Свет и тень [Элисон Эшли] (fb2) читать онлайн

Элисон Эшли Свет и тень

Глава 1

Внимательно прослушав сообщение стюардессы, Даниэла расслабленно откинулась на спинку кресла и, поправив укрывавший ее ноги плед, с удовольствием подумала о том, что до встречи со Стивеном осталось всего каких-то полчаса. Стивен! Какое же счастье осознавать, что этот мужчина целиком и полностью принадлежит ей, Даниэле! Всякий раз, стоило ей только подумать о нем, все ее тело охватывала сладостная истома. Ни к одному мужчине она не испытывала еще таких чувств, как к Стивену. В его объятиях она забывала обо всем на свете, а его губы и ласковые руки дарили такое наслаждение, о котором можно было только мечтать.

Закрыв глаза, она начала вспоминать подробности их знакомства, и счастливая улыбка невесомым мотыльком заскользила по ее губам. В тот день, почти год назад, Даниэла должна была поехать вместе со своей давней подругой Кэти и ее мужем в Сан-Парадиз. Но, выходя из машины, она так сильно подвернула ногу, что ни о какой поездке уже не могло быть и речи. Ее щиколотка опухала прямо на глазах. Испугавшись, Кэти с Джейсоном отвезли ее в клинику Святой Бригитты, где она и познакомилась со Стивеном. Он заходил туда по поводу вывихнутой во время игры в теннис руки.

Вспомнив, как вытянулось его лицо в тот момент, когда он впервые увидел ее, Даниэла чуть не рассмеялась, но, вовремя вспомнив, что в салоне самолета она не одна, подавила смешок. Позже Стивен признался, что, увидев ее в коридоре клиники, он подумал было, что спит и видит прекрасный сон: ведь там, всего в нескольких шагах от регистрационной стойки, стояла девушка его мечты.

Воспоминание настолько растрогало Даниэлу, что она вдруг решила отбросить все свои сомнения и согласиться на предложение Стивена сыграть свадьбу в августе, хотя сама же настаивала на конце октября.

«Дамы и господа, пристегните ремни, пожалуйста!» – эта так не вовремя прозвучавшая фраза отвлекла Даниэлу от воспоминаний, но ощущение счастья, вызванное ими, похоже, придало необычайный блеск ее глазам, сделав их еще более выразительными.

Об этом Даниэла догадалась, уловив удивление во взгляде сидящей напротив нее юной девушки. Достав из крохотной замшевой сумочки небольшое зеркальце, Даниэла украдкой взглянула в него и невольно улыбнулась. Цвет ее глаз был сейчас неотличим от цвета гиацинтов, букетик которых перед самой посадкой на самолет преподнес ей старый друг ее отца, Майкл Монро. Голубая бирюза плюс лиловый окрас грозовых туч. Проведя цветами по своему лицу, она вновь с удовольствием ощутила их немного терпкий и одновременно необычайно нежный запах.

«Интересно, – пронеслось вдруг у нее в голове, – а какие цветы подарит мне сегодня Стивен?» Они не виделись всего десять дней, но за это время она успела ужасно соскучиться. Познакомившись с ним, она больше всего боялась, что, как и многих других молодых людей, его куда больше будут интересовать ее деньги, нежели она сама. Однако, узнав его поближе, она поняла, насколько напрасны были все ее опасения. К тому же, работая в банке, он прекрасно зарабатывал и ни разу за все то время, что они были знакомы, не дал ей понять, что ему вообще интересно ее финансовое положение. У них со Стивеном было много общего: он прекрасно разбирался в литературе, любил ту же музыку, что и она, читал те же книги и в отличие от многих других знакомых ей молодых людей мог поддержать разговор практически на любую тему. Стивен даже сумел снискать любовь ее нянюшки, а это было куда трудней, чем стать губернатором штата или даже самим президентом...

Чтобы унять возбуждение, волной разлившееся по всему ее телу, она попыталась не думать пока о Стивене. Отвернувшись к окну, она пристально вглядывалась в ночную тьму, как вдруг плотный слой облаков расступился, и огромное море огней раскинулось перед ее восхищенным взором. Этот момент всегда был самым волнующим в ее путешествиях, и, когда могла, она заказывала себе билет именно на вечерний рейс. Море огней приближалось, и, почувствовав, что шасси самолета коснулись наконец посадочной полосы, Даниэла достала из сумочки мобильный телефон. Вызвав нужный ей номер, но так и не дождавшись ответа, Даниэла недоуменно пожала плечами, а уже через пару секунд нашла сразу несколько оправданий молчанию Стивена: «Наверняка он опять забыл телефон в машине или, прислушиваясь к звучащим в зале ожидания объявлением, попросту не слышит звонка».

Самолет замедлял свой бег. Даниэла испытывала жгучее желание поскорее покинуть самолет, но продолжала послушно сидеть на своем месте.

Наконец, расстегнув ремень, Даниэла шагнула к выходу. Окинув быстрым взглядом остальных пассажиров салона, она подумала о том, что вряд ли кто из них догадывается о том, как она счастлива. Мысленно пожелав им всего самого наилучшего, она шагнула на трап.

Получив свой багаж, Даниэла направилась к стоящему за стойкой таможенному инспектору. Тот, едва взглянув на обозначенную в паспорте фамилию, тут же улыбнулся Даниэле ласковой, чуть застенчивой улыбкой.

– Мисс Лансер, для меня такая честь видеть вас! – сбивчиво, словно опасаясь, что она прервет его, заговорил он. – Вы даже не представляете, насколько мы с женой благодарны вам. Ведь только благодаря вашему благотворительному фонду наш сын получил возможность жить полноценной жизнью. Нам с женой так хотелось бы выразить вам нашу признательность и...

– Да-да, я поняла вас, но, право, не стоит благодарить меня, – смущенно проговорила Даниэла. – Этот фонд был основан еще моим отцом, я же просто продолжаю им начатое... А сейчас простите, мне пора идти.

– Еще одну секунду, мисс Лансер! У меня есть сообщение для вас, вот, пожалуйста, возьмите.

Взяв протянутый ей конверт, Даниэла надорвала его и, вытащив узкий листок бумаги, прочитала адресованные ей строки. Едва уловимое чужому взгляду разочарование легким облачком пронеслось по ее лицу.

«Вот что значит быть невестой банковского служащего. Очередной звонок требующего личной встречи капризного клиента, и моему Стивену, невзирая на время суток, приходится мчаться к нему, чтобы ответить порой на ужасно глупый вопрос. Но, – тут же одернула она себя, – разве есть у меня право упрекать Стивена в том, что работа для него превыше всего? Разве смог бы он спокойно сидеть рядом со мной в каком-нибудь модном ресторане, зная, что его работа не выполнена? Нет, конечно. И нечего сходить с ума из-за того, что он не смог встретить меня. Ничего страшного, мы увидимся завтра, и, когда я расскажу ему о своих мыслях, мы вместе посмеемся над ними».

Теперь, когда на появление Стивена не было никакой надежды, Даниэла задумалась о том, каким образом ей все же предстоит попасть сегодня домой. Ее дом в пригороде Сан-Франциско находился примерно в пятидесяти милях от аэропорта. Дорога на такси заняла бы у нее около полутора часов, но если ехать по платному шоссе, то можно было попасть туда минут за сорок. Взглянув на часы, она с грустью подумала о том, что было бы непростительным свинством в столь поздний час поднимать с постели старика Янга, начавшего работать дворецким еще у ее родителей.

«Придется самой садиться за руль, – решила она, – тем более что Стивен все же позаботился обо мне и перегнал мою машину на стоянку аэропорта».

Теперь, когда выход был найден, она попыталась найти в сумочке контейнер с контактными линзами. Перерыв все ее содержимое и убедившись, что контейнера в сумочке нет, Даниэла полезла в дорожную сумку за запасными очками. Надев их, она поморщилась: световые блики не давали той четкости изображения, к которой она привыкла, но, так как выбирать в данный момент было не из чего, она поправила готовые уже съехать с носа очки и, нашарив в сумочке связку ключей, направилась к платной автостоянке.

Отключив сигнализацию и открыв дверцу, она с удовольствием втянула в себя запах натуральной кожи, которой были обтянуты сиденья. Кроме запаха кожи она также ощутила запах одеколона Стивена, и это было как бы приветом от него. Счастливо улыбнувшись, она отвела за ухо мешавшую ей прядь волос и, вставив ключ в замок, тронула свой «Понтиак» с места.

Глава 2

«Люси! Моя маленькая принцесса! Иди ко мне, моя девочка, Паулита даст тебе теплого молока и расскажет сказку»...

Стоя на обочине скоростного шоссе, там, где оно делало резкий поворот, Люси с удивлением подумала о том, что не вспоминала о своем полуголодном детстве уже долгие месяцы. Но почему-то именно сегодня слова, что говорила ей Паулита перед сном, вдруг ясно прозвучали у нее в голове.

«Это все потому, – поняла Люси, – что я очень волнуюсь». Сделав над собой усилие, она попыталась думать о чем угодно, только не о грязных окраинных улочках Тихуаны. Но тут же, словно в насмешку над ее усилиями, память вновь услужливо подсунула ей образ Паулиты.

«Бедняжка, – усмехнулась про себя Люси, – сколько же она натерпелась из-за меня!» Сейчас Люси уже не могла понять, какие именно чувства она испытывает к Паулите. С одной стороны, та всегда была необычайно добра к ней, тратила на нее все с трудом заработанные деньги. Но тот ее взгляд, что порой Люси ловила на себе, перечеркивал все усилия. Она никогда не называла Паулиту мамой, но та, казалось, никогда не расстраивалась из-за этого.

«Ты будешь самой красивой, когда вырастешь, моя маленькая принцесса, и тогда я отвезу тебя в самый настоящий замок, где у тебя будет столько красивых платьев, сколько ты пожелаешь», – говорила она ей. В их нищем квартале Люси действительно чувствовала себя и принцессой, и изгоем одновременно. Принцессой, потому что была самым красивым ребенком на несколько миль вокруг, а изгоем из-за своего происхождения.

«Незаконнорожденная»... Услышав впервые это слово, она съежилась как от удара, но вскоре перестала обращать внимание на проявляющих к ней назойливый интерес соседок. Став взрослее, она начала задавать Паулите вопросы о своем отце, но та всякий раз уходила от ответа. Говорила только, что он очень добрый и красивый, но, сколько Люси ни выпытывала его имя, Паулита только молча мотала головой и прятала от нее полные слез глаза. Иногда им совсем нечего было есть, не было даже похлебки из бобов, и тогда Паулита, оставив ее на попечение старухи-соседки, исчезала на несколько дней. Она возвращалась похудевшая, с темными синяками под глазами, которые, впрочем, не особенно выделялись на смуглом лице, с глазами, полными душевной боли, но с деньгами. Иногда денег было так много, что они несколько недель подряд ели не надоевшую фасолевую похлебку с красным перцем и чесноком, а пиццу с сыром и даже курицу.

Всякий раз, когда Паулита исчезала, Люси старалась не выходить на улицу. Ничуть не стесняясь ее малого возраста, соседки открыто говорили ей в лицо, что ее мать шлюха. Однажды она рассказала обо всем Паулите, но та никак не отреагировала на ее слова, сказала только, чтобы Люси меньше прислушивалась к их глупой болтовне.

К шестнадцати годам Люси отчетливо поняла, что только ее внешность может стать ей пропуском в тот мир, куда она так страстно желала попасть. Деньги! Как же хотелось ей иметь много денег, чтобы никогда не возвращаться в их с Паулитой жалкую лачугу! Но для того чтобы быть своей в мире богатых, нужно было или родиться в нем, или очень умело притворяться одной из них. Чтобы понять это, Люси не потребовалось много времени, зато потом, когда цель была обозначена, она направила все свои силы на ее достижение. Прежде всего, ей нужна была дорогая одежда, но как раз эта проблема решалась проще всего, Люси попросту воровала ее в дорогих магазинах. Глядя на ее фантастически хорошенькое .личико и аккуратную чистую одежду, никому из охранников не приходило в голову заглянуть в ее сумочку. К тому же их так завораживали ее грудь и ноги, что все остальное переставало существовать.

Затем, осознав, что одежда еще далеко не все, Люси нашла себе работу в одной из самых шикарных гостиниц в городе. «Real De Rives». Там было столько шикарной публики, что у нее первое время кружилась голова от одного только взгляда на этих респектабельных людей. Она и там подворовывала, но с умом, никогда не беря из сумочки клиентки или бумажника клиента сразу несколько купюр, справедливо рассудив, что отсутствия мелких денег постояльцы отеля попросту не заметят.

Глядя из своей подсобки на сидящих в холле холеных, в дорогих нарядах женщин, она с жадностью прислушивалась к их разговорам, улавливала мимику и манеру общения. Все это должно было помочь ей выбраться в тот мир, о котором она столько мечтала.

«Какое счастье, что Паулита родила меня не от грязного мексиканца, а от настоящего европейца», – радовалась порой она. Ведь как иначе было объяснить происхождение ее белой, чуть матовой кожи, голубых глаз и шелковистых каштановых волос. «Разве я не похожа на настоящую француженку или англичанку?» – спрашивала она иногда у Паулиты, но та, съежившись от ее слов как от удара, только молча отводила глаза.

Все закончилось в тот день, когда одна из постоялиц гостиницы, вернувшись в номер за забытой сумочкой, поймала ее на месте преступления. Очутившись в тот же день в камере, Люси поняла, что выбраться ей оттуда поможет только чудо. И чудо произошло. Оно явилось в образе все той же Паулиты, и спустя всего десять дней Люси уже была дома. И хотя она пробыла за решеткой совсем недолго, страх очутиться там вновь вошел в ее плоть и кровь. Вернувшись домой, Люси была поражена произошедшими в нем переменами. Теперь их жалкая лачуга совсем обеднела. Исчезли даже дешевые украшения Паулиты и ее, Люси, одежда. К счастью, тайник, в котором она прятала ворованные деньги, оказался на месте. Тысяча семьсот пятьдесят долларов! Из них тысяча ушла на американский паспорт и еще сто на автобусный билет до Штатов. Очутившись в стране своих грез, она благодаря своей внешности и ловкости ни разу больше не попадала в поле зрения полиции, и ее везде охотно брали на работу.

Из Тихуаны она попала в Сан-Диего, но пробыла там недолго. Затем был год в Лос-Анджелесе и три в Голливуде, когда, работая официанткой в ресторане, она надеялась попасться на глаза какому-нибудь знаменитому режиссеру. В свободное от работы время она обивала пороги продюсерских центров, а однажды даже снялась в массовке.

Иногда Люси, правда, побаивалась, что выплывут наружу ее старые грешки или то, что живет она по поддельному удостоверению личности, но, поскольку Голливуд находился довольно далеко от Тихуаны, со временем эти мысли все реже и реже посещали ее. Мужчины не играли большой роли в ее жизни, они уходили и приходили, не затрагивая ее сердце, ведь гораздо больше, чем они сами, ее интересовали их деньги. Шикарные виллы, выставленная в витрине магазинов одежда от лучших кутюрье мира, роскошные лимузины, ломящиеся от обилия драгоценностей ювелирные магазины – все это сводило с ума и не давало покоя.

А затем Люси сорвалась. Украла оставленную в дамской комнате сумочку, и, хотя у полиции не было никаких доказательств ее вины, хозяин ресторана предпочел избавиться от нее. Но это не стало для нее сильным ударом. Мишура и глянец Голливуда уже успели ей порядком поднадоесть, а найденная в сумочке внушительная сумма полностью компенсировала моральный ущерб. Из Голливуда она уехала в Солинас, а уже оттуда перебралась в Сан-Франциско.

Странно, но, очутившись в этом удивительно красивом городе на холмах, она испытала такое чувство, будто уже бывала здесь раньше. Этот фантастический город был создан специально для нее, она была уверена в этом.

Найти работу в Сан-Франциско оказалось намного трудней, чем в Голливуде или даже Солинасе, но все же спустя какое-то время она подыскала себе работу в пиццерии, где и познакомилась со Стивеном.

Стивен! Он оказался единственным мужчиной, способным тронуть ее сердце. Имея за плечами хорошую школу жизни, Люси понимала, что ни о каких серьезных отношениях с его стороны не идет и речи. По-настоящему он любил только игру и деньги. Но, с другой стороны, может, жизнь не зря свела их вместе?.. Им обоим нужны деньги, и, если их план сработает, они оба получат то, к чему стремились всю жизнь. А там, глядишь...

Все эти мысли о прошлом и о неопределенном будущем несколько отвлекли Люси от того, что должно было произойти сегодняшней ночью. Сделав над собой усилие, она вновь сосредоточила свое внимание на проносящихся по шоссе машинах.

«Помни Люси, – отчетливо прозвучали у нее в голове сказанные Стивеном слова. – Как только заметишь красный «Понтиак», направь фонарь прямо на лобовое стекло. Даниэла машинально сбросит скорость, и тебе останется только пробежать перед капотом ее автомобиля и упасть на обочину. В темноте Даниэла вряд ли что поймет, но обязательно остановит машину, вызовет «скорую» и вообще начнет всячески обихаживать тебя. Вы так похожи с ней, что она без труда поверит в то, что ты ее умершая и чудом воскресшая сестра. Жизнь у тебя пойдет как в сказке, ну а если ты и дальше будешь вести себя так, как надо, сказка эта не закончится для тебя никогда».

Неожиданно Люси поняла, что все проезжающие мимо нее машины практически неотличимы друг от друга. Девушку охватила паника. Ведь они со Стивеном тренировались в светлое время суток, а теперь, ночью, все машины были для нее похожими одна на другую! «Стивен не простит мне промаха!» – с ужасом подумала она, однако резкий телефонный звонок привел ее в чувство.

– Приготовься, Люси, – услышала она голос сообщника. – Сейчас мимо тебя проедет темно-синий мини-вэн, и как только он скроется за поворотом, включай фонарь!..

Дальнейшее она помнила с трудом. Пространство и время словно слились для нее в одну точку, и как ей вернуться назад, она не знала. Все получилось не совсем так, как они со Стивеном рассчитывали. Машина Даниэлы приближалась.

В последнюю секунду Люси отчетливо поняла, на какую безумную авантюру решилась ради Стивена. Но было уже поздно что-либо менять. Сделав несколько неуверенных шагов, она бросилась навстречу приближающемуся автомобилю...

Глава 3

Свет фар мчащихся навстречу машин нервировал Даниэлу настолько, что в какой-то момент ей захотелось остановить машину на обочине и вызвать такси. Посмотрев на часы, она отбросила эту мысль. Час ночи. Если даже она и вызовет такси, то ждать придется как минимум час. «Нет уж, – решила она, – всего-то и осталось, что свернуть за поворот, проскочить мимо Скай-Бич и, свернув на Оушен-роуд, проехать около двух миль до родного дома. Нужно включить радио, это позволит мне немного отвлечься». Не отрывая внимательного взгляда от дороги, она щелкнула кнопкой, и тут же салон автомобиля наполнился ритмичными звуками рэпа. Поморщившись как от зубной боли, она на секунду наклонилась, чтобы переключиться на другую волну, а выпрямившись, чуть не выпустила руль из рук: необычайно яркая вспышка мертвенно-белого света буквально ослепила ее. Повинуясь инстинкту, она изо всех сил вдавила в пол педаль тормоза. То, что произошло дальше, было похоже на страшный сон: мелькнувшая прямо перед капотом ее машины тень, глухой удар, прорезавший ночную тишину крик и ее собственный обезумевший взгляд, отразившийся в лобовом стекле. Не помня себя от страха, Даниэла выскочила из машины и со всех ног бросилась к распростертому на дороге телу.

Фары ее машины хорошо освещали этот участок дороги, и, еще не добежав до своей жертвы, она поняла, что перед ней лежит женщина. Пересилив страх, Даниэла опустилась на колени и послушала, есть ли у той пульс. Пульс хоть и слабый, но прослушивался. Убедившись, что никаких внешних повреждений у женщины нет, Даниэла откинула с ее лица прядь густых волос и обомлела: у той было ее, Даниэлы, лицо!

Стоя на коленях у распростертого на земле тела, она словно раздвоилась – одна часть ее души требовала бежать как можно дальше от той, что присвоила себе ее лицо, другая же неудержимо тянулась к ней. Беспомощно оглядевшись вокруг и видя, что ей не к кому обратиться за помощью, Даниэла чуть не разрыдалась. Дорогу, на которую она свернула с основной магистрали, посещали в основном лишь жители респектабельной Оушен-роуд, но в это позднее время все они, должно быть, уже спали в своих кроватях. Но вдруг словно молния сверкнула у нее в голове: Стивен! Ну конечно же Стивен! Как же она раньше не догадалась позвонить ему?!

Вызывая нужный номер, Даниэла молила Бога, чтобы Стивен взял трубку, но все ее усилия остались тщетны, и тогда, глубоко вздохнув, она набрала номер 911. По ее расчетам, служба спасения должна была приехать примерно через пятнадцать, самое большее – двадцать минут. Выслушав продиктованную ей инструкцию, она отключила телефон, и, достав из машины фонарик, посветила им в лицо лежащей на дороге девушки. Увидев еще раз, уже в свете фонаря, ее лицо, Даниэла почувствовала неприятную дрожь во всем теле. Неожиданно ресницы девушки дрогнули, и она взглянула на Даниэлу ее же собственными глазами! Уже через секунду глаза девушки вновь закрылись, а вынужденное бездействие Даниэлы было прервано появившейся из-за поворота машиной службы спасения.

– Да как ты можешь так говорить, Стивен! Эта девушка – моя сестра, и даже ты не сможешь убедить меня в обратном!

– Я и не собираюсь переубеждать тебя, любовь моя, просто я, в отличие от тебя, куда больше доверяю фактам, чем интуиции. История знает случаи, когда на противоположных концах земного шара рождались удивительно похожие друг на друга люди. Что, если и с вами произошло подобное? К тому же ты сама говорила мне, что твоя сестра-близнец умерла!

– Говорила! Но... Мелисса была похищена прямо перед нашим с ней вторым днем рождения. Похитители запретили отцу обращаться в полицию, но он не послушался их. Каким-то образом они узнали об этом и ни разу больше не вышли на связь. Мелиссу искали по всем штатам, но и она, и похитители как в воду канули. Через два года полиция прекратила поиски, но отец долго еще платил всяким частным сыскным агентствам в надежде, что ее след отыщется. В полиции отцу сказали, что его дочь наверняка уже давно мертва. Но она жива! Жива! Это она, Стивен! И, если честно, у меня всегда было такое чувство, что я не одна в этом мире. Трудно объяснить, но это так...

– Я верю тебе, Даниэла, но, прошу тебя, пока не будут получены результаты теста ДНК, давай не будем больше говорить на эту тему. А сейчас извини меня, я должен выйти на минутку.

Поцеловав ее в мягкие податливые губы, он быстро прошел в мужскую комнату и уже здесь тихо выругался. Кто же мог подумать, что ее ненаглядная сестричка и в самом деле жива? Он-то был уверен, что Люси не имеет к Даниэле никакого отношения и что, увидев ее, Даниэла так же, как и он, сочтет это непонятное сходство шуткой природы. Почему же он раньше не осознал, насколько они похожи?! Теперь дело принимало совершенно иной оборот, и ему еще нужно будет понять, какие плюсы или минусы оно несет ему. Вернувшись к сидящей в больничном коридоре Даниэле, он продолжил анализировать создавшуюся ситуацию, придя под конец к выводу, что кровное родство Даниэлы и Люси вряд ли сможет повредить его дальнейшим планам. Он все равно получит доступ к деньгам своей невесты, а Люси, как он и рассчитывал, поможет ему в этом.

Глава 4

– Ты уверен, отец, что именно мне нужно ехать в Сан-Франциско? Это семейное дело, и вряд ли мисс Лансер будет рада моему вмешательству.

– Поверь мне, Алекс, если бы я мог доверить это дело полиции, то давно бы уже сделал это. У меня нет ни одного доказательства нечестности намерений этого Стивена Мэтьюза, но я привык доверять своей интуиции, которая, как ты знаешь, еще ни разу не подвела меня.

– Ты уже наводил о нем справки? – поинтересовался у отца Алекс.

– Чист как младенец, – усмехнулся Монро-старший, – но именно эта чистота меня и настораживает. Все его прегрешения – два штрафа за неправильную парковку. В «Пассифик бэнк» о нем также прекрасные отзывы, так что не знаю, как и подступиться... Вся надежда только на тебя. И вот еще что. Даниэла звонила мне вчера и сказала, что нашлась ее сестра-близнец, Мелисса. Представляешь? Каким-то непонятным образом та очутилась под колесами машины Даниэлы, но, слава Господу, осталась жива. Невероятно, но она умудрилась отделаться лишь несколькими царапинами и сотрясением. Сейчас Даниэла ожидает результатов теста на ДНК, но, судя по всему, она и без него уверена в том, что эта девушка – похищенная много лет назад Мелисса.

– И ты, значит, хочешь, чтобы я поехал туда и на месте разобрался во всей этой истории? Но ведь я не полицейский. Что, если у меня ничего не выйдет?

– Может, и не выйдет, – усмехнулся Монро-старший, – но по крайней мере я буду знать, что сделал все возможное для защиты дочери моего старого друга.

Ничего не ответив отцу, Алекс взял со стола бокал с апельсиновым соком, куда была добавлена толика водки, и, отойдя к окну, устремил свой взгляд на лежащий внизу Манхэттен. С восьмидесятого этажа Айс-Тауэр, где находилась его квартира, открывался величественный вид на его любимый Нью-Йорк, расставаться с которым у него в данный момент не было ни малейшего желания.

– Держу пари, что ты уже и билет мне заказал, – усмехнувшись, обратился он к отцу.

– Рейс 1727 авиакомпании «Уэст эйр-лайнз». Вылет завтра в девятнадцать тридцать. Если хочешь, я пришлю к тебе Эрнестину, она поможет тебе собрать вещи.

– Нет, спасибо, я сам. А если мне нужна будет помощь, я обращусь к Линде.

