Знание-сила, 1998 № 04 (850) [Журнал «Знание-сила»] (fb2) читать онлайн

Знание-сила, 1998 № 04 (850)

Ежемесячник научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи

Издается с 1926 года

«ЗНАНИЕ - СИЛА» ЖУРНАЛ, КОТОРЫЙ УМНЫЕ ЛЮДИ ЧИТАЮТ УЖЕ 70 ЛЕТ!

Снимок на обложке «Кавер-стори»

«Шариков отступил, вытащил из кармана 3 бумаги: зеленую, желтую и белую, и, тыча в них пальцами, заговорил:

— Вот. Член жилищного товарищества, и площадь мне полагается определенно в квартире Ne 5 у ответственного съемщика Преображенского в 16 квадратных аршин...»

Полиграф Полиграфович Шариков произошел от своего единственного родителя Михаила Булгакова в январе — марте 1925 года — все это известно по повести «Собачье сердце». Известно и примерное место, где развивались события: Пречистенка, Обухов переулок, Калабуховский дом — между нынешними станциями метро «Кропоткинская» и «Парк культуры».

А теперь обнаружена и та самая квартира, где возник Шариков, где он прожил короткую, но полную событий жизнь и исчез с лица земли. Эта квартира найдена редакцией «Знание — сила», а точнее — нашим фотокорреспондентом Виктором Брелем по следам, указанным доктором биологических наук Зинаидой Степанишевой.

Не до конца ясно, в сущности, любит ли история повторяться сначала как трагедия, а потом как фарс, или наоборот, но факт, что нередко она петляет, подобно зайцу, по своим собственным следам.

Как, например, в истории снимка на нашей обложке.

Ну прежде всего сам дом. Респектабельное ухоженное жилье для господ наподобие профессора Преображенского или Федора Павловича Саблина, он в эпоху шариковых и швондеров превратился в обычное советское домостроение с коммунальными квартирами, коммунальными кухнями и нравами. И вот теперь, отправившись на съемку, В. Брель обнаружил, что дом обрел новых и по-новому состоятельных владельцев, прошел евроремонт и вернул себе прежний вид. А если и не прежний, то уж. пожалуй, получше того.

И еще. Как, вероятно, помнит читатель, Шарик, тогда еще не ставший Шариковым, в этот дом проникал с большими опасениями («Э, нет, позвольте. Нет. Тут швейцар. А уж хуже этого ничего на свете нет. Во много раз опаснее дворника») и был впущен в него благодаря покровительству господина профессора в фетровых ботинках. Повезло и Виктору Брелю. Неизвестно, к каким маневрам ему пришлось бы прибегнуть, чтобы попасть в это по-новому респектабельное домовладение, если бы и ему не выпал счастливый случай. Он оказался у подъезда дома, когда в него вносили мебель и вещи одного из новых жильцов. Сам владелец нового жилья присутствовал тут же, с интересом выслушал историю Шарикова и дальнейших событий и благосклонно впустил Бреля в дом для съемок. На лестнице.

Ну что ж, пусть эта квартира не станет объектом паломничества и культовым местом, как «нехорошая квартира» на Садовой-Триумфальной (и правильно: что-то уж слишком много стало в стране «культовых мест»), но нас в конце концов интересует не она и даже не подоплека булгаковской прозы. Нас привлекло в этом сюжете сцепление судеб — реальных и литературных, схождение разных пластов жизни — сегодняшнего и того, о котором рассказывает 3. Степаниидева.

Пространство российского XX века представляется мне крайне разреженным: слишком мало людей — участников знаменитых или как бы рядовых событий, мало живых свидетельств, мало запечатленных тем или иным путем конкретных судеб. Миллионы наших соотечественников ушли в землю, не оставив по себе никаких следов. Помню, Натан Эйдельман ужасался этим. Ужасался и сравнивал. От XIX века, когда грамотой владела невеликая доля населения, до нас дошли тонны, нет, десятки, сотни тонн частных документов. (Жизнь Пушкина прослежена исследователями по бумагам с точностью едва ли не до одного дня. А это — более полутора веков назад!) От нашего же, российского XX века, вздыхал Эйдельман, — одни лишь крохи. Жгли, выбрасывали на помойку, спускали в канализацию... Суровый век, кровавое безжалостное время.

И вот — совсем недавнее свидетельство. Моя знакомая, биолог, да, кстати, и автор журнала, рассказывала о том, что много лет собирает документы о своем роде и пишет его историю. А род, между прочим, примечательный: в нем и крупный сибирский промышленник, обустроивший первую в Сибири типографию, и Дмитрий Менделеев, и другие привлекающие внимание люди. Первые части истории, пожаловалась собеседница, написались легко и свободно, а потом дело стало стопориться: «От XVIII, даже от XVII века документы сохранились, и немало, а в XX веке — одни пробелы».

Очень хотелось бы населить реальными живыми людьми пространство российского XX века. В этом году редакция «Знание —сила» при поддержке института «Открытое общество» предприняла долговременную акцию: публикацию материалов из Народного архива. С первыми материалами архива читатель мог познакомиться в предыдущих номерах журнала. В этом номере — воспоминания 3. Степанищевой о своих родителях (в обработке Валерии Шубиной).

Эти воспоминания - обжигающий душу рассказ о судьбах людей в эпоху революции, гражданской войны, социальных переворотов. Эпизод с квартирой профессора Преображенского экзотичен, он любопытен для читателей и почитателей Булгакова, но для автора воспоминаний это лишь мимолетный штрих скитаний их семьи по разоренной и переворошенной Москве. В се воспоминаниях есть куда более сильные сюжеты, без преувеличения достойные пера Платонова или Маркеса. Например, рассказ о том, как одно село решило «выйти» из ужаса гражданской войны и перекочевало в безлюдную степь. Есть там и свидетельства о таких кульбитах жизни, которые по своей фантастичности превосходят даже изощренные наблюдения Зощенко. Это, например, история о «красных партизанах».

Историки школы «Анналов», энтузиасты истории «Частной жизни» всех времен и всех народов — ах, как они правы! Каждый человек нуждается в том, чтобы самоопределиться в пространстве истории. Но и Большая История нуждается в людях: иначе она суха и безжизненна. Тот, кто владеет прошлым, управляет будущим, заметил один печальный остроумец. Но как владеть тем, чего нет? При помощи лжи и мифов? Однако наше сердце жаждет правды. Так будем же вместе идти к ней.

И еще одно замечание. К теме «Булгаков и жизнь Москвы» журнал намерен обратиться снова в одном из ближайших номеров. В распоряжении редакции имеются весьма необычные материалы для этого сюжета. •

Григорий Зеленки

ЗАМЕТКИ ОБОЗРЕВАТЕЛЯ

Александр Семенов

Алеет восток

К сожалению, добрую половину моих заметок можно поместить в отдельную рубрику под заголовком «За державу обидно». Совершенно искренне стараюсь найти оптимистические примеры добра и радости, но глаз то и дело царапают невеселые цифры. На этот раз я наткнулся на сводки процентов, связанные с долей нескольких стран в мировом валовом продукте по трем годам — 1990, 1993, 1995. К моему разочарованию, для СНГ они были такими — 7,6; 4,1; 4. Для Европейского сообщества — 20,6; 21; 20,8. Для США — 22,3; 23,1; 23,6. Для Японии — 8,8; 9,3; 9,7. Для Китая — 5,3; 6.9; 8!

Более всего меня поразило, сколь стремительно поменялись мы с Китаем местами в мировой экономике: пять лет назад в полтора раза обгоняли, а теперь в два раза отстаем. Страшно задевает, но, кроме того, как Китай-то движется! Решил я подробнее разобраться, что же происходит с нашими ближайшими соседями, тем более что и президент наш не так давно решил этим заняться.

Впечатление такое, что Китай уже мыслит категориями XXI века. За прошедший год в нем открылось более двадцати научных институтов футурологии и прогнозирования. По производству электроэнергии Китай вышел на второе (наше законное!) место в мире. После тяжелейшего XX века (разделение страны и оккупация Японией, «большой скачок», «культурная революция») Китай выходит на второе место в мире по экономическому потенциалу и уже в начале следующего века должен стать одним из мировых экономических лидеров. По оценкам экспертов, к 2020 году Китай будет первым в мире по валовому национальному продукту (20 триллионов долларов). Интересно узнать, кто ожидается вслед за ним: США (14 триллионов), Индия (6 триллионов), Индонезия, Япония, Южная Корея, Таиланд. Мало того, что Россией здесь и не пахнет, центр мирового развития неуклонно перемещается в Юго-Восточную Азию!

Китайская экономика растет на 8 процентов в год. Китай уже завалил не только Россию, но и США своим не слишком качественным ширпотребом. Некоторые наши туристы говорят, что в Вашингтоне почти в любом магазине 70—80 процентов товаров — китайские. Экспансия такова, что Америка покупает у Китая на 40 миллиардов долларов больше товаров, чем продает ему.

Еще не забыты времена, когда Россия и Китай дружили, китайское население и сейчас гораздо лучше относится к России, чем к США. Если бы нам удалось возобновить дружбу, то это был бы невиданный в истории альянс. Китай готов потреблять не только наше сырье (как иные страны), но и другую продукцию, а поставлять товары по низким ценам. Кроме того, Китай может дать работу огромному числу наших инженеров, рабочих, ученых. Хоть наш валовой продукт неумолимо падает, уровень образования у российского населения пока еще заметно выше, чем у китайского.

К несчастью, пока примеры говорят об обратном — о нашей косности и неразумности. Осенью 1997 года был позорно проигран тендер на колоссальные поставки энергетического оборудования для крупнейшей в мире гидроэлектростанции «Три ущелья», которую планирует строить Китай. Причем проиграли со свойственной нам самоуверенностью и неподготовленностью к серьезной борьбе. И все равно простор для сотрудничества по- прежнему невероятно широк. Китай начинает создавать Единую энергосистему, а наша уже не одно десятилетие успешно работает. Китай планирует строить атомные станции — и туг мы рядом с тысячами опытных экспертов. Так и хочется возопить: ребята, давайте жить дружно и работать вместе!

Тем более что есть же обнадеживающие новости — совсем недавно Китай стал главным партнером России в освоении газоконденсатного месторождения в Восточной Сибири. Оттуда к нашему юго-восточному соседу протянется газопровод длиной в четыре тысячи километров. Понемногу становится на ноги и наше сотрудничество по развитию атомной энергетики.

Прирост производства электроэнергии в Китае составляет около 9 процентов в год. До 2020 года там будет введено в строй в три раза больше энергетических мощностей, чем в США, и в семь раз больше, чем в России. Пока Китай 85 процентов электроэнергии вырабатывает на тепловых электростанциях. Очередную угольную ТЭС, кстати, в прибрежном городе Рижао, в провинции Шаньдун, строит фирма «Сименс»: Европа старается проникать туда, но им-то далеко. Не зря в свое время известный российский историк В. Ключевский писал, что история неотъемлема от географии. Россия и Китай обречены на сотрудничество.

Я так подробно остановился на энергетике, поскольку получил от своего отца (энергетика с полувековым стажем) многочасовую исчерпывающую консультацию об энергетике Китая вчера, сегодня и завтра.

Визит Ельцина в Китай нечаянно совпал с визитом китайских ученых и преподавателей на физический факультет Московского государственного университета. Еще одно сравнение не в нашу пользу. Китайские коллеги привезли шикарные буклеты с изображением собственных институтов и перечислением ведущихся в них работ. Впечатляет. Интересно, что приглашенными профессорами во многих китайских университетах работают китайцы, получившие образование и научные степени за границей — в США, во Франции, Англии и Германии. В университетах тысячи студентов и сотни профессоров. В общем, расцвет науки и образования.

И третье сильное впечатление на тему Китая — мемуары бывшего секретаря ЦК КПСС Дмитрия Шепилова, известного нашему народу как «примкнувшего к ним». Вот что мне показалось важным в воспоминаниях бывшего партийного босса. Он пишет, что Хрущев и многие в тогдашнем руководстве никогда серьезно не задумывались об особенностях психологии и культуры Китая и потому постоянно делали немало ошибок в общении с китайскими лидерами и между нашими странами.

Думаю, и сейчас это непонимание и отсутствие стремления понять характерно для нас. Китайская цивилизация — одна из величайших в мире, вместе с Древним Египтом и Индией она олицетворяла человеческое развитие в течение тысяч лет. Понятие времени у китайцев отличается от европейского. Китай никогда не отказывался от своих культурных традиций: даже у партийных деятелей в основе мировоззрения лежало конфуцианство. Неудача поездки Бориса Немцова в Китай была предопределена недооценкой китайского менталитета: по мнению наших юго-восточных соседей, только к преклонному возрасту человек может стать настоящим политическим деятелем —мудрым и основательным. Как я читал у китаеведа Сергея Иванова, доктора исторических наук: «Китайцы не понимали радости россиян по поводу возраста Михаила Горбачева, сменившего почтенных старцев из Политбюро, они не понимают и нашего удовлетворения по поводу того, что новые реформаторы молодые».

И все же я надеюсь, что разум восторжествует и взаимовыгодный тандем «Россия — Китай» с населением в полтора миллиарда человек, живущих на четверти земной суши, станет определяющим фактором следующего века, а может, и тысячелетия. Россия в конце прошлого года стала членом Азиатско-Тихоокеанского экономического сообщества. Лед тронулся! •

НОВОСТИ ИЗ КОМПЬЮТЕРА

НОГА ВЫРАЩЕНА ПО ЗАКАЗУ

СПАРРИНГИ. Где-то в пещерах гористой Сьерры, ограждающей Калифорнию, вовсю идет работа по выращиванию «спаррингов», то есть «запасных» людей.

Но это не зомби, искусственно продлившие свое временное пребывание на земле после смерти. Речь идет о клонировании организмов, у которых можно будет брать органы для возмещения утерянных. И никаких проблем с трансплантационным иммунитетом, поскольку спарринги являются нашими полными генетическими копиями, а это снимает изначально проблему иммунного отторжения.

Мы знаем, что сегодня уже микрохирургия способна творить чудеса (в одном уникальном случае хирурги пришили даже мужу пенис, отрезанный его доведенной до отчаяния женой). Трудно сказать, что хирурги будут делать в случае утери головы, но все остальные органы вполне заменяемы, как показывают операции по пересадке сердца, почек, печени и так далее.

«Пришествие» в мир овечки Долли доказывает, что бесполое размножение организмов вполне под силу современным высоким технологиям. Пока что главным препятствием для развития клональной технологии является дороговизна нового метода, а также некоторое отставание от развития науки состояния законодательной и моральной базы современного общества.

Но, как показала бурная история двух последних десятилетий, это отставание легко наверстывается. Сейчас, например, уже никого не удивляют дети из пробирки и суррогатное материнство.

Конечно, выращивание «спаррингов» в пещерах вокруг Лос-Анджелеса — чистая фантазия (в Штатах вышел роман на эту тему но автор отнес время развития подобного «производства» в XXIII век). Однако из Гарварда и Лондона пришли сообщения о том, что ученым удалось наладить производство отдельных органов человека на так называемых гортексовых подложках.

Гортекс — это углеродное волокно, которое широко применяется в производстве самолетов для укрепления конструкции. Чистый углерод абсолютно химически индифферентен, иначе бы сотни миллионов лет не сохранялись залежи угля, и поэтому клетки очень хорошо себя на нем чувствуют. К тому же гортекс позволяет выращивать клетки не только в одном слое на стекле, но и в пространстве. А этого клеткам только и нужно, ведь каждый орган — совокупность многих типов клеток, расположение которых в пространстве строго определено. Возьмем для примера сетчатку того же глаза. Сначала идет слой пигментных клеток, затем—палочек и колбочек, еще выше располагаются ганглиозные и так далее.

Так что вполне возможно, что через некоторое время мы услышим рекламу не только новых лекарственных препаратов, но и новых замещаемых органов. И органы будут выращиваться «по заказу» — из клеток «заказчика».

То же относится и к конечностям. Ученые научатся пробуждать генетическую «спящую царевну», чтобы вновь отрастить руку или ногу. А то и откушенное ухо, если вам не повезло во встрече с таким партнером, как Тайсон...

Нога растет — пока что у цыпленка, вернее, его зародыша, но на электронной микрофотографии уже хорошо видна полоска, отделяющая верхнюю часть будущей конечности от нижней.

ОПТОВОЛОКОННАЯ ЗАГАДКА ГУБОК

Бионика, как многие понимают ее в общих чертах, — это «подсмотренные» у природы процессы и органы, используемые в моделях и конструкциях искусственных объектов. А здесь, представьте себе, все наоборот: совсем недавно претворенная в жизнь оптоволоконная технология, оказывается, давно существует в природе — у губок.

Миллионы длинных, тонких и острых иголочек из кремния, между прочим, материала нынешней микроэлектроники, отличают морских губок, обитающих в море Росса в Антарктике. Они придают им вид своеобразного ежа, отпугивая вездесущих хищников. Сотрудники Генуэзского университета в Италии выявили, что эти самые иголочки, помимо того, пропускают свет внутрь губки, во многом подобно волоконным световодам. Передаваемый ими свет поддерживает жизнедеятельность зеленых водорослей, проживающих r симбиозе с губками и участвующих в важнейшем для жизни на Земле процессе фотосинтеза. Водоросли, оказывается, вырабатывают сахар для питания губок.

Ученые провели опыт с изгибом иголочек под прямым углом и с пропусканием светового пучка красного лазера через них. При этом целых десять процентов света все еще проникало через тело губки. Биологи считают это явление существенной частью жизнеобеспечения этих живых созданий природы.

Об удивительных свойствах губок и о тех спорах, что вели вокруг этих проблем двадцать пять ведущих исследователей из тринадцати стран и не где- нибудь, а в самом Париже, читайте в статье Андрея Журавлева «Сезон губок в Париже» на странице 60. 

ЗАРАБОТАЙ ПЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ!

Банкир из Далласа (США) А. Биил (Andrew Beal) придумал математическую задачу, за решение которой он немедленно выдает премию в 5 тысяч долларов. Эта задача чем-то похожа на Великую Теорему Ферма. Пусть X, Y, Z, а также L, М и N — целые положительные числа, причем каждое число второй тройки больше двух. Биил предполагает, что если сумма «X в степени L плюс Y в степени М» равна Z в степени N, то X, Y и Z имеют общий делитель. Например, 3 в шестой степени плюс 18 в третьей степени равняется 6561, что в свою очередь равно трем в степени восемь. Любое из чисел 3, 18 и 3 делится на три.

Меценат обещает каждый год увеличивать премиальные на 5 тысяч долларов, пока размер выплаты не достигнет 50 тысяч долларов. Для рассмотрения решений создана экспертная комиссия, возглавляемая профессором математики Северотехасского университета в Дентоне (University of North Texas, Denton,TX, 76203,USA) Даниелом Молдином (R. Daniel Moldin).

АКТУАЛЬНЫЙ КОММЕНТАРИЙ ■ Бессонницей можно заразить ■ Мыши ходят задом наперед ■ Губительный фактор X на Британских островах?

Игорь Латянц

Неожиданные новости о «БЕШЕНОМ ПРИОНЕ»

Болезнь «бешеных коров» передается от крупного рогатого скота человеку: Прузинер был прав! Вот недавнее сообщение шотландских биологов. Не так давно произошли два связанных друг с другом события: в Министерстве здравоохранения РФ состоялось всероссийское совещание по прионным заболеваниям, в том числе и болезни «бешеных коров», а 10 декабря прошлого года в стокгольмском концертном зале король Швеции Карл XVI Густав вручил Нобелевскую премию по медицине и физиологии за 1997 год С. Прузинеру, который в начале восьмидесятых открыл этот самый «прион». Тем самым была подтверждена значимость сделанного С. Прузинером открытия еще одной «казни египетской», о которой прежде не подозревало человечество...

■ Открытие Прузинера

Молодой врач одного из калифорнийских госпиталей с ужасом наблюдал, как у пего медленно и неотвратимо «уходит» пожилой пациент, страдающий болезнью Крейцфельдта — Якоба (БКЯ). Помочь невропатолог больному, погибавшему от нейродегенеративного заболевания, ничем не мог. Но он мог пытаться найти причину болезни.

И вот в 1982 году в журнале «Сайенс» появляется статья Прузинера, в которой он утверждал, что для вызывания БКЯ вполне достаточно всего лишь одного белка без всякого участия нуклеиновой кислоты, то есть гена! Это было открытие, равноценное утверждению, что для воспроизведения музыки или видео вам вполне достаточно всего лишь магнитофона! Пленка с записью музыки не нужна! В это с трудом верилось, но в первые годы после публикации казалось, что дело обстоит именно так.

Сегодня мы уже знаем, что все так и не так одновременно. Уже относительно давно открыт ген приона, то есть белка, вызывающего куру и БКЯ, скрэйпи и некоторые другие нейродегенеративные заболевания, названные еще «прионными».

Прион — это нормальный белок наших нервных клеток, который крайне необходим для их жизнедеятельности и нормального функционирования. Но при мутации в его гене он становится нейротоксичным, то есть «ядовитым» для нервных клеток, убивающим их. В середине восьмидесятых итальянские ученые из Болонского университета описали еще одно прионное заболевание человека, получившее название «семейная фатальная бессонница» (СФБ). К. Гайдушек в своей лаборатории перенес мышам кусочек мозга двадцатичетырехлетнего человека, погибшего от СФБ. В результате мыши заболели и погибли.

У тех же мышек «выключили» ген приона, что привело к гибели знаменитых клеток Пуркинье в их мозжечке — отделе мозга, управляющем движениями тела и сохранением его положения в пространстве. Гибель нейронов, однако, происходила лишь в последней трети жизни животных; у них нарушалась походка — возникала атаксия, и они постепенно гибли. В этом факте можно усмотреть аналогию с человеком, прионные заболевания которого также развиваются в пожилом возрасте. Гибель нервных клеток при выключении гена приона показывает также, что прион необходим для поддержания жизнеспособности нейронов.

■ Казнь египетская из Альбиона

В марте 1996 года английское правительство поразило весь мир сообщением о том, что обнаружен «новый» вариант БКЯ, при котором заболевают молодые люди, употреблявшие в пищу плохо обработанное мясо коров, больных бычьей спонгиоформной энцефалопатией (а попросту говоря, «бешенством коров»). Что тут началось!

Весь мир буквально сошел с ума, хотя хорошо было известно, что с плохо обработанным мясом и молоком можно получить множество самых разных болезней. И далеко не все из них легко излечимы. К тому же англичане никогда не скрывали от мира, что у них среди коров к тому моменту уже десять лет бушевала эпидемия «бешенства», с которой бороться можно одним-единственным способом — убивать инфицированных животных и сжигать их. Что они на протяжении многих лет и делают.

Тревогу мира можно было, однако, понять: болел и-то молодые, а основной контингент пациентов с прионными заболеваниями составляют люди пожилые. На первых порах, правда, надо было еще доказать сам факт передачи БКЯ с мясом. Попытки заразить мышек человеческим прионным заболеванием не дали положительного результата. Ученые облегченно вздохнули, хотя и указывали, что мышки еще не прожили достаточно долгое время, чтобы делать однозначные выводы.

В то же время сообщение Гайдушека о переносе семейной формы бессонницы говорило об обратном: передача заболевания возможна. Но Гайдушек тоже был некатегоричен, указывая, что кусочек мозга больного бессонницей переносился непосредственно в мозг мыши. А такого при передаче бешенства коров не наблюдается.

Более тонкие эксперименты, однако, говорили все же в пользу передачи, или трансмиссивности. И вот последнее сообщение шотландских ученых из Эдинбурга: все-таки передается... Это доказывается тем, что у молодых пациентов с новым вариантом БКЯ имеется та же форма приона, что и у больных коров. А перенос гена этой формы белка приводит к развитию заболевания и у мышей. В результате у них нарушается работа мозжечка, и они начинают ходить задом наперед!

В то же время фермеры, которые работали всю жизнь со скотом и у которых в стадах были коровы с «бешенством», тем не менее заболевают в пожилом возрасте «обычной» БКЯ. И форма их приона абсолютно отличается от коровьего. Это чисто человеческий патологический прион, который никак не связан с белком крупного рогатого скота.

■ Картина усложняется или проясняется?

О чем свидетельствует вся эта эпопея? Прежде всего — о необходимости помнить: мы есть часть живого мира и для нас справедливы те же закономерности, что и для братьев наших меньших. Как говорится, мойте руки перед едой и хорошо проваривайте мясо. В тех же США, где стандарты в мясоперерабатывающей промышленности выше европейских, «коровьего бешенства» у людей не наблюдается. Хотя, согласно эпидемиологическим расчетам, оно должно было бы проявиться. Так что все жесткие меры нашего правительства против проникновения британской говядины на российский рынок вполне оправданны.

Но есть еще один аспект. Вполне возможно, что весь сыр-бор разгорелся не вокруг инфекционного, а вокруг обычного генетического заболевания, связанного с близкородственным скрещиванием (инцестом). Ведь БКЯ передается и с гормоном роста, добывавшимся из тел коров-«доноров». И такого явления в той же Франции в четыре раза больше, чем страдальцев БКЯ. Не связана ли английская «эпидемия» с практикой браков между двоюродными братьями и сестрами, распространенной на Британских островах? В США, где подобные браки не приветствуются, нового варианта БКЯ и не наблюдается.

Вполне возможно и другое объяснение. Новозеландцы строго выдерживают карантин у ввозимых на острова овец (он длится до двух лет). При этом у некоторых овечек имеются гены скрэйпи, однако овцы почесухой не страдают. Новозеландцы полагают, что помимо генов, определяющих предрасположенность к данному прионному заболеванию, необходим еще какой-то инфицирующий агент, который пока что не известен.

Не стали ли коровы и жители Британии жертвами этого неизвестного агента, который пока, слава Богу, не пересек Ла-Манш? Это еще предстоит выяснить новым поколениям ученых. И наши ученые, хочется надеяться, внесут свою лепту в эти поиски.

■ Постскриптум

Обычно нобелевцев упрекают в том, что они номинируют и награждают скорее технологические новшества, нежели смелые прорывы творческой мысли. В данном случае речь идет о награждении, во-первых, действительно единственного «отца» открытия, а во- вторых, исследователя, который на тот момент не побоялся пойти против общепринятой парадигмы, господствовавшей в науке.

И пусть на более длительной дистанции научного забега выяснилось, что прион не может быть без гена, то есть центральная догма молекулярной биологии не нарушена и парадигма устояла. Все же это был существенный прорыв в нашем понимании природы белка, его способностей и возможностей, о коих до открытия Прузинера мы просто не подозревали.

Сегодня мы знаем, что РНК может бьпъ ферментом — рибозимом, а белок самокопироваться. Много раньше мы узнали об обратной генетической информации — от РНК к ДНК, что позволяет вирусу иммунодефицита (СПИДа) ускользать от иммунной системы и истощать ее. Открытие Прузинера говорит о том, что природа белка таит еще множество загадок.

Нечто подобное уже было в истории, когда царица Савская загадывала мудрому Соломону три неразрешимые загадки. Ученые, к сожалению, не осенены, подобно царю из Иерусалима, божественной мудростью. Они вполне обыкновенные люди, которым лишь изредка приоткрывается завеса тайн природных.

Но не следует забывать, что без нобелевских «технологических» премий вряд ли в распоряжении Прузинера были бы методы и средства, которые позволили бы ему уловить ничтожнейшие количества патологичного белка. И заявить миру о существовании подобного природного феномена...

