Тень. Позволь тебя любить (СИ) [Джули Джи] (fb2) читать онлайн

Тень. Позволь тебя любить

Часть 1

Равномерно покачиваясь в такт движущегося поезда, Агнесс неторопливо шла вдоль купе в приподнятом настроении. Улыбалась уголками губ, мурлыкала про себя незатейливую приевшуюся мелодию, которую всего пару часов назад слушала в спальне, когда собирала чемодан со всеми школьными принадлежностями. Как же хотелось снова оказаться в Тени. Снова влиться в эту волшебную и дружескую атмосферу учебной жизни. Каждый день видеться со своими друзьями, посещать безумно интересные занятия, ведь не так давно казалось, что этого всего могло больше не произойти. А всё потому, что на школу было совершено нападение и досталось многим. Но о плохом она больше думать не хотела. Хватит с неё. Это в прошлом. Теперь всё будет хорошо, только позитивный настрой, предвкушение, и…

— Сука, Рейн, смотри, куда прёшь, — она даже не заметила, как врезалась на лету во что-то большое, и чуть не упала, успев зацепиться за поручень.

Ну конечно, Дарк Милтон. Надменный, плюющийся ядом, мерзкий однокурсник из факультета Теневых убийц. Самый мерзкий факультет в школе, именно так считали остальные два. А нельзя было оставить свою аристократическую задницу у себя в поместье? Тогда этот год был бы точно самым лучшим в её жизни.

Если со студентами из факультета Теневых наблюдателей ещё можно было дружить, общаться, то с убийцами всё обстояло намного сложнее...

Милтон резко вышел из своего купе, и Агнесс просто не успела среагировать и отойти.

— Милтон, это ты смотри, куда прёшь, ты не у себя во дворце. Поезд — общественное место, и, представь себе, тут ходить можешь не только ты, — она сказала это на одном дыхании, даже без раздражения; слишком долго она ждала этого дня, чтобы что-то или кто-то смог испортить ей настроение.

— Заучка Рейн, можешь просто заткнуть свой рот и… — дальше она не услышала, так как с улыбкой на губах была уже в конце вагона, намереваясь быстрее найти своих друзей и раствориться в последних новостях о жизни таких уже родных людей.

Милтон недоумённо посмотрел ей вслед. Просто так ушла? Даже не продолжила словесную перепалку? Проигнорировала? Долбанная сука, ещё даже в Тень не приехали, а он успел наткнуться на это ничтожное недоразумение, вызывающее в душе только ненависть и жгучее раздражение. Уже забыв, зачем вообще выходил с купе, он хлопнул дверью и вернулся к своим сокурсникам.

Отыскав друзей, Агнесс плюхнулась рядом с Генри и окинула взглядом каждого. Генри, Ричард, Джули и Нил, улыбаясь наперебой, рассказывали о последних событиях.

— Представляешь, мама совсем не хочет, чтобы мы куда-то переезжали с Генри. Говорит, что нам всем нужно держаться вместе, и я её понимаю, ведь ей сейчас нелегко… Но я просто не представляю себе, как это — жить всем под одной крышей, я бы хотела точно не этого. Хочется уединения, — Джули бросила влюблённый взгляд на своего парня. — Агни, ты не против, если Генри будет жить этот год с нами в спальне?

Генри поперхнулся и удивлённо посмотрел на свою девушку, а Агнесс только хохотнула:

— Да без проблем, но в таком случае я тоже подселю кого-нибудь, и будем жить счастливой большой семьёй.

В этот раз поперхнулся Ричард, уставившись на Агнесс так, как будто в первый раз её увидел.

— А если серьёзно, то я вообще не понимаю, почему нельзя было поселить нас с Генри в одну комнату, как будто мы дети малые, ей Богу… — Джули продолжала болтать о тяжёлой судьбе, жаловаться на родных, которые, как она утверждала, её не понимали. Агнесс, перестав слушать разгорячённую речь Джули, разглядывала родные лица и удивлялась, как же все они повзрослели.

Взять хотя бы Нила: парень заметно вытянулся, возмужал, и следа не осталось от того круглолицего неуклюжего паренька, что постоянно вляпывался в какие-то нелепые передряги. Он сидел, подперев голову кулаком, и увлечённо слушал, ухмыляясь, гневную тираду рыжей подружки. Его тёмные волосы, ровный нос, глаза — такие же карие, как у неё самой; небрежная поза, лёгкость и уверенность в движениях… Чёрт, а он очень даже ничего.

Стоп. Что?

Агнесс тряхнула головой, перестав так детально сканировать своего друга. Боже, о чём она думает? Взгляд медленно сместился на Ричарда. Тот, заметив её внимание, подался чуть вперёд, одновременно хмыкнув и улыбнувшись. Как-то неуклюже получилось. В общем, как всегда. Это же Рич. Вечно невпопад, наперёд и как-то не так, как хотелось бы. Чего-то ему не хватало. Точнее ей. В нём.

Улыбнувшись ему своей такой дружеской улыбкой, она отвернулась в окно. Воспоминания пролетели в голове постыдным вихрем.

За месяц до этого дня она приезжала в гости к семейству Ричарда. Она очень любила каждого члена семьи, ведь они стали уже как родные ей и Генри. Но от последнего визита остался немного неприятный осадок. Вспомнились руки Ричарда, лапающие её ягодицы, и его язык, которым он как будто пытался выдавить Агнесс все зубы. В общей гостиной уже никого не осталось, все разошлись по своим комнатам. Рич зажал Агни возле лестницы, чего она в тот момент, ну, никак не ожидала, потому что направлялась в гостевую комнату, выделенную для неё. Она его не оттолкнула и попыталась ответить на поцелуй, но, как оказалось, могла просто открыть рот и больше ничего не делать, потому что Рич на какой-то своей волне вдавливал своё тело в её и, возбужденно пыхтя, шарил руками по телу слишком агрессивно и нелепо. Но Агнесс никак не планировала, чтобы это недоразумение переросло во что-то большее. Ей удалось вырваться из его объятий; она даже не помнила, что тогда буркнула, умчавшись в свою комнату. Складывалось впечатление, что Рич просто хотел набить руку в любовных делах и выбрал её для себя мишенью.

Ну нет, не готова она к отношениям с Ричардом. Раньше да, были такие мысли, даже как будто что-то намечалось, но в один момент всё сошло на нет. Во всяком случае, у неё. Не было огня. Он был ей как младший брат, за которым надо присматривать и направлять на верный путь. Конечно, напрямую ничего не было сказано ни с одной, ни с другой стороны. От Ричарда она никогда не слышала о любви, отношениях и всё в этом духе. Только ухмылочки, повышенное внимание, нелепые шутки, иногда даже смешные. Агнесс ничего ему не обещала, а значит — ничего и не должна говорить. Пусть всё идет своим чередом. В конце концов, целый год впереди, может, он кого и найдёт себе, когда поймёт, что от Агни ничего не добиться.

— Агнесс, ты вообще где витаешь? — помахал рукой перед её носом Генри. — Тебе не пора в вагон старост? Обязанности, все дела?

Густо покраснев, Агни хлопнула себя по лбу:

— Я же вам не сказала, — она обвела всех виноватым взглядом. — Я отказалась быть старостой школы. И факультета тоже.

Молчаливая пауза. Недоумённые взгляды. Такое вообще возможно? Это же Агнесс Рейн. Или её подменили?

— Почему? — выдавил из себя Генри.

— Потому что в последний год учёбы я не хочу взваливать на себя дополнительные обязанности. Хочется просто отдохнуть, что ли, — Агнесс взглянула на Джули, а та в свою очередь понимающе хихикнула. В этом году в Тени совершенно точно будет весело…

* * *

— Приветствую вас, уважаемые ученики. В новом году у нас произошли некоторые изменения в педагогическом составе. Хочу представить вам нового преподавателя Защиты — профессора Руди Корра, — Мерлин Макуилл широким жестом указала на соседнее место рядом с ней, откуда сразу поднялся высокий хмурый мужчина лет так тридцати пяти. Поклонился ученикам и сел на место, рассматривая всех из-под густых бровей. — А также хочу сообщить о новых назначениях в старостат: мисс Линь Ким и мистер Брист Закини возьмут на себя ответственные должности, примите мои поздравления, — по Большому залу пронеслись аплодисменты и тут же затихли, Макуилл продолжила свою вступительную речь: — Я очень надеюсь, что студенты седьмого курса очень серьёзно подойдут к учебному процессу, так как в конце года вы будете сдавать заключительные экзамены, результаты которых напрямую повлияют на вашу дальнейшую судьбу. Поздравляю всех с началом учебного года, мне очень приятно снова видеть всех вас. Приятного аппетита! — закончив речь, Макуилл села за стол, широко улыбаясь, и сразу же завязала разговор с новым профессором Руди Корром.

Зал радостно загудел, столы накрылись самой разнообразной едой, которую все тут же начали разбирать по тарелкам. Сокурсники хлопали по спине Бриста Закини, поздравляя с назначением в старосты школы, от чего тот гордо приподнимал подбородок и даже пытался вытянуться, сидя за столом. Агнесс от этой картины хмыкнула, закатив глаза. Нет, против Закини она ничего не имела. Он ей казался на всём факультете Теневых убийц самым адекватным. Эта должность точно ему подходила, он её заслуживал как никто другой. Не Милтона же назначать старостой… А вот и его светлая макушка. Милтон сидел чуть поодаль и внимательно слушал какую-то, видимо, очень захватывающую историю от Теодора Нотти, так как рука с пирогом зависла между ртом и столом где-то посередине.

Когда все успели так измениться? Если Нилл показался ей очень привлекательным, то Милтон был просто… С чем сравнить? Не хочется об этом думать. Фу, что за мысли. Уже второй раз за пару часов Агнесс ловила себя на том, что очень внимательно рассматривает парней. Спишем это на радостное волнение из-за возвращения в любимую школу. Просто давно никого не видела. Конечно, люди меняются, и это невозможно не заметить.

Ужин подходил к концу, и студенты начали расходиться по своим гостиным, старосты школы и факультетов выстраивали в пары первокурсников, объясняя элементарные правила, указывая дорогу и помогая всем, чем нужно. Как же хорошо, что она отказалась от этой должности. Да, это статус, даже власть.

Но к чёрту. Агнесс будет отдыхать.

Да, именно так. Ведь учёба — это её конёк, она бы с первого дня смогла сдать все экзамены и пойти работать... да куда угодно. Так что именно отдыхать. Наслаждаться жизнью.

Как же хочется пойти в библиотеку, вдохнуть запах старых страниц…

— Агни, ты идёшь? — бросил Генри, обернувшись через плечо, следуя за Джули и Ричи.

— Да, конечно, — Агнесс вскочила и, радостно улыбаясь, пошла за друзьями, предвкушая вечер в уютной гостиной Теневых защитников. Надо ещё разобрать вещи, собрать на завтра все учебники; уже скоро принесут расписание занятий. Поскорее бы…

— Привет, Агнесс, рада видеть тебя, — лёгкий девичий голос выдернул её из раздумий. Поппи поравнялась с Агни и на ходу чуть приобняла её, мило улыбнувшись.

— Поппи, давно не виделись, — воскликнула радостно Агнесс, приобняв девушку в ответ. — Как твои дела?

— Оу, просто прекрасно. Ты как-то не так выглядишь. Сменила причёску? — заинтересованный взгляд, окинувший её с ног до головы, задержался на последнем.

— От тебя ничего не утаишь — поправив волосы, Агнесс лучезарно улыбнулась Теневой наблюдательнице. — Увидимся завтра. Попрощавшись, они разошлись в разные стороны по своим гостиным.

Агнесс в последнее время подсела на модные журналы, призывающие сменить свой стиль, походку, макияж и кучу ещё чего. Но осмелилась поменять лишь причёску. И то совсем чуть-чуть. И единственный человек, кто это заметил, — Поппи. Но это не удивительно, она всегда была чересчур внимательной. Вместо беспорядочной копны волос по спине струились красивые волнистые завитушки, упруго подпрыгивающие при каждом шаге. Просто чуть-чуть привела в порядок волосы, наткнувшись на новое заклинание в журнале, которое сильно облегчило жизнь. Раньше зубчики на расчёске ломались об её узлы на голове, сейчас же всё стало намного проще.

И красивее.

Улыбнувшись про себя, Агнесс прошла сквозь проём в гостиную Защитников, вдыхая родные запахи, ощущая тепло от камина и предвкушая замечательный вечер в кругу друзей.

Часть 2

С самого утра первого учебного дня всё пошло через одно место.

И это место не такое, какое можно было увидеть у симпатичных учениц с округлыми упругими формами. Нет. Это место больше походило на то, что имел, например, Грег Гилл — пухлый мальчик из факультета убийц под два метра ростом, как в длину, так и в ширь. Большое, мерзкое, от которого сразу же хотелось отвести взгляд и забыть, как страшный сон.

Проспать завтрак? Легко! Нестись как ужаленной по коридорам Тени, не заметив на пути ловушки Пинди — местного поллтергейста. Залетела со всей дури в ведро с каким-то вязким содержимым, похожим на краску, заботливо оставленным посреди коридора для вот таких невнимательных учеников — очаровательно.

Просто охуительно.

Очищающее заклинание не помогло, видимо краска была зачарована на такой случай. Что ж, времени что-то предпринимать уже не было. Нужно быстрее добраться до кабинета Защиты, урок начинался через три минуты, а Агнесс была совсем в другой части замка. И почему Джули не разбудила её? Неужели не заметила, что подруга дрыхнет без задних ног? Хотя Агнесс не припоминала, чтобы подружка вообще приходила в спальню вечером.

Защитница неслась по коридорам, перепрыгивая через несколько ступенек сразу, преодолевая большую дистанцию до нужного кабинета на максимальной скорости. Ученики оборачивались ей вслед, провожая взглядом такой необычный образ знаменитой лучшей ученицы школы, одна нога которой почти по колено была ярко-кислотного зеленого цвета.

Да плевать. Её больше заботило то, как отнесётся к опозданию новый профессор, ведь она совсем его не знала. Сам его вид был не очень располагающий себе. Во всяком случае — внешне так казалось.

Наконец, добравшись до кабинета, Агнесс толкнула дверь и вошла внутрь. Все взгляды устремились на неё. Сдвоенный урок с Убийцами. Просто восхитительно. Панни то ли хрюкнула, то ли ещё какой-то звук издала, было даже не понятно, что это было и чем это охарактеризовать, и, склонив голову к напарнице Дэнни, она что-то шепнула ей, после чего обе разгоготались почти в полный голос.

— Рейн, а тебе идёт, ты стала намного ярче, — Панни издевательски протянула эти слова, вложив столько презрения, сколько вообще было возможно, вызвав гогот почти половины убийц.

— Благодарю, мисс Принс. Но хочу напомнить, что урок уже начался, и я неприемлю, что бы лишние разговоры присутствовали в этом классе, пока я веду урок. Мисс Рейн, пройдите в класс, на первый раз я закрою глаза на опоздание, судя по Вашему внешнему виду, не просто так это произошло, — Профессор Корр окинул взглядом защитницу, задержав взгляд на её левой ноге, пёстро выделяющейся на фоне всего класса.

— Пинди, — буркнула Агнесс, быстро направившись на свободное место рядом с Ричардом. Рич изогнул бровь, спрашивая взглядом, что же с ней произошло.

— Потом, — шепнула Агнесс, уставившись на профессора, который уже начал свой урок, рассказывая план на весь год. Оказалось, что он вовсе не такой устрашающий и неприятный, как могло показаться на первый взгляд. Правильная, грамотная речь, приправленная активными жестикуляциями, было видно, что Корр подходил к своему предмету очень серьёзно, воодушевлённо и заинтересованно в том, чтобы каждый присутствующий ученик в этом классе добился максимальных успехов по его дисциплине. Темой сегодняшнего урока было чтение мыслей, способы противостояния, правильная техника произношения заклинания, практика с партнёром.

— Мисс Рейн, подойдите пожалуйста, — пока все были заняты своими партнёрами, Корр подозвал Агни к своему столу.

Молча взмахнув палочкой, рисуя в воздухе какой-то незнакомый узор, Корр махнул на ногу Агнесс, полностью убирая яркое пятно.

— Магия, подвластная полтергейстам, отлична от нашей. К счастью или наоборот. Тут контрзаклятия нужны совсем другого уровня. Кстати, в этом году мы пройдёмся по этой теме, можете вернуться на своё место, — Корр уже направлялся между рядов, внимательно наблюдая, кто и как выполняет его задание.

Агнесс благодарно вздохнула и направилась к Ричарду отрабатывать заклинание, с помощью которого можно было порыться в чужой голове, вытаскивая на свет факты, мечты, мысли, всё то, что принадлежало не тебе.

Пробраться в голову Ричарда было не сложно. Сложно стало смотреть, о чём он думает, что помнит. Вот они с Генри встречаются в пабе и весело смеются над какой-то шуткой… Резко картинка меняется, и вот он прижимает Агнесс к стене в гостиной семейства Ричарда, недоумённый взгляд девушки, смешанный с отвращением, её затылок, убегающий вверх по лестнице. Ощущение пустоты и стыда… Агнесс прервала заклинание, густо покраснев.

Да когда это закончится, в самом деле? Невозможно начинает раздражать, надо было сесть за другую парту, но откуда она могла знать, что именно эту тему они сегодня будут проходить?

— Что, Рейн, увидела, как твой дружок дрочит в ванной на твою фотографию? — раздался голос откуда-то сбоку, мерно растягивая слова, вызвав всеобщий смешок сидящих рядом убийц.

Милтон вальяжно сидел, раскинув руки на спинке стула, с ухмылкой смотря на парочку из конкурирующего факультета.

— Нет, Милтон, я увидела, как Рич застукал тебя в женском туалете, умоляющего каждую входящую девушку показать тебе сиськи, — бросила Агнесс, даже не подумав, что вообще сказала, чем вызвала гогот уже слушающих перепалку Защитников, и даже Убийцы прыснули, но быстро как-то растушевались, делая вид, что занимаются отработкой заклинаний.

Милтон быстро поменял выражение лица с глубоко удивлённого на злобное, сузил глаза и уже открыл рот для колкого ответа, но раздался голос профессора, призывающий к тишине:

— До конца урока десять минут, было бы полезнее, если бы все сосредоточились на практике, я иду проверять. Заработав для себя хороший балл, Агнесс после окончания уроков пулей вылетела из кабинета, не хотелось вступать дальше в перепалку с Милтоном. Она и так немного перегнула палку, сама от себя такого не ожидая.

Но чёрт возьми, было приятно лицезреть такое офигевшее лицо у этого хорька. Самодовольный ублюдок, если у себя на факультете его почитали, уважали и боялись, то ей было совсем до лампочки на его персону. Пусть подавится своим ядом, она молчать не будет.

Пришло время обеда, и ученики потянулись в Большой зал. Агнесс одной из первых заняла место за столом Защитников. Через несколько минут подошли остальные ученики, и за столом установилась непринуждённая беседа, прерываемая звоном кубков и скрежетом столовых приборов.

Рич навалил себе в тарелку наверное половину содержимого стола, он вообще когда-нибудь наестся? Ведь не голодает дома, его мама практически живёт на кухне, обеспечивая своих домочадцев самой вкусной и разнообразной едой.

— Агнесс, что это было на уроке? — Генри со смехом в глазах смотрел на свою подругу, накладывая себе в тарелку салат.

— Да я сама не знаю, ответила в его же стиле, только и всего, — закатив глаза, ответила девушка, — Кстати, Джули, ты почему меня не разбудила?

Рыжая Защитница виновато потупила глаза, косясь на своего парня: — Мы с Генри гуляли. Знала бы, что ты проспишь, пришла бы и разбудила, но кто же от тебя такого ожидал?

— Что верно, то верно, — вздохнула Агнесс, — когда я говорила, что собираюсь отдыхать в этом году, то точно не имела ввиду дрыхнуть до обеда и прогуливать занятия. Но видимо Вселенная меня услышала именно так.

— Да ладно, не парься. Кстати, Пэрри с Лидией сегодня обсуждали, что слышали, как группа девчонок из Наблюдателей шептались в женском туалете, что у них намечается сегодня что-то типо вечеринки по случаю возвращения в Тень, — Джули многозначительно обвела взглядом друзей.

Молчавший до этого Нилл встрепенулся:

— А разве Поппи вам не сказала? Она еще с утра меня позвала. Хотя, вы наверное еще не виделись, — смущенно сказал парень, и, быстро собравшись, продолжил, — Вечеринку решили устроить в одной из оранжерей, которая используется под склад и в которую вообще редко кто заходит. Не знаю, кто это придумал, но думаю будет весело.

Агнесс задумчиво прикусила губу: — Вечеринка в первый же день? С облепиховым соком и пирожками, я так полагаю?

— Вроде как с музыкой и виски, что-то еще про лимонный херест говорили. Вот протащили же как-то, — хохотнул Нилл.

— Ну и кто пойдёт? — изогнул бровь Генри, обводя друзей взглядом.

— Ну, я бы была не прочь сходить, немного повеселиться, — хихикнула Джули.

Нилл начал загибать пальцы, перечисляя:

— Я иду, Поппи, Дик, Сеймус, из девчонок кто ещё идёт не знаю, но раз Джули слышала разговоры, то наверное Пэрри и Лидия пойдут. А там, кто ещё знает. Убийц вроде как не звали.

— Агнесс, ты пойдёшь? — с надеждой в голосе спросила Джули.

Интересный вопрос. Агнесс, и на вечеринку! И что она там будет делать?

Вспоминая вечеринки у себя на факультете, ничего особо интересного она припомнить не могла. Но заметив, с какой надеждой на неё смотрит Джули, сказала:

— Ладно. Я надеюсь, она начнется не сразу после обеда, а то у меня немного другие планы на первый учебный день. У нас ещё сегодня зелья, и мне надо на урок по Астрономии. И ещё я хотела зайти в библиотеку, — Агнесс неспешно начала подниматься со стола, намереваясь покинуть Большой зал, чтобы подготовиться к занятиям, ведь с утра она не успела даже нормально собрать сумку.

— Не переживай, Агни, вечеринка будет после отбоя. Вход по паролю, я его вам вечером сообщу, сам ещё не знаю. — отсалютовал Нилл, — Увидимся.

— Увидимся, — буркнула Агнесс, уже шагая в сторону выхода из Большого зала. Весельчаки, блин. Виски и танцы. Ну посмотрим, что из этого выйдет.

Часть 3

Дарк Милтон сидел в общей гостиной Убийц и, лениво раскинув руки на спинке дивана, смотрел на пляшущие языки пламени в камине. Вся школа гудела о намечающейся вечеринке, на которую Убийц никто не позвал.

Но велика ли беда, если они сами в своей гостиной устраивали попойки почти каждые выходные в прошлом году? В новом явно ничего не изменится. Если раньше бывали случаи, что вечеринку прерывал надоедливый староста, который уже выпустился из Тени, то сейчас же в гостиной Убийц заведует его лучший друг Закини. Пьянки до утра и безудержное веселье теперь обеспечено, как никогда раньше.

Дарк взял кубок с виски со столика и сделал небольшой глоток, прикрывая глаза и смакуя терпкое послевкусие такого полюбившегося напитка.

Приятно снова вернуться в школу.

Дома в поместье царила жуткая тоска. Даже частые визиты друзей не особо радовали. Визиты заканчивались, и Дарк оставался один на один со своими родителями, видеть которых не особо хотелось после того, как они попытались многие вещи решить за него. Он любил их, особенно свою мать. Но хотелось просто собрать чемодан и уехать куда-то насовсем, кардинально поменять свою жизнь, только он не знал, как. С чего начать и что дальше делать.

Год закончится и будет видно. Были у него кое-какие мысли…

— Дарик, о чём задумался? — промурлыкала Панни, усаживаясь рядом с Милтоном, закидывая одну ногу на другую, оголяя свои стройные ноги, открывшиеся слишком высоко из-за слишком короткой юбки.

Милтон нехотя повернул голову, окидывая быстрым взглядом Панни, задерживая внимание на оголённых участках тела, так сильно бросающихся в глаза.

Как давно он не трахал Панни?

Вроде, в последний раз это было на кухонном столе в поместье, недели две назад.

Семейство Принс тогда посетило владение с дружеским визитом. После ужина, дождавшись когда все разойдутся, он потащил Принс на кухню. Даже не обратив внимание на поваров, которые быстро ретировались, завидев возбуждённо пыхтящую парочку, уже завалившуюся на кухонный стол, стаскивая друг с друга одежду. Помнится, тогда он знатно вдалбливал девушку в стол так, что кухонная утварь над головой грозилась слететь с крючков и разнообразить их страстный секс капелькой боли в виде упавшего на голову сотейника или кастрюли.

Интересно, стал бы он дальше трахать Принс с кастрюлей на голове…

Дарк подавил смешок и посмотрел на Панни немного похотливым взглядом из-под опущенных ресниц. В штанах стало тесно от нахлынувших воспоминаний:

— Задумался. Задумался о том, что жду тебя у себя в спальне через минуту. Мне есть что тебе показать, — бросил он ей, вставая и направляясь вверх по лестнице к себе в комнату. А ему было, что ей показать.

Он засунет член в похотливый рот Принс и спросит, понравилось ли ей то, что она увидела.

Небольшая разрядка ему не помешает.

***

— Джули, может эту? — Агнесс крутилась перед зеркалом, разглядывая узкую юбку, доходившую ей до колен.

— Фу, нет, надень эту. — бросила ей легкую, небольшую ткань подруга, — Тебе нужно что-то покороче, мы не в библиотеку идём, туда можешь одеваться, как захочешь.

Агнесс поймала на лету юбку и с укором посмотрела на подругу:

— Это даже не прикроет мне зад, издеваешься? — но уже натягивала на себя и рассматривала, что получилось.

Черные туфли на среднем каблуке, стройные ноги как никогда приковывали к себе взгляд, короткая юбка не обтягивала, вызывая дискомфорт, а наоборот спадала лёгкими складками где-то между бёдер и коленей. Обтягивающая атласная кофточка подчеркивала узкую талию, тонкие руки, аккуратные плечи и небольшую грудь, высокое горло полностью скрывало шею Защитницы. Сверху закрыто, снизу открыто, а получилось даже очень ничего.

Весьма нежно-дерзкий образ для пай-девочки.

В завершение всего Джули поколдовала с лёгким макияжем, чуть подведя глаза и накрасив их тушью, категорически отказавшись от ярких красок, обосновав это тем, что тогда природная красота Агнесс будет спрятана под слоями штукатурки.

— Супер! Это просто супер, Агни! — Джули восхищенно уставилась на подругу, осматривая её со всех сторон, — Тебе срочно нужно выбросить всю свою одежду и купить новую, хорошо, что у нас один размер, даже боюсь представить, в каком виде ты бы пошла на вечеринку.

— Джул, спасибо тебе, конечно, большое, но ещё пару слов про мой гардероб, и я пойду спать, — Агни продолжала изучать себя в зеркале и понемногу начала мысленно соглашаться с подругой.

Действительно, как будто другой человек. Она выглядела уже не как серая мышь, неприметная, растрёпанная, от которой скорее хотелось отвести взгляд, а так… необычно красиво, гармонично, нежно…

— Ладно, пошли уже, — весело прощебетала Агнесс, хватая под руку подружку и покидая комнату.

Подруги, громко хохоча, почти скатились с лестницы, цепляясь друг за дружку, будто в спальне они не наряжались, а попивали виски вперемешку со сливовым пивом, обращая на себя внимание всех, кто находился в это время в гостиной Защитников. Благо, большинство уже разошлись по спальням, отбой был как минимум пол часа назад.

Лица друзей надо было записывать на видеокамеру, таких вытянутых и ошарашенных она давно не видела. С Рича, Генри и Нилла можно было писать картину под названием «Офигевшие в момент».

Агнесс с Джули ещё пуще начали хохотать, держась друг за друга, что бы не упасть, увидев реакцию, которую вызвали своим появлением.

Точнее Агнесс вызвала, Джули всегда одевалась по последней моде, нося короткие юбки, красивые платья, подчеркивающие фигуру, открытые топики и так далее. А вот для Агнесс — да, такое было в новинку.

— Отлично выглядишь, Агни, — став малиновым, пробормотал Рич.

— Спасибо, Ричард. — смахивая слезу от смеха, выдавила Агнесс, — Пойдёмте уже, итак опаздываем, а я не собираюсь там торчать всю ночь, у меня завтра первой парой важный предмет, я лучше умру, чем пропущу его. Нилл, ты пароль-то узнал?

— Да, действительно, пойдёмте уже, пароль «Хмельная Лангустина», мне Поппи сообщила, она уже ждёт нас там. — Нилл первый двинулся к проёму из гостиной, призывая всех остальных двинуться за ним.

Замок окутал мрак и тишина. И только магические картины недовольно морщились и бормотали что-то недовольное себе под нос, прикрываясь от света, исходившего от палочек Защитников, гуськом на цыпочках пробирающихся по тёмным коридорам. Путь лежал через весь замок до первого этажа, во владения профессора земледелия, где во дворе замка располагались большие теплицы с волшебными растениями.

Выбравшись без приключений во двор на улицу, группа учеников отправилась в сторону теплиц. На первый взгляд даже не видно было, что там что-то происходит, ни света, ни звуков, вообще ничего. Наверное позаботились о защитных чарах, скрывающих своё присутствие во время комендантского часа.

— Где нужная теплица-то? Их тут много, и все как одна похожи друг на друга, — озираясь по сторонам, сказал Генри, когда они подошли к группе теплиц, расположенных по разные стороны и на разных расстояниях.

— Нам дальше, в самый конец, идём, — Нилл уверенным шагом направился к самой дальней, большой и круглой, казавшейся на первый взгляд полностью заброшенной.

Подойдя к двери, которая заросла мхом и зелёными кустарниками, Нилл бросил:

— Хмельная Лангустина! Кустарники и мох отползли в стороны, и дверь открылась.

Как только группа Защитников переступила порог, тут же в ушах громыхнуло музыкой, громкими разговорами и смехом. Первое, что бросалось в глаза, был большой длинный стол, заставленный закусками и многочисленными бутылками, о содержимости которых можно было даже не гадать. Виски, сливовое пиво и ещё какие-то зелёные бутылки, наверное тоже что-то алкогольное.

Площадь внутри была намного больше, чем казалось снаружи, скорее всего здесь было задействовано заклинание расширения, наподобие того, с помощью которого Агнесс частенько зачаровывала свои карманы и сумочки. По краям большого круглого помещения были расставлены небольшие диванчики со столами, за которыми уже сидели захмелевшие ученики, переговариваясь между собой, смеясь и попивая из кубков горячительные напитки.

Там и тут Агнесс видела мелькавшие знакомые лица, кого-то знала лично, например Зарию Самуила из Наблюдателей, уже вовсю махавшего своей здоровенной ручищей ей через весь зал. Ещё один возмужавший парень в мысленной коллекции изменившихся парней в голове Рейн. Корри Макгроуэр, сидевший ближе всех к выходу за столиком с незнакомыми ребятами, застыл, поднеся к губам стакан, и выпучил глаза, когда увидел Агнесс.

Корри изрядно успел потрепать нервы Агнесс в прошлом году. То ненароком толкнёт её плечом, то неожиданно обнимет, резко вылетев из-за угла. Опасный тип.

— Пойдёмте скорее займём свободное место вон там, недалеко от стола, пока кто-нибудь не пришёл и нам не пришлось проводить вечер стоя, — сильно повысив голос, сказала Агнесс, наклонившись к своим друзьям, чтобы они услышали её через довольно громкую музыку.

Компания расположилась за последним свободным столом на диванчиках, а парни пошли к столу за закусками и выпивкой.

— А тут довольно мило, — Джули уже приплясывала, сидя и покачиваясь в такт энергичной музыке, исходившей из какого-то странного магического прибора, наподобие обычного магнитофона. Только он имел форму большого круга с дырочками, из которых по помещению блуждали разноцветные лучи. Опять же напоминая самый обычный диско-шар.

— Привет, малышка, — на плечо Агнесс обрушилось что-то тяжёлое, и её чуть не подкинуло вверх на мягких подушках дивана, когда рядом с ней плюхнулся никто иной, как Корри Макгроуэр. Создав значительный перевес на своём месте, из-за чего Агнесс теперь сидела под углом, скатываясь в объятия приставучего парня.

— Прекрасно выглядишь, — скалясь во весь рот, радостно продолжил Корри, многозначительно зашевелив бровями и придвинулся ещё ближе.

— Привет, Корри, давно не виделись, — вымученно пробормотала Агнесс, пытаясь снять с себя ручищу назойливого Защитника, и искала глазами кого-нибудь, кто смог бы стать её спасательным кругом.

Увидев в другом конце зала знакомую фигуру с длинными светлыми волосами, Агнесс, извинившись, сорвалась с места и быстрым шагом направилась в сторону подруги.

Пока она шла через весь зал, невольно отметила про себя, что почти все парни откровенно пялятся на неё. Было как-то непривычно ловить на себе заинтересованные взгляды. Дик и Сеймус, проходя мимо, жизнерадостно улыбнулись ей, приветственно обнимая и пропуская однокурсницу дальше.

— Поппи! — окликнула подругу Агнесс, подходя ближе.

— Привет, Агни, ты не видела Нилла? Он должен был прийти уже довольно давно, мы договаривались встретиться здесь ещё час назад, — Поппи посмотрела за плечо подруге и, радостно улыбнувшись, начала активно размахивать руками, чем вызвала недовольные косые взгляды проходивших мимо студентов.

Увидев Нилла, Поппи взяла за руку Агнесс, и они двинулись обратно к столику, где уже сидел Генри, что-то нашёптывая на ухо Джули. Рич сидел рядом с Ниллом, обводя взглядом всё вокруг, попивая что-то из кубка.

Поппи уселась рядом с Ниллом, а Агнесс присела рядом, на краешек дивана, и обвела глазами содержимое стола. На закуски не смотрим, есть совершенно не хотелось, а вот выпить что-то — уже лучше. Так, сливовое пиво она узнала сразу, виски тоже, всё-таки зелёная бутылка привлекла её внимание с самого начала, пожалуй она немного плеснёт себе…

— Агни, это херест, осторожнее с ним, он кажется очень лёгким, когда его пьёшь, но последствия разные могут быть, — Нилл склонил голову ближе к Агнесс, чтобы она услышала подробную информацию об этом загадочном напитке. — Он подстраивается под каждый организм очень индивидуально, сам решает, снести полностью голову, лишить похмелья или заставить всю ночь танцевать на столе, а потом проспать мёртвым сном. В общем, ничего страшного, главное не переборщить с количеством выпитого, — шутливо хмыкнув, закончил парень и вернул своё внимание Поппи, которая мечтательно потягивала из банки со сливовым пивом.

Агнесс посмотрела на бутылку с загадочным напитком и решила, что вообще-то любой алкоголь может так подействовать на человека, главное знать меру, и плеснула себе в стакан зелёной жидкости. Сделав глоток, она удивилась, что не было даже терпкого горького привкуса, пьётся как лимонный сок. Довольно неплохо.

Переведя взгляд в центр помещения, Агнесс стала наблюдать за начинающими подтягиваться на танцпол уже хорошо захмелевшими студентами, вот Пэрри со своей подругой Лидией, и по совместительству бывшей девушкой Ричарда, танцующими походками вышли в центр зала и начали двигаться в такт весёлой музыке, смотря друг на друга и хихикая. Буквально через пол минуты к ним присоединились Дик с Саймусом, образуя танцевальный круг. Корри выплясывал какой-то безумный танец, сильно дёргая ногами в разные стороны, пытаясь скорее всего произвести впечатление на невысокого роста блондинку, стоявшую неподалёку со стаканом в руке и немного тревожно косившейся на него.

Хорошо, что Агнесс от него отделалась, Корри похоже чего-то уже перебрал, хотя вечеринка не так давно началась. Нужно взять на заметку держаться от него сегодня подальше.

— Агнесс, пошли с нами танцевать! — перегнувшись через стол, крикнула ей Джули, уже утягивая Генри на танцпол.

— Я попозже! — крикнула в ответ Агнесс, продолжая прикладываться к стакану.

***

— Хмельная Лангустина!

Дверь распахивается перед весёлой компанией убийц, уже изрядно поддатых от выпитого у себя в гостиной.

Брист, Дарк, Теодор Нотти и Грег вваливаются в шумное помещение, весело осматриваясь и садясь за ближайший свободный столик, на котором стояли недопитые кубки и пару женских сумочек. Кого-то разве волнует, что тут занято? Раз никого нет, значит вопрос сам собой отпадает.

Парни пришли со своими бутылками виски и пили прямо из горла, громко гогоча между собой, отпуская скользкие пошлые шуточки на всех девчонок, которых было видно в толпе танцующих:

— Смотри, это че, сумасшедшая подружка Генри рядом с Ниллом? — Нотти заплетающимся языком тыкнул в белокурую девушку, танцующую с закрытыми глазами, которая подняла руки вверх и вырисовывала непонятные силуэты, — Я бы её трахнул, — на последнем слове Нотти громко икнул и приложился к бутылке.

— Ты сейчас можешь только крякнуть, — захохотал Милтон, глядя на пьяного в умат друга, — Тео, давай пей помедленнее, я не хочу тебя тащить на себе до спальни.

Теодор только махнул рукой, снова делая большой глоток и увлечённо продолжая наблюдать за танцующими. Вдруг внимание Дарка привлекла одиноко танцующая фигура чуть в стороне ото всех, с длинными волнистыми волосами.

Девушка стояла к нему спиной, покачивая бёдрами в такт музыке и держала в руке стакан с янтарно-зелёной жидкостью. Он невольно залюбовался точёной фигурой и стройными ногами. Девушка как будто была на своей волне, раскачиваясь из стороны в сторону, от чего лёгкие кудри плавно перемещались по изящной спине, обтянутой атласной тканью кофты.

— Дарк, а это чё, не знаешь? — Закини поднёс к носу зелёную бутылку, стоявшую до этого на столе, принюхиваясь и хмуря брови.

Милтон, отвлёкшись, взял в руки бутылку и тоже поднёс к носу, пытаясь разобрать, что это за алкоголь, не яблочный ведь сок, явно:

— Похоже на херест, но я не уверен. Лучше поставь на место, — вернув взгляд на то место, где танцевала девушка, он обнаружил лишь пустоту.

Куда она делась? Вертя головой, Милтон так и не увидел её в поле зрения, как ни старался.

Музыка резко сменилась на более громкую и басистую, вызвав в зале одобрительный гул, отчего площадка в разы оживилась, ускорив темп в несколько раз. Волна жары резко пронеслась по всему помещению. Дарк лениво раскинулся на диване, наблюдая, как уже просто никакой Тео выползает на танцпол, и, подпрыгивая, начинает двигаться в такт со всеми остальными, не расставаясь с бутылкой виски в руке.

Похоже Дарку всё-таки придётся тащить задницу Тео до кровати, сам он вряд ли такими темпами дойдёт даже до замка.

— Брист, — окликнул друга Милтон, выводя того из транса, смотрящего куда-то за соседний столик, где сидели шестикурсницы с Защитников, — Тео тащим до спальни вместе.

Закини перевёл взгляд на танцующего друга, который в этот момент завалился на приплясывающую рядом парочку. Возмущённый парень оттолкнул от себя пьяного убийцу, гневно жестикулируя и выкрикивая оскорбления.

Как ни в чём не бывало, Тео, сделав глоток из бутылки, продолжил активные движения, не обращая ни на кого внимания.

— Чего он так нажрался? — хохотнул Брист, наблюдая за конвульсиями своего пьяного сокурсника, — Мне кажется, он исполняет брачный танец для привлечения самки.

Друзья загоготали в голос, одновременно вздрогнув от громкого хлопка рядом с собой. Грег с треском уронил голову на стол, свесив руки и замерев с закрытыми глазами, как статуя, открыв рот.

— Ну уж нет, я тащу только Тео, — новая волна хохота между двумя друзьями.

Включается более медленная мелодия, и женский голос звучит на всё помещение звонким, чувственным сопрано. Танцующие начали собираться в пары, медленно кружась по залу, выводя плавные круги. Кто-то прижимался к своему партнёру всем телом, умудряясь сливаться между собой ртами, кто-то наоборот еле дотрагивался, просто кружась на месте.

Вот она.

Только не на танцполе. На столе. В дальнем углу зала.

Намотав длинные волосы на руку, прижала их высоко к голове. Она, держа в другой руке тот же или уже другой стакан с зелёной жидкостью, плавно двигала бёдрами и присаживалась. Изгибалась в такт чувственной музыке, и тут же резко вставала, ритмично покачивая головой.

Распустила кудри.

Вскинула свободную руку в пространство, растопырив пальцы. Ухватилась за что-то в воздухе. Раскачивалась плавно, чувственно, как будто не просто танцевала, а растворялась в каком-то своём мире, гармонично двигаясь и не замечая никого вокруг.

— Это что, Рейн? Вон там, на столе? — Брист удивлённо тыкнул туда, куда и так уже минут пять смотрел Дарк, как будто загипнотизированный.

Милтона как молнией шандарахнуло. Это он на Рейн пялится?

— Меня сейчас стошнит, — тряхнул головой Дарк.

— Это когда заучка Рейн успела так преобразиться? Я её вчера видел, мышь мышью. Это точно она? — мулат прищурился, чуть выдвинувшись вперёд. Пригляделся к девушке на другой стороне зала, выписывающей кренделя своими бёдрами, скрытыми под короткой, чуть пышной юбкой.

— Она. — хмуро кивнул головой Дарк, наблюдая за Защитницей, которая в этот момент оступилась и полетела прямо за стол. В полёте она держала высоко руку со стаканом, как будто это было единственное, за что переживала в этот момент.

Последним, что он увидел, были её ноги, которые быстро скрылись между задней частью стола и стенкой.

***

— Отпусти! — вырывая руку от Ричарда, Агнесс шатающейся походкой направлялась к замку, гордо вздёрнув нос, — Я и сама в состоянии дойти!

— Рич, не лезь, — Генри озабоченно быстро шагал вслед за подругой, Джули вприпрыжку поспевала за друзьями, — Агнесс, подожди нас!

Агнесс резко остановилась и развернулась. Упёрла руки в бока и гневно посмотрела блуждающим взглядом от одного лица на другое, задерживаясь на Риче:

— Ты не моя мамочка, Ричард! — воскликнула она, подходя ближе и тыкая рыжему другу указательным пальцем прямо в глаз, отчего тот согнулся с громким охом пополам, приложив руки к пострадавшему оку.

Кинув на него уничтожающий взгляд, Агнесс, пошатнувшись на развороте, зашагала в сторону замка. Чуть наклонилась вперёд и отклонила назад сжатые в кулаки руки.

— Генри, Рич, пойдёмте, не дай Бог Агни наделает шуму в замке, нам тогда точно грозит отработка от Макуилл, — Джули взяла под руки парней и они спешно отправились за Агнесс, пытаясь держать максимально короткую дистанцию, чтобы в случае чего прийти ей на помощь.

***

Дарк Милтон стоял, облокотившись об одну из теплиц.

Дожидался, пока Брист вместе с проснувшимся Грегом, выволакивают спящего Тео.

Он наблюдал за интересно разворачивающейся картиной, где ненавистная Защитница чуть ли не выколола глаз своему рыжему дружку, качаясь из стороны в сторону, в своём таком непривычном образе.

И как её верные друзья, словно собачки, посеменили следом за Рейн.

Часть 4

Разноцветные пятна, плавно проплывающие вокруг, размытые очертания школьных коридоров, оклики звонких голосов, всё смешалось в голове у Агнессы Рейн, примерной и лучшей ученицы школы Теней.

Никто бы даже не подумал, что это она, если бы увидел её сейчас.

Цепляясь за перила лестницы-чудесницы, Агнесса, пыхтя, и что-то недовольно бормоча себе под нос, пыталась подтянуть вторую ногу на лестницу. Которая уже перемещалась по воздуху, меняя траекторию. Взобравшись таки нанижнюю ступеньку, она обняла перила двумя руками. Облокотилась всем телом на каменную поверхность и замерла, боясь пошевелиться.

В голове всё плыло и от чувства перемещения её замутило ещё сильнее. Главное не смотреть вниз, не смотреть вниз...

Глухой стук. Приехали, слава Мерлину!

Рич, Генри и Джули стояли уровнем ниже, озабоченно наблюдая за попытками Агнесс не свалиться с лестницы. Они разминулись буквально на десять секунд, а подруга уже плыла на лестнице вверх, прижимаясь к ней всем телом и закрыв глаза.

— Спокойствие, главное, что мы почти добрались до гостиной, остался самый безопасный участок пути, — Генри нервно постукивал ногой, в ожидании, когда лестница вернётся к ним, что бы дальше последовать за не трезвой подругой.

— Я надеюсь Джули справится дальше сама, я сегодня к ней больше не подойду, — пробормотал Рич, прижимая руку к пострадавшему глазу.

— Рич, прекрати поясничать и строить из себя жертву, кому сейчас плохо, так это Агнесс, ты что, не видишь, что с ней происходит? Ты вообще когда-нибудь видел её в таком состоянии? Ей наверняка очень не хорошо сейчас! — Джули зло посмотрела на брата и хмуро покачала головой.

Рич скривил здоровую половину лица, но промолчал.

Друзья двинулись вслед за Агнесс, которую уже нигде не было видно. В гостиной тоже пусто, в окна уже пробивались первые лучи восходящего солнца.

Скоро, однако, подъём...

Джули, поднявшись по крутой лестнице в спальню для девочек, обнаружила глубоко спящую Агнесс у себя в кровати. С умиротворённым выражением на лице, подруга тихонько посапывала, чуть приоткрыв рот, как будто спала уже часов десять без перерыва, а не десять минут.

Ну и хорошо.

Уже скоро вставать, главное, что бы подруга вообще проснулась. Она что-то говорила про важные занятия и смерть, так что разбудить её точно нужно будет.

Хотя бы попытаться.

***

Ничего не видя перед собой, чувствуя на губах лёгкий лимонный привкус, она раскачивалась из стороны в сторону.

Наслаждалась чудесной музыкой, разливающейся прекрасными волнами. Как будто только в её голове.

Ощутила сладостную истому где-то в районе груди, когда он подошёл к ней сзади и нежно прикоснулся ладонью к тонкому девичьему предплечью. Он чуть наклонил и прижал девушку к себе. Подхватил её ритм и начал медленно раскачиваться вместе в ней. Второй рукой приобнял Агнесс в районе талии, прижав к своему большому и твёрдому торсу.

Она почувствовала запах свежести. Лёгкий морской бриз ненавязчиво проник в лёгкие. Будоражил воображение и заставлял прикрыть глаза.

Она расслабилась и доверилась ему.

Они были одни.

Вокруг никого не существовало.

Только он, она и сладкое чувство в груди. Оно расползалось тёплым пятном по всему нутру, накрывая с головой. Заставляя сердце стучать чаще. Разгонять жаркие волны жара по коже, вызывая мелкую россыпь мурашек по всему телу.

Завязываться сладким узлом в низу живота… Сильная мужская рука переместилась на горячую от волнения щеку девушки, кончиками пальцев направляя и поворачивая вверх, к своему лицу. Она уже чувствовала его дыхание на своих губах...

Но мужчина резко закричал ей писклявым девичьим голосом прямо в лицо:

— Да чёрт возьми, Агни, вставай! О, Мерлин, я этого не вынесу, — Джули уже минут пятнадцать пыталась растолкать подругу, которая никак не реагировала, только глупо улыбалась сквозь сон и издавала чуть слышные стоны.

Агнесс подпрыгнула на кровати. Резко зажмурилась от яркого утреннего солнца, пытаясь привести мысли в порядок и приложив руки к голове. Хриплый стон:

— Я сейчас умру, Джул, это ты? Дай попить, — во рту только перекати-поле не хватало, всё пересохло, что аж говорить было непривычно неудобно.

— Агни, пей быстрее и пошли на завтрак, мы уже задерживаемся, — подруга подала Агнесс кувшин с водой, озабоченно наблюдая, как она осушила почти сразу весь,

— Я буду ждать тебя в гостиной.

Агнесс встала, резко ухватившись за голову, острая боль как стрелой пронеслась по мозгам. Боже, как же плохо.

Быстро приняв душ и почистив зубы, она посмотрела на своё отражение в зеркале. Ну опухшая маленько, к обеду пройдёт. Да никто и не заметит вовсе, всё равно никогда никто не смотрит на неё особо.

Друзья поприкалываются чуть-чуть и всё.

Главное, что она вообще проснулась, надо вливаться в учебный процесс, а не ходить по тусовкам и пить непонятно что...

Спустившись по лестнице, Агнесс, хмурая, как никогда, молча кивнула Джули, что готова идти, и, взяв подругу под руку, направилась в Большой Зал на завтрак. Пока они шли по коридорам до первого этажа, Агнесс вообще не смотрела по сторонам, шла, низко опустив голову и смотрела себе под ноги.

Тупая боль в виске вспышками накатывала и отпускала, снова накатывала, и на короткое время отпускала.

— Агни, ты как себя чувствуешь? — На ходу осторожно спросила Джули, поддерживая подругу под руку.

— Голова пульсирует от боли, жить буду, — буркнула Агнесс, с трудом поднимая голову, и смотря перед собой.

Они уже подходили к дубовому проёму, ведущему в Большой Зал. Выходящие с завтрака две девчонки, завидев Агнесс, выпучили глаза и, чуть замедлив ход, одна другой что-то яростно начала нашептывать в ухо.

Агнесс недоумённо обернулась на них, и, не сбавляя ход спросила у Джули:

— Джул, всё нормально? Ну, я имею ввиду в общем, всё же хорошо закончилось вчера?

Джули посмотрела на подругу как-то странно. Не то со страхом, не то с сожалением, смешанным со стыдом:

— Давай присядем сначала…

Подруги подошли к своему столу и уселись рядом с друзьями.

Рич, не убирая от лица свеженький номер магического сплетника, буркнул что-то приветственное. Генри целовал свою девушку и улыбнулся Агнесс, поздоровавшись. Нилл сидел рядом с Ричем и, стреляя глазами куда-то за спину Генри, улыбался и жевал одновременно.

Вроде ничего необычного не происходило. Даже как-то спокойнее стало, а то Агнесс уже начала переживать, перебирая в голове события ночного времяпрепровождения.

Она медленно повернула голову, обводя взглядом учеников с других столов. За столом Наблюдателей как по щелчку, заметив её блуждающий взгляд, ей радостно замахал давний знакомый, Зария Самуил. Агнесс удивлённо помахала ему в ответ, натягивая вымученную улыбку. И тут же переключила внимание на стол Убийц, почувствовав на себе внимательный взгляд.

Дарк Милтон смотрел прямо ей в глаза, без единой эмоции на аристократическом лице. Только лишь чуть сощурился, подперев подбородок рукой. Платиновые волосы идеально уложены, сидит весь из себя такой лощёный и важный.

Агнесс быстро отвернулась и наклонилась к рыжей подруге:

— Почему Милтон пялится на меня?

Джули вздохнула, и, положив вилку, обреченно спросила, сочувственно глядя на растерянную Агнесс:

— Ты вообще ничего не помнишь?

— Да что помнить то, все начали пить, танцевать, что конкретно я пропустила? Ничего особенного не было, под конец только не совсем помню, как дошла до спальни…

Агнесс закрыла глаза и сжала пальцами переносицу, пытаясь вспомнить хоть что-то ещё.

— Агни, ты только не злись и не переживай, — Джули прочистила горло, как будто оттягивая момент, и низко наклонив голову к подруге, почти шепотом начала говорить, — В общем…По началу всё было хорошо, мы выпивали, общались, танцевали, на самом деле было очень весело. Но потом я поняла, что с тобой что-то не так. Ты начала вести себя странно, и я решила не отходить от тебя далеко и дальше пила только содовую…Ты танцевала не переставая, при чем не всегда так, как другие. Например, когда был общий медленный танец, ты взяла откуда-то грабли и делала вид, что играешь на гитаре. И ты так сильно трясла головой... После чего кинула их в толпу танцующих…

— Чтооо?!

У Агнесс отвисла челюсть. Она непонимающе уставилась на подругу, которая уже цветом лица слилась со своими волосами:

— Потом, когда Генри успокаивал пострадавших, я отвела тебя в сторону, и хотела предложить пойти спать. Но не успела я договорить, как ты уже потащила Зарию на танцпол…ей богу, Агнесс, я пыталась всё проконтролировать, но я даже не поняла, откуда он взялся, — Джули развела руками и продолжила, — Вы танцевали, как пара влюблённых, он прижимал тебя к себе, но вроде не лапал, я смотрела. Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что вы встречаетесь. А ещё ты пару раз упала со стола и поругалась с Убийцами…

Агнесс сидела, покрываясь красными пятнами. Больше смотреть ни на кого вообще не хотелось.

— А ещё ты немного покалечила Ричарда…

— Хватит, — Агнесс, сильно зажмурившись, со стоном запустила руки в волосы и низко опустила голову. Помассировала её кончиками пальцев, мечтая оказаться сейчас где-нибудь подальше, в библиотеке в самом укромном уголке, или у себя в спальне в башне…

Джули кашлянула, и уже более ровным голосом произнесла, положив ладонь на плечо подруги, успокаивая:

— Агни, не переживай ты так, ничего особо страшного не произошло. Убийцы вон постоянно выкидывают всякие штучки, и ничего, все живые, здоровые. Помнишь, как на шестом курсе Теодор Нотти решил, что помочиться с башни очень хорошая идея. Только он не учёл, что уже настало утро, и мадам Трэк, вместе с первокурсниками вышли на тренировку. А башня, на минуточку, выходила не только на стадион, но и во внутренний двор, где уже гуляли студенты…

— Джули, это другое, — устало вздохнула Агнесс, скосив глаза на Рича.

Тот сидел, так же закрывшись газетой, никак не участвуя в разговоре, хотя, как была уверена Агнесс, он всё слышал. Генри так точно, он переодически бросал взгляд на подруг, улыбаясь, и уминая омлет.

— Рич… — собравшись с силами, пискнула Агнесс, — Ты…

Рич резко сложил газету и посмотрел на неё. Вокруг правого глаза друга разливался багровый фингал, глаз чуть заплыл и был припухшим. Но смотрел он на свою подругу без злобы, немного даже приподняв уголки губ:

— Я не злюсь на тебя, Агни, всё нормально, я сам виноват. Схожу к лекарю, она быстро всё это дело подлатает, — и снова уткнулся в газету, скрывшись от всех.

— Прости, Рич, я не хотела…

— Всё хорошо, правда.

Агнесс в очередной раз вздохнула и обернулась к Джули:

— А с Убийцами я что не поделила?

Подруга поперхнулась глотком кофе, откашливаясь, пробормотала:

— В какой-то момент я упустила тебя из виду. Потом смотрю, а ты уже возле нашего столика кричишь что-то прямо в лицо Милтону, и, активно жестикулируя руками, тычешь на спящего Грега. Потом ты пыталась за ногу оттащить его под стол, я так до конца и не поняла, чего ты вообще хотела добиться своими действиями, мы с Генри увели тебя оттуда.

Агнесс обернулась и посмотрела в сторону стола Убийц, Милтон, увидев, что она на него смотрит, криво ухмыльнулся. Смотрел в упор в её широко распахнутые глаза, как бы намекая, что для Рейн это ещё не конец.

Это только начало. Начало, которое она сама развязала.

Как теперь вообще людям в глаза смотреть? Зная, с какой скоростью по Тени разносятся слухи, остается только молиться, что бы это всё не дошло до учителей. Лучшая ученица, гордость школы, и вытворяла такое...

— Агнесс, привет, — Раздался за спиной веселый мужской голос, положив ей руку на плечо, в знак приветствия.

Рядом с ней плюхнулся на скамью Зария Самуил собственной персоной, лучезарно улыбаясь красивой улыбкой. Он выхватил у Агнесс из рук кубок с апельсиновым соком.

Сделал неторопливый глоток.

Медленно провёл языком по нижней губе, не отводя взгляд красивых голубых глаз, от начинающего уже в который раз краснеть, опухшего лица Защитницы.

Да что же это…

Часть 5

Дарк сидел, чуть ссутулившись, за столом в Большом Зале. Подпёр одной рукой подбородок, а другой лениво ковырялся вилкой в тарелке, стараясь не слушать нескончаемый поток слов от сидящей рядом Панни.

Она с большим энтузиазмом пересказывала последние сплетни своей подруге Дэнни, услышанные из разных источников с утра в гостиной Убийц, а потом ещё по дороге на завтрак.

— Представляешь, зубрила разоделась, как последняя шлюха, да ещё и напилась, подметая полы своими патлами, я не удивлюсь, если она там лишила девственности пару десяток парней, — Панни бросила брезгливый взгляд на стол Защитников, и удивлённо выпучила глаза — Смотри, это что, Самуил к ней подсел?

Дарк резко вскинул голову и посмотрел туда же, куда и Панни.

Действительно, Зария Самуил сидел полубоком рядом с Рейн, облокотившись локтем о стол.

Вот он берёт кубок у неё из руки, отпивает, и похотливо облизывается. Даже с расстояния было видно, как обалдело наблюдает за нехитрыми действиями Самуила Рейн.

Он что, к ней подкатывает? Вот так прилюдно, перед всеми, в Большом Зале?

У Зарии была репутация знатного ловеласа, он встречался с самыми красивыми девчонками Тени, правда ни с одной долго не задерживался. В этом они с Дарком были похожи.

Но это же Рейн-заучка, подружка святого Генри. Библиотечная моль, вечно умничающая и задирающая нос на каждом уроке. Считавшая себя выше других, из-за того, что пока все нормальные девчонки встречались с парнями, целовались, трахались и наслаждались жизнью, в перерывах между учёбой, она же сидела у себя в башне Защитников, делала на всю ораву домашнее задание. Ночевала в библиотеке, облизывая пальцы не для самоудовлетворения, а что бы перевернуть очередную страницу.

Жалкое зрелище.

Мысли Дарка плавно перенеслись назад во времени, отматываясь на несколько часов, открывая перед глазами картину, будто не из этой реальности.

Рейн на столе, под столом. На танцполе, творящая всякую дичь. Вот она подходит к ним, растрёпанная, с горящими глазами и орёт прямо на него. Дарк даже прийти в себя не успел, как Защитница начала стаскивать Грега за ногу, при этом плюхаясь на свой тощий зад. Потеряла равновесие, но при этом огромный тополь, в виде ноги Грега, не отпускает.

Дарк даже мельком увидел ткань её нижнего белья розового цвета, когда подбежала Джули, подбирая свою подругу с пола. Когда они отошли от столика, где сидел охуевший Милтон в компании пьяного Грега, который так ничего и не почувствовал, Дарк пытался понять, что она вообще хотела от них.