При упоминании этого имени мистер Монро-старший чуть заметно поморщился. Он-то, старый болван, был уверен в том, что Алекс давно уже порвал с ней. Вслух говорить он ничего не стал, справедливо рассудив, что судьба сама, как ни вмешивайся, расставит все по своим местам.

Ответив на все вопросы шерифа и убедившись, что сбитой ею девушке уже оказана надлежащая помощь, Даниэла позволила наконец Стивену отвезти себя домой. Она валилась с ног от усталости, а мысль о том, чтобы снова сесть за руль, вообще приводила ее в ужас. Единственное, чего ей хотелось, – это очутиться в собственной постели и чтобы Стивен тоже был рядом с ней. Нет, ни о каком сексе не могло быть сейчас и речи, ей просто хотелось прижаться к нему, чтобы всем телом, всей кожей почувствовать его присутствие и исходящую от него спокойную силу. Только с ним она может быть по-настоящему счастливой.

Повторив про себя эту заученную фразу, она сама не заметила, как что-то в ее душе воспротивилось этой мысли. Но было это что-то столь мимолетно, что тут же и забылось.

Автомобиль, свернув с шоссе, углубился во владения. Дом, в котором она родилась и жила с родителями, теперь принадлежал ей одной. Но скоро – о, как она надеялась на это! – она будет жить в нем со Стивеном и, может быть, даже со своей сестрой.

Свернув на подъездную аллею, автомобиль остановился у величественного особняка в викторианском стиле. Войдя в дом вслед за Даниэлой, Стивен в который раз подумал о том, как не хватает в его жизни этой самой роскоши. Картины фламандских мастеров в золоченых рамах стоили целое состояние, а старинные французские гобелены поражали воображение не только своей ценой, но и тонкой работой. Мебель красного дерева, коллекция старинного оружия, начало которой положил еще прадед Даниэлы, персидские ковры с замысловатым орнаментом... Как же ему хотелось стать хозяином всего этого! Зависть опутала своими корнями все его существо, а та единственная страсть, что жила в нем, страсть к игре, не позволяла уже думать ни о чем ином, кроме денег. Деньги! Как нужны они были ему сейчас, но разве мог он попросить их у Даниэлы? Ему и так стоило немалых трудов убедить ее в том, что не ее деньги, а она сама является смыслом всей его жизни. Заговорить о деньгах сейчас значило бы перечеркнуть все свои усилия. Если бы только Даниэла не тянула со свадьбой! Если бы только он не был должен столько денег Заку! Если бы только Люси правильно сыграла свою роль!

Глядя на его нахмуренное лицо, Даниэла почувствовала некоторое замешательство. Он так устал и так бледен, а тут еще она со своими проблемами.

– Стивен! – Робко проведя рукой по его волосам, она прижалась щекой к его груди, и в тот же миг сильные руки обняли ее и, приподняв, опустили на кровать в ее спальне. Его прикосновения, такие волнующие, моментально нашли отклик в ее теле. Выгнувшись навстречу ему, она вся отдалась его ласкам, забыв на какое-то время даже о событиях сегодняшней страшной ночи. Рядом с этим мужчиной окружающий ее мир обретал новые краски, она словно проваливалась в какое-то безвременное пространство, выход откуда знал только он. Забыв обо всем на свете, она позволяла Стивену делать с собой все, что он хочет, желая лишь, чтобы это блаженство длилось вечно...

Позже, выйдя из душа, она обнаружила Стивена спящим. Глядя сейчас на его обнаженный мускулистый торс и узкие бедра, она вдруг подумала о том, что подобное совершенство форм видела только у мраморных античных статуй.

Дождавшись, когда медсестра, сделав ей укол, выйдет из палаты, Люси попыталась встать с кровати. Ей необходимо было прямо сейчас взглянуть на свое лицо, взглянуть, чтобы понять, могло ли то, о чем говорила эта девушка, Даниэла, быть правдой. Увидев ее, Люси испытала самый настоящий шок. У этой девушки и впрямь было ее лицо! Ее глаза, ее губы, ее волосы! Этот негодяй Стивен обманул ее! Сказав об их удивительном сходстве, он и словом не обмолвился о том, что даже самый пристальный взгляд не смог бы отличить их друг от друга! Голова у нее трещала так, что хотелось только одного – повернуть время вспять и как о страшном сне забыть о событиях прошедшей ночи. Так и не найдя в себе сил подняться с кровати, Люси снова легла и, отвернувшись к стене, разрыдалась. Впервые в жизни она смогла полюбить, но судьба, словно в насмешку, послала ей этого красавца с черной душой, способного думать лишь об удовлетворении собственных желаний! Ничего, теперь, будучи в курсе всех его подлых замыслов, она поведет игру по-своему...

Оставалось понять, является ли Даниэла и в самом деле ее сестрой или это, как сказал ей Стивен, одна из шуточек матери-природы? Как могло получиться, что одна из них выросла на задворках Тихуаны, а другая в роскошном особняке, который однажды показал ей Стивен? Так и не найдя ответа на свой вопрос, Люси заснула, и во сне она видела уже не ставшие привычными кошмары, а зеленую лужайку, на которой сидели две очаровательные малышки рядом с молодой, удивительно похожей на Паулиту женщиной.

Глава 5

Сидя в салоне летящего в сторону Тихоокеанского побережья самолета, Алекс Монро думал о том, как, в сущности, плохо он знает своего отца. Уже давно живя самостоятельно, он был уверен, что никто, в том числе и его отец, не сможет манипулировать им. Однако стоило тому только заикнуться об услуге, как он, Алекс, бросив все свои дела, мчится на Запад спасать неизвестно от чего неведомую ему Даниэлу Лансер.

Когда-то давным-давно отец знакомил его с Домиником Лансером. Вспоминая сейчас эту встречу, Алекс поморщился как от зубной боли. Напыщенный, самодовольный тип, благодаря своим миллионам считавший себя хозяином жизни. Если и его дочь окажется похожей на него, то он, Алекс, первым же рейсом улетит обратно в Нью-Йорк. Оставалось решить, в качестве кого он может предстать пред ней. Так и не придумав ничего путного, он решил положиться на случай.

Глядя на свою, как всегда, невозмутимую тетю Лесли, Даниэла не понимала, как та может сохранять спокойствие в такой важный для всех них день. С тех пор как тест на ДНК дал положительный результат, сама она не находила себе места от счастья и беспокойства. Ее сестра выздоравливала на редкость быстро, и Даниэла каждый день навещала ее в больнице. Очень трудно было рассказать Люси о похищении, но она справилась с этим, хоть и с трудом. Самым сложным оказалось преодолеть отчужденность сестры. Может, в стенах родного дома Люси быстрей сможет почувствовать себя ее сестрой и вообще членом семьи?.. Она показала ей кучу семейных фотографий, но Люси особо не заинтересовалась ни одной из них. Она лишь попросила оставить ей фотографию родителей и ту, на которой две очаровательные малышки были сняты вместе со своей няней. Почему кроме родительской Люси выбрала именно эту фотографию, Даниэла не знала, но надеялась, что та когда-нибудь объяснит ей это.

Видя, как взволнована ее племянница, миссис Стюарт подумала о том, каким тяжелым испытанием для них всех будет возвращение в родной дом Мелиссы. Хотя от своего данного ей при рождении имени та отказалась наотрез и попросила называть ее Люси.

– Успокойся, Даниэла, и прекрати ходить из угла в угол, это действует мне на нервы!..

Взглянув на свою тетю, которую она про себя называла не иначе как «железной леди», Даниэла улыбнулась и, подойдя, вложила ледяные от волнения руки в ее теплые ладони.

– Как хорошо, что ты здесь, тетя Лесли! Одна я уже сошла бы с ума от беспокойства. Я ведь хотела сама поехать за Люси в больницу, но Стивен не разрешил мне, сказал, что сам привезет ее. Ты только представь, что сегодня Люси впервые со дня своего исчезновения войдет в родной дом! Если бы только мама с папой были живы! Они были бы так счастливы ее возвращению!

– Девочка моя! – В голосе миссис Стюарт было столько нежности, что Даниэла невольно подняла на нее удивленные глаза. – Я, как и ты, рада чудесному воскрешению твоей сестры, но, в отличие от тебя, я одновременно и обеспокоена ее появлением. Пойми меня правильно! В том, что она пропавшая много лет назад Мелисса, у меня нет никаких сомнений, но другое волнует меня. Близнецы – это всегда как бы две стороны одной медали... Не случится ли так, что она окажется как раз твоей оборотной стороной? И почему все же она бросилась под колеса именно твоего автомобиля? Что толкнуло ее на это?

– Не знаю, но, думаю, когда-нибудь она сама расскажет нам об этом.

– Все это очень подозрительно, Даниэла.

– Тетя Лесли! Да как ты можешь говорить такое?! Люси просто прелесть! Она немного дичится, но ей нужно еще привыкнуть к тому, что у нее есть семья. Она рассказала мне немного о своей прошлой жизни, и это было ужасно. Она выросла в жуткой нищете, и, когда я думаю, что в то время, когда я купалась в роскоши, моей сестре было нечего есть, меня охватывает жуткий стыд. Знаешь, тетя, я даже уже дала распоряжение, чтобы половина моего состояния была переписана на имя Люси. Правда, для этого ей нужно еще будет получить новое удостоверение личности... Я скажу ей об этом в день нашего рождения, пусть это будет сюрпризом для нее.

– Это очень благородно, Даниэла, но, пожалуй, будет и вправду лучше не говорить пока никому об этом. И не принуждай сестру принять твою любовь, не навязывай ей свое внимание. Ей будет очень трудно в первое время, поэтому пусть пока все идет так, как идет.

– Хорошо, тетя, я сделаю так, как ты хочешь, обещаю тебе.

Взглянув на часы, Даниэла опять забеспокоилась: Стивен обещал привезти Люси в полдень, а сейчас уже было половина первого.

Заметив ее украдкой брошенный на часы взгляд, тетя Лесли нежно улыбнулась. Такого доброго и чистого сердца, как у своей племянницы, она не встречала ни у кого, и одна лишь мысль о том, что ее ненаглядную Даниэлу может кто-нибудь обидеть или обмануть, приводила ее в ужас.

– А как Стивен отнесся ко всей этой истории? – спросила она.

– Сначала он, конечно, не поверил в то, что Люси моя сестра, но потом, когда был сделан тест на ДНК, сказал, что очень рад за нас обеих. – Немного помедлив, Даниэла продолжила: – Тетя Лесли, я давно хотела тебя спросить... Мне кажется, ты недолюбливаешь Стивена?

– Нет, родная моя, это не так. Стивен очень красивый и обаятельный молодой человек, но меня всегда настораживали люди без недостатков. Что-то в этом есть неестественное, ты не находишь?

– Нахожу, – смеясь, ответила Даниэла. – Но даже если бы у него было их великое множество, я, наверное, все равно любила бы его. А сейчас пойдем, я покажу тебе комнату Люси... Дизайнер оформил ее в золотисто-зеленых тонах, надеюсь, ей понравится.

Ведя машину по освещенному ярким солнцем шоссе, Стивен с досадой думал о том, что его тщательно продуманный план, увы, претерпел существенные изменения. Сидящая рядом с ним Люси хранила упорное молчание, и будет ли она и дальше следовать намеченному им плану, он не знал. До выплаты долга Заку осталось меньше двух месяцев, и если он не расплатится, то... Нет, об этом не хотелось даже и думать. Кто мог знать, что обыкновенная девушка из пиццерии окажется родной сестрой самой Даниэлы Лансер?! Увидев Люси впервые, он был поражен их внешним сходством, но то, что она похищенная много лет назад сестра Даниэлы, ему и в голову не могло прийти. К тому же Люси всегда носила парик, даже в постели не снимала его, и еще ее макияж, всегда такой яркий... А теперь она сидит рядом с ним такая угрюмая и молчаливая, что непонятно, как подступиться к ней! А ведь какой изящный по своей простоте был у него план! Он женится на Даниэле, затем они с Люси избавляются от нее, она занимает место Даниэлы, потом они разводятся и делят денежки пополам. С одной стороны, то, что Люси оказалась близнецом Даниэлы, резко увеличивало шансы на успех, но с другой – теперь, когда Люси в курсе того, что Даниэла ее родная сестра, согласится ли она довести задуманное до конца? Ответа у него пока не было, а спрашивать ее об этом сейчас он не хотел, ждал, пока она сама начнет разговор.

Спрятавшись за темными стеклами очков, Люси думала о том, что уже давно не испытывала такого страха, как сегодня. Совсем скоро, всего через несколько минут, она попадет туда, где должны были пройти ее детство и юность. Почему, ну почему Паулита украла именно ее?! Почему не Даниэлу?

Ведь тогда не пришлось бы воровать и нуждаться! Если бы кто спросил Люси, что именно она испытывает сейчас к Даниэле, она не смогла бы ответить точно. Никогда еще столько чувств не боролись в ее душе одновременно! Злость, ненависть, симпатия к сестре, любовь к Стивену, ревность – все это смешалось в адский коктейль, который сжигал ее душу.

Дорога, сделав крутой поворот, привела их в Честнат-хауз, обширные владения семьи Лансер. Жадно вглядываясь в проносящийся за окнами автомобиля пейзаж, Люси чуть не вскрикнула от восторга, когда ее взору открылся старинный, в викторианском стиле особняк. «Ты будешь самой красивой, когда вырастешь, маленькая принцесса, и тогда я отвезу тебя в самый настоящий замок, где у тебя будет столько красивых платьев, сколько ты пожелаешь», – вновь прозвучали у нее в голове слова Паулиты. Так вот он какой, этот замок, куда она собиралась отвезти ее!

Размышления Люси были внезапно прерваны бегущей им навстречу Даниэлой, и столько радости и счастья было у нее в глазах, что у Люси на мгновение перехватило дыхание.

Подбежав к стоящей рядом со Стивеном Люси, Даниэла почувствовала вдруг некоторую неловкость. Еще не привыкнув к тому, что они с Люси похожи друг на друга как две капли воды, она испытала странное чувство. На мгновение ей даже показалось, что это не Люси, а она сама стоит рядом со Стивеном и держит его за руку. Постеснявшись вдруг обнять сестру, Даниэла только тихонько дотронулась до ее руки. Почувствовав в ответ едва заметное пожатие, она с улыбкой произнесла:

– Добро пожаловать домой, сестричка!

– А меня, Даниэла, ты тоже приглашаешь или сегодня не мой день? – услышала она шутливый вопрос Стивена.

– Конечно же я приглашаю тебя, но ведь ты практически уже член нашей семьи и вполне можешь обойтись без специального приглашения. Я не стала устраивать сегодня большого праздника, Люси, – вновь обратилась к сестре Даниэла. – Я подумала, что ты, может быть, захочешь осмотреть дом, отдохнуть в своей комнате, познакомиться со слугами. Семья Янгов живет и работает у нас почти тридцать лет, и они хорошо помнят тебя и...

Не зная, что еще сказать, она смущенно замолчала. И тут на помощь ей пришел Стивен:

– Я, пожалуй, выпил бы сейчас холодного сока, Даниэла, не возражаешь, если я ненадолго покину вас?

Бросив на него исполненный благодарности взгляд, Даниэла подумала о том, что ни один мужчина не может сравниться со Стивеном. Столько такта и понимания она не встречала даже у своего отца.

Сделав приглашающий жест, Даниэла повела Люси за собой, а Стивен, взяв лежащий на заднем сиденье автомобиля телефон, отправился в сад. Сегодняшняя игра должна была состояться на яхте старика Беллами, и, кажется, он уже знал, где взять денег на эту игру.

Идя вслед за Даниэлой по многочисленным коридорам, Люси была поражена открывшейся ее взору роскошью. Даже на ее неискушенный взгляд было ясно, что и картины на стенах, и мебель, и мраморные статуи – настоящие произведения искусства. Комната, в которую привела ее Даниэла, соединялась еще с двумя, и во всех них царила все та же роскошь, о которой можно было только мечтать. Окинув сдержанным взглядом комнату, Люси подошла к висевшему на стене портрету молодой женщины, которая, как она уже знала, была ее матерью.

– Ты помнишь ее? – тихо спросила Люси у сестры.

– Почти не помню, мама умерла, когда мне было четыре с половиной года. Отец говорил, что она умерла от тоски...

– Ты считаешь, что я виновата в ее смерти?

– Нет, что ты! – удивленно воскликнула Даниэла. – Мне и в голову не могло прийти подобное. Но если захочешь, я велю убрать портрет отсюда...

– Нет, не нужно ничего убирать, пусть висит. В конце концов, она и моя мать тоже.

Интуитивно почувствовав растерянность Люси, Даниэла вновь взяла ее за руку и, подведя к висевшему в глубине комнаты зеркалу, произнесла:

– Посмотри, Люси, ведь мы с тобой неотличимы друг от друга. Отец не верил мне, говорил, что это все мои фантазии, но я всегда чувствовала, что ты жива. И я так счастлива, что наконец-то ты здесь, в нашем доме... Знаешь, у меня есть сюрприз для тебя, вот, взгляни. – С этими словами Даниэла протянула ей кредитную карточку. – Пока она, правда, на мое имя. Я хотела открыть счет на твое, но на это нужно время. Ведь твое настоящее имя – Мелисса Лансер. Чтобы оформить все документы, мистеру Макалистеру нужно для начала получить твое удостоверение личности и номер страховки...

– Мое настоящее имя – Люсинда Гутьеррас, и ни в каком другом имени я не нуждаюсь! – глухим от злобы голосом воскликнула Люси. – И мне не нужны ни твоя забота, ни твои деньги!

– Прости меня, Люси, если я невольно обидела тебя, – вымолвила Даниэла растерянно. – Думаю, мне и вправду будет лучше оставить пока тебя в покое. – С этими словами она вышла.

Едва только дверь комнаты закрылась за ней, Люси, устав сдерживать рвущиеся наружу слезы, разрыдалась. Боже, какое унижение! Эта глупая гусыня Даниэла даже представить себе не может, как она, Люси, жила до сегодняшнего момента. Ведь стоит только властям узнать о ее прошлом, как ее тут же вышвырнут из страны! Или, того хуже, упрячут в тюрьму!

Ее горестные размышления были прерваны тихим стуком в дверь. Быстро вытерев слезы, она пошла открывать. Кого угодно ожидала она увидеть там сейчас, но только неДаниэлу. Глаза сестры, так же как и ее собственные, были красны от слез, но было в них нечто такое, что невольно заставило Люси сделать шаг назад.

– Люси, дорогая, прости, если я вмешиваюсь не в свое дело, но, пожалуйста, объясни мне, почему ты не хочешь получить данное тебе при рождении имя? Что ты скрываешь от меня?

В глазах Даниэлы было столько любви и тревоги, что неожиданно для себя Люси решилась сказать ей правду:

– Я живу по фальшивому удостоверению личности, и, если власти узнают об этом, меня посадят, – пробормотала она.

– О Люси! – Подбежав к сестре, Даниэла обняла ее. – Все это сущая ерунда! Мистер Макалистер – самый лучший в штате адвокат. Он непременно уладит это дело, и тогда ты сможешь наконец носить свое настоящее имя. Но если ты хочешь, я буду и дальше звать тебя Люси, ведь ты выросла с этим именем.

Обнявшись, они долго еще стояли рядом, думая каждая о своем. Однако первый шаг к сближению был сделан, и, понимая это, обе они испытывали благодарную нежность друг к другу.

Глава 6

Взяв напрокат неприметный «Бьюик», Алекс вот уже несколько дней ездил на нем по городу, заезжая порой даже в трущобы. Могло показаться странным, что он ищет нужную ему информацию среди обитателей городского дна, но, как он уже знал по собственному опыту, эти самые обитатели порой обладали поистине бесценной информацией.

В потрепанных джинсах и неприметной майке, он казался своим в любом баре или забегаловке, а его обаятельная улыбка помогала ему получать все интересующие его сведения. Только лишь слушая разговоры других, он узнал много такого, что, несомненно, заинтересовало бы полицию Сан-Франциско. Но ничего из того, что он услышал, не имело отношения к Стивену Мэтьюзу. Зато было много интересной информации о некоем Сэме Марлоу. Поскольку этот тип не интересовал Алекса, это имя вскоре оказалось на задворках его памяти.

Благодаря миссис Робертс, хозяйке небольшой, но очень приличной гостиницы, в которой он остановился, Алекс узнал много подробностей из частной жизни некоторых представителей высшего общества, в том числе и о жизни Даниэлы Лансер. Из рассказов миссис Робертс выходило, что Даниэла Лансер не только одна из самых богатых невест во Фриско, но и самая добрая и великодушная из всех молодых представительниц высшего общества города. «Эта девушка настоящая святая, мистер Монро, уж поверьте мне, я много повидала в жизни и могу отличить ангела от дьявола. То, что она делает для детей нашего штата, заслуживает всяческого уважения, и я до конца моих дней буду молиться за нее», – поведала ему миссис Робертс. Все эти сведения возбудили у Алекса интерес к Даниэле, оставалось немногое – познакомиться с ней.

– Даниэла, ты уверена в том, что именно сегодня хочешь покататься на яхте? Или этого хочет Люси? В заливе шторм в три балла, разве можно выходить в море в такую погоду?

– О тетя Лесли! Не будь такой занудой. Просто нам со Стивеном так хочется показать Люси вид на город со стороны Ливермора. И потом, с нами ведь будет Пол Энгус, а он лучший моряк на всем побережье. К вечеру мы уже будем дома, обещаю тебе. – Помолчав несколько секунд, Даниэла продолжила: – Тетя Лесли, с тех пор как Люси стала жить в нашем доме, ты лишь вежливо здороваешься с ней, и только. Неужели она тебе так неприятна?

– Ну что ты, Даниэла! Просто мне нужно время, чтобы привыкнуть к ней. Да и она сама не слишком стремится к общению со мной. Но ты не беспокойся, скоро все встанет на свои места...

– Поскорее бы! – Чмокнув тетю Лесли в щеку, Даниэла выскочила из гостиной. Машина уже ждала ее у подъезда.

...Стоя рядом с Полом Энгусом, который вот уже два дня как взял его на работу, Алекс внимательно следил за съезжающей на пристань машиной. Сейчас он увидит ту, что вот уже несколько дней является объектом его самого пристального внимания, и от того, какое впечатления она произведет на него, зависит, будет ли он и дальше проводить свое расследование.

И вот из автомобиля вышли две совершенно одинаковые красивые девушки в сопровождении высокого молодого человека.

– Господи Иисусе! – услышал Алекс позади себя изумленный голос Пола, своего нового начальника. – Да они похожи как две горошины, даже родная мать и то вряд ли смогла бы различить их!

И действительно, если у самого Алекса и были какие-то сомнения насчет появившейся неизвестно откуда сестры, то в один момент они рассеялись без следа. Стоя рядом с Полом, он, так же как и тот, переводил взгляд с одного лица на другое до тех пор, пока одна из девушек не произнесла с очаровательной улыбкой:

– Даниэла – это я, Пол, а рядом – моя сестра Люси. А вот кто рядом с тобой?

– Простите, мисс, что я без вашего ведома взял на работу этого парня, но мистер Клири так настоятельно рекомендовал его, что я не устоял...

– Мистер Клири? – удивленно переспросила Даниэла и, взглянув на Алекса, обратилась уже непосредственно к нему: – Как ваше имя и откуда вы знаете мистера Клири? Он не раздает рекомендаций направо и налево, но уж если дает, то только тем, кому безоговорочно доверяет.

С самым простодушным выражением лица Алекс почтительно произнес:

– Меня зовут Алекс, мисс Лансер, Алекс Смит, а с мистером Клири мы когда-то вместе служили в армии США. Вы когда-нибудь слышали о «морских котиках», мисс?

– Конечно! А что еще вы умеете делать?

– Чем я только не занимался, мисс! Плавал на яхте, летал на параплане, объезжал лошадей, немного разбираюсь в автомобилях...

– Прекрасно! Именно вы-то мне и нужны! Совсем скоро мы едем на одно ранчо. Мой отец купил его много лет назад, но после его смерти я ни разу еще не была там. Думаю, мне понадобятся советы квалифицированного человека, и если вы не против...

– Я не против, мисс. Поеду, куда скажете. А сейчас извините, мне нужно помочь капитану.

Повернувшись, он сделал несколько шагов по палубе и, не обращая внимания на удивленный взгляд Пола Энгуса, спустился в моторный отсек, чтобы уже там, вдали от посторонних глаз, привести свои мысли в порядок. Это было невероятно, но еще никогда и ни к кому он не испытывал в первый же момент знакомства тех чувств, какие вызвала в нем эта девушка. Как могло случиться, что он, объездивший много стран и познавший любовь многих женщин практически на всех континентах, потерял голову от одного лишь взгляда? В глазах Даниэлы Лансер было столько непосредственности, искренности и чистоты, что всего за пару минут общения с ней он понял, что готов на все ради нее. Мысленно сравнив сейчас Даниэлу с ее сестрой, которую он также успел рассмотреть, Алекс подумал о том, что никогда в жизни не смог бы перепутать их. Неотличимые внешне, они все же имели одно, самое главное, на его взгляд, отличие: глаза Люси походили на голубые айсберги, что подплывают весной к южной части Аргентины, глаза Даниэлы – на теплую живую воду океана.

Проведя весь день в компании обеих сестер и сопровождавшего их Стивена Мэтьюза, официального жениха Даниэлы, Алекс подумал о том, что, скорей всего, отец был прав, отправив его сюда. Что-то нехорошее носилось в воздухе, и, чувствуя это, Алекс подвергал тщательному анализу не только каждое произнесенное Стивеном слово, но и жесты, и мимику, и брошенные украдкой взгляды. Обычно ему хватало весьма короткого общения, чтобы составить определенное мнение о человеке, этот же Стивен Мэтьюз даже после нескольких часов наблюдения за ним напоминал ему кусок мыла, выскальзывающий всякий раз из готовой его сжать ладони.

