Кексик для неандертальца [Дарья Пасмур] (fb2) читать онлайн

Дарья Пасмур Кексик для неандертальца

Глава 1, в которой родительский дом, начало начал

— Таня, детка, прихвати с кухни еще вина! — крикнула мама.

Толстое дно бутылки звякнуло о плитку в гостиной. Странная привычка ставить пустые бутылки у ножки стола. Особенно, когда рядом вьется назойливая пушистая задница йорка по кличке Наоми.

— Дорогая, может, хватит на сегодня? — с беспокойством спросил отец. Именно по его поведению я поняла, что в семье происходит неладное.

Сначала я заметила, что папа стал сам не свой в последние месяца четыре. Я подумала, что мне просто показалось, ведь мы общались только по телефону. Сейчас же я смогла оценить по достоинству масштаб проблемы. Только глупая Таня совсем не знала, что с этим делать.

— Нет, Валера, мне нужен еще бокал красного, — настаивала мама, — Тааань, где ты там?

Я вышла из кухни с тарелкой хлеба и злополучной бутылкой вина. Мама нервно покачивала ногой, стараясь собрать свое раскрасневшееся лицо в серьезную массу. Отец то бледнел, то краснел, будто испытывая чувство неловкости из-за ее поведения. Как если бы это была его вина. В этом весь папа: пытается починить нечинимое и осчастливить неосчастливимое…неосчастливляемое….неосч… Ой, да к черту! У мамы проблемы не с алкоголем, а с тем, что она несчастна. И что бы папа ни делал, ее это не удовлетворяло. А меня и вовсе трясло от одной мысли, что она крутит отцом и топит его в чувстве вины.

— Детка, как дела на новой работе? — мама щедро плеснула себе вина. Совсем не как в приличном обществе. Красная струйка сбежала по стенке переполненного бокала. Сбежать бы и мне.

— Да в общем-то все в порядке. Работа отличная, — в который раз повторила я. — Коллектив принял меня хорошо, платят достойно.

На самом деле я была в восторге от новой работы. Полгода назад я получила должность в отделе маркетинга в крупной немецкой компании «Буркхард и Партнеры», и моя жизнь закрутилась завитушками разноцветного конфетти. Для двадцати пяти лет у меня было не так много профессионального опыта, так что тот факт, что меня приняли, просто удача, посланная с небес. Спасибо, спасибо всем!

Я больше не была безработной Танькой, которая вот-вот забудет, чему научилась в университете. Я жила в маленькой и безумно уютной студии с видом на лучшие закаты в мире. Это ли не счастье? Любимый город, мягкий рыжий диван, чашка чая с лимоном и аромат хрустящего хлеба из пекарни на первом этаже. Еще бы в постели меня ждал обнаженный красавец, а не потрепанный Николас Спаркс. Я о книге, конечно же.

— Мальчики симпатичные есть? — от выпитого вина мамин тон из игривого стал фальшивым и даже неприятным.

— Эмм, да, коллектив в целом очень молодой и… привлекательный, — пробурчала я, держа в голове одно единственное лицо.

Илья Блюдинов. На мгновение в голове промелькнул образ Феди в синем комбинезоне, но я, одернув себя, вернулась к лицу Ильи.

Я помню каждую деталь нашей первой встречи. Он вошел в кабинет главы филиала Екатерины Борисовны как раз в тот момент, когда она проводила со мной финальное собеседование. Старостина выпроводила его практически сразу, но на прощание он успел одарить меня ослепительной улыбкой.

Блюдинов обладал классической притягательностью: высокий, подтянутый красавец с лицом греческого бога. Его выразительные скулы и прямой нос хотелось обводить пальцем, словно художник кистью. И уж точно особое внимание я уделила бы его сочным губам. Тут пальцем я бы не ограничилась.

— Танюша, все хорошо? — папин тихий голос вырвал меня из объятий Блюдинова.

— Да, просто задумалась, — я увидела, как мама заливает в себя очередной стакан, и протянула папе руку. Он сжал ее и кивнул мне, как бы говоря "все хорошо, милая".

— Детка, выпей с мамой, — капризный тон мамы обещал начало знатной манипуляции, на которую нельзя было попадаться.

— Прости, мам, в следующий раз. Завтра рано ехать, — я стала собирать посуду со стола. Хотелось скорее завершить этот скорбный ужин и укрыться в своей комнате.

Папа зашел ко мне перед сном. Поиграли в семейные гляделки, когда два члена семьи смотрят друг на друга так, будто оба без слов понимают, куда и какими темпами катится их маленькая ячейка общества.

— Давно это происходит? — спросила я, обнимая колени. Уточнять, что я имею в виду, не пришлось.

— С начала лета. Не знаю, что на нее нашло, — отец потер виски пальцами, — Наверное, она несчастна со мной.

Определенно она была несчастна. Но не из-за отца. Верить в такое я не могла. Папа всегда был лучшим из мужчин во всем мире, и плевать, что мужчин всего мира я не знала. Если бы у каждой девчонки был такой отец, несчастных женщин просто не существовало бы. Почему-то я всегда была уверена, что женские проблемы корнями уходят в их отношения с папой.

— Ты идеальный, не неси чепуху, — я ободряюще похлопала папино плечо. — Может, маму показать профессионалам?

— Она начала общаться с психологом, — папа поморщился, будто не веря в такой способ решения проблемы.

— Все образуется, вот увидишь. Я приеду через два месяца на праздники и, готова поспорить, мы встретим безалкогольный Новый год! — я улыбнулась во все свои имеющиеся зубы, демонстрируя максимум надежды.

Завтра я уеду обратно в город, пойду на работу, а папа останется один на один с маминым монстром. Что-то острое кольнуло глубоко в груди. Наверное, это стыд, ведь я испытываю облегчение от мысли, что завтра буду далеко от гнетущей обстановки дома. Когда все стало таким?

Глава 2, в которой конь между ног не валялся

Привет, офис! Не думала, что буду бежать на работу с таким рвением. По утреннему ритуалу я обтанцевала квартиру в белье с чашкой кофе в руках. В очередной раз проплясывая мимо кучи юбок и платьев, небрежно выброшенных из недр шкафа на кровать, я зажмурилась, покрутилась и кинула в одежду конфетку в обертке. Та приземлилась на короткой кожаной юбке насыщенно-синего цвета. Обожаю этот цвет и эту юбку! Она идеально подчеркивает бедра, которые я отлично отработала на тренировках летом.

Я подобрала к юбке мягкую кремовую водолазку, аккуратные ботильоны на среднем каблуке и побежала на работу. Если повезет, сегодня увижу Илью. Мысленно отметила в голове: "Не забыть подкрасить губы".

С восьми утра в офисе уже был полный бедлам. Все отделы готовились к приезду глав компании из Германии. Абсурд дошел до того, что даже рядовых сотрудников вроде меня обязали выучить стандартные фразы на немецком. Денису с соседнего рабочего места уже попало за "хэнде хох" и прочие выжимки из знаний немецкого. Как выяснилось, говорить немцам "шпрехен зи дойч" тоже нельзя. Мы посмеялись в своем творческом закутке, в тайне надеясь, что нам не доведется встречаться с Буркхардом и его партнерами где — нибудь в коридоре. Я в стрессе могу и Раммштайн спеть.

— Мне нужен чай, без него я по-немецки не шпрехаю, — пошутила я и пошла на кухню.

Послеобеденный чай — любимое время всех сотрудников моего отдела. На обед мы разбегаемся кто куда: офисная кухня, столовая на первом этаже, близлежащие кафешки и даже собственное рабочее место. В общем, обедаем мы порознь. Но последние пятнадцать минут у нас принято пить чай, обсуждая нерабочие вопросы. Я всегда бегала за добавкой, одной чашки мне не хватало. В конце концов, больше выпьешь — чаще побегаешь до туалета, а, значит, шанс столкнуться с Ильей где-то коридоре возрастал в геометрической прогрессии. Не говорите, что никогда так не делали. Может, еще и воображаемые телефонные переговоры не устраивали, лишь бы подольше помаячить перед объектом своего вожделения?

Пока я обмакивала пакетик чая в кипяток, ко мне подошел Федя с производства. Молча он отделил чистый стикер и что-то на нем записал.

— Что это ты пишешь? — из вежливости поинтересовалась я. Стоять вдвоем на кухне в полной тишине было мучительно. Особенно с неразговорчивым Федей.

Парень прищурился, осматривая меня с ног до головы и обратно. Я в ответ сделала то же самое. На нем был постоянный аутфит — синий рабочий комбинезон и свободная фланелевая рубашка под ним. Темные волосы взъерошены — признак того, что Федя снова решал какую-то важную задачку в рабочем цехе. Наверное, потек очередной кран, а этот братец Марио в своем комбинезоне тут как тут.

На самом деле Федя был очень привлекательный, и мне крайне льстило его внимание. Он редко бывает в офисе, а когда заглядывает по делам, то ни с кем не общается. За исключением меня. В мою сторону он постоянно отпускает странные, но очень забавные шуточки.

На этот раз он протянул мне стикер с адресом.

— Что это такое? — не поняла я.

— Магазин женской одежды на первом этаже моего дома. У них на витрине есть юбки нормальной длины. Может сходишь? — он еще раз осмотрел мои ноги в синей мини-юбке и с трудом отвел глаза.

— Неужели тебе так не нравится смотреть на мои ноги? — я капризно надула губы и как-то неприлично провела рукой по бедру, демонстрируя изгиб. Ну а что? Могу себе позволить.

— Я вижу слишком много твоих ног, — он проследил за движением моей руки и поднял на меня карий взгляд, — Если бы сегодня у кулера ты нагнулась чуточку ниже, я увидел бы, какого цвета на тебе белье.

— Я специально не нагнулась ниже. Чтобы у тебя осталось место для фантазии, — парировала я, параллельно возвращаясь к процессу заваривания чая. Наши взаимные подколы давно покачивались на грани дозволенного, но ни один из нас даже не думал прекращать эту шалость.

— Тебе хочется, чтобы мои фантазии гуляли между твоих ног? — Федя рассмеялся хриплым смехом и, коснувшись боком моей руки, прошел с чашкой к кулеру.

В этот момент на кухню зашел Илья. Он разговаривал по телефону и потому лишь кивнул в знак приветствия. Я широко улыбнулась, всем своим видом крича о симпатии.

— Нет, твоим фантазиям там делать нечего, — ответила я Феде, у которого вдруг испортилось настроение.

Покачивая бедрами в своей чудесной короткой юбочке, я покинула кухню. Вернувшись к компьютеру, обнаружила, что к моей пояснице был приклеен стикер, который я отказалась брать у Феди. Вот же фокусник! Надо признать, для такого грубого сантехника ему удалось крайне деликатно коснуться моего тела.

Я покрутила стикер перед лицом и, сдавшись на поруки любопытству, вбила адрес в поисковой строке браузера. Магазин на первом этаже его дома. Он хочет, чтобы я знала его адрес? Это что, приглашение? Вот так сюрприз, Танюшка. Не отработала в новой компании и года, а мужчины уже клеят свои адреса на твою спину. Вообще-то это неприлично. Вот так сразу и адрес. Можно было начать с фото члена в душе. Уф, я к такому не готова.

На карте высветился нужный мне адрес. Если это правда дом симпатичного плотника, то живет он очень неплохо. Отличный район, и сам дом выглядит гораздо выше моего уровня. Наверняка, он просто выпендривается. Не может простой грузчик жить в таком доме. В следующий раз обязательно подшучу над ним, хотя тогда он узнает, что я все-таки пробила адрес по карте. Нет, такого удовольствия я ему не доставлю. Вообще никакого удовольствия я ему доставлять не буду.

Остаток дня прошел в работе. Меня загрузили сортировкой документов, накопившихся за последние полгода, так что пришлось в одиночку копаться в папках с архивами. Участь всех новеньких, хотя пора бы уже перестать обращаться со мной, как с новенькой.

Я уже собиралась уходить домой, когда Виктор Сергеевич, руководитель моего отдела, положил перед моим позеленевшим от архивной пыли лицом два документа, полностью изложенных на немецком языке.

— Танечка, завтра прикрепите к архиву, — пробормотал он на ходу. Едва я успела открыть рот, как его полного тела и след простыл. Вот так надо убегать с работы.

— Но я же ничего не ферштейн вообще, — я с шумом плюхнулась на свой стул.

Где-то в дали нашего большого оупенспейса, поделенного перегородками на отделы, еще оставались трудоголики, не спешащие покидать рабочее место. И я одна одинешенька в своем закутке.

— Эй, красавица, помочь? — за мою перегородку заглянул Илья, и я едва смогла скрыть воодушевление, комом заткнувшее мое горло.

— Угу, — все, что я смогла выдавить. Ну же, дыши маткой, дуй в чакры! Делай, что угодно, чтобы распустить цветок своего обаяния.

— Не знаешь немецкого?

Его зеленые глаза в вечернем полумраке офиса казались карими. Надо же! Тогда Федины карие глаза сейчас были бы совсем черные. Так, Федор, идите прочь из моих мыслей. Взгляд Ильи скользнул по моим коленям, и, судя по пересохшим губам, Илья остался доволен увиденным. Молодец, синяя юбочка!

— Нет, я с языком не дружу, — я как будто невзначай поправила свои светлые локоны.

— Надо научить тебя обращаться с языком, — его губы расплылись в довольной ухмылке.

Илья взял с моего стола иностранные документы и бегло просмотрел их один за другим.

— Это счета-фактуры на поставку тары для моющих средств. Раньше мы завозили их из Германии, поэтому старые документы остались на немецком. Теперь, к твоей удаче, заказываем местную тару, — он вернул бумаги на мой стол.

Илья хотел сказать что-то еще, но у него зазвонил телефон. Блюдинов вздохнул и, ответив на звонок, ушел в коридор. Ненавижу его телефон. Этот электронный террорист трезвонил без устали, будто у руководителя отдела продаж не может быть перерыва. Как же он тогда предложит девушке своей мечты подвезти ее до дома?

Я поспешно отыскала зеркальце в сумке. Подкрасила губы ягодным блеском и немного растрепала волосы. Сейчас Илья вернется, и у него воздух из легких вышибет от того, какая красивая девушка ждет его внимания.

Но время шло, из офиса уходили трудяги, а Илья не возвращался. Я отказывалась верить в то, что он не захотел подвезти меня домой. Его интерес был очевиден. Просто позвонил кто-то очень важный и попросил решить срочный вопрос. Без Илюши ничего не решается. Дела стоят — и стоит мое сердце.

Делать нечего, еду домой на метро.

Глава 3, в которой неандерталец находит кошку

Весь вторник прошел как в тумане. Я все еще торчала в архивах, и только моя красная клетчатая юбка мелькала между стеллажей с коробками и папками.

Ларин, глава моего отдела, накинул еще целую стопку бумаг с самого утра. Боюсь предположить, откуда он их выгреб. Видимо, спешил избавить свой кабинет от всего лишнего перед визитом немцев. Лучше бы коньяк из шкафчика ликвидировал от греха подальше.

Чувство вселенской несправедливости накрыло меня с головой. Сегодня я выглядела сногсшибательно, но, как назло, в офисе не было Ильи. Пару раз прошла мимо его кабинета, закрытого наглухо. Из закутка продажников слышался только дружный мужской хохот.

— Не меня ищешь? — неприятный тип из команды Ильи жадно осмотрел меня и облизал свои мерзкие губы. Кажется, его звали Тимур.

— Нет, мне нужна Рита, нигде не могу ее найти, — соврала я.

Рита — личная помощница Ларина и, конечно же, у меня к ней не было никакого дела. Но ее я сегодня тоже не видела, так что можно было использовать девушку как алиби своему нахождению на территории продажников.

— Так она с Виктором Сергеичем, наверное. Утром все укатили на производство. И Илья Андреич тоже, — он усмехнулся, наблюдая за моей реакцией. Но я сделала каменное лицо, будто от одного его имени у меня не дрожали коленки.

— А что случилось на производстве?

— Так у них руководитель не так давно работает. Так что решили к приезду немцев провести там аудит общими силами. Заодно порепетируют этот концерт, — парень хохотнул и перевел тему в неожиданное русло: Была на производстве? Там так шумно — хоть пой, хоть трахайся, хоть убивай кого-то. Никто не услышит.

— Что творится у тебя в голове? — я поежилась и в сотый раз пожалела, что пришла сюда.

— Ох, Татьяна, лучше тебе не знать, что творится в моей голове. Особенно когда слышу стук твоих каблучков, — он повел носом рядом с моей головой, будто хищник, учуявший свежую плоть.

— Пойду, пожалуй, — я криво улыбнулась и пулей выскочила из отдела продаж. За моей спиной раздалось ржание мужских голосов.

Почему этот увалень сделал такой акцент на отсутствии Ильи? Неужели все вокруг знают, что я сохну по нему? Нужно взять себя в руки и поигнорировать его какое-то время. Это заводит каждого небезнадежного мужчину.

