К таким, как ты, не возвращаются [Мира Айрон] (fb2) читать онлайн

Мира Айрон К таким, как ты, не возвращаются

Глава 1

Даша с трудом нашла место для парковки у здания, в котором располагалась администрация губернатора края. Заглушив мотор, открыла сумку и в сто пятый раз проверила, все ли документы в наличии.

Что ж, кажется, четырёхмесячная эпопея подходит к концу: сегодня всё должно решиться. Четыре месяца они с подругой и коллегой Ниной обивали пороги различных чиновничьих кабинетов властной вертикали, да и горизонтали тоже.

Осталось получить одну-единственную резолюцию, от чиновника из комитета по архитектуре и градостроительству. Возвращения из командировки господина Горского Б. А. они с Ниной ждали три недели, записались на приём ещё в конце апреля. И тут Нину угораздило разболеться именно сейчас. Подхватила ангину в середине мая, вот такие пироги. Теперь Даша должна идти на приём к важной птице одна. И подругу очень жаль, и себя, что уж греха таить.

Даша выбралась из машины и посмотрела на себя. Ну что ж, вроде, неплохо. Джинсы, конечно, но зато новые-брендовые. Так уж получилось. Она не носит ничего, кроме джинсов; джинсы — её любимый и единственный стиль одежды. Варьируется лишь верх: зимой — свитер и свободная куртка (как правило, лёгкая, качественная и дорогая), летом — футболки самых известных брендов спортивной одежды, а сейчас — белая водолазка и сиреневая кофта на пуговицах. На ногах — кроссовки. Тоже не абы какие.

Муж Даши — известный в крае и даже за его пределами бизнесмен. Будь Денис лояльнее, не пришлось бы Даше и Нине тратить драгоценное время на хождение по кабинетам. Однако муж изначально не поддержал идею Даши, посчитал замысел провальным и бесперспективным.

По-своему муж прав. Дениса нельзя осуждать, ведь он мыслит абсолютно по-иному. Как всякого делового человека, его, прежде всего, интересует эффективность мероприятия, преумножение вложенных средств. А какую выгоду может принести организация кризисного центра для женщин, попавших в сложную жизненную ситуацию?

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Даша перекинула на пышный бюст длинную, почти чёрную косу и решительно зашагала к крыльцу администрации.

* * *

… Баадур был в отвратительном настроении. День с утра не задался. Началось всё с того, что они с Викой поссорились, пока пили утренний кофе. Она опять уволила помощницу по хозяйству, уже третью за прошедшие четыре месяца. Что успела натворить Елена Викторовна, чем не угодила, — так и осталось неизвестным. Вика не смогла дать ни одного вразумительного ответа и не предоставила ни одного хоть сколько-то убедительного свидетельства профнепригодности Елены Викторовны.

Баадур собирался с силами, чтобы позвонить бывшей помощнице, попросить прощения за поведение своей вздорной подруги жизни и уговорить Елену Викторовну вернуться. Баадура полностью устраивало то, как Елена Викторовна справляется со своими обязанностями. Она была честной и добросовестной. К тому же, она относилась к хозяевам почти по-матерински. Все предыдущие помощницы были слишком молоды, и Вика их ревновала к Баадуру. Да и с обязанностями справлялись намного хуже, чем Елена Викторовна.

Естественно, придётся повысить оклад. За работу у такой хозяйки, как Вика, определённо полагается коэффициент профессиональной вредности.

А что поделать? С тех пор, как Инги не стало, ему не удавалось заполнить пустоту, в которую превратилась его жизнь. Вика — первая, у кого получилось пробить хотя бы небольшую брешь в его наросшем за четыре года панцире.

Жена Баадура, Инга, погибла в ДТП четыре года назад. Она всегда очень любила скорость, и это пристрастие стоило ей жизни. Им тогда было по тридцать два года. Они набегались-напрыгались по жизни, осели в этом огромном городе, купили дом и собирались, наконец, вплотную заняться вопросами размножения, как говорила Инга. Не успели.

Баадур тяжело вздохнул и посмотрел на часы. Сейчас придёт на приём какая-то местная активистка. Вот поговорит с ней и позвонит Елене Викторовне. Или навестить её лично? Пожалуй, он пригласит Елену Викторовну на ужин, вот что. Точно. Призовёт на помощь всё обаяние, доставшееся ему, вместе с редким именем, в наследство от древних колхидских князей, каким-то чудесным образом обнаружившихся среди его предков.

— Баадур Александрович, к вам Аксакова Дарья Васильевна, — сообщила секретарь, появляясь в дверях его кабинета.

— Отлично, — Баадур встал.

Он и сам не понимал, что именно такого уж отличного в визите Дарьи Васильевны, но соблюдение приличий и этикета было у Баадура в крови. Достаточно высокая должность — не повод для того, чтобы встречать посетителей, развалившись в начальничьем кресле.

— Здравствуйте, — голос у посетительницы оказался довольно низкий, звучный, хорошо поставленный и какой-то сочный что ли.

Зато сама… Ростом, как говорится, от горшка два вершка. Баадур не был великаном, хоть его имя и переводится как «богатырь», — чуть выше среднего роста, с нормальной ширины плечами, стройный и суховатый. Однако Дарья Васильевна, сама того не ведая, дала ему возможность почувствовать, что имя своё он носит не зря.

При своём росте, Аксакова оказалась обладательницей весьма аппетитных форм, — такие нюансы Баадур всегда сразу замечал. Ну а что вы хотели? Потомок древних колхидских князей. На высокую грудь Дарьи Васильевны была перекинута длинная внушительная коса.

Небольшие тёмные глаза смотрели на Баадура цепко и изучающе. Брюнетка с бледной кожей и родинкой над верхней губой. Ни грамма косметики. Возраст… так с ходу и не определить, но точно не юная девочка. Что-то в районе тридцати.

«Царица к вам, Великий государь! Видеть желает!» — пронеслось в голове Баадура. Видимо, эта ассоциация и дала толчок тому, что произошло далее.

— Проходите, Марфа Васильевна, присаживайтесь, — на автомате вежливо произнёс он.

Красивые тёмные брови посетительницы поползли вверх, и тут только Баадур понял, что он сморозил сейчас. Звонкий смех Дарьи Васильевны разнёсся по кабинету, а лицо чиновника администрации губернатора начала медленно заливать краска досады и стыда.

— Простите, — тихо и напряжённо произнёс Баадур.

— Всё нормально, я и не обижалась.

Дарья Васильевна, продолжая улыбаться, села на предложенное место и достала документы.

Вошла секретарь и поставила на стол большой поднос с дымящимся чайником, небольшими изящными чашками, печеньем и разными чайными пакетиками, сахарницей с колотым коричневым сахаром.

— Спасибо, Алевтина Петровна, — кивнул секретарю Баадур.

А Даша сразу сделала зарубку в мыслях: потом, если понадобится составить психологический портрет собеседника, она к этой мысли вернётся. Выбор секретаря очень многое говорит о том или ином представителе власть имущих.

Алевтина Петровна была респектабельной дамой лет пятидесяти с небольшим. Сразу видно — профессионал своего дела.

Даша вспомнила новую секретаршу мужа. Конечно, Даша никогда не позволяла себе лезть в его дела, но Алина вызывала у неё чувство неприязни и неясной тревоги. Несколько раз Даше удавалось поймать себя за язык в последний момент: так хотелось попросить Дениса, чтобы он уволил Алину, или хотя бы перевёл её в какой-нибудь филиал. Высокая ослепительная шатенка с идеальной фигурой, казалось, должна блистать на страницах модных изданий, а не работать рядовым секретарём, пусть даже у известного бизнесмена.

Однако до сих пор муж никогда не давал повода для подозрений, и Даше не хотелось обострять отношения. Он и так был недоволен её излишней сосредоточенностью на создании кризисного центра, увлечённостью этой идеей.

… Даша и Баадур Александрович одновременно протянули руки и взяли абсолютно одинаковые пакетики с чаем. Наконец, улыбнулся и хозяин кабинета. Кажется, его отпустило смущение. А Даша и вправду ничуть не обиделась, наоборот, ей почему-то стало весело.

Баадур разлил кипяток по чашкам, приказал Даше угощаться и рассказывать о том, что за дело её привело к нему.

Даша решила начать с предыстории создания кризисного центра. Рассказывая, она продолжала изучать лицо собеседника. Чиновник оказался достаточно молодым и привлекательным мужчиной.

Стрижка в меру длинная, тёмно-русые волосы спускаются на лоб. Тёмные, резко очерченные брови вразлёт, большие зелёные глаза. Интересные глаза. В них причудливо сочетаются холодное высокомерие и огонь. Красивый нос с небольшой горбинкой и мужественный раздвоенный подбородок.

Даша всегда тщательно изучала лица собеседников, особенно, тех, к которым необходимо было обратиться с просьбой. Почему-то ей казалось, что Баадур Александрович непременно поможет, не отмахнётся от проблемы и не отговорится казёнными фразами.

— Сейчас мы арендуем два небольших кабинета в здании, где раньше располагалась детская поликлиника. С тех пор, как построили новую, оно пустует. Но нас уведомили о том, что уже в июне у здания появится собственник. Скорее всего, бывшую поликлинику вообще демонтируют. Да и мало нам двух кабинетов, Баадур Александрович! В идеале, в подобном центре должно быть организовано временное проживание женщин и детей, нуждающихся в помощи.

Баадуру очень нравилось то, как держится Дарья Васильевна: спокойно, с достоинством, без тени кокетства или подобострастия. Но и в качестве панибрата выступить не пытается. Как-то всего в меру. Приятная женщина. И замужем. Баадур уже давно заметил обручальное кольцо на правой руке Дарьи Васильевны.

— Я понял так, что ваш центр функционирует чуть больше года?

— Да, всё верно.

— А вы учредитель?

— Я и моя подруга Нина.

— Простите, Дарья Васильевна, возможно, этот вопрос не очень имеет отношение к делу и может показаться бестактным, но всё же для меня важно это знать. А что, если не секрет, сподвигло вас на создание кризисного центра подобного плана?

Даша с минуту молчала, размышляя, можно ли открыть Баадуру Александровичу подробности. Решилась.

— С дочерью Нины едва не случилась настоящая беда. Точнее, всё же случилась. Лиза вышла замуж за молодого человека, страдающего приступами неконтролируемой агрессии и ещё целым букетом психических и личностных отклонений. Его родители скрывали диагнозы от всех, даже когда сын решил жениться. Хорошо ещё, что Лиза, дочь Нины, не успела забеременеть от него. Первый срыв произошёл через два месяца после свадьбы. Лиза попала в больницу с сотрясением мозга и переломом ключицы. Конечно, она не вернулась к мужу, сразу подала на развод. Бывший Лизы был признан вменяемым, получил условный срок. Потом снова срыв, и парень начал преследовать Лизу. Она боялась выходить из дома. Понимаете, это очень страшно, когда такое происходит. И молчать нельзя, ни в коем случае! Для Лизы эта ситуация всё же однажды закончилась, можно сказать, хорошо. А вот для родителей её бывшего мужа — совсем нет. Он спрыгнул с высотки, да ещё устроил прямую трансляцию в сети.

— Значит, ваша подруга много старше вас, так получается?

— Не так уж намного.

— А сколько вам лет? — всё-таки он решился спросить и об этом. — Простите, знаю, что неприлично спрашивать…

— Никогда не понимала, почему считается неприличным спрашивать женщину о возрасте. В конце концов, она же не обязана отвечать на этот вопрос или сообщать достоверные сведения. Но я сообщу: мне тридцать четыре.

Надо же, всего на два года моложе его.

— То есть, сейчас у Лизы всё хорошо? Я правильно понял?

— Да. Она начала встречаться с бывшим однокурсником. Очень хороший парень, давно влюблён в Лизу.

— Вот и славно. Я не знаю, как относиться к её бывшему мужу. Его родителей очень жаль, хоть они и скрытничали. Их молчание могло обернуться трагедией не только для них и их сына. Видимо, надеялись, что любовь и семья его изменят.

— Так и было, — кивнула Даша. — Баадур Александрович, я очень надеюсь, что мой рассказ не выйдет за стены вашего кабинета.

— Могли и не предупреждать, Дарья Васильевна. Что ж, с вашим начинанием и его истоками разобрались. И какое здание, по вашему мнению, подходит для кризисного центра? Я так понял, у вас уже есть что-то на примете?

— Знаете, в берёзовой роще есть бывшая дача купца Ершова?

— Конечно, — кивнул Баадур. — Но это памятник архитектуры краевого значения, историческое здание.

— Вот именно. Значит, его не снесут и не демонтируют. Здание сухое и тёплое. Когда-то там располагался санаторный детский сад, но потом была проведена реорганизация. Здание пустует уже несколько лет. Его дважды выставляли на торги, но покупатель так и не нашёлся, потому что условия при покупке либо аренде памятников достаточно жёсткие. К тому же, место совсем не бойкое.

— Что требуется от меня?

— Резолюция. Подтверждение того, что администрация может сдать нам в льготную аренду это помещение.

— Дело в том, Дарья Васильевна, что здание вновь выставлено на торги. И пока торги не завершатся, решение об аренде не может быть принято.

— Не может быть! Мы всё досконально проверяли перед тем, как записаться к вам на приём.

— И тем не менее, Дарья Васильевна. Пока вы ожидали приёма, ситуация изменилась.

Баадур не просто увидел, он почувствовал, как расстроилась Дарья Васильевна. В какой-то момент ему казалось, она вот-вот заплачет, но ей удалось взять себя в руки.

Баадур вовсе не был таким уж добряком и мягким человеком. Он бы не работал в этом кабинете, если бы сочувствовал всем и каждому. Конечно, ему очень помог старший брат Инги, Георгий, который в то время работал в администрации губернатора. Вот уже два года, как Георгий живёт и работает в столице.