К истории вопроса

Обычно этими словами начинается изложение «информации к размышлению». Человечество издавна сталкивается с самыми разными инфекционными заболеваниями, возбудителями которых служат по мере убывания размеров простейшие, например тот же малярийный плазмодий или дизентерийная амеба, микробы или вирусы. Но даже самый простейший вирус, каковым является вирус СПИДа, имеет с десяток генов. Ген представляет собой носителя наследственной информации, которая «записана» в последовательности «букв» генетического кода нуклеиновых кислот, в частности той же ДНК.

В этом отношении ген или ДНК можно сравнить с магнитофонной лентой, на которой записана аудио- или визуальная информация. Но мало иметь кассету.

Для того чтобы послушать музыку или посмотреть видеофильм, необходимо воспроизводящее устройство. В наших клетках подобным устройством являются белки. Информация о них в свою очередь записана в ДНК.

Большинство заболеваний возникает в результате тех или иных мутаций — «ошибок» в генетическом коде, которые отражаются в белке. Даже инфекции так или иначе связаны с мутациями либо в наших клетках, либо в нуклеиновых кислотах возбудителей. Мутации того же вируса гриппа или СПИДа позволяют им избежать атаки нашей иммунной системы, в результате чего она «сдается» на время, как при гриппе, или навсегда при СПИДе.

В Англии издавна, более двух веков, известна болезнь овец «скрэйпи», название которой на русский язык наши ветеринары переводят как «почесуха». Заболевшие овцы «зачесываются» до смерти. При вскрытии обнаруживается губкообразное поражение их головного мозга, который из-за гибели нервных клеток (нейронов) становится действительно похожим на губку.

Мозг по-гречески называется «энцефалон», болезнь — «патос», а губка — «спонгос». Отсюда становится понятным заумное название подобного поражения мозга «спонгиоформная энцефалопатия». «Спонгиоформный» переводят еще у нас как «губчатый» или «губкообразный».

Ничего особенного никто в почесухе прежде не видел — мало ли болезней у сельскохозяйственных животных! Вон с помощью коровьей оспы туберкулеза даже вакцинируют людей. И это только на пользу человечеству. Однако все оказалось не так- то просто.

Модели приона, построенные Прузинером, получившим за эти исследования Нобелевскую премию. Вверху слева— молекула нормального приона, справа — «бешеного приона»

Модель приона, построенная по данным рентгеноструктурного анализа. За небольшими исключениями, она полностью подтвердила расчеты Прузинера

Мозговое вещество, изъеденное «бешеным прионом». Дырки и обширные пустые участки располагаются на месте бывших нервных клеток

В далекие пятидесятые годы К. Гайдушек оказался среди каннибалов — людоедов горных долин Новой Гвинеи. Он работал в составе австралийской экспедиции, которая изучала пути распространения тропической малярии. Гайдушек обратил внимание на знаменитую ныне болезнь аборигенов, которую они между собой называли «куру» — «смеющаяся смерть».

Дело в том. что у заболевших людей возникал паралич лицевых мышц (из-за гибели нейронов, управляющих этими самыми мышцами), и в результате лицо жертвы искажалось ужасной гримасой «смеха». Передавалась болезнь при поедании мозга убиенных врагов. Этот факт у нас в те времена замалчивали, поскольку каннибальство считалось зловредной выдумкой колонизаторов и миссионеров-католиков.

Гайдушеку в середине семидесятых дали Нобелевскую премию за открытие «вируса», будто бы вызывающего куру. Действительно, при этом нейродегенеративном заболевании в мозгу, как и у овец при скрэйпи, обнаруживается «чужеродный» белок.

В те времена методы анализа были чрезвычайно грубые, поэтому посчитали, что белок этот — вирусный. Правда, вирусной нуклеиновой кислоты обнаружить не удалось, что в общем-то осталось тайной этого экзотического заболевания.

Между тем еще почти за пятнадцать лет до триумфа С. Прузинера в Стокгольме было высказано предположение о том, что при скрэйпи достаточно лишь... белка, но тогда это посчитали уже экзотикой овечьей ветеринарной болезни, не имеющей никакого отношения к человеку. •

ВО ВСЕМ МИРЕ

Космическая станция «Альфа»» — за и против

Вот как с этим международным проектом соотносятся некоторые отрасли науки в США.

Высокие технологии: в невесомости осуществимы ранее не реализуемые процессы, однако не предвидится изделий, которые стоили бы таких затрат, как на запуск «шаттла».

Астрономия и дистанционное зондирование: качество заатмосферных снимков высоко, но вибрации корпуса слишком велики для сверхточных измерений.

Механика материалов и текучих сред: легче изучать детали интересных явлений, но специальная авиация и зонды дают немало информации при меньших расходах . средств.

Рост растений и опыт с животными: возможны длительные эксперименты, но не ясно пока, какие выводы надо сделать для широкой практики.

Биотехнология: ряд кристаллов лучше выращивается в космосе, впрочем, неплохие результаты могут быть достигнуты в земных условиях, скажем, в случае выращивания кристаллов протеина.

И наконец, едва ли не самое важное — жизнедеятельность астронавтов: на «Альфе», как и на «Мире», могут проводиться (и частично уже проведены) медицинские исследования и даже сделаны открытия, но их эффективность может быть доказана только после успешного межпланетного полета людей, например, на Марс.

Если в отношении первых двух тем НАСА США не имеет планов, то во всех остальных активно участвует вместе с партнерами.

Как ее теперь называть?

Одним читателем журнала «Нейчур» из Вены сделана важная поправка в отношении происхождения названия «сальмонелла». Ссылаясь на американский «Словарь биографий людей науки», он заявляет, что честь открытия этого патогенного паразита принадлежит не ветеринару Я. Салмону, а его соавтору по совместно написанной статье, пионеру микробиологии США Теобальду Смиту (1859—1934).

Первый не принимал никакого участия в выявлении сальмонеллы, но. будучи вышестоящим в алфавитном порядке, стал «крестным отцом» этого термина- Кстати, многие думают до сих пор, что название произошло от зараженной рыбы лосося (англ.: «салмон»). Поэтому, заключает проведший частное расследование читатель, правильнее было бы говорить «смителла». Впрочем, от этого легче не станет, тем более если соавторы решили полюбовно закрыть это сугубо личное дело.

А в Норвегии, например, Сальмонелла, как и Ангина, — принятые женские имена. Первое теперь уж точно приятное.

От клинописи — к компьютеру

Вначале были цифры и письмо, изобретенное в Месопотамии, а сегодня нашу жизнь заполнили мобильные телефоны и электронные почтовые ящики. О прошлом и настоящем информационной техники рассказывает экспозиция Музейного форума имени Хайнца Никсфорда, возведенного недавно в немецком городе Падеборне на площади в шесть тысяч квадратных метров. Форум, названный в честь Одного из пионеров компьютерной техники, предстааляет собой одновременно технический музей и центр подготовки. В его экспозиции свыше тысячи экспонатов.

РОССИЙСКИЙ КУРЬЕР

Созидающее излучение

Всегда приятно, когда удается какое-то большое и интересное дело. В Курчатовском институте ученые запустили физическую установку «Сибирь-2» — фабрику синхротронного излучения. Эта разновидность рентгеновских лучей так широко применяется, что для нее прижилось специальное название. А возникает это излучение при движении заряженной частицы по кругу: оно отрывается от заворачивающей частицы, как камень может сорваться из пращи.

Впервые его применили в 1979 году американские физики из Стенфорда для исследования кристаллов. Результаты превзошли все ожидания: благодаря большой интенсивности лучей очень быстро получались четкие изображения.

Развитие метода позволило в дальнейшем определять устройство слоев в полупроводниках и магнитных материалах, а позднее и в аморфных пленках. Особенно интересные результаты получены в совсем тонких молекулярных слоях по две-три молекулы. Оказывается, в них совсем иначе идут плавление и кристаллизация.

Синхротронное излучение может вызвать и флюоресценцию, то есть свечение вещества. Этот процесс позволяет выявлять малейшие количества примесей. Да и вообще излучение работает как микроскоп при исследовании компьютерных чипов и устройств накопления информации. Областей применения становится все больше, и во всем мире строятся специальные ускорители, задача которых не исследование элементарных частиц, а производство излучения.

Построено или достраивается уже 87 источников синхротронного излучения. В Брукхейвенской национальной лаборатории в США за год синхротронным излучением пользуются 1200 групп ученых, что подтверждает популярность метода. Наконец-то и у нас есть собственный источник- Когда-то академик Г. Будкер именно в Курчатовском институте начинал свои работы по ускорителям, а теперь его ученики разработали и сделали на опытном заводе Института ядерной физики специальный ускоритель для синхротронного излучения.

В Курчатовском институте уже работал маленький источник с периметром кольца в двенадцать метров. У «Сибири» размеры в десять раз солиднее. Директор Института общей и адерной физики, входяшего в состав Курчатовского института, академик С. Беляев сказал в интервью газете «Поиск», что это самая сложная из физических установок, которая вводится сейчас в строй в России. Несмотря на тяжелейшие условия, институту удалось пустить малый экспериментальный зал, где группы исследователей смогут работать на трех каналах синхротронного излучения. Всего предусмотрено тридцать рабочих каналов.

Синхротронное излучение позволяет совершить настоящие прорывы на многих научных направлениях. Биологи получают возможность заснять процесс сокращения мышц и понять его, химики — исследовать фронт горения пламени, материаловеды — создавать специальные трехмерные фильтры. Есть и совсем новые направления, где излучение будет работать не как луч микроскопа, а как резец токарного станка или изготовитель новых лекарств.

Используя жесткое (высокоэнергичное) рентгеновское излучение, можно вырезать электромоторчик размером в миллиметр. Если разместить его в капсуле, снабдить микрофрезой и пустить по кровеносному сосуду, то он сможет удалять бляшки на своем пути. Пока подобная техника для лилипутов используется исключительно в исследовательских целях, но ее выход в промышленность будет не менее важным событием, чем изобретение транзистора.

Заместитель директора новой установки Владимир Станкевич обращает особое внимание на то, что она абсолютно экологически чистая. При любой аварии (не дай Бог, конечно) не пострадают ни люди, ни окружающая среда. После конца работы в тоннель, где крутились электроны, можно входить уже через десять — пятнадцать минут. •

Александр Семенов

ВО ВСЕМ МИРЕ

На шаг ближе к солнцу

Важный практический шаг в использовании энергии Солнца сделали сотрудники Вейцмановского научного института в Израиле. Дело в том, что обычные солнечные коллекторы нагревают воздух максимум до семисот градусов по Цельсию при нормальном атмосферном давлении. А на многих современных тепловых электростанциях на лопатки турбины электрогенератора подается газ, раскаленный до температуры 1200 —1350 градусов под давлением от десяти до тридцати атмосфер. Приблизиться к этому пределу и предстояло ученым.

В изобретении трех израильских исследователей- теплотехников специальное воронкообразное сопло концентрирует солнечную энергию. Затем солнечный поток передается через кварцевое окно с целью нагрева пакета керамических штырей, обтекаемых воздухом. Свое детище они окрестили довольно экзотично «дикобразом». Штыри поглощают солнечную энергию, нагреваясь до тысячи восьмисот градусов. Воздушный поток вокруг них регулируется во избежание перегрева. В принципе эта технология может быть рассчитана как на одного потребителя, так и на сеть энергоснабжения всей страны. Разработка ученых подкреплена инвестициями фирмы «Ормат», ждущей результатов промышленных испытаний, чтобы создать рынок подобных генераторов за три-четыре года.

ТЕМА НОМЕРА 12 принципов Сетевой Экономики Те, кто играет по ним, будут процветать Игнорирующие их — погибнут...

Новые правила для новой экономики

Двенадцать принципов преуспевания в бурно меняющемся мире

Эра компьютеров прошла.

•

Хочешь заработать — отдавай даром.

•

Не решайте проблемы, ищите возможности.

•

«Эффект маслобойки» — ресурс интеллектуальной деятельности.

Во всех заголовках и на всех страницах сегодня одно: Цифровая Революция. Но настоящая революция проникает повсюду исподволь и незаметно — это Сетевая Экономика. Она представляет собой глобальную перестройку нашей жизни, большую, чем все, что было сделано до сих пор. У нее свои уникальные возможности и абсолютно новые правила. Те, кто играет по ним, будут процветать, а игнорирующие их — погибнут.

Великая ирония наших дней состоит в том, что эра компьютеров уже прошла. Отдельные компьютеры уже сделали все, что могли: они ускорили нашу жизнь, и спасибо им за это. Все перспективное в наши дни связано с коммуникациями компьютеров. Работают не сами компьютеры, а их связи. Связывается все со всеми, и происходит не только повсеместное распространение информации, но и увязывание жизни в единое целое. Вот почему наступает царство Сетевой Экономики.

Новые законы, управляющие этой глобальнойперестройкой, крутятся вокруг нескольких осей. Прежде всего успех начинает определяться не оптимизацией существующих структур, а изобретениями, прорывами в неизвестность. Во-вторых, идеальной почвой для нащупывания новых форм и сущностей служит невероятная гибкость и подвижность сетей, именно ее и надо культивировать. В-третьих, привыкание к неизвестному неизбежно приведет к расставанию с косностью традиционных методов. И наконец, разрастание паутины Сетевой Экономики резко ускоряет цикл «нашел, освоил, выбросил».

Сетевая Экономика не означает конца истории: темп сегодняшних перемен говорит нам, что она не сможет продержаться более одного-двух поколений. Как только сеть завоюет каждый уголок нашего существования, она сама породит новый набор правил. Так что воспринимайте предлагаемые принципы не как догму, а как руководство к действию.

1 Закон связи

• Овладей немой мощью

Сетевая Экономика рождается во взаимодействии и резонансе двух процессов: уменьшения размера чипов и резкого увеличения количества связей между ними. Эти неожиданные глобальные перемены буквально ломают старые законы и приготавливают территорию для нарождающейся экономики.

Размеры чипов все уменьшаются, снижается и цена каждого чипа. Они проникают в каждый объект. Теперь не найдешь приличного отеля без мерцающих и пищащих чипов во входной двери. Вскоре каждый конверт почтовой экспресс-службы «Федерал-экспресс» будет снабжен микросхемой с информацией о содержимом и месте назначения. Ну а если на конверт ее можно прилепить, то чем хуже книга, стул, пальто или баскетбольный мяч? Тонкие пластмассовые карточки с микросхемами становятся вашими персональными банкирами. Микросхемы проникнут в теннисные туфли, лампы и кастрюли. А почему бы и нет?

Мир населен двумястами миллионами компьютеров. По оценке Энди Гроува из Интела, к 2002 году их будет пятьсот миллионов. А число не компьютерных чипов в мире достигает шести миллиардов. Они уже давно трудятся в ваших автомашинах, стереомагнитофонах и кухонных комбайнах. Их научились штамповать легко и просто, как леденцы. К 2005 году будет десять миллиардов работающих -чипов.

Стационарные объекты связывают проводами, а подвижные (которых гораздо больше) — радиоволнами и инфракрасными лучами. При этом далеко не каждый чип должен непрерывно передавать поток информации. Маленький чип внутри бака с водой на ранчо в Австралии заговорит лишь тогда, когда бак опустеет, а микросхема на рогах барана должна сигнализировать только о своем местоположении: «я здесь, я здесь».

Величие этих маленьких тружеников в том, что им совеем и не надо обладать интеллигентностью. Их работа основана на слепой мощи десятка битов, соединенных вместе. Точь-в-точь то самое, что наш мозг делает с не слишком умными нейронами, а Интернет — с достаточно тупыми персональными компьютерами. Если посмотреть непредвзятым взором, то ПК эквивалентен нейрону, разве что он — в пластмассовой коробке. Связанные нитями «телекосмоса» в нейронную сеть, тупые узлы ПК создают Всемирную Паутину Подобная стратегия работает и в других областях: правильно соединив не слишком разумные части, можно по лучить умный результат.

Сеть ведь это не только послания одного человека к другому через океаны и материки. Скорее, Сеть — это коллективное взаимодействие, связывающее воедино триллионы объектов живой и неживой природы через волокно или воздух.

Такая сеть и порождает Сетевую Экономику Через три года поток неголосовой информации через телефонную сеть превысит объем телефонных разговоров. Пока мы только на пути к новой экономике, где, кроме миллиардов людей, будут действовать совершенно новые участники — машины, умные телефоны, компьютеры и многое другое.

Волшебное превращение произойдет не завтра, но путь к нему ясен: мы соединяем все со всем.

2 Закон полноты

• Чем больше, тем больше

Странные вещи случаются, когда соединяешь все со всем. Число связей в сети возрастает, как квадрат числа узлов. Добавив несколько новых узлов, мы существенно увеличиваем количество связей.

Давайте вспомним первую современную факс-машину, заработавшую в 1965 году. На ее создание ушли миллионы долларов, но в единственном экземпляре она не стоила ничего. Ноль. Вторая факс-машина немедленно придала первой определенную ценность. Появилась возможность передавать кому-то что-то по факсу. Так и теперь: приобретая новый факс для своих нужд, вы увеличиваете чуть-чуть стоимость всего остального множества факсов. Заплатив всего две сотни долларов, вы получаете в свое распоряжение всю огромную сеть.

Эффект, который мы можем назвать «эффектом факса», состоит в том, что чем больше узлов в сети, тем более ценной она становится. Этот принцип приходит к нам из будущего, и он противоречит двум главным и очень древним аксиомам настоящего. Первая: ценность определяется редкостью — алмазы, золото, нефть и дипломы университетов ценны, поскольку они редки. Вторая: когда товаров много, они обесцениваются — ковры полностью потеряли ценность, когда их производство было поставлено на конвейер.

Логика Сети переворачивает традиционные представления с ног на голову. В Сетевой Экономике ценность вырастает из изобилия и возрастает от повсеместного распространения («эффект факса»). Мощь приходит от избыточности. Копии очень недороги, так пусть они распространяются.

В Сетевой Экономике дефицит перекрывается снижением цены. Когда стоимость следующей копии становится совершенно незначительной, резко возрастает значение стандартов и Сети.

3 Закон экспоненциального роста

• Успех нелинеен

Интернет два десятилетия существовал где-то на задворках цивилизации, пока не началась лавина развития — классический пример экспоненциального роста, возникающего из-за нелинейных причин. Он хорошо известен биологам, подобный рост служит признаком биологической системы. Поэтому Сетевая Экономика более адекватно описывается в терминах биологии. Это первый в истории человечества пример, когда мы видим биологический рост в технологической системе.

Экспоненциальный рост связан с быстрым ростом связей сети даже при небольшом увеличении числа узлов — первый сетевой закон. В конце восьмидесятых годов начала зарождаться и расти компьютерная паутина, а вслед за ней и Сеть, Теперь за ночь может возникнуть множество новых соединений.

4 Закон переломных точек

• Вовремя заметить значимость перемен

Есть и еще один урок, который следует извлечь из этих первых примеров Сетевой Экономики.

В эпидемиологии есть такой показатель количества заболевших (узлов сети), который демонстрирует, что болезнь превращается из местного заболевания в эпидемию. Это называется точкой перелома. После нее процесс уже не надо подталкивать, он идет сам. В любом бизнесе — индустриальном или сетевом — есть переломная точка, после которой он сам себя начинает поддерживать.

Биологи любят пример с листьями лилии, которые удваивают свою площадь ежедневно. За день до того, как они полностью закроют пруд, будет покрыта лишь половина водной поверхности. За два дня" до «финиша» — лишь четверть, за четыре — лишь одна шестнадцатая. Лилия растет все лето, но заметной нашему глазу она станет лишь в последнюю неделю, а это будет через много дней после точки перелома.

Сетевую Экономику можно сравнить с таким прудом, где размеры сети удваиваются каждые полгода.

5 Закон увеличивающихся отдач

• Создавай положительную обратную связь

Один из основных законов сетей известен как закон увеличивающихся отдач. Новые участники увеличивают объем сети, а он, увеличиваясь, вовлекает новых участников. В древности это формулировалось проще: деньги идут к деньгам. У привычного нам индустриального роста есть существенные отличия от закона увеличивающихся отдач Сетевой Экономики.

Во-первых, в индустриальной экономике увеличение продукта идет линейно, а в сети — экспоненциально. Во-вторых, развитие идет за счет геркулесовых усилий одной организации по снижению стоимости продукции. Выи!рывает от процесса только эта компания. Увеличивающаяся отдача в Сети создается всеми участниками, они же делят и прибыль. Конечно, не все получат одинаковую выгоду, но главная часть ее останется в Сети для обшей пользы. Немалое количество денег отправляется в сейфы таких компаний, как Cisco, Oracle и Microsoft, но благодаря системе увеличивающихся возвратов сеть будет продолжать развиваться и использовать все выгоды, даже если эти компании исчезнут.

В будущем производители и потребители будут лояльны к Сети в целом, а не к какому-то ее узлу.

В Сетевой Экономике жизнь очень сложна для тех, кто должен выбирать, какой стандарт под держивать, и вдвойне сложна для компаний, выбравших неверный путь. Тем не менее ошибочный путь лучше, чем неподвижность. Для изолированных систем в Сети просто нет места.

Сетевая Экономика вознаграждает тех, кто продвигает децентрализацию и наказывает остальных. Сегодня машину делают на заводе от первого до последнего шурупа. В Сетевой Экономике устанавливается лишь сеть стандартов, поставщиков и потребителей, а она сама уже изобретает машину, вовлекая как можно больше участников в этот процесс и создавая те самые замкнутые круги, выдающие прибыль для всех участников.

6 Закон обратного ценообразования

• Надо предвидеть дешевизну

Один забавный аспект Сетевой Экономики просто шокировал бы человека из прошлого столетия: самое лучшее дешевеет с каждым годом. Этот шюстой парадокс — главная движущая сила новой экономики.

Потребители привыкли к тому, что крошечное усовершенствование обязательно приводит к небольшому удорожанию. А вот появление микропроцессоров переворачивает закономерность изменения цены с ног на голову: в информационную эпоху существенное повышение качества можно получить за меньшую цену, если немного подождать.

Почти с самого момента рождения в 1971 году микропроцессоры существуют в реальности обратной системы цен. Теперь телекоммуникации идут по аналогичному пути: цены уполовиниваются, а мощность удваивается не каждые полтора года (как у компьютеров), а гораздо быстрее. Падение цены микросхем называется законом Мура, а для сетей — законом Гиддера, в честь Джорджа Гилдера, предсказавшего, что в будущем (через четверть века) объем коммуникаций будет утраиваться ежегодно.

Сочетание растущей мощи телекоммуникаций с уменьшением размера чипа и снижением цен привело Гилдера к мысли о том, что Сеть становится свободной. Стоимость переданного бита асимптотически стремится к нулю, но никогда его не достигает. В Сетевой Экономике масса других величин ведет себя аналогичным образом. Стоимость одного вычисления, информации, копии документов — все это снижается при повышении качества. Автомобили, правда, не стремятся к нулевой цене, но их цена, деленная на гарантированный пробег, непрерывно снижается.

Для потребителей — ситуация совершенно прекрасная. А вот для тех, кто хочет заработать «пару баксов», — суровый мир. Цены падают без удержу, качество столь же упорно растет — как достигнуть этого?

Взять хотя бы телефонные переговоры... Как удается выжить телефонным компаниям, причем не просто выжить, а отыскать деньги на развитие структур, исследования, поддержки системы и хоть крошечную прибыль?

Ответ простой: расширением функций самого телефона. Если стоимость любой услуги стремится к нулю, необходимо расширять список услуг, чтобы произведение их числа на стоимость оставалось осмысленным. Сделать такое изобретательство постоянным и расширяющимся можно только в сети с мгновенным распространением идей, возможностями корпоративной работы, постоянным созданием новых узлов и услуг.

7 Закон щедрости

• Двигайся к бесплатному

Если сервис становится более ценным при его распространении (закон № 2), а стоит он тем меньше, чем более ценным становится (закон № 6), то логично сделать вывод, что самые пенные вещи следует дарить бесплатно. К примеру, Microsoft попросту подарил свой Internet Explorer. Qualcomm создал программу электронной почты Eudora, которая тоже подарена пользователю в надежде на продажу новых версий. Каждый месяц бесплатно распространяется миллион копий антивирусного обеспечения McAfee. Ну и конечно, компания Sun выпустила язык Java бесплатно, надеясь на уже развернутое производство надстроек над этим языком.

Вы можете себе представить молодого предпринимателя сороковых годов, заявляющего совету директоров, что он планирует безвозмездно подарить первые 40 миллионов копий своего единственного продукта? (Именно это сделал Netscape через полвека.) Он не продержался бы на своем месте и минуты.

Ценность продукта пропорциональна его распространенности, поэтому поток копий увеличивает ценность каждой из них. Мало того: чем больше копий сделано, тем более нужными они становятся, поэтому распространение продукта начинает само себя поддерживать. Продавая модернизированные варианты продукта иди дополнительное обслуживание к нему, компания может прекрасно существовать и продолжать щедро распространять первичный продукт.

Закон обратной цены универсален. Материальное оборудование, включенное в сеть, тоже начинает подчиняться ему. Сотовые телефоны можно вполне раздавать бесплатно, продавая только разговоры по ним. Аналогично и с тарелками для спутникового телевидения.

Выжить в мире щедрости помогают три вещи.

Первая: думайте о «бесплатности» как о конечной точке, к которой придет любая цена. Обычно она стремится к нулю, никогда его не достигая. Вторая: раздавая один продукт бесплатно, продавайте другие. Компания Sun, раздавая Java, очень успешно продавала серверы, a Netscape продавал математическое обеспечение для коммерческих серверов, раздавая бесплатно «броузеры» для потребителей.

Третья, самая важная: считая продукт бесплатным, вы тем самым приближаете наступление этого вожделенного момента. Строя свой бизнес так, как будто создаваемый продукт бесплатен, вы тем самым предугадываете тенденцию движения. Бесплатность волей-неволей притянет к себе внимание людей.

Итак, какие сегодняшние бесплатные продукты могут стать позднее очень ценными? Где в наши дни щедрость предшествует богатству? Вот что сразу приходит в голову, дайджесты, путеводители, каталоги, перечень часто задаваемых вопросов, яркие места Сети и прочее, и прочее. То, что сейчас бесплатно, в недалеком будущем может привести к возникновению процветающей компании. Не забывайте, что в наши дни телевизионные журналы оказываются более прибыльными, чем телевизионные компании, которые они обозревают, а энциклопедия «Британника» начиналась как сборник статей любителей — нечто аналогичное современным подборкам FAQ (frequently asked questions — часто задаваемые вопросы).

8 Закон преданности

• Сначала накорми сеть

Одно из основных свойств Сети — это то, что у нее нет ни ясно выраженного центра, ни четких границ. Существенное различие между собой (нами) и другими (ими) — фиксированное в индустриальную эпоху становится гораздо менее значимым в Сетевой Экономике. Единственное «внутри» теперь означает лишь, в Сети вы или нет. Понятие преданности смещается от организаций к сетям и сетевым платформам.

Пользователи голосуют за максимальное расширение Сети. Да и компании их поддерживают. Традиционное для процветающих фирм внимание, которое служащие уделяют компании, сменяется на внимание ко всей инфраструктуре. К примеру, компании, занимающиеся играми, будут посвящать развитию Сети не меньше внимания, чем своим продуктам. Они погибнут, если Сеть не будет процветать.