На следующий день в офисе около кулера я снова встретила Федю. Он стоял ко мне спиной. На нем был бессменный комбинезон и темно-зеленая футболка. На секунду я поймала себя на мысли, что засмотрелась на широкую спину, обтянутую футболкой. Не так уж плох этот плотник.

Федя потягивал кофе из своей именной кружки. Такие тут есть у каждого сотрудника, кроме новеньких вроде меня. Он что-то внимательно рассматривал на стенде с объявлениями. Мое любопытство не позволило остаться в стороне.

— Что это ты тут делаешь? — напела я, становясь по правую руку от Феди.

— Так и знал, что это ты топчешься у меня за спиной, — он подмигнул и хлебнул кофе.

— Никто в этом офисе не топчется так же, как я?

— Никто в этом офисе не пахнет ягодами, — он задержал взгляд на моих губах, переливающихся от блеска, и кивнул на стенд.

На нем среди объявлений и корпоративных мотивашек висела фотография хмурого Феди в бумажном колпаке с маленьким кексом в руке. Очевидно, что такое поздравление с днем рождения ему не понравилось. Он вообще, кажется, не особо ценит живое общение. Кроме того, какой-то умник пририсовал на фотографии усы. Я не удержалась и сморщила нос от досады.

— Я прошла три собеседования, чтобы попасть в компанию, где работают такие идиоты, — я потянулась к стенду, чтобы снять фото. В этот момент Федя поднял свою руку, чтобы отпить кофе.

Разумеется, наши руки встретились в этом ограниченном воздушном пространстве. Кофе выплеснулся за берега чашки прямо на лицо и футболку Феди. Я зажала рот рукой, в ужасе ожидая гневной тирады или сурового взгляда, каким он смотрел на фотографа в момент поздравления. Только Федя вдруг рассмеялся, отирая кофе с лица.

— Хорошо хоть не горячий, — сквозь смех заметил он.

— Прости, прости меня, пожалуйста, — я оторвала бумажную салфетку и прижала ее к Фединой груди в надежде подсушить футболку.

Тугие мышцы напряглись под моей рукой, и я невольно охнула. Придя в себя, отдернула руку, пока Федя не подал на меня жалобу за домогательства. Я подняла на него виноватый взгляд и столкнулась с потемневшими глазами. Он нахмурился и, кажется, не дышал. Мужчина навис надо мной, такой высокий и сильный, как статуя Давида. Лишь бы то, что ниже пояса, не было таким же пальчиковым, как у Давида. Хотя там, скорее, мизинчиковое. Да и какая мне разница, что там у Феди под комбинезоном?

— Прости, — снова пискнула я.

— Придется стирать, — не отводя от меня голодного взгляда, ответил он.

— Заодно постирай свой неандертальский комбинезон, — я дернула его за синюю лямку и сделала шаг назад, выпутываясь из его чар.

Федя раскрыл капкан гипнотического взгляда и подошел к зеркалу. Он осмотрел свою форму и пожал плечами.

— Я похож на неандертальца?

— Ну, немного, — я нарвала побольше салфеток и присела, собирая с пола лужицу кофе.

Я думала, что Федя молча рассматривает свое отражение в зеркале и подбирает тезисы, опровергающие его принадлежность к числу неандертальцев. Но, подняв на него беглый взгляд, я поняла, что все это время от пристально следил за тем, как я вытираю пол в короткой плиссированной юбке.

— Кошечка? Серьезно? — весело отозвался Федя, взглядом скользя от моего бедра к лицу.

Я недоуменно посмотрела на него снизу вверх, и, поняв, что он увлекся моей маленькой татуировкой на бедре, встала и одернула юбку вниз. Не стану же я рассказывать о своем первом парне, который на мне учился бить татуировки. Спасибо, что Виталик был достаточно одарен, чтобы оставить на моем теле вполне симпатичную кошечку. И, кстати, пора бы сменить копронки на колготки поплотнее.

— Это ошибка молодости, — краснея, заявила я.

— От этой ошибки невозможно отвести взгляд, — он бесхитростно улыбнулся, присаживаясь на подлокотник диванчика. Хоть бы не сломался под весом внушительного мужского тела, — Есть у тебя еще татуировки? И почему кошечка?

— Тебя спросить забыли, — резко отрезала я.

Почему я нагрубила? Ведь мне понравилась эта игра. И Федино внимание. Его взгляды и его слова.

Я испугалась того, что меня это возбуждает.

На какое-то время мы оба замолчали. Я смотрела на салфетки на полу, за которыми предстояло нагнуться еще раз. Очень не хотелось делать это под пристальным взглядом Федора. Но мой неандерталец снова смотрел на свою фотографию с усами. Серьезно? Мой неандерталец?

— Знаешь, в чем твоя проблема? — начала я тоном, каким начинаются все откровенные разговоры, — Ты слишком закрытый. Не пускаешь к себе людей и ни с кем не общаешься.

Федя вытянулся во весь рост, сорвал фотографию со стенда и тут же наклонился к моим ногам, чтобы собрать салфетки. Выбросив все это в мусорку, он подошел ко мне и поучающим тоном сказал:

— Не оправдывай чужую невоспитанность.

— О, Феденька, ты тут! — в дверном проеме появилась сияющая Екатерина Борисовна, которую все звали просто Катей, и только у меня язык не поворачивался так фамильярничать.

— Привет, — отозвались мы с Федей в один голос, но меня Старостина не заметила. Конечно, рядом с крупногабаритным Федей я была лишь пятном на фоне.

— Люблю понедельники и среды за то, что тебя можно поймать в офисе, — она заправила за ухо прядь осветленных волос. Пользуется базовым приемом соблазнения мужчины?

На вид Катя была старше своих подчиненных. Разве что Ларин, которому было около шестидесяти, обгонял ее по возрасту. Старостина выглядела очень ухоженно: модное окрашивание на длинных прямых волосах, на лице всегда легкий макияж, одежда элегантная и хорошо сидящая на ее худоватой фигуре.

Да, Катя еще хорошо выглядела, но все равно была старовата для того, чтобы клеить Федю, которому едва ли исполнилось тридцать пять. Да только Екатерина никак не могла отвести своих глаз от мокрой футболки, прилипшей к груди Феди, будь она неладна.

— Я еще и по пятницам теперь буду заходить, — Федя вежливо ей улыбнулся и глянул на меня, будто демонстрируя свои навыки общения с людьми. С женщинами, раз уж на то пошло.

— Прекрасно. Не хочешь сходить на обед вместе? Тут есть кафешка неподалеку, у них в бизнес-ланче паста просто пальчики оближешь, — она наглядно чмокнула свой палец, и мне поплохело.

Я пробурчала что-то невнятное и поспешила сбежать с кухни, пока Катя не развернула более активные действия по соблазнению Феди.

Недалеко от моего рабочего места мелькали молнии, извергаемые Лариным. Виктор Сергеевич активно жестикулировал и кричал так, что все близлежащие отделы слышали, как сильно ему надоели "эти подозрения". Напротив него с откровенно скучающим видом стоял Илья. Как всегда, красивый и статный в костюме, будто только что от портного. Русые волосы были аккуратно зачесаны назад, а зеленые глаза холодно наблюдали за выступлением Ларина.

Чтобы пройти на свое место, нужно было как-то миновать эту парочку, а мне совсем не хотелось становиться гвоздем программы.

— Что случилось? — шепотом спросила я Риту, скрывающуюся за колонной. Ей от настроения Ларина достается больше всех.

— Скандал финансовый, — она закатила глаза, выражая свое отношение к происходящему.

— Скандал? — не унималась я.

Вместо Риты ответил Денис — он занимается дизайном макетов для упаковки бытовой химии, которую выпускает наша компания.

— Из годового бюджета куда-то пропала большая сумма. Блюдинов предположил, что она ушла на содержание мини-бара нашего Ларина, — Денис хохотнул и развел руками, заметив осуждающие взгляды от меня и Риты, — Что? Смешно же! Илья правильно подметил.

— Когда приедут немцы, порка будет отменная, — добавила Жанна. Она работает за соседним столом и, видимо, как и я, не торопится возвращаться к своим обязанностям.

— Неужели так легко потерять большую сумму? — удивилась я.

— Бюджет общий. Он выдается на год на весь филиал, согласно прогнозируемым затратам. — Рита глубоко вздохнула, глядя на Ларина и Илью, — Когда пройдет проверка годовых отчетов, ответ всплывет наружу. Такую дыру сложно припрятать.

— Говорят, на производстве вчера пытались припаять эту дыру их новенькому руководителю, — сообщил Денис.

— С его появлением на производстве наконец появился порядок, — заступилась Жанна.

— Тебе просто нравится этот Давыдов, — Денис рассмеялся и получил от Жанны кокетливый щипок в руку.

Ребята еще о чем-то болтали, а мы с Ритой, тихо вздыхая, наблюдали, как наш босс брызжет слюной на идеальный костюм Ильи.

— Как думаешь, можно перевестись и стать его личной помощницей? — Рита мечтательно улыбнулась, и я вдруг заметила в ней конкурентку.

Рита была чуть старше меня. Скорее всего, они с Ильей ровесники. Кудрявые волосы ржаво-рыжего цвета всегда были собраны в пучок, и только несколько волнистых прядок оставались свободными у лица. Рита была чуть ниже, чуть полнее меня, но в ней определенно был свой шарм. Эта фарфоровая кожа с розовым румянцем, большие карие глаза и очки с черной оправой, придающие девушке дополнительные баллы сексуальности.

— Да, быть личной помощницей Ильи — звучит заманчиво, — согласилась я и, судя по взгляду, Рита тоже признала во мне конкурентку.

Глава 4, в которой просто отвал башки

Следующие пару недель офис работал практически в режиме военного положения. Все подозревали всех. Не представляю, как будет восстановлено нормальное общение, когда наконец выяснится, куда пропали деньги.

Немцы должны прибыть на следующей неделе. Никого из руководителей особо не видно, каждый торчит в своем кабинете, занимаясь подготовкой к ежегодному отчету.

Рядовые сотрудники в отсутствие своих руководителей, конечно же, расслабились. Мы стали пить больше чая и вдвое больше болтать.

Близился новогодний корпоратив. Нужно лишь отработать отчеты, сдать все хвосты и прямо перед Новым годом вся компания двинется танцевать в один из лучших клубов города. Может, дыра в бюджете как раз из-за помпезного корпоратива?

Девчонки одна за другой рассказывали, какое платье подготовили на этот вечер. Красное, синее, белое, черное, с блестками и пайетками, кружево и шелк, разрезы сзади и спереди, разный процент демонстрации оголенного тела. Одна я все еще не нашла того самого платья.

Я искала нечто такое, от чего у Ильи отвалится челюсть. Воображение рисовало, как он пересекает зал навстречу мне, едва я войду в своем элегантном, но дерзко-чувственном наряде. Ничего не говоря, он обхватывает своей нежной рукой мою талию, прижимает к себе так, что я чувствую, как напряжено все его тело. "Как же долго я этого ждал!", — разгоряченно шепнет он, а я, игриво качнув бедрами, отвечаю: "Так чего ты медлишь?". И мы, как герои остросюжетного любовного романа, кружимся на танцполе под страстную музыку и завистливые взгляды коллег. Я прикусила губу, воображая, что же будет потом.

После рабочего дня я отправилась в торговый центр за новогодними подарками для родителей. На днях говорила с папой по телефону. Он, конечно, снова сказал, что все в порядке, но по его тону я поняла — покой нам только снится. Хотелось отыскать для родителей что-то милое, подбадривающее и дающее надежду. Настоящая любовь, а именно такая любовь у моих родителей, не угасает от мелких бытовых проблем.

Мне вспомнилось, с каким трепетом папа всегда рассказывал об их с мамой встрече. Он в тот день получил диплом инженера. С однокурсниками они пошли в парк есть мороженое и, как водится, кадрить девчонок на вечерних танцах. Там папа и повстречал ее — длинноногую белокурую красавицу, плавно двигающуюся на танцполе. Ее глаза были закрыты, губы расплылись в загадочной улыбке, а движения были легкими и манящими, будто в ее голове звучала совсем иная музыка. Ведь остальные отплясывали так, что искры летели. "Волшебная" — вот, что папа всегда говорил о маме. И всю жизнь боготворил ее за то, что она его выбрала.

А что мама? Она всегда отшучивалась, что пошла с папой на свидание, потому что у него была своя квартира и маячила впереди хорошая работа, а она приехала из глухой деревни. Мы с папой в такую причину не верили. Разве можно выйти за моего идеального папу только из-за квартиры?

Предновогодняя суета захватила город с головой. Отправиться за покупками в пятницу в конце декабря было фатальной ошибкой, но деваться некуда.

Подарок для отца я присмотрела уже давно, так что первым делом я пошла в оптику за новеньким кожаным кейсом для очков. Папа из тех людей, кто затаскивает любимые вещи до победного, так что прежний чехол выглядит так прискорбно, что, возможно, мама начала пить из-за него.

С подарком маме все обстояло немного сложнее. Она женщина с непростым характером, и угодить ей — что-то за гранью реальности. Помню, как в детстве я рисовала незатейливые картинки, которые папа вешал на холодильник, а мама снимала и складировала в коробке, чтобы те не портили интерьер. Вот настолько отвратным было мое творчество.

Что подарить женщине, которая любит все красивое? Илью Блюдинова! Я посмеялась собственным мыслям. Да, он ей определенно понравился бы. А папе? Папа был бы рад увидеть счастье в моих глазах, независимо от того, красивый мужчина со мной или нет. Вообще, думаю, он скорее нашел бы общий язык с Федей в его дурацком комбинезоне. Хотя, если Федю переодеть, то он смог бы покорить и маму. Снова приходится гнать из своей головы образ этого сантехника. И все же, какой теплой и крепкой была его грудь под мокрой футболкой.

После долгих хождений от магазина к магазину я прикупила для мамы облегающую кофточку жемчужного цвета. Я так устала искать для нее подарок, что было уже абсолютно все равно, оценит она или нет. Я свою часть сделки выполнила.

Мой телефон булькнул из кармана звуком нового сообщения. Присев на скамейку напротив магазина мужской одежды, я достала телефон и открыла в мессенджере сообщение с незнакомого номера.

“Футболка перешла в разряд домашних. Если вдруг тебе интересна ее судьба”.

К сообщению было прикреплено селфи Феди в той самой зеленой футболке с отчетливым пятном на груди. Я не смогла сдержать глупой улыбки. Отчего-то стало весело и тепло на душе. Если бы я была хорошей хозяйкой, то рассказала бы ему несколько способов выведения кофе с одежды. Будь я его хорошей хозяйкой, то сказала бы: “Выбрасывай к чертям, тебе хорошо и без нее”. Но я не его хозяйка.

Как же ужасно иногда звучат мои мысли.

Быстро напечатала Феде ответ:

“Прости меня еще раз! Где ты взял мой номер?”

В ожидании сообщения я рассматривала витрину, с которой на меня глазел жуткий манекен в такой же темно-зеленой футболке, как у Феди. Не то что бы я собиралась покупать ему подарок, но в моем случае это скорее возмещение ущерба. С лукавой улыбкой на лице я приобрела футболку и отправилась в маленькое ателье, чтобы добавить кое-что от себя.

На эскалаторе за мной поднималась девушка, болтающая по телефону. Невольно я подслушала ее разговор:

— Блин, платье просто отвал башки! Но осталось последнее, а мне маловато. Похудеть не успею. Крис, это такой облом!

Я резко развернулась, пакетами задев мужчину перед собой.

— Что за платье? Мне нужен отвал башки! — наверное, я выглядела дикаркой в этот момент, потому что девушка замерла и испуганно ткнула пальцем в магазин, чья вывеска почти исчезла, оставаясь этажом ниже.

Поднявшись, я ринулась бежать на эскалатор, ведущий вниз. Летела как сумасшедшая, будто кто-то подслушал наш разговор и тоже захотел это же платье. И с чего я вообще взяла, что оно мне подойдет?

Но платье оказалось тем самым.

Манекен стоял в центре магазина. Такой же стройный и длинноногий, как я. Платье на нем было отвал башки. Вот именно так и никак иначе. Отлично, платье на корпоратив найдено!

Глава 5, в которой я теряю контроль над ситуацией

Всю ночь я крутилась в постели, воображая, как вхожу в тускло освещенный зал клуба. Как сотни глаз устремляются на меня. А я вижу только его. Вот он, Илья Блюдинов, стоит прямо напротив меня. В его руке бокал холодного шампанского. Он не может отвести от меня голодного взгляда.

Грациозно покачивая бедрами, я иду прямо к нему. Люди вокруг ахают и охают, они словили волну моего магнетизма.

Подхожу к Илье, беру бокал из его руки и делаю глоток, глядя прямо в глаза мужчины своей мечты. Вижу, как он нервно выдыхает, как движется кадык на его шее, как глаза изучают мое лицо. Да, мой мальчик, сегодня я принадлежу тебе. Неверящий своему счастью, он стоит истуканом.

Чья-то рука обнимает меня за талию и резко разворачивает. Я оказываюсь прижатой к Феде. Второй рукой он зарывается в мои волосы и, слегка откинув мою голову назад, впивается в мои губы требовательным поцелуем.