До него доносились только обрывки слов, типо: клатч, свалил, моё место. Дарк, обведя глазами стол, увидел под головой Грега часть серебряной толстой цепочки. Чуть приподняв жирную щёку, он вытащил маленькую чёрную сумочку. Покрутив её в руках Милтон понял, что искала Рейн.

Задумавшись на долю секунды, он сунул её себе под мантию.

— Сука, я ща помру, — раздался полный страдания голос Нотти, выдёргивая Дарка из воспоминаний, — Дайте мне банку сливового пива, от апельсинового сока мне ещё больше блевать хочется…

Тео издал звук рвотного позыва и в миг исчез под столом, орашая мощной струёй пространство между столом и полом. Рядом сидящие студенты быстро перекинули ноги через лавки, и с матом бросились прочь, подальше от опасного участка, которое очень быстро опустело. Как будто там никого нет. Только расползающаяся лужа и булькающие звуки указывали об обратном.

***

— Сегодня мы будем пробовать готовить зелье, которое называется «Принятие», — Профессор Серж стоял у доски и размашистым подчерком вырисовывал по пунктам нужные ингриедиенты для приготовления, — Данное зелье можно использовать, как на бытовом уровне, так и на служебном. Суть его в том, что бы помочь человеку разобраться в себе, так сказать открыть правду перед самим собой, приняв всё то, от чего бежал всю жизнь, или просто отказывался верить, принимать. Кстати, очень обширно используется в медицинских целях. Например, в больнице Магический Лекарь с помощью этого эликсира, доктора проводят психологические терапии, помогая зависимым людям встать на дорогу очищения, приняв тот факт, что они являются алкоголиками, нарко-зависимыми, или же имеют другие какие скрытые характеристики, о которых даже сами могут не догадываться. Можете приступать к работе, — хлопнул в ладоши профессор.

— Эй, Рейн, — окликнула Защитницу Панни, когда та уже неслась к шкафчику с ингредиентами, — Тебе точно нужно успеть сварить его, и решить для себя, хочешь ты стать великой Защитницей, или всё же стриптизёршей! — и заливисто расхохотаталась, виляя задом возле котла, держась за мнимый шест, передразнивая Защитницу.

Рейн, даже не взглянув на Убийцу, взяла нужные игнгридиенты и отошла за свой стол, сразу начав разводить огонь. В любой другой день она бы не промолчала, но сегодня была просто тише некуда. С утра на занятиях Рейн даже ни разу не подняла руку, чем вызвала небольшое удивление профессоров.

И сейчас умничать совсем не хотелось, что-то отвечать кому-то тоже. Тем более этой Милтоновской подстилке Панни. Бегает за ним с малых лет и в рот заглядывает. А сама невзрачная: чёрные короткие волосы, какие-то нереально большие губы, вечно задирает нос, словно королева. Она, как и почти все из Убийц, относится к древнему влиятельному роду. Потому ведёт себя через чур высокомерно.

Услышав про себя много чего нового и интересного хотелось закрыться в спальне и не выходить минимум неделю, что бы всё утряслось как-то само собой, без её участия. Общий урок со Убийцами по зельям, как ни крути, не предвещал собой приятное времяпрепровождение, не важно, начудила она что-то, или нет. Очень редко бывало такое, что два разных факультета между собой не вступали в конфликты, находясь бок о бок в одном помещении.

А тут такой повод похохотать и поострить. И кто предоставил этот повод? Конечно же Агнесс! Это надо же было так вляпаться...

Защитница гневно бросила себе на дощечку дохлую лягушку. С размаху воткнула той нож прямо в брюхо, с остервенением проводя прямой разрез от головы до паха. И со всей силы воткнула нож в доску, рядом с лягушачьей головой.

— Эй, зубрила, я к тебе обращаюсь, зельице-то попробуешь? — с соседнего ряда не унималась Панни, привлекая к себе внимание Убийц, поглядывая то на них, то на Рейн, — Или ты и так знаешь, что выше, чем танцулькой из захудалого кабака тебе не ста…

Агнесс, резким движением руки, схватила распотрашённую лягушку и со всего размаху запустила её в дальний полет на звук противного бесячьего голоса.

Словно по щелчку в классе повисла мёртвая тишина.

Как в замедленной сьемке все лица присутствующих провожали в полёте бедную лягушку, располосованную, и делающую колыхающимися ошмётками акробатические трюки, аккурат приземляясь на мантию Панни Принс.

Подняв дикий поросячий визг, Убийца забегала вокруг своего котла, подпрыгивая и тряся кистями:

— Уберите! Уберите её с меня, где она, где?!?!!

— Мисс Принс, к чему Вы поднимаете такой шум?? — Профессор Серж уже спешил к девушке, перекачиваясь с ноги на ногу, под тяжестью излишнего веса. — Эта су... Рейн кинула в меня лягушку! — тыча пальцем на Агнесс, взвизгнула Принс, злобно отдуваясь.

Профессор Серж недоумённо выгнул бровь, глядя на свою лучшую студентку:

— Мисс Рейн?

— Профессор, я случайно. Она просто выскользнула у меня из рук, она же вся покрыта слизью, вот, видите, все руки скользкие, — Агнесс сделала невинное лицо и вытянула вперёд ладошки, что бы профессор мог увидеть отблески жижи, — Панни, не могла бы ты мне вернуть её, мне нужно продолжать варить зелье.

— Мисс Принс, отдайте уже эту несчастную лягушку мисс Рейн, не поднимайте, пожалуйста больше шуму, у нас важная тема!

Серж проводил взглядом Панни, которая шла, держа лягушку за кончик лапки, пыхтя от злости.

— Ты пожалеешь об этом, сука, — шепнула Панни, отбрасывая лягушку ей на дощечку.

— Панни! — шёпотом окликнула Убийцу Агнесс, когда та уже отвернулась. Повернувшись, Панни посмотрела на Агнесс, которая сделала вид, что что-то ищет за пазухой, вынимая руку и показывая той средний палец.

— Мисс Принс, вернитесь, пожалуйста за своё место, время, время! — уже сердитым голосом крикнул профессор.

Трясясь от гнева, Панни двинулась к своему котлу, оставляя позади ухмыляющуюся Защитницу.

— Агни, держи пять, — Генри, давясь от смеха протянул подруге ладошку, по которой тут же шлепнула Агнесс, пряча довольную улыбку.

И почему она раньше не ставила на место эту противную выскочку? Столько лет позволяла той болтать своим языком что не попадя. Всегда занимала такую позицию, мол, я выше всего этого, Генри не лезь, они этого недостойны, они жалкие, не надо обращать внимание… Может это был не херест, а зелье уверенности в себе? Или напиток, который поднимает самооценку?

Хотя вряд ли, просто похмелье ещё не отпустило. Голова ещё побаливала, но общее самочувствие стало в разы лучше.

Нарезая имбирный корень, девушка задумалась о том, что делать дальше с неожиданно появившимся на горизонте Самуилом. Парень после завтрака проводил её до кабинета по Астрономии, пожелав хорошего дня и намекнув на то, что не прочь встретиться после ужина прогуляться, пока ещё на улице стоит тёплая осенняя погода. Агнесс тогда что-то пробурчала неопределённое и прошмыгнула в класс, оставляя Зарию за закрытой дверью.

В общем-то он был чертовски хорош собой. Светлые, кудрявые волосы, красивые голубые глаза, мужественный подбородок, да и ростом он не уступал. На голову выше неё точно. Просто как-то неожиданно всё получилось, и рассказы Джули о том, как они прижимались друг к другу на вечеринке вызывали странные эмоции. Было ощущение, что она выпала из реальности и что-то пропустила. Самуил же наверняка помнил всё до мелочей, раз подошёл за завтраком. Да ещё и с таким похотливым взглядом… О, Мерлин, хоть бы Джули не ошиблась и между ними ничего серьёзней совместного топтания на месте не было.

Тут же вспомнился утренний сон, который так небрежно разрушила рыжая подруга. Может это был не сон, а воспоминание? Может это была какая-то магия, возвращающая её на танцпол, помогая вспомнить некоторые события минувшей ночи. Сразу перед глазами всплыла зелёная бутылка. Да один только Святой Патрик знает, что за состав у этого пойла. Может вообще кто-то заколдовал конкретно её бутылку, хотя…уверенности, что бы выпита только одна бутылка, не было.

В общем, что делать с Самуилом она так и не решила. Слишком много событий за очень короткий промежуток времени. Надо разобраться с учёбой, и посетить, в конце концов, библиотеку. Сдать все книжки, которые задолжала, и взять новые. Саморазвитием надо заниматься, а не вот это всё. Если Агнесс продолжит год так, как его начала, то вряд ли доживёт до экзаменов. Она либо отупеет в край и не сможет сдать все экзамены на отлично, либо её просто напросто кто-нибудь пришибёт.

В кого она попала тогда своей вымышленной гитарой? Теперь эти люди что, будут ходить и оглядываться на неё до конца года или чего вообще ожидать? Удара по голове в тёмном коридоре? Посылку с ядом?

Агнесс тряхнула головой, отбрасывая мрачные мысли, и положила на весы лягушачью икру, отмеряя нужные граммы. Зелье было почти готово, осталось только добавить усы жука-рогоносца и помешать зелье два раза по часовой, и три раза против часовой стрелки.

— Агни, у тебя лишней лягушачей икры не будет? Мне попалась какая-то мелкая, не хватает несколько грамм, за новой идти не хочу, опять потрошить, — Генри наклонился к столу Агнесс, обшаривая взглядом содержимое стола.

— Нет, Генри, я всю использовала, — развела руками Агнесс, — Но ты можешь посмотреть в капюшоне у Принс.

Друзья негромко захихикали, прикрывая рты руками.

Вздохнув, Генри направился к шкафчикам за ещё одной лягушкой, обречённо понимая, что полностью приготовить зелье уже не успевает. Когда зелье Агнесс окрасилось в бледно-оранжевый цвет, Серж громко щелкнул пальцами, объявляя об окончании времени, данного на приготовление зелья. Проходя мимо котла Милтона, профессор одобрительно кивнул, награждая того десятью баллами. Цвет, исходящий от котла был такого же, как у Агнесс. Больше никто не справился полностью с заданием, ну за исключением Агнесс, конечно же.

— Десять очков, поздравляю, мисс Рейн, Вы как всегда на высоте! — лучезарно улыбнулся Защитнице профессор. Рейн улыбнулась профессору и скосилась на Милтона. Тот стоял уже с сумкой на плече, засунув руки в карманы брюк, небрежно раскачиваясь на носках. А по нему и не скажешь, что он вчера тоже развлекался. Одет как с иголочки, всё идеально выглажено, начиная с рубашки, заканчивая брюками. Интересно, он сам себе всё это наглаживает по несколько раз в день, или вызывает рабов из поместья, в перерывах между уроков, закрываясь с ними в туалете, стоя в одних трусах в ожидании сменной одежды…

На лице Агнесс расползлась глупая улыбка. Именно в таком положении её застукал Милтон. Пялющуюся на него и улыбающуюся до самых ушей. Милтон вопросительно изогнул бровь в немом вопросе. Профессор объявил об окончании урока, и Агнесс метнулась к выходу, ругая себя за такое неосмотрительное поведение. Какого хера она вообще на него пялилась? Мало приключений что ли на её задницу выпало сегодня.

Бежать. Бежать прочь от Убийц подальше.

Агнесс незаметно от всех улизнула, скрываясь в толпе студентов. Нужно заскочить в башню и собрать учебники, и, наконец, посетить библиотеку.

***

Дарк Милтон шёл, в окружении Убийц, к себе в гостиную. Учебный день закончился, хотелось немного отдохнуть, потом сходить на ужин.

Перед глазами до сих пор стояла улыбающаяся Рейн. Как-то слишком много её было за последнее время. На вечеринке — Рейн, в разговорах между сокурсниками — Рейн. В большом зале — Рейн. На уроке — Рейн.

Хуейн. Достала.

Часть 6

— Агнесс, Макуилл просила тебе передать, что бы ты зашла к ней в самое ближайшее время, — известила, оторвав девушку от книг, возникшая, как будто ниоткуда, староста школы Линь Ким.

— Спасибо, Линь.

Вот чёрт, она только нашла для себя идеальную книгу по Астрономии…

Вдруг Агнесс стало страшно. Зачем её вызывает к себе директор? О, Мерлин, пожалуйста, хоть бы не из-за последних постыдных событий…

Девушка быстро поскидывала книги в сумку и пошагала на выход из библиотеки, раздумывая над тем, что будет отвечать Макуилл, если та спросит у неё, например:

— А расскажите-ка мисс Рейн, почему о Вас по замку гуляют дурные вести… — Или:

— Мисс Рейн, где вы находились этой ночью? Что? На вечеринке? — Макуилл хватается за сердце, — Я понимаю других учеников, для многих подобные развлечения уже вошли в привычку, но Вы же пример для подражания, лучшая ученица Тени! — осуждающий взгляд из-под очков, разочарованное выражение лица, качающееся из стороны в сторону…

Ай, ладно. Да будь что будет, толку сейчас гадать.

Агнесс подошла к зачарованной двери, и осознала, что не знает пароль. В двери была выгравирована голова горгульи.

Горгулья смотрела на девушку, девушка смотрела на неё.

Так и стояли, переглядываясь.

— Да что за день, в самом деле! — воскликнула Агнесс, тяжело вздыхая и осматриваясь по сторонам. Охх, что же делать. Линь про пароль вообще ничего не сказала, а лично с директрисой Защитница ещё не имела честь разговаривать. Может отправить Макуилл письмо?

Агнесс уже развернулась, что бы направиться в башню Защитников, как услышала звук отъезжающего механизма:

— Мисс Рейн, пройдёмте, пожалуйста, за мной, — Макуилл каким-то образом узнала о присутствии девушки.

— Да, профессор.

Расположившись в царственном кресле, обратив свой величественный взор на сьёжившуюся Защитницу, директриса начала свою речь:

— Мисс Рейн, у меня к Вам не простой разговор.

Агнесс сглотнула, со страхом уставившись на старческое лицо любимой и глубокоуважаемой учительницы, в ожидании самого худшего.

— До меня дошли слухи, что некоторые ученики…ведут себя неподобающим образом, — пауза, — И я помню наш с Вами последний разговор, когда Вы отказались от статуса старосты школы, что весьма огорчило меня, ведь я даже не могла представить, кому еще я бы могла доверить такую ответственную должность, для поддержания порядка в школе.

Макуилл чуть придвинулась к Агнесс, приспустив оправу очков, что бы установить прямой зрительный контакт:

— И я очень надеюсь, что Вы поддержите меня в том, что я сейчас собираюсь Вам предложить… — директриса откинулась на спинку своего кресла, чуть расслабившись, — Так вот, проведя анализ первого учебного дня я пришла к выводу, что нам необходимо создать дружину, — Девушка недоумённо уставилась на неё. — Я хочу предложить Вам сотрудничество. Вы помогаете мне, я помогаю Вам, — Макуилл многозначительно приподняла брови, — Не Вам лично. Вашим друзьям. Напишите мне список имён, и я поспособствую…ммм..так скажем, положительным отзывам избирательной комисси в конце года. Для каждого.

Агнесс замерла на месте, забыв как моргать и тупо уставилась на профессора. Перед глазами уже предстали счастливые лица Джули, Генри и Рича. Как они наперебой бросаются в объятия Агнесс, благодарят её за то, что их ленивые натуры теперь ещё больше расслабятся...

— Мисс Рейн, от Вас я потребую не многого…

Позади от Агнесс раздался громкий стук в дверь.

— Войдите!

Тихий стук шагов за спиной:

— Вызывали, директор?

Агнесс как ледяной водой окатили — Милтон!

— Присаживайтесь, мистер Милтон, — Макуилл указала на кресло, рядом с Защитницей, — Мы с мисс Рейн как раз только приступили к обсуждении причины, по которой я вас обоих вызвала к себе на разговор.

Введя Убийцу в курс дела, директор продолжила:

— Так вот, я выбрала вас двоих, потому что именно ваши факультеты вызывают у меня волнение. Нужно подкорректировать дисциплину. Увы, нам не хватает рук. Я понимаю, что Вы, мисс Рейн, осознанно отказались от дополнительных обязанностей всвязи с неимоверным стремлениям к знаниям, что я очень поощряю, но я и не потребую от вас чего-то сверхъестественного, — директор сделала паузу.

— Так чего же Вы от нас хотите? — напрягся Милтон.

— В замке участились случаи непотребного поведения некоторых учеников. Не буду перечислять фамилии, уверена, вы и так знаете, о ком я, — директор бросила подозрительный взгляд на Милтона, — И я бы не хотела, что бы эти ученики продолжали в том же духе. Мало того, что они сами себе ухудшают жизнь, так ещё и плохо влияют на окружающих. И вас, как самых ответственных студентов, я попрошу докладывать мне обо всех нарушениях, несанкционированных вечеринках, мне нужны фамилии зачинщиков. Что бы я знала, с кем конкретно проводить воспитательные беседы. Я наделю вас особыми полномочиями. Вы сможете снимать баллы, иметь возможность находиться в замке в любое время суток, а так же получите безграничный доступ для посещения Хармондейла.

— Профессор, но есть же старосты… — заколебалась Агнесс, нервно теребя подол мантии.

— Не справляются наши старосты! — отмахнулась Макуилл, — Как видите, ничего особо сложного. Патрулирование школы раз в неделю, с той же переодичностью совместный доклад об особо серьёзных нарушениях, касающихся неприемлимого поведения учащихся. Я выдам вам нужные бланки. В них и будете составлять отчет, кого поймали, сколько очков сняли, инициалы провинившегося. Так же выделю вам отдельный кабинет.

Агнесс с Милтоном озабоченно смотрели на Макуилл.

— Как видите, моё задание даёт вам много преимуществ, куда больше, чем усилий, которые вы потратите на его выполнение. Мы договорились? — непринуждённо поинтересовалась директриса, обводя взглядом двух обречённо вздохнувших студентов.

***

— Ну что, Рейн, ты довольна? — не выдержал Милтон, спускаясь вниз по винтовой лестнице.

Агнесс резко развернулась, почти столкнувшись с парнем в узком проёме:

— Намекаешь на то, что это я виновата? — рявкнула она возмущённо.

— Это ты устроила переполох по всей школе, — наклоняясь к самому лицу Агнесс, злобно прошипел ей Милтон.

— Знаешь что, это был исключительный случай, — огрызнулась Защитница, не отступая ни на шаг, — Макуилл открыто намекнула, что основную часть придурков нужно искать у Убийц, вот и займёшься этим.

Девушка уже круто повернулась, намереваясь уйти, но Милтон, твёрдым движением руки, развернул Агнесс к себе, грубо пригвоздив к стене:

— Рейн, — угрожающе тихо промурлыкал Милтон, — Что-то ты в последнее время много говоришь.

Агнесс замерла, широко распахнув глаза, и молча уставилась на Милтона, чьё лицо наполовину освещал слабый подрагивающий отблеск свечи.

Мерлин, зачем он так близко.

Такие живые, окутанные полумраком кристально-серые глаза смотрели на неё в упор. Милтон чуть прищурился, отчего между бровей пролегла небольшая складка. Его мраморно-бледная кожа при тусклом цвете казалась темнее, чем обычно, а белёсые волосы, переливались пеплом, небрежно спадая на лоб тонкими прядями.

Уголки губ были сжаты, бросая на лицо презрительный оттенок. Так близко Милтона она не видела ещё никогда.

У Агнесс чуть задрожали кисти рук, отчего она сжала их в кулаки и убрала за спину, стараясь не выдать нарастающего волнения. Прилагала все усилия, что бы ни один мускул не дрогнул у неё на лице, пока продолжался их странный зрительный контакт.

Больше всего её поразил его запах.

Не ваниль или цитрус. Не кофе или шоколад. Не морской бриз или дождливое утро. Это оттенок каждого из них.

Милтон пах ничем. Только собой. Таким резким и возвышенным, таким притягательным и, по-настоящему, мужественным.

Агнесс закрыла глаза, впуская его в свои лёгкие, позволяя наполнить себя до краёв, разгоняя приятную дрожь. Отчего-то задрожали коленки.

Прошло лишь мгновение, а показалось, что целая вечность.

Одна встреча, один взгляд, и она уже его чувствует.

Жадно вдыхает.

Внимательно наблюдает, как играют отблески огоньков у него на лице. Если прикоснуться кончиками пальцев к его лицу, что она почувствует? Какой на ощупь Дарк Милтон?

Как завороженная, поддавшись внутреннему порыву, Агнесс протянула дрожащую руку, касаясь его кожи на бледной щеке.

Милтон резко отпрянул от девушки. Упёрся всем телом о каменную кладку стены, бросая на неё полный непонимания взгляд. Его запах больше не наполнял её, она не чувствовала на себе изучающее внимание серых глаз, так остро смотрящих, словно он видит её душу. Даже воздух стал двигаться быстрее и отблески свечей, пляшущих на стенах, оживились, сильнее разгоняя языки пламени. Как будто до этого кто-то поставил реальность на паузу, а сейчас отпустил кнопку.

А всё потому, что Милтон ушёл.

Не кинув на прощание оскорбление, не заломив ей руку, за то, что посмела прикоснуться к нему. Даже не спросил, зачем она это сделала. Почему так смотрела на него.

Вот так просто. Молча. Ушёл.

И только на кончиках пальцев остался отпечаток прикосновения к холодной бархатистой коже. Она стояла на лестнице, чуть сдвинув брови на переносице, и пыталась понять, что сейчас произошло. И почему простая стычка с давним врагом вызвала в ней такие эмоции. Какие именно, даже думать было стыдно. Хватит и того, что эти эмоции являлись далеко не отрицательными, какими просто обязаны были быть.

Какими были всегда.

Часть 7

Агнесс неторопясь шла по полупустым коридорам, направляясь в большой зал, уже подходило время ужина.

Возвращаться в библиотеку не было никакого смысла. Отложив мысли о Милтоне, она задумалась о том, почему Макуилл даже не намекнула на то, что Агнесс как-то связана с этими дурными слухами, которые дошли до директрисы.

На ум приходит только два варианта.

Либо она не поверила, даже не приняв такую чушь в серьез, подумав, что на её любимую ученицу просто наговаривают. Либо просто ничего не слышала о Агнесс вообще. Почему-то первый вариант был более правдоподобным.

Вот так хорошая репутация может в какой-то момент прийти на выручку. Главное, что бы ничего подобного больше не повторилось, а то если с регулярной переодичностью до преподавателей будут доходить разговоры о том, какая Агнесс Рейн плохая, велика вероятность, что они, в конце концов, поверят.

А этого нельзя было допустить.

Да и новая должность как-то не располагала к продолжению чего-то подобного. Больше Агнесс не совершит таких глупых ошибок. Подбодрив саму себя, Защитница вздёрнула подбородок. Взбила рукой копну мягких каштановых волос, и уверенной походной зашагала в Большой Зал.

Увидев друзей, Агнесс сразу направилась к ним и села рядом с Джули. Генри с Ричем обсуждали предстоящий матч по магическому баскетболу, придумывая разные тактики для тренировки, которая должна была состоятся уже на этой неделе.

Зал привычно гудел, почти полностью наполнившись уставшими после первого дня студентами. За преподавательским столом профессор Корр что-то возбужденно обсуждал с Филиусом: профессором заклинаний, активно размахивая руками, в одной из которых торчала вилка, воткнутая в куриную голень. Профессор Макуилл неторопливо отправляла в рот порезанные ломтиками овощи. Тревожно поглядывала в бок на нового профессора, опасаясь железного прибора в его руке, который слишком близко приближался, грозясь стукнуть директору по носу.

За столом Убийц тоже всё шло своим чередом. После утренней выходки Теодор Нотти скромно сидел, уткнувшись в тарелку, стараясь не смотреть ни на кого. Но за столько лет наблюдений Агнесс знала, что это не надолго. Уже завтра он начнет опять гоготать на весь зал, выпуская свои пошлые шуточки налево и направо. Весьма странный тип, конечно. Хорошо, что он учится не на её факультете, оставалось только гадать, как же с ним настрадались Убийцы. Если что-то где-то произошло, то процентов девяносто пять, что Тео в этом участвовал. Но у себя на факультете его всё равно все уважали. Убийцы вообще своих никогда не трогали. Держались друг за друга горой. Правильно, ведь остальные два факультета дружили между собой, а они оставались в стороне. Но не было видно, что их это вообще заботило. Они же сами настраивали против себя остальных.

В общем, к вечеру всё устаканилось и Агнесс облегчённо вздохнула.

— Агни, тебе просили передать, — Джули протягивала ей маленький, свёрнутый в трубочку листок бумаги.

Агнесс приняла листок, покрутив в руках: какая-то записка, и, аккуратно развернув, пробежала взглядом:

Я вижу в них твой образ

— Что это значит, от кого она? — Агнесс крутила записку, что бы увидеть ещё хоть что-нибудь. — Мне передала Поппи, потому что не смогла найти тебя, я у неё спросила, кто ей передал, она сказала, что это была какая-то девушка из Наблюдателей, а там я уже не знаю кто кому что передавал, — развела руками подруга, поедая стейк.

— Странно, — Агнесс обвела взглядом большой зал, не встретившись ни с кем глазами, все занимались своими делами. Надо будет расспросить Поппи, как предоставится подходящий момент. Светловолосая Наблюдательница сидела к Агнесс спиной, подперев рукой лицо, мило улыбаясь своему собеседнику. Это что Нилл? Точно, он. Ужинал за столом Наблюдателей, что-то рассказывая Поппи с улыбкой на устах. Не хотелось сейчас подходить и нарушать такую идиллию. Между этими двоими явно что-то намечалось, это так мило.

Агнесс искренне порадовалась за них. Спросит у неё завтра.

Устало зевнув, Агнесс, закончив с ужином, поднялась, закинув сумку на плечо:

— Я так замоталась сегодня, вы идетё?

— Ты иди, встретимся в гостиной, — Джули тоже потирала глаза, но Генри с Ричем ещё продолжали жевать, — я подожду Генри.

Ступая между столов, Агнесс бросила быстрый взгляд на стол Убийц. Милтон сидел, лениво закинув руку на плечо Принс. Внимательно слушал Бриста, чуть скривив губы, игнорируя, или вовсе не замечая её внимания.

Вот и хорошо. Пускай вообще никогда не смотрит больше на неё.

Добравшись до башни Защитников, Агнесс сразу отправилась к себе в комнату, жутко хотелось принять горячую ванную.

Зайдя в спальню в глаза резко бросился огромный букет цветов, стоявший в белой мраморной вазе возле её кровати. Подойдя ближе, Агнесс с интересом дотронулась до нежных белых бутонов. Наклонилась ниже, вдыхая яркий сладкий аромат.

Пионы.

Её любимые цветы.

К обтягивающей букет атласной ленте была прикреплена небольшая записка:

И он преследует меня

Глупая улыбка расползлась по удивлённому лицу. Кто бы это ни был, он сумел приятно удивить.

Отвратительный день с прекрасным концом.

***

Всё следующее утро в спальне для девочек не умолкали возбуждённые разговоры.

— Я правда не могу представить даже, от кого они могут быть, — в который раз наклоняясь к пышным бутонам, вдыхая приятный аромат, весело сказала Агнесс.

Джули перебрала по пальцам уже штук десять имён с предположениями, кто этот загадочный поклонник.

— Я думаю он даст о себе знать в ближайшее время. Смысл дарить цветы и оставаться в тени? — Джули перебирала гардероб, внимательно рассматривая каждую вещь, — Агни, примерь эти джинсы, и вот эту кофточку.

Агнесс на лету поймала вещи и начала стягивать пижамный комплект:

— На выходных схожу в Хармондейл в магазинчик мисс Тейлор, раз у меня появились поклонники, то надо и правда чуть сменить стиль. Да и знаешь, как-то самой захотелось выглядеть более женственно. Раньше меня волновало только что бы что-то прикрывало тело и было удобным, — Агнесс окинула взглядом огромную кучу вещей, в которых рылась подруга, — Пока поношу твои.

— Конечно, — утвердительно кивнула подруга, — Я бы тебя не выпустила со спальни, если бы ты опять напялила на себя эту ужасную бабушкину юбку. Агни, а нижнее бельё у тебя в таком же стиле? Ну, как в древние времена носили дамы, такое большое, воздушное, до колен?

Агнесс запульнула в подругу подушкой, отчего обе залились звонким разливистым смехом.

Встав возле большого зеркала, Агнесс окинула себя довольным взглядом. Обтягивающие чёрные джинсы выгодно подчёркивали стройные ноги и небольшие, но округлые ягодицы. Тонкая ткань ситцевой кофты, с небольшим вырезом на груди кофейного цвета, отлично села на миниатюрное тело. Накинув в довершении чёрную мантию и застегнув застёжку на туфле, Агнесс подошла ближе к зеркалу и завершила образ, чуть подкрасив и так длинные, густые ресницы. Каштановые волосы, доходящие уже до поясницы, аккуратными волнами обрамляли бледное лицо, гармонично подчеркивая широкие, правильной формы брови и большие медовые глаза.

Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Агнесс, закинув сумку на плечо сбежала вниз по винтовой лестнице. Перед завтраком она хотела поймать Поппи.

Добравшисьдо башни Наблюдателей, Защитница радостно замахала белокурой подруге, которая как раз выходила из проёма:

— Привет, Поппи, я тебя надолго не задержу, — на одном дыхании промолвила Агнесс, приветственно кивая только что подошедшему Ниллу, — Ты можешь вспомнить, кто тебе передал записку для меня?

— Ох, Агнесс, извини, не успела рассмотреть. Это было до начала урока, я очень торопилась, — извиняющимся тоном произнесла Поппи, — Она появилась из ниоткуда, сунула мне в руку записку, и уже уходя крикнула, что это для Рейн.

— Ясно… — Агни прикусила губу, потеряв надежду узнать, кто же это был.

— Пойдёшь с нами на завтрак? Ужасно хочу есть… — Поппи потянула её за собой.

Агнесс задумчиво шла рядом с друзьями, стараясь не слушать их негромкий беззаботный разговор. Она чувствовала себя третьей лишней.

Не успели они спуститься по лестнице, выходящей на большую площадку рядом с Большим Залом, как пришлось резко остановиться из-за невозможности и шагу ступить. Большое скопление учеников на лестнице не давало возможности продолжить путь. Подскакивая на месте Агнесс пыталась разглядеть, из-за чего состоялся такой затор.

— Кто это сделал??!??? — раздался громогласный голос Макуилл, отчего повисла мёртвая тишина, чуть разбавляемая шорохом мантий.

Агнесс, активно поработав локтями, выбралась в первый ряд, обалдело уставившись на середину площадки. Директриса стояла, грозно раздувая ноздри. Вытянула руку и указывала дрожащим пальцем на большую каменную статую. Метра три в длину и примерно два в ширину. Статуя с двух больших круглых полушарий удлинялась вверх, оканчиваясь чуть расширенным, идущим на сужением конусом.

Она напоминала…

— Это что, гриб? — подбежавший профессор Филиус озабоченно обходил статую. Прищурил глаза и вертел так и эдак головой, пытаясь понять, что это такое.

— Нет, это не гриб, — покрываясь пятнами прошипела Макуилл.

По помещению начали раздаваться смешки, которые моментально переросли в дикий хохот. Ученики чуть ли не складывались пополам от безудержного смеха.

— Тишина!!! — Макуилл наколдовала огромный громофон и у учеников чуть кровь из ушей не пошла. От громкого резкого голоса чуть перепонки не полопались, и все смешки стихли.

— Профессор Филиус, Вы сможете избавить нас от этого нелицеприятного произведения искусства? — брезгливо махнув рукой на статую, обратилась к профессору заклинаний директриса.

— Я уже работаю над этим, пока не могу ничего обещать, обычные заклинания не помогают, — Филиус чертил в воздухе палочкой. Выводил разнообразные узоры, бормоча себе под нос заклинания.

Макуилл повернулась к толпе студентов, раздраженно уперев руки в бока:

— Когда я узнаю, кто это сделал, поверьте, отработки и снятие баллов этому человеку покажутся райским наслаждением, — Макуилл указала ладонью на двери Большого зала, — А теперь ступайте, пожалуйста на завтрак, не на что тут смотреть…

Не успела директриса договорить, как раздался визг среди студентов и оханье Филиуса, отбегающего в сторону от статуи. Окутавшись разноцветным сиянием, с самого конца монумента выплеснулась струя жидкости, окропив толпу учеников.

— Она ещё и живая, чёрт её дери! — воскликнул профессор Филиус, — Вот дела…

Ученики, стараясь быстрее покинуть опасное помещение, кинулись к дверям большого зала, подгоняя друг друга.

— Мисс Рейн, подойдите пожалуйста ко мне, — Разглядев в толпе Защитницу, подозвала к себе Макуилл.

— Да, профессор? — Агнесс с опаской уставилась на хмурое лицо директрисы.

— Теперь Вы понимаете, что мне необходима Ваша помощь? Это просто безобразие, некоторые ученики совсем выходят из-под контроля, — Макуилл махнула куда-то за спину Гермионе, — Мистер Милтон, подойдите, пожалуйста!

Агнесс почувствовала, как он остановился чуть позади. Знакомый запах окутал лёгкие, отчего она рвано выдохнула.

— Сегодня же приступите к патрулированию, я попрошу работников подготовить Вам кабинет, какой, скажу позже. Хотела чуть позже заняться этим вопросом, но это, — Макуилл бросила брезгливый взгляд на статую, — Уже ни в какие рамки не входит. Мистер Милтон, господин Нотти сегодня ночевал в спальне?

— Ну да, когда я пришел в спальню он уже спал. Когда проснулся, то разбудил его, — изогнув бровь ответил Милтон, скрестив руки на груди.

— Так, ладно…я отправлю вам сообщение, — Макуилл быстрым шагом удалилась вслед за учениками, оставляя двух студентов озадаченно смотреть ей вслед.

В помещении остались только Агнесс, Милтон и большая каменная статуя, могущественно возвышающаяся над их головами.

— Рейн, если это твоих рук дело, то я даже не удивлюсь, — лениво растягивая слова, протянул Милтон, обращая взгляд серых глаз на Агнесс.

— Конечно, мне же заняться больше нечем, как гигантские члены по ночам лепить, — злобно рявкнула Агни, зашагав к большому залу.

— А тебе больше по душе лепить мелкие? — издевательски хмыкнул Милтон, сунув руки в карманы и неспеша двинувшись вслед за девушкой.

Агнесс на ходу бросила на Милтона презрительный взгляд, скривив лицо:

— Средние.

И понеслась среди рядов к своему столу, оставив позади в который раз уже удивлённого аристократичного хорька.

— Агни, ты это видела? — хихикала Джули, накладывая в тарелку яичницу, — Он ещё и в людей пуляется непонятно чем. Смотри на Лидию.

Агнесс перевела взгляд на сокурсницу, которая сидела на другом конце стола. Её мантия переливалась блестящими пятнами, которые искрились при каждом движении, отскакивая от малейшего источника света.

— Выглядит довольно прилично. Хорошо, что он изливает из себя не то, что обычно такие штуки делают по прямому своему назначению, — прыснула Агнесс, беря в руки тост с джемом.

— Ага, додумался же кто-то. Мне кажется это дело рук Убийц, — непринуждённо сказала Джули, запивая яичницу апельсиновым соком, — Тео, скорее всего.

— Ну не знаю, это же не с башни в туалет сходить, Филиус вон даже сделать ничего не смог, — задумчиво бросила Агнесс, — Самое неприятное, что мне теперь придётся этим делом заниматься, выяснять кто виновник. Макуилл как увидела эту хрень, так тут же поймала меня с Милтоном.

— Не получилось у тебя в этом году отделаться от дополнительных обязанностей, как ты хотела, — вздохнула сочувственно Джули, — Не переживай, мы с Генри чем сможем, тем поможем.

— Спасибо, Джул, — улыбнулась подруге Агни.

Почувствовав на себе чей-то взгляд, Агнесс медленно обернулась.

Зария Самуил прищурено смотрел на девушку. Чуть закусил губу и наматывал кудрявую прядь светлых волос на палец. Агнесс чуть вздрогнув наклонилась к Джули:

— Джул, Самуил странно на меня смотрит, мне страшно.

Джули бросила взгляд за стол Наблюдателей и прыснула, прикрыв рот ладошкой:

— Он смотрит на тебя, как будто хочет съесть. Мне кажется, ты ему нравишься.

Агнесс уткнулась в тарелку. Не поворачивалась больше к симпатичному Наблюдателю, заканчивая завтрак.

Скоро начнутся занятия. Ещё Макуилл прицепилась со своей дружиной, им с Милтоном придется встречаться чаще, чем хотелось бы.

Хотелось бы?

Часть 8

Дарк Милтон неспеша шёл по мрачным коридорам подземелий, сунув руки в карманы брюк и устало приподняв голову.

Он пытался понять, почему кроме надоедливой Защитницы не мог больше ни о чем думать. Он до сих пор чувствовал горячее прикосновение её рук на своей коже. Она оставила свой след на нём. Не грязный, противный, от которого хотелось побыстрее отмыться, нет. След, к которому хотелось прикоснуться снова и снова, пробуждая трепетное волнение в груди.

Он видел перед собой её так ясно, как каменные плиты по которым шёл. Она сопровождала его. Мысленно, наяву, прямо сейчас.

Она шла рядом с ним и он чувствовал запах её волос. Этот запах можно было сравнить с летом. С жарким июньским солнцем. С усеянной луговыми цветами лесной поляной.

Раз за разом Милтон прокручивал в голове стычку на лестнице, когда они возвращались от Макуилл.

Она боялась его. Он заметил мелкую дрожь, когда низко склонился к девушке. Он заметил бы любое изменение, произойди оно тогда, ведь он разглядел каждую веснушку на её бледном лице. На прекрасном лице. А в больших карих глазах хотелось утонуть. Если бы он поддался своим порывам, то их пальцы встретились в миг в воздухе.

Она боялась его.

И в итоге страшно стало самому. Он действительно испугался. Испугался своей реакции на неё. Удивление, страх, непонимание, всё смешалось в кучу.

И он ушёл. Ушёл, потому что не нашёл отклика от таких привычных эмоций, как презрение, ненависть и отвращение.

Она стала другой.

Или он по-другому на неё посмотрел.

Как разложить всё по полочкам? Как сделать так, что бы не ощущать её возле себя? Потому что когда она появлялась рядом с ним в реальности, все чувства обострялись в несколько раз. В первую очередь просыпалось обоняние. Он чувствовал её слишком остро. Её запах вызывал сладостное головокружение, впоследствие пробуждая миллиарды тонких нитей чувств. Они обволакивали его с ног до головы, забирались в самую душу.

Она стала навязчивым образом, постоянным жителем его мыслей.

Её глаза, когда не выражали глубокое презрение, были несравнимы даже с самым сладким сном. Они отражали радость, непонимание, или злобу, не важно. Они отражали её суть. Особенную, неповторимую, притягательно-желанную. В которой хотелось растворится. Зарыться с головой и остаться там навсегда.

Одним своим присутствием она оживляла воздух вокруг себя, заставляя миллиарды частичек атомов кружиться вокруг него по кругу. Дёргали за ниточки чувств, оживляя одну эмоцию за другой.

Он послал ей букет цветов.

Просто не смог противостоять своим навязчивым мыслям, бьющим по сознанию, словно молоток, отбивающий нескончаемый звон. Он долбил как по раскалённому железу, впиваясь каждым ударом в сознание, мысли, саму душу.

Хотелось услышать её.

Ощутить волнение, радость, её звонкий смех. Даже если это произойдёт на расстоянии. Даже если воочию не увидит её реакции, он будет точно знать. Что она хотя бы улыбнулась. Что он вызвал в ней чувство, пусть даже не зная, кому оно адресовано. Он будет знать, что у неё есть что-то от него. Сама мысль о том, что цветы стоят рядом, пока она спит, грела душу. Этого было достаточно. Достаточно, что бы хотя бы на время усмирить переполнявшие чувства, так яростно рвущиеся наружу.

Многогранный вихрь эмоций подкидывал. Приземлял. Опустошал сознание. Проникал длинными щупальцами в самое нутро, направляя электрический заряд в самые оголённые места, накаляя их до предела. Он чувствовал падение. С каждым часом, минутой, секундой он падал все глубже. И сопротивляться было бесполезно.

Или он просто этого не хотел.

***

— В десятый раз вам повторяю, это не я! — устало повторял Тео.

Милтон с Закини устроили другу допрос в гостиной Убийц, в перерыве между занятиями.

— Я даже не знаю что это такое, — добавил Нотти, чуть отворачиваясь, пряча улыбку. —

О, я не сомневаюсь, святой Тео, — прищурившись протянул Милтон, — Мне было бы абсолютно насрать, если бы не мне это дерьмо пришлось разгребать. Хоть всю школу хуями заставь, но не сейчас.

— Да не я это, — устало запустил руку в темные волосы Тео, — Я сам офигел. Мне бы такое даже в голову не пришло. Как они это сделали? Что это за магия такая?

— Может тут присутствует высшая магия трансфигурации предмета. Взяли любую другую статую и изменили внешний вид. Правда я не понимаю, как они добились именно такой формы. Ведь для каждой формы существует своё заклинание, — рассуждал Брист, — Даже страшно представить такого человека, который создавал заклинание для ЭТОГО.

— Да может это и не трансфигурация вовсе. Миллиард неизвестных артефактов существует в волшебном мире, от которых можно ожидать что угодно, — Милтон облокотился о камин, рассуждая и устремив взгляд серых глаз в потолок, — Вообще больше похоже на стиль Фродо и Джо Пенксли — братьев близнецов, отмороженных на голову. Родные братья Ричарда Пенксли из Защитников. Но их здесь нет. А кто ещё мог это сделать, представления не имею. И мотивы непонятны. Просто повеселить народ и позлить директрису?

— Да пофиг если честно, — устало вздохнул Брист, — Ты как, готов к патрулированию с Рейн? Подфартило тебе с напарницей конечно. Но если бы мне разрешили в любое время посещать Хармондейл, я бы согласился это делать даже с профессором земледелия, не смотря на её вес... Можно ведь на все выходные засесть в деревне с какой-нибудь симпатичной девицей…, — Брист мечтательно закатил глаза, завистливо глядя на Милтона.

— Я как-то об этом даже не думал, — задумчиво ответил Милтон, глядя куда-то сквозь друга.

Он думал не о Хармондейле: сказочной волшебной деревушки недалеко от Тени в горах, или остальных привилегиях.

Он думал только о том, что скоро увидит её. Будет находиться рядом с ней.

У них была совместная задача и им придётся разговаривать, обсуждать и выдвигать предположения вместе. В гостиной раздался громкий хлопок, отчего все присутствующие вздрогнули.

— Мистер Милтон, Вам сообщение, — пискнул полупрозрачный фантон магического почтальона, протягивая тощей рукой свёрнутый кусок пергамента.

Милтон взял послание и развернул:

Мистер Милтон, для Вас и Мисс Рейн готов кабинет на 6 этаже, первая дверь справа от кабинета заклинаний. Кабинет давно пустовал, но сейчас там наведён порядок и предоставлено всё, что нужно для работы. Вход по паролю «Сахарное печенье», в дальнейшем вы можете изменить его. Пароль создан на случай, если кто-то решит побеспокоить вас. Один только полтергейст чего стоит. Нужные бланки уже предоставлены. Начнёте патрулирование сегодня после отбоя, дальнейшее расписание обговорите с мисс Рейн, главное условие, выходить на патруль один раз в неделю. Спасибо за внимание и удачи. Ваша Мерилин Макуилл.

— Очаровательно, — пробормотал Милтон, лёгким движением руки отправляя пергамент в камин.

***

Остаток дня пролетел незаметно.

Между учёбой и общением с друзьями ничего интересного не произошло. Панни так же липла к нему, как и раньше. Постоянно таскалась за ним и вываливала тонну ненужной информации, будто он был её лучшей подружкой.

Лучшей подружкой с членом между ног.

Она старалась как можно чаще касаться его, как бы ненароком, случайно. На уроках, в коридорах замка, разве что в туалет за ним не заходила.

Раньше ему нравилось её настойчивое внимание, самая популярная девушка на факультете Убийц всё таки. А он выбирал для себя всегда всё самое лучшее.

Но сейчас её присутствие угнетало.

Хотелось думать о своём, но слух всё равно прорезал её резкий звонкий голос. Мерлин, заткнуть бы ей чем-нибудь рот…

За ужином в большом зале он принципиально сел между Тео и Закини, голова начала болеть от надоедливого голоса Принс. Некоторая часть студентов сверкала, как бриллианты, там и тут искрились яркие пятна на мантиях. Учителя ещё не нашли способ освободить холл от этого каменного шедевра, плюющегося налево и направо в визжащих учеников. Студенты старались бегом нестись до большого зала, прикрываясь учебными сумками. Но не всегда это спасало, видимо статуя была зачарована на движение, так что какая-то часть учеников всё равно попадала под раздачу.

Милтон уже доедал жаркое из индейки, как заметил парочку студентов, медленно направляющихся к выходу из большого зала. Рейн, в своих узких джинсах, и кофте, в тон к длинным волнистым волосам, небрежными локонами спадающими на спину, шла рядом с Самуилом, повернула к нему голову и мило улыбалась. Самуил уверенной походкой вышагивал рядом, что-то весело рассказывая, чуть потрясывая своими мерзкими кудрями. Они шли рядом, как влюблённая парочка, осталось только встать и засосаться.

Как же противно на них было смотреть.

Милтон с силой впился в вилку, отчего та начала загибаться. Закини, заметив напрягшегося друга, и проследив его взгляд, непонимающе спросил:

— Эй, Дарк, ты чего? Ты уверен, что на патруле ты её не прибьёшь? Но я бы тоже злился, если бы меня поставили в пару с Рейн. То ещё удовольствие. Будет непрерывно учить тебя жизни, как всегда умничая.

— Да нет, всё нормально, — Дарк уставился в свою тарелку, ощущая дикую ярость, накатывающую огромными волнами.

Вот вот начнётся шторм.

***

Кивнув на прощание Бристу с Тео, Милтон направился на выход из гостиной.

Путь лежал почти через весь замок до шестого этажа, где находился теперь их новый кабинет с Рейн. Милтон шёл быстро, подгоняемый злобными мыслями, стучащимися в висок.

Грёбаный Наблюдатель. Хотелось схватить его за мелкие светлые кудри и хорошенько приложить о колено.

Что бы он никогда. Никогда больше к ней не подходил.

Дарк не узнавал ощущения, раздираемые его сейчас. Он был с ними не знаком. Ведь Наблюдатель конкретно ему, Милтону, ничего не сделал. Но что-то подсказывало, если бы даже и сделал, то реакция была бы не такой острой. Нахмурив брови и накинув на лицо непроницаемую маску, Милтон бросил, подходя к двери:

— Сахарное печенье.

Дверь открылась и он зашёл внутрь.

Рейн стояла к нему спиной. Перебирала свитки, укладывая их в ровные стопки. Выглядела она немного иначе, с последнего раза, когда он её видел. Серые джинсы, кеды и мешковатый чёрный свитер. Дарк почти не заметил перемен, ведь она в любом одеянии притягивала его взгляд.

Дарк осмотрелся.

Пара дубовых столов, между ними небольшой диванчик с кофейным столиком. Несколько картин с изображением природы, большое окно в форме арки. Кабинет небольшой, но уютный, ничего лишнего.

— О, ты уже здесь, — сказала Агнесс, обернувшись к застывшему на месте Милтону, — Я уже разложила бланки по датам, предлагаю взять их с собой, что бы потом заполнить самостоятельно, не возвращаясь в кабинет.

Милтон молчал. Сверлил хмурым взглядом Защитницу, сунув руки в карманы брюк.

— И ещё я недавно виделась с Макуилл, она дала мне это, — Агнесс подняла пергамент, на котором были написаны всего две строчки, — Это пароли па месяцам для гостиной Наблюдателей. Мы должны будем каждый раз проверять гостиные всех трёх факультетов.

Девушка замерла, ожидающе глядя своими большими карими глазами на Милтона.

— Мне сейчас нужно радостно подпрыгнуть или что? — медленно растягивая слова произнёс Милтон, презрительно глядя на неё в упор.

Девушка стушевалась. Под напором тяжёлого взгляда отвела глаза, нервно затеребя стопку пергаментов в руках:

— Просто ввожу в курс дела, — буркнула она, сдвинувшись с места и обходя его, толкая дверь, — Ты идёшь?

Милтон двинулся за ней, прожигая взглядом хмурых серых глаз каштановый затылок.

Пока они шли по коридорам в полном молчании, заглядывая в каждый укромный уголок, между ними повисла незримая напряженная нить. Милтон старался даже не смотреть в её сторону. Вот только нос не заткнёшь. Она была рядом и он чувствовал её, ещё больше раздражаясь.

И когда наклонялась, проверяя в различных нишах, где могли притаится нерадивые студенты, взгляд невольно огибал стройную фигуру, задерживаясь на округлых бёдрах, так выгодно выделявшихся в узких джинсах. И когда она, стоя на четвереньках посмотрела на него снизу вверх, ему как будто дали под дых. Рейн в этой позе выглядела слишком невинной и ранимой, но в то же время чертовский захотелось схватить её за волосы и оттянуть к себе. Смотреть, как раскрываются её глаза, а брови удивлённо ползут вверх. Чувственный рот приоткрывается в немом вопросе…

— Я думаю мы закончили, осталось пройтись по гостиным, — выдернул его из мечтаний тихий голос Агнесс. Дарк молча кивнул и они отправились к башне Наблюдателей.

Входа в гостиные факультетов всегда охранялись статуями. Перед студентами всегда был выбор: войти в гостиную по паролю, или отгадать загадку. Агнесс всегда предпочитала второй вариант. Даже в таких мелочах видела плюсы в саморазвитии.

Они подошли ко входу в гостиную и женщина в доспехах спросила:

— Что всегда перед нами, но мы его не видим?

Агнесс задумалась на мнгновение, и воскликнула:

— Время!

— Не верно, — недовольно произнесла женщина.

— Какого хрена, Рейн, просто назови ей пароль, — раздраженно рявкнул Милтон, смотря на Агнесс, которая лихорадочно соображала, закусив губу.

— Я хочу отгадать загадку, Милтон.

— Мне насрать чего ты там хочешь, — угрожающе прищурив глаза, шагнул к ней Милтон, — Я сюда не на развлекательную программу пришёл.

— Отвали, Милтон! — Агнесс скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела на него, не отступив ни на шаг.

Милтон резко приблизился, отчего Агнесс уткнулась лопатками в стену. Он с размаху опустил ладони по обе стороны её головы, приблизившись почти нос к носу.

— Ты слишком дохуя о себе возомнила, грёбанная выскочка, — от Милтона повеяло ледяным холодом, — Почему бы тебе просто не заткнуться? Или прошмандовское поведение пробудили в тебе безграничную храбрость?

Агнесс замерла, широко распахнув глаза.

Милтон сверлил её своим яростным взглядом, а грудь часто вздымалась. Она была непозволительно близко. Он вжимал её в стенку всем своим существом. От него исходили волны ярости. Он сам стал яростью.

Большим пульсирующим сгустком зла.

Она сьёжилась, глаза забегали, а нижняя губа задрожала.

— Будущее, — повернув голову к статуе, рявкнул Милтон. Он резко убрал руки от стены, и круто развернувшись, ушёл прочь.

Оставив Агнесс потрясённо смотреть ему в след.

Часть 9

Агнесс было ничего не понятно.

Она смотрела вслед Милтону, пытаясь прийти в себя.

Что это было? Что она такого сказала, вызвав столь острую реакцию? Создалось ощущение, что он хотел её убить. Всего за одно слово? Он конечно был придурком, но не до такой же степени!

Псих, одним словом.

Ему бы обратиться к студенческому лекарю не помешало бы, за успокоительным зельем. А то того глядишь и на людей кидаться начнёт, как собака.

Агнесс спустя пару минут сумела побороть дрожь и пошла проверять гостиную Наблюдателей. Было тяжело сосредоточиться на своих обязанностях, особенно с учётом того, что девушка осталась совсем одна. Хотелось послать всё к черту и прямо сейчас отправиться к себе в гостиную. Чёртов хорёк оставил её одну. В тёмном мрачном замке. Где, между прочим, гуляют привидения.

Агнесс прыснула со смеху от своих возмущённых мыслей. Ну да, последнее, от чего бы ей стало страшно, то это бродить одной по пустынному замку и увидеть привидение, которых видела уже кучу раз за все года обучения.

Но Милтон всё равно говнюк. Неадекват полный.

Но почему-то в его обществе у неё подкашивались колени. Так, что даже слово вымолвить не получалось. Он вводил её в какой-то гипнотический транс. Да она никого так не боялась, как его! Нет, на расстоянии ей было не страшно. Но когда он подходил слишком близко…

Это очень, очень странно.

Восемнадцать лет жила себе как ни в чём не бывало, такая бесстрашная вся, и тут появляется Милтон. Со своим этим диким взглядом.

В глубоком детстве она боялась монстра из шкафа. Не так, чтобы прям сильно, нет. Просто бывало посещало чувство, что там кто-то есть. Она просто старалась в такие моменты быстрее заснуть. Так вот если представить, что там всё это время сидел Милтон, и в какой-то момент он бы вышел из шкафа и так же, как сегодня подошел к ней, то она наверняка стала бы одной из постоянных пациентов психбольницы.

И ведь не получится не пересекаться с ним. Раз в неделю минимум придётся видеться.

Агнесс подавила тяжелый вздох и сказав пароль, вошла в гостиную Наблюдателей.

— Привет, я ждал тебя сегодня, — Самуил встречал её возле самого проёма.

Он что стоял тут с самого отбоя, ожидав её?

Он стоял, скрестив руки на груди с абсолютно голым торсом, в одних пижамных штанах в клеточку. Он был идеально сложен. Мускулистая грудь, широкие плечи и сильные руки, по которым проходили выпуклые вены. Его голубые глаза оживлённо блестели, словно говоря: ну как я тебе?

— Привет, я на секундочку, мне нужно только проверить, всё ли у вас в порядке, — Агнесс переминалась с ноги на ногу, а глаза лихорадочно забегали по гостиной.

— А я знал, что ты сегодня зайдёшь, — Самуил легонько коснулся её ладони. Медленно приподнял к своим губам, нежно касаясь своими. Она почувствовала горячее прикосновение.

Каким был весь его образ.

По телу пробежала дрожь. Это было неожиданно.

— Эмм, Зар, мне правда нужно…

Она не успела договорить, как он резко прижал её к своему телу, одним движением руки. Не успев ничего сообразить, она почувствовала горячее прикосновение к своим губам.

Это было… мокро.

Он прижал её голову к себе, взволнованно дыша, а она замерла, не зная что предпринять.

Она слышала стук его сердца.

Она чувствовала дрожь во всём его теле, так тесно прижатой к нему.

Он целовал её нежно, легонько проводя языком по кромке губ, не настойчиво, и так легко. И она ответила. Поддавшись мимолётному порыву, она впустила его в себя. Его язык ворвался в неё, описывая нежные круги, чуть подрагивая, будто спрашивал разрешения. И она позволила, она согласилась. Его руки сильнее прижали её к себе. Она чувствовала каждый его мускул, ведь он был напряжён до предела. Он стискивал её в своих объятиях, жадно лаская своим языком, одной рукой он зарылся в её волосы, прижимая крепче к себе. А другая начала медленно спускаться по спине вниз…

Агнесс стояла в абсолютном ступоре, и первый раз в жизни совершенно не знала, что ей делать дальше. Она позволяла Зарии вот так нагло её лапать и целовать. Почувствовав странное волнение внизу живота, Агнесс резко оттолкнула парня от себя:

— Прости , мне, правда, надо идти…

— Не переживай, малышка, я всё понимаю, — Зария вновь резко прижал её к себе, и нежно провел ладонью по её раскрасневшемуся лицу, — Извини, что я так настойчив, просто не могу больше ни о ком думать, кроме тебя.

Агнесс как завороженная смотрела в его глаза.

Так лихорадочно они блестели, и были такими живыми и искренними, что даже просто поверить в реальность происходящего было трудно. Это всё сейчас реально происходит? Давящая тишина вокруг. Уши будто заложило, и он стоит слишком близко, она очень остро чувствует жар, исходящий от его тела.

От красивого, мускулистого и такого притягательного…

— Чёрт, прости, — Агнесс резко высвободилась из объятий и рванула к выходу.

Ни разу не обернувшись, она бегом понеслась по мрачным коридорам, даже не глядя, куда направляется. Сильно запыхавшись, Агнесс резко остановилась, и прижалась к стене спиной, ощущая приятную прохладу от каменной кладки стены.

Это всё невзаправду.

Зария ждал её в своей гостиной, заранее разузнав, что она будет патрулировать сегодня. Чего он хочет от неё? Или он просто хочет её? Это он прислал ей цветы?

Столько много вопросов и нет ни одного ответа.

Агнесс, оглядевшись, поняла, что находится слишком далеко от своей гостиной. Нужно возвращаться в спальню, уже слишком поздно. И чертовски холодно в замке.

***

На следующий день у Агнесс всё валилось из рук.

Мысли метались в голове совсем не в правильном русле. Вместо заданий на уроках она думала о двух парнях. Размышляла. Пыталась всё расставить по полочкам, но не получалось.

Больше всего её волновал Милтон. И она не понимала, почему.

Вроде бы всё как обычно, он мерзкий, гадкий Убийца, от которого всего можно ожидать. То, что он повёл себя как мудак вчера, это должно было быть как само собой разумеющееся. Но почему-то в груди неприятно сжималось.

Это что, обида? А с какой стати? Всё было как всегда, так и должно было быть.

Но почему-то всё было наоборот. Что-то изменилось, и с этим нужно разобраться.

За завтраком она пыталась поймать его взгляд, но он как будто её игнорировал. Сидел, как обычно, в окружении своих друзей. Разве что был очень хмурым, явно пропуская мимо ушей болтовню рядом сидящей Принс.

Зато Зария весь лучился радостью, вновь вызвавшись проводить её на занятия. С ним было легко разговаривать. Даже тему для разговора не нужно было придумывать, он мог обсуждать что угодно. Беспокойное состояние покинуло Агнесс, когда они подошли к двери класса, потому что последние десять минут она то и дело заливисто хохотала от рассказов Зарии.

— И тогда я понял, что это было не зелье для ясности ума, а сильное успокаивающее, — Зария остановился вместе с ней возле класса и продолжил, — Потому что когда я шел пятнадцать минут от своей парты до стола Макуилл, она сняла с меня тридцать очков и отправила к лекарю, пригрозив, что в следующий раз превратит в черепаху…

— Ой я не могу, — Агнесс, восстанавливая дыхание, смахнула выступившую слезу от смеха, — Мне пора на урок, рада была повидаться.

— Может прогуляемся вечером? Пока ещё хорошая погода?

