то всплывало, убеждала терпеть и быть нужной, идеальной… Хватит. Уходи.

— Инесса, милая… Все совсем не так. Инесса, послушай! — складывает руки возле груди.

— Уходи! — кричу. — Уходи! — швыряю в нее соломенной вазой с декором, стоящей на тумбе. — Тошнит от вас, лицемерные твари! Дрянь! Пошла вон! — плачу, бросаю еще и фрукты.

Яблоко попадает ей прямиком в лоб. Лара ахает:

— Ах ты, сучка! Ну, знаешь… Я к тебе с душой, а ты ко мне — задницей?! Между прочим, Кир не знает, что я здесь. Сучка! Ты как сыр в масле каталась, чего тебе еще не хватает, но вот сейчас, берегись… Берегись, дурочка. Тебя так раскатают… Чтобы свое место знала.

Дверь палаты распахивается. На пороге — злой Вит.

— Ты какого хрена здесь разоралась, истеричка! — вытаскивает жену Кира и бранит ее за закрытой дверью, в коридоре.

Отголоски их разговора доносятся до моего слуха. Я сползаю вниз по кровати и накрываю голову подушкой, свернувшись калачиком.

Не знаю, сколько я так лежу, пытаясь вытравить из себя горе и разочарование.

Потом легкие шаги. Знакомые.

Любимые и ненавистные.

У меня глаза наполняются ядовитыми слезами от собственной любви, которая знает Его до мелочей. Знает и дергается, как оголенный нерв.

— Ин. Ин, давай поговорим. Мась, послушай…

Легкое касание таких знакомых и любимых пальцев к моему плечу обжигает. Вздрогнув, натягиваю одеяло повыше.

— Не прикасайся.

— Мась, все не так. Слышишь? Все совсем не так.

Я резко поворачиваюсь. Боль отзывается тупым эхом в животе.

Вит испуганно хватает меня за плечи.

— Ты же только после операции. Тебя нельзя резких движений! Тебе нельзя…

Скатав языком немного слюны, плюю ему в лицо.

Плевок слабый и маленький, но Вит стоит ко мне очень близко, до него все таки долетает. На его лице оседают капли моей слюны.

— Пошел вон. Я слышала достаточно.

— Ин. Дай объяснить. Я… Я люблю тебя. Я тебя люблю. Ин. По-настоящему. Не в обязаловку, Ин… У нас все настоящее! Все-все давным-давно настоящее.

Грудь Вита ходит ходуном. На лице багровым наливается гематома под скулой. Глаза воспаленные, красные. В них стоят неподдельные слезы, но мне плевать, что у него настоящее, а что ложное.

Просто нет ни сил, ни желания разбираться…

И даже слепой любви не хватает, чтобы потерпеть и почувствовать, врет он или нет.

Врет или нет… Плевать!

— Пошел. Вон. Все кончено!

Глава 23

Инесса

Вит моргает, отшатывается, проводит ладонью по лицу.

— Думаешь, я уйду? После плевка в лицо?

— Недостаточно поглумился над чувствами простушки из Гнилево? Нужно еще что-то? — спрашиваю с истерикой. — Что? Ты уже надругался над моими чувствами, обманывал, водил за нос. Я потеряла ребенка. Он умер! Что еще тебе надо? Какой скандал?! — кричу. — До суицида довести? Тебе проще будет изображать несчастного или что…

— Прекрати! Ин… Какой суицид? Ты что? Что ты несешь?

Вит пытается сдержать мои руки, свести запястья вместе. еще и глупо задирает рукава больничной пижамы, будто хочет убедиться, что я не резала вены или что-нибудь еще в этом роде.

— Отпусти! Боже, отпусти… Отпусти!

Я кричу уже полными легкими, мне действительно очень плохо от того, что он меня трогает руками, взглядом, дышит одним воздухом на двоих.

В палате становится шумно и тесно. Появляется медицинский персонал, кто-то раздает команды, Вита уводят. Он еще что-то кричит мне издалека, я не слышу. Чувствую легкий укус от иглы шприца, становится тихо. Не сразу, но становится… В палате только суетится медсестра, поднимает, прибирает, вытирает пол.

Взгляд расслабленно скользит по предметам, я снова засыпаю после укола, и на этот раз сплю долго и спокойно, без сновидений.

* * *

С новым пробуждением приходит осознание, что пора менять… если не все, то очень многое!

Развод, само собой.

По родителям соскучилась, хочу с ними увидеться, но пока не в том состоянии, чтобы ковырять болячки.

Нужно решить вопрос с салоном…

Я просрала встречу с ассистентом Тео: теперь не знаю, в силе ли его предложение?

Надо разгрести гору всего.

Начинаю с телефона и запрещаю себе заходить в сети. Нахожу рабочие контакты, уточняя, как делаа у салона. Пока я здесь эмоционально разбитая в лепешку, нет ли проблем еще и на работе?

Пока все спокойно.

Мои девочки-пчелки трудятся. Пытаюсь вникнуть в отчеты: вот смотри, мы растем по выручке. Предложили несколько интересных коллабораций с известными салонами. Есть над чем подумать…

Стиснув зубы, строчу извинения ассистентке Тео, сообщаю, что попала в больницу и только поэтому пропустила нашу встречу. Выражаю сожаления и надежду, что можно обсудить наш вопрос. Обещаю, что не подведу…

Обещаю самой себе.

На все прочие сообщения не хватает сил.

Просматриваю мельком заголовки сообщений, взгляд цепляется за сообщение от Лены. Черт побери, а…

Мы познакомились в центре реабилитации, будь он неладен. Ведь именно там я и Вита встретила. Но с Леной познакомилась иначе: она сопровождала туда свою сестру, а я навещала братишку. Мы сдружились, я даже была подружкой невесты на ее свадьбе с Мирославом. Позднее сама вышла замуж, мы дружим, но в последнее время видимся не так часто, как хотелось бы. О проблемах в семье Лена в курсе, но близкой подругой я назвать ее не могу. Я как дурочка, с Ларой крепче сдружилась, и даже осознание этого причиняет страдания.

Вот она я, дурочка, которая даже своих друзей на навязанных променяла. Лене со мной дружить нет никакой выгоды. Она старше, Мирослав — тем более. У них взрослая пара, двое детишек. Наше общение было приятным, теплым, и вот это все я променяла на Ларису, так и хочется добавить — крысу-Ларису. Стоило мне перестать ей улыбаться, как из нее гниль полезла.

Боже, я так запуталась… Я во всем запуталась.

Но точно знаю: что мои настоящие друзья — не там, где интересы Вита и его дела. Я так в него влюблена была, что окружила себя сплошь его людьми, в то время как у меня и своих знакомств немало на профессиональном поприще. Многие тянулись, я смещала фокус на Вита.

Глупая. Слепо влюбленная.

Пора выбираться.

Откладываю телефон в сторону, даже после небольшой порции контактов с миром посредством социальных сетей у меня начинается легкий приступ паники и желание сбежать набирает обороты.

Я выдерживаю эту атаку несколько минут, жду, пока отпустит…

Потом понимаю, что глупо игнорировать.

Надо знать, что происходит.

Телефон рядом со мной оживает. Я набираю полные легкие воздуха и читаю.

В сеть проскользнули слухи о проблемах в семье Головиных. По данным проверенного источника, пожелавшего остаться неизвестным, пара переживала кризис, и вот-вот начнет развод. Злые языки перемалывали:

«Отправит ли Головин зажравшуюся провинциалку обратно в Гнилево?»

* * *

Немного позднее замечаю, как пишет мама, волнуется. Слухи даже до них добрались, значит, пошли круги по воде. Скоро прятаться будет бессмысленно. Я пишу ей: «Мама, я обязательно с тобой поговорю немного позднее. Слухи не врут. У нас все сложно. Я хочу развестись. Пожалуйста, дай мне время немного прийти в себя…»

Сыплются новые вопросы, звонки.

Я откладываю телефон в сторону. Почему близкие иногда не слышат, что им говоришь?

Сейчас я не в состоянии слушать причитания мамы.

Добивает сообщения от брата: «Ты с Головиным поцапалась? Как?! Это же Вит Головин!»

Ясно, Вит как был кумиром младшего брата, так и остался им до сих пор.

Это даже начинает бесить: все кругом его любят!

Что ж, надо сказать спасибо Киру: он славно потрудился над репутацией Головина, не щадя живота своего, не щадя вообще никого…

* * *

День то умиротворенно бездействующий, то нервный. С мамой все же я поговорила. Ее голос звучит растерянно, интонации нервные. В общении с Виталием она всегда была сдержанна, теплых отношений у него с моей семьей не случилось. Только с братом, но он, как фанат Вита, не в счет…

— Поступай, как знаешь, Инесса, — говорит она. — Хорошо подумай. Лишь бы все успокоилось, сил нет читать, а соседки по работе только и перемалывают кости, слушать уже невозможно, до тошноты.

Даже ей тошно, а мне каково?

* * *

Обед пропускаю, а за полдником все-таки решаю выйти, потому что просыпается легкий голод. Когда возвращаюсь, стакан с компотом едва не выскальзывает из моих рук.

В палате меня ждет Кир.

— Выметайся! — отхожу в сторону, держа дверь открытой.

— Я тебе не враг. Как бы плохо ты обо мне ни думала, но я хотел, чтобы было как лучше! — заявляет он.

— Неинтересно, Кир. Уходи.

— Один разговор, Ин. Один, мать его, честный разговор… И я уйду.

— Вит не справляется и прислал папочку?

— Вит слишком боится тебе навредить. Он места себе не находит…

— Разумеется. Вавилонская башня его лжи дала крен. Боится, что вылезет накануне соревнований.

— Ин, о соревнованиях даже не заикается. Только о тебе. Веришь ты или нет.

— Не верю. Но все-таки послушаю. В следующий раз только через адвоката говорить будем.

Беру телефон и, сделав вид, будто отвечаю кому-то на смс, потихоньку включаю запись…

Что бы ни сказал менеджер Вита, я запишу это.

Глава 24

Инесса

После моих слов об адвокате лицо Кира удивленно вытягивается.

— Ты все-таки решила все разрушить до основания?

— Было бы что рушить, Кир. Ваш карточный домик? Удивительно, что он простоял так долго.

— Как ты…

— Узнала? — перебиваю. — Фил рассказал. Вит не стал отрицать, кинулся в драку. Словом, подтвердил, что наш брак — фикция и обязаловка. Финита ля комедия.

Кир садится в кресло, неспешно забрасывает нога на ногу и выбирает из вазы мандарин, начинает чистить неспешно. Он красивый, взрослый мужчина, знает, как говорить с людьми, многих очаровывает. Меня, кажется, тоже пытался очаровать и я даже верила, что он желает Виту лучшего. Не помню, в какой момент поняла одну из прописных истин, что лучшее — враг хорошего, и начала воспринимать Кира иначе. Слишком много стало всего.

— И ты считаешь, что Фил из добрых побуждений это сделал?

— Пытаться обелить одного, очерняя другого, паршивая тактика, Кир. Я не стану слушать, как ты старательно пытаешься утопить Фила.

— Вот ты и защищаешь его. Так на публику работают созданные образы. В данном случае вся его публика — это ты…

Закинув дольку в рот, Кир жмурится:

— Ай, какой сладкий, но кисленький… Сто лет не ел мандаринов. Будешь?

Он протягивает мне дольку, тщательно очищенную от всего. Я качаю головой: принимать из его рук даже при мне очищенный фрукт не хочется.

— Суть в том, что ты любишь Вита. Любишь искренне, я это понимаю. У вас сейчас есть сложности, но они решаемы. Вит накосячил, но очень стремится все исправить. Он рассказал тебе, что заключил крупный контракт на сотрудничество со спонсорами? Отечественная компания, меньше длительных и заграничных поездок, больше времени с тобой.

— Мне плевать. Если это все, то… Я ничего нового не услышала.

— На что именно ты обиделась?

— Я не обиделась. Это не обида. Это больше, чем любое другое из чувств, которое я испытывала. Тотальное разочарование. Мыльный пузырь лопнул. Давай, снова пытайся меня убедить, будто нехороший Фил соврал о многом.

— Я бы говорил с тобой иначе, — скользит по мне холодный взгляд Кира. — Но Вит на грани. Никогда его таким взвинченным и взбешенным не видел. Вкрученным на одну тему. Сейчас эта тема — ты. Раньше он боялся потерять возможность быть на треке, сейчас готов костьми лечь, чтобы не потерять тебя. Его приоритеты — иные, Инесса. И даже то, что он отправился убалтывать Онучина…

— Как интересно. Я-то думала, защищают любимых иначе…

— Дать в рожу снова? Онучин слишком злопамятный, и в его власти сделать так, чтобы похерить все, что ты любишь, все, над чем работаешь. Он быстро смекнул, чья ты жена. Фил дал в рожу? Ок, он импульсивный и никого этим не удивил. Чем пришлось поступиться ему, не знаю. Но Виту пришлось пойти на мировую, чтобы Онучин не лез к тебе, а он уже собрался потрошить кишки твоему бизнесу и закрывать твои визы.

— У него нет таких полномочий! Кем он себя возомнил?!

— У него есть подобные полномочия. В том и суть! Кулаками махать много ума не надо, а наступить на глотку гордости было для Вита сложным.

— Бедненький, как ему тяжело, наверное… еще тяжелее было спать со мной! Или нет… Это, скорее легко. В его постели побывали многое. Сложно, наверное, было снова и снова возвращаться ко мне каждый день и играть любовь.

— Ин, ты перегибаешь. Вот сейчас ты не права, клянусь.

— Чего они стоят? Твои клятвы?

— Хочешь правды, значит? Тогда подумай о брате.

— Причем здесь Тошка?

— Притом, что именно фонд, куда Головин регулярно деньги отстегивает, и спонсировал лечение Тохи.

— Появление Вита в центре реабилитации — еще один пиар-ход, как я понимаю.

— Кому от этого хуже? Он перечисляет деньги, подает хороший пример. Скольким детишкам помог тот фонд, а? Скольким… Даже если Виту от этого идет приятный бонус к репутации, разве это плохо? Да, я искал варианты, чтобы сделать красиво. Чья-то исполнившаяся мечта.

— Тоха фанат гонок, — говорю сухо. — Ты узнал и… Все подстроено, да?

— А теперь внимание на детали, крошка. Мы хотели снять встречу Вита с ребятней. Уже тогда о школе автоспорта думали, закладывая фундамент доверия. Но с тобой вышла случайная встреча. Я просто указал Виту на возможность, и когда у вас закрутилось, подсказал, что ты — это лучшее, что ему светит. Ничто не украшает мужчину лучше, чем хорошенькая и безгранично влюбленная в него жена. Ты даже не представляешь, насколько мощным потенциалом может быть вера в другого человека. Плюс это хорошо для его репутации… Вит увлекающийся, всегда был таким. Менял девушек, как перчатки. Не делай из него монстра. С тобой был парень, он увлекся смазливой девчонкой, он стал твоим мужем…

— Не по своему желанию. Он вообще этого хотел? Нет, не думаю… Ему выгодно было, плюс ты настоял, и он женился. Женился и отыгрывал роль, а я-то думала, он меня любит.

— Любит. Сейчас любит. И это точно не в обязаловку. И поменьше верь пьяному хвастовству. Все мужчины в пьяных разговорах между собой — настоящие мачо, которые весь мир на одном месте вертели.

— Ничего нового, Кир. Все в твоем духе. Виталя — лучший, тебе с ним повезло, и бла-бла-бла.

— Блять, я хоть раз за все время нашего разговора сделал упор на логику? Я рассказал тебе, как было дело, ни разу не пытался давить. Но ты слишком упорно веришь в версию плохого Вита, чтобы подумать: все не так плохо, как ты накрутила себя. Ты ставишь ему в вину, что он в тебя не с первого взгляда втюрился? Винишь за то, чего уже нет? А как же то, что есть? Он места себе не находит.

— Он мне изменял, — говорю уверенно. — Он лгал с самого первого дня, и я больше не хочу видеть в своем паспорте его фамилию.

— Давай чуть больше благоразумия, Ин. Ты рискуешь сейчас свою любовь потерять навсегда.

— Ты так и не понял, Кир? Я ее уже потеряла.

— Не руби с плеча. И поговори с ним.

Сказав последнее слово, Кир еще некоторое время сидит, просто доедает мандарин, и вид у него такой усталый, будто разговор стоил ему больших усилий. Я же немного нервно поглядываю на экран: записался ли наш разговор? Точно? Странный немного… Я думала, Кир снова будет орать о команде, намекать на бонусы и требовать, а он… о любви, о чувствах, которые проклюнулись, боже!

Нет, не верю.

Это очередная уловка.

Простая уловка… Сначала стелет мягко, потом…

— Кир, время. Я хочу остаться одна. Прощай.

— Что?

— Как я и говорила, все последующие разговоры только через адвоката.

Во взгляде Кира мелькает сомнение: он меня такой никогда не видел. Такую себя даже я не знаю…

* * *

Потом прошу… Нет, требую! Требую от персонала, чтобы ко мне никого не запускали. Это все-таки клиника, а не проходной двор, и я пациент, а не товар на витрине.

Никогда раньше не скандалила, но сейчас довольно нервно и с небольшой агрессией свои границы отстаиваю. С удивлением поняв, что ко мне прислушиваются.

Прислушиваются и… деликатно интересуются, хочу ли я принять букет цветов от мужчины.

Глава 25

Инесса

От кого цветы?

Толку гадать! Я согласно киваю, пусть принесут, и только потом я посмотрю: решу, что с этим делать.

Пока же бегло прослушиваю запись разговора с Киром. Само собой так выходит, что запись на болевой точке воспроизводится: «Ты ставишь ему в вину, что он в тебя не с первого взгляда втюрился?»

Как жить с осознанием того, что несколько лет брака жил с человеком, который тебя не любил и не факт, что любит!

Не могу поверить в хорошее, просто не могу.

Мои самые счастливые воспоминания меркнут, мои красивые блестящие камушки, мои истинные драгоценности, бриллианты на глазах превращаются в дешевую, пластмассовую бижутерию.

И как я раньше не заметила?

Снова подкашивает.

Ложусь на кровать, вспоминая момент, когда я сообщила Виту о задержке, а он оборвал резко словами: «Надеюсь, ты не беременна…»

Это было так недавно.

Буквально вот-вот.

От нелюбимых детей не заводят, значит, слова Кира про то, что Вит меня любит сейчас, тоже ложь.

Очередной удар…

Это так паршиво.

И можно сколько угодно говорить, что если искренне любишь, твоим чувствам не столь важно, любят ли тебя в ответ, это не умаляет твоей настоящей и большой любви. Вот только это в реальности так не работает. Узнав, что тебя не любили, так долго не любили, твоя собственная любовь начинает казаться чем-то уродливым…

Вспоминаю все-все наши моменты, и если подумать, что Вит меня терпел в эти моменты, и в эти… А спал он со мной… Господи.

У нас же в сексе нет проблем.

Не было.

Или он о другой думал в это время?

Или у мужчин физиология работает вне зависимости от чувств?

Так много мыслей.

Ревущий океан сомнений.

Я хочу не думать. Пожалуйста, пусть кто-нибудь выключит эту ужасную мыследробилку в моей голове.

По-жа-луй-ста.

Новое сообщение от Вита.

«Мась, любимая, дай мне сказать? Я буду ждать!»

В ответ адресую богу просьбу: Мне ничего не надо, я просто хочу разлюбить. Очень хочу!»

* * *

Мне приносят цветы.

Букет выглядит милым, ни к чему не обязывающим. Изящная корзинка, в которой мастерски собраны нежно-розовые гортензии и белые эустомы. Я бы напряглась, будь букет другим. Но сейчас испытываю легкое любопытство.

Букет от Фила.

«Поправляйся. Прости, что так вышло. Я не хотел этой ссоры. Мне жаль…»

* * *

Не хотел этой ссоры?

Тогда зачем произнес те роковые слова?

Снова и снова…

Нет, не могу сейчас говорить и с Филом.

* * *

Позднее мне звонит Лена Богачева, жена Мирослава. Та самая, с которой я раньше крепко дружила, пока не ушла с головой в жизнь Вита. Мы до сих пор общались, переписывались. Но у нее семья, времени видеться не так много.

Строго обрываю себя: нет в этом ничьей вины, кроме собственной. Мои глаза словно шорами были закрыты.

Теперь прозрела… Так, что приходит слабые мысли: слепой быть намного легче и проще, но у меня уже не выходит.

— Привет, Ин. Как дела? — интересуется осторожно Лена. — Мы давно не виделись. Я увидела новости, обсуждают, что у тебя брак распадается.

— Видела?

— Видела. Сочувствую. Спрашивать, правда или нет, не стану. Ясно же, что…

Наверное, Лена готовится сказать, что это очередная газетная утка, как одна из тех, что мы обсуждали ранее. Но я добавляю уверенно:

— Правда!

— ЧТО?!

— Все плохо, Лен. Вит пьяным приперся, весь в помаде, с чужими трусами… — слезы просятся в голос. — Утверждает, что подстава, а я больше так не могу. Я больше не могу.

— О боже, Ин…

— Это еще не все. Он мне врал, Лена. Он врал мне во всем!

— К нам приезжайте на выходные, — предлагает она.

Я вспоминаю, что ее муж довольно тесно с Витом общается. Нет, не хочу думать о Мирославе плохо. Скорее, это к Виту у меня большие вопросы. Я теперь сомневаюсь: искренне ли он дружит? Умеет быть настоящим? Или с Миром и Леной он дружил тоже, потому что… выгодно?

Как сложно сомневаться и знать, что тебе долгое время лгали!

Вся наша совместная жизнь теперь находится под одним огромным пластом из сомнений. Не могу верить теперь ничему из прошлого, всюду подозреваю подвох.

— Только по отдельности. Видеть его не хочу!

— Все настолько плохо, Ин?

— Ты и представить себе не можешь, насколько. Мы расходимся. Это уже точно. Мне нужен хороший адвокат. Есть кто-нибудь на примете?

— О черт… — выдыхает. — То есть, это не мимолетная ссора?

— Увы, нет.

— Хорошо. Хорошо, я спрошу. Поищу, ладно? И не сиди одна, в думках. Приезжай к нам. Ко мне.

— Я уточню кое-что по работе и напишу тебе, ладно? Ближе к выходным.

— У тебя голос такой, что отпускать не хочется.

— Да брось, у тебя, наверное, там… как обычно… весело.

Слышу на заднем фоне голос ее дочери.

— Скучать не приходится! — признает Лена.

Я за нее искренне рада и в то же время немного завидую. Иррационально завидую. Знаю же, что у нее тоже были сложные времена с Мирославом. Они кризис преодолели, а мы… Нет, не хочу! Хватит с меня преодолений, усилий…

— Ин, ты только не пропадай, ладно? Если не напишешь, сама тебя доставать буду! — грозится с улыбкой, и я тоже улыбаюсь ей в ответ.

— Не пропаду. Буду держать тебя в курсе.

* * *

Из больницы меня выписывают на третий день. Показаниям, чтобы я осталась, нет никаких. Я получила список рекомендаций, меня записали на повторный прием, чтобы через две недели провериться дополнительно.

На выходе меня встречает Вит.

У него такой вид, будто он здесь сутки напролет дежурит!

Я с небольшой сумкой в руках, зябко кутаюсь в легкий бомбер.

На улице резко похолодало. Косой дождь с прохладным ветром выуживает тепло из тела.

Вит бросается ко мне, на ходу стаскивая с себя куртку.

— Мась… — губы дрожат, взгляд лихорадочно по моему лицу скользит. — Мась.

— Ты всех своих баб масями зовешь? — отбриваю. — Так не запутаешься, да?

— У меня никого, кроме тебя! — заявляет он. — Поехали?

— Меня уже ждет такси, не стоит напрягаться.

Нервно двинув плечом, сбрасываю куртку, но сбросить пальцы Вита так же легко не получается. Он притягивает меня к себе, прижимается.

— Прости. Я виноват. Во многом. Но я тебя по-настоящему люблю. Слышишь? То происшествие все по местам расставило, я…

Тело мужа бьет крупной дрожью. Пальцы невесомо касаются моей шеи, скул, чиркают рядом с губами. Взгляд воспаленный, мокрый.

Он чиркает, не позволяя себе коснуться по-настоящему и губы сильно искусаны.

— Долго репетировал страдающий вид? Или очередной контракт на срыв идет из-за плохой репутации?

Выскальзываю из-под его захвата. Вит безвольно опускает руки, потом решительно шагает следом.

— Все не так. Контракты не при чем. Мне нужна ты, Ин. Нужна!

— А ты… Ты сам мне больше не нужен! — бросаю ему перед тем, как сесть в такси.

Глава 26

Инесса

I will ask you for mercy

I will come to you blind

What you'll see is the worst me

Not the last of my kind

трек: LP «Muddy waters»

До выходных довольно много времени, но стоит только вступить на тропу действия, как оказывается, что времени всегда не хватает, времени вообще не существует: есть только действие, только здесь и сейчас. Каждый крошечный миг, из которых складываются часы, дни…

Давление прессы не ослабевает. Злые языки заметили даже, что в салон я приезжаю одна, кто-то тайно дал интервью, что в момент погрома салона рядом со мной был не Головин…

Еще один безумный виток истории, очередной заход на спираль.

Мельком проглядывая светские новости, замечаю: обычно Головин давал заявления, подтверждал или опровергал слухи, но сейчас он уходит от темы.

Он появляется в школе спорта, я смотрю короткий видеоролик с его участием, и глупое сердце спотыкается, когда я вижу его красивый профиль. Он возится с ребятишками, они все возрастом постарше. Завирусился ролик, где к группе ребят, собравшихся на групповое фото, внезапно выбегает малыш лет двух. Наверное, мама отвлеклась на секунду, и ребенок побежал туда, где интересно.

Вит подхватывает карапуза, гладит по голове, ждет, пока к нему подойдет мама, потом беглый взгляд в камеру, явно случайный, и меня потряхивает: кажется, будто он заглядывает мне в душу и просит заглянуть ему в ответ. У него такие пронзительные глаза, завораживающие.

Откладываю телефон со слезами, навернувшимися на глаза: зря посмотрела ролик. Теперь не могу не думать без укола прямиком в сердце о моменте, когда мужчина, который болезненно дорог моему сердцу, берет на руки чужого ребенка.

Не могу не думать о том, что своего… нашего… я потеряла.

Может быть, глупо.

Да, наверное, глупо.

Все опытные скажут, что латать ребенком разваливающиеся отношения — глупо, что ребенок при таком океане лжи стал бы еще одним поводом считать чувства Вита притворными насквозь…

Но я все равно жалею, что потеряла своего малыша, что он начал развиваться не там, где и как положено.

Тео в разъездах. Встречу перенесли на следующую неделю, но наш коллаб явно всколыхнул массы и принес мне популярность. Забирая из одного источника, жизнь лихо компенсирует в другом…

Даже если с Тео ничего не выйдет, мне поступило такое количество интересных предложений поучаствовать в различного рода проектах, что я буду завалена работой и возможностями для реализации, как профессионал.

* * *

На выходные, я, как и договаривалась, собираюсь в гости к Лене и Мирославу.

Немного волнуюсь: я давно не была у них.

У Мира и Лены двое детишек: Амалии четыре с небольшим, младшему сыну — Игнату, чуть меньше года. Мне немного стыдно, что приходится нырнуть в напоминалку, чтобы проверить, сколько месяцев сыночку подруги. Игнату почти восемь месяцев.

Я заранее уточнила, какие подарки купить детишкам, надеюсь, что все взяла верна.

Боже, я так волнуюсь!

Даже когда вижу, что Мирослав меня встречает и выходит из дома, чтобы взять пакеты с подарками и сумки.

— Привет, Ин, — тепло улыбается.

Возле глаз собираются морщинки многочисленные, потому что Мирослав — взрослый мужчина. Ему давно за сорок, он очень широкоплечий, крепкий, хорошо сложенный. Смуглая, тонкая брюнетка Лена смотрится рядом с ним, как гибкая лоза.

— Рад видеть. Давай сюда… — забирает пакеты у меня из рук и провожает в дом.

Вопросов лишних не задает, за что я ему очень благодарна.

Атмосфера в их доме поражает: теплая, душевная, пульсирующая. В мягком коконе этого дома, наполненного умиротворением, словно ураганчик, носится Амалия, показывая очередной танец. Актрисулька растет. За ней внимательно наблюдает Игнат и трясет попой, стоя у дивана.

Потом, не удержавшись, малыш валится на попу, громко ойкнув. Первая к нему подбегает Амалия и целует в светлую макушку: может быть, потом сын друзей потемнеет, но пока светло-русый.

— У тебя мягкая попа, не плачь… — утешает брата.

Потом мы играем в настолку, Мир безобразно подыгрывает дочке и поддается ей бесхитростно, с любовью, Игнат тащит все в рот.

Вечер, действительно, легкий, беззаботный…

Я на некоторое время отхожу, чтобы забрать с зарядки телефон, который истратил весь свой заряд.

Вижу сообщение от Фила. И текст, и голосовые…

На протяжении целой недели он активно писал, звонить пытался. Я всегда торопливо отвечала, что мне банально некогда. По сути, закрылась от общения с ним. Он мне приятен, но его слова о Вите, о прошлом всколыхнули.

Последнее сообщение:

«Я жалею, что признался. Давай так: я ничего не говорил. Мы друзья. Мы можем быть хотя бы друзьями, Ин? Я не нахожу себе места, что все испортил…»

Я закусываю губу: Фил мне приятен. Он интересный, с ним легко и весело. Но он столько времени меня игнорировал, не хотел дружить и ничего ему в сердце не жало, а сейчас… Проходу не дает!

Не хочу видеть двойное дно в каждом из людей, но пока не получается.

Кир, черт бы его побрал, заставил меня задуматься: так ли бескорыстен Фил?

Стоит ли отвечать Филу? Что-то во мне с осуждением думает об этой идее: ведь я еще жена Вита…

Мы пока не в разводе. Встреча с адвокатом назначена на среду.