А тогда, четыре года назад, он помог Баадуру не сразу занять кресло, а попасть на конкурс. Попасть на конкурс было тоже далеко не просто. Тогда Георгий поспособствовал, а дальше Баадур боролся сам. Именно борьба и последующая адаптация к новой непростой службе и помогли ему, удержали на плаву, когда Инга погибла.

И ещё Георгий. Они поддерживали друг друга в их общем горе. Родителей Инги и Георгия не стало давно, Георгий практически вырастил сестру, помог ей получить достойное образование.

А родители Баадура очень давно уехали в Абхазию, на родину предков матери. Отец Баадура родился и вырос в том городе, в котором сейчас жил сам Баадур, но с удовольствием последовал за супругой.

Баадур навещал их, когда был в отпуске. Он довольно спокойно относился к морю и южному солнцу. Его вполне устраивала жизнь в достаточно суровом климате; нравилось, когда все четыре времени года резко отличаются друг от друга.

Примерно таким же, каким был столь любимый им климат, являлся и сам Баадур. Многие черты стали более яркими после ухода Инги. Он мог быть холодным и раздражительным. Мог быть резким и бескомпромиссным. Мог быть хитрым и даже коварным. Мог быть весёлым и обаятельным. Мог быть флегматичным и спокойным, даже равнодушным и отстранённым.

В прошедшие четыре года тёплых, летних черт становилось всё меньше, они проявлялись всё реже.

Итак, то сочувствие, которое охватило Баадура сейчас, вовсе не было его обычной реакцией на какие-либо события. Он сочувствовал именно Дарье Васильевне, потому что она была ему глубоко симпатична. Понравилась. Очень. И не только как человек.

Почему? Баадур и сам не знал ответа на этот вопрос. Он уже давным-давно не был горячим и влюбчивым юношей, а Дарья Васильевна не обладала красотой и магнетизмом, сражающими мужчин наповал. И вообще, ему не доводилось раньше ухаживать за женщинами такого типа, как Дарья Васильевна.

Инга была роковой блондинкой нордического типа с модельной внешностью, а Вика, его действующая подруга жизни, — высокой статной брюнеткой. Девушки, с которыми он встречался до женитьбы на Инге, тоже все были достаточно высокими, иногда даже выше него.

Не доводилось ухаживать за маленькими женщинами. И судя по всему, не придётся, ведь Дарья Васильевна замужем. Замужние женщины были для Баадура табу, какими бы привлекательными не казались.

— И что же теперь делать? — растерянно спросила Дарья Васильевна. — Четыре месяца хождений по кабинетам и сбора информации… Всё заново?

Она вновь с трудом сдержала слёзы. Почему всё так несправедливо? Именно сейчас, когда они почти достигли цели, здание вновь выставлено на торги.

— Есть два выхода, Дарья Васильевна, — Баадур повернулся к компьютеру. — Сейчас… Торги состоятся через месяц, в середине июня. Судя по тому, что здание дважды не удалось продать, существует достаточно большая вероятность третьего идентичного исхода торгов. Нужно просто подождать, пока пройдут торги.

— А если купят? — пылко спросила Даша, заглядывая в лицо собеседника.

Он странно посмотрел на неё и откашлялся. Ему хотелось спросить, всегда ли она так переживает о чужих людях. Например, о женщинах, попавших в тяжёлые жизненные ситуации. Но вопрос был неуместен.

— Не исключено. Однако есть и второй выход: найти другое здание. И этот вариант имеет меньше шансов на успех, чем первый, предупреждаю честно. Найти подходящее свободное здание…сами понимаете. Вероятность невелика, и поиски затянутся надолго. Потому предлагаю дождаться торгов. Я, в свою очередь, обещаю сообщить сразу, если вдруг всплывёт что-то подходящее.

— Правда?

— Конечно, Дарья Васильевна. Зачем мне вас обманывать? Скажите лучше, как с вами можно связаться, если появятся новости?

Даша протянула ему визитку кризисного центра, на которой были указаны их с Ниной номера телефонов.

— Спасибо вам, Баадур Александрович! — Даша встала. — Ещё такой вопрос. На торги может заявиться кто угодно?

— Конечно, существуют определённые условия. Но в принципе, почти кто угодно. Хотите заявиться?

Баадур встал, улыбнулся, призвав на помощь всё наследственное обаяние древних колхидских князей, и, в обход правил этикета, первый протянул Дарье Васильевне руку для пожатия.

— Чем чёрт не шутит? Может, и заявлюсь.

Неожиданно она тоже подарила ему озорную улыбку.

Рука у Дарьи Васильевны была маленькая и тёплая. Баадур вдруг передумал. Вместо рукопожатия, он склонился к руке Дарьи Васильевны.

«Старина, ты совсем рехнулся при виде этой пигалицы!»

Но даже эта мысль не помешала Баадуру получить удовольствие от прикосновения губами к руке Дарьи Васильевны.

А ещё, словно всех предыдущих его чудачеств оказалось недостаточно, он пошёл к окну, из которого открывался вид на выход из здания администрации. Дарья Васильевна, спустившись с крыльца, повернула на парковку и подошла к немного нелепой, но очень симпатичной и стильной машине.

— Фольксваген «Жук», — пробормотал Баадур. — Недурно. Я был уверен, что у вас неплохой вкус, Дарья Васильевна.

…Баадур пока не знал, что его приключения на сегодня ещё не исчерпаны. Позвонив Елене Викторовне, он в два счёта сломил её сопротивление, обаял, вымолил прощение и пригласил на ужин.

Елена Викторовна согласилась вернуться к своим обязанностям, но только через две недели: она уже пообещала дочери, что приедет к ней в гости.

Баадур как раз выражал свою радость по поводу того, что они пришли к согласию, но вдруг растерянно замолчал. Он увидел, как в зал ресторана вошла Дарья Васильевна в сопровождении высокого темноволосого мужчины. Мужчина обнимал спутницу за талию, они улыбались друг другу.

Но даже не этот, надо признать, не слишком приятный для Баадура факт так удивил его. Он узнал мужчину, и в голове моментально всё сложилось. Это Денис Аксаков, довольно известный в городе и в крае человек. А фамилия Дарьи Васильевны — Аксакова, это Баадур помнил. Вот, значит, кто тут муж!

Всё бы ничего, но буквально позавчера, ужиная в этом ресторане с Викой, Баадур тоже видел Аксакова. Похоже, у них один и тот же любимый ресторанчик. Так вот, позавчера Аксаков был в сопровождении высокой рыжеволосой красавицы, которая вела себя гораздо более раскованно, чем скромница Дарья Васильевна, законная жена. В общем, то, что Аксаков и рыжая — не брат с сестрой и даже не просто друзья, — было видно невооружённым глазом.

Странное это было чувство. Пожалуй, Баадур испытывал подобное впервые в жизни. Больше всего ему хотелось сейчас подойти к столику Аксаковых и рассказать Дарье Васильевне всё, как есть. А её благоверному надеть на голову тарелку с деликатесами.

Однако Баадур понимал, что не имеет права на подобный поступок. Тяжёлая эта вещь — моральный выбор. Особенно, если дело касается чужой семьи. А вдруг Дарья Васильевна в курсе загулов мужа? И тут такой Баадур со своей ценной информацией. Да уж. Настроение упало ниже плинтуса, но Баадур с достоинством завершил ужин и подвёз Елену Викторовну до дома.

* * *

… — Денис, в честь чего ресторан? — Даша, которая вдруг поняла, что с утра ничего не ела, кроме печенья в кабинете Баадура Александровича, готова была урчать, как кошка, поглощая любимый салат. — Ты меня лет двести не приглашал на ужин.

— Опять командировка, Дашенька, — виновато вздохнул муж. — Решил хоть как-то скрасить эту новость. Знаю, что ты терпеть не можешь оставаться одна.

— Надолго? — Даша сникла.

— Как обычно, на два дня. Завтра утром уеду, а послезавтра вечером вернусь.

— Когда уже в этом филиале наладится работа? Может, задуматься о смене руководства филиалом? Вот уже полгода, Денис, как тебе приходится мотаться туда едва ли не каждую неделю!

— Дашенька, там прекрасный руководитель. Просто филиал самый большой, потому требует больше внимания.

— Понятно, — вздохнула Даша. — Денис, хочу снова обратиться к тебе за помощью, хоть ты и предупредил, чтобы я не рассчитывала на тебя.

— Даша… — лицо мужа напряглось.

— Денис, дослушай, не перебивай! Здание, которое мы хотели арендовать, вновь выставили на продажу. Денис, может…

— Даша! Нет. Не может. Прошу тебя, давай закроем эту тему. Я не участвую в заведомо провальных проектах. А ты, если тебе скучно и нечем заняться, вернись в школу на половину ставочки, для занятости. Сразу некогда станет скучать. Молодежь сейчас не даёт расслабиться учителям.

— То есть, восемь лет назад ты был категорически против моей работы в школе, уговаривая меня уволиться и вести дом, настаивая на своём так, как только ты умеешь, вынимая из меня душу, а теперь предлагаешь вернуться в школу⁈ Кто мне там рад?

— Дашенька, меня всегда устраивало то, что ты сидишь дома. Мы можем позволить себе это. Я же не знал, что тебя потянет на благотворительность!

Денис поморщился. Как его достала эта одержимость Даши кризисным центром! Скорее бы начался завтрашний день. Почти двое суток Денис проведёт в обществе Алины. Очень хочется развестись, чтобы Даша не маячила рядом постоянно, да ещё с её раздражающими разговорами. Но он виноват перед ней. Так виноват, что ему до сих пор не по себе.

Ковыряя остатки салата, который вдруг утратил вкус, Даша размышляла об очередной командировке мужа. Ложь. Это слово явственно прозвучало вдруг в голове Даши. Так, словно кто-то громко произнёс его прямо в её ухо.

Даша огляделась по сторонам: ей вдруг показалось, что за ней пристально наблюдают. Видимо, показалось, потому что вокруг кипела вечерняя ресторанная жизнь, и никому не было дела до Даши и её предчувствий и ощущений.

Она только сейчас почувствовала, что Денис всё это время обманывал её, но уверенность крепла с каждой минутой. Сопоставив некоторые факты, Даша поняла: командировки в край начались, как только на работу к Денису устроилась Алина. И тогда же, ссылаясь на большую занятость и усталость, связанные с открытием нового филиала, муж ощутимо сбавил обороты в супружеской спальне.

— Дашенька, всё хорошо? Ты побледнела, — Денис заботливо заглянул в её лицо.

Да, муж у неё всем хорош: красивый, умный, деловой, успешный, заботливый. Даша за Денисом жила, как за каменной стеной, и ни в чём не знала отказа. Единственное, что вызывало неприятие Дениса, — её увлечённость идеей создания, а потом и расширения кризисного центра. Денис был очень суеверным человеком и считал, что от чужой беды нужно держаться дальше, чтобы ненароком не принять её на себя.

— Устала что-то. Домой хочется, — вымученно улыбнулась Даша.

Денис кивнул и подозвал официанта, чтобы попросить счёт.

Ночью, лёжа без сна рядом с Денисом, который уснул, едва его голова коснулась подушки, Даша до мелочей продумала план действий. Но сначала ей нужно было убедиться в своей правоте. Конечно, теперь она была уверена в том, что её подозрения имеют под собой стопроцентное основание, однако всегда и всё необходимо проверять.

На следующий день Денис уехал в то время, в которое обычно уезжал. Сказал, что заедет в головной офис, а потом отправится в командировку, в новый филиал. Город, в котором располагается филиал, находится в двухстах километрах от краевого центра. Денис всегда ездит в подобные командировки на своей машине. Вернуться он должен завтра вечером.

После двух часов пополудни, как только все сотрудники офиса фирмы мужа вернулись с обеда, Даша подъехала к зданию на арендованной машине. Автомобиль мужа она увидела сразу. Итак, Денис здесь.

Под шлагбаум Даша ехать не рискнула, припарковалась на улице, но так, чтобы машина Дениса просматривалась полностью. Достав телефон, Даша набрала номер мужа.

— Как ты, дорогой? Надеюсь, добрался без проблем?

— Дашенька, молодец, что позвонила! Добрался отлично, но работы здесь непочатый край. Соскучилась?

— Конечно, соскучилась! Ты же знаешь, я всегда скучаю по тебе.

— Малыш, обещаю, когда-нибудь эта эпопея с открытием нового филиала закончится, и мы с тобой полетим отдыхать!

— Ловлю на слове! Ладно, Денис! Не буду отвлекать от важных дел. Вечером созвонимся. Сам позвони, как только появится свободное время.

— Хорошо, малыш, целую!

Отдыхать, значит, полетим? А филиал с собой возьмём? А то ведь работы непочатый край!

Даша достала из пакета большой стакан попкорна и бутылку газированной воды, купленные в сквере, и приготовилась терпеливо ждать.

Было шестнадцать пятьдесят, когда из офиса вышла Алина. Она была в плаще и с сумочкой. Ух ты, а ведь рабочий день у неё до восемнадцати тридцати. Ай-ай-ай, как нехорошо! Алина вышла за огороженную территорию, свернула на небольшую улочку и встала за углом старинного четырёхэтажного здания.

Через пять минут из офиса вышел Денис, в руках у него был портфель. Денис сел в машину, и уже вскоре машина повернула за угол того же старинного здания. Алина села в автомобиль Дениса, и Даша быстро завела мотор. Ей удалось пристроиться следом, и она долго петляла по улицам города.

Сладкая парочка, как выяснилось, направлялась в небольшой дорогой отель в одном из самых отдалённых районов города. Бедняжка Алина была в таком нетерпении, что начала буквально облизывать Дениса ещё на стоянке у отеля. Впрочем, он особо и не сопротивлялся.