Бокал шампанского выпадает из моей ослабевшей руки и вдребезги разбивается о пол. Ногтями я впиваюсь в плечи Феди и ловлю себя на мысли, что из одежды на нем только синий комбинезон. Этот. Невыносимо. Сексуальный. Комбинезон. А под ним только горячее мускулистое тело, жаждущее моей ласки.

Сдергиваю лямки комбинезона вниз и, оторвавшись от губ Феди, языком провожу дорожку от его напряженной шеи к плечу. Чувствую, как руки на моей талии сжимаются так, что платье вот-вот треснет и черной шелковой лужицей падет к нашим ногам.

Его рука тянется к глубокому декольте, я выгибаю грудь навстречу и, прикусив губу, ожидаю прикосновения его рук, как вдруг резкий хлопок вырывает меня из обжигающей хватки Феди.

Боже, это был просто сон.

Я села на постели, рвано глотая и выдыхая воздух. Все внутри сжалось в тугую пружину, и где-то внизу было так жарко и влажно, будто все это было наяву, и Федя сейчас выйдет из моей ванной с полотенцем на поясе. Мне нужен душ. С Федей. Да нет же! Какой, к черту, Федя?!

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. За окном еще темно, что, в общем-то, неудивительно. Декабрь на исходе. Я побрела на кухню, чтобы выпить воды и отыскать причину разбудившего меня шума.

Все оказалось проще простого — хлопнула чуть приоткрытая форточка. Я раскрыла окно полностью и подставила красное лицо морозному воздуху. Вот так, сдувай Федора из моей головы. Из трусов, пожалуйста, тоже.

* * *

Сегодня последний рабочий день перед корпоративом. Именно сегодня все отложат свои отчеты, которые предоставят немцам на следующей неделе. А это значит, что я смогу снова увидеть нормального довольного жизнью Илью, а не вечно занятого руководителя отдела продаж.

Из-за ссоры с Лариным Илья не появляется в моем отделе, что очень расстраивает не только меня, но и Ритку, которая в последнее время выглядит совсем плохо. Что же с ней станет, когда мы с Ильей начнем встречаться официально?

Я полезла в сумку за ягодным блеском и рукой наткнулась на шуршащую обертку подарка для Феди. Щеки залило краской, как будто я не бумагу потрогала, а что-то жутко неприличное. Во всем виноват кошмарный эротический сон.

Почему мне вообще приснился именно он? Да, по общим меркам Федя очень даже ничего, но влюблена-то я в Илью! И этот жуткий синий комбинезон! На самом деле на днях я правда думала о Феде. Не в эротическом контексте, конечно! Я совсем не видела его в офисе, да и на сообщение о том, откуда у него номер моего телефона, он так не ответил. А когда парень, которому ты нравишься, игнорирует тебя, это вызывает бурю негодования.

Да, я только что к своей большой нескромности признала, что нравлюсь Феде. Его взгляды, смятение, пошлые шутки — он одаривает меня своим вниманием, хотя оно у него, у явного интроверта, выверено и в граммах разделено между редкими достойными людьми. Так что хоть немножко, но все-таки я ему нравлюсь.

Как же тогда передать ему футболку? Хотелось бы сделать это через третьи руки. Не уверена, что после жаркой почти совместной ночи я смогу смотреть ему в глаза.

— Рит, не знаешь, во сколько Ларин сегодня смоется домой? — обернувшись на помощницу босса, спросила я.

Она нехотя отвлеклась от экрана компьютера, приподняла очки и потерла переносицу. Похоже, Ларин завалил ее работой.

— У него онлайн-собрание до двух часов, — мы обе глянули на часы на стене. Тринадцать сорок. — Вряд ли потом он останется просиживать здесь штаны.

— Если я улизну на час раньше, не сдашь меня? — я сложила ладони в умоляющем жесте и поджала губы.

Рита мгновенно напряглась, словно представила, как я с Ильей провожу этот час в каком-нибудь ресторане. Тише, девочка, дыши ровно.

— Мне нужно на производство, — оправдалась я и Рита, выдохнув, понимающе улыбнулась.

— Окей, передавай привет рабочим комбинезонам.

Я закатила глаза и отвернулась. Отлично, тогда сбегу с работы пораньше, прыгну на трамвай и за двадцать минут доберусь до производства. А там быстренько отдам подарок и домой. Ничего сложного. Почему же я так волнуюсь?

* * *

На производстве я была всего один раз. Меня быстро провели по одному из цехов в качестве экскурсии. Дальше не пустили, так как Давыдова, руководителя производства, не было на месте. А в его отсутствие вообще не положено шляться по цехам.

Однако сегодня рабочие мощности компании меня не интересовали. Мне бы попасть в их маленький офис и отыскать хоть кого-то, кто мог бы передать Феде подарок.

Я позвонила в видеофон и прождала целую вечность, но аппарат только раздраженно пикнул, сообщая, что открывать дверь мне никто не станет. Ноги в колготках начали подмерзать, и я вспомнила, как папа сетовал, когда увидел, что я купила куртку по колено, а не шубу до самых пят. В душе я искренне верила, что к этому моменту меня будет подвозить Илюша на своей крутой машине. А теперь я стою у ангарного здания под снегопадом, чтобы вручить подарок парню в комбинезоне сантехника. Илюшей тут и не пахло.

Странно, я даже не подумала о том, чтобы купить подарок Илье.

— Девушка, вам чего? — сзади ко мне подошел мужик в теплой куртке с эмблемой нашей компании. У соседнего входа фура загружалась продукцией. Видимо, меня пожалел ее водитель.

— Мне бы кого-нибудь с производства, — стуча зубами, пробормотала я.

— А чего тогда в офис звонишь? Там никого нет, — он пожал плечами, — Чего надо тут?

— Хотела передать кое-что Федору. Высокий такой, волосы темные, комбинезон синий.

— Знаю-знаю, он тут один такой дядя Федя, — услышав, что я к Феде, водитель осмотрел меня с большим интересом, — Только нет его, уехал. Но будет позже, он сегодня ночной смене помогает. Давай, что хотела. Я положу на его стол.

— Ох, спасибо огромное! — дрожащими руками я выудила из сумки подарок и вручила водителю, — Повезло, что я вас встретила!

— Федору повезло больше, — водитель улыбнулся и подмигнул, — Все, дуй домой, морозко!

— С наступающим! — уже убегая, крикнула я.

Как же хорошо стало на душе. Представляю, как Федя ночью раскроет подарок и подумает обо мне. Но я о нем этой ночью постараюсь не думать.

* * *

Около восьми вечера в дверь кто-то постучал. Как беззащитная девушка, проживающая в полном одиночестве, я, конечно, испугалась и к двери подошла на цыпочках. Пока разглядывала парнишку в глазок, тот позвонил еще пару раз.

— Да откройте уже, пожалуйста, я же вас слышу! — взмолился он, — Я курьер. Вам посылка, — он приподнял к глазку коробку.

— От кого? — невозмутимо спросила я.

— Сейчас, — парень глянул табель, — Федор Алексеевич…

Не дав ему договорить, я распахнула дверь. Любопытство уже жгло мое нутро.

— Давайте скорее! — я расписалась и отпустила курьера.

Прямо в прихожей я разорвала ленту на сиреневой коробке и подняла крышку. Пьянящий ягодный аромат заполнил мои легкие.

В коробке в нескольких контейнерах были свежие ягоды: клубника, малина, голубика, ежевика и даже моя любимая земляника, один запах которой сводил с ума. Ягоды в декабре!

Как оригинально поблагодарить Федю? Я чуть интригующе приспустила халатик с плеча и, прикусив губами клубнику, сделала селфи. Отправила Феде со словами:

"Теперь на моих губах натуральный ягодный блеск. Спасибо!".

Через минуту я поспешила удалить это безобразие, но сообщение уже числилось прочитанным. Что я натворила?! Только дурак не решит, что я заигрываю. Очень активно заигрываю. Это даже можно назвать атакой. Фото в халате с клубникой во рту. Браво, Тань, ты бы еще сливками обмазалась.

Десять мучительно долгих минут я ходила по квартире в ожидании ответа Феди. Когда телефон наконец звякнул, я доела почти весь контейнер малины.

Открыла мессенджер и увидела полуголого Федю. Он сфотографировал себя в зеркало рабочего шкафчика. На нем был только комбинезон со спущенными лямками. Это фото было подписано:

"До".

Я вперилась взглядом в его мощный торс. Округлая мускулистая грудь, рельефный пресс и две сумасводящие линии, уходящие от пресса вниз под комбинезон. Я закусила губу и взвыла.

"Пока ты не подумала, что я тебя соблазняю, вот фото «после».

На следующей фотографии он был в моей футболке с ярко-красной вышитой надписью "НЕАНДЕРТАЛЕЦ". Лямки комбинезона покоились на широких плечах мужчины.

Но я-то уже видела «до». Кажется, не думать о Феде этой ночью у меня не получится. Остается надеяться, что и он не сможет работать спокойно.

Я оставила сообщение без ответа и вышла из мессенджера, зачем-то сохранив себе обе фотографии Феди.

Глава 6, в которой все пошло по одному месту

Я получила работу летом, но уже тогда ощущалось, как остро команда нуждается в хорошем корпоративном выгуле. Так что к концу декабря даже самые скромные члены нашей общины не могли думать ни о чем другом. Ходили слухи, что “Буркхард и Партнеры” были очень щедры, и корпоративы из года в год били все новые вершины финансовых затрат.

Я никогда не работала в крупной компании, одним из принципов которой была забота о сотрудниках. И вообще после учебы я долгих четыре года трудилась на родной кафедре, пока меня не попросили уступить место одной хорошенькой аспирантке. Я тоже выгляжу еще очень даже ого-го, но могут ли двадцать пять лет бороться с двадцатью? Особенно когда эти двадцать носят лифчик на двух футбольных мячах. Прочь обиды! Ведь благодаря этой девчонке я нашла отличную работу и, возможно, свою любовь. Которая пока об этом не догадывается. Ну ничего, Илюша, сегодня мы встретимся с тобой в неформальной обстановке, и ты не сможешь устоять.

Осталось саму себя убедить в том, что я веду охоту на Илью, а не на Федю. Часа три я провела в салоне красоты. Мои светлые волосы крупными прядями уложили в голливудские волны. Выглядело эффектно. Хрупкиерозовые плечи, переливающиеся блеском хайлайтера, а на них лишь тонкие черные бретели платья и мягкие локоны медового оттенка.

Визажист выровняла тон моего лица, подчеркнула естественные линии, выделила скулы и сделала черно-дымчатый макияж глаз. На моих губах сегодня будет вызывающе алая помада. Ягодный блеск останется для офисных стен.

В назначенный час я уже входила в шикарный клуб в самом центре города. Все вокруг было выполнено из стекла. Я миновала просторный холл с рядом зеркал во всю стену. Улыбнулась сразу нескольким своим отражениям и, уверенно выдохнув, направилась в основной зал, где уже играла приятная музыка.

Я надеялась, что, увидев меня, все раскроют рты от удивления. Мол, какая же невероятная женщина все это время работала с нами плечом к плечу. Войдя в зал, охнула я сама. Помещение было просто огромным. Единое стеклянно-зеркальное оформление, сине-серебряная подсветка, высокий куполообразный потолок с хрустальной люстрой. Как на приеме у какой-нибудь королевы. Да, дешевое коктейльное платье было бы тут неуместно. Но вдали я видела коллег и в джинсах, так что русский человек везде сможет забить на дресс-код.

— Таня, ты? — удивленный голос заставил меня обернуться. Отлично, Денис, на тебе и проверим, работают мои чары или нет.

— Да, привет! — я немного склонила голову в знак приветствия.

— Выглядишь просто…, — он не мог подобрать слов, — Я бы сказал, но в присутствии такой девушки материться совсем не хочется.

Он подставил руку, предлагая провести меня дальше по залу. Вблизи никого из знакомых не наблюдалось, так что я взяла его под руку и, проходя мимо зеркала, снова взглянула на себя.

Высокая, стройная в легком шелковом платье, черной волной струящемся по фигуре. Глубокое декольте обнажало чудесный вид на ложбинку, а высокий разрез по левой ноге демонстрировал мое бедро. Надевать под такое тонкое платье лифчик было бы кощунственно, так что, кроме платья и невесомых трусиков, на мне ничего не было. Если замерзну, весь зал увидит, как торчат соски у той самой Тани из рекламного отдела. Я рассмеялась у себя в голове, наслаждаясь тем, как Денис неотрывно следит за моим лицом.

Мы подошли к столу, у которого уже стояли ребята из моего отдела. Так как в нем работают в основном женщины, я получила пару неискренних комплиментов и холодных взглядов. Ритка и вовсе сидела за столом какая-то безучастная и поникшая. Жанна оделась очень сексуально и вполне могла сегодня составить мне конкуренцию. На ней было кожаное платье фиолетового цвета, короткие темные волосы аккуратно обрамляли ее милое лицо и совсем не милую улыбку хищницы. Кажется, Жанна сегодня тоже на кого-то охотится.

Она заметила мой взгляд и понимающе улыбнулась. Потом подошла меня обнять и шепнула на ухо:

— К Давыдову не суйся. И тогда я не сунусь к Блюдинову.

— Сдался мне этот Давыдов, — усмехнулась я.

— Ага, на него тут очередь, — она кивнула на Екатерину Борисовну. Та была в синих пайетках и озиралась в поисках кого-то.

— Меня интересует только Илья, — холодно отрезала я.

Рядом за несколькими столами рассаживались коллеги из других отделов. Я замечала знакомые лица, в том числе водителя, который на производстве принял у меня подарок для Феди. Самого Феди нигде не наблюдалось. Я вспомнила его фото в комбинезоне и не смогла сдержать улыбки.

— Мм, как тут пахнет сексом, — протянул знакомый голос. Моя внутренняя богиня напряглась, собираясь изображать холодную неприступность.

— Илья, — я коротко кивнула, осматривая парня. Как всегда, безупречного. Черные брюки, белая рубашка и приталенный пиджак. Восхитительно подходит к моему платью.

— Ты просто великолепна сегодня, — он протянул мне бокал шампанского, который ловко снял с подноса пробегающего мимо официанта.

— Только сегодня? — я игриво прищурилась и отпила холодный напиток.

— Ты всегда красива, это глупо отрицать. — он приобнял меня за талию и свободной рукой обвел зал, — Но сегодня ты можешь превратить любого мужчину в своего раба.

Холодное шампанское и рука Ильи на моем теле запустили внутри легкое нарастающее возбуждение. Илья не спешил убирать ладонь. Напротив, он стал барабанить пальцами. Платье было настолько тонким, а я настолько наэлектризованной, что казалось, будто я стою в его объятии совсем обнаженная. Я посмотрела на довольную собственническую улыбку Ильи и почувствовала, как предательски твердеют мои соски.

К моему счастью, в зале выключили свет, направив прожекторы на сцену. Сейчас будет вводная часть мероприятия, на которой руководители поделятся скучными и никому не интересными цифрами. Гости расселись за столы. Илье пришлось оставить меня. Он поцеловал мою руку, не спуская с меня глаз, и отчалил к столу, за которым сидели его коллеги. Они поприветствовали своего руководителя овациями. Просто невозможно не обожать Илью.

Я снова осмотрелась в поисках Феди, но в темноте практически ничего не смогла рассмотреть. Достала телефон — никаких сообщений. Ну а чего я ожидала? Что он напишет мне: “Привет, я за столом номер три, не озирайся так”? Или “Выглядишь потрясно, я слежу за тобой из темноты”?

Ведущий мероприятия дал сотрудникам время перекусить, но мне кусок в горло не лез. Я наколола на шпажку ананас и посасывала его, запивая шампанским. Все это время с меня не спускал глаз Денис, сидящий напротив. Он много пил, и мне это не нравилось.

— У тебя мутки с Блюдиновым, да? — склонившись ко мне, спросил он.

— В перспективе, — с надеждой ответила я. Рита, сидевшая через два стула от Дениса, одарила меня хмурым взглядом.

— Ты достойна лучшего, — хмыкнул Денис и уткнулся в свою тарелку.

Кто может быть лучше Ильи? И снова, как назло, вспомнился Федя с его невыносимым комбинезоном. Где же его черти носят? Хотя с его талантом строить отношения с коллективом, возможно, он предпочел остаться дома.

По очереди представители разных отделов поднимались на сцену и делились успехами и менее яркими событиями, произошедшими в их работе за год. Во время выступления Ларина я ждала, что он вот-вот скажет, как рад новой талантливой сотруднице Татьяне. Только Виктор Сергеевич то ли забыл обо мне, то ли не посчитал появление нового члена команды важным событием.

От досады мне захотелось выйти подышать. Прихватив очередной бокал шампанского, я пошла на выход. Ведущий объявил выступление руководителя производства, но этот отдел меня мало интересовал. Хотя, может, стоит послушать и рассказать потом Феде, что вещал со сцены его начальник.