Агнесс посмотрела в широко распахнутые голубые глаза, Зария выжидающе улыбался и ждал ответа.

— Хорошо, давай встретимся в холле с необычным фонтаном в девять?

Зария радостно приобнял Защитницу:

— Договорились, буду ждать.

***

День пролетел незаметно. И чем ближе становился вечер, тем сильнее Агнесс волновалась.

Она совершенно не представляла себе, как вести себя с Зарией. Сильный напор со стороны Наблюдателя ставил её в тупик. Вокруг все друг с другом встречались, кто-то вообще никого не стесняясь позволяли себе вести себя развязно. Под каждой лестницей, в каждом укромном уголке можно было наткнуться на целующиеся парочки.

Агнесс понимала, что это нормально. Людям свойственно встречаться, целоваться, обжиматься, тем более подросткам. Просто на свой счет об этом думать было непривычно. В её мимолетных мечтах всегда был только Рич. И то, картинки в голове мелькали по нарастающей. Поцелуй, свадьба, рождение ребенка, должность Защитницы в магическом высшем Корпусе Магии, где Агнесс занимала важную должность, быт, посиделки с друзьями, воспитание детей…

Банально, без лишних красок, так, как должно было быть. Но сейчас это казалось глупо. Ведь по сути к Ричу она не испытывала ровным счетом ничего, кроме глубокой привязанности, как к лучшему другу.

Точно так же, как к Генри. Как к Джули, Поппи, Ниллу. Удивительно, как последние дни поменяли кардинально её мышление. И не понятно, кто конкретно пробудил в ней незнакомые до сих пор чувства.

Агнесс всегда считала себя очень рациональным человеком. Всегда думала наперед. Продумывала каждый день, планировала, размышляла, сосредотачивалась на учебе.

Только сейчас последнее о чем она думала, так это о занятиях. И это немного сбивало с толку и вызывало чувство стыда.

— Да к черту, — Агнесс злобно закинула к сумку учебники, пытаясь отогнать противоречивые чувства.

В конце концов, она что, делает что-то постыдное, неправильное? Она — девушка в первую очередь, и это нормально, что девичье любопытство периодически занимает её мысли. Вот только в своих чувствах разобраться было сложно.

Когда закончился учебный день, Агнесс подходила к своей спальне, раздумывая, что ей одеть на встречу с Самуилом. Вроде как и не свидание, но выглядеть чуть лучше, чем обычно, очень хотелось.

— Агни, примерь это платье, — Джули подошла к подруге и протянула ей небольшую черную ткань, — Не слишком ярко и вызывающе, но прямо то, что надо.

Агнесс натянула на себя платье и посмотрела в зеркало. Коротковато, но ничего лишнего. Платье выгодно подчеркивало фигуру, плавно обтягивая каждый контур. Агнесс собрала волосы в пышный пучок, оставив пару прядей возле лица, накинула кеды и джинсовку.

— Ну всё, я готова, — Агнесс подскочила к Джули обняла подругу, — Пожелай мне удачи.

— Ну ты прям как будто на свадьбу собираешься, иди уже, — Джули подтолкнула Агнесс к выходу, — И что бы сегодня ночевать не приходила!

Агнесс, спускаясь с лестницы бросила на подругу веселый взгляд:

— Я приду с Самуилом.

Джули, хохоча, захлопнула дверь.

***

Агнесс медленно спускалась по ступенькам. Сверлила взглядом высокую фигуру, стоящую к ней спиной возле фонтана.

Зария стоял, засунув руки в карманы черных брюк. Серый облегающий свитер подчеркивал широкие плечи и мускулистые руки.

Мерлин, какой же он большой...

Агнесс по сравнению с ним казалась себе карликом в юбке. По мере приближения к нему, он подобно высокой горе возвышался над ней.

— Привет…, — Агнесс негромко поприветствовала парня, подойдя ближе.

Зария резко обернулся и широкая улыбка озарила прекрасное лицо. Возле глаз образовались тонкие складки, придавая взгляду максимум доброты.

— Я рад, что ты пришла, — парень приобнял Агнесс, — Переживал, что снова не получится прогуляться. Я ведь уже как-то добивался встречи с тобой.

— Да, прости, столько всего навалилось. Пойдём?

Они двинулись к выходу из замка. Мимо проходящие студенты удивлённо оборачивались им вслед. Агнесс всегда была либо одна, с Джули, или в компании Рича и Генри.

Осенний тёплый вечер окутал парочку ласковым прикосновением, когда они вышли на улицу. Природа ещё не окрасилась в оранжевый цвет, вокруг пестрило зеленью и в воздухе витал цветочный аромат. Внешний двор Тени украшали клумбы с разнообразными цветами. Розы, пионы разных форм и расцветок украшали и без того прекрасный вид. Это единственные цветы, названия которых она знала. Остальные были ей не знакомы, земледелие никогда не вызывало особого любопытства. Там и тут росли неизвестные цветы, кустарники, вокруг которых порхали бабочки, взмахом крыльев оставляя после себя золотистую пыльцу. Двор был большой и красивый, усеянный каменными дорожками, живой изгородью, цветами и невысокими деревьями, возле которых стояли лавочки. В самом центре был установлен огромный фонтан, вокруг которого располагались скамейки для студентов. По воздуху перемещались зачарованные лейки, поливающие растения.

Агнесс полной грудью вдыхала цветочный аромат чудесного вечера. Солнце уже начало садиться за горизонт, озаряя розоватым светом вечернее небо.

— Знаешь, я никак не могу выбросить из головы тот вечер на тусовке, — Зария легонько коснулся ладони Агнесс, идущей рядом, — И никак не могу забыть, что ты мне тогда сказала.

Сердце пропустило удар.

— Мгмк, — Агнесс промычала что-то нечленораздельное, не успев разложить по местам вихрь мыслей, пролетевший беспорядочным штормом в голове.

— И я подумал, почему бы и нет.

Агнесс споткнулась о торчащий камень, так как её чуть повело в сторону от тембра его голоса. Низкого, сладкого, чуть дрожащего.

Зария подхватил её под руки, крепко прижав к себе. Агнесс тупо уставилась в его глаза. Они были слишком близко.

Зария на голову был выше неё и смотрел сверху вниз, лаская нежным взглядом. Стальные объятия не давали вздохнуть. Она чувствовала каждый удар его сердца. Они стояли посреди тропинки и смотрели друг другу в глаза. Мир замер. И только щебетание птиц раздавались на заднем фоне, чуть оживляя реальность вокруг.

Агнесс вывел из транса резкий толчок в плечо, от чего они вместе с Зарией покачнулись, едва не упав. Обернувшись, они увидели распластавшуюся возле их ног фигуру в мантии.

— Бля, я извиняюсь, — фигура подняла голову и посмотрела с земли блуждающим взглядом на парочку,

— О, Рейн. Помоги мне подняться.

Теодор Нотти валялся на земле и просил о помощи, вытянув вверх покачивающуюся руку.

Агнесс резко высвободилась из объятий Наблюдателя и кинулась к Тео, приподнимая того над землёй, но он был слишком тяжёлый. Через несколько секунд он еле как сам уже поднялся.

— Тео, завязывай бухать, тебя же исключат! — Агнесс хмуро сдвинула брови и, сцепив руки на груди, укоряющее смотрела на Убийцу, — Реально уже не смешно, ты переходишь все границы. Маккуилл и так очень сильно закрывает глаза на твои выходки, но я не думаю, что она будет терпеть это вечно!

Тео тупо стоял, чуть покачиваясь и переводил взгляд от Агнесс к Зарии. Громко икнув, он вымолвил:

— А вы че типо встречаетесь? — глупая улыбка расползлась по лицу, — Мы думали рыжий это твой потолок.

Ещё раз икнув почти на весь двор, Тео запустил руку в кудрявые волосы и сильно накренился в бок.

— Да чтоб тебя! — Агнесс подхватила Тео и обернулась на своего спутника, — Давай проводим его в подземелья, иначе он прям тут сейчас ляжет спать. Нельзя же его так оставлять!

Зария закатил глаза, обреченно взмахнув руками:

— Пошли.

Они взяли Тео под руки с двух сторон и направились в сторону замка. Пока они волокли Тео у себя на плечах, окружающие ещё больше обращали на них внимание. Ни для кого не было секретом, что Тео главный неадекват в школе, но в такой разношёрстной компании их видели впервые. Обычно только Убийцы тянули удручающую лямку на себе, по имени Тео. И чего ему не сидится у себя в гостиной, надо же вывалиться было из замка, в прямом смысле этого слова.

Агнесс недовольно бурчала, пока они спускались по ступенькам, ведущим в мрачные подземелья:

— Я честно не понимаю тебя, ну нельзя же всю жизнь вести себя как идиот, — она уже запыхалась от тяжкого груза, Тео весил наверное тонну, — Пора бы уже повзрослеть, начать готовиться к экзаменам, или ты всю оставшуюся жизнь собрался вливать в себя море алкоголя?

— Рейн, а ты симпатичная, — Тео повернул лицо в сторону Защитницы, стараясь сфокусировать взгляд,

— Ну и что, что зануда, я бы с тобой покувыркался…

Агнесс презрительно фыркнула, но не отпустила парня, а Зария влепил ему звонкий подзатыльник, отчего тот клюнул подбородком себе в грудь. Тео только рассмеялся, продолжая перебирать ногами, которые еле волочились по полу.

Когда они шли вдоль мрачного коридора подземелий, то увидели в конце мимолетную вспышку света, как от открывающейся двери. На них шли две фигуры. По мере приближения, Агнесс узнала Милтона и его друга мулата Закини.

— Че за херня? — Закини первый подлетел к троице и выхватил у Агнесс руку Тео, перекладывая себе на плечо, — Тео, мать твою, ты че с ними делаешь?

Милтон последовал примеру Закини и с другой стороны подхватил Тео, оттолкнув Зария.

— Могли бы и спасибо сказать, ваш дружок чуть не уснул в школьном дворе, — раздражённо сказал Самуил, брезгливо отряхивая мантию, — Если бы не Агнесс, так и валялся бы там.

Милтон перевёл взгляд на Агнесс:

— Рейн. Записалась в дружину супергероев?

— Нет, Милтон, я только лишь в одной дружине состою. С белобрысым мудаком, который вообще непонятно что там делает.

Агнесс уже развернулась, взяв за руку Зарию, как услышала голос, пронизанный ледяным холодом:

— А я смотрю ты не ошиблась. Ведь твой спутник именно такой.

Зария медленно развернулся:

— Что ты сказал, хорёк?

— Что слышал. Что-то хочешь мне сказать?

Милтон отбросил в сторону Тео, отчего тот повис на Закини. Мулат еле справился с равновесием, прижавшись к стене со спящим телом однокурсника.

Милтон остановился прямо напротив Зарии. Они стояли, высоко подняв головы и буравили друг друга взглядами. Оба были высокие, мускулистые, Агнесс невольно залюбовалась ими.

— Зар, пойдем, не связывайся с ним, — Агнесс тряхнула головой и потянула за руку Зарию прочь от Убийцы.

— У тебя какие-то проблемы, Милтон? Или для тебя в порядке вещей гавкать на людей, которых ты даже не знаешь? — Зария выдернул руку и подошёл почти вплотную к Милтону, который стоял как мраморная скала.

— Это у тебя проблемы, могу только посочувствовать, ведь не я нахожусь в компании мерзкой заучки. В библиотеку наверное пошли? — Милтон издевательски протягивал слова, поддавшись ещё ближе к Зарии, явно провоцируя того.

У Зарии дёрнулся мускул на щеке, он резко поднял руку, но в этот момент между ними образовался Закини, расставив руки:

— Так всё, расходимся! — бедное тело Тео шлёпнулось об пол, но он никто даже не посмотрел на него, — Давайте просто разойдёмся. Милтон, пошли.

Парни ещё побуравили друг друга взглядом и одновременно развернулись. Агнесс облегчённо вздохнула.

Милтон через плечо бросил колючий взгляд на неё и отвернулся, пригнувшись, чтобы поднять Тео.

По телу пробежали мурашки.

Снова этот взгляд, от которого внутренности окутывались холодом.

— Пойдём, — шепнула Агнесс, хватая Зарию за руку.

Они быстрым шагом покинули подземелье, держась за руки.

Добравшись до холла выше этажом, они остановились.

— Я наверное пойду к себе, — Агнесс опустила голову, — Чёртовы Убийцы.

— Завтра увидимся?

Зария нежно провел ладонью по её запястью:

— Я бы хотел повторить, но без мерзких приключений.

Агнесс чуть смутившись кивнула:

— Завтра увидимся. Спасибо за вечер, хоть и не совсем приятный. Но ты здесь не при чём! Надо было бросить его там, где он припарковался…

Зария нежно притянул к себе Агнесс одним движением руки. Обхватив широкими ладонями её лицо он приблизился к ней почти вплотную.

— Мне нравится, что ты беспокоишься за других, даже если они этого недостойны. Я с каждым разом убеждаюсь всё больше, что ты прекрасна не только внешне, но и внутренне, — Зария как завороженный смотрел в широко распахнутые карие глаза и шептал едва слышно, — И я никогда не забуду, что ты мне тогда сказала. Я думаю, что у нас будет время это обсудить.

Агнесс не знала, что ему ответить. Она уже дала ему понять, что поняла, о чём речь. Хотя было всё совсем наоборот. Она абсолютно ничего не помнила. И что могла ему сказать, понятия не имела.

— Спасибо, мне очень приятно слышать от тебя такие слова, — Агнесс невинно улыбнулась ему и отстранилась, — До завтра, Зар.

— До завтра, Агнесс. Приятных снов, — Зария лучезарно улыбнулся и подмигнул ей.

Мерлин, какой же он красивый.

Агнесс не спеша шла вдоль пустых коридоров, пытаясь унять волнение. В груди сердце отбивало ускоренный ритм. Как же хотелось развязно взять его за кудрявые волосы и притянуть к себе. Страстно поцеловать. Прижаться к твёрдому мускулистому телу, провести ладонью по жаркому торсу…

Мерлин, да сколько можно!

Она слишком торопит события. Но бабочки в животе не давали покоя. Совершенно новое чувство.

Незнакомое.

Неизведанное.

Такое притягательное и желанное. С Ричем никогда такого не было. От слова совсем. Но и так уже давно понятно, что это не её человек. Лучший друг — да. Парень, любимый, муж, любовник — нет. Никак нет.

Чтож. Пусть будет так, как должно быть.

И как всё складывалось, Агнесс чертовски нравилось.

Часть 10

Ни на следующий день, ни через неделю.

Две.

Зария так к ней и не подошёл.

Дни сменялись один за другим, ничем не приметные, тусклые и однотонные.

Как будто кто-то взял маховик времени и открутил стрелки далеко в прошлое. Где никто не обращал особого внимания на Агнесс. Только друзья, восхищённые преподаватели, и занятия по различным дисциплинам.

Зария даже не смотрел в её сторону. Ни в большом зале, ни в коридорах, где они периодически пересекались.

Нигде.

Это очень сильно ударило по самолюбию Агнесс. Самооценка упала ниже плинтуса.

Эта ситуация выглядела максимально странной. Потому что Зария казался слишком искренним.

Чего только стоил его нежный, добрый взгляд голубых глаз. Он будто заглядывал в самую душу.

Не могли эти глаза её обмануть.

Агнесс опустила девичью обиду и размышляла логически.

Вспоминала каждую незначительную деталь, когда они находились рядом друг с другом.

Его робкие прикосновения чуть подрагивающих рук, учащённые удары сердца, когда он был слишком близко...

Бред. Что-то явно произошло.

Прекрасные цветы до сих пор не завяли.

Они радовали Агнесс своей ослепительной красотой и чудесным ароматом каждый день.

Что-то подсказывало, что они вообще никогда не завянут. Кто-то постарался и зачаровал их.

Это не точно, но подобные мысли проскакивали. И этот кто-то явно Зария.

Опять же, это не точно.

Но очень хотелось в это верить. Не дарят цветы просто так.

Подарить такой шикарный букет, приложить к нему записки, пару раз проводить до кабинетов, прогуляться, и это всё?

Тогда зачем вообще это всё было.

Для чего?

Сплошные вопросы, нет ни одного ответа.

Как всегда в последнее время.

Ситуация так удручала, что начинала злить.

Две недели Агнесс чувствовала себя пустым местом.

Джули подбадривала, как могла, но это не помогало.

Создавалось ощущение, что ей просто приснился долгий сон, наполненный очень яркими событиями.

А она просто в момент проснулась.

Вокруг пустота и только.

В выходной день Агнесс сидела в общей гостиной за кучей учебников и проверяла домашнюю работу по заклинаниям Рича и Генри.

Парни как обычно сидели на диване и играли в зачарованный мини-футбол, а Джули, прислонившись к ногам своего парня, сидела на полу и наблюдала за игрой.

Обстановка раз за разом заставляла испытывать чувство дежавю. Потому что именнно так проходили все её года обучения.

Она делала за всех домашнюю работу, а все остальные разгильдяйничали.

Вроде бы всё правильно, но раздражение только нарастало.

Чувство гнева зародилось в области грудной клетки, постепенно нарастая и подкатывая к самому горлу.

Ещё немного и оно выплеснется наружу.

Агнесс с оглушающим треском перевернула стол с учебниками, за которым сидела последние три часа.

В гостиной моментально стало мёртвенно тихо.

Все взгляды устремились на злобно пыхтящую Агнесс.

Она стояла крепко сжав ладони в кулаки и буравила взглядом Джули, чуть прищурившись.

Джули подпрыгнула, испуганно посмотрев на своих друзей.

— Агнесс, что слу... — Генри удивлённо смотрел на подругу.

— Джули переодевайся. Мы идём в Хармондейл, — громко произнесла Агнесс, перешагивая через гору раскиданных по полу учебников. Пнула по пути свою школьную сумку.

Дважды повторять не пришлось. Рыжая подруга засеменила в след за Агнесс, подобрав по пути её школьную сумку.

На улице было пасмурно. Серые оттенки сменяли друг друга.

Девушки неторопливо шли по вымощенной камнем тропинке.

Кругом раскинулись широкие поля, а вид на волшебное озеро вызывал восхищение.

Дорога до Хармондейла в любой сезон радовала своими сказочными пейзажами.

— Я думаю тебе нужно поговорить с ним, — Джули задумчиво закусила губу, — Просто тупо взять и поговорить. Спросить у него напрямую, почему он больше не подходит к тебе. Не вижу смысла что-то ещё выдумывать. Пока не спросишь, не узнаешь.

Агнесс устало вздохнула.

Гнев отпустил, его место заняла тоска.

Этот год так ярко начался, что Агнесс уже даже почти привыкла к повышенному вниманию. Бабочки в животе приятно порхали, а мысли не получалось связать в кучу.

Всё как-то шло непривычно не правильно, но такие события, подкреплённые приятным волнением радовали Агнесс.

А теперь же всё исчезло, занавес закрылся.

Даже Милтон старался держаться от неё подальше. Они встречались уже два раза на патрулировании, но даже словом между собой не обмолвились.

В какой-то момент Агнесс стало казаться, что она везде теперь ходит под заклятием невидимости.

— Я сегодня поговорю с ним. Ты права, не имеет смысл что-то выдумывать, подстраивать случайные встречи и прочее. Нужно напрямую задать ему вопрос, — внезапно улыбнувшись, Агнесс повернулась в подруге, — Я продумала всё еще сегодня ночью. Плохо спалось. Догадываешься, зачем я потащила тебя в Хармондейл?

— Догадываюсь, Агни, ты все делаешь правильно. Когда мы накупим красивых вещей, Зария сразу же упадет к твоим ногам и будет извиняться до бесконечности! — Джули раздалась звонким смехом, — Мне тоже нужно кое-что приобрести, я хочу новое нижнее белье, колготки, пару кофточек...

Джули продолжала перечислять названия одежды вслух, и настроение Агнесс постепенно улучшалось.

Она не представляла, что бы делала без Джули, эта девушка была просто потрясающей. В любой ситуации с ней становилось легче.

И когда они покидали стены замка, дыхание становилось свободней.

В последнее время мрачные стены давили на сознание, а занятия вызывали только тоску. Домашние задания делались на автомате, будь то свои или друзей.

Все книги по дисциплинам на этот будущий год она прочла и изучила вдоль и поперёк ещё летом.

Сказочная деревня Хармондейл, по мере приближения к ней двух студенток, становилась всё красивее.

Небольшие башенки украшали крыши уютных домиков, и тут и там раздавались весёлые голоса уличных торговцев, которые выносили свой товар на улицу, зазывая немногочисленных прохожих обратить внимание на себя.

В Хармондейле можно было найти почти всё, что нужно.

Особенно студентам.

Не успели они зайти в деревню, как Джули потащила её в небольшой магазинчик, украшенный изображениями мячей и спортивной экипировки к магическому баскетболу.

Агнесс абсолютно не разбиралась в этой магической игре и не особо интересовалась ей. И лишь молча кивала, соглашаясь с любым выбором Джули, когда та показывала ей одну за другой пары перчаток.

— Джули, правда, я дуб дубом, по мне они все одинаковые, — Агнесс извиняюще поджала губы, — Уверена, тебе подойдут любые.

— Ты не только в спорте дуб дубом, но и в моде абсолютно не разбираешься. Чувствую, придётся нам с тобой сегодня хорошенечко попотеть, — вздохнула Джули, расплачиваясь за перчатки.

— Да всё я разбираюсь, ты преувеличиваешь, — Агнесс только улыбнулась, понимая, что подруга права.

***

— Не трожь! Они тебе все нужны без исключения, давай не будем спорить! — Джули одной рукой прикрывала многочисленные пакеты с вещами, другую выставила перед собой, не давая Агнесс подойти ближе.

В магазине царил полный хаос.

Последние два часа Джули мучила несчастную Агнесс, переодевая ту, словно куклу.

Мало того, что подруга скупила для себя почти пол магазина, так еще и для Агни подобрала с десяток нарядов.

Несколько пар туфель, кроссовки, платья строгие и не очень, юбки, шорты, джинсы, топики, кофты, водолазки. Нижнее бельё, спальные комплекты и много чего ещё.

— Джули, я согласна это всё купить, — обводя рукой в воздухе кучу пакетом, сказала Агнесс, — Но вот это мне зачем?

Она добралась таки до маленького бумажного пакета и поддела пальцем тонкую маленькую ткань, выставляя на обозрение перед носом подруги. Это была шелковая ткань нежно-розовых трусов с длинными ремешками:

— Я даже не знаю, как это надевать, не говоря уже о том, для кого...

— Для кого, для кого. Для Зарии. Девушка должна носить красивое бельё всегда. Ведь в любой день оно может пригодиться. Вот например сегодня. Ты же собираешься вызвать Зарию на разговор, — Джули отобрала бельё из рук подруги и засунула обратно в пакет, передавая покупки одну за другой продавцу, — И если ты наденешь это бельё, твоя уверенность и женское обаяние вырастит в несколько раз. От тебя будут исходить волны сексуальности и он просто не сможет перед тобой устоять.

— Что за глупости ты говоришь, какое нахрен пригодится, Джули, — Агнесс ошарашенно посмотрела на подругу, — Я собираюсь только поговорить с ним и выяснить причину его непонятного поведения, а не прыгать к нему в койку, ты с ума сошла?

— Да успокойся, Агнесс, я же шучу, — Джули ласково потрепала подругу за плечо, — Но бельё всё равно надень, на всякий случай...

Агнесс, не сдержавшись, звонко рассмеялась.

Джули как всегда в своём репертуаре.

У неё-то уже давно имелся сексуальный опыт, с Генри-то они уже почти что жили вместе, да и встречались давно.

Но куда ей до уровня Джули, у них с Генри любовь, а у неё что?

Да ничего, в общем-то.

И спать с Зарией она не собиралась, даже не допускала такой мысли.

Порхающие бабочки и желание заняться с кем-то сексом это разные вещи.

Наверное.

В общем, не до пошлых мыслей сейчас. Нужно выяснить, что вообще происходит.

Нагрузившись многочисленными пакетами, девушки медленным шагом прогуливались по узким улочкам Хармондейла, заинтересованно разглядывая витрины проплывающих мимо магазинчиков.

Светлые длинные дни с каждым разом становились чуть короче, и на улице, не смотря на не поздний час, начинало потихоньку темнеть.

— Посидим в ''Крылатой улитке"? Пропустим по стаканчику сливового пива? — Джули уже тянула подругу за собой, направляясь к широко открытым дверям любимого паба, — Немного отдохнём и пойдём в замок, а то скоро уже совсем стемнеет.

— Смысл вообще меня о чём-то спрашивать, если ты всегда всё решаешь за меня, — недовольно бурча Агнесс последовала за девушкой, — Но если честно, то вырваться из замка мне было просто необходимо.

Подруги устроились за уютным небольшим круглым столиком, располагавшимся чуть поодаль от остальных столов. Народу было не много, в основном все местные. Студентам нельзя было сегодня находиться в Хармондейле, Джули Агнесс отпросила у Макуилл, послав той сообщение. В связи с дополнительными обязанностями директриса моментально дала положительный ответ, в коем Агнесс даже не сомневалась.

За непринуждённой болтовнёй время летело незаметно. И поднося ко рту уже третью банку сливового пива, Агнесс прорвало на откровение.

Джули сидела тихо, лишь изредко кивая головой и внимательно её слушала, не часто Агнесс так много говорила не о учёбе, а о своих переживаниях:

— Я довольно долгое время думала, что у нас с Ричем может что-то получиться. Знаешь, ведь так было бы правильно и вокруг именно такого развития от нас ждали окружающие. Взять хотя бы его мать, Майзу, она в последнее время называла меня своей невесткой, — Агнесс сделала глоток и взглянула на Джули, та утвердительно кивнула, прикладываясь к своей банке, — А сейчас я понимаю, что у нас бы ничего с ним не сложилось. Рич замечательный, добрый, понимающий. Но рядом с ним я ничего не чувствую. И после того случая у вас дома в гостиной, он даже начал вызывать у меня неприязнь. А я не хочу, что бы наша дружба испортилась. Наши дружеские отношения выстраивались годами и многое пережили. Но к Ричу я отношусь точно так же, как к Генри. Они мне как братья, родные люди.

Агнесс задумчиво уставилась в окно. Мимо проходили люди, а её взгляд замер на одной точке, не замечая никаких движений.

— Наверное, мы просто выросли. На многие вещи я теперь смотрю по-другому. И честно, Джули, я тебе даже немного завидую. У тебя взаимная любовь с Генри. Да, ты довольно долго его ждала и у вас был свой путь, что бы в итоге вам стать парой. Такой замечательной и прекрасной, — Агнесс с нежностью посмотрела на подругу, отчего та умилённо вздохнула, — И я не скажу, что я жажду отношений. Они не занимали мои мысли вообще, но и не я это всё начала. Какая-то странная череда событий выбила меня из колеи. Заставила думать о том же Зарии. Ещё этот Милтон, со своим странным поведением. И всё это так резко на меня навалилось, что я не успела очухаться, как мои мысли заняты ими. Ладно Милтон, от него всего можно ожидать, он же полный мудак. И то для мудака он ведёт себя непривычно. Но что случилось со Самуилом я не понимаю. Даже если я ему разонравилась, подойти поздороваться-то со мной хотя бы можно? Или это я бегала за ним и продолжаю это делать, и он не знает уже куда от меня прятаться. Я ни за кем не собираюсь бегать, это Зар бегал за мной. И если сегодня он начнёт юлить и убегать от меня, то пускай бежит. Я сделаю один единственный шаг, и если он не пойдёт мне на встречу, то я его держать не буду. Зачем мне бегать за человеком, если он во мне не заинтересован? Но узнать причину надо. Именно прояснить ситуацию.

— Да понятное дело. Он так на тебя смотрел, что-то тут не чисто, Агнесс, — Джули задумчиво барабанила пальцами по столу, — Ты уверена, что не говорила ему что-то, что могло его отпугнуть? Может упоминала Рича, и он подумал, что ты к нему испытываешь какие-то чувства?

— Нет, это исключено. Мы много о чём говорили, но я никогда не упоминала Рича, — Агнесс покачала головой, — Я вообще никого не упоминала, я в основном слушала его. А если он о чём-то у меня спрашивал, то я помню каждое своё слово, и что-то подумать даже косвенно, там не получилось бы. Мы обсуждали всё на свете, я рассказывала ему о своих родителях, о том, как училась в обычной школе, когда была ещё маленькая. О своих увлечениях, потом мы обсуждали его семью, его увлечение. В общем не в моих словах дело. Это точно.

— Ну тогда остаётся только гадать. Да и то хватит уже. Сегодня сама всё и узнаешь. А я не лягу спать, пока ты не придёшь и не расскажешь мне обо всём, — развела руками Джули, — Давай допивать и уже бежать в замок надо, смотри как стало темно.

***

Величественный замок окутал хмурый вечер. Погода совсем испортилась, заморосил мелкий дождик и поднялся ледяной ветер. Неприятная погода застала Защитниц, когда они уже заходили на территорию школы.

Чистое везение, девушки одеты были не по погоде и легко могли простудиться. В спальне для девочек Агнесс с Джули разбирали покупки, путаясь где чьи вещи. Их было слишком много и Агнесс уже толком не помнила, какие Джули выбрала для себя, а какие для неё.

Кое-как разобравшись, девушки навели порядок у себя в шкафах. Агнесс выбрала себе лёгкое кофейное платье до колен и накинула на плечи тонкой вязки белый кардиган, достающий почти до щиколоток. Натянула на ноги белые кеды, взбила волосы и чуть подкрасила ресницы. Пожалуй достаточно, не на свидание же собралась.

— В общем пойду я. Поищу Самуила и поставлю точку в своих вопросах.

— Я буду тебя ждать, не задерживайся, — Джули подбежала к подруге и чмокнула её в щёку.

— Я скоро приду, — Агнесс полетела вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.

До отбоя ещё оставалась пара часов и в коридорах было довольно людно. Так, гостиная Наблюдателей находилась на нижнем этаже, недалеко от подземелий. Можно начать искать оттуда. Посылать сообщение или спрашивать у кого-то, не видели ли Зарию, ей совершенно не хотелось.

Тем более от его гостиной у Агнесс был пароль.

Просто внаглую зайти туда и посмотреть, там он или нет. Буркнув статуе пароль, Агнесс шагнула в открывшийся проём.

Она увидела его почти сразу.

Он сидел возле камина в широком кресле и что-то писал на пергаменте, низко склонив голову. Агнесс под всеобщие удивлённые взгляды неторопливо подошла к Зарии.

— Привет, Зар, — поприветствовала его Агнесс подойдя к нему.

Зария резко вскинул голову и растеряно посмотрел на Защитницу:

— О, привет. А ты какими судьбами здесь? У тебя вроде нет сегодня патрулирования, — Зар откинулся в кресле и задумчиво закусил губу, — Ты что-то хотела, или просто поздороваться зашла?

— Давай выйдем? Я хотела кое о чём спросить тебя, — Агнесс бросила смущённый взгляд на многочисленные пары глаз, следивших за ними.

— Конечно, идём, — Зария поднялся с кресла и указал широкой ладонью на проём в стене, — После тебя.

Как только проём за ними закрылся, Агнесс обернулась к нему.

Выдержав небольшую паузу она решительно произнесла, пряча глаза:

— Почему ты меня игнорируешь?

Зария прислонился к стене и скрестил руки на груди. Хмуро уставился на Агнесс. Он окинул её оценивающим взглядом, чуть задержавшись на ногах. Глубоко вздохнув, он произнёс:

— Почему ты не сказала мне, что у тебя есть парень?

Агнесс недоумённо уставилась на него. Голубые глаза смотрели на неё не мигая, ожидая ответа.

— Чего? Какой парень? — смущение на лице быстро поменялось на искреннее непонимание. Она тупо моргала глазами, замерев на месте.

— Ну я так понял, что твой рыжий дружок, — Зария чуть прищурился, продолжая гипнотизировать её взглядом.

— Рич?

— Ну наверное. Тебе лучше знать.

— Да с чего ты это взял-то? — воскликнула удивлённая Агнесс.

Какой-то театр абсурда.

— Он сам мне об этом сказал. И попросил не разрушать ваш союз, — будничным тоном ответил Самуил, — Тем более я постоянно видел вас вместе. Просто я-то конечно думал, что вы друзья и всё такое...

— Но мы и есть друзья! — Агнесс почувствовала, как закипает гнев в области груди, а руки начали дрожать, — Он сам лично к тебе подошёл и сказал? Когда?

— Не сам лично. Мне передали записку, где чётко было написано, что бы я не разрушал ваш союз. Да, именно так там и было написано, слово в слово, — пожал плечами Самуил, немного обеспокоенно посмотрев на Агнесс, — Потом сразу на следующий день я видел вас вместе, ну и решил, что не буду рушить ваши отношения. Тем более меня об этом попросили.

— Я его убью, — Агнесс резко развернулась и пошагала прочь от Самуила.

— Агнесс, стой, подожди, — Самуил в пару прыжков догнал её и развернул к себе, — Так вы что, не встречаетесь с ним?

— Нет, Зар, мы не встречаемся, — Агнесс сердито посмотрела ему прямо в глаза и добавила раздражённо, — И если бы ты так сильно чего-то хотел, то удосужился хотя бы поговорить со мной, а не делать вид, как будто меня больше не существует.

Агнесс вырвалась и зашагала дольше по коридору, намереваясь устроить Ричу хорошенькую взбучку. Самуил от неё не отставал: — Прости, я как-то даже не подумал, что это может оказаться не правдой. Я всего лишь пытался поступить правильно, как мужчина.

— Нет, Зар, ты поступил не как мужчина. Я конечно не могу тебя винить в данной ситуации, — Агнесс резко остановилась и посмотрела ему прямо в глаза, — Но ты мог просто поговорить со мной. Вот так было бы правильнее. А так получается, что ты услышал, что у меня есть парень и просто захлопнул все двери. Даже если бы это оказалось правдой, ничего не мешало бы нам просто остаться друзьями.

— Агнесс, я правда сглупил, я обещаю загладить свою вину...

— Это ты прислал мне те записки и букет цветов? — Агнесс уже ничего не останавливало, она хотела выяснить абсолютно всё.

— Цветы? — Самуил растерянно смотрел на Агнесс. Вид был довольно напуганный.

— Да, Зар. Огромный букет цветов, который стоит сейчас у меня в спальне. И пара записок к нему, — Агнесс выжидательно смотрела на него, нервно постукивая ногой.

— Нет, я не присылал, — сглотнул Зария, — Но я пришлю тебе, обещаю. И не один, сколько ты хочешь?

Агнесс закатила глаза сдвинулась с места, решив закончить начатое.

— Ничего мне не надо, — бросила она через плечо.

— Агнесс, стой, давай поговорим...

— Давай не сейчас, у меня образовались кое-какие очень важные дела.

— Что это за драматическая сцена у нас тут разыгралась? — раздался издевательски-ледяной голос, заставив Агнесс подпрыгнуть от неожиданности на месте.

Она и не заметила, что в длинном коридоре, где она пыталась отбиться от Самуила, на широком подоконнике возле окна сидела компашка Убийц во главе с Милтоном. Нотти, Закини и Принс издевательски скалились, смотря на развернувшуюся картину.

Чёрт, да они с начала и до конца слышали всю их перепалку.

Чтоб их.

— А тебе что, Милтон, не понравилось? — Агнесс переполняли эмоции, — А какой жанр ты предпочитаешь? Может быть такой?

Агнесс с быстротой молнии подскочила к Зарии и, запустив пальцы в его непослушную кудрявую шевелюру, прильнула к его губам.

Мир погрузился в глухую тишину.

Зария моментально ответил на поцелуй и плавными движениями рук обвил Агнесс, заключив её в тесные объятия.

Двое стояли посреди коридора и совершенно никого не стесняясь переплетались языками, отправляя в немое пространство вокруг себя причмокивающие звуки.

— Драма с хэппи ендом, как же мило, — Тео упёрся локтем о подоконник, подперев кулаком лицо, делая вид , что невероятно увлечён представлением, — А продолжение будет? Я бы посмотрел.

— Хочешь посмотреть, как зубрила раздвигает ноги перед тупым Наблюдателем? — весело фыркнула Панни, — Это уже низкосортное порно, Тео. Хотя ты тот ещё извращуга, о чём я говорю.

— Это очень мило, Рейн. Но все и так знают, что ты у всех по рукам ходишь, к чему ты это в очередной раз доказываешь? — Милтон застыл словно статуя, сцепив мёртвой хваткой руки на груди.

Агнесс прервала поцелуй и посмотрела на Милтона, презрительно вздёрнув к верху нос:

— Мне кажется ты путаешь меня со своей подружкой, вон с той мерзкой жабой, — Агнесс указала на Панни, — А вы чего тут расселись, у вас что-то типо перекура между оргией? А я-то думаю, почему вы везде таскаете её с собой, вполне удобно, что сказать.

Панни вскочила с места и понеслась прямо на Агнесс. Зария резко загородил собой Защитницу, а Закини оттащил Панни в сторону.

— Я выдеру тебе все твои патлы, уродина!!! — визжала Панни, брыкаясь в крепких объятиях Закини, — Закини пусти меня! Мерзкая зубрила, я тебе устрою…

— Не смей приближаться ко мне, Принс, наверняка ты носительница многих венерических заболеваний, а я очень брезгливая. Мне кажется вокруг тебя так и кружат миллионы зловонных бактерий, — Агнесс уже веселила их перепалка и она выглядывала из-за широкого плеча Зарии, — Но если всё же решишь подойти ко мне, то надень защитный костюм. Или предупреди меня, я его сама надену.

— Тварь, да пошла ты нахуй! — Панни ещё сильнее начала вырываться, но Закини не составляло никакого труда сдерживать её на месте. Как и все Убийцы, он был большой и сильный.

— Закини, уведи её отсюда, ещё один визг и у меня голова взорвётся, — Милтон, казалось, находился в ярости, но тщательно это скрывал, — Рейн, мне кажется ты лукавишь. А как же твой рыжий дружок? Ночью кувыркаешься с ним, а потом лижешься в коридорах со Самуилом? Или вы все вместе потом кувыркаетесь?

— Кувыркаетесь только вы между собой, Милтон. Что за ахинею ты несёшь. Не пробовал писать любовные романы? У тебя бы точно получилось, — Агнесс, видя как Закини утаскивает Панни прочь от них, вышла из-за спины Самуила, — Завязывай уже сочинять. Пошли, Зар.

— Я пробовал писать, Рейн. И даже написал пару текстов. Вот только состояли они без малого из пары строк.

Агнесс растерянно обернулась и посмотрела на блондина. Он стоял неподвижно, вытянувшись, как струна и засунув руки в карманы брюк. Чуть прищурив глаза он сверлил её холодным взглядом серых глаз.

— Это ты о чём? — Тео нахмурившись уставился на друга. Милтон перевёл на него взгляд и небрежно бросил:

— Ни о чём.

Агнесс, пару раз моргнув, быстро отвернулась и помчалась по коридору. Зария последовал за ней, вообще ничего не поняв.

— Агнесс, что Милтон имел ввиду? — спросил он, поравнявшись с девушкой.

— Это же Милтон. Он вечно несёт всякий бред. Искать смысл в его словах гиблое дело, — Агнесс говорила, не задумываясь, у самой в голове был полный бардак.

Записки.

Это он на них намекал? Мерлин.

Так получается, что цветы ей послал Милтон???

Сердце пропустило удар.

Зария что-то говорил, а она не могла вникнуть в поток его слов. Даже злость на Рича куда-то улетучилась. Она шла по коридору рядом с Наблюдателем, с которым несколько минут целовалась на глазах у Убийц.

И думала об одном из них.

Часть 11

Ночной полумрак разрезал тонкий луч золотистого света, падающего на обнажённую девичью грудь.

Упругие формы проявлялись раз за разом в свете луны, с каждым скачком скрываясь, и проявляясь вновь. Женские стоны разносились по комнате, будоража тишину. Ускоряющиеся влажные шлепки, прерывистое дыхание.

Дарк взял в руку твёрдый сосок и сильно сжал его между пальцев, второй рукой он крепко схватил ягодицу, сильнее прижимая к паху и резче ускоряя темп.

В висках стучало всё сильнее, и он резко скинул с себя Принс, хватая её за голову и подводя к члену. Панни сразу же впустила твёрдый пульсирующий член к себе рот.

Хорошая девочка.

Милтон испустил глубокий вздох, кончая ей прямо в рот. Панни попыталась высвободится, но он удерживал её за голову, совершая заключительные толчки. Ну уж нет, Принс, будешь терпеть до последней капли!

Откинувшись на подушки, Дарк пытался справиться с дыханием. Трахал он Панни, но представлял на её месте другую. Он почти не смотрел на неё, рисуя в воображении совершенно иной образ.

В этот раз секс доставил ему намного больше удовольствия, чем все предыдущие разы вместе взятые. Панни быстро собрала свои вещи и прошмыгнула в ванную комнату. Она знала, что он не любит прелюдий после полового акта.

Идеальное завершение, это когда он слышал её удаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери за собой.

Милтон провел рукой по влажному от пота лбу и закинул руки за голову. Сердечный ритм понемногу приходил в норму, а сладостная эйфория покидала тело.

Это всё равно не то, чего хотелось. Было не так просто визуализировать в воображении образ Рейн.

Они с Панни слишком разные.

У Принс короткие чёрные волосы, огромные сиськи и упругая накаченная задница. Да и стонала она своим писклявым голосом, мешая сосредоточиться.

А Рейн — так вообще являлась загадкой. Она носила все года до одурения длинные и закрытые вещи. Дарк лишь видел, как постепенно превращается в красивую девушку маленькая замухрышка, каковой она и являлась. Дарк мог видеть только её лицо... в отличие, скорее всего, от её рыжего дружка Ричарда.

Не так-то просто было представлять Рейн на месте Панни.

Но всё же ему в какой-то момент удалось нарисовать её образ и процесс пошел намного ярче, отчего Панни начинала визжать ещё громче. В этот раз Убийца ушла от Милтона до крайности довольная собой, записав в свои заслуги его повышенное внимание и почувствовав сильную возбуждённость в движениях Дарка.

Тяжело было себе признаться, что он хотел Рейн. Но глупо было продолжать сопротивляться перед самим собой. Это окружающим он мог сказать, что угодно. Но себе врать ни к чему.

В этом нет никакого смысла.

Он пытался выкинуть её из головы, но они находились в одном замке, у них была совместная задача и не видеть её он не мог. А когда он её видел, в груди начинало шевелиться что-то большое и сподвигало крутиться множество маленьких шестерёнок, запуская в действие совершенно незнакомый механизм.

Хотелось прикоснуться к нежной коже.

Запустить руку в её кудрявые волосы, прижать к себе и вдыхать, вдыхать...

Он видел её дерзкую, какой она в последнее время представала перед ним, он видел её напуганную, но никогда не видел нежности в её глазах.

Во всяком случае по отношению к нему.

Он видел, как она, бывало, смотрела на своих друзей. Это были те редкие моменты, когда ему хотелось оказаться на их месте. Но он не видел подобных чувств и к Зарии. На самом деле Милтон не думал в серьёз, что у них что-то может закрутиться. Рейн он не считал глупой, она должна была понимать, что Самуил ей не пара. Не зря же он в Наблюдателях. Факультет в принципе особым умом не блистал, разве ей нужен такой партнёр рядом с собой? О чём она будет с ним говорить? Обсуждать его причёску?

Милтон до последнего не считался с Самуилом всерьёз. До недавнего представления в коридоре. Когда он увидел, как Рейн хватает его и сливается с ним в поцелуе, у Милтона перед глазами пошли красные пятна.

Он хотел свернуть ему шею.

Уничтожить, разорвать на мелкие кусочки и скормить вурдалакам из зачарованного леса. Вот тут ему уже стало не до смеха. По-хорошему нужно было предпринимать какие-то действия, но он не мог разобраться до конца в своих чувствах. Он чувствовал сильное влечение, но может это происходило только на физическом плане и он просто хотел её трахнуть?

Поиметь и выкинуть туда, откуда взял.

Опять же, трахать эту нищенку, зубрилу...

Милтон с силой зажмурил глаза, отчего проступили пульсирующие разноцветные пятна и сжал переносицу. Голова уже опухла от бесконечно-повторяющихся мыслей. Они плавали по кругу и ничего не менялось. Она противная библиотечная моль, вечно надоедливая заучка, она бесит и раздражает, её ненавидят все нормальные высокородные люди, и это правильно. Именно с таким представлением он жил всю свою жизнь. Отчего тогда сейчас от слова "нищенка", "зубрила" его передёргивает? Что-то случилось и он больше не хотел её так называть. И не хотел, что бы это делали другие. Внутри боролись две стороны Милтона, одна привычная и другая малознакомая.

И вторая побеждала.

***

— Я тебя последний раз спрашиваю, — Агнесс устроила Ричу допрос и хмуро сдвинув брови нависла над ним, поймав того в гостиной Защитников, — Зачем ты это сделал?

— Агни, я просто не смог, — глаза у Рича бегали из стороны в сторону, а в руках он нервно сжимал школьную сумку, — спокойно смотреть, как он к тебе липнет...

— Тебе повезло, Ричард, что я нашла тебя сегодня, а не вчера, поверь, я бы наколдовала здоровых коршунов, которые утащили бы тебя на крышу замка и оставили там на ночь! — Агнесс продолжала буравить его злобным взглядом, — Я вообще не пойму, все вокруг как сговорились, что это за мода у вас пошла на записки, вы так совсем разучитесь с людьми разговаривать!

— У кого у нас? Какая мода? — Рич сделал заинтересованное выражение лица, явно пытаясь переключить тему разговора для усмирения гнева Агнесс.

— А это тебя не касается. Как и моя личная жизнь тебя так же не касается, — Агнесс отпрянула от Рича и села за стол, взяв в руки перо и положив перед собой пергамент, — С кем я встречаюсь, кто хочет со мной встречаться, с кем я целуюсь и прочее с этих пор тебя не касается. Ты — мой друг, а не подружка. И если я захочу поделиться своими любовными переживаниями, я поговорю с Джули, а не с тобой. Извини, Рич, но я вообще пока что с тобой разговаривать ни о чём не хочу.

Агнесс зарылась с головой в учебник, всем своим видом показывая, что дальше продолжать диалог она не собиралась. Услышала со стороны дивана только тяжёлый вздох и через мгновенье тяжёлые удаляющиеся шаги. Пусть подумает над своим поведением. Это уже ни в какие рамки не входит. Ведёт себя как маленький ребёнок! Хотя бы продумал бы тщательнее свои коварные действия. А так только на две недели испоганил Агнесс жизнь.

Но с другой стороны, Рич помог под другим углом посмотреть на Зарию. Остался неприятный осадок оттого, что Самуил так глупо себя повёл. Может, не зря вокруг Наблюдателей ходили не очень хорошие слухи...

Да нет, не может быть. Всё это глупые предрассудки и обычные, ничем не подкреплённые сплетни, из-за вечного соперничества факультетов. Тем более с Зарией было очень приятно общаться.

И целоваться, кстати, тоже.

Агнесс улыбнулась, а щёки покрылись лёгким румянцем.

Она продолжала писать сочинение по магической истории, в мыслях находясь совершенно далёких от событий, происходивших в пятнадцатом веке, когда волшебники заключили свой первый союз с гоблинами. И она так и не могла решить для себя, разгадала ли она тайну с цветами и записками. Потому что чем больше времени проходило с тех пор, когда Милтон упомянул о строчках, тем меньше казалось вероятным, что именно её ситуацию он имел ввиду.

Милтон, и пишет записки? Шлёт цветы?

Если вчера она ещё была уверена, что это сделал он, то сегодня от прошлой уверенности не осталось и следа. Как-то это слишком сказочно и неправдоподобно. Он же терпеть её не мог. Унижал, оскорблял и издевался столько, сколько она его помнила. Правда в этом году она всё же чувствовала в нём какие-то изменения.

А ведь и правда. Когда он последний раз её оскорбил?

Агнесс отложила перо и уставилась на скачущие языки пламени в камине. Может подойти к нему и спросить напрямую? Как она сделала это с Самуилом.

Но мысль казалась слишком дикой, что бы воплотить её в реальность. Да она на месте со стыда сгорит! Ведь Милтон сразу же её поднимет на смех, покрутив пальцем у виска. Перед глазами так и пронеслось его брезгливое выражение лица. Вероятнее всего, Агнесс себе просто слишком много надумала лишнего. И копается в том, чего вообще не существует.

Букет, конечно же, был вполне реален, но вряд ли Милтон имеет к этому какое-то отношение. Нужно поставить точку и перестать забивать голову глупостями. Всё же наладилось, в конце концов. Можно беззаботно продолжать жить дальше. Тем более Самуил очень настойчиво просил встречи.

Она даже немного соскучилась по нему.

Они хоть и не были официально парой, всё явно к этому шло.

Агнесс потянулась на стуле, разминая затёкшее тело. В гостиной было почти пусто, только несколько младшекурсников играли в карты. Скоро начиналась тренировка по баскетболу, можно сходить прогуляться, задания все сделаны и заняться уже стало нечем.

Собрав учебники, Агнесс пошла к себе в спальню, что бы переодеться, на улице было пасмурно. Погода на дворе стояла уже совсем не летняя.

Укутавшись в тёплую мантию, Агнесс быстрым шагом направлялась в сторону сопртивной площадки во внутреннем дворике замка. Намеревалась забиться куда-нибудь в укромный уголок, что бы пронизывающий ветер не так сильно пробирал до костей.

Ну и погодка, мрачность так и зашкаливала.

Взобравшись на лавку, Агнесс наколдовала вокруг себя согревающие чары, и только посочувствовала играющим на поле фигурам. Как же им, должно быть, было холодно. Но тренировки редко переносились из-за плохой погоды, только если не бушевал совсем яростный ураган.

Агнесс без особого интереса наблюдала за командой Защитников, где Генри носился по полю, что-то активно объясняя остальным игрокам, скорее всего применяли на практике новые техники.

Вдруг, кто-то плюхнулся рядом, появившись откуда-то сзади. Перекинув длинные ноги через лавку, рядом с Агнесс образовался Самуил, сразу же притянув огромной ручищей её к себе поближе.

— Не замёрзла, малышка? — Самуил ещё крепче обнял её, заключив в полные объятия, — Так и знал, что найду тебя здесь. Я скучал.

— Привет и тебе, — выдохнула Агнесс, так сильно он сжал её, что стало трудно дышать, — Решила немного понаблюдать за тренировкой. Как прошёл день?

— Плохо. Ведь тебя рядом не было.

Зария склонился и зарылся лицом в копне густых каштановых волос. Агнесс почувствовала его дыхание возле мочки уха. Он поддался чуть ближе и коснулся кончиком носа оголённого участка на её шее, и легонько начал выводить круги, опаляя дыханием нежную кожу, вызывая сотни мурашек по телу.

У Агнесс даже волосы у корней на голове зашевелились. Святой Мерлин, что он вытворяет...

Не слишком ли он много себе позволяет, ведь они даже не встречаются. Словно услышав её мысли, Самуил чуть отдалился и нежным взглядом посмотрел на Агнесс:

— Агнесс, я бы хотел пригласить тебя на свидание, — и, быстро моргнув, добавил, — Я хочу доказать тебе всю серьёзность моих намерений. Мне очень стыдно за своё поведение и я хотел бы всё исправить.

— Ну...

— Пожалуйста, соглашайся, — Зария смотрел на неё с надеждой, почти что умоляющим взглядом.

— Хорошо, Зар, я схожу с тобой на свидание, — вздохнула Агнесс, переводя взгляд на стадион, — Только не сегодня. У меня патрулирование с Милтоном.

— Без проблем, мне всё равно нужно время, что бы всё подготовить. Я кое-что придумал, уверен тебе понравится, — Зария уже вовсю улыбался во все тридцать два зуба, продолжая стискивать Защитницу в объятиях.

С ним стало намного теплее.

Сомнения Агнесс по поводу Самуила куда-то улетучились, по мере того, как между ними развязалась непринужденная беседа. Точно так же, как и раньше.

Она поняла, что жутко соскучилась по его общению. И было очень приятно его внимание.

***

— Ты опоздала, Рейн.

Ледяной голос прорезал тишину, отскочив от тесных стен кабинета, ударяя звонким колоколом прямо в мозг.

Милтон буравил её взглядом.

Облокотился о подоконник, весь такой из себя идеальный в своих чёрных брюках без единой складочки и облегающей белой рубашке, которая по цвету практически сливалась с бледной кожей.

— С какого. Хера. Ты, — он оттолкнулся от подоконника и в два шага оказался рядом, тыкнув пальцем ей в лицо, — Заставляешь меня ждать тебя, в этом ебучем кабинете?

Да он сейчас дыру в ней прожжёт!

— Мне пришлось задер…

— Мне слишком похуй!

Милтон толкнул дверь, грубо задев её плечом. Удалился со скоростью света, оставляя Агнесс растерянно смотреть ему в след.

Это хорошо, что он не дал ей ответить, потому что сказать было нечего. Милтон — последний человек, которому Агнесс рассказала бы, что провела весь день со Самуилом, как легко и беззаботно прошёл этот день. Как они гуляли по окрестностям замка и пили чай в коморке у завхоза школы — мистера Барри.

Совершенно не следили за временем, и она опоздала. Когда душа поёт, время летит незаметно

!

Быстро собрав бланки со стола, Агнесс поторопилась следом. Они шагали по коридорам чуть раздельно друг от друга, Агнесс старалась держаться позади. От Милтона снова исходили волны ярости, которые можно было почувствовать кончиками пальцев, стоило лишь протянуть руку вперёд.

Она вообще не понимала, что он тут делает.

От него не было никакой пользы.

Когда Агнесс в очередной раз отчитала парочку притаившихся студентов за укромным уголком, он только лишь зевнул, подпирая стену плечом. Видимо заботился, что бы она не свалилась ему прямо на голову!

— Почему бы тебе просто не свалить в свою подземную нору? — бросила Агнесс через плечо, раздраженно пронесясь мимо Милтона, — Всё равно Макуил ничего бы не узнала, а я была бы только рада, что ты не путаешься у меня под ногами!

Молниеносный стук приближающихся шагов, глухой стук о стену.

Сначала звук, потом боль.

Затылок стукнулся о твёрдую поверхность, в глазах заискрились разноцветные полосы.

— Насчёт подземных, мохнатых, чисто выбритых нор, — Милтон пригвоздил своими ладонями её ключицы плотно к стене, — Почему ты задержалась?

Агнесс, прикованная к стене, ошалело метала глазами по озлобленному лицу.

Слишком белому, и такому близкому, что она видела каждую складочку, возле его безумных глаз.

— Отвечай мне.

Тембр голоса мягкий. Ядовито-приторный, выжидающий. Он смотрел так, будто хотел, что бы она ответила не правильно.

Взгляд серых, чуть потемневших глаз уставились с убийственным предвкушением. Подобно василиску, готовому сразу же впиться в самую глотку, разорвать плоть, выплевывая ошмётки кровавой мессивы. Только дай команду.

— Где ты была?!

Он с остервенением хлопнул ладонью возле её головы. Задел картину, на которой какой-то дед начал яростно материться.

— Это не твоё дело! — Агнесс попыталась высвободиться от оков, притеснявших её к стене, в виде стальных рук Дарка, но получалось крайне плохо.

— И как тебе на ощупь его хуй? Ты успела разглядеть его член, пока он снимал с тебя трусы? — Милтон смотрел на неё, как на кучу дерьма в уборной.

Презрение опаляло, заставляя прирости к полу. Он яростно дышал на неё, ударяя жгучим дыханием, словно дракон. А глаза светились ненавистью.

— Отойди от меня, Милто…

— Заткнись.

Прошипел ей прямо в губы. Ядовито, тихо. А между тел не осталось свободного пространства.

Попытки скинуть руки были обречены на провал, он держал слишком крепко. А она слишком слаба перед этой грудой мышц, нависающей над ней, словно скала.

В висках пульсировало, а сердце глухо билось о стенки грудной клетки, отбивая беспорядочный ритм.

Слишком быстро, неожиданно и резко, он ворвался в её рот.

Насиловал горячим языком, прикусывая и сминая губы слишком настойчиво, требовательно, жадно. Он исследовал глубины рта так тщательно, что показалось, будто он там что-то искал.

Чувствовался каждый мускул, выступающий из-под одежды, а в низ живота упёрлось что-то твёрдое, чего несколько секунд назад не было и в помине.

Лицо пылало, а сердце грозилось выскочить из груди и сброситься с астрономической башни, расшвыривая кровавые сгустки по земле. Он терзал её губы и крепко вдавливал в стену. Ледяное прикосновение к горячей коже заставило миллионы мурашек пробежаться по телу.

Милтон одной рукой нагло забрался под кофточку, мучительно медленно двигаясь вверх, круговыми движениями пальцев пробираясь под лифчик. Агнесс испустила рваный вздох наглому Убийце прямо в рот, нежная кожа горела там, куда прикасались его холодные руки.

Обхватив грудь ладонью и нежно сминая, он пальцем ласкал затвердевший сосок, отчего внизу живота запылал пожар.

Он разлил горючую смесь и поджёг, раскатываясь дьявольским смехом. Наплевал на все личные границы и просто взял. Взял, облапал, искусал и останавливаться явно не собирался.

Когда онапочувствовала прикосновение к бедру, начала инстинктивно ещё яростнее вырываться. Но ничего не поменялось, он не отодвинулся ни на миллиметр и продолжал путешествие по девичьему телу, совершенно ничего не стесняясь.

А щёки загорелись ещё ярче, если это вообще возможно, когда она почувствовала прикосновение между стиснутых ног.

Он гладил, надавливал на пульсирующую точку, точно зная, что ей это нравится. Не отрывался от её рта, где выводил яростные круги жгучим языком по нёбу. Вылизывая так, что дрожали колени.

Он видимо решил, что джинсы мешают, и запустил руку прямо в трусы.

Дернул ширинку так, что отлетела пуговица. Она услышала мимолётный глухой звон о пол, и свой невольно вырвавшийся наружу жалобный стон.

Прохладное прикосновение к её плоти вызвало взрывную волну, отправляя по телу постыдные импульсы жгучего наслаждения.

Она стала слишком мокрой.

Было настолько стыдно, что хотелось убежать в зачарованный лес, сколотить там хижину и жить отшельницей до конца своих дней.

Стыд смешивался со сладкой истомой, впуская Агнесс в незнакомый мир. Проводил экскурсию по тем ощущениям, которые до сих пор ей были недоступны.

— Я сейчас тебя трахну, Рейн.

Лишь на долю секунды оставил её рот в покое и впился снова, рыча как зверь. Просто констатация факта, спасибо.

Она лишь безвольно принимала всё то, что он вытворял. Не было уже сил сопротивляться, да и смысла тоже. А возбуждение нарастало.

Выбивало дух, заваливало на землю и пинало ногами. Не давало спуску.

