О бедном зельеваре замолвите слово (СИ) [Ksi Lupus] (fb2) читать онлайн

О бедном зельеваре замолвите слово

Допустим глава 1

Когда ты студент, то кажется, что учеба никогда не закончится. Когда же наконец выпустился, то мечтаешь вернуться в студенческие будни, а не это все — нехватка денег, безработица и отсутствие жилья. Академия помахала ручкой и пожелала чтобы дальше ты сам. Ну и кому в столице нужен зеленый зельевар даже с корочкой? Вот именно, тут их как голубей, конкуренция дикая. Но и шанс разбогатеть выше. А в деревнях зачем ты нужен? И вот неизвестно где бы я в итоге оказался (возможно даже и за решеткой), но привалило мне счастье в виде неожиданного наследства от более неожиданного родственника. Не будь я в безысходном положении, то задумался об этом, но я не глядя подписал бумаги и отправился по месту назначения.

Топольки.

Деревня деревней, как я узнал позднее, а до этого даже не имел представления о таком названии, хотя географию не прогуливал и не спал на ней. И после двухдневной дороги в экипаже, пришлось еще добираться на попутках, а там, следуя указаниям знающих людей, идти пешком через бугры, огибая болото. И ведь не предупредили, что идти придется пять часов! Да меня чуть не сожрала болотная жаба! Эта тварь зеленая была размером с двухлетнего бычка и имела длинный скользкий язык, которым обертывалась вокруг жертвы и совала себе же в рот. И не важно каких размеров была жертва, ее железный желудок переваривал даже камни. А самое обидное, что ее слизь шла за хорошие деньги, но добыть ее можно было лишь хорошо вооружившись. И вот такая жаба решила меня попробовать — еле увернулся, запустив в нее слабеньким заклинанием. Я все же зельевар, а не боевой маг!

— Уйди, противная! — С пальцев сорвалась тонкая ломаная молния, больше похожая на искру, попав в морду жабы. Ей, конечно, не понравилось, но и вреда не причинило — только чихнула. За эти короткие секунды нащупал в сумке последнее яблоко, запустив его в сторону от себя. Ожидаемо, что жаба направила свой взор на летающий предмет, выстрелив языком в него; мне хватило, чтобы удрать, сверкая пятками. Ну ее нафиг вместе с ее болотом.

Когда я, уставший, голодный и проклинающий всех и вся, добрался до пункта назначения, уже смеркалось, и в наступающей темноте вид Топольков вырвал из груди мучительный стон. А собственно, чего я ожидал, ну? Город? Город таким названием не обзовешь, а вот скромную деревню — да. Мои радужные перспективы тут же разбились в дребезги отдаваясь в голове похоронным маршем.

— Это все равно лучше, чем ничего.

Самовнушение, по мнению экспертов, великая вещь.

Встретили меня закрытыми воротами. Где-то со стороны болот завыло, а потом резко смолкло. По спине пробежали мурашки.

— Эй, люди, откройте. — Я застучал кулаком что есть мощи, отбивая руку. — У меня здесь дядя умер. — Подумав, добавил. — Зельевар я.

У меня были сомнения, что местные вообще знали кто такие зельевары: в такой глуши только шаманам и знахарям обитать. Откуда-то сверху прозвучал голос и пришлось поднять голову, вглядываясь в лицо настоящего богатыря.

— Чем докажешь?

Вроде и логично, но в ступор впал. А если меня сейчас сожрут? Волна возмущения начала подниматься в душе, но, подавив усилием воли, принялся рыться в сумке, которая неожиданно стала необъятной. Сопя, произнес заклинание света, щелкнув пальцами: над правым плечом завис маленький кругляш света, давая возможность видеть в полуметре от себя. Бытовые заклинания давались мне легче, чем боевые, и не так расходовали энергию. Сверху присвистнули, я услышал тихое «маг» и даже не стал переубеждать их в этом, достав наконец заверительное письмо.

— Вот!

Но на воротах никого не было. Постояв-потупив, было уже решил пнуть злосчастные ворота, но они открылись с внутренней стороны, чуть не заехав мне по лицу. В проеме появился недавний богатырь с факелом и пожилой, но не утративший жилости человек со взглядом сторожевого пса. Поежившись, рассеял свое заклинание, делая шаг вперед, протягивая письмо для ознакомления.

— Можете сами проверить, что я не вру.

Пожилой — видимо староста — лишь мельком взглянул на бумагу, чтобы пройтись глазами по моему лицу. Его глубокий, по-военному голос, заставлял вытянуться в струнку и бояться его обладателя:

— Зельевар значит. — Я усиленно закивал головой. — Столичный. Ну проходи, зельевар, раз родственник усопшему.

Что-то мне не понравились его интонации при словах «столичный» и «усопший», но в данный момент мне хотелось оказаться где-нибудь в тепле и в сытости. Все вопросы могли подождать и до завтра.

Богатырь остался на воротах, а меня сопровождал староста, ничем большим не заинтересовавшись. Главная дорога была широкой и прямой, по обе ее части стояли дома: в некоторых горел свет, но любопытных лиц в окнах не наблюдалось. Дома в большинстве своем аккуратные, имелись собственные участки под цветы или овощи. Деревьев вот мало. Чистенько, бродячих животных как в столице не наблюдалось. Пока Топольки не производили негативные впечатления.

Меня вывели к невзрачному дому с покосившей крышей спустя минут сорок, не меньше. В отличие от остальных строений от этого на несколько метров веяло неким запустением и жутью, да и его внешний вид не вызывал радости. К тому же дом стоял на отшибе словно прокаженный, навевая определенные ассоциации. Может я все же поспешил со сделкой…

— Пришли. — Мужчина встал, не дойдя до дома метров два, обернувшись ко мне. Затормозил следом. — Можешь обустраиваться. Пока. Завтра утром пришлю за тобой.

— А…

Но слушать меня не стали, оставив одного на дороге и в темноте. Почесав затылок, неуверенно взглянул на наследство, потоптавшись на месте. Резко захотелось обратно в столицу.

— Так, Вик, соберись, ты же выпускник магической академии в конце концов, а это просто дом. — Разговаривая с самим собой (привычка с детства), зажег магический светляк, медленно приближаясь к страшному дому.

Заухала пролетевшая в небе сова, я подпрыгнул на месте, в нескольких длинных прыжков оказавшись на крыльце и рванув на себя дверь. Запахло сыростью, дряхлостью и холодом, но меня уже не остановить: даже мертвец не стал бы преградой. Пол под ногами поскрипывал, когда из небольшого коридора направился в довольно большую комнату, подсвечивая в поисках хотя бы свечки, не говоря уже про нормальное освещение; сомневаюсь, что в деревне знали про магические фонари или светильники. Удивительно, но нашелся магический фонарь, пусть старый и погасший, но мне хватило энергии напитать его на ближайший час — на большее меня сейчас не хватит самого. Теперь с нормальным освещением, но с еще большей усталостью, мог продолжить осмотр. И было ощущение, что дом-то заброшен как минимум несколько месяцев: скопленная пыль была тому свидетелем.

Для начала попытался отыскать записи или иные сведения про жившего здесь родственника, но на полках и в столе отыскались только книги. Но какие книги! Мои глаза полезли на лоб, когда рука вытащила потертый том некромикона — самого редкого экземпляра про некромантию. И одного из запрещенного для ознакомления даже для магов. Чтобы достать такой надо…даже не знаю, Черный Рынок прошерстить или задействовать криминальные элементы. За это не то, что тюрьма, за такое и казнить могли. Бррр. Надо будет спрятать куда-нибудь подальше, странно что еще на виду стоит в открытую.

Убрав книгу обратно и вытерев руку об дорожный плащ — который был не чище, — вытянул следующую, крякнув при прочтении. «Ритуалистика Сайхан». И за эту казнят, даже разбираться не будут: там такие жуткие и темные ритуалы, что можно уничтожить столицу с ее миллионными жителями всего за одну ночь. Мать моя, кем же был этот троюродный дядя?! Не надеясь уже на лучшее, наугад потянул корешок книги, ощущая долгожданное облегчение, когда мои глаза пробежались по знакомому, а главное безопасному названию. «Практическое зельеварение. Полное собрание». По такой книге, только упрощенному варианту, я учился в академии, а здесь были материалы, предназначенные для профессиональных зельеваров, расширенные формулы и продвинутые рецепты. Чистые листы в конце книги были предназначены под собственные записи, и они не были пустыми. Я, как жадный до знаний, уткнулся в немного кривой, но четкий почерк, увлекаясь чужими наметками.

Кем бы ни был дядя, но он явно был гениальным зельеваром!

Все тринадцать рецептов были сложными, не говоря про то, что некоторые ингредиенты достать в нашей стране не реально, но какие эффекты зато… Одно молодильное без побочных действий могло принести миллионы! А тут еще было и зелье с претензией на бессмертие! То, над чем бьются до сих пор самые светлые умы: даже молодильное, хоть и скидывало до несколько десятков лет, все равно не омоложавило изнутри, и семидесятилетний старик внутри был стариком, на сколько бы он ни выглядел внешне. И родственник не захотел делиться своими открытиями с остальными? Даже за деньги, власть и славу? Или тут было что-то еще, если смотреть по первым двум запрещенным книгам. Некроманты вот, тоже зельеварение изучают, но не в широких масштабах. Хм.

Данная книга явно станет моей самой любимой, поэтому ее я решил потом припрятать. Оставив остальное на завтра (шкаф насчитывал не менее пятидесяти книг в нем), окинул взглядом пыльненький диван, заваленный тряпками, бумагами и склянками. Сложив все аккуратно на пол, нашел тут же вполне сносный толстый плед, а вот подушки не оказалось. Совать под голову тряпки не рискнул: стащив сапоги, юркнул под плед, кладя под голову собственные руки. Зевнул, когда магический фонарь истратив заряд, погас, погружая комнату в темноту — окна, похоже, были занавешены. Стараясь не поддаваться нахлынувшей паники, заснул.

***

Меня разбудили крики и стучащие звуки по дереву. Только после того, как открыл глаза и принял горизонтальное положение, понял, что стучали в дверь и звали меня. Ибо господином зельеваром был тут только я.

— Да иду я, иду. — Вновь зевнул, нехотя выползая из-под уютного пледа, натягивая сапоги. — Даже поспать не дадут. Иду!

Крикнув невидимому гостю, дотопал до двери. За ней оказался веснушчатый мальчишка не больше тринадцати-пятнадцати лет, в потертой куртке, штанах и в пыльных ботинках, которые ему явно были велики. Худое лицо было достаточно живым, как и необычные светлые голубые глаза. Кудрявые каштановые волосы торчали в разные стороны — наверное, как и у меня самого. Щербатая улыбка не портила его образ, как и легкая картавость в голосе.

— Здравствуйте, господин зельевар! Дядь Михай сказал проводить вас к нему.

— А дядя Михай у нас…

— Староста.

Ага. Что-то такое можно было и подумать.

Не зная, чего ожидать от старосты, попросил пацана подождать меня за дверью, вернувшись в комнату. Мелькнула мысль спрятать книги, но ведь их до моего приезда не украли, значит никому не интересно жилище умершего. Глянув на себя в зеркале, вытащил из светлых блондинистых волос длинное совиное перо, пригладив торчащие волосы рукой, но особого эффекта не вышло. В разводах пыли отразилось худое лицо с мешками под синими глазами и прямым носом. Редкий цвет, считающийся еще и признаком неудач. Острые уши; за левым ухом мелкая родинка. Сам себя я считал обычным: среднего роста, худощав, с обычными чертами лица (если не считать «несчастливые» глаза). И обычного рода, не знать. В магии посредственен, но оно мне и не надо, главное, что по зельеварению у меня стояла высшая оценка. А остальное…да неважно.

Мой проводник, мальчишка по имени Ульях, оказался на редкость говорливым, и пока мы шли к старосте, узнал про жизнь в Топольках и ее жителях в подробностях. Так, трактирщик Олд разбавляет пиво водой, а вино соком; бабка Марфья ведьма (по мнению Ульяха), так как животные ее не любят, глаз нехороший и вообще она «карга вредная». Посоветовали мне держаться подальше и от дочерей местного кузнеца, который уже забил одного ухажера, но хоть не насмерть. Не выходить ночью за ворота, не ходить на болота — это я с удовольствием, и не воровать яблоки у Кривого Прохорова: при этих словах мальчишка машинально потер задницу. Мне не надо было отвечать на его монолог, только кивать в нужных местах, и когда мы почти вышли к дому старосты, удалось наконец вставить:

— Ты что-нибудь знаешь про умершего, в чьем доме я поселился?

Было видно, как тот резко дернулся от моих слов, но тут же слишком активно покачал головой.

— Нет! Он редко появлялся и ни с кем не разговаривал. Вы лучше у дядь Михая спросите, а мне пора! — И ужом проскользнул мимо меня обратно. Однозначно здесь было что-то нечистое. Попытаю счастье у старосты.

Надо сказать, дом старосты ничем не отличался от остальных, и с виду не говорил о важности его обитателя. Крепкий деревянный дом с черепичной крышей, с клумбами под окнами и с яблоней с боку — вот и все различия. Михай как раз стоял с лейкой возле дерева и при виде меня вначале нахмурил брови, а потом махнул рукой, поливая яблоню. Я не стал его задерживать (да и меня дела ждали).

— Здравствуйте. Ульях сказал, что вы меня видеть желаете. Я, кстати, Викториан Ройх. Выпускник магической академии…

— Вы здесь надолго?

Враждебность в голосе можно было списать на осторожность перед незнакомцем, и, в какой-то степени, я его понимал, но все же можно было не так грубо. Привыкли они к своим, а тут я, новое лицо с непонятными целями.

— На самом деле сам пока не знаю. — Старался выглядеть так, словно мне все равно на скрытую угрозу. — Хочу разобраться с доставшимся наследством. Скажите, тот дом можно будет продать?

Серые тяжелые глаза под мохнатыми темными бровями несколько секунд буравили меня, прежде чем староста ответил, отставив лейку.

— Если только под снос и не дорого. В этом доме жить никто из наших не захочет. Мой совет: побыстрее разобраться с наследством и уехать обратно в свою столицу. Когда захотите продать дом — скажите мне. Сторгуемся. А пока, зельевар, не лез бы ты куда не надо. Сядь в своем доме и сиди.

— Обязательно это сделаю, но пока скажите где можно купить продукты?

— На базаре. — Видя мое замешательство на лице, указал рукой куда-то в глубь домой напротив. — Вот за теми домами есть небольшая площадь, там с утра и до обеда можно купить. Если нужно что-то другое — ближайший город в пяти часах ходу. Надеюсь, вы запомнили, что вам говорил Ульях и будете следовать нашим правилам. А сейчас мне пора заниматься своими делами, господин зельевар. — Последнее он особо подчеркнул интонацией. Видимо городских здесь не жалуют, как и магов в целом.

Мне ничего не оставалось, как поблагодарить старосту и пойти на поиски базара — в доме явно не было еды, как и у меня в сумке. Судя по солнцу, было часов восемь, не больше, но жизнь в деревне уже кипела вовсю и встреченные люди, как и староста, внимательно провожали меня взглядом в спину и тихо перешептывались между собой. Даже собаки и те, были начеку. Ощущать себя диковинкой было крайне неуютно, и я прибавил шагу, смотря себе под ноги, совладев с желанием накинуть на голову капюшон. Ладно хоть камнями не кидались, с них станется.

То, что я увидел, назвать базаром язык не поворачивался: три навеса и одна лавка с вещами. Я все еще не мог свыкнуться с мыслью что это не столица, а обычная, самая простая деревня без прикрас. И значит ожидать каких-то новшеств и чудес здесь не стоит. И еще хорошо, что магов не сжигают на костре как в старину. Но видя ассортимент представляемого меня одолевало разочарование.

Зато сэкономлю. Везде надо находить плюсы.

— Здравствуйте. Почем овощи? — Я присмотрелся к овощам, и на вид они были вполне съедобны и обычны. Стоящая за прилавком бабушка в яркой косынке на голове расплылась в широкой добродушной улыбке.

— Здравствуй, милок. Огурцы и помидоры по 10 серебрянников, капуста по 15, картошка по 20… — По мере ознакомления с ценами у меня лезли глаза на лоб, а когда несчастная курица пошла за 50 серебрянников, начал подозревать про обман. Даже в столице таких цен не было!

— А вы точно ничего не путаете? Что-то как-то дорого, я так обеднею быстро.

На самом деле обеднеть мне не светило, ибо я и так уже бедный. При моих скромных возможностях мне хватит на один закуп овощей, а дальше только в лес, по грибы да по ягоды. Даже на обратную дорогу в столицу не хватит, пока не продам дом. Мои финансы поют зауныльную трель.

Видимо мое бедственное положение отразилось на моем лице и старушка несколько смягчилась под взглядами своих товарок.

— Ладно, милок, не оставлю я тебя голодным. — Я воспрянул духом. — Поможешь мне по хозяйству и будет тебе еда. Я-то совсем одна живу, тяжело справляться. Можешь называть меня баба Глаша. Ну-ка помоги, тут не далеко.

Меня нагрузили корзинкой с продуктами и, следуя за моей работодательницей, оказался у нее перед домом. Идти тут было не больше десяти минут, но старушка не спешила, попутно поведав о своей нелегкой жизни и неблагодарных отпрысках. Никогда не любил семейные драмы, и никогда не знал как правильно на них отвечать, чтобы потом тебя не обозвали бесчувственной сволочью. Поэтому в моем лексиконе были ответы «да что вы говорите!», «вот же», «да-да» и простое кивание головой. До сих пор работает.

— Поставь корзинку сюда, дальше я сама, а ты мне пока дров наколи. Обойдешь дом, увидишь пристройку, а там дрова. Как все сделаешь можешь в дом заходить, накормлю. И кур моих не обижай.

М-да, колоть дрова мне еще не приходилось, этому в академии не учат.

Под навесом меня ждали дрова и старенький топор. Фронт работы, на глаз, до вечера не должен был затянуться, и я надеялся управиться хотя бы за пару часов, и при этом не оттяпать себе чего-нибудь. Запасных конечностей у меня не было. Названные куры находились в небольшом загоне с курятником: при виде меня они закудахтали, а петух, с длинными черными хвостовыми перьями, угрожающи набычился. Вот только разборок с ним мне еще не хватало!

Повесив плащ, поставил первое полено на пенек, взял топор крепко двумя руками, размахнулся… Топор застрял в бревне. Пока удалось расколоть полено, взмок как мышь. Не, такими темпами я не то, что до вечера, я до ночи тут торчать буду! Ну-ка, какие бытовые заклинания можно использовать?..

Пораскинув мозгами, несколько сник: энергозатраты превышали мой лимит. Проще было все сжечь. Но тогда не видать мне еды.

— Ладно, учиться никогда не поздно.

После пятого бревна я приноровился к работе, и она пошла быстрее. Только один раз уронил себе топор на ногу, благо обухом: боль удалось снять при помощи лечебного заклинания. К концу работы я был без сил, мокрый, уставший, с мозолями на руках и болями в спине. Вспомнилось, что я так-то зельевар, а не рабочий, но голодный желудок напомнил про мирские дела. Прибрал за собой под внимательный взгляд петуха — вот сдался я ему! — после чего, отставив топор и, оставшись даже доволен своей работой, направился к хозяйке.

В дом заходил осторожно, приложив ладонь к пояснице и задействовав снова лечение. Стало сразу же легче, но, как нам говорили, лучше не злоупотреблять, а пускать на большие дела. Но это кредо целителей, это им людей спасать и вершить великие дела, а мы люди простые.

— Баба Глаша, ваша просьба выполнена. — Не решился входить дальше порога — воспитание такое, — оглядывая скромное, но чистое убранство. Из комнаты появилась старушка.

— Как хорошо. Спасибо тебе, милок. Ты заходи, все горяченькое. Небось оголодал. Вон ополоснись водой.

Ее худая сморщенная рука указала на ведро воды с деревянным резным ковшиком и железным тазиком рядом. Вода была прохладной, чистой и вкусной — в горле стоял сушняк. Оставив плащ в коридоре, прошел на кухню, где на столе меня уже ждала тарелка с супом и хлебом. Сглотнув набежавшую слюну, поблагодарил хозяйку за угощение, и на минут десять выпал из реальности. В конце был яблочный компот — жить стало хорошо.

— Держи, милок, собрала я тут тебе немного. — На столе оказалась маленькая корзинка с овощами и неощипанная курица, чьи мертвые глаза смотрели на меня. Жуть. — Ты завтра ко мне заходи, у меня еще для тебя дела есть.

— Хорошо, баба Глаша, зайду. А сейчас меня свои дела ждут.

— Да, слышала я, что ты вроде как родственник того странного колдуна, что помер месяц назад.

Я остановился.

— Вы еще знаете что-нибудь про него? Чем он занимался?

— Про него лучше у старосты спроси, он с этим человеком дела вел.

И вновь все вернулось к старосте. Только он не хочет ничего говорить, как и меня видеть. Становилось все запутаннее. В Топольках явно была скрыта какая-то тайна, только вот не убьют ли меня за нее? А умирать, как известно, никому не хочется. Да и надо ли оно мне, вот в чем вопрос…

Вернулся я во второй половине дня, закрыв дверь на засов. Встал вопрос где хранить продукты: в городах во всю пользовались холодильными камерами, а в деревнях? Погреб? И если да, то где его найти?

После поисков лаз оказался под диваном. Пришлось помучиться с ним, отодвигая в сторону. Вызвав светляк, спустился по железным ступеням, оказавшись не в погребе, а в довольно хорошо оснащенной лаборатории. Секретной значится. Тут имелась и система вентиляции, и перегонный куб, и два котла разных форм, весы, два стола, инструменты для работы и схемы на стене. Именно они меня и заинтересовали в первую очередь. Я пытался вспомнить знакомые формулы и соединения, но то, что находилось на стене, было неизвестно мне; некоторые надписи и вовсе были написаны на ином языке, включая и рунный алфавит. Последним чаще пользовались некроманты для ритуалов, зельевары использовали общепринятые формулы и общий язык. Значит ли, что здесь проводились темные эксперименты, которые могли стоить жизни?

— И почему вокруг меня столько вопросов.

А ответы мог знать только староста. Замкнутый круг. Или же, можно не влезать в это дело, продать дом и начать карьеру в столице, как я и хотел до этого.

И пройти мимо тайны?

Почесав затылок, оставил это на потом — надо было разобраться с библиотекой. И все опасные книги спустить сюда. И вход лучше замаскировать. Но сначала надо решить с готовкой.

Двигать обратно диван не стал, просто закрыв люк тяжелой крышкой — если бы не кольцо, то и не заметно. Странно, что дядя не додумался использовать магию. Подумав, накинул на лаз тряпки, и только после этого взялся за продукты (эти мертвые несчастные глаза мне потом в кошмарах снится будут). Как таковой кухни в доме не обнаружилось, зато обнаружились удобства — хоть на улицу бегать не надо. Все больше складывалось ощущение, что здесь особо и не жили, питались в другом месте, а работали под землей. Все же меня ждал очередной визит к старосте.

Ужин отодвинулся на более позднее время, а я занялся наконец разбором вещей. И первое, что сделал, открыл окно, которое имелось в единственном числе; занавешенное тряпкой стекло было грязным, но ручка рабочая, и свежий воздух начал проветривать комнату. Засучив рукава рубашки, в первую кучу сгреб ненужный хлам, старые тряпки и мусор, благо хоть веник имелся. Вещей, в целом было немного: диван, книжный шкаф, рабочий стол со стулом, комод. Для такой большой комнаты не густо. Еще был чердак, но туда лезть не стал. Пока что.

Ненужное вынес на улицу перед домом: даже если разберут, то не жалко. Разобрал книги, став обладателем десяти запрещенных, пяти редких, шести на другом языке и тридцати семи общедоступных. Протер каждую от пыли, борясь с искушением заглянуть во внутрь. Запрещенные спустил в лабораторию, остальные расставил на чистые полки. Одни только эти книги выходили на кругленькую сумму, которую мне хватило бы на несколько лет беззаботной жизни и домик в центре столицы. Борьба с собой страшная вещь.

Во время уборки записи так и не обнаружились, а от ящика в столе нужен был ключ. И не факт, что там не установлена магическая защита, которая признавала только владельца. Знал я историю про неудачливого вора, которому защита отрубила руку. Не хотелось бы повторить на себе.

За делами время летит быстро, и вот уже вечер, а я устал как конь в поле. Зато теперь дом не выглядел как последнее пристанище и в нем можно было жить. Но многих вещей все еще не хватало. Той же кухни.

— У меня скоро паранойя начнется от этого взгляда.

Да-да, мертвая курица меня все преследовала. Принцип ощипывания кур я знал, но это долго, нудно и у меня нет кастрюли. Несмотря на дохлую птицу, взял ее за шею, и мы вышли во двор. Деревня погружалась в темноту, единственным источником света были сами дома: блики огоньков отражались в стеклах. Если исключить некоторые детали, то тут даже вполне хорошо. Опять же, воздух свежий, экология, лес рядом, болото с жабой… Эх. Поднял курицу на уровень своих глаз.

— Ну что, будем тебя готовить экстра-классом.

К счастью, мне не ответили. Распределив энергию в свободной руке, вызвал огонь, проводя им по тушке. Перья хорошо горели в магическим огне, запахло паленым и обгорелым — мясо начало поджариваться. Расход энергии, конечно, приличный, но до сырого мяса я еще не дошел, и надеюсь не дойду; овощи же можно съесть и сырыми.

Прошло не меньше часа, когда процесс «готовки» закончился, и в моей руке была зажата прожаренная, местами до черноты, кура, а на ботинках образовались горстки пепла. Теперь вымотался еще и магически, огонь никогда не был моей сильной стороной. Но теперь у меня был ужин! Боги, как мало надо для счастья, а.

Ужин прошел в тишине, вполне хорошо, а остатки сгреб в корзинку и спустил в погреб-лабораторию. После сытого ужина глазки сами закрывались, но я стойко решил просмотреть еще раз записи по зельям. Расположившись на диване и накрывшись пледом, вновь выразил свое мысленное восхищение человеку, который такое создал. Сколько бы я ни перечитывал, но ошибки так и не нашел, а точные формулировки с идеальными пропорциями в ингредиентах говорили о том, что все зелья рабочие. Руки так и чесались проверить, останавливало лишь недостаток необходимых компонентов. Чешуя дракона стоила как дворец, клык огнелиса можно было достать только в Пустоши, сок медонницы собирали раз в год и только в определенные дни — и это только самое «безобидное». Вот встреча с полярным Йогом можно охарактеризовать как самоубийство: эта тварь имела полный иммунитет к магии, а прочная шкура защищала от повреждений. Единственный их недостаток — медлительность, но даже так одна особь была угрозой для целого населения. Покинь они свое место обитание, людям пришлось бы туго. И все тринадцать зелий были завязаны на таких труднодобываемых составляющих. Сложно поверить, что дядя как-то смог все добыть. Возможно, он и умер в попытке достать что-то невозможное.

Захлопнув книгу — стало как-то грустно, — укрылся с головой, повернувшись спиной к работающей лампе, разглядывая обивку дивана. Вот и прошел мой первый день в Топольках. Было над чем поразмыслить, и стоило решить — хочу я здесь остаться и докопаться до тайны дяди, или продать дом и вернуться в столицу. И колется, и хочется.

Я прикрыл глаза.

Допустим глава 2

На этот раз меня никто не разбудил, и я проснулся вполне отдохнувшим. Так и не решил, что делать с домом дальше, доверившись стечению обстоятельств или же попросту Судьбе. Конечно, глупо ей доверять, да и не верил я во все эти предназначения: человек, прежде всего, должен верить в себя и себе, а там уже и в богов.

Хм. Хорошо, что мои мысли не слышат Храмовники.

Сегодня, после обещанной помощи, твердо решил посмотреть деревню и насесть на старосту. Мужик он правда волевой, ответов так просто я от него не добьюсь, но я бываю крайне настырным! Если б не это, то и в академию магии не попал бы.

Начинать завтрак с остатков ужина как-то неправильно, но коль есть больше нечего, то не голодать же? К тому же нужно вернуть корзинку и крынку из-под молока (вкусное, кстати, молоко, лучше городского). Встал вопрос еще с водой, которой не было в доме, а пить все же хотелось. Может сзади дома что-то есть?

И да, выйдя на улицу, подслеповато щурясь от яркого теплого солнца, обошел дом, обнаружив одинокую колонку для воды. И все было бы прекрасно, если бы она работала… Но нет, сколько бы я не нажимал на рычаг, вода так и не полилась. Методом исключения исключаем пересыхание грунтовых вод. Внешне колонка рабочая, значит что-то не работает внутри. Логично? — Не знаю, тут мастер нужен, а не я. Может конечно она от магии работает…

Ради интереса накрыл ладонью железный столб, посылая через его стенки энергетический заряд вовнутрь. Легкое покалывание в пальцах говорило о том, что магия потекла в нужное русло: я попробовал открыть кран снова. Глухо. Даже не булькнуло.

— Зараза.

Беззлобно произнеся, запустил пальцы в волосы: все же нужен профи, а не маг. То, что они были в деревне, я не сомневался, загвоздка только упросить — платить то мне нечем. В худшем случае надо узнать где колодец или речка. И выпросить ведро. Может жизнь в деревне все же не настолько хороша?

Пока ходил в дом и приводил себя в порядок, пока прибрался и взял корзину — меня уже ожидали. От неожиданности подался назад, прикрываясь дверью — на меня смотрела дородная женщина средних лет со скалкой в руках. Дама была шире меня в разы, румяна, с накрашенными красными губами и ласковым взглядом карих глаз. Из-под белого чепчика выбивались темные волосы и толстая коса по пояс. Вот про таких и бытует мнение, что «коня на скаку остановит, и мага скрутит в бараний рог». Вы не подумайте, женщин я не боюсь, я боюсь их непредсказуемости. Особенно когда они приходят по твою душу.

— Господин зельевар? — То ли вопрос, то ли утверждение. А голос, оказывается, был по-девичьи нежным. Я неуверенно кивнул, выходя из-за двери и закрывая ее за собой. — Тогда вы мне нужны! Дайте моему мужу что-нибудь из ваших настоек, чтобы этот поганец больше пить не смог!

Я аж икнул, осторожно спускаясь со ступенек, держа корзинку перед собой.

— Эээ…совсем?

Она всплеснула руками, чуть не заехав по мне деревянной скалкой: такой если треснуть, то не только шишка останется, но и перелом черепа.

— Что я, мегера какая-то? — Да я даже не знаю, впервые вас вижу. — Муж так-то у меня не плохой, но коль выпьет, то дурень дурнем! В прошлый раз он так налакался, что залез в чужой курятник и начал кукарекать! Стыд то какой! То цветы мне истоптает, то овощи в огороде выдернет, то посуду всю побьет — сил моих уже нет! Прибила бы, да как потом без мужика-то? Помогите, господин зельевар, я отплачу.

Пока длился ее монолог, я тихо фигел, ощущая, что меня начинает пробирать на смех. Никогда не думал, что первое мое зелье будет от алкоголизма! Будь дело в столице, произвел бы фурор, но находился я в Топольках, а здесь видимо это дело житейское. Потирая затылок, осторожно начал, закрываясь на всякий случай корзиной.

— Понимаете, для того чтобы сварить даже самое простое зелье необходимы соответствующие ингредиенты. Инструменты. А еще это не панацея, эффект потом пройдет, и ваш муж вернется к прежнему. Еще бывают побочные эффекты — организм у всех разный, и сами зелья не всегда безопасны. Может вы по старинке его как-нибудь?

Хмуря брови и жуя кожу на губах, женщина все равно начала настаивать на своем, соглашаясь с любыми побочными эффектами, лишь бы хотя бы на сутки спокойно поработать. Как-то так вышло, что к дому начали подтягиваться любопытствующие, прислушиваясь к монологу односельчанки: женщины просили войти в ее положение, мужская часть поддержать своего, а после того, как они получали от своих жен — соглашаться с женщинами во всем. Незаметно я оказался в центре всеобщего внимания.

— Прошу всех успокоиться! — Я попытался утихомирить и угомонить вошедших в кураж. В воздухе то и дело раздавались возгласы «а приворотные делаете?», «а такое, чтоб на чужих баб не заглядывался?», «а есть что-нибудь чтоб заткнуть женку и дать спокойно поспать?». Предложений и пожеланий было много. А я один, с корзинкой. — Я всех приму, но вечером. По одному. Или можете коллективно составить на бумаге кому что не хватает для личного счастья. А сейчас у меня дела. Простите.

— Тогда вы ко мне тоже заглянете, как у бабы Глаши отметитесь. Мне тоже по хозяйству помочь надо…

— Жела, не губи пацана раньше времени! Против твоего бати ему ни одна настойка не поможет! Вы как, рыбалку любите? А деревенский самогон?

— Вано, уймись ты со своей самогонкой! Не умеешь гнать, так не предлагай честным людям, чего за зря их травить!

— А ты на меня не наговаривай! Сама его водой разводишь, я видел!

— Ах ты ж моль недобитая…

Началась потасовка и мне удалось незаметно улизнуть. Вот же, принесла их нелегкая на мою голову, а если действительно придут?! Тут если не угодишь, то или прибьют, или отравят. А если угодишь, прибьет муж или отец. Шикарные перспективы! Нет, возвращаться надо по-тихому, авось будут думать что я где-нибудь в лесу, составляющие собираю. И к старосте так не попадешь, караулить начнут. А главное, все мигом забыли что я приезжий! Вот что нужда с людьми делает!

Я по-быстрому, почти бегом, добрался до дома бабки Глаши, постучал в окно, и только потом вспомнил, что она может быть и на базаре (хотя для кого там торговать-то?). Оставив корзинку у порога, возвратился обратно, поглядывая по сторонам, но кидаться с расспросами на меня не стали и я более спокойно дошел до торгующих, поприветствовав всех взмахом руки.

— Здравствуйте, бабушки. А я к вам, как и обещал.

— Ой, милок, и правда пришел. А я уж и не надеялась. — Старушка хлопнула в ладоши, имея довольный вид и буквально светясь от счастья. — Людк, присмотришь за моими вещами? — Ее товарка, такая же дама в летах, разве что помладше, кивнула, не сводя с меня заинтересованного взгляда. Неужели тоже обдумывает что на меня можно понавесить?

— Ты, милок, усы у клубники поотрывай, грядку с морковью прополи — там немного всего. Яиц собери — а то я что-то с утра забегалась и забыла. А там я уже вернусь. Справишься ли?

На самом деле сам не знал, но сообщать об этом не стал, заверив об обратном:

— Конечно, бабушка, не волнуйтесь, все сделаю. Я вам вот и корзинку обратно принес.

— Не упек. Молодец. Ты погоди, сейчас воды тебе принесу, чтобы не бегаться.

— Давайте я вам помогу…

***

В конечном итоге я остался один. И фронт работы. Клубничные грядки располагалась под окнами, в палисаднике: две линии по десять кустов, итого двадцать. Я не удивлюсь, если в следующий раз придется ремонтировать крышу или отстроить новый курятник. Правда ни то, ни другое делать не умел. Усы тоже не обрывал, но тут и ничего сложного: режь себе, да складывай в ведро.

Так я думал по началу.

Когда же закончил, выпрямился с трудом, а ноги отдавались болью в мышцах. Не удобно мне было согнувшись стоять, пришлось на корточках сидеть, и передвигаться гуськом. Как же тогда справляется одинокая пожилая женщина?

Испив воды, заодно и ополоснувшись, вытерев лицо подолом рубашки — все равно менять придется. Дальше была очередь за морковью, которую я с трудом отличал от сорняков. Это на рынке и на картинках она понятна, а когда торчит только макушка — не очень. Почесав затылок, сел прямо на землю, принявшись за прополку. Мысли текли медленно, вяло, солнце пригревало спину и нагревало голову, но не так, как в разгар лета до которого остался один месяц, а более щадяще. Хлопковая рубашка липла к телу, в то же время холодя кожу. А я вспомнил, что все же еще и маг: энергия потекла через руку, закололо привычно кончики пальцев при активации, и я создал движением руки потоки легкого ветерка, обдувая себя. Хо-ро-шо. Правда морковь сама себя не прополет.

Закончил где-то в обед — солнце находилось в зените. Грядки я победил, правда по ошибке все же вытащил несколько мелких морковин; будь я магом земли, посадил обратно, и они бы прижились. Но что нет, то нет, и ботва отправилась на обед курам. Последняя задача — собрать яйца. И, если курицам я был безразличен, то петух со своим вопросительным «ко-ко» был категорически против моего присутствия на его территории и кидался на ограду при моем приближение.

— Может решим все мирным путем?

— Ко-ко-ко.

— Мне только яйца забрать и все.

— Ко?

— Ко! Тьфу.

Не желаю быть исклеванным петухом.

Я буравил птицу взглядом несколько минут (тот важно ходил возле сетки распушившись), прежде чем додумался до одной идеи. А идея была проста: удержать петуха при помощи магии. Именно что удержать, а не поджарить случайно. Мытье, как мне кажется, ему тоже не понравится. Если бы кто меня увидел, то отметил бы мой кровожадный взгляд — я бы сам испугался. Но мне нужны были эти яйца. Чувствуя надвигающуюся угрозу, курицы попрятались в курятнике, а петух занял бойцовую позу — разве что землю не рыл. Удержать при помощи воздушной магии смогу долго, другое дело, что при этом надо смотреть на цель: отвлечешься и контроль будет нарушен. В моем случае это было смертельно. Оставалась уповать на дверь.

— Ну что ж, ты сам напросился.

Магия потекла по руке: я создал воздушное лассо, набросив его через решетку на шею петуха. Еле заметная петля до поры до времени была не ощущаема, но уже с этого момента нельзя было отвлекаться. У меня были секунды, чтобы открыть калитку и замкнуть заклинание. Не успею — меня сожрут.

И все из-за каких-то яиц. Боги…

Я смотрел на петуха, тот на меня. Моя рука медленно потянулась к веревке на калитке, а петух приготовился к нападению, встав прямо за дверью. Мозг поздно задал вопрос «а в какую сторону она открывается?» — я откинул веревку, одновременно делая жест пальцами «сжимание». Тут случилось сразу несколько событий: заклинание сработало, петля-удавка затянулась на шее петуха и его атака провалилась. Калитка открывалась вовнутрь, и я слегка даже пришиб птицу. Заклинание дало сбой. Глядя как петух начинает приходить в себя, сбрасывая магические остатки от магии, я рванул в курятник, ласточкой влетев в небольшой проем и захлопнув дверь перед клювом агрессора. Курятник тут же наполнится шумом, полетели перья: одна из куриц приземлилась мне на голову, начав истошно кудахтать.

— Да заткнитесь вы, а то поджарю!

Куда там до угроз. С внешней стороны долбился петух, здесь же решили задолбать куры, а я понял, что забыл корзинку для яиц. Что еще свалится на мою голову?

Как оказалось, кроме курицы ничего; несушку же подкинул ее подругам, стряхнув с волос перья и сено, усевшись спиной к двери. Кому расскажи — не поверят: один из лучших выпускников зельеварения прячется от петуха в курятнике. Нет, если бы можно было его травмировать, то ничего этого и не было, но не хотелось огорчить старушку и лишиться дармовой еды. Поэтому Вик, сиди и думай.

Взглядом окинул помещение: достаточно просторное, светлое благодаря оконным проемам, метра два в высоту — головой не задеваю. С правой стороны гнезда, с левой жерди, под ногами сено с опилками, кормушка и поилка. И куры. Обступив меня, они гортанно закудахтали, пробуя мои штаны; более уверенные забрались на ноги. Вот тебе и новый виток популярности. Я даже погладил одну по голове — интересные ощущения.

— Что ж, дамы, давайте посмотрим что у вас есть.

«Дамы» недовольно — это я так думаю, — закудахтали, петух с той стороны ответил таким же тоном, а я проверял гнезда, складывая яйца в одну ячейку. На пять куриц пять белых продолговатых яиц — это много или мало? А что, я житель городской, многое вижу только в продуктовых лавках. Вот если мне задать вопрос среди ночи «из чего состоит зелье удачи?», то отвечу не моргнув и не ошибившись.

Ой, ладно, я просто не хочу выходить наружу.

— Милок, ты там? — Голос бабы Глаши был крайней неожиданностью, и я утвердительно крикнул:

— Там! Тот есть здесь! В общем я яйца собрал.

— Так выходи тогда.

Логично до ужаса.

— Я корзинку под яйца забыл взять, боюсь раздавлю. — Когда от вашего петуха убегать буду.

Снаружи зашаркали в мою сторону.

— Так там снизу ящик, туда и положи.

И действительно, фактически зарытый сеном ящик обнаружился довольно быстро: сложив туда свою добычу и придерживая левой рукой, подошел к двери, потянувшись к ручке. Но она открылась с той стороны и на меня посмотрела хозяйка с накинутым на плечи синим платком. Позади нее, сверкая глазами словно василиск, стоял петух с гордо поднятой головой.

— Спасибо тебе, милок. Пойдем, накормлю, я вчера щи сварила на свежей капусте.

Я был почти уверен, что она знала про наши «недоразумения» с одним пернатым, вот и решила помочь. Конечно вряд ли, скорее меня долго не было, вот и пошла проведать. Главное, что на виду у хозяйки атаковать меня не решились, бросив вслед последнее «ко-ко-ко». Как предупреждение «больше здесь не появляйся».

Щи были вкусными, хлеб хрустящим, квас в меру сладкий: особо его не любил, но и не откажешься. Пока ел, узнал местные сплетни — ничего особенного, дворцовые интриги не переплюнут, но меня вновь предупредили насчет дочерей кузнеца.

— Ты, милок, заглядывайся, но близко не подходи, у нашего Вакулы кулак тяжелый, пришибет еще. Не со зла, конечно, человек он мягкий, добросердечный, но очень уж переживает насчет своих дочерей, коих у него аж четыре. Да и вдовец к тому же как десятый год. Дочки у него хороши, рукастые, но боль смущать любят своей красотой, видят, как мужики на них падки. Замуж им пора, да все Вакула женихов достойных ищет. Жаль девок-то, так и в девках просидеть можно, а там кто такую старую возьмет? Так что милок запомни мои слова и на рожон не лезь.

Пришлось клятвенно пообещать что не забуду наказ (знать бы еще как они выглядят и от кого шарахаться). Да и мне некогда любовь крутить, на семью деньги нужны, которых у меня нет, и жениться надо не на первой встречной. Все должно быть в свое время.

Тепло попрощавшись (мне вновь вручили немного продуктов и даже подарили корзинку), сказал обращаться за помощью, как за порогом меня уже ожидали. Надеялся, конечно, что не меня, но эту женщину, что приходила сегодня утром, я не забуду. К счастью, в этот раз без скалки. В простеньком платье, без чепчика, но с косынкой на плечах, руки в боки и улыбается.

— Господин зельевар!

Чур меня!

— Эм, здравствуйте. Снова. Вы к бабе Глаше? — Может все-таки бывают чудеса без магии?

— Да зачем, я к вам. — Увы, чудес не бывает. — Я по поводу своего мужа — поможете?

Интересно, если откажу, она меня голыми руками задушит? На самом деле помочь как раз-таки было не сложно, подходящие зелья я знал, но там были такие ингредиенты, которые здесь попросту не достанешь. А рисковать…рискованно. Можно посмотреть в книгах дяди, попробовать.

— Простите, не знаю, как вас звать, я обещаю сегодня посмотреть и завтра скажу результат. Новсе-таки посоветовал бы вам найти и другое решение.

Женщина нисколько не обиделась, следуя за мной — я решил не задерживаться.

— Да я его уже била, не помогло. — Я инстинктивно прижил корзинку к себе, отодвинувшись от нее на пару шагов. — Я к вам тогда завтра зайду. И зовите меня Маргаритой. До встречи, господин зельевар.

— До свидания.

Называть замужнюю женщину просто «Маргарита» было некомфортно, а в столице посчитали бы за оскорбление. Однако не успел дойти до дома, как из-за поворота вышел немного потрепанный мужик с заметным перегаром и с синевой на пол лица. При этом шел он прямо, говорил внятно и четко, размахивал руками при каждом слове.

— Господин зельевар, давайте с вами выпьем! — Я шарахнулся в сторону, а этот товарищ понял по-своему, не меняя тон. — Ну раз не хотите, тогда я и не настаиваю. Но мне бы того, настойку вашу.

Легче мне от этого не стало, но и останавливаться не стал, держась на расстоянии. Уточнил:

— Зелье?

— Да, его. — Кивнул, указав на синяк на лице. — Мне бы от этого избавиться, а то болит зараза.

Я с сомнением посмотрел на его «красоту».

— Так вам не зелье надо, а мазь. А еще просто подождите и оно само обязательно пройдет.

— Так, когда это будет, а оно сейчас болит! Помогите, я отдам! Честное слово! — Для большей убедительности стукнул себя кулаком в грудь, глядя преданными, пьяненькими и по-своему честными глазами.

И этот туда же. То зелье от алкоголизма, то от фингалов и синяков, а дальше что, от запо… Ох, трудна жизнь зельевара. Пришлось и этому пообещать что-нибудь придумать, а потом отбиваться от дружеских объятий и очередного «а за это надо выпить!»

В дом я буквально влетел — осталось повесить табличку «Никого нет дома». Ну и денек выдался. И он еще не окончился — раз пообещал, нужно выполнить. Заживляющую мазь приготовить было легко, но, опять же, упирался в составляющие: воду, травы, инструменты я найду, а вот вытяжку из папоротника, розоцвет и серебристый порошок уже вряд ли. Ближайший город в пяти часах, но даже так у меня нет денег на все это. Дооорого.

Ноги сами привели к книгам. Так-так, «Практическое зельеварение. Полное собрание» — то, что нужно. Теперь ищем раздел «Медицинские», подраздел «Порошки и мази», «Заживляющие».

— Долго. Дорого. Нет составляющих. Нет инвентаря. Для животных. — Задумался. Нет, точно не подойдет, а жаль, рецепт простой. — Ага.

Сел на диван, внимательно читая описание, в котором были как рекомендуемые ингредиенты, так и замещенные, но принцип действия идентичный в обоих случаях: такие рецепты были редкостью, один замещенный компонент давал уже другой результат — или же полностью портил. Зельеварение, несмотря на свое разнообразие, точный предмет, требующий детальных измерений и хорошей памяти. Поэтому «двойственные рецепты» так редки. И стоят огромных денег. И теперь мне нужна была чистая вода, чистотел, корень подорожника, пестик и ступка, горелка, весы и один серебрянник. Надо добыть первые три составляющих — как раз хотел узнать где здесь общий колодец. Чистотел и подорожник видел за воротами, если, конечно, меня выпустят и впустят обратно. Теперь тара…

Нож был у меня — короткий и немного затупленный. Глиняный горшочек нашелся в лаборатории: если не наливать до верха, где виднелась трещина, то вполне сносно. Ну и вся сумка пригодится, надо ж куда-то складывать.

Закатное солнце окрасило небо в необычайные красно-розово-белые тона с желтыми полосами. Легкие кудрявые облака терялись в этих красках. Если верить приметам, то ожидалась теплая ясная погода без дождей. Если где-нибудь погодник ее не подправит: не сможет правильно настроить — жди обратного действия. Так, если передавали жарко, может резко похолодать; ошибка в осадках — получи засуху или проливные дожди. В академии погодники были самыми нервными магами, которые должны были просчитать свои действия и последствия до того, как они произойдут. У короля один был, и могу сказать, что он был, может и не самым лучшим, но справлялся отлично. А еще погодников использовали во время войны, чтобы специально испортить атмосферу врагу. Отсюда можно сделать вывод — их ценили, но в узких кругах.

Меня никто за дверью не караулил, в подворотнях тоже, да и по сравнению с первой половиной дня сейчас практически не было людей. Где мог находиться колодец? Чисто теоретически где-то в центре деревни; практически — в любой ее части. Решив, что воду можно набрать и на обратном пути, добрался до ворот, где меня, естественно, остановил все тот же знакомый охранник.

— Куда это вы, господин зельевар, собрались на ночь гляди?

Его подозрительный прищур мне не понравился, но и сразу тыкать в меня мечом не стал. Стражник был выше меня на голову, шире в плечах в полтора раза и круглее на лицо. Добротная куртка была распахнута, под ней хлопковая рубашка с красной вышивкой и простенький железный кулон-оберег на веревке. Пшеничного цвета усы, крупный нос-картошкой, светлые брови с ресницами, соломенные короткие волосы и круглые уши. Стальные цвета глаза остановились на глиняном горшке: в них так и отразилось — «украл». Озвучивать, однако, не стал, а я остановил себя, чтобы не спрятать несчастный горшок в сумку.

— Ингредиенты собирать.

— А что ж до этого не ходилось?

— А я работал. — Эти расспросы начинали раздражать. Подняв голову, прямо и твердо посмотрел в глаза охранника. — Можете у бабы Глаши спросить. И еще у милой женщины по имени Маргарита. Так вы меня пропустите?

Подумал-поверил, но с сомнением, нехотя приоткрывая ворота — ровно настолько, чтобы я смог протиснуться.

— У вас есть час до темноты. А после не обессудьте, господин зельевар, всяких тварей здесь хватает. — А по лицу видно желание чтоб меня там и сожрали. Я, конечно, не злопамятный, но запомню.

Не став отвечать, выскользнул за ворота, чуть не застряв из-за горшка: позади раздался смешок в спину, но мне хватило такта пропустить это мимо ушей — главное, чтоб раньше срока не закрыл. Ведь потом не докажешь, что не захотели впустить обратно. Отдаленный волчий вой подстегивал к активным действиям, но волки были ничто по сравнению с ночными тварями. Радовало только то, что здесь их не должно было быть. Кстати, изучением монстров занимались монстрологи, и в плане выживаемости и крепкой нервной системы могли превзойти даже боевых магов: попробуй остаться спокойным, когда необходимо измерить василиска, узнать температуру огнелиса или посчитать сколько пальцев у тор-тога. В академии я сдружился с одним монстрологом — тот еще безбашенный тип. Только монстролог додумается на выпуск в качестве дипломной работы принести собственноручно пойманного монстра. Ержи додумался до детеныша мантикоры. Не стоит говорить, что потом по следу пришла его мама и навела шороху… Но Ержи все же сдал.

Кусты чистотела обнаружились возле забора, и я аккуратно, держась за стебли, срезал их ножом. Завернул в тряпочку и положил в сумку. С подорожником оказалось сложнее — а, казалось бы, трава травой. Вот только не все может пригодиться. Придирчиво оглядел листья, выбрал с более крупными и мясистыми, присев возле прикорневой розетки, из которой торчали черешковые листья. Взяв нож, острием выкопал растение вместе с коротким корневищем, аккуратно очистив от земли. Красавец. Потратил еще минут десять на поиски нового, проделав с ним те же манипуляции. По моим подсчетам управился где-то за полчаса: добыча уложена, еще не стемнело окончательно, видимость была хорошая и никто из живности не решил попробовать меня на вкус. В приподнятом настроение постучал в ворота.

— Открывайте, я закончил.

Тишина.

Попробовал еще, крикнув погромче, но результат тот же. Издевается? Пнув ворота уже ногой, в очередной раз заорал:

— Если не откроете, то я спалю ее ко всем демонам!

— Да здесь я, чего орешь.

Ворота приоткрылись: я юркнул в щель, недовольно глядя на довольного стражника, который стирал с усов молочный след — крынка стояла недалеко на столике. Рядом с остатками еды и не доеденным огурцом. Ах ты ж зараза…

— Ну, все? — Моргнул, не понимая к чему он клонил. Он кивком головы указал на дорогу позади меня. — Говорю шастать больше не будешь?

— Не буду. До свидания. — Буркнув под нос и недовольно поворчал — ужинал он там понимаете, пока я надрывался! Вот подолью я тебе слабительное, ух!

По дороге пытались перехватить, но я, завидя эти действия, выкрикивал «у меня заказ!» и прибавлял ходу, размахивая руками и показывая при этом горшок. Но отправился я не домой, а на поиски колодца. Спрашивать местных побоялся в виду того, что могут и не отстать с расспросами-вопросами и своими историями, а для меня время было крайне важно. Деревня небольшая, за час-полтора оббежать реально.

Вот будет печально, если колодец окажется где-нибудь за воротами.

Но мне повезло, не оказалось, но почти, почти — за моим «наследством» в тридцати минутах пешком. Кирпичный, закрытого типа с воротами, рядом лавочка с ведром, к которому прикреплена цепь. И барабан для спуска ведра. Вроде ничего сложного. Я пару раз покрутил ручку — шло туго, но все крутилось-двигалось-работало. Спустил ведро, набрал воды, вылил в горшок, облил штаны — все нормально. Когда вошел в дом уже стемнело. Не теряя времени, вытащил из корзинки яблоко, сунув в рот; горшок и сумку спустил в лабораторию, закрыв дверь на щеколду от непрошенных гостей. Жуя яблоко, освободил рабочее место, выставляя деревянную ступку с пестиком, весы, горелку и достав с сожалением серебрянник. Маска нашлась здесь же, а за перчатками пришлось лезть обратно наверх, но зато я был готов. В памяти сам собой всплыл рецепт с последовательностью действий, встав перед глазами во всех деталях.

Насвистывая себе под нос, перемолол чистотел с нарезанным корневищем подорожника в мелкую труху. Добавил пять капель воды, перемешал. Взвесил. Полученное вывалил в маленький котел, оставив настаиваться. На металлическую посудину положил деньгу, расплавляя ее на горелке, попутно нарезал листья подорожника и мелкими порциями добавляя в расплавленное серебро — горелка хорошо работала на магии. Перемешал, добавил воды и влил в свой состав, быстро мешая ложкой до однородной массы.

— Раз. Два. Три. Четыре. Пять.

Медленно сосчитав до пяти, остановился: теперь настояться до утра до твердой консистенции и готово. Моему же организму требовался свежий воздух, но первое правило зельевара гласило: «Приберись за собой». Второе, негласное: «Ложись!». Случаев взрывов было предостаточно, чтобы тело реагировало само. Вот и я, следуя первому правилу, вымыл рабочую посуду в горшке с водой, и только после этого вылез наверх — не забыв прихватить тару, от грязной воды тоже необходимо избавиться. Забудешь, а там потом жизнь зародится, и это не шутки: у одного с факультета именно это и случилось. Правда не живность, а какие-то кораллы, но профессор зельеварения вместе с ректором весьма заинтересовались.

Чистый воздух подействовал опьяняюще — или я все-таки надышался, — я начал улыбаться, глядя на ночную деревню. Тихо. Хорошо. Тепло. Душевно даже. Постояв, вылил содержимое глиняного горшка, вернувшись обратно в комнату. Зевнул. Потом еще раз. Эксперимент затянулся и я не заметил, как прошло два часа. Запустив пальцы в свою короткую шевелюру, со вздохом снова взял зельеварческую книгу — теперь надо решить вопрос с алкоголизмом мужа у мадам Маргариты. Чтобы лучше читалось и думалось я лег на диван, подложив под голову сумку.

Так, раздел «Медицинские», подраздел «Вспомогательные». Что тут для отворота на алко… хррр.

Я отрубился.

Допустим глава 3

Утром меня разбудил крик петуха.

Не открывая еще глаз, рванул с положения сидя, нелепо свалившись с дивана на пол, ткнувшись головой обо что-то холодное и твердое. Глаза открылись — книга. Похоже уснул, а она выскользнула из рук. Где-то снова проорал петух и пришлось вставать, подняв книгу на раскрытой главе. Взгляд наткнулся на зелье с простеньким, но интересным названием «Похмелин». Держа книгу в одной руке и читая рецепт, как-то умудрился не навернуться, пока перемещался по комнате, чтобы вытащить из корзинки яблоко. Машинально откусил, ощутив во рту сладкий сочный вкус и ароматный запах — вкусно.

А рецепт отличный. Просто не зацикливался на таких зельях: я не считаю, что они бесполезные, но менее продуктивные по сравнению с тем же заживительным, особенно в столице или в крупных городах. Но теперь понял, что именно в таких деревнях эти зелья себя и раскрывают в полной мере. Главное в слух про такое не говорить, обидятся. А для выполнения просьбы мадам Маргариты потребуется, как не странно, алкоголь (и именно тот, который предпочитает «жертва»), чабрец, ромашка крупная, черное перо из хвоста петуха (именно из этой части) и кислое яблоко. Чисто теоретически все можно достать в деревне, а одна пернатая зараза даже была на примете, главное уговорить бабу Глашу. Чабрец же…

— Госпооодин зель…зельвр… Тьфу ты. Госпдин маг!

А вот и вчерашний «больной», узнал по голосу. Я не стал кричать или делать вид, что меня нет дома: открыл дверь, держа под мышкой книгу и глядя сверху вниз на пьяного — ибо назвать его трезвым язык не поворачивался. Укоризненно покачал головой:

— Что ж вы так с утра пораньше напиваетесь?

— Да, это, для заряда. — И вновь честные-пречестные глаза. Видя мою ухмылку на лице — для заряда, как же, — выпрямился, стараясь сильно не качаться. — Да, для заряда. Чтоб, значится, делами легче справляться. Дела быстрее сделать, вот! Ну и я первым делом сразу к вам, за настойкой.

Его слова можно было перевести как «вчера пил, ничего не болело, а сегодня снова началось» — синяк на лице никуда не делся и, кажется, налился еще больше. Возможно, приложился этим местом, и оно дало такой красивый эффект. Не сказать, что мне его жалко, но...

— Ждите здесь, сейчас принесу мазь. — За закрывающейся за собой дверью услышал радостно-пьяное «Вот спасиб, госпдин маг!» — выговорить нормально мою профессию ему было сейчас крайне затруднительно.

Положив книгу на диван, открыл люк в лабораторию и спустился, чихнув — все еще витал легкий травяной аромат. И всему виной была мазь: ткнув ее кончиком ложки и оставшись довольным результатом, подцепил ложками (мыть придется), извлекая из котелка и перекладывая в стеклянную форму. Неоднородно-зеленая, ближе к болотистому окрасу с серыми вкраплениями мазь заполнила всю емкость круглой баночки, отчего стекло приобрело такой цвет. Разве что поприятнее.

