Монологи вагины [Ив Энслер] (fb2) читать онлайн

Ив Энслер Монологи вагины

Eve Ensler

The Vagina Monologues: 20th Anniversary Edition Introduction

Copyright © 1998. 2008. 2018 by Eve Ensler

Foreword copyright © 2018 by Jacqueline Woodson

Afterword and «Say It, Stage It: V-Day at Twenty» © 2018 by V-Day

© Малышева А., перевод на русский язык, 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

* * *

Посвящается всем женщинам, которые страдают, — чтобы напомнить им, как они важны.

Предисловие

Так была нужна эта книга — когда-то.

Так нужна эта книга — сейчас.

Существует один торжественный гимн, начинающийся такими словами: «Есть бальзам в Галааде, что исцелит саднящие раны. Есть бальзам в Галааде, что излечит душу, раздираемую чувством греховности».

У многих из нас — тех, чье взросление пришлось на пятидесятые, шестидесятые, семидесятые и восьмидесятые, — таких бальзамов не было. Нам пришлось прокладывать себе путь по дороге жизни, борясь со стыдом от того, что рождены с вагиной, грудью и округлыми бедрами. Мы и сами не осознавали степени того стыда и не помним, когда впервые познали его и с чего он начался. В конце концов, разве движение феминисток не изменило жизнь женщин всего мира? Разве оно не помогло нам заявить о правах на свое тело, свою жизнь и независимость?

Возможно. И все же…

Когда я впервые прочла «Монологи вагины», мне было чуть за тридцать. Я была молодой матерью с крошечной дочерью на руках. Эта книга, тогда еще только написанная, задолго до постановки на сцене, заставила меня плакать и смеяться, а иногда даже танцевать от счастья. Но в этот раз я испытала нечто новое — задумалась о собственном прошлом и о будущем своей дочери. Читая эти монологи, я вдруг поняла, чего всем нам так не хватало в жизни: диалога и признания; умения принять без стеснения и робости сам факт наличия у нас вагины, месячных, груди, ягодиц и бедер. Тогда я уже знала, что этот диалог и признание станут частью жизни моей дочери, а также жизней многих молодых людей, в воспитание которых я постараюсь внести посильную лепту.

Есть бальзам в Галааде, что исцелит саднящие раны.

Когда у меня начались первые месячные, я всеми силами желала, чтобы они прекратились. И мое желание сбылось: они не беспокоили меня еще целый год. В детстве я воспринимала их исключительно как «проклятие» — и в самом деле чувствовала себя проклятой от необходимости терпеть кровотечение, перемены, происходившие в организме и мало-помалу становящиеся все заметнее окружающим. Уже в следующем поколении, когда месячные начались у моей дочери, она воскликнула: «Зови тетушек! Это надо отметить!»

Да здравствует диалог и признание!

Жаклин Вудсон

Вступление к юбилейному 20-му изданию

Когда я впервые выступала с «Монологами вагины» на сцене, то была уверена: живой мне оттуда не уйти — меня застрелят. Сейчас в это трудно поверить, но тогда, 20 лет назад, никто не употреблял слово «вагина». Ни в школах, ни по телевизору, ни даже в кабинете гинеколога. Мамы, купая своих дочерей, называли ее «штучка» или «это место». Поэтому, стоя на сцене крошечного театра в центре Манхэттена и читая написанные мной же монологи о вагинах — результат бесед с двумя сотнями женщин, — я чувствовала, что прорываюсь сквозь незримую стену, пытаясь пробить брешь в укоренившемся табу.

Но выстрел так и не раздался. Напротив, после каждого выступления выстраивались длиннющие очереди женщин, желавших со мной поговорить. Вначале я думала, что они станут рассказывать мне о желании и сексуальном удовлетворении, ведь именно этой теме была посвящена бо́льшая часть моего выступления. Но оказалось, что истории касались того, как их изнасиловали или избили, как на них нападали или приставали. К моему глубокому потрясению, сквозь брешь, пробитую в этом табу, наружу вырвался бурный поток воспоминаний, гнева и боли.

А потом случилось то, к чему я совершенно не была готова. Женщины по всему миру подхватили эстафету, желая заявить окружающему их обществу о своем теле и своей судьбе.

Воспоминание первое. Оклахома, самое сердце республиканской колыбели. Небольшой склад. Второй вечер. О новом спектакле все говорят, в зале слишком много зрителей и не хватает мест, поэтому многие пришли со своими стульями. Сцена, на которой я стою, освещается самой обычной лампой накаливания. В середине выступления в толпе начинаются волнения: какая-то женщина упала в обморок. Я прерываюсь. Публика суетится вокруг женщины — кто-то обмахивает ее, кто-то принес стакан воды. Она садится в кресло и, преисполненная внезапной смелости, под впечатлением от спектакля громко заявляет: «Меня изнасиловал отчим». При этих словах она начинает рыдать, и другие зрители обнимают ее. Затем, по ее просьбе, я возобновляю выступление.

Воспоминание второе. Исламабад, Пакистан. Выступление запретили. Я присутствую на подпольном спектакле, тайно поставленном смелыми пакистанскими актерами. Среди зрителей даже есть женщины, приехавшие из афганского «Талибана». Мужчины на спектакль не допущены, но они сидят в самом конце зала, за белой ширмой. Во время выступления женщины так смеются и плачут, что у них то и дело падает чадра.

Воспоминание третье. Мостар, Босния. Спектакль посвящен восстановлению мостарского моста, разрушенного во время войны. Среди зрителей и хорваты, и боснийцы, а ведь еще совсем недавно они убивали друг друга; вот и теперь в зрительном зале ощущается напряженность и неопределенность. Женщины читают монолог об изнасилованиях женщин в Боснии. Публика рыдает, плачет, кричит. Актеры замолкают. Хорваты и боснийцы утешают друг друга, обнимаются и вместе плачут. Выступление продолжается.

Воспоминание четвертое. Лансинг, Мичиган. Законодательные органы штата порицают его представителя Лизу Браун, лишая ее права выступления за употребление слова «вагина» в рамках протеста против законопроекта, запрещающего аборты. Ей заявляют: «Вы не можете произносить это слово». Через два дня я лечу в Лансинг, чтобы вместе с Лизой и еще десятью женщинами из палаты представителей принять участие в стихийном выступлении «Монологи вагины». На нем собрались почти 5 тыс. женщин — все они требуют, чтобы наши демократические организации признали части нашего тела и называли их своими именами. Табу разрушено. Мы можем говорить, и нас видят.

Вскоре вместе с другими феминистками я приняла участие в формировании движения День V, призванного поддержать всех женщин (цисгендерных, трансгендерных и гендерных нонконформисток — всех цветов), ведущих неустанную борьбу за свои права по всему миру. С того самого момента активисты движения посредством выступлений собрали более сотни миллионов долларов, которые были направлены в центры поддержки жертв насилия и жестокости, а также на финансирование горячих линий и борьбу с насилием.

Прошло 20 лет, и ничего на свете мне не хотелось бы сильнее, чем сказать, что движение радикальных антирасисток и феминисток победило. Однако мужской и белый шовинизм — рецидивный вирус. Его корни проникли глубоко в сознание правящего класса, а токсичные хищнические условия, в которых живет современный мир, не дают ему умереть. Разумеется, Соединенные Штаты Америки, во главе которых стоит открытый расист и женоненавистник, находятся сейчас на грани народного восстания. Наша задача до тех пор, пока не будет найдено лекарство от этой болезни, обеспечить условия высокого сопротивления для формирования иммунитета и повышения храбрости, для снижения угрозы восстаний. И в основе этой работы, как и в основе «Монологов вагины» и других подобных актов радикального феминизма, лежит смелость. Смелость, которая поможет заговорить. Назвать вещи своими именами. Отказаться молчать.

Нам пытались заткнуть рот и помешать обозначить словами бесценные части нашего тела. Но я твердо усвоила: если нет имени — нет и самого предмета, он как бы не существует. И теперь, как никогда, пришло время рассказать свои истории из жизни, произнести те самые слова — «вагина», «Мой отчим изнасиловал меня» или «Президент — хищник и расист».

Стоит лишь высказаться, как становится ясно, сколько людей только и ждут, когда им позволят сделать то же самое. Нас, женщин всех цветов и рас, всех до единой, как и наши вагины, никто и никогда больше не заставит молчать.

Вступительное слово

«Вагина», — ну вот, я это сказала. И еще раз: «Вагина». Я повторяю это слово снова и снова вот уже три года. Я произношу его со сцен театров и в колледжах, в гостиных, кафе, на вечеринках и в радиоэфирах, по всей стране. Я сказала бы его и с экрана телевизора, если бы мне позволили. Я употребляю его 128 раз в каждом своем выступлении «Монологи вагины». Для этой пьесы я опросила более 200 женщин.

Я говорю это слово во сне. Говорю потому, что его нельзя произносить. Это невидимое слово — слово, вызывающее беспокойство, неловкость, отторжение и отвращение. Я говорю его потому, что верю: если мы не назовем вещь своим именем, она останется незамеченной, непризнанной, сотрется из памяти. То, о чем мы не говорим, становится тайной, а она часто порождает стыд, страх и обрастает мифами. Я говорю его потому, что хочу когда-нибудь перестать стесняться его произносить и испытывать чувство стыда и вины.

Я говорю его потому, что до сих пор никто не придумал такого термина, который исчерпывающе описывал бы всю эту область, все ее части. Может быть, «киска» звучит лучше, но оно чересчур перегружено лишним смыслом. К тому же не думаю, что большинство из нас в полной мере осознает, что скрывается за этим словом. Есть еще хорошее слово «вульва» — оно более точно, но в то же время я не думаю, что большинство из нас точно знает, что заключает в себе это понятие.

Я говорю слово «вагина» потому, что лишь начав употреблять его, поняла, какой разбитой была моя душа и какой слабой была связь моего тела с разумом. Моя вагина была где-то там, далеко, а я редко даже заглядывала в гости. Я была по уши в работе, в писательской деятельности, в материнских хлопотах и заботах о друзьях. Я не воспринимала свою вагину как первичный ресурс, как источник опоры, хорошего настроения и творческой энергии. Казалось, она была скована страхом. В детстве меня изнасиловали, и даже повзрослев и испробовав все взрослые штуки, которые обычно делают с вагиной, я так и не смогла вновь наладить связь с этой частью моего тела. По сути, большую часть жизни я прожила без двигателя, без центра притяжения, без второго сердца.

Я говорю «вагина» потому, что хочу увидеть реакцию людей, и я это сделала. Это слово подверглось цензуре: в тех странах, где ставили «Монологи вагины», по всем каналам коммуникации — в объявлениях и главных газетах, на билетах, продававшихся в супермаркетах, на афишах у входа в театр, в кассах — название сокращали как «Монологи» или «Монологи В.».

«Почему так?» — спрашиваю я себя. Ведь слово «вагина» не несет в себе порнографического подтекста — это просто медицинский термин, обозначающий орган, такую же часть тела, как, например, локоть или ребро.

«Пусть слово и не имеет прямого отношения к порнографии, — отвечают люди. — Но оно грязное. А вдруг наши доченьки его услышат — что мы им скажем?»

«Например, что у них есть вагина, — отвечаю я. — Если, конечно, они этого еще не знают. Эту подробность не следует оставлять без внимания».

«Но мы не называем их вагины вагинами», — говорят мне.

«Как же вы их называете?» — спрашиваю я.

И тут начинается: «пися», «пупи», «пипи пупелу» и тому подобное.

Я же говорю «вагина», так как читала статистику и страшные истории о том, что происходит с женскими вагинами по всему миру: ежегодно в США полмиллиона женщин подвергаются насилию; 100 миллионам женщин по всему миру делают насильственное обрезание; этот список можно продолжать бесконечно. Я говорю «вагина», потому что хочу, чтобы этот кошмар прекратился. Знаю: до тех пор, пока все не признают существование подобных вещей, этого не произойдет. И единственный способ покончить с этим — позволить женщинам открыто высказываться, не боясь, что им придется нести наказание за свои слова.

Произнести это слово — «вагина» — страшно. Сначала кажется, будто бы бьешься о невидимую стену. «Вагина». Ты чувствуешь себя виноватой, тебе кажется, что ты ошибаешься, что если произнесешь это слово, то получишь по губам. Но, произнеся его в сотый, в тысячный раз, вдруг понимаешь: это твое слово, твое тело, важнейшая часть тебя. Внезапно ты осознаешь: тот стыд и неловкость, что ты испытывала раньше, употребляя это слово, всего лишь результат подавления собственного желания и амбиций.

А потом ты начинаешь повторять это слово вновь и вновь. Ты произносишь его с чувством, испытывая в этом потребность. А если вдруг прекратишь его употреблять, то страх снова возьмет над тобой верх и ты вновь будешь пристыженно его шептать. Так используй же его при каждой возможности, вставляй в любой разговор!

Ты испытываешь восторг при мысли о своей вагине, тебе хочется изучать и исследовать ее, узнавать ее во всех подробностях, научиться слушать ее, доставлять ей удовольствие, следить за тем, чтобы она была здоровой, мудрой и крепкой. Ты познаешь методы удовлетворения себя и учишь этому своего любовника.

Ты ощущаешь свою вагину целый день, повсюду — в машине, в супермаркете, в спортзале, в офисе. Ты осознаешь, что этот бесценный, великолепный, дающий жизнь орган — часть тебя, и она находится у тебя между ног. Ты улыбаешься этой мысли: она вселяет в тебя гордость.

И чем больше женщин употребляет это слово, тем естественнее оно звучит, становясь частью нашего языка, уверенно входя в нашу жизнь. Наши вагины интегрируются в современную реальность, их уважают и чтят, признавая полноправной частью нашего тела, признавая их связь с разумом, признавая их источником питания для наших чувств.

И тогда отступает стыд и прекращается насилие, потому что вагины становятся заметными и настоящими, ассоциируясь с сильными, мудрыми женщинами, не боящимися говорить о вагинах вслух.

Нам предстоит пройти долгий путь — мы лишь в его начале. Эта книга — повод задуматься о своих вагинах, слушать истории и интервью, отвечать на вопросы и задавать их. Это шанс избавиться от стереотипов, стыда и страха. Это возможность попрактиковаться в употреблении этого слова, ведь, как мы знаем, оно придает силы и делает нас свободными. «ВАГИНА».

Монологи вагины

Держу пари: вы взволнованы. Лично я ужасно волновалась, именно поэтому и решила написать эту книгу. Меня беспокоили вагины. Беспокоило то, что мы думаем о вагинах, но особенно то, что мы о них не думаем. Я волновалась и за свою собственную вагину. Ей нужно было правильное окружение — сообщество, культура вагин. Даже в наши дни их окутывает ореол таинственности, как Бермудский треугольник: никто не рассказывает, как оно там.

Найти вагину не так-то просто. Некоторые женщины могут искать ее неделями, месяцами и даже годами, причем даже не глядя на нее. Однажды я проводила интервью с успешной бизнес-леди, которая сказала, что очень занята и у нее нет на это времени. Разглядывание вагины, по ее мнению, может занять целый рабочий день. Нужно лечь на спину перед большим зеркалом, желательно ростовым. Важно принять нужное положение, чтобы в комнате был правильный свет, тени ложились в зависимости от угла отражения и твоей позы. Все твое тело выгибается, голова запрокинута, спина изогнута. К этому моменту ты полностью истощена.

Итак, я решила обсудить с женщинами их вагины, провести интервью вагин, которые затем превратились в монологи. Я опросила более 200 женщин — пожилых и юных, замужних и одиноких, лесбиянок, преподавателей и актрис, специалистов корпораций и работниц секс-индустрии, афроамериканок, латиноамериканок, азиаток, индианок, евреек и европеек. Сначала они отвечали нехотя, робко, но потом мне было уже их не остановить. Женщинам втайне нравится говорить о вагинах. Это вызывает в них волнение и возбуждение — главным образом оттого, что никто прежде не задавал им подобных вопросов.

Взять хотя бы само слово «вагина» — звучит будто какая-то болезнь, в лучшем случае медицинский инструмент («Сестра, скорее, вагину!»). «Вагина». «Вагина». Сколько ни повторяй — приятнее не станет. Напротив: оно звучит нелепо и совершенно не сексуально. Если произнести его во время секса («Милый, приласкай мою вагину»), рискуешь сразу все испортить. Меня волнует тема вагин — как их называют и как не называют.

В Грейт-Неке ее называют «киска». Одна женщина рассказала, что ее мама всегда говорила ей: «Милая, не надевай трусики под пижаму — нужно проветривать киску». В Уэстчестере ее называли «пуки» (pooki), «деталь» (derrière), «пупи» (poopi), «пипи» (peepe), «пупелу» (poopelu), «пунани» (poonani), «подружка» (pal), «пичи» (piche), «жабка» (toadie), «ди ди» (dee dee), «ниши» (nishi), «достоинство» (dignity), «обезьянья коробочка» (monkey box), «штучка-дрючка» (coochi snorcher), «кутер» (cooter), «аббат» (abbe), «Глэдис Зигельман», «VA», «ви ви» (wee wee), «привязь» (horsespot), «пещерка для тампона» (nappy dugout), «монго» (mongo), «пижама» (pajama), «фэннибу» (fannyboo), «маршмэллоу», «гоблин» (ghoulie), «тамал» (tamale), «тоттита» (tottita), «Конни» («Connie»); в Майами ее называют «Мими», в Филадельфии — «полпирожка» (split knish), в Бронксе — «шменде» (schmende).

Вот почему судьба вагин так меня беспокоит.

Волосы

Нельзя любить вагину, если вам не нравятся волосы, окружающие ее. Собственно, они не нравятся многим. Мой первый и единственный муж ненавидел волосы — считал их признаком неряшливости и нечистоплотности. Однажды он заставил меня выбрить половые губы, чтобы кожа была нежной, как у маленькой девочки. Это его возбуждало. Когда мы занялись любовью, ощущения были сродни тем, что испытывает человек, который только что сбрил бороду: кожа болезненно реагирует на любое прикосновение. Она чешется, как укус комара, и горит, вся покрыта воспаленными красными бугорками. Я наотрез отказалась брить волосы снова. Потом у мужа появилась любовница. На приеме у терапевта для супружеских пар он признался, что пошел «налево», потому что я не удовлетворяла его в постели и отказывалась бриться. Врач, говорившая с сильным немецким акцентом, то и дело охала и ахала, чтобы показать степень своего сочувствия. Она спросила, почему я не хочу сделать приятно своему мужу. Я ответила, что испытывала странные ощущения: без волос в этом месте я сама себе казалась маленькой девочкой и никак не могла заставить себя говорить нормальным голосом, а не детским; кожа была ужасно раздражена — так, что даже лосьон от ожогов не помогал. В ответ она сказала, что брак должен строиться на компромиссах. Я спросила: разве если я стану брить волосы, он перестанет ходить «налево»? И еще — много ли у нее было подобных случаев. Она ответила, что лишние вопросы только замедляют процесс — нужно сразу переходить к делу. Именно такой подход казался ей верным.