Проснувшись на следующее утро, Даниэла долго не могла понять, почему у нее так тревожно на душе. Но стоило ей только вспомнить о предстоящем сегодня событии, как все ее существо наполнилось еще большим волнением. Сегодня день рождения Стивена, и она наконец сделает ему тот подарок, которого он так долго и с таким нетерпением ждал от нее. О том, что она решила ускорить день свадьбы, не знал еще никто, даже Люси, и, быстро накинув на себя халат, Даниэла помчалась к сестре, чтобы ей первой рассказать об этом, таком важном для себя, событии.

Добежав до комнаты сестры, она на мгновение застыла в нерешительности, затем, отбросив все сомнения, постучала в дверь. Люси открыла ей сразу же, будто уже стояла под дверью. При виде улыбнувшейся ей сестры Даниэлу, как обычно, охватило двойственное чувство. С одной стороны, она была счастлива ее появлению в своей жизни, но с другой – был между ними какой-то барьер, преодолеть который она, как ни старалась, не могла. Порой ей так много хотелось рассказать Люси, но, натыкаясь на ее холодный, чуть насмешливый взгляд, она смущалась и замолкала на полуслове. Но, похоже, сегодня Люси была в хорошем настроении.

– Мне нужно кое-что сказать тебе, дорогая, – быстро начала она, – и я очень хочу, чтобы ты первая узнала об этом. Сегодня день рождения Стивена, и я решилась сделать ему еще один подарок... Он давно ждет его... В общем, сегодня за ужином я скажу ему, что согласна перенести свадьбу с конца осени на август. Правда, тетя Лесли вряд ли одобрит мою затею, но здесь я надеюсь на тебя... Ты ведь поддержишь меня, не так ли?

В устремленных на нее глазах было столько счастливого ожидания, что на какой-то бесконечно долгий миг Люси стало по-настоящему страшно. Первые ростки любви к сестре уже проросли в ее сердце, и мысль о том, какую роль Стивен уготовил Даниэле, заставила ее внутренне содрогнуться. Да, она любит его, но не станет помогать ему, напротив, сделает все возможное, чтобы защитить от него Даниэлу. Но как это сделать? Ведь если она откажет ему в помощи, Стивен найдет иной способ избавиться и от Даниэлы, и, скорее всего, от нее самой как свидетельницы его коварных планов. Нужно было что-то придумать, но вот что?..

Постаравшись изобразить на лице самую искреннюю радость, Люси произнесла:

– Я рада за тебя, сестренка. Но ты и вправду хочешь как можно скорее стать замужней дамой или это Стивен давит на тебя? Может, все же не стоит торопить события?

– Нет, Люси! – ответила Даниэла решительно. – Я достаточно думала и поняла, что и сама хочу этого. К тому же тетя Лесли уезжает в августе в Лондон, и если свадьба состоится осенью, то она не сможет присутствовать на ней. Аргумент вроде бы достаточный, ты не находишь?

– Достаточный, – согласилась Люси. – Ну а Стивен будет просто счастлив, я уверена в этом.

Едва дождавшись, когда Даниэла выйдет из ее комнаты, Люси повалилась на кровать. Никогда еще ей не было так страшно, как сейчас! Ну разве могла она предположить всего каких-то три недели назад, что жизнь поставит ее перед таким выбором? Почему, ну почему она, Люси, полюбила именно этого мерзавца? Почему именно он так въелся в ее плоть и кровь, что никакими силами она не может уже выгнать его оттуда?

Внезапно словно молния сверкнула у нее в голове. Вчера, когда она была у Стивена на квартире, он разговаривал по телефону с каким-то Заком и сказал, что деньги будут у него в самое ближайшее время. Неужели он собирается избавиться от Даниэлы еще до свадьбы? Сомнения и страх боролись в ее душе. Рассказать обо всем Даниэле? Но поверит ли она ей? Стивен очень осторожен, он ни разу не дал Даниэле повода усомниться в своей любви к ней. К тому же в отместку он наверняка обвинит Люси в том, что она влюблена в него как кошка и попросту ревнует. И еще неизвестно, кому Даниэла поверит – безупречному во всех отношениях Стивену или ей, женщине, чье прошлое, в отличие от его, отнюдь не безупречно?.. Так и не придя ни к какому выводу, Люси решила пока вести себя с ним так, как и раньше, но при этом делать все возможное, чтобы помешать его планам.

Выйдя от сестры, Даниэла чуть ли не вприпрыжку побежала обратно к себе. Сегодня ей предстояло еще множество дел, самым ответственным из которых был выбор платья для сегодняшнего ужина со Стивеном. Войдя в гардеробную, она долго разглядывала висевшую там одежду, пока наконец не остановила свой выбор на скромном темно-синем платье, к которому прекрасно должна была подойти подаренная ей Стивеном на Рождество нитка мелкого жемчуга. Оставалось еще решить проблему с машиной. После того случая на шоссе сама она остерегалась садиться за руль, а просить старого Янга, страдающего ревматизмом, ей было неловко. Давно надо было нанять шофера! Внезапно она вспомнила. Алекс Смит! Ну конечно! Как же она раньше не подумала о нем!

Поджидая Даниэлу в холле ресторана, Стивен размышлял о том, что сегодня ему вновь пришлось пойти на должностное преступление. Но, тут же оправдал он себя, обстоятельства сложились таким образом, что у него просто не нашлось другого выхода, ведь, пытаясь отыграться, он проиграл еще больше, а проценты, что начислил ему Зак, увеличили его долг за последний месяц почти вдвое. Сняв со счета этой истеричной дуры, миссис Уайтинг, пять тысяч долларов, он, конечно, рисковал, но это был единственный на сегодняшний день счет, код которого ему удалось узнать. С детства привыкший перекладывать ответственность на чужие плечи, Стивен и сейчас думал лишь о том, кто будет следующей ступенькой, на которую он сможет наступить без всякого риска для себя.

Заметив подъехавшую к зданию ресторана машину Даниэлы, он сделал несколько шагов навстречу, но тут же замер, увидев, кто именно помогает ей выйти из машины – красавчик с яхты, чей проницательный взгляд преследовал его во время недавней морской прогулки. Подавив в себе раздражение, Стивен быстро спустился вниз к машине и, холодно кивнув Алексу, взял Даниэлу под руку.

Подождав, когда расстояние между ними и Алексом увеличится, он недовольно спросил:

– Даниэла, дорогая, с какой стати этот наглый парень стал вдруг твоим личным шофером?

– Не будь таким занудой, Стивен. Просто мистера Янга совсем замучил ревматизм, а сама я так и не смогла заставить себя сесть за руль. Вот почему я и попросила Алекса поработать моим личным шофером. Между прочим, он всю дорогу рассказывал мне много интересного о Южной Америке. Оказывается, он жил там последнее время...

– И все же, Даниэла, как ты можешь доверять человеку, которого видела до этого один раз в жизни? Он явно какой-нибудь авантюрист. А может, и того хуже – вор или убийца?

– Успокойся, Стивен. Никакой он не вор и не убийца. Его рекомендовал мистер Клири, а он был одним из лучших друзей моего отца. И хватит об этом, ведь не для того же мы здесь, чтобы ругаться из-за моего нового шофера. Лучше закажи скорей шампанского, у меня есть кое-что для тебя.

Сделав знак официанту, Стивен молча подождал, пока тот подойдет к их столику, и, сделав заказ, вновь обратился к Даниэле с вопросом:

– Скажи, моя радость, этот Алекс будет вашим с Люси общим шофером или же только твоим?

Лукаво улыбнувшись, Даниэла ответила:

– В отличие от меня Люси не боится садиться за руль, но, если она захочет, я конечно же одолжу ей Алекса. Надеюсь, ты не будешь возражать?

Дождавшись, когда принесший их заказ официант отойдет, она достала из сумочки небольшую обтянутую белым шелком коробочку и с улыбкой протянула ее Стивену:

– Это подарок тебе, дорогой, от меня и от Люси. Мы вместе покупали его.

Открыв ее, Стивен почувствовал такое сильное замешательство, что не сразу даже смог взять в руки подарок. Это был платиновый «ролекс». Часы, о которых он давно мечтал, но купить которые никогда не мог себе позволить.

Неожиданно его охватила ярость. Эта дрянь купается в деньгах и может запросто потратить кучу денег на подобный подарок, а он последние несколько месяцев только и делает, что ходит по острию ножа и думает о том, как бы остаться в живых! С трудом взяв себя в руки, он поднял на невесту затуманенные яростью глаза и, улыбнувшись, произнес:

– Ты просто чудо, Даниэла, но, право, мне неловко принимать от тебя такой дорогой подарок.

Слушая его бархатный, чуть дрожащий от волнения голос, Даниэла почувствовала, как сердце сжалось от охватившего ее волнения.

– У меня есть еще один подарок для тебя, дорогой. Надеюсь, он обрадует тебя. Я согласна перенести дату свадьбы и стать твоей женой уже этим летом.

Услышав это, он чуть не расхохотался. Ну вот, решилась наконец-то! Что ж, ставки сделаны, дело начинает принимать серьезный оборот. Надо сообщить Люси, чтобы вживалась в новую роль...

– Почему ты молчишь, Стив? Ты что, не рад? – услышал он наконец встревоженный голос Даниэлы.

– Извини, дорогая, я немного задумался. Я... я очень рад твоему решению. Наконец-то я смогу с полным правом назвать тебя своей женой!

– А я мечтаю назвать тебя своим мужем! – просияла Даниэла. – Кстати, в августе на свадьбе сможет присутствовать и тетя Лесли. Ведь в сентябре она уедет в Лондон. Маргарет, жена Ричарда, сына тети Лесли, должна родить к середине сентября, и тетя Лесли полна решимости сама заняться обустройством детской, выбором клиники и поисками няни. О Стивен, мне тоже ужасно хочется иметь ребенка! От тебя... А ты хотел бы?

Детей? Да кому нужны эти вечно хнычущие создания? Только идиоты способны мечтать о детях и рожать их десятками. Но, улыбнувшись, Стивен ответил:

– Еще бы! Я мечтаю о дюжине малышей, Даниэла. Сам я рос без братьев и сестер, но всегда мечтал о них.

– Это и правда ужасно – расти единственным ребенком в семье, – поддержала его Даниэла. – Пока в моей жизни не появилась Люси, я не была по-настоящему счастливой, зато теперь, когда она рядом со мной, я готова иногда кричать от радости, что у меня нашлась сестра. Люси удивительная девушка, Стивен! Когда ты узнаешь ее поближе, то тоже полюбишь ее.

Услышав это, Стивен едва не расхохотался. Как странно, что прекрасно разбирающаяся в тонкостях бизнеса Даниэла была поистине слепа, когда дело касалось людей. Да если бы она только знала, что думает о ней он сам и ее ненаглядная Люси!

– Твоя сестра действительно удивительная девушка, Даниэла. Впрочем, это не так и удивительно, ведь вы с ней две половинки одного целого.

– Тетя Лесли говорит, что мы с ней как две стороны одной медали... – Грустно усмехнувшись, Даниэла отвернулась к окну, чтобы скрыть набежавшие вдруг на глаза слезы. – И знаешь, Стивен, я впервые рада тому, что тетя Лесли уедет домой в конце августа. Грустно, но это так. Не знаю почему, но она так и не смогла признать в Люси члена семьи. Люси тоже чувствует ее неприязнь и явно страдает... Ах, Стивен, если бы только был жив папа! Он бы никогда не допустил такого!

При мысли о том, что старый Доминик Лансер, славившийся своей деловой хваткой и непримиримостью ко всякого рода мошенничествам, встал бы вдруг из могилы на защиту интересов своих дочерей, Стивена передернуло. Но тут же другая, радостная мысль ворвалась в его сознание: тетя Лесли, эта старая, подозрительная ворона, будет убрана с его пути! Теперь между ним и огромным состоянием была всего одна преграда – сама Даниэла. Ничего, благодаря Люси он избавится от нее в самое ближайшее время.

Наполнив бокалы шампанским, он устремил на Даниэлу радостный взгляд и провозгласил:

– За самую необыкновенную девушку на свете, за Даниэлу Лансер.

Подождав, когда она выпьет свое шампанское, он вновь обратился к ней с вопросом:

– Кстати, Даниэла, ты отпустила своего нового шофера или он все еще дожидается тебя?

– Конечно, отпустила. Ведь ему необходимо еще устроиться на новом месте.

– Так он что, будет жить в Честнат-хауз?

– Ну да, а почему бы и нет? Квартира над гаражом все равно пустует, а поскольку Алекс также будет помогать мистеру Янгу, то лучше уж ему жить неподалеку, чем каждый день проделывать более шестидесяти миль. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что, если он ждет тебя, было бы лучше отпустить его. Я так соскучился по тебе, Даниэла! В последнее время мы все реже бываем наедине. То у тебя проблемы с Люси, то с миссис Стюарт, то твое срочное присутствие требуется в Чикаго или Далласе.

– Прости меня, Стивен. Ты, как всегда, прав. Но я и вправду была очень занята в последнее время. А тут еще ужасные неприятности в фонде. Представляешь, в прошлом месяце с его счета пропали почти пятьдесят тысяч долларов, а аудиторы обнаружили это только сейчас. Мистер Крейг обещал разобраться, но, боюсь, сделать это будет нелегко. Похитители очень ловко замели следы. Но даже не это волнует меня в первую очередь. Чтобы проделать такую работу, им нужно было знать код доступа, а ведь знала его одна лишь я. Если аудиторы все же докопаются до истины, я сделаю все возможное, чтобы похитителя или похитителей надолго упрятали в тюрьму. Красть деньги у больных детей! Что может быть хуже?..

Слушая Даниэлу, Стивен чувствовал, как все его тело покрывается холодной испариной. С того дня, как он снял эти деньги со счета фонда, прошло уже больше месяца. Все это время Даниэла ни словом не обмолвилась о пропаже, и он подумал было, что опасность миновала. Тот код он узнал случайно, просто подобрал выпавший из ее записной книжки листок, на котором остался едва заметный оттиск предыдущей записи. Он едва поверил тогда в такую удачу. Деньги, большие деньги сами плыли к нему в руки, и не взять их мог только полный идиот. Но что делать, если все же ее аудиторы докопаются до истины?! Ведь на нее работают лучшие специалисты штата! Об этом не хотелось даже и думать. Слушая сейчас возмущенную речь Даниэлы, Стивен с необычайной ясностью понял, что пути назад для него нет, что и в самом деле пришло время заменить ее на Люси. «Недавно Даниэла упоминала о своем желании посетить ранчо в горах, – снова подумал он. – Отлично. Там много опасных троп. Идеальное место преступления! Вряд ли у кого возникнут хоть какие-то особые подозрения, если она «случайно» сорвется в горную пропасть или пропадет без вести под именем Люси».

Заметив выступившую у него на лбу испарину, Даниэла всполошилась:

– Стивен! Тебе плохо? Да ты весь мокрый! Наверняка тебе стало плохо из-за морепродуктов. Они так быстро портятся на этой жаре!

И, словно в подтверждение ее слов, уже настоящая боль волной пронеслась по его телу. Подобные приступы случались с ним в далеком детстве, когда, спрятавшись где-нибудь на чердаке, он умирал от страха перед грозившимся избить его отчимом. И вот сейчас, спустя столько лет, этот приступ повторился снова. Все его внутренности словно скрутило в один тугой узел, ослабить который, он знал это, могли только огромные дозы успокоительного.

Его посеревшее от боли лицо испугало Даниэлу настолько, что, не слушая уже никаких возражений, она велела менеджеру вызвать «скорую». Почти всю ночь провела она возле палаты Стивена. Только утром, убедившись, что серьезной опасности нет, она вызвала своего нового шофера и попросила забрать ее домой.

Глава 7

Устав от терзающих ее голову мыслей, Люси решила уехать на весь день из дома. Даниэла не вернулась домой ночевать, и, представляя ее в объятиях Стивена, она испытывала жуткие муки ревности. Заглушить их не могла даже мысль о том, что конечная цель Стивена – деньги, а вовсе не ее сестра. Любовником он был отменным и совершенно неутомимым. Погружаясь всякий раз в его объятия, Люси испытывала ни с чем не сравнимое блаженство. Стивен стал для нее чем-то вроде наркотика, отказаться от которого она, как ни старалась, не могла. «Все равно он будет моим, – упрямо твердила она себе, – но что я не позволю ему сделать, так это уничтожить Даниэлу». Вчера утром, когда она встречалась с ним на его квартире, он вновь начал говорить о том, что расположенное в горах ранчо, куда он собирался поехать вместе с Даниэлой, является идеальным местом, для того чтобы навсегда избавиться от нее.

«Я тоже поеду туда и постараюсь не отходить от нее ни на шаг». Она немного успокоилась и, решив полностью посвятить этот день себе, направила автомобиль к центру города. Когда-то, едва приехав в Сан-Франциско, она сразу же поняла, что этот город является неистощимым источником наслаждений для тех, у кого есть деньги. И сейчас, имея возможность покупать все то, о чем она когда-то могла только мечтать, Люси старалась не отказывать себе ни в чем. Бутики на Ломбард-стрит, ювелирные магазины на площади Аламо, огромные торговые центры на Пассифик-роуд, изысканные рестораны Чайна-тауна стали для нее своеобразным наркотиком, без которого она уже не могла обходиться. Особенно льстила Люси та учтивость, которую проявляли к ней владельцы самых модных в городе магазинов и ресторанов, принимавшие ее за Даниэлу.

Вот и сейчас, съехав с моста Золотые Ворота и припарковав машину на Магнум-роуд, Люси прямиком направилась в маленький мексиканский ресторанчик, о котором ей недавно рассказала Даниэла. Ресторанчик назывался «Ноэми», и там можно было отведать настоящие мексиканские блюда, привычные ей с детства. В ресторанчике было всего пять столиков, а за стойкой стояла сама хозяйка, мулатка таких необъятных размеров, что было странным, как она вообще смогла поместиться туда.

Улыбнувшись Люси, хозяйка предложила ей попробовать фирменный напиток заведения, кокосовый ликер, а затем велела официанту отнести на ее столик напиток из агавы и пирожные из зеленой кукурузы с корицей и анисом. Наслаждаясь едой, Люси не заметила, как хозяйка вышла из-за своей стойки. Она увидела ее, только когда та уже сидела за ее столиком.

– Ведь вы не мисс Даниэла? В городе ходят слухи, что в Честнат-хауз вернулась похищенная в далеком детстве сестра мисс Даниэлы, но я не верила им. А теперь вижу, что это правда.

– Но как вы смогли отличить меня от Даниэлы? – удивленно воскликнула Люси. – Ведь все говорят, что мы похожи с ней как две капли воды!

– Похожими могут быть лица, но не души. Твоя душа покрыта мраком, но за ним я вижу свет. Эгун говорит мне, что свет этот появился совсем недавно, но с каждым днем он будет становиться все ярче. Мрак в твоей душе рассеется, и ты сможешь стать такой, какой хотела видеть тебя твоя мать и какой в глубине своей души ты и сама хочешь стать.

Слова сидящей перед ней женщины вызвали у Люси озноб во всем теле. «Неужели она знает и то, что я готова была пойти на убийство?»

Живя в Мексике, она впитала в себя несколько культур. Крещенная в католичестве, она тем не менее несколько раз была свидетелем индейских и негритянских языческих обрядов и потому знала, какую силу они хранят в себе и какой силой наделены те, кто посвящен в них. Эта женщина явно была из числа посвященных, ведь иначе как смогла бы она понять, что именно хранит ее, Люси, душа.

– Я никому не желаю зла, – хриплым от волнения голосом произнесла девушка. – Я лишь хочу получить то, что должно принадлежать мне по праву.

– В конце пути ты получишь то, о чем мечтаешь, но будет ли это радовать тебя? Никто не вправе распоряжаться чужой душой. Я говорю тебе об этом, потому что люблю твою сестру. У нее особая душа, чистая, как падающая с небес вода. Ангел всегда рядом с ней, и он не даст ее в обиду, даже если ты в самый страшный для нее момент отойдешь в сторону. Но ты не отойдешь. Я вижу, что любовь уже пустила росток в твоем сердце, и, хотя он еще слишком мал, ничто уже не сможет уничтожить его.

– А можно изменить хоть что-нибудь? Что я могу сделать для этого?

– Ничего уже нельзя сделать. Хранитель времени уже сделал запись в книге судеб, но я буду молиться за вас обеих, помни об этом.

Удивительно легко встав со стула, грузная женщина вернулась за стойку, а спустя несколько минут уже занялась новыми посетителями. Разговор с ней настолько потряс Люси, что она еще около часа сидела за столиком, устремив взгляд в одной лишь ей известное место на стене. «Мрак в твоей душе рассеется, и ты сможешь стать такой, какой хотела видеть тебя твоя мать»... Да, она сделает все от нее зависящее, чтобы защитить свою сестру, а дальше... дальше пусть сама судьба расставит все по своим местам.

Оплатив счет, Люси вышла из ресторанчика и долго еще бродила по центральным улицам города. Сейчас душа ее была подобна маятнику. Стивен и Даниэла как два разноименных полюса. Ему она уже отдала свою любовь, любовь плотскую, любовь к ней, любовь духовная, только начинала набирать свою силу. Удастся ли ей, находясь между ними, обрести хоть какое-то подобие равновесия?..

Вернувшись домой, она застала Даниэлу работающей за компьютером. Ее лицо, обычно такое приветливое, было сейчас словно чужим, и, невольно оробев, Люси не стала отвлекать ее, а просто села рядом в надежде, что та сама заговорит с ней.

– У нас неприятности в фонде, Люси, – оторвавшись наконец от работы, проговорила Даниэла. – Кто-то снял со счета фонда почти пятьдесят тысяч долларов. Я жду мистера Крейга и двух его помощников. Они должны помочь мне разобраться со всем этим. И если бы ты согласилась помочь мне...

– Помочь? Но я же ничего не понимаю в бухгалтерии!

Оторвавшись от экрана монитора, Даниэла откинулась на спинку стула и, потянувшись, произнесла:

– Я не прошу тебя разбираться со всей этой грудой цифр, Люси. Я просто хотела попросить тебя поехать навестить Стивена. Вчера в ресторане ему стало очень плохо. «Скорая» отвезла его в больницу, и мне пришлось всю ночь провести рядом с ним.

– А что с ним? – едва скрывая охватившие ее волнение и радость, спросила Люси.

– Похоже, он чем-то отравился в ресторане. Но сейчас ему уже гораздо лучше, и врач даже отпустил его домой. Я хотела попросить Алекса Смита забрать Стивена из больницы, но потом передумала. Знаешь, Стивену почему-то очень не понравился Алекс, а когда он узнал, что я взяла его на работу, то ужасно разозлился. Я никогда не видела его таким раздраженным.

Слова сестры музыкой отозвались в сердце Люси. Так, значит, вчера она зря не спала почти всю ночь, представляя Даниэлу в объятиях Стивена? Едва удержавшись, чтобы не обнять сестру, она записала адрес больницы и, оставив ее и дальше разбираться в многочисленных счетах, почти выбежала из комнаты.

Глава 8

Разглядывая с высоты своего офиса бегущие где-то там внизу темно-желтые воды Ист-Ривер, Майкл Монро думал сейчас о том, что никогда еще он не был так близок со своим сыном, как сейчас. Вчера Алекс сам позвонил ему, и вот сегодня он опять ждет его звонка. Как же хорошо, что он не стал впутывать сюда полицию, а поручил эту задачу именно Алексу. Видно, само Провидение взяло дело в свои руки, и теперь ему остается только ждать, ждать и надеяться, надеяться и ждать. Достав из бара бутылку шотландского виски, он плеснул немного напитка в бокал, добавил в него несколько капель лимонного сока и выпил. С ранних лет он пил виски именно так, как научил его когда-то дед. Тишину офиса словно взорвала изнутри резкая трель телефонного звонка.

– Привет, отец! Как самочувствие?

– Нормально. Как ты, Алекс? Есть что-нибудь новое? Или ты опять, вместо того чтобы заниматься делом, гоняешься за приключениями?

– Гоняюсь, но пока за призраками, – усмехнулся Алекс. – Ты был прав в своих подозрениях, отец. Этот Стивен и в самом деле темная лошадка, но пока мне абсолютно не за что зацепиться. Никто в городе ничего не знает о нем, он никогда не был замешан в каких-либо скандалах, а в банке о нем отзываются как о самом исполнительном и перспективном сотруднике. Но, знаешь, именно эти хвалебные отзывы и не дают мне покоя. Уж очень он... обтекаемый. Что-то здесь и вправду не так, но что, я пока и сам не знаю.

– А как насчет этой чудом найденной сестры? Она действительно близнец Даниэлы? Неужели это та самая Мелисса, что была похищена в далеком детстве?

– Да, тут нет никаких сомнений. Они похожи как две капли воды. Странно, но у них даже жесты одинаковые, хоть они и не росли вместе. Да и тест на ДНК дал положительный результат. Нет, здесь никаких сомнений, Люси и в самом деле родная сестра Даниэлы.

– А что она рассказывает о своей жизни?

– Пока ничего особенного. Говорит только, что выросла в Мексике, в Тихуане, и что вырастила ее женщина по имени Паулита. Может, Даниэла и знает что-то еще, но не будет ведь она делиться своими мыслями с простым шофером. Кстати, совсем уже скоро Даниэла планирует поездку на какое-то ранчо в горах, и мне кажется, что если этот Стивен Мэтьюз и задумал что-то, то исполнит свое намерение именно там.

– Но что именно он может задумать?

– Пока не знаю, но Даниэла, как я понял, тянет со свадьбой. Может, он надеется, что вдали от городской суеты он скорее сможет получить согласие на брак? Пока это единственная версия, но кто знает, что будет дальше.

– А как тебе самому Даниэла?

Пауза в ответе сына сказала Монро-старшему гораздо больше, чем он надеялся услышать.

– Она, ну, в общем, она совсем не похожа на своего отца. В ней нет и следа его напыщенности, и она очень красива. Ты доволен?

– Более чем. Береги ее, Алекс. Она удивительная девушка. Если этот Стивен Мэтьюз и в самом деле порядочный человек, я сам благословлю Даниэлу на этот брак, но если нет, я попросту уничтожу его!