Что ж. Вот и пришёл к логическому завершению союз Даши и Дениса. Испытывала ли Даша боль? Почти нет. В ней всё отболело очень давно, тогда, когда она смалодушничала и уступила Денису. К тому, что их с Денисом семья рано или поздно распадётся, Даша была морально готова с тех пор всегда.

Единственное, что её расстроило, — Денис проявил предсказуемость и абсолютное отсутствие оригинальности в выборе пассии. А ещё было неприятно при мысли о том, что муж всё-таки оказался предателем. Ведь клялся, что не оставит Дашу никогда.

Постояв для верности полчаса у отеля, Даша развернула арендованный автомобиль и поехала по объездной дороге. Всё отлично. Всё просто замечательно. Даша всё продумала ещё ночью, и у нее есть целые сутки на осуществление затеи. Денису придётся раскошелиться как следует.

Глава 2

Даша заперла ворота и все двери, выпустила собак. Под охраной дом находился круглосуточно, однако Даша прекрасно знала, что никто не смотрит на протяжении всего этого времени в монитор.

Если она отключит видеокамеры, установленные в кабинете Дениса, это сразу привлечёт внимание охраны, сработают датчики отключения сигнала. А вот если прикроет чем-нибудь объективы, то в течение нужных ей получаса никто этого точно не поймёт. Пост охраны в коттеджном кооперативе один, на въезде-выезде.

Прикрыв камеры, Даша быстро набрала нужную комбинацию цифр на замке сейфа. Код ей удалось подсмотреть, когда однажды хорошо подвыпивший Денис открывал сейф при ней. Даша достала тонкую синюю папку, которая была нужна ей, включила компьютер и копировальный аппарат.

Об этих документах Даша узнала несколько лет назад. Тогда же, когда подсмотрела код. Денис и один из его деловых партнёров пили виски в кабинете, а двери были закрыты недостаточно плотно. В какой-то момент подвыпившие мужчины утратили осторожность и начали говорить на повышенных тонах.

Даша, притаившись у двери в кабинет, слышала каждое слово. Она узнала, что с этим деловым партнёром Денис более десяти лет повязан нелицеприятным общим дельцем. А ещё она узнала, что у Дениса хранится железный компромат на одного очень влиятельного в крае человека. Обезопасив себя, Денис, как сам выразился, крепко держал того человека за одно место.

Тогда же Даша получила прямо из уст мужа практически пошаговую инструкцию о том, как именно себя можно обезопасить.

Даша быстро скопировала бумажные варианты документов, а потом перекинула информацию с накопителя Дениса на свой накопитель. Очистив историю, Даша выключила компьютер. Сложила всё, что взяла из сейфа, обратно, спрятала свои варианты документов и открыла объективы видеокамер.

На следующий день Даша поехала в банк, где арендовала на год ячейку. Спрятала там копии документов. Затем отправилась в юридическую контору, с которой постоянно сотрудничала по всем вопросам деятельности кризисного центра. Там она составила завещание и приложила к нему запечатанное письмо с особыми указаниями. В письме был код от арендованной ячейки и подробная инструкция. Даша скрупулёзно расписала, что необходимо делать юристам в случае её внезапного и незапланированного ухода в мир иной.

После этого Даша вернулась домой и начала готовить ужин для Дениса. Вскоре он приехал. Усталый, но довольный. Ну хоть не зря мотается по командировкам, филиал старается на совесть, оправдывает ожидания и вложения. Или вливания.

На следующий день, в восемнадцать двадцать пять, Даша вошла в приёмную Дениса. До этого она уже успела побывать в доме, в котором теперь собиралась жить. Ещё вчера вызвала на утро представителей клининговой компании и интернет-провайдера. Сегодня перевезла вещи. Домик располагался на другом конце города, далеко от их с Денисом дома. Этот домик достался Даше от бабушки с дедом. Бабушки не стало пять лет назад, а деда — в прошлом году. Даша тогда раздала все вещи, мебель и сама сделала косметический ремонт. Думала, будет что-то вроде дачки, но жизнь рассудила по-другому.

Когда Даша вошла в приёмную, Алина уже выключила компьютер и собиралась домой. Денис, судя по всему, куда-то отлучился из кабинета, но точно был где-то здесь, потому что его машина стояла у здания.

Вежливо поздоровавшись, Даша села на один из стульев в приёмной, перекинула косу на грудь, подпёрла подбородок кулачками и душевно спросила у Алины, удивлённо уставившейся на неё:

— Ну как он в этот раз? Не посрамил меня?

— Кто? — тупо переспросила Алина.

— Как кто? Наш общий друг. Мой муж и твой…возлюбленный.

Даша знала, что Алина не робкого десятка, и наглости ей не занимать, потому была готова к тому, что та за словом в карман не полезет. Удобно устроившись в своём рабочем кресле, Алина открыто смотрела в лицо своей визави.

— Как обычно, выше всяких похвал. Ты, наверно, уже и забыла, каково это?

— А что же твой… возлюбленный до сих пор не сделал тебе предложение честь по чести? Ведь ты уже полгода ударно трудишься. Когда же вознаграждение? Суперприз? Джекпот? Несерьёзно это — по отелям мотаться. Ты уже не в том возрасте, Алина!

— Напрасно так веселишься, скоро сделает предложение! Или, думаешь, он вечно будет тебя жалеть? Всем же известно, что он из жалости с тобой. Но ему однажды надоест, и он уйдёт от тебя. А если, думаешь, вернётся, — нееет, дорогая! К таким, как ты, не возвращаются. Такой мужчина, как Денис, — венец природы. Сильный, красивый, умный, могущественный. Ему нужно продолжение. Я могу дать ему продолжение, красивых и здоровых детей. А ты — нет.

— Браво! — Даша зааплодировала. — Какая пламенная речь! А этот твой… венец природы и царь зверей ещё в какие-нибудь подробности своего героического прошлого тебя посвятил? Рассказал, почему я не могу дать ему продолжение? Хочешь узнать? Из первых уст?

— Хватит!

В приёмную вошёл Денис, который, похоже, подслушивал, стоя в коридоре. Лицо его пылало, он тяжело дышал.

— Что, Дениска, испугался? — усмехнулась Даша. — Не хочешь, чтобы твоя венценосность была грубо развенчана? Или хотя бы оказалась под сомнением?

— Даша, мы поговорим дома, не здесь. Алина, вы свободны на сегодня.

— А завтра, Алиночка, как штык, пожалуйста, не опаздывай! Венцу природы нужны будут компенсация и утешение. Интересно, где вы тут предпочитаете…

— Даша, прекрати! Алина, идите уже, не стойте, как истукан!

— Фи, как грубо, а ещё царь зверей! — потешалась Даша, глядя вслед удаляющейся Алине.

Та в сердцах хлопнула дверью приёмной.

— Даша, ты тоже выходи. Здесь не место для выяснения отношений.

— Именно здесь и место, Денис. Никакого общего дома у нас с тобой нет. Потому лучше сядь. Разговор нам предстоит долгий.

Даша говорила, а пылающее лицо Дениса становилось бледным почти до синевы. Для пущей убедительности своих доводов, Даша сделала дополнительные копии бумажных документов, которые теперь лежали на столе перед Денисом. Словно опомнившись, он вскочил и метнулся с этими бумагами к уничтожителю документов. Аппарат загудел.

Вернувшись, Денис сел за стол и вытер лоб платком.

— Ну и…ка же ты, Даша! Настоящий м. нстр! Всё это время ты, как ни в чём не бывало, жила со мной, делила со мной дом, ложе. Делила радости и беды. А сама холодно строила и до мелочей продумывала план мести⁈

— Денис, давай сразу минуем этап лирики и восклицаний. Выглядеть на фоне всего произошедшего ангелами всё равно не получится ни у тебя, ни у меня.

— Для чего это всё, Даша? Женская месть? Хочешь видеть моё унижение? Пытаешься растоптать меня?

— Что ты! Всё гораздо прозаичнее. Зачем мне твоё унижение и уничтожение тебя, сам посуди? Помощи и проку ноль, а зрелища такие меня никогда не впечатляли. Предлагаю заключить соглашение. Я даю тебе развод. Даю спокойно, молча, не встречаясь и не общясь с представителями правоохранительных органов и прессы. Подписываю все необходимые документы. В том числе, отказ от имущественных претензий. Всё останется за тобой.

— Но движет тобой отнюдь не альтруизм, Даша?

— Верно, — кивнула Даша. — И тебе известно, о чём я попрошу.

Денис смотрел на Дашу во все глаза, потом даже рассмеялся.

— Неплохой аппетит. Не жирно, Дашенька? Ничего не треснет?

— В самый раз. Ты же знаешь, что я выполню свою часть договора. Можешь быть спокоен. Преступлений против жизни и здоровья личности ты не совершал, а делишки ваши… Ты сам знаешь, что в таких вещах возмездие наступает быстро, потому давно не ходишь по лезвию, не переступаешь черту. Честный, законопослушный гражданин. Ну почти. Я не в счёт. В отношениях со мной ты никогда не стеснялся и не прятал своё истинное лицо. Ты даже не скрывал особо вашу с Алиной связь.

— Нет, Даша! Ты слишком много хочешь.

— Вообще, говоря по правде, это ещё не весь список. Но нет так нет. Тогда будем делить всё через суд. Даже если учесть тот факт, что ты постоянно страховался и оформлял много чего так, чтобы я не имела отношения к этому, всё равно. Всё равно при разделе имущества я получу много больше, чем прошу сейчас. До свидания, Денис!

Даша встала и быстро пошла к двери, однако Денис, проявив завидное проворство, успел встать и преградить ей дорогу.

— Ладно, — мрачно сказал он. — Твоя взяла. Вернись за стол, будем говорить дальше.

Даша молча вернулась, решила пока обойтись без комментариев.

— Даша, а почему ты вообще решила, что я хочу развестись с тобой? Что я дам тебе развод?

Даша захохотала.

— Ой, не могу, Денис! Да ты не просто царь зверей, ты султан, оказывается!

— Даша, хватит паясничать! Я серьёзно спросил.

— Денис, развестись хочу я, если ты не понял. И после твоей длительной измены, твоего предательства, мне глубоко фиолетово, что там хочешь ты и как ты видишь дальнейшее развитие событий. Потому развод — дело решённое. А вот чем он закончится, зависит от тебя.

Денис молчал несколько минут, на лице ходили желваки.

— Какие ещё у тебя там условия, помимо этого чёртова особняка?

Даша взяла листок бумаги и ручку. Листок разорвала пополам. На одной половине написала число, подтолкнула листок в сторону Дениса.

— Вот. Эта сумма должна быть на моём счёте. Я не работаю пока, а жить мне на что-то нужно. И центр надо будет привести в порядок, обустроить, приобрести мебель, офисную технику. Лицензия у нас есть, и если всё, что я планирую сделать, получится, мы с Ниной будем официально трудоустроены в центре.

В глазах Дениса мелькнуло облегчение. Всё же дура эта Дашка. Могла получить гораздо больше. Но она всегда была не от мира сего. Даже сейчас он не мог как следует взбеситься и разозлиться на неё, хоть она и раздражала его в прошедшие полгода своим присутствием и своей жаждой деятельности.

Даша написала что-то на второй части листа.

— Вижу, ты согласен, Денис. Потому переходим к моему третьему требованию. Мне нужен адрес и личный контактный телефон этого человека. Знаю, что ты сможешь раздобыть.

— Горский Баадур Александрович, — прочитал Денис. — Это что ещё за птица? Имя будто на слуху. Зачем тебе его адрес?

— Затем, что я хочу попросить у этого человека помощи. Он служит в администрации губернатора.

— Ну так и иди в администрацию. Какого… ты собралась наведаться к нему домой⁈

— Приёма ждать слишком долго. И разговора подробного там не получится. Всё, Денис, не бузи и не задавай лишних вопросов. К понедельнику все три мои требования должны быть выполнены. И отнесись очень серьёзно к тому факту, что тебе теперь крайне выгодно меня беречь, как зеницу ока.

— Даша, неужели ты думала, что я причиню тебе вред? — Денис даже будто оскорбился.

— Честно? Я уже не знаю, от кого и что можно ожидать, потому, на всякий случай, не верю никому. А ещё мне очень хочется, чтобы ты был заинтересован в моей безопасности. Молился бы о моём здоровье. До понедельника, Денис!

Даша встала и быстро пошла к выходу из приёмной. Настойчивый Денис догнал её ещё до того, как она покинула здание. Он был уже с портфелем.

— А где ты жить собралась, Даша? Ты не попросила квартиру. Неужели в той лачуге?

— Когда-то мы жили с тобой в этой лачуге полгода. Делили её с моими бабушкой и дедом. Пока не подкопили на аренду комнаты в малосемейке. Меня вполне устраивает этот дом. Он маленький, но со всеми удобствами. Много ли мне одной надо?

— Всё же ты с причудами, Дашка, всегда такой была! — вырвалось у Дениса, когда он придерживал перед Дашей двери.

— А ты не заморачивайся, Денис! Тебя ждут великие дела. Кстати, машину, твой подарок на тридцатилетие, оставлю себе. Она на меня оформлена. Так что Алине новую купишь. Зачем ей мои обноски?

— Даша, и что, вот так разбегаемся? Ведь мы полжизни вместе. Ты готова всё перечеркнуть?

— Всё давно перечёркнуто, Денис. И погоди, ещё не разбегаемся. Вот выполнишь три моих желания, как рыбка золотая, тогда и разбежимся. Пока!

Даша кивнула и пошла к машине. Денис смотрел ей вслед. Всё случилось слишком быстро, он до сих пор не мог прийти в себя. Даше он, несмотря на её выходку, как ни странно, по-прежнему полностью доверял и знал, что она не станет вредить ему просто из женской мести. Получив желаемое, исчезнет из его жизни. Разве не об этом он мечтал в прошедшие месяцы? Его удерживало от развода лишь чувство вины. Почему сейчас нет радости и облегчения?

