Научи меня (жить) любить... (СИ) [Аглая Беккер] (fb2) читать онлайн

Научи меня (жить) любить… Аглая Беккер

Глава 1

— Алло. Петр Семенович, здравствуйте, это Аня.

— Здравствуй, догорая моя! Ну что, отстрелялась?

— Да, я закрыла сессию и готова выйти на работу.

— Ты не представляешь как я рад! Зашиваемся совсем. Леночка на больничном, Катерина Марковна в отпуск пошла и уехала, а Танюша дезертировала — в роддом сбежала. В общем — ждем тебя с нетерпением. Можно прямо сегодня!

— Ух ты. Оперативненько. А можно в ночную смену? У меня сегодня еще днем занятия в студии.

— Ну, в ночную так в ночную. Но возможно работать будешь одна — ну совсем труба! Я конечно очень хочу чтобы ты бы поберегла себя. Приемное отделение не курорт, а ты еще в студии с детками, да и у нас в больнице группу взяла. Совсем не отдыхаешь! Но сейчас — мне без тебя никак.

— Ничего. Вы же знаете мою ситуацию. А с детьми мне только в радость! В общем, в 8 я как штык!

— Не сомневаюсь. Я буду еще на месте, забеги ко мне как приедешь. Дело есть.

Аня сбросила вызов и улыбнулась. В памяти всплыли кадры как в кино: как она поступила в мед, как пришла на практику в районную больницу. В детстве никогда не думала быть врачом, а после смерти родителей решила для себя — будет помогать людям! Ей тогда было 12. ЕЕ родителям помочь не смогли, но она обязательно станет хорошим специалистом. И Аня училась как сумасшедшая, ничего вокруг не видела. Даже ее тетя, которая после аварии взяла опеку над племянницей, ругала Аню. Ведь та даже танцы бросить хотела, хотя педагоги пророчили ей большое будущее. Но Анечка решила иначе. И сутками зубрила химию и биологию. Но тетя Марина не сдавалась и настояла, чтобы племянница продолжила заниматься танцами. И теперь Анюта была ей за это очень благодарна, танцы ей очень пригодились.

Потом был конкурс на втором курсе меда— лучших студентов на практику пригласили в престижную клинику. Там Аня и познакомилась с Главврачом Петром Семеновичем Дивных. Он сразу увидел в девушке потенциал, сначала взял Аню в регистратуру, но быстро понял, что место ей в «полях» и перевел ее в приемное отделение. Аня с удовольствием совмещала учебу и работу в «приемке» вечерами. Коллеги Аню хвалили, она не боялась работы и все схватывала на лету. Но два года назад случилась беда с ее тетей — инфаркт, операция и реабилитация. Аня настояла, чтоб тетя уволилась. А деньги дело наживное. И Аня пошла к Семенычу, он с удовольствием взял ее на полную ставку. И полетели рабочие будни без выходных!

В таком режиме на танцы времени почти не оставалось, Аня даже думала окончательно бросить танцевать, пока в приемное отделение не попала женщина — Анжела Марковна. Аня практически спасла ей жизнь — купировала отек Квинке. Потом они разговорились — оказалось, что Анжела Марковна хореограф и у нее своя школа танцев. Но совершенно некому заниматься с малышами. Она позвала Аню и та согласилась.

Вспомнила Аня и девочку Машу, которая после перелома ноги не могла продолжать заниматься вместе со всеми и очень плакала. Тогда-то Аня и задумалась совместить танцы и медицину. Ночами искала информацию в интернете, а потом решила действовать сама. И вот уже год, не без помощи своего научного руководителя, конечно, разрабатывает реабилитационный курс для детей после травм. Семеныч, узнав о ее идее, решил помочь и теперь при детской травматологии есть группа детей, которые восстанавливаются после травм. Официально конечно под руководством врача — травматолога. Но это детали — главное, что родители просто в восторге и слава клиники растет. А также спрос на реабилитационный курс. Аня просто неподражаема в этом деле — дети быстро идут на поправку, родители в счастье, клиника в плюсе.

Вот только времени на личную жизнь совсем нет. А ведь Ане всего 21 — самое время тусить, влюбляться, плакать ночами из-за очередного ухажера. Но нет — даже сегодня когда вся группа пошла отмечать окончание 5 курса, Анечка спешила на работу в студию, ее уже ждали детки.

На пороге студии Аню встретила ее подруга Лиза — она тоже вела занятия в студии, только у взрослой группы. Лизе было 25 и главной ее целю было выйти замуж. И она плотно над этим работала, активно привлекая к поискам потенциального мужа подругу. Аня сначала не воспринимала всерьез все ее потуги, потом ругала Лизу за фанатизм, а сейчас просто слушала очередные истории о свиданиях и кивала головой, когда нужно.

— Ой, Анька, наконец-то. Ну что? Все норм?

— Да, последний экзамен сдан, сессия закрыта!

— И ты уже тут. — Лиза посмотрела на нее осуждающе. — А как же напиться в хлам? Твои- то поди уже в процессе?

— Само собой. Но ты же знаешь мое отношение ко всему этому. Я не умею веселиться. Я умею только работать! — Аня важно подняла вверх указательный палец и вошла в студию, Лиза засеменила за ней, рассказывая последние новости. Подруги весело смеялись.

— Блин, Анька, Я, кажется, влюбилась!

— Как? Опять? — тут Аня не удивилась. Любовь у Лизы случалась часто, правда недолго. — Сколько уже? Когда опять слезы лить начнем?

— Капец, вот умеешь ты бахнуть ложку дегтя в мою бочку меда. — Лиза дурашливо надула губы- А вдруг это самое оно? Может он и есть моя судьба?

— Может. — пожала плечами Аня. — Ты только не говори ему сразу, что замуж хочешь! А то сбежит.

Так за обсуждением нового мужчины мечты девушки дошли до раздевалки. Аня переоделась и вошла в зал. Дети были уже в сборе и были очень рады видеть ее. Занятие прошло отлично. Аня даже пропустила время окончания, но родители пришли забирать своих чад к положенному времени.

После занятия девушки вместе вышли из школы и двинулись в ближайшее кафе перекусить.

— Познакомить тебя с моим мужчиной? Он тебе понравится — Лиза уже минут 15 рассказывала Ане о Даниле, своем мужчине.

— Да главное чтоб он тебе нравился! — Аня улыбнулась. Она очень хотела чтоб у Лизы все сложилось наконец.

— Нет, ну правда! — Лиза продолжала жужжать, но Аня ее перебила:

— Лиз, счастье любит тишину! Уймись наконец и наслаждайся. А то ты его сейчас с ума сведешь, а он не выдержит и правда сбежит.

— Ага, я ему сбегу! — девушки засмеялись- А вообще ты права. Что-то я уже с ума схожу — пусть все идет свои чередом. Ты то как? В больнице своей никакого кавалера себе не присмотрела?

— Смеешься? Где я, а где кавалеры? Да и какие кавалеры в больнице, тем более в приемке. Если уж влюбляться, то в здорового кого- нибудь, а там одни больные.

— А как же врачи? Молоденькие хирурги, например — не унималась Лиза. — У хирургов говорят руки — просто сказка. Оргазм обеспечивают одним движением — Лиза лукаво подмигнула и девушки снова залились звонким смехом. Благо сидели они на террасе кафе и никому не мешали.

Посидели они еще мин 15 попрощались. Лиза поскакала на встречу с мужчиной своей мечты, а Аня на любимую работу. Что у нее еще было — только работа, во всем ее многообразии.

Домой забежать Аня не успевала. Квартиру, которую они с Лизой снимали на двоих, Аня посещала редко и в основном ближе к ночи, когда не было ночных смен.

Глава 2

В клинику Аня приехала за два часа до начала смены. Петр Семенович был еще на месте — в чем то они были схожи — он тот еще трудоголик. Может поэтому они и сошлись. Секретарь Петра Семеновича передала Ане, что тот ее ждет.

— Петр Семенович, здравствуйте! — Аня вошла в кабинет и заметила что у него посетитель, он даже не повернулся. «Видимо очень важная птица, даже голову не поворачивает» — подумала Аня, но вслух сказала: — Я позже зайду. Раз вы заняты, Извините.

— Нет-Нет. — Петр Семенович резко поднялся и вышел из-за стола — проходи. Если честно, то я надеялся что ты придешь пораньше.

— Да, хотела успеть на занятие, но Мария сказала, что сегодня группы нет.

— Ах, да, прости, забыл сказать — в зале потоп был, занятие отменили, но сейчас все в норме.

Гость, наконец, повернулся к ним и взору Ани предстал молодой мужчина, лет 30–35, хмурый, но достаточно красивый. Спортивное телосложение говорило о том, что мужчина занимается спортом регулярно, а пренебрежительный взгляд — что он знает цену себе, но совсем не ценит людей вокруг. Дорогой костюм и часы просто кричали о том, что он при деньгах и возможно это не просто посетитель, а какой-то очередной спонсор. Аня задержала взгляд на лице гостя — темные волосы в сильной прическе, карие глаза, густые брови и такие правильные черты лица…. Не таких красивых мужчин не бывает в реальной жизни. Вся брутальность мира казалось, была сконцентрирована в нем одном.

А гость в это время смотрел на Аню, и казалось, тоже оценивал.

— Анечка, познакомься это Тимур Александрович Суровый. — тут Аня не удержалась и хихикнула.

Тимур заметил это, поднял бровь:

— Вас что-то развеселило? — задал он вопрос напрямую Ане

— нет, простите — Аня смутилась. «Черт, ты что не могла не выпендриваться» — сказала сама себе

— И все же — было видно, что гостя задела ее реакция.

— Извините, вы просто такой серьезный, хмурый даже. И фамилия у вас соответствует. Это образ такой? — господи молчать бы лучше, но это не в ее стиле. А вот глупости говорить- как раз в ее.

Лицо гостя вытянулось от неожиданности, казалось, он растерялся на секунду, но быстро собрался и даже был готов ответить, но тут вмешался Петр Семенович:

— Анечка у нас как всегда — прямолинейность ее главная черта — он пытался свести в шутку неловкую ситуацию.

— я бы сказал наглость — повернулся к нему Тимур

— Еще раз извините, я не хотела вас обидеть. Вы спросили — я ответила. А я ведь не знаю, что вы обо мне подумали — Аня постаралась разрядить обстановку. Вышло не очень. — я пожалуй все таки пойду в отделение, там как раз работы много.

— Аня, подожди, присядь. Разговор как раз о тебе.

Тут удивились оба — и Аня и Тимур, посмотрели друг на друга удивленно.

— Тимур Александрович, это как раз наша Анна Сергеевна Смирнова, молодой специалист. Она и занимается с детками после травм. Анечка, — теперь уже Петр Семенович обращался к ней, — Тимуру Александровичу очень нужны твои услуги. Дочь Тимура Александровича, Сонечка три месяца назад получила травму, и теперь нуждается в реабилитации.

— сколько лет девочке? — задала Аня вопрос не смотря на Тимура.

— Шестой год — ответили хором мужчины.

— но Петр Семенович, вы же знаете что я еще не занималась с такими малышами, мои детки постарше. — и обратилась уже к Тимуру — мне очень жаль, но я не смогу взять вашу девочку. У меня просто нет опыта в работе с такими маленькими детьми. Думаю с этим лучше справится Станислав Владимирович, наш травматолог. Он же тоже ведет реабилитацию, да и опыта у него в разы больше. Извините — и после короткой паузы — Я пойду, там родители ждут меня. Да и смена скоро.

На самом деле Аня могла взять Соню на занятия, но почему-то, видимо интуитивно, отказывалась. «У вас никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление!» — вспомнила она слова своего руководителя. А тут что уж говорить, первое впечатление произвести не получилось. Или нет, получилось, но не очень приятное видимо. А значит работать с ребенком будет сложно.

Аня быстро вышла, нет — выбежала — из кабинета, оставив двоих мужчин в полном недоумении. Ей действительно стало очень неловко за свое поведение. И еще этот Тимур — темная личность. Какой-то он …мутный. Внутренний голос шептал Ане, что этот мужчина еще доставит ей неудобства. Но надо признать — он привлекателен, что-то внутри искрануло. Что-то странное, до сих пор не известное ей. Еще ни один мужчина не вызывал в ней такой спектр эмоций — от ненависти до желания.

Аня помотала головой, будто сбрасывая наваждение и пошла в зал, а там ожидаемо ее ждали две мамочки. Аня обсудила с ними новое расписание и женщины ушли.

До начала смены было еще полтора часа. Аня решила немного отдохнуть и расслабиться. А расслабиться ей помогали только танцы и музыка. Она переоделась в удобную одежду, включила музыку в плеере, вставила в уши наушники, прикрыла глаза и начала двигаться. Сначала движения были медленными, но потом музыка увеличивала темп и движения ускорялись. Аня так увлеклась, что не заметила гостя в зале — она налетела на человека, не удержалась на ногах и начала падать. Незваный гость хотел ее подхватить, но не смог устоять на ногах и они оба грохнулись на пол.

Когда Аня все так открыла глаза, первое желание было — снова их закрыть! Черт! Черт! Черт! Ну что за такое!!! На ней сверху лежал никто иной, как само величество — Тимур Александрович Суровый! Причем тоже в легком шоке — но вставать не торопился, придавил ее к полу, как будто весит как мешок угля…

Глава 3 ТИМУР

День с самого начала не задался. Да что там день — год! Все наперекосяк! А сегодня с утра — очередной дурдом. Сначала позвонил мой юрист, сказал что с новым объектом какие то проблемы, потом Соня решила испытать на прочность мою нервную систему и закатила истерику по поводу очередной няни — пришлось снова везти ее с утра к матери. Родители живут за городом в коттеджном поселке. Пришлось тратить драгоценное время с утра чтобы Соню увезти, а вечером — чтобы ее забрать. И это после тяжелого дня!

Мама в очередной раз встретила меня с нотациями. Сговорились все что-ли сегодня!

— Тимур, хватит уже игнорировать проблему. Соне нужно к психологу. Ну неужели ты не замечаешь, что девочка не может оправиться после ухода матери, — мама как всегда бьет по больному

Год назад моя, теперь уже бывшая, жена решила, что ее больше не устраивает семейная жизнь. Я видите ли ее подавляю, не даю ей свободы, контролирую и что-то там еще. А Соня, мой маленький ангел, ей в тягость, нет у нее материнских чувств, и вообще она влюбилась и больше не может быть с нами. Измена жены стала большим ударом для меня. Я думал у нас правильная семья — папа обеспечивает достаток, мама занимается ребенком. Но в этот день как пелена с глаз упала — Лике все это в тягость — и я, и Соня. Не в тягость были только мои деньги. Их то она и попросила в обмен на Соню когда уходила. Жадная, алчная сука! Даже глазом не моргнула, когда я сказал, что дочь она больше не увидит. Сони даже дома не было, когда эта змея уходила. Ей было все равно на дочь. Почему я раньше этого не видел? С этого дня мы с Соней остались вдвоем. Дочь очень часто спрашивала о матери, почти постоянно. Но что я мог ответить — ей всего 3 года. Как объяснить ребенку, что мама ее бросила? Сначала врал, изворачивался. Если бы не мои родители — сошел бы с ума. Но как то вечером был в отвратительном настроении — проблемы на работе. Соня была у моих, я приехал ее забирать и тут очередная партия вопросов о маме. Бля, и я взорвался, выпалил, что мама нас бросила. У Сони случилась истерика, она выбежала во двор и упала с крыльца. Никогда себе этого не прощу! В травме сказали, что у Сони сложный перелом ноги, три месяца в гипсе. Мама моя конечно спасла нас в это время — занималась Соней, все няни которые приходили, не могли наладить контакт с моей девочкой. Она замкнулась в себе. И даже мама иногда не могла ее растормошить.

— Какой психолог мам, прекрати нести чушь. Все они шарлатаны. — я начал злится.

— Тебе бы тоже не мешало, на людей вон уже бросаешься — вижу как мама обиделась, но потом быстро взяла себя в руки. — ты хоть видишь что Соня хромает до сих пор. Ей нужна реабилитация.

— Хорош. Завтра найду какой-нибудь реабилитационный центр. — согласился конечно, чтоб побыстрее закрыть этот вопрос. Но маменька не унималась, а оживилась как то даже.

— Сынок, я же все придумала. У нас вчера был Петр Семенович Дивных, папин друг. Ну помнишь его, он работает главным врачом в какой-то хорошей клинике. Так вот, у него есть в клинике реабилитационное отделение. И там работает дивный специалист, она на ноги многих деток поставила. Она с ними занимается танцами — там у нее методика вроде какая-то — мама слегка увлекалась — в общем, я договорилась с ним, чтоб она взяла нашу Соню.

— Мам ты себя-то слышишь? Соня людей на метр к себе не подпускает, а ты ее на танцы. Ей гипс сняли месяц назад. Ты хочешь чтоб Соня опять что-нибудь себе сломала.

— Так вот в том то и дело — какой-то новый подход. Эта девочка разрабатывает реабилитационный курс для детей.

— Девочка! Мама!!! — я был в шоке от маминой наивности. А ведь взрослая женщина! — Так она еще и молодая, неопытная, курс только разрабатывает. Бред это все. — мне порядком надоел этот разговор. Мама по ходу сериалов пересмотрела.

— Бред не бред, а завтра в 6 часов ПС ждет тебя у себя. И только попробуй не пойти — голосом, не терпящим возражений. Как будто в детство вернулся, ей богу

— ладно, схожу. Но если меня не впечатлит эта особа, будем искать нормальный центр.

— Особа! — мама закатила глаза — Тебя никакие особы не впечатляют. Как старпер какой-то. Если одна оказалось кошкой драной, не значит что все такие!

— Все, хорош нотаций. Сказал, схожу.

— Во и отлично. — дальше уже «вернулась» любящая мать и бабушка — Может, останетесь сегодня у нас, Соня уснула, да и ты устал.

— Пожалуй, сил вообще нет

Утро началось со звонка из офиса — очередной коллапс. Весь день разгребал и чуть не забыл про клинику. Но хвала небесам, у меня очень настойчивая маман — и вот я уже в кабинете у Петра Семеновича.

Главврач уже минут тридцать расхваливает мне какую-то медсестру, а я нервно поглядываю на часы, Время и терпение тает с каждой секундой. Вдруг слышу, как резко распахивается дверь кабинета, и кто-то входит, а точнее влетает:

— Петр Семенович, здравствуйте! — радостный женский голос выводит меня из потока мыслей, но я не оборачиваюсь. Сразу понятно, что эта девушка тут как у себя дома, и это почему-то бесит. Наверное, я просто на взводе.

— Я позже зайду. Раз вы заняты, Извините. — опять она, но уже спокойнее. Надо же, заметила! Могла и постучать вообще-то, прежде чем двери выносить.

Но ПС просит ее остаться. Оборачиваюсь и вижу молодую девушку, пигалицу совсем. Но надо признать очень красивую пигалицу, судя по фигуре — со спортом она на «ты». Но больше всего глаз зацепился за ее прическу — густая копна каштановых волос собрана в пучок, несколько прядей небрежно выбиваются, что только придает ей игривости и легкости. Черт о чем это я думаю!? Вспоминаю, что все красивые пигалицы только и ждут богатенького спонсора, и стоит только расслабиться, как ты уже пляшешь под ее дудку. Хватит, наелись с лихвой. И в этот момент я начинаю раздражаться — но не могу понять от чего — она меня бесит или то, что тело мое думает совсем иначе и не против познакомится с ней поближе. Нет, сегодня надо определенно снять стресс, так и вляпаться можно. Вижу 1 минуту девку, а возбудился как подросток. Пока я витал в своих фантазиях, ПС меня представил, и тут эта пигалица снова дает повод взбесится — фамилия ее моя повеселила видимо.

— Вас что-то развеселило? — спрашиваю и смотрю в глаза этой девице.

— Нет, простите — надо же, смутилась. Не верю!

— И все же.

— Извините, вы просто такой серьезный, хмурый даже. И фамилия у вас соответствует. Это образ такой? — это просто …. Слов нет, какая наглость. Да она вообще берега попутала что-ли?!

Семеныч вступается за свою сотрудницу — прямолинейная она видите — ли. Ну надо же. Прям само совершенство. Ага, как же. Наглая просто как танк, вот и все.

— Еще раз извините, я не хотела вас обидеть. — что это? Подобие раскаяния? — Вы спросили — я ответила. А я ведь не знаю, что вы обо мне подумали! — А, нет, показалось. Надо же, еще и меня виноватым пытается выставить. Молодец ничего не скажешь. — Я пожалуй все таки пойду в отделение, там как раз работы много, — щебечет. Но я уже не верю в твою наивность, детка!

Петр Семенович возвращает нас к сути разговора. И тут происходит то, чего я вообще не ожидал! Оказывается это и есть хваленый специалист. И что еще интереснее — эта наглая пигалица отказывается заниматься с моей дочерью. И если я сам еще 10 мин назад был уверен, что Соне лучше заниматься в другом месте, то теперь мое мнение резко меняется. Причем очень неожиданно для меня самого. Да кто такая эта Анечка, что отказывать самому Суровому! Это я могу не согласиться с ней работать, а тут…нет, такой расклад меня полностью не устраивает. Решаю я и точка! Еще сидит советы раздает к кому мне обратиться!

Дальше больше — не успеваю и слова вставить, как эта мадама встала, откланялась и вылетела из кабинета….

— Извините Тимур Александрович. Я не знаю что на нее нашло, — видно что Семенычу жуть как неловко. Но я не собираюсь облегчать ему жизнь.

— Да уж, воспитание хромает у вашей сотрудницы, если не сказать больше.

— Да нет, Аня на самом деле девочка хорошая, только очень боевая — жизнь заставила.

— У всех у нас жизнь не простая — перебиваю его. Адвокат твою мать! — это не дает никому право хамить незнакомым людям!

— Ну что вы, не воспринимайте это так. Она не со зла. Черта у нее такая- что на уме то и на языке. Но специалист она очень хороший, хоть и учится еще очно на педиатрии. Дополнительно пошла на курсы реабилитации, а этот курс, ну с танцами, сама разрабатывает. Ей помогают конечно преподаватель ее — Озерецкий, тот врач от бога, да и наш Станислав с ней работает. Она и его заразила. Родители от нее в восторге, дети любят — с ними у нее какая-то своя магия!

— Ну прям святая невинность — иронизирую я вслух, а сам думаю, что эта Анечка, тот еще фрукт.

— Я поговорю с ней. Думаю, она просто испугалась. Как то знакомство ваше пошло не по плану, как говорится.

— Я сам с ней поговорю. Где ваша студия?

— На третьем этаже, за конференц-залом. Только может я все-таки сам?

— Все нормально. Не проглочу я ваше светило медицины. А то вдруг будущее педиатрии будет под угрозой, так я не переживу.

ПС видимо решил, что я начал шутить и заметно расслабился. А вот я наоборот — злился еще больше. Мне никогда никто не отказывал. А уж тем более такие мелкие наглые пигалицы. Получить отказ от женщины, любой отказ — это за гранью. Такого не было….. не помню вообще чтоб такое было. Но чем ближе к залу, тем острее вставал вопрос — зачем я все это затеял. Ведь еще 30 минут назад был твердо уверен, что Соня не будет посещать эти танцы. А теперь — иду по коридору ищу этот чертов зал, а мысли только о ней, о пигалице. Ведьма, не иначе.

Глава 4 ТИМУР

Зал нашел быстро, дверь была приоткрыта, слышалось какое-то движение. Я без предупреждения открыл дверь и замер. Пигалица в лосинах и майке, которые очень сексуально обтягивали и без того идеальную фигуру, двигалась как кошка, музыку я не слышал, но потом заметил наушники в ушах. Что там играло я, естественно, не слышал, но ей видимо нравилось — глаза были прикрыты от удовольствия. Она очень гармонично смотрелась в танце, было видно, что это ей очень нравится. Движения были настолько плавными, что не мог оторвать взгляд — смотрел как завороженный. Вдруг проснулось давно спавшее желание — настойчивое и агрессивное желание присвоить и обладать этой маленькой женщиной. Сжимать ее в руках, целовать длинную шею, сминать под собой так, чтобы вырваться не могла или не хотела.

И вдруг произошло то, чего я никак не мог ожидать — пигалица со всего маху врезалась в меня. Я естественно машинально схватил ее за талию и мы оба упали.

Но я видимо так и не вышел из транса, в который попал от ее танца, потому то бессовестно продолжал на ней лежать, не мог оторвать взгляд от ее глаз. И что уж там говорить, вставать совсем не хотелось. Воображение тут сориентировалось моментально — руки начали гореть огнем от близости ее тела, я даже уже начал представлять, как снимаю с нее эту чертову майку, но из оцепенения меня вывел голос пигалицы:

— Я вам не кажется, что мы с вами не настолько хорошо знакомы, чтобы на мне так спокойно лежали? — и взгляд такой недовольный, как будто это я ее сам завалил.

Черт!

Я подскочил, подал ей руку, помог встать. Вот как так-то — сама виновата, а стыдно мне, и это уже не первый раз за последние 30 мин. чертовка! Ну нет, не пойдет.

— Не плохо бы извиниться! — отвечаю ей, надеясь все-таки, что до нее дойдет, что она не права.

— Да уж, не мешало бы. — сама в это время поправляет одежду и распускает волосы чтобы снова собрать их в аккуратный хвост. А я как дурак смотрю и глаз не могу оторвать от ее распущенных волос и прям по рукам хочется дать, когда снова их собирает резинкой. Видимо теперь это и есть мой личный фетиш — ее волосы! Я молчу в растерянности, но видимо Аню ничего не может заставить растеряться.

— Ладно, я вас прощаю! — разворачивается и идет в другую сторону зала.

— В смысле? Вы? Меня? Очень интересно за что? — опешил я.

— Как это за что? — повернулась. Спокойным тоном продолжила:- Вы за мной бессовестно подглядывали, а потом еще и на пол повалили. Считаете этого не достаточно для извинений?

Я вообще обалдел! Да у пигалицы талант! Она снова меня дураком выставила!

— Я? подглядывал? Да ты в своем уме? — я даже голос повысил, хоть и не собирался сначала.

— Я в своем уме. — все так же спокойна. А ее вообще можно вывести из себя? Или она специально меня бесит? — и на «ты» мы вроде не переходили.

Продолжить дальше этот философский диалог помешал ПС. Он вошел и казалось тоже опешил от нашего вида. Оба растрепанные, так сразу и не поймешь со стороны что случилось.

— Что произошло? — Семеныч посмотрел на нас по очереди, ожидая ответа.

— Ваша сотрудница….

— Да это я виновата — не дала мне договорить пигалица. — я танцевала и не увидела как Тимур Александрович вошел, налетела на него случайно и мы упали. Только я от неожиданности на него еще и наехала. Извините, — это уже мне — я была не права. Видимо это тот самый случай, когда лучшая защита, это нападение. Еще раз прошу прощения.

— ничего, я тоже хорош, приперся без стука, напугал. — мне показалось я слышу свой голос со стороны. Я точно не собирался нести такую праведную чушь. Голос мой продолжил — Но если я правильно помню — вы меня уже простили.

Щеки на прекрасном личике пигалицы залились краской. Что это? Смущение? Стыд? Ага как бы не так. Ты наверное даже не знаешь что это такое.

— Отлично, что все без претензий. Анечка, я бы хотел лично попросить тебя все-таки взять Соню, индивидуально. График согласуем, чтоб всем было удобно. Вы как Тимур Александрович?

Ситуация надо сказать, не очень. Я еще никогда никого не уговаривал, а тем более каких-то пигалиц.

— Если после всего, что сегодня произошло между нами, Тимур Александрович все еще готов рискнуть, я тоже готова попробовать. — и смотрела на меня в ожидании ответа. Так глупо и нелепо я еще никогда себя не чувствовал. Эта пигалица сегодня разнесла меня в пух и прах сама того не подозревая.

— Я готов рискнуть. Но если что-то пойдет не так или Соне не понравится, мы сразу прекратим занятия. — зачем то согласился. Сейчас можно было отказаться без вреда для моего самолюбия. Но…Желание увидеться с пигалицей еще раз было сильнее здравого смысла.

— Отлично. Я готова завтра с утра познакомиться с вашей девочкой. В какое время ребенку комфортнее? И сразу бы хотелось посмотреть снимки. Я так понимаю там перелом голени?

Я тут совсем растерялся. Пигалица вдруг из беззаботной бабочки — нахалки стала такой серьезной медичкой, что такие метаморфозы застали меня в врасплох. Я даже невольно подумал о ролевых играх — с ней бы было интересно. И тут же стало стыдно за свои мысли.

— Утром. Мы будем к 8. Вы же заканчиваете в 8 утра, правильно?

— смена заканчивается в 6 утра, но я буду здесь до 10 часов примерно. Буду ждать вас в начале девятого.

Я шел к машине и перебирал все, что произошло за последний час. Весь последний год мне удавалось держать себя в руках и не поддаваться соблазну. Женщины стали для меня чем то вроде антидепрессанта — снять стресс не более. И был уверен, что больше ни одна женщина не выведет меня из равновесия. Но стоило одной наглой пигалице появится в моей жизни на несколько минут и я уже не так в этом уверен. Умом понимаю, что нужно свести к минимуму это общние — чутье никогда не подводило. Но сам же понимаю, что не смогу. И вроде должна бесить, но вызывает совсем другие эмоции. Желание! Нестерпимое желание обладать, заполучить себе, чтобы только от моего голоса млела, только от моих рук трепетала, только мое имя шептала и только мне принадлежала. Зачем? Сам не знаю, но хочу, чтоб было так! И еще ревность — чувство доселе мне неизвестное. Я даже Лику никогда серьезно не ревновал. А тут такое жгучее чувство — а ведь я даже не знаю, может у нее есть кто-то. Это надо обязательно выяснить.

Глава 5 АНЯ

Сегодня должна была прийти Соня, дочка Сурового. Я очень переживала. Возможно, даже боялась. Но не из-за ребенка. Из-за ее папы. Как-то пошло все у нас не так — знакомство по дурацки, неловкости много для часа общения. Но у меня было ощущение, что я знаю его гораздо дольше. Не было минуты, чтобы я о нем не думала. Причем мысли были самые разнообразные — от стыда за свое поведение до злости на его поведение, от равнодушия до симпатии. Этот взрослый мужчина вызывал странные эмоции. Давно забытые эмоции, спрятанные глубоко в сознании.

В 11 классе за мной ухлестывал Пашка Быстров, ловелас всея гимназия. Что так на него повлияло, я тогда не понимала, но он был очень настойчив. Причем как то резко переключился с Аллочки — красавицы, на Анечку — зубрилку. Я тогда о парнях не думала совсем — на носу были выпускные экзамены и поступление. Да и до этого я не особо увлекалась мальчиками — учеба была всегда на первом месте. Даже тетя меня частенько ругала, что я не хожу никуда. В общем Пашка так меня окутал своей заботой и вниманием, что я в конечном итоге поплыла. Даже наверное влюбилась. Поэтому когда случайно услышала в женской раздевалке разговор Аллочки со своей свитой — сначала потеряла дар речи, а потом сбежала со школы и рыдала два дня. Оказалось Пашка поспорил со своим другом, что даже такая зубрилка как я не сможет устоять перед ним и он обязательно затащит меня в койку. Что-то сломалось во мне тогда. Я с тех пор не позволяла никому и близко подойти ко мне. Пашке я, конечно, отомстила, да так что до сих пор вся школа наверное помнит. Но от этого не легче — верить мужчинам я так и не научилась. В институте был Миша, пытался ухаживать, звал на свидания, но я не чувствовала ничего. Были еще ребята, в том числе и на работе уже — но я так и осталась холодной ко всем. Вообще никаких эмоций. Погрузилась в работу, со временем привыкнув, что отношения не моя тема.

И ту появился этот Суровый! И вся моя кирпичная стена, которую я строила все эти годы, дала трещину. И, кажется, прояви он немного настойчивости — стена рухнет как при бомбежке. Вот только Суровый этот тот еще тип — ему видимо моя персона как кость в горле. Только вот почему, неизвестно. Хотя если бы мне мужик нахамил в первые 5 минут знакомства, я бы, наверное, тоже симпатией к нему не воспылала.

Всю ночь я рассуждала сама с собой (почему бы и не поговорить с хорошим и умным человеком) о нем, о себе, о том, как дальше относится ко всему происходящему, как выстраивать отношения. Для себя под утро решила, что зря я собственно распсиховалась. Повода никакого нет — он отец моей новой пациентки, только и всего. А еще он редкостный хам (хоть и красивый), скорее всего женоненавистник (хоть и очень сексуальный). А главное у него есть дочь, а значит, есть и мать девочки — а это уже чужая территория. И вообще он взрослый мужик, да еще и при деньгах — а это уже точно не мой уровень. В общем, вдоволь наобщавщись со своим внутренним голосом, я решила Суровому больше не хамить и держать дистанцию. И желательно не думать о нем постоянно. Да точно, не думать! А бояться можно? Потому что прихода его я боялась.

В 8.20 в зал вошла приятная женщина лет 50 с маленькой девочкой. Девчушка пряталась за женщину, очень стеснялась, слегка прихрамывала, но абсолютно не критично.

— Здравствуйте! — женщина обратилась ко мне, — Вы Анна Сергеевна?

— Да, это я. Можно просто Аня.

— Хорошо, а я Александра Матвеевна Суровая, а это Соня.

— Очень приятно. Не очень-то вы и суровая, Александра Матвеевна! — не удержалась я.

Женщина рассмеялась, было видно, что она с юмором, не то, что ее сынок. А вот Соня как-то не поддерживала нашего веселого настроя.

Я присела на корточки и обратилась к девочке:

— Привет! Любишь танцевать?

— Нет. — было заметно, что девочка не общительная, даже слишком для ребенка ее возраста.

— Почему?

— Не умею.

— Ну так и я не умела, а научилась. — я встала. — Хочешь и тебя научу?

Но Соня видимо решила больше со мной не разговаривать, потому что мой вопрос остался без ответа. М-да, а девочка то с изюминкой, видимо вся в папу. Вопрос только был, почему не мама привела ребенка, а бабушка. За эти два дня о маме ни слова, впрочем, о родственниках мы вообще не разговаривали. Ну ладно, первого контакта не получилось, значит пойдем другим путем.

— Александра Матвеевна, а вы? Любите? Умеете? — подмигнула я женщине. Она, кажется, сразу поняла, что я затеяла и подыграла мне.

— Люблю! Но тоже не умею — изобразила сожаление женщина — Научите?

— С радостью! Может и Соня к нам присоединится.

Александра Матвеевна оказалась очень хорошей ученицей. Правда, давние проблемы со спиной не позволяли ей многое, но мы решили над этим поработать. Раз уж работа с девочкой должна быть индивидуальной, бабушке тоже будет полезно. Через 10 минут Соня начала проявлять интерес, а через полчаса уже двигалась с нами вместе и улыбалась. Занятие длилось 2 часа — но для первого раза я решила не напрягать спину АМ и ногу Сони, поэтому упор сделали на установление отношений. Соня удивила — ее хмурость исчезла, наверное, благодаря присутствию бабушки. Если первый час занятия мы приглядывались друг к другу, то потом уже веселились от души.

Глава 6 ТИМУР

Соню собирался отвезти на занятие сам. Хотел убедиться в профессионализме пигалицы. Надеялся все- таки, что она не справится и все это закончится раньше. Хотя увидеть еще раз эту наглючку очень хотелось и это злило страшно. Что в ней такого — обычная пигалица, как сотни других. Но почему-то даже сам уже так не думал. Другие девки не бесили, было все равно — а эта раздражала так, что аж тело сводило при одной мысли о ней. Или это не от раздражения, а от желания. Да ну, нет. Просто бесит и все.

От мыслей отвлек звонок юриста — снова нужно мое присутствие. Да что ж такое то, зачем мне эти бездари, если все приходится решать самому!

Набрал маме — опять придется просить ее. Мама конечно с радостью на все согласилась.

День, несмотря на плохое утро, пошел в рабочем темпе. Катастрофы удалось избежать, что не могло не радовать. Решил вопрос за час, и поехал сам забрать своих с занятий. Это прекрасно мог сделать и отец, или Николай наш водитель, но я поехал сам. Мама не отвечала на звонки, и я немного волновался. В быстром темпе поднялся в студию и как только открыл дверь, сразу понял, что волновался зря.

Мама, дочь и Аня веселились и дурачились, и даже не заметили, как я вошел. Да они бы сейчас и цунами не заметили — им было весело. Мама скакала как степная лань — а у нее так-то спина больная. А Соня — смеялась в голос, а ведь я даже не помню, когда она просто улыбалась в последний раз.

Аня. Эта пигалица приковала взгляд, что я забыл и о матери и о дочери. Казалось сейчас она была самой собой — без этой ее вуали из злорадства и ехидства, без шипов и молний. Искренне улыбалась, глаза сияли. А эти волосы — небрежность ей очень шла. Она казалось такой настоящей в этот момент, и такой манящей.

А я поймал себя на мысли, что с даже с Ликой Соня не была такой смешливой. Я смотрел на них и, кажется сам начал улыбаться. Со стороны и не скажешь, что пигалица знает их всего 2 часа.

— ПАПА! — Соня заметила, что я стою и подбежала. — Пойдем с нами!

Я даже сообразить не успел как оказался в центре зала.

— Тимур Александрович, ботинки в зале принято снимать. — Аня решила обратиться ко мне без приветствий. Я нахмурился. — Или у вас носки дырявые? — Нет, пигалица не исправима. Видимо ее суперсила — бесить меня и ставить в неловкое положение.

Все трое засмеялись, и я не смог не поддаться этому веселью.

Глава 7 ТИМУР

Соня уже неделю занимается у пигалицы. мама водит её сама- тоже подсела на эти её танцульки. Говорит реально помогает, Соня очень изменилась- стала веселее, активнее. появился огонек в глазах. Дома только и разговоров — Анечка то, Анечка сё…. Я все время пытаюсь переключиться, не думать о ней. А они жужжат. В общем, в мыслях моих пигалица поселилась плотно. И когда пришлось уехать на время по делам, даже расстроился. Хоть и не видел её всю неделю, но знал что она где-то рядом. А тут 500 км отделяет. И не жужжит над ухом о ней никто.

Наверное это проверка такая для меня- если не перестану о ней думать пока буду в командировке — придётся встретиться лично. Может приглашу куда-нибудь. Видимо нужно закрыть гештальт, как любит говорить моя мама. Сделать все, что рисует периодически мое воображение и жить дальше спокойно. Хотя был не уверен, что это поможет.

Марк поехал со мной — у него тоже дела были в этом городе. Дела закончили раньше, всего за четыре дня, завтра возвращаться. Решили посидеть в клубе, выпить. Друг то парень окольцованный — девки его не интересуют. А я вот надеялся. Но как только выпил, понял что не выйдет ничего. Сам даже и не понял, как начал сравнивать всех девок с пигалицей. Бляха опять она. И ведь почти получалось не думать все эти дни- если только утром. Ну ещё вечером. Да кого я обманываю — ночь тоже её время.

— Эй, Тим, ты чего такой загруженный тебе вон красотка за баром мин 20 уже улыбается, а ты не реагируешь. Ты что в монахи подался? — издевается. Эх, знал бы ты друг о чем я сейчас думаю.

— Да нет. Не хочу. Надоело.

— А вот это уже интересно. Сел поудобнее — готов слушать!

С Марком мы дружим со школы. Секретов у нас нет. Когда он собирался жениться на Лене, только я знал, что и как он собирается делать, потому что Лена твердо держала оборону. Я тогда его поддерживал, помогал. Хоть и осуждал. Поэтому рассказал в общих чертах. Может надеялся что друг что-нибудь внятного скажет. Но видимо зря надеялся. Марк продолжает стебаться.

— Да кто-то влюбился?

— Перепил что-ли? Ересь не неси. Лика мне такую прививку от любви поставила.

— Ну, допустим, Лика твоя мне никогда не нравилась. А эта Аня — закатывает свои глаза, как будто смакует — она конечно заноза. Но мне уже нравится.

— Слышь — нравится ему. Лене то все расскажу, — угрожаю, хоть и в шутку, пытаюсь поставить его на место.

— Да шучу-шучу, — поднимает руки вверх. — Твоя заноза, ты и мучайся, — и ржёт как конь.

— Не моя!

— И в этом что-ли вся проблема? — спрашивает вполне серьёзно.

— Я вообще-то от тебя дельное что-то ждал

— А я тебе дело и говорю. Хорошая девка то по ходу. И видно по тебе, что она тебе запала. А ты строишь из себя обиженно на весь женский род. Ну, ошибся раз, попалась сука, что теперь умереть?

— А если и эта такая же? Вот как их раскусить то, а?

— А ты не кусай. Себя послушай. Знаешь друг, я её не знаю конечно лично. Но то, как она себя ведет — вызывает уважение на самом деле. На шею тебе не бросается, хоть и знает что при деньгах. Да и личность она по ходу интересная. Учится, работает, танцует. На месте не сидит, от безделья не мучается. Курс ещё этот говоришь. Молодец, в общем девка то. Тебе в кой-то веки попалась нормальная баба, а ты ссышь.

— Да причём тут это. Все как то слишком хорошо. Ну не бывает идеальных.

— Бывают. Лена моя идеальная! Во всем. На Соню свою посмотри.

— Соня ребёнок ещё. А Лена твоя- для тебя идеальная. Ты её любишь просто и все.

— Да, может ты и прав, мы идеализируем тех, кого любим. Но ведь наличие недостатков не говорит о том, что человек плохой. Наоборот — настоящий, живой. Как на ладони. А твоя то еще и с изюминкой.

— Пигалица. А я стартер. Представляешь, мать сказала. что я ей не подхожу. Я ей зачем?

— Ох и дурак ты Суровый! Ну и мучайся дальше. Все равно ведь из головы её не выкинешь.

— Да уж, теперь вряд-ли. Вот что в ней такого, чего в других нет. Меня от Лики так не колбасило. Ей ведь лет 20 всего.

— Возраст то причём. Лика твоя пустышка была. А Анька личность. С ней то по ходу не соскучишься!

— Это точно. Не соскучишься. Как что ляпнет- пол дня прийти в себя не могу. Иной раз задушить охота.

— Это называется — живые эмоции, брат. А пригласи ее к нам, у Матвея день рождения. Они же вроде как с Сонькой подружились. Ну, придумай что-нибудь. Жуть как познакомиться охота.

— Она не согласится. Врать придётся.

— Ничего, наврешь. Зато посмотришь на неё в нештатной ситуации, так сказать.

Посидели ещё недолго, да и поехали домой. Пить не пили, а чего тогда тянуть. Приеду, конечно поздно. Зато день начну уже в городе.

Глава 8 АНЯ

Сегодня занимались не долго. Александра Матвеевна была какая то взволнованная.

— Александра Матвеевна, что-то случилось? Вы сегодня какая-то рассеянная.

— Да ничего. Волнуюсь за мужа. Он сегодня с утра плохо себя чувствовал.

— Тогда. может быть, закончим? Время к вечеру.

Александра Матвеевна отвлеклась на телефон. Во время разговора выражение ее лица резко изменилось и я поняла, что что-то случилось.

— Анечка — обратилась она ко мне. Она была чем то очень расстроена, но старалась держать лицо. — А ты вечером свободна?

— Ну, вообще да, на сегодня я закончила, смена в приёмке у меня завтра.

— Извини пожалуйста что беспокою, но ты не могла бы отвезти Соню домой и побыть с ней пару часиков? Мне нужно в больницу

— Что-то случилось?

— Мужа привезли по скорой сюда. Не хочу, чтобы Соня знала, что дедушке плохо

— Конечно. Вы тут сами справитесь?

— Да- да. Я пойду к Петру Семёновичу, он поможет если что. А вас увезет Николай. И вернётся за мной. Я как все решится здесь, я сразу примчусь. А ты пожалуйста побудь с Сонькой

— Без проблем. А Тимур Александрович не будет против?

— Он будет только завтра. Ему пришлось в командировку срочно ехать.

