Волчья дочь (СИ) [Лина Эвери] (fb2) читать онлайн

Волчья дочь

ЧАСТЬ 1

Ане не нравилась её новая работа. Она, в первую очередь, ветеринар, а не браконьер. Она была два дня в пути, чтобы приехать в такую холодную глушь и узнать, что она нужна не ради спасения вымирающего белого волка, а ради его убийства.

— Еще раз вам говорю — это не ко мне. Я спасаю животных, а не убиваю! — сокрушалась она.

— Верно, вы, Анна Сергеевна, и спасете. Когда мы аккуратно подстрелим пару раз… — хмыкнул Григорий, огромный мужик под два метра, с ружьем наперевес и мокрыми от снега усами.

Он стоял перед большим столом и раскатанной на нем карте вместе со своими напарниками. Все в плотных пуховиках, замершие, но твердолобые. Аня среди них казалась дюймовочкой. Если она снимет свою огромную куртку, то за любым из этих мужиков сможет спрятаться, да даже шалаш разбить, и её не заметят. Хотелось сбежать отсюда и тихонько поплакать — Аня так спешила, отложила все дела, а её обманули! И ведь назад уже не повернешь. Её и так довезли на последнем автобусе, а потом эти мужики на джипе забирали. И то они несколько раз застревали в снегу. Путь назад заказан. А потепление тут только через неделю…

— Мы раскидаем приманки по этому периметру, — указал Григорий на квадрат, нарисованный на карте. Тыкнул в несколько жирных точек. — Здесь, здесь и здесь. Ходим вдвоем, кроме этой суки тут еще и кобели её крутятся… Ружье не забываем, сигнальные огни тоже. Рация, Леха, всегда должна быть включена!

Самый молодой среди них парень неуверенно закивал. Низкий он был, всего на пару сантиметров выше самой Ани, и короткие волосы цвета пшеницы пробивались у него из-под шапки. «Симпатичный» - грустно подумала Аня. Но с браконьерами она никаких дел иметь не хотела.

— И с погодой тоже… ветер усиливается, сразу по домам! Не рискуем. Мы не умирать сюда приехали, мы еще бабам своим нужны, — закончил свое напутствие Григорий хохотом, к нему тут же все присоединились, и несчастная халупа аж задрожала.

Вьюга только стихла. Все стали расходиться, готовиться к завтрашнему дню. Ане оставалось лишь выйти следом в суровую стужу. Все вокруг белое, небо слилось с землей, солнце напоминает лишь маленькую яркую звездочку. Свет поступал от самого снега — блестящего и даже чересчур яркого. Настолько, что глазам было больно. Еще дальше виднелся лес — настоящее достояние природы. Гигантские ели устремлялись ввысь, будто собираясь достать до облаков. Засыпанные снегом они бы слились с местностью вокруг, но черные стволы, да ветки выделялись. Аня вспомнила карту — лес был огромен. Стоит зайти чуть дальше и поминай, как звали. Не мудрено, что именно здесь обнаружили след белой волчицы. Редкой особи, чья шерсть на рынке бьет любую цену. По слухам, у нее глаза цвета крови, клыки как у буйвола, а размером она со льва!

Аня предвкушала встречу с ней, но теперь от предвкушения остался лишь привкус горечи. Стоило ей догадаться, что ни у каких зоозащитников не найдется столько денег, чтобы оплатить ей всю дорогу и еще сверху заплатить! Да и кому — простой девушке Ане, только недавно закончившей университет.

Она знала, как эти гады её нашли. Стоило ей поучаствовать в операции по спасению бурого медведя из тайги, так пошла слава в определённых кругам. Но там мишку действительно хотели спасти, бедолага был из зоопарка, но при перевозке из-за аварии сбежал. Аня зоопарки не одобряла, но и понимала — домашнему мишке не выжить в суровых условиях. И нашли его, ободранного и еле живого. Он тогда чуть саму Аню не съел. От воспоминаний могли бы побежать рубашки, но Аня вся вспотела и продрогла одновременно. То она стояла на холоде, ожидая своих нанимателей, то в разгоряченной словно печке машине тряслась, погрелась немного в домике, а теперь снова на холод. Пот струился по спине — ей надо срочно переодеться и сходить в душ, лишь бы не заболеть. С температурой шататься по лесу — гиблое дело.

Аня направилась к домику, что ей показывал по приезду Григорий. Здесь располагалась небольшая турбаза, оснащенная всеми прелестями современной жизни. Жители соседней деревни только и жили что благодаря туристам, да торговле. Все-таки многие любили этот лес — зимой тут обожали топить бани и кататься на лыжах, но не в такую погоду, разумеется. А летом тут на охоту ездили, неподалеку даже было озеро для рыбалки. Прекрасное место и Аня влюбилась бы в него, если бы не страшная вьюга и холодный, бьющий по щекам ветер.

Ей достался домик самый маленький, рассчитанный на двоих. И поселили её одну. Жаловаться не на что, она была счастлива, что не пришлось делить комнату ни с кем из этих мужчин. Внутри была холодрыга и она сразу подскочила к печке, включив её на максимум. Стала раздеваться, да разбирать вещи. Она приехала налегке, хорошо хоть не додумалась тащить чемодан, как в прошлый раз. Ей тогда сразу намекнули от нужных вещей избавиться, ведь они никуда не влезут. Аня взяла с собой только самое нужное — инструменты для работы, ноутбук, старый дорогущий фотоаппарат и немного сменной одежды. Ей платили за неделю работы, но она не собирается здесь задерживаться. Вот бы только погода утихомирилась…

Когда потеплело, Аня с удовольствием приняла душ. Вода была почти теплой, но ей этого хватило. Укутавшись в гостевой халат, она села рядом с печкой и с неожиданным удовольствием наблюдала безжалостный ветер за окном. Приятно сидеть в уюте и тепле, а непогода там, за окном. Начинало темнеть. Как хорошо, что они забрали её днем. Аня со страху бы поседела в ночи по таким сугробам ходить… Она подключила ноутбук, но её ждало разочарование. Никакого вай-фая. Он ей не сильно то нужен, вся методическая информация давно скачена, ради этого она ноутбук и взяла. Но все-таки было обидно… И сети нет, разумеется. Даже маме не написать. Но та вряд ли волнуется — она увлечена своим новым ухажером… А больше за Аню переживать и некому.

В дверь несколько раз громыхнули тяжелым кулаком. Аня раздраженно встала.

— Заходите, только дверь быстро закройте!

Дверь открылась и ввалился один из браконьеров. Он был похож на Григория усами и хитрыми глазами. Только у этого еще шрам на все лицо, будто царапнула бойкая пума. Но это не отняло у мужчины шарма. Он ни капли не смутился, увидев Аню в одном халате, лишь оценивающе осмотрел и хмыкнул:

— Пардон, молодая. Перетереть надо перед завтрашним днем, а связи нет, нам тебе и не позвонить. Вот.

Он протянул Ане небольшую рацию.

— Надо проверить, — мужчина достал из кармана свою и начал показывать. Зажал одну кнопку и актерничая, произнес. — Меня зовут Вячеслав Дорофеев, прием, а вас как?

Рация Ани вторила его словам глухим звуком. Она зажала ту же кнопку.

— А я Аня Морозова, прием, — отозвалась она без энтузиазма собеседника. — Тут одна линия или несколько?

— Тебе достаточно будет общей, — отмахнулся Вячеслав. — Морозова, значит? Под стать тебе работенка, да?

— Не под стать, — скривилась Аня. — Вы обманули меня, Вячеслав.

— Зови меня Славой, давай без официоза этого дурацкого, — махнул он рукой. А Аня узнала его голос. Это с ним она по телефону договаривалась об этой работе и с ним переписывалась. — Ну не так уж мы тебя обманули. Сказали, что надо волчицу белую спасать, так и надо спасать.

— Вы хотите её поймать!

— Конечно, а как мы её продадим. Но не убить, нет-нет. Мы тебя и наняли, чтобы ты зверюгу спасла, если мы случайно… перестараемся.

— Не ловят животных с ружьями, — огрызнулась Аня. — Да и приманки у вас — ловушки, да капканы! А если она инфекцию подцепит, я никак помочь не смогу! Эта редкая порода, вы…

— Нотации не читай, — остановил Вячеслав. — Мы же тебе хорошо платим.

— Я не за деньги работаю, Вячеслав, — гордо вздернула подбородок Аня. — И как только мы расстанемся, я о вас донесу.

Мужчина тихо посмеялся. Аня ждала, что он разозлится, но только огонек веселья горел в его глазах. «Ох, он же просто пьян» - осознала она. Для этих мужчин это просто развлечение, зимняя охота, это игра! И они притащили её по своей прихоти… Пьют там, а завтра собираются тащиться в опасный снежный лес.

— Нравишься ты мне, Аня, — хмыкнул Вячеслав. — Добрая, хорошая деваха. Нам бы всем у тебя поучиться.

Аня могла лишь фыркнуть.

— Если вам нечего сказать, то не задерживайте меня. Я собираюсь спать, — заявила она.

— А с нами посидеть не хочешь? Мы все мужики окольцованные, — в доказательство он снял перчатку и показал руку с золотым кольцом на безымянном пальце. — Кроме Алексея, конечно. Но он парень хороший, не обидит… А то что тут сидишь, скучаешь.

— Я не скучаю, — отказалась Аня.

— Ну, как знаешь, — Вячеслав не стал уговаривать и напоследок щелкнул по рации. — Если испугаешься, кричи. Прибежим, спасем.

Аня покраснела, но была рада, что мужчина быстро ушел и этого не увидел. Ох, и ей придется в такой компании жить неделю! Мужчины старше сорока все были такие. Их отличие лишь в образовании. Всякие с высшим, да амбициями — занудные сексисты, любящие по любому поводу спустить с небес на землю. Все преподаватели Ани были такими, она еле универ закончила, даже приходилось откупаться коньяком и конфетами, хотя она отличница! Стыдоба! А вот мужики попроще были веселыми, добрыми, но ни о чем, кроме работы, да спорта болтать не любили. От их компании не хотелось удавиться — это было плюсом. И чуть что Аня была уверена — действительно прибегут и спасут, а потом заставят от стыда провалиться своими шуточками…

Но эти вдобавок браконьеры. Аня с ними бы за один стол не села, но тут ситуация вынуждает. Она не собирается капать им на мозги постоянно, хотя, конечно, и молчать не собирается. Но стоит принять ситуацию и смириться. Она будет стараться помочь, вдруг, они действительно не обманывают и не собираются убивать волчицу. Зачем-то же её правда наняли… Будет зато повод получить такой опыт! Аня никогда так далеко в северные края не забиралась. Следует получить максимум — не зря же она сюда тащилась!

И хоть изначально она спать не собиралась, все же Вячеслава не обманула. Одеяло на кровати было плотное, а подушки трещали, будто в них сена набили. Но главное - сверху её накрывал вязанный плед. Лишь от взгляда от него на Аню напала дрема. Все-таки есть своя романтика — засыпать укутанной в тепле под шум вьюги за окном…

ЧАСТЬ 2

Изо рта валили клубки пара от горячей крови. Она стекала по пасти, яркая и сладкая, капала на белоснежный снег. Рядом вились братья, сестры, все голодные и вымотанные. Они шли за ней из самых глубин леса. Некоторые потеряли своих детей в пути, их забрала суровая зима. Телами детенышей никто не желал отужинать, они не настолько одичали, хотя некоторые ходили по опасной грани. Одноглазый брат дрожал рядом будто в предсмертной агонии, но так он показывал свое нетерпение. Аня мотнула мордой, приказывая следовать за ней. Многие уже учуяли подарок, что она им преподнесла. Она гнала эту лисицу весь день — та оказалась хитрой плутовкой и знала эту местность куда лучше Ани. Но лиса проиграл. На её скулеж радостно побежали остальные, желая ухватить хоть кусочек. Лиса была совсем худой, едва её хватит на эту ораву.

Аня чувствовала, как рядом хрипло дышит Одноглазый, он снова недоволен. Он хотел жирного кролика, хотел сотню лис, хотел медведя. Но он слишком слаб, даже белок ему не загнать, слишком те юркие. Предупреждающий рык идет из Аниного горла, слюна, перемешанная с кровью, дребезжит и отпугивает Одноглазого. Надолго ли хватит его терпения? Он засеменил к лисе, в надежде, что ему хоть что-то останется.

Если вьюга снова накроет лес им придется затаится. Они слишком близко подобрались к людям и скоро они их заметят…

* * *

Аня разлепила глаза от треска рации на прикроватном столике. Она разрывалась от мужских голосов — все перебивали друг друга и сбивали линию. Когда там произнесли её имя Аня со стоном раздражения взяла рацию в руку.

— Анна Сергеевна, подъем. Вы встали? — спросил кто-то.

— Встала, — Аня натирала левый глаз до красноты.

— Приходите завтракать в четвертый домик. Поторопитесь, а то вам ничего не достанется! Конец связи.

В конце на фоне раздался дружный смех. Аня взвыла от бессилия, но встала с кровати. В доме было слишком жарко, она оставила печку включенной на максимум и сейчас стоило её убавить. Спина была мокрой от пота, как и простыни. Аня сняла её с матраса и кинула сохнуть на перегородку душевой. Перед этим она умылась сама, разумеется. Вода взбодрила её, но не прогнала ночного видения. Что это было? Сон? Даже два раза почистив зубы Аня не смогла прогнать железный привкус крови во рту. Но вот кофе должен помочь…

Аня уже предвкушала терпкий мощный напиток, когда заходила в четвертый дом. Здесь собрались все — семеро мужчин обернулись на нее, стоило ей легко приоткрыть дверь. Она лишь накинула на себя куртку, не желая утепляться перед простым завтраком, и поспешила её снять. Здесь, как и у нее, слишком тепло и душно. Один раскладной стол соединили с обычным по центру комнаты и там было навалено всякого: несколько термосов, электрический кипящий чайник, одноразовые тарелки с бутербродами, да покупными булочками. Аня вспомнила про трехразовое питание в своем договоре и взгрустнула. Она не ждала изысков, но уже представляла, как вкус дешевой булки прилипнет к её небу, как влитой.

— Как спалось? — спросил их главный Григорий. Он уже был одет и готов хоть сейчас выступать. Он сразу уступил Ане место на раскладном стуле с продавленной подушкой. — Я вот еле уснул — вьюга выла, как волчара.

Ане вспомнился её сон — волки, наевшись несчастной лисой, выли в благодарность. Она тоже выла, чтобы подозвать их ближе и отправиться в путь. Вьюги в её сне не было, только морозный ветер, но она не ощущала его, благодаря меховой шкуре.

— Я отлично спала, — пожала плечами Аня.

— На новом месте приснись жених невесте, — ткнул её в бок рядом сидящий здоровяк. — Колись, кто из нас тебе приснился?

Мужчины поддержали его смехом. Аня смутилась бы, но вчера решила адаптироваться.

— Волк мне приснился. Одноглазый. Надеюсь, не полезет ко мне в койку.

Все вокруг рассмеялись, кто-то даже дружелюбно похлопал по плечу, и сразу отстали. Увлеклись своими разговорами, стали настраивать радио, с умными видом пялились на карту, что прибили к стене. Аня налила себя кипятка и заметила, что нигде не наблюдалось даже пакетика быстро завариемого кофе. Её растерянность заметил «смешно» пошутивший про жениха мужчина.

— Чай у нас на подбор — зеленый, черный, даже белый мне жена положила, гадость редкостная, — начал рассказывать он, будто рекламировал.

— Неужели никто здесь не пьет кофе? — Аня уже готова была с болью смириться.

— Кофе! Конечно есть, но его Леша весь себе утащил. Алексей! — мужчина резко встал. — А ну возвращай кофейник, ты не один у нас оказался кофеманом!

Сидящий в углу парень резко встал. Он сидел рядом с тумбочкой, на которой действительно стоял небольшой кофейник с манящей черной жидкостью. Он взял его и подошел. Вид у него был виноватый и смущенный.

— Спасибо, — кивнула Аня, забирая желаемое.

Она сразу же налила себе порцию и ничем не разбавляла, наслаждаясь едким, врывающимся в горло вкусом. Следом в рот отправилось несколько бутербродов с сыром. Аня подумала, что стоит узнать, что им с собой жены снарядили. Явно ведь не одни бутерброды! Тут все мужики, как на подбор — каждый бой медведю даст. Одним своим пузом прочь толкнет. Если Ане дадут порыться в провианте она сможет придумать завтрак поразнообразнее и пополезнее этого.

Тем временем она и этот Леша остались за столом одни, все остальные пошли судачить к карте.

— Ты уж прости моего дядю Олега, — заговорил Леша резко. Голос у него оказался совсем юношеский. Мягкий, как суфле на фоне всех остальных. — Дурацкие у него шутки.

— Если я буду обижаться на каждую их шутку — от горя помру к ночи, — отмахнулась Аня.

Леша хмыкнул и тоже хлебнул кофе. Свое он смешал со сливками. Те в маленьких коробочках были разбросаны по столу, но не вызвали в Ане аппетита.

— Слышал, ты не в восторге от… всего это, — Леха обвел головой весь домик. Но намекал, конечно, на ситуацию. — Я сам охоту не люблю, но дядя затащил. Сказал, надо мужика из меня делать. Будто убив пару зверюшек у меня член длиннее станет.

Аня фыркнула от смеха прямо в кружку и расплескала кофе. Леша и сам стал смеяться, но больше с её реакции. На них с интересом, кто-то с неодобрение поглядел.

— Прости, — у Леши правда был виноватый вид.

Или он просто умело его имитировал.

— Если бы член рос от убийства невинных животных, у нас бы половина населения Земли свои отростки бы в отдельную штанину пихали, — с улыбкой сказала Аня. — Лучше скажи, они серьезно все это затеяли или развлечения ради?

— Это все Дорофеевы, — Леша кивнул в сторону Григория, что распинался у карты и взглядом зацепился за стоящего рядом Вячеслава, что снова объяснял, как пользоваться рациями. — Они если что-то придумают, то никому не отвертеться.

— Они братья? — догадалась Аня.

— Близнецы, — кивнул Леша. — Хорошие друзья семьи. Мой отец тоже хотел поехать, но слег. А меня все равно потащили, я даже пытался притвориться, что тоже заболел… Но дядя меня за ноги из кровати вытащил, едва не в пижаме в машину запихнул.

— И много они таких… походов устраивали? — Аня очень недобро поглядывала на братьев.

— Раньше просто охотились, рыбачили. Такие съезды устраивали! А тут стрельнуло что-то в голове, в такую даль мы не забирались… Мы не браконьеры какие-нибудь, ты не подумай. Я-то уж точно нет.

— Но вы охотитесь на белую волчицу, — прошипела Аня. — Это не вымирающий вид, конечно, но редчайшая порода. А если она действительно альбинос, то её ни в коем случае трогать нельзя!

— Да просто полярная волчица забрела. Я не думаю, что это…

— Это все еще редкость для этих краев. И точно не повод устраивают охоту.

Разговор не заладился, хотя так хорошо начинался. Леша сдался и начал убирать со стола. Аня ему помогать не собиралась, встала и подошла к небольшому собранию. Ей не хотелось признавать, но она никогда не одобряла даже простую охоту, хоть и понимала её важность. И если могла закрыть глаза на людей, что добывали себе таким образом пропитание, то те, кто ради веселья этим занимался… Какое удовольствие гнать зайцев в ловушку, у которых сердце вот-вот от страха разорвется? А волков, хищников дразнить? Те ведь ответить могут. Особенно неопытным охотникам…

— Через час забираемся у этого дома, — подытожил Григорий. — Всем тепло одеться, ничего не забыть и быть на месте, как штык. Анна Сергеевна, если хотите идите — понежитесь в кроватке, мы пока и без вас справимся…

— Нет, я пойду с вами, — запротестовала Аня.

— А мешать не будешь? — уточнил Вячеслав.

— Хочу сделать несколько снимков. Не думаю, что это помешает.

Ей дали добро. Она вернулась в свой домик и начала кутаться в одежды. Термобелье, свитер, плотные носки. Сегодня погода обещала сжалиться, но градусник строго показывал снаружи под минус сорок… И хоть влажность тут была пониже, холод не щадил никого. Аня не желала заболеть или промерзнуть, поэтому ответственно отнеслась к сборами. Все лицо намазала кремом, чтобы от сухости и ветра не треснуло. Перчатки плотные, но с раздельными пальцами. Это не спасет от мороза, но будет удобно работать с фотоаппаратом. Аня вела небольшой блог про свою работу, да и любила делать снимки на память. Её телефон не выдавал хорошего качества, а на новый денег нет, зато всегда под рукой родной фотоаппарат, который она еле успела урвать на авито. Не самый лучший, но не подводивший её в непогоду и выполняющий свою работу без вопросов. Аня проверила его заряд, протерла объектив и стала настраивать.

Кто-то скажет — чем интересен зимний лес? Вокруг только белый снег и иногда мелькают темные деревья. Но Аня чувствовала, что сможет получить красивые снимки. Может, отправит их на какой-нибудь конкурс… Как же ей хотелось поиметь что-нибудь хорошее с этой работы и откинуть мысль о том, что она помогает в поимке несчастного и редкого животного…

«А если я сфотографирую волка?». Аня не думала даже о редкой волчице, она думала об обычный диких зверях, что живут в этом лесу. Тогда, с медведем, все было иначе — они были в тайге, что испытывала лишь условиями, да местностью, но вот животные… Рядом всегда были крепкие парни с ружьями, да и по лесу, хоть с болотами, да грязью, убежишь. А тут снега по колено, а в куртке пока повернешься, уже час пройдет.

Аня представила, что видит в объективе волка. Как медленно пятится назад и не отводит от него взгляд, чтобы не спровоцировать. Тянется к рации… Эти мужики прибегут к ней, но есть ли у них опыт? Охота, да рыбалка, сказал Алексей. Они и выглядят так — сходка друзей-любителей, что решили испытать себя. И не знают, что зверь может оказаться умнее и проворнее их самих.

Аня доковыляла до нужного домика. Тут собрались почти все, с огромными рюкзаками, да ружьями за спиной. Кто-то держал капканы — большие, ржавые и острые. А у кого-то были туго завязанные плотные мусорные пакеты. «Приманка» - с отвращением поняла Аня.