Возвращаюсь к друзьям, полная мыслей, и вдруг замечаю…

Нет, скорее, я сначала чувствую, как изменилась атмосфера в доме.

Я понимаю, что в гости к Миру с Инессой пришел кто-то еще раньше, чем замечаю, как Амалия с интересом возится с огромной куклой, а Игнат пускает слюни на новую машинку.

Гоночную.

Сердце спотыкается в груди, яподнимаю взгляд и встречаюсь с глазами Вита, застывшего на другом конце просторной гостиной.

— Я поставила чай, думаю, легкие пирожные будут… кстати, — слышится голос Лены.

Она тоже замирает, увидев Вита. Явно в шоке от его прихода, не ждала появления, и сразу же переводит взгляд на Мирослава.

— Мир, можно тебя. На одну… минутку! — говорит с улыбкой, а глаза мечут сердитые молнии.

— Я сейчас немного занят, Пуговка. Машинку распаковываю, — как-то подозрительно увлеченно суетится Мирослав.

О черт. Появление Вита — его рук дело?

— Вит распакует. Если уж у нас в доме незваный гость появился, пусть себя с полезной стороны покажет! — ставит ультиматум Лена и командует. — Мир, на минуту ко мне выйди. Прямо сейчас. Я не шучу!

Она удаляется твердым шагом, взбешенно взмахнув длинным хвостом из темных волос. Мирослав, намеренно громко кряхтя, поднимается с пола.

— Ребята, не деритесь без папки! — целует детишек, но у меня впечатление, будто слова эти адресованы нам — мне и Виту.

Муж застывает, делает несколько осторожных шагов и опускается на ковер, завершая распаковку дорогой машинки.

Уйти?

Остаться?

Я не рада этой подставе со стороны Мирослава, хочется громко хлопнуть дверью и уйти!

— Я не знал, что ты будешь у Мира с Леной, — едва слышно замечает Вит, бросает на меня быстрый, полный сожаления взгляд. — Мне уйти?

В горле першит.

— Останься.

Во взгляде Вита мелькает надежда.

— Это не мой дом, я здесь распоряжаться не могу.

— А если бы могла?

— Ответ ты и сам знаешь.

Я опускаюсь на краешек дивана, Амалия передает мне куклу, ворох одежды и принимается носить кукольную посудку. Видимо, нас ждет грандиозное чаепитие.

Вит возится с машинкой, Игнат доверчиво прижимается к нему, пыхтит, нажимая ладошкой на все кнопки пульта управления. Я мельком смотрю на эту картину, и сердце нет-нет, да и простреливает болью.

— Мне жаль, — доносится со стороны Вита. — Я действительно хотел… ребенка от тебя.

— По указу папочки хотел? У тебя там, наверное, целая карта твоих желаний на много лет вперед расписана. Удивительно, как только раньше Кир не настоял на том, чтобы ты заделал ребенка провинциалке, привязав к себе, чтобы не брыкалась.

Движения Вита становятся намеренно плавными: знаю, так он себя сдерживает изо всех сил.

— Или может быть, у тебя уже есть ребенок на стороне? — продолжаю ковырять болезненную тему.

Вит бросает на меня пылающий взгляд:

— Нет! Как ты можешь…

— А ты? Столько лет. Смог. Жить с нелюбимой. Не противно было?

— Блять… — ругнулся.

Амалия неожиданно трескает его по губам розовой лопаткой.

— Не говори плохое слово! — и тут же протягивает ладошку. — Штраф.

— Что? — опешил Вит.

— За плохое слово, — улыбается и добавляет бесхитростно. — Еще два раза скажи, я хочу большую шоколадку.

Амалия невозможно милая в этот момент, мы смеемся с Витом, неожиданно для самих себя.

Атмосфера немного теплеет, но обида никуда не делась.

— Я тебе не враг, Инесса. Ты всегда была мне дорога. По-особенному. Я тебя… берег, — добавляет скупо.

Вот это новости.

— От чего?!

Глава 27

Инесса

До моего слуха доносятся голоса Лены и Мира, гудящие в отдалении. Судя по всему, Лена Мирослава звонко и бойко отчитывает, Мирослав оправдывается.

Я вздыхаю:

— Зачем ты втянул в это наших друзей? Кир и Лара не справляются с тем, чтобы убедить меня с тобой остаться, и ты решил притянуть всех, кого только можно?

Вит сцепляет челюсти:

— Все не так. Мир пригласил меня в гости. Мы давно не виделись…

— Странно, что он не позвал тебя в бар или стрип, где во время оргии ты целомудренно глаза закрываешь и уходишь.

Все еще муж приближается, дотронувшись пальцами до моего запястья. Я дергаюсь в сторону, как ужаленная, с ужасом смотря на его пальцы. Муж, ругнувшись, разжимает хватку.

— Не трогай меня! — повышаю голос.

— Я просто хотел сказать, чтобы ты, кусая меня, не винила других. Мира точно винить не стоит. Он хотел как лучше, и я клянусь, что не знал о твоем присутствии. И не надо говорить о нем плохо. Мир — семейный. По оргиям не скачет… — говорит сердито. — Ты обижена на меня, не стоит обижать наших друзей недоверием.

Справедливый укор заставляет меня немного покраснеть. Щеки окрашиваются пятнами смущения. В дело подключается Игнат, требуя машинку. Необходимость приглядывать за детьми немного сглаживает острые углы разговора, но я все же не могу просто сидеть со счастливым видом и делать вид, будто ничего не произошло.

— Так от чего ты меня берег? — спрашиваю. — Детей не хотел иметь.

— Хотел.

— До недавнего времени не хотел. Помнишь, я сказала, что у меня задержка, а у тебя лицо стало кирпичом, и ты резко меня осадил: «Надеюсь, ты не беременна!» — делаю паузу. Задыхаюсь от нахлынувшей боли. — Теперь я не беременна. Надеюсь, ты доволен!

Не могу больше здесь находиться! Просто не могу.

В расстроенных чувствах положив игрушки, я встаю и направляюсь к выходу.

— Инесс… Ин! Постой! Да постой же ты!

Вит нагоняет меня в прихожей, пытается заговорить.

— Извинись за меня перед друзьями. Я не могу здесь находиться, просто не могу.

Подхватив верхнюю одежду, сумку и ботинки, я выскакиваю на веранду, одеваясь там.

— Глупо, блин! Инесса! — тянет Вит.

— Глупо бежать за мной, думая, что я проглочу твою очередную ложь. Ты же на ходу придумываешь, как бы солгать покрасочнее. Надеюсь, тебе хватит совести не гнобить меня при разводе и не спускать на меня всех собак. Тебе хватит совести не забивать меня в угол за то, что я больше не хочу жить во лжи? Хватит?!

Оттолкнув Вита в грудь ладонями, кое-как обутая, расстегнутая, я выскакиваю на свежий воздух, на ходу застегивая.

Достаю телефон, вызывая такси. Ждать придется целых двадцать минут.

Ничего, подожду.

* * *

Вит

— Да пошел ты! Козел… Все вы, козлы! — доносится до меня сердитый голос Лены.

Она выходит из комнаты сердитая, явно разговор с мужем пошел не по тому руслу.

— Пуговка, ты чего кипятишься? Я же как лучше хотел. Парня натурально ломает… — выбегает за женой Мирослав. — Я думал, поговорят на мирной территории, без давления, выяснят. Как лучше хотел, клянусь!

— «Парня ломает!» — передразнила Лена. — Ах, ломает бедняжку! А то, что он Инессе изменял и в брак обманом затащил, это по-твоему, не считается? Она ребенка потеряла, понимаешь ты, болван! Остолоп! Нет, не понимаешь… Вы, мужики, вообще ни хрена не понимаете, вам лишь бы свой член куда присунуть поглубже. И даже если не в вагину той самой, а в другую бабу пихаете, то подумаешь, а что такого? У вас же, тонкая душевная…

— Лен, остановись!

— Черта с два. Друг твой — козел, блядун и ты… Ты, Мир, точно такой же!

— Чтооооо?!

— То! Я до сих пор помню, как ты напоказ сиськи той шмары мял в ресторане, когда мы поссорились…

— Лен, это много лет назад было.

— Я помню, как ты и с другими телками трахался! — повышает голос. — Когда я раны зализывала и нашу дочь вынашивала, ты, несчастный, с одной пизды в другую нырял, ах, страдал!

— Да еб твою мать, Лена! Мы женаты давным-давно, у нас дети. Любовь! Ты что тут наворачиваешь, а?!

— Я до тебя донести пытаюсь, как обидно и больно быть нелюбимой, быть обманутой, брошенной и искать в этой жизни силы быть дальше. У меня был ребенок, была мать и новоявленный отец рядом, а у Инессы — что? Опасность быть раздавленной? Хейтинг? И ты, блять… Мир, ты, блять, обосрал приглашением этого блядуна единственный островок спокойствия для моей подруги. Единственный! Да что ты за человек такой? Тьфу, бревно! Буратино! Дуб!

Вылетев в коридор, Лена замечает меня, прислонившегося спиной к стене, выдыхает жарко и поправляет растрепавшиеся волосы, гаркнув на меня:

— Извиняться не собираюсь! Сказала все, что думаю! И что ты мне сделаешь?

— Да ничего, — выдавливаю из себя. — Лен, я не враг тебе.

— И не друг! — напирает.

— Прости. Думал, что все-таки дружим.

— Не знаю, Вит… — выдыхает спокойнее. — Я считала, что ты Инессу любишь. Правда, считала. А ты, оказывается, просто очень хорошо притворяешься. И теперь я не верю, что ты с нами в дружбе… искренний.

Выдав мне это в лицо, Лена направляется в сторону гостиной, бросив издалека:

— Мир, сиди, где хочешь со своим другом. Но я не желаю видеть его рядом со своими детьми!

— С нашими! —

— Со своими! Они — мои, по большей части. А ты, защищающий своего гулящего дружка, и себя тоже оправдываешь. Все свои похождения. Может быть, и сейчас… погуливаешь? — добавляет ехидно и громко трескает дверью коридора.

— Блять, Мир! — смотрю на приятеля. — Если бы я знал, что будет такой пиздец, я бы не пришел. Почему ты не сказал, что Инесса здесь? Почему? Она ни видеть, ни слышать меня не хочет. Шарахается в сторону, как от прокаженного.

— Я же сказал: хотел как лучше! — машет рукой. — Пойдем на улицу, покурим. Обмозговать надо, как… — смотрит с досадой в сторону гостиной.

— Как с женой помириться?

Мир трет грудную клетку, в области сердца.

— Сам виноват, позвал блядуна, еще и вступился, у Лены эта тема болезненная… Блять, — ругнулся. — Терпеть не могу, когда мы ссоримся, сердце камнем стынет. Ну как же она, а? Столько лет вместе, душа в душу, еб твою мать. А она до сих пор мои косяки помнит, с обидой… Как так, а? Что же я недостаточно стараюсь? — спрашивает вслух, но ответа не ждет.

Сам с собой разговаривает, а я просто места себе не нахожу. Я все испортил и продолжаю портить прямо сейчас.

Мы выходим на улицу, в сторону от двери мечется тень Инессы. Она отходит демонстративно к самой калитке и смотрит через прутья кованого забора на дорогу, в ожидании такси.

При виде нее внутри все переворачивается.

С ног на голову и обратно — и так несколько раз.

Чувствую себя беспомощным, разбитым, размазанным…

Страх потерять единственное, что теплится в душе, снова сковывает меня с головы до ног, как в момент клинической смерти.

Я четко помню ощущение, с которым понял: там — хорошо, но там — ее нет. И меня резко накрыло страхом, тотальной пустотой. Накрыло и притянуло обратно.

Шоры с глаз спали.

Инесса нравилась с самого начала, но так, как нравятся десятки других симпатичных девчонок. Увлекся, да. Но именно с подачи Кира наши отношения переросли в полноценный роман и скорую женитьбу.

Тогда я не думал, что поступаю дурно… Вообще мало о чем думал: расточал улыбки, тепло, признания, не зная их истинного веса.

Я так часто говорил “люблю, мась. без ума от тебя, малыш!”, что это стало привычным, избитым, не сложнее, чем спросить “привет, как дела!”

Осознание ценной тяжести этих слов накатило позднее.

В спешке все изменить, моментально перестроить себя я напорол немало косяков, и теперь… моей девочке все стало известно.

Я не знаю, как к ней подступится. Как? Она словно сгусток пульсирующей боли и недоверия. Зря она думает, что я не понимаю, не чувствую. Я, наконец, чувствую. Чувствую и мне пиздецки больно от того, что именно я ощутил в полной мере — в своей и в ее мере, помноженное на кратность вины.

— Что будешь делать? — уточняет Мирослав. — Я слышал, Инесса адвоката ищет.

— Дам ей развод, — сообщаю глухо. — Препятствовать не стану.

— Значит, замнешь…

— Нет. Просто отпущу, — прикусываю губу до крови, чтобы голос не дрожал, но он все равно выдает.

— Агента своего только приструни. Если я что и понял, он очень резвый. Как бы за твоей спиной ничего не начал мутить…

Глава 28

Вит

Вечер в компании друзей провален. Еще и Мирославу досталось по моей вине.

Когда я покидал друзей, Лена демонстративно вынесла Мирославу небольшую спортивную сумку со словами:

— Проведай сестру Любашу и племянника, давно ты не был у них в гостях.

Я поразился тому, как Мир молча это проглотил. Просто взял сумку и подержал в руке:

— Я виноват лишь прошлым, Лена. Неужели неясно, как ты мне дорога?

Перед нашими лицами захлопнулась дверь.

— Лихо она тебя, жестоко… — выдавил я. — Неужели ты это проглотишь?

— А что прикажешь? Выносить дверь пинком, орать и пугать детей?! Женщины думают эмоциями, и если мою Пуговку твоя ситуация всколыхнула, напомнила о давнем прошлом, значит, я в настоящее время где-то расслабил булки, — нехотя ответил Мирослав, пояснив. — Бабу завоевать не сложно. Завоевываешь на адреналине, видишь цель и идешь к ней. Берешь вершину нахрапом и ловишь кайф. Сложнее эту вершину удержать и постоянно доказывать себе и ей, блять, что она — мой Эверест. Нет, блин, выше всех Эверестов. Лучше… Охуительная, словом… За-дач-ка. Ты понял?

Я закивал, хотя… потом покачал головой.

— В целом, можно было и не спрашивать, — прикурил Мирослав возле машины. — Все и так понятно. Так, между нами, жену свою любишь? Или как…

— Люблю.

— Значит, не трать время зря. Иначе вон… как я, до конца жизни будешь слушать о том, как напоказ зажигал с другой, как жил несколько месяцев и юзал доступных баб.

— Их было много… — вырвалось у меня. — Я только недавно понял, как меня это жрало, когда возвращался к своей девочке, — растер грудак.

Мирослав закрутил от меня носом:

— Мой подход всегда был иным. Я от одной пизденки к другой не скакал. Если и были отношения, то с постоянной партнершей. А не так… Но подход твой, в целом, типичный… Шлюхоебский. Да ты не обижайся, у меня приятелей куча, и мало кто одной и той же верен. Натура тянет в сторону, а мозгу и сердцу приятнее возвращаться в знакомое, постоянное. Так объясняют. У тебя, небось, еще и на адреналине все завязано или чем-то таком…

Киваю. Выброс адский. Сколько таких было… Быстрых перепихов и торопливых сливов после очередной победы. Блять, есть соски, которые только и ждут быть использованными, и я их использовал.

Казалось бы, есть жена, влюбленная по уши — трахай, не хочу! Но я не мог использовать ее так, как иногда хотелось. По-грязному. Все мужчины иногда просто животные, которым нужна ебля в чистом виде без разговоров о чувствах и долгих прелюдий.

Не мог я жестко драть свою чистую девочку так, чтобы она хуем давилась и по подбородку текли слюни с соплями. Не мог раком нагнуть и вставить в задницу до визгов. Иногда наружу вырывается самое темное, этой твари я скармливал выебанных до опустошения шлюх и… оставлял грязного Вита за порогом нашего дома.

— Иногда слить, просто слить хочется. Член стоит и голова совсем не соображает, нутро кипит. Любой ротик сгодится для этой цели.

Мирослав промолчал.

— Я конченый, да? Самому противно. Вернее, теперь противно, а тогда… Я же считал, что прав, прав, что не творю херни в браке, что сохраняю отношения в чистоте и не травлю Инессу своим дерьмом.

Я где-то заигрался. Запутался? Слишком сложно бывает понять, кто ты есть, какой ты… Блять, я вообще раньше об этом не думал! Просто несся вперед.

Просто летел без оглядки…

Клинить начало впервые после аварии.

Тогда и баб стало меньше, внезапно парень, который натягивает, но не соску на член, а компрессионный бандаж — на тело, не так популярен и нужен.

Жрало ли это?

Еще как!

Привык к обожанию и слепому желанию, к адреналину и жил без этого словно наркоман без дозы. Меня ломало…

Инесса была рядом.

Чудом держался…

Мне ее тогда больше всего послать хотелось, не потому что она была плоха или не нужна. Напротив, я вдруг понял моментальность и скоротечность всей своей жизни на фоне постоянства и глубины чувств Инессы. Понял, насколько от нее все-таки зависим.

Уже тогда меня грызло то, что я не был с ней честен. Именно поэтому от детей в пылу отказался.

Я считал нечестным вмешивать в свой обман кого-то еще, детей заводить вот так.

Хотел сначала со всем разобраться, но еще не понимал, как.

И отпустить, и удержать.

Потом подстава в клубе, мое пребывание на грани, и пелена с глаз спала. Миражи, дурман — все ничтожное, шелуха.

Только один вопрос — почему так поздно?

— Ты врал своей, о чувствах, в итоге влюбился… Мда… Ситуевина! — покачал головой Мирослав. — Уверен, твоим сказочкам о любви Инесса сейчас не поверит. И толку говорить? Делай.

— У меня башка готова взорваться. Я с ума схожу, понимая, что я ее теряю.

— Ты, дружище, уже ее потерял. Просто за тень цепляешься. Прими это с честью.

— Блять. Что же так сложно, а?! — воскликнул в сердцах.

— Так тебя никто не заставляет идти в сложное. Свободен, гуляй, наслаждайся славой, трахай по две цыпочки за один подход. Кто мешает? Или что…

Потом еще долго в голове звенят в голове слова Мирослава: «Ты ее уже потерял…»

* * *

Позднее, на следующий день

— Ты как? Бодрячком? — интересуется Кир. — Проходи, садись. Пять минут, и я — весь твой, — кивает на кресло.

Сам ходит по кабинету, обсуждая пункты договора, которые мне не понравились в прошлый раз. Они играли не на руку мне. Вернее, тогда я решил ограничить зарубежные поездки, хотел кое-что откорректировать, чтобы проводить больше времени с Инессой и ребенком.

Я ведь его действительно хотел: даже видел карапуза во сне. Мне вообще после перехода туда и обратно многое что видится в состоянии сна или легкой дремы, когда, бодрствуя, словно подвисаешь и отключаешься от реальности, и в сознание льются картинки, откровения, желания, свободные от липкой шелухи чужих мнений.

Жаль, что поздно. Слишком жаль.

— Так!

Кир садится и потирает ладони:

— С женой поговорил?

— Да. Инесса меня видеть не хочет. Ей от меня плохо, — каких трудов мне стоит это произнести вслух, будто добровольно кладу голову на плаху. — Я дам ей развод.

— Значит, ни в какую не соглашается? Есть вариант… — садится на край дивана. — Ты оплачивал ее обучение. Ты вложился в ее салон. Надавить предлагаю!

Глава 29

Вит

— Надавить предлагаю!

После слов Кира в голове начинает гудеть, будто звонарь ударил в самый большой колокол.

Гудит все, до самой последней клетки в теле.

Сначала гул, которой глушит, а следом — тонкий и противный звон.

Слова Кира звенят в моей голове.

И на миг мелькает подлая мыслишка: вдруг Инесса передумает? Ради дела, которое она любит… Вдруг решит потерпеть меня рядом еще немного, а там я уже придумаю, как ее удержать и влюбить в себя снова.

Она свое дело любит: Кир прав в том, что я был для жены спонсором — оплатил обучение. Но никакие деньги не стоят того, если у тебя руки из задницы. У нее получалось круто, я мало что понимаю в этой женской ерунде, но когда Инесса показывала свои холсты — лица людей до и после, это поражало. Да, у нее определенно есть способности. Так что же я об этом так поздно вспомнил?!

На салон деньги я ей давал, я же прорекламировал на ранних порах, договорился с несколькими блогерами и известными лицами. Вернее, я с Киром, он отбирал тех, кто помог на старте подтолкнуть никому неизвестный салон и дела пошли на лад.

Я сейчас смотрю на себя, прошлого, и будто вижу свое отражение в очень кривом зеркале — искаженное. Хорошо помню, с какими мыслями все это делал — не от души, а чтобы девчонка себя чем-то заняла и не парила мне мозг… Я так откупился, получается? У нее свои заботы навалились, у меня больше времени на свое.

Пытаюсь сейчас разобраться: а где я искренне с ней стыковался? В чем? Мне же хорошо с ней было. Всегда. Тактильно приятно, я в нее погружался и ловил кайф, блаженство какое-то необъяснимое.

Пожалуй, ей всегда удавалось дотянуться до меня изнутри, но я только сейчас осознал, какие струны она во мне задевала, и как сильно я старался это заглушить неосознанно.

Мое молчание длится несколько секунд, а Кир уже радостно потирает ладони.

— Значит, так и сделаем. У нас все на бумагах, я уже план набросал, прикинул, как обыграть ваши ссоры и слухи о расставании.

Новый звон в голове, теперь уже отрезвляющий, как от удара о холодную поверхность зеркала.

— Нет.

— А?

Кир уже собирается кому-то звонить, оборачивается ко мне с вопросом в глазах.

— Ты что-то сказал?

— Инессу трогать не смей. Ее дело — это исключительно ее достижения. Не трогать. Ясно?! — бросая с неожиданной для самого себя агрессией.

Кир опускает телефон в карман брюк и въедливо в глаза мне смотрит:

— Ты серьезно? У тебя есть возможность приструнить бабенку, которая о себе возомнила слишком многое, а ты…

Я вскакиваю и хватаю его за грудки, рубашка Кира трещит под моими пальцами.

— Следи за языком! Ты о жене моей говоришь. Ты говоришь о моей, блять, жене! — ору. — И если я сказал, что мы ее не трогаем, идем на развод и делаем, как она просит, значит, так и будет! Понял?!

Кир отбивает мои руки, но я держу крепко, встряхнув его хорошенько, цежу почти в самое лицо:

— Ты меня понял?! Понял или нет?!

— Понял, — шипит. — А ты… Ты понимаешь, что позиции потеряешь, что…

— Мы заигрались, я устал что-то изображать. Просто хочу заниматься любимым делом и не выезжать на чернухе.

— Бля… — выдыхает Кир. — Ты просто устал, так бы и сказал, ну.

— Я не просто устал, Кирилл. Я хочу жить иначе.

Отпускаю и падаю в кресло.

— Как? — тут же напирает на меня. — Как ты жить хочешь?

— Я… не знаю. Просто понимаю, что так дальше больше не может продолжаться. Я себя собой не ощущаю. Я даже, блин, не понимаю, чего на самом деле хочу. Понимаешь?

— Для кризиса среднего возраста рановато. Чего ты хочешь?

Кир отходит и наливает себе выпить.

— Ты хочешь быстрых решений, но у меня их нет. Одно я знаю точно: Инессу трогать не смей. Не смей, Кир! — вновь поднимается волна. — За моей спиной, тем более! Если узнаю, считай, на этом — все.

— Ты такими словами-то не бросайся, — вдруг злится Кир.

Он запускает бокалом со спиртным в противоположную стену и тот рассыпается осколками, жидкость взрывается фонтаном. Брызги красиво золотятся расплавленным янтарем в лучах солнца.

На шум и звон битого стекла в кабинет забегает ассистентка Кира, работает на него вот уже несколько лет.

— Что-то случилось, Кирилл Юрьевич? — спрашивает обеспокоенно.

— Все хорошо, Маш. Иди работай.

— У вас стекло. Позвать уборщицу?

— Позднее. Все хорошо, Маш. Правда, — отпускает кивком. — А знаешь, завари-ка нам кофе. Двойной эспрессо сделай.

Мария еще раз скользит взглядом по лицу Кирилла, потом переводит его на меня и, смутившись, отдергивает в сторону. Потупив взор, она покидает кабинет, но потом… напоследок… все же на меня исподтишка посматривает, и я это замечаю.

— Значит, ты для Инессы хорошеньким решил остаться, — подводит итог Кир. — Продолжаешь белое пальто выгуливать. Ну-ну… — говорит, нервно ходя по кабинету. — И не надоело?

На ходу он пинает стул, тот громыхает, отлетев в сторону.

На обратном пути Кир задевает кулаком накопитель с бумагами, и тот падает, рассыпая исписанные листы.

— Я со многими работал. Ты, мальчик мой, один из самых сложных! — садится на стол и сверлит взглядом. — До тебя некоторые истины слишком туго доходят, малец. Сколько раз я тебе говорил, что у тебя есть все. Абсолютно все! Сколько раз носом в твои гулянки тыкал и на жену внимание обращал. Ты, блять, кивал послушно и снова здрасьте, Вит жарит болтливую телку, а мне приходится разгребать. У тебя, свин, все было. И карьера, и жена-умница, как кошка влюбленная, и текла только от одного взгляда. Блять, да таких еще поискать надо! — добавляет зло. — Но ты упорно свой член еще и на стороне пас активно, и когда все к ебеням полетело, вдруг спохватился: что ты теряешь! И че? Стремно стало себя во всей красе показать? Стремно! А ты покажи себя во всей красе… — требует. — Посмотрим тогда, как жена по тебе сохнуть будет!

— Ты закончил?

— Даже не начинал! Я тебе, блять, долго сопли вытирал, а теперь… остопиздело. Мы работаем или как? — рявкает. — Давай, блять, придумаем, как перелопатить все и изменить!

Стук в дверь прерывает ненадолго наш разговор.

Входит ассистентка и вносит на подносе кофе. Одну чашечку она аккуратно ставит перед Киром, вторую — передо мной. Хотя я не просил ничего.

— Ваш латте, — выдыхает, сосредоточив взгляд на моем подбородке, словно боится поднять его выше.

— Свободна, Маша! — холодно отсылает ее Кирилл.

Я провожаю взглядом ассистентку и только сейчас понимаю: твою мать. Она же на мою Инессу похожа! Сколько раз в неделю я бываю в офисе Кирилла, проходил мимо Марии и не замечал ничего.

Ни-че-го!

Даже внимания не обращал, а тут…

— Ты специально, да? — злюсь. — Какого хера твоя Маша на мою жену похожа? Специально?! Что ты задумал? Лайтовую замену Инессе… Под меня подложить хочешь?

Кир с грохотом опускает локти на стол и роняет лицо в ладони.

— Какой же ты самовлюбленный мудак. Му-дак… — произносит по слогам. — Да на хуй все!

Он ударом ладони сметает свой кофе, о котором сам же просил.

— Думаешь, все ради тебя? Весь мир вокруг тебя вертится? Маша на меня не первый день работает, а ты только заметил, что она на Инессу похожа? Слепой. И тупой, к тому же, — добавляет зло. — А ты не подумал… — ухмыляется. — Не подумал, что Инесса может кому-то нравиться сама по себе? Вот стоит у меня на твою жену, и что ты мне сделаешь? Что?! Ничего! Блять, как же заебало… Маша, твою мать! — орет. — Сюда иди, с тряпкой и шваброй! Прибери тут все…

— Ты охренел? Охренел, на мою жену западать?

— Запрети, — фыркает, достав сигареты.

Он распахивает окно, в кабинет врывается гул города.

— Запрети. Давай же.

— Ты к ней подкатывал? — заставляю себя дышать через раз. — Подкатывал?!

— У меня есть принципы. Первый — оставаться самим собой. Второй — не путать работу с личным. Хотя здесь я честно все проебал. Ты мне за эти годы стал ближе, чем кто-либо. И третий…

— И какой же у тебя третий принцип?

— Тормозить, когда заносит. Именно по этому я — твой менеджер, а не наоборот.

— Что же ты не притормозил, когда заявил, что жену мою хочешь?

Не понимаю сам, как оказываюсь так близко рядом с Киром у открытого окна и в голове только одна мысль — схватить его за шиворот и выкинуть…

Глава 30

Инесса

После встречи с Тео и его ассистенткой чувствую небывалый подъем: передо мной открываются перспективы. Только от меня зависит, как я себя покажу… Черт, а если все пойдет в гору, там недалеко и до бизнеса международного уровня, известность совершенного порядка…

Надежда триумфа сладко кружит голову. Я помню, что говорили девочки: о подводных камнях и сложностях. Но на кураже все кажется таким… невесомым и далеким. Я чувствую, что смогу вырасти и сложности меня не пугают.

Боже, мне такой крутой контракт предложили!

Не хочу думать о сложностях!

Забираю бумаги на изучение, но мысленно лечу и уже подписала.

Да, думаю, что завтра черкну подпись, а пока отправляюсь в салон: у нас наплыв.

До вечера занята, а потом совсем нет сил и желания отправляться к себе и готовить что-то.

Я решаю поужинать в любимом кафе, делаю заказ: салат, стейк и немного вина. Достаю контракт, чтобы ознакомиться…

Пока готовят, пригубив немного пряной жидкости, читаю контракт.

Если честно, мысль лишь поверхностно касается написанных строк, потом улетают выше облаков. Я фантазирую, с каким-то отчаянием, все силы и помыслы сосредоточив только на одной интересующей меня точке.

Словно ничего другого нет и никого…

— Добрый вечер, Инесс, здесь не занято?

От звука знакомого голоса мечты оседают, как конфетти. И вовсе не кажутся такими уж радужными.

— Привет, Кир, — здороваюсь сухо. — Не ожидала.

— Я за тобой от самого салона шел, — признается и садится.

— Зря ты здесь приземлился. Других свободных мест полно.