Только нарастало, накрывая с головой. И вот он уже подхватил её бедра. Оторвал Агнесс от пола, словно пушинку, отчего ее ноги оказались за широкой спиной, безвольно зависнув в пространстве. Нарастающий ужас окутал с головой, пролетели минуты, а казалось, что целая вечность. Время будто сбавило ход, издевательски насмехаясь над ней. Она не заметила, как он стянул с неё джинсы, отчего грубая ткань перетянула все ляжки. Звук расстегивающейся молнии был последним, что уловил слух.

Милтон вошёл в неё резко. Жгучая боль пронзила низ живота, и сдавленный крик вырвался наружу. Она кричала и мычала, но Милтон не отступал. Он проглатывал все её крики, двигаясь медленно, лихорадочно облизывая истерзанные губы.

Вцепился ей в волосы и потянул чуть в бок, прикасаясь к нежной шее, покусывая и рыча, продолжая вбивать её в стену плавными движениями бёдер. Агнесс вцепилась в широкие плечи и уткнулась головой в ключицу.

Почувствовала, как отпускает боль, сменяясь на приятные покалывания внутри лона, отчего каждый толчок его члена она чувствовала очень остро. Так ярко и чётко, что захотелось орать. Орать на весь замок, абсолютно наплевав на все приличия. Но из груди вырывались лишь жалкие стоны и всхлипы. Они смешивались между собой, ударяясь друг о друга, сливаясь с низким гортанным рыком.

Она боялась посмотреть ему в глаза и только крепче цеплялась за плечи, зажмурившись так сильно, что мелькали яркие пятна.

А внизу полыхало так, что трудно было дышать.

Сладкая истома усилилась, а член чувствовался еще больше. Внутренности сжались, а сладость сковала на миг и разлилась невероятным кайфом, наполняя судорогами удовольствия.

Не получилось сдержать стон, он вырвался сам, не спрашивая разрешения. Она испытала оргазм первый раз в своей жизни.

Она кончила от Дарка Милтона. ОТ МИЛТОНА!!!

Милтон замедлился через секунду, его затрясло и он шумно вздохнув, замер за месте. Его грудь часто вздымалась, а руки дрожали. То ли от того, что он кончил, то ли от напряжения, ведь всё это время он держал на весу Защитницу.

Он наполнил её и тяжело дышал.

Говорить не хотелось. Сладость ещё пульсировала внизу живота. Да что уж там внизу. Внутри, да, прям там, где находится её влагалище, ведь она только что трахалась с Дарком Милтоном. С тем самым, из Убийц, которого ненавидела всей душой и это было взаимно. Ведь такое бывает иногда, что получаешь лютейший кайф, принимая в себя твёрдый, как камень, член врага.

Агнесс оттолкнула Дарка и натянула джинсы, стараясь не смотреть на него вообще.

Милтон застегнул ширинку и встал в нерешительности, увидев капли на полу. Это была её кровь. Которая ждала своего часа выйти наружу, но явно не от него.

Почесал затылок и, круто развернувшись, бросился прочь по коридору. Она только и увидела кусок его ботинка, скрывающегося за поворотом.

Агнесс взмахнула палочкой, убирая этот позор с пола. На душе стало погано и хотелось принять горячую ванну.

И после этого утопиться.

Часть 12

Дикий хохот разрывал спальню.

Брист с Тео провожали взглядом импульсивное тело, мечущееся из одного угла в другой.

Оба сидели, подобрав руки и наблюдали за тем, как Милтон истерично сходил с ума.

Когда Брист зашёл в спальню, то застал Милтона, выдергивающего сигарету из рук Тео. Он затянулся, хотя никогда не курил, и после этого побежал к окну.

Он блевал дальше, чем видел.

И затем ржал, как конь. Хотя повода для смеха даже на горизонте не виднелось.

Делает пару шагов, останавливается, ржёт, запускает руки в волосы и сгибается пополам, разгибается и всё начинается по новой.

— Тео, он что, стащил косяк у тебя? — Брист провожал взглядом безумного Милтона и даже не знал, что ещё можно было предположить.

— Я не знаю, когда я зашёл перед тобой в спальню, он уже был такой, — Тео мог посоревноваться размером глаз с блюдцами из обеденного зала.

Внезапно Милтон сел на свою кровать и запустил дрожащие руки себе в волосы. Низко склонил голову, чуть покачиваясь.

В комнате отключился звук.

Две пары офигевших глаз следили за обезумевшим другом, гадая, что будет дальше.

— Я её трахнул.

Тишину прорезал спокойный голос, будто Милтон констатировал тот факт, что солнце сегодня светит ярче обычного.

Или что он снова получил "удовлетворительно" по трансформации тела.

— Панни? — Осторожно поинтересовался Брист, тревожно сверля друга взглядом тёмных глаз.

Милтон издал хрюкающий смешок.

Так и не поднял головы, уставился в одну точку, изучая ковёр под ногами.

— Я драл её так, что стены тряслись, — Обращаясь к полу, продолжал Милтон.

Тео с Бристом переглянулись, мысленно договорившись молча наблюдать за странным диалогом.

— Я был уверен, что он ебал её ежедневно, день за днём, засовывая мерзкий рыжий хуй по самые гланды!!!

Милтон вскочил с места и пнул балку от кровати, где сидели немые наблюдатели необычной сцены.

Парочка вздрогнула от прокатившейся вибрации и звонкого стука.

Тео закурил сигарету, а Милтон уставился на него, как на умалишенного:

— Убери.

Тео замер, отодвинув ото рта дымящуюся никотином палку.

— Убери, сука, пока я не засунул её тебе в глотку!!!

Милтон взревел, наклоняясь к испуганно хлопающему глазами другу, безумно блуждая взглядом по лицу и яростно шевеля ноздрями.

Тео затушил бычок о что-то мягкое, скорее всего об свою же подушку. И покорно сложил руки в гармошку, сцепив между собой.

— Милтон, может расскажешь нам, что случилось? — Брист говорил мягко, как санитар с буйным пациентом из Теневого госпиталя, уговаривая проглотить таблетку.

— Мне пиздец.

Милтон обвёл взглядом комнату, кивнул сам себе и вылетел из спальни, шандарахнув дверью так, что над косяком посыпалась штукатурка.

— Он что, Макуилл отимел что ли, что за бесы в него вселились, в самом деле! — Брист недоуменно посмотрел на Тео.

Тот лишь пожал плечами и потянулся к пачке с сигаретами.

***

Невыносимо стучало в висках.

Он всё испортил.

Не так он себе всё это представлял.

Хотя, если по правде, то он вообще себе ничего не представлял и не строил никаких планов.

Просто тупо много думал о ней, нюхал чёрную маленькую сумочку и дрочил после этого в ванной.

Иногда не в ванной.

Да он много где дрочил, какая разница!

Милтон бесил сам себя.

Хотелось разделиться и набить себе морду. И совершая последний пинок, доходчиво донести до валяющегося харкающего кровью тела, что бы он не смел к ней приближаться.

Никогда не подходить даже на десять метров. Даже на сотни.

Не под-хо-дить.

Он тупо брёл по заснувшему замку не разбирая дороги.

Светлые волосы небрежно торчали в разные стороны, и общий внешний вид был довольно потрёпан.

Если бы кто увидел, не признал.

Дарк Милтон всегда выглядел безупречно, под стать высокому положению в обществе.

Сейчас же он был ничем не лучше Ричарда из защитников.

Или любого другого школьного бомжа.

Но было настолько всё равно, что становилось страшно.

Уже светало, а он так и не ложился.

Даже не смыл её с себя.

Одурманенный Рейновским запахом шатался по коридорам, словно пьяный.

Вдыхал её в лёгкие и вспоминал.

Прокручивал в голове раз за разом события этой ночи.

Неимоверно хотелось вернуться в прошлое и всё исправить. Послать Рейн на хер и уйти спать. Ещё там, в кабинете. А лучше прямиком отправиться к Макуилл и сообщить, что бы та шла куда подальше со своими дополнительными обязанностями.

Вот только сделанного не вернуть.

Ноги сами принесли на то место, где он лишил её невинности.

Грязно лапал, облизывал, трахал.

Вбивал её в стену и в целом вёл себя, как животное.

Как ты докатился до такого, Милтон?

Ты что, лишённый какого-либо интеллекта зверь, или всё таки человек?

Тогда где твои мозги, Дарк? Где аристократическая стальная выдержка? Да хоть чуть-чуть, самую каплю рассудка?

Он спрашивал сам себя и не находил ответа. Его просто не было.

Не существовало.

Коридор хранил молчание и ничего не указывало на то, что тут произошло. Нет кровавых капель, которые до сих пор маячили перед глазами.

Рейн избавилась от них. Даже в такой ситуации всё сделала правильно.

Понимание стучало в дверь, но он отдал приказ не впускать его.

Ясен хрен, что грёбаный Наблюдатель всему виной. Если бы его не существовало, ничего не произошло.

Или произошло?

Мало таких Самуилов по школе что ли ходит, Мерлин, как же глупо сваливать свой конченный поступок на других. Даже не сметь оправдывать себя, это ещё более жалко, чем помятая рубашка и его общий вид.

Милтон облокотился о стену и устало прикрыл веки.

Он всё исправит. Он обязан.

Вот только как?

***

Еле подняв своё тело с кровати, Милтон привёл себя в порядок. Натянул на лицо непроницаемую маску и отправился на завтрак.

Жизнь бурлила вокруг, ученики наполняли коридоры и радовались новому дню, беззаботно стекаясь в обеденный Зал.

Усевшись между Тео и Закини, Милтон непринуждённо взял вилку и стал накладывать еду на тарелку.

Друзья молчали, а Дарк медленно пережёвывал омлет.

Запил соком, отправил новую порцию в рот.

Молчание затягивалось, и казалось, сидевшие по обе стороны приятели превратились в истуканов. Смотреть на них или разговаривать не хотелось, но и сидеть, как на подиуме тоже.

— Да твою мать, я в норме!

Милтон со стуком поставил кубок на стол, отчего жидкость расплескалась на скатерть, оставив жёлтые пятна.

— А что это тогда вчера было? Буду не против, если объяснишь, — Брист отмер, и перестал сверлить друга взглядом, продолжив завтракать.

Милтон затолкал в рот побольше бекона, и продолжил жевать, стараясь как можно медленнее двигать челюстями.

— Странный ты какой-то, — вздохнул мулат, бросая косые взгляды на Дарка.

Рейн не пришла на завтрак.

И почему он не удивлён?

За столом Защитников сидели её дружки.

Рыжий с набитыми щёками размахивал руками, что-то бурно рассказывая. Милтон мог поклясться, что заметил, как из уродливого рта вылетело нечто и приземлилось прямиком на макушку Генри.

Они не косились на Милтона, это значило, что Рейн им ничего не рассказала.

Ржали, ели и пили.

Ничего нового.

Только не хватало её. Вечно укоризненного взгляда, которым одаряла Рича, когда тот вёл себя, как баран. Стопку книг, которые она везде с собой таскала, выстраивая пирамиды и зарываясь так, что виднелись только каштановые патлы.

Носилась за своими идиотами словно мамашка, читая нотации.

Вечно задирала свой нос и учила жизни других. А когда вскидывала руку, стоило преподавателю лишь открыть рот, хотелось намотать на кулак нечто, что у нормальных людей называлось волосами, и уебать о парту.

И с наслаждением смотреть, как она захлёбывается в собственных кровавых соплях.

Вот только это будто с прошлой жизни. Он помнил её такой настолько ярко, что вдруг понял.

Такой Рейн больше нет.

Есть другая. Более усовершенствованная версия. Может она летом прошла исправительную школу, где из заучек зануд мастерят нормальных девчонок?

Интересный вариант, надо будет поинтересоваться, когда они в очередной раз сядут пить чай. Похохочат вместе над тем, как Милтон по дружески присунул ей в коридоре, обсудят последние сплетни и, стукнувшись кулаками, разойдутся по гостиным.

Сука. Сука сука сука.

Как же паршиво.

Где её носит? Сидит в своей спальне, ничего не жрёт и рыдает в окружении груды смятых салфеток?

Она настолько стала непредсказуема, что размышления, а-ля «как всё исправить», утыкались в тупик.

Рейн элементарно выглядеть стала по-другому.

Изменения заметил даже Брист, ещё когда они наблюдали, как она засасывает Самуила.

Волосы не торчали в разные стороны, а одежда не походила на одеяние нищенки, придерживающейся целомудрия.

А нежные черты лица так сочетались с хрен знает откуда взявшейся дерзостью, что хотелось засунуть Рейн в карман и утащить к себе.

Забрать, завладеть, поставить у изголовья кровати и любоваться каждый грёбаный день.

Осознание того, что он жевал бекон, как жвачку уже несколько минут подряд, стукнуло по голове.

Милтон гипнотизировал гриффиндорский стол, опустевший хрен знает какое количество времени назад.

Навязчивая мысль найти Рейн и объясниться, цеплялась всё настойчивей, продалбливала стену сомнений и расковыривала по крупинке груду отговорок.

Подобрав остатки собственной ничтожности и беспомощности, Милтон отправился следом за однокурсниками.

Учёбу никто не отменял, и срать все хотели на то, что он пытался склеить себя по кусочкам.

***

Сдвоенный урок по зельям с Защитниками начался без Рейн.

И закончился так же.

Профессор Серж перекатывался по кабинету, недовольно цокая языком.

Он дал им в работу зелье, которое состояло из пятидесяти пяти ингредиентов, включая козявки тролля.

Мерлин, почему он обязан вообще находится здесь и трогать руками эту желейную субстанцию?

Взорвав уже второй по счёту котёл, Ричард как ошалелый нарезал повторно многочисленные ингредиенты, цветом кожи почти не отличаясь от Закини. Разве что раз в пятьсот был чернее его.

Где Рейн?

Почему все ведут себя так, будто ничего не изменилось и все были на месте.

Рейн всегда присутствовала абсолютно на всех, без исключения, занятиях.

Рыжее чмо то и дело подбегало к Генри, хотя всегда ему помогала она.

А очкастый сам чесал затылок, словно слепой птенец, выпавший из гнезда, не знающий куда ему приткнуться.

Какие же они убогие.

Где. Она.

Подойти и спросить Генри, что ли. А какой предлог придумать?

Милтон с остервенением резал жабросли на тонкие полоски, представляя, что располосовывает похотливые конечности Самуила.

— Очень хорошо, мистер Милтон, — Серж нырнул головой в котёл, — Отличный промежуточный результат, продолжайте в том же духе!

Удивительно, ведь Милтон даже не особо вникал в задание, руки на автомате резали, давили, расщепляли и скидывали всю эту мерзость в бурлящую жидкость.

Где Рейн.

Где.

Впервые в жизни отсутствие Защитницы ощущалось удручающим щемлением в груди.

Панни назойливо вертелась рядом. Готовила своё зелье, посылая похотливые импульсы и вертела задом, как потаскуха.

Дарк с остервенением размешивал густую слизь в котле, борясь с желанием схватить её за бошку и утопить.

И наблюдать, как кожа сползает с лица, оголяя череп.

***

Милтон занял наблюдательный пост под лестницей возле обеденного Зала.

За весь день он так её и не увидел.

Ужин подходил к концу и он молился всем существующим и не существующим богам, что бы поймать кого-нибудь из окружения Рейн в одиночестве.

Желательно рыжую.

Но боги послали его в ад, где ему самое место.

Рыжая вместе с братцем и очкастым под руки выплыли из зала, и, весело переговариваясь, ушли в закат.

Так, вот вывалился недоумок Нилл.

Дарк несколько секунд лихорадочно раздумывал, расспросить ли его, но у громадного члена были на Защитника свои планы.

Громадный член, окропив жирного двойной порцией разноцветной кончи, заставил Нилла с яростными воплями укатиться восвояси.

Да сука, что делать то…

— Привет, что ты здесь делаешь?

Блуждающий в облаках голос заставил подпрыгнуть на месте.

Мерлин, откуда она тут взялась, через стены что ли научилась ходить?

Хотя он бы не удивился, у неё же крыша ехала, порхая отдельно от тела.

Поппи из Наблюдателей стояла рядом и смотрела на Дарка из-под очков, и лыбилась, будто лучшего друга встретила.

— Дрочу на прохожих.

— А ты забавный, — хохотнула она, по-дружески хлопнув Милтона по плечу.

Она же тоже её подруга, чёрт, а это шанс...

— На самом деле я прячусь от Панни, у неё вдруг началась паховая чесотка, и она ходит за мной и клянчит мой член, а я не могу уже, и так стёр его до кровавых мозолей.

Сука да что ты несёшь, спроси про Рейн!

— А мне показалось, что ты кого-то ищешь, — Поппи склонила голову набок, изучающе сканируя нервно поддёргивающееся лицо Убийцы.

— Где Рейн? — на одном дыхании выпалил Милтон и замер, перестав дышать.

— Агнесс сегодня не было на занятиях, — задумчиво приложила палец к подбородку и уставилась в потолок.

— Я в курсе, по этому и спрашиваю, — Милтона понемногу начинало трясти от раздражения.

— И на завтрак не спускалась, и на ужин…

— Может просто ответишь уже?! — рявкнул Дарк, ещё чуть чуть и взорвётся.

Наблюдательница мечтательным взглядом сверлила пространство над головой.

— Ау, блять, я с кем разговариваю?

Милтон вцепился в поручень, а левый глаз начал поддергиваться.

Поппи продолжала стоять и смотреть в потолок.

— Эй! — рявкнул ей в самое ухо Милтон, трясло уже всего.

— Да, Милтон? — Поппи опустила на него безмятежный взгляд, перестав изучать каменную поверхность.

— Где она?

— Кто?

Милтон тупо уставился на неё.

Это че сука шутка такая что ли? Или она периодически впадает в транс?

— Знаешь что. Пошла ты на хер.

Круто развернувшись, Милтон помчался к себе в подземелья, на ходу расшвыривая младшекурсников. Студенты только испуганно провожали его взглядом, настолько окутала Убийцу аура бесконечного гнева.

Её окружают одни идиоты, как она может с ними общаться? Непроходимые болваны, тупицы, недоумки!

Захотелось нажраться виски и забыть всё, как страшный сон.

Залетев в гостину и скинув со своего любимого кресла возле камина целующуюся парочку, Милтон забегал глазами по большому круглому помещению.

Ага, вот он.

Кудрявая каштановая макушка показалась со стороны лестницы, ведущей в спальню мальчиков.

— Тео, притащи мне бутылку виски, срочно, — Милтон нервно теребил костяшками пальцев по деревянному подлокотнику.

Не успев ступить на пол гостиной, Тео круто развернулся и взбежал вверх по лестнице.

У этого алкаша всегда были припрятаны бутылки, об этом все знали.

Пока Дарк выжидательно пялился в камин, рядом образовалось ещё одно кресло.

Дружище Брист плюхнулся по соседству.

— Где тебя носило, почему на ужин не пошёл?

— Мне обязательно отвечать?

Брист весело потрепал друга по плечу:

— Нет конечно, но если ты захочешь чем-то поделиться со мной, то знай. Я буду только рад.

Милтон тяжело вздохнул.

Не было желания ничего рассказывать лучшему другу. Брист не стал бы его осуждать, он в этом был уверен. Да и в принципе никто уже не смог бы сделать хуже, чем он сам сделал.

Или сказать каких-то таких обидных слов, какие он уже сам себе неоднократно посвятил.

Хуже уже ничего не может быть.

Разве что остаётся облиться дерьмом с ног до головы и пройтись по замку, приветствуя каждого встречного фразой ''Привет, я Дарк Милтон, и я идиот''.

До одурения радостный Тео притащил две бутылки виски и уселся на пол рядом.

Повезло так повезло, сегодня ему не придется напиваться одному.

После первого бокала, наконец, начало отпускать.

Тело расслабилось, а голова ощущалась легче.

Он и сам не заметил, как почти опустела гостиная и стрелки часов подбирались к полуночи.

Остались только они втроём и Панни с Даной и её сестрой Астрой.

Подружки сидели неподалёку на диване и как обычно перемывали всем косточки.

Основной темой для разговоров были конечно же Защитницы. Выливать вёдра помоев для них было привычным занятием.

К их обсуждениям даже смысла не было прислушиваться, вот только слух уловил знакомую фамилию.

— Я клянусь, они летели ВДВОЁМ на единороге со стороны Хармондейла, — Панни махнула рукой куда-то за спину, — Было темно, но эту рожу я ни с одной не перепутаю.

— Зубрила умеет летать на единороге? — пискнула Астра, увлеченно слушая рассказ Панни.

— Нет конечно, дура! Единорогом управлял Самуил.

— Я не понимаю, почему этой лошади позволено делать всё, что захочется, за что такие привилегии? — Дана брезгливо фыркнула.

— Она же грёбаная заучка и любимица Макуилл, — Панни сморщилась, продолжая, — А вот куда они летали конечно интересно было бы узнать. И обоих не было сегодня в замке. Во всяком случае я их не видела, и на уроках тоже. Возможно они летали куда-то по поручению кого-то из учителей, хрен их знает. Но между ними явно что-то происходит. Не понимаю, что он в ней нашёл...

У Милтона в который раз за день чуть не случился сердечный приступ.

Его как ледяной водой окатили.

Потом высушили полотенцем, взяли кувалду и начали долбить по башке, разбивая череп на мелкие кусочки.

Самуила так же не было весь день в замке, а он даже не заметил!

Настолько погряз в самобичевании и мыслях о Рейн, что не увидел элементарного.

Он весь день ходил как сам не свой, кусал локти, мечтал о суициде и мысленно проклинал своё существование.

А она весь этот ебучий день была с ним?

Бокал начал трястись в бледной руке, а желваки вышагивали марш на обескровленном лице.

Перед глазами предстала картина, где голая Рейн ласкается с Самуилом, карие глаза озорно блестят, а маленькие руки шарят у него в трусах.

Бокал полетел в стену, превращаясь в кучу осколков.

Милтон подлетел к дивану, где сидели девочки.

— А ну пошла нахуй отсюда.

Панни недоумённо уставилась на него.

— УШЛА! — заорал Милтон и ткнул пальцем на лестницу, ведущую в спальню для девочек.

Панни от страха подлетела на диване и рванула туда, куда он указал.

Дана и Астра сидели с открытыми ртами, перепуганные до смерти.

Спустя пару мгновений они последовали примеру своей быстро ретировавшейся подруги.

Милтон стоял перед пустым диваном и часто дышал.

В глазах читалась безумная ненависть вперемешку с нарастающей яростью.

Брист и Тео уставились во все глаза на друга.

— Это начало происходить так часто, что я скоро перестану обращать на него внимание, — протянул Брист, не переставая сверлить спину Дарка.

А Милтон в этот момент думал о том, что надо было раздолбить Рейн все дырки так, что бы она с кровати встать не смогла.

Часть 13

Собрав всю волю в кулак Агнесс приказала себе не плакать.

Не биться в истерике, не рвать на себе волосы и не пытаться сброситься с башни.

Она раздала твёрдым голосом приказы в своей голове, собрала всё плохое в кучу и повесила тяжёлый замок.

Нет смысла страдать и скулить, от этого легче не станет и абсолютно ничего не изменится.

И только лишь одно чувство она трогать не стала. Она будет хранить и оберегать его, в конечном итоге сделав из него оружие.

Злость.

Злость, подкреплённая местью.

Она ни в чём не виновата. И не заслужила такого обращения с собой.

Все её действия никогда и никому не приносили вреда.

В отличие от него.

Понятия не имела, что за бесовщина творилась с этим мерзким говнюком, но она то в чём провинилась?

Что конкретно ему такого сделала? Да, он всегда ненавидел её, но никогда не трогал.

Тем более так.

Вёл себя как дикарь, как животное!

"Но тебе же понравилось" — вмешался непрошенный голос в голове.

— А ну заткнись!!! — зачем-то вслух заорала Агнесс.

— Милочка, я ничего Вам и не говорила, будьте добры, ведите себя потише, — Агнесс стояла прямо напротив картины, где сидела с пряжей в руках милая бабуля.

— Извините, — буркнула девушка и поспешно покинула коридор.

Между ног ещё горело и боль вернулась. Внутри всё тянуло, но было терпимо.

Наверное, так и должно было быть, она-то откуда знала.

На самом деле знания Агнесс были весьма и весьма обширны, но вот только не в сексуальном плане.

Но теперь можно с уверенностью сказать, что Агнесс освоила новые курсы.

И куратором у неё был никто иной, как сам Дарк Милтон.

Довольно хреновый из него учитель, конечно. Начал урок без какой-либо теории, сразу перейдя к практике.

Какая ирония, кто бы мог подумать.

Агнесс шла по тёмным коридорам мрачного замка и палочкой освещала дорогу.

По сути нужно было продолжать патрулирование, но как-то вдруг перехотелось.

Да и напарник куда-то убежал.

А одной по тёмным коридорам ходить опасно, вдруг кто-то нападёт на беззащитную хрупкую девушку и изнасилует.

Удивительно, как после всего произошедшего Агнесс ещё умудрялась саркастически мыслить.

Агнесс привела в порядок джинсы, заклинанием наколдовав новую пуговицу и думала о том, что не хочет идти в свою спальню.

Увидит там Джули, взыграют женские гормоны, она разрыдается, и пол ночи будет сидеть в объятиях подруги. Она станет переживать за Агнесс, и каждый день ходить по пятам не отводя озабоченный взгляд.

Защитница задумчиво остановилась в большом холле, откуда вели пути в разные части замка.

Можно было подняться по лестнице и отправить в гостиную Защитников. Можно было выйти во внешний двор. А можно пройти на второй этаж...

И ноги понесли к последнему варианту.

Остановившись возле проёма со статуей рыцаря, ведущим в гостиную Наблюдателей, Агнесс в нерешительности переминалась с ноги на ногу.

Самуил знает, что у неё патрулирование, и по времени совпадало, что она должна была зайти.

Сделав глубокий вздох и сообщив пароль, Агнесс шагнула в открывшийся проём.

Сердце радостно забилось в груди, когда первым, за что уцепился взгляд, был он.

Зария сидел возле камина в большом кресле, закинув длинные ноги на маленький пуфик.

Как всегда не позаботился о том, что бы прикрыть тело одеждой.

Игривые тени от пламени нежно касались светлой обнажённой кожи на торсе и крепких мускулистых руках.

Сидел боком и Агнесс невольно залюбовалась мужественным профилем. Чуть скрытый полумраком гостиной он выглядел настолько притягательным, что она невольно поймала себя на мысли, что откровенно пялится на него, разглядывая так, словно он новый учебник по астрономии.

Самуил словно полубог, так гармонично сложен.

Светлые кудрявые волосы небольшой воздушной копной чуть спадали на лоб, руки, скрещенные на груди, визуально подчеркивали и без того крупные мускулы.

Даже смотря с боку, она видела кубики на торсе. А на животе ниже пупка виднелась дорожка чуть заметных волос, ровной полоской ведущая к паху.

Если бы не было пижамных штанов, Агнесс наверняка бы увидела, куда она ведёт...

Треснуть бы себе по башке. Милтон слишком плохо на неё влияет.

— Агнесс.

Самуил поднялся с кресла и неспеша подошёл к ней.

На чуть сонном лице играла улыбка, а глаза излучали тепло. Как и вся его аура.

Словно забрав у камина весь огонь и уют, он принёс его с собой, что бы поделиться с ней.

И как же он был кстати...

— Привет, Зар, — Агнесс подошла вплотную и обвила руками горячую мужскую шею, утыкаясь Самуилу в плечо. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Через мгновенье он прижал её к себе и не произнёс больше ни слова.

Они стояли обнявшись посреди гостиной в немом молчании.

Агнесс чувствовала жар, исходивший от его тела. И становилось как-то спокойнее, будто она в его руках в полной безопасности.

Он защитит, оградит, и примет её всегда возле себя. Подарит всё своё тепло и заботу.

— Я не хочу идти к себе в гостиную, — чуть слышно прошептала Агнесс ему в плечо.

Зария водил ладонью по её волосам, чуть прижимая к себе, будто маленькую девочку.

— Ты можешь остаться у меня. Я выгоню всех из комнаты.

— Давай сбежим из замка?

Самуил чуть отодвинулся и недоумённо посмотрел ей в глаза:

— И куда же?

Агнесс хитро прищурилась и чуть улыбнулась:

— Ты же знаешь пароль от конюшни?

***

Договорившись со Самуилом встретиться возле озера, Агнесс побежала к себе в спальню. И пока со скоростью света преодолевала расстояние, лихорадочно продумывала план дальнейших действий.

Она твёрдо решила покинуть замок на какое-то время.

Но нужно придумать причину. А это уже было не так легко, ведь она была не одна.

Залетев в спальню Агнесс начала рыться в шкафу, откидывая на кровать вещи, которые нужно взять с собой.

— Агни, что ты делаешь? — подруга сонно свесилась с кровати, пытаясь сфокусировать взгляд.

— Джул, ты не видела мою сумочку? Не школьную, маленькую чёрную с серебристым ремешком?

— Я уже и забыла про неё, ты вроде как ещё тогда на вечеринке её потеряла, — Джули тёрла глаза и зевала.

— Вот чёрт, ладно. Возьму другую, правда в неё не сильно много вещей поместится, не успела нормально зачаровать...

— Так, стоп. Ты куда собралась на ночь глядя? — Джули уже сидела на кровате в ночнушке и растерянно смотрела, как Агнесс устраивает в комнате хаос из вещей.

Агнесс замерла с пижамой в руках, и бросив взгляд на Джули, быстро подлетела к ней, села рядом на кровать и сжала подруге руку:

— Джул, мне срочно нужно покинуть замок, — и многозначительно приподняв брови, добавила, — С Самуилом.

Сонное состояние как рукой сняло, Джули округлила глаза и поднесла ладошку к губам, радостно захихикав:

— Ну ничего себе. Вдвоём, ночью? Ой я не могу, что же это такое происходит, Агнесс, — Джули возбуждённо забегала по комнате, — Где те розовые трусы? Тебе их точно нужно взять с собой! И еще шёлковую ночнушку, ну ту, с глубоким вырезом, и ещё...

— Джули, Джули стоп! Успокойся, — Агнесс на лету перехватила подругу, развернув её к себе, — Я уже всё взяла. Но трусы я думаю мне не понадобятся.

Джули удивлённо вытаращилась на неё:

— В смысле, что, совсем?

Агнесс прикрыла глаза и глубоко вздохнула:

— Нет Джули, трусы я взяла, просто конкретно ту розовую дрянь я не положила.

— Ааа, — Джули снова разлилась звонким смехом, — Но ночнушку всё равно возьми!

— Джул, мне нужна будет твоя помощь, — Агнесс серьёзно посмотрела на подругу, перекидывая сумочку через плечо, — Нас с Самуилом не будет в замке, какое конкретно количество времени я пока сказать не могу. Но мне нужно, что бы ты отмазала нас перед Макуилл.

Джули растерянно почесала нос:

— И что я ей скажу?

— Придумай что-нибудь. Я доверяю тебе. Завтра перед занятиями зайди к ней, что бы у учителей не возникли вопросы. Спросит, почему я сама с ней не связалась, придумай что-то такое, почему нам в спешке пришлось покинуть замок.

— Ну и задачка, — Джули вновь расплылась в радостной улыбке, — Не переживай, время есть, придумаю что-нибудь.

— Я люблю тебя, Джул, — Агнесс крепко стиснула подругу в объятиях, — Ричу с Генри просто скажи, что я отправилась на свидание с Самуилом. Но сильно в подробности не вдавайся, скажи, что я запретила обсуждать эту тему. И что вообще-то это не их ума дело.

— Я тоже тебя люблю. Не волнуйся, всё будет сделано в лучшем виде.

Отсалютовав подруге, Агнесс, укутавшись в тёплую мантию, покинула комнату.

***

Ветер беспощадно трепал волосы, откидывая их назад, а нескончаемый поток воздуха почти что запрещал дышать.

Как бы не пряталась Агнесс за широкой спиной Наблюдателя, злобный вихрь догонял и раздавал оплеухи.

Словно сама природа противилась тому, что бы она летала верхом на единороге.

Иногда в жизни наступают такие моменты, когда хочется послать всё куда подальше и делать то, чего никогда до этого не делала. Наплевать на все правила и жизненные устои. Перешагнуть через многочисленные "но", и послать к чёрту все "нельзя".

Агнесс прижималась к твёрдому, как скала, телу Наблюдателя и думала о том, что она, наверное, сошла с ума. Настолько необычные события окутали с головой, что не верилось в реальность происходящего.

Они решили, что полетят в небольшую деревушку, которая находилась чуть севернее Хармондейла.

Аланшир располагался за горами в ущелье.

Добраться до деревни простым ходом было довольно сложно, местные жители в основном передвигались на крылатых магических животных или с помощью порталов. Ходили слухи, что существует ещё подземный ход через пещеру, но этот путь был довольно опасен и не славился красивыми пейзажами. Под землёй водились огромные пауки и без специальной подготовки туда лучше было не соваться, тем более школьникам.

Пролетая над Хармондейлом Агнесс задумалась о том, что лучшего места нет во всём магическом мире.

Уютные домики с башенками так и притягивали взгляд, а волшебная атмосфера так и приглашала в гости. Но в Хармондейл лететь было нельзя. Слишком много знакомых, а привлекать к себе внимание было ни к чему.

Когда Хармондейл остался далеко позади, и они пролетали над тёмными горами, Агнесс захотелось попросить Самуила развернуться.

Настолько мрачная атмосфера предстала взору, что и так холодный ветер стал просто ледяным, а молчаливые горы вызывали пробирающий до самых костей ужас.

Благо, лететь было не долго и можно было различить далеко внизу небольшие домики.

Деревня безмятежно спала и только лишь одинокий уличный фонарь виднелся среди тёмных улиц. Туда они и устремились.

Когда ноги почувствовали твёрдую земную поверхность, а дышать стало легче, Агнесс, чуть пошатнувшись, испустила облегченный вздох.

Всё таки полёт на единорогах, это не для неё.

На дворе установилась уже глубокая ночь и единственный домик в три этажа бодрствовал, с приоткрытой дубовой двери раздавались смех и голоса, а табличка над дверью гласила «Гостевой дом у Бербика»

Агнесс с Самуилом быстро переглянулись и вошли в помещение.

Видимо для местных присутствие незнакомых лиц было не в новинку, и на двух школьников никто даже не обратил внимание, кроме низенького человека за барной стойкой.

Мужчина средних лет протирал стаканы и доброжелательно улыбнулся вошедшим:

— Добро пожаловать в Аланшир, меня зовут мистер Бербик, я владелец этого прекрасного гостевого дома, — Мистер Бербик обвёл рукой пространство над головой, — Вам какую комнатку подготовить? С одной кроватью, или с двумя?

— Здравствуйте, с двумя, — быстро ответила Агнесс.

— Тогда с Вас три галлеона и тридцать сиклей, завтрак, обед и ужин включен в стоимость. Долго гостить у нас собираетесь?

— До завтра точно, а там посмотрим, — ответил Зария, доставая деньги из внутреннего кармана мантии.

— Прошу за мной, — сказал хозяин дома, убирая деньги под стойку.

Агнесс с Самуилом отправились за мужчиной на второй этаж, поднимаясь по широкой деревянной лестнице. Ступив в коридор второго этажа мистер Бербик почти сразу остановился и протянул ключ:

— Вот ваша комната, — махнул рукой на дверь в конце коридора, — Располагайтесь и чувствуйте себя как дома.

— Спасибо, — поблагодарил его Самуил, забирая ключ.

Открыв дверь они вошли внутрь.

Уютная комнатка в светлых тонах встретила гостеприимным треском дров в камине.

По разным сторонам комнаты стояли кровати, разделенные кожаным диваном с круглым кофейным столиком. А в левом углу виднелись две двери.

Агнесс скинула сумку и пошла к дверям, одна вела на небольшой балкончик, а вторая в ванную комнату.

— Довольно неплохо, — обернулась Агнесс, посмотрев на замершего возле входной двери Самуила, — Я жутко замёрзла, горячая ванна было бы как никогда кстати.

— Конечно иди. Я пожалуй займу очередь после тебя, — Самуил, скинув ботинки, прыгнул на кровать и вытянувшись в полный рост, закинул руки за голову, — Но если хочешь, могу составить тебе компанию.

— Ээмм, нет, Зар, спасибо. Я справлюсь одна.

Агнесс прошмыгнула в ванную, захватив сумочку и оставив ухмыляющегося Самуила один на один с уютной комнатой.

Пока она набирала ванную и раздевалась, то думала о том, что ей скорее всего снится необычный сон.

Собственное безрассудство сложно было как-то оправдать и дать хоть какое-то разумное объяснение тому, что она вместе с Наблюдателем находилась у чёрта на рогах в забытой богом деревушке.

Агнесс должно быть сошла с ума.

Сорвалась с места, прихватив с собой парня, которого практически не знала. Но почему-то не было страха и малейшего беспокойства.

Сплошная пустота в душе и уверенность в том, что хуже уже быть просто не может, окутывала с головой.

Милтон окунул её в грязь лицом.

Да что там лицом, извалял полностью, надругался и плюнул напоследок, трусливо убежав.

А самое поганое в этой всей ситуации было то, что ведь на самом деле ей понравилось.

И сидя в ванной в горячей воде, она понимала, что это не правильно.

Так быть не должно.

Ведь если девушку берут против воли, это должно быть мерзко, грязно и до нескончаемого противно. Она должна была брезгливо оттираться мочалкой, сшаркивая в кровь кожу, лишь бы смыть с себя его прикосновения.

Но Агнесс только устало прикрыла глаза и лежала в воде так долго, что очнулась от громкого стука в дверь:

— Агнесс, у тебя всё хорошо? Ты уже час там сидишь, не уснула случайно?

Мужской голос раздался за дверью, вырывая Агнесс из полудрёмы, отчего она сильно дёрнулась, расплескав воду:

— Всё, выхожу!

Агнесс быстро намылилась и ополоснулась прохладной водой, кожа уже пошла разбухшими складками по пальцам рук и ног.

Мерлин, да она практически заснула в ванной! Усталость давала о себе знать.

Быстро переодевшись в пижамные шорты и маечку, вышла из ванной.

— Извини, я так устала, что немного задремала, — извиняющимся голосом сказала Агнесс, плюхаясь на кровать возле окна.

— Ничего страшного, надеюсь, что сам там не усну.

Самуил скрылся за дверью, а Агнесс устало потянулась на кровати. Убрав мягкое покрывало, она занырнула под одеяло. Чистое бельё пахло свежестью и обдавало прохладой.

Не прошло и пяти минут, как она уже тихонько посапывала, обхватив подушку руками.

Она уснула настолько крепко, что не заметила, как Зария опустился рядом на одеяло.

И, крепко обняв, прижал её к себе.

И спустя несколько мгновений по комнате раздавалось синхронное посапывание уже двух, уставших с дороги, человек.

А за окном уже лениво маячил розовый рассвет.

***

Картины перешёптывались в темноте, когда тяжёлые стальные оковы пригвоздили девичьи руки к холодной стене.

Она попыталась вырваться, но не получалось, как бы не старалась. Хотелось закричать, но изо рта вырывался лишь пустой звук. А перед глазами предстало его лицо. Злобно усмехаясь он наклонился слишком близко.

Провёл языком по щеке, слизывая и размазывая солёную слезу.

Опустился ниже от шеи к груди.

Почему-то на ней совсем не было никакой одежды. Захватив губами бархатистый сосок, он втянув его в рот, начал тихонько посасывать.

Не отрываясь от груди он просунул палец ей между ног и медленно ввёл внутрь, чуть надавливая на переднюю стенку плоти.

Тело обдало жаром, а между ног стало неприлично мокро. Он в перерывах ей что-то шептал, но слов было не разобрать из-за гула в ушах.

Дыхание участилось, а внизу живота стало слишком жарко. Нарастающее блаженное покалывание опаляло нутро, окутывая нарастающими волнами сладкого наслаждения…

— Агнесс, Агнесс!

Кто-то трёс её за плечо.

Открыв глаза, Агнесс резко села в кровати.

Комнату озарял яркий свет от окна, и рядом сидел Самуил, озабоченно смотря на неё.

— Что случилось, Зар? — Агнесс тяжело дышала, а щёки покрыл румянец.

Смит посмотрел на неё как-то странно:

— Ты стонала во сне.

О, Мерлин!

Агнесс вскочила с кровати и побежала в ванную, бросив через плечо:

— Кошмар приснился.

Закрыв дверь и облокотившись на неё спиной, Агнесс застыла, всё тело дрожало и дышала слишком часто. Как будто не только что проснулась, а бежала много миль без остановки.

Что за чертовщина с ней происходит?

С каких пор ей снятся эротические сны?

И этот грёбаный слизняк почему там присутствует?

Агнесс запустила руку в трусики и поняла, что они насквозь мокрые.

Святой Патрик, да что же это…

Быстро приняв освежающий душ и почистив зубы, Агнесс вышла из ванной.

Самуил подозрительно покосился на неё, но не сказал ни слова и отправился мыться, прихватив полотенце.

Мерлин, как же стыдно, что он о ней подумал?

В дверь постучали. Агнесс подошла и спросила:

— Да?

— Мисс, я принёс вам завтрак, откройте, пожалуйста.

Она щёлкнула замком.

На пороге стоял старик в потёртой майке до колен, а в руках держал большой поднос с сендвичами, омлетом с беконом и чайничком с чашками.

Пропуская старика внутрь комнаты, Агнесс посторонилась.

Он оставил поднос на кофейном столике и, щёлкнув пальцами, растворился в воздухе, издав при этом громкий хлопок.

Когда в нос ударил аппетитный запах, Агнесс поняла, насколько сильно проголодалась.

— Что это за звуки были? — Самуил вышел из ванной и сразу потянул носом, — Мм, завтрак, очень кстати.

Они уселись на диван и со скоростью света началипоглощать еду, иногда забывая жевать.

Когда с завтраком было покончено, Самуил по хозяйски развалился на диване, а Агнесс совершенно не знала, что им делать дальше.

— Ну, что будем делать? Есть идеи? — Зария будто прочитал её мысли.

— Давай посидим минут десять, я так объелась, шевелиться тяжело, — Агнесс положила руки на живот и тяжело вздохнула, — Мы раньше с родителями каждое лето ездили куда-то в отпуск. Это были разные страны со своим климатом. И сейчас, находясь здесь в такой обстановке, вспоминаю наши поездки. Вроде как мини отпуск, только без родителей.

— Да, согласен с тобой. И без развлекательной программы, — улыбнулся Самуил и добавил, — Давай спросим у мистера Бербика, куда здесь можно сходить, на что посмотреть?

Посидев ещё несколько минут они пошли переодеваться.

Агнесс вышла на балкончик и вздохнула полной грудью, а когда открыла глаза, то буквально обомлела:

— Зар!! Иди сюда, скорее!

Смит вышел на балкон и восхищенно присвистнул:

— Вот это да, мы в Альпах?

Посмотреть действительно было на что.

Они находились на единственной ровной поверхности земли, и где заканчивались последние домики, там всё покрывали цветущие холмы, а в окружении всей деревни раскинулись огромные горы.

Весьма величественное зрелище, и хотя бы ради этого вида, им нужно было повыть в Аланшире хотя бы раз в жизни.

Агнесс почувствовала, как Самуил обнял её сзади, крепко заключил в объятия и положил ей голову на плечо.

Светлые кудри защекотали шею и Агнесс невольно рассмеялась.

Они стояли посреди всего этого великолепия и растворились в моменте.

Ветер трепал волосы, но был довольно мягок. А осеннее солнце нежно касалось своими ослабевающими лучами.

На душе было спокойно и когда он был рядом все страхи и сомнения куда-то улетучивались.

На ум приходило только одно слово.

Безмятежность.

Сколько они ещё простояли, сложно было сказать. Очнувшись, встрепенулись и пошли переодеваться.

Агнесс выбрала бордовый спортивный костюм на тёплом подкладе и прибрала волосы в высокий пучок. Натянула кеды и обернулась к Самуилу:

— Я готова, — лучезарно улыбнувшись, сказала она, — А ты не замёрзнешь?

Самуил сидел на кровати и зашнуровывал кроссовки. Он так же надел спортивный костюм, но ткань показалось тонкой.

— Нет, он очень тёплый на самом деле. Мама купила мне его недавно, и пообещала, что в нем я никогда не замерзну. Видимо ткань не совсем обычная.

— Ну ладно, идём?

Когда они спускались вниз по лестнице, то сразу же наткнулись на хозяина дома, он поднимался им навстречу:

— Проснулись, голубки? — широкая улыбка, добрый взгляд зелёных глаз, — Куда путь держите, молодняк?

— Как раз хотели поинтересоваться у Вас, может Вы нам посоветуете куда можно сходить? — спросил его Самуил.

— Ну, на самом деле вариантов не много. Если кто и приезжает к нам в деревню, то это в основном охотники за драгоценным ядом Акромантула, у нас подземные пещеры и пауков там пруд пруди. Но вам бы я не советовал туда спускаться, опасно это, — и, почесав нос, добавил, — Однако могу предложить менее рискованное занятие. Тут неподалёку есть небольшое озерцо, и там можно половить рыбу. Рыбка там необычная, и даже поговаривают, что можно вытянуть золотую и она исполнит одно Ваше желание. Но даже если не поймаете, то уверен, весело проведёте время. Возле озера стоит домик, не пропустите, там живут Николсоны, у них можно взять удочки и наживку.

— Спасибо большое, я просто обожаю рыбалку! — Зария радостно потряс руку мистера Бербика и потащил чуть ли не волоком за собой Агнесс.

— Стой, стой, потише, Зар, — Агнесс разбирал смех, она не успевала за возбуждённо пыхтящим другом, — Мне кажется если бы я упала и ты тащил меня по земле, то даже не заметил.

— Прости, — рассмеялся Самуил, чуть сбавляя темп, — Просто жутко захотелось порыбачить. Если мне попадётся золотая рыбка, попрошу у неё безлимитный портал в Аланшир.

Держась за руки они пошли искать путь к озеру.

Немногочисленные прохожие дружелюбно улыбались, а дети с хохотом бегали рядом.

Деревушка не отличалась по внешнему виду от любой другой, но величественные горы, окружающие её, оставляли за ней право считаться особенной.

Ступив на узкую тропинку, через какое-то время, они уже шли по каменистой расщелине, а дорога петляла меж скал.

Извиваясь змейкой, дорога показалось ужасно долгой, но вскоре скалы расступились, открыв поистине чудесный вид.

Большое голубое озеро находилось в самом центре цветущей жёлтыми цветами поляны. А вокруг обволакивали могущественные горы.

Волшебные цветы подпрыгивали и издавали гудящий звук, скорее всего это волшебные цветы, растущие только в горах. Агнесс никогда их не видела, но слышала от профессора земледелия.

— Как же красиво! — вздохнула Агнесс, восхищенно оглядывая открывшиеся красоты, — Смотри, а вон там домик, про который говорил мистер Бербик!

Агнесс указала на небольшую лачугу, стоявшую чуть поотдаль от озера у подножия горы.

— Пошли скорее попросим удочки! — Самуил как маленький ребёнок подпрыгнул на месте и потянул за собой Агнесс.

Громко хохоча они бежали по полю, а прыгающие цветы возмущенно гудели им в след. Потревоженные птицы разлетались у них на пути, громко хлопая крыльями.

Добродушный хозяин лачуги, болтая без умолку, вручил им удочки. Раза два пригласил в дом попить чай, и сунул им в руки горсть сладостей, приговаривая, что рыбалка вызывает зверский аппетит.

Поблагодарив его за гостеприимство, Агнесс с Самуилом отправились к озеру, весело переговариваясь.

Устроившись на большом валуне начали пытаться насадить на крючки извивающихся волшебных червей.

Они были раза в два толще маггловских, каких помнила Агнесс, когда ездила с отцом на рыбалку. И у них даже было что-то похожее на глаза, отчего она отдала свой крючок Самуилу, доверив ему это дело.

Отчего-то ей стало жалко этих насекомых.

— Агнесс, лови, — Самуил резким движением руки отправил в полет своего червяка, и тот плюхнулся ей на голову.

Агнесс с визгом вскочила и задергала головой в разные стороны.

— Ах ты…

Схватив банку с червями она махнула ею прямо Зарии в лицо, отчего куча червей прилипли словно пиявки сразу же, и у Агнесс пронеслась мысль в голове, что он похож на мутанта.

Самуил начал отковыривать червей от лица и кидать их в Агнесс.

Резвясь, словно дети они швыряли друг в друга бедных червей, пока бегая друг от дружки по кругу, не начали задыхаться.

Потом ещё пол часа ходили и подбирали их с земли, отправляя в банку.

— Давай уже порыбачим, в самом деле, — весело сказала Агнесс, когда все черви были собраны и они уселись на валун, тяжело дыша, — А то они так до рыбалки и не доживут, помрут раньше времени.

— А кто тебя просил их пулять в меня, Мерлин, Агнесс, ты такая жестокая, — Самуил в притворном ужасе закатил глаза, — Такая милая с виду, а внутри сатана.

— Да иди ты, — Агнесс шутливо стукнула кулаком ему в плечо.

Зария насадил червяков на крючки и отдал Агнесс удочку. Закинув поплавки в озеро, они молча уставились на красные палочки.

Время летело незаметно за дружеской беседой и весёлыми подколами.

И в который уже раз Агнесс задумалась о том, как же с ним было легко.

Во всех планах.

Начиная от пустой болтовни и заканчивая горячими объятиями, из которых не хотелось освобождаться.

Он обнимал не настойчиво, а будто делился своим теплом, нежными чувствами, окутывал заботой с ног до головы.

Все страхи отступали, а тревоги сразу же покидали её.

В итоге они не поймали ни одной рыбёшки.

Возможно, если вели бы себя потише, что-то и удалось бы выловить. Но ничуть не огорчившись, довольные весёлым времяпрепровождением и до ужаса голодные, они отправились в гостевой домик Бербика, отдав удочки добродушному мужичку.

Сладости давно закончились и животы урчали так, что перебивали гул неугомонных луговых цветов.

Уже вечерело, когда они добрались до своей комнатки.

На столе их уже ждал ужин, и быстро проглотив еду, они готовились к обратной дороге.

Путь был не близким, и быстро прикинув, какое время пройдет в дороге, получалось, что они прибудут в замок, когда ужин уже закончится.

Ну хоть есть вероятность, что их никто не заметит.

Обратный путь показался быстрее и в целом, легче.

Когда они добрались до замка и прощались в холле, Агнесс подумала, что нужно дать ему шанс.

Он был этого достоин, и, как никто другой, заслуживал стать её парнем.

Поднявшись на цыпочки, Агнесс притянула Зарию к себе, примкнув губами к губам.

Самуил крепко стиснул её в объятиях и ответил на поцелуй нежно, страстно, но ненавязчиво.

— До завтра, Зар.

— До завтра, Агнесс.

И разошлись по гостиным.

А на утро, войдя вместе в Обеденный Зал, они держались за руки.

И когда Самуил сел рядом с ней завтракать, она нежно его поцеловала.

И таким образом, под всеобщие удивлённые взгляды с разных концов зала, они объявили себя парой.

Часть 14

— А я говорила, что между этими двумя что-то намечается, — встрепенулась Панни, наклоняясь ближе к подруге, — Зубрила его походу приворожила, иначе как объяснить тот факт, что Самуил на неё клюнул, она же похожа на обезьяну!

— Ну не знаю, Панни, я заметила, что на неё много кто смотрит, она как-то изменилась, что ли, — задумчиво ответила подруга, косясь на Защитницу.

— Вы как будто в каком-то своём мире зависли, — вмешался Тео, — Её пол школы обсуждают. Даже я бы к ней подкатил. Но походу уже поздно.

В этот момент Самуил плюхнулся на лавку рядом с Рейн.

И та поцеловала его на виду у всего зала.

— Ну пиздец. Теперь точно поздно, — удивлённо хлопая глазами произнёс Тео, наблюдая за парочкой, — А я ведь давно уже мечтаю ей присунуть.

— Тео, ты мечтаешь присунуть абсолютно всем, я даже как-то видел, как ты похотливо смотрел на престарелую учительницу земледелия, — весело хмыкнул Брист, — Только мечтать и можешь, а потом пыхтишь пол ночи в кровати, спать всем мешаешь.

— Да пошёл ты! Намекаешь на то, что я девственник? — Тео оторвал взгляд от Рейн и с притворной злобой повернулся к Закини.

— Я тебе не намекаю, я тебе прямо говорю.

— Если я не вожу девчонок к нам в спальню, это не значит, что…

Громкий хохот Бриста заглушил речь Тео, от чего тот сконфуженно закрыл рот.

— Тео, прекращай, — Брист смахнул выступившую слезу, продолжая давиться смехом, — Я сколько тебя знаю, столько и офигиваю над тобой, какую ты порой хуйню несёшь.

— Давай зарубимся с тобой на ящик огневиски, что я сегодня притащу к нам в спальню деваху и буду драть так, что в гостиной люстра будет ходуном ходить?

Тео протянул ладонь Бристу, а тот уже замахнулся, что бы утвердительно хлопнуть, но на пол пути остановился:

— Только давай уточним, а то я тебя знаю. Это будет ЖИВАЯ девушка, ученица ЭТОЙ школы, желательно совершеннолетняя. Это будет не животное, не школьная прислуга и не привидение, — Брист еле сдерживался, что бы снова не расхохотаться, — Переодетый полтергейст тоже считаться не будет.

— Фу, Закини, какие мерзости ты говоришь, я бы никогда не стал трахать школьного полтергейста.

— То есть животное или прислугу ещё можно да?

Теперь уже ржал во всю глотку не только Брист, а все сидящие рядом Убийцы.

— Очень сука смешно. Давай, принимай вызов! — пробурчал Тео, вновь протягивая ладонь.

Бордовый от смеха Брист хлопнул в ответ, оказывается мулаты тоже умеют краснеть.

И только молчаливому каменному изваянию было не до смеха.

Милтон сидел неподвижно, вытянувшись, как струна и сверлил Самуилу затылок.

Мир рушился на глазах и душа превратилась в одну сплошную прожжённую адским пламенем дыру.

Все взгляды были устремлены на сладкую парочку, вошедшую в обеденный Зал.

Они держались за руки, и выглядели до омерзения счастливыми.

А когда Самуил уселся рядом с ней на лавку за стол Защитников, появилось адское желание тут же вскочить с места, схватить его за ебучие кудри и мордой протащить по всему столу.

Так, что бы посуда разлеталась в дребезги, загоняя острые осколки прямо в мерзкую рожу.

Эта сука сделала это специально.

Он стал её первым.

Да, он поступил не красиво, но собирался же всё исправить!

И что было бы дальше? Да хуй его знает!

Но лобзаться с кем либо она не должна.

Просто не может, нельзя!

Рейн должна принадлежать только ему. Ни Самуилу, ни Ричарду, никому.

И трахать её никто не должен кроме Милтона. Да даже просто трогать, обнимать, близко подходить.

А она суёт свой язык Самуилу в рот!

— Целый день впереди, время есть очаровать какую-нибудь малышку. Я же просто красавчик, — Тео лихорадочно обшаривал взглядом обеденный Зал, нервно теребя пальцами по столу, — О! Всегда любил азиаток.

Тео рванул к выходу из обеденного Зала, куда направлялась староста школы Линь Ким в окружении подружек.

— О нет, дружище, зря ты это затеял…

Брист озабоченно смотрел, как Тео подходит к Линь и что-то мямлит, краснея. А она смотрит на него, и явно не понимает чего тот хочет. Он что-то сказал ей, Линь быстро замотала головой, и вцепившись в подружек, вылетела из обеденного Зала.

Тео топтался на месте и смотрел ей в след.

Брист прикрыл ладонью глаза.

Делал всякую херню Тео, а стыдно было ему.

— Его надо привязывать в спальне и перевести на индивидуальное обучение, какой же он придурок, да, Милтон?

Милтон сидел неподвижно, и мыслями явно был где-то далеко.

Пустой взгляд серых глаз не отображал ни одной эмоции. Он смотрел куда-то перед собой и не видел ничего.

Смотрел сквозь лица, стены…

— Дарк? — Брист только сейчас обратил на него внимание, обычно они прикалывались над Тео вместе, — Эээй!

Брист пощелкал перед его лицом пальцами. Милтон медленно повернул голову в его сторону и не произнёс ни слова.

Взгляд пустой, как кубок из-под апельсинового сока, стоявший на столе.

Брист внимательно посмотрел на друга и нахмурился:

— Что за херня с тобой происходит в последнее время, ничего не понимаю? У тебя если какие-то проблемы, так блять расскажи мне! Станет легче и возможно я смогу помочь тебе, да ты и сам это знаешь.

Милтон встряхнул головой и чуть со слышным рычанием запустил пальцы в волосы, низко склоняясь над столом.

— Я напишу твоей матери, если ты сейчас же не объяснишься, — Брист скрестил руки на груди и сурово смотрел на светлую макушку.

Милтон поднял голову и посмотрел на Бриста усталым, отрешённым взглядом и сказал:

— Это всё Рейн.

Брист весь обратился в слух и явно ждал продолжения.

— Что Рейн?

И тут понимание пронеслось в глазах у Закини и он удивлённо присвистнул:

— Мать честная, так ты трахнул Рейн?

Милтон молчал, тупо смотря перед собой. Видок был тот ещё, глубокие тени пролегли под глазами, а цвет лица отдавал серым оттенком.

Он вообще спит?

— Ну трахнул и трахнул, что с того? Чего ты ведёшь себя как истеричка-то?

Милтон тяжело вздохнул и перекинул ноги через лавку, явно собираясь уйти.

— Дарк, в чём твоя проблема? — не отставал от него Закини.

Милтон встал, перекинул сумку через плечо и на ходу бросил:

— Я сам не знаю.

И ушёл, оставив Бриста напряжённо смотреть ему в след.

***

Стараясь как можно быстрее пройти опасный участок в холле, где до сих пор не убрали громадный член, Дарк быстрым шагом направился к классу Филиуса, первым уроком сегодня были Заклинания.

А последним зельеварение с Защитниками.

Нужно всего лишь пережить все основные занятия и дождаться, когда он сможет увидеть Рейн.

Чёткого плана в голове не было, но он не мог себя сдержать, тем более тоска в груди не давала покоя.

Казалось, что ещё чуть-чуть и он потеряет её навсегда.

Глупо конечно, ведь она никогда ему и не принадлежала.

Но чувство утраты вцепилось острыми когтями и не отпускало.

Он понимал, что нужно действовать, попытаться всё исправить, извиниться, поговорить...

И что он ей скажет? Привет, Рейн, извини пожалуйста за то, что трахнул тебя без разрешения, просто ты мне очень сильно нравишься.

Вот такой вот я, по-другому не умею. Не могла бы ты бросить Самуила, он мне не нравится и я хочу набить ему морду?