— Вижу, все на месте, — из дома вышли братья Дорофеевы. Григорий довольно потирал руки, клубки белого пара поднимались над его усами.

— Лехи еще нет, — сказал Олег, с раздражением поглядывая на один из домиков.

— Даже наша девица быстрее снарядилась, чем твой племяш! — фыркнул Вячеслав. — Если через пять минут не явится - без него идем!

Но Леша успел — как раз перед тем, как Григорий собирался отправляться. Аня не удержалась от улыбки — Леша случайно заправил куртку в штаны. Ему сразу об этом сказал дядя, успев прописать подзатыльник.

Все разделились. Аню пристроили к Олегу и Алексею. Она не была против — тучный мужчина все ругал бедного Лешу и прокладывал им путь в лес. Аня ловко шла по его следам, а Леша постоянно вставал ногой не туда и проваливался. Охота точно не для него. Его дядя явно думал о том же и больше не решит племянника тащить на такие мероприятия снова….

Внутри лес оказался таким, как Аня и представляла. Высоченные ели тянулись к солнцу, а то заставляло весь снег в округе блестеть. Снег на самих ветках, что подобно рукавицам обхватил еще зеленые пальцы, периодически сыпался на голову. Вперед лишь белизна и хруст снега под ногами. Ане хотелось сфотографировать все — от лучей солнца, до следов от массивных ботов Олега. Она уже достала фотоаппарат, когда мимо них ловко пронеслась белка.

— Ух е! — Олег покачнулся, когда она запрыгнула на него, чтобы ловко допрыгнуть до ели. — Вот засранка.

Аня быстро сделала несколько снимков.

— Успела? — рядом оказался Алексей.

Сама белочка уже ускакала, успев за собой растормошить несколько веток.

— Не думаю, — грустно Аня перелистывала сделанные фото. — Она слишком быстрая.

— Не отставайте, молодежь! Насмотритесь еще на белок!

Дядя Олег вел их строго — позволил Ане сделать лишь еще пару снимков. Он хотел поскорее покончить со своими заданием и вернутся к остальным. Пока они шли к нужному месту Аня приглядывалась к снегу и где-то были видны маленькие следы, едва заметные. Точно не очередная белочка, может, заяц? Те обычно оставляют за собой целую вспаханную дорожку, но тут было иначе.

Наконец, они дошли до места. Как же хорошо, что Олег просто расставлял ловушки — натягивал несколько лесок и делал метки между деревьями, где их растянул. Аня не смогла бы смотреть, как рассыпают потроха для приманивания. Она насмотрелась всяких ужасов в университете и до сих пор не привыкла. Она готова с этим иметь дело лишь ради спасения, а не убийства… Там задействован профессионализм, а здесь — её личное отношение. Аня пока не готова переступить через себя.

— Смотри, — подозвал её к себе Алексей. Он смотрел на нее робко после небольшой перепалки за завтраком, но Аня была рада, что он хотя бы виновато не прячет глазки и не обижается.

Он указал куда-то вверх. Ане пришлось задрать голову, и шапка чуть слетела с её головы. Алексей её подхватил и вернул на место.

— Спасибо. А что… а!

Аня сразу подняла фотоаппарат. На одной из веток, высоко-высоко, сидел снегирь. Самец, с красным алым брюхом, быстро крутил головой, будто что-то выискивал. Аня прижала к себе объектив, стала приближать картинку и нажал кнопку затвора. Тихий звук щелчка не спугнул снегиря, поэтому убрав фотоаппарат, Аня могла еще немного полюбоваться им.

— Никогда таких в живую не видел, — признался Алексей.

— Я тоже, — сказала Аня. Её бабушка любила вышивать снегирей, особенно зимой, и её вышивка украшала весь дом. Как и многие, она не знала, что красным пузом отличаются только самцы, поэтому вышивала только их и часто чмокающихся клювами. Бабушка так не дожила до момента, когда Аня могла ей рассказать об этом. А хотелось бы увидеть её реакцию!

Аня посмотрела в камеру. Фото получилось чудесным.

— Ты еще и фотограф? — не отлипал Леша.

— Это просто хобби, — пожала плечами Аня.

— У тебя здорово получается. И… эм… прости за утро. Я не хотел ссориться.

Аня внимательно всматривалась в парня напротив — щеки краснючие, но это от холода. Он спрятал взгляд, поймав её на внимательном изучении.

— Мы и не ссорились, — сказала в конце концов Аня. — У нас просто разные мнения.

— Я лишь хотел сказать, что я на твоей стороне! Ты права — нельзя ловить белую волчицу, это может причинить ей вред…

— Молодежь! — громыхнул голос Олега. — А ну топайте сюда!

Аня не успела ответить, да и не знала, что. Этот парень пытается с ней подружится, а может и хуже — клеит её! Лешу понять можно, повсюду взрослые мужики, с которым общих тем для разговора ноль, да и охоту ему навязали. Аня не питала к нему негативных чувств и раз уж застряла тут, следует обеспечить себя адекватным собеседником. Особенно, если он сам напрашивается. Но ей надо держать себя в руках — как бы симпатичен этот Леша не был, она не привыкла заводить романы на работе.

Они топали относительно долго — Олег оставил их шептаться, а сам пошел исследовать местность. Только приблизившись к нему Аня и Леша поняли, что что-то стряслось. Раздавался шум рации, снова перекрывающие друг друга голоса. Аня сжала фотоаппарат и надеялась, что увидит не труп несчастной волчицы…

Нет, вместо этого они обнаружили растерзанную лису. От бедного животного практически ничего не осталось — кровь впиталась в снег, а вокруг нее будто сотня следов. Такое ощущение, что топталась целая стая. И ушла она, если смотреть по следам, в противоположном направлении от базы.

— Блин, — Леша прижал перчатки ко рту. Весь его румянец пропал.

— Только не смей тут гадить! — гаркнул на него Олег. — Ты смотри, что мы нашли! Точно работа волчар! Что думаешь, дамочка-врач?

Аня похлопала Лешу по спине, и он тут же отвернулся. Аня подошла поближе, тут было протоптано и ноги не утопали в снегу.

— Её съели, очевидно, — сообщила она. Понять, что перед ними когда-то была лисица, можно было только по остатком шкуры, да хвосту, что валялся рядом. Ане тоже не нравилась эта картина, но она была привычна — просто так работает животный мир.

— Волки съели? — допытывался Олег.

— От нее не осталось ничего, как я пойму?! — фыркнула Аня. — А вот по следам понять можно… вы же охотник, сами мне скажите!

— Так, не указывай мне тут, — пробубнил недовольно мужчина. — Сделай несколько фото и пойдем отсюда.

Ане совсем не хотелось портить ленту своих снимков этим, но ничего не поделаешь. Всматриваясь в объектив и приближаясь к дорожке следов, она неожиданно вспомнила свой сон. Он почти забылся, испарился из памяти, как бывает практически с каждым сном. Но там была лиса. Она не видела её, только слышала, она была в её мыслях. Аня тогда думала о ней с раздражением, слишком проворная была зверюга.

Связан ли её сон с этой лисой? Или это просто совпадение?

Ане неожиданно стало холоднее раза в два. Одежда показалась промерзшей. А в ботинки будто насыпали снега.

Ей стоит вернуться, отогреться и выбросить это из головы.

ЧАСТЬ 3

Не стоит удивляться тому, что все мужчины страшно возбудились от такой находки. Григорий был уверен — это доказательство того, что волчица рядом! Это распалило во всех азарт, но добавился еще и страх… Небольшой такой, который стыдно показывать своим «друганам». А вот Аня не стеснялась.

— Там было столько следов — наберётся десяток волков, — уверенно говорила она. — Вам больше не стоит разделяться, если не хотите вернуться к женам по частям.

— Я согласен, — кивнул Вячеслав. В отличии от своего брата, что хотел сейчас же бежать в лес и искать, он отнеся к находке осторожнее. — Судя по всему, мы действительно имеем дело со стаей.

— Нас тут семь здоровых мужиков! — возмутился Григорий. — У каждого по ружью, каждый умеет стрелять! А волки, они же собаки трусливые… Пара выстрелов и разбегутся.

— Если только не почуют ваш страх, — намекнула Аня.

Рядом сглотнул Алексей. На нем все еще лица не было. И хоть перед ними стол, что ломился от очередных бутербродов, да закусок, он ни к чему даже не притронулся. Сама Аня заправлялась очередной порцией кофе и чувствовала, как жёлтый налет впивается в зубы.

— Бояться их нечего, — Григорий махнул на нее рукой. — Это не мой первый волк! Я и на медведя выходил, вы же знаете, мужики!

Все одобрительно, но неуверенно загудели. «Бахвалится» - поняла Аня и закатила глаза.

— Приманки мы расставили, ловушки тоже, — прервал его Вячеслав. — Судя по всему, стая, если она есть, рядом. Они к людям близко не подойдут, так что здесь мы в безопасности. Предлагаю переждать. Сходить к местным, может охотничья собака найдется.

— Зачем отсиживаться, Слава?! — стукнул кулаком по столу Григорий. Чашка с Аниным кофе чуть не перевернулась. — Пойдем и загоним их. Кто знает, может шкурку не только белую сдерем…

— Кхм, — прокашлялась Аня. — Шкуры никто сдирать не будет. А если вы хотите идти сейчас, то это глупость. Темнеет сейчас рано, через пару часов уже будет, считай, ночь. Вячеслав прав — стоит переждать.

Григорий отреагировал недовольным фырканьем, к нему присоединилась еще парочка мужиков и они напыщенно злые покинули домик. Ружья оставили здесь, а значит, послушались. Рядом на складкой стул опустился Вячеслав, вид у него был усталый. Но на Аню посмотрел с улыбкой.

— Молодец, Аня, — сказал он. — Делать нам сейчас нечего, как моего брата в лесу выискивать.

— Он точно не пойдет сам? С небольшой группой? — уточнила Аня. Не то чтобы она волновалась, но и допустить того, чтобы человек отправился на смерть, она не собиралась.

— Не, он все-таки не идиот, — вздохнул Вячеслав, вставая. — Так, обедайте быстро и пойдем на разведку в деревню. А то что штаны просиживать.

Все стали шумно и быстро обедать. Аня поражалась, сколько бутербродов влезает в этих мужчин, но молчала. Единственное, все же смогла уговорить Вячеслава показать их провиант. Он хранился здесь, в одном большом холодильнике и мини-холодильнике, что они привезли с собой. Весь мини-холодильник был забит алкоголем. Аня могла лишь фыркнуть. А вот холодильник её порадовал. Да, там было море хлеба, нарезок, колбас и сосисок, но было и что-то нормальное — яйца, овощи, даже мешок картошки у холодильника нашелся. Аня знала, что они привезли с собой мангал и ужин ожидается куда более приятным, чем завтрак и обед, но… Аня не собиралась губить свой желудок бутербродами.

— А у вас плитка есть? Портативная? — спросила она у Вячеслава, когда тот уже собирался уходить.

— Зачем? Мы вечером такой ужин бахнем, потерпи!

— Я хотела бы иметь возможность сделать себе яичницу хотя бы, — не унималась Аня.

— Слушай, — сжалился Вячеслав. — Мы с собой не брали. Но в деревне точно есть. Там как раз живут хозяева этой базы, думаю, у них можно будет одолжить.

Намек был понят, Аня поспешила тоже собраться в путь. Небольшая деревня была совсем рядом, но мужики, даже несмотря на это, решили запрячь свои джипы. Расчистили дорогу, включили печку на максимум и помогали друг другу — то толкая машину, то выбегая с лопатой. Из-за большого количества снега не было видно, где дорога, а где нет. Добрались они до деревни, когда уже начало понемногу смеркаться.

Аня издалека насчитала домов пятнадцать. Еще в поезде она интересовалась местом, куда приедет — местные жители здесь придерживались сельского порядка жизни. Из-за суровой зимы они работали все лето, чтобы потом хватило на суровые холода. Туристическая база рядом хоть и принадлежала одной семьей, работали там почти все жители — кто починит что-то, кто приберётся. Аня тут всего два дня и не видела никого, кроме тех, кто её нанял. Интересно, почему?

Стоило им оставить машины, как все разделились. Некоторые хотели найти рабочий телефон, чтобы дозвониться домой. Аня думала пойти с ними, но решила, что это бессмысленно. Кому ей звонить и зачем? Лучше заняться насущной проблемой — найти плитку!

Дом хозяев базы был совсем рядом. Большой, из темного дерева и большими окнами со ставнями. Аня немного начала проникаться атмосферой «старой деревни». Она будто в тематическом парке крестьянского быта. Выбивались из картины только накрытые полотном снегоходы, водонагреватели и спутниковые тарелки на крыше. Аня пошла в дом не одна, с ней был Вячеслав и один из их дружины. Вроде, его звали Семен — рыжий, конопатый, скорее напоминающий ребенка-переростка, а не взрослого мужчину.

Они даже не успели постучаться, как к ним вышли. Вероятно, их шумное прибытие не прошло незамеченным.

— Здорово, Тимур, — Вячеслав сразу вышел перед появившимся мужчиной. Тот был в домашнем свитере и рабочем теплом комбинезоне. Мужчина явно имел восточные корни, как и его жена, с любопытством выглядывающая из окна. — Надеюсь, сильно не потревожили.

— Только мелкого разбудили, — сказал Тимур и они обменялись рукопожатием. У него совершенно отсутствовал диалект и акцент, говорил он чисто и без запинок. Пожал руку он и Семену, а Ане лишь кивнул. Привычка мужчин жать друг другу руки при встрече раздражала Аню, ей всегда было неловко просто стоять в стороне и делать вид, что её не существует. — Зачем приехали? Неужели уже поймали зверюгу?

— Куда там! Но мы уже вышли на след… Думали, может у вас охотничьи собаки есть.

— Есть. Но вам их никто не даст.

Вячеслав отреагировал простым раздраженным вздохом. А Семен бурно воскликнул:

— А чего это так?!

— Не все одобряют, что я разрешил браконьерам у нас снять базу, — честно признал Тимур.

— Не браконьеры мы, — отчеканил Вячеслав. — Что, вам тут нравится, что у вас рядом бродит стая волков?!

— Это стая с белой волчицей во главе.

— А разница-то какая?! — восклицал Семен.

— Большая, — без лишних объяснений ответил Тимур. — Если чем-то еще могу помочь, обращайтесь, но в охоте помощи не просите.

Вячеслав раздосадовано махнул рукой, но вспомнил:

— Плитка у вас есть переносная? Девушка у нас больно капризная.

Аня помахала рукой, привлекая к себе внимание.

— Найдется. Пойдем в дом, — позвал её Тимур.

— Как закончишь, жди у машин. Без тебя не уедем, — заверил Вячеслав и они с Семеном ушли.

Аня поднялась на крыльцо, потом в дом. Как она и представляла — все такое простое, деревенское. Нет ни холодильника, зато есть спуск в погреб. Плита газовая, рядом с ней несколько баллонов. Из благ цивилизации еще телевизор, показывающий какой-то региональный канал. Перед ним сидел мальчик лет семи. Увидев Аню, он всполошился и убежал на второй этаж, едва не навернувшись на лестнице. На шум из одной из комнат вышла женщина, явно жена, с заплетенными каштановыми волосами. Она с интересом поглядела на Аню.

— Баярма, найди у нас электрическую плитку, пожалуйста. Маленькую такую, она должна быть где-то в твоих закромах.

Женщина кивнула и быстро куда-то упорхнула.

— Спасибо, — сразу поблагодарила Аня. А потом решила не допускать неловкой тишины и продолжила: — Если хотите знать, я тоже против охоты на эту волчицу.

— А чего делаешь тут? Такая молодая еще, — Тимур явно думал об этом с момента, как её увидел.

— Меня наняли, как ветеринара. Я работаю с разными… трудными случаями. Я думала, что буду спасать волчицу, что её заберут в зоопарк или просто оставят в дикой природе. Все-таки редкая порода, не следует её просто… убивать.

— Мне они тоже говорили, что хотят поохотиться на волков. А как я про белую волчицу ляпнут… — Тимур покачал головой. — Надо было не пускать их. Но эти… заплатили такие деньги. Будь это год назад — даже за миллион не пустил бы. Но сейчас сложная ситуация.

Аня не стала расспрашивать, видно было, что тема тяжелая. Она сама понимала важность денег, но сюда бы поехала в любом случае — изначально она ехала с благой целью. Посмотреть на редкую породу и спасти её. Деньги были хорошим бонусом… А сейчас это причина, по которой ей труднее вырваться — аванс ей уже заплатили. И он был немаленький. «Как это закончится — уеду на море» - подумала Аня. Холода и снега по-своему романтичны, но не тогда, когда покрыты кровью.

— А вы считаете, что белая волчица… священна или что-то вроде? — поинтересовалась Аня.

— Я сам не местный, — с чего-то начал издалека Тимур. — Я сюда приехал на заработки еще в девяностые — требовались разнорабочие. Полюбил Баярму и остался. Вот она — настоящая местная. С трудом ей далось то, что мы допустили… Но главное, её бабушке не говорить, свекрухе моей… Она уж меня съест, если узнает.

Она тихо рассмеялась.

— Вы так и не объяснили про волчицу, — напомнила она.

— Я плохо понимаю в этом. Знаю, что она предвестница новой эры, как говорят. Баярма говорила, что убить её — значит наслать проклятие на весь род. Волчица оберегает нас, а не губит.

— Но это все еще хищник, — не понимала Аня. — Одно дело легенды, но это… Хоть она и редкая, вам стоило вызвать специальную службу, чтобы её перевезли подальше от населенных пунктов. Особенно, если у нее есть стая…

— Стая тут давно… О, спасибо, милая.

Вернулась Баярма. Она держала в руках спасение — электрическую плиту. Потрепанную, но целую. Хоть и местами ржавую.

— Спасибо вам огромное, — Аня чуть поклонилась.

А Баярма все молчала и поглядывала на Аню, как на интересную зверушку. Потом подошла к мужу и что-то ему на ухо шепнула. Тот удивленно на нее глянул, а потом перевел взгляд на Аню.

— Жена говорит, тебя хочет видеть Кабира, — сказал Тимур. Заметив недоумение Ани, добавил. — Свекровь.

— Моя мать, — сказала Баярма с восточным говором. Она отдала плитку мужу, а Аню взяла под руку. — Пойдем. Наверх.

— Слушайте, не думаю, что у меня есть время…

— Пойдем, — упрямо повторила Баярма.

Делать было нечего, Аня смирилась и дала увести себя на второй этаж. Тут уже была другая атмосфера, а все из-за неприятного запаха лекарств. Он шел из комнаты, откуда выглядывал мальчик, что захлопнул дверь сразу, как Аня его заметила. Шел и из другой комнаты, куда вела Аню Баярма. Дверь была открыта, но путь преграждали занавески со звенящими колокольчиками. Чего-то ужасного Аня не ждала — люди на маньяков не похожи, скорее с прибабахом… Но они одолжили ей плиту, может она немного потерпеть, верно?

Баярма подтолкнула её в спину, а сама скрылась в комнате любопытного мальца. Аня прошла внутрь, колокольчики зазвенели, она сняла шапку. Здесь было ужасно душно и кроме запаха лекарств присутствовал аромат воска. Аня быстро нашла взглядом виновников — множество догоревших свечей и благовоний на комоде. А над ним широкое зеркало. В нем отражалась старая женщина, мирно качающаяся в кресло-качалке. Она была даже не полностью седая, хотя возраст у нее был почтенный, видно было по морщинам, впавшим глазам и трясущимся рукам, что пытались не выронить маленькую книжку. Старушка куталась в шерстяной кардиган так, будто ей было холодно. А Аня расстегнула свою куртку, хоть и понимала, что это не поможет — вернется она вспотевшая и мокрая.

— Здравствуйте, — поздоровалась она. — Вы хотели меня…

— Дай на тебя посмотреть! — неожиданно живым голосом потребовала Кабира. Она даже немного привстала, из-за чего книжка упала на пол. — Подойди ближе, я не кусаюсь!

Она улыбнулась, и Аня поразилась — все ряды зубов были белые и целые. Её бабуля обзавидовалась бы! Аня подошла и ей пришлось чуть наклонится, чтобы быть на уровне глаз Кабиры.

— Красавица. Только больно курносая, да тощая, — вынесла вердикт та.

Аня не знала, как реагировать и просто неловко улыбалась. Она будто на смотринах!

— Но не за это тебя выбрали, — закивала бабушка. Аня сдерживалась, чтобы не закатить глаза. Она точно с ней говорит или с голосами в голове? — Старайся слишком не пропахнуть этими городскими, ты ведь не хочешь лишних жертв?

— Что? — Аня опешила. — Простите, но о чем вы говорите?

— О тебе и волке, конечно.

— Вы про белую волчицу? — Аня заинтересовалась. Ей хотелось знать, почему местные защищают её. А эта женщина тут явно самая коренная… — Думаете, она предвестник новой эры?

— Чушь, — Кабира фыркнула так, что чуть зубы не вылетели. «Вставные» - поняла Аня. Теперь её бабуля может забрать свою зависть назад — сама с такими мучилась. — Так молодежь думает… Наша защита, наша опора… Не допусти смерти, слышишь? Иначе мы все пропали.

— Я не очень вас понимаю.

— Тебе и не надо. Жди ночного гостя и не пугайся. Это твоя судьба.

Кабира ногой подтолкнула упавшую книгу. Аня думала, что та хочет ей её показать, но быстро поняла, что бабуля просто просит вернуть её. Книга — обычный детективный романчик в желтой обложке. Аня дала его бабушке в руке и встала. Чтение увлекло Кабиру мгновенно, и она словно забыла, что в комнате находится не одна. Аня попрощалась и вышла, поспешила спуститься вниз. Поскорее бы на улицу, сделать глоток свежего воздуха!

— Будь осторожна, — Тимур её дождался и отдал плиту. — И если что — не стесняйся и приходи к нам.

Аня не задавала лишних вопросов, она хотела просто уйти отсюда. Пулей выскочила на улицу и разочарованно встретила темное небо. Зато воздух был холодный, приятный и комком умиротворения поселившийся в груди. Аня поспешила к машине и очень была рада обнаружить, что её правда ждали.

— Ты чего там застряла? — сразу спросил Вячеслав, как только она прыгнула на заднее сидение.

— Не важно, — отмахнулась она.