— Ты до сих пор на меня злишься? Позволь узнать, за что?

— Потому что ты — это ты. Всегда и во всем ищешь выгоду.

— В чем моя выгода сейчас? — разводит руками.

— У тебя явно на уме что-то.

— Ага. Поцеловать тебя хочу.

— Очень смешно. Говори, зачем пришел.

— Я только что сказал, — заявляет без тени улыбки.

Но это же… Кир! Хитрый старый лис — Кир.

И я ему не верю.

— Ладно, сделаем вид, что я поверила, но все равно говорю тебе — нет, спасибо, это предложение мне неинтересно. Ты говоришь «ты многое теряешь!» Я настойчиво стою на своем, ты уходишь к Ларисе и… получаешь от нее все необходимое. А теперь будь добр, встань из-за моего столика. Я же говорила…

— Да-да. Про адвоката. Помню! — сидит напористо и не встает.

Более того, к нему подходит официант, предложив меню.

Видимо, этот наглый тип решил здесь остаться.

Я испытываю порыв встать и уйти, но потом… какого черта! Именно так и было всегда: они давили, я уступала. Больше так не выйдет.

Делаю большой глоток вина, ставлю обратно, но не успеваю донести, Кир перехватывает и пьет с той стороны, где пила я.

— Официант, подайте мне новый бокал, — прошу я.

— Хорошее вино. Ты до сих пор его выбираешь?

— Не понимаю, о чем ты.

— Это вино подсказал тебе я. Один из наших совместных ужинов: ты, Вит, я и Лара. Ты не знала, какое выбрать вино, Вит равнодушно пожал плечами: «Бери любое, какое нравится!» Лара пьет только мартини, а мы… — смотрит на меня поверх бокала. — Мы пили вино, и ты до сих пор пьешь это самое вино. Умница, девочка. У тебя есть стиль.

— Боже, просто вино вкусное. В этом не твоя заслуга! — вспыхиваю я и замечаю, что у него опухла скула, и синева протянулась до самого глаза.

— Что с лицом?

— Поговорил с твоим мужем. Предлагал ему остановить бракоразводный процесс, надавив на тебя через бизнес. Он разозлился, хотя… Я видел, что он сомневается. Но привычка ходить в белом пальто перевесила натуру.

— Ты мерзкий, Кир.

— И я не отрицаю. Более того, не боюсь упасть в твоих глазах, потму что я и так на самом дне рейтинга. Да? Не отрицай.

— Странный разговор, Кир. И да, ты мешаешь мне отдыхать.

Кирилл рассматривает меня так, словно любуется, потом переводит взгляд на бумаги.

— Кажется, ты хотела работать, а не отдыхать.

— В любом из этих вариантов ты мне мешаешь.

— Вит согласился на развод. Никаких претензий. Скоро будешь свободна, как птичка. И чем же ты займешься, птичка? Тебе предложили контракт? У меня есть толковые юристы на примете, а еще я могу помочь тебе отстаивать свои интересы грамотно.

Отпив немного вина, смеюсь:

— Вот о чем я говорю, Кир. Всюду выгоду ищешь. Всю-ду!

— Разве я озвучил прайс или завел разговор о причитающемся проценте? Я могу помочь бескорыстно.

— Интересно, почему?

— Потому что если я начну с тобой сотрудничать по контракту, это будет уже работа, а я все еще надеюсь тебя поцеловать.

— Снова ты все свел к глупому фарсу, Кирилл. Ты не меняешься. И потом, ты же занимаешься гонками.

— Это не отменяет моего природного умения договариваться о чем бы то ни было. Продавливаешь либо ты, либо тебя. Да, поначалу приходится подстраиваться под то, что предлагают, но важно не пропустить момент, когда нужно качнуть чашу весов в обратную сторону. Или будет, как в той пословице: кто везет, на том и едут.

В чем-то Кирилл прав, конечно.

Именно поэтому он меня так сильно раздражает: он умный и грамотный мужчина, знает, что говорит, часто оказывается прав.

— Когда-нибудь я обзаведусь личным менеджером, а пока… — развожу руками. — Чтобы здесь не было написано, я соглашусь. Ведь иного шанса может и не быть.

— Но ты взяла контракт на изучение.

— Да и верну его завтра.

— Но ты его взяла. Не махнула подпись сразу, показываешь, что ценишь себя, молодец.

Когда тебя хвалит проныра, возникают двойственные ощущения: слышать похвалу от него странно и все-таки чуточку приятно:

— Маленький совет. Придержи до послезавтра, и увидишь, как тебе перезвонят и кое-что изменят в лучшую сторону.

— Уверен?

— Гарантирую. О, вот и наш ужин…

Я возмущенно смотрю на довольного Кира.

Наш ужин?!

Когда он успел стать нашим?!

Это просто мой ужин и его. Пусть не выдумывает…

— Что с лицом?

— Немного повздорил с твоим почти бывшем мужем. Он бесится, что все идет не так, как он хочет, — отвечает невозмутимо, ест с аппетитом. — Пора. Пора бы ему понять, что миру на его желания насрать, и что если до этого все шло удачно, так может идти не всегда! В целом, он уже должен был это понять, когда попал в аварию, но не до всех с первого раза доходит. Тогда судьба заносит руку для второго подзатыльника, а потом и для третьего, а потом кто-то ноет: почему мне так не везет?

— Ты говоришь о Вите в тоне, который мне неприятно слушать! — говорю с нотками гнева.

— Заступаешься?

— Просто неприятно, как ты о нем отзываешься. Вот и все.

— Заступаешься. А если бы он согласился на мое предложение надавить на тебя через бизнес, тоже бы заступилась?

— А ты… — ехидно спрашиваю. — Пошел бы на это? Как же твои мечты о поцелуе, брехливый ты враль!

— Вот мы и не пересекли черту, — ухмыляется. — Так что я все еще мечтаю о поцелуе с тобой.

— Лучше мечтай о Ларе. Не понимаю, как она вообще терпит такого гуляку.

— У нас отличный партнерский брак, Лара отлично трахается.

— Мда….

— Что? Для секса не нужна любовь. Не веришь мне, посмотри на своего почти бывшего мужа. Брак с тобой не мешал ему трахать девиц.

— А мне ты богом клялся, Кир. Богом клялся, что муж верен мне, когда Вита увезли с передозом.

— Я сказал тебе то, что ты хотела услышать. Та клятва далась мне легко, ведь я атеист.

— Ты просто лжец!

— За лжецов, которые не боятся в этом признаться, — предлагает тост.

Не знаю, зачем поддерживаю.

Разговор неприятный, но, может быть, самый честный, что у меня был за последние бог знает сколько месяцев, а может быть, даже лет!

* * *

Может быть, глупо, но я решила последовать совету Кира и не стала отправлять подписанный контракт сразу же.

Вечером того же дня ассистентка Тео позвонила мне сама и спросила, может быть, что-то меня не устраивает? Они готовы на более лояльные условия для меня.

Мы обсудили нюансы, теперь я полностью довольна и перспективами, и условиями, в которых предстоит трудиться…

Несмело открываю диалог с Киром, сомневаясь: стоит ли говорить ему спасибо?

Поверх открытого диалога прилетает уведомление.

Номер не подписан, но по тексту понимаю, что это Вит:

«Я схожу с ума, думая, как бы тебя не обидеть, а ты зависаешь с Киром?!»

Плюс фото, сделанное издалека: мы чокаемся…

У меня нет сомнений, писать Киру или нет стоит. Я звоню ему.

— Привет, как…

— Гад. Ты все специально подстроил? Чтобы окончательно меня расстроить с Витом?!

— Постой. О чем речь? — голос полон искреннего удивления.

— Очень правдоподобно… Очень! Но я не верю!

Глава 31

Инесса

В запале сбрасываю вызов.

Кир перезванивает. Да к черту тебя!

Я собираюсь в салон, желая хотя бы за работой немного отвлечься. Поначалу удается, немного раздражает телефон, который не умолкает, перевожу на вибрацию.

На обед решаю прогуляться немного и напарываюсь на Кира, который паркует свой внедорожник, заехав передними колесами на участок для пешеходов.

— Здесь запрещена парковка, ты в курсе? — спрашиваю, когда он покидает салон.

— А ты ведешь себя как маленькая девочка, игнорируя мои звонки.

— Я тебе не обязана отвечать.

— Послушай, — хватает меня за локоть. — Я бы не стал так мелко гадить. Зачем? Смысла нет. Виталик и так в курсе, что ты мне нравишься, и бесится по этому поводу. Тупо посылать фотки, где не происходит ничего крамольного, ты не считаешь? Слишком тупо и мелко. Для меня, разумеется.

— Тупо, потому что выгоды никакой, да?

— Ты не обидишь и не заденешь меня своим недоверием. Я слишком к нему привык.

— Надо же… — тяну, разглядывая Кира будто впервые. — А тебе не надоело пытаться прорваться через это недоверие?

— Надоест, ты узнаешь первой. Так что с обедом?

— Веришь или нет, но я хотела просто отдохнуть от всего, что закручивается вокруг нашего расставания с Витом.

— Мне эта история тоже остопиздела, — трет щетину Кир. — Давай тихо пообедаем? И не будем говорить о твоем браке, который скоро закончится разводом.

Опять он трется около меня. Но, странное дело, я все же соглашаюсь на приглашение.

Необъяснимое чувство: просто не жду от Кира ничего хорошего, всегда настороже, мы постоянно ссорились по мелочам. Вернее, я всегда в браке с Витом раздражалась, что Кира так много в нашей жизни.

И только сейчас понимаю, что его даже больше, чем я думала. Приоткрываются детали, о которых я раньше почти не думала. Сейчас острее воспринимаю его участие и не понимаю, сколько в этом напускного, а сколько искреннего.

* * *

Еще одним открытием оказывается, что Кир умеет держать слова. Мы говорили много, но в основном, обо мне. Поколебавшись немного, я все же поделилась с ним успехом при заключении договора.

— Я так и знал. Вот это моя девочка! Пробивная! — радуется. — У тебя все получится.

Пунцовый жар приливает к щекам. Приятно слышать: ты можешь, у тебя все получится. Это какие-то магические слова, честное слово.

— Если сомневаешься в чем-то, можешь рассчитывать на меня. Как я и говорил, помогу с юристами и подскажу, как вести важные переговоры. Даже поднатаскаю, если хочешь…

— А подвох?

— Подвоха нет.

— Черт, мне не верится. Это же ты, Кир…

— Это же я. И что? — сощуривается. — Ты хорошо знаешь меня?

— Думаю, достаточно.

— Нихера подобного. Ты знаешь только то, что я транслирую. То, что позволяю себе транслировать. Поэтому я не обижаюсь, когда ты зовешь меня подлецом и лгуном. Я транслирую образ успешного дельца, и ему не стать успешным, если он всегда будет резать правду-матку в лицо.

— Ясно… Не хочу говорить избитое «набиваешь себе цену», но очень подходит, согласись?

— Ай-яй-яй, как нехорошо вышло! Я-то думал, что задаю интригу, — сокрушенно качает головой Кир.

Неожиданно легко для себя смеюсь, без задних мыслей. Иногда, оказывается, можно хорошо отдохнуть даже в компании тех, кого недолюбливаешь.

Телефон оживает сообщением от Фила. Мы переписываемся, иногда он скатывается в безобидный и милый флирт. Разговоры с ним, как трескотня ни о чем — вроде бы приятно, но если бы он перестал мне писать, я бы не расстроилась.

— Фил Тарасов? — спрашивает внимательный Кир.

— Отчитай меня, ну же, — предлагаю ему, показав язык.

— На этот раз, действительно, отчитать придется, — говорит без тени улыбки. — И на этот раз я нарушу обещание и снова подниму тему, которая тебе неприятна. Тему Виталика.

— Ясно. Обед подходит к концу. Вливаемся в нашу милую грызню.

— Не знаю, какой сироп Тарасов льет в твои ушки, но тебе не кажется странным, что он появился чересчур вовремя? У Вита проблемы, которые серьезно по нему ударили. И это накануне соревнований. Я все еще более сердцем за своего капризного звездного мальчика и понимаю, что это есть манипуляции разного рода. Ревность может быть одной из них.

— Окей, ты не знаешь, что было между парнями?

— Разумеется, я в курсе, — вздыхает. — Вит перебрал и открыто начал мутить с девицей, такой же пьяный Фил, который планировал сам склеить эту чику, заартачился, началась перебранка, в которой парни добрались и до тебя. Фил заявил, что не прочь замутить с тобой и почему ему этим не заняться, если сам Вит занят другими.

После этих слов в моей груди начинает колоть еще сильнее. Я поднимаю руку, прошу Кира сделать паузу.

Все еще слишком больно думать, что Вит изменял мне столько! Я глупо надеялась, может быть, один-два раза, может быть…

— Он постоянно гулял, да?

— Утешит тебя или нет, но тех шлюх он просто пользовал.

— Нет. Не утешит. Разницы никакой.

— Ты в порядке? Я могу продолжить?

Киваю, а у самой голова раскалывается. Видеть Виталика не хочу, боже… Какой блядун!

— Парни закусились тогда настолько, что даже засрали потенциально выгодный контракт о совместном сотрудничестве. Каждый получил свой кусок, но вместе вышло бы жирнее. На Фила пришлось надавить немного подсластить пилюлю, чтобы он не трепал своим языком. А теперь подумай сама, о какой великой любви может идти речь, если Тарасов на несколько лет совсем пропал из радаров, не общался, держался в стороне, а теперь, что? Воспылал неземной любовью? Или якобы любил… Так почему был все эти годы вдалеке и, блять, ни разу тебя ни в чем не поддержал? Мое мнение — там не пахнет ничем, кроме духом соревнования и желания утереть нос Виту. Ай, посмотрите, я отберу у тебя все — победу, контракты и твою женщину.

— Какой ты циничный, Кир! — говорю с досадой, отложив телефон в сторону. — Если Фил льет в уши сироп, то ты льешь деготь.

— Правда вообще редко бывает сладкой, — пожимает плечами. — Мое дело предупредить. Что делать и как поступить в этой ситуации, решай сама. Просто маленькое одолжение, Ин. Малюсенькое… Можешь меня послушать? И на сегодня я от тебя отстану, честное слово.

— Говори, но ничего обещать не могу.

— Если даже решишь замутить что-то с Филом, то дождись финала соревнований, прошу. Вит сейчас нестабилен. Я не знаю, какую херню он может выкинуть. Просто дай ему шанс…

— Я ему не мешаю.

— Но добьешь, если начнешь крутить роман с его главным соперником. Да ладно, ты это понимаешь. Более того, отомстить хочется, да… За ложь, за обман, за измены… Но не стоит. Ты разочаруешься, тебя затронет больше, чем кого-либо.

— Почему же?

— Потому что ты искренняя и все еще настоящая.

— Льстец.

* * *

Не хочу соглашаться с Киром вслух, чтобы он не сиял, как начищенный самовар. Но после откровений Фила у меня внутри тоже осадочек остался. Меня это царапнуло: не дружил столько лет, а тут — нате, мол, в сложный момент я хочу быть рядом…

Меня держал крючок неведения: что же произошло, почему? Теперь незаполненное место перестало быть пустым.

Выйдя из ресторана, я звоню Филу.

— Привееет! Рад тебя слышать, Инесс. Как дела? Может быть, встретимся?

— Может быть, расскажешь, во сколько ты оценил всю нашу дружбу — и с Витом, и со мной.

— Черт, Ин. Все не так, как ты думаешь! Мне пригрозили… Пригрозили вылетом! Или предложили взять плюшку и сидеть молча. Гонки я бросить не мог… Может быть, я не хватаю с неба звезд, как Вит. Но тоже живу этим.

Опять этот Кир прав. Черт бы его побрал…

Мальчики делят куличики, а он спокойно наблюдает и разводит их по разным углам. Возмущает до невольного восхищения. Наверное, он очень любит играть в шахматы.

— Я все понимаю, Фил.

— Инесс, я действительно в тебя был влюблен тогда, и чувства не ослабли. Сейчас у нас есть с тобой шанс…

— Нет, шанса нет, Фил. Я скоро уезжаю, и у меня не будет времени на интрижки. К тому же вы слишком сильнопохожи с Витом. Болезнью к гонкам и куражом… Ничего не выйдет.

— Всего один шанс, Инесс. Одно свидание, развяжи мне руки и ты… не пожалеешь ни об одной минуте, что проведешь со мной.

Глава 32

Инесса

Немного подумав, я соглашаюсь на свидание с Филом. Но переношу его на выходные, снова тону в суете будних дней: салон, встреча с адвокатом, которого посоветовала Лена. Мы встречаемся в среду: адвокат оказывается приятной женщиной за сорок, энергичной, располагающей к себе. После встречи с ней я не чувствую тяжести и подавленного настроения, хотя речь идет о разводе.

А в остальном, весь мир будто сошел с ума в желании рассказать, как сильно я ошибаюсь, разводясь с Виталиком. Я требую себя называть его именно так — Виталик — и никак по-другому, не хочу. Пусть не останется ничего «нашего» даже в том, как я называю его по имени.

Больше всех напирает, что я ошибаюсь, как ни странно, младшенький братец.

— Инеска, не думал, что я скажу, но ты, блин, дура! — выдыхает Антоха. — Он же…

Как же меня все это достало.

— Прикрой рот, маленький говнючок! — обрываю его. — А если до сих пор считаешь его святым, то подумай вот о чем. Вит по-крупному вложился в фонд, который и оплатил твое лечение. Думаешь, он делал это от чистого сердца? Да как бы не так! Класть он хотел на тебя, на того пацана и на всех больных ребят, прикованных к постели. Класть на всех, кто живет только надеждой. А вот на что ему не класть — так это на возможность срубить как можно больше баллов популярности и засветиться на благотворительной вечеринке. Видел бы ты эти вечеринки, Тош, там один образ в десятки тысяч раз дороже их благотворительных вложений. Вылечат одного калеку и несут это как флаг. Добродетели! Лицемеры…

Тоха затыкается.

— Ты чего так, Ин? Ты чего… — тушуется Тоха.

— Прости, Тош, но я не просто так развожусь. Причины есть.

— Это точно? То, что ты сказала?

Я перевожу дыхание.

Блин, может быть, зря я брату это наговорила? Он молодой парень, еще не испорченный совсем, Вит — его кумир, а я обличила его мотивы.

— Клянусь, правда. Тош, мир чуточку сложнее, чем ты думаешь. Я понимаю, Вит — твой кумир, но я больше не хочу больше слушать про него. Мне и так паршиво, и давай хотя бы ты не будешь соль на рану сыпать.

* * *

Фил на протяжении всей оставшейся недели засыпает меня цветами, мелкими презентами, сладостями. От обилия конфет, которые регулярно приходят в мой салон, можно реально заработать себе диабет. Девочки завистливо вздыхают, особенный восторг вызывает большой букет из клубники и голубики в разных видах шоколада, и большая коробка с кондитерскими сладостями.

«У меня скоро попа слипнется!» — думаю я, поправляя макияж перед завершением рабочего дня.

И это не от поедания сладостей, а от поведения Фила. Настолько он из кожи вон лезет, чтобы показаться идеальным.

Такого идеально конфетно-букетного периода с постоянными подарками и тонной комплиментов в переписке у меня не было даже с Виталиком, когда только начали встречать.

— Ин, ты себя не обманывай, — ворчу вполголоса. — Почему с Виталиком конфетно-букетный период был недолгим, как раз понятно. Он тебя никогда не любил.

Слезы уже не спешат набежать на глаза. Еще немного печет и пощипывает нос, но уже не хочется плакать.

Возможно, однажды, я смогу признать, что любила безответно, была нелюбимой, и ничуть этому не расстроиться.

— Никогда не любил, — повторяю.

С каждым разом все легче.

Наш развод я отпраздную и не поскуплюсь на радостные фотографии, даже если на следующий день от улыбок у меня будут ныть скулы.

* * *

В назначенный день свидания, Фил созванивается со мной. С ним приятно и легко болтать, как с другом, но знание того, что он хочет меня, как девушку, не вызывает должного отклика. Я понимаю это внезапно, когда после его намеков на продолжение вечера вдруг делаю зевок, словно от скуки.

Иллюзия рушится.

Мне этот парень ни капли не интересен. И зачем мне идти на свидание с ним?

Я согласилась, словно маленькая упрямая девочка, чтобы пойти наперекор мнению Кирилла, а теперь усмехаюсь: зачем, боже, зачем?

Фил из кожи вон лезет, показывая, какой идеальный, а меня все больше раздражает, что он нет-нет, да скармливает по ложечке дегтя что-нибудь нелицеприятное о Вите.

И мне неприятно от этого становится.

Я уже поняла, что Виталик — не принц, зачем на его фоне себя обелять?!

Будто зацепить меня нечем, и вдруг я понимаю: реально нечем! Какие у нас общие темы? Все такие избитые, повседневные, ничего глубокого и настоящего.

Не пообщавшись с ним день-два-неделю, я ничего не потеряю.

Возможно, потеряла в прошлом, когда мы были… друзьями, но сейчас мы давно не друзья, а в Филе иногда азарта даже больше, чем в Виталике.

Так что Кир, скорее всего, прав…

Ни за что не скажу ему об этом прямо, но для себя делаю пометку: иногда он может быть полезен. Блин, неужели я собираюсь к нему обращаться?! Он тот еще хитрец, может втереться в доверие, а потом нанести удар исподтишка, укусить, как скорпион.

В последний момент я отменяю свидание с Филом и без всяких зазрений совести отправляюсь в СПА.

Два часа неги и блаженства в окружении ароматов шоколада и восточных сладостей. Меня хорошенько размяли и расслабили, я выпорхнула из салона полностью обновленной. Волосы, кожа, все такое мягкое и сияющее.

Боже, как давно я не позволяла себе вот так полностью наплевать на всех и просто побыть наедине с собой?

Я заказывала СПА на вечер, выпало «горящее посещение» в последние перед закрытием, поэтому сейчас на улице уже сумерки. Я роюсь в сумочке в поисках телефона и вдруг слышу… знакомый голос.

Лара. Супруга Кирилла.

По запаху сигарет с фруктовыми добавками, понимаю, что она курит и говорит с кем-то недалеко от выхода.

Божечки, и понимаю, почему я именно этот салон выбрала: Лара его как-то советовала. Память избирательна, и напоминает мне об этом именно сейчас.

— А ты что? — интересуется неизвестная мне девушка.

— Думаешь, я проглочу это просто так? — усмехается Лара. — Вот уж нет. Я столько лет терпела его выкрутасы не для того, чтобы уйти с минимальными отступными.

— Блин, ты рискуешь! Сама же брачный договор подписала. Лар, у тебя и бизнес есть. Я бы против него не шла…

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Я испорчу все, над чем он так усердно трудился, и тогда посмотрим, кому будет нужен Кирилл Лукьянов! Ты докурила? Поехали, нас в кафе уже ждут.

О черт…

Не могу поверить.

Лара и Кир расходятся?!

Стоит ли ему рассказать, что Лара задумала нехорошее…

Глава 33

Инесса

Звонить или не стоит?

Несколько секунд колебаний растягиваются в минуты внутренней борьбы самой с собой. С одной стороны, отношения Кирилла и Ларисы — совершенно не мое дело. Я бы не стала совать к ним свой нос. С другой стороны… даже не знаю… я всегда считала Кирилла абсолютным подлецом, лжецом, не выносила его общества и терпела с трудом. Но сейчас все катится в бездну, и, что самое странное, мне оказывает поддержку на словах, пусть даже с остринкой, только Кирилл. Лариса во время нашей ссоры в больнице бросила мне с ядом:

«Берегись, дурочка. Тебя так раскатают… Чтобы свое место знала…»

С тех пор мы больше не общались.

Так странно, я считала ее своей подругой, делилась, но была ли я для нее подругой? Видимо, нет. Ведь если ссоришься с близким, проходит какое-то время и испытываешь тягу, снова ищешь точки соприкосновения с ним. С Ларисой ничего такого. Даже желания нет.

— Боже, может быть, я ошибаюсь… — шепчу, звоня Кириллу.

— Алло, — неожиданно быстро.

Я теряюсь.

— Инесс, алло?

— Привет. Ты очень быстро ответил, я просто не ожидала.

— У меня телефон как раз был в руке. Говори, я тебя слушаю.

— Честно говоря, неловко. Я не из тех людей, кто сует свой нос в чужие отношения…

Решаю немного прогуляться пешком, пока говорим по телефону. Чувствую, как в воздухе до сих пор пахнет пряными и шоколадными нотками, я словно парю в дымке из чувственных ароматов.

— Та-а-ак, — тянет он. — Уже интересненько.

— Боже, прекрати, ты даже не знаешь, о чем я хочу тебе рассказать. Я случайно стала свидетельницей разговора твоей жены с подругой. Лариса была очень сердита. Она выразилась, что терпела твои выкрутасы не для того, чтобы уйти с минимальными отступными. И добавила, что испортит тебе все, над чем ты так усердно трудился.

В ответ звучит тишина, потом недоверчивое:

— Хм…

— Не веришь? — к щекам приливает жар.

Неприятно думать, будто Кирилл мне не верит. Неужели считает, что я вру?

— Кирилл, у меня нет цели внести разлад в вашу семью. Я просто предупредила о том, что услышала, и все.

— Эм… А зачем ты оправдываешься? — удивляется. — Разве я упрекнул тебя в чем-то, девочка? Нет. Так что сотри извиняющееся выражение со своего личика. Я просто кое над чем задумался. Знаешь, у меня не сходилось, не получалось свести одно к одному. Но теперь я точно знаю, что не натягиваю сову на глобус, приписывая Ларисе некоторые выходки. Ай да сучка… Кое-чему она у меня понахваталась и решила использовать против меня! Спасибо, что рассказала, Инесса. Ты мне очень помогла.

Испытываю ни с чем несравнимое удовольствие, на душе растекается тепло.

— И кажется, ты хотела кое-что спросить? — играючи подталкивает.

У меня такое ощущение, словно Кирилл играет со мной в кошки-мышки, и, разумеется, он в роли кота, а я — мышка, которую кот мягко подталкивает лапой.

— Я бы спросила без этой игры в поддавки, Кирилл. Не играй со мной. Или я вернусь к прежним условиям — общение только через адвоката.

— Ты чрезмерно сурова. Разве я сделал или сказал что-то плохое? Я просто понимаю тебя, Инесса. Ты сохранила чудную и умилительную деликатность, когда речь идет о чужой семье. Я лишь подтолкнул тебя к вопросу, который ты не решилась задать сама.

— Блин, я взвинчена немного, признаю. Зря в спа ходила, снова по мелочам закипаю.

— Не зря, брось. Поэтому скажу сам. Да, я развожусь с Ларой.

— Как ваши невероятные… отношения?

— Соседский брак, эти партнерские отношения себя изжили. Лариса недовольна, что сытая кормушка вот-вот исчезнет. Решила подгадить напоследок. Что ж, скоро ей придется пожалеть.

— Только не жести, иначе я буду чувствовать себя причастной.

— Воздастся каждому по делам его… Нет, я не вершу правосудие. Просто кое за что Ларисе придется ответить. У меня хватит рычагов давления, чтобы приструнить заигравшуюся женушку, не переживай.

— За кого я точно не переживаю, так это за тебя.

— Если ты ни капли не переживаешь за меня, тогда зачем сообщила о том, что услышала? Мне пора, Инесс. Дела. Надеюсь, ты хорошо отдохнула. Не забывай баловать себя.

— Пока…

* * *

Прячу телефон в сумочку.

Вечер приятный, я решаю посвятить неспешной прогулке еще немного времени. Мысли впервые за последнее время принимают легкий, приятный оборот. Напряженная ситуация отпускает понемногу. По капле просачивается уверенность в себе и трепетное ожидание, что принесет мне завтрашний день.

Я вдруг понимаю, что не ощущала этого давно. Очень давно…

Дело даже не в разводе с Виталиком, это чувство гораздо дольше со мной соседствует, и живет давным-давно.

Живет во мне тенью так же, как жила любовь к Виталику.

Или… та самая любовь к Виталику и отбрасывала эту тень, и за ней я не видела ничего, не видела себя, не ощущала.

Сейчас, через боль, снова появляются эмоции. Почему обязательно нужно пережить мясорубку, чтобы ощутить себя… живой?

Я полна своих мыслей, погружаюсь в них, как волнорез, впервые не боясь задавать себе даже самые каверзные вопросы.

Погрузившись в разговор наедине с собой, я не сразу заметила, что за мной тихо кралась машина.

И когда я замечаю это, становится слишком поздно: машина, резко рванув вперед, сначала пугает рокотом двигателя, а потом резко сдает назад и застывает, как вкопанная.

Водитель бросается ко мне…

Глава 34

Инесса

Я испуганно застываю: фары слепят, водителя не разглядеть! Виден только силуэт. Подробности мешает разглядеть слепящий свет и собственный страх. У него, как известно, глаза велики. Человек, бросившийся в мою сторону, кажется мне гигантским, раскачанным.

Спустя секунду и несколько ударов сердца я просто бросаюсь бежать.

Позади раздается брань.

— Ин, стой!

Голос знакомый, конечно же, но теперь мозг не успевает за реакциями тела: я уже бегу. Топот ног за мной становится громче, быстрее. Разумеется, он же спортивный! И… со всего размаху хватает меня, припечатав спиной к дереву, растущему по правую сторону дорожки для пешеходов.

— От кого убегаешь, глупенькая?

Это Виталик.

— Придурок! — кричу ему в лицо и бью по плечу маленькой сумочкой. — Ты меня напугал! Отпусти!

— Поехали, подвезу! — стискивает плечи пальцами. — Шляешься по темноте одна… — опускает горящий взгляд. — В платье, — добавляет хрипло, и потом его несет.

Он прижимает меня к дереву крепче, прижимается к шее, нюхает и бранится.

— Пахнешь вкусно. Как шоколадка… Моя вкусная… Как я по тебе скучаю.

— Следишь за мной, Виталик?!

— А что мне еще остается? Ты меня игнорируешь! Живешь, как ни в чем не бывало, — бросает с обвинением.