На этот раз, когда мы пришли домой, он сам вызвался побрить меня — это был своего рода бонус в рамках терапии. Во время бритья муж несколько раз порезал меня, и на коже выступили капельки крови. Но он этого даже не заметил — такое удовольствие доставлял ему сам процесс. Позже, когда муж стал прижиматься ко мне, я почувствовала его жесткие, колючие волосы на моей нежной, гладковыбритой коже. Теперь вагина была ничем не защищена, ведь волос не было.

Тогда я поняла, что волосы там растут не просто так — они как листья вокруг цветка, как газон вокруг дома. Чтобы полюбить вагину, нужно полюбить и волосы. Нельзя любить по частям. К тому же муж так и не перестал мне изменять.

Какой бы наряд выбрала твоя вагина?

Берет.

Кожаная куртка.

Шелковые чулки.

Норковая шубка.

Розовое боа.

Смокинг.

Джинсы.

Что-нибудь обтягивающее.

Изумруды.

Вечернее платье.

Платье в пайетках.

Только «Армани».

Балетная пачка.

Прозрачное черное нижнее белье.

Бальное платье из тафты.

Что-то подходящее для машинной стирки.

Карнавальная полумаска.

Фиолетовая бархатная пижама.

Свитер из ангоры.

Красный бант.

Горностаевый мех и жемчуг.

Большая шляпа с цветами.

Леопардовая шляпа.

Шелковое кимоно.

Очки.

Трико.

Татуировка.

Встроенный электрошокер, отпугивающий незваных гостей.

Высокие каблуки.

Кружева и ботинки в стиле милитари.

Фиолетовые перья, веточки и ракушки.

Хлопок.

Фартук.

Бикини.

Дождевик.

Если бы твоя вагина могла говорить, что она сказала бы?

Помедленнее.

Это ты?

Покорми меня.

Я хочу.

Ням-ням.

О да!

Давай еще раз.

Нет, вон там.

Вылижи меня.

Сиди дома.

Смелый выбор!

Подумай хорошенько.

Еще, пожалуйста.

Обними меня.

Давай поиграем.

Не останавливайся.

Еще, еще!

Помнишь меня?

Входи.

Пока — нет.

Ой, мамочки!

Да-да.

Встряхни меня.

Входи — на свой страх и риск.

О боже!

Слава богу!

Я здесь.

Пойдем.

Найди меня.

Спасибо.

Bonjour^[1].

Слишком сильно.

Не сдавайся.

Где Брайан?

Так-то лучше.

Да, сюда, сюда.

Потоп

[Еврейка, классический британский акцент]

Внизу? Нет, я не была там с 1953 года. И Эйзенхауэр тут ни при чем. Нет-нет, там погреб, очень сырой и холодный. Тебе там делать нечего, уж поверь мне. Тебе станет плохо. Ты задохнешься, тебя затошнит. Там всюду только сырость и плесень. Фу! И вонь невыносимая. Вся одежда пропахнет. Нет, там ничего не случилось — ни взрыва, ни пожара, ничего существенного. Честно говоря… а впрочем, не важно!

Совсем не важно. Я не могу тебе об этом рассказать. Зачем такой умной девочке расспрашивать старых перечниц об их «тайном месте»? В мое время такого не было. Что? О боже, ну хорошо.

Был один парень — Энди Лефтков. Смазливенький такой — ну, тогда мне так казалось. Высокий, как и я, и мне очень нравился. Он позвал меня на свидание, приехал на машине…

Нет, я не могу об этом говорить. Рассказать тебе о своем «месте» я просто не в состоянии.

Ты просто знаешь, что оно там. Как погреб. Иногда там что-то клокочет — слышно, как вода бежит по трубам, как туда попадают всякие предметы, мелкие зверушки и прочее. А когда случается потоп, то кто-то должен прийти и заткнуть щель, из которой течет. Но почти все остальное время дверь закрыта. Ты забываешь о ней. Это ведь часть дома, но ее не видно, и ты о ней не думаешь. Но она должна быть — ведь в каждом доме есть погреб. Иначе спальня была бы в подвале. Ах да, Энди Лефтков. Точно!

Энди был красавчиком. Сексапильный — так говорили в мое время. Мы сидели в его машине — новенькой белой «Шевроле Бел Эйр». Помню как подумала, что для ее сидений у меня слишком длинные ноги. Ноги у меня и в самом деле длинные, и они стукались о приборную панель. Я разглядывала свои коленные чашечки, как вдруг он неожиданно поцеловал меня. Казалось, он вот-вот скажет: «Делай со мной все, что захочешь». И я возбудилась — очень возбудилась, и там все намокло. Я ничего не могла с собой поделать. Страсть, словно бурный поток, вырвалась из меня через трусики, прямо на сиденье его новенькой белой «Шевроле Бел Эйр». Это была не моча, и она совсем не пахла, хотя, сказать по правде, в тот момент я вообще не чувствовала запахов. Но Энди сказал, что пахнет кислым молоком и что я испачкала его машину. «Чокнутая вонючка», — сказал он. Я хотела объяснить, что его поцелуй застал меня врасплох и со мной такого прежде не было. Я попыталась оттереть пятно с платья. Платье было новое, медового цвета, но теперь с этим влажным пятном вид у него был ужасный. Энди отвез меня домой, не проронив по дороге ни слова. Захлопнув за собой дверцу машины, я словно навсегда закрыла магазин. Больше покупателей не было. Я несколько раз ходила на свидания, но сама мысль о том, что снова обмочусь, повергала меня в панику. Так что больше я ни с кем не была близка.

Иногда мне снились сны — совершенно безумные, словно под кайфом. Мне снился Бёрт Рейнольдс^[2] — сама не знаю почему. Он никогда не принимал участия в моей реальной жизни, но во снах мы всегда были вместе — я и Бёрт, я и Бёрт, я и Бёрт. Мы гуляли, ужинали в ресторане — вроде тех, что можно увидеть в Атлантик-Сити, с роскошными люстрами и элегантными интерьерами, тысячей официантов в жилетках. Бёрт дарил мне бутоньерку из орхидей, и я прикалывала ее на свой пиджак. Мы смеялись. Мы с Бёртом всегда смеялись. Ели коктейль из креветок — огромных и сказочно вкусных. И снова смеялись. Мы были очень счастливы. Потом он смотрел мне в глаза, притягивал к себе на глазах у всего ресторана, и когда уже готов был меня поцеловать, комната начинала дрожать, из-под стола вылетали голуби — уж не знаю, что делали голуби под столом, — и оттуда, снизу, вырывался бурный поток. Этот поток становился похож на полноводную реку, в которой плавала рыба и маленькие лодочки. Весь ресторан тонул в воде, Бёрт стоял в ней по колено, и вид у него был ужасно разочарованный из-за того, что я снова это сделала. Он с ужасом смотрел на своих друзей — Дина Мартина^[3] и прочих, которые проплывали мимо нас в смокингах и вечерних платьях.

Больше мне такие сны не снятся — с тех самых пор, как мне вырезали все, что связано с «этим местом». Удалили матку, трубы и все дела. Врачу казалось, что это смешно, он сказал мне: «Если этим не пользоваться, оно приходит в негодность». Но потом я узнала, что это был рак. Все было кончено. Да и кому оно нужно, правда? По-моему, важность этого всего изрядно преувеличена. В жизни есть много других вещей. Я, например, люблю выставки собак. И еще продаю старинные вещи.

Что бы она носила? Что это еще за вопрос? Что бы она носила? На ней была бы большая табличка: «Закрыто на ремонт после потопа».

Что бы она сказала? Я же говорю: это не человек, который может говорить. Она давно перестала быть живым существом. Это просто место. Место, куда никто не ходит. Это закрытый подвал. В самом низу. Вы довольны? Хотели поговорить — получайте. Заставили старушку рассказать о своем «тайном месте». Теперь вам легче? [Отворачивается и снова поворачивается.] Знаете, а ведь на самом деле вы первый человек, которому я об этом рассказала, и теперь мне немного легче.

Факт о вагине

«На пытке ведьмы в 1593 году следователь (женатый мужчина), по всей видимости, впервые открыл для себя клитор; [он] назвал его «соском дьявола» — бесспорным доказательством ведьминой вины. Это был «небольшой клочок плоти, выступающий на теле, подобно соску, длиной в полдюйма», о котором тюремщик, «обнаружив впервые, не пожелал говорить, поскольку оно располагалось вблизи столь сокровенного места, смотреть на которое неприлично». И все же в конце концов, «не желая скрывать столь странное обстоятельство», он продемонстрировал его многочисленным свидетелям. Свидетели, как оказалось, тоже никогда не видели ничего подобного. Ведьму приговорили к казни».

— Женская энциклопедия мифов и тайн

Мне было двенадцать. Мать дала мне пощечину

Когда мне было 7 лет и я училась во втором классе, мой брат обмолвился о каких-то «критических днях» и при этом противно захихикал.

Я подошла к маме. «Что такое «критические дни»?» — спросила я. «Дни, когда все валится из рук», — ответила она.

Отец подарил мне открытку: «Моей маленькой девочке, которая уже не такая маленькая».

Я испугалась. Мама показала мне толстые гигиенические салфетки. Использованные нужно было выбрасывать в ведро под кухонной раковиной.

Помню, что в классе я была одной из последних девочек, у которых начались месячные. Мне было тринадцать.

Всем не терпелось, чтобы они поскорее пришли.

Мне было страшно. Я стала заворачивать использованные прокладки в коричневые бумажные пакеты и складывать их в темные контейнеры под крышей.

Восьмой класс. Мать сказала: «О, как замечательно!»

В девятом классе появились первые коричневые мазки, а под мышками начали пробиваться волоски, но неравномерно — с одной стороны были, с другой нет.

Мне было шестнадцать, и я немного боялась.

Мама дала мне кодеин. В спальне у нас стояла двухъярусная кровать — я прилегла на нее. Матери было явно неловко.

Однажды я вернулась домой поздно и сразу забралась в постель, даже не включая свет. Мама нашла использованные прокладки и оставила их в моей кровати между простынями.

Мне было двенадцать. Я была в одних трусиках — не успела одеться. Взглянула на лестницу — и увидела кровь.

Седьмой класс: мама случайно увидела мои трусики и дала мне прокладки.

Мама была очень заботливой: «Давай-ка возьмем прокладку».

Когда у моей подруги Марши начались месячные, ее родители решили это отметить и устроили праздничный ужин.

Мы все ждали, когда начнутся месячные.

Всем хотелось, чтобы они начались немедленно.

Тринадцать лет. Тогда еще не было «Котекс» и нужно было внимательно следить, чтобы не осталось пятен на одежде. Я была черной и бедной. Кровь испачкала платье, которое я надела на службу в церковь. Я старалась не подать виду, но чувствовала себя виноватой.

Мне было десять с половиной. Никакой подготовки. Коричневая мазня на трусиках.

Она показала мне, как вводить тампон. Получилось только наполовину.

Мой менструальный цикл казался каким-то необъяснимым явлением.

Мама велела мне пользоваться тряпочками — она была против тампонов. Нельзя ничего засовывать в свою «сахарницу».

Я использовала ватные тампоны. Однажды сказала об этом маме. Она подарила мне бумажных кукол с изображением Элизабет Тейлор.

Пятнадцать лет. Мама сказала: «Мазаль тов»^[4] — и ударила меня по лицу. Я не знала, плохо это или хорошо.

Мои месячные были как готовая смесь для торта, пока ее не поставили в печь. Индейские женщины сидели пять дней на мхе. Жаль, что я не одна из них.

Мне было пятнадцать, и я надеялась, что они вот-вот начнутся. Я была высокой и продолжала расти.

Видя в спортзале белых девочек с тампонами, я думала, что они плохие.

Я увидела красные капельки на розовой плитке и подумала: «Ура!»

Мама была рада за меня.

Я пользовалась тампонами «O.B.», и мне нравилось проникать туда пальцами.

Одиннадцать лет. На мне были белые трусики, когда вдруг началось кровотечение.

«Какой ужас», — подумала я.

Я не готова.

У меня болела спина.

Я чувствовала сильное возбуждение.

Двенадцать лет. Я была счастлива. У моей подруги была доска Уиджа для спиритических сеансов, и она спросила, когда у нас начнутся месячные. Я посмотрела вниз и увидела кровь.

Я стала женщиной!

Я была ужасно напугана.

Я не ожидала, что они начнутся.

Они полностью изменили мое самоощущение.

Я стала очень тихой и взрослой. Правильная вьетнамка: молчаливая, работящая, добродетельная и кроткая.

Девять с половиной. Я была уверена, что истеку кровью и умру. Свернув трусики, я швырнула их в угол. Мне не хотелось беспокоить родителей.

Мама дала мне вина, разбавленного горячей водой, и я уснула.

Я была в маминой квартире, в спальне. У меня была подборка комиксов. Мама сказала: «Не поднимай коробку с комиксами».

Мои подружки рассказывали, что каждый месяц у них кровотечение.

Мама не вылезала из психиатрических больниц: никак не могла смириться с тем, что я взрослею.

«Уважаемая мисс Карлинг, прошу освободить мою дочь от занятий по баскетболу: она только что повзрослела».

В летнем лагере мне велели не принимать ванну во время месячных. Еще они протерли меня антисептиком.

Некоторых людей может отпугнуть их запах. Кто-то даже сказал, что от меня пахнет рыбой.

Меня рвало, и я не могла есть.

Я была ужасно голодной.

Иногда кровь такая красная!

Мне нравится, как капельки падают в унитаз — как краска!

Иногда кровь коричневая, и от этого мне не по себе.

Мне было двенадцать. Мать дала мне пощечину и вручила красную рубашку. Отец отправился за бутылкой сангрии.

Семинар о вагине

[Легкий британский акцент]

Моя вагина — это раковина, круглая, нежная розовая раковина, она открывается и закрывается, открывается и закрывается. Моя вагина — это цветок, эксцентричный тюльпан, центр его острый и глубокий, он источает нежный аромат, лепестки легкие, но плотные.

Я не всегда это знала. Узнала только на семинаре о вагине от женщины, которая вела его. Она верит в вагины, по-настоящему видит вагины, помогает женщинам увидеть собственные вагины через вагины других женщин.

На первой сессии ведущая семинара о вагинах попросила нас нарисовать свою «уникальную, прекрасную, сказочную вагину» — именно так она сказала. Ей нужно было знать, какой мы ее видим. На рисунке одной беременной женщины был большой красный рот — он кричит, и из него сыплются монеты. Другая — очень стройная — женщина нарисовала большое сервировочное блюдо с девонширским орнаментом. Я же нарисовала огромную черную точку, а вокруг — тонкие извивающиеся щупальца. Черная точка символизировала собой черную дыру в космосе, а щупальца — людей, или предметы, или просто простейшие атомы, потерявшиеся в ней. Моя вагина всегда представлялась мне анатомическим вакуумом, засасывающим случайно попавшие в него частицы и предметы из окружающей среды.

Я всегда воспринимала свою вагину как независимую единицу, вращающуюся, словно звезда, в собственной галактике и в конце концов сгорающую от своей собственной газообразной энергии или разрывающуюся на тысячи крошечных вагин, каждая из которых вращается в собственной галактике.

Никогда не думала о своей вагине с практической или биологической точки зрения. Я не видела ее как часть собственного тела, некий предмет между ног, неразрывно связанный со мной.

На семинаре нас попросили рассмотреть собственные вагины с помощью маленьких зеркалец. Затем, после тщательного изучения, мы должны были рассказать группе о том, что увидели. Должна признаться, что до того момента мои знания о вагине основывались на подслушанных где-то сведениях или выдумках. Я никогда прежде не видела ее по-настоящему, даже в голову не приходило на нее посмотреть. Моя вагина существовала для меня как нечто абстрактное. Разглядывать ее было унизительно и неловко, а уж тем более так, как мы делали это на семинаре — на блестящих синих матрасах, с зеркальцем в руке. Должно быть, так чувствовали себя первые астрономы с примитивными телескопами.

Поначалу я была немного встревожена. Так бывает, когда в первый раз видишь разрезанную рыбу и открываешь для себя совершенно новый, сложный, причудливый мир — прямо под кожей. Она была такой красной, свежей, сырой. Но особенно меня впечатлило множество слоев. Внешние, внутренние, а за ними — еще…

Моя вагина поразила меня. Когда пришел мой черед выступать на семинаре, я не могла вымолвить ни слова. В буквальном смысле лишилась дара речи. Я вдруг осознала то, что ведущая семинара называла «магией вагины». Мне хотелось просто лежать на матрасе, раскинув в стороны ноги, и изучать свою вагину бесконечно.

Она была прекраснее, чем Великий Каньон, величественная и в то же время изящная. Она дышала невинностью и свежестью, как классический британский сад. Это было забавно — очень забавно. Я рассмеялась. Можно было даже играть в прятки, открывать и закрывать. Как рот.

Потом ведущая семинара спросила, сколько женщин из присутствующих испытывали оргазм. Две женщины робко подняли руки. Я не подняла, хотя у меня они тоже были. Но все они произошли нечаянно. Просто случились — и все. Они случались со мной во сне, и тогда я просыпалась в хорошем настроении. Часто они случались в воде — особенно в ванне. Однажды — на Кейп-Коде. Они случались во время езды на лошадях, велосипедах, на беговой дорожке в спортзале. Я не подняла руку, потому что хоть у меня и были оргазмы, я не знала, как их достичь. Я никогда не делала это специально, считая их чем-то загадочным и волшебным. Я не хотела вмешиваться в процесс — это казалось мне чем-то неправильным, какой-то хитрой уловкой, манипуляцией. Голливудская фальшивка: спланированный оргазм. Он убивает всю загадочность и элемент неожиданности. Но проблема заключалась в том, что вот уже два года у меня не случалось волшебных, случайных оргазмов, и я начала паниковать. Потому-то и пришла на этот семинар.

И вот наступил момент, которого я одновременно боялась и втайне желала. Ведущая семинара попросила нас вновь вынуть зеркальца и найти клитор. И вот вся наша группа женщин, лежа на спине, на матрасах, принялась искать заветное место, точку силы, смысл существования. Сама не знаю почему, но я разрыдалась. Может, это был банальный стыд. Или же осознание того, что мне придется распрощаться с фантазиями, с огромной всепоглощающей надеждой, что кто-то придет и сделает это за меня, что кто-то поведет меня по жизненному пути, задаст направление, подарит мне оргазм. Я привыкла жить без всякого сценария, руководствуясь одним лишь чутьем. Этот безумный семинар и поиски клитора, лежа на блестящих синих матрасах, резко возвращали меня в реальность. Я чувствовала, как внутри нарастает паника. Меня одновременно охватили страх и осознание того, что я намеренно избегала поисков клитора. К тому же пугала мысль о том, что у меня, возможно, и вовсе нет клитора, что я недееспособна по конституции, фригидна, мертва, выключена, иссушена, горька… О боже! Я лежала, сжимая в руке зеркальце, заглядывая туда, трогая это место пальцами, а в голове было лишь воспоминание о том, как я в десять лет потеряла в озере золотое колечко с изумрудами. Как я ныряла и ныряла на дно озера, обшаривала руками камни, нащупывая мелких рыбешек, пробки от бутылок и прочий мусор, но кольцо найти не могла. Помню, как запаниковала тогда, зная, что меня накажут. Не надо было надевать колечко, собираясь на озеро.