– Ты слишком торопишь события, отец. Все, извини, мне пора идти. Я должен отвезти Даниэлу в ее офис. У нее какие-то неприятности в фонде. С одного из счетов бесследно исчезли пятьдесят тысяч долларов, но, кто это сделал, она не знает.

– Хорошо, что сказал мне об этом. Я тоже попытаюсь кое-что выяснить и, если что узнаю, позвоню тебе.

Положив трубку, Алекс взглянул на часы и, отметив про себя, что у него осталось еще около получаса свободного времени, решил спуститься на кухню перекусить. Давно он уже не питался так вкусно и обильно, как в этом доме. Миссис Янг, едва узнав, что он обожает суфле из креветок, изготовила его в таком количестве, что хватило бы на всех обитателей дома. Еще она обещала испечь для него пирог с индейкой, и Алекс надеялся, что он не будет размером со стол. Предвкушая вкусный обед, он по служебной лестнице стал спускаться вниз.

Громкие, доносящиеся из кабинета Даниэлы голоса неожиданно привлекли его внимание. Один из голосов, несомненно, принадлежал Даниэле, второй, мужской, был не знаком ему. Алекс остановился и прислушался.

– Поймите меня правильно, мисс Лансер, – донесся до него взволнованный мужской голос, – но вы сами просили меня навести справки о вашей сестре, и я со всей тщательностью выполнил эту работу.

– Я просила вас, мистер Крейг, узнать все о женщине, которая вырастила Люси! – Голос Даниэлы, всегда такой мягкий, сейчас был полон едва сдерживаемой ярости. – Но я не просила вас копаться в грязном белье моей сестры! У нее была очень тяжелая жизнь... Неудивительно, что она опускалась до мелкого воровства и даже была осуждена за это. Да, она не рассказала мне об этом, но только потому, что ей было стыдно признаться в содеянном! И не нужно говорить мне сейчас о том, что пропавшие деньги фонда – дело ее рук! Люси не имеет к этому никакого отношения, я уверена! Да она даже Интернетом не умеет толком пользоваться, не говоря уже о сложных компьютерных программах!

– Может, и не умеет, но тогда почему, посещая ресторан или покупая одежду в дорогих магазинах, она всюду представляется вашим именем? Может быть, потому, что она непременно хочет занять ваше место?

– Мое место? – Даниэла, похоже, искренне удивилась. – Надеюсь, вы и сами прекрасно понимаете, мистер Крейг, что это невозможно. Очевидно, Люси просто не хочется объяснять незнакомым людям, кто есть кто, вот она и называет мое имя. Не объяснять же каждому, что она – это не я. Скажите лучше, мистер Крейг, что вам удалось узнать о той женщине, о Паулите? Как все же Люси очутилась у нее?

– Мне даже удалось поговорить с ней, мисс Лансер, и разговор этот был очень тяжелым. Эта женщина практически исповедовалась мне. Сейчас, я думаю, ее уже нет в живых... После разговора со мной она впала в кому, но, мне кажется, она была рада облегчить свою душу. История самая что ни на есть банальная. Мексиканка Паулита работала няней здесь, в Честнат-хауз, нянчила вас и Мелиссу. Она была поистине счастлива тогда и даже собиралась выйти замуж. Затем ее любовник, желая сорвать куш, получив выкуп, выкрал Мелиссу, но так плохо обращался с девочкой, что уже она украла ее у него. Опасаясь мести и испытывая страх за жизнь девочки, она уехала в Мексику, надеясь, что сможет когда-нибудь вернуть Мелиссу родителям.

– Почему же она тогда не сделала этого?! – взволнованно воскликнула Даниэла. – Что помешало ей?

– Страх, мисс Лансер. Она боялась, что ее бывший любовник, узнав, кто отнял у него добычу, убьет и ее и девочку. Странный народ, мисс Лансер. Этот Хуан Родригес, человек, которого она так боялась всю свою жизнь, был убит в пьяной драке спустя всего месяц после ее бегства в Тихуану. Но она, вместо того чтобы обратиться в полицию, предпочла столько лет дрожать от страха.

Потрясенная его рассказом, Даниэла долго молчала. Затем, собравшись с силами, заговорила вновь:

– Наверное, следует рассказать Люси об этом, но я понятия не имею, как это сделать. Она сразу же поймет, что я наводила справки о ней, а это, согласитесь, не очень хорошо. Как и любой другой человек, Люси имеет право на личную жизнь, в которую никто не смеет вмешиваться без ее разрешения.

Спускаясь вниз по лестнице, Алекс подумал о том, как порой несправедлива бывает судьба. Но, тут же решил он, вряд ли что в жизни людей случается просто так. Все происходящие с ними события – звенья одной цепи. Кто знает, встретился бы он сейчас с Даниэлой, если бы неведомый ему Хуан Родригес не выкрал много лет назад из родительского дома ее сестру? Даниэла! Она так прочно вошла в его мысли, что он уже не представлял жизни без нее. И он ни за что не отдаст ее этому Стивену Мэтьюзу. В жизни Алекса перебывало немало женщин, но подобных Даниэле он еще не встречал. В ней сочетались именно те качества, которые он больше всего ценил в людях, но которые никогда еще не встречал одновременно в одном человеке: красота, доброта, доверчивость...

– Я сделаю тебя счастливой, Даниэла Лансер, – прошептал он чуть слышно и, не заходя уже на кухню, отправился в гараж.

Увидев стоящего у машины Алекса, Даниэла вдруг почувствовала радость, что видит его, и непонятное смущение, словно с этим мужчиной ее связывало нечто такое, о чем не знал еще никто на свете.

Алекс же удивился внешнему виду Даниэлы. Джинсы, футболка, короткие замшевые сапожки, собранные в конский хвост волосы, бейсболка... Неужели в офис теперь одеваются так же, как и на прогулку?

Уловив его удивленный взгляд, Даниэла рассмеялась:

– Не смотри на меня с таким удивлением, Алекс. Мы не едем в город, мы едем к океану, мне нужно немного подумать, а дома я не могу сосредоточиться. Неподалеку отсюда есть удивительно красивое место, мы с отцом назвали его Скай-Бич. В это время года там редко кто бывает, можно спокойно побродить по песку и послушать шум волн...

– Вас что-то волнует, мисс? Может, я могу чем-то помочь?

Странно взглянув на него, Даниэла отрицательно мотнула головой:

– Мне просто нужно подумать, Алекс. Столько всего навалилось в последнее время...

Больше она ничего не сказала ему, а он, сосредоточенно ведя машину, мог видеть только ее аккуратно сложенные на коленях руки и прядь развеваемых ветром волос. Минут через двадцать они уже были на берегу океана. Место это и в самом деле было очень красивым. Океан с одной стороны и высокие обветренные скалы с другой, а между ними – узкая длинная полоска сверкающего на солнце песка, по которому так здорово бегать босиком.

Это было удивительное мгновение для них обоих. Они разговаривали без слов. Губы их оставались неподвижными, но они тем не менее прекрасно понимали друг друга. Океан, солнце, соленый ветер, белый песок – все они стали их союзниками, помогая обоим понять то, что не могло еще быть выражено словами. Сняв сапожки, Даниэла засучила джинсы и, дойдя до кромки прибоя, с удовольствием вошла в прохладную воду. Словно почувствовав ее присутствие, океан, спокойный еще минуту назад, зарокотал, и волны, набрав силу, ласково коснулись ее ног. Крики пролетающих мимо бакланов, свист ветра в скалах, шелест песка под ногами – все это рождало сейчас новые чувства в их душах. Глядя на бредущую вдоль песчаной косы девушку, Алекс едва сдержал себя, чтобы не броситься за ней вслед, не схватить ее на руки и не закружить в безумном танце под аккомпанемент рокочущих волн. Ее гибкая фигурка, длинные стройные ноги, разметавшиеся по плечам волосы – все это почему-то показалось удивительно знакомым ему, словно был уже в его жизни и этот пляж, и эта бредущая по нему девушка.

Уходя все дальше от машины и стоящего возле нее Алекса, Даниэла чувствовала, как непонятное чувство тревоги, поселившееся с недавнего времени в ее душе, начинает отступать, даря ей наконец долгожданное успокоение. Что же случилось с ней? Почему вдруг она начала смотреть на мир иными глазами? Что послужило причиной этому? Возникновение из небытия Люси? Неумолимо приближающийся день свадьбы? Пропажа денег? Или что-то иное, чему она даже названия не в состоянии пока подобрать?..

Люси, ее вторая половинка, ее второе «я», сестренка, которую она знала лишь по немногим детским фотографиям... Почему она так сдержанна с ней? Почему предпочла умолчать о своем прошлом? И Стивен... Что-то неуловимо изменилось между ними в последнее время. И, может быть, ее решение приблизить срок свадьбы не что иное, как попытка предотвратить их отдаление друг от друга? «Нет, – тут же попыталась успокоить она себя, – просто Стивен слишком занят в своем банке последнее время, а сама я пропадаю то в Нью-Йорке, то в Чикаго, то в правлении фонда. Нам необходимо чаще бывать вместе, и тогда мы вновь станем так же близки, как и раньше. Но почему же тогда, вместо того чтобы поехать за ним в больницу, я предпочла поручить это дело Люси? Да потому, что мне просто захотелось привести свои мысли в порядок, – поспешила оправдаться она. – Нигде я не чувствую себя так спокойно, как здесь. В этом удивительном месте время будто останавливает свой ход».

Закрыв глаза, она как наяву услышала смех оставшихся в далеком прошлом малышки по имени Даниэла и ее отца, Доминика Лансера. Что-то соленое коснулось ее губ, но что это было, слезы или долетевшие до ее лица брызги, она не знала.

– Помоги мне, папочка, – прошептала она, – помоги мне разобраться в себе и в своих отношения с близкими людьми... Эта женщина, Паулита, отняла у нас с сестрой самое дорогое, что только может быть у двух родных людей, – общие воспоминания детства и юности, которые на протяжении жизни являются для человека источником, из которого он черпает свои душевные силы. Но я обязательно привезу сюда Люси и расскажу ей о наших прогулках с отцом, а еще я расскажу ей все, что знаю о маме. Но это потом, когда мы сможем возродить доверие друг к другу.

Устав сидеть, Даниэла вытянулась на теплом песке, позволив солнцу и ветру вытеснить из ее головы все грустные мысли о прошлом. Больше она не будет грустить. У нее впереди долгая и счастливая жизнь. И что из того, что встретились они с Люси только сейчас? Главное, они сейчас вместе, и у них еще будет много общих воспоминаний.

Алекс смотрел на лежащую на песке Даниэлу и думал о том, что отдал бы все на свете, лишь бы только она позволила ему быть рядом с ней. Глядя на ее запрокинутое к небу лицо, он вдруг понял, какой скучной и однообразной была его жизнь до встречи с Даниэлой.Что он искал? Какие чувства хотел испытать? От кого или от чего бежал? Бесконечные перелеты с одного конца земного шара на другой, чтобы только не думать о той пустоте, что жила в его душе. Эта девушка пробудила в нем такие чувства, о существовании которых он и не подозревал. Теперь в его сердце было столько любви, что ее хватило бы не на одну, а на несколько жизней, но как поделиться ею с Даниэлой, он пока не знал. Единственное, что хотелось ему сейчас, – это броситься рядом с ней на нагретый солнцем песок и прижаться долгим поцелуем к ее губам. Хотелось ощутить ее губы на вкус и почувствовать запах ее кожи, от которого, он знал это наверняка, у него моментально закружится голова. Тонкий запах ее духов он чувствовал даже здесь, вдали от нее, и, смешанный с запахом океана, он казался ему самым чудесным ароматом в мире. Что случилось с ним? Почему ни одной другой женщине не удалось вызвать в нем подобные чувства? Да потому, что встретились две половинки одного целого, тут же понял он, и никто уже не в силах отделить их друг от друга.

Глядя на стоящего у машины Алекса, Даниэла невольно залюбовалась его строгим профилем и атлетической фигурой. Этот ее новый шофер был так непохож на всех тех мужчин, с какими сталкивала ее жизнь. Рядом с ним у нее возникало чувство спокойствия и уверенности в себе. «А вот со Стивеном я никогда не ощущала ничего подобного, – растерянно подумала она. – Но ведь я люблю Стивена, а значит, не должна сравнивать его ни с кем другим, – попыталась остановить себя Даниэла. – Это нечестно по отношению к нему, ведь он ни разу не дал мне повода усомниться в своей любви ко мне... Я обязательно поеду к нему, и еще раз скажу, что люблю его, но только завтра, потому что сегодняшний день принадлежит мне одной, мне и ветру, солнцу и горячему песку под моими ладонями».

Поднявшись с песка, Даниэла медленным шагом направилась обратно к машине. Уже почти подойдя к ней, она споткнулась о едва заметный под слоем песка валун и почувствовала, что теряет равновесие. Но упасть она не успела – сильные руки подхватили ее, и вот она уже слышит стук сердца Алекса и видит совсем рядом его глаза. Не в силах сопротивляться таящемуся в них призыву, она хотела было дотянуться губами до его губ, но в этот самый момент он опустил ее на землю и удивительно спокойным голосом произнес:

– Наверное, нам пора ехать, мисс. Солнце уже заходит, и ветер усиливается.

– Да, – еле слышно откликнулась она. – И в самом деле пора.

Сделав вид, что не видит протянутой ей руки, она сама села в машину и за всю дорогу до дома не проронила ни слова.

«Как я могла так забыться? Полезла целоваться к человеку, который и не думал ни о чем подобном! Неужели это солнце так подействовало на меня? Нужно сейчас же выбросить эти странные мысли из головы и никогда больше не возвращаться к ним! Лучше подумать о том, как объяснить тете Лесли мое решение приблизить день свадьбы. Она так расстроилась, когда узнала об этом. Ну почему, почему ей так не нравится Стивен? Он красив, хорошо образован, у него превосходная репутация, и, что самое главное, он любит меня. Скорей всего, пришла вдруг к выводу Даниэла, – тете Лесли вряд ли вообще понравился бы хоть кто-то, пожелавший жениться на мне. Она просто ревнует меня к Стивену, и ей кажется, что стоит мне только выйти за него замуж, как я забуду о ее существовании». От этой мысли она едва не рассмеялась. Проблема с теткой была решена, и это давало надежду, что и остальные проблемы будут решены столь же легко, как и эта.

Глава 9

Увидев входящую в палату девушку, Стивен почувствовал некоторое замешательство. Люси? Даниэла? Но стоило девушке подойти чуть поближе, как он сразу же понял, кто именно перед ним.

– Привет, Люси. А где Даниэла?

– Как ты догадался, что я – это я? – спросила она его вместо ответа. – Я ведь даже накрасилась и причесалась так, как она.

– Это мой секрет, Люси. Так где она?

– Даниэла сказала, что ей нужно срочно поехать в фонд, и попросила меня забрать тебя отсюда. Как ты? Врач сказал, что тебе уже лучше. Это так?

– Лучше. Но все равно еще есть какая-то противная слабость во всем теле. А где моя машина, ты не знаешь?

– Наверное, так и стоит около ресторана, впрочем, я точно не знаю. Позвони Даниэле, она скажет тебе, если знает.

– Я с утра звоню ей, но она не берет трубку.

– Может быть, она слишком занята? Если хочешь, я отвезу тебя к ней.

– Нет, мы поедем ко мне. Мне нужно поговорить с тобой, Люси.

– Хорошо, но учти, что вечером я должна вернуться в Честнат-хауз. Нужно помочь тете Лесли. Она впервые обратилась ко мне с просьбой, и мне не хотелось бы разочаровывать ее. Она скоро уезжает, ты знаешь об этом?

– Да, Даниэла говорила мне. Помоги мне одеться, и скорей уходим отсюда, а то меня уже тошнит от этого запаха лекарств.

Очутившись у Стивена в квартире, Люси придирчивым взглядом осмотрела гостиную, пытаясь найти хоть какие-то следы присутствия в ней Даниэлы. Но, как и всегда, в этой комнате чувствовалось присутствие лишь одного человека – самого Стивена. Достав из холодильника бутылку с апельсиновым соком, Люси налила себе немного и, подумав, добавила в него капельку бренди. Когда-то она мечтала быть хозяйкой в этом доме, но сегодня она уже толком и не знала, хочет она этого или нет. Любила ли она еще Стивена? Да, любила, любила все так же сильно, как и раньше, но любовь эта стала более осмысленной. Теперь ей хотелось попытаться остановить его, прервать тот разрушительный процесс, что разъедал его душу. И пусть он не получит всех денег, на которые рассчитывал, он все равно может получить половину, если женится на ней, на Люси. Мысль о том, что, отнимая у Даниэлы Стивена, она причиняет боль своей родной сестре, не слишком беспокоила ее.

Выйдя из душа, Стивен с удовольствием развалился на огромной, покрытой пушистым пледом кровати.

– Иди ко мне, Люси, – позвал он ее – я ужасно соскучился по тебе.

– Соскучился? Но ведь мы с Даниэлой настолько похожи, что, пребывая в постели с ней, ты вполне можешь вообразить себе, что находишься рядом со мной.

– Не глупи, Люси. Секс с твоей сестрой меня не расслабляет. Все время приходится помнить, что она леди, и стараться не оскорбить ее чувств каким-нибудь острым словечком или действием.

– А со мной? Неужели от секса со мной у тебя иные ощущения?

– Ты что-то вроде перца чили. Острота гарантирована.

Раздевшись, Люси легла рядом с ним и через минуту уже забыла обо всем на свете. Его горячие руки с длинными узкими пальцами пианиста скользили по ее давно ждавшему ласк телу, заставляя извиваться от желания. А груди с темными полукружьями сосков напряглись так, что любое, даже самое нежное, прикосновение к ним вызывало у нее сладостную боль. А потом она взяла инициативу в свои руки...

После бурного соития они лежали рядом и молчали; только вспыхивающий огонек сигареты, которую они журили одну на двоих, освещал скупым красноватым светом их лица.

– Мне срочно нужны деньги, Люси, – наконец прервал молчание Стивен.

– Сколько? Я могу дать тебе немного...

– Неужели Даниэла определила тебе содержание? – хмыкнул он. – Или она каждый день выдает тебе мелочь на карманные расходы?

– Нет, – пожала плечами Люси. – Она просто дала мне одну из своих кредиток. Так сколько тебе нужно?

– Мне нужны все деньги, которыми владеет твоя сестра. Надеюсь, ты помнишь о нашем уговоре? Или ты надеешься, что я забыл о нем?

Услышав эти слова, Люси почувствовала нервную дрожь во всем теле. Сделав над собой усилие, она смогла заставить свой голос звучать так, словно волнение было вообще несвойственно ей. Ни малейшего следа беспокойства, страха или разочарования не услышит он в нем.

– А как насчет меня? Кажется, мы уговаривались поделить пополам эти самые деньги? Или я уже не в счет?

– Мне нужны наличные, Люси. Тебе же останется Честнат-хауз и двадцать пять процентов акций «Лансер Энтерпрайсиз». Ну и все то, что есть в доме, естественно. Разве для тебя это не будет достаточной компенсацией за голодное детство? Пока ты жила в жалкой лачуге в Тихуане, твоя сестра как сыр в масле каталась. Ты голодала, а она в это время обедала в лучших ресторанах мира. Ты воровала, а она одевалась у лучших французских и итальянских кутюрье...

– Но зачем тебе столько денег, Стивен? Что ты будешь делать с ними?

– О дорогая моя! В мире так много соблазнов, и все они требуют очень больших денег. Мне надоело занимать деньги под бешеные проценты или воровать их у клиентов. Рано или поздно меня поймают, и тогда я могу надолго оказаться за решеткой. А я не хочу этого!

– Но, – попыталась возразить она, – ведь, если Даниэла исчезнет, поднимется жуткий скандал! Ее начнут искать, и мы с тобой окажемся первыми в списке подозреваемых!

– Исчезнет Люси, Даниэла же останется. Или ты забыла о нашем уговоре?

– Я все помню, Стивен. Но неужели ты не понимаешь одной простой вещи? Ведь если при всей нашей одинаковости ты легко можешь отличить нас, то неужели это не смогут сделать остальные? Садовник, кухарка, тетя Лесли, наконец! Уж они сразу поймут, что к чему! И тогда нас точно упрячут в тюрьму!

– Все будет хорошо, Люси. Положись на меня. Полиция ничего не сможет доказать. Даниэла покинет этот мир каким-нибудь самым банальным способом. Я еще не придумал каким, но, скорей всего, это будет безобидная смерть от несчастного случая. Даниэла, кажется, упоминала о скорой поезде на ранчо? А там глубокие ущелья, норовистые лошади... Ну а что касается того, что вас с Даниэлой можно различить, так тут уж ты должна очень и очень постараться. Это самая слабая сторона моего плана, и устранить эту опасность можешь только ты. Изучай ее походку, жесты, манеру говорить. Запоминай любимые словечки и чаще проси рассказать тебе что-либо из ее детства. Даниэлу похоронят под твоим именем, а ты продолжишь свою жизнь под ее. И не пытайся отойти в сторону, Люси, иначе я расскажу полиции одну очень занятную историю о некой молодой мисс и достойном отце семейства, в чьем ресторанчике она работала. Молодая мисс очень ловко ограбила этого беднягу, а он предпочел смириться с этим, потому как она пригрозила сообщить его жене о том, как он забавлялся с ней в подсобке ресторана. У меня есть письменные показания этого человека... Полиция будет просто в восторге, узнав, какая рыбка попалась им в сети. Это будет громкое дело, Люси. А Даниэла, узнав об этом, попросту отвернется от тебя.

– Как ты узнал об этом, Стивен?

– У меня большие связи, Люси, и очень много друзей, которые и сообщают мне подобные занятные вещи.

Отвернувшись к окну, Люси попыталась проанализировать услышанное. Ах! Неужели Стивен прав и она может дорого поплатиться за тот случай? Этот подонок сам начал приставать к ней, проходу не давал, а когда она пригрозила, что все расскажет не только его жене, но и полиции, предпочел откупиться деньгами. Если бы она только не дала ему ту расписку! Но Стивен... как он может шантажировать ее этим?! Ведь она так любит его! Она ведь готова на все ради него! Почему, ну почему он так несправедлив к ней? Стараясь не показать, насколько она уязвлена услышанным, Люси поцеловала его в щеку, а затем, сославшись на неотложные дела, поднялась с постели и стала одеваться.

Ей было уже нестрашно. Только грустно. Как, как могло произойти, что этот красивый негодяй завладел ее душой? Почему она не может отделаться от этого наваждения? Ведь стоит ему только позвать ее, как, забыв обо всем на свете, она мчится на его зов. Неужели секс настолько сильнее доводов рассудка?..

Возвратившись домой, Даниэла тихо, как мышка, пробралась в свою спальню и, быстро приняв душ, залезла под одеяло. Толстые каменные стены и деревья за окном хорошо защищали дом от солнечных лучей, и даже сейчас, когда лето уже вступило в свои права, в доме сохранялась приятная прохлада.

После нескольких часов, проведенных на берегу океана, она чувствовала приятную усталость и, если бы не смятение, что поселилось сегодня в ее душе, могла бы сказать, что сегодняшний день прошел хорошо.

Лежа в тиши своей спальни, она изо всех сил старалась выбросить образ Алекса из головы, но память то и дело подбрасывала ей все новые и новые подробности сегодняшнего дня. Закрыв глаза, она увидела внутренним взором, как он медленно бредет по песку, а ветер надувает его рубашку и треплет темные шелковистые волосы. С детства привыкнув видеть вокруг себя мужчин в дорогих костюмах и сорочках от Кардена или Армани, она и представить себе не могла, что сможет заинтересоваться таким мужчиной, как Алекс. И, что самое удивительное, даже в своих потертых джинсах и хлопковой рубашке он держался с ней так, словно не он, а она была у него в подчинении. «Я не должна думать о нем, – постаралась внушить себе Даниэла. – Это предательство по отношению к Стивену. Тем более что и сам Алекс, кажется, вовсе и не думает обо мне!»

Размышляя обо всем этом, Даниэла сама не заметила, как заснула, и потому не знала, что мужчина, мысли о котором весь вечер терзали ее, долго стоял под ее окнами в надежде увидеть ее снова или хотя бы услышать ее голос.

Он собирался уже уходить, как вдруг кто-то окликнул его по имени:

– Добрый вечер, мистер Монро!

Резко обернувшись, он наткнулся на насмешливый взгляд миссис Лесли Стюарт и, не желая быть невежливым, в свою очередь учтиво поздоровался с ней.

– Не пугайтесь, молодой человек, я не выдам вашу тайну, но, может, мы все же обсудим ваше присутствие здесь за чашкой горячего кофе?

– С удовольствием, мэм, но кроме кофе мне хотелось бы еще и съесть что-нибудь, так как я ужасно голоден.

– Прекрасное желание, – тихо рассмеялась миссис Стюарт. – В молодости нужно много есть, чтобы было о чем вспомнить в старости. Пойдем на кухню, Алекс. Миссис Янг уже ушла, так что мы сможем поговорить там без помех. Кстати, сегодня на обед была великолепная утка с яблоками. Наверняка несколько кусков найдется и для вас. Я сама вас обслужу.

Подождав, пока Алекс насытится, миссис Стюарт продолжила разговор:

– Как дела у Майкла? Мы не виделись с твоим отцом лет двадцать. Я слышала, что он женился второй раз, это правда?

– Правда. Но я почти не знаком с его женой: мы слишком редко видимся. А как вы узнали, кто я? Ведь вы видели меня, когда я был еще ребенком.

– Ты слишком похож на своего отца, Алекс. Те же глаза, та же улыбка. Удивляюсь, как Даниэла до сих пор не заметила этого. Ты ведь приехал из-за нее, не так ли? Это отец послал тебя?

– Вы угадали, мэм. Не знаю почему, но ему ужасно не нравится эта идея Даниэлы выйти замуж за мистера Стивена Мэтьюза. Собственно, поэтому он и попросил меня приехать и попытаться на месте узнать, достойный ли выбор сделала дочь его близкого друга.

