что мудрец подскочил и принялся отряхивать больную конечность.
Иммит скрылся также внезапно, как появился. Следующим на спасительный островок забрался Нисс. Встав на задние лапки перед Ор`таа, он заявил тому прямо в морду:
— Уступи место Саре, сыну своей Матери, ты, трусишка!
Затем зайчонок развернулся и отпечатал задними лапами мудрецу прямиком промеж глаз. Так он и исчез в прыжке: одни только пятки сверкали.
Затем на холодном булыжнике оказалась Ласса.
— Слезай, трусишка! — произнесла она. — Только Сарра, сын своей Матери, знает, что делать!
Тут же лисичка укусила Ор`таа за хвост, и тот, не выдержав, взвыл от беспомощности, длинным прыжком преодолел большу́ю часть окружавшей его прорвы и стремглав помчался прочь. Никто не погнался за ним — все волки упёрлись презрительными взглядами в Сарру.
Юный охотник твёрдо стоял на антрацитовой трибуне, так, что даже вольный Ветер не мог сорвать его с места — только неистово бил волчонка в бочину.
В среде схожих голов, направленных к нему, волчонок разглядел одну, отличавшуюся от других, помимо окраса, тем, что она одна из всех озлобленных серых морд сохраняла рассудок. Это была Мать-Волчица. Уставившись на своего сына взглядом, сочетавшим в себе предвкушение и раскаяние, она одна ждала его слов. А Сарра заговорил для всех, и все, корчась от стужи, усилием остатков воли внимали его словам.
— Мои друзья, братья, соплеменники, а в общем, и все звери мира! — начал волчонок, поглядывая на собравшихся сверху вниз. — Прошу, выслушайте меня, Сарру, сына своей Матери, волчонка, прошедшего путь становления волком. Вы совершаете большую ошибку, гневаясь друг на друга: на меня, на Ветер, на Ор`таа, взвалившего на себя непосильную ношу. А всё от того, что вам не ведома истина. Состоит она в том, что на нашей с вами Земле господствуют две силы: силы порядка и силы хаоса. Хаос — это Ветер, это бури, наводнения, извержения вулканов — всё это я видел собственными глазами. Всё это показал мне Небесный Волк. Порядок же — это Луна, занявшая своё место на звёздном небосклоне, это Стая, дружба, любовь…
Ветер — всего лишь последствие, которое мы сами навлекли на себя. Чиня злобу, мы потакаем силам хаоса, склоняя весы в пользу раздора. Предаваясь эгоизму и гневу, мы сами навлекаем на себя невзгоды.
Тут волчонок запнулся и выдохся, долго перекрикивать свист Ветра было невозможно. Казалось, он становился сильнее с каждой минутой. Времени оставалось мало. Вот-вот стихия достигнет Первородной силы. Но вот, что делать дальше Сарра не успел придумать…
— Вот оно, как! — раздался едва слышный за гулом возглас из толпы. — Променяли старого глупца на молодого. Что нам делать, умник?
Не придав значения приглушённому крику, Сарра задумался. Первородная сила… Конечно, нужно довериться природе — это всегда помогает. Ведь природа — это порядок. Как я мог забыть! А в чём заключена Первородная сила волка? В лапах, конечно! Вот оно, решение!
— А вы бегите! — воскликнул он. — Бегите! Так, как пожелаете! Так, как хочется! Так, как весело! Пусть будет стремительно! Пусть будет неслыханно! Пусть прямо из сердца!
На последней фразе волчонок сорвал голос, но не опустил головы, предвкушая, какая суматоха начнётся опосля его речи.
Никакой реакции не было. Стая не то что не сдвинулась с места — казалось, каждый из них замёрз и превратился в ледяную фигуру, настолько неподвижно стояли волки. И грозно пыхтели, поглядывая на Сарру.
— Ну же! — из последних сил всхлипнул волчонок.
Никаких сомнений. Он был прав и чётко понимал это. Это были не слёзы радости и не слёзы горечи. По его щекам скатились две капельки, собравшие в себе вымученное отчаяние. Сарра спрыгнул с булыжника и принялся нарезать круги по снегу, как угорелый. Тут же его примеру последовали Иммит, Нисс и Ласса. И вот движение уже начало приобретать форму. Не геометрическую, но смысловую. Потому что любое действие заключает в себе тем больше смысла, чем больше лиц в него вовлечены.
Немного поколебавшись, а затем отбросив всякие сомнения, за ними побежала и Мать-Волчица. Другие волки поначалу смотрели на мечущихся, как на умалишённых. Но вот один за другим стали присоединяться к ним. Вскоре не осталось никого на поляне, кто бы занимал своё место.
Вообразите себе: целая куча зверей беспорядочно носится по утоптанному снегу. Они так увлечены своей детской забавой, что даже не замечают самого, пожалуй, важного. Ни одна иголочка во всей Тундре больше не колышется. На целый Север спустился покой. Ветер стих.