Когда вышел на улицу, не совсем ожидал увидеть «больного», но он был, и был не один, а с Маргаритой, которая пыталась надавить своим авторитетом (грудью эдак четвертого размера, а может и весь пятый), но горе-страждущий стоял на своем, не пропуская ту вперед себя. Прям грудью закрывал мой дом, что любо-дорого посмотреть. Чем я и занимался около минуты, прежде чем меня заметили. Не желая вновь слышать «господин маг», спустился к мужичку и сунул баночку прямо в руку.

— Мазать толстым слоем два раза в день, желательно утром и вечером до полного исчезновения синяка. Если выполните указания, то завтра-послезавтра от этого пятна ничего не останется. Но чтоб после этого не мазали! Возможна аллергическая реакция. Не пробовать, детям не давать, не по назначению не использовать, держать в закрытом умеренно-теплом месте, беречь от огня.

— Василек, получил что хотел, теперь мне не мешай! — Женщина попыталась отодвинуть «Василька» — интересно, это его имя или все же местное прозвище? — но мужчина цыкнул, достав из внутреннего кармана кольцо.

— Подождешь еще, я еще спасибо не сказал. — Баночка перекочевала в карман, а кольцо в мою руку. Золотое, но потертое с внутренней стороны, широкое, с руной в середине. Дюже интересно откуда у простого деревенского артефактное кольцо с полным зарядом. — Спасибо вам, господин маг! Вот чтобы я без вас делал! Дай вам боги здоровья, денег и молчаливую жену! Вы берите колечко, берите, вам нужнее, а его и пропить могу. Да не толкайся ты женщина, уже закончил! Вот попомните мое слово, господин маг, от женщин все беды!

Он ловко увернулся от замаха Маргариты, счастливо икнул, почти бегом покинув нас: то ли замазывать синяк, то ли продолжать пить для «заряда». Я же ощутил некое довольство от проделанной работы и первого выполненного заказа. Да, не абы что, заплатили неизвестным артефактом, но все же я с этим справился. Теперь можно было приступить и ко второму заказу — Маргарита выжидающе смотрела на меня.

— Здравствуйте, а то с вами мы еще не здоровались. — Спрятал колечко в карман штанов, продолжив беседу, стараясь смотреть собеседнице в глаза. — Я нашел то, что может помочь вам, но мне потребуется ваша помощь в поисках компонентов.

Как же сразу засияло ее лицо! Лоб разгладился, глаза заблестели, улыбка, а не оскал василиска, появился на накрашенных губах. Одна фраза, а эффект омоложения лучше, чем у зелья!

— Ох, господин зельевар. Скажите, что нужно достать — достану. Соседки не откажут, если у самой не найдется. — Какое похвальное рвение.

Зря сказал.

Меня взяли в оборот, точнее в захват, потащив за собой. Запротестовал, пытаясь остановить женщину.

— Подождите, подождите, дайте хоть дом закрыть!

— Да он никому не нужен. Тут даже собаки знают, что не стоит возле него обтираться. А если что и своруют, так наши же сами этому вору втолкуют о вреде воровства. — Меня все дальше уводили от дома в неизвестное мне направление. Люди провожали нас заинтересованными взглядами — надеюсь я потом не стану героем любовных слухов! — Так что вам нужно?

— Чабрец, ромашка крупная, черное хвостовое перо петуха, кислое яблоко и алкоголь, что любит употреблять ваш супруг. — Написанное встало перед глазами и только поэтому не увидел, как округлись глаза у моей спутницы.

— Как алкоголь?! — А вот голос передал все соответствующие эмоции негодования и изумления — мою руку сжали как клещи.

— Для зелья, и ничего более. Это как…отворот, только на алкоголь. — Поспешил ее уверить, стараясь не кривить лицом от боли в руке. — Маргарита, это необходимо, поверьте мне.

Поверить тому, кто тут всего несколько дней. Я понимал ее сомнения.

Дама остановилась, хватка ослабла и я тут же вытащил свою руку; применять лечение не стал, само пройдет. Разминая руку, не торопил женщину с выбором или отказом — решение всегда принимает клиент. Ты лишь можешь слегка подтолкнуть в нужное направление. Но этот рецепт, в отличии от остальных, не был многосложным, не требовал специфических составляющих, не занимал недели и был доступен, что очень важно. И его мог приготовить даже первокурсник. Я же им не был, поэтому был уверен в своем стопроцентном успехе.

— Хорошо. — Голос женщины был тверд, а в глазах стояла уверенность. — Сколько литров вам надо?

— Один где-то. Но именно того, что пьет ваш муж каждый день.

— А если он другое пить начнет? — Вновь отблеск неуверенности. Я успокаивающе улыбнулся:

— Не успеет.

— Хорошо. Тогда я скоро, никуда не уходите.

Я оглянулся — мы стояли посредине главной дороги. Те, кто нас видел, уже успели все обсудить, хотя я не скрывал цель разговора, а Маргарита сама по себе говорила громко и эмоциональна, но я знаю что такое «сила слухов»: они могут тебя как поднять до небес, так и спустить на самое дно. В академии такое тоже действовало, и я сам был жертвой слухов. Справился. Не без последствий, но смог спокойно ходить и не смотреть на всех затравленным взглядом. А ведь были и те, кто бросал академию после такого…

Не успел я постоять в одиночестве и пяти минут, как меня со всех сторон окружили четыре красавицы, которых и в столице не найдешь. Стройные, две повыше ростом, две пониже, похожие друг на друга — сестры. У каждой коса до пояса, в косе ленты разноцветные, чернявые, глаза большие: у тех, кто повыше, черные, у двух других серые в голубизну. В сарафанах, которые не скрывают фигуры, бисером и вышивкой украшенные. Улыбаются и щебечут аки птички, что я уши то и развесил — не каждый день такие девушки подходят сами! Да и вообще, ни разу не подходили, вот я и поплыл, забылся.

— А я говорила, что он красивый!

— А вы правда из столицы к нам прибыли?

— А как там, в столице?

— Господин зельевар, а вы женаты?

А я как идиот, стоял и улыбался им в ответ. И ведь забыл все наказы! И даже пошел бы с ними куда угодно и сделал бы все, о чем бы они ни попросили, если бы волшебство не разрушил грозный окрик вернувшейся Маргариты:

— А ну отошли от него быстро! Нежели его ваш папаша прибьет, я вам все космы пообрываю, и так лица разукрашу, что ни один мужик на вас не глянет! Налетели, словно воронье.

Красавицы зашипели, зафырчали, но связываться с оппоненткой не стали — отпустили меня. Раз, и их уже нет, смеются где-то в другом месте. Из горла вырвался разочарованный вздох.

— Запомните их, господин зельевар, и чарам их не поддавайтесь, если не хотите познакомиться с кулаком их отца. Вот не зря у нас говорят, что мать их ведьмой была, и кузнеца приворожила, да простят меня боги. Я самогон принесла, и яблок кислых, своих, свежих.

Я помотал головой, запустив пальцы в волосы. Вот же, очаровали в самом прямом смысле, девицы то магией обладали, узконаправленной, действующей только на мужчин. Я это понял по остаточному туману в голове — ментальная магия оставляет такие следы. Обычные люди называют это природным очарованием, и только мы, маги, знаем истинную суть. По-хорошему их надо бы отдать в академию, чтобы и присмотр за ними был, и силой своей научились правильно управлять, и на учет поставить. Ментальные маги редкость, и, как и некроманты, опасны.

— Простите, задумался. — Поставив галочку насчет этой четверки, вернулся к несущим делам. Женщина принесла связку с яблоками и пузатую бутылку самогона литра на три, не меньше. — Давайте я вам помогу.

— Да что вы, мне совсем не тяжело. — Она отмахнулась связкой с яблоками. — Я знаю у кого можно попросить остальное. Только не знаю как вы перо у петуха обрывать будете.

Я тоже никогда таким не занимался, но никому об этом лучше не знать.

Перейдя дорогу и пройдя немного вперед, завернули за первый дом, чтобы Маргарита, со словами «мы пришли» открыла калитку второго дома. Следуя за ней в чужие владения, остановился возле калитки; женщина же постучала в окно дома, за которыми виднелись белые занавески и часть кухни. Стук повторился.

— Кларка, ты дома? Я тут с господином зельеваром по делу. Кларка!

В окошке показался женский силуэт, а после окно открылось.

— Ну чего тебе?

Молодая женщина с темно-рыжими волосами, собранными в низкий пучок. Светлая кожа, на лице темные веснушки. Глаза зеленые, «колдовские» — как их называют до сих пор в народе. Вместо сарафана или платья — белая рубаха на размер больше, подвязанная красным кушаком. Рукава закаты, позволяя увидеть худые руки с тонкими, но многочисленными старыми шрамами на них.

— Кларка, дай пучок чабреца в долг.

Та с сомнением посмотрела на Маргариту, потом ее зеленые глаза остановились на мне. Цепкие, внимательные, недоверчивые, так и свернули.

— Это ему надо? — Кивок головы в мою сторону.

— Ему для зелья, но для меня. Ну выручи, Кларка!

Вновь посмотрела. Я ощутил легкий укол в висок, настолько быстрый, что почти и не заметный. Почти. Я не ощутил магического воздействия на себя, однако интуиция подсказывала, что эта зеленоглазая была не простым человеком. Не маг, может местная знахарка: обладает крупицей силы, но не более.

Она исчезла в доме на несколько секунд, а потом передала пучок нужной мне травы. Уже высушенный, обработанный. Точно знахарка.

— Держи. — И закрыла окно. Даже поблагодарить не дала.

— Вы не обращайте внимание, Кларка к нам два года назад пришла, нелюдима она, но в помощи не откажет. Травы вот знает. — Маргарита передала пахнущий чабрец. Без сумки пришлось держать его в руке. — Теперь куда, господин зельевар?

— На поиски свободного петуха. К бабе Глаше, надеюсь и она не откажет.

***

Бабушка не отказала, хоть и поохала над будущим «варварством». Пришлось не только пообещать быть крайне осторожным с птицей, но и сделать ей мазь от болей в спине. Маргарита так же оставила меня одного — то ли не захотела присутствовать, то ли пошла проверять своего мужа. Обещала зайти ближе к ночи. Трехлитровая бутыль самогона и связка с яблоками достались мне, и мне предстояло потом все отнести домой и не разбить по дороге. Но главное сейчас — перо.

— Но вот мы встретились вновь.

— Ко-ко?

Кто бы мог подумать, что я буду разговаривать с петухом, а он мне будет отвечать. И главное — мы друг друга понимаем! Дожил…

— Ну как, будем по-хорошему или по-плохому?

Словно понимая о чем речь, петух выпучил грудь, насупился, глянув на меня недобрым взглядом: мол, попробуй, отбери. Была мысль просто пришибить птицу, но вдруг после этого не оклемается? Будет как-то не очень хорошо. Пришлось перебирать в голове подходящие заклинания. Усыпить на время? Хороший вариант, только на животных мы не практиковались, сразу друг на друге. Единственный минус — в течение пяти секунд нужен прямой зрительный контакт. Действовало ровно минуту — продвинутые варианты изучали боевые маги. По-любому должно этого времени хватить.

— Ну что ж, птичка, смотри мне в глаза. — Я присел перед петухом, благо нас разделяла сетка, и поманил пальцем к себе. Тот смотрел куда угодно, но не в мои глаза. — Ну будь порядочным чел…петухом!

Фиг тебе, Вик, и без масла.

Я точно час потратил, крутясь перед ним чтобы заинтересовать. Манил собственными пальцами, чуть не лишившись их; совал траву, пожертвовав яблоком, даже червяка откопал! (в итоге сбежались все курицы, желая урвать кусочек) Окончательно плюнув на гиблое дело, воспользовался уже примененным на нем приемом — воздушным лассо. Вряд ли ему понравится, но я предлагал решить все мирным путем! Магия отозвалась легко и быстро, закололо пальцы и создал воздушное лассо, накинув его через сетку. На этот раз петух явно понял, что что-то не так, встряхивая головой, словно пытаясь избавиться от удавки. Держа заклинание, вошел в загон, одновременно делая пальцами «захват», быстро приближаясь к петуху, пока он сам себя не удавил. Курицы, с громким кудахтаньем, забегали в разные стороны; глава «семейства» забился на месте, опасно сверкая своими когтями. Подпрыгнув к нему, ухватился за перо в хвосте и, извинившись, дернул на себя. Петух захрипел, мазнув лапой в опасной близости от меня, и я утратил контроль над заклинанием. Понимая, что вперед ждет возмездие, дал деру, успев выскользнуть за калитку и захлопнув за собой дверь на крючок, прежде чем на ней повис злой как демон петух, громко кудахтая. Радовало лишь то, что через сетку он не мог перелететь. Хотелось бы на это надеяться.

Черное длинное перо лежало в моей руке — можно было идти домой. Бросив извиняющий взгляд на петуха — честное слово, я не хотел! — засунул перо в карман штанов, повязал узел с яблоками на руку, а бутыль обхватил двумя руками для надежности. Прощаться было не с кем — баба Глаша находилась на базаре. На улице меня тоже никто не ждал и, хоть люди смотрели мне в спину, а кто-то выкрикнул «господин зельевар, поделитесь со страждущими!», дошел вполне сносно. У порога вспомнил что забыл совсем про ромашку. Пришлось все оставить за порогом и идти искать по окрестностям. Это еще хорошо, что ромашка не была так редка, плохо, что мне нужна была крупная. Поглядывая на клумбы и проверяя обочины дорог, не услышал, как рядом, с таким же интересом, нагнулся Ульях, глядя на куст с ромашками.

— А что вы ищете?

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, зато подпрыгнул я сам, держась за грудь. Хотелось заматериться, но вовремя вспомнил что перед мной ребенок.

— Боги, ты меня напугал. — Выдохнул. — Ромашку крупноголовую.

Мальчишка важно покивал и щербато улыбнулся.

— А я знаю где искать! Не отставайте, господин зельевар!

— Подожди...

Поздно, рванул как гончая с места. Пришлось догонять.

Если бы я знал, куда он меня приведет в итоге, то прежде бы подумал хорошенько, ибо Ульях остановился возле дома знахарки. У той самой, которая нам чабрец выделила. Лично мне к ней соваться не хотелось, о чем я и поведал сопровождающему:

— Может поищем в другом месте?

— Так это долго будет, а у тети Клары всегда все есть. — Ох уж эта детская непосредственность. Вот уже и во двор вошел. — Да вы не бойтесь, она хорошая, она меня всегда чем-нибудь вкусным угощает.

— Так это ты...

Остановить я его все равно не успел — Ульях постучал в окошко, позвал женщину по имени, а я захотел раствориться на месте. Это что ж она про меня подумает? Зельеваром назвался, а сам не способен травы найти! И на мальчишку не скинешь, это еще хуже будет. Может ее дома нет?

— Ульях, ты чего здесь? — Окно распахнулось и в проеме показалась знахарка. На ее губах появилась улыбка, подчеркивая веснушки на лице и делая его более теплым. Но тут она увидела меня и улыбка погасла: взгляд сделался стальным, угрюмом, губы сжались в тонкую линию. — Опять ты.

— Я…это…

— Теть Клара, не ругайте его, это я господина зельевара привел! — Ульях заступился за меня, а я покраснел до кончиков ушей. Нет, чтоб меня еще какой-то мальчишка облагораживал…

— Простите за беспокойство, мы уже уходим.

Сделав поклон рукой как принято в столице, развернулся, схватившись пальцами за ручку калитки. Вот же, демоны. Ощущаю себя посмешищем. И главное злюсь же на себя самого!

— Ладно, говори чего надо, коль пришли. Небось опять за травой? — Я обернулся. Стоит, руки скрещены на груди, спина прямая, взгляд острый, волосы огненной волной спину закрывают. — Ну так что, господин зельевар?

А голос насмешливый, и глаза как изумруды сверкают. Я быть может так и остался бы на пороге, если бы не Ульях: посмотрев сначала на Клару, потом на меня, он, широко улыбнувшись, оказался рядом, схватив за руку и потянув к окну.

— Ну же, господин зельевар.

— Я… — резко запершило в горле и я пару раз кашлянул в кулак под ехидный взгляд знахарки. Высвободив руку и, зачем-то потрепав Ульяха по волосам, взглянул в лицо Клары. — Мне нужна ромашка крупная, крупноголовая, стебель с пятью-шестью цветками. Я могу заплатить. Или по хозяйству помочь, как в оплату. Или хотите, зелье сварю… — под конец мой голос потерял уверенность, а когда та заливисто рассмеялась, и вовсе потерялся.

— Заплатить? Помочь по хозяйству? Зелье сварить? Нет уж, сама справлюсь, спасибо. — Отсмеявшись, она пошарила на своем столе, а после без предупреждения выбросила в окно, прямо мне в руки. — Держите. Но запомните — больше помогать я вам не буду. А это Ульях тебе.

Она протянула плюшку мальчишке, а я смотрел на стебель ромашки с крупными пятью головами и длинными лепестками. Свежая, еще не успевшая подсохнуть.

— Спасибо вам. Обещаю больше вас не тревожить. До свидания. Ульях, ты хотя бы спасибо сказал для начала.

Мальчишка, с набитым ртом, проговорил что-то по типу «спасибо»: мы со знахаркой синхронно хмыкнули.

— Всего доброго, господин зельевар.

Окно захлопнулось.

А я стоял смотрел, как пропадает силуэт за стеклом, прижимая к себе ромашки. Не такая уж она и грозная, как оказалось. Не ведьма. Правда и дружелюбной ее не назовешь.

— А я говорил, что тетя Клара добрая! — Плюшка быстро закончилась и Ульях стряхнул с рук крошки, разве что пальцы не облизал. — Я тогда побег, господин зельевар! До свидания!

— До свидания, Ульях.

Надо будет поспрашивать насчет него, хороший пацан. Я бы даже взял его в помощники, но увы, сейчас я даже сам себя обеспечить не могу. Уже в доме словил себя на мысли, что начинаю привыкать к Тополькам и к его жителям. Конечно, разбогатеть мне здесь не светит, слава тоже мимо меня пройдет, никаких развлечений, зато и никакой конкуренции. Такими темпами действительно останусь.

Отбросив ненужные мысли, бегло, фактически на ходу перекусил, спустив бутылку самогона в лабораторию. Как не разбил — только чудом. Одел маску, посетовал что ложки не мытые; нашел еще, но меньшего размера. На работающую горелку поставил котел, щедро влив туда весь самогон — не оставлять же себе, я не пью такое. Пока закипало, в ступке растер чабрец и ромашки до однородного порошка, сжег над посудой черное перо, перемешивая полученное против часовой стрелки. Всыпал полученное в котел, оставив на маленьком огне, пока нарезал яблоко на мелкие куски; из второго выдавил сок. Помешал варево в котле, сдержавшись от того, чтобы не чихнуть в него. Сначала влил сок, через десять минут туда же отправились яблоки. Выключил горелку, оставив настаиваться, а сам сходил на колодец за водой. Влил ключевую воду в котел, помешав три раза по часовой и пять против. Пахло конечно… А что поделать, не все зелья сладко благоухают, а если так, то это скорее всего яд. Объем вышел приличный, вылить рука не поднялась — авось пригодится не только Маргарите. Главное потом их мужьям не попадаться на глаза.

Образовалось свободное время, которое решил посвятить старосте в надежде вытрясти из него информацию. Заодно закинуть мысль о сестрах-чаровницах — посмотрим, как отреагирует. Мужик он отнюдь не глупый, даже наоборот, предельно осторожный, наблюдательный и авторитетный. Против него вряд ли кто пойдет. Вот не верю я, что он не знал чем занимался мой дядя. Возможно, еще и в доле был.

Время давно перевалило заполдень: несмотря на середину лета, жары как таковой не ощущалось, но в отличие от столицы здесь легче дышалось. Может выделить денек и сходить на речку, если она конечно здесь имелась — лезть в болота категорически не хотелось. Опять же, еще на чердак не слазил, кто знает, что там лежало. Может опять книги запрещенные.

Старосты в доме не обнаружилось или же мне не захотели открывать. Покрутившись на одном месте, приметил проходящую мимо женщину с корзинкой грибов. Поинтересовался у нее.

— Простите, мадам. Вы не подскажите, где можно найти старосту?

— Так он еще с утра в Кренж уехал. — Видя мое легкое недоумение, женщина охотно пояснила, махнув рукой в сторону ворот. — Это городок в четырех часах пути. Не со стороны болота, а со стороны леса. Два дня там точно пробудет, поставки налаживает.

Вот как.

— Спасибо.

Значит староста отпадает. Я бы предположил, что он меня избегает, но я не такого высокого мнения о себе. Значит подожду когда вернется, два дня не так уж и долго. Осталось решить чем заняться...

И тут мой взгляд зацепился за дочек кузнеца, которые так же увидели меня. Заулыбались, да плавно поспешили ко мне. А я резко перехотел их видеть: ну их, к демонам с их очарованием, не хочу потом как дурак по деревне ходить! Они, конечно, красивые, но инстинкт самосохранения никто не отменял — я впервые сам сбегал от красивых женщин. Одно дело когда знаешь что тебя могут поджарить, и совсем другое, когда тобой управляет чужая воля.

Петляя между домов, вернулся к себе, оглянувшись напоследок назад: оторвался. Правда тут все знали где я обитаю, но я надеялся, что так далеко чаровницы заходить не будут. Да и зачем я им? Глупый конечно вопрос — просто так, как новое лицо, которое еще не попало под их чары. Тут бы артефакт от ментальной магии.

— Точно.

Рука полезла в карман, доставая подаренное кольцо. К сожалению я мог лишь ощутить магию в нем, но без соответствующих знаний не определить ее назначение. Тут артефактор нужен. Вещица может быть как пустышкой, так и каким-нибудь боевым артефактом. Знать бы где специалиста еще найти, но точно не в Топольках. Четыре часа пути? Можно и попробовать, почему и нет, лишь бы лошадь туда шла. Подкинув кольцо в руке, убрал обратно в карман — теперь на чердак. В который можно было попасть прямо из дома, по скрытой лестнице. Я ожидал увидеть пыль, разбросанные вещи, старый хлам или даже еще одну скрытую лабораторию, но моим глазам предстал выжженный на дереве рунный алфавит. Ради интереса подергал за железное кольцо в разные направления и дверь, ожидаемо, не сдвинулась и на миллиметр. Магическая защита. Странно, что она стоит именно на этой двери: если уж закрывать, то весь дом. А так сразу складывается мнение, что что-то там спрятали и не хотят это показывать. Книги? Журналы с записями? Уникальные артефакты и запечатанные зелья? Рунный шифр мне был потянет — любой образованный маг понял бы что речь идет о ключе. «Приложи ключ и дверь откроется сама» — дословный перевод рун. Загвоздка в самом ключе, о котором я не знаю: им может быть любой предмет, звук, жидкость и даже цвет. Можно до старости искать ответ и так его и не найти. И сломать дверь не получится, если только разбирать крышу, но и то, не факт, что там нет отложенного заклинания, при активации которого все вспыхнет как спичка. На ум пришел стол с закрытым ящиком — ключ мог находиться там. Опять же, нужно найти ключ от стола.

— Замкнутый круг какой-то.

Стукнув ладонью по дереву, спустился ни с чем вниз, сложив лестницу — лаз закрылся сам собой. Кругом одни секреты, а мне забыли сообщить о ключе. Возможно, дядя думал, что я найду все сам или же — он вообще не думал. По типу «раз мне уже ни к чему, то и вам не достанется». По совести сказать, я ничего не знал и не знаю о Аласта Вольтэре — именно так зовут моего родственника. Звали. Насколько помню в семье его имя никогда не произносилось, хотя и родня у меня небольшая осталась. Да и с отцовской стороны там не все в порядке было, а после его смерти мать и вообще запретила им вмешиваться в нашу жизнь. Она никогда не любила столицу, и как только мне исполнилось восемнадцать, то оставила меня на попечение академии. Прошло два года, а от нее так и нет вестей.

Да, у меня та еще семейка.

Чтобы развеяться от грустных мыслей, взял грязную посуду, мой уже любимый глиняный горшок, да и сходил на колодец, инвентарь перемыть. Со своей колонкой надо еще что-то решить, может Маргарита посоветует мастера: по часу с лишним ходить за водой слишком долго, а в большинстве рецептах вода была важной жидкостью, и банально котелок просто туда-сюда не дотащу. И морозильную камеру еще надо. И обустроить кухню.

Я хмыкнул. Такими темпами я дойду и до грядок, и до собственного курятника.

Отмыв все, налил свежей воды в горшок, возвратившись назад, где у порога смиренно ждала Маргарита и при виде меня всплеснула руками.

— Господин зельевар, а я к вам. Давайте вам помогу. — И не слушая мои протестующие попытки, отобрала горшок, переступив порог моего дома. Я как застыл, так и встал, пока она меня не окликнула.

— Простите, но по правилам приличия женщина не может находиться в доме мужчины наедине, если она не его супруга, нареченная или лю…любимая. — Там была «любовница», но во избежание недоразумений договаривать не стал.

— Так мы люди простые, нам не до светских манер. Видишь, что человеку нужна помощь — помоги. Видишь, что пьет — останови, особенно если это твой муж. Так что, господин зельевар, будьте проще к людям и они к вам потянутся. — Она поставила горшок на стол, несколько по-хозяйски оглядев комнату и щелкнув языком. Я заранее начал краснеть. — Надо будет мужиков к вам пригнать, пусть крышу подделают, пол поменяют — а то скрипит до безобразия. А что, кухни нет? А как это без нее? Надо, надо. Вы не волнуйтесь, господин зельевар, мужики у нас хоть и пьющие, но руки у всех золотые. Да и мы поможем, а то небось трудно без женской руки в хозяйстве, хоть вы и маг.

Хоть стой, хоть падай!

Я то краснел, то бледнел, то пытался вставить слово, и снова замолкал. Минута монолога, а все уже распланировали и без твоего участия. Так и женят, без моего же на то согласия…

— Право слово, даже не знаю, что и сказать. — Я честно не знал как отреагировать. А если обидится на мои слова? А если подумает, что наоборот, пользуюсь? — Мне ведь даже отплатить нечем.

— Ну что вы. Если ваше зелье подействует, вам вся наша женская часть помогать будет!

— А вторая мужская тихо ненавидеть, ага. — Хмыкнул, откидывая крышку от люка в полу. А что скрывать-то уже?

— Так может, господин зельевар, тогда есть то, что на время вызывает, как ваш там, отворот? — Я чуть не упал с лестницы от ее слов. — Как он мне нужен будет трезвым, так я ему подливать буду. Я ж все понимаю, просто надоедают эти пьяные выходки.

— Помню, вы говорили про отдых и погубленные цветы. — Я почесал затылок, прикидывая как можно выйти из ситуации. Подними сейчас голову, то увидел бы как в такт моим словам кивают головой. — Подайте тогда горшок с водой. Только аккуратно.

Был риск испоганить вообще все, но и шанс «разбавить» зелье. Как я говорил, вода — универсальная жидкость. Жаль ромашки закончились, а к знахарке я ни за что не пойду. Значит будем импровизировать.

Набрав из опущенного горшка пол стакана воды, разбавил зелье, медленно и неторопливо помешивая сначала по часовой стрелке, а потом и против. Посмотрел. Не удовлетворившись цветом, влил еще пол стакана, проделав то же самое, но наоборот: зелье из мутно-зеленого стало прозрачным с легким оттенком луговых трав. Пробовать на себе не стал (пробовать на себе вообще не рекомендуется во избежание летального исхода), налив в тонкий флакон и, поднявшись к Маргарите, протянул ей зелье.

— Запоминайте: половину флакона необходимо подлить в алкоголь утром, остальное вечером в еду. Не волнуйтесь, вкуса и запаха не почувствует, главное не перепутайте последовательность и дозировки. Начать лучше с завтрашнего дня. Действие зелья хватит на двое-трое суток, дальше постепенно ваш муж вновь начнет...начнет. Есть доля вероятности, что после этого ему и пить-то не захочется. Если вдруг проявятся какие-нибудь побочные эффекты — срочно ко мне.

Я наблюдал за тем, как она, бережно взяв флакон, повертела его в пальцах, после чего поднесла к глазам и осмотрела со всех сторон с присутствующим сомнением на лице. Ни она первая, ни она последняя: все, кто имеет дело с зельеваром, переполнены сомнениями насчет действий зелий, особенно в первый раз. А многие хотят быстро, дешево и без побочек.

— Ох, большое спасибо господин зельевар! Дайте я вас поцелую!

— Не надо! — Я увернулся от распахнутых объятий, уходя влево. — С замужними дамами не целуюсь. И не обнимаюсь. Достаточно простого «спасибо».

— Какой же вы скромник. — Да лучше уж так! — Тогда до скорых встреч, господин зельевар.

Клиент доволен, доволен и исполнитель, в данном случае я. Проводив женщину на выход, спустился в лабораторию: зелья нельзя долго оставлять открытыми. Удивительно, но пустые склянки и фляги имелись в ассортименте, добавляя мою уверенность в профессию дяди. Но стоило взгляду упасть на стопку сложенных запрещенныхкниг и уверенность пошла трещинами — зачем профессиональному зельевару книги по некромантии? То, что он был профи, не сомневался. Некромант-зельевар? Не слышал о таких. Но, чисто теоретически, в магии возможно все. Надеюсь только, что он не прятал здесь трупы и не проводил темных ритуалов.

Я потратил не меньше двух часов, чтобы не только управиться с зельями, но и сходить на колодец, чтобы в очередной раз вымыть посуду, а остаток зелья вылить в чахлый кустик рядом: и так, у меня вышло две большие фляги и семь мелких склянок на два раза, больше уже некуда, всю деревню «обеспечу» с лихвой. На обратном пути возникло ощущение, что за мной наблюдают, но стоило только обернуться — никого. Так и дошел, поглядывая назад с подкрадывающимися мурашками по спине. Зато стоило закрыть дверь и отпустило. Неожиданно навалилась усталость и я зевнул, чуть не вывихнув челюсть, последний раз на сегодня спустившись вниз и расставив инвентарь; взгляд мазнул по книгам, которые так и говорили «прочти меня». Признаюсь, соблазн возник — никогда не читал некромантские книги, — но я сдержался, накинув на них ткань. Полегчало.

Лег где-то за полночь, сам толком не поняв, что я делал весь день и как он так быстро пролетел. Вот снилась только какая-то чушь: искал как добыть деньги, пытался отвертеться от поцелуя болотной жабы (которая превратилась в Маргариту), выкопал труп, чтобы забрать у него ключ. А в конце приснилась травница с волосами до пят, в белой сорочке и со свечкой в руке. И как же она не по-женски материлась! Я аж проснулся от такого в середине ночи, подскочив с места и вытирая липкий лоб.

— Присниться ведь такое.

Сам себе нервно улыбнулся и улегся обратно.

Чтобы вновь ощутить все прелести деревни.

— Мне поспать здесь дадут?..

Допустим глава 4

— Господин маг! Господин маг! Гооос…

— Чего ты орешь?

Подслеповато щурясь от света факела, узнал перед собой Василька. Трезвого на удивление, но сильно взволнованного, бледного и с расширенными глазами — то ли от ужаса, то ли от переизбытка эмоций. Завидя наконец меня он радостно заулыбался, подпрыгнув на месте — разве что целоваться не полез.

— Господин маг, беда! Там за воротами, там это, упырь! В ворота скребется, воет, матерится…

— Кто, упырь?

— Да не, не упырь, а Гришка. Ему ж потом эти ворота ставить, ежели нечисть сломает.

— Нежить. — Автоматически поправил, все еще не понимая, что от меня хотят. Наличие упыря, конечно, очень интересно, но если похороны прошли не по правилам или некромант там какой объявился, тогда да, может и упырь вылупиться. — Так, а я зачем? Сожгите, они хорошо горят.

Василек взмахнул руками, отчего огонь на факеле затрепыхал. Где-то в дали послышались крики. Женские, судя по всему.

— Так не дается! Вот вы упыря и сожгите, господин маг!

— Я зельевар, а не маг.

— Да какая разница!

Да действительно!

По лицу Василька понял, что нет смысла доказывать разницу между зельеварами и боевыми магами, как и факт того, что я не некромант, и нежить не изучал. И предлагать закидать упыря факелами тоже не стал.

У ворот было столпотворение, словно вся деревня собралась посмотреть на упыря: при этом женщины охали и ахали, причитали на тему «да что ж такое делается-то!», а мужики сидели у забора и развлекались. Кто игрой, кто выпивкой, кто разговорами и ставками — уйдет ли нежить сама или проломит ворота? И абсолютно никакого страха!

— Дорогу господину магу! Бабоньки, разойдись! Что вы здесь все собрались, как на ярмарке, упыря что ли не видали!? Михайловна, не ори мне на ухо, у тебя для этого свой муж есть! К господину магу не лезть. Не лезть я говорю! Ух, сумасшедшие!

Меня трепали как куклу, даже несмотря на то, что меня пытался защитить Василек, работая локтями и голося так, что уши в трубочку сворачивались. Я все больше приходил к мысли, что на этом «празднике» лишний, и никакой опасности на самом деле и не было.

— Господин зельевар! А вы тоже на упыря пришли посмотреть?

Откуда-то появился Ульях, ловко уводя меня в сторону из женского окружения — Василек остался бороться в одиночку. Меня же он вывел к стене, где, на прислоненных лестницах, стояли мальчишки, заглядывая вниз и обсуждая внешний вид упыря; в дозорной башне, что стояла рядом левее, находился знакомый мне богатырь и ненавязчиво крыл нежить под воротами. В частности за то, что она портила дерево своими когтями. И, опять же, никто не собирался сжечь или порубить упыря. Может развернуться и пойти дальше спать? Тут и без меня хорошо.

— А, и вы сюда нагрянули. — Голос охранника по имени “Гриша” перекрывал остальной гомон. Мог и не замечать и дальше, я почти ушел.

— Это не я, меня зачем-то сюда притащили. — А чего, собственно, я оправдываюсь? — Вижу вы и сами справитесь. Всего доброго.

Но нет, уйти мне не позволили.

— Э, нет. Коль пришли, так извольте убрать эту погань. — Я не видел его лица, но подозреваю, что там ничего хорошего не отобразилось.

— Так сожгите, делов-то.

— Зачем, если у нас есть вы? — Он спустился, нагло улыбаясь сквозь усы. Вот с такой же улыбкой он запросто и перекинет меня через забор. — К тому же, вдруг чья родня? Обидеться могут. Так что, вы человек с образованием, вам и усмирять.

— Да я… Эх, чего вам объяснять, все равно не поймете.

Я и сам не понимал.

Один упырь, а проблем и вопросов как с целое кладбище. Будь здесь некромант или экзорцист, или священник на худой конец, то упокоили бы эту заразу и никаких проблем. А я разве что могу упыря разгневать окончательно: будь у меня больше материалов, то сделал бы взрывное зелье и подорвал бы эту нежить. Или сварил «живой огонь». Но с материалом тут туговато, не разбежишься. Если здесь водятся огненные саламандры, то уже считай удача.

За то водятся упыри всякие, родственные.

Взобравшись на смотровую и держась за перила, свесился вниз, рассматривая упыря. Упыриху, если быть точнее — это была некогда женщина. Сейчас же сложно было сказать, как она выглядела при жизни, ибо после вылупления упыри меняются почти до не узнавания: облезают волосы и усыхает тело, кожа сморщивается и приобретает серый оттенок, зубы заостряются и клыки лезут, когти появляются на руках и ногах. И жажда человечины. То, что сейчас рычало внизу, по внешнему виду было похоронено несколько лет назад, может года два, не больше. То есть оно вроде и ничего, но для упыря поздновато как-то. Неужели в самом деле некромант какой завелся?

— Ну так что, господин зельевар. — Рядом не слышно появился богатырь, глядя на меня с прищуром. — Как избавляться будете?

Я на него даже не обернулся. Поверну назад — засмеют, не избавлюсь от упыря — тоже засмеют. Куда ни посмотри — сплошное неудобство. Хм.

А на кладбище все же стоило бы сходить. Сделаю им защитное от нежити. Да и посмотрю, какая могила окажется разрытой.

Созданный магический светляк вызвал презрительное хмыканье за спиной: убивать упыря я не собирался, достаточно отвлечь его внимание и увести подальше. А там и рассвет скоро, а нежить, как известно, солнечный свет не переносит. Если мозги совсем не усохли, то инстинкт должен будет повести упыря обратно на кладбище. Если нет — сгорит на солнце. Там вообще какие-то сложности с мозговой активностью и памятью у нежити, но некромантией в академии не увлекался. А вот светляк, как наживка, очень даже неплохо зашел: упырь отвлекся на него, перестав полосовать ворота и пытаясь его поймать. Покружив светом под возгласы деревенских, запустил заклинание на максимальное расстояние — упырь рванул следом утробно рыча. Как ребенок. Опасный, голодный и мертвый.

— И все?

Я уткнулся в грудь охраны. Гриша. Что ж не Ильян-богатырь какой-нибудь… Все так же подозрительно косится да усмехается в усы. Очень хотелось ответить колкостью, но мне так же очень хотелось спать.

— А вы чего ожидали? Град молний? Взрывов? Огненный дождь? — Посмотрел на небо — скоро рассвет. Часа через три где-то. — Назад не вернется. А если вернется, то солнце само уничтожит нежить. Поэтому можете не волноваться и спать спокойно.

Удержавшись от того, чтобы не похлопать здоровяка по плечу, покинул смотровую башню: пройти толпу было сложнее. Все лезли и чего-то хотели, я отнекивался, а от особо рьяных — отбрыкивался. Пару раз меня ущипнули (не буду говорить за что), но вырваться из цепких женских рук все-таки удалось! Если их выпустить на упыря, то от того даже косточек не останется.

Добравшись до дома, на листке бумаги вывел жирным «не беспокоить!», просунув ее в щель между дверью и дверным косяком — кому надо, достанут и прочтут. А мне спать, охота.

Мне опять снилась какая-то дичь, и именно эта дичь, в клюве петуха бабы Глаши, гоняла меня по площади деревни с требованием вернуть перо. Как-то странно совесть проявляется.

День начался с того, что за порогом дома обнаружил крынку молока, пятак яиц, булку теплого хлеба и еще продукты по мелочи, сложенные в корзинку с белой скатертью. Моя вчерашняя записка лежала там же между продуктами, но уже с припиской благодарностями. Вроде ничего и не сделал, а народ оценил и покормил. Если так, то я согласен на еще одного внеурочного упыря. Вот поем, да и соберусь на кладбище, как хотел. Еще бы знать кому спасибо за завтрак сказать.

Когда уже было собрался отчалить, неожиданно появилась бригада из местных мужиков с Васильком во главе: кто с топором, кто с пилой, кто еще с каким инструментом. Взгляды твердые, лица трезвые, я аж успел испугаться.

— Господин маг, а мы пришли к вам дом подлатать.

В голове начал всплывать разговор с Маргаритой. Что-то такое было. Но как-то думал, что скорее в шутку и не придал этому значению. А они вот, пришли.

Почесал затылок в нерешительности. Мне на кладбище надо, но и их же не оставишь одних…

— Да не волнуйтесь вы, господин маг! — Начал увещать меня Василек, ударив себя в грудь. — Вы только скажите, что и где, а дальше мы сами и быстро. Можете заниматься своими делами и ни о чем не волноваться!

Как раз, когда говорят «ни о чем не волнуйся», я начинаю паниковать. У меня там лаборатория, книги запрещенные, чердак с сюрпризом — как не волноваться!

Или все же рискнуть?

Они ж люди простые, книги им ни к чему, пальцы совать тоже, вроде как, не будут, да и не глупые же, сами понимают, что может произойти в доме зельевара.

— Хорошо. Тогда мне нужно…

Спустя где-то полчаса, после всех обоюдных договоренностей — пришлось пообещать избавиться от зелий-блокаторов на алкоголь, — я, немного не со спокойной душой, оставил работников, двинув на выход из деревни, прихватив с собой сумку, нож и подаренное колечко — авось пригодится? Прохожие желали хорошего дня, звали к себе на обед и выпить «за знакомство». Чуть не попался на глаза одной из дочек кузнеца: развернувшись на сто восемьдесят градусов, нырнул в кусты, затаившись как мышь. Не хочу опять попасть под их магию, у меня и так с сопротивляемостью плохо, а если они все вместе соберутся… И как они еще не извели мужскую часть деревни?

— Господин зельевар, а вы от кого-то прячетесь? Или снова что-то ищите? — Позади меня стоял Ульях. На его лице привычно сияла улыбка. — Если вы от дочек кузнеца, то они сейчас на площади скорее всего.

Умный мальчик.

Поблагодарив за информацию, продолжил было путь, но Ульях прицепился ко мне, напрочь отказавшись идти по своим делам.

— Да я свободен, господин зельевар! Так куда вы идете?

— На кладбище. — Понимая, что от него не избавиться, рассказал про цели своего визита на погост. Честно говоря, думал после этого он все же повернет назад, но нет, Ульях радостно заулыбался, подпрыгивая при каждом шаге.

— Так я могу показать! За мной, господин зельевар, не отставайте!

Где-то уже такое было.

На выходе из деревни я притормозил своего проводника: не ради «дружеских» любезностей с охранником, а с целью ознакомления ворот. И, надо сказать, впечатлился отметинами на дереве. Пожалуй, прояви она больше старания, и ворота бы не выдержали — когти у твари были ого-го. Чья-то теща, о которой позабыли? Или любимая жена? Увы, знакомств среди некромантов не держал, даже не обратиться за помощью.

— Ого, какие царапины! — Ульях, как и я, восхитился ночной работой нежити. Только в отличии от меня, парень вообще не беспокоился. — А у упыря такие же когти, как и у медведя?

— Хуже. — Я посмурнел. Боги, пусть ее солнце сожгло!

— Круто!

Обладай он магией, я бы отправил его к монстрологам — у них такой же нездоровый энтузиазм. Восхищаться тем, что тебя прикончит… мда.

Чтобы попасть на кладбище необходимо было обойти деревню по дуге, потом по тропинке в лес и пройти минут пять по прямой. И вот, на импровизированной поляне, среди деревьев и кустов, решили сделать кладбище. Не знаю сколько лет Тополькам, но похоже умирать здесь не спешили, и размеры кладбища были вполне скромными, как и могилки. Да, простенькие: знак какого-нибудь из богов воткнутый в холм. Никаких оград, статуй, украшений.

— И это и есть ваше кладбище? — Ульях согласно кивнул, подтверждая, что это все. С другой стороны, найти разрытую могилу будет проще. И мешать никто не будет.

Мы разделились, я наказал позвать меня, если мальчишка найдет что-нибудь подозрительное. Сам же достал мешочек и насыпал туда кладбищенской земли — зелье от нежити делается на ее основе. Сорвал крапиву, нашел несколько шишек, подрезал кору, нашел кость… Кость? Присев над своей находкой, повертел в руке, благо, что в перчатке. Сложно сказать, человеческая она или звериная, но вот следы от зубов присутствовали. Напоминающие упыриные. Если это так, то эта мадам кем-то поужинала перед тем, как явиться в деревню. Решила сил набраться? Или инстинкт сработал?

Я пригляделся — трава в округе была умята. Но следов крови, потрохов или остатки пира не нашел. Странно. Очень странно.

— Господин зельевар, я нашел!

Окрик Ульяха где-то с другого конца отвлек от размышлений. Прихватив кость с собой в сумке для дальнейшего анализа, дошел до проводника и обомлел. Я ожидал разрытую могилу, но не ожидал что их будет две! И, если их не испепелило, то у нас два бесхозных упыря. Может тут и заблудшие души есть и лесная нечисть? И гнездо василиска в придачу.

— Так. — Проверить все равно надо было, даже если и не хочется. Такими темпами я в некроманты перейду. — Ульях, ты стоишь здесь. Если услышишь или увидишь странное и страшное — подай знак.

— Какой?

— Да хоть заори. Главное, чтоб громко.

— Эт я умею.

Оставив того сторожить, полез изучать первую могилу: разбросанная в стороны земля с глиной, отсутствие охранного знака (такие метки делают как раз чтобы нежитью не стать) и иного опознавательного знака. Следы от когтей на земле. Яма глубиной в два человеческих роста. Пустая — даже не знаю, радоваться этому или нет. Гроба тоже нет.

Закончив с этой, перешел к следующей, и тут уже было интереснее. Отметки, как и на первой могиле, но внутри был разломленный гроб с остатками несчастного животного, судя по оставленным копытцам. Запашок был, но не старый, то есть не воняло, если бы мертвичина пролежала здесь три-пять дней. Получается упырь выбрался, словил себе ужин, поел в гробу и отправился в неизвестное направление. Второй вылез или намного раньше, или же позднее первого, иначе бы они подрались за еду. Первый или второй упырь добрался до деревни за три часа до рассвета; от деревни до кладбища минут сорок, максимум час. Делаем вывод, что он где-то «гулял» и вышел к людям совершенно случайно. Наша упыриха вылупилась где-то через полтора-два года после похорон. Что спровоцировало — вопрос. Про первого трудно сказать пока не встретимся, хотя вот встречаться с упырями не хотелось! Надо посоветовать, чтоб некроманта позвали, но до столицы три дня пути, а за эти три дня еще не известно какая хтонь произойдет.

Вернувшись к Ульяху, который забавно вглядывался в деревья прищурив глаза, похлопал по плечу, отчего тот подпрыгнул.

— Уф, господин зельевар, вы меня напугали!

— Квиты. — Хмыкнул, зачесав ладонью волосы назад. — Скажи, кто-нибудь знает, есть ли в ближайших городах или деревнях некромант?

— Так ваш родственник…уй. — Поняв, что, видимо, сболтнул что-то лишнее, перевел сразу тему, развернувшись ко мне спиной. — Это у старосты надо спросить, он многое что знает! Пойдемте, господин зельевар, а то кушать хочется.

Так-так, опять все упирается в моего покойного дядю. Значит он все-таки был и зельеваром, и некромантом. Талантливый во всем. Дядя с сюрпризами, о которых молчит вся деревня. Очень интересно.

Как только вернулись, Ульях тут же сбежал — хоть попрощался. Надо брать его в оборот, от старосты ответов мне не добиться, разве что пришибет за них. А дети…у меня, конечно, не было опыта с ними, даже с первокурсниками держал дистанцию, но думаю что-нибудь придумаю. Что-то помимо зелья правды или «развяжи язык». Законом запрещено отрабатывать зелья и заклинания на несовершеннолетних.

Но когда дошел до дома, то зелье потребовалось мне самому — аж икать начал от увиденного.

— М-мама…

Мне снесли дом. Ладно, не весь, а только разобрали часть дома, и я не знаю за какими драконами они это сделали! Я мог полюбоваться своим стареньким диваном, сдвинутым туда шкафом и столом, коридором и дырами в полу. И где мне теперь спать?!

— Василек! Васи…лек.

Мой голос упал до хрипа, когда из-под груды бревен выглянул абсолютно пьяный Василек, с очередным синяком под глазом. Чувствуя, что закипаю и от этого начинает покалывать пальцы на руках, угрюмо зашагал к моему бедствию.

— Василек! Что. Здесь. Творится. Что вы сделали с моим домом!? — Мне хватило выдержки не потрясти его за грудки.

— О, госп...гос-по-дин маг! — Слишком довольное и радостное лицо Василька чуть не заставило меня завыть. — Мы это… Выполняем план!

— Какой еще план?!

— Дык, ваш! — Он крутанулся на пятках, чуть не завалившись назад. Пришлось хватать и ставить на место. Но руку мою не отпустил, вцепившись в нее как утопающий. — Мы вам тут это…это…теплее сделаем. Вот. Печку установим, окна… Раб…рабу…тьфу! Место под р-работу! Все в лучшем виде!

К концу его речи хотелось уже плакать. Он может и из лучших побуждений, но жить-то мне где это время?! А если они все, в запой уйдут?

— Сейчас мы тебя лечить будем.

Прошипев, освободил свою руку, взбираясь в дом по остаткам лестницы: дверь скрипнула, да и повисла на одной петле. Завидя меня такого злобного, никто останавливать не рискнул и через пять минут я собственноручно вливал антиалкогольное зелье в рот Василька. На самом деле его необходимо было использовать иначе, но у меня не было времени ждать. А то, что позеленел — избыток профессии. Трезветь Василек начал минут через десять, еще через пятнадцать смотрел на меня красными опухшими и трезвыми глазами, пусть в них и читалось негодование с обидой пополам. Даже носом зашмыгал.

— Господин маг… Зачем вы так…

Но его жалобно-обиженный вид не произвел на меня должного впечатления, и я остался непреклонен.

— А затем, где мне жить до конца ваших ремонтных работ? Ты со своим энтузиазмом мне пол дома разрушил!

Василек изумленно посмотрел на открытую часть моего жилища. Почесал затылок. Шмыгнул носом и посмотрел на меня кристально честными глазами.

— У меня можете, остаться. Да и мы не долго, господин маг! Неделю всего. Если дожди не пойдут.

Слов нет. Одни эмоции.

— Я лучше тогда на улице поживу, чем с тобой…

— Да вы не переживайте, мы постараемся быстро.

— Главное, чтоб после вас вторая часть дома не повалилась.

Вздохнул. А что, Вик, сам же добро дал, вот и получай. Ремонт во всей красе. Тут вроде таверна есть, переночую сегодня там, а дальше… А дальше посмотрим. Может упыри заявятся и будет не до сна.

— Где у вас тут трактир?

Василек оторвался от изучения бревен — а может у него там что-то и припрятано, — глянув на меня.

— Так, на площади стоит. Не пропустите. А вам зачем, господин маг?

— Знакомиться с местным гостеприимством буду.

— Ежели так, то скажите Олду, что вы наш новый маг. А то пиво разбавит и сдерет, как с приезжего.

Фраза «новый маг» резанула по ушам, но переспрашивать глупо дело — Василек полез залечивать душевные раны. Махнул на него рукой, постоял-посмотрел как работают другие и как разрушают мой дом, да и пошел к трактирщику. Все лучше, чем с этим «цветочком».

***

Трактир выглядел так же неказисто, как и мой дом, только вот вывеска с нарисованным бокалом пива и жаренным гусем говорила о предназначении зеленого дома. Точнее он даже не зеленый, а в синеву — или это у меня от стресса? Двухэтажное бревенчатое здание изнутри было более уютным, чем снаружи, хоть и стоял стойкий пивной запах. Полукруглый зал с камином и со свободным местом в центре; столы ближе к стенам по два ряда. Стойка, за которой находился упитанный лысый человек где-то с моего роста в безрукавке на голое тело. При виде меня он отставил деревянную резную кружку из которой пил: маленькие серые глаза, казалось, заглянули в мой кошелек, подсчитали сколько у меня денег, и трактирщик тут же потерял ко мне интерес, вернувшись к кружке. Вот так-вот и встречают по кошельку.

— Здравствуйте. — От мужчины пахло пивом, копченостями и потом. Колоритный запах. — Мне бы комнату снять на ночь, пока мой дом руш…достраивают. — Или все же порушат окончательно. Трактирщик и бровью не повел. Вспомнив слова Василька, добавил. — Я ваш новый маг.

Не скажу, что после этого во мне признали родственника, но мужчина наконец оторвался от кружки, взглянув на меня. Почти округлое лицо, маленькие, но цепкие глаза, которые привыкли замечать любую мелочь, остроносый нос, мясистые губы. Толстая короткая шея, широкие плечи с толстыми руками и солидный объемный живот. Его голос, однако, был громким и звонким.

— Значит это вы, о ком судачат местные. Маг значится.

— Ну, я не совсем маг. — Нечего приписывать себе то, что не умеешь, иначе проблем наживу. — Зельевар я. Окончил столичную магическую академию и прибыл сюда по завещанию дяди. Так что насчет ночлега?

С минуту он думал, а я стоял ждал. Потом наклонился вперед, понизив голос, словно кто-то мог его еще услышать в пустом помещение.

— Хорошо, зельевар. Ты поможешь мне, а я бесплатно предоставлю тебе комнату и ужин.

— Что нужно сделать? — Я навострил уши. Уборка вроде не требовалась…быть разносчиком в вечернее время? Практики правда в этом нет, но за еду я уже и грядки полол, и с петухом воевал, и здесь как-нибудь да справлюсь.

— Это… Ты ближе-то подойди. — Становилось интереснее. — Ты только смотри, зельевар, не проболтайся. Есть тут одна дама, которая мне по сердцу, да только вот…это…

— Приворотное надо?

Глаза трактирщика расширились и он сплюнул прямо на пол.

— Чего ты мелешь, зельевар! Не яд твой нужен, а чтобы уверенности придать. Робею я перед ней, понимаешь. Как вижу, так язык сохнет и двух слов связать не могу! Стыдоба-то какая. А вдруг она себе другого найдет пока я решительности наберусь? Ну же, зельевар, помоги!

Вот оно как. Любовные муки. Хорошо, что без приворотного, не переношу эти штуки, хоть и популярны. Привороты и отвороты, многие большие деньги заплатят, но и спрос потом, до тюрьмы. А зелье для уверенности…

— Хм. — Я почесал затылок: перед глазами начали появляться нужные рецепты. Проблема заключалась в их сложности приготовления и в побочных эффектах. Мало ли он пойдет потом геройствовать, а отвечать мне. Тут надо что-то быстродействующее.

Я попросил бумагу и перо с чернилами — трактирщика как ветром сдуло, и как ветром принесло. Сев на стул, макнул гусиное перо в чернила и начал рассчитывать пропорции для будущего зелья. Не знаю, сколько времени прошло и стоял ли все это время Олд со мной, но, когда громко воскликнул, он тут же зашумел.

— Ну как?

Я довольно посмотрел на работу своих мыслей — лучше и не придумаешь! По крайней мере в данных условиях.

— Мне нужны вот эти ингредиенты, а так же просторное место для работы. И поесть бы чего-нибудь сейчас.

Трактирщик прошелся глазами по написанному. Ткнул пальцем в несколько строк.

— Вот это я достану, остальное придется самому. Если все выйдет, может ночевать и столоваться здесь сколько захочешь. А если не выйдет…

— Выйдет-выйдет. — Заверил я его, оставив рецепт на столе. — Но эффект будет быстродействующим, всего десять минут. И будет побочный эффект, без него никак.

Мне кажется последнюю фразу он уже не слышал — слишком мечтательное лицо стало. На самом деле такие зелья не срабатывают сами по себе, если человек действительно этого не желает. Вот Олд хочет заговорить с понравившейся женщиной: есть мотивация, есть желание, а так же страхи и неуверенность. Зелье же притупляет последнее, а все остальное будет зависеть только от него. Чудеса порой намного проще, чем кажутся.

После сытого перекуса, мы договорились, что трактирщик найдет мне место и то, что мог раздобыть у себя, а я займусь всем остальным. И прежде всего были необходимы мои инструменты, которые остались в доме. Если, конечно, дом остался.

Остался. Что радовало. Василька я не увидел, зато остальные работали. Бросив им «я быстро», слазил в лабораторию, прихватив весы, ступку, маленький котелок — не в кастрюле же варить? Так же быстро попрощался, чуть не получив гвоздем в глаз: это такой намек, чтоб я здесь не шастал или от большой любви? В любом случае задерживаться и разбираться не стал, время у меня до ночи. И в итоге я набегался на месяц вперед, буквально залезая в чужие полисадники: узнавая с какой целью, люди добровольно расставались «на благое дело». Нет, я не раскрывал все подробности, как и умолчал имя трактирщика. Но жители все равно прониклись и помогали чем могли. Правда пришлось послушать жалобы и пожелания, а так же пообещать заскочить по возможности и «что-нибудь да придумать».

Когда вернулся в трактир, Олд сразу отвел на кухню, где освободил мне стол и убрал продукты.

— Что ж, приступим.

Разложил все необходимое, попросил выйти за дверь, никого не пускать и не беспокоить до окончания приготовления. Открыл окна, поставил кипятиться воду в котле и приступил к зельеварению: растирал, смешивал, замешивал, взвешивал и разделял на пропорции, потом снова смешивал. На этапе варки что-то пошло не так и пришлось приступать заново, вылив содержимое и почистив котелок перед этим. Убавил дозу. Долил воды. Перемешал. Закрыл крышкой и, отсчитывая минуты, ждал завершения. Если где-то промахнулся, то третьей попытки уже не будет, и здравствуй испорченная репутация и улица.

— Три. Два. Один.

Поставив котелок на подставку, открыл крышку, глядя на насыщенно-желтое варево, от которого шел лимонный запах. Быстро зачерпнув кружкой и накрыв ладонью, выбежал из кухни, чуть не столкнувшись с трактирщиком в дверях.

— Пейте!

Пить кипяток то еще удовольствие, но у нас на все про все десять минут с момента его приготовления: если большинство зелий могут не терять свои свойства в течение недель и даже месяцев, то вот такие скоротечны и счет идет на минуты. Трактирщик это понимал и пил, не морщась от боли.

— А дальше?

— Бегом к даме вашего сердца!

Кружка полетела на пол, я последовал за трактирщиком для подстраховки; верно говорят, любовь окрыляет.

Мы прибыли к дому, который, если честно, был похож на многие здешние, разве что у крыльца лежал здоровенный черный кот. Посмотрел на нас ленивым взглядом, махнул хвостом, да и закрыл глаза, положив морду на мохнатые лапы. Я остался за калиткой, присев на корточки для маскировки — авось в полумраке и не заметят. Пожелал удачи да и замер.

Лишь бы побочный эффект сейчас не появился.

— Анастасья Гриппиновна!

Трактирщик три раза позвал по имени, пока женщина не выглянула в окно: сквозь щели в заборе мало что можно было увидеть, оставалось лишь слушать, мысленно отсчитывая оставшееся время.

— Господин Олд? Что вы тут делаете в такое позднее время? Аль случились что? — Спокойный голос приобрел взволнованные нотки. Вполне приятный женский голос.

— Да. Нет. Анастасья Гриппиновна, я давно хотел признаться в том…в том… — Ну же, не робейте! У вас все получится, поверьте в себя наконец! — Анастасья Гриппиновна, вы единственная женщина в моей жизни! Вы дороже мне трактира и важнее всех денег на земле. Когда вижу вас, то сердце готово выпрыгнуть из груди, а язык отсохнуть! Анастасья Гриппиновна, если бы так случилось, то я бы хотел провести с вами всю оставшуюся жизнь, с обещанием любить и заботиться о вас!

Тишина. А последние минуты утекали сквозь пальцы. Очень хотелось подняться и посмотреть что там происходит, но тогда порушу такой торжественный момент. От напряжения загудели ноги и начало першить в горле — пошла последняя минута.