— Деревенские — им бы только поболтать! — возмутился рядом сидящий Семен.

— Меньше их слушай, Аня, — посоветовал Вячеслав. Онипереглянулись в зеркале заднего вида. «Он знает?» - подумала Аня.

Но не успела ничего спросить — уже разогретая машина рывком тронулась с места.

ЧАСТЬ 4

Их машина приехала последней — все уже вернулись из деревни. Пришедшая с вечером погода не могла не радовать, никакой вьюги, никакого ветра, даже снегопад стороной обошёл. Лишь мороз, режущий щеки. Аня вспомнила свою дачу, далеко за городом она находилась, но там никогда снега такого не было. Грязь, дожди, если повезет, лишь трава небольшой коркой инея покроется. Аня не любила дачу, жалкий дом на отшибе, где растет один плющ, да картошка, а дел столько, будто целый огород. Вот если бы дача её покойной бабули была такой, как здесь… Зимние каникулы могли бы стать краше.

Из-за воспоминаний о бабушке Аня вспомнила и Кабиру, эту странную старуху и их не менее странный разговор. Анина бабушка в преклонном возрасте обычно говорила старческие глупости, вспоминала молодость и повторяла одни и те же истории по нескольку раз за день. Она мило сидела на диванчике с пультом в полиэтиленовом пакете и листала каналы на телевизоре, в надежде наткнуться на какое-нибудь выступление… Она всегда забывала нужные каналы, и Аня даже сделала ей подсказку, небольшой стикер, прикрепила его к пульту. Но бабушка тогда уже почти ослепла, о чем никто не догадывался… Ведь телевизор она смотрела так, будто все отлично видит. А она просто слушала.

Вот и эта Кабира… Она делала вид, что видит Аню, но думала и говорила о чем-то своем. Бессмысленный старческий треп. И Ане не стоит об этом думать.

Машины поставили около четвертого домика полукругом, посередине стоял мангал, освещенный яркими фарами. Из одной из машин доносилось радио с постоянными помехами. Слышался треск угля. Аня предвкушала вкуснейшее мясо и была готова простить сегодняшние бутерброды, да и все последующие.

— Я уже собирался за вами ехать! — их встретил Григорий. Он был в одном свитере, комбинезоне и румяный, как спелый томат. Он был в резиновых перчатках, что были запачканы маринадом. — Скоро картошку ставить, а вы прохлаждаетесь!

— Задержались. Не важно, — Вячеслав отмахнулся от него, хоть и бросил взгляд на Аню. Она не поняла его значения — был ли Вячеслав раздражен из-за нее или ему было все равно? Он вполне миролюбиво повернулся к ней: — Сегодня-то составишь нам компанию? Или будешь одна-одиношенька отсиживаться?

— Если вы не будете против, — Аня вежливо кивнула.

— Вот и отлично! — Вячеслав хлопнул её по спине. — Водку пьешь?

— Пью, — выдохнула Аня с улыбкой. Пить она не собиралась, но лучше на все соглашаться, лишь бы не слушать уговоров.

— Ну вот! Правильно, Анна Сергеевна! — разулыбался Григорий. А Аня поняла, что красный он не только от холода, явно успел опрокинуть в себя несколько стопок. И судя по хохоту внутри дома, не он один…

Аня зашла и сразу пристроила свою плиту подальше. Она уже представляла, как завтра сможет отварить себе яиц, да поджарить тостов. Но сейчас задача у нее появилась новая — все мужики были увлечены готовкой. Кто мясо фасовал, кто картошку в фольгу заворачивал. А вот на овощи все дружно забили… А их было немало! Без Ани все бы точно пропало… Она быстро оборудовала себе место, нашла большое блюдо, и начала нарезку. Ей одобрительно помахал Вячеслав и сразу налил стопку. Аня вежливо её отставила в сторону. Напиваться в такой компании — подумать только! Аня собиралась хорошо поесть и лечь спать.

И ничего больше.

— Привет, — к ней подошел Алексей. Без верхней одежды он был таким худым и щуплым на вид… Он оглядел Аню так, будто подумал о том же самом. — Помощь нужна?

— Справлюсь сама, — улыбнулась Аня. Она уже нашинковала несколько огурцов и приступила к помидорам. Пока резала обнаружила, что жутко голодная и все плохо нарезанные кусочки отправляла в рот. — Ты, как я вижу, отдыхаешь?

Алексей единственный просто стоял с банкой пива и не знал, куда себя деть. Он смущенно улыбнулся.

— Меня к мясу подпускать не любят. Один раз я шашлык сжег — ору было на весь лес.

— Оно и понятно! — шутя возмутилась Аня. Испортить шашлыки в походе — хуже и не придумаешь!

— А ты видимо… привыкла к таким застольям.

— Каким? Посреди снегов с кучей незнакомых пьяных мужчин? Такое впечатление я оставляю? — фыркнула Аня. Сок от помидора брызнул ей на пальцы, попался слишком мягкий.

— Нет! — испугался Леша. — Я вовсе не это хотел сказать, я… блин.

— Ты не блин, — хихикнула Аня. — А если хочешь узнать меня получше, лучше скажи для начала, сколько тебе лет.

Леша смутился и явно не ожидал такого вопроса. А вот Аня задавала его себе, а сейчас он особенно её волнует. Парень на вид хороший, подружиться с ним было бы отлично — лишь бы поменьше контактировать с этими охотниками. Но глаза напротив горят, а он явно волнуется, хочет узнать поближе. Это прямой путь к флирту… Аня хотела его всеми путями избежать. Вопрос возраста был для нее очевиден — Алексей был молод и слишком худ. Это не показатель, но наводит на мысли…

— Двадцать один год мне, — сказал он. — А что такого?

— Ты же не думаешь, что мы ровесники? — вздохнула Аня. Хорошо хоть не шестнадцать!

— А разве…?

— Я на пять лет старше тебя, — улыбнулась Аня. — Или ты думал я универ за один год закончила?

— Ты… да не верю! — Леша оглядел её снова, и Аня не сдержала смеха.

— Ох, молодняк. По-твоему, девушки после двадцати пяти сразу превращаются во взрослых теток?

— Я просто… ты выглядишь очень молодо, я не хотел тебя обидеть. Извини.

Ох, неужели разговор снова испортился? Аня вовсе не хотела издеваться, но его реакция была такая искренняя и милая… Леша уже собирался встать и уйти, думая, что разозлил её. Аня решила в этот раз ему помешать.

— Ты меня не обидел, — со вздохом произнесла она. Овощи были нарезаны, и она начала раскладывать их на небольшом подносе. Аня решила поскорее сменить тему. — Значит, ты учишься? На кого?

Леша ей одобряющее улыбнулся в ответ. Ане не хотелось напряженного общения. Возможно, стоит выпить хотя бы стопку водки… От одной ничего не случится.

— Я учусь в колледже на механика. Дядя пристроил. Выпущусь и оттуда сразу на семейное дело.

— Дай угадаю… автосервис?

— Да! — Алексей щелкнул пальцами. — Лучший в городе.

— И ты… этому рад? — осторожно спросила Аня. Ей не хотелось, чтобы он подумал, что она считает такую работу плохой, но было интересно спросить.

Перед тем как Алексей ответил, Аня отнесла поднос на стол. Мужики уже закончили с мясом и картошкой и ушли на улицу, к мангалу. Было слышно их голоса, громкие и перебивающие друг друга. Аня присела на диван у стены, над ним висела картина осеннего леса. Ох, лучше уж снег, чем грязь и слякоть. Леша бухнулся рядом с уже новой банкой пива.

— Не знаю, — признался он. — Но я больше ничего в жизни не хотел… Вот если бы деньги платили за футбол с друзьями и сон — другой разговор! Вот мои любимые хобби.

— За футбол платят.

— Серьёзный спорт кошмар, — поморщился Леша. — А в родном городе все свои, в сервисе тоже… Мама говорит, мне для полного счастья не хватает только девушку найти.

Аня чуть не закатила глаза, поймав его взгляд. Неужели он так быстро напился? Их колени соприкасались, и Аня решила немного отодвинуться.

— Неужели тебе с девушками не везет? Не поверю, — лишь хмыкнула она.

— В школе меня интересовал только футбол и друзья — не до девчонок было. А в колледже их совсем нет!

— И что, в родном городе ни одна мамина подруга свою дочку не сватала? — ехидно поинтересовалась Аня.

— Это другое, — уши Леши мило покраснели.

— Ох, значит было что-то…

— Вот что ты докапываешься! — Леша пихнул её, вызвав смех. — О себе лучше расскажи, Анна Сергеевна. Так к тебе теперь обращаться, а?

— И никак иначе, — погрозила пальцем Аня, смеясь. — И что же ты хочешь узнать?

Леша замялся и в этот момент в домик вернулся Вячеслав. Позади него виднелись покрасневшие от алкоголя и холода, но веселые мужчины. А также свист ветра ворвался в домик, немного украсив снегом ковер.

— Погода дурит, — сказал он, зажимая в зубах не горящую сигарету. Он прошел вперед, к своей куртке и достал оттуда зажигалку. Перед тем как уйти он остановился, заметив, как разом замолчали Аня с Алексеем. Вячеслав неприятно усмехнулся. — Надеюсь, не помешал?

— Идите за мясом смотрите, Вячеслав, — посоветовала Аня.

— А вы, Анна Сергеевна, будьте добры к нашему невинном мальчику, — Вячеслав подмигнул парню и ушел, будь он неладен.

Аня тяжело вздохнула и встала. О чем она думает, неужели действительно собралась флиртовать с этим «мальчиком»? Прошло всего два дня, а ей уже настолько нечем заняться? Надо было сидеть в своем домике, читать, фото редактировать. Но никак не здесь. Аня взяла стопку с водкой и опрокинула её в себя даже не поморщившись. Схватила ломтик огурца и закусила. Её живот отозвался не с радостью — на голодный желудок он алкоголь не терпел.

— Да врет он, — неожиданно сказал Алексей, вставая. — Никакой я не невинный.

— Что? — Аня оглянулась на него в недоумении. — Ты о чем?

— У меня были девушки, правда, — но уши Алексея предательски краснели.

Аня еще поморгала немного, а потом поняла. Невинный мальчик — да Вячеслав его дразнил! И Лешу это задело. Аня не могла не улыбнуться. Мягко, почти как ребенку. И погладила Лешу по плечу, слегка потрепав. Она уже и забыла, как сама, будучи в его возрасте ужасно переживала из-за своего статуса «единственной девственницы на потоке». Она придавала этому слишком много значения, а не стоило. Но было уже поздно…

— Меня это не волнует. Давай просто… обойдемся без этого?

— Этого?

— Давай не будем переходить черту, — более точно выразилась Аня.

— Я и… я и не думал.

Аня кивнула, не поверив ему. Она знала, как выглядят парни, когда хотят понравиться девушке. И научилась отличать наглых юнцов от искренних ребят. Леша относился ко второму типу, но пусть лучше найдёт себе милую ровесницу, а не зануду-Аню, которая связала свою жизнь с работой так плотно, что постель встречает её одну уже несколько лет.

Неловкую ситуацию спас готовый шашлык. Его внесли с таким шумом, будто короля на носилках вносили. Отчасти так и было — дядя Леши, Олег, уже умудрился немного перепить и свалился в сугроб. Он был весь в снегу и бушевал — почему ему не разрешили прогуляться? Не в такую погоду — отвечали остальные, тоже подпитые. Но хотя бы разумные. Олега раздели и усадили у печки. Остальные окружили стол и желали поскорее поесть. Аня была в их числе. Она сразу утащила шпажку шашлыка и вкусила его с удовольствием. Вот что-что, а мясо у них вышло отменное. Сок мяса и жира стекал по её рту, а пряный запах маринада бил в нос.

— Ну что? — к ней подсел Вячеслав. От него несло куревом и водкой. — Хотя бы мясо наше стоило того, чтобы сюда приехать?

— Если будете кормить им каждый день, я даже денег с вас не возьму, — пошутила Аня, доедая последний кусок.

— Завтра будем жарить курицу, а сейчас позже еще картошка будет… Вы же не пойдете спать сейчас, Анна Сергеевна?

— Я не планирую тут задерживаться, — Аня ответила слишком резко и взгляд её непроизвольно скользнул к Алексею, что хмуро жевал свою порцию.

— Обидел вас? — заметил Вячеслав.

— Скорее наоборот, — хмыкнула Аня. — Не лезьте к нему лучше, он мальчик взрослый, сам разберётся.

— Да я же любя.

— Любовь не всегда бывает к месту.

Вячеслав отбросил попытки с ней поболтать. Аня дождалась картошки, горячей и обгоревшей, наелась овощей и больше не прикасалась к стопкам. Её уговаривали, но она была непреклонна. Если напьётся сейчас, то точно натворит дел. А утром просыпаться с тяжелой головой… Ане хватило этого в универе, тогда она могла выпить все коктейли мира и проснуться рано утром на экзамен и сдать его на отлично. Сейчас же… от одной стопки её замутило. Только бы не аукнулось завтра!

Уже было глубоко за полночь, на улице шумел ветер и вторую партию шашлыка отставили в холодильник. Все болтали, обсуждали жен, работу, своих детей, ну и предстоящую охоту, конечно. Больше всех говорил Григорий — его распалила сегодняшняя находка и он был уверен, что волчица придет к их приманкам, а там и в ловушку попадется. Он даже рвался проверить, но его брат его не пустил, как и все еще бушевавшего Олега. Алексей в их компании смотрелся не к месту, как маленький ребенок на празднике взрослых, что пытался занять себя хоть чем-то, пока родители не нагуляются. Он молча глушил пиво, поглядывал на Аню, но не решался подойти.

«И правильно» - рассудила Аня, вставая. Она со всеми попрощалась, на что получила ярый протест, но он быстр погас. Аня накинула на себя верхнюю одежду и не застегивалась — до её домика бежать всего ничего. Она уже предвкушала тишину и покой. Она нуждалась в нем, как и в крепком сне. Желательно, без странных сновидений…

Погода правда дурила. Это не было похоже на вьюгу, просто ветер гонял туда-сюда, увлекая за собой снег с сугробов. Он неприятно бил в лицо и попадал в рот. Аня набросила капюшон и побыстрее направилась прочь.

Но тут раздался протяжный вой.

Аня замерла, оглядываясь. Выл волк, перекрыв сильный и воинственный ветер. Звучало так рядом… неужели Григорий прав? Лису загнали неподалеку, стая может быть рядом… Мурашки пробежали по коже, Аня вцепилась в куртку, будто укутавшись в ней могла спрятаться. Она подняла голову и увидела выступившую из-за облаков луну. Круглая, ясная и белая. Белее был только снег, что блестел в её свете. Аня медленно опустила голову, следя взглядом за лунным светом и тут наткнулась на нее.

Красные глаза горели подобно огням. Они смотрели на нее неотрывно и не мигая, стояли на высоком сугробе у леса. Глаза двинулись, и луна озарила белого, крупного волка. Он сделал несколько рваных шагов вперед. Из разделяло всего несколько метров и Аня замерла от ужаса.

«Это она» - осознала Аня. Из рта волчицы вылетали клубки пара, большие и напоминающее сигаретный дым. Аня не двигалась и боялась даже задышать. Она чувствовала биение сердца об грудную клетку. Вот-вот выпрыгнет. Аня медленно начала пятиться. Волчица не двигалась, но следила за ней. Нельзя делать резких движений, нельзя провоцировать волка, нельзя поворачиваться спиной — как мантру повторяла про себя Аня. Она рядом с людьми, совсем рядом. И если зверь сорвётся с места, она успеет спрятаться.

Но когда вою волчицы вторили остальные, невидимые, в лесу, Аня дала деру. Вой десятка волков слился в один и заставил волосы на голове встать дыбом. Аня влетела обратно в дом и чуть не снесла дверь с петель. На её громкое появление тут же все оглянулись, разговоры и смех затихли мгновенно.

— Она здесь, — выдохнула Аня, а когда осознала, что никто не понял, громко и дрожащим голосом повторила: — Она здесь, белая волчица! Я видела её!

Мужики засуетились и повыскакивали со своих мест. Никто не одевался, они выбежали на улицу в чем были — лишь похватали ружья.

— Где?! — взревел Григорий. Капилляры в его глазах были напряжены, а сам дергался и оглядывался.

— У леса.

Она привела их к месту, где стояла сама, когда увидела её. Мужчины держались рядом, кто-то уже держал ружье и целился в лес. «Они же пьяные, зачем я их привела!» - с ужасом подумала Аня. А если волчья стая уже подобралась к ним?!

Но стоило вглядеться в ночной лес, так оказалось, волчицы и след простыл. А луна скрылась за облаками. Даже если она стоит там, её ни за что не увидеть… Аня часто дышала и была рада — волчица ушла! Мужчины рядом опустили ружья, а Григорий неожиданно резко толкнул её:

— Ну и где она?! Что пугаешь нас почем зря?!

— Она была здесь! — возмутилась Аня. — Зачем мне врать?!

— Кто-то явно белочку поймал, — пошутил кто-то.

Тихий издевательский смех охватил небольшую толпу, а Аня покраснела. Она не видела ничего смешного и собиралась разозлиться, но её остановила рука на плече:

— Возвращайтесь в дом. Гриша, а ты руки при себе держи. Завтра проверим, можем там остались следы, — распорядился Вячеслав.

Мужчины, все еще посмеиваясь, двинулись обратно в дом. Леша среди них не смеялся. Но Аню это не успокаивало. Аня снова обернулась к лесу. Сейчас там полная темень, видно лишь стволы деревьев, да ветки. Но Аня не могла ошибиться — она не сумасшедшая.

— Я вам правду говорю, — зашептала она Вячеславу, что остался рядом. — Стояла вон там, глаза красные… я и вой слышала. Она была не одна.

— Тогда повезло, что она решила уйти, — Вячеслав достал из кармана сигарету.

Он хотя бы ей верит и не смеется. Аня выдохнула.

— Стоит убираться отсюда. Волки подошли слишком близко, — сказала она.

— Мы не уедем без шкуры белой волчицы.

— Шкуры?! — огрызнулась Аня. — Ну, хотя бы не делаете вид, что вы решили спасти бедняжку!

— Иди спать, Аня. Завтра поговорим, а ты успокоишься…

— Я спокойна! И не намерена разговаривать с лгунами.

Аня закончила разговор на своем. Она пулей добежала до своего домика, влетела в него и закрылась на все замки.

ЧАСТЬ 5

Ветер пытался пробраться под кожу, к костям, хотел напитать тело холодом и дрожью, но он связался не с той. Аня бежала через снег не жалея лап и не увязла ни в одном сугробе. Иногда приходилось слегка подпрыгивать, иногда даже рычать от недовольства, но это была её стихия. Зима пыталась оттянуть обряд. Но это было неизбежно. Луна тоже мешала, так не вовремя вышла из облаков, напугав нареченную. Аня вовсе не хотела её спугнуть, она просто не удержалась.

Она была совсем рядом все это время и пахла так, что пасть заполнялась слюной. Гадкий смрад города покинул её, оставив лишь голое, нетронутое нутро. Теплые внутренности, белая подобно утреннему туману кожа, бегущая молодая кровь, ясные глазные яблоки цвета мха — она была идеальна. Аня могла схватить её тогда, принести по частям, но это не удовлетворило бы его. Но хотя бы утолило голод еще ненадолго… Будь Аня столь жестока, как он, то ухватила хотя бы руку… Чтобы распробовать, узнать поближе и лишь потом забрать себе целиком.

Её соратники ждали. Они ответили на её вой, в нем слышалась тревога — они думали, что она ушла на охоту. Аня ушла, но не добыла для них ничего. Увидев её без запаха крови и мяса, некоторые заскулили, кто-то молча побрел в свою нору, чтобы скрутиться в калач и уснуть. А некоторые, совсем юнцы, пробрели прочь. Они решили сами найти пропитание. Их следовало остановить, сейчас здесь неспокойно… Лес пропах людьми, они наследили тут и думают, что Аня идиотка. Она нет, но юнцы… Она отпустила их. Они должны сами учиться на ошибках или умереть из-за своей глупости.

А ей все-таки стоит еще поохотиться. И хотя бы извиниться, чтобы в следующий раз желаемая девчонка не убежала…

* * *

Аня чистила зубы с таким рвением, что к концу процедуры её щетка была похожа не на зубную, а для обуви. Да такую, которую никто не жалел. Аня сплюнула остатки зубной пасты и обнаружила, что она не белая, как должна быть, а розовая. Опять ранила десну, с раздражением подумала она, и прополоскала рот. Она сплюнула снова, но теперь вода была смешана с густыми сгустками яркой крови. Аня выпятила зубы перед зеркалом и обнаружила, что в районе небольших клыков сверху идут струйки крови.

«Пройдет» - решила она, хоть и чувствовала нарастающий зуд.

Перед сном она собрала свой чемодан в полной и твердой уверенности, что утром заставит увезти её на вокзал. Ей плевать, как. Она готова была даже сама заплатить, лишь бы больше не быть здесь. Тщетно ловила сотовую сеть, но так и не смогла никому позвонить. У Ани нет связей, но, черт, как же хотелось, чтобы по одному щелчку её забрали отсюда с вертолетом…

Она тщетно надеялась, что легко переживет эту неделю, но ошиблась. Надеялась, что волки додумаются не подходить так близко к людям, что ей не придётся участвовать в охоте на столь редкую породу. Она ведь видела её — белоснежную, белее луны и снега, с глазами красными, как кровь на её деснах. И громадную, даже издалека её размеры поражали. Она больше любого обычного волка. Такая и медведя в одиночку завалит, что уж говорить о человеке…

Аня оделась, но настроение у нее было ужасное. Сон снова был кошмарным, хоть и быстро выветрился из головы. Она сейчас пойдет, пожарит себе тосты с тройной дозой кофе и никуда не пойдет. В лес — ни ногой.

Как только она открыла дверь домика то услышала глухой стук. Но перед тем, как изучить его причину, увидела Алексея. Парень стоял рядом, практически у нее под окнами, в шапке, натянутой до самых глаз. Солнце сегодня светило ясно, ветер утих, совсем не под стать настроению Ани. Она встретила Алексея кивком и уставилась вниз, ожидая увидеть камень или что-то вроде, обо что ударилась дверь.