Немного отстранившись, муж смотрит мне прямо в глаза. У него больной вид, немного отсутствующий, но блеск в глазах сейчас нездоровый.

— Ты меня пугаешь, Виталик. Отпусти. Мы скоро разводимся. Не о чем говорить.

— Я жить без тебя не могу, Ин. Как ты это не понимаешь?

— А я не могу жить с тобой! — кричу ему в лицо. — Как ты это не понимаешь?! Не могу. Противно. Грязной себя после тебя чувствую. Сколько шлюх и просто доступных девок ты на член натянул, а потом лез ко мне.

— Я не мог с тобой, как с ними. Просто не мог. Там просто спустить грязь и пар. Я же, блять, хороший для тебя. Самый лучший… Ты моя принцесса, моя хорошая девочка. Как я мог сунуться к тебе с предложением в жопу потрахаться?

— А ты попробовал… Вдруг мне бы зашло, — усмехаюсь. — Ты себя не знаешь, Виталик. Не знаешь, что тебе нужно. Зарылся, закопался. Но я точно знаю, что ты… ты мне не нужен. Ты хоть наизнанку вывернись, я всегда буду в тебе сомневаться. Все-гда.

— Говоришь, может быть, тебе зашло?

Он словно меня не слышит.

То есть, слышит не все, но только то, что нужно ему самому.

В этот момент я понимаю: Виталик не изменится. Ни сейчас не изменится, ни через год.

Возможно, когда перебесится, но еще не перебесился…

Мальчишка еще не нагулявшийся.

Без отца рано повзрослел, тянул семью, а потом дорвался до всего и сразу, и до сих пор… догуливает все, что не взял в огульной молодости. Еще не наелся ни адреналином, ни впечатлениями.

Еще на дозе острых ощущений.

— А давай попробуем! — шепчет. — Экстрима в наш секс добавим! — лезет пальцами под платье.

— Ты… Больной, что ли?! Совсем не слышишь меня?! Я тебя не хочу. Не люблю и не хочу. Ты мне стал чужой и противный! — отталкиваю изо всех сил.

— Противный, говоришь? — лицо Вита темнеет. — Давай проверим. Говоришь, может быть, тебе пожестче зашло бы? Вот сейчас в машине и проверим…

— Отпусти! Кретин! Отпусти! — верещу во всю глотку, пока он меня тащит, как упрямый будьдозер, невзирая на сопротивление и мои крики.

Я царапаю свободной рукой его крепкое запястье — никакой реакции. Снова размахиваюсь сумочкой и бью его по голове, но сумочка слишком мягкая, а Вит будто робот.

Распахивает дверь своей машины и начинает меня туда заталкивать усердно.

Вот сейчас точно… все, понимаю. Если и теплилась во мне еще какая-то надежда, что однажды Вит все осознает, изменится, то сейчас эта надежда сгорает в пламени страха, неприязни и отвращения к мужчине, который обращается со мной как со шлюхой, которая просто решила немного поломаться перед тем, как дать ему всюду.

Сверху чувств наваливается страх, погребая под собой.

— Вит, остановись! Вит, я тебя ни за что не прощу! Виталик!

Он огревает меня по заднице ладонью и подпинывает коленом, чтобы впихнуть машину.

От слез ничего не вижу.

Внезапно рядом, мигнув сигналками и издав характерный звук, останавливается машина патрульной службы.

— Блять. Только этих не хватало, — ругается Вит.

Я переползаю по сиденью и вылетаю с другой стороны машины.

— Документы, пожалуйста. Припаркковались в неположенном месте. Здесь парковка и стоянка запрещены.

Вылетев из машины, понимаю, что сломала каблук, пока боролась с Виталиком и иду к патрульной машине, прихрамывая.

— Инесса, сядь в машину! — командует Виталик.

— Девушка, что-то случилось? — обращает на меня внимание второй патрульный, пока первый проверяет документы Виталика.

— Все в порядке, это моя жена. Повздорили.

— Нет. Мы разводимся. Он силой затащил меня в машину.

— Так, — внимательный взгляд полицейского скользит по мне, по заплаканному лицу и растрепанному платья, еще и рукав порвался, и на коленях ссадины. — Заявление писать будем?

— Инесса, не делай этого!

— Я посоветуюсь с адвокатом, можно? Сейчас позвоню и поговорю. Главное, не отпускайте его пока. Я не хочу с ним разговаривать.

— Можете сесть в патрульную машину, на заднее сиденье.

Оказавшис в безопасности, на миг замираю. Звонить или не звонить? Потом со страхом думаю, что Виталик совсем берегов не видит. Он же за мной следит! Я никому не говорила, что буду в СПА, ни одной живой душе! Теперь силой решил затащить в машину и взять… Как одну из своих. Боже, я совсем его не знаю. Картинка с лицом принца уже начала осыпаться ранее, но именно сейчас превратилась в гнилую труху.

Нет, такого человека я никогда не смогу ни простить, ни полюбить снова.

Поэтому вытираю слезы, подношу телефон к уху и все еще дрожащим голосом, со слезами набираю номер адвоката.

— Анастасия Андреевна, это Инесса Головина…

Как ненавистна мне теперь эта фамилия. Хочу вернуться скорее к своей фамилии, девичьей и больше никогда-никогда не связываться с мужчинами из мира гонок. Бешеные, дикие эгоисты.

— Извините, что я так поздно звоню. У меня случилось ЧП, и я не знаю, как правильно поступить… — излагаю все, что произошло.

Глава 35

Инесса

После разговора с адвокатом прижимаю руку к груди, стараясь справится с колюще-режущим ощущением в груди.

Никак не могу избавиться от впечатления, что своими действиями заталкиваю Виталика еще глубже в его расшатанное состояние.

— Хватит, — шепчу едва слышно. — Хватит. Вит совсем берегов не видит!

Смотрю в его сторону, как он спорит с полицейскими, и понимаю: внутри только страх, а что, если бы патруль не остановился…

Мне кажется, мы давно за чертой. За чертой «мы».

Больше ничего не осталось.

Сейчас вопрос стоит даже не об отношениях между нами, а о банальном сохранении себя в целости и сохранности…

* * *

Заявление я все-таки написала, даже сняли побои. Мой адвокат, Анастасия Андреевна сказала, что Виталик, скорее всего, отделается всего лишь штрафом. Потому что побоев, как таковых нет, но это заявление поможет при разводе.

Кроме того, теперь я не могу не думать: а что, если Виталик пойдет во все тяжкие и решит отобрать у меня еще и бизнес?!

Хорошего настроения, как не бывало. Эта история с Виталиком высасывает из меня все хорошее, осушает до донышка.

К себе в квартиру попадаю только под утро, долго-долго греюсь под двумя одеялами, безрезультатно пытаясь согреться. Потом включаю кондиционер на теплый обдув, и только после этого удается заснуть.

* * *

На работу я безбожно проспала. К счастью, на сегодняшний день я заранее оставила для клиентов только вторую половину рабочего дня, думала, что схожу на свидание… К лешему все это!

В телефоне куча пропущенных от Фила и сообщения от него же, еще что-то от родителей, брата, по работе куча всего.

Поверх всплывает сообщение от Кирилла.

«Привет»

Я прочитываю сообщение, начиная что-то писать в ответ и выхожу из диалога.

Но через несколько секунду сразу же получаю ответный звонок, как будто менеджер Виталика только и ждал, чтобы я появилась онлайн.

Да что нового Кир мне скажет?! Будет выгораживать Виталика до последнего?!

Отвечаю с намерением… Не знаю, с каким. Наверное, к черту послать! Накипело!

Но Кирилл не дает мне и рта раскрыть, выпаливает первым:

— Почему ты мне сразу не рассказала, что стряслось?

— А что бы ты сделал? Уговорил меня не писать заявление и сказал, что Вит просто сильно переживает?!

— Вообще-то нет… — отвечает Кирилл. — Я переживаю за тебя. Сейчас все идет по пизде… Вредить тебе никогда не входило в список того, чем бы я хотел заняться. Ты уже завтракала?

— Нет, Кир. Я только проснулась. Никуда не хочу…

Кир матерится.

Я и сама понимаю: от радостной вчерашней меня сегодня ни следа не осталось. Я, блин, напугана!

— Увидеться не хочешь?

— Нет, не хочу.

— Давай хотя бы завтрак тебе закажу? Завтрак-сюрприз.

— Ты же не отстанешь?

— Не отстану.

— Хорошо. Давай завтрак-сюрприз, — соглашаюсь.

— Адрес?

* * *

Когда в дверь звонят, я сразу же проверяю, кто пришел. В руках мужчины пакет с лейблом модного ресторана, пользующегося бешеной популярностью. Вот только я не спешу открывать дверь целиком.

Набрасываю цепочку и только потом немного тяну дверь на себя.

— Какого черта, Кирилл?! Я не думала, что сюрпризом к завтраку окажешься ты сам!

— Привет, — снова говорит он.

Его взгляд я чувствую даже через зеркальные линзы очков-авиаторов.

— Впустишь? — слегка раскачивается с носка на пятку.

Голос как будто скучающий, словно исход ему известен.

— Нет! — захлопываю дверь.

Кирилл снова звонит.

Несколько секунд трели звонка разрывают мой слух, кромсая его, потом я снова сердито открываю дверь.

— Прекрати.

— Блин, я уже здесь. С завтраком. И я точно не стану на тебя набрасываться.

— Будешь лид мед в уши? — спрашиваю ехидно.

— Нет. Но мед есть, — заглядывает в пакет. — Идет в дополнение к сырной тарелке. Впустишь?

Молча сбрасываю цепочку и отхожу осторожно. Кир держится на расстоянии, не пытается подойти ближе и первым проходит на кухонную зону.

— Никогда не понимал вот это… — показывает. — Кухня-гостиная. Мне по душе больше когда кухня за отдельной дверью, а если вдруг всем хочется собраться вместе, в гостиной стоит отдельный большой стол.

Я разглядываю Кирилла со спины, он хозяйничает на рабочей поверхности, доставая из пакетов контейнеры с едой.

— Ты решил заказать все? — цыкаю.

— Точно не мог угадать, что именно станет для тебя сюрпризом. Поэтому…

— Решил удивить изобилием. Извини, я сегодня никудышная хозяйка, поэтому можешь на свой вкус.

— А я, по-твоему, хороший хозяин? — хмыкает.

— Брось, я знаю, что Лара под твои вкусы подстраивалась и делала все, что ты любишь, а ты еще ее поправлял. Ладно, заварю чай.

Занимаемся рядом, почти касаясь друг друга локтями. Глупо смотрю на стеклянный чайник, в нем закипают пузырьки, а во мне вдруг закипает все снова.

Он закипает, я с трудом сдерживаюсь. Жду, пока индикатор температуры снизится до восьмидесяти и только потом заливаю чайные листья.

Садимся за стол молча. Он заставлен. Глаза разбегаются. С трудом освобождаю место для чайника и двух чашек с чаем.

Осторожно выбираю из предложенного тыквенные панкейки с чиз-кремом и дроблеными тыквенными семечками.

— Ты до сих в очках снять не хочешь?

— Мне едва не выцарапали глаза, я немного не в форме, — признается, нехотя сняв очки.

Один глаз немного припух и прикрыт. Виднеется кровавая царапина.

— Лара?

— Ага, — отпивает немного чая. — Новость, что я в курсе всех ее делишек. Ей не очень понравилось.

— Ты не терял времени зря?

— Ты тоже. Нашла приключения.

— Не напоминай, — ежусь. — Но ты ведь за этим пришел, не так ли?

— Я покурю, можно?

— Квартира арендованная. Курить нельзя. Но кури, только включи вытяжку.

Кирилл отходит к рабочему столу. Я смотрю как он чиркает зажигалкой, затягивается, выпускает дым.

Несколько секунд мы просто молча смотрим друг на друга. Потом он развеивает дым новым выдохом и только потом включает вытяжку.

— Я не стану просить тебя ни о чем, что навредило бы тебе. Заявление пусть останется. Может быть, хоть это немного пригасит пыл Ромео, — хмыкает.

— А как же репутация? Контракты? И прочее…

— Давай-ка я тебе кое-что проясню… — Кир давит окурок о крышку от йогурта и выбрасывает в урну. — Я всегда был тем, кто улаживал проблемы и прибирал за Витом, когда его заносит. Но в последнее время что-то не очень удавалось. Все эти бабы, звонки и прочее. Фил Тарасов вдруг нарисовался, с запыленной историей, которую давно пора спрятать на чердаке и забыть… Несмотря на все мои усилия затушить скандал, кто-то подлил масла в огонь. Слишком усердно. У меня были разные версии. Лару я подозревал, но не в числе первых. Потому как решение развестись я озвучил только на днях, но неприятности начались гораздо раньше.

— Только не говори, что все — подстава подстав! Не выгораживай Виталика! — сержусь.

— И в мыслях не было. Я к тому, что каша заварилась не просто так а с подачи кое-кого…

Глава 36

Инесса

— И кто же это? — спрашиваю с азартом.

Спросив, я сразу же прикрыла губы пальцами, постукивая. Кир наблюдает за мной с огоньком в зеленоватых глазах. Надо же, я думала, у него серые глаза. Серые, со светлой янтарной поволокой. Но сейчас кажутся зеленым.

— Нет, не говори ничего, — я погрозила ему пальцем. — Ты. Ты сам все это замутил. Уж больно хорошим кажешься. То был готов окунуть с головой в проблемы, если я твоим планам помешаю, а теперь сама крестная фея, Кирилл. Так не бывает.

— Бля. И зачем это мне?!

— Не знаю. Ты слишком сложно думаешь. Может быть, Виталику новую партию присмотрел или того хуже, разглядел в ком-то восходящую звезду на место Виталика? — уточняю.

— Слишком сложно.

— Но ты же не простой, Кирилл. Не простой! Давай ты не будешь изображать передо мной рубаху-парня. Ты зубастее Виталика и Филиппа вместе взятых. Пока они обижаются, дурят, ты шаги предпринимаешь и учишь их, как себя вести. Виталик и на мне женился, с твоей подачи, скажешь не так? А теперь ты меня вывести из игры пытаешься. Но чужими руками и наводишь вот эту всю мутную конспирацию.

— Ты меня переоцениваешь. Или недооцениваешь мою светлую сторону. Ни во что ее не ставишь, — качает головой.

— Просто не могу поверить, что все неприятности скопом и сразу на меня и на Виталика свалились. Просто так.

— Не просто так, есть заинтересованное лицо.

— И кто же? Если не ты.

— У меня, милая, контракт до конца этого года с Виталиком, и мой итоговый процент закроется жирным, только если Вит будет удачным. Не стану я бить по своему карману.

— Ты можешь ввести нового игрока и поставить на него.

— Блять. Ставки?! Нет. Никогда не делаю ставки. Слишком непредсказуемо! — возмущается. — Ты чего? Я предпочитаю более надежные способы заработка, чем слепая удача!

Теперь Кир выглядит сердитым, будто я его реально задела.

— Ставки. Это дно! Днище!

— Ладно, я больше не стану приводить аргументы за то, что это ты все организовал. Но думать так не перестану! — заявляю упрямо.

— Все началось с Вита. Перекинулось на тебя. Кому мешает Вит? Подумай хорошенько. Кто в лучах славы все это время купался, пока Вит восстанавливался?!

— Фил? Брось…

Смеюсь.

Фил такой позитивный, веселый, легкий. Нет, не верю, что это он!

— Он такой же азартный, как Вит. Я бы даже сказал, сейчас он стал еще более азартен и жаден, потому что впервые выбился из крепкого середняка в ряды успешных гонщиков.

— Бред. Нет. Не верю!

— У него самого ума бы не хватило все это провернуть, ему помогли, конечно. Тот, кто знал близко и тебя, и Вита. Кто рядом всегда терся. Со мной, в том числе, — кривит губы.

— Лариса, что ли?!

— Она.

— Брось. Если бы она хотела подставить Виталика… То и не стала бы меня уговаривать остаться с ним и простить, а подливала бы масла в огонь, мол, давай, бросай этого козла!

— Конечно, она сказала тебе ровно то, что говорила всегда, и вела себя точно так же, как раньше: топила за семью, успешный брак и поддержку. Иначе бы вызвала подозрения раньше времени. Плюс приятно держать руку на пульсе и видеть результаты собственных стараний.

— Да зачем ей надо портить Виталику карьеру и заставлять ссориться со мной?!

Что-то не сходится.

— Должно быть мотивы! У вас же договор брачный, рискнула бы она так? Нет! Не дура же…

— Лариса не дура, поэтому я на ней и женился. Умная баба. Еще и поднатаскалась от меня.

— Но Вит здесь при чем?!

— Потому что этот кретин, хоть и перетрахал кучу левых девок, но мою женушку трахнуть отказался, — нехотя признается Кир. — Я точно не скажу, откуда растут ноги… Условия нашего брака перестали вкатывать. Гонору у нее добавилось, аппетиты выросли. Почувствовала себя умнее всех… Она всегда надеялась на большее, а рамки остались прежними. Аппетиты выросли или заметила… — бросает на меня взгляд. — У нас все не так ровно, — криво ухмыляется. — Не все так красиво, как это на поверхности. Просто иногда ее взбрыки потерпеть было можно, как и в любых отношениях. Вит с ней трахаться отказался.

— Надо же, — бормочу. — А мне он не говорил.

— У Вита есть одна неисправимая черта: он хочет казаться для тебя лучше, чем есть на самом деле.

— Позвони ему. Прямо сейчас позвони и спроси. На громкой связи! — требую. — Не говори, что я здесь.

— Наверное, он еще отсыпается, — бросает взгляд на часы Кир.

— Позвони. Или буду считать весь твой рассказ бредом дедушки Мазая.

— Сегодня я с ним еще не разговаривал. Только вчера он втык получил, отлеживается.

— Принял что-то? — спрашиваю с замиранием сердца.

Кирилл тяжело вздыхает:

— Если он не будет срываться, все пройдет гладко. Но, как видишь, он идет вразнос.

— Раньше же ты как-то его сдерживал! Надави! — требую. — Он же не совсем гнилой. Не плохой, то есть… Бабник ужасный и меня не любит, но…

— Не только я его сдерживал, как ты не понимаешь? Я уже орать на него устал, веришь? Я скоро голос сорву! — возмущается. — Только хер ему класть на мои крики, потому что он теперь мне не доверяет так, как раньше.

Я вздыхаю: мы все барахтаемся в одной паутине.

— Позвони. Спроси прямо…

— Окей. Но у меня к тебе тоже будет просьба. Клянусь, простая.

— Звони, Кирилл, поторгуешься позднее!

* * *

Кирилл набирает номер Виталика и, отодвинув тарелки в стороны, опускает телефон между нами на стол. Я слушаю гудки, сердце подстраивается под их ритм.

Не отвечает?

Но потом слышится шум и равнодушное:

— Да. Чего тебе?

— Продрал глаза? — без тени тепла уточняет Кирилл.

— Допустим, и че?

— Пропустишь тренировку, лично тебя пинками под зад гнать буду.

— Да мне вообще все до пизды сейчас.

— Неустойка по контракту тоже до пизды?

В голосе Кирилла звенит злое, ледяное раздражение.

— Я тобой раньше гордился, а сейчас ты… Ты, блин, как мешок! У этого мешка миллионные контракты на имя Виталия Головина. И пока ты, говно, еще носишь это имя, ты будешь отрабатывать от точки до точки! — вовсю разоряется Кир, повышая голос.

Кажется, Кирилл не врал: теплым общением «сынули и папочки», как я любила называть их про себя, здесь давно не пахнет. Может быть, и не было никогда особо-теплых отношений, а тесно общаться можно и без настоящей дружбы.

Это я через свои розовые очки смотрела и считала Лару подругой лучшей, а она даже на хорошую знакомую не тянет…

Кир проорался так, что у меня голова начала раскалываться от его матов и напора. Пью подстывший кофе.

— Ты меня понял? Окончательно лицо не теряй, — добавляет Кирилл и крупными глотками пьет воду.

— Можно подумать, что мое лицо кому-то еще нужно, — усмехается Виталик с грустью. — Ладно. Все. Я все. Тренировки-дом-тренировки.

— Теперь о другом.

— О чем еще?

— С Лариской моей у тебя что?

Глава 37

Инесса

— С Лариской моей у тебя что?

— Ничего, бля, — твердо отвечает Виталик.

— Пиздишь. Знаю, она на твой член облизывалась. И что, великий мистер член, не натянул ее, как следует?

— Кир, она ко мне несколько раз клеилась, скрывать не стану. Давно. Готова была с головой в трусы нырнуть. Но я ее отшил. Клянусь. Я с чужими женами не связываюсь. Ну, ты чего, а? — снова смеется горько. — Совсем уже? Или что она напела?

— Знаю, что она тебе звонила. Буквально вчера. О чем трепались?

— Так о том же. Снова предлагала… На больное давила.

— На что же?

— На тему моей жены, блять. На то, что она с другими гуляет. С Филом, с с тобой общаться близко начала. Вот только с тобой я обсуждать это не стану, понял? Ты тоже не прочь свои яйца к Инессе подкатить, мудак старый!

Я не могу сдержать смешок от того, как Кир морщится: он следит за собой, старается выглядеть молодо, но в волосах полно седины. Замечание Виталика, что он старый, задевает Кирилла.

Мой смешок слышит Виталик и мгновенно распознает:

— Инесса?! Ты… Инесса! Я тебя слышал! Ответь…

Прятаться нет смысла.

— Мне не очень хочется с тобой разговаривать, Виталь. У меня есть на это веские причины.

— Ин, я бы не натворил херни. Вреда бы не причинил. Клянусь. Я просто хотел тебя увезти, поговорить. Побыть вместе. Знаю, ляпнул сгоряча дурного. Но ты же знаешь, я с тобой не такой! Я эту грязь не тащу к тебе… Нет. Ничего такого.

Виталя оправдывается, а у меня душа не на месте и как-то обидно от того, что отчасти он прав: Виталик в сексе всегда ко мне внимательный, напористый, но нежный любовник. А с другими — какой? Горячий? Еще горячее, чем со мной? С ними круче?!

Так глупо, глупо, что мне обидно и ревностно!

До сих пор ревную!

— Ин, прости. Я сам не свой был. Как подумаю, что ты с другим… С Филом этим, блять. Или с… Киром. С Кириллом, да?! Он же мне звонит, и ты… рядом… — голос Витали то звенит от возмущения, то глохнет от обиды.

Меня прокатывает на этих горках с таким ветерком, что дышать сложно.

О боже, сколько чувств и эмоций…

Грудь просто разрывает.

Не отболело.

Что я там себе надумала, а? Не отболело! Мало времени прошло…

Слишком мало! А он почему такой эмоциональный?!

Он же меня не любит! Просто собственник!

— Я ни с кем, Виталик, уймись. Кир вообще за тебя заехал просить, как обычно! Боже, хватит сходить с ума, а?! — злюсь. — Ты чего, как маленький?! Ты только недавно накидался так, что на том свете побывал. Смерть клиническую пережил, а сейчас что?! Или ты мне и насчет кратковременной остановки сердца солгал?!

— О таком не врут, мась. Не врут. Просто… Просто я поздно опомнился, мася. Слишком поздно, а вокруг уже все посыпалось. Я с ума схожу. От того, что ты не со мной.

У меня горит лицо и полыхают щеки.

Кирилл отходит к вытяжке, чтобы снова покурить.

Устраивать личные разборки в присутствии третьих лиц — то еще удовольствие.

— Виталь, у нас развод. Это не исправить. Твои измены не простить. И то, что ты на меня вчера напал… Ты меня очень сильно напугал. Очень. Я тебя боюсь, когда ты в неадеквате. Прошу, давай мы решим это как можно скорее и больше не будем делать друг другу больно. Я уеду, ты заживешь свободной жизнью, в которой больше не нужно будет прятаться и скрывать похождения от нелюбимой жены.

— Не нужно мне ничего. Вообще ничего не нужно без тебя. И ты давно для меня любимая!

— Виталь, прошу. На этом этапе — все. Не порть о себе впечатление еще больше, — тру горящие щеки. — И надеюсь, ты не опустишься и не станешь вредить моему бизнесу и давить на меня.

— И в мыслях не было. Но Кир предлагал. Ты спроси… — хмыкает. — Ин, я не знаю, что он тебе в уши льет. Может о любви, или еще о чем-то. Но свои интересы он ставит выше. Всегда выше. Плевать мне… На все плевать. Сделаю, как хочешь. Я все сделаю! Все… Только скажи, мы увидимся? Еще увидимся? Ин, пожалуйста. Я хочу все исправить. Но не знаю, как…

— Если придумаешь и справишься, я буду рада услышать, что у тебя в жизни все наладилось.

Виталик молчит, Кирилл курит.

— Виталь, закончи год достойно. Выйди победителем, не только в гонках.

— Ты придешь за меня поболеть?

— Я еще не знаю, какое у меня будет расписание, Виталь. Я скоро улетаю.

— Буду тебя ждать, — добавляет упрямо и сбрасывает звонок.

* * *

Кирилл неспешно докуривает. Я допиваю остывший кофе.

— Надавить через бизнес, значит? — усмехаюсь. — Ну ты и козел! А еще о симпатии заливал!

Может быть,

Кирилл и не прочь со мной переспать, но любовью тут не пахнет.

— Я проверял, насколько далеко готов зайти Виталя, — добавляет Кирилл.

— Давай не будем, а? Ни слова больше. Все? Я сделала, что тебе было нужно?

— Даже без подсказок. Надежда питает лучше адреналина, — улыбается Кир. — Так что, ты приедешь поболеть за Виталия?

— Надейтесь. И дайте мне уже, черт побери, отдохнуть от всех!

— Я займусь своим разводом. Лара больше не сможет напакостить. Кстати, погром твоего салона был сделан по ее заказу. Расшатывала ситуацию как могла.

У меня в голове не укладывается: как так…

Я ужасно доверчивая и слишком слепая.

Мужу верила, а он гулял.

Подруге верила, а она — гадина!

Лариса моего мужа оседлать захотела, и, когда не вышло, начала гадить нашей семье, еще и рядом была, меня за руку держала, слезами моими упивалась.

А Кирилл — лучше, что ли?!

Замутить интрижку не против. Теперь точно уверена, что он не прочь залезть ко мне в трусики… Но любовью настоящей не пахнет.

Да и что говорить? Кирилл, как Кирилл, во всем ищет выгоду для себя.

Брак подопечного разваливается? Почему бы и не воплотить свои желания…

Кажется, все разложила по полочкам. В стороне осталась только моя еще не прошедшая любовь к Виту. Даже зная всю грязь о нем, в мыслях вспышками мелькает хорошее.

Было же и хорошее… Было! Как он цеплялся за меня в больнице после приступа, как жарко любил, ласкал. Тогда мне было с ним хорошо, как никогда раньше. Секс был разным, но таким острым, особенным… прежде не был.

По-настоящему ли это было?!

Кирилл отвечает кому-то на сообщение, потом говорит:

— Мне только что прислали скриншоты переписки Лары с менеджером Фила. Тот обещал Ларисе жирный гонорар, если ей удастся повлиять на ситуацию изнутри. Как говорится, месть местью, а денег хочется всегда. Ты спрашивала, почему она вдруг решилась все испортить? Вот почему. Ей жирно приплатить обещали, пошла вразнос. Отвергнутая и недооцененная баба — самый злейший враг.

С Филом все ясно. Минус один человек, которому доверять можно.

Честно, я даже не расстроена сильно. Слишком неожиданным и невероятным получилось возрождение у Фила сильных чувств ко мне.

— Я так устала от всей этой истории.

Качнувшись, Кир касается плечом моего плеча, задевает.

— А из нас вышла неплохая команда, признай.

— Ты просто всегда рядом, вот и все, — произношу сердито.

— Неужели я тебя совсем-совсем не волную, Ин? А если хорошо подумать? — говорит, он произнося интимным шепотом. — С Витом у тебя, я так понимаю, все. Такая красавица не должна быть одинокой.

Глава 38

Инесса

Шепот Кирилла никак не отзывается во мне.

Когда я с Виталиком разговаривала, все бурлило, кипело. Люблю я этого бабника, что ли? Выходит, люблю…

Кирилл мягко заправил прядь волос за мое ушко, чуть-чуть коснулся пальцами шеи. Уверена, он умеет нравиться женщинам, не зря на него все липнут, как мухи на мед, но мое глупое сердце болит за дурака Виталю, который разогнался слишком быстро и не заметил, как вылетел с трассы, свято веря, что продолжает нестись к счастливому финалу.

— Я просто хочу со всем этим разобраться и пожить немного для себя.

— Один вопрос — почему «пожить немного»? Кто проживет эту жизнь за тебя? Живи для себя, добивайся, чего пожелаешь, развлекайся с теми, кого хочешь…

— У тебя можно поучиться здоровому эгоизму, и я думаю, что все-таки иногда буду просить твоего совета.

— Главное, не слишком часто. Иначе я буду вынужден настаивать на проценте.

Жук запасливый, своего не упустит.

Посмеявшись над самим собой, Кир добавляет:

— А если серьезно, я думаю, что скоро буду искать другого парня. Есть у меня предчувствие, что гонка станет финишной в карьере Виталия Головина.

— Меня это уже никак не касается.

— Какие планы на сегодня?

— Поеду в салон, но попозже. Хочу побыть в квартире еще немного, отдохнуть.

— Если тебе будет нужна компания…

— Буду иметь тебя в виду.

На прощание Кир целует меня в щеку, задержав губы чуть дольше, чем требовалось.

* * *

Остаюсь одна, разглядывая стол.

Куда мне столько еды? Он с ума сошёл…

После его ухода остается странное ощущение, что я что-то упускаю.

Упустила или свернула не туда.

Прокручиваю в голове диалог, силясь понять, что не так.

Только голова разболелась…

Как быстро Кирилл все разрулил с Ларисой. Мгновенно.

Почему-то это цепляет и не даёт покоя.

В итоге я не остаюсь в квартире, как обещала, собираюсь и еду, но не в салон, а к дому, где находится квартира Кирилла и Ларисы.