— Вы сейчас мне предложение делаете?

Казалось бы, достаточно сказать «да» и все, но мой подопечный словно воды в рот набрал и начал что-то булькать про себя. Вроде действие зелья не должно было закончиться? А если он сейчас на попятную пойдет?!

— Господин Олд, не стойте дубом, ответьте же даме…

Привстав, все же не удержался и заглянул через забор — время почти закончилось. Но тут трактирщик развернулся — я мысленно посидел, — но к моему облегчению не ушел, а сорвал несколько ромашек и подошел к окну, протягивая импровизированный букет миловидной женщине в платке.

— Анастасья Гриппиновна, прошу вас стать моей женой.

Я чуть не захлопал в ладоши. Смог! Сам! Не под действием зелья — что не маловажно.

— Ну что вы, уважаемый Олд, зачем вам вдова, да без подходящего преданного… Вы же можете найти себе партию по-солиднее…

— А мне больше никто не нужен, кроме вас! Будь вы хоть хромой, косой, рябой, бездетной — люблю только вас. — Эх, вот они настоящие чувства, без фальши, приворотов и браков по расчету. То, чего не хватало столице и многим аристократам.

Меня, конечно, заметили — да и не сложно заметить светловолосую макушку, но не постеснялись: Анастасья Гриппиновна, наклонившись вниз, приняла цветы и так тихо сказала «да», что я об этом понял только по радостному крику трактирщика. Теперь можно и выдохнуть, и похлопать, и спокойно посидеть, улыбаясь в ночное небо. Вот еще одно полезное дело сделал, от которого самому хорошо: и пусть Олд не узнает, что в конечном итоге он смог признаться сам, а не из-за силы волшебного зелья. Думается, моя помощь в этом ему больше и не понадобится.

— Эй, господин зельевар. — Зауважали. Вот так и делается настоящая репутация, на добрых делах. Рядом появился Олд, присев около меня и хлопнув меня по плечу. Я еле остался невозмутимым от его удара, а вот синяк наверняка будет. — Спасибо вам. Если бы не вы, то возможно всего этого не случилось.

— Полно вам. — Я осторожно потер плечо. — Рано или поздно вы бы отважились сами и без моей помощи. И сдается мне, вам бы не отказали.

— Но с вами это произошло быстрее. Как и обещал — оставайтесь в моем трактире сколько пожелаете. А еще на свадьбе почетным гостем будете!

Вот тут я уже смутился. Свадьба. Но по счастливым глазам напротив понял, что непременно там буду, коль позовут. Сентиментален я, что уж поделать. И счастливые концы историй люблю — проблем и так хватает сполна.

— Обязательно буду. — Мы пожали друг другу руки и я встал, отряхнув штаны и сделав поклон будущей жене Олда. — А сейчас меня извините, но я бы хотел отдохнуть.

— Вы правы, пора и мне до дома, негоже пока людям сплетни давать.

Я не стал его огорчать тем, что наш забег видели, ровным счетом и то, куда мы прибежали. И как из соседнего дома макушки в окне торчали. Зуб даю, к утру вся деревня будет знать и перемалывать. А еще надо прибраться на кухне: мало ли какой разносчик сунется в котел, потом доказывай, что не хотел никого отравить. Но прежде пришлось постоять, подождать, пока влюбленные намилуются, попрощаются и украдкой обнимутся. Честное слово, я даже не подглядывал!

— Все, пошли, зельевар, а то ведь сердце обратно тянет.

— Ясное дело. — Улыбнулся, отворачивая трактирщика от окна Анастасьи Гриппиновны. — И, раз такое дело, то зовите меня просто Вик.

— Хорошо, зель…Вик.

Все, связь с трактирщиком налажена.

Мы прибыли наверное ближе к полуночи, может и того раньше. Но, пока прибрался, пока отмыл инструменты, пока перекусил по-быстрому, время и набежало.

— Держи. — На стол лег железный ключ. — Твоя комната самая дальняя. Удобства на этаже. Пока ты один у меня.

— И пусть на мне все и не закончится.

Мы распрощались, и я предупредил, что может появиться побочный эффект от зелья и трактирщик может пойти красными пятнами. Правда это ненадолго, на пару часов, но предупрежден, значит и паниковать не начнет. Второй этаж представлял узкий коридор и шесть комнат — плюс уборная. Моя была последней и чуть в стороне от остальных. Не хоромы, напомнило даже комнату в общежитии академии: маленький квадрат с кроватью, шкафом, табуреткой и еще меньшим столом. Ну тут хотя бы окно имелось, которое выходило на пустынный двор и соседские дома. А многого мне и не надо, мне здесь не жить. Вот отстроят мне дом, и можно будет вернуться.

Не став запираться на ключ, положил вещи и сумку на табуретку, опустившись на кровать. Жестковато. Постельное белье старенькие, но чистое: пара мелких дырок сон не испортит. А вот очередной упырь даже очень, но будем надеяться что сегодня он пройдет мимо.

Допустим глава 5

Дальнейшие дни проходили в таком быстром темпе, что сам не понял как прошла неделя. Вот вроде только недавно приехал, а седмица уже.

Как и обещался, я помогал жителям от их болезней в сжатых условиях. Приходилось импровизировать на свой страх и риск, но даже при возникновении побочных эффектов никто не жаловался. Так бабке Глаше сделал мазь от ревматизма, так она потом чуть ли не скакала по деревне; Маргарите смесь для здоровья лица (хотя тут и без моей помощи можно было обойтись, но это между нами). Одному из строителю экстренно пришлось заживлять разрезанную руку — правда он потом чесался сутки. Но самым главным испытанием была знахарка. Ведь пришлось ходить к ней и просить поделиться травами и заготовками. От лютой расправы меня спасал Ульях, который частенько сопровождал по деревне и, надо сказать, я все же сделал его своим помощником. Правда пока за еду, но как мне показалось, он был рад и просто так поработать с «господином зельеваром». Статус что ли среди остальной детвора себе добавлял? Главное, что паренек был смышленым и часто меня выручал. Как с той же Кларой. Когда в очередной раз пришел на поклон (люди уже стали шептаться, что мол зачастил я к ней), она, с привычной ей ехидством, кольнула:

— Такими темпами вы должны на мне жениться. А то раздаю вам свои травки просто так. Ни прибыли, ни удовольствия.

Я закашлялся от такого резкого заявления. Понятно, что издевается, но все равно неожиданно. И страшно. Я ведь к женитьбе совсем не готов! Ульях рядом захихикал и я вспомнил, что был не один, пригрозив мальчишке пальцем. Тот только еще шире улыбнулся, закивав головой. Ох, надеюсь про это не прознают в округе.

— Ну так что, гооосподин зельевар? Что на этот раз? — Рыжая и нахальная. Может все же ведьма? Хотя бы не так обидно было бы.

— Стебли валерьяны, пять штук, и болотную лилию.

— А слизь болотной жабы не надо?

— А что, у вас и такое есть?

Судя по ее улыбке, я попал в очередную ловушку и покраснел, отведя взгляд. Ее бы в академию, там она всех на уши поставила бы. Такая точно не стала бы любезничать перед аристократами и профессорами.

Очередной «трофей» перекочевал в мою сумку, а я уважительно поклонился.

— Спасибо, мадам, что в очередной раз меня выручили.

— Еще бы вы дорогу к моему дому забыли бы, было бы вообще замечательно.

Она потянулась закрыть окно, но я ее остановил: вспомнив про подаренное кольцо, нащупал его в кармане и протянул знахарке. Та замерла с поднятой рукой; выглянувший из-за спины Ульях шмыгнул носом. Затянувшаяся тишина подсказывала, что меня неправильно поняли и я поспешил исправить ситуацию, пока кто-нибудь нас не увидел. А то действительно, я стою с протянутым кольцом даме. Что тут подумать можно?

— Это вам. За мои набеги. Вы не подумайте, мне самому подарили, но оно мне как-то без надобности.

Клара протянула руку, но пальцы так и не коснулись кольца. Ее зеленые глаза с прищуром посмотрели на меня.

— И кто ж вам такие цацки дарит? — Пальцы кольнуло, словно магия отозвалась. — Дорогое небось. Можно ведь в город съездить и продать.

— Можно. — Не стал кривить душой — так и собирался. — Но когда я еще до города доберусь, а вы помогли уже столько раз. Да и размер вроде как ваш. — А вот здесь уже кривил, ибо не знал наверняка.

Знахарка продолжала смотреть на меня — напряжение нарастало. Где-то позади послышалось «а чего тут делается-то?» и женщина не стала испытывать язык местных, схватив кольцо и зажав его в кулаке.

— Тогда считайте, что вы оплатили мои услуги.

И захлопнула окно не прощаясь. В очередной раз.

— А я уж подумал, что вы всерьез решили на ней жениться.

Голос Ульяха вывел меня из оцепенения и я посмотрел на своего юного помощника, взлохматив тому волосы на макушке.

— Больше так не думай. Пошли, пока она не передумала.

Когда перестал носиться и отпустил мальчишку, наступил поздний вечер и деревню накрыла темнота. Жители, после дневной суеты и работы, позажигали свет в домах; где-то протяжно завыла собака и умолкла. Что удивительно, упыри к нам так и не заглянули, хотя я их даже ждал: то ли ушли дальше, то ли действительно сгорели. Проверить кость и создать зелье для отпугивания у меня так и не получилось — некогда было, но сегодня ночью решился все же заняться. К тому же трактирщик Олд собрался к своей будущей жене: вся деревня уже знала, обсудила и составила их свадьбу. Причем на следующий день. Я же говорю, слухи тут распространяются быстро. Да и мне хорошо, лишние глаза и уши не нужны. Мало ли как оно все повернется.

Лабораторию пришлось оборудовать в снимаемой мною же комнате, каждый раз балансируя в маленьком пространстве; дом, который обещали достроить за неделю, как-то затянулся, а Василек успешно меня избегал. Радовало то, что там хотя бы стены появились! Но вот все остальное — нет. Я этим работникам еще пару раз напомнил про чердак, который ни в коем случае нельзя было трогать, если никто не желал взлететь на воздух. Или помереть на месте от какого-нибудь проклятия — мало ли что оставил дядя. Чем больше размышляю о дяде, тем больше у меня к нему вопросов, вот только задать некому. А староста… Этот вообще при видя меня хмурит брови, делает угрюмое лицо и такой вид, что страшно и подойти. Особенно когда у него в руках то лопата, то оглобля, то пень… И на все мои «а вы можете сказать…», один ответ «я ничего не знаю». Прям тайны дворца, ей боги. А еще ему явно не нравился факт того, что я еще здесь и даже обустраиваюсь. Надеюсь не огреет лопатой темной ночью в темном безлюдном переулке.

Олд закрыл за собой трактир и заодно меня: теперь даже если захочу, придется лезть через окно. Оставшись один, сходил на кухню, где меня ожидал мой поздний ужин в закрытой тарелке и кружка пива. Последнее кстати было вполне приличным на вкус, пусть я и не любитель такого.

В комнате открыл окно по шире, доставая из мешка — трактирщик отдал — кость с кладбища. Расположив на столе, капнул на нее приготовленным ранее раствором, на который потратил четыре часа жизни и тритона, пойманного с помощью Ульяха. Черная капля расползлась по белой кости. Собралась снова в каплю, после чего от нее потянулись тонкие нити, опутывая кость. Прощупала отпечатки зубов, окрасив их в темно-зеленый цвет после себя, как и мелкие царапины. Вернулась в изначальное положение зашипев, источая приторно-сладкий запах.

Не хорошо.

Облил кость водой из кружки, припасенной как раз для такого случая, залив заодно и стол, и пол. Вместе с водой растеклась и черная капля, растворившись; там, где она окрасила зеленым, помимо отпечатков проступил след от ауры. Слабый, человеческий и темный. Такой, какой бывает у некромантов. Да и кость оказалась отнюдь не животного происхождения.

— Если я там покопаю, может еще какие тайны раскопаю?

Запустив пальцы в волосы, постоял так несколько минут ни о чем не думая; внутри черепушки сознание орало об опасности. О такой, какая мне и не снилась. О том, что я куда-то умудрился вляпаться — с моим-то везением даже немудрено. И упыри дело рук некроманта. Он не знал, что в Топольки заявится зельевар, заявится в ненужный момент и умудрится здесь застрять. Ему попался я. Я от себя тоже не в восторге: один на один он меня просто размажет по земле или это сделают его подручные. Трепыхаться я буду, но не долго. Всегда конечно есть вариант побега, но мне стало слишком интересно — все мы не без грехов.

Уборка была тем действием, которое помогает перенаправить мыслительный процесс. Кость можно было выкинуть, а лучше сжечь, но явно не в трактире, поэтому, завернув в мешок, положил под кровать до лучших времен. Закрыл окно, проведя пальцем по грязноватому стеклу — в деревне совсем стемнело. Зато небо практически светлое, беззвездное, но через пару дней ожидается полнолуние: делаем ставки, водятся ли здесь оборотни и насколько мне не везет? Надо было еще артефакторику изучать, сделал бы себе амулетик…

Спать не хотелось. Лежа в темноте постоянно ворочился: от нервного напряжения, казалось, что кто-то скребся под дверью, шуршал за окном, ползал за стеной и дышал в ухо. Когда в стекло что-то врезалось, я не выдержал: встал, спустился на кухню, налив себе воды. Потом рука автоматически потянулась к вымытому котелку: могильная земля, крапива, спирт, болотная лилия, змеиный камень и пара капель собственной крови. Которые я принес из своей комнаты вместе с дополнительными зельеварскими инструментами. Тягучая темно-красная, почти как венозная кровь жидкость, не имела запаха — по крайней мере для обычного человека. А вот нежить, как показывала практика, не выносила это зелье и обходила его стороной: так, если облить предмет, существо или вылить на землю, то нежить, даже если захочет, не сможет приблизиться. Забавно, но факт, сочетание болотной лилии и змеиного камня является лучшей защитой от нежити. Теперь, если сюда заглянет упырь, будет чем его отпугнуть. Правда есть минус — зелье не любит свет. Пока разлил по двум флаконам, пока плотно замотал в тряпки, пока прибрал за собой — середина ночи набежала.

— Теперь можно и поспать.

Хотя не скажу, что я хочу спать. Но либо я себя пересиливаю, либо потом весь день клеватьносом буду. И какой из меня работник? Усну или рука дрогнет в ненужный момент и неизвестно что произойдет с зельем. Повезет если просто не сработает, а не взорвется. Про остальное не переживаю: в студенческие годы порой засыпали в одном месте, а просыпались в самых неожиданных местах. Вот когда я проснулся на ректорском столе, обнимая при этом его фамильяра… Но это уже отдельная история с шутками и нервами.

Колбы с зельями отправились в самый дальний угол под кроватью, где скопилась вековая пыль и несколько слоев паутины. Зато надежно. Инструменты на стол, я под одеяло. Желудок неожиданно для себя понял, что он вроде как и не прочь уже и поесть — наверное поэтому мне снился жаренный петух в яблоках, которого мне подавал упырь в белом накрахмаленном фартуке.

Моя фантазия не знает границ.

Следующее утро жаренных петухов не принес, а подал кашу и сидр, от которого я отказался. И вообще я проспал почти до обеда. Не знаю, сторожил ли меня Ульях или это просто совпадение, но стоило мне только выйти из трактира, как он оказался перед мои очами, вытянувшись по стойке смирно: это не я, он сам научился.

— Доброго дня, господин зельевар! — Мальчишка до сих пор наотрез отказывался называть меня что по имени, что по фамилии. «Господин зельевар» и все. — А вас тетя Клара звала.

Вот тут я крайне удивился. Меня? С чего бы?

— А не знаешь зачем? — Несколько помедлил, не спеша на встречу. Но он отрицательно покачал головой, закинув руки за голову.

— Не сказала. Но вы ее не бойтесь.

Да я как бы и нет…но иногда да.

— Что ж. Заставлять ждать даму плохой тон.

Ульях последовал за мной, шагая позади и болтая о том, как они с пацанами видели «вооот такую крысу» белого цвета. Я почти не слушал, кивая в нужный момент, но все равно подумал, что белые огромные крысы — это редкость, если они не домашние. Скорее всего им показалось насчет размера — у страха глаза как у василиска.

— Давайте, господин зельевар, я вас здесь подожду. — Ульях остался за калиткой, глядя на дорогу и начав что-то насвистывать. А кто-то говорил, что «тетя Клара не кусается».

Возможно, меня действительно ждали — окно распахнулось при моем приближении. Рыжая знахарка в сероватой грубой рубашке и в такой же невзрачной юбке с высокой талией. Зеленые глаза так и сверкали молниями, говорившие отнюдь не о любви ко мне, а даже наоборот — женщина злилась. Так стоило ли подходить к разозленной женщине? Инстинкт самосохранения говорил что не стоило.

— Господин зельевар… — Ее шипению позавидовал и василиск. Я благоразумно не приближался. — Что за…гадость вы мне подсунули?

Подозреваю что в паузе было слова, описывающие всю ситуацию, но знахарка решила не учить этому греющему уши Ульяху: тот усиленно делал вид, что любуется красотами деревни и совсем не подслушивает.

— Не понимаю, о чем вы?

И это чистая правда!

Не поверила. Свесилась через окно, понизил голос до еще более опасного шипения.

— А кто мне кольцо подарил?!

— Ммм… Тайный воздыхатель? — С языка слетело быстрее, чем я успел подумать. Будь у нее когти, то наверняка бы уже располосовала мне лицо. А так разве что придушит.

— Зельевар…

— Если вам не понравился мой подарок, так и скажите! Я не разбираюсь в украшениях. — Как и в артефактах. А вот разбирается ли она?

Скрипнула зубами. Эта женщина периодически меня пугает.

— То есть вы не знаете, что за кольцо мне дали? — Не шипит, но смотрит подозрительно, в упор. Вот теперь думай, то ли правду сказать, то ли соврать. Знать бы еще какой из этих вариантов верный.

— Не совсем. — Я стал аккуратно подбирать слова — мало ли как она отреагирует. — Я знаю, что это артефакт, еще и заряженный, но не могу рассказать о его свойствах.

— Что, плох в артефакторике? — Усмехнулась, выпрямившись, уперев рука в бока. Я не стал ей отвечать. — Ладно, заходи. Такое не стоит обсуждать в открытых окнах да всю улицу. Ульях! Погуляй часик, нам с зельеваром надо поговорить.

Мальчишка за забором дернулся. Привстав, заглянул, хитро улыбнувшись.

— А плюшки будут?

— Будут. Зельевар, ты долго еще столбом стоять будешь?

Я посмотрел то на нее, то на Ульяха, который помахал нам рукой и сбежал, снова на знахарку и, кивнув самому себе, направился на крыльцо, столкнувшись с черным котом. Тот, растянувшись на пороге, смотрел на меня вполне осмысленным взглядом, разве что не разговаривал, но хотя кто его знает.

— Простите.

Переступив через кота, вошел в дом — знахарка позвала на кухню. Бегло можно сказать, что хозяйство она знает как вести, а также, что пахнет смесью трав, но не раздражающе. На кухне тоже висят, лежат, сушатся всевозможные растения с грибами: думается, если заглянуть в шкафчики можно обнаружить еще что-нибудь интересное. Стол чисто на двоих, как и две табуретки. Немного посуды, веник в углу, а вот коллекцией ножей может позавидовать любой повар. Это у меня, один нож на все, что не должно быть, но что имеем, то имеем. У нее даже серебряный серп есть. Завидовать что ли начать…

— Чай будешь? — Я кивнул. — Тогда садись и не маячь перед глазами.

Что я и сделал, глядя в окно. Не повезет кому-то с такой.

К разговору приступили после чаепития: перед мной положили кольцо. То самое, подаренное, артефактное.

— Раз ты не знаешь о его предназначение, то давай поведаю я. — Вот так вот быстро мы перешли на «ты». Я был не против и весь во внимание. Вот только следующие слова заставили вновь призадуматься: — Это кольцо некроманта. Хорошо запечатанное. Темную магию почувствовала случайно — положила на болотные лилии.

— И цветы почернели. — Закончил я за нее, по-новому глядя на подарок Василька. Надо будет расспросить откуда у него некромантская вещь. И я ведь сам ничего не заметил пока таскал его с собой. И руна, обычная, даже не ключевая и не запечатывающая.

— Кто ж такие подарки тебе делает, зельевар?

— Вик. — С трудом перевел взгляд на знахарку. — Меня зовут Вик. А кольцом одарил Василек. Теперь самому интересно.

Она промолчала секунд пять, прежде чем ответить.

— Клара. — Пальцем передвинула кольцо в мою сторону. — Забери. Вещи некромантов мне без надобности. Но теперь ты мне снова должен. И за испорченные лилии.

Спорить не стал. К тому же лилии и долг были не настолько страшны, чем это колечко. Забрал, положив в карман.

— А не знаешь, что именно оно делает?

— Я тоже не артефактор. — Пожала плечами, скрестив руки на груди. — Принадлежало некроманту. Заточено под некроманта — в наших с тобой руках не сработает. Руна — обманка. Думаю, что и золото лишь прикрытие, основное изделие под ним, но до него не добраться. Чтобы выяснить нужен артефактор не ниже Мастера. Или некромант. У меня таких знакомых нет. У тебя подозреваю тоже. Поэтому с остальным разбирайся сам.

Перспективы у меня просто шикарные: дядя, запретные книги, упыри, некромантское кольцо, молчаливо-подозрительный староста. Что хочешь, то и выбирай! Но я чувствовал — все замешано на моем дяде. Осталось только правильно распутать клубок загадок.

— Спасибо тебе. — Запустил пальцы в волосы, измученно улыбнувшись. — Я, пожалуй, пойду.

За калиткой я оказался с обещанными Ульяху плюшками. Ну и мне немного досталось. В голове мелькали вопросы и я чувствовал, что мне просто необходимо от них отвлечься. И, когда подошел мой помощник, спросил:

— Ты как, с болотом дружишь?

— Да как и все, не особо, но места знаю. — Первая плюшка отправилась в его рот. Свою же часть засунул в сумку.

— Значит сейчас пойдем знакомиться ближе. Только яблок надо раздобыть. Для болотной жабы.

— А что мы будем искать?

— Обещанные лилии.

Дикие яблоки сорвали возле деревни. Мелкие, но зато их много и ничьи. Я попробовал и тут же выплюнул — кислятина еще та. Но болотной жабе без разницы что жевать. Возможно повезет, и она не попадется на нашем пути, но лучше быть готовым к встрече, чем оказаться с пустыми руками перед голодной амфибией. Выпустили нас, кстати, без проблем на этот раз, но и без колкостей вдогонку не обошлось: вряд ли богатырь Гриша воспылал ко мне дружескими чувствами, однако уже и не так зубоскалит.

До болота дошли в разговорах, где Ульях болтал, я кивал и иногда вставлял свои реплики. По большей части информация была из раздела «слухи и домыслы» и «а вот мы с пацанами…», но проскальзывала и полезные сведения. Так знахарка прибыла два года назад и, по ее же рассказам, она сбежала от навязанного ей замужества ближайшей родней. Магией не обладает, знахарству обучила бабушка, а в Топольках осталась, потому что здесь ее не найдут. Не знаю где из этого правда, но вот магию она распознавать умеет и многое из этого видимо знает. Может действительно магией не обладала, а может и скрывает от жителей. Но самое главное Ульях проболтался и не заметил, как упомянул моего дядю, который появился в Топольках перед приездом Клары. Возможно связи тут никакой и нет, однако и это означало, что он прибыл откуда-то из другого места. Не из столицы это точно. И что-то происходило в деревне, о чем никто не хочет говорить.

На болоте было тихо, но благоухало так, словно кто-то где-то сдох. Ульях даже нос зажал, поморщившись. К нашему счастью в самую гущу лезть не придется, другое дело что цветов по краю мало, еще и места знать надо. Я уже со своего расположения видел на кочках низкорослые болотные лилии бело-зеленоватого цвета, но, чтобы добраться до них, необходимо было проплыть болото и не застрять в нем. Что мне совершенно не хотелось делать.

— Ульях, видишь цветы? — Я указал на недоступный нам «клад». Он кивнул. — Вот такие нам надо. Но в само болото не залезать, быть в поле моего зрения и, если встретишь болотную жабу, кинь яблоком подальше от себя и бегом ко мне. Все понял.

— Ага!

Вид у мальчишки был радостным-прерадостным, аж светился от счастья. И что-то мне подсказывало мои требования будут выполнены частично: в тину не полезет, но и может и отбиться. И, вопрос: кто из нас лучше знает болота?

Отсыпав яблок, которые он рассовал по карманам, мы разделились, насколько это было возможно здесь; подобрал палку, проверяя ею путь перед собой, идя по мягкой тропке и слушая звук хлюпающих ботинок. Ульях же остался на безопасном берегу, вернувшись немного назад и взяв правее. Мы видели друг друга, как и местность. А вот то, что скрывало болото — нет. Пару раз срезал цветы, а, когда палка ушла под скрытую трясину, понял, что надо поворачивать.

И не увидел Ульяха.

Буквально минут десять, а моего помощника уже не было. Сразу перед глазами появилось гневное лицо знахарки и как она меня натурально сжигает за пропажу пацана. Сердце тут же заколотило как бешенное. Если он провалился в болото, мне конец.

— Ульях!!!

Я заорал насколько позволяли легкие, закашлявшись в конце. Рядом под трясиной забулькало: поспешил выйти на более-менее безопасный участок, сорвавшись в том направлении, где видел мальчишку. Трава примята, следы от ботинок, отпечаток руки — видимо поскользнулся или кого-то ловил — все вело в другое сторону от болот, где начинались кустарники и редколесье. Уже лучше, не утонул, но приятного мало. Вот сказал же, быть на виду!

— Все, никаких плюшек.

Бурчя под нос, я ворвался в заросли кустарника, продираясь сквозь него, ощущая как руки царапают ветки и мелкие шипы. А когда вылез — обомлел. Еще немного и плюхнулся бы на задницу.

— У… Ульях…

Тихо позвал, наблюдая картину «Мальчик и его болотная жаба». Амфибия была немного больше ростом и в разы крупнее: свесив язык как собака, она сидела смирно и позволяла Ульяху чистить ее кожу щеткой для обуви. При этом драгоценная выделяемая ею слизь бледно-зелеными нитями висла на траве от чистки. Все это было настолько невероятно, что пару раз закрыл-открыл глаза, но картинка не исчезла.

— А говорили ты страшная, опасная… На еще яблочко. Хочешь, я буду приходить к тебе и подкармливать? — Жабий язык слизнул угощение с руки Ульяха и что-то там утробно заурчала в ответ, прикрывая свои круглые глаза. — Ты только к нам в деревню не суйся сама, там дядя Гриша охраняет, а он жаб не любит. А еще есть господин зельевар. Вот он, наверное, жаб любит! О, господин зельевар! А вы что там стоите? Да вы не бойтесь, Марфа не кусается!

Марфа? Не кусается? Что здесь вообще происходит?!

— Эээ… Ульях… — жаба приоткрыла свой желтый глаз гладя на меня. — Я, конечно, рад за твою новую знакомую, но нам надо возвращаться. А то скоро темнеть начнет, тебя, наверное, дома еще ждут, да и вообще…

Что входит в это «вообще» я и сам не знал, но надо было выманить мальчишку к себе и уносить ноги. Это она сейчас, ласковая как кошка, а потом глазом моргнуть не успеешь и в пасти окажешься!

— Эх, ну ладно. — Пройдясь последний раз щеткой между глаз, Ульях ни капли не боясь, погладил жабу по голове. — Все, я пошел, а ты веди себя хорошо и тогда я принесу тебе еще яблок с плюшками от тети Клары! Она тебе тоже бы понравилась, она такая же хорошая, как и господин зельевар!

Мне очень хотелось сорваться с места, схватить его подмышку и сбежать, но я будто прирос к месту. Жаба, глядя на меня уже двумя глазами, оглушительно квакнула, когда Ульях поравнялся со мной: развернулась к нам спиной и попрыгала в другую сторону, вызвав у меня выдох облегчения. Ругал мальчишку уже когда убрались от этих мест подальше, но все мои увещания и предостережения были как горохом об стену.

— Да она бы меня не тронула! Вы ведь видели какая она послушная! И глаза добрые! И вообще ей тут одной грустно!

— Это она тебе сама сказала?

— Да. Честное слово, господин зельевар! Только она не вслух это говорила…

Я резко остановился, взяв мальчишку за руку и посмотрев тому в глаза. Честные, голубые, яркие как утреннее небо. Пальцы еле ощутимо кольнуло — обычный признак того, что рядом со мной использовали магию. Только я ее не призывал. Кроме нас никого здесь нет. И вывод только один. Над которым то ли плакать, то ли смеяться.

— Ульях, ответь мне только честно. — Он кивнул. — С тобой такое еще происходило? — Он подумал и отрицательно покачал головой. — Что ты почувствовал, когда жаба с тобой «заговорила»?

— Слабость. Я даже упал. Дискомфорт в голове, но не долгий. А потом мы разговорились.

— И тебя не смутил этот факт? Что ты разговариваешь с амфибией?

— Да нет. Ей же грустно и одиноко было.

Не деревня, а кладезь талантов!

— Так, мы сейчас, сейчас, идем к тете Кларе. Да.

— Так мы там уже были?

— Цветы дарить. Сдавать. Отдать. В общем надо!

И не отпуская его руки от разных случайностей, повел к знахарке. Конечно, когда мы прибыли в деревню на меня косились да прерывались спросить, что же натворил мальчишка, но мне вот было не до них — сплетней на эту тему я и завтра наслушаюсь. Правда я не учел тот факт, что знахарка могла быть и не дома, но мне сегодня как-то несказанно «везло».

— Простите, что мы опять к вам, но мы к вам. По срочному делу. И я лилии принес, взамен испорченных.

Женщина, посмотрев на нас с удивлением, кивнула, приглашая в дом. Переступив все того же кота — он вообще позу менял? — я оставил Ульяха на кухне, а сам поманил знахарку на крыльцо.

— Надеюсь у тебя веские причины отрывать меня…

— Что ты знаешь про Говорящих со Зверями?

Она даже рот закрыла от услышанного. Оглянулась на прикрытую дверь и, понизил голос, ответила:

— Достаточно. А теперь выкладывай все… Вик.

— Похоже Ульях один из них. — Я запустил руку в волосы, нервно их теребя — привычка. Зеленые глаза напротив подозрительно сощурились. — Я не застал момент пробуждения, но зато видел, как он чесал и разговаривал с болотной жабой, а та его послушно слушалась. Потом он мне сам рассказал подробности и было не сложно распознать что с ним произошло. — Оставив свою шевелю в покое, улыбнулся несколько измученно. — Клара, он маг. И не какой-то там боевой маг, зельевар, целитель, а редкий маг. Способность говорить с любыми тварями настолько невелика, что по всей стране таких лишь двое. Пусть и официально, но мы бы услышали истории. Его на обучение надо.

— Нет!

Ее ответ был настолько резок, что я опешил. Как человек, как маг, мне было странно слышать отказ в профессиональном обучении. Да он же потом другой жизнью заживет!

— Послушай, он сможет стать кем-то большим, чем вырасти и прозябать здесь. Тем же монстрологом. Получить достойное образование, научиться магии, познакомиться с другими людьми…

— А потом стать цепной собакой короля? — Она зашипела так, что кот поднялся, потершись об ноги. Словно успокаивал. И это даже работало. Она выдохнула, приложил ладонь ко лбу. — Я понимаю, что в тебе говорит недавно окончивший академию студент и ты желаешь ему добра, но Ульях сирота. За него некому будет потом вступиться, некому защитить и подсказать правильный выбор. В стране много монстров, он сможет их приручить, а они будут радостно выполнять его просьбы. И, если такая сила попадет не в те руки, то ты его попросту погубишь. Даже короля это не остановит. Я привязалась к нему, даже хотела попросить старосту взять под опеку. И я его тебе не отдам, зельевар.

В ее зеленых глазах отчетливо сверкнули молнии; стоявший между нами кот предупреждающе зашипел в мою сторону, а пальцы рук не просто закололо. Их словно огнем прижгли. Вот это выброс… Теперь я убежден, что знахарка являлась магичкой. Или ведьмой — кот не просто так среагировал. И даже так, она в разы превосходила меня по силе.

Мне везет как утопленнику, который хотел повеситься.

Я в жесте перемирия выставил руки перед собой.

— Все, я понял. Настаивать не буду. А ты можешь так…не реагировать? И фамильяра своего успокоить — я про них слышал. Знаешь, жить мне все же очень даже хочется — мне еще дом не сдали.

Я улыбнулся. Она, проведя рукой по лицу, хмыкнула, уперев руки в бока и глядя привычным ехидным взглядом. Кот, почуяв что все разрешилось мирным путем, мяукнул, вернувшись на свое место, но глаз с меня не спускал.

— Значит догадался?

— Что ты ведьма? Только что. Если бы не поведение твоего…кота, то подумал, что ты просто магичка.

— Страшно?

— Если только обещаешь не проклинать, молниями не бить и не натравливать фамильяра. А так нисколько.

Она рассмеялась. Звонко, с неким облегчением, красиво и завораживающе. Словно носимая маска треснула и показалась совсем другая личность. Настоящая. Мне очень хотелось узнать о ней правду, но эта правда могла стоить мне жизни.

И не хотелось разрушать то, что сейчас между нами зародилось. По крайней мере я на это надеялся.

— Ладно, зельевар. — Она успокоилась, вытерев пальцев слезинку с глаза. — Считай, что мы с тобой договорились: ты не трогаешь Ульяха со своей академией, а я обучу его азам магии и присмотрю заодно.

— А что, так можно? — Я был несколько удивлен, если не сказать большее. — В плане ты же вед…

Она тут же приложила палец к мои губам. В недрах зеленых глаз опасливо сверкнуло и тут же пропало. Предупреждение.

— И об этом тоже никому ни слово. Для всех я знахарка, и ею собираюсь оставаться дальше.

Я деликатно убрал ее палец — на губах остался отпечаток тепла. Возможно, не будь этого разговора, я бы смутился, но сейчас мои мысли были занятым другим.

— Тебе не кажется, что будет несколько странно, если обычная знахарка возьмется за обучение магией? Я же, как ты говорила, только недавно выпустившийся студент из магической академии, и это будет естественно, если именно я начну его обучать. Скажем, что у него просто магия так поздно открылась, и надо бы обучить, чтобы не натворил каких-нибудь глупостей. И обещаю, что ничего не сделаю против его воли.

— Смотри, ты пообещал. Я принимаю обещание. — Она успокоилась окончательно, а я только что заключил нерушимую клятву, если, конечно, не хочу получить пожизненное божественное проклятие. Правда с таким «подарком» долго не живут. Как и с ведьмовским.

На кухне нас терпеливо ждал Ульях, умяв половину вишневого пирога — так сказалось пробуждение его способности. Энергию он пополнил, скоро и спать захочется: я знаю, у меня, как и у многих других, происходило примерно так же. Жуткий голод, а потом сутки сна. Зато потом бодрый, с магией в придачу.

— Ульях, нам надо с тобой поговорить.

Я говорил, что я не умею разговаривать с детьми? Вот и ведьма — и даже не в переносном смысле слова — закатила глаза к потолку, явно на это намекая. Я развел руками в стороны.

— В общем, мои поздравления, ты маг!

— Ты прям мастер говорить.

— Ну уж извини, я в такой ситуации впервые.

— Главное, чтоб в последней.

— Ты на что-то намекаешь? Что я еще должен был ему сообщить?

— А вы сейчас похожи на мужа с женой.

Мы с Кларой переглянулись: в ее глазах увидел бескрайнее сомнение на мой счет. Не знаю, что было в моих, но мне перспектива тоже не пришлась по вкусу. Я вновь посмотрел на мальчишку.

— Ульях, ты меня слышал?

— То, что я маг? Да. — Он отрезал еще кусок от пирога и умял его у нас на глазах. — Поверьте, господин зельевар, я рад! Но что-то мне спать захотелось…

— Я его уложу. А ты…

— А я, пожалуй, пойду. Отдыхай пока Ульях, потом все расскажу. — Я мягко потрепал его по волосам, позволяя знахарке увести в другую комнату. Сам же, вспомнив про цветы, достал их из сумки и положил на стол. Немного, но должно хватить на первое время, мне они уже не понадобятся.

После того, как я чуть не наступил на кота на пороге, вышел во двор, аккуратно закрыв за собой калитку. День выдался насыщенным. Кто бы мог предугадать, что в пареньке спал дар? Да еще такой. Из него вышел бы отличный монстролог! Вышел бы, но я дал обещание, и про Ульяха не узнают в столице — если сюда не забредет маг из академии. Но даже так, сомневаюсь, что знахарка, к тому же ведьма, так просто отдаст пацана.

— М-да…

Неспешно шагая и, глядя перед собой, но не видя дороги, размышлял о Кларе. Тоже, женщина с сюрпризом оказалась. С таким большим, на целую ведьму. Раньше инквизиция считала ведьм чуть ли не демонологами, пока сами ведьмы не сошлись с инквизицией в этом споре. Король тоже принимал непосредственное участие. Некоторых, правда, сожгли, а некоторых инквизиторов сожрали, но в итоге положение ведьм стало на уровне некромантов: они есть, про них знают, но их не любят. В силу того, что ведьмами рождаются, они только женщины и у каждой есть фамильяр. У некоторых и не один. Этакие духи-хранители в образе животных, но настоящий их облик знает только сама ведьма — остальные просто не выживали. И вот в Топольках имеется такая особа.

— Тогда понятно почему ей не нравится магическая академия.

Исходя из того, что ведьм не принимали. И ведьмы туда и не спешили. И это не означает, что одна такая не сможет порвать боевого мага.

Я остановился, глядя на знакомую калитку знахарки и свет в окне. Кажется, ходил кругами возле ее дома. Не став мельтешить, на этот раз точно направился в сторону трактира. Темнело. Никаких любопытных не попадалось, пьяных тоже, а также приставучих с проблемами разного характера. Идиллия.

— Упыри!

Накаркал.

И не один, а несколько. Неужели те самые, с кладбища? Очень интересно, но для начала я все же добежал до трактира, где Олд так же повторил «упыри», намекая что мне бы надо на них посмотреть. Так-то оно так, но только после того, как взял из комнаты приготовление зелье для такого «торжественного» случая. И, когда добрался до ворот, то половина деревни уже тут как тут: стояли, обсуждали, ставили ставки и не боялись. Кто-то даже предложил скинуть им кочан капусты. Чтоб, значится, не голодали.

— Ты им еще одежку скинь! А то вдруг им холодно!

Такое ощущение, что упырей ждал не только я. Разве что не принарядились к такому случаю.

— Простите, дайте пройти. Извините. Здравствуйте, Маргарита. Все потом, потом, обязательно заходите. И вы тоже, но не утром. И трактирщика будить не надо. Простите еще раз.

Меня облепили и пришлось маневрировать. К счастью, никто не спешил меня ущипнуть или одернуть — «только спросить». Оказавшись на смотровой башне, кивнул охраннику, подходя ближе.

— И что на этот раз?

— А ты полюбуйся, зельевар. — Никакой улыбки и сарказма в голосе — абсолютно серьезное лицо и хмурый взгляд.

Когда посмотрел вниз, возле ворот было не двое, а уже трое упырей. И третьим оказался староста.

Допустим глава 6

— Да ладно…

Я присмотрелся. Весьма «свежий» староста, практически как две капли воды. Он или не он? С помощью магии да знаний можно создать големов, неотличимых внешне от живых людей. Нет, ну все же как натурально! Почему мне не верилось, что это староста? Я его вчера видел — бодрый, все такой же хмурый, грозился граблями по загривку пройтись.

Если бы он умер, то тут вся деревня уже превратилась в «Плачь Александриты»: была в истории такая принцесса, которая, если начинала плакать, то обязательно шел проливной дождь. А ревела она часто и без особой на той причины. Благо влюбилась в одного — то ли конюший, то ли ремесленником был, но факт остается фактом — беспросветные ливни наконец прекратились. Правда, как оказалось, парень то не совсем горел желанием женитьбы даже на королевской дочке, да и выбор был особо не велик: или добровольно под венец или под магией. Не помню, правда, чем все закончилось… Вроде она потом его задушила. Вот и здесь без причитаний на всю деревню не обошлось бы.

Если, конечно, староста не отдал душу за пределами Топольков.

— Эээ… — я посмотрел на охранника, — Гриша, слушай! Ты старосту когда в последний раз видел?

Богатырь бросил хмурый взгляд на нежить. Не нравится. В то же время никаких активных действий не предпринимает. То ли побаивается, то ли моих действий ждет.

— Сегодня на рассвете. Мы про дела разговаривали.

— И из деревни он не выходил? — я достал флакон с зельем. Темно-красная жидкость выглядела скорее черной, вязкой и зловещей. Вот сейчас и испытаем сие чудное средство. — Нет.

Коротко, ясно, понятно. Я бы поинтересовался, где он в таком случае нужду справляет, но боюсь фингал не украсит мое лицо. Ну не верю я, что он никуда не отлучался — сложно все время стоять на сторожах. Кто-то тоже обратил внимание на сходство со старостой, и тут понеслось.

Завыли сначала одни, потом — собаки, позже присоединись и упыри. Пришлось успокаивать весь этот неугомонный хор. Не мне, конечно, моя задача совсем иная: зелье побежало тонкой густой струйкой по поверхности ворот, окрашивая дерево цветом крови, а последние капли разбрызгал по земле — насколько смог.

Итак, что мы имеем в итоге? Упыря, похожего на старосту, неизвестную женщину и… Третьего так и не увидел. Хм, сбежал? Какая-то слишком сообразительная нежить оказалась. Не к добру это, ой не к добру. Словно в ответ на мои мысли внизу послышался утробное рычание, и парочка дружно зашагала назад, крутя головами. Шаг за шагом они отступали, капая слюнями и сверля злобным взглядом.

А вот и зелье эффект дало. Чудесно.

— Что это с ними такое? — сторожила озадаченно почесал широкую грудину, вставая со мной рядом. Женскую половину наблюдавших удалось утихомирить, но шепот и вздохи все равно никуда не делись.

— От зелья шарахаются. — А что, я был вполне доволен, и результатом, и собой — Главное — с ворот не стирай, оно само пройдет через пару дней. Зато теперь нежить даже не приблизится. На месяц должно хватить.

— А… с этим что делать будем?

Будем? То есть не каждый по-отдельности, а совместно. Что-то новенькое. Хотя, понятное дело, когда перед тобой предстает упырь в облике твоего старосты или даже друга, тут про многие разногласия забудешь. И заикаться начнешь.

— Я — зельевар, а не некромант. И с такого расстояния уже не сожгу, — нежить, видимо, решила не лезть напролом и даже в обход, а развернулась, постепенно скрываясь в лесу, — Днем схожу на кладбище, гляну. Проверьте дом старосты, может быть он все еще там. Если нет, значит, будем думать, что делать дальше. Но только утром.

И чуть не похлопал по плечу, вовремя руку опустил.

Сбежал я быстро, благо самой обсуждаемой темой для разговоров было: «А что, староста помер?». Наверняка сейчас все к нему и направятся для проверки. Мне же, честно говоря, очень не хотелось верить в обращение старосты упырем. Это предвещало очередные проблемы на мою голову. Одна тварь вылупилась поздно, второй слишком быстро, а еще где-то разгуливает третий! И не забываем про обучение Ульяха. Так что всякие некроманты в мои планы не вписываются.

Хотя, в моих планах и Топольки изначально не стояли.

В трактир я проник беспрепятственно — Олд даже дверь не удосужился закрыть. Сам же он, подозреваю, тоже был возле ворот вместе с остальными. Найдя на кухне хлеб и колбасу, сделал себе быстрый перекус, отправившись к себе. Надо разложить все по полочкам, а думается лучше во время еды. По крайней мере у меня так. Я поразмыслил, взвесил и все же открыл некромикон, одну из запрещенных книг, что перенес сюда, двумя пальцами. Перенес ради собственного же спокойствия. Листы книги были старыми, тонкими и хрустящими, но в идеальном состоянии. Рукопись тяжелым грузом легла на ноги и казалось, что ее кожаная черная обложка холодит даже сквозь ткань штанов. Или же это нервное. Запрещенная некромантия пахла чем-то тяжелым, спертым и горьким; все листы аккуратно прошиты черными нитями и, скорее всего, необычными. Первый порыв был захлопнуть книгу. Второй — тоже. После третьего я со вздохом открыл оглавление, где на меня смотрел натуралистичного вида оскаленный череп. Обширное оглавление, написанное ровными буквами буро-красными чернилами. Хотелось верить, что чернилами. Мои глаза бегло изучали строчки, пока не наткнулся на нужную тему. Осторожно перелистнул страницы и, склонившись, начал читать про создание упырей. Кто бы мог вообразить — я и некромантия, но мне были необходимы ответы, а их можно узнать разве что из этой книги.

Когда я закончил, на улице стемнело, и, вроде как, слышал шаги на этаже, но заглянуть ко мне трактирщик так и не рискнул. А я, запустив пальцы в волосы, принялся массировать макушку, анализируя прочитанную информацию. Из того, что мне довелось понять — быстрое созревание упырей возможно при наличии дара некромантии (без этого вообще никак), определенного ритуала и наличии души умершего. В противном случае это уже будут зомби. Создать упыря из давно умершего человека тоже вполне возможно, если с момента смерти прошло не более двух лет. Иначе, опять же, на выходе получится зомби. И, конечно, самый неприятный способ создания — на живую. Это когда из живого человека создают упыря. Метод сложный, доступный, как минимум Мастеру, и не стабильный в своем результате. Такая нежить ничуть не отличается от человека, разве что не переносит солнечного света и питается кровью. Разумная нежить — тройная проблема. Если допустить, что третьим был такой упырь, то у деревни большие проблемы. Знать бы, почему они крутятся именно возле Топольков…

Меня пронзила мысль, и в тот же момент я подскочил с кровати, ударившись ногой о стол. От пронзившей боли тихо заскулил и схватился за ушибленное место, подпрыгивая на одном месте. Мне хотелось поделиться своими размышлениями с Кларой, забыв, что на дворе ночь: от досады пришлось лечь обратно, рассеивая светляк. Заснуть, когда мозг активен, очень сложно. Не знаю каким образом, но у меня это получилось.

Я смотрел на ведьму, пока та, не сдерживаясь в оборотах речи, красочно описывала свои мысли касательно моих догадок. Это какая она в гневе тогда?

— Ух ты. Тетя Клара, а вы можете еще?! — Знахарка вздрогнула, резко обернувшись: в дверном проеме, сияя аки золото, стоял Ульях, восхищенно глядя на Клару.

Я, сидевший за столом, увидел, как женщина покраснела, да и сам ощутил некую неловкость, повисшую в воздухе. Понятно, что деревенские мальчишки многое знают, но все равно некомфортно. Клара, проведя рукой по лицу и скрывая смущение, процедила сквозь зубы:

— Даже не запоминай, — судя по лицу Ульяха он такое точно не забудет.

— Я пойду, тогда, погуляю. Господин зельевар, вы только без меня не уходите! — Махнув рукой, оставил нас одних в оглушающей тишине.

Знахарка оставила его у себя под присмотром: после вчерашнего магического пробуждения мальчишка выглядел весьма бодро и довольно быстро восстановился. До того, как я заговорил про упырей, мы с Кларой обсудили, как лучше развивать магию Ульяха, и пока пришли к выводу, что общение с животными в приоритете. Будет опасно развивать его магический потенциал без понимания насколько силен или слаб дар. Я-то проверку проходил, когда поступал в магическую академию, и сам такое провернуть, увы, не в силах. А у ведьм, наверное, существуют иные способы. Главное, чтоб сама магия из него не рвалась, иначе у нас будет еще больше хлопот.

— Так, — Клара, придя в себя, разлила травяной чай по кружкам и села напротив меня. На раскрасневшемся лице выделялись зеленые глаза: только сейчас заметил — она не пользовалась косметикой, как это делали другие представительницы деревни. Рыжие волосы уложены заколками. Зеленая рубашка в тон глаз: она сторонилась платьев, предпочитая им мужские широкие штаны с ремнем. Не будь у нее такая приметная внешность, никогда не догадаешься что перед тобой ведьма. — У нас три разных упыря, и одного мы знаем точно.

Да, страшная весть облетела деревню еще сегодня ночью. Дом старосты проверили, и, как ожидалось, его самого не обнаружили. Утром он так же не заявился. Варианты с уездом тоже отпали — он недавно только вернулся, да и никому не сказал о поездке, хотя всегда предупреждает Гришу. И, по его заявлениям, через ворота староста не проезжал. Не улетел же и не прокопал себе ход под забором? Конечно, жалко его как человека. Больше досадно за упущенную информацию: упырь мне теперь навряд ли что-то расскажет о произошедшем. Злило ли это меня? Не отрицаю, но свое недовольство не высказывал. Чего уж, не сумел сам разговорить старосту, придется потом самому все распутывать. Вот и вопрос с некромантом остается открытым.

— Все же стоит проверить ближайшие поселения от Топольков, — именно до этой темы мы не дошли, когда нас прервали.

— Думаешь некромант оттуда прибыл?

Я покачал головой, отпивая из кружки крепкий горьковатый чай на травах с привкусом лимона. Сбор из шести трав — я мог перечислить их по памяти.

— Не факт. Может и залетный какой, решил силы проверить. Тот же студент. А может это кто-то из наших.

— Я бы заметила…

— Дядя мой, к примеру, — я внимательно смотрел на ее реакцию, и сказал это специально. Клара не вздрогнула, не изменилась в лице, но глаза моментально ее выдали. Точнее то, что в них промелькнуло, — Я ведь прав, да? По тебе вижу, что да, но почему-то никто не хочет разговаривать на эту тему.

Мне было обидно, досадно и немного грустно от этого. Все знают, и все скрывают от меня.

Клара, отставив кружку, поднялась со своего места, чтобы взять несколько сухих веточек, и начала раскладывать их в замысловатый знак. Я не совсем понимал, что она этим хотела сказать, и молча переводил взгляд то на нее, то на шифр, пока на столе не появилась одна единственная руна — руна Запрета.

— Вам запретили как-либо упоминать про моего дядю, — Клара мне не ответила, но ее молчание было красноречивее любых слов, — Спасибо.

Теперь мне хотя бы ясна причина неразговорчивости жителей, но заставить замолчать всю деревню это конечно… уровень Магистра, не ниже. И одной руной тут не обойтись.

Я поспешил встать из-за стола.

— Спасибо за чай, мне еще надо проверить кладбище, — скрываются ли там наши упыри или у них есть другая лежанка. — Буду держать тебя в курсе дел.

Распрощались: пообещал после своих расследований заняться Ульяхом. На выходе из дома меня уже поджидал ведьмин фамильяр, раздувшись в полтора раза да глядя на меня большими насыщенно-желтыми глазами. Он грозно мяукнул, показав при этом набор острых и длинных зубов. Я сглотнул, а сзади меня хмыкнули:

— Ревнует.

Кто? Кот? К кому? Хотя, да, вопрос глупый коль я здесь. А что, эти существа способны ревновать? Ужас какой, никогда бы не подумал.

— И совершенно напрасно, — Добрее от моих слов «котик» не стал. Я бочком протиснулся мимо него, — До свидания.

Сзади услышал грустный вздох, но оборачиваться не стал, вылетев на улицу. Отдышался. Оно может и смешно, если не знать, на что подобные существа способны. Конечно, удивительно, что они испытывают эмоции, но и раздел с фамильярами в академии не изучался. Его и нет так-то…

— Господин зельевар, а мы сейчас куда?

Ульях — бодрый, как всегда, растрепанный, но уже в подходящей по размеру одежде, а не с чужого плеча. Добродушный, бесстрашный, веселый мальчишка с редким даром. По инерции потрепал его по волосам.

— Сначала мы на кладбище, а после я займусь тобой. Но прежде всем давай-ка мы поспешим отсюда, — я развернул его за плечи: на горизонте появились дочурки кузнеца. Мне до сих пор удавалось их избегать и хотелось бы продолжить эту славную традицию.

Они красивые, но красота — страшная сила, особенно в купе с магией.

До ворот мы пробирались дворами, совершив приличный крюк, да заводя неспешную беседу. Ульях то посмеивался, то соглашался со мной, что этих девиц стоит избегать. Особенно мне. Почемуименно мне — он так не ответил, указав пальцем в небо и таинственно улыбаясь. В небе, соответственно, ничего не обнаружилось кроме пушистых облаков. У ворот же нас спросили о том куда мы собрались: достаточно было сказать: на кладбище, и вопросов больше не возникало. Пропажа и потенциальная смерть старосты отразилась на сторожиле: Гриша как-то осунулся, помрачнев пуще прежнего. Оно конечно понятно, может он чувствует себя от части виноватым в случившемся.

Чтобы не терять по пути временя даром начал просвещать помощника о сути его магии, принимая на себя роль профессора. Парнишка слушал — или делал вид, кивая головой в «нужный» момент.

— Способность общаться со зверьми является врожденной. Принцип ее возникновения не изучен полностью: одни предполагают, что она наследственная, другие — зависит от случайных факторов. Я тоже не могу дать ответ, почему она пробудилась в тебе именно сейчас. Главное запомни, что рассказывать про свою магию не стоит.

— Совсем никому? — Ульях несколько сник после моих слов. Видимо уже строил грандиозные планы о том, как будет перед всеми хвастаться своими способностями. Я улыбнулся на это, стараясь хотя бы немного приободрить парня:

— Совсем. Пока не научишься контролировать, в таком случае можно будет просто списывать на то, что звери тебя просто любят. Главное в деревню только не приводи.

— А я что вправду смогу разговаривать с медведем? — я утвердительно кивнул, — И с птицами? — еще кивок. — А рыба сама ловиться будет?

— А это ты уже много захотел, — пришлось прервать полет его фантазии. — Ты сможешь разговаривать только с теми, кто обладает достаточным разумом. Рыбы для этого примитивны, и вряд ли ты узнаешь от них что-то дельное. И наоборот медведь: люди в состоянии его приручить, поэтому он способен к осмысленной деятельности — поговорить с ним будет значительно легче. Чем сложнее организм по своей, так скажем, структуре, тем проще наладить с ним контакт.

А потом он дойдет и до монстрообразных существ. Даже любопытно, сможет ли проникнуть в разум василиска или химеры?

— Я сварю тебе зелье Концентрации для облегчения контроля над способностью. Первое время будешь слышать мысли даже если этого не захочешь, но это временный побочный эффект, к нему можно даже привыкнуть со временем. К счастью, это уже раздел ментальной магии, а мы такое проходили на практике, и немного об этом знаю. Тебе, конечно, лучше найти более подходящего наставника, но это еще та проблема. Так что будем действовать методом проб и ошибок.

За разговорами дошли до кладбища. Не забывая про осторожность, оглядывали захоронения на предмет…предмет всего, что покажется странным или необычным. Все было нетронуто, без отпечатков ног и лап, царапин и раскопанных могил. Даже когда дошли до места, где в прошлый раз обнаружились пустые ямы, не обнаружили оных. Видимо, кто-то успел закопать. Если бы я не запомнил это место, то вероятнее всего прошел бы мимо него.

— Вот так дела... — запустил пальцы в волосы, откидывая их назад и пытаясь проанализировать имеющуюся картину.

— Может, они сами? — Ульях встал по правую руку, глядя в ту же сторону, куда и я — на земляные холмики.

— Отсохни у них хоть все мозги, не стали бы закапывать собственное убежище. Тут явно постарался кто-то посторонний.

А это значило, что я был прав, и у них где-то лежбище. Места здесь подходящие: вырой яму под дерево и закопайся от рассвета. Они так же могут обитать в болоте или в другой деревне.

Если ими кто-то управляет, то этот некто знает про защиту от нежити, и знает, что бесполезно направлять упырей на Топольки. Раз так, можно и новую цель избрать, а через месяц, когда спадет защита, вернуться обратно. И уже с пополнением. А староста, вероятнее всего, стал случайной жертвой. Но тогда почему бы его просто не убить?

Мотивы таинственного некроманта остаются загадкой. Если некромант все же есть.

Прежде чем уйти с пустыми руками, я закопал кость, принесенную с собой: ту самую, которую нашел с предыдущего похода, и которая оказалась человеческой. Закопал под непримечательным кустиком, чтоб больше никто не нашел, собрал немного землицы да трав могильных.

— А теперь на болото. Будем проходить практику, — от моих слов Ульях снова засиял.

— А что мне нужно делать?

Хороший вопрос. И я, конечно же, не знал на него ответ. Точнее только предполагал, основываясь на своих познаниях о ментальной магии и своих собственных суждениях. В деревне рисковать не стал — пока никто не должен прознать; в лесу, несмотря на то что это лес, можно долго блуждать и так никого и не встретить, скорее — заблудиться. А на болоте у него уже есть знакомая жаба — Марфа. Думаю, мальчишка справится и без моей помощи. Но яблок стоило набрать.

Болото, как и ожидалось, не встретило нас как родных, но не было того изначального страха и необходимости вести себя с крайней осторожностью. Ульях же сразу закричал, зачем-то еще махая руками:

— Марфа, мы тебе яблок принесли! — сама простота.

— Я не думаю, что это…

— Квааа… — из-под водной глади послышался протяжный отклик на зов, а после показалась и сама Марфа. Болотная жаба, зеленая, склизкая, опасная, в тине и грязи. Я было сделал шаг назад, когда Ульях, достав из кармана горсть яблок, кинул их своей подруге. Та не упустила ни одного угощения, заглотив все в один присест.

— Ква!

— Она говорит,что вкусно. — еще бы ей не было вкусно! — О, господин зельевар, а я ведь с ней разговариваю! Марфа, дай лапку, пожалуйста, у тебя там что-то повисло.

— Она не соб… Собака.

Вы когда-нибудь видели, как жаба подает лапу или выполняет команды словно пес? Весьма занятное действо, заставляющее мозг сойти с ума: такое невозможно, но именно это «невозможно» происходило прямо сейчас на моих глазах. И, пока Ульях снимал с лап земноводной водоросли, она же сидела с прикрытыми глазами.

— Господин зельевар, киньте Марфе, пожалуйста, яблок, а то у меня руки грязные. Она говорит, что голодна, а вы вкусно пахнете, — час от часу не легче! Меня нашли вкусным… — Подожди-ка, ты продолжаешь с ней общаться? Мысленно?