Ведущая семинара заметила, что я в замешательстве, вся вспотела и задыхаюсь, и подошла ко мне.

— Я потеряла клитор, — сообщила я ей. — Он пропал. Не надо было надевать его, собираясь поплавать.

Ведущая рассмеялась. Она ласково погладила меня по голове и сказала, что клитор нельзя потерять. Это часть меня, моя суть. Одновременно звонок в мой дом и сам дом. Мне не нужно его искать — я должна стать им. Быть им. Быть моим клитором. Быть моим клитором. Я легла на спину и закрыла глаза. Опустила зеркало и будто стала парить вокруг себя. Следила, как медленно приближаюсь к своему телу, чувствовала себя астронавтом, возвращающимся в атмосферу Земли. Возвращение это было очень тихим и мягким. Отталкивалась и приземлялась, приземлялась и отталкивалась. Вернулась в собственные мышцы, кровь и клетки, а потом просто проскользнула в свою вагину. Это внезапно оказалось так легко, и я ощутила тепло, пульсацию, почувствовала, что жива и молода. А потом, не глядя, все еще с закрытыми глазами коснулась пальцем того, что внезапно стало мной. Сначала я ощутила легкую дрожь и остановилась. Потом дрожь переросла в самое настоящее землетрясение, извержение вулкана, в разделение и перемещение слоев земной коры. За землетрясением последовали внезапная вспышка света на горизонте и тишина, разорвавшаяся музыкой, цветами, невинностью и вожделением. Лежа, разметавшись, на своем маленьком синем матрасе, я вдруг почувствовала связь, мощную связь со своей вагиной.

Моя вагина — это раковина, тюльпан, судьба. Едва покинув ее, я тут же возвращаюсь. Моя вагина — это я.

Факт о вагине

«Клитор не выполняет никакой функции. Это единственный орган, созданный исключительно для удовольствия. Клитор — всего лишь пучок нервов, если быть точными, в нем 8000 нервных волокон. Концентрация нервных волокон в клиторе выше, чем в любой другой точке тела, включая кончики пальцев, губы и язык, и вдвое… вдвое… вдвое больше, чем в пенисе. Кому нужен револьвер, если есть полуавтоматическая винтовка?»

— Натали Анжье, «Женщина: Интимная география»

Ему просто нравилось на это смотреть

Это история о том, как я полюбила свою вагину. Неловко в этом признаваться, поскольку это не очень политкорректно. В идеале все должно было произойти в ванне, наполненной водой с солями Мертвого моря, под музыку Энии, в кульминации моей любви к своему женскому естеству. Я знаю. Вагины прекрасны. Наша ненависть к самим себе — лишь результат навязанной политики подавления и ненависти, присущей патриархальной культуре. Она нереальна. Киски объединяют. Я все это знаю. Как если бы мы выросли в обществе, где полные бедра считаются эталоном красоты, и, лежа на спине, глотали бы ведрами молочные коктейли, заедая печеньем, чтобы бедра стали шире. Общество, которое нас воспитало, другое. Сначала я ненавидела свои бедра, а вагину — и того сильнее. Мне она казалась невероятно уродливой. Я была из тех женщин, которые, глядя на вагину, отчаянно желали от нее избавиться. От одного вида меня тошнило. И я сочувствовала всем, кто вынужден был иметь с ней дело.

Чтобы как-то это превозмочь, я стала представлять, что у меня между ног нечто другое. Например, мебель — уютные футоны с легкими хлопковыми одеялами, маленькие, обитые бархатом диванчики, леопардовые коврики; или милые финтифлюшки — вроде шелковых носовых платков, стеганых прихваток, столовых наборов; или миниатюрные пейзажи с кристально-прозрачными озерами или мглистыми ирландскими болотами. Я привыкла к этой мысли и совершенно забыла о том, что у меня есть вагина. Всякий раз, занимаясь сексом с мужчиной, я представляла, что он входит в отороченную норкой пелерину, или венок из красных роз, или в китайскую чашу.

А потом я познакомилась с Бобом. Боб был самым непримечательным из всех мужчин, которые мне когда-либо встречались. Он был худым и высоким, с совершенно заурядной внешностью, носил одежду защитного цвета. Боб не любил острую пищу и музыку Prodigy, его не интересовало сексуальное женское белье. Летом он предпочитал сидеть в тени и тщательно скрывал свои чувства и эмоции. У него не было ни проблем, ни расстройств, не был он и алкоголиком. Не было в нем ничего забавного, сверхсложного или загадочного. Он не был злым или черствым, самовлюбленным или харизматичным. Он не любил быструю езду. В общем, Боб мне не особенно нравился. Я бы и вовсе не обратила на него внимания, если бы он не подобрал сдачу, которую я обронила на пол в супермаркете. Возвращая мне одноцентовые и 25-центовые монетки, он случайно коснулся моей руки — и в этот момент что-то произошло. Кончилось тем, что я с ним переспала. Тогда-то и случилось чудо.

Оказалось, Боб любил вагины. Более того, он был самым настоящим экспертом в этой области. Ему нравились ощущения от контакта с ними, нравился ихвкус и запах, но самое главное — ему нравился их внешний вид. Боб в буквальном смысле любовался вагинами. Во время нашего первого секса он сказал, что ему нужно меня видеть.

— Я же здесь, — ответила я.

— Нет, ты не поняла. Мне нужно видеть тебя, — повторил он.

— Ну, включи свет, — сказала я.

«Чудик какой-то», — думала я, уже начиная паниковать в темноте. Тут он включил свет. Потом сказал:

— Ну вот, теперь я готов тебя увидеть.

— Эй, — я помахала ему рукой. — Я здесь!

Он начал меня раздевать.

— Что это ты делаешь, Боб? — спросила я.

— Мне нужно тебя увидеть, — снова повторил он.

— Не стоит, — сказала я. — Просто возьми меня.

— Мне нужно видеть, какая ты, — настаивал он.

— Но ведь ты уже видел красный кожаный диван, — ответила я.

Но Боб не желал отступать. Мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда.

— Это же личное! — протестовала я. — Ты можешь просто нырнуть в меня — и дело с концом?

— Нет, — ответил он. — Это ведь ты сама. Я должен тебя увидеть.

Я затаила дыхание. Он все смотрел и смотрел. Ахал, улыбался, пялился и стонал. Вдруг он прерывисто задышал, и лицо у него изменилось. Теперь Боб больше не казался мне таким уж непримечательным — он стал похож на прекрасного, голодного зверя.

— Ты так красива, — проговорил он. — Элегантная, искренняя, невинная и одновременно дикая.

— И ты все это увидел там? — спросила я.

Он словно прочел это по линиям на моей ладони.

— Да, увидел, — ответил он. — Это и многое, многое другое.

Он разглядывал ее около часа, словно изучал карту или поверхность Луны, будто заглядывал мне в глаза, но это была моя вагина. При включенном свете, наблюдая за тем, как он рассматривает меня и так неподдельно возбуждается, глядя на его спокойное и вместе с тем восторженное выражение лица, я почувствовала, как сама стала влажной и завелась. Я посмотрела на себя его глазами, почувствовала себя прекрасной и соблазнительной — словно была великолепным полотном или водопадом. Боб не испытывал ни страха, ни отвращения, и я почувствовала гордость, прониклась любовью к собственной вагине. А Боб растворился в ней, а я вместе с ним, и мы улетели в небеса.

Моя вагина была моей деревней

Посвящается женщинам Боснии

Моя вагина была зелеными полями, напоенными водой, мычащими коровами, заходящим солнцем, моим ласковым возлюбленным, мягко касающимся лица тоненьким соломенным прутиком.

Теперь у меня между ног что-то есть. Я не знаю, что это. Я не трогаю это. С тех пор больше никогда.

Моя вагина была болтушкой — не могла дождаться, чтобы наговориться всласть. Ей всегда столько нужно было рассказать, о да, о да!

Но не теперь — с тех пор, как мне стали сниться сны о том, что в то место толстой черной леской вшили дохлое животное. И запах его ничем не вывести. Горло у него перерезано, и кровь сочится сквозь все мои летние платья.

Моя вагина пела все девичьи песни, и те, что вызванивали колокольчики на шеях у коз, и те, что пели дикие осенние листья — песни вагины, песни дома.

Но всему этому пришел конец, когда солдаты закололи меня штыком от винтовки. Холодный стальной стержень пронзил мое сердце. Я не знала, застрелят ли они меня или вытолкнут мое сердце вместе с мозгом. Шестеро чудовищных врачей в черных масках засовывали в меня бутылки, и палки, и древки от метел.

Моя вагина — быстрая река, чистая журчащая вода, перекатывающая раскаленные солнцем камушки через каменный клитор, один за другим.

Так было — пока я не услышала, как рвется кожа, до звона в ушах; пока кусок моей вагины не остался у меня в руке — кусок одной губы; он полностью исчез.

Моя вагина — живая деревня на воде. Моя вагина — мой дом.

Но все это в прошлом — с тех пор, как меня насиловали по очереди семь дней, от них воняло дерьмом и горелым мясом, а во мне оставалась их грязная сперма. Я превратилась в отравленную гнойную реку, и вся рыба во мне и весь урожай вдоль моих берегов — все погибло.

Моя вагина — живая деревня на воде.

Они вторглись в нее, вырезали ее жителей и сожгли дома.

Я больше не трогаю ее.

Не прихожу туда.

Теперь я живу в другом месте.

Я даже не знаю, где она теперь.

Факт о вагине

«В XIX веке девочек, которым удавалось достичь оргазма в процессе мастурбации, считали умалишенными. Часто их «лечили» или «исправляли» путем ампутации или прижигания клитора либо «миниатюрными поясами верности», сшивая вагинальные губы так, чтобы перекрыть доступ к клитору, и даже кастрировали, вырезая им яичники. Но в медицинской литературе нет ни одного упоминания об удалении яичек или ампутации пениса с целью прекращения мастурбации среди мальчиков.

В США последняя операция клиторэктомии с целью предотвращения мастурбации была зарегистрирована в 1948 году, ее проводили пятилетней девочке».

— Женская энциклопедия мифов и тайн

Факт о вагине

«Обрезанию гениталий подверглись 200 млн. девочек и молодых женщин. В тех странах, где существует подобная практика, в основном в Африке, около 30 млн. молодых женщин в следующие десять лет ждет подрезание или удаление клитора ножом, бритвой или осколком стекла, [а также] частичное или полное удаление губ либо их сшивание водорослями или шипами.

Часто подобную операцию называют эвфемизмом «обрезание». Африканский специалист по здоровью Нахид Тоубиа отвечает на этот вопрос совершенно однозначно: если бы речь шла о мужчине, подобная операция приравнивалась бы к ампутации большей части пениса либо к «удалению всего пениса, мягких тканей и части мошонки».

Среди краткосрочных последствий подобных вмешательств — столбняк, септицемия, кровотечения, порезы уретры, мочевого пузыря, стенок вагины и анального сфинктера. Среди долгосрочных — хроническое маточное заражение, множественные шрамы, которые могут всю оставшуюся жизнь вызывать неприятные ощущения во время ходьбы, образование свища, сильная агония и неприятные последствия во время родов, а также ранняя смерть».

Выпуск газеты «Нью-Йорк таймс» от 12 апреля 1996 года с дополнениями от 2013 года, взятыми из отчета ЮНИСЕФ «Об обрезании женских гениталий: статистический анализ и исследование динамики изменений»

Моя разгневанная вагина

Моя вагина в гневе. Да-да. Она вне себя от ярости. Моей вагине просто необходимо выговориться. Нужно обсудить все это дерьмо. Нужно поговорить с вами. Что за дела? Целая толпа народу только и делает, что придумывает, как бы еще поиздеваться над моей бедной, нежной, любящей вагиной… Целыми днями они сидят и изобретают психотропные средства и генерируют все новые идеи с целью навредить моей киске. Чертовы мудаки!

Все эти штуки, что они постоянно пытаются в нас засунуть, напичкать нас какими-то препаратами, лишить нас нашего естества, почистить нас. Так вот, моя вагина никуда не исчезнет. Ее все это достало, и она решила держаться до конца. Взять хотя бы тампоны — что это еще за хрень? В тебя пихают кусок чертовой сухой ваты. Неужели нельзя найти способ как-то смазать тампон? При одном его виде моя вагина сжимается и говорит мне: «Ну уж нет, и думать забудь!» И закрывается. С вагиной нужно работать, нужно подготавливать ее, постепенно знакомить с новыми вещами. В этом-то и состоит суть предварительных ласк. Нужно убедить мою вагину, соблазнить ее, завоевать доверие. А куском чертовой сухой ваты доверия не добиться.

Хватит совать в меня все подряд! Хватит пихать что ни попадя в мою вагину и пытаться ее отмыть. Моя вагина в этом не нуждается — она и так вкусно пахнет. Да, это не аромат роз — не надо ее припудривать! И не верьте ему, когда он говорит, что она пахнет розами, — на самом деле она должна пахнуть киской!

Вот что они делают: пытаются ее отмыть, сделать так, чтобы она пахла освежителем воздуха или садовыми цветами. Все эти гели для душа — цветочные, ягодные, с запахом дождя. А я не хочу, чтобы моя киска пахла дождем! Это все равно что вымыть рыбу после того, как ты ее приготовил. Я хочу, чтобы рыба пахла рыбой! Я ее для этого и заказала.

И еще эти постоянные осмотры. Кто их придумал? Наверняка можно было организовать все гораздо лучше. Зачем эти страшные бумажные платья, которые корябают грудь и перекручиваются, стоит тебе лечь, отчего ты чувствуешь себя скомканным клочком бумаги, который кто-то выбросил? Зачем эти вспышки, как на спецоперации Нэнси Дрю против гравитации? Зачем стальные скобы, как в нацистской пыточной, и эти ужасные ледяные расширители, которые в тебя пихают? Для чего это все? Мою вагину бесят все эти вторжения. За несколько недель до предполагаемого осмотра она вся сжимается, будто защищаясь. Она закрывается и наотрез отказывается «расслабляться». Вас не выводит из себя эта фраза — «расслабьте вагину, расслабьте вагину»? Зачем? Моя вагина — не дура. Расслабиться — чтобы в нее запихнули ледяной расширитель? Ну уж нет!

Неужели нельзя взять какой-нибудь мягкий, бархатный плед, укутать меня, уложить на мягкую хлопковую подстилку, надеть красивые и совсем не страшные розовые или голубые перчатки, закрепить ноги отороченными мехом ремешками? Нагреть расширитель, подготовить мою вагину?

Но нет, лучше пытки: сухой кусок чертовой ваты, холодный расширитель, стринги. Кто их выдумал? Вечно перекручиваются, больно впиваются, вся задница от них чешется.

Вагина должна свободно дышать, быть открытой, ничем не скованной. Вот почему, например, корсеты так ужасны. Нам нужна свобода движения и общения. Вагине нужен комфорт. Так дайте его, сделайте ей приятно! Нет, конечно, этого они никогда не сделают. Им ненавистна сама мысль о том, что женщине может быть приятно — особенно если речь идет о сексуальном удовольствии. Взяли бы да выпустили трусы со встроенными «французскими усиками». Женщины бы тогда кончали целый день — в супермаркете, в метро, всюду были бы счастливые оргазмирующие вагины. Но этого они точно не вынесли бы — когда вокруг столько счастливых, позитивно заряженных, возбужденных вагин.

Если бы моя вагина могла говорить, она говорила бы о себе, как я; она говорила бы о других вагинах; она поделилась бы с нами своими впечатлениями.

Она носила бы бриллианты от Гарри Уинстона^[5] и никакой одежды — только бриллианты.

Моя вагина выпустила на свет огромного ребенка. Я думала, что этого будет достаточно, — но нет. Теперь она хочет путешествовать, и общество ей особенно не нужно. Ей хочется читать, узнавать новое, получать от жизни все больше и больше. И еще она хочет секса. Она любит секс. Ей хочется проникнуть в самую глубину — она страстно желает глубины. Она ищет доброту и жаждет перемен. Ей нужны тишина, и свобода, и нежные поцелуи, и теплые течения, и проникновенные касания. Она хочет шоколада. Ей хочется кричать. Ей хочется перестать злиться. Ей хочется кончить. Хочется хотеть. Она просто хочет. Моя вагина, моя вагина… Она хочет всего.

Маленькая штучка-дрючка, которая смогла

[Женщина с юга]

Воспоминание: декабрь 1965 года, пять лет

Мама велит мне страшным громким голосом прекратить скрести свою штучку-дрючку. Мне становится страшно при мысли, что я совсем ее соскребла. Больше я себя не трогаю, даже в ванне. Боюсь, что туда попадет вода, отчего я раздуюсь и взорвусь. Я заклеиваю штучку-дрючку пластырем, чтобы закрыть отверстие, но в воде он отклеивается. Наверное, можно заткнуть ее пробкой, похожей на затычку в ванне, тогда в меня ничего не попадет. Я ложусь спать, надев три пары хлопковых трусиков с сердечками, а сверху пижаму-комбинезон. И все же мне хочется дотронуться до себя, но я этого не делаю.

Воспоминание: семь лет

Эдгар Монтэйн, которому десять, разозлившись, со всей силы бьет меня между ног. Кажется, будто бы он разбил самую мою сущность. Я ковыляю домой, не могу даже пописать. Мама спрашивает, что стряслось с моей штучкой-дрючкой. Когда я рассказываю, что сделал Эдгар, она выходит из себя и орет, чтобы я никогда больше не позволяла никому себя там трогать. Я пытаюсь объяснить, что он ее не трогал — нет, мама, он ее ударил!

Воспоминание: девять лет

Я играю на кровати, подпрыгивая и падая, и нечаянно ударяюсь своей штучкой-дрючкой о столбик кровати. Пронзительно кричу — кажется, этот визг исходит из самой «штучки». Меня везут в больницу, где зашивают разрыв.

Воспоминание: десять лет

Я в доме отца, на втором этаже вечеринка. Все пьют. Я играю одна в подвале, примеряю свой новый хлопковый бюстгальтер и трусики, которые подарила мне подружка отца. Внезапно друг отца, громила Альфред, подходит сзади, стягивает мои новые трусики и засовывает свой большой твердый член в мою штучку-дрючку. Я кричу и пинаюсь, пытаюсь отпихнуть его, но он уже вошел. Внезапно появляется отец с пистолетом, раздается ужасный громкий звук, и вот мы с Альфредом оба залиты кровью — кровь повсюду. «Теперь-то моя штучка-дрючка точно отвалится», — думаю я. Альфред остается парализованным на всю жизнь, а мама семь лет запрещает мне видеться с отцом.

Воспоминание: тринадцать лет

Моя штучка-дрючка — очень плохое место, сгусток боли, скверны; место, видевшее драку, и вторжение, и кровь. Это средоточие несчастий. Зона невезения. Я представляю, что между ног у меня шоссе и я иду по нему далеко-далеко.