Сеть похожа на некую таинственную Страну. Сходство их в том, что процветание государства определяется успехом каждого ее жителя. А вот в индустриальную эпоху процветание каждого гражданина более тесно связано с процветанием страны, чем с его личными усилиями.

Но главное, в каждой Сети работает одно основное правило: для максимального процветания вначале «накорми» Сеть.

9 Закон временного спуска

• Движемся к вершине

Природа любой экономики, а особенно Сетевой Экономики, основана на тысячах тесных связей, что заставляет их вести себя, как экологические системы. Судьба каждой отдельной организации теперь зависит от того, что происходит с соседями, друзьями, соперниками и прежде всего с ближайшим окружением.

В Арктике всего несколько путей для выживания, и нет иного выхода, как следовать им. В других местах Земли возможностей гораздо больше. Именно на такое сообщество похожа Сетевая Экономика своей пластичностью, богатством взаимодействий и интерактивным характером. Появляются и исчезают новые экологические ниши, вчерашние соперники становятся лучшими друзьями. Сегодня вы можете стать «царем горы», а завтра сами горы исчезнут.

Биологи обычно описывают борьбу организмов за выживание как долгий подъем вверх, где «вверх» означает большую адаптацию. Максимально адаптированный организм располагается на вершине пирамиды. Коммерческая организация с большими усилиями взбирается наверх, чтобы иметь возможность максимально соответствовать запросам пользователей, но на пути ее ждут две проблемы.

Первая. В отличие от нашей индустриальной эпохи, когда понятно, как должен выглядеть оптимальный продукт и где место самой компании в медленно меняющемся мире, в Сетевой Экономике порой трудно выбрать самый высокий холм. Вам может показаться, что вы уже на вершине, но это будет лишь локальный максимум. А для того чтобы попасть с этого «местного» пика на еще более высокий, вам придется прежде спуститься в долину. Иначе говоря, полностью меняться и перестраиваться.

Это приводит нас ко второй проблеме. Люди с трудом могут для достижения высокой цели отказаться ото всех благ, нажитых непосильным трудом, от того, что успешно работает и приносит прибыль. Вы попадаете на уровень с невысокой адаптацией и можете просто вылететь прочь. Поиск настоящей вершины оказывается игрой не на жизнь, а на смерть.

Но иного пути нет. Приходится отбрасывать прекрасные продукты, дорогие технологии и отработанные методики и пускаться «во все тяжкие» с надеждой подняться еще выше. В будущем подобные экстравагантные рисковые предприятия станут рутиной. Биологический характер наступающей эпохи в том, что абсолютно обычным будет быстрое исчезновение одного участника и появление нового.

10 Закон замещения

• Сеть побеждает

Многие наблюдатели заметили постепенное замещение материальных ценностей в нашей экономике информацией. Автомобили меньше весят, но функционируют гораздо лучше. Традиционные прочные металлы заменяются совершенно невесомыми деталями из пластика и композитных материалов. Нечто похожее будет происходить и в Сетевой Экономике. Японские и детройтские автомобилисты уже разработали концепцию машины будущего весом не более четырех сотен килограммов, приводимую в движение электромотором. Все, что. можно, заменили электронными чипами, а управлять этой машиной будет сама всемогущая Сеть. Замена материалов знаниями делает автомобиль гораздо безопаснее — всю Америку с запада на восток он сможет пересечь на одном-единстве и ном баке горючего.

Уже сегодня в приличной машине содержится побольше электронных чипов, чем в персональном компьютере на вашем столе, но в будущем нас ждут качественные перемены: правильней будет называть это устройство «микросхемы с колесами». Машина станет единым модулем, движущимся по сети дорог.

Представив себе автомобиль микросхемой с колесами, легче вообразить летающие микросхемы с крыльями — самолеты, микросхемы для жилья и большие микросхемы для содержания овец и коров. Естественно, все они будут материальны, но каждый грамм их вещественной сущности будет просто напичкан знаниями и информацией. В экономических терминах эти объекты будут вести себя как совсем безмассовые. Это и есть торжество Сетевой Экономики.

Эксперты ожидают, что к 2000 году оборот ее достигнет триллиона долларов. И хотя далеко не все автомобили потеряют свою массивность, конструироваться, изготавливаться и продаваться они будут при помощи всемогущей Сети. Даже сам вопрос: «Как велика будет сетевая коммерция?», утратит свой смысл, поскольку практически вся коммерция постепенно станет сетевой. Различия между Сетевой и индустриальной экономикой будут столь же велики, как между движением и покоем. Если деньги и информация перетекают по чему-либо, то это «что-то» наверняка будет частью Сетевой Экономики.

В Сетевой Экономике главным победителем и властителем всего становится Сеть. Все действия и предметы будут подчиняться сетевой логике.

11 Закон маслобойки

• Ищи стабильное неравновесие

Последние экологические исследования показали, что в Природе нет и не может быть баланса и равновесия. Эволюция — это постоянное разрушение и созидание, замена одних видов другими, адаптация и взаимопревращение. Абсолютно то же самое будет происходить и в Сети: мгновенное рождение и гибель компаний, карьеры, плавно переходящие в увольнения, нечетко определенные группировки с непостоянным числом участников.

Перемены есть, конечно, и в индустриальной экономике, и на ранних стадиях информационной, но в Сетевой Экономике происходит качественный переход от перемен к эффекту маслобойки. Перемены — это обычно быстрое изменение чего-либо. Маслобойка же символизирует собой креативную силу разрушения. Она не только уничтожает что-то старое, но и создает платформу для инноваций и рождения.

Дональд Хиккс из университета в Техасе проанализировал циклы процветания для техасских компаний: с 1970 года этот срок сократился в два раза. Это перемены. Но вот в городе Аустине, наряду с самым коротким сроком существования нового бизнеса, самый энергичный рост числа рабочих мест и уровня зарплаты. Вот он, эффект маслобойки: одновременно с уничтожением старых рабочих мест рождаются новые, при этом превышение постоянно увеличивается. Чтобы создать 3 миллиона рабочих мест в Техасе к 2020 году, приходится создать их 15 миллионов из-за постоянного уничтожения. Только в таком режиме может быть достигнута долговременная устойчивость и стабильность.

Эффект маслобойки хорошо известен экологам и руководителям больших сетей. Чтобы поддерживать жизнеспособность сложной сети, необходимо время от времени выводить ее из состояния равновесия. Система, закостеневшая в собственном успехе и равновесии, обречена на застой и гибель.

Любая инновация — это всегда разрушение, постоянная инновация — это непрекрашающееся разрушение. Целью правильно построенной Сети должно быть постоянное неравновесие. Экономисты, пытающиеся нащупать сегодня законы развития Сетевой Экономики, приходят к выводу, что она функционирует на грани хаоса.

Отрицательная сторона Сетевой Экономики — постоянная гибель многих компаний, отраслей индустрии и рабочих мест. Даже сама работа перестает быть контрактом на длительный срок, вместо этого она становится одновременным выполнением целого ряда заданий, из которых вырастают (при помощи «маслобойки») совершенно новые умения.

Сети турбулентны и непредсказуемы. Постоянное рождение огромного количества нового ужасает, это какое-то могучее цунами новизны. Как это ни удивительно звучит, Сетевая Экономика будет следовать заветам «Интернационала»: она должна разрушить всю индустриальную экономику и лишь потом создавать новую сеть тесно связанных и гибких экономических единиц.

Эффективное «маслосбивание» — это искусство. Ни на минуту не забывайте, что стабильность, успех, защита продуктивности — путь к гибели. Сомневаетесь — включайте «маслобойку», рушьте все и перемешивайте, вполне возможно, что выйдет неплохое масло. Поддерживайте нестабильность.

12 Закон неэффективности

• Не решайте проблем!

Что же принесет нам Сетевая Экономика? Экономисты думают, что прядущая эпоха принесет «суперпродуктивность». Но парадокс в том, что развитие технологии не ведет к существенному росту продуктивности.

Дело в том, что продуктивность — совсем не то, о чем стоит думать. Пусть роботы заботятся о производительности. Ведь от того, что на производство одного фильма в Голливуде затрачено больше долларов, чем на выпуск другого, его качество абсолютно не гарантировано. Высокая производительность часто говорит лишь о том, что люди очень быстро и ловко делают неправильную работу. О том, что может быть измерено производительностью труда, необходимо забыть.

В индустриальной эпохе рабочие старались делать как можно больше товаров за короткое время, это и называется производительностью труда. В Сетевой Экономике большую часть физической работы будут делать машины. Людям же надо будет думать не о том, «как лучше выполнить свою работу», а «какая работа более правильная». Понять, какую работу надо делать дальше, станет важнее, чем продолжать хорошо выполнять прежнюю работу. Дух открытий и созидания невозможно измерить в шкале производительности.

Неэффективность и бессмысленная трата времени может оказаться путем к открытию. Во главе Сети встают двадцатилетние юнцы, поскольку они могут позволить себе потратить 50 часов, чтобы стать сетевыми профессионалами. А сорокалетние просто не могут на столько отлучиться со своих рабочих мест, где они заняты повышением производительности труда. Молодежь способна создавать на первый взгляд бессмысленные новинки, не заботясь об их эффективности. Но из этих кажущихся бессмысленностей рождается будущее.

Производительность никогда не станет узким местом в Сетевой Экономике. Наша способность решать социальные и экономические проблемы будет ограничиваться в первую очередь недостатком воображения в оценке возможностей. Грубо говоря: «Не решайте проблемы, ищите новые возможности». Решая проблемы, вы вкладываете силы и время в свои слабости; когда вы ищете возможности, вы инвестируете в Сеть. Сетевая Экономика использует сильные стороны человеческой натуры, точнее, даже развивает лучшее, что в нас есть. Уходят в прошлое повторение, копирование, автоматические операции, а изобретательность, оригинальность, творчество резко растут в цене. •

Наш мозг и воображение пока скованы старыми правилами экономического роста и производительности. Внимательно прислушивайтесь к Сети, и вы сможете освободить их. Не решайте проблемы, ищите возможности! •

Дайджест статьи Кевина Кеми из журнала «Wired».

Подготовил Александр СЕМЕНОВ

Наш мозг и воображение пока скованы старыми правилами экономического роста и производительности. Внимательно прислушивайтесь к Сети, и вы сможете освободить их.

Не решайте проблемы ищите возможности!

Кто ты, заядлый «интернетчик»?

Многие миллионы сегодня прогуливаются по бескрайним сетям Интернета. А что если попытаться создать некий усредненный портрет пользователя Сети? Каким он будет?

Между прочим, по сравнению с прошлым годом стало больше женщин, средний возраст вырос и увеличилось число любителей сетевых покупок, но это так — к слову.

Итак: нашему среднему сетевому «бродяге» 36 лет, это белый американец с доходом 56 тысяч долларов в год Холостой — опросы показывают, что всего сорок процентов пользователей женаты. Высокообразованный — 80 процентов окончили как минимум колледж. Использует Netscape. Доля Microsoft Internet Explorer растет, но 67 процентов пользователей Сети применяют Netscape. Работает в офисе (63 процента). 68 процентов хоть раз что-то покупали при помощи Сети.

Более всего его заботит возможность сохранить неприкосновенной свою информацию (30 процентов), на втором месте — проблемы цензуры (24 процента) и эффективной навигации по Сети (17 процентов).

Наш Джон Середняк озабочен медленной скоростью перекачки информации — у него модем со скоростью 33,6 К (хотя он и поменял его в прошлом году). Есть несколько адресов электронной почты, цветной принтер, а удовольствие от блужданий по Сети он получает уже около трех лет.

Но в наши дни все меняется невероятно быстро, не огорчайтесь, если вы совсем не похожи на Середняка. Уже в следующем году он станет менее образованным, чуть менее богатым, но более склонным потратить свои сбережения через Сеть. И чуть более взрослым, впрочем, как большинство из нас.

Аннет ГАМИЛЬТОН, исполнительный директор компании ZDNetAnchorDesk,

22 декабря 1997 года

Такой вот винегрет из персонажей и устройств, обитающих виртуально в Сети. С некоторыми вы, наверное, уже встречались, с некоторыми свидание противопоказано и нежелательно. Переводить их имена нам показалось бессмысленным, ведь под ними они появились, именно с такими мы с ними и встречаемся, когда живем в Сети. Слава Богу, виртуально.

1. USERS

2. CRACKER

3. WIZARD

4. GURU

5. GOPHER

6. ARCHIE

7. VERONICA

8. WORLD WIDE WEB

9. MOSAIC

10. FETCH

11. CRON DAEMON

12. FINGER DAEMON ta FTP DAEMON

14. TELNET DAEMON

15. MAILER-DAEMON

16. ROOT

17. NOBODY

18. ZOMBIE PROGRAMS

19. SATAN

20. CRACK

21. WORM

22. COPS

23. TRIPWIRE

24 TROJAN HORSE

25. PACKET SNIFFER

26. DOT FILES

27. DEVIS FILES

28. SHELLS

29. NETWORK FILE SYSTEM

30. DOMAIN NAME SERVER

31. INDENT DAEMON

32. INTERNET-DAEMON 33-LOGIN DAEMON

34. NFS-DAEMON

35. PAGE DAEMON

36. PASSWORD AUTHORIZATION DAEMON

37. QUOTA DAEMON

38. REMOTE-LOGIN DAEMON

39- STAT-DAEMON

40. SWAPPER

41. SYSLOG DAEMON

42. UPDATE DAEMON

43. USENET NEWS DAEMON

44. FINGER HACKER

45. SHOULDER SURFER

46. CELLULAR-PHONE CLONES

47. REMOTE PROCEDURE CALL

48. MAGIC COOKIES

49. SHELL SCRIPTS

50. FILTER

51. MIME

52. FIREWALL

53. ROUTER

54 CHALLENGE- RESPONSE SYSTEM 55. KERBEROS

Антон Носик

Резиновый рынок и железная пята

Заметки на полях статьи К. Келли

У людей, далеких от тех проблем, которые так подробно и убедительно излагает в своей статье Кевин Келли, знакомство с его капитальным трудом о сетевой экономике может вызвать — в зависимости от настроения, темперамента, жизненного опыта и мировоззрения — реакцию двоякого рода. То есть, условно говоря, за здравие и за упокой. Или, используя терминологию все того же культового журнала, в редколлегию которого входит г-н Келли, WIRED (круто, катит, рулит) или TIRED (лажа, сказки, сосет).

Реакция за здравие: спасибо г-ну Кевину Келли, открывшему нам глаза на новую экономическую реальность, которая стала возможной исключительно благодаря массовой компьютеризации человечества. Наконец-то становится понятно, что технология (вопреки апокалиптическим ведениям луддитов всех времен) способствует не только упразднению рабочих мест из-за автоматизации механической работы, но и созданию новых рынков, где таланты и способности каждого труженика будут использоваться наиболее эффективно и вознаграждаться по достойным расценкам.

Наконец, мы видим на конкретных примерах, как возникновение единого глобального инфорынка создает спрос на качественно новый вид товаров и услуг, причем таких, создание которых не связано ни с быстрым исчерпанием ограниченных природных ресурсов, ни с ограблением национальной экономики слаборазвитых стран, ни с заинтересованностью воротил капиталистического рынка в постоянном источнике дешевой и неквалифицированной рабочей силы.

Наконец, экономическая наука дает теоретическое основание для евангельской притчи о рыбах и хлебах, а фирмы вроде IBM, Microsoft, Oracle, Sun. Novell, Netscape и Yahoo доказывают эти выкладки на практике.

Наконец, полноценным товаром рынка — котирующимся много дороже золота и драгоценных камней — становятся идеи. Те самые идеи, которые с одинаковым успехом могут зародиться и в уме потомственного богача, и в сознании бедняка, выучившегося на медные гроши азам компьютерного знания.

Наконец, создан такой рынок, благодаря которому ни один гениальный изобретатель не умрет в нищите, никем не признанный, чтобы стать светилом спустя полвека после своей смерти, — спрос на самые безумные идеи сегодня таков, что на любое перспективное изобретение найдется инвестор, готовый вложить миллионы в его практическую проверку — в надежде, часто сбывающейся, вернуть миллиарды...

Реакция за упокой: да ладно вам петь. Мы уже слышали о бескрайних перспективах, которые открываются человечеству в связи с освоением космоса. Будто бы межпланетные перелеты откроют новую эру и новую жизнь, в которой прежние рамки прогресса будут казаться нам нелепостью. На каких-то там звездных тропинках останутся наши следы, и на Марс мы станем ездить примерно так же часто, как сейчас в командировку в соседний город. С три короба наговорили нам и фантасты, и популяризаторы космонавтики о грандиозных перспективах, которые открываются нам благодаря освоению космоса. А что в результате?

Сотни миллиардов долларов истрачены Россией и Америкой на изготовление и запуск железок, от которых ни одна семья на свете не стала счастливее, ни один гвоздь не удешевился в производстве и ни один региональный конфликт не был улажен. Да если те самые деньги, которые ухнуты в черную дыру космических исследований, были бы в свое время употреблены на поиски лекарства от рака и СПИДа, на решение социальных проблем, на пищу для голодных, на школы для неграмотных, на экологию, сохранение культурных ценностей и помощь отсталым странам — мир сегодня был бы в сто раз лучше, чем он есть, несмотря на постоянные сообщения по телевизору о новых поломках на космической станции «Мир».

Компьютеры — это та же космонавтика, только на новый лад. По сути дела, это такие же бытовые удобства, как телефонный аппарат или факс. Они, конечно, могут повысить эффективность различных производств, связанных с обработкой текста (книгоиздательство), интеграцией крупных коммерческих структур (заказ авиабилетов, управление международными торговыми сетями), и с большими объемами вычислений (теоретическая наука, те же космические исследования). Однако изменить нашу жизнь так, чтобы простой человек мог это увидеть, выглянув из окна, или ощутить, просыпаясь утром в своей постели, компьютеры не смогут никогда. Первые вычислительные машины, служившие прообразом современных персоналок и мейнфреймов, появились на свете больше полувека тому назад, то есть еще раньше начата эры космических полетов. А в сегодняшнем мире точно так же свирепствуют голод и региональные конфликты, социальные противоречия раздирают даже самые благополучные капиталистические общества вроде Канады, где пару лет назад чуть не началась гражданская война за независимость Квебека от англоязычной части страны...

Мир останется таким же скверным местом, какие бы технологические новинки не придумал человеческий мозг. Наиболее приоритетными и выгодными из этих новинок будут всегда такие, которые связаны с возможностями создания более совершенных средств уничтожения человека человеком: самые большие деньги во всей истории космических программ были выделены именно под американскую стратегическую оборонную инициативу, то есть рейгановский план «звездных войн», а отнюдь не на освоение Марса и фотографирование его поверхности на радость посетителям интернетовского сервера www.nasa.gov.

Что касается «свободного обмена идеями в глобальном масштабе» на базе сплошной компьютеризации — расскажите об этом своей бабушке. В 1997 году, спустя шесть лет после отмены знаменитых поправок Джексона-Вэника, после прекращения деятельности печально известной «координационной комиссии» КОКОМ, запрещавшей экспорт в СССР персоналок с тактовой частотой процессора выше 12 МГц, Америку потрясла серия скандалов, связанных с продажей суперкомпьютеров IBM и Silicon Graphics в Россию и Китай. Американских хозяев двух ведущих фирм тамошнего компьютерного рынка затаскали по допросам ФБР, Пентагон и калифорнийская прокуратура, весь штат европейского бюро IBM был уволен без мундира и пенсии. Причем речь идет о компьютерах такой мощности, которая, го закону Мура, станет доступна домашним пользователям через 3-5 лет. А вы говорите: «глобальный рынок идей, свободный обмен, сотрудничество ради прогресса»... Все это — разговоры в пользу бедных. Не ной, красавица, при мне.

Такие ваг две очень разные реакции на одну и ту же статью могут возникнуть у человека, который напрямую не связан с инфорынком, созданием компьютерного железа или программного обеспечения, с Интернетом, провайдингом, контент-провайдингом, электронной коммерцией либо аналитикой и консалтингом во всех перечисленных отраслях.

А какие мысли посещают человека, который смотрит на проблемы «сетевой экономики» изнутри, оком инсайдера, при чтении статьи Кевина Келли? Заздравные или заупокойные? Если этот инсайдер склонен время от времени задумываться о жизни, как автор этих строк, то — и те, и другие одновременно.

Не стану утомлять читателя социально- экономическими трактатами на тему «Как нам обустроить Киберпространство». Поделюсь лишь двумя соображениями — сперва заздравного, а затем и заупокойного толка, — навеянными статьей Кевина Келли.

Соображение заздравное.

Из жизни резиновых рынков

Покойный Карл Маркс учил нас, что самый кровожадный капиталистический эксплуататор не может позволить себе платить наемному работнику меньше той суммы, которая необходима пролетарию для поддержания в пригодном состоянии своего основного товара — рабочей силы. То есть существует определенный прожиточный минимум заработной платы (можно называть его нормой — кому как больше нравится), неопределяемый себестоимостью производства, а определяющий ее. Этот минимум буржуазные экономисты привычно называют «корзиной товаров и услуг», и по ее стоимости производится расчет инфляции (индекса потребительских цен) в развитых капстранах.

Ни для кого не секрет, что эта корзина из года в год утяжеляется за счет включения в нее все новых благ, которые из статуса новинки и игрушки для богатых переходят в разряд насущных потребностей средней семьи. В эту корзину с течением времени включаются самые разнообразные вещи, которые еще полвека тому назад никому не пришло бы в голову называть среди обычных человеческих потребностей- Радиоприемник, телевизор, собственный автомобиль, ипотека, платное образование, медицинская страховка, сберегательные и пенсионные отчисления, видеомагнитофон, заграничные турпоездки, просмотр кинофильмов, покупка книг, проигрыватель компакт-дисков, персональный компьютер, сотовый телефон или пейджер, адвокатские услуги...

По сути дела, всякий товар или услуга, становящиеся в капиталистическом обществе предметом массового спроса, неизбежно и быстро включаются в перечень насущно необходимых благ, покупку которых работодатель — все по той же марксовой формуле из «Капитала» — обязан предоставить собственному работнику. Исключений это правило до сих пор не знало.

Как же выкручивается работодатель, которому полвека назад достаточно было зарплатой обеспечить инженеру пропитание и крышу над головой, а сегодня нужно платить тому же инженеру столько, чтобы хватило на свою машину, видеомагнитофон, на образование детям, персональный компьютер и подключение к Интернету? Не хотелось бы здесь увязать в обсуждении вопроса, уводящего нас в глухие дебри экономической теории. В общих чертах — эксплуататор научается извлекать из работы того же инженера наибольшую прибыль. Параллельно — по мере превращения элитарного товара в массовый — стоимость удовлетворения каждой отдельно взятой потребности удешевляется в профессии. Например, номинальная стоимость одной минуты международного телефонного разговора за последние 30 лет в США понизилась в 55 раз за счет увеличения рынка телекоммуникаиионных услуг. От обсуждения конкретных деталей процесса повышения производительности параллельно снижению цен воздержимся. Ограничимся парадоксальным выводом.

Достаточно убедить потребителя, что данный товар ему действительно нужен, и через год-два-три-пять он появится в каждой второй семье.

Экстремальный пример из недавнего прошлого — персональный компьютер. Скромный пример из того же недавнего прошлого — плеер компакт-дисков. Пример из настоящего — привод для дисков DVD. В 1997 году не существовало даже четкого представления о том, какому стандарту такой привод может или должен соответствовать. К 2002 году, по оценкам специалистов, число домашних пользователей этого устройства во всем мире будет близко к миллиарду человек. К 2000 году привод DVD будет включен в стандартную комплектацию любого выпускаемого персонального компьютера, независимо от того, производится ли он в Тайпее, Сингапуре, Хьюстоне, штат Техас, или на заводе «Квант» в Зеленограде.

Подведем итоги. На сегодняшний день рынок любого товара или услуги создается не какими-то объективными, формализуемыми потребностями человека, связанными с его физиологией или бытом (одежда, пища, крыша над головой, медицинские услуги), а наличием достаточно заманчивого предложения. Рынок создается доказательством субъективной потребности человека иметь тот или иной товар, пользоваться той или иной услугой. В отличие от привычных нам рынков «старого образца», с их конечным спросом и легко прогнозируемым порогом насыщения, рынок «нового типа» практически неограничен ни предельным количеством потребителей, ни предельным количеством товара или услуги, которое они могут потребить.

Самым наглядным примером такого «резинового» рынка является рынок программного обеспечения. 1 января 1995 года предложение Windows 95 в мировом масштабе выражаюсь нулевой величиной. Во всем мире существовало три-четыре десятка миллионов персональных компьютеров, пользователи которых работали в тех или иных операционных системах и в принципе готовы были попробовать поработать в каких-нибудь других. Но нет никаких данных, что все эти десятки миллионов пользователей выдвигали спрос именно на 32-битную операционную систему на базе процессора Intel 80x86, использующую шрифты True Туре и повторяющую основные элементы интерфейса системы Apple/ MacOS.

Случилось так, что корпорация Microsoft — за счет договоренностей с компьютерными магазинами, рекламной кампании с привлечением Мика Джаггера, лицензионных соглашений и иных маркетинговых ходов — сумела убедить человечество, что именно Windows 95 являются острой насущной необходимостью для каждого компьютерного пользователя. В результате на сегодняшний лень число пользователей Windows 95 превышает сотню миллионов человек в мировом масштабе, и всеони уже сегодня являются потенциальными пользователями любых приложений, разработанных на базе Windows 95, будь то игры, мультимедийные обучающие программы, системы редактирования текста или бухгалтерского учета. А через год-полтора число пользователей Windows 95 и других аналогичных систем (NT 4.0/5.0, Windows СЕ) во всем мире удвоится — равно как и потенциальный спрос на приложения для этих платформ.

А вполне могло случиться так. что UNIX к 24 августа 1995 года обзавелся бы достаточно дружественным к пользователю графическим интерфейсом, — и сегодня у нас были бы те же сто с лишним миллионов пользователей UNIX. Или корпорация Apple нашла бы способ сравнять свое железо по цене с персоналками на базе процессора Intel 80x86, а то и вовсе даже Motorola/Digital/AMD/Cyrix/Power Computing — и был бы у нас стомиллионный рынок операционных систем и приложений на таких платформах. Аналогично, корпорация IBM могла бы произвести какой-нибудь беспрецедентно удачный маркетинговый трюк с третьей версией «полуоси» (OS/2) — не существует никаких объективных технических причин, позволяющих задним числом объяснить успех именно Windows 95 в качестве глобальной компьютерной платформы...

Список изобретений 90-х годов, которые в рекордно краткий срок проделали путь от теоретического наброска к товару, у которого насчитываются десятки миллионов пользователей во всем мире, достаточно обширен.

Здесь и программа Netscape Navigator, изобретенная 22-летним студентом в дни его работы почасовиком на крупном компьютерном проекте в NCSA (там ему платили 6,5 долларов в час; после эмиссии его изобретения на вашингтонской бирже стоимость его акций была оценена в 140 миллионов долларов, а все авторские права на программу — почти в 3 миллиарда долларов).

Здесь и «повсеместно протянутая Паутина» (WWW) — изобретение британского физика-ядерщика Тима Бернерса-Ли, на базе которого сегодня создано свыше ста миллионов документов и несколько десятков миллионов веб-серверов (программно-аппаратных комплексов) во всем мире...

Здесь и программа ICQ, идея которой взбрела в голову двум тель-авивским школьникам летом 1996 года, а год спустя число постоянных пользователей этого сервиса во всем мире перевалило за миллион человек.