Но вместо этого увидела разодранную белку. Аня вскрикнула, когда обнаружила, что наступила прямо на нее. Леша кинулся к ней и схватил за плечи, отводя в сторону:

— Ты чего?! — воскликнул он, тоже испугавшись.

— Не видишь что ли?!

Леша опустил голову и прижал ладонь в перчатке ко рту. Также он реагировал при виде съеденной лисы, но тут было хуже. Там от животного ничего не осталось, а тут белку при желании еще можно было доесть… Что за странные мысли?! Аня отпрыгнула в сторону и подавила рвотный рефлекс. Как хорошо, что она не успела позавтракать…

— Откуда она тут? — сипло спросил Леша.

— Я откуда знаю? — огрызнулась Аня. — Ты тут стоишь, караулишь меня, а беднягу под дверью не приметил?

— Я… только пришел. Думал, ты еще спишь, боялся разбудить.

— И поэтому решил подглядывать? — возмутилась Аня. — Мог просто постучать.

— Прости.

Аня закатила глаза. Почему Леша такая хороший и спокойный, даже не разозлился, хотя не заслужил такого грубого тона с самого утра! Ане было немного стыдно, она просто искала повод сорваться и покричать, а Леша был самый слабый противник.

— Это ты меня прости, — успокоилась Аня. Она присела перед несчастным животным. И сразу поняла, что белочку загрызли. — Надо её закопать где-нибудь. Не оставлять же так… Но как она тут оказалась…

— Волки приперли, — все еще сиплым голосом произнес Алексей. — Ты была права вчера.

Аня подскочила, впившись в парня испытывающим взглядом. Леша отошел и махнул рукой в сторону леса. Аня сразу все поняла. Снег тут лежал плотным слоем, высокий, с множеством сугробов. И сейчас был усыпан следами. Среди массивных подошв Аня сразу заметила следы лап. Их было немного, но они присутствовали. Возможно, было и больше, но их уже затоптали.

— Утром проснулись и увидели, — пояснил Леша. — Все тут было в следах, особенно около… тебя. Мы в окно глянули, убедились, что ты в порядке и решили не тревожить. Дядя Гриша как с цепи сорвался, понесся проверять ловушки… А остальные…

Он немного замялся, а Аня увидела впереди несколько заведенных машин. У некоторых на шинах прилип свежий снег.

— Решили уехать, — догадалась она.

— Дорофеевы так орали, — хмыкнул невесело Леша. — Хорошо, что ты не слышала.

— И кто-то смог уехать? — Аня уже знала ответ, ведь все машины были на месте.

— Пытались, но дорога завалена.

— А чего вы все ожидали, собираясь в охоту на волков? Это ведь не охота на зайцев, в конце-то концов!

— Пойдем, я расскажу тебе, пока ты поешь. Все равно все в лесу…

— Сначала надо похоронить её.

Набрав снега, Аня укутала в него белку, как в одеяло. Леша не смотрел, отвернулся. Ане было жалко несчастную, но она уже ничем не могла помочь. Тревога в ней билась жалкой мухой — волки приходили ночью и подходили к её дому. Принесли белочку прямо под дверь. Прямо как домашние верные псы. От этого было тошно и нервно, но Аня переборола это. Чтобы труп не заклевали птицы, Аня прорыла небольшую ямку рядом с домом. Закончив, она не обнаружила Лешу. Он уже ждал её в общем домике.

— А больше мертвых животных тут не было? — спросила она, заходя внутрь.

Тут словно прошелся небольшой ураган. Стол был сдвинут, вещи разбросаны, виднелись собранные рюкзаки. Значит, действительно бежать собирались… Леша ждал её, уже наливал ей кофе. А Аня достала электрическую плиту и нашла розетку поближе, как и сковородку, запрятанную в одной из тумб.

— Я не видел, — ответил Леша. Он налил кофе и себе.

И терпеливо ждал, пока Аня сделает себе завтрак. Утро было паршивым, только еда могла поднять ей настроение. Поджаренный белый хлеб на сливочном масле с глазуньей сверху был прекрасным выбором. Вчера не все овощи доели и теперь они тоже красовались на её бумажной тарелке.

— Итак, — произнесла Аня, присаживаясь перед Лешей. — Ты хотел что-то рассказать…

— Никто не думал, что мы найдем здесь волков! Я имею ввиду — целую стаю! Настоящую стаю! — резко воскликнул он, видимо, с трудом сдерживая себя до этого. — Ты не знаешь, но Дорофеевы часто любили охоту на медведя там созвать, на гигантскую щуку в рыбалку выходить… Но это был просто предлог, чтобы наделать шашлыков и побухать подальше от семей. Обычно могли подстрелить пару уток или зайцев. Но ничего больше! Мы же правда просто… обычные люди, а не охотники. И тем более не браконьеры!

— Хочешь сказать, приманки, поиск следов — это все игра?

— Конечно! Моя мама говорила, что взрослые мужики любят ролевые игры куда больше детей. И я не о том, что ты подумала…

— Я ни о чем не думала, — фыркнула Аня.

— Короче, — устало потер глаза Леша. — Все думали, что мы просто поохотимся, шашлыков поедим и все. А не будем жить по соседствую со стаей волков…

— Как неожиданно оказалось, что волки тут есть, — иронично произнесла Аня.

— На сайте этой базы было написано, что волков тут давно нет, — грустно заключил Леша.

— Теперь есть.

Леша хлебнул кофе и поморщился. Аня молча завтракала и погрузилась в свои невеселые мысли.

Это было ожидаемо. Эти мужчины показались ей знающими с виду — у них тут и карта, и рации, и внедорожники. Приманки, ловушки, они даже знают, как их ставить и как не угодить в них самим. Но вот настоящие охотники не отвлекались бы на водку, да шашлыки. И не выбегали с ружьями на волков пьяные посреди ночи. Аня напугала их. Наученные люди велели бы ей успокоится и утром бы все осмотрели. Если стая действительно пришла по их шкуры, то вчера бы все закончилось плохо…

В тайге, когда Аня приехала помогать вернуть медведя в привычный ему зоопарк, все было иначе с самого начала. Её никто не обманывал, все были подготовлены, об алкоголе не шло и речи. Работали с утра до ночи, выискивая следы, все были при оружии и защищены. Аню никуда не пускали, просили только консультировать. Она помогла лишь в конце, оказав медведю первую помощь, без которой он бы не пережил перевозку назад, домой.

А здесь она думала вот какие они — браконьеры. Важные мужики, здоровые и чересчур уверенные в себе. Оказалось, они не рассчитывали на настоящую охоту… По крайней мере, не все из них. Волк не заяц, действительно. А стая загрызет их, если струсят.

— И что же теперь будет? — произнесла Аня больше сама себе.

— Отсюда не уехать. Мой дядя предлагал перебраться к местным…

— Даже он испугался?

— Он не дурак, — пожал плечами Алексей. — Утром некоторые следы были такие… большие.

— Да… волчица, которую я видела, была огромна, — Аня вспомнила её образ и чуть не выронила свой тост.

— Не представляю, как ты испугалась.

Леша галантно подлил ей еще кофе. Аню напиток и хороший завтрак действительно взбодрили. Теперь она чувствовала себя готовой противостоять чужому мнению и отстаивать свое. Эта база опасна из-за волков и им стоит уехать. Если стая подошла так близко, потом она может и начать наглеть.

Но все же… она увидела волка-альбиноса. И как было бы потрясающе сделать несколько фото…

Испугалась ли Аня? Конечно. Но научный интерес был всегда сильнее. Иначе она не потащилась бы в тайгу на поиски медведя, а потом сюда…

— Волка нельзя бояться, — покачала она головой и серьезно посмотрела на Алексея. — Я не знаю, сможем ли мы уехать. Но запомни — не поворачивайся к волку спиной, не беги. Медленно отходи от него прочь. А если он начнет рычать, приближаться — напугай его громким звуком, закричи, да что угодно.

— Надеюсь, Дорофеевы про это тоже знают, — пробурчал Алексей. Он выглядел встревоженным и явно надеялся, что они уедут отсюда еще ранним утром. И возможность встречи с волком пугала его до чертиков.

Аня вчера отреагировала спокойно, хоть сердце и готово было выпрыгнуть из груди. Она не спровоцировала волка, смогла уйти в дом.

Надо поскорее найти этих Дорофеевых и сказать, чтобы сворачивали свои игры. Если они не готовы, если не настоящие охотники, то пусть возвращаются к женам в целости и сохранности. А Аня к себе в однушку, с опытом того, на какие заказы лучше не откликаться…

Она хотела пойти в лес, хоть и понимала, что это неразумно. Они с Лешей вышли на улицу и с облегчением увидели, что мужики возвращаются. Но только половина из них… Аня заметила, что Григорий отсутствует вместе с еще тремя. А сейчас на них надвигался Вячеслав. Выглядел он помято, весь в снегу и скрипел зубами при каждом шаге. Мужчины позади него что-то неслышно бурчали. Они шли прямиком к парочке у дома, и Вячеслав возвышался над Аней, как вот-вот готовая упасть сосулька.

— Проснулась, — резюмировал он. Его усы подрагивали от частого дыхания и напоминали покрытую инеем траву. — Довольна собой?

— Тем, что я была права? — Аня скрестила руки на груди, будучи готовой к перепалке.

— Тем, что всех перепугала.

— Это я, по-вашему, следов волчьих наоставляла? И может я сама белку поймала и себе под дверь подкинула? Вы обманывали не только меня, как я вижу.

Мужчины позади согласно закивали.

— Тут становится тревожно, Слав, — сказал один из них. — Приманки не тронуты, но следов вокруг море…

— Гриша еще не проверил последнюю, — проскрипел Вячеслав.

— Я понимаю еще на одного волка с ружьем и толпой, но тут их стая! Я слышал, как они выли ночью. Голодные они еще небось, зима же суровая…

— Если моя жена узнает, убьет, — закивал другой.

— Ну и вали к своей бабе, — сплюнул в снег Вячеслав. — Я к своей вернусь мужиком, а ты тряпкой.

— Зато живым!

Их спор не успел разгореться, потонул в неожиданном крике. Все замерли и оглянулись — кричали из леса! Аня прижала руки ко рту, предполагая худшее. Она начала пятиться назад и думала, что все побегут прочь, но ошибалась. Сняв ружья со спин и ухватившись за них двумя руками, мужчины побежали обратно. Испугались судя по лицам все, кроме Вячеслава, но последовали за ним без пререканий. «Они не трусы, но и не герои» - поняла Аня. Если там случилось что-то страшное… в лес больше никто не сунется.

— Этот голос… — рядом остался бледный Леша. Он был без оружия и остался с ней. Ане спокойнее, будучи не одной.

— Кричал один человек. Может, просто попал в свою же ловушку? — предположила Аня.

Им не удалось поделиться всеми предположениями, они даже не успели заволноваться из-за долгого отсутствия ушедших. Шумные и ругающиеся голоса приближались. Из леса выходила сплоченная толпа. По центру они несли кого-то на связанной куртке. Первым шел Григорий, курка была его, сам он остался в одном свитере. Вышли все — и ни одного выстрела не звучало! Но Аня не спешила облегченно выдыхать. Тот, кого несли, оставлял за собой кровавый след… От его вида в животе Ани все внутренности свернулись в клубок.

Леша схватил её за запястье.

— Дядя, — в ужасе сказал он и сорвался с места.

— Заводи машину, осел! — сразу крикнул ему Григорий. — Надо везти его к местным!

Они сровнялись с Аней, и та увидела всего скрюченного на куртке Олега. Мужчина тужился от боли, но почти не стонал, лишь болезненно кряхтел и морщился. Аня увидела его распоротую ногу, изодранную штанину и видневшуюся посреди мяса кость. Рана была рваная, а главное — заметны следы укусов. Десны Ани зачесались.

— Это что его… волк так? — спросила Аня.

— Заводите машины, погрузим его, — распорядился Вячеслав, не отвечая ей.

— Надо перевязать ногу, он может истечь кровью! — воскликнула Аня, привлекая к себе внимание.

— Она права! — воскликнул один из несших раненного, оглянувшись на кровавый след позади.

Этот след… вот настоящая приманка для волков. Свежая кровь.

— Тащите к машине! — рявкнул Вячеслав.

Бегом и торопясь они достигли машин. Две уже заведенные грелись. Леша стал освобождать заднее сидение одной из них, а кто-то побежал в дом. Пытались куда-то позвонить, но связь тут так и не появилась. Аня склонилась над Олегом и наблюдала, как кровь продолжает сочиться из его раны, как сок из вчерашнего шашлыка. Мужчина держался стойко, практически не дергался, основная боль уходила, осталась лишь неприятная и тягучая. И она не уйдет, пока рану не обработать и не перевязать. Аня ветеринар, а не «человеческий доктор», как любили шутя говорить. Но она все равно знала основы и понимала, что, если ничего не сделать сейчас, в деревне не помогут.

— Постарайтесь не двигаться, — попросила Аня, а сама тоже убежала в дом.

Там все суетились, не забывая переругиваться.

— Гриша в край охуел! Ты бы видел, что он там учудил!

— И Слава тоже, оба свихнулись, точно в батю своего покойника пошли! Надо паковать вещи и оставаться в деревне, звонить в 112!

— Сейчас главное Олега спасти…

— Где у вас тут аптечка?! — перебила их Аня.

Они посмотрели на нее так, будто впервые увидели. А потом мгновенно осознали, что настоящую помощь среди них оказать может только она. И тут же принесли ей нужное — небольшую аптечку, белую коробку с красным крестом. Какая малютка! Они точно не подготавливались серьезно!

Они все вместе вывались на улицу, где Олега уже пытались поднять, чтобы загрузить в машину.

— Положите его обратно! — велела Аня, крича. — Надо обработать рану, надо остановить кровь!

— Мы это сделаем в деревне, — Вячеслав отмахнулся от нее.

— Нет, пусть делает сейчас! — сквозь зубы прошипел Олег, морщась от каждой попытки его поднять.

— Я сказал… — Вячеслав начал надвигаться на них.

Но дорогу ему быстро преградили остальные. Аня подскочила к раненному и открыла аптечку. Как же тут мало всего! Бинты размера такого, что только пальцы бинтовать! Аня приблизилась к ране, кроме крови тут не было грязи, не было снега. Она очистила её тряпкой, а потом напитала вату перекисью водорода.

— Зажмурьтесь и терпите, — приказала она.

Олег её послушал, но все же болезненно застонал, когда она приложила вату к ране. Она стала обрабатывать её и с тревогой смотрела на следы от зубов. Если это был волк… он мог занести инфекцию или что-то похуже, бешенство. Он практически откусил ногу Олегу, уволок с собой небольшой кусок. И хоть кровь еще сочилась, её было немного. Артерия не задета, как может Аня судить. Но все равно крови утекло много, Олег был сер, как асфальт. Закончив с этим, Аня нашла несколько стерильных повязок. Они были небольшие, поэтому она накрыла ими всю рану и обвязала их бинтами. Ушел весь небольшой рулон. Он уже начал пропитываться кровью, но не стремительно.

— У меня нет ничего, чтобы остановить кровь. Дайте мне ремень хотя бы!

Один из мужчин сорвал ремень со своих штанов. Он был не кожаный, на резинке, для спецодежды. Но его можно было отлично затянуть, что Аня и сделала, чуть выше колена над раной. Защелка с зубчиками щелкнула, но держала некрепко. Но хотя бы так.

— Теперь можно его грузить. Но осторожно и следите, чтобы он не опирался на раненную ногу, — распорядилась Аня.

Её послушали без вопросов. Она даже поразилась, но возможно, они больше не знали, кому доверять. Олега подхватили под руки, он мог опираться на здоровую ногу и за один рывок его переместили к машине. На заднем сидении уже сидел Леша, он помог затащить дядю и уложил его.

— Куда его там везти? — волновались рядом, особенно водитель, что уже готов был трогаться с места.

— Там есть большой дом, сразу как подъедете. Мужчина там живет, Тимур, — заговорила Аня. — Думаю, он поможет. И найдите там рабочий телефон, надо вызвать спасателей.

Ей кивнули. Леша запрыгнул на переднее сидение, а потом машина взревела и сорвалась с места. Остальные остались здесь, рядом с окровавленной курткой и в напряженном молчании.

— Надо следом ехать, — сказал кто-то.

— Не забудьте разрешения у Анны Сергеевны спросить, — издевательски произнес Вячеслав. Он стоял рядом с таким видом, будто готов был схватить Аню за горло. Но она старалась не показывать страха. — Она ведь у вас теперь главная.

— Не дури, — ответил тот мужчина. — Девушка молодец, никто из нас не додумался обработать рану. Кто знает, может она Олежке жизнь спасла!

— Он бы не умер, — сплюнул на снег рядом Григорий, вышедший из дома. Он все еще держал в руках ружье, готовый стрелять. — Волк его просто цапнул.

— Он кусок мяса у него вырвал, — произнесла Аня. — Если он потеряет еще больше крови, а если подхватит инфекцию…

— Не капай на мозги, девочка, — одернул её Вячеслав, достал сигарету и ушел куда-то прочь.

Аня смотрела ему вслед со злобой. Это же его друг, как он может так равнодушно к этому относиться! Умер не умер, но нога его точно не станет прежней! Может и калекой останется… Брат Вячеслава пошел за ним, а остальные начали переговариваться, но уже в доме. Туда зашла и Аня. Только внутри, в тепле и четырех стенах, она заметила, что её перчатки пропитались кровью и перекисью. Она сняла их. Десны на верхних зубах неприятно продолжали зудеть. Только не зубная боль, этого еще не хватало. Неужели все деньги с этого ужаса уйдут на стоматолога?

— Да ладно вам, — сказал Семен неожиданно. — Нельзя мужиков бросать.

— Да пусть нахер идут, Сеня, я на стаю волков не подписывался! Тут один нас распугал, куда нам на стаю!

— Так что же случилось в лесу? — подошла к ним Аня.

— Пошли мы приманку с ловушкой проверять, — вздохнул мужчина. — А там ну… волчара был. Мелкий на вид, щуплый, застрял в растяжке. Гриша обрадовался так, что сразу на того полез. А волк испугался так, что выпутался как-то… И на Олега понесся.

— Вы его убили?

— Нет… все про ружья забыли, я его ногой в морду пихнул, он и убежал.

— Хорошо, что все не закончилось хуже, — покачала головой Аня.

— Еще как может закончиться! Если не уедем!

— Да как уедем, дороги все занесло, а завтра обещают очередную метель!

— Плевать, я тут больше не останусь!

У Ани начала болеть голова от громких мужских голосов. В окне она видела переговаривающихся братьев Дорофеевых. Вячеслав был спокоен, как удав, а вот Григорий все дергался, оглядывался. Адреналин все еще не отпустил его. Он до сих пор без куртки, а за окном все еще мороз.

Все выглядело просто — им надо всем забрать вещи с базы и отправиться в деревню. Умолять местных и предлагать им любые деньги, лишь бы приютили у себя. Вызвать помощь или же смириться и просто пережить еще несколько дней, чтобы потом уехать. Но Аня видела по темным глаза Вячеслава и горящим Григория, что эти мужчины останутся здесь. Неужели это видела только она? Может, каждый раз, когда они с друзьями ездили на «отдых» они действительно надеялись встретить медведя? А их приятели не замечали этого. До этого дня, конечно, когда уже поздно.

Григорий скрылся из поля зрения и появился в доме. Он скинул с себя свитер, остался в одной футболке, что была вся мокрая, хоть выжимай.

— Разговор есть, Гриша, — позвали его.

Тот на них хмуро глянул. Успокоился.

Аня не хотела снова выслушивать ругань, поэтому вышла на улицу. Ей есть о чем поговорить с этим скользким мужиком… Вячеслав курил уже вторую сигарету, первая тлела в снегу под его ботинком. На Аню он глянул холодно, без интереса, что тоже было хорошо, хотя Аня была готова к взрыву.

— Что, довольна собой, Анна Сергеевна? — спросил он, снова издеваясь. Его обращение «Анна Сергеевна» сейчас раздражало в сотню раз сильнее обычного. — Всех мужиков на свою сторону переманила.

— Не всех, как видите, — вторила она ему тоном. — Чем вы думали вообще? Вы же не охотники.

— Они нет, я да.

— Тогда и приехали бы сюда одни! Видите же, чем все кончилось… Ваши эти игры…

— Это похоже на игру?! — рыкнул Вячеслав. — Я никогда не играл, девочка. Это они идиоты, а не я.

Аня еле сдержалась от грубости, но взяла себя в руки.

— Вы всех обманули, так что смиритесь, что теперь никто не хочет с вами «играть». То, что случилось, может повториться.

— Не будет такого. В этот раз я буду главным.

— Что?! Надо уезжать, вы что?!

— Я никуда не уеду без белого волка в багажнике.

«Упрямый козел!» - Аня чуть не выкрикнула это ему в лицо.

— Я не собираюсь вам помогать, — прошипела она. — Вы притащили меня сюда просто так, забавы ради…

Вячеслав неожиданно усмехнулся, да так хитро, будто волка уже поймал, пока они все ругались, да суетились. Аня замерла, ей стало не по себе. Она вспомнила белку под своей дверью, вспомнила свои сны, которые обрывками сохранились в памяти. И главное — красные глаза при лунном свете. Темные глаза Вячеслава на секунду будто стали такими же.

— Я притащил тебя сюда не просто так, Аня. Я думал, ты уже поняла.

Аня в недоумении захлопала глазами, когда за спиной раздалось:

— Мы едем в деревню. Прости, Слав.

Вячеслав на удивление лишь кивнул, а потом снова посмотрел на Аню. Но уже без красноты в глазах.

— Едь с ними, если хочешь. Все равно это бессмысленно.

«Он бредит» - в ужасе подумала Аня. Вроде не так уж и старый мужик, а уже маразм. Она просто развернулась и ринулась к своему домику. Быстро собрала вещи и поспешила к машине.

Ноги её больше не будет здесь. Поскорее бы вернуться домой.

ЧАСТЬ 6

Уже стемнело, когда они добрались до деревни. Машинами заставили всю дорогу. Некоторые жители стояли на улице и с интересом на них поглядывали. Шум доносился из дома Тимура и они поспешили туда. На базе остались лишь Дорофеевы и Семен, решивший их поддержать. Аня не хотела даже думать о том, что они задумали.