Подняться не решаюсь, хожу кругами по двору, сама не зная, что я здесь делаю. Глупость какая-то!

Зачем приехала, не понимаю. В итоге, я достаю телефон, чтобы вызвать обратное такси и замечаю, как из подъезда выскакивает злющая Лариса.

Она сердито расхаживает из стороны в сторону и набирает кому-то. Слышу обрывки ее разговора.

— Возьми трубку. Возьми… Мудак, — злится.

Судя по всему, потом Лариса записывает совсем не лестное голосовое сообщение. Мне слышна лишь небольшая часть:

— Верни мои вещи! Как я их заберу, если ты сменил замки!

Со злостью швырнув телефон в сумочку, она направляется к припаркованной машине, бранясь на ходу:

— Сменил замки. Сука! Ненавижу. Ненавижу тебя!

Потом она поворачивается влево и замечает меня, застыв на месте. Поднявшись, я иду к ней навстречу.

— Привет.

— Что ты здесь делаешь? Позлорадствовать приехала? — уточняет с неприязнью в голосе.

— И в мыслях не было.

— Тогда зачем?

— Честно, не знаю. Ты хотя бы иногда дружила со мной по-настоящему? Или притворялась все время?

— У меня нет времени с тобой болтать. Куча дел.

Вот только ее машина отказывается заводиться,

И это не та машина, которая всегда была у Лары. Раньше она рассказала на красном дамском порше, теперь эта старая, видавшая виды серая тойота.

— Проклятье. Это старое ржавое ведро не заводится!

Лара сердито сдувает пряди со лба, смотрит на меня с досадой.

— Нам не о чем разговаривать. Могу сказать только одно. Рано радуешься, что мой муж на тебя запал! Рано радуешься! Как только ты станешь ненужной Кириллу, он и тебя выбросит, сбросит со счетов, как меня! А пока наслаждайся счастьем. Кир умеет придать чувство эксклюзивности и важности.

— Глупости, Кирилл меня не интересует.

— Пока не интересует…

Лариса закуривает, направляется в сторону выхода из двора, обернувшись:

— Хочу посидеть в кафе, нравится, как здесь подают салат. Ты со мной? Последний раз видимся, я уезжаю.

— Куда?

— Ещё не знаю. Но здесь мне Кирилл жизни не даст, сука.

— Ты хотела его подставить. Испортить ему жизнь.

— А он планировал лишить меня всего! — парирует с яростью.

— Так и вышло. А до этого… Зачем ты к нам с Витом полезла? — спрашиваю все еще с колкой обидой.

— Вот только не начинай, подруга. Мне нравилось с тобой общаться поначалу, ты совсем непохожа на тех, кто обычно рядом с нами крутится. Но как долго это могло продолжаться, а? Как долго, Инесса?! Если мой муж спит и видит, как тебя трахает. Все замечали, как он на тебя смотрит. Все, кроме тебя и Витали. Парочка помешанных! Виталя на гонках, а ты на Витале. Думаешь, мне было приятно?! Я столько для Кира делала, а он даже не удостоил меня скрывать свои хотелки и похождения.

Выбираем место в кафе, делаем заказ, ждем. Лариса выглядит злой и грустной.

— Мы как-то ругались, я высказала Кириллу, а он только посмеялся, ткнул носом в наш партнерский брак и предложил развеяться, хотя бы с тем же Виталием. Я была злая! Очень злая! А твой муж красавчик, к тому же развлекается на стороне, но тщательно от тебя это скрывает.

Каждый раз, когда мне об изменах Витали говорят, словно ножом отравленным по сердцу проводят.

— И что дальше?

— Ничего. Виталя меня отшил. Посмотрел как на умалишенную! И так несколько раз… Такой униженной я себя никогда не чувствовала! — кривит губы. — Да что он о себе возомнил?! Я хуже тех шалав, которых он трахал, что ли?

Мне даже сказать нечего, как-то жалко её стало. Жить в браке, зная, что муж не любит и изменяет, плюс думает о другой… я сама одну из сторон таких отношений познала, и это ужасно.

— И ты решила испортить нам с Витом жизнь.

— Просто раскрыть тебе глаза на правду и сбить смесь с твоего мужа.

— Связалась с менеджером Фила?

— Какой менеджер? — удивляется неподдельно. — Фил сам был как на изжоге из-за возвращения Виталика, не хотелось терять куш и репутацию. Мы пересеклись на одной вечеринке, выпили классно провели время. Он, в отличие от Вита, из себя принца корчить не стал, — улыбается сыто, намекнув, что они трахались. — Толковый парень, работяга. Неудивительно, что Кир давно к нему приглядывается…

— К Филу? Брось! Фил терпеть не может Кирилла.

— И что с того? Необязательно быть в тесных отношениях с тем, кто может дать тебе путевку в светлое будущее. Кир может раскрутить Фила, и тот будет рад. Твой Виталий талантливый и исключительный, но незаменимых не бывает. Жизнь сейчас такова, что одного капризного и талантливого с успехом заменит пара-тройка просто упертых и неприхотливых работяг. В последнее время Виталя доставил Кириллу немало хлопот. Травма, срывы, долгая реабилитация, капризы: с этим не хочу не работать, то не хочу рекламировать! Как только ты его терпела?!

— Со мной он был другим, только после аварии стало сложно…

— Так почему ты про менеджера спросила? — фыркает.

— Кир сказал, что тебе заплатили за подставы с Виталиком.

Ларису перекосило.

— Если бы мне заплатили хорошо, стала бы я из-за вещей так париться и ездить на старом ржавом корыте!

И до меня доходит…

Глава 39

Инесса

Боже!

Ведь я права была, когда сказала, что сам Кир за всеми этими неурядицами стоит! Но потом он ловко отвел подозрения от себя. И, как ни крути, он кругом в выигрыше. Мягко подтолкнул Ларису к мысли, чтобы она попыталась соблазнить Виталика, зная, что такая амбициозная красотка не переживёт отказа и обозлится, станет пакостить в ответ. Может быть, и её встреча и их состоявшийся контакт с Филом была неслучайной. Ведь именно Кирилл был в курс давней ссоры между друзьями.

Каша заварилась.

Дальше Кириллу осталось только наблюдать и слегка направлять ситуацию.

В итоге он избавился от жены, которая стала брать на себя слишком много. Год дотянет с Виталиком. Плюс я с легкой подачи Кирилла взяла обещание с Витали, что он не будет куролесить!

Потом Кирилл возьмет себе в подопечные беспроблемного Фила, который будет рад продвижению. Ко всему прочему, Кирилл устранил, как он считает, Виталика напрочь из моей жизни!

— В чем дело, подруга? У тебя лицо такое странное стало… — усмехается Лариса.

Так, стоп. Лариса может врать. Они тут все врут. Все!

— Ты можешь врать мне. Насчет договоренности…

— А смысл, подруга? Смысл мне врать сейчас, когда все кончено для меня? Кирилл дал мне сутки, чтобы я из города смоталась и не отсвечивала на видимом для него горизонте. Это значит, что я здесь больше не появлюсь, потому что знаю, каким злопамятным он может быть. Да, я хотела опрокинуть его на лопатки и глупо поверила, что он в последнее время сдал немного. Не-е-ет, — смеется. — Хорош, сука. Кстати, он классно трахается, — подмигивает. — Завидую я тебе и не завидую одновременно…

Поднявшись из-за стола, Лариса просит:

— Последнее одолжение, Ин. Заплати за обед? Я почти на мели.

— Заплачу. Всего хорошего, Лариса. Надеюсь, ты хорошо устроишься на новом месте.

— Пока, Инесса.

Я еще долго сижу в кафе, разделываясь со своим обедом по крошечному кусочку. Честное слово, ума не приложу, что мне делать с открывшейся правдой.

Как быть?!

Голова снова разболелась.

С Кириллом мне не по пути, он никогда мне не нравился. Лишь в последнее время он разыграл передо мной искреннего и веселого подлеца. Его методы достижения своего любой ценой мне не нравятся. Он готов по головам пройтись, чтобы получить свое, и о выгоде не забывает! Никогда не забывает. В браке с Ларисой столько лет и, как только она начала выходить из-под его контроля, сам же направил в выгодную для себя сторону.

И, как ни крути, подло Кирилл поступает по отношению к Витале… Подло.

Но немного поразмыслив, я прихожу к выводу, что подло — это по моим меркам, а по меркам Кирилла ничего подлого нет. Один материал отрабатывается, пора заниматься другим. Просто бизнес, детка, ничего личного.

Я в раздрае, в совершенно растерзанных чувствах.

Не знаю, как поступить дальше, звоню мужу, с которым развод буквально на днях должен состояться.

Он отвечает быстро.

— Алло?

Даже в простом его «алло» столько чувств…

— Привет. Не отвлекаю?

— Нет, у меня перерыв на тренировке. Я почти закончил.

— Давай увидимся? Если нет ничего срочного.

— Все хорошо, Ин? У тебя голос странный.

— Просто увидимся, Вит. Ты знаешь место, где нам никто не помешает? И не говори никому, что ты едешь ко мне…

— Ин, ты меня пугаешь. Что стряслось? — голос Вита напрягается, он говорит тише.

— Просто пообещай, что сделаешь, как я сказала.

— Есть одно место. Записывай адрес, — бросает решительно.

* * *

Мы появляемся почти одновременно, разминулись на минутку. Я едва села, как Виталий появляется в заведении. Он приезжает быстро и даже не переодевшись с тренировки. Виталий быстро входит в спортивной одежде, сразу же притягивает к себе взгляды девушек. Отмечаю это остро, понимая, что любая, к которой он подойдет, ноги по щелчку раздвинет. Наверное, это головы кружит? Успех, ощущение доступности всего, что только можно вообразить, только руку протяни.

— Мась, что случилось?

Виталий замирает рядом. В выражении лица и движениях читается порыв сесть ближе, обнять, но он сам себя сдерживает и тушуется передо мной немного. Глаза полны искреннего беспокойства.

— Привет.

— Ты меня напугала. Серьезное что-то?!

— Думаю, да.

— Что стряслось, говори.

— Со мной все в порядке. Садись, Вит… — двигаюсь немного в сторону на диванчике.

Дважды его приглашать не нужно, Виталий быстро садится рядом и порывисто сгребает меня в охапку, прижимает к себе. Сердце колотится безумно, он горячий и реально только с тренировки, в нос прошибает концентрированным запахом его пота. Но объятия горячие и заботливые, знакомые. Даже покидать их не хочется.

Так странно, меня до сих пор швыряет в этом эмоциональном шторме, как щепке. Еще вчера я думала, что даже видеть Виталика не смогу, но сейчас он меня обнимает, мне уютно.

— Мась, ты чего? Что такое? Ты плачешь? Не молчи, — просит. — Ну же. Терпеть не могу, когда ты плачешь. Чувствую себя последним ничтожеством, что ничем не могу тебе помочь.

— Слишком многое навалилось. Я кое-что узнала и не нахожу себе места.

— Говори! — заявляет решительно.

— Это касается твоего кумира.

— А? Какого? Нет у меня… никакого кумира. Ты говоришь загадками!

— Я про Кирилла.

— Да уж… Я думал, что он мне по-настоящему близок, а оказывается… — качает головой. — Уже поздно посыпать голову пеплом. Я столько всего наворотил.

— Ты дурак, Виталь. Зачем ты все испортил?

— Дурак, — выдыхает. — Не отрицаю, что дурак.

Он гладит меня по спине, украдкой волосы целует, думая, что я не замечу.

— И ты Кирилла во всем слушаешься, — бубню ему в грудь.

— Уже нет.

Виталий отстраняется и серьезно смотрит мне в глаза.

— Я решил, что не буду с ним больше работать. У нас контракт до конца года. Не могу работать с тем, кто хочет трахнуть мою жену.

— В скором, бывшую жену, Виталя.

— Один черт, — упрямится. — Убить его хочется. Слышать не могу, как он со мной разговаривает. Всегда за себя. За свои интересы. Я только недавно это понял и буквально на днях убедился в этом.

— Ты спал с его женой?

— Не спал, — повторяет. — Не веришь? Неудивительно. Ты, наверное, смотришь на меня и видишь парня, который имеет все, что движется.

— Нет, я смотрю в зеркало и вижу глупышку, которая этого не замечала. Как я могла не заметить? Ну, как?! Ты можешь сказать, когда изменил мне в последний раз? Когда была твоя последняя измена? Скажи, пожалуйста.

— После травмы все чаще. Эти постоянные тусы, где нужно появляться. Кирилл меня тащил, говорил, нельзя отсиживаться в тени. Я каждый раз так себе говорил, мол, эта девка последняя. Но потом всегда рядом оказывается какая-то овер-доступная девица… И я не знаю, мась. Я будто перед самим собой выеживался, пытаясь доказать, что все по-прежнему, что все даже круче. Потом себя ненавидел за это, когда к тебе возвращался. Давал себе слово и нарушал его. Ненавидел еще больше. Я хотел бы детишек, но дал себе слово, что они будут, когда я смогу с этим покончить. Поэтому когда ты сказала о задержке, я так выразился. Мне страшно стало, что не вывезу, не достоин. Семья, дети… Не для такого меня. А потом… Та встреча в клубе, после которой мне плохо стало. Ты спросила про последнюю измену. Меня тогда так накачали, что эти сиськи, жопы… Не вставляли, совсем. Мне безумно херово стало. Я к тебе пополз, зная, что с тобой станет легче. Потом я едва не откинул коньки и окончательно все понял, как пелена с глаза упала. Блять… Я в дерьме по уши, Ин, перед тобой полностью в дерьме. Я боюсь только того, что не вывезу это. Потому что даже гонки не имеют такого смысла. Наверное, я все. Сдулся. Истлел. Извини, я был дерьмовым мужем. Ты правильно про развод потребовала.

— Тебе нужна помощь, Виталь. Помощь специалиста.

— Ты про мозгоправов? Психологов? Кир советовал, ага… Но мне теперь его советы до фени.

— Вот сейчас стоп, Виталя. Кирилл только свои цели преследует и печется лишь о своей выгоде. Не вздумай идти к тем, кого он тебе посоветует! — цепляюсь изо всех сил в запястье Витали. — Слышишь? Не смей! Поклянись!

Глава 40

Инесса

— Мась, все хорошо. Хорошо, слышишь? — Виталя гладит осторожно меня по руке. — То есть нехорошо совсем, но теперь я это чувствую и осознаю. Впервые за много лет я что-то чувствую. Вне трека сносит крышу. Это похлеще гонок. Сложнее, — добавляет задумчиво.

— Главное, не доверяй Киру слепо.

— Уже нет, — качает головой. — Ты всегда его терпеть не могла, — молчит, спрашивая. — А сейчас?

— Сейчас, тем более, — решаю признаться.

Рассказываю Витале все, что узнала. Его лицо мрачнеет, он вздыхает.

— Не ново. В целом. Ты просто светлый человечек, в шоке от этой грязи, да? Я говорил тебе про Фила, но ты слушать меня не хотела. Мась, я виноват, знаю. Даже когда все пошло по наклонной, я не говорил всего. Хотел сохранить перед тобой хоть какое-то более-менее приличное лицо. Не вышло, да… Надо было рубить правду? Не боясь последствий? Тогда тебя бы не закрутили эти грязные интриги, сплетни, слухи… Это все моя вина. Мне и разгребать надо, не тебе, мась.

— Меня пугает Кирилл, — признаюсь. — Он так уверенно сказал, мол, эта последняя гонка Головина. Вспоминаю, и мурашки по коже…

— Не бойся.

— Как не бояться? А вдруг он подстроит что-то? — цепляюсь за пальцы Виталия. — Вдруг сделает пакость?! Что тогда?! Вит, будь осторожен!

— Я осторожен, честно.

— Вдвойне осторожен. Боже, я… Не знаю! Не пей ничего, не ешь рядом с Кириллом, ничего не подписывай, опираясь на доверие!

Сама не замечаю, как начинаю требовать так, словно имею на это право.

— Тише. Иди ко мне, — снова обнимает. — Я же счастливчик, Ин. Я побывал на том свете не для того, чтобы стать мальчиком для битья.

— Кир — хитрый и опасный. Он много говорит, путает, поступает в своих интересах. Я не хочу в этом болоте барахтаться.

— А чувства? — интересуется осторожно.

— Какие чувства? Вит, не смеши. Тебе паршиво, что мы расстались, а ведь ты меня не любил даже, а я… Пустая изнутри. И все эти разборки вызывают лишь чувство тошноты.

— Что за чушь, ты не пустая, Ин. Ты чего, мась? Если кто и не пустой, то только ты из моего окружения. Только ты! — повторяет жарко.

Виталик крепко держит мою руку между своими ладонями.

— Давай не будет говорить о том, что и так развалено. О себе расскажи. О планах. Ты говорила, что улетаешь… — голос Витали спотыкается на этих словах, но, пересилив себя, он продолжает расспрашивать обо мне.

Я рассказываю коротко, в самых общих чертах, прекрасно помня, что подобные темы неинтересны Виталику, но он расспрашивает, переспрашивает, слушает с интересом, смотрит на меня постоянно, трогает взглядом губы, ловит взгляды. Немного неуклюже шутит… Я увлекаюсь рассказом незаметно для себя.

— Наверное, я тебя совсем заболтала. Оторвала от тренировки и…

— Все хорошо, мась.

— Перестанешь так меня называть?

— Не знаю, — признается честно. — Нельзя?

— Просто мы не вместе. Как-то странно и неловко, ты не находишь?

— Только если у тебя кто-то есть.

— У меня прививка против мужчин на всю оставшуюся жизнь. Спасибо окружению за это. Вит… Будь осторожен с Кириллом. Предельно осторожен. Я напоследок виделась с Ларисой. У меня создалось впечатление, что он сам грамотно всех развел, как ему выгодно. Честно говоря, я уже запуталась, кто и кому врет, но одно знаю точно: нельзя верить Кириллу. Слышишь?! Нельзя! Не подписывай там с ним ничего, не знаю еще, что… Не пей с ним…

Я повторяюсь. Да, повторяюсь, но страх за жизнь Виталия не отпускает.

— Все хорошо, мась. Под контролем, правда. Я даже юриста присмотрел и договорился о сотрудничестве, чтобы тот вел мои дела. Не юрист с конторы Кирилла. У тебя как с этим дела обстоят? Нужна консультация?

— Только если он занимается международными договорами, — добавляю я и вдруг тушуюсь, ведь Вит и сам сотрудничает не только с отечественными компаниями. — Наверное, он очень занят.

— Ин, все нормально. Я договорюсь, встретитесь. Идет?

— Да, спасибо.

— Ин… — Виталя встает, но задерживается и тянет мои руки на себя. — Мы будем общаться?

— Как… кто, Виталь?

— Я никому, кроме тебя, не доверяю. Ты — моя родная, близкая. Любимая, — добавляет. — Хоть ты и не хочешь слышать.

— Просто береги себя.

— И ты — тоже.

— Виталь, это не просто слова, Кирилл себе на уме! — неосознанно крепче сжимаю его пальцы.

— Все будет хорошо, Инесса. Отвечаю. Не переживай, Кирилл себе на уме, а у него на уме только одно — выгода. Он себя за задницу лучше укусит, чем потеряет выгоду. По итогам года у него должен выйти хороший гонорар, если все пройдет гладко. Я понимаю, что ты пытаешься мне сказать. Но намеренно он мне вредить не станет. Понимаешь? Моя жизнь в безопасности, а все остальное приложится.

— Что ты несешь? — вырвав руку, я начала рвать салфетку на мелкие части. — Эти твои гонки и безопасность — по разные стороны! Терпеть их не могу! Никогда не любила…

Вит тихо смеется, пытается скрыть это, но у него не выходит.

— Тебе смешно? На кону стоит так много, а ты веселишься… — возмущаюсь.

— Ты за меня переживаешь по-настоящему. Поэтому смеюсь. От радости, что ли?

Давно не слышала, как Вит смеется, улыбаюсь в ответ.

Мы не возлюбленные, но и не враги. Не друзья… Кто мы друг другу?

— Теперь давай о том, как ты будешь себя вести, — опускает улыбку Виталя.

— Я?!

— Ты. И я в том числе. Морозиться от Кирилла я не стану. У него нюх, как у хищника, если вдруг резко изменю поведение. Но я — это я, у меня обязательства, контракты. Я буду спокоен и рад знать, что ты в безопасности. Тебе лучше уехать немедленно.

— Что ты задумал? — спрашиваю со страхом.

— Ничего особенного, — безмятежно отвечает Виталий, и я понимаю: что именно сейчас он… врет.

Он что-то задумал!

— Не стоит рисковать ради мести собой, Виталя.

По глазам вижу, не согласен. Категорически!

— Виталя, я не знаю, что ты задумал, но у тебя такой взгляд. Ты даже меня провести не можешь. Не говоря о Кире.

— Мась, я и не пытаюсь тебя обмануть сейчас. Ни к чему хорошему это не привело, знаешь же.

— Прошу, не пытайся с ним тягаться. Сделай хоть раз то, о чем я тебя прошу!

— Все будет хорошо, Ин. Главное, чтобы ты была в безопасности и могла осуществить все свои мечты.

— Будешь держать меня в курсе своих дел?

От невинного вопроса потеют ладошки.

— Только если ты этого хочешь.

За грудной клеткой начинается тахикардия от проникновенного взгляда Витали и легкой улыбки.

— По-настоящему хочешь.

Киваю, не в силах сказать словами. Слишком много эмоций и чувств для одного дня.

* * *

Впереди — развод и отъезд из страны. Билеты уже куплены.

В голове звенят слова Витали: «Только если ты этого хочешь. По-настоящему хочешь…»

Я так хотела этот контракт, безумно жаждала признания, роста, а теперь… имея возможность сделать последний шаг, вдруг начинаю сомневаться и понимаю, что оставляю здесь очень многое. Может быть, даже слишком…

Глава 41

Виталий

«С одной стороны, мне хочется забыть… Но с другой, я знаю, что только она во всей Вселенной может сделать меня счастливым… Знаешь, я прокручиваю все в голове снова и снова, пытаясь вспомнить, когда все начало рушиться…»

Спустя время

— Когда они перестанут это мусолить? — говорю вслух для самого себя, отложив в сторону телефон.

Слухи о нашем разводе просочились в прессу. Битый месяц тут и там вспыхивали статьи, меня завалили просьбами дать интервью. Я сделал небольшое заявление, без конкретики. Разумеется, это не утолило аппетиты и умы любопытных. Не бывает без грязи. В моем случае, действительно, без грязи не обошлось. Только об этом не проскальзывает никак.

Ищут, копаются в причинах, выдвигают предположения. Кому-то не лень насасывать хрен, даже если он уже не стоит. Но выцеживают до последнего.

Новый виток получила наша история после того, как Инна засветилась на каком-то вечере в компании непосредственно самого Тео Барре. Такой вид, будто они целуются. Знаю, что стоп-кадр вырван из короткого ролика: Тео подходит к Инессе, говорит ей что-то на ухо, придерживая за талию руками. Они стоят близко, потому что кругом вечеринка, потом к ним подходит еще одна девушка, Тео знакомит их… И все. Все! Ролик, кстати, в открытом доступе, можно посмотреть первоисточник. Но всем плевать. Один крупный новостной сплетник вырвал из контекста, состряпал новость с провокационным заголовком, остальные подхватили и начали подводить под это целую теорию, почему мы развелись.

Пришли к выводам, что у экс-супруга Головина изменяла своему мужу в браке. Это было бы смешно, если бы не так паршиво пришлось переживать расставание.

Я никогда прежде так не чувствовал правоту поговорки: что имеем, не храним, потерявши плачем. Жена, которая была рядом со мной на протяжении несколько лет, поддерживала во всем — и во взлетах, и в падениях. Я принимал ее любовь и внимание, как должные. Берегов не видел, искренность не ставил выше всех прочих проявления чувств. И только когда рядом не стало Инны и всего, что она приносила в мою жизнь, я полностью осознал, насколько целительной может быть любовь женщины и разрушительной, просто потому что ее нет рядом.

Инессе и мстить не надо. Она просто ушла, и это самая изощренная и ужасная месть.

Просто отобрать возможность дышать.

Можно задержать дыхание, но даже рекордсмены не могут обходиться без воздуха. Я хватаю его по капельке, когда мы с Инессой созваниваемся. Так сложно каждый раз просто завершить вызов.

— Вам чего-нибудь принести? — помощница Кирилла касается моей руки и хлопает ресничками, пялясь на меня.

Я сижу в приемной и жду, когда появится Кирилл.

Вот такие у нас теперь дела. Теперь мне приходится его ждать, а он и рад не упускать шанс показать, как много от него зависит.

Общение не стало теплым, но и гайки закручивать я не видел смысла. Надо было держаться прежнего курса, чтобы не вызывать подозрения раньше времени, и это было безумно сложно.

— Лучше позвони боссу и поинтересуйся, когда он приедет. Я уже битый час здесь сижу.

— Кирилл уже подъезжает.

— То же самое ты говорила и полчаса назад!

— Я уже здесь, — отзывается Кирилл. — Не уснул от скуки?

— Почти храпел. Долго тащишься.

— Дел невпроворот. Мы долго к этому шли, неужели хочешь упустить важное? Куча предложений… — Кирилл влетает в кабинет, попутно набирает кому-то сообщение и кивает помощнице, чтобы та принесла ему кофе.

— Что-то конкретное или толковое имеется? — уточняю я, сразу переходя к делу.

— Что именно для тебя толковым считается, Вит?

Кир небрежно бросает пиджак на диван, ослабляет галстук.

— Предложений много, отсеять надо. Скину тебе самые толковые, ознакомишься.

— Ясно. Контракт готов?

— Да, типичный.

Я беру стопку листов и прошу помощницы Кира, которая как раз появилась, чистую папку.

Кир застывает, смотря на меня с неприязнью.

— Ты все еще ведешь себя как обиженный маленький мальчик из-за того, что я пару раз лестно отозвался о твоей бывшей?

— Ты всего лишь сказал, что ты ее хочешь.

— Сказал и сказал, что с того? Мало ли у кого на твою жену стоит, она красавица. Один черт, ее другой потрахивает, пока ты куксишься.

Игнорирую его слова, вызывающие жгучую ревность, но лицо все равно выдает. Кирилл усмехается, уверенный, что он ведет.

— Да, теперь я договоры проверяю. Ничего не изменилось за эту неделю. Мой юрист посмотрит.

— Зря тратишь свои деньги и мое время. Уже бы давно забил, тем более, Инна не скучает и явно наслаждается обществом своего кумира. В творческих тусовках так принято… Все друг с другом спят.

Козел пытается вбить клинья между нами еще глубже. Так он и действовал всегда — подольет масла то в одном месте, то в другом. Раньше меня это не парило, когда все было на мази, когда я видел в нем друга, коллегу, руководителя… Считал, что он открывал передо мной двери. Но травма все перечеркнула. Мы ведь несколько потенциальных контрактов потеряли, Кир сделал упор на мою реабилитацию и всем давал понять, что Головин вернется в спор, немного выровнял ситуацию.

Как мне казалось, он был за меня, верил… На деле же выяснилось, что он готовился за моей спиной к сливу, и вот эти все вечеринки, где сам же подливал активно и подталкивал были лишь одной из ступенек вниз.

Может быть, поэтому Кир так успешен: знает, когда нужно притормозить, а когда стоит гнать изо всех сил. Я пока таким чутьем не обзавелся и не факт, что обзаведусь…

Внутри какая-то неимоверная усталость накопилась, и выплеснуть ее некуда. Не в кого. Нельзя усугублять ситуацию. Остается только ждать завершения и набраться терпения. Если я прав, то вскоре он сделает шаг. Не зря же его помощница в последнее время все чаще и чаще вокруг меня трется, иногда даже вместо себя Кир ее ко мне отправляет, а та и рада стараться, как только не прогибается.

Скорее всего, она хочет развести меня на секс, а потом Инесса об этом узнает. Чтобы окончательно рассорить меня с ней! Или что-нибудь еще.

Мне приходится быть осторожным.

На Кирилла многие точат зуб и были бы рады его провалу, но пойти открыто никто не решается. Значит, есть возможность подобраться к нему только изнутри, и для этого понадобится Маша…

Придется играть грязно и рискнуть.

Глава 42

Инесса

За моими окнами пейзаж нового города и другой страны. По сути, ничего особенного, просто нагромождение высоток недорогого спального района. Сама квартира — крошечная, домом назвать не могу, скорее, это просто место для сна и хранения вещей.

Ухожу рано, возвращаюсь поздно.

Раньше я была очень щепетильна к окружающему меня интерьеру. Наш дом с Витом обставила сама, выбирала все-все, до самой последней мелочи и могла полчаса ломать голову над выбором постельного белья двух едва различимых между собой оттенков, а теперь я почти равнодушна к безликим стенам квартиры и недорогим мелочам известного скандинавского бренда.

Настоящая жизнь далеко за пределами этой комнаты.

Жизнь за границей не такая радужная, как я ее себе представляла: хватает сложностей, нестыковок, мелких разочарований и тоскливой бумажной волокиты. Но все с лихвой окупается, когда я занимаюсь непосредственно работой.

Тео щедр на комплименты и всегда готов свести с нужными людьми, но бешено орет и швыряется предметами, когда не в духе, грозит всех выгнать за порог и дать плохие, очень плохие рекомендации.

На прошлой неделе известный критик в пух и прах разнес новую коллекцию Тео и тот сорвался на всем персонале своего агентства. Мне досталось, в числе прочих.

Распсиховавшись, модельер просто сбросил ящик с косметикой и переломал несколько профессиональных кистей в порыве ярости. Обратная сторона творческой натуры и звезды, с которой хочет поработать почти каждый второй.

Благо, Тео отходчивый, и уже через день он не только возместил все, что сам испортил, но закатил к концу недели пышную вечеринку, на которой я познакомилась с кучей интересных людей. Не упускаю шанс поучиться еще немного, но все же придерживаюсь своего стиля.