Парень сначала кивнул, потом произнес в слух:

— А я ведь и сам не заметил как это получилось. Здорово, да?

Заторможено кивнул, не переставая удивляться происходящему. Так-то оно так, но он удивительно быстро адаптировался к своей способности, пусть и не совсем осознанно. Жаба уставилась на меня своими глазами-бусинками, ожидая обещанное угощение, я машинально кинул ей несколько крупных яблок.

— Никакого дискомфорта не ощущаешь? — угощение пропало в жабьей глотке.

Ульях задумался, прикрыв один глаз, и покачал отрицательно головой:

— Нет, все в порядке. Только чужие мысли мешают. Можно я с Марфой поиграю?

— Только в поле моего зрения.

Опустился на землю: травка зеленая, жаба зеленая, болото противное... Почесал нос, глядя как Ульях играл в догонялки со своей «подругой», от прыжков которой мелко тряслась земля.

И так, что мы имеем?

Ульях — юное дарование во всех смыслах этого слова. Быстро восстанавливается и быстро развивается без особых трудностей. Возможно, благодаря возрасту, свободы действий и незнания магических правил: когда тебе говорят, что это невозможно, ты начинаешь в это верить. Кроме способности говорить с зверями иная магия в нем не проявилась. Я задумался над тем, стоило ли его развивать как мага или же направить только в одно русло, как изначально и решили с Кларой.

— Какая сюрреалистическая картина… — в этот момент Ульях дрессировал жабу квакать по команде, сопровождая действия то одним голосом, то жестами. Я подозвал к себе мальчишку.

— Да, господин зельевар? А я тут Марфу командам обучаю! У нее неплохо получается, правда? — искомая «мадам» допрыгала ко мне вместе с Ульяхом: если бы верил, что амфибии могут любить, то сказал бы что жаба смотрит на пацана влюбленными глазами. Как минимум преданными это точно.

— Молодец. А сейчас давай ты попробуешь услышать мысли не только жаб… Марфы. К примеру болото. Не надо быть таким напряженным, рас…ай! Что ты творишь, противная?!

Скользкий жабий язык прошелся по куртке вверх до моего носа. Меня облизали. И это было отвратительно! Теперь я липкий, слюнявый и пахнущий тиной. Но зеленое создание на этом не остановилась и полезла языком прямиком в мою сумку.

— А ну не тронь чужое имущество!

— Вы ее пугаете!

— Это она, кого хочешь напугает! Да на, не подавись!

На самом деле концовка была немного иной, но не при детях, особенно при таких. Жаба, своровав все яблоки из сумки, с довольной мордой — честное слово, она улыбалась! — уминала их в сторонке от нас. Хорошо, что в сумке ничего ценного не было, иначе можно было с этим благополучно попрощаться.

— Ладно, давай ещё раз: не напрягайся, делай все то же самое, что делал с Марфой. Попробуй мысленно дотянуться до любого живого организма в болоте.

— А если у меня не получится?

— Значит, ничего страшного, и мы попробуем на ком-то другом. Может здесь никого и нет, — не исключаю, что всех сожрала жаба.

Ульях старался. Краснел от натуги, прикусывал губу, закрывал глаза. Жаба в это время ловила пролетавших мошек: один раз попала языком мне в лицо, оставив вязкое пятно. Не самое приятное из моих будущих воспоминаний, но, в целом, для болотной твари вела себя приемлемо.

— Все, Ульях, отдохни, не стоит так перенапрягаться, — я мягко похлопал мальчишку по плечу. Если с ним что-то случится, одна наша знакомая ведьма открутит мне голову, — Найдем тебе подопытного кролика в другом месте.

— Прям кролика? — он стер капли пота со лба.

— Смотря кто попадется. Поиграй пока с ж… Марфой. А потом пойдем домой.

Он кивнул, чуть шатающейся походкой подошел к земноводной твари. Она его благополучно облизала, но, в отличии от меня, Ульях был счастлив. Его даже слизь под рукой ничуть не смущала.

Кстати, о слизи.

Вытащив из сумки пустой флакон — он нужен был для другой цели, но тут приоритет важнее, — бочком приблизился к парочке. Судя по стеклянным глазам жабы, Ульях что-то рассказывал при этом активно жестикулируя руками. Он тут минуту назад чуть не надорвался, а сейчас вовсю способность пользует. Двужильный что ли? Такой кадр пропадает.

Собрав немного слизи в склянку и делая при этом вид, что я тут чисто так постоять, переместился к краю болота и присел на корточки, собирая верхушки камышей. Гладь воды была спокойна, безмятежна, в то время как главный хищник сейчас ловил языком палку — Ульях явно собирался из жабы сделать ручную зверушку. Я же решил на следующей день доехать-таки до Кернажа, где в последний раз был староста. Поспрашиваю у местных, может что и проскользнет.

С жабой Ульях тепло попрощался, пообещав вновь вернуться, разве что обниматься не лез. И то по причине боязни запачкать одежду и получить выговор от знахарки. В мою сторону амфибия лишь квакнула — мне и этого было более чем достаточно. Вот по дороге нам все же повезло — встретился заяц, на котором Ульях поспешил испробовать свой дар. Животное вначале дернулось, навострив уши, а потом, к моему изумлению, встало на задние лапы, глядя в нашу сторону. Мой юный помощник в это время смотрел на него, почти не мигая и не двигаясь — явно вел беседу. Но вот заяц дернул ухом, задвигал носом и поспешил дальше по своим делам; мальчишка же выдохнул, проведя рукой по лбу да тихо выдыхая.

— Это было сложнее чем с Марфой. Он сказал, что видел вчера троих упырей, но я так и не смог выяснить, где именно. Простите, господин зельевар.

— Что ты. Ты молодец, быстро растешь. Кушать хочешь? — Он утвердительно кивнул, и мы продолжили свой путь. — Тогда пойдем покормлю. Думаю, Олд нам не откажет.

Я же призадумался после услышанного: какова вероятность что заяц видел наших упырей? Думаю стопроцентная. Конечно жаль, что точных сведений не добились, но, по крайней мере, теперь знаем, что их количество не изменилось за пройденное время. Личность третьего упыря все также оставалась загадкой, прям страшно интересно.

Олд, как и положено трактирщику, нас накормил и напоил досыта, и денег не запросил: с мальчишки бесполезно, а меня он попросил купить в городе колечко для своей ненаглядной. Не свадебное, а так, «в подарок». И чтоб с камнем обязательно. На мой недосказанный вопрос «а какой размер?», он положил простенький позолоченное женское кольцо.

— И чтоб покрасивее.

Не сказать, чтоб я разбирался в украшениях «покрасивее», но пообещал, что трактирщик останется доволен. После этого Ульяха отправил к Кларе, Олд выделил денег на подарок и дорогу, я мысленно прикинул план действий, а потом расспросил трактирщика про город и как до него добраться. А что, я столичный житель, больше нигде не бывал.

Кернаж, по моему мнению, напоминал скорее большую деревню чем город. Да, более цивильный нежели Топольки, но даже до мелкого городка не дотягивает. Разве что обнесен был каменной стеной, высотой не больше двух метров, а то и меньше. Дороги широкие, стража ходит, дети бегают, собаки (живности здесь поболее будет), дома местами из красного кирпича на два этажа. Рыночная площадь или же базар: да, покрупнее, и лавочников больше, и народу. Но где много людей — там и карманники шастают. И теснота в добавок.

Первым делом надо было найти ночлег: жители, прознав, что я еду в город, начали закидывать меня заказами, да так, что по моим подсчетам мне тележка нужна! А я всего-то рассчитывал на одно колечко. Клара тоже, через Ульяха, передала список необходимого, но он состоял всего из трех позиций — отказать ведьме я просто не смог. Остальным же ничего не обещал.

Местный трактир отыскался неподалеку от базара. Единственное трехэтажное здание, выполненное из того же красного кирпича что и остальные дома, с широким крыльцом и вывеской «У Велищурца». Возможно, это имя хозяина, для узнаваемости. Все-таки Кернаж — торговый городок с условиями лучше, чем у Топольков. Внутри трактир был обделан деревом в светло-темной гамме. Прямо напротив двери расположилась барная стойка со шкафами вдоль стены; по левую сторону — лестница на верхние этажи с жилыми комнатами, по правую — неприметная дверь, ведущая, скорее всего, на кухню. Камин справа, столы выстроились в несколько рядов, закрытые места — для дорогих гостей. Путников подобных мне, было весьма немного, человек пять, трое из которых спешно направились к выходу. Оставшаяся парочка, возможно, местные. На мою персону особо не заглядывались, да и вид я имел скромный, не купеческий, а значит и денег у меня много не должно быть.

— Здравствуйте, уважаемый. Мне бы комнату до утра, — перед мной стоял рослый детина, который мог голыми руками железо гнуть да медведя побороть: ткань на его бугристых руках чуть ли не трещала по швам от натяжения. Квадратное бородатое лицо с серьезными карими глазами, каштановые с проседью волосы охвачены обручем. Такого точно лучше не злить, один удар и у тебя потеря памяти.

— Два золотых.

Я внутренне крякнул, чуть не осев на пол от удивления. Я понимаю, что торговый город, проходящее место, но два золотых это как-то много. Была мысль поторговаться с ним, но тяжелый взгляд пригвоздил к полу, заставляя отбросить эту мысль практически сразу. Поискать другое место? Не факт, что найду дешевле, если и отыщу что-то. Своим ремеслом здесь не заработаешь, в таких городах лицензию надо покупать, одним дипломом не отмахнешься. А иначе штраф или, того хуже, тюремный срок.

— Хорошо. Еда, надеюсь, хоть включена? — с вздохом пришлось расстаться с деньгами. Жалко. Но и ночевать на улице не мой вариант. Сняв комнату и узнав, где искать ювелира, имеется ли здесь лавка с зельями, артефактор и как работает базар, отправился сначала к первому, покупать кольцо.

Город кипел торговыми повозками и снующими людьми между ними: мне чудом удалось избежать участи быть затоптанным экипажем. Один раз попытались обокрасть, но наученный студенческими годами следить за своими вещами, вовремя заметил мелкого воришку возле своей сумки. Он сбежал быстрее, и моя рука схватила лишь воздух.

Ювелирный дом не выделялся на фоне остальной архитектуры, и только вывеска с украшениями давало понять, что там находится. Даже окна были зашторены. При моем появление дверной колокольчик издал мелодичную трель, как и деревянная дубовая дверь. Пахло чем-то сладковато-горьким; магические фонари освещали прилавки с золотыми и серебряными украшениями всевозможных размеров и форм. Кольца, браслеты, серьги, комплекты, броши… Глаза разбегались от такого многообразия.

— Добрый день. Вам что-то подсказать?

Я не сразу понял, что был не один, и приятный женский голос заставил смутиться. Стоящая за прилавком молодая девушка — может даже моя ровесница, — улыбалась накрашенными губами. Простенькая прическа, платье и большие серебристые глаза с курносым носиком.

— Я, это… Здравствуйте. Мне колечко надо. Не мне, а попросили купить. Сейчас, — в спешке вытащил из сумки кольцо и протянул девушке, продолжающей мне улыбаться. Я и сам невольно заулыбался в ответ, — Обручальное, с камушком. Только я в этом не разбираюсь, поэтому посоветуйте сами.

— Конечно. Давайте я покажу, что могу предложить, а там вместе выберем. Можете описать внешность избранницы?

Я как смог вспомнил детали будущей жены Олда. Потом рассматривал предложенные кольца. Примерялся к цене и отметал те, которые выходили за бюджет. Выбирал между оставшимися и, наконец, ткнул в одно. Если честно, чисто наугад уже выбирал. Заплатив и спрятав кольцо во внутренний карман куртки для сохранности, попрощался с милой девушкой.

Следующая цель — артефактор, который отыскался через две улицы в скромном одноэтажном брусчатом доме с одним единственным окном. Если ювелирная была светлым и просторным местом, то здесь царил легкий полумрак и такая же теснота, как на центральной площади, из-за всевозможных приборов: для определения и создания артефактов, для еще каких-либо нужд, о чем сам не имел ни малейшего представления. Была здесь и мебель, и представленные образцы. За прилавком никого не наблюдалось, и пришлось подождать, прежде чем из проема вышел мужчина. Я бы сказал, что тот был в возрасте, но не старым, в круглых очках и в тонком черном пальто, несмотря на теплую погоду. Короткая ухоженная седая борода, короткие темные волосы без единого седого волоска. Выглядел вполне солидно, держался уверенно несмотря на то, что слегка горбился. Он не заговорил, и я начал вести разговор первый.

— Здравствуйте. Мне нужно узнать об одной вещи, — не дождавшись ответа, вытащил сначала кольцо трактирщика, потом положил на стол кольцо некроманта. Лицо артефактора при этом не дрогнуло: натянув перчатку, поднес к глазам артефакт, рассматривая с разных сторон, уделив особое внимание руне. Металлическим стержнем поцарапал кольцо — я внутренне напрягся, когда золотое покрытие начало слазить. И удивился, когда под его слоем обнаружился другой металл, поблескивающий в зловещую зелену. Значит Клара все же была права, и золото — лишь обманка, а настоящее кольцо вот оно. Правда, мое ожидание не оправдалось в том плане, что меня попросили погулять до первого звона колокола, и буквально выставили за дверь, еще и закрывшись на замок. Не убежит же он в самом деле с моим кольцом? Ведь так...?

Размышления размышлениями, а надо двигать дальше по списку дабы не терять времени. Следующей стояла лавка зельевара, где необходимо было купить все по списку знахарки. Так, где здесь необходимая мне лавка?..

— Простите пожалуйста, — я аккуратно потревожил проходящую мимо женщину с корзинкой в руках, — Не подскажите, где здесь лавка с зельями?

Женщина остановилась, окидывая меня нахмуренным взглядом из-под широких бровей, что-то пробурчала себе под нос, отчего пришлось переспросить. После этого, получив нелестное имя, мне указали куда-то в глубь домов, и женщина поспешила прочь. Какая-то агрессивная жительница, но я последовал ее указаниям, идя дворами и надеясь не заблудиться в конце.

В конечном итоге снова спросил дорогу и после очередного поворота уткнулся в синюю дверь с надписью от руки «Волшебный Котел». Одноэтажный красный дом, из трубы которого валил сизый дым; окна плотно занавешены, под ними пестрели редкие одинокие цветы. Дверь открылась легко и тихо, а в нос ударил букет запахов от приторно-сладкого до резко-горького, от чего не сдержавшись чихнул.

— Будьте здоровы. Двери закрывайте, а то дует! — за дверью был штиль.

Внутри было относительно светло и, как подобает лавке, все заставлено зельями да соответствующими вещами: котлами, ложками и половинками, ритуальными ножами, досками и ступами. А также мешочки с травами, баночки с глазами, клыками, запчастями монстров и иной живностью. Богатый ассортимент — мечта любого зельевара. И моя, в том числе. Именно к такому рабочему месту я и стремлюсь. Надо лишь…

— Уважаемый, может вам сразу что-нибудь быстренько подсказать, и я пойду по делам, а?

— Ммм?

Я обернулся, чуть не став заикой — на меня смотрели ярко-желтые глаза. Первой мыслью была — «опять ведьма». Второй, собственно, тоже. Девушка-брюнетка, с типичной для ведьм остроконечной шляпой на голове, кожа болезненно-бледная, на которой сияют необычные для людей желтые глаза. Черное платье подчеркивало ее худобу несмотря на то, что было на размер-полтора больше; длинные тонкие руки с такими же длинными пальцами. Не хватало только метлы для полноценного образа.

Она мигнула, хмыкнула и протянула руку.

— Ладно, давай что у тебя там.

— А…?

— Я знаю кто просто поглазеть заходит, а кто по делу, — спорить с ней не стал, протянув список от знахарки. Быстро зачитав вслух, она активно стала выкладывать на стол вычитанное. — Корня мандрагоры нет. Не урожай нынче, — она высунулась из-под прилавка, положив на стол бивень: сантиметров пятнадцать в длину, не меньше. И это надо ведьме? Зачем?!

— Подскажите, а что это?

— Бивень карликового слона. Не контрафакт, у меня все законно! Подождите, сейчас вербену принесу, свежий урожай.

Честно говоря, я не заметил, куда она ушла, так как мое внимание было приковано к бивню. Я пролистывал в голове рецепты, но ни в одном их них не упоминался такой ингредиент. Похоже это что-то ведьмовское, их зелья в академии не изучаются. Когда же заказ Клары был собран, мне понадобился мешок больше, чем моя сумка, в которой только этот бивень и уместился. Ну ладно, еще так, по мелочи. А вот цена, конечно, была «красивой», и, если бы не выделенные мне деньги, то сам бы ни за что такое не купил.

— Передавайте Сестре привет.

— Какой сестре? — у меня не было родной сестры, если только троюродные и сводные, но брюнетка хитро улыбнулась, прикрывая нижнюю часть лица за шляпой.

— Она поймет. Свои своих не забывают. Дверку за собой поплотнее закройте.

— Эээ… хорошо, передам, — все, что успел вымолвить прежде, чем эта ведьма исчезла с моих глаз. Первое впечатление все же не обмануло.

На улице у меня возник выбор: вернуться к артефактору или же попробовать выполнить просьбы остальных жительниц деревни. На самом деле, если исключить пару кур, корову и нового мужа, то выполнить пожелания было вполне реально. Просто тащить придется все на своем горбу. Прикрыв глаза, с помощью считалочки «раз зелье, два зелье, взрыв!» судьба определила дорогу на базар. Через дома и не совсем в том направлении, главное, что рядом.

И знаете, базар меня нисколько не разочаровал. Но, прежде чем туда соваться, я использовал одно полезное заклинание, которым меня научили — заклинание привязки. Теперь мои вещи не смогут своровать. Правда действует оно от силы часа полтора, а то и час. Заклинание так и не смогли довести до конца, и оно периодически сбоит.

Базарная площадь, казалось, занимала половину города, а по ощущениям — словно все жители собрались здесь; это усиливалось и за счет приезжих торговцев, которые располагались на базаре и толкали других. А я еще думал, что в столице самый большой ажиотаж. И как тут вообще ориентироваться?

— Посторонись!

— С дороги, а то зашибу!

— Лучшие ткани только у Мехмеда!

— Погадаю на руке! Не дорого!

— Записывайтесь на магический маникюр! Гарантия качества, лучший специалист! Дорого-богато!

И все в таком духе. Я потерялся уже минут через пять, просто стараясь не попасть под горячую руку или копыто. Когда меня толкнули к клетке с рикшасом — это полосатое чудовище попыталось укусить сквозь прутья, понял, что надо быть посноровистей, иначе действительно кто-нибудь да сожрет. А у меня еще планы на жизнь имеются, местами даже очень перспективные! Лавка с шалями для бабы Глаши, косметика для Маргариты, набор атласных лент для сестер-чаровниц (да, они меня все же нашли), новый топор для Гриши... нагрузился как мул.

— Так, остался Ульях…

Мальчишка мне ничего не заказывал, но захотелось и ему что-нибудь приобрести на свои скромные пожитки. Еще бы не забыть про кольцо у артефактора. Так, что можно было подарить юнцу?..

За отведенное время я бегло пробежался по лавкам, цепляя взглядом то одну вещь, то вторую, а в итоге приобрел простенький кулон у старичка в каком-то переулке. Как я туда умудрился забрести — загадка для самого себя. Но в итоге стал обладателем деревянной фигурки медведя на толстом веревочном шнурке. Незатейливо и со вкусом, как говорят в столице. И весьма реалистично.

К артефактору смог попасть только спустя некоторое время блуждания по окрестностям, но все-таки вышел к нему все же сам. И оказался перед закрытыми дверьми. Несколько минут стучал, зовя мастера, но дверь так и не открыли.

Приплыли.

Почесав затылок, покрутился на месте, но даже спросить не у кого о пропажи хозяина лавки. Не сбежал же он в самом деле с моим кольцом? Не такая уж и ценность. Желудок напомнил о том, что пора бы и поесть: бросив тоскливый взгляд на дверь и поняв, что делать мне здесь больше нечего, направился в трактир, крепко держа свою ношу от ловких рук воришек. У заклинания привязки был еще один нюанс — действовал один раз в три часа. Я же говорил, сырая разработка. В трактире же, закинув все в комнату, спустился вниз, чтобы через десять минут насладиться горячей перловой кашей с мясом.

— Здравствуйте снова, — ко мне подсел тот самый артефактор, — Поговорим насчет вашего кольца?

И почему-то мне кажется, что разговор будет не из приятных…

Допустим глава 7

Меня не сдали страже, и уже хорошо.

Лазарис — артефактор, в чьей лавке я сейчас и находился, — детально пояснил чем я обладаю, заставив усомниться в самом себе впервые за долгое время. То, что кольцо пропитано темной энергией и опасно, я знал благодаря нашей знахарке, и что его только некромант может использовать… а вот тут ошибочка вышла.

— Артефакт принял вашу ауру, как нового владельца. Вы ведь не некромант?

Боги, всю жизнь мечтал быть некромантом! Тьфу-тьфу-тьфу.

После продолжительного разговора «по душам» я стал обладателем, единственным между прочем, некромантского заряженного кольца, с помощью которого можно было поднять кладбище на пятьсот душ. Плюс-минус. Пятьсот подчиненных — как маленькая армия: можно захватить деревню или даже Кернаж. Отличная перспектива и карьерный рост из зельевара в некроманты. Бррр. Нет, все же эта мысль заставляет меня вздрагивать.

Металлическое кольцо с зеленым холодным отливом смотрело на меня своей руной-активатором: тут тоже ошиблись, руна не была обманкой, просто хорошо запечатана, а Лазарис сумел ее разблокировать. Но это все равно не делало кольцо в моих глазах привлекательнее.

— Могу добавить, что предыдущий владелец был вашим родственником — родственная кровь необходима для активации артефакта. А так: его мог носить кто угодно без последствий — как обычное украшение. Кто-то наложил весьма мощные чары для сокрытия истинности кольца. Признаться я не сразу смог добраться до его сути.

Дядя и здесь отметился. Больше родственников с темной аурой у меня не имелось или… Или я просто об этом не догадывался.

Рука потянулась к артефакту, но пальцы одернулись от него сами: все мое естество было против того, чтобы его носить, хватило и книги.

— Вы можете его выкинуть или продать — кроме вас им все равно больше никто не сможет воспользоваться по назначению.

Я взглянул на мужчину: взгляд прямой, бесхитростный, купить кольцо не предлагает. Продать артефакт было бы самым разумным решением сейчас, и я даже мысленно к этому стремился, но вместе с тем что-то удерживало от этого. Вероятнее всего, тот факт, что им мог владеть дядя. Надо было лишь хорошенько потрясти Василька да получить ответы на свои вопросы.

— Если в моих услугах больше нужды нет, то хотел бы получить деньги за проведенную работу.

Я кивнул, это мы обговорили еще в самом начале. Считал ли я информацию полезной? — Вполне. Жаль, что кольцо поднимало исключительно зомби, а не позволяло управлять всей существующей нежитью.

Расплатившись с ним всем имеющимся у меня серебром, возвратился в трактир уже поздно вечером, шагая по тускло освещенным участкам улицы — магические фонари работали здесь как в столице. Поужинав в общем зале с остальными постояльцами, побрел в свой номер, где и проспал до утра, чтобы вскоре вернуться в Топольки.

А по приезду меня ждала новость с порога.

— Зельевар, а староста-то живой.

— К-как?

— А ты иди на него сам погляди.

То ли это были массовые галлюцинации, то ли упырь был не упырем, то ли я чего-то совершенно не понимаю. А я многое перестал понимать, как сюда приехал. И ведь действительно — староста живехонький! Стоял возле дома, разговаривал с кем-то из местных: лицо здоровое, когтей и клыков нет, внешних несоответствий вроде как тоже не имелось. Если не знать, что видели его упырем, то словно ничего и не произошло. Он даже привычно нахмурился при виде меня! Ничего не понимаю...

— Здравствуйте, — я вклинился в их разговор, подходя ближе. Михай кивнул мужчине, и нас оставили. Немного помявшись, не выдержал, задав прямой вопрос, — Вы себя как чувствуете? Нет никаких, эээ... странных симптомов?

Староста, оглядев меня с ног до головы, прогудел:

— А ты что, врач?

— Нет. Но...

— Вот и иди куда шел дальше. Некогда мне с тобой разговаривать.

— Но... — староста поднял с земли лопату, после чего стало понятно — лучше не приставать с расспросами. Ладно, в деревне быстро слухи распространяются, позже узнаю из них.

Быстро попрощавшись, воротился на сторожевой пост, где вручил Грише новенький острый топор. Разнес заказы по остальным; дочек кузнеца так и не нашел, зато познакомился с их отцом. Но, дабы не испытывать судьбу, передал ленты с полу придушенным писком: «Я — зельевар!» и поспешил ретироваться оттуда. Пусть дальше сами разбираются, без моего участия.

Олда нашел, как и ожидалось, на рабочем месте. Завидя меня, он оставил протирать кувшин, выйдя из-за стойки и подходя ближе. На его лице читалось нетерпение.

— Ну, купил? — улыбка сама появилась на моих губах, и я, вытащив из кармана обещанное кольцо, протянул ему.

— Вот!

Трактирщик взял его аккуратно, словно боясь повредить. Тонкая золотая оправа с маленьким бледно-голубым камнем по середине на «венчальный» палец. В больших руках Олда кольцо смотрелось еще изящнее.

— Спасибо, зельевар, — я не успел среагировать, и меня чуть не раздавили в крепких объятьях. Воздух со свистом покинул легкие, что только и смог издать хриплые звуки. — Извини, это я от избытка эмоций.

— Н-ничего… — откашлявшись, откланялся — меня ждала ведьма. То есть Клара. Счастливый Олд же попросил меня быть к вечеру, при этом он то краснел, то бледнел, а значит будет дарить кольцо. А я тогда зачем ему сдался? Моральная поддержка от причастного к покупке кольца лица?

У дома знахарки постучал в калитку, заглядывая в окно. Никого. Может ушли куда? Не орать же, не прилично. Постояв, все же вошел во двор, где столкнулся с фамильяром. Называть его хорошим котиком побоялся.

— Здравствуйте, — кот демонстративно зевнул, обнажив такую пасть, которая не могла быть у обычного деревенского кота. Пасть мантикоры, не меньше. — А я к вашей… в общем к Кларе я. Заказы ее принес.

Для достоверности мягко потряс похудевшим мешком. Черный кот, потянувшись, махнул пушистым хвостом, принявшись умываться. Я подумал, что мне дали добро и бочком, под пристальным взглядом желтых глаз, засеменил к окну, постучавшись три раза. Спустя несколько минут ожидания показалась знахарка и жестом пригласила к себе. Как оказалось дома она была одна.

— А где…?

— С мальчишками где-то носится, — перебив меня закончила женщина, разливая чай по кружкам. — Все достал?

Вот тебе и «здравствуй» и «как все прошло?». Сразу выложь да покаж. Но спорить с ведьмой себе дороже: поставил мешок на стол, достав из своей сумки бивень карликового слона. Все как она просила.

— Тебе еще привет вроде как передали.

Клара на это ничего не ответила, но во взгляде что-то промелькнуло. Пока она складировала по полкам и ящичкам купленное, я тихо и молча попивал чай, закусывая булкой с малиновым вареньем. Очень даже вкусно. И чай душистый, с бергамотом.

Когда знахарка села и взяла кружку, понял — теперь можно. И вопрос слетел с языка:

— Что произошло со старостой?

— Долго же ты терпел, — на ее розовых губах появилась ухмылка, а сама, потрепав мне нервы ожиданием, продолжила, — Вчера вечером явился в деревню как ни в чем не бывало. Сказал, что в лесу заблудился. — Хмыкнула. — Местные поохали, поахали да поверили ему.

— А ты?

— Ведьму так просто не обманешь, — и смотрит так прямо, с вызовом, что в зеленых глазах молнии мелькают, — С виду вроде здоров, на упыря не похож — ты и сам видел, близко к нему подходить не стала. Но чую я от него магию, которую спрятать пытались. Темную.

— Некромант? — она пожала плечами, а я засунул в рот ложку с вареньем. В голове зашелестели страницы прочитанных книг — нет ли там зелья какого-то подходящего? Клара меня не дергала, попивая чай с малиной: ее глаза заинтересованно смотрели на меня, но я не обращал на это внимания, «захлопнув» талмуд. — Не нашел. Вариантов много: староста не был упырем и действительно пробыл в лесу, он им все же был и каким-то чудом стал человеком, староста — подменка. И каждый из этих вариантов мне не нравится.

— Насколько знаю — есть зелье способное проявлять скрытое.

Я кивнул — понял куда она клонила.

— Есть, но, чтобы его приготовить, мне понадобятся редкие ингредиенты и с месяц работы. Не говоря уже про лабораторию. А среди ваших… знаний нет ничего похоже?

Она закрыла полупустую банку с вареньем, а я лишь мысленно вздохнул, проводив банку печальным взглядом. Вкусно же, было. Домашнее видимо, может даже и свое, в меру сладкое и густое. Выпросить что ли маленькую баночку.

— Имеется похожее, правда, оно тоже не из простых. К тому же потребуется кровь старосты.

— А много?

— Да нет, пары капель достаточно.

С этим да, будут трудности, да и сомневаюсь, что староста просто так расстанется со своей кровью. Есть над чем подумать; можно еще покопаться в дядиных книгах, авось что и найдется на замену, но это уже вечером.

Уйдя от знахарки и оставив ее «чахнуть над травами», хотел было поискать Ульяха и вручить тому подарок, но оставил это на следующий раз — кто знает, где сейчас его носит. А вот проведать строительные работы и Василька стоило бы. Особенно потрясти последнего.

Свой дом я узнал, и, в то же время, он стал… не таким мрачным как в день моего приезда. За счет новых стен здание визуально увеличилось, и окон прибавилось, а значит и светлее будет. Но крыша, такая же покатая и черная, осталась неизменной, как и запертый под ней чердак. Разве что, подлатали в нескольких местах, и зачем-то установили медный флюгер в форме колбы со стрелками. М-да, кому потом спасибо за такое сказать? Хотя, в целом внешний вид жилища меня удовлетворял, аж ностальгия по дому накатила. Работники, завидев меня, оставили дела и подошли ближе. Василька среди них не было, и поэтому голос взял Жак-дровосек:

— Ну как, господин зельевар, все нравится?

— Нравится. В таком теперь приятно будет жить.

— Это вы еще внутренности не видели! Но нам надо еще пару деньков до окончания, — даже интересно что меня будет ждать в конце. Настаивать на «посмотреть одним глазком» не стал.

— Вы Василька не видели? Мне с ним поговорить очень надо бы, — Жак и остальные, как один, указали в сторону от стройки.

— У себя скорее всего. Его дом не перепутать, он один такой сине-зеленый в округе. Пойдете прямо, потом свернете и до упора.

Поблагодарив и пожелав им легкой работы, направился в указанном направлении. Дом действительно не перепутаешь: левая часть была блекло-голубой, правая же — насыщенно зеленого цвета. Подозреваю, что в процессе закончилась краска, и не стали искать такой же цвет, а покрасили тем, что было.

Я усмехнулся: дом Василька оценили бы столичные художники. Они любят такое.

В остальном же это был маленький домик с небольшим заросшим огородом. Собственно, трава здесь росла вдоволь и видно, что хозяин не утруждал себя благоустройством участка. Калитка со следами ржавчины открылась с противным скрипом; ноги утопали в траве, и на третьем шаге я споткнулся о коварный камень, к счастью, не потеряв равновесие.

— Вот же…

Посетовав на хозяйское «гостеприимство», дошел до окна и осторожно постучал по тонкому стеклу. Хотя бы чистому. Тишина была мне ответом. Я начал стучать в дверь, уже громче и настойчивее. Тот же эффект. Пока думал стоило ли без разрешения заходить в чужой дом, моя рука уже открывала дверь, а ноги сами переступили порог.

— Василек, ты дома? — вытерев ноги о входной коврик, прошел, еще раз предпринял попытку дозваться хозяина. Он обнаружился в одной единственной комнате, которая служила и кухней, и спальней. На потрепанной жизнью кровати лежал Василек собственной персоной и тихо, мирно посапывал. Возле кровати стояла пустая бутыль и явно не из-под компота. Может ему «похмелин» приготовить? Мужик вроде неплохой, местами веселый, отзывчивый. Вот стоит ли его будить ради вопроса?

Глаза пробежались по комнате и, надо признать, ожидал худшего. Нет, пыль и грязь все же имелась, но имелся и некий порядок: вещи не разбросаны, посуда целая и не грязная, печка (которой не было у меня) чистая. Так что Василек еще не был «пропащим».

— Ммм, г-господин зельевар? — вздрогнул тот от неожиданности, открыв глаза, подслеповато щурясь в мою сторону. Проснулся все-таки. — А что вы здесь делаете?

— Да вот, решил проверить одного из моего работников и обнаружил тебя спящим средь бела дня. Может тебе зелье какое дать? «Похмелин», к примеру.

— Н-не надо, г-гспдин зельевар, я все понял! — бедный, даже заикаться начал, и с кровати соскочил почти бодро. Под моим взглядом поспешил упрятать пустую бутыль под кровать, — все, я готов к работе! Сейчас прям пойду и узнаю — как да что…

— Я там уже был, все видел, — жестом остановил его. Присесть было некуда, поэтому стоял и смотрел на несчастного сверху вниз, и под моим взором Василек начал съеживаться. И я ведь даже тут ни при чем! — Потом сходишь. Ты мне лучше скажи откуда у тебя кольцо что ты мне подарил?

Осознав, что его вроде как ругать и не собираются, Василек тут же ожил на глазах, выпрямился во весь рост, отчего я невольно сделал шаг назад. Вот же.

— Семейная ценность, передается по наследству.

Если бы не знал, что это за «семейная ценность» может быть и поверил, а тут для солидности нахмурил брови и попробовал сделать суровое лицо. Не знаю, насколько получилось, но Василек начал себя поправлять.

— Мать оставила. Подобрал на улице. Мне его подкинули пару месяцев назад до вашего приезда. Честное слово, господин зельевар, я не вру! Помнится, как подошел к окну еще до рассвета, водички захотелось, смотрю, а там кольцо на ветке куста блестит. Ну я его значится и взял, для сохранности. А потом решил, что вам оно нужнее будет. А что-то не то с колечком?

Вдаваться в подробности не стал, ответ на вопрос меня более чем удовлетворил. Кто-то подбросил темное кольцо местному пьянице, рискуя тем, что тот мог его пропить, продать или просто потерять. Но этот кто-то как будто был уверен, что украшение в итоге попадет ко мне. Слишком продуманные действия, что от этой мысли становится как-то не по себе. Ощущаю себя пешкой в чьей-то игре, и такой расклад мне определенно не по душе. Что же ждет в конце игры и доживу ли я до него?..

Василек все же отправился на стройку — сам, по собственному желанию, заверив что «все будет не хуже, чем в столице». Сомневаюсь, что он бывал в столичных домах, но пусть так. Хуже явно не будет. Сам же я, дойдя до трактира, увидел Ульяха, который подскочил с насиженного бревна, широко заулыбавшись мне, явно ожидая меня.

— А я вас ждал, господин зельевар! Вы представляете, тут староста…

— Тсс, — приложил палец к своим губам, и мальчишка закрыл рот руками, округлив глаза и кивнув. Понятливый. Проверив, что рядом никого нет, тихо сказал, — Пошли за мной.

Мало ли какие глаза и уши имеются в деревне, особенно после произошедшего.

Гриша выпустил нас без нареканий — что-то он тихий стал после случая со старостой. Возможно, подозревает о неладном и не верит про «заблудился в лесу». Кто знает, может теперь будет держать ухо востро.

Ульях все порывался на болото, чтобы проверить Марфу: отказать в этом я ему не смог, попутно слушая эмоциональную речь моего помощника.

— Дядя Михай вернулся вечером. Мне потом мальчишки сказали, что староста прихрамывал, но я сам его потом видел, и у него с ногами все нормально было!

— Он тогда всем сказал, что в лесу заблудился?

— Да. Но я ему особо не верю: как это дядя Михай, знающий окрестности, да мог заблудиться? Но на упыря он не был похож! И после никуда не уходил. Господин зельевар, он все же нежить или живой?

— Хороший вопрос, Ульях, очень хороший... — по привычке запустил пальцы в волосы. Если начинать углубляться в вопросы, то от этого начинает болеть голова, и мысли разлетаются подобно птицам, оставляя пустоту, — Пока я не забыл — я тебе привез подарок.

Мальчишка просиял, подпрыгнув на месте.

— Мне? Подарок? Правда?!

— Правда-правда. Держи, — на моей протянутой руке лежал деревянный кулон медведя на веревке. Весьма искусная работа между прочем, медведь будто живой: стоит на задних лапах, передние подняты, глаза умные такие, и морда — почти добрая. И без единого изъяна. Еще подумал, что такие оберегами раньше считались, до того, как артефакты прочно влились в людскую жизнь.

Ульях поспешно схватил подарок, водя пальцами по деревянной фигурке — в глазах парня читался нескрываемый детский восторг.

— Спасибо большое, господин зельевар! — фигурка в тот же момент была упрятана под рубашкой, оставляя видимой лишь черный шнурок вокруг шеи. — Обещаю бережно к нему относиться! Мне такие подарки никто прежде не делал, только тетя Клара — вещи дарила. И пирогами угощала.

Он положил ладонь на то место, где висел кулон. Как мало, оказывается, надо некоторым для счастья.

Мы подошли к болотам и, прежде чем отпустить парнишку к «своей жабе», задал неловкий вопрос:

— Ульях скажи… твои родители они… — я старался быть потактичнее, но, видимо, он привык к такому и спокойно отмахнулся, подобрав с земли палку.

— Они умерли, когда мне было семь. Какая-то редкая болезнь, с тех пор я сам по себе, остальные жители мне помогают, а я — им. Когда тетя Клара появилась, она стала заботиться обо мне больше остальных. Вы не думайте, я не жалуюсь и не раскисаю, да и многое умею. А теперь, в добавок, я еще и маг!

Я с улыбкой погладил его по и так растрепанным волосам да отпустил: жаба, появившись над поверхностью болота, безэмоционально смотрела на меня во время нашего разговора, а после лениво выползла на сушу, где ее взял в оборот Ульях. Вот же, живность опасная, дикая, а рядом с ним ведет как преданное создание. Или это часть силы Говорящих?

Мы пробыли на болоте до вечера. Возвратясь обратно, я сдал мальчишку знахарке в руки, а сам, поторапливаясь, направился в трактир, где меня ожидали. Но прибыть туда вовремя мне было не суждено.

— Ой, господин зельевар!

— Господин зельевар, спасибо вам за ленты!

— Они очень красивые, господин зельевар!

— Господин зельевар, они нам идут?

Кузнецовы дочки. Все четыре красавицы-сестры, приодетые, накрашенные, купленные ленты в волосах блестят и переливаются. И голоса — сладкие, усыпляющие, манящие. Я почувствовал, что начал «плыть», но старался не поддаваться их очарованию, но вместе с тем язык не поворачивался им отказать. А когда меня в четыре пары рук подхватили с двух сторон, то уже и ноги не слушались.

— Вы ведь нас проводите? — произнести они хором, а я пытался уцепиться остатками разума за происходящее. Если сейчас поддамся, неизвестно чем это обернется. Но как же тяжело сопротивляться ментальному воздействию…

— Эй, четыре девицы под окном. Оставьте зельевара в покое, вам он не нужен.

Клара. Появлению ведьмы был рад до безумия: очарование спало, голова прояснилась, а силы вновь вернулись в тело. Знахарка, непонятно, когда успела выйти из дома и оказалась на улице, но блеск зеленых глаз не предвещал ничего хорошего. Того глядишь, и молнии засверкают, а молнии бьются больно, я-то знаю. Вот только девушки еще сильнее вцепились в меня пальцами: вот вроде худые, а сила чувствуется.

— А что, тебе больно нужен?

— А может оно и так, главное, чтоб не вам, — усмехается, скрестить руки на груди. В этот раз не в платье и не в юбке, а в штанах из кожи, что облегали ноги, выгодно подчеркивая все изгибы. Кажется, я даже покраснел от такой картины — девица в штанах в столице — невиданное дело, граничившее с безумство или низким статусом. Вот только столичные с ведьмами не были знакомы, а у них свои законы, — ручки свои загребущие от него убираем по собственной воли и идем, не оглядываясь. Иначе я вам потом таких масок понаделаю, коростой покроетесь.

Сестры тихо зашипели, резко отпустив меня и бросив «больно нужен, подавись», поскорее удалились гордой походкой, не оглядываясь назад. Вот теперь не знаю кто хуже — они с даром или ведьма с ее ехидством.

— Спасать тебя становится неправильной традицией, — я взглянул на Клару. Стоит, усмехается, рыжий хвост перекинут через левое плечо, глаза-алмазы все также сверкают. А ведь совсем недавно была холодной и молчаливой.

— Я обязательно оплачу свой долг тем же. Спасибо за помощь, а сейчас прошу меня простить, меня ждут.

Пусть выходило как бегство, но я поклонился и оставил ее одну — еще неизвестно для чего она выходила. Может и вовсе следила за мной. Не ожидай меня трактирщик, я бы еще остался рядом с ней. Хотя находиться рядом с ведьмой опасно.

В трактире было тихо и безлюдно, если не считать запыхавшегося меня, самого трактирщика в свежей рубашке и штанах да его невесту — Анастасью Гриппиновну. Женщина, хоть явно и смущалась, но слушала речь Олда про ведение трактира — очень подходящая тема. Меня заметили после того, как я чихнул — чисто случайно, пыль в нос попала: Олд быстренько взял меня под локоть, подводя к Анастасье, где мы поприветствовали друг друга. Не понимая, что мне делать, куда встать и в чем моя роль, я замер, когда трактирщик опустился на одно колено — не перед мной, конечно же, а перед своей суженной, протягивая то самое купленное колечко. Засвербело в носу, но я стойко держался, слушая явно отрепетированную речь:

— Дорогая Анастасья Гриппиновна. Беря господина зельевара в свидетели, прошу вас стать моей законной женой, обещаю быть примерным мужем и семьянином. Пусть сами боги скрепят наш союз, и пусть у меня отсохнет язык, если я сказал хоть каплю лжи.

Вот это… поворот. Я даже дышал через раз, боясь нарушить таинство происходящего: авось из-за меня потом ненастья посыплются, винить будут. Видимо, это местный такой обычай и для него нужен был свидетель. Но вышло красиво, а главноепо-настоящему. И мы в две пары глаз смотрели на покрасневшую женщину, которая, опустив глаза к полу, тихо произнесла:

— Пусть боги станут нам свидетелями, как и господин зельевар, ибо я, Анастья Гриппиновна, принимаю предложение уважаемого Олда Форсбергена, и клянусь стать ему верной женой и любящей спутницей до конца жизни.

После таких слов ожидал… Не знаю, какого-нибудь знака свыше, грома, может быть, но нет. Олду же было явно достаточно сказанных слов, после чего колечко заблестело на безымянном пальце новоиспеченной невесты.

— Анастасья, жена моя…

— Олд, муж мой…

Теперь неловко стало мне — слишком нежным взглядом они смотрели друг на друга. Да, немного завидно, но я пока не нашел ту женщину, которой захотел бы дать такие же клятвенные слова. Потому я по-тихому ретировался из трактира, прикрыв осторожно за собой дверь. Стемнело, а я даже и не заметил этого. Растущая луна, как надорванный блин, тускло освещала небо; сейчас никто боле и не подозревал о происходящем за дверьми таверны.

— Даже интересно какая это — деревенская свадьба.

Не то, что я бывал на многих мероприятиях подобного рода, но свадебные экипажи и шествия видеть приходилось. А тут, наверное, поставят столы на улице, да и начнут пировать всей деревней, по-простому, но от души. И, честно скажу, очень хотелось бы побывать на такой свадьбе. Если, конечно, драки не будет.

Бросив взгляд на закрытую дверь — пусть побудут одни без лишних глаз, я неторопливо направился в сторону своего дома, тихо напевая веселый мотивчик: в нем юная магичка попыталась очаровать ректора с помощью зелья, но перепутала рецепт и «очаровала» его диареей. И такая история имела место быть, много лет назад, и даже со счастливым концом — магичка все-таки женила на себе ректора. А после свадьбы они уехали куда-то в глубь страны. Вот такая вот история любви.

В конце последнего куплета, когда дом уже маячил перед моими глазами, спину обожгло предчувствие — такое редкое, но полезное явление. Замерев на полутоне, резко обернулся, держась крепко за лямки сумки. То, что я увидел в нескольких метрах от себя, можно было бы назвать обманом зрения, если бы таким страдал, но антропоморфный волк выглядел слишком реальным, чтобы от него можно было просто так отмахнуться.

Оборотней в своей жизни я еще не встречал.

Помнится как-то размышлял, что не хватало к упырям только оборотня, и вот, мечты, так сказать, сбылись в самой извращенной форме. Оборотнями были проклятые люди и маги, способные оборачиваться в человекоподобных зверей путем сложного колдовства. Причем, первых все же было больше, хотя «оборотничество» само по себе считалось редким явлением, и оно не значилось как болезнь. Само собой оборотней не жаловали во все времена, однако ходят слухи, что начальником Тайной Канцелярии короля является оборотень. Но слухи на то и слухи, чтобы быть приукрашенными. А вот что делать с настоящим оборотнем… Зверь был ростом метра два, не меньше, скорее худой и ловкий, чем сильный и мускулистый. Мех темно-серого оттенка, не такой плотный как у простых волков, на шее и вовсе он какой-то редкий будто выдрали или полинял. На задних лапах стоит сгорбившись, но уверенно; на волчьей морде поблескивают грязно-желтые глаза, а из открытой пасти торчат острые клыки, да капает слюна с уголка пасти. Не хотелось бы верить, что оно по мою душу.

Зверь зарычал, пригнувшись к земле как перед атакой. Предложение разойтись миром явно не сработает и, прежде чем он сделал рывок, я запустил молнию, вложив все доступные мне силы. Пошатнулся, глядя на желто-белую искрящуюся молнию длиной мне с локоть. Летела она в грудь волка, но досматривать процесс не стал, дав деру практически сразу — только бы успеть добраться до дома! Позади раздался жуткий вой с примесью боли: было интересно посмотреть, как там оборотень, но стоит мне только замедлиться, и это станет моей последней ошибкой в жизни. Даже когда до меня дошло, что дверь могла быть заперта, я не остановился. Перелетев ступеньки крыльца и дернув дверь на себя: утробное рычание и скрежет когтей об землю заставили нервно дернуться и взмокнуть за секунды до того, как дверь захлопнулась перед клыкастой мордой. Рука закрыла задвижку — она вряд ли могла остановить злого оборотня, и я наспех прочитал бытовое заклинания на укрепление: под рукой блекло засияла магия, а после и сама дверь, покрывшись тонкой полупрозрачной пленкой. Даже удивительно, что сработало с первого раза. Дверь содрогнулась под ударом с улицы, но устояла.

— Никого нет дома, заходите позже! — еще удар. Наивно полагать, что ему просто надоест — он навряд ли уйдет, а до рассвета не близко, и меня на постоянное поддержание заклинания не хватит. Еще же окна имеются, может зверь и до них додумается. А мне не хочется становиться поздним ужином черт знает для кого. Одно могу предположить точно — это не проклятый, иначе бы вся деревня уже прознала. Колдун, и очень хорошо скрывался до сегодняшнего, но почему все время именно я!?

— Так, Вик, не поддаемся паники, думай! — сейчас бы аконит да волчью лозу иметь под рукой… а так у меня ничего не имелось из того, чего хотелось бы. Могу разве что книгой по загривку огреть!

Глаза и мое внимание переключились на царящий внутри ремонт и на дыру в полу, в которую каким-то чудом не провалился! Что-то в последнее время у меня все «каким-то чудом» происходит, словно я не выпускник магической академии. Но что поделать, если монстрология не входила в мой профильный курс, а его прямой объект сейчас пытается выломать дверь. Уф, какая большая яма, может там потайной выход есть, и я смогу незаметно выбраться?

Я, опасливо встав на краю, заглянул в пропасть, уловив не яркий блеск в темноте. Внутренний карман куртки ощутимо начал нагреваться — именно там лежало проклятое кольцо. Вытащив его, тихо пискнул от боли и, как это бывает, выронил кольцо, нелепо взмахнув руками в попытке его поймать и чуть не полетев за ним следом. Приземлился благополучно на задницу, поцарапав ладонь о коварный гвоздь — и как он здесь оказался?! Пнул его ногой, поднялся, оглянувшись назад: заклинание начинало медленно сходить на нет, а оборотень, судя по звукам, решил искромсать дверь в щепки.

Сзади послышался новый трескающий звук, от чего по спине пробежал холод.

Медленно обернулся. И так же медленно сглотнул ком в горле: из провала пыталось вылезти скелетообразное создание. Оголенный волчий череп с левой стороны и черный мех колтунами справа. Вместо глаз — зловещие зеленые сверкающие глазницы. Треугольные зубы и две пары длинных клыков со змеиным черным языком. Мохнатая толстая шея переходит в длинное тело; по позвоночнику идут шипы не меньше моей ладони, а в открытой грудной клетке сквозь кости сияет тот же зеленый свет, что и в черепе. Когти у существа — росомаха обзавидуется. И довершает композицию костяной скорпионий хвост.

Химера. Искусственно-созданное существо с помощью магии. Официально запрещено королем и Советом. За нарушение — тюрьма, а для мага — лишение магии. И вот это чудовище выползло прямиком из-под моего дома. Не удивлюсь, если и в этом замешан мой дядя. Прям не человек, а гений! Мама...

Оно выбралось, условно глядя на меня мерцающими ядовито-зелеными огнями, отряхнулось от пыли и оскалилось. И, выбирая между ним и оборотнем, я просто распахнул дверь, отпрыгнув в сторону. А дальше произошло ожидаемое столкновение — оборотень влетел в химеру, и они кубарем покатились по полу, исчезнув в дыре. Послышался взвизг, звуки борьбы и громкий хруст, после которого все затихло. Все закончилось? Постояв, осторожно придвинулся к краю...

… на меня уставилась морда химеры.

Под ее взглядом я замер, боясь не то, что пошевелиться, но и лишний раз вобрать воздух в легкие. Зато с оборотнем было покончено — она ему шею перегрызла. Или он. Как-то не о том я думаю перед ликом смерти. С химерами даже боевые маги не всегда справлялись, а что тут говорит про одного зельевара.

— Хорошая… зверушка. Ты же ведь хорошая, да…?

Мне надо всего лишь выскочить на улицу, успеть захлопнуть дверь и спрятаться. Не знаю, как у него с нюхом, учитывая, что половина морды — это голый череп, но, скорее всего, может выслеживать по магическому следу. Только бы не напал сразу…

Монстр раскрыл пасть — я дернулся, — и на пол упало то самое кольцо. Которое некромантское; два огонька в глазницах выжидающе уставились на меня. Скосил взгляд на украшение, а после на химеру — та сидела аки статуя. Стоило бы сейчас дать деру, но рука сама потянулась к кольцу, и под довольное урчание — да, оно может еще и урчать! — сжал то в кулаке. После чего химера прыгнула на меня, а я успел только выставить руки перед собой, но это препятствие она даже не почувствовала, повалив меня на пол. Черный змеиный холодный, слюнявый язык прошелся по моему лицу — меня вылизывали. Даже не так: боги, меня вылизывала ХИМЕРА! Как я не ушел в спасительный обморок — сам не знаю. Несмотря на свой скелетообразный вид оно ощутимо давило лапами на грудь и всем своим телом, портя мне одежду своими когтями-лезвиями. И при этом еще виляло хвостом-жалом. Был бы здесь монстролог, умер бы. От умиления.

— Все, хватит. Хватит на меня сегодня потрясений. То упыри, то оборотень, то ты. Нет бы просто клад найти…

Я осторожно отодвинул от себя морду — пальцы утопли в жестковатом меху, — вставая с пола. Кольцо в руке больше не жгло, но приятно грело кожу, словно пульсируя: меня терзает догадка, что, если я сейчас его выкину, это магическое недоразумение меня тут же и сожрет в один присест. А так получается, что кольцо является неким поводком — не зря же оно его выплюнуло. Но куда теперь деть такой вот «подарок»? С собой не потащишь, в доме не оставишь. Еще и тело оборотня. Вот кстати о нем.

Мертвая покалеченная туша зверя лежала на земле в кровавых подтеках. Странно, я думал, что со смертью трансформация пойдет в обратную сторону, и мне явится человек. По крайней мере, так писали в книгах, и упоминали профессора. Конечно, человеческий труп не облегчил бы проблему, его так же пришлось бы доставать и прятать подальше, просто так не закопаешь на кладбище. И, если с первым я мог бы справиться при помощи магии, то куда деть килограммов двести я уже не мог придумать.

Удивительно, но, словно почувствовав мои терзания, химера ловко спустилась вниз по землянистой стене, а дальше я наблюдать не стал, слушая чавкающие звуки и явно довольное последующее урчание. Когда она выползла, облизываясь как кот, я невзначай бросил «все съела?» — моя голова чуть не взорвалась. Эта… жертва магического эксперимента ворвалась в мою голову, передавая подробные картинки своего позднего ужина. Я еле успел выбежать во двор, чтобы не запачкать пол. Хорошо, что перед походом сюда ничего не ел: картинки имели не только объем, но и запах, вкус и ощущения самой химеры. Оборотень ей пришелся по вкусу. Мне — нет.

— Больше так без моего разрешения не делай.

Меня немного шатало, а во рту стояла желчь и остальные неприятные ощущения. Монстр сник, насколько это было возможно при его виде. Прям сама невинность. Невинность, сожравшая целого оборотня, хм. Запустив пальцы в волосы, ощутил навалившуюся усталость и желание пойти провалиться в глубокий долгий сон.

— Ну и что мне теперь с тобой делать? А главное, как спрятать от других? Может тебя через забор перекинуть? Или прикопать где…

Последнее сказал себе под нос, но химера, навострив уши, завиляла хвостом, выбегая на улицу. Я за ней не успел и проморгал, куда та подевалась: то ли побежала закапываться, то ли через забор перебрасываться. Возможно — хотя тут наверняка, мне все же не стоило оставлять опасное существо одного в деревне без присмотра, но я действительно устал морально, и, захлопнув за собой дверь, ленивым шагом добрел до трактира. Естественно, никто меня не ждал в такое время, благо хоть дверь была открыта. Иначе бы пришлось ночевать на улице — возвращаться в дом, где недавно сожрали оборотня, как-то не хотелось.

Организовав себе свет, прямиком направился в свою комнату, поскрипывая половицами. С проблемами разберемся утром. Наверное.

Но утро только прибавило новых задач.

— А вы слышали Гришка-сторож пропал?

— И староста куда-то ушел спозаранку. Сама видела!

— Что, Агафья, старческое, не спалось?

— Сама ты карга, Маргарита!

— Бабоньки, мне сейчас муж такое сказал, такое!

— Ну, не томи как тесто на печи!

— В доме-то зельевара труп нашли!

— Прямо труп? Уж не примерещилось ли твоему мужу после бражки?

— Ты на что намекаешь?! У самой муж не лучше!

— А ты на моего-то не заглядывайся!

Стоя у открытого окна на первом этаже трактира, я крепко призадумался, ощущая неприятное напряжение в животе. А если сторож и был оборотнем... Да не, не должен. Или все-таки да? Тогда получается, я убил этого богатыря. Пусть и не прямо, и химера не моя, и, вообще, это меня убить хотели... Стоп! Она же сожрала его, какой труп?!

— Жить становится все интереснее и интереснее...

Ну, что делать? Правильно, идти и выяснять правду сказали или все это деревенские сплетни. Но только стоило оказаться возле двери, как краем уха уловил новый разговор:

— Что, сплетничаем? А я новость принесла, настоящую, девоньки.

— И эта туда же. Ну, Ларка, у тебя что?

— Дочь моя, а вы знаете, что она замужем за купцом Надиром, что в столице...

— Ларка!

— Тьфу на вас! В общем, доча весточку передала, что к нам торговцы собираются приехать, да вроде как с магом каким-то.

— А этим что у нас делать?

— Сама не знаю, но информация проверенная.

— Неужели про труп уже узнали?

— Какой еще труп?

— Сейчас мы тебе расскажем...

Напряжение из живота перебралось в горло, встав комом. Торговцы, маги столичные — а тут упыри, химера, Говорящий со Зверями, ведьма, оборотень и сестры-чаровницы. Есть на кого посмотреть! Надо предупредить знахарку и упрятать на время Ульяха: я уже знал, что Клара мальчишку не отдаст, а ведьму в гневе лицезреть не хочу. После уже требовалось отыскать химеру и ее укрыть за пределами деревни, от греха подальше. А с остальным разберемся по ходу действия. И почему я такой невезучий…?

Допустим глава 8

Ожидаемо, что слухи дошли и до знахарки, и ей они не пришлись по вкусу.

— Зельевар, у нас проблемы.

О, у нас большие проблемы, местами попахивающие запрещенной магией и одной плотоядной химерой. А так, в целом, мы живем хорошо.

— Ты меня слышишь?

— Да-да.

Не поверила. Вон, руки в бока и взгляд прищуренный. Фырчит, как недовольная кошка: коса растрепалась, глаза потемнели, черты лица заострились. Фурия из легенд, не иначе. Ну или просто — ведьма.

— Я его спрячу, — прочитав на моем лице молчаливый вопрос — хоть я и подозревал что под этим имелось в виду — она пояснила, измельчая лечебные травы ступкой, — У Шабаша. А как маг отсюда уедет, верну.

Главное, чтоб он не задержался на месяцок-другой в наших краях.

— А разве ведьмы принимают мужчин? — она хмыкнула, а после вновь стала серьезной.

— В первую очередь, он ребенок. Детям не отказывают.

Шабаш. Ведьмовское собрание. Даже Совет не знает, где они собираются, а значит Ульях будет там в безопасности. Пространство кухни заполнил душисто-травяной аромат.

— Но пока не стоит срываться с места. Может, все-таки только слухи — что магу здесь делать?