* * *

… Даша ехала в свой домик и размышляла о словах Дениса. Полжизни — так и есть. Они когда-то жили в маленьком городке, здесь, в крае. Отец Даши до сих пор живёт там.

Даша и Денис учились в параллельных классах. Начали встречаться, когда им было по шестнадцать. Едва окончив школу, переехали в краевой центр, стали жить вместе.

Родители Дениса приняли Дашу хорошо. Бабушка и дедушка Даши тоже поддержали молодых, приютили у себя на первое время. Единственный человек, который был против, — отец Даши. Василий Иннокентьевич всегда был человеком очень резким и авторитарным, очень тяжёлым.

Порой Даше казалось, что потому мамы и не стало так рано. Мама очень любила отца и многое от него терпела. После смерти жены, отец женился на другой. Мачеха Даши была очень спокойной и покорной женщиной, никогда не перечила мужу. Потому, когда отец сказал Даше, что если она уедет с Денисом, обратной дороги не будет, на защиту девушки встать было некому. В семье Даши все работали на машиностроительном заводе, никто не получил высшего образования. Василий Иннокентьевич считал стремление дочери стать учителем барством, называл Дашу белоручкой и лентяйкой, а раннее сожительство с Денисом — распущенностью. Так Даша стала персоной нон грата в родительском доме, не получая ни моральной, ни материальной поддержки. Взялся за гуж — не говори, что не дюж.

В армию Дениса не взяли из-за врождённого заболевания глаз. Это потом, много позже, ему сделали операцию в одной из лучших клиник.

Молодые поступили учиться заочно: Даша — в педагогический институт, Денис — в технический университет. Даша работала няней в детском саду, а Денис всегда был одержим идеей создания собственного бизнеса, крутился — вертелся.

Расписались молодые, едва им исполнилось по восемнадцать. Никакой свадьбы, конечно, не было. Со временем сняли крохотную комнату в малосемейке. Каждая свободная копейка уходила в развитие дела. Питались плохо, даже молоко и белый батон иногда казались роскошью. Но они были молоды, здоровы, веселы и очень любили друг друга.

Счастье рухнуло в тот момент, когда выяснилось, что Даша беременна.

Даше было ещё восемнадцать. Денису едва исполнилось девятнадцать. Они по-прежнему жили в съёмной комнате, на оплату которой с трудом выкраивали деньги каждый месяц. Питались неважно. Однако Денис с другом тогда уже арендовали крохотное помещение и организовали мастерскую по ремонту бытовой техники и электроники. У Дениса был своего рода талант. Специального образования он не получил, учился по другому профилю, но отремонтировать мог, казалось, что угодно. Дело развивалось медленно, потому что денег нараскрутку не было, но всё же развивалось.

Рожать или нет? Перед Дашей такой вопрос даже не стоял. Даша прекрасно знала, что женщины рожают в любые, даже самые тяжёлые времена. Тем более, у неё был рядом любимый муж, — поддержка и опора.

Однако Денис посчитал, что ребёнка они сейчас не потянут, предложил прерывание. Рождение ребёнка — это большие расходы, которым не видно конца-края. А он только начал вставать на ноги в своём деле, всё было пока хрупко и ненадёжно. Денис уверял Дашу в том, что они ещё очень молоды, успеют всё наверстать. Уговаривал, настаивал, убеждал, умолял.

Денис умел быть очень настойчивым и упрямым, и Даша обычно уступала мужу. Однако в этот раз упёрлась. Молодые ежедневно ссорились, не разговаривали друг с другом. Денис, понимая, что затягивать нельзя, буквально изводил Дашу в течение двух недель. Даша не сдавалась.

И тогда молодой муж, отчаявшись жену уговорить, решил её припугнуть. После очередной крупной ссоры он собрал сумку и ушёл жить в мастерскую. Сказал, чтобы Даша дала знать, когда образумится.

Даша плакала весь вечер и всю ночь, но твёрдо решила справиться. Прошла неделя, в течение которой многое изменилось. Приближался срок внесения платежа за комнату, а Денис не появлялся. На телефонные звонки и сообщения не отвечал. Даша знала, что он живёт в мастерской, проследила за ним однажды, но пойти к нему не позволяли обида и гордость.

В это же время у Даши начался токсикоз. Её мутило от запаха пищи и моющих средств. После того, как её полоскало на работе несколько дней подряд, пришлось уволиться без отработки, сознавшись во всём заведующей садиком. Лёгкого труда для Даши не нашли. Она покупала газеты с объявлениями, искала, но ничего подходящего пока не было.

Бабушка в то время уже была лежачей. Подорвав здоровье на вредном производстве, она больше десяти лет, до ухода, была прикована к постели. Дед, сам уже немолодой, ухаживал за женой.

Всё же Даша переступила через себя и пришла однажды в мастерскую к Денису. Он встретил её прохладно.

— Сделала то, о чём я просил? Время уходит.

— Нет. На учёт встала. Денис, вернись, пожалуйста! Мне пришлось из садика уволиться, не могу работать, тяжело. Чем я за комнату заплачу?

— Почём я знаю? — хмуро спросил муж. — Ты же уверена, что справишься. Справляйся.

— Денис! Почему только я? Ребёнок появился не просто так, не сам по себе! Не ветром надуло! Ты должен отвечать, ты отец!

— Никто не может заставить меня силой становиться отцом. Я тысячу раз тебе говорил: это не дело — нищету плодить! Чем ты собираешься кормить ребёнка? Во что одевать? Коляска, подгузники, лекарства? У наших детей должно быть всё самое лучшее, Даша! Но не сейчас. Пока что мы сами нищеброды, и дети такие же будут.

— Денис, пожалуйста! — Даша заплакала.

— Всё, уходи. Я же сказал тебе, Даша, придёшь, когда образумишься.

Денис встал и открыл перед Дашей двери. Она, всхлипывая, вышла.

Не был Денис таким жестоким, и в мастерской жить ему совсем не нравилось. Но он был уверен, что сломит сопротивление Даши. Однако сопротивление затягивалось. Потому пришлось стать жёстче, время уходило. Денис был твёрдо убеждён в том, что поступает правильно и мыслит правильно. Ему, действительно, хотелось дать своим будущим детям всё самое лучшее. Он привык думать о детях в перспективе и никак не мог воспринять тот факт, что ребёнок, — вот он, уже есть.

Совсем отчаявшись, Даша окончательно отказалась от принципов и, сжав волю в кулак, поехала к отцу. Надеялась, что он даст ей денег взаймы. Она бы оплатила аренду комнаты на месяц вперёд, а там, глядишь, нашла бы работу. В общем, только бы отец помог, тогда всё образуется. Отец Дашу даже на порог не пустил, не стал слушать.

Уходя в никуда по улице, на которой прошло её детство, Даша тупо от отчаяния и ужаса размышляла, что напрасно потратила деньги на дорогу. Денег и так нет. Как могла она ожидать от папы другого приёма? Совсем свихнулась.

У бабушки и деда уже давно почти вся пенсия уходила на лекарства для бабушки. Старики жили практически за счёт огорода, на котором работал дед. Даша всегда старалась деду помочь. Денис тоже помогал, когда у него было свободное время.

Приехав, Даша зашла навестить бабушку и деда. Дед накормил внучку похлёбкой и салатом. Потом Даша кормила бабушку. В голове не было ни одной мысли. Внезапно взгляд упал на стопку небольших листков бумаги, лежащую на прикроватном столике. Это были медицинские рецепты. Не думая, что делает, Даша взяла один из них, со знакомым названием, и спрятала в карман.

… Так уж получилось, что Дашу обнаружили быстро: хозяйка комнаты, не дозвонившись Денису и Даше, пришла за оплатой лично. Дашу буквально вытащили с того света, а ребёнка спасти не удалось. Денису, как мужу, позвонили сразу.

Поняв, что случилось и до какого состояния дошла всегда бойкая и оптимистичная Даша, он сам едва не лишился рассудка. Двое суток он провёл в больничном сквере, под окнами реанимации. Даже ночью не уходил. Потом, когда Дашу перевели в общую палату, стоял на коленях у её кровати, плакал и просил прощения.

Даша молчала, долго не говорила ни слова. Денис оплатил аренду комнаты, вернулся домой. Дашу перевели в отделение неврозов, где она провела целый месяц. Денис приходил каждый день, сидел у кровати, держал Дашу за руку. Он просил, чтобы она его не оставляла. Обещал, что всё сделает для неё. На руках будет носить всю жизнь.

Вот тогда Даша смалодушничала второй раз (первый раз — когда украла рецепт). У неё не было сил и желания бороться за жизнь, было как-то всё равно, и она уступила Денису. Муж забрал её домой, ухаживал за ней. Постепенно Даша пришла в себя, ожила.

Денис и вправду всё делал для Даши, она не нуждалась ни в чём. Правда, зачать ребёнка у Аксаковых так до сих пор и не получилось, хотя были испробованы как все самые современные методы лечения, так и нетрадиционная медицина. Даша была уверена, что причина проблемы — психологическая. Даша так и не смогла больше довериться Денису полностью.

Спустя несколько лет, дело Дениса резко пошло в гору, муж с головой окунулся в преумножение капитала и развитие бизнеса. Казалось, дети ему особо и не нужны. Он был воодушевлён и казался абсолютно счастливым.

Даша окончила институт, работала в школе. Потом, когда Аксаковы купили дом, занялась ведением дома и садом. Порой Даше казалось, что её не всю тогда спасли, часть Даши ушла вместе с неродившимся ребёнком. И только когда Даша занялась организацией кризисного центра, она воскресла полностью.

Рассказывая Баадуру Александровичу историю дочери своей подруги и коллеги Нины, она знала, что никому не навредит. Жизнь Лизы давно наладилась. Да и история была на слуху, ранее освещалась на всех городских новостных порталах.

О главной причине Даша умолчала. Историю самой Даши знали только они с Денисом. Возможно, тогда, пятнадцать лет назад, тоже существовали подобные центры, но юная Даша ни о чём подобном не слышала и даже не подозревала.

Кто знает? Если бы тогда ей было, куда пойти, может, всё сложилось бы совсем по-другому в её жизни…

* * *

Спустя неделю.

Была суббота, но Баадур с утра поехал в администрацию. Десятидневные поиски, наконец, увенчались успехом: он нашёл подходящее помещение для центра Дарьи Васильевны.

На протяжении всего этого времени посетительница не шла у него из головы. Он очень много думал о затее Дарьи Васильевны и её подруги, анализировал, внимательно присматривался к подводным камням и трудностям, ожидающим этих двух смелых, в какой-то мере, даже безрассудных женщин на пути к достижению цели.

Размышлял и о том, как именно сам он, Баадур, сможет им помочь, выстраивал в голове различные схемы, прорабатывал варианты. Интересно, почему муж не помогает Дарье Васильевне? И знает ли она об адюльтере?

В любом случае, уже сегодня Баадур сможет, наконец, ей позвонить и поговорить с ней вполне законно, ведь у него есть, чем порадовать её.

Баадур загнал машину в гараж, вошёл в дом и лишь тогда вспомнил о том, что Елена Викторовна до сих пор в отпуске. Увлечённый делами Дарьи Васильевны, он совсем не подумал о хлебе насущном для себя. Надо было заехать в ресторан и поесть. Теперь, скорее всего, придётся заказывать что-то и ждать доставку. Или ехать с Викой в ресторан. А Баадур уже сейчас голоден, как волк.

Вика не любила готовить. Но иногда на неё всё же снисходило кулинарное вдохновение, и в такие дни Баадур думал, что лучше бы она дальше продолжала не любить готовить. Баадур никогда не считал, что место женщины — это, обязательно, кухня; был, в целом, неприхотлив. Но даже он не выдерживал кулинарных экспериментов Вики. Однако вслух ничего такого не говорил.

Вике двадцать пять, она на одиннадцать лет младше Баадура. Познакомились они год назад. Знакомство и дальнейшие отношения развивались по вполне классическому сценарию. Благородный рыцарь Баадур не смог проехать мимо опечаленной прекрасной дамы Вики, у автомобиля которой пробило колесо.

Настроение Баадура тогда было мрачным и беспросветным, и знакомство с весёлой смешливой черноглазой девушкой неожиданно стало живительным бальзамом. А может, не так уж и неожиданно. Баадур, уставший от одиночества, был готов к переменам, потому они и не заставили себя долго ждать.

Уже на следующий день их с Викой свидание продолжилось в спальне, а через неделю Вика переехала к нему. Девушка отнюдь не вела праздный образ жизни: она работала офис-менеджером на одном из крупнейших городских предприятий. Продолжила работать и после того, как стала жить с Баадуром. То есть, праздной золотоискательницей Вика не была. Во всяком случае, на первый взгляд.

Всё у них складывалось, вроде, неплохо, но Баадур не был готов узаконить отношения с Викой. Что-то мешало ему, какой-то внутренний барьер. Возможно, дело было в том, что вскоре после знакомства с Викой, ему впервые с момента её гибели приснилась Инга. Во сне она просто сидела за кухонным столом напротив него и молча смотрела. Потом покачала головой, сказала Баадуру, что не ожидала от него настолько идиотского выбора, и исчезла.

Осадок от сна сохранился надолго, хотя Вика вела себя безупречно. А что готовить не умеет, — так это не недостаток, а особенность. Для того, чтобы готовить, у Баадура всегда были помощницы по хозяйству, труд которых он честно оплачивал.

Вот именно из-за помощниц по хозяйству у Баадура с Викой и начались первые разногласия. После Нового года Вика выгнала первую помощницу. Через три недели — вторую. А потом и Елену Викторовну, которая была безупречна, потому, видимо, и продержалась рядом со взбеленившейся Викой больше двух месяцев.