Иногда за день происходит столько всего, что рассказывать можно часы напролет, а потом затишье…

Больше всего сейчас общаюсь с парой Леной и Мирослав, по видео-связи. Семья планирует провести отпуск в Европе, хотят навестить родных Лены. В шутливой просьбе приглашают меня побыть их гидом. Что касается тура по Европе, то тут Лена сама может побыть гидом, она жила здесь с отцом и вдоволь путешествовала…

Я же с затаенной тоской смотрю на эту счастливую пару, которая давным-давно примирилась после ссоры, разразившейся после нашего с Витом визита к ним в гости.

Ох и сложно было тогда…

Помимо Лены и Мирослава мне постоянно названивает Кирилл, кидая то прозрачные и туманные, то довольно явные намеки на сближение. Еще этот лицемерный хрыч нацелился присутствовать на крупной выставке, посвященной знаковым фигурам в мире моде. Будет большое мероприятие, в очень интересном формате.

Модели будут позировать, как живые статуи. Я тоже приложу к созданию живой легенды свою руку, и Кирилл вознамерился вживую лицезреть результаты моего труда.

Выставка в начале февраля… Кир забрасывает удочку издалека и не ослабляет хватку, все еще надеется залезть мне под юбку.

Мои новые приятельницы уверены, что Кирилл — мой ухажер. Он часто звонит по видеосвязи, и мне приходится держать лицо, чтобы не выдать себя.

Год скоро закончится и чем ближе «королевские гонки», тем сильнее я волнуюсь за Вита. В этот год не смогу быть рядом с Витом, наблюдать придется за онлайн-трансляцией. Информацию об автодроме, где будут проходить гонки, я уже выучила до самой последней цифры. Длина трассы — пять тысяч восемьсот сорок восемь метров, ширина — от тринадцати до пятнадцати. На трассе восемнадцать поворотов, из которых двенадцать правых и шесть левых. Виталий всегда хорошо проходил самые сложные участки, а в этом году меня пробивает мандраж за него. На тренировках он показывает хорошие результаты, но все может измениться в любую секунду.

Трек сложный, скоростные прямые чередуются с непростыми поворотами под девяносто градусов и крутые, затянутые виражи.

Здесь все самое-самое: самые быстрые машины, самые большие бюджеты, самые успешные пилоты. Само участие — мечта любого гонщика. Когда-то Вит только мечтал о гонках, теперь он живет в этой мечте постоянно…

Волнуюсь за него неимоверно.

Плюс от него третий день подряд нет никаких новостей. Мы созваниваемся, примерно, через день. Но сейчас — тишина всюду, и это начинает меня напрягать, заставляет нервировать.

* * *

Нервно хожу из угла в угол по крохотной квартирке.

Вернулась поздно, но уснуть не могу.

Не могу смотреть на пустой диалог с Виталей, который не пополнился ни одним сообщением за прошедшие три дня.

Кусаю губы, во рту разливается металлический привкус крови.

На ум приходит все, что угодно: от нейтрального до отвратительного, от опасного до свершившегося с негативным исходом.

Не выдержав пытку молчанием и ожиданием, я пишу Витале.

Он не онлайн.

В бесплодном ожидании протекает полчаса, прежде, чем я решаюсь позвонить Витале сама.

Череда неспешных гудков без ответа изводит измотанные нервы ни к черту.

Кожа горит. В поисках прохлады прижимаюсь лбом к стеклу. Окно запотевает от дыхания.

Нет ответа.

Набираю снова…

На третьем гудке отвечает.

— Алло, — тихо.

Тихо-тихо шелестит голос.

Женский голос…

Глава 43

Виталий

Самое тяжелое действие — не делать ничего и ждать подходящего случая.

Соблазнов было немало. В особенности, в виде Маши, которая в последнее время из трусов выпрыгивала усердно, а потом и вовсе открыто призналась в любви и сказала, что готова на все. На всеее…

Я ее усердно отшивал, но она из кожи вон лезла.

Перед финальной серией тренировок, перед самыми соревнованиями, Маша пришла ко мне поздно вечером, якобы с важными документами, которые забыла отдать на подпись вечером, и молча развязала узел пояса, распахнула полы тонкого пальто.

Под ним ничего…

Ничего, кроме чулок и туфель на тонком каблуке.

Плюс она похожа на Инессу, очень похожа… И если просто немного расслабиться, отпустить руль, понесет…

Я ждал открытых действий с ее стороны.

Кажется, настало время…

Успел скинуть сообщение человеку, с которым договорился заранее. Приятель из прошлого, того периода, когда я занимался гонками, как уличный любитель, а не профессионал. Надеюсь, успеет? Получив утвердительный ответ, отложил в сторону телефон.

Попросил Машу снять лишнее, она обрадованно бросилась выполнять, приклеилась, целуя шею, начала расстегивать рубашку и предложила.

— Станцевать для тебя?

Кивнул, да, она поставила трек на своем телефоне, начала изгибаться призывно и провокационно. Просто пиздец как провокационно. Мозг плавится, тело кипит…

В голове тренькает от напряжения, внутри гадливо тянет шепотком: «Последний раз, никто не узнает…»

Сколько было таких, в последний раз?

Я уяснил одно — последний раз существует только тогда, когда ты не позволяешь этому случиться. Здесь и сейчас.

Я достал из пачки презервативы и бросил их на кровать.

— Достаточно. Иди в душ. Может быть, присоединюсь.

Маша потянулась за телефоном, выдавая себя в мелочах. Уверен, ее телефон тайком снимал все происходящее.

— Пусть играет музыка. И учти, я люблю послушных девочек. Вымойся хорошенько…

Нужно еще немного потянуть время. Ждал, пока появится из ванной, попросит… выпить? Да, точно просит выпить…

Я откупориваю вино, разливаю по бокалам. Как по сценарию, Маша просит меня о закуске, удаляюсь в кухонную зону, зная, что за моей спиной, но вне пределов видимости камеры ее телефона она подсыпала мне что-то в бокал. Что-то убойное, от чего унесет…

Когда же все случится? Больше тянуть нет сил…

Наконец, требовательный стук в дверь.

Открыл, меня смели в сторону.

Сильно и резко.

Знаю, что инсценировка, но постарались отменно.

Раздался истошный визг. С голой Машей, которая сидела в соблазнительно раскованной позе, не церемонились, стянули на пол, надавив на затылок, носом в ковер.

Быстрый обыск.

В ее сумочке — наркотики, презервативы.

Камера пишет…

* * *

Все тихо и быстро.

До Кирилла не добраться снаружи, только изнутри. Но и Машу он подобрал себе подстать. Старалась изо всех сил… Не прокалывалась на мелочах, подловить удалось лишь в момент, когда она решила, что старания окупились.

Ее прессанули жестко. Может быть, она умница-красавица, но в одной камере с вонючими отбросами, сидя в одной футболке, которая едва прикрывала ее голый зад и промежность, быстро потеряла гонор. Выдала все, как на духу. У кого взяла, за сколько. Кто продал… Кир замешан посредственно, но замешан, свел, с кем нужно. Перепуганная Маша, на которую щедро обещали повесить все, зажурчала ручейком, боясь провести всю молодость за решеткой. Маша сдала человека, который вел черную бухгалтерию Кирилла.

Кирилла можно было взять только на махинациях с деньгами.

Операцию проводили тихо. Но у Кирилла чутье обострено. Он заподозрил неладное и скрылся еще до того, как пришли опечатывать его офис. Наверное, Маша слишком долго не давала о себе знать, и Кирилл понял, что его вот-вот подвесят за яйца.

Когда его пришли арестовывать, Кирилла уже не было на месте.

Словно испарился.

* * *

Скандал разразится позднее, но слушки побежали быстрее, чем это просочилось вовне. И все те, кто точил на Кирилла зуб и могли кое в чем его уличить, но боялись действовать поодиночке, сразу начали активизироваться.

* * *

Я не ставил Инессу в известность заранее, ничего ей не говорил. Считал, что нужно самому разобраться с этим дерьмом и не впутывать, наконец, ее.

Ни во что не впутывать.

Готовился к тому, что в отместку Кирилл меня размажет и ничего не оставит от репутации. Компромата на меня за годы сотрудничества у него набралось немало. Разговоры, гулянки… Да мало ли что можно повернуть выгодной стороной? Я даже не сомневался, что скоро меня похоронят заживо под бетонной плитой осуждения и утопят в дерьме, но ошибся.

Ошибся в способе устранения проблемы и нежелательных последствий, как выразился бы Кирилл.

Это я. Я превратился из любимчика Кирилла в проблему, когда стал жертвой, пьяного водителя и пострадал при лобовом столкновении на трассе.

Стал проблемой и причиной упущенной выгоды, вместо того, чтобы нести золотые яйца…

Теперь я знаю, что судьба иногда подкидывает красноречивые намеки. Та самая авария, в которой я пострадал, была именно таким жирным намеком от судьбы: остановись, пока не поздно, измени свою жизнь.

Я этому намеку не внял, и все пошло по наклонной. Кто-то щедро дал мне шанс вернуться после клинической смерти и исправить хоть что-то.

А когда исправил, то все, да?

Именно об этом я успел подумать за секунду или даже чуть меньше, когда на меня напали.

Поджидали во время утренней пробежки, когда прохладно, тихо и безлюдно…

Глава 44

Виталий

Били жестоко и сильно. На убой. Но нападение прервалось.

Самое забавное, что прервалось оно появлением старушки с вечно тявкающими и какающими всюду болонками.

Я много раз с этой старухой-соседкой ругался из-за того, что она не удосуживается, подобно другим собачникам, поднять экскременты своих питомцев пакетиком и выкинуть их в мусорную урну.

Смешно: от тотального уничтожения меня спасла какающая и тявкающая болонка и мерзкая старушенция с бессонницей. Нападавших спугнули…

Соседка вызвала скорую, и вот теперь я здесь, в больнице, едва разлепил глаза.

Все болит.

Болит изнутри и снаружи.

* * *

— Вам что-нибудь нужно?

Медсестра преданно заглядывает мне в глаза.

Спасибо, уже не стоит!

Дежурная сиделка пытается мне услужить во всем и даже какого-то хрена решилась ответить на поздний звонок.

Я словно чувствовал, что это Инесса. Во сне толкнуло что-то, и я распахиваю глаза, а рядом стоит медсестра и шепчет в трубку: «Алло».

И точно.

Инесса звонила…

И что она подумает, а? Что она должна обо мне подумать при таких исходных данных? При всем том багаже из прошлого? Что я с очередной девкой?

— Наберите, — произношу с трудом.

Много раз набирает, но ничего нет. Инесса не отвечает.

Не факт, что ответит, но я все-таки говорю:

— Если ответит, положите телефон на подушку и выйдете, — прошу.

Запасной план: отправить Инессе сообщение. Разумеется, не своими руками написать придется. Снова зависим от чьей-то заботы и внимания обо мне.

Это завидно повторяющееся состояние уже начинает пугать. Хотя пугает не так сильно, как возможность подохнуть на утренней пробежке. под кустами, обоссанными собаками.

Если Инесса ответит, что я могу сказать ей? Что я в очередной раз облажался и не смог без помарок? Признаться, что снова на больничной койке?

Мало ли как она отреагирует?

А Кирилл? Сколько дней прошло? Есть ли новости?

Вдруг Инесса снова примчится меня нянчить? Спасать…

Нет, не хочу портить ей жизнь.

Мало ли что этому придурку мстительному в голову взбредет?! Вдруг на Инессе отыграется?

Нельзя ей сюда. Ко мне тоже нельзя.

У нее получаться начало, и не стоит ей гробить карьеру собственным положением человека, нуждающегося в уходе.

Деньги у меня есть, найму персонал.

Нельзя Инессе ко мне.

Пора отпустить. Да, сейчас точно пора.

Было бы слишком эгоистично даже для меня снова пропускать Инессу через мясорубку длительным лечением и реабилитацией, перемалывая в фарш ее успехи и потенциальный взлет.

Предупредить надо… Предупредить, что Кирилл ускользнул.

За Инессой тайком приглядывают, я нанял людей, заплатил кругленькую сумму.

Но все же… Но все же…

Я боюсь за нее, боюсь за свою девочку. Я никого так сильно не боялся потерять, как ее. Мне, кроме нее, терять больше нечего. Ничто не имеет смысла.

Инесса не отвечает, моя надежда тает. Последний раз…

Если не ответит, наберу агенту, который отчитывается за охрану Инессы. Пусть проверят. Людей дополнительных? Мне бы только предупредить… Чтобы не пугалась, если вдруг… И чтобы была осторожной.

* * *

Инесса

Внутри все обрывается.

Я резко отбрасываю телефон в сторону, словно он стал ядовитой змеей.

Женщина. На поздний звонок Виту отвечает… женщина.

Боже, чего я хотела, называется?!

Он мне и в браке изменял, налево-направо.

Мы сейчас в разводе. В разводе.

Отношений нет. Он свободный… Свободный популярный мужчина, который точно может себе ни в чем не отказывать.

Ни в чем.

Сколько месяцев прошло? Разумеется, у него кто-то был. И не одна.

И все его слова, это могли быть лишь слова сожаления, а не заверения в верности и исправлении.

Вот, оказывается, чего я жду, да? Жду, что исправится!

Пелена спадает с глаз.

Мы в разводе, а я до сих пор чувствую себя его женой, его девочкой, той самой ненаглядной и любимой масей. Одергиваю Вита, когда он меня так называет, а внутри глупо млеет.

За это время много раз мне оказывали знаки внимания самые разные мужчины, но я не отвечала им взаимностью, не копалась в себе, не называла причины.

Но вот они… истинные причины.

До сих пор люблю и не могу забыть.

Как же больно. Сердце в ошметки.

Больно, надо это прекращать. Надо прекращать все!

Больше никаких звонков. Никаких разговоров поздними вечерами.

Мы расстались. Расстались, прими.

В портмоне до сих пор наше совместное фото.

В панике мечусь по квартирке, переворачивая вещи в поисках того, что может напоминать мне о Витале, и с ужасом понимаю: все. Все, вплоть до моей любимой сумочки от Луи, которую подарил Вит.

Если собрать все и выкинуть, останусь с голыми руками. Куча вещей, подаренных им дорогущих безделушек: сережки, колечки, цепочки… Собрать все и отправить ему? В порыве складываю все большой кучей в углу. В мыслях барабанит: «Я все ему отправлю, все-все отправлю! Пусть заберет все! Пусть заберет и вернет мне только одно — себя!»

Я где-то потерялась. Запуталась в любви к нему. Думала, что нашла дорожку назад, к себе, но лишь обманулась. Я увязла, никак не могу выплыть.

Последним пытаюсь снять реверсивное кольцо от ван Клиф в виде четырехлистного клевера. Нежно его люблю, но сейчас дорогущий презент для меня как еще один большой гнойный нарыв. Была бы моя воля, облила собственную память бензином и чиркнула спичкой.

Кольцо не слезает с опухшего пальца.

Устав бороться, я падаю на кровать, прижимаясь спиной к изголовью, мну подушку, тискаю изо всех сил, пытаясь успокоиться.

Телефон трезвонит.

Все это время настойчиво трезвонит, лежа на кровати экраном вниз.

Я поднимаю его и вижу имя Виталика на экране.

Много-много раз звонил, пока я его подарки швыряла в угол, как мусор.

Что ему надо?

Аааа…. Или это не он. Его сучка перезванивает, должно быть.

Одна из бывших? Новая? Не все ли равно? Его член, должно быть, собрал отменную коллекцию… И где-то там в этой очереди болтаюсь и я — крошечный след, едва заметная крапинка на полотне его побед.

Ответить или сбросить?

Все-таки решаю ответить.

— Алло, — голос звучит устало, но твердо. — Головин, развлекайся дальше с очередной красоткой, не звони.

— Инесса… — едва слышно. — Это… я. Я… Тебе медсестра ответила. Медсестра…

Слышится шорох и приглушенная ругань.

Голос Вита слабый и сухой, снова зовет кого-то.

На фоне шаги, просьбы едва слышные, и меня замораживает в коконе страха за жизнь Витали, и все сомнения, подозрения, всю грзяь отсекает. Онаостается вовне, и мы варимся… Снова вдвоем варимся в том, что есть внутри: он и я, я и он…

— Вот так удобно? Положу телефон вам на грудь и включу громкую связь. Если что-то понадобится… — слышится женский голос, полный вежливого участия.

— Да-да. Я позову. Свободны. Спасибо большое, — добавляет напоследок.

Проглатываю ком.

— Вит? Виталь… Виталя, что случилось? Не молчи.

— Ерунда, мась.

— Ты едва языком ворочаешь. Какая уж тут ерунда. Виталя, от тебя три дня ни звонка, ни строчки, а сейчас… Сейчас ты еле жив!

— Ты дни считала?

— Считала. Что случилось?

— Кира должны взять следователи. Я немного расшевелил осиное гнездо. На него многие зуб точили. Не все хотели потонуть вместе с ним. Там много всего, мась… Много… Но этот мудак ускользнул. Опередил. Ин, за тобой присматривает охрана. Но будь осторожна. Вдруг он на тебя сам выйдет?

— Охрана? Какая… Какая еще охрана?

— Я нанял. Почти сразу же как только затеял. Если не замечала, все хорошо. Так и надо. Но лучше давай их поближе, а? Я позвоню. Не ходи одна. Это для твоей же безопасности.

— Виталя… — я разрыдалась.

Долго не могла прийти в себя, брала в руки и снова плакала.

— Тебе самому…. надо находиться под охраной, а ты…

— Со мной в порядке. Я просто немного…

— Врешь. Врешь. Я жена твоя, я была слепа на счет твоих похождений, но я точно знаю, когда тебе плохо. И тебе сейчас плохо. Я улажу вопрос с работой и прилечу.

— Нет! — отрезает. — Нет. Все кончено. Ин. Тебе это не нужно. Все кончено. Просто береги себя и будь осторожной. Ко мне прилетать не стоит.

Стою, будто в воду опущенная, сжимая телефон в руке.

— И кто… Кто мне запретит?

— Кира возьмут. Потерпи немного. С тобой скоро свяжется человек из агентства охраны. Береги себя.

— Ты так и не ответил. Кто мне запретит видеться с тобой?!

— Я. Я не захочу с тобой видеться. Не стоит. Все кончено. Прости.

Слышу, как Вит зовет медсестру, она сбрасывает вызов.

По лицу текут слезы. Он там совсем один и даже руки поднять не в состоянии и отталкивает меня именно сейчас, когда я чувствую, что мы должны быть вместе.

Телефон падает на кровать. Я в растерянности.

Хватаюсь за чемодан и не знаю, как поступить?!

А с контрактом что делать?

Мои суматошные мысли, полные горечи, прерывает настойчивый стук в дверь квартиры…

Глава 45

Инесса

Я вздрагиваю всем телом так, что зубы клацают друг о друга.

Измотана, истощена, нервы ни к черту!

После разговора с Виталей мерещатся всякие ужасы.

Мысли мечутся словно в ловушке.

Это не охрана! Точно не охрана, мы едва завершили разговор, охрана не успела бы так рано приехать.

Кто же это?

Не один из моих приятелей, явно… Адрес знают коллеги по работе, некоторые девочки. И я бы поняла, если бы вдруг намечалась гулянка какая-то, и они бы заглянули ко мне, но ничего не планировалось.

Кирилл?

Мысль острая и глубоко неприятная, от нее во все стороны кругами расходится боль по телу.

— Дверь закрыта, — шепчу вслух. — Я не собираюсь открывать. Ни в коем случае.

Но все-таки кое-как, трясясь, словно заяц, подхожу к двери и осторожно заглядываю в дверной глазок.

Дыхание свистящее, шумное.

Но за дверью не Кирилл, а старушка-соседка, бранящаяся на жуткой смеси французского и английского. Проклинает всех иммигрантов и желает гореть в аду! Орет, что я шумная соседка…

Наверное, ее смутили звуки, с которыми я кидала вещи. Стены тонкие, словно из гипсокартона.

Извиняться перед ней нет смысла. Я как-то извинилась за пустяковую придирку и получила в ответ еще больше криков с претензиями.

Поэтому отхожу молчу, зная, что без подпитки запала соседки хватит на пять минут, не более того.

Теперь передо мной стоит другая задача — собрать сумку с самым необходимым и купить ближайшие билеты на рейс.

Пусть Вит не хочет меня видеть, но я чувствую, что сейчас мое место рядом с ним. Хотя бы на ненадолго хочу его увидеть и сказать, что он — герой и самый настоящий принц, которым всегда хотел для меня быть. Разве это не ценно? Он всегда старался казаться, теперь старается… быть, и мое сердце переполняет любовью и тревогой за него. Такой сильной, что я снова начинаю плакать, сев составлять список вещей, которые нужно взять с собой. Боюсь, в таком состоянии я могу что-нибудь забыть… Но после получасовых попыток мой список выглядит куцо: документы, телефон, наушники, смена белья…

Больше ничего на ум не приходит.

Ищу билеты.

Есть горящее место, вылет через четыре часа. Рейс с пересадкой. Палец нажимает купить, как во сне ввожу свои данные, и потом долго-долго смотрю на экран телефона, не веря, что я собираюсь это делать.

С ума сошла?

Разум в шоке отключается, интуиция вопит, что я делаю правильно, сердце молча соглашается. У меня есть немного времени, чтобы поспать и привести себя в порядок.

* * *

Мысли о работе и договорах отходят на второй план. У меня экстренная ситуация, форс-мажор. У всех случаются срывы и внезапные происшествия, ломающие планы.

Засыпаюсь тревожным, быстрым сном, проваливаюсь в него быстро.

Когда звенит будильник, встаю, словно пьяная. Вид невыспавшийся и откровенно уставший.

Я наспех делаю макияж, бросаю в маленькую сумочку все необходимое и вызываю такси до аэропорта. Оставшееся время я планирую провести в аэропорту, в зале ожидания, среди других пассажиров.

* * *

Выхожу в подъезд с футболкой, прилипнувшей к спине, нервно шагаю до лифта, который ползет вверх.

Слишком медленно.

Терпения не хватает.

Развернувшись, я шагаю в сторону лестницы, толкаю дверь. Почему-то в самый последний момент оборачиваюсь, когда остается небольшое расстояние, плавно сокращаемое дверью с доводчиком.

Лифт приехал, из него выходит ужасно знакомый мужчина.

До ужаса знакомый.

Медленно шагаю назад, не дыша.

Несколько секунд стою, слушая шаги — они удаляются в сторону квартиры и тогда я судорожно начинаю спускаться по лестнице быстро-быстро.

Телефон звонит напоминанием о том, что меня дожидается такси. Не отвечаю, просто бегу…

Паника сильнейшая.

Как он успел на самолет? Наверное, заранее все продумал, гад!

До выхода остается совсем немного, буквально один лестничный пролет, коридор и выход на улицу…

Легкие разрывает от судорожного бега по лестнице. Пронестись несколько этажей вниз, в суматохе.

Еще немного.

Коридор… Двери…

Дешевый спальный район. Холл пустой.

Мой взгляд магнитится на дверь, ведущую к выходу. Но в последний миг ко мне бросается мужчина, зажав рот рукой. Я едва не описалась от страха, на ухо бормочут тихо.

От страха даже знакомый английский слышится, как тарабарщина какая-то!.

С трудом вникаю, различая слова.

— … все хорошо… за вами присматривают.

Говорят о безопасности.

— Нет. Нет, — качаю головой. — Он там. Поднялся на лифте к квартире. К моей квартире.

Такая хорошая возможность. Или скверная.

С какой стороны посмотреть…

— Я поднимусь, а вы за мной. Его разыскивают.

— Мы в курсе. Это небезопасно для вас.

— Гораздо опаснее оставлять все, как есть. Он почувствует неладное, если не увидит меня.

Ком страха горький и огромный, не проглотить. Придавливает сверху.

— Есть шанс успеть.

* * *

Снова вверх.

Теперь уже на лифте.

Дополнительные люди из охраны занимают места у выходов, двое поднимаются со мной на лифте.

Я выйду первой. Они через несколько секунд.

Кирилл еще в здании и не мог уйти так быстро.

Как он узнал адрес? Следил? Или уточнил у девочек? Он же все это время держал руку на пульсе и въедался по миллиметру, хватал детали. Плюс многие уверены, что у нас роман, просто потому что он часто звонит и даже заказывает букеты доставкой, находясь за тысячи километров. Была бы я помладше и не встретила мужчину, в которого сильно влюблена, обязательно повелась бы на такие ухаживания и повышенное внимание. Все-таки Кирилл умел нравиться, и я сама чуть не прониклась к нему дружественным распложением, которое пробило закоренелую неприязнь. А если бы все пошло иначе? Если бы меня тогда не вышвырнуло из квартиры странным желанием прогуляться, Лариса внесла свои штрихи, и все встало на свои места…

Зато теперь Вит на больничной койке.

В погоне за правдой и шансом исправить.

Ломать не строить. Исправлять не портить…

Меня трясет, когда я выхожу. Не пытаюсь придать себе уверенный вид, просто спешу к квартире, столкнувшись с Кириллом в дверях, ведущих в подъезд этажа.

— Боже! — отталкиваюсь. — Ты?! Ты что здесь делаешь?! Как?!

— Привет, — улыбается. — Я обещал приехать в феврале, но решил немного раньше. Скучаю. Знала бы ты, как я по тебе скучаю.

Глава 46

Инесса

Кирилл проникновенно смотрит мне в глаза и ерошит волосы с солью седины.

— Седина в бороду, бес в ребро, — наступает. — Как пацан, думаю о тебе постоянно.

— Я очень спешу. На самолет…

— Улетаешь куда-то?

— У меня рейс… — тараторю правду и двигаюсь в сторону квартиры.

Кирилл идет за мной следом. Под мышкой коробка с цветами и бутылка моего любимого вина.

Что он задумал?

Распить по бокальчику, а потом я окажусь невменяемой и оттраханной им?

Последний презент для Вита?

Или для себя — поставить галочку и взять все?

Что он за человек такой… Идет до самого конца.

Уверен в собственной безнаказанности?!

— Я перекладывала вещи и уже в такси поняла, что не могу найти кошелек. У меня в квартире бардак.

— Что за срочность такая?

— Мне позвонили из больницы. Вит снова во что-то вляпался. Он не приходит в себя… — вру, находясь спиной к Кириллу.

— Не приходит в себя? — живо уточняет Кирилл.

— Персонал сказал, что он был в сознании, реагировал, но говорить толком не смог. Даже имя назвал с трудом, потом ушел в отключку…

Пальцы трясутся, когда я открываю дверь.

— Давай я, — мягко предлагает Кирилл.

— Куда ты смотришь, а? — спрашиваю с претензией, обернувшись на Кирилла. — Что опять стряслось с Виталиком? Помоги найти кошелек. Бежевый…

— Здесь, действительно, бардак, — качает головой Кирилл. — И опять Виталик, да? Не устала еще? Он явно пошел в разнос после развода… Не удивлен, что вляпался.

— Будь другом, помоги.

Я начинаю якобы искать кошелек, Кирилл тоже ворошит вещи, потом останавливается.

— Я не хочу быть тебе другом.

— Давай поговорим об этом позднее? Просто помоги найти мне чертов кошелек!

— Тебе нужно успокоиться и перелистнуть эту страницу. Давно пора…

Кирилл не отступает.

— Понимаю. Но не выходит. Не получается! — шепчу с отчаянием, отчасти искренним.

В расстроенных чувствах швыряю сумку в стену. Соседка немедленно начинает поносить на двух языках грязных иммигрантов.

— Я так устала. Устала от всего. Знаешь, тут намного сложнее, чем я думала. Гораздо сложнее.

— Тебе просто нужно переключиться. Не паниковать, не бежать никуда. Расслабиться и немного отдохнуть… — Кирилл оказывается рядом. — Отпустить контроль и ситуацию.

— Не выходит.

— Дай покажу, как это… — цепляет меня за подбородок и целует в губы.

Я отвожу лицо в сторону.

— Мне жаль, я так расстроена. Ничего не чувствую. Этот развод… переезд. Я на нуле, Кирилл.

Я, правда, на нуле. У самой критической отметки. Только по другой причине. Слёзы наворачиваются на глаза. Кирилл обнимает, гладит по волосам.

— Ты никуда не полетишь, — заявляет он. — В таком состоянии я тебя никуда не отпущу. Головин закончил так, как к этому давно шло, — добавляет жестко. — Не стоит нырять за ним в эту яму.

— Ты прав. Наверное…

— Я прав, — отрезает. — Хочешь полететь? Давай другим рейсом. Спокойно. Без спешки. А сейчас сядь, составь мне компанию. Я взял твое любимое вино. Похвастаешься старому другу за бокалом вина своими успехами.

— Только другу? Сомнительно, — отстраняюсь с легкой усмешкой.

Кирилл отходит к вину, достает бокалы с открытой полки.

— Ты же в курсе, что ты для меня больше, чем бывшая жена моего бывшего подопечного, — срывает этикетку с бутылки вина. — У тебя есть штопор или открывать старым дедовским способом?

Подхожу к столу, выдвинув ящик с хозяйственной мелочью, Кирилл обнимает сзади, легко прижимается.

— Очень-очень нравишься, Инесса.

— Держи, — вручаю ему штопор. — Может, ты прав. И нужно переболеть. В последний раз… Составишь мне компанию?

— С удовольствием, — обнимает крепче и гладит по ягодицам.

— Налей мне немного вина, неделя выдалась бешеная. Еще и эти новости. Выбили меня из колеи.

Я мягко выбираюсь из его объятий, смотрю на цветы:

— Мои любимые.

— Да. Твои любимые.

— Ты всегда был внимателен…

— Ты всегда мне нравилась. Я уже и не помню, когда это началось.

Он смотрит в глаза, протянув бокал.

Я немного пригубила, он тоже. Но это ничего не значит. Я отвернусь или отвлекусь, он напоит меня так же, как уверена, накачали Вита по его распоряжению.

— Паршивая из меня хозяйка, даже нечего предложить к выпивке. Только ужасно твердый сыр… Нарежешь? Я поставлю цветы в воду.

Отступаю с букетом в сторону крохотной ванны, не спешу, ставя цветы в пластиковую вазу.