Воспоминание: шестнадцать лет

В нашем районе живет 24-летняя красавица, и я все время ею любуюсь. Однажды она приглашает меня к себе в машину. Спрашивает, нравится ли мне целоваться с мальчиками, и я отвечаю, что нет. Потом она говорит, что хочет мне что-то показать, наклоняется и нежно целует меня — ее губы прижимаются к моим, язык проникает в мой рот. Ух ты! Она спрашивает, не хочу ли я заехать к ней в гости, а потом снова целует и просит расслабиться, дать языкам почувствовать друг друга. Она спрашивает мою маму, могу ли я остаться у нее ночевать, — мама польщена, что такая красивая успешная женщина обратила на меня внимание. Мне страшновато, но в то же время я умираю от нетерпения. Квартира у нее просто фантастическая. Весь интерьер подобран до мельчайших деталей, в стиле 1970-х годов: бусины, мягкие подушки, подсветка. Я тут же решаю, что, когда вырасту, буду секретарем как она. Она наливает себе водки и спрашивает, чего бы мне хотелось выпить. Я говорю — того же, что и у нее, она отвечает, что моя мама это вряд ли одобрит. Я говорю, что ей наверняка не понравится и то, что я целую девушек, и тогда красавица делает мне коктейль.

Потом она надевает короткий сатиновый пеньюар шоколадного цвета. Как она прекрасна! Я всегда думала, что лесбиянки страшные.

— Вы такая красивая, — говорю я.

— Ты тоже, — отвечает она.

— Но на мне ведь только хлопковый бюстгальтер и трусики.

Тогда она медленно одевает меня в другой такой же сатиновый пеньюар — лавандового цвета, как первые робкие весенние деньки. От выпитого у меня кружится голова и я совершенно расслабляюсь. Я замечаю, что над кроватью у нее висит полотно с изображением обнаженной чернокожей женщины с пышной прической «микрофон» на голове, а она уже аккуратно и заботливо укладывает меня в постель. От одного только соприкосновения наших тел я кончаю. Потом она проделывает со мной все то, что раньше казалось мне грязным, но теперь я так возбуждена, что совершенно потеряла контроль. «Твоя вагина, еще не знавшая мужских ласк, так восхитительно и свежо пахнет — жаль, что она не всегда будет такой», — шепчет она. Я совершенно теряю голову — и в этот самый момент звонит телефон, и, конечно, это моя мама. Уверена — она все знает; ей всегда удается поймать меня вовремя. Взяв в руки трубку, я пытаюсь восстановить дыхание и говорить нормальным голосом. «Что это с тобой? — спрашивает она. — Вы что, бегали?» «Нет, мама, делали упражнения», — отвечаю я. Тогда она просит мою прекрасную секретаршу проследить, чтобы поблизости не было парней, и та отвечает: «Поверьте: никаких парней тут нет». После этого красавица рассказывает мне все о моей штучке-дрючке. Она просит меня поласкать себя у нее на глазах и учит меня разным способам сделать самой себе приятно. В этом она мастер. Она говорит, что я должна научиться доставлять самой себе удовольствие, чтобы не зависеть от мужчин. На другое утро я в панике: кажется, я тоже стала лесбиянкой, ведь по уши в нее влюбилась. Она ласково рассмеялась в ответ на это, но больше мы не встретились. Я осознала, что эта красотка была моим удивительным, неожиданным и совершенно неполиткорректным спасением. Она полностью преобразила мою несчастную штучку-дрючку и помогла ей вознестись в небеса.

Чем пахнет вагина?

Землей.

Сырым мусором.

Богом.

Водой.

Новым утром.

Глубиной.

Сладким имбирем.

Потом.

Когда как.

Мускусом.

Мной.

Никакого запаха — как меня учили.

Ананасом.

Вином для причастия.

Духами Paloma Picasso.

У нее землистый запах с примесью мяса и мускуса.

Корицей и гвоздикой.

Розами.

Пряным мускусным жасминовым лесом, очень густым.

Сырым мхом.

Вкусной карамелькой.

Южным побережьем Тихого океана.

Запах напоминает что-то среднее между рыбой и фиалками.

Персиками.

Деревом.

Зрелыми фруктами.

Чаем с клубникой и киви.

Рыбой.

Раем.

Уксусом и водой.

Легким сладким ликером.

Сыром.

Океаном.

Сексом.

Губкой.

Началом.

Право на пизду

Я называю ее «пизда» — имею право! «Пизда». Ух-х, как мне нравится это слово! Только вслушайтесь:

П — пещера, поток, патока, прелесть, приход, проникнуть внутрь, пробраться в пещерку, пахучую и ап-пе-титную, призывную и провоцирующую.

И — искушение, исподволь, исподнее, изнемогать, истома, и-и-и…

Эти сладкие звуки словно созданы друг для друга!

Нервный, пульсирующий электрический ритм [ультразвук], а затем мягкий, теплый, обволакивающий.

З — завитки, здесь, гнездо, здорово, заждалась, залезай скорей, забирайся глубже, зажигай, затягивает.

Д — деликатно, дотянись, дотронься, ДА!

А-а-а-х!

Давай же, скажи вместе со мной!

Скажи это слово: «Пизда!»

Я спросила шестилетнюю девочку

«Если бы у твоей вагины были одежки — что бы она носила?»

«Красные высокие кеды и кепку команды Mets, надетую задом наперед».

«А если бы умела говорить, что она сказала бы?»

«Слова на букву “в” и “т” — например, “виолончель” или “тигр”».

«А что напоминает тебе твоя вагина?»

«Красивый темный персик. Или бриллиант, который я нашла в сундуке с сокровищами и взяла себе».

«Что особенного в твоей вагине?»

«В глубине души я знаю: она очень-очень умная!»

«Чем пахнет твоя вагина?»

«Снежинками».

Женщина, которая любила ласкать вагины

Я люблю вагины. Я люблю женщин. Я не разделяю их. Женщины платят мне за то, чтобы я доминировала над ними, чтобы возбуждала их, чтобы доводила их до оргазма. Но так было не всегда. Нет-нет, напротив: раньше я была адвокатом. Но, разменяв четвертый десяток, стала в буквальном смысле одержима желанием приносить женщинам счастье. Ведь многие из них несчастливы в сексе! Сначала это было своего рода миссией, но постепенно я втянулась, с каждым разом совершенствуясь и оттачивая свое мастерство. Мастерство, превратившееся в искусство. Искусство, которое вскоре стало приносить мне деньги. Словно я нашла свое призвание, по сравнению с которым налоговое законодательство стало казаться чем-то невероятно скучным и бестолковым.

На свои свидания с женщинами я надевала возмутительно вызывающие наряды — кружевные, шелковые, кожаные — и вовсю пользовалась аксессуарами и разными инструментами: плетками, наручниками, веревками, фаллоимитаторами. Какой там налоговый кодекс! В нем ничего нет о подобных штуках и о возбуждении, к тому же я возненавидела синюю униформу. Правда, теперь я иногда ношу ее на своей новой работе, и она успешно выполняет свое предназначение. Контекст — великая вещь. В налоговом кодексе ничего не сказано об инструментах, костюмах, о влажности от возбуждения, о загадочных прелюдиях в темноте, о зовущих губах; не упоминается в нем и о стонах — во всяком случае, о таких, которые я имею в виду. Этот аспект был ключевым — теперь мне это совершенно ясно; именно сладострастные стоны сыграли решающую роль и благодаря им я попала в такую зависимость от этого процесса. В детстве, видя, как женщины в кино занимаются любовью, издавая странные крики, я смеялась. Смех этот едва не переходил в истерику. Я не могла поверить в то, что эти громкие, бесстыдные, бесконтрольные звуки исходили от женщин.

Мне безумно хотелось кричать! Я репетировала перед зеркалом, записывала сама себя на диктофон, стонала на разные голоса — то возвышенно и драматично, как оперная дива, то более сдержанно, словно стараясь подавить стон. Но потом, проигрывая эти записи, я неизменно слышала фальшь. Эти крики были фальшивыми. Они не были сексуальными по сути — в них слышалось лишь мое желание быть сексуальной. Но вот однажды в десять лет мне безумно захотелось пи́сать. Дело было в машине. Я терпела почти час и когда наконец смогла сделать это на грязной маленькой заправочной станции, то почувствовала такое наслаждение, что издала стон. Я пи́сала и стонала, сама не веря в то, что это происходит на какой-то заправке «Техасо», в самом сердце Луизианы. Тогда я поняла: причина этих криков — в невозможности получить то, что ты хочешь, сразу. А еще крики тем громче, чем неожиданнее ты это получаешь; они исходят из самых недр твоей души, из ее потаенных, сокровенных уголков, у них свой язык. Стоны и есть этот язык.

С тех пор я стала стонать. Большинство мужчин испытывали неловкость, а если быть совсем откровенной — их это пугало. Кричала я громко, и это мешало им сосредоточиться на том, что они делали. Они не могли сконцентрироваться. А потом и вовсе теряли запал. Мы не могли заниматься любовью в домах, где были другие люди, — ведь стены там были слишком тонкими. Постепенно я приобрела определенную репутацию в своем доме — соседи в лифте смотрели на меня с отвращением. Мужчинам я казалась слишком громкой — некоторые даже называли меня ненормальной.

Постепенно я стала стесняться своих криков. Стала тихой и вежливой. Глушила свои стоны подушкой. Я научилась подавлять свои крики, скрывать их, притворяясь, что чихаю. У меня начались головные боли и разного рода расстройства, связанные со стрессом. Я уж было начала терять надежду — как вдруг открыла для себя женщин. Я узнала, что большинство женщин стонет. Но самое главное, я поняла, как меня саму возбуждают стоны других женщин, и особенно когда в этом была моя заслуга. Это превратилось в мою страсть.

Я нашла ключ, разомкнула уста вагины, выпустила на волю ее голос, эту дикую песнь. Я занималась любовью с молчаливыми женщинами, а потом находила какую-то внутреннюю точку, и они сами поражались своим крикам. Я занималась любовью с теми, кто стонал, и стоны их становились еще глубже, еще пронзительнее. Я стала одержимой. Мне страстно хотелось заставить женщину стонать, управлять ею — как дирижер или лидер группы.

Это было похоже на хирургическую операцию, на тонкую науку, поиск ритма и средоточия крика — места, которое я назвала его домом.

Иногда мне удавалось найти его через джинсы. Иногда я незаметно подбиралась к нему, попутно умело отключая сигнализацию. Иногда я прибегала к силе, но не к насилию, не к подавлению; скорее это можно назвать подчинением или превосходством.

Я будто бы говорила: «Сейчас мы отправимся в путешествие — не бойся, расслабься и получай удовольствие!» Часто все было просто и прозаично. Я обнаруживала точку стона, не успев даже приступить к делу — например, когда мы ели курицу или салат. «Ах вот где она!» — прямо на кухне, вперемешку с бальзамическим уксусом.

Я пользовалась разными приспособлениями — люблю эти штуки! — а иногда делала так, что женщина сама обнаруживала точку стона прямо передо мной. Я ждала, замерев, пока она раскроется мне навстречу. Тихие, робкие стоны не могли сбить меня с толку: я заставляла ее двигаться дальше, навстречу самому мощному и громкому стону.

Стоны бывают разные: клиторальный (тихий, с сомкнутыми губами), вагинальный (глубокий, гортанный звук), комбинированный клиторально-вагинальный. Есть предварительный стон (некий намек на стон), почти-стон (повторяющийся звук), стон «мы на правильном пути» (глубокий, четкий), элегантный стон (он похож на переливчатый смех), стон Грейс Слик (как голос рок-певицы), стон осы (беззвучный), полурелигиозный стон (представьте себе муэдзина), горный стон (похож на йодль), стон младенца (кажется, будто бы агукает), собачий стон (с прерывистым дыханием), южный стон (в нем как будто слышен южный акцент), несдерживаемый воинственный крик бисексуалки (глубокий, агрессивный, пульсирующий), пулеметный стон, стон дзена под пыткой (душераздирающий и голодный), стон дивы (высокий оперный тембр), стон оргазма, от которого сжимаются пальцы; и наконец — стон неожиданного тройного оргазма.

Я была в той комнате

Посвящается Шиве и Коко

Монологи-вспышки

Каждый из этих монологов был посвящен какому-либо случаю насилия, убийства, игнорирования или угнетения женщин. Мне выпала огромная честь получить приглашение в сообщества этих женщин. Надеюсь, что, рассказывая истории о своих страданиях, они исцелятся; что, вытащив на свет ужасную правду, они и сами выйдут из тени, поймут, как их ценят и что им больше ничто не угрожает.

Память о ее лице

Посвящается Эстер

Исламабад

Хуарес

Под паранджой

Посвящается Зое

(Эта пьеса не о парандже как таковой. Разумеется, ношение ее — вопрос культуры и личного выбора. Это зарисовка о времени и месте, где у женщин не было выбора)

Они выбивали девочку из мальчика… во всяком случае, пытались

Посвящается Кальпернии и Андреа

(В основу этого произведения легли интервью с женщинами-трансгендерами со всех уголков Америки)

Скрученная коса

Посвящается женщинам народа оглала-лакота^[6]

1

2

3

4

5

6

(Этот текст основан на интервью с женщинами из индейской резервации Пайн Ридж.)

Скажи это

Посвящается женщинам из «станций утешения»^[7]

(В основу этого произведения легли свидетельства «женщин для утешения»)

Моим сестрам из Порт-о-Пренса — Букаву — Нового Орлеана

Мириам

Мириам Мерле была писательницей и общественным деятелем. Она занимала пост руководителя аппарата министерства по вопросам гендерного равенства и прав женщин Республики Гаити, основала движение ENFO-FANM, собирающее и распространяющее истории женских судеб и отстаивающее права женщин в СМИ. Она была удивительным человеком, именно она познакомила Гаити с движением День V и «Монологами вагины».

Погибла во время землетрясения в 2010 году.

Эй, мисс Пэт!

Посвящается Патрисии Хенри, а также «Воинам Катрины» из Нового Орлеана и Мексиканского залива

Я устала от этого!

Я устала от насилия.

Я устала от насилия среди бела дня.

Я устала от культуры, где насилие процветает, менталитета, допускающего его.

Я устала от страниц в Facebook, посвященных насилию.

Я устала от тысяч подписчиков на этих страницах, не стесняющихся писать на них свои настоящие имена.

Я устала от людей, заявляющих о своих правах на страницы о насилии, называющих это свободой слова и оправдывающих все шуткой.

Я устала от обвинений в отсутствии чувства юмора, от заявлений, что у женщин нет чувства юмора, тогда как большинство знакомых мне женщин отлично умеют шутить. Просто мы не считаем, что пенисы, которые без спросу вставляют в наши анусы или вагины, это невероятно смешно.

Я устала от того, как долго все реагируют на насилие.

Я устала от того, что сотни тысяч женщин в Конго до сих пор ждут, когда изнасилования прекратятся, а насильников призовут к ответственности.

Я устала от того, что тысячи женщин из Боснии, Бирмы, Пакистана, ЮАР, Гватемалы, Сьерра-Леоне, Афганистана, Ливии и множества других мест все еще ждут правосудия.

Я устала от насилия среди бела дня.

Я устала от клиник в Эквадоре, куда насильно отправляли лесбиянок, где их пытают, чтобы они стали «нормальными».

Я устала от того, что каждую третью женщину в армии США насилуют так называемые «братья по оружию».

Я устала от людей, запрещающих изнасилованным женщинам делать аборт.

Я устала от парней из братства в Университете Вермонта, которые голосуют за то, кого им больше всего хотелось бы изнасиловать.

Я устала от того, что жертв насилия повторно насилуют, когда они объявляют об этом во всеуслышание.

Я устала слышать о том, что изнуренных голодом сомалийских женщин насилуют в лагере беженцев Дадааб, или о том, что никто не сказал об изнасиловании женщин во время протеста «Захвати Уолл-стрит», потому что они участвовали в движении, объявившем войну разграблению казны и планеты, как будто это оправдывает насилие над ними.

Я устала от того, что женщины не хотят признаваться в изнасилованиях, так как их убедили, что это их вина.

Я устала от того, что жестокое обращение с женщинами до сих пор не является проблемой первостепенного значения в мире, несмотря на то что каждая третья женщина хотя бы раз в жизни подвергается насилию или избиению. Ведь уничтожение личности женщин, лишение их права голоса и подавление их самооценки — это разрушение самой жизни.

Без женщин нет будущего — так-то.

Я устала от культуры насилия, где те, в чьих руках политическая, физическая и экономическая власть, берут то, что они хотят, когда хотят и сколько хотят, в любое время.

Я устала от бесконечных воскрешений карьер насильников и сексуальных эксплуататоров — режиссеров, политиков, директоров корпораций, актеров, спортсменов, — тогда как жизни тех, над кем они надругались, разрушены навсегда и эти женщины вынуждены жить в социальном и эмоциональном изгнании.

Я устала от пассивности хороших мужчин. Где вы, черт побери? Вы живете с нами, занимаетесь с нами любовью, становитесь нашими отцами, друзьями, братьями, мы кормим вас, ухаживаем за вами, поддерживаем вас, так почему вы не восстанете вместе с нами? Почему вас не выводит из себя унижение и жестокость по отношению к нам?

Я устала от бесконечных мыслей о насилии, не перестаю об этом думать с тех пор, как мне исполнилось пять лет.

Меня тошнит от насилия, я возвращаюсь к мыслям, которые повергают меня в перманентную депрессию и гнев.

Я устала читать ужасные истории о насилии, переполняющие мой почтовый ящик каждый час, каждый божий день.

Я устала подбирать слова и говорить о насилии вежливо. Хватит, мы и так слишком долго входили в положение.

Нужно, чтобы люди хотя бы попытались представить — раз и навсегда, — каково это, когда в твое тело вторгаются без предупреждения и разрешения, когда твой разум разрывается на части, когда твоя душа разлетается на осколки.

Нужно БОРОТЬСЯ С НАСИЛИЕМ во всех школах, в парках, на радио и телевидении, в домах, офисах, на фабриках, в лагерях для беженцев, на военных базах, в подсобках, ночных клубах, темных переулках, залах суда, кабинетах ООН.

Потому что мы все от этого устали, с нас хватит!

Революция рождается в моем теле

Посвящается женщинам из Тондо (Филиппины)

А потом мы прыгали

День V

Скажи это. Сыграй это. Движению «день V» двадцать лет

Сьюзан Селия Суон, исполнительный директор движения «День V»

Пурва Пандай Куллман, старший программный директор движения «День V»

Двадцать лет назад пьеса Ив Энслер «Монологи вагины» дала начало движению День V, в котором приняли участие активисты со всего мира, объединенные общей целью: положить конец насилию над женщинами. И сама пьеса, и ее автор взорвали сцену, заслужив громкие заголовки и восторженные отзывы. Вечер за вечером в зрительных залах не было свободного места; пьеса разрушала табу и смывала границы, открывая двери для диалога, который раньше был невозможен. Гнетущее молчание, которым прежде были окутаны истории о жестоком обращении с женщинами и насилии по отношению к ним, было прервано. Это был прорыв. В 2006 году газета «Нью-Йорк таймс» назвала «Монологи вагины» «пожалуй, главной пьесой политического театра последнего десятилетия». С тех пор и сама пьеса, и ее автор Ив Энслер получили всеобщее признание и множество наград — от премии «Оби» до «Тони».