— … я вашему Вячеславу все говорил! — раздался голос из дома. Аня узнала Тимура. Он прямо-таки орал, аж стекла в окнах дребезжали.

— О стае?! — возмутился голос в ответ.

— Стая к нам уже как год не подходила! Это ваша вина!

Аня постучалась и ей открыла жена Тимура, Баярма. Она ей обрадовалась и сразу потянула внутрь.

— Лучше быть здесь, — сказала она. — Они скоро успокоятся.

Их дом был набит людьми — кто-то ругался с Тимуром, кто-то хмуро пил чай за столом, да пирожками закусывал. Баярма на удивлениене выглядела недовольной от того, что куча мужиков ввалилась в её дом. Она усадила Аню за стол, налила ей чаю и остальным пришедшим. Гостеприимно забрала их верхнюю одежду и развесила в прихожей. Все за столом молчали, вслушиваясь в рядом гремевший спор. Аня тоже туда поглядывала и заметила на лестнице знакомого мальчишку. Он никуда не убегал, сидел на самой высокой ступеньке и грел уши. Но заметив внимание Ани резко подскочил и унесся на второй этаж.

Аня глотнула чая. Он обжёг ей небо, она закашлялась.

Спор утих и перешел на спокойный тон. И хорошо. Тимур с остальными подошли к ним спустя несколько минут.

— Вас отсюда не заберут, — сразу сказал Тимур. — Друг ваш поправится. После вьюги мы поможем расчистить дорогу — больше помочь ничем не могу.

— А где нам спать?!

— Вы разгневали Волка, — сказала Баярма. — Никто вас не пустит к себе.

Мужчины замялись, будто испугавшись её.

— Раненый у нас будет, моя жена врач. Рана у него нехорошая, но не смертельная. Мы можем приютить у себя молодняк, но более…

— Девочка останется у нас, — строго решила Баярма.

— А мы куда, на базу обратно?! Там волки эти кружат, как мы…

— Запритесь на базе и носа не кажите, — велел Тимур. — Когда вьюга начнется, им не до вас будет, поверьте.

На споры не было сил, да смысла в них никто не видел. Аня поняла, что ошибалась с самого начала. Кроме Дорофеевых все были обычными мужчинами, что думали, что хорошо проведут время в зимней глуши, подальше от города и строгих жен, а не подставят свою жизнь под угрозу. Но Дорофеевы с самого начала относились к этому серьезно.

И даже Аню наняли. Я притащил тебя сюда не просто так. Слова Вячеслава не выходили из головы. Он имел ввиду что-то другое. Не то, что она нужна, чтобы спасти волчицу — это уже была очевидная ложь.

Но для чего тогда? Аня ничего не поняла и не понимает до сих пор. Она ощущала себя жалкой мухой в паутине. Но пока она еще может дергаться.

— Мы за вами вернемся, — пообещал один из мужчин, уходя.

Аню устраивало то, что ей разрешили остаться здесь. Здесь люди, дом большой, огорожен забором. Леса даже не видно из окон. Это успокаивало. Теперь осталось лишь переждать.… И она будет дома, вдали от этой суеты.

Баярма сказала, что выделила комнату на втором этаже для нее и Алексея. Значит, ему тоже разрешили остаться. Наверное, из-за возраста и того, что именно его дядя ранен. Аня хотела увидеть Лешу, он был для нее подобен якорю адекватности, чем-то знакомым и близким. Не взрослый мужик, не странный местный житель, а обычный парень, пытающийся ей понравится. Они знакомы всего ничего, но никого на замену ему не было.

Нашелся он вместе со своим дядей в гостиной. Того уложили на диван, подперли и замотали ногу, накрыли одеялом. Рядом стояли кружки с чаем, но пахло лекарствами. Рану обработали как следует и остановили кровь — сейчас этого достаточно. А вот зашивать её… удастся ли? Аня была уверена, что в ноге останется дыра и шрамы. Но это лучше, чем полностью без ноги остаться.

Рядом в кресле сидел Леша. Он что-то листал в своем телефоне и бурчал под нос. Аня еще по приезду проверяла — сотовой связи нет из-за погоды. Связаться с цивилизацией можно только по городскому телефону, если он тут есть… Аня не видела смысла звонить родным, ведь тем все равно.

«Живая и ладно, мы чем поможем?».

Аня мягко коснулась плеча Леши. Тот дернулся и обернулся к ней.

— О, это ты. Когда приехала?

— Недавно. Всех отправили на базу, ты слышал?

— Слышал. Надеюсь, они не натворят дел…

Аня вспомнила про Дорофеевых. О, они натворят. Но, благо, туда приедут остальные и смогут их остановить, поэтому Аня была спокойна.

— Как у твоего дяди дела? — Аня села на соседнее кресло.

— Эта женщина… сказала, что ему нужно поспать. Вот он и спит, — сказал Леша. — Вроде обошлось, но шрам будет здоровенный.

— Ему повезло.

— Знаю. Я пытался позвонить маме, но это невозможно… Отправил ей смс, как связь появится, она должна отправиться.

— Зачем волновать её? — удивилась Аня. — Она ничего не сможет сделать, но будет переживать.

— А если я не скажу ей, потом мозг вынесет, что молчал. Пусть уж лучше так, — Леша отложил телефон.

Он выглядел встревоженным. Видимо, он был близок со своими дядей, и Аня ошиблась в своем первом впечатлении.

Для нее это было непривычно — переживать за родных. Отца она не знала, а мать всю жизнь спихивала её куда угодно, лишь бы подальше. Родственники, у которых она жила, сменялись один за другим. И все они были невыносимы: тетка капала на мозги за любую ошибку, её муж даже пару раз ударил за не вовремя помытую посуду; бабушка была старой и слишком староверной, гулять не выпускала, работой нагружала и вечно бубнила, что Аня станет проституткой, вся пойдет в маму. Лишь в преклонном возрасте она успокоилась и стала почти доброй, но это лишь из-за осознания, что кроме Ани никто ей на смертном одре стакана воды не подаст.

Став старше, Аня поняла, что её мама просто вырвалась из этой семейки и сбежала. Её заставили родить, ведь она была молода и не желала ребенка. Не хотела Аню. Сейчас у нее новый мужчина, а до этого были другие — она пытается создать семью, которой у нее никогда не было.

Они начали общаться лишь несколько лет назад. Аня представила свою маму, высокую крашенную блондинку с родинкой под правым глазом, как у нее самой, на месте раненного Олега. Переживала бы она? Или сидела рядом просто потому, что так нужно? Аня не могла сказать, она не могла представить себе эту ситуацию.

«Наверное, я бы просто сказала ей, что все будет хорошо и ушла спать» - подумала она. Аня редко задумывалась о том, что по сути она сирота при живой матери и родственниках. Она не знала, что такое семейные вылазки, вечера, а если такие и были, то больше походили на пытку. Аня не знала тепла в детстве и выросла холодной, привыкшей быть сама за себя, девушкой. Лишь в университете она смогла найти компанию, что терпела её характер. Даже парни были, что не понимали, почему Аня не любит обниматься и не привыкла к заботе, всегда воспринимала её в штыки.

Аня хотела другой жизни для себя, но смирилась с одиночеством. Научилась «быть как все» со стороны, даже нашла профессию, которую полюбила. Любить животных и заботить о них было проще, чем о людях.

Но сейчас Аня поняла, что должна сделать. Она наклонилась и протянула руку, чтобы ладонью накрыть ладонь Алексея и несильно её сжать, показывая свое участие. Он в ответ легко дрогнул и отвернулся от дяди, всматриваясь в её лицо.

— Вы голодны? — к ним зашла Баярма, но увидев их сжатые руки, стушевалась. — Ох. Хорошо.

— Хорошо? — не поняла Аня, а Леша быстро убрал свою руку, смутившись.

— У нас свободная только двуспальная кровать осталась. Хорошо говорю, что вас это не стеснит.

— Мы не встречаемся, — улыбнулась Аня, вставая. — И да, мы с удовольствием бы поели. Могу я чем-то помочь?

Гостеприимство Баярмы имело свои границы, поэтому Аню она запрягла. Та была не против — они просто появились из-ниоткуда в их доме, собрались спать под их крышей и есть их еду. Бесплатно — все деньги у Ани были на электронном счету, про Лешу и говорить не стоит. Поэтому Аня спокойно взялась чистить картошку, а Леша стал таскать воду. Баярма собралась накрыть какой-то сумасшедший стол. Пока Аня только с картошкой разобралась, та уже поставила пирожки в духовку и суп разогрела. Стол начал ломиться от еды и огромных тарелок. У Ани глаза разбегались, а живот весь скрутился от голода. Даже Леша рядом уже ждал, когда их позовут к столу, но вежливо молчал.

— Так и думал, — к ним спустился Тимур. — Баярма моя откормит вас так, что придётся на грузовике в город везти.

— Им полезно будет — тощие, как спицы! — отмахнулась та.

За стол их позвали, когда красная скатерть была усыпана всей едой света, так показалось Ане. Тут и кастрюля с супом стояла на мягкой подушке, рядом с ней корзинка с пышущими пирожками с мясом, кастрюля с отваренной, рассыпающейся на вилке картошкой. Они мило уселись за стол под тихий шум местного радио, только эту волну удавалось перехватить. Тимур с женой говорили о чем-то на своем языке, Аня молча уплетала все, что дают. Потом Баярма неожиданно встала и взяла небольшой поднос. Она положила на него всего понемногу и ушла на второй этаж.

«Для странной бабки и мелкого» - поняла Аня.

— Сын мой стесняется, — сразу пояснил Тимур. — Завтра он к вам привыкнет, сможете пообщаться. Он редко незнакомых людей видит, боится их.

— А сколько ему лет? — поинтересовался Леша. Весь его рот был в зеленом жире от супа.

— Шесть. Он немного у нас… не от мира сего. Если ночью будет шуметь, не пугайтесь.

Аня уж точно не боялась ребенка после того, как увидела волка, а потом человека с едва ли не откушенной ногой. Леша кивнул, но явно подумал о том же самом.

Они плотно отужинали и не собирались засиживаться. Леша решил еще немного посидеть с дядей, убедиться, что он в порядке. Это было правильно, Баярма осталась с ними в гостиной — если начнется лихорадка, температура подскочит, нужно будет быстро принимать меры. Баярма действительно была врачом, точнее бывшей медсестрой, даже показала на стенах несколько фотографий с работы. Сейчас она полноценная домохозяйка, но в небольшой деревне, где до ближайшей поликлиники километров тридцать, можно считать, до сих пор работает. Похвалила Аню за верно оказанную первую помощь и та успокоилась. Ей не хотелось быть в ответе за то, что у несчастного разовьётся инфекция и ногу придётся отрезать.

Аня пошла умыться и когда начала чистить зубы, обнаружила, что её десны до сих пор кровоточат. Зуд не проходил, а живот неожиданно скрутился и застонал как от голода. Но Аня наелась так плотно, что из-за стола еле встала. А сейчас чувствует, что может съесть столько же, даже больше…

«Это нервное» - решила она. Этот день её прожевал и выплюнул. Ей стоит поскорее отправиться спать. Аня поднялась наверх. Им уступили небольшую комнатку, куда едва влезла двуспальная кровать. Да и та была небольшая, рядом с ней вплотную стоял шкаф, из которого валились вещи. Не гостевая комната, скорее кладовка, которую быстро попытались привести в порядок. Но Аня была довольна. Второй этаж, забор - волки до нее не доберутся.

Только если не придут во снах.

Аня тряхнула головой, отогнав эту мысль.

Она стала переодеваться, как услышала рядом глухой стук, а потом последовавший за ним грохот. Вылетела в коридор, ожидая увидеть плачущего мелкого, но услышала лишь тихие стоны из дальней комнаты. Бабушка Кабира — это был её голос. Как бы старуха не казалась сумасшедшей Ане, она не могла просто уйти. Все-таки, пожилой больной человек. Она не виновата в том бреде, что наговорила вчера.

Аня прибежала к ней и не удивилась увиденному — видимо, Кабира уронила книгу и пыталась потянуться за ней, но упала. Сейчас она лежала на полу, не двигалась, лишь тихо постанывала, словно пытаясь позвать на помощь.

— Сильно ушиблись? — Аня опустилась рядом.

Кабира медленно стала поворачивать голову в её сторону, замолкнув. Аня хотела её остановить, сказать продолжать лежать, но не успела. Большие глаза старухи расширились, а беззубый рот раскрылся. Она со свистом набрала воздуха в грудь, крылья её носа задрожали, а потом выдала ор такой силы, что Аня с испуга закрыла уши руками.

— БАЯРМА! БАЯРМА! — кричала Кабира не своим голосом.

Аня быстро встала и отбежала от нее, все еще закрывая уши. Выглянула в коридор — взволнованная женщина уже поднялась на этаж и побежала к ним. На секунду впилась в Аню испытывающим взглядом.

— Она просто… я не знаю… — забормотала Аня, растерявшись.

Баярма ринулась к своей матери, присела рядом и начала поглаживать её по спине, успокаивать. Кабира перестала кричать, начала что-то громко мямлить на незнакомом Ане языке. Ей отвечала Баярма, и Аня с трудом распознавала смысл.

— Ты привела её в наш дом… она должна была быть там… куда ты её привела… — разобрала старухины слова Аня.

— Это не она, мама, — ответила ей Баярма.

— Она! Она! Не думаешь обо мне, подумай о Богдане, дуреха!

Они продолжали сидеть на полу и переговариваться, полностью перейдя на родной язык. Аня решила уйти — ей тут не на что смотреть.

Во что она ввязалась? Снег, пожалуйста, отступи и растай, это просто невозможно. Аня хотела лечь спать и просто пережить этот день, но теперь была уверена- сон к ней придет. А деваться уже некуда!

В коридоре из комнаты рядом выглянул мальчик. Он был уже в пижаме, но глаза его оставались любопытными, улыбка смущенной. Он думал, что Аня не видит его, ведь она стола боком у своей двери. Стоило ей развернуться, как мальчик быстро закрыл дверь и щелкнул замком. Его имя Богдан, верно? Аня уже давно не общалась с детьми такого возраста. Да и раньше она с ними старалась притвориться камнем, лишь бы не лезли.

В спальне обнаружился Леша. Он был в одних трусах и заметив Аню, смущенно прикрылся одеялом.

— Я могу спать в штанах, если хочешь, но…

— Спи как есть, — махнула рукой Аня и вдруг ощутила, как болит голова. Уснет не уснет, не важно, лишь бы коснуться затылком подушки.

— А ты…

Леша не успел договорить — Аня скинула с себя свитер, следом штаны с термобельем, оставшись в одних трусах и бюстгальтере. Она чувствовала его мечущийся взгляд на своем теле и игнорировала его. Она могла уйти переодеться в ванную, но вдруг она встретит по пути Баярму? Её странный взгляд она запомнила. Будто та заподозрила, что Аня что-то натворила… Аня не понравился этот взгляд, что так разнился с тем, что был за ужином. Она достала из своей сумки длинную футболку и надела её.

Обернулась к Леше, а тот смотрел на нее то ли недовольно, то ли смущенно.

— Ты меня совсем не жалеешь, — сказал он.

— Прости, — вымученно улыбнулась Аня, а потом быстро забралась на кровать. — Давай спать.

Она обнаружила, что Леша укутался в плед, а ей отдал одеяло. Милый жест. Аня хотела сказать спасибо, но голова была такой тяжелой, а десны начали зудеть так, что рот открывать не хотелось.

В доме еще недолго стоял шум — Кабира не кричала, но причитала, а Баярма все пыталась её перебить. Это продолжалось минут десять, прежде чем та дверь захлопнулась и появилась новая проблема — детский плач. Он раздавался из комнаты напротив и был неприятен — Богдан был уже взрослым ребенком, а плакал хуже младенца. Леша рядом ворочался и не мог из-за этого уснуть. Потом добавился голос Тимура, что уговаривал ребенка успокоится и лечь спать. Когда все затихло, Аня с благодарностью выдохнула и ощутила, как живот снова скрутило. Был биотулет на первом этаже, но Аня стеснялась в него ходить… А главный туалет на улице… Вот бы отпустило!

Аня прижала колени к груди, свернулась в комок, лишь бы боль ушла. Наставшую тишину нарушил тихий голос Леши:

— Не помню, говорил ли тебе спасибо… за дядю. За то, что помогла сегодня.

— Я не могла не помочь.

Аня чуть не сказала «это моя работа». Но «её работа» превратилась здесь в игру, в пшик. Она будто старая кукла в большом кукольном домике, нужна лишь для декорации, как одна из страшных подружек Барби. Её наняли из-за прихоти, теперь она заперта здесь, хотя могла быть дома. Вдали от волков и снега. И без больного живота, что едва не выл от боли. Не стоило столько есть!

— Все равно, — продолжал Леша. Он лежал, повернувшись к её спине. Аня чувствовала его дыхание на своем затылке. — Ты очень смелая и такая, ну… сильная. Не испугалась той лисы, не испугалась белки… Я вот… чувствую себя таким трусом.

Аня могла лишь тихо фыркнуть. Не испугалась? Она лишь умеет скрывать свои эмоции.

— Ты не трус. Не один ты растерялся тогда…

— Я хочу быть, как ты. Может, пойти учиться на ветеринара, раз оттуда такие крутые выпускаются?

«Крутые» - и как тут снова не фыркнуть?

— И красивые, в придачу… — продолжал Леша, понизив голос.

«Начинается» - Аня закатила глаза.

— Вот и найдешь там себе красавицу, — отозвалась Аня.

— Я одну уже нашел.

Стиснув зубы, она развернулась к нему. Карие глаза напротив на секунду испуганно блеснули, а потом уверенно сосредоточились на ней.

— Мы же договорились — мы не переходим черту, — напомнила Аня.

— Почему? — спросил он сразу. — Я же не предлагаю тебе что-то… непристойное вот так сразу. Я не такой.

— А я как раз такая. Узнав меня поближе, я тебе совсем не понравлюсь, Леш.

— Ты этого не знаешь.

Живот отозвал спазмом, и Аня едва не застонала от боли. Боль была в районе пупка, давила и крутила. Ей нужно или срочно уснуть, чтобы утихомирить боль, либо отправляться на улицу, на холодный и негостеприимный туалет… А тут этот Алексей, со своими подкатами! И Аня могла бы его грубо отшить, вот прямо сейчас. Без мягких «не переходим черту, остаемся друзьями». Леша явно не собирался с ней дружить, он хотел чего-то большего. Аня знала этот тон, этот взгляд. Когда мужчина уверен в своем выборе и готов добиваться тебя даже через твое «не хочу». Но в том то и дело, что Аня не сильно-таки «не хотела».

Леша был красивым, юным и хорошим. Он совсем еще не видел мира, живет в маленьком городе, плывет по течению и никогда не собирался с него сворачивать. Аня же всю жизнь с течением боролась. Оно привело её к раннему побегу из дома, но она не примкнула к плохим компаниям, она стала одиночкой. Всегда вдали от других, растаяла она только в университете, рядом с хорошим людьми. Такими, как Леша.

Но смог бы он её принять? Такую, какая она на самом деле? Аня прагматичная, не романтичная и слишком привыкшая жить одна.

Нет, им не стоит даже пытаться. Она не хочет заставлять свое сердце снова рваться. Она уже поняла — она должна остаться одна.

— Давай не будем об этом, — Аня решила отложить разговор.

— Подумай, ладно? — не отступал Леша, когда она уже отвернулась. — Я ни на чем не настаиваю, но ты мне…

— Поговорим завтра.

Леша замолчал, а Аня зажмурилась и постаралась расслабиться. Прошлась языком по зудящим деснам, на клыках они отзывались огнем, будто кто-то прижимал к зубам горящую спичку. Аня коснулась своего лба, он был холодным. Ощущение, будто у нее лихорадка, но наружные симптомы отсутствуют полностью.

«Это нервное» - повторила Аня и с трудом смогла заснуть под размеренное сопение быстро уснувшего рядом Леши.

* * *

Аня оглянулась, чтобы проверить, продолжает ли Одноглазый следовать за ней. Он не пытался спрятаться, смело глядел на нее одним глазом из-за деревьев. Глаз светился в темноте подобно драгоценному камню при свете. Аня пыталась его прогнать, но он единственный, кто мог её ослушаться.

«Я старею. Он загрызет меня и докажет семье, что он сильнее». Он знал, что Аня задумала и хотел помешать ей. Ему надоело оставаться на вторых ролях, он всегда хотел быть главным. Но из-за своей самоуверенности, непреклонного характера он и потерял глаз. Он таким растит и свое потомство — один из них хромает и скулит после того, как попал в ловушку. Глупый ребенок — не распознал приманку. Но он смог попробовать людской крови и был одурманен ею. Он поведал остальным, и они тоже начали сомневаться.

Они голодают из-за нее. Аня пришла сюда, потому что знала, что должна. Она сама когда-то появилась из снежной деревни, несчастная и одинокая. Она стала тем, кем является сейчас. Но здесь, в заснеженном лесу, не хватает дичи для такого количества волков. Они подрали всех, кого могли, и лесные обитатели либо надежно попрятались, либо сбежали прочь. А люди… люди совсем рядом. С горячей кровью и сытным мясом. Но они опасны, когда их много. И стая боялась. Аня внушила им страх. Страх себя, страх людей — лишь бы слушались. Но она слабеет, их ряды редеют, а Одноглазый со своим пометом сеет смуту.

Аня должна поторопиться.

Её нос уловил, что родной запах начал отдаляться и она испугалась. Вдруг она решила уехать? Она не сможет — так много снега, а она совсем маленькая. Аня должна отправиться следом, проверить. Ей пришлось оставить стаю, но она смогла найти им еще нескольких лисиц, чтобы занять брюхо и унять волнения. Лишь Одноглазый все понял и последовал за ней. Он был её тенью. Аня не могла его прогнать, не вступив в драку. Но сейчас ей это не по силам, и он не должен об этом знать.

Это была деревня, полная людей.

Тут стояли фонари, слабый свет мерцал у каждого дома. В доме мирно спали люди, даже пахло животными. Кошками, собаками. Последние подняли лай, едва Аня скользнула мимо фонаря к одному из домов. Окна озарились светом, но Аню они увидеть не смогут. Она сливалась с сугробами, была юрка и быстра. А вот Одноглазый… он даже не старался, рычал на каждую псину и клацал зубами так, что те затихли.