После того, как Баадур уговорил Елену Викторовну вернуться, Вика немного поутихла. Но прежних лёгких отношений у них с Баадуром уже не было. Он начал тяготиться Викой, хотя ещё не признавался себе в этом.

Вика встретила Баадура в холле, обняла.

— Я заказала обед в ресторане, уже привезли. Быстро мой руки и за стол, — говоря это, Вика забрала у Баадура портфель, начала снимать с возлюбленного пиджак.

Баадур с облегчением вздохнул, стараясь сделать это незаметно. Еда из ресторана. Ура-ура!

* * *

… Удивительно, но дом Баадура Александровича оказался не так уж далеко от того места, где сейчас жила Даша. Все дома на этой улице были большие, но не слишком роскошные. А ещё тут не было огороженной территории и поста охраны на въезде-выезде: просто улица в коттеджном посёлке.

Сегодня была суббота, и Даша решилась нанести визит Баадуру Александровичу. Конечно, сначала она пыталась дозвониться ему, но он не взял трубку. Возможно, не принимает вызовы с незнакомых номеров. Это вполне объяснимо, ведь мало ли, кому может взбрести в голову позвонить высокопоставленному чиновнику.

Денис заявился на торги ещё в понедельник, оформив заявку от имени Даши. Тогда же перевёл средства на счёт Даши. Даша подала заявление о разводе в ЗАГС. Во вторник Денис скинул Даше адрес и номер телефона Баадура Александровича, но та решила дождаться выходных.

Оставив машину у забора, Даша подошла к высоким воротам и собиралась уже позвонить, когда вдруг заметила, что огонёк сигнализации не горит, а замок ворот размагничен. Странно. Что за день открытых дверей?

Даша осторожно толкнула ворота и заглянула во двор. Собаки нет. Видимо, хозяин полностью полагается на сигнализацию. Непонятно только, почему она отключена, а ворота открыты.

К счастью, со стороны двора на воротах был большой засов, и Даша его задвинула. Может, и зря. Почему-то на душе было тревожно. Вдруг придётся улепётывать, а тут засов, возись с ним потом! Но Даше было как-то спокойнее с запертыми воротами.

Двери в дом оказались тоже открыты. Ожидаемо, но стало ещё тревожнее. Двери Даша тоже заперла изнутри. Пройдя через небольшой холл, Даша очутилась в гостиной, освещённой вечерним летним солнцем.

Сделав пару шагов, она вздрогнула и остановилась. На длинном кожаном диване лежал Баадур Александрович и глубоко спал. На нём были надеты футболка и джинсы, ноги босые. Рука безвольно свисала с дивана.

Неожидано громко зазвонил телефон, лежащий на журнальном столике, но хозяин дома даже не пошевелился. Даше стало по-настоящему страшно.

— Баадур Александрович! — дрожащим голосом позвала она, едва телефон смолк. — Баадур Александрович! С вами всё хорошо?

Глупый вопрос. Видно же, что нет, совсем не всё. И вряд ли хорошо. Даше очень хотелось развернуться и пуститься наутёк, но она не могла бросить человека в беде. Потому приблизилась к дивану.

Слава Богу, Баадур Александрович дышит. Но спит очень глубоко, и лицо у него слишком бледное.

— Баадур Александрович, проснитесь! Что с вами? — Даша потрясла его за плечо, правда, безуспешно.

— Баадур Александрович! — уже громче и увереннее позвала Даша.

Теперь она трясла его за плечи что было сил, даже устала. Кончик косы Даши касался лица Баадура Александровича, и тот вдруг поморщился, начал отмахиваться, смешно фыркнул.

— Смотри-ка ты, не нравится ему! — возмутилась Даша, но испытала огромное облегчение. — Просыпайся, эй!

Тёмные ресницы Баадура Александровича медленно поднялись, помутневший взгляд огромных зелёных глаз вперился а потолок.

Даша склонилась над хозяином дома, и кончик её косы на этот раз угодил тому прямо в нос. Баадур взял косу в руку, а взгляд его сфокусировался на испуганном лице Даши.

— Ну здравствуйте, Дарья Васильевна, — хрипло сказал Баадур. — Я так и знал, что вы затаили на меня обиду. Признавайтесь, что вы сделали со мной? Порчу навели? Или просто дали по башке?

Глава 3

— Ну… если вы шутите, Баадур Александрович, значит, не всё так плохо? — голос Даши опять предательски задрожал. Ей было очень жаль хозяина дома. — Здравствуйте.

— Здоровье мне сейчас не помешает, тут вы правы. А вы почему так испугались-то? На вас лица нет.

— На вас, думаете, есть?

— Умеете вы подбодрить, Дарья Васильевна! А телефон зачем сейчас достали?

— Скорую нужно вызвать.

— Нет, не надо. Не надо скорую, — Баадур положил ладонь на руку Даши, не давая позвонить.

— Вы что, боитесь врачей, Баадур Александрович?

— Я никого не боюсь, — ему удалось это произнести высокомерно, хоть он и смотрел на Дашу снизу вверх. — Просто чувствую, что не надо. Скоро совсем очухаюсь. Можете дать мне воды?

Кивнув, Даша с готовностью вскочила, но Баадур опять поймал её за руку. А себя тоже поймал: на мысли, что ему по-прежнему нравится прикасаться к Дарье Васильевне. Даже сильнее нравится, чем при первой встрече.

— Не трогайте, пожалуйста, ничего из того, что стоит на столе, хорошо? Воды наберите из кулера. Там и стаканы одноразовые есть, вот в такой стакан.

— Поняла, не беспокойтесь, — Даша скрылась в кухне.

Баадур осторожно сел и даже потряс головой. Вроде, ничего. Не мутит, голова не кружится. Слабость есть. Откинувшись на спинку дивана, внимательно смотрел на Дарью Васильевну, которая вошла с двумя пластиковыми стаканчиками в руках.

Она предложила Баадуру выбор, а из того стакана, который остался у неё, тут же выпила всю воду. Баадур оценил её жест. Она хочет, чтобы он ей доверял. Но сначала пусть ответит на его вопросы.

— Как вы здесь появились, Дарья Васильевна? — голос у Баадура почти полностью восстановился.

— Мне удалось узнать ваш адрес, и я приехала, чтобы просить вас о помощи. Но сначала я звонила вам, вы не отвечали. И ещё кто-то звонил, когда я зашла в дом.

— То есть, мои персональные данные есть где-то в свободном доступе? Адрес, номер телефона? — удивился Баадур.

— Нет.

— Понятно, — усмехнулся он. — Но вы, конечно, не скажете, как вам удалось узнать их?

— Может, позже и расскажу, — уклончиво ответила Даша.

— А в дом вы как попали? И был ли тут ещё кто-то?

— Здесь я никого, кроме вас, не видела. А вошла через ворота и в двери. Всё было открыто.

— Замечательно, — Баадур потёр виски. — А жёлтая спортивная машина у дома или во дворе стоит?

— Нет. У дома стоит только моя машина.

Баадур начал вставать, и Даша, вскочив, придержала его локоть двумя руками. Он молча принял её помощь. Чувство было двоякое: с одной стороны, совсем не хотелось выглядеть при ней слабаком, а с другой, — ему очень нравилось то, как она за него переживает.

— Куда вы собрались, Баадур Александрович?

— В кабинет. Это здесь, на первом этаже. Проводите меня?

— Конечно.

Двери в кабинет были открыты. Высвободив руку, Баадур подошёл к сейфу. Сейф тоже оказался открыт. Заглянув внутрь, Баадур выпрямился.

— Так я и знал, — махнул он рукой.

— Вас обокрали? Значит, нельзя было ничего трогать тут, Баадур Александрович! Что же вы так неосторожно? Ведь полиции…

— Не будет никакой полиции. Давайте вернёмся в гостиную.

— Вам плохо?

— Если только от мысли, что меня развели, как наивного чукотского юношу.

Они вернулись, и Баадур вновь устроился на диване. Даша стояла, сжав ладони, и Баадур недоумевающе и выжидательно смотрел на неё. Собирается она опять сесть рядом с ним, или так и будет стоять?

Даша, будто поняв, села.

— Почему вы не хотите вызывать полицию, если вас обокрали, Баадур Александрович?

— Мне вновь приснилась Инга, — задумчиво и немного грустно ответил Баадур. — Второй раз за этот год. До этого она никогда мне не снилась.

— Инга? — робко спросила Даша.

— Да, — кивнул Баадур. — Моя покойная жена. Её не стало четыре года назад, она разбилась на машине. Очень любила быструю езду и была фаталисткой.

— Очень жаль, Баадур Александрович. Сложно выражать сочувствие в таких ситуациях.

— Да. Впервые Инга мне приснилась в конце прошлого лета. Она осудила меня за мой выбор. Сказала, что не ожидала такой глупости от меня.

— А что вы выбрали?

— Не что, а кого. Девушку. Вику. Хотя… Вы правы, всё-таки она что, а не кто.

— И сегодня Инга вновь приснилась вам? Прямо сейчас, когда вы спали на диване в гостиной?

— Да. Она сказала, чтобы я отдал им всё, пусть подавятся. А мне судьба скоро даст намного больше. После прошлого сна… Я склонен прислушиваться к словам Инги. Но проверить надо.

Баадур взял со стола телефон и набрал номер. Даша слышала, как бесстрастный электронный голос ответил, что абонент находится вне зоны доступа сети. Баадур позвонил снова, — с тем же результатом.

— Что и требовалось доказать.

— А что у вас украли? Или это секрет?

— А вы заперли ворота и двери?

— Да, конечно. Только под охрану не сдала, не умею.

— Потом, — опять махнул рукой Баадур. — Наличку я в сейфе не храню. Предпочитаю держать деньги на счетах. В сейфе была коллекция старинных монет, которую завещал мне мой дед, и драгоценности Инги. Я хранил это всё как память. Я не нумизмат и не коллекционер, меня монеты мало интересуют. Но дед очень дорожил своей коллекцией. И кажется, я знаю, кто заказчик сегодняшнего спектакля.

— Кто?

— Один очень влиятельный в определённых кругах человек. Помешан на старинных монетах. Коллекционеры — они же, как правило, знают друг друга. Этот человек знал о коллекции деда. Возможно, даже бывал у деда дома и видел. Удалось ему и узнать, что коллекция досталась мне. Несколько раз он засылал ко мне людей, предлагал продать ему коллекцию. А я упёрся. Память же.

— А эта Вика…

— Нет, — Баадур покачал головой. — Изначально она не была подставной. Мы познакомились абсолютно случайно. Но не зря говорят, что у каждого человека есть своя цена. Купили и Вику. Видимо, в какой-то момент Вике стало выгоднее обнести меня, чем оставаться со мной. Тем более, я не хотел жениться на ней. После Нового года её как подменили. Она уволила троих помощниц по хозяйству. Видимо, ей нужно было обыскивать дом, а помощницы мешали. Однако с последним увольнением я категорически не согласился, уговорил Елену Викторовну вернуться. Сейчас она в отпуске. Вот Вика и поспешила выполнить задание. Но не удержалась, пожадничала, прихватила украшения Инги.

— Знаете, чужие украшения, да ещё украденные, счастья и удачи точно не принесут. И коллекция тоже. Ваша Инга права. Вы избавились от предателя в доме.

— Это точно. Уверен, Вика уже на пути куда-нибудь за границу. Это при хорошем для неё раскладе. Если её не обманули. А при худшем…

Баадур замолчал, но Даша и так всё поняла.

— Вы в опасности, Баадур Александрович! А у вас даже поста охраны нет в посёлке, улица — проходной двор!

— Зачем мне охрана? Я не махараджа, чтобы меня охранять. Да и кому я нужен теперь? Доказать-то всё равно ничего не смог бы. Но замки я поменяю, даже на воротах. Завтра же.

— А сегодня? Вы уверены, что здесь безопасно?

— Если так переживаете, оставайтесь, — усмехнулся Баадур. В его огромных глазах был вызов, и даже что-то провокационное. — Будете меня охранять. Вы же спасли меня.

— Я вас не спасала. Вы бы сами проснулись. К счастью, ваша Вика не переусердствовала со снотворным. Но я останусь.

Баадур поднял брови и прикусил губу. Очень интересно. Его взгляд скользнул по фигуре Даши.

— Правда, не так, как вы себе воображаете, махараджа! — насмешливо сказала Даша. — Потому поберегите себя, вы ещё слабы.

— А я-то уж обрадовался, — нарочито тяжело вздохнул Баадур.

— Скажите, вы точно решили, что не будете вызывать полицию?

— Точно. А что?

— Значит, мне нужны перчатки и пара пакетов под мусор.

— В холле, в стенном шкафу. Елена Викторовна хранит всё там.

— А мусорный контейнер у вас где?

— Недалеко. По улице в сторону трассы, направо. Вы хотите выбросить мой ужин?

— Да, причём, вместе с посудой. Надеюсь, сервиз не из фамильных ценностей?

— Нет, это вообще не сервиз, — улыбнулся Баадур. — Я пойду с вами. А то вдруг вы передумаете. Выйдете за ворота, сядете в машину, и поминай, как звали!

— Кстати, а машину я могу загнать во двор?

— Так я за этим и собираюсь пойти.

Даша вставила один пакет в другой, чтобы было крепче, собрала всё со стола и обработала его поверхность антисептиком.

Даша и Баадур дошли до контейнерной площадки, выбросили мусор. Затем Баадур открыл ворота, а Даша загнала машину. Закрыв всё, хозяин сдал дом под охрану.

— Вы поесть-то успели, Баадур Александрович? — спросила Даша, открывая холодильник.

— Не помню. Потому не отказался бы от ужина.