И все последующие занятия, кроме последнего, он мысленно учился вежливо разговаривать с Рейн.

Толпа учеников двух факультетов уже расположилась в коридоре в ожидании учителя, и как всегда, разделившись на две стороны, кидали друг в друга проклятия, оскорбления, подколы и прочее.

В общем занимались тем же, чем и всегда, когда их объединяли.

Центром внимания слизеринцев в этот раз стал Ричард.

Рыжий измазался в каком-то говне и пытался заклинаниями очиститься, но у него плохо получалось.

Скорее всего встретил полтергейста и тот наградил его своими волшебными красками.

Хотя может и правда в дерьме измазался, это же Ричард.

Милтон облокотился о подоконник и не участвовал в этой бесконечной войне между факультетами.

Он ждал Рейн, она ещё не подошла.

— Рич, хули ты тут стоишь, иди помойся, от тебя вонь на всю школу, — Панни как обычно в центре внимания, заткнула нос руками и с отвращением смотрела на рыжего, — Хотя о чём я говорю, от тебя всегда так воняет, ты же на помойке живёшь.

— Заткнись, Принс!

Как остроумно со стороны Рича, Мерлин, у него словарный запас как у табуретки.

Рыжий стоял со стороны Защитников и ногтями пытался отодрать краску от мантии, покраснев, как рак.

Какое же он жалкое посмешище.

Но первый раз в жизни не захотелось поддержать Панни, не хотелось вступать в перепалку и доставить себе удовольствие, унижать этого идиота.

Потому что ему нужна Рейн.

— Рич, тебе мантию бомж подарил что ли, ты же такой знаменитый стал, а денег так и не прибавилось, донашиваешь обноски? — продолжала измываться Панни, а слизеринцы внимательно смотрели за перепалкой.

Генри тяжело вздохнул и подошел вплотную к Принс, тыча ей пальцем прямо в лицо:

— Принс, у тебя какие-то проблемы? Юмор на уровне первокурсницы, так и зависла на уровне одиннадцатилетней тупой школьницы, самой-то не надоело?

Теперь уже все замолкли и смотрели в центр коридора, где стояли Генри с Убийцей.

— А ты что, его телохранитель личный, он сам за себя ответить не может? — Панни не отступила ни на шаг и злобно сцепила руки на груди, смотря Генри прямо в глаза.

— Что здесь происходит?

Голос Рейн прорезал слух, как молния озаряет небо во время непогоды.

Запыхавшаяся Рейн подбежала к троице и упёрла руки в бока, возмущённо глядя на Панни.

Мерлин, как же она прекрасна.

Одета как и все другие девчонки, юбка до колен, белая рубашка с галстуком, и ноги…

Её НОГИ были не как у всех.

Дико хотелось закинуть их себе на плечи и трогать, ласкать, лизать, зарыться головой в её каштановые волосы, почувствовать запах, который не сравнится ни с одним другим.

Её запах.

Так пахнет только она.

Агнесс Рейн пахнет, как…Как кто, или что?

Да хрен его знает, она пахнет так, что хочется нюхать её не переставая.

Щупать, нежно проводить руками по рукам, ногам, по её вечно прямой, как стена, спине. Провести по ложбинке между грудей, да и не важно, что её там, как таковой и нет, размер груди был явно размера на два меньше, чем у Панни.

Какая разница, если каждое прикосновение к ней отдавалось взрывом во всём его теле.

Яркая вспышка прямо в мозг, от ЛЮБОГО ЕБУЧЕГО ПРИКОСНОВЕНИЯ.

А какая узкая она тогда была. И насколько мокрая.

Пиздец, походу у него встал.

— Рейн, твоего хер пойми какого по счёту хахаля кто-то в дерьме извалял, ко мне какие вопросы? — Панни с вызовом посмотрела на Рейн.

— Рич, что случилось?

Защитница быстро окинула взглядом рыжего и устремила злобный взгляд на Панни:

— А у тебя какие вопросы, тебе самоутвердиться больше не на ком? Мало тебе того, что тебя трахает пол замка, а? Внимания не хватает?

Панни придвинулась к ней на шаг ближе и встала так, что их носы почти соприкасались:

— Ты что, шлюха, решила на меня все стрелки переметнуть? Все знают, что ты главная Теневая давалка, ни одного парня мимо юбки не пропускаешь! Слила рыжего и переметнулась на Самуила? А следующий кто, у рыжей Генри отожмёшь?

Рейн стояла часто дыша и её затрясло.

Глаза сузились, а губы превратились в узкую полоску.

Ярость от Защитницы можно было пощупать рукой.

Внезапно Рейн схватила Панни за волосы и повалила на пол.

От стен коридора, словно колокол, разнёсся звенящий звук, перемешавшийся со всеобщим гулом.

Все визжали и кричали, Панни орала, как свинья, а Рейн вцепилась той в волосы и волокла её по коридору, подпинывая при этом ногами.

ПРЕКРАСНЫМИ НОГАМИ БЛЯТЬ, даже в таких действиях они были охуительными.

Милтон не мог заставить себя пошевелиться.

Он просто наблюдал за девчачьей дракой, смотря за движениями Рейн. Она что, занималась спортом у себя в смертном мире?

Панни пыталась встать, но Защитница волокла её, как куклу, вцепившись в чёрные короткие волосы. При этом что-то кричала и яростно пинала её ногами.

Офигевшие в край свидетели драки разом очнулись от шока и побежали за девочками, но близко не подходили.

Милтон, смотря на то, как Панни выхватывает знатных пиздюлей, решил таки оторваться от подоконника, поправляя член через брюки.

Схватив за воротник Рейн, он оттащил её и впечатал в стену, оставив Панни валяться но полу. Дэнни сразу же подбежала к подруге, что-то успокаивающе причитая, а Генри навалился на Рича, не подпуская к драке.

— Рейн, угомонись, блять!

Она как будто в первый раз его увидела и в широко распахнутых шоколадных глазах читался нарастающий страх.

Рейн тяжело дышала, отчего грудь часто вздымалась, очерчивая небольшие выпуклые формы из-под белой школьной рубашки.

Снова этот запах.

Врывающийся в лёгкие, опаляя их сладостным пламенем, вбиваясь в каждую частичку его тела, вызывая миллиард нервных окончаний обостриться ярче, чем звёзды горят в ночном небе.

Сука, что она с ним делает.

— Рейн, на пару слов.

Милтон одним движением руки закинул её за угол и потащил по коридору за собой.

Втолкнув её а ближайший пустой кабинет, он прижал Рейн к стене, в точности так же, как в прошлый раз на патрулировании.

Страх.

Страх в её глазах был настолько осязаем, что становилось даже как-то не по себе.

Не неприязнь, не брезгливость, не злость. Страх.

А её глаза метались по его лицу, как сумасшедшие.

— Рейн.

Он старался придать голосу спокойный тон. А запах сводил с ума.

— Рейн, послушай меня.

А она смотрела на него, как на саму смерть.

— Рейн, я хочу…

Она издала громкий вздох, поднимая голову вверх и закрывая глаза:

— Милтон, убери свои руки от меня! У-бе-ри!

— Рейн, я хотел…

— Милтон, отойди от меня.

Рейн встретила его взгляд, она смотрела уже не со страхом, а с вызовом, а на бледных щеках виднелся проступившийся румянец:

— Убери свои грязные руки и катись на хрен!

Жаркие волны исходили от её лица, она смотрела на него, как на кусок говна, а он думал о том, что прекраснее на свете ничего не видел.

— Рейн. Заткнись.

Сам не понял, как впился в её горячие губы.

Она попыталась вырваться, но он держал её крепко.

Дёрнулась, но он пригвоздил её к стене.

Язык с маниакальной жаждой выводил узоры в её мокром, прекрасном рту, а руки не смогли сдержаться и стискивали каждый миллиметр тела, жадно стискивая и сжимая.

Горячая.

Жар от ее тела проникал в кожу.

Щипал мышцы, словно его протыкали тысячи мелких иголок, проникая в каждую пору, каждую точку в его теле.

Он медленно растворялся.

Растворялся по частичкам, словно пазл, отделялся от тела и уносился в воздух, раз за разом уменьшаясь в размере. Воздух подхватывал части его тела и уносил в никуда, РАСТВОРЯЯ.

УНИЧТОЖАЯ.

А она тряслась в его объятиях и отвечала.

Она двигала своим губами на встречу ему!

И мир рушился.

Эмоциональный вихрь выбивал дух из лёгких. Подкидывая, и опрокидывая на твёрдую поверхность.

Её кожа была настолько мягкой, что хотелось прикасаться снова и снова. А прижатое девичье тело отдавалось навстречу твёрдой податливостью, будто так оно и должно было быть, и никак иначе…

Её губы сладко касались его, влажно соприкасаясь, а тонкие, как пушинка, руки, обвивали его напряжённую шею.

Вокруг не существовало ничего. Не было Тени, кабинета, отдалённых звуков из коридора.

НИЧЕГО.

Были он и она.

Существовали только двое.

Окружение испарилось, еле виднеющимся паром растворяясь в воздухе.

Гул в ушах. Её губы, её тело, и так тесно в штанах…

И он её чувствовал своим членом. Так сильно, что она начала стонать.

Упирался ей в живот, не было бы одежды между ними, проткнул бы насквозь.

— Рейн, ты сводишь меня с ума.

Милтон умирал.

Умирал и стонал ей прямо в губы, упиваясь моментом.

УПИВАЯСЬ КАЖДОЙ СЕКУНДОЙ РЯДОМ С НЕЙ!

— Милтон…

Рейн размякла в его объятиях, свесившись, словно тряпичная кукла, жалобно скуля отдельные фразы:

— Это не правильно, так не должно быть…

А Милтон ещё сильнее прижимал её к стенке.

Губы жадно глотали воздух возле её кожи.

Хотелось раствориться в эту секунду, минуту, да и целую вечность, лишь бы ощущать её возле себя. Вдыхать аромат её волос, тела, ебучей рубашки, которая мешала!

Просто вот так быть рядом.

Просто вдыхать в себя Рейн и понимать.

Что как прежде уже не будет.

Понимать, что лучшее, что происходило в его жизни, это Рейн.

Что он никогда в жизни больше не испытает большего удовольствия, чем элементарно дышать возле неё. Трогать так, что чувствовался ответный трепет на его действия.

Он не ошибся.

Ей нравилось.

— Рейн, прости меня.

Милтон прошептал ей прямо в губы, яростно вычерчивая узоры на её теле, крепко держа одной рукой её руки, а другой шаря по коже, куда только доставала собственная дрожащая рука.

— Агнесс, что происходит?

Пустой кабинет разорвал возмущённый голос того человека, которого Милтон уже давным давно хотел стереть в порошок.

Мир растворился, а глаза покрыла пелена.

Давай, сука, скажи ещё хоть слово.

— Агнесс, что здесь…

Часть 15

Милтон выдохнул, сильно зажмурив глаза и оторвался от Рейн.

Самуил стоял в проходе, и кажется, не понимал что вообще здесь происходит.

Он искал Рейн и нашёл её.

Вот только она почему-то была в объятиях Убийцы. И объятия эти были явно не дружеские.

Милтон, выпрямившись в полный рост и засунув руки в карманы брюк, встал напротив Самуила и небрежным тоном протянул, растягивая слова:

— Ты что-то хотел?

Самуил уставился на него, как на ненормального:

— Что ты делал с Агнесс?

— А ты что, не видел? Ты помешал нам, Самуил.

Напряжение в кабинете стало почти осязаемым.

Двое смотрели друг на друга в упор, а Агнесс словно вросла в стену, испуганно наблюдая за парнями.

— Мы с ней встречаемся.

— Да? Ну теперь уже вряд ли, — нагло ухмыльнулся Милтон.

— Зар, я всё объясню! — Агнесс отлипла от стены и подбежала к парням, беря Самуила за руку, всё тело трясло, а в глазах читался ужас.

Как же она красива.

Любая эмоция ей шла, как никому другому. Страх, гнев, ненависть, смех, стон...

Самуил отдёрнул руку и отступил на шаг назад:

— Чем вы тут занимались, Агнесс?

Рейн стояла посреди них двоих открыв рот и тяжело дыша, растерянно хлопая ресницами.

Кажется, ответа у неё на этот вопрос не было, что ж...

— Ты слепой или что? Я зажимал Рейн к стене, лапал, облизывал и почти что трахал, да вот только ты припёрся и всё испортил.

— Заткнись, Милтон! Зар, я не виновата, он сам навалился, я не смогла ничего предпринять, просто не успела...

Рейн попыталась снова взять Самуила за руку, но он отступил ещё на шаг назад, а в глазах бурлила ненависть.

Было отлично видно, что его аж затрясло. Оказывается этот добродушный Наблюдатель умеет злиться.

Пожалуй, это лучшее, что могло произойти.

Всё складывалось настолько удачно для Милтона, что настроение с каждой секундой взлетало всё выше. И он уже стоял и в наглую ухмылялся, наслаждаясь результатом своего труда.

Самуилу было явно плохо.

Он трясся, сжав ладони в кулаки и смотрел на Рейн с ненавистью, но было во взгляде что-то ещё...

Боль.

Ему было больно. И Рейн это видела.

— Не подходи ко мне больше. Никогда.

Он развернулся и будто растворился в воздухе, настолько быстро его не стало.

В кабинете повисла тишина. И только слабый гул голосов раздавался из приоткрытой двери.

Он услышал всхлип.

Рейн так и стояла, смотря туда, где только что был Самуил.

Мерлин, сейчас что, будет истерика что ли?

— Рейн...

Она резко развернулась и в пару шагов оказалась рядом. В глазах застыло отчаяние и особый блеск указывал на то, что ещё чуть чуть и слёзы упадут на лицо.

От звонкого хлопка голова метнулась в сторону.

Она его ударила?

Милтон потёр ладонью щёку, удивленно смотря на Рейн.

Ну что сказать, он это заслужил.

Может избить его до полусмерти, он даже сопротивляться не будет. Если таким образом ей станет легче, то почему нет.

— Ты поганый ублюдок, ты всё испортил. Я тебя ненавижу, — Она выплёвывала слова прямо ему в лицо, стараясь вложить в каждое слово как можно больше презрения. Щёки раскраснелись, большие прекрасные карие глаза смотрели с ненавистью, а рубашка торчала небрежно, выбиваясь из-под юбки.

— А что я сделал? — Милтон притворно округлил глаза, придавая лицу удивлённый вид.

— Прекрати поясничать. Ты не у себя в змеином логове, где тебе все в рот заглядывают, — Рейн подошла к нему ближе и тыкнула пальцем прямо в лицо, — Я ненавижу тебя, Милтон. Ты жалкий, мерзкий, трусливый говнюк. Каким ты был всю жизнь, таким ты и остался по сей день. И я обещаю тебе. Ты пожалеешь о том, что ты сделал.

— Да что я сделал-то?

— Ты жалок. Но я не буду тебя жалеть. Ты не имеешь никакого права врываться в мою жизнь и переворачивать всё с верх на голову.

Рейн тяжело дышала и стояла настолько близко, что смысл её слов не доходил до Милтона. Он смотрел в разгневанное лицо и улыбка сама по себе появилась на его лице.

Она сама понимает, как прекрасна?

— Тебе смешно? Ты раз за разом рушишь мою жизнь, и при этом при всём ты ещё и веселишься?

Рейн снова замахнулась в приступе ярости, но Милтон перехватил её руку, крепко прижав к телу.

— Самуил придурок. Не сильно то ты и нужна была ему, раз он так быстро убежал, — спокойным тоном произнёс Милтон и намотал на палец каштановую кудряшку. Какие же мягкие и шелковистые у неё волосы…

— Не смей трогать меня, — вскрикнула Рейн, откидывая кудри за спину, — Не смей больше никогда подходить ко мне! Ты для меня грязь под ногами, ничтожество!

Она просверливала ненавидящим взглядом, словно хотела прожечь в нём дыру, а он задумался на миг о том, что грязью для него всегда как раз-то была она.

Да вот только всё на столько изменилось, что эта ситуация выглядела до опизденения нелепо.

И он рассмеялся в голос.

— Какая же ты всё таки мразь!

Рейн оттолкнула его и вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

А Милтон стоял и ржал.

Весело пиздец.

Он понимал, что со стороны его поведение можно было растолковать, как откровенное издевательство.

Какой же он падалью, должно быть, ей казался.

С этим разберётся позже.

Самое главное, что Самуил, грубо говоря, послал её на хуй.

И внеся такой раздор в их отношения, он был счастлив, как никогда прежде. А как там сложится дальше, узнается позже.

Но пока что всё формировалось просто замечательно.

Ну и что, что Самуил чуть ли не разревелся, он ей не пара.

Чувства вины не было, от слова совсем. Только безграничное счастье, теплом расползающееся по нутру. Он как ебаная школьница радовался. Осталось только подпрыгнуть на месте и похлопать в ладошки.

Всё, что не делается, приводит только к лучшему. Не зря так говорят. По этому дальше — только лучше.

Он найдёт способ ещё раз поговорить с Рейн. Правда, что конкретно ей ещё сказать, не знал. В голове проносились миллион предположений, что можно было бы предпринять, но, как и всегда, чёткого плана не существовало.

Что он вообще хочет от неё?

Что бы он оказался на месте вонючего Наблюдателя и они, держась за руки, вошли в Обеденный Зал?

Что бы все узнали, что между ними что-то есть? А потом что, припереться к себе в поместье и выставить перед собой Рейн, мол, знакомьтесь, это моя избранница?

Вот только в поместье вообще возвращаться не хотелось, отец не примет, это точно. Мать ещё поймёт. Она всегда всё понимает и принимает.

Вопросов слишком много, и ни на один из них не находилось ответа.

Он просто хотел её себе.

Владеть ей.

Иметь доступ к её телу каждую минуту, секунду. И что бы она смотрела на него так, как смотрит на своих дружков. Даже не совсем так. Ему хотелось большего.

Завладеть её душой полностью. Стать смыслом её жизни.

Стать её ВСЕМ.

Возможно, это какое-то временное помутнение рассудка.

Но слишком уж всё затянулось.

Милтон потерял сам себя, пока происходила вся эта хрень.

Чувства настолько незнакомые, что становилось даже интересно. Что же будет дальше.

Это как внезапно свалившееся на голову приключение. Загадка, квест, который необходимо было пройти.

Ещё бы эмоциональный вихрь не выбивал весь дух, было бы проще.

Хотя, зачем проще, если становилось с каждым разом всё интереснее.

Милтон покинул кабинет, думая о том, что есть ещё пару часов, что бы полюбоваться на Рейн.

***

Рейн имела довольно жалкий вид.

Она оттащила свой котёл в самый конец кабинета и встала спиной ко всем. То ли ревела, то ли просто злилась.

Выяснить можно было только одним способом, это подойти вплотную, наклониться и убрать шторку из волос.

А кругом не умолкали шепотки, все обсуждали драку.

Панни насупилась и тихонько выполняла задание профессора зелий. Её можно понять, так обосраться перед всеми.

В этом году прям столько нового происходит, удивительно. Милтон запал на Защитницу, а Панни огребла по полной, от этой же Защитницы.

Башкой будет в следующий раз думать, привыкла, что ей отпор никто дать не может.

Наверное ей сейчас очень стыдно.

Он бы подошёл и пожалел её, положил бы к себе на плечо её очаровательную головку, погладил по волосам, сказал бы, что это всё фигня и скоро все разговоры утихнут.

Он бы обязательно всё это сделал, если бы они находились в другой жизни.

А так вообще насрать на неё. Сама виновата.

— Мистер Нотти, вернитесь пожалуйста к своему котлу! Если сами не работаете, так хоть мисс Уилсон не мешайте! — раздался по классу возмущённый голос профессора Сержа.

Все головы повернулись к Тео, который ошивался возле котла Защитницы Пэрри Уилсон.

— Чего он там пасётся? — спросил Милтон Закини, наклоняясь к нему.

— Этот придурок ищет себе пару на ночь. Ты где вообще был с утра на завтраке? Вроде рядом сидел.

— В смысле ищет пару на ночь? Поссорился со своей рукой что ли? Всё же нормально было. Ну за исключением того, что постоянно приходилось накладывать оглушающие в его сторону.

Закини усердно нарезал ингредиенты, и, не отрываясь от котла, рассмеялся:

— Растёт наш птенчик. Я сегодня весь день наблюдаю за ним, вот умора. В общем, он раз пятнадцать пытался подкатить к девчонкам, но я думаю ты догадываешься, чем всё заканчивалось.

Милтон проследил за Тео, тот низко опустив голову брёл к своему котлу.

— Нафига вообще эту тему поднимали, ведь понятно же, что ему ни с кем ничего не светит. Повзрослеть ему надо, на деле восемнадцать, а по факту тринадцать. Кому он нужен такой, будет ходить теперь позориться, — вздохнул Милтон, отправляя в котёл паучьи лапки.

— Он ещё и поспорил со мной на ящик виски. Так что скоро будем пить, — Закини, уже покрывшись потом от пара из котла, быстро взглянул на Милтона, — Кстати, что у тебя с Рейн? Я видел, что ты её утащил куда-то после потасовки. Мне стало бы даже немного жаль Панни, если не было бы так смешно.

Милтон какое-то время помолчал, занимаясь работой над зельем.

Может и правда хоть с кем-то поделиться этой всей хернёй? Тем более это Брист. Кому ещё, как не ему рассказать, что творится в душе? Может и правда станет легче.

— Да думал присунуть ей по-быстрому, но там Самуил припёрся.

Закини замер над котлом, заинтересованно бросая взгляды на Дарка:

— Ииии? Он вас застукал что ли? Что, серьёзно хотел ей присунуть? Она нравится тебе что ли? И как он отреагировал?

Слишком много вопросов.

Милтон вздохнул:

— Он почти разревелся и вылетел из кабинета, куда я затащил Рейн.

Брист видимо забыл, что котёл горячий и приложился к нему, подперев голову ладонью, собираясь внимать каждому слову.

— АХ ТЫЖ БЛЯТЬ!!!

— Мистер Закини!

Все головы повернулись к ним с Милтоном. А Брист, извергая проклятия скакал на одной ноге, дуя себе на руки.

— Больно сука!!!

— Мистер Закини, ну нужно же быть аккуратнее!

Серж подкатился к ним и быстро произнёс залечивающее ожоги заклинания.

— Внимательнее нужно быть! Продолжайте работу, и не отвлекайтесь!

И укатился обратно к своему месту.

— И что дальше-то было? Давай рассказывай, мне жуть как интересно.

Милтон расслабленно пожал плечами:

— Да ничего. Она сказала, что будет мне мстить до конца моих дней и ещё что-то, точно не помню.

— Ты заебал, как так вообще получилось? Я имею ввиду ваш перепих.

— Мистер Милтон, мистер Закини, займитесь своими зельями, иначе буду вынужден лишить вас баллов! — воскликнул Серж, хмуро глядя на двух Убийц.

— Давай потом, — буркнул Милтон.

***

Вечером в гостиной Убийц было довольно громко.

Старшекурсники разбившись на кучки весело переговаривались, попивая из кубков виски.

Тео просрал свой спор и притащил ящик виски Закини. А тот, не долго думая, поставил его в центр гостиной и объявил, что пить могут кто захочет, потому что он сегодня добрый.

Прозвучало странно конечно, потому что злого Закини Милтон не видел никогда.

Порой даже задавался вопросом, почему он на факультете Убийц. Типичный Защитник. Добрый, отзывчивый, голова у него очень даже хорошо работала, не понятно. Но Дарк в любом случае рад, что Брист был рядом.

Таких людей ещё поискать нужно.

Добрый староста Брист Закини спаивал старшекурсников и сидел в кресле довольный, как слон. Милтон расположился по соседству и небольшими глотками отпивал из кубка.

— Ну рассказывай уже. Мне вот одно не понятно. Как так получилось, что у вас с Рейн был секс?

Милтон тяжело вздохнул:

— Да это даже и сексом назвать трудно.

— Это как? Она тебе отсосала что ли?

— Нет. Можно сказать, что это произошло против её воли.

Брист удивленно вытаращился на друга:

— Так вот чего ты такой нервный ходишь. Боишься, что она кому-то пожалуется? Но в любом случае, Дарк, так нельзя.

— Да не боюсь я ничего. Вернее, последнее, чего бы я опасался, это то, что она кому-то расскажет. Страшит то, что я не могу себя контролировать рядом с ней. Какое-то странное помешательство, — задумчиво протянул Милтон, наблюдая, как танцуют языки пламени в камине.

— Дружище, да ты влип по полной, — хохотнув, Брист стукнул Дарка по плечу, — Ты ж запал на неё. А то, что ты называешь помешательством, в народе кличут влюблённостью. Дарк, ты влюбился в неё.

Брист говорил так, будто всё на свете знает. А слово «влюблённость» резануло по ушам, как острым ножом. Милтон бросил возмущённый взгляд на Бриста:

— Что за чушь?

— Не спорь, Дарк. Вот ты сам подумай, — Закини поднял указательный палец вверх и начал говорить, словно преподаватель, — Что было у тебя с Панни? Вы тупо трахались на протяжении хрен пойми какого времени, свечку я особо не держал. Я никогда не видел, что бы ты ей что-то дарил, или смотрел как-то по-особенному. Да элементарно, что бы ты просто о ней говорил с кем-то. Не было же такого. Она просто была. С тобой. Оказывалась рядом, когда тебе это было нужно. А так же куча других девчонок. Что ты испытывал?

Милтон задумчиво слушал и понимал, что тот говорит элементарные вещи, о которых бы если сам задумался, то сразу всё понял.

Что он испытывал к Панни или любой другой одноразовой подружке?

Да ничего.

Эмоциональная волна не сбивала с ног, сердце не стучало чаще, и внутренности не скручивали, намотав на кулак. Это всё относилось только к Рейн, но ни с кем больше он ничего подобного не испытывал.

— Желание?

Закини рассмеялся:

— Это понятно. Я про глубинные чувства. Но можешь не отвечать, тут и так всё понятно. Ничего ты ни к кому не испытывал. Именно по этому сейчас не понимаешь, что вообще происходит и что с этим делать. Но твои методы, Дарк, не совсем хороши. Сначала ты взял её против воли, потом тащишь её за загривок, там пристаёшь к ней, тем самым разрушая её отношения с Наблюдателем. Нет, у тебя конечно получилось, но так опрометчиво действовать нельзя.

Милтон устало прикрыл глаза и вздохнул:

— Да понимаю я, что так нельзя. Но как можно, просто не знаю. Точнее даже, как нужно. Раньше хватало просто щёлкнуть пальцами, и у меня сразу же оказывалась спутница на ночь. Да и знаешь, это ведь Рейн. У нас взаимная ненависть с первого курса. Когда-то она даже мне зарядила в нос с кулака. Сегодня, кстати, тоже прилетело. Так что пострадала не только Панни.

Брист откинул голову и заржал.

Милтон отлично его понимал.

Насколько необычной была вся эта ситуация.

— Дружище, ну ты в полной мере заслужил. Вообще, вместо Панни она должна была тебя протащить по коридору.

— Согласен.

Друзья на какое-то время замолкли, каждый думая о своём.

На заднем плане уже хороший от алкоголя Тео споткнулся на ровном месте и свалился на ничего не ожидающего Грега.

— Прости, братан! — икнул Тео тому прямо в жирную рожу, — А ты мягкий, можно я тут полежу…

Грег, громко матерясь, скинул его с себя, как пушинку, а тот свалился на пол и так и остался там лежать посреди гостиной на ковре.

— Тео, на твоём месте я бы не сдавался, сдевчонками не срослось, так хоть Грега со счетов не скидывай! — крикнул через плечо Брист, — Уверен, эта задача тебе по зубам, тем более он тебе нравится.

— Да пошёл ты! — еле разборчиво раздалось откуда-то снизу.

Брист приподнялся на кресле и посмотрел на валяющегося Тео, тот лежал и пьяно хихикал, даже не пытаясь подняться.

— Хотя давай ещё чуть-чуть поглядим, ты главное не вставай. Возможно кто-нибудь из женского пола споткнется об тебя, ты только успей среагировать, сразу раздевай. А я, как староста, разгоню всех отсюда.

— Спасибо, буду благодарен, — отсалютовал Тео, и закинул руки за голову, пьяным блуждающим взглядом изучая потолок.

Брист уселся обратно в кресло и отпил из кубка:

— Если ты продолжишь вести себя так же по отношению к Рейн, не думаю, что из этого выйдет что-то хорошее. Нужно менять тактику. Я серьезно.

Милтон устало вздохнул:

— Мне ей серенаду спеть в Обеденном Зале, встав на одно колено?

— Не утрируй. Попробуй сделать ей какой-нибудь приятный сюрприз. Подари что-нибудь. Любые девчонки любят подарки и внимание. Не обязательно что-то дорогое, я бы даже не рекомендовал дарить подарки за бешеные бабки, скорее всего она не примет. Зищитница же, гордая. Подумает, что ты пытаешься откупить свои грехи.

— Я дарил ей цветы.

Брист удивленно вытаращился:

— И что она сказала?

Милтон развел руками:

— Ничего, я послал ей их анонимно. Это было ещё в самом начале, после вечеринки. Не смог удержаться, хотелось что-то сделать.

— Ну тогда это не считается. Наверняка она приписала этот подарок кому-то другому. Красивый поступок, конечно, но абсолютно бесполезный, — вздохнул Брист, — Надо действовать от своего имени. Если после первого раза результата не будет, то просто продолжать действовать. В твоём случае будет посложнее, так как ты умудрился натворить делов. Но я считаю, что при большом желании изменить в этом мире можно абсолютно всё.

— Я с лучшим другом разговариваю или с привидением Аристотеля? У тебя у самого никого нет, любовные статьи что ли читаешь втихаря?

Брист хмыкнул:

— Просто это логично. И со мной периодически делится своими переживаниями Астра. У неё там дружок появился и они часто ссорятся. Так вот она потом бежит ко мне и жалуется, как лучшей подружке. Я её поддерживаю, подсказываю со своей стороны, как парень, что можно сделать, или что лучше сказать в той или иной ситуации. А она в свою очередь рассказывает, что чувствует, чего ей не хватает. Какие бы девчонки разные не были, они остаются девчонками.

— Я понял.

— Ну и?

Милтон тяжело вздохнул:

— Что ну и? Не знаю пока. Надо всё обдумать. Тут немного не обычная ситуация…

— Нет времени у тебя на обдумывание! Рейн умная, и наверняка Самуил ей симпатичен. Не уверен, что там пиздец какая любовь у них, но они явно друг другу симпатизируют. Поэтому медлить тебе никак нельзя. Исключать возможность, что они помирятся вообще не стоит, потому что там, мне кажется, больше всего страдает Самуил. И если у него к ней сильные чувства, то Рейн его долго уговаривать не придётся, — Брист говорил так убедительно, что Милтона окутывала тревога.

А ведь он прав. А Милтон почему-то был твёрдо убежден, что между ними всё кончено, ведь он, молодец, постарался.

— Я как-то об этом не задумывался…

— Для этого и нужны друзья, Дарк. Так что даже не вздумай пускать всё на самотёк. Очнуться не успеешь, как они снова за ручку будут ходить и лобзаться у всех на виду, или ещё чего там будут делать, ты же этого не хочешь?

Милтон снова представил эту парочку в кровати, со счастливыми лицами и нарастающая паника расползалась по всему нутру. Да даже если просто увидит их вместе, на этот раз он вряд ли сможет сдержаться. Придётся отдать палочку Закини, что бы не пульнуть в Самуила парочку проклятий.

И просто расколотить ему всё лицо. Что бы кровью харкался.

Что бы разум отшибло и он раз и навсегда забыл, кто такая Рейн.

Раньше Милтон ничего не имел против Самуила, они даже не пересекались нигде и не общались. Но в школе всё равно все друг про друга знали.

Сейчас же Самуил покусился на то, что должно принадлежать только Дарку. Он уже расставил границы в своей голове, и Самуил переступал их.

Рейн он видел только рядом с собой. В его мире, в жизни…

— Ты прав, дружище. Во всём, абсолютно, прав, — Милтон отпил от кубка и почувствовал, что пиздец как устал.

— Только не таскай её больше за собой, как игрушку, не забывай, это Рейн. Мне кажется, если ты её конкретно заебешь, она прикопает тебя под ближайшим деревом и слезинки не проронит, — рассмеялся Брист, устало потерев глаза, — Бля, спать что ли пойти, из-за виски стало тяжко.

Милтон зевнул:

— Я точно щас пойду. Кстати, Тео кто отскребать будет? Он походу спит.

Друзья приподнялись и посмотрели в центр гостиной, где валялся их друг. Тео спал, и похоже, довольно давно.

Брист щёлкнул пальцами, обращаясь к Грегу, тот уже тоже клевал носом:

— Отнести его в спальню, только аккуратнее, не сломай ему ничего.

Тот тут же подорвался и подхватил Тео.

Милтон потянулся в кресле и подумал о том, что не плохо было бы полежать в горячей ванне и очень подробно попредставлять Рейн.

Часть 16

— Агнесс, это тебе, — Рич протянул ей красную розу.

А она подумала о том, что скоро свихнётся окончательно.

Рич стоял напротив и переминался с ноги на ногу, протягивая ей цветок. Агнесс читала книгу, закинув ноги на диван, и не понимала, как на это реагировать вообще.

— Спасибо, Рич, не стоило, правда, — вздохнула она, принимая цветок.

Впустила в лёгкие приятный аромат и подумала о том, что проблем становится всё больше. Только Ричарда тут не хватало с его настырным вниманием. Мерлин, когда он уже найдёт себе девушку.

— Агнесс, как насчёт того, что бы вместе пойти в Хармондейл на выходных? Макуилл готовит пропускные на субботу, я услышал от Нилла, а он узнал от Поппи, а Поппи услышала от...

— Рич, не важно, — перебила его Агнесс, — Даже если это правда, что школу готовят к Хармондейлу, мы так и так идём вместе! Ты, я, Генри и Джули.

— Ну, я подумал, раз вы с Самуилом...

— Что мы со Самуилом? — Агнесс отложила книжку и скрестила руки на груди, — Что мы расстались и суток не прошло, а ты уже хочешь позвать меня посетить Хармондейл вдвоём?

— Я решил, что тебе сейчас нужна поддержка, — промямлил Рич, — Ведь это грустно, когда люди расстаются...

Агнесс глубоко вздохнула, прикрыв глаза:

— Если мне нужна будет чья-то поддержка, я обращусь к Джули. Хватит уже может, Рич? Не получится у нас с тобой ничего! Не обижайся, но без вариантов. Совсем. Я люблю тебя, но как друга. Как Генри. Одинаково.

Рич насупился и что-то пробормотал, Агнесс уже не слушала и не смотрела на него, зарываясь в книгу с головой.

Тут своих проблем хватает, что бы ещё о чувствах Рича переживать. Раз по-хорошему не понимает, значит надо на корню всё обрывать. Непонятливый такой, аж бесит!

Но Хармондейл в выходные это хорошо. Даже имея безлимитный пропуск, всех с собой она взять не могла. А так хоть будет время проветрить голову и весело провести время с друзьями. А то в последнее время на горизонте только Самуил и Милтон, и наоборот. Хотелось послать их обоих к чёрту. И просто продолжать жить дальше, как раньше.

Вот только по замку сейчас ходит парень, и считает её самым плохим человеком на земле. И ещё один сидит в подземельях и вообще сам себе на уме, не знаешь что ожидать от него.

О том, что Агнесс и Самуил расстались, не успев начать встречаться, обсуждала уже вся школа. И как это обычно всегда бывает, версий существовало несколько. Начиная с того, что Агнесс бросила Зарию, осознав, что любит Рича, и заканчивая тем, что Самуил очнулся от приворотного зелья, но это уже исходило от Убийц.

Даже сомнений не было, что ей будут перемывать все косточки, кому только не лень. Правда, официальной версии Агнесс, к счастью, так и не услышала. Что не могло не радовать. Если бы кто-то узнал, что Самуил застукал их с Милтоном целующихся, один Мерлин только знает, какие бы были последствия. На окружающих, в целом, плевать. А вот как отнеслись бы к этому её друзья, если бы там фигурировал Милтон...

Бррр.

Лучше об этом не размышлять. А то становилось заведомо жутко. Даже Джули ничего не знала, а если бы прошёл такой слух, то и вовсе записала бы Агнесс в предательницы и до конца жизни не разговаривала бы с ней.

И ладно бы если просто прошёл слух, не подкреплённый фактами, без свидетелей, то никто бы и не поверил. А вот если бы сам Самуил об этом рассказал, поверили бы сразу.

Но он молчал.

И это пугало.

И на душе скребли кошки.

Что же она наделала...

Нужно было просто оглушить этого слизняка и пусть валялся бы там! Да вот только рядом с ним инстинкты самосохранения уходят гулять, помахав на прощанье платочком.

И ещё эта Принс. Мерлин, вот за это было стыдно. Но эта сука заслужила. Пусть знает своё место и не открывает больше поганый рот в её сторону. Иначе Агнесс за себя не отвечает. Слова на неё не действуют, так что выбора не было.

Потом пришлось ещё отчищать школьную форму от чёрных волос, у Принс немножко поредела кожа головы. Но ей это на пользу, дополнительная вентиляция не помешает, может хоть свежий воздух будет побольше соприкасаться с крошечным мозгом.

И что Милтон в ней нашёл? Скорее всего огромные сиськи и выпирающую задницу. Вряд ли они проводили вечера вместе за приятными беседами. Скорее всего Принс удерживала его возле себя своей похотливой дыркой. Да вот только удержать-то не смогла. Понесло высокородного красавчика в сторону Защитниц. Позарился на святое, невинное...

Лапал бы дальше свою шлюху и не лез к ней!

"Но ты же этого не хотела бы" — Снова этот голос...

Да чтоб тебя!

Это просто немыслимо. Да какого хрена???

Агнесс захлопнула книгу, всё равно ни строчки не прочла. Что за мысли, чёрт побери? Какой в задницу Милтон, нужно решать, что делать с Самуилом! Найти его, что не составляло никакого труда, успокоить, сказать о том, что Милтон мудак конченный заставил её с ним целоваться. А не раздумывать над тем, что не хотела бы видеть рядом с поганым Убийцей не менее поганую Принс.

Это похотливое животное играл с ней, как кошка с мышкой. Ещё и насмехался! Ублюдок.

Не хватало злости на него. Хотелось сделать так, что бы он страдал.

Агнесс по природе своей не являлась мстительным человеком. Но благодаря Милтону, смогла испытать это чувство. И не только это. Не хотелось копаться, какие именно чувства пробудил он в ней. Одно чувство накладывалось на другое и преобразовывалось в огромный, смешанный сгусток пульсирующей энергии. В котором было слишком сложно разобраться.

Взорвался бы он уже ко всем чертям!

И всё равно, что будет дальше.

Агнесс собрала учебники и направилась в свою спальню. Нужно было подготовиться к завтрашнему дню, вот только мысли рассеивались и никак не соглашались сосредотачиваться на учёбе.

Святой Патрик, да что же это происходит?

Воображение рисовало такие картины, какие раньше бы показались совсем дикими. Учёба просто растворялась. Агнесс пыталась ухватиться за ту нить, которая вела к знаниям, но будто руки измазались в чем-то скользким, и она срывалась.

Срывалась в тёмную бездну. В бесконечный, окутанный тьмой, колодец. Сопротивление не имело смысла, её подхватывало и уносило.

Приглушённый голос где-то на заднем плане твердил, что она обязана очнуться.

Вот только не хотелось его слушать.

Она падала медленно. Хватаясь за воздух руками. И свет скрывался, вынужденно позволяя тьме взять над собой верх. И бледный круг света над головой смыкался.

Безвозвратно.

Агнесс, не дожидаясь подруги, заснула тревожным сном.

Вдыхала цветочный аромат, засыпая. И образ в голове искажался, плавно приобретая четкие очертания.

Она видела перед собой его.

Ухмыляющегося. Бледного. С острыми чертами лица. А взгляд серых глаз так усмехающе смотрел на неё…

И она растворялась.

Ей нравилось его лицо.

Такое светлое. И он был светлый во всём. Волосы, где чёлка спадала на лоб, чуть свисаясь, ведь он наклонялся перед её взором.

Он смотрел с нежностью, и это казалось просто нереальным. А глаза блеклым пеплом блуждали, окутывая волной нежности, желания, будто хотели забрать её.

И не отпускать.

Никогда.

И только глухой звук закрывающейся двери сквозь сон, напомнил ей о том, что это всего лишь иллюзии, пропитанные сладким сном.

***

— Нет, Джули, это не из-за Рича!

На завтраке на следующий день Джули устроила Агнесс допрос с пристрастием, а ей и так было тяжело вообще появляться в Обеденном Зале.

Она уже даже привыкла, что многие провожают её взглядом, очень похоже на то, что Агнесс стала самой популярной девушкой в школе.

Было страшно смотреть в сторону стола Наблюдателей, но Джули шепнула, что Зария на завтраке отсутствует.

Агнесс облегчённо вздохнула:

— Хоть это и не правильно, но я хотя бы смогу спокойно позавтракать. Жутко проголодалась…

Не успела договорить, как зал наполнили летающие посылки.

— Ура, почта! Я заказала новый каталог спортивных товаров из магазина «Всё для спорта от Луи». Генри обещал мне купить новый костюм для верховой езды, — подпрыгивала на месте Джули, ожидая свою сову.

Спустя мгновение, перед ней плюхнулся новенький журнальчик с изображениями спортивной атрибутики и разнообразной экипировки..

Джули, перелистывая одну страницу за другой восторженно охала, а сидящий напротив них Генри весело наблюдал за своей девушкой:

— Можешь выбрать всё, что захочешь. Что больше всего понравится, то и купим.

— Я люблю тебя, — пискнула Джули, увлеченно разглядывая разнообразные модели.

Так приятно за ними наблюдать. Генри готов был потратить на Джули любую сумму денег, лишь бы та была счастлива. А ведь она никогда ничего не просила сама. Всегда говорила, что ей стыдно. Но вот тут-то как раз была заслуга Агнесс.

Как-то раз Агнесс заметила, что Джули стоит перед витриной магазина с модной одеждой и мнётся, внутрь не заходит. И смотрит на красивое красное платье влюбленным взором и вздыхает:

— У меня не хватит денег даже на половину этого платья.

— Почему ты не попросишь у Генри? Ну или просто сходила бы с ним за покупками? — недоумённо спросила её тогда Агнесс.

Джули уставилась на подругу, как на сумасшедшую:

— С ума сошла? Я не буду у него ничего просить! Что он обо мне подумает?

И после того разговора, Агнесс, не долго думая, рассказала всё Генри. Почему-то захотелось донести ситуацию, как она есть. Потому что никто так хорошо не знал Генри, как Агнесс. Ему дважды повторять не пришлось. С тех пор Джули щеголяет в дорогих, самых модных вещах, Генри её заваливает всякими безделушками, просто так отсыпает ей монет, и не терпит возражений, если та сопротивляется.

Агнесс гордилась им. Да и ей тоже. Они оба очень хорошие. И действительно достойны друг друга.

Размышления прервал негромкий хлопок. На тарелку с оладьями упала квадратная бархатная коробочка чёрного цвета. Небольшого размера, должна поместиться в ладошке.

Агнесс недоумённо уставилась на неё, как на бомбу замедленного действия.

— Агнесс, что это? — выглянула из-за журнала Джули, с интересом смотря на коробочку.

— Не знаю, — с опаской глядя на коробочку, ответила Агнесс.

— Давай отрывай уже!

Агнесс аккуратно приоткрыла крышку, заглядывая в появившуюся тоненькую щёлку.

— Ну, что там?

Агнесс полностью открыла крышку и поставила коробочку на стол. Внутри лежала, уложенная змейкой золотистого цвета, цепочка с кулончиком в виде бутона цветка. В цветке переливались мелкой россыпью драгоценные камушки. Отчего кулон сверкал, переливаясь на свету всеми цветами радуги.

— Мерлин…Да это же, — Джули лихорадочно начала копаться в своей сумке, — Я видела такой вот недавно, не может быть…

Агнесс в себя прийти не успела, как Джули опустила перед ней небольшой журнальчик.

— Вот, где-то здесь, — Она перелистывала страницы, быстро пробегая глазами по каталогу с женскими украшениями, — Точно! Это он!

Агнесс уставилась на страницу, где крупным планом был изображён в точности такой же кулон, как перед ней в коробочке. Рядом в рамочке небольшая статья:

«Представляем вашему вниманию хит этой осени! Совершенное изделие из чистейшего волшебного золота, которое никогда не сломается, не погнётся и не потускнеет! Кулон данного изделия украшает россыпь бриллиантов самого высшего качества! Идеальный подарок для неё, что бы выразить свою любовь, заботу и внимание! Высокая цена полностью соответствует качеству!»

— Агнесс, это дорогущая штучка, её изготавливает сам Реджинальд Суинни! Я подписана на его каталог, потому что… — Джули вдруг бросила на Генри быстрый взгляд и покраснела, — Отлеживаю там, в общем, кое-что.

Агнесс взмахнула палочкой перед коробочкой. Мало ли, может это проделки недоброжелателей. Но подарок был абсолютно чист. Она ещё раз глянула на страницу. В уголке были указаны цифры. Сто пятьдесят золотых?

— Сто пятьдесят? За цепочку с кулончиком? — Агнесс с непониманием уставилась на Джули, — Разве существуют такие цены на ювелирные украшения?

Джули рассмеялась:

— Ну конечно. Волшебное золото стоит дорого и там всегда ручная работа. Смотря какой мастер делает украшение. У каждого своя цена. Суинни работает с элитой, оттого и цены высокие. Но качество у него вообще несравнимое ни с кем другим. Его изделия носят веками.

— Ну и что мне с ним делать?

— Носить, конечно же. Агнесс, ты такая красивая и достойна носить это великолепие. Правда всё же интересно, кто такой богатый, записки нет?

Агнесс аккуратно взяла цепочку в руки, словно она была сделана из хрусталя и заглянула внутрь коробочки. Ничего.

— Я не могу её носить. Вдруг это ошибка какая-то…

— Почтальоны не ошибаются, Агни, — закатила глаза Джули, — Ты сама это прекрасно знаешь. Может это Самуил? Хочет помириться таким образом?

Агнесс хмуро покачала головой:

— Что за чушь. Так не бывает. Не он же провинился…

— Так так так, — Джули в упор посмотрела на подругу, — Так значит ты провинилась перед ним? Тогда я внимательно слушаю!

Агнесс обвела взглядом всех рядом сидящих и поняла, что давно не слышит звуков приборов и веселых разговоров между собой. Все сидели и слушали их. Генри, увидев, что Агнесс на него смотрит, резко заинтересовался содержимым тарелки и даже начал как-то усиленнее, чем обычно, двигать челюстями. А Рич вообще сидел открыв рот, изучающе разглядывая украшение. И ещё несколько одногруппников заинтересованно пялились.

— Давай вот только не сейчас, нас весь зал слушает, — вздохнула Агнесс, — Но я уверена, это не Самуил прислал. И я даже не знаю, ему разве по карману покупать такие штуки? Никогда не интересовалась его финансовой состоятельности.

Джули сощурила глаза, словно вспоминая что-то:

— По-моему он довольно богат. А вот почему мне так кажется, не помню. Скорее всего слышала от кого-то из девочек Наблюдателей. Вокруг тебя такие страсти происходят, жуть как интересно!

— Не то слово…

— Агнесс, привет!

От неожиданности она подпрыгнула на месте, но обернувшись поняла, что это всего лишь Поппи.

— Привет, Поппи, ты меня напугала…

— Извини. Просто хотела сказать тебе, что тебя искал Милтон под лестницей.

Поппи с безмятежным видом стояла перед ней, сцепив руки на спине и беззаботно улыбалась, глаза как обычно украшали розовые очки.

— Где? Когда? Зачем? — удивленно спросила Агнесс.

— Не помню, давно, а может недавно. Я его встретила под лестницей и он тебя искал. Но тогда высокий уровень метеоволн в моей голове немного помутил рассудок, ведь сейчас планеты активно меняют свою траекторию, что довольно привычно для данного сезона, так что рассказываю тебе, что помню. Ладно мне пора, у меня встреча с Ниллом.

Поппи безмятежно поскакала на выход из Обеденного Зала.

Агнесс кинула быстрый взгляд на стол Убийц. Милтона она там не увидела.

— Что за чёрт? — пробормотала Агнесс, — Было бы более понятно, если бы это была не Поппи.

Джули весело хохотнула:

— Ты так к ней и не привыкла? Может ей вообще показалось. Я бы не стала слишком всерьёз это воспринимать. Да пофиг. Агнесс давай наденем цепочку, она такая красивая!

— Мне как-то неудобно, — промямлила Агнесс, хотя взгляд так и цеплялся за неё, действительно, она очень красивая. Даже можно сказать, великолепная.

— Давай не спорь, Агнесс! Если тебе её кто-то подарил, значит он хотел, что бы ты её надела! Ювелирные украшения и созданы для того, что бы их носили!

Не смотря на отговорки Агнесс, Джули взяла цепочку, убрала кудрявые волосы со спины и продела её через шею.

Агнесс неуверенными движениями потрогала кулончик, цепочка не сильно длинная, кулончик свисал чуть ниже ключиц. Так что при любой одежде его должно было быть видно.

— О, Мерлин, тебе так идёт! — Джули восхищенно смотрела на подругу.

— Агнесс, она права. Очень красиво, — улыбнулся Генри, молча слушая их разговор.

— Спасибо, конечно, но…

— Да перестань ты! Это теперь твоё! Носи с удовольствием и ни о чём не думай. Да тебе все обзавидуются! Такая шикарная вещь!

Генри наклонился через стол к Джули:

— Хочешь такую же?

Джули вспыхнула, и пряча глаза, промямлила:

— Нет, Генри, она слишком дорогая. Я не для того этот каталог выписываю, что бы просить у тебя ювелирные украшения…

— А для чего же тогда? — изучающе посмотрел на неё Генри.

Джули промолчала, а Агнесс всё поняла. Скорее всего она высматривала обручальные кольца. И понимая, что этот разговор сейчас неуместен и подруга явно переживает, быстро хлопнула по столу ладонью и бросила, подхватывая Джули за руку:

— Нам нужно спешить! Уже опаздываем! Джули, тебе тоже нужно на занятия, не знаю что у тебя там по расписанию, но у всех занятия начинаются в одно время, так что подняли свои задницы и понеслись вперёд, навстречу знаниям!

Парни повздыхали, но перекинули сумки через плечо и пошли вслед за девочками.

— Джули, ты слишком легкомысленна. Кольца должен выбирать Генри! И вообще, он же ещё не сделал тебе даже предложение! — шепнула ей Агнесс на ходу.

— Да я знаю, просто переволновалась, когда увидела твой подарок. Я просто присматриваю, ради интереса…

Агнесс тяжело вздохнула и отправила Джули на занятия, помахав той рукой. Дождавшись Рича с Генри, она подхватила их под руки и они вместе пошли на занятия. Рич почти не разговаривал, насупленно пыхтел и выглядел не очень весёлым. А Агнесс вдруг подумала о том, что бы поговорить насчёт него с Генри. Всё таки они лучшие друзья, и может он сможет убедить его, прекратить охоту на её руку и сердце. Хотелось как раньше. Быть лучшими друзьями, что бы не было между ними никаких недомолвок и преград. Рич только всё портил, и ведь даже походу сам этого не понимал.

Надо взять на заметку, вызвать Генри на разговор. Он поймёт. Всегда понимал. Да и сейчас понимает, просто лезть во всё это не хочет, но если Агнесс попросит его…

— Мисс Рейн, здравствуйте, после урока подойдите ко мне, пожалуйста.

Макуилл стояла возле кабинета, открывая класс, как раз когда троица подошла.

Агнесс быстро кивнула, чего ей опять от неё нужно? Ничего хорошего явно.

Ученики Защитников ввалились в класс и заняли свои места.

— Тема сегодняшнего урока, придание определённой формы каменных предметов, — Макуилл, стоя на возвышении возле своего стола, прищурив глаза разглядывала каждого ученика с особым вниманием, — Будем практиковаться пока что на маленьких предметах. И я заранее извиняюсь, но добиваться мы будем немного особенной формы. Той, которая стоит у нас сейчас в холле перед Обеденным Залом.

По классу пролетели смешки, но быстро прекратились, так как директриса повысила голос:

— Это очень смешно и забавно. Но мы до сих пор не можем устранить это недоразумение! Пришлось пригласить сотрудника из цитадели, он посетит нас только после Рождества. И вот скажите мне пожалуйста, почему я должна так заморачиваться, стоять и краснеть перед высшими чинами и просить о помощи? Теперь буду смотреть за каждым учеником, кто и с каким успехом сможет это сделать. У тех, у кого получится слишком хорошо, будет вызван на допрос и Мистер Серж добродушно согласился сварить партию сыворотки правды. И когда я узнаю, кто виновник, там уже будет не до смеха!

Начертив схему движения палочкой на доске и написав заклинание, профессор Макуилл начала обход по классу.

Ни у кого не получалось, за исключением Агнесс. Из маленького камушка у неё сразу же получился идеальной формы… ну та штука в общем. Маленькая, хорошенькая. Хоть бери и ставь себе на полочку, как сувенир.

Агнесс со страхом в глазах уставилась на Макуилл:

— Профессор, это не я!

Макуилл взяла в руки статуэтку, покрутила, и поставила обратно на парту:

— Поговорим после занятия, мисс Рейн.

Агнесс сглотнула и обвела взглядом класс. У Генри тоже вышло не плохо, правда штуки, которые должны быть круглые, у него были квадратные. А у Рича вообще на парте красовались только две округлые формы. Почему-то сразу подумалось, что это женская грудь.

Агнесс хихикнула. Это же просто немыслимо, чем они занимались на занятиях Макуилл. Но видимо эта тема слишком сильно её взбесила. Пошла на кардинальные меры. Сейчас будет дрючить всех и каждого. Но её можно понять, стала директором школы и при ней такое твориться началось. Конечно ей хочется, что бы всё было идеально.

А с другой стороны, ну как огромный член в холле мог конкурировать, допустим, с громадным оборотнем, который похищал детей? Или с тем, что огромный тролль напал на школу ночью и разворотил половину стены? Да много чего при прошлом директоре было такого, чего при её правлении уж точно не произойдёт.

Конечно это ненормально, и по сути, Агнесс вместе с Милтоном должны были помогать директрисе искать виновника, вот только это последнее, о чём в последнее время она думала.

Когда урок подошёл к концу, и ученики покинули кабинет, Агнесс подошла к столу преподавателя.

— Мисс Рейн. Я бы хотела обсудить с Вами одну тему, касающуюся праздника, в честь Хэллоуина. Нужно будет поспособствовать организации, разработать программу. Я выбрала несколько учеников, кто будет за это ответственными. Мисс Линь Ким я поручила заняться разработкой программы, так же в школу приглашена популярная группа музыкантов. Школу так же посетят ученики и преподаватели магической школы Северных Холмов.

Агнесс смотрела на неё, широко распахнув глаза:

— А от меня что требуется?

— Вас я бы хотела назначить на роль ведущей торжества. А так же помочь мисс Ким с составлением развлекательной программы.

— Ведущей?

Макуилл серьёзно посмотрела на неё из-под очков:

— Да, мисс Рейн. Ведущей. Вам нужно будет составить приветственную речь для наших гостей, объявлять выступления, и закончить праздник так же заключительными, приятными словами, что бы наши гости почувствовали себя максимально комфортно. Они задержатся у нас на месяц и будут посещать наши занятия, в рамках ознакомительного обмена знаниями. Но это только старшие курсы. Так что разделять занятия будете с учениками из Северных Холмов.

Агнесс, медленно переваривая информацию, решила всё таки уточнить:

— А что конкретно от меня нужно будет, Вы можете написать мне список? Что бы я ничего не забыла и действовала по этапно? Какого числа праздник?

— Тридцать первого октября. Как раз в ночь Хэллоуина. Торжество начнётся в десять вечера и продлится… В общем, я ещё не решила, напишу Вам в письме.

— Хорошо, профессор. Буду ждать весточки.

Макуилл сменила суровое выражение на более мягкое, и даже улыбнулась уголками губ:

— Что бы я без Вас делала, мисс Рейн. Красивый кулон.

Агнесс машинально коснулась новой вещицы рукой и, чуть смутившись, попрощалась, покидая кабинет.

***

Празднование Хэллоуина, кто бы мог подумать! С роду никогда в школе не праздновали этот праздник в таком масштабе! Максимум украшали Обеденный Зал тыквами и приведения чаще прежнего пугали младшекурсников, выскакивая на каждом углу и проходя насквозь, чем вызывали ледяной ужас у учеников. А привидение мистер Медельсон то и дело хватал себя за кудри и показывал офигевшим в край малышам бледные сухожилия и куски мяса, красовавшиеся на отрезанной плоти.

А тут, Северные Холмы, приглашённая группа музыкантов, программа для празднования…

Возможно, это будет даже интересно. Нужно дождаться письма от Макуилл и посмотреть, что вообще нужно будет подготовить.

День пролетел незаметно.

И Агнесс так и не решила, чего на самом деле хочет.

Патрулирование с Милтоном только завтра, и есть ли смысл наведываться в гостиную Наблюдателей сегодня. Или всё же лучше посетить её сегодня, ведь Самуил знает график Агнесс, когда она обходит гостиные. Вдруг завтра он специально куда-нибудь спрячется, лишь бы не видеть её?

Странные ощущения не давали покоя.

Вроде и нужно было его найти, поговорить спокойно, объясниться.

А с другой стороны, оно ей надо вообще?

Непонятно, слишком сложно.

Зария замечательный. Добродушный, всегда заглядывающий в её глаза с теплом, которое обволакивало с ног до головы и уносило мягким облаком в пространство, откуда не хотелось возвращаться.

То время, которое они провели вместе в Аланшире, вспоминалось, как лёгкое, увлекательное приключение. И он был таким добрым с ней, таким чутким и отзывчивым…

Но Агнесс очень чётко понимала тот факт, что как прежде уже не будет.

Она конкретно упала в его глазах.

Просто даже если поставить её на место Самуила, как бы она отреагировала?

Очень некрасиво. Мерзко, пошло, неправильно.

Да она бы сразу его послала, куда подальше!

А что тогда ожидать от него?

Скорее всего, она недостойна его внимания. Его заботы. Да просто недостойна такого человека, как он. Раз позволила себе обмякнуть в объятиях другого.

Ублюдка. Самоуверенного ублюдка, который даже не спрашивал её мнения. Не сказал вообще ни одного слова. Какие тут слова, если Милтон только действовал?

Вот только воспоминания последствий этих действий раздавалось во всём теле непривычным, обволакивающим теплом.

Тебе что, сука, это понравилось?

Не может быть такого.

Не может.

Но так оно и было.