«Она в доме» - чувствовала Аня. Спит, но сон её неспокойный. Она опять видит её глазами. Значит, проснётся и поймет, что Аня её ждет. Она должна была понять раньше, но она не хочет. Молодая, упрямая — Аня сама такой была когда-то давно. Но даже она быстро подчинилась… Аня поняла, что что-то мешает им… И это что-то лежало рядом с ней.

Человек, мужчина… Почему они лежат рядом, как возлюбленные? Аня осторожно подошла ближе. Она никак не могла заглянуть на второй этаж, слишком высоко для нее. Мужчина рядом, она начала пахнуть им… Она не должна так пахнуть!

Если она отравится этими чувствами, то Аня не сможет её забрать.

Следует помочь, направить, пока еще не поздно. Где-то в доме пахло кровью, засохшей, холодной. Раненный человек. Слабый. Она должна понять, что люди ей чужды, должна вкусить чужой крови, чтобы стать одной крови с Аней.

Позади раздалось рычание.

Одноглазый вышел к ней и фонарь над ним погас. Он медленно приближался, прижав уши и обнажив клыки, с которых стекала горячая слюна и десны, красные, как от крови. Шерсть его, покрытая мелким снегом, встала дыбом. Аня же развернулась всем телом и клацнула зубами, отгоняя. Одноглазый даже не дрогнул, а хвост его опасно начал вилять из стороны в сторону.

Он решил напасть сейчас? Но почему? Аня издала несколько лающих звуков, а тот лишь фыркнул, вся его слюна слетела на снег.

Стая. Он что-то задумал. Аня видела в желтом глазе приближающийся триумф.

Оставалось лишь приготовить к бою. И стоило Ане оскалиться, как Одноглазый набросился на нее с воем, желая вцепиться в горло. Аня легко ушла в сторону и кусила его за хвост, вызвав жалкий скулеж, что быстро сменился рыком. Одноглазый не мог стерпеть унижения и развернулся, и совершил первый прыжок. Он молод и опытен, он знает, куда бить. Но Аня старше и всегда была сильнее…

Она ушла в сторону и поняла, что должна убить его. Разорвать наглеца и отнести стае, чтобы они напились его крови и растерзали тело. Она клацнула зубами и уже почувствовала влагу на пасти. Свежая, быстро бегущая кровь.

Аня знала её вкус и сейчас отчетливо чувствовала на своем языке. Взгляд её красных глаз на секунду вернулся к дому.

Она скоро будет здесь.

* * *

Аня открыла глаза в свете маленького ночника. Он освещал спинку дивана перед ней. Слух уловил тихие недовольные стоны. Аня моргнула и не могла привыкнуть к свету, он слепил её, травил её. Она потянулась пальцами к глазам, желая протереть их, но дернулась от неожиданной влаги на лице. Она испачкалась себя, но чем? Аня опустила голову и в теплом свете ночника увидела свои руки — они были в крови. Сердце набатом застучало в груди, и Аня мгновенно и ясно разлепила глаза.

Перед ней была оголённая мужская нога со знакомой раной. Бинты были сорваны, кровь сочилась, а на уцелевшей коже виднелись новые следы зубов. Маленькие, не животные. Аня коснулась своего рта и её тут же скрутило. Привкус крови во рту — кровь была не её. Это не десны кровоточили, хоть и зудели так, будто ей зубы недавно вырвали. Но зубы были на месте, необычайно острые и ставшие… больше? Аня в ужасе оттолкнулась от дивана, перед которым она стояла на коленях и… обгладывала человеческую ногу?!

Её стошнило прямо на ковер. Голова закружилась, и она чуть не упала.

«Я сошла с ума. Я должна…» - мысли Ани путались. Она начала плакать, но это были слезы ужаса и страха. Ей что-то снилось: как она смотрела на этот дом со стороны, как чувствовала огромную пасть вместо обычного рта. Но Аня засыпала наверху, сытая и никогда в жизни до этого не страдающая лунатизмом. Да и таким! Аня смогла поднять взгляд на рану — она разорвала бинты и кусала без остановки.... Как ребенок, у которого только прорезались зубы, она желала кусать все, что видела. Даже сейчас она ощутила желание еще немного, еще раз… Но вместо этого её снова вырвало. Весь прекрасный ужин теперь в переваренном виде на ковре, а Аня стала понимать, что к еде прикоснуться не сможет неделю. Особенно к мясу…

— Тебе надо уходить, — раздался голос.

Аня испуганно сжалась, подняв голову. На кухне, держась за деревянные перилла лестницы, стоял Богдан. Мальчишка в помятой пижаме крутился у лестницы, будто желал поскорее убежать, но все не решался. И на Аню он смотрел без страха, только с отвращением, смешно морщась.

— Что? — смогла лишь произнести Аня. Она не узнала свой голос — низкий и сиплый.

— Тебе ждут там, — Богдан указал на входную дверь.

— Кто ждет?

— Ты не знаешь?

Аня смогла встать. Мужчина диване, Олег, что-то стонал и говорил во сне. Он был весь потный, блестел в свете ночника. У него лихорадка, но он не может проснуться. Аня должна помочь ему, но чувствовала, что сделает лишь хуже. Стоило ей посмотреть на него, как все внутренности скручивались от голода, а её тошнило. Аня медленно пошла прочь, через арку на кухню. Богдан осмотрел её, задержал взгляд на крови на руках, на губах. Аня хотела вытереть это футболкой, но её руки дрожали, как у наркоманки.

— Прости, что ты… видишь это, — смогла сказать она, а потом спросила: — ты не боишься?

— Если я буду бояться, ты меня съешь, — мальчик смело закивал. Но он все еще поглядывал на второй этаж, все рвался убежать.

— Я не… я тебя не съем, — Аня никогда не думала, что произнес это так всерьез.

— Скорее уходи, — велел Богдан.

— Почему я должна уйти?

— Потому что бабушка попросила.

— Бабушка…? — Аня прижала пальцы к вискам. Голова сейчас лопнет от боли.

— Она сказала, что ты должна уйти перед превращением.

Аню снова скрутило, но она сдержалась.

— Прев… что?

— Просто уходи! Он скоро проснется!

Богдан начал её прямо-таки толкать к выходу. Аня, будто все еще во сне, запрыгнула в обычные тапки и накинула на себе куртку. В это время в гостиной раздался протяжный стон, а за ним последовал крик. Крик ужаса, а не боли. Аня вся сжалась, а Богдан сильнее начал толкать её прочь. Настолько сильно, насколько дошкольник мог. Он открыл ей дверь и толкнул вперед.

Споткнувшись, Аня чуть кубарем не свалилась с пары ступенек. Дверь позади захлопнулась, а в окнах зажегся свет. Крик до сих пор звучал в ушах, но сейчас его сменил свист ветра.

Это была вьюга. Пока еще слабая, но набирающая силу. Ветер скользил по снегу, увлекая его за собой и пропитывая воздух режущим холодом. Он сразу забрался Ане под футболку, прошелся по голым ногам, а потом охватил горло. Остудил голову, будто снег горой упал на нее с крыши.

Аня спустилась на землю. Тапки были мужские, домашние и совсем не согревающие. Она закуталась в куртку и чувствовала, что вьюга заберет её с собой, но перед этим поджарит свои хладом. Аня покроется инеем, её засыпет снегом, и она не сможет убежать. Она и сейчас сделала несколько шагов лишь для того, чтобы осознать — она зачем-то послушалась ребенка и вышла на улицу в жуткую непогоду.

Она опустилась на корточки и набрала в дрожащие руки снега. Стала стирать им кровь с рук, с губ. Он был такой холодный, колючий и не желающий таять. Аня терла лицо будто камнем и раздирала его.

А потом впереди зажегся фонарь. Аня упала коленями в снег от неожиданности и увидела освещенный круг, где вьюга вихрем танцевала. Танцевала над чем-то красным. Аня хотела приблизиться. Но не могла встать. За секунду колени будто вмерзли в землю, а зубы начали стучать от дикого холода. Ей нужно уходить, иначе вьюга заберет её!

Но там, рядом со светом фонаря, появились еще огни. Маленькие, всего два, красные. Они напомнили далекие огоньки самолета в темном небе. И медленно приближались. Весь мир замер, когда на свет вышла она — белая волчица. Её мех, такой белый и яркий, будто горел огнем. Кровь капала с пасти, а морда была разбита. Её дыхание раздавалось прямо под ухом — Аня вслушивалась в него и почему-то успокаивалась.

Ей не надо вставать, она заберет её. Не вьюга, а она.

Раздался хлопок двери позади.

— Господи! Ты что, с ума сошла?!

Аню схватили за куртку и быстро поставили на ноги. Теплый, взлохмаченный Леша выбежал в одних трусах. Он смотрел на нее испуганно, начал отряхать от снега, но стоило убрать немного, так вьюга добавляла еще.

— Пойдем в дом, скорее! — прокричал он, его голос тонул в сильном ветре.

— Я не могу, — ответила Аня дрожащими губами.

Она чувствовала на себе взгляд красных глаз. Она должна уйти, её ждали.

— Почему?! Ты умрешь здесь, ты в одних тапках, алло!

— Я… волк… я должна уйти.

Леша тряхнул её, как куклу. В доме звучала суета, кто-то говорил, кричал. Леша никуда не уходил, хотя его губы быстро синели, а лицо бледнело.

— Ань, — произнес он, приблизившись так близко, чтобы она могла слышать его шепот. — Ты бредишь. Пойдем домой.

— Я чуть не убила твоего дядю…

— Не неси бред, он просто лихорадит!

— Я должна уйти, а ты должен отпустить меня.

Но Леша обхватил её руками, крепко сжимая. Часть тепла, которая еще была у него, передавалась ей. Дыхание учащенное и горячее. Аня хотела чувствовать его ближе. Леша отстранился, чтобы еще раз заглянуть в пустые глаза.

— Я должна… — начала Аня, но он её заткнул.

Леша поцеловал её, приводя в чувство. Его губы обожгли её и впились в них, жадно и уверенно. Аня могла лишь потонуть во вспыхнувшем чувстве — ощущении, что ты кому-то нужна. Слезы давно засохли на щеках, а ресницы покрылись корочкой льда. Леша не углублял поцелуй, он отстранился также быстро, как и приблизился. А потом за одно движение подхватил её на руки, отрывая от окоченелой земли.

— Ты идешь домой, — сказал он и двинулся к двери.

Аня смогла обернуться через его плечо и увидела фонарный столб, освещавший место, где никого не было.

ЧАСТЬ 7

Когда Аню принесли домой, укутали в плед, отогрели и напоили успокоительными, она все равно не могла уснуть. Если она уснет, то больше не проснется — она была уверена в этом.

Скажи она себе, что будет на полном серьезе думать, что её утащит во сне волк, посчитала бы себя идиоткой и больной. Но это стало кошмарной реальностью. Ответов на вопросы у нее было, только страх и осознание собственной беспомощности. Она вспомнила все свои сны как по щелчку. Она смотрела на мир звериными глазами, жила волчьим повадками, но при этом… Все еще была человеком. Где-то глубоко внутри.

Аня пребывала в кошмаре наяву. Она не просто так видела волка, это не было случайностью. Она приходила к ней. Именно к ней. И звала к себе, а Аня как змея под гипнозом, готова была подчиняться и медленно двигаться по течению.

Сейчас у нее кроме памяти о снах остались и воспоминания. Она видела волков, больше десятка, что кружили вокруг нее. Они страдали, голодали, но они были её семьей. Аня чувствовала, что любит их. Как матери любят детей. И сердце сжималось от страха за них. Ведь скоро они останутся без нее…

Аня схватилась за голову — она легко сопоставляла себя с волчицей, будто и была ею. Но это невозможно. Или…

Такие сны тоже каждому не сняться. Что-то происходит с Аней, что-то ненормальное. Боль в деснах, животе, это не нервное, это… что-то животное. И Аня понимала, что жители дома, приютившие её, что-то знают. Даже маленький мальчик, что выдворил её из дома. Он боялся, что Аня начала превращаться. И Аня легко бы посчитала это бредом, если бы тело не ломило и не отрицало все человеческое в нем. Аня знала, что не сможет есть нормальную еду, не сможет спать и даже ходить на двух ногах. Все это ей казалось странным. Она ведь была так легка и ловка на четырех, а как красива… Её мех будет освещать луна и будет белее снега.

«Я теряю себя» - осознала Аня. Это магия или прогрессирующая болезнь… Ей надо бежать, но как?

Она не знала, сколько провела в раздумьях просто лежа и смотря в потолок. Час, два? Или неделю? Лишь вьюга за окном выла, успокаивая, что день еще не подошел к концу и Аня сможет сопротивляться сну еще немного…

Дверь тихо приоткрылась. Аня не прислушивалась к голосам в доме, они стали белым шумом для нее. Но сейчас заметила, что все стихло. К ней осторожно зашел Алексей и присел на край кровати.

— Ты не спишь? — удивился он, встретившись с ней взглядом.

Синяки под глазами, красные капилляры и дергающаяся бровь — Леша тоже все это время не спал. И волновался не меньшее нее.

— Я не могу спать, — отчеканила Аня.

— Слушай, я сказал этим внизу, чтобы вертолеты вызывали, мне плевать. Но мы не можем ни с кем связаться из-за снега, — заговорил Леша, а потом коснулся её запястья, несильно сжал. — Ты согрелась. Ты была такой холодной, тогда, на улице…

Аня понимала, что он очень испугался, но смог спасти её. Жар его поцелуя никуда не делся, Аня могла ощутить его, проведя языком по губам.

— Я тебя жутко напугала, — сказала она.

— Не то слово. Сначала дядя разорался, а потом вижу, тебя нигде нет. И этот шкет мелкий смотрит в окно стоит, смотрю, а там ты… Я не знал, что и думать. Да и сейчас не знаю.

Аня моргнула. Что ей ему сказать, как успокоить, если она сама не спокойна? Признаться, что она чувствует, будто превращается в зверя, будто белая волчица следит за ней? Что она содрала бинты с его дяди и так напугала его? Леша ей не поверит, лишь будет волноваться, думая, что она сошла с ума.

— Ты объяснишь? — тихо спросил Леша. Он не хотел давить, но неизвестность съедала его.

— Если бы я могла… — Аня хмыкнула. — Кажется, я слетела с катушек.

— Похоже на то, — Леша тоже хмыкнул.

— Я не шучу. Я… мне снятся странные сны и все мое тело… Ты мне не поверишь.

— Я попробую…

— Я скажу лишь одно — я не должна спать. Я должна уехать отсюда как можно дальше и срочно!

— Никак, пойми! Даже связь пропала, вообще вся! Тимур готов отвести нас на базу, но я…

— Пусть везет, — Аня резко приподнялась на кровати. — Вернемся на базу.

— Что? Но…

— Оставайся с дядей, а я должна… должна уйти. Там остались остальные, я заставлю их отвести меня домой!

— Никто не согласится…

— Я уговорю. Я… просто пойми, я не могу здесь оставаться!

Это придало ей сил. Аня вскочила и быстро схватила с пола свой рюкзак. Если Тимур готов её везти, она поедет. Ей плевать на непогоду. А если они не повезут её, она пойдет пешком! У нее нет выбора.

Иначе она уснет, и волчица заберет её.

Аня стала быстро надевать штаны, а Леша лишь наблюдал с широко открытыми глазами. И лишь когда Аня натянула свитер, он подскочил к ней и обнял. Хотя скорее скрутил, как буйного ребенка и усадил себе на колени. Но Аня не вырывалась, она молча подчинилась его рукам, но смотрела строго и непоколебимо.

Она все решила.

— Давай поговорим, — попросил он мягко. — Не хочешь спать, хорошо. Но ехать куда-либо… Ты сама видела, что творится на улице. Там настоящий буран.

— На кону моя жизнь, — призналась Аня.

— Тогда мы будем делать все возможное, — кивнул Леша. — Но в рамках разумного…

— Я знаю, что глупо куда-то ехать, но иначе никак! — голос Ани срывался. — Я должна сделать все возможное, я не готова сдаваться.

Леша не понимал, о чем она, но с серьезным видом кивал.

— Если ты о чем-то переживаешь, я могу быть всегда рядом, даже когда ты спишь. Мы переждем бурю и потом уедем…

— Нет, так нельзя, — понимала Аня. — Я должна уехать до того, как усну.

— Но почему?

— Иначе она может тебя съесть! — раздался веселый голос.

Аня с Лешей быстро повернули головы к внезапно взявшемуся Богдану в дверях. Он лукаво подглядывал и глупо улыбался. Леша на него рыкнул:

— Вали отсюда!

Богдан со смехом захлопнул дверь и убежал.

— Маленький кретин, — пробормотал Леша. — Видел, где ты и молчал…

Ему точно не стоит говорить, что этот маленький кретин и выгнал её, по сути. Но вместо раздражения Аня вспомнила, что не может уходить отсюда так сразу. Ей следует пристать с вопросами к этим людям… Черт с ним, с ребенком, но бабушка Кабира…

Она должна знать.

«Жди ночного гостя и не пугайся его. Это твоя судьба» - вот что она сказала.

Аня уверенно встала, но Леша выпустил её из рук нехотя.

— Я должна поговорить с кое-кем. А ты скажи Тимуру, чтобы машину грел.

— Ань, я…

— Пожалуйста, просто сделай это! Не надо делать вид, будто ты заботишься обо мне! — бросила она перед уходом.

Он мог поцеловать, мог обнять, но решать что ей делать — нет уж. Аня отбросила глупые чувства и десны неприятно зачесались. Они только перестали болеть! Стоило ей немного позабыть о боли, как она проходила, но оставшись одной, в этом тупом коридоре… Аня взяла себя в руки. Комната шкета была закрыта, оттуда доносился звон игрушек. Хотелось ввалиться туда, потребовать ответов, но она получит только плач и истерику. Этот Богдан не такой уж хрустальный, как кажется. Ночью он вел себя странно. И не будь Аня в крайне странном состоянии, сама бы его испугалась.

Дверь в комнату Кабиры была приоткрыта. Аня решила не стучать и сразу же вошла. Здесь было прохладно, в комнате было лишь одно окно и его приоткрыли. Совсем немного, рама опасно дрожала, готова была в любую секунду сорваться. У окна сидела Кабира и всматривалась в белую пургу.

— Почему ты до сих пор здесь? — спросила она не оборачиваясь.

— Вы знаете, что со мной происходит. Расскажите, — потребовала Аня, но, когда ответом ей была тишина, добавила: — Пожалуйста.

Кабира повернула голову и похлопала по подлокотникам своей кресло-качалки. Аня осторожно подошла поближе — она еще помнила, как бабуля разоралась, когда увидела её. Но сейчас ничего не случилось, когда Аня приблизилась и опустилась на одно колено, чтобы быть на уровне лица Кабиры. Та всматривалась в Аню так, будто желала прожечь насквозь.

— Ты еще не превратилась, — резюмировала она.

— Во что я должна превратиться? — не скрывая страха в голосе спросила Аня.

— Так велит обряд, древний, как и эта земля, как и лес, — Кабира указала в окно. — Вьюга предвестник не только беды, но и перемен. Чужая кровь должна стать родной. Ты отлично подходишь.

— Подхожу для чего? — Аня злилась от загадок и недомолвок.

— Стать белой волчицей, конечно. Защитницей наших земель. Когда старая волчица гибнет, на смену должна прийти другая.

— И это… я? — Аня замерла не в силах даже сделать вздох.

— Она ведь пришла за тобой сегодня, верно?

— Да…

— Значит, это ты.

Ане хотелось вскочить и сказать, что это все бред, сказки и легенды. Но она слишком многое видела и испытала. Волчица приходила к ней несколько раз, наблюдала издалека и звала за собой. Она снилась Ане, Аня была ею. Возможно то, что происходит с ней сейчас, снится волчице, что дремлет где-то в снегу, пока бушует стихия. От этого кровь стыла в жилах, как и от осознания того, что Аня не видела выхода для себя. Только бежать и как можно быстрее.

— Ты никуда не денешься, — покачала головой Кабира, будто прочитав её мысли. — Уже слишком поздно.

— Нет, не поздно, — севшим голос произнесла Аня. — Я не собираюсь становиться животным, это невозможно…

— Но ты чувствуешь, что меняешься. Все возможно в этих краях.

Аня коснулась своих зубов и её чуть не стошнило. Клыки отросли и стали острыми, остальные зубы тоже стали выпирать. Кадира усмехнулась, наблюдая за её испугом.

— Отправляйся в лес. Тебя не просто так выбрали. Ты одинока и несчастна, а в лесу обретешь семью.

Ноги совсем не слушались, и Аня просто сдалась, развалившись на полу. Она смотрела в пол и не удивилась бы, если бы на нее вот прямо сейчас оттуда выпрыгнули волки.

Одинока и несчастна? Да, это ей подходило. Обделенная родной семьей, не смогла найти вторую половинку и настоящих друзей… Она научилась вливаться в компании, но никого из них не смогла бы назвать своим другом. Она влюблялась, но чувства быстро сгорали, когда её отвергали. Аня принимала тех, кто говорил, что любит её, но они лгали. Животные стали её утешением, но она не могла позволить себе завести их дома из-за частых путешествий по работе. Квартира, что всегда встречает с выключенным светом. Холодная постель. Аня смирилась с тем, что не хочет искать семьи, не хочет отношений. Хочет просто покоя и помогать миру тем, чем может.

— Выбрали? — спросила Аня и горло сжали слезы. Осознание собственной никчемности навалилось на нее лавиной.

— Обряд всегда исполняется, — согласно закивала Кабира, что давно на нее не смотрела, уставившись в окно. — Кто-то должен был прийти… И с этой кучей мясников появилась ты. С такими грустными глазами, что все было очевидно. Я-то уж вижу.

— А вы… видели этот обряд?

— Конечно, — кивнула опять Кабира. — Я видела, как менялись глаза, что смотрят из леса. Сейчас они красные, а раньше были голубые. Девочек я тоже видела. Несчастные приезжие, что становились своими только здесь. Тебе это поможет… иначе бы тебя не выбрали.

— А кто выбирает?

— Судьба.

Другого ответа и не могло быть. Аня начала вставать.

— То есть, она заберет меня или я сама приду?