Это смелое произведение, в основу которого легли истории более 200 женщин, сумело разрушить стену из психологического подавления, тайн, стыда и ненависти к самим себе, причина которых кроется в сексуальном и гендерном насилии. Благодаря юмору и эмпатии ему удалось пробудить людей.

Энергия, исходящая от пьесы, привела к основанию движения День V, участники которого ежегодно ставят благотворительные спектакли «Монологи вагины», а также организовывают другие культурные мероприятия и кампании для сбора средств в поддержку женщин и групп активистов, чья деятельность направлена на борьбу с насилием по отношению ко всем женщинам.

Движение День V быстро стало массовым явлением, а его участники есть в любой части света. Оно превратилось в главный катализатор всемирной борьбы за прекращение жестокости по половому признаку, а также против молчания — как частного, так и всеобщего, допускающего насилие над женщинами. Цель движения — призвать мировую общественность обратить внимание на такие проблемы, как сексуальное домогательство, насилие, избиение, инцест, насильственное обрезание женщин и сексуальное рабство.

Активисты движения День V ведут неустанную борьбу с насилием на всех уровнях, нередко встречая резкое мизогинистское сопротивление. Движению удалось собрать более 100 млн. долларов, которые были направлены на организацию приютов, спасение жизней, изменение законодательства, а также на учреждение кризисных центров по борьбе с насилием и организацию приютов для жертв домашнего насилия. Группы энтузиастов движения ведут борьбу с насилием, параллельно заботясь о выживших и их семьях. Объединенные общей идеей, активисты движения по всему миру вознесли искусство и гражданскую активность на небывалые высоты.

Каждая постановка пьесы «Монологи вагины» напоминает нам о неразрывной связи личного пространства и политической ситуации, о том, что даже устное выступление может стать актом сопротивления. И несмотря на различный характер источников насилия, его жертвы описывают схожие чувства и трудности. Помимо боли, которую им пришлось превозмочь, и внутренней силы, благодаря которой им удалось выйти из этой схватки победительницами, во всех этих историях присутствуют одни и те же явления: безразличие властей, неприятие личности в семье и замалчивание, слишком спокойная реакция общественности на насилие, жертвами которого с каждым годом становятся все больше женщин, абсолютное равнодушие к самым уязвимым слоям общества, а также главенство и нормализация культуры насилия.

В этот самый момент женщины вынуждены грудью встречать развернувшуюся против них войну, и «Монологи вагины» актуальны как никогда. Согласно недавним отчетам Всемирной организации здравоохранения, Центров по контролю и профилактике заболеваний и Организации Объединенных Наций, каждая третья женщина на планете становится жертвой физического или сексуального насилия. Это более одного миллиарда женщин.

Политика замалчивания, распространившаяся при президенте США Дональде Трампе, — это посягательство на права женщин, которое, как заметили представители Международной коалиции женского здоровья, «способно перечеркнуть достигнутый за несколько десятков лет прогресс в области репродуктивного, материнского и детского здоровья и привести к росту нежелательных беременностей, небезопасных абортов и смертности среди матерей и новорожденных детей по всему миру». Нежелательные беременности, в свою очередь, могут привести к бракам среди несовершеннолетних и изнасилованию несовершеннолетних, что сделает положение женщин и девушек еще более плачевным.

В сфере образования девушки также незаслуженно обделены вниманием. Из-за культурных традиций и бедности многие девушки не могут позволить себе учиться, а те, кому доступно образование — от яслей до университета, — вынуждены терпеть сексуальные домогательства и оскорбления. Спросите у сегодняшних студентов, и они вам расскажут об ужасающей ситуации в школьной среде, о безнаказанности и несправедливости системы правосудия.

Политическая нестабильность и вооруженные конфликты, подогреваемые религиозными, этническими, националистическими и экономическими разногласиями, еще сильнее повышают риск формирования жестокой и нездоровой среды, в которой изнасилование, избиение и сексуальное рабство используются как оружие в войне. В то же время иммиграционный статус, расовые предрассудки, трансфобия и гомофобия, а также экономическое неравенство способствуют формированию небезопасной рабочей среды для женщин, условий, в которых насилие становится обыденностью и неотъемлемой частью трудовой деятельности.

Нестабильная климатическая ситуация на планете во многом способствует формированию неопределенности в обществе, что, в свою очередь, повышает степень угрозы насилия и жестокого обращения с женщинами во время природных катаклизмов. В подобных ситуациях — будь то сексуальные домогательства, оскорбления или общая нестабильная обстановка — женщины оказываются в ловушке, поскольку вынуждены выживать и одновременно заботиться о благополучии своих семей.

Деятельность движения День V по всему миру показала, что даже серьезная травма порой таит в себе большие возможности. Несмотря на то, что общество и семья инстинктивно отрицают существование насилия, женщины и дети преодолевают, казалось бы, немыслимые ситуации и чудесным образом находят в себе силы двигаться дальше, зачастую при минимальной поддержке или вовсе без поддержки извне. И хотя мы живем в суровое, опасное время, участницы движения День V верят: недалек тот день, когда наступит глобальный культурный сдвиг и придет конец насилию над женщинами, а также тесно связанным с ним и между собой расовым, классовым и гендерным предрассудкам. Но для того, чтобы приблизить этот культурный сдвиг, необходимо построить эффективный диалог о насилии по гендерному признаку. Основательницы Дня V решили начать с женских историй. В этих историях заключены их личный опыт и желание покончить с насилием и наслаждаться сексуальной свободой. Мы верим в то, что если прислушаться к женщинам и задаться целью дать отпор культуре насилия и задействовать интерсекционную парадигму, это даст толчок формированию нового сознания по всему земному шару.

В начале своего пути мы и подумать не могли, что случится за эти двадцать лет. А между тем мы своими глазами увидели, как женщины возглавляют сообщества и становятся мировыми лидерами — и это после написания монологов или их сценической постановки. Мы видели, как тесно переплетаются между собой социальные, экономические, экологические и политические факторы и как глобальные проблемы и трудности обуславливают формирование жестокости по отношению к женщинам. Мы видели, что, сосредоточив свою деятельность вокруг искусства, активисты Дня V сумели создать и развить движение, не знающее себе равных на планете.

Аудитория, неравнодушная к деятельности Дня V, заполнила стадионы, а провокационный спектакль был представлен на важнейших мировых сценах — от Мэдисон-сквер-гардена до подпольного выступления в Исламабаде, от ступеней здания парламента штата Мичиган до государственных правительственных органов. Движение снискало поддержку и пролило свет на различные проблемы и систематические нарушения принципа равенства и прав женщин и уязвимых слоев населения, которые на протяжении всей истории человечества были обделены ресурсами и еще больше — вниманием. Диапазон этих проблем широк — от возмутительной жестокости по отношению к коренному населению Америки и Канады до зверских изнасилований женщин в Демократической Республике Конго, жестокого обращения полиции США с афроамериканками. Движение оказывало поддержку существующим приютам и открывало новые. Именно в этих местах жертвы насилия исцелялись от одиночества и удивительным образом преображались. По всему миру — от Афганистана до Кении — были организованы приюты. Требуя положить конец всем формам насилия, активисты движения выходили на улицы, — от Хуареса до Нового Орлеана и Манилы. Мужчины и женщины всего мира — от Гаваны до Загреба — в колледжах, молельных домах и правительственных учреждениях, в самых непостижимых местах, вдохновленные примером, примыкали к движению сопротивления. Разрабатывались стратегии поведения в критических ситуациях, в разгар катаклизмов и войн. В основе философии движения всегда была неразрывная связь с нашими корнями — с искусством — посредством танца, фотографии, музыки и, разумеется, театра, способная затронуть глубинные струны человеческих душ.

Написав «Монологи вагины» и поставив их на сцене для лидеров сообщества, Ив Энслер подарила жизнь этому движению, а участники дали пьесе второе дыхание, создав локальные группы, неразрывно связанные общей идеологией. Лидеры определяют стратегию борьбы с насилием в своих домах, окружающем обществе и организациях. Год за годом они ведут тяжелый бой с насилием — на своих условиях.

Сегодня движение День V — пример того, как совершенно обычные люди могут делать выдающиеся вещи, распространяя и поддерживая долгосрочные культурные преобразования. Это подтверждение того, что женщины, принадлежащие к определенной культуре, лучше других знают потребности своего общества. И еще того, что искусству в его коллективной форме под силу преобразовать мышление и побудить людей к действию, сподвигнуть на совершенно неожиданные и даже революционные поступки.

День V существует на клеточном уровне, в сердцах и умах людей. Его деятельность начинается на самой низшей ступени, с индивидуальных и коллективных действий людей. Эта энергия существует сама по себе и не подчиняется человеку, она — катализатор, движение, непрекращающийся эксперимент, прекрасная мистерия, способная возникнуть только в результате творческого процесса.

История Дня V

V означает «victory» («победа»), а еще — «valentine» (в честь Дня святого Валентина) и «vagina» («вагина»).

В основе деятельности движения День V лежат четыре принципа:

1. Искусству под силу менять образ мыслей и побуждать людей к действию.

2. Долгосрочные социальные и культурные перемены могут претворять в жизнь ираспространять совершенно обычные люди, которые делают необычные вещи.

3. Женщины, принадлежащие к определенной культуре, лучше других знают потребности своего общества и могут стать несокрушимыми лидерами.

4. Для того чтобы в полной мере понять причины и корни культуры насилия над женщинами, необходимо рассматривать все факторы в совокупности — такие как классовое неравенство, экологические катастрофы, гендерные, империалистические, милитаристские, патриархальные предрассудки, бедность, расизм и военные конфликты.

Цель активистов движения День V — борьба с молчанием на частном и общественном уровнях, по причине которого насилие над женщинами до сих пор происходит. День V — это руководство к действию, воплощенное в «Монологах вагины» и других работах, написанных или выпущенных под редакцией Ив Энслер и Дня V. Почти ежегодно, с 2002 года, Ив выпускала новый монолог, посвященный актуальной проблеме в области защиты прав женщин, параллельно внося изменения в сценарий Дня V.

Благодаря творческому подходу и проницательности активисты движения День V по всему миру пробуждают сознание общественности и собирают средства на прекращение насилия над женщинами и девушками на локальном и глобальном уровне. Мероприятия Дня V уже прошли во всех пятидесяти штатах и более чем в 200 странах и территориях. С 1998 года силами волонтеров было проведено несколько тысяч благотворительных выступлений движения День V в США и других странах мира.

Эти выступления — только начало. День V организует крупномасштабные благотворительные проекты и собрания, кинопоказы и кампании, направленные на просвещение и изменение реакции общества на жестокое обращение с женщинами. За 20 лет существования движения входящая в его состав некоммерческая организация собрала более 100 млн. долларов, неустанно занимаясь просвещением людей по проблемам насилия над женщинами и способам их решения. В качестве инструментов используются международные СМИ, образовательные программы и социальная реклама, а также более 13 тыс. программ по борьбе с насилием и приюты в Афганистане, Конго, Ираке и Кении. За это время «Монологи вагины» перевели почти на 50 языков, вышло даже специальное издание, написанное шрифтом Брайля. Пьеса исполнена на сцене самыми разными женщинами, в том числе с ограниченными возможностями.

В свою очередь, День V подарил жизнь другому общественному движению — «Восстание миллиарда». Ежегодно 14 февраля мы призываем один миллиард женщин, переживших насилие, а также всех, кто хочет продемонстрировать свою солидарность с ними, встать спиной к спине и в ритме танца заявить о правах на собственное тело и активную политическую позицию, на достойное место в обществе. Мы хотим показать нашим странам и всему миру, что такое один миллиард, хотим пролить свет на вопиющую безнаказанность и несправедливость, с которой так часто приходится сталкиваться тем, кто пережил насилие. Этим танцем мы выражаем радость, единение и гордо заявляем: мы встретили удар, но не сломались! В едином порыве мы заявляем о своем намерении изменить сознание общественности и сделать все, чтобы в новом обществе насилие стало немыслимым. Наша цель — задумать и воплотить в жизнь новый мир.

В самом начале

В 1994 году сценарист, актриса и общественный деятель Ив Энслер написала откровенную, пронзительную и остроумную пьесу, в основу которой легли более 200 интервью, взятых ею у самых разных женщин. Эта пьеса — «Монологи вагины» — впервые была исполнена в 1996 году самой Ив и получила немедленное признание: выступление проходило при переполненных залах. В течение шести месяцев Ив выступала в Нью-Йорке, а затем отправилась с гастролями по другим городам^[8]. После каждого спектакля к ней подходило бесчисленное количество женщин, делившихся с ней своими собственными историями о пережитом насилии от рук родственников, любовников и незнакомцев. Потрясенная тем, сколь многим женщинам пришлось пройти через подобное, и испытывая непреодолимую потребность что-то предпринять, она стала думать о том, как превратить «Монологи вагины» из просто смелого произведения в механизм, способный побудить людей к действию, чтобы вместе положить конец насилию.

В День святого Валентина 1998 года вместе с группой энтузиастов из Нью-Йорка Ив основала движение День V. Тот день ознаменовался благотворительным спектаклем «Монологи вагины» с поистине звездным составом в переполненном зале нью-йоркского «Хаммерштайн Баллрум». Всего за одну ночь было собрано 250 тыс. долларов — так родилось движение День V. Спустя три года, 10 февраля 2001 года, на благотворительный спектакль «Монологи вагины» в Мэдисон-сквер-гардене было продано 18 тыс. билетов общей стоимостью 1 млн. долларов. Мир начал мало-помалу пробуждаться.

Студенческое движение

Постепенно идеями движения заинтересовались американские студенты, и в 1999 году активисты Дня V запустили студенческую кампанию, в рамках которой студенты должны были написать и поставить благотворительные спектакли цикла «Монологи вагины». Миссия пьесы вдохновила тысячи неравнодушных молодых людей и девушек, которые занялись просвещением и агитацией общественности, оповещением СМИ о планируемых мероприятиях и сбором средств. За первый год в рамках Дня V было запущено 65 студенческих проектов. Как и в случае с оригинальной бродвейской постановкой, организаторы Дня V стремились обеспечить разнообразие актерского состава и авторов, принимая предложения всех добровольцев. В последующие пять лет кампания ни на минуту не сбавляла обороты, и к 2007 году в ее ряды записались студенты более 700 колледжей.

В течение многих лет студенческая кампания играла важную роль в формировании среди студентов нового сознания, отрицающего насилие, воспитывая неравнодушных, информированных и сильных девушек и юношей, готовых неустанно бороться с жестокостью. Эти люди постоянно внедряли в своих учебных заведениях долгосрочные программы и проекты, учреждая ежегодные фестивали продолжительностью в неделю, организовывая зоны «без насилия» и круглосуточные площадки для открытых выступлений. Студенты Университета штата Аризона собрали 15 тыс. долларов, которые были направлены на запуск «Безопасного дома» — студенческой профилактически-образовательной программы против сексуального насилия, а также программы SAFER (Students Active for Ending Rape, «Активные студенты против насилия»), запущенной в рамках деятельности Дня V на базе Колумбийского университета. Эти мероприятия помогли студентам изменить политику учебных заведений в сфере предотвращения насилия и освещения этой тематики в государственных СМИ.

Результатом непрерывной и самозабвенной деятельности активистов Дня V по борьбе с насилием в студенческой среде стал запуск в 2008 году Проекта студенческой отчетности (совместно с SAFER), данные которой в июле 2014 года легли в основу Норм отчетности и безопасности в студенческой среде, составленных сенаторами Кирстен Гиллибранд и Клэр МакКаскилл. Во многих отношениях студенческая кампания помогла сформировать поколение юношей и девушек, которым под силу уже сейчас спрогнозировать новую модель социального поведения. Довольно часто молодые люди, недавно окончившие учебные заведения, с гордостью включают участие в мероприятиях и проектах Дня V в свои резюме на страницах в социальных сетях как свидетельство готовности бороться за справедливое отношение к женщинам и девушкам по всему миру.

Выход на мировой уровень

По мере того как студенческая кампания набирала обороты, в среде общественных активистов, местных актеров и групп по борьбе с насилием начала распространяться слава о новом движении. Так в 2001 году наметились очертания будущей всемирной кампании. Подобно студентам, работающим над собственными проектами в рамках цикла «Монологи вагины», сообщества самого разного характера по всему миру пожелали внести свой вклад в деятельность движения. Если за 2001 год прошло 41 мероприятие, то на сегодняшний день сотни подобных организовываются ежедневно. Развитие кампании происходит исключительно благодаря беспрецедентной самоотдаче и искреннему желанию работать для общего блага.

Средства, собранные организаторами Дня V, были направлены на предотвращение закрытия кризисных центров помощи жертвам насилия, на расширение спектра их услуг. Кроме того, они оказали сильное влияние на решения суда по делам о насилии над женщинами. Вот лишь несколько примеров:

• В 2003 году на средства, вырученные от продажи билетов на спектакль «Монологи вагины» в Найроби (Кения), был вновь открыт приют для женщин, который ранее закрывался из-за нехватки денег на его содержание.

• В Борнео благодаря деятельности активистов Дня V дела об изнасиловании теперь слушаются в гражданском суде, а не в «местных судах», что гарантирует лучшую защиту прав жертв насилия.

• В 2003 году в Маниле благодаря мероприятиям движения День V, организованным при поддержке New Voice Company, женщин-юристов Филиппин, представителей конгресса в филиппинском сенате, был принят ключевой законопроект по борьбе с домашним насилием и секс-торговлей.

• В 2007 году палата представителей конгресса США приняла долгожданный акт, призывающий правительство Японии принести извинения «женщинам для утешения» — молодым женщинам из Китая, Тайваня, Кореи, Филиппин, Индонезии, Малайзии, Нидерландов и Восточного Тимора (всего, согласно подсчетам, от 50 до 200 тыс. человек), находившимся в сексуальном рабстве и обслуживавшим японских военных на так называемых «станциях утешения» с 1932 по 1945 год.

• В 2016 году двое молодых основателей группы Mightee Shero Productions выступили с циклом спектаклей «Монологи вагины» в исправительных учреждениях Нью-Йорка. Актерский коллектив, в который наряду с профессиональными актерами входили бывшие заключенные, тюремное начальство и активисты, побывал в пяти колониях. Целью кампании были просвещение и поддержка заключенных, а результатом стал сбор средств, впоследствии направленных на поддержку Женской тюремной ассоциации.

• В тот же год активистам из Кампалы наконец удалось поставить спектакль «Монологи вагины» в Уганде — после многочисленных попыток с 2005 года, неизменно оканчивавшихся запретом властей. Вырученные средства были направлены в фонд Mifumi — общественного движения, борющегося за прекращение традиции выкупа невест и домашнего насилия в африканских деревнях.