— А мало ли какие слухи отсюда ушли и дошли до чьи-либо ушей, — тоже верно. Земля полна всяких слухов, — Зайди-ка ко мне вечером, обсудим еще раз за чаем. А сейчас тебе лучше разобраться с трупами в доме, хоть мне и самой любопытно. Я отвел взгляд: и про это услышала. Так-то труп был, но волшебное слово «был»: про химеру я пока не стал рассказывать, не зная, как знахарка отреагирует. Надо бы найти ночью этого монстрика. Можно прятать его на кладбище, все равно никто туда не ходит, да и нежить не сунется.

Попрощавшись до вечера, направился проверять слухи на достоверность. Странно, что ко мне никто еще не заглянул. Дом мой, подозрения пали бы в первую очередь на меня, а тут странно. Но нет, никто в трактир не заглянул, меня не искали, а прохожих, как назло, на улицах не было. Поэтому, когда возле своего жилища увидел работников во главе с Васильком — успокоился.

— Здравствуйте, — на мое появление отреагировали спокойно все, за исключением Василька, который, хоть и был трезвый, но весел, как всегда. Вон, увидев меня, замахал руками.

— Господин зельевар, а мы вас и не ждали! Какими порывами? Хотите работу проверить? Хочу заверить, что все идет хорошо, и в ближайшие дни можете въезжать обратно! Что вы так на меня смотрите? Я не пил, честное слово, дыхнуть?

— Не надо, верю! — набравший воздуха Василек сдулся как шарик. То, что скоро можно было вернуться домой, весьма радовало — свой угол всегда хорошо. Оглянувшись, подошел к мужичку поближе, снизив голос, — Я тут слышал, что вы труп обнаружили… Это правда?

— Чистая правда, — я чуть не осел там же, побледнев лицом. Кого уже убили?! Василек же, как ни в чем ни бывало, продолжил с улыбкой, — труп огромной белой крысы! Вы представляете, господин зельевар, подходим мы, значится, к вашему дому, а на пороге вот такая крыса дохлая лежит в следах крови.

Он руками обозначил масштаб умершей. Это не крыса, это целая собака какая-то.

— Ну, мы ее и выбросили подальше. Или она вам для ваших зелий нужна была?

— Нет-нет. Все нормально. Ну, вы работайте, не буду мешать. До свидания.

— До свидания, господин зельевар! Не стесняйтесь, заходите!

Кивнул, развернувшись на пятках, и в трансе побрел по улице. Вот же, женщины: из крысы сделали не пойми что, а я тут чуть не поседел. Тьфу! Ну хорошо, что так, а не на самом деле труп. Коты что ли принесли? Хотя, на всю деревню я видел лишь фамильяра ведьмы, да пару хвостатых в придачу, и все, но они не могли.

А вот одно недомертвое создание могло. Непонятно зачем, но могло. И что мне с этим прикажете делать?..

Я настолько задумался, что не заметил, как на что-то наткнулся. Покачав головой, поднял взгляд от земли по сапогам вверх, прошелся по кожаному фартуку, потом по мощной шее, глядя в стальные глаза местного кузнеца. Того самого, у которого дочери-чаровницы. Вакула вроде бы.

— Эм, извините, уважаемый.

Я попытался обойти кузнеца, но тот крепко вцепился в мою руку, испугав. Сердце зашло ходуном. Я вроде дочек его не трогал, даже наоборот, это они меня все пытаются очаровать своим колдовством! Только такое не поведаешь их отцу, еще получишь кулаком по носу.

Сам мастер походил внешне на скалу: крепкий, сильный, на руках мышцы бугрятся, кулаки пудовые — двинет, череп проломится в момент. Черная короткая кучерявая борода, черные волосы с заметной сединой на висках и макушке. Квадратная челюсть, оспины на бронзовом лице, нос с горбинкой и взгляд, красноречивее любых слов. Я рядом с ним выглядел хилой молью. Мне кажется, что и Гриша проигрывал ему в росте и силе.

— Простите?

— Ты идешь со мной.

— Эээ…

Сердце снова застучало как отбойный молоток. Я пытался вырваться из хвата — тщетно. Быстрее руку сломаешь. Поговорить с кузнецом тоже не получилось, точнее он попросту не отвечал, таща куда-то за собой без особых усилий.

— Ой, смотрите, Вакула зельевара куда-то потащил!

— Неужто не устоял перед его дочерями?

— Да кто перед ними устоит? Ты своего вспомни, как он слюни по старшей пускал!

— Не было такого! Чтоб у тебя язык отсох!

— А я говорю — было! И ни один раз, сама видела!

— Дуры вы, он к Кларке часто захаживает. Думаете, просто так?

— Кто, мой муж?!

— Матрена, ты точно дура! Маг этот — на кой знахарке твой облезлый муж, когда тут помоложе есть.

— Но жаль парня, молодой такой…

Боги, опять. Сейчас все это обрастет самыми немыслимыми фантазиями, дойдет до ведьмы, и вечером она меня прибьет. Если кузнец не опередит ее: со своей участью я не собирался мириться, рассчитывая, все же, на разумный диалог. И вообще, я не виновен!

Мы прошли практически всю деревню наискось: все, кто нас видел выдвигали свои предположения о происходящем, а в спину долетали вымыслы. Радости это не прибавило. Зато, когда показался двухэтажный дом с кузницей, я испытал некоторое облегчение. Авось пронесет. Вакула же настойчиво затащил меня в дом, развернувшись лицом и отпустив наконец мою руку, на которой отпечатался след его руки. Еще и болела, но это мелочь.

— Извините, я…

— Мне нужно женить дочерей. И ты мне в этом поможешь.

Нет, легче не стало, поторопился я.

— Простите, а как я-то вам в этом помогу? Не предлагаете ли вы мне жениться на одной из них?

Он смерил меня тяжелым взглядом, отчего захотелось вжать голову в плечи и вообще провалиться сквозь землю, но смог превозмочь это желание. Несколько секунд играли в гляделки — у меня задергался глаз — и кузнец решит ответить на мой вопрос, немного потеплевшим голосом:

— Мне требуется одно из твоих снадобий, чтобы дочери наконец замуж вышли, а не морочили мужикам головы, — моргнул, пытаясь уловить суть просьбы. Учитывая их дар, да и их самих, замуж они должны были выйти без проблем даже за короля. Другое дело, если они сами этого не хотят.

— Извините, вы хотите их насильственно выдать замуж под зельем? Если да, то я отказываюсь участвовать в подобном. У меня есть своя честь, и я никогда не буду никого принуждать при помощи своих знаний. Можете хоть ударить, — последнее добавил из-за того, что кузнец начал меняться в лице и не в лучшую для меня сторону. Нет уж, приворотные и подавляющие волю — не мой арсенал, пусть я и обладал знаниями, как их готовить. Пускай столичные таким развлекаются, а мне моя совесть важнее!

Молча развернулся, выходя из дома, но меня ухватили за плечо.

— Погоди. Давай поговорим по-другому. Дверь закрой, — кажется его отпустило. Уже лучше.

Закрыл дверь и кивнул, готовый выслушать. Разговор мужчине давался с трудом, он часто останавливался и пытался подобрать подходящие слова; пару раз гневно сжимал кулаки. Но, в итоге, все же донес суть проблемы, а точнее обычное отцовское беспокойство за судьбу дочерей. Пришлось и мне поделиться своими знаниями.

— Понимаете, ваши дочери обладают определенным даром. И этот дар действует только на мужчин. Маги называют его «очарование», а таких женщин — чаровницы. Подозреваю, что они сами даже не знают о своих способностях и действуют бездумно. По-хорошему, их бы отдать в столичную магическую академию, где научат управлять даром. Может, и мужей себе найдут там, как вы и хотите.

— А этот дар можно как-нибудь убрать?

Не нравится, вон, кулаки сжал и посмурнел. Может обдумывает в голове, как лучше поступить. Главное, что он поверил моим словам и готов слушать.

— Увы, но полностью нельзя, — я отрицательно покачал головой. Если магию можно навсегда заблокировать, то ментальную пока никому не удалось. Хотя, официально ментальных магов и не существует, — Могу попробовать сделать зелье, частично блокирующее воздействие магии. Но оно временного эффекта, и все равно мужская часть будет попадать под чары ваших дочерей.

Если тут все же появится приезжий маг, то он потом сам кузнецу расскажет про пользу образования в столичной академии. А также добавит, что это необходимо для его же дочерей: попросту, чтобы держать такой дар под контролем короля. Четыре ментальных мага — шутка ли?

Я размышлял о своем, кузнец о своем, и в итоге мы пришли к единому выводу — магическому блокиратору. Точнее, к его упрощенной версии, некоторые необходимые ингредиенты для более сильного зелья я попросту не достану. А вот ленты для волос мне предоставили: Вакула пообещал еще занести волос каждой из девиц. Снабдил мятой и пообещал послать ученика в город за необходимым. Мне оставалось лишь приготовить. Признаться честно, я на практике его никогда не готовил: это все слухи, что будущие зельевары умеют приготовить зелье из подручных средств. В большинстве случаев, такое варево взрывалось, не без последствий, конечно. К тому же, не у всех такая память как у меня, и талмуды с рецептами они не держат в голове. Так что риск облажаться у меня был.

Но также, у меня была еще книга дяди.

Мы договорились с кузнецом о том, что он приносит все необходимое, а я тут же берусь за работу. Еще предупредил его, что придется потом подождать три дня, пока оно проявит свои свойства. Правда, не было никакой уверенности, что за эти три дня я не вляпаюсь куда-нибудь еще. Но я все еще жив и хорошо!

С мастером попрощался на вполне спокойной рабочей ноте, и теперь не боялся получить от него по голове за общение с дочерями, с которыми, мне особо, и не хотелось иметь дел. Вот такой вот я, неправильный. А сейчас предстояло выяснить: действительно ли пропал Гриша или это очередные преувеличенные слухи, и на месте ли староста.

На воротах стоял незнакомый мне мужик, что говорило о многом. Как минимум, о том, что охранник мог заболеть или отлучиться по своим делам. Но проверить все-таки стоило.

— Здравствуйте, — помладше Гриши будет, темноволосый, худой, без усов и бороды. Купленного топора нет, но имелся лук с колчаном и стрелами, — А где...?

Я кивком головы указал на пустое место на сторожевой башне. Даже как-то не привычно без богатыря.

— Да со старостой видимо куда-то по важным делам ушли. Меня вот попросили постоять.

Я уцепился за это откровение.

— Гриша попросил?

— Староста, — плечи расправил, видно, гордится, что его выбрали. И, словно в подтверждение, поделился словно по секрету, — Тут абы кого не поставишь. Я вот хорошо с луком управляюсь, поэтому меня и назначили.

— Вот значит как… Спасибо, — было над чем подумать.

Вернулся в трактир, где меня накормил Олд в общем зале, на удивление, было достаточно народу для обеденного времени. Я усиленно делал вид, что погружен в еду, в то же время ловя обрывки разговоров.

— … а я говорю случилось что-то. Михай с Гришкой никогда вдвоем не отлучались. Или первый, или второй. Ох, не к добру это, не к добру.

— Ты как моя жена, той тоже вечно что-то мерещится.

— Не хочешь верить — не надо, а все равно странно оно выходит. А вдруг потом Гришка тоже того, упырем вернется?

— Так, Лыня, тебе на сегодня явно хватит.

— Только попробуй, и не друг ты мне боле!..

Уткнулся в миску: отрадно, что не только я думаю о странном исчезновении старосты и охраны. А вот мысль про нового упыря и вовсе не обрадовала — вдруг действительно такое произойдет? Со старостой так и не разобрались, наш он или подменыш, или действует по чей-то указке. Да и Гриша его подозревал, может Михай что и заметил? Гадать-то можно до бесконечности, только я не гадалка. Надо посмотреть в книге нет ли какого поискового зелья для такого случая, артефактом точно не обзавестись.

Послушав еще разговоры, поднялся к себе, вытащив дядину книгу по зельеварению. И какого же было мое изумление, когда нужная страница оказалась аккуратно вырвана, а я даже и не заметил! Внутри кипела злость и несравнимая боль от подобного варварства — такая ценная книга, и взять да и вырвать из нее лист! И только когда успокоился подумал, что вырвать мог и дядя. Правда не знаю зачем.

А еще мог староста.

Хотя, тоже незачем — никто не знал, что я сюда заявлюсь, да и останусь. Даже для меня этого было сюрпризом, а, значит, страницу явно вырвали раньше. Готовились? Или на всякий случай? Вопросы, вопросы…

Во время поиска других подходящих зелий ко мне неожиданно заглянул ученик кузнеца с котомкой: внутри лежала половина необходимых ингредиентов для зелья его дочерям.

— Остальное только завтра из города привезу.

Я кивнул на слова молодца — не ожидал, что кузнец так быстро приступит к договоренности. Вот что значит отцовская забота, кабы она потом мне боком не вышла. Иметь во врагах четырех ментальных магов это… страшно. А еще ведь ведьма есть. Собственно, к ней я и собрался следом, пусть до вечера оставалось еще пару часов: быстрее поговорим, быстрее я пойду искать «собачку» — даже не знаю, как эту химеру обозвать иначе. С кольцом-поводком решил не расставаться, оно обосновалось во внутреннем кармане куртки. И теперь мне нельзя от него избавляться: я не знаю, как себя поведет в этом случае искусственно-созданное существо. Лучше не рисковать лишний раз.

Когда уже был недалеко от дома знахарки — дошли ли до нее наши «романтические встречи»? — спонтанно нарвал букетик из придорожных ромашек с цветами календулы, добавив два больших лопуха в качестве украшения.

— Я его сотворил из того, что было.

Почти как про химеру, только про безобидный букет. Куда-нибудь да пристроит, хоть в чай, хоть в свои заготовки или веники.

Пройти незамеченным мне не удалось — встретился с ее соседкой, она выходила из дома, а я только ступил на крыльцо. Потом не отбрыкаешься от слухов, меня букет подвел. Не поверит, что принес на сушку, а не как в знак ухаживания. Даже ее фамильяр, и тот заинтересовался, начав меня обнюхивать. Все же какое счастье, что они не разговаривают! И как же плохо от того, что их взгляды говорят сами за себя. Честно, я даже думал, что мне откусят ногу — так кот был ее заинтересован — но меня милостиво пропустили, зашипев на заинтересовавшихся прохожих. Ввиду его роста, массы и происхождения, шипение было грозным, громким и походящим на змеиное. Чем все закончилось досматривать не стал, пройдя сразу на кухню.

Клара варила на импровизированном огне магического характера: камни-нагреватели работали не хуже обычной печи и широко использовались в столице. Варьируются они и по размеру, и по цвету: чем насыщеннее, тем дольше прослужит и больше тепловая отдача. Были камни с «заправкой», но это уже дорогое удовольствие, и видел такие только в академии. У знахарки, судя по цвету, было что-то среднее, рабочий вариант, ведь печка все же имелась. А тут котел, а из него поднимается подозрительный фиолетовый дымок с насыщенным ароматом сирени, который, казалось, ощущался даже на зубах.

— Не топчись на пороге, а то нервируешь, — произнесла, не повернувшись ко мне лицом, добавляя в котел чей-то глаз. Интересно, мне это тоже продали или все же из личных запасов?

— Может окно открыть?

— А может тебе выход показать?

Ясно, сядь на стульчик и молчи в тряпочку.

На самом деле я так и сделал. А что, сам виноват, коль так рано пришел, да еще и не в тот момент. И прекрасно знаю какого это, когда лезут под руку во время приготовления зелья: многие заготовки были испорчены именно из-за такого. Поэтому, испросив тихо разрешение, взял со стола красное яблоко, вгрызаясь в него зубами. Вообще, я был рад увидеть процесс приготовления «ведьмовского зелья», которые, как нам говорили профессора, полностью отличались от общепринятых. Я, конечно, не смог вспомнить рецепт с таким насыщенным запахом и дымком, но вот красная лапа ящерицы и ветка можжевельника мне были знакомы. И дюже интересно что выйдет в итоге.

В итоге просидел не меньше часа и как-то даже сроднился с ароматом сирени, от которого глаза начали постепенно слипаться. Забегал и Ульях, но, видя, чем занята Клара, молча убегал. Умный мальчик.

— Ух, готово.

Подпрыгнул на месте и разлепил глаза — ведьма закрывала котел крышкой. Главное, чтоб мне не предложили испробовать, а то слизкий глазик так и всплывает в мыслях. Буду теперь знать, что сюда надо ходить с пустым желудком. Или не ходить, но это пока не получается, Клара — кладезь необходимых мне ресурсов. Но я все отдам, честное слово!

Котелок — меньшее моего, но более пузатый, был заботливо отставлен в угол, сверху накрытый еще и полотенцем. Только после этого знахарка распахнула окно настежь.

— Есть будешь?

— Если только не то, что в котле.

— Дурак, — не обиделась, ибо сказано было беззлобно и с усталой улыбкой на лице, — А что это за веник?

А вот тут меня накрыло эмоциями, от неловкости до желания доказать, чем хорош этот «веник».

— Да это тебе. Букет. — И протянул его ей.

Зеленые глаза пробежались по цветам, потом по мне, появилось изумление во взгляде, а после «веник» приняли из моих рук. Нюхать, правда, не стала.

— Спасибо. Найду ему применение.

Пересеклись взглядами, оба покраснели и сразу же отвели глаза в сторону. Я занялся разглядыванием кустов в окне, а Клара подачей ужина.

— А вы уже ужинать? Уже можно? — появление Ульяха разрядило обстановку, и в дальнейшем разговор пошел сам собой (картошка на молоке вышла весьма вкусной). Относительно набросали план действий на случай приезда мага, я рассказал про просьбу кузнеца, и ведьма на это хмыкнула, а мы подошли к главному:

— Так куда делся староста с охранником?

По словам Ульяха они так и не вернулись, и жители вновь начинают волноваться. Догадки у всех разные — это и упыри, и похищение, и дела, и «в лес за чем-нибудь». И даже чья-то фраза «их попросту сожрали». Я уже понял, что люди здесь добрые, заботливые и весьма впечатлительные, с хорошей фантазией.

— А люди раньше не пропадали? — а задал вопрос чисто наугад.

— Вот знаешь, до твоего приезда все было нормально. Лунатизмом не страдаешь?

Шутит, а глаза серьезные. Видно, сама не понимает, что происходит, но старается держать все под контролем. Я тоже не понимал происходящее, но очень хотел в этом разобраться.

— Может заклинание или действие артефакта? Ментальный маг, к примеру.

— Это довесок к некроманту?

— Ну, необязательно. Может их двое.

— А может мы не там ищем.

Вздох.

Когда ушел от знахарки, то за окном уже стемнело: недостаточно, чтобы остаться незамеченным, но и вполне хватит чтобы найти химеру. Осталось только узнать, где она окопалась. И первым в моем списке стоял дом. Вряд ли, конечно, она ожидала меня у порога, но раз принесла крысу — а я все же уверен, что это была она, — то может и в сам дом пробраться.

Возле жилища никого не было. Подозрительных следов тоже. И даже входная дверь оказалась закрытой: я стою на пороге, а у меня даже ключа нет. Если это очередной сюрприз Василька, то я хочу знать об этом заранее, чтобы успеть приготовить успокоительное! И вообще, как мне проверить дом, если он закрыт? Через дверь ничего не слышно, подслушивающие заклинания мне особо не давались, а через окно можно разглядеть разве что свое же отражение. И, если существо было там, то мне до него не добраться. А если нет, то не звать же мне его…

Кольцо!

Вот я дурак! Кольцо же является поводком для этого существа, а значит оно должно или указывать, где оно, или призывать к себе! Колечко, колечко…

Вытащив из кармана холодное металлическое кольцо, чей зеленый отлив в темноте казался еще более зловещим. Создавать светляка я побоялся, дабы не привлекать к себе внимание: пальцы нащупали узор руны и прошлись по кольцу еще раз. Гладкое. Было бы странно, если бы там что-то появилось. А теперь надо подумать, как его активировать. Как вообще ожила химера?

Прикрыл глаза, вспоминая вчерашнюю ночь, «перематывая» моменты с оборотнем. Я уронил кольцо вниз. Так. Дальше был… гвоздь. Поранил об него ладонь и… пнул в провал. Кровь! Капля, но все же была.

— Мне теперь что, постоянно себя резать и гвоздями ладони тыкать?

Так себе перспектива. И почему я не изучал артефактологию углубленно, сейчас бы никаких проблем не было бы…

Я крутил кольцо в попытках активировать его иначе, чем через кровь, которую мне было банально жалко. Как и не нравился тот факт, что все-таки придется себя ранить. Несколько раз потер руну, подул на нее, мысленно проклял и только после этого — мысленно позвал химеру к себе. Мой позыв не отличался изяществом и состоял из «где бы ты не был, но чтоб стояло перед мной!». Мне кажется, от такой наглости меня бы сожрали. Когда же остался только один вариант, темнота засветилась зеленым и меня повалило на землю.

— Да что… Фуу. Не смей меня вылизывать! Ну ты и гадость костяная!

Химера виляла хвостом как преданная собака, облизывая лицо и пытаясь задавить своим весом, встав на меня всеми лапами. И тут еще вопрос, захлебнусь быстрее ее слюнями или она же меня раздавит. Хм, надеюсь слюни не ядовитые…

— О! Господин зельевар, а это кто?!

Боги, Ульях! Он-то что здесь забыл в такой час?

Химера среагировала быстро и, если бы она решила атаковать, то боюсь не успел бы ее остановить: обернувшись, она зарычала на мальчишку, а мне чуть не сломали ребра от нажима лап.

— Так, свои. Свои говорю! И слезть уже с меня наконец! — я стряхнул чудище с себя, оно спрыгнуло на землю, перестав рычать и размахивать скорпионьим хвостом. Село, склонив голову набок. Вот же, ошибка магии.

— С тобой…

— Монстрик! Господин зельевар, можно я его так называть буду? А погладить можно!?

Пальцы впились в волосы на затылке, а я закатил глаза — этот мальчишка когда-нибудь сведет меня с ума. У него или отсутствовало чувство самосохранения, или это черта характера такая. И ведь даже ответ не подобрал, как он уже повис на «Монстрике» — вот, и имя дал. Теперь у него есть жаба Марфа и химера Монстрик. Может, и дракона из легенд где-нибудь откопает…

Надо отдать должное этому существу, после моих слов оно позволило себя гладить, трогать, любоваться; от засовывания рук в грудную клетку я предостерег сам. Правда, что мне теперь с этими двумя делать? Ульях же проболтается, может и не сразу, но выдаст в самый неподходящий момент и повезет, если та, кому он расскажет, будет Клара, а не вся деревня. Потом доказывай, что вот «это» вообще не мое. А «Монстрик»

… А его-ее все же надо упрятать да подальше.

— Знать бы еще, что ты умеешь… — химера шевельнула ушами — Ульях исследовал ее зубы. Я же говорил, вылитый монстролог. Доехать бы до столицы, прикупить бы ему соответствующих книг или вовсе найти Ержи в качестве наставника. Лучше бы был простым магом.

— Господин зельевар, а мы ведь его оставим? Ему ведь, наверное, жить негде.

И щенячий взгляд полный надежды. То, что перед ним находится существо, которое может положить группу боевых магов, его как-то не беспокоило, зато волновало, где оно будет спать. А что, может знахарку с ним познакомить? В силу ее характера она бы и химеру гоняла по участку, научила бы вещи приносить, с фамильяром бы познакомила… эх!

— Понимаешь… — на меня уставились две пары глаз, вторая которая и глазами-то не была, но все равно стало как-то совестно, — Понимаешь, если его увидят, то ничего хорошего не случится. И я не уверен, что Клара захочет оставить у себя, у нее уже кот есть.

Который фамильяр. Может они еще подерутся за территорию и миску еды, а виноватым окажусь я. — А мы сейчас у Монстрика спросим. Монстрик, ты маскироваться умеешь?

— Он же не… ляд.

Изворотившись в матерном слове, уже уставшим взглядом смотрел на пустое место. Замечательно, оно еще и маскироваться умеет. Конечно, не идеально — при движении видны размытые линии тела, но если не приглядываться специально, то прокатит. Теперь понятно, как оно скрывалось.

— Видите, господин зельевар, его не видно!

Каламбур.

— А питаться оно чем будет?

Я не спешил принимать в «семью» жертву опытов. Даже, если его оставить на улице, и оно сможет успешно скрываться от жителей, его же надо чем-то кормить, чтобы не съел кого не надо. Знать бы чем еще питается: оголенный череп на пол морды и открытая грудная клетка не располагает к привычной пище. Магия? Есть такие существа, но где я ему халявную энергию достану?

Маскировка слетела с химеры, и та по-собачьи почесала лапой за мохнатым ухом. Ульях продолжил заглядывать мне в глаза, в которых читалось: «давайте его оставим!». Я медлил с ответом: химера потерлась об мои ноги, начав утробно урчать. Однако, тот звук, что она издавала, был более агрессивным и громким, чем кошачье урчание. Да и тушка у нее больше, с места сдвигает. С виду волк, повадки же кошачьи, хвост скорпиона и детали неизвестного мне существа. Химера. Монстрик.

— Значит так, — от внимательных взглядов стало не по себе, — Ты.

Я ткнул пальцем в морду зверя. Тот обнюхал, а после лизнул.

— Ведешь себя хорошо, тихо и главное — незаметно. Питание добываешь сам, но местных даже не смей облизывать. Как только дом доделают, будешь жить у меня. А ты, — теперь палец ткнулся в Ульяха, и тот вытянулся по струнке, — Будешь сам говорить с тетей Кларой, чтобы она позволила спрятать на своем дворе твоего нового друга. А я… А я пойду проверю старосту.

— Так уже ночь, господин зельевар. И его нет.

— Вот это мы и проверим. А вы марш, спать. И чтоб без приключений.

Я пригрозил кулаком — скорее наигранно, чем хотел напугать, и Ульях это понял, широко улыбнувшись. Химера в ответ завиляла хвостом. Мальчишке вряд ли угрожает здесь опасность, но в компании такого чудища точно будет как под охраной.

— Монстрик, за мной! Познакомлю с тетей Кларой, она тебе понравится! — лишь бы он ей понравился.

К дому старосты дошел в полном спокойствии и одиночестве: в большинстве домов уже не горел свет, а улицы были пусты. И от того было немного неуютно бродить по ним одному, где фантазия и тени могли сыграть с тобой плохую шутку. Похоже мне тоже не помешала бы охрана. На самом деле, никаких ужасающих происшествий, кроме упырей и пропажи двух человек, не произошло. Ну и оборотень. И мой дядя.

Когда показался дом старосты, я облегченно выдохнул. Света в доме не было, но это еще и не показатель. Наверное, как минимум некрасиво стучаться поздно ночью, но должен же проверить? Может я за него волнуюсь… Оглянувшись как последний вор, несмело постучал в окно. Потом еще раз, чуть громче.

— Эм, господин староста? Вы дома? — попытался заглянуть в окно, но куда там, темень. И на мой стук никто не ответил.

Неутешительный вывод напрашивался сам собой. Почесав затылок, ничего не оставалось как повернуть назад, но я решил проверить еще и охрану. Однако, и там меня ждало разочарование, и привычного богатыря не было: его замена при видя меня даже не шелохнулся. Он вообще спал. Заходите упыри, тут все готово!

Махнув на парня рукой, развернулся по направлению трактира. «Практика» показала «недосдачу» двух человек. Вопрос: куда они делись? Если меня разбудят с воплями «упыри!» и среди них окажется Гриша, то специально найду некроманта, и пусть он здесь все зачищает. Ну а пока меня ждали сон и зелье для кузнеца, которого лучше не злить. Удивительно, как у такого человека родились такие красивые дочери! Все в мать, видимо. А мать, по сплетням, ведьма, и, имея знакомство с одной из них, могу сказать — все могло быть. От неземной любви до приворота. Теперь интересно, что варила знахарка.

Сегодня нападать на меня не спешили, взяв перерыв: трактир встретил тишиной и темнотой. Постояв в зале, поразмышлял насчет позднего ужина, норешил выбрать сторону голодовки. На самом деле, я мог чисто случайно начать варить зелье просто потому, что рука сама потянулась к кастрюле. Потому готовка — тоже не моя сильная сторона. И, как нам говорил профессор по зельеварению, творческая личность всегда должна быть голодной, хотя он сам был похож на шар.

Я надеялся, что новый день не принесет новых проблем и потрясений. Хватает уже имеющегося.

… и новый день принес работы. Но сначала была знахарка.

Ульях ждал меня в зале, когда я спускался со второго этажа, уминая за обе щеки горячую кашу, словно его и не кормили до этого: вот не поверю, что ведьма его обделяет в питании. Я поприветствовал Олда — тот цвел буквально на глазах, и сел напротив мальчишки.

— Ешь медленнее, никто не отберет, — мне тоже поставили миску с кашей, и я присоединился к утренней трапезе. Ульях даже дождался, пока не закончу, прежде чем выпалить: «а вас тетя Клара ждет. Она сегодня не в духе».

Вздохнул. Хотелось задать пару вопросов, но касались они химеры, а об этом магическом эксперименте знали я, Ульях и, похоже, Клара — не просто так она не в духе. Можно оттягивать момент своего появления, но рано или поздно к ней все равно придется идти, и еще неизвестно, не убьет ли она меня на месте за поздний визит.

— А теперь можно и к знахарке, —

предупредил трактирщика, что от кузнеца может прийти посыльный, а также попросил, если будут приходить «страждущие», пусть записывают свои пожелания. Авось вернусь.

Погода на улице начала портиться: набежали тучки, закрывая теплое солнышко, и подул легкий ветерок. Дождь что ли собирается? Не хотелось бы, не люблю я сырость, и собирать нужное для зелий в такую погоду отвратно. В академии профессор нас не щадил, выгонял и в дождь, и в снег, и в мороз, и в пекло, сам при этом находясь в своем уютном кабинете. И пусть не мы одни страдали, но хорошего в таком все равно было мало; заболеть не дадут, вылечат, и снова отправят на улицу.

— Как Клара приняла… временного жильца? — мне надо было знать, к чему готовиться.

— Хорошо, — удивленно глянул на довольного Ульяха, — Грозилась превратить вас в его подобие, а еще материлась. Страшно.

И это он называет хорошо?!

— Монстрик спит во дворе и ведет себя как вы сказали. Даже с котом подружился.

Что-то сомневаюсь на этот счет. Скорее не трогают друг друга без соответствующей команды. И даже проверять не хочу, кто одержит победу: скорее от Топольков руины останутся.

Знахарка оказалась во дворе и лицо у нее было недовольное. Собственно, ее потрепанный вид говорил о том, что женщина, как минимум, повалялась в траве: рыжая коса растрепалась и в волосах торчали травинки, на белой рубахе следы грязи, как и на штанах. А в руках она держала увесистую сковороду. Может ну ее, а?

— Тетя Клара, мы пришли!

Ульях нас сдал. Точнее меня, сам же нисколько не беспокоясь, входя во двор. На меня посмотрели потемневшие зеленые глаза и ощущения дождя усилилось. Возможно будет гром.

— Хорошо, — прошипела ведьма, уперев руки в бока, — Ульях, там на кухне плюшки свежие, иди поешь, а мы тут поговорим по душам.

И смотрит так выразительно…

Как только мальчишка скрылся в доме, она, набрав в легкие воздух, выдохнула, указав сковородой на пустое место.

— Это что еще за хрень!?

«Пустое место» двинулось и на миг показалась счастливая морда химеры, после чего пустота ткнулась мне в ногу. Я машинально провел рукой, ощущая жесткую шерсть под рукой и гладкость черепа. Невидимое чудище тихо заурчало.

— Это? Монстрик. Ульях ему имя давал, а не я. Тут такая интересная история случилась…

— Я вся во внимании!

Я оглянулся по сторонам. Не хотелось бы, чтобы нас подслушали, и кто-то еще знал об этом звере. Клара поняла это и, вздохнув, пригласила в дом. Оставив невидимую зверушку с ведьминым фамильяром, прошли на кухню, где Ульях дожевывал плюшку с молоком.

— Хочу сразу обозначить, что оно не мое, — поднял руки, защищаясь от взгляда Клары. Пусть сковороду она и положила на стол, но легче от этого не стало, — Он появился, когда меня пытался убить оборотень.

— Какой еще оборотень? — вот теперь изумление. Знахарка приложила ладонь ко лбу, тихо процедив, — Во что ты еще ввязался?

Пришлось рассказать. За это время мы сами сели за стол — мальчишка отправился гулять, а знахарка разлила ароматного чая: я поведал и про нападение оборотня, и про процесс возникновения химеры, и что потом стало с перевертышем, и как нас потом застукал Ульях и дал химере имя. И про кольцо не смолчал, поведав о новых его свойствах. Все это время она молчала, смотря в окно и тихо постукивая пальцами по столе. Ее взгляд выражал крайнюю степень задумчивости и прерывать такое не стал, даже когда закончил. Спустя несколько минут она все же выдала, посмотрев на меня:

— И свалился же ты на мою голову…

— Ну, если быть честным, не только на твою, и вообще все здесь завязано на моем дяде. И чем больше я пытаюсь понять, тем больше заматывается клубок. Теперь помимо того, что дядя занимался некромантией, всплыло еще создание химеры. И повезет, если Монстрик — единственный экземпляр.

— Может, ты проклят? — я чуть не пролил чай на себя от такого предположения. Но возмутиться не успел, как она покачала головой, — Нет, я бы почувствовала. Но неприятности к тебе так и липнут. Что делать собираешься?

Пожал плечами — над этим уже и сам размышлял.

— Без понятия, я не знаю за что хвататься, но чувствую, что двигаюсь пока в нужном направлении. Оборотень ведь не просто так появился. Правда, был удивлен, что после смерти он не перекинулся обратно.

— Мало ли какое заклинание на нем использовали или артефакт, — знахарка не придала этому особое внимание, словно уже сталкивалась, — Кем оборотень не был — это уже не имеет значение, ибо твоя зверушка сожрала все улики.

М-да, было дело. И я же поспособствовал этому делу, но ей лучше об этом не знать.

— Про старосту и охранника ничего не слышно?

— Как раз сегодня хочу кое-что проверить, и ты составишь мне компанию, Вик, — на губах появилась улыбка, не предвещающая ничего хорошего. Попробовать отказать? Ну да, откажи такой, — Ты когда свою скотину заберешь?

Переход на другую тему был неожиданным, отчего я резко начал вспоминать какая же у меня есть скотина. Получилась одна химера.

— Ммм… — слова не шли. Особенно, когда на тебя смотрят такие глаза. Глаза настоящего хищника, — Я его заберу… Обещаю. Но… Когда стройка у меня закончится… Он будет вести себя хорошо!

Последнее выпалил после усмешки ведьмы. То травы у нее брал, теперь жертву магического опыта прячу. Да, Вик, мы не растем, мы скатываемся стремительно вниз.

— Кхм... Так что там насчет проверки? Когда я буду нужен?

— Сегодня в полночь будь здесь. Без опозданий. А теперь иди, у меня есть дела: химеру, так и быть, можешь пока оставить — Ульях к ней прикипел. Но, если же она…

— Понял-понял, вся ответственность на мне! — соскочил с насиженного места, — Спасибо за чай, я не опоздаю.

— Да уж постарайся, Вик.

Я же говорил, с ведьмами опасно.

Дела, дела, одни дела.

Я смотрел на список, который мне любезно предоставил Олд, пока я отсутствовал. Перечень того, кому что надо было от меня. Помимо обычных запросов, выделялись такие, как: «Хочу мужа», «Хочу на рыбалку, а жена не отпускает — что делать?», «А есть зелье, которое воду превращает в самогон? Мне много не надо, литров пять» — и все в том же духе. Еще и от кузнеца «презент» принесли — последние ингредиенты для зелья. Вот этим в первую очередь и занялся, отложив сортирование пожеланий на потом.

Я измельчал, смешивал, заваривал. Варил, перемешивал и выпаривал, чтобы потом, долив воды, снова сварить. Жидкость из зеленой становилась розовой, потом синей, а под конец обесцветилась. Поспешно открыв окно — пахло нестиранными носками, — добавил лепестки роз для аромата и, обвязав котелок лентами сестер, поставил его под кровать настаиваться. Главное не забыть достать через три дня, иначе зелье превратится в нечто страшное. А рецепт взял из дядиной книги. Его собственный рецепт. Он был проще по приготовлению, но все равно настаивался так же три дня: если не добавить еще один реагент в положенный срок, зелье испортится в сию секунду и оттуда полезут черви. Так было в книге написано, проверять на деле как-то не хотелось. К тому же после такого меня точно убьет кузнец.

— Что там дальше по плану…

Несколько часов потратил на сортировку записок, записывания необходимых вещей для зелий и переписывания все на один листок, чтобы никого не забыть. Исключил бредовые пожелания, сверился с книгой и перечитал полученное. Неплохо, осталось только все это добыть. Стук в дверь и голос трактирщика отвлекли от созерцания написанного.

— Зельевар, к тебе тут Василек.

О, как. Только одно могло его привести ко мне и, если это то, о чем я думаю, то я очень даже счастлив!

— Уже иду, благодарю!

Внизу я оказался спустя пару минут, где меня чуть не сбили с ног — так хотели обняться. От Василька исходил запах алкоголя вперемешку с луком, но на ногах стоял уверенно и даже не шатался. В глазах мужчины читалась радость от проделанной работы, словно он ее все это время делал собственноручно.

— Господин зельевар, мы все сделали! Принимайте.

Я кивнул, и мы вышли из трактира. Накапывала мелкая изморозь — лишь бы в ливень не перешел, не хватало еще промокнуть. Конечно, и такое не сильно приятно по ощущениям, но хотя бы терпимо. Когда же дошли до моего жилища, дождь таки усилился. Василек открыл перед мной дверь, пропуская первого, и я споткнулся об оставленную кем-то доску: от падения спас тот же Василек, вцепившись в меня как клещ и удержав. Еще бы в лицо не дышал.

— Простите, господин зельевар, кто-то забыл, я разберусь!

— Спасибо. Не надо, — освободившись от объятий, я замер.

Что я ожидал увидеть? На самом деле, не задавался таким вопросом, некогда было. И сейчас, глядя на изменения, почесал затылок.

— М-да…

Коридора больше не было, теперь это было одним большим помещением, которое ограждали перегородки. У дальней стены расположили С-образную стойку, за которой находились стеллажи и два шкафа. Откуда-то появились стулья и несколько полочек, расположенных вдоль стены. Пол под ногами больше не скрипел, а на чердак вела винтовая лестница.

Вторая комната стала меньше, чем была до ремонта, и включала себя спальню и кухню одновременно. То есть у меня теперь была печь вместо камина. И место для лаборатории в углу, рядом с окном; диван находился тут же, рядом. Стол со стулом, сундук, шкаф с книгами, большие окна. Ковер. Теперь у меня была рабочая зона и моя личная. Правда насчет первой сомневался, меня, если понадоблюсь, достанут быстрее на улице.

— Нравится, господин зельевар? — я не услышал, как сзади подкрался Василек. Вот что значит новые полы.

— Нравится. Вы проделали хорошую работу, — закончив с обозреванием комнаты, обернулся к нему. — А что я теперь должен?

Василек тут же замахал руками, отступив назад.

— Ничего, ничего, что вы! Вы же нам помогаете, от упырей вот, бережете. Если, конечно, не будете нашим бабам зелья делать на это, на запрет алкоголя. А то лишите нас последней радости в жизни…

Я про себя хмыкнул, вычеркивая из списка три строки. Ну а что, должен же я действительно их отблагодарить? Денег у меня нет, а это самое малое, что могу сделать. Точнее не делать. Сами потом разберутся между собой.

— Договорились. Я могу заселяться?

— Конечно, конечно. Не буду вам мешать.

Василек ушел — дождь на улице разгулялся. Не, в трактир я сейчас однозначно не пойду по такой погоде. Зато и людей сейчас нет.

Я достал кольцо, сжав его в кулаке и мысленно позвал к себе химеру — пусть освобождает насиженное место. Не знаю, получила ли она мой посыл, но входную дверь все же открыл, чтоб ее не снесли: свежий дождливый воздух подул в лицо. Ладно, пахло, конечно, приятно, но все равно не пойду. Поизучаю лучше новую обстановку…

Мимо меня проскочила белесая тень, приобретая видимые черты — химера. Мокрая, пахнущая почему-то тиной. Монстрик, затормозив свой прыжок, начал отряхиваться, разбрызгивая воду с шерсти.

— Ах ты ж… псина.

Псиной, конечно же, она не была, что не мешало химере быть преданной, как собака, и мурчать подобно коту. Волк, кот, скорпион — три основных звериных черты, которые могу выделить с уверенностью. Что намешали еще — мне неизвестно. Как и неизвестен весь ее потенциал, но от дождя она точно не спасет.

— Так, — после того, как Монстрик отряхнулся и начал принюхиваться к месту, я, захлопнув дверь, принялся втолковывать существу его обязанности, — Это наш с тобой дом, возможно ты его даже помнишь. Спать будешь здесь, как и охранять меня от нежданных гостей в лице грабителей и оборотней. Меня не беспокоить по пустякам, на диван с грязными лапами не забираться, нос свой куда не следует не совать. Если, когда меня не будет дома, а кто-то сюда зайдет, то уходишь в невидимость и сидишь смирно. Если вор — держишь его до моего прихода. Никого из посторонних не жрать! Мышей и крыс можешь. Все свои дела делать на улице… Ладно, с этим мы решим, дверцу тебе организуем. Если поняла — кивни.

Я не ожидал, что она меня поймет, но химера уверенно кивнула головой, располагаясь на полу, подложил лапы под морду. И взгляд такой, внимательный, даже несмотря на отсутствие привычных органов зрения. Отлично, с одной проблемой разобрались. На очереди перетаскивание вещей обратно, включая котелок с зельем.

Но это произошло спустя три часа, когда на улице утих дождь.

Надо сказать, что я тепло попрощался с Олдом, обещал заглядывать как будет возможность, а также мне напомнили насчет свадьбы — хоть запишу эту знаменательную дату. Мне пришлось сделать три ходки, чтобы унести свои пожитки и корзинку с припасами, которыми меня любезно снабдили. Денег не дают, но хотя бы кормят.

Остаток дня пролетел незаметно, и мне очень хотелось спать, но я крепился до полуночи как мог. Даже выгулял химеру, хотя, эта зараза может и сама справиться. Наверное, довольно странная картина была: стоит человек, вертит головой и разговаривает сам с собой. Попробовал я ее покормить, но на обычную пищу она даже не посмотрела.

— Мне тебе что, оборотней ловить?.. — она лишь зевнула. Надо книги перечитать будет.

За десять минут до полуночи собрался, наказав зверю охранять дом; меня напоследок обслюнявили. Знахарка ждала возле калитки, с накинутым на плечи черным плащом, скрывая лицо под капюшоном. В руках — котелок, на поясе — нож.

— Надо же, не опоздал, — голос ни с кем не перепутаешь. Как и блеск зеленых колдовских глаз, они действительно мягко и таинственно сияли.

Выбора повернуть назад у меня уже не было: Клара, приказав молчать и вести себя тихо, повела по пустой улице к главным воротам. Внутри шевельнулась мысль, что нас могут поймать, но на посту слышатся богатырский храп, и вышли мы без всяких проблем. Повернули налево, и знакомая дорога привела на кладбище. Что-то этого места стало слишком много в моей жизни.

— Так. Возьми у меня нож и начерти ровный круг, чтобы мы вдвоем смогли спокойно поместиться. Запомни: ровный замкнутый круг. Приступай.

… да она издевается. Как я ей на кладбище, средь могил, нарисую на траве ровный круг!? Вееедьма…

В темпе зайца я прыгал в поисках подходящего места, удалившись от начальной точки нашей стоянки. Зато земля была более-менее подходящей: пришлось убрать несколько камней и сжечь магией старый куст. Подумав, проделал то же самое с травой, затаптывая потом ногами подгоревший участок. Огонь — не моя стихия, поэтому ровно и красиво не получилось. Наклонившись, кончиком ножа начал рисовать овал. Посмотрел. Сплюнул. Стер кривую линию и повторил. Почесал затылок — рисовать круги на земле не мое. На третий раз все же получилось, и я довольный выполненной задачей, плюхнулся на траву.

— Ну и чего мы расселись? Время поджимает, помогай давай, — покой нам только снится.

Пока ведьма устанавливала котелок и перемешивала его содержимое, я щедро посыпал круг крупной солью, которую выдала знахарка.

— Чтобы не случилось, не выходи за линию круга, — предупредила женщина, ложкой зачерпнув вязкое темное варево — я благоразумно держался подальше. Зашептала заклятие на ином языке, вылила содержимое ложки на землю, топнув голой ногой на содержимое.

Под пяткой заискрилось синим, потянуло горелой кожей, но ведьма даже не сдвинулась, повторяя одну и ту же строку. Снова и снова, пока колдовской огонь лизал ее ногу. А после…

— Чего изволите?

Допустим глава 9

— Не поняла.

А как я не понял! Не говоря уже про то, что у меня чуть сердце не остановилось! Как сдержал крик — сам не знаю. Хоть за линию круга не вышел, вовремя опомнился. Вот только должно быть все немного наоборот: он в кругу, а мы снаружи. Что-то явно пошло не так…

— Нет, Кальфей, я все же не поняла откуда ты взялся? Я же делала другой призыв!

— Ну, ошиблась. Что, впервые? Ты словно не рада меня видеть.

— Представь себе!

— Простите, а…

— Кальфей, бывший вот этой ведьмы. Надеюсь, ты не ее новый парень?

— Кальфей!

— А что? Должен же я предупредить обо всех сложностях бытия с тобой! К тому же посмотри на парня — он же сейчас ноги откинет! Кларисс, признайся, ты на нем зелья испытываешь, да?

— Кальфей, убери свой морок, пока я на тебе не стала тестировать! Вот поэтому мы с тобой и разошлись. И, вы оба, не мешайтесь под ногами!

— А характер все такой же. Ну, бедняга, давай знакомиться. Кальфей. И не обращай внимание на внешность, я не демоническое создание.

В наш круг вошел один из демонических существ, если оценивать чисто по внешности. Красное звероподобное лицо с внушительными черными рогами, длинные уши, абсолютно черные глаза без намека на зрачки — как он видит? Приплюснутый нос, треугольные острые зубы, гладкий череп с мелкими шипами от макушки. Крепкое телосложение, на руках и голых ногах когти. Я даже пропустил момент представления как бывшего — настолько впечатлился обликом. Даже если это обманка. В самом деле, не могла же Клара — или Кларисс? — встречаться с инфернальной сущностью? Нет…?

— Вик... — даже забыл представиться по всем правилам. Меня же по-дружески хлопнули по плечу под недовольный взгляд ведьмы.

— Тсс, потом поговорим, а то она нас здесь же и прикопает. Ведьмы, они, конечно, все со своим зоопарком в голове, но эта переплюнула всех. Мне искренне тебя жаль, приятель, выбрал не ту дамочку.

Мне очень хотелось ответить и прояснить всю нелепость ситуации, но он был прав — женщину лучше не злить. Причем любую, а уж ведьму тем более. Вот она снова «наступила» ногой на магический огонь, но на этот раз ее слова отличались по интонации. И вроде как текст сменился, но могу и ошибаться.

Крупный ворон опустился рядом с кругом. Обычный такой, черный, ничем не примечательный.

— Чего изволите?

А, нет, я погорячился, вороны не разговаривают. Особенно таким глубоким баритоном. Опять какой-нибудь бывший или…?

— Мне надо узнать, нет ли в окрестностях темного мага и упырей. И, если есть, хочу знать к ним дорогу.

— Плата? — ворон посмотрел на меня.

— Как всегда. Больше не дам, — ведьма недовольно нахмурилась.

— Хорошо, — и беззвучно взлетел. Вот так новость. Нам помогает… Демон? Или похожее на него существо? Так это уже демонология, запрещенная как лет семьдесят, если не больше, а мы тут его призвали. Я вообще удивлен этому факту, и тому, что знахарка знает и умеет призывать. Как же мало я все-таки про нее знаю…

— Я удивлен, что при твоих талантах ты все еще…

— Замолчи, — ее зеленые глаза недобро сверкнули.

— Как знаешь, — Кальфей пожал плечами, засовывая руки в карманы, — Только, будь добра, отправь меня туда, откуда взяла, или же дай переночевать, а утром, так и быть, я сам свалю. К тому же, утром эффект рассеется, а сейчас я — страшный кошмар. И не говори, что это не твои проблемы, еще как твои. Кларисс, ну же, во имя старой дружбы.

Я перевел взгляд на Клару: та, с упорным молчанием вытирала ногу о траву, все еще выражая свое недовольство. А еще, она явно не собиралась признавать, что совершила ошибку.

— Ладно, — в мужчину полетел плащ. — Одна ночь. И спрячься, чтобы тебя не увидели. Зельевар.

Наши взгляды встретились.

— Я расскажу тебе, когда у самой появится информация. А сейчас ты можешь возвращаться домой.

— А ты? — меня похоже пытались тактично спровадить, и реагировать на это можно было по-разному, но слово взял Кальфей.

— Вик, не волнуйся ты так, с твоей ведьмой все будет в порядке! Она, кого хочешь, доведет, испугает и сожрет. А то, что у нас были отношения, так это уже в прошлом!

— Я не…

— Вик, действительно, иди, — вздохнул. Ну, раз так просит дама, я не смел ей в этом отказать.

Бегло попрощавшись и не глядя на знахарку — как и она на меня — первым покинул территорию кладбища, кутаясь посильнее в куртке. Похолодало или появление демонического создания так повлияло. Все же, его видел в первый раз, пусть и не в истинном облике, но его-то не пережил бы. Еще Кальфей этот… Нет, я не ревновал, скорее переживал за ведьму. Да, и в случае чего у нее фамильяр есть…

В таком не радужном состоянии добрел до ворот и остановился, упираясь глазами на небо, в ночную тьму. Запустил руку в волосы, да и пошел к себе — охрана так и дрыхла без задних ног. То ли сам, то ли при помощи магии. Не дело, конечно же, спать на посту, когда такое происходит. Всякое, странное.

За дверью меня ждала химера: сидела возле порога, склонив голову набок и чуть ли не виляя костяным хвостом. Зеленые огоньки в глазницах медленно подрагивали.

— Ну что? — Монстрик подошел ближе, уткнувшись мордой в мою ногу. Рука сама легла на загривок, почесывая и получая в ответ урчание, — Соскучился? Странное ты все-таки создание…

И не только оно.

Когда проснулся утром, то еще некоторое время лежал и пялился в потолок пустым взглядом, привыкая к тому, что я у себя дома. Непривычно как-то. В добавок ко всему, теперь придется самому себе готовить. Вот этим и решил заняться, сползая-таки с кровати.

Когда с завтраком было покончено, а химера наглажена, поспешил выйти на улицу, потягиваясь. Красота. И никто не маячит у дверей. Нет, я не жалуюсь, просто, опять же, привык уже.

— Ну, ладно.

Первая мысль — проведать знахарку с ее другом, но после недолгого размышления решил, что не стоило — и так к ней слишком часто захаживаю. Шептаться вон начали. Ну их, потом дойду, или Ульях прибежит. Решено! Идем пополнять запасы трав, а точнее их организовывать, ибо в доме шаром покати. А список пожеланий приличный нарисовался.

Поприветствовал деревенских и, пожелав тем хорошего дня — ко мне пообещали заскочить как будет возможность, добрел до ворот.

— Привет, Гриша. А мы тебя тут со старостой обыскались, — я махнул рукой богатырю и чуть не прошел мимо, вовремя затормозив перед самыми створками ворот. Обернулся. Вернулся назад и протер глаза, уставившись на охрану. Действительно, Гриша. Под глазами тени залезли, бледный весь, схуднувший неплохо так. Но меня узнал, аж скривился.

— Опять ты, зельевар. Нечего ворон считать, или проходи, или уходи, у меня своих дел хватает. — ага, агрессивно-пассивный, но это даже не главное!

— А ты… Где был? — самый, наверное, популярный вопрос у всех. У меня так точно.

Но на меня более не взглянули, буркнув под нос: «Не твое собачье дело, не зли меня с утра пораньше».

Наверное, не будь топора у него под рукой, я бы и рискнул, но вот с ним испытывать нервы богатыря уж точно не хотелось. В голове поставил галочку насчет странного поведения Гриши: мы, ведь, с ним только начали сносно общаться, а тут опять.

Если, конечно, перед мной стоит именно Гриша.

Покосившись напоследок на него, я выскользнул за ворота. Что-то сегодня солнце аж припекает, и ветерка нет, зря я куртку напялил. Но там кольцо спрятано, в штанах быстрее потеряется. Ничего, не сахарный, не растаю. Итак, пройдемся по списку…

Перечень, хоть и был большим, но на деле мне и половины не удалось собрать, а я уже приблизился к болотной местности; в паре шагов от меня грелась черная ящерка, переливаясь в солнечных лучах. Не саламандра, но тоже нужна. Отбросив идею ловли как в детстве, то есть руками, я придавил рептилию воздушным кулаком.

— Ну-ка, иди ко мне красавица или красавец, кто вас разберет, — ящерка, сделав несколько движений, чтобы вырваться, затихла в руке, глядя на меня своими черными глазами-бусинками, — Мне нужен только твой хвост. Конечно, ты тоже пошла бы в зелье, но, на твое счастье, и на мое тоже, нам не нужно зелье молодости — все равно не приготовлю.

Наверное, скоро как Ульях буду с живностью разговаривать, но они ему хотя бы отвечают. Но после нехитрых манипуляций хвост остался у меня в руке, а ящерица поспешила убраться прочь, юркнув под камни. Некоторое время еще наблюдал, как дрыгалась отпавшая часть рептилии — не, ну занятно же! — после чего хвост отправился в сумку, а я пошел срывать камыши. Надеюсь, у Марфы сегодня сон до обеда. Не уверен, что эта зеленая морда меня смогла запомнить. Или запомнила, но как потенциальное блюдо.

— Ква?

Накаркал.

Медленно развернулся в сторону звука, смотря как из болотной глади появляется сначала голова, а потом и сама жаба. Как всегда, красивая до безобразия.

— Марфа…

Если бы не ее длинный язык, то у меня был приличный шанс сбежать прямо сейчас, но болотная жительница реагировала на движение, при чем очень хорошо реагировала, а меткость у нее — девять из десяти. А, если я подпалю ей шкуру, меня не простит Ульях, и потом не докажешь, что тебя хотели съесть, а не просто облизать. Потому, на жабу смотрел настороженно, не делая резких движений.

— Ты меня помнишь? Должна же запомнить, я с твоим другом хожу, наставник я его… — я разговариваю с жабой. Следующая стадия — жаба разговаривает со мной. Но я-то знаю, что я не Говорящий со Зверьми, а значит это все, нервное, — Давай ты будешь заниматься своими делами, а я — своими, а потом мы тихо-мирно разойдемся.

— Ква.

Даже не знаю, как это перевести, но амфибия нападать не спешила, как и вылезать из своей трясины. Мысленно воздав молитву богам, сделал шаг назад, пропуская энергию в пальцы руки. На всякий. Это еще хорошо, что они магию не чуют. Жабы эти.

Минута. Ничего. Она смотрит на меня, я — на нее, а под левой лопаткой ужасно чешется. Медленно отведя руку назад, с наслаждением почесал спину.

— Кваа, — ничего не понял, но прозвучало как-то жалобно. Или у меня уже слуховые галлюцинации начинаются.

Жаба по имени Марфа прыгнула, оказавшись рядом, и окатила меня сочетанием воды, грязи и водорослей. В этот же момент из пальцев вырвалась ломаная молния, и ударила в болото. Взрыв получился, на удивление, большим, и нас обдало вонючей тиной.

— Кваа! — а это уже звуки паники.

А потом паника началась у меня, когда жабий язык — хочу отметить скользкий и дурно пахнущий — обхватил меня поперек тела, и жаба вместе с со мной ломанулась прочь. К горлу начал подступать ком. Не столь от запаха, сколь от метода транспортировки моего несчастного тела — висеть в воздухе и подпрыгивать вместе с каждым скачком — такое себе удовольствие. Никакое. Перед глазами все мелькало, земля то приближалась, то отдалялась, а я попросту боялся закрыть глаза. Даже забыл о том, что я — маг. Попробовал открыть рот — прикусил язык. Осталось только молиться о том, чтобы эта скачка побыстрее закончилась.

Когда Марфа остановилась, я уже был на грани обморока: земля перед лицом оказалась нереально близко, и я опустил пальцы в траву, не поднимая головы. Жаба меня опустила, квакнув напоследок. Потом еще раз, и еще… Жабья паника? Очень не хотелось шевелиться, но пришлось, я перевернулся на спину, склонив голову набок. Где зеленая «мадам» надрывалась кваканьем. Ладно, хоть не прыгала по мне.

— Ну что ты там надрываешься? Все уже хорошо, — не уверен, конечно, но как мне еще ее успокоить? Обниматься как-то не хотелось, и тем более целовать: это только в сказках жабы превращаются в прекрасных принцесс, а в жизни — тебя просто проглотят и не подавятся. Ну ее, в болото.

Вытерев с лица комья земли, поднялся, держась за голову и ожидая, когда она перестанет плыть. Вновь затошнило, но сдержался. Перекинув сумку через плечо, огляделся по сторонам. Не знаю куда она нас доставила, и сколько мы «отпрыгали»: ни деревни, ни знакомых мест я не видел, а лесостепь она везде лесостепь.

— Ну и куда ты нас доставила?

— Кваа…

— Можешь не продолжать. Иди зажуй стресс чем-нибудь, — странно, но жаба меня послушалась и квакать перестала. Даже шевелиться. Обиделась? Ну и ладно, тут проблемы пострашнее. А может она как собака или кошка, дорогу домой найдет?

— Марфа, ты дорогу назад отыскать сможешь? Ну там, по запаху, по инстинктам, по дому… Ясно, не начинай. Надо попросить Ульяха тебя выдрессировать, хоть какая-то потом польза будет. Только попробуй раскрыть пасть, и будешь сидеть здесь одна! Голодная, одинокая, и зеленая!

Чем больше событий происходит, тем все чаще открываю в себе новые таланты: раньше я жаб боялся, теперь — они меня. Нонсенс. Но это все лирическое отступление, так как надо что-то решать. Вечер, конечно, наступит не скоро, но все же наступит, и тогда нам будет несладко. Давайте рассуждать логически, выбора все равно другого нет: траектория у нас была относительно прямая, в лес мы не упрыгали, но и главной дороги к Тополькам в поле зрения не было. Значит, можно просто идти назад и, рано или поздно, выйдем на знакомые тропинки, в частности — на эту самую дорогу. Идти придется пешком, ибо повторить снова «подвиг» я не готов, да, и когда висишь не пойми как, трудно нормально мыслить. А мне это еще понадобится. Главное, чтоб одна мадама не оголодала.