Казалось бы, Агнесс должна была рвать на себе волосы и биться головой о стену, вспоминая о том, что он сделал с ней. Как грязно надругался.

Вот только грязно ли?

Раз за разом прокручивая в голове случившееся, она с каждым разом понимала всё больше, что это не было мерзко, или грязно.

Это было странно.

Но невероятно приятно.

Да, она испытала боль. Даже унижение, ведь он даже не спросил разрешения.

Но она не могла противоречить самой себе.

Она испытала оргазм, первый раз в своей жизни.

Бывало конечно, что Агнесс удовлетворяла сама себя пальчиками, редко, но бывало.

Но в этот раз всё было совсем иначе.

При мастурбации сладкая волна охватывала и сразу отпускала. А тут даже сложно описать словами, насколько сильно ярко чувствовалось внутри. Настолько, что хотелось раствориться в этом моменте и жить там всегда. Заставить время остановиться, и раз за разом чувствовать.

Чувствовать, как сокращаются мышцы внутри, насколько сильно она ощущала его присутствие внутри себя, что хотелось запомнить это ощущение на всю оставшуюся жизнь.

Волна наслаждения накрывала с головой и не было возможности сделать вдох.

И так раз за разом, пока он двигался в ней.

Сбивалось дыхание, и она всё сильнее вцеплялась в упругое, твёрдое тело Убийцы. А его запах дополнял, обволакивал и уносил прочь.

По волнам, по ветру, растворяя в воздухе, наполняя своим нутром каждую частицу её тела, её эмоции…

Её всю до конца.

Бессовестно, непривычно и неправильно было, разрешая эмоциям и чувствам давать зелёный свет, будто она стоит на обычном светофоре и позволяет себе размышлять, сделать шаг, или подождать.

Зелёный — Идти к Самуилу.

Красный — Оставить всё, как есть и думать дальше о том, о чём не нужно было, но так хотелось…

И очень сильно хотелось сделать шаг вперёд.

Но эмоции уносили в даль.

Она решила, что не будет искать встречи с Зарией.

Пускай всё катится к чертям!

Она не виновата в том, что с ней происходило. Зачем нужно было создавать эту всю мышиную возню и что-то решать. Да пошло оно всё!

И, ступая на порог своей спальни, Агнесс твёрдо решила поделиться абсолютно всем, что накопилось в душе, с Джули.

***

— Я в шоке.

Джули расхаживала с угла в угол, сцепив руки на пояснице:

— Я не верю тебе, ты приняла дурманящее рассудок зелье.

Агнесс сидела на своей кровати в коротких шортиках и маечке, уже полная готовая ко сну. А на груди красовался прекраснейший кулон, весьма схожий с цветами в вазе, стоявший возле её кровати.

— Джули. Прости. Просто было слишком сложно сразу рассказать тебе всё…

Джули резко остановилась возле неё и с злобным выражением на лице сказала:

— Я не виню тебя ни в чём, Агнесс! Эта сволочь не имела никакого права так с тобой поступать! Мерлин, я просто не понимаю походу вообще ничего в этом мире…

Агнесс уже в который раз вздохнула. Подруга слишком остро отреагировала на информацию о том, что её лучшая подруга подверглась почти что изнасилованию. Да ещё и от кого!

— А ты в курсе вообще, что цветы и эта побрякушка, видимо от него?

Джули резко встала перед ней и указала на цветы.

— Я думала об этом, но как-то не складывается у меня…

— Это от Милтона! Агнесс, почему ты не видишь элементарного? Не сопоставляешь факты между собой?

Джули смотрела на неё недоумённо, но в итоге вздохнула, присаживаясь к Агнесс на кровать и приобняла подругу:

— Я очень благодарна тебе, что решила поделиться. Это очень сложно, неприятно, или приятно, мне тебя не понять! Но Агни… это же очевидно. Милтон заинтересован тобой.

— Я просто не могу в это поверить, Джули! Так поступать со мной и после этого слать подарки? Ещё и такие дорогие. Цветы, правда, уже давно стоят…

Джули взволнованно гладила Агнесс по кудрявым волосам, и будто сама была в растерянности:

— Я сама не понимаю точно всего. Но мне кажется, это всё не просто так. Мерлин, мне плохо.

Джули схватилась за сердце:

— Он так с тобой поступил, а я ничего не знала! Как, должно быть, было тяжело тебе! А я не помогла!

Агнесс прижала подругу к себе, и начала раскачиваться, словно маленького ребенка укачивает:

— Джули, нет. Всё было не настолько плохо, как прозвучало. Правда. И именно по этому мне страшно. Страшно, что я не хочу ему зла. И он является ко мне во сне…

Джули вздохнула:

— Не пойми меня не правильно. Но всё, что ты мне рассказала, звучит очень романтично…Необычно, но романтично. Он присылает тебе подарки! Он расторг ваши отношения с Самуилом!

— Он испортил всю мою жизнь на данный момент…

Агнесс качала подругу, а сама думала о том, все жизненные устои и привычные жизненные правила катятся к чертям.

Она думала не о Самуиле, не о том, что обидела его.

А о поганом Убийце.

И понимала, что скорее всего Джули права.

Цветы, кулон с цепочкой, это его рук дело. Вот только никаких доказательств не существовало.

Были только предположения и чувство интуиции.

И интуиция шептала:

Ты ему не безразлична.

Часть 17

— Не собираюсь ни за кем бегать. Шло оно всё.

Чёрная школьная юбка выше колен, идеально выглаженная белая рубашка, колготки телесного цвета, в тон кожи и кожаные туфли на каблуке, чуть выше, чем нужно. Эти туфли ей посоветовала купить Джули. Смотрятся просто бомбически! Лишь бы доходить в них до конца учебного дня и не сломать ноги.

Немного подкрасила глаза коричневыми тенями и тушью, подобрала волосы с левой стороны и заколола заколками, вроде ничего особенного, но отражение в зеркале смотрело на Агнесс восхищённо и улыбалось.

Ещё этот кулон, так гармонично сочетающийся со всем её образом. Будто был создан именно для неё. А карие глаза с самого утра блестели, как бриллианты на её груди.

— И не надо ни за кем бегать. Вот ты же сейчас смотришь в зеркало? — Джули подошла к Агнесс и окинула её оценивающим взглядом, — Это за тобой должны бегать. Если бы я была парнем, ползала в ногах, лишь бы ты обратила на меня своё внимание!

Агнесс хихикнула и обняла подругу, а рыжие шёлковые волосы коснулись лица, приятно защекотав.

Отличное настроение зашкаливало, от чего улыбка отказывалась сходить с лица. Вроде бы и нечему было радоваться, остались нерешённые вопросы, вот только непонятно откуда взявшееся легкомыслие нашёптывало в само сознание, что нужно расслабиться и наслаждаться каждой секундой. Ведь всё прекрасно, все живы и здоровы. Жизнь продолжается!

И лёгкой походкой, держа Джули за руку, Агнесс впорхнула в Обеденный Зал.

Не обращая ни на кого внимания, она плюхнулась на скамью рядом с Генри, и насвистывая незатейливый мотивчик, потянулась к яичнице.

— Доброе утро, ты чего вся светишься с самого утра? Тебя назначили заведующей библиотекой? — пошутил Генри, обнимая с другой стороны Джули.

Рич, сидящий напротив загоготал так, что ошмётки омлета разлетелись в разные стороны, но основная часть попала на Генри с Джули.

— Сука, Ричард! Ты если жрёшь, будто в последний раз, будь добр прикрывайся хотя бы ладошкой, достал уже! — закричала на него Джули, отряхивая Генри, — Каждый день одно и то же!

— Ну извини, я же не специально!

— Рич, ты не обижайся, но когда это происходит изо дня в день, то мне кажется, что специально, — вздохнул Генри.

Агнесс только тихо рассмеялась:

— Да ладно вам, он с вами едой делится, кормит, как только вылупившихся птенчиков.

— Ага, очень приятно, спасибо, Рич! — Прошипела Джули.

Агнесс налила себе тыквенного сока и сделала небольшой глоток, чуть повернув голову, незаметно покосилась на стол Наблюдателей.

Сразу заметила кудрявую макушку, Самуил хмуро смотрел себе в тарелку, о чём-то задумавшись.

Агнесс быстро отвернулась, пока он её не заметил. Сидит живой себе, здоровый. Ну и пусть сидит. Надо будет, сам подойдёт. Вот только нужно ли ей это, непонятно. Но поговорить в любом случае надо будет. Просто так тоже нельзя было оставлять эту ситуацию, как минимум, это не красиво.

Зал заполнял безостановочный гул многочисленных голосов и смеха, а привидения то и дело шныряли туда-сюда.

Появилось дикое желание обернуться и посмотреть на стол Убийц. Интересно, Милтон заметил, что Агнесс надела цепочку и носит её? Ведь если это его рук дело, то он просто обязан был выдать себя. Не может же быть такого, что он сделал ей подарок и даже не посмотрит, красуется кулон у неё на шее, или нет.

Интересно, конечно. С каких пор её волнует что там заметит или не заметит Милтон. Но вот видимо с этих самых пор. Любопытство настолько сильно пульсировало в висках, что в области грудной клетки нарастало волнение, словно безоблачное небо заволакивало тёмными тучами, медленно, неспеша, забирая всю власть себе…

И становилось понятно, отчего у Агнесс глаза сверкают с самого утра, и настроение поднято на максимум так, что хотелось обнимать всех и каждого, раздавать комплименты, петь и танцевать. Да тут всё просто, на самом деле.

Агнесс почувствовала себя кому-то действительно нужной, желанной.

Если бы вдруг Самуил подошёл к ней с самого утра, или с вечера, не важно, просто подошёл с букетом цветов, подарил, чмокнул в щёчку. Было бы приятно, несомненно. Но тут иная ситуация. Насколько романтично ей преподносят сюрпризы, это интриговало. И Агнесс надеялась, что Джули всё-таки не права. Возможно многие факторы и указывали на то, что это чёртов Убийца. Но конкретных доказательств не было, как ни крути. Надеялась, что это не он, но в глубине души искрилась надежда, что всё-таки Милтон виновник всех этих приятных неожиданностей.

Злость прошла по отношению к его поступку, и соответственно к нему самому. Возможно это из-за того, что она считала себя такой же виноватой, как и Милтон. Да, он держал ей руки. Прижимал к стене и она потеряла любой шанс вырваться из объятий. Но какого чёрта тогда она стонала, как последняя шлюха в его руках, на его члене? Разве так себя ведут девушки, подвергшиеся изнасилованию? Разве не она отвечала на абсолютно все его поцелуи, а от прикосновений холодной бархатной кожи по телу словно электрические разряды проходили?

А эти сны, от которых между ног становилось неприлично мокро? И ведь каждую ночь происходило одно и то же. Она не видела чётко его лица. Но чувствовала. Его запах, стальные объятия, жёсткие, но в то же время невероятно приятные движения внутри себя. Тяжёлое, прерывистое дыхание возле уха, наполненное диким, страстным желанием. Он хотел её. Хотел сильно, невыносимо, хотел так, что просто не мог отпустить. А она не желала, что бы отпускал. До дрожи в коленях, до одури, до изнеможения хотелось раствориться в этих мгновеньях. К сожалению, сны обрывались. И она просыпалась одна.

А внутренний голос твердил, без умолку, что она самая умная дура из всех, которая когда-либо существовала на этой планете.

— Агнесс, ты чего зависла? — легонько толкнул её плечом Генри, — Нам пора на земледелие.

Агнесс подскочила на месте, а щёки предательски запылали. Снова думает о нём. Снова стало влажно. Мерлин, когда же это закончится?

— Идём скорее, задумалась над одной задачкой по астрономии, — пробормотала Агнесс, перекидывая ноги через скамью и пряча лицо в волосах.

Пока троица шагала к теплицам по двору их догнал Нилл:

— Вы слышали, что в субботу скорее всего всех отпустят в Хармондейл? Мне сказала Поппи, а Поппи услышала от…

— Да, Нилл, нам уже Рич сообщил эту приятную новость, — оборвал его Генри, — Поскорее бы, у меня закончились запасы сладостей, и при чём как-то довольно быстро, подозреваю, что кто-то лазает ко мне в сундук по ночам И ВСЁ СЖИРАЕТ!

Последние слова он буквально прокричал в ухо рядом идущему Ричу, отчего тот подпрыгнул на ходу, а Агнесс с Ниллом рассмеялись.

— Ой, взял-то пару раз по конфетке, жалко что ли, — пробубнил себе под нос Рич.

— Пару раз за день по пареконфеток, а то и больше, — отбил Генри, — А вообще просто замечательно, весь день можно гулять, посидеть в пабе...

— Я же совсем забыла вам рассказать! — хлопнула себя по лбу Агнесс, — Макуилл вчера мне такое рассказала!

Пока они шли к теплицам, Агнесс поведала друзьям о том, что директриса задумала особый праздничный вечер, точнее даже ночь в честь праздника Хэллоуина. О том, что прибудут гости из Северных Холмов и даже останутся погостить на месяц и будут вместе посещать занятия. И что Агнесс ждёт сову от Макуилл с перечнем всего того, что потребуется от неё.

— Вот это да! Наверное будет нереально круто, давненько в Тени так не заморачивались с празднованиями, ну оно и понятно, конечно…— протянул Нилл, — Интересно, какую группу музыкантов пригласят, хоть бы Отверженных! Обожаю эту группу!

— Отверженные уже выступали у нас на Рождественском Балу, и они были очень дружны с предыдущим директором, — задумчиво произнесла Агнесс, — Кто знает, кого Макуилл выберет, думаю она мне расскажет. Ведь я буду ведущей и мне нужно будет готовить специальную речь.

— Ты прямо ну освободилась полностью на этот год, как и хотела, — хохотнул Генри, — Макуилл не слезет с тебя, пока не убедится в том, что ты уже села в поезд и теперь уже точно не получиться ни о чём тебя попросить.

Агнесс рассмеялась:

— Это точно. Да ладно, мне не трудно. Возможно, будет даже весело. Нилл, а ты проследишь, что бы на мероприятии не было зелёных бутылок, а то вдруг мне станет скучно и я решу пропустить стаканчик, другой. Вот тогда веселуха будет!

— Ага, я даже представляю эту картину, как ты залетаешь на сцену и дерешься с ведущим гитаристом Канни Дюком, пытаясь забрать у него гитару, решишь, что это грабли и будешь до конца ночи его убеждать, что играть на садовых инструментах нельзя, — заржал Нилл, а остальные подхватили, и весёлый гогот разнёсся по территории заросшего кустарниками сада, где рядами стояли, похожие друг на друга, большие высокие теплицы.

Свернув на узкую тропинку, они наткнулись на толпу студентов, ожидающих, пока их запустят внутрь. Мерлин, сегодня копаться в земле придётся вместе с Убийцами, какое счастье!

— Проходите скорее, Мистер Никон, не обязательно толкаться! Заходим по одному! — Профессор распахнула двери теплицы, отходя в сторону и пропуская внутрь учеников, — Сразу делимся на пары, занимаем столы, на каждую пару учеников один горшок, сегодня изучаем новое растение, живее, живее!

Удлинённое просторное помещение было заставлено столами с горшками, всего три стола, но во всю длину теплицы, через промежутки на которых стояли уже подготовленные для работы горшки с землёй.

Все сразу кинулись делиться на пары и занимать самые удобные, на их взгляд, места. Хотя различий не было никаких.

Генри занял стол почти в конце теплицы, и Агнесс двинулась в его сторону, но нога обо что-то запнулась и она, падая, уцепилась за ближайшую опору, теряя равновесие.

«Нужно было обувать кеды, а не новые туфли!» — Единственное, что пронеслось в голове перед тем, как услышала возле уха ледяной, медленно растягивающий слова голос:

— Уйди с дороги, Рейн.

Агнесс подняла голову и уткнулась прямо в лицо Дарку Милтону. Он смотрел сверху вниз и ей захотелось провалиться под землю. Серые глаза смотрели не мигая и по его выражению лица сложно было что-то прочитать. Каменная маска, но пронзающий взгляд пригвождал к месту. Внутренности сжались, и над губой выступили капельки пота. Реальность померкла, а дыхание участилось, а тело словно зачаровали обездвиживающим заклинанием.

— Может уже отпустишь меня?

Агнесс опустила взгляд на свои руки и поняла, что крепко держит его за плечи.

Между ними словно ударила молния, с такой скоростью Агнесс отпрыгнула от Милтона, а тот лишь усмехнулся, окидывая её оценивающим взглядом. Агнесс могла поклясться, что его взгляд на долю секунды задержался на кулоне.

Быстро развернувшись она рванула к Генри, но Рич уже занял место рядом с ним. Быстро закрутив головой, она пыталась найти свободный стол.

— Мисс Рейн, займите уже рабочее место! — крикнула через всю теплицу профессор, окидывая взглядом столы, — В третьем ряду остался последний свободный стол, мистер Милтон, будете работать с мисс Рейн, слишком долго копаетесь, быстрее, у нас ограниченное время, а тема большая, не на один урок!

Агнесс застонала. Мерлин, только не это! Но постаралась как можно быстрее пройти к свободному столу. Встав возле горшка она почувствовала, как он остановился рядом. Почувствовала его запах. Его присутствие обжигало кожу, а давление подскочило, словно она выпила залпом чайник кофе.

Благо теперь весь урок не придётся дышать только удобрениями и навозом. Главное не смотреть на него…не смотреть вообще в его сторону…

— И так! — хлопнула в ладоши профессор, — Сегодня и ещё несколько занятий мы будем выращивать жующую китайскую капусту!

Агнесс вздрогнула, почувствовав мимолётное прикосновение ниже груди, но не доходя живота. Она удивленно уставилась на Милтона, что это было?

— Перчатки, Рейн, — Он сделал тоже движение рукой, только уже показывая садовые перчатки для работы, — Ты загородила мне доступ к инвентарю.

Она нервно сглотнула и быстро отвернулась, устремив взгляд на преподавателя. Чёрт, как же сложно сосредоточиться, что она там говорила?

— …ваше детище, очень важно следовать всем пунктам, что бы в итоге у вас получилась идеальная жующая капуста! Когда вы их вырастите, то мы соберём урожай и отправим в цитадель, там очень нуждаются в них. Можно сказать, что капуста это своего рода боевое оружие. А сейчас вот как мы поступим.

Профессор сошла с высокого пьедестала возле своего места и подошла к большому горшку, стоявшему чуть поотдаль от всеобщих столов. В горшке в подвешенном на толстом стебле висела, вроде бы, обычная капуста.

— Обратите внимание. Капуста сейчас в спокойном состоянии. Но стоит сорвать её со стебля, она начнёт жрать всё подряд. Но есть у неё одно место, — Профессор сорвала капусту и молниеносным движение руки надавила капусте туда, куда прирастал стебль, — Надавив на него, она продолжает существовать в спящем положении. Однако, стоит кинуть её об пол, или любую другу твёрдую поверхность, как она сразу начинает атаковать. Таким образом многие опытные волшебники и волшебницы изводят гномов на своих садах и огородах, а так же других многочисленных вредителей. Главное самим не попасться у неё на пути!

Все вытянулись повыше, что бы разглядеть этого жуткого монстра. Но пока капуста оставалась обычной капустой, нисколечки не страшно.

— Она что, прям жрёт садовых гномов??? — воскликнула Лидия, с ужасом глядя на капусту, прикрыв рот ладонью.

— Само собой! И ещё как жрёт, — Профессор уставилась на Лидию, словно та сморозила полнейшую чушь, — Мелкие засранцы не дают прохода, вечно хихикают, гадят везде и портят урожай! — выражение доброго лица профессора нахмурилось, даже как-то ожесточилось, — Но стоит выпустить капусту в огород, как эти пакостники просто не успевают спрятаться, так и подлетают мелкие бородатые бошки, а оторванные ручонки больше никогда не сорвут ни одной морковки!

Лидия свалилась в обморок, в последний момент Пэрри успела подхватить бездыханное тело, а рядом стоявший Милтон хмыкнул.

А Агнесс стояла и смотрела на всё это, открыв рот.

— Мисс Пэрри, позаботьтесь, пожалуйста о мисс Лидии, побрызгайте на неё водичкой, скоро отойдёт, — Профессор положила аккуратно капусту в горшок и продолжила, — Значит, какие наши дальнейшие действия. На капусте уже прорезались семена, наша сегодня с вами задача рассадить их по горшкам. Один горшок — одно семя. И будем учиться смешивать удобрения, капуста очень привередливая! Надеваем перчатки и подходим по очереди ко мне, каждому раздам по семени!

Ученики загудели и выстроились в очереди.

Агнесс обернулась к Милтону и, вздернув подбородок, сказала:

— Перчатки тебе нужны были? Вот и пойдёшь за семенем!

Милтон в идеально сидящей на нём белой рубашке, на которой, как успела заметить Агнесс, пару пуговиц были расстёгнуты, и чёрных брюках, явно купленных не в просто магазине, совсем не соответствовал окружающей обстановке. Ему бы на выставку, как главному экспонату представителя всего аристократического мира, а не в грязную теплицу с удобрениями.

Милтон посмотрел на неё в упор. Белые короткие волосы идеально уложены, но не так, как он делал это раньше, зализывая их назад. А как-то иначе, уложив чёлку на левую сторону. Острые черты лица так гармонировали с глазами, цвета льда, а тонкие губы скривились в усмешке:

— Да без проблем, Рейн.

Не отводя от неё взгляда он медленно начал натягивать жёсткую коричневую перчатку из толстой ткани на руку. Медленно, и даже как-то неприлично. Словно он не перчатку надевал, а снимал с себя штаны. И сверлил её взглядом, от которого захотелось провалиться сквозь землю. Натянув перчатку на руку, он начал продолжать в том же темпе и с другой рукой. А глаза смотрели в упор, не мигая.

Агнесс зависла. Что происходит?

Не успела она опомниться, как Милтон уже шагал к горшку с капустой, немного возвышаясь над другими учениками. Она только сейчас заметила, какой он стал огромный.

Как же стало жарко. Слишком много народу, или это только её охватывают горячие волны? Судя по учащённому биению сердца, только её. И как пережить это занятие, находясь с ним бок о бок? Слишком близко, слишком долго…

Агнесс сверлила широкую спину Убийцы и не заметила пары тёмных глаз, внимательно смотрящих на неё. Брист Закини в соседнем ряду наблюдал за ними, ожидая, пока Тео принесёт им семя.

Почувствовав на себе взгляд, она глянула на Бриста, но тот уже смотрел в другую сторону.

— Итак! Сейчас мы берем, наливаем водичку в блюдечко и даём размякнуть семени буквально десять минут. После чего займёмся приготовлением удобрения для начального этапа, после этого сразу приступим к посадке! — вещала профессор, доставая маленькие мешочки с неизвестными названиями на бирках, — Каждый мешочек с удобрением подписан, сколько и каких я выпишу на доске, что бы исключить малейшую ошибку, это очень важно!

Милтон незаметно подошёл к их столу и опустил семя в блюдце с водой, небрежным тоном бросив ей:

— Ну всё, удобрениями сама займёшься, я устал.

И прислонился к столу, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди.

Агнесс фыркнула и натянула перчатки. Профессор уже писала план составления специального удобрения на доске.

Перебирая мешочки и сверяясь с названием на доске, начала потихоньку смешивать их в большой миске.

Он рядом.

Он дышит с ней одним воздухом, возможно частички переплетаются между собой и она вдыхает ЕГО воздух, который, возможно, находился у него в лёгких.

Мерлин, как же сложно сосредоточиться. Руки немного дрожали, но не особо мешали работе.

— Рейн, ты замёрзла? — издевательски протянул Милтон, смотря на неё сверху вниз, и усмехаясь в своей привычной манере, — Дать тебе одеяло? Видел там кучу тряпок возле кладовки.

— Милтон, почему бы тебе не оторвать задницу от стола и не пойти полежать на этой куче тряпья? — вскинула голову Агнесс, вздёрнув нос к верху, будто хотела стать вмиг выше него, — Так хоть мне мешать не будешь, и отдохнёшь заодно!

Милтон чуть поддался вперёд корпусом, почти нависая над ней, и немного сбавив тон, шепнул:

— Только если с тобой.

Агнесс выронила мешок с удобрением себе на ноги. Неизвестное содержимое рассыпалось на туфли, а колготки сразу же начали плавиться.

— Профессор, я рассыпала удобрение, оно плавит мои туфли!!! — закричала Агнесс, лихорадочно пытаясь справиться с застежками на обуви, где уже зияли дыры, — Ааааа!!! Мои ноги!

В теплице поднялась паника, Агнесс забегала вокруг столов, на ходу стягивая колготки, и раскидывая на своём пути учеников. Хаос окутал всех, потому что некоторые ученики тоже начали кричать и носиться по теплице, скидывая с себя одежду. Видимо когда Агнесс толкала других, не специально, конечно, те тоже рассыпали удобрения. Генри с Ричем залезли к себе на стол и прижались к стенке, боясь, что их это тоже коснётся. Принс верещала так, будто её жарят на костре, лежала под столом и держалась за голову, кажется, там виднелась проплешина. Нилл с голым торсом разогнался и со всей дури врезался в стенку, мешком свалившись на пол. Теодор Нотти смотрел на свою руку и орал, страшно выпучив глаза. Несколько учеников спрятались в кладовке, а остальные бегали кругами, врезаясь друг в дружку и вопя во всю глотку.

А Агнесс, делая уже четвёртый забег по теплице между столами подумала о том, что, кажется, сейчас лишится обеих ног.

Вдруг с потолка покапало, по нарастающей, с начало несколько капель, потом моросящим дождиком, и в итоге мощные струи заливали помещение.

Боль отступила сразу же.

И ученики прекратили орать и носиться по помещению.

Как по щелчку, вода перестала поливать всё и вся вокруг.

— Ну вы как первокурсники! Столько лет посещаете мои занятия и не знаете элементарных правил? — Профессор упёрла руки в бока и с осуждением рассматривала пострадавших, — Кто голый, оденьтесь, пожалуйста! Это всё-таки общественное место!

Помещение теплицы походило на место проведения битвы. Кругом раздавались стоны и ученики поднимались с пола, выискивая свои вещи.

Агнесс зажмурилась, боясь посмотреть, что стало с её ногами, и опустила взгляд вниз.

Да всё в порядке, только обуви нет и колготок. Дыр в плоти тоже не видно.

Мокрые насквозь студенты искали свои вещи. Кто-то скинул рубашку, кто-то обувь, а кто-то и вовсе был без штанов, например Брист Закини. Белые боксеры ярким пятном сидели на теле, никого не смущаясь он вышагивал по теплице, то и дело наклоняясь под столы, ища свои штаны. Отчего девчонки возмущенно галдели, если он делал это возле них.

Панни перестала верещать на какое-то время, но поднеся руку к голове заорала вновь, проплешина, размером с кулак, красоты ей явно не придавала. А Агнесс со злорадством подумала, что не зря боженька её так наказывает, больше дыр в голове, больше вероятности, что поумнеет!

А самое страшное во всём этом зрелище было то, что удобрение попало прямиком на задницу Грега. Он был абсолютно полностью одет, за исключением бледной, жирной, в ямочку, задницы. Удобрение попало на брюки так, что его толстая срака просто вывалилась из штанов, красуясь на весь мир. Этот здоровяк медленно брёл по теплице, свесив руки по бокам и не понимал, почему парни над ним ржут, а девчонки испускают рвотные позывы.

— Мистер Гилл, прикройте чем-то зад! Это просто немыслимо! Что за срам! Отвратительно! — Профессор продолжала возмущаться, тяжело вздыхая, — Нет, ну как с вами работать, как дети малые! Я пожалуюсь на вас Макуилл!

Примерно половина учеников не пострадала. Кто-то залез на столы, тем самым себя обезопасив, а кто-то скрылся в кладовке. В общем, ничего страшного особо не произошло, если на теле и намечались какие-то раны, то вода всё залечила, единственное, что они потеряли безвозвратно, это фрагменты одежды и обуви. А кто-то, типо Принс ещё и волосы на голове.

Агнесс, смирившись с тем, что остаток занятия, если он будет, проведёт босиком и без колготок, направилась к своему столу. Милтон как раз слезал со своего стола, повезло ему, сумел среагировать.

— Ну ты и сволочь! Это всё из-за тебя! — прорычала Агнесс, бросая на него уничтожающий взгляд.

Милтон состроил невинное выражение на лице:

— А я тут при чём? Это у тебя трясучка, надо было внимательнее выполнять свою работу, — явно издеваясь протянул Милтон, облокачиваясь о стол, точно так же, как до этого, — Или если тебе нездоровится, посетить больничное крыло.

— Да пошёл ты!

Агнесс посмотрела себе под ноги. Абсолютно босая, а земля от тепличного пола прилипла к ногам, очаровательное зрелище. Она как буд-то только что из леса прибежала.

— Внимание! Хотя кому я говорю! Просто, пожалуйста, послушайте меня! — Профессор щёлкнула пальцами, обращая на себя всеобщее внимание, — Над теплицами установлены котлы со специальным раствором, который полностью залечил ваши раны! К сожалению, продолжать урок мы не сможем, потому что запасы удобрений у меня ограничены. Я не ожидала от вас такой невнимательности, и даже не стала повторять правила перед занятием, но, видимо, это было большой моей ошибкой. Вы хуже первокурсников! Минус тридцать баллов Защитникам и Убийцам за сорванный урок! Жду вас снова по расписанию. Мистер Гилл, прикройте чем-то пятую точку, так нельзя появляться в замке!

Профессор окинула всех присутствующих презрительным взглядом и засеменила к себе в кабинет, громко хлопнув дверью, предоставив учеников самим себе.

Ученики одобрительно загудели и начали потихоньку покидать помещение, а Брист наколдовал Грегу импровизированную закладку на сраку, в виде громадной клубники, отчего все начали ржать, пуще прежнего.

Толпа подхватила двоих друзей к выходу, и Генри только успел выкрикнуть:

— Увидимся на заклинаниях, Агнесс!

И скрылись из виду, растворяясь в толпе.

Агнесс озабоченно посмотрела на свои ноги, путь босиком до замка намечался просто незабываемым, по кочкам, щебню и ледяной земле.

Оглянувшись вокруг себя, она поняла что в теплице больше никого не осталось. Только разбросанные горшки, какие-то доски, и в целом обстановка выглядела так, будто помещение давно пустовало, только влага кругом выдавала тот факт, что тут что-то произошло.

Обреченно опустив плечи, Агнесс двинулась к выходу из теплицы, на ходу скручивая длинные волосы и отжимая их, словно являлась смертной и у неё не было палочки. Привычка, что поделать.

Выбравшись наружу, она уже настроилась перепрыгивать препятствия на носочках, как услышала голос позади:

— Тебя подкинуть до гостиной, Рейн?

В миг мир покачнулся и окружение уплыло куда-то в бок.

Сильные руки схватили её, как пушинку и окружающее замелькало перед глазами.

Милтон прижал её тело к себе, отчего дар речи пропал, от слова совсем. Убежал в ближайшие кусты и грозился не вылазить оттуда до конца своих дней.

Убийца молча нёс её на руках. И словно совсем не чувствовал тяжести. Не удивительно, ведь он такой большой, а она… а что она?

Агнесс покорно обвила его шею руками, что бы тело при каждом движении его шага беспорядочно не болталось в воздухе.

— Я бы и сама дошла, Милтон.

Она пыталась придать голосу спокойный тон, будто происходит что-то само собой разумеющееся.

— Да ладно? — Он крепче прижал её к себе, отчего желание сказать хоть слово разбилось вдребезги, с жалобным писком забиваясь под камни под ногами.

Внезапно захотелось раствориться в этом моменте.

Она уткнулась в твёрдую шею, где выступали еле заметные вены, и вдыхала.

Запах обволакивал, одурманивал сознание. Проникал в лёгкие и отказывался оттуда выходить даже под угрозой самой страшной пытки.

Она чувствовала крепкое тело и слышала его дыхание. Оно было слишком близко, возле её левого уха.

Он дышал, а она падала.

Падала и не хотела вставать. Чувствовала его руками, слухом, всем телом, и душа расцветала. А в животе прорастал цветок. Раскрывая лепестки, открывая соцветие, и благоухая так, что сводило судорогой лёгкие.

Слишком близко, слишком чувственно, слишком неправильно, но так желанно.

Агнесс понимала, что если вдруг их кто-то сейчас увидит, это будет фиаско. Но было всё равно.

Было слишком хорошо.

Он молча нёс её на руках и вырастали крылья за спиной, словно у только окуклившейся бабочки, которая не дожидаясь своего часа, расправила крылья и полетела.

Полетела туда, где горел огонёк.

Огонёк наслаждения, который притягивал, манил и обещал все удовольствия этого мира сложить к её ногам.

Агнесс приподняла голову и посмотрела за спину Милтона. Во дворе никого не было, за исключением садовников, которые орудовали садовыми ножницами в саду. Профессор отпустила их раньше времени и никто не видел, что Дарк Милтон несёт на руках, как драгоценную реликвию, Агнесс Рейн.

Не хотелось, что бы это заканчивалось.

Она хотела прирасти к его телу и окутать плотными корнями, и не отпускать, никогда…

Минуты пролетели, как секунды и она почувствовала, как касается ледяного пола под ногами.

— Твоя остановочка, Рейн, — протянул Милтон, опуская её перед входом в гостиную Защитников, — Увидимся на патрулировании, не забудь обуться.

И, круто развернувшись, ушёл.

А Агнесс схватилась за стену, приложив все свои силы, что бы не упасть, настолько тряслись колени и подгинались ноги.

Часть 18

— Не испытывай моё терпение, Принс! — рявкнул Милтон, — В зеркало на себя посмотри, ты за кого меня держишь, за Рича? Даже близко не подходи, не смей.

Милтон выставил перед собой руки, что бы наглая полулысая Убийца не смогла больше приблизиться ни на шаг.

Принс стояла перед ним в гостиной Убийц и пыталась усесться к нему на коленки. Видимо у неё началась чесотка, но с большей вероятностью у Дарка член бы встал на прикроватные тапочки, чем на неё.

— Ну котииик, мы так давно не были вместе, — Панни смотрела на него жалобным взглядом, — Я же соскучилась...

Но Милтон не видел её глаз, рта или любой другой части тела, он как увидел плешь надо лбом, так больше, казалось, ничего в жизни и не увидит никогда. Захотелось вернуться в теплицу, попросить у профессора мешок с удобрением, да побольше, и насыпать в каждый глаз, что бы ослепнуть навсегда.

— Ты дура или кто? У тебя лысина на башке, а ты говоришь мне, что соскучилась? — с отвращением сказал Милтон, обращаясь больше к проплешине, чем к ней самой, — Бля, меня сейчас стошнит. Отойди, Панни, я серьёзно. Сделай с этой штукой что-нибудь, закрась обгорелым поленом из камина, вырви волосы из жопы школьного смотрителя и прилепи себе на лобешник, но сейчас отойди.

Панни продолжала стоять на расстоянии вытянутой руки напротив Милтона. Нижняя губа задрожала, а на глаза навернулись слёзы:

— Зачем ты так со мной? Я уже была у лекаря, волосы должны отрасти в течении недели!

— Вот как отрастут, так и поговорим.

Принс круто развернулась, и, захлёбываясь в рыданиях, убежала к себе в спальню.

Брист сидел рядом с Дарком и еле сдерживался, что бы не расхохотаться. Но когда Панни исчезла из вида, дал волю эмоциям.

Милтон его веселья не поддерживал, ему реально стало противно. Он чуть не получил психологическую травму, потому что как увидел её, так сразу начал вспоминать все разы, когда они трахались. И Панни теперь всегда вспоминалась такой, какая стала сейчас! Вряд ли теперь ещё когда-нибудь у него встанет на неё. Да и не хотелось совершенно.

С некоторых пор он вообще перестал о ней думать и искать, что бы затащить за ближайший угол. Вместо этого он дрочил. Не за ближайшим углом, конечно. Только не хватало ещё, что бы кто-то увидел. Получить репутацию злостного Теневого дрочилы не вписывалось в его планы.

— Я в ахуе, как теперь это развидеть? — вздохнул Милтон, закрывая глаза и откидываясь в кресле, — Мне кажется, страшнее в жизни я ничего никогда не видел. И больше не увижу.

Брист весело рассмеялся:

— Да ладно тебе, ты преувеличиваешь. Но в целом, да...картина не очень приятная глазу. Как дела с Рейн?

Милтон открыл глаза и посмотрел на друга:

— Да нет у меня никаких с ней дел. Ну, кроме патрулирования.

Брист изогнул бровь:

— Серьёзно? Хорош уже, раз я всё знаю, то давай без этих твоих недомолвок. Она надела кулон. И смотрела на тебя сегодня как-то не обычно.

— Надела, — кивнул Милтон, — Хотя были сомнения на этот счёт. Не знаю, как она там смотрела, я ничего не видел, кроме неприязни. Единственное, что когда тащил её с теплицы, она даже не сопротивлялась.

— Я видел. И именно потому, что я вас заметил, увёл за собой всех остальных. Вот думал, расскажешь или нет, — улыбнулся Брист, — Но я искренне рад, что у тебя появились хоть какие-то продвижения.

— Спасибо. Мне пора.

Милтон поднялся с дивана, потянулся, и отправился в их с Рейн совместный кабинет.

Наконец-то можно будет созерцать что-то настолько прекрасное, что поможет забыть Принс и её новую подружку, леди Лысину.

***

— Я заполнила все бланки за месяц и отправила Макуилл ещё на прошлой неделе, — Рейн стояла к нему спиной и раскладывала пергаменты на столе, — Как всегда, сделала всё за тебя, можешь не благодарить.

Рейн шуршала свитками, а Милтон стоял в проходе, подпирая косяк и блуждая цепким взглядом по её телу. Она специально на патрулирование напялила на себя короткую юбку? Он и до этого не особо участвовал в их общем задании, а теперь и подавно не будет.

— Ты можешь и вовсе не идти со мной, если хочешь, — Рейн повернулась к нему, откидывая кудри за спину, — Я ничего не расскажу Макуилл.

Она завела руки назад и облокотилась ладонями о стол, отчего моментально захотелось завалить её, впиться губами в нежную шею, схватить за кудри, и целовать, гладить, ласкать...

— Милтон?

Рейн наклонила голову чуть в бок, беглым взглядом блуждая по его лицу.

Дарк встряхнул головой, отлип от дверного косяка и встал в проходе в полный рост, засунув руки в карманы брюк.

Внезапно накатила злоба. Хуй его знает, откуда она взялась и явно была здесь третьей лишней.

Милтон прищурил глаза и спокойным, ледяным голосом спросил:

— Ты с ним спала?

Рейн уставилась на него, как на ненормального:

— С кем?

— С Самуилом.

Она ещё секунду недоумённо хлопала глазами, разинув рот, но потом резко выпалила, нахмурив брови:

— Тебе какая разница, Милтон? Ты и так уже много сделал того, чего делать не нужно было...

Милтон в два шага сократил расстояние между ними и опустил свои руки на стол рядом рядом с её, и наклонился так, что их лица почти соприкасались носами:

— Я задал вопрос. Ты с ним спала?

Рейн сглотнула, а карие, прекрасные глаза лихорадочно заметались по его лицу:

— Я не обязана отвечать, это не твоё дело...

Милтон тяжело вздохнул и прикрыл веки, а слова разлетелись по кабинету ледяными осколками:

— Если ты мне сейчас не скажешь правду, я не поленюсь и спущусь в гостиную Наблюдателей, затем найду этого уёбка, и...

Не успел он договорить, как Агнесс пискнула:

— В каком смысле спала? На одной кровати?

— Он тебя трахал? Знаешь что означает слово "трахал"? Это когда он берёт свой мерзкий хуй и пихает тебе в...

— Да не трахал он меня! — закричала Рейн ему прям в лицо, — Меня никто не трахал, кроме тебя, ублюдок! — Милтон почувствовал, как мелкая дрожь окутала её тело, — Как вообще ты смеешь задавать мне такие вопросы после всего того, что ты сделал??

Её грудь часто вздымалась, а щёки залил румянец, отчего смотреть на неё стало ещё приятнее.

Милтон сверлил её взглядом, почти не мигая и не отодвигаясь ни на дюйм:

— Ты спала с ним в одной кровати?

Сам не понял, как новая волна гнева захлестнула, а на лице появилось презрительное выражение.

Рейн перестала бить дрожь и она тупо уставилась на него, Милтон заметил, как промелькнул страх в шоколадных глазах.

— Да, я спала с ним в одной кровати. Это запрещено?

Её голос еле заметно дрожал. Очевидно, она боялась его.

— Запрещено, Рейн.

Они молча смотрели друг на друга.

Она была настолько близко, что он чувствовал её дыхание на своём лице. Чувствовал ни с чем больше на свете не сравнимый запах. От волос пахло чем-то сладким, а от запаха её кожи начиналось головокружение.

Он оторвал руку от стола и нежно провёл обратной стороной ладони по её щеке. Какая же у неё нежная и мягкая кожа...

Рейн прерывисто вздохнула, вздрогнув всем телом.

— Знаешь, Рейн. Если я ещё раз увижу его возле тебя, я сделаю так, что он будет страдать всю оставшуюся жизнь.

Милтон говорил медленно, полушёпотом, а серые глаза не мигая смотрели на неё.

— Я ничего не понимаю, — жалобно протянула Агнесс, — Чего ты от меня хочешь?

Милтон чуть отодвинулся от неё, отчего он смог оглядеть её полностью. Каштановые кудри небрежными локонами лежали на груди и почти доставали до стола, прямые брови не переставали хмуриться, отчего между ними пролегла небольшая складочка, а чуть приоткрытые, такие правильно очерченные, чувственные губы так и просили их смять своим ртом. Или ему так казалось, что просили, ведь у него давно уже стоял.

— Я же тебе уже сказал. Не позволяй этому уроду трогать себя, даже просто подходить.

Милтон снова придвинулся ближе, опёрся руками о стол, заключая таким образом Рейн в ловушку. И наклоняясь к её уху, вдыхая сладкий аромат пушистых волос, прошептал:

— А если позволишь, — Он зарылся рукой в её волосы, прижимая голову к своему плечу, — И я увижу вас вместе, — резким движением руки дёрнул голову вниз, отчего у Рейн из приоткрытого рта сорвался стон, — Я уничтожу его. Потом я уничтожу и тебя.

Милтон вдохнул кожу на её шее, исследуя носом каждый миллиметр, выводя круги, словно хотел впитать её запах про запас в свои лёгкие, что бы потом достать и вдохнуть снова, он видел, как крошечная венка пульсирует чуть ниже мочки уха.

Не оставалось никаких сил, он чувствовал, что срывается.

Милтон резко вскинул голову и посмотрел в её лицо. Она открыла глаза и ответила чуть затуманенным взглядом, а грудь часто вздымалась, выпинывая воздух из лёгких. Мерлин, да ей же нравилось…

Глядя ей прямо в глаза сверху вниз, так и не отпуская волосы он хрипло произнёс:

— Если ты не остановишь меня сейчас, то не остановишь уже никогда.

Ночь, унесла тяжёлые тучи, но дни, горьким сумраком полны

И впился в её губы так страстно, будто в последний раз. Язык легко проник в её горячий рот, плавно соприкасаясь с её языком. Он отправил ей свой стон, а она его вернула. И он поймал. В голове подожгли канистру с горючим и она взорвалась, раскидывая ошмётки с острыми краями по всему телу, они впивались острыми углами и резали вены, резали всё, до чего прикасались.

Мы, остаёмся, так будет лучше

Она подалась навстречу, он почувствовал, как хрупкие девичьи руки обвились вокруг его шеи, округлые формы груди тесно прижались к его торсу, отчего захотелось разорвать на ней всю одежду и отправить в камин.

Вдвоём, нам не выбраться из тьмы

Милтон подхватил её на руки, не отрываясь от жадно отвечающего на его поцелуи влажного рта Рейн, и повалил на диван.

Я любил и ненавидел

Двое задышали в унисон, оторвавшись друг от друга. Большие, карие глаза смотрели в его, серые, с мольбой, отчего частички атомов вокруг закружились с космической скоростью, а её желание можно было потрогать рукой, словно струны гитары, которые совершенно точно издали бы такой звук, какой ему был необходим.

Но теперь душа пуста

И вмиг соединились губами снова, жадно поглощая друг друга, словно изголодавшиеся хищники. Словно и не было до этого ничего, преград, предрассудков, взаимной ненависти и не было сомнений в том, что они хотели одного и того же. И уже довольно давно.

Этот миг принадлежал лишь им двоим.

Всё исчезло, не оставив и следа

Не отрываясь от таких желанных, сладких губ Рейн, руки начали расстёгивать пуговицы на её рубашке, ладонь скользнула по плоскому, горячему животу вверх, пробираясь сквозь тонкую ткань бюстгальтера. Легко отодвинув лифчик, пальцы нащупали верхушку груди и он нежно, но крепко сжал сосок между пальцев.

Издав хриплый стон, Милтон опустился ниже, касаясь твёрдого бугорка языком, отчего тот вмиг затвердел. Он водил языком вверх и вниз, размазывая по ореолу соска свою слюну, отчего хлюпающий звук коснулся слуха.

— Милтон…

И не знает боли, в груди осколок льда

Рейн застонала и выгнулась навстречу ему, а Милтон зарычал, продолжая терзать её грудь.

Оторвался от одной груди и примкнул губами к другой, а рука опустилась на её ногу, пробираясь пальцами по бархатной коже вверх, задерживаясь на секунды лишь для того, что бы сжать каждый миллиметр нежного тела.

Пальцы коснулись внутренней стороны её бедра и лишь на миг замешкались, словно раздумывая, стоит ли переходить эту тонкую грань.

Пусть, каждый сам находит дорогу, мой путь, будет в сотни раз длинней

Пальцы коснулись влажной ткани, и от понимания того, что это ради него она так сильно намокла, в паху напряжение достигло своего пика, грозясь прорваться сквозь ширинку на брюках.

Возьми моё сердце, возьми мою душу, я так счастлив в этот час, что хочу умереть

Отодвинув ткань трусов, он медленно провел пальцем от влагалища, подхватывая влагу и промазывая её между половых губ к клитору, а пальцы тонули в её желании. Рейн вцепилась ему в голову, царапая ногтями кожу, тело приподнималось навстречу, словно умоляя его не останавливаться, только продолжать.

Продолжать

В твоих глазах застыла боль, я разделю её с тобой, а в зеркалах качнётся призрак...призрак любви

Он надавил на пульсирующую упругую точку.

Вот так

Продолжать

Жаркие волны окутывали горячим одеялом и дурманили сознание.

Милтон начал выводить плавные круги пальцем, а ртом продолжал лизать твёрдый, набухший сосок.

Я слышу утренний колокол, он бесов дразнит, и звоном небо расколото, на земле я любил лишь тебя

Рейн застонала в полный голос, а её руки до боли царапали кожу на голове, но боль смешивалась с безумным желанием и его накрывало.

Вновь примирит все тьма, даже алмазы и пепел

Уносило в даль и разбивало о камни.

Но ему было бесконечно мало.

Друг равен врагу в итоге, а итог один..

Он ускорил темп, продолжая нежно двигать пальцем и почувствовал, как она напряглась всем телом.

Хорошая девочка

Не сбавляя темп он оторвался от соска и нежно коснулся губами оголённого участка кожи на шее.

Возьми меня с собой, пурпурная река

Рейн вытянулась, как струна и застонала так сладко, а тело содрогнулось.

И он понял, что больше просто не может терпеть.

Прочь унеси меня с собой, закат

Волны дрожи прошли по её телу и она глубоко задышала, а между ног стало настолько мокро, что невыносимо заболело в паху.

— Ты не остановила меня, и теперь уже поздно, — прошептал ей в ухо Милтон, расстёгивая ремень на брюках, и звук открывающейся застёжки пронёсся по кабинету, разгоняя стоны и тяжёлое дыхание двух умирающих от страсти человек.

Тоска о том, что было, рвется через край

Милтон аккуратным движением раздвинул ей ноги, совершенно не почувствовав сопротивления, она поддалась легко, словно ждала этого момента.

Желала этого момента.

Мечтала впустить его в себя.

Под крики серых птичьих стай

Он взял в руки пульсирующий член и мягко направил в неё.

Ты сменишь лицо, как наряд, Ты войдешь в чье-то тело неслышно, как змея

Вошёл легко, медленно, количество влаги просто зашкаливало, отчего из его груди вырвался глухой стон.

Твой вирус любви ядовит,

Он разрушит меня, но напрасны все слова

Заглушая её вскрик от проникновения, он накрыл её губы своими. Словно успокаивая, обещая, что всё будет хорошо. Ведь он рядом. Он с ней.

В ней.

Сгорю, как сухая трава,

Может, это мне послано свыше?

Хлопок, взрыв, ураган.

Это слаще самого сладкого фрукта, находиться внутри неё. Вдыхать её кожу, ласкать языком её губы, сжимать небольшую, но самую желанную в мире грудь.

Толчок вперёд.

Какая же она узкая.

И ещё

Любовь не может быть тихой игрой.

Достаточно искры одной.

Рейн стонала с каждым толчком всё громче, раззадоривая, разгоняя кровь в венах, оголяя нервы, и двигаться медленнее было выше его сил.

Да, вот так

Она обхватила ногами его бёдра, отчего он вошёл ещё глубже.

Как не сойти с ума, как же хорошо…

— Милтон…

Захочешь — мы всё повторим

От заката и до рассвета

Движения участились, а сердце грозилось выпрыгнуть из грудной клетки и броситься в камин, сгорая до тла.

— Милтон…

Вот так

Рейн застонала ещё громче, а между тел, когда он выходил из неё почти полностью, чувствовался холодок из-за огромного количества влаги между ними.

Милтон застонал ей в рот, и почувствовал, как судороги захватывают над ней власть, а у самого сознание накрыло яркой вспышкой, волны наслаждения проткнули тело острыми иголками, смазанными чистейшим кайфом, отчего он на миг потерял связь с реальностью.

Я буду с тобой до конца,

Проклиная, бледнея от страха и любя

Он наполнил её до краёв, чувствуя, как семя протекает на её юбку и заливает горячую, набухшую девичью промежность.

Он навалился на неё, тяжело дыша, а член с периодичностью дёргался внутри её влагалища, отходя от шока.

Рейн тяжело дышала и руки обмякли, спустившись ему на спину.

Оба дышали так тяжело, будто пробежали многокилометровый забег на спор, от чего дыхание ни в какую не соглашалось успокоиться и прийти в себя.

Они дышали в унисон, разгоняя тишину.

А Милтон подумал о том, что теперь просто не сможет по-другому.

Не сможет без неё, и не захочет больше никого и никогда.

Что нет на свете большего счастья, чем быть с ней. Обнимать её, ласкать нежную кожу, целовать эти губы, грудь, да он облизал бы её с ног до головы, лишь бы просто чувствовать её рядом.

Они лежали молча, слушая стук своих сердец.

Пусть это будет зваться любовью —

Самой нелепой, самой земною,

Он ещё был в ней, и не хотелось покидать её тело. Сладкая истома ещё не отпустила и хотелось продлить этот момент настолько, насколько это вообще было возможным.

Или остаться в нём навсегда.

Пусть это будет дьявольским зноем, зноем, сжигающим всё…

***

Дико не хотелось выходить из неё, но расслабленный член выскользнул, стоило ей шевельнуть бёдрами.

Сколько они лежали, не проронив ни слова?

Не хотелось тревожить реальность, не хотелось, что бы всё, что они сотворили сейчас, рухнуло, ударяясь об каменный пол, разлетаясь на куски.

— Милтон, мне тяжело, — тихий голос Рейн прорезал слух, сколько вообще прошло времени?

Милтон отстранился, давая ей возможность сесть на диван.

Она выглядела восхитительно. Кудрявые волосы возле лица были влажными от пота и несколько прядок прилипли ко лбу и алым щекам, а глаза лихорадочно блестели. Она смотрела куда угодно, только не на него.

Боялась?

Полумрак кабинета освещали пару парящих свечей, отбрасывая тень на её оголенный живот. Словно почувствовав на себе его изучающий взгляд, она быстро встала и начала застёгивать пуговицы на довольно помятой рубашке.

Он наблюдал за действиями её рук, пока она застёгивала одну пуговицу за другой.

Подошла к столу, взяла в руки палочку и направила себе на юбку, растворяя в пространстве результаты их совместного времяпрепровождения.

Она избегала его взгляда, а лицо пылало.

А он думал о том, что пора бы уже самому натянуть штаны.

Абсолютно её не стесняясь, он встал перед ней со спущенными штанами и отдыхающий член колыхнулся, а она уставилась ему в пах, будто первый раз в своей жизни увидела настоящий мужской половой орган.

Ну хоть его удостоила своим вниманием.

Милтон уже застёгивал ширинку, а она словно приросла к полу и продолжала пялиться ему в то место, где недавно болтался его пенис.

Когда он звякнул застёжкой ремня, она вздрогнула, быстро отвернула взгляд и отвернулась, облокотившись руками о стол.

— Мне кажется, патрулировать уже поздно, — произнесла Рейн, а голос дрожал.

Не успел он ответить, как она рванула к двери и исчезла, будто её здесь и не было никогда.

Но кабинет наполнял запах секса, её волос и её кожи.

И это значило лишь одно.

Всё было по-настоящему, наяву, это произошло прямо здесь, в их совместном кабинете!

Они сделали это осознанно, абсолютно контролируя свои действия и решения. Страсть взяла верх, но у неё был шанс остановить его.

В этот раз он бы прислушался, не стал бы идти напролом, против её воли.

Но она не остановила

Он чувствовал эту тонкую грань, эту едва заметную нить, эту связь, которая установилась между ними.

И не хотел больше ничего разрушать.

Только строить, наращивать, и по крупицам восстанавливать то, что разрушил, или упустил.

Милтон, гипнотизируя дверь, опустился на диван и откинул голову на спинку, закрыв глаза.

Ему казалось, что он являлся сейчас самым счастливым человеком на земле.

Ну и что, что она убежала.

Он её догонит.

Не сейчас.

Но обязательно потом.

***

Дорогие читатели, кто-то узнал песни, что я вставила меж строк?) Это моя одна из любимых глав, я писала её под эти песни глубокой ночью, полностью растворяясь в этой великолепной истории. Если Вам понравилось и Вы ждёте продолжения, напишите пару строк)

Часть 19

Мисс Рейн, отправляю Вам список того, что нужно будет подготовить:

1. Вступительная приветственная речь для наших глубокоуважаемых гостей.

2. Сразу после произнесённой речи объявление выступления группы, я пригласила на праздник группу "Отверженные".

3. После того, как профессор Филиус отпоёт в хоре с ребятами, нужно будет объявить медленный танец.

4. После того, как "Отверженные" отыграют четвёртую по счёту песню, необходимо будет пригласить всех к озеру, будем пускать салюты.

5. Наших гостей немного попугают приведения, но об этом объявлять не стоит. Но после этого нужно будет произнести заключительную речь, смысл которой будет состояться в том, что мы очень рады вновь прибывшим гостям, и в эту ночь все могут развлекаться столько, сколько захочется.

Полностью надеюсь на Вас, уверена, Вы меня не подведёте. Ваша Макуилл.

Строчки пробегали перед глазами, но смысл отказывался проникать в мозг, громко протестуя, сопротивляясь и дёргая ногами.

С утра за завтраком перед Агнесс плюхнулся, скрученный в трубочку, кусок пергамента.

— Это что? — Джули выдернула из её рукпергамент и забегала по строчкам глазами. — Ну и дела, не завидую тебе. Но если вдруг нужна будет моя помощь, то всегда обращайся, помогу, чем смогу.

Джули вернула Агнесс пергамент и взяла с тарелки банан.

— Агни, ты чего молчишь?

Пока подруга сдирала шкурку с банана, Агнесс думала о том, что сказать ей. И стоит ли вообще что-то говорить. Она так и не притронулась к еде, кусок не лез в горло. Полночи ворочалась и не могла уснуть. Слишком трудно было привести мысли в порядок, она пыталась откинуть их в сторону, но получалось слишком плохо.

На коже запечатлились его прикосновения, а губы помнили, какой на вкус Дарк Милтон.

Она просто не знала, что делать дальше. Как себя вести с ним, и зачем всё это произошло?

Зачем они вновь переспали, накинулись друг на друга так, будто всю жизнь только об этом и мечтали!

А она стонала под ним, как последняя шлюха!

Мерлин, как же стыдно.

Стыдно перед ним, перед самой собой, перед пустым кабинетом, где всё это случилось.

Но ни чувство стыда, ни угрызения совести, ни слабо вякающее сожаление не могли опровергнуть тот факт, что эти часы, проведённые с ним, были лучшими в её жизни.

Казалось, одному человеку невозможно испытать такое количество эмоций, какое испытала она, находясь под ним, когда они слились воедино. Когда она звала его сквозь стоны, когда сердце стучало, отдаваясь грохотом в ушах. Когда тело плавилось под его чувственными губами, под его нежными руками. Но она испытала столько всего, что оставалось только удивляться, почему не разорвалась на мелкие кусочки.

— Агни, эй! — Джули помахала рукой у неё перед носом. — Ты какая-то сама не своя. Что-то случилось?

Агнесс медленно повернула к ней голову, а лицо выражало полное потрясение:

— Джули, кажется, я пропала.

Подруга отложила в сторону банан и развернулась к ней корпусом, внимательно разглядывая её лицо:

— Что произошло? — Джули наклонила чуть в бок голову и прищурила глаза, — Ты же знаешь, что можешь мне доверить всё, что угодно.

Агнесс кивнула, но маска потрясения так и не сходила у неё с лица. Она быстро окинула рядом стол, но мальчики ушли на тренировку, и она, придвинувшись подлиже к подруге, выдала:

— Джули, мы с Милтоном вчера переспали.

Подруга резко повернула голову и посмотрела на стол Убийц.

— Не смотри туда!!! — шикнула на неё Агнесс, густо заливаясь краской, — Не надо, пожалуйста, не смотри туда...

Джули отвернулась и тяжело вздохнула:

— Агни, он смотрит на тебя. И даже не мигает, клянусь.

Агнесс шумно выдохнула, зарываясь пальцами в волосы:

— Я не знаю, что мне делать, Джул. Я вообще не представляю, что теперь будет.

— Ну вы хоть разговаривали между собой? Что-то решили?

Агнесс издала смешок:

— Ну если угрозы расправы смертью считаются за разговоры, то да, разговаривали.

— В смысле? Он говорил, что хочет тебя убить? Это у вас такие ролевые игры или что?

— Да нет же! Он устроил мне допрос, спала ли я с Самуилом, — Агнесс вскинула голову и устало посмотрела на подругу, — И сказал, что если ещё раз увидит его возле меня, то сотрёт в порошок нас обоих. Ну а после этого мы занялись сексом.