— Хорошо.

Николай привез нас в коттедж и уехал обратно. Соня провела мне экскурсию по дому. Мы приготовили простой ужин. Все-таки Александра Матвеевна приедет поздно, ей будет не до стряпни. Соня в домашней обстановкеоказалась большая молодец — вела себя по-хозяйски, иногда мною даже командовала. К вечеру мы поужинали, я помогла Соне принять ванну, поиграли. Время близилось к десяти часам, но наша бабушка не объявлялась. Звонить ей я, конечно, не стала, но от девчонок узнала, что мужа оперируют, значит ждать скоро её не стоит. Уложив все-таки Соню спать, я включила в гостиной телевизор, шёл какой-то фильм, я не заметила, как сама прилегла.

Глава 9 ТИМУР

Высадил Марка у дома.

— Зайдёшь? — спросил друг

— Нет, поеду. Мать что-то трубку не берет, отец тоже. Да и время для гостей не подходящее.

— Ну давай, брат, как знаешь. Созвонимся.

Мы простились с другом, и я рванул к родителям. Если честно их игнор немного меня волновал. Если мама с телефоном не дружила, то отец был на связи круглосуточно, поэтому я переживал.

Подъехав к коттеджу, обратил внимание, что машины нет. Странно.

В дом вошёл тихо, мало ли. Может все уже спят — время то позднее, двенадцать почти. Прошёл в гостиную и обалдел… Пигалица, собственной персоной! Мирно посапывает на диванчике. Первая мысль — «какая же она в этот момент милая». Нет в ней тех колючек, которыми она всегда обороняется. Чистая невинность. В доме тепло, поэтому она без одеяла — идеальные ножки слегка поджаты, но так и манят прикоснуться. Каштановые локоны небрежно прикрывают часть милого личика. Провожу взглядом по расслабленному телу. Вот она — кажется, протяну руку и она моя. И тут я понял, что пропал. Вся обида на весь женский род вдруг отступила. И я решил — она будет моей, несмотря ни на что. Я просто не смогу иначе. Она уже моя- хоть сама и не знает. Шею сверну любому мудаку, который попытается разинуть рот на мое.

Подошёл к диванчику, присел, тихонько убрал локоны волос с лица. Она смешно покорчила нос, но не проснулась. Только пухлые губки свои облизнула во сне. И тут у меня окончательно сорвало тормоза, я наклонился и поцеловал. И оторваться уже не смог. Тем более что Аня начала отвечать. Сколько это длилось я не знаю — мне казалось вечность, но вдруг все закончилось. Резко, что даже стало холодно.

Я открыл глаза и увидел испуганное лицо Ани. Она смотрела на меня, как будто видела впервые. Её большие глаза от испуга, казалось стали ещё больше. И я тонул в них. Не мог сказать и слова, хотя понимал, что должен был.

— Тимур Александрович, что вы тут делаете? — первая прервала нашу игру в гляделки Аня. В этот момент не было в ней злости, только недоумение.

— Ну… тут живут мои родители. — сказал первое что пришло в голову. Было неловко. И решил я немного разрядить обстановку и пошутить — ну и видимо интуиция сработала, что ты тут.

Аня растерялась. Или не проснулась до конца ещё. Какая она в этот момент милая и растерянная.

О, и тут она заметила что я гуляю по ней взглядом. Напрягаясь, резко подскочила, но не рассчитана силы и расстояние между нами. Оказалась прямиком в моих руках, что я снова не сдержался и поцеловал. Уже более настойчиво.

Но видимо Аня уже окончательно проснулась и пришла в себя, резко вырвалась из моих объятий и оттолкнула.

— Да что вы делаете? — в лёгком её шёпоте были нотки раздражения. Но не было злости. Это давало надежду.

— Не удержался- ответил я ей. — Но извиняться не буду.

— Почему? — она казалось совершенно искренне удивилась.

— Потому что извиняются, за то что сделали и пожалели. Я не пожалел. И сделал бы это снова.

— Ну это вряд-ли. — И вот тут от милой и нежной Ани не осталось и следа. Вернулась пигалица.

— Поживём- увидим! — сказал я совершено спокойно. Я для себя уже все решил — осталось только пигалицу убедить в том что она уже моя- целиком и полностью. И нет у нее другого пути, кроме как рядом со мной. И ради этого я немного потерплю.

— Так что произошло? Почему ты тут и где все?

Я старался говорить, как ни в чем не бывало. Выходило плохо.

— Соня спит. Вашему отцу стало плохо, он в нашей больнице. Ваша мама с ним, а меня попросила проглядеть за Соней. Но раз вы уже тут, то я пойду.

Аня, конечно, тоже старалась упорно делать вид, что ни чего не было минуту назад. Но, как и у меня, у неё тоже нифига не выходило. Но сбежать она собиралась вполне серьёзно.

— Куда? Ночь на дворе. Оставайся. Утром я тебя отвезу.

— Вы же понимаете прекрасно, что я не останусь.

В этот момент входная дверь хлопнула и в гостиную вошла мама.

— Сынок, — мама была удивлена, не меньше чем я некоторое время назад. — Ты давно вернулся?

— 10 мин назад. Ты почему не позвонила? Как отец?

— Не хотела беспокоить. Его прооперировали. Язва. Сейчас все хорошо. — обратилась уже к Ане — Анечка, детка прости что я тебя сегодня так напрягла. Поздно уже, останешься?

— Александра Матвеевна, мне утром на смену. Я не могу, правда.

— Я отвезу. — Я решил, что это лучшее, что сейчас можно сделать. Если она будет спать в соседней комнате, я точно не усну, а то ещё и глупостей наделаю.

Моя красавица хотела отказаться, но мама сказала, что водителя она отпустила и собственно выбора у нее не оставалось.

Мы вышли во двор молча. И вроде старались вести себя непринуждённо, но напряжение не проходило.

— Сядь вперёд. Там мои вещи. — сказал Ане, когда она открыла заднюю дверь моей машины.

— Нет, я никогда не езжу на переднем сидении — в этот момент я заметил испуг в её глазах, но сразу понял что боится она не меня. Нет это что-то другое. — Вещи твои мне совсем не мешают. Я занимаю мало места.

Ладно. Может оно и к лучшему. Пусть сидит сзади.

До её дома доехали молча. Правда Аня всю дорогу ерзала и теребила сумку. А я глаз с неё не сводил, хорошо, что ночью машин почти нет.

Подъехав к дому, я планировал проводить до квартиры. Нет, напрашивается на чай я, конечно, не собирался, но побыть ещё хоть минутку рядом хотел. Но Аня как всегда разрушила мои планы — ей одной это удавалось делать филигранно. Она выскочила из машины, как только я припарковался, на бегу сказала «спасибо» и убежала

А я остался стоять. Понимал что бессмысленно но уезжать не хотелось. В квартире загорелся свет, Я постоял ещё мин 10, свет погас и я поехал.

Так хорошо на душе мне не было уже давно. Вспоминая посекундно, все что произошло, я понял главное — Аня отвечала на поцелуй. Значит, у меня есть шанс…

Глава 10 АНЯ

Утро наступило как всегда неожиданно. Вчерашний день так меня вымотал, что к вечеру я валилась с ног. Жаль что не у себя в квартире. Ещё этот Тимур Александрович. Он так по-хозяйски меня целовал, как будто имел на это полное право. А ещё эти его слова, о том, что он этого хотел давно. Черт. Ведь я тоже хотела. Поэтому и поддалась сразу. Даже не поняла, что это не сон. Хотя сейчас осуждаю себя за эту слабость.

Но что сделано, то сделано. Вопрос — что дальше? Слишком далеко это все может зайти, и меня это беспокоит. Мне это совершенно не нужно. У него за плечами брак, дочь. В общем целая жизнь. А что я? Студентка, танцовщица с кучей проблем. Ведь ясно как белый день, что мы из разных миров. Ни к чему это все. Жили до этой встречи каждый своей жизнью. Нужно просто и дальше жить. Только вот что-то подсказывает, что будет это не просто. Слишком много его стало в моих мыслях.

На работу я, как ни странно, пришла вовремя, хоть и опаздывала жутко. День был такой суматошный, что конец смены я почти пропустила. Уже когда смена пришла, я сообразила что пора домой. Ноги гудели, голова тоже.

Переоделась, ещё немного поговорила с девочками и вышла на крыльцо. Несмотря на ветерок, было очень тепло. Я прикрыла глаза, вдыхая летний вечер. Настроение несмотря ни на что было отличное, тем более что вечер был абсолютно свободный — в последнее время это редкость для меня. Неожиданно мое внимание привлекла парковка у больницы — там стояла машина Тимура Александровича. Блин… вот что ему нужно? Напряглась немного, не зная, что дальше делать. Пока стояла, размышляла пару секунд, нарисовался Лешка, наш интерн. Он как то в последнее время стал слишком активен, прям проходу не дает — то чаю позовет попить, то в кафе пообедать — как будто на все это у меня есть время! Конфетами меня забрасывает — а я их терпеть не могу! И все это так между прочим, как будто я дурочка такая и не понимаю ничего. В общем, достал — жуть! И вот сейчас опять мне что-то лепечет про погулять после работы. О боги! Я столько раз отмазывалась, что дураку понятно было бы, что можно не продолжать. Но нет — этот назойливый оказался. Даже раздражать уже начал, хотя сразу он мне даже понравился, да и общаться начинали нормально. Переклинило, что-ли. Вот и сейчас пришлось еще раз популярно, но вежливо (нам все-таки еще работать вместе придется какое-то время) объяснить, что у меня дела, причем очень важные и срочные.

Еще этот Суровый нарисовался. Зачем? Прям все настроение испортили. А может он к отцу? Да, точно, к отцу! А я-то уже надумала себе. Решила не заморачиваться. Настроение вернулось в прежнюю точку на моей личной оси координат, и я пошла восвояси.

Спустилась с крыльца, свернула на тропинку в парке у больницы, подальше от парковки и поплелась, делая вид, что не вижу его. Лешка, который сначала вроде как хотел пойти со мной, сдулся под моим не терпящим возражений взглядом и пошел по своим внезапно появившимся делам. Вот и чудненько! Но…

Глава 11 ТИМУР

Сегодня день рождения у Матюхи, сына Марка. Вечером будет небольшой праздник для своих. Вчера весь день, а особенно вечер, думал, как поступить — пригласить ли пигалицу с собой, тем более что это и была идея друга. Или все таки не стоит. Может, стоило не торопиться, дать ей время привыкнуть к моему присутствию в ее жизни, думал я утром. Но когда к обеду разведка мне донесла, что вокруг моей пигалицы стал крутится какой-то хрен из молодых интернов или как там их называют, разозлился не на шутку. Какого четра! Хотя я и наводил справки в свое время о ней и выяснил, что никогда рядом с ней никто не видел мужчины — она только и занималась учебой и работой. Это тогда меня удивило — у такой красивой и умной девахи нет личной жизни? Показалось даже странным. Но теперь немного зная ее характер, уже не удивляюсь — такого камикадзе еще поискать. Но я видимо и есть этот самый камикадзе, раз не могу выкинуть ее из головы, и решил все-таки сделать ее своей. И чем быстрее тем лучше.

В общем, приняв единственно верное для себя решение, двинулся в больницу. Смена у нее заканчивается в 18.00, но я приехал заранее, чтоб не успела смыться. А то знаю я ее — с ее скорость перемещения в пространстве на одном месте более секунды она не задерживается. Стою, жду!

Выходить Аня не торопилась — время уже 18.20 а ее все нет. Я уже собирался позвонить узнать — может она раньше ушла или осталась опять кого-нибудь подменить. Оба варианта были надо сказать хреновые. Но не успел даже разблокировать телефон. Аня появилась на крыльце больницы. Взгляд от нее оторвать в этот момент я просто не смог — на ней было легкое светлое платье в пол, летние босоножки, а каштановые волосы ее были аккуратно уложены так, что сейчас она напоминала греческую богиню. Вот только зная ее, нельзя сразу понять какую именно — богиню любви или богиню войны.

Пока я засмотрелся на свою пигалицу-богиню, опять нарисовался этот хрен. Но Аня довольно технично его послала. Хотя он с первого раза и не понял. Я уже собирался выйти и объяснить мальцу те пункты, которые ему были не ясны, но моя Аня справилась сама. Она резко спустилась с крыльца и пошла в противоположную от меня сторону. Не понял — я ведь четко поймал ее взгляд — мою машину она узнала, но почему то решила проигнорировать. Испугалась? Вчерашний мой напор ее смутил? Бля… я ж совсем забыл про отца! Хорошенький сынок, нечего сказать. Она, наверное, решила, что я к нему. Черт, а я ведь даже и не подумал! Ладно, посыпать голову пеплом времени нет, отец все равно, думаю, отдыхает, а пигалица может и сбежать.

Решительно выхожу из машины и иду за ней. Зову по имени, оборачивается и хлопает веерами ресниц.

— Здравствуйте Тимур Александрович. Вы к отцу? Вы проходите на ресепшн. Хотя вас наверное не пустят сейчас, придется подождать пока закончится обход — а это еще мин 30 наверное… — тараторит так, что я и слова вставить не могу.

— Нет, — перебиваю все таки. — Я не к отцу, я к тебе. У тебя есть планы на сегодняшний вечер?

Вот так, с места в карьер. Ничего лучше не придумал. Аня удивилась, конечно, но очень старалась не показать виду.

— Да вообще-то ничего серьезного, планировала, наконец, отдохнуть немного и выспаться. А это возможно только в своей квартире, — а сама при этом задумчиво улыбается, как будто думает что подобное может меня убедить. — Учитывая мой график работы, можно сказать, что планы у меня грандиозные.

«Как бы не так» — думаю я про себя — планы грандиозные как раз у меня!

— Да уж, грандиознее не куда — говорю вслух совсем другое, меня тоже повеселили ее планы конечно. — Но у меня к тебе интересное предложение. Не могла бы ты мне помочь?

— Ну, если это в моих силах, почему нет. Что-то случилось?

— И да, и нет. Понимаешь, сегодня у моего лучшего друга небольшой праздник, день рождение его сына. Они живут за городом, основной детский шабаш уже прошел, но они устраивают обычно вечерние посиделки для своих…

— Так, стоп, не совсем понятно — причем здесь я, если основной праздник закончился, а я не из категории «своих» — тут уже она меня перебивает. И смотрит так, как будто уверена, что всю эту чушь я на ходу сочиняю

— Ну, тут ты конечно, не совсем права. Я имею в виду в плане — свои — не свои. Для моей семьи ты уже не посторонняя, Соня так вообще всем говорит, что у нее есть лучшая подруга. Но это все риторика. Я что хочу сказать — я приглашаю тебя на это мероприятие — будет только Марк с женой и сыном, я, Соня ну и ты разумеется.

Сказать, что пигалица обалдела, ничего не сказать. Смотрит на меня такими большими глазами, что все недоумение мира, кажется, сосредоточено в них.

— Не думаю что это хорошая идея. Вы меня, конечно, извините, но я в качестве кого должна пойти на этот семейный праздник. Ваших друзей я совсем не знаю, да и они, я думаю, не совсем обрадуются, что к ним заявился незнакомый человек, я уже молчу про ребенка. И вообще — вы сказали, что нужна помощь и пока я не понимаю в чем именно.

— Ань, подожди. Во первых они в курсе, что я приеду не один. — ухмыляется. Ну а что, пусть знает, что я готовился. — Во-вторых, Соня тоже объявила, что ее подруга приедет поздравить Матвея. И в третьих, о помощи — Соня попросила меня, чтобы я тебя уговорил. Я же не могу ударить в грязь лицом перед собственным ребенком.

— Господи, так вот о чем она говорила. — на нее как будто озарение снизошло, и наступило облегчение. — Я вам сейчас все объясню. Понимаете, Соня действительно говорила о дне рождения ее друга, и говорила, что очень хочет чтобы я с ним познакомилась. И еще много чего, но я не приняла это в серьез, ну это же ребенок. Поэтому я и сказала, что мы обязательно познакомимся и все такое, но я и не подумала даже, что она так все воспримет. Боже, мне так неудобно. Тимур Александрович, извините, я не хотела, чтобы все так вышло. — Лицо ее при этом становилось все краснее и краснее, даже холодные ладони, которые она прижала к щекам, не спасали ее от нахлынувшего жара.

— Ань, подожди. Я все понимаю, но на самом деле Соня ни при чем. Я действительно хочу, чтоб ты составила мне компанию. Соня просто подкинула мне идею, только и всего.

Аня собиралась что-то ответить, но тут нарисовался дрищ. Он видимо решил, что она послала его не очень убедительно, и решил попытать счастье еще раз. Аня тоже не очень обрадовалась его появлению, но промолчала в ожидании.

— Ань, слушай — обратился он к ней, полностью игнорируя меня. — я тут подумал, может я тебя хотя бы провожу, а то вечер, мало ли что. — и так многозначительно посмотрел на меня, как будто я серийный маньяк, а он герой комиксов, спаситель прекрасных дев.

Я хотел уже вставить свои 3 копейки, но Аня удивила, впрочем, как всегда.

— Леш, слушай, — было заметно, что она еле сдерживает раздражение. — По-моему я выражалась достаточно четко, когда говорила, что у меня планы, и я не нуждаюсь в спутниках на сегодня. Ты иди, пожалуйста, по своим делам, а мы пойдем по своим. И мне кажется, мы уже опаздываем? — последняя фраза была обращена уже ко мне, но я, если честно, даже растерялся. Аня, конечно, лукавила, ей хотелось отделаться от этой назойливой мухи. А меня сейчас это более чем устраивало.

— Да, опаздываем. Но если выдвигаемся прямо сейчас, есть все шансы прибыть во время.

— Леш, ты иди. Спасибо и все такое, но мне пора. Пока. — тут Аня берет меня за руку и в прямом смысле тащит к парковке. Этому горе-кавалеру ничего не остается, как удалится прочь, но что-то в его взгляде заставило меня усомниться в том, что эта наша встреча единственная.

— Господи, вот достал-то! — Аня не могла скрыть раздражение. Продолжала бухтеть пока мы шли, вернее, неслись к парковке как ошпаренные.

— Так что, едем? — все таки уточняю, когда мы оказались около машины. Аня смотрит на меня как то даже испугано. Видно, что раздумывает, осталось дожать.

— Ань, слушай, все будет нормально. Это мои друзья, вполне себе приличные люди. Завтра у тебя ночная смена, насколько я знаю, и я доставлю тебя утром в город в целости и сохранности. Так что нет повода для паники, зато есть повод отдохнуть, познакомится с новыми людьми и прекрасно провести время.

— Так что, это еще и с ночевкой? — кажется, перспектива ночевать в незнакомом месте ее не очень порадовала. Я даже пожалел, что сказал об этом сейчас. — Я не могу. Поймите вы, как это будет выглядеть со стороны? Мне неудобно. Что ваши друзья подумают обо мне, наконец.

У меня закончилось терпение, и я решил действовать решительно.

— Ничего такого, что может навредить твоей репутации, они о тебе не подумают. Они абсолютно адекватные люди. Давай хотя бы не будем стоять здесь, а то привлекаем слишком много внимания, садись, поедем, а по дороге решим.

Аня нехотя села в машину. Причем пришлось ей сесть на переднее сидение, т. к. сзади, все было занято подарками, Сонькиными и моими вещами. Я даже для Ани купил вещи — это был план Б, если вдруг она не согласится добровольно, я планировал ее украсть. И сейчас, видимо, самое время как раз приступить к реализации этого самого плана Б.

Как только мы тронулись, Аня снова начала меня убеждать, что я предлагаю ей что то страшное и не приличное.

— Ань успокойся, все будет хорошо. У тебя какое-то не правильное обо мне мнение. И о моих друзьях. Тем более там будут дети — Соня и Матвей. А завтра утром мы втроем двинем назад.

Аня очень нервничала, но молчала. Меня, если честно, стало напрягать ее молчание и решил спросить:

— Все хорошо?

— Нет. — ответ был молниеносным и резким, что я даже испугался. Аня повернулась, и я даже напрягся. В глазах паника. — Вы можете остановить машину?

— Конечно, — ответил я — если ты перестанешь обращаться ко мне по отчеству и на «вы».

— Что угодно, только остановите сейчас.

Я прижался к обочине, Аня резко выскочила из машины. Мне показалось, что она начала задыхаться. Я поспешил выйти за ней. Аня стояла у машины, оперевшись спиной на дверь, и, закрыв глаза, часто дышала.

— С тобой все хорошо? Может воды? Ань, что случилось?

— Я же вам говорила, что никогда не езжу на переднем сидении машины. Да и сзади редко. Предпочитаю ходить пешком. Я не могу просто, понимаете. Не могу. — последнее слово совсем шепотом. Закрыла лицо руками и кажется, заплакала. Но почти не слышно.

Меня удивила эта ситуация. Я привык видеть сильную девушку, которая в любой ситуации держится молодцом. А что сейчас? Она такая беззащитная, что именно теперь захотелось закрыть ее от всего мира, уничтожить всех ее обидчиков и укрыть от любых неприятностей. Мне бы только понять в чем дело, почему такая реакция на машины. Я медленно подошел к ней, обнял и прижал к себе. На удивление она даже не сопротивлялась. Стояли так минут десять. Аня немного успокоилась, даже улыбнулась.

— Я могу сесть назад? Хоть на самый край. Вы же можете переложить вещи? — и смотрит так жалобно, что мне даже стало немного смешно. Соня обычно так делает, когда ей очень что-то нужно.

— Могу. Но мы, кажется, договорились на «ты». Ань, ну правда, я ведь не такой старый.

— Я постараюсь. И дело не возрасте, я не считаю вас… тебя старым. Просто, наверное, так принято — вы отец моей пациентки и…

— Давай и этот момент проясним. — прерываю ее я. — С сегодняшнего дня я не просто Сонин отец, а твой ….друг. Начнем с этого, хорошо.

— Что значит, «начнем»? — удивляется Аня. Бдительная какая.

- Время покажет, — решил уйти от ответа я. Сейчас не время обсуждать мои планы относительно нее.

Я освободил ей место на заднем сидении, и дальше дорога до дома друзей прошла спокойно. Я пытался отвлечь ее разговорами. И надо сказать Аня очень охотно вела беседу, и даже задавала вопросы. Весь дискомфорт, который был в начале поездки, улетучился и, подъезжая к дому Марка и Лены, мы уже вовсю смеялись.

— Я так и знала, что ты не суровый, а притворяешься — выходя из машины, Аня все-таки не могла не съязвить.

— Но согласись, что очень умело, — поддержал я.

— Не могу не согласиться, — и, улыбаясь, отвернулась.

Я обошел машину, взял все вещи и подарки, Аня вызвалась помочь, т. к. вещей действительно было много.

— А вы с Соней точно на одну ночь здесь остаетесь — окинув взглядом багаж, спросила Аня.

— Ну да. Я же обещал.

— Если честно, мне все равно как то неудобно оставаться тут на ночь, — а сама отводит глаза.

— Не переживай, все нормально. — и я, поддавшись секундному порыву, приобнял и поцеловал ее в висок. Чтобы она не успела начать рассуждение на эту тему, резко двинулся вперед. — Идем, вон Марк уже летит на помощь.

Ей ничего не оставалось кроме как пойди за мной. Марк подбежал, кивнул мне, а сам ринулся к Ане на помощь.

Глава 12 АНЯ

Я пребывала в легком шоке. Как я вообще могла на такое согласиться?

Да собственно и выбора мне никто не предлагал. А если бы предлагал, смогла бы я отказаться? Смогла бы, но потом бы точно пожалела. Тимур (так непривычно без отчества), совсем не облегчал мне жизнь сейчас, а только подливал масла в огонь своими поступками, вгонял меня в краску. Я бы еще долго занималась самокопанием, возможно уже перешла бы к самобичеванию, но друг Тимура не дал мне утонуть в самоедстве.

— Ну, здравствуйте, милая леди, рады, рады вас видеть. Меня зовут Марк.

— Аня, очень приятно.

— А это моя жена, Лена.

К нам подошла милая молодая женщина, лет 30. Не было в ней ничего вычурного, одета она было по домашнему, в спортивный костюм, на голове обычный домашний хвостик. В общем, очень приятная женщина.

— Привет, — она как-то по-свойски взяла меня в оборот. — Оставь им авоськи, пусть сами несут, пойдем.

Лена повела меня в дом, по пути показывала участок и рассказывала что здесь да как. Территория была действительно очень большой, можно даже потеряться, наверное. Заботливые руки были заметны в каждом уголке, я даже удивилась, когда Лена сказала, что все это она придумала и воплотила в жизнь сама. Очень оригинально и талантливо. Вся территория и дом напоминали загородный санаторий — все располагало к отдыху. Газон был в идеальном состоянии, клумбы настолько органично сочетались между собой, что, казалось, они нарисованы. И еще совершенно потрясающая беседка — мангал, диваны, шикарный навес — в общем все что необходимо для отличного загородного отдыха. А еще сказочное освещение!

Несмотря на то, что все это меня очаровало сразу, я не забывала о том, что приехала не одна. Заметив, что я постоянно оглядываюсь, Лена сказала:

— Не переживай ты так! Все нормально. Друзья Тимура — наши друзья.

Нас уже догнали мужчины.

— Тебе нужно переодеться. Ты, конечно, прекрасно выглядишь, прям как греческая богиня — Лена доброжелательно заулыбалась и продолжила — Но мы. к сожалению, не в Греции, а от речки скоро так потянет холодком, что сразу замерзнешь.

И тут меня как обухом по голове — боже, я ведь даже вещи не вяла. Да как я вообще могла согласиться на эту авантюру!? И что теперь делать. Я только собиралась открыть рот, чтобы сказать, что переодеться то мне собственно не во что, как Тимур меня перебил.

— Держи, тебе нужно переодеться, а то замерзнешь. Сидеть то будем в беседке, а вечером прохладно. — и протянул пакет с какого-то крутого магазина.

Какие мои вещи? Я-то ведь точно знаю, что ничего не брала.

— Тимур, ты тогда проводишь Анюту, а я пойду, накрою на стол. — Лена как будто заметила мое смятение, но решила не вмешиваться, а переложить все на Тимура.

— Я помогу, — вызвалась я, но вовремя опомнилась — только действительно, переоденусь.

— Пойдем. — сказал Тимур, по хозяйски взял меня за руку и повел в дом.

— Я же не взяла вещи даже с собой! — прошипела я ему. Мне в этот момент стало очень неловко. Приперлась первый раз в гости и даже трусов сменных нет. Ужас какой-то. Я начала злиться на себя, на Тимура. Он заметил сразу мое состояние.

— Успокойся. — сказал он мне спокойно, но при этом сжал мою ладонь сильнее, как бы успокаивая. — Я обо всем позаботился. — и еще раз протянул пакет.

— Я бы сказала, подготовился! — ухмыльнулась. — да видимо очень заранее. С чего решил, что я точно соглашусь? Я сама то в это до сих пор не верю.

— Не знаю. — он стал каким то очень спокойным. — я просто решил, что если не согласишься, украду. — Повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо в глаза. Вот так прямо, как будто говоря, что теперь всегда будет только так. У меня даже мурашки по коже понеслись. Я к такому напору точно не привыкла. Всегда решала сама, что и как делать. А тут все не по моему сценарию…

— Что это значит? — дрожащим голосом спросила я. Как к этому относиться я пока не понимала, но точно знала, что это не угроза и мне не страшно.

— Что спорить бесполезно! Пойдем, я покажу нашу комнату.

— Нашу? — у меня даже глаза казалось стали больше блюдца. — Что значит, нашу?

— Твою, мою и Сонину. — и смотрит так уверено и спокойно, как будто все нормально. — Ань, не заводись — улыбается. — Я не собираюсь сегодня посягать на твое личное пространство. Сейчас сама все увидишь.

Заходим в дом, молча поднимаемся на второй этаж. Все это время Тимур не отпускает мою руку. Проходим в комнату. Комната большая, с большой кроватью и таким же диваном.

— Вот видишь. Места всем хватит. Вы с Соней, если ты не против, спать будете на кровати, а я на диване. Или можем поступить по-другому.

— Нет, — перебиваю — Меня вполне устраивает этот расклад. — Пусть лучше так, а то начнет сейчас фантазировать, и вообще непонятно до чего договоримся.

— Ну, раз все утрясли, предлагаю приступить к тому для чего мы здесь.

— То есть? — эта его двусмысленность сводит меня с ума.

— Отдохнуть. Поздравить Матвея. Поесть шашлык и всякие вкусняшки. А ты о чем подумала?

Издевается что-ли он надо мной.

— Переодевайся, я не буду тебе мешать. И выходи в беседку. Я подожду тебя, и мы все вручим подарок Матюхе. И расслабься уже — в этот момент щелкает меня по носу. Я от неожиданности даже подпрыгнула на месте. Тимур засмеялся. Я даже опешила от такой наглости, расслабится получалось с трудом.

— Хорошо. Давай свой пакет, посмотрим, как ты готовился.

— Я могу остаться. Вдруг не разберешься и понадобится помощь, — сложил руки в замок, облокотился на дверь.

— Ну уж не стоит, идите пожалуйста, сама справлюсь. Придется одеть что есть, раз уж времени на сборы у меня не было, — и проводила товарища за дверь.

Быстро переоделась когда Тимур ушел — хотелось поскорее вернуться ко всем, не стоило заставлять всех ждать меня одну.

Глава 13 ТИМУР

Мы с Марком уже сидели в беседке, когда Аня вышла из дома. В спортивном костюме и с простым хвостиком на голове она выглядела совсем по-домашнему, но не менее прекрасно. Лена как всегда суетилась, накрывала на стол, Аня сразу пошла к ней на помощь. Я смотрел на нее и не мог понять, почему я в свое время женился на Лике. Ей всегда были чужды простые человеческие радости — тихий семейный вечер или посиделки в кругу друзей ее не впечатляли. А Аня совсем другое дело — как только она перестала заморачиваться и расслабилась, стало ясно, что ей нравиться все, что сейчас происходит. С Леной они как то сразу нашли общий язык, суетились как добрые подружки, хихикали о чем-то своем. Аня так гармонично вписывалась в эту картину, будто попала в свой мир. Все было так естественно. Мне сейчас было так стало хорошо и спокойно. Это не должно закончится.

Когда наши дамы, наконец, накрыли стол, прибежали дети, мы вручили подарки Матвею, Соня познакомила его с Аней, представив ее как свою подругу. Аня при этом была очень серьезна, подыгрывала Соньке во всем. Дети получив все что им причиталось, убежали играть дальше.

Первая порция мяса была готова, дети накормлены, и мы сидели за столом, Марк как всегда травил байки, а Лена его успокаивала. Аня окончательно влилась и уже почти не стеснялась.

Постепенно разговор перешел о личном — о хобби, профессии, семье и друзьях.

— Ань, а ты всегда хотела быть врачом? — Лена задала вопрос, когда мы обсуждали учителей. Лена по специальности педагог, но никогда не работала по профессии.

— Нет, я с детства мечтала быть хореографом. Я с 5 лет занимаюсь танцами. И до 12 лет думала, что свяжу свою жизнь с хореографией.

Мне показалось, что настроение у Ани упало. В глазах и голосе появилась грустинка.

— Тебя, наверное, родители отговорили? — Марк поддержал интерес своей супруги, — не приняли всерьез твое желание. Решили, что медицина более серьезная профессия.

Аня не торопилась отвечать. Она вертела в руках бокал с вином, не отрываясь, смотрела на темный напиток.

— Нет, не отговорили. Хотя выбор свой я сделала из-за них. Когда мне было 12 — начала говорить не отрывая взгляда от бокала, — он погибли. Автокатастрофа. Пьяный водитель, реанимация, приют… Им не смогли помочь… я решила тогда, что должна попробовать… попробовать стать лучше, чем те медики. — подняла глаза на нас. — Что, когда у меня будет шанс помочь кому-то, я это сделаю…

Я охренел… мин 5 стояла полная тишина. Я ведь даже не догадывался, что эта девочка имеет за плечами такую страшную трагедию. Сейчас я вспомнил слова Петра Семеновича, о том, что стать такой резкой Аню заставили обстоятельства. Теперь многое стало ясно.

— Извини, — Лена первая отмерла, присела к Ане, обняла ее.

— Да ничего, 9 лет прошло. — Глаза были на мокром месте, но Аня держалась. Настроение было испорчено. — Спасибо моей крестной, она приехала сразу, оформила опеку и забрала меня с собой. Не дала мне утонуть, не позволила бросить танцы. Поддержала меня, когда я пошла на медицинский. В общем, она у меня молодец, и она единственный близкий человек, который у меня остался. — Аня подняла на нас глаза и заулыбалась, хоть и через силу. — Вот так! Но давайте не будем продолжать эту печальную тему. Сегодня же праздник. И я предлагаю поднять тост за Лену. За маму замечательного мальчишки. Быть мамой это большое счастье!

— Спасибо Анюта, — Лена так растрогалась, обняла Аню и девчонки развели сырость.

Марк не любит женские слезы, они действуют на него убийственно.

— Так, давайте на этом и закончим разводить слякоть. Ань, ты же танцуешь! А как думаешь, мы с Тимуром способны на что-нибудь?

Он подскочил, и потянул меня за собой. Марк виртуозно умел разряжать атмосферу, особенно в обществе женщин. И надо сказать сейчас я был ему благодарен за это. Нужно было срочно менять вектор нашего вечера, а то кривая повела не туда.

— Да, — поддержал я друга — покажи нам что делать!

Марк включил какую-то быструю музыку и начал кривляться. Девчонки засмеялись.

— По-моему, вы безнадежны — Аня смеялась сквозь слезы.

— Ты должна что-то предпринять, — друг не унимался.

Услышав музыку, прибежали дети.

— Аня, а научи их как меня! — Соне понравилась эта затея. — Давай научим их танцевать «Буги». Ну, пожалуйста.

— Ну если ты мне поможешь. — сказала она Соне — Посмотри на этих бездарей — они же ничего не умеют, одна я не справлюсь с ними.

Аня с Соней встали перед нами, выстроили нас как на линейке и началось шоу… Причем Соня была главным ведущим этого мероприятия. Так весело мне не было уже очень давно. Мы дурачились, смеялись и танцевали позабыв обо всем. Силы покидали нас всех по очереди. Первым сдулся я. Присел на скамейку, Лена присела радом почти сразу.

— Она замечательная девушка, Тим. Кажется, тебе наконец повезло.

— Думаешь? — С Леной мы всегда общались хорошо, она понимала меня как никто. Когда Лика нас с Соней бросила, она очень поддержала меня.

— Знаю! И вижу. Посмотри на Соньку — ее же не узнать. На нее мать родная так не могла повлиять, а Аня стала ей не только хорошим врачом, но и настоящим другом.

— Да, точно. Соня с ней стала другой — научилась жить как ребенок. Это правда. Знаешь, я ведь до сегодняшнего дня не знал о ней ничего — а ее откровения для меня вообще шоком стали. Она ведь такая колючка всегда — к ней не подступиться. Как будто специально никого не подпускает. Смогу ли пробиться через эту стену.

— Сможешь. Сегодня первый шаг ты сделал. Ты ей не безразличен, это видно. Просто ей, как и тебе, нужно время. И уверенность в себе и друг в друге. Просто будь честен и все получится. Но если не уверен, что пойдешь до конца и она тебе действительно нужна, по настоящему а не на время — даже не начинай, остановись сейчас.

— Думаешь, я ей не пара?

— Я не это имела ввиду. Просто хватит с нее потрясений, ей нужен настоящий мужик рядом, как ты. Но только по настоящему понимаешь. Она, конечно, может и выглядит со стороны как кремень, но вся сила ее — необходимость. Чтобы выжить. Но она все таки женщина, а мы все хотим сильное плечо рядом. И чтоб нас любили.

— Не переживай, я ее не обижу. Пойдем к ним.

Мы с Леной вернулись в строй, но кажется никто и не заметил нашего отсутствия. Мы какое-то время еще балдели с ребятней, потом девушки повели детей в дом, укладывать спать, т. к. время уже было давно не детское.

— Хорошо, что привез ее сюда. Классно провели время.

— Да, согласен.

— Что думаешь делать дальше? Но сразу скажу — если не женишься на ней — ты кретин.

— А ты не торопишь события, друг?

— А ты не тормозишь?

— Да пошел ты!

Мы с Марком еще немного посидели. Давно не было возможности посидеть вот так, никуда не торопясь.

Лена вернулась через полчаса — быстро убрала со стола грязную посуду и оставила нас. Разошлись мы уже за полночь.

Глава 14 ТИМУР

Подходя к комнате, я сначала прислушался, потом постучал, чтобы как то обозначить себя, не хотел ставить Аню в неловкое положение. Дверь тихо открылась, Аня была все еще в уличной одежде.

— Ты чего не спишь? Даже не переоделась.

— Не знаю, — пожимает плечами. — Хотела еще Лене помочь, но Соня как то беспокойно засыпала, не отпускала меня. Сейчас вроде спит.

— А может, прогуляемся к реке? Ты как? Или спать хочешь? — идея пришла внезапно, и я озвучил ее быстрее, чем осмыслил.

— Я даже не знаю. А если Соня проснется?

— Она не первый раз ночует тут — если что знает куда идти и что делать. Комната Матвея рядом. Лена присмотрит если что. Да и тут не далеко.

— Ну пойдем — гулять так гулять, — тихонько засмеялась.

Аня шагнула к двери, ожидая, что я пойду вперед, а я так и стоял на месте и смотрел на нее. Небольшое замешательство в дверях сделало свое дело, и ее близость очень быстро отразилась на моем состоянии — идти уже никуда не хотелось. А хотелось схватить в охапку и целовать, пока она не начнет задыхаться от недостатка воздуха. Но позволить я себе этого сейчас не мог. Торопить события нельзя.

— Так, что? Идем? Или ты уже передумал?

— Да пойдем. Я хочу тебе показать одно классное место на реке.

— Интригующе.

— Тебе понравится.

Мы тихонько вышли из дома. Марка видно не было, только Лена прибирала на кухне остатки нашего праздника. Аня хотела помочь и сделала один шаг в ее сторону, но Лена только махнула рукой. Всегда уважал супругу друга за ее тонкий ум.

Дом у Марка стоял почти на берегу реки, поэтому до берега доли за минуту. Аня как то нервничала, поэтому я решил немного разрядить обстановку.

— В этой реке много всякой рыбы, мы с Марком бывает, выезжаем на лодке порыбачить. Я речную рыбу как то не очень, а вот процесс занимательный. И места вниз по реке просто шикарные. Следующим летом обязательно покажу тебе парочку.

— Следующим летом? — смотрит на меня удивленно.

— Ну сейчас уже прохладно для купания, но если хочешь, можем как- нибудь просто прокатиться. Немного дальше по берегу небольшой горный массивчик, и есть небольшой водопад. Место конечно сказочное.

— Ты там был? С женой?

— Нет, мы с Марком там рыбачили.

Вот удивительная девушка — зачем в такой момент про бывшую вспомнила. Хорошо же гуляли.

— Извини, я не хотела. Просто ты так говоришь об этом месте, как будто оно для тебя важно.

— Просто очень захотелось тебе показать. Мне кажется тебе не хватает развлечений. Ну хоть маленьких. Ты полностью погрузилась в работу. А сегодня ты наслаждалась, отдыхала. И мне очень приятно что немного в этом виноват.

— Да спасибо, я очень хорошо провела время. Нисколечко не пожалела, Марк и Лена отличные ребята, и хорошие друзья. Видно, что любят вас с Соней. А Матвей просто богатырь.

— Мы с Марком дружим со школы. Его родители рано умерли, воспитывала его бабушка с дедом, и он часто бывал у нас. Мой отец ему помогал делать первые шаги в бизнесе.

Я не сразу заметил, как Аня сникла. Черт меня дернул заикнуться о родителях. Ситуация за столом сегодня четко показала что тема семьи для Ани больная. Но она многое держит в себе, не говорит и не жалуется. Хотя если бы прокричала все что у нее внутри, может ей бы стало легче.

— Все в порядке?

— Да, нормально. Просто по Марку не скажешь, что он рос без родителей.

— По тебе тоже. Просто вы оба оказались в хороших руках.

— Да, наверное.

Неловкая пауза требовала немедленной смены темы, а мы уже дошли до пирса.

— Смотри, — я взял ее за руку и потянул на пирс. Мы подошли к самому краю. С пирса был прекрасный вид. Я не романтик, но сейчас во мне проснулось желание быть им. Я взял ее за плечи, боялся что поскользнется. Да и чего уж там, мне просто хотелось ее касаться, и такой повод я упустить не мог.

— Помнишь, был мультик, не помню как называется. Там еще смешной такой чувачок пел: «Мы медузы, мы медузы». Мне это место в лунную ночь напоминает этот мультик. Как думаешь, прилетает сюда тоже кто-нибудь?

Аня повернула голову и удивленно на меня посмотрела. ЕЕ глаза и губы били в такой опасной близости, что сдерживать себя становилось все сложнее, и я проклинал себя за обещание не торопить события.

— Ты представить себе не можешь, как сильно я хочу сейчас тебя поцеловать, — голос мой был хриплым толи о возбуждения, толи от холода.

— Могу, — ответила почти шепотом, — у меня богатое воображение.

— Что думаешь по этому поводу? — решил идти до конца.

— Ничего. Точнее много всего думаю, что и озвучивать страшно.

— Тогда молчи. — сказал я и накрыл ее губы своими. Сначала медленно и не смело, но когда не встретил сопротивления с ее стороны, усилил напор.

Я не знаю, сколько это продолжалось, но это была самая приятная вечность. Закончилось все внезапно — мы были так близко к краю, что одно неосторожное движение разрушило всю магию. Мы просто грохнулись с пирса в воду.

Глава 15 АНЯ

Уже сидя на пирсе я сокрушалась! Капец как холодно! Вода просто ледяная! Только вот непонятно от чего больше было досады — от того что я искупалась в холодной воде, а ведь я и плавать не умею! Или о того что такой волшебный момент резко оборвался. А как хорошо все начиналось. Вся эта история изначально предполагала что-то подобное- нельзя не признавать очевидных вещей, нас тянет к друг другу. Но всегда что-то мешает — как будто сама судьба глумилась над нами. Сводила вместе, ставила в неловкое положение, а потом будто «брала свои слова назад» — как знак свыше, что мы поступаем не правильно. Вот и сейчас опять. Зачем пришел? Зачем позвал с собой к друзьям? Зачем я согласилась ехать — ведь сначала твердо решила отказаться. А потом все как то само закрутилось. И вечер такой приятный, что я действительно расслабилась, потеряла бдительность. А сейчас и вовсе решила, что все возможно — что и я имею право на счастье, могу быть желанна и возможно любима! И поверила, всей душой. И вот, чертовка-судьба отбирает то, что так щедро протянула мне минуту назад. И все мои мечты, которые я успела себе нарисовать, разбились о холодную воду реки. На первый план вышло одно желание — не утонуть! И Тимур как настоящий рыцарь вытащим меня почти сразу — сообразил, что я могу пойти ко дну. Вот только магия момента была потеряна безвозвратно.

— Ань, ты что, плавать не умеешь?

— Нет, — я клацала зубами как акула. Толи от холода, толи от злости.

— Почему не сказала?

— Ты не спрашивал. А я не знала что это обязательное условие на этом празднике, не предупредил никто, — получилось довольно резко. Но меня съедала обида, и это не могло не отразиться на моем поведении. Да, черт возьми, я злилась. На себя, на Тимура, на судьбу, карму и на все вокруг и не могла справиться с раздражением.

— Ань, извини, это я виноват. Не предусмотрел. Прости. Я должен был думать, прежде чем тащить тебя к реке так близко.

— Забей, — раздражение накатывало все сильней. — Сама виновата. Все это с самого начала ничего хорошего не предвещало. Надо было придерживаться первоначального варианта развития событий — сидеть дома, а не тащиться черте куда.