— Да и я бы не отказалась, если честно, — пробормотала Даша, изучая содержимое морозильной камеры. Там обнаружились вполне сносные рыбные стейки. В овощном контейнере было немного картошки и лук. Отлично.

Баадур сидел за большим кухонным столом и следил глазами за Дашей. Ему казалось, что он до сих пор спит. Ведь не может быть такого, чтобы Дарья Васильевна готовила для них ужин? Или может?

— Дарья Васильевна, — всё же решился он. — А вам не нужно позвонить домой… предупредить, что вас не будет до завтра?

— Нет, не нужно, — покачала головой Даша.

Она поставила кастрюлю с картошкой на плиту. Рыба уже жарилась на большой сковороде.

— Дарья Васильевна, — Баадур говорил очень серьёзно и немного смущённо. — А вы знаете, Дарья Васильевна, что ваш…

И всё-таки он не смог это произнести. Видимо, сплетни и разоблачения — совсем не его стезя.

Даша застыла на несколько секунд, а потом обернулась.

— А вы-то откуда знаете? — сузив глаза, с подозрением спросила она. — О том, что я замужем? О том, кто мой муж? И даже о том, что он мне неверен?

Лицо Баадура медленно залилось краской.

— То, что вы замужем, понял, когда вы приходили ко мне на приём. У вас обручальное кольцо на правой руке.

— Нет у меня никакого кольца, — горячо возразила Даша и показала руку. Кольца и вправду не было.

— Было! — тоже горячо воскликнул Баадур. — Я точно помню!

Они спорили, как дети, и никто не хотел уступать.

— Вы всегда подмечаете обручальные кольца на женских руках?

— Если мне эти руки нравятся, то да, подмечаю!

Вспыхнув, Даша отвернулась к плите. Кажется, она нарвалась на записного бабника. Надо быть осторожнее. С такими ухо нужно держать востро.

— А остальное? — не поворачиваясь, напомнила она.

— В тот же день, когда вы приходили на приём, я пригласил на ужин Елену Викторовну, помощницу по хозяйству. Мне необходимо было уговорить её вернуться. Когда мы ужинали, в тот же ресторан приехали вы с Денисом Аксаковым. Я вспомнил вашу фамилию и понял, что вы замужем за ним.

— Была, — кивнула Даша. — В течение шестнадцати лет. Сейчас мы разводимся.

Баадур знал, что нельзя радоваться чужой беде, но ничего не мог с собой поделать. Сердце билось, как сумасшедшее. Хотелось крикнуть, чтобы Дарья Васильевна не вздумала включить заднюю. Они разводятся! Это же всё в корне меняет! У Баадура появилась надежда.

— А про неверность вам откуда известно? Земля слухами полнится? А жена, как обычно, узнаёт обо всём последняя?

— Сплетнями и слухами я не увлекаюсь. Просто незадолго до того, как увидел Аксакова в ресторане с вами, встретил его там же с высокой рыжеволосой девицей. Их поведение… не оставляло сомнений в характере их отношений. Простите, Дарья Васильевна! Я бы не посмел сказать, если бы вы не знали.

— Это Алина, секретарь Дениса и его теперешняя подруга. А я давно спокойна. Даже рада, что всё выяснилось.

— Ну и хорошо, — с облегчением сказал Баадур. — Вы ещё так молоды. Всё у вас сложится прекрасно и без такого человека, как Аксаков.

— Уже. Я ведь почему к вам приехала, Баадур Александрович?

Даша разложила по тарелкам еду, устроилась за столом напротив Баадура.

— Соскучились, потому и приехали? — предположил он.

— По делу приехала. Аксаков заявился на торги, Баадур Александрович. От моего имени.

— Эх, а я-то думал… А вы опять по делу. А я помещение нашёл для вашего центра. Выходит, зря старался?

— Правда, нашли? Как это здорово, что я пришла на приём именно к вам! Вы добрый, отзывчивый человек, Баадур Александрович!

— А какое именно дело привело вас ко мне? — Баадур старался не выдать того, как его тронули её слова

— Хотела узнать, нельзя ли ускорить проведение торгов?

— А зачем, Дарья Васильевна? Торги будут проводиться через две с половиной недели.

— А вдруг ещё кто-то заявится⁈

— Я вас умоляю! Можете не переживать об этом. Лучше подумайте о том, как будете содержать такое здание.

— Не такое уж оно и большое. В санаторном детском саду было всего две группы. Ещё был методический кабинет, кабинет заведующей, медицинский кабинет и кухня. Кроме групп, все кабинеты крохотные.

— Скажите, а лицензия у вас есть? Мне кажется, вы приносили её наряду с другими документами, когда приходили в администрацию.

— Да, есть.

— Конечно, это не моя компетенция, но я постараюсь помочь вам с официальным оформлением центра. И вы, и другие сотрудники должны получать вознаграждение за свой труд.

— Это было бы прекрасно. Тогда проще было бы нанять работников. Спасибо вам!

— Пока не за что. Но я очень постараюсь. Как только будут новости, дам знать.

Даша не хотела ночевать ни в чьей комнате, потому постелила себе на диване в библиотеке. Баадур Александрович вёл себя безукоризненно.

Утром, пока в доме меняли замки, Даша возилась с цветами в саду Баадура Александровича, и уехала домой лишь тогда, когда все замки были поменяны. Баадур проводил её до машины и пообещал, что они очень скоро встретятся вновь.

* * *

Вторая половина июня.

Конечно, на торги больше никто не заявился, потому вскоре в жизни Даши произошли сразу два знаковых события: их с Денисом брак был расторгнут, а потом она стала собственником здания в берёзовой роще.

Баадур Александрович улетел на курсы в столицу, отсутствовал уже десять дней, однако продолжал контролировать ситуацию. Он звонил Даше каждый день.

В домике бабушки и деда она вполне обжилась. Да, места было очень мало, но Даша, наконец, поняла, почему старики наотрез отказывались переезжать отсюда. Когда дело Дениса начало приносить прибыль, Даша и Денис неоднократно предлагали бабушке и деду перебраться к ним, но все уговоры заканчивались ничем. Помощь в виде лекарств и продуктов бабушка и дед принимали, а жить предпочитали в своём домике.

Место тут было тихое и очень спокойное. Даша теперь была полностью в ладу сама с собой и чувствовала, что готова с головой окунуться в работу над центром.

В один из вечеров с улицы раздался шум мотора, а потом Тошка — пёс, которого Даша взяла в приюте, — громко залаял. В ворота постучали.

Даша сразу поняла, кто приехал. Щёки вспыхнули, а сердце быстро и громко забилось.

С тех пор, как она провела больше половины суток в доме Баадура, не могла заставить себя не думать о нём. Однако Даша твёрдо знала, что нельзя дать этим мыслям превратиться в нечто большее, воплотиться в реальность.

Баадур Александрович как раз-таки был венцом природы и царём зверей, а не тот жалкий трус и предатель, которого превозносила Алина. Это Баадур Александрович, — красивый, сильный, умный, благородный, — просто обязан продолжиться. И не единожды. Но Даша тут не помощница, увы!

Он опять был в джинсах и футболке, на босых ногах — лёгкие стильные туфли. Даша очень надеялась, что на её лице не написаны все чувства, которые она испытывает.

— Привет, — улыбнулся Баадур и протянул Даше цветы. — Приехал вот посмотреть, как ты живёшь. Впустишь?

— Здравствуйте! Спасибо! С возвращением. Как курсы? — впустив гостя во двор, Даша, прижимая к себе букет, запирала ворота и пыталась проявлять вежливость.

— Вот до этого момента всё было просто замечательно.

— А что случилось в этот момент?

— Ты заговорила со мной так, словно я старичок-профессор в круглых очках и с седой бородкой, и ты годишься мне во внучки. Мы познакомились, приехав на воды, и теперь периодически прогуливаемся вместе после завтрака. Я позволяю тебе испытать ни к чему не обязывающее восхищение, а ты позволяешь мне прикоснуться душой к твоей молодости и прелести.

Даша захохотала. Её смущение как рукой сняло, — Баадур разбил его в пух и прах.

— Предлагаешь мне общаться накоротке с представителем властной элиты края? Думаешь, я откажусь? Я человек простой, провинциальный. Так что сам виноват. Проходи.

— Вот это я понимаю, совсем другой разговор! Мои дела не так уж безнадёжны!

Баадур вошёл и осмотрелся.

— Уютно, — констатировал он коротко, но так, что Даша почувствовала: ему, действительно, нравится.

— Есть хочешь? Приготовлю что-нибудь.

— Есть хочу. Потому собирайся, мы едем на ужин в какое-нибудь демократичное место. Туда, куда пускают в джинсах. Во-первых, ты меня уже кормила ужином, а я тебя — нет. А во-вторых, нам нужно поговорить о деле. Ты можешь выпить немного вина. Я привезу тебя обратно и даже не воспользуюсь пока твоей девичьей доверчивостью, усиленной возлияниями, — ещё не время.

— Ещё⁈ — Даша скрылась в комнатке и задвинула на двери старомодные шторы.

— Совершенно верно.

* * *

… Пока они ждали заказ, Баадур показал Даше документы, которые были составлены предварительно. Даша всё подробно изучила и сказала, что ничего не хочет менять. Чувствовалось, что Баадур привлёк к делу настоящих профессионалов.

— Спасибо тебе огромное! Это неоценимая помощь, Баадур! Просто не хватает слов, чтобы выразить мою благодарность.

— Буквально послезавтра у тебя будет возможность выразить благодарность делом, — загадочно ответил Баадур.

— Да? Чем могу быть полезна?

— Можешь быть очень полезна. Даже бесценна. Мне нужна спутница.

— Спутница?

— Да. Послезавтра состоится приём по случаю юбилея вице-губернатора. Я должен быть там, сама понимаешь. Но мне совсем не хочется идти одному. А у тебя наверняка есть опыт посещения подобных мероприятий.

— Баадур, что ты! Я ходила с Денисом на различные приёмы очень редко, только если конкретно моё присутствие было обязательным. Я там чувствую себя не в своей тарелке.

— Я уверен, что ты не оставишь меня одного в беде. Ведь я тоже терпеть не могу подобные мероприятия. И вот я буду ходить там из угла в угол один-одинёшенек, такой весь неприкаянный.

— Ну Баадур… Ты используешь запрещённые приёмы!

— Я просто очень хочу, чтобы ты пошла со мной. Очень.

Он сказал это так серьёзно, что у Даши пропала охота спорить.

— Конечно, я пойду с тобой, — кивнула она.

— Спасибо, — улыбнувшись, Баадур взял руку Даши и коснулся губами запястья. — Я заеду за тобой на такси.

Тем же вечером Даша позвонила мастеру, к которой всегда ходила, если нужно было сделать причёску. К счастью, на раннее утро субботы записи ещё не было, и в восемь часов утра Даша сидела в знакомом кресле. Именно Рита могла соорудить из волос Даши нечто изысканное, стильное и изящное, да ещё так, что при этом Даша не выглядела солидной матроной.

У Даши, как у мамы Дяди Фёдора, было четыре вечерних платья. Правда, надевала она их крайне редко. По случаю лета, пришлось выбрать самое лёгкое и открытое. Достав из дальнего угла шкафа коробку с туфлями на высоченной шпильке, Даша почти закончила приготовления.

Что ж, надо признать, старалась она не зря: Баадур был так впечатлён, что даже не шутил, пока они ехали на праздник. Был непривычно молчалив, однако то и дело бросал на Дашу загадочные взгляды, а ещё не выпускал её ладонь из своей.

Праздник проходил на открытой площадке во дворе большого загородного дома. Даша держала Баадура под руку, а он не отпускал её пальцы. Они переходили от одной группы гостей к другой, здоровались, улыбались, говорили дежурные фразы.

В какой-то момент отвлеклись, пока брали по бокалу шампанского с подноса у подошедшего официанта. Повернувшись, Даша увидела Дениса и Алину, которые стояли прямо перед ней и Баадуром.

Даша ожидала чего-то подобного, потому что уже встретила на празднике нескольких знакомых. Те смотрели на них с Баадуром, не скрывая любопытства, но к счастью, до сих пор у всех хватало такта и воспитания, чтобы не задавать личных вопросов.

Даша подозревала, что и Денис где-то здесь, однако наивно надеялась избежать встречи. Не тут-то было. Денис возвышался над ней и, судя по его решительному взгляду и напряжённой позе, общения было не избежать. По характерному блеску его глаз Даша поняла, что Денис изрядно выпил.

— Добрый вечер, — первым нарушил молчание Баадур.

Он заговорил спокойно и вежливо, но взгляд его, направленный прямо в лицо Дениса, был предупреждающим. Зная бывшего мужа, Даша понимала, что на скандал в этом доме он не отважится, но непременно попытается испортить настроение им с Баадуром.

Поскольку Денис и Алина по-прежнему молчали, так и не ответив на приветствие, Баадур повернулся к Даше.

— Знакомые? — безмятежно поинтересовался он. — Почему молчаливые такие?

Даша заметила, как Алина попыталась сдвинуть Дениса с места, потянув его за локоть, но Денис продолжал стоять там, где стоял.

— Да, знакомые, — кивнула Баадуру Даша.

— А вы? — подал вдруг голос Денис.

— Что мы? — поднял бровь Баадур.

— Вы с Дашей тоже знакомые? Насколько близко и как давно?

— Простите, но лично я вас не знаю. А с незнакомыми людьми я не обсуждаю приватные вопросы, — холодно ответил Баадур.

Он опять повернулся к Даше, и лицо его преобразилось, осветилось улыбкой:

— Пойдём, Даша, я с кем-то познакомлю тебя. А то здесь, чувствую, разговор не клеится.

Едва они отошли на приличное расстояние от Дениса и Алины, как Баадур достал телефон.