Джули слушала её, подперев голову кулаком, она вся так и лучилась любопытством:

— Ииии, и как это было? Я так понимаю в этот раз всё произошло по обоюдному согласию?

— Стыдно признать, но да. Перед тем, как перейти к серьёзной части, он сказал мне, что я могу его остановить, ну или что-то в этом роде, если честно, немного отшибло память. В общем, я была согласна, — Агнесс глотнула воды из кубка, в горле пересохло, — И ты знаешь, Джул, это было...я даже не знаю, как подобрать слова. В общем, это было лучше, чем во сне. Примерно в тысячу раз.

— Во дела, — протянула Джули, взяла клубнику со стола и откусила кусочек, — И что вы будете дальше делать? Вы будете встречаться?

— Я не знаю. Я вообще ничего не знаю. Мне кажется, что я просто сошла с ума и мне это всё снится. Что скоро я проснусь и разрыдаюсь от того, что это была лишь иллюзия, сон, не правда.

— Ничего не понятно, но очень интересно, — хохотнула Джули, — Хоть бери попкорн и устраивайся поудобнее, так интересно, что будет дальше. Какие-то странные у вас отношения, трахаетесь, но не разговариваете.

— Да я даже не знаю, о чём с ним говорить. Разве с ним вообще можно разговаривать? Это же Милтон, из его поганого рта ничего путёвого никогда и не звучало. Только и может, что язвить, подкалывать и угрожать.

— Зато с ним можно неплохо потрахаться, я так понимаю, — рассмеялась подруга, — К чему разговоры, если и так всё отлично.

Агнесс тяжело вздохнула:

— Не смешно, Джул. Это же совершенно ненормально! А что будет, если узнает Генри и Рич, или, ещё чего хуже, вся школа?

— Ой да кого волнует вообще, с кем ты спишь или встречаешься, — отмахнулась Джули, — Тут каждый в школе с кем-то спит. Личное дело каждого. Ну, по перемывают косточки, да и успокоятся. Ну а с Генри я если что сама поговорю, а он уже с Ричем.

— Ага, только я ещё хотела поговорить с Генри насчёт Рича, он достал меня уже. То цветы дарит, то в Хармондейл зовёт.

— Ну братец такой, что поделать. Ладно, пошли уже. Куда тебе там нужно было, на Астрономию?

Агнесс кивнула, схватила сумку и пулей вылетела из зала, стараясь не смотреть по сторонам.

***

Весь день Агнесс ходила, как сама не своя. Ей везде мерещился он.

Поэтому она пряталась, как ненормальная, за каждым уголком, едва заметив у кого светлые волосы. Благо, не было сдвоенных уроков с Убийцами, она бы точно там со стыда сгорела.

Ходила, словно в воду опущенная, почти ни с кем не разговаривала. И когда закончился последний урок, Генри бросил все попытки завязать с ней разговор, ибо в ответ на любой вопрос, она просто нечленораздельно что-то мычала. Оставив её в одиночку брести по коридору до гостиной Защитников, он вместе с Ричем скрылся из виду, растворяясь в толпе учеников, хлынувших в коридор.

Она совсем погрязла в своих мыслях и переживаниях и никого не замечала вокруг.

А зря.

Словно по мановению волшебной палочки, перед ней вырос, собственной персоной, Зария Самуил, перегородив ей дорогу.

— Агнесс, мы можем поговорить?

Агнесс как будто ушат холодной воды на голову вылили.

Она уставилась на него, приоткрыв рот, а ноги приросли к полу.

— Агнесс?

Агнесс заозиралась по сторонам, в поисках платиновой макушки, а над губой выступили капельки пота:

— З-здесь?

Они стояли посреди коридора, а вокруг туда-сюда шныряли студенты.

— Давай отойдём туда, где не так людно, или во двор?

Агнесс завертела головой:

— Нет, только не во двор. Встретимся через час, когда все будут на ужине. В вестибюле со статуей, под лестницей. Там мы сможем спокойно поговорить.

Самуил немного помолчал и, кивнув, удалился.

Агнесс обернулась ему в след, заламывая пальцы на руках. Мерлин, дай ей сил это пережить. Мало того, что предстоял не лёгкий разговор со Самуилом, так ещё и она, совсем запуталась в своих чувствах.

***

Взбежав вверх по лестнице, ведущей в спальню, Агнесс с оглушительным хлопком треснула дверью. Джули подпрыгнула на месте, растеряв всю косметику по полу.

— Это конец, — Агнесс начала метаться по комнате, беспорядочно прикасаясь к различным предметам. Хрен знает зачем, — Я этого не вынесу, что мне делать, что мне делать...

— Да что опять произошло у тебя? — выпучила глаза подруга, — Вы встречались с Милтоном?

— Хуже. С Самуилом.

— Ооуу...

Агнесс села на кровать и нервно забарабанила пальцами по коленке:

— Он хочет поговорить со мной, Джули! А я совершенно не знаю, что сказать ему!

Джули встала со своей кровати и начала подбирать разбросанную косметику по комнате:

— Ну скажи ему, что сожалеешь, что всё так получилось. Я даже не знаю...а чего ты сама-то хочешь?

— А я откуда знаю? Без понятия. Мне страшно. Вдруг он скажет, что хочет продолжить со мной отношения?

— Агни, я тут тебе не советчик. Я же не могу решать за тебя. Скажи всё как есть, в конце концов.

Агнесс тяжело вздохнула и начала стаскивать с себя школьную форму:

— Сказать, что я трахаюсь с Милтоном втихушку?

Джули хихикнула:

— Я думаю, это не обязательно. Ты умная, придумай что-нибудь.

— Дай мне самую сложную задачу по Астрономии и я придумаю штук десять правильных вариантов решения! Но по любовной части я совсем плоха. Мерлин, что же делать...

Джули, собрав в руки кучку косметики, уселась к себе на кровать и пожала плечами:

— Могу посоветовать только надеть самое красивое платье, желательно покороче, и отправиться вперёд. На встречу приключениям.

— Очень дельный совет. Ладно. Разберусь как-нибудь.

Агнесс открыла шкаф. Что же надеть на ужин, и, по совместительству, на разговор с Самуилом.

Быстро окинув взглядом платья, висевшие на вешалках, наконец, определилась. Достала самое скромное, однотонное, до колен, но в обтяжку.

Переодеваясь, мысленно подготавливала ответы в голове, на вопросы, которые Зария мог ей задать. Но получалось чертовски плохо!

Надев на тело чёрное обтягивающее платье, Агнесс прихватила ещё джинсовку. В замке в последнее время стало совсем холодно. Натянула белые кеды, расчесала длинные волосы и посмотрела в зеркало.

Отлично.

Ничего лишнего. Просто нереальная скромняга.

— Как я выгляжу, Джул?

Джули прихорашивалась перед небольшим зеркалом, держа его одной рукой. Она быстро окинула её взглядом:

— Пойдёт, но можно было бы выбрать платье и покороче.

Агнесс вздохнула:

— Какая разница, если сегодня я умру?

Джули хихикнула, намазывая глаз тушью:

— Не умрёшь. Максимум, немного пострадаешь от неловкости. Но больно точно не будет.

***

Агнесс проводила Джули на ужин и сидела на кровати, теребя в руке кулон и выжидая время. Когда она должна будет встретиться с Самуилом, все должны быть уже в Обеденном Зале.

Глянула на часы, висящие на противоположной стене от её кровати. Пора.

Словно в тумане, она пробиралась по замку, вздрагивая от малейшего шума. Кралась по коридорам, словно воришка. Если бы кто увидел её со стороны, то подумал, что она что-то замышляет.

Ох, лучше бы она реально что-то замыслила!

Подойдя к парадной лестнице, быстро окинула взглядом холл. Отлично, пусто. Только громадный член возвышается посередине, а из приоткрытой двери, ведущей в Обеденный Зал, раздаются многочисленные голоса и смех.

Быстро юркнув под лестницу, она сразу же наткнулась на Самуила.

Он стоял, подперев плечом стену и скрестив руки на груди.

Углубление под лестницей почти полностью скрывало их, лишь только подойдя ближе, кто-то смог бы заметить две пары ног.

Мерлин, за всё это время, она успела забыть, как выглядит его лицо. Такое открытое, без малейшей эмоции брезгливости, или злости.

Чистое. Доброе. Не такое, как у него.

Он смотрел на неё, не отводя взгляд голубых глаз, а она уже отрепетировала речь:

— Зар, давай начистоту. Не хочу больше оправдываться, но я ни в чём не виновата. Милтон затащил меня в кабинет и прижал к себе. Я даже не сумела среагировать, а ты уже зашёл в кабинет…

— Агнесс. Послушай.

Она вмиг замолкла. Он не сдвинулся с места, но спокойный тон его голоса ввёл в ступор.

— Я просто хочу узнать кое-что, — Самуил вздохнул, и, не отводя от неё взгляда, продолжил, — Я что-то значу для тебя?

Шок.

Да что шок, пиздец, одним словом!

И что на это отвечать? Она ответ на этот вопрос не репетировала!

— Эммм..нууу, — Агнесс лихорадочно затеребила край джинсовки, — Я…

— Рейн.

Вот теперь точно пиздец.

Ледяной голос прорезал пространство под лестницей.

Сердце из груди быстро написало прощальную записку и убилось об пол, нажав на кнопку детонатора, отчего сразу же подорвалось на месте и окропило всё и вся кровавыми ошмётками.

Милтон возник будто ни от куда.

Смотрел на них с яростью. Это было слишком заметно из-за того, как губы сжались в тонкую линию, а мышцы над верхней губой приподнимались в такт к его дыханию.

А серые глаза пылали яростью.

И он смотрел не на неё.

На него.

Мерлин.

— Вышел. Во двор. Сейчас же.

Милтон выплюнул фразы Самуилу в лицо, делая остановки между слов. Иначе бы у него и не вышло, так сильно вздымалась его грудь, и даже со стороны было видно, насколько сильно его колотило.

Да что же это происходит???

Трое стояли под лестницей, а окружение словно накрыло куполом.

Самуил смотрел на него с вызовом, а Милтон так, что становилось страшно и затряслись коленки.

— Пойдём выйдем, — ответил Самуил, отрываясь от стены.

И двое двинулись к выходу, проходя мимо неё, будто её тут и не было вовсе.

Внутренности сжали стальные жгуты, запрещая сделать вдох.

Агнесс провожала взглядом две удаляющий фигуры.

И голова была пуста, словно кубок, который она опорожнила залпом и поставила на стол.

Первая мысль, которая пронеслась в голове, это была о Джули. Она на ужине, она поможет решить словесный конфликт!

Агнесс вмиг ожила и кинулась в Обеденный Зал, и только переступив порог, замедлила шаг.

Не привлекать к себе внимания.

Это главное.

Увидев рыжую копну волос, Агнесс остановилась возле Джули.

Наклонившись так, что бы сидящий рядом Генри ничего не услышал, шепнула ей в ухо:

— Милтон позвал Самуила во двор. Ты мне нужна.

Дважды повторять не пришлось. Джули что-то нашептала Генри в ухо и отправилась быстрым шагом за Агнесс.

— Что опять не так, о, Мерлин? — бросила на ходу подруга, когда они быстрым шагом проходили мимо статуи в вистибюле.

— Идём скорее! Как же мне страшно…

Когда тяжёлые, дубовые двери закрылись за ними, они заозирались по сторонам, но почти сразу заметили двух одиноких фигур в ночи, стоявших почти вплотную друг к другу среди сада.

Милтон стоял напротив Самуила возле ближайшей лавочки во внутреннем дворе замка.

Подруги постарались незаметно подойти к ним, почти что пробираясь на носочках, но уже до слуха донёсся голос Самуила:

— Что тебе от неё нужно? Она тебя терпеть не может, да как ты вообще посмел трогать её своими грязными руками?

Двое стояли, держа в руках палочки и сверлили друг друга яростными взглядами.

А вокруг раскинулся прекраснейший сад Тени, хоть уже и изрядно пожелтевший.

Вокруг парней порхали волшебные мотыльки, создавая романтичную обстановку.

Было бы весьма романтично, если бы не было бы так, как оно есть сейчас.

— Я скажу лишь один раз. И больше никогда не повторю, — Милтон почти что носом ткнулся в него, приближаясь, — Рейн моя. А ты, — ткнул пальцем Самуилу в грудь, — Идёшь на хуй.

Нужно было отдать Зарие должное, он даже не пошатнулся.

Хотя ярость так и пылала от Убийцы, окутывая всё окружение вокруг, а Самуил стоял, ничуть не шевельнувшись.

— Это ты решил за неё? — Зария словно почувствовал себя бессмертным, так показалось Агнесс, которая выглядывала вместе с Джули да ними, из-за ближайших кустов, — Насколько я помню, Агнесс протестовала в тот момент, когда я вошёл в кабинет.

Милтон глубоко вздохнул, набирая в лёгкие побольше воздуха:

— Самуил. Давай. Скажи ещё хоть слово.

— Я и скажу. Она не хочет…

Но договорить он не просто не успел. Не смог.

Не сумел. Не получилось.

Милтон, отбросив палочку в сторону, с размаху вмазал кулаком Самуилу по лицу.

Девочки ахнули, смотря на то, как Наблюдатель улетает в ближайшие кусты.

Самуил приземлился на землю, но тут же поднялся на ноги, и кинулся в атаку на Милтона.

Как в замедленной съёмке девчонки наблюдали, как Зария несётся на Милтона, заваливая того на землю.

Повалил и начал бить того в лицо кулаком.

А главные двери замка распахнулись и во двор хлынула толпа галдящих учеников, подгоняемых местным полтергейстом:

— БЕЙ, КРУШИ!!! ХЛЕБА И ЗРЕЛИЩ НАРОДУ!!!

Двор наполнил нереальный гул, а студенты обступили дерущихся в большой круг, улюлюкая и крича слова поддержки:

— Сделай его, Дарк!

— Набей мерзкую рожу этому слизняку!

— Давай, Милтон! Надери ему зад!

— Джули, они же сейчас поубивают друг друга! — Агнесс сорвалась с места, но подруга сильно потянула её за руку назад.

— Стой, тебе сейчас нельзя вмешиваться! Очнись, тут вся школа собралась!

Агнесс окинула взглядом двор. Действительно. Очень много народу.

Мерлин.

А двое её парней катались по земле, молотя друг друга кулаками.

Её парней?

Да ни один из них не был её!

Агнесс неуверенно присела на корточки рядом с Джули. Заняла наблюдательный пост из-за кустов, откуда было всё чётко видно.

Милтон сидел на Наблюдателе верхом и колотил тому по лицу кулаком, а отрывки слов проносились фрагментами:

— к ней приближаться…

Вдруг, перед глазами пронеслось тело, прямиком приземляясь на двух дерущихся парней.

— А ну не трожь его, ты…

Но тяжёлый удар угодил прямиком в глаз Теодорра Нотти, который, видимо, вообразил себя супергероем, решившись вмешаться в драку.

Тео настолько быстро подбежал, что обратный путь в полёте показался в разы медленнее.

— Я так больше не могу, — бросила Агнесс и кинулась сквозь толпу.

Растолкав студентов, она подбежала к Милтону, который сидел на Самуиле и беспощадно ударами втаптывал того в землю.

— А ну отойди от него!

Она вцепилась ему в руку и потянула со всей силы на себя, из-за чего потеряла равновесие и плюхнулась прямиком на сырую землю, но Милтона не отпустила.

Она держала его руку своими руками и крепко, на сколько хватало сил, прижимала её к себе, надеясь на то, что он уже не сможет так сильно бить Самуила.

Но Милтон будто её не замечал и продолжал колотить того второй рукой.

Пепельные волосы растрепались, небрежно спадая тонкими прядями на лицо, а в глазах читалось чистейшее безумие.

А у Самуила шла кровь из носа, он почти уже не сопротивлялся, только цепко держал Милтона за мантию на рукаве.

— Дарк!

Милтон замер.

Мерлин, она первый раз в жизни назвала его по имени…

Дрожащими руками она обхватила его за плечи:

— Дарк, пожалуйста.

Он не шелохнулся. Продолжал испепелять уже харкающего кровью Самуила своими бурлящими ненавистью глазами, а кулак завис в воздухе.

— Дарк.

Она мягко повернула его лицо к себе. Чуть прикоснулась ладонью к ледяной щеке.

Он встретил её взгляд.

Она видела его всякого. Злого, пылающего яростью, презрительного, но такого — никогда.

Он выглядел так, словно в него вселился сатана.

Сложно было прочитать эмоции в его глазах, настолько всё было смешано. Как будто всё плохое, что было в этом мире, окутало его.

Его трясло. Ноздри расширялись, и дышал слишком часто. А во взгляде потемневших глаз плескалось чистое безумие.

— Дарк, пойдём.

Агнесс потянула его на себя, вставая на ноги.

И он поднялся, поддавшись ей. Позволил утянуть его за собой.

Она взяла его ладонь в свою руку и повела за собой.

Она смотрела перед собой, а студенты расступились перед ними, но не видела их лиц. Не слышала разговоров. Чувствовала, что он идёт за ней и это было самым главным.

Повела не к замку, а к озеру.

Они молча шли вдоль берега, пока толпа позади полностью не скрылась из вида.

Агнесс глубоко вздохнула и остановилась. Он стоял позади, всё ещё держа её за руку.

Обернулась, посмотрела на него.

— Зачем ты так? — тихо спросила.

Милтон подошёл к ней вплотную.

Зачарованный лес испускал звук колышущихся ветвей и падающих шишек, которые с глухим стуком падали о землю. А озеро хранило молчание, и лишь круглая луна отражалась в стеклянной глади.

Милтон смотрел на неё пристально, и ей стало страшно.

Ведь они совсем одни тут, вдруг он сделает ей что-то плохое?

Он вскинул руку, а она испуганно дёрнулась.

Милтон удивлённо изогнул бровь, а рука зависла в воздухе возле её плеча:

— Ты боишься меня?

Агнесс сглотнула:

— Да.

Милтон нахмурил брови и задумчиво склонил голову в бок:

— Ты думаешь я смогу сделать тебе больно?

— Да.

Он тяжело вздохнул.

Одним движением руки прижал её к себе. Зарылся в кудрявые волосы носом и пробормотал:

— Я скорее умру, чем причиню тебе боль, Рейн.

А она наконец поняла.

Поняла, что всё это время безостановочно падала вниз, не зная где в оконцовке окажется.

Что ждёт её в глубине, в тёмной пучине неизвестности?

Ответ находился всё это время у неё перед носом.

А она не замечала его.

Или не хотела замечать.

Она поняла, что падала туда, где он стоял и долгое время ждал её, посматривая на часы. Гадал, когда же она осознает.

Поймёт. Примет.

Наконец упадёт, встанет и отряхнётся.

Увидит его. Встретится с ним взглядом, и, как по щелчку, всё встанет на свои места.

От него пахло травой и кровью. Адская смесь щекотала ноздри, но он обнимал так нежно, что хотелось раствориться в объятиях и просто быть рядом.

— Дарк?

Милтон дышал её волосами и крепко прижимал к себе, она чувствовала, как бьётся сердце в его грудной клетке.

— Да?

Агнесс обнимала его широкую спину и смотрела на безмолвную гладь озера.

— Что происходит с нами?

Вопрос повис в воздухе. И некоторое время они молча стояли, крепко прижавшись друг к другу.

Стая птиц с громким щебетом пролетела над головами, оставляя после себя еле слышный звук отдаляющихся хлопающих крыльев.

— Я не знаю, что происходит с нами. Но я не хочу больше никого видеть возле тебя, — Милтон поднял голову и посмотрел на неё с нежностью, но слова резали ножом, — В следующий раз я убью его, Рейн.

Часть 20

— Что это было, Дарк? — Панни злилась.

Ну хоть догадалась надеть шляпу. Подготовилась для разговора с ним, умничка.

— Что было?

Милтон подходил к гостиной Убийц, когда встретил её. Облокотившись о стену она ждала его возле входа.

И устроила допрос.

— Почему зубрила держала тебя за руку? И почему ты с ней вообще куда-то пошёл?

Милтон глубоко вздохнул и сжал пальцами переносицу. Зажмурил глаза.

— Панни, отъебись а. Я устал и хочу отдохнуть.

Двинулся в гостиную, а Панни посеменила следом, закидывая вопросами:

— Куда ты ходил с ней? Что вы там делали? Я чего-то не знаю?

Милтон опустился в кресло возле камина и вытянул ноги.

Этот уёбок хорошо ему втащил, челюсть болела, но как же было похуй.

— Зачем ты избил Самуила? Что он тебе сделал?

Он расстался с Рейн буквально десять минут назад у главных дверей замка. Они так и не поговорили нормально, ничего не прояснили. Просто стояли в обнимку и наслаждались друг другом.

Он мог говорить за двоих, потому что понимал.

Она тоже что-то чувствует к нему.

Могла оттолкнуть его и начать подтирать Самуилу кровавые сопли. Но Рейн пошла с ним, увела его оттуда. На глазах у толпы.

— Дарк, у тебя кровь на рубашке! Тебе больно?

А как она стонала под ним тогда…Как прогибалась, когда он ласкал её пальцем между ног. Как твердели соски и разбухал клитор от сильнейшего возбуждения.

А какая узкая…

— Дарк, у тебя что, встал член?

Милтон опустил взгляд себе на брюки.

Действительно, встал.

Он поправил его рукой и зевнул:

— Ну допустим, и что?

Панни стояла перед ним в школьной короткой юбке и белой блузке. На голове красовалась шляпа с узкими краями. Пухлые губы чуть приоткрыты, а большие глаза уставились ему в пах.

И почему он раньше считал её самой красивой в школе?

— Ммм, я тоже тебя хочу, Дарк, — Она потянулась к нему, озорно ухмыльнувшись.

Милтон резко выставил перед ней руку:

— Нет, Принс. Уйди, пожалуйста.

Она недоумённо уставилась на него, хмуря брови:

— Это как понимать? У тебя на камин что ли встал?

Мерлин, дай ему сил.

— Принс. Давай договоримся, — Милтон говорил тихо, но уверенно, — Я не желаю тебя больше. Ты больше ко мне не подходишь и не вертишь задом. Не просишь потрахать, пососать и всё в этом же духе.

У Панни было такое выражение лица, будто он ей пощечину влепил:

— Ты меня бросаешь?

— Мы не были никогда парой, Принс, — Милтону тяжело давался этот разговор, но необходимо было поставить точку, — Я бросаю трахать тебя, поняла?

— Нет, не поняла. Тебе Самуил так сильно по голове настучал, что за бред ты несёшь?

Милтон посмотрел на неё. И ведь и правда не понимала. Стояла и смотрела с недоумением. Как это они больше не будут трахаться? Разве такое возможно вообще?

— Принс. Я серьёзно, — Милтон устало облокотился на локоть и подпёр голову ладонью, — Ты просто берёшь и больше не подходишь ко мне. Мой член больше не реагирует на тебя, совсем. Думаю, тебе не составит абсолютно никакого труда найти ёбаря. Полный замок, выбирай кого хочешь.

Панни тряхнула головой, а в глазах пронеслось понимание:

— Ты себе нашёл кого-то! — завизжала она, — Кто она?

Сука, вот только истерики не хватало. Как же он устал.

— Не думаю, что это должно тебя касаться, и не советую тебе вынюхивать куда и с кем я хожу и что вообще делаю, — Милтон вздохнул, — Было приятно провести с тобой эти годы, но всему когда-то настаёт конец, Принс. Наш с тобой настал.

Панни не верила своим ушам, замотала головой, а пальцы сжала в кулаки:

— Нет. Нет, Дарк, пожалуйста…

— Я всё сказал! — рявкнул на неё Милтон, поднимаясь с кресла, — Не еби голову, иди спать!

— Ты не можешь так со мной поступить, — жалобно пищит.

— Как так, Панни? Я лишаю тебя своего члена, а не жизни. Найдёшь другой. И вообще, твоя раздолбанная дырка меня больше не интересует. Все, занавес, конец.

Уже развернулся, что бы направиться в спальню, как услышал:

— Я убью её, кто бы она ни была.

— Ничему тебя жизнь не учит, — бросил ей через плечо Милтон, вздыхая.

Оставил Панни одну стоять в гостиной и тихо рыдать. По-хорошему никогда не понимает. Обязательно нужно сказать какое-то обидное дерьмо, что бы дошло до неё.

Было немного совестно, но он был обязан прекратить их потрахушки.

Зашёл в спальню и сразу направился в ванную. Нужно смыть всю кровь и грязь с кожи.

И пока лежал в горячей воде, думал.

Он не смог бы себе позволить трахать Панни и Рейн попеременно. Он хотел только Защитницу. И если учесть тот факт, что он испытывал к ней чувства, то тут уже в силу воспитания просто не смог бы ей изменить.

Изменить.

Звучит так странно. Будто они встречались официально. Были парой.

Как это, быть парой с Рейн? Что они будут делать, каждый день ходить за ручку и не отлипать друг от друга, а в Обеденном Зале ему придётся сидеть рядом с её ненормальными дружками Генри и Ричем?

Одно он знал совершенно точно.

Никогда больше не причинит ей вреда. И он очень надеялся, что она услышала его насчет уёбка наблюдательского.

Потому что Рейн принадлежит только ему.

И даже если сейчас не принадлежит, то будет.

А Самуил идёт в задницу, нахуй и ещё куда-то, насрать. Главное подальше от неё.

***

Наступили выходные и Макуилл объявила о том, что все желающие могут сегодня посетить Хармондейл.

Зал одобрительно загудел. Ну ещё бы, первая в этом году вылазка.

В последние дни дышать стало намного легче.

А всё из-за того, то Панни наконец-то от него отьебалась. Не садилась рядом в Обеденном Зале, не приставала в коридорах, на занятиях и в общей гостиной Убийц. Единственное, что немного раздражало, это жалобный взгляд из-под тёмных густых бровей, которым она периодически одаривала его.

Вот только она знала, и довольно давно, что если Милтон что-то решил, то обратного хода уже нет. Его решения не оспариваются, не меняются, не придаются коррекции.

Если сказал, что не будет больше члена, значит не будет!

И всё на этом.

Именно по этому ходила теперь разбитая по школе. Подружки таскались за ней, постоянно успокаивая.

Для Дарка будто наступила светлая полоса.

Самуил больше не подходил к Рейн, во всяком случае Милтон этого не видел. И не думал, что тот что-то будет делать в тихушку. Самуил неплохой парень по своей натуре, он бы даже уважал его, если бы того не угораздило встать на пути.

Взгляд упёрся в стол Защитников.

Рейн сидела к нему спиной, в сером обтягивающем свитере, а плечи тряслись от смеха. Рыжая с Генри были рядом и они все вместе что-то бурно обсуждали.

Последние дни он наблюдал за ней только в Обеденном Зале, всё остальное время она где-то от него скрывалась, как будто специально пряталась. Сдвоенных занятий не было и становилось даже как-то тоскливо.

Возможно, он скучал.

Радостный голос вырвал из раздумий:

— Задолбался пиздец просто, — Тео плюхнулся рядом на лавку, — Чувствую, нажрусь сегодня пива на месяц вперёд!

— От чего ты задолбался, от виски? — хохотнул Брист, присаживаясь по другую сторону от Милтон, — В таком случае я могу только порадоваться за тебя, сливочное пиво градусом намного ниже. Надеюсь, не придётся тащить тебя до замка.

Сидящий напротив Грег пробормотал:

— Можно подумать кто-то из вас его вообще когда-либо таскал, — откусывает кусок пирога, возможно, это был даже не кусок, а полностью круг. Заглотил так, что в руке ничего не осталось.

Тео, Милтон и Закини удивлённо переглянулись.

— Грег, ты научился разговаривать? — брови у Бриста выгнулись дугой, — Хотя чего я удивляюсь, пора уже. Последний курс всё таки.

И заржали втроём.

Грег потупил взгляд лишь на секунду, но быстро опомнился и начал накладывать еду на тарелку. Уже раз в четвёртый.

Милтон лениво оглядел взглядом стол и понял, что есть не хочется.

— Пойду переодеваться, — вставая, бросил он, — Подожду вас в спальне, оттуда двинемся сразу в Хармондейл.

— Я тоже сейчас уже пойду, — Брист быстро отпил из кубка и тоже поднялся, — Тео, догоняй.

***

Погода так и шептала: «Идите на хуй».

Вот только слушать её никто не собирался, ибо поход в Хармондейл не смог омрачить бы даже самый страшный ураган на земле.

Сильный ветер трепал волосы и срывал капюшоны. Озеро волновалось, подгоняемое ветром, а орущих во всю глотку птиц уносило порывами в неизвестность.

Троица шла не спеша по уложенной камнем тропинке, ведущей в деревню и ржала, как огромный неадекватный конь.

А всё из-за того, что Тео решил понтонуться и шлёпнул по заднице мимо проходящей студентке.

Довольно симпатичной, кстати.

Так им показалось, когда она быстрым шагом проходила мимо них. Она держалась за капюшон у головы, удерживая от ветра. Длинные чёрные волосы развевались за спиной. А обтягиваемая узкими джинсами задница была очень даже ничего.

Вот только когда она обернулась, Тео чуть в штаны не наложил.

Это была не она, а он.

Парень остановился и заинтересованно посмотрел на Тео. Склонил голову на бок, и с любопытством произнёс:

— Теодор Нотти, я так понимаю? — протянул руку, а на лице заиграла улыбка, — Джейсон Свон. А я тебя знаю.

Троица встала, как вкопанная.

Брист с Милтоном молчали. Так интересно было, что же дальше.

Тео взглянул на них, ища поддержки, но те лишь пожали плечами. Мол, сам разбирайся.

— Д-да… — протянул руку, а тот схватил её и начал с усилием трясти, — Откуда ты меня знаешь?

— Да тебя вся школа знает, — игриво стукнул Тео по плечу, подходя ближе, — Не думал, что ты меня тоже заприметил.

Тео явно не знал, что ему отвечать, испарина покрыла лоб, а глаза лихорадочно забегали.

— Ладно, увидимся в Хармондейле, — Джейсон опустил ему ладонь на плечо, и многозначительно приподнял брови, — Если что, буду в пабе «У Нейлы».

И удалился, усиленно виляя задом.

Брист с Милтоном какое-то время помолчали, но когда поняли, что Джейсон был достаточно далеко, закатились безудержным хохотом.

— Тео, хватай удачу за хвост, — смахнул слезу с глаза Брист, — Я даже договорюсь с Милтоном, что бы мы освободили тебе сегодня спальню.

— Да идите вы, — Тео спрятал руки в карманах мантии, а растерянный взгляд так и вызывал приступы смеха, — Пиздец, а он так был похож на девчонку!

Долго ещё ржали по пути в Хармондейл, подкалывая его, на сколько только хватало воображения.

Когда они ступили на первую по пути улочку Хармондейла, Милтон вдруг воскликнул:

— Мне же нужны новые перчатки, только сейчас вспомнил! — и рванул в магазинчик, над входом которого красовалась вывеска: «Круглолётка».

Зайдя внутрь, он сразу же подошёл к витрине с перчатками. Нужны были потолще, в зимнее время сильно мёрзли пальцы.

— Мииилтон, — раздался позади знакомый голос, — Приветики, давно не виделись.

Он встал в ступор.

С какого хуя рыжая с ним разговаривает вообще?

Обернулся.

Подруга Рейн стояла возле соседней витрины и сверлила его прищуренным взглядом:

— Ну-ка скажи мне кое-что, — продвинулась поближе, — Я заметила, что Панни ревёт на каждом углу. Вы расстались?

Что блядь?

— Не понял, — Милтон прищурился, — Рыжая, ты ничего не попутала?

— Да вроде нет. Отвечай уже давай, а то пойду и спрошу у Панни.

Он растерянно смотрел на рыжую и не понимал, какого хера её это волнует.

— Ну иди и спроси. И мы не встречались, если на то пошло, — Милтон уже пошёл к кассе, решив, что Джули просто где-то приложилась головой.

Она засеменила следом:

— Ну получается, что между вами больше ничего нет?

Милтон вздохнул, бросая монеты продавцу:

— Нет. Довольна? И вообще, тебе какое дело?

Рыжая улыбнулась и удовлетворительно кивнула:

— Да никакого. Ладно, пока.

И вылетела из магазина.

Дурная она какая-то. Да и ладно, жутко хотелось смочить горло.

Выйдя на улицу, сразу предложил друзьям:

— Пойдёмте в паб? Пиво хочу.

Друзья одобрительно кивнули и пошагали в сторону кабака.

Милтон шёл посередине в длинной развевающейся чёрной мантии, а Брист с Тео вышагивали по обе стороны от него. Все трое высокие, статные, красивые. Их шаги были настолько синхронными, что включи замедленную съёмку и наведи на них курсор, показалось бы, что они самые крутые ребята на свете и идут на криминальную смертную разборку.

Завалились в кабак. Одинокий столик в дальнем углу зала будто ждал их, остальные столы были заняты. Друзья сразу заняли его.

— Два ящика пива, пожалуйста, — сказал Тео, подошедшей официантке.

Она удивленно посмотрела на них:

— Будет кто-то ещё?

Тео посмотрел на неё и не мог понять, что её так удивило:

— Нет. Ящик мне и ящик этим двоим, — указал на друзей.

— Ну…хорошо.

И удалилась.

Милтон завертел головой, в поисках Грега:

— Где наш носильщик? — блуждал взглядом по залу, но наткнулся на неё.

Рейн сидела к нему спиной за самым большим столом в окружении Защитников, и не только. Там собралась целая толпа. Генри, Джули, Ричард, недоумок Нилл с припадочной Наблюдательницей сидели в обнимку, его чуть не стошнило, Пэрри с Лидией, Дик, Саймус, болван Корри Макгроуэр. Но ещё один ученик удивил, конечно, своим присутствием за их столом. Новый друг Тео тоже там сидел, откуда он вообще взялся? Может раньше просто не обращал внимания на этого заднеприводного? Из какого он вообще факультета, почему-то казалось, что с Наблюдателей.

— Тео, — толкнул локтем друга Милтон, и махнул головой, — Смотри, твой поклонник с Защитниками оказывается знаком.

Тео поперхнулся пивом, посмотрев туда, куда указал ему Милтон.

— Да ёптвоюмать! Хватит называть его моим, я натурал!

— Откуда ты знаешь? — изогнул бровь Брист, — Ты ему явно понравился, вот попробуешь, потом уже скажешь, натурал ты или нет.

Брист с Тео ещё долго сидели перепирались, а Милтон буравил взглядом Рейн. Она даже ни разу не обернулась, в отличие от рыжей, которая посмотрела уже раз десятый на него. Может она на него запала? Ну уж нет, с Джули он бы точно никогда не связался. Если только по роже конопатому надавать, её брату, но это максимум. И то только в перчатках.

Через какое-то время к Убийцам присоединились еще Грег и девочки, Панни с подружками. Принс с какого-то хера села рядом с ним, отчего Милтон немного напрягся.

Сразу повернул к ней голову:

— Тебе места мало, или ты моих слов не поняла?

Она закатила глаза:

— Успокойся, котик. Я всё поняла. Но дружить же мы можем?

Милтон вздохнул и отвернулся от неё. Что-то задумала, сучка. Но ничего, его она не проведёт.

Вечерело. За окном уже садилось солнце и в кабаке царил приятный глазу полумрак, разбавляемый тусклым светом парящих свечей по стенам и потолку. Все, кто пришли сюда, а это в основном старшекурсники, ни разу не покинули кабак для того, что бы пройтись по магазинчикам и прикупить себе что-то. Видимо, прошло то время, когда хотелось посетить Хармондейл только для того, что бы зайти в магазин сладостей и набрать конфет про запас. Или просто прогуляться по красивым улочкам и пообщаться с местным людом. Детки выросли и очень похоже на то, что кроме пива и посиделок с друзьями, их больше ничего не интересовало. Конкретно Милтон пришёл в Хармондейл только ради времени, которое проведёт в пабе.

Единственное, чего ещё хотелось, так это схватить каштановые кудри и утащить в укромный уголок. И потискать. Хотя бы немного. Совсем чуть-чуть. Зарыться носом в волосы и вдохнуть сладкий аромат, которого в последнее время очень не хватало. А Рейн сидела и хохотала на весь стол, то и дело склоняясь к рыжей. И совершенно не обращала на него никакого внимания. Даже раздражать начало.

— Можно мне ещё ящик пива. Оно у вас безалкогольное что ли, или бадяжить начали для увеличения прибыли? — недовольно пробухтел Тео подошедшей официантке.

— Ничего мы не бадяжим, что-то не нравится, вон дверь, — махнула на выход девушка, — Наше пиво самое лучшее во всём магическом мире, а Вы такое говорите!

— Извините его, он просто сам не понял, что уже набухался, — положив руку на сердце воскликнул Брист, — Принесите пожалуйста ещё ящик, он больше так не будет, — и с силой пихнул Тео локтем, от чего тот болезненно охнул, — Я проконтролирую!

Официанта с минуту хмуро побуравила взглядом Тео, но в итоге кивнула и удалилась.

— Ну ты и хамло, Тео! — покачал головой Брист, — Это у тебя от недостатка любви и внимания. Бабу тебе надо срочно. Ну или кого-нибудь хотя бы.

Тео взглянул на Джейсона, а тот в свою очередь сразу же повернул к нему голову. Улыбнулся, глотнул из банки. Над губой у него осталась пена. Он медленным движением пальца собрал её и погрузил палец в рот. И медленно, насколько это было вообще возможным, вытащил его обратно. Уже без пены.

— Мне нужно в туалет, — подскочил Тео на месте и умчался в сторону уборной.

Милтон с Бристом заржали.

— Дрочить побежал, — будничным тоном сказал Милтон, отпивая из банки.

— По-любому, — кивнул Брист.

Чем больше проходило времени, тем в кабаке становилось всё жарче. На небольшой танцпол, располагавшийся по центру помещения, уже подтягивались местные завсегдатаи, взрослые женщины и мужчины. Разговоры раздавались всё громче, а смех заливистей и звонче. Официантка водрузила ящик пива им на стол и побежала обслуживать следующий столик, где сидели некоторые преподаватели из Тени.

Всё громче вёл себя и тот угол, где сидели Защитники. У них вообще весь стол был завален пивными банками и закусками из морепродуктов. Такие все всегда скромные и правильные, а пьют больше Тео.

Пока Милтон осматривал зал, услышал звуки возни и вскриков по правую сторону от их столика, куда вёл коридорчик в уборную. Они с Бристом переглянулись и одновременно встали. Тео так и не вернулся, и это было не к добру.

Подойдя к коридору они увидели двух валяющихся на полу тела. Тео лежал на ком-то и делал что-то типо удушающего, свет настолько тускло освещал помещение, что сложно было разобрать, кого он там зажимал. В голове уже промелькнула мысль, что Джейсон добрался до Тео, но хриплый стон разрушил её ещё в зародыше. Похоже, это было что-то наподобие драки. Человек под Тео явно пытался вырваться из объятий, но тот зажал голову под мышкой и с силой сдавливал.

— Тео, что за хуйня тут происходит? — даже не попытавшись разнять драчунов, спросил Милтон, опираясь о стену.

— Этот мудак толкнул меня! — вскинул голову Тео и сказал, сам не понимая куда ему смотреть, — Убью суку!

— Пошёл на хер от меня! Вот подожди я встану…

Ричард! Вот умора. Тео пытается его задушить. Ну теперь тем более разнимать не будет.

— Интересно, — Брист тоже подпёр стену и скрестил руки на груди, — Вы же оба лыка не вяжете. Не думаю, что кто-то из вас друг другу сможет причинить хоть какой-то вред.

— Точно. Со стороны кажется, что вы просто очень рады встречи и обнимаетесь, — хохотнул Милтон, — А если бы вы были без одежды, то я бы даже подходить к вам не стал. Пыхтите как два возбуждённых примата.

На полу продолжала происходить какая-то нелепая мышиная возня, а Брист с Милтоном подпирали стены и уже делали ставки, кто же в итоге выйграет, а кто просто уснёт. Можно сказать, сходили на бесплатное представление.

— Что здесь происходит? Рич???

Генри припёрся. Ну всё, похоже концерт окончен, сейчас явится полуголая девушка и объявит о завершении поединка по тайм ауту с ничьей.

— Успокойся, — лениво протянул Милтон, — Видишь, детишки развлекаются. Сейчас решат, кто из них круче и получишь обратно своего дружка.

— При чём в целости и сохранности, — подхватил Брист, — Смотри, они почти даже не попадают друг по другу. Ну а если попадают, то это и за удар можно не считать. Гладят только, извращенцы!

Брист с Милтоном пьяно захихикали. Всё таки выпили не мало. Ситуация казалась очень забавной и они искренне не понимали, почему Генри встал в проходе и озадаченно смотрел на тела на полу.

— Вам это кажется смешным? — ошарашено спросил Генри, — То, что они валяются тут, как две пьянчуги, вытворяют непонятную дичь, это типо смешно?

Милтон с Бристом переглянулись и почти одновременно сказали:

— Ну да.

И снова заржали.

— Да уж, — покачал головой очкастый, — Их надо разнять и привести в чувство. А не стоять и ржать над ними. Тео друг вам или цирковая обезьянка?

— Да брось, Генри, — Брист подошел к нему и хлопнул по плечу, — Отдыхаем же, развлекаемся. А они, — махнул на валяющихся головой, — Сами решили тут представление разыграть, не мы же их заставили.

Защитник вздохнул:

— Я понял. Давайте всё таки их разнимем.

— Генри, ты почему так долго? — рыжая прилетела,— Охх. Это что такое? Это братец что ли?

Она озабоченно встала рядом с Генри и посмотрела, как Рич каким-то образом сумел вылезти из-под Тео и давит тому ладошкой в лицо. Потом окинула всех собравшихся в коридоре и спросила:

— Ну и кто кого? Кто побеждает?

— Джули! — Генри укоризненно посмотрел на свою девушку.

Она хихикнула:

— Что, Генри? Ты вообще когда-нибудь видел, что бы Рич с кем-то дрался? Жаль, у меня нет с собой фотоаппарата…

— Так, всё, — Генри вздохнул и посмотрел на Милтона с Бристом, — Поможете мне?

Долго уговаривать не пришлось. В конце концов, о них мог кто-то запнуться. Не сказал бы Милтон, что его это особо бы взволновало, но пьяного друга лучше отсюда увести. Мало ли что.

Но места в коридоре катастрофически не хватало, что бы на маленьком промежутке развернуться всем троим. Милтон отошёл в сторону, позволяя Генри с Бристом самим разнять и поднять на ноги дерущихся.

— Милтон, — шепнула Джули, подходя чуть ближе, — Встретимся минут через пятнадцать на улице, есть разговор.

Милтон посмотрел на неё, но не смог прочесть ничего на её веснушчатом лице, и только молча кивнул.

Рыжая ему симпатизировала, хоть он сам себя раньше пытался убедить в обратном. Родство с братцем можно было бы связать только схожестью во внешности. И то только по веснушкам и рыжим волосам. В остальном они были совершенно разные. Если из них у кого и были яйца, то походу у неё. Рича он считал уже давно и необратимо редкостным болваном и недоумком, который и двух слов между собой нормально связать не может. А вот его сестра всегда могла дать отпор любому, неважно, кто стоял бы перед ней. Он столько всего повидал за эти годы, что мог с уверенностью сказать, она заслуживает уважения. Не зря являлась лучшей подругой Рейн. Хотя та тоже вязала дружбу с не совсем адекватными людьми, чему он не мог дать нормального объяснения, зачем. Например, с Поппи. Вот хоть убей, не понимал, зачем она с ней общается. Там в голове такая каша, что мама не горюй. Возможно, он этого никогда и не поймёт.

Брист с Генри растащили двух вяло сопротивляющихся парней. Они ещё делали неуклюжие попытки достать друг друга взмахом руки или ноги, но очкастый уже уволакивал рыжего в зал.

Милтон подхватил Тео с другой стороны от Бриста и они потащили его за свой стол. Бросив того на стул, Брист пробормотал, усаживаясь:

— Тяжёлый такой, кошмар. С виду худенький, видимо ящик пива в животе даёт о себе знать.

Милтон тоже уселся и взял банку, поглядывая на наручные часы:

— Я давно говорил, что его надо привязывать, если ведём на прогулку.

— Эй, я здесь вообще-то! — подал голос Тео, клюя носом, но при этом открывая банку с пивом, — Рыжий что-то бесит меня в последнее время. Зашёл я значит в туалет, достаю своего дружка, никого не трогаю. Залетает значит, достаёт свою пипирку и пришвартовывается прямо рядом со мной! Хотя там штук десять писсуаров, но нет! Надо было ему встать возле моего. Я уже подумал, что он в мой ссать собрался, так близко встал. Но нет, вроде в соседний, — громко икнул, — И значит пихает меня со всей дури, а я ещё не закончил! Пришлось случайно обоссать все писсуары и я еле на ногах устоял!

Милтон хмыкнул:

— Какая занимательная история. И что же было дальше?

— Ну я вышел и стал ждать его. Не в туалете же ему морду бить, там везде нассано! А когда дождался, то сразу с ходу и втащил по рыжей морде.

Брист захохотал:

— Я порой так поражаюсь тебе, Тео! Удивительный ты человек. Мне кажется, я никогда не перестану узнавать тебя. Нажрался в стельку, но подумал о том, что можешь замараться. Красавчик, слов нет.

Милтон посмотрел на часы:

— Пойду подышу свежим воздухом.

И двинулся вдоль столов к выходу. Вокруг все пьяно смеялись и курили прямо в помещении. Фу, мерзость какая. Давненько он тут так допоздна не задерживался. Уютное и гостеприимное помещение к вечеру превращалось в низкосортную обрыгаловку. Шлюх только не хватало, пьяно хихикающих у мужиков на коленках.

Выбравшись на улицу, он огляделся. Свежий воздух заполнил лёгкие и даже немного отрезвил. Хотя он и не сказал бы, что сильно напился. Захмелел скорее, да и запах в помещении одурманивал. Тяжелый, пропитанный никотином и алкоголем.

— Милтон, иди сюда!

Голос раздался откуда-то сбоку. Милтон двинулся, следуя ему. Завернул за угол и увидел Джули, она сидела на лавочке в одиночестве.

— Сказала Генри, что выйду подышать свежим воздухом. Там куревом воняет так, я прям не могу.

Милтон кивнул и сцепил руки на груди:

— Чего хотела от меня?

— Я беспокоюсь об Агнесс, — она многозначительно выгнула брови, — Она странно себя ведёт.

Милтон нахмурился:

— А я тут при чём?

Рыжая закатила глаза:

— Давай не будешь тут строить из себя, будто ты не при делах. Ты отлично знаешь, что между вами двумя происходит непонятная чертовщина. И я переживаю за неё. Она ходит совсем не своя, плохо спит. И я уверена, Милтон, что это ты всему виной.

Милтон устало облокотился о каменную стену:

— А от меня ты чего хочешь?

— Разберитесь между собой. Ходите по замку и прячетесь друг от друга. Вы ведёте себя, как маленькие дети. Дураку понятно, что у вас взаимная симпатия. Ты присылаешь ей подарки, отпугнул новоявленного поклонника, и вообще, занимаетесь там, всяким…

Он стоял и молчал. И что ответить, не знал. Всё, что сказала — было правдой, но ответов не было. Но одно знал точно, это Рейн ходит по замку и прячется от него, а никак не он.

— Я ни от кого не прячусь.

Рыжая хмыкнула:

— Это всё, что ты можешь сказать? Милтон, очнись! Ты ей тоже нравишься, но пора бы уже что-то решить! Ты мучаешь её и себя. Вокруг вас витают одни недомолвки, секреты и хрен ещё пойми что!

— Ты свахой или личным психологом заделаться решила? — фыркнул Милтон, — Разберусь как-нибудь сам, без тебя.

И развернулся, намереваясь уйти, но услышал тихое:

— Милтон.

— Что?

Рыжая встала и подошла к нему:

— Если ты причинишь ей боль, я вырву твою печень и скормлю её единорогам.

И пронеслась мимо, откидывая длинные рыжие волосы назад, пару прядок хлестнули ему по лицу.

Милтон встал, как вкопанный, смотря ей в след.

Защитники в этом году совсем разошлись. Или же просто повзрослели. Или просто мир сошёл с ума.

Зайдя в кабак, Милтону неимоверно захотелось выйти обратно на улицу. Смог от сигарет заполнял зал, и даже лиц сидящих за столами было не видно. А жуткий запах никотина щекотал ноздри, отчего к горлу подкатывала тошнота.

Милтон подошёл к своему столику. Тео уронил голову и сладко спал. Брист притащил какую-то девчонку и сидел ворковал с ней. Хрен знает вообще кто такая, из-за дыма слезились глаза.

— Брист! — окликнул друга Милтон.

— А?

— Я пошёл в замок, не могу больше тут находиться, дышать нечем. Позаботься о Тео, пожалуйста.

Друг кивнул.

Милтон перевёл взгляд за стол, где должна была сидеть Рейе, но не увидел её. Куда она делась? Хотя рыжая с Генри сидели в обнимку и шептались о чём-то. Посмотрел на танцпол, но и там не нашёл её. Нилл кружил свою полоумную в танце, наверное хотел, что бы та окончательно с катушек слетела, он явно борщил с движениями. Джейсон сидел за столом и гипнотизировал спящего Тео, поедая вишню. Страшное зрелище, конечно. Он поддевал её языком, а взгляд не отводил от спящего друга. Ох и вляпался же он. Но это уже его проблемы.

Пробираясь сквозь толпу танцующих пытался разглядеть в лицах её. Но не увидел.

И только выйдя на улицу услышал разгорячённый разговор там, где сам недавно болтал с Джули. За углом.

Подошёл ближе и прислушался:

— Рич, хватит, пожалуйста! — Рейн устало что-то доносила рыжему, — Ты пьян, давай просто сходим за Генри с Джули и пойдём в замок!

Раздался шорох, стук, рыжий ойкнул:

— Ай! Прости, запнулся. Агни, давай поговорим нормально! Я же знаю, что тоже тебе нравлюсь, почему ты сопротивляешься?

Милтон напрягся, вцепившись пальцами в стену.

— Рич, нет! Я же просила тебя уже много раз, перестань!

— У тебя кто-то появился? Скажи мне, кто он!

Услышал тяжёлый вздох Рейн:

— Появился. Тебе от этого станет легче? Ты отстанешь? Рич, я хочу, что бы мы остались друзьями, но ты своим поведением всё портишь!

— Скажи мне, кто он!

— Рич, какая разница? Ты вообще слышишь меня? Я хочу, что бы мы остались друзьями! Это точка!

Милтон тяжело задышал. Рыжий совсем охуел что ли?

Походу сегодня ему без происшествий не уйти из Хармондейла. От Тео не получил, но ещё не потерял шансов покинуть деревню хорошенько исколоченным.

— Агнесс, я люблю тебя, как ты этого не понимаешь! — рыжий говорил таким трагическим голосом, что захотелось блевать, — Я люблю тебя уже очень давно, и мне казалось, это взаимно…

Ну всё.

Милтон вышел из-за угла. Рейн сидела на лавке, сцепив руки так, что побелели костяшки, волосы развевались на ветру, а глаза лихорадочно блестели. Рыжий присел на одно колено перед ней, будто пел всё это время серенаду.

— Рыжий. Съебись отсюда прямо сейчас, по-хорошему, — протянул Милтон, вставая перед ними. Он пытался контролировать эмоции, понимая, что рыжий полный еблан и даже не осознаёт этого.

— Что ты сказал, хорёк? — он встал, пытаясь сфокусировать взгляд на Милтоне, но пошатнулся и зацепился за лавку, чуть не упав. Жалкое зрелище.

— Я сказал. Пошёл отсюда. Встал и ушёл. Всё просто.

У Рейн округлились глаза и она будто приросла в лавку. А рыжий предпринял ещё одну попытку встать:

— Чего? Может это тебе нужно уйти отсюда?

Терпение лопнуло. Совсем, безвозвратно, не имея шанса на снисходительность.

Милтон одним движением руки схватил рыжего за локоть и потащил за собой. Рейн охнула и посеменила следом:

— Милтон, отпусти его! Он же пьян!

Ничуть не сбавляя темпа он бросил через плечо:

— Вот именно. По этому ему пора в замок.

И потащил в кабак.

Отшвырнув ногой дверь, Милтон затащил вяло сопротивляющегося рыжего в помещение. Протащил к столу, где сидели Генри с Джули и бросил того на ближайший к ним стул:

— Заберите, пока я ему всю рожу не расколотил.

И повернулся к Рейн:

— На пару слов.

Потащил её к выходу. Она, не сопротивляясь, пошла покорно за ним. Вокруг гудел народ и не обращал на них абсолютно никакого внимания. Вонь стала совсем невыносимой.

Утянул Рейн за угол и, круто развернувшись, выплюнул ей в лицо:

— Рейн. Рыжего это тоже касается, — Милтон тяжело дышал, а в глазах плескалась ярость, — Я не хочу видеть рядом с тобой никого больше. Если этот недоумок не понимает, я могу объяснить. Но тебе вряд ли понравится.

Во тьме, окружавшей их, раздавался гул из песни сверчков и кваканья лягушек. Где-то кудахтали курицы, и слышался слабый плеск от протекающей неподалёку речки.

А она смотрела на него, широко распахнув глаза.

Свои ебучие прекрасные глаза.

Издавала эти ароматы, от которых хотелось забыться навсегда и раствориться на мелкие частицы. Смотрела, а он таял. Злость испарялась. Окружение исчезало. И, казалось, везде, где он был до этого, и что бы не делал, то просто терял зря своё время.

— Рейн, — промурлыкал он. Низко склонился к ней и схватил прядь волос, поднося её к носу и вдыхая, — Не испытывай моё терпение. Очень тебя прошу.

Защитница прерывисто вздохнула и закрыла глаза. Обвила его вокруг шеи и притянула к себе. Её запах полностью наполнил лёгкие. Захотелось распрощаться с реальностью. Нежные локоны трепали по лицу, но было приятно. Разве может быть по-другому, когда она так близко? Когда она тянется у нему? Когда она соглашается? Позволяет?

Нет, конечно.

— Я скучал.

Он падал. Падал вниз и не хотел возвращаться.

Падал и понимал.

Моменты, которые проносились рядом с ней, были не сравнимы ни с чем.

Они, как драгоценные камни, падали в неизвестность и терялись в небытие. Их хотелось сразу же найти, но они были утеряны навсегда.

И оставалось только одно. Упиваться, наслаждаться новыми. Полностью впитывать их в свою память. Сжимать, охватывать, не отпускать настолько, насколько это было вообще возможным.

Но время, моменты, всегда проходили безвозвратно. И это было самым печальным.

Остановить бы весь мир и наслаждаться!

Её дыханием, запахом, просто тем, что она рядом…

— Я тоже скучала, Милтон.

Одна фраза взорвала всё нутро. Одна фраза поставила на места все вопросы, недомолвки и всю ту хрень, что терзала его.

И он почувствовал себя счастливым.

Снова.

Он нежно повернул её лицо к своему. Глаза полуоткрыты, а губы так и просили прильнуть ко рту.

Долго раздумывать было не нужно.

Просто незачем.

Милтон нежно провёл языком по приоткрытым губам.

Таким желанным губам.

Зарылся руками в шёлковые волосы. Притянул её к себе крепко. Сжал рукой ягодицу. Даже под слоями одежды она была упругой и соблазнительно-желанной. И начал выводить языком, полностью пробираясь в её горячий рот, круговые узоры. Подхватил своим языком её язык и прикусил нижнюю губу.

— Агнесс?

Да чтоб тебя!

Долбанный Генри когда-нибудь оставит их в покое?

Часть 21

Недели пролетели незаметно. На патрулирование она больше не ходила с Милтонос, вместо себя отправляла Джули. Та хоть и побурчала, но согласилась подменить на время. Хотелось разобраться во всём на холодную голову. Когда Милтон не зажимает её по углам и не выплёскивает тонну негатива.

После случая в Хармондейле, когда Генри застукал Агнесс с Милтоном, она совсем закрылась ото всех.

Неловкость ситуации удручала. Она элементарно не знала, что сказать другу. Её выручила Джули, так вовремя подоспевшая к ним. Быстро увела Генри оттуда, тем самым позволяя Агнесс не объясняться. Да даже при всём желании ничего не смогла бы объяснить.

Она самой себе-то толком ничего сказать не могла. Отношения с Милтоном не двигались с мёртвой точки. Постоянные угрозы, злость. А после этого жаркие поцелуи, и не только…

Безумно хотелось наплевать на всех и просто быть рядом с ним. Всегда и везде. Но недосказанность просто сбивала с ног.

Вдруг он не хочет того же, чего мучительно желала она? А если он оттолкнёт её, скажет, что она просто наивная дура? Начнёт насмехаться? Это же Милтон, от него всего можно ожидать. А если всё же их мысли и желания совпадают, то почему он не делает шаги навстречу?

Джули шепнула ей, когда они были в пабе, что Милтон расстался с Панни. Мол, та ходит по замку и постоянно ревёт. Подруга так уверенно сообщила эту новость, что не было ни малейшего сомнения в правдивости её слов. Сердце радостно ухнуло в тот момент. Но вскоре Агнесс задумалась над тем, как протекали их с Принс отношения.

Она не видела в его глазах нежности, или заинтересованности. Интересно, он со всеми так себя ведёт, с кем встречается? Если да, то такого отношения к себе она не хотела. Но глубоко внутри что-то подсказывало, что так и не будет. Должно быть лучше в разы, в тысячи раз.

Потому что его взгляд такой, каким она его успевала замечать в те короткие мгновения, когда они встречались, он дарил только ей одной. Возможно кому-то ещё, но бурю эмоций в его глазах она видела только тогда, когда он смотрел на неё.

Он в принципе на всех смотрел, как на дерьмо, так что различить изменения было не сложно.

И как он её обнимал. Держал крепко, твёрдо, будто она его собственность.

Просто его.

Как-то Милтон проронил фразу, что Рейн его. Только спустя дни она вспомнила про это. Это было во время драки с Самуилом.

И вот что делать со всем этим? Непонятно.

Генри не задавал вопросов, за что Агнесс была ему очень благодарна. Скорее всего Джули постаралась. Рич тоже ходил и молчал, наверняка ему было просто стыдно. Наговорил ей тогда слишком много по пьяни. Даже вспоминать не хотелось, отчего-то становилось противно на душе. Если так будет дальше продолжаться, то придётся просто перестать с ним общаться.

Агнесс лежала на кровати и писала текст для праздника в честь Хэллоуина. Строчки давались легко и почти за один вечер она написала полностью речь от и до. Нужно ещё придумать, во что одеться.

Она встала и подошла к своему шкафу. Перебирая платья один за другим поняла, что ничего подходящего в её гардеробе не было. Совсем. Нужно что-то красивое, элегантное. Ведь ей выпала роль ведущей. Облачаться в страшные костюмы монстров не было никакого желания. Да и Макуилл ничего не говорила про то, что все обязаны быть в костюмах.