Тимур смотрел на меня полными недоумения глазами, а до меня только сейчас дошел смысл моих слов. Это дом его друзей, это близкие ему люди, и повод вполне себе приличный, а я — «черте куда». Я бы точно обиделась. И мне стало стыдно за свое поведение. Но остановиться я уже не могла. Хоть и знала, что потом пожалею и о своих словах и о действиях, но сейчас себя не контролировала, от слова «совсем».

Я резко встала и пошла к дому. Решила, что лучшее, что я сейчас могу — это простосбежать. Тимур почти сразу пошел за мной, хотел остановить, что-то сказать, но я ничего сейчас не готова была выслушивать. Если сама судьба надавала нам по рукам, то кто мы такие чтобы с ней спорить. А эту ситуацию я воспринимала именно так — это знак свыше, это не должно было продолжаться.

— Ань, подожди. Ты чего? Ну, упали, — Тимур пытался шутить. Видно было, что ему тоже немного обидно, что все так резко закончилось. Но он оказался оптимистом. И это тоже бесило — как можно не замечать очевидных вещей. — Ничего страшного. — Он догнал меня и попытался остановить за руку и развернуть лицом к себе. — Иначе я бы не сдержался!

— Прекрати! — я одернула руку. Меня злил его шутливый тон. — Хватит! — Я все-таки выдохнула и продолжила спокойно. — Неужели не понятно, что то, что сейчас произошло — не просто так!

— Конечно, не просто! — Тимур все еще пытался убедить меня, что не было ничего страшного. — Я ведь уже не мальчик давно, и играть в игры не хочу. Ты действительно привлекаешь меня, и давно, возможно с первой встречи, хоть я и понял это не сразу. Ань, меня тянет к тебе, а тебя ко мне — прости, но я это чувствую. Иначе ты бы не стала отвечать на мои поцелуи.

— О боже, — я закатила глаза и пошла прочь, но сделав пару шагов резко развернулась — Как ты не понимаешь, что это все неправильно. И то, что сама судьба нас сейчас остановила — лишнее тому подтверждение!

— Так — стоп, стоп, стоп. Давай без фатализма. Это не судьба, а моя неуклюжесть. Я не сдержался, поторопился! — кажется он испугался моих слов, решил что несу чушь. — только и всего. Ань, неужели ты позволишь каким-то предрассудкам встать между нами?

— Нет никаких «нас». Тимур. Было большой ошибкой приехать сюда. Это все неправильно. Началось неправильно и продолжается. У тебя семья, я просто не имею права вмешиваться в вашу привычную жизнь.

Тимур тоже начинал злиться, только уже на меня.

— Не неси чушь, Ань. Какая семья? Мама уже давно считает тебя родной, с Соней у тебя отличные отношения! Что тебя смущает? Зачем ты сейчас несешь бред.

— Вот именно — Соня. А у Сони есть мать! Я никогда не была разлучницей, и теперь не буду. — Я почти кричала. — А У сони отношение ко мне хорошее только до тех пор, пока я не пытаюсь увезти ее отца из семьи. Я не хочу быть сволочью. Как ты не понимаешь? — слезы предательски катились по щекам, и я не успевала их вытирать — просто размазывала по щекам.

— Ань, — Тимур взял себя в руки, подошел ко мне, обнял и прижал к себе. — Послушай, только не перебивай, хорошо? Соня живет со мной, я уже год воспитываю ее один. Ее мать бросила нас год назад, и с тех пор не появлялась в нашей жизни.

Эта информация оказалась для меня новой. Меня давно беспокоил этот момент, я не понимала, почему мать не появилась ни разу за эти пару месяцев. Но мало ли — командировка, учеба, да на крайний случай лечение. Я перебрала разные варианты. И вот теперь Тимур сказал. Я не знала верить в это или нет — слишком нереальным это было для меня. Мать просто не может оставить ребенка добровольно.

— Поэтому можешь не переживать на этот счет, — он взял ладонями мое лицо и начал стирать большими пальцами слезинки, которые никак не хотели останавливаться. Мне вдруг стало так обидно — я тоже хотела быть счастливой, но понимала, что ни в этот раз.

— Ты не понимаешь. Соня — она ждет, что мама вернется. И все у вас будет как прежде. И ведь это действительно был бы лучший вариант для нее. И может для тебя. А я только все испорчу, понимаешь. Да, я не буду спорить, что есть симпатия и влечение. Но если мы сейчас не остановимся, то у вас уже не будет возможности сохранить семью, не будет шанса у ребенка расти с родителями. Никто не заменит ребенку настоящих родителей — ни няни, ни бабушки или не дай бог мачехи! Понимаешь?

Я резко вырвалась из его теплых рук. И вдруг стало очень холодно. И не потому что я была до сих пор мокрая, а на улице холодно. Я вдруг снова стала одинока. Еще десять минут назад у меня была надежда, что и я могу быть счастлива, обрести близких людей и не чувствовать себя сиротой в этом большом мире. И все вмиг разрушилось, вернув меня в реальность. Я одна! Я сирота. И это навсегда.

Я побежала в дом. Хватит выяснять, все это бесполезно. Ничего не будет, ни к чему ложные надежды ни мне, ни Тимуру. Он не понимает, но я должна быть сильнее. Мне не привыкать. Тимур кричал мне в след, звал, но не догонял. И это тоже сыграло роль — значит я не так важна, как ему кажется. И значит я принимаю правильное решение.

Влетев в дом, я не ожидала увидеть Лену — ведь время уже почти два ночи.

— О господи, что с тобой?

— Упали с пирса в реку. Дурдом, правда?

— Ну почему же, весело, наверное. — Лена решила придать позитивный настрой ситуации.

— Да не особо. Вода холодная, да и плавать то я не умею, — я пыталась улыбаться, выходило плохо.

— Ладно, иди скорее в комнату, сними мокрые вещи, а то заболеешь.

Я действительно начала чувствовать озноб. Да, мне только простуды не хватало для полного счастья.

Поднялась на второй этаж, потихоньку вошла в комнату — Соня уже спала. Я сняла мокрые вещи, развешала их в ванной высушить, сама быстро приняла душ, надеясь что Тимур не успеет прийти пока я тут. В Ванной висел теплый халат. «То, что нужно» — подумала я. Закуталась, стало гораздо уютнее. Теперь нужно выпить волшебную дозу витамина С, и противовирусную пилюлю и можно ложиться спать. Утро, как говорится, вечера мудренее. Тем более я была уверена, что разговор с Тимуром не окончен, и завтра в лучшем случае, уже в городе, а в худшем прямо в машине, он устроит мне экзекуцию.

Глава 16 АНЯ

Утро началось с головной боли. Вчерашнее купание видимо все таки не прошло даром, хотя общее состояние было сносным. Соня уже проснулась и уже убежала играть в Матвеем. С первого этажа, с кухни доносились голоса и запах свежесваренного кофе. Тимур спал на диване, скорее всего он пришел поздно, потому что я не слышала его возвращение. Выглядел он не очень.

Я приняла душ, надела свою одежду. В костюме удобнее конечно, но он был еще мокрый. Да и присваивать себе вещи, купленные Тимуром, мне не хотелось — неизвестно, как он это воспримет. Давать ложные надежды я не хотела, ни к чему. Выходя из комнаты я, все-таки, остановилась и посмотрела на Тимура. Ощущение, что у него поднялась температура, меня не покидало. Я тихонько подошла и осторожно дотронулась до его лба. Так и есть — раскален как самовар. Тимур видимо почувствовал мое прикосновение и открыл глаза.

— Ты что делаешь? — спросил хриплым голосом. Было видно, что это далось ему тяжело.

— Доброе утро, — я попыталась улыбнуться — у тебя жар. Что-то еще болит?

— Решила побыть доброй медсестричкой? — с трудом сел на кровати. — Черт, голова раскалывается, а в горле как будто еж.

— У тебя однозначно простуда, а возможно еще и ангина. Вчерашнее купание даром не прошло. Нужно измерить температуру и принять лекарство.

— А ты чего так забеспокоилась? — Тимур провоцировал меня на ссору, обиделся видимо за вчерашнее.

— Тимур перестань. Я, все-таки, медик и не могу оставить тебя в таком состоянии. Я, вообще-то, клятву Гиппократа давала.

— Я в жалости и страдании не нуждаюсь.

— В жалости и сострадании нет, а в помощи — да. — Достала из сумки градусник и аптечку. Дурацкая привычка таскать с собой основной набор лекарств, сейчас пригодилась. — И прекрати корчить из себя обиженку, ты не маленький мальчик. Держи. — Протянула ему градусник. — Пользоваться умеешь.

Раз уж решил корчить из себя невесть что, черт с тобой. Но не помочь я не могла.

— Давай посмотрю. — Тимур подал мне градусник, как будто подал гранату. — Ого, 40,2. Тут надо срочно принимать меры.

Тимур явно напрягся. Он хоть и пытался выпендриваться, но что такое температура 40 понимал прекрасно. Хорошо, что у меня при себе есть все, что нужно. Лиза всегда считала мою привычку таскать с собой аптечку первой помощи паранойей. А она не раз пригождалась. Пригодилась и теперь.

— Снимайте штаны мистер, оголяйте зад. — Я набрала в один шприц тройчатку, во второй — антибиотик.

— Ты резко изменила свои взгляды? Я не готов к такому резкому повороту.

— Успокойся, ничего я не меняла. — Я повернулась с двумя шприцами в руках. Глаза его увеличились в размерах раза в три.

— Это что все для меня? — спросил, испугано, что я невольно засмеялась.

— Большой серьезный мальчик боится укольчиков?

— Не боится, а не любит. Это разные вещи. — решил реабилитироваться, и все таки нехотя лег на живот. — давай, Эскулап, делай свое черное дело.

— Балбес. — Начала вводить тройчатку, Тимур начал поскуливать. — Терпи. Я знаю что неприятно, но оно того стоит.

— Что ты мне колешь то? Может это яд, а я лежу тут как дурак, не шевелюсь.

— Лежишь ты действительно как дурак, и несешь ерунду. Я вообще-то медик, и никогда ничего плохого не сделаю. — И дальше еле слышно, — тем более тебе.

Но Тимур все слышал естественно.

— Извини, перегнул. — Казалось, действительно раскаивается

— Это тройчатка, она снимет боль и собьет температуру. Только после нее нужно поспать. Второй укол — это антибиотик. Я напишу название — купишь в аптеке на 5 дней. Только нужно чтобы кто-то тебе ставил уколы.

— У меня только один знакомый медик, но она вряд ли согласится лицезреть мой зад целых 5 дней.

— Почему?

— Потому что она редкостная зануда. И в голове у нее черте что.

— Да ну тебя. Ладно, решишь как-нибудь эту проблему, мальчик ты со смекалкой. Готово, поправляйся и ложись. Тебе нужно еще поспать.

— Какая забота. Видимо чтобы ты была рядом, мне нужно быть при смерти.

— Типун тебе на язык, придурок.

Глава 17 ТИМУР

Аня вышла из комнаты, схватив свою сумку. Я лежал и лыбился, как дурак. Ничего еще не потеряно. Вчера она меня конечно очень разозлила. Несла какой-то бред про карму, знаки судьбы и прочую ересь, что отношения между нами невозможны. А сегодня утром проявляла такое участие и заботу, что я понял, что не смогу отказаться от нее, даже если она будет прятаться. Ее присутствие теперь в моей жизни так же естественно, как дышать. И плевать, что она думает на этот счет, плевать на то что у нее в голове — пигалица никуда не денется. С этими мыслями я провалился в сон.

Когда проснулся, за окном был уже вечер. Ничего себе. Что она мне вколола, не знаю, но чувствовал я себя гораздо лучше. Встал без труда. Прохладный душ добавил мне хорошего настроения. С кухни доносились голоса Лены, Сони и Матвея.

— Привет. Где Аня? И Марк.

— Марк повез твою Аню в город. Ее срочно вызвали на работу.

— Не понял. Что значит «вызвали на работу». И в смысле «Марк повез». Почему меня не разбудили?

— Я предлагала, знала что разозлишься. Но Аня запретила.

— В смысле? Вы с каких пор ее слушаться стали-то?

— Знаешь, она была очень убедительна. Особенно когда сказала, что у тебя температура под 40, и она оставила тебе летичку с димедролом.

— Ладно. Так что случилось?

— Позвонил ее начальник. Семеныч кажется.

— Да, есть такой — я сделал глоток чая. Горло болело, но было уже намного легче. — Петр Семенович, главврач больницы, где Аня работает. И что?

— В общем, на трассе, перед городом какая-то жуткая авария, автобус, несколько легковых и грузовиков. Я не поняла, что случилось, но срочно понадобились все работники. В общем, такси ждать долго, а Марку все равно нужно было в салон. Вот они и поехали. Она оставила тебе лекарство и наказала вечером поставить тебе укол. И постельный режим.

— Раскомандовалась. Хорошо. Я понял. Лен, слушай, мне надо ехать. В город. У меня встреча на вечер запланирована была. Ты не против, если Соня побудет у вас сегодня. А завтра я ее заберу.

— Да я понимаю. Я-то не против, пусть побудет. Ты только поешь. Тебе нужно силы восстанавливать. А то твоя Аня меня убьет.

Мы пообедали, я поговорил с Соней. Ей очень нравилось играть с Матвеем, и Лену она очень любила. В общем, Соня без капризов осталась и я погнал. Я планировал поговорить с Аней вечером, пока ее светлая головушка не начала генерировать новые бредовые идеи. А до этого еще предстояло встретиться с адвокатом. В последнее время появились новости о моей бывшей жене. Я решил подстраховаться, чтобы ее внезапное появление не повлияло на нашу жизнь. А главное на Соню. Дочь только начала приходить в себя. И я не мог допустить, чтобы эта с. сволочь все испортила.

Встреча с адвокатом прошла неплохо. Я рассказал все как есть. Он предложил начать процедуру по лишению Лики родительских прав. В нашем случае это был оптимальный вариант. Ее не было год, в жизни дочери она не участвовала. И доказательств этому было масса. Меня такой вариант более чем устраивал. Да и с Аней это бы укрепило мои позиции. Когда с адвокатом вопросы были решены, я поехал в больницу к Ане. И к отцу. Надо бы его проведать. Привезти фруктов. По дороге я заехал в магазин, взял, все что нужно. Несколько раз пытался звонить своей пигалице, но она не отвечала. Меня это стало напрягать. Ладно, приеду и разберусь, чего это меня игнорит.

Подъезжая к больнице, я увидел большое количество людей, карет скорой помощи. Еще здесь была полиция. Видимо действительно случилось что-то серьезное, а Ане просто некогда ответить на телефон. В приемном отделении также было очень шумно и многолюдно. Если бы не Семеныч, который был в этот момент на улице, меня вообще бы не пустили в больницу. Он же мне подсказал, где Аню найти, но предупредил, что у нее нет свободной минуты. Но уезжать ни с чем было глупо.

Аня находилась как всегда в эпицентре событий. Я наблюдал за тем, как она работает и восхищался силой духа этой маленькой хрупкой девочки. Ее четкие действия, быстрая реакция и холодный расчет завораживали. Она действовала очень профессионально. И я сейчас убедился, насколько она правильно сделала выбор. Танцевала она шикарно, но то, как она работала здесь, говорило о том, что медицина — это действительно ее призвание. Она спасала! И делала это уверено, не боясь поступить неправильно, потому что думать то и некогда было. Да и в медицинском костюме выглядела она очень сексуально. Хотя она в любом виде была сексуальна.

Вид у нее был уставший. Людей было много, всем нужна была помощь, экстренная помощь. И девчонки вертелись как волчки. Я засмотрелся. Она прекрасна. Мне вспомнился сейчас ее рассказ об аварии родителей, о том, как им помочь не могли. Может им просто не повезло, им не попался такой врач как их дочь. Она бы сделала все возможное. Она сейчас делала все что могла. А может даже больше.

Я стоял уже минут 20, но Аня меня не замечала. Народу меньше не становилось. Кто-то сидел, ждал своей очереди, те кому нужна была экстренная помощь, принимались неотложно. Было видно, что медиков не хватает. Когда основную массу людей уже приняли и определили в отделение, девочки немного вздохнули, и я решился подойти. Но не успел. В отделение влетел фельдшер со скорой и прокричал, что у них тяжелые. Я сразу не понял о чем речь. Оказалось, что привезли семейную пару. Они были в крайне тяжелом состоянии, им нужна была экстренная помощь. Врача на месте не оказалось, он был занят с другими больными. И девчонки взялись сами, ждать было нельзя. Я был поражен тем, как самоотверженно они боролись за жизнь этой пары. Но сделать ничего не смогли. Действительно было поздно. Женщина скончалась на руках у Ани. Когда она поняла, что все… у нее случился шок. Она сползла по стенке и заплакала. И я не мог больше молча наблюдать, подлетел к ней, хватил в охапку. Она смотрела на меня и, казалось, не понимала, кто я. Секунды и пришло осознание. Она уткнулась мне в грудь и зарыдала в голос.

— Успокойся, Анечка, не плач. — Я не знал как вести себя. Женские истерики всегда сводили меня с ума.

— Я не смогла, понимаешь, не смогла. Я должна была помочь им, обязана помочь. А я не смогла. — она повторяла одно и тоже. И плакала. — Мамочка, прости меня. Я не смогла, не смогла.

К нам подошла ее старшая коллега, протянула ей стакан с водой.

— Пей. — Довольно грубо как мне показалось, но это подействовало. Аня подняла глаза, молча взяла стакан, выпила залпом.

— Уведите ее на улицу. Ей нужно успокоиться. К сожалению, такое бывает. Травмы не совместимые с жизнью. Им невозможно было помочь. — потом обратилась к Ане и резко, прямо в лицо. — Слышишь? Ничего. Нельзя. Было. Сделать. Ты ни в чем не виновата. Это жизнь. — ее позвали и она ушла.

— Ань, пойдем на воздух, тебе нужно подышать, — я повел ее на улицу.

Аня сначала упиралась, говорила, что работы много. Но потом сдалась — признала, что ей действительно нужно прийти в себя. Тем более, что девочки заверили, что дальше справятся без нее. Мы вышли на крыльцо, народ начал понемногу расходиться — основную помощь почти всем уже казали и родственники немного успокоились, перестали толпиться. Я повел ее в парк, мы присели на лавку. Я так и не выпускал ее руку из своей. Она, присев, положила голову мне на плечо и закрыла глаза. Я боялся даже дышать — просто не знал что делать, чем еще мог ей помочь. Я даже представить себе не смог, каково это, когда у тебя на руках умирает человек, а ты ничего не можешь сделать.

— Спасибо. — прошептала она спустя какое-то время.

— Ань, ты не виновата. Ты же врач, и должна понимать, что это было неизбежно. Ты все сделала, что смогла.

— Я знаю. — она была раздавлена, и слова давались ей с трудом. — но это все равно невыносимо. — и плакала беззвучно, слезы просто текли из глаз. Сердце у меня сжалось в комок.

— Знаешь, когда мама с папой погибли, я думала, что это врачи виноваты. Я до сегодняшнего дня винила в смерти родителей тех врачей. Считала, что они делали недостаточно, злилась, ненавидела. Я с этим жила все это время. А сейчас я оказалась на их месте. И теперь меня кто-то будет обвинять и ненавидеть, — говорила она спокойно. Толи действовало то, что ей дала ее старшая коллега, толи просто сил не оставалось на истерики.

Я не выдержал, присел на корточки перед ней, обхватил ее лицо руками:

— Не смей так думать, слышишь! Никогда не бери на себя ответственность за то, в чем нет твоей вины. Ты сделала все, что было возможно здесь и сейчас. Конкретно в их смерти виноват виновник аварии. Вспомни, скольких ты сегодня спасла! Сколько людей будут тебе благодарны всю жизнь. Невозможно осчастливить весь мир. Ты и не должна это делать, слышишь.

— Я понимаю, но это все равно тяжело. Я ведь ради этого только пошла в медицину — я пообещала родителям в день их похорон, что стану врачом и буду помогать людям, что никогда не допущу подобного. А сегодня допустила, понимаешь. Она умерла у меня на руках. А если у нее есть дети, семья? — Аня убрала мои руки и опустила голову, видимо, чтобы я не видел ее слез.

— К сожалению, это случилось. И когда-нибудь случится снова. И ты не сможешь повлиять на естественный ход событий. Невозможно спасти того, кто обречен. Это жизнь, такое случается. И в этом не будет твоей вины, — я снова взял ее за подбородок и поднял лицо, чтоб посмотреть ей в глаза. — Добрее и отзывчивее тебя я никого не встречал. А видел я много, поверь мне. И я благодарю бога, что он свел меня с тобой. Ты очень светлый человек, ты спасла мою дочь, и меня спасаешь. Я вот после твоего чудо-укола прям ожил.

— Не говори ерунды, я ничего такого не сделала.

— Вот видишь, ты даже не замечаешь, как одним своим присутствием делаешь жизнь людей ярче. Но ты слишком много отдаешь, ничего не беря взамен. Ты горишь, но всегда ради кого-то. Ты просто обязана думать о себе, понимаешь. Иначе когда-нибудь не сможешь помогать, потому что у тебя не останется сил.

— Может ты и прав. — Аня понемногу начала приходить в себя, слез уже не было, осталась отрешенность. — но я не умею. Я просто не умею жить в свое удовольствие, для себя. — она слабо улыбнулась, даже с досадой. — Не для меня это, наверное.

— Ты просто позволь быть рядом людям, которые готовы дать тебе тепло и заботу, принимай ее без оглядки. Не отталкивай. И увидишь, как это приятно и нужно.

— У меня были только родители, только они любили меня просто, по факту. Давали тепло и заботу. Не стало их, и я осталась одна. И как то все пошло не туда — если я и хотела верить кому-то, то потом горько жалела об этом. Проще не ждать ничего от людей, понимаешь. Тогда и разочаровываться не придется.

— Ань, посмотри на меня. — она подняла глаза и устало посмотрела. Я сейчас только понял, что эта девочка пережила гораздо больше, чем смерть родителей. Было что-то еще. Возможно что-то, из-за чего она не верит мужчинам. И я для нее просто очередной тип, который может сделать больно, если она доверится. — Ты обязательно мне расскажешь обо всем, слышишь. Но сейчас я хочу, чтоб ты четко услышала и зарубила это на своем красивом носике — я никогда, слышишь- никогда, не сделаю тебе больно. Я порву любого, кто посмеет даже подумать о том, чтобы тебя обидеть. Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Но ты должна позволить мне быть рядом, понимаешь. Позволить мне дать тебе то, что дает мужчина своей женщине — заботу, безопасность…

— Но я не твоя женщина, — она не дала мне договорить.

— Это вопрос времени. Одно твое слово и ты будешь самой счастливой женщиной на земле. Я сделаю все для тебя — возможное и невозможное.

— Ты сам не понимаешь, что говоришь.

— Я говорю это совершенно осознано. Сегодня, глядя на тебя здесь, я понял, что ты лучшее, что случалось со мной. Ань, ты нужна мне, нужна Соне, нам нужна понимаешь. И выброси из своей прекрасной головушки всю ту чушь, которую ты себе вбила. Если мы захотим, у нас все получится. Я верю в это, несмотря ни на что.

— Я не знаю, что сказать. — она выглядела растеряно.

— Тогда помолчи, но пожалуйста, не отталкивай. Не строй стен между нами, дай нам шанс, мне и себе.

— Я не могу ничего сейчас сказать, я просто не могу даже думать сейчас. Просто спасибо тебе большое. Мне, наверное, сейчас это и было нужно. Если бы не ты, я бы, наверное, сейчас глупостей наделала.

Я не смог удержаться, поцеловал ее в губы быстрым поцелуем, чтобы она опомниться не успела и обнял, крепко обнял. Аня не сопротивлялась, полностью расслабилась в моих руках. Как бы мне сейчас хотелось, чтобы это длилось вечно. Но Аню уже позвали, и мне пришлось ее отпустить.

— Спасибо тебе. — Аня встала с лавочки, поправила свой костюм — правда спасибо.

— Не благодари, просто обещай подумать над моими словами.

— Обещаю. — Она улыбалась и эта улыбка была для меня самым дорогим подарком судьбы. — А ты обещай зайти к отцу. Ему уже лучше.

— Да, я собирался. Сейчас поднимусь. Ты во сколько заканчиваешь?

— Вообще у меня ночная смена должна быть. Но теперь и не знаю даже, — пожала плечами.

— Позвони мне, я увезу тебя домой. В любое время, слышишь.

— Не стоит, тебе тоже нужно отдыхать. Напомнить тебе про твою температуру?

— Ты вынуждаешь меня дежурить здесь.

— Нет-нет, я позвоню — езжай, пожалуйста.

— Смотри мне — я погрозил ей пальцем — зайду к отцу и поеду. Не буду мешать.

Глава 18 АНЯ

Господи что за день. Петр Семенович срочно приказал явиться на работу из любой точки вселенной. Спасибо Марку- увез меня в город. Что тут началось на работе — словами не описать. Такого я еще не видела. Страшная автомобильная авария — это то, чего я боялась больше всего на свете. Я ведь так и не смогла смириться с уходом родителей. А люди поступали и поступали, но мы с девочками вроде справлялись, действовали оперативно, помогали всем.

А потом привезли женщину с мужчиной в тяжелом состоянии — в них врезалась машина виновника аварии, а их машина влетела под грузовик. Женщина без сознания — мы с Алькой старались что-то сделать, но увы…. И тут у меня накрыло, случилась настоящая истерика — я вдруг на миг увидела на месте этой женщины свою маму. Осознав, что мы потеряли ее, я пришла в ужас. Я не смогла, не спасла, как обещала маме с папой. Женщина не выжила. И это был шок. Я должна была, но не смогла ничего сделать, как и те доктора, которые не спасли моих родителей. А ведь они, наверное, тоже отчаянно боролись, и тоже не смогли. А я 9 лет ненавидела их за это. Жила этой ненавистью, этой обидой. А теперь сама оказалась по эту сторону. И вроде умом понимаю, что сделала все что могла, а сердце не принимает.

И тут появился Тимур — его ожидала увидеть меньше всего. Но он появился очень вовремя — мне так нужно было плечо сейчас. И он подставил его. Говорил такие важные и нужные слова. Я была ему очень благодарна, но что делать дальше не знала. Впервые в жизни растерялась настолько, что не знала, как действовать. Еще вчера была уверена в том, что делаю, а сегодня снова на перепутье. Так хочется поступить правильно. Но как снова научиться доверять? Как жить дальше, когда все идет не так, как ты себе планируешь? Как впустить в свою жизнь человека и не ждать от него подвоха? И как перестать думать, что беру чужое, хотя Тимур убеждает в обратном? Голова от всех этих мыслей начала гудеть.

Когда аврал закончился, время было уже за полночь. Мы с Алькой оставались до утра, ведь смена ночная была все-таки наша. Остальные девочки разъехались домой. Мы с Алькой, хоть не дружили, но общались неплохо. Она тоже решила меня поддержать, видя мое состояние.

— Как ты? — спросила, когда все разошлись, и мы остались в приемном вдвоем.

— Жить буду. Все нормально.

— Это в первый раз тяжело. Но главное понять, что ты не виновата. Мы делаем все возможное, но не всегда, к сожалению, можем помочь.

— Да я понимаю, но все равно страшно. Понимаешь, у меня родители погибли так же, когда мне было 12. Сложно осознавать спустя почти 10 лет, что в этом никто не виноват, что все, что случилось — это просто судьба-злодейка. Сложно принять, понимаешь.

— А ты винила врачей? Ань, мы же не боги.

— Я сегодня это только поняла. И на миг даже задумалась, что зря я пошла в медицинский.

Алька чуть чаем не подавилась.

— Ты что совсем дурная? Да таких как ты по пальцам пересчитать, Ань. Не смей бросать, слышь. Ты врач от бога, у тебя еще все впереди. Прекрати эти черные мысли думать.

— Да это я так, минутная слабость. Переварить все нужно.

— Ань, ты только знаешь что, не зацикливайся. Бери от жизни все, что она может дать. Ты ведь учишься и работаешь, как проклятая. Ничего не видишь вокруг. А жизнь то она идет. Когда жить-то если не сейчас? Влюбляться, семью заводить.

— Да уж, хорошо-бы если все было просто.

— А ты не усложняй.

— Сговорились вы все что ли. Ну что я усложняю? Просто хочу избежать проблем, мне и так головняка хватает.

— Дурочка ты, Анька. Это не головняк- это жизнь.

Мы еще немного поспорили на тему отношений и проблем от них, посмеялись друг над другом. Мне стало немного легче. Зазвонил телефон, это был Тимур. Я посмотрела на время — половина второго. Он что, обалдел.

— Алло. — я все таки сняла трубку.

— Ты как? — вот так сразу, без предисловий.

— Жить буду.

— Я этому очень рад. А улыбаться?

— Постараюсь, — меня все таки смутило время, в которое он не спит. — Ты почему не спишь? Ты время видел?

— Я переживал, не мог уснуть.

— Тимур, ты температуры мерил? Тебе укол нужно было поставить вечером.

— Докладываю: температуру я не мерил, но чувствую себя нормально. Думаю, температуры нет. А укол мне ставила мамина помощница. Но знаешь, я решил ей больше не доверять это делать.

— Почему?

— Я решил, что мой зад можно доверить только самым близким. И тем более, если уж ты взялась меня лечить — будьте любезны доктор, доводить дело до конца.

— Хорошо, Тимур Александрович, — я даже засмеялась.

— А если серьезно, Ань, что у вас там? Хочешь, я приеду?

— Нет, не нужно. Уже все закончилось тут. Мы с Алькой вдвоем, пациенты по палатам, сотрудники по домам. Правда. Я в норме.

— Ну, тогда я спокоен. Какие планы на завтра?

— Спать. Завтра у Сони должно быть занятие утром, но я думаю его можно отложить, хотя бы на после обеда, если ты не против. Я с ног валюсь.

— Ань, я думаю его можно отложить на другой день. Она все равно у Марка с Леной. Тогда я утром приеду, увезу тебя домой.

— Я сама могу добраться, у тебя же наверное дела.

— Я приеду утром, к 8 часам. — он проигнорировал мои попытки отказаться от помощи. — спокойной вам ночи, девчонки.

— Спокойной ночи. — уже коротким гудкам сказала я.

Что будет дальше? Этот вопрос меня не оставлял до самого утра. Настойчивость Тимура просто не оставляла мне шанса. Впервые мужчина говорил мне такие важные слова, что я снова почувствовала себя важной и нужной. К утру я окончательно для себя решила — я просто обязана дать нам шанс. Должна попробовать стать немного счастливее. Поэтому когда утром Тимур позвонил, я была очень этому рада.

Глава 19 ТИМУР

Утром я проснулся на удивление бодрым. Чувствовал я себя хорошо — легкое недомогание еще оставалось, но Анины укольчики делали свое дело. Температуры не было, горло не болело. Я быстро принял душ, привел себя в порядок и поехал в больницу. Утром у меня не было ничего срочного и я позвонил своей секретарше предупредить, что буду позже. Мама услышала это и совсем не скромно поинтересовалась — куда это я намылился с утра пораньше. Не то чтобы я хотел скрывать — не мальчик уже, 35 стукнуло, но и объясняться был не готов. Поэтому пришлось сказать, что хочу заехать к отцу. Тем более так почти и было, но истинные мотивы ей знать не обязательно. Мама настояла, чтобы я взял ее с собой. Ладно, на месте разберемся.

Ане я позвонил еще из дома, пока мама собиралась. Надо было убедиться, что Аня меня дождется, не сбежит. Она ведь может — что в ее голове могло родиться на ночь одному богу известно.

Приехали мы достаточно быстро, пробок почти не было. Я даже усмехнулся сам себе — говоря Аниными словами — Вселенная была на моей стороне. Аня, несмотря на то, что ее рабочая ночь закончилась еще в 6 утра, была еще в отделении и даже не переоделась. Вот что с ней делать, а. Если бы не наша договоренность, уверен, что она бы тут проторчала еще долго.

— Тимур, возьми пакет. — Мама напомнила мне официальную версию нашего визита.

— Мам, ты иди я догоню. Я смотрю сегодня тут Аня на смене, а я с утра не укололся же. Пойду, попрошу ее, чтоб сделала инъекцию. И сразу поднимусь.

— А ну давай, конечно, — мама всегда отличалась особой прозорливостью, — здоровье очень важно. Не торопись. — и пошла быстрым шагом, взяв из рук у меня сумку с едой для отца.

Как только она свернула в коридор, я как ненормальный полетел к Ней.

— Ань, у тебя совесть есть, время половина девятого, а ты даже форму не сняла. И вообще, Меня сегодня еще никто не лечил.

Она развернулась на месте и как будто удивилась, увидев меня.

— Ой, привет, ты уже здесь. Я сейчас — уже готова была ломануться в раздевалку, но резко остановилась. — Что значит — не лечил никто?

— Я же тебе вчера сказал, что доверю свое здоровье только тебе. Так что — куда прилечь?

— Вообще-то сказано было менее пафосно и в основном про зад. Ну ладно, пошли в процерурку. Лекарства с собой?

— Конечно. Пошли.

В процерурке не было никого, и я решился на маленькую наглость. Не удержался и прижал мою медсестричку к двери.

— Ты чего творишь? — Аня пыталась выглядеть серьезно, — это же больница.

— Ну так и я не совсем здоров. А Все из-за тебя.

— Перестань, нас могут увидеть. Утро же, народу тьма, — ее смущение только меня заводило. Понимал. что тороплюсь, но сдерживать себя было все сложнее.

— Хотя бы поцелуй меня.

— С ума сошел? Мы вообще так недоговаривались.

— Тогда я сам, — и резко ее поцеловал. Она сначала видимо хотела возразить. Но я не оставил ей возможности для маневра — руки ее были крепко зажаты за спиной, а тело плотно прижато к стене. Так что ничего ей больше не оставалось, кроме как подчиниться.

Когда воздух окончательно закончился в наших легких, пришлось разорвать контакт.

— Вот видишь, это совсем не страшно. — она смотрела на меня большими глазами. Лицо ее залила краска и от этого она выглядела еще притягательнее.

— Ты что творишь, совсем крышу снесло? — она злилась как маленькая девочка. Хотя по сути она такой и была.

— Да, точно. Никак не мог понять, что же со мной происходит. Спасибо доктор, диагноз верный, теперь нужно лечение. — и снова полез целоваться.

— Тимур блин, прекрати. Нас ведь и, правда, могут увидеть, слухи начнут распускать. И вообще — больница не место для всего этого.

— Хорошо. Но ты сама виновата. Если ты постоянно торчишь в больнице, где еще я могу распускать руки?

— Во первых я не торчу в больнице постоянно. Еще есть школа. А вообще, хочу напомнить тебе где я провела предыдущие сутки. И во-вторых — как раз руки распускать тебя никто и не просил, — вылезла все таки из рук и подошла к столу — давай уже свой драгоценный зад.

— Как прикажете, мой генерал, — подошел и еще раз нагло чмокнул в нос — буду все делать без рук.

— Клоун, — все таки руки у нее золотые. Уколы делает, что даже глазом моргнуть не успеваю.

— Так, ты по- моему хотел меня домой довезти. Или передумал? Вообще то я сегодня планировала выспаться. — и смешно так руки сложила, ну прям как Сонька, когда ей что то нужно.

— Едем. Ты переодеваться то будешь или так поедешь?

— Буду. Жди на крыльце, — и вылетела с кабинета.

Она так забавно стесняется. Просто дите, ей богу.

Я пошел к родителям. Все таки. надо было поддержать официальную версию. Пока поднимался в палату, все думал, как бы сегодня заманить мою скромницу — бунтарку к себе. Расставаться совсем не хотелось, а держать свое слово о неприкосновенности — все сложнее. Подойдя к палате, где лежал отец, я притормозил и прислушался. Слов было не разобрать, но мать с отцом о чем- то отчаянно спорили. Все как всегда. Они столько лет вместе — отец всегда любил и уважал маму, ни разу не дал повода усомниться в своей любви. Их отношения для меня были образцом для подражания, тем идеалом, которому хотелось соответствовать. Жаль, что у меня не получилось построить крепкую семью. Но может у меня есть еще шанс. Я вспомнил вечер у Марка и Лены. Да, Аня идеально вписалась. Почему я не встретил ее лет несколько назад. Ах, да, она же еще в школу ходила, когда я уже ребенка завел.

С этими мыслями вошел в палату к родителю.

— Что не поделили опять? О чем спор? Привет отец — протянул руку для приветствия — отлично выглядишь. Идешь на поправку.

— Еще бы, когда эти эскулапы житья не дают своими процедурами.

— Прекрати, здесь отличный персонал. Правда сынок? — и смотрит на меня так, как будто все знает обо мне.

— Наверное, я тут знаю только парочку человек.

— И того достаточно. Как там Анечка?

— Прекрасно, мам. Ты к чему клонишь?

— Нет, я просто. Ты же к ней ходил, инъекцию ставить. Все уже? Быстро.

— Да, уже все. Дело то не хитрое.

— Я что-то пропустил? — отец смотрит на нас в недоумении.

— Нет пап. Все нормально, у мамы разыгралась фантазия. — на что мама только улыбнулась. Мне иногда кажется, что она знает все наперед. — и кстати, я предложил подвести Аню домой, она после смены, а вчера тут был треш. Мам ты как, едешь или еще побудешь?

— Езжайте молодежь, я Николаю позвоню.

Я простился с родителями и побежал вниз. Аня уже стояла на крыльце, а вокруг нее вился уже этот дрищь, что и позавчера. Я не понял, он бессмертный что-ли?

— Прости, отца забежал проведать. — я подошел по свойски обнял и поцеловал. Надо сразу очертить территорию, чтобы всякие холуи не путались под ногами. Аня как всегда вытаращила не меня свои красивые глазки, но подыграла. Видимо этот хрен ей тоже порядком надоел.

— Да, пошли. Пока, Леш.

Когда мы сели в машину, я не выдержал:

— Что ему нужно? Он так и вьется вокруг.

— Сама не пойму. Полгода признаков жизни не подавал, а тут неделю уже глаза мозолит. И видимо обращенную речь понимает с трудом.

— Так что, если я ему шею сверну. Ты против не будешь?

— А без насилия никак? Живой человек, все-таки, хоть и чудненький.

— Добрая ты душа.

Неожиданно ожил телефон, звонила Катерина, мой секретарь.

— Да, — пришлось ответить. Мало ли что. Катя девка была умная, просто так не звонила никогда, если могла все решить сама. — Вы что там, совсем офонарели? Хорошо сейчас буду.

— Что-то случилось? Тимур, если ты занят, я прекрасно доберусь сама. Тут не далеко, а я с удовольствием пройдусь пешком, ты же знаешь, что машины я не очень люблю.

— Так, ну с твоими фобиями нам еще предстоит разобраться. А пока прыгай назад, если хочешь, заскочим на работу, я быстро решу все дела и мы кое-куда сгоняем.

— Уверен? Я не хочу тебе мешать.

— Ань давай сразу договоримся — ты мне не мешаешь, ни сейчас ни в принципе. И я очень не люблю менять свои планы. Поэтому, расслабься. Час времени и дальше нам никто не помешает.

— Вообще-то ты просто хотел меня подвести домой. — напоминает. Ха, детка, если бы ты знала о моих планах. И сон, это последнее, что было в списке.

— Так и будет, только немного позже. Ты как? Тут поедешь?

— Ладно, черт с тобой, поехали. Сам говоришь, надо бороться со своими страхами.

Доехали мы без приключений, хотя Аня за всю дорогу и слова не проронила. Эта машинная фобия ее доконает, надо будет что-то с этим делать.

В приемной нас ждала Катя. Состояние у нее было как пред казнью.

— Тимур Александрович, я сделала все, что только было можно. Но этот Мирянский просто меня с ума свел. Подавайте ему генерального и все. И слушать ничего не хочет. В общем я..

— Так, Катя успокойся, я все дальше знаю. Где он?

— В конференцзале. Сказал никуда не уйдет, пока вы не явитесь. Простите. Это он так сказал.

— Ладно. Ань, — поворачиваюсь к своему доктору, — подожди меня в кабинете. Катя, принеси чай и никого не пускай. А я максимально быстро.

— Хорошо, выбор то у меня все равно невелик. Пойдемте Катя, покажите мне зал ожидания. — Ну вот, обиделась.

Аня демонстративно взяла мою секретаршу за руку, Катя посмотрела на меня. Я кивнул ей, и пошел к Мирянскому.

Строительный бизнес — это мое детище. Я создавал свою компанию с нуля. Именно поэтому я и сейчас дорожу каждым клиентом и своей репутацией. Мирянский клиент особый. Он в нашем городе человек не последний, поэтому ссориться с ним отчаянно не хотелось. Дебаты выдались жаркими, а главное затянулись на 2 часа. Сергей Леонидович был крайне недоволен дизайном своего особняка в новом поселке. Проект согласовывала его очередная супруга, с которой он успел уже развестись. Поэтому пришлось срочно менять практически все. Пригласил своих дизайнеров, они выслушали все его пожелания, и пошли работать. Катастрофа была отменена, клиент доволен.

Когда я шел в свой кабинет, ожидал что угодно — бурю, цунами, скандал, наконец. Но только не то, что увидел. Аня культурно расположилась на моем диване и… спала. Просто спала. Я сел рядом. Как же у нее получается так срывать все мои планы. И это она даже усилий еще никаких не прилагала. Будить ее не хотелось — она так сладко сопела, что мешать ей просто преступление. Пусть спит, я тогда займусь делами. Тем более, что их накопилось не мало.

В приемной сидела испуганная Катя, с подносом чая.

— Тимур Александрович, я не виновата. Я буквально на две минуты вышла чай приготовить, возвращаюсь, а она уже спит. Я и не знаю, что делать то, пыталась разбудить, но ваша гостья ….

— Так, Катерина, выдохни. Все нормально. Ты слышала про аварию вчера вечером?

— Да, конечно. Это же просто ужас.

— Так вот, Аня с 6 вчера принимала пострадавших, она в больнице работает. Потому силы и кончились. Так что имеет право.

— Да я же не против. Точнее мне-то все равно. Ну в смысле, ради бога. Ну, в общем вы поняли.

— Короче, я у себя, ко мне соответственно никого не пускать. И неси уже свой чай.

Глава 20 АНЯ

Где-то на подсознании я почувствовала острую боль, как будто мне шею свернули. Открыла глаза и сразу не поняла, где нахожусь. Села, огляделась — память вернулась моментально. Да я же разлеглась в кабинете Тимура — стыдно до жути. Как спящая царевна ей богу, расстелилась на диване, в позе вопросительного знака — какой кошмар. Я бы со смеху точно умирала, если бы такую картину увидела. А вообще это Тимур во всем виноват — привязался со своим «довезу-довезу». Меня вообще-то, домой везти надо было, ко мне домой, если точнее. Вот что за человек — ведь не слушает ничего, слово «нет» вообще не воспринимает, что взбрело в голову, то и делает.

Поток моих ментальных возмущений прервал Тимур. Он вошел достаточно тихо, но увидел, что я уже не сплю и перестал изображать призрак.

— Выспалась, спящая красавица?

— Вообще-то я привыкла спать в своей постели. Но меня почему-то сегодня туда так и не доставили, хотя обещали. — Свою неловкость я неосознанно скрывала за раздражением.

— Да уж, получилось не очень хорошо. Извини. Хотел быстро управиться, но не получилось. Но готов реабилитироваться. Предлагаю поехать куда-нибудь пообедать, а потом… — задумался, — потом если захочешь, можем…

Я не дала договорить:

— Тимур, мне нужно домой. Изначально план был такой, давай и дальше будем его придерживаться. Я жутко устала, хочу принять душ и отдохнуть. У меня вечером занятия в школе.

— Ты как заяц из рекламы батареек. — Было видно, что его не очень устраивает мой ответ. — Ань, ты себя загоняла. Может пора сбавить обороты?

— Почему? Это мой обычный ритм жизни. Я привыкла.

— Я как раз об этом хотел с тобой поговорить. Я бы хотел видеться с тобой чаще. Но твой плотный график не дает мне такой возможности.