Я все же вышла в коридор и присела на подоконник у приоткрытого окна. Холодный воздух приятно морозил кожу и трезвил постепенно мутнеющий рассудок.

Я не чувствовала должного удовлетворения. Такие большие ожидания были возведены на этот корпоратив и они прекрасно оправдались, ведь Илья уже часа два постоянно крутился возле меня или просто сверлил взглядом, сидя за столом со своими подчиненными.

Да только изнутри меня ела какая-то непонятная тревога. Хотелось сидеть в одиночестве на подоконнике, пока праздник жизни проходит в шумном зале в десяти метрах от меня.

— Скажи, красавица, из-за кого ты приуныла? — Илья показался в дверях.

Походкой кота он двинулся в мою сторону. Что за глупости, Таня? Ты вообще видела, как ходят коты? Возможно, Илья пройдется так, если нажрется виски сверх меры, но, я уверена, что он такого не допустит. Походка Ильи была неспешной и даже вальяжной. Будто сейчас он дойдет до меня, положит руки на мои колени, задерет платье вверх и…

Я тряхнула головой. Илья, как завороженный, проследил за взмахом моих волос. Он оперся на подоконник. Его рука будто невзначай касалась моей ягодицы.

Я вспыхнула. Щеки горели, а соски снова стянулись то ли от холодка из окна, то ли от поблескивающих глаз Ильи. Аромат крепкого алкоголя окутал нас тяжелым шлейфом.

— Я не приуныла, все в порядке, — тихо ответила я.

— Я тут выступал на сцене. И заявил, что этот год принес нам такое чудо, как ты. Ищу тебя в зале глазами, а ты здесь. Сбежала, — он ласково потерся пальцем о мое бедро. Я с трудом смогла ответить ему.

— Ты правда это сделал?

— Да. Странно, что Ларин ничего не сказал про тебя. Он тебя не ценит. Переходи под меня, — хрипло предложил он и, облизнувшись, поправил себя, — Под мое руководство. Я что-нибудь для тебя придумаю.

Если бы кто-то сейчас приложил фонендоскоп к моей груди, он услышал бы, как капает мое тающее сердце. По глазам Ильи я видела, что сегодня он хочет уехать отсюда со мной. Чтобы ночью я была под его руководством. Я глупо улыбалась, пытаясь приглушить скребущую внутри тревогу.

— Блюдинов! — из зала высунулась голова Екатерины. — Идем, ты задолжал мне медляк!

Илья скорчил гримасу, которую видела только я, и нехотя оторвался от моей ягодицы.

— Пообещаешь мне танец? — он лукаво улыбнулся, и я кивнула. Хоть все танцы моей жизни.

Илья поплелся в зал к Екатерине. Я встала, чтобы пойти следом, но голова вдруг закружилась так, что я с трудом совершила посадку на пол. Шампанское на голодный желудок развезло меня раньше времени.

Я допила остатки и отставила бокал. Стало лучше. Тепло потекло по венам. Тело расслабилось. Появилось желание танцевать. Я поднялась и, глупо хихикая, направилась в зал. К Илье.

Официальная часть давно закончилась и начались танцы — то, чего все ждали. Время, когда можно полапать своих красивых коллег и не считать это домогательством или изменой, если дома ждет супруга с детишками.

Я прошла прямо в центр танцующей толпы и, подняв руки вверх, стала покачивать бедрами в такт музыке. Высокие каблуки и некоторая стадия опьянения совсем не мешали двигаться плавно и соблазнительно. Я знала, Илья рядом и смотрит на меня. И это все для него.

Разгорячившись в танце, я взбила руками волосы, и тут же почувствовала, как чья-то жесткая рука легла на мою талию. Опять тот хмырь из отдела Ильи. Тимур.

— Какая лапушка одна танцует, — прощебетал он, прижимая мое тело к себе.

Я уперлась руками в его грудь, стараясь оттолкнуться, но парень знатно превосходил меня габаритами, так что, смеясь, он лишь сжал меня еще крепче.

— Пусти, я Илье скажу! — прошипела я.

— Илюха всегда с нами делится, — урод смачно чмокнул мою шею у самого уха.

Никто не обращал на нас внимания. Все веселились. Пели и танцевали, отгуливали свой отдых по максимуму. Я нервно озиралась в поисках Ильи, но его нигде не было.

— Илья тебя прикончит, — не скрывая страха в голосе, пригрозила я. Объятия становились теснее, и к горлу начала подкатывать паника.

Когда я ощутила движение шершавой ладони на своем бедре в разрезе платья, я задергалась и пыталась завопить, но Тимур уже утянул меня в темный конец зала и накрыл второй рукой мой рот.

Я видела, как бегают его мелкие похотливые глазки, и напугалась не на шутку. Сейчас это гадкая рука поднимется выше. Слезы покатились из моих глаз.

Неожиданно меня резко рвануло вперед. Кто-то схватил мерзкую свинью за шкирку и дернул в сторону. Я увидела Федю. Разъяренного, готового рвать, метать и, возможно, убивать. Он замахнулся, чтобы ударить моего обидчика, но я повисла на его руке. Не хватало еще, чтобы из-за меня Федя влез в драку. Так и до увольнения недалеко. Кроме того, мне не хотелось, чтобы эта грязная история стала достоянием общественности.

— Бери-бери, она уже готовенькая, — рассмеялся Тимур и, пьяно покачиваясь, направился на танцпол. Федя дернулся еще раз, но я лишь сильнее вцепилась в его руки.

— Не надо, прошу! — жалобно пискнула я.

Федя схватил меня в охапку и прижал к себе так, будто только что чуть не потерял. Под натиском эмоций я разрыдалась, уткнувшись носом в его плечо. Тимур смылся, а мы так и стояли вдвоем: я ревела, а Федя обнимал меня и гладил по волосам.

— Прости меня, — бормотала я, не поднимая на него глаз.

— Не за что извиняться. Тебе нужно умыться, — сухо ответил он, будто злился на меня.

Абсолютно трезвый Федя все же помог мне дойти до туалета и даже остался со мной, когда понял, что я не могу стоять на дрожащих ногах.

Придерживая меня, он открыл ледяную воду и, охладив ладонь, прижал ее в моему пылающему лбу. Сейчас весь макияж останется на Фединой руке. От стыда хотелось провалиться сквозь землю, но мужчина держал крепко, не давая мне осесть хотя бы на пол.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он.

— Уже лучше, — я прижала к лицу бумажное полотенце. Как же не хотелось показывать Феде свое “потекшее” лицо, — Спасибо. Что спас меня.

Я все же оторвала салфетку от лица и посмотрела на мужчину. Он мило улыбнулся, снимая с моего подбородка прилипший кусочек бумаги. Спецовки на нем не было. На корпоратив Федя надел черные прямые джинсы и простую темно — синюю рубашку, хорошо сидящую по его атлетичной фигуре.

— Ты хорошо выглядишь без комбинезона, — ляпнула я и тут же хлопнула себя по лбу, — Боже, что я несу…

— Все нормально. Ты пьяна, — он прислонил меня к стене, коленями прижавшись к моим ногам, тем самым обеспечивая поддержку моему неустойчивому телу.

Внутри меня все напряглось от такой близости. Вот он, Федя, красивый, заботливый, успевающий вовремя спасти глупую пьяную принцессу из лап огнедышащего дракона. Нет, огнедышащей свиньи. Так точнее.

Федя. Так близко его чувственные губы и теплые ладони. Он касается меня без похоти, хотя я выгляжу как самая настоящая куртизанка. Ну конечно, такие женщины не в его вкусе.

— Почему ты так смотришь на меня? — Федя все еще поддерживал меня у стены туалета.

— Ты не хочешь меня? — прямо выдал мой нетрезвый язык.

Федя точно не ожидал такого вопроса. Он закрыл глаза и улыбнулся, будто воображение нарисовало ему женщину, которую он действительно хотел бы. Пожалуйста, это не может быть Екатерина. Спустя долгие секунды Федя раскрыл глаза и каким-то новым искрящимся взглядом посмотрел на меня. Он запустил свою руку в мои волосы и положил чуть ниже затылка. Большим пальцем потер мою щеку, и я готова была расплакаться, если сейчас он скажет: “Нет, Таня, я тебя не хочу”. Федя раскрыл рот, чтобы дать ответ, но из соседней кабинки раздались голоса, и мы оба невольно притихли.

— Хватит реветь! — рявкнул кто-то за стенкой.

Женщина плакала навзрыд, всхлипывая и с шумом заглатывая воздух. Федя дернулся в сторону двери, чтобы помочь девушке, но я его придержала. Голоса казались знакомыми, и я хотела услышать, что произойдет дальше. Федя набрал в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но я накрыла его рот ладонью. Его глаза широко распахнулись, а я ощутила жар его дыхания на своей руке.

— Выпей таблетку и все! — снова этот грубый мужской голос.

— Я беременна, Илья! Это не простуда! — сквозь рыдания ответила Ритка.

Илья. Рита. Она беременна от него. У меня подкосились ноги, и я упала бы на грязную плитку, если бы не крепкие объятия Феди.

— Это твои проблемы, — уже спокойнее ответил Илья. — Сделай аборт и забудем обо всем. Или тебя больше не будет в компании. Я могу постараться, ты знаешь.

— Ты что, перетрахал отдел кадров? — успокаиваясь, съязвила Рита. К ней возвращалось самообладание, — Или нацелился на новенькую?

— Я возьму любую, когда захочу, — самодовольно кинул Илья, и я ощутила, как к горлу подкатывает тошнота.

— Иди к черту, Блюдинов, видеть тебя не могу, — еле слышно произнесла Ритка. Дверь хлопнула, а за стенкой снова послышались рыдания.

Я все же сползла по стенке вниз. Села на пол, прижав колени к груди. Федя опустился на пол рядом со мной.

— Мне жаль, — шепотом произнес он, чтобы Рита нас не услышала.

— Я такая дура, — я ткнулась лбом в колени, — Вырядилась как проститутка. Для него. Для этого урода.

— Эй, посмотри на меня, — Федя погладил мои плечи, и я нехотя подняла на него глаза, — Ты выглядишь как кинозвезда. Когда ты вошла в зал, у меня сердце чуть не выпрыгнуло из грудной клетки. Я был готов растерзать этого глупого мальчишку за то, что он подскочил к тебе.

— Почему ты не подошел?

— Потому что глазами ты искала Блядинова, — Федя грустно улыбнулся.

— Я искала тебя, — призналась я, усмехнувшись тому, как Федя скорректировал фамилию Ильи. И ведь правда, среди толпы я пыталась отыскать именно Федино лицо. И тревожилась из-за того, что не видела его.

— Ты не смогла узнать меня без комбинезона, — он хрипло рассмеялся, утешительно поглаживая меня по спине.

— Я хочу уйти отсюда.

— Отвезти тебя домой?

Мы вывалились из туалета, держась за руки. Нас видели некоторые ребята с работы, но меня это совершенно не волновало. Пусть думают, что хотят.

Я переоделась в джинсы и свитер, даже снова надела нормальное белье. Стало как-то безопаснее. Наспех смыла в раздевалке тушь влажными салфетками. Привела себя не в божеский, но в более менее приличный вид и вышла к Феде, который преданно ждал около двери. Вместе мы молча отправились на парковку.

Федя остановился около здорового черного внедорожника. Я бы присвистнула, но свистеть никогда не умела. Не ожидала увидеть у Феди, расхаживающего по офису в синем комбинезоне, такую крутую машину. Он открыл передо мной дверь и подал руку, чтобы я могла забраться внутрь. Когда он тоже сел в машину, я не выдержала и спросила:

— Мы угоняем машину? Ты сейчас под рулем соединишь проводочки, и машина заведется, да?

— Все гораздо проще, — Федя нажал на стартер, и машина завелась, — Но если тебе хочется зрелища, то могу и с проводами что-то замутить. Хотя не хотелось бы, она новая, — Федя любовно погладил руль и тронул приятно урчащую машину с места.

— Есть у вас на производстве вакансии? Надоело на метро ездить, — я устроилась поудобнее, ощущая, как подо мной нагревается сиденье.

Федя промолчал, пропуская встречный автомобиль. Я уставилась в окно и погрузилась в свои размышления. Шампанское выветривалось, а вот горечь произошедшего осознавалась все четче. Илья Блюдинов оказался тем еще Блядиновым. Это не было секретом ни для кого, и только я, как полная дура, бегала за ним в своих коротких юбочках. Лишь бы Илюша меня заметил. Такой красивый, такой безупречный. Чувство отвращения к самой себе было гораздо сильнее, чем боль разочарования.

В окне мелькнул знакомый парк в центре города. Я попросила Федю остановиться. Пару раз я приходила сюда, чтобы посмотреть, как люди катаются на катке. Они крутились в своих белых коньках и мохнатых шапках, а я сидела на скамейке, ела шоколадный маффин и думала о том, что делать со своей жизнью.

— Мне нужно посмотреть, как катаются на коньках, — я обернула красный шарф вокруг шеи и стала вылезать из машины.

— Ты еще пьяна? — неуверенно спросил Федя, вылезая следом.

— Все хорошо, просто это меня умиротворяет, — я достала сумку со своими вещами с заднего сиденья, но Федя взял ее из моих рук и закинул обратно.

— Мы идем вместе смотреть на каток, а потом я доставлю тебя домой.

— Спасибо, — я благодарно улыбнулась, — Но мне еще нужен шоколадный маффин. Тут кондитерская на углу, — я ткнула рукой туда, где горела рыжая вывеска.

— Сейчас вернусь, — не задавая вопросов, Федя ушел в кондитерскую, а я направилась в сторону катка.

Я шла по узкому скверику и любовалась мигающими огоньками новогодних гирлянд, уходящих вдаль от одного фонаря к другому. По обе стороны сквера лениво тянулись машины, ослепляя ближним светом. И люди… людей было много, и они были до неузнаваемого довольными. Будто уже нанюхались мандаринов и запустили в свое сердце предвкушение Нового года.

Почему мы так любим этот праздник? Верим, что все плохое и тяжелое обязательно уйдет из жизни, едва куранты пробьют полночь. Мы ждем, что впереди то самое светлое будущее. Время мечтать.

И как тут не верить в чудо, когда все идет по одному месту, а ты смотришь, как счастливые люди скользят по катку: кто-то изящно, кто-то нелепо, одиночки и парочки, молодые и уже с лихвой познавшие жизнь, а все так же верящие в сказку. И мне хочется верить. Но сначала нужно взять свои дерьмовые мечты об Илье и смыть в унитаз.

Даже хорошо, что я разочаровалась в Блюдинове сейчас. В уходящем году. У меня еще есть чуть больше недели, чтобы создать вокруг себя атмосферу праздника и с чистыми мыслями войти в новый год. К черту всю эту грязь. Таня Снегирева на такое больше не купится.

Когда вернулся Федя, я сидела на скамье и не отрывала глаз от катающихся на коньках. Парень протянул мне маффин и опустился рядом.

— Итак, шоколадный кексик, — то ли спросил, то ли констатировал он.

— Маффин, вообще-то. У меня есть теория, — я смущенно улыбнулась, глядя в толпу, — Иногда в жизни происходит полный отстой, понимаешь? — Федя молча кивнул. — Вот в такие моменты спасти ситуацию может только отменный шоколадный маффин, — я откусила небольшой кусок и, прожевав, добавила: И созерцание чего-то красивого.

Федя бесцеремонно отломил половину моего кекса и сунул его в рот, внимательно глядя на мое лицо. Может, забрав половину кекса, он сможет забрать половину моего горя? Ох, Таня, перестань драматизировать. Он просто слопал твой маффин. За который сам и заплатил. Так что теоретически это ты, милочка, жуешь его вкусняшку. Сложно получается, да?

— Да, ты права, теория маффина работает. Хотя сладкое я не люблю. Но, если смотреть на красивое, то выходит очень даже неплохо, — я довольно прикрыла глаза, осознавая, что все это время он смотрел на меня.

— У тебя тоже был паршивый день?

— У меня было много паршивых дней, — он криво усмехнулся и, кажется, впервые за это время перевел взгляд с меня на каток, — Сегодня я по-настоящему испугался. Когда понял, что мог бы не успеть, — парень с хрустом сжал кулаки и нахмурился.

Он испугался за меня. Федя, который все это время шутил со мной низкие шуточки, ненароком касался меня, вдруг испугался, что кто-то сделает мне больно. От нахлынувшего чувства благодарности и от избытка алкоголя в крови я захотела плакать.

— Я ведь думала, что он тот самый, — я отвернулась, не желая показывать слезы, щипавшие замерзшие щеки, — Знаешь, на прошлый Новый год я загадала встретить мужчину своей мечты. Придумала образ: высокий, красивый, в костюме. И тут Илья со своей ослепительной улыбкой и костюмом от кутюр, — я усмехнулась своей глупости и, сложив ладони у рта, стала греть их горячим дыханием.