Выходя из ванной, я тихо крадусь на цыпочках к двери и быстро распахиваю ее, отступив в сторону. В квартиру сразу же вбегают двое мужчин.

Слышатся звуки борьбы и крики.

— Ах ты сука! — взвыл Кирилл.

Дверь распахивается, я в испуге отскакиваю назад, в коридор, едва не раздавив любопытную соседку, которая выскочила в подъезд. Мадам в бигуди сразу начинает верещать, что я сломала ей ногу.

Кирилла схватили и сковали руки за спиной. Он извивается на полу, как червяк.

— Нужно вызвать полицию. Кажется, ваш рейс откладывается на неопределенный срок.

* * *

Я оказалась права насчет Кирилла. Он пришел не с пустыми руками, но с «подарком». У него нашли легкие возбуждающие наркотики. Клялся, что взял для себя. Но я написала заявление и рассказала, что его разыскивают на родине, просто задержать не успели. Дело принимает серьезный оборот. Кирилла заключили под стражу, и теперь им будут заниматься силовые ведомства сразу двух государств.

Разумеется, тем самым рейсом я так и не полетела.

Может быть, к лучшему.

У меня появилось время отоспаться после сложнейшего дня, договориться с Тео и предупредить команду о том, что мне придется улететь на время по серьезным причинам.

Хочу увидеться с Витом.

Во что бы то ни стало.

Я поговорю с ним. Даже если мне придется брать больницу штурмом!

Глава 47

Инесса

Я не сообщала Витале, что собираюсь прилететь и о том, что произошло, тоже не успела рассказать. Но ему точно сообщили об аресте Кирилла.

Во всех подробностях.

Потому что Виталий звонит мне первым, голос бывшего мужа потрескивает от напряжения, несмотря на слабость.

— Ты что учудила? — повышает голос.

Впервые он повышает на меня голос так, до крика.

— Я просил тебя, Инесса. Просил, будь осторожна, охрана рядом. Ты какого черта самодеятельность развела?!

— Ты во мне сомневался?

— Нет, блять, кое в чем я не сомневался! Не сомневался, что Кирилл готов пойти на все. До самого конца! Не умеет принимать поражения… А ты… В это пекло сунулась! — орет.

— Не кричи на меня.

— Я буду на тебя орать! Буду орать, сколько потребуется!

— Вот еще… Ты же сказал, что все кончено. Так какого хрена ты на меня орешь?! Это не только твое дело, Головин, но и мое тоже. Понимаешь?

— Ты не должна была собой рисковать. Мась, я же просил. Ну что ты творишь, а? Что ты творишь?! Изводишь. Я бы…

— Хочу тебя увидеть, — выпаливаю, слыша в ответ жесткий отказ:

— Нет.

— Нет? — переспрашиваю. — Нет?! Головин, ты там не охренел, часом? Я столько страха пережила, столько боли перетерпела за весь этот год. Ты меня через мясорубку пропустил своими изменами и швырнул в ад, прогуляться босиком по углям, а теперь… Теперь говоришь: НЕТ?!

— Да. Я говорю тебе «нет». Потому что это лучше для тебя.

— Ты не можешь знать, что для меня лучше. Ты… Ты меня вообще не знаешь! Столько лет вместе, а ты меня так и не узнал. Никогда не знал, потому что не было тяги и желания узнать меня. Боже, Виталя, ты эгоист. Тебе паршиво и ты не хочешь, чтобы я видела тебя пострадавшим? Снова свои чувства и эго лелеешь. Только свои. А про меня ты подумал? Я дышать не могу, я здесь находиться не могу, не зная, что с тобой, а ты… Отказываешь мне! Эгоист…

— Мась, не стоит. Не хочу портить тебе жизнь.

— Ты портишь ее прямо сейчас.

— Я не могу позволить тебе то, что ты хочешь.

— Вот как?!

— Да. Не могу. Мась… Хочу, чтобы у тебя все-все получилось, как ты задумала.

— До чего же упрямый кретин! И слепой… Глухой… Глухой к моим словам. Как ты не понимаешь, что карьера, деньги, успех и слава не стоят ничего, совсем ничего не стоят, если я чувствую себя несчастной и одинокой. Это на время забивает мысли, позволяет коротать дни, а потом…

— Прошу, Мась, остановись. Просто остановись, — вымученно просит Виталя.

— А потом я ложусь в холодную кровать и думаю только о том, что никогда не была по-настоящему нужна тебе. Ни тогда… Ни сейчас. Особенно, сейчас.

— Я люблю тебя. Больше, чем ты думаешь. Настолько больше, что не вижу себя рядом с тобой. Не хочу портить тебе жизнь.

— Или себе? Или себе, Виталя? Уже нашел мне замену? Она симпатичная? Или они… Они, наверное! Так привычнее… И никто не выносит мозг, ни в болезни, ни в здравии.

— У меня никого нет. Никого! Я несколько месяцев ни с кем не спал! Ни с одной. У меня последний раз только с тобой было. Только с тобой, слышишь? И я до сих пор помню все, до последней мелочи.

— Если бы помнил, если бы для тебя это хоть что-то значило, ты бы… — не договариваю. — Хорошо, я все поняла и больше не буду тебе досаждать и навязываться. Девочка из Гнилево больше не будет на тебя вешаться.

— Мась, все не так. Ты к чему это Гнилево приплела вообще? Я никогда так о тебе не думал. Прекрати себя накручивать!

— Удачи тебе с любой другой телкой.

— У меня никого нет, — рычит. — И не нужно. Я… Я просто хочу, чтобы ты была счастлива!

— Я прямо сейчас сдам билет. Удали мой номер! Прощай.

* * *

Виталий

Спустя время

— Хорошо выглядишь, дружище! — трясет мою ладонь Мирослав. — Скоро марафон пробежишь.

— Да уж, ага… — замедляю шаг после непродолжительной легкой пробежки.

Откровенно говоря, это даже пробежкой назвать сложно, скорее, быстрый шаг. Первые шаги дались с трудом, сейчас увеличиваю нагрузку, все еще ощущаю себя слабаком. Но странно рад тем болезненным ощущениям, которые есть, они позволяют мне чувствовать себя живым и функционирующим.

— Не побежишь, что ли? Не верю… — хмыкает Мирослав. — Ты еще опередишь нас всех. По крайней мере, немощного старпера вроде меня точно сделаешь.

Смеюсь. Мне бы его активность и чувство самоиронии.

— Кто старпер? Кто немощный?! Ты? Ты здоровее быка!

— Не всегда. В прошлом месяце сильно простыл, — откровенничает Мирослав. — В аккурат перед нашей поездкой по Европе. До последнего отказывался от лечения и делал вид, что все в норме, пока не свалился с температурой за сорок. За день до вылета. Мы все распланировали, родители ждали внуков, нас, но Лена отменила поездку. Осталась, чтобы за мной поухаживать, — светится и тут же добавляет. — Поухаживать и пилить меня, разумеется. Коварные женщины. Сначала нянькаются с тобой, как с младенцем, целуют каждый час и кормят вкусным бульоном с ложечки, а потом въедливо и методично трахают мозги за проваленные планы, за упущенную распродажу классных шмоток и пропущенный праздник в какой-то живописной деревне.

— Ясно.

— Главное, вовремя остановиться и признать, что накосячил. Иногда я думаю, что косячить — мое жизненное призвание. Вроде все ровно, но потом, оп… Херак, и все! Я в немилости у женской половины нашего дома, и только Игнасио меня поддерживает, радостно нагадив в подгузник. Но и тот до поры, до времени поддерживает. Как только начнет болтать и понимать больше, чем сейчас, уверен, он тоже даст мне просраться.

Я люблю слушать болтовню Мирослава о семье, о том, как они живут.

Отвлекает от своих будней, заставляет задуматься болезненно: а как бы у нас с Инессой было?

Чем больше времени проходит с ее последнего слова «Прощай!», тем чаще я думаю об упущенном шансе. О наших последних днях в браке, о том, как я поспешно предложил ей завести ребенка, думая, что это нас сблизит.

У Инессы случился выкидыш, и меня запоздало накрывает отчаянием, что ни черта не вышло.

У этого отчаяния горький привкус понимания, что тогда… нет… ни черта бы не вышло в любом случае.

Слишком много всего я делал не так. Сейчас Кирилл под стражей, ему грозит серьезный срок. Свою глубокую старость он встретит в тюрьме…

С Инессой я больше так и не разговаривал.

Считал себя правым, ограждая ее от себя, но прошло немало времени, и я больше не чувствую, что был прав, когда запретил Инессе ко мне прилететь.

Мне без нее паршиво. Тоскливо, выть хочется.

Глава 48

Виталий

Мы поссорились в последний раз, и, наверное, струна терпения Инессы лопнула.

Недавно я сдался своему желанию позвонить ей и совершенно не удивился, когда понял, что Инесса не пользуется старым номером.

Знаю, что она прилетала в страну в эти месяцы. На несколько дней. В свой салон. Он процветает, расширяется. Теперь Инессу встречает длиннющая запись из желающих попасть на визаж к мастеру международного уровня.

— Ладно, хватит обо мне. Как у тебя? — справляется Мирослав. — На поправку идешь, вижу. Как на личном?

— Никак.

— Что, неужели вокруг такого красавчика не крутятся симпатичные медсестрички и просто дамочки?

Я пожимаю плечами безразлично. Никогда не был обделен женским вниманием, особо париться было не нужно.

Ни до Инессы, ни после, когда изменял ей в браке.

Сердце беспрестанно колет при мыслях о ней.

Единственная девушка, ради которой я старался казаться быть лучше, не хотел обидеть…

Единственная, ради которой я поставил на кон все и похерил.

Потерял любимую и не дал себе шанса попытаться снова.

— Никак. Без баб живу.

— Паршиво. Как ты без бабы-то?

— Мне как бы не до женщин. Сначала не до того было. Я через катетер, блин, мочился. Какие бабы, Мир? Теперь уже пофиг как-то.

— Импотентом стал, что ли?

— Нет, — лениво отмахиваюсь.

— Точно?!

— Или что? Достать и показать?

— Блять, если у тебя при мне встанет, я тебя сам отмудохаю! — возмущается Мирослав. — Болвана кусок. Я все надеялся, что ты скажешь, мол, без той самой мне ни одна баба не нужна, а ты…

— Ну извини, я намеки понимаю плохо.

— Да я уже понял. И? С Инессой не общаешься?

— Нет. И давай не будем об этом.

— А что так? Неприятно? Между вами — все? Финиш?

— Давно уже пересекли финишную черту.

— Это ясно-понятно, а у тебя?

— Что у меня?! Я же сказал, между нами — все. Чего пристал?

— Между вами — все. А по отдельности? У тебя как? У самого? Не обессудь, но ты как пластмассовый стал. Без эмоций совсем.

— Все кончено. Мы развелись. Я запретил Инессе ко мне приезжать. Все.

— А она тебе запретила? — задает каверзный вопрос Мирослав.

— Что?

— То. Она тебе запретила к ней приезжать? До тебя реально намеки плохо доходят. Кота заведи.

— Что ты несешь, Мирослав? Какой еще кот? У тебя мысли скачут. Может тебя, снова накрыло? Вирусом новым?

— Кот. Обычный грязный и блохастый кот. Наглый настолько же, насколько обаятельный. Я завел кота, мне помогло наладить контакт с Леной.

— Инесса не любит кошек. Да и потом… Я ее послал, ясно? Не был уверен, что выкарабкаюсь. Решил, что со мной она возможности теряет. Послал. Она обиделась и попросила удалить ее номер.

— И ты послушался?

— Ни хрена я не удалял. Но это ничего не изменит. Слишком много дров наломано.

— Значит, можно растопить хорошую баньку. Из дров, — подмигивает Мирослав. — Да еб твою мать, Виталик. Бабу твою уведут! Если еще не увели, то уведут обязательно, спермой по самые уши накачают.

— Заткнись, пожалуйста.

— Заделают ей кучу ребятишек…

— Перестань!

— Кошку подарят…

— Завались! Не любит она кошек, ясно же сказал! — кричу.

— Тогда рыбок подари. Попугайчика! Да хотя бы хомячка. Хотя бы попытайся. Сделай уже что-нибудь со своей кислой миной. Страдаешь по бабе, так продуктивно страдай. По важной причине, что она тебя на хрен послала.

— Она и пошлет.

— И пошлет! И правильно сделает. А ты что думал, легко извиняться? Нет! Мне до сих пор иногда прилетает за выкрутасы многолетней давности… Но я не жалуюсь.

— Жалуешься. Только что пожаловался.

— Я поворчал. Любя. Любя, можно и поворчать немного. А если все безразлично, то и говорить не о чем. Так, мне пора… — достает телефон из кармана. — Надо еще подарок на день рождения младшей дочери Митяя выбрать. Митяя же знаешь? Я тебе рассказывал…

— Да, слышал.

— У них вообще ситуация аховая была и ничего, справились. Митяй до последнего за семью сражался, а ты… Хотя о чем я говорю. У них — семья, — подчеркивает. — А у тебя ее нет. И, кажется, никогда не будет. Поженишься под сраку лет на какой-нибудь левой бабе и остаток жизни проведешь с чужой и пришлой женщиной, потому что свою, родную, отпустил. Сам…

— Зашибись, у тебя прогнозы веселые.

— Я думаю, все не так плохо, — продолжает Мирослав. — Инесса придет к тебе на могилку и положит цветы. Почтит твою память. Пожалуй, это все, чего ты добьешься, живя, как сейчас.

Теперь мне ясно: он просто издевается. Юмор у него такой, специфический…

Мирослав отстает от меня, я продолжаю свой привычный маршрут, занимаю день до отказа, но в каждой свободной минуте скользит вопрос, заданный Мирославом: «Она тебе запретила к ней приезжать?»

Глава 49

Инесса

Спустя время, февраль

Напряжение перед выставкой достигает апогея. Тео нещадно третирует всех, от знаковых фигур до простых уборщиц. Мероприятие обрастает все большими участники и планируется, воистину, грандиозным. Будут выступать звезды шоу-бизнеса под живую музыку. Под высоким сводчатым потолком будут выступать воздушные гимнасты, развлекая публику между паузами.

Все согласовано задолго до начала, модели прогнали программу от и до, но Тео все кажется недостаточно идеальным. Совершенство не терпит неточностей и расхождений с планом в голове создателя. Меня утомляют его бесконечные придирки, но я не подаю виду. В конце концов, мне за это щедро платят, и Тео открыл передо мной многие двери.

Не очень неприятный момент случается за день до выставки: одна из моделей вывихнула лодыжку и не сможет принимать участие. Ее заменяют на другую, и ей становится Аня, бывшая девушка Фила Тарасова.

В прошлый раз она вела себя крайне высокомерно по отношению ко мне, но сейчас спеси в ней поубавилось, потому что взяли ее в самый последний момент и не забывают тыкать, что она — всего лишь замена.

Плюс я знаю, какое мощное оружие на кончиках мои кистей. Могу накрасить так, что будет казаться, словно модель набрала пару лишних килограмм, что однозначно считается смертью для моделей из мира высокой моды.

Аня узнает меня, первой начинает беседу. Я подключаюсь из вежливости, но дозирую информацию о себе, когда Аня начинает расспрашивать о моем разводе.

О себе рассказывать мне совсем не хочется, сплетничать с Аней, тем более, а она уже было решила, что я развею ее сомнения насчет активных сплетен, обсуждавшихся в прошлом. Тогда было много разговоров о том, что Головин расстался со мной из-за того, что у меня был роман с Филом Тарасовым.

— Но у вас был роман, я видела, как Фил из кожи вон лез! — уверенно заявляет Аня.

— Можно лезть вон из кожи и не добиться ничего.

— То есть он тебя добивался и остался ни с чем. Бедняжка, — вздыхает притворно. — Он вылетел с финального этапа гонок, в курсе? В прямом смысле, вылетел. Шел неплохо, но при небольшом столкновении его закрутило и вынесло с трассы.

— Он пострадал? — спрашиваю равнодушно.

Я всегда следила за гонками, когда Вит участвовал. Все эти турнирные таблицы, победы и поражения… По состоянию здоровья Виталя пропускает этот год, и у меня угас интерес к состязаниям.

— Нет, не пострадал. Но, в целом, по выступлению провалился и остался без менеджера, суетится теперь… Он же со своим расторг договор досрочно, даже неустойку заплатил, чтобы перейти под крыло Лукьянова, а с тем какая-то нехорошая история вышла. а Знаешь, я думаю, это карма настигла Фила. За то, что он меня тогда так паршиво бросил при всех в клубе и стал ухлестывать за тобой! — уверенно заявляет Аня.

Я не спешу ее разочаровывать: пусть верит. Каждый создает вокруг себя собственную версию реальности. А пути господни неисповедимы.

— А что насчет тебя? — не унимается. — Общаешься с бывшим мужем? Видела его в толпе.

Бред какой-то…

— Тебе просто показалось. Не крути головой. Я начинаю работать с нижней частью лица и если не хочешь выглядеть теткой с двойным подбородком и кривыми губами, просто помолчи!

Не мог Виталий приехать.

Аня ошиблась. Просто перепутала!

Настроение приподнятое. Шампанское немного кружит голову. Наверное, именно поэтому, когда я чувствую на себе очень пристальный взгляд и, обернувшись, замечаю среди гостей… Виталия, поднимаю в знак приветствия бокал с шампанским.

— Это что за красавчик? — мгновенно замечает Магда.

— Мой бывший муж.

— Точно бывший? Ты с ним трахаешься?

— Нет.

— А он смотрит так, будто трахаетесь. Так он свободен? — тараторит моя новая подруга.

Испытываю легкий укол раздражения. Мы с Виталием давно расстались, но я до сих пор чувствую, будто ревную его к каждой второй. Было легко не думать об этом, когда он за тысячи километров. Но вот он появился здесь и сразу же привлек к себе внимание женского пола.

— Спроси у него сама. Он как раз направляется в нашу сторону! — ответ выходит слегка раздраженным.

Виталий останавливается напротив. У него в руке тоже бокал с шампанским, но ощущение, будто он к нему даже не притронулся, а во второй руке — роскошная белая роза на длинном стебле.

— Выглядишь потрясающе, — протягивает мне цветок. — Поздравляю. Я не самый искушенный зритель на таких мероприятиях, но сегодня был приятно впечатлен. Ты здорово потрудилась.

Магда навязчиво прижимается ко мне, напоминая о себе, а я не могу вынырнуть из глубоких озер светлых глаз Виталика. Сердце постукивает неровно, дыхание тоже сбивается.

— Спасибо. Познакомься, это Магда, — перехожу на английский. — Магда, это Виталий.

— Муж Инессы, — добавляет он, бегло взглянув на Магду и снова переключается на меня. — Прогуляемся по павильону?

Я во все глаза на него смотрю. Что за заявления: «муж Инессы»! И откуда взялось желание быть рядом после всего, что он мне наговорил в последний раз, когда мы общались!

Возмущение борется с желанием пойти с ним, подальше от посторонних глаз. Но, возможно, именно посторонние и в состоянии уберечь меня от очередной ошибки…

Нет, я откажу. Откажу ему спокойно!

Слова застревают в горле, Вит ловко ставит мой и свой бокалы шампанского на поднос проходящего мимо официанта и берет меня за руку, переплетая пальцы.

Даже от такого контакта искрит где-то внутри.

Пытаюсь контролировать свои эмоции…

Но искренне сердце то омывает слезами, то заходится от возмущения, то тоскливо ностальгирует.

Мы выбираемся из самой гущи гостей, желающих пофотографироваться. На свободном пространстве под живую музыку танцуют некоторые пары.

— Потанцуем?

— Что ты творишь, Вит?

Не устраивать же скандал…

Он оплетает горячими ладонями мою талию, вынужденно делаю шаг ближе, стараясь не дышать.

Не дышать его запахом, от него кружится голова.

— Я приехал поздравить тебя с важным событием.

— Купил билеты заранее? Случайных гостей здесь нет.

— Да, — не отрицает Вит. — Опасался, что ты не захочешь видеться со мной тет-а-тет и решил прийти сюда и заодно сказать, что я болван.

— Это не ново.

— Я топорно хотел защитить тебя от себя. Ин, я не знал, смогу ли я… Или инвалидом останусь. Считал, что не вправе подрубать тебе крылья на подъеме. Говорю это и чувствую себя глупцом.

— Глупец и есть. Ты так ничего и не понял…

— Нет, кое-что понял. Укрепился во мнении, чего я хочу и стою сам по себе. У меня были серьезные опасения, что сам по себе я пустышка, продвигаемый успешным менеджером, — признается со вздохом.

— Боже, Вит, какая глупость! Кирилл всего лишь искал для тебя самые выгодные варианты сотрудничества, но на треке всегда находился ты сам. И рисковал собой каждый раз тоже ты сам! — выдаю возмущенно.

— Знаю, но… В последний год я растерял в себе это чувство уверенности. Авария меня конкретно сломала изнутри больше, чем я мог себе признаться. И недавние события… Сейчас я смотрю иначе. Они не выбили меня из колеи, скорее, вернули в себя. И я теперь знаю, чего стою и чего хочу от жизни… — говорит уверенно, сжав меня немного крепче.

— Рада, что ты разобрался в себе. Желаю успехов. Во всем. Как тебе Магда? Ты ей очень понравился.

— Не заметил ее, любовался тобой.

— И назвался моим мужем. Зачем?

Вит наклоняется немного, задев губами мое ушко:

— Потому что я до сих пор чувствую себя твоим мужем. И дико нервничаю, что на тебя смотрят другие мужчины.

— Прекрати. У тебя нет на это прав!

— Разве на ревность выписывают права?

— Ты не можешь вот так врываться в мою устроенную жизнь и делать вид, будто ничего не произошло, словно ты меня методично и хладнокровно не убил своими словами напоследок.

— Я верил, что нужно оградить тебя от себя самого. Скажи одно, ты счастлива?

— Мне нравится моя жизнь. Она яркая и красивая, успешная. Я, наконец-то добилась того, о чем мечтала простушка из Гнилево.

— Назовешь себя так еще раз, укушу.

— Ты не посмеешь сделать это при всех.

Вит снова наклонился, с шепотом:

— А если посмею? — и куснул меня за ухо.

По спине прокатилась волна кипятка. Я разволновалась, стало жарко.

— Спасибо за танец, я натанцевалась вдоволь. Была рада увидеться, передавай привет Миру и Лене.

Я спешу отделаться от Вита как можно быстрее: слишком много эмоций во мне вызвала эта встреча. Однако отделаться от бывшего мужа не так-то просто. Он крепко перехватывает меня за запястье и удерживает за руку.

— Уже убегаешь?

— Да, — нервно поправляю маленький клатч. — Я планировала сегодня выложиться по полной, а потом веселиться с друзьями и коллегами. Я не хотела, чтобы встреча из прошлого омрачила этот прекрасный день! — выпаливаю.

Глаза Вита темнеют, видно, ему не очень приятно слышать подобное, но он делает глубокий вдох и выдыхает постепенно.

— Я это заслужил. Как никто другой, заслужил. Но я точно знаю, что люблю тебя еще сильнее, чем прежде.

— Неподходящее время и место для подобных признаний, — оглядываюсь вокруг.

— А что, существует правильное место? Правильное время?

Какой он напористый, просто не дает возможность отступить…

Глава 50

Инесса

— Извини, — отступаю, разволновавшись. — Мне пора. Мы планировали еще сходить в клуб, отпраздновать.

Виталий не отступает, в толпе собравшихся людей он умудряется обхватить мою руку и уверенно вытягивает из толпы. Свет вспышек ослепляет на несколько секунд, когда мы попадаем в фотозону и почти сразу же ныряем в поток людей, лавируя между собравшимися зеваками, желающими урвать кадр с любимой звездой — как раз сейчас в районе фотозоны местная селебрити и кинодива.

— Отпусти! — пытаюсь остановить Виталия.

Он лишь крепче держит меня за руку, выводит коридорами, залами. Мы поднимаемся по лестнице и выныриваем на свежий воздух на крыше здания.

От резкого притока холодного воздуха кружится голова. Легкие сжимаютя и разжимаются, с трудом проталкиваю в себя по глоточку.

— Что ты творишь? Здесь холодно?

Зябко обнимаю себя за плечи свободной рукой.

— Если ты хочешь, чтобы я простыла, это лучший из вариантов, конечно.

— Держи.

Виталя снимает с плеч пиджак и набрасывает его мне на плечи. С удивлением понимаю, что он — утепленный, демисезонный вариант. Продеваю руки в рукава, запахиваюсь плотнее, Виталя дополнительно меня обнимает. Становится тепло, нет, даже жарко становится.

— Теперь заболеешь ты. Я за тобой ухаживать не стану.

— Знаю, — отзывается с легким смехом.

— Зачем ты меня сюда притащил?

— Просто поговорить тихо, без посторонних.

— Поговорить? — поднимаю взгляд.

Дальше — ничего. Никакой разумной реакции.

Только его безумный рывок и губы, нагло накрывшие мой рот.

Впивается губами, туго пеленает за талию одной рукой, левой фиксирует мой подбородок и целует жарко и голодно.

Прижимается губами к моим. Мысли испуганно уносятся вдаль, оставляя свободное место для эйфории, хлынувшей от страстного поцелуя.

Его язык упорно нажимает на мои губы, отвоевывая себе пространство. Рот распахивается, принимая. От его вкуса, немного подзабытого, но такого знакомого подкашиваются ноги в коленях.

Горячий язык касается моего, ласкает. Каждое прикосновение заставляет вибрировать от наслаждения. Будто ультрачувствитльные точки на языке отправляют сладкий яд поцелуя прямиком в мою кровь. Тело оплетает жгутами влечения и отзывчивости.

Он целует, я откликаюсь. Всем тело звеню… кажется, в холодном воздухе даже слышно, как бешено колотится сердце, на фоне звуков влажных, глубоких поцелуев, которыми мы обмениваемся.

Так глубоко и страстно он мой рот не брал… Ни разу не брал…

Умом понимаю, что это лишь поцелуй, но тело сладко возражает — это он секс. Секс… И он меня сейчас просто своим языком раскатывает и соблазняет, толчками потрахивает, умножая отзывчивые реакции.

Ладонь опускаетс на мои ягодицы, треплет их, сжимая под пиджаком.

Влажный жар концентрируется между бедер. Капельки, не удержавшиеся в тонких трусиках, стекают по коже.

Целуемся, будто в последний раз, словно за поцелуем — больше ничего, взрыв, апокалипсис или мировой потоп. Ничего, кроме, и это последний шанс.

Я все еще пытаюсь отойти. Сдавшись, предпринимаю попытки увернуться или отступить, он в ответ наступает, настигает и вжимает в себе, не позволяя отвернуться. Берет еще увереннее мой рот в свой.

Боже, как это восхитительно.

Поцелуй из штормовогостановится нежным, я всхлипываю, растаяв.

Ааах… Через миг краткой передышки снова оказаываюсь сметена его жаром и мужской уверенностью. Руки тянутся к нему, обнять, потрогать, коснуться.

Отросшие волосы на затылке, крепкая шея, широкие плечи. Грудь вибрирует от глубокого дыхания. Он горячий.

Чуть-чуть приотрываю глаза — от тела Вита во все стороны идет пар, клубится в холодном воздухе.

— Хватит, — шепчу. — Надо вернуться. Это вообще законно? Здесь…

— Нет, — тяжело дышит. — Вообще, нет…

— Сумасшедший.

— По тебе.

Обхватив ладонями мои щеки, Вит стукается своим лбом о мой.

— Хочу тебя, — произносит жарко.

Моих губ касается горячий, иссушающий ветер его дыхания.

— Безумно хочу, — нежно проводит по моим губам.

Я дрожу в ответ, касаюсь так же. Он стонет.

— Моя девочка… Моя…

Следом Вит начинает лихорадочно осыпать поцелуями лицо, щеки, тычется в шею носом и влажными губами, разгоняя мурашки.

Потом касается моей промежности прямо через платье нажимает. Ахаю… Слишком жестко и напористо он меня там хватает. Приподнимаюсь на цыпочки, Вит не отпускает, умудряясь даже через платье меня раздразнить. Мне хочется потереться об его умелую руку, он всегда виртуозно доводил до оргазма пальцами.

Еще один поцелуй — горячий, дикий, влажный. Стоны рвутся изо рта еще громче и увереннее, потребность почувствовать его в себе становится невыносимой.

Не могу без него. Не хочу…

Виталя отстраняется, проводит пальцами по волосам, придавая им пристойный вид и замечает:

— Если хочешь, верну тебя на праздник. Ты собиралась повеселиться с друзьями коллегами, и ты это точно заслужила, как никто другой.

Разочарование лопается как воздушные шарики об острые предметы.

— Или можешь поехать со мной. Я тебя еще не заслужил, но искренне желаю сделать тебя своей. Снова. Только на этот раз все будет иначе. По-настоящему.

Уехать с друзьями? Или остаться с Витом?

Сложный выбор.

Глава 51

Инесса

— Я уже договорилась с друзьями, будет некрасиво оставлять их одних. Рада была увидеться. Надеюсь. У тебя реально новая жизнь, а не очередная блажь перед срывом.

Произнося это, отступаю назад по сантиметру, продолжая смотреть на Виталия. Уйти невозможно, остаться не имею права. И как быть? Когда выбор любой из сторон кажется ошибочным и неверным.

Виталий делает шаг ко мне.

— Так вот чего ты боишься? Думаешь, снова сорвусь? Потянет?

— На развлечения, на женщин. Да, опасаюсь. Сколько раз было подобное? — пожимаю плечами.

— Мы расстались много месяцев назад. Теперь я уже не тот, что прежде. Последний год меня несколько раз сломал и собрал, как придется. И я сам… сам решаю, каким стать. Я хочу стать кем-то достойным.

Вит делает паузу.

— Даже не ради тебя. Нет…

— Нет?