Конечно, я предполагала такой поворот, но надеялась, что случится это много позже. Я была не готова обсуждать отношения. Вообще. Работу — пожалуйста! Давайте поговорим. А не вот это вот все!

— Тимур, я не готова к таким резким переменам. Ты как-то слишком активно за меня взялся. Я просто не знаю, как реагировать, и что делать. Может обороты нужно сбавить нам обоим? Все происходит очень быстро.

— Давай отвезу тебя все-таки домой, а поговорим позже. Ладно?

— Спасибо. Ты только не обижайся, пожалуйста, хорошо. Просто именно сегодня я вообще не в состоянии разговаривать, а тем более на важные темы.

Сейчас Тимур сидел уже рядом со мной на диване, и я кожей ощущала, как он злится. Мне было жутко неудобно говорить все это, но лучше правда и сейчас.

— Да я все понимаю! И уже не в том возрасте,чтобы обижаться. Но к этому мы еще вернемся. Обязательно. А сейчас поехали — буду выполнять обещания.

Вроде бы все хорошо, но осадочек, как говорится, остался. А думать об этом сейчас отчаянно не хотелось. В конце концов, если он для себя что-то решил — это его трудности.

Тимур и правда отвез меня домой. По дороге ему несколько раз звонили по работе, и это было очень кстати — значит, у него появились дела, и я получила отсрочку. Надолго? Вряд ли. Потому что когда мы подъехали к дому, Тимур наклонился ко мне и поцеловал. Сопротивляться было глупо, да и не хотелось. Поцелуй хоть и был быстрым, но очень настойчивым. Он не был похож на все его предыдущие поцелуи, которые хоть и были полны страсти, но были какими-то спонтанными. Этот же был другим — теплым и нежным, но обдуманным что ли.

— Я позвоню вечером, — смотрел в упор, что я покраснела, наверное, как вареный рак.

— Хорошо, — голос мой стал хриплым от возбуждения.

Я схватила свою сумку и вылетела из машины. Мне было так неловко. Я чувствовала себя школьницей, которую проводил до дома молодой физрук. А Тимура видимо забавляла моя реакция — он посигналил мне и, когда я повернулась, помахал рукой. Ну все — теперь весь подъезд в курсе. Кости будут мыть не только Лизе.

Я махнула в ответ и скрылась в подъезде. В считанные секунды поднялась на свой этаж и влетела в квартиру. Лиза была дома.

— Господи, за тобой, что маньяк гонится?

— Нет, хуже.

— Не обманывай, я все видела в окно. Признавайся, кто этот супермен?

Я не хотела ничего говорить, но надо знать мою подругу. Она же с живой меня не слезет, пока не узнает все в мельчайших подробностях. Пока я снимала обувь она стояла надо мной коршуном. Я, молча, прошла в комнату — Лиза по пятам:

— Ань, имей совесть, а! Я еле дождалась, пока ты поднимешься. Рассказывай.

— Что рассказывать, Лиз. Я с ног валюсь, я вообще-то со смены.

— Ань, ты все время со смены. — Лиза теряла терпение. — Тем удивительнее, что вернулась в сопровождении мужчины. И вообще — тебя дома не было 2 дня. Я вообще-то волновалась.

— Ага, как же. Даже ни разу не позвонила. Волновалась она.

Пока Лиза продолжала пытать меня, я переоделась и направилась в душ.

— Это отец Сони, помнишь, я рассказывала тебе о новенькой девочке? — Лиза кивнула. — И последние 2 дня, не считая ночной смены, я провела с ним.

И захлопнула дверь ванной у нее перед носом. Я хочу принять душ! А Лиза пусть стоит и переваривает! Все равно придумает она сейчас все куда интереснее, чем я ей расскажу.

— Ааааань, ты издеваешься да? — стонала подруга под дверью. — Я же умру сейчас. Ты почему такая жестокая? Я хочу подробностей?

— Дай мне помыться, узурпатор.

— Ладно, но не надейся, что я отстану.

Кто бы сомневался.

Выходя из душа, а ожидала встретить подругу прямо у двери. Но Лиза молодец — подсуетилась как надо — чай, конфеты, печенье и бутерброды. Ждет сидит.

Я села напротив:

— Начинай допрос.

— Где ты была последние 2 дня? Вы встречаетесь?

— Да Лиз, мы встречаемся. Встретились вчера, и сегодня утром, и до этого несколько раз. — мне стало забавно. Хотелось немного побесить подругу, чтоб умерить ее любопытство.

— Ань, прекрати издеваться. Быстро рассказывай. Я за 4 года ни одного мужика рядом с тобой не видела, думала все, труба. А тут такое — дома не ночуешь, да еще и привозит тебя какой-то мажор на крутой тачке. И ни слова подруге.

— Лиз, успокойся — меня даже смех разобрал — ничего особенного.

Пришлось кратко рассказать Лизе события последних нескольких дней — начиная с того как Тимур застал меня в доме своих родителей, заканчивая событиями получасовой давности.

— И ты молчала. Какая же ты бессовестная а. Ань, — Лиза кинулась меня обнимать, — я так за тебя рада.

— Чему радоваться-то. Все не так просто. Как тебе кажется.

— Вот что ты за человек, а. Ну вот что не просто. Мужик на тебя запал, тебе он тоже понравился — в чем проблема-то?

— А проблема, моя дорогая в том, что Тимур взрослый, самодостаточный бизнесмен, имеющий дочь и бывшую жену. Как думаешь, ему интересны серьезные отношения? У нас разница в возрасте лет 15 наверное. Мы из разных весовых категорий.

— Скажи еще, что он тебе не интересен. Ань, ты серьезно?

— Да не знаю я Лиз. Интересен? Конечно, отрицать не буду. Я себе нафантазировала уже и без тебя, что на пару мыльных опер хватит. А если поматросит и бросит? Так ведь только в фильмах и любовных романах бывает. Крутой классный мужик и простая девушка — мир розовых пони. А я всегда за кадром этого счастливого мира. Наивысший уровень моего везения — это когда я под дождь не попала после парикмахера. Все. Не бывает в моей жизни так — все это закончится, в самый неподходящий момент. И будет снова невыносимо больно.

— Вот слушаю я тебя, и ударить тебя хочется, да так, чтоб мозги на место встали! Ты себя слышишь? Ты всю жизнь собираешься бегать от любви, от отношений, от мужчин, прожить собираешься до сто лет старой девственницей? Нет, если это предел твоих мечтаний — пожалуйста! Но послушай подруга — ты столько говорила о том, что судьба не дает тебе шанса быть счастливой! А сейчас, когда, наконец, у тебя есть шанс испытать на себе это самое счастье, ты воротишь нос!

— Лиз, ты чего завелась-то. — Я обалдела от того, как серьезна была Лиза сейчас.

— Потому что я тебя люблю, и не могу спокойно смотреть, как ты гробишь на корню, все хорошее, что пытается произойти в твоей жизни. Ты не имеешь права отказываться сейчас. Ты просто обязана попробовать. Иначе жалеть будешь потом всю свою жизнь. Всю свою очень короткую жизнь — потому что я убью тебя, если ты сейчас же ему не позвонишь.

— Я не буду ему звонить. Он обещал позвонить вечером. Сам. А я сейчас отдохну, подумаю о жизни, и мы пойдем на занятия. У меня вечерняя группа.

— Хрен с тобой зануда. Но ты должна пообещать мне, что не профукаешь свой шанс.

— Я обещаю подумать.

В запасе у меня было пару часов, и я решила их провести в постели. Но уснуть так и не смогла. Может Лиза права — я могу долго себя жалеть, может быть даже всю жизнь, и прожить скучную никчемную жизнь. И все что мне останется — это смотреть, как другие живут настоящую, полную событий и эмоций жизнь. Мамочка, как мне тебя не хватает. Ты всегда знала все ответы, а я так нуждаюсь в поддержке.

Настенные часы показывали три часа дня, и я решила собираться в школу. Занятие в пять — приеду пораньше. Подготовлюсь.

— Лиз, ты не видела мой телефон?

— нет, не видела и не слышала.

— Черт, я, кажется, потеряла его.

— Отлично. Растеряша. Ну и что делать будешь?

— Позвоню из школы девчонкам с больницу, может он там. Нет, значит буду покупать новый, что еще делать.

И как я не заметила, что он пропал. Я даже вспомнить не могла, когда видела его последний раз.

Глава 21 ТИМУР

Мама просила заехать после работы. У нее был какой-то серьезный разговор. По крайней мере она так сказала. У нее все разговоры были серьезными. Я уже к этому привык, но сейчас почему-то напрягся. «На вору шапка горит» — так кажется говорят. Ну а что, так и есть — я в последнее время сам на себя не похож. У отца был всего два раза, на работе тоже редкий гость — все больше по телефону, Сонька тоже третий день у Марка с Леной гостит. Зато Ани в моей жизни стало на порядок больше. Наверное, моя проницательная мать это тоже заметила. Ладно, приедем — спросим. Тем более, что мама дома, а я свободен сейчас. Поехал сдаваться.

— Мам, ну если нужно я же не против, как только выпишут, сразу купим путевку и поедите, — я зря беспокоился, мама переживала за отца и настаивала на отдыхе в санатории.

— Мы и Соню можем взять с собой. Ей думаю санаторий тоже пойдет на пользу. Девочка прям ожила, нужно закреплять эффект.

— Да Соньку не узнать. Нога в норме. И не скажешь, что проблемы такие были. Еще немного и совсем будет не заметно. Аня просто волшебница. Кстати, давно ее не видела. Как она? Пригласил бы хоть на чай к нам.

А, нет, не зря волновался. Вот и серьезный разговор. Ну, давай, мать, жги.

— У Ани все нормально. А пригласить ты ее и сама можешь, у тебя же есть ее телефон. Вы вроде как неплохо общаетесь. — держу оборону. Ни к чему ей знать, что мы с Аней тоже неплохо общаемся. Пока неплохо. Потому, что мне срочно нужно, чтобы это «неплохо» стало «очень близко».

— Тимка, ты как всегда. Думаешь я не замечаю как ты изменился в последнее время.

— Мам, ты чего такая сентиментальная. Ты меня со школы так не называла.

— А ты себя со школы так не вел. Как подросток прячешься и изворачиваешься. И матери ни слова.

— Мам, ты что хочешь знать?

— Я хочу знать, что у вас с Аней? — мама в миг стала серьезной.

— Ничего.

— Не ври матери. Я же вижу, как ты изменился. С Аней много времени проводишь.

— Мам, не говори ерунды. Сколько времени. Я же тебе говорил, что был у Марка. И вообще, что за допрос ты устроила?

— Да, говорил, что у Марка. Но не говорил, что вместе с Аней. Мне Лена звонила и проболталась.

— Вот откуда ноги растут, — я был немного удивлен маминой осведомленностью. — ну да, мы были вместе. И что с того? Тебе не кажется, что я уже достаточно взрослый, чтобы спрашивать разрешения у родителей, чтобы погулять с девочкой?

— не спорю — ты достаточно взрослый. А Аня не достаточно. Для тебя.

— Мам, она совершеннолетняя. И вообще, я не пойму, ты что имеешь против Ани. По-моему она тебе нравилась.

— Да, Аня замечательная девочка. Светлая, чистая, даже наивная. Во что ты ее хочешь втянуть, Тимур?

— Мам ты что несешь? Ни во что я ее не втягиваю. Да, она мне нравится, мы общаемся. В чем дело-то?

— А дело в том, что я не понимаю, что ты задумал. Тимур, Аня хорошая девочка, а ты взрослый, стреляный воробей. — я вот сейчас вообще обалдел, — Послушай, ты мой сын. Я тебя очень люблю, и очень хочу, чтобы в твоей жизни все было хорошо. Чтобы у Сони была семья.

— Мам, я не пойму, ты к чему клонишь? Ты считаешь, что Аня не подходит мне в качестве любимой женщины? А я жениться и не собираюсь, по крайней мере завтра.

— Вот об этом я и говорю. Если для тебя это все не серьезно, не пудри девочке голову. Оставь эту затею.

— Мам ты ничего не перепутала? У тебя вообще-то сын. Это я!

— Не передергивай. Я переживаю. И за Анечку в том числе. Ты видный мужчина, в такого нельзя не влюбиться, особенно в ее возрасте. А ты? Готов полюбить такую юную, неопытную девочку?

— Мам, с чего ты вообще завела этот разговор? Какая муха тебя укусила?

— Лена. Мы с ней поговорили, и она рассказала, как вы отдыхали. Больше о вас с Аней. Сказала, что вы такая хорошая пара. А я задумалась. Ведь девчонка совсем, сирота. Разобьешь девочке сердце.

— Мам, давай договоримся с тобой, что ты никогда не будешь думать обо мне плохо. Я подумаю над твоими словами. Но сейчас скажу тебе одно — Да, Аня мне нравится, очень. Я не знаю, что у нас получится, но я хочу попробовать. А ты не переживай, Аню я не обижу. Но в любовь я не верю — ты это знаешь.

Мы еще немного поговорили, обсудили какой санаторий выбрать. Я сказал, что поеду за Соней. Мама пригрозила мне пальцем и сказала, что ждет нас с Соней вечером.

Посмотрел на часы, примерно в это время у моей пигалицы заканчивается занятие. Решил набрать и уточнить, освободилась ли она, так хотелось прокатиться вместе с ней. Тем более, что она уже гораздо меньше нервничает в моей машине. Надо приучать.

Набрал ее номер, как вдруг в моей машине заиграла какая-то мелодия. Под передним сидением голосил Анин телефон. Зашибись. Созвонился, называется.

Достал ее телефон. В нем столько пропущенных звонков- мне столько не звонят. Смотрю — 12 пропущенных звонков от контакта «Леля», 7 от Семеныча (вот рабовладелец), несколько от какой-то Лизы и один мой. «ТА». Вот так. Инициалы и все. Меня раньше вообще не интересовало, как меня кто в телефоне записал, и уж точно я не сторонник оригинальных подписей, но просто инициалы — это даже как то обидно. Хотя…

Снимаю блокировку с телефона — «Пигалица». Сам тоже хорош. Как записал сразу, так и не заморачивался больше. Надеюсь и тут также.

Быстро пересохраняю контакт, мало ли, действительно, увидит и обидится. Не поддаюсь соблазну пошарить телефон. Только смотрю фото — их немного. Ничего фривольного, все довольно мило. Девочки, собачки, природа. Дальше и смотреть не стал, вспомнил про личное пространство. В моем, кстати, тоже нечего смотреть, весь компромат в мыслях.

Подъехал к школе, без труда нашел зал, в котором Аня занимается. Даже не удивился когда сказали, что она еще там. Хотя занятие закончилось как 20 мин. В зале были еще дети, и парочку родителей. Аня что-то объясняла родителям, дети стояли вокруг нее и обнимали ее за талию. Аня тоже обеими руками обнимала свою ораву. Она так гармонично смотрелась с детьми. Мне даже стало немного жаль, что у Сони не такая мать. Лика никогда не испытывала удовольствия от того, что дочь лезла к ней обниматься. Даже простые прикосновения порой ее раздражали. А тут — чужие дети, да еще так много. Да, из Ани определенно получится отличная мать. Прав был Семеныч, магия у нее с детьми.

Аня, увидев меня, улыбнулась, кивнула в приветствии:

— Минутку, я уже почти закончила.

Я кивнул и вышел в коридор. Мне конечно нравилось смотреть на не в обтягивающих лосинах, но мешать не стал.

Ждал недолго, мин 10. Шумная ватага вывалилась из зала, за ними родители, а потом Аня.

— Привет. Не думала что приедешь. Ты же обещал позвонить.

— Ты не рада меня видеть?

— Я ни это имела в виду. Рада. Просто не ожидала.

— Я звонил. Только телефон твой оказался у меня в машине. — Протянул ей аппарат.

— Спасибо. Я уже думала, что придется новый покупать. — и улыбается. Улыбка ее сводит меня с ума. И я уже не хочу ехать никуда, хочу просто взять в охапку это каштановое чудо, закрыться в квартире и не выходить несколько дней.

Естественно в слух пришлось сказать другое:

— Я за Соней собрался, Она же у ребят еще гостит. Хочу пригласить тебя с собой. Не хочу ехать один. Не откажешься?

— Не откажусь. Только переоденусь.

— Я подожду в машине.

Аня пошла переодеваться, а я — на парковку. Если честно не ожидал, что она так быстро согласится. Даже непривычно.

Уже сидя в машине, позвонил Марку, предупредить, что приеду. Потом решил набрать своему адвокату, узнать, как идут дела по делу о лишении родительских прав моей бывшей жены. Адвокат заверил, что все идет по плану, но у меня было плохое предчувствие. Какое-то странное ощущение, что Лика проявит себя в самый неподходящий момент.

Я вообще всегда добивался своего. Если чего-то хотел, делал все возможное, а иногда и невозможное чтобы получить это. Сейчас я хотел, чтобы моя дочь всегда была со мной, и никто не смог ее у меня забрать. А еще я хотел Аню. Хотел, чтобы она тоже была со мной, была моей. Увидел и захотел. И пошел напролом, не спросив, а хочет ли она. И если бы не мама сегодня, я бы и не задумался даже над этим. Что будет дальше, когда я получу ее? Сейчас я впервые задумался о будущем. Хочу ли я, чтобы Аня стала частью моей жизни? Наверное да. Смотря на нее, я много раз представлял себе как мы вместе сидим в кругу семьи, как мы вдвоем ведем Соню в школу, а рядом бегают еще дети. Наши дети. Семейные праздники, школьные утренники, ремонт в квартире, походы в магазин и вылазки к друзьям по выходным. Это то, чего мне не хватало в браке с Ликой. Наверное, это и есть настоящая семья, семья которой у меня никогда не было, но которую я всегда хотел иметь. Вот только смогу ли я создать такую семью?

Мои философские рассуждения прервала Аня:

— Я готова. Можем ехать.

Я смотрел на нее — какая же она красивая, и красота ее шла изнутри. Да, такая девушка определенно одна на миллион. Нет, даже думать не буду, чтоб упустить ее. Моя и точка.

— Да, едем. Уверена, что хочешь поехать на переднем сидении?

— Да, только немного удивлена, что ты спрашиваешь, — а сама лукаво улыбается.

— уже не боишься?

— Боюсь. Но с тобой уже не так сильно.

— Почему?

— Не знаю. Наверное, начинаю тебе доверять, — и тут же покраснела.

Моя маленькая девочка. Да, ты будешь мне доверять.

Я поддался порыву и наклонился и поцеловал. Аня не стала сопротивляться, ответила на поцелуй. И этот поцелуй не был похож на предыдущие — те, которые я воровал у нее, отбирал. Этот она отдавала мне сама. И у меня сорвало тормоза. Я готов был отменить все, что планировал, готов был прямо сейчас бросить все, увезти свою медсестричку к себе домой. И не выпускать из постели, пока силы не кончатся у нас обоих.

— Хочешь, мы никуда не поедем? Хочешь, проведем вместе этот вечер? И ночь. Встретим вместе утро. — Я продолжал осыпать мелкими поцелуями ее личико. — только скажи.

— Тимур, давай не будем терять контроль, — взывает к совести моей, а сама продолжает дрожать в моих руках. — Не будем торопить события, — останавливает, хотя сама прижимается ко мне. — И Соня ждет тебя, ты не можешь подвести ребенка.

— Что же ты делаешь со мной, моя маленькая! — я сейчас головой понимаю, что она права, но, черт, как сложно оторваться от нее, особенно, сейчас, когда она сама дает мне зеленый свет. — Скажи, что не передумаешь. Скажи, что со мной.

— Не передумаю. Я хочу попробовать. Но..

— Никаких «но», — перебиваю, пока она опять что-нибудь не придумала. — Просто доверься мне.

— Я постараюсь. А сейчас давай поедем.

Глава 22 АНЯ

Весь день сегодня думала над словами Лизы. Получается, что я действительно сама себе строю преграды. Что мешает мне плюнуть на все и бросится в омут с головой. Пару дней назад, общаясь с тетей по видеосвязи, в общих чертах поведала ей, что происходит в моей жизни сейчас. Она так обрадовалась, что появился человек, который меня стал волновать «больше, чем пенициллин». Да, тетя у меня юмористка. Пока она не уехала к сыну в Израиль, мы часто вечерами устраивали посиделки у нее на кухне. Тогда она могла решить любую мою проблему так, что спустя час мы смеялись как ненормальные.

А сейчас она далеко, но даже на расстоянии дала мне наставление — в жизни много боли, но это не повод отказываться от любви. Так что стоит забыть о своих страхах, научиться жить не прошлым, а сегодня, получить новый опыт. Мама была бы за меня очень рада, если бы у меня все получилось.

К вечеру мои размышления привели меня к тому, что я решила плыть по течению. Тимур мне нравился, как ни один мужчина до сегодняшнего дня. Его настойчивость только добавляла ему очков. Он из тех мужчин, что берут свое не раздумывая. Как говорит моя тетушка «за волосы и в пещеру». Это возбуждало невероятно.

Ждать звонка от него было глупо — телефон то я потеряла. Но Тимур снова удивил — он приехал сам. Несмотря на все мои мысленные метания, я была рада его видеть.

Но когда он рядом, все идет не по плану. Прямое подтверждение этому то, что только что произошло в машине. Взаимное влечение друг к другу сильнее здравого смысла. Я просто не могу и не хочу контролировать себя когда он рядом. Что это? Разберемся по ходу.

— О чем задумалась? — Тимур нарушил молчание.

— Да так, ни о чем и обо всем сразу, — я смотрела на него и думала, как далеко я готова зайти. — Просто задумалась. Я снова в твоей машине. Я за последние пару дней в машине чаще, чем за предыдущие несколько лет. А еще неделю назад была уверена, что никогда не смогу сесть в машину. — эта мысль меня веселила.

— Может просто потому, что это моя машина. Перед нами сложно устоять. — его игривое настроение передается и мне.

— Ты хочешь сказать, что ни одна женщина не может устоять перед тобой и твоей машиной?

— И это тоже. Но сейчас меня интересует только одна.

— И кто же? — решаюсь поддержать его веселый настрой, хотя прекрасно понимаю, к чему он клонит.

— Ань, я понимаю, что может я не предел мечтаний для молодой девушки, — Тимур вдруг становится очень серьезным, — и ты мне уже не раз говорила об этом. Но может я не самый плохой вариант.

— Тимур, ты отличный, как ты выразился, «вариант». Просто в моей жизни было столько плохого, что когда начинает происходить что-то хорошее, я боюсь.

— Позволь быть рядом, и я постараюсь сделать так, чтобы ничего плохого больше не происходило. Доверься мне.

— Хорошо, — ну а что, решение принято. Осталось только следовать ему.

— Оу, так просто. — Тимур снова решил поиграть со мной, — кто ты, девочка, и куда ты дела мою Аню?

— Прекрати, а то я передумаю.

— Все молчу. Пусть лучше так.

Подъезжая к дому ребят, мы обсуждали нейтральные темы, спорили. Надо сказать, Тимур оказался интересным собеседником. А еще, он так уверено вел машину, что к середине пути я расслабилась и почти перестала бояться.

— Ребятки, как я рад вас видеть, вместе. — Марк вышел встретить нас, когда увидел машину.

— и мы тоже рады, правда Ань — обнял меня за плечи и потянул на встречу Марку.

— Конечно рады, тем более что не виделись тысячу лет.

Все рассмеялись. Марк пригласил нас в дом. Лена встретила нас тоже с радостью и пригласила за стол.

— Не отпущу, пока не поужинаете. Ребятишки уже поужинали. И пока Соня собирается, я покормлю вас.

— Лена, ты просто чудо-женщина, — Тимура не надо было приглашать дважды, — Ань, иди, она все равно не отстанет.

— Да, не отстану, — Лена усадила меня за стол.

Поужинав, мы еще немного посидели во дворе и все таки выдвинулись назад в город. Соня почти сразу уснула.

Въезжая в город, Тимур начал заметно нервничать. Да и я тоже. А когда я нервничаю, я говорю что думаю, вообще не фильтрую информацию

— Тимур, что-то случилось? Ты какой-то нервный.

— Нет, ничего не случилось. Тебе показалось. Ты куда сейчас, домой?

— Ну, вообще собиралась пойти в разнос, только не знаю с чего начать. — ну а что, какой вопрос, такой и ответ.

Тимур посмотрел на меня таким взглядом, что сразу стало ясно — никакой разнос мне не светит. Мне даже стало не по себе. Да уж, так шутить больше точно не стоит.

На улице начало смеркаться, но я не могла не заметить, что едем мы не к моему дому.

— Тимур, почему мы едем другой дорогой? Я же живу не в этом районе. — я все таки решилась нарушить это неловкое молчание.

— Ты нет, а я в этом. Раз уж у тебя нет на сегодня других планов, разносить будешь мою квартиру.

А вот это уже поворот. Вообще-то мы так не договаривались. Я конечно давно не маленькая девочка и понимаю, чем могут заниматься взрослые дяди-тети, но я была не готова переходить на новый уровень.

— Может не стоит? Пожалей ребенка, — последний шанс утопающего

— Успокойся. Все будет в лучшем виде. Просто не хочу оставлять тебя одну — настрой у тебя подозрительный.

Чего??? Да я же вообще-то пошутила.

— Это была шутка вообще-то, — даже обидно стало, что он так обо мне думает, — видимо неудачная.

— Ну я так и понял. Но что бы так больше не шутила, сегодня останешься у нас. В целях профилактики, так сказать.

Смешно ему, вон еле сдерживается. А мне вот не до смеха. Мало, что я уже не могу планировать свое личное время — Тимур всегда сносит все мои планы к чертям. Так мне в очередной раз и переодеться не во что. Мне что теперь чемодан с собой носит? Я в шоке, а ему хоть бы хны — сидит сам себе ухмыляется. Доволен собой, кот Чеширский.

До дома дальше ехали молча — я боялась слово сказать. Ведь каждое мое слово в его присутствии оборачивалось против меня же самой.

Припарковавшись, Тимур как ни в чем не бывало, обратился ко мне:

— Ань, возьми у меня в кармане ключи — чип от подъезда и ключ от квартиры. Пойдешь двери открывать, а я Соню возьму, чтоб не разбудить.

И вроде все правильно и логично, но ноги и руки дрожали, как будто я собираюсь совершить непоправимый грех. А Тимур вел себя как ни в чем не бывало. Вот что за человек, а?

— Располагайся, а я пойду Соню в комнату унесу, и вернусь, — сказал, когда мы вошли в квартиру.

Я сняла обувь и прошла. Квартира была большая, но, несмотря на то, что тут жил ребенок, не было ничего, что бы об этом говорило. Все было по минимуму — и мебели, и каких-то мелочей, которые создают уют. Все в стиле — минимализм. Как будто это съемное жилье. Я прошла в зал — не было ни фотографий в рамках, ни игрушек, ни тем более цветов и прочих женских штучек.

— Мы недавно сюда переехали. Как видишь, женских рук здесь не хватает. — Тимур подошел сзади еле слышно, положил руки мне на плечи. Тело от его прикосновений покрылось мурашками. Но ему этого показалось мало — носом он уткнулся мне в волосы и жадно втянул воздух — ноги у меня подкосились, но я устояла.

— Да, заметно. — голос мой стал хрипловатым. — нет даже фотографий и детских игрушек, — сказала я уже более ровным голосом.

Тимур развернул меня к себе лицом и слегка поцеловал в губы. Но мне хватило этого легкого прикосновения, чтобы земля начала уходить из под ног. Боже, рядом с ним я полностью теряю контроль над собой, перестаю ощущать реальность. Я прикрыла глаза, но Тимур не стал продолжать, а обнял меня так крепко, как будто боялся, что я испарюсь. И я не стала сопротивляться больше, обняла его в ответ, прижалась всем телом. Мы так простояли не долго, но казалось целую вечность. Тимур первым нарушил молчание:

— Если бы в соседней комнате не спала моя дочь, тебе не удалось бы отвертеться, — он отстранился и поцеловал меня в губы коротким поцелуем.

— Спасибо, что не ставишь меня в неловкое положение.

— Но учти, что контролировать себя с каждым разом все сложнее. Пойдем перекусим.

Тимур повел меня на кухню.

— я соображу что-нибудь поесть, а ты пока можешь сходить в душ.

— Да, я бы не отказалась. Но знаешь, по сложившейся традиции — мне не во что переодеться. — ехидства в моих словах было больше, чем я планировала, но Тимура это только повеселило.

— Ах да. Ну предложить могу не много, — и протянул мне большое полотенце

— Я думаю, этого будет недостаточно для сохранения моей благодетели сегодня, — я старалась, чтобы мой голос выглядел возмущенным.

Но Тимур только рассмеялся, подошел ближе, почти в плотную:

— Поверь, сейчас это последнее, что бы я хотел сохранить, — еле слышно пропел мне прямо в ухо, — но сейчас к сожалению не время и не место, — это уже громче, — но если ты все таки хочешь, можем нарушить все правила, — вот прям змей- искуситель, ни дать — ни взять!

— Ну, уж нет! Я девушка приличная, и на первом свидании не позволяю себе лишнего! — решаюсь я поиграть в его игру. — Хотя, — делаю задумчивое лицо, — меня и на свидание то никто не звал, так что, — выхватываю полотенце из его рук, — пойду в душ. Я надеюсь, он закрывается изнутри? — и ушла, не дожидаясь ответа.

В душе я нашла вещи Тимура — шорты и рубашку. Блин, все как в сопливых мелодрамах. Ну и ладно, сам напросился. Душ я принимала не торопясь. Фен, я думаю в этом доме не предусмотрен. А вот это проблема — если я не уложу волосы сразу, то как только они высохнут, я буду похожа на Джулию Робертс из фильма «Красотка». Кому как, конечно, но мне ее прическа не нравится.

Выходя из душа, я все таки решила попытать счастье и спросить:

— Тимур, а у тебя случайно нет…. фена, — последнее слово я почти проглотила. Он что с ума сошел? И где он вообще все это взял-то, еще и вечером. И так быстро.

Глава 23 ТИМУР

Глупо было конечно приглашать мою пигалицу к себе домой именно сегодня. Но я сам не понял, как так получилось — она просто взбесила меня своим заявлением. И я хоть и понимал, что это у нее юмор такой, но не смог себя сдержать. Ибо нефиг, как говорит мой лучший друг. Будет знать, как шутить со мной. Еще пару таких выходок, и жить будет в моей квартире. Это определенно было бы неплохо.

Соня уснула еще в машине, будить ее не хотелось, Аня помогла нам подняться в квартиру. Пока я укладывал дочь в постель, Аня самостоятельно совершала экскурсию по моему жилищу. Я и сам знал, что женских рук не хватает, но так уж случилось.

Я стоял и наблюдал за Аней из коридора. Она так скромно двигалась, как будто боялась или стеснялась. Тонкими пальчиками прошлась по мебели, взглядом скользила по интерьеру, как будто прикидывая, что и как тут могло быть, искала глазами какие-то мелочи. Долго молча наблюдать за ней я смог, подошел и нежно приобнял за плечи, ее волосы пахли шоколадом, я просто с ума сходил от этого ее запаха. Когда она повернулась ко мне лицом, губы ее оказались в опасной близости, что сдержаться было невозможно. Но в тоже время я понимал, что на большее сегодня я рассчитывать не могу. Соня. Она спала в соседней комнате. Но и мою малышку выпустить из объятий было выше моих сил. Я поддался внутреннему порыву и крепко обнял. В эти моменты все остальное было так неважно. Все вокруг было неважно. Все что сейчас имело значение — она и я. Мы. Вместе.

Было очень сложно держать себя в руках. Поэтому нужно было срочно что-то придумать. Не мешало бы поесть. Аню отправляю в душ, вручая ей одно полотенце. Сам себя провоцирую, однако.

Пока Аня была в душе, я накрывал на стол. Раз уж речь зашла за свидания, будет тебе свидание. Пусть на моей кухне и с бутербродами с колбасой, но ведь есть шампанское. Так что уж, какое есть. Но она права- надо будет пригласить ее на настоящее свидание.

Пока рассуждал над этим, Аня вышла из душа. Я же давал ей только полотенце! Но пигалица, была бы не пигалица, если бы не выкрутилась. Мои вещи ей очень идут — лишний раз убеждаюсь, что она просто создана для меня. Кажется, она что-то спросила? Не слышал даже — засмотрелся.

— Эй, отомри романтик!

— Прости, не расслышал. Что ты спросила?

— Ну вообще, до того как я обалдела, я спрашивала, нет ли у тебя фена случайно.

— Ты оценила мои старания?

— О да, я оценила твои старания! Особенно бутерброды. Они в сочетании с шампанским создают особую романтику.

— Так. Шутки в сторону. Я вообще-то старался. Правда нет свечей, но есть фонарик. — выключаю свет и включаю фонарик.

— Так я и говорю — круто. Оригинально. Мне нравится, правда. — а сама хихикает.

Подхожу. Целую ее в губы. Она так мило стесняется.

— Я подожду, пока ты примешь душ. А потом нас ждет самое романтическое свидание. — отходит в сторону, уступая мне дорогу. А на самом деле просто как и я — боится, что не сможет сдержаться и мы перейдет черту.

— Хорошо, только жди. Не ешь ничего без меня! — шутливо пригрозил ей пальцем и слинял в ванную.

Я еще никогда раньше не принимал душ в рекордные сроки. Хотел поскорее вернуться к своей девочке. Аня немного поколдовала над моей импровизацией — и наш импровизированный стол стал действительно более романтичным.

— Надеюсь ты не против, что я тут немного похозяйничала?

— Я буду только рад, если ты будешь хозяйничать на моей кухне ежедневно, — снова не сдержался и поцеловал. Ничего не могу с собой поделать. — ну давай приглашай к столу, хозяюшка, — я присел за стол, открыл бутылку и вина и разлил по бокалам.

— Ну, раз уж мы на первом свидании, я предлагаю познакомиться поближе, — Аня немного расслабилась.

— Я не против, но ты должна пояснить. Чтоб я убедился, что мы думаем об одном и том же, — мне нравилось вгонять ее в краску. Она становилась такой милой, когда смущалась.

— Да иди ты, — ну вот, обиделась.

— Извини, просто неудачно пошутил. Ну не обижайся, давай выкладывай свой план.

Аня посмотрела на меня лукавым взглядом.

— Ну есть несколько вариантов, — секунда и она уже не обижается, — вопрос-ответ. Но только нужно обязательно говорить правду. Или другой вариант — один факт о себе. То, что каждый готов о себе рассказать сам.

— А что, мне нравиться. Кто начнет? — я пригубил вино, и закинул бутер.

— Давай я, — Аня тоже сделала глоток вина и поставила бокал на стол. — Я не пью алкоголь. Я пробовала лишь однажды, и мне было очень плохо потом. Мы с моей одноклассницей Катькой заливали горе и слегка перестарались.

— О чем горевали?

— О моей неразделенной любви. В 11 классе за мной ухаживал одноклассник. Я думала он серьезно, а как оказалось, он просто поспорил с друзьями, что я пересплю с ним. — Аня говорила спокойно, что меня удивляло. — мне повезло, я услышала разговор его подружек. Страдала несколько дней, так обидно было. Я думала, такое бывает только в кино. Но нет, это случилось со мной. Я рассказала Катьке. Она разозлилась не на шутку.

— Он еще жив? — решаюсь немного разрядить ситуацию.

— Да жив, конечно, мы же не звери, — Аня даже засмеялась, — но его голый зад на фото, думаю, долго обсуждали в школе. Он после всего этого мне даже в глаза боялся смотреть.

Мы еще немного посмеялись над ее рассказом, но что-то подсказывало мне, что эта ситуация в ее прошлом не прошла даром для нее. Возможно, в этом предательстве и кроется причина ее недоверия к мужчинам. И то, что после такого она доверилась мне — это стоило дорого.

— Ну, теперь ты. Твоя очередь говорить мне правду.

— Я в школе тоже поступил, как последний негодяй. — Можно было конечно опустить эти гадкие подробности становления меня как мужчины. Но мне было важно, чтобы она знала меня и с этой стороны. — Была одна девочка в выпускном классе, влюбилась в меня, оказывала знаки внимания. Меня это мало интересовало, мы с друзьями не обременяли себя постоянными отношениями. А девочка, кажется ее звали Оля, призналась мне. Я рассказал ребятам. Мы посмеивались над ней. А она попала в больницу. Потом родители ее перевели в другою школу или на домашнее. Я если честно не интересовался ее судьбой, а потом и вовсе о ней забыл. Вспомнил только сейчас. — Мне стало очень совестно за мой поступок. Я смотрел на Аню и пытался прочитать ее эмоции. Осуждает меня? Может, после этого откровения, будет относиться ко мне иначе.

— Да, как негодяй. Тут спорить не буду.

— Осуждаешь меня?

— Нет.

Я удивился, думал, что это ей не понравится такая правда.

— Почему? Ну, в смысле не то, что бы против. Просто я сейчас рассказывал, слушал себя и сам себя возненавидел. Раньше как-то не задумывался над этим.

— Знаешь, — Аня очень серьезной стала сейчас. — я совсем недавно начала задумываться, что мы взрослеем через боль. И иногда это боль другого человека. И хорошо если мы понимаем, что сделали больно кому-то, переварили это, сделали выводы. Это не каждому дано.

— Ты права, наверное. — повисла короткая пауза, каждый задумался о своем. — хорошо когда красивая девушка еще и мудрая.

Аня просто слегка улыбнулась, и как всегда смутилась.

Мы переместились в гостиную на удобный диван и просидели до ночи, пока уже Аня не начала клевать носом. В этот вечер мы много говорили. Она рассказала мне о родителях, о взаимоотношениях в их семье. О том как переживала уход родителей. О своих страхах. И это не только автомобили, хоть и призналась, что моя машина чуть ли не первая машина за эти 9 лет — она даже на такси не ездила. Оказывается моя маленькая девочка пережила много всего — боль, страх, обида. Как могла девушка в столь юном возрасте пережить такие потрясения и не озлобиться, не стать настоящей стервой, я не понимал. Но самое главное я усвоил сегодня — мне действительно достался настоящий алмаз, немного терпения и в моих руках будет сиять бриллиант. Я понял, что хочу этого.

Ее откровенность сегодня подкупала настолько, что и я откровенно рассказал ей о своих похождениях в молодости, о том как познакомился с Ликой, о жизни с ней и о ее уходе. О том, как тяжело мне было с дочерью. Но главное, что сейчас я ни о чем не жалею — особенно о ее уходе. Ведь в противном случае судьба бы не свела меня с Аней.

Утром я проснулся в прекрасном настроении. На часах было 7 часов, и я думал, что поднялся первым. Думал так недолго потому, что практически сразу услышал как две мои девочки о чем- то спорят в кухне. Надо же, ранние пташки. Пойду, посмотрю, в чем у них дело.

На кухне Аня колдовала у плиты, А Соня суетилась рядом. Они такие домашние в этот момент. Как мать и дочь. Очень молодая мама и маленькая дочь. Я засмотрелся на них.

— Ань, а почему сырники так называются? Они же не из сыра, а из творога.

— А как они, по-твоему, должны называться? Творожники.

— Ну да. Они же из творога.

Аня усадила Соню за стол завтракать. Каша с ягодами и сырники. И еще чай с молоком. Соня послушно принялась лопать кашу, хотя раньше я не замечал за ней любви к овсянке, приходилось уговаривать. А тут — чудо чудное, да диво дивное. Соня вдруг стала такой любопытной — заваливала Аню вопросами, на которые получала терпеливые ответы. Просто идеальное утро.

— Девочки, а меня покормите? — я просто не мог больше прятаться за дверью, давился слюной от запаха сырников и кофе.

— Конечно папа, Аня много сырников наготовила.

— Ну, спасибо, хозяюшка, — не смог сдержаться и поцеловал свою пигалицу в щеку. Аня зарделась как всегда, стукнула меня локтем в бок:

— Ты что творишь? — прошипела

— Ничего особенного, — ответил ей, копируя ее интонацию. — Так я в душ, а вы тут все не слопайте без меня.

Принимая душ, я все думал, что бы мне сделать, чтобы Аня готовила мне завтрак каждое утро, потому что то, что происходило сейчас на моей кухне, было идеально. Любимые девочки создают кулинарные шедевры, о чем-то спорят, шутят и смеются. Если бы еще не нужно было идти на работу — было бы совсем хорошо.

Глава 24 АНЯ

Я долго не могла уснуть этой ночью. Во-первых я всегда плохо сплю вне своей квартиры. А во-вторых, я долго размышляла о том, что произошло вечером. Наше общение с Тимуром вчера вечером вышло на новый уровень. Мы многое рассказали друг другу, поделились очень личными переживаниями. Легко и просто было говорить с ним о своих переживаниях, как будто мы родственные души. И пусть многое еще каждый оставил при себе, сказано было достаточно, чтобы мы стали больше доверять друг другу. Каждый был неидеален, со своими заморочками. Но мы были нужны друг другу. Уж мне он точно был нужен. И пусть всегда есть вероятность разочарования, я поняла главное — я хочу быть с эти мужчиной.

Тимур как истинный джентльмен предложил мне спать е его комнате, но это было слишком для меня. Я все-таки расположилась в гостиной. Не смотря на то, что не выспалась, проснулась достаточно рано. Старалась вести себя тихо, но, на выходе из ванной, меня уже встречала Соня. Она смотрела на меня как на Деда Мороза в летний день — меня тут быть точно не должно.

— Привет. — самое простое что я могла сейчас сообразить.

— Привет. Ты, что у нас была?

— Да. А ты против? — не могла я не спросить.

— Нет. Ты хорошая.

Я присела перед ней на корточки. Мне было важно, что Соня думает о том. Что сейчас происходит.

— Спасибо, ты тоже очень хорошая девочка. Хочешь есть?

— Хочу. Только папа ничего не умеет готовить кроме яичницы и омлета. А кашу варит не вкусную, е не люблю ее есть.

— А пойдем, приготовим что-нибудь сами. И папу потом покормим.

Мы пошли на кухню, заглянули в холодильник.

— Мда, негусто, — проговорила Соня с видом великого кулинара.

— Да уж, запас у вас небольшой. Но смотри — молоко есть и масло. А еще есть свежие ягоды. Значит можно приготовить вкусную кашу. Где у вас стоят всякие продукты.

— Вот, — Соня показала мне шкаф где были крупы. Там я нашла овсяную крупу.

— Отлично. Ты когда — нибудь пробовала овсянку с ягодами?

— Нет.

— Очень вкусно. Берем? — подмигнула я девочке.

— Берем! — весело запрыгала Сонька. — а что еще?

— Ну, — я еще раз оценила провиант в холодильнике. — есть яйца и творог, если найдем муку, то можно приготовить сырники.

— Мука у нас есть. А что такое сырники.

— Сейчас увидишь. Поможешь мне?

— А можно. Папа не разрешает мне помогать ему, когда он что-то готовит.

— Папа просто ничего не понимает. Вдвоем же интереснее, правда.

— Ура, я буду готовить! — Соня запрыгала и захлопала в ладоши.

Мы принялись готовить кашу, это было самое простое и быстрое. Тем более Соня сказала, что уже очень хочет попробовать кашу с ягодами.

Когда кашка была готова, мы приступили к сырникам. Соня заваливала меня вопросами. Ей все было интересно. Я все-таки усадила ее за стол, каша уже остыла достаточно, чтобы ее можно было спокойно есть. Сама же принялась за сырники.

— Девочки, а меня покормите? — я даже вздрогнула.

Тимур с утра был просто великолепен. Легкая небрежность ему была очень к лицу — выглядел он по-домашнему, что захотелось прильнуть к его голой груди и утонуть в объятиях. И этот змей — искуситель как будто прочитал мои желания и полез целоваться. В чувство меня привел Сонькин смешок. Мы огрызнулись для проформы, и он убежал в душ.

— Так, — протянул Тимур когда вернулся, уже бодр и свеж, — меня кормить собираются в этом доме?

— Папа, попробуй кашу. Аня умеет варить овсянку, не то, что ты.