— Я похоронил своего пса в декабре прошлого года, — признался Федя и, расстегнув утепленную вельветовую куртку, положил мои замерзшие ладони на свой торс. Я сочувствующе погладила его через ткань рубашки. Все в этом моменте было переполнено нежностью и теплом, и я в самом деле стала чувствовать себя лучше.

— Чарли был уже очень старый, и я был готов к его уходу. А под бой курантов загадал, чтобы он нашел меня в своей следующей собачьей жизни.

— Твое желание сбудется, — я положила голову на плечо парня и выдохнула облачко пара, — Такие желания не могут не сбываться.

— И твое сбудется, — отозвался Федя, не смея шевельнуться.

— Нет, не хочу больше, — в памяти снова всплыли события вечера, и я зажмурилась, — Я такая дура. Прости, что втянула тебя в эту гадкую историю.

— Не говори так, — жестко отрезал Федя, — Ты не виновата в том, что случилось. Ты… — он замолчал, подбирая слово. Я не сдержалась и снова повернулась к нему, — Ты невероятная. И не позволяй никому подвергать это сомнению.

Федя смотрел на меня своими теплыми карими глазами, и я ощутила, как внутри растекается сладостью какое-то новое чувство. Мои руки под его курткой. Облачка пара, вырывающиеся сквозь наши приоткрытые губы. Праздничная музыка, с особым романтическим треском доносящаяся из громкоговорителей. Мне вдруг отчаянно захотелось поцеловать Федю. Так, чтобы он без слов понял, что происходит внутри меня в этот самый момент.

— Ой, ты же замерзнешь! — спохватилась я, ощутив легкую дрожь под своими ладонями. Я вытащила руки и поспешила застегнуть Федину куртку.

— Это не от холода, — признался он, заметив, как напугала меня его дрожь.

— Поехали домой, я кажется ног не чувствую, — я встала и потянула парня за собой.

Федя подвез меня до дома и даже проводил до двери. Стоя на пороге открытой квартиры, я с нелепой надеждой в голосе спросила:

— Чай, кофе, молоко? — нет, я не звала его на секс и, думаю, он это понял. Мне просто не хотелось его отпускать. Как отойти от большой горячей батареи в пустой комнате.

— Не сегодня, — Федя поправил мои волосы, растрепанные из-за ветра, и, пожелав спокойной ночи, оставил в одиночестве.

Лежа в постели, я поймала себя на мысли, что думаю только о Феде, будто не было никакого кошмарного корпоратива. Наверное, ему все же удалось съесть с маффином мое горе и заменить его чем-то окрыляющим.

Глава 7, в которой производится ремонт давно не эксплуатируемой техники

Мне хотелось отблагодарить Федю. Он с таким удовольствием уплетал маффин из кондитерской, что я решила порадовать его домашней выпечкой. Да и самой не мешало бы отвлечься. Грустить, замешивая тесто, практически невозможно.

Глупо отрицать, что он мне нравится. Может, это не та ослепительная искра, которой пронзил мое сердце Блюдинов, но мне действительно хорошо рядом с Федей.

Я глянула на заснеженные деревья в теплом свете фонаря и подумала, что под Новый год обязательно нужно быть с кем-то вроде Феди — уютным и надежным. А потом мне вспомнилась его фотография без футболки, и я решила, что уютные мужчины вроде Феди вполне могут быть невероятно сексуальными.

* * *

Понедельник в офисе ничем не отличался от предыдущих дней. Похоже, никто не заметил ни моей, ни Риткиной трагедии, разыгравшейся на корпоративе. По распоряжению Ларина я весь день занималась зачисткой хвостов за более опытными сотрудниками. К Новому году все должно быть чисто. Меня такой расклад не удручал, ведь я пришла за карьерой, а по факту уже полгода сижу на задачах, на которые просто нет времени у остальных.

Одно радовало: пакет шоколадных кексов для моего спасителя в синем комбинезоне. Оставалось дождаться вечера и постараться улизнуть пораньше, чтобы застать Федю на производстве. Надеюсь, сегодня его смена. Писать ему я не стала, решив сделать сюрприз своим появлением.

Жанна скептически посматривала на благоухающий выпечкой пакет. Прости, коллега, угостить не могу. Судя по недовольной гримасе девушки, я предположила, что ее охота на корпоративе не увенчалась успехом. Она достала из сумочки ярко-розовый флакончик духов и демонстративно пшикнула на шею и запястья. Воздух вокруг нас затянуло приторно-сладким цветочным ароматом.

Вместо обеда я решила остаться на рабочем месте, чтобы побыстрее закончить с делами. Пока все разбежались по столовым и кафе, в мой закуток заглянул неожиданный гость.

— Привет, красавица, — прощебетал Илья.

— Привет, — холодно ответила я и уткнулась в бумаги. Видимо, Блюдинов не знал, что чуть не сделал со мной Тимур. На меня снова накатила волна отвращения.

— Ты так рано упорхнула из клуба. Я тебя искал, — он подкатил Денисово кресло ко мне и присел. Вцепившись в ручку моего стула, он с силой подкатил меня к себе и с какой-то угрозой процедил сквозь зубы, — Говорят, ты уехала с нашим братцем Марио?

— Его зовут Федя, — немного смутившись, ответила я.

Близость Ильи, которой я так жаждала, теперь отталкивала и даже пугала. Впервые за все время работы в компании я видела его таким — расчетливым и опасным.

— Я думал, мы с тобой закончим вечер вместе, — без капли стеснения продолжил он. Его угрожающий тон сменился на вкрадчивый. Илья провел пальцем по моему плечу, от чего под тонкой блузкой побежали мурашки. Мне хотелось бежать, прятаться, но, будто плененная его гипнотизирующим шепотом, я не могла пошевельнуться. В нос ударил его парфюм — густой и тягучий, как смола, и терпкий, как вино хорошей выдержки. Дешевые духи Жанны сдались и покорились аромату Блюдинова.

— У меня заболела голова, — соврала я и облизнула пересохшие губы. В зеленых глазах Ильи вспыхнул огонь. Он видел, что пугает меня, и его это заводило.

— Ты врешь, моя птичка. Тебе стоит держаться около меня. Знаешь, я ведь приготовил сюрприз на Новый год, но, так и быть, раскрою карты сейчас. Я собираюсь сказать Ларину, что хочу тебя, — Блюдинов с удовольствием мурлыкнул, глядя в мои округлившиеся глаза, — Хочу забрать тебя в свой отдел. У тебя будет нормальная должность. Больше не придется прибирать за ребятками постарше, — он брезгливо поморщился и пальцем вскинул пару бумажек с моего стола, — И платить буду как взрослой девочке. Ну что, заманчивое предложение?

Я недоверчиво глянула на него. Блюдинов предлагает мне продвижение? Да, это то, чего я хотела бы. Но отчего-то эта хорошая новость выглядит сыром в мышеловке. Какова цена этой ступеньки карьерной лестницы?

— Что входит в обязанности? — я постаралась взять себя в руки и показать Илье, что и я тут могу говорить профессиональным тоном.

— Ничего предосудительного, — парень хищно улыбнулся, понимая, что смог меня заинтересовать, — Мне нужен сотрудник, а не девочка в постель. Если ты об этом хотела спросить.

— Тогда почему я?

— Я вижу в тебе потенциал и жажду работать и развиваться, а не просиживать свою чудесную попку за глупыми заданиями. Мне нравится, когда женщина знает, чего она хочет. И попка твоя нравится, лукавить не буду, — он ухмыльнулся, а я поймала себя на том, что все это время сидела, вцепившись в стул до белых костяшек.

В телефоне Ильи прозвучало оповещение. Нехотя он оторвал от меня взгляд и прочел сообщение. Парень нахмурился, будто содержание его огорчило.

— Хочешь сделать хорошо — сделай сам, — загадочно произнес он и поднялся со стула, — Подумай над моим предложением. После праздников хотелось бы смотреть на тебя в своем отделе.

Илья учтиво склонил голову в прощальном кивке и покинул мое напряженное пространство, оставив после себя тяжелый запах власти.

К счастью, думать о предложении Блюдинова было некогда. Мне удалось перебрать все бумажки и улизнуть пораньше, чтобы вовремя добраться до производства. Дверь была приоткрыта, так что я с легкостью попала внутрь здания.

Когда я была здесь на экскурсии летом, работа в цехах шла полным ходом. Судя по шуму за стеной коридора, эта работа не останавливалась никогда. Моющие средства и бытовая химия разливалась по бутылкам, и ей было все равно, какие интриги крутятся в головном офисе.

Прямо по коридору была крутая лестница на второй этаж. Там должно быть несколько кабинетов для руководителя и его помощника. Мне бы найти кого-то из рабочих, кто мог бы подсказать, где искать Федю.

Через толстое окошко в двери я заглянула в цех, но ничего, кроме блестящих машин и пары человек в спецодежде и шапочках, не увидела. Я побрела дальше по коридору, болтая бумажным пакетом с кексами.

Мое тело дрожало от волнения, и хотелось быстро шагать, танцевать или пнуть что-то пару раз. Я хотела скорее увидеть Федю, оказаться в атмосфере спокойствия, которая всегда окружала его. И, с другой стороны, я жутко нервничала, ведь все еще не понимала, что между нами происходит. Мы будто зависли на краю пропасти и, либо вот-вот свалимся в объятия друг друга, либо разбежимся и даже здороваться около кулера больше не будем.

— Опа! Опять ты, морозко! — мужчина окликнул меня со второго этажа.

Задрав голову, я узнала в нем водителя, через которого передавала Феде футболку. Он держал в руке чашку и надкусанный бублик.

— Опять к дяде Федору, да? — он подмигнул, а я с улыбкой пожала плечами.

— Он здесь?

— Ага, повезло тебе. В конце коридора направо, там упрешься в ремонтную, — он махнул мне бубликом и, пробормотав что-то вроде "ох и счастливчик дядя Федор", скрылся за дверью.

В конце коридора действительно нашелся поворот направо и две двери, одна из которых была обозначена табличкой "РЕМОНТНАЯ". Немного помявшись с ноги на ногу, я все же толкнула тяжелую металлическую дверь. Как бы не так! Она не поддалась моему неуверенному толчку. Я дергала ручку и давила на коварную дверь, но все безрезультатно.

Когда я уже почти отчаялась, что-то щелкнуло и дверь открылась. С той стороны за ручку держался Федя.

— Таня? Ты как тут? — спросил он, удивленно осматривая меня.

Он был в одном комбинезоне со спущенными лямками. Крепкая гладкая грудь, плечи и живот были измазаны чем-то черным и маслянистым, и я не могла отвести глаз от того, как его влажное тело поблескивает в свете лампы. Пауза затянулась, а Федя явно уже миллион раз посмеялся над моим взглядом, блуждающим по его телу.

— Ты такой грязный, — зачем-то ляпнула я и тут же прикусила губу. Серьезно? Ты такой грязный? Нельзя было придумать что-то поумнее?

— Это мысли твои грязные, — рассмеялся он, помахивая гаечным ключом и впуская меня в комнату, — А я тут машинки чиню. Знал бы, что ты зайдешь, надел бы белую рубашку.

— Я решила занести тебе небольшую благодарность за помощь, — я поставила пакет на стол, избегая смотреть на Федю. Вместо этого я поправила волосы, глянув на себя в заляпанное зеркало, висящее напротив.

Парень присел прямо на стол и, отерев руки влажными салфетками, заглянул в пакет.

— Мм, что тут у нас?

— Кексики шоколадные. Сама пекла. Я мастер кекса, знаешь ли, — стараясь выглядеть непринужденно и сексуально, я встала напротив Феди, скрестив руки на груди. На мне сегодня были благоразумные узкие джинсы, а не сногсшибательное мини.

— Не сомневаюсь, — он рассмеялся и засунул в рот шоколадный кекс. Пока Федя мычал от удовольствия, я осмотрела душную ремонтную. Комната была достаточно большой, с высокими потолками и скудным освещением. В углу, где стояла неисправная конвейерная лента, горели дополнительные лампы.

— Не думала, что ты чинишь технику.

— Я люблю копаться в железках. А ты что хотела увидеть?

Я глянула на полуголого перемазанного маслом Федю и вдруг подумала, что именно это я и хотела увидеть.

— Я думала, ты тут ходишь унитазы вантузом чистишь, — я лукаво улыбнулась, ожидая его реакции.

— Это потому что я неандерталец? — он слизнул с пальца крошки, не сводя с меня глаз. А я, как завороженная, наблюдала за ним. Пространство между нами потрескивало и, пусти кто-то искру, все взлетело бы к чертям собачьим.

— Неандерталец, — шепотом произнесла я, делая шаг вперед.

Федя склонил голову на бок, с интересом ожидая, что я сделаю дальше. А мы определенно оба хотели, чтобы я двигалась дальше.

Я приблизилась к нему вплотную и уперлась животом в стол между его коленями. Федя отодвинул кексы в сторону и немного наклонился вперед так, что я ощутила на своих губах его дыхание.

— Здесь есть камеры? — тихо спросила я, проводя ладонью вверх по мужскому бедру.

— Конечно, есть, — Федя хрипло рассмеялся, а я попыталась отпрянуть в сторону, но он схватил меня под ягодицами и одним уверенным движением усадил на свои колени.

Я прижалась бедрами к его талии, упираясь коленями в стол, и, не дыша, потерлась носом о нос Феди.

— Нас уволят, — прикрыв глаза шепнула я. Федя провел носом по моей шее и ткнулся в дырочку между пуговицами блузки на уровне ложбинки.

— Мм, как же ты пахнешь, — выдохнул Федя, расстегивая верхнюю пуговицу и опаляя горячим дыханием нежную кожу моей груди, — Камеры выключены с самого утра, если тебя это беспокоит.

— Звучит так, будто тебя это не беспокоит совсем, — я довольно улыбнулась и плавно двинула бедрами назад и тут же снова прижалась животом к груди парня. Федя одобрительно ахнул, а я ощутила твердое напряжение под правой ягодицей.

— Ни о чем не могу думать, когда ты рядом, — шепнул он, покрывая поцелуями мою шею.

Я продолжила двигаться вперед и назад, усиливая напряжение между нами. Внутри все дрожало в предвкушении. Я впилась губами в Федин рот, руками блуждая по его сильной груди.

Он дернул вверх мою блузку и та, звякнув пуговками, полетела вниз. Не дожидаясь, пока мой неандерталец порвет дорогущее кружевное бюстье, я стянула его сама и повела плечами, качнув обнаженной грудью перед лицом мужчины. Когда его мокрые от поцелуев губы коснулись тонкой кожи груди, я не смогла сдержать стона. Федя втянул в рот сосок, и я вцепилась в его спину ногтями. Во мне порхали бабочки от каждого прикосновения Феди. Хотелось прижаться к нему до полного растворения и утонуть в этом чувстве.

Одним быстрым движением Федя спустил меня на пол и, развернув, прижался пахом к моей заднице. Я издала неопределенный удивленный возглас, когда в мое бедро уперся эрегированный член. Федино отражение в зеркале хищно улыбнулось мне.

Я уловила ритм незатейливой песенки, звучавшей из радиоприемника, и стала плавно крутить бедрами в такт. В моих и без того узких джинсах становилось тесно и жарко и, будто чувствуя это, Федя расстегнул мою ширинку одной рукой, второй продолжая массировать грудь. Его пальцы слегка сжали сосок, пуская электрические токи по всему телу. Вторая ладонь скользнула в мои трусики, и я замычала от удовольствия, накрывшего с головой.

— Когда ты танцевала на корпоративе, я готов был взять тебя прямо там, — с жаром прошептал Федя, покусывая мою шею. Его рука у меня между ног замерла, и я, не желая останавливаться ни на секунду, подалась бедрами вперед. Мужчина с шумом выдохнул и потянул вниз джинсы. Сгорая от нетерпения, я стянула их с себя вместе с обувью.

Федя снова присел на стол и усадил меня сверху спиной к себе так, что мы могли видеть друг друга в висящем напротив грязном зеркале. Я была абсолютно голая, и только цепочка с кулоном болталась на шее. Федя все еще был в комбинезоне и, видимо, не собирался снимать его, пока не сделает со мной все, о чем так долго шутил, встречая меня у кулера.

— Ты такая красивая, — отозвался он, раздвигая мои ноги и ладонью снова ныряя туда, где все уже горело от желания ощутить этого мужчину внутри.

Его пальцы нежно погладили клитор и спустились чуть ниже, приятно скользя по влажным складкам. Когда большим пальцем он стал аккуратно массировать чувствительный бугорок, а два других пальца вошли в меня, я откинула голову назад на его крепкое плечо и своей рукой накрыла его ладонь. Я ерзала и стонала, пока Федина рука имела меня в прямом смысле слова. Несмотря на пульсирующий член под моими бедрами, Федя не спешил переходить к главному. Он смотрел в зеркало и не мог оторваться от вида того, как я получаю удовольствие от его прикосновений.

— Тебе нравится это, да? — я прикусила губы и, погладив свою потяжелевшую грудь, с вызовом посмотрела на Федю через зеркало.

Он дерзко улыбнулся и, не дав мне кончить от своей руки, развернул к себе и наконец позволил моим рукам стянуть комбинезон вниз. Когда Федя остался без одежды, я невольно ахнула.