– У Майкла есть какие-то особые причины не доверять Стивену? Он что-то знает о нем? Говори же, Алекс, не тяни.

– У отца нет никакой компрометирующей информации на него, миссис Лесли, одна лишь интуиция, которая, кстати, никогда еще не подводила его.

– Ну а что тебе удалось узнать?

– Ничего, мэм. У полиции на него ничего нет, в банке одни восторженные отзывы, квартирную плату он вносит вовремя, в общем, чист как младенец.

– Никогда не доверяла таким безупречным людям, – недовольно произнесла тетушка Даниэлы. – Есть в них какое-то двойное дно... Этот Стивен Мэтьюз или и в самом деле ангел с крыльями, или очень умело скрывает свое второе лицо. Я так волнуюсь за Даниэлу, Алекс, но теперь, когда ты рядом с ней, я смогу наконец спокойно уехать. И вот еще что. Я не совсем доверяю Люси. Умом понимаю, что она и есть та самая малышка Мелисса, которую мы так долго оплакивали когда-то, но душой принять не могу. Может быть, позже... Но пока она порой так странно ведет себя. Старается во всем походить на Даниэлу, покупает себе такие же вещи, как и у нее, делает такую же прическу, копирует жесты, походку. Иногда мне от этого становится не по себе. Первое время я еще могла различить их, но теперь... Теперь я далеко не всегда могу понять, кто из них кто.

– Но, мэм, – попытался возразить ей Алекс, – такое поведение кажется мне вполне естественным для близнецов. Я лично даже знал двух сестер, которые по очереди бегали ко мне на свидания, когда я еще учился в колледже. Я долго не понимал, в чем дело, а их это ужасно забавляло.

– Хорошо, если бы все было так невинно, как ты думаешь, Алекс, – задумчиво произнесла Лесли. – Но, прошу тебя, присматривай еще и за Люси. Только тогда я смогу спокойно уехать домой.

– Не беспокойтесь, мэм. Я позабочусь и о Даниэле, и о Люси, – ответил он и, проводив пожилую леди к выходу из кухни, поднялся по черной лестнице к себе в комнату.

Глава 10

Возвращаясь в этот вечер домой, Люси, впервые с того дня, как поселилась в родительском доме, почувствовала, что нечто странное творится у нее в душе при виде выступающего из темноты Честнат-хауза.

Странно, но теперь она уже не смотрела на него взглядом ищущего временный приют странника, теперь это был и ее дом тоже. Обычно сияющий ярко освещенными окнами, сегодня Честнат-хауз встретил ее мягким, приглушенным светом настенных бра. Сейчас, когда углы огромной гостиной оставались в тени, она была полна какими-то особыми запахами и звуками. Висевшие картины на стенах словно ожили и лучились особым блеском. Все эти вещи, что окружали ее сейчас, словно пытались рассказать ей о чем-то. Прислушиваясь к царящим в комнате звукам, Люси внезапно поняла, о чем именно они говорят ей. Закрыв глаза, она вдруг ясно представила себе свою мать такой, какой видела ее на фотографии. Неожиданно потянуло запахом лимонной вербены, едва слышно прошелестел шелк платья, и легкий ветерок, словно чье-то нежное прикосновение, коснулся ее лица.

– Мама! – прошептала она со слезами на глазах. – Это я, твоя Мелисса. Я нашлась. И я помню тебя и люблю! Помоги мне, мама, если можешь!..

Немного успокоившись и дождавшись, когда смолкнут последние отзвуки прошлого, а воздух вновь обретет неподвижность, Люси направилась в свою комнату, бережно неся в себе то, что было ей сейчас дороже всего на свете.

Проходя мимо библиотеки, она столкнулась с выходящей оттуда теткой и когда та поздоровалась с ней, с улыбкой поправила ее:

– Вы что-то напутали, миссис Стюарт, здесь нет никакой Люси. Я Мелисса Лансер. Надеюсь, вам это имя нравится больше? Мне тоже. Правда, мне нужно еще привыкнуть к нему. – Не удержавшись, она весело подмигнула застывшей от удивления Лесли и, не дожидаясь, пока та что-либо ответит ей, продолжила путь в свою комнату.

Глядя ей вслед, Лесли впервые за много дней почувствовала удивительное спокойствие в душе. Господь внял ее молитвам, и теперь маленькая Мелисса наконец вновь с ними.

– Благодарю тебя, Господи, – пробормотала она, – и тебя, Пресвятая Дева Мария, что вернули мне мою вторую племянницу. Теперь я могу быть спокойна за будущее обеих...

Проснувшись утром, Даниэла почувствовала недомогание: озноб и головную боль. И ужасно хотелось пить. Неужели вчера перегрелась на солнце?

Сегодня она хотела поговорить с Люси: сообщить ей, что мистеру Макалистеру удалось наконец преодолеть все формальности и что скоро она сможет носить свое настоящее имя, Мелисса Лансер, хотя до сих пор и предпочитает, чтобы ее называли Люси. А еще она должна сказать ей, что процесс по передаче ей половины родительского состояния уже начался и уже в будущем месяце она станет законной владелицей своей части акций и всего остального, что оставил им их отец.

«Ничего, – решила она, – я скажу ей об этом, когда все документы будут полностью готовы, это будет даже лучше. А пока нужно попросить Алекса приготовить все необходимое для поездки на ранчо».

Приняв душ, Даниэла почувствовала, что силы постепенно возвращаются к ней и, хотя голова еще болела, озноб прекратился. Выйдя из своей комнаты, она прошла в сад. Трогая белые, словно сделанные из тончайшей кожи лепестки роз, она думала о том, как совершенен окружающий ее мир растений, как все в нем гармонично. Если бы и в ее жизни царила такая же гармония! «Я никуда не поеду сегодня, – решила вдруг она. – Я не могу больше слышать ни о проблемах фонда, ни о пропавших деньгах. Сегодняшний день я проведу с Люси. Мы поедем с ней по магазинам и купим там целую кучу разной одежды, а потом рванем в Санниленд и будем кататься на каруселях и есть хот-доги, те самые, что покупал мне в детстве отец и против которых постоянно выступала миссис Янг. И я попрошу Алекса отвезти нас туда...»

Наблюдая из окна столовой за медленно идущей по подъездной дорожке девушкой, тетушка Лесли в смятении думала о том, что впервые не может понять, кто именно сейчас перед ней. Даниэла? Мелисса? Но если еще вчера эта мысль расстроила бы ее, то сегодня она лишь вызвала улыбку на ее лице.

Жаль, что эти две девочки не росли вместе, ведь сколько занятных и смешных совместных воспоминаний было бы тогда накоплено ими за все эти годы. Зато теперь Мелисса наконец заняла в ее душе почти то же место, что и Даниэла, и она благодарна Господу за столь чудесный подарок.

Увидев стоящую в окне тетку, Даниэла весело помахала ей рукой, и только взглянув на эту улыбку, миссис Стюарт сразу же поняла, кто перед ней.

«Как хорошо, что Даниэла все еще дома и даже, кажется, никуда не торопится, – подумала она. – Если это и в самом деле так, сможем поговорить без помех, и тогда можно будет наконец лететь в Лондон. Бедняжка Маргарет и так сама не своя. Первый ребенок, да еще когда тебе за тридцать, – довольно серьезное испытание. Думаю, после родов Маргарет захочет какое-то время пожить с малышом у меня. Ведь свежий деревенский воздух не идет ни в какое сравнение с лондонским смогом».

– Значит, ты все же решила не оставаться на мою свадьбу, тетя Лесли? – с грустью спросила Даниэла, когда тетя Лесли сообщила ей о своем решении уехать. – Но почему? Ведь это такой важный день для меня! Ведь ты вполне могла бы остаться на мою свадьбу и успеть к нужному сроку в Лондон.

– Милая моя! – Улыбка тети была такой ласковой, что у Даниэлы перехватило дыхание. – С тобой остается твоя сестра, Мелисса, и... – Чуть было не произнеся имя Алекса, тетя Лесли замолчала на несколько секунд и лишь затем продолжила: – И еще один человек, но о нем ты узнаешь немного позже.

– Люси не любит, когда ее называют Мелиссой, тетя! И что это за таинственный человек, о котором ты только что упомянула?

– Все узнаешь в свое время, Даниэла... Что же касается твоей сестры, то она сама попросила меня вчера называть ее Мелиссой. Впрочем, вот и она сама. Надеюсь, она подтвердит тебе мои слова.

Увидев вошедшую в комнату сестру, Даниэла была поражена выражением ее лица. Куда делась ее обычная настороженность? И что такое случилось вдруг с ее глазами? Откуда взялось это сияние, сделавшее их поистине неотразимыми?

– Доброе утро...

– Мелисса. Можешь, если хочешь, называть меня так. Кажется, это имя дали наши родители мне при рождении? Хотя с именем Люси я успела настолько сродниться, что его смена будет подобна второму рождению. Так что лучше пока чередовать одно имя с другим.

– Да, конечно, – пробормотала вконец изумленная Даниэла. – Но что произошло с тобой? Почему вдруг такая перемена?

– Пока это моя маленькая тайна, – с улыбкой ответила Люси, – но когда-нибудь, думаю, я смогу рассказать тебе о ней. А ведь действительно красиво звучит: Мелисса Лансер. Вы не находите, тетя Лесли?

– Нахожу, моя девочка! Еще как нахожу! – счастливо улыбнулась та ей в ответ. – А сейчас вы обе извините меня, мне нужно еще собрать вещи.

– Но, тетя! – воскликнула Даниэла. – Ты ведь так до сих пор и не сказала мне, почему ты против моего брака со Стивеном!

– Девочка моя, если бы я только могла объяснить тебе это! С виду он прекрасный молодой человек, внимательный, образованный, но... Сама не знаю, но что-то мешает мне впустить его в свое сердце. Это мое отношение к нему не должно послужить причиной твоих сомнений, Даниэла. Ты приняла решение, и, каким бы ни было оно, я обязана его уважать. Скажи только, ты и в самом деле любишь его так, что готова разделить с ним и горе и радость?

– Я? Да, я... готова.

Пауза, хоть она и была совсем крошечной, о многом сказала миссис Стюарт. Ласково улыбнувшись обеим племянницам, она молча вышла из комнаты.

– А ты, Мелисса, ой, извини, Люси, что ты думаешь обо всем этом?

– Ты о Стивене? Или о нежелании тети остаться на твою свадьбу?

– О Стивене, ну и о тете тоже, разумеется. Скажи, а тебе он тоже не нравится?

– Да нет, нравится... Красивый, высокий, отличная фигура...

– Да, красивый, и, кажется, в самом деле любит меня, – пробормотала Даниэла и, подойдя к сестре, ласково дотронулась до ее руки. – У меня есть хорошая новость для тебя, сестричка. Вернее, этих новостей две, но о второй я сообщу тебе чуть позже. Ну а первая заключается в том, что мистер Макалистер почти закончил со всеми формальностями, и совсем скоро ты получишь документы, подтверждающие твое происхождение. Давай как-нибудь отпразднуем это? Я хотела попросить Алекса повозить нас по магазинам, а затем можно отправиться в Санниленд. Это замечательное место. Когда я была маленькой, отец часто водил меня туда, покупал хот-доги и колу...

– Поехали, конечно. Но как же Стивен? Ты не навестила его после больницы и сейчас не хочешь позвать его с собой?

– Стивен?.. Ну я позвоню ему позже. А не зову его с нами я потому, что он, думаю, еще не окреп после своего странного приступа. Но я приглашу его к ужину, будет уже не так жарко, и можно будет даже устроить небольшое барбекю у бассейна. Я попрошу мистера Янга, он все устроит. Ты подожди меня здесь, я только отдам распоряжения и переоденусь.

Оставшись одна, Даниэла поняла вдруг, что давно уже она не чувствовала себя такой растерянной, как сегодня, и что никогда еще в ее душе не боролось столько противоречивых чувств. Стивен... и Алекс, человек, которого она, в сущности, совсем не знает, но который притягивает ее к себе как магнит. Она попыталась заставить себя позвонить Стивену, но, едва взяв в руки телефон, тут же положила его обратно, пообещав себе, что позвонит ему, как только немного придет в себя и успокоится.

Найдя мистера Янга, она быстро договорилась с ним обо всем и, вернувшись к себе, вошла в гардеробную. Рассматривая окружавшие ее со всех сторон вещи, она думала сейчас не о том, что понравилось бы Стивену, его вкус она знала наизусть, а о том, что могло бы понравиться Алексу.

Сидя в стоящем неподалеку от бассейна шезлонге, Стивен старательно прислушивался к доносящимся до него голосам. Что-то неладное творилось с Даниэлой, и он, кажется, знал, кто именно является причиной ее внезапного отчуждения. Усмехнувшись про себя, он подумал о том, что, несмотря ни на что, Провидение не оставляет его без своей поддержки. Разве появление возле его так называемой невесты этого самого красавчика Алекса не служит явным тому доказательством? Впервые увидев его рядом с ней, Стивен был порядком раздосадован, но позже, к счастью, понял, какую услугу тот, сам того не желая, может оказать ему. Случись что с Даниэлой в горах, кого обвинят? Его, Стивена, почти члена семьи, человека с незапятнанной репутацией, или этого неизвестно откуда взявшегося бродягу? Главное – не вызвать ни у кого никаких подозрений, не показать, насколько раздражает его внимание, с каким Даниэла выслушивает замечания этого бродяги.

Глядя на сидящего неподалеку от нее Стивена, Даниэла чувствовала, как раскаяние все сильнее и сильнее охватывает ее душу.

Он не сказал ей ни слова упрека, а ведь она как никогда была виновата перед ним. Но ничего, она почти уже переборола себя и вскоре вновь сможет чувствовать себя с ним так же непринужденно, как и раньше.

Убедившись, что все внимание присутствующих обращено на подошедшую с подносом горячих тостов миссис Янг, Люси незаметно отошла от основной группы и направилась к противоположному краю бассейна. Подойдя к сидящему в шезлонге Стивену, она ласково коснулась рукой его волос и, почувствовав ответное движение, быстрым, едва уловимым движением легко коснулась губами его губ.

– Ты сильно рискуешь, Люси. Или, может быть, Мелисса? – иронично улыбнувшись, сказал он ей. – Что, если я не выдержу и овладею тобой прямо здесь?

– Ты не посмеешь, – рассмеявшись, откликнулась она. – Здесь столько народу, мистер Янг, Даниэла, Алекс... Но если хочешь, можешь остаться ночевать, и тогда я, так уж и быть, разделю с тобой свое ложе. Как, кстати, тебе мое новое имя? Неплохо, правда? Все остальные, между прочим, в восторге, поэтому и ты, будь добр, не растягивай свои губы в усмешке, если вновь услышишь его.

– Извини, дорогая. Просто слишком уж быстро волчица стала овечкой. Кстати, что это за приступ демократичности у Даниэлы? Откуда у нее такой интерес к простому шоферу? Чем он так приворожил ее?

– Ну если бы я не была так влюблена в тебя, то уж точно не оставила бы такого красавца, как Алекс, без внимания. Ты только посмотри на его фигуру. Настоящий древнеримский бог! А ты что, ревнуешь?

– Ревную? Я? Нет, конечно. Меня давно уже не интересуют такие мелочи. Деньги – вот что правит этим миром. А все остальное – ерунда! А сейчас давай-ка присоединимся к остальным, пока наше отсутствие не бросилось кому-нибудь в глаза.

Подойдя к стоящей у самой кромки бассейна Даниэле, Стивен собственническим жестом притянул ее к себе, коснулся ладонью упругой груди и поцеловал в шею.

– Я так соскучился по тебе, дорогая, – нагнувшись к самому ее уху, прошептал он.

–Что случилось? Почему ты начала избегать меня?

– Ничего не случилось, Стивен. Просто я немного нервничаю в последнее время. Да еще тетя Лесли уезжает. Теперь, когда известен день нашей свадьбы, мне хочется еще немного пожить свободной жизнью. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

– Думаю, что да, хотя и не скажу, что эти твои страхи и сомнения приводят меня в восторг. Надеюсь, они не повлияют на твое решение связать наши судьбы?

– Нет, Стивен, конечно нет. Я... люблю тебя и хочу стать твоей женой. И я даже отдала уже распоряжение мистеру Макалистеру найти хорошую фирму по организации свадебных церемоний. Как только мы вернемся с ранчо, то сразу же начнем действовать. Думаю, Честнат-хауз прекрасно подойдет для этой цели, здесь можно так красиво все устроить.

Даниэла говорила спокойно и уверенно, но почему-то сама не верила в реальность этих предстоящих в самом скором времени событий.

– Надеюсь, ты не передумал съездить с нами на ранчо, Стивен? – продолжила она, чтобы избавиться от томительной паузы, возникшей вдруг в разговоре. – Правда, это довольно далеко от Сан-Франциско, но места там удивительно красивые. Я была там всего раз, в далеком детстве, но кое-что помню. Неподалеку от ранчо находится водопад и чудесное горное озеро. А еще там есть ужасно страшное место, дьяволова тропа. Ее ширина всего полтора фута. С одной стороны – отвесная скала, с другой – огромная пропасть. Работники иногда пользуются ею, чтобы не ехать десять миль в обход, но, когда я попыталась пройти по ней, управляющего, мистера Митчелла, чуть удар не хватил. После этого меня больше никогда даже близко не подпускали к тропе, хотя я не раз еще хотела попробовать.

– Ты удивительная девушка, Даниэла, – проговорил Стивен, нежно коснувшись губами ее волос. – Мы будем очень счастливы вместе, и я конечно же поеду с тобой на ранчо. Мой босс уже дал согласие на внеочередной отпуск, так что у нас впереди целых десять наполненных счастьем дней. И я даже не буду возражать, если и твой новый шофер поедет туда с нами. Признаюсь, я ревновал тебя к нему, но вовремя понял, что ревность абсолютно неуместна, когда речь идет о тебе, Даниэла: ты слишком чиста для этого.

Услышав эти слова, Даниэла побледнела. Какое счастье, что сейчас темно и Стивен не может видеть ее лица. Если бы он только знал, какие мысли тревожат ее душу! Раскаяние огнем жгло ее изнутри, и, думая о том, какую боль она чуть не причинила жениху, Даниэла поклялась себе никогда даже в мыслях не изменять ему.

– Ты останешься сегодня, Стивен? Ведь завтра суббота. Проводив тетю в аэропорт, мы могли бы покататься на яхте или съездить в Ривердейл?

Поколебавшись несколько секунд, взвесив все «за» и «против», он произнес:

– Я бы с удовольствием остался, дорогая, но, к сожалению, не могу. Это закрытая информация, но я скажу тебе. С некоторых пор со счетов некоторых наших клиентов стали пропадать довольно крупные суммы денег. Пока мы обходимся услугами собственной службы финансовой безопасности, но, если их усилия ни к чему не приведут, наш банк будет вынужден привлечь к этому делу полицию. А поскольку мне предоставляют внеочередной отпуск, босс попросил меня поработать в эти выходные. Может, мне что-нибудь удастся выяснить... Я останусь на ужин, а потом ты проводишь меня до машины, хорошо?

– Конечно, Стивен. Но тогда и я завтра никуда не поеду без тебя. Лучше уж мы с Люси отправимся за новыми горными ботинками. Знаешь, она разрешила называть себя Мелиссой, но я так привыкла звать ее Люси, что никак теперь не могу перестроиться. А теперь идем, мясо, кажется, уже готово, да и мистер Янг машет нам.

Стараясь не встречаться глазами с Алексом, Даниэла думала только о том, что больше всего на свете хотела бы сейчас очутиться там, где ее не преследовал бы его проницательный взгляд. За весь день, что она провела рядом с ним, он произнес не больше десяти слов, но та магическая связь, что установилась между ними на Скай-Бич, избавила их от необходимости говорить что-либо вслух друг другу.

Уловив ее полный отчаяния взгляд, Алекс незаметно отошел от освещенного ярким светом неоновых ламп бассейна и уже через несколько секунд скрылся за густыми кустами жасмина. Сейчас он ничем не мог помочь Даниэле. Она сама должна принять решение, а уж каким оно будет, он мог только догадываться.

Зайдя в глубь сада, он вытащил из кармана телефон, чтобы позвонить отцу. Тот откликнулся сразу же, будто только и делал, что ждал его звонка.

– Привет, отец. Как дела? Удалось что-нибудь узнать?

– Привет, Алекс. Пока ничего конкретного узнать не удалось, слишком все запутано. Я разговаривал с Даниэлой. Код знала она одна и утверждает, что не называла его никому. Но рано или поздно все выяснится. Ты едешь на ранчо?

– Да, еду и постараюсь не отходить от нее там ни на шаг. Знаешь, миссис Стюарт узнала меня. Она сказала, что мы очень похожи с тобой, и просила передать тебе привет. У тебя что-то было с ней? Уж очень странной она мне показалась.

– Прояви хоть каплю уважения к своему отцу, – усмехнулся Монро-старший. – Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но не сегодня. А как насчет Даниэлы?

– Она на распутье, отец. Но торопить и давить на нее я не имею права, она сама должна все решить...

– Она умная девушка, Алекс, я верю в нее.

– Я тоже верю, хотя иногда меня и одолевают сомнения. Ну все, позвоню через пару дней. Пока!

Глава 11

Медленно расстегивая пуговицы на блузке Даниэлы, Стивен вдруг понял, что не чувствует привычной реакции на свои прикосновения. На какую-то секунду ему даже показалось, что перед ним манекен, а не живая, из плоти и крови, женщина. Его опытные руки скользили по ее обнаженной груди, спускаясь все ниже, но Даниэла будто не замечала его усилий. Неожиданно Стивен почувствовал, что эта ее безучастность буквально сводит его с ума. Такого никогда не было прежде. Кровь ударила ему в голову. Он должен был овладеть ею прямо сейчас, и, едва осознавая свои действия, он подхватил ее на руки. Сделав несколько шагов в глубь сада, Стивен опустил девушку на мягкий шелковистый газон. Скрытые со всех сторон густыми кустами роз, они были словно одни во всем мире. Сознание Даниэлы будто раздвоилось. Закрыв глаза, она старалась не думать о том, чьи руки ласкают ее. Боясь спугнуть наваждение, она пыталась убедить себя, что должна и дальше поступать подобным образом, чтобы та иллюзия, что жила сейчас в ней, не оставила ее наедине со ставшей вдруг ненужной реальностью.

Сняв с Даниэлы одежду, Стивен несколько минут любовался ее совершенным, окутанным одним только лунным сиянием телом. Он продолжил свои ласки, пока не почувствовал, что тело ее трепещет. Сама же она не сделала ни одной попытки дотронуться до него, оставаясь такой же неподвижной, как и раньше. Покрывая частыми поцелуями лицо, шею и грудь Даниэлы, Стивен чувствовал, как теряет голову, и холодный расчет, быть может впервые в жизни, выпускает его из своих объятий. Ее твердые соски, чувственные губы сводили его сейчас с ума. Не в силах больше сдерживаться, он овладел ею...

Медленно открывая глаза, Даниэла больше всего на свете боялась встретиться взглядом со Стивеном. Все на свете она бы отдала сейчас за то, чтобы на месте Стивена оказался тот, другой, мужчина. Но, мечтая об этом, она думала и о том, насколько порочны эти ее мысли.

Интуитивно почувствовав ее состояние, Стивен дал себе слово при первой же возможности расправиться с шофером, что за каких-то несколько дней сумел полностью овладеть душой Даниэлы. Властно притянув девушку к себе, он с силой сжал ей руки и, глядя прямо в глаза, спросил:

– У тебя что-то было с ним, Даниэла? Он трогал тебя? Целовал?

Даже не уточняя, о ком именно он спрашивает ее, Даниэла отрицательно помотала головой. Разве тот, другой, мог бы позволить себе прикоснуться к ней, зная, что она все еще связана словом?

– Успокойся, Стивен, – почти уже овладев своим голосом, ответила она. – Он никогда бы не посмел прикоснуться ко мне помимо моей воли. Это просто твои фантазии. А сейчас помоги мне встать и одеться. Мне холодно.

– Даниэла...

– Давай помолчим, Стивен! – прервала она его. – Сегодня такая изумительная ночь, не будем портить впечатление от нее. Давай забудем обо всех, кто стоит между нами, и тогда, быть может, наши отношения вновь обретут ту гармонию, что еще недавно так радовала нас.

Коснувшись его губ легким поцелуем, она молча пошла по аллее к дому, а он, так и не решив, что сказать ей в ответ, направился к стоящей у ворот машине.

Царящая в аэропорту суматоха всегда навевала на Даниэлу воспоминания о том времени, когда, учась в Швейцарии, она прилетала домой даже на самые короткие каникулы. В те времена она старалась первой выйти из самолета, чтобы уже через несколько минут очутиться в объятиях отца. Дома же она попадала в объятия миссис Янг, которая к каждому приезду пекла ее любимый пирог с вишнями, а когда добиралась наконец до своей комнаты, то там ее уже ждал огромный букет свежесрезанных роз, автором которого был конечно же мистер Янг. Эти воспоминания о счастливых годах ее детства всегда поддерживали ее в трудные моменты жизни, и сейчас, она знала это, они всплыли потому, что такой момент вновь наступил.

Стоя возле порядком нервничающей миссис Стюарт, Даниэла и Люси по очереди уверяли ее, что обязательно приедут к ней на Рождество, и просили сразу же сообщить, как только ребенок Маргарет появится на свет.

Убедившись, что все ее вещи погружены и последние советы и предостережения отданы, миссис Стюарт, смахивая набегающие на глаза слезы, поцеловала обеих племянниц и, пожав руку Алексу, направилась к терминалу. Никогда еще не было ей так тревожно, как сейчас, но в то же время в сердце пожилой дамы жила уверенность, что все у ее племянниц будет хорошо.

Дождавшись, когда самолет с миссис Стюарт поднимется в воздух, Даниэла и Люси, не сговариваясь, поднялись на смотровую площадку и, стоя там, долго еще наблюдали за суетливой жизнью аэропорта.

– В детстве я мечтала стать стюардессой, – улыбнувшись, произнесла Даниэла. – Но отец и слышать не хотел об этом.