— Соня! — мне было не ловко. Сегодня я уже несколько раз столкнулась с очень неловким явлением под названием «детская непосредственность».

— Соня права, я совершенно не умею готовить кашу. Поэтому совсем не против, если ты будешь нас баловать каждое утро. Сонь, ты как? Не против?

Я обалдела от такой наглости. Вот блин, домострой еще нашелся. Посмотрела на Соню. Она в миг стала очень серьезной, как будто прикидывала.

— Я ты не бросишь нас как мама? — Соня смотрела на меня, слегка наклонив голову. Я была в шоке от такого прямого вопроса. Что ответить ребенку, если я и сама еще не знаю, что между мной и ее отцом? В поисках продержки я перевела взгляд на Тимура. Он не выглядел удивленным, но всем видом показывал, что тоже ждет ответа. Что сказать? Ведь одно дело наши отношения, а другое — дать обещание ребенку. Смогу ли?

— Сонь, — все решилась я после коротенькой паузы, — ты всегда можешь на меня рассчитывать. И я всегда буду рядом, пока буду нужна тебе.

— И не уйдешь? — да уж, а Соня истинная дочь своего отца.

— Сонь, ну мы же с тобой подружки. А подруги друг друга не бросают. — в голову неожиданно пришла мысль как выкрутиться из этой неловкой ситуации.

— Ура, у меня есть подружка.

Я посмотрела на Тимура, он не сводил глаз с меня все это время. Видел же прекрасно, как я выкручиваюсь и даже словом или взглядом не помог. Ждал чего-то меня?

Я решила завершить свой кулинарный марафон. Поставила на стол тарелку с сырниками. И убрала следы нашего с Соней приготовления.

— Ань, садись, я сам приготовлю чай. — Надо же, как неожиданно. Решил реабилитироваться.

Чай пили молча. Точнее молчали и переглядывались мы сТимуром. А Соня щебетала как птичка. Когда с завтраком было покончено, Она убежала собираться к бабушке, а Тимур спросил меня о планах на день.

— У меня сегодня занятия в школе, до вечера. А завтра дневная смена.

— Ань, как ты будешь совмещать все это, когда начнется учеба.

— Как обычно, я так живу не первый год. Дневных смен в больнице будет меньше, в основном ночные.

Я видимо еще была под впечатлением Сонькиных вопросов, потому что мои ответы веяли холодком. Но я и действительно ничего не хотела обсуждать при ребенке.

— Извини, — Тимур подался немного вперед, и перешел на шепот. — Я и не предполагал, что Соня устроит такое. Я был не готов.

— Я тоже была не готова, — отвечала я в той же манере, — но выкручиваться пришлось мне одной.

— Ань, — он накрыл мою руку своей, — я поговорю с Соней.

— О чем, Тимур?

— О наших отношениях. О тебе. Обо мне.

— А что ты ей скажешь, если мы и сами толком ни о чем еще не говорили. Тимур это не отношения, а забег какой-то. Кто быстрее, кто вперед. Что между нами? Мы и сами еще не знаем, а ты уже что-то собрался объяснять дочери. Мне не нужно было оставаться на ночь в твоей квартире. Тогда бы и объяснять никому ничего не пришлось.

Да, я была расстроена. А теперь и Тимура испортилось настроение.

— А как хорошо начиналось утро.

— Извини. — может зря я так резко. Я молча встала и двинулась в ванную переодеваться.

Тимур не стал меня задерживать. Выходя из ванной в полной готовности я ожидала чего угодно. Но Тимур улыбался, Соня тоже. Я не могла оставаться хмурой, тоже улыбнулась в ответ. Но все же, когда, наконец, вся недосказанность между нами закончится.

Когда мы сели в машину, Тимур уточнил, куда меня везти. Я решила сначала попасть домой. Все таки нужно нормально собраться и переодеться. Всю дорогу до моего дома Тимур разговаривал по телефону, а мы с Соней на заднем сидении его авто рассуждали о том, как хорошо иметь друзей. Соня очень воодушевилась тем, что мы с ней теперь подруги.

— Я тебя провожу, — сказал Тимур когда мы подъехали. — Сонь, подождешь меня?

Сонька кивнула, обняла меня на прощание и поцеловала.

— Ань, ты извини меня за утро. Я и не предполагал, что Сонька такое вычудит и был не готов.

— Я тоже была не готова. Но ты меня пойми — я не могу давать обещаний ребенку. Мне было очень неловко.

— Я готов загладить этот инцидент. Давай сегодня сходим куда-нибудь. Вдвоем. У тебя же вечер свободен?

— Да свободен. Давай сходим. Только не в какое-нибудь пафосное место.

— Хорошо, ради тебя я даже готов на лавочке есть ход-дог, — рассмеялся Тимур.

— Ну такие жертвы мне не требуются. Просто времени наряжаться у меня не будет.

— Тебе не нужно наряжаться, ты красавица. — поцеловал меня, не оставляя права выбора. Впрочем, я и не была против.

Тимур позвонил в четыре часа, уточнил, не изменились ли у меня планы. Планы были те же, что и утром. Я очень ждала вечера, чтобы встретиться с ним. Решено было встретиться в 6 у больницы. Нужно было срочно заскочить в отдел кадров.

Глава 25 ТИМУР

Заказал сегодня столик в тихом уютном местечке. День сегодня был тяжелым, на работе накопилось много дел, и как назло все срочные и требующие личного присутствия. Но я должен был успеть все до 16.00. Я не мог профукать свое первое свидание. Сегодня многое измениться, по крайней мере, я на это очень надеюсь. Много всего произошло за короткий срок. Если бы кто-то еще месяц назад сказал мне, что я как мальчишка буду добиваться внимания девушки, я бы рассмеялся ему в лицо. Но сейчас мне совсем не смешно — Аня должна стать частью моей жизни, потому что в противном случае это не жизнь, а тупое существование. Она нужна мне как воздух.

Поэтому сегодня я был полон энтузиазма, дела решались оперативно, мотивация для этого была более чем серьезная. И к половине четвертого я был почти свободен. Набирая телефон своей милой пигалицы, я был в предвкушении, но Аня как всегда меня просто удивила. Оказывается она в больнице. Я был готов убить ее. Но она успокоила меня, что это простая формальность — ее вызвали в отдел кадров для подписания каких-то срочных документов.

— Я буду ждать тебя тут. Я надеюсь, ты не задержишься?

— Я скоро выезжаю. Пуду на месте, наберу.

— Хорошо. Жду.

Надо говорить, что к больнице я не ехал, а почти летел? Думаю это и так понятно.

На парковке я был ровно в четыре. Набрал Ане, она не отвечала. Что могло произойти за 30 минут? В случае с Аней — да что угодно. Самой страшное в сложившейся ситуации — если она рванула поработать. Да уж, она может. Про таких моя бабушка говорила — «Нам солнце не надо — нам партия светит, нам хлеба не надо — работу давай!». Набрал ее номер еще 2 раза — результат тот же. Задушу.

Но почему меня вдруг посетило неприятное чувство, что что-то не так? Пойду, посмотрю, и если она решила поработать сегодня — задушу своими руками.

В приемном отделении я встретил ту самую женщину, которая в вечер аварии давала Ане успокоительное.

— Добрый вечер, — я обратился к ней, — Вы не подскажите, где мне найти Смирнову Анну.

— Да тут где-то была только что. Алька, — крикнула она молодой сестричке, — ты Смирнову не видела?

— Видела, в кадрах с ней были вместе. На втором этаже была. Она там еще с Ленькой поругалась, он сегодня какой-то странный. Вы поднимитесь на второй этаж, я убежала, меня пациент позвал, а она еще там была.

Мне это не понравилось. Этот Ленька вился вокруг моей женщины и раньше, а сегодня решил в очередной раз испытать судьбу. Ну, сегодня-то я ему нос точно сломаю.

Я поднялся на второй этаж, прошел по коридору в административный корпус. Тут уже почти никого не было, кабинеты были закрыты, но из последнего доносилась какая-то возня. Интуитивно я снова набрал ее номер. Как раз из этого кабинета заиграла знакомая мелодия. Я на автомате подскочил к кабинету, схватил ручку — закрыто. Что за херня?

— Аня, — насколько возможно громко позвал я. В ответ услышал странное мычание, потом грохот, затем отборный мат какого-то мужика.

— Тимур, я… — это моя девочка, голос ее был испуганным, но ей не дали договорить.

— Эй, открывай, иначе вынесу дверь, — за этой самой дверью началась нешуточная борьба, Аня пыталась звать на помощь, но у нее выходило туго, как будто кто-то ей мешал.

Ничего не оставалось, кроме как вынести эту чертову дверь. На мой крик прибежали девочки- сестрички.

— Что происходит? — Единственная знакомая мне Алька почти кричала.

— А нихрена хорошего, — я был зол как черт, — Этот ваш Ленька, что неадекват? Какого хрена он заперся нам с Аней? — от моего крика казалось тряслись стекла на окнах, — Эй придурок, да я же тебе хребет сломаю.

— Отвали от меня, идиот, — Аня, видимо, освободилась от этого придурка, — Тимур…

Дальше случилось то, чего я и ожидать не мог — я услышал звонкую пощечину со словами «Сука!» и грохот мебели. Это было последней каплей.

В следующую секунду я уже держал за горло эту мразь, а когда повернул голову, увидел что моя девочка лежит на полу. Вот тварь. Я с размаху вмазал этому козлу, что он мешком упал на пол в проеме, где только что была дверь. Я подскочил к моей малышке:

— Ань, — потряс ее за плечи, она мгновенно очнулась, резко повернула голову, и я увидел зареванное лицо, отпечаток на ее щеке, из губы шла кровь. — Вот мразь, скотина.

Аня бросилась мне на шею, и в другой ситуации я был бы счастлив, но она снова начала реветь. И тут я разозлился не на шутку. Быстро поставил ее на ноги и направился к этому ублюдку. Черт, да я был готов его урыть сейчас.

— Тимур, пожалуйста! — Моя малышка схватила меня за руку, — не трогай, ты же его убьешь. — Глаза ее были полны ужаса, — Тимур, я прошу, пожалуйста.

— Тебе его жаль? — меня разозлила ее реакция. Да, я был готов убить любого, кто тронет ее.

— Не его — тебя! Он не стоит того чтобы у тебя были проблемы из-за этого куска дерьма. Давай просто уйдем.

Возможно, она и права, по крайней мере ее слезы были очень убедительны. Я взял ее за руку и повел прочь. Мы прошли демонстративно мимо собравшихся зевак, переступив через очнувшегося урода. Хоть Аня и просила его не трогать, я не смог удержаться и пнул его напоследок.

— Ты как? — спросил я, когда мы сели в машину. Я был зол.

— Сносно, — всхлипнула Аня.

— Может, вернемся? Тебя осмотрят. По-моему, тебе не помешает медицинская помощь.

— Нет, я не хочу возвращаться. И помощь мне не нужна. Давай поедем.

— Малыш, он вообще- то ударил тебя, что ты вырубилась. Ань это не шутки. Какого черта ты вообще поперлась туда, а? — я еле сдерживал раздражение.

— Тимур я не пошла с ним ни куда, если ты об этом. Я вышла из отдела кадров вместе с Алей, тут появился Леша, стал меня цеплять, что я не реагирую на его знаки внимания. Вел себя агрессивно. Мы начали ругаться, я послала его и мы пошли. Тут Альку позвала старшая и она полетела. А этот идиот, — тут у Ани кончился воздух. Она перевела дыхание и продолжила уже со слезами, — он схватил меня за руки и затолкал в кабинет и закрыл дверь. Начал распускать руки, мы стали драться. Я сказала ему, что ты будешь меня искать. А он еще сильнее взбесился. Дальше ты все слышал и видел! В чем я виновата? В чем? — последние слова она почти прокричала, переходя на визг.

Действительно, что я несу. Ей и так досталось, а тут я еще на нее наезжаю. Нет, этому ублюдку определенно надо было переломать кости. Сука, такой вечер испортил, девочку мою чуть не покалечил. Нет, это нельзя оставлять просто так.

Глава 26 ТИМУР

— Анюта, успокойся, я ни в чем тебя не обвиняю. Прости малышка, я просто в ужасе и готов сейчас голыми руками урыть этого козла.

Я сделал пару звонков знакомым ребятам из полиции. Аня хоть и сидела рядом с видом Зевса и метала в меня невидимые молнии, я все-таки попросил ребят сделать все красиво. Этого козла следовало проучить, раз уж коти ему переломать не дает моя Мать Тереза.

— Тимур, я просто не хочу проблем. Может все-таки не стоит связываться?

— Ань, ты хоть понимаешь, что могло произойти, ели бы я пришел чуть позже? Он же тебя чуть не изнасиловал. — Я начинал снова терять терпение. — как его фамилия кстати, скину ребятам.

— Мирянский

И вот тут я охренел. Сынок самого Мирянского, чтоли, черт бы его побрал.

— Ты серьезно? Сынок?

— Незнаю, наверное чей-то сынок. Такого кретина держат в больнице. А он даже не понимает с какой стороны к капельнице подойти.

— Ну теперь понятно, чего он такой борзый. Ничего, не таких обламывали. Я ему устрой небо в алмазах. А если он еще раз к тебе подойдет ближе, чем на 50 см, я его урою, и ты меня не остановишь.

Я перезвонил ребятам, напомнил им про камеры в больнице. Учитывая родственные связи этого урода, стоило перестраховаться.

Ане позвонил Петр Семенович. Ее телефон был у меня, и я снял трубку. Семеныч только узнал об инциденте и был слегка в шоке.

— Петр Семенович, я зайду к вам завтра, и мы с вами обсудим, как выйти из этой пикантной ситуации. А пока Аня на больничном. Надеюсь это и так понятно.

— Да какой больничный, вы что. Пусть Анечка поправляется, ничего не нужно. Мы ждем ее. А с этим персонажем будем что-то решать.

— И еще. Я надеюсь у вас камеры на втором этаже исправны. Не сломаются случайно? Подъедут мои ребята, окажите содействие.

— Да вы что, Тимур Александрович, за кого вы меня принимаете? Я все лично проконтролирую.

Закончив разговор, я перевел взгляд на Аню. Она почти успокоилась, но слезы все еще продолжали предательски бежать по щекам. Я взял ее за руку, и сжал ее ладонь. Анюта подняла на меня заплаканные глаза:

— Прости, что все пошло к чертям сегодня.

— Ань, ты серьезно? Плевать я хотел на все, главное, что все закончилось, ты со мной и теперь все будет хорошо. Сейчас мы приедем домой, ты приведешь себя в порядок, и мы проведем этот вечер вместе, как и хотели, пусть и с небольшими корректировками.

— Да уж, корректировки серьезные. Тимур, а когда ты сказал «домой» ты имел ввиду свою квартиру?

— Ну да. Неужели ты думаешь, что теперь я тебя отпущу куда-нибудь? И согласись, в моей квартире ты смотришься просто потрясающе.

— Ага, особенно в твоих вещах. — Аня немного успокоилась и повеселела.

Мы подъехали к дому. Припарковав машину, мы вышли. Аня нервничала.

— Ань, с тобой все в порядке? — спросил я когда мы вошли в лифт.

— Да, нормально. Просто задумалась. Я в твоей квартире уже чаще чем в своей. — нервно хихикнула.

А я смотрел на нее и не мог понять, почему я до сих пор ее не целую. Она была прекрасна, а с испорченной прической и разбитой губой выглядела как отвязная хулиганка. Это возбуждало неимоверно. я дотронулся ладонью до ее щеки, провел большим пальцем по ее губам. Она, не сводя с меня своих карих глаз, облизнула губы и это было последнее, что я помню четко.

Сознание стало возвращаться, когда двери лифта открылись на моем этаже. Останавливаться не хотел ни я, ни, кажется, Аня. Она так страстно отвечала на мои поцелуи, таяла в моих руках, а я прижимал ее все крепче, как будто боялся, что она исчезнет. Последнего я бы сегодня точно не пережил.

— У тебя есть последний шанс остановить меня сейчас, — я нагло врал, дабы сохранить лицо. Потому что я нихера не готов был останавливаться. Я хотел ее всем своим нутром. Хотел, как не хотел никого в своей жизни никогда. И не важно, что секса у меня не было с того дня, как впервые увидел ее. Ни одна женщина не смогла вызвать во мне такие эмоции. Я хотел именно ее. И только.

— Я не хочу тебя останавливать. — и уже сама потянулась за очередным поцелуем.

В квартиру мы практически ввалились.

— Нет, не надо, — остановила Аня мою попытку включить в квартире свет.

Плевать, сейчас я готов исполнить любой ее каприз, лишь бы это не заканчивалось никогда. Я потянул ее в спальню. Моя девочка таяла в моих руках, каждый изгиб ее тела идеально подходил к моему. Я медленно снял с нее платье, и даже в сумраке комнаты казалось видел как ее прекрасное личико залила краска, когда она осталась предо мной в одном нижнем белье. Она так мило смущается. Уложив ее на постель, я продолжил осыпать ее тело поцелуями, и почти сразу белье ее полетело к платью. Мне хватило одной секунды, чтобы избавиться от своей одежды. Теперь нам ничего не мешало чувствовать друг друга. Сейчас мы казалось были единым целым. Неловкие движения моей принцессы говорили о том, что опыта у нее в таких делах, не много. И это заводило еще сильнее. Когда наконец я проник в нее, Аня вскрикнула, и в этот момент мне стали понятны все ее смущения и неопытность. Я как будто протрезвел, но и понимал, что остановиться уже не смогу, даже если она будет умолять. Но Аня только подалась вперед, навстречу моему очередному порыву, уже сама целовала меня. Моя девочка, только моя, до последней клеточки.

К вершине мы взлетели практически одновременно. Аня тяжело дышала, все ее тело было мокрым, я и сам выглядел не лучше. Но выпускать ее из своих объятий и не думал. Перевернулся на спину, увлекая ее за собой, так что она оказалась сверху, голову склонила мне на грудь. Это было необыкновенно. Но мне было мало ее. Я готов был продолжать в том же духе всю ночь, но одно обстоятельство требовало быть внимательнее и нежнее к ней. Мы продолжали лежать, слова были не нужны. А я боялся выпустить ее из своих объятий. Господи спасибо тебе за это чудо!

Глава 27 ТИМУР

— Мне нужно в душ. — Из приятного оцепенения меня вывел шепот моей маленькой женщины. После всего, что произошло только что, она немного смущалась.

Я поцеловал ее, хотел, чтоб поцелуй был легким, но получилось более страстно. Когда она рядом и без одежды, контролировать себя почти невозможно. И прояви я больше настойчивости, мы бы перешли ко второму акту, но я не должен позволять себе терять рассудок.

Речь ко мне пока не вернулась, поэтому я просто ослабил объятия. Фея упорхнула в ванную комнату со скоростью кометы, но я все равно успел рассмотреть ее идеальное тело. Идеальное для меня, и только для меня.

Я тут же сам поднялся, оглядел комнату — вещи наши были разбросаны по всей комнате. Перевел взгляд на постель, где мы только что были близки. На краю заметил несколько алых капель. Все-таки мои догадки были верны — и это было так …..я даже сейчас не мог понять, какие эмоции я сейчас испытываю. Но то, что я теперь не смогу отпустить мою Аню — это факт. Женщину, в жизни которой я стал первым мужчиной, и должен стать единственным.

С этими мыслями я собрал белье и вошел в ванную. Вообще я просто собирался бросил белье в стиралку. Или это был просто предлог? Ничего не мог поделать с желанием снова обладать ею. Аня стояла спиной ко мне, по ее прекрасному телу стекали капли воды. Идеальная картина! И мое тело тоже было согласно и среагировало моментально. Я подошел сзади еле слышно, чуть коснулся ее плеч. Аня вздрогнула и резко развернулась. Да, она явно не ожидала меня увидеть и снова ее лицо вспыхнуло огнем.

— Ты что? В смысле, что ты тут делаешь? — ее робкие попытки прикрыть то, что еще минуту назад я ласкал и целовал, были очень милыми. Но совершенно бессмысленными. Все это теперь принадлежало мне, и только мне. Можно сказать, у меня теперь бессрочный абонемент на все. Без права передоверия, так сказать.

— Я соскучился. — сейчас я уже тоже стоял под струей воды. Доволен и возбужден. Последнее смутило ее больше, чем само мое присутствие.

— Я не собиралась сидеть тут вечно. — от смущения Аня снова пыталась выпускать шипы. Ничего, моя маленькая, ты привыкнешь ко мне.

В следующую секунду я уже целовал ее. Сейчас она не готова была говорить адекватные вещи, поэтому я решил, что это лучшее, чем можно было занять ее рот. Первые секунды она была как замороженная, но моя настойчивость не оставила ей шанса на сопротивление. Мои руки уже во всю гуляли по ее мокрому телу, сжимали ее маленькую грудь, сминая упругие ягодицы. Секунда — и Аня уже полностью была в моей власти. Наш пожар не способна была потушить даже прохладная вода. И это сводило меня с ума. Я подхватил ее под попу и приподнял, она тут же обхватила меня своими ножками, и я прижал ее к стене.

— Почему ты мне ничего не сказала, — спросил, осыпая ее личико и шею поцелуями.

— Это бы что-то изменило? — ответила она мне тихо. Пристально, даже с подозрением посмотрела мне в глаза.

— Нет, но я бы был осторожнее. — и опять продолжил ласкать ее тело. Уже пожалел, что спросил сейчас, боясь нарушить магию между нами.

— Сейчас это уже не важно. — Опрокинула голову назад, подставляя свою шею моим губам и давая мне зеленый свет.

На этот раз я старался быть более аккуратным и нежным. Входил медленно, чтобы не сделать ей больно. Движения мои были плавными, и Анюта двигалась мне навстречу в такт. Ее маленькие ноготочки вцеплялись мне в плечи, но ее стоны заглушали весь дискомфорт от этого. Наоборот — это было даже приятно. Пусть хоть всю спину мне исцарапает, только пусть кричит, стонет и извивается подо мной. Как сейчас. Всегда.

Я опустил ее на пол, развернул спиной к себе и слегка нагнул вперед:

— Шшшш, — прошептал на ухо, — доверься мне, — и снова вошел.

Аня уперлась рукой в стену, чтобы не потерять равновесие. Но с каждым моим движением, сил удерживаться на ногах у нее оставалось все меньше. Движения мои становились быстрее и резче, а ее стоны громче и страстнее.

— Тимур, пожалуйста, — Аня вскрикнула, опрокинув голову назад.

— Да, моя малышка, — и последний мой рывок выбил из нее яркий крик наслаждения, к которому и присоединился и я.

Вода продолжала стекать по нашим разгоряченным телам. Я медленно повернул ее к себе — сейчас она смотрела мне прямо в глаза, не стесняясь своей наготы в моем присутствии. Да, это было так естественно. Я поцеловал ее в губы, и она отвечала, не оспаривая мое право на это. Теперь она была моя — и не только телом. Мне удалось получить и душу. И я был рад нести ответственность за это. Теперь в моей жизни, кроме мамы и дочери, появилась еще одна женщина, за которую я был готов отдать жизнь.

Аня намеревалась, что-то сказать, но я снова не позволил ей.

— Молчи, ничего не говори, — и снова ее поцеловал. Желание ощущать на губах ее вкус было сильнее меня. Я хотел целовать ее снова и снова.

— Тимур, мне все-таки нужна передышка, — Аня нарушила тишину своим шепотом.

— Обязательно, — я отчаянно боролся с желанием снова обладать ею. Но она права — для первого раза более чем достаточно.

Мы в полном молчании приняли душ вместе — переглядываясь и улыбаясь друг другу. Сейчас, казалось, мы стали понимать друг друга с одного взгляда и вздоха. Это ли не счастье, на которое мы имеем право.

Глава 28 АНЯ

Так непривычно было ощущать себя нужной мужчине. То, что это было так, я даже не сомневалась. Новая реальность закрутила меня достаточно быстро. Тимур стал моим первым мужчиной — первым во всех смыслах, не только в интимном плане. Он стал первым, кому я могла действительно довериться, первым, кто помогал мне решать проблемы. А их, после инцидента с Лешенькой прибавилось в разы. Этот гад, действительно, оказался сынком влиятельного человека, и не гнушался пользоваться связями отца. Создавал мне проблемы в больнице — уволить его не получилось, хотя Семеныч пытался. Хоть Тимур и хотел привлечь полицию, я была против, категорически. Мы из — за этого даже повздорили немного. Но мне удалось убедить Тимура не ввязываться в конфликт — у меня теперь была над ним некоторая власть. Но ему это даже нравилось. В общем, я и он делали вид, что ничего не произошло, хотя меня это немного смутило, как все — таки Тим так быстро поддался на мои аргументы. Ну и ладно, главное спокойствие, подумала я и расслабилась. Тем более, что Семеныч перевел меня из приемного в детское отделение. Работы там было конечно поменьше, и я видела, что моему начальнику это решения далось тяжело, но Тимур был очень убедителен. Тем более, что начиналась учеба — последний год института, диплом со всеми вытекающими. Короче, мне было не разборок. Да и у Тимура работы прибавилось. У него был какой-то сложный клиент, о котором он не говорил мне ничего, хотя я всегда спрашивала о делах. И не ради приличия, мне действительно было интересно.

Уже больше двух недель я жила на две квартиры. Ночевала практически всегда у Тимура — он не хотел даже слушать, если я пыталась на ночь вернуться в свою. Лиза первое время обижалась, но когда ее личная жизнь пошла в гору, успокоилась, и даже удачно пользовалась моим отсутствием. Я появлялась там только днем, когда было свободное время между больницей и школой — переодеться, взять кое-какие вещи. Тимур всегда забирал меня сам. Он звонил, уточнял, где я и приезжал. Всегда дарил цветы. Если мы забирали и Соню, дочери тоже полагался букетик. Удовольствие получали все — это стало определенным ритуалом.

Завтра утром мы должны были провожать Анну Матвеевну с мужем в санаторий. Соня с удовольствием паковала вещи, поскольку ехала с родителями Тимура на отдых. Ее занятия мы закончили, и конечно санаторий ей определенно был бы на пользу. Тимур не мог дождаться, когда мы, наконец, останемся одни, да еще на целый месяц. Хотя он и так не давал мне передышки ни на одну ночь — столько тепла и ласки я не получала никогда. Трепетное желание и нежность было в каждом его взгляде, каждом прикосновении, каждом слове, обращенном ко мне. Я не знала, сколько это будет продолжаться, но сейчас это было не важно. Здесь и сейчас я была счастлива. В этом я была уверена. Почти.

— Тимур, а ты уверен, что мне стоит с тобой ехать в аэропорт? Все-таки твои родители не знают ничего о нас. — Мы лежали на диване в гостиной и смотрели мультики, Соня расположилась на полу и была полностью погружена в сюжет.

— Смеешься? Думаешь Соня не проболталась, что ты вечерами тут. Да это первое, что она сказала маме.

— И все же. Лишний раз кататься не хочется, да и светиться перед твоим отцом тоже. Я его боюсь, — призналась я.

Я действительно побаивалась Александра Александровича. В больнице при выписке мне показалось, ему не очень понравилась моя персона. Он как-то странно на меня смотрел. Я не могла понять, что не так, но общение у нас не складывалось.

— Не выдумывай. Отец просто не любит больницы и врачей. Вот и все. Хотя ты права на счет одного — когда они вернуться, надо их поставить в известность, официально так сказать. Тем более у отца как раз скоро день рождения.

— Издеваешься? Смерти моей хочешь?

— Никогда так не говори. — Почему-то мне показалось, что он был сейчас серьезнее чем секунду назад. — Без тебя я пропаду, — последнее он прошептал мне на ухо. Еле касаясь, провел кончиками пальцев по шее, спустился на плечи, провел по рукам, спустился к животу и уже почти спустился ниже, начиная нежно целовать мою спину.

— Тим, что ты делаешь? — я хотела остановить его, но это было бессмысленно. Его сейчас бы не остановил конец света. Я и сама готова была сейчас на все. Ведь за такой маленький срок он пробудил во мне женщину — страстную, горячую, и в тоже время нежную. Стоило только ему дотронуться до моего тела, как я уже была готова на все.

— Соня спит уже минут как 20. Но ты права — пойду, унесу ее в комнату и вернусь, — поцеловал меня в губы очень дерзким поцелуем. — Пощады не жди.

Эта ночь была такой же яркой и горячей, как и все предыдущие, которые мы провели с ним вместе. Тимур каждый раз открывал во мне новые и новые грани женственности, каждым прикосновением своим распалял меня как вулкан. В его умелых руках я чувствовала себя так естественно, чувствовала себя богиней. В его объятиях я забывала обо всем, мир сужался настолько, что казалось, что только мы двое и существуем. И нет ничего и никого больше. Он пил меня жадно, а я и не сопротивлялась — отдавая всю себя без остатка. Но утром мы оба как будто обновлялись, возрождались как фениксы, чтобы следующей ночью снова гореть друг для друга. Это было так прекрасно.

Утром мы почти проспали. Еще бы. Силы покинули нас только под утро и я даже не помню как уснули. Разбудила нас Соня.

— Папа, мы же опоздаем! Просыпайтесь, бабушка уже звонит. — Девочка ворвалась в комнату и в мое сознание. Я резко подскочила, и тут же осеклась — совсем забыла, что одежды на мне нет.

— Тимур, время. Мы все проспали, — толкала я Тима руками и ногами.

— Вот черт, — дошло наконец, — Сонька быстро в ванную.

А дальше началась трансляция фильма «Один дома», только с нами в главной роли. Я никогда не опаздывала, за всю свою жизнь ни разу и никуда. Быстро подскочила, нашла свои вещи, но чего то не хватало. Только чего, никак не могла понять.

В рекордные сроки мы уложились — душ и завтрак почти на лету.

И вот за секунду до назначенного времени мы стояли на крыльце аэропорта.

— За вами что, баба яга бежала? — Мама смотрела на нас и еле сдерживала смех и иронию. — Вы себя видели?

— Надо было Соню забрать еще вчера вечером, — папа бурчал, забирая у Тимура из рук чемодан внучки, — чуть всю поездку не сорвали.

— Пап, мы приехали вовремя. Все же нормально. Ты чего такой недовольный то? На отдых ведь едешь, а не в командировку. — Тимур был спокоен, как никогда, а вот я была готова провалиться в преисподнюю, только бы не замечать, как его отец исподлобья поглядывает на меня, заставляя чувствовать себя падшей женщиной.

— И правда, Саша, перестань брюзжать. Дело молодое! — поддержала Тимура мать.

Не помогло, уж мне так точно!

Кое-как проводив родителей, мы двинулись назад в квартиру. Меня не покидало чувство, как будто я что-то забыла, но я никак не могла понять что. Из раздумий меня выдернул голос Тимура:

— Ань, предлагаю отметить нашу свободу и отменить все дела на сегодня.

— Я в принципе не против, но ты не забыл, что сегодня нас ждут в гости?

Еще неделю назад Марк пригласил нас на день рождение. У него был двойной праздник — день его рождения совпал с 10-летием со дня открытия его первого автосалона. Планировался торжественный прием. Я конечно была не в восторге от перспективы провести вечер не в объятиях своего мужчины, а в обществе напыщенных богатеев и толстосумов. Но Марк выражался достаточно, когда говорил, что прибьет меня, если я сольюсь. Тимур не оставил мне шанса отказаться, купив мне шикарный наряд.

В общем остатки дня мы потратили на то, чтобы к вечеру мы были похожи на адекватных людей из высшего общества, а не законченных подростков — нимфоманов. К слову, далось это нелегко.

Несмотря ни на что, в назначенное время мы прибыли в банкетный зал, где уже было много гостей. Я нервничала — все это было не по мне. Все это высокое общество раздражало — одни лицемерные морды, за исключением парочки человек, которые и смотрелись то тут, как зайцы в саванне.

— Ань, не переживай. Поздравим Марка, немного побудем и сбежим. — Тим подбадривал, как мог. Он хоть и был тут как в своей тарелке, но сейчас бы явно предпочел этому месту свою уютную квартиру с большой кроватью и только мое общество.

— А Марк не обидится? — мне не хотелась обижать друга, я готова была ради них потерпеть.

— Не думаю, ему будет не до нас.

Мы наконец нашли Марка с Леной в этом полчище буржуев. Обнялись, обменялись любезностями. Марк с Тимуром пошли поздороваться с «важными» людьми, а мы с ленной двинулись к шведскому столу.

— Не переживай ты так, я и сама до сих пор к этому пафосу привыкнуть не могу. Ненавижу весь этот фарс. — Лена устало улыбалась. — Но для бизнеса это необходимость. Мы в выходные отметим, как положено, у нас дома. Только самые близкие. Марк и сам не в восторге, но куда деваться.

— Да что уж, надеваем маску равнодушия и вперед. Только вот я ощущаю себя как рыба в аквариуме. Как будто у меня чешуя отвалилась. — Меня всегда раздражало повышенное внимание, а тут каждый облапал глазами, как будто я картина на выставке.

— Не парься, просто эти придурки узрели свежее мясо. А вот женщины убить готовы, только за то, что ты с Тимом пришла. — Лену веселила эта ситуация — Это они еще не в курсе, что у вас все серьезно.

Мы немного еще посмеялись над этой ситуацией и двинулись к нашим мужчинам. Они стояли в компании молодых и не таких противных людей и общались весьма неплохо. Подходя ближе, я заметила, как лицо Тимура меняется, становится красным — он еле сдерживал злость. И смотрел он в сторону входа, я повернулась туда, но ничего не понимала. Возвращая свой взгляд назад, я увидела, что лица Марка и Лены приобрели то же самое выражение.

— Что случилось? — я уже не могла молчать. Но мне никто не ответил. Лена смотрела на меня виновато, а потом и вовсе попыталась увлечь от ребят.

— Марк, ты что издеваешься? Зачем ты пригласил эту суку? — Тимур был похож на разъяренного быка. Еще немного и точно пар из носа пойдет.

— Бро, ты что кретин. Я бы никогда… — Марк говорил не своим голосом, не отрывая глаз от входа в зал.

— Да что случилось- то? — Я почти кричала на них. Но мне, по прежнему, никто не ответил. Тогда я снова оглянулась, пригляделась внимательнее. Твою ж мать, это же она!!!

Глава 29 ТИМУР

Последние две недели я настолько привык к присутствию Ани в моей жизни, что, казалось, так было всегда. С Соней они настолько гармонично смотрелись, что нельзя было даже подумать, что они знакомы не больше двух месяцев. Со стороны он выглядели как мама и дочь — и вели себя именно так. Соня доверяла Ане то, что даже мне не могла доверить. Они вместе готовили вечерами ужин, утрами завтрак, могли пройтись по магазинам, на дополнительные занятия. Да, Аня даже этим занималась последнюю неделю. Убеждала меня несколько дней, что дочери нужно готовиться к школе и записала ее в подготовительную группу. Они вместе даже наряды приготовили. Я был очень доволен, что мои маленькие девочки так подружились. Аня даже приучила меня дарить цветы дочери — раньше я думал, что ей достаточно сладостей и игрушек.

Вечера мы проводили как настоящая семья, раздражало меня только одно — упорное нежелание Ани переехать ко мне совсем. Она зачем-то стабильно после работы возвращалась в свою съемную квартиру. Эта ее мнимая независимость меня бесила. И только ночью она принадлежала мне полностью. Ее неопытность с лихвой компенсировала ее страсть, она в моих объятиях она становилась львицей. И я тащился от этого.

Собираясь к Марку на пафосный сабантуй, я наблюдал за Аней. Идти ей не хотелось, так же как и мне. Но она не поддалась на мои уговоры — дружба это святое. Ну бог с ним, думал я, отметимся и сразу домой. Сегодня мы остались одни — родители с дочерью уехали на месяц в санаторий. О, какие планы у меня были на этот месяц. В общем, настроение было хорошее, Аня выглядела прекрасно. В прочем она всегда так выглядела, в любом наряде, а особенно без него.

На приеме у Марка было много влиятельных людей города. В любом бизнесе связи решали многое, что не решали связи, решали деньги. Поэтому такие приемы были необходимы — здесь решались вопросы, которые нельзя было решить в кабинетах. Да и под выпивку и закуски дело шло легче. В основном.

Пока мы совершали с Марком предварительный круг почета, наши девочки тоже были слегка заняты общением друг с другом. Да, Аня с Леной подружились в рекордные сроки. Девчонки уже шли к нам, когда мы обсуждали предстоящие выходные с друзьями — немногими ребятами из числа бизнесменов, с кем было действительно приятно общаться на этом празднике. Аня привлекала взгляды мужчин, это льстило, но и вызывало ревность. Раньше я как то спокойнее относился к проявлениям внимания со стороны других мужчин к моей женщине. Уж Лику точно не ревновал. Я и сам не понял, почему сейчас вспомнил о ней. Хотя через секунду уже пришло понимание. И меня охватило такое раздражение, что я с трудом справлялся.

— Марк, ты что издеваешься? Ты зачем пригласил эту суку? — да, черт возьми, я был очень зол сейчас. Настолько, что даже не слышал, что говорила Аня. Да и что Марк там блеял тоже. Среагировал, только когда Аня повысила голос.

— Тимур, пожалуйста, — вмешалась Лена, — не делай глупости. Вы же можете просто не общаться, совсем.

— Думаешь получиться? — я перевел взгляд на Аню. Она все поняла. Видела ее фото у Сони. Но я сейчас даже не думал, что ей может быть тоже неприятно.

И только Лика, увидев меня ничуть не смутилась. Она наоборот, помахала и шепнув своему спутнику что-то на ухо двинулась в нашу сторону.

— Ну привет. Как всегда — честная компания в полном составе. — Лика решила сразу напомнить мне о том, как она относится к моим друзьям. С Леной они почти не общались раньше, а Марка она терпеть не могла. — У вас новые члены появились. Девушка, с вами мы не знакомы. Меня зовут Анжелика, — и протянула руку Ане, — бывшая жена Тимура. А вы, наверное, его новая пассия.

Лика провоцировала, хотела задеть. Но надо знать Аню — себя она не позволит унизить или оскорбить.

— Ну судя по возрасту вашего спутника, «пассия» сегодня вы, и не факт, что новая. Так что не судите по себе.

Тут я просто аплодировал стоя своей маленькой женщине — у нее у одной хватило самообладания быстро среагировать. Я тут же подошел к ней, чтобы поддержать. Видел, что она расстроилась. Появление моей бывшей жены все же смутило ее.

— Конечно не новая. — я обнял Аню и поцеловал в весок, — Ей больше походит определение «бывшая». Бывшая жена, бывшая мать. Все в прошедшем времени.

— Ах ты сволочь, — Лика больше не могла держать лицо, — да как ты смеешь, — шипела мне почти в лицо. — Думаешь, смастерил судебное решение, и теперь дочь будет вечно с тобой. — Лика окончательно потерла контроль над собой. — Ты даже не представляешь, что я могу сделать.

— Конечно не могу представить. Куда мне до тебя.

— Хватит, — вмешался Марк, — если хотите поговорить, то выберите для этого другое время и место. А тебе, — обратился к Лике, — тут не рады. Я бы не хотел видеть тебя на МОЕМ празднике.

— Я с удовольствием покину этот балаган. Тем более что общество тут так себе, — сделала акцент на моей девочке. Аня намеревалась ответить, но я ее остановил. — а с тобой, дорогой, — это уже было мне, — нам придется увидеться. Я буду оспаривать решение суда. Я восстановлю свои права и заберу Соню.

— Кто ее тебе отдаст, ты же кукушка. — я снова терял контроль над собой. Когда речь зашла о Соне, я готов был удушить эту гадину прямо сейчас.

— У меня есть железный аргумент. — на этом она резко двинулась к своему толстопузу, шептанула ему что-то на ухо и они спешно покинули зал.

А я и слова не мог проронить, меня очень задели ее последние слова. Я не мог поверить — эта женщина снова появилась в моей жизни, когда она начала налаживаться. Вернулась, чтобы снова все разрушить?

Глава 30 АНЯ

Домой ехали молча. Каждый думал о своём. Я не знаю о чем думал Тимур, я же думала о том, что будет дальше. Да и вообще — после этого короткого диалога, у меня было много вопросов.

— Тимур, а что твоя бывшая лишена родительских прав на Соню?

— Да. Я вынужден был это сделать, когда узнал, что она объявилась, — отвечал не отрывая глаз от дороги.

— И как давно ты узнал, что она объявилась? — этот вопрос меня сейчас очень беспокоил.

— Около месяца назад.

Ого, я даже ничего не замечала. Он не дал ни разу мне повода усомниться в своём отношении ко мне. Или я просто увлеклась, и мне было удобно не замечать. Стоп, а как же….

— Подожди, — я даже развернулась к нему всем телом, — а как тебе удалось так быстро это сделать. Ведь лишить прав мать не так просто.

— Когда у тебя есть деньги и связи, все просто. — сейчас он тоже посмотрел на меня и я не узнала его взгляд. Он был таким холодным. И сейчас я задумалась, что сошла бы с ума, если бы у меня забрали ребёнка.

Я отстранилась, мне вдруг стало холодно. Я обняла себя руками. Вот сейчас бы развидеть и разслышать все, что сегодня со мной произошло. И вернуться на день назад, когда Тимур был другим, не таким как сейчас. Но увы…

Мы дальше молча доехали до его квартиры. Я хотела бы сейчас оказаться в своей квартире, но не хотела усугублять и без того напряженную ситуацию.

В квартиру я вошла первой, Тимур замешкался сзади. Вдруг резко развернул меня к себе лицом, замер, глядя мне в глаза:

— Прости меня. Я испортил вечер. Извини.

Я слегка удивилась. Правда даже немного обрадовалась, может быть он просто был не готов к такому развитию событий, ведь всё вышло спонтанно. Я погладила его по щеке:

— Что с тобой происходит? — прошептала я.

Но Тимур решил не отвечать. Он просто прижал меня к стене и жадно впился в мои губы глубоким поцелуем. Целовал, не оставляя мне возможности для сопротивления, лишая меня воздуха.

Терзая мои губы, Тимур начал снимать с меня платье. Грубо, дерзко. Я пыталась его остановить, но он схватил меня за руки, не оставляя шанса для маневра.

— Тимур, перестань! Ты делаешь мне больно, прекрати. Ну не в дверях же, в конце концов!

Он отстанился от меня на секунду, как будто оценивая ситуацию. Потом резко подхватил меня на руки и, снова целуя, понёс в спальню.

Эта близость не была похожа на то, что было между нами до сегодняшнего вечера. Все было по другому- не было нежности, только животная страсть. Тимур брал меня грубо, жёстко не обращая внимания на мои слабые протесты, терзая моё тело и душу.

— Что это было? — спросила я, когда все закончилось, и Тим закурил у окна.

— Ты о чем? — продолжал выпускать дым. Я не узнавала его, он был похож на раненого зверя.

— Я о том, что только что произошло между нами. С тобой все хорошо?

— Ань, не нагнятай. Всё нормально.

— Ты все ещё любишь её. — прошептала я, не столько для него, сколько для себя. Меня не покидало ощущение, сейчас на этой самой постели он был не со мной, а с ней. И слезы покатились по щекам, я не могла их сдержать.

Тимур развернулся и смотрел на меня во все глаза:

— Ты что несёшь? Не говори ерунды, я просто разозлился немного, не сдержался. Вот и все. Да, она вывела меня из себя. Но это здесь не причём.

— Не ври хотя-бы себе. — мне вдруг стало очень противно от его оправданий. Хотя, если бы он признался, было бы не легче.

— Злость раздражение, возбуждение. Именно! Когда человеку все равно, он испытывает равнодушие, не реагирует. А твоя реакция очень красноречивая!

Я быстро встала с постели, завернулась в покрывало — не хочу чтобы он сейчас смотрел на моё обнажённое тело, и пошла в душ. На выходе из комнаты я все таки остановилась и обернулась, Тимур сидел не двигаясь и смотрел на меня.

— Прежде чем начинать новую жизнь, надо было закончить старую. Этого я и боялась. — и ушла.