«Резиновый рынок», помимо своей неуправляемой растяжимости, имеет ряд интересных особенностей, принципиально отличающих его от привычных товарных реалий. Одна такая особенность, достойная отдельного упоминания в рамках разговора о социальных аспектах компьютерной экономики, — сплошная, полная и абсолютно не ограниченная никакими посторонними условиями реализация утопической американской мечты о «равных возможностях». Равные возможности означают, что ЛЮБОЙ человек, придумавший товар для рынка в сто миллионов пользователей, имеет возможность произвести этот товар и продать его этим самым тиражом. Ни социальный статус изобретателя, ни его стартовый капитал не имеют при этом реального значения. Все компьютерные программы, предназначенные для массового домашнего (то есть некоммерческого) использования, проходят через один и тот же, единый для Microsoft и Васи Петечкина из Хабаровска, цикл интернетовского маркетинга. Вкратце этот цикл с нулевыми затратами выглядит так;

(1) Пишется компьютерная программа для Windows 95.

(2) В Интернете регистрируется сайт на одном из 80 серверов, предоставляющих бесплатное дисковое пространство для всех желающих (в США — geocities.com, tripod.com, в России — chat.ru.halyava.ru).

(3) На этом сайте выкладывается программа и сопутствующая документация.

(4) Сообщение о новой программе рассылается по всем библиотекам интернетовского программного обеспечения, таким как TUCOWS, Stroud, Windows 95.Com, Slaughterhouse, Nonags, Newapps, Download.Com. Спустя некоторое время эти библиотеки включают программу в свои каталоги, с рецензией и рейтингом. Она становится доступна пользователям примерно двухсот серверов, с суммарной посещаемостью, исчисляемой миллионами человек в месяц.

(5) На этой стадии — при условии, что программа действительно обладает возможностями, отсутствующими в ее популярных на рынке аналогах, — автор получает первые предложения от крупных коммерческих структур (американских программистских или японских компьютерных фирм) о лицензировании его продукта для массового маркетинга на мировом рынке. Это — первый шанс продать программу задорого.

(6) Второй шанс состоит в том, чтобы объявить программу Shareware (то есть ввести минимальную плату за лицензирование) и ждать, что найдется достаточное количество желающих ее приобрести. Есть вариант ставить программу на комиссию в онлайновых магазинах ПО. Делать это можно в том случае, если программа действительно начинает становиться стандартом в своей категории. А этого можно добиться простым размещением ее на всех 150+ зеркалах системы TUCOWS.

(7) Третий шанс состоит в приходе инвесторов и крупных программистских корпораций, предлагающих учредить для дальнейшей разработки программы фирму, в которой создатель получит часть акций и руководящий пост.

(8) Потом придет Microsoft и купит с потрохами и программу, и ее автора.

Это, конечно, очень схематичный и упрощенный сценарий, однако случаев его реализации в Интернете за последние полтора года известно достаточно много.

Соображение заупокойное.

Железная пята

У сетевого экономического эффекта, так убедительно воспетого г-ном Келли, есть один очень серьезный недостаток, который должен быть очевиден любому первокурснику, изучающему кибернетику. Если сетевой эффект действительно работает так, как он должен работать по логике г-на Келли (то есть по законам положительной обратной связи), то речь идет о бесконечном и никак не сдерживаемом законном процессе накопления в одних руках огромных денежных сумм и инструментов контроля над всем компьютерным рынком в глобальном масштабе. Если уже сегодня 90 процентов компьютеров во всем мире запускается набором команд, защищенных авторскими правами Microsoft, и 90 процентов всего программного обеспечения в мире выпускается с оглядкой на корпорацию Microsoft и ее динамические библиотеки. то через два-три года от сегодняшнего дня Microsoft получит возможность диктовать каждому компьютерному пользователю на планете, когда ему включать компьютер, когда выключать, какими программами пользоваться и т.п.

Поскольку компьютерная индустрия является самой «тяжелой» отраслью во всей структуре американского ВНП, то она неизбежно станет (а на российском рынке, возможно, и уже стала) одним из самых крупных коммерческих рекламодателей для всех бумажных и большинства электронных СМИ. Накопленные деньги, влияние в информационной индустрии и рекламные бюджеты довольно скоро могут дать корпорации Microsoft тотальный контроль за глобальными и региональными рынками СМИ. То есть эта корпорация весьма скоро получит возможность определять, какие газеты и журналы мы читаем, причем отнюдь не только в Интернете (где весь доступ к информационным серверам скоро будет осуществляться на основе программ, разработанных именно этой компанией).

Сетевой эффект, работающий на корпорацию Microsoft, неизбежно должен к 2000 году привести эту американскую фирму к статусу глобальной сверхдержавы, сосредоточившей в своих руках больше власти и денег, чем любое государство или правительство на свете. Серьезная проблема здесь состоит в том, что подобное накопление неконтролируемой и неограниченной власти в одних руках осуществляется абсолютно легальным рыночным способом и не может быть сдержано никаким законным противодействием. Ни в одной стране мира не существует законодательства, пригодного для сдерживания нежелательных последствий «сетевого эффекта», который является следствием обычного коммерческого успеха в чистом виде.

Речь идет о возникновении ситуации недемократического единовластия, при котором зависимость каждого отдельно взятого компьютерного пользователя от фирмы- производителя программного обеспечения будет гораздо серьезнее, чем его же зависимость от локальных государственных структур.

В самой «сетевой экономике», к сожалению, не заложено никакого механизма сдерживания или противостояния такой тенденции. Поэтому экономическая модель, возникшая как кульминация скрытого потенциала свободного рынка, может знаменовать конец всех привычных нам свобод — не только экономических, но и гражданских. •

Ирина Прусс

Сколько ест твоя корова и сколько мусора в Usenet?

Пришел на конференцию — говори по делу!

Вампиры в Usenet’e

Как изолировать нарушителя конвенции

Мы всегда готовы обменять свободу на социальный порядок

— Нет, — сказал мой друг Лешка, — чтобы так засорить Usenet, надо совсем не иметь чувства ответственности. Ну почему я должен читать всю чепуху, с которой лезут в заранее объявленную дискуссию доморощенные остряки и сексуально озабоченные подростки? Порой как забьют текст на несколько томов посмертного собрания сочинений — не выберешься.

— Так не лезь в Usenet, — равнодушно посоветовала я. — Ты же не смотришь всякую ерунду по телевизору...

— Ты ничего не понимаешь, — сказал Лешка. — Если кто туда залез, он никогда оттуда не вылезет.

Между прочим, совсем недавно мы восторгались простой возможностью мгновенной электронной связи между людьми всего мира. Это, наверное, для всех здорово, а уж для жителей нашей страны, столько лет жившей в изоляции, особенно важно.

Но вот тут-то, в содержательном общении на определенную тему, и возникает в новом обличье старая, как мир, дилемма свободы и своеволия.

Казалось бы, простое дело: «пришел» на конференцию — говори о том, что интересует всех собравшихся, отвечай на вопросы, если сам их задаешь, работай наравне с другими и не «тяни одеяло на себя». Иначе тебя попросят выйти вон.

А теперь представьте себе, как это происходит на самом деле. Сижу это я себе дома, пью кофе и пальчиком в клавиатуру тычу. За пользование Интернетом заплачено, счета за свет тоже оплачены. Все. Больше я никому ничего не должна. Ресурс общения, ресурс вашего внимания, ваших умственных усилий, по сути, бесплатен и общедоступен. В этом его прелесть. И в этом проблема. Я могу взобраться на любую интернетовскую трибуну и нести, что моя душа пожелает- (Кстати, если каждый говорит, слушая только самого себя и не реагируя на слова другого, коммуникация просто разваливается, не начавшись. Столь бесславный конец, говорят, уже постиг не одну телеконференцию, на них просто переставали «приходить».) Могу действовать как «энергетический вампир», упиваясь игрой вашего ума и ничего не давая взамен. Андрей Бахмин, посвятивший этому статью в «Социологическом журнале», называет такой образ действий «на дармовщинку», сразу делая ситуацию родной и легко узнаваемой.

«Возможно ли сотрудничество в условиях свободного доступа к коллективным ресурсам? — спрашивает А. Бахмин и туг же отвечает: — Пессимистический вывод многих исследователей (например, Хардина) заключается в том, что для сотрудничества необходимо принуждение со стороны сильной власти. Однако другие исследователи (например, Д. Фокс) утверждают, что такая власть не необходима и может даже ухудшить ситуацию. Возникает вопрос: до какой степени члены группы могут стать «господами сами себе», чтобы, создавая «благо» для всех и пользуясь общими ресурсами, не прибегать к «помощи» сторонней власти? Обеспечив такую замечательную возможность, как общение через компьютер, киберпространство предоставило экспериментальную площадку для исследования этого фундаментального вопроса социологии».

Так возможно ли разумно организовать совместное пользование общедоступным ресурсом? Есть такой опыт, утверждает Андрей Бахмин. Ему (вместе с американскими учеными П. Коллоком и К. Смитом) пришла в голову гениальная, на мой взгляд, идея обратиться к трудам социальных антропологов, которые изучали, как организовано использование общедоступного ресурса: источника питьевой воды, луга для пастьбы скота — в племенах, сельских сообществах прошлого, да и в современных местных общинах.

Понятно: каждый пастух заинтересован выпасти как можно больше своих коров на общем пастбище, даже если при этом пострадает все сообщество: все выгоды достанутся ему одному, а вред распределится на всех поровну. Такой соблазн возникает в любой общественноэкономической формации, о чем свидетельствует и опыт истории, и уже имеющийся опыт Интернета.

Американский социальный антрополог Е. Острем изучала, как используются общинные леса и пастбища в Швейцарии и в японских деревнях, ирригационные системы в Испании и на Филиппинах, как ловят рыбу в Канаде и в Шри-Ланке. Всякий раз речь шла об использовании именно общедоступного и «бесплатного» ресурса, истощение которого грозило бы благополучию, а то и существованию целых сообществ, но использовать который без всяких ограничений выгодно каждому члену сообщества. Е. Острем задалась целью определить факторы, способствующие и препятствующие успеху совместной работы в таких условиях. Она изучала сообщества с долгой и успешной историей производства, а также сообщества, которые распались «в процессе распределения работы и ее результатов». Группы, которые сумели самоорганизоваться и управлять собой в совместной деятельности, жили по определенным принципам, а неудачники не соблюдали их.

«Границы того, чем занимается группа, четко определены», — гласит первый принцип.

Может, просто стоит ограничить ее состав? Социологи давно заметили : чем больше группа, тем меньше у ее участников общих интересов. Тем меньше возможность членов группы влиять друг на друга, проще действовать анонимно.

Все это верно, но не имеет никакого отношения к киберпрострвнству. Здесь повеление каждого видно всем — десять этих «всех» или десять тысяч. Так что возмущение тех, кого нарушители сетевого этикета «достали», остановит других. А раз поведение каждого легко отслеживается и опознается, отпадают и те, кто рассчитывал на незаметность, анонимность. Сотрудничество в киберпространстве с ростом числа пользователей не дорожает, а дешевеет — это один из парадоксов компьютерных сетей.

Другое дело - четкое определение границ того, чем занимается группа: это необходимо в киберпространстве не меньше, чем в трехмерном пространстве нашей обычной жизни. Зато реализовать это правило здесь труднее: границы Usenet неопределенны и не защищены, «что не позволяет в нужной мере охранять коллективный ресурс от тех, кому он не принадлежит». Положим, тема названа: отдых или социальные проблемы — но ведь в такую тему чего только не лезет! И хотя границы темы мною раз и разными способами определяются и переопределяются заново, все равно большинство этих границ держится на честном слове и нарушается с легкостью необыкновенной.

Как об одном из условий процветания сообщества говорит Е. Острем о правилах сотрудничества, выработанных здесь, на месте, с учетом местных условий и особенностей. Они есть и в Usenet. В полном соответствии с требованиями Острем многие телеконференции создают каждая свой информационный блок, полный рекомендаций и предупреждений (он известен как список наиболее задаваемых вопросов, Frequently Asked Questions или просто FAQ); создание такого файла считается признаком того, что телеконференция миновала период первоначального хаоса и вышла на некоторый уровень самоорганизации.

Несомненно, учет и контроль, первые добродетели социалистической организации дела, заповеданные нам классиками. также входят в число правил, сохраняющих стабильность группы и позволяющих ей достичь успеха. Острем и другие исследователи давно доказали: уверенности в эффективности правил и в том, что их придерживаются все участники группы, как правило, достаточно, чтобы каждый старался их соблюдать.

Насчет контроля в киберпространстве, как мы уже отмечали, все в порядке. Куда сложнее с санкциями, поскольку тут исключены «методы физического воздействия», да и денежный штраф легко установить, но трудно взыскать. «Очень непросто заставить кого-то что- то делать — в этом обаяние и одновременно недостаток Usenet».

Остаются санкции неформальные, в эффективности которых современный человек склонен сомневаться. «Любители дармовщины могут быть оскорблены, высмеяны или просто извещены, что их действия неприемлемы». Наказание может иметь смысл, если оно заставляет относиться более бережно к использованию общего ресурса в будущем. Похожая логика прослеживается в действиях налоговой полиции, которая порой тратит больше времени на поиск и наказание укрывателей налогов, чем на сбор самих налогов и штрафов. Однако многие не соблюдают правила просто потому, что они еще не созданы; многие — потому что новички и не знают их: проблема социализации, то есть воспитания достойного гражданина киберпространства, знающего, «как положено себя вести», и стремящегося соответствовать принятым образцам — эта проблема здесь столь же важна и трудна, как и в любой другой сфере жизни.

И все-таки население Usenet не так уж беспомощно. Можно воспользоваться, например, механизмом «kill file» или «boro filter», который позволяет каждому пользователю создать вокруг себя персональную подвижную границу: механизм будет отсеивать все сообщения, идущие из неприятного для вас источника. Если так поступят все члены группы, нарушитель конвенции будет полностью изолирован, что здесь, согласитесь, равносильно самому страшному наказанию древних времен: изгнанию из племени или общины.

В принципе можно вообще ограничить и число участников конференции, и возможность их посылать свои собственные сообщения; читать все материалы ты, например, можешь, а трибуну не получишь. Технически все это вполне достижимо. Но практически такими ограничениями пользуются довольно редко, поскольку это лишает Usenet одного из главных преимуществ: принципиальной открытости.

Итак, опыт телеконференций показывает, что в принципе группа может самоорганизоваться таким образом, чтобы действовать без услуг сторонней власти, в условиях полной демократии. Но этот же опыт показывает, что за жизнь в условиях полной демократии каждому приходится платить: добровольной готовностью к самоограничению, необходимостью тратить время, силы и выдумку на поддержание порядка в группе.

Но опыт жизни в киберпространстве довольно короток, и уже в нем нашлось место для попыток решить проблемы управления привычным путем — делегируя часть своих полномочий и своей свободы наверх, администрации, власти — на местном, конечно, уровне, в пространстве отдельно взятой конференции. Выигрыш (и туг недостатки лишь продолжают достоинства, остается только определить, что для вас важнее) — в компактности, обозримости материалов, в возможности хоть как-то справиться с лавиной выступлений, направленных на популярную конференцию. Но туг же находятся критики, предупреждающие, что это классическое «решение Левиафана» обменять свободу на социальный порядок чревато компьютерными вариантами фашизма, тоталитаризма и так далее.

Судя по всему, Usenet ждут испытания на прочность и демократичность, идущие не только изнутри киберпространства, но и извне. Сегодня оно «не так уж сильно подвергается вмешательству официальных властей, что дает возможность телеконференциям создавать свои собственные правила и традиции. В значительной степени Usenet и сам успешно справляется с организацией своих ресурсов и, поддерживая свою децентрализованную структуру, может обходиться без сторонней «помощи», а при необходимости оказывать сопротивление особо навязчивым «помощникам».

Но, как говорит наш национальный опыт, от услуг некоторых защитников прав большинства отказаться крайне затруднительно. Посмотрим, как выдержит население Usenet этот экзамен на социальную зрелость. •

Один день Homo sapiens и Homo wired

21 апреля 1998 года, Москва, 2-й этаж хрущевки, Никита Г. Максимов

21 апреля 2...8 года, Москва, 2-й этаж лужковки, Никита Г. Максимов

Вчера опять... В который раз говорил себе, что так нельзя. Ну вот теперь приходится расплачиваться за все. Тем более Юлька приезжает сегодня. И этот проклятый будильник трещит, как ненормальный.

Рассвело... Замечательно, вроде бы все успел — осталось только положить Глаше ее любимое мясо, и можно спать. Хорошо бы сегодня выбрать время и сыграть с ребятами в футбол, а то так и заработаться можно. Двигаться надо, а то только языком молочу, наговаривая тексты компьютеру.

Как раз вышла очередная версия ФИФА... Да и пива заказать. Ну это мне компуша напомнит, а сейчас прослушаю последнее послание Машки — и спать...

Эх, ну почему мне на работу к девяти ползти! Вадик совсем обаддел со своими нововведениями. Так, стоп — что у меня на сегодня было намечено?.. Черт, еженедельник куда-то подевался. Голова совершенно не варит.

Ну вот и пельмени убежали. Говорил я себе вчера — пора заканчивать с этим. Пельмени? Да Виндоуз НТ — приклеенные пельмени... Хе-хе. М-да, а кто плиту мою ненаглядную мыть будет? Стоп! А чего там Юлька говорила перед отъездом? Где-то здесь ведь записывал... Тьфу, ничего нельзя в этом доме найти. Алло, да, я, ну и? А ты что? Молодец! Ты бы его еще в окно выбросил! Кого? Да железяку эту чертову! Не ругаться? А кто за тебя с сервером будет разбираться? Ах, так... Ну ладно, звони мастерам! Еду. Вот облом —- оставили козла на работе в Doom играться. А мне еще в Звездный городок ехать.

Добрый день! С вами говорит... Аме! Слушаю/ Небритый? Ах, забыл я видео отключить! Ну и как твои дела? Да я вот лежу, понимаешь, и размышляю о сущности бытия! Новости просматриваю. Ты видел, что творится в космосе на «Альфе»? Да... дела, ну я сейчас свяжусь с ними на орбите и пришлю тебе интервью с комментариями. Отлично! У меня уже кофе приготовился, потом свяжемся!

Хорошо живет на свете Винни-Пух, потому что он, потому что он, потому что он... получил себе на завтрак... Да, вкусная сегодня ветчина, да кофе ничего приготовился — молодец компуша, усвоил-таки наконец рецепт правильный!

Так... что тут у нас на сегодня?

Ну вот опять ящик почтовый вскрыли. Опять без газет остался, придется покупать в ларьке. Жетончики кончились, и как назло попал в час пик.

Чего им всем дома не сидится? Всем обязательно на работу надо переться!

Уф, выбрался из этой парилки, скорее на автобус, успел!

Так что тут у нас? Сервер вроде привели в порядок... Туда журналов, письма какие-то... И всем отвечать надо. До работы так и не мщу добраться из-за вала этой канцелярщины. Ладно, это потом все, скорее к начальству на ковер согласовывать планы, а то убежит и потом не поймать его...

Гав! Гав! Гав! Ну вот Глаша раскричалась! А дел~то у нас с тобой, Глаша, порядочно скопилось за ночь. Так, на эти письма ответил, эту новость надо в архив записать. О! А вот это интересно. Макс! Ты уже прочитал? Ну и какое твое мнение? Давай свяжемся с Джеймсом, он вроде бы разбирается в этих вопросах... Счастливо тебе слетать! Так... Заказ в магазине я сделал, должны принести через час, осталось интервью с ребятами на «Альфе», наговорить меню для ужина на вечер, все-таки жена прилетает... Что она хотела? Ага! Будут ей креветки в тесте...

Опять нет шофера, не пешком же ехать в Звездный городок за интервью. Так всегда — стоит договориться и утрясти все с начальством, как никого нельзя найти. Все, надоело ждать, поеду своим ходом... Три часа впустую выкину на дорогу. Так, пропуск мне забыли заказать... И где этот корпус? Да, я к нему, назначено! Добрый день! Да-да, конечно, я отниму у вас немного времени. Ой, батарейки в диктофоне стали садиться, от руки придется писать.

Доброе утро, Юрий Петрович! Да... день же... Рано вы встаете. Да, я по поводу тех данных с телескопа. Как интересно! А что в конечном результате? Любопытно. Да, данные с вашего бортового компьютера я уже просмотрел А что думает Джеймс из обсерватории на Луне ? Ага... не говорили. Да я сам сейчас ему перезвоню. Спасибо вам за беседу! Текст беседы пришлю завтра в первой половине дня по Москве... Джеймс? Ах, черт, забыл переводчика включить... Так, понятно?Узнали?Да-да, вы, наверное, уже догадались, по какому я поводу? Уже есть комментарии? Быстро вы!Да, слушаю!

Ох уж эти военные, не могли выбрать себе место для городка поближе к цивилизации... Хорошо, что хоть электричка вовремя подошла, не мерзнуть на этом стылом ветру. Ну вот хоть одно дело успел сделать, теперь надо успеть сделать заказ в ресторане, прибрать дома после недели холостяцкой жизни. Часа три убираться — вот мне расплата за порочный образ жизни. Ч-черт, сегодня еще беседу эту расшифровывать надо будет, чтобы завтра экспертам звонить за комментариями. За неделю надо все успеть написать, а то начальство скальп снимет, если в июньский номер не успеем дать этот материал.

Начальству горячий привет! Уже просмотрел? Да, любопытно получи лось! Успели-таки вставить в последнюю рассылку. Замечательно! Конечно, не зря платишь! Передам, передам, передам приветы Маше, она сейчас в Сингапуре чемоданы уже собирает. Так, продукты мне доставши, Глаше тоже перепало ее любимых косточек, квартира убрана. Вот за что люблю эти автоматы, ничего не забудут... Вроде все, осталось только посмотреть, какие у нас пробки на каком уровне туннелей в городе. Ага, вроде бы так удобнее ехать, отлично, запишу маршрут, и пора спускаться в гараж. Добрый вечер, Михаил Иванович! Как служба? Всех поймали? Ну да! Прямо ни одной ? Да, все работаю, можете, кстати, прослушать уже в последнем выпуске. Счастливо и вам! Ну вот, можно расслабиться, пока машина едет, посмотреть анонсы новых фильмов, Машке будет интересно.

Ну вот, свободных столиков в ресторане уже нет. Надо было вчера заказывать, то- то Юлька расстроится! Надо срочно бежать в магазин, может, успею что-нибудь сварганить на скорую руку. И еще убираться в квартире... Вроде должен успеть, она только садится в самолет. Эх, что будет через десяток лет, совсем, наверное, времени не останется на статьи от всей этой беготни.

Встречающих рейс Сингапур - Москва просьба подойти к пятому терминалу... Вот как меня вовремя довезли, страшно даже вспомнить, как суетливо мы жили раньше! И как я тогда еще чего-то успевал писать ? •

Сначала накорми Сеть, овладей немой мощью

И тогда Сеть победит Тебя?

ФОКУС

Глубоко, глубоко под землей хранится вода

На большой глубине под землей очень жарко, да и давление растет — ад почище того, что описывал Данте. Но с недавних пор ученые стали подозревать, что в этом пекле есть то, чего никто не ожидал найти там, — вода. Причем в больших количествах: на глубине в четыреста километров подземной воды раз в десять больше, чем в океанах на Земле.

Но эта вода не струится и не плещется. Она существует в виде капелек иногда размером в несколько, а то и одну-единственную молекулу, вкрапленных в кристаллическую решетку минералов.

Но именно эта вода может пролить свет на некоторые неразрешенные загадки о возникновении Земли, о грандиозных извержениях вулканов с лавовыми реками.

Есть много различных намеков, указывающих на существование этой «спрятанной» воды. Первый — недостаточное количество воды на нашей планете по сравнению с метеоритами. Ученые много лет размышляют над этой загадкой.

По мнению Томаса Аренса, геофизика из калифорнийского Института технологии в Пасадене, можно оценить, сколько было воды в Солнечной системе в ее ранней молодости, если подвергнуть анализу состав метеоритов, дошедших до нас из тех далеких дней. В них содержится около трех процентов воды, а на Земле ее — малые доли процента (от общей массы). Возникает естественный вопрос: куда делась вся эта вода?

Многие ученые считают, что вскоре после образования Земли по ней ударило небесное тело размером с Марс. Оно выбило значительный кусок массы, из которого образовалась Луна, лишило нашу планету атмосферы, а заодно и большей части воды.

Но есть указания на то, что кое-что осталось в глубине Земли.

Первое — содержание изотонов гелия-3 и гелия-4 в лавовых выходах из вулканов. Гелий-4 образуется в результате радиоактивного распада, а гелий-3 остался с первых моментов рождения Вселенной. По мнению Аренса, гелий-3 выходит из глубоких горных пород, он гораздо более летучий, чем вода. Если в глубинах Земли есть гелий-3, то вполне возможно, что там есть и вода. «Гелий-3 дает нам ясное свидетельство того, что Земля действительно содержит внутри своих горных пород разные вещества», — подчеркивает Аренс.

Второе — кимберлиты. Обогащенные железом и магнием горные породы, которые выходят на поверхность Земли из ее мантии по узким каналам. Они поднимают с собой алмазы, которые могут возникать лишь на глубинах не меньше 180 километров. Путешествуют по этим трубкам и породы, похожие на слюду, которые приносят в себе наверх достаточно много воды.

Стефан Хаггерти из университета американского штата Массачусетс обнаружил, что кимберлиты выносят наверх минералы под названием манорит, которые образуются на глубинах от 300 до 670 километров. И оттуда они приносят воду, а 670 километров — граница между верхней и нижней мантией.

О воде свидетельствую! и сейсмические данные: вода замедляет скорость звука, проходящего через горные породы. Как раз это и видят геологи — сейсмические волны необъяснимо медленно проходят через мантию. До конца восьмидесятых годов бытовало мнение, что внутри Земли достаточно сухо. Общепринятой была точка зрения, что под поверхностью может быть вода, но не глубже чем 200 километров, дальше ей просто некуда спрятаться. Горные породы слишком горячи, чтобы содержать воду.

Прорыв произошел в университете штата Колорадо, когда Джозеф Смит изучал минерал под названием вадслеит (Wadsleyite в английском написании). Он состоит из кремния, магния и кислорода и, по мнению ученых, располагается на глубине от 400 до 700 километров под поверхностью Земли. Конечно, ученые не могут заглянуть на такую глубину и исследовать минерал в естественных условиях. Они создают для них «адскую» жару и давление в своих лабораториях. Вадслеит изучали с 1960 года, но — в сухом виде. Открытие Смита состояло в том, что он обнаружил его необычное свойство: даже при нагреве выше ста градусов тот удерживал воду.

В 1987 году труппа австралийских исследователей под руководством Теда Рингвуда обнаружила, что и некоторые другие минералы могут содержать воду при высоких температурах и давлениях. Джей Басс из университета в Иллинойсе отмечал: «Совершенно неожиданно мы осознали, что под Землей океаны и океаны воды». По оценкам, вадслеит может содержать 3,3 процента воды. Вроде бы звучит не слишком внушительно, но под Землей может быть бездна вадслеита. По мнению Смита, на глубине 400 — 500 километров может быть процентов шестьдесят вадслеита, и тогда жалкие 3,3 процента воды в нем дадут нам десять земных океанов воды, о которых шла речь вначале.