– А я всегда хотела стать звездой и сниматься в кино, – рассмеялась, вспомнив свои недавние еще мечты, Люси. – Когда я жила в Голливуде, то только и делала, что в свободное от работы в ресторане время бегала по киностудиям в надежде, что произойдет чудо и какой-нибудь знаменитый режиссер даст мне главную роль в своем фильме...

Похожие как две капли воды, в одинаковых голубых джинсах и белых шелковых блузках, они притягивали к себе множество взглядов, как мужских, так и женских.

– Никак не могу привыкнуть, что нас теперь двое, – вновь обратилась к сестре Даниэла. – Со мной в школе учились Сандра и Марша, близнецы, как и мы, и я всегда так завидовала им. Они напоминали мне маленькую вселенную, не нуждающуюся в чужом внимании или заботе. И когда при виде их я думала о том, что где-то и у меня есть сестра, мне становилось намного легче. Не знаю почему, но я была очень одинока в детстве, зато сейчас счастлива, как никто другой.

– Я тоже рада, что у меня есть ты, Даниэла, – ответила ей Люси. – Знаешь, я даже немного ревную тебя к Стивену. Ведь совсем скоро он заберет тебя у меня, и я вновь останусь одна. – Она опять не сказала ни слова неправды, и, интуитивно почувствовав это, Даниэла решилась вдруг поговорить с сестрой о том, что вот уже несколько дней тревожило ее сердце и душу.

– Мне нужно поговорить с тобой, Люси. Это настолько важно для меня, что я даже не знаю, с чего и начать. Это касается Стивена...

Услышав эти слова, Люси почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. «Неужели Даниэла догадалась о наших отношениях с ним?» – в ужасе подумала она, но уже через несколько секунд, услышав следующие сказанные Даниэлой слова, успокоилась.

– Я, в общем, уже не знаю, хочу ли я выйти замуж за него.

– Это все из-за Алекса? – немного помолчав, обратилась к сестре Люси.

– И да, и нет. Честно говоря, я и сама не знаю, в чем причина. Такое странное чувство, будто меня разделили на две половинки, одна из которых тянется к Алексу, а другая к Стивену. Но Алекса я совсем не знаю, а Стивен всегда был так добр ко мне, и мы всегда с ним прекрасно понимали друг друга. Стивен прекрасный человек, и я до сих пор не понимаю ни того, что случилось со мной, ни почему тетя Лесли так невзлюбила его.

Он честный, порядочный, любит меня, а я, вместо того чтобы радоваться, думаю лишь о том, как бы он не заметил того, что происходит со мной.

Слушая, о чем говорит ей Даниэла, Люси чуть было не расхохоталась в голос. Честный?! Порядочный?! Заботливый?! Боже, как слепа ее сестра! Тот Стивен Мэтьюз, с которым она познакомилась, едва приехав в Сан-Франциско, был полной противоположностью тому Стивену, которого знала и любила Даниэла. Искушение рассказать сестре о его истинном облике было столь велико, что она чуть было не поддалась ему, но вовремя опомнилась. Слишком уж грязным было все это, настолько грязным, что даже Даниэла, со всей ее любовью, не смогла бы простить ее. К тому же с недавнего времени в сердце Люси закрался новый страх, что сестра непременно отвернется от нее, едва узнает о том, при каких обстоятельствах она оказалась возле колес ее машины.

– А может, тебе все это показалась, Даниэла? – осторожно спросила она. – Может быть, ты просто нервничаешь из-за предстоящей свадьбы? И этот Алекс, кто он такой? Ты знаешь?

– Нет, но порой мне кажется, что я знаю его всю мою жизнь. Не знаю, как это объяснить, но это так. Хотя, наверное, всеэто и в самом деле самые обыкновенные фантазии. Конечно же я выйду замуж за Стивена, а Алекс... Он останется воспоминанием, и только.

– У тебя что-то было с ним, Даниэла?

– Нет, но меня не покидает странное ощущение, что между нами все уже произошло. И было это прекрасно, как в сказке.

Столько противоречивых чувств никогда еще на боролись в ней. Радость, сомнения, надежды – все переплелось в сердце Даниэлы в тугой клубок, и только от нее одной зависело, найдет ли она ту единственную ниточку, что сможет вывести ее из этого лабиринта.

Сидя за рулем ярко-красного мини-вэна, Алекс внимательно вглядывался в поднимающуюся в горы дорогу. Когда-то он уже бывал здесь и даже взбирался на одну из вершин в компании таких же, как он, молодых экстремалов. Узнав после развода родителей, что отец уже несколько лет имеет любовницу, на которой к тому же собирается жениться, он ушел из дому и несколько месяцев жил в колонии хиппи. С ними он объездил автостопом половину Соединенных Штатов, забираясь порой в такие уголки, где, как они были уверены, не ступала еще нога цивилизованного человека. Горы, в которые он вновь направлялся сейчас в компании Даниэлы, Люси и Стивена, живо напомнили ему о том, что он старательно пытался забыть: о той пустоте, что возникла в его сердце после отъезда в Европу матери и ухода из дома отца. Теперь же пустота сменилась новым, пока еще не совсем привычным ему чувством зависимости от другого человека, и произошло это благодаря Даниэле. Странно, но его совершенно не волновало присутствие возле нее Стивена, не трогало даже то, что тот собственническим жестом обнимал ее и время от времени целовал в сомкнутые губы. Внутренним взором он будто видел уже, как именно будут разворачиваться события дальше, и был полностью готов к ним. Единственное, что тревожило его, так это Люси, как он все еще продолжал называть ее про себя. Ловя порой ее устремленный на Стивена задумчивый взгляд, он никак не мог понять, что именно скрывается за ним. Это был взгляд влюбленной женщины, и одновременно с этим в нем читалось нечто такое, чего он, Алекс, ни за что не захотел бы увидеть в лице любимого им человека. Она так и осталась для него темной лошадкой. Он все еще не знал, ждать ли от нее помощи или же остерегаться ее.

Алекс вновь мысленно вернулся ко вчерашнему разговору с отцом. Из слов отца следовало, что украденные из благотворительного фонда Даниэлы деньги, пройдя довольно сложную цепочку, вновь возвратились в «Пассифик бэнк энтерпрайзис» и осели на счету некоего Сэма Марлоу, но что это за тип и каким образом он сумел раздобыть код доступа к этим деньгам, пока было неясно. При упоминании этого имени он почувствовал странный зуд во всем теле, но как ни старался, так и не смог вспомнить, где и когда слышал его. Да и не это сейчас волновало его. Прежде всего необходимо было уберечь Даниэлу от неведомой пока ему опасности, а обо всем остальном можно будет позаботиться и позже.

До спрятанного в горах ранчо оставалось проехать еще около тридцати миль, когда погода вдруг начала резко портиться. Темные тучи полностью заволокли небо, заставив вечер быстрее обычного уступить свои права ночи. Порывы ветра становились все сильней, а стоило им только свернуть на грунтовую дорогу, как автомобиль стало еще и немилосердно трясти. Первые капли упали на капот машины, и вот уже дождь с такой силой обрушился на них, что яркого света фар стало хватать лишь на то, чтобы освещать небольшой, всего в несколько футов, участок дороги. Темнота, смешанная с дождем, была столь плотной, что ее, казалось, можно резать ножом. Ехать и дальше даже на малой скорости было практически невозможно, и автомобиль едва полз по ставшей смертельно опасной скользкой дороге.

На мгновение Даниэле стало страшно, но, взглянув на держащие руль сильные, без малейшей дрожи руки Алекса, она успокоилась. Пока за рулем он, она спокойна. Наверняка Алекс участвовал и не в таких переделках, как эта.

Заметив ее полный восхищения взгляд, он улыбнулся в ответ, но тут же, столкнувшись в зеркале с полным злобы взглядом Стивена, отвел глаза.

– Тебе не кажется, дорогая, – обратился к Даниэле Стивен, – что благодаря стараниям твоего нового шофера мы рискуем заночевать здесь?

– Прекрати, Стивен, – тихо ответила ему Даниэла. – Алекс делает все возможное, но ты же видишь, что творится снаружи.

– Я вижу, что твой Алекс годится лишь на то, чтобы ездить по пустыне, в которой не растет ничего, кроме кактусов. Если бы он правильно рассчитал время, мы давно уже были бы на месте. И я даже уверен в том, что мы свернули совсем не там, где нужно.

– Вы вполне можете сесть за руль вместо меня, мистер Мэтьюз, – откликнулся Алекс. – Только учтите: впереди очень опасный поворот. Его и в хорошую погоду трудно проехать, а в такую и подавно. Ну что, глушить мотор?

Ничего не ответив, Стивен в бешенстве уставился в окно, дав себе слово при первой же возможности расправиться с этим наглецом. Сейчас, когда непогода с новой силой обрушилась на них, страх вновь начал овладевать им, заставляя тело корчиться от невыносимой, скручивающей его в тугой узел боли.

Заметив, что лоб Стивена покрылся испариной, Люси незаметно взяла его за руку и начала тихонько поглаживать пальцем его ладонь. В отличие от него ее абсолютно не беспокоила непогода. К тому же Даниэла, занятая картой, пересела на переднее сиденье. Держать Стивена за руку было так возбуждающе приятно, что, осмелев, она положила свою теплую ладонь ему на бедро. Чувствуя, что напряжение его начинает потихоньку спадать, она положила его руку себе на живот и, закрыв глаза, подумала о том, что сегодняшнюю ночь они непременно проведут вместе.

Увидев вдалеке едва заметные огни, Стивен думал о том, что как только он станет владельцем всего состояния Даниэлы, то первым делом продаст это чертово ранчо. Сегодняшний приступ, правда не такой сильный, как в прошлый раз, напугал его. Ведь, если дело и дальше пойдет так, кто знает, хватит ли у него сил и выдержки разделаться с Даниэлой? Вчера Зак предупредил его, что согласен ждать только до конца текущего месяца, а это значит, что путей к отступлению нет и нужно как можно скорей доводить задуманное до конца.

Въехав в ворота ранчо, Алекс подогнал машину к дому и заглушил мотор.

Сидя в кабинете своего офиса на Нью-Черч-стрит, Майкл Монро еще раз просмотрел лежащие перед ним документы. То, что он увидел сейчас в этом скопище цифр, было настолько чудовищно, что на какой-то миг ему стало трудно дышать. Сердце его, сделав несколько неровных толчков, на мгновение остановилось, но затем, словно вспомнив вдруг о своих обязанностях, забилось вновь, но уже в другом, более учащенном ритме. Нетерпеливо расслабив узел галстука, он расстегнул несколько верхних пуговиц и, не в силах больше находиться в этой залитой мертвенным светом неоновых ламп комнате, вышел через комнату отдыха на небольшую, открытую всем ветрам площадку.

Неужели мифический Сэм Марлоу и этот парень, Стивен Мэтьюз, одно и то же лицо? – стал рассуждать он. Всего за три года этот паршивец сумел наворовать столько денег, что оставалось только удивляться, как его до сих пор не поймали. Хотя возможности финансовой полиции не настолько велики, чтобы ловить всех банковских воришек. Тем более что трясущиеся за свою репутацию банки предпочитают умалчивать о подобных случаях и, если сумма пропажи составляет не больше пятидесяти тысяч долларов, предпочитают попросту возвращать их клиентам из своего резервного фонда. Приятного, конечно, мало, но чего не сделаешь ради спасения собственной репутации.

Необходимо срочно поговорить с Даниэлой, решил наконец он и, вернувшись в свой кабинет, попросил мисс Маллер срочно соединить его с Честнат-хауз. Поговорив с миссис Янг, Майкл недовольно поморщился и, записав номер телефона ранчо, попросил секретаря попробовать дозвониться туда. Но и тут все попытки связаться с Даниэлой не увенчались успехом. Бушевавшая накануне буря вывела из строя телефонные линии на много миль вокруг ранчо, но самым странным было то, что не отвечали также и мобильные телефоны Даниэлы и Алекса. Приняв решение подождать еще пару дней, он велел секретарю повторять попытку связаться с ранчо каждые два часа, рассудив, что за эти два дня ситуация вряд ли резко изменится к худшему, а у Алекса хотя бы останется возможность поближе присмотреться к Стивену.

Глава 12

Проснувшись утром, Даниэла с удивлением поняла, что бушевавшая накануне буря каким-то удивительным образом унесла вместе с собой то смятение, что царило все предыдущие дни в ее душе. Вчера она так устала, что у нее хватило сил только на то, чтобы молча удалиться в отведенную ей комнату и завалиться в постель. Сейчас же энергия переполняла ее, и она была готова к любым приключениям. Вскочив с постели, она отворила настежь выходящее в сторону гор окно, и, почувствовав, как живительный горный воздух заполняет комнату, радостно засмеялась. Умытая дождем зелень радовала глаз своими яркими красками, а чистое, с неправдоподобно белыми облаками небо было таким близким, что, казалось, протяни только руку – и сможешь дотронуться до него. Откуда-то доносились ржание лошадей и голоса работников, но ни тех, ни других не было видно. Только несколько зарянок порхали над кустами и время от времени оглашали окрестности своим негромким, похожим на журчание ручейка пением.

«Я ни за что не сяду сегодня за работу, – решила она. – Уж слишком хороший день для этого. Я лучше попрошу у Дэйва Митчелла двух каких-нибудь спокойных лошадок и поеду вместе со Стивеном осматривать окрестности. Я была так несправедлива к нему в последнее время, а он, напротив, был так терпелив и великодушен со мной». Странно, но в это великолепное утро мечты об Алексе уже почти не тревожили ее сердце. Расценив это как добрый знак, она направилась на поиски жениха.

– Уже восемь утра, Люси, тебе пора идти. Даниэла может проснуться и прийти сюда в любую минуту. Ну а тогда весь наш план полетит к черту.

Встав с постели, он отправился в душ, но, возвратившись, увидел, что, несмотря на его просьбу, любовница так до сих пор и не вылезла из кровати. Она вообще тревожила его в последнее время: то слепое обожание, что буквально струилось из ее глаз, уступило место настороженности. Порой ему казалось, что она специально делает все возможное, чтобы Даниэла узнала об их связи. Впав в ярость от этой мысли, он отшвырнул полотенце и, подскочив к Люси, сильным рывком выдернул ее из постели. Увидев перед собой округлившиеся от страха глаза, он испытал ни с чем не сравнимое наслаждение.

Тут же схватив девушку за волосы, он запрокинул ей голову и несколько минут любовался тем ужасом, что был написан на ее лице. Наконец отпустив, он велел ей убираться из его комнаты.

Едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от обиды и унижения, Люси быстро оделась и молча вышла из комнаты. Она едва успела закрыть дверь своей комнаты, как услышала в коридоре легкие шаги Даниэлы. Один короткий стук в дверь, и вот уже этот негодяй что-то ласково говорит ей, а она смеется ему в ответ. Опустившись на кровать, Люси долго лежала без сил. То чувство, что заставляло ее еще несколько дней назад сгорать от страсти к Стивену, медленно испарялось, унося с собой то, что совсем недавно было смыслом ее жизни.

– Ты дорого поплатишься за это, Стивен Мэтьюз! – сжав зубы, пробормотала она. – Больше я ни в чем не буду помогать тебе. Даже если Даниэла навсегда отвернется от меня, я не позволю тебе разделаться с ней и завладеть ее деньгами.

Долго еще лежала она в своей постели, в итоге придя к выводу, что не должна ни на шаг отходить от сестры. Ну а если потребуется, она откроет ей правду об истинном лице Стивена. И пусть будет то, что будет...

Окинув быстрым взглядом разобранную постель, Даниэла удивилась про себя тому, как сильно смяты одеяло и простыни, но, приписав это неспокойному сну Стивена после вчерашней поездки, промолчала. Подойдя к жениху, она закинула руки ему на плечи. Уловив в его взгляде вспыхнувшее тут же желание, она прижалась к его губам долгим чувственным поцелуем. Еще немного, и они упали бы на кровать и предались любовным ласкам, но внезапно раздавшиеся за окном крики работников заставили их отпрянуть друг от друга. Застенчиво улыбнувшись, Стивен произнес:

– Извини меня, Даниэла. Сегодня ночью я так плохо спал, что сейчас, кажется, не в состоянии подарить тебе то наслаждение, которого ты заслуживаешь. К тому же мне ужасно хочется есть. Нас как, будут кормить завтраком или придется самим охотиться в горах?

– Не извиняйся, Стивен. Вчера и вправду был слишком тяжелый день для всех нас. А завтрак, кстати, давно уже готов. Жена Дэйва Митчелла, Эллис, приготовила нам оладьи с джемом и яичницу с беконом. Еще есть холодное молоко и домашний творог. Так что давай одевайся, а я пока пойду разбужу сестру.

– Мне кажется, Даниэла, тебе не следует будить Люси. Пусть поспит. Вряд ли она будет рада, если ты разбудишь ее в разгар самых сладких утренних снов.

– Ты, как всегда, прав, Стивен, – улыбнувшись, ответила она. – Тогда я жду тебя внизу, в столовой, а после завтрака мы сможем немного покататься на лошадях и осмотреть окрестности. Мне не терпится показать тебе чертову тропу.

Глядя в окно на удаляющихся в сторону конюшни Стивена и Даниэлу, Алекс вдруг отчетливо понял, что такого приступа ревности, как сейчас, он не испытывал никогда. В обращенном на Стивена взгляде Даниэлы читалось столько нежности, что смотреть на них спокойно Алекс был не в состоянии. Но как бы то ни было, ему в первую очередь нужно было помнить о том, зачем он здесь.

Через пару минут он уже был на конюшне, где конюх сообщил ему, что молодая мисс и мистер Стивен только что уехали осматривать окрестности.

Оседлав лошадь, Алекс решил отправиться к расположенному в трех милях от ранчо горному озеру, надеясь, что за то время, что Даниэла проведет наедине со Стивеном, тот не успеет причинить ей никакого вреда. «Лишь бы только она не начала избегать меня, – думал он, заставляя свою лошадь перейти с галопа на быстрый аллюр. – Я не мог ошибиться в своих предчувствиях. Этот мистер Мэтьюз тот еще мерзавец, от него можно ожидать чего угодно».

Стоя у начала чертовой тропы, Даниэла с благоговейным ужасом взирала на распростертое внизу ущелье, по дну которого несла свои быстрые воды небольшая речушка Даймон-Крик.

– Неужели ты и впрямь хотела бы пройтись по этой тропе, Даниэла? Это же настоящее безумие! Не смей даже думать об этом! В любую минуту у тебя может закружиться голова, и тогда ты полетишь вниз, на эти жуткие острые скалы!

– Успокойся, Стивен. Мне уже сейчас страшно смотреть вниз. Но работники, я знаю, частенько пользуются этой тропой, чтобы сэкономить время. Главное – не смотреть вниз...

Глядя, с каким страхом и одновременно с затаенной решимостью смотрит она на вьющуюся вдоль скал узкую тропу, Стивен понимал, что судьба дарует ему тот самый шанс, о котором он столько мечтал. Отговаривая Даниэлу от желания ступить на опасную тропу, он на самом деле каждым своим словом все ближе подводил ее к первому шагу. Она же, завороженная красотой местности, могла думать лишь о том, как сильно он боится потерять ее.

Оглядев еще раз лежащую перед ней тропу, Даниэла сделала несколько шагов назад и, застенчиво улыбнувшись, произнесла:

– Смешно, но мне показалось сейчас, что я смогла бы пройтись по этой самой радуге. А ты, Стивен, не хотел бы попробовать?

– Пройтись по радуге? Это, конечно, романтично, но на подобный поступок способны лишь такие эльфы, как ты, – попытался отшутиться он. – Хотя, может, и мне, как и тебе, когда-нибудь захочется испытать себя... Но давай все же уйдем отсюда, пока ты и в самом деле не решилась пройти по этой тропе.

Взяв невесту за руку, он отвел ее в сторону, но, заметив при этом ее брошенный назад полный тоски взгляд, усмехнулся про себя. Теперь он точно знал, что Даниэла вполне способна на безрассудство. Главное – ненавязчиво подтолкнуть ее к этому. И предупредить Люси, чтобы она готовилась к вхождению в роль его невесты. А тогда... Тогда он станет владельцем огромного состояния и, может быть, даже женится на Люси, как только закончится ее траур по погибшей сестре.

Вернувшись из поездки на озеро, Алекс первым делом посмотрел, на месте ли лошади Даниэлы и Стивена. Да, животные были в стойлах и даже успели уже остыть. «Что же ты задумал, Стивен Мэтьюз?» – подумал он и, оставив своего коня на попечении подоспевшего к нему конюха, направился к дому. Нужно было позвонить отцу, но мобильный телефон остался лежать где-то в машине.

Решив сходить за ним позже, он вошел в дом, где сразу же наткнулся на Люси. Глаза ее были подозрительно красными. Заметив это, Алекс тихо и участливо произнес:

– Вас кто-то обидел, мисс Лансер? Может, я смогу чем-то помочь вам?

– Все в порядке, Алекс. Просто я плохо спала из-за этой грозы. К тому же мне снился ужасный кошмар. Стоит мне только вспомнить мой сон, слезы сами набегают на глаза...

– А что именно вам снилось, если не секрет?

Взглянув на него, она несколько бесконечно долгих для нее секунд смотрела в его глаза, пытаясь понять, сможет ли он помочь ей, и затем, что-то решив для себя, произнесла:

– Мне снилась Даниэла... Сначала она тонула в озере, а потом вдруг начала падать с какой-то огромной скалы. Я пыталась удержать ее, но руки не слушались меня, и тогда я позвала на помощь Стивена, но он только стоял и смеялся... Во сне Даниэла так кричала, что этот крик до сих пор стоит в моих ушах. Ужасно, правда? Или это горы так действуют на меня? А может, во всем виноваты рассказы Дэйва Митчелла? Он рассказал мне о пещерах, что находятся у южной стороны Олд-Маунтин, и о горной реке, которая, уходя под землю, выходит на поверхность только на равнине. А еще о чертовой тропе... Дэйв сказал, что в том месте, где вода уходит под землю, образуется жуткая воронка и что однажды, когда туда упал теленок, они и глазом моргнуть не успели, как его уже утащило под воду. А нашли они его уже у самого подножия Олд-Маунтин.

– А Даниэла, она тоже слышала эту историю Дэйва Митчелла? Или он рассказал ее одной только вам, мисс Лансер?

– Нет, нам троим, когда мы все спустились вниз выпить немного горячего молока перед сном. Но в отличие от меня Даниэла, кажется, совсем не обеспокоилась этим рассказом. И сегодня, объезжая окрестности, они со Стивеном первым делом отправились к этой самой чертовой тропе. Странно, правда? Вокруг такая красивая природа, что дух захватывает, и совсем рядом с этой красотой таятся такие опасности...

Не сказав больше ни слова, Люси вышла из комнаты, а Алекс долго еще стоял у окна, размышляя над сказанными ею словами. Только глухой мог не расслышать тревожных ноток в ее голосе, и, уловив их, он почувствовал, как страх за жизнь Даниэлы все сильнее начинает сжимать его сердце. Надо срочно отыскать ее, чтобы удостовериться, что она жива и здорова.

Поднявшись на второй этаж, он постучал в дверь комнаты Даниэлы.

Просматривая лежащие перед ней документы, Даниэла вздрогнула, когда услышала настойчивый стук в дверь. Подойдя, она распахнула ее и, увидев, кто именно стоит перед ней, почувствовала, что лицо залило краской. Он не мог, не имел права тревожить ее сейчас! Ведь она едва смогла вновь обрести душевное равновесие. Алекс и Даниэла стояли, молча глядя в глаза друг другу и испытывая одни и те же чувства, но так и не смогли переступить невидимую черту, разделяющую их.

Осознав наконец, что молчание слишком уж затянулось, Даниэла отошла в глубь комнаты и, поправив прядь упавших на лицо волос, сухо поинтересовалась:

– Вы что-то хотите мне сказать, мистер Смит?

– Алекс, мисс. Называйте меня Алексом. Я только хотел получить какие-либо распоряжения и узнать, надолго ли мы задержимся здесь.

– Распоряжения? Я даже не знаю... Может быть, нужно в чем-то помочь Дэйву? Поинтересуйтесь у него. А насчет того, долго ли мы пробудем здесь... Это зависит от того, как скоро я управлюсь со всеми счетами. Думаю, на это у меня уйдет не меньше недели. Еще вопросы есть?

– Я мог бы помочь вам разобраться с ними, мисс. Я кое-что понимаю в бухгалтерии и...

– Не нужно, Алекс, – произнесла она чуть более поспешно, чем следовало. – Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи. К тому же мистер Мэтьюз может помочь мне, если потребуется. А сейчас извини, мне пора работать.

– Еще одна просьба, мисс. Не ходили бы вы больше к этой чертовой тропе и к реке, что уходит под землю, тоже. Слишком опасные здесь места...

Не сказав больше ни слова, он быстро вышел из ее комнаты, а она еще долго стояла, пораженная его взглядом. Никто и никогда не смел так смотреть на нее! Даже во взгляде Стивена она ни разу не видела столь неприкрытого превосходства. Почему он, простой шофер, мог позволить себе такое? Таким жестким и властным был взгляд ее отца, и это же выражение она увидела несколько минут назад в глазах Алекса.

Растерянная, она вернулась к своему столу и долго еще сидела, бессмысленно глядя на ровные столбики цифр на экране монитора.

А в это время Алекс, найдя в машине свой телефон, пытался дозвониться до отца. Он уже несколько раз набирал нужный номер, но слышал лишь долгие, словно доносящиеся из вечности гудки. Отец ответил в самый последний момент, когда, устав слушать эти невыносимо тоскливые звуки, Алекс хотел уже отключить телефон.

– Алекс, – услышал он взволнованный голос отца, и то волнение, что было так ощутимо в голосе Монро-старшего, тут же передалось ему. – Я звонил тебе весь день, но твой телефон не отвечал. Что случилось?

– Ничего особенного, просто я только что забрал его из машины. Пока здесь все тихо и спокойно, но кто знает, как долго продлится это спокойствие.