— Под твоим дурацким комбинезоном он казался меньше, — промурлыкала я, направляя его член к своим половым губам. Я поводила головкой вверх и вниз, и теперь уже Федя откинул голову назад, с силой вцепившись в мои бедра.

Я приставила головку ко входу во влагалище и медленно опустилась вниз, ощущая, как все мое естество заполняется Федей. Когда горячий каменный член вошел в меня полностью, я выругалась, сцепив зубы. Мое возбужденное тело дрожало от желания. Федя звонко шлепнул меня по ягодице и снова втянул в рот мой сосок. Я стала качаться вверх и вниз, подпрыгивая на рычащем мужчине. Вся комната наполнилась нашими стонами, и только гудение работающего цеха скрывало ото всех наше безрассудство.

— Не останавливайся, — горячо шепнул Федя, пальцами вдавливая синяки на моих бедрах.

Я не могла остановиться сейчас, когда все внутри меня ощущало близость оргазма. Чувство блаженства подкатывало из самых ног и тугим узлом собиралось в животе. Мурашки разбежались по влажному телу, и в ногах начало покалывать от напряжения. Спустя мгновение меня накрыло абсолютным счастьем и, распираемая ощущениями, я вскрикнула и вцепилась ногтями в мускулистую спину Феди.

Через пару толчков, едва сдерживая звериный рык, Федя приподнял меня с себя и кончил на мое бедро. Его плечи подрагивали в сладкой судороге. Я прижалась к нему, губами водя по его шее. Крепко обнимаясь и восстанавливая дыхание, мы просидели какое-то время, пока нас обоих не отпустило.

— Ты волшебная, — шепнул Федя, перебирая пальцами мои волосы, откинутые за спину. Я обернулась и увидела, что в зеркале он рассматривает мои локоны и аппетитную голую задницу.

— А я хороша сзади, — усмехнулась я и снова повернулась к Феде, — А ты хорош без своего дурацкого комбинезона. С первой встречи мечтала его с тебя снять. Правда, не в этом смысле, — я кивнула вниз на наши голые ноги и снова глянула на наше отражение в зеркале. Обнаженные. Раскованные. Жаждущие. И принадлежащие друг другу до последней капельки пота, замершей на влажной от жары коже.

— Я не сделал и малой части из того, что мечтал сделать с тобой с первой встречи, — Федя загадочно улыбнулся, а я мечтательно прикусила нижнюю губу.

— Приезжай ко мне после работы, — нехотя я слезла с мужчины и стала одеваться. Только сейчас я поняла, что все это время дверь в ремонтную была не заперта.

— Очень хочу, — Федя уже был в своей привычной синей форме и теперь наблюдал за тем, как я застегиваю блузку, в которой не хватало двух пуговиц, — Я сегодня всю ночь буду в смене. Завтра тяжелый день, нужно все подготовить.

— Немцы, — с пониманием кивнула я, — На производство тоже придут?

— Конечно, у них будет глубокий всеобъемлющий аудит, — низким голосом протянул Федя, прижимая меня к себе, — Но ведь я могу просто не отпустить тебя, да? — он дерзко улыбнулся, поглаживая мой зад в джинсах.

— Ну уж нет, — я чмокнула его в губы и выкрутилась из крепких объятий, — Увидимся завтра, если получится.

Я накинула куртку и, подхватив сумку и шарф, направилась к двери. Федя двинулся за мной, но возле двери я его остановила.

— Я сама найду дорогу. Давай не будем вместе светиться. У нас на лицах все написано, — я погладила его по щеке, отметив, что в глазах парня зажглись какие-то новые озорные огоньки.

— В это время тут никого не должно быть, — Федя глянул на часы, — Рабочие в смене, погрузка для водителей будет позже.

— Чудесно. Камеры не работают, людей нет, — я подмигнула ему и все же перешагнула порог, борясь с желанием снова оседлать своего неандертальца.

— Таня, — Федя еще раз притянул меня к себе и, прижав к стене, жарко поцеловал на прощание.

— Федя, — шепнула я с закрытыми глазами, когда он оторвался от моих губ.

Еще целую минуту мы целовались в закутке, и только после этого Федя отпустил меня. С трудом вышагивая дрожащими ногами на каблуках, я двинулась к выходу. В коридоре действительно было пусто, и только знакомый аромат повис в воздухе. Что-то приторно-пряное. Но мне было слишком хорошо, чтобы думать о таких мелочах.Сердце колотилось в счастливом галопе, а на губах все еще держался привкус шоколада и Фединых поцелуев.

Глава 8, в которой немцам показывают дыру

С самого утра в офисе творилась какая-то дичь. Весь оупенспейс жужжал, как заведенный, и шуршал бумажками, стараясь поскорее привести в порядок захламленные рабочие места перед визитом немецких руководителей. Нас предупредили, что до офиса они доберутся после обеда, здесь же проведут общее собрание с выступлениями глав отделов. До обеда по плану был аудит работы производственных цехов и логистических маршрутов

Стоя на пустой кухне в ожидании, когда кофемашина соизволит выдать мне эспрессо, я тонула в мыслях о Феде. Хотелось написать ему или отправить какое-нибудь соблазнительное фото, но в суматохе я оставила телефон дома и теперь нервничала без привычного жужжания сообщений.

Интересно, что Федя сейчас делает? Наверное, бегает по цеху в своем сногсшибательном комбинезоне и подкручивает гайки любимым машинкам. Я рассмеялась собственной мысли и плеснула сливки в чашку.

— Какое платье, — протянул Илья, стоя в дверях. — Выглядишь очень сексуально.

После вчерашнего я чувствовала себя не просто сексуально, а так, будто от одного взмаха моих ресниц окружающих мужчин должно сносить разрядом тока. Только мужчина меня интересовал один единственный.

Сегодня на мне было облегающее платье-футляр черного цвета и, несмотря на длину чуть ниже колена и длинные рукава, платье действительно великолепно подчеркивало фигуру. Я надела классические черные лодочки, собрала волосы в аккуратный низкий хвост и подкрасила губы розоватой помадой.

— Спасибо, — без особой радости ответила я и попыталась выйти, но Илья преградил мне путь.

— Ты подумала о моем предложении? — он сощурил глаза, осматривая мои губы.

На самом деле я абсолютно забыла обо всем. Внутри меня жило только одно желание: как можно скорее затащить Федю в укромное местечко. А ведь в его машине достаточно свободно…

— Таня? — Илья выудил меня из мечтаний.

— Я останусь в своем отделе. Я пришла заниматься рекламой, а не продажами, — я натянула на лицо выражение уверенной деловой девушки, точно знающей, чего она хочет.

— А кто сказал, что в моем отделе мы с тобой будем заниматься продажами? — парень прижал меня к стенке и навис сверху, не давая шансов для побега. Кофе в руках обжигал руку, но я вцепилась в чашку, желая в случае необходимости использовать ее как оружие.

— Илья, у нас ничего не будет, — набравшись смелости, я посмотрела ему прямо в глаза.

Мне нравилось быть в центре внимания, привлекая мужские взгляды своей внешностью, но от агрессивного поведения Ильи стало страшно. Федя не может дежурить около меня, защищая то от одного, то от другого. Пришло время показать свои коготки.

— Только не говори, что у тебя что-то с братцем Марио, — Илья рассмеялся, а я начала потихоньку закипать.

— Пошел ты к черту! Тебя это не касается, — огрызнулась я и нырнула под руку Ильи, освобождая себя от его близости.

Не оборачиваясь, я вышла из кухни и быстрым шагом вернулась на свое рабочее место. Там среди людей стало гораздо комфортнее.

— Эй, ты в порядке? — с беспокойством спросил Денис, вытащив из уха один наушник, — выглядишь напуганной, что ли…

— Все нормально, — я натянула улыбку и спряталась за монитором.

— Всем внимание! — объявил громкоговоритель голосом Екатерины Борисовны, — Делегация немцев закончит обед в ресторане и прибудет в офис в течение двух часов. Руководителям отделов просьба собраться в конференц-зале для прогона презентаций. Остальные сотрудники, сохраняем чистоту на рабочих столах и на кухне. В курилке не зависаем. Отбой!

Нервное возбуждение прокатилось по всем отделам, и снова зашуршали бумажки, и стайки коллег побежали выкуривать свои сигареты. У меня особых дел не было. На столе, как всегда, царил порядок, и только в голове все еще стучала кровь. Денис был погружен в свой монитор, Ларин закидал его работой по новому макету. Жанна и Ритка, сидящие ближе к выходу, с улыбками посматривали в общий коридор. Рита выглядела бледной и, похоже, о ее беременности еще никто не знал.

— Давыдов сегодня как с обложки журнала, — протянула Ритка, пихая Жанну локтем в бок, — Иди хватай его, пока он тут вьется.

— Он не из-за меня тут вьется, — почти шипя, ответила Жанна.

— Надо уметь работать на два фронта, да? — вторила ей подруга.

Я подняла на них глаза, нутром чувствуя, что эти двое закидывают камнями мой огород.

— Все нормально, девочки? — холодно поинтересовалась я, но коллеги закатили глаза и уткнулись в мониторы.

— Они просто тебе завидуют, — тихо отозвался Денис, сидевший ко мне ближе всех, — Ты молодая, яркая и нравишься если не всем нашим парням, то как минимум самым завидным, — парень поджал губы и неуверенно добавил, — И незавидным тоже.

— Ерунда какая-то, — откликнулась я и отвернулась, не желая обсуждать симпатии мужчин к моей персоне. И меньше всего меня интересовала симпатия Дениса.

С шумом в наше маленькое пространство влетел тучный Ларин. Галстук на его шее безвольно болтался, а щеки пылали ярче советского знамени.

— Рита, галстук! — командным тоном произнес он.

Рита стиснула зубы. Да, быть помощницей Виктора Сергеевича — участь незавидная. Девушка беспомощно пожала плечами и с наигранной жалостью ответила:

— Не умею, простите, — Ларин перевел грозный взгляд на Жанну, но та тоже отрицательно покачала головой. И что-то мне подсказывало, что обе они прекрасно умели завязывать галстуки.

Мужчина развел руками и хлопнул себя по животу. Почему-то мне стало жаль его. Да, он не пример идеального руководителя, но ведь он тоже всего лишь человек, а впереди у него серьезный отчет перед главой компании.

— Я помогу, — отозвалась я и изящно вылезла со своего спрятанного рабочего места.

Под неслышное, но ощутимое кожей змеиное шипение двух уязвленных женщин, я подошла к начальнику и повязала из его галстука аккуратный узел. Мужчина смягчился и посмотрел на меня с благодарностью.

— Спасибо, Татьяна, — удивительно, он даже помнит мое имя, — Танечка, пойдем, будешь мне ассистировать на презентации.

— А я? — всполошилась Рита, лишенная привилегии.

— А ты, Маргарита, отдохни. Ты неважно выглядишь, — сказал Ларин и посторонился, пропуская меня вперед.

Кажется, теперь в отделе мне рад только Денис.

В конференц-зале собрались руководители всех отделов, некоторые со своими помощниками, а также глава филиала Екатерина Борисовна.

Ряды стульев были выстроены настолько ровно, что ни один немец, даже самый педантичный, не придерется. Впереди установили проектор, экран и стол для выступающего.

В небольшом зале уже было довольно много людей. Все в официальных костюмах, будто ожидали на прием как минимум министра. Хотя, надо отметить, что мое классическое платье было тут очень кстати.

— Присядь пока, — Ларин кивнул на стул, — Наша очередь после Давыдова. Я сейчас вернусь.

Он оставил меня одну, и уже спустя миг меня толкнул парнишка, расставляющий бутылочки с водой на столах. Я оступилась и оказалась в крепких мужских объятиях.

— Раньше мне не давали покоя твои короткие юбочки, но, как оказалось, в закрытом платье от тебя тоже невозможно отвести глаз, — негромко, как будто только для меня одной, произнес Федя.

Молча я осмотрела его с ног до головы. Гладко выбритый, в черной приталенной рубашке и в идеально отглаженных брюках передо мной стоял какой-то голливудский актер, а не привычный глазу неандерталец в синем комбинезоне.

— Ты не ответила ни на одно мое сообщение. Я уже начал переживать, — он все еще держал меня за талию, а я, как дура, не могла сказать ни слова.

Когда в зал вошли Илья с Екатериной, я поспешно сбросила Федину руку с себя, боясь привлечь внимание к нашим отношениям. Это могло стоить работы нам обоим.

— Что ты тут делаешь? — шепотом спросила я.

Федя выглядел немного обескураженным. Неужели его обидело то, что я выскользнула из его рук?

— Работаю, — он развел руками, — Сдаю немцам отчет по производству.

— О, Давыдов! — какой-то незнакомый мужчина хлопнул Федю по плечу, — Все цифры сошлись?

Давыдов. Вот о ком все говорят. И только я, как идиотка, подшучивала над ним и его комбинезоном.

— Сошлись. Ты же знаешь, я внимателен к мелочам, — они обменялись еще парой реплик, и Федя снова повернулся ко мне.

— Таня, что с тобой? Я заходил к тебе в офис, но тебя не было. Пришлось оставить тебе послание на столе. Знаешь, твои коллеги меня чуть не съели, — он улыбнулся и одним только пальцем коснулся моей руки, будто ему было важно установить со мной телесный контакт, чтобы убедиться, что все хорошо.

— Ты руководитель производства? — спросила я, и почему-то это звучало, как наезд.

— Ты не знала?

— Я думала, ты простой механик или сантехник, — я растерянно развела руками.

— А тебя заводят только сантехники? — тихо спросил он, не переставая игриво улыбаться. Мне кажется, у него на лице было написано, чем мы вчера занимались. А я так боялась, что кто-то увидит, что не могла даже улыбнуться в ответ, хотя хотела прямо сейчас сорвать с него эту рубашку. Даже не думала, что черный цвет может так действовать на мужскую притягательность. Федя выглядел не просто соблазнительно. От него сегодня веяло властью и решительностью, и хотелось обращаться к нему исключительно Федор Алексеевич.

— Федя, — взмолилась я, краснея и лишь слегка касаясь его руки мизинцем.

— Я одеваюсь, как клоун, — он обвел себя рукой, — Только на важных мероприятиях. На производстве я всегда свой среди своих.

— Ты выглядишь как кинозвезда, — я повторила его же слова, сказанные мне на корпоративе.

Федя собирался что-то ответить, но все вдруг притихли. В коридоре послышалась иностранная речь, и спустя какое-то время в зал вошли немцы. Их было двое: один — высокий и худощавый блондин в очках — герр Буркхард, сын главы компании, второй пониже, но такой же стройный — герр Штайн, вице-президент. Обоим на вид было около сорока пяти лет. Немцев сопровождала Старостина и кудрявая молодая переводчица, которая чеканила предложения на немецком с такой экспрессией, что сами немцы смущенно кивали ей.

Все улыбались и активно приветствовали друг друга кивками и дежурными "хэллоу". Ларин подхватил меня под руку и увел на наши места. Екатерина Борисовна по очереди представила делегацию, поздравила всех с наступающими праздниками и объявила о кратких итогах работы нашего филиала в этом году.

После ее выступления начались итоговые презентации по отделам. Я заметила, что Блюдинов, сидящий впереди меня, нервно постукивал пальцем по колену. Ларин справа что-то бормотал себе под нос. Федя сидел впереди, и я видела лишь его широкую спину, но каждый раз, когда я смотрела на эту спину, внутри сладко отзывалась нежность. И внутренний голос шептал “ Мой ”, так что, кажется, я обманула Жанну, когда сказала, что Давыдов мне не интересен.

— Почему все так нервничают? — спросила я Ларина, когда его бормотание начало навевать тревогу и на меня.

— Про кражу из бюджета слышала?

— Что-то слышала.

— Так и не нашли. А отчеты у всех копейка в копеечку, — хмуро ответил он.

Настала очередь отчитываться Блюдинову. Из своего выступления он устроил целый театр. Да, Илья ощущал себя неотразимым и пытался заразить этим чувством остальных. Еще совсем недавно я тоже пребывала под действием его гипноза. А сейчас к горлу подкатывала тошнота от этого лживого актерства. Однако отчитался он быстро и четко. В конце даже возникло ощущение, что отдел продаж — это то единственное ядро, на котором держится успех всей компании. Немцы удовлетворенно кивали, а Илья, получив свою порцию аплодисментов, вернулся на место.

Перед тем, как сесть, он подмигнул мне и самодовольно улыбнулся. Поверить не могу, что я так желала его внимания. Теперь же не знала, как от него избавиться.

Следующим к экрану вышел Федя.

— Всем добрый день еще раз, — начал он. Его голос звучал иначе. Не было сомнений, что перед нами был настоящий профессионал. Я не смогла сдержать улыбку, глядя, как он привлекателен без какого бы то ни было позерства.

— К сожалению, я не могу говорить так же красиво, как мой коллега, — продолжил он, имея в виду Илью, — Но уверяю вас, отдел производства в этом году показал весьма впечатляющие результаты.