— Ты не против, Даша, если мы через полчаса уедем? Что-то мне перестал нравиться этот приём. Засвидетельствовали юбиляру своё почтение, и хватит.

— Да я только за. Кому ты собрался звонить?

— Своему водителю из администрации, Славе. Я не стал занимать его на весь вечер, потому сюда мы и прибыли на такси. Но забрать с праздника он нас обещал.

После того, как Баадур позвонил, они с Дашей подошли к юбиляру. Стояли в компании других гостей, непринуждённо и весело болтали, когда Даша явственно услышала у своего уха голос Дениса.

— Вот так живёшь с человеком полжизни и совсем не знаешь его. Молодец, Дашка, высший пилотаж! Да ещё и заставила меня раздобыть адрес и телефон этого мачо. Чтобы посильнее унизить, да? Сделать побольнее. Долго же ты вынашивала свой план.

— Ты ошибаешься, Денис! — не поворачиваясь, тихо ответила Даша и чуть-чуть отодвинулась. Ей было неприятно, что Денис стоит почти вплотную к ней. — Как всегда, отводишь себе заглавную роль. Однако ситуация не имеет к тебе ровным счётом никакого отношения. Я не планировала продолжать знакомство с Баадуром Александровичем, а когда знакомство всё же продолжилось, я меньше всего думала о тебе.

— Что-то ты не нашла себе милого, с которым готова разделить рай в шалаше. Видимо, надоело жить в лачуге? Захотелось привычного комфорта?

— Можешь думать, что угодно.

Заметив неладное, Баадур завершил разговор с одним из гостей и быстро вернулся к Даше.

— Пристаёт? — угрожающе спросил он.

— Нет, Баадур, всё нормально, — Даша взяла Баадура под руку. — Денис Евгеньевич просто решил напомнить мне, что некогда создавал для меня комфортные условия. Твоей машины ещё нет? Домой хочется.

— Слава звонил десять минут назад, говорил, что подъезжает. Думаю, мы можем идти.

Едва они сели в машину, Даша совсем успокоилась. В салоне был полумрак, окна приоткрыты. Баадур назвал Славе адрес Даши. Слава завёл мотор и включил приглушённую инструментальную музыку.

Даша и Баадур расположились на задних сиденьях, где было совсем темно. Однако Даша чувствовала пристальный взгляд Баадура.

— Этот за…нец хочет тебя вернуть, Даша, поверь, я знаю, о чём говорю.

— Зачем я ему, Баадур? От большой любви человеку не изменяют. И неважно, один раз или сто один.

— Я не знаю, что им движет. Да мне и неинтересно. Но его намерения написаны на его физиономии. Похоже, он и не планировал разводиться с тобой, мечтал вести двойную жизнь, прикрываясь семьёй. Но ты обо всём узнала, и твоя реакция оказалась неожиданной для такого завидного мужчины. Растерявшись, он отпустил тебя, а теперь спохватился. Однако пусть особо губы не раскатывает. Я буду бороться за тебя.

— Баадур…

— Не спорь.

— Не спорь, женщина, да?

— Не просто женщина. Моя женщина. Моя. А этот долговязый утратил право за тебя бороться. Пусть довольствуется тем, что имеет.

Даша удивлённо смотрела на Баадура. Он что, говорит серьёзно? Чем она могла привлечь такого парня, как он? Или в нём, как и в Денисе, говорит соревновательный дух?

Баадур придвинулся к Даше, ловко спустил бретельку платья и поцеловал её плечо.

Даша запаниковала. Одно дело, когда человек заявляет о своих намерениях, и совсем другое, — когда переходит к решительным действиям.

Тем временем, тёплые губы Баадура переместились с плеча на шею Даши, и она от восторга закрыла глаза. Он с ума сошёл. Да, в машине темно, водитель слушает музыку и следит за дорогой. Однако если Даша начнёт издавать стоны, вряд ли они останутся незамеченными. А молчать уже не было сил, потому что Баадур по-прежнему исследовал губами её шею, постепенно перемещаясь вверх, к мочке уха.

— Даша, — прошептал он. — Ты моя. Не спорь.

Собрав остатки разума и все силы, Даша упёрлась ладонями в грудь Баадура и оттолкнула его. Он несколько секунд смотрел на неё с обидой и горечью во взгляде, а потом отвернулся к окну.

Ну вот, теперь ещё и расстроился! При мысли о том, что она обидела Баадура, Даше стало не по себе. И хоть миллион раз повторяй мысленно, что их, мужиков, нельзя жалеть, — всё равно жалко. Вот он сидит, смотрит на вечерние огни, а в глазах — безмерная тоска, одиночество.

Скоро они приедут к её дому, а расставаться вот так совсем не хочется. Даша надеялась, что Слава простит ей эту вольность. Была не была!

Придвинувшись ближе к Баадуру, Даша обхватила ладонями его лицо, повернула к себе и прижалась губами к его губам. Он сразу ожил, крепко сжал Дашу, которая пылко отвечала на его поцелуи.

Потом Баадур поднял голову, коснулся ладонью плеча Славы, виновато и немного взволнованно сказал:

— Слава, извини! Придётся развернуться и выехать на объездную. Мы едем ко мне.

— Всё нормально, — с улыбкой заверил Слава. — Сейчас сделаем.

Глава 4

Когда Даша проснулась, жаркий летний день уже полностью вступил в свои права. Она долго лежала, мечтательно глядя в открытое окно. Почти прозрачная светлая штора колыхалась от лёгкого тёплого ветерка. Этот ласковый ветер касался и лица Даши.

Лёжа вот так и слушая пение птиц, Даша вспоминала прошедшую ночь и размышляла о своём счастье. А ещё о том, что она находится в спальне Баадура. Никогда до этой ночи у Даши не было другого мужчины, кроме Дениса. Однако она чувствовала себя легко, непринуждённо и ничуть не стеснялась. Даже при мысли о том, что где-то в доме сейчас находится помощница по хозяйству.

Услышав тихое движение, Даша вскинула голову. Оказывается, всё это время Баадур находился здесь же, сидел в кресле и наблюдал за ней, улыбаясь.

— А если бы я петь начала? Или зевать во всё горло? Шпион, — с нежностью сказала Даша, и Баадур тут же очутился рядом, обнял её.

— Ну нет, хитрец! — Даша, ловко выбравшись из кровати, скрылась в ванной комнате.

Увидев, во что превратилась её причёска, которую нетерпеливый и страстный Баадур вчера даже не дал Даше разобрать, рассмеялась. Быстро достала все шпильки из волос и шагнула в душевую.

Когда, спустя полчаса, Даша, нарядившись в огромный синий махровый халат, вышла из душевой, Баадур схватил её на руки и пошёл в кухню.

— Нам необходимо подкрепиться. А потом поговорить. Потому я буду терпелив, обещаю, — прошептал Баадур, но не удержался и коснулся губами пылающего уха Даши.

После завтрака Баадур взял Дашу за руку и повёл в уже ставший знакомым кабинет.

— А где живут твои родители,Даша? Ты ничего о них не рассказываешь.

— Бабушка и дед, родители моей мамы, жили там, где теперь живу я. Их уже нет. И мамы не стало, давно, я ещё в школе училась. С отцом я не общаюсь. Потому родителей у меня нет.

— Совсем не общаешься?

— Совсем, Баадур. И не собираюсь ничего менять в этом плане. У меня есть веские причины, но говорить о них слишком неприятно, прости.

— Хорошо, Даша, я понял. Если захочешь рассказать, я готов выслушать в любой момент. Ну а пока моя задача даже облегчена.

— Какая задача? — Даша села в кресло.

Баадур поднял жалюзи, разогнав полумрак кабинета, и Даша увидела на столике вазу с огромным экзотическим букетом.

— Даша, эти цветы для тебя.

Баадур легко потянул Дашу за руку, а когда она встала, обнял её, уткнувшись лицом в её волосы.

— Спасибо, они прекрасны, — искренне сказала Даша, но ей стало тревожно, словно передалось волнение Баадура.

— Даша, давай сейчас поедем и купим кольцо для тебя. Пожалуйста, выходи за меня замуж. Я всё организую. Если хочешь свадьбу, будет свадьба. Если хочешь простую регистрацию без гостей, — будет так. А потом полетим к моим родителям. Там настоящий рай, ты всё увидишь, Даша! Мои родители — прекрасные люди, очень добрые и понимающие.

Даше резко перестало хватать воздуха, и даже в глазах потемнело. Почему красивая сказка закончилась так быстро⁈ Куда он спешит?

— Баадур, — Даша чуть-чуть отстранилась, чтобы видеть его глаза. — К чему такая спешка? Мы знаем друг друга очень мало…

— Мы знаем достаточно друг о друге, чтобы понять: нам суждено быть вместе. Во всяком случае, я давно это понял. Надеюсь, что и ты поняла. Или вот-вот поймёшь

— Баадур, но я не хочу пока замуж! Я только развелась!

— А для чего тебе свобода? — напрягся Баадур. — Мне казалось, я очень нравлюсь тебе… как мужчина. Поверь, и как муж я буду очень неплох. Это не пустые обещания, Даша! Я настроен очень серьёзно.

— Ты прав, очень нравишься, Баадур! Не просто нравишься. И я уверена, что ты — мечта каждой женщины.

— Я не хочу быть мечтой каждой женщины! Я хочу быть твоей реальностью.

— Но зачем сразу жениться? Мы можем встречаться, Баадур!

— Нет, — выпрямился он. — Прошу, стань моей женой. Как можно скорее.

— Баадур, я не думала, что ты такой бескомпромиссный… Такой тиран!

— Правильно не думала, я и не тиран. Просто именно в данной ситуации я должен проявить настойчивость. Мне не шестнадцать лет, я давно всё о себе знаю. И о тебе. Ты не та женщина, которой уготована участь временной любовницы. Или даже постоянной. Потому я не отступлю, Даша!

— Тогда я просто говорю нет, — вспылила Даша.

Меньше всего ей сейчас хотелось рассказывать о своей жизни и о причинах, по которым она не могла, не должна была привязывать Баадура к себе. Всё было так красиво, так волшебно, и вот…

— Где мой телефон? Я вызову такси.

— Даша, не глупи. Я сам тебя увезу. Может, ты и права: побудешь одна, поразмыслишь. Пожалуйста, не оставляй букет, не обижай меня. Забери.

— Возьму, конечно, — кивнула Даша. — Но уеду всё же на такси. Обещаю подумать, но вряд ли передумаю, Баадур! Не хочу обманывать. И ты подумай. Договорились?

— Нет, — покачал он головой. — Именно в этом вопросе я категоричен и останусь при своём.

* * *

Через полчаса Даша тихо плакала, глядя в окно такси и прижимая к себе букет. Если до завтрашнего вечера Баадур не одумается, не оставит своих идей, она всё расскажет ему. И тогда он сам откажется от своей затеи.

Только волшебство и очарование будет уже не вернуть. Если он засомневается хоть на миг, узнав правду, Даша никогда больше не сможет быть с ним.

Баадур всё же позвонил ей вечером, они поболтали ни о чём, однако сильное напряжение так и не отпускало их обоих. Баадур был глубоко уязвлён, а Даша испугана и расстроена.

На следующий день, приехав в центр, Даша нарочно загрузила себя работой так, чтобы некогда было думать и страдать. Нина удивлялась такому всплеску трудового энтузиазма у подруги, но поддерживала все начинания Даши.

Они покрасили валиками стены в двух самых больших комнатах, тех, в которых раньше располагались группы. Затем разбили цветник на пятачке возле здания, очистив всё от сорной травы. Натаскали с озера камней и выложили импровизированный заборчик вокруг цветника.

* * *

День клонился к вечеру. Даша и Нина, уставшие, но довольные, доделывали уборку в подсобном помещении, когда раздался шум мотора. Потом шум смолк, хлопнула дверца автомобиля, и в ворота кто-то постучал.

Даша и Нина переглянулись.

— Кто там? — звонко крикнула Даша и тут же пожалела об этом.

Лучше бы не обнаруживала себя, тем более, их с Ниной машины загнаны во двор.

— Даша, это Денис. Открой, пожалуйста!

— Помнишь, как пела Тося в книге про девчат? — прошептала Нина. — Горе горькое по свету шлялося, и на нас невзначай набрело.

Даша прыснула, хотя, признаться, было не до смеха.

— Даша, я ведь слышал тебя! Не валяй дурака, открой. Я же тебя не съем! — Денис снова постучал.

— Да кто ж тебя знает, сердешный, — насмешливо крикнула Нина. — Мы уж теперь ни в чём не уверены.

— Здравствуй, Нина! — громко ответил Денис и снова постучал.

— И тебе не хворать, — Нина распахнула ворота, вознамерившись грудью встать на защиту подруги. — Зачем пожаловал?

Из-за спины Нины выглянула Даша: в грязной спецовке, лохматая, лицо в краске, руки по локоть в земле, хоть и в перчатках.

— Привет, Даша! Я к тебе. Может, хватит держать меня у ворот?

— Пропусти его, Нина. Пусть расскажет, что у него за дело.

— Ясно, что за дело. С букетом пришёл. А где шампанское, Дениска? Всё подружка выпила? Говорить при мне будете, ясно? Вышел ты из доверия, Денис, я Дашу с тобой не оставлю.

Нина значительно посмотрела на гостя и посторонилась. Денис вошёл и прикрыл ворота.

Даша сняла перчатки, выбросила их в большой пакет с мусором и вытерла руки какой-то тряпкой. Если честно, это мало помогло. Она казалась себе этакой Золушкой, правда, уже не юной. Интересно, с чем пожаловал прынц?

— Даша, — солидно начал Денис, но потом как-то сбился и почти смущённо спросил, покосившись на Нину, которая стояла тут же, уперев руки в боки: — Может, поедем куда-нибудь в ресторан, посидим, поговорим спокойно?