— Ты куда-то собралась? — Джули делала домашнее задание, откинувшись на подушки.

— Нет. Через неделю уже Хэллоуин, нужно купить платье. Вот только вряд ли я найду в Хармондейле что-то подходящее. Там больше продаются повседневные вещи.

Джули задумчиво прикусила кончик пера:

— Можно выбрать в каталоге, но это муторно, вдруг не подойдёт и снова нужно будет ждать посылку. В Ньюмпшире есть магазинчик, но придётся отпрашиваться у Макуилл.

Агнесс закатила глаза:

— Я тебя умоляю. С Макуилл я решу этот вопрос за минуту. Сопроводишь меня? Думаю, тебе тоже захочется что-нибудь прикупить.

Джули радостно подпрыгнула:

— Конечно! О, Мерлин, давай отправимся туда завтра же? Нужно сказать Генри, а то у меня закончились деньги. Даже не помню, на что их потратила…

— Да без проблем. У меня нет никаких планов на завтра. Только у тебя планы, и то на вечер. Патрулирование с Милтоном, — хмыкнула Агнесс, озабоченно подсчитывая оставшиеся деньги, — Надеюсь, мне хватит на платье, я потратила почти все свои сбережения на шмотки в прошлый раз.

— Хочешь, я тебе займу? Мне завтра даст Генри, а ты рассчитаешься, когда закончишь Тень, — улыбнулась Джули, — И начнёшь зарабатывать.

Агнесс укоризненно взглянула на неё:

— Я не собираюсь брать от тебя денег! Тем более это деньги Генри!

Джули вздохнула:

— Ладно, завтра разберёмся. Хотя подожди…

Подруга задумалась и вдруг выпалила, пряча глаза:

— Давай не завтра, а послезавтра сгоняем в этот магазинчик? Совсем забыла, мы с Генри будем заняты днём.

Агнесс с минуту помолчала, но в итоге кивнула:

— Ну ладно. Время есть ещё.

Пока Защитницы болтали без умолки, время подходило ко сну.

И когда подруги уже погасили свечи в комнате и улеглись по кроватям, в окно возле Агнесс что-то с громким стуком врезалось.

— Мерлин! Что это было? — Джули подпрыгнула на кровати.

А Агнесс сама испугалась и посмотрела в окно возле кровати. Там маячила порхающая в воздухе посылка. Хоть это и оказалась обычная почта, но стало немного жутко.

— Ох! — Агнесс вскочила с кровати и открыла окно, — Почта, в такое время?

Посылка влетела в комнату и опустилась Агнесс на кровать.

— Что это такое? — Агнесс с опаской смотрела на свёрток, небольшой, размером с кулак, обтянут бордовой тканью и перевязан ленточкой.

— Наверное Милтон решил пожелать спокойной ночи, — радостно хлопнула в ладоши Джули и подошла к подруге, — Давай открывай, жутко интересно, что там!

Агнесс замялась на секунду, но взяла в руки свёрток.

Очень лёгкий по весу.

Развернув ткань, она испытала чувство дежавю. В точности такая же коробочка, как с кулоном, лежала внутри.

— Охх, Агнесс, открывай уже скорее!

Когда она открыла коробочку, то первое что бросилось в глаза, это блеск драгоценных камней в свете луны. Внутри на бархатном подкладе лежали пара золотых серёжек, в точности с таким же узором цветка, как на кулоне.

— Их нет в каталоге, — восхищенно прошептала Джули. Взяла одну серьгу в руку и подвела к самым глазам, — Агнесс, похоже, что Милтон сделал индивидуальный заказ для тебя!

Но Агнесс не смотрела на серьги. С краю коробочки торчал кусочек пергамента. Крошечный, размером с палец.

Аккуратно потянув за уголок, она вытащила его и присмотрелась. Косым, аккуратным почерком было выведено лишь одно слово:

Скучаю

— Очень многословно! — Агнесс окутала злость, — Давно мог подойти ко мне и сказать всё, что хочет, напрямую! Завтра подойду к нему на завтраке и затолкаю эти серьги ему в глотку!

Она вскочила с кровати, выхватила из рук подруги серьгу и засунула обратно в коробочку, с силой захлопнув крышку.

Начала расхаживать по комнате туда-сюда, гневно приговаривая:

— Ублюдок! Кретин! Да что он себе позволяет вообще? Чего он хочет добиться своими действиями? ЧЕГО???

Агнесс прокричала последнее слово так громко, что Джули подскочила на кровати, но быстро взяла себя в руки и подошла к обезумевшей подруге, успокаивающе беря Агнесс за руки:

— Тише ты! Всю школу сейчас разбудишь! Он тебе хотел приятный сюрприз сделать, а ты ведёшь себя, как истеричка…

Агнесс тяжело вздохнула и опустилась к себе на кровать:

— Мне не нужны все эти подарки. Толку от них? Мне другое нужно. Пусть поговорит со мной, просто подойдёт и поговорит.

Подруга присела рядом с ней и успокаивающим тоном сказала:

— Агни, послушай. Милтон всю свою жизнь только ходил и трахал всех подряд. Ну или не всех, не знаю я, сколько у него было девчонок. Просто он не умеет по-другому. Не знает, что нужно делать. Парни вообще тупые в этом плане, да и тем более в их возрасте. Он пытается сделать хоть что-то, попытайся его понять и прекрати истерить!

— Да понимаю я, о чём ты. Просто устала уже, — Агнесс откинулась на подушки и прикрыла глаза, — Угораздило же меня во всё это вляпаться! У всех вокруг всё хорошо, встречаются, радуются жизни. А у меня всё через жопу! Если бы Милтон не творил всю эту фигню, то давно бы уже встречалась с Самуилом и горя не знала!

— Но и счастья, возможно, тоже…

Джули прошептала последние слова и отправилась к себе в постель.

Что-то подсказывало, что подруга права. Вот только особого счастья она и с Милтоном не испытывала. Разве только в те короткие моменты, когда они находились рядом и он не изливал на неё всю свою злость. Когда нежно обнимал и смотрел так, что хотелось только глупо улыбаться и забыть про всё на свете.

Но этих моментов слишком мало!

Настолько мало, что они все казались вообще нереальными. Пролетали мимо, словно капли дождя и разбивались о землю.

И их невозможно уже было собрать.

Оставалось только мучить себя воспоминаниями.

Она настолько оградила себя от него, что начинала забывать его запах. А отпечатки жарких прикосновений к коже постепенно стирались из памяти. Тело забывало, как может ласкать, сжимать и гладить Дарк Милтон.

И это неимоверно печалило.

Но Агнесс не могла ничего с собой поделать. У неё есть гордость, которая не позволяла поступать иначе. Она не собиралась дальше терпеть тот факт, что Милтон крутит и вертит ею, как игрушкой.

И знала ещё кое-что.

Если бы Милтону удалось за эти недели после Хармондейла поймать её, то она бы просто сдалась. Отдалась. И всё повторилось бы снова. И ничего бы не поменялось. Жаркие поцелуи, страстные объятия, и, возможно, что-то ещё. Конечно, этого всего очень хотелось. Но другого хотелось больше.

Расставить все точки, избавиться от недомолвок и быть вместе.

***

На следующий день Агнесс не стала заталкивать в глотку Милтону серьги и подходить к нему.

Решила, что это будет выглядеть слишком эпично.

Наверное, именно по этому день пролетел незаметно и тускло. Как и все предыдущие. Сплошные занятия, короткие разговоры с друзьями и вечернее времяпрепровождение в своей спальне.

Книги хорошо помогали отвлечься от школьной суеты и душевных переживаний. Вместо дружеских посиделок в общей гостиной Защитников, Агнесс уходила к себе в спальню. Первым делом подходила к вазе с цветами, вдыхала сладкий аромат и уже после этого зарывалась с головой в книги. Цветы стали ежедневным ритуалом, и как она не старалась не думать о Милтоне, подходя к вазе, всегда вспоминала о нём.

Проснувшись рано утром Агнесс потянулась, разминая мышцы и подумала о том, что быстрее уже хочет покинуть Тень и отправиться за платьем с Джули.

Подруга видимо пришла с патрулирования поздно, потому что Агнесс уже спала и даже не слышала, когда Джули явилась в спальню.

У Макуилл отпросилась ещё вчера, даже ничуть не соврав, сказала, что ей с Джули нужно купить платье для праздника. А та, даже не дослушав, добродушно предложила воспользоваться своим камином.

— Агни, ты проснулась? — Джули взяла полотенце и направилась в ванную комнату, — Сколько у тебя сегодня уроков?

— Три, после обеда уже освобожусь, — зевнула Агнесс, вставать с постели совсем не хотелось, — А у тебя?

— Тоже три, тогда встретимся в спальне часа в два и сразу пойдём к Макуилл, — бросила подруга через плечо и скрылась в ванной комнате.

Повернувшись на бок взгляд упёрся в чёрную бархатную коробочку. Серьги так и не надела. Возможно, наденет на праздник, ещё не решила. Стоит их вообще трогать, или нет. Если наденет, то это будет значить, что она приняла подарок. А принимать не хотелось. Только если чуть-чуть. Красота, конечно, неописуемая.

Пора уже вставать с кровати и собираться на завтрак. Чем быстрее она начнёт что-то делать, тем быстрее пройдёт время. Так хотелось уже отправиться за обновкой!

Агнесс взяла привычку заходить в Обеденный Зал с низко опущенной головой и не смотреть ни на кого по пути.

Плюхнувшись на лавку рядом с Генри она потянула носом:

— Ммм, варёная кукуруза, давно я её не ела. Я голодна, как волк.

— А вы, я так понял, сегодня покидаете нас? — спросил Генри, накладывая в тарелку сосиски, — Повезло, прогуляетесь...

— Угу, — кивнула Джули, — Но основная цель — платье для Агнесс. Ей всё таки отведена организационная часть. Лицо школы, так сказать. Да и я себе хочу что-нибудь прикупить.

Агнесс вцепилась в початок зубами, и по подбородку начал стекать сок. В последнее время она подсела на овощи и фрукты, потому что аппетита, как такового, не было. Возможно, даже скинула пару килограмм. А от запаха курицы или другого мяса начинало подташнивать.

***

— Портал сегодня оставлю открытым, но сильно не задерживайтесь. Постарайтесь вернуться до отбоя, — Макуилл попрощалась и вышла из кабинета.

По очереди девушки активировали портал и исчезли из кабинета.

— Ничего себе, как изменился Ньюмпшир! — Воскликнула Агнесс, когда они проходили мимо незнакомых магазинов, — Столько всего нового открыли! Видимо почувствовали, что всё плохое позади и можно развивать свой бизнес.

По обе стороны улицы все первые этажи были заняты разнообразными витринами и причудливыми вывесками, а ассортимент радовал глаз. Здесь можно было одеться с ног до головы, наесться, напиться и найти абсолютно всё, что вдруг когда-либо пригодилось бы.

— Агнесс, вот он! — Джули остановилась возле витрины, где красовались волшебные манекены в нарядных платьях, они подмигивали прохожим и приветственно махали руками, — Пошли скорее!

Девушки зашли в круглый зал и охнули. Огромное количество платьев на любой вкус и цвет впечатляло.

— Когда я была здесь в прошлый раз, выбора было раза в два меньше! — воскликнула Джули, — Даже не знаю, с чего нам начать.

— Вам подсказать что-нибудь, леди? — к ним подошёл невысокий мужичок средних лет с короткими седыми волосами и хитрым взглядом глаз-бусинок, — У нас можно найти то, что нужно! Главное знать, где искать!

— Подскажите пожалуйста, — улыбнулась ему Агнесс, — Где можно посмотреть более официальные варианты? Что-то строгое, но элегантное?

Мужчина хлопнул в ладоши и развернулся:

— Идём за мной!

Девушки шли за продавцом и только и успевали крутить головами. В длинные ряды на вешалках выстроились самые разнообразные наряды. Но мужчина вёл их куда-то в самый конец зала. Агнесс показалось, что конца пути даже на горизонте не виднеется. Но неожиданно они свернули в бок и перед глазами раскинулись вешалки с длинными, до пола, строгими платьями.

— Ну, вот мы и пришли, — мужчина махнул рукой, — Здесь вы наверняка найдёте то, что нужно. А я пока пойду обслужу других посетителей.

В дверях глухо раздался звон колокольчика и он посеменил к выходу.

А Джули уже метнулась к вешалкам, накидывая себе на руку платья.

— Агни, иди сразу в примерочную, — подруга махнула на занавеску в паре шагов от них, — Будем подбирать тебе варианты. Попробуем и длинные и короткие.

Агнесс долго уговаривать не пришлось, всё равно она сама не знала, чего точно хочет. На Джули можно было положиться.

Зайдя в примерочную сразу скинула с себя куртку и джинсы с кофтой, осталась в трусиках и бюстгальтере.

Первые два платья не понравились совсем, строгие, в обтяжку, но коротковатые.

— Да, — кивнула подруга, рассматривая Агнесс, — Нужно подлиннее, желательно с открытыми плечами. Сейчас что-нибудь нарою.

В помещении было прохладно и Агнесс покрылась мурашками, пока ждала следующие варианты. Пока стояла и тряслась, засмотрелась в зеркало. Мерлин, да она не пару килограмм скинула, а как бы не больше! Ребра торчали, а живот провалился совсем, притянувшись к спине. Ноги и руки стали совсем тонкими, а скулы на лице остро выделялись. Нужно менять рацион питания, срочно. Иначе она просто исчезнет!

— Вот держи, — занавеска приоткрылась и на Агнесс свалилась куча ткани, — Померяй их все, но винное мне понравилось больше всего. Мне кажется, что ты в нём будешь неотразима.

Винное Агнесс оставила напоследок, хотя белое блестящее платье ей приглянулось. Корсет без лямок выгодно подчёркивал грудь, а пышная юбка в мелких переливающихся камушках каскадом падала на пол.

Но когда она надела последнее платье, то про белое забыла сразу. Действительно, это то, что нужно. Шёлковая ткань обтягивала тело, сверху на тонких лямках, а снизу узкое, но с высоким разрезом почти до бедра. Не сковывало движения при ходьбе и чертовски сексуально сидело на худом теле. Ещё добавить причёску, туфли на шпильке и макияж. И можно на обложку самого модного журнала.

— Ухх, — Джули возбуждённо испустила вздох, оглядывая её, отходя подальше, — Агни, ты в нём просто потрясающа! Обалдеть. У меня нет слов. Вроде ничего необычного, но, чёрт возьми, как же тебе идёт!

— Согласна, — Агнесс крутилась у зеркала, — Просто шикарное. Можно даже больше не искать ничего, я беру его.

Пришлось ещё целую вечность просидеть на диванчике и тупо кивать головой, когда Джули примеряла для себя наряды.

Когда они подошли к кассе, то поняла, что даже не знает, сколько стоит её платье. Ценника на нём не было.

— Отличный выбор, — улыбнулся им мужчина и как-то странно посмотрел на Агнесс, — Агнесс Рейн, должно быть?

Она кивнула.

Он нагнулся и начал упаковывать платье в картонный пакет:

— С Вас пять золотых.

У Агнесс брови поползли вверх:

— Пять? Так дёшево?

Мужчина кивнул, протягивая пакет:

— Сегодня большие скидки. Вы видели, сколько платьев! Мне нужно их быстрее продать, что бы привезти новые. Склады, знаете ли, не резиновые. Хорошего дня! Или уже вечера, да не важно.

— И Вам, — растерянно сказала Агнесс, принимая покупку.

Когда они вышли из магазина, то она не выдержала:

— Что-то какой-то бред. Пять золотых за такое платье? Двадцать пять ещё куда ни шло, если не больше, но пять???

Джули только отмахнулась, весело вышагивая рядом:

— Да какая разница, радуйся, что нам повезло. Уже вечереет, а мы так и не пообедали. Давай найдем какое-нибудь кафе и перекусим?

Долго искать не пришлось, зашли в ближайшее, встретившееся на пути. Милое небольшое помещение в светлых тонах, в меню выбрали по кружке горячего шоколада и тарелку с пирожками.

— Куда-нибудь ещё пойдём? — Спросила Агнесс, съев целый пирожок с картошкой, — Или сразу в замок? Время то уже почти восемь вечера. Скоро отбой.

— Я думаю не стоит. Агнесс, ты почему так мало ешь? — Джули съела уже третий пирожок, — Неужели не проголодалась? Да и вообще схуднула сильно. Нужно тебе побольше есть, худоба, это конечно хорошо, но для здоровья не очень.

Агнесс только пожала плечами. Нужно, никто и не спорит. Надо будет заняться этим вопросом.

Они ещё немного поболтали и пошли по переулку. На улице уже стало совсем темно, а погода пробирала до костей. Конец октября выдался совсем холодным. Скоро и вовсе должен выпасть первый снег.

По пути заглянули ещё в пару магазинчиков. Так как позволяли финансы, Агнесс купила себе флакон духов со слабым цветочным ароматом. В последнее время этот аромат сильно нравился. Он напоминал о цветах в вазе и, соответсвенно, о Милтоне.

Джули вообще скупала всё, что видела. Агнесс не понимала, зачем вообще ей всё это нужно. Например, чайный сервиз.

— Это нам на будущее с Генри! — воскликнула Джули, когда Агнесс спросила, нафига он ей понадобился в Тени, — Мы же будем жить вместе и нужно будет столько всего купить в новый дом!

Агнесс засмеялась:

— Ага, осталось самую малость, это купить этот дом.

И ещё, непонятно зачем, она купила настенные часы в виде головы единорога. Но спрашивать уже ни о чём не стала. Скорее всего, затем же, зачем и сервиз.

Подруги ступили в кабинет директрисы, таща на себе бесчисленные пакеты с покупками.

— Мисс Рейн, можно на пару слов? — окликнула её Макуилл, сидевшая у себя за столом, — Остались считанные дни до Хэллоуина. Хотела поинтересоваться, у Вас всё готово?

Агнесс кивнула:

— Да, профессор. Речь написана и выучена по пунктам. К Линь я подходила, но она сказала, что ей не нужна помощь, по этому я сосредоточилась только на своей задаче.

— Замечательно. В общем-то задача довольна простая. Всего-то только и нужно, произнести речь несколько раз и станцевать с партнёром медленный танец. Уверена, у Вас всё получится.

Агнесс стояла, хлопая глазами и не понимала где и какой пункт она пропустила:

— Какой ещё танец?

Макуилл с минуту молчала, рассеяно моргая, и хлопнула по столу рукой:

— Так и знала, что что-то упустила! Совсем забыла сказать. Когда Вы объявите медленный танец, то должны будете выйти на танцпол и станцевать с партнёром. Это касается так же старост. Медленный танец, самый обычный, какой умеете. Ничего разучивать не нужно будет, как хотите, так и танцуете. Это обязательно.

У Агнесс внутри всё оборвалось:

— А мне-то зачем танцевать? Ведь я ведущая…

— Именно поэтому и нужно. Будут танцевать ученики, статусом выше остальных. Старосты школы и факультетов. А Вы тем более. Так что найдите себе поскорее партнёра. Доброй ночи.

Макуилл уткнулась в свитки и больше не подняла головы.

Агнесс вылетела из кабинета, шурша пакетами, а в голове проносился ураган из мыслей. Джули еле успевала за ней.

— Джули, это конец! — Агнесс залетела в спальню и скинула пакеты на пол, — Если я с кем-то станцую, Милтон после праздника перережет ему горло.

— Значит скажи Милтону, что бы станцевал с тобой сам, — Джули поставила пакеты с покупками рядом с кроватью и села, устало потирая шею, — Или выбери себе в партнёры кого-нибудь очень сильно не красивого. Или Джейсона. Он, кстати, неплохой парень. Но к нему Милтон точно претензий не будет иметь.

Агнесс истерично рассмеялась:

— Нет, только не его. В его компании я чувствую себя слишком неловко. Как представлю, что он делает с парнями, мне жутко становится. Некрасивого кого, например? Ты хоть одного знаешь?

Джули задумалась:

— Если честно, то нет. Ну только если Грега, но я не думаю, что он поймёт, о чём ты его просишь. Даже если поймёт, отдавит тебе все ноги. И вообще, в его объятиях на танцполе тебя даже видно не будет. Потом Макуилл будет ходить орать, что ты её ослушалась.

— Да нет, Джули. Мне кажется Милтону абсолютно наплевать, кто будет рядом. Он чётко дал понять, что не хочет рядом со мной никого видеть, — Агнесс начала стягивать с себя одежду, — Очень забавно конечно, что я его слушаюсь, но мне эти разборки потом нахрен не сдались. Тем более в такую ночь. Ему же насрать, когда начинать плеваться ядом и сыпать проклятиями. Да ладно если просто словами всё закончится, так он же ещё и кулаками помахать любитель. Как оказалось. Устроит там массовую драку, и что хорошего?

Джули хохотнула:

— Это точно. Ещё и гости будут. Подруга, у тебя только один вариант остаётся.

Агнесс, переодеваясь в халат, обречённо вздохнула:

— Ты права. Мне придётся с ним поговорить и попросить сопровождать в танце. Слушай! — она вдруг резко замерла, — Не ему одному можно записками баловаться. Что бы исключить реальную встречу, я отправлю ему почту!

И бросилась к тумбочке. Достала пергамент с пером и замерла в нерешительности.

Джули уже направилась в ванную:

— Да ты гений. Но вы ведёте себя, как дети.

И скрылась за дверью.

Агнесс размышляла, как правильнее составить текст, что бы со стороны не казалось, что она в этом заинтересована.

Примерно так:

Доброй ночи. Извини, что беспокою, но Макуилл только сейчас поставила меня перед фактом, что мне нужен партнёр для медленного танца на Хэллоуин. Хотела попросить Самуила, но мне показалось это рискованной идеей. Так что может ты составишь мне компанию? Агнесс Р.

Сойдет.

Агнесс открыла окно и произнесла заклинание, после чего прошептала:

— Дарку Милтону. Гостиная, или спальня Убийц.

Сердце бешено стучало в груди. Мерлин, она придумала и осуществила это так быстро, что уже засомневалась в своей затее. И уже даже несколько раз пожалела об этом.

Душу раздирали противоречивые чувства. Вроде всё сделала правильно, а с другой стороны казалась себе такой дурой! Сейчас он прочитает послание, подумает, что она рехнулась и просто отправит пергамент в камин. С какой стати ему с ней танцевать? И вообще соглашаться.

Чёртчёртчёрт!

— Агнесс, ну ты что, будешь писать записку-то? — Джули вышла из ванной и подсушивала волосы полотенцем.

Агнесс тяжело вздохнула:

— Я уже написала и отправила. Вот теперь сижу и думаю, что, наверное, зря. Он пошлёт меня куда подальше.

— Ну ты даёшь. Никуда он тебя не пошлёт, успокойся. Сходи прими душ, освежись от дороги.

Агнесс кивнула и отправилась в ванную. Набрала горячей воды с пеной и легла, окунаясь с головой.

И почему её так трясёт. Она переживала, что он поймёт как-то не правильно. Подумает, что она ему навязывается. А этого совершенно не хотелось. И злило то, что её заботило, что он о ней подумает. Но ничего не могла с собой поделать. Было похоже на то, что Милтон расставил везде ловушки и Агнесс попалась в каждую, с ног до головы опутавшись, словно в магические оковы. Они сжимали мёртвой хваткой и не позволяли делать по-своему. Только так, как хотел он.

Но шаг сделан и ничего уже не поделаешь. Остается только ждать, что же он ответит.

И ответит ли вообще.

Выйдя из ванной, Агнесс сразу переоделась в просторную ночнушку. Джули уже тихонько сопела в кровати, погасив со своей стороны свечи.

Откинувшись на кровать она сладко потянулась. Свежее постельное бельё приятно холодило кожу, а мягкая подушка так и уговаривала провалиться в сон. Время уже совсем позднее, и замок засыпал. А Агнесс медленно начала проваливаться в объятия Морфея.

Стук дождя за окном убаюкивал, а сильный ветер злобно завывал. Сквозь сон Агнесс услышала раскаты грома. Они нарастали, становясь совсем громкими.

Что-то было не так.

Агнесс открыла глаза и посмотрела в окно. Это не гром, а почта! Сонное состояние как рукой сняло.

Она вскочила и распахнула створку, пропуская свёрток внутрь.

Закрыв окно, она села на подоконник и расправила, свёрнутый в трубочку, пергамент. В свете луны пробежала глазами по строчкам:

При одном условии, Рейн. Ты наденешь те грёбаные серьги и перестанешь бегать от меня. Завтра жду тебя в девять вечера в нашем кабинете.

Агнесс перечитала ещё несколько раз и по лицу расползлась улыбка.

Снова.

Часть 22. Эпилог

Когда Милтон получил записку от Рейн, в душе словно наступила весна. Ледники таяли, позволяя теплу окутать всё нутро.

Невыносимо сложно было жить, зная, что она находится с ним в одном замке, но всеми средствами избегает встречи с ним.

Он допускал, что отправить записку скорее всего была вынужденная мера, но как же стало приятно!

Отлично понимал, почему Рейн себя так ведёт. Просто не хватало духа на разговор с ней.

Но с каждым днём он понимал всё чётче. Милтон без неё просто не мог.

Пусть все узнают, да насрать. Это его жизнь и его решение. Мать поймёт и примет, а отец…Не важно, он всё равно не собирался возвращаться после школы в поместье.

У него есть абсолютно всё, что бы построить свою жизнь с нуля. Огромное состояние в банке, сумма пополнялась родителями с самого рождения и с каждым годом увеличивалась. Получить доступ к сейфу он мог только достигнув совершеннолетия, что уже произошло. Сама фамилия Милтон открывала почти все двери, но он не собирался пользоваться привилегиями.

Дарк полностью полагался на свои силы и ум. Он свернет горы, если нужно будет, главное, что бы Рейн была рядом. Прокручивал в голове миллион вариантов развития событий, как они будут вместе жить в дальнейшем. Как назовут своих детей. В какой стране поселятся и как будет выглядеть их дом. Наверняка Рейн откажется от помощи прислуги и будет делать все домашние дела сама. Копаться в саду, выращивая цветы, а в доме всегда будет тепло и уютно.

Он забегал слишком далеко наперёд.

А сам даже не мог подойти к ней и разобраться в их отношениях, коих, как таковых, и нет вовсе.

Милтон слишком много времени думал о ней. Каждую минуту, секунду, как одержимый. И думал не только о том, что хочет её, хотя желание с каждым днём увеличивалось, отчего приходилось спускать пар подручными средствами, если можно это так назвать. А о будущем, в основном. Так далеко забежал вперёд в своих планах, что совсем забросил насущные проблемы. Всё решил за неё, мысленно взял в жёны, а по факту они даже не поговорили нормально ни разу в жизни.

Над нелепостью ситуации можно было бы посмеяться, вот только совсем не до смеха. Потому что он всё таки решился.

Решился с ней, наконец, нормально поговорить.

Если она, конечно, вообще придёт.

***

Весь день ходил, как на иголках. Можно было бы подумать, что сегодня решится его дальнейшая судьба. Самое поганое на свете, это ожидание. В последнее время он только и делал, что ждал.

Рейн ворвалась в его жизнь так неожиданно и бессовестно стремительно, что пришлось учиться жить заново. И строить совсем другие планы на дальнейшую жизнь.

Но сегодня он всёпрояснит. Это нужно было им обоим. Необходимо.

Обеденный Зал уже который день возбуждённо гудел о предстоящей вечеринки в честь Хэллоуина, студенты обсуждали костюмы, гадали, разрешат ли выпивку, а если нет, то как незаметно её можно будет пронести.

— Я приду туда уже хорошим, — Тео как всегда, на своей волне, — У меня ещё осталось немного бутылок виски, приберегу их, пожалуй.

— Я бы сильно удивился, если бы основное, что тебя волновало, это выбор костюма, — Брист сидел между Тео и Милтоном в Обеденном Зале в приподнятом настроении, — Я вот вообще заморачиваться не буду, натяну смокинг и брюки. Я ж не первокурсник, в чудовищ наряжаться.

Тел поперхнулся куском стейка:

— В смысле первокурсник? Вообще-то даже взрослые люди наряжаются, ничего в этом постыдного нет. Весело же.

Молчавший до этого Милтон усмехнулся:

— Походу Тео придёт в костюме бутылки.

— Ага, в зачарованном. Сделает непромокаемым и соорудит внутри сосуд, — хохотнул Брист, — И приделает трубочку. И будет у нас на мероприятии шататься по залу бухущая бутылка в человеческий рост.

— И как обычно под конец праздника будет валяться по всем углам, — подхватил Милтон, — А когда домовики будут прибираться, то решат, что это обычная бутылка, из которой пил школьный смотритель и выкинут его на помойку. Он, вроде, из таких и пьёт.

И загоготали.

— Ой, да идите вы, — отмахнулся Тео, — Я ещё не придумал, в кого наряжусь. Но обязательно придумаю.

— Я тем более оденусь официально, — сказал Милтон, вставая из-за стола, — Я ж не долбоёб.

— Эээй! — возмущённо воскликнул Тео.

Но Милтон уже шагал вдоль столов к выходу. Рейн не явилась на ужин, хрен её знает, почему. Но очень надеялся, что она не продинамит встречу. Хотелось так много сказать, только абсолютно не представлял, как. Он вообще никогда долго и содержательно не разговаривал с девчонками. Считал, что их рты созданы в основном не для этого. Если послушать Принс, так это вообще жуть. Одни разговоры о шмотках, сплетнях и всякой подобной, не имеющей никакого смысла, хуйне.

До встречи ещё час, и он шёл медленно, раздумывая о том, что скажет ей. Возможно, он слишком много думал. Потому что в голове все мысли просто перемешались между собой и превратились в кашу. В её присутствии в принципе сложно говорить, запах опалял лёгкие, а прекрасный образ перед глазами разгонял кровь в венах, от чего сразу же вставал член. Вот как с ней спокойно разговаривать?

Милтон шатался по коридорам без какой-либо конкретной цели. Просто потянуть время. Снова ждать. ЖДАТЬ.

Оставалось ещё пол часа, и он уже подходил к их совместному кабинету. Внутри было пусто. Свечи загорелись сразу, как он открыл дверь. С прошлого его прихода так ничего и не поменялось. Пока он патрулировал с Джули, приходилось самому разбираться с бумажками для Макуилл. Он конечно офигел, когда рыжая сообщила ему, что вместо Рейн теперь будет с ним патрулировать, но быстро сообразил что к чему. И если уж говорить напрямую, то даже немного с ней подружился. Не сказать бы, что они стали друзьями, но, во всяком случае, похождения по коридорам скучными назвать было нельзя. Он понимал, что рыжая являлась лучшей подругой Рейн, и если речь заходила о ней, то он, в основном, отмалчивался.

Единственный момент, когда они поговорили о ней, это когда рыжая ему сообщила, что они отправляются за платьем и вероятнее всего, Рейн не потянет финансово покупку для Хэллоуина. Упомянула этот факт как бы между прочим, но Милтона почему-то это взбесило. Он просто спросил в какой магазин они отправятся и сказал, что дальше всё решит сам. Сам факт того, что Рейн не может позволить что-то себе приобрести вызывала жгучее желание просто отправить ей мешок денег, что бы хватило до конца жизни.

Вот только это же Рейн. С ней так нельзя.

Она элементарно не надела серьги, которые обошлись ему в сущие копейки, какие-то четыреста галлеонов. Триста за само изделие и сто за срочность для изготовления. И даже если честно, он не знал, сколько вообще тратят денег другие, потому что никогда не интересовался. Привык жить так, как живёт, абсолютно не задумываясь над тем, сколько и на что он потратил.

Милтон просто связался с хозяином магазина, и оповестил, что когда придёт Рейн, спросил за платье пять золотых, не больше. И сказал, что бы после выслал чек, на какую сумму она приобрела покупку.

Пятьдесят пять.

Должно быть, выбрала самое скромное.

Но какая разница, если Рейн в любом одеянии прекрасна так, что дух захватывает? Отчего-то хотелось нарядить её в самое дорогое и красивое. Потому что она достойна самого лучшего. Вообще во всём.

И он готов был подарить ей весь мир, лишь бы она была с ним.

А он мнётся, как девственница, и не решается даже на разговор.

Дверь открылась и Милтон вздрогнул. Он стоял у окна и смотрел в даль, где раскинулось озеро, солнце скрылось за горизонт и небо обрамляло розовое свечение.

Когда он медленно повернулся, то сразу встретился с глазами, цвета шоколада. В тусклом свете они казались чёрными. Длинные каштановые кудри свисали до бёдер, обрамляя бледное лицо. Чёрный мешковатый свитер словно был ей велик, а обтягивающие джинсы подчёркивали стройную фигуру.

Такой милый, пушистый чертёнок.

Как же он соскучился.

Она робко прикрыла за собой дверь и встала в нерешительности, вопрошающе поглядывая на него. Словно не знала, куда себя деть.

А он стоял и любовался.

Разве есть на свете кто-то прекраснее? Скорее всего нет. Сердце в груди сделало сальто и радостно хлопнуло в ладоши.

Она здесь. Она пришла.

— М-Милтон, — заикающимся голосом проговорила она, прислоняясь к двери, — О чём ты хотел со мной поговорить?

Её взгляд задержался на диване, видимо вспомнила, что там произошло. И как-то резко отвернулась, чуть опустив голову.

Скромная, правильная, такая неотразимая, что сразу же захотелось подойти вплотную и прижать её к себе. Но этого делать было сейчас не нужно. Член и так в штанах приготовился к пробуждению. И он бы с удовольствием пошёл ему на встречу, но нужно повременить. Хотя бы сейчас.

Она молчала, смотря куда-то в пол. И он молчал, не зная, что сказать. А сказать хотелось многое. Вот только с чего начать?

Соберись!

Действительно, пора бы уже.

— Рейн.

Как многословно! Может, ещё что-то добавишь?

— Рейн. Я хотел перед тобой извиниться.

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. На лице не было никаких эмоций. Просто смотрела, выжидающе.

— За то, что сделал с тобой. Мне правда, стыдно.

Не отводит взгляд, смотрит.

— Я не хотел того, что сделал с тобой. Не имел права. Ну, хотел, конечно, но не так…

Блядь. Да это же пиздец! Что ты несёшь??

— Я имею ввиду, что так не должно было произойти. Ну, против твоей воли.

Уже лучше.

А она смотрела, не мигая. Отблеск свечи играл с её ресницами, отбрасывая длинные тонкие тени на стену, где виднелся увеличенный девичий силуэт.

— И я правда не знал, что ты девственница.

Смотрит. Молчит. Да хоть бы что-то уже сказала, в самом деле! Как понять, что дальше говорить?

— Ну..и я сорвался. Просто не смог себя сдержать.

Она уснула что ли с открытыми глазами?

— Рейн. Мне жаль.

И замолчал.

Просто хуй знает, что там творится у неё в башке. Он себя чувствовал первокурсником, который объяснялся перед преподавателем, только что совершившим какую-то полную хуйню.

А она молчала. И просто смотрела на него.

— Рейн, заебала, может уже что-нибудь скажешь?

А она словно ожила. Оторвалась от двери и встала между ним и диваном. Сцепила руки между собой и будто набрала воздух в лёгкие, так возвысилась её грудь.

— Милтон. Я простила тебя, уже давно, — голос ровный, тихий, — Да, это было не правильно. Но меня больше интересует другое.

И взглянула на него, смотря в упор.

— Что вообще всё это значит. И чего ты от меня хочешь?

Самый сложный, но в это же время, самый простой вопрос.

— А ты чего хочешь?

Пиздец, походу опять мимо.

Рейн стушевалась на миг, но дерзко вскинула подбородок и подошла ближе, почти уткнувшись в диван.

— Я первая задала вопрос, Милтон!

Мы тут в игры что ли играем? Мерлин, как же сложно давался этот разговор.

Милтон сделал шаг вперёд и их разделял только диван.

— Я хочу, что бы ты стала моей, Рейн.

Сказал тихо. Выдохнув так, что даже стало легче. Будто скинул стальные оковы, всё время державшие его.

Скинул тяжёлый груз, и стало легче.

Потому что он сделал это.

Сказал ей прямо в глаза. В её ебучие, прекрасные, такие красивые, глаза.

И она его услышала.

Поняла, обдумывала. Так как стояла с открытым ртом и молчала.

Она стояла близко, но перед ними существовала преграда, в виде кожаного дивана. Её глаза заметались из стороны в сторону, а руки задрожали. Даже невооруженным взглядом, даже при слабом свете свечей, было видно, что её затрясло.

Единственное, что сразу бросилось в глаза, когда она подошла ближе, это худоба. Она похудела, и довольно сильно. Щёки впали, а скулы выделялись сильнее, чем раньше.

Он окинул её с ног до головы и понял, она стала ещё тоньше, чем была.

Не дожидаясь ответа, он выпалил:

— Рейн, ты вообще что-нибудь ешь?

Она недоумённо встретила его взгляд:

— Что?

— Ты похудела.

— А…

Рейн как будто сразу же забыла, что он ей говорил. Она схватилась за голову и с губ сорвался стон. Покачнулась, а одна нога подкосилась в коленке. Милтон сразу же понял, что что-то не так и в миг обогнул диван и подхватил её под руки.

— Что за хуйня, Рейн? Тебе плохо?

Она обмякла в его объятиях и глаза закрылись.

— Эй!!

Что блядь просиходит?

— Рейн!

А она словно уснула, всем весом навалившись на него.

В груди нарастала паника. Он стоял и держал её на весу, абсолютно не понимая, что делать. И некому подсказать, они здесь одни!

Ничего лучшего не придумал, как уложить её на диван. Он аккуратно подложил под голову небольшую диванную подушку и выпрямил тело, откидывая ноги за край дивана.

Стоял и смотрел. Что делать то блять?

Наколдовал стакан с водой и выплеснул ей в лицо.

Руки дрожали, на миг ему показалось, что она умерла, настолько она была неподвижна.

Но через миг она глубоко выдохнула, испустив стон. Будто вынырнула на поверхность из пучины глубокой воды.

— Рейн! Ты меня до усрачки напугала!

Она резко села на диване и простонала, запуская руку в волосы:

— Мерлин, меня тошнит!

И свесилась с края дивана.

Она что, блюёт? Видимо да, так как зазвучали рвотные позывы и возле дивана расползлась небольшая лужица. Ну пиздец. Это у неё на него аллергия началась?

Милтон наколдовал ещё один стакан воды и наклонился к ней, приподнимая голову:

— Выпей.

Рейн откашлялась и взяла в руки стакан. Сделала пару глотков и откинулась на подушку, прижимая руки к глазам:

— Как же стыдно…

Милтон одним взмахом палочки очистил лужу на полу и присел рядом.

— Рейн, тебя от меня тошнит?

Ну больше ничего лучше не придумал, вот как промелькнула такая мысль, сразу и озвучил.

— Что? Нет. Просто как-то стало плохо в момент. Внутренности сжало. Такого раньше со мной не происходило.

Милтон смотрел на неё озабоченно. Она часто дышала и не отрывала руки от лица.

— Рейн, все хорошо. Тебе стало лучше?

Она оторвала руки от лица и посмотрела на него жалобно:

— Вроде бы да. Но голова кружится. Мне кажется, что передо мной два Милтона.

— Может к лекарю тебя отнести?

— Нет. Если не сложно, то в мою спальню, пожалуйста.

— Хорошо.

Милтон аккуратно взял её на руки и понес, стараясь не сильно раскачиваться при движении. Пока нёс, понимал, она стала слишком лёгкая.

— Рейн, тебе нужно нормально есть. Ты почти ничего не весишь.

Она прижималась к его шее, слабо обхватив плечи руками и только вздохнула:

— Нет аппетита. Это ты виноват, Милтон.

Не укоряет, просто констатирует факт.

— Я всё исправлю, Рейн. Обещаю.

А она лишь прижалась на миг к нему крепче. Но всего лишь на миг, видать силы совсем её покинули.

Когда они подошли к статуе, Рейн пробормотала пароль и он вместе с ней зашёл в гостиную Защитников. Ещё не все студенты разошлись по своим спальням и удивлённо вытаращились на них. Первый раз, наверное, за всю историю существования Тени, Убийца переступил порог гостиной факультета Защитников. Да вообще плевать, кто и что подумает.

— Рейн, где твоя спальня? — спросил Милтон, встав в центре помещения, здесь было несколько лестниц, — И лестницы не зачарованы для парней?

Она подняла голову и указала на лестницу справа:

— Нет, мы живём с Джули отдельно от остальных, вторая по счёту дверь.

Он взбежал вверх по лестнице, на которую она указала и зашёл в спальню.

Рыжая, сидевшая в короткой ночной рубашке, вытаращилась на них так, будто увидела приведение. Но окинув взглядом Рейн, поняла, что что-то не так и быстро подбежала к ним:

— Милтон? Агнесс? Что случилось, тебе плохо?

— Её стошнило и она грохнулась в обморок, — бросил Милтон, укладывая Рейн на кровать. Взгляд на миг задержался на цветах. А та тётка, у которой он их заказывал, его не обманула. Действительно не вянут.

Джули озабоченно села рядом с Рейн и потрогала ей лоб ладонью.

— Агнесс, ты как?

Рейн цветом лица стала почти такой же, как Милтон. Бледная, будто из неё выкачали всю кровь. Лежала на боку с закрытыми глазами и часто дышала.

— Джули, — рявкнул Милтон, присаживаясь с другой стороны от Рейн, — Почему она нихуя не жрёт?

Джули подняла на него голову, оторвав обеспокоенный взгляд от подруги:

— Я как-то не придала этому значения. Заметила, конечно, что она сильно похудела, но списала на нестабильное эмоциональное состояние. Которое, на минуточку, вызвал ты в ней. Потому что до тебя у неё все было нормально!

Милтон вздохнул и оглядел комнату. Кровать, на которой они сидели находилась недалеко от входа возле окна, а рыжей напротив. Два письменных стола, пара шкафов и ещё одна дверь, скорее всего, в ванную. Обычная девчачья спальня. У него была почти такая же, только раза в два больше, но их и проживало трое в спальне.

— Джули, раз вы так близки, позаботься о ней, — Милтон протянул руку и коснулся головы Рейн, нежно проведя по мягким волосам, — Пока у меня нет такой возможности, а у тебя есть. Проследи, что бы она хорошо завтракала, обедала и ужинала. Слишком часто она стала пропускать трапезы.

Рыжая сидела, натянув на коленки ночную рубашку, рыжие волосы были собраны в пышный пучок на голове, а на лице ни грамма косметики, непривычно было видеть её такой и ему показалось, что он вторгся в её личное пространство. Чего делать совсем не хотел и не собирался.

Рыжая тяжело вздохнула:

— Конечно, теперь я буду внимательно за ней приглядывать, раз она начала падать в голодные обмороки. Но я прошу тебя, Милтон, перестань трепать ей нервы.

Милтон поднялся с кровати:

— Я уже пообещал ей. Думаю, мне пора идти.

И круто развернулся, уже собираясь покинуть спальню, как услышал тихое:

— Милтон..

Милтон остановился и обернулся. Рейн привстала, облокотившись на локте в кровати и смотрела на него. Взгляд тяжёлый, глаза болезненно блестели.

— Останься со мной, пожалуйста.

Остаться? Здесь? Он недоумённо уставился на неё:

— Рейн, с тобой будет Джули.

— Пожалуйста.

Джули с минуту помолчала и вскочила, сгребая в руки мантию и школьную сумку:

— Я уйду к Генри. И оттуда сразу пойду на завтрак и занятия. Все равно уже оставалась у него. Единственное, придётся немного помучиться из-за храпа Рича, но ничего, переживу. Милтон останься с ней.

Прошуршав ещё у себя в шкафу, рыжая с сумкой и кучей вещей в руках выпорхнула из спальни, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Они остались одни и слабый свет от парящих свечей бросал игривые тени на стены, отчего казалось, что комната была живой.

Рейн села в кровати, упёрлась ладонями о покрывало и вскинула голову, заглянув Милтону в глаза:

— Мне уже получше. Но мне нужно в ванную. Ты останешься со мной?

Смотрела как-то жалобно, с надеждой.

Милтон молча кивнул.

Естественно он останется, рыжая ведь убежала. Это конечно пиздец как необычно, ночевать в спальне Защитников, но какая разница? Брист знает, что у него должна была быть встреча в кабинете, и если он не придёт ночевать, то вряд ли поднимет панику.

Рейн встала с кровати, залезла к себе в шкаф и достала пижаму.

— Я быстро. Ты не уйдёшь?

Милтон взглянул на неё, как на дуру:

— Нет конечно.

Она прошмыгнула в ванную комнату и закрыла за собой дверь.

Милтон ещё какое-то время постоял в нерешительности, подошёл к её кровати и сел, откидываясь на подушку. Закинул руки за голову и задумался о том, что на этой самой кровати Рейн спала каждую ночь. А он в это время суток всегда думал о ней. Мечтал о ней. Скучал по ней. А она всегда была тут. Лежала и, возможно тоже думала о нём. Во всяком случае цветы от него всегда были рядом. Шум плескавшейся воды слышался из-за закрытой двери. Наверняка она уже разделась и была абсолютно голая. Намыливала своё сексуальное тело медленно, лаская каждый миллиметр кожи, проводила своими маленькими ладошками по каждому изгибу, по упругим грудям, по нежной шее, по плоскому животу и ниже, пробираясь тоненькими пальчиками между ног.

Так, опять. Снова стояк.

Нужно переключить внимание на что-то другое, сейчас совсем не время трахать Рейн. Хотя пиздец как этого хотелось! Просто невыносимо ломило хуй, ещё бы. Он уже почти забыл, что такое секс. Частые дрочки помогали совсем не надолго, примерно на пару часов. После чего снова хотелось потрахать её. И член опять вставал. Особенно тяжело приходилось на уроках, где очень неловко было находиться со стояком. Он вообще удивлялся, как его ещё никто не застукал в таком состоянии. Или просто стоянии.

Буквально пару часов назад дрочил в ванной перед ужином. И вот опять, пожалуйста.

Может быстренько передёрнуть, пока она ещё не пришла?

Он всерьёз задумался над этой соблазнительной мыслью, но за дверью звуки замолкли, из чего он сделал вывод, что Рейн, скорее всего, уже вытиралась.

Ладно, в другой раз.

Дверь открылась и Рейн, с влажными волосами, в бессовестно коротких шортах и топике на тонких лямках, вышла из ванной и сразу направилась к нему. А он так и лежал, закинув руки за голову, в белой рубашке и черных брюках. Длинные ноги свисали с кровати, ведь он даже не разулся.

Она встала рядом, переминаясь с ноги на ногу и нервно взбивала влажные волосы руками:

— Ты пойдешь в ванную?

— Я там уже был пару часов назад.

Рейн кивнула:

— Хорошо. Может тебе дать мой халат? У меня есть длинный, тебе должен подойти.

Милтон изогнул бровь:

— Зачем?

— Ну..не будешь же ты спать в одежде?

Он усмехнулся:

— Кто спит в халатах, Рейн? Раз уж я не взял с собой пижаму, то просто буду спать в трусах. Но могу и без них, если хочешь.

Её щеки порозовели. Первый признак того, что ей, действительно, стало лучше. На бледное лицо было страшно смотреть.

— Спи в трусах.

— Ну спасибо, что разрешила.

Он встал и начал расстегивать пуговицы на рукавах. И пока раздевался, смотрел на неё:

— Тебе правда лучше, Рейн?

Она подошла к кровати и скинула покрывало, аккуратно складывая его и убирая в шкаф.

— Лучше, правда.

Она стояла к нему спиной, ковыряясь в вещах, а он уже скинул с себя всю одежду и улёгся в её кровать. Кровать довольно широкая, для двоих само то. Вытянул из-под себя одеяло и накинул на тело.

— Рейн, хватит там шуршать. Ложись спать.

Она отлипла от шкафа и подошла к кровати. Замешкалась на секунду и легла рядом, сразу забираясь под одеяло. Повернулась и ткнулась носом прямо в его лицо.

— Привет, — улыбнулся ей Милтон.

Он смотрел на её нежные черты лица и тихо умирал.

Она здесь, она рядом с ним.

В одной кровати.

Он может наслаждаться её запахом всю ночь. Смотрел с нежностью. Даже сам удивился, что умеет так смотреть. Должно быть, со стороны он выглядел пиздец как глупо.

Коснулся её скулы, откидывая прядь влажных волос с лица. А она прерывисто вздохнула.

— Рейн, если ты меня ещё раз так напугаешь, я заберу тебя из школы, куплю нам дом и не выпущу из-за стола, пока ты не поправишься, — тихо сказал он, нежно гладя большим пальцем впалую щёку.

Сложно было что-то прочитать по её выражению лица. Смятение, удивление…симпатия?

Она будто улыбалась глазами, смотря на него в упор. Абсолютная тишина кругом и два дыхания лежащих рядом тел.

— Милтон. Ты мне сказал там, в кабинете, что хочешь, что бы я стала твоей?

Милтон смотрел внимательно, изучающе. Она спрашивала серьёзно, чуть нахмурившись. Между бровей пролегла небольшая складка, и смотрела с интересом. Хотела, что бы он повторил.

Он чувствовал её дыхание, впитывал каждую частичку Рейн в себя. Душу разрывало на части, и, казалось, что он всю жизнь ждал этого момента.

Просто быть с ней рядом.

— Всё верно, Рейн, — прошептал Милтон, убрал руку от её лица и приподнялся на локте, чуть свешиваясь над её лицом, — Я хочу, что бы ты стала моей.

Рейн закусила губу и щёки залили румянцем. Даже при тусклом свете было видно, как кровь прилила к лицу.

— Дарк, — по телу пробежал ток, она снова назвала его по имени, — Я хочу, но…

И замолчала. Прикрыла глаза и судорожно вздохнула.

— Я хочу, но многого не понимаю…

Милтон буравил её взглядом и понимал, что она хотела сказать. Вот и настал долгожданный разговор.

— Рейн. Я много думал. Просто пиздец как много думал. И сколько бы я не пытался убедить себя в том, что мне на тебя похуй, не получается.

— Но почему ты мне не сказал ничего? Твоё поведение казалось…странным.

А он и сам понимал, что вёл себя как еблан.

— Ты хочешь встречаться со мной? Или что ты подразумеваешь под фразой «Я хочу, что бы ты стала моей»?

— Да, Рейн. Я хочу встречаться с тобой. Я хочу что бы ты была всегда рядом, — он нежно провёл рукой по её волосам, — Я хочу трогать тебя, когда мне этого захочется. А хочется всегда. Я хочу тебя трахать. Просто пиздец, как хочу. Сам в шоке, такого со мной никогда не происходило.

Рейн с минуту молча смотрела на него. Каштановые волосы раскинулись на подушке, а грудь под одеялом часто вздымалась. Ему нравилось, как она дышала. Ему нравилось, что она вообще существовала в этом мире. В мире, полном дерьма, гнилых людей, обмана, фальши и прочей ебучей хуйни.

Была она.

Как яркое пятно в его тусклой жизни. Она будто вдохнула в него новую жизнь, подарила смысл бытия.

И как он раньше жил без неё?

Как он вообще мог трахать Панни? Эту раздолбанную похотливую дырку, когда где-то рядом всегда была она. Рейн.

Смысл жизни. Его глоток свежего воздуха.

Его девочка.

Такая невинная, чистая и прекрасная.

Самая красивая роза среди других, казавшихся простыми сорняками. Просто самый охуительный и желанный человек во всём его мире.

— Стань моей, Рейн.

Не спросил, утвердил.

И лицо её озарила улыбка. При чём не такая, какую он видел, когда она смотрела на своих друзей, или Самуила.

Искренняя. Радостная. Счастливая.

Она потянулась к нему, обхватила за шею и притянула к себе. Он почувствовал сладкий аромат от волос. И в животе, вспорхнув тысячами крыльев, закружились полчища ебучих бабочек.

Он подхватил её под руки и взгромоздил на себя. Притянул голову и впился в её губы, обхватывая руками крепко, будто ждал этого момента всю жизнь.

Член встал моментально.

Он нежно выводил круги языком в её рту. Схватил за упругую попку и крепче прижал к своему паху. А она застонала. С лёгкостью позволяла делать всё, что ему хотелось. Потому что сама этого желала. Он это чувствовал.

На миг она приподняла голову и прошептала, глядя ему в глаза:

— Я хочу стать твоей, Милтон.

И прильнула обратно к его губам.

Милтон издал рык и резко сбросил её с себя. Навалился сверху и впился губами в нежную шею, чуть прикусывая тонкую кожу.

— Скажи это ещё раз, Рейн, — прорычал ей в шею, — Скажи.

А она тихонько стонала, возбуждение стало слишком сильным и он почувствовал сквозь тонкую ткань её пижамы, как затвердели соски под майкой.

— Я хочу стать твоей, Милтон. Хочу.

Милтон издал стон, смешанный с рычанием и приподнял её. Задрал майку и потянул вверх. Она покорно подняла руки и майка полетела куда-то в ебеня, скорее всего на кровать рыжей.

Милтон низко наклонился и лизнул грудь. Лизал возле соска, дразня, обходя языком орел по кругу.

— Дарк…

Она простонала его имя и сердце грозилось выпрыгнуть из грудной клетки.

Он оторвался от её груди и приподнял бёдра, стаскивая мешавшие шорты. И замер, любуясь её телом. Свет луны нежно обволакивал девичьи изгибы, тонкую талию и стройные ноги. Она осталась в одних трусиках.

Они тоже мешали.

Он медленно стянул их и оглядел её ещё раз.

Мерлин, как же она хороша.

Она раскинулась на подушке и смотрела на него из-под опущенных ресниц. В глазах искрилось желание.

Милтон отодвинулся к кромке кровати, и, с секунду обдумав то, что хотел сделать, решился.

Он медленным движением руки раздвинул ноги и прильнул губами к её промежности.

Какая же она мокрая. Вязкая жидкость так и сочилась из неё, раззадоривая и возбуждая ещё сильнее.

Легонько касаясь языком припухшего бугорка, втянул его в рот, засасывая в вакуум и быстрыми движениями заскользил по клитору.

— Аахх, Дарк…

Она вцепилась руками в простыни, сминая их и притягивая к себе, раздвинула ноги шире и подалась ему на встречу, чуть приподнимая и опуская бёдра, в такт движениям его языка.

Он мягко отпустил опухший от возбуждения бугорок и скользнул языком ниже, меж половых губ, подбираясь в узкой дырочке, которая не просто была влажной, она истекала смазкой. Мягко вошёл языком внутрь.

— Дарк…

Проникал внутрь и тут же выходил. Милтон вылизывал её изнутри, а она стонала на всю комнату так, что казалось, пробудился весь факультет Защитников.

— Дарк, да…

Он почувствовал, как сокращаются мышцы внутри неё, стало настолько узко, что заболел язык от напряжения, так тяжело стало входить в неё.

— Да…

Язык онемел, но он продолжал вбиваться в неё. Невыносимо ломило член.

А она застонала ещё громче.

Рейн сжала ноги, обхватив голову и тело раздалось судорогами, ещё чуть чуть и она раздавит его.

Кончила.

Она ослабила хватку и расслабленно развалилась на кровати.

— Это ещё не всё, Рейн.

Не вытирая рта он потянулся к ней и впился в губы, давая возможность попробовать себя на вкус. Его рот блестел от её желания и он слился с ней, приспуская трусы и доставая твёрдый, как камень, член. Он сам был ничуть не хуже Рейн, смазка текла, не останавливаясь, даже собственные трусы стали мокрыми.

Безумное желание уносило, срывая крышу. Плескалось внутри, громко возмущаясь, почему не могло вырваться уже наружу.

Он направил член в неё и мягко вошёл. Почувствовал, насколько опухшим было внутри неё, а из-за того, что она только что кончила, влага текла рекой.

Неимоверно приятно находиться внутри неё. Это просто взрыв, падение, подкидывание, просто пиздец, как хорошо.

— Рейн…

Он запустил руку в её волосы и сжал в кулак, двигаясь медленно внутри неё. Выходил полностью и медленно заходил обратно. Растягивал удовольствие, потому что понимал. Слишком долгое ожидание грозилось сию же минуту вырваться наружу.

Но он этого не хотел. Потому что быть в ней, это нереальный кайф. Такая узкая, мокрая. Его.

— Моя девочка…

А она стонала под ним, двигаясь навстречу. Царапала спину, прижималась, отдавалась.

— Моя…

Как бы он не сопротивлялся, не мог противостоять нахлынувшему сладостному порыву.

Ускорился, а она раздирала его ногтями.

— Да, Дарк…

Он чувствовал её слишком ярко. Настолько было узко, что сдерживаться уже просто не было сил.

Он приподнялся и закинул её ноги себе на плечи. Резко вошёл во всю длину, а она вскрикнула.

Кровать ходила ходуном и спальню оглушали влажные шлепки. Стоны Рейн разрывали тишину, смешиваясь с его рычанием.

Он резко и глубоко входил в неё, держа за ноги. Движения ускорялись и мир вокруг закружился.

— Да, Дарк…да…

Ох, лучше бы она молчала.

Она задрожала и он понял. Больше можно не сдерживаться.

Член дрогнул внутри неё и выплеснул всё, что копил долге время. Не то, что выходило при дрочке. Вышло другое, то, что он хранил для неё. То, что заставило взорвать все органы внутри. Жаркая волна опалила внутренности и пронеслась сладостным вихрем по всему телу.

Её ноги сжались вокруг его шеи и тело забилось в судорогах.

А он выплёскивал в неё всего себя до последнего.

В спальне стало тише. Только громкое дыхание разносилось по комнате.

Он медленно вышел из неё и опустил дрожащие ноги на кровать. Набрал в грудь побольше воздуха и громко выдохнул. Сердце стучало, как ебанутое.

Он опустился к ней и нежно поцеловал в губы, переместился выше и поцеловал кончик носа. Он целовал её щеки, глаза, лоб, мысленно благодаря за то, что она просто есть.

А она крепко прижимала его к себе. Будто боялась его потерять.

Он лег рядом с ней, крепко прижав её голое тело к себе. Так приятно было ощущать её кожу. В этот момент она полностью принадлежала ему. Он чувствовал каждую частичку её тела. Он чувствовал, как ей хорошо.

Дыхание понемногу успокаивалось.

Они лежали в обнимку. Её голова лежала у него на плече и она закинула на него свою ногу.

— Рейн. Ты самое лучшее, что было со мной.

Сказал тихо. Полностью отдавая отчёт своим словам. Что думал, то и говорил.

— Я хочу стать твоей, Дарк.

Конец

Оглавление

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

Часть 10

Часть 11

Часть 12

Часть 13

Часть 14

Часть 15

Часть 16

Часть 17

Часть 18

Часть 19

Часть 20

Часть 21

Часть 22. Эпилог