– Мне необходимо срочно связаться и увидеться с Даниэлой, Алекс, но я никак не могу дозвониться до нее. Телефон на ранчо не отвечает, а ее сотовый, впрочем, так же как и твой, молчит. У меня есть веские основания подозревать мистера Мэтьюза в финансовом мошенничестве. Кроме того, я очень опасаюсь за ее жизнь...

– Сейчас Даниэла у себя в комнате, разбирается с документами, но, когда она закончит, думаю, ты вполне сможешь дозвониться до нее. Но неужели ты думаешь, что она по первому твоему зову бросит здесь все и помчится в Нью-Йорк?

– Она должна это сделать! Я хотел бы, чтобы и ты прилетел вместе с ней. Но об этом поговорим позже.

Отсоединившись, Майкл Монро прошел за свой стол и, вытащив из верхнего ящика небольшую стопку бумаг, еще раз внимательно просмотрел их. Итак, Стивен Мэтьюз и Сэм Марлоу, похоже, одно и то же лицо. Компрометирующей информации на Стивена Мэтьюза у него не было, зато ее сколько угодно на имя некоего Сэма Марлоу, который должен заплатить двести пятьдесят тысяч долларов долга некоему Заку Феротти. Если деньги не будут выплачены в срок, он, Майкл, не даст и ломаного гроша за жизнь Марлоу. Или Мэтьюза, если это одно и то же лицо... Ну а если и Даниэла не даст ему этих денег, то...

Вытерев выступившую на лбу испарину, Монро-старший вновь взялся за телефон и уже через минуту услышал мелодичный голос Даниэлы.

Внимательно выслушав все, что сказал ей по телефону Майкл, Даниэла положила трубку и растерянно взглянула на сидевшего рядом Стивена.

– Мистер Монро говорит, что самое позднее послезавтра утром я должна быть в Нью-Йорке. Он не сказал, что случилось, но тон у него был такой странный, словно он хотел сказать мне что-то очень важное, а потом вдруг раздумал.

– А ты не можешь отказать ему на сей раз? – пренебрежительно фыркнул Стивен. – Мы ведь только приехали сюда и не успели даже как следует отдохнуть. Почти весь день сегодня ты просидела с этими документами, и мы с тобой только и успели, что осмотреть эту чертову тропу. И твоя сестра ведь тоже вправе рассчитывать на твое внимание, не говоря уже о том, что я взял внеочередной отпуск из-за этой поездки.

– Я все прекрасно понимаю, дорогой, но Майкл не стал бы звонить мне просто так. Да и поездка не займет у меня более двух дней. А завтра, обещаю, я весь день проведу с тобой и Мелиссой. Мы возьмем с собой провизию и устроим пикник на лоне природы. Согласен?

– Ты можешь также позвать Алекса, – с самым простодушным видом, на какой только был способен, произнес Стивен. – Будет кому разжечь костер...

Волна благодарности захлестнула сердце Даниэлы. Обняв жениха, она с чувством произнесла:

– Ты самый удивительный человек из всех, кого я знаю, Стивен. Но я не буду злоупотреблять твоей добротой и звать Алекса, тем более что Дэйв уже нашел ему работу на завтра. Он должен будет помочь ему и другим работникам перегнать стадо телят на соседнее ранчо. А разжечь костер мы сможем и без него.

...Глядя на зажатую меж двух горных склонов дорогу, Алекс думал о том, что, в сущности, ему очень даже нравится такая жизнь. Чистейший горный воздух, великолепные в своей строгой красоте горы, огромное ранчо... Но почему тогда так тревожно у него на душе? Уезжая, он видел свет в комнате Даниэлы и был уверен, что она с самого раннего утра уже сидит за работой, чтобы управиться с финансовыми делами до отъезда в Нью-Йорк. А что, если она все же не прислушалась к его словам и позволила этому Мэтьюзу увлечь себя в одно из тех опасных мест, о которых рассказали ему вчера Люси, а вслед за ней и Дэйв?..

Глава 13

Их лошади карабкались по горам уже час. То и дело смахивая со лба капли пота, Люси мечтала лишь о том, как бы скорей вернуться назад, в спасительную прохладу дома.

– Даниэла, ты уверена, что и в самом деле хочешь посмотреть на этот ручей? Неужели тебе не надоело еще ездить по этим жутким горам? Моя лошадь уже еле дышит, да и твоя тоже. Куда лучше было бы остаться у бассейна и позагорать.

– Ну не будь такой занудой, Люси. Это ведь не просто какой-то там горный ручей, а настоящая река. Неужели тебе не интересно взглянуть на нее? А позагорать ты сможешь и завтра, когда я уеду. Можешь хоть весь день лежать у воды и сводить с ума местных парней. Я ведь видела вчера, какими глазами они смотрели на тебя, особенно тот длинноволосый ковбой с родинкой у виска. В какой-то момент мне показалось, что еще минута, и он набросится на тебя.

– Пусть только попробует, – рассмеялась в ответ Люси. – Но если уж быть честной до конца, то при других обстоятельствах я вряд ли бы отказалась от такого красавчика.

– А что за обстоятельства смущают тебя сейчас? – полюбопытствовала Даниэла.

– Миссис Митчелл предупредила меня, что у него чрезвычайно ревнивая жена, которая ко всему еще и на последнем месяце беременности. Но ничего, завтра я найду себе какого-нибудь молодого холостяка, которого и попрошу быть моим гидом те два дня, что тебя не будет здесь.

Прислушиваясь к легкой болтовне сестер, Стивен едва сдерживался от охватившего его гнева. «Что она позволяет себе, эта идиотка Люси?! Такой шанс избавиться от Даниэлы, возможно, больше не представится нам. Что, если бы Даниэла послушалась ее и, вместо того чтобы ехать к подземной реке, повернула обратно на ранчо?»

Зрелище, открывшееся им несколько минут спустя, было настолько фантастическим, что довольно долго они все трое стояли, не в силах произнести ни слова. Сверкающие и переливающиеся в ярких лучах солнца струи кристально чистой воды стекали по склону почти отвесной скалы, чтобы затем, собравшись вместе, превратиться в небольшой, но очень красивый водопад. Срываясь с крутого обрыва, он впадал в небольшое, диаметром не больше пятнадцати футов, озеро, и исчезал где-то там, в таинственных подземных пещерах. Шум падающей воды соединялся с подземным гулом, и сочетание этих звуков наполнило их души безотчетным, почти мистическим страхом.

Немного придя в себя, Даниэла, несмотря на протесты сестры, подошла почти к самому краю тропы, с которого можно было уже как следует рассмотреть это чудо природы. Бросив в воду палку, она с удивлением, к которому была все же примешана толика ужаса, следила за тем, как, кружась в адском водовороте, та вскоре исчезла под слоем темной воды. Как зачарованная следила она за исчезающими в водовороте листьями и ветками, а потому не сразу поняла, какая сила толкнула ее вниз...

То и дело поглядывая на часы, Алекс мог думать только о том, что прошло уже более пяти часов с тех пор, как Даниэла, Люси и Мэтьюз покинули ранчо. Все те страхи, что бродили в нем со вчерашнего дня, сегодня с новой силой завладели им. Именно поэтому он и решил самостоятельно отправиться на их поиски. Следуя своей феноменальной интуиции, он быстро понял, где именно следует вести поиски. Только бы не опоздать!

Шум водопада Алекс услышал спустя час после отъезда с ранчо. Направив коня на этот шум, он пристально вглядывался в окружающую его местность. Заметив на одном из кустов голубую ленту, которую часто видел в волосах Даниэлы, он понял, что находится на правильном пути, а потому что есть сил пришпорил лошадь.

Убегающая вверх извилистая тропа была сплошь покрыта обнаженными корнями деревьев, и, убедившись, что дальнейшее продвижение на лошади невозможно, Алекс предпочел спешиться и продолжить дальнейший путь пешком.

Как он вскоре определил, Даниэла, ее сестра и Мэтьюз поднимались к водопаду по другой, более пологой, но и более длинной дороге, находящейся с другой стороны склона.

Первым, кого Алекс сумел разглядеть с этого довольно дальнего расстояния, был Стивен. Отойдя от стоящих почти на самом краю тропы сестер, тот карабкался куда-то вверх за растущими почти у самой вершины скалы цветами, а одна из сестер, отсюда он не мог понять, кто именно, делала ему знаки вернуться обратно. Увидев, что обе сестры живы и здоровы, он на минуту присел, чтобы перевести дух. И вдруг...

Он даже не успел толком понять, что именно произошло. Он видел только, как кубарем покатился вниз Стивен и как одна из сестер неожиданно исчезла. Так быстро, как в этот раз, он, пожалуй, не бегал еще никогда. Корни деревьев цеплялись за его ноги, но, падая и поднимаясь, он думал только о том, что должен успеть спасти Даниэлу. В том, что упала именно она, у него уже не оставалось никаких сомнений.

С ужасом глядя на то место, где всего минуту назад стояла Даниэла, Люси поняла вдруг, что не может ступить ни шага. Страх увидеть крутящееся в водовороте тело сестры парализовал ее. Увидев же почти на самом краю обрыва еще и скатившегося с горы Стивена, она и вовсе утратила всяческую способность размышлять. Донесшийся откуда-то снизу крик Даниэлы о помощи слегка привел ее в чувство. Вслед за этим слабым криком она услышала стон Стивена. Не зная, куда бежать и кому помогать в первую очередь, девушка застыла в нерешительности. Те чувства, что боролись сейчас в ее душе, были подобны разрушительному, сметающему все на своем пути урагану. Но ураган этот, унеся с собой все оставшиеся у нее в душе сомнения, заставил ее принять, быть может, самое важное в своей жизни решение.

Приблизившись к самому краю пропасти, она хотела было посмотреть вниз, туда, откуда еще доносились слабые крики о помощи, как вдруг отчетливый шепот Стивена, запрещающий ей двигаться дальше, заставил ее замереть на месте.

Медленно, словно каждое ее движение было сопряжено с ужасной болью, она повернула голову в его сторону и наткнулась на такой страшный, наполненный злобы взгляд, что на несколько секунд вновь застыла в оцепенении. И все же она сделала выбор в пользу сестры.

Подскочив к самой кромке обрыва, она увидела Даниэлу, с трудом держащуюся за выступающие из скалы корни какого-то растения. Она не видела, что именно сбросило ее вниз, но догадалась, что это сделал Стивен, будто случайно скатившийся со скалы. Ловко подстроил, негодяй!

– Держись, Даниэла, я сейчас протяну тебе руку, ты только постарайся крепко ухватиться за нее.

На голову Даниэлы сыпались мелкие кусочки земли, листьев и травы, часть из них попадала ей в нос и рот. Не имея больше возможности смотреть вверх, она взглянула вниз и похолодела. Вода на дне ущелья, закручиваясь в адский водоворот, притягивала ее к себе, и на какое-то мгновение девушка испытала искушение разжать пальцы и упасть туда, в холодную прохладу чистой горной воды.

В одно короткое мгновение вся жизнь промелькнула перед затуманенным страхом и отчаянием взором Даниэлы, однако раздавшийся сверху голос сестры вновь заставил ее вернуться в реальность. Всего несколько дюймов отделяли ее сейчас от спасительных рук сестры, но, несмотря на все свои усилия, она никак не могла дотянуться до них...

И тут на помощь Люси подоспел неизвестно откуда взявшийся Алекс. Он будто с небес свалился. Свесившись вниз, он успел ухватить Даниэлу за руку в самый последний момент, когда, не в силах уже сопротивляться зовущей ее вниз бездне, та готова была разжать сведенные в диком напряжении пальцы.

Глава 14

Сосредоточенно вглядываясь в бегущую ей навстречу дорогу, Даниэла вновь и вновь мысленно возвращалась к событиям последних дней, но, как только в памяти начинали всплывать подробности ее падения, она тут же пыталась думать о чем угодно другом, лишь бы только отогнать от себя страшные картины. Вчера миссис Митчелл сообщила ей, что протяженность подземной части реки составляет около полутора миль, и, едва представив себе это, Дэниэла почувствовала, как ее тело покрылось холодной испариной. Всю ночь ее мучили кошмары, и проснувшись утром, она даже не нашла в себе сил проститься с сестрой и Стивеном. Как стыдно! Глупая самонадеянная девчонка, едва не погибшая сама и подвергшая риску жизни других людей!

Осторожно скосив взгляд в сторону сидящего за рулем Алекса, она увидела, как напряжены его сжимающие руль руки и как строго сжаты красиво очерченные губы. Вчера, рискуя жизнью, он спас ее от неминуемой гибели, а она даже не нашла времени поблагодарить его!

За всю дорогу Алекс не проронил ни единого слова, даже ни разу не взглянул в ее сторону, но это уже не смущало ее так, как раньше. Вчера в его глазах она прочла то, о чем могла только догадываться.

Забыв обо всем на свете, Даниэла вдруг захотела стереть с его лица это хмуро-сосредоточенное выражение и, прижавшись к его крепко сжатым губам, почувствовать наконец их вкус. Но ни одна из этих мыслей так и не нашла отражения на ее лице, которое оставалось все таким же серьезным, как и в тот момент, когда они покинули ранчо.

– Ты мог не провожать меня в аэропорт, Алекс, – наконец собравшись с силами, обратилась она к нему. – Ты, верно, очень устал и хотел бы отдохнуть. В аэропорт меня мог отвезти и кто-нибудь другой.

– Простите, мисс Лансер, – хмуро отозвался он, – но я не только отвезу вас в аэропорт, но и полечу с вами в Нью-Йорк. У меня там свои дела. А когда надумаете лететь обратно, позвоните мне, и я, как всегда, буду к вашим услугам.

– Спасибо, Алекс. Извини, что не поблагодарила тебя вчера. Наверное, слишком сильно испугалась. Знаешь, когда я смотрела вниз, то эта уходящая под землю вода словно звала меня за собой. Я готова была уже разжать пальцы, когда вдруг увидела протянутую тобой руку... Люси не смогла бы удержать меня. Если бы не ты, я погибла бы. Ты спас мне жизнь...

Ничего не ответив, он лишь равнодушно, так ей, по крайней мере, показалось, пожал плечами и до самого аэропорта не проронил ни слова.

Внимательно выслушав рассказ сына, Майкл Монро ненадолго задумался.

– Насколько я понял, полной уверенности в том, что падение Даниэлы было специально подстроено Стивеном Мэтьюзом, у тебя нет? – наконец обратился он с вопросом к сыну.

– На это, думаю, вряд ли кто может ответить, кроме него самого. Если бы я находился ближе к нему в тот момент, может, я что и заметил бы, но я был слишком далеко.

– А этот мистер Мэтьюз действительно так сильно повредил ногу, что не смог встать и прийти ей на помощь?

– Кажется, он был без сознания и пришел в себя, когда я уже вытащил ее.

– Странно, что Даниэла не обмолвилась ни словом об этом инциденте. Может, просто не захотела говорить об этом по телефону? В любом случае я совсем скоро узнаю все детали. Мы договорились, что она приедет в одиннадцать, через час.

– Ты собираешься рассказать ей об этом таинственном Сэме Марлоу?

– Разумеется, ведь, собственно, именно из-за него я и вызвал ее в Нью-Йорк. Мы еще увидимся с тобой, Алекс?

– Вряд ли. Я договорился с Даниэлой, что встречусь с ней завтра в аэропорту, а пока хочу просто послоняться по городу. Я немного соскучился по Нью-Йорку. Всего хорошего, отец! Созвонимся!

Поднявшись на нужный ей этаж, Даниэла без стука вошла в кабинет Майкла Монро и, подставив ему лоб для поцелуя, опустилась в мягкое кресло возле окна. Она всегда садилась именно в это кресло и, ведя разговор о делах, одновременно любовалась прекрасным видом на Нью-Йорк с птичьего полета.

Привыкнув видеть ее улыбающейся, с легким румянцем на щеках, Майкл был поражен той переменой, что произошла с ней за какой-то месяц, что они не виделись. Бледное лицо, темные тени под глазами, утратившие свой привычный блеск волосы – все это настолько сильно бросалось в глаза, что, не выдержав, он спросил:

– Ты не слишком хорошо выглядишь, Даниэла. Что-то случилось?

– Нет, ничего особенного, кроме того, что нашлась моя родная сестра. Наверное, устала немного. Но, кажется, это я должна была задать тебе тот же вопрос? Что случилось, Майкл? Зачем ты так срочно вызвал меня сюда?

– Это касается пропавших денег, Даниэла, а, как известно, там, где деньги, там всегда и проблемы, порой весьма серьезные. Мои люди узнали много интересных фактов из жизни одного загадочного человека, который, по всей видимости, и украл деньги со счета фонда. Я не сомневаюсь, что он воровал деньги и с других счетов. Странно только, что его проделками до сих пор никто толком и не заинтересовался, но, видимо, всему свое время...

После этих слов Майкла Даниэла почувствовала, как внутри нее нарастает какое-то неприятное напряжение, источник которого она пока не могла обнаружить. Майкл продолжал говорить, и волнение, нарастая, захватило всю ее целиком. Сжав ставшие вдруг ледяными пальцы, она молилась о том, чтобы тот, о ком она подумала сейчас, оказался не замешанным во всей этой грязной истории.

– Тебе известно имя этого мошенника? – хриплым, чужим голосом поинтересовалась она и, сжав еще сильней пальцы, приготовилась к самому худшему.

– Имя этого загадочного мошенника и вора – Сэм Марлоу, но я склонен думать, что такого человека в действительности не существует. Имя конечно же вымышленное, но за ним, несомненно, стоит весьма расчетливый, хладнокровный и совершенно беспринципный человек. Воровать деньги со счета детского фонда более чем подло! Мало того, этот человек вхож в твое окружение, Даниэла...

«Сэм Марлоу, Сэм Марлоу...» Что-то неуловимо знакомое было в сочетании этих двух слов, но где и когда она слышала это имя, Даниэла никак не могла вспомнить.

– Тебе знакомо это имя, Даниэла? – будто сквозь сон услышала она обращенный к ней вопрос, но, не в силах ответить на него, лишь слегка пожала плечами.

– А как твои люди вышли на него, Майкл? И почему этим делом занимаешься ты, а не полиция?

– Мои люди проследили всю цепочку, Даниэла, и они не могли ошибиться. Все пути ведут в «Пассифик бэнк энтерпрайзис», где хранятся и мои деньги. И ты же знаешь, как банки не любят обнародовать такого рода информацию. Особенно такие солидные.

– Но ты уверен, Майкл, что этот Сэм Марлоу связан именно с «Пассифик бэнк энтерпрайзис?»

– На все сто! Я очень надеялся, что тебе знакомо это имя, но раз ты никогда не слышала его, то...

Майкл беспомощно развел руками и переключил разговор на дела руководимого им холдинга, держателем двадцати пяти процентов акций которого была Даниэла.

Сидя в самолете рядом с предупредительным и, как обычно, молчаливым Алексом, она всю обратную дорогу пыталась вспомнить, откуда ей знакомо это имя, Сэм Марлоу, но, как ни напрягала память, ровным счетом ничего не могла вспомнить. Это имя словно назойливая муха вертелось у нее в голове, но стоило ей только приблизиться к нему, как оно тут же пряталось за множеством других имен и воспоминаний. Наконец устав от всех эти бесполезных попыток, она уснула и проснулась, когда самолет уже подлетал к Сан-Франциско.

Дождавшись, когда Алекс получит их багаж, она прошла вслед за ним на стоянку, думая о том, насколько этот ее приезд не похож на тот, другой, когда она при весьма странных обстоятельствах вновь обрела родную сестру. «А ведь Люси так и не объяснила мне, каким образом она оказалась в ту ночь на шоссе, – вяло думала она, глядя на встречные огни проезжающих мимо автомобилей. – В ту ночь моя душа была полна любви к Стивену, а сегодня рядом со мной совсем другой мужчина, от одного взгляда которого меня бросает в сладостную дрожь, но которому я сама, по всей видимости, абсолютно не нужна. Да, он спас меня, но только потому, что я...» Тут ее рассуждения начинали не только терять свою стройность, но становились совершенно противоречивыми. Вконец запутавшись в них, она вновь начинала размышлять о том, что сказал ей Майкл Монро.

С трудом наступая на распухшую в щиколотке ногу, Стивен едва смог добраться до своей кровати. Плюхнувшись в нее, он уже в который раз разразился потоком брани. Как, ну как эта дрянь Люси могла так поступить с ним? Ведь деньги практически уже были у них в кармане! Зачем эта идиотка бросилась на помощь практически уже сорвавшейся в пропасть Даниэле! И откуда взялся этот придурок Алекс?! Ведь он своими собственными глазами видел, как тот вместе с Дэйвом и другими работниками отправился перегонять это чертово стадо!

Глядя на беснующегося рядом с ней Стивена, Люси с усмешкой подумала о том, что уже не испытывает того страха, что мучил ее раньше. Страх ее остался на дне того самого ущелья, в которое чуть не сорвалась Даниэла. Устав выслушивать доносившиеся в ее адрес обвинения, она подошла к окну и, открыв его, задумчивым взглядом окинула залитые мягким призрачным светом луны окрестности. Никогда еще она не была так уверена в себе, и эта уверенность придала ее голосу особую интонацию, которую Стивен заметил сразу же, стоило ей только обратиться к нему:

– Неужели ты всерьез решил, что я смогу лишить жизни свою собственную сестру, Стивен? Тогда ты самый настоящий идиот. Даниэла – единственное, что у меня есть в жизни, и я не собираюсь исполнять твои бредовые фантазии только потому, что тебе нужны ее деньги. И почему ты вообще решил, что имеешь на них какое-то право?

Глядя в ее лицо, Стивен понял вдруг, что является свидетелем какой-то немыслимой метаморфозы. Податливая глина превратилась вдруг в твердый гранит, и как разговаривать с этой совершенно незнакомой ему Люси дальше, он не знал. Но тут же сметающая все на своем пути волна гнева захлестнула его, мешая дышать и говорить. Он вдруг понял, что не только теряет контроль над влюбленной в него как кошка Люси, но и лишается денег Даниэлы, которые уже привык считать своими. И теперь, когда у него нет никакого шанса расплатиться сдолгами, люди Зака попросту убьют его.

Устремив на Люси полный ненависти взгляд, Стивен прохрипел:

– Ты забываешь одну очень важную деталь, Люси! Я ведь могу рассказать твоей сестре, что идея убить ее и поменяться с ней местами исходила не от меня, а от тебя! И неизвестно еще, кому она поверит больше! Ты вновь окажешься на помойке и пойдешь на панель, и Даниэла даже не вспомнит о твоем существовании!

– Ты ошибаешься, Стивен! Ничего подобного не произойдет. А тебя ждет тюрьма! – услышали они вдруг оба полный неприкрытого презрения и гнева голос. Оглянувшись, они в изумлении уставились на Даниэлу, за спиной которой стоял мрачный, как грозовая туча, Алекс.

– Даниэла, я... Ты просто все неправильно поняла! Я имел в виду, что...

– Я достаточно долго простояла за этой дверью, Стивен, чтобы понять все, что ты хотел сказать, – перебила его Даниэла. – Я не хотела подслушивать, но уж очень громко ты кричал на мою сестру. Одного не могу понять: как я раньше не догадалась о том, какое ты ничтожество. Вчера, когда Майкл сказал мне, что деньги фонда украл некий Сэм Марлоу, я все никак не могла вспомнить, откуда мне знакомо это имя, но сейчас наконец вспомнила. Это имя я видела на одной из твоих кредиток. Ты и Сэм Марлоу – одно лицо, и я сейчас же сообщу об этом в полицию. Тебя будут судить, Стивен. Не только за кражу денег фонда, но и за попытку убийства. И я палец о палец не ударю, чтобы помочь тебе. Потому что ты подлец и негодяй!

– Ты ничего не сможешь доказать, Даниэла! – растянув губы в саркастической усмешке, ответил Стивен. – Ни ты, ни твоя сестра, на счету которой, между прочим, не одно мошенничество. Полиция еще не в курсе ее махинаций, но если я постараюсь, то там всерьез заинтересуются ею. И только представь, какими красочными будут заголовки газет, в которые я продам такую горячую информацию. А еще я могу рассказать тебе очень интересную историю о том, как одна сестра решилась на убийство другой только для того, чтобы завладеть всеми ее деньгами. Чтобы войти к ней в доверие, она даже рискнула броситься под колеса ее машины. Но и это еще не все! Если ты попросишь меня, я расскажу тебе очень интересные подробности нашей с ней совместной деятельности. Кстати, ты можешь купить у меня эту информацию, я дорого не запрошу, всего лишь один-единственный миллион долларов, чтобы я смог рассчитаться со своими долгами.

– Ублюдок! Какой же ты ублюдок, Стивен! – не выдержав, кинулась в бой Люси. – Я ведь любила тебя так, как никто другой! Я готова была на все ради тебя, и единственное, на что я не смогла пойти, так это на убийство сестры!

Повернувшись к Даниэле, она продолжила:

– Мне так много нужно сказать тебе, Даниэла, но я даже не знаю, с чего начать... Многое из того, что сказал Стивен, – чистая правда. Я действительно была готова стать его соучастницей, но тогда я еще не знала, что ты моя сестра, и я была так очарована им, что готова на все, лишь бы угодить ему. А потом... потом что-то случилось со мной. Я вдруг поняла, что ты – единственный в этом мире человек, чье мнение что-то значит для меня. Я не встречала более добрых и чутких людей чем ты, Даниэла. Обмануть твое доверие было бы преступлением. Поначалу я обвиняла тебя в том, что, пока я голодала, ты жила в роскоши. Потом, к счастью, я поняла, что ты здесь совершенно ни при чем. Я во многом виновата перед тобой, Даниэла, но поверь, я сделала бы все, чтобы защитить тебя от него.

– Я верю тебе, сестра! – едва сдерживая слезы, ответила Даниэла. – И я безумно рада тому, что теперь никто и ничто не стоит между нами. Сейчас мы все, я имею в виду тебя и Алекса, вернемся домой, и там, если захочешь, ты подробно расскажешь мне все еще раз.