Дан Фрост; геолог из Вашингтонской геофизической лаборатории, считает, что воды может быть еще больше. По оценкам его сотрудников, в стеклообразных материалах лав может содержаться до пятисот частей воды на миллион. А это еще тридцать океанов. Главная проблема в том, что все сведения о минералах мантии ученые получают из ее верхнего слоя. Далее идет экстраполяция, что вся мантия — однородна.

Поиски продолжаются, и в 1997 году группа под руководством Смита нашла вадслеит-II — еще один водосодержащий минерал, который не разлагается даже в глубине мантии. И все же все это только гипотезы о том, как будут вести себя минералы в подземных условиях.

Наличие воды внутри может сильно влиять на такие события, как возникновение новых островов и массированные выбросы вулканической лавы. И то, и другое — примеры «горячих точек», которые, по мнению ученых, представляют собой выходы расплавленной лавы на поверхность. Раньше думали, что лава идет на поверхность из-за подъема горячих пузырей, но никогда не рассматривалась возможность того, что причиной подъема может оказаться процесс испарения жидкости.

Основные возражения противников подземных океанов просты и понятны: под воздействием высокой температуры вода должна испаряться. Но эксперимент приносит все новые и новые свидетельства в пользу сторонников подземной воды. Гууст Нолет из Принстона обнаружил, что скорость сейсмических волн неожиданно мала в тектоническом щите под Центральной Европой. Это старый континент, и состоит он из холодных плотных пород, где ничто не должно приводить к снижению скорости сейсмических волн. Нолет считает, что глубинная вода — единственно возможное объяснение.

Гипотеза подводных океанов лишь родилась, и ученые пока не перевели ее в разряд надежной теории. Одно из последних направлении исследований — попытка понять, проходит ли вода с поверхности в глубины Земли и сколько ее выходит оттуда наружу. В частности, Нолет полагает, что район под Европой постоянно подпитывается водой с поверхности. Идут интересные расчеты, как может влиять подземная вода на состояние атмосферы, на парниковый эффект, на климат настоящий и будущий. Мы постараемся отслеживать подземно-водное состояние дел и рассказывать об этом читателям. •

По материалам зарубежной печати подготовил

Александр СЕМЕНОВ

РОЖДЕНИЕ НОВОЙ НАУКИ

Физик, который знал о шаровой молнии больше всех

Легко ли встретиться с шаровой молнией? Когда нужно ее бояться и почему? Чего от нее ждать? Да и можно ли вообще точно ответить на такие вопросы? В своей книге, вышедшей в прошлом году, профессор Игорь Стаханов (1926 - 1987) показал: можно.

И даже на более сложные...

Вот шаровая молния гоняется за обезумевшим от страха человеком, играя с ним, как кошка с мышьяк Вот появляется шаровая молния диаметром в пять, десять, нет, даже в двадцать метров. Вот шаровая молния, взрываясь, разрушает дом, стоявший в пятидесяти метрах от нее, другая прорывает громадный тоннель в почве, третья испаряет воду из бочки. Вот письмо, в котором человек утверждает, что после того, как около него прошла шаровая молния, у него выпоит волосы, зубы и появились признаки лучевой болезни. Из другого письма выясняется, что шаровая молния регулярно появляется над могилами на кладбище.

Давайте остановимся, хотя эти истории далеко не исчерпаны. Это не шаровая молния. Это — миф о ней. Сказка — ложь, да в ней намек. Тонкая материя истинных фактов, пропитанная туманом таинственности, требует осторожного обращения. И часто очевидные на первый взгляд научные объяснения оказываются здесь ложными. Поэтому прежде всего надо точно установить сами факты.

Профессор И Стаханов на фоне Никольской церкви (XIV век) в селе Каменка Московской области. Лето 1986 года. Фото В. Черного

Полторы тысячи свидетельств

Мы значительно лучше знаем или по крайней мере думаем, что знаем, о том, что происходит во время вспышек сверхновых и при образовании нейтронных звезд, чем о том, что творится буквально рядом с нами во время грозы. Основные стихии древности — воздух и вода — пока остаются загадкой для нас. Еще недавно многие авторитетные ученые не верили в само существование шаровой молнии. Наблюдение в природе продолжает быть единственным надежным средством ее исследования, несмотря на опыты, ведущиеся в физических лабораториях, и компьютерные эксперименты. Поэтому установить факты можно только одним способом: тщательной проверкой сообщений очевидцев и накоплением статистики.

Необходимые для этого широкие и систематические опросы были проведены в США и России только в последние сорок лет. В Соединенных Штатах опрашивались сотрудники лаборатории в Ок-Ридже компании «Union Carbide Nuclear» и исследовательского центра NASA; среди почти двадцати тысяч опрошенных было выявлено свыше шестисот свидетелей шаровой молнии. Опросы проводились по специально разработанным подробным анкетам. В России, а именно в нашем журнале в середине семидесятых годов, была напечатана статья И.П. Стаханова и С.Л. Лопатникова о шаровой молнии, к которой была приложена небольшая анкета с просьбой ко всем видевшим это явление прислать ответы в редакцию журнала.

В общей сложности было получено свыше трех тысяч писем. Несколько сотен из них были забракованы вследствие неясности и неполноты изложения. Некоторые письма содержали в основном рассуждения о природе этого явления. В конечном счете было отобрано 1531 сообщение, часть из которых была снабжена более или менее краткими комментариями и описаниями. Почти половина очевидцев, написавших профессору Стаханову, — люди с дипломами вузов, 57 наблюдателей имели ученую степень.

Само по себе увеличение объема фактических данных не всегда ведет к устранению противоречий и созданию определенной картины явления. Наоборот, в некоторых случаях хаос только нарастает и никакая четкая физическая картина не прорисовывается. Это верный признак того, что наблюдения — плод досужей фантазии и богатого воображения, никакого реального содержания за ними нет или мы очень далеки от его истинного понимания.

В других же случаях накопление фактов приводит к тому, что туман рассеивается и из него начинают выступать четкие контуры реальности. Именно так и получилось в случае шаровой молнии. Огромный материал, собранный Игорем Стахановым, принес лишь несколько новых открытий по сравнению с тем, что было известно о шаровой молнии еще двести лет назад. Но он позволил точно утверждать, что шаровая молния действительно существует, и выделить определенные признаки, с помощью которых можно отделить правильные сообщения очевидцев от неточных, преувеличенных или выдуманных. Кроме того. Стаханов впервые смог надежно оценить физические параметры шаровой молнии и благодаря этому сделал шаг вперед к научному объяснению ее природы. Собранный материал лег в основу книги «О физической природе шаровой молнии». Сейчас, спустя десять лет после смерти автора, в издательстве «Научный мир» вышло ее третье, наиболее полное издание.

Фотокомпозиция В. Бреля

Шаровая молния глазами очевидцев

Так что же известно сейчас о шаровой молнии?

Подавляющее большинство людей может за свою жизнь наблюдать много разрядов обычной молнии, так и не увидев ни разу молнии шаровой. По количеству полученных анкет можно оценить, что на территории бывшего СССР в год наблюдают две-три тысячи шаровых молний, а за целую жизнь это явление видит примерно один человек из тысячи.

Такие подробные описания присылали И. Стаханову очевидцы шаровых молний.

А насколько часто шаровые молнии возникают на самом деле? Естественным масштабом для сравнения является частота появления линейных молний. Мы часто видим такую молнию издалека, но оказаться вблизи от места, в которое она ударила, — довольно редкое событие. По данным анкеты; NASA, в которой были соответствующие вопросы, можно предположить, что приблизительно в двух из пяти случаев удар линейной молнии сопровождается появлением шаровой. Средний диаметр шаровой молнии составляет двадцать—тридцать сантиметров, хотя чаше встречаются маленькие молнии. Из собранных данных следует, что молнии, появляющиеся при ясной погоде, значительно крупнее возникающих во время грозы и наблюдаются в течение более длительного времени. Но в ясную погоду легче увидеть молнию с большого расстояния, так что длительность наблюдения оказывается больше и имеется тенденция к завышению ее диаметра — светящийся удаленный объект кажется больше, чем на самом деле. Все же в половине случаев шаровая молния появляется в радиусе пяти метров от наблюдателя, а в каждом шестом случае пролетает ближе, чем в метре от человека.

Как возникает шаровая молния? Увидеть это посчастливилось лишь каждому десятому из наблюдателей, приславших письма профессору Стаханову. Иногда шаровые молнии возникают рядом с каналом линейной молнии. Однако в двух из каждых трех случаев шаровая молния возникала из розеток, электроприборов, радиоприемников, телевизоров, телефонов, батарей отопления и даже гвоздей, вбитых в стену, то есть из металлических проводников.

Какой формы бывает шаровая молния? В девяти из десяти случаев она и мет форму шара, благодаря чему и получила свое название. Иногда ее шарообразность бывает искажена электрическими полями или потоками воздуха: молния становится похожей на эллипсоид, грушу или совсем теряет правильную форму В двух случаях очевидцы наблюдали молнию в форме кольца.

Почти в половине случаев за время наблюдения молния успевает пройти от одного до десяти метров. Три четверги очевидцев сообщили, что молния двигалась горизонтально, в каждом пятом случае она опускалась вниз и лишь в каждом двадцатом — поднималась вверх. В среднем молния проходит за секунду не больше нескольких метров. Отсюда следует, что шаровая молния состоит из газа, лишь чуть более плотного, чем воздух.

Гипотеза И. Стаханова, объясняющая особенности шаровой молнии, базируется на действии кластерных структур. На рисунке — одна из них (а), состоящая из 21 молекулы воды и протона; б — д — типы вершин этого иона

Она ведет себя странно и загадочно

Почему многие очевидцы считают, что шаровая молния движется «странно», «немотивированно»? Вблизи поверхности земли сила тяжести молнии уравновешивается действием электрического поля от зарядившейся в грозу поверхности почвы. В таком взвешенном состоянии движение молнии зависит либо от воздушных потоков, либо от небольших изменений приземного электрического поля. Именно в этом состоит причина необычности ее движений. Дело в том, что мы не имеем органов, которые реагировали бы на напряженность электрического поля. Во время грозы оно может возрасти вокруг нас в тысячи раз, и тем не менее практически этого мы не ощутим. Поэтому в повседневной жизни мы не знаем, как меняется электрическое поле вокруг нас и, в отличие от поля тяжести, не привыкли считаться с ним, как с возможной причиной, определяющей движение тел.

Другим поразительным свойством шаровой молнии является то, что она может проникать через узкие отверстия и даже щели, деформируясь при этом и вновь восстанавливая сферическую форму после выхода в свободное пространство. Один очевидец видел с расстояния 15 — 20 сантиметров, как в щель в стене«пролезал желтый шарик величиной с крупный апельсин». И уточняет: «Он, вернее, не пролезал, а переливался из одной половины в другую». Другой рассказал, как шаровая молния прошла в комнату через трещину в стекле, сплющившись, так как размер ее был больше размеров трещины.

Такие явления можно объяснить тем, что вещество молнии отчасти похоже на жидкость: оно обладает поверхностным натяжением и не смешивается с окружающим воздухом.

В более поздних редакциях первой анкеты содержался вопрос о световом потоке, испускаемом шаровой молнией. Для оценки предлагалось сравнить его со светом электрической лампочки. Чаще всего очевидцы называли два интервала: 50 — 100 и 100 —200 ватт, на которые в сумме приходится около половины наблюдений. Таким образом, световой поток от шаровой молнии в среднем сравним с тем, который испускает стоваттная электрическая лампочка. Неудивительно не это: оказывается, излучая свет, шаровая молния почти совсем не излучает тепло! Судя по наблюдениям, не может быть речи о температуре в тысячу или тем более в несколько тысяч градусов, которую часто приписывают шаровой молнии.

Редкий случай, когда след шаровой молнии удалось запечатлеть на снимке. Произошло это на окраине бывшего Свердловска

Чем грозит человеку встреча с шаровой молнией?

Данные о физиологическом действии шаровой молнии весьма противоречивы. Имеется немало писем, из которых следует, что шаровая молния может причинить сильную травму или даже убить человека. Физиологическое действие шаровой молнии, как правило, сводится к поражению током.

В почте Игоря Стаханова есть сведения о пяти случаях со смертельным исходом.

В одном из них молния поразила человека, сидевшего на мотоцикле позади водителя. Иногда шаровая молния причиняла тяжелые травмы. Так, она образовывала ожоги в виде красной веточки, в виде буквы Z и т.д. Иногда встреча с молнией кончалась легким обмороком, но имеется несколько примеров, когда пострадавший попадал на несколько дней или даже недель в больницу. В одном случае было зафиксировано предынфарктное состояние, боль в сердце, ожог груди.

Столь широкая шкала степени тяжести воздействия вызывает, конечно, законное недоумение. Оказывается, что причина этого заключена не в самой шаровой молнии, а в электрическом состоянии окружающих ее предметов.

Во время грозы на отдельных участках поверхности земли и находящихся на ней предметах могут скапливаться значительные заряды. Часть их нейтрализуется при ударах молнии (каждый разряд переносит в среднем около 25 кулон). По-видимому, шаровая молния обладает свойством снимать с проводников накопленное электричество. При контакте шаровой молнии с заряженным проводником в нем возникает кратковременный импульс тока, при котором заряды, проходя через шаровую молнию. рассеиваются в воздухе. Сама шаровая молния в этот момент распадается, что и воспринимается наблюдателями, как взрыв.

Энергия, выделяющаяся при взрыве, не имеет никакого отношения к энергии, запасенной в самой шаровой молнии. Энергия накапливается в заряженных проводниках, а шаровая молния служит лишь «спусковым крючком» для освобождения этой энергии.

С этой точки зрения понятно, почему контакт шаровой молнии с предметами иногда кончается «безрезультатно». Это просто означает, что проводник не был заряжен. А так как мы не воспринимаем непосредственно электрические поля нашими органами чувств, то мы ничего и не знаем о плотности зарядов на окружающих нас телах. Поэтому столь неожиданным кажется нам различное поведение шаровой молнии при столкновении с ними. Итак, в отсутствие зарядов встреча с шаровой молнией безопасна.

Шаровая молния...

...на улице

Линейная молния ударила в провода недалеко от столба. Вслед за этим на проводе около столба возникла желто-зеленая вспышка, которая стала разгораться. Из нее образовался шар диаметром около 15 сантиметров, начавший медленно, но с небольшим ускорением катиться по провисающему проводу. Постепенно шар становился красным, затем упал на мостовую, рассыпая вокруг себя искры, и начал прыгать вдоль мостовой, как мячик, подскакивая вверх на 10 — 15 сантиметров. После нескольких скачков он распался на куски, которые тут же погасли. Все это происходило в течение 10 — 20 секунд.

Так что же это такое?

Окончательного ответа физики еще не нашли, да и не могли найти до проведения широких исследований наблюдений очевидцев: слишком мало было информации. Тем не менее число различных гипотез о природе шаровой молнии значительно превосходит сотню.

Интерес Игоря Стаханова к проблеме шаровой молнии тоже начался с гипотезы, выдвинутой им в начале семидесятых годов. Стаханов, как и многие другие физики, исходил из того, что шаровая молния состоит из вещества, находящегося в состоянии плазмы. Плазма похожа на газообразное состояние с единственной разницей: молекулы вещества в плазме ионизованы, то есть потеряли (или, наоборот, приобрели лишние) электроны и перестали быть нейтральными. Это значит, что молекулы могут взаимодействовать не только как частицы газа — при столкновениях, но и на расстоянии с помощью электрических сил.

Разноименно заряженные частицы притягиваются. Поэтому в плазме молекулы стремятся вернуть себе потерянный заряд путем воссоединения (на физическом языке — рекомбинации) с оторванными электронами. Но после рекомбинации плазма превратится в обычный газ. Поддерживать жизнь плазмы можно только до тех пор, пока рекомбинации что-то мешает, — как правило, очень высокая температура.

Если шаровая молния — это плазменный шар, то она обязана быть горячей. Так рассуждали сторонники плазменных моделей до Стаханова. А он заметил, что существует и другая возможность. Ионы, то есть молекулы, потерявшие или захватившие лишний электрон, могут притянуть к себе обыкновенные нейтральные молекулы воды и окружить себя прочной «водяной» оболочкой, запирающей лишние электроны внутри и не дающей им воссоединяться со своими хозяевами. Такое возможно потому, что молекула воды имеет два полюса: отрицательный и положительный, за один из которых и «хватается» ион в зависимости от своего заряда, чтобы притянуть молекулу к себе. Значит, сверхвысокие температуры больше не нужны, плазма может оставаться и «холодной», не горячее 200-300 градусов.

Ион, окруженный водяной оболочкой, называется кластером, поэтому гипотеза профессора Стаханова получила имя кластерной. В отличие от многих других, она выдерживает сравнение с данными нескольких тысяч известных сейчас наблюдений шаровой молнии и удовлетворительно объясняет многие из них. Тех, кто заинтересовался этой проблемой и не боится физических выкладок, мы отсылаем к книге Игоря Стаханова.

...на кухне

Погода была пасмурная, но грозы не было. Через открытую форточку в кухню входит фиолетовый шар, светившийся, как стоваттная лампа, около 10 — 20 сантиметров в диаметре. Пролетев по комнате, шар подошел к наполовину загороженному застекленному окну из кухни в ванную и начал толкаться в углу рамы. При этом он вытянулся и ползал по стеклу, как бы ища места, где пройти. Наконец он дернулся и быстро вошел в ванную. Раздался звук бьющейся посуды (на окне ванной стояло несколько стеклянных банок). Через некоторое время шаровая молния вернулась обратно, уже без задержки, через то же окно, ударилась о металлическую трубу отопления и стала медленно падать вдоль трубы вниз. Раздался звук взрыва, и все исчезло. Около трубы стоял прислоненный к ней эмалированный тазик, в котором оказалось много отвалившейся эмали. По оценке, все это заняло около двадцати секунд.

Пожалуй, самым важным достоинством кластерной гипотезы стало то, что она продолжает не просто жить в науке, но и обогащается новым содержанием. Группа исследователей из Института обшей физики РАН, в которую входит профессор Сергей Яковленко, недавно получила поразительные новые результаты. Оказывается, самого интересного о холодной кластерной плазме не знал даже Стаханов!

Выяснилось, что сама по себе водяная оболочка не может получиться столь плотной, чтобы помешать ионам рекомбинировать. Но рекомбинация приводит к возрастанию энтропии шаровой молнии, то есть меры ее беспорядка. Действительно, в плазме положительно и отрицательно заряженные молекулы отличаются друг от друга, по-особому взаимодействуют, а после рекомбинации они перемешиваются и становятся неразличимыми. До сих пор считалось, что в предоставленной самой себе системе беспорядок самопроизвольно возрастает, то есть в случае шаровой молнии рекомбинация произойдет сама собой, если ей как-то не помешать. Из результатов компьютерного моделирования и теоретических выкладок, проведенных в Институте обшей физики, следует совершенно иной вывод: беспорядок вносится в систему извне, например при хаотичных столкновениях молекул на границе шаровой молнии и воздуха, в котором она движется. Пока беспорядок не «накопится», рекомбинации не будет, даже несмотря на то, что молекулы стремятся к этому. Характер их движения внутри шаровой молнии таков, что при сближении разноименно заряженные молекулы будут пролетать друг мимо друга, не успевая обменяться зарядом.

Значение этого открытия, если оно будет подтверждено на опыте, трудно переоценить: могут быть внесены существенные поправки в те разделы физики, которые казались навсегда установленными уже более столетия. Итак, изучение проблемы шаровой молнии оказалось способным принести неожиданные плоды. Но почему же эта проблема до сих пор не нашла окончательного решения, несмотря на развитие науки?

В то время как аналог линейной молнии — искровой разряд — сравнительно легко воспроизводится в лаборатории, шаровую молнию все еще не удается получить искусственно. Конечно, масштабы экспериментально получаемых искр и природных молний несопоставимы, но все же нет сомнений в том, что в них происходят одни и те же явления. Этого нельзя сказать о шаровой молнии. «Сделать похоже» ученые уже могут, но точно смоделировать ее не удается, а значит, приходится полагаться на недостаточную информацию из наблюдений, сделанных очевидцами без рафинированной лабораторной техники.

Правда, ставились и лабораторные опыты, в которых экспериментаторы пытались получить электрические разряды сферической формы или светящиеся газовые шары. Но решающего успеха тоже не было достигнуто.

М. Эрнст. «Спутанная молния». 1969 год

...и даже на комсомольском собрании

Тридцать — сорок комсомольцев собрались в бревенчатом одноэтажном клубе колхоза. Была вторая половина дня, надвигалась гроза. В какой-то момент с электрической лампы, висевшей над столом президиума, стекает большая светящаяся капля. Капля имела грушевидную форму и быстро росла в размерах. Затем она оторвалась от лампы и стала медленно падать вниз. При этом шар принял правильную сферическую форму. Внутри капли все время происходило какое-то движение, словно кипение воды. Наружу выскакивали тонкие лучи-иглы. Шаровая молния свалилась на голову сидящей за столом президиума девушки, подпрыгнула на 10 — 15 сантиметров, упала на ее плечо и покатилась вниз. Что произошло с молнией дальше, никто не заметил, надо полагать, по причине поднявшегося переполоха. Что же касается девушки, то она отделалась легким обмороком.

В каком состоянии исследование шаровой молнии находится сейчас, после работ Игоря Стаханова? «На очереди не решение вопроса о природе шаровой молнии, — писал он, — а достижение определенного согласия в определении направления будущих экспериментальных поисков». Проведенное Стахановым исследование создало возможность такого согласия, сузив «коридор» возможных свойств этого явления и возможных гипотез о его природе. Фактически лишь теперь возникает наука о шаровой молнии — явлении, остававшемся загадкой в течение веков бурного развития других областей физики. •

По материалам архива Игоря Стаханова подготовлено А. Соболевским.

Редакция выражает признательность И.Г. Стахановой за содействие и любезно предоставленные материалы.

Андрей Журавлев

Сезон губок в Париже

Париж без губок

В Париже есть три достопримечательности,

(абзац пропущен - нечитаемый размытый текст)

стеснялся сказать об этом прямо. Так родилась самая романтичная парижская тайна.

Поэтому последняя «достопримечательность» стала первым, что пришло мне в голову, когда дирекция родного института, при моем извещении об отбытии в Париж на три месяца весенней поры, потребовала объяснительную записку с подробностями, куда, почему и за чей счет я еду. Вкратце я изложил, что направляюсь для ознакомления с губками на улице Сен-Дени за счет принимающей стороны. Дирекцию ответ удовлетворил, в чем она и расписалась на поданной мною объяснительной. После того как записку подшили в канцелярии, я честно рассказал дирекции, что она только что спровадила меня в командировку в самое злачное (что там пресловутая Пляс Пигаль!) место Парижа, которое начинается от пересечения с улицей Невинности (хорошее начало?) и завершается триумфально расставившей ноги аркой. Арку эту не сразу замечаешь в общем ряду, а уж о том, что Блондель установил ее в 1672 году в честь удачной кампании младшего современника трех мушкетеров и Сирано Луи XIV на Рейне, и вовсе не вспоминаешь (впрочем, Сирано до этого времени уже не дожил).

Думаю, вы согласитесь, что Париж — не худшее место для изучения губок, даже если эти губки живут исключительно в мутноватой от необходимой взвеси водной среде и считаются самыми примитивными многоклеточными животными.

Слово «губка» мы знаем с детства, хотя лишь немногие представляют, что это не только заменитель мочалки (пишется без кавычек, чтобы не путать с «мочалкой» — тинейджером приблизительно женского пола), но и живое существо. Со времен древних греков, промышлявших губок на дне Эгейского и прочих морей, и почти до наших дней губками, а точнее, их белковыми (коллагеновыми) скелетами, пользовались в банно-прачечном обиходе для помыва, поскольку скелет этот мягкий и пористый, очень хорошо насыщающийся влагой. Отсюда и древнегреческое имя губок Porifera (пороносиы), которое до сих пор служит официальным научным названием всего типа животных.

Что же заставило двадцать пять ведущих исследователей губок из тринадцати стран собраться в Париже, кроме того, что в Париже всегда неплохо оказаться, даже в конце апреля? В расписании совещания так и было означено: «Наслаждайся Парижем в апреле!» Французские организаторы, конечно, знали, что по количеству осадков на душу населения апрельский Париж не уступает мартовскому Лондону и октябрьскому Петербургу. Но мы-то представляли себе солнечные бульвары, цветущие каштаны, распахнутые кафешантаны, разоблаченные... в общем, и так далее.

Губки без Парижа.

Зачем они нужны?

Вы, разумеется, понимаете, что в создавшихся условиях мы преследовали сугубо научный интерес. Интерес этот заключается в том, что губок очень трудно определять. Конечно, они хорошо различаются по цвету. Даже рыбы (например, рыбы-ангелы с совсем не ангельской внешностью) отличают их по этому признаку и пасутся только на губках одного оттенка, оставляя губочные луга иных расцветок под паром до следующего урожая. К сожалению, чистых цветовых оттенков все-таки меньше, чем видов губок, а использовать их сочетания (в горошек, в клеточку и т.п.) губки не способны. Поэтому, чтобы установить видовую принадлежность губки, необходимо знать особенности строения ее минерального скелета, клеток, личиночного развития, биохимии и всего, что только удастся рассмотреть с помощью всевозможных микроскопов. Невооруженным глазом различить губок совершенно невозможно.

Конечно, возникает вопрос: «А нужно ли?» В конце концов какая разница в том, каким именно видом губки потрет вам спину сосед по парной? Тем более что и там они уже не употребляются.

Однако есть у губок необычные свойства. Например, бодягу, обитающую во всех мало-мальски проточных водоемах России, в высушенном виде ветхозаветные модницы употребляли для нарумянивания лица, поскольку мелкие кремниевые спикулы (иголки, из которых состоит минеральный скелет губки) раздражают кожу. По этой же причине ее использовали для лечения радикулита.

Но это лишь предыстория.

В настоящее время губки стали важнейшим и одним из основных источников антибиотиков, в том числе первых антивирусных препаратов, и других новых веществ, расширяющих возможности химии натуральных продуктов. Из губок получены вещества, способные на длительное время понижать артериальное давление, и многие другие лекарства с уникальными свойствами. Некоторые из этих веществ очень ядовиты (например, органические цианиды). Последние, вероятно, ценились в эпоху Возрождения, когда зарождалась политика современного типа. Впрочем, голожаберные моллюски с успехом использовали ядовитые выжимки из губок еще до человека. Эти морские улитки не только поедают губок, но и накапливают их яды, становясь совершенно несъедобными для рыб и других крупных хищников, поэтому в раковине не нуждаются (за что и зовутся голожаберными). Однако даже очень близкородственные губки производят весьма различные соединения — от полезных и безвредных до сильно ядовитых, поэтому их необходимо «знать в лицо», а при отсутствии оного развивать систематику этих организмов.

Собор Парижской Богоматери

Уголок Монмартра

С помощью губок можно также измерять влияние человека на содержание углекислого газа в атмосфере, хотя по этому поводу единого мнения еще нет. Дело в том, что обызвествленные губки растут исключительно медленно (всего по миллиметру, а то и меньше в год) и вбирают ионы кальция и карбоната, необходимые для образования своего известкового скелета, непосредственно из морской воды, где ионы карбоната образуются в результате растворения атмосферной двуокиси углерода. Поэтому в нижней части скелета небольшой губочки может содержаться углерод из камина Луи XIV (когда он обновлял свои банные залы в Версале, пользуясь настоящими греческими губками, Блондель строил триумфальную арку в конце Сен-Дени, капитан-лейтенант д'Артаньян во главе роты королевских мушкетеров одерживал победы во Фландрии, а Сирано, уже покойного, по-прежнему не печатали), верхние слои, возможно, уловили это вещество, когда вы жарили шашлык на даче.