Федина презентация была выверена до мелочей. Я узнала, что под его руководством за этот год было обновлено устаревшее оборудование, что повлияло на увеличение производственной мощности. Федя с вниманием отнесся к сотрудникам своего отдела, которые по тем или иным критериям внесли особый вклад в работу отдела. Мужчина был доволен проведенной работой, и в этом заключался главный итог презентации.

— Есть вопрос! — Илья поднял руку, и все с удивлением уставились на него. Еще никто не задавал вопросов. Федя кивнул, сцепив руки перед собой.

— Верните на три слайда назад, — попросил Илья, направляясь к экрану.

На отмотанной назад презентации Илья провел пальцем по экрану там, где были указаны суммы закупленного оборудования.

— Федор Алексеевич, — обратился Илья таким тоном, будто представлял прокурора в киношном суде, — Устно вы назвали одни суммы. Здесь же, в прикрепленных счетах-фактурах мы видим другие цифры. Вы потратили в три раза меньше запрошенной из бюджета суммы. Где разница, коллега?

Федя сощурился, всматриваясь в цифры на отсканированных документах, выведенных на экран.

— Это не те документы, — ответил он с присущей ему непоколебимостью.

— Вы новенький и, наверное, еще не запомнили все печати нашей компании. А, согласно печатям, документы подлинные. — Все с вниманием следили за происходящим. Немцы шептались между собой. Екатерина закрыла лицо руками.

— У меня есть подлинники с собой, — Федя достал из папки документы и, видимо, обнаружив ту же ошибку, нахмурился.

— Может, вы ответите, на какие деньги был приобретен ваш новый внедорожник? — снова напирал Илья.

— Илья Владимирович, вы перегибаете палку, — встряла Екатерина, — Господа, давайте мы прервемся на ужин и чуть позже продолжим? — предложила она, с надеждой глядя на немцев.

Она подошла к переводчице и шепотом о чем-то пообщалась с гостями, после чего те встали и ушли. Выглядели оба недовольными. В зале повисла тишина. Екатерина обернулась к Феде и Илье и закричала:

— Вы с ума сошли?! Что вы тут устроили?

— Мои документы заменили, — спокойно ответил Федя. — Вчера утром все было в порядке.

— Думаешь, кто-то проник к тебе и исправил цифры? — усмехнулся Илья.

— Мой кабинет всегда открыт. По непонятной мне причине камеры на производстве вчера не работали.

— Кто знал об этом? — жестко спросила Екатерина.

— Никто, — соврал Федя.

Я знала об этом. А еще я знала, что на производстве никого не было в то самое время. На мгновение мы с Федей встретились взглядами. В его глазах было… Недоверие.

— Что там с твоей новой машиной? — голос Екатерины стал мягче и теперь звучал просто устало.

— Мои личные траты не имеют отношения к компании, — сухо ответил Федя.

— Я вчера слышала, что Татьяна Снегирева собиралась на производство, — отозвалась Жанна, которой до этого момента даже не было в зале. Она стояла у самого входа, будто вошла, едва услышав крик Екатерины, — Может, это она подставила Федора Алексеевича? Взять печати из офиса не проблема.

Разумеется, после ее заявления все, кто знал, кто такая Татьяна Снегирева, обернулись на меня. Я даже удивилась, что так много людей знают меня по имени.

— Это правда? Ты была на производстве вчера? — сурово спросила Екатерина.

От неожиданного обвинения я не могла вымолвить ни слова. Да и что я сказала бы? Да, я была там, но документы Федора Алексеевича не трогала. Только его член.

— Ну? — поторопила Екатерина, а я ощутила, как потеют ладошки.

— Ее там не было, — неожиданно сказал Илья, не глядя на меня, — Она была со мной. Мы не хотели говорить раньше времени, но я сделал ей рабочее предложение, и она его приняла, — этот наглец перевел на меня глаза, ожидая моей реакции.

Браво, Таня, ты в ловушке. В хорошо расставленной ловушке.

— Ты уходишь из моего отдела? — с ноткой разочарования спросил Ларин. Надо же, полгода не замечал моего существования и после одного удачно завязанного галстука уже не хочет делить меня ни с кем.

— Не знаю, — неуверенно протянула я, желая провалиться сквозь все пять этажей этого гребаного офиса. Федя не смотрел на меня, а я не могла понять, верит он в мою вину или нет. Я в его невиновности даже не сомневалась.

— Катя, эта подмена документов — просто мелкая пакость, чтобы отвлечь внимание, — ровным тоном произнес Федя, — Мы поднимем бухгалтерию и убедимся в том, что все мои счета чисты. Просто кто-то, — Федя глянул на Илью из-под нахмуренных бровей, — Жаждет прикрыть свои махинации.

Екатерина Борисовна сжала пальцами виски и что-то промычала себе под нос.

— Эти пакости дорого нам обходятся. Федя, я прошу тебя никуда не уезжать из города до выяснения обстоятельств. На производстве пока справятся без тебя. Я сообщу, как только мы что-то решим. Илья, зайди в мой кабинет. С Буркхардом я разберусь сама. Все, расходимся! — грозно рявкнула Екатерина.

Она вышла из зала, хлопнув дверью. Еще никогда я не видела, какой стальной стержень она скрывала за милым женственным образом.

Народ начал вытекать из зала, не говоря ни слова. Когда все вышли, остались только я, Федя и Илья.

Илья с усмешкой на губах уселся на стол и закинул ногу на ногу, демонстративно давая понять, что все сложилось, как он планировал.

Федя выглядел так сурово, что мне стало не по себе. Я не знала эту его сторону и боялась поднять на него глаза, как будто правда была виновата.

— Какой чудный вечер, — весело произнес Илья и направился к выходу, — Танюшка, малышка, отлично отыграла!

Когда дверь за ним закрылась, я осторожно подошла к Феде.

— Федя, я….

— Поэтому ты избегала меня весь день? — перебил он, — Я, как глупый влюбленный малолетка, закидал твой телефон сообщениями, искал с тобой встречи. А в ответ тишина. Ты получила своего заветного Илью, поздравляю! — с презрением бросил Федя, с каждым словом все больнее царапая меня, — То, что вчера было между нами… тоже по его указке? Чтобы отвлечь меня?

У меня в глазах защипало от слез. Не сдержав обиды, я дала Феде звонкую пощечину.

— Ну ты и сволочь, — почти прошептала я, с вызовом взглянув на Федю, и, не выдержав вида гнева в его глазах, развернулась и стремительно вышла. А он не стал меня догонять.

На рабочем месте лежал шоколадный маффин с припиской "не знаю, что у тебя случилось, но кексик точно должен помочь". Федя принес его для меня, беспокоясь, что я не отвечаю на его сообщения.

Теперь этот день действительно стоит шоколадного кексика. А то и торта.

* * *

Вечером я первым делом удалила в телефоне все сообщения Феди, даже не читая. Чтобы не было больно.

Так странно. Что между нами было? Месяцы шуток, подбадривания, улыбок и взглядов, один ошеломительный секс. И больше ничего. А больно так, будто я потеряла часть себя. Надо же, кажется, я еще никогда не плакала из-за мужчины. А сейчас заливалась так, что мне грозило умереть от обезвоживания.

Он поверил, что я подставила его. Что ради такой глупости я могла с ним переспать.

Мне нужна была поддержка, и я набрала номер папы.

— Танечка, мой мышонок, как твои дела? — грустно отозвался папа. Похоже, ему тоже было плохо.

— Тяжелый день, — призналась я, — Как у вас с мамой?

— Понимаешь, Таня, — начал папа и запнулся, подбирая слова, — Мама ушла от меня.

— Как ушла? — не поняла я.

— После психолога она поняла, что несчастна со мной, собрала вещи и ушла. Но, по крайней мере, с алкоголем она завязала.

— Оох, пап, это же какая-то чушь. Я приеду тридцать первого, и мы со всем разберемся, вот увидишь. — подбодрила я.

— Радость моя, не переживай.

Не переживай. Мало того, что моя личная жизнь в зоне сильной турбулентности, так еще и родители собрались расходиться после двадцати семи лет совместной жизни.

— Пап?

— Да, милая?

— Ты еще любишь ее? — с надеждой спросила я.

— Конечно. И всегда буду.

— Тогда еще не все потеряно. Я поговорю с ней. Как женщина с женщиной, — пообещала я, и отец благодарно вздохнул в микрофон телефона.

— Все будет хорошо, — подбодрил меня папа, хотя у самого голос был такой, что у меня сердце сжалось.

— Обязательно. Скоро приеду. Спокойной ночи, — я отключилась и рухнула на кровать лицом в подушку.

Этот день можно смело вносить в календарь, как один из самых тяжелых дней в этом году. Возможный скорый развод родителей — как вишенка на гнилом торте. Я свернулась калачиком под одеялом, стараясь не вспоминать Федины глаза, полные разочарования. Он всерьез решил, что я его подставила. Хотя что еще можно было подумать, ведь Илья так красиво оформил эту идею, а я не смогла дать ему отпор у всех на виду. Ладно, это была всего лишь интрижка. Ничего важного. Ничего, что могло бы так глубоко залезть в мое сердце. Ведь так?

Глава 9, в которой коньяк до добра не доводит

Следующие пару дней находиться в офисе было невыносимо. Все шушукались, поглядывая на меня. Жанна смотрела сверху вниз, ясно давая понять, что она обо мне думает. Рита с трудом высиживала рабочий день, то и дело бегая в туалет.

Как сказала Екатерина Борисовна, немцев удалось убедить не обращаться в полицию, а начать с внутреннего расследования по вопросу хищения средств. Сами главы компании отправились в Германию праздновать Рождество, но обещали сразу же прислать своего представителя для контроля хода расследования.

Федя не появлялся. Хотя я каждый раз выходила на кухню со страхом и надеждой. Что я сказала бы, если бы все же столкнулась с ним? Жанна, напротив, ходила счастливая и разве что не рыгала конфетти во все стороны. Неужели ей удалось добраться до Феди? Сердце кольнула ревность, но я списала эту боль на желудок, который кричал от голода. Аппетит пропал, и ни один маффин не мог его пробудить.

К моему огромному облегчению, Ильи тоже нигде не было. Краем уха я слышала, что он решил провести своей команде отдельный внештатный корпоратив в честь удачного закрытия года. Его дела меня мало интересовали.

Зато после заявления Блюдинова о моем переходе в его отдел, Ларин будто оживился и открыл меня как сотрудницу. Он назначил меня ответственной за разработку нового проекта, стартующего после Нового года, и обещал повысить зарплату, если я останусь с ним. Ну что, Таня, разве ты не мечтала о карьере? Почему же на душе кошки отскребают свое же дерьмо, присохшее к стенкам? Фу, как образно.

Тридцатого декабря, в последний рабочий день этого года, прямо в офисе начали хлопать пробки открывающегося шампанского. Сотрудники слонялись по офису, обмотанные мишурой и напевающие новогодние песенки. Пара особо креативных ребят устроила конкурсы с примитивными подарками. Денис пытался затащить меня на один из парных конкурсов, но мне совершенно не хотелось пить и веселиться.

Ближе к обеду под бурные аплодисменты в офисе появился всеобщий любимчик Блюдинов с парой своих ребят. Они подняли веселье в офисе на новый уровень. Я же старалась отсидеться на своем рабочем месте до положенных трех часов дня и поскорее смыться. Но остаться незамеченной мне не удалось.

— Мандаринку? — весело спросил Илья, склонившийся над моим компьютером.

— Пожалуйста, отстань от меня, — искренне взмолилась я, — Чего ты хочешь?

— Тебя хочу, — честно ответил он, засовывая в рот дольку мандарина.

— А я тебя нет.

— Неправда. Тимур сказал, что на корпоративе ты вся обтекла в ожидании меня.

Я поморщилась от его отвратительных слов и, вспомнив грубую руку на своем бедре, с яростью уставилась на расслабленного Блюдинова.

— Ты такая горячая, когда злишься. Как я тебя раньше не замечал? Когда я смотрел, как ты вырываешься из лап Тимурки, чуть с ума не сошел от желания. Такая напуганная и беззащитная…

В горле пересохло. Он все видел. Видел и ничего не сделал. Просто смотрел и получал удовольствие.

— Ты был там?! Чему ты позволил бы случиться, если бы Федя не пришел? — я смахнула накатившие слезы, размазывая тушь по лицу. Илья фыркнул в ответ.

— В печенках у меня этот Федя. Пришел тут самый правильный. Ничего бы Тимурка с тобой не сделал. Полапал бы чуть-чуть, но не больше. Он знает свое место и хозяйское не трогает, — Илья жестко посмотрел на меня и вышел, оставив на моем столе половину мандарина.

Я тяжело дышала, не смея поверить, что в одном пространстве со мной работают такие люди. Схватив сумку, я бросилась к выходу, но в эпицентре всеобщего веселья меня поймал Денис.

— Танька, ты куда? — испуганно спросил он, одной рукой держа меня за плечо, а второй крепко сжимая мини-термос с кофе.

— Я не могу больше находиться в этом гадюшнике! — неожиданно громко заявила я. Множество глаз тут же устремились на мою персону.

— Что же не так в нашем гадюшнике? — строго спросила Екатерина, снимая с головы красно-белую шапку Деда Мороза.

Я осмотрела коллег и глубоко вдохнула, собирая мысли в кучу. Они веселились как ни в чем не бывало. И я мечтала об этом же. Я могла быть одной из них. Танцевать беззаботно вокруг елки, украшенной гирляндами из черновиков договоров. Пить шампанское с бухгалтером на брудершафт. Обниматься с кем-то из коллег. Может, даже с Федей.

Но я не могла быть среди них. Мне было гадко за себя, за Федю и даже за Риту, которая только вернулась из очередного туалетного заплыва.

— Хорошо, я скажу, — неожиданно для самой себя заявила я и, взяв у Дениса термос, глотнула, чтобы промочить пересохшее горло, и тут же закашлялась. — Это что, коньяк?!

Денис виновато развел руками, а я сделала еще три больших глотка для храбрости. Откашлявшись, забралась на стул возле импровизированной елки и начала свою речь.

— Привет, друзья! Можно вас так называть? Я Таня, работаю тут больше полугода. Кто-то меня, наверное, даже не знает. Не суть. Я назвала все происходящее гадюшником, потому что так оно и есть. Когда я пришла сюда на первое собеседование, я была счастлива, что смогу работать в передовой европейской компании, а что получила в итоге? Какие-то бандитские разборки, подставы, домогательства! — Екатерина Борисовна не спускала с меня серьезного взгляда. Все притихли, слушая откровения Тани Снегиревой. Тем временем коньяк весело рассосался в моей крови и расслабил язык. — Давайте дружно глянем на Илюшу Владимировича, — я ткнула в него пальцем, получив в ответ взгляд, полный презрения, — Знаете, что его помощник пытался изнасиловать меня на корпоративе, пока все вы весело плясали под Дискотеку Аварию? А Илюша Блюдинов смотрел и получал удовольствие. Кто помог мне? Федор Алексеевич. Которого вы так быстро слили. Скажите, Илья Владимирович, вы с Тимурчиком только меня домогались или есть еще жертвы? — я выразительно посмотрела на Риту, но та отвела глаза. На пару минут повисло тяжелое молчание, и вдруг из толпы вышла симпатичная девушка, которую я не знала.

— Илья Владимирович как-то ущипнул меня за попу, — смущенно сказала она, обращаясь ко мне.

— Меня поцеловал на прошлом корпоративе, а потом сделал вид, что ничего не было, — выкрикнула еще одна девушка.

— Мне делал недвусмысленные намеки, но я его быстро отшила, — добавила брюнетка из соседнего отдела.

— Илья Владимирович, а я что, не в вашем вкусе? — гогоча, спросила полноватая Инга из отдела закупок.

Снова стало тихо. Илья убивал меня взглядом, но с коньяком в крови мне было все равно.

— Мне он заделал ребенка и велел от него избавиться, — внезапно сказала Рита, и все удивленно посмотрели на нее. Она же криво улыбнулась мне, выражая поддержку. Я улыбнулась ей в ответ.

Старостина шумно выдохнула, а Илья громко расхохотался.

— Что ж вы, Екатерина Борисовна, понабрали дешевок, — злобно прошипел он, не сводя с меня глаз. Добраться бы живой до дома. — Разве вы не знаете эту подстилку Снегиреву? Сначала она крутила задом около меня, а потом легла под Давыдова.

— Можешь говорить, что угодно, мразь, — смело кинула я, — Тебе никогда не сравниться с Федей. Кстати, почему никто не поинтересовался, на какие деньги Илья Владимирович водит своих сотрудников по ресторанам и стрип-барам? Слухи об этих похождениях по всему офису гуляют.

— Какое отношение вы имеете к Давыдову? — сурово спросила Екатерина Борисовна, будто достижения Ильи ее не особо впечатлили.