– А что делать с этим мистером Ничтожество, мисс Лансер? – услышали сестры голос молчащего до сих пор Алекса.

– Честно говоря, не знаю, – задумчиво протянула Даниэла. – Может, просто выгоним его отсюда? Он и так довольно долго пользовался моим гостеприимством. Завтра я сделаю официальное заявление в полицию, а пока пусть катится ко всем чертям. Дадим ему фору, Алекс, и кто знает, может, он успеет добежать за одну только ночь до мексиканской границы?..

Глава 15

Со дня их возвращения в Честнат-хауз прошло уже около двух недель, но Даниэла все никак не могла прийти в себя. Несмотря на все угрозы в адрес Стивена, она так и не смогла заставить себя обратиться в полицию. Ведь тогда пришлось бы рассказать им и о далеко не безупречном прошлом ее сестры.

«Я уверена, что папа поступил бы так же, он ни за что на свете не позволил бы влезать посторонним в дела семьи», – в оправдание говорила она себе, но легче от этого ей не становилось. Подлость человека, которого она любила и которому доверяла, оставила, казалось, неизгладимый след в ее сердце. Тоска, поселившаяся в нем, мешала ей наслаждаться радостями жизни, но даже себе самой она боялась признаться, кто является причиной этой тоски. Труднее всего было ночью, когда, не занятая делами, она только и могла, что думать и мечтать. Но каждый раз, едва приблизившись к запретной теме, она мысленно приказывала себе повернуть назад, убеждая себя в том, что, если бы она была нужна ему, он давно бы уже дал знать ей об этом.

Глядя иногда сквозь шелковые французские жалюзи, как Алекс подстригает газон или помогает старику Янгу менять воду в бассейне, она ловила себя на мысли, что больше всего на свете ей хочется провести ладонью по его мускулистому, покрытому ровным загаром телу, прижаться щекой к его широкой груди, услышать стук его сердца, почувствовать вкус губ. Желание это было столь велико, что она испытывала сладкую боль, когда представляла себя рядом с ним. Ну почему, почему он ведет себя так, словно она ничего не значит для него? Почему он всегда так приветлив с Люси и миссис Янг и замолкает, стоит ей только приблизиться к нему? Сомнения и невысказанные желания измотали ее настолько, что она готова была уже на все, лишь бы только объясниться с ним, но страх быть отвергнутой всякий раз останавливал ее в самом конце пути.

«Неужели деньги сделали меня проклятой? – думала порой она. – Ведь если бы не деньги, Стивен смог бы полюбить меня, а не мое состояние. А Алекс? Остался бы он со мной, если бы я вдруг в один момент осталась без гроша?» Сомнения роем кружились в ее голове, обрекая на все новые и новые душевные муки.

Утро еще только началось, а Стивен уже мечтал о том, чтобы этот бесконечный, наполненный невероятно нудными событиями день поскорее закончился. Убедившись в том, что Даниэла, несмотря на все свои угрозы, так и не обратилась в полицию, он немного успокоился. Однако мысль о том, что до последнего назначенного ему Заком срока осталось всего два дня, приводила его в ужас. Где взять такие деньги, он не знал, но страх, подстегивая его, заставлял просчитывать все новые и новые варианты.

Если бы только эта дрянь Люси не подставила его тогда! Если бы Даниэла разжала руки всего на несколько секунд раньше! Если бы только этот дурак Алекс не появился в самый неподходящий момент и если бы только он сам смог сдержаться и, выставив в самом неприглядном свете Люси, остаться в стороне! Страх перед Заком и ненависть к сестрам Лансер смешались в его душе в адский коктейль, которому необходим был выход.

И вот этот выход, казалось, был найден. Проблема с деньгами решалась настолько легко, что он даже рассмеялся от охватившего его чувства облегчения. Как? Ну как он не подумал об этом раньше? Наполненный всевозможными антикварными вещами и произведениями искусства дом и никакой охраны, кроме старика Янга да парочки бегающих по саду ротвейлеров, которые прекрасно знают его. Отключить сигнализацию не составит труда, Даниэла сама в свое время показала ему, как это делается. Честнат-хауз буквально напичкан предметами старины, за которые можно получить очень хорошие деньги, если предложить их в частные коллекции. А в сейфе, он знает об этом наверняка, Даниэла хранит не только фамильные драгоценности, цена которым сотни тысяч долларов, но и внушительную сумму наличными. И если она не сменила код, то он вполне может попытаться заполучить эти деньги и драгоценности. Если заранее заказать билет на самолет, можно уже утром очутиться на другом конце земного шара. И как же хорошо, что он заранее позаботился о других документах! С Заком он конечно же рассчитается, но и ему самому останется немало! Видения новой жизни настолько захватили Стивена, что довольно долго он сидел не двигаясь, уставившись в одну только известную ему точку на мониторе компьютера. Казино Монте-Карло, великолепные пляжи Лазурного Берега, лучшие рестораны Парижа, Лондона!.. И где-то там ему непременно попадется одна из тех богатых курочек, которая будет просто счастлива снести для него очередное золотое яичко. Ведь он красив и обаятелен. Редкая девица, на которую он обращает свой взор, остается равнодушной. Но только теперь он будет действовать намного умнее. Никому и никогда не доверит он своих планов. И никаких обещаний жениться. Чем непонятнее намерения мужчины, тем притягательнее его образ...

Рабочий день в банке приближался к концу. Заказав по Интернету билет на имя Дэниса Ллойда на первый утренний рейс до Парижа, он выключил компьютер и, оглядев, будто в последний раз, свой тесный кабинет, покинул здание банка. Сегодня ему предстояла трудная ночь, и необходимо было еще подготовиться к ней.

Подойдя к увитой плющом беседке, где уже больше часа сидела Даниэла, Люси долго не решалась войти. Наконец пересилив себя, она вошла внутрь. С того самого дня, как они возвратились с ранчо в Честнат-хауз, Даниэла почти не разговаривала с ней, и, не в силах больше выдерживать внутреннее напряжение, Люси решилась прервать это молчание. Увидев сейчас безжизненный, устремленный куда-то вдаль взгляд Даниэлы, она поняла, что вряд ли сможет произнести хоть слово. Решено, она сейчас же соберет свои вещи и уедет куда подальше из этого огромного дома. То, что она сделала по отношению к сестре, нельзя ни простить, ни забыть.

Сделав несколько шагов назад, Люси бросила прощальный взгляд на сидевшую в глубокой задумчивости Даниэлу и, повернувшись, решительно зашагала к дому.

– Мисс Даниэла, да очнитесь же, мисс! – Голос звал ее, но она, занятая своими мыслями, не спешила возвращаться из страны грез, где только теперь она и могла быть счастлива. Подняв глаза и увидев прямо перед собой переступающую с ноги на ногу миссис Янг, она воскликнула:

– Что случилось, Бетти? Что-нибудь с мистером Янгом?

Обычно всегда спокойная, миссис Янг была так взволнована, что ее волнение невольно передалось Даниэле.

– Нет, мисс, с моим стариком все в порядке, это все мисс Люси... Она собрала свои вещи и сейчас уже, кажется, выводит машину из гаража. Мисс, неужели она опять исчезнет из родного дома? Вы должны остановить ее!

Уже не слыша ни одного из произносимых пожилой экономкой слов, Даниэла кинулась через сад к воротам. У нее был всего один шанс успеть перехватить сестру, и она не собиралась терять его.

Заметив Даниэлу, когда та была всего в нескольких футах от капота ее автомобиля, Люси что есть сил вдавила в пол педаль тормоза. Раздался противный визг, и автомобиль тут же занесло в сторону. Выскочив из машины, она хотела было наброситься на сестру с упреками, но, увидев полный страданий взгляд, предпочла смолчать.

– Как? Как ты могла бросить меня вот так, Люси? Почему ты решила покинуть Честнат-хауз? Ведь он такой же твой дом, как и мой! – закричала Даниэла.

– Я... Ну, в общем, мне не место здесь, Даниэла. То, что я сделала, нельзя простить, и ты имеешь полное право вычеркнуть меня из своей жизни и...

– О чем ты говоришь, сестричка? Какая муха тебя укусила?

– С тех пор как мы вернулись с ранчо, ты сказала мне не более двух слов, и стоит мне только подойти к тебе, как ты тут же выходишь из комнаты.

– О, дорогая! Прости меня! – В голосе сестры было столько неприкрытой нежности, что Люси тут же подняла на нее полные слез глаза. – Это совсем не то, о чем ты подумала. Признаю, я была слишком погружена в себя последнее время, но, поверь, к тебе это не имеет отношения. Все дело в одном очень дорогом для меня человеке, который, как это ни печально, не обращает на меня никакого внимания.

– Ты говоришь об Алексе?

– О нем, о ком же еще! Прости меня, Люси, но так уж получилось, что сейчас я не могу думать ни о ком, кроме него, а он меня не замечает...

– Ты шутишь или говоришь всерьез? – недоверчиво взглянув на сестру, произнесла Люси. – Он ведь сам не свой, с тех пор как мы вернулись с ранчо. Он влюблен в тебя как мальчишка, но ты этого словно не видишь!

– Ты... Ты уверена в этом, Люси?

– Если я в чем и уверена, так именно в этом. А Стивен? Прости, что спрашиваю, но ты совсем не думаешь о нем?

– Стивен? Знаешь, я, наверное, никогда толком и не любила его. Просто мне было слишком одиноко тогда, когда мы познакомились, и он так отличался от всех, кого я знала, и говорил такие красивые слова... И сам был таким красивым... А ты? Ты не вспоминаешь о нем?

– Вспоминаю. Но это пройдет. Это была какая-то странная болезнь, но я уже выздоравливаю и вскоре совсем перестану думать о нем. Он был для меня чем-то вроде любовной прививки. Пока не переболеешь, не начнешь ценить то, что действительно достойно любви.

– Я так рада, что ты поняла это, Люси. А теперь, пожалуйста, пойдем домой, нам еще нужно так много сказать друг другу... Да и миссис Янг, наверное, совсем уже извелась от беспокойства. Знаешь, у меня есть сюрприз для тебя. Мистер Макалистер выправил тебе документы, и теперь ты наконец настоящая Мелисса Лансер. Но и это еще не все. Он также подготовил документы на раздел имущества, и теперь ты по праву являешься владелицей своей части наследства. Кроме того, мне еще нужно задать тебе парочку вопросов об Алексе. Ведь если то, что ты сказала мне, правда, то я самая глупая женщина на свете и надо подумать, как объяснить ему это!

Глава 16

Оставив свой автомобиль перед поворотом на ведущую в Честнат-хауз аллею, Стивен взял с заднего сиденья большой рюкзак и пешком отправился к виднеющемуся вдали дому. Странно, но страх впервые потерял свою власть над ним, и сейчас он не испытывал ничего, кроме сильного, но приятного возбуждения. Адреналин пьянил его.

Потрепав по загривкам двух бесшумно подбежавших к нему сторожевых собак, он сунул в их внушающие страх пасти заранее приготовленные мясные палочки и, убедившись, что собакам он больше не интересен, продолжил свой путь. Взглянув на светящиеся стрелки часов, он подумал о том, что правильно выбрал время. Два часа ночи, самый подходящий час для ограбления, время, когда хозяева крепко спят в своих кроватях и им снятся самые сладкие сны.

Быстро отключив сигнализацию, он бесшумно, как тень, вошел внутрь дома. Прислушавшись к доносившимся до него звукам и убедившись, что никто не помешает ему совершить задуманное, он направился в соединяющую малую и большую гостиные галерею, сплошь увешанную картинами известных художников. Надев специальные очки и убедившись, что инфракрасная сигнализация не включена, он подошел к заранее выбранной картине и, полюбовавшись на нее несколько секунд, заменил на принесенную с собой в рюкзаке копию. Одной этой небольшой картины Уистлера могло хватить на безбедное существование практически до конца его дней. Копию этой картины ему сделал еще полгода назад один студент художественной школы, и, хотя ей было далеко до оригинала, подделку с первого взгляда распознать было непросто... Упаковав картину в рюкзак, он направился в библиотеку. Уистлер Уистлером, но его нужно еще продать, а наличные деньги ему нужны сейчас.

Опасность щекотала нервы, подстегивала воображение. Ведь уже сегодня вечером он сможет поужинать в изысканном французском ресторане. Только бы фортуна оказалась к нему благосклонной!

Почувствовав небывалый подъем, он осторожно потянул на себя тяжелую, ведущую в библиотеку дверь. Открыть спрятанный за книжными полками сейф было для него несложной задачей, ведь когда-то он сам обучал Даниэлу, как правильно отключать сигнализацию и вводить нужные цифры кода. Была, правда, еще опасность, что она изменила код, но, к счастью, после всех проделанных им необходимых манипуляций дверца сейфа с легким щелчком поддалась ему.

С этого момента Стивен уже не слышал и не видел ничего вокруг себя. Глядя в темное нутро сейфа, на тускло поблескивающие в мертвенно-бледном свете луны драгоценности, он думал только о том, сколько ему удастся выручить за них в ювелирных лавках лондонского Сохо.

После долгого, почти трехчасового, разговора с сестрой Даниэла чувствовала такую усталость, что заснула едва ли не сразу после ухода Люси из ее комнаты, а проснувшись вдруг среди ночи, долго не могла понять, что именно разбудило ее.

Прислушавшись к доносящимся до ее комнаты звукам и убедившись, что все тихо, она попыталась заснуть снова, но, промучившись около получаса, поняла, что вряд ли сможет заснуть. Сон, будто шаловливый мотылек, упорхнул от нее как раз тогда, когда она уже готова была поймать его. Взглянув на часы, она увидела, – что стрелки только-только подходят к трем часам.

Убедившись, что заснуть ей так и не удастся, Даниэла встала и, накинув шелковый халат, направилась в библиотеку за оставленной там пару дней назад книгой.

Войдя в библиотеку, Даниэла нажала на выключатель, и просторное помещение озарилось ярким светом. Увидев стоящего возле открытой дверцы сейфа Стивена, она даже не испугалась, подумав, что ночные переживания сделали из нее жертву галлюцинаций. Но тут же здравый смысл вернул ей способность восприятия. Убедившись, что стоящий в нескольких метрах от нее мужчина не плод ее разыгравшегося воображения, она обратилась к нему с вопросом:

– Ты что-то забыл в моем сейфе, Стивен?

Ее спокойный голос, в котором не улавливался даже отголосок страха, вывел его из ступора, в котором он оказался, едва в библиотеке зажегся свет. Растянув губы в циничной усмешке, он ответил:

– Не беспокойся, Даниэла, я не заберу всех твоих богатств! Кое-что останется и тебе, и этой идиотке Люси. Жаль, я не догадался и ее столкнуть в ту пропасть, было бы занятно посмотреть на то, как вас затягивает в ту адскую воронку. За все нужно платить, Даниэла! И эти деньги – плата за все то унижение, что я испытывал, находясь рядом с тобой. Легко тебе быть великодушной при твоих деньжищах!

Глаза Стивена были неотличимы сейчас от непроницаемо темных вод той адской воронки, и, осознав это, Даниэла удивилась, почему ни разу раньше не замечала этой жуткой пустоты. Глубоко вздохнув, чтобы хоть как-то унять овладевшую ее телом дрожь, она на удивление спокойным голосом произнесла:

– Я дарю тебе еще один шанс на спасение, Стивен, хотя ты и недостоин его. Сейчас ты закроешь сейф и покинешь мой дом. И поклянешься, что никогда больше не вернешься сюда. В противном случае я все-таки сдам тебя полиции.

– Как же ты наивна, моя маленькая Даниэла, – нехорошо рассмеявшись, отозвался он. – Неужели ты надеешься так легко избавиться от меня? Я стану твоей тенью, и твоя жизнь превратится в самый настоящий ад. Я буду мерещиться тебе везде: в темных уголках сада, среди ресторанной роскоши, у дверей твоего офиса и в тиши твоей спальни. Ты навсегда потеряешь покой, Даниэла, и даже если пустишь к себе в постель этого смазливого жеребца Алекса, то и в его объятиях ты будешь вздрагивать от страха.

– Чего ты хочешь от меня, Стивен? За что ты так ненавидишь меня? – не выдержав, воскликнула она.

– Я хочу денег, Даниэла! А ненавижу за то, что, когда ты как сыр в масле каталась, будучи дочкой толстосума папеньки, я с двенадцати лет вынужден был по вечерам мыть стаканы в баре, чтобы заработать на виски отчиму и себе на учебу в колледже.

– Но разве я виновата во всем этом, Стивен?

– Виноваты деньги, Даниэла, или, вернее, их отсутствие. Но с твоей помощью я исправлю эту ситуацию. Сейчас я заберу из этого сейфа всю наличность и особо ценные украшения. Если ты дашь мне спокойно уехать из страны, то, даю слово, больше я никогда не возникну в твоей жизни. Ну а если нет, я превращу твою жизнь в ад!

Неожиданно для себя она почувствовала, что ей даже немного жаль этого, как оказалось, совершенно чужого и насквозь пропитанного злобой человека. Как можно мягче она произнесла:

– Ты болен, Стивен. Удивляюсь, как я не догадалась об этом раньше. Зависть иссушила твою душу и забрала твой разум. Ты обвиняешь меня в том, в чем я не виновата, и я ни за что не соглашусь на твои условия. Да, я богата, но мое богатство приносит пользу многим больным детям. Тебе же эти деньги нужны лишь на то, чтобы удовлетворить свою ненасытную жадность. Уходи отсюда, Стивен. Уходи по-хорошему, а иначе я подниму на ноги весь дом.

– Ты не посмеешь, Даниэла! – вновь усмехнувшись, ответил он. – Да и кого ты позовешь на помощь? Скрюченного ревматизмом старика Янга?

– Она позовет меня, мистер Мэтьюз! – раздался вдруг чей-то голос, и не успел Стивен осознать, кому принадлежит этот голос, как в проеме окна возник Алекс.

– Верный пес спасает свою госпожу! Похвально, – продолжал ерничать Стивен, хотя стало видно, как он побледнел. – Надеешься урвать жирный кусок, мистер... Смит. А хочешь, я поделюсь с тобой некоторыми касающимися этой мисс интимными подробностями? Уверен, тебе будет интересно узнать о них и, возможно, пригодится в дальнейшем. Или мисс Лансер уже допустила до своего роскошного тела простого шофера?..

Сделав резкое движение в сторону Стивена, Алекс вынужден был, однако, остановиться: прямо перед собой он увидел чуть подрагивающее в руках своего владельца и равнодушное ко всему дуло пистолета. Сделав осторожный шаг в сторону, чтобы прикрыть собой стоящую позади него Даниэлу, он медленно произнес:

– Убери эту игрушку, мерзавец! Стоит тебе только пустить ее в ход, и ты покойник. У тебя имеется хороший шанс выпутаться из этой истории, и лучше бы ты воспользовался им.

Прыгающее перед глазами дуло пистолета мешало ему сосредоточиться, а мысли, как испуганные птицы, вновь и вновь возвращались к стоящей позади него Даниэле. Только бы она не пострадала!

А Даниэла, увидев появившегося словно из небытия в самый разгар своей беседы со Стивеном Алекса и поначалу испытав ни с чем не сравнимое чувство облегчения, сейчас жутко тряслась за жизнь своего защитника.

«Неужели сейчас все закончится, а я так и не успею сказать все те важные, предназначенные Алексу слова? И мы не поедем на Скай-Бич, и он не поцелует меня там долгим, сводящим с ума поцелуем? И я так и не испытаю на себе силу его рук и тепло его тела?»

Она заметила вдруг, что расстояние между Алексом и нацеленным на него дулом пистолета заметно сократилось. «Неужели он хочет попытаться вырвать у него пистолет! Но ведь это же так рискованно! Нет!»

Почти не сознавая, что делает, она вдруг резко нагнулась и, схватившись руками за край огромного персидского ковра, что есть сил дернула его на себя. Ее усилий хватило лишь на то, чтобы отвлечь внимание Стивена на себя, но и этих секунд оказалось достаточно, для того чтобы Алекс успел прыгнуть на него и завладеть оружием.

Повалив негодяя на пол и связав ему руки поясом от халата Даниэлы, Алекс подскочил к находящейся в состоянии шока девушке и прижал ее к себе.

И больше не нужно было никаких слов. Бьющиеся в едином ритме сердца уже давно решили все и за нее, и за него...

Глава 17

Крепко держа за руку Алекса, с которым она боялась расстаться с той жуткой ночи даже на минуту, Даниэла с грустью глядела на стоявшую в холле дорожную сумку. Ну почему, почему ее сестра решила лететь в Лондон прямо сейчас?! Неужели она так расстроилась из-за ареста Стивена?

– Люси, ну, пожалуйста, не уезжай! Неужели ты сердишься на меня из-за Стивена? Если хочешь, я откажусь от своих показаний...

– Не говори ерунды, Даниэла, – ласковым, но решительным тоном перебила ее Люси. – Стивен здесь абсолютно ни при чем. Он негодяй и преступник, а потому должен сидеть в тюрьме! Я постараюсь забыть его. А для этого нужно на время сменить обстановку. Вот я и решила съездить в Британию, откуда идут наши корни. Хочу посетить те места, где родились наша бабушка, наша мама, побывать в доме, где они выросли... Я так долго была оторвана от родной семьи, поэтому мне нужно наверстывать упущенное. Почему бы не сделать это именно сейчас? Да и тетя Лесли будет рада моему приезду. К тому же я еще ни разу не была в Европе, наверняка там есть на что посмотреть. Но я обязательно вернусь к вашей с Алексом свадьбе.

– Мы будем ждать тебя, Люси, – вступил в разговор Алекс. – Ты будешь первой, кто получит на нее приглашение.

– Ну а я, соответственно, буду вторым? – услышали они раздавшийся позади них голос, и все, разом обернувшись, удивленно уставились на стоящего у дверей Майкла Монро.

– Майкл? Почему не предупредил о приезде? Откуда ты? – в радостном изумлении воскликнула Даниэла.

– Естественно, из Нью-Йорка. Все ждал, что ты пригласишь меня и познакомишь с сестрой, но, так и не дождавшись приглашения, прилетел по собственной инициативе. Так, значит, это вы, мисс, и есть та самая маленькая Мелисса Лансер, которую я качал когда-то на своих коленях? Из вас двоих ты была куда более капризной и абсолютно не терпела, когда кто-то посторонний брал тебя на руки... Всегда предпочитала всем остальным мать или отца. Но мне ты позволяла даже сажать себя на шею.

– О! – только и смогла произнести Люси и добавила, смеясь: – Не смущайте меня, мистер. Подозреваю, что вы вполне можете дойти до таких подробностей, как смена детских подгузников. И тогда мне придется покраснеть, хотя я, наверное, давно уже разучилась делать это.

Добавив к своим словам еще несколько забавных, связанных с детством сестер воспоминаний, Майкл вновь обратился ко всем присутствующим:

– У меня есть еще одна новость для всех вас. Впрочем, тебя, Даниэла, она касается особенно. Нет-нет, не пугайся, то, о чем я скажу сейчас, никоим образом не относится к разделу неприятных новостей. Сегодня я хочу представить всем вам своего сына.

– Твоего сына, Майкл? Но где же он?

– Он стоит рядом с тобой, Даниэла! Ты даже держишь его за руку. Так что разрешите заново представить вам этого молодого человека. Перед вами мой единственный сын Александр Монро. Да-да, Алекс – мой сын, Даниэла. Ты можешь, конечно, рассердиться на меня, дорогая, но, узнав о твоем намерении выйти замуж за некоего Стивена Мэтьюза, я сразу почувствовал какое-то необъяснимое беспокойство. Внешне все казалось более чем идеально, но безотчетная тревога за дочь моего близкого друга не давала мне покоя. И я попросил Алекса присмотреть за тобой. Надеюсь, ты не в обиде на меня за столь бесцеремонное вмешательство в твою личную жизнь?

– Я ужасно благодарна тебе за него, – воскликнула Даниэла, глядя на Майкла сияющими от счастья глазами. – Ведь если бы не ты, я никогда бы не встретила самого дорогого и близкого мне человека на свете, ну кроме моей сестры, конечно...

– А где вы собираетесь жить? Неужели тебе удастся уговорить моего обожающего приключения и путешествия сына осесть на одном месте? Тем более не в его любимом Нью-Йорке, а у вас, на Западном побережье?

– Не знаю, – рассмеялась в ответ Даниэла. – Для начала пусть он покажет мне все те места, где когда-то был счастлив без меня. – Увидев, как округлились от удивления глаза Монро-старшего, она тут же добавила: – Не пугайся, Майкл, это всего лишь шутка. Просто мы и в самом деле собираемся немного попутешествовать, и я даже надеюсь, что ты возьмешь на себя на какое-то время дела фонда.

– Возьму, не беспокойся, но сначала ответь, где вы решили отпраздновать вашу свадьбу?

Переглянувшись, Алекс и Даниэла вдруг весело рассмеялись и, не сговариваясь, произнесли:

– Скай-Бич.

– Ты ведь помнишь этот пляж, Майкл? Прелестное место на берегу океана, куда мы так часто ездили с отцом. Порой мне кажется, что его душа все еще там... Не знаю, как это объяснить, но это так.

– Конечно же я помню это место, дорогая Даниэла, и верю, что Доминик и Вирджиния, где бы они ни были сейчас, бесконечно рады за тебя.

Глядя сияющими от счастья глазами на стоящую рядом с ним красавицу жену, Алекс чувствовал, как его душа наполняется светом и живительным теплом, которого до встречи с Даниэлой он не ощущал в себе.

Набирая ход, белоснежная яхта уносила их в новую жизнь, к новым, неведомым им пока приключениям, и мечты о них наполняли их души чудесным сиянием. Где-то там, на берегу, остались их родные и друзья, но и отдаляясь от них, они чувствовали ту незримую внутреннюю связь, которая уже не оборвется никогда. Сейчас, когда они наконец соединили свои сердца, весь мир был у их ног и, радуясь вместе с ними, благословлял их на будущую полную любви и счастья жизнь.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17