Углерод, накопленный растением до того, как оно стало головешкой в камине или мангале, очень лепсо отличить от такового, накопленного неорганическим путем. Растения и фотосинтезирующие бактерии, как и любые живые организмы, предпочитают жизнь легкую и стабильную, поэтому среди стабильных изотопов углерода выбирают легкий. Поскольку естественные горючие вещества (горючие сланцы, торф, уголь, нефть) так или иначе образуются из растительных остатков (от одноклеточных водорослей и бактерий до многоклеточных высших растений), в результате их горения в атмосферу попадает двуокись углерода с повышенным содержанием легкого изотопа. Чем больше топлива сжигают, тем больше такой двуокиси накапливается в атмосфере и гидросфере. Заметное повышение содержания легкого изотопа углерода в скелете губки от слоев времен Луи XIV до отложений наших дней свидетельствует, что нынешняя атмосфера все больше становится делом рук человеческих.

Акантохететес — современная известковая губка с кремниевыми спикулами

Самая обыкновенная современная губка, бодяга

Васлетния — современная известковая губка без спикул

Кембрийский хететидный археоциат

Снова губки без Парижа.

Три необычных сюжета, а один — скандальный

Губки, в отличие от многих животных и даже растений, не способны передвигаться. Шведский естествоиспытатель Карл Линней, который создавал основы всеобщей систематики организмов (ими ученый мир пользуется и поныне), даже поместил губок в царство растений. Но, подобно безногой дочке заглавного героя в завершающей сцене «Сталкера» Андрея Тарковского, к которой предметы двигаются сами, губки выжидают, пока естественный ток воды сам принесет им что-нибудь. Именно поэтому губка нуждается в проточной воде, а все ее тело пронизано водоносными каналами, подходящими к жгутиковым камерам и отходящими от них. Одно время считалось, что губки сами могут создавать ток воды благодаря биению жгутиков воротничковых клеток (хоаноцитов) в жгутиковых камерах. Внутренняя часть жгутика снабжена лопастями, которые взбивают содержимое венчика, как хорошая кухонная мешалка. В одной жгутиковой камере может находиться до трехсот — пятисот хоаноцитов-сокамерников. Учитывая, что и камер в теле губки может быть до нескольких сотен, упорядочить биение жгутиков, чтобы они создали однонаправленный ток воды, способны лишь немногие губки.

Гораздо проще использовать естественные течения, перепад давлений и закон сохранения энергии по Бернулли, согласно которому скорость течения будет выше в канале с меньшим сечением и там же, соответственно, будет меньше давление. Ток воды всегда будет направлен из области низкого давления в область высокого давления. Поэтому у губок самые мелкие поры и вводящие каналы расположены на поверхности, глубже они переходят в более крупные выводящие каналы, которые разгружаются в единую полость с самым крупным отверстием, куда и направляется весь поток. По тому же принципу устроены норы сусликов, которые предпочитают жить в проветриваемых помещениях, и неудачно спроектированные станции метро с выходами на разной высоте. В верхний из них всегда трудно войти, поскольку дверь плотно подпирается током воздуха, а уж если вошли, нужно успеть от этой двери увернуться.

Чем выше скорость течения, тем сильнее перепад давлений и тем больший объем воды пройдет через губку за единицу времени. Остается только отлавливать из него все съедобное, чем занимаются воротничковые клетки, но и некоторые другие тоже. Такой отбор оказывается весьма целесообразен, и губки улавливают 95 — 98 процентов съедобных частиц. По образному выражению исследовательницы современных губок Г. Биддер, этот организм представляет собой «лишь живое сито между опорожненной половиной Вселенной и не использованной ее половиной — момент бурного обмена веществ между неизвестным будущим и исчерпанным прошлым».

Хищные губки в ожидании жертвы

Почти все губки поедают исключительно свободно плавающие бактерии, дрожжи и мельчайшие водоросли, и потому они могут считаться завзятыми вегетарианцами. Органические вещества (например, аминокислоты) тоже годятся губкам в пищу, если водная среда достаточно насыщена ими, а больше есть нечего. Правда, последнее лакомство улавливается не самими губками, а совместно с ними проживающими (симбиотическими) бактериями. Они же проводят первичную кулинарную обработку данного продукта.

Удивительно, что собственные симбиотические бактерии губкой не поедаются, даже если они извлечены из нее и пропущены через водоносные каналы вместе с чужеродными бактериями. Видимо, потребление своих в последнюю очередь является неписаным законом всего животного мира — от примитивных многоклеточных до кремлевских кабинетов. Опознание своих происходит на биохимическом уровне (у губок).

Многие из симбиотических бактерии не имеют близких родственников вне губок, но являются общими для всех классов губок. По-видимому, значительная часть их эволюции протекала только в губках. Объем симбионтов может составлять до половины от объема живого тела и даже превосходить объем собственно губочных клеток. Симбиоз с бактериями установился у губок очень давно, почти два миллиарда лег назад, судя по биомаркерам (ископаемым неразложимым остаткам молекул), свойственным именно такому сожительству. Поэтому он устойчив, в отличие от симбиоза кораллов с одноклеточными водорослями, который распадается при повышении средней температуры морской воды всего на два-три градуса.

Все это навело некоторых ученых на мысли, что губки — нс настоящие многоклеточные животные, а всего лишь симбиотические производные колониальных бактерий и хоанофлагеллят (воротничковых жгутиконосцев). Эти самые хоанофлагелляты — колониальные одноклеточные, которые сильно напоминают воротничковые клетки губок и очень походят на губочных личинок. У личинок воротничковые клетки сидят снаружи и, размахивая своими жгутиками, двигают личинку в толще воды.

Долгое время считалось, что личинка, закрепляясь на дне. вворачивает поверхностные клетки внутрь и весь взрослый организм становится как бы вывернутым наизнанку подобием других многоклеточных животных. Поэтому губкам даже отказали в причислении к настоящим многоклеточным, о чем можно прочитать в любом учебнике. Такое явление, когда общепринятым считается то, чего на самом деле нет и что никто не удосужился проверить, получило название «учебниковая паранойя».

Овр-сюр-Уаз. Здесь жил Ван-Гог

Париж, мост Александра III

В действительности губка в своем личиночном развитии проходит все те же стадии, что и любое настоящее многоклеточное, а отнюдь не извращается. Воротничковые клетки есть не только у губок и одноклеточных, но и у некоторых кораллов и других беспозвоночных. Сближают губок с другими многоклеточными животными также общность в строении покровных и соединительных тканей, наличие примитивной нервной системы, умение распознавать себе подобных, сходные сложные генные комплексы и белки. Например, губочный скелетный коллаген (спонгин) совершенно не отличим от белка, который образует хрусталик глаза позвоночных. Интересно, что больше нигде и ни у каких других животных этот белок не встречается.

Поскольку амебоциты и даже покровные клетки так или иначе вынуждены напрямую фагоцитировать (пожирать, греч.) крупные чужие клетки, застрявшие в остиях и каналах, даже если это не вполне растительная пища, некоторые губки решились отведать живого мяса. Недавнее открытие губок-хищников французскими ученым и стало настоящей сенсацией в научном мире. По фильму «Абисс» («Бездна») мы знаем, что в этой самой бездне Мирового океана скрываются самые необычные организмы. Оттуда и были извлечены хищные губки.

В общем-то любые животные на такой глубине — а некоторые губки обитают на 8840 метрах — уже необычны. Огромное давление и почти полное отсутствие необходимой губкам взвеси создают условия, при которых губки, казалось бы, не могут выжить. Одни губки существуют там опять же за счет симбиоза (в этом случае с метанотрофными бактериями, которые улавливают метан из мутъевых вулканов). Другие не от хорошей жизни стали настоящими хищниками. Свои спикулы они используют как изощренные рыбацкие крючки, на которые нанизываются проплывающие мимо рачки и их личинки. Затем клюнувшие жертвы окутываются длинными гибкими нитями и перевариваются в течение нескольких дней собравшимися вокруг них клетками. Перейдя на столь несвойственный губкам образ жизни, губки- хищники утратили основные губочные черты — водоносную систему и воротничковые клетки. То есть эти губки не имеют признаков типа губок, хотя, по счастью для ученых-систематиков, сохранили признаки вполне определенного семейства — эти самые спикулы-крючки.

Аббатство в Бретани, развал времен французской революции

И Париж, и губки.

Правда, губки — самые разные

Париж меняется. Изменился и Латинский квартал, некогда шумное пристанище студентов Сорбонны.

Теперь студенты, аспиранты и прочие малоимущие (например, российские доктора наук) обитают далеко от чрева Парижа (строго на юг по бульвару Сен-Мишель — авеню Денфер-Рошро — авеню Коти за парком Монсури) — в Ситэ-Университэр. Студенческий городок появился в то время, когда поздний модерн был подавлен ранним конструктивизмом: за почти строгими кирпичными и бетонными фасадами скрываются плавно закручивающиеся мраморные лестницы, высокие потолки и настоящая деревянная мебель (шкафы, в которых можно жить, столы, на которых можно возлежать со всеми бумагами, и кровати, о которых теперь можно только мечтать). На каждом этаже, кроме жилых комнат, имеются общие душевые с прозрачными занавесками и кухни, где на всех языках обсуждаются рецепты (самый быстрорастворимый кофе из воды, пакетика порошка и микроволновой печи), новости культуры (можно ли за один вечер успеть на дискотеку в американской и испанской общагах) и строго научные вопросы (например, об ангелах как о связующем звене в переносе информации от бесконечного к единому — не правда ли, напоминает трофическую пирамиду?).

Споры продолжаются этажом ниже, на ночной дискотеке своего общежития. Там же за стаканом бельгийского пива, выигранного у бармена в кости, можно снова подумать о губках самых разных. •

ЭКСПЕДИЦИИ, ПОИСКИ И НАХОДКИ

Татьяна Панова

О чем не смогли умолчать Козьма и Дамиан

Речь пойдет, конечно, не о легендарных врачах-бессребрениках, прославившихся своими чудесами, чей день на Руси отмечали первого ноября. Разговор о другом. На территории Московского Кремля в средневековье стоял храм во имя Козьмы и Дамиана. Следует напомнить, что церкви такого посвящения в русских городах освящали в основном в районах проживания кузнецов. Почему же храм Козьмы и Дамиана появился в великокняжеской резиденции Москвы? Археологи ответили на этот вопрос.

Сегодня церковь Козьмы и Дамиана мы можем увидеть лишь на старых планах Кремля. Ее снесли в конце XVIII века, когда освобождали место для дворца, проект которого принадлежал знаменитому архитектору Михаилу Казакову. Сооружение огромного, треугольного в плане здания заняло более десяти лет, и сегодня, обозревая кремлевские достопримечательности, можно любоваться этим редким в Москве памятником эпохи русского классицизма.

В 1996 году дворец был превращен в резиденцию президента России, для чего были начаты большие ремонтно-реставрационные работы. Если учесть, что участок Кремля возле Никольских ворот попал в поле зрения археологов впервые, то можно представить, с каким нетерпением ученые ждали встречи с самыми ранними слоями средневековой Москвы. Скоро выяснилось, что мощность отложений XII— XVII веков достигала здесь трех с половиной — четырех метров, а на отдельных участках — даже пяти-шести метров. Для изучения древнейшего периода в истории города бесценно любое свидетельство, пусть и самое, на взгляд неискушенного в тонкостях археологии человека, незначительное. Казалось бы, что интересного может быть в сосновых шишках? Правда, найденных в слоях второй половины XII — начала XIII веков, древнейших на этом участке крепости. Но ведь шишки — всегда только шишки, и раньше, и теперь. Однако не будем спешить. Именно они свидетельствуют о существовании хвойных лесов по берегам Москвы-реки, исчезнувших при обживании Боровицкого холма людьми. Кстати, напоминает об этом и название Боровицких ворот. Еще один аргумент в пользу соснового ландшафта добавили находки останков крупных жуков-носорогов, место обитания которых — именно хвойные леса.

Таким был этот участок Кремля, зажатый между двух улиц в начале XVII века. В «треугольник» вместились дворы знати, домики священнослужителей и высокий каменный храм Козьмы и Дамиана, стоявший против задних ворот Чудова монастыря

Удивительную сохранность органики демонстрируют деревянные поделки из слоев XII ~ XIII веков. Слегка обгоревшая в пожаре ложка — ровесница Москвы

Ни в чем не уступают друг другу по качеству стеклянный браслет, сделанный в Киеве в начале XIII века, и стеклянный кубок с ячеистой поверхностью из Дубровника (XIV век)

На наше счастье, слои средневековой Москвы прекрасно сохранили скорлупу лесных орехов и яиц, кости животных и рыб, косточки вишни и конские волосы. А по этим останкам можно с уверенностью судить о хозяйственной деятельности древних москвичей. В ранних слоях оказалось и несколько сгоревших в пожарах зернохранилищ, сохранились и пласты обгоревших злаков. Специалисты определили состав сельскохозяйственных культур, в том числе и технических, которые возделывались на полях в непосредственной близости с Боровицким холмом в ХIII веке. Следы пашни обнаружены при археологических работах последних лет и в районе Красной площади, и в районе улицы Моховой, на другом берегу Неглинной, против Кремля.

Выяснилось, что уже в то время здесь возделывали рожь и овес, пшеницу и просо, выращивали и коноплю. Прочное место занимала в рационе жителей города и гречиха — ее зерна постоянно встречаются в слоях от XII до XV века. (Исследования злаков проведены сотрудником ГИМ Н.А. Кирьяновой.)

Но, пожалуй, еще больший интерес вызвали деревянные постройки древности. Кроме зернохранилищ, возле Никольских ворот были найдены и жилые срубы, вернее, то, что от них осталось. А при них — глиняная и деревянная посуда, гребни и игрушки детей, инструменты и кожаная обувь, украшения и поделки из кости. И это очень важно, так как именно бытовая сторона жизни людей средневековья почти не отразилась в письменных памятниках того далекого времени — в летописях и актах.

Мы нигде не прочитаем, например, о том, что и откуда привозили в XII — XIV веках в Москву купцы, отважные путешественники, рисковавшие порой не только своим товаром, но и самой жизнью. Но об этом нам скажут и крошечный осколок роскошного византийского сосуда, и обломок глиняной амфоры из Трапезунда (современная Турция), куски стеклянных браслетов и бусы из Киева, осколки расписанного золотом сирийского кубка, поливной восточной чаши и китайского фарфорового блюда.

В основном это — предметы роскоши, они поставлялись для высшей знати. Только стеклянные бусы и браслеты, производившиеся в Киеве и некоторых других городах в домонгольское время, считались доступными и недорогими украшениями горожанок.

Выяснилось и другое: уже в древности в этом, центральном районе города размешались мастерские ремесленников. Был обнаружен угол сгоревшей в пожаре постройки конца XII столетия, хозяин которой занимался сапожным делом, — обрезки кожи, детали обуви, заготовленные впрок (подошвы, задники, головки), были здесь в изобилии. От мастерской начала XIII века по изготовлению изделий из меди (скорее всего, украшений) осталась лишь яма, в которой четко фиксировались окислившиеся капли металла и куски пластин-заготовок зеленого цвета.

Район археологических раскопок включал в себя и территорию, на которой когда-то размещался храм Козьмы и Дамиана. Надежды на то, что можно будет зафиксировать какие-то фрагменты его фундаментов, у археологов не было: южное крыло здания конца XVIII века встало как раз на месте древнего храма. Но о его незримом присутствии говорили найденные во множестве кости человеческих скелетов — захоронения обширного кладбища были нарушены, когда сооружался дворец.

Несколько слов стоит сказать об истории этого храма в Кремле. Нам не известна точная дата его появления в укрепленном центре Москвы. Впервые о нем сообщили русские летописи, когда описывали пожар в крепости, случившийся 24 октября 1476 года. Пожары второй половины XV столетия вообще необычайно подробно описаны в летописях, поскольку великий князь Иван III лично участвовал в их ликвидации. В тот раз пожар начался «близ Никольских врат в 5 час дне межи церквей Введения Богородицы и Козьмы Дамиана».

Известно, что храм этот был перестроен «по великого князя слову Ивана Васильевича» в 1504 году. Именно эта постройка изображена на плане Москвы начала XVII века — высокий одноглавый храм в переулке против задних ворот Чудова монастыря в Кремле. С XVI века церковь принадлежала этой мужской обители. С 1652 года упоминается о приделе святого Филиппа, который стоял всего в четырех саженях от основного храма. Кладбище при церкви Козьмы и Дамиана было закрыто царским указом в 1657 году. В жестокий пожар 1737 года церковь сильно обгорела, а скоро и вообще ее упразднили — разобрали, как и другие постройки этого участка Кремля, дабы освободить место для дворца.

Еще представилась возможность изучить небольшой участок кладбища, не нарушенного строительством. Сохранилось шесть непотревоженных захоронений в деревянных долбленых колодах и дощатых гробах. Они размешались на глубине трех — четырех метров от современной поверхности и относились к древнейшей части некрополя. Среди них было одно детское, остальные — взрослых людей. Наконец-то можно было детально и подробно изучить захоронения, конструкции гробов и их инвентарь. В нескольких лежали небольшие ритуальные сосудики — глиняные поливные чашечки. Подобные им были в погребениях XIV-XV веков, в том числе в могилах князя Дмитрия Ивановича Донского (1389 год), великой княгини Софьи Витовтовны (1453 год), жены Василия I.

Но, пожалуй, самой интересной была находка обломков белокаменных намогильных плит, весьма важная для уточнения датировки.

Эти плиты (а вернее — их части) орнаментированы крупными врезными треугольниками, известными в исторической литературе как «волчий зуб». Орнамент этот весьма архаичен. Подобные намогильные памятники были обнаружены в северной части Соборной площади Кремля (район Успенского собора) и датированы XIII — началом XIV веков. Эти плиты с древнейшим вариантом рисунка как раз-то и позволяют утверждать, что по крайней мере в середине XIV столетия в Кремле уже существовала церковь во имя Козьмы и Дамиана Возможно, она была первоначально деревянной и лишь позднее — каменной.

Невзрачный обломок стеклянного сосуда с росписью эмалью — часть великолепного свадебного кубка, подобного этому из Венеции XV века

В жилом слое средневекового Кремля встретились обломки византийских амфор (вторая половина XII века) и китайский фарфор — обломок блюда, покрытого поливой нежного фисташкового цвета (вторая половина XIII—XIV веков)

В слоях XIV—XV веков найдены многочисленные свидетельства работы в Кремле металлургов и кузнецов.

Поблескивает серебром крица, сырье железа, рядом лежит бесформенный выплеск металла, тигель — крошечный сосудик для плавления цветных металлов и обломок крупного оплавленного тигля

Историки прошлого века назвали этот предмет вооружения «варварским измышлением старины». С помощью таких остроконечных приспособлений останавливали в средневековье конницу (XTV век). Видимо, за эффективность прозвали эти рогульки «чесноком»

На этом открытия археологов не закончились. Удалось пролить свет на причину появления в историческом центре Москвы церкви Козьмы и Дамиана. Дело в том, что храмы этого посвящения, как уже было сказано, издревле ставились на Руси в городских районах, где жили и работали кузнецы. Святые Козьма и Дамиан всегда почитались покровителями людей этой огненной профессии. И вот археологам удалось найти к северу и западу от места расположения храма многочисленные свидетельства работы не только кузнецов, но и металлургов.

Это прежде всего куски металлургических шлаков с характерным налетом вивианита (окислов голубого цвета). И куски весьма и весьма немалые — общим весом более двухсот килограммов. Некоторые шлаки, сильно оплавившиеся со стекловидной поверхностью, являются, видимо, отходами бронзолитейного производства. Специалисты выявили две горновые крицы (сырье железа) — непосредственный продукт сыродутного способа изготовления металла. Заметим: это крайне редкая находка.

Дальше — больше. Был найден развал глиняной конструкции кузнечного горна. Все эти факты оказались настолько неожиданными, что первое время в них трудно было поверить.

Археологам очень хорошо известно, что традиционно сыродутное производство — это деревенский промысел, весьма нерентабельный в городских условиях. Следы металлургического ремесла крайне редко фиксируются в древнерусских городах, и то только на посадах, в стороне от жилых кварталов, еще и потому, что чрезвычайно велика опасность возникновения пожаров. И хотя исследователи считают, что выплавка металла в Кремле во второй половине XIV столетия проводилась эпизодически, а все-таки проводилась же! Более того, совершенно ясно, что в XIV веке кузнецы работали здесь постоянно. Среди находок есть аморфные выплески цветных металлов (олово, свинец), обломки и целый экземпляр жаропрочных глиняных тиглей для плавки небольших порций металла.

В заключение еще раз хочу подчеркнуть, что впервые были получены очень важные сведения о ремесле в этой части Кремля в XIII — XV веках. И хотя размещение его в великокняжеской и митрополичьей резиденции, рядом с двумя крупными монастырями, вызывает удивление, тем не менее это уже установленный факт.

А город продолжал развиваться, и Кремль не был исключением. В конце XV столетия он превратился в пышную резиденцию, значительно обновленную при великом князе Иване III Васильевиче. Появились новая крепость и храмы, гражданские постройки из камня и кирпича — дворец великих князей, Казенный двор, палаты знати. Иван III выселяет с территории укрепленного центра Москвы большие группы людей, и в первую очередь не принадлежащих к верхушке феодального общества. Именно тогда исчезает и ремесленный район возле Никольских ворот. Напоминанием о нем еще долгое время служила церковь Козьмы и Дамиана. А нам удалось ответить на вопрос, что же освящала она собою в период средневековья. •

РАКУРС

Ирина Прусс

Штучный народ

Самарский рабочий оставил своему сменщику на станке шарик, который вэтот момент изготавливала их бригада. Шарик бракованный. Вместо записки: станок начал барахлить, надо бы в порядок привести,— дружеское предупреждение. Но прежде чем воспользоваться им, надо было понять, в чем заключался брак и как его легче всего устранить. Может, брак пошел не из-за станка, а из-за плохого сырья. Так что не только дружеское предупреждение, но еще и тест на сообразительность. Давай, сменщик, поворочай мозгами...

Какую ответную реакцию рабочего вы сочли бы правильной? Какая соответствовала бы вашему представлению о современном индустриальном производстве?

Он может пораскинуть мозгами и найти выход самостоятельно, вообще-то делая при этом не свою работу. Может наплевать и множить бракованные шарики. Может просто не выполнять задание из-за неполадок техники или несоответствия сырья нужным стандартам.

«Если рабочий выбирает третий вариант и обращается «по инстанциям» с законными требованиями, то... он теряет время, заработок, и не исключено, что начальник все-таки потребует изготовить деталь из того материала, который есть», — пишет в «Социологическом журнале» исследователь Сергей Алашеев, который вместе с коллегами из социологической лаборатории Самарского педагогического университета полтора года наблюдал производственные отношения на одном из предприятий города. «Если рабочий «пойдет на принцип» — заказ передадут другому». При втором варианте есть вероятность, что брак углядят контролеры и рабочий опять-таки потеряет в заработке. «Поэтому чаще всего обнаруженный дефект рабочие стараются как-то нейтрализовать собственными действиями... Они корректируют технологию изготовления детали в зависимости от тех или иных недостатков сырья и оборудования. У них выработаны свои способы «подгонки» (некоторые приемы являются секретами рабочего мастерства)».

Как свидетельствует история с шариком, рабочие живут в этой производственной ситуации даже с некоторым комфортом, интеллектуальным и душевным. Это вам не безликость конвейера, не абсолютная стандартность операций, превращающая работника в робота. Здесь есть поле для самореализации, проявления чувств, талантов и юмора. Здесь действительно можно жить, а не просто ходить на работу. Тем более что в остальных сферах жизни насчет всего этого туговато: тесное старое жилье, после работы заняться особо нечем, если говорить о занятиях, за которые можно себя уважать. Так что многие домой не торопятся.

Но эта же история с шариком говорит и о другом: об уникальности каждого станка и каждого рабочего, что в принципе недопустимо для крупного современного индустриального производства и скорее напоминает средневековое ремесло. Автор статьи совершенно справедливо говорит о «нетехнологичности советского производства».

В самом деле: купили американский станок, оставили на некоторое время в цехе — его, разумеется, «раздели» до станины, уволокли все, что можно было уволочь. Потом надо было его все-таки пустить в дело — позвали кадровых рабочих, асов, те станок заново «обули», «одели» в то, что нашли под рукой или сделали тут же в подсобном цеху по собственным чертежам, и пустили его. Работает. По отчету это оборудование американского производства. А по правде жизни?

По правде жизни выпускнику местного заводского ПТУ нужно как минимум несколько лет, чтобы освоить работу в цеху и «вписаться» в коллектив. Кроме того, чему учили по специальности, ему надо узнать:«1) с какой силой следует затянуть каждую гайку на станке; 2) какого количества ваты в ушах достаточно, чтобы заглушать шум работающего станка и в то же время слышать крики товарищей; 3) с какими словами надо обратиться к кладовщице, чтобы дала положенные рукавицы и не обиделась; 4) как нужно вести себя с начальником и мастером, чтобы сильно не «наезжали» и не бухтели, если с похмелья».

По тем параметрам, за которыми следят контролеры, продукция более или менее соответствует стандартам. Но всегда есть другие, часто не менее важные параметры, за которыми проследить невозможно и соответствие которых хоть чему-то зависит от множества факторов, включая настроение рабочего. Продукция может получиться очень плохой или очень хорошей, и у С. Алашеева телевизор нашего производства полетел через две недели, а у его соседей служит верой и правдой с 1962 года, впервые потребовав ремонта через семнадцать лет после покупки. И то, и другое ненормально. Само понятие нормы становится здесь весьма относительным. Что и называется «нетехнологичностью».

Наверное, таких специалистов, как эти рабочие, на нормальном производстве западного образца найти почти так же трудно, как знаменитого тульского Левшу — там не подковывают блох, не приспосабливают станок «под себя», не изобретают заново американское оборудование из подсобного материала и категорически не будут работать на бракованном сырье. Наверное, это правильно — как там, у них, устроено на их «технологичном» производстве.

Наше «нетехнологичное» — несомненно, производство советское. Оно складывалось семьдесят лет, и сложилось таким, какое есть сегодня. Пока ничего в нем не изменилось. Это особый, весьма специфический мир со своими радостями, трудностями и героями. Он уходит — не потому, что ему на смену торопится другой, технологический мир, а просто потому, что асы стареют (на заводе, на котором шло исследование, преобладают пожилые рабочие), а сменить их некому. «Штучный народ», как сказал о них кто-то.

У нас всегда будут «штучные» учителя, врачи, наверное, удастся возродить «штучных» инженеров. А вот «штучных» рабочих, наверное, больше не будет никогда. Наверное, это правильно. Но все равно — жаль. •

ВСЕМИРНЫЙ КУРЬЕР

Магниты 

• Бывают без металла

• Играют на пианино

• Заполняют микротрубки

бывают без металла

Представьте себе, что, пронося магнит над чашечкой кофе, вы тянете всю жидкость из чашки. Чудеса? Не совсем: ученым удалось создать магнитные материалы из молекул типа кофеина.