— Так, Марфа, отомри, мы идем домой.

Вы бы видели, как она на меня посмотрела…!

Первый час продвигались медленно, настороженно. Второй — более уверенно, настойчиво. По истечении третьего — с тихой ненавистью к окружающему миру. Когда же время давно перевалило за полдень, желудок начал предательски выдавать голодную треть. Хотелось есть и пить. Но не было ни первого, ни второго. То ли жаба далеко нас унесла, то ли я неправильно рассчитал, и мы сейчас бредем вообще не в ту сторону. Но, по сравнению с зеленой, мне было ещё ничего, а вот та под солнцем начала сморщиваться, движения замедлились, слизь фактически испарилась. Влаги не хватает. Все-таки болотные жабы на то и болотные, что кроме болотной местности они больше ни к чему не приспособлены.

— Не волнуйся, мы скоро придем.

Я на это очень надеялся. Надежда, как говорится, умирает последней.

Через какое-то время все же организовал привал под тенью деревьев. Ноги болели и пульсировали. Воздух, как назло, все больше раскалялся, словно сейчас самый пик лета; спина взмокла, и рубашка неприятно липла к телу. Как, собственно, и волосы к лицу. Марфа тоже не отличалась красотой и сейчас распласталась на земле высунув длинный язык. На уровне рефлекса погладил ее по голове, не задумываясь о том, что, собственно, делаю. Кажется, мы оба опешили от такого, но руку мне не оттяпали, а жаба и вовсе, жалобно квакнула.

— Совсем раскисла, гроза болот, — почесал подбородок — и вовсе не противно. Возможно, из-за того, что кожа сухой стала, и пальцы не обволакивает противная слизь.

Закончив с нежностями, снял куртку, ощущая мокрой спиной теплое дуновение ветерка. И тут до меня начало медленно доходить. Точнее не так, палец нащупал некромантское кольцо в потайном кармане, и после этого мозг вошел в стадию активной деятельности.

Кольцо. Химера!

Не факт, конечно, что связь может работать на таком расстоянии, но сейчас и проверим. Сжал украшение в руках, зачем-то зажмурился при этом, и мысленно воззвал к Монстрику, давая ему цель найти меня. Надеюсь, он сможет выбраться из дома и из деревни и отыскать нас.

— Все, Марфа, ждем помощь, — я посмотрел на закрывшую глаза жабу. Может и не помрет, меня Клара тогда убьет за потрясение ребенка в лице Ульяха. У обычных детей щенки да котята, а у этого целая взрослая болотная жаба! Попробуй потом отыщи такую же!

Похоже, я тоже задремал, так как мне снилась еда: большой румяный пирог, который почему-то начал меня вылизывать…

Я еле разлепил глаза, глядя в довольную морду химеры, которая меня, собственно, и вылизывала своим черным змеиным языком. И откуда у нее столько слюней?

— Все, я проснулся, хватит меня слюнявить! Фу! Хорошо хоть не воняет какой-нибудь падалью. Все, Монстрик, все, я тоже рад тебя видеть, хороший… просто хороший, — потрепав химеру по загривку, поднялся и вытер с лица липкую слюну. Жаба сидела рядом, глядя на нас и раздувшись как шар. Побаивается. И правильно делает, химере она не ровня.

Солнце уже не так припекало, но и за горизонт не успело опуститься, значит, нашли нас относительно быстро. Надеюсь, что в деревне ее никто не заметил, и не связал со мной.

— Показывай дорогу домой. Только не спеши, — Химера завиляла хвостом, сворачивая левее, нежели мы шли до этого. Значит, все-таки я неправильно рассчитал маршрут. Подняв вещи с земли, кивнул жабе, — Пошли, Марфа, скоро будешь в родном болоте. И не дуйся ты так, оно не укусит.

Наверное.

Когда солнце начало садиться, показались болотные просторы, и жаба, издав радостное «Квааа!», упрыгала в его сторону на последних жабьих силах. Мне оставалось лишь улыбнуться и помахать ей рукой на прощанье. Теперь не будет больше совершать необдуманных действий и из болота не высунется в ближайшее время.

— Молодец, — я похвалил химеру. Та важно кивнула. Прогрессирует. — А теперь уйди в невидимость, никто не должен тебя увидеть.

Когда прошел ворота, на меня недобро покосился Гриша, но, заметив мой взгляд, решил не высказываться. Правильно, я, конечно, не злой, но дюже уставший и такой же голодный. Пыльный, не аппетитный, может местами грязный — те, кто меня видел, цокали языками и даже жалели. Учитывая, что меня видело женское население деревни, ждем очередных свежих слухов. Может что-то на подобие: «Гонял местных упырей». Пусть даже так, чем банальное «заблудился». Но добрести до дома мне не дали.

— Зельевар? Я тебя пол дня ищу, ты где такой красивый пропадал? — остановился, вздохнул и, обернувшись к рыжей женщине, выдавил из себя улыбку.

— Здравствуйте, Клара. Травы вот, собирал, — похлопал по сумке. Та вскинула бровью.

— Пошли со мной, накормлю нормально. А то у тебя вид, словно ты не травы собирал, а боролся за них. — изумрудные глаза глянули вниз, — И этого можешь тоже прихватить с собой. Переждет пока не стемнеет.

Доообрая.

Но как бы то ни было, меня накормили почти до отвала и напоили отваром. Прибежавший Ульях вместе с знахаркой выслушали мой рассказ о злоключениях: мальчишка потом порывался проведать свою подругу, но Клара вовремя сцапала его за рукав и запретила на ночь глядя соваться на болото даже с сопровождением химеры. Насупился, но возражать не стал, отправившись на улицу. И правильно.

— А Кальфей ушел? — спросил, когда остались наедине. По крайней мере, в поле зрения не наблюдался, но мало ли, отношения же были.

— Еще утром, когда нормальный вид себе вернул, — будничным тоном ответила знахарка. Потом прищурилась в своей манере, — А ты что, заревновал?

— К кому? — не сразу нашел, что ответить. — Нет, что ты! Себе дороже.

Ой, зря я это сказал, нахмурилась.

— Я не это имел в виду! Просто…

— Забудь. У меня новости от Вестника, — смена темы к добру не приводит, но и обострять не следует. Кивнул, ожидая от нее продолжения, — Странно, но он не нашел нашего некроманта, как и упырей. Или он успел сбежать со своей свитой, или же умеет скрываться даже от демонических созданий. В таком случае, даже я не хочу с ним связываться, не мой уровень.

В этом я ее понимал, сам бы не хотел с таким столкнуться, а маг из меня никудышный. Мне на ум приходит только дядя, но это уже как-то слишком все вешать на него, даже если и подходит. Но, помимо этого, меня волновали и другие вопросы.

— Клара, скажи, — неуверенно начал я, глядя на сосредоточенное лицо, — А откуда ты знаешь…

— Ритуал призыва демонов? — закончила она за меня резко, и я кивнул. Ее пальцы забарабанили по столу, а сама, вскинув голову, посмотрела поверх меня, — Ты удивишься, но ведьм много чему обучают, а что-то добываешь сама. Так как в магические академии вход нам воспрещен, мы выучили то, от чего маги отказались из-за собственного страха, но тебе лучше об этом не знать.

— А Кальфей тоже обучался по вашему методу или он просто маг? — после моих слов знахарка усмехнулась, перестав стучать по дереву. Зеленые глаза посмотрели в мои и, могу сказать точно, что увидел в них отблески скрываемой печали. Неужели до сих он ей нравился?

— Кальфей тот редкий тип бунтарей среди вашей братии. Ему было мало обычных знаний, мало свободы и много ограничений, он пытался схватить все и сразу, невзирая на запреты или ограничения собственного организма. За это его и выгнали — а может и сам ушел. Встретились мы с ним случайно, я его чуть не убила, потом расходились-сходились, и я познакомила его с Шабашем. Так что, Кальфей скорее наш, чем ваш, но, на самом деле, он сам по себе, одиночка. И то, что он оказался здесь, подозрительно.

— Но он сам сказал, что твой призыв неправильно сработал, и призвался он из-за своего облика.

— Нормально у меня все было! — даже спорить с этим не буду, — Поэтому и говорю, что подозрительно. Правда, за свою жизнь третий раз только призываю.

Ну хоть так призналась. Удивительно, что сработало, и удивительно, что мы остались живы после подобного. Призывы слишком нестабильны сами по себе, а уж призыв демонов… Да, в академии нас такому не обучали. И даже большее — запрещали интересоваться данной темой. Призывы в стране запрещены. Но ведьмам сам король не указ.

Что ж, мы выяснили, что дела наши все стоят на месте и никак не хотят решаться сами собой. А еще, что у ведьмы есть бывший, и зовут ее на самом деле Кларисс. Очень даже красивое благородное имя, которое не вяжется с деревенской знахаркой.

— Тетя Клара, господин зельевар, а вы там уже наговорились? А то кушать немного хочется.

Мы со знахаркой переглянулись, посмотрели в окно и рассмеялись, выплескивая в смехе накопленные нервы и тревожные размышления.

— Ой, Ульях, конечно же заходи! Я уже ухожу, — за окном неожиданно как-то стемнело. За разговорами и не заметил, как дело к ночи близилось, — Спасибо еще раз за угощения.

— В следующий раз лучше просто зайди ко мне, а не испытывай судьбу на болоте, — улыбнулась. Я же махнул рукой, освобождая место мальчишке.

— Ничего, я почти справился. Ульях, завтра жду у себя, будешь мне помогать зелья варить.

— Что, правда? Правда зелья? Вы меня научите?! — он аж засиял как новенькая золотая монета.

— Да, не зря же ты мой помощник.

— Спасибо, господин зельевар! Обязательно буду, прям с утра!

— С утра вот прям не надо, дай другим поспать спокойно, — мои пальцы коснулись его макушки, и я потрепал его по волосам, — Всего вам доброго.

— Зверушку свою не забудь.

Зеленые глаза улыбнулись мне в ответ.

Химеру, на самом деле, сложно забыть, особенно когда она тебе очень рада и лезет под руку гладиться.

— Ну-ну, полегче, а то меня уронишь. Вроде местами костлявая, а весишь как самый настоящий теленок, — моей руки коснулась жесткая невидимая шерсть Монстрика, и, уделив тому немного внимания, мы покинули двор знахарки.

Если вы думаете, что я добрался до дома и лег спать, то нет. Сон не шел; я разложил травы, что-то отправил на сушку, что-то измельчил и распределил по баночкам. Воды набрал — у меня теперь работала колонка. Осмотрел химеру более детально: по всем законам она не должна существовать, но магический огонь горел в ее груди и, как я могу предположить, это было что-то вроде сердца, так как сам жизненно важный орган у зверя отсутствовал — оно не билось. В так называемые глаза пальцем тыкать не стал, но весьма любопытно, что огоньки находились на одном уровне, горели практически ровно и одинаково, по цвету совпадая с огнем в груди. Голова так же представляла интерес: одна сторона вполне живая, другая — голый череп с торчащим ухом и шерстью. Кость холодная, твердая, без царапин; зубы — большие, мощные по силе укуса. Язык змеиный — возможно так химера получает информацию про окружающий мир. Очень хотелось исследовать пасть, но не думаю, что это было хорошей затеей, даже если химера и вела себя смирно.

Густой черный мех, жесткий на ощупь с плотным подшерстком. Тринадцать шипов шли прямо из позвонков — такие же костяные наросты. Неизвестно пока, какие возможностиеще имеются. Лапы тяжелые, как и он сам в целом, хотя, так и непонятно за счет чего. Тело вытянутое, скорпионий костяной хвост начинается от крестца и заканчивается жалом. Интересно, насколько его кости прочны?

— Эх ты, жертва чей-то фантазии, — в меня уткнулись холодным носом.

Спать все равно не хотелось, хоть за окном была полная темень. Я постоял возле книжного шкафа, но вернулся к дивану. Присел, доставая из-под него некромикон, который запрятал туда вместе с другими опасными книгами.

Опасными ли?

Хоть некромантия для меня все еще была неприятной, все же не мог не заметить, какая точная и разнообразная информация дается в ней, хотя бы касательно упырей. Просто мне достались какие-то неправильные. Здесь же нашел информацию про создание химер и, желая узнать больше про своего монстра, погрузился в чтиво под свет магического фонаря.

Можно было сказать, что я даже выспался, и проснулся не в обед, хотя заснул-таки довольно поздно. Книжка валялась на полу с раскрытым разделом «Формы преобразования живой энергии в мертвую», после чего чтиво отправилось под диван. Когда привел себя в порядок, поел, успел уделить внимание химере, Ульях уже терпеливо стоял возле порога с маленьким кульком — презент от знахарки в виде пирогов. Пришлось потратить время на показ дома да основные правила работы зельеваром и доверил ему выбрать пожелание из списка. Так мы приступили к зелью «Острый взор» холостому столяру Даниилу Вартовичу.

— Вот смотри: нарубить мелко корень крачая и смешать его с одной чайной ложкой тысячелистника, добавив столовую ложку молока. Ага, молоко, про него-то я и забыл.

— Я сейчас сбегаю за ним, господин зельевар. Я быстро!

— Много нам… Не надо, — мальчишку как ветром сдуло. Шустрый, но не всегда это хорошо, — Ладно, дождемся.

Монстрик в ответ утвердительно вильнул хвостом.

Удивлен, что ондо сих пор холостой; видел его, когда дом мне делали. Не старый, на вид больше пятидесяти не дашь, а то и меньше. Мужик крепкий, вроде и не больной и, простите, не урод. Единственное, что про него слышал, что в свою работу влюблен, но со зрением плоховато стало в последнее время. Ему бы, конечно, врачу показаться, но где врач, а где Топольки. Зато тут есть я. Правда, некоторые недобросовестные личности используют “взгляд” для другого дела, но я очень надеюсь, что Вартович не будет подглядывать за женщинами. Иначе я попаду под раздачу.

Ульях, как и обещал, вернулся быстро и с кувшином молока. Литр, не меньше.

— Господин зельевар, я принес! Тетя Маргарита дала.

Ага. А у Маргариты было… Нет, Ульяху рано такое знать, без него приготовлю.

— Спасибо сказал?

— Да! Она еще велела привет вам передавать, сказала, что давно не виделись.

— Кхм… Хорошо. Свидимся с ней, как зелье ее готово будет, — главное потом быстро ноги унести, а то она все зацеловать меня порывается. А уж после такого зелья точно лучше ноги уносить.

Мы распределили обязанности: пока Ульях резал корень крачая и измельчал цветы тысячелистника, я сделал отвар на основе черники, моркови и «соколиного глаза». Первое смешали с добавлением молока, а после полученное добавили в отвар и варили на медленном огне — Ульях помешивал каждые пять минут в течение получаса. Эх, надо расширять рабочее место, а то на двоих не хватает ни пространства, ни рабочего инструмента. Котелок еще бы один, ступу с пестиком, да тех же ложек побольше! Все, пора выходить на большой промысел. Лишь бы не поймали только.

— Господин зельевар, оно желтое!

Я заглянул в котелок: оно может и не пахло совсем, но на вкус будет с горчинкой. А из побочек — только индивидуальная аллергия на компоненты и возможный перелом черепа, если кое-кто будет подсматриваться за кое-кем.

— Готово. Снимай и разливай, только аккуратно, — из списка вычеркнул «Орлиный взор», взяв на примету следующее, — Как закончишь, сбегай на колонку и все вымой. Придется снова клянчить у знахарки.

А во всем была виновата одна большая жаба.

Ведьма не была удивлена, узрев меня на пороге, но вот я был крайне удивлен нахождению в ее доме мужчины. Тоже рыжий, но темнее, растрепанный, без веснушек, и глаза как у меня, синие, знакомые какие-то. Высокий, не худой как я, в левом ухе круглая золотая серьга. Незнакомец, высунувшись полностью, широко улыбнулся — верхние клыки отчетливо выпирали. Кожаная безрукавка на голое тело, куча подвесок на шее, на руках кожаные наручи — вроде руны мелькнули, штаны и дорожные высокие сапоги. На ремне висит небольшой холщовый мешок.

— О, здаров, давно не виделись! Что, не узнал без морока?

— Кальфей? — уж голос его я запомнил, не спутать. — Да, тебя сложно признать без него, — и чуть не ляпнул: «Какими ветрами?» Но вместо этого посмотрел на Клару, ощущая себя лишним, — Я пойду, потом зайду.

— Да ты совершенно не мешаешь. Я бы сама не прочь выгнать одну наглую морду со своей территории, — ее красноречивый взгляд уперся в позади стоящего мужчину.

— Ну ладно, ладно, ухожу на этот раз. До скорого, зельевар!

— И тебе не хворать, — а это уже ответила сама знахарка, когда Кальфей протиснулся меж нами да выскользнул во двор.

— Его не заметят? — сам не знаю почему меня интересовал данный вопрос. Клара, хмыкнув, закрыла дверь на щеколду.

— Даже если так, не расстроюсь. Он умеет прятаться и не попадаться. К сожалению.

Ох, и не простые все же у них отношения…

На кухне мне вновь стало неуютно: знахарка села за стол, допивать, видимо, чай. Я тоже присел — просить стоя у сидящей женщины неприлично.

— Клара, мне стыдно вновь такое говорить…

— Можешь взять все, что тебе нужно в шкафах. Разобьешь что — убью.

— Ага.

Что-то она на себя не похожа. Мало того, что отрешенная, еще и позволила рыться в ее закромах, что для многих свято. Поэтому, я как встал, так и сел, вытянув на столе руки.

— Что-то случилось? Или Кальфей что наговорил? Может я могу чем помочь?

В зеленых глазах ничего не отражалось. Она смотрела на меня, в то же время не видя меня.

— Клара… — мой голос надломился, когда я пытался дотянуться до ее руки, но она не дала к себе прикоснуться.

— Вик, пожалуйста, забери то, что тебе нужно, и уходи. И пусть сегодня Ульях побудет у тебя, хорошо?

— Хорошо, — мои пальцы сжались в кулак. Если это Кальфей, то я… А, собственно, что я? И почему я так завелся?

А потому, что сидящая перед мной женщина стала мне близким человеком, а я друзей в обиду не дам. Другое дело, когда они сами не хотят принять твою помощь, но я обязательно что-то придумаю и докопаюсь до правды.

Брать я ничего не стал, тихонько закрыл за собой дверь, наткнувшись на фамильяра. Тот был весь каким-то взъерошенным, нервно дергал хвостом и пристально смотрел на меня. Присел перед ним на корточки, глядя в желтые потусторонние глаза.

— Я знаю, что вы по умолчанию оберегаете своих хозяев, но от себя прошу приглядеть за ней. Еще лучше никуда ее не выпускай, и… подозрительных рыжих личностей не впускай, хорошо? Я тогда буду тебе должен.

Правда, что можно дать чужому фамильяру? Но кот, понимающий, о чем шла речь, наклонил голову, ткнув ее в мою коленку. Я улыбнулся, рискнув погладить того по голове. И ничего, руку мне не откусили, хоть мурлыкать тоже не стал.

— Спасибо.

Само собой про настоящее состояние Клары Ульяху не стал говорить, обойдясь простым недомоганием и фразой: «Зато, ты мне поможешь и с Монстриком поиграешь». Так что мальчишка был не против заночевать у меня. Мне же в начале было трудно вновь сосредоточиться на работе, и только благодаря шебуршанию своего помощника смог отвлечься. В результате, проработав весь день, к вечеру у нас было готово четыре заказа и десять флаконов на предполагаемую продажу — не выливать же на землю? К нам так же заходили — химера гостей чуяла заранее и пряталась под невидимостью. Кто проведать, кто высказать пожелания и уточнения по поводу своих просьб.

Отвечал, пояснял, краем глаза наблюдая за работой мальчишки. Могу сказать, что он делал неплохие успехи, запоминал и не возражал, а также не ленился и не отлынивал от работы, живо интересуясь всем, что попадало в поле зрения. А что, если хорошенько поднатаскать, из него вышел бы неплохой зельевар, для помощи в деревне самое то. И как прикрытие для его основного дара: что-то я тут застопорился, надо бы продолжить его обучение.

— Держи, — я протянул Ульяху два флакона, — Желтый — это Даниилу Вартовичу, прозрачное — бабушке Глаше. Не перепутай только. И смотри аккуратнее.

— Все доставлю в лучшем виде!

Я потрепал его по волосам: сам же взял заказ Маргариты и ее соседки. На этом мы и разошлись на разные улицы.

Приятный ветерок обдувал лицо после рабочего дня, тишину разбавляло жужжание и стрекотня насекомых. В домах горели огни, а дорога была пуста. Самое то. Спустя минут десять медленным шагом я добрался до места и постучал в калитку Маргариты, благо окно кухни выходило на улицу.

— Ой, господин зельевар, а я вас и не ждала сегодня. Секундочку!

Показавшись в окне, женщина поспешила встречать меня, и заместо нее в проеме встала мужская фигура мужа. Неплохой, в общем-то, человек, когда не пьет. Поприветствовав кивком головы, отошел в сторону, доставая из сумки блестяще-розовое зелье и пряча его за спиной от взора мужа. Некоторые моменты должны быть строго конфиденциальны.

— Здравствуйте, господин зельевар.

— Здравствуйте, Маргарита. Ваш заказ готов, — я передал флакон, который быстро исчез в кармане платья. Она загораживала меня своим телом, поэтому благоверный не мог увидеть момент передачи, — Принимать строго по пятнадцать капель, запивая водой за час... Ну, вы сами знаете до чего.

Немного смутился, но быстро взял себя в руки.

— Использовать можно в промежутках не меньше двух, а лучше и трех часов. Не перебарщивайте. Если попробует муж, то начнется у него обратный процесс, поэтому прячьте надежнее, но не возле печки. На этом все. Если понадобится еще, можете заходить, у меня осталось.

В одно быстрое движение я оказался заключен в объятья, а на моей щеке запечатлели смачный поцелуй. Очень надеюсь, что муж в этот момент не смотрел в нашу сторону! Только разборок с мужьями мне и не хватало.

— М-мадам, право слово, не прилично же… — меня отпустили, и я сделал шаг назад, приглаживая волосы и вытирая щеку — у женщины были накрашены губы. Хорошо, что на дворе уже поздно, и никто меня не заметит. Кроме соседки, чья голова торчала из-за забора. Ну все, здравствуйте слухи.

— Еще раз спасибо, господин зельевар. Не смею вас больше задерживать. И… Это за ваши труды, — в мою руку упали серебряные монеты. Всего три, но и это было весьма неожиданно. Маргарита, махнув рукой, поспешила довольная в дом. Мне бы тоже надо уходить отсюда.

— Господин зельевар, вы ко мне?

Вздохнул, развернувшись в сторону голоса. Последний заказ на сегодня.

— К вам, Агафья Петровна, к вам.

Улыбаясь и надеясь, что и здесь целовать меня не будут, встал возле калитки, из которой вышла молодящаяся женщина средних лет, а может и больше — под обилием макияжа трудно распознать истинный возраст. Единственное, что портило, по ее мнению, — поседевшие редкие волосы, которая женщина прятала под невзрачным париком черного цвета.

— Вы хорошо... Выглядите, — ярко-оранжевые тени как-то слишком выделялись на отбеленном лице. Серые глаза же, наоборот, терялись на таком фоне, не говоря уже про угольную обводку. Весьма обильную и жирную. Как и алая помада на сухих губах. Местная красавица, что вы хотите!

Она кокетливо взмахнула длинными синими ресницами, поманив меня пальцем, на котором переливался фиолетово-зеленый лак. Да, такое только в крупных городах достать можно, да в столице. Последний писк моды, как говорят. Как и белая кожа, тонкие черные брови, длинные ногти с ресницами... Мода — она безжалостна.

— Так что там мне принесли?..

— Прошу прощения. Вот, как вы и заказывали, зелье для роста волос, — не успел я достать флакон, как его вырвали из рук, прижав к груди.

— Моя прелесть!

Ну, у всех свои пристрастия.

— А сейчас вы должны выслушать инструкции и строго им следовать. Если не хотите облысеть, — последнее добавил для пущего эффекта, чтоб не использовала все сразу, — Зелье имеет густоватую консистенцию, распределить следует на три приема, не меньше и не больше. Не пробовать, хоть оно вкусно пахнет. Наносить на ночь, интенсивно втирая пять-семь минут, после чего завернуть волосы в полотенце и так оставить на ночь. Повторить процедуру через три дня. Опять же, не раньше и не позднее, с этим все строго должно быть. На другие участки тела не наносить. Все понятно?

— А оно точно сработает? — глаза полные надежды. С таким макияжем правда страшновато в них смотреть.

— Если будете следовать указанной инструкции, то да. Но результат проявит себя через десять дней. И, пожалуйста, ничего не делайте с волосами: не завивайтесь, не стригитесь, не красьте — что там еще женщины со своей шевелюрой делают? На этом все. Вы всегда можете прийти ко мне за советом или оставить новый заказ.

— Обязательно загляну. Но если результата не будет, то вам же будет хуже, — я приподнял брови. Ого! Да тут целая угроза! И сказано так, с кокетством и придыханием, — Держите. Если понравится, отблагодарю лучше.

И так таинственно улыбнулась… От чего морщины сквозь макияж приступили отчетливее, а я подумал, что пусть оно подействует, но отправлять в следующий раз к ней буду Ульяха.

Мне в руку вложили пригоршню медных монет. Тоже, неплохо. Деньги мне любые пригодятся. Мы распрощались, я вернулся домой, где меня ждал радостный Ульях.

— Господин зельевар, смотрите, нам заплатили!

Нам. Но так оно и было, мой помощник все же, и работал на равных.

В сложенных ладонях поблескивали серебряные и медные монеты, пусть последних и было больше. А еще стояла тарелка с пирожками, ровно четыре штуки.

— А это баба Глаша передала, — пояснил Ульях, проследив за моим взглядом.

— Ну тогда давай поедим и спать. С Монстриком гулял?

— Мы сейчас! Монстрик, гулять! — химера мгновенно вскочила со своего места, в одном прыжке оказавшись возле двери.

— Только далеко не отходите.

Мало ли, может бессонница у кого. Хотя, после нашей химеры не только от бессонницы вылечишься, но и от всех болезней разом.

Поели, запивая пирожки чаем. Химера такой участи не удосужилась: она хоть и могла питаться любой пищей, но магическая энергия для нее самая «вкусная и полезная». И, похоже, подпитывается дополнительно еще от кольца-артефакта, а тот черпает энергию из меня. Понемногу, но всем хватает. И таким образом усиливалась связь между мной и химерой, правда не знаю, нужно ли мне такое счастье…

— Господин зельевар, а вы знаете какую-нибудь захватывающую историю?

Я постелил Ульяху на диване, а себе на полу: химера, принюхавшись к вещам, решила занять место рядом со мной с таким видом, что так оно и надо. Ну да, когда она еще с хозяином поспит!

— Захватывающую историю? — отвоевать у зверюги одеяло оказалось той еще проблемой, при этом химера даже не дернулась, — Это сказку что ли? А ну, подвинься, теленок! Как, по-твоему, я должен спать? Не будь жадиной!

— Монстрик просто играется. Ему ваше внимание надо.

Я скосил глаза на волчью морду. Зеленые огоньки дрогнули.

— Еще один ребенок, — но по голове погладил, — Честно говоря, я не знаю никакие истории, если они не связаны с учебой. Могу тебе всю книгу по зельеварению пересказать, но тебе оно не надо.

Усмехнулся. Вот она, выборочная память. Рабочие труды помню на зубок, а элементарные рассказы — нет. Даже простой стишок не вспомню.

— Тогда, вы ложитесь, а я вам расскажу. Мне тетя Клара рассказывала, она много знает. А потом как запомните, будете мне рассказывать, — я не сразу подчинился, но Ульях пригрозил Монстриком — вот и думай, кто из нас ее хозяин, — и я все же лег на пол, укрывшись пледом; под боком оказалась спина химеры. Увидя, что мы готовы, Ульях начал:

— Жила-была маленькая ведьма. И была у этой ведьмы одна большая мечта…

— А что мы сегодня будем делать?

— Тоже, что и вчера, но лучше. Будешь учить основы магии.

— Учиться...

— А без этого никак.

Я всучил Ульяху одну из книг дяди по основам магии, указав какие главы надо прочитать, что запомнить и, по возможности, проверить. Не думаю, что своими действиями он мне снесет дом: в мальчишке все же не так много магической энергии, ее разрабатывать надо, а у Говорящих иной принцип действия. Но азы нужны всегда, пусть обучается.

— А вы куда?

— Проведаю знахарку, потом вернусь, и мы продолжим работу.

— Передайте тете Кларе, что я по ней скучаю.

— Обязательно. Монстрик, охранять.

Раздав всем указания, вышел на улицу, где столкнулся с Маргаритой. Женщина, при виде меня, засияла, бросившись вперед и подхватив меня под руку. Я старался не паниковать и улыбнулся, выскальзывая из ее крепких рук.

— Здравствуйте. А вы по делам ко мне? — надеюсь, что так.

— Здравствуйте, господин зельевар. Да, именно так. Тут такое дело... Но давайте я вам на ушко шепну.

Не скажу, что горел желанием шептаться — вдруг целоваться вновь полезет, чисто из-за высказывания добрых намерений! — но все же придвинулся. Что ж, мне высказали слова благодарности за зелье и расписали его эффект, спасибо хоть не в подробностях. Да, мы и активную жизнь людей улучшаем, не все приворотами-то.

— Я рад, что вам все понравилось.

— А у вас еще осталось? Да это не мне, ваши наказы я помню, это наших бабонькам: они как услышали, так тоже захотели попробовать, но смелости не у всех хватает. Я им передам.

Вроде день только начался, а уже все обо всем знают. Мне, конечно, не жалко, там еще четыре штуки осталось, лишь бы мужья не прознали чем я их жен снабжаю. Быстро сбегав — Ульях примерно читал книгу или делал вид, вернулся к ожидающей женщине и протянул ей флаконы, которые тут же исчезли в ее сумке.

— Все помните?

— Все, господин зельевар. Я вечером вам деньги занесу. Спасибо вам еще раз от всех наших женщин!

Ну, на всех тут явно не хватит, но как-нибудь поделят, да и любая мышь знает, где я обитаю.

Больше остановок не было — я успешно избежал встречи с одной из дочерей кузнеца, и спокойно добрался до дома Клары, который оказался закрыт на замок. Запустив пальцы в волосы, на всякий случай обошел дом, но ни знахарки, ни кота не наблюдалось. Однако ж. И куда они делись, причем молча? А главное — что все же случилось? Тревога за ведьму мелкими шипами впивалась в сердце, не отпуская и заставляя мысли мельтешить в голове. Так, Вик, спокойно, их не похитили, а значит она все держит под контролем и так надо, просто подождем их возвращения. А потом я добьюсь правды.

Взглянув еще раз на увесистый замок на двери, побрел обратно в некоторых раздумьях, которые до конца не смогли выветриться из головы. Ну вот такой вот я, задумчивый. Вообще, все началось с появления Кальфея, но вот его-то всех труднее найти и расспросить. И нет, я не ревную.

Дома меня ждал сюрприз, точнее он начался еще с порога: стоило мне открыть дверь, как в лицо прилетело что-то большое, больно ударив по носу.

— Ой! — донесся до моего уха возглас Ульяха. Рука коснулась снаряда — подушка. Выглянувший же мальчишка вжал голову в плечи, — Я не хотел, господин зельевар.

— Верю, — потер нос, заходя в комнату. Мама моя, ну и бардак за каких-то десять-двадцать минут! Лицо Ульяха стало еще более виноватым, — Тут что произошло? Побоище?

— Я сначала читал, а потом решил проверить... и вот.

— Ну-ка, что ты проверял? — мне тут же показали главу в книге.

“Создание воздушных завихрений первого порядка”.

Мой взгляд поверх книги, наверное, был красноречивым, но не в плане наказания, а скорее наоборот — я был удивлен! Это заклинание пусть и первого курса, но не для новичков, которые толком не знают свои границы. И тем более не для ребенка.

— Я же показывал какие можно брать для практики. А это пока не твой уровень, — Ульях поник. Вместе с ним опустила уши химера, словно они тут вместе развлекались, — Но, признаться, удивлен, что у тебя хоть что-то получилось. Даже бардак.

— А это было даже не сложно, — стоило похвалить и все, вновь плечи расправил, заулыбался. И химера вон, хвостом завиляла. Точно спелись. Я же прищурился.

— Не сложно?

— Да, — кивнул, но на всякий случай спрятал руки за спину, — Я вначале на огненные заглядывался, пытался огонь зажечь, но не получилось. То же самое с землей, водой, а вот с воздухом получилось. И вот результат.

— М-да.

У Ульяха еще и предрасположенность к воздушной магии. Причем весьма сильная. Чудо-ребенок, в академии его с руками и ногами оторвут и без учета способности со зверями говорить. Эх, такой талант пропадает.

— В общем так, дите, — я захлопнул книгу, положив на стол, — Теорию будешь постигать сам, а практику под моим присмотром, на улице, ночью. Чтоб никто не заметил, и ты не разнес мне дом.

Закивал. Хорошо.

— А сейчас давай еще закроем пару заказов.

— Господин зельевар, а как там тетя Клара? — я ждал этот вопрос, и даже приготовил ответ, но, глядя в чистые голубые глаза мальчишки, все же растерялся.

— Болеет еще, — да, врать не хорошо, — Поэтому пока останешься у меня.

Вроде успокоил, вопросы больше не последовали. На этом мы закончили, приступив к зельеварению: доверив Ульяху ступку с пестиком, указал что и как делается, и, пока мальчишка был занят, взялся за уборку, выгнав химеру подышать свежим воздухом. Под невидимостью, само собой. Особо-тяжелых разрушений не было, вещи только разбросаны, книги с полок слетели, и так, по-мелочи. За час управился и за котелок встал, бросив в чан единственный хвост ящерицы из моего арсенала. Может Ульяха отправить на болото хвостов добыть? Кто знает, насколько сильны его способности, авось и договорится на такое. Шутка, конечно же, не думаю, что с ящерицами можно договориться, не тот склад ума, а точнее — слишком примитивный. Вода, травяная смесь, березовый сок, мыльный корень, щавелица. Еще бы иглу ехидны, но где ж ее взять? Подумал и заменил несколькими волосками химеры. Не рвануло. Продолжаем.

Готовилось зелье не меньше трех часов, один из которых Ульяху приходилось стоять за столом и мешать ложкой, попеременно добавляя нарезанный мыльный корень.

— Сложно, — впервые посетовал мальчишка, помешав два раза против часовой и тихо шмыгнув носом.

— А ты как думал, зельеварение не прощает спешки и необдуманных действий, как и любая магия. Мешай-мешай, — и это он еще не знает про зелья, которые настаиваются месяцами!

После тяжелой работы поесть и восполнить силы — как неписанный закон. Ульях этому был счастлив вдвойне, побежав мыть руки; я же накрыл нам на стол то, что подали жители, а они весьма щедры, хоть местная пища и проста. Зато, фактически даром. Но, не успели мы и пару ложек положить в рот, как в дверь постучали. Настойчиво так, упрямо. Лежавшая химера навострила уши, но не подала признаков озабоченности или агрессии — значит кто-то свой. Выходить не хотелось — я только сел, но, когда из-за двери донесся знакомый голос и витиеватое ругательство, пришлось открыть. Сам же ведь утром за них волновался.

— Зельевар, у нас проблемы.

Вот тебе и пообедали...

Допустим глава 10

Я смотрел на знахарку: потрепанная, взлохмаченная, волосы из косы выбились, на щеке тонкая красная полоса — царапина. Ее фамильяр выглядел несколько приличнее, только пара травинок в шерсти искажали идеальный образ.

— Вы из какого куста вылезли? — нет, а что еще скажешь при виде такой парочки? Кот состроил — именно что так — недовольную морду, а ведьма бесцеремонно отодвинула меня в сторону, входя в дом.

— Не до шуток, Вик.

— Тетя Клара!

А вот и Ульях. Выбежал, по-детски обняв знахарку — только сейчас заметил, что он ростом ей по плечи. Женщина не растерялась, погладив ребенка по голове: на ее лице появилась улыбка, перебивая все остальные эмоции.

— Привет-привет. Надеюсь, ты себя хорошо здесь вел?

— Да! Мы с господином зельеваром зелья готовили, и нам даже за это заплатили монетами! А еще у меня получилось колдовать! Правда, из-за этого жуткий бардак получился… — он виновато вздохнул, опустив глаза. Клара подняла взгляд на меня, я же пожал плечами.

— Это долгая история.

— Так, дорогой мой, посиди пока в комнате, нам надо переговорить наедине.

— А ты никуда не уйдешь?

— Не уйду.

Ульях, посмотрев на нас подозрительно, взял ведьминого кота на руки — тот даже мяукнуть не успел, позвал с собой и химеру, после этого мы точно остались вдвоем. Но и этого знахарке, видимо, было мало, и она приблизилась ближе. Почти одного роста. Главное — в глаза удобно смотреть. Но страшно. А еще от нее веяло чем-то цветочно-ягодным.

— К нам едет ревизор, — мои брови приподнялись в немом вопросе. Клара закатила глаза к потолку, поясняя, — Маг. И не пустышка какой-нибудь, сила в нем чувствуется. К тому же, их двое. Так что, Вик, нам бежать надо. Тебе бы тоже, со своей химерой.

Ну да, ну да, моя химера. Вдобавок ко всему: запретные книги, сомнительное родство, эксклюзивное кольцо… И это я еще не упоминал упырей. Сбежать бы было идеально. Было бы.

Запустив пятерню в волосы, взъерошил затылок — улыбка сама по себе появилась на губах. Допустим, нервное. Хотя, нервов у меня было более чем достаточно.

— Тогда, собирайтесь, за домом я присмотрю. Химеру с собой только возьмите, а как здесь наладится, я ее призову обратно, — не хотелось бы оставлять такое существо без присмотра. Ульяха она еще послушается, ведьму, конечно, вряд ли. Главное убрать ее подальше, чтобы не смогли артефактами засечь. Одного мага может и можно как-то обдурить, но двое — уже рискованно.

— Уверен? — серьезные потемневшие зеленые глаза. Волнуется? Я лишь молча кивнул, — Ждите меня здесь, я быстро.

С этими словами она молнией выскочила из дома, а я позвал к себе Ульяха с его разношерстной бандой. Действительно, мальчик и его монстры: один другого краше. Не забыть бы еще про зелье кузнеца: маги магами, а кузнец — это серьезно, от него просто так не отбрешешься. Не успеешь. Вот, надо бы его дочек с магами познакомить, пусть им головы запудрят, хоть какая-то польза будет!

Я опустился перед Ульяхом на колено, положив тому руку на плечо.

— Слушай меня внимательно, — его взгляд тут же сосредоточился на мне, — Сейчас ты с тетей Кларой и в компании Монстрика покинете деревню, на время. Так надо, для твоей же безопасности. Я не знаю, когда можно будет вернуться, но как опасность минует, я дам знать химере. Знахарку слушайся, к магии не прибегать без особой надобности. Будут попадаться животные — пробуй устанавливать с ними связь, тебе тренироваться надо.

— А вы, господин зельевар?

— Кто-то ж должен за хозяйством присмотреть, — на моих губах появилась улыбка.

Мы еще немного успели поговорить; химере наказал их охранять, и вернулась знахарка, держа в руках плащи с котомкой. Всунув мне последнее, набросила на Ульяха плащ, завязав под горлом и набросив капюшон на голову. Я не стал говорить, что так они выглядят более подозрительней, дабы не быть побитым. Клара так же «замаскировалась», отобрав обратно котомку; химере же маскироваться не потребовалось.

Мы смотрели друг другу в глаза, и каждый из нас не знал, что сказать на этот раз. Такое, странное чувство.

— Я…

— Я…

Неловко улыбнулись, и я все же взял слово.

— Осторожней там. За домом присмотрю, главное не попадитесь… — моя рука коснулась ладони ведьмы, ощущая шероховатость кожи. Ожидал, что она отдернет ее, но такого не произошло и даже наоборот, наши пальцы переплелись, — Словно навсегда прощаемся.

— Сплюнь, — хмыкнула, и чуть тише добивала: — Дурак. Нам пора идти. Провожать не стоит.

Прикосновения прервались.

Я смотрел на закрытую дверь, за которой скрылись самые близкие мне люди. Стоило больших трудов не рвануть за ними вслед, но, ломая себе руки, останавливал самого себя: Клара права — мне стоит остаться тут. Растрепав и без того не существующую прическу, занялся заметанием следов начиная с книг, пряча их в погреб. Да, после того как мне все переделали, и лаборатория расположилась наверху, у меня появилось подобие погреба. Заниматься противозаконными вещами я не собираюсь — химера и так у меня есть, прятать мне тоже нечего — книги и не мои вовсе, наследство — тяжелое, темной магией не обладаю — они сами ко мне все липнут, и вообще я — зельевар с печатью, то есть официально прошедший все тягости ученического бытия и чудовищных экзаменов. Не говоря уже про дипломную работу, практики, выпуск и прощание с практически вторым домом. Так что, визит магов должен выдержать! Ой, там же Марфа на болоте! А если они встретятся?! В данном случае, я все же поставил бы на магов — прости меня, жабка. Оставалось уповать лишь на благоразумие амфибии.

Заметание следов отняло не так уж и много времени, после чего я вспомнил про остывший обед, на котором меня прервали и только было решил им заняться, как в дверь снова настойчиво постучали.

— Да что ты будешь делать, — за дверью стоял Василек средней степени помятости и трезвости.

— Господин зельевар, скорее, там эти, ваши подходят!

«Мои» подразумевались как маги, ибо больше никто не подходил. Не родня же, чей визит я бы не вынес при любом раскладе. И, несмотря на любопытство, я твердо решил пообедать — может мне потом и не дадут вообще. Потом еще от голода начну на людей кидаться.

— Ну и пусть идут. У меня обед. Если что, то так и скажи, — я собирался закрыть дверь, но Василек заохал подобно настоящей клуше.

— Вы что же, не пойдете?! Маги у нас не часто бывают, вы вот второй такой, — а первый, видимо, мой дядя. Правда, я скорее третий, или даже четвертый, если вспомнить про ведьму и мать сестер-чаровниц. Кстати, о них…

— Василек, чисто по дружбе: сбегай за кузнецовыми дочками, пусть тоже встретят. Наплетешь им, что они женихи хорошие.

— А они хорошие?

— А кто их мантикору знает.

И на этом захлопнул дверь. Надо вывеску заиметь — «Обед, не беспокоить».

Ажиотажа на упырей было больше. Даже уже скучаю по тем временам. Народ, побросав все свои дела, столпился возле ворот, где вел свою речь староста, призывая всех к порядку. Вполне нормальный староста, как обычно. Таким же был и Гриша, устроившись на смотровой башне. Я же встал подальше, не желая быть в первых рядам, да и в целом, не желал светиться раньше времени, может меня и не коснется. Надеюсь, знахарка с Ульяхом успели далеко уйти или хотя бы так, чтобы их не засекли. Прокрутив в голове, все ли спрятал-упрятал, как и ожидающую меня работу на ближайшие полтора-два дня, услышал голос Гриши, отвечающему кому-то за воротами прежде, чем эти самые ворота открыть. Вспомнилось, как перед ними стоял ночью, доказывая, что я зельевар, а не разбойник или морок. Ностальгия. Но все же пробрался через толпу поближе к забору.

Прибывших увидел только после того, как жители немного рассосались, освободив дорогу, а староста повел гостей за собой — к себе, наверное. Первый высокий мужчина мне был незнаком, и ничего хорошего во мне не вызывал. Среднего телосложения, лицо квадратное, глаза темные и холодные, цепкие. Кожа светлая, волосы отросшие, собранные в маленький хвостик; морщины на лбу, примечательное родимые пятно у правого уха, которое заставило по-новому посмотреть на мага, внутренне напрягаясь. Анри Глэрис, один из магов, входящих в Совет, и личный маг наследного принца. Про него много что говорят, но так, чтобы он сам об этом не узнал, или хотя бы имя говорившего не упоминают: про то, что он жесток даже с детьми и женщинами, что первую жену довел до самоубийства, что имеет некоторую… Связь с принцем, но одно известно точно — Анри Глэрис хуже любого василиска! Во время учебы нас заставляли заучивать все имена главных магов, так что, про этого я знал и впервые увидел. Если бы не родимое примечательное пятно — не признал бы. Запомним, что надо избегать с ним общения, жаль только не умею становиться невидимым как Монстрик. И, план может даже удался бы в будущем, но меня заметил идущий с ним спутник, которого вот никак не ожидал увидеть, но вспоминал его часто. И, к сожалению, Ержи не отличался молчаливостью.

— Вик! Даже не пытайся спрятаться, я знаю, что это ты!

Процессия замялась, остановилась и абсолютно все смотрели, как меня берут в оборот, тряся словно куклу. Ержи несмотря на то, что был таким же худым как я, отличался высоким ростом и физической силой, и из его цепких объятий даже мантикора не всегда вырвется.

— Как ты здесь оказался?!

— У меня такой же вопрос и к тебе.

Я улыбнулся другу, которого действительно был очень рад видеть. Ержи Орслот всегда был душой любой компании, весельчак и баламут, которого не останавливали никакие запреты, и который постоянно во что-то влипал. Я все ждал, когда его исключат, но он постоянно как-то выкручивался, а возможно кто-то не хотел потерять хорошего будущего специалиста — на своем потоке он был первым. А еще был популярен, даже исходя из простого происхождения и без денег в кармане. Когда-то Ержи был брюнетом, и я даже могу предположить, что это натуральный цвет его волос, но любовь к экспериментам и прочему риску толкнуло его в сторону окрашивания волос, и каждые месяца три он ходил с новым цветом. Порой, даже с несколькими одновременно. Вот и сейчас они были темно-зеленого, болотного цвета, торчащие как иглы у ехидны с явным позывом к укладке. Ладно, у меня самого прическа не лучше. На загорелом лице сияли большие глаза серо-голубого оттенка в обрамлении весьма длинных черных ресниц, которые были мечтой многих девушек — это я слышал даже лично. Прямоугольное лицо с острым носом-клювом, а за всегда широкой улыбкой прячутся крепкие зубы. Ержи был широк в плечах, но узок в талии подобно барышням. Его одежда зачастую представляла из себя печальное зрелище от прожженных дыр или прорех от когтей очередного зверя. Зато, он знает даже больше, чем иной профессор. И вот, сейчас мы вновь оказались вместе.

К сожалению, там, где Ержи, обязательно что-нибудь да произойдет, и не всегда хорошее. Но теперь могу с гордостью сказать: по количеству проблем я его переплюнул в этот раз.

— Тебя как бы ждут, — кивком головы указал на старосту с магом, который уж очень внимательно следил за нами, как бы боком все не вышло, — Давай потом спокойно встретимся без лишних глаз. Я живу тут с некоторых пор.

Брови друга приподнялись в изумление. Да, не о такой мечте я ему рассказывал в студенческие годы.

— Если что, просто попроси показать дом зельевара.

— Договорились, Вик, — мы пожали друг другу руки — хватка у него ничуть не убавилась, — Но буду ждать от тебя подробностей! Мастер Глэрис, я уже бегу, не надо волноваться!

Подмигнув мне на прощание, вернулся обратно в процессию. Послышались женские томные вздохи. Точно, надо бы предупредить насчет местных чаровниц: друга мне жалко, пусть на его спутнике тренируются. И все-таки видеть их вместе весьма странно.

Проводив колоритную парочку взглядом, услышал за спиной женское: «Господин зельевар, а у меня вопросик!» и понял, что надо отсюда уходить. Даже не так — бежать.

— Все вопросы в приемные часы! — бросив сказанное в надвигающейся женский коллектив, я сбежал. И не считаю, что позорно, мужчины меня поймут.

В остальном день прошел вполне сносно, и в дом ко мне никто не ломился. Приготовив еще два зелья и истратив при этом половину реагентов, со вздохом огорчения разнес по домам, при этом пришлось выслушать историю про молодость и расспрос: «А вы знаете, они женаты?». Они — это Ержи и Анри Глэрис. Пришлось заверить что оба, от греха подальше, но по заинтересованному взгляду понятно — все равно полезут проверять. Возможно даже большей частью несмотря на мужей; меня же спасала «связь» со знахаркой. На обратном пути меня перехватила Маргарита, словно специально поджидала за углом.

— Господин зельевар, а я к вам! — на накрашенных губах играла широкая улыбка. В руках женщина держала небольшую корзинку, но судя по запаху — еда. На этот раз целовать меня не стали, как и брать под руку, а просто вручили плетенку, — Это вам, от нашего женского коллектива. А то Клара куда-то опять умчалась, а вы небось без еды и голодный.

Я не стал ее переубеждать в обратном, теперь мне есть где хранить продукты и с голоду точно уже не помру. А знахарка, судя по словам, уже не в первый раз покидала деревню, и никто за неё особо не переживал. Значит, и проблем с этим быть не должно.

— Спасибо вам за продукты.

— Что вы, это вам спасибо, — она кокетство махнула рукой, заговорчески зашептав, — А вы еще сможете приготовить?

— Сколько?

— Еще десять. А лучше пятнадцать. — о как, прям популярность.

— Хорошо, я постараюсь, как будет готово дам знать.

Придется снова выходить за ворота, сомневаюсь, что смогу попасть в дом знахарки честным путем, а не честным только замки взламывать. Собственно, есть такое заклинание, но для него нужна разрыв-трава, а она растет в строго отведенное ей время — в первый месяц осени. То есть, еще месяц ждать. Или стекло выбить, но это уже вандализм, за такое местные меня же и прибьют. Вот и выходит, что только собственными руками добывать.

Распрощавшись с женщиной, за пару минут дошел до дома, где меня снова поджидали, но уже Ержи, сидя на ступеньках и глядя в небо. При виде же меня он бодро вскочил.

— Привет! Вижу, ты даже подготовился к моему визиту, — легка боль пронеслась по плечу от его хлопка, а сам он пытался сунуть свой нос в корзинку. Худой, а ест как мантикора.

— Совру, если отвечу согласием, — корзинка не без моей помощи ушла влево от любопытного носа, — Это плата за мою работу, но тут надо с самого начала рассказывать. Вас что, староста не кормил?

— Кормил, — Ержи досадно вздохнул, потирая правую скулу. — Но мало. Они там с Мастером какие-то дела обсуждают, вот я и слинял по-быстрому. Ну так что, впустить?

Глупый вопрос. Он сам бы потом вошел, когда стало бы скучно.

Ержи, присвистнув от моего жилища, уселся за стол, вертя головой как филин; в корзинке обнаружились не только продукты, но и деньги. Совсем немного, но мы постепенно богатеем. На столе начали появляться продукты: сыр, молоко, яйца, кусок мяса, крупа, зелень, пол литра чего-то мутного — подозреваю, что самогон. Вот от него мы отказались — не принимаем. А в остальном, быстро приготовил не хитрый ужин на двоих. Только свечей для обстановки нет.

— А теперь рассказывай, как здесь очутился и откуда у тебя такой дом!

Во время моего рассказа о свалившимся наследстве, Ержи усердно работал челюстями за двоих, и мне грозило остаться голодным: прерываясь на еду, поведал про дядю, умолчал про некоторые виды его деятельности. Ровно, как и про книги, химеру, местную обстановку и подозрения про старосту. Если он не тот, за кого себя выдает, то Глэрис до этого докопается. Умолчал и про Ульяха — пока рано такое сообщать, хотя бы до уезда Мастера. И про Клару тоже. Зато вот про дочек кузнеца рассказал в подробностях.

— Ух ты, познакомишь?!

— Ержи… — я покачал головой, но тот рассмеялся.

— Да пошутил я. Не, мне с их папашей не страшно схлестнуться, но вот испытать на себе ментальное воздействие не хочется. Я как-то попал под воздействие артефакта, который носила одна хорошенькая, но уж слишком ревнивая дама. Как вспомню, так вздрогну. А тут их четыре.

— Вот и правильно, держись от них подальше. Скорее всего они уже продумали, как с тобой встретиться.

— Я им Анри подсуну, — Ержи усмехнулся, наливая молоко себе в кружку, — Хотя, у него наверняка есть соответствующий артефакт, но было бы интересно.

Мы отсалютовали друг другу. Через пару минут вопросы задавал я:

— А теперь твоя очередь рассказывать.

— Да тут все просто.

Просто у Ержи было всегда, но на деле тот еще кавардак выходил.

— После выпуска рванул к Мастеру Инглису. Ну ты помнишь, я тебе о нем рассказывал, монстролог на пенсии, — монстрологов на пенсии не бывает: их или съедают, или выводят из строя. — Он в Арганд перебрался, завел себе грифона — шикарная зверюга! — мемуары какие-то пишет… В общем, я к нему, а он мне с порога «дело есть». А Мастеру отказать сам знаешь, чревато, к тому же тому, у кого опыт хочешь перенять. Так вот, дал он мне письмо и попросил доставить в Кернаж, ну а я и согласился, не в конец же страны пилить. А тут попадается мне Мастер Глэрис с проверкой в вашу деревню, вот я в попутчики и набился. Завтра доберусь до Кернажа, передам письмо и сюда вернусь, немного с тобой потусуюсь.

Даже не знаю, что меня смутило в этой истории — письмо, Глэрис, который позволил с собой поехать, или же последняя фраза Ержи. Я не сомневался, что друг говорил правду, но некоторые моменты кажутся слишком… Притянутыми друг к другу. Или же у меня развивается паранойя.

— А ты знаешь кому письмо?

— Сейчас, — он полез за пазуху, доставая идеально ровный конверт, не иначе как магия. Повернув тот задней стороной, Ержи прочитал, — Норфис. То ли имя, то ли фамилия, то ли название лавки. Там на месте поспрашиваю, должен же кто-то подсказать, — письмо вернулось во внутренний карман куртки.

— Странный твой Мастер, мог бы и точный адрес дать.

— Да он сам его не помнит, — друг махнул рукой, прикидывая влезет ли в него еще что-то или же перестать меня объедать, — Не найду — так и скажу. Может это некто уж и помер.

— А дальше какие у тебя планы? — я тактично начал убирать со стола, но он успел перехватить зеленое крупное яблоко. Проглот.

— Стать известным! — ответил как само разумеющееся, — Хочу набиться в экспедицию к Ронни, слышал, что они через несколько месяцев отправляются в Черные земли, но бесплатно никто меня не возьмет.

Я удивился. Ержи, конечно, тот еще авантюрист, но и Черные земли — слишком опасное и мало изученное место, там не одна экспедиция пропала. И это вместе с Мастерами! Растительности фактически нет, воды тоже, все окутано черным туманом — вряд ли там кто-то сможет жить. Но при всем этом многих тянуло в эти опасные земли. Теперь и мой друг решил погеройствовать.

— Ержи…

— Вик, я знаю, что ты скажешь, — да тут по лицу все понятно, не отступит от своего, хоть костьми ляг, — Но представь, сколько там неизученных существ? Открыть первым и представить его миру — вот высшая награда для монстролога!

— А я думал все же деньги.

— А они в комплекте идут.

И все-таки я его понимал, даже несмотря на риск и цену в собственную жизнь. Ведь зельевары тоже мечтают создать что-то новое, которое прославят его имя на века, а созданное будет использоваться повсеместно. И я такой же, только последствий боюсь. Наверное, будь как дядя, то может сумел бы придумать или додумать рецепт, но моя мечта проще — собственное торговое место в престижном районе столицы.

Проще, как же.

— Хочешь я тебе деревню покажу? Вдруг решишь здесь обосноваться, — Ержи рассмеялся, потянувшись.

— А почему и нет? Ты ж пустишь к себе переночевать? — и глаза такие, нахальные-нахальные, но я разве откажу другу?

Экскурс по Тополькам прошел сравнительно хорошо: из-за местных распорядков жители разошлись уже по домам, и мы никому не мозолили глаза, разве что, за нами подглядывали через окна. Достопримечательностей как таковых тут не было, только парочка необычных жителей со способностями, и я просто травил истории, как помогал то бабе Глаше — у петуха я враг номер один, то половине женщинам Топольков с зельем, то, как скрывался от сестер-чаровниц. Ержи слушал, смеясь на особо интересных моментах и местами активно жестикулируя руками. Рядом с ним даже забыл про существующие проблемы, заряжаясь его энергией — такой же яркой и мощной, как и он сам. Вот так всегда, стоит где-то появится Ержи, и мир играет новыми красками. Не зная, что это просто его харизма, можно было бы списать на магическое воздействие. К примеру, ментальное. Но нет, в этом плане друг был чист.

Мы дошли до дома Клары и пыл несколько поутих: замок на двери свидетельствовал о том, что хозяйки нет дома.

— А здесь живет местная знахарка… — видя некоторую заинтересованность на лице Ержи, быстро перевел тему, пока он не начал задавать вопросы, — Скажи, а ты знаешь зачем Глэрис сюда заявился? Все же не последний маг в столице, и я не верю, что его послали с какими-то проверками или же в случайность оказания.

Вот вообще не верю. Будь кто попроще — может быть, но не личный маг принца. А Глэрис еще тот змей.

Ержи, переведя взгляд с дома знахарки на меня,пожал плечами, полностью теряя интерес к первому. В его глазах появилась задумчивость.

— А знаешь, это действительно интересно, — он привстал на носочки, покрутившись на месте, — Точно не знаю, он бы все равно не рассказал, но я тут кое-что слышал в трущобах.

Неудивительно, Ержи до сих пор держит связи с теневой стороной столицы, включая контрабандистов, воров и прочих «неприятных» личностей. Через них можно было достать то, что не купишь в лавках, включая и информацию.

— Так вот, поговаривают, что ведьмы затевают чуть ли не свержение короля, но это конечно же брехня, зачем им это? Но что-то в Шабаше происходит.

Хм, прям охота на ведьм какая-то. Но проверять все деревни… Слишком долго по времени. Нет, тут явно что-то другое. Может конкретные лица…

— Эй, Вик, ты чего? Ты меня слышишь?

Моргнул, сосредоточивая взгляд на глазах Ержи. Протер свои и только после этого заторможено кивнул.