Даша подумала, что в ресторан ей сейчас в самый раз в её-то виде. Но даже если бы она была при полном параде… Причина отказа была не в этом.

— О чём нам вообще говорить, Денис? Мы всё давно обсудили, всё выяснили, утрясли все формальности. Никуда я с тобой не поеду.

— Ладно. Значит, будем говорить здесь. Вот, возьми цветы, Даша.

— Спасибо, — приняв букет, Даша положила его на небольшую скамейку.

— Даша, выслушай…

— Слушаю. Ну же, Денис! Ты так к утру не перейдешь от прелюдии к сути вопроса!

— Я прошу тебя снова стать моей женой.

У Нины чуть глаза из орбит не вылезли. Она, как рыба, ловила ртом воздух. Даше даже смешно стало.

— Денис, — Даша укоризненно покачала головой. — Ну что за детский сад? Увидел меня с другим мужчиной, и взыграло уязвлённое самолюбие? Я как-то неправильно себя повела? Не в соответствии с твоим представлением о ситуации? Недостаточно страдала и рвала волосёнки на голове? Не падала под копыта твоего гнедого коня?

— Вовсе нет! — восклинул Денис, но щёки его заалели. Возможно, от досады. — Просто мы с тобой поторопились. Что, по сути, было такого уж критического в произошедшем? Неприятная ситуация, но, согласись, достаточно распространённая. Тысячи тысяч семей проходят через подобное.

— Действительно, — усмехнулась Даша.

— И заметь, я тоже готов закрыть глаза на твою измену, Даша!

— Каков наглец! — прошептала Нина и покачала головой. — На ходу подмётки рвёт!

— Я тебе не изменяла — это первое. Второе: что значит тоже? Я ни на что не собираюсь закрывать глаза. Потому давай закончим этот бессмысленный разговор, Денис. Тебя ждёт Алина.

— Даша! В тебе говорит обида, я всё понимаю. Но от добра добра не ищут. Мы много лет вместе, мы знаем друг друга лучше, чем кто бы то ни было. Сейчас ты ещё не успокоилась, до сих пор переживаешь, но я уверен, ты переосмыслишь, поймёшь…

У Даши было такое ощущение, словно она вязнет в зыбучем песке. Зачем она вообще согласилась на этот разговор, ведь знает, как Денис умеет давить! По части деликатности и умению двигаться к цели Денис очень напоминал асфальтовый каток. Конечно, она не собиралась уступать ему, но ей было очень жаль потерянного времени. Кажется, пора принимать крайние меры, обрубать это всё.

— Денис, послушай. Мой ответ не изменится. Я не стану ничего объяснять, потому что ты продолжишь цепляться к словам, и мы совсем увязнем. Просто пойми: вернуть прошлое не получится. Я выхожу замуж, Денис! Регистрация состоится в эти выходные. Приглашены будут только самые близкие. Потому вы с Алиной можете не беспокоиться и выходные не освобождать.

* * *

… Понедельник — день тяжёлый. А нынешний понедельник выдался для Баадура просто адским. С утра необходимо было принять участие в ряде организационных и официальных мероприятий. Поесть получилось только в три часа пополудни. Если приплюсовать к этому почти бессонную ночь и мрачное настроение, то коктейль получался убойный.

И всё же, когда Баадур вышел, наконец, из администрации и сел в машину, его посетила-таки здравая мысль. В энный раз проанализировав вчерашний разговор с Дашей, вспомнив её взгляд и интонации, Баадур понял, что Даша была напугана.

Пока ехал домой, он всячески крутил и вертел в голове эту мысль, и причина страха обнаружилась очень быстро. Всё это время она лежала на поверхности, но Баадур, оскорблённый до глубины души отказом Даши, не заметил ничего. Проскочил мимо, возмутившись и жалея себя.

Даша сказала, что они с Аксаковым прожили вместе шестнадцать лет. Ей сейчас тридцать четыре года, её бывшему — тридцать пять. А детей у них нет. Зная Дашу, Баадур прекрасно понимал, что она — прирождённая жена и мать. Человек, вкладывающий всю душу, все силы и все средства в создание кризисного центра для женщин, попавших в сложную жизненную ситуацию, не может сознательно избегать материнства.

По какой-то причине Даша не может иметь детей. Во всяком случае, она уверена, что не может иметь детей. И в этом кроется причина её отказа. А что это значит? Многое. Она считает, что не пара Баадуру. Считает, что его отпугнёт её проблема. Она не хочет использовать его, обманывать. Конечно, тот факт, что она уверена, будто он испугается проблем, расстроил Баадура. Но в остальном… Если вспомнить ночь с субботы на воскресенье и то, какой была с ним Даша… Она любит его.

Приехав домой, Баадур быстро принял душ, переоделся и поехал к Даше. Пока ехал, несколько раз звонил ей, но она не ответила. Баадур знал, что специально не ответить Даша не могла. Значит, либо занята, либо телефон на беззвучном режиме.

Дома Даши не оказалось. Пообщавшись через ворота с Тошкой, который узнал Баадура, потому не лаял, а поскуливал, Баадур поехал в берёзовую рощу. Трубку Даша по-прежнему не брала.

… Большой тёмный автомобиль, который точно не принадлежал Даше и вряд ли принадлежал Нине, Баадур заметил издалека. Внедорожник стоял у ворот центра. Очень интересно, что за гости?

Осторожный Баадур оставил свою машину в начале асфальтовой дорожки, ведущей к воротам особняка, и пошёл пешком. Приближаясь к воротам, заметил, что они приоткрыты. Ситуация Баадуру совсем не нравилась. Остановившись у ворот, он начал прислушиваться. Он знал, что подслушивать нехорошо, но очень уж занимательный диалог развивался во дворе. Особенно мужская партия. У Баадура аж кулаки зачесались.

… — Я не верю, Даша! Так быстро после развода замуж не выходят. Ты не могла подать заявление на регистрацию брака, пока не получила свидетельство о разводе! Да и вряд ли твой мачо разбежится жениться! Такие, как он, не спешат под венец.

— Нина, скажи ему, он не верит.

— Нина подтвердит любые твои слова, Даша! Стоите и лжёте мне, глядя в глаза. Две взрослые женщины!

— Никто вам не лжёт, господин Аксаков. А такие, как я, очень даже спешат под венец с Дарьей Васильевной.

Это сказал Баадур, неожиданно появившийся в воротах центра. После этого он в течение нескольких секунд наслаждался немой сценой.

— Вот! — Даша пришла в себя раньше остальных. — Нет у меня привычки лгать, Денис, и тебе это прекрасно известно.

Она подошла к Баадуру, взяла его под руку и улыбнулась ему. Нина, которая тоже очнулась, подмигнула Даше.

Даша страдала сейчас лишь от одной мысли: футболка у Баадура светлая и наверняка недешёвая. А Даша схватила его чумазой рукой, и вообще, стояла, прижавшись к нему, словно в поисках защиты.

— Ну если так… — Денис сжал зубы. Благородные ноздри его раздувались. — Что ж. Возможно, с ним ты будешь счастливее, чем со мной, Даша. Говорить, что рад за вас, то есть, врать, не буду. Не рад. Моё почтение.

Кивнув никому и всем сразу, Денис быстро вышел за ворота. Дверца машины закрылась так, что с высоких старых берёз вспорхнули испуганные птицы. Взвыл мотор, но звук быстро удалился.

— Спасибо тебе, Баадур! Ты так вовремя появился!

Даша попыталась высвободиться, но Баадур не отпустил её.

— Баадур, отпусти! Ты только посмотри на меня, я как кочегар! Испачкаю тебя.

Баадур подхватил Дашу на руки и прижал к себе.

— У меня теперь жена есть. Аккуратно сложит грязные вещи в стиральную машину, нажмёт кнопочку, и — оп! Волшебство.

— Ладно, Даша, я пойду умываться и переодеваться. Домой пора, — тактичная Нина закрыла подсобку и ушла в здание.

Едва Нина ушла, Баадур с Дашей начали целоваться.

— Прости меня, Баадур. Я как раз собиралась тебе обо всём рассказать сегодня.

— Вот и расскажешь. Сейчас мы поедем к тебе, ты заберёшь собаку, и я увезу вас к себе. То есть, к нам. Тошка согласился перейти охранником в другой дом, на более просторную территорию. Вещи завтра перевезём. Сегодня мы просто побудем вдвоём и все обсудим. Договорились?

— Договорились. А моя машина?

— Двор здесь охраняемый?

— Да, всё под охрану сдаём.

— Значит, оставь машину до завтра. Всё, собирайся.

* * *

… — Просто скажи мне, Даша, как ты позволила ему вернуться в твою жизнь после того случая? Как? Как можно простить такое?

Лицо Баадура было бледным, огромные зелёные глаза лихорадочно блестели.

— Мне было всё равно, Баадур. Я об одном мечтала: поскорее забыть обо всём, что произошло. О том, что я тогда чувствовала. А Денис заботился обо мне, возился со мной, как с маленьким ребёнком. Но ты прав. Я так и не смогла простить, а значит, обманывала и себя, и Дениса. Взаимного уважения в нашем браке не было. Доверия не было. И семьи, как таковой, не было. Отсюда и измена Дениса. Возможно, не первая измена, но точно не знаю, потому оговаривать не буду.

— А мне ты доверяешь, Даша?

— Да.

— Так вот, дети у нас обязательно будут. Потому что я люблю и уважаю тебя, а ты любишь и уважаешь меня. И мы полностью доверяем друг другу.

… Торжественная выездная церемония бракосочетания Баадура и Даши состоялась, действительно, в субботу, в одном из загородных отелей. Прилетели родители Баадура. Также были приглашены Нина с мужем и двое друзей Баадура с жёнами. Даше пришлось пополнить гардероб пятым вечерним платьем, на этот раз, кремовым, и светлыми туфлями-лодочками на высоченной шпильке. Любимый мастер Даши, Рита, приехала к семи часам утра, чтобы успеть уложить волосы невесты.

После регистрации был небольшой банкет, а потом молодые уехали домой, оставив гостей веселиться. Родители Баадура появились дома только под утро. В воскресенье, во второй половине дня, молодожёны вместе с родителями Баадура улетели к тем в гости.

Даша и Баадур вернулись из свадебного путешествия через две с половиной недели: Баадуру необходимо было приступить к работе, а Даша не осталась в гостях одна, без него, хоть ей и предлагали родители мужа.

Впервые за долгие годы Даша почувствовала, что у неё есть настоящая семья. Да и чувствовала ли она вообще нечто подобное раньше? Бабушка и дедушка любили её, но никогда до сих пор Даша не ощущала себя для кого-то самым главным человеком на свете. И как же прекрасно, когда это всё же случилось, и чувство взаимно!

Она ни секунды не жалела о том, что им с Баадуром уже за тридцать, что они встретились, уже будучи совсем взрослыми и состоявшимися, многое пережившими людьми. Они не просто любили друг друга; они безмерно друг друга уважали и ценили, наслаждались каждым моментом, проведённым вместе.

Конечно, абсолютно идеальная совместная жизнь, в которой совсем нет недопонимания, споров и небольших ссор, может показаться пресной, скучной и слащавой. Специи необходимы в любом блюде; главное, не переборщить с ними.

Спорили и Даша с Баадуром, но оба подозревали, что порой специально затевают спор, дабы потом достаточно бурно прийти к согласию. Закономерные результаты таких споров не заставили себя долго ждать.

В первый же свободный день, который выдался после возвращения из отпуска, Даша и Баадур поехали к одному из самых лучших докторов, специализирующихся на проблемах женского бесплодия. Даша была у Тамары Дмитриевны и раньше, правда, достаточно давно.

Даша зашла в кабинет, а Баадур ждал в коридоре. Через пятнадцать минут из кабинета вышла смущённая и немного обалдевшая Даша с ворохом направлений в руках.

— Что? — Баадур тут же подскочил, внимательно вглядываясь в лицо жены.

Однако он так и не смог ничего понять по растерянному взгляду Даши.

— Ты расстроена?

— Нет. Тамара Дмитриевна сказала, что я пришла не по адресу. А ещё сказала, что нужно встать на учёт в женской консультации и найти хорошего врача, который будет вести беременность. Она дала мне пару рекомендаций и кучу направлений на анализы и обследования.

— Вот! — торжествующе громко прошептал Баадур, подняв бровь. — А что я говорил⁈

Корни древних колхидских князей сразу заявили о себе резко и бурно. Как же Даша любила его именно таким!

Баадур притянул Дашу к себе прямо в коридоре клиники.

— Мы едем в ресторан. Я буду пить вино, а ты потом сядешь за руль.

— Так уж и быть, Баадур Александрович. Сегодня можно.

… Через восемь месяцев в семье Горских родился сын Михаил, а ещё через три года — дочь Анита.

Центр психологической помощи, организованный Дарьей и Ниной, по-прежнему продолжает работать.

Денис женился на Алине. Точнее, она вынудила его жениться, поскольку забеременела от него. Вскоре после того, как у Дениса и Алины родилась дочь, разразился грандиозный скандал. Выяснилось, что Денис скоро снова станет отцом, но будущая мать — не Алина, а другая сотрудница компании Дениса.

Алине удалось сохранить то, что у них с Денисом называлось семьёй. Она смирилась с тем, что муж живёт на два дома. Антидепрессанты были ей в помощь. К счастью, родители Алины полностью посвятили себя внучке. Помогали и родители Дениса, когда приезжали.

Денис продолжал заниматься бизнесом, который по-прежнему шёл в гору. Именно в своём деле Денис находил и успокоение, и счастье, и удовлетворение амбиций. Настоящего семейного счастья ему познать так и не удалось, как не удалось ни к кому больше привязаться по-настоящему, даже к детям.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4