Джоэль Миллер из университета штата Юта (США) и Артур Эпштейн из Огайо открыли первый такой органический магнит в 1985 году. В 1991 году японцы создали сложный органический магнит под невероятным названием «нитрофенил нитронил нитроксид», в состав которого входят углерод, водород, азот и кислород — те же ингредиенты, из которых сделаны кофеин и многие другие вещества.

Эти открытия не имели практического применения, поскольку магнитные свойства вещества начинали проявляться лишь вблизи абсолютного нуля. И лишь в 1997 году все те же Миллер и Эпштейн нашли еще один органический магнит, «магнитящий» вплоть до 75 градусов по Цельсию. Он состоит из немагнитного ванадия, окруженного молекулами тетрацианэтилена.

Французские исследователи под руководством Мишеля Вердаже из университета Пьера и Марии Кюри в Париже тоже создали органический магнит при комнатной температуре, похожий по составу на краситель «Прусская голубизна». И у него внутри ванадий и хром, а вокруг органические группы. Магнетизм в новых материалах возникает потому, что атомы выстраиваются в них упорядоченным образом.

Неметаллические магниты гораздо дешевле своих металлических собратьев, их легче изготавливать и обрабатывать — вот очевидные аргументы за их широчайшее внедрение. Как сообщили авторы открытия, они уже получили запросы от косметических компаний и медиков, занимающихся искусственным сердцем.

играют на пианино

Те, кто достигают определенных успехов в игре на фортепьяно, знают, что играть надо на рояле, в крайнем случае — на большом пианино. У них звук громче, богаче обертонами и еще десяток доводов, дилетантам недоступных. Теперь Генри Вело, отставной инженер, подрабатывающий в компании «Филипс», придумал нечто совсем простое, что может сделать любое пианино качественным.

Суть проблемы в том, что после удара по клавише молоточек идет к струне и возвращается на свое место лишь через некоторое время. Понятно, что в течение времени этого возврата вы не сможете взять следующую ноту. На простых пианино молоточку надо пройти 10 мм, а на рояле — всего 3,5 мм. Очевидно, что только на рояле вы сможете сыграть блестящие трели и раскаты. Уже 150 лет любители пианино думают на эту тему, предлагают всяческие рационализаторские изобретения и получили около сотни патентов. Суть их всех в том, что некоторая добавочная струнка подтягивает молоточек поближе к струне. Общий недостаток этих изобретений: любая струнка растягивается со временем и ее обязательно придется подтягивать или менять — это дорого и хлопотно.

Вело придумал прикрепить на краю молоточка два магнитика, отталкивающих друг друга. Они подвигают молоточек поближе к струне и дают возможность очень быстро взять одну ноту за другой. По мнению первых испытателей, эффект получается даже лучше, чем у рояля.

заполняют микротрубки

Малкольм Грин с коллегами из университета в Оксфорде сделал самый крошечный магнит из тончайших трубочек (известных под названием «нанотрубки»), наполнив их никелем и железом. Эти микромагниты могут применяться как катализаторы в простых химических реакциях, при разработке новых магнитофонных лент или в миниатюрных электросхемах.

Открытие Грина, профессора химии в центре катализа, состояло в том, что он открыл успешный способ открывать и наполнять трубочки. Кстати, сами трубочки построены из углеродных атомов, выстроенных в шести- или пятиугольники. Стенка каждой такой трубки содержит всего 30 атомных слоев, которые окружают внутреннюю пустоту диаметром в 15 нанометров (приставка «нано» означает миллиардную долю), а длина се от 100 до 200 нанометров.

Исследователи из японской электронной компании уже пытались наполнить трубочку расплавленным железом, открывая ее концы окислением. Но им удалось это сделать лишь в трех процентах случаев. Оксфордская группа тоже начинала с окисления при нагревании до 850 градусов и тоже открывалось лишь несколько процентов трубочек. Они долго искали оптимальное вещество и остановились на концентрированной азотной кислоте, которая открывает от 80 до 90 процентов трубочек.

Грин занимается катализаторами, он создавал свои магнитные трубочки для того, чтобы пропускать сквозь них вещества и проводить химические реакции. Но уже сейчас понятно, что его эффективный способ открывания трубочек поможет создавать из них уникальные фильтры. •

По материалам зарубежной печати подготовил

Александр Семенов.

ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЬ

Эта изящная конструкция — цилиндр, закрытый с двух концов полусферическими шапочками (половинками фуллерена), — молекула из атомов углерода, получившая название «нанотрубка». Ее диаметр очень мал по сравнению с длиной и составляет всего один нанометр, то есть 10^-9 метра. Еще совсем немного, и ее можно было бы назвать «длиной без ширины».

Юлий Данилов

Диск-жокей для любознательных

«Поговори хоть ты со мной, гитара из компьютера...»

В очередной раз выслушав длительную тираду любимых детей о том, как скучно и утомительно играть на пианино и как здорово было бы уметь Играть на гитаре, я решил в свои неполные пятьдесят освоить это искусство. Из школьного детства я запомнил три нехитрых аккорда, которые пару раз даже применял, чтобы заглушить свой немелодичный голос. Но играть так и не научился.

Как научиться играть на гитаре немолодому и занятому человеку? По самоучителю без учителя трудновато, в школу не пойдешь, единственный выход — любимые компьютерные диски, которые, по моему мнению, теперь способны абсолютно на все.

Сказано — сделано, иду на Калининский и после получасового любования дисковым разнообразием приобретаю компакт-диски компании «ДОКА» под названием «Гитарные хиты». На коробке написано: «Вы держите в руках уникальную школу игры на гитаре. Полная интерактивность, простота и ясность!» Это меня порадовало, но на обороте я прочел еще один лозунг: «Великолепная мультимедийная программа, работая с которой вы действительно станете лучше играть на гитаре». Это насторожило, поскольку улучшать особо было нечего... Но, следуя своему главному принципу «не думать, а трясти сильнее», я вставил диск в дисковод.

Запускается все просто и понятно. Для нормальной работы требуется процессор 486 Х-25 и выше, 4 Мб ОЗУ, видеокарта 640 X 480, звуковая карта и, естественно, windows 3.1. Запустив диск и благополучно попав на первый урок, я, опять следуя своим принципам «сначала делать, а потом читать инструкцию», стал искать инструкцию. Нашел и получил бездну удовольствия. Компактная книжечка на тридцати страницах не только подробно рассказала, что и как делать (это я прекрасно умел и без нее), но и дала исчерпывающую информацию обо всех участниках диска. А ими оказались выдающиеся музыканты Боб Дилан, Джимми Хендрикс и другие. Оказалось, что я кое-что пропустил: перед первым уроком надо было настроить гитару, и диск, как прекрасный камертон, выдал мне тоны всех струн. Но после этого потока удобств и удовольствий я обратился к первому уроку, и... удовольствия закончились.

Первый урок состоял в том, что мне предлагали повторить одну из композиций Джимми Хендрикса. Максимально тактично, по кусочкам, с повторами, с подробными объяснениями, но я не знал, как ставить пальцы, и понял, что попал не туда или же туда, но слишком рано. Из прекрасного диска жалко было выходить, и я прослушал все его композиции, получив от того, как славно играют ребята, бездну удовольствия, быстро перешедшего в тоску от собственной немощи.

Но отступать мне было некуда, на карту был поставлен родительский авторитет; и я стал искать выход. Нашел его мой коллега Никита, а содержался он в видеокассете. Убежав домой в середине рабочего дня, я дрожащими руками вставил кассету в видеомагнитофон, боясь опять услышать виртуозные трели какого-нибудь Хендрикса, но услышал: «Сначала научимся держать гитару...» и понял, что на этот раз попал в точку.

Симпатичный молодой человек даже научил меня выбирать гитару и посоветовал не покупать сразу очень дорогую. Оказалось, что найденная у соседей заслуженная традцатилетняя ленинградская гитара вполне подходит для начала учебы. Мне объяснили, как ставить пальцы левой руки и как играть каждым пальцем правой. При этом я выучил немало красивых слов, означающих способ извлечения звука, одно перечисление которых произвело на моих отпрысков надлежащее впечатление. В общем — красота.

После конца первого урока мне посоветовали выключить магнитофон и отработать освоенные приемы до совершенства. На совершенство у меня не было времени и сил, но вот зажимать одну струну так, чтобы не трогать другие, я научился довольно быстро. Плохо играющие любители поймут, насколько это важное достижение. Хорошо сделанная видеокассета показалась мне эффективнее любого учителя. Во-первых, не испытываешь никакого огорчения из-за того, что играешь, как курица лапой. Во-вторых, можешь остановить педагога на любом полуслове и шлифовать то, что не получается, без устали. В-третьих, можно перемотать пленку назад и прослушать еще раз непонятое место.

На кассете оказалось шесть уроков, которые я честно просмотрел в течение недели и стал казаться себе Джимми Хендриксом. И тут я с замиранием сердца осознал, что настала пора вернуться к диску...

С первого раза я не смог сыграть партию Джимми Хендрикса, но раза с тридцатого в медленном темпе, с сокращениями и с умеренным числом ошибок — смог! Победа!

Каждая песня аранжирована и разложена по частям так, что ученик может двигаться вперед в своем темпе. Можно начать учить основную часть песни, а потом добавлять вариации, эффекты и обогащения. Панель управления позволяет переходить к любой части песни, каждая из которых связана с определенным уроком, помогающим разучить приемы игры, использованные в этой конкретной части. Можно начать с солирующей партии, а можно — с изучения аккордов. Аккорды очень хорошо показаны в четырех окошках: с двух точек — рука гитариста, нотный стан и гитарный гриф. Далее — цитата из руководства: «Уроки организованы в логично развивающейся последовательности, так что более опытный гитарист скорее всего предпочтет освоить песню целиком, перед тем как двигаться дальше, тогда как для новичка будет логичнее вначале изучить только основу, упрощенные версии нескольких песен сразу».

После Джимми Хендрикса на диске шла песня Боба Марли «No woman no cry». Потом был Стив Рей Воган «Life by the drop», «Dust in the wind» Керри Ливгрена, «Blowin in the wind» Боба Дилана и другие песни. Между прочим, в сопутствующей книжице все они приведены со словами, музыкой, аккордами, историей создания и рассказом самих музыкантов о ней.

После того как я перед скептическими взорами своих отпрысков сыграл одну песню в манере Джимми Хендрикса, а другую — в манере Боба Дилана (за две недели я научился вполне сносно трясти головой и закатывать глаза), их наглые глаза увлажнились и стали почти почтительными.

Друзья, если вам уже за сорок и хочется «уесть» детей гитарным перебором, да и просто за столом пропеть что-то мелодичное под гитару, идите и купите себе с получки диск компании «ДОКА» и видеокассету с уроками игры на гитаре. Через месяц споете жене «Звездочка моя ясная...», и она выгладит наконец ваш костюм, а то и пива купит к ужину. Правда! •

Александр Семенов

ВО ВСЕМ МИРЕ

Вертолет — крошка

Пропеллеры медленно начинают вращаться, двигатель набирает обороты, и неожиданно с тихим урчанием вертолет поднимается в воздух. Сантиметр за сантиметром он набирает высоту, пока не останавливается на уровне глаз Вольфганга и Урсулы Эрфельдов, специалистов из Института микротехники в немецком городе Майнце.

Конечно же, этот вертолет величиной с орех арахиса — просто эффектная игрушка, но с ее помощью специалисты по микротехнике демонстрируют возможности создания высокоэффективных миниатюрных моторов и приводных механизмов.

На снимках: Вертолет-карлик Микромотор на одуванчике: два таких пятимиллиметровых моторчика поднимают в воздух самый маленький в мире вертолет

В отличие от кремниевой технологии специалисты из Майнца предложили новую технологию UGA, обладающую огромным потенциалом при массовом производстве трехмерных микроструктурных элементов.

Заповедник редких растений

Узкую полоску земли с кустарниковой растительностью, расположенную к югу от центральной части Флориды. предполагается превратить в первый в США заповедник для защиты редких растений. «Но плантации цитрусовых, а также городское строительство быстро вторгаются в эту уникальную систему, являющуюся местом произрастания почти сорока видов растений, настолько редких, что их больше нет нигде», — говорит Дэвид Мартин, ботаник из Службы по охране рыбных ресурсов и живой природы в Джексонвилле. Заповедник должен также стать защитой таких редких видов птиц, как. например, хохлатая сойка, эндемик Флориды, которая в настоящее время находится под угрозой исчезновения.

Мумия с протезом

Такая мумия хранится в университетском музее английского города Дарем. Возраст ее — две тысячи лет.

Мумию уже извлекали из саркофага и отделили от нее протез, чтобы основательно его исследовать. Для ученых остается загадкой, пользовался им древний египтянин при жизни или получил его уже после смерти при подготовке к новой жизни в потустороннем мире.

Специалисты не исключают, что искусство протезирования древних египтян может оказаться полезным и в наши дни.

Андрей Козлов

Что чукче хорошо, то и масаю вкусно

«Мы есть то. что мы едим» — частенько пишут американцы на своих традиционных коробках для завтраков-перекусов, которые берут на пикник, в школу или на работу. Это шутливое замечание приобретает неожиданно глубокий смысл, если задуматься о том. что традиционная еда. национальная кухня, присущие народу обычаи застолья — результат удивительною сплава истории, биологии и культуры.

Большинство «национальных традиций питания» возникло в силу необходимости. Запрет на свинину у мусульманских и иудейских народов (по происхождению — жителей пустынь) связан с быстрым прогорканием жиров и высокой опасностью заражения Паразитарным заболеванием трихинеллезом в жарком климате. Огромное количество пряностей в блюдах восточной кухни — единственно возможные консерванты, помогавшие сохранить продукты в жару. Тем же целям служило и чрезвычайно высокое содержание поваренной соли в традиционной диете японцев.

Да, сейчас мы знаем, что чрезмерно острые блюда грозят гастритами и язвой желудка и могут приводить к раковым поражениям полости рта и пищевода. Да, современным медикам прекрасно известно, что излишне соленая пища способствует развитию артериальной гипертонии. Но когда-то эти обычаи были не просто разумными — они были жизненно необходимы. В течение веков болезни, которые развивались из-за несбалансированности рационов, оставались для наших предков менее грозной опасностью по сравнению с возможной гибелью от недоедания.

Многие особенности питания коренных жителей Арктики, высокогорья, тропиков или пустынь кажутся сегодня «странными», «экзотическими». Однако различия наших диет не только естественны, но и неизбежны. В учебнике биологии для средней школы говорится, например, что «нормальное» соотношение основных элементов пиши — белков, жиров и углеводов — должно соответствовать примерно 1:1:4. И это действительно так для горожанина среднего возраста, живущего в умеренных широтах и занимающегося нетяжелым физическим трудом. Но подобный состав пищи может оказаться губительным для перуанского индейца, живущего в Андах на высоте 4 тысячи метров над уровнем моря...

Иногда крайности бывают показательными. Остановимся на двух контрастных примерах и попробуем разобраться с особенностями питания коренных жителей Арктики и африканской засушливой саванны.

Основа существования любого организма —удовлетворение его потребности в веществах и энергии, необходимых для поддержания жизнедеятельности. Именно с таких «энергетических» позиций и предпочитают подходить к анализу проблем экологии питания современные исследователи. Интенсивность обмена веществ различается у представителей групп человечества, обитающих в различных климатоэкологических условиях. Этот признак передается по наследству; как и многие другие физиологические характеристики. В одинаковых условиях энергозатраты организма «условного эскимоса» остаются примерно на 15 процентов выше, чем у пастуха из племени туркана, коренного обитателя африканской саванны. Результатом комбинации различных стратегий сохранения энергии и ее пополнения (то есть питания) стало формирование популяций человека, адаптированных к разным экологическим условиям.

Приспособление к своеобразным типам питания было столь глубоким, что затрагивало не только физиологию, но даже и анатомию человека. Вот только один пример. В ходе эволюции млекопитающих, употребляющих в пищу мясо, сформировалось два основных типа питания. Один из них чаще встречается у всеядных организмов, таких, например, как медведь, кабан. У них пища в желудке перемешивается и соприкасается с расположенными в стенках органа железами, выделяющими пищеварительный сок. Однако дальнейшая, очень интенсивная и длительная обработка пищи и ее всасывание происходят в кишечнике. «Тип медведя» характерен и для большинства людей — приматов, в рационе которых мясо и рыба заняли существенное, но далеко не единственное место.

Другой тип питания — условно говоря, «тип волка» — характерен для существ, у которых мясная пища — основной источник энергии. В этом случае большая часть процесса пищеварения происходит в желудке, сопровождаясь очень активной обработкой концентрированными химическими веществами и прежде всего— соляной кислотой. Для предотвращения от повреждения собственными пищеварительными веществами в стенках желудка располагается большое количество специфических клеток, вырабатывающих защитную слизь. Она обволакивает пищевой комок и предохраняет стенки желудка от воздействия кислоты.

Чукчи крайнего северо-востока Сибири

Итак, два разных типа питания. Различия, подобные этим, выявляются и между пищеварительными системами народов, живущих в умеренном климате и в Арктике. Точнее, народов, которые в силу климатических и географических особенностей заселяемых территорий «могли себе позволить» диету с относительно сбалансированными растительными и мясными компонентами или вынуждены были приспосабливаться к почти исключительно мясной пище.

Во время исследований в Ямало-Ненецком округе, которые проводились сотрудниками нашей лаборатории и Саратовского медицинского института, у коренных жителей, северных хантов, ведущих традиционный образ жизни, была отмечена более высокая кислотность желудочного сока по сравнению с приверженцами европейской диеты. При этом у хантов повышенная кислотность намного реже, чем у европейцев, приводит к возникновению язвенной болезни желудка или двенадцатиперстной кишки.

Наши саратовские коллеги Т.Ю. Гроздсва и Ю.В. Черненков провели исследования, показавшие, что у коренных северян активность и содержание соляной кислоты в разных отделах желудка очень различны. Вблизи стенок органа, там, где кислота могла бы стать опасной для собственного организма, содержание ее оказалось неожиданно низким, даже ниже, чем у жителей других регионов. Происходит это потому, что у коренных жителей Севера расположенные в стенках желудка клетки вырабатывают огромное (по сравнению с «европейской нормой») количество слизи. Как и у волка, она служит своеобразной предохранительной прослойкой между активным содержимым полости органа и его стенками. Такой механизм зашиты существует у всех нас, но лишь у народов, в рационе которых мясная пища играет первостепенную роль, он доведен почти до совершенства.

Должен подчеркнуть: «мясная диета», о которой зашла речь, конечно, не представляет собой питание исключительно мясом, белками. Экстремальные условия высоких широт предъявляют свои требования к особенностям рациона человека. Огромное, невероятное для жителя умеренного климата содержание жиров в традиционных диетах северных жителей — биологическая необходимость. «Умер от голода, питаясь кроликами» — эта поговорка канадских арктических индейцев удивительно точна с точки зрения биологии питания. Мяса (белков) может быть достаточно. Недостаток жиров при жизни на грани возможностей приспособления к холоду оказывается губительным.

Канадский писатель Фарли Моуэт, биолог по образованию, рассказывал, как в одной своей экспедиции он пытался «смоделировать» и проверить на себе «волчий» рацион. Живя в тундре, он попробовал питаться той же пищей, что и обитавшее по соседству семейство волков. Вот только сначала не решался есть арктических грызунов леммингов целиком, потрошил их, выбрасывая из тушки заодно с внутренностями и основные запасы жира. Результаты не замедлили сказаться. Резкое ухудшение самочувствия и снижение сопротивляемости организма удалось преодолеть только после того, как Ф. Моуэт по совету друга-эскимоса пополнил свой рацион жирами - теми же, что и соседняя волчья семья.

Почти 90 процентов общей калорийности пищи эскимоса обеспечивают жиры. Однако при таком питании у эскимосов и северных индейцев, чукчей и хантов концентрация жировых веществ в сыворотке крови оказалась ненамного выше, а иногда даже ниже, чем это характерно для европейцев, в рационе которых жиры занимают лишь одну шестую часть. Неужели поступаемые с пищей жиры попросту так быстро «сгорают» в организме коренного северянина? А может быть, причина в чем-то другом?

Оказалось, что жиры жирам рознь. Некоторые из них могут, как ни странно, снижать содержание холестерина в сыворотке крови человека и предохранять таким образом от развития атеросклероза. Биохимики и диетологи установили, что подобное действие оказывают так называемые жиры морского типа, точнее, не сам жир моржей, тюленей и китов, а содержащиеся в нем специфические органические кислоты.

Так что же, ненцы, чукчи, нанайцы, манси обладают какой-то «природной защищенностью» сердечно-сосудистой системы? Такое мнение начало складываться у некоторых врачей-кардиологов в конце шестидесятых годов. Эта предварительная, рабочая гипотеза проникла на страницы популярных медицинских журналов и постепенно каким-то образом стала чуть ли не «истиной в последней инстанции». Действительно, на первый взгляд и данные, которые только что были приведены, подтверждают такую точку зрения. Но насколько убедительна она сегодня?

Проведенные недавно исследования показали, что снижение продолжительности жизни у эскимосов Канады инуитов вследствие заболеваний сердца и кровеносных сосудов не отличается от этого показателя у «средних канадцев». Выходит, что статистические данные не подтверждают легенду о «природной защищенности» коренных жителей Севера от болезней сердца и сосудов. Так же, как не согласуются с ней и результаты последних исследований кардиологов и генетиков.

Рулет с ягодами

Отбить нарезанные куски оленины. Сверху положить тонкий пласт сала, на него — фарш из мелко нарезанной черемши и пропущенных через мясорубку печени и вареного языка.

Мясо завернуть в виде рулета, закрепить ниткой, обжарить до полуготовности. После этого уложить рулеты в глубокую толстостенную посуду, залить водой или бульоном, полученным после варки языков. Добавить специи, клюкву, морошку или бруснику. Плотно закрыть крышкой (если блюдо готовится в порционных горшочках — накрывать тестом). Тушить в жарочном шкафу 20 — 30 минут. При подаче на стол посыпать свежими ягодами.

Весьма тревожные результаты получили при обследованиях северных хантов, береговых чукчей и алтайцев (алтайкижи) сотрудники НИИ медицинской генетики Томского научного центра и Института терапии Сибирского отделения РАМН. У трети мужчин и почти четверти всех обследованных женщин обнаружены признаки ишемической болезни сердца. Распространенность заболевания в этих группах коренных народностей Севера сегодня практически не отличается от той, что была установлена кардиологами в Москве десять— пятнадцать лет назад. «Эпидемия нашей эпохи», как назвали ишемическую болезнь сердца специалисты Всемирной организации здравоохранения, охватила и Север. Основная причина этого— ломка привычного образа жизни коренных северян. Вырабатывавшиеся веками традиции питания, включавшие чередование мяса и рыбы, поставлявших в организм необходимые жиры и одновременно предохранявших от их повреждающего действия, были резко нарушены в последние десятилетия. В наши дни усредненный, «европейский» тип питания, который распространился на планете, самым странным образом сочетается с национальными традициями. В результате, как подтверждают этнографы и врачи-диетологи, в рационах чукчей и эскимосов, саммов и североамериканских индейцев упала доля натуральных продуктов, соответственно возросло потребление консервов. Консервов, изготовленных, естественно, по «европейской» технологии, содержащих оптимальные компоненты, необходимые для человека, живущего в условиях умеренного, а не арктического климата.

Как показали исследования А. В. Фоменко, сотрудника Института терапии Сибирского отделения Академии медицинских наук, среди чукчей и эскимосов только лица старше тридцати лет придерживаются традиционного типа питания, хотя доля европейской кухни и у них достаточно велика. А вот молодые люди уже плохо знают блюда национальной кухни, традиционные приемы и способы обработки продуктов. Связано это в первую очередь, безусловно, с воспитанием в школах-интернатах целых поколений коренных северян, отрыв их от навыков ведения традиционного домашнего хозяйства, привычка к интернатской еде.

На Чукотке мне рассказывали о ребятишках из национальных школ-интернатов в эскимосских поселках, которые после обеда бегали на берег океана, чтобы пожевать выброшенные прибоем листья морской капусты. После нормального сытного обеда с тушенкой, сгущенкой, конфетами — грязная морская капуста. Зачем? Просто детское баловство? А может, «биологическая память»? Может быть, так проявляются те особенности организма, которые должен знать и учитывать врач, педагог, эколог?

Для контраста обратимся к примеру народов, обитающих в экологических условиях с принципиально иными, но не менее суровыми, чем Арктика, требованиями к организму человека. И расскажем об особенностях питания представителей только одной группы кочевых и полукочевых скотоводов засушливых саванн и полупустынь тропической Африки — масаи, туркана и покоты.

Они традиционно не рассматривали скот как потенциальный источник мяса. Для них стадо — прежде всего показатель престижа, символ богатства (точно так же относились к табунам своих коней индейцы североамериканских прерий в XIX веке). Повредить бычку или корове, тем более пустить их на мясо для масая прежде всего означает понизить свой социальный статус. Только во время засухи обычай и суровая необходимость допускают зарезать безнадежно ослабевшее животное. Как ни удивительно, но благодаря этому именно последняя треть тяжелого засушливого сезона у скотоводов саванн самое «мясное» время года. У менее зажиточных туркана такое же отношение распространяется и на мелкий рогатый скот, коз и овец. Верблюд же для туркана — настолько большая ценность, что о его убийстве просто не может быть и речи.

Таким образом, присущий пастухам Восточной Африки тип животноводства можно охарактеризовать как «сберегающий»: он ориентирован прежде всего на получение «восполнимых продуктов скотоводства», но не мяса. Наши европейские традиции предполагают в такой ситуации только молочное животноводство. В Африке традиции иные.

«Кровь с молоком», говорим мы иногда, описывая здорового цветущего человека. «Молоко и кровь» — могли сказать о своей основной пище скотоводы-кочевники восточноафриканских равнин. Путешественников прошлого поразил обычай покотов, масаев, туркана использовать в пищу не только молоко, но и кровь домашних животных. В англоязычной этнографической литературе появилось даже специальное словечко: по аналогии с «молочным скотом» («milk animal») стали использовать термин «bleed animal» который можно перевести как что-то вроде «кровоносного скота».

Вопреки утверждениям авторов некоторых популярных статей, масаи не приготавливали себе пищу; смешивая кровь и молоко. Такая смесь употреблялась редко, и не как пища, а как рвотное или слабительное: согласно обычаю, скотовод или охотник должен был полностью «очистить» желудок и кишечник. чтобы перейти от мясной пищи к молочной или наоборот.

Вареный язык оленя

Язык промыть, залить малым количеством холодной воды (вода должна только покрывать язык), довести до кипения. Убрать пену и варить до двух часов на очень слабом огне. За час до готовности в бульон добавить специи, коренья, лук, соль. Готовый язык вынуть из бульона, промыть, очистить от кожицы и снова хорошо прогреть в бульоне.

Если хотите рискнуть и попробовать вареный язык по-нивхски, — варить всего 30-40 минут, специи и соль добавить в бульон за 10 минут до готовности.

Подавать язык теплым или холодным, нарезав тонкими ломтями.

Бульон используют для приготовления мучного супа. В кипяченой воде размешать муку до густоты блинного теста и вливать в горячий бульон, быстро помешивая. Суп варить 20-25 минут.

Студень из лишайника (саамы)

Килограмм вымоченного в воде лишайника цитрарии («исландского мха») залить двумя литрами воды и варить до полутора часов на слабом огне. В бульон добавить 10 граммов соли, специи. Охладить до комнатной температуры. Использовать для заливки мясных и рыбных блюд.