— Я люблю Давыдова! — выкрикнула я и прикусила язык, сама не веря, что призналась в этом прилюдно. — Простите за словесный понос, Екатерина Борисовна, я отправлю заявление на увольнение по почте, — я слезла со стула и, перейдя на бег, покинула офис, то и дело оглядываясь, не гонится ли за мной разъяренная толпа. Впрочем, им теперь есть, что обсудить.

Глава 10, в которой нельзя заниматься сексом на рабочем месте

Когда вечером после моего фееричного выступления перед коллегами кто-то постучал в дверь моей квартиры, я едва не поседела в один миг. Мне и так казалось, что вот-вот вломится этот бугай Тимур и прижмет меня одним пальцем. А рядом будет стоять Илья и одобрительно хлопать в ладоши. Стук в дверь стал настойчивее, и я, вооружившись чугунной сковородой, подошла к глазку.

За дверью стояла Рита, которую я не сразу узнала в мохнатой меховой шапке. Открыв дверь, я на всякий случай выглянула и осмотрела пространство за девушкой. Та недоуменно покосилась на сковородку в моей руке.

— Если ты собираешься прихлопнуть меня, подумай о моем будущем ребенке, — скептически заметила Ритка.

— Ты одна? — быстро впуская девушку в квартиру, я закрыла дверь и только тогда выпустила из рук свое оружие.

— А с кем, по-твоему, я должна была прийти? — Рита по-хозяйски скинула шубку на стул в прихожей и, стянув сапоги, прошла в комнату.

— По-моему, ты вообще не должна была приходить.

Ритка на мои слова не отреагировала. Она рухнула на оранжевый диван и закинула ноги на подлокотник.

— Кажется, у меня стали отекать ноги, — пожаловалась она.

— Очень важная информация, — я присела на журнальный столик и с ожиданием уставилась на прибалдевшую коллегу, — Что ты тут делаешь?

Девушка набрала в грудь побольше воздуха, как будто собиралась выдать длинную и невероятно интересную историю, но она лишь сделала долгий выдох. Мучительно долгий. Будто уже начала тренировать дыхание для облегчения схваток, хотя о ее беременности пока не говорит ничего, кроме ее собственного рта.

— Я пришла сказать спасибо, — взгляд девушки смягчился, — Ты раскрыла глаза на Блюдинова. Пока все остальные молчали и считали себя виноватыми в его гадком поведении.

— Да уж, спасибо, — пробубнила я, — Теперь без сковородки выйти за дверь боюсь. Все жду, что меня придут убивать.

— О, расслабься, у Ильи есть дела поважнее. Он и его дружки дают показания в полиции. И по вопросу приставания к нашим девчонкам, и по вопросу хищения средств. Оказалось, что Илья пользовался Машей из бухгалтерии, и она помогала ему брать средства в рассрочку. И никто не замечал, пока он не просрочил платеж, — Рита загадочно цокнула языком.

— Он что, признался? — удивилась я.

— Да нет. Когда Машка поняла, что не была единственной и неповторимой, сама его сдала, — Рита рассмеялась.

— Феде сказали? — я с трудом скрыла дрожь в голосе.

— Не знаю. Но я свою совесть очистила. Я попросила Жанну сказать ему правду про документы. Она зря влезла в ваши отношения. Сразу было видно, что Давыдов с твоего первого рабочего дня с катушек слетел, — Рита поднялась и бесцеремонно залезла в мой холодильник.

— Подожди, причем тут Жанна? — не поняла я.

— Она пошла с тобой на производство. Увидела, как вы там с Федей…, — Рита смущенно отвела глаза, а я густо покраснела. Почему Федя не запер дверь? — В общем, она решила тебя подставить. Подправила бумажки и смылась. Такая спонтанная женская месть. Я съем конфетку?

Рита достала из холодильника шоколадные конфеты и щелкнула кнопку электрического чайника. А я с благодарностью смотрела на нее и готова была отдать конфеты всего мира за хорошие новости, которые она принесла в этот зимний вечер.

— Спасибо тебе, — искренне произнесла я.

— Я ничего такого не сделала.

— Значит, я могу ждать, когда Федя начнет извиняться за то, что не поверил мне, — я положила телефон поближе, чтобы точно услышать звонок.

— Что, если Жанна ему не признается? — Рита пожала плечами, засовывая за щеку вторую конфету.

Я представила, как после новогодних праздников мы с Федей случайно встретимся на кухне. Я потянусь, чтобы обнять его, а он молча пройдет мимо. Стало страшно и холодно. А потом я вспомнила, что обещала отправить Кате заявление и вряд ли уже встречусь с Федей на кухне.

— Мне же теперь нужно уволиться, — с неприкрытой печалью сообщила я.

— С ума сошла? Благодаря тебе правда всплыла наружу. Думаю, Катеринчик тебе еще премию выпишет. Коньяком! — Рита стала рыться в шкафчиках в поисках чая, а потом обернулась и строго погрозила пальцем, изображая Катю, — Но больше никакого секса на рабочем месте!

Смеясь, я достала чай и заварочный чайник. Кажется, только что у меня появилась подруга, и она была голодна.

Глава 11, в которой пришло время исправлять ошибки

Утром тридцать первого декабря, так и не дождавшись вестей от Феди, я уехала домой. Мы с папой долго утешали друг друга. Он видел, что в моей жизни не все так гладко, но рассказывать подробности своих любовных похождений я не стала.

Я созвонилась с мамой и предупредила, что хочу зайти к ней ближе к обеду. Думаю, она даже не станет уговаривать меня остаться и встретить Новый Год с ней. Да и я планировала провести вечер с папой, который приуныл настолько, что отказался от всех наших новогодних ритуалов.

— Пап, почему ты любишь маму? — спросила я его перед тем, как идти к маме.

— Потому что ее невозможно не любить, — просто ответил он. — Она — праздник в моей унылой жизни. А когда появилась ты, вас таких праздничных стало две. Ты очень похожа на маму, — папа погладил меня по голове, а я подумала о маме. Ведь я никогда не говорила с ней вот так откровенно, как, наверное, должны разговаривать мама и дочка. Появилось чувство, будто, держась на расстоянии от мамы, я упустила что-то очень важное.

Мама сняла квартиру недалеко от папы, что показалось мне странным. Может, она хотела, чтобы он заявился к ней с букетом цветов и молил вернуться домой? Эх, если бы папа чуть меньше уважал ее решения и просто поступал, как велело сердце, возможно, маму это впечатлило бы.

Я быстро добралась до места и позвонила в звонок. Прямо на пороге мама крепко обняла меня, не давая сказать ни слова. Словно и она ощущала тоску от недостатка доверия между нами.

— Мам, ты чего? — удивилась я, когда она наконец позволила мне раздеться.

— Прости, милая, мне было так одиноко, — она горько улыбнулась и пригласила меня выпить горячего чая. — С лимоном и ложечкой сахара. Ты всегда так пьешь, когда замерзнешь.

Верно. И почему я раньше не замечала, что мама знает такие мелочи обо мне. Сидя на крошечной, но уютной кухне за чаем и печеньем, мы с мамой впервые поговорили о самом сокровенном. Пока я рассказывала ей о своих офисных приключениях, мы успели несколько раз всплакнуть и посмеяться. И, если мне стало легче от того, что я выговорилась, то в глазах мамы все еще таилась печаль.

— Ты никогда его не любила, да? — напрямую спросила я.

— Я не знаю, — она пожала плечами и растерянно улыбнулась. В маминых глазах мелькнули слезы, и я поняла, что ей грустно и страшно от того, что она не понимает своих чувств, — Мы были так молоды, когда сошлись. А потом ты появилась. Было не до любви, наверное.

— Он влюбился в тебя с первого взгляда. И любит до сих пор, — сказала я в папину защиту.

— Таких, как мы с тобой, трудно не любить, — улыбнувшись, сказала она и погладила меня по щеке. — Я всегда хотела чего-то яркого, идеального. А папа такой домашний, заботливый. Всегда во всем помогал мне и защищал. Но он…ровный. Я ушла, чтобы растормошить его. Чтобы понять, нужна я ему или нет. После долгих лет брака становится сложно понять, где любовь, а где привычка, — мама поджала губы, с грустью глядя, как на дереве за окном нахохлился краснопузый снегирь.

— Папа отказался смотреть Шурика, — зачем-то сказала я. Каждый год тридцать первого декабря папа усаживал нас с мамой перед телевизором смотреть его любимого Шурика, от которого мы обе уже крайне устали.

— Отказался от Шурика? — мама охнула, утирая слезы.

— И бабушкины игрушки на елку не повесил, — добавила я, вспоминая, как втроем мы украшали елку стеклянными игрушками, доставшимися от бабушки. Папа обожал космонавта, мама — балерину. А мне нравилась маленькая птичка — мой стеклянный снегирек. — Мам, может, папа просто не может выражать свою любовь так, как ты хотела бы, но он явно очень любит тебя и страдает.

— Я сделала больно любимому человеку под Новый Год, — мама прикрыла лицо руками и всхлипнула.

— Да, мам, я тоже сделала больно любимому человеку.

— Сегодня же Новый Год. Когда, как не сегодня, исправлять свои ошибки? — мама тряхнула плечами, взяла косметичку с подоконника и принялась поправлять макияж.

— А, знаешь, ты права! — я подскочила с места и побежала одеваться, — Я должна хотя бы извиниться перед ним.

— Перед кем? — мама удивилась и вскочила следом.

— Перед Федей, — я уже неслась в прихожую, но, наткнувшись на помятую свадебную фотографию своих родителей, прилепленную магнитом к холодильнику, замерла.

На папе был синий костюм. В голове снова всплыл образ моего новогоднего желания. Красивый, высокий, любимый мужчина в синем костюме. Я ударила себя по лбу и рассмеялась.

— Ну конечно! Синий костюм…

— Тань, ты чего? — не поняла мама.

— Рабочий комбинезон — это ведь тоже костюм, да? — смеясь, спросила я. — Мое желание все-таки сбылось. А я сама все испортила, — я поспешно одевалась, надеясь успеть на вечернюю электричку.

— Ты куда?

— Исправлять свою ошибку, — я чмокнула маму в щеку, — Обещай, что прямо сейчас пойдешь к папе смотреть Шурика?

— И вешать бабушкины игрушки, — мама обняла меня на прощание и крикнула, когда я уже неслась вниз по лестнице: Привози Федю к нам!

Глава 12, в которой у маффина появляется конкурент

Я со всех ног неслась к Фединому дому. Ладно, я со всех ног ехала к нему на такси, но все равно очень переживала и просила таксиста ехать быстрее, на что тот лишь широко улыбался и удивлялся:

— Ну почему мы, русские, всегда оставляем все на тридцать первое декабря, а потом пытаемся в один день впихнуть невпихуемое?

— Я не пытаюсь ничего впихнуть, — оправдалась я, — Я хочу извиниться перед важным для меня человеком.

— Ах, накосячила, красавица?

— Да, — я вздохнула.

— Любишь, да? — добродушно осведомился мужичок.

— Как вы поняли?

— По глазам видно. Давай беги, извиняйся. Еще оливье резать, — он рассмеялся, притормаживая возле Фединого дома.

— Спасибо! — Я послала ему воздушный поцелуй и, перед тем как закрыть дверь, сказала:

— Загадывайте желания! Они сбываются!

Таксист просигналил мне три раза и уехал. А я осталась стоять перед серой высоткой. Интересно, какой у него этаж? Куда выходят окна? Он видит, как нелепо я переминаюсь с ноги на ногу перед его подъездом? Собравшись с мыслями, я все-таки вошла в подъезд и обратилась к бабушке-консьержке:

— Здравствуйте, мне нужен Федор Давыдов. Не подскажите, в какой квартире он живет?

— Не положено. Вы кто вообще? — бабуля сурово осмотрела меня из-под густых седых бровей.

— Я дура, которая его очень обидела, — честно призналась я, а консьержка вдруг картинно вскинула руки.

— Федечку? Так я тебя выпорю сейчас! — лукаво улыбнувшись, она пригрозила мне свернутым в трубочку сканвордом, — Только он уехал с час назад.

— Как уехал? — мое сердце рухнуло куда-то вниз и растолкало остальные органы так, что стало больно и холодно.

— Торопился. Даже не поздоровался. А ведь на него не похоже. Всегда вежливый такой. “Баб Зой, здрасьте”, “Баб Зой, помочь чем?”… Хороший мальчишка, Феденька, — причитала баба Зоя.

— Не то слово, — я вежливо улыбнулась и направилась к выходу, — Спасибо, я пойду.

— Эй, обидчица, погоди, — бабушка сунула мне в карман конфету “Мишка на севере", — Это тебе на удачу.

— Спасибо еще раз, с наступающим вас! — я искренне обняла ее и вышла на мороз.

Идти в свою квартиру совсем не хотелось. Надежда рассыпалась на куски, и мне, наверное, не поможет даже маффин. Я развернула конфету, сунула в рот и, аккуратно разгладив фантик, убрала его в карман.

— Ну, удача, приди!

На город опустились сумерки. Зажглись фонари и яркие гирлянды. Разноцветные вывески сияли, как шарики на новогодней елке. Незнакомцы улыбались друг другу и желали счастья в Новом Году. А я плелась, как дура, свесив концы шарфа почти до земли. Ноги сами вели меня к любимому катку. Я уже слышала новогоднюю музыку, доносившуюся из колонок. Запах глинтвейна и свежеиспеченных булок кружил голову.

Неожиданно кто-то дернул меня снизу. Маленький рыжий щенок ухватился зубами за шарф и дал деру.

— Стой, проказник! — забыв про грусть, я понеслась за воришкой. Расталкивая прохожих и громко извиняясь, я пыталась догнать быстро удаляющийся шарф, пока наконец не поскользнулась и не упала в руки доброму прохожему.

— Простите, — пробубнила я, отскакивая от мужчины и оттряхивая пальто от снега.

— Это ты меня прости, — ответил мужчина, а я резко подняла глаза, услышав знакомый голос. Передо мной стоял Федя, держащий в руках шоколадный маффин.

— Федя, — шепнула я, не веря своим глазам.

— Я только что был у тебя. Час просидел под дверью, — он протянул холодную ладонь и погладил мою щеку, стирая слезинку.

— А я была у тебя. Меня чуть не выпорола баба Зоя.

— Прекрасно понимаю ее желание, — Федя улыбнулся, притягивая меня к себе.

— Ты ведь не любишь сладкое, — я кивнула на маффин, покрывающийся мягкими хлопьями снега.

— Это не просто сладкое, — со знанием дела ответил Федя, — Это шоколадный кексик, который спасает от любой передряги. А я так крепко влюбился в тебя, что без кексика уже не справлюсь.

— Это маффин! — я вскинула вверх палец и надула губы. Неужели так сложно запомнить?!

— Я только что сказал, что люблю тебя, а ты не заметила, — Федя рассмеялся своимчудесным согревающим смехом.

— Я сказала, что люблю тебя еще вчера. Перед всем офисом! — если мы соревнуемся, то победа явно на моей стороне.

— Что значит “перед всем офисом”? — Федя одарил меня недоумевающим взглядом.

— Я только что призналась тебе в любви, а ты услышал только про офис. В кино на таких моментах уже страстно целуются, — я приподнялась на цыпочках, желая скорее ощутить на своих губах Федино дыхание.

Мой неандерталец склонил голову и нежно поцеловал меня. Мгновение замедлилось, будто отпечатываясь в памяти каждой деталью. Вокруг стихи голоса счастливых людей, где-то на фоне слышались петарды и одобрительный свист, с неба на наши непокрытые головы ложились пушистые перышки снега. А самое главное, что Федя был рядом. Мой новогодний неандерталец.

Наш поцелуй прервал звонкий лай. Прямо у ног крутился рыжий мохнатый вор. Грязный шарф валялся рядом, а пес, с трудом удерживая виляние хвоста, влюбленными глазами смотрел на Федю. Да, на него невозможно было смотреть иначе.

Федя присел и потрепал собаку за ухом.

— Думаю, твое желание сбылось, — тихо произнесла я, сжав рукой плечо любимого мужчины.

Это был насыщенный год. Долгий, со своими взлетами и падениями. Если пролистать лишь несколько глав моей истории, можно заметить, что за год у меня был и отвал башки, и дыра в сердце, и самый лучший новогодний подарок. Спасибо за все! Следующий год непременно будет волшебным, ведь я теперь знаю, как привлечь удачу в свою жизнь.

Поглаживая в кармане фантик от конфеты, я сочинила новую теорию — теорию "Мишки на Севере".

Оглавление

Глава 1, в которой родительский дом, начало начал

Глава 2, в которой конь между ног не валялся

Глава 3, в которой неандерталец находит кошку

Глава 4, в которой просто отвал башки

Глава 5, в которой я теряю контроль над ситуацией

Глава 6, в которой все пошло по одному месту

Глава 7, в которой производится ремонт давно не эксплуатируемой техники

Глава 8, в которой немцам показывают дыру

Глава 9, в которой коньяк до добра не доводит

Глава 10, в которой нельзя заниматься сексом на рабочем месте

Глава 11, в которой пришло время исправлять ошибки

Глава 12, в которой у маффина появляется конкурент