Прожектор

В 2001 году в рамках деятельности движения в Афганистане День V запустил кампанию под названием «Афганистан — повсюду». Результатом этой кампании стало подробное освещение истинного положения женщин Афганистана под гнетом талибов, о котором рассказывали они сами на различных мероприятиях, направленных на образование и повышение осведомленности общественности и сообществ. 10 % прибыли от продажи билетов на каждое мероприятие — всего более 250 000 долларов — пошли на поддержку женских организаций Афганистана, открытие школ и приютов, развитие проектов в области образования и здравоохранения.

На волне успеха этой инициативы было принято решение учредить ежегодные, так называемые, кампании-прожекторы. С момента запуска кампании «Афганистан — повсюду» в рамках кампаний-прожекторов были проведены проекты в поддержку представительниц коренного населения Америки, пропавших без вести и убитых женщин Хуареса (Мексика), женщин Ирака, кампания за справедливость для «женщин для утешения», инициатива в поддержку женщин в конфликтных зонах (в том числе в Восточном Конго), женщин Нового Орлеана и Мексиканского залива, женщин и девушек Гаити и Конго, «Восстание миллиарда», а также кампания против насилия над женщинами на рабочем месте. В рамках этих инициатив были собраны сотни тысяч долларов, которые пошли в поддержку женщин из соответствующих регионов и на повышение осведомленности общественности об их положении.

Воины вагины

Целью кампаний, организуемых движением День V, является создание условий для полноправного участия женщин в жизни общества, их эмансипации и изменений в социальной, политической и религиозной сферах. В основе философии движения День V лежит убеждение в том, что местные общественные деятели должны принимать активное участие в планировании деятельности сообществ, в которых они живут. Именно благодаря их неустанному труду укрепляются позиции движения по всему миру.

День V активно борется за прекращение практики женского обрезания у народа Масаи в кенийском Нароке. Эта деятельность стала возможной потому, что философия движения нашла живое отражение в истории одной из масайских активисток. Вот уже 19 лет Агнес Парейо занимается просвещением девушек, предупреждая их о рисках, которые несет с собой женское обрезание. Тесная дружба Агнес с организаторами движения День V переросла в партнерство, в результате которого в 2002 году был учрежден первый приют День V под руководством самой Агнес и ее команды из Tasaru Ntomonok Initiative. Женский приют День V — место, где девушки из Нарока живут и учатся, без страха обрезания. Это монументальное достижение, служащее примером для женщин всей Африки и побуждающее их бороться за прекращение практики женского обрезания.

В Кабуле участники движения День V объединились со своими давними партнерами, чтобы поддержать Центр содействия развитию возможностей женщин, организующий занятия по компьютерной грамотности, естественно-научным дисциплинам, английскому языку, письму и чтению для местных женщин, находящихся в тяжелых финансовых условиях, многие из которых вынуждены терпеть насилие, жить в навязанном браке и бороться с депрессией. Центр, основанный и управляемый афганскими женщинами, ставит своей целью положить конец десятилетиям фундаментализма, отнявшего у женщин независимость и свободу, а его сфера ответственности включает материальную поддержку и просвещение по вопросам домашнего насилия, юридических прав, контроля рождаемости и беременностей.

С 1996 года в Демократической Республике Конго ведется самая жестокая война после Второй мировой. На фоне этого конфликта — прокси-войны за богатые природные ресурсы Конго — происходит бесчисленное множество случаев изнасилования, убийства и жестоких пыток женщин. По оценкам местных специалистов, с начала конфликта было изнасиловано более полумиллиона женщин. Среди последствий для жертв изнасилований, помимо серьезной психологической травмы, — повреждения гениталий, травматические свищи, оторванные и сломанные конечности, нежелательная беременность и болезни, передающиеся половым путем, в том числе ВИЧ. Кроме того, жертвы насилия подвергаются общественной обструкции, от них отворачивается общество и даже собственная семья. Ситуация усугубляется растущим неравенством полов. В 2007 году, по приглашению доктора Дениса Муквеге из госпиталя Панзи, Ив приехала в Букаву (Восточное Конго), чтобы своими глазами увидеть тяжелейшие условия существования конголезских женщин. Доктор учредил больницу, чтобы оказывать неотложную медицинскую помощь во время войны, в том числе проводить хирургические операции для жертв сексуального насилия. Именно во время этой поездки Ив познакомилась с Кристин Шулер Дешривер — общественным деятелем, ведущим неустанную борьбу за права конголезских женщин. Вместе они встретились с десятками жертв насилия. Именно этим женщинам принадлежит идея организации приюта под названием «Город радости» — места, где они могли бы жить сообща, оказывая друг другу поддержку и утешение и обращая свою боль в силу. Эта идея воплотилась в жизнь благодаря усилиям участников движения День V со всего мира и группы щедрых меценатов. В августе 2009 года под руководством Кристин, совместно с женщинами, пережившими насилие, началось строительство «Города радости» — по дороге из госпиталя Панзи. Его открытие состоялось в феврале 2011 года, а уже в июне того же года прошло первое занятие для женщин. С тех пор в центре «Город радости» регулярно проходят занятия для женщин в возрасте от 18 до 30 лет, живущих там по полгода. К концу 2017 года в программе приняла участие тысяча женщин, вернувшихся в общество лидерами.

С момента своего открытия центр, задуманный, воплощенный и управляемый конголезскими женщинами, расцвел как прекрасный цветок. «Город радости» отличается от большинства традиционных некоммерческих проектов прямого обслуживания. В его основе лежит не принцип спонсорства, а женщины, которые приходят туда; они рассматриваются как самостоятельные личности, а не как жертвы, которых нужно спасать. Цель «Города радости» — дать этим женщинам возможность исцелиться, найти свой путь в обществе, жить по собственным правилам. Его философия основана на следующих постулатах, и именно на них зиждется деятельность Дня V:

• Каждая женщина уникальна и играет в обществе важную роль, а потому заслуживает достойного обращения, уважения, любви и сострадания.

• Женщины — не сломленные жертвы, а люди, пережившие несправедливость и жесточайшие гендерные травмы.

• Каждая женщина может задействовать собственный потенциал, чтобы восстановиться, исцелиться и стать сильным лидером, способным изменить общество.

• Возрождение — возможно.

Цель революционного проекта Воинов вагины «Город радости» — создание безопасной и мотивирующей среды для людей, переживших гендерное насилие, которые обладают задатками лидера. Основная задача — исцеление, повышение самооценки и различных навыков, а также формирование в женщинах лидерских качеств. В период пребывания в центре женщины участвуют в различных видах деятельности — от курсов повышения юридической грамотности, проектов в области права и общественного порядка, работы со СМИ и коммуникациями до специализированной психологической помощи, сеансов массажа, занятий по самообороне и комплексного полового образования. В центре женщинам не только помогают заново интегрироваться в общество, вновь обретя уверенность в себе, но и стать лидерами. После периода реабилитации женщины приобретают навыки в области английского языка и грамотности; кроме того, они проходят физическую подготовку, обучаются кулинарному искусству, посещают курсы актерского мастерства, танцев, рукоделия, занимаются земледелием на специальной ферме Дня V. В техническом центре женщины проходят курс компьютерной грамотности, на котором им помогают адаптироваться к реалиям современного мира и соответствовать профессиональным требованиям.

Из «Города радости» выходят женщины, исцелившиеся от эмоциональных ран, готовые жить в обществе и осознающие свой лидерский потенциал, вооруженные ценными навыками, которые они могут применить в повседневности и для решения будущих задач, готовые активно участвовать в общественной жизни. Происходит невероятное преображение, и эти сильные и решительные женщины восхищают, вдохновляют и вселяют надежду — ведь общество так долго отвергало тех, кому довелось пережить насилие.

Выпускницы «Города радости» возвращаются в реальную жизнь настоящими лидерами, готовыми поделиться полученными навыками и знаниями со своими родными и близкими и самостоятельно создавать некоммерческие организации (приюты, дома престарелых), открывать собственный малый бизнес, работать журналистами и фермерами, а также продолжить свое образование.

В статье под названием «Неизвестное военное преступление», опубликованной в журнале «Тайм», Джейн Мукунилва, пережившая насилие, а затем прошедшая реабилитацию в центре «Город радости» и ставшая впоследствии его сотрудником, рассказала о программе реабилитации.

Суть терапии, по словам Мукунилвы, в том, чтобы женщины осознали: они не виноваты в том, что их изнасиловали. Получив жизненно важные навыки и пройдя курс развития лидерских способностей, женщины вновь обретают уверенность в себе, а особая благоприятная атмосфера центра способствует формированию межличностных отношений, которые остаются и после прохождения курса. Предполагается, что выпускницы центра, вернувшись домой, смогут организовать сообщества по поддержке женщин и стать лидерами в своем обществе.

«Люди думают, что если тебя изнасиловали — ты жертва, — говорит Мукунилва. — Но в «Городе радости» я поняла: даже после изнасилования жизнь продолжается. Это не конец. Это не клеймо, которое останется с тобой навеки».

Пожалуй, «Город радости» как никакая другая программа или кампания являет собой воплощение идеалов движения День V — единения, преображения и любви. Это одновременно физическое пространство и метафора.

Расширение модели Дня V

По мере роста и развития движения День V, видя интерес к нему со стороны различных сообществ, организаторы начали задумываться о том, какой успех движению принесла бы консолидация усилий в одной конкретной географической местности. Так несколько групп стали намеренно регистрироваться в одних и тех же городах, чтобы провести сразу несколько мероприятий Дня V в одном месте. В честь запуска кампании в родном городе Дня V, Нью-Йорке, Ив и команда запланировали двухнедельный фестиваль, в рамках которого были предусмотрены художественные выступления, спектакли и общественные мероприятия под общим названием «Пока насилие не прекратится: Нью-Йорк». Более 100 писателей и 50 актеров вложили в проект свою душу и свой талант, чтобы на свет появились четыре беспрецедентных творения. Кроме того, в рамках кампании прошло 70 мероприятий с участием нескольких тысяч энтузиастов из пяти кварталов города.

В рамках одного из мероприятий — вечера под названием «Воспоминание, монолог, обвинение и молитва» — прошли спектакли, поставленные по пьесам всемирно известных писателей и драматургов, которые в мае 2007 года вышли в одноименном сборнике.

Кроме того, во время фестиваля состоялся премьерный показ пьесы «Любая из нас: Послания из тюрьмы» — подборка писем женщин-заключенных, в которых описывается их опыт сексуального насилия. Это произведение под редакцией Ив Энслер и Кимберли Креншоу, видного эксперта в области критической расовой теории, стало продолжением многолетней работы Ив и Дня V с женщинами-заключенными. В фильм PBS «Что я хочу сделать с тобой своими словами» («What I Want My Words to Do to You»), снятый в 2003 году, вошли записи семинаров, проведенных Ив для заключенных исправительного учреждения «Бэдфорд Хиллс». В тот же год на кинофестивале «Сандэнс» фильм получил специальный приз жюри, после чего стал регулярно демонстрироваться как в тюрьмах по всей стране для заключенных и работников, так и для широкой аудитории.

С момента нью-йоркского дебюта «Пока насилие не прекратится» мероприятия подобного формата прошли в Огайо, Кентукки, Род-Айленде, Париже, Лос-Анджелесе и Лиме, а оба спектакля были поставлены в сотнях сообществ по всему миру. Кроме того, активисты движения День V сняли документальный фильм, направив собранные средства в поддержку ассоциаций по защите прав заключенных.

В 2013 году совместно с женщинами-заключенными по всей стране День V запустил проект «Восстание миллиарда в поддержку американских заключенных». Цель проекта — переход от карательной к восстановительной модели правосудия и повышение этических стандартов обращения с заключенными. Кроме того, он привлек внимание общественности к таким аспектам, как расизм, бедность и жестокость, которые привели к заключению многих женщин — в особенности женщин не белой расы.

За долгие годы активисты Дня V и движения «Восстание миллиарда» в рамках своей повседневной деятельности организовали множество мероприятий и акций в поддержку женщин-заключенных. В 2015 году в газете «Нью-Йорк таймс» вышел отчет о спектакле в исправительном учреждении «Таконик» штата Нью-Йорк, в котором его автор Элизе Шолк заявила, что шоу «стало подтверждением ключевой идеи, которая когда-то собрала всех нас вместе: бывшие заключенные, профессиональные актрисы и активисты обладают всем необходимым потенциалом, чтобы в полной мере задействовать свое искусство и общественную деятельность и вновь напомнить всем нам, как важны женщины-заключенные».

По мере расширения зоны охвата Дня V Ив создала дополнительные инструменты, с помощью которых отдельные личности и целые сообщества могли решать различные задачи, касающиеся гендерной проблематики и насилия. В 2004 году в Лос-Анджелесе прошел первый спектакль цикла «Монологи вагины» с участием женщин-транссексуалов и трансгендеров. Приглашая актеров к участию в спектакле, Ив написала новый монолог — «Они выбивали девочку из мальчика… Во всяком случае, пытались». Теперь пьеса вошла в официальный сборник выступлений Дня V, вдохновив многих трансгендеров на участие в различных мероприятиях и выступлениях движения. Собранные средства были направлены на поддержку важнейших организаций — таких как Общество интерсексуалов Северной Америки; ASTTeQ (Action Santé Travestis et Transexuels du Québec); Остинская организация латиноамериканских лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров; Альянс по защите прав трансгендеров штата Индиана; Защитники трансгендеров штата Луизиана; Metro Trans Umbrella Group; SUNY — Ассоциация лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров Потсдама; и сотни других организаций.

К 2011 году под влиянием пьесы и одноименного бестселлера Ив «Я — эмоциональное существо: тайная жизнь девушек» зародилась и получила развитие V-Girls — глобальная сеть девушек, занимающихся общественной деятельностью и защитой прав. Руководствуясь принципами юношеских общественных организаций, а также прогнозированием и разработкой стратегии команды V-Girls, девичьи коллективы по всему миру организовывали постановки «Эмоционального существа», охватывая широкий спектр проблем из области женской психологии — от аспектов имиджа до сексуальной ориентации. Выступления V-Girls в таких городах как Париж, Йоханнесбург и Нью-Йорк побудили многих девушек заняться искусством и активной общественной деятельностью в своих городах.

С самого начала существования движения День V мужчины играли в нем важную роль. Они принимали самое активное участие во всех аспектах деятельности, будь то написание текстов и сценариев, постановка спектаклей, сбор средств, организация рекламных кампаний, разработка и дизайн сайта, сопровождение и поддержка актерского состава. Спустя 11 лет, в течение которых в рамках «Монологов вагины» увидели свет многие женские истории, были созданы безопасные пространства для женщин, где они могли бы выслушать чужие истории и поделиться своими. Видя неукротимый дух женщин, переживших сексуальное насилие, едва услышав их, организаторы Дня V поняли одну очень важную вещь. Ключевой частью их деятельности должно стать создание подобных мест для мужчин — мест, где они могли бы открыться, поделиться сокровенным, раскрыть душу и признать собственную роль жертвы и/или преступника. Так был запущен цикл постов в блоге под редакцией писателя и общественного деятеля Марка Матусека при поддержке семинаров V-Men под руководством организации «Призыв мужчин». Это организация, направленная на борьбу с насилием и специализирующаяся на исследовании различных аспектов мужской психологии. Цель кампании — дать мужчинам, принимающим участие в движении, возможность исследовать «коробку», в которую они так часто сами себя загоняют, и поделиться друг с другом эмоциональными силами, чтобы вместе возглавить борьбу с насилием над женщинами. Мужчины выступали продюсерами и исполнителями в постановках спектакля «Воспоминание, монолог, обвинение и молитва», осуществляли руководство мероприятиями цикла «Мужское восстание» в рамках кампании «Восстание миллиарда». Мужчины занимались организацией, сбором и мобилизацией других мужчин, побуждая их присоединиться к борьбе за прекращение насилия над женщинами. Благодаря таким инструментам, как «Мужская молитва» — пьесе Ив, написанной специально для актеров-мужчин, — «Восстанию миллиардов» удалось претворить в жизнь революционные преобразования, которые организовали и возглавили мужчины. Именно мужчины послужили примером для других мужчин по всему миру, благодаря им стал возможен радикальный сдвиг в осознании реального положения женщин и девочек, того, как их видят в рамках сообщества и на глобальном уровне. За годы работы движение День V провело ряд панельных дискуссий, причем именно мужчины были в них ключевыми участниками.

Новые голоса становятся громче

Движение День V с каждым днем набирает обороты, реагируя на изменяющуюся на локальном и глобальном уровне ситуацию. Активисты движения ведут непрерывный диалог с обществом, прилагая все усилия для того, чтобы донести до общества голоса женщин. Все эти годы, чаще всего после очередной постановки «Монологов вагины», многие активисты, как новички, так и ветераны, выступают с собственными произведениями, главную роль в которых играют новые героини, всегда с одной целью: положить конец насилию над женщинами. Руководство Дня V предложило активистам движения взять на себя художественную обработку женских историй, создав таким образом новые возможности творческой реализации для писателей, художников и энтузиастов. В 2017 году, в рамках объединенной кампании Дня V и «Восстания миллиарда» по борьбе с насилием над женщинами на рабочем месте, участники Дня V предложили публично выступить тем женщинам, которым довелось испытать эту форму насилия на себе. Энтузиасты должны были поставить у себя на работе — будь то больница, фабрика или офисное здание — спектакли «Монологи вагины» или «Воспоминание, монолог, обвинение и молитва». Постановка символизировала бы собой призыв к справедливости, созданию безопасных условий и атмосферы равенства в рабочем пространстве, а также посредством смелых произведений с участием женщин обратила бы внимание общественности на безнаказанность виновных в актах насилия. В рамках кампании активисты призвали женщин письменно засвидетельствовать пережитый ими опыт, на основе которого были поставлены спектакли.

Творческое сопротивление

Своей деятельностью движение День V приподнимает покров тайны над темой насилия в отношении женщин, стремясь все больше раздвинуть привычные рамки. Несмотря на постоянную борьбу с противниками движения, участники Дня V остались верны своему основному принципу: говорить только правду о насилии и женской сексуальности. Когда Ив Энслер впервые выступила на сцене со спектаклем «Монологи вагины», само слово «вагина», произнесенное вслух, встретило неприятие и дискомфорт. Руководство радиостанций запрещало ведущим произносить это слово в прямом эфире. Телеканалы заглушали целые куски пьесы, в которых упоминалось это слово, а газеты предпочитали стыдливо сокращать его. 20 лет спустя «Монологи вагины» стали частью популярной культуры, а слово «вагина» теперь произносится открыто на телевидении и радио и свободно печатается в газетах по всему миру. Теперь, когда это слово без стыда произносится и печатается в популярных СМИ, движение День V стало катализатором культурной революции, разрушения табу, чтобы помочь женщинам, вынужденным молча терпеть жестокость, выйти из тени. Благодаря несгибаемой позиции Дня V студенческие и другие женские сообщества получили уникальную возможность превратить жесткую критику в конструктивный диалог между студентами, руководством факультетов и членами сообщества.