— Приходи сама. И поскорее. Из дома моего уходи, если превратишься здесь, то мы пострадаем… и этот мальчик тоже.

Понятно, что она так испугалась тогда. Думала, что Аня превратиться в доме и всех сожрет. Аня криво улыбнулась.

— И мальчика отпусти, — продолжила Кабира. — Чувства к нему лишь все испортят. Ты должна защищать нашу деревню, это твоя судьба.

Аня больше не могла её слушать. Кабира еще что-то говорила, не отрываясь от окна и Аня молча ушла. Голова тяжелая, ватная, а глаза будто специально начали слипаться. Она должна поспать, но нельзя. Аня окажется в тупике, если не начнет действовать сейчас. Но…

На секунду она подумала, что это правда её судьба.

Одинокий, брошенный ребенок. Сирота при живой матери. Одиночка в коллективе, а потом просто его тень. Там, во сне, Аня чувствовала любовь к стае, любовь к юным волчатам. Даже к Одноглазому волку, этому наглому драчуну. Она была за них в ответе. Только она сдерживала их. Они жили далеко от деревни и не мучали её, не нападали на людей, просто кочевали от одного леса к другому. Аня могла руководить, могла взяться запроект и выступать лидером, когда надо. И её слушались.

Эта стая… её ответственность? Её люди.

Аня думала вернуться к Кабире и спросить, что будет, если Аня сможет сбежать и избежать своей судьбы. Но не успела. Из спальни вышел Леша, который будто ждал её. С виноватым выражением лица он подошел и взял её за плечи, приободряя.

— Ты стала еще более грустной, чем была, — сказал он.

— Ты поговорил с Тимуром? — спросила Аня.

— Да… всю дорогу занесло, он не сможет выехать даже из гаража. Но… он даст нам снегоход.

— Что? Снегоход?!

— Снег там ровный, должны проехать. До базы недолго, управимся, — Леша успокоил её, похлопав по плечам.

— А что значит даст? Он не поедет со мной?

— Я поеду с тобой, Аня.

Аня вырвалась из его рук.

— Подумай головой, пожалуйста, — попросила она, понизив голос. — Не рискуй из-за девушки, которую ты знаешь несколько дней. Твой дядя здесь, и ты должен оставаться с ним.

— Я все решил, — одернул её Леша. — Я тебя одну не отпущу, ясно?!

— Да что ты за идиот! — прошипела Аня в сердцах. — Ну неужели ты так сильно хочешь пострадать или даже умереть из-за меня?! Пройдет неделя и ты забудешь меня, Леш!

— Ты слышала про любовь с первого взгляда? — перебил он её.

Он взял её за руку, притянул к себе, будто хотел снова поцеловать, но вместо этого выжидающее смотрел. Аня поморщилась — это была прекрасная сцена, достойная романтической драмы, но для нее это лишь подошва на ботинке, что давит на горло. Её сердце жалобно билось, желая ответить на симпатию. Оно всегда так делало, когда Аня преисполнялась надежды изменить свою жизнь. Когда могла обрести кого-то рядом и перестать быть одной.

— Не говори глупостей, — попросила она. — Ты встретишь еще сотню девушек и может столько же раз влюбишься… Я тяжелый человек и ты не справишься со мной.

— Ты не дашь мне даже попробовать? Если не стараться, то ничего и выйдет, так?

Леша поднял её руку и прижал к своей теплой щеке. Аня отчаянно старалась не покраснеть, но этот юнец умеет сыпать красивыми словами.

— Ты невыносим, — прошипела она. — Тот поцелуй… он ничего не значил. Не будь я не в себе, то ударила бы тебя тогда.

— Неправда, — улыбнулся Леша. — Мой поцелуй расколдовал твое временное сумасшествие.

Аня фыркнула так громко, что заболели зубы. Она быстро прикрыла рот руками.

— Слушай, — Леша выдохнул. — Я все решил, окей? Я поеду с тобой. Вдвоем будет проще, верно? И я умею водить снегоход, я катался пару раз с дядей. Но… все вещи придётся оставить, чтобы мы быстрее добрались.

Её вещи — ноутбук, фотоаппарат и немного одежды. Ане было грустно расставаться с ними, но если не сделает этого, то смысл от них? Будучи волком она эти шмотки может разве что погрызть.

— Ты точно хочешь этого? — спросил Леша, заглядывая ей в глаза.

Он действительно поедет с ней. Последний Анин бывший бросил её, когда Аня сказала, что уезжает в командировку на месяц в тайгу, хотя мог поехать с ней — они оба были ветеринарами и имели опыт с дикими животными. А тут чертов Леша готов ехать на снегоходе посреди вьюги и с кучей волков в округе лишь ради её прихоти.

«Слишком хороший» - вспомнила Аня собственные мысли. Он или спасет её, или убьет окончательно.

Она кивнула.

Времени осталось совсем немного.

ЧАСТЬ 8

Все вокруг будто в тумане — плотном и белом. Ветер свистел под ухом, трепал шапку и мех куртки. Ни черта не видно — спасали лишь слабые фары на снегоходе. Благодаря им они видели дорогу и избегали чужих заборов. Аня вжалась в Лешу, что сидел за рулем. Он был почти одного роста с ней, но сейчас казался скалой, за которой можно спрятаться. Аня видела только его напряженную спину, слышала его громкое биение сердца. Или это было её собственное?

Казалось, за ними наблюдают. Ане виделись красные глаза каждый раз, когда она поднимала голову и смотрела в сторону леса. Вьюга мешала увидеть хоть что-то, но красные огни мигали, пугая Аню.

Она ждет её — вот что Аня знала.

Снегоход гудел и сопротивлялся, но все-таки вез их вперед. Когда они покинули деревню стало легче — тут снег упал ровно, дорога была нетронута, и они полетели по снегу, как на катере по воде. Леша действительно умело с ним управлялся, и Аня с ужасом представила, если бы отправилась одна. У нее были водительские права, она даже умела ездить на мотоцикле. Но в такую погоду… Они ехали в пустоту, затянутую снегом. Там их ждала неизвестность и приближалась Анина гибель. Но иначе нельзя было поступить…

Уже начинало темнеть, но в такой пурге казалось, что снег сменил свой цвет на серый. Только не это… Чем ближе ночь, тем Аня слабее. И успеют ли они добраться до поезда? Аня не знала расписания, но помнила, что там есть ночные рейсы. Лишь бы их не упустить, лишь бы успеть.

Мимо нее пронёсся указатель, заваленный снегом. Аня помнила его — он обозначал, что они пересекли территорию туристической базы. Она облегченно выдохнула и холодный воздух обжег горло. Следом стали виднеться знакомые домики, припаркованные машины… Аню смутило, что они были припаркованы в беспорядке и блокировали единственный выезд. Леша затормозил и снегоход сразу же заглох. Фары погасли, и они оказались в беспроглядной пурге. Леша быстро слез и потянулся за Аней. На нем была плотная маска, а шарф закрывал почти все лицо. Он был весь усыпан снегом. Аня предполагала, что выглядит также. Леша помог ей слезть, и она сразу провалилась по колено в снег. Он её вытащил и помог сделать несколько шагов вперед. Ветер будто гнал их прочь, обратно, но они упорно шли. Когда они увидели свет в одном из домов, то сразу потянулись к нему. Леша схватился за ручку двери и открыл её резко, они влетели внутрь и почти повалились на пол.

Леша быстро подскочил и закрыл дверь. Аню накрыла оглушительная тишина, без шума ветра и вьюги было непривычно и даже неправильно. Она медленно встала и встретилась взглядом с Вячеславом Дорофеевом — он развалился на диване, в одной майке и штанах, держа в руках наполненную до краев стопку.

— Вы… — произнес он, а потом посмотрел на стопку. — Походу, надо бросать пить.

— Где остальные?! — сразу прокричала Аня. Она не собиралась размениваться на приветствия и объяснения.

— Остальные? Вы про кого? — Вячеслав все равно опрокинул содержимое стопки в себя и не поморщился.

— Дядь Слав, вы что, всю водку выпили? — с ужасом заметил Леша.

Аня тоже заметила пустые сваленные бутылки. С ними были смятые банки от пива, упаковки сухариков и сушенной рыбы. Красное лицо Вячеслава говорило о том, что он в этом замешан. Он без стыда им улыбнулся.

— Не пропадать же добру.

— Где остальные? Они должны были вернуться вчера, — напомнила Аня.

— Так это правда вы, — протер глаза Вячеслав. — Какой подарок судьбы, не иначе.

— Они в других домиках? — оглядывался Леша.

— Нет, они не там.

Вячеслав потянулся за сигаретами. Аня стала оглядывать помещение, и тревога в её сердце ширилась. Оно пропахло сигаретным дымом, бычки валялись на полу рядом с банками, а весь пол был усыпан следами грязи и лужами. Но на вешалке рядом виднелись куртки, рядом стояли ботинки — остальные мужики должны быть здесь. Но их не было. Аня могла предположить самое простое — они просто разошлись по домикам и легли спать, оставив почему-то верхнюю одежду здесь.

Но она знала — все не так. Все хуже.

— Где они, Вячеслав? — спросила она.

Леша неожиданно взял её за руку, стараясь удержать. Он снял очки и смотрел на нее с испугом — он тоже понимал, что что-то не так.

— Они трусы. Они там, где должны быть… Но мой брат, — Вячеслав закурил и голос его наполнился хрипотой. А потом встал. Он крепко держался на ногах, но шел медленно, слегка покачиваясь. — Я хотел бы его вернуть. И раз ты здесь… я смогу это сделать.

Он осмотрел Аню, будто что-то искал в ней. Аня собиралась что-то сказать, но закрыла рот, когда Вячеслав уставился на её зубы. Он закурил и выдохнул дым им в лица с облегчением и улыбкой.

Этот ублюдок… Он с самого начала…

— Вы знали, — произнесла Аня. — Вы все знали и поэтому притащили меня сюда, так?!

Она подбежала к нему и схватила за майку, будто угрожая ударить. Но она могла лишь злиться и наполняться яростью, не свойственной ей. Вячеслав зажал сигарету зубами, а руками обхватил запястья Ани, что прижались к его груди.

— Так, — просто сказал он. — Я же не дурак. Я знаю, как надо ловить белую волчицу в этих краях.

— Но как вы…

— Гриша думал, что я спятил. Но он всегда мне доверял. И тоже хотел посмотреть на белого волка… Я привел тебя, и мы должны были просто дождаться завершения обряда… И тогда бы я забрал шкуру этой суки…

— То есть с самого начала, вы знали, что ведете меня на смерть?! Все это, охота, приманки… это было только прикрытием, да?

— Не на смерть. Это перерождение, — покачал головой Вячеслав. — Я же не псих, в конце-то концов.

— Вы псих, — Аня попыталась вырваться из его хватки, но не смогла.

Тут же подбежал Леша и с размаху ударил Вячеслава в челюсть. Тот выронил сигарету, покачнулся и сразу отпустил Аню. Он почти упал, но чудом удержался и замахнулся следом. Леша легко увернулся и оттащил Аню подальше.

— Успокойтесь! — крикнул он, когда Вячеслав схватил пустую бутылку водки.

— Если бы ты не подходила, то тебя бы не тронули! — прокричал Вячеслав, брызжа слюной, а потом перешел на спокойный тон, но угрожающий, он в любой момент был готов огреть их бутылкой: — Я был тут в прошлом году… рыбачил… и мне рассказали, что приходит время, когда волчица сбрасывает шкуру, чтобы отдать её другой… Несчастной девчонке, которая сможет обрести семью и возглавить стаю, защищать деревню…

— Кто вам это рассказал? — перебила Аня.

— Какие-то деды, — сплюнул на пол Вячеслав. — Когда-то здесь волки нападали, детей рвали и животных. Но случилось чудо — пропала одна девица, а появилась белая волчица, что подчинила себе стаю и защитила людей. Я читал, я знаю! Если она заберет тебя, то сдохнет сама! А я заберу её… заберу…

— Зачем вам это? — ошеломленно спросил Леша, который все это время в непонимании смотрел то на Аню, то на Вячеслава.

— Всегда хотел добыть редкий трофей, — неприятно улыбнулся Вячеслав. — Но всю жизнь мне не везло… Но сейчас…

— И сейчас у вас ничего не выйдет! Я уезжаю! — заявила Аня.

— Ты не сможешь, — покачал головой Вячеслав, все еще улыбаясь. — Если я тебя не отдам, она не отдаст мне брата…

— Они что, в лесу? — спросил Леша в ужасе.

— Я не знаю, — снова усмехнулся Вячеслав, а в следующую секунду замахнулся бутылкой.

Аня вскрикнула и ринулась вперед, чтобы заслонить Лешу, но не успела. Удар пришелся прямо ему по лбу, бутылка разбилась, а Леша с грохотом повалился на пол. Аня вцепилась в него, но быстро поняла — он мгновенно отключился. А Вячеслав схватил её за капюшон куртки и потянул за собой. Аня завизжала и стала вырываться.

— Успокойся. Это судьба. Я читал… — говорил Вячеслав и все тянул её к выходу.

— Вы обрекли своих друзей на смерть! Вы же понимаете?! — кричала Аня, надеясь его облагоразумить.

— Они еще живы. Я еще могу успеть, только не дрыгайся, ну!

— Я не хочу… я не хочу!

Аня начала выпутываться — вынула руки из рукавов куртки и выскользнула прочь. Вячеслав заметил и сразу схватился за очередную бутылку, но Аня не собиралась получать удар. Она успела пнуть его по руке, и он выронил бутылку, покачнувшись. Вскочив на ноги, Аня пнула его, и он не удержался. Повалился на пол и получил еще один пинок под зад.

— Вы не смели так делать! Не имели права! — кричала она.

Упавшая бутылка оказалась в её в руках. Все вокруг затянула пелена, подобно снежной вьюге. Аня даже слышала свист ветра, но по коже пробегал жар, а не мороз. Её кровь горела огнем, а душа жаждала праведной мести. Она нависла над Вячеславом с поднятой бутылкой над головой. Мужчина еще морщился от падения, когда её увидел. Его глаза расширились в ужасе, и он успел только выставить руку вперед, защищаясь.

— Вы не имели права! — повторила Аня и обрушила на него десяток ударов.

Бутылка разбилась на второй и осколки впились в лицо Вячеслава. Он завопил, но не мог двигаться — Аня села ему на грудь, уперлась коленями в запястья. Она чувствовала себя тяжелой, как скала и такой же непоколебимой. Она била и била, крики были усладой для её ушей, а брызнувшая на руки кровь обжигала, как кипяток. Жгла приятной, томной болью. Несколько капель попали ей на губы, и Аня с наслаждением провела по ним языком. И поняла, что язык её стал длиннее. Она смогла коснуться кончика носа, на котором тоже были капли еще теплой крови. Терпкая, желанная — как горячее вино. Когда от бутылки ничего не осталось, Аня наклонилась к Вячеславу, который давно затих. Она раскрыла пасть, желая вонзить зубы ему в горло и разорвать, чтобы полностью избавить мир от этого человека. Человека, который привел её сюда.

Послышался тихий хлопок и внутрь ворвался морозный воздух. Он мягко коснулся Аниной шеи, заставляя повернуть голову.

Там, на пороге, стояла белая волчица. Красные глаза радостно заблестели, а хвост завилял. Она была рада её видеть.

Аня часто дышала и не могла оторвать от нее глаз. Но она все еще склонялась над Вячеславом и когда решила отстраниться, заметила, что с ним стало. Его лицо было изуродовано, один глаз разбит — кровь текла из всех мест. Даже его усы пропали в этом месиве из мяса и кожи. Аня почувствовала слезы на щеках. Они были холодные и будто принадлежали не ей.

Она больше не принадлежала себе. Последнее, что она увидела перед тем, как погрузиться во тьму — закрытые глаза Леши.

ЧАСТЬ 9

У нее еще есть шанс, она знала. Но все тело кричало, что уже поздно. Оно было её и не её одновременно. Аня Морозова больше себе не принадлежала — она принадлежала лесу.

В миг, когда она потеряла сознание, она обрела новую жизнь и чужую одновременно.

Она оказалась около озера. Вокруг весна, еще сухая трава, грязь и качающиеся от ветра камыши. Аня босиком и ощущает всю влажность земли под ногами. Но она кажется ей такой привычной… будто она всю жизнь не знала обуви. Так и должно быть — вот что она понимала.

У озера, на небольшом деревянном мосту, стояла девушка. Со спины она была похожа на Аню — один в один. Черные, текучие по спине волосы и тело тонкое, как тростинка. На ней была зеленая ночная рубаха. Аня подняла руку, хотела окликнуть девушку. Но голос не шел. Аня могла лишь подойти и скрип досок оповестил незнакомку о ней.

Она обернулась, и Аня увидела её большие красные глаза.

— Я так долго тебя ждала, — произнесла она.

— Кто… ты… — Аня совладала со своим голосом, но не узнавала его.

— Уже не важно. Мое время подходит к концу, — девушка вздохнула и грустно посмотрела на озеро. — Эта зима не оставила мне и шанса. Я чувствовала, что ты должна была прийти и ты появилась.

Аня тоже посмотрела на озеро, но ничего в нем не увидела. Мутная вода, виднелся плавающий ил и опавшие листья. Ане хотелось уйти, но она не могла. Вокруг лишь пустота и озеро. И безмолвное, затянутое облаками небо.

— Я знаю, что у тебя есть вопросы. У меня тоже были, — понимающее улыбнулась девушка. — Я была напугана посильнее тебя. Когда я превратилась, то думала, что мне просто снится сон… Но я так и не проснулась.

— Ты… волчица, — поняла Аня. — И ты была человеком… Но почему?

— Он же рассказал тебе, да? Правда была в его словах. Этот неотесанный глупый мужчина все-таки добился чего-то в жизни — даровал мне тебя.

Разбитая бутылка и лицо, полное крови. Аня хотела это навсегда забыть.

— Мы должны защищать людей, защищать лес, но главное — оберегать стаю. Это твоя семья, настоящая семья.

Девушка подошла к ней и взяла за руки. Её пальцы были такие теплые, а глаза добрые. На вид она была совсем еще девчонкой.

— Я понимаю тебя лучше всех, — заявила она. — Твоя жизнь — одиночество и пустота. Никто нас никогда не любил. Но здесь… Аня, ты получишь семью, которая всегда будет рядом с тобой!

Аня вспомнила свое детство — она гуляла по округе, лишь бы не возвращаться домой. Родственники нагружали работой и никогда не относились к ней с теплотой. Бабушка ругала и прогоняла за любую оплошность. Родная мать вернулась в её жизнь слишком поздно и её любовь была полна сожалений, а не искренности. Аня иногда сидела и думала — у нее никогда не было настоящей семьи. Они поздравляли её с днем рожденья смсками, но никогда не приезжали, а лишь требовали уважения. Аня не любила их, а они её. Это все, что она осознала. Еще маленькой девочкой она все ждала, когда любящая мама заберет её и она будет счастлива.

Но этого не случилось.

Аня не чувствовала любви никогда. Её ловко обманывали и дурманили голову, но она быстро приходила в себя и отвергала лжецов. Но сейчас… Она вспомнила теплые губы, накрывшие её. Леша, этот дурак, не просто поцеловал её, но отправился с ней в неизвестное. Зная, что многим рискует. Он оставил своего дядю в чужом доме.

Он сказал, что влюбился в нее.

— Нет, — девушка сжала её руки. — Не обманывайся. Сколько раз ты обжигалась, вспомни! Этот мальчик не даст тебе того, что дам я!

Но он был так добр и улыбчив. Аня впервые почувствовала себя защищённой рядом с кем-то.

Она могла бы попробовать довериться… Еще раз, последний раз. Она ведь еще может, она не готова ставить на себе крест, верно?

— Посмотри на меня, — девочка взяла её за подбородок. — Отпусти свою зарождающуюся любовь. Она лишь отравит тебя. Как и всегда! Но мои братья и сестры — они никогда тебя не обманут.

Девушка потянула её за собой, к концу моста.

— Ты должна принять свою новую семью, Аня. Мы уже любим тебя.

Аня посмотрела на отражение в озере. Вместо двух девушек на нее смотрели две морды белых волков — одна с красными глазами, а другая с зелеными.

* * *

Снег под ногами был твердый, как асфальт. И ветер уже не ощущался таким обжигающими и холодным — он едва забирался ей под мех. Ласкал её, а не ранил. Она бежала следом, ориентируясь по следам и еще привыкая к новому телу. Вся пасть горела огнем, а глаза щипало, как от слез. Надо привыкнуть — набатом било в голове. Но Аня не могла. Она двигалась будто под гипнозом и собственные мысли убегали от нее.

Аня больше не чувствовала себя собой.

Волчица вела её глубоко в лес. Туда, куда в такую непогоду не забирались люди и даже звери. Но Аня носом чуяла что-то близкое, родное. И сердце её затрепетало.

Так же оно должно стучать, когда возвращаешься домой?

Аня стала слышать чужие мысли, разговоры. Кто-то думал о еде, кому-то хотелось укрыться от вьюги, кто-то замерз, а кто-то наоборот разгорячился… Лишь мысли волчицы впереди ускользали от Ани. Она была закрыта от нее и открыта в то же время… Будто она могла управлять Аней, а та лишь на нее смотреть.

Они выбежали на пустую стоптанную опушку. Волки крутились здесь, они их ждали. Их было два десятка, может больше. Они поглядывали на Аню цепкими, изучающими глазами. Кто-то оголил клыки, но никто не набросился. Они отошли в сторону, давая белой волчице пройти в центр. Аня семенила за ней с прижатыми к голове ушами.

Она смиренно ждала и оглядывалась. Она увидела знакомого одноглазого волка среди них, он был потрепан и хромал. Но при этом первый пошел к Ане. Белая волчица преградила ему путь, но Аня неодобрительно фыркнула и обошла её. Одноглазый с одобрением залаял, открывая свою пасть — у него отсутствовал один клык в верхнем ряду зубов. Он подошел к ней и принюхался, а потом коснулся её носа своим.

И Аня ощутила его гнев. Лишь на несколько секунд, но этого было достаточно. Он ненавидел белую волчицу и любил одновременно. Он был обязан её любить, ведь она была главной. Но он хотел быть на её месте, хотел увести стаю прочь. Из-за этого дальнего похода погибла его беременная самка и он озлобился.

И он был страшно голоден.