— Думаю, это была бы дорога по тем же самым ориентирам. Стать кем-то лучше, чтобы добиться. А добившись, снова отпустить поводок? Нет… — покачал головой Вит. — Я понял, что самые сложные обещания — это те, которые даешь сам себе. И самый сложный долг — тоже перед собой. Самые беспощадные вопросы — туда же. Обманывать себя — бесполезная затея. Жизнь бьет за самообман сильнее, чем если бы ты соврал кому-то другому.

Ох, черт…

В моей груди просыпается вихрь эмоций, слов не хватает, чтобы описать возникшие чувства. Слова Вита такие емкие, полные, ощущаю каждой клеточкой кожи, что он не просто говорит их ради красивой речи, он говорит их, потому что прожил каждую эмоцию, каждый оттенок.

«Однако он обещал мне и раньше…» — шепчет внутренний голос из страха вновь ошибиться и пройти болезненный путь.

Доверие, вот чего мне не хватает.

Есть желание, но доверия слишком мало.

Виталий тем временем за два широких шага сокращает расстояние между нами.

— Не буду просить тебя, дай мне шанс. Прошу тебя — дать шанс себе. Рискнуть. Ты рисковая девочка?

— Нет. Не люблю риск. Ужасно его не люблю.

— Обманываешь, — понижает голос Виталя, обняв меня.

Его лоб прижат к моему, глаза в глаза.

— Ты очень рисковая девочка, не побояласьрискнуть и попробовать новое. Рискни для себя еще разочек… Для нас…

Вит находит мои дрожащие пальцы и переплетает их со своими. Стоим, чуть-чуть раскачиваясь от напряжения, гудящего в каждом нерве тела, заведенного до предела.

Дыхание поверхностное и частое, капли воздуха сгорает еще по пути к легким, которые сжимаются и сжимаются. Голова начинает кружиться, я едва держусь на ногах.

— Что скажешь, мася?

В его напряженных глазах проскальзывают блики молний. Вит сдерживается с трудом. Красивый и напряженный, открытый, жаждущий. Я еще не видела его таким честным и безумно красивым.

— Нет… — сама притягиваю его к себе за шею. — Разумеется, я скажу тебе нет. Я должна… Должна сказать тебе нет.

Он реагирует мгновенно, подхватывая настроение.

— Продолжай говорить нет, а делать… да.

Сталкиваемся губами и вспыхиваем, сгорая. Да? Да… Да. Да!

* * *

Поездка на такси кажется бесконечно долгой, утомительной. Мы едва держимся, сцепившись пальцами. Дышим тяжело, глядя друг на друга с желанием сорвать одежду и слиться. Воронка возбуждения затягивает на самое дно порока. Патока смазки по ногам, между бедер все размазано. Ширинка Вита отвечает таким же устойчивым желанием.

Поймав мой взгляд, неприлично опустившийся на его бедра, Вит прижимается к моему уху, чуть-чуть коснувшись его языком.

— Сожру… — обещает низким голосом. — Сожру и ни кусочка не оставлю от такой сладенькой и готовой на все Маси. Да?

— Долго еще? — мучительно разлепляю губы.

— Пару минут.

— Так долго.

— Согласен. Мучительнее, чем несколько месяцев вдали от тебя.

Из такси сбегаем, едва расплатившись. И вообще наш путь до номера Вита напоминает гонку. Ему не терпится, и мне тоже. Мы со смехом лавируем между степенно вышагивающих парочек, успеваем вбежать в лифт запыхавшимися.

Сердце стучит в каждой клеточке тела. Ритм пульсирует на губах. Вит пялится на них голодно, не замечая, что мы в лифте не одни. Благо, выскальзывает из кабины лифта первыми. Сталкиваемся в коридоре, у самой двери. Принимаю язык Вита со стоном, он роняет ключ — карту, матерится, поднимает снова.

Заваливаемся в номер.

— Так, стоп… Здесь. вот этот выключатель. А нет, пульт… Пульт, кажется. Ауч…

Вит шипит, когда я быстро расстегнула его рубашку и царапнула ногтями мускулистую грудь, желая поскорее добраться до желанного.

— Тише, Мась. Тиш… Я тебе тут подарок… — впивается в губы поцелуем, жадно распахивает мой рот, толкаясь языком. — Подарок. Глянешь?

Я отрываюсь от желанного рта. У Вита припухшие губы от наших поцелуев. Наверное, я выгляжу так же. Вит подготовился: в номере можно отрегулировать освещение, и теперь всюду расставлены свечи, безопасные, светодиодные. Большой букет, столик сервирован для двоих. Рядом с местом, очевидно предназначенным для меня, стоит подарочная упаковка.

— Можем заказать… В номер.

— Потом.

Я снова жарко прижимаюсь к Виту, скользя ладонями под его рубашкой, с удовольствием обнимаю, глажу по спине.

— Дай на тебя полюбоваться? — просит он.

Приходится сделать несколько шагов назад в длинном платье. Вит шевелит губами, я читаю безмолвное «покрутись» и с удовольствием исполняю просьбу, купаясь в немом, восхищенном обожании.

Такой приток бьет в голову посильнее, чем сладкое шампанское.

— Нравится?

— Выглядишь, как принцесса из сказки.

Вит быстро сбрасывает пиджак и рубашку. Не отводя от меня напряженного взгляда расстегивает ремень, молнию брюк.

Остаются только боксеры.

— Все. Я хочу видеть все…

— Черт. Я чувствую себя стриптизером неумехой.

Бывший быстро избавляется от трусов, сжимает в кулаке член, дернув по нему несколько раз пальцами. Дышит тяжело, загнанно…

И наступает неотвратимо…

— поможешь расстегнуть? — поворачиваюсь к нему спиной.

Вит обхватывает меня за талию, подталкивает к кровати. Делаем несколько шагов, сгорая. Его член у моих ягодиц пульсирует. Я едва дышу, боже…

— Минуту, пожалуйста. Нет, даже меньше…

Оторвавшись от целования моей шеи, Вит тянется к тумбе, достает пакетик с презервативом, быстро вскрывает и раскатывает его по стволу.

Я изнываю от нетерпения. Настолько горячо между нами, что даже прелюдия не потребуется. Может быть, потом, во второй раз? Когда немного появится насыщения?

Вит быстро расстегивает молнию моего платья, целует. Оставляет несколько следов и легких укусов на шее и линии плеч, а потом коварно толкает меня на кровать. Я ахаю, едва успев выставить руки.

— Обопрись на локти. Давай… — командует Вит, задирая мое платье. — Хочу тебя так, в нем. Прямо сейчас.

Через миг он быстро забрасывает платье мне на спину, оттягивает в сторону мокрые трусы и сразу прижимается горячим членом к влажной расщелине.

— Оооо… — стону протяжно…

— Ты узкая. Узкая, как будто первый раз. Ммм… Ты как?

— Хорошо, боже. Не останавливайся…

Обычно Вит начинал с прелюдий, ласк, соблазнял и только потом переходил к сексу. Сейчас все начинается именно с него. Он врывается толчками сзади, громко стонет, матерится, вбивается глубже и энергичнее. Трахая на полную… Бьет на глубину, целится на поражение, и меня трясет от его темпа, от ощущения сильных пальцев, впившихся в задницу.

Такой дикий и необузданный, жаркий… Таким он мне тоже нравится. До сладких судорог, стягивающих напряженные икры ног.

— Еще…

— Опусти ручку. Давай. Хочу, чтобы потекла лужей… — прерывисто шепчет Виталя, набирая темп толчков.

Пальцы уже привыкли за эти месяцы удовлетворять себя, но когда я нащупываю ту самую точку, пульсирующую, понимаю, насколько все происходящее сейчас, отличается от того, что было ранее. Я как миниатюрное солнце, расходящееся жаром во все стороны. Искры прикосновения заставляют сгорать еще быстрее. Сгорать и выдавать порции жара в ответ. Кончаю первой, сдавшись, переживая остро и сладко каждый миг спазмов.

Хочется распластаться на кровати, но для Вита еще ничего не окончено, он с рыком ускоряется, отрывисто признается в любви и завершает серией мощных толчков. Напряженная сталь внутри опаляет, мне жарко и хорошо. Снова хорошо, слишком мокро. По ногам течет…

— Вот это моя… Моя девочка… — повернув голову в сторону, Вит целует, лижет мой рот, все еще дрожа внутри меня.

Двинуться нереально, он придавил меня к кровати. Вит привстает первым, помогает мне снять платье. Мы заползаем на кровать, распаренные и жаркие, медленно целуемся.

Эта ночь — только наша. Безумная, жаркая, полная ласки и жаркого секса.

Такого марафона у нас никогда не было прежде…

Волшебная ночь.

Но утро вносит свои коррективы и заставляет трезво взглянуть на реальность.

Глава 52

Инесса

Просыпаюсь от ощущения приятной тяжести — рука Вита перекинута через мою талию, нога тоже находится под тяжестью. Бывший муж обхватил меня рукой и ногой, словно удерживая. Я спала в его объятиях.

Мы оба спим без одежды. Часть одеяла запуталась в моих ногах, Вит полностью обнаженный, его член, немного покачиваясь, упирается в мое бедро. Требовательная пульсация… Черт, какой ненасытный!

Вчера мы всю ночь не спали, уходили на кратковременный перерыв и снова стремились друг к другу, восполняя пробелы. Вчера секс был более жарким и откровенным, чем всегда.

Если это то, что прятал от меня Вит, то он просто дурак… Мне все понравилось. Очень. Щеки горят от воспоминаний того, что я ему позволила, но я ни о чем не жалею.

Я разглядываю спящее лицо Вита. Во сне он такой безмятежный, красивый, мирный…

Прокручиваю в голове его слова, признания, просьбы.

Понимаю, что откликаюсь на них. Не перестала любить, скучала дико. Можно прожить и без любви, можно засыхать от тоски за тысячи километров, верно, но сколько в этом истинного счастья?

Судя по ярким пятнам света, пляшущим на стенах, уже довольно поздно. Я тянусь за телефоном по привычке. Под подушкой его нет. Разумеется, вчера нам было не до телефонов. Мой до сих пор где-то в клатче, наверное.

Слышу мерную вибрацию. Жужжание.

Выбираюсь из-под руки Виталика и спускаю ноги на прохладный пол. Голова немного кружится. Я восстанавливаю равновесие, не спеша вскакивать. Жду, пока пройдет головокружение.

Внезапно в поле зрения оказывается телефон Вита. Наверное, он выронил его из брюк, когда раздевался вчера.

Вибрация исходит от этого телефон.

На экране женское имя: Аня Квартира. Яркая аватарка девушки с подкачанными губами.

Меня бьет током под дых. Сразу перестаю дышать.

Аня Квартира перестает звонить. Присылает смс:

Завтра в семь все в силе?»

Очень похоже, что Вит назначил встречу с этой Аней, очевидно, у них есть квартира для свиданий. Может быть, есть не только эта Аня, но и другие? И каждая подписана так, чтобы не запутаться. Аня Квартира, Тоня Массаж, Жанна Тренировки. Имя и место, где они трахаются. Понятная схема для опытного ловеласа и всегда можно объяснить это иначе, так? Не помню, где я это услышала. В каком-то ролике на ютубе, кажется, вылезло в рекламе, у меня были заняты руки, я не стала переключать.

Застываю как айсберг, кожа покрывается тонкой корочкой льда. Сердце тоже замедляется внутри грудной клетки, отстукиваю медленнее.

Остываю. Да, остываю. Пожалуй, это надо было увидеть своими глазами, чтобы убедиться: такой, как Вит, не изменится. Ему одной женщины мало. Быть с ним — означает смириться, что его либидо хватает на кратковременные случки с кем-то на стороне…

— Ин? Ты чего так рано? Иди ко мне, — звучит за спиной сонный голос Витали.

Он подвигается и тянет меня к себе, за талию, снова роняет на кровать. Мое место еще не остыло, Вит жарко прижимается сзади, целует плечи, рукой направляет, со стоном трется о мои складочки.

— Ты даже не представляешь, сколько раз я представлял, как просыпаюсь и растягиваю тебя, сонную, аааа… — головка члена туго входит.

— Хватит. Оставь другим телкам, — шиплю, выставив локоть.

Хватка Вита ослабевает, я соскальзываю с его члена, неудовлетворенная, чувствующая пустоту внутри.

— Ты о чем, мась?

— О твоих телках… — взглядом ищу, чем бы прикрыться.

Не найдя ничего, так и остаюсь, обнаженной. Поднимаю телефон и бросаю его в Вита.

— Твоя шкура звонила и писала. Ответь, что сегодня в семь все в силе…

Вит смотрит на меня потемневшим взглядом, желваки заходили на скулах.

— Что?

— То. Ответь! — повышаю голос, всплеснув руками. — Давай, ответь же. Привсунул бывшей, лапши навешал. Можешь и другим привсунуть! Успеешь вернуться, если у тебя билет… Нет, ей все-таки придется подождать немного. Но ты же Вит Головин, тебя можно и подождать.

Он садится, разблокировав телефон, протягивает его мне.

— Сама ответь. Аня Квартира — это, блять, риэлтор. Я отремонтировал старую квартиру и хотел ее продать. На! — протягивает телефон.

Диалог открыт, он ничего бы не успел удалить при мне. Ничего бы не успел.

— Смотри же! — повышает голос.

Вит листает диалог у меня на глазах, там ничего криминального. Ничего крамольного. Просто деловая переписка клиента с риэлтором.

Я отшатываюсь и падаю в кресло.

— Это просто. Риэлтор! Мась… Мася, прекрати себя накручивать. Нет у меня никого. Кроме тебя.

Рухнув в кресло, я закрываю лицо ладонями, разрыдавшись. Вит отпускается на ковер, обнимает, целует. Шепчет слова утешения, заверяет, что любит.

— Я бы не сделал тебе больно снова. Я только с тобой.

— Вот только я тебе не верю. Я очень хочу, но не могу тебе доверять. Прости…

Слова, произнесенные срывающимся шепотом, обнажают суть проблемы.

— Эта пропасть между нами будет всегда. Нам хорошо вместе, но я не могу. Не могу быть с человеком, в каждом шаге которого буду подозревать измены. Прости.

— Ин, мась… Нужно больше времени? Давай. Давай сделаем это вместе? Будем расти… Вырастать из этих сомнений. Вместе.

— Нет. Слишком. Нет… Я не готова, я ничего менять не хочу. Я не хочу вернуться ради какого-то призрачного шанса на твою верность и снова… Снова разбиться.

Вит не сдается, не отпускает меня так просто. А я измучена внезапно вспыхнувшей ревностью.

— Не хочу тебя мучить. И себя тоже. Спасибо за эту ночь, Вит. Но дальше пути нет. Прости…

Выскользнув из его объятий, я забираюсь в душ, умываюсь быстро. Мне нужно одеться и вернуться к себе, немного прийти в себя. Лишь бы не утопить себя воспоминаниями и болью.

Вит все еще в номере. Разумеется, это же его номер. Здесь значительно посвежело, работает кондиционер. Даже завтрак расставлен на столе.

— Я могу тебя попросить хотя бы остаться на завтрак? Дай мне пять минут в душе, я быстро умоюсь и выйду к тебе.

— Нет, я лучше сразу… уйду. Так будет лучше.

— Нет! — внезапно рявкает Вит. — Так будет хуже. Если ты хочешь уйти, так и быть уйдешь. Я даже провожу тебя за руку и сам закажу такси. но дай мне эти гребаные пять минут! Или что… Ненавидишь меня так сильно? Противно? Презираешь?

— Нет. Нет… Нет же! Я тебя люблю.

— Тогда что тебе мешает остаться?!

— Люблю, но не доверяю. Вот что! Не хочу изводить себя и тебя напрасными истериками или не совсем напрасными, кто его знает, а? Даже если подозрения беспочвенны, рано или поздно тебя задолбает жена-истеричка… Так, — торможу себя, понимая, что допустила оплошность.

Вит тоже это замечает и усмехается:

— Ты, как и я, не думаешь, что брак распался. Ты не считаешь себя разведенной. В глубине души. Может быть, мы связаны чем-то посерьезнее, чем штампы, а? Останься, Инесс. Я тебе доверяю. Верю, что останешься. Ты же моя смелая, отчаянная девочка. Ты рискнешь, — заглядывает в глаза.

Я — рискну?!

Глава 53

Инесса

Да к черту! К черту это все… Мне этого не надо…

Риск.

Сомнения. Подозрения по кругу.

Боль в сердце. Пустота. Отчаяние. Нет, я не смогу… Не смогу.

Пока собираюсь, слезы текут без остановки.

Ведь за каждым моим «не смогу» стоит много «хочу быть с ним».

Врозь — не то совсем. Несколько месяцев в разлуке, будто целую вечность тому назад были события с Киром, Ларисой, Филом…

Вит уже выбрался из душа, а я все еще в слезах и сомнениях. Хочу, но смогу ли?

— Я тебя не тороплю, знаешь. Не требую, чтобы ты прямо сейчас приняла предложение руки и сердца, хотя я и думаю об том тысячу раз за день.

— Брак? Что? Нет! — затрясла головой. — Точно нет.

— Поэтому и говорю, не требую…

Вит подбирается вкрадчиво, мягко обнимает, целует осторожно. Горячие ладони скользят по моей спине. Сейчас я словно раскаленный докрасна металл, а он — потоки воды, остужающей жар. Впервые вижу и чувствую его таким — спокойным, собранным, уверенным в себе и настойчивым в собственных желаниях.

— Ты долго думал… об этом?

— Постоянно.

— А я жила все это время с мыслью, что ты меня даже видеть не хочешь.

— Хотел безумно. Ошибся? Нет, я так не считаю. Посмотри, какая ты умница, я тобой горжусь безумно. И, кстати, мой подарок. Не забыла о нем?

— Если это кольцо, я скажу тебе нет, Вит! — говорю, прямо заглянув в его глаза.

— Мне неприятно слышать отказ. Но я и не дурак, не рассчитывал, что ты согласишься, учитывая все. Давай начнем просто с того, что мы вместе?

— На расстоянии? Вит, мы даже рядом отношения не спасли, а так…

— Нужно попробовать. Последний шаг…

— Как будто в пропасть, — признаюсь судорожным шепотом.

— Я рядом. Теперь и навсегда.

— Я попробую, — прикрываю глаза. — Даже не представляю, как это.

— Даже хорошо, что не представляешь. Я, кстати говоря, тоже впервые в подобную авантюру ввязываюсь.

— Страшно.

— Я тоже волнуюсь, — отзывается Вит. — Я уверен в том, чего хочу, но точно не знаю, получится ли убедить тебя, что я настроен серьезно и больше не хочу тебя терять!

Вит обнимает меня крепче, я обнимаю его в ответ, прислушиваясь к тому, как бешено колотится его сердце. Навылет колотится.

Он реально волнуется, факт, что он может в себе сомневаться, это целое открытие для меня. Вит всегда был в себе уверен, шел к победе.

Сейчас ситуация шаткая с обеих сторон и, странным образом, именно это меня и успокаивает, вселяет крошечную надежду.

— Может быть, посмотришь мой подарок? — целует меня в щеку Вит.

— Ладно, давай взгляну, что там.

Это конверт. Большой и плотный конверт.

То есть не побрякушки какие-то и не цветы… Раньше Вит подобным меня задаривал с головы до ног. Очень много стильных вещиц было им подарено… И нет, я не капризничаю, отказываясь от красивого презента в виде украшений, просто хочется узнать, на что способен Вит, кроме того, что я о нем уже знаю.

— Я долго думал, чем тебя порадовать по-настоящему. Услышал, что ты расширяешься и ищешь подходящее место.

Я срываю защитную золотистую ленту, скольжу рукой внутрь папки и нащупываю там пачку листов. Сердце замирает.

— О боже… Только не говори, — шепчу.

— Посмотри.

Вынимаю пачку листов, вчитываюсь в первые же строки и не могу сдержать слез. Официально, сегодня я — ужасная рева, на слезы пробивает постоянно.

— Как? Откуда ты знаешь?

— Знаю, что тебе приглянулось одно помещение, но хозяин задрал цену за аренду, потом вообще отказался его сдавать и решил выставить на продажу. Я его купил для тебя и оформил дарственную. Теперь это твое помещение, можешь воплощать все свои самые смелые планы.

Вит делает паузу, с волнением вглядывается в мое лицо:

— Угадал? Или…

— Угадал. Угадал… Боже!

Дрожащими руками опускаю бумаги на столик, обнимаю Вита еще крепче. Целую. У нашего поцелуя солоновато-горький привкус. Горячий и соленый…

— Спасибо! Ты даже не представляешь, как много это для меня значит!

— Ты чаще будешь бывать на родине, а в оставшееся время я буду бывать у тебя в гостях. Может быть, снимем тебе квартиру поприличнее? Я угощаю… То есть плачу за аренду. Не могу смириться с мыслью, что тебе приходится возвращаться в ту крохотную каморку…

Мне приходится попросить Вита:

— Притормози.

Он улыбается широко-широко и беззаботно, смотрит с бесконечной любовью:

— Очень сложно удержаться. Притормози меня, если я слишком тороплю события.

* * *

«Ты говорила, что рассталась с бывшим Но я видела вас вместе в молле. Не похоже на то, что у вас все закончено!» — прилетело сообщение от Магды.

Последние несколько дней я будто порхала над землей, выпав из этой реальности. Разумеется, появлялась на работе, но мысли были заняты Витом, губы горели от поцелуев, сердце пело. Мы проводили эти дни вместе, Вит все-таки настоял снять для меня квартиру получше. Побольше… Подороже. Словом, он мог себе это позволить. Поначалу я сопротивлялась, но потом сдалась. Жить под боком у соседки, которая точно считала бы каждый приглушенный стон и ах во время секса с Витом, было бы просто невозможно!

Мы вместе… Сумасшествие.

Опасное приключение, от которого захватывает дух, ведь нет никакой уверенности, что у нас получится. Только желание, чтобы получилось так и никак иначе.

* * *

Лишь позднее, спустя несколько месяцев, я поняла, каким коварным оказался подарок Вита. Теперь я была вынуждена мотаться туда и обратно чаще, чем всегда. То я жила у Вита, то он жил у меня. Все чаще я думала о том, чтобы остановиться на одном месте. Появилось желание осесть и быть рядом, вместе.

Времена разлуки тоже были, ведь он не сидел без дела. Из-за скандала, связанного с именем Кирилла Лукьянова, едва открывшаяся школа автоспорта едва не прекратила существование. Кирилла вынудили уйти из фирмы, но место пустовало недолго. Все то время, что я работала и жила вдалеке от Виталия, он тоже не сидел без дела и направил свою энергию в это русло, влился в управление.

В чемпионате мира он больше не планировал принимать участие, но участвовал в других заездах и смотрелся просто великолепно. У меня сердце замирало от волнения за него всякий раз…

Как-то он пригласил меня погонять в машине для двоих, усадив меня на место штурмане. Трек сложный, со множеством затяжных поворотов и сложных петель.

Адреналин зашкаливал, я зажмурилась от страха, но потом заставила открыть себя глаза и любовалась тем, как держался Виталий. Черт… Он в своей среде. Здесь просто как рыба в воде!

Ноги совсем не держали меня после поездки, я с трудом вылезла и повисла на плече Витали.

— Дай мне немного отдышаться.

— Хочешь немного постоять?

— Да?

— Пить?

— Да, но боюсь, что не удержу в себе ни глотка.

— Выйдешь за меня меня? — добавляет тем же заботливым голосом.

— Да, — киваю. — Стой! Ты меня подловил!

— Поздно, — заявляет с хитрой улыбкой. — Ты сказала мне «да». Ин, пора… Пора сойтись окончательно. У тебя контракт через две недели заканчивается, и ты бешено популярной здесь стала. Займешься своим масштабным проектом… Или что? — спрашивает с тревогой. — Этих месяцев было мало, чтобы ты прониклась?

— Мало.

Вит пытается не показать, но мои слова его ужалили.

Я спешу добавить:

— Мне всей жизни будет мало, чтобы быть с тобой и узнавать тебя, себя, новые версии нас.

— Мась… — выдыхает. — Ты хоть предупреждай. Чуть сердце не вылетело.

Я опускаю ладонь на грудь, слушая, как там колотится безумно быстро сердце Виталия, и теперь… теперь я верю в это искреннее звучание и готова пойти с ним дальше.

Рука об руку.

Эпилог

Инесса

Спустя два года

— Как думаешь, на кого он больше похож? — шепотом спрашиваю у Лены.

Мы обе стоит над кроваткой нашего с Витом сынишки. Сыну, Владу, сегодня исполнилось три месяца.

До сих пор замираю от ощущения, что нам с Виталием удалось сотворить чудо — целого маленького человечка, рожденного в любви и согласии. Я больше не сомневаюсь в чувствах Витали. Он в полной мере доказал и доказывает сейчас, что любит меня безмерно. Но ревность никуда не делась. Я ревную его, он ревнует меня… Это обоюдно. Мы, оказывается, оба жуткие собственники и не переносим поползновений или просто активных взглядов и намеков на флирт в адрес второй половинки. Из-за ревности нас иногда штормит, но в пределах наших отношений встряска добавляет адреналина и повод для бурного примирения.

— Честно говоря, затрудняюсь ответить, — говорит Лена. — Но то, что он Влад будет красавчиком, это бесспорно. Девочки, берегите ваши сердечки! — шутит.

— Вы долго? — в спальню заглядывает Мирослав. — Ушли на минуту и пропали на целые полчаса. Желудок к спине липнет. Виталик уже шампура затаскивает, там такой аромат стоит, я сейчас скатерть жевать начну!

— Не надо жевать нашу скатерть. Это винтаж! — отзываюсь я.

Осторожно целую спящего Влада в пухлую щечку и выхожу, взяв телефон. В комнате Влада стоит видео-няня, я могу посмотреть все, что происходит, через приложение.

Сегодня в гостях у нас будет многолюдно. Лена, Мирослав с дочерью и сыном, который из маленького крикуна вырос в шаловливого проныру. Только успевай ловить! Маму обожает, папу изводит. За все его шалости, по словам Лены, ответственен сам Мирослав: растит проказника, а тот схватывает на лету, отдуваться приходится папке.

— Долго пропадали, девчонки. Опытная Лена делилась секретами, как уложить детишек спать? — уточняет Мирослав.

Своей женой он гордится безмерно, не упускает момента это продемонстрировать.

— Инесса и без подсказок неплохо справляется.

— Хоть кто-то без подсказок обходится, — намекает на Виталия, которого постоянно заваливает советами.

Виталий слушает, но делает все по-своему, так, как это нужно нам, а не кому-то другому. В нашей жизни уже был период, когда он следовал советам того, кому точно доверять не стоило. Поэтому сейчас к советам относится настороженно и тысячу раз взвешивает, даже если эти советы исходят от искренних и дорогих нашему сердцу людей.

— Жизнь дается только один раз, — любит повторять Вит. — Хочу прожить ее так, чтобы потом не приходилось вновь сокрушаться, что жил чужим умом и наломал дров.

— Инесса все гадает, на кого больше похож Владик.

— Главное, что не на соседа.

— Дошутишься ты у меня сего, Мирослав! Ох, дошутишься… — грозит мужу Лена.

— Все, молчу. Где Игнасио? Никто не видел Игнасио?

— Вот-вот! Ищи проныру, а не умничай!

Еще должна прийти в гости семья Барковых — Дмитрий, Зоя и их дочь София… Среди собравшихся мы с Витом — самая молодая пара, но на нашу долю выпало испытаний ничуть не меньше. Мне даже приятно наблюдать за парами постарше, их отношения, внимание друг к другу вселяет в меня надежду, что у нас с Витом все только начинается.

* * *

Семья Барковых приезжает как раз к моменту, когда Вит заносит последнюю партию шампуров с горячим шашлыком. Приветствует гостей, помогает разместиться. Я добавляю тарелки, все рассаживаются, Вит обходи гостей, подливая вина тем, кто пьет. Я на грудном вскармливании, поэтому обхожусь соком. Вит замирает у меня, обнимает.

— Сильно дымом пропахся? — уточняет.

— Самый вкусный кусочек шашлыка, — шучу в ответ.

На этот раз шашлык у Вита получился, что надо. Не передержал досуха и не спалил дочерна. Потребовалось несколько неудачных попыток, прежде чем он нащупал то самое и сделал безупречно. Муж находит особенное удовольствие заниматься тем, что ему не поддается с первого раза. Я безумно им горжусь, люблю бывать в автошколе, которой он активно занимается, спорт — его призвание на всю жизнь. Оказывается, он хорошо ладит с детишками, они его обожают. Уверена, из него выйдет замечательный отец. Вит во многом помогает мне с Владом, охотно участвует во всем, что касается сынишки.

Я вернулась на родину, здание, которое подарил мне Вит, превратилось в роскошный салон. Частенько приходится летать за рубеж, я сотрудничаю с крупными агентствами, но только на важные мероприятия, не растрачивая себя на ежедневную рутину. Первое время было страшно выставлять подобные условия, я боялась остаться совсем без крупных, интересных заказов. Но благодаря поддержке Вита рискнула и поняла, что когда начинаешь ценить себя и свое время, это чувствуется и другими в том числе. Конечно, от части работы пришлось отказаться. Но зато получилось сконцентрироваться на более крупных и интересных вариантах….

* * *

Спустя некоторое время, проведенное за застольем с близкими друзьями, чувствую, как молоко приливает к груди. Встаю чуть раньше, чем просыпается Влад. Кормлю его грудью, в дверях спальни появляется Виталя.

— Эй, ты бросил наших гостей одних?

Вит улыбается, мерцает глазами. Он обожает смотреть, как я кормлю сына грудью. Чуть ли не фетиш какой-то…

— Уверен, они справятся. Главное, чтобы ватага из детей Барковых и Богачевых не разнесли гостиную в щепки, а со всем остальным справимся, — заверяет меня Вит.

Остановившись рядом, целует Вита в темноволосую макушку, потом поцелуй достается мне — тягучий и заводной, муж знает, как за несколько секунд настроить на волну более позднего и горячего продолжения.

— После гостей у нас будет банкет для двоих, — подтверждает мои догадки. — Если ты не против.

— Если Влад даст нам потом выспаться.

— Я подменю, если что. Я рядом, мась. Всегда рядом.

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Эпилог