Принимая душ, я вдоволь нарыдалась. Хорошо что шум воды скрывал мою истерику. Черт возьми, он даже не спорил. Если бы он сейчас пошёл за мной, остановил, обнял и прижал к себе, не отпуская — я бы наплевала на все сомнения и снова поверила. Но он не появился, не пришёл молчал.

Все, чего я хотела сейчас-это просто уйти. Уйти и забыть все, что сейчас произошло. Пусть он сам разбирается со своей женой, хоть и бывшей. Жаль только Соню, она привязалась ко мне. Но Лика ей мать, какая бы не была.

Тимур был на кухне, когда я вышла и ванной. Судя по шуму- готовил кофе. Я старалась не шуметь быстро переодеваться и выбежала из квартиры. Не могу сейчас встречаться с ним, не хочу.

Поймала такси, водитель пытался шутить по дороге но я не могла поддержать разговор и он сдался. Ехали молча. Уже в своей квартире я расслабилась упала на кровать и дала волю слезам.

Глава 31 ТИМУР

Когда Аня сбежала в душ, я не мог пошевелиться. И правда, чего это я так завёлся? Да я был зол, но не имел права срывать своё зло на моей малышке. Когда я увидел Лику рядом с Аней, понял что бывшая и рядом не стояла с моей девочкой. Аня просто истиная спутница жизни-нежная, милая, настоящая хранительница очага. Ради неё запросто можно пойди на подвиг. А что Лика- пустышка, кукла, да и мать никакая. Да для Сони Аня большая мать- она для нее сделала за два месяца больше, чем эта самая родная мать за 5 лет. и как я мог любить такую женщину? Или не любил? Потому что чувства к Ане были совсем дургими. А я завёлся, как кретин последний. Когда это гадина сказала, что дочь у меня забрать хочет, у меня просто флаг упал. Аргументы у нее! Сука! А девочка моя просто как всегда была рядом. Вот я на неё и набросился, идиот. Ну ладно я придурок, но она то! Зачем она несла этот бред? Какая любовь? Да я эту… задушить готов был голымируками. Черт, я ведь всегда мог разрулить любую ситуацию, а сейчас поплыл. Накосячил и поплыл.

Надо срочно реабилитироваться. Решил приготовить чай, чтобы спокойно поговорить, а потом всю ночь доказывать, насколько моя пигалица была не права.

Услышал, как зашуршала в комнату. Дам ей немного времени привести себя в порядок, ждал, что сама придёт на кухню. Аня всегда умела сглаживать углы. В этом плане она была мудрее меня лет на 15 точно. Но когда хлопнула входная дверь, я сначала даже и не сообразил, что она ушла. Да нет, Аня никогда не уходила от проблем. Она просто не могла сейчас уйти. Куда?

— Ань, — позвал. В ответ тишина. В комнате не оказалось её вещей. Точно ушла! На ночь глядя! Сумасшедшая. Выбежал во двор- никого. А ещё машин боится! Ну не пешком же она сбежала. Вернувшись в квартиру, я первым делом набрал ее номер. Первые несколько раз она просто не снимала трубку, потом и вовсе отключила телефон. Я снова завёлся, разозлился.

— Вот черт! — и телефон полетел в стену. — вот дура!

Ничего не оставалось, как поехать к ней на квартиру.

В её дверь я звонил уже глубоко за полночь. Открывать мне никто не спешил. Ну ничего, мы люди не гордые, можем и подождать. И снова нажал на звонок. Через папу минут дверь все таки открылась.

— Вы что творите, я сейчас полицию вызову. — какая-то разъяренная фурия взывала к моей совести через угрозы. Это сейчас меня не беспокоило от слова "совсем".

— Аня где? — меня сейчас интересовало только это. По дороге сюда, я прокрутил свое поведение. я и правда мудак.

— Спит твоя Аня. И будить смысла нет. — остановила она меня, когда я собирался войти. Но у нас весовые категории разные, поэтому в квартиру я все таки вошел.

— А ты не сильно наглый? — девочка смотрела на меня как на гопника.

— Нет, в самый раз. Где ее комната?

— Слушай, — сменила тактику подруга. — тебе и правда сейчас лучше пойти домой. Ну не получится поговорить. Я не знаю что у вас произошло, но домой она пришла никакая, закрыласть в комнате и плакала. Мне она ничего не рассказала, но я дала ей успокоительное. Проспит она до утра. Ну не надо вам сейчас разговаривать, пойми ты. Бессмысленно сейчас.

Хорошая навеное у Ани подруга, переживает за нее. Но мне сейчас было жизненно необходимо быть рядом с моей пигалицей. Я не мог уехать просто так.

— Где ее комната? Ты не против, если я останонусь тут у вас, раз сейчас поговорить мы не можем.

Подруга закатила глаза, явно ей это не нравилось, но мне было плевать. Уходить я не собирался.

— Да разбирайтесь сами в конце концов. Пошли.

Аня мирно посапывала на кровати, даже не раздевалась, завернувшись в какой-то плед. По ее милому личику было видно, что на плакала — веки припухли, нос и щеки раскраснелись. Я присел на кровать, погладил по голове мою маленькую девочку о она сейчас была само очарование. В эту самую минуту я осознал, насколько она нужна мне. Я ведь действительно пропаду без нее. Даже сегодня, сейчас я был не готов уйти домой, не готов дать ей время перепсиховаться, хотя и въехал как сильно обидел ее. Пусть ревет, пусть говорит мне гадости, я их заслужил, пусть стучит своими маленькими кулачками мне по груди — схвачу в охапку, прижму и не отпущу, пока не успокоится. Зацелую до смерти, чтоб в голову ее больше не приходили дурацкие мысли. Не отпущу. Никуда. Никогда. К черту всех — моя девочка. С этими мыслями провалился в сон рядом с ней.

Глава 32 АНЯ

Проснулась я очень рано. Несмотря на отвратительный вечер, спала я как убитая. Или это все-таки Лизкино успокоительное. Сегодня уже все не кажется таким ужасным. Открыв глаза, я была удивлена. Хотя нет, не так — я была в шоке. Тимур спал рядом. Не помню, чтобы я его приглашала, впускала в квартиру. Если это была не я, значит это подруга. Ну Лизок, вот это подстава конечно.

Я потихоньку освободилась от мертвой хватки Тимура, боясь его разбудить. Хотела убежать втихую. Не хотела сейчас встречаться, не хотела разговаривать. Мне, конечно, было очень приятно, что он приехал, но выяснять отношения я была не готова. Да ему, все-таки, не мешало бы разобраться со своими проблемами с бывшей женой. Я может вчера и вспылила, но все же… Если сейчас мы встретимся, да еще и один на один, то разговора не получится — желание получится, влечение получится, страсть получится, а разговора не получится. И проблема опять останется висеть между нами. Будет возвращаться в самый неподходящий момент.

На цыпочках я двинулась к выходу из комнаты, и маневр мне почти удался.

— Опять собираешься сбежать? — голос Тимура меня оглушил.

Я стояла в дверях, раздумывая, что делать дальше. В конце концов, он уже здесь, и может лучше уже все решить сейчас. Главное, не подпускать его близко к себе, чтобы он не начал меня целовать.

— Куда собралась- то?

Я повернулась к нему и старалась придать своему лицу самое невозмутимое выражение. Судя по тому, как он на меня смотрел — нифига у меня не получилось.

— Пить хочу. И умыться бы не мешало с утра.

— Ну-ну. — пробухтел, вставая с постели. И двинулся прямиком ко мне.

А я стояла и не шевелилась. И весь мой план пошел к черту, я стояла и ждала когда он подойдет и обнимет. Он подошел и обнял. И все, что я говорила себе только что — все по боку. Чувствовать тепло его тела, вкус его губ, смотреть в его глаза — это все что мне было нужно. Почему я сейчас должна отказаться от всего этого? Ради чего? Ради своих дурацких принципов? Сколько можно быть хорошей и правильной в ущерб себе, своим чувствам, эмоциям и желаниям?

Тимур крепко прижимал меня к себе, и я больше не хотела сопротивляться своим чувствам- тоже обняла его, склонила голову ему на грудь.

— Что же ты делаешь со мной, малышка моя. — Тимур поцеловал меня в макушку. Сколько нежности было в этом поцелуе! Это мой мужчина, никакие бывшие не смогут отнять его у меня.

— А ты? — я посмотрела ему в лицо. Тимур провел кончиками пальцев по моей щеке, а меня как будто пронзила молния. Я даже глаза прикрыла от возбуждения. Да что же это — стоит ему коснуться меня, и я теряю связь с реальностью.

— Ведь не сможешь без меня долго. Как и я без тебя. — Тимур продолжал нежно ласкать меня, как будто напоминая, что теперь мы одно целое. И я таяла в его руках, забывая о том, что было накануне — теперь мне это казалось такой ерундой.

— Ань, ты можешь сейчас пообещать мне кое-что? — Тимур взял мое лицо в свои ладони и смотрел мне прямо в глаза. Сейчас он резко стал очень серьезным, что у меня аж холодок пробежал по спине.

— Что? — голос мой стал хриплым то ли от нервов, то ли от возбуждения.

— Ты больше никогда не будешь делать преждевременных выводов, не поговорив со мной. Никогда не будешь уходить, пока мы не обсудим проблему.

— Обещаю. Но и ты пообещай кое-что мне.

— Все что угодно, моя маленькая.

— Обещай, что не будешь умалчивать ничего от меня. Обещай, что если возникнет проблема, ты мне о ней расскажешь.

— О, это обязательно. Я ведь знаю теперь, как ты можешь додумать и накрутить себя. И что из этого получается.

Тимур все это время продолжал крепко держать меня в своих объятиях, и сейчас был готов продолжить дальше по сценарию, но я не позволила.

— Давай хотя бы умоемся и почистим зубы, — засмеялась я, уткнувшись ему в грудь, — стоит хоть раз начать день правильно.

Я высвободилась из его рук и направилась в ванную. Тимур поплелся за мной. Когда с утренним ритуалом было покончено, мы двинулись на кухню. Лизы не было дома, поэтому Тимур вел себя слегка нахально. Как мальчишка в пубертатный период пытался меня зажимать при каждом удобном моменте. И как результат — я спалила омлет и кофе.

— Тимур, ты что творишь, мы же весь завтрак запоганили. — Я пыталась выглядеть серьезной, но напрасно. Его только веселила моя напускная деловитость.

— Ну, раз уж мы его уже запоганили, я предлагаю другое блюдо на завтрак, — и тут же подхватил меня за талию и усадил на кухонный стол. — Ты же сбежала вчера от меня, а я скучал, — и я даже не успела ничего ответить, как его губы захватили в плен мои. Секунда и его наглые ручонки уже вовсю гуляли по моему телу, освобождая меня от одежды. Тимур жадно осыпал мое лицо, губы и шею поцелуями. И я полностью подчинилась его власти. Сейчас впервые я почувствовала, как приятно, когда мужчина решает, диктует условия, и все что ты можешь сделать — покориться. От этой мысли тело мое пронзила новая волна возбуждения, и я полностью потеряла контроль над собой. И все, чего я хотела сейчас — чувствовать его внутри. Сейчас же, немедленно.

— Тимур, пожалуйста! — простонала я ему на ухо

— Моя маленькая, нетерпеливая девочка. Хочешь меня? — дразнил он.

— Да! Пожалуйста, возьми уже меня! - и резкий толчок выбил из меня громкий стон!

О боже! Все, что было между нами раньше, было детским садом. Сейчас мы действительно чувствовали друг друга как никогда раньше. Эта размолвка открыла новые грани, как будто мы тысячу лет были в разлуке и теперь встретились, чтобы никогда не расставаться.

И как бы пошло это не выглядело со стороны, здесь, на кухонном столе, я получала самое яркое наслаждение, самые незабываемые эмоции. Я дала волю своим чувствам, и в момент взрыва просто не могла больше молчать.

— Давай же моя девочка, не молчи — подначивал меня Тим, с каждым новым толчком выбивая из меня громкие стоны, — не сдерживайся! Я хочу слышать как тебе хорошо со мной.

Его движения становились более быстрыми с каждой секундой. Он как будто чувствовал, что я готова разлететься на тысячу осколков.

— Давай же детка, сделай это вместе со мной! — и он ворвался в меня с такой страстью и силой, что я не сдержала крик и тут же горячая лава излилась но мой живот.

— Ты лучшее, что случилось со мной, — прошептал он мне прямо в губы, — никогда в этом не сомневайся.

— Не давай мне повода для сомнений, пожалуйста!

— Никогда, — и подхватив меня под пятую точку поставил на пол, — а теперь в душ, и едем домой. У тебя тут есть все равно нечего. — глубоко и дерзко поцеловал меня и повел за собой в ванную.

Я ничего не успела даже сообразить от таких резких перемен в его поведении. Душ мы принимали вместе. Эта спонтанная страсть на кухне обнажила все мои чувства к нему, в которых я и себе боялась признаться. Никто из нас еще не сказал главных слов, но оба понимали, что это оно самое. Как в известном фильме «когда не ешь, не спишь, высший класс, чемпионский разряд». И как будто ждали друг от друга признаний, но боялись разрушить словами все волшебство, что было между нами.

Глава 33 ТИМУР

У Ани сегодня была как всегда ночная смена. Мне ее эти ночные дежурства были поперек горла, но она упорно не хотела отказываться от этой работы. Хотя под моим напором смен стало меньше, как и занятий в школе. Моей девочке теперь было куда девать энергию. Особенно ночью. А днем теперь еще и добавилась учеба. Но надо отдать ей должное — справлялась она со всем на ура. Утром меня всегда ждал вкусный завтрак, а вечером потрясающий ужин. Ночью же моя львица отдавалась мне полностью, без остатка, сгорала в моих руках, а утром и следа не было от бессонной ночи — как всегда красива, нежна и привлекательна. И я рядом с ней чувствовал себя живым, способным на все. Когда она рядом, пустяком казалась самая неразрешимая проблема.

Мне, все-таки, удалось убедить Аню собрать остатки своих вещей и переехать ко мне полностью. Правда, пришлось прибегнуть к шантажу, и продолжать оплачивать ее аренду ее квартиру. Но это того стоило. Главное моя малышка теперь была всегда рядом. Я встречал ее после учебы, почти всегда отвозил на дежурство. И только некоторые трудности с бывшей женой омрачали нашу идиллию.

Лика.

Бывшая жена, все-таки, сдержала слово и решила испортить мне жизнь. Через неделю после нашей встречи на дне рождения Марка мне позвонил мой адвокат и предупредил, что она подала заявление о восстановлении в родительских правах. Первое заседание было уже через два дня.

С Аней тогда после ссоры, мы все же поговорили. Я честно рассказал о своих чувствах к ней, она открылась мне. Тогда мы пообещали ничего не скрывать друг от друга, чтобы не ссориться больше. Поэтому я сразу позвонил ей, и рассказал о том, что мне поведал адвокат. Аня хоть и пыталась поддерживать меня, но я видел, как она сама расстроилась. И больше всего мы переживали за Соню. Как она воспримет возвращение блудной матери, что будет дальше?

— Что говорит адвокат? — я как всегда вез Аню на дежурство. — Какие у нее шансы восстановиться?

— 50/50. Но Влад говорит, что отсудить дочь у нее вряд ли получится. Все-таки она бросила Соню, ее не было больше года. Плюс у нее нет работы, собственного жилья и вообще всего, что бы помогло ей обеспечивать ребенка.

— Тим, ты прости, но ты уверен? Она выглядела обеспеченной, когда была у Марка. Да еще ее богатенький толстосум. Ты не думаешь, что она может подготовиться. Например выйти замуж, замутить что-то с жильем. Да и вообще, привлечь его связи. Я бы не стала ее недооценивать.

— Я понимаю. Но Влад с ребятами навели кое-какие справки. Замуж она не вышла, у нее по прежнему нет ничего. А вот на счет ее папика ты права — он не бедный человек, но, к сожалению, бездетный. И если я правильно понял, он поставил Лике условие — ребенок. Но у нее есть некоторые проблемы, поэтому завести нового вряд ли получится. И тут она вспомнила, что у нее есть же дочь. Готовая, и заморачиваться не надо.

— Господи, вот как так можно, а. Это же живой человечек, ребенок! — Аня искренне негодовала.

— Ну, для нее нет никаких принципов, кроме обогащения, любой ценой. Но я не отдам ей дочь. Чего бы мне это не стоило.

— Будем надеяться, что не придется идти на крайние меры.

Мы подъехали к больнице, и Аня вздохнула. Я видел, как ей сейчас не хотелось никуда идти.

— Я последнее время все чаще думаю, что не хочу никуда идти вечерами.

— Ань, я буду только рад, если ты спать будешь в постели каждую ночь, не прерываясь на дежурства. — и поцеловал ее, радуясь в глубине души, что она наконец начала сомневаться

— Я, наверное, просто устала что ли. Сил не хватает последнее время. Может быть нервничаю из-за всей этой истории.

— Не знаю, но отдых тебе явно не помешает. Подумай на счет небольшого отпуска. У нас осталось не так много времени — скоро родители с дочкой вернуться.

Аня заметно занервничала. Она до сих пор переживала, как мои отнесутся к тому, что у нас отношения. Из-за этого и не перебиралась ко мне долго. Хотя Аня считала, что мы все равно поторопились. А я наоборот — готов был перевезти ее к себе с первого дня.

— Да, действительно, время мигом пролетело. — пыталась изображать спокойствие, хотя и знала что я вижу малейшие перемены в ее настроении.

— Ань, успокойся. Все хорошо.

— Ладно, пойду. А ты позвони мне, обязательно, если будут новости.

— Я позвоню тебе, обязательно, даже если новостей не будет. Просто, чтобы тебя услышать. Ты же знаешь, что у меня бессонница, когда ты на дежурстве.

Мы простились, птичка упорхнула в свое царство — что ни говори, а в больнице она была как царица. Ей это нравилось, хоть и сказывалась усталость. Только поэтому я до сих пор и не ставил ей жестких условий. Даже за такой маленький промежуток времени, что мы вместе, я понял одно — Аня не та женщина, которую устроит роль простой домохозяйки. Ей обязательно нужно реализовываться, как личности, как профессионалу. Раньше у нее просто не было возможности реализоваться в семье, в отношениях, но она учится, и у нее это не плохо получается. А для себя я уже решил окончательно, что с этой женщиной готов прожить всю оставшуюся жизнь. Создать настоящую семью, в которой есть все — и любовь, и уважение, и взаимная поддержка, и уют. И еще много чего, что может подарить любящая и любимая женщина.

От приятных размышлений меня отвлек звонок адвоката:

— Да, Влад, привет. Есть новости?

— Да, новости есть. — Влад выдерживал паузу, как будто боялся произносить эту новость вслух.

— Ну и… — я терял терпение, — что за новости? Говори уже.

— Слушай, давай ты подъедешь, и обсудим на месте. Это не телефонный разговор.

Глава 34 ТИМУР

— Это что за филькина грамота? Ты где взял эту бумагу? — я не мог справиться с эмоциями. Меня разрывало на куски. Я просто не верил своим глазам, когда ознакомился с заявлением своей бывшей благоверной и остальными бумагами.

— Тимур ты же видишь все своими глазами. Печать, подпись, все дела. На подлинность документ я проверил — это оригинал. В клинике подтвердили подлинность документа, а вот содержание — уж извини. Само собой ни одна лаборатория не будет комментировать результаты неизвестно кому. Только заказчику.

— Да вы что, все с ума посходили? Ты считаешь, что я должен поверить этой писульке? — я орал как зверь. Смириться с информацией, которую я только что узнал, было выше моих сил.

— Тим, ко мне какие вопросы? — Влад выглядел спокойно, но я видел, что он тоже растерян. — Одно могу точно — всю позицию теперь придется менять с учетом этого факта. И тут надо подумать. Скажи спасибо, что узнали об этом сейчас, а не на первом заседании. Попробуем подготовиться.

Я был просто в шоке. Сел и не мог больше слова сказать. Только не отрываясь, смотрел на текст документа, а видел только отдельные слова, которые резали по телу.

«Предполагаемый отец…», «предполагаемая дочь…» «Вероятность — 0 %»

Ноль, сука, процентов!!!

Как можно поверить, что Соня, мой маленький белокурый ангел, моя принцесса, совсем не моя! Ноль процентов! Как принять эту информацию? Я ведь ни дня не сомневался, никогда мысли себе не допускал, что дочь не моя. И сейчас у меня просто земля ушла из под ног.

Вся моя предыдущая семейная жизнь была не настоящей с первого дня. Жена меня никогда не любила, я был дня нее просто кошельком — хорошим, качественным, но кошельком. Когда я узнал, что Лика беременна — был на седьмом небе от счастья. Первый раз взял дочь на руки уже на следующий день после рождения — этот день я помнил до сих пор в мельчайших подробностях. Самый счастливый день из всех до этой минуты. И что теперь? Все лопнуло в одночасье как мыльный пузырь.

— Что делать то будем? — Влад корректно покашлял перед тем как обратиться ко мне. Я что я могу сказать? А хрен его знает!

— В каком смысле? — лучшее что мог придумать сейчас- ответить вопросом на вопрос.

— Ты и сейчас хочешь чтобы дочь… — он даже осекся, боялся моей реакции на это слово, — чтобы Соня осталась с тобой?

— Влад, я похож на человека, который меняет свои решения? — Влад молчал, только пристально смотрел на меня. — То-то и оно! Но что делать в этой ситуации ты прав, я ума не приложу.

— Тут главное для себя определись, дочь она тебе или нет. А все остальное можно решить юридически.

— Да уж, проще не куда, — ухмыльнулся я.

— Давай ты переваришь это дома, поговоришь с родными, например. Ну не знаю, просто осмыслишь и примешь решение, а я подумаю, какие варианты развития событий нас ждут и что можно сделать.

С Владом мы расстались уже ближе к десяти вечера. Я не знал, куда деть себя. С кем можно было это обсуждать? Естественно позвонил Марку, сказал, что есть срочный разговор, и он должен быть у меня через полчаса. Марк был моим лучшим другом, единственным, кому я доверял на сто процентов. Аня не в счет — она женщина. А женщина никогда не поймет мужчину в подобной ситуации.

Домой ехал через магазин. Этот разговор вести на сухую было просто бессмысленно.

— Тимон, да плевать на бумаги, — Марк успокаивал меня, как мог. А мог он уже слабо, учитывая количество выпитого нами коньяка и время, которое мы на это уже потратили. — Соньку отдавать этой твари нельзя!

— А что делать? Я ведь даже не знаю, кто ее отец?

— Как кто? Ты!

— Да нет, настоящий отец, кто? Если он объявится и начнет заявлять о своих правах! А я? Я кто — никто!

— Ну, тут ты не прав! Я конечно и представить не могу, чтобы я делал, если бы мне сказали, что Матвей мне не родной. Но я точно знаю, что пасть порву за сына, при любом раскладе. Да ты отец, каких еще поискать! Соня у тебя настоящая принцесса! Отец не тот, кто родил, а тот, кто воспитал! Да что я тебе очевидные вещи- то говорю! Ты и сам все прекрасно знаешь. Плевать на бумаги. Вы семья!

— Считаешь, что нужно закрыть глаза на то, что эта тварь мне рога наставляла практически с первого дня? Закрыть глаза на то, что я практически 6 лет воспитывал чужого ребенка?

— Нет, на похождения этой сволочи закрывать глаза нельзя. За это с нее спросить по полной. Но вот скажи мне — ты сможешь сейчас просто взять и отказаться от Соньки? Взять и отдать ее этой непутевой мамашке и непонятно какому папашке?

Я вытаращил глаза — такой вариант я вообще не рассматривал.

— Вооот! Так что не пори горячку. И думаю все таки поговори с Аней. Она у тебя девочка мудрая — сто пудов совет дельный даст.

Аня! Черт я же совсем забыл, что должен был ей позвонить!

На часах уже было 4 утра. Капец, вот мы с Марком конечно засиделись не слабо. Я кое — как отыскал свой телефон. 9 пропущенных. И одна смска: «Суровый, сволочь, я тебя убью!». И теперь самой главной целью моей стало — дождаться утра, ибо меня ждали разборки.

Глава 35 АНЯ

Я любила свою работу — здесь я ощущала себя свободно как нигде. Именно в больнице я чувствовала свою нужность, важность и незаменимость. Мне доверяли, и я просто не могла подвести тех, кто во мне нуждался. Наверное поэтому я всегда спешила на работу, проводила здесь много времени, и если бы не нынешнее положение вещей, то я бы и не спешила теперь домой, а проводила все свое сводное время в стенах больницы.

Вечер, практически до полуночи был весьма насыщен — начало осени всегда сопровождалось вспышкой простудных заболеваний у детей. Многие возвращались из отпусков, а еще начало учебных занятий в школах и детских садах — все это отражалось на здоровье детей и многие попадали к нам. Зачастую не надолго, но, тем не менее, работы это добавляло всегда. Поэтому только в одиннадцать часов я очухалась и нашла свой телефон, то была удивлена, когда не обнаружила там ни одного пропущенного звонка от Тимура. В душе поселилась тревога. Я набрала несколько раз — мне никто не ответил. Это было … странно.

За 30 минут я набирала номер Тимура несколько раз, и каждый звонок был в пустоту. Он просто не брал трубку. Учитывая, что раньше мы всегда созванивались, когда я была на дежурстве, меня начала охватывать паника — что-то случилось. Раньше мне удавалось сохранять спокойствие в любой ситуации, я могла трезво рассуждать. А сейчас я вдруг накрутила себя за считанные секунды. Остатки разума, которые мне удалось сохранить сейчас, не позволили впасть в истерику и не смотря на поздний час я позвонила Лене — она была все таки женой его лучшего друга и точно что-то знает.

— Ань, не переживай. Тимур позвонил Марку около девяти часов и мой умчался. Они точно дома.

— Надеюсь это так. Я звонила несколько раз, он даже не отвечает. Ну ладно не позвонил, но не может же не слышать телефон. — мне вдруг стало так обидно, до слез.

— Марк мне тоже не отвечает на звонки. Только прислал СМС, чтоб не ждала и ложилась без него. А это может означать только одно — у них чисто мужской разговор, который нельзя вести на трезвую голову. Так что, не накручивай себя. Ничего страшного. Завтра они протрезвеют, и у нас будет уникальная возможность устроить головомойку, и тебе даже не будут перечить.

— Круто конечно. Наверное. — я как-то не разделала ее настрой. Может, со временем научусь, но сейчас я была почти на взводе.

— Поверь мне, я знаю о чем говорю. Они дружат с детства и если уж эти двое объединились, они решат все. Успокойся. А завтра своему устроишь «доброе утро».

Мы еще немного поговорили — Лена пыталась меня отвлечь от грустных мыслей и я даже немного успокоилась. Умом понимала, что ничего критичного не происходит — ну засиделись мужчины, что с того. А вот эмоции свои усмирить не получалось — такое со мной было впервые. Видимо действительно в последнее время в моей жизни произошло слишком много перемен, и я не привыкла к такому. Может устала. Не знаю.

Ночь была на удивление спокойной, и я могла посвятить ее планированию утренней расправы над Тимуром. Я даже не смогла удержаться и отправила ему смску. Легче не стало. Только еще больше злилась.

Утром я была полна решимости устроить разборки, и, наверное, впервые вышла с работы почти вовремя. Я все таки надеялась, что Тимур не растерял остатки совести и рассчитывала увидеть его машину на парковке. Машина действительно была, но не его. Да и его самого я не увидела. Зато здесь была его бывшая супруга. Что здесь она забыла?

Каково же было мое удивление, когда эта женщина двинулась на встречу мне. А вот разговаривать с ней я то была совсем не готова.

— Ну привет. — в ее голосе сразу слышался вызов. О, эта женщина однозначно пришла свернуть мне кровь. — Мне нужно поговорить с тобой.

— Не думаю. Мне это явно не нужно, поэтому не вижу смысла продолжать. Настолько я помню у нас с тобой нет общих дел, — я взбесилась, мне захотелось побыстрее от нее отделаться и попасть в квартиру четвертовать Тимура, — мы не подруги, не родственники и вообще. Так что пока.

Но эта особа не позволила мне и шага ступить.

— А мне кажется у нас есть кое что общее. Тимур. Соня. Тебе не кажется, что ты занимаешь чужое место?

— Уж не твое ли? — я была просто в шоке от такого заявления.

— А ты догадливая.

— Мне абсолютно плевать, что ты думаешь. Что тебе нужно? — я теряла терпение — Мнение женщины, которая бросила маленького ребенка более чем на год, пусть и на родного отца, меня не интересует. Так что давай, топай ножками к своему новому очередному ….А нас оставь в покое.

Я была полна решимости уйти, и даже сделала пару шагов, но то что она произнесла заставило меня остановиться.

— А что если я скажу, что Тимур не родной отец Сони. — она смотрела на меня с вызовом и ждала реакции. Я была мягко говоря в шоке. — Ну, что смотришь? Да, это так. И я хочу забрать ее, чтобы ребенок рос с родной матерью, а не с чужим человеком.

Уровень моего шока достиг верхнего предела. Но меня гораздо сильнее возмутило то, с какой уверенностью эта крашеная кукла говорила об этом.

— Да какая ты мать! — я сейчас была готова вцепиться ей в горло, — ты же хуже кукушки. Даже если представить на секунду, что это правда, я не поверю в твой внезапно проснувшийся материнский инстинкт. — сейчас я была на таком расстоянии о ее лица, что могла определить толщину слоя тонального крема на ее наглой физиономии. Последнее я прошипела ей прями в глаза. — Тебя близко нельзя пускать к детям, а к Соне тем более.

Кукла хотела что-то возразить, но осеклась и замерла, глядя мне за спину.

Я обернулась — ну зашибись, все в сборе. А ведь у меня были совсем другие планы на сегодня.

Глава 36 ТИМУР

Аня больше не звонила, а я сам не набирал. Понимал, что накосячил, и не хотел огребать по телефону. Хотел смотреть в её глаза когда она будет меня распинать, чтобы если что, вовремя сориентироваться и оправдаться. Но и понимал, что до утра протрезветь настолько, чтобы сесть за руль, я не смогу, даже если прямо сейчас перестану пить горькую и начну пить чай. Выход был один — звонить кому нибудь, чтоб меня доставили к больнице. Можно было, конечно, дождаться Аню тут, но девушка она не предсказуемая, может и не прийти. Со психу может и рвануть на квартиру к себе.

Был и второй вариант — поехать самому. Я, конечно, был не в форме, но чисто теоретически сесть и доехать вполне мог. Мы и пили то так, для разговора и больше и расслабиться. Но в этом случае меня гарантировано ждал печальный конец. Анюта меня порвёт на американский флаг — это она мне дала понять уже давно. "Пьяный за рулем — преступник". И ни миллиметра в сторону, точнее ни промилле.

Просить было не кого — Марк единственный, кто мог вместе со мной на амбразуру. Но и он был не в лучшей форме. Поэтому решили звонить Николаю. Мама дала ему выходные, и вся надежда была, что он уже выловил всю рыбу в округе и не занят.

Подъезжая к больнице, я мысленно перебирал варианты разговора и дальнейшее развитие событий. Но все, что я придумал, не пригодилось.

Когда понял, что моя Аня разговаривает с бывшей, кровь прилила к голове и я разозлился не на шутку. Что она тут забыла, да еще в такую рань?

— Ты что тут делаешь? — я подлетел к ним в секунду. Лика попыталась держать лицо и не подать вида, что мое присутствие ее напрягло.

— О, Тимочка. А мы как раз о тебе говорили. Я как раз рассказывала твоей новой девушке, что ты теперь свободный человек. Не обременен семьей, так сказать.

Вот же сука! Нет, я этого ей точно не спущу. Влад обязательно что-нибудь придумает.

— Пошла вон отсюда. И чтобы я не видел тебя в поле зрения. А если ты выкинешь еще раз подобный фортель, я тебя по стенке размажу. — я слегка увлекся. Сейчас я держал Лику почти за горло. Но тут подскочил Марк.

— Э, бро завязывай. Это сейчас ни к чему. Она все поняла. Ведь поняла же? — обратился к Лике. Та закивала головой, надеясь, что я ее отпущу.

Я это и сделал. Она тут же пошла прочь, даже не оборачиваясь, видимо я ее здорово напугал. Да и сам себя сейчас боялся.

А Аня стояла на крыльце и молча ждала, когда цирк закончится. Я пошел сдаваться.

— Так это правда? Ты не отец? — с ней невозможно ничего спланировать. Я только открыл рот, а тут уже два вопроса.

— Ань, я не знаю. У Влада есть документ, который об этом говорит. Но я не знаю, на самом ли деле это так. — я замер в ожидании ее реакции.

Что это значит для нее? Как она отреагирует, если это на самом деле так? Обрадуется? Или наоборот? Аня молчала и я напрягся. С Марком мы переглянулись, он еле заметно пожал плечами.

— И когда ты об этом узнал? Вчера?

— Да.

— И почему не позвонил? Решил, что меня это не касается? — было видно, что сдерживается она из последних сил.

— Нет, ты что. Просто я был в шоке… — я даже договорить не успел.

— И что? Ты собираешься отдать Соньку ей? Даже если это правда. Да она же не адекват? Ты не можешь допустить, чтоб она забрала Соню. — мне показалось, что если сейчас скажу, что я так и думал, она мена поколотит.

— Ребятки, давайте продолжим планировать дальнейшую стратегию не здесь, — вмешался Марк. — Давайте Николай нас увезет, — Марк задумался, куда бы нам поехать. — ну, хоть к нам, хоть к вам. А там мы продолжим строить планы и версии.

— Я хочу домой. — Аня как то резко выдохнул, и я испытал облегчение. Казнь отменялась, я походу амнистирован.

— Значит домой. Там и поговорим.

Мы все пошли обратно в машину. Николай нас завез домой и вызвался доставить Марка.

Уже в квартире я все-таки извинился.

— Сволочь ты, Суровый, — Аня называла меня по фамилии, только в двух случаях. Если стебала меня, или когда злилась на меня, очень. Сейчас был второй вариант. — Ты понимаешь, что я места себе не находила. Да я столько всего надумала!

— Ну прости ты меня, — я обнял мою девочку, и она все таки начала улыбаться. — Я вчера как узнал, голову потерял. Это как-то нереально.

— Что думаешь делать? — спросила почти шепотом.

— Я не хочу даже думать что это правда.

— А если?

— Ты права, Соню я все равно ей не отдам. Она моя дочь, даже если крови моей там нет. — Решение это на самом деле пришло еще вчера у Влада в кабинете, но теперь я смог сказать это вслух.

— Тимур, это правильно. Но что делать?

— Дня начала я хочу тебя поцеловать, — я уже почти коснулся ее губ своими, как Аня резко меня оттолкнула.

— Черт, вы что всю ночь барматуху пили? Тим, это кошмар, — и унеслась в туалет, зажимая рот рукой.

Не понял! Вообще-то это был элитный коньяк!

Глава 37 АНЯ

Господи, так плохо мне давно не было. А все это Алька со своими эклерами. Мне еще вчера их запах не понравился. Говорила же ей, что они испортились. Нет ведь спорила еще, и заставила таки съесть. Теперь вот расплачиваюсь за свою слабость к сладостям обнимая унитаз.

— Ань, — протянул Тимур за дверью, — ты в порядке? Что случилось?

— Я не в порядке. Кажется Альбина меня траванула своими гадкими пирожными. Я выйду через 5 минут. Не стой пожалуйста под дверью.

— Я сделаю чай тогда. Может в аптеку сгонять?

— Уйди, пожалуйста. На кухню.

Тимур засопел, но все же ушел на кухню. Я конечно понимаю, что он переживает, но все таки… Тем более, что клятв о горе и радости, болезни и здравии мы не давали. И вообще — сейчас его гиперопека начинала напрягать.

Когда я привела себя в порядок и вышла из ванной, Тимур был на кухне. Был увлечен приготовлением чая. Для меня. Я наблюдала за ним, и мне вдруг стало за свои мысли. На самом деле это так приятно, когда о тебе есть кому позаботиться. Я наверное просто отвыкла от простой заботы.

— Прости меня, а. — я подошла к нему сзади, обняла его за талию и прижалась к нему всем телом.

Тим обернулся и тоже меня обнял:

— Дурочка, я же переживаю за тебя. Ань, ты правда в норме?

— Да, уже лучше. Выпила сорбенты, скоро будет совсем хорошо.

Мы еще немного постояли так, просто обнявшись, чувствуя тепло друг друга, вдыхая родной запах. Мне вдруг показалось, что это лучший запах на свете. Раньше я как то не замечала, как он пахнет. А сейчас я осознала, что узнаю его аромат из тысячи других. Так пахнет родной человек.

Мы выпи чай, который приготовил Тимур и решили немного отдохнуть. Я все таки с ночного дежурства, да и Тимур всю ночь тоже был, мягко говоря, занят. Завалившись на диван, я так пригрелась в родных и крепких руках, что сама не заметила, как уснула.

*****

— Влад, нужно сделать все возможное. И невозможное тоже. — раздраженный голос Тимура выдернул меня из лап Морфея. — Меня волнует только моя дочь. После всего, что сделала эта гадина, она не заслуживает называться матерью. Поэтому постарайся. Я готов на все. — Влад видимо что-то отвечал, потому что после короткой паузы Тим с ним простился.

Я встала и пошла на кухню. Взглянула на часы — вторая половина дня. Да уж, отдохнули не слабо. Ну и ладно, все равно выходные и в универ не надо.

— Чего кричишь? — Тим резко обернулся на мой голос. — Все хорошо?

— Прости. Разбудил. — обнял и поцеловал меня в висок. — Чай?

— Да, пожалуй. Только давай я приготовлю.

— Тебе не нравится, как я готовлю чай, — пытался шутить мой мужчина, но я видела, что он взволнован.

— Ну как мне может не нравится чай, приготовленный твоими руками? Я просто хочу поухаживать за тобой.

Я заварила чай с мятой, достала печенье, и мы расположились на кухне.

— Тимур, скажи, а что ты решил?

— Ты о чем?

— Брось, ты прекрасно знаешь, о чем я. О Сонечке, конечно. Что ты будешь делать?

Тимур молча смотрел на кружку с чаем. Он не раздумывал, нет. Было видно, что решение он принял давно, но боялся сказать в слух.

— Тим, — обратилась я еще раз и он поднял глаза и посмотрел на меня, — если тебе интересно мое мнение, я скажу так…

— Подожди, — он резко перебил меня, как будто боялся того, что я могу сказать не то, что он хочет слышать. Теперь и я напряглась. А вдруг… — Ань, я не хочу верить в то, что Сонька мне не родная дочь. Нет, я, конечно, вполне допускаю, что бывшая жена мне изменяла еще раньше, но ….Но, бля, это бред какой-то. Да мне плевать, кто ее отец. Я держал ее на руках совсем крошкой, я не спал, когда она болела, я первый кто увидел, как она делал первые шаги. Я всегда был рядом, несмотря на работу. А теперь я должен ее отдать этой…. Да она ее бросила. Соня ей не нужна. Я не зачем ей все это, но нихрена у нее не выйдет.

Последнее он говорил громко, расхаживая из угла в угол кухни, активно жестикулируя.

— Тим, ты не представляешь, как я рада! — Я аж подскочила и прыгнула ему на шею. — Я так боялась, что ты решишь иначе. Я так привязалась к Соне, что не представляю себе, как это, без нее. И я так соскучилась.

— Ты правда рада? Ань, спасибо. — Тим хотел меня поцеловать, но его отвлек звонок телефона.

— Это Влад, извини, я отвечу.

— Конечно, о чем речь.

Я пошла в спальню — там оказывается и мой телефон ожил. Звонила Лена.

— Привет. Чего переполошилась? 7 пропущенных на 5 минут.

— Ань, скажи это все правда, да? — Лена даже не поздоровалась. Она была взволнована, очень. Обычно она самая спокойная из всех. — Ну, чего молчишь?

— Лен, ты о чем? Конкретно, что правда?

— Ну как о чем? О том, что Тимур Соньке не отец. Да это ересь, это не может быть правдой. Ань скажи, что они просто перепили и несут бред. Мне Марк рассказал я в шоке. Нет, я в ужасе.

— Лена, стоп! Останови поток своих мыслей, я не успеваю за тобой. Я сама толком не знаю ничего. Но насколько я поняла- это правда.

- Пи@ец,- это было первое матерное слово, которое я услышала от нее за все время. И это меня развеселило страшно.

— Ну как не назови, а суть не изменится, — говорила я сквозь истерический смех. Мат из уст Лены был бесподобен.

— Так, это нужно срочно обсудить. У вас ровно час, чтобы добраться до нас. Я готовить ужин, а вы собираться. — и отключилась.

Я обессилено села на кровать — ехать ужасно никуда не хотелось. Но надо знать Лену. Мы хоть и общались недолго, но о ней я поняла одно сразу — если она сказала, что пошла готовить ужин — значит отвертеться не выйдет. Достанет с того света!

Тимур зашел с виноватым лицом и я все поняла.

— Что, едем? — спросила я.

— Тебе тоже звонила?

— Да, — я уже не могла сдерживать обреченное хихиканье.

— Ну тогда какие варианты?

— Никаких, — согласилась и пошла собираться.

Спустя 30 минут мы уже были на пути к ребятам.

Несмотря на то, что Тимур приучал меня ездить на машине, сегодня я чувствовала себя тревожно и еле дождалась пока мы доберемся. Ерзала всю дорогу. Он даже несколько раз спрашивал, все ли нормально. И по приезду к дому друзей я была слегка в каком-то непонятном напряжении. Сама не могла понять, чего так распсиховалась.

Лена была непревзойденной хозяйкой. На столе был накрыт ужин — еда у нее всегда была отменная. Я вдруг осознала. Что страшно голодна.

— Привет, — мы обнялись с ней и пошли как всегда в беседку.

— Слушай, неделю не виделись, а ты как будто изменилась даже. Похорошела, глазки горят. — подкалывала меня подруга.

— Да наверное просто выспалась наконец, — и мы расхохотались. — Давай помогу, пока ребята не пришли.

— Да почти все готово. На вот только рыбу поставь, — и протянула мне блюдо с запеченной рыбой.

Лена готовила прекрасно, особенно блюда из мяса и рыбы. Но что сегодня — запах свел меня с ума, как чеснок вампира. Даже голова закружилась.

— Лен, у тебя новая приправа? Или травы какие-то. — я понюхала блюдо и поморщилась, но Лена заметила.

— Тебе запах не нравится? — и смотрела на меня как-то подозрительно. — и давно тебя запахи раздражают?

— Прости, я наверное на работе траванулась. Сегодня с утра плохо было. Напарница угостила пирожными, и по видимому не первой свежести.

Мы уже подошли к столу. Я поставила эту несчастную рыбу на стол и села.

— Ну и что ты мне заливаешь? Тимур то знает уже? — и смотрит так хитро, улыбается. А глазки как у кота из мультика про Шрека. Как будто ждет, что я ей тайну открою …

И тут меня как током прошибло…. Глаза мои округлились и полезли из орбит. Слабость, тошнота, перепады настроения. ЧЕРТ, да я уже больше неделю сама не своя….

— Что я должен уже знать, — еле слышу голос Тимура, поворачиваюсь — он улыбается и смотрит на нас. И Лена уже тихонько подпрыгивает на месте испытывая дикую радость, а я и слова не могу проронить..

ВОТ КАК ТАК-ТО, А???

Глава 38 ТИМУР

После разговора с Владом я немного успокоился. Я давно работал с ним, он помогал решить мне самые сложные дела, которые возникали в работе. И Марку много помогал. Никогда не проигрывал в суде. Но одно дело бизнес, и совсем другое — семейные разборки. И естественно я все равно переживал. Сейчас, наконец, в моей жизни было все как надо — рядом моя маленькая девочка и моя маленькая женщина. Две дорогие моему сердцу малышки. И мне было принципиально сохранить это хрупкое ощущение настоящей семьи. Сохранить то, чего я давно очень хотел и чего мне всегда не хватало. Аня дала мне это. Нам с дочерью. Да, даже после всего, что я узнал. Я не перестану считать Соньку своей. И никому не позволю ее у меня забрать.