Аня понимала его чувства — она тоже была голодна и зла. Но не понимала, на кого злость была направлена больше. Воспоминания, мысли — все утекало прочь, как быстрый ручей уносит бумажный кораблик. Аня не могла поспеть за ним.

Потом стали подходить другие. Они виляли хвостами при знакомстве, лизали морду, нюхали каждую её часть. Аня неловко повторяла за ними. Их спектр эмоций был простой — они были рады её видеть. И они знали, кто она.

Белая волчица подошла к ней последней. Велела следовать за ней. Аня понимала её без слов, без приказов, все было просто, как дышать. Повиноваться, быть волком, быть частью стаи.

Будто Аня всю жизнь была здесь. Будто действительно вернулась домой. К настоящей семье, которая все это время её ждала.

Волчица повела её подальше, вглубь. Тут следы стали странными, они петляли. И Аня почувствовала запах крови — он забился нос, подобно сигаретному дыму. От него невозможно укрыться, но он не раздражал, а звал. Аня почувствовала, как слюна капает на снег. Её живот крутило и штормило — она была страшно голодна.

Они оказались посреди близко стоящих деревьев. Они были распложены так плотно, что между ними не пройти, пришлось обходить. И вот за ними, прикрытые снежными ветками елей, лежало несколько мужчин.

Аня завиляла хвостом — она смогла их узнать. Там, во сне, она видела их — в плотных пуховиках, с рациями. Она помнила, как они смеялись, а потом возмущались. Тогда они казались ей здоровыми и крепкими, сейчас напоминали детей, сваленных в кучу. Некоторые были ранены, это от них так сладко пахло. Одежда в некоторых местах разорвана, на оголенной коже видны следы клыков. Некоторые словно спали, покрылись снегом и были бледны, как мертвецы. Но они были живы, Аня чувствовала. Двое из них сидели чуть в стороне. Они сжали друг друга в объятиях и широкими глазами смотрели на Аню. Часто и испуганно дышали. На них не было обуви, их ноги окоченели. Если Аня откусит им пятки, они даже взбодрятся…

— Вот и все, Миш, — сказал один из них. Он крепко сжал своего друга и зажмурился. — Надька меня на том свете убьет.

— Дьявол раздери Дорофеевых, — второй плакал от боли и страха. Она начал махать перчаткой и попытался кричать. — Прочь! Фу! Убирайся!

Волчица рядом зарычала, и он сразу же прекратил. Она намекала Ане, тыкнулась в нее носом.

«Это для тебя» - говорила она.

Аня подошла к мужчинам вплотную и обнюхала их. Еще пахнут сигаретами. А один пах знакомо… Терпкий, пряный аромат крепкого кофе… Аня облизнулась, и мужчины сжались.

Перед ней возник образ маленького кофейника, улыбка юноши. А потом он оказался так рядом, что Аня заскулила. Она отбежала от мужчин, а волчица рыкнула на нее, призывая не мешкать. Остальные тоже чуят их, и они ждут, когда им разрешат присоединиться к трапезе. Аня зарычала следом и развернулась к белой волчице. Та непонимающе оглядела её и громко фыркнула. Аня начала негромко лаять на нее, и та раздраженно клацнула зубами.

«Если ты не отпустишь эти чувства, ты отравишься» - знала Аня.

Но она хотела отравиться. Что-то ей говорило, что пути назад не будет, если она сделает это. Она рычала на белую волчицу, призывала её уйти. Я справляюсь, говорила Аня. Но я не хочу, чтобы ты смотрела.

Белая волчица нехотя попятилась. Она относилась к Ане как к нерадивой дочери и покачала головой. Не задерживайся, приказала она. Молодые тоже хотят есть. Аня сама это знала, их голод был её голодом. Волчица ушла и когда её запах растворился в ночной пурге, Аня развернулась к мужчинам.

Некоторые из них очнулись, но не смели нападать. Они переглядывались и будто общались телепатически. Но не смели нападать — слишком ослаблены они были. А Аня была здоровой, она возвышалась над ними и могла откусить каждому голову, если бы захотела.

Но она хочет… отпустить их. Туда, где пахнет кофе, туда, где её кто-то ждет. Сердце жалобно билось, она сдерживалась, чтобы не заскулить, как брошенная псина. Аня негромко залаяла на них, и они вздрогнули. А потом стала тыкаться мордой в еще лежачих. Развернулась и стала топтаться вокруг и иногда лаяла. Она пыталась им сказать, пыталась объяснить — она не могла больше говорить.

— Мне кажется или нас не будут есть… — зашептал кто-то.

— Надо убираться. Хватай Митю за руки, я за ноги.

— А куда нам идти? Эти твари утащили нас черт знает куда…

Аня залаяла и повернулась в нужную сторону. Она помнила, откуда пришла. Там жили обитатели её сна, туда им нужно вернутся. И тогда, может быть, они вернуться за Аней…

— Эта зверюга что делает? — шептались они дальше.

— Кажется, хочет помочь…

— Глаза знакомые у нее.

Аня одобрительно завиляла хвостом и мужчины непонимающее переглянулись. Они стали вставать, усталые и слабые. Дойдут ли они? Аня начала подталкивать их в спину — им надо спешить! Волчица узнает, она всегда все знает. Аня стала прыгать вокруг них и отбежала вперед, намекая, чтобы они шли за ней.

И они пошли! Медленно перебирая ногами, они двигались следом. Вьюга сжалилась и отступала. А скоро поднимется солнце и осветит им путь! Аня чувствовала это. Она бежала вперед и всегда возвращалась, проверяя, все ли идут. Они несли одного из своих, что так и не пришел в себя. Аня принюхалась к нему — совсем слабый, но должен выжить, если доберется до теплого крова. Она старалась подавить в себе желание крови.

Она должна постараться…

Иначе она пропала.

ЧАСТЬ 10

Аня потеряла счет дням. Она старалась запомнить, когда опускается солнце и когда поднимается вновь. Но посреди леса, укрытого снежными ветвями, она забыла о времени. Оно для нее не имеет значения. Она видит в ночи также хорошо, как и днем. И спать может, когда хочет.

Но она боялась спать.

Аня возвращалась на озеро, где её ждала девушка с красными глазами. И она больше не разговаривала с ней, лишь смотрела и Аня чувствовала её недоверие и недовольство.

Мужчины ушли, когда Аня подвела их к краю леса. Один даже рискнул её погладить. Они ушли, а белая волчица вернулась за ней.

Она была зла — Аня оставила их стаю без еды. Она простила её, потому что Аня еще юна и не готова. Но волчице осталось немного.… И она не хотела оставлять свою семью с той, которой не доверяет.

Аня не понимала, кто она. Она волк-одиночка, она хочет отбиться от стаи. Но куда ей идти? Её звал запах кофе, ей хотелось тепла человеческих рук, она боялась запаха крови. Он проникал в её тело как яд. Это было подобно наркотику, и Аня знала — вкусит один раз, то не сможет перестать.

Тогда не будет пути назад. Но что за путь назад? Где Аня была раньше и почему так отчаянно хочет туда вернуться?

Стая тоже чувствовала, что она сомневается. Они пытались её приободрить, приносили ей белок, звали за собой, чтобы порезвиться в снегу. Кто-то даже истекал возбуждением, но Аня бежала от них и скулила. Белая волчица наблюдала за ней и глаза её прожигали в ней дыру.

Аня чувствовала, что волчица умирает. Чувствовала так ясно, будто умирает сама.

И там, на озере, девушка стояла все ближе к краю моста. Вот-вот она рухнет в воду и утонет. И Аня не сможет протянуть ей руку спасения, потому что у нее нет рук — только лапы, когти и острые зубы.

Одноглазый крутился рядом с ней, как защитник. Он был хмур и никогда не пытался её приободрить, просто был рядом. Аня чувствовала единство с ним — они оба выделялись из стаи.

И Аня проникалась его мыслями, его идеей — белую волчицу надо убить.

Тогда она её отпустит!

Тогда Аня сможет… что сможет? Куда она пойдет?

Аня терялась в вихре мыслей, что казались ей чужими. Но одно она ясно знала.

Если он придет за мной, я уйду. Я убью её и уйду.

Аня не знала, кого она ждет. Но порой она просто садилась в снег и смотрела вглубь леса. И от каждого движения её хвост радостно вилял, но потом быстро и грустно опускался. Она скулила, а Одноглазый был рядом. Белая волчица боялась, когда он подходит сзади. Ждала от него удара. Но Одноглазый был терпелив.

Как и Аня.

* * *

Пора было уходить — осознание подобно молнии сверкнуло в мозгу. Аня обернулась и заметила, что братья и сестры собираются в круг. Им нечего делать на этой земле, они забрали Аню и теперь могут уходить. Волчица хотела увести их назад, домой, в знакомые края. Где они смогут охотиться как раньше и дождаться весны.

Но Аня не хотела уходить. Она заскулила и закружилась на одном месте.

Волчица подошла к ней и боднула головой.

Он не придет. Ты должна освободиться. Иначе продолжишь страдать.

Аня привыкла страдать, грустить, это были знакомые ей чувства. Сейчас она ощущала лишь пустоту в сердце, которое билось просто потому, что должно. Она ела снег, когда её мучила жажда и грызла кору деревьев, подавляя голод. Желудок её ныл протяжно и громче любого волка. Даже Одноглазый подбивал её на охоту, но Аня не могла.

Она должна еще подождать.

Её последний шанс, её надежда.

Но если он не придет? Если волчица права?

Они всегда её обманывали. Говорили, что любят, но бросали при первой же проблеме. «Ты не такая, как я думал» - эти слова были ей так знакомы. Но тут — она так хотела, чтобы за ней вернулись!

Она словно в детстве, сидит у окошка и ждет маму. Представляет её в своей голове. Грезит о счастливой жизни. Она ведь заслужила её, разве нет?

Она достойна её также, как и остальные.

Аня протестующее рычит и волчица неожиданно напрыгивает на нее. Она вцепилась ей в ухо, угрожающе нависла сверху и красные глаза пылают гневом. Её зубы сжались на ухе, боль напугала, но не сломила. Аня заворочалась в снегу, но не смогла вырваться — слишком голодна и слаба. Волчица зарычала на него и оскалила зубы. Всматриваясь в её глаза Аня увидела знакомое озеро.

Увидела слишком близко.

— Ты этого хочешь?! — звучал голос над головой. Они были на краю моста, её держали за шею и прижали к воде. — Это не твоя жизнь, разве ты не поняла?!

Аня увидела человеческое лицо. Она уже видела его множество раз. По утрам, в отражении зеркала в прихожей. Грустные зеленые глаза и белая кожа. Аня всматривалась в это лицо, вспоминая, кому же оно принадлежало.

— Я не могу заставить тебя, — в голосе звенели слезы отчаянья. — Но я хочу помочь тебе… разве ты не хочешь обрести семью? Тот, о ком ты думаешь, уже забыл о тебе.

— Он обещал… — прохрипело отражение в воде.

— Он соврал.

Аню отпустили, и она кубарем свалилась в воду. Но открыв глаза, она оказалась снова посреди снега. Она встала на лапы и с ужасом увидела, как Одноглазый держит за горло белую волчицу, а вокруг них образовался круг из волков. Его зубы сомкнулись на белом меху, а из горла предводительницы раздался странный звук. Она скулила, нет, звала на помощь! Она металась в снегу, но Одноглазый держал крепко. Он тоже был подран, но он успел захватить её врасплох. Единственным глазом он покосился на Аню и пар шел из его ноздрей.

Он ждал её атаки.

Аня должна защитить белую волчицу, но как только она двинулась вперед, то провалилась под воду.

Зеленая мутная вода застилала глаза, но Аня видела ясно. Она не дышала, но не задыхалась. Её тело опускалось на дно и тянулось к лежавшей посреди ила девушке. Еще одна! Аня подплыла к ней и коснулась её белых волос. Подобна кукле, треснувшей и забытой. Она резко распахнула глаза. Два красных рубина, от которых исходил жар такой силы, что Аня быстро убрала руку.

— Они убили меня, — прошептала она и пузырьки вылетели из её рта. — Я не хотела… они убили меня…

— Кто ты?

— Я была первой… они прокляли меня, они обманули меня… Они использовали меня, чтобы защитить своих детей, свои дома. Они готовы были пожертвовать мной. Они пожертвовали каждой из моих дочерей. Каждой…

Аня чуть приподнялась и будто солнце осветило все под водой. Яркие лучи осветили каждую из десятка — красивые, но пустые. Тела девушек вросли в дно, покрылись илом, мхом, вокруг них плавали маленькие рыбки, ползали пиявки.

Она присоединится к ним.

Не сейчас, но скоро.

Но стоит ли того?

Они обманули меня.

— Ты нужна мне, прошу тебя! — раздался глухой голос полный мольбы сверху.

Мертвая рука схватила Аню за ногу.

— Если ты выплывешь, то задохнешься, — сказала Первая.

— Но если я не выплыву, то умру, — произнесла Аня.

— Ты еще можешь спасти нас и спасти последующих. Плыви прочь, пока не увидишь.

— Что увижу?

— Ты поймешь.

Крики над водой усиливались, они призывали, приказывали. Все тело Ани хотело выплыть и помочь, но часть её рвалась прочь.

Она не должна быть здесь — вот что она знала. И этого достаточно. Она поплыла против течения и чем дальше двигалась, тем усиливался голос. Он был в её голове, заменял её мысли. Но Аня противилась из последних сил.

Иначе она пропала.

Аня увидела руку. Она появилась сверху и тянулась к ней. Аня протянула свою и когда коснулась чужих пальцев, снова оказалась в снежном лесу.

Картина сменилась — белая волчица вырвалась, но кровь блестела на её меху, на её шее. Она пригнулась и рычала, а Одноглазый медленно ходил вокруг нее. Он больше не хромал и был сильнее.

Все это чувствовали — Аня тоже.

И семья застыла в ожидании.

Никто из них не собирался помогать слабой волчице. Они были её семьей лишь пока она могла доказать свое право на них.

— Блин…

Голос раздался из леса, и Анины уши дернулись. Она быстро развернулась, все оторвались от боя, чтобы проследить за ней.

Посреди деревьев, с ружьем, стоял Леша. Аня знала его имя, знала его лицо! Он был таким знакомым, он был её! Она знала это, она чувствовала его быстро стучащее сердце и видела глаза, что смотрели на нее. Хвост её не слушался, он метался из стороны в сторону, а язык сам по себе высунулся. Она подбежала к нему, а он дернулся в сторону и наставил на нее ружье.

Он видел волков вдали, но не убегал.

Не смотри волку в глаза, медленно отходи назад. Но Леша смотрел прямо на нее и не уходил. Он должен был узнать в ней ту, которую Аня забыла. Только он мог — она знала это. Его она ждала, и он не причинит ей вреда.

Стоило Ане сделать еще шаг, как позади раздалось рычание.

Волчица требовала вернуться. А Одноглазый просто смотрел и ждал, когда она сделает выбор. Кровь капала на снег, но Аня больше не чувствовала гнева. И голод пропал. Его сменило что-то другое, давно позабытое. Оно должно было принадлежать ей раньше, но Аня готова была дать себе шанс.

Она больше не даст себя обмануть.

Аня пригнула голову, прижала уши к голове и осторожно подошла к Леше. Его руки дрожали, а рация трещала. Он сжимал и разжимал губы, холодный пот бежал по его лбу. Но когда Аня подошла совсем близко и наклонила голову в бок, он опустил ружье и протянул вперед руку. Аня прикрыла глаза и ощутила его ладонь на своей макушке.

А позади раздалось громогласное рычание, мгновенно перешедшее в скулеж. Аня быстро развернулась и увидела то, что ожидала — Одноглазый склонился над белой волчицей, что лежала побежденная и луже крови, которая впитывалась в снег как вода в губку. Больше её голоса не было в Аниной голове, там была лишь пустота. Волки со всех сторон стали приближаться к Одноглазому. Он смотрел на содеянное с триумфом — он добился того, чего хотел. А потом он обернулся к Ане, и она почувствовала угрозу. Вся её шерсть встала дыбом, и она заслонила Лешу. Тот быстро осознал опасность и снова поднял ружье.

Но Одноглазый не спешил нападать, он будто снова ждал.

Аня вспомнила озеро, вспомнила девушек в воде. И ту, что стояла на мосту. Сейчас она с ними.

Но Аня никогда там не будет.

Она зарычала, а ладонь Леши снова оказалась на её макушке. Он начал медленно пятиться назад и будто намекал ей сделать тоже самое. И как только её задние лапы последовали за ним, все тело опалил огонь.

* * *

Аня проснулась. Она с трудом разлепила глаза. Голова была такой тяжелой, будто она проспала вечность. Но её быстро привел в себя холод — он был везде, касался каждой части её оголенной кожи. Аня коснулась земли, коснулась снега, и он опалил её.

— Аня, — раздалось над головой.

К ней кто-то опустился, а на плечи упало что-то тяжелое.

Перед лицом появился Леша. Леша! Аня распылалась в улыбке, но не поняла, чему она радуется. В груди разлилось тепло, спасающее от мороза. Леша укутал её в свою куртку и прижал к себе.

— Я тебя нашел, — произнес он глухо и коснулся её волос.

Аня ждала его, она помнила это.

Но больше не помнила ничего. Только белого волка с красными глазами.

— А волки? — спросила она надломленным голосом.

— Они ушли, Аня. И мы тоже должны уходить.

Леша поднял её на руки и понес прочь. Он включил рацию, и она начала разрываться от голосов. Аня с недоумением на нее смотрела, пока Леша не смог освободить руку и ответить:

— Я нашел её. Срочно заводите машины. Мы едем домой.

Её нашли. Аня положила голову ему на грудь и закрыла глаза.

ЭПИЛОГ

Аня шла и купалась в лучах солнца. На ней только майка и шорты — какое же знойное выдалось лето! Не помогала ни холодная минералка в сумке, ни жалкое опахало в виде газеты. Она отработала весь день, устала и хотела только одного — поскорее оказаться рядом с кондиционером. Животные тоже плохо переносили жару и в клинике был аврал — Аня освободилась только сейчас, ближе к ночи. В маленьком городке она уже стала знаменитостью среди всех владельцев животных — опытный ветеринар, знающий свое дело и даже готовая ночью приехать, лишь бы помочь. Аня любила свою работу и свое дело, но порой думала, что слишком многое на себя берет. Её свекровь так и говорила — «отдохнуть тебе надо, на море съездить!». Аня сама об этом думала, но как она оставит клинику? Она там самая главная, хоть и занимает простую должность. Развалится все, а к ней на прием уже записаны на неделю вперед! Как котик Зорро без нее справится со своими блохами, а ротвейлер Мика с отдышкой?

Но Аня знала, в глубине души отлично знала, свекровь права — ей нужно передохнуть.

Аня в последний момент успела заскочить в автобус. Духота страшная, Аня села к открытому окну и только это спасало. Газету она развернула и от скуки стала изучать заголовки. Температура опустится только в конце недели — долго, но хорошо, что хоть больше не поднимется. Жители жалуются на отсутствие кондиционеров в общественном транспорте. Правильно жалуются, водителям приходиться иногда с дверями открытыми ездить, чтобы спастись от обморока. Скоро премьера какого-то зарубежного фильма. Аня давно не была в кино… стоит выделить выходной. Опустевшая деревня на севере решила окончательно прикрыть свою турбазу…

Аня зацепилась на знакомое название. Она помнила — та деревня таинственно опустела, а жители ближайшей округи жаловались на волков. Что-то нехорошее там происходило… и новости эти Ане досмотреть не дали. А тут она смогла прочитать — множество упоминаний нападении волков на людей, погибшие, раненные… «Дикие звери отвоевали эту землю» - написал автор статьи. Похоже на то. У Ани пробежали мурашки по телу, а во рту стало сухо. Аня достала минералку и сделала несколько глотков. Помогло, но живот почему-то неприятно скрутило.

Последний раз у нее было такое ощущение, когда она проснулась. Проснулась в первый раз. Её воспоминания спутались, она помнила свою учебу, помнила отрывки детства, но семью… Её у нее будто и не было. И последние недели от пробуждения были стерты намертво. Врачи разводили руками и лишь советовали беречь себя от стресса.

Порой по ночам Аня просыпалась и думала, что за окном воют волки. Порой ей снились чьи-то красные глаза и море плачущих девушек. Но они плакали не от горя, а будто от счастья. Они плакали и растворялись в собственных слезах, исчезая и освобождаясь.

Аня не понимала значения этих снов. И радовалась, когда они быстро забывались.

Она вышла на своей остановке и побежала к ближайшему дому. Скромная пятиэтажка встретила холодным подъездом. Жаль, что прокуренным. Она быстро поднялась на второй этаж и зазвенела ключами в замке. Стоило двери открыться, как её встретил заливистый лай.

— А ну тихо! С ног собьешь! — рассмеялась она, когда мелкий лопоухий бигль, этот шебутной пес, начал прыгать ей на руки.

— Он соскучился! — раздалось из кухни.

Оттуда появился Леша, в одной майке и трусах. Он весь пах чем-то сладким… сгущенка! Он подошел её встретить и звонко чмокнул в губы.

— Как и я, — улыбнулся он.

— Чем это пахнет? Ты решил побаловать меня? — улыбнулась в ответ Аня, скидывая босоножки.

— Разве я не всегда тебя балую? — хмыкнул он и вернулся на кухню.

Тут царила приятная прохлада. Гудел кондиционер, по телевизору шел очередной детективный сериал, а на кухне царил бардак. Сразу видно, Леша готовил. На тарелке ждали теплые ажурные блинчики — его фирменное блюдо, единственное, что он готовил лучше Ани.

Она нежно улыбнулась, когда Леша начал пересказывать свой день — опять начнет ругаться из-за неприятного клиента на работе. Она любила его слушать, она любила его и все в нем. Как и он.

Аня села за стол и умиротворение растеклось в её душе. Газета забылась, осталась на тумбочке в прихожей.

Она дома, а остальное не важно.

Конец

Оглавление

ЧАСТЬ 1

ЧАСТЬ 2

ЧАСТЬ 3

ЧАСТЬ 4

ЧАСТЬ 5

ЧАСТЬ 6

ЧАСТЬ 7

ЧАСТЬ 8

ЧАСТЬ 9

ЧАСТЬ 10

ЭПИЛОГ