Гагарину я пытался набрать ещё в самом начале землетрясения, но пришлось повременить с этим, так как управление требовало всего моего внимания.
А вот когда я встал напротив бывшего озера и во все глаза уставился на лезущего из расщелины летающего ящера, время на звонок нашлось. Хотя, конечно же, подмывало выскочить из машины и мчаться к месту прорыва.
Дед Озеров практически передо мной вместо того, чтобы прятаться куда-нибудь или бегать взад-вперёд с выпученными глазами по примеру того же Николая Туманова, сбил крышки с двух пожарных гидрантов, что находились поблизости, и сплёл из их струй тугие водные плети.
— Да, слушаю, — напряжённым голосом ответил мне Алексей. — У тебя тоже что-то случилось?
— Понимаю, что землетрясение и всё такое, — ответил я, подруливая к деду, — но у меня тут похлеще дела творятся.
— Что-то развалилось? Кого-то убило? — без грамма смеха, со стопроцентной собранностью задавал мне вопросы Алексей. Оно и понятно, он привык к различным чрезвычайным ситуациям и умел действовать во всяких условиях.
— Хуже, — ответил я с подобающей серьёзностью, но откровенно спеша, потому что мне надо было прикрыть Альберта Эдгаровича. — У нас тут птеродактили…
— Кто⁈ Ты там бухаешь уже что ли? — с явным раздражением поинтересовался Алексей, видимо, не хотел, чтобы его отвлекали по пустякам.
А я замолчал не просто так. На спине крылатой скотины я увидел седока. Они пёрли сюда не сами по себе. Их погоняли наездники.
— Так что у тебя там? — спросил Гагарин, поборовший уже раздражение. — Только давай без шуток.
— Без шуток, — ответил я, понимая, что он меня сейчас пошлёт далеко и надолго. — У меня тут орки на ящерах из расщелины в земле прорываются возле дедовской усадьбы.
— Понятно, — с тяжёлым вздохом произнёс Гагарин, — это уже пахнет тяжёлыми наркотиками, а не алкоголем.
— Да я тебе клянусь! — ответил я, понимая, что его поддержка мне нужна сейчас позарез. — Мы сами здесь долго не продержимся! Пришли сюда хоть кого-то! — проговорил я.
«Переведи звонок в режим видео! — подсказал мне Игорь. — Пусть увидит!»
— Прими видео, — сказал я собеседнику и направил камеры на вылезающего из разлома птеродактиля.
Вот только за то время, пока я пытался доказать Гагарину, что я ничего не придумываю, дед Озеров взял инициативу в свои руки. Он развернул струи воды против пытавшегося вылезти ящера. Затем одну из них направил в наездника и выбил его из седла как раз в тот самый момент, когда я включил видеотрансляцию.
— Нихера себе! — пробормотал Гагарин, видя нашу ситуацию в режиме живого времени.
— Наездника сбили, — проговорил я, аккуратно направляя камеру на ревущего от боли птеродактиля. — Сейчас этого постараемся нейтрализовать. Только я даже отсюда вижу, что там ещё лезут. Пришли сюда хоть кого-то, а я умотал помогать деду.
Я выключил телефон и сунул в карман.
Пока я разговаривал с Гагариным и подъезжал к месту, Альберт Эдгарович принялся пилить одного ящера тонкими водными струями под сильным напором. Кровища так и хлестала во все стороны, смешиваясь с водой.
Озеров пока справлялся, но я уже видел голову второй твари, пытавшейся прорваться в наш мир. Нужно было срочно подтягивать все имеющиеся резервы. Нам только прорыва орков верхом на ящерах под Смоленском не хватало.
«Игорь, — проговорил я, сообразив, кого можно задействовать. — Давай срочно призывай Дезика. Пусть встаёт на защиту».
«Хорошо, — Туманов говорил явно потерянным голосом. Он никак не мог привыкнуть к тому, что происходит. — Сейчас».
Цербер появился буквально через несколько секунд. Сначала он глянул на меня. Глаза его были затуманены, и в их глубине плескалась боль. Видимо, даже целительство Жданова не дало стопроцентных результатов.
А затем Дезик повернул голову — одну, так как был в виде обычного волкодава, — и увидел ящеров, лезущих из разлома.
— Ни фига себе, — проговорил он, но шёпотом, чтобы, кроме меня, его никто не услышал. — Какие белочки большие и чешуйчатые. Никогда не буду больше пить с Оралиусом его пойло. Так и до единорогов с розовыми понями дойдёт.
Тут к деду уже подключились Ксения и Светка. Тётка принялась управлять ещё одной струёй. Она не смогла по примеру своего отца кромсать струёй зелёную тварь, но вот обвить ящера водяной удавкой и спеленать, словно младенчика, у неё вышло. Сестра Игоря в этот момент создала небольшой туманный кулак и изо всех сил дубасила им сверху наездника по голове. Бум-бум-бум.
С каждым ударом тот всё глубже вколачивался в расщелину, из которой они с ящером и выползли до того.
И один только Туманов-старший сидел на траве, обхватив голову руками, и ничего не делал. Он, судя по всему, решил, что просто сошёл с ума, поэтому просто сидел и выл.
Но слышно этого, к счастью, не было. Всё заглушали рык птеродактилей, крики орков и шум рассекающей всё и вся воды.
Озеров на секунду