Погрузившись не надолго в свои мысли я не сразу сообразил. Что звонит снова мой телефон. Опять адвокат. Влад кое что придумал и решил задать пару вопросов. Сейчас я готов круглосуточно отвечать на его вопросы, лишь бы все это поскорее закончилось. Тут же позвонил Марк и приказал нам с Аней явиться к ним чрез час. Лена беснуется, он ей проболтался о Соне. Поэтому именно приказ прозвучал, а не приглашение. Своей жене перечить в подобной ситуации он не мог. Они и правда созданы друг для друга. И я, глядя на них, в последнее время все чаще думаю — какое место в моей жизни заняла Аня?

Собственно, мы, недолго думая, уже ехали к ребятам. Аня в последнее время какая-то взвинченая. Я очень старался справиться с ее автомобильной фобией, даже на автодром ее возил. Хотя эта попытка закончилась грандиозной истерикой и почти скандалом. После этого ограничился только разговорами и поездками со мной в машине. И вроде постепенно добился того, что она уже не тряслась как осиновый лист на переднем сидении моего авто. Но сегодня как в первый раз ей богу — опять ерзает и психует. И вообще как то странно себя ведет. Может действительно накопилась усталость — учеба, работа, школа танцев, реабилитация. Ничего из этого я не смог уговорить ее бросить. Еще и с Соней на подготовительные занятия ходит по выходным. Благо сейчас дочка на отдыхе. Нет, это определенно нужно прекращать.

У ребят Аня расслабилась, успокоилась. Лена захватила ее в плен и увела в беседку, а мы с Марком остались пока у машины — нужно было обсудить кое-какие детали.

— Да Тимон, какие вопросы. Я думаю и Лена не откажется выступить свидетелем. Ты бы слышал, как она сегодня кричала, даже материлась! — это было действительно серьезно. Если Лена перешла на этот язык — дело труба. Я даже рассмеялся.

— Ну уж если педагог загнул трехэтажным, то это уже круто.

— Вот ты смеешься, а я серьезно. Она была зла как черт. Я ее давно такойне видел.

— Спасибо ребят. Я не сомневался. Единственное я только не знаю, стоит ли втягивать Аню — Влад говорит, что ее свидетельские показания суд может не принять во внимание, когда станет известно, что у нас отношения.

— Но ведь она занималась с ней. Она и сейчас с ней занимается. Кто как не она может рассказать, как Соня изменилась? Как снова вернулась к нормальной жизни практически.

— Ты прав, конечно, но Лика обязательно скажет, что Аня моя… — кто она мне? Любовница сожительница? Отвратительнее слов подобрать нельзя. Ужасно. Нужно как то действительно упорядочивать все в своей жизни.

— Плевать что скажет твоя бывшая. — Марк перебил, и даже не понял, что я задумался в этот момент. — Она всю свою никчемную жизнь по коленкам скачет. Ей не понять, что есть и другие отношения между мужчиной и женщиной. Отношения, когда двое любят друг друга и поддерживают, когда есть настоящая семья.

— Думаешь я способен создать настоящую семью? Я же старый эгоист. Я даже сейчас держу девочку возле себя, практически положил на ее плечи воспитание своего ребенка и ничего не обещаю взамен. — я сейчас правда подумал, что мы ведь и не обсуждали наши отношения никогда. — Какой же я козел.

— Я рад, что ты наконец это понял — Марк начал стебать меня как всегда. — Смотри, как Анюта влияет на тебя, умнеешь на глазах. Я бы на твоем месте задумался над этим.

Двигаясь к беседке, мы уже вовсю смеялись друг над другом. Но я не мог не заметить, как Лена что-то выпытывает у моей девочки. А последняя фраза, долетев до меня и вовсе удивила. Аня что-то скрывает?

— И что я должен знать? — и Аня повернула голову и смотрела как испуганный ребенок. В ее глазах читался и страх и как озарение какое-то. Как-будто она только что-то поняла и это ее напугало. Я напрягся и перевел взгляд на Лену. А вот она сейчас была абсолютно счастлива — радость просто выпирала наружу. Да что тут происходит то вообще? Что такое случилось, чего я еще не знаю? И должен ли знать?

Возвращаю взгляд к своей малышке — она продолжает смотреть на меня, потом резко отворачивается.

— Ань, что случилось?

Она молчит. Зато Лена подлетает, обнимает сначала меня потом ее.

— Я так рада за вас, ребята. Ну вы конечно молодцы!

Я вообще ничего не понимаю. А Аня тем временем медленно поднимается со скамейки, обнимая себя за талию. «Замерзла» — сразу подумал я. А она смотрит на меня виновато. А потом просто уходит в дом. Ничего не сказав никому.

Я вот сейчас вообще ничего не понял. Это что вообще было, а?

Глава 39 ТИМУР

— Лен. Что тут случилось, а? — Марк первым задал вопрос, который я хотел озвучить.

— Ребятки, все классно. — Лена продолжала смотреть на нас как на идиотов и улыбалась.

— Что классно? — Лена выглядит довольной, значит все нормально. Но хотелось бы знать.

— Марк, — она обратилась к мужу, — расскажи пожалуйста нашему другу, как я себя чувствовала и вела, когда только забеременела Матвеем.

— Это был тот еще треш, на самом деле. А в чем собственно дело? — тут Марк тоже прозрел видимо, потому что его лицо озарила идиотская улыбка.

— Причем тут это? — это уже было не смешно, что за тайны мадридского двора. Но тут меня осенила догадка — Ты что, снова беременна? О Ребят поздравляю.

Марк поднял бровь и посмотрел на жену. Он снова засмеялась.

— Да нет, не я. И действительно, Тим, поздравляю.

Если речь зашла о беременности, и это не Лена, то … Вот я придурок. Как я не заметил это раньше?

Марк тоже отмерев похлопал по плечу и расхохатался:

— Вот ты шараду нам устроила. Вы что, девки инфаркта хотите. Такая новость, а вы тут шуткуете.

— Да какие шутки, Аня не меньше Тимура в шоке. Тим, — Лена толкнула меня в бок, — вы серьезно не соображаете, что ли. Ну вы даете! Одна медик, второй отец со стажем. И такое проморгали. Ну я с вам чумею.

Я уже не слышал, что ребята говорили дальше. Мои мысли были заняты перевариванием этой новости. Аня беременна? У меня будет еще один ребенок?

Аня. Она же сбежала в дом. Почему?

Я двинулся за ней. Вошел в дом, громко позвал.

— Минуту, — голос доносился из ванной. Я подошел и постучал.

— Ань, выходи. Сидеть там весь вечер не получится все равно. — я очень старался чтобы мой голос был мягким. Хотя я волновался жуть.

Дверь тихонько открылась и медленно Аня вышла, не поднимая глаз на меня.

А я смотрел на нее сейчас и видел уже не просто девушку, которая запала мне в душу несколько месяцев назад, не только девушку, с которой мне хорошо, а любимую женщину, мать моих будущих детей. Я не знаю что значит любовь для кого бы то ни было. Больше скажу, я сам минуту назад был уверен, что любовь — это просто красивое слово, которым пудрят мозги сентиментальным девочкам, чтобы добиться от них желаемого. А сейчас четко ощутил это чувство в себе. Так вот значит какая ты, любовь.

— Тимур, прости, я не знаю, как это могло произойти. И почему я раньше не поняла? Я просто не ожидала. Мы ведь не планировали ничего такого и я понимаю…

— Я люблю тебя. — мне было сейчас важно сказать ей то, что я осознал сам секунду назад.

— Я понимаю, что это сейчас не вовремя…Что? — она подняла на меня глаза. А Я просто наклонился и поцеловал. Без напора, мягко, успокаивая ее.

— Я. Люблю. Тебя. Слышишь? И перестань нести эту чушь, которую ты только что начала.

Аня смотрела на меня широко открытыми глазами. И она только что плакала. Это было видно по ее красному лицу. Она с ума сошла? Ей нельзя теперь нервничать. Получается теперь ее спокойствие — моя забота.

— Ты не расстроился? Правда?

— Зачем ты так говоришь? Ребенок от любимой женщины — это лучшее, что может произойти в жизни любого мужчины. И перестань думать обо мне плохо.

— Нет, прости, я не ничего такого не имела ввиду. Просто мы не планировали. И вообще были осторожны всегда. — задумалась. — Почти всегда. И я не знаю, что делать дальше. — последнюю фразу моя крошка уже шептала в моих объятиях.

— Ничего. Хотя нет, много всего теперь. Во первых ты бросишь школу танцев. Потом мы обязательно пройдем все обследования или что там делают в ваших больницах в таких случаях.

— Почему я должна бросать танцы? — возмущается еще.

— Потому что скоро ты не сможешь все время работать. А танцы это нагрузка. И вообще не спорь. Теперь я отвечаю за твое здоровье и безопасность, — я взял ее за подбородок и чуть коснулся ее губ своими.

— Деспот.

— Пусть так. Но самое главное — ты выйдешь за меня за муж.

— Я не слышу вопросительной интонации в этом вопросе. — малышка немного успокоилась и расслабилась.

— А это и не вопрос. — Теперь я поцеловал ее как будто мы были долго в разлуке. Меня просто переполняло чувство нежности и желания, что я еле сдерживался.

— Обсудим это после того, как решится вопрос с Соней.

— Нет. Это мы не будем обсуждать. Неужели ты думаешь, что я тебя отпущу? Ты попалась птичка. И сейчас мне кажется, что теперь все будет хорошо. Ты мой талисман. С тобой у меня все получится. У нас все будет хорошо.

Мы вернулись к ребятам в беседку спустя минут двадцать. Аня смущалась и прижималась ко мне. А я не мог выпустить ее из объятий. Лена с Марком бросились на перегонки нас поздравлять. Эта новость действительно стала праздником для меня. Я, наконец, осознал, какое место в моей жизни занимает моя маленькая пигалица. Теперь уж я могу с уверенностью сказать, что она мое сокровище. И я люблю. Да именно люблю. Я теперь точно знаю, что значит это чувство. Это не просто влечение, страсть или желание. Это другое. Когда она нужна тебе больше чем сама жизнь. Когда она и есть для тебя сама жизнь. И я готов горы свернуть, чтобы сделать ее самой счастливой на свете. Теперь я точно все смогу. Ради нее и моих детей. Ради нашей семьи.

Глава 40 АНЯ

Сегодня приезжают родители Тимура с Соней. Месяц пролетел как в тумане. Столько событий произошло. И все что произошло, сегодня нам предстояло обсудить с родителями.

Пару дней назад состоялось первое заседание по иску бывшей жены Тимура. Влад, адвокат Тима, конечно большой молодец. Он проделал большую работу, выстроил хорошую стратегию. Я очень надеялась, что все решится в ближайшее время, и мы снова заживем спокойно. Однако Тимур очень переживал из-за того, что суд запросил независимую экспертизу отцовства. Неужели это будет играть какую-то роль. И вообще — это просто неприятно и унизительно, лишний раз напоминать мужчине, что его обманывали столько лет. Но это неизбежно и оставалось только смириться и идти до конца.

Меня же теперь Тимур окружил такой заботой и любовью, что иногда я просто задыхалась. Тогда, в доме ребят, он сказал, что любит меня. Это было неожиданно. Да, нам было хорошо вместе, мы испытывали друг к другу теплые и нежные чувства, привязанность, но любовь ли это? И этот вопрос я задавала себе все чаще. Я любви не знала, кроме родительской. Но любовь мужчины и любовь к мужчине — это другое. Я терзала себя мыслями о том, что если бы не мое положение, сказал бы он мне эти заветные слова? А сама я? готова ли сказать о своей любви к нему? Что это такое?

Об этом мы и разговаривали с Лизой в кафе после занятий в школе — пока я отстояла свое право продолжать заниматься с детьми. Но ненадолго.

— Ань, по-моему в тебе сейчас говорят гормоны. Ты несешь какую-то ерунду.

— Лиз, ну серьезно. Ведь получается, что он собрался на мне жениться из-за моей беременности. Он замечательный отец, с этим я спорить не буду. А я? Какое место я займу в его сердце. Просто мать его ребенка?

— Ань, ты нормальная вообще? Он вообще-то в любви тебе признался. Назвал тебя любимой женщиной. Да он пылинки с тебя сдувает. Тебе что еще надо? У тебя что с самооценкой стало, подруга?

— Да не знаю я Лиз. Наверное я просто боюсь.

— Ань, а ты сама то его любишь?

О, сколько раз я задавала себе этот вопрос. И ответить не могла сама себе. Точнее в глубине души я знала, что жить теперь без него не смогу. Он нужен мне как воздух. И если это не любовь, то тогда что вообще есть любовь. Но черное чувство не покидало меня. Все кто мне был дорог уходят из моей жизни, так или иначе. Я боялась, что и это закончится. Умом понимала, что все это бред, а сердце ныло каждый раз, когда я уже готова была сказать ему о своих чувствах. И я видела, что он ждет от меня этих слов. Но каждый раз, когда слова готовы были сорваться с губ, к горлу подступал такой ком, что и слова проронить было невозможно.

— Я жить без него не смогу. Это знаю точно. Когда он рядом со мной я просто счастлива. Ради него я готова на все.

— Адекватные люди и называют это любовью. Но ты же у нас замороченная. Ань ну поговори ты с ним о своих страхах. Скажи все, что у тебя на душе.

— Лиз, ты издеваешься. Как я такое ему скажу? А если он обидится?

— А ты думаешь ему приятно, что ты молчишь. Что он ждет, что ты скажешь, как любишь его, а ты как воды в рот набрала. А ты мало того, что молчишь, так еще и ведешь себя странно. Тут знаешь тоже подумать можно много чего. Завязывай ты нагнетать. Тебе сейчас надо думать только о хорошем. И вообще — жизнь налаживается. У тебя теперь есть семья, где тебя очень любят. Цени это. Такими вещами не играют.

— Наверное, ты права.

Тимур не мог меня сегодня забрать, и я решила немного прогуляться, подышать воздухом. Всю дорогу до дома я размышляла над Лизкиными словами. Она была очень убедительна. И я действительно задумалась, о том, что зря я нагнетаю. Надо просто жить. В жизни будет еще много всего — и хорошего и плохого. Но вместе мы можем справиться со всем. Нельзя всю жизнь бояться. Так можно эту самую жизнь и профукать. И в конце концов, я сама себя накручиваю. Я тут же достала телефон и набрала номер Тимура. Он говорил, что у него важная встреча, но мне было жизненно важно сказать ему это именно сейчас. Я надеялась, что он снимет трубку. Он не разочаровал.

— Да, Анют, — услышала я на том конце провода, — что-то случилось?

— Нет, просто я хочу сказать, что очень тебя люблю. Я люблю тебя. Вот так. — На том конце стояла гробовая тишина. Только частое сопение слышалось в трубке. — Тимур, ты слышишь?

— Слышу. Повтори еще раз.

— Я тебя люблю. Больше жизни.

— И я тебя. Я скоро освобожусь и сразу приеду. — небольшая пауза и я снова слышу его голос. — спасибо, родная.

Я испытала такое облегчение сейчас. Как я могла думать, что Тимур неискренен со мной. Не может мужчина быть таким нежным и чувственным, не испытывая искренних чувств. Да, мы любим друг друга. И эта любовь дана нам свыше, за все то что мы пережили. Мы имеем право быть счастливыми. И наш будущий малыш и есть самое большое доказательство нашего большого светлого чувства.

До дома я добралась быстро. Или просто за размышлениями не заметила, как время пролетело. Тимур обещал вернуться скоро, и я быстренько сварганила нам ужин. Я ведь и предположить не могла, что он нам не пригодится.

Глава 41 ТИМУР

Я сидел в своем кабинете с товарищем Мирянским, обсуждая результат нашей совместной работы. И новую идею, которая возникла у меня совсем недавно. Моя маленькая пигалица вдохновляла меня на подвиги, и я был полон идей. Для реализации одной из них мне нужна была помощь Мирянского. Несмотря на то, что сынок его оказался редкостным ублюдком и его выходку я ему не прощу никогда, отец был мужиком глубоко порядочным. Иметь с ним дело было приятно.

Вся их семья имела отношение к медицине — так или иначе. Мать с отцом были врачами, весьма известными. Сейчас они уже правда на заслуженном отдыхе, живут за границей. Родной брат в Москве занимает высокий пост в министерстве здравоохранения. Есть еще сестра, она тоже врач, вроде психиатр. Но в свое время удачно вышла замуж и давно не работает. Сам же Сергей Леонидович имеет фармацевтический бизнес. Учитывая его родственников — весьма прибыльный. Бизнес свой он поднял с колен после того как партнеры его подставили. Вроде как это были его друзья, но это не точно. В общем, с тех пор он ни с кем и никогда не ведет совместных проектов. Это было небольшой трудностью на пути к реализации моей идеи.

— Тимур Александрович, то, что вы предлагаете весьма и весьма интересно. Однако мне не совсем понятны мотивы столь резких перемен в направлении вашей деятельности. Вы ведь занимаетесь сухим строительством, и в этом вам действительно нет равных. Но строительство детского реабилитационного центра — это ведь не просто здание. Его мало просто построить, тут нужно душу вкладывать. А вы насколько я знаю отношения к медицине не имеете, представления о реабилитациях разного рода у вас на уровне дилетанта. Да и быстрых денег с такой идеи не заработать. Вы уж меня простите за откровенность и прямоту. Зачем это вам?

— Вы правы — я простой строитель. Это все что я умею делать хорошо. И раньше меня мало что интересовало кроме строительства и извлечения прибыли из этого. Но недавно все изменилось. Видите ли, моя будущая жена имеет прямое отношение к медицине. Она на последнем курсе института, будущий педиатр. Но уже сейчас занимается реабилитацией детей. Мою дочь она просто поставила на ноги за короткий срок. Аня увлечена этим с определенным фанатизмом. Она так много и красиво говорит об этом, что заразила и меня. Я думаю, что для нашего города комплексный реабилитационный центр для детей будет очень кстати. И если вы примите активное участие в продвижении этой идей, это будет определенным бонусом в вашей предвыборной кампании.

— Вы в курсе моих планов? — Мирянский был удивлен. Ну а что, я навел справки. Подготовился.

— Да. Простите, но у меня свои источники. Поэтому я предлагаю вам взаимовыгодное сотрудничество. Ваши связи, мои связи, совместная идея — думаю, мы можем добиться успеха.

— Да, идея конечно интересная. Но тут не обойтись без господдержки и инвесторов. А для этого нужно иметь четкое представление о том, что это будет.

— Ну, с последним проблем не будет — немного времени и проект будет. А вот с господдержкой сложнее. Но для этого я и предлагаю сотрудничество вам.

Мы еще немного пообсуждали перспективы этого дела. И в конечном счете он обещал подумать над моим предложением. Меня вполне устроило это. Он не отказал сразу, значит заинтересовался. Думаю, дело выгорит.

Мы уже закончили обсуждать проект, и Мирянский стал торопиться на еще одну встречу. Однако на выходе он обернулся и пристально посмотрел на меня. Казалось, обдумывал стоит ли спрашивать. Но тут меня отвлек звонок — это была Аня. Я говорил ей, что у меня встреча, и обычно она не беспокоила меня на работе, если я был занят, всегда относилась с пониманием. Значит, что-то случилось. Я кивнул Мирянскому, что мне необходимо ответить на звонок, отошел к окну и снял трубку.

— Да Анют, что-то случилось? — но то что я услышал на том конце провода выбило у меня почву из под ног. Я ждал этого давно, и наконец услышал. И все чего я хотел сейчас, оказаться рядом с ней и зацеловать ее до потери сознания. А может и не только это.

— Сергей Леонидович, у вас остался какой-то вопрос? — завершив свой важный разговор я повернулся в своему гостю.

— Да. — он снова подошел ко мне и глядя прямо в глаза спросил, — Тимур Александрович, почему вы замяли дело моего сына. Это инцидент в больнице с вашей девушкой. У вас были все козыри на руках, а вы просто спустили все на тормозах. Приберегли козырь на будущее?

Я не скажу, что был удивлен. Все таки такой человек не может не знать о похождениях своего отпрыска. И то, что он сам поднял этот вопрос, добавляло ему сто очков.

— Скажу честно, я собирался раскрутить эту ситуацию по горячим следам. Но Аня меня убелила этого не делать. — Я заметил немой вопрос в его глазах, — Да, такая вот она есть. Мстить не в ее стиле. Сначала мне это было не понятно, я даже злился. Но сейчас понимаю, что она была права, когда говорила, что каждому воздается по заслугам. Насколько я знаю, ваш Алексей все-таки влип в историю. И только благодаря вашим связям…

— А вы осведомлены неплохо, — не дал мне договорить. — Надеюсь эта неприятная ситуация не повлияет на наши отношения в будущем.

— Только если подобное не повторится.

— Не повторится.

Мы обменялись рукопожатиями и простились.

Эта встреча заняла немного больше времени, чем я рассчитывал. Поэтому, как только Мирянский покинул мой кабинет, я вылетел следом, по дороге купил самый роскошный букет цветов и помчался к своей девочке.

Открыл дверь своим ключом, тихонько вошел. Аня была на кухне, что-то напевала себе под нос и пританцовывала. В моей футболке, которая чуть прикрывала ее попку. Я готов был смотреть на это вечно. Но сдерживать свое желание становилось все труднее и я подошел чуть слышно сзади, обнял ее за талию одной рукой, вторую руку с цветами поднес к ее лицу, нежно поцеловал в шею — это действовало безотказно.

Аня повернулась, обвила руками мою шею и прильнула к моим губам своими. Мы слились в страстном поцелуе, прервав его всего один раз

— Я люблю тебя! — глядя мне в глаза сказала она.

— Я люблю тебя! — ответил я ей.

И мы продолжили с того момента на котором остановились. И больше не останавливались не на секунду, пока не достигли верха наслаждения. Каждый раз, когда мы были близки, я думал, что это лучшее, что случилось со мной. Но каждый новый раз был лучше предыдущего. И сейчас я могу сказать точно — с моей девочкой все у меня еще впереди.

— А-а-а-нь, — мы лежали на смятой постели, голые, мокрые, но абсолютно счастливые, — а мы не сильно увлекаемся? Сейчас, наверное, надо сдерживать свою страсть, это может навредить малышу? — я повернулся и погладил ее животик, пока еще маленький, плоский, но в нем уже была часть меня.

— Навредить ему может только то, что его папочка говорит глупости. Он вообще-то все слышит. — Аня прижалась ко мне и поцеловала, — люби меня и больше мне ничего не нужно.

— Нет, все таки нужно, — я вдруг взглянул на часы на стене и чуть не онемел, — Ань, мы опаздываем в аэропорт.

Через сорок минут мы уже были на первом этаже терминала. И впереди у нас был серьезный разговор с моей семьей.

Глава 42 ТИМУР

Рейс задерживался, так что о том, что мы опоздали родители так и не узнают. Аня нервничала. Очень. Ее состояние передавалось и мне.

— Ань, перестань психовать. Еще не приехали, а ты уже сгрызла все ногти. С тобой что происходит? Ты как будто идешь знакомиться с родителями. — Я хотел разрядить обстановочку и ее немного поддержать. Причину ее нервозного состояния я понимал. В последнее время она вообще была слишком эмоциональна, но теперь мы хотя бы знали причину этого. И теперь, когда первый шок от этой новости прошел, я был счастлив. Я ощущал себя как ….я даже не мог четко сформулировать. Такого раньше я не испытывал. Сейчас я был готов подарить ей весь мир, носить на руках. И еще много всего. Но сейчас ей нужно было только успокоиться, а я пока не знал как с этим справиться.

— Тим, я ничего не могу с собой поделать. Я правда жутко нервничаю. Твои родители конечно мировые, ну мама точно. А вот в отце я не уверена. Ты прости, но мне кажется, я ему не нравлюсь.

— Перестань говорить ерунду. Он просто хмурый и все, — я пытался пошутить.

— Да, а еще он не любит врачей, я помню.

— Слушай, — я взял ее милое личико в свои ладони и чмокнул в нос. Она смешно поморщилась, — как только он узнает, что собираешься нарожать ему маленьких суровых внучат, он полюбит тебя больше, чем родного сына.

— Очень смешно. Знаешь, мне кажется, я не готова это обсуждать с твоими родителями. Меня точно инфаркт шарахнет.

— Так, все, хватит. Успокойся. Они же не монстры в конце концов, Ань. А вон, кстати, и они.

В толпе прибывающих пассажиров показалась моя семья. Мать с отцом шли, о чем то спорили как всегда. Но выглядели довольными и отдохнувшими. Я, глядя на их счастливые лица, даже задумался о том, что было бы не плохо и Аню свозить на отдых. А то она совсем себя загоняла с этой работой, а ей сейчас необходимо беречь себя.

Сонька шла рядом и везла свой маленький чемоданчик. Они его с Аней выбирали. Я помню так смеялся над ними. А сейчас смотрел на дочь и не понимал — как такое вообще возможно, что она может быть не моя.

— Аня! Папа! — Соня увидела нас в толпе встречающих и ринулась к нам. Бросилась обнимать… Аню, а не меня. Практически запрыгнула к ней на руки, а Аня подхватила ее.

— Соня, не делай так больше. Ты же уже взрослая девчонка! И тяжелая, — тут Соня перебралась ко мне на руки и начала тоже меня целовать.

— Папка, я так по вам скучала. А вы?

— И мы тоже малыш! — я не спуская ее с рук поднял чемодан. Родители уже тоже подошли.

— Мам, пап, привет, — мы обнялись, — как отдохнули?

— Отлично! — ответила мама, обнимая в это время мою невесту. — Только твой отец ворчал весь месяц. Но и это не омрачало наш с внучкой отдых.

— Я больше ни ногой в эти ваши санатории, — папа хоть и старался казаться серьезным, но, как говорила Аня, глаза его улыбались. До нее я и не знал, что можно улыбаться одними глазами.

Мы двинулись домой, точнее, к родителям. Еще вчера мы с Анютой навели там порядок, накупили продуктов. А Аня сделала кое-какие заготовки, чтобы быстро сварганить ужин. Этим они и занялись с мамой, пока мы с отцом делились последними новостями в гостиной.

— Скажи мне сын, у вас с Аней насколько все серьезно? — отец, наконец, задал вопрос, который висел в воздухе, пока мы обсуждали дела.

— Серьезнее некуда, пап. А почему ты спрашиваешь? Она тебе не нравится? — я должен был спросить, сейчас мне это было важно. Конечно, мое отношение к Ане не измениться при любом ответе, но все же.

— Дело не в том, нравится она мне или нет. Дело в том, нравится ли она твоей дочери, и как далеко зайдет их дружба. И что будет, если вы вдруг разбежитесь.

— С Соней у них прекрасные отношения. И это меня очень радует. Аня ей уделяет внимание больше чем родная мать в свое время. Сонька ей доверяет. И пап, мы не разойдемся, не надейся. — я начал злиться, отец это заметил.

— Сын, прости меня за прямоту, и не обижайся. Я просто не хочу, чтобы история повторилась. Я вижу, что Соня доверилась твоей новой девушке, и ты слишком быстро впустил ее в нашу жизнь. Это или сумасшедшая любовь, или…

— Пап, Аня уже часть моей жизни, — я не стал слушать дальше нравоучения отца, мне было обидно, что он подвергает сомнению очевидные вещи. — И Сониной. Мы вместе. Точка. Он будет моей женой в скорм времени. — заменив его удивление, добавил, — Гораздо раньше чем ты думаешь. Смирись, и прояви хотя бы понимание.

Я встал и вышел, решил, что сейчас не готов обсуждать дальше это с отцом. Я впервые в жизни поспорил с ним. Это было неприятно.

Входя на кухню, я увидел как мама с Аней мило воркуют, занимаясь приготовлениями. Соня крутилась вокруг них. Просто идеальная семейная картина. Ну как отец не видит, что мы счастливы с ней. Почему он упрямится, чего боится?

Минут через 30 все было готово и мы уже сидели за столом.

— Ань, я поела, — Соня начала канючить. — Папа, ну можно я пойду мультики смотреть.

— Беги, солнышко. — И дочка убежала в свою комнату. Комнату, где она проводила времени больше, чем у нас в квартире. Надеюсь скоро это измениться. И дом у нас будет один.

— Тимур, как обстоят дела в суде. У Лики есть шансы?

— Очень надеюсь, что нет. Влад вплотную этим занимается. Надеюсь ваше присутствие не понадобится. И все решиться быстро.

Аня убедила меня не говорить родителям о результатах теста на отцовство. Если все решится в нашу пользу, никто и никогда не узнает об этом и в нашей жизни все будет как прежде. Родители любят внучку, она души не чает в бабушке с дедушкой. И совершенно ни к чему омрачать эту идиллию. Тем более отцу противопоказаны стрессы, а мама и без того очень эмоциональна.

Хотя, по крайней мере, все таки один небольшой стресс им придется сегодня пережить.

— Мам, пап! На самом деле это не все новости. У меня для вас есть еще одна и она, я очень надеюсь, будет для вас куда приятнее предыдущих.

Родители замерли в ожидании с разными выражениями лица. Мама была довольна, как будто заранее знала, что я сейчас скажу. Впрочем, как всегда. Отец насторожился.

— Мы с Аней собираемся пожениться. В ближайшее время. — Аня в этот момент перестала дышать от неожиданности. Да, мы собирались сказать это чуть позже, но я решил не ждать, особенно после разговора с отцом. — И еще, — уж добивать, так добивать, — у вас скоро появится еще один внук. Ну или внучка. Там уж как получится.

Аня подавилась и закашлялась. Она явно не ожидала, что сегодня все будет вот так. Ну а что откладывать. Я больше решил не ждать, а стать счастливым здесь и сейчас. А для этого у меня теперь было все — беременная любимая женщина, родители и дочь.

Глава 43 АНЯ

— Мы с Аней собираемся пожениться. В ближайшее время. — Тимур решил сообщить эту новость прямо в лоб. Я даже забыла как дышать от неожиданности. И Тут он просто добивает меня. Контрольный. В голову. — у вас скоро появится еще один внук. Ну или внучка. Там уж как получится. — И дальше я просто ничего не слышу. И кажется не вижу. Какой ужас. Я готова провалиться сквозь землю. Вот зачем он так? Я ведь просила, я была просто не готова.

Доли секунды и я вылетела в кухню как ошпаренная. Мне действительно стало плохо. Залпом выпиваю стакан воды, набираю второй, но меня кто-то останавливает. Поворачиваюсь, ожидаю увидеть Тимура, но вижу его мать. Она просто сияет.

— Анечка, детка с тобой все хорошо? Присядь. Много воды сразу пить не стоит. Стошнит.

— Голова закружилась просто. Я не ожидала такой откровенности от Тимура. Растерялась.

Я присела на стул, отдышалась. Александра Матвеевна присела рядом.

— Ань, ты чего-то боишься? Если ты сомневаешься в Тимуре — зря. Я таким давно его не видела — с тобой он просто ожил. Ты просто вернула его к жизни. И я очень тебе за это благодарна. Я думаю у вас все будет хорошо. Вы прекрасная пара.

— Спасибо Александра Матвеевна. Надеюсь, что все действительно будет хорошо. Просто, все очень быстро. Закрутилось. И беременность. Мы же не планировали. И вообще, господи. Я в растерянности.

— Милая моя, — Александра Матвеевна обняла меня, очень нежно, по матерински что ли. И я расплакалась. — Ну перестань. Тебе нельзя переживать. Теперь мы все будем о тебе заботиться. Знай, что у тебя есть семья. Это все мы. Я конечно не смогу заменить тебе мать, но ты всегда можешь на меня рассчитывать. И если что, — она стала говорить шутливо, — обязательно жалуйся на этого узурпатора. Найдем на него управу. А то знаю, сейчас начнется- то не ешь, это не делай, на работу не ходи.

— Уже началось. — сквозь слезы засмеялась я, — уже кошмарит меня по поводу работы.

— Ну вот, я же говорю. Хотя может он и прав немного. Побереги себя.

— Спасибо вам большое. — я обняла ее. И мне стало так тепло. Я просто почувствовала родную душу. Надеюсь, что и отец примет выбор сына. Иначе мне будет очень тяжело.

— А теперь пойдем, эту новость надо отметить.

Мы вернулись за стол. Тимур с отцом сидели и оживленно спорили. Ну вот. Вечер точно перестает быть томным.

— Саша, — обратился отец к супруге, — ну ты хоть скажи этому упрямцу. У нас им будет куда проще. Мы и с Соней поможем и с малышом. Что там делать в этой квартире. Тут ведь и воздух свежий и простор. Ну ведь так.

Вот сейчас можно повторить пожалуйста, я не расслышала. Александр Александрович хочет, чтобы мы жили тут? Да я к Тимуру еще до конца не переехала, а тут такое. Нет, мне сейчас снова станет плохо.

— Перестань. Они сами решат. Давайте лучше выпьем, радость то какая. Молодежь, а ну за стол. Тимур налей мне вина, отцу тоже немного разрешаю.

Все вроде как довольны, а вот я в напряжении. Не могу расслабиться. Наблюдаю за отцом Тимура и просто диву даюсь. Его как подменили. Он повеселел. Как то даже ко мне стал более расположен. Может я действительно себя накручиваю. Время покажет.

***

Родители Тимура приняли новость о нас более чем хорошо. Мама была просто в восторге. Да и отец стал более лоялен. По дороге домой вечером после ужина, я конечно высказала Тиму свое «фи» относительно его поступка. Но он ночью так убедительно извинялся, что у меня просто не осталось сомнений.

Всю следующую неделю у нас дома были оживленные баталии относительно моей занятости. Естественно институт бросать я не собиралась. А вот с работой было сложнее. Тимур быт очень категоричен относительно ночных смен. Срок был всего 7 недель, но я чувствовала дикую усталость, и он настоял, чтобы я отказалась от ночных смен. Без компромиссов. Ни какие уговоры не действовали. И его родители были с ним солидарны. В общем о работе в клинике пришлось на время забыть. Я осталась в штате, но теперь выходила только днем, и то если нужно было подменить кого-нибудь из девочек.

И сегодня мне посчастливилось поработать в родном приемном отделении.

На днях должен был состояться суд. Очередное заседание. Тест был готов, и Тимур страшно нервничал. Хотя и знал результат, был вроде готов, но все таки надеялся. Влад говорил, что все идет как надо. Пока в нашем присутствии — моем и его родителей — необходимости не было. И мы все просто ждали.

Смена в целом была спокойна. Народу не было. Мы поговорили с Тимом и Соней по видеосвязи, и он пошел укладывать дочь спать. Я присела на подоконник, заварила кофе и только собиралась насладиться напитком, как вдруг меня отвлек фельдшер со скорой. Привез мужчину лет 50. Гипертонический криз. Кардиолога уже не было в больнице и нам пришлось вызывать. А неотложку — самим естественно. Но когда я увидела пациента — обомлела.

Кавалер бывшей жены Тимура. Толстосум. Привредный мужик. Или я предвзята?

Он смотрел на меня очень подозрительно, как будто вспоминал, где меня уже видел. Ну что ж, я не буду облегчать ему задачу.

Его определили в палату и мне предстояло провести некоторые процедуры. Я молча выполняла свою работу. А этот тип цеплялся ко мне каждую секунду.

— Что-то мне лицо ваше знакомо. Кажется мы с вами уже где-то встречались. — нагловатым голосом продолжал меня бесить толстосум.

— Лежите спокойно, вам вообще-то капельницу поставили. — я еле скрывала раздражение.

— Так, Суровая, вот тебе назначения, — Алька занесла мне карту от дежурного врача. Она, зная то я собираюсь за муж, уже окрестила меня Суровой. Ей нравилось меня выводить из себя. В шутку разумеется.

— Точно, госпожа Суровая. Вы были вместе с мужем моей спутницы на приеме в честь юбилея какого-то бизнесмена. — В его словах было столько пренебрежения.

— С бывшем мужем, если точнее.

— Ну и каково это? — я замерла в ожидании дальнейших гадостей в свой адрес и выжидательно смотрела на него. — я имею ввиду, каково это когда разбиваешь семью, занимаешь чужое место? Своих детей не можешь родить так решила чужую дочь загробастать.

— Вы что несете вообще? — я была в шоке от этих заявлений

— Ничего особенного, просто интересуюсь. Совесть не мучает? Оставить ребенка без матери.

— Послушайте вы, — вот сейчас я собиралась нарушить все нормы медицинской этики, — да как вы смеете разговаривать со мной в подобном тоне. Кто вы такой. Образец семейственности? Эталон родительства? Кто? А Вы вообще в курсе о том, что ваша дама бросила дочь больше года назад? Что все это время Тимур воспитывал дочь один? Что так называемая мамаша, даже ни разу не поинтересовалась ребенком за все это время. Сколько вы с ней? Месяц? Два? Сколько раз за это время она делала попыток увидеть Соню? Да ей плевать. Плевать на то, что у девочки была депрессия когда ее мать бросила! Плевать на то, как она с этим справилась! Плевать на проблемы со здоровьем, которые ребенок заполучил после предательства близкого человека! И теперь, когда у ребенка все наладилось, вы, сраные благодетели, решили снова поиграть чужими жизнями! Хочу рожу ребенка, хочу брошу, а захочу — снова заберу. Да это ребенок, живой человек, а не игрушка! — я уже перешла на крик, а толстосум смотрел на меня как на инопланетянку с Марса, а я продолжала, и меня остановить уже было невозможно. — И вы будете учить меня морали? Да я молю бога, чтобы суд увидел, что за человек ваша Лика. ЕЕ к детям на километры подпускать нельзя. Дочь ей не нужна! И если вы до сих пор этого не поняли — мне вас очень жаль. Такие как она не имеют права носить гордое звание матери. — я выдохлась. Выздоравливайте!

Я вылетела из палаты как ошпаренная. Обидные его слова засели комом в горле и я разрыдалась в процедурке. Алька влетела следом за мной. Она все слышала. Пыталась успокоить, но мне нужно было выплеснуть все, что накопилось. И слезы дали мне облегчение. Возвращаться в палату я не стала. Напарница взяла этого пациента на себя. Но мы все же встретились утром.

Я собиралась домой, Тимур уже ждал меня на парковке. В коридоре я увидела толстосума. Хотела пройти мимо незаметно, но он меня заметил и подошел.

— Вас ведь Анна зовут? — тон его был совершенно другим, не таким наглым как вчера.

— да, и что? — разговаривать с ним я не хотела. Вчера я перегнула, но признаваться, а тем более извиняться, точно не собиралась.

— Я хотел извиниться за свое вчерашнее поведение. Я не знал тех подробностей, о которых вчера так эмоционально вы мне поведали.

— Уровень доверия ваших высоких отношений мне не интересен, простите, я опаздываю.

— И все же. Если все так как вы говорите, я решу вопрос с Ликой. Вы правы. На первом месте должны быть интересы ребенка, а не амбиции взрослых. Еще раз простите.

И ушел. Просто развернулся и ушел. А я стояла и не понимала — это что сейчас было вообще?

Глава 44 АНЯ

Сегодня наконец итоговое заседание по иску бывшей жены Тимура. Заседаний было уже несколько, и ни на одно из них Тимур меня не взял. Говорил, что мне там нечего делать и волноваться нельзя. И еще много чего в подобном духе. Но мне было не легче. Я переживала еще сильнее. Я хотела поддержать его, помочь чем-нибудь. О ситуации в больнице я рассказала ему в тот же день — решила, что это важно. Тим нахмурился, но ничего не сказал мне ни тогда, ни после.

В течение этого месяца я была как на иголках еще по одной причине. Лика ни как не проявила себя. Я ждала, что она объявится, устроит что-нибудь фееричное, или хоть как-то обозначит свое возвращение для Сони. Но ничего не произошло до сегодняшнего дня. Тимур тоже видел мое состояние, пытался успокаивать, но я ничего не могла с собой поделать. Я жутко психовала. Проклятые гормоны взяли верх над моей жизнью, и справиться с ними мне было не под силу. Только вечером, когда Соня уже спала, я отключалась в руках любимого мужчины и только его ласки и нежность помогали мне забыться.

Сегодня, по традиции, я была на взводе. Я ждала новостей. Но телефон предательски молчал. Он ожил лишь один раз — утром, когда Семеныч вызвал меня на работу. Поэтому уже пару часов я психовала на работе.

Погода была отвратительная. Я вышла на улицу подышать свежим воздухом, и каждые 5 минут гипнотизировала телефон. Неожиданно он все таки ожил — Тимур наконец объявился и сердце замерло. Ну вот момент истины практически. По крайней мере для нашей маленькой семьи. Да именно так. За это короткое время нам удалось стать настоящей семьей. Я, он и Соня. И сейчас я поняла, что не хочу чтобы в ней была еще и Лика. Не хочу.

— Тимур, — я от нервного напряжения почти закричала, — ну почему так долго. Я чуть с ума не сошла. Рассказывай скорее.

— Все хорошо. Все даже лучше, чем мы ожидали.

— Ты серьезно? Господи, Тим, я так рада. Я хочу подробностей.

— Все вечером. Мне еще нужно на работу, а потом я сразу за тобой и мы к родителям.

— Да, только, — я ведь даже не сказала что я на работе, — Тим, ты только не ругайся, ладно…

— Аня, только не говори, что ты на работе. — я струсила и промолчала, — Господи, ты невыносима, неисправима, неугомонна. Но я тебя все равно люблю. Заберу вечером с работы и точно отшлепаю.

Я только рассмеялась в ответ. Я была свершено не против такого наказания.

Мы договорились, что вечером за столом мы все обсудим, он нам все расскажет. Но самое главное я услышала. Соня остается с нами, а Лика уходит в историю. Я была просто счастлива.

***

Смена подходила к концу. И вроде все было хорошо, но меня не покидало чувство тревоги. Проклятые гормоны снова напомнили о себе. Но я гнала от себя темные мысли.

Я уже переоделась и впервые за все время работы в этой больнице я была готова уйти раньше. Тимур наконец позвонил. Машину ему пришлось оставить на парковке напротив больницы — наша парковка была забита битком.

Я вышла ему на встречу. Мне не терпелось его обнять. Эмоции просто шкалили. Мне осталось лишь перейти наш парк, но Тим двинулся мне на встречу. И в этот момент громкий визг колес разделил мою жизнь на две части. Все произошло в считанные секунды. Желтая иномарка резко сорвалась с места и рванула на моего мужчину. Никто из нас даже не успел сообразить. Машина промчалась мимо меня и то, что я увидела после, повергло меня в шок.

Громкий крик оглушил тишину парка. Я рванула вперед, к лежащему на дороге Тимуру. Кричала, но он не реагировал. Подбежали ребята с больницы. дальше как в тумане — одни оказывали помощь Тиму, другие успокаивали меня. И вроде все были свои, но я никого не видела. Ни чего не соображала. Услышала только, что Тим без сознания. И дальше темнота.

***

Открыв глаза, я увидела потолок больничной палаты. Хотела быстро подняться, но не смогла. Мне помешала капельница. Оглядевшись, поняла, что я в гинекологии и меня охватил ужас. А что если я…. Нет, этого просто не может быть. С малышом все должно быть хорошо. А Тимур? Тут же всплыли в памяти последние события. Мне захотелось кричать от нахлынувшего отчаяния, но я только проскулила, закрыв рот рукой.

В палату вошла медсестра. Я ее еще не знала.

— Вы как себя чувствуете?

— Что с Тимуром? Он жив? Где он?

— Давайте я позову врача. Я не могу вам ничего говорить.

— Да хоть папу Римского. Если он в курсе зовите хоть его.

Да, я кричала, но только так я могла в этой ситуации.

В палату вошел Петр Семенович. На нем лица не было. Он не торопился говорить, и меня это страшно раздражало.

— Как же ты нас напугала, — начал он, но совершенно не с того.

— Где Тимур? — я пыталась держать себя в руках и говорить спокойно.

— В операционной.