Кроме того, сформировалась среда, в которой стал возможен пересмотр некогда жестких мнений и убеждений, и самые различные группы людей, объединившись, встали на защиту «Монологов вагины». Посредством актов творческого сопротивления, постановок пьесы и других кампаний активисты Дня V отстаивали свое право на свободу слова, на жизнь без насилия, на право женщины распоряжаться собственным телом.

В 2005 году администрация Университета Нотр-Дам запретила студенческую постановку «Монологов вагины», открыв масштабные дебаты, которые, в свою очередь, переросли в панельную дискуссию с участием членов факультета и самой Ив. На следующий год ректор Университета Нотр-Дам Джон И. Дженкинс объявил о своем решении дать постановке зеленый свет. «При творческой контекстуализации такого произведения, как “Монологи вагины”, становится возможным новое видение важных вопросов и конструктивный диалог с католической церковью. Это образец будущих отношений», — заявил он.

В то же время правительство Уганды отменило спектакль «Монологи вагины» в Кампале, невзирая на пристальное внимание прессы. Последовала дискуссия, и в рамках протестной акции активистам удалось собрать 11 тыс. долларов в поддержку мирных женских инициатив «Лира» и «Китгум», чья деятельность направлена на обеспечение безопасности женщин Северной Уганды.

В 2006 году движение День V вновь оказалось в самом центре жарких споров, когда ректор колледжа Провиденс запретил ежегодный спектакль «Монологи вагины». Это решение возмутило сотни людей, и участники Дня V Род-Айленда (вместе со многими другими людьми, заинтересованными в проведении мероприятия) поспешили прийти на помощь организаторам спектакля в колледже, чтобы провести постановку за его пределами.

После победы на выборах 2016 года Дональда Трампа и по прошествии половины его президентского срока в стране и мире не стихают дебаты вокруг таких тем, как сексуальные домогательства, изнасилование и согласие на отношения; «Монологи вагины» актуальны как никогда. Журналист Сара Ребелл, которой удалось пообщаться с активистами Дня V в штатах, поддерживающих президента и колеблющихся, пишет: «Для многих “Монологи вагины” стали самой настоящей отдушиной: благодаря этому произведению они нашли в себе силы идти дальше, смогли выпустить на волю свой гнев, вызванный сложившейся политической ситуацией, найти свое место в окружающем их обществе, понять, что они не одиноки и есть люди, сочувствующие им и понимающие их боль. Это очень важно в наше время холода и разобщенности».

Посредством освещения в СМИ и глобального диалога активисты Дня V смогли наладить контакт с теми, кто не разделял их убеждения, обратив враждебность в конструктивную беседу и добившись на глубинном уровне понимания судеб женщин, переживших насилие, и тех, кто испытывает те или иные трудности, связанные с собственной сексуальностью. Это понимание сделало возможными и перемены в обществе, являющиеся конечной целью деятельности Дня V. Они научились бороться за то, что им дороже всего.

Десятилетний юбилей Дня V

11 и 12 апреля 2008 года движение День V отметило в Новом Орлеане свой десятилетний юбилей — «В десятку» («V to the Tenth»). В центре внимания на этот раз оказались проблемы жителей Мексиканского залива, связанные с опустошительными последствиями ураганов «Катрина» и «Рита». В течение двух дней на стадионах Нью-Орлеан-Арена и Луизиана-Супердоум, ставших убежищем для жителей региона и символом равнодушия к беднякам и афроамериканцам, шли выступления Дня V, которые посетили более 30 тыс. человек. На два дня стадионы превратились в пространства с особой атмосферой, наполненной разговорами, уличной поэзией, выступлениями, историями и произведениями искусства, затрагивающими такие темы, как окружающая среда, разваливающаяся инфраструктура и насилие над женщинами, через призму интерсекциональности. На мероприятиях выступили более 125 участников и 40 звезд, хор из 200 голосов и более 800 волонтеров, а количество зрителей, съехавшихся из разных штатов и даже из-за океана, составило несколько тысяч.

Организаторы проекта День V «Женщины с побережья возвращаются домой» («Coastal Women Coming Home») помогли почти полутора тысячам женщин, которых ураганы лишили крыши над головой, приехать на два дня в Новый Орлеан, рассказать о себе, обратиться за поддержкой и встать на путь преображения через занятия йогой и медитацией. В рамках мероприятий Дня V прошло премьерное чтение пьесы «Против течения», написанной авторами из Нового Орлеана совместно с Центром культуры и искусства «Аше». В спектакль вошли настоящие истории женщин, переживших ураган «Катрина» стойко, с неизменным чувством юмора и крепостью духа. В благотворительном спектакле «Монологи вагины» приняли участие Джейн Фонда, Розарио Доусон, Керри Уошингтон, Эли Лартер, Кальперния Аддамс, Лилия Арагон, Стефани Батай, Дженнифер Билс, Айлин Чайкен, Диди Конн, Лелла Коста, Александра Хедисон, Ширли Найт, Кристина Крепела, Кристин Лахти, Лиз Майкел, Дорис Робертс, Даниэла Си, Эмбер Тэмблин, Лесли Таунсенд и Моник Уилсон. Кроме того, в рамках мероприятия прозвучали музыкальные произведения в исполнении Фейт Хилл, Дженнифер Хадсон, Питера Баффетта, Шармен Невилл и госпел-хора «Голоса Нового Орлеана». Более 700 тыс. долларов было направлено Днем V в ассоциации по борьбе с насилием над женщинами.

Юбилей Дня V ознаменовал собой важный этап в истории движения, заложив основы интенсивной многолетней деятельности по поддержке женщин, переживших насилие в Конго, а также серии мероприятий, бесед и инициатив, связанных с различными формами насилия — от экономического до расового и экологического, в наиболее уязвимых слоях населения. Именно в результате этой работы и родилась кампания «Восстание миллиарда» — ежегодная масштабная акция, направленная на борьбу со всеми формами насилия над женщинами.

Кимберли Креншоу, соучредитель Афроамериканского политического форума, профессор права Калифорнийского университета Лос-Анджелеса, декан факультета Центра изучения социополитики Колумбийской школы права и член руководства Дня V, так отзывается об этом мероприятии: «Спонтанно, но не хаотично, движущиеся тела участвуют в глобальном диалоге о насилии, а участники “Восстания миллиарда” на языке танца рассказывают с различных площадок о процессах дискриминации по всему миру. Люди, и в частности женщины, существуют на пересечении различных типов дискриминации, в обществах, где сексизм перекликается с экономическими трудностями, расизмом, ухудшением экологических условий, гомофобией, ущемлением прав инвалидов, ксенофобией и прочими подобными явлениями. Участники акции демонстрируют нам истинную суть дискриминации, выбирая, с каким именно ее типом бороться. Существует великое множество разрозненных действий, которые на глобальном уровне наглядно демонстрируют то, как насилие порождает дискриминацию по особо уязвимым точкам. Выступления на выбранных площадках имеют своей целью привлечь внимание к этим уязвимым точкам, превратив их в опорные пункты сопротивления. На глобальном уровне это политика коалиции».

Кампания «Восстание миллиарда», запущенная в 2012 году на День святого Валентина, изначально была призывом к действию. Согласно шокирующей статистике, каждая третья женщина на планете хоть раз в жизни подвергалась избиению или изнасилованию. А поскольку население земного шара составляет 7 млрд человек, то таких женщин и девушек — более одного миллиарда.

На пятнадцатую годовщину Дня V — 14 февраля 2013 года — съехались люди со всего мира, чтобы вместе выразить свой гнев и несогласие, чтобы слиться в едином порыве танца и вместе бросить вызов несправедливому отношению к женщинам, вместе потребовать прекращения сексуального и физического насилия. По мере того как движение «Восстание миллиарда» и проводимые им кампании набирают мощь, ширится и диапазон тем и проблем, затрагиваемых активистами. Они требуют справедливости в условиях экономического, расового, гендерного насилия, насилия, связанного с коррупцией, оккупацией и агрессией, с экологическими катастрофами, изменениями климата, разграблением природных ресурсов; насилием, которому подвергаются женщины в ходе войн, финансируемых государством, в результате милитаризации и растущих с каждым днем темпов внутренней и международной миграции с участием миллионов людей; а также насилия, провоцируемого жадностью капиталистов.

Посредством кампаний «Восстания миллиарда» активистам удалось пробудить, мобилизовать и вовлечь в общее дело людей со всего мира, убедив их в том, что насилие над женщинами — это общечеловеческая проблема, не ограничивающаяся страной, племенем, классом или религией. Они представили это явление как патриархальное предписание, присущее всем культурам мира. Они обнажили почти неуловимую связь между насилием над женщинами и различными формами дискриминации: экономической, экологической, расовой и гендерной. Они сформировали новые, долгосрочные коалиции между уже существующими группами и отдельными людьми не только внутри женского движения, но и внутри общечеловеческого, охватывающего различные сферы. И еще они доказали, что нет ничего сильнее всеобщей солидарности, ведь именно благодаря ей мы можем говорить открыто и именно она придает нам храбрости и смелости во всех начинаниях.

«Восстание миллиарда» продемонстрировало всему миру силу танца, той невероятной химии, которая возникает при переплетении искусства и работы на благо общества. Танец — одна из мощнейших земных стихий, нужно только слиться в едином порыве, двигаться в едином ритме. Цель глобальной борьбы человечества — возвращение к своим корням. Пройдя через бесчисленное множество травм, пережив жестокость, стыд, подавление воли, зло, насилие, отвержение, человечество было вынуждено отказаться от своего тела, а на земле воцарились эта самая жестокость, насилие и подавление воли, последствия были поистине ужасающие.

Танец помогает нам вновь вернуться к корням, к своему телу — как человеку и как части группы. Благодаря танцу мы можем двигаться дальше, охватить всех, подключиться к революционной и поэтической энергии, которая велит нам сорвать засов с патриархальной клетки, дать волю своей мудрости и любви к себе. Не бояться сострадать, быть сексуальными и храбрыми. Танец — это вызов. Это порыв ярости и восторга, заряд энергии, заражающий свободой, не поддающийся контролю корпораций и государств. И наш танец только начался.

Международная структура «Восстание миллиарда», чья философия основана на принципе «расширение, но не клеймение», объединила уже существующие сети, принадлежавшие к различным секторам, которые никогда прежде не работали сообща. Кроме того, появилась платформа для общественного признания невероятной работы, проделанной группами по борьбе с гендерным насилием. Во многих аспектах«Восстание миллиарда» — это энергетический разряд, охвативший всю планету, общие идеи активистов, адаптируемые к каждой конкретной культуре и местности. Вдохновленные идеями кампании, бесчисленное множество людей — от работников профсоюзов, трудовых мигрантов и учителей до представителей духовенства, актеров и молодежи — вышли на улицы. Активисты вытащили на поверхность запутанный клубок проблем и явлений, способных одновременно спровоцировать насилие над женщинами и повлиять на него.

Активисты движения приняли участие в акции «Скажи ее имя», цель которой — прекратить бесстыдное замалчивание актов насилия над афроамериканскими женщинами. Они потребовали принятия гендерно-инклюзивных мер, направленных на прекращение насилия на государственном уровне и обнародования историй чернокожих женщин. В рамках «Творческого бунта» многие участники организовали культурные и политические мероприятия как на территории Соединенных Штатов, так и по всему миру. В центре их внимания были творческое сопротивление, гласность и искусство, были совершены масштабные культурные перемены.

Исторически наиболее уязвимые группы — коренные народы, представители ЛГБТ-сообщества, инвалиды, мигранты и женщины-заключенные — оказались центром кампании. Движение «Восстание миллиарда» построило атмосферу глобальной солидарности и силы, разрушив границы, установленные государствами, расами, религиями, сексуальной ориентацией, возрастом, гендером и физическими возможностями. Активистам удалось вновь зажечь огонь солидарности между женскими организациями разных стран и на глобальном уровне возродить дух сестринства среди женщин.

Участники движения «Восстание миллиарда» смогли наглядно продемонстрировать самую суть глобального движения солидарности: объединение людей ради локально-специфичной и в то же время глобальной, общечеловеческой идеи. Одним из примеров может служить недавно созданная коалиция «Восстание женщин-работниц», основанная на призыве к солидарности женщин в борьбе против насилия и домогательств на рабочем месте, обеспечению равных условий в отношении заработной платы, достойных жилищных условий, оплачиваемого отпуска и соблюдения прав трудящихся.

С каждым днем в деятельности «Восстания миллиарда» принимают участие все больше ветеранов и новичков, и руководство Дня V видит, как его идеи все глубже проникают в различные сообщества, объединяя группы людей и способствуя становлению Дня V как глобального общественного движения.

Все началось с цикла пронзительных монологов, но переросло в энергичное и целеустремленное глобальное восстание, охватывающее все континенты, с одним лишь требованием: свободу всем нашим сестрам! День V стоит на пороге двадцатого года своего существования, но мы все так же боремся за установление нового мира, где женщины и девушки будут процветать, а не просто выживать. Присоединяйтесь к нам!

Миссия дня V

День V — это коллективный ответ насилию над женщинами.

День V — это модель мировоззрения: мы видим мир будущего, где женщины живут свободно и безопасно.

День V — это требование: насилие, инцест, избиения, насильственное обрезание и сексуальное рабство должны немедленно прекратиться.

День V — это сила духа: мы верим, что женщины должны созидать и процветать, а не выживать и оправляться от жестоких издевательств.

День V — это катализатор: сбор средств и повышение самосознания имеют своей целью объединение и поддержку существующих мероприятий по борьбе с насилием. Все эти действия направлены на информирование общественности и формирование основ новых проектов в образовательной, правоохранительной и законодательной сферах по всему миру.

День V — это процесс: мы будем работать столько, сколько нужно, и не остановимся, пока не прекратится насилие.

День V — это день: мы объявляем День святого Валентина днем Дня V — днем женщин и конца насилия.

День V — это яростный, дикий, неудержимый поток и сообщество.

Присоединяйся к нам!

10 ключевых принципов «Города радости»

Как и у всех сообществ, у «Города радости» — своя культура, основанная на любви, взаимоуважении и уникальном опыте, который приносит с собой каждая женщина.

1. Говори правду.

2. Прекрати ждать, когда тебя спасут! Действуй!

3. Знай свои права.

4. Говори громче.

5. Делись знаниями.

6. Отдавай то, что тебе дороже всего.

7. Будь искренна в мыслях и словах о том, что ты пережила.

8. Пусть твои мысли и поступки станут источником энергии для революции.

9. Твори добро.

10. Пусть жизнь твоей сестры станет для тебя так же важна, как и твоя собственная.

Более подробная информация — на сайтах:

VDay.org

OneBillionRising.org

CityOfJoyCongo.org

Facebook.com/vday

Twitter: @Vday

Instagram: @vdayorg

Послесловие

от Моник Уилсон, режиссера, участницы «Восстания миллиарда»

14 февраля 2013 года в Маниле я стояла перед многотысячной толпой, слившейся в танце «Восстания миллиарда». Оглядывая их со сцены, я невольно думала о пьесе и о движении, без которых меня там не было бы. Руководители движения и группы, рабочие, семьи мигрантов, учителя, женщины из городских трущоб и маргинальных сообществ, представительницы коренного населения, сестры-мусульманки, члены ЛГБТ-сообщества — все танцевали и пели с таким вызовом и страстью, каждым движением показывая, сколь сильно в них желание сбросить оковы насилия и бедности. Я была тронута.

Тронута еще и потому, что знала: все Филиппины — и еще две сотни стран — в этот самый день охвачены единым духом восстания. Я была растрогана, потому что вспомнила, как 13 лет назад впервые поставила на Филиппинах «Монологи вагины» и познакомила их с движением Дня V. Воспоминания, борьба, победы, путешествия по личным и общественным делам — все пронеслось у меня перед глазами в этот момент. В водовороте воспоминаний, освещенных мириадами цветных огней, я вижу каждый шаг проделанного нами пути и все оттенки женской ярости, храбрости, щедрости, любви к ближнему и к нашей стране, радость и непоколебимую надежду женщин. Каждая победа, каждый новый вызов, каждое проявление любви и сестринства, озаренные яркими цветами, осветившими наш невероятный путь, — все это пронеслось в моей голове в тот момент.

Начав играть в девять лет и организовав феминистическую театральную компанию в двадцать четыре, в 2000 году я впервые поставила «Монологи вагины» Ив Энслер — на Филиппинах, в Гонконге, Сингапуре и Японии. Я верила, что театр должен не только развлекать, но и побуждать и пробуждать сознание, вдохновлять на новые свершения, нести просвещение и преображение. Даже в годы юности я чувствовала, что нельзя останавливаться на актерской игре — нужно действовать сообща с женскими организациями, с общественными движениями по защите прав женщин, уметь интегрировать произведение в специфическую среду Филиппин и иммигрантских сообществ филиппинцев в других странах. Это поможет им чувствовать себя не так одиноко и не забывать о собственной важности.

Я предложила национальной филиппинской ассоциации «ГАБРИЭЛА», в которую входят 200 женских групп и большинство политических, военных и общественных движений антиимпериалистического толка, объединиться с нами и совместными усилиями организовать на Филиппинах и по всей Азии показ пьесы. Много лет я всеми силами старалась совместить свое искусство и общественную деятельность, а потом появились «Монологи вагины» и День V и перевернули всю мою жизнь. Приход на Филиппины «Монологов вагины» положил начало странному явлению: филиппинцы проявили гостеприимство и с готовностью приняли пьесу, несмотря на то что общество, в котором они жили, было насквозь патриархальным, полным религиозных и культурных барьеров. Очень быстро наметился политический и социальный сдвиг.

Когда 15 лет назад мы впервые начали выступать с «Монологами вагины» (или, как они называются по-филиппински, «Usaping Puki»), в городах и деревнях по всей стране, а также в филиппинских иммигрантских сообществах за границей люди реагировали совсем по-другому, неожиданно. Филиппинцы всех возрастов, социальных положений, уровня образования и достатка, всех вероисповеданий внимательно смотрели пьесу и активно ее обсуждали. Независимо от того, проходила ли она в театре или на стадионе, в конференц-зале или классной комнате, на поле или в парке, реакция была очень красноречивой. В конце концов, не каждый день на Филиппинах звучало слово «вагина» и обсуждались права женщин и борьба за них или хотя бы их желания. В первые годы постановки пьесы филиппинки не имели законодательной защиты даже от сексуального рабства, не говоря уже о домашнем насилии. Теперь, поскольку мы одна из крупнейших в мире католических стран, до сих пор ведется борьба за законы о репродуктивной медицине, а в стране по-прежнему не существует разводов. Казалось, филиппинские женщины были тронуты не только глубокими, пронзительными текстами пьесы, не только ее юмором, но в особенности теми аспектами, о которых пьеса заставила их задуматься. Среди них — вопрос ценности женщин; двойные стандарты в сферах культуры, законов и прав для мужчин и женщин; а также глубокое, тягостное молчание, окутывающее проблемы насилия, правосудия и борьбы за права, молчание, которое пьесе удалось разорвать.

Во время выступлений чувствовалось, как рождается новая энергия. «Монологи вагины» стали глотком свежего воздуха в нашем консервативном обществе. Первым, что дала нам эта пьеса, был язык правды — язык обнаженной реальности, отраженной в текстах. Быть может, оттого, что за века разложения, начавшегося на Филиппинах с приходом западных колонизаторов, в людях прочно укоренилась привычка скрывать правду, вместо того чтобы показывать ее.