Нянь пул енк (хантыйское блюдо)

Замешать густое пресное тесто, раскатать и нарезать кубиками со стороной около 3 сантиметров. Кубики закинуть в кипящий бульон, образовавшийся после варки мяса глухаря или рябчика. Суп подают после того, как кубики дважды всплывут.

Основой рациона скотоводов засушливых саванн было и остается, конечно, молоко. Свежую кровь скота пастухи африканских саванн пили в середине засушливого сезона в период, когда молока уже не хватало, но скот еще не страдал от бескормицы настолько, чтобы нужно было пускать на мясо безнадежно ослабевших животных.

В наши дни практика использования крови домашнего скота для пополнения диеты в период низкой продукции молока уже редко встречается у скотоводов масаев. хотя она по-прежнему распространена у туркана. Дело в том, что около трехсот лет назад туркана были оттеснены воинственными соседними племенами в негостеприимные засушливые саванны на юго-западе территории современной Кении. Они до сих пор довольно мало общаются с окружающими народами и в наиболее «чистом» виде сохраняют оттачивавшийся веками образ жизни и питания скотоводов пустынь.

Молоко коров и в основном верблюдов обеспечивает туркана от 50 до 90 процентов поступающей с пищей энергии. Интересно, что наибольшее потребление молока приходится на две группы: детей до трехлетнего возраста и девушек, которые в ближайшее время должны выйти замуж. Малыши, ясно: представители этой «возрастной когорты» — во всем мире основные потребители молока. Но девушки на выданье?.. Между тем именно такое распределение пищи оказывается наиболее рациональным. И вовсе не потому, что девушка будет «красивее выглядеть» и потому жених даст за нее большой выкуп, — так сами туркана объясняют обычай «усиленного», по их понятиям, питания. На самом деле, получается так, что при постоянном недостатке питания будущие матери получают все-таки некоторый «запас» белков, который будет израсходован при вынашивании первого ребенка и выкармливании малыша.

Итак, молоко, мясо и в некоторых случаях кровь домашних животных — основные продукты питания скотоводов полупустынь и саванн. У масаев и сенегальских скотоводов фулани потребление белка более чем в два раза превышает рекомендованный европейскими врачами уровень, а в некоторых группах туркана — даже в четыре. От 30 — 40 до 73 процентов калорий обеспечивают жиры: верблюжье молоко жирнее коровьего почти в два раза. В результате содержание жиров в пище африканских скотоводов тоже заметно выше нормы, установленной для современного городского жителя.

Удивительная вещь: здесь, в пустыне, на «другом полюсе» экологической адаптации человека, мы сталкиваемся с той же особенностью питания, что и в Арктике. Та же, что и у эскимосов, «белково-жировая» диета. При этом, как и у заполярных чукчей и саамов, у скотоводов африканских саванн не обнаружено признаков сердечно-сосудистых заболеваний. Впору бы снова заподозрить наличие таинственной «природной защищенности» от атеросклероза. Однако, как и в предыдущем случае, эта идея подтверждения не находит.

Секрет таков: африканские скотоводы получают всего 55 — 75 процентов необходимой энергии. Попросту говоря, они все время находятся на грани голода, в лучшем случае недоедают. При этом белки, которые у живущих в более комфортных условиях людей используются только как строительный материал для обновления клеток организма, у туркана почти немедленно расходуются в качестве «топлива», обеспечивающего работу мышц. То же происходит и с жирами: они не откладываются «про запас» (образуя к тому же наросты на внутренней поверхности кровеносных сосудов и приводя к развитию атеросклероза), а сразу же сгорают, пополняя энергетику организма. Возможно, что высокое содержание жиров в рационе жителей пустынь отчасти помогает им в решении чрезвычайно актуальной задачи восполнения недостатка воды.

Мы, жители умеренного климата, с пищей и водой получаем не все количество влаги, которое нам необходимо. Примерно 14 процентов жидкости (около 350 миллилитров в сутки) обеспечивают проходящие в организме химические реакции. Это так называемая метаболическая вода. Основной ее источник — жиры. Многие биохимики допускают, что пища с повышенным содержанием жиров в условиях пустынь может служить дополнительным источником метаболической воды.

В заключение — о некоторых важных положениях, касающихся экологии питания человека. В любой экосистеме перенос энергии от первоначального источника (растений) происходит по цепи — или пирамиде — питания. Разумеется, перенос этот сопровождается потерей энергии. Полезная продукция каждого уровня цепи составляет около десяти процентов поступившего количества вещества и энергии. Учитывая все это, можно понять, какие пути к повышению уровня снабжения энергией (то есть пищей) были открыты для человека «доиндустриального общества».

Переход к более простой и короткой цепи питания позволяет получить значительный эффект. Наиболее яркий пример — вегетарианство некоторых групп Индии и Новой Гвинеи. В условиях тропиков с огромной продуктивностью растительной биомассы, пригодной для Питания человека, переход к эксплуатации низшего этажа пирамиды питания дает заметный выигрыш в притоке веществ и энергии. Но такой вариант, по сути, закрыт для групп, обитающих в Арктике или пустыне. Тундровыми лишайниками или жесткими семенами саванновой акации человеку не прокормиться. Их могут поедать только специализированные в этом отношении существа — северные олени в Заполярье, козы и верблюды в полупустыне.

Человека выручало то, что в ходе своей эволюции он «специализировался на неспециализации»: становился все менее зависим от четко очерченного круга экологических условий. Важнейшую роль играла и неспециализация в отношении питания. Всеядность необычайно расширила для человека спектр возможностей. Один из нагляднейших примеров — эскимосы ичукчи, которые одновременно используют пищевые цепи экосистем моря, рек, приливно-отливной зоны, суши. К тому же эксплуатация этих пищевых пирамид происходит одновременно на разных «этажах». Тундровые ягоды, северные олени и охотящиеся на них медведи — все они относятся к одной пищевой цепи, и каждое из ее звеньев идет в пишу человеку — обитателю Арктики. То же можно сказать о морской рыбе и поедающих ее тюленях — они составляют элементы океанической пищевой цепи и при этом одновременно входят в рацион эскимоса. Подобный подход к использованию ресурсов мы обнаруживаем и у коренных обитателей пустынь. По данным немецкого этнографа Ф. Роуза, аборигены пустынных районов Центральной Австралии употребляли в пищу как минимум 122 вида организмов: наземных животных, моллюсков, крабов, растений.

Достичь такого разнообразия питания в пустыне не смогло ни одно животное, «знающее свое место» в цепи питания и высоко специализированное настрого определенном экологическом окружении. Только человек с его большим мозгом, умелой рукой и способностью создавать вокруг себя подходящую для обитания среду смог освоить практически все пригодные для млекопитающего экологические ниши планеты и накрыть там обеденный стол, циновку, достархан или шкуру у костра в чуме. •

Рыба с черемшой (кета)

Черемшу перебрать, мелко нарезать или пропустить через мясорубку, добавить соль, уксус, толченые кислые ягоды. Все тщательно перемешать.

Рыба припускается отдельно на слабом огне. При сервировке к рыбе подать приготовленный гарнир из черемши.

БЫТИЕ БЫТА

За долгие годы торжества социализма словечко «быт» приобрело в нашем языке пренебрежительный оттенок. А ведь если разобраться, быт — это жизнь, наше повседневное бытие и заслуживает не меньшего внимания, чем хорошие книги и сверхновые звезды.

Малютка «Чарли»

Полное название этого экзотичного складного транспортного средства — «Muz Charly». Электросамокат, выпущенный американской фирмой, заряжается от обычной розетки и легко размещается в багажнике автомобиля. Два колеса, рама с площадками для ног, укрытая округлым пластиковым кожухом, растущие вверх стойки руля и сиденья — вот портрет «Чарли». Начинка: мотор, аккумулятор и зарядное устройство со штепсельной вилкой. 24- вольтового аккумулятора, заряжаемого от бытовой сети, хватает на 25—50 километров пробега со скоростью до двадцати километров в час. Бортовой датчик запаса хода подскажет, сколько еще можно будет проехать без «стыковки» с розеткой. Другой индикатор указывает время и скорость. Остальные органы управления те же, что и на скутере, — руль, газ, тормоза.

Словом, получилась надежная, простая в обращении машинка, которую можно использовать на работе, на даче или для поездки в ближайший магазин. Подъехав к дому, «Чарли» можно быстро сложить и занести в квартиру.

Маринад против рака?..

Все знают, что пережаривать мясо на огне с образованием черной корочки опасно: образуются канцерогенные вещества. Сахара и аминокислоты из обгоревшей мускульной массы превращаются в гетероциклические амины, которые способствуют образованию опухоли. Все это знают и ... продолжают наслаждаться грилем, потому что это очень аппетитное и увлекательное занятие.

Марк Книз с коллегами из Ливерморской национальной лаборатории в Калифорнии пришли к выводу, что угрозу рака можно существенно снизить, если перед обжариванием замариновать мясо. Для маринада они использовали смесь оливкового масла, уксуса, сахара, лимона, горчицы и чеснока. Если держать мясо на огне не более двадцати минут, то гетероциклических аминов в нем образуется раз в десять меньше, чем без маринада.

Исследователи честно признаются, что не понимают причины происходящего, и активно изучают различные маринады на предмет их защитных свойств. А нам остается лишь восхищаться мудростью горцев, которые много веков маринуют шашлык и ни в коем случае его не пережаривают.

Попробуем?

Наши офисы и квартиры буквально напичканы самой разной электроникой, испускающей далеко не полезные излучения. Поэтому специалисты усиленно ищут способы защиты от вредного влияния телевизоров и компьютеров. Американские специалисты в этой области установили, что если рядом или прямо на «ящик» поставить известное всем растение алоэ (столетник), то оно будет забирать на себя жесткие излучения, особенно вредные для здоровья.

Радар чует протечку

Все знают, как настоящие англичане экономят воду: они даже умываются из раковины, заткнутой затычкой, чего ни один уважающий себя россиянин в принципе заставить себя сделать не сможет, разве что за приличное вознаграждение. Теперь они взялись за протечки водопроводов с энтузиазмом и на научной основе. Оказывается, у бережливых англичан по пути к потребителю из труб вытекает четверть воды, а в Лондоне и того больше — сорок процентов?

До сих пор струйки воды из труб, находящихся под землей, находили при помощи радара, действующего на основе эффекта Доплера: он посылал сквозь землю радиоволны, и по их отражению можно было определить, вытекает там что-то или нет. Но метод плохо работал с маленькими дырочками и протечками. Теперь водяная компания «Мекон» из Кембриджа разработала радар, который фиксирует не вытекание воды, а дрожание трубы, порождаемое вытеканием. Директор компании Марк Харпер говорит, что их прибор способен заметить микронное дрожание. За год использования компании удалось снизить потери в четыре раза — убедительный аргумент в пользу работоспособности метода.

Слышу то, что вижу

Доминик Массаро из университета в Калифорнии много лет занимается тем, что изучает, как человек понимает речь другого человека — глазами или ушами.

Звучит странно, но, оказывается, в шумном помещении можно понять говорящего лишь на четверть, если ты его не видишь, и на три четверти, когда ты можешь следить за его губами.

Массаро создал «говорящую голову» — манекен, повторяющий губами то, что говорит его динамик. По его мнению, наличие такой головы в телефоне резко повысит «понимаемость» телефонного разговора. Сейчас Массаро изучает, как может помочь делу выражение эмоций на лице манекена.

Фильтры из орехов

Самые хорошие фильтры до сих пор делали из активированного угля — это всем известно. Они успешно очищают воздух и воду и часто используются в домашних фильтрах. Активированный уголь получают из обычного угля сильным нагревом, при этом улетучиваются органические составляющие и остается пористая углеродная основа. Грамм активированного угля содержит полторы тысячи квадратных метров поверхности. Проблема в том, что при нагревании появляется много опасных отходов, в том числе двуокись серы.

Оказывается, можно делать прекрасные фильтры из ореховой скорлупы. К такому выводу пришел Крис Тоулс, химик из исследовательской сельскохозяйственной лаборатории в Новом Орлеане. Он размалывал скорлупки в порошок и нагревал их без кислорода. Это выгоняло из порошка кислород и водород, оставляя пористую основу. В США производится около сорока трех тысяч тонн орехов ежегодно, а скорлупа их продается по цене несколько пенсов за тонну на корм животным — ничего дешевле придумать нельзя. Фильтры же прекрасно продаются по два доллара за килограмм. Вот они, бережливые американцы — даже шелуху от семечек в дело пускают!

ВСЕ О ЧЕЛОВЕКЕ

Денис Рогачков

Марта и психотерапевты Рационально-эмотивная терапия

Окончание. Предыдущие статьи — в номерах 12 за 1997 год, 1 — 3 за 1998 год.

Людей расстраивают не события, а то, как от к ним относятся.

Эпиктет

У птиц с удаленными полушариями, если их оставить на долгое время без корма, можно наблюдать бесцельное блуждание и клевание по воздуху или в поле.

В.М. Бехтерев. «Объективная психология»

Взгляд на человека Альберта Эллиса, создателя рационально-эмотивной психотерапии, в чем-то близок бихевиоризму. На некоторые внешние события человек отвечает своим поведением, эмоциями, состоянием. Но эти «эмоциональные последствия» связаны с внешними событиями не напрямую, они «фильтруются» через систему убеждений, правил, верований, и корень «душевных» проблем — именно эта система. Люди часто не могут изменить мир вокруг себя, но могут изменить свое отношение к нему; Психически больной для Эллиса — это человек, плененный иррациональными, жесткими универсальными установками, не имеющими никакого отношения к реальности. Эллис говорил о четырех типах таких порочных универсальных принципов: навязывание миру своих представлений (например, «все должны быть честными и порядочными»), катастрофическое видение ( «если она меня бросит — тогда все, конец!»), принцип долга («я должен быть богатым или сильным, или красивым, или компетентным...») и принцип, по которому оценка каких-то качеств человека переносится на него целиком («он недостойный человек, потому что у него перхоть и грязь под ногтями»). Чтобы помочь, терапевту нужно выявить эти иррациональные установки и разрушить их — с помощью логики или юмора, развив эти принципы до абсурда и вместе посмеявшись над ними, или с помощью игры в психологической группе, или в реальной обстановке сделать что-то из ряда вон выходящее (надеть шнурки разного цвета, если слишком озабочен своей внешностью, или специально плохо выступить публично, если боишься говорить перед большой аудиторией), чтобы допустить катастрофу и открыть, что это не самое страшное. Беседа с таким терапевтом чем-то похожа на сократовский диалог — он спорит, опровергает, доказывает, читает лекции. И при этом его собственный принцип: «главное в жизни — чтобы она была в кайф» (фраза, с которой Эллис начал один из своих семинаров по рационально-эмотивной терапии).

Когда первый сеанс закончился и Марта дышла из кабинета, в голове у нее была полная неразбериха. Этот человек либо специально противоречит ей во всем, что она считала незыблемым и священным, либо абсолютно безнравственен- «А кто вам сказал, что вы должны заботиться о своих детях?», «А где написано, что глисты — это плохо?», «Доисторические люди никогда не мылись, в их шкурах копошились вши, их покрывали струпья и лишаи, но разве они были несчастнее вас?» — эти и такие же глупые и бессмысленные вопросы он задавал ей целый час, и она пыталась с ним спорить, доказывая очевидные веши, но не могла — его логика была безупречна. И вместе с тем он производил хорошее впечатление: высокий умный лоб, четкость мыслей, рыжеватые вьющиеся волосы — этакий древнегреческий философ. «Вы боитесь попасть в сумасшедший дом? Ну что тут такого? — Но я ведь останусь совсем одна. — Значит, вы больше боитесь одиночества? — Наверное, да. — А кто вам сказал, что одиночество — это плохо? — Но это действительно ужасно! Я всегда была с кем-то. Я не представляю себя одной. — Если вы никогда не были в одиночестве и не знаете, что это такое, с чего вы взяли, что это ужасно? Где написано это неопровержимое для вас утверждение?» К тому же все это записывалось на магнитофон, в конце встречи терапевт дал ей кассету, чтобы Марта могла прослушать ее дома и подумать как следует. «А на самом деле, почему мне кажется, что одиночество — это так страшно?»

Терапевт не скрывал от Марты своих целей. На следующей встрече он прочитал ей целую лекцию о том, как системы глупых установок искажают человеческую жизнь, делают людей скованными и несчастными. Его теория была ясной и логичной. Марте, с ее склонностью все упорядочивать (вспомним, что она даже детей называла в алфавитном порядке — Арлин (А), Барри (B), Чарльз (С), Дебра D)... и рожала их каждые два года), эта теория пришлась по душе. Постепенно она стала понимать, что, действительно, всю жизнь руководствовалась несколькими принципами, всегда казавшимися ей незыблемыми и очень важными, которые она принимала на веру и никогда не пыталась размышлять, верные они или нет. И может быть, терапевт был прав, когда сказал, что она сама с помощью этих жизненных правил выстроила вокруг себя маленький и жалкий мир, в котором жила, как червь, и боялась больше всего именно червей. Когда-то, когда заболела Арлин, черви вторглись в мир Марты и стали разрушать его. Марта спряталась в ванной и стала проводить в ней большую часть своей жизни. Мир стал меньше — в нем остались вода, кран, полотенце, но она все равно сохранила его. «Если вам этого достаточно, тогда зачем плакать и жаловаться? Почему бы не решить, что кроме ванной больше ничего нет. и не жить там счастливо? Это было бы логично».

Когда Марта рассказывала о прошлом, о болезни Арлин, ей на какое-то мгновение показалось, что ее болезнь спряталась там, в том времени. Стоило только распутать клубок противоречий, страхов и переживаний тех событий, все встало бы на свои места. В ней проснулась надежда, и она попросила терапевта помочь ей. Но он был против.

«Какой смысл копаться в событиях десятилетней давности! И тогда, и раньше, и до того пугались вы сами, есть что-то в вас, что заставляет тревожиться по определенным поводам. Давайте посмотрим на это сейчас в том виде, в каком это в вас сейчас, и исправим это. Например, только что вы сказали, что вас тогда испугала болезнь Арлин, и вам показалось тогда, что вы никуда не годитесь как мать. На прошлой встрече вы говорили, что теперь чувствуете вину из-за того, что по причине болезни не можете ухаживать за детьми и мужем. Что вы плохая мать и жена. Еще как-то вы сказали, что на работе не всегда могли исполнять вовремя все поручения — и вы чувствовали себя виноватой, потому что плохо работали. Вам не кажется, что во всем этом есть что-то общее, какой-то принцип, который заставляет вас мучиться?» «Может быть, но какой?»

Когда прозвучал этот вопрос, Марте стало не по себе. В ней есть что-то, что делает ее сумасшедшей. В ней, не в том, что ее окружает, а в ней. Она выключила диктофон. Дома никого не было, Джордж ушел на работу, дети разбрелись кто куда, и она воспользовалась тишиной и одиночеством, чтобы прослушать пленку. «Как все-таки странно слушать свой голос. И почему он всегда кажется таким неприятным, чужим, неестественным? Словно это не на самом деле, а роль в спектакле. И я. по-видимому, не слишком хорошая актриса. Или все-таки это плохой спектакль?» Она снова почувствовала тревогу. Захотелось пойти в ванную, вымыть руки, успокоиться. «Но почему в конце концов снова в ванную? Почему бы сначала не дослушать до конца пленку!» Ей захотелось выругаться. «Не сойду с места, пока не услышу щелчка автостопа!»

«Мне кажется, что вы всегда хотели быть совершенной. Во всем. Быть образцовой матерью, женой, работницей. Вы по натуре — перфекционист. Или прекрасно, абсолютно — или никак. И посмотрите, что получалось в результате. Когда заболевали дети, вы оказывались плохой матерью, начинали нервничать, и постепенно ваши нервы оказались для вас важнее, чем дети или муж. Вы, как и тысячи других, не всегда успевали сделать работу вовремя. Старались изо всех сил, но как бы вы ни старались, вам никогда не удавалось достичь совершенства. Чем более совершенной вы старались быть, тем дальше уходили от идеала, или, пользуясь вашими словами, становились все хуже и хуже. Может, в самом принципе «абсолютизма» есть какая-то ошибка?»

«Ну да, возможно, что идеал не достижим, но нам нужно стремиться к нему».

«Нам? Смотрите, во-первых, вы сейчас решили за меня, что мне делать, а во-вторых, нужно стремиться или должно, как правильнее?»

«Ну хорошо, я считаю, что должна стремиться к совершенству».

«Хорошо, значит, это правило. Где оно написано?»

«Вы опять задаете свой любимый вопрос».

«А если это было бы неверно, если вы не должны никуда стремиться, тогда что?»

«Тогда я буду, как животное. Я стану хуже. Никуда не стремиться — значит становиться хуже. Может быть, только то, что я стремилась стать хорошей матерью, женой и помогает мне хоть как-то держаться на плаву».

«Хорошо, значит, у вас все более или менее нормально. А если бы вы перестали держаться на плаву?»

«Это было бы ужасно».

«Опять ваше волшебное слово. Ужасно. Катастрофа. Если бы что-то случилось, это было бы катастрофой, концом всему. Ас чего вы взяли? Где это написано? Может быть, это еще один принцип, лишенный всякого основания?»

«Вы все переворачиваете с ног на голову. Дома нужно ходить в пальто, а в магазин в халате. Нужно стремиться к плохому, и будет хорошо».

«Я так не говорил. Вы придумали новый принцип вместо старого. Я скорее имел в виду, что нет жестких правил — «необходимо быть совершенным». Уж если на то пошло и нужно говорить в этом ключе, я предложил бы вам сказать мягче: «Было бы хорошо, если бы сын учился на четверки, вместо того чтобы говорить: «Он должен (долженствование) хорошо учиться или даже лучше всех, прекрасно (перфекционизм) , иначе он никуда не годен, это ужасно (катастрофа)», а все вместе — навязывание ему своих представлений о том, что должно быть. Кстати, хорошее упражнение, попробуйте сходить в магазин в халате, а придя домой, переоденьтесь в пальто. Посмотрите, действительно ли это так ужасно, как кажется».

«Вы это серьезно?»

«Вполне. Кстати...»

Кассета кончилась.

Марта вспомнила, что пообещала выполнить это упражнение. «И что же, мне действительно пойти в магазин в халате?» Она посмотрела на себя со стороны. Чтобы дойти до ближайшего супермаркета («Супермаркета! где так много народа и так светло, все рыщут по прилавкам и пялятся друг на друга»), нужно перейти улицу, пройти минут десять и пересечь площадь. Она представила, как идет в своем розовом коротком махровом халатике, красное пятно на левой ноге (раздражение от мыла), в тапочках... Но в то же время — «раздражение от мыла! Дошла до ручки. Мне плохо, но я не могу перестать мыться». Но «соседи и так, наверное, смотрят на меня, как на сумасшедшую, вот и подтверждение: выйти на улицу в таком виде!..» А что потом, как я объясню дома, почему я, войдя, надеваю пальто? Бред какой-то! Но с другой стороны, может, и вправду лучше один раз пережить худшее, чем всю жизнь бояться того, что никогда не произойдет».

Когда Марта вошла в магазин, никто не обратил на нее внимания. Она что-то положила в корзину («Не важно, что, лишь бы скорее отсюда!») и подошла к кассе. «С вас три семьдесят пять». «У вас не будет мелочи?» «Раз, два... шесть — ваша сдача». «Спасибо, приходите еще». Когда Марта вернулась и надела пальто, дома еще никого не было. Арлин вошла в тот момент, когда Марта вешала его обратно на вешалку.

— Ты куда-то ходила?

— В магазин.

— Что купила?

— Не знаю, посмотри на кухне.

«Пронесло. Ну и дура, делаю какие-то глупости, как девчонка. Мать шестерых детей».

— Мама, спасибо. Я так люблю эти йогурты.

«Ужасно. Катастрофа. Если бы что-то случилось, это было бы катастрофой, концом всему. А с чего вы взяли? Где это написано? Может быть, это еще один принцип, лишенный всякого основания?»

— Давайте попробуем вернуться к вашим глистам. Вы все так же боитесь их?

— Я все время боюсь заразиться чем-нибудь. Хотя глисты, пожалуй, самое страшное и противное.

— Страшное или противное?

— И то, и другое.

— Но есть, например, брюшной тиф, СПИД, ядерная война.

— Это, конечно, страшнее.

— А глисты?

— Противнее.

— Глисты ужасные?

—Ужасные. Опять это смешное слово?

— Такие же ужасные, как пойти в магазин в халате?

— Нет, меньше.

— Глистами нельзя заражаться ни в коем случае?

— Скорее, хотелось бы ими не заражаться.

— А если все-таки это произойдет?

— Нужно сразу же обратиться к врачу.

— Вы очень здраво рассуждаете.

— Зато вы задаете очень странные вопросы. У вас с головой все в порядке?

— Но я знаю правильные ответы,

— Значит, они известны заранее? А как вы думаете, это не еще одна абсурдная установка?

— ??? Кажется, это наша последняя встреча.

— Интересно, а что, это происходит на самом деле или я слушаю кассету?

— А как вам кажется?

— Думаю, что это происходит на самом деле, потому что мой голос звучит нормально.

— Вы заберете ее с собой?

— Нет, оставлю вам на память. Может, поразмыслите нал ней на досуге.

— Но ведь на самом деле так не бывает.

— Что?

— Чтобы все проходило так гладко и легко, как здесь описано.

— Конечно. Такое лечение заняло бы как минимум полгода, и потом было бы хорошо посещать специальную группу.

— Но все-таки исцеление возможно?

— Думаю, да. Хотя, наверное, это не зависит от типа терапии, скорее от чего-то, что происходит между пациентом и терапевтом.

— Что-то универсальное?

— И да, и нет.

— То есть это еще одно универсальное утверждение?

— Нет, потому что то, что происходит между пациентом и терапевтом, между двумя людьми — всегда уникально.

— И все-таки смысл в том, чтобы навести порядок в другом человеке? Сделать его рациональнее?

— Иногда да, иногда нет. Помните, что написал английский психиатр Р.Д. Ленг в конце одной из своих книг?

«Огни города в ночи, с воздуха, удаляющиеся, как и эти слова, атомы, каждый из которых содержит в себе свой собственный мир и всякий другой мир. Каждый - запал, чтобы тебя запустить...

Если бы я мог тебя включить, если бы я мог свести тебя с твоего жалкого ума, если бы я мог тебя различить, я дал бы тебе знать».

А исцеление каждый находит свое. Другие только могут помочь найти его где-то в себе. Глубоко. Особенно если оно лежит на самой поверхности...

Чтобы познакомить читателей со всем разнообразием психотерапевтических направлений (которых не менее 150), истории Марты К. можно было бы рассказывать еще не один месяц. Экзистенциальная терапия, НЛП, эриксоновский гипноз, вегетотерапия Райха, биоэнергетика Лоуэна, терапия первого крика... — все эти подходы достойны того, чтобы рассказывать о них, может быть, уже в другой форме. Но прежде чем попрощаться с Мартой, мы представляем еще одну историю, историю ее настоящего исцеления. Об этом рассказывает Джеймс Прохаска — психотерапевт, который на самом деле лечил ее и описал этот случай в своей блестящей книге «Системы психотерапии: транстеоретический анализ», к сожалению, не переведенной на русский язык.

3. Польке. «Я больше не могу это выносить». 1983-1984 годы.

Когда мы встретились с Мартой и решили, что будем заниматься терапией, это был ее выбор, хотя у нее и не было