Что ж, уже неплохо. Значит жив.

— Как он?

— У него множественные переломы, сотрясение. Ушиб позвоночника.

Господи, я знала, что это.

— Насколько серьезно?

— Средней степени. Пока идет операция, ничего не могу сказать точнее. Анечка, ну ты же все понимаешь. Не накручивай себя. Он жив — и это главное.

Я откинулась на подушку и попыталась успокоиться, выходило плохо.

— Нам нужно сделать тебе УЗИ. Ждали когда придешь в себя. Необходимо убедиться, что все в порядке.

Я готова была разрыдаться прямо сейчас. Мы собирались на первое УЗИ вместе. А сейчас я одна. Тимур на операционном столе. И никакой определенности.

Подходя к кабинету диагностики, я увидела родителей Тимура. На них лица не было. Александра Матвеевна обняла меня и я разрыдалась.

— Ну, детка не надо. Успокойся. все будет хорошо. Самое страшное позади. — она гладила меня по спине и волосам и меня немного отпустило.

— Спасибо. Но как вы так быстро? Ну в смысле узнали. Приехали. И где Соня?

— Соня с Леной. Марк разбирается с полицией. Нам позвонили сразу. Тимур в операционной, а мы если ты не против, пока побудем с тобой. Ань, — мама стеснялась спросить, но решилась, — ты не против, если я с тобой побуду на УЗИ.

— Ну что вы, конечно нет.

Она была очень рада. И мне ее поддержка была необходима, раз уж Тим не может быть со мной.

Врач озвучил основные важные моменты и задумался. Я напряглась. Мне всегда не нравилось когда на диагностических процедурах у специалистов лицо менялось в процессе. Это могло значить только одно — что-то пошло не по плану.

— Что-то не так? — не выдержала я.

— Да вроде нет. — еще одна пауза и я его пну ногой, — ели только вы не против близнецов.

ЧТО? Двойня?

Я перевела взгляд на Александру Матвеевну. Она тоже плата в ступор, но быстро пришла в себя и от радости расплакалась.

Глава 45 АНЯ

На ночь мне пришлось остаться в больнице. Врача не убедили ни хорошие анализы, ни результаты УЗИ, ни мои увещевания. Именно последнее и сыгралорешающую роль. Моё состояние у них вызывало тревогу. А ведь я действительно не могла успокоится. Я так переживала именно от того, что мне никто ничего не говорил. К Тимуру не пускали. Я переругалась с кем только могла. Но все без толку. Родители его уехали домой, чтобы привезти необходимые вещи для сына и меня. Но я не собиралась оставаться тут надолго.

Утро не принесло облегчения. Я больше решила не ждать пока кто-нибудь что-нибудь мне наконец скажет. Собрала из палаты свои вещи и выписала сама себя. Раз уж Тимур в больнице то и я могу позволить себе находиться рядом. Переоделась в свой костюм и направилась к Семенычу. Пусть только попробует отказать мне работать тут.

Я вломилась в кабинет, совершенно не рассчитывая что там уже будет Александра Матвеевна и Александр Александрович.

— Аня, ты почему здесь? — Семеныч был слегка удивлён. — И почему ты в рабочей одежде. Кто тебя выписал?

— Я сама себя выписала. Я не собираюсь прохлажлаться на больничной койке, пока вы все устраиваете тайны Мадридского двора. — Вообще конечно ещё с утра я не собиралась ругаться. Но сейчас, когда я поняла, что снова что-то происходит без меня, я разозлилась. — Кто-нибудь вообще собирается мне объяснять что вообще происходит? Почему вы скрываете от меня состояние Тимура и почему меня не пускают к нему?

— Аня, — Семеныч говорил со мной как с душевно больной, — успокойся, тебе нельзя нервничать.

— Я беременная, а не больная. И по вашему сейчас я не нервничаю? — держать себя в руках было все сложнее. — Да я себе напридумывала уже кучу страшных вещей, пока вы все тут щадите моё состояние. Может хватит? Я не ребёнок!

— Тогда почему себя так ведёшь? — отец Тимура смотрел на меня исподлобья. И я немного сбавила обороты. Его я побаивалась. — Оставьте нас на пару минут.

Все молча вышли. Мы с Александром Александровичем остались один на один.

— ты что творишь? Почему ведёшь себя как подросток?

— Я не понимаю, что плохого в том что я хочу знать правду? Я ведь места себе не нахожу. Все произошло на моих глазах, — я начинала плакать. Не хотела, но слезы предательски наворачивались. — Я просто не переживу если с ним случится что-то плохое.

Я обессилено опустилась на стул, закрыла лицо руками и дала волю слезам. Отец сел рядом, тяжело вздохнул и продолжил:

— Сейчас основная задача для тебя — это твоё здоровье. Ты просто не имеешь права навредить себе и малышам. Тимуру конкретно ты сейчас не можешь помочь, а вот сделать хуже — запросто. Он обязательно придёт в себя. И как думаешь он относится к тому, что ты могла угробить себя, и его детей? Правильно, он разозлится. Просто пойми- ты теперь не одна. Теперь у тебя есть мы-семья. И мы не оставим тебя одну. Просто тебе нужно научиться нам доверять. Сейчас ты будущая мать, и ты не имеешь никакого морального права подвергать опасности своих ещё нерожденных детей. Ты уже несёшь ответственность за них. Так что возьми себя в руки и перестань устраивать детский сад. В конце концов это по меньшей мере не в твоём стиле. Ты всегда была сильной, что произошло сейчас?

— эти проклятые машины отбирают у меня самых близких и любимых! — я продолжала плакать, а он обнял меня, пытаясь успокоить. — Я просто не смогу жить без него.

— Тебе и не придётся. С Тимуром всё будет хорошо. Но нс будущее ты должна чётко для себя уяснить- когда у женщины есть дети, она обязана быть сильной. По этому вытирай свои слезы и идём.

— Куда? — я растерялась даже от неожиданности.

— К Тимуру. Но прежде ты дашь мне слово, что больше мне не придётся объяснять тебе очевидные вещи. И ты будешь вести себя хорошо.

— Обещаю.

***

Несколько дней мы все ждали когда Тимур придёт в себя. Родители настояли, чтобы я переехала к ним. Они окружили меня заботой и вниманием. Поддерживали и утешали. У меня с ними сложились приятные отношения. Хотя отец со мной был строг- не позволял раскисать и держал меня в тонусе.

Вечером, когда мы уже собирались спать, позвонили с больницы и сообщили, что Тимур пришёл в себя. Нам даже разрешили приехать прямо сейчас. Моему счастью не было предела.

Я была у него каждый день, я бы оставалась с ним и на ночь, но с его отцом у нас была договорённость, что я буду беречь себя. Мне было нестерпимо больно смотреть на недвижимое тело своего сильного мужчины. Это было так неестественно. И я всегда уходила домой с тяжёлым сердцем. И вот теперь мой любимый смотрел на меня, и я была просто счастлива. Он был ещё очень слаб, но я не могла не обнять его. Нам никто не мешал. Все всё понимали.

— Мне сказали, что ты себя очень плохо вела. — я положила голову ему на плечо и просто наслаждалась тем что он со мной.

— они врут. Все. Я просто хотела чтобы с тобой все было хорошо. Я люблю тебя. — я подняла голову и посмотрела ему в глаза. — поклянись, что никогда меня не оставишь!

— И не надейся! — ему было тяжело говорить, а он ещё и шуть пытался. — ради тебя и нашего ребёнка я готов терпеть твои выходки вечно.

— Детей. Ради меня и детей. — я ждала его реакции.

— Да моя маленькая, мы не будем откладывать рождение второго. Как только наш малыш появится на свет мы сразу приступим к ещё одному.

— Ну допустим, не малыш, а малыши….

— в каком смысле? — видимо с этой новостью надо было подождать, он что-то туго соображает.

— в прямом, Тим. — я еле сдерживала смех. Меня распирало от радости сейчас. — у нас будет сразу два малыша.

Тимур смотрел на меня не моргая. Я даже сначала подумала, что ему снова плохо. Но когда на его лице начала появляться улыбка, я наклонилась и нежно его поцеловала.

— ты знаешь, что я люблю тебя?

— Да, ты мне уже говорил!

Глава 46 ТИМУР

Открывая глаза, я ожидал увидеть, что угодно, но только не потолок отделения реанимации. Еще все эти трубки и приборы. В палате была медсестра, она сразу среагировала на мое пробуждение. И через час я уже мог мыслить конструктивно. Насколько это было возможно в данной ситуации.

Первое что я вспомнил — суд. Влад действительно сделал невозможное. Помимо того, что Лику не восстановили в правах, так еще ей не удалось отстоять право на встречи в дочерью. Суд принял во внимание тот факт, что больше года она не предпринимала никаких попыток к общению. Да и за последний месяц, имея возможность, даже ни разу не пыталась увидеться с дочерью. Не знаю, сыграло ли какую- то роль выступление моей маленькой пигалицы перед любовником моей жены, но на суде он не присутствовал, а встретиться с ним лично у меня не получилось. Он был слишком занят. Или это просто отговорки. Теперь уже не важно. Дочь оставалась со мной, и тот хрупкий мир, который мы создали вместе с Аней, был сохранен. Я был счастлив.

Помню, что оставил Влада разбираться с формальностями, а сам рванул к любимой. Меня распирало от желания сообщить ей прекрасную новость, тем более знал, что она переживает. Хотел быстрее ее успокоить. Даже не разозлился, когда узнал что она в больнице на работе. Она была очень предсказуема, даже не удивила. Хотя построжился, больше для проформы, но все таки. Поехал вызволять своего трудоголика.

Припарковался напротив больницы. На больничной парковке мест не было, но я даже не парился, не собирался здесь задерживаться. Тогда я еще на знал, как сильно я ошибался.

Последнее, что помню это как машина летела прямо на меня. Она просто сорвалась с места, как только я ступил на асфальт. Как специально. И дальше темнота.

Сколько прошло времени не знаю, и который сейчас час тоже. Попросил сообщить отцу. Нужно было восстановить события последних дней и разобраться, что случилось. И Аню хотелось увидеть. Очень. Когда спросил здесь ли она, мед сестры нервно заулыбались. Сказали, что кошмарила она их всех страшно. Насилу выгнали домой на ночь. В сердце защемило, было приятно, что моя малышка такая заботливая. Только вот ей нужно о себе думать и о нашем будущем ребенке. Надо будет ее поругать.

Семеныч был на работе, он и поведал мне о моих проблемах со здоровьем. Мне предстоял долгий пут восстановления. Большая работа. Я был расстроен. Слишком большие планы на дальнейшую жизнь были расстроены. Их просто переехал желтый седан премиум класса.

Моей семье понадобился час, чтобы быть на месте. Уверен, что это Аня всех подгоняла. Влетела одна из первых, потом родители. Но медики быстро умерили их пыл, и мои мудрые предки сразу оставили нас с Аней одних.

— у нас будет сразу два малыша. — эта ее фраза до сих пор стучала набатом в моей голове.

Удивительно. Как удалось одной маленькой, вредной пигалице за очень короткий срок изменить мою жизнь. Просто перевернуть ее с ног на голову. Я, еще недавно обманутый муж, отец-одиночка, вечно ворчащий трудоголик, теперь был самым счастливым человеком. Без пяти минут — многодетный отец. Вот только со свадьбой теперь придется повременить. В ЗАГС я просто обязан вести свою любимую женщину на своих ногах. И не просто вести, а нести на руках.

Я даже не сомневался, что она не испугается трудностей со мной, что будет рядом. Одно только это давало такие силы, что я был готов на все, лишь бы скорее встать на ноги. И с этим решил не затягивать.

Утром следующего дня у меня уже был мой лучший друг.

— Камеры на больнице сняли все, полиция уже нашла виновника. — Марк как всегда сделал все красиво, да еще в кратчайшие сроки. Вот только удовлетворения на его лице я не видел. Значит было что-то, о чем он боится или не может сказать. — Точнее виновницу.

— Супер, это еще и баба. Неужели одна из бывших подружек, кому я не перезвонил, — даже смешно стало от нелепости ситуации.

— Ну тут прав как никогда, — Марк выглядел обеспокоенным, и я тоже начал напрягаться, — в общем, за рулем машины была Лика.

Меня как молния ударила. Она что, специально меня переехала? А я кретин, еще раздумывал после суда, правильно ли я поступаю, лишая ее общения с дочерью.

— В общем полиция ее уже задержала. В ее крови нашли наркоту какую-то. Но ее любовничек делает все, чтобы ее отпустили. И если мы сейчас не предпримем ничего, то она может уйти от ответственности.

Я был в шоке. Моя бывшая жена настолько сильно ненавидит меня, что готова была убить. Сейчас я понял, насколько правильно поступил, когда отрезал ей любую возможность общаться с Соней. У моей дочери теперь есть прекрасная любящая мать. Хоть Аня и убеждает меня, что никто не может заменить мать настоящую, но уверен она ошибается. По крайней мере, ей это удается.

А вот готов лия посадить бывшую за решетку? Не уверен. Сейчас я готов простить ей это, лишь бы она не попадалась мне больше на пути. Просто исчезла, растворилась, испарилась из нашей жизни. Если ее покровитель сможет обеспечит мне это, черт с ней.

— Тимон, ты слышишь? Надо срочно принимать какие то меры. Надо Владу звонить.

— А ты знаешь, что у нас с Аней будет двойня? — Марк выратащил на меня удивленные глаза. — Мне Аня сказала сразу, как я пришел в себя. Марк я не хочу ничего, никаких разборок. Пусть она валит ко всем чертям. Все чего я хочу, как можно скорее встать на ноги, чтобы своими ногами повести Аню в ЗАГС, чтобы взать а руки своих детей не сидя в инвалидном кресле, а стоя с букетом воздушных шаров около роддома. Вот чего я хочу. Но я позвоню. Не Владу, а ее любовнику. Раз он так хочет ее вытащить, у меня есть для него предложение.

Глава 47 ТИМУР

Я прокручивал в голове разговор с любовничком своей бывшей жены. У меня был только один единственный шанс решить этот вопрос, и я просто обязан быть убедительным. В том, что Лика дорога ему, я убедился, когда Марк мне рассказывал, с каким фанатизмам он ее защищал в полиции. Пустил в ход все свои связи и возможности. Однако были некоторые трудности в виде меня и моего друга. У нас хоть и денег было поменьше, но в друзьях и приятелях недостатка не было. И думаю ему дали понять, что легко они не отделаются. Приятно, что не все еще меряется только деньгами.

— Рад слышать вас, Тимур Александрович. Если честно, сам собирался с вами связаться.

— Буду считать ваши слова искренними. У меня к вам есть разговор. Рассчитываю на личную встречу.

— Непременно. Думаю, нам есть что обсудить. Надеюсь, что нам удастся с вами договориться.

— Посмотрим, — я завершил звонок и прикрыл глаза. Ну вот, назад дороги нет.

Марк до последнего убеждал меня не делать глупостей и не спускать на тормозах эту ситуацию. Он был настолько зол, что мы чуть не поругались, когда я сказал ему о своих планах. Был категорически со мной не согласен, считал, что после всего, что произошло, Лика должна понести наказание.

А я просто хотел покоя. У меня скоро будет большая семья, родятся сразу двое малышей. А это значит, что времени на тяжбы у меня не будет. Я просто не хочу тратить это самое время попусту. Ведь даже если бывшую привлекут к ответственности, здоровья мне это не добавит. Я хочу быть рядом с моей маленькой пигалицей, моей будущей мамочкой все время, пока не родятся наши дети, и после, когда ей понадобится помощь с малышами.

Вся моя семья сейчас испытывала смешанные чувства. Все очень радовались за нас с Аней, но мое состояние вызывало тревогу. Сейчас всем нужны были силы и терпение справиться со всем, что выпало нам.

В моем состоянии были небольшие сложности. Мне предстояла серьезная реабилитация, если я планировал как можно скорее встать на ноги. Сейчас для меня это была цель номер один. Я не мог позволить себе оставаться инвалидом, когда мне предстояло нести ответственность за мою большую семью.

От Семеныча я узнал, о том, как протекает беременность у Ани. Оказывается многоплодная беременность — это всегда определенный риск. Могут быть трудности на протяжении всего срока. Но тут подключились мама с Леной. Они сразу взяли под контроль Анину жизнь, как только узнали о двойне. И окружили ее заботой, пока я прохлаждался тут.

Все это в совокупности убеждало меня в правильности моего решения. И первым шагом на пути в мою новую счастливую жизнь был предстоящий разговор.

Через несколько дней после того, как я пришел в себя, меня перевели из реанимации в палату. И теперь мне было гораздо лучше. Омрачало, только то, что я не мог полностью двигаться — постельный режим меня доканает. Однако прогнозы были весьма оптимистичные и все, что нужно было сейчас мне — это терпение и время.

Аня проводила много времени со мной — все таки хорошо иметь рядом личного доктора, особенно такого настойчивого. Пока о реабилитации речь не шла — было слишком рано, но Аню не останавливали такие мелочи. А если еще принять во внимание ее бушующие гормоны — это был тот еще треш. Сегодня она была занята — ей тоже понадобилось пройти необходимые обследования и я собирался воспользоваться случаем и встретиться с мистером Брауном.

Герман Браун, так звали мужчину моей бывшей жены, был крайне заинтересован, чтобы наша встреча состоялась как можно раньше. Лика уже успела прочувствовать все прелести жизни в заключении. Пару дней ей пришлось провести под стражей, пока он все таки не добился ее освобождения под подписку. Но благодаря усилиям моих друзей, ей все еще светил реальный срок.

После обеда дверь моей комфортабельной палаты распахнулась, и вошел гость.

— Здравствуйте господин Суровый, — его явно смутило то, что он увидел. Да уж, выглядел я так, как будто меня машина переехала.

— И вам не хворать. Проходите, нам есть что обсудить, поэтому не будем тратить драгоценное время.

— Пожалуй вы правы. Для начала позвольте мне все-таки принести свои извинения. Я понимаю, что в сложившейся ситуации это мало, что решает, но все же. Мне очень жаль, что все так вышло. Могу предположить, что Анжелика была крайне расстроена тем, что ей все таки не удалось отстоять свое право на материнство, но и это не давало ей права поступать подобным образом. Однако..

— Позвольте я прерву ваше выступление, — я перебил его, — говорить мы будем в другом ключе. Нам обоим хорошо известно, что моя бывшая жена некудышная мать. Сколько вы вместе?

— Почти год, но какое это имеет значение?

— Сколько раз за этот год вы слышали от нее о дочери? Спустя сколько времени вы вообще узнали о том, что у нее есть дочь?

Он молчал. Ответить на эти вопросы ему было нечего.

— Молчите? — продолжил я. — И правильно. А я вам отвечу. Думаю, это впервые случилось тогда, когда вы заговорили о детях. Простите, но я наслышан о ваших проблемах со здоровьем. И тем не менее, Лика решила, что может осчастливить вас. И рассказала вам о дочери. Вот только опустила некоторые подробности. Очень, как мне кажется, важные подробности.

— Вы правы. И если честно я удивлен уровнем вашей осведомленности. Особенно в части моего здоровья.

— Я наводил справки. И у меня есть связи. Но сейчас все это не важно. Это уже прошлое. И в этом прошлом Лика утратила все права на дочь. Она ее потеряла не в тот момент, когда я лишил ее прав. Это случилось гораздо раньше. В тот день, когда она взяла деньги и ушла, оставив маленькую девочку с отцом, зная что он ей по сути чужой человек. Она ее бросила. Но я хочу, чтоб вы знали — Соня была и остается моей дочерью, невзирая на все тесты и справки. И она не игрушка. И я не позволю играть чувствами ребенка ради своей выгоды и амбиций. Она достаточно пережила, чтобы повторять все это.  К ни го ед . нет

— Жестоко. Но согласен, у вас есть право так говорить. Вы знаете, я поговорил с Анжеликой откровенно. Последние события изменили ее. Она раскаивается в своих поступках. Но вы правы, для этого уже слишком поздно. Дочь ей не вернуть.

— А вы уверены, что на хотела именно этого?. У нее был не один шанс наладить отношения с Соней. Но она не посчитала нужным даже позвонить ей за все это время. Аня заменила ей мать. И теперь у девочки есть шанс расти в нормальной семье.

Герман молчал. Он прекрасно понимал, что я прав. И контраргументов у него не было.

— Тимур Александрович, я понимаю ваше состояние. И ваше желание оградить ребенка от потрясений тоже. И готов признать вину моей женщины. Она была сто раз не права. Но я все же люблю ее. И не могу бросить в этой ситуации. Мне очень жаль, что так вышло. И я готов предложить вам помощь. Все что я могу.

— Мне не нужна ваша помощь. У меня достаточно друзей, чтобы встать на ноги. К счастью Лика не причинила мне необратимый вред и все будет хорошо. Возможно даже скорее, чем я рассчитываю. — в этот момент я увидел опасения в его глазах. Он рассчитывал, что я соглашусь на его условия, и мы договоримся. Ну мы действительно договоримся, только немного иначе. — Однако я все — таки хочу предложить вам кое-что.

— Готов выслушать ваше предложение. — на его лице появилась слабая надежда.

— Я хочу, чтобы моя бывшая жена исчезла из нашей жизни. Вы ведь живете за границей? — он кивнул в ответ. — вот и отлично. Все что мне нужно — это чтобы Лика забыла о нашем существовании. Забыла о том, что у нее когда-то была семья, дочь. И никогда больше не появлялась в нашей жизни. Даже если мы в будущем встретимся — прошла мимо, как будто мы и не встречались ранее. Пусть живет своей жизнью, но не в одном мире с нами. Вот мои условия. Если вы готовы обеспечить мне это, я даю слово, что мои адвокаты решат вопрос с полицией.

Он задумался. Да, может быть, я многое прошу, но я решил, что имею на это право. У меня есть право обезопасить свою семью в будущем. И для этого я сделаю все возможное.

— Я согласен, — произнес мой собеседник после непродолжительной паузы.

— Хорошо. Но мне нужны гарантии. Свяжитесь с моим адвокатом и обсудите детали. И надеюсь, с вами мы видимся в последний раз.

Разговор был окончен. Браун направился к выходу, но у двери обернулся и пристально посмотрел на меня.

— Вам очень повезло, господин Суровый. У вас есть прекрасный шанс обрести настоящую семью. За это действительно стоит драться. Желаю скорейшего выздоровления.

Когда за ним закрылась дверь, я все еще обдумывал его слова. Да, мне действительно повезло. Я был благодарен судьбе, что она подарила мне моих девочек, что в моей жизни есть настоящие друзья, любимые и родные люди. Ради них я готов был переступить через свои принципы. Сделать все, чтобы они были счастливы.

Глава 48 АНЯ

Это были самые тяжелые месяцы моей жизни, не считая время после смерти родителей. Беременность протекала без серьезных осложнений, но самочувствие оставляло желать лучшего. Я ощущала постоянную усталость, нервничала бесконечно по поводу и без. От работы мне пришлось отказаться почти три месяца назад. Танцевать я не могла себе позволить, а после рождения детей на это просто не будет времени. Подработки в больнице мне тоже отстоять не удалось. Тимур поставил мне жесткий ультиматум. Учитывая его состояние, я не могла его подвести, он не должен был переживать из-за меня. Поэтому я теперь все свое время посвящала учебе и Соне. К экзаменам я готовилась дома — у меня была уважительная причина и прекрасные рекомендации. А Соня была моим ясным лучиком. Мы с ней проводили вместе очень много времени. Посещали подготовительные занятия в начальной школе, записались на всякие кружки и просто гуляли. Однажды мне стало нехорошо, и я потеряла сознание, поэтому с тех пор почти везде нас сопровождал Николай. Но я быстро привыкла к его незаметному присутствию и просто отдыхала, когда мы с Соней выбирались из дома.

А еще я безумно скучала по Тимуру. Мне его очень не хватало. Особенно по ночам. Даже новогодние праздники нам пришлось провести отдельно.

Операция после аварии прошла более чем хорошо, он быстро шел на поправку. Но подвижность нижних конечностей восстанавливалась плохо. Если точнее — никак. Хотя для этого не было никаких предпосылок. Физически все было вполне неплохо, но необходимо было время и усилия, чтобы он смог восстановиться. А зная его характер, было не удивительно, что он в кратчайшие сроки нашел реабилитационный центр и сразу после выписки из больницы отправился туда. Он был просто одержим.

В общей сложности мы не виделись почти три месяца. Он находился в центре, звонил вечерами ежедневно, но я все равно скучала. А если это еще помножить на мои гормоны, то можно сказать с уверенностью — я сходила с ума.

— Рассказывай, арбузик, как провела сегодня день? — Тимур каждый наш разговор начинал в виде допроса. И в последнее время давал мне всякие прозвища — и арбузик, не самое смешное.

— День сурка. Как еще? Больница, школа, дом — все мои развлечения — я плохо скрывала свое состояние. Понимала, что Тимуру нужны только положительные эмоции. Но и мне вообще то тоже. А с этим было не очень.

— Ань, — Тим всегда читал мое состояние, — потерпи. Все будет хорошо. Обязательно. Мы справимся. Мне так хочется сейчас быть рядом, гладить твой животик, разговаривать с нашими малышами. Я по Вам с Соней очень скучаю. Но я должен встать. Я просто не могу остаться инвалидом. А раз шанс есть, я должен его использовать.

— Да я все понимаю, — я уже еле сдерживалась, чтобы не разреветься, — но мне тебя так не хватает. Ну почему все так, а. Мы ведь ни у кого счастье не украли, почему у нас все наперекосяк?

— Так, ты мне это брось. Слышишь. Я говорил и еще повторю — ты лучшее, что со мной случалось! Я ради тебя и наших детей, нашей семьи готов на все. Тем более я скоро возвращаюсь.

Я чуть сознание не потеряла! И почему эту главную новость не сообщить сразу? Надо обязательно выяснить как дела?

— Тимур, ну почему ты сразу не говоришь? Я так рада! Когда?

— К выходным буду дома.

Надо говорить, что я ждала выходных как манны небесной? Конечно, нет! Это и так ясно. Вот партизан.

***

Точное время возвращения Тимура не знал никто. Или почти никто. В общем, партизанщина в нашем королевстве цвела и пахла. Казалось, что этой информацией не владеем только я и Соня. И видимо от Сони скрывали как раз потому, что она обязательно бы разболтала мне. Так было всегда. Она ничего не могла скрыть от меня.

Вечер субботы в разгаре, а надежда таяла с каждым часом. Вчера как обычно Тимур звонил, выглядел бодро, но о том, когда конкретно он возвращается, так и не сказал.

Мы с Соней вышли на крыльцо подышать свежим воздухом. Я как то странно себя чувствовала сегодня — видимо сказывалось все-таки нервное ожидание. Малыши вели себя беспокойно и я скала пятый угол.

— Ань, — Соне тоже было не по себе. Она очень соскучилась по отцу. — как думаешь, папа все таки приедет завтра. Он же обещал в выходные.

— Ох, Сонька, Сонька, — я обняла девочку, — я и сама бы хотела знать. Может ему пришлось задержаться.

— Значит, он не выздоровел? Если его не отпустили? А если, он не сможет ходить? — Соня озвучивала вслух все, что я сама себе боялась сказать. Просто отгоняла от себя эти мысли.

— Значит, мы будем любить его еще сильнее, — выдавила я из себя улыбку, чтобы не расстраивать девочку. — А вообще папка у нас сильный, он обязательно справится.

— А ты не уйдешь от нас тогда? — Соня смотрела мне прямо в глаза.

— Ты что такое говоришь, моя маленькая. — я до сих пор не могу привыкнуть к ее прямолинейности. — Я никогда вас не брошу! Я вас очень люблю — и тебя и папу. А скоро у нас родятся малыши, и я их буду любить, так же как и вас — не больше и не меньше. Мы все одна семья. А в семье родные не предают друга — что бы не случилось!

Соня обняла меня, прижалась крепко-крепко.

— И я вас тоже буду любить, — Соня прошептала, положив руку на мой большой живот, так нежно, что я чуть не расплакалась.

Мы постояли так еще не много, потом потихоньку двинулись в дом.

Февраль выдался теплым, но не стоило рисковать — ветер все равно пробирал, стоило только немного задержаться на улице. Родители Тимура были в гостиной — мам накрывала на стол ужин, а отец ее торопил. Я вошла в дом первая, Соня замешкалась на крыльце.

«Чего они так торопятся?» — подумала я сама себе и вдруг на улице Соня громко закричала:

— МАМА! МАМА! ИДИ СКОРЕЕ! ТАМ ПАПА!

Я не сразу поняла, кого она зовет, но среагировала настолько быстро, насколько позволяли мои габариты и расторопность бегемота. Я вышла на крыльцо. Александра Матвеевна оказалась около меня в секунды — я и не поняла, что чуть не упала. А Соня подбежала ко мне и схватила за руку:

— Мамочка, смотри, там папка приехал, все-таки приехал.

Я только заметила, что к дому подъехал Николай. Но в ушах до сих пор стояло Сонино «МАМА». До меня начало доходить, что она только что назвала меня мамой. Меня! Господи, я и не надеялась стать для нее настоящей мамой, радовалась, что стала другом. Но Девочка снова удивила меня. Дочка.

— Мама! Смотри папа идет! Сам идет! — и ринулась к нем на встречу.

А я стояла как вкопанная и не могла пошевелиться. Смотрела на любимого и не верила своим газам — мой Тимур стоял, опираясь на трость. Стоял. Сам! И смотрел на нас, улыбаясь во все тридцать два!

Сонька уже висела на нем, матушка тоже была готова задушить от переизбытка эмоций, а он стоял не шевелясь и смотрел на меня, а я как последняя дурочка не могла и пошевелиться. Вроде ждала этого момента, последние несколько дней особенно, а сейчас повисла. Меня просто охватило оцепенение.

Но стоило мне сделать шаг ему на встречу, как низ живота пронзила острая боль. И я начала оседать.

— АНЯ! — последнее, что я помню, это голос моего долгожданного и сильные руки, подхватившие меня сзади…

Глава 49 ТИМУР

Сделал сюрприз, бл. ть! Допартизанились все, мать твою. Мои мне не говорили, что у Ани состояние не стабильное. Ей любые нервы были противопоказаны, особенно на этом сроке — она родить могла в любой момент. Нет, я знал, конечно, что двойня всегда рождается раньше положенного срока, но не рассчитывал, что это случится сегодня. Видимо мои малыши решили встречать папку сами. Только вот все пошло не по плану, хотя изначально был шикарный.

Я собирался приехать на день раньше, но пришлось задержаться — последние процедуры и я свободен как ветер. О моем возвращении знал только отец, и то только потому, что Николая за мной кто-то должен был послать. Ане говорить не стал как раз потому, что знал, что до самого приезда будет как на иголках. А нервировать ее не хотел. Думал, приеду, обрадуется. Обрадовалась! И вот итог.

Мама с Соней не умели хранить секреты от моей девочки, у них женская солидарность, блин. Короче пришлось все делать тихо. По дороге заехали в цветочный магазин, купил всем своим девчонкам цветы. Соскучился страшно по всем. Планировал провести вечер кругу любимой семьи. Но….

Аня, увидев меня остолбенела, как будто не верила глазам. А я передвигался еще из рук вон плохо, чтобы подбежать, подхватить ее на руки и закружить. Ни мне ни ей это было нельзя. А потом случилось то, что я до сих пор не могу осознать.

Сегодня я стал в отцом в очередной раз. Но это было совсем не так как с Соней. Все по другому. Я ждал появления малышей, и сегодня они появились на свет. Мои пацаны. Хоть и раньше срока, о с ними все было хорошо. Сыновей поместили в какой-то прибор — хрен его знает что это, но так надо, как сказал мне Семеныч.

А вот Аня….

Мы не ждали скорую, повезли ее сами в больницу. Она пришла в себя, но ее состояние было не утешительным. В больнице ее сразу забрали в реанимацию. И сейчас врачи пытались сделать все возможное, чтобы у моих малышей была мама, а у меня жена.

Этот день стал для меня настолько противоречивым — я сегодня обрел сыновей, но мог потерять любимую. И если первое было просто прекрасно, то последнее было ужасно. Сейчас я настолько четко осознал, как она нужна мне. Я просто не готов жить без нее. Она такими красками раскрасила мою серую жизнь, показала мне, как можно любить, как можно жить, когда тебя любят. Нет, судьба не могла с нами так поступить, мы просто обязаны со всем справиться! И моя любимая должна жить — она нужна нам всем!

***

Спустя несколько часов, после того, как мы приехали в больницу, к нам вышел доктор

— здравствуйте, вы родственники Смирновой? — доктор выглядел уставшим, но довольным. И я надеялся, но ждал от него подтверждения.

— Да, мы, — хором практически прокричали я и родители.

— Кем вы ей приходитесь?

— Муж. — ну а что. Формальности мы оставили до нашего выздоровления.

— А по документам она не замужем.

— Послушайте, мы просто еще не оформили это официально. В свете всех событий времени знаете — ли не было. Но, мне кажется, сейчас это не важно. Вы собираетесь нам сказать, как Аня?

Я начинал раздражаться. Вот причем тут все это. По-моему сейчас ситуация совсем не та, чтобы выяснять кто чей муж.

— Бог с вами. — доктор не стал больше спорить. — сейчас состояние стабильное. Кровотечение нам остановить удалось, но какое-то время Анна будет находиться в отделении реанимации. Но ее жизни больше ничего не угрожает.

Доктор мялся, как будто сказал мне не все. но никак не мог решиться продолжить. Первым не выдержал я.

— Доктор, у меня ощущение, что это не все. Все действительно хорошо.

— В принципе да, но… в общем, были некоторые сложности. И …в будущем Анна не сможет родить детей. К сожалению, мы не смогли сохранить репродуктивное здоровье вашей супруги. Беременность была непростая, а роды сложными. В общем вы сами видели в каком состоянии она к нам попала. Мы пытались, но в приоритете была ее жизнь, поэтому…

— Хорошо, доктор, я все понял. Надеюсь Аня воспримет эту новость адекватно. Для меня важно, что сама она в норме, с детьми все хорошо. Спасибо вам.

Доктор ушел, а мы остались в коридоре. Хотя смысла тут находиться не было. Аню увидеть пока нельзя. Поэтому приняли решение ехать домой, тем более, что на дворе была уже ночь.

Ближе к выходу, я понял, что мамы нет. Но она материализовалась перед нами вместе с Семенычем тут же.

— Сынок, я уговорила Петра Семеновича, и мы можем на минутку подняться в родильное отделение.

— Зачем? — я реально не понял, доктор же сказал, что к Ане нельзя, а малыши тоже под аппаратами.

— взглянуть на малышей, — мама смотрела на меня горящими глазами, и было видно, что любое промедление подобно катастрофе.

— Да только недолго, — Семеныч подтвердил ее слова и мам была готова уже лететь на 3 этаж.

Уже стоя у большого окна отделения, я смотрел, как мои пацаны кряхтели в каких-то прозрачных коробках со всякими трубками. Медики сказали — это называется кювез.

Я не мог четко сформулировать те чувства, которые были на душе. Наверное это счастье. Безграничное, долгожданное, сказочное счастье. Никогда прежде я не чувствовал ничего подобного. Сейчас я осознал, что у меня есть семья. Большая и крепкая. И семью мне подарила моя маленькая пигалица. Аня. Я полюбил ее всем сердцем. И знал, что это взаимно. Теперь я был уверен, что все у нас будет — и любовь, и страсть, и уважение, и поддержка. Мы справимся.

— Сынок, пора. — мама обняла меня и я вынырнул из своих мыслей. И только сейчас осознал, что по моим щекам текли слезы. От радости конечно, но все же это было впервые со мной. Удивительно, благодаря Ане у меня многое впервые, несмотря на мой возраст. Я и не знал, что могу так.

Глава 50

Большая территория загородного коттеджа была полна гостей. Молодые люди в строгих костюмах и девушки в красивых платьях были полны трепетного ожидания. Много было и взрослых солидных гостей. все потихоньку перешептывались, переговаривались. Кто-то вел деловые беседы, а кто-то просто был рад видеть давних знакомых. Царила атмосфера ожидания грандиозного праздника.

Практически у берега небольшой реки стояла большая свадебная арка из живых цветов. В ней ждала главных героев этого дня регистратор, а рядом — молодой человек в окружении друзей. И кажется, нервничал он не на шутку.

Все ждали появления главной красавицы — невесты.

— Маааам, посмотри, мне кажется, это ожерелье совсем не подходит к этим серьгам. Господи, мы же примеряли тысячу раз, ну почему я не обратила внимания. — Молодая девушка была готова расплакаться от досады. Ей очень хотелось, чтобы в этот день все было безупречно, но всякие мелочи доставляли ей неудобства и вносили легкий хаос.

— Девочка моя, ты просто прекрасна! И серьги, и ожерелье, и диадема просто идеально подходят к твоему платью. Если ты не перестанешь накручивать себя, то испортишь безупречный макияж ненужными слезами.

Молодая женщина еле сдерживала слезы. Еще бы — сегодня ее уже взросля дочь выходит замуж. И это один из самых счастливых дней для всей большой семьи.

В комнату вошли, нет, влетели двое парней, за ними вошел мужчина.

— Доченька, какая ты красавица! Мне даже не вериться, что ты уже такая взрослая.

— Спасибо папочка!

— Так, нам пора! Ребята, берите сестренку под руки и вперед. Нельзя заставлять ждать будущего мужа!

Двое взрослых статных парней с двух сторон подхватили сестренку-невесту под руки и повели ее навстречу своей судьбе. А мать и отец шли немного позади и все таки украдкой смахивали слезы.

— Я просто поверить не могу, что сегодня моя дочь выходит замуж. Она еще слишком молода для этого.

— Вспомни, сколько было лет мне. Я была немногим старше ее, когда выходила за тебя!

— Это другое. У нас к тому времени уже было трое детей, а ты все равно не торопилась стать моей законной женой, — в шутку подначивал свою супругу отец невесты.

— Я просто тоже хотела, чтобы все было идеально, вот и выбирала старательно время, — смеялась женщина.

— Ты была самой красивой невестой за всю историю человечества!

— Да, пожалуй. Вот только сегодня наша девочка превзошла меня. И это прекрасно! Теперь она самая красивая невеста за всю историю человечества.

А тем временем невеста в сопровождении своих братьев, уже подошла к своему жениху и он осторожно взял ее за руку и они повернулись к регистратору, готовые ступить в новый этап своей жизни. Рядом с ними были их родные.

— Сегодня самое важное и незабываемое событие в вашей жизни! — женщина-регистратор начала свою речь. — Создание семьи — это начало доброго союза двух любящих сердец. С этого дня вы пройдете большой путь рука об руку, вместе переживая радость счастливых дней и огорчения….

Отец невесты сильнее сжал руку своей любимой супруги, как будто напоминая ей, через что пришлось пройти им обоим, чтобы обрести настоящее счастье, создать счастливую крепкую семью. Слушая пафосную речь работницы ЗАГСа, они оба вспомнили как так же стояли и клялись в любви друг другу, хотя к этому моменту им уже пришлось пережить многое. Они могли потерять друг друга, но их любовь и взаимная преданность помогли преодолеть все невзгоды и сохранить теплые искренние чувства до сегодняшнего дня.

— Родные и гости, прошу поздравить молодых! Дорогие родители, прошу вас первыми сказать напутственные слова!

— Возлюбленные дети! — начал отец невесты. — София и Максим! Сегодня, обменявшись кольцами, вы скрепили свои брачные обеты. Это значит, что теперь вы не две половины, а единое целое. Храните свою любовь, всегда подавайте друг другу пример преданности и заботы! И будьте счастливы!

Родные и близкие поздравляли молодых, обнимали, говорили много хороших слов. Счастьем светились все вокруг.

— Ань, я люблю тебя! Спасибо тебе за все! Спасибо что научила меня жить! Жить и любить!

— Тимур, ты хочешь, чтобы я все-таки разревелась сегодня? Я и так держусь из последних сил. — Аня еле сдерживала слезы, — Я тоже люблю тебя больше жизни. Тебя и наших детей — дочь и сыновей.

И когда все гости кричали громкое «ГОРЬКО!» молодожены слились в первом брачном поцелуе. Тимур крепко обнял свою жену и страстно, как и пятнадцать лет назад, поцеловал ее.

Праздник был замечательным. Все гости были очень рады за молодых. Это была прекрасная пара. И когда пришло время молодых говорить слова благодарности своим родителям, слово взяла невеста:

— Дорогие мои мамочка и папочка! Вы для меня всегда будете примером большой и крепкой любви, эталоном преданности друг другу. Спасибо вам за все — за детство, за юность, за любовь, которую вы дарили нам, вашим детям! Будьте рядом всегда, а мы будем учиться у вас, и очень надеюсь, что нам тоже удастся создать такую же крепкую семью, что спустя годы мы не растратим любовь и нежность друг к другу, как и вы. Я вас очень люблю!

***

Белое АУДИ премиум класса подъехало на парковку реабилитационного центра. Из машины вышла молодая женщина в белоснежном брючном костюме. Щелкнула брелком сигнализации и направилась в здание.

— Здравствуйте Анна Сергеевна! — охранник на вахте подал женщине папки с документами, которые час назад привез курьер. — Как Соня с Максимом? Еще отдыхают?

— Да, прилетают через неделю. Соскучились, конечно.

— Ну, ничего, дело молодое. Как парни?

— Завтра приезжают. Первое место взяли! Ждем их с нетерпением.

— Молодцы какие. Ну я и не сомневался. Чует мое сердце ждет их большое будущее в футболе.

— Дай то бог. — от беседы женщину отвлек звонок мобильного. На экране высветилось любимое имя.

— Да, дорогой!

— Милая, ты сегодня во сколько планируешь закончить дела?

— Сегодня планирую недолго. Ты не забыл, что сегодня у нас маленький праздник?

— Я тебе звоню напомнить! — засмеялся на том конце провода супруг. — Ты же как была трудоголиком, так и осталась!

— Я, конечно, очень люблю свою работу, но тебя я люблю больше и ни за что не пропущу наш праздник.

— Тогда я приеду за тобой, как договаривались. Свою машину оставишь на парковке центра.

— Буду ждать.

***

Им пришлось пройти многое — потери и предательство, страх и боль. Каждый из них не был готов любить — слишком много было обид в прошлом, слишком трудно было снова научиться доверять. Но эти двое смогли преодолеть все свои страхи, все тревоги. Только вместе, только рядом. Нет счастья без любви — главное впустить ее в свое сердце, отдать часть себя другому и тогда можно снова научиться жить и любить. Это и есть залог счастливой семьи!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3 ТИМУР

Глава 4 ТИМУР

Глава 5 АНЯ

Глава 6 ТИМУР

Глава 7 ТИМУР

Глава 8 АНЯ

Глава 9 ТИМУР

Глава 10 АНЯ

Глава 11 ТИМУР

Глава 12 АНЯ

Глава 13 ТИМУР

Глава 14 ТИМУР

Глава 15 АНЯ

Глава 16 АНЯ

Глава 17 ТИМУР

Глава 18 АНЯ

Глава 19 ТИМУР

Глава 20 АНЯ

Глава 21 ТИМУР

Глава 22 АНЯ

Глава 23 ТИМУР

Глава 24 АНЯ

Глава 25 ТИМУР

Глава 26 ТИМУР

Глава 27 ТИМУР

Глава 28 АНЯ

Глава 29 ТИМУР

Глава 30 АНЯ

Глава 31 ТИМУР

Глава 32 АНЯ

Глава 33 ТИМУР

Глава 34 ТИМУР

Глава 35 АНЯ

Глава 36 ТИМУР

Глава 37 АНЯ

Глава 38 ТИМУР

Глава 39 ТИМУР

Глава 40 АНЯ

Глава 41 ТИМУР

Глава 42 ТИМУР

Глава 43 АНЯ

Глава 44 АНЯ

Глава 45 АНЯ

Глава 46 ТИМУР

Глава 47 ТИМУР

Глава 48 АНЯ

Глава 49 ТИМУР

Глава 50