Пьеса трогала, потрясала, пробуждала, волновала еще и потому, что в этом обществе не принято было открыто обсуждать вопросы секса. Для многих филиппинок пьеса стала поэзией сознания, желания, истины и освобождения. Она пробудила реальные и метафорические ощущения. Нам всем — и театральным деятелям, и политическим активистам — было заметно, что истории, рассказанные в монологах, хотя их герои и не были филиппинцами, находили живой отклик в любой аудитории. Это означало, что их примут в любом сообществе, невзирая на культурные, религиозные и политические особенности. Так начался глубокий процесс личностного пробуждения, за которым следовало преображение общества и страны.

Для населения Филиппин слово «вагина» стало источником силы, ведь никогда прежде его не произносили так открыто, с такой гордостью, в особенности учитывая догматы церкви, которые и по сей день подпитывают патриархальные устои общества, запрещающего женщинам высказываться, отказывающего им в их сексуальной свободе и правах. В филиппинском языке нет даже термина для обозначения вагины — только уничижительное название. А если нет нормального слова, разве можно говорить о насилии, похищении, сексуальном рабстве, инцесте? Именно тем, что женщинам запрещено открыто говорить и свободно распоряжаться своим телом, и обусловлены существующие до сих пор угнетение и подавление их воли. Пьеса позволила женщинам, которым отказывали в их фундаментальных правах, встать с колен. Она разрушила барьеры, ведь в этих историях на первом месте были желания женщины, ее потребности и условия жизни, а не ее социальное положение, религия, достаток или раса. Это была угроза всепоглощающей культуре замалчивания.

В феврале 2001 года у стен театра Манилы, где шла пьеса, наш партнер, ассоциация «ГАБРИЭЛА», организовал национальный митинг с призывом об отставке президента Джозефа Эстрады. В своем обращении несколькими месяцами ранее он ни слова не сказал об основных проблемах филиппинских женщин — таких как инцест, домашнее насилие, избиение, сексуальное рабство и изнасилования. В рамках рекламной кампании в поддержку пьесы «ГАБРИЭЛА» дала подробную информацию о своей правозащитной деятельности, и в фойе театра были установлены специальные стойки, куда могли обратиться женщины, ставшие жертвами насилия. После спектакля они могли получить там совет или полезную информацию, а мы, в свою очередь, ближе познакомились с местным сообществом.

Партнерство с местными активистами женских движений помогло нам взглянуть на ситуацию с общественно-политической точки зрения. Одна из основательниц «ГАБРИЭЛЫ» и одна из ведущих феминисток нашей страны, мать Мэри Джон Мананзан из Ордена святого Бенедикта, говорит о «женском вопросе» на Филиппинах как о «феномене дискриминации, подчинения, эксплуатации и подавления женщин». По ее словам, феминизм на Филиппинах — это не только «понимание женского вопроса», но и «работа над систематическими переменами — в мировоззрении, в устройстве общества, в ценностях; и эти перемены должны быть всеобъемлющими и инклюзивными». Вот почему для нас, филиппинцев, «Монологи вагины» — это не только инструмент для понимания «женского вопроса», но и манифест победы над всеми формами насилия над женщинами в нашем обществе.

Истории о насилии и неравенстве, неслыханные ранее и впервые рассказанные в рамках спектакля, еще больше подчеркнули необходимость взять на себя ответственность за нашу роль в этом цикле жестокости, будь то роль жертвы / выжившей, наблюдателя или преступника. Вот почему интерпретация спектакля с позиции «женского вопроса» повысила актуальность и убедительность «Монологов вагины» на Филиппинах. С приходом пьесы театр стал и по сей день остается важнейшим каналом просвещения и работы женского движения, а также инструментом пробуждения сознания и привлечения средств для проведения радикальных преобразований в обществе.

В последующие годы в постановках спектаклей и организации мероприятий Дня V на Филиппинах, в Гонконге, Сингапуре и Японии мы неизменно выводили на передний план политические проблемы: сексуальное рабство, правосудие для «женщин для утешения», милитаризацию, проблемы мигрантов и многие другие. Наши спектакли, поставленные совместно с ассоциацией «ГАБРИЭЛА», были призваны не только отстаивать права женщин, но и адаптировать истории, использованные в пьесе, к условиям, в которых жили женщины Юго-Восточной Азии, вынужденные терпеть многолетние унижения и эксплуатацию как со стороны западных государств, так и со стороны собственного правительства. Пьеса стала важным пропагандистским инструментом просвещения на тему насилия над женщинами и существующей внутренней и международной политики, сделавшей это насилие возможным.

Разумеется, путь наш был не без препятствий. Вначале СМИ отказывались печатать слово «вагина», а телевидение и радио запрещали нам произносить его в рекламной кампании. Это было серьезной проблемой, учитывая название пьесы. Спонсоры также не хотели иметь с нами ничего общего. Католическая церковь организовала против нас масштабную оппозиционную акцию. К тому же в стране, где лидеры движений с активной политической позицией могут без всяких оснований попасть под арест, в заключение и подвергнуться пыткам со стороны полиции и военных сил, подобные инициативы влекли за собой огромные риски. Однако это мощное произведение все-таки собрало полные залы, а в результате слияния его идеи с идеями нашего собственного движения образовалась еще одна платформа, с которой голоса местных активисток стали еще громче.

Сотрудничество Дня V и «ГАБРИЭЛЫ» обогатило и меня лично с политической и социальной точки зрения. Я узнала обо всех формах насилия, которым подвергаемся мы, женщины, в культурной, физической, политической и экономической сферах. Я познакомилась с беднейшими и наиболее уязвимыми слоями населения Филиппин, для которых мы также организовывали спектакли, что, в свою очередь, повысило мое политическое сознание.

За 17 лет участия в организации спектакля так много ярких моментов осталось в моей памяти. В 2000 году меня пригласили на Международный женский суд военных преступлений на тему сексуального рабства в японской армии. Там я выступила с пьесой «Моя вагина была моей деревней». Это выступление перед 250 бывшими «женщинами для утешения» со всей Азии стало для меня величайшей честью, но и величайшим ужасом. Как это возможно: читать монолог о той самой форме насилия, которую пришлось испытать сидящим передо мной женщинам, каждый день, в течение нескольких лет, пока продолжалась Вторая мировая война? Это было насилие, за которое у них так и не попросили прощения. Как отдать дань уважения историям «женщин для утешения» — героиням этой пьесы? Для меня это был переломный момент — осознание того, что передо мной была не просто пьеса, не просто монолог, но огромный, мощный катализатор просвещения и правосудия.

Еще одно воспоминание связано с постановкой той же пьесы в 2001 году на первом собрании Международной лиги борьбы народов (МЛБН), в нидерландском Утрехте, где собрались радикальные активисты и антиимпериалисты со всего мира, чтобы разработать и обсудить хартию МЛБН. Рабочие, мигранты и представители самых уязвимых прослоек общества попросили меня выступить: они сказали, что эта пьеса объединяет всех людей на свете, в ней — наши истории и наша борьба, это живое свидетельство того, как империализм порождает и разжигает насилие над женщинами.

В 2002 году, после того как Ив Энслер почтила своим присутствием мероприятие Дня V в Маниле перед шеститысячной аудиторией, женщины-законодатели во главе с бывшим генеральным секретарем «ГАБРИЭЛЫ» Лизой Маза попросили нас исполнить пьесу перед филиппинским конгрессом и сенатом. Целью выступления было освещение проблем домашнего насилия и обсуждение законов о запрете секс-работорговли, которые находились в подвешенном состоянии почти десять лет. Вскоре эти законы приняли: одно дело — сухая статистика о насилии над женщинами, и совсем другое — реальные истории. Эта пьеса оживила эмоции, побудив авторов законопроекта к активным действиям.

В 2003 году мы выступили в военном лагере вооруженных сил Филиппин, в самом логове чудовища, чтобы еще раз напомнить о проблемах милитаризма и жестокости, разжигаемой государством. Мы пригласили на спектакль всех солдат, генералов и их жен. Я никогда не забуду Лолу Нарцису — одну из бывших «женщин для утешения», выступившую перед ними с гневной, эмоциональной речью об ужасающих актах жестокости, которые приняли женщины от рук мужчин в форме, облеченных властью. Она выступала в окружении сотни артистов и активистов, а военные и прочие зрители потрясенно слушали. Быть может, впервые в жизни они услышали, что творит жестокость с женщиной. Не меньшим потрясением было видеть, как женщины из зала поднимаются на сцену, чтобы выразить свою солидарность с Лолой Нарцисой.

В Гонконге, Сингапуре, городах Японии и Лондоне, где мы выступали перед женщинами-мигрантками, из зала то и дело раздавались всхлипывания. После спектакля женщины — большей частью домработницы — подходили, чтобы поделиться своими историями. Теперь в этих сообществах главные роли в спектакле играют не актеры, а сами домработницы. В своих выступлениях они рассказывают о таких проблемах, как принудительный труд, эксплуатация и плохое обращение, а также рабство в современном мире.

В 2006 году на суде за изнасилование филиппинки Николь американским солдатом Дэниелом Смитом после оглашения вердикта секретарь суда несколько раз произнес слово «вагина» — словно это был оскверненный источник человечности и достоинства. Филиппинский сенатор, когда-то выступившая с гневным обвинением в мой адрес за пьесу, которую она считала вульгарной, села рядом со мной в зале суда и поблагодарила меня за то, что я познакомила Филиппины с этой пьесой. Она призналась, что никогда прежде не думала, что наступит такой момент, когда в нашей католической стране о вагинах и актах жестокости по отношению к ним будут говорить в суде, да еще так открыто. Свидетельства об ужасных ранах, оставшихся на вагине девушки после действий солдата, придали еще больший вес решению судьи. По словам сенатора, впервые в истории это слово произнесли на судебном процессе: эта пьеса способствовала преодолению стыда, вызываемого его употреблением.

Теперь в спектакле участвуют молодые люди, пережившие тайфун «Хайян» в городе Таклобан, а организацией постановки занимаются местные женщины, женщины из бедных кварталов, женщины-фермеры, работницы секс-индустрии и учителя, попавшие в рабство. Все они объединены общей целью: продемонстрировать все многообразие форм насилия — экономического, физического и сексуального.

Это лишь несколько историй из невероятного путешествия длиной в 17 лет, которое привело нас на следующий уровень нашей правозащитной деятельности — «Восстание миллиарда». Цель этой кампании — громко потребовать прекращения насилия над женщинами. «Восстание миллиарда» — радикальное дитя «Монологов вагины» и Дня V. Посредством искусства и непрерывной общественной деятельности оно не только пробуждает и просвещает, но и вдохновляет, побуждает двигаться вперед, не терять силы духа и не мириться с устоявшимся порядком вещей. Оно поднимает острые и переплетающиеся между собой проблемы расы, экономики, расслоения общества, окружающей среды и военных конфликтов через призму «солидарности» и «эксплуатации» в рамках революционных перемен.

Сегодня спектакль «Монологи вагины» не только с успехом ставится в самых разных местах — от крупнейших городов и образовательных учреждений Филиппин до сообществ филиппинских иммигрантов и домработниц по всему миру, — еще он полностью интегрирован в наши акции восстания.

Вагина как метафора и тема, исследование «женского вопроса» и потребность в задействовании точного, актуального видения для претворения в жизнь перемен — вот что роднит пьесу и День V с «Восстанием миллиарда» и обеспечивает ее связь с нашим женским движением.

С точки зрения филиппинцев, «Монологи вагины» бросили вызов традиционному патриархальному укладу, изменив наше общество. Мы, филиппинцы и участники движения за права женщин, не сомневаемся, что эта пьеса в силах перевернуть все политические и социальные модели, мешающие женщине осуществить свои желания, будь то сексуальная сфера, эмоциональная, ментальная, физическая, экономическая, религиозная или культурная. Пьеса и движения, которые она породила, бросили вызов многовековым угнетениям, позволив нам поставить под сомнение глубоко укоренившиеся социальные и политические идеологии.

На Филиппинах эта пьеса стала языком вызова, освобождения и самовыражения. Посредством ее мы смогли найти сходства и различия в наших историях и рассказать их в контексте своих культур, истории общества и традиций. По прошествии веков западной колонизации пьеса дала нам силы никогда больше не отказываться от своих желаний, стремлений, мечтаний, не подавлять свой гнев, злость, страсть, любовь, радость и сексуальность. Никогда больше мы не позволим подавить провокационный, революционный язык нашего тела. Мы используем эту пьесу для общественного преобразования и освобождения, как важный рабочий инструмент в народных движениях. Глубокая связь пьесы с местными общественными организациями служит источником энергии и топлива для сложной каждодневной борьбы с насилием.

Творческий и политический рост вместе с «Монологами вагины» и Днем V — как искрящееся пробуждение и осознание своих прав, восхождение в пространство, полное надежды и возможностей. Эта пьеса будто бы вырывает из глубочайшего сна, чтобы затем вселить глубокую веру в силу женщин, в людей и весь мир благодаря появившимся под ее влиянием движениям, — вот что превратило меня из актрисы в общественного деятеля. Это высочайшая форма искусства, которая велит нам не просто открывать окружающую реальность, но преобразовывать ее, раздвигая рамки ожидаемого и привычного.

Для меня и для всего населения Филиппин «Монологи вагины» стали катализатором, стимулом и целебным эликсиром для политического революционного языка тела. Эти истории звучат со сцены, пронизанные жгучими истинами, которые проникают внутрь и кристаллизуются в каждой поре нашего естества, призывая нас жить по совести и не забывать о собственной ценности как женщины. Во всяком случае, именно так чувствовала себя я; и я видела, что мои сестры испытывали схожие ощущения не только здесь, но и по всему миру. Пьеса напоминает нам, что мы должны ставить на передний план собственное достоинство, которое помогает нам поверить в свою глубинную суть, в то, чего мы заслуживаем не только на личном уровне, но и как часть сообщества. «Восстание миллиарда» — мощный портал преобразования, через который мы можем пойти дальше, стать смелее, сильнее, сделать так, чтобы голоса наши звучали еще громче. Эта алхимия искусства, тела и революции подталкивает нас к глубочайшему воплощению самого революционного действа: почитать свое тело и жить полной жизнью. А посредством тел целиком отдаться творческому восстанию, сопротивлению и бунту, вместе ВОССТАТЬ и ВОССТАВАТЬ в радикальных актах служения и любви.

Благодарности за работу над 20-м юбилейным изданием

Шарлотте Шиди — за глубину ее мудрости, доброту и заботу, за то, что она со мной рядом уже больше сорока лет.

Жаклин Вудсон — за прекрасное и содержательное предисловие.

Моник Уилсон — за полную самоотдачу пьесе и движению, за ее искреннюю дружбу и огромное сердце, за возвышенное послесловие.

Сьюзан Селии Суон — за 20 лет верности, остроумия и самоотверженности, за невероятно сильную историю Дня V для этого выпуска.

Пурве Пандай Куллман — за ее потрясающую преданность этой пьесе и движению, за замечательные слова и идеи.

Кимберли Креншоу и Джоан Хари — за их светлые головы.

Коллин Кэррол и Анжу Кастурирай — за отличную работу над этим изданием.

Тони Монтеньери — просто за то, что для его ангельского сердца и безграничного таланта нет невозможного.

Эмили Хартли — за то, что позволила выйти этому изданию с легкостью, остроумием и энтузиазмом.

Об авторе

Ив Энслер — автор с мировым именем, лауреат премии «Тони». Среди ее произведений — «Монологи вагины», удостоенные премии «Оби», а также «Необходимые мишени», «Доброе тело» и «Эмоциональное существо». Она автор политических мемуаров «Наконец — неуверенно» («Insecure at Last»), бестселлера, опубликованного «Нью-Йорк таймс», «Я — эмоциональное существо: тайная жизнь девушек» («I Am an Emotional Creature: the Secret Life of Girls») и снискавшей признание критиков исповеди «В теле мира» («In the Body of the World»), адаптированной ею для постановки на сцене, чей премьерный показ состоялся в 2018 году в Манхэттен-театр-клаб. Энслер — основатель Дня V, глобального движения по борьбе с насилием над женщинами, собравшего более 100 млн долларов в поддержку местных групп и активистов. Кроме того, она основала «Восстание миллиарда» — крупнейшую мировую массовую кампанию по борьбе с насилием над женщинами в истории человечества, работающую более чем в 200 странах. Она также учредитель «Города радости» — революционного центра развития лидерских качеств для переживших гендерное насилие в Демократической Республике Конго.

eveensler.org

Примечания

1

Добрый день (фр.).

(обратно)

2

Известный американский актер, наиболее популярный в 1970-х годах.

(обратно)

3

Американский джазовый певец, актер.

(обратно)

4

Выражение, которое используется в иврите для поздравления человека с каким-либо событием.

(обратно)

5

Основатель компании по производству ювелирных украшений класса люкс.

(обратно)

6

Огла́ла-лако́та — индейское племя языковой семьи сиу. Название племени происходит от слова на языке лакота и означает «разбрасывающие, разгоняющие сами себя». Входит в состав народа лакота.

(обратно)

7

Военные бордели 1932–1945 гг., которые строили японцы на оккупированных территориях и содержали там в секс-рабстве женщин.

(обратно)

8

В последующие четыре с половиной года запущенная Ив пьеса с успехом ставилась в различных театрах за пределами Бродвея, и каждый вечер в спектакле участвовали три актера. Чтобы в полной мере передать все многообразие женских судеб и проблем, Ив внесла особый пункт в свой контракт, согласно которому продюсеры должны были привлекать к участию в спектакле представительниц разных рас. Кроме того, по договоренности между Ив и продюсерами, 5 долларов от каждого проданного билета переводились в фонд Дня V, формируя таким образом бюджет, необходимый для запуска движения.

(обратно)

Оглавление

Предисловие

Вступление к юбилейному 20-му изданию

Вступительное слово

Монологи вагины

  Волосы

  Потоп

  Мне было двенадцать. Мать дала мне пощечину

  Семинар о вагине

  Ему просто нравилось на это смотреть

  Моя вагина была моей деревней

  Моя разгневанная вагина

  Маленькая штучка-дрючка, которая смогла

  Право на пизду

  Я спросила шестилетнюю девочку

  Женщина, которая любила ласкать вагины

  Я была в той комнате

Монологи-вспышки

  Память о ее лице

  Под паранджой

  Они выбивали девочку из мальчика… во всяком случае, пытались

  Скрученная коса

  Скажи это

  Моим сестрам из Порт-о-Пренса — Букаву — Нового Орлеана

  Мириам

  Эй, мисс Пэт!

  Я устала от этого!

  Революция рождается в моем теле

  А потом мы прыгали

День V

  Скажи это. Сыграй это. Движению «день V» двадцать лет

  Миссия дня V

  10 ключевых принципов «Города радости»

Послесловие

Благодарности за работу над 20-м юбилейным изданием

Об авторе

*** Примечания ***