— Да, извини. Устал немного, последние дни много заказов было, еще и эта «пробежка» в пасти жабы… — вот, надо будет Марфу проведать, а то обидится. Тьфу, как Ульях заговорил.

— Тогда, веди домой, надеюсь кровать у тебя широкая!

И снова эта широкая беззаботная улыбка. Есть хоть что-то, что могло бы ее стереть?..

После завтрака Ержи отправился в Кернаж с обещанием скорейшего возвращения, на что я его чуть не пнул: этот товарищ нагло оккупировал диван — на правах дорогого гостя, с его слов, свалился с него ночью прямо на меня и, не просыпаясь, решил использовать меня в качестве подушки! Еле отбился, за что получил лишь одну из его улыбок. Вот так вот, впускаешь кого-то, а тебя объедают и синяки ставят. Но я все же рад, что его повидал.

А вот лик Мастера Анри вызывал лишь зубную боль и желание не выходить из дома, но он сам ко мне пришел, стоило Ержи только уйти. Видят боги, я с ним не очень-то хотел говорить.

— Здравствуйте, Мастер Глэрис, — даже если собеседник тебе не нравится, соответствуй своему статусу. А по статусу я его ниже, поэтому — улыбаемся, — Простите, что не приглашаю внутрь, но после вчерашнего у меня немного грязно.

Пусть это откровенная ложь, но дверь я за собой стремительно захлопнул. Войдет такой один, а потом тебя в темницу бросают.

Анри Глэрис в своей черной мантии и со значком Мастера — золотая брошь не больше монеты с буквой «М», на большее видимо денег не хватает, выглядел старым вороном, хотя, назвать его старым язык не повернется. Темно-каштановые волосы без намека на седину идеально уложены и завязаны черной лентой. Такие же темные глаза холодно смотрели на меня, не высказывая эмоции. Из-под длинных широких рукавов выглядывают белые с синюшным оттенком пальцы. Мне было некомфортно рядом с ним, но я продолжал стоять и улыбаться. Его голос скрипел как старое колесо.

— Меня предупредили о вас, Викториан Ройх, — поздороваться он посчитал ниже своего достоинства. Конечно, Мастер и только что выпустившийся студент, — Зельевар.

Сказал, словно обидеть попытался. Я лишь сильнее выпрямился, расправив плечи.

— Покажите вашу печать для проверки.

Если требование и удивило, то я не показал и виду, спускаясь к нему и молча протягивая руку. Процедура принадлежности к магическому обществу была не редкостью, были случаи, когда появлялись люди, выдававшие себя за Мастеров или студентов — шарлатаны, одним словом. Вот и придумали “клеймить” поступающих в академии магической печатью.

Я задрал рукав до локтя, и Глэрис провел над ней ладонью, отчего проступили синие линии, образуя знак принадлежности к академии: колба и инициалы. Факультет и название академии. Мне на секунду показалось, что на лице мужчины проступило разочарование, но он умело это скрыл.

— Подлинная, — еще бы, такую не подделаешь, на крови завязана. Возмутиться что ли? — Мне сказали, что здесь живет еще знахарка. Вы не знаете где она?

В голове прозвенел звоночек. Уж не по душу ли Клары он сюда заявился?..

— Не имею представления, — постарался выглядеть, как минимум, равнодушным — лишь бы жители ее не сдали! — Да, я часто к ней захаживал, но чисто из-за профессиональных интересов. К тому же, у нее живет мой помощник. Велика вероятность, что они отправились в Кернаж или еще в ближайший какой город для пополнения запасов трав. Я, видите ли, немного поистратил ее запасы, к своему же стыду.

И вздохнул так раскаянно. Пусть уезжает отсюда, от греха подальше.

Мне явно не поверили, но и доказательства предоставить не мог. А по взгляду понял — меня запомнили. Это не к добру, но своих сдавать не собирался.

— Если у вас больше вопросов нет, то я бы хотел приступить к своей работе, некоторые зелья требуют времени и точности.

Поклонился. Глэрис, ничего не сказав, развернулся, направившись к следующей жертве: наверняка, пойдет дальше выпытывать про Клару, но здесь я уже ничего не смог сделать. И ведь кто-то же да навел его сюда.

Но мне действительно было не до него: меня ждало зелье для кузнеца. По моим подсчетам оно вот-вот должно подойти, и любое промедление приведет к необратимому процессу. Захлопнув и заперев дверь с внутренней стороны, вытащил из-под кровати котелок, обмотанный атласными лентами сестер-чаровниц. Теплый, как и должно быть. Перенес на прилавок, аккуратно поставив и взяв с полки флакон с измельченным черным рубином. Вы не представляете, как мне было жалко камень, перетертый с пеплом пера феникса! Я тут уже ревел. Два редких реагента, не знаю как кузнец их достал в короткие сроки, но меня в процессе душила родственница Марфы.

Задержав дыхание, рывком открыл крышку, всыпая черный порошок в лиловую жидкость и закрывая обратно. Рванет или нет? Но нет, стенки посуды похолодели, что свидетельствовало о правильности реакции и, посчитав неспеша до десяти, без опаски вновь снял крышку: зелье поменяло свой цвет, став малинового оттенка. Легкий приятный цветочный запах щекотал нос, но вдыхать его все же не стоит, поэтому поторопился разлить полученное на четыре ровные порции, еще и на донышке осталось. Я бы не стал хранить такое опасное для магов зелье, чтобы ненароком не попасть под его воздействие, однако рука работала независимо от головы и пятый неполный флакон красовался в моих руках. У него правда срок хранения всего лишь месяц при хороших условиях, но, будем надеяться, не пригодится.

Прежде чем идти к кузнецу, прибрал за собой, приведя прилавок и рабочие инструменты в порядок. В сумку аккуратно уложил флаконы, завернув для надежности в кусок ткани. Не доверяя обычному замку, наложил на дверь два заклинания, соответственно, один на другой, маскируется таким образом первое, сигнальное: если кто-то попробует «взломать» дверь, я об этом сразу же узнаю. А второе было закрывающим, и снять его мог или я, или маг-вор. Некоторые Мастера входят в эту категорию, и, да, я говорил про Анри Глэрис. Бытовые заклинания они проще, чем боевые или целительные, с которыми у меня было туго.

На самом деле появляться в радиусе дома кузнеца было опасно, но меня успокаивало лишь то, что его дочери не станут на меня кидаться при виде отца. Но Вакулу я нашел все же раньше, возле кузнецы, и наш разговор был максимально краток:

— Здравствуйте. Я принес.

— И тебе не хворать, зельевар. Что нужно делать?

— Заставить выпить все до единой капли. Нельзя мешать с другими жидкостями и чтобы они выплюнули обратно. Возможна кратковременная слабость, дискомфорт, но ничего серьезного для угрозы жизни нет. Если что-то случится или же изменится поведение — зовите меня, — подумав, все же решил добавить, — Там приезжий маг. Не профессор, но он может поспособствовать попаданию ваших дочерей в академию. Личность он, правда, так себе.

— Ничего, и не с такими разговоры вели, — мы пожали друг другу руки: зелья перекочевали кузнецу, а мне целый золотой, что меня крайне удивило, — Мне для дочерей ничего не жалко.

Нет, ну приятно, приятно.

С кузнецом мы расстались довольные друг другом. Он так же заявил, что, если мне что-то понадобится из железа, он сможет это сделать совершенно бесплатно. Наверное, он свои товары продает в ближайших городах, и, судя по всему, торговля у него идет хорошо. А мне… Мне разве что ножи пригодятся, боевой подготовки у зельеваров нет.

Покрутившись на улице, вот не хотелось возвращаться домой и что-либо делать, да поддавшись порыву о заботе братьев наших меньших, направился… Правильно, на болото. К тому же, раз уж об этом думал, то почему бы не сейчас, когда в деревне Мастер, которому не хочется попадаться на глаза, а вопрос: “А вы надолго здесь?” мог расцениваться как знак высочайшего неуважения. Расстраивать Мастера, который мог меня прихлопнуть в момент, не хотелось.

Мимо поста охраны я шел медленно, всматриваясь в лицо Гриши: не знаю, что я там хотел обнаружить, но охранник был бледен, а под глазами залегли не глубокие, но отчетливые темные тени. Словно он не досыпал. Я было хотел подойти поздороваться и поинтересоваться, не нужна ли какая помощь, но Гриша тут же сделал вид что страшно занят своими сапогами. Нет, я до него все равно доберусь! Вот пойду обратно, и пристану, с вопросами.

До болота добрался быстро, по пути нарвав побольше диких яблок: они ей, конечно, на один присест, но авось оценит. Не то, что я ее боюсь, скорее, она для меня уже как… Как обычное дикое животное. После того, что мы пережили, почти даже сроднились. И вот сейчас, глядя на ровную зелень воды, я достаточно громко позвал жабу по имени два раза:

— Марфа. Марфа! Выходи, я тебе яблок тут принес, целую сумку! Вкусных яблок! — ложь, конечно, кислятина еще та, но и дама у нас непривередливая. Лишь бы было побольше.

На поверхности болота появились круги, тина всколыхнулась, и показались два выпученных жабьих глаза. Желтенькие. Марфа, к счастью, здесь одна водилась, видимо, думала, а стоит ли оно того, но, после того как я достал пригоршню яблок и показал ей — высунулась из воды. Над болотом прозвучало голодное «Квааа!» Я отошел назад, когда зеленая тушка начала выходить на берег, разбрызгивая вокруг себя «болотные дары» — водоросли, грязь, ил и воду. Нет бы хоть рыбой поделилась…

— Вот, ешь, небось голодная. Или ты на диете? — улыбка сама появилась на лице при виде жабьей морды. Рука не дрогнула, когда язык в секунду слизал угощение. — Хотя бы жуй, а то подавишься.

— Ква.

— Ну да, кому я это говорю. Держи еще яблочки.

А ведь при первом нашем знакомстве я от нее драпал со всех ног, а сейчас вот, с руки кормлю. Точно влияние Ульяха, не иначе.

После легкого перекуса, ей и пяти килограмм мало будет, Марфа была в хорошем расположении духа и позволила взять свою слизь — драгоценный материал как ни как. После чего боднула головой, подставляясь для поглаживаний. Со стороны мы смотрелись комично, особенно когда начал чесать спину, избегая плотных скоплений слизи.

— Ути, моя маленькая, — это точно я говорю? — Моя зеленая, большелапая… А вот облизывать меня не надо! Не… Ну и кто ты после этого?

Я провел пальцами по лицу — вслед потянулась липкая слюна. М-да, может получится отучить ее от такого? Быть облизанным жабой — не моя заветная мечта.

Уделив Марфе еще немного времени и пообещав, что она скоро свидится с Ульяхом — сам на это надеялся, попрощался с жабой. А, когда прошел ворота деревни, направился прямиком к Грише: пусть он и пытался сделать вид, что меня тут не стояло, но я был крайне настойчив в своем желании и преградил путь к отступлению. На самом деле, ему достаточно одного движение руки, чтобы меня сместить в сторону.

— Доброго дня, Гриша, — скоро уже вечер, правда, но какая разница, — Ты что-то плохонько выглядишь.

— Чего тебе надо, зельевар? — разговаривает и уже хорошо. Взгляд прямой, уставший, отстраниться больше не пытается — иначе бы уже ушел. Или решил, что чем быстрее я удовлетворю свое любопытство, тем скорее оставляю его в покое.

— Да мы вроде наладили с тобой отношения, вот подумал может тебе зелье какое надо? — спрашивать про события, касающиеся старосты не стал, заходя для начала издали, — К примеру для сна. А то смотри, из-за недосыпа на посту еще заснешь. Могу для хороших сновидений предложить, если кошмары мучают. Для бодрости — но злоупотреблять не советую. Для иммунитета оздоровительное, полезное. Для…

— Я тебя понял, — уф, если честно, я ждал этого, иначе пришлось бы учебник повторять, — Мне ничего не надо…

— Нет, надо! — так просто сливаться не собирался, ибо в моей голове зародился план, — Обещаю, побочные эффекты будут минимальны, а сам ты почувствуешь себя лучшее!

— Хорошо, хорошо, — ага, дожал. Сейчас скажет что-нибудь, чтобы избавиться от меня, — Давай свое для сна, а то действительно плохо сплю в последнее время.

Что я и говорил!

— Конечно, сделаю для тебя в первую очередь и сам принесу. Ты ведь больше пост не покинешь так неожиданно?

Помолчал, выдав в конце:

— Нет. А теперь иди дальше.

— Конечно, конечно, до скорого!

Пошел процесс налаживания контакта. Буду стоять над душой, пока при меня не выпьет то, что приготовлю. Естественно, сонное зелье не собирался готовить, у меня на этого богатыря другие планы. Придется завтра побегать за реагентами. Вот только стоило мне пройти несколько метров, как из-под земли выросли четыре сестры, окружив меня. Успел Вакула их напоить или нет? Хотя чего гадать — сейчас они на мне опробуют.

— Господин зельевар, вы от нас скрываетесь?

— Здравствуйте, господин зельевар. Сегодня хороший день, не так ли?

— Господин зельевар, не хотите с нами пройтись?

— Тут недалеко, господин зельевар. Только вы и мы…

В иное другое время и обстоятельства я бы за ними побежал, признаюсь. Если бы не их отец, магическое воздействие и мое нежелание иметь с этим дело. Но что удивительное — я мог сопротивляться их магии! Значит, все сработало должным образом! И, глядя в девичьи глаза, широко улыбнулся им, освобождаясь их тонких рук.

— Дамы, мне очень приятно ваше внимание, но я несколько занят, — было забавно наблюдать как вытягиваются в непонимании их лица. Возможно, впервые в их жизни кто-то не повелся на их очарование! — Но, если у вас ко мне имеется просьба по зельям, то я вас внимательно слушаю.

Я смотрел, как они, переглянувшись, запищали как мыши и бросились домой — сопоставить одно к другому они точно могут. Жарко придется их отцу, но зато остальные, а главное я, могут ходить спокойно. Может, он все же воспользуется моим советом и найдет Анри Глэрис: он будет дураком, если откажется показать сразу четырех ментальных мага. Насчет самих девушек я не волновался, они уж точно в обиду себя не дадут, а природная красота вкупе с магией сведут с ума не только студентов. Чую, академию ждут веселые годы!

Домой, однако, все же не пошел, свернув в сторону трактира — надо бы узнать, как дела у Олда и поинтересоваться, когда у них там свадьба. Без подарка не красиво появляться на таком событие, а в плане выбора моя фантазия всегда пасует и предлагает одни зелья. Но право слово, не дарить же такое…

Трактирщик был на своем привычном месте и, надо сказать, выглядел он не таким угрюмым как в первую нашу встречу: ухожен, приветлив, глаза сияют — явно жизнью доволен. Вот что любовь с людьми делает, но я даже не против, если меня не касается. Честно говоря, романтик из меня аховый, я цветы рассматриваю с позиции зельевара: еще на первом курсе решил подарить букетик понравившейся девушке, но она не оценила синий подорожник и сириус белый. Последний просто пах горькой настойкой, а синий папоротник красиво светится в темноте, к тому же оба, пусть и не были редкими, но я побегал, пока их собирал. Один плюс, потом на зелье удачи пустил. Так вот, с романтикой и отношениями я не дружил.

— Привет, — я махнул рукой, подойдя к стойке, за которой привычно стоял Олд, протирая стакан тряпкой. Даже чистой.

— Здоров, зельевар. Совсем про меня забыл, — в голосе ни тени упрека, скорее, как факт происходящего, — Что будешь?

— Да я не… А хотя, давай. Только что-то легкое из алкоголя, мне пьянеть нельзя, — один раз выпить можно, я же в самом деле напиваться не буду, — И поесть тоже будет хорошо.

— Сейчас все сделаю.

Я сел на стул, сложив руки на столе: движения трактирщика были отточенные, без суеты и лишних манипуляций, и буквально через пару минут я уже наслаждался ужином под кружку сладкого виноградного вина. Действительно, легкое, светлое, хорошо шло. Еда не мешала мне говорить, и в процессе порасспрашивал от погоды до точной даты свадьбы.

— Да что тянуть то, господин зельевар, — мне подлили в кружку. Ну ладно, вроде нормально себя чувствую, — Мы подумали и решили через две недели отыграть. Всех почти оповестили, к вам тоже хотели завтра зайти — вы же в последнее время из дома практически не вылезали, вот и решили, что лучше не трогать.

Боги, какое здравое рассуждение! За это надо выпить! Это вторая кружка или уже четвертая?

— Так что не забудьте, вы обещали стать почетным гостем.

— Ну раз обещал, значит выполню! Ик! — я начал икать. Однозначно картошка не в то горло встала, точнее в то, но встала.

— Выпейте, полегчает.

— Да мне… Ик… Хватит. — Вяло попытался запротестовать, глядя на льющуюся жидкость в кружку. Вино.

— Пейте, пейте.

И почему мне кажется, что меня спаивают, а я даже и не против?

Из трактира выходил на своих двоих, но не твердой походкой, ощущая, как качается мир под ногами и я вместе с ним. Возможно, стоило все же позволить себя довести, но в тот момент я немного был не в себе и вознамерился дойти сам. Последняя кружка была лишней, и там было уже не вино…. Вдохнув ночной воздух — это ж сколько я просидел?! — заметил в небе блеклую круглую луну, что выглядывала из-за рваных облаков. Красиво. Ночь, луна, дорога. Вспомнился оборотень, потом химера, и я загрустил — как они там сейчас? Все ли у них хорошо? Прошло не так уж и много времени, а я даже скучать начал.

— Ладно, Вик, спишем твою сентиментальность на выпитое, — разговоры с самим с собой отлично помогали.

Меня повело, я запнулся о собственную ногу и распластался на земле, больно ударившись подбородком. Но именно это падение спасло мою жизнь, и черная тень пролетела над головой, покатившись по земле. Удар немного привел в сознание, и мое удивление вылилось наружу:

— Гриша?!

Охранник зарычал. Нет, Гришей оно был лишь удаленно, процесс трансформации был уже запущен, и мне повезло, что он проходил медленно. Ибо во второй раз столкнуться с оборотнем мне крайне не хотелось! Это ж кто его так проклял?!

— Гриша… Гриша, не поддавайся этому, борись! Ты меня слышишь? Гриша!

Я знал, что это бесполезно — пробовать достучаться, но все же пробовал. Ладони и лицо садило, но не обращал на это внимание, глядя на как бывший охранник обращался в монстра. Мне бы бежать отсюда, но ноги не слушались, и не только из-за количества выпитого — меня пробрал страх. В первый раз мне удалось выжить чисто случайно благодаря химере. Но сейчас она далеко, и я оборотню определенно не соперник, а если кто-то еще появится на улице, жертв станет больше. Привычного сторожа сейчас нет, есть только жаждущий крови и плоти чудовище. Я завороженно смотрел, как ломаются кости, перестраиваясь под новое тело; как удлинялся с противным хрустом череп, и как человек выгнувшись дугой, упал на колени, начав обрастать серой волчьей шерстью. По улице пронесся вой.

Мои ноги оторвались от земли сами, и я понесся прочь из деревни — в домах начали зажигаться огни. Оборотню плевать, кого убивать, жители для него не преграда. «Радовало», что приоритетом был все же я, и именно за мной он потом погнался, когда понял, что добыча начала ускользать. А я бежал: алкогольное опьянение как рукой сняло, но магия все равно сбоила из-за выпитого, еще и липкое чувство страха не отпускало из своих цепких рук. Что-то получилось, и тонкая серебристая молния ударила позади меня, но все равно мимо, не задев оборотня — тот даже не остановился. Еще со временем академии помнил одно полезное правило: «Если вас преследуют — бегите зигзагами, так сложнее по вам попасть». Учитывая, что профессор попадал по нам магией, совет был очень дельным.

Траекторию я сменил, резко нырнув в появившеюся улочку между домами, и таким образом выиграл для себя немного времени. «Куда бежать» и «что делать» — вопросы бились в моей голове, в то время как ноги сами несли тело. Несли, как понял немного позднее, к дому старосты, где предполагался Мастер Глэрис. Сам бы о нем не подумал, хоть и стоило признать, что в магии он сильнее, но справится ли даже он с оборотнем в полнолуние… А если нет, то придется потом объясняться за его труп. Если выживу сам. Перепрыгнув через чью-ту клумбу, вылетел на основную улицу и покатился по земле от удара, да так, что перед глазами фейверк взорвался, а меня затошнило. Паническая мысль: «Догнал!» взорвала череп изнутри, и я наугад двинул воздушными кулаками. Оборотень взвизгнул: судя по звуку, приземлился где-то сбоку, и да, я попал. Подъем с земли был тяжелым, все просилось наружу, и в целом было плохо, да только размышлять времени не было — с рук сорвались огненные шары. Слабые, чуть больше моих кулаков, но монстр от них отпрыгнул в сторону; от Гриши в нем уже ничего не осталось, даже глаза стали грязно-желтыми, в которых разум и не угадывался, лишь одна цель — убить меня. Волк зарычал, срываясь с места и прыгая на меня огромной серой массой: прошлый был намного худее, а этот — сплошная гора мышц. До момента столкновения успел сплести защитные чары, ощущая очередное падение, но на этот раз спиною. Нет, с этим надо что-то делать.

А потом боль острыми когтями вспорола мне бок — защита лопнула как мыльный пузырь. Кажется, я заорал, запуская из последних сил магический импульс, который расцвел черным цветком в моих руках. На удивление уже не было сил, и магия взорвалась между нашими телами. Я цеплялся за ускользающее сознание, вяло пытался отползти назад, оставляя кровавые полосы за собой, в то время как магия смерти выедала оборотня — от его предсмертного воя волосы встали дыбом на затылке. Вроде вместе с ним послышались голоса, но я не мог отвести взгляд от ужасного зрелища перед собой. А потом меня все же стошнило.

— О, боги…

— Что здесь происходит?..

— Смотрите, зельевар!

— Не подходите ближе! В сторону всем! Зовите знахарку!

— Так нет ее!

— А вот и маг!..

Я мутными глазами наблюдал, как приближался Анри Глэрис, и с каким выражением он посмотрел на меня, оценив изуродованные останки оборотня — взгляд дознавателя. Мне было сложно смотреть на его лицо — еще труднее на труп, но второе хотя бы было мертвым. И даже посмертие не вернуло изначальный, человеческий облик. Как и в первый раз. С одной стороны, никто сейчас не подумает на охранника, с другой — они все равно узнают и тогда заголосят. В душе кольнуло — я ведь его убил. Да, защищая свою жизнь, да, он был тоже жертвой, но в этот раз, его убил именно я, своими руками. В горле образовался ком и меня вновь затошнило.

Но и это не самое страшное…

— У меня к вам будут большие вопросы, Ройх. — Глэрис все-таки заговорил, подойдя ближе и даже присев на корточки. Наверное, это должно было прозвучать угрожающи, но я криво усмехнулся, зажимая рукой рану на боку, из которой продолжала вытекать кровь. Сил на лечение попросту не было.

— Обязательно заходите, если я не помру раньше, — приступ кашля скрутил меня в узел. А я оборотнем случайно не стану после такого? Не хотелось бы, сам же себя и прибью.

— А вы все шутки шутите, — поверьте, даже не начинал. Тяжело. И больно, — Я не дам вам умереть. А после вы мне расскажете, как же у вас получилась магия Смерти, будучи при этом обычным зельеваром.

Его рука — сейчас больше похожа на орлиную лапу — нависла над раной, и из пальцев полился зеленый лечебный свет. Стало немного легче, хоть общее состояние было крайне отвратительное, еще и местные расходились с причитаниями охая и наводя шума. Краем глаза отметил, что староста тоже находился здесь, но вместо того, чтобы унять народ, он смотрел на меня. Не хмуро, не привычно грозно, а как-то… Заинтересовано.

А еще понял, что, кажется, меня все же ждет тюрьма. Пожизненная, если раньше не прикончат. Сам не знаю, как магия сработала и почему именно в таком темном ключе. Я же не некромант.

Да ведь?..

Допустим глава 11

Дальнейшие события предпочел бы забыть, как страшный сон, но я был основным их участником: после той ужасной ночи прошло несколько дней, и эти дни ушли на мое лечение. На самом деле, рану можно было затянуть и за день, но Анри Глэрис решил на мне сэкономить и долечивался я уже сам, тратя и так неполноценную магию. После всплеска темной энергии моя так и не восстановилась полностью, и любые, даже простенькие заклинания, срабатывали через раз. Я не знал точных причин, а мне и не говорили.

В добавок ко всему, я теперь находился под конвоем. Да, маг постарался на славу и в Топольки заявилась стража, дознаватель и еще один маг — о нем я узнал из обрывков разговоров, но сам не имел представления о ком шла речь. Тело оборотня забрали в столицу — уверен, в нем покопаются основательно. О том, что это местный охранник Гриша, я рассказал дознавателю сразу, поделившись видимыми мною симптомами, но умолчав про свои подозрения касательно старосты. Сложно, конечно, представить, что он специально обрек на такую участь односельчанина, вот только и тайн вокруг старосты достаточно, особенно в последнее время. Гриша же магом не был, и в зверя не умел перекидываться, такое проблематично прятать в тайне от всех. Единственное, что приходит на ум — проклятие. И, опять же, ниточки ведут к старосте, когда он вместе с ним исчез из деревни. Был ли Михай магом? — Я в нем уже не уверен.

Не знаю, как остальные узнали, но деревня только и шумела про Гришу-оборотня, и каждый рассказ расцветал новыми подробностями: то, что в округе слонялась стража, их нисколько не смущало, и чуть ли не каждый лез с расспросами, а запретный плод, как говорится, сладок, тут так легко не отмахнешься, даже оружием. Пользуясь всеобщей суматохой, спрятал книги — насколько это было возможно без использования магии. Вопрос времени, когда их найдут, дознаватель или сам Глэрис, в зависимости от того, рассказал ли Мастер про темную магию. А пока проходил допрос наравне со всеми, разве что вновь пришлось показывать печать и вкратце рассказать про себя. Про первого оборотня промолчал, тело предоставить не смогу, а сказать «его съела химера» равно признательной в использовании запрещенной химералогии. Куда ни плюнь все нельзя и запрещено. Начинаю потихоньку понимать дядю.

До него тоже дошли, но уже после того, как стража с дознавателем покинули Топольки, а вот Мастер остался. И его появление было не самым приятным моментом вечера, но неизбежным — пришлось впустить.

— Вижу вы поправились, — холодный властный голос был, как всегда, лишен теплоты и заботы, как и сам Анри. Королевский маг как ни как. Почти. Я не стал отвечать на это, и он, пройдя сам в комнату, огляделся, — Я пришел насчет вашего дяди, Аласта Вольтэре.

Внутренне напрягся, стараясь при этом держать лицо: откуда он знает про дядю? Наш родственник не настолько знаменит, учитывая, как он любил путешествовать и пропадать неизвестно где. И много ли знает Глэрис того, чего не знаю я?

Практически черные глаза мага остановились на мне, оценивая по уровню силы: ясное дело, зельевар не сравнится с боевым магом, и Глэрис это прекрасно понимал, пользуясь своим преимуществом и положением. Он явно пытался надавить на меня таким образом, но, по правде говоря, я устал за эти дни, и моя реакция была крайне вялой, а точнее ее не было; будь это в столице, или в любом другом городе, непременно бы начал дрожать, но стоя сейчас перед ним, лишь зевнул, прикрывая рот рукой. Вверх неприличия. Дичаю, наверное.

— Так, что вы хотели узнать? — присесть ему не предложил, да и он сам сядет без спросу, — Хочу вас предупредить, что с дядей знаком не был. Да и в нашей семье его, похоже, не любили, и поэтому вряд ли могу чем здесь помочь. Я только знаю, что он погиб и завещал этот дом мне.

— И это не показалось странным? — не понимаю, к чему он клонит?

Я отрицательно покачал головой.

— Было не до размышлений. После выпуска мне надо было где-то жить, а обширными средствами не располагаю.

— А как же ваша семья? Ройх, насколько мне известно, не бедная родословная.

Вот теперь я напрягся пуще прежнего. Это уже допрос получается, и, ладно, если бы сразу перешел к обвинениям касательно запретной магии, а тут непонятно, чего добивается. Да, родня со стороны отца некогда была влиятельными аристократами, но сейчас в высшее общество они не вхожи, пусть и деньги имеют. Именно, что имеют, от этой семьи у меня только фамилия.

Я не спешил что-либо рассказывать — про меня знают явно лучше меня самого, и маг не заставил себя ждать, прекратив ходить вокруг да около:

— Вы занимаетесь некромантией, — скорее утверждение, чем вопрос, и тут я был вправе возмутиться.

— Нет! — давай Вик, думай! Под таким взором думать проблематично, когда доказательства обратного фактически на лицо, но сознаваться в непонятно чем не собирался, — Зелье Расщепления!

Хвала моей памяти и дядиной книге. Мастер Анри удивился, и его удивление грело душу — выкрутился.

— Это зелье описано моим же дядей, который его и создал. Могу наглядно показать, если потребуется. Улучшенная формула стандартного зелья, позволяющая «поедать» как предметы, так плоть живых существ — последнее было выявлено практическим путем, что и спасло мне жизнь. Для активации необходимо принять внутрь, поэтому отсутствуют осколки от склянки: зелье действует спустя секунд пять-десять, разрушая органы и ткани. Да, возможно, похоже на действие магии Смерти, но это не оно.

Закончив, ощутил облегчение, свалившееся с плеч, груз больше не тянул: теперь сложнее доказать, что именно я применил темную магию, об этом знал только Глэрис, а он в зельеварение, подозреваю, не так хорош. Все же, это уже моя территория. И сейчас Мастеру пришлось лишь недовольно нахмуриться и закусить губу.

— На этот раз я поверю, но, пока не придет официальное подтверждение смерти оборотня, вы из деревни ни шагу. Иначе объявляю вас пособником темного пути.

Шантажирует. Ну пусть даже так, я особо никуда не спешил, плохо что и он никуда не денется, и будем друг другу глаза мозолить. Вообще хорошо, что он не попросил книгу: там такие составляющие, что пришлось бы отчитываться, где я их достал.

Распрощались мы холодно, быстро, и я в который раз вздохнул с облегчением, запирая дверь. Не такие события я себе представлял, когда сюда ехал, а теперь как бы головы не лишиться в процессе. И снова вопросы, вопросы, вопросы... Кто, когда и зачем? Ощущая легкую боль в висках, нагрел чайник, достав травяной сбор от Клары: хорошо, что они успели скрыться и, возможно, все же стоило уехать с ними, но чего уж, поздно.

— А еще Ержи пропал.

Монстролог говорил, что он туда и обратно, но прошло практически четыре дня, а он так и не вернулся. В то, что он замешен в этой истории не верилось, из него интриган как из меня боевой маг, и оставалось уповать на то, что с ним ничего не приключилось. Может, не нашел человека и решил сразу вернуться, а может и нашел, и теперь снова выполняет какие-нибудь поручения. Ержи как врага я не рассматривал от слова совсем.

Староста. Вот он — самый таинственный житель Топольков. Если в начале думал, что тот меня невзлюбил как приезжего, то в данный момент у него имелась конкретная неприязнь. Он знал моего дядю — я в этом просто уверен, он “был” упырем — загадка из загадок, — он же несколько раз бесследно исчезал из деревни. Дядя и Михай крепко связаны, но чем? Клятва? Дружба?.. Нет, в клятву я поверю больше. Будь я ментальным магом, уже бы все разузнал. Или обладал бы соответствующими заклинаниями, но такие, влияющие на разум, доступны лишь избранным из Совета. Если только зелье, но, опять же, мне одни реагенты выйдут как стоимость дворца в столице.

Кого еще можно записать в подозреваемые?

Кальфей.

Неизвестный мне маг со способностью менять облик, выпускник магической академии, перебежавший к ведьмам. Как сказала Клара, он сам по себе, а учитывая, что я его видел всего два раза, то сбрасывать со счетов эту загадочную личность не стоило. Возможно, он и был “нашим” некромантом, парень явно талантлив в магии. Что не радовало. Может, я все же не ту специализацию выбрал?

Меня беспокоил факт собственноручно сотворенной магии. Без специального обучения такое не должно было произойти, если только... На всякий случай вытащил некромантское кольцо, покрутив в свете фонаря. Темно-зеленый холодный металл с руной, ничего нового не появилось, и каких-либо странных ощущений не возникло — украшение реагировало только на химеру. И, если отбрасываем это, то самым логичным выходило то, во что мне не хочется верить. В наследственность. Мать магией не обладала, отец, насколько помню, окончил боевой факультет, но магией фактически не пользовался, ведя преимущественно торговый бизнес. От него я и унаследовал магическую расположенность, но не более. А некромантов в семьи Ройх не было... Но имелся таинственный дядя. И ведь некого даже расспросить! Так был ли Аласта Вольтэре скрытым некромантом, и перешел ли его дар мне? И как мне с этим вообще дальше жить?..

Несмотря на произошедшее, жизнь в Топольках продолжила свой бег. О Грише вспоминали все реже: сначала шепотом в трактире, а после и вовсе лишь изредка. Никому не верилось, что тот оказался оборотнем.

Я же все ждал вестей из столицы, но пролетели две недели и в ответ тишина — к счастью или нет. Анри Глэрис все это время находился рядом, приглядывал, чуть ли не в окна заглядывал… С последним, конечно, погорячился, но пока он был в деревне, я не стал рисковать и отказался готовить зелья, ведя спокойную неторопливую жизнь. Даже улыбался Мастеру при встречах, чем его явно подбешивал, да так, что тот все же наконец уехал одним хорошим днем. Не сказал ни слова, забираясь в нанятый экипаж с королевскими гербами, подкинув напоследок новых слухов.

— Надеюсь мы его больше не увидим.

— Эт да, господин зельевар. А то мутный он какой-то, подозрительный, ни с кем не общался да только за всеми наблюдал, — стоявший рядом Василек на удивление был здравомыслящим и осенил уезжающий экипаж защитой от сглаза. Заметив мой удивленный взгляд пояснил, — Старая привычка. У нас до сих пор многие об этом помнят. Знаете, господин зельевар, а он ведь вовремя уехал, а то испортил бы нам всю свадьбу.

Свадьба. Да-а, что-то совсем забылся в этом круговороте событий, неловко даже. Я ведь так и не придумал ничего на тему подарка, а событие уже завтра. И что мне делать? Об этом размышлял, наворачивая круги по деревне, временами пиная камушки да глядя, как они отскакивают от ноги.

Что. Мне. Дарить.

Я так не волновался даже перед выпуском, а тут не могу решить насчет подарка. Зелье отмел с самого начала, но в свете всех событий оно уже не кажется неприличным вариантом. Поищу в книгах, может там есть зелье на укрепление семейных ценностей? Хоть зелья верности, на самом деле, не существует, но многие пытались, выдавая свои недоработки за чудо-средство. Да и Олду оно все равно не потребуется. А еще цветы нужны, но не с клумбы — нечего чужие палисадники обдирать, а лесные, для невесты. Если повезет, наткнусь на что-то интересное: лишь бы это «интересное» не оказалось очередными неприятностями.

Когда на очередном повороте раздалось мальчишеское «пять!», запнулся, глядя на собравшуюся ребятню около меня — все не старше Ульяха.

— Ванько, ты его спугнул, это не в счет!

— Почему сразу не в счет?! Я сказал, что он не меньше пяти кругов сделает, и я честно выиграл! Варк, подтверди!

— А мы договаривались на точное число! Ты шесть говорил, Медведь, подтверди!

Обалдеть, на меня уже ставки делают! А самое главное — кто… Детвора!

Но ругаться по этому поводу не стал, пусть развлекаются, лишь бы не лезли куда не надо, а сам все же пришел к единому решению пойти за цветами — самое простое из задач. Сказано — сделано, пусть через пост охраны прошел с тяжестью в сердце. Все же Гриша был неплохим человеком, эх.

За сидением практически в четырех стенах я соскучился по прогулкам и даже по Марфе. Вдруг она там голодная сидит? Вряд ли, конечно, жабы на «диетах» спокойно могут до полугода сидеть, потом еще и в спячку впасть, а вот без родного болота не проживут и суток. Удивительно. А ведь этот вид так же вывели магическим путем, а он взял и прижился, размножился и вырос. Вероятнее, природа постаралась, чтобы их вид не распространился по всему миру, а лишь на определенных территориях. Но к Марфе надо будет заглянуть. Послезавтра, к примеру.

Лес кипел жизнью — я уже и забыл, как здесь пахнет. В столице леса нет, да и откуда ему там взяться: только несколько ухоженных маленьких парков для прогулок и то в районе аристократии. На территории академии тоже было какое-то наподобие парка, используемое в качестве полигона, дуэльной площади и места проведения практик. Сами можете представить, что там может расти. А лес только вне границ столицы, в десятках километров, если быть точнее, и там я ни разу не был. Лес — поставщик многих полезных и ценных ингредиентов. Лишь бы волки с медведями не водились. Правда, на фоне упырей они практически безобидны.

Мелькнул беличий рыжий хвост, застучал дятел по дереву, зажужжал комар над ухом, и я двинулся в глубь, высматривая среди кустарников зелено-желтые стебли с длинными тонкими бутонами. О том, что здесь, оказывается, растут сердечники, мне рассказала Клара. Я еще удивился что это место до сих пор не облюбовали. Сердечники — это такие цветы, чьи лепестки имеют форму сердца. Сладкие на запах, имеют бело-красный цвет бутона и желтовато-зеленый стебель с редкими треугольными тонкими листьями. Самый мощный компонент в любовных и чарующих зельях, а также являются основной в зелье помутнения разума. Красивые и опасные. И жутко дорогие. Цена за один бутон доходит до двух сотен золотых. Это как маленький домик в районе аристократии. А здесь вам целое богатство под носом и бесплатно! И, ясное дело, сообщать об этом никому не собираюсь, я жадный.

Прихлопнув комара на шее — вот они, “дары” природы, расцарапал руки, пролезая через кустарник, в котором затаились цветы. Да, полазать за ними тоже приходится. Можно подумать, что я сошел с ума, раз решил просто так подарить целое состояние, но все может быть. Стоять они будут долго, а если выкопать с корнем, то можно и посадить — вдруг повезет, и они приживутся. Вон, уже два варианта накидал. Правда, нечем выкапывать, а ножом только корни поврежу.

Три бутона словно меня и ждали. Лепестки раскрываются только в двух случаях: ночью и после того, как цветок сорвали. Срезал цветы, наверное, минут десять, находясь частично в зарослях кустарника — руки после этого только и лечить. Еще и щеку поцарапал, когда нож предательски выскользнул из рук. Вот, на какие только жертвы не иду ради букета! Но цветы все же срезал, имея при этом вид дранного кота.

— С этим разобрались, осталось дело за малым, — три цветка словно в подтверждение качнули бутонами. Вспомнилось, как раньше гадали на лепестках ромашек, тоже что ли попробовать? Шутка, конечно же.

Домой я не торопился — глупо не воспользоваться возможностью и не пособирать травы... О, малина!

К кусту с вкусными ягодами практически рванул, радуясь им как ребенок: я любил малину, особенно варенье. В столице и то, и другое стоило приличных денег, хоть и не понимал, почему так дорого. Поэтому малина для меня — вкусная роскошь. А тут тебе целые кусты с красными ягодками! Наверное, только поэтому не услышал звуков шагов.

— Ррр.

— Не отвлекай, я занят!

— Рр?

— Не суй свой нос, он у тебя мокрый. Обойди с другой стороны, там тоже много, жадничать вредно!

— Ррр…

За спиной затопали, но я был так занят поеданием малины, что, когда над кустами поднялся медведь, то лишь сказал: «Молодец», обдумывая куда бы можно запихнуть ягоды. До моего сознания слишком долго доходило, пока я не столкнулся со зверем. Хороший такой мишка, и даже не косолапый…

— М-ма-мама…. — вот и заикаться начал.

Медвежья морда коснулась моих волос, и я чуть не хлопнулся в обморок, явно став белее полотна. Теплый воздух защекотал лицо, и я, не выдержав, чихнул, вжав голову в плечи: медведь отшатнулся, недовольно зафырчав. В памяти пронеслись всевозможные заклинания, но именно, что пронеслись, не задержавшись. Главное сейчас — не подаваться паники!

— Может, малинки?

Никогда не видел медведя настолько близко, и не видел бы еще! А глаза у него черные, пронзительные, умные… Облизывается вон. Интересно, меня сразу сожрут или оставят на ужин? Однако, я проиграл малиннику и, пока медведь стоял ко мне спиной, по-тихому свалил из леса, переведя дух только оказавшись перед воротами деревни. Даже забыл, что цветы все это время держал: бутоны начали раскрываться, еще час и раскроются полностью с характерным карамельным запахом. Поставлю в воду, а завтра подарю, может еще и ленточку отыщу. Но я вот никак не ожидал увидеть возле своего дома Олда с вещами в руках.

— Господин зельевар, а я вас ждал.

— Здравствуйте. А…

— Примерьте, — видя, что руки у меня заняты, Олд повесил на плечо рубашки со штанами. Что-то я не понял, — Вы же не местный, не знаете наших традиций, а наряд почетного гостя входит в одну из этих традиций. Простите, но нельзя заявиться на свадьбу в вашем виде. Да и подлечиться вам бы не помешало, словно через кусты продирались.

— Кх… — ладно, с царапинами действительно некрасиво выходит, но моя одежда нормальная, удобная и мне нравится. — Что-то еще я должен знать о свадебных обычаях? Не хотелось бы вас опозорить и самому опозориться

Меня дружески хлопнули по плечу, отчего плечо прострелило и заныло, а я чуть не сломал зубы. Сила удара у трактирщика была приличной.

— Да вы не волнуйтесь, ведите себя как обычно, мы вам подскажет что да как. Главное, в этот день ничего не берите из рук незамужних женщин чтобы они не предлагали или не попросили поддержать.

— Это еще почему?

— Иначе жениться придется. Традиция такая.

Ох уж эти… Традиции!

— Спасибо за предупреждение, — при первой же возможности надо сбегать! Если не женят, так разденут! — Ну я пошел. Примерять.

— Господин зельевар, а у вас какой размер ноги?

— Сорок второй. Только не говори, что и обувь у меня специальная, «почетная».

— Верно, — Олд кивнул, не оценив мой сарказм, — Какая одежка не подойдет, вы оставьте, потом заберем. Ждем вас завтра с петухами, господин зельевар. Спасибовам.

— С чем меня ждете?

Но я слишком долго размышлял над фразой и Олд успел уйти, что с его широким шагом не удивительно.

— Я не хочу так рано вставать…

Но раз назвался почетным гостем, будь добр соответствуй — встань рано и не принимай ничего из рук. Проверять вариант с женитьбой как-то не горелось, а то вдруг действительно придется без права выбора в храм идти.

Надо сказать, одежда была великовата, не критично с рубашкой, но штаны пришлось хорошенько затянуть вышитым поясом. Не знаю зачем такое разнообразие, я для всего был худым: белая хлопковая рубашка с красными и желтыми цветами на рукавах и красным орнаментом понизу, с вырезом на груди, который затягивался веревками с костяными треугольными наконечниками. Мои руки практически скрылись в длинных и широких рукавах, напоминая крылья. Штаны, тоже белые, с вышивкой по бокам, которые поддерживаются только благодаря широкому ремню: вот на кожаном ремне охранные знаки богов выжжены. Неожиданно. А еще меня ждут сапоги. На мой взгляд, наряд не был каким-то особенным, или сильно выделяющимся, просто белый с красно-желтой вышивкой, но местным виднее.

Сердечники очень хорошо смотрелись в котелке с водой, распустившиеся полностью и наполняющие комнату сладковатым карамельным запахом. Как же у меня чесались руки пустить их в дело... Хотя скорее руки чесались из-за царапин, и после примерки я залечил их магией — на большее меня все равно не хватило бы. Правда лицо еще немного почесывалось.

В поисках вдохновения обложился дядиными книгами, выискивая то, что не стыдно подарить, и то, что можно создать в короткие сроки. Я забыл даже про еду, не говоря уже про время: стопка постепенно росла, я нервничал, а за окном стремительно темнело. Все, больше никаких свадеб, кроме своей собственной, пусть другие голову ломают над подарками. Может Марфу подарить? Полезная в хозяйстве жаба, никакой живности в доме не будет... Как, собственно, и гостей. С таким же успехом можно было и химеру отдать, будет сторожевым псом. А главное кормить не надо, сама найдет пропитание.

Я определенно начинал бредить.

Схватив очередную книгу и раскрыв, обнаружил между страниц конверт. Обычный бумажный конверт, без опознавательных знаков, не мятый и не пожелтевший от времени. Ожидая подвоха, осторожно взял, прощупывая пальцами: сквозь бумагу ощущалась что-то тонкое, шуршащее, возможно письмо. Проговорив: «Любопытство — двигатель прогресса», вскрыл конверт подальше от лица. Дыма, взрыва и других неприятностей не последовало, и я достал…

— А это уже интересно. Я такое только в книжках видел.

В моих пальцах, чуть заметно сияя призрачным голубым светом, находилось самое настоящее божественное благословение. И, что еще более удивительнее, рабочее — я сквозь кожу ощущал магическое покалывание. Белый прямоугольный лист с синими рунами — такие сейчас не используют. Еще на первом курсе, на истории, нам рассказывали про божественные благословления, которые записывались на бумагах жрецами, а тот или иной бог его благословлял. Если загадать самое заветное желание и порвать бумагу, то оно непременно сбывалось. На самом деле, все было немного иначе: желание тут не играло роли, а благословления были стандартными, на счастье. Но срабатывали, если верить книгам и тем, кому посчастливилось заполучить такое. Даже не представляю, сколько можно получить за него сейчас… И не буду, я не настолько меркантилен. Тоже наследство от дяди? Хотелось бы у него спросить, где достал и что пришлось сделать. Но дяди нет, а благословление есть, и у меня все же будет шикарный подарок. Сердечники за несколько сотен золотых монет, и практически бесценное божественное благословение. Такими темпами на чердаке должен быть редчайший артефакт и живой дракон из легенд. Или яйцо василиска, тоже неплохой вариант.

Засунув благословение обратно в конверт — покалывание сразу же прошло, — я, чтобы не забыть, положил его к цветам, убрал обратно книги в шкаф. Та, в которой нашел такой подарок, иронично называлась «Божественные откровения» — ни что иное, как сборник изречений и толкований жрецов. Чего только не найдешь.

После тяжелой умственной работы меня тянуло в сон, да и время было поздним, а вставать все же рано и поэтому раздевшись, лег спать, видя в последствии сны.

… И я не понял, как настало утро.

Только вроде вот лег и закрыл глаза, а через мгновение кто-то стучится в дверь.

Не хо-чу. Я в домике…

— Господин зельевар! Это я, Олд! Вам надо вставать! — не надо. Я только лег недавно и видел сны про денежное дерево на чудесном поле. — Господин зельевар, вы свадьбу пропустите!

— Ааа… — зевнул, пытаясь открыть глаза. — Да, свадьба. Иду.

Сомневаюсь, что мой придушенный голос услышали и в подтверждение этого в дверь снова постучали. Я уже начинаю ненавидеть свадьбы.

Ощущая холодный пол босыми ногами, открыл дверь, все еще силясь разлепить глаза и поднять веки. Мое заспанно-помятое лицо было громче любых слов.

— Простите, Олд, я просто поздно лег, — снова зевнул, прикрывая рот ладонью и переминаясь с ноги на ногу. Боги, я хоть в штанах?..

Пронесло, пусть мне казалось, что я их тоже снимал. Вот грудь голая, мурашками начала покрываться — лишь бы никто из женского населения сейчас не прошел.

— Господин зельевар, вы бы оделись, а то так и заболеть можно. Я вас здесь подожду, — Попросить доспать явно не получится. Пришлось одеваться и просыпаться, хотя с последним у меня были большие проблемы еще со студенческой жизни, я сова. Бедная несчастная «сова».

Вырядился сразу в почетную одежду, не забыв переложить кольцо в карман штанов. Опасно, конечно, но мне спокойнее, когда оно рядом. Может на веревочку повесить? Цветы и конверт тоже прихватил, как и не подошедшие вещи, которые всучил трактирщику. На что мне выдали: «Пойдемте, вначале обувь померим. Под вашу ногу заказывали». Я уже был готов на все, лишь бы не тормошили. Когда я сонный — я тупой.

Мы вышли к дому, и это был точно не дом зазнобы-Олда, но я совершенно не помнил это место, а значит здесь и не был. Маленький деревянный домик, без клумб и огорода, что примечательно. А также видно, что здесь прибирались недавно.

— Вот здесь я и живу иногда, когда все надоедает, — почему-то смущенно произнес трактирщик, открывая калитку. Та жалобно скрипнула, — Вы постойте здесь, я быстро.

Собственно, заходить и не собирался, я здесь досплю.

Но дремал под пение птиц недолго, только глаза успел закрыть. Вышедший из дома Олд держал в руках длинные, огненно-красные остроносые сапоги с широким голенищем и больше смахивающие на женскую обувь. Небольшой каблук также наводил на эту мысль. Посмотрев на свои немного потрепанные и пыльные ботинки, начал уже мысленно скучать по ним.

— А это точно необходимо?

— Без них никак, уж извините. Но вы примерьте.

Вздохнув, снял свои и надев предложенные. С размером было идеально, нигде не жало и не давило, но выглядело все равно смешно. И вот такой вот я — с цветами красивый почетный гость. Но здесь не столица, здесь за такое не засмеют, надо просто привыкнуть.

Несмотря на раннее утро нам встречались спешащие жители, поздравляя Олда со свадьбой и меня с должностью, отмечая, как идет мне наряд. Некоторые интересовались и цветами, чей аромат за ночь стал еще сильнее. Да, в моих руках находилось редкое богатство.

Торжество должно было проходить на площади, на которой установили несколько столов в форме буквы П; тут все были при делах — украшали, носили, расставляли, ругались и спорили. И при этом никто не суетился, зная свои обязанности. Все, кроме меня одного.

— Может мне тоже с чем-нибудь помочь? — ощущая неловкость от того, что ничем не занят, повертел головой, прикидывая, куда себя деть. Но мои благородные порывы были остановлены удивленным голосом жениха:

— А зачем?

Этот простой вопрос ввел меня в ступор, и пару секунд я собирался с мыслями для ответа.

— Ну как, внести там свою лепту в дело... Все же что-то делают, вот и я помочь хочу.

Наверное, у меня было жалобное выражение лица: Олд широко улыбнулся, хлопнув меня по плечу — на этот раз легонько.

— Да не переживайте, господин зельевар, и без вас управятся. У вас же важная роль на свадьбе, вдруг что с вами случится, и как мы без вас? Вот, сядьте сюда, — мне выдвинули стул из-под стола. То ли берегут, то ли я многое не знаю, и мне не хотят говорить до момента церемонии. Последнего боюсь значительно больше.

Я сидел, наблюдая за действиями других: вот прошла Маргарита в нарядном голубом платье с красными бусами на шее и руках, неся свернутые белые скатерти. Улыбнувшись мне, она вместе с незнакомой мне девушкой — может в гости приехала? — постелили скатерти на столы.

— Вы сегодня хорошо выглядите, господин зельевар.

— А вы Маргарита, всегда хорошо выглядите, — она зарделась, при этом кивнув своей... подруге? Дочери? Сестре? Главное — всегда быть вежливым и не забывать при этом улыбаться. А еще воспитанным — я встал со стула.

— Вы как всегда щедры на комплименты. Вот, кстати, познакомьтесь, моя племянница, в гости приехала и как удачно, прямо на свадьбу! — Маргарита выставила перед собой племянницу. — Анхелика, это господин зельевар, очень хороший молодой человек! Он столько для нас сделал!

— Здравствуйте, — бедная девушка вся покраснела, несмело глядя на меня из-под опущенных ресниц. В данной ситуации мне было искренне ее жаль, как и себя — мне тут смотрины устроили!

— Можно просто Вик. Рад с вами познакомиться, хоть ваша тетя не упоминала о вас, — зря я это сказал, ой зря.

— Тогда, раз вы свободны, господин зельевар, не покажете ли деревню Анхелике? Не волнуйтесь, я тут и одна управлюсь! Только долго не ходите, а то вся свадьба будет вас ждать.

Подмигнув нам, женщина влилась в кружок своих подруг, и те зашептались — нас обсуждают. Я посмотрел на девушку: обычная, не выдающаяся красавица, но и не страшная, красота естественная, без макияжа или чар. Пшеничные волосы собраны в длинную косу, узкие брови, глаза цвета весенней травы, румянец на щеках. В ушах маленькие сережки — позолоченные, скорее всего. Красно-желтый сарафан с тонкой белой рубашкой под ним; рукава подвязаны черной нитью. На ногах мягкие алые сапожки. М-да, и что мне делать…?

— Простите, вы не…

— Вы же не против небольшой прогулки по деревне? — мы заговорили практически одновременно, но я был все-таки первым. В самом деле, не здесь же стоять у всех на виду, такого потом наслушаешься, что стыдно за себя станет, — Топольки не сравнятся с городом или со столицей, но имеют свое очарование.

— Д-да, спасибо.

Под множественные косые взгляды и довольную улыбку Маргариты мы покинули площадь: я не был по жизни хорошим рассказчиком, иногда запинаясь и смущенно продолжая, но в ответ мне были искренние улыбки, и вскоре разговор пошел сам собой. Я даже забыл про свои сапоги и как неловко в них шагал. Анхелика стала приятной собеседницей, пусть в основном и слушала да временами вставляла свои вопросы. Я ей рассказал про сердечники, что держал в руках, про смешные моменты в академии, упомянул про Марфу и Ульяха, и как было весело тут.

— А вы действительно можете любое зелье приготовить? — наш разговор свернул в сферу моей деятельности.

— Нет, что вы, мне до мастеров в данном искусстве еще далеко. Совершенствоваться же можно всю жизнь.

— Я бы хотела такое зелье, которое сделало бы всех счастливыми и добрыми. Глупо, да? — Анхелика неловко улыбнулась, потянувшись руками к своей косе.

— Ну почему же глупо, — пожал плечами, делая поворот назад, — Я бы назвал это благородным желанием, когда не для себя, а для всех.

А отличаются ли ведьмы благородством?

Что-то вспомнилась не вовремя знахарка: вроде опасность для них миновала, Глэрис уехал, дознаватели к нам не спешили, может и она с Ульяхом скоро вернутся? Рука, последовав порыву, залезла в карман, где лежало кольцо: сжав украшение я уже был готов послать сигнал химере, но в тот же момент передумал. Не сейчас, когда один останусь. Неизвестно насколько они близко, и как быстро прибежит Монстрик, но не хотелось бы его увидеть вовремя свадьбы. Иначе свадьбы точно не будет, а за химерой начнется охота. А признать ее своей, как признаться в том, что я некромант. То есть подписать себе смертный приговор. Подожду.

Вернувшись на площадь, я ее, признаться, не узнал, настолько шикарно все было оформлено к церемонии. Цветочных композиций было так много, что мой скромный букетик на их фоне попросту терялся; столы ломились от яств и казалось, что не вместят всю деревню. Соорудили и арку над местами жениха с невестой, украсив знакомыми атласными лентами, чьи обладательницы бросали на меня хмурые взгляды. Но даже так чаровницы еще были способны очаровать. Правда для них я стал все же недосягаем.

А еще была пара белых голубей. Настоящих — откуда только взяли? Есть такая традиция — молодоженам запускать после окончания церемонии голубей в небо на счастье и удачу. Но кто-то заменял птиц на рис или мелкие деньги, кто-то нанимал монстролога, и тот приносил птицу-счастья. Понятное дело, могли себе позволить далеко не все. И все красиво смотрелось под лучами теплого солнца, не хватало только самих участников торжества.

— Прошу прощения, Анхелика, но мне придется вас оставить, мне необходимо найти жениха.

— Да-да, идите. Спасибо вам за прогулку, — она явно хотела еще что-то добавить на манер “надеюсь на повторение”, но не стала. Неплохая девушка, только от ее тети надо теперь держаться подальше, а то женит.

Олд, по подсказке, отправился в трактир на обновление одежды на праздничную. На самом деле, я даже не обратил внимания, в чем он был изначально, так как спал. К тому же, мне нужны инструкции: что делать и как себя вести! Единственное, что запомнил, как рецепт редкого зелья — не брать продукты из рук. Для надежности даже из мужских. Учитывая, что я тут самый заманчивый холостой, на меня точно объявят охоту...

Трактирщик мне встретился прямо у порога заведения.

— Отлично выглядите. Так это и есть свадебный наряд жениха?

Я с неподдельным интересом разглядывал клетчатый песочный жилет, белую рубашку, широкие светлые штаны и черные ботинки. Одежда простенькая, на вид качественная, но Олд обладал... Выдающимися объемами, поэтому для подбора правильного фасона и размера, для такого человека, требовалось определенное мастерство. Явно ездил в Кернаж, а то и еще дальше, здесь такое не пошьешь.

— Да. Дороговато вышло, но не каждый же день я женюсь, — сквозь широкую улыбку отчетливо было видно, что он волновался и не знал, чем занять руки — с последним я помог, всунув свои цветы.

— Вот, подаришь. Они долго вас будут радовать, — эх, вот и уплыло от меня состояние. Но я теперь знал, где можно было раздобыть еще! — Ты не мог бы все же рассказать о моей дальнейшей роли? Я ведь на свадьбах таких не был, особенно в образе почетного гостя. Что надо делать то?

Олд, осторожно держа букетик двумя руками, словно боясь их повредить, оторвал взгляд от бутонов, произнеся то, чего я не ожидал услышать вообще.

— Украсть невесту.

— В смысле, украсть?! Прям украсть?!

Мне потребовалось время, чтобы осмыслить сказанное и захлопнуть рот от удивления. Нет, я на такое не подписывался! И вообще, зачем красть невесту, которая и так на все согласная? И даже, если эта традиция, мне как-то вот не хотелось чувствовать себя похитителем и иметь подобный сомнительный опыт.

— Да вы не волнуйтесь, господин зельевар, это просто традиция у нас такая, — о чем я и говорил, “всего лишь” традиция, да, — Почетный гость должен выкрасть невесту из дома, а я должен буду вас найти, после чего начнется свадебная церемония.

— Надеюсь, бить не будут? — я должен учитывать все риски, может это тоже часть представления!

— Да что вы, господин зельевар, кто ж посмеет вас обидеть?! — на языке вертелось “ты”, но осталось лишь на языке, — У нас мордобой только на самой свадьбе может быть, да и какая же приличная свадьба без драки?

Я с сомнением посмотрел на жениха: вот как раз-таки на приличных свадьбах кулаками и не машут, и невест не похищают. Но тут только остается смирится.

А еще у меня будет потом много работы по заживлению сломанных носов и синяков.

Возле дома Анастасьи Гриппиновны нас ждала целая народная делегация — человек пятнадцать, при быстром подсчете, включая и нескольких подростков. Все нарядные, выжидающе на нас смотрят, зрелищ ждут. Я почувствовал себя неуютно под такими взглядами, отступив за широкую спину трактирщика. И как в такой обстановке заниматься похищением?

Олд, развернувшись резко ко мне лицом, положил свои большие руки на плечи, отчего пробежали мурашки по спине.

— Я очень надеюсь на вас, господин зельевар. У вас будет пятнадцать минут, чтобы скрыться, после чего мы пустимся по вашему следу. И это... — он ненадолго замялся, — Вы там с Анастасьей Гриппиновной поаккуратней, пожалуйста.

Кто бы обо мне позаботился бы! Пятнадцать минут же!

Обреченно улыбнувшись всем, прошел через расступившуюся толпу — только вил в руках не хватает для полноты картины! — постучался для приличия в дверь, прежде чем войти самому.

— Анастасья Гриппиновна? Это я, Вик, зельевар, — а то все привыкли звать меня господином зельеваром, — Вы извините, но я пришел вас похищать. Правда, у меня в этом нет опыта...

Мы практически столкнулись на пороге комнаты: как и положено было невесте, Анастасья была в белом длинном платье с короткой полупрозрачной фатой, украшенной цветами; ими же было украшено и платье, а также красиво уложенные волосы. Будущая жена Олда выглядела весьма хорошо и словно помолодела на десяток лет.

— Здравствуйте, — она улыбнулась по-доброму, открыто, — Пойдемте, господин зельевар, у меня есть вторая дверь в огород.

Оказавшись на заднем дворе, я следовал за невестой, словно это она меня похищала. На любование не было времени — за ним было сложно следить: покинув дом через заднюю калитку, женщина, несмотря на платье и каблуки, уверенно повела на одну из улочек, где мы и скрылись за чьим-то домом.

— Куда дальше, господин зельевар?

Честно говоря, я и сам не знал, не подумал об этом заранее. Я бы и тут остался, но на лице Анастасьи явственно читался азарт, да и найдут нас быстро, и вдруг такое к плохому знамению еще. Шум погони слышен не был, и я быстро прикинул, куда можно спрятаться да так, чтобы поискали нас подольше, и не пришлось самим выходить.

— Пойдемте в трактир, — самое значимое место для этих двоих. Надеюсь, Олд догадается.

Добирались как воры, перебежками через дома, огороды и улицы. Но когда мы были рядом с убежищем, дверь оказалась неожиданно запертой. Сюрприз, однако. Мы с Анастасьей переглянулись в недоумении.

— У вас видимо ключа нет?

— Нет. Да я и не думал, что окажется закрыто, — еще раз подергал дверь за ручку. Безрезультатно. — Ну... могу пригласить разве что к себе.

Вот только станут ли нас искать там? Да и как-то неприлично приглашать практически замужнюю женщину в свою холостяцкую берлогу, мало ли кто что подумает. Но Анастасья тут же согласилась.

Позади послышались голоса. К нам приближались участники “охоты”. Не сговариваясь, побежали в сторону моего жилища: я, как джентльмен, пропустил даму вперед, следя за нашими тылами и вовремя заметил несколько человек выходящих с противоположной улицы. Проговорив “извините”, обхватил женщину за талию, уводя в проем между домов и спрятавшись за высоким цветочным кустарником. Кажется, я начинаю входить во вкус своей роли. Рядом тихо захихикали.

— А с вами интересно, господин зельевар. — Анастасья сидела рядом с раскрасневшимся лицом, снимая с плеча лепестки, — Никогда бы не подумала, что буду вот так вот прятаться за кустами. Знаете, моя первая свадьба прошла несколько скромнее, и не было никакого похищения, выкупа и пышного стола. Признаться, у меня и платье было в разы скромнее. А сейчас чувствую себя словно девочка. И все благодаря вам. Спасибо.

— Да я что... — откровение было неожиданно, смутивши меня, отчего почувствовал, как краснею, — Олду надо было лишь немного помочь, но, уверяю вас, что признавался он от чистого сердца!

— Я знаю, но не будь вас, он может все же не решился бы, — улыбнувшись, она выглянула из нашего укрытия, — Похоже ушли. Ну что, господин зельевар, продолжим мое похищение?

Ну как тут откажешь даме?

Мы еще раз успешно избежали погони, спрятавшись у меня дома. Подол свадебного платья был в пыли, и полоска грязи выделялась на белой ткани: предложив пройтись по нему заклинанием, получил вежливый отказ.

— Пусть видят, что мы не просто на месте сидели.

Анастасья с интересом разглядывала зелья в шкафу, пока я заваривал нам чай — с этой дорогой в горле пересохло. А угостить, к сожалению, было нечем.

— А вы всегда хотели быть зельеваром? — даже без моего напоминания трогать она ничего не стала, — Спасибо. Травы на чай тоже сами собирали?

Пригубив из чашки, покачал головой, признаваясь:

— Нет. К моему стыду, мне их дала Клара. А что касается зельеварения... Я просто хотел быть магом, а потом мне понравилось. Сейчас бы даже не подумал о чем-то другом.

— Наверное, быть магом это интересно...

— Быть магом значит иметь ответственность и быть готовым к тому, что за тобой могут прийти и отнять смысл твоей жизни. В этом плане смертная казнь не такое уж и плохое наказание, — заметив ее испуганный взгляд, я улыбнулся, — Извините, если испугал. Но быть магом не просто, как многие думают. Как думаете, они догадаются зайти ко мне? Или нам все же пойти им на встречу?

Женщина, задумчиво повертев в руках чашку, хитро улыбнулась, скрывая улыбку за посудой.

— Мы еще не допили чай, давайте подождем.

Удивительная женщина, вроде и замуж хочет, но, с другой стороны, не торопит события. Они с Олдом будут хорошей парой.

В дверь постучали, когда после чая решил показать книгу по зельеварению. Надо сказать, мы выдохнули в этот момент, ибо времени набежало прилично, и как бы ни мешало поесть, поэтому делегацию за дверью встретили с улыбками-ухмылками.

— А мы вас заждались. Держите вашу невесту, — Невесомо взяв за руку невесту, подвел к жениху, переложил ее руку в его ладонь. Захотелось сказать что-то прекрасно-возвышенное в этот момент, — Благословляю вас богами на долгий и счастливый брак, да пусть все ненастья обойдут вас стороной, и пусть вас охраняют сами боги!

Левую ногу подозрительно обожгло — именно туда я положил конверт с благословлением. Жгло весьма ощутимо и я, вытащив конверт и благословение, вместе с остальными наблюдал как бумага, ярко светясь синеватым светом, сама начала рваться на две равные части; вспыхнули руны, исчезая с каждой секундой — божественное благословение сработало от моего пожелания.

— Теперь вам точно ничего не грозит, — бумажки в конце вспыхнули призрачным огнем, и на землю опустился пепел, — Это был мой подарок вам. Поздравляю.

— Это что же сейчас было? — узнаю голос Василька. Да, вот и он, выдвинулся вперед, оттолкнув соседей: осмотрев подозрительно пепел, перевел мутноватый — уже успел пригубить? — взгляд на меня.

— А это была демонстрация божественного благословения. Не знаю, правда, какой бог или боги за вас вступились, но, как я уже сказал, молодожены теперь под их защитой. Так что не советую их обижать, — и наигранно пригрозил пальцем. Но этот жест впечатлил их больше, чем срабатывание благословения. Олд же с Анастасьей поклонились мне в пояс.

— Спасибо за такой подарок, господин зельевар. Век вас не забудем.

— Ну что вы… Давайте скорее вернемся и начнем церемонию.

Неудобно мне, когда так благодарят, пусть и впервые.

На площадь пришли с песнями и плясками — я держался в стороне. Не умею я ни петь, ни танцевать, только зелья варить. Но общим весельем заразился, местами хлопая в ладоши в такт.

Молодоженов усадили во главе стола, под арку: по левую сторону жениха, по правую невесту. Меня, как почетного гостя и чуть ли уже не родственника, усадили на левую сторону, рядом с Олдом. Напротив сидела Анхелика — то ли Маргарита постаралась, то ли сама Анастасья так решила. Завидев друг друга, мы приветливо улыбнулись; Маргарита же села со стороны невесты, но немного дальше от своей племянницы, что не мешало ей наблюдать за нами и шептаться со своими подругами. Рядом же со мной пустовало место: судя по спокойным лицам остальных так оно и должно было быть, а значит мне то не стоило волноваться. С пустым местом спокойнее, женить на себе оно не станет. На этой же стороне со мной находились Василек, Вакула с притихшими дочерями, баба Глаша с ее почтенными подругами и многие другие, с кем я был не так близко знаком. На стороне невесты тоже были знакомые лица, но единственного кого я не наблюдал, так это старосту. Мне-то казалось, что такого значимого человека должны были усадить поближе к молодоженам, но, как я не старался его отыскать в лицах других, не находил. Пользуясь, пока всеобщей паузой и звоном тарелок, пододвинулся вместе со стулом к Олду, понизив тональность голоса до полушепота.

— А где наш почтенный староста? Я что-то его не наблюдаю.

— Так он же уехал, — на моем лице отобразилось изумление вперемешку с недоверием, — Аккурат после уезда мага. По крайней мере, его Степка видел выходящим за ворота. Конечно, неправильно это, без старосты, но ничего не поделаешь коль так вышло. Придется вам за него отдуваться.

На что меня опять подписали?

Об этом узнал спустя несколько минут, когда тарелки у всех были заполнены, как и кружки: в моей плескалось то ли вино, то ли опять местный сидр. Кто-то выкрикнул: «А свадьба без церемонии не считается!» и понеслось. Мало мне было похищения.

— Мы от своих слов не отказывается, — Олд с невестой встали, — И готовы заключить союз перед людьми и богами. Господин зельевар, подтвердите наш брак.

И смотрят на меня так, словно я каждый день исполняю роль жреца. Они б еще спросили, когда я последний раз в храме то был, а тут заменить высшее лицо! И вообще, брак без официального документа считается недействительным! Разумно ли было напомнить всем об этом…?

— Да вы не волнуйтесь, — после этого чувство волнения и тревожности увеличилось, почувствовал, как начинает дергаться левая нога в легкой судороге. Нервы, нервы, — Просто повторите то, что говорили до этого, можете нас благословить еще раз.

Лишь бы не проклясть случайно!

Под десятки глаз я встал, схватив свою кружку, и приподнял ту на уровне груди. Мои глаза были устремлений на молодоженов. Где-то закурлыкали голуби.

— Я не умею говорить торжественные речи и тем более не жрец, но именем богов благословляю еще раз ваш брак и объявляю Олда Форсбергена и Анастасью Гриппиновну мужем и женой! Любите друг друга, заботьтесь друг о друге и будьте счастливы! Во имя богов и с их благословления, — и я начертил в воздухе знак объединенного божества. Знак вспыхнул голубым, а в небе прозвучал раскатистый гром. Если это не знак свыше, тогда я не знаю, что это за массовые галлюцинации! Уже второй раз боги отозвались, а такое даже не каждый жрец провернет, не говоря уже про мага.

— Да-а, господин зельевар, а у вас талант на божественном поприще.

— Сам в шоке...

— Так выпьем же за хорошее знамение! Горько!

Последнее подхватили все, и я, не глядя на остальных, осушил половину кружки, поднимая глаза вверх, где недавно горел знак. Кому поведай — не поверят. Может мое призвание все же не зелья, а служба? Точно, стал бы знаменитым и богатым жрецом…

Нее, это не мое, склянки мне милее.

Инцидент быстро забылся, продолжилось веселье шутками, песнями, танцами и попытками некоторых незамужних особ угостить меня. Отнекиваясь как мог, ловил сочувствующие взгляды мужской половины, а также крепко держал свою кружку, дабы не увели: подсыпать ничего не подсыпают, но без посуды мог легко остаться. Очень активной была Маргарита через свою племянницу, которая, смущаясь, предлагала попробовать то квашенную капустку ее тети, то опробовать наливку. Я, ощущая неловкость от собственных отказов, предлагал просто поговорить, но за шумным столом это было сложно провернуть; пересесть же ко мне она отказалась, сделав испуганные глаза.

Кузнецовы дочки тоже в начале вились вокруг моего места, но их отцу было достаточно одной фразы, как они оставили меня в покое. Жаль, что на других это не подействовало.

Молодожены, принимая поздравления и подарки, больше были увлечены друг другом, чем происходящим вокруг. Но грех было жаловаться на них за это.

Еще одной моей задачей, как почетного гостя, оказалось вручение голубей жениху с невестой. Искомые птицы были здесь же, сидели в клетке: белые, некрупные, с мохнатыми лапками — где только купили? Ульяху бы они понравились. Подняв клетку, отнес к ожидающим молодоженам, чтобы отдать каждому по пернатому. И, даже если я перепутал, может там надо было еще пол проверить, никто ничего не сказал, кроме самих птиц, но те вели себя даже прилично и не пытались подпортить костюмы. Только меня клюнуть успели по рукам, когда я их вынимал. На самом деле, отпускать таких красавцев было жалко, хищных птиц было достаточно, включая обычных ворон. Меня успокоила сама Анастасья: голуби эти были обученные, и возвращались в птичник, коим владел один из жителей деревни. Он же их и предоставил. Как мало я все же еще знаю о Топольках.

— Господин зельевар, а что это вы не танцуете? — Маргарита собственной персоной. Да не одна, а с племянницей. Она точно уверовала в то, что ее родственница самая подходящая пара мне. Это даже не напрягало, скорее пугала ее настойчивость, — Просидеть всю свадьбу за столом не дело, так и обидеть можно.

Что-то я сомневался, что на меня обидятся за нарушение традиций в этом плане. Надо было сбегать.

— Анхелика, составь компанию господину зельевару, а я к мужу пойду, пока он не добрался до очередной бутылки.

И как у нее все ловко получается-то!

Мы с девушкой переглянулись. Она, начав трепать кончик косы, несмело улыбнулась, подойдя ближе.

— Вы извините мою тетю. Она просто… просто слишком активная. Мы можем просто поговорить, или, если хотите, я оставлю вас одного. Я ведь понимаю, навязываться не хорошо.

Я взглянул на нее с другого ракурса: милая, скромная, добрая, не избалованная городом. Возможно, хозяйственная, слушать умеет, разговор поддержать тоже, чем не вариант для отношений? Маргарита нас точно не оставит, как в беде, так и в здравии. Дом у меня есть, в город буду ездить зелья продавать, опять же, огород и хозяйство прокормит. Все расписано вполне неплохо.

Было бы для кого-то неплохо, но не для меня. Слишком спокойная жизнь. Да и как же любовь? «Слюбится-стерпится» — не мой вариант отношений. Но ведь поговорить — не обещать жениться?

— Знаете, Анхелика, — улыбнулся девушке, протянув свою руку, — я плохой танцор. К тому же, не знаком с местными танцами. Но вполне готов к дружескому разговору. Позволите?

Ее зеленые глаза — не такие насыщенные как у одной ведьмы — заблестели от моих слов: оставив волосы, вложила свою ладошку, доверившись мне. Я не стал далеко отходить от площади, чтобы нас не потеряли, и чтобы потом не было неприличных слухов, а предложил посидеть на скамейке. На деревню опустились вечерние сумерки, но еще было достаточно светло и тепло.

Сидели вначале молча, слушая доносившуюся песню про молодого удальца, который решил похитить царскую дочку. Песня была и грустной, и веселой, и с намеками на интересные моменты и трагической. В конце концов, царь сдался и поженил влюбленных. Да, такое только в песнях и может быть.

— Госп… Вик. А вы здесь долго пробудете? — Анхелика заговорила только после того, как начались частушки. Нас разделяло сантиметров двадцать друг от друга. Ее руки лежали на коленях, сминая ткань сарафана, а взгляд опущен вниз.

— Хороший вопрос. На самом деле, сам не знаю: я ведь изначально планировал в столице обосноваться, а тут наследство в виде дома, и уже как-то попривык. Но думаю, до столицы все же дойду, и осуществлю свою мечту.

— И какая же у вас мечта? — зеленые травяные глаза оторвались от созерцания земли, и взгляд остановился на моем лице. На округлом личике застыла кроткая улыбка. Тонкая рука с маленькой ладонью коснулась уха, отчего сережка качнулась от движения, неярко сверкнув позолотой. Окружающие звуки как-то резко стихли, а я понял, что не могу оторвать взгляда от ее блестящих глаз.

— Мечта… — губы двигались с трудом, а в горле запершило от сухости. — Моя мечта это…

— Вы только посмотрите на него! Стоило уйти на пару дней, а он тут уже роман закрутил. Что, зельевар, даже не скучал по мне?

Этот нахальный звонкий голос преследовал меня во снах с самого первого дня, а его обладательница — наяву. И уж точно я не ожидал ее сегодня.

— Здравствуй, Клара.

Допустим глава 12

— Привет, Вик. Познакомишь нас? — Клара кивнула на застывшую в испуге Анхелику.

— По-моему, ты испугала мою собеседницу. И тебя не было две недели. И где Ульях? И…

— И у кого-то слишком много вопросов. Подвиньтесь.

Она нисколько не изменилась в характере. Cадясь, между нами, Клара откинулась на спинку, с ухмылкой глядя на нас. Сначала на испуганно-смущенную Анхелику, а после на меня, который пытался справиться с бурей эмоций внутри себя. Но скажу честно, я искренне рад тому, что она вернулась живая и невредимая. Изумрудные насмешливые глаза казались больше из-за черной подводки и выделялись своим цветом за счет темных теней. Темно-алые губы растянулись в усмешке. Рыжие распущенные волосы волнами спускались по спине и плечам, закрывая грудь, которую подчеркивал невиданный до этого черный корсет на белоснежной рубашке, где вырез так и соблазнял к тому, чтобы в него заглянуть. В ложбинку спускалась и цепочка с каким-то кулоном. Кожаные штаны слишком плотно облегали округлые бедра, а ноги свободно болтались в высоких сапогах. В руках же находился темный плащ с капюшоном. Такой я Клару еще не видел. Одним словом — ведьма.

— Ты вернулась обратно? — смотря на нее, обратил внимание, как Анхелика становилась от вида знахарки бледнее лицом, отстранившись от нее. Мне стало жаль ее: она, может, на меня планы строила, или хотела просто пообщаться, а тут… Клару не все могли выдержать.

— Нет, я пришла за тобой, — и, обернувшись к племяннице Маргариты, жестко продолжила, — А тебе, милочка, пора возвращаться, здесь уже нечего ловить.

— Клара…

Поздно. Лицо Анхелики вспыхнуло багровым румянцем, и она, вскочив с места, кинулась обратно в сторону площади. Я было встал остановить, но тут же обессиленно опустился назад, ворча на одну наглую рыжую женщину. И как мне потом ей в глаза смотреть? А Маргарите? И что обо мне подумают остальные?

— Зачем ты так с ней…?

— Иллюзии лучше разрушать сразу, а не подпитывать их бесполезной надеждой. Погорюет и смирится, — голосом Клары можно было резать металл, — Если она тебя волнует больше, то, конечно, вперед, иди за ней.

— Ты ставишь меня перед выбором? — она хищно улыбнулась.

— Да. У меня нет времени ждать. Или ты со мной, или я пошла одна, — и встала, накидывая на плечи плащ, пряча лицо под капюшоном.

Вздохнул. Никогда меня женщины не ставили перед выбором, как сейчас. Но, даже испытывая некую вину перед племянницей Маргариты, выбор мой был, все же, очевиден.

— Лучше у меня поговорим, без случайных свидетелей. И… Я действительно рад тебя видеть, — Клара еще сильнее натянула капюшон на голову.

— Дурак.

До дома мы добрались в полном молчании, размышляя каждый о своем. Не знаю, о чем думала знахарка, но мои мысли вновь и вновь возвращались к площади, к Олду с Анастасьей — я же их оставил ничего не сказав, к Анхелике — с ней тоже нехорошо вышло. Потом размышления переместились на Клару: искоса поглядывая на нее, гадал о том, что ее привело обратно, именно сейчас, да одну. Не случилось ли чего? Но для подобного знахарка выглядела слишком спокойной, иначе бы выплеснула все сразу. Не сказать, что я успокоился — оставил расспросы до прихода домой. Где, при свете магического фонаря, мы сели пить чай, Клара попросила рассказать последние события с момента их побега. Я без утайки поведал и про Анри Глэриса, и про своего старинного друга Ержи, и про Гришу-оборотня, подводя рассказ к свадебному торжеству. Ведьма то хмурилась, то хмыкала время от времени, но лишь когда я закончил, взяла слово:

— Ты — мастер влипать в неприятности, — это я уже где-то слышал, словно мне это самому нравилось, — Ну не хмурься ты так, это констатация факта. Ты и сам заметил, что все крутится вокруг тебя. Но да, некоторые события связаны и со мною: тот маг явился по чей-то указке, и он знал, что я ведьма. Нас разыскивают из-за чьих-то фантазий, уже некоторые мои Сестры пропали без вести, и Шабаш на ушах стоит.

— Так почему бы тебе не вернуться обратно, в Топольки? — ее история отвлекла от своих собственных проблем.

— Вик, не глупи, — несмотря на сказанное, тон мягкий, как и появившееся мимолетная улыбка, — Сюда еще нагрянут, и не раз. Я не смогу постоянно «пропадать» при их визите.

— Так что же, ты уходишь…?

Повисла тишина. По лицу Клары было понятно, что ей не хотелось покидать деревню. Отведя взгляд в сторону, тихо произнесла:

— Да, — сердце екнуло, — Но я надеюсь, что снова на время, пока все не уляжется. Ты ведь присмотришь за Ульяхом?

И печальный взгляд, проникающий в самую душу. Не хотелось мне ее отпускать, но и понимал — не удержу.

— Да, конечно. Но, может, мне с вами?..

— Нет, Вик, — покачала головой, — Не стоит и тебе втягиваться во все это. Ты можешь оказаться в опасности…

Тут ее губы дрогнули наподобие улыбки.

— Ты и опасности неразделимы. Если мне потребуется помощь, я дам тебе знать. У меня появились некоторые зацепки по поводу нашего некроманта, но стоит их проверить, а одной мне будет легче это провернуть. Да и должен же кто-то Топольки охранять?

Под конец привычная улыбка расцвела на красных губах — я невольно улыбнулся в ответ. Зачарованный изумрудными глазами, протянул руку, коснувшись пальцами волнистой рыжей пряди: Клара, выразив изумление лишь приподнятой левой бровью, не отстранилась и не убрала мою ладонь, как это бывало прежде, позволив заботливо заправить волосы за ухо. Пальцы, коснувшись мочки уха, прошлись по нежной коже щеки — не знал, что она такая мягкая, дотронувшись нижней части лица. Мыслей не было, иначе бы уже остановил сам себя, в голове вообще было пусто. Можно было списать на количество выпитого на торжестве, на сумасшедший день, на нервы — на все что угодно, когда сам потянулся к ее лицу, не отрывая взгляда от зеленых глаз, в которых мог видеть собственное отражение и проблеск ярких молний. Расстояние между нашими лицами сокращалось, как и между нашими губами…

— Мя-яу-у!

Пронзительное и крайне недовольное кошачье мяуканье заставило нас вздрогнуть и резко отстраниться друг от друга, отчего стул под мной опасно зашатался. Я ощутил, как начали гореть мои щеки, и в то же время заметил, как покраснела и сама ведьма, отвернувшись.

За дверью снова требовательно замяукали. Только один зверь мог издавать такие громкие звуки с разной тональностью.

Ведьмин фамильяр проскользнул в дом, стоило мне слегка приоткрыть дверь. Черный клубок с горящими желтыми глазами, запрыгнув на колени хозяйки, уставился на меня и, могу точно сказать, в его глазах плескалось подозрение.

— Господин зельевар!

Я не заметил, как меня заключил в объятья Ульях, которого, признаться, и не заметил в начале. Мимо нас неслышно прошмыгнула и химера. От романтического налета не осталось и следа.

— Не ожидал вас всех увидеть, — я потрепал мальчишку по голове, а Монстрика почесал за ухом. Оба остались довольны. Послышалось тихое, но угрожающее мяуканье.

— А ты…

— А нам пора, — закончила ведьма, вставая с места и держа в руках фамильяра. Не знай, что это не простой кот, поумилялся бы с такой картины, — Береги себя, зельевар. Ульях, слушайся его во всем, и тоже приглядывай. Мы обязательно еще встретимся.

Подмигнув нам, Клара выскользнула из дома в вечерние сумерки, оставив после себя ощущение печали. Я пытался всмотреться в темноту, выхватить глазами ее фигуру на прощанье, но ведьма словно испарилась. Скорее всего, применила какое-нибудь маскирующее заклинание.

Но не успели мы с Ульяхом произнести друг другу и пары фраз, даже дверь еще не закрылась, как у порога нарисовался взволнованный Василек, размахивая руками и имея такой вид, словно его хорошенько поваляли на земле.

— Господин зельевар, господин зельевар! Там драка!

— Серьезная? — стоило бы уточнить масштабы последствий. Сломанный нос я еще сращу, а вот с зубами уже сложнее будет.

— Очень! Все друг с другом сцепились, я еле ноги унес!

Я посмотрел на Василька более внимательнее, но следов побоев и каких-либо царапин не обнаружил. Или повезло, или драка не такая уж и серьезная, но проверить все же стоило, раз еще и за мной отправили. Подходящих мазей и зелий под рукой не было, не обзавелся еще, но приготовить было не сложно и не долго, потерпят. Не поубивают же они друг дружку в самом деле?

Ульяха оставил дома; в случае чего Василек мог и сам сортировать пострадавших на тех, кому необходима неотложная помощь, и у кого “до свадьбы заживет”. Прихватил травы, которые могли бы понадобиться на первое время; химера осталась дожидаться нас дома. Хотя, возьми ее с собой, все мигом бы присмирели. И протрезвели.

Шум, доносящийся с площади, был слышен и за несколько десятков метров, а само место освещалось костром. То, что происходило, действительно походило на драку — какая свадьба без драки? — но Василек преувеличил масштаб: всего-то махались кулаками Вакула и Олд да пара мужиков. Да Маргарита пыталась выдернуть космы одной из дочерей кузнеца и у нее это даже неплохо получалось. А главное, никто не охал, не орал и даже не пытались унять дерущихся, включая и саму невесту — та только к щекам ладони приложила, глядя на «веселье». Могу сказать точно — все останутся живы!

— Ты уверен, что надо их разнимать? — кивком головы указал на Олда с Вакулой, — Как по мне, головы друг другу открутить не пытаются, кости на месте, а то, что с синяками ходить будут, так это и поправить можно мазью в любое время.

Мой взгляд переместился на Маргариту, которую все же решил унять муж. Точнее попытался.

— А тут сложнее будет, если волосы все же выдерут, но рецепт имеется, справлюсь.

Я посмотрел по сторонам, отмечая количество еды на столах. Тоже что ли поесть? Хотя на ночьтрапезничать вредно, но если очень хочется, то можно, а голодовка мне так-то ни к лицу. Но я так и не понял зачем меня сюда привели.

— Васи… лек.

Хлопнув глазами, покрутился на месте, выискивая взглядом этого паникера. Пропал! У него удивительная способность появляться и пропадать, когда не нужно. Запустив пальцы в волосы, прикинул кому нужна больше помощь и… пошел к Анастасье, за выяснениями.

— Простите, что тут произошло пока меня не было? — я сел на свободный стул. Женщина мягко улыбнулась в ответ.

— Мой муж с уважаемым Вакулой немного поспорили и решили выяснить правду на кулаках. Но я не беспокоюсь: если это действительно было бы что-то серьезное, то мы бы с вами здесь не сидели, — и она спокойно налила нам компота. — Что касается Маргариты и Агаты, то последняя, видимо, чем-то обидела племянницу Маргариты, и та заступилась за родственницу. Вы знаете, Маргарита у нас ведь женщина боевая, за словом в карман не полезет, а старшая из кузнецовых дочек тоже на язык остра да упряма. Вот как вцепились, так и не можем разнять. Господин зельевар, вы уж помогите? Одно дело, когда мужики дерутся, а другое дело — когда женщины друг с другом. Нехорошо. Да и заканчивать пора, по домам расходиться самое время.

Вот так новости. Ничего серьезного и не произошло. Я к драчливым женщинам вообще не полез бы, но не смог устоять перед просьбой одной доброй дамы. Ведь можно сейчас стать крайним и трепать тогда будут уже меня. Особенно, если Анхелика расскажет про то, как с ней обошлась Клара…

К женщинам приблизился осторожно, бочком, протиснувшись через небольшую живую стену — муж Маргариты все еще безуспешно пытался ее оторвать от противницы. За что и поплатился тычком локтя в грудину. Кто-то прогремел: “Заканчивайте, девахи!” и в ответ ему донеслось “Ты кого девахами-то назвал?! Вы поглядите на него, обзывается он ишь! А ну-ка, иди сюда, окаянный!” — стычка начала перерастать в нечто большее.

Меня толкнули, потом еще раз, и я врезался в спину Маргариты. Та ойкнула и отпустила волосы старшей дочери Вакулы; я потер ушибленный нос — хоть не сломал.

— Господин зельевар, и вы тут! А ты куда собралась, курица размалеванная, я с тобой еще не договорила!

— Бросьте, Маргарита, — я успел схватить женщину за локоть. Агата ужом скользнула в толпу. Думается мне, она надолго этот день запомнит. — Вы же умная женщина, можно же и без рукоприкладства обойтись. Вот посмотрите, как на это остальные отреагировали.

Я указал на Жака, которого била — для вида видимо — Агафья, в своей «боевой» раскраске на лице. Вакула с Олдом тоже, видимо, намахались, и уже выпивали за мир и дружбу. Собственно, люд начал сдавать, подустали, и, пусть кое-кто был навеселе, распоясаться им не давали. Даже мое вмешательство не потребовалось: царапины и синяки сами прекрасно заживут.

— Ой, и действительно, что-то я увлекалась немного, — Маргарита смущенно хлопнула глазами. — Сейчас найду своего муженька и домой. И Анхелика где-то ж здесь была. Господин зельевар…

Дослушивать не стал, не по-джентельменски оставив даму одну, скрывшись за толпой. Я и так знал, что хотела сказать Маргарита, точнее с кем этот разговор будет связан, но у меня дома Ульях и много вопросов в голове, и… И стоило признаться, что мне еще было немного стыдно перед ничем повинной девушкой. Я извинюсь перед ней, честно, но пусть это будет завтра.

Попрощавшись с женихом и невестой, нажелал им всех благ на ночь глядя, ретировался в сторону дома, где на диване, подложив под голову руки, сладко спал мальчишка, а подле него лежала химера. При виде меня зверь поднял голову, вильнул хвостом да встал с нагретого места. Почесав того за ухом, накрыл Ульяха покрывалом, постелив себе на полу. Ощутил усталость и начал зевать — пора было отходить ко сну. Отправив химеру в коридор для охраны, улегся, накрывшись покрывалом чуть ли не с головой: спать хотелось, но мысли не давали покоя практически до утра…

А утро, которое началось неожиданно в обед, принесло головную боль и желание никуда не выходить. И, если бы не Ульях, так оно бы и вышло, но мальчишка был полон энергии, которую требовалось выпустить.

— Господин зельевар, а я вам завтрак приготовил! И Монстрика выгулял! Господин зельевар, а что мы будем сегодня делать? — какой энергичный мальчик.

К сожалению, головная боль не лечилась посредством магии, пришлось терпеть, делая заметку касательно медицинских зелий. Нехитрый завтрак состоял из бутерброда с сыром и чая, в котором почему-то торчала еловая ветка. Для вкуса, наверное.

— Ульях, — когда закончили трапезничать решил расспросить мальчишку про его путешествие, — Где вы с Кларой прятались?

— О! — мой помощник тут же оживился. — Мы в Кернаже сначала были, у знакомой тети Клары. Господин зельевар, представляете, а эта знакомая — ведьма! Самая настоящая, у нее еще шляпа была, и метла. И глаза такие желтые-желтые, звериные! Но она не страшная, даже забавная.

На его лице появилась широкая улыбка. Не та ли эта ведьма, к которой я заходил? Не сомневаюсь, что мог оказаться прав.

— А потом тетя Клара запретила мне говорить о том, где я был. Простите, господин зельевар… — и лицо такое, виноватое, щенячье.

В какой-то степени я был удивлен, в какой-то — ожидал подобного ответа. Если бы Клара хотела, она бы сама все рассказала, но видимо не положено. Или же я не вхожу в ту категорию, которой можно. Досадно.

— Не извиняйся, — моя рука коснулась его макушки, — Раз надо, значит расскажет мне в следующий раз. Надеюсь, тебя никто не обижал?

Воодушевившись тем, что не надо было раскрывать тайну, отрицательно покачал головой.

— Нет! Тети были добрыми! Им еще Монстрик понравился. Они что-то говорили про магические опыты, но я так и не понял. Но знаете, дома все же лучше.

Он не стал упоминать уход Клары, но недосказанность чувствовалась в воздухе. Чтобы как-то избавиться от этого, позволил Ульяху одному сбегать на болото к зеленой подруге.

— Но чтоб через два часа был здесь.

Голову после завтрака немного отпустило, но не до конца: стоит посмотреть, есть ли вообще на улицах люди, и дособирать недостающие ингредиенты. Зелье от головной боли сейчас самое то, а от похмелья, думается, тоже, но старые проверенные методы весьма хороши; главное — не надо их ждать. К примеру, рассол.

На улице было пасмурно. Это даже плюс при таком моем состоянии. Зевнув и ощутив ноющую боль в виске, поправил многострадальную сумку на плече и двинулся по главной улице.

Тишина.

Именно так можно охарактеризовать увиденное. Даже ветра не было. Вымереть не должны за ночь, нашествия упырей не было, неужели все отсыпаются до сих пор? Почесав нос, свернул в проулок, решив проверить площадь. Прям сонное царство какое-то, как в сказке: там принц был погружен в долгий сон при помощи зелья и разбудить его могла лишь чистая душа. А, на самом деле, его разбудила ученица ведьмы, влив тому антидот. Принц был готов жениться на девушке, но та сбежала от такого счастья. Веселая сказочка.

Площадь в сказке не оказалась, и я заметил, как несколько деревенских мужиков убирали столы под руководством Маргариты. Ее племянница стояла рядом, держа корзинку с уже не белыми скатертями. В простеньких платьях, с теплыми шалями на плечах; у Маргариты пучок на голове, у Анхелики — длинная коса до пояса с зелеными лентами. Так как подходил к ним со спины, они меня и не заметили сразу.

— Здравствуйте, Маргарита. Здравствуйте, Анхелика.

— Ой, господин зельевар, что ж вы так подкрадываетесь! — Маргарита вздрогнула от моего голоса, резко обернувшись. Ее племянница лишь полуобернулась, не глядя в мою сторону. Но вроде не злилась, глаза лишь отводит, да нижнюю губу еле заметно прикусила.

— Простите, я не хотел, — улыбнулся, подойдя ближе, — А не подскажите, где все? Вы первые за сегодня, кто мне повстречался.

Маргарита, прикрикнув на кого-то громко, улыбнулась, практически незаметно толкнув родственницу локтем в бок. Я сделал вид, что рассматривал в этот момент крышу противоположного дома.

— Да как же, кто где, кто похмеляется, кто спит, вот, кто-то работает за остальных, ну да боги им судьи, — женщина махнула рукой, — Господин зельевар, а вы забегайте сегодня вечерком к нам, я пирог испеку, посидим, поговорим, Анхелике компанию составите, а то она стесняется с кем-либо знакомиться. Мы очень будем вам рады, да, племянница?

— Д-да, приходите, — слишком поспешный ответ, от которого сама же девушка покраснела. Я заметил, как она при этом сильнее сжала ручку корзинки. Все-таки злится?

— Я постараюсь, но сами понимаете, много дел, зелья варить надо… Буду стараться к вам заглянуть. Рад был вас повидать, всего доброго.

— До скорой встречи, господин зельевар! — мне разве что платком не помахали вслед. Даже Анхелика удостоила взглядом на прощание.

Двоякая ситуация выходит: и обижать не хочется, и надо все же расставить все по своим местам, чтоб без обид. Может и стоило заскочить к ним на пирог, обсудить, с Анхеликой опять же, переговорить...

Но об этом я подумаю потом.

Лес меня встретил как родного. Памятуя о том, что здесь бродит медведь и может даже не один, я не стал соваться вглубь, хоть очень хотелось сорвать сердечники: здраво рассудив, что любовные зелья делать не собираюсь, то и цветы мне ни к чему. Убеждать себя порой полезно.

Сумка заполнилась так, что чуть ли не расходилась по швам, оттягивая весом. Казалось бы, всего лишь травы да ягоды, но вес приличный набрался. К тому же нашел еще грибную полянку и не смог пройти мимо. Грибы с картошечкой на ужин, ммм. Без мухоморов тоже не обошлось: в малых количествах и при правильном соотношение с корнем валерианы и красным вином помогает со сном, бессонницей и снимает усталость. Вино у Олда попрошу, видел я у него пару бутылок, мне много-то и не надо, а зелье многим пригодится, к тому же без побочных эффектов.

В целом, лес был богат на ингредиенты, но только для легких зелий первого и второго порядка, для более продвинутых нужны были уже более ценные реагенты вплоть до утвари. Вот, к примеру, зелье красоты кроме хвоста черной ящерицы требовало чистую морскую соль, вересковый мед, ягоды калины, серебристую чешуи Царь-рыбы и серебряный котелок с ложкой из белого дуба. И, если ящериц, соль, мед, ягоды и даже чешую еще можно было раздобыть, то заговоренные серебряные котелки стоили приличных денег, а белый дуб произрастал только на определенных территориях и строго охранялся. Цена за один метр дерева доходит до несколько сотен золотых — к сожалению, дуб не приживается в других местах. Да, на зелье красоты можно было озолотиться, но и потратиться пришлось бы знатно. И подобных нюансов приличный перечень. Имеются аналоги, подешевле, попроще, но эффект уже не тот, не говоря уже про возможные побочные эффекты. Зельевары, умеющие изготавливать качественные зелья из недорогих реагентов, считаются гениями. Мой дядя, видимо, был из их числа, а я вот нет, но мне есть куда стремиться!

На воротах стоял Степан, новый сторож деревни. Неплохой, в общем-то, парень, но по мне до Гриши не дотягивал: не спрашивал, куда я иду, был слишком разговорчив на иные темы, и, возможно, спал на посту. Появись упыри перед ним, он же первый и сбежит. Хотя, возможно наговариваю я на парня.

Кивнув друг другу, не стал задерживаться, прямиком направившись в трактир за вином. То ли в лесу я пробыл долго, то ли люд выспался и начал активный образ жизни, выползая на улицы. Вот баба Глаша неспеша побрела с корзинкой — видимо на базар. Вот Даниила с Жаком и топорами на плечах пошли к воротам — мы поприветствовали друг друга. На скамейке три кумушки обсуждали свадьбу во всех деталях, и местами они были фантастическими — не знал, что Маргарита умела ядом плеваться. Уникальная женщина! Мне тоже досталось и, спрятавшись за угол дома, напряг слух, не зная то ли смеяться, то плакать. А все выходило так, что уже не Маргарита с Агатой цапались, а Анхелика с кузнецовой дочерью, и все из-за того, что не поделили меня! И после такого я должен был срочно жениться, правда мнения на этот счет не сходились, и женщины не смогли определиться, с кем именно мне идти венчаться. Ничего, к вечеру определяться, или же появится слезливая история о том, как неблагодарный зельевар обманул двух девиц разом. Лишь бы за такое мне по голове не настучали.

Трактир был закрыт. Об этом говорила и вывеска, и приставленная дощечка рядом. «Закрыто на два дня. Не искать» — отличное напутствие. У меня два варианта, или Олд у себя с женой, или он у Анастасьи, смотря, где молодые все же решили жить. Тревожить их ради одной бутылки было бы кощунством с моей стороны, потому можно попытать удачу у кузнеца. Почему он? Даже не спрашивайте, сам не знаю.

Кузнец был на месте, в кузне. Его дочери тоже, на улице, читали в слух. И читали не роман какой-то, а книгу по магическим основам, если мои уши правильно расслышали описание методик распознавания магической принадлежности. На самом деле, интересный раздел, но не нужный в обучение, только чисто для ознакомительных целей. В жизни вы точно не будете никого тестировать на магическую расположенность, не получится без специальных камней или детекторов. Если магия уже проявила себя, тогда и понятно.

Интересно, откуда у них книга?

— О, господин зельевар к нам пожаловал!

Да, меня сложно не заметить. Успеет ли Вакула выйти прежде, чем мне исцарапают лицо?

— Здравствуйте, девушки, — я специально говорил громко, двигаясь поближе к кузне. Вон как глаза сразу у всех заискрили! — Я к вашему отцу, не отвлекайтесь на меня.

Все четыре как одна взвизгнули, с места сорвались в попытках достать меня, но я уже юркнул в спасительное помещение, ощутив, как жар опалил лицо. От неожиданности закашлялся, на глазах слезы выступили — и как можно в таких условиях работать? Действительно, о чем я говорю, сам порой не в лучших местах работаю.

— Зельевар? — тяжелый взгляд Вакулы пришиб меня к месту. Не от страха, а просто глаза у мужчины сами по себе такие. Красное лицо было в поту, как и не прикрытые участки тела. Позади него стоял молодой человек — помощник. Кузнец размазал сажу со щеки.

— Здравствуйте. Извините, что отвлекаю от рабочего процесса, но у вас случайно в займы не будет бутылки красного вина? Или хотя бы сто граммов. Мне для зелья надо, — поспешно добавив, заметив, как приподнялись брови кузнеца. Решит еще, что я напиться собираюсь.

— Так вы скажите моим дочерям, они дадут.

— Видите ли, ваши дочери не горят желанием меня вообще видеть. Даже наоборот, с радостью бы придушили после моего зелья. Потому, честно признаюсь — я их боюсь.

Громоподобный смех пронесся по помещению — так смеялся кузнец, размазывая пот с сажей на лице.

— Ну вы меня и удивили, — меня хлопнули по плечу, и я еле сдержался, чтобы не скривиться в ответ. — У меня осталось немного, возможно, вам хватит. Пойдемте, обещаю вас не тронут.

И усмехнулся. Ему весело, а мне боязно. И драться с девушками воспитание не позволяет.

При виде отца девицы приосанились да глаза опустили к земле, но даже так я чувствовал спиной их колкие взгляды, пока шел за кузнецом. Когда за мной закрылась дверь — выдохнул. Вот же, помог, называется.

Вакула вернулся буквально через минуту, протянув мне початую небольшую бутылку из темного стекла. Приблизив к носу, ощутил характерные виноградные ноты. На пару бокалов хватит, мне и этого будет много.

— Спасибо вам, и извините еще раз, что потревожил.

— Ну что ты, зельевар, — тяжелая рука снова опустилась мне на плечо, — Только скажи, что собрался варить?

— Сонное зелье. Позволяет быстро засыпать и спать спокойно. Могу приготовить на вас один флакон.

— Ну, приготовь. И это, спасибо за совет. Я к приезжему магу-то обратился, книг, вот, он дал для начального изучения, сказал приехать в вашу эту академию по осени. Поступать будут. Уж лучше так, нежели мужикам головы морочить да по деревне слоняться. Глядишь, и за ум возьмутся, и мужей хороших найдут. А ежели нет, то и здесь работа им всегда найдется.

— Вот и хорошо. Я вам тоже потом пару советов дам. И не волнуйтесь — их не выгонят оттуда. До свидания, — кто ж добровольно выгонит четырех ментальных магов? Дураков таких не водилось. Может, и замуж выйдут, кто их знает.

Когда я уходил, вслед чуть ли не шипели, но мне хватило воли, чтобы не побежать. Ничего, скоро осень, там им будет не до меня. Даже будет интересно, куда их закинут, но точно не в зельевары и целители. Боевые маги? Вполне. Они всегда требуются, в частности, для охраны, но и платят как мне говорили, хорошо. А, если девицы не дуры, то и при короле могут появиться.

Только дойдя до дома, вспомнил про Ульяха и стало немножко стыдно: сам сказал ему быть через два часа, а сам ушел неизвестно насколько и неизвестно куда. Еще и накормить особо не чем, все подъелось за эти две недели: Ержи так же с этим старательно «помог». Огородом что ли обзавестись наконец…?

Дома меня встретил Ульях, играющий с Монстриком при помощи веревочки с бантиком. Судя по виду химеры, ей это очень даже нравилось, а еще она громко урчала. Меня заметили не сразу — настолько был увлекательный процесс. Поставив бутылку на стол, начал раскладывать собранные травы, сортируя на те, что необходимо измельчить сейчас, и которыми можно заняться позднее.

— Господин зельевар, а что вы собрались готовить?

— На суп это вряд ли будет похоже, потому зелье. Но сначала я займусь этим, — указал на стопку трав, оставшиеся после сортировки, — А ты сбегай пока, купи нам что-нибудь на несколько дней.

На стол звонко плюхнулся мешочек с деньгами. Звонко от того, что большая часть монет — медь. Я не боялся вручать деньги мальчишке, не обманет с этим.

— Тогда, я быстро!

А еще, Ульях был исполнительным и смышленым, весьма хорошие качества.

Химера проводила его тоскливым взглядом: я так решил по опущенным ушам, по глазам, знаете, трудно что-либо понять. Погладив зверушку по голове и получив в ответ тихое урчание, приступил к своей работе — резал, измельчал, растирал, обжигал и превращал в порошок. На самом деле, это нудно и требовало точных манипуляций, но это помогало мне собраться, а порой и отвлечься: когда твои мысли заняты важным делом, на остальное просто не хватало времени. За это меня и считали трудоголиком.

Ульях вернулся, когда приступил к основному этапу изготовления сонного зелья. С двумя корзинками набитыми продуктами до верха. Хм, или он все потратил, или цены упали.

— Господин зельевар, я принес! — произнес Ульях, ставя добытое на стол и довольно улыбаясь, — Вы представляете, нам бесплатно все дали!

— Как бесплатно? — меня начали терзать смутные сомненья. И не зря.

— Я пошел на рынок, а там тетя Маргарита с другими стояли. Они как узнали, что мы голодаем, так всего понадавали! Тетя Маргарита просила передать, что она сегодня ждет вас у нее, а остальные зайдут за каким-то чудо-зельем, сказали, что вы знаете, о чем они. Так что я сберег наши деньги!

Какой... Хороший мальчик... Теперь мне не отвертеться от визита к Маргарите, даже если скажу, что помираю: наоборот, она тогда сюда свою племянницу пригонит! Да и с остальными дамами теперь расплачиваться... Придется совершить налет на чьи-то розы, за что мне заочно стыдно.

Ужин отложился до того момента, пока мы не приготовили зелье: прозрачная как вода жидкость имела легкий аромат винограда со специями и немного горечи, напрочь отбивая намек на вкус и запах мухомора с валерианой. Зелье простое и имело лишь один побочный эффект — невозможно было разбудить выпившего. Если человек уснул, он даже боли не почувствует, только сам должен проснуться. А вот время сна зависит от дозировки и, насколько я помню, максимальное количество сна продолжается не более двенадцати часов. Студентам, правда, такое ни к чему, мы и так спали без задних ног при любой возможности.

— А оно кому? — Ульях подал несколько пустых флаконов. Я хмыкнул.

— Для тех, кто плохо спит, — одну заполненную склянку отложил в сторону, — Вот это кузнецу Вакуле, а остальные — кому потребуется. Вымой котелок и руки, и можно ужинать.

— Ура!

Кому-то мало надо для счастья.

Наедаться я не стал, меня ждал поход в гости, который нельзя было более откладывать. Даже грустно покидать дом. И, если честно, очень лень, но есть такое слово «надо». Особенно, после подобного подарка в виде пропитания.

— Ульях, я сейчас уйду к Маргарите, а ты, чтобы не перевернул дом вверх тормашками на пару с Монстриком, заготовишь мне десять грамм порошка из толченых цветков роз, нарежешь мелкими кубиками стебли иланы, заваришь стакан ромашек и дашь настоять отвару час, после чего надо будет процедить. Справишься? Или тебе дать книгу для учебы? — прищурился, глядя на мальчишку с еле скрываемой улыбкой на губах.

— Я справляюсь! Честное слово, господин зельевар, справлюсь! — он соскочил с места готовый к выполнению поставленных задач. Развалившаяся подле химера так же вскочила с места, выражая готовность помогать. Морально, скорее всего.

— Ладно, верю, верю, но, если что, потом сами будете убираться, — погладив пацана по волосам, разложил травы на стол и еще раз пояснил, что с чем надо сделать. И пусть Ульях уверял, что все запомнил, лучше повторить второй и третий раз для минимизации несчастных случаев. Не хотелось бы снова ремонтировать дом.

В который раз я куда-то иду вечером. Традиция какая-то, и не всегда хорошая. По пути еще цветов сорвал — не буду говорить с чьей клумбы, но с пустыми руками невежливо приходить, а больше у меня ничего и нет. Кроме сонного зелья, но это уже будет странно выглядеть. А ромашки они всяко лучше.

Меня ожидали. Еще на подходе к дому заприметил Маргариту в окне, которая, при виде меня, тут же исчезла. А стоило подойти к калитке, как вышла меня встречать, делая вид, что совсем вот не ждала. Пришлось так же сделать вид, что я вот ее совсем не заметил до этого.

— Господин зельевар, а мы тут вас ждем и никак не дождемся!

— Простите, Маргарита, рабочие дела. Мы с Ульяхом оценили вашу заботу о нас, потому и готовились, так сказать, к ответному презенту. А пока, держите цветы, — сам не знаю, что плел, но что-то выходило.

Часть собранных цветов преподнес женщине. Кокетливо прикрыв ладонью нижнюю часть лица, видимо в смущении, она тихо воскликнула: «Ну что вы, господин зельевар, не надо было, но очень приятно!». Тихо, это когда греющая уши соседка слышит ваш разговор не напрягаясь. Игра на публику, проще говоря.

Надо сказать, что Маргарита к моему визиту приготовилась основательно, но в этот раз вышло поскромнее: и одежда более домашняя, и украшений особо нет, и губы не накрашены. Может, и целовать не будут?

По тому, как прибран дом, можно было сделать вывод, что как минимум женщина хозяйственная, а максимум — меня просто ждали, вот и пробрались. Хотя второе — это уже тщеславие. Но в доме чувствовался уют и твердая женская рука. Муж тоже хороший, когда не напивается, но я об этом уже говорил.

— Анхелика, племянница, посмотри кто к нам пожаловал! Поздоровайся, что ты как воды в рот набрала.

— Здр…

— Это вам, — я вручил букет девушке. Маневр удался, Анхелика тут же переключилась на цветы, а я присел за стол, где центр композиции занимала объемная бутыль с мутной жидкостью.

— Господин зельевар, вы не стесняйтесь. Анхелика, поухаживай за гостем.

Спорить с Маргаритой — бесполезное дело, потому, девушка, неловко улыбнувшись и покраснев, взяла мою тарелку, накладывая картошки и салат из капусты. Напротив нас же сидели хозяева дома. В ход пошел самогон.

— Спасибо, но мне еще работать, да я и не пью, — моя ладонь успела накрыть горлышко стакана. Я такое и в быту студенчества не употреблял, развезет еще, а потом стыдно на утро станет. К тому же, зная Маргариту, та непременно воспользуется ситуацией, — Анхелика, скажите, вы надолго в Топольках?

Надо ж знать сколько по времени мне придется избегать двух женщин. И ведь ко мне такое внимание из лучших побуждений!

— Я...

— Недельку она точно пробудет. Да, дорогая?

— Д-да, тетя.

Что я и говорил, спорить с Маргаритой невозможно, особенно когда она улыбается так, что давление опускается. Значится, мне надо просто неделю быть осторожным и избегать ее общения. Не так уж и сложно, если вообще из дома не выходить, но я так не мог. Моя воспитанность порой сильно мешала.

Ужин проходил в немного напряженной обстановке, но это напряжение было только у нас с Анхеликой: Маргарита смеялась, рассказывала истории, спрашивал про мою учебу, а вот ее муж сидел ниже травы и тише воды, употребляя горячительное и тихо радуясь жизни в сторонке. Радий Николаевич, муж Маргариты, в наши разговоры не влезал, лишь пару раз поддакнул жене, улыбнулся, да и на этом все. Ни он нам не мешал, ни мы ему. Маргарита несколько раз пыталась налить мне «фирменной настойки», и я попросту отодвинул стакан к Анхелике. Сама же девушка в разговоре не участвовала, уткнувшись взглядом в свою тарелку. То ли все еще была обижена, то ли просто смущалась. Когда уже ничего не лезло, а муж Маргариты начал предлагать выпить с ним, я понял — пора.

— Маргарита, Радий Николаевич, Анхелика, — я встал из-за стола, ощущая тяжесть в желудке, — Спасибо вам за гостеприимство и за прекрасный вечер, но мне действительно пора. Да и поздно уже.

— Ой, и действительно, стемнело как! — Маргарита, не глядя в окно, согласилась, приложив к лицу ладони, — Спасибо и вам за визит. Анхелика, будь добра, проводи господина зельевара.

Попрощавшись и пожелав всем доброй ночи, я поспешил на улицу, пока Радий не решился притворить в жизнь свою идею выпить со мной. Негодующий голос Маргариты было слышно и во дворе — женщина отчитывала мужа. Свет, льющийся из окна, позволял не стоять в темноте: из-за облаков не было видно луны, а фонари в деревне не жгли. Я смотрел на тонкую фигурку девушки, чей силуэт выделялся в темноте, она же, подняв глаза от земли, впервые за этот вечер посмотрела мне в лицо. Я смотрел в светло-зеленые глаза, но видел в них другие. Те, что молниями сверкают.

— Вик… Спасибо вам за цветы, они действительно хорошие, но… — она замялась, отведя взгляд в сторону и взяв косу в руки. Я не стал торопить или подталкивать к решению, и Анхелика, сделав глубокий вдох, продолжила, — Вы мне понравились, правда, но я не думаю, что из нас выйдет пара, при всем старание тетушки. К тому же вам похоже нравится кто-то другой, и мне было бы стыдно влезать в ваши отношения. Я поговорю с тетей, чтобы она оставила попытки нас свести. До свидания, господин зельевар.

— До свидания, Анхелика.

Вот так поворот под конец вечера.

Почесав затылок, еще некоторое время стоял и смотрел в пустоту, не обращая внимание на исходящие звуки из дома. Это меня сейчас так мягко отшили? Конечно, я не собирался заводить с ней романтические отношение, и сам был готов поговорить, но все равно ощущал себя… Брошенным что ли. Да, не так я все представлял, но может оно и к лучшему.

Бросив взгляд в темное окно, устало выдохнул и отправился домой. Надеюсь, Маргарита послушает девушку и не попрет напролом, устраивая нам «случайные» встречи. И что там Анхелика сказала про другую… Мне кто-то нравится? Если бы это было так, я бы первый же и знал. Да, у нас с ведьмой своеобразные отношения, но я не рассматривал ее в романтическом ключе, а тот момент…

Я чуть не запнулся, вспоминая, как близко ко мне находилось ее лицо. Наваждение? Нервы? Ведьмовское очарование, в конце концов. Но не любовь, нет. Она же… Ведьма.

Остановился, не дойдя до дома несколько десятков метра, глядя как в окнах отражается свет. Вот где сейчас ее носит? И все ли с ней в порядке?

— У меня и так, загадка на загадке, а теперь еще и о ней волнуюсь...

— Какой же ты у меня волнительный.

Мужской голос был весьма знаком и, обернувшись назад, увидел, как ко мне приближался староста собственной персоной. Шел уверенно, прямо, с высоко поднятым подбородком. Руки заведены назад. Но чем ближе он подходил, тем сильнее сомневался в правильности своего вывода: телосложение, черты лица и глаз, голос были похожи, а вот волосы имели золотистый оттенок, как у меня. В отличии от привычной простой одежды, на мужчине красовался темно-синий костюм с такой же рубашкой, а с шеи свисала тонкая серебристая цепочка — кулон намеренно спрятан под рубашку. Этот облик никак не ввязался с тем старостой, что вечно был не рад меня видеть, как и его панибратское обращение вместо ворчанья.

Не желая оказаться в поле его досягаемости, по мере приближения того я делал шаги назад. Заметив мой маневр, мужчина остановился, посмеявшись над этим глубоким баритоном.

— Что, не узнаешь своего старосту?

— Вы слегка изменились... Покрасились?

Мне было любопытно: был ли это староста, но в своем истинном облике, или же кто-то заменил Михая собой? А может это голем? Интерес к этому перебивал чувство опасности, но приближаться к незнакомцу я не собирался. На всякий случай еще и заклинание заготовил.

— Да не собираюсь я тебя бить, — похоже мой маневр не остался незамеченным и это наводило на определенные мысли. Однако, деактивировать заклинание не спешил. Мне, вон, двух оборотней хватило уже. Незнакомец с чертами старосты вновь усмехнулся, — Не доверяешь, и правильно делаешь, я бы тоже не стал. Особенно родственнику.

— Родственнику? — что-то все выходит за пределы моего понимания, — Староста Михай — это ж не вы, да?

Незнакомец широко улыбнулся, продолжив приближаться. И с каждым его шагом черты лица “старосты” плыли, словно их стирали невидимой тряпкой. Раз — и пред мной стоял совершенно неизвестный мне мужчина, раздавшись в плечах и в высоту. Промелькнула мысль: “Зелье, артефакт или заклинание?”, но после следующих слов я выпал из этой реальности окончательно:

— Ну здравствуй, племянник.

Конец

Оглавление

Допустим глава 1

Допустим глава 2

Допустим глава 3

Допустим глава 4

Допустим глава 5

Допустим глава 6

Допустим глава 7

Допустим глава 8

Допустим глава 9

Допустим глава 10

Допустим глава 11

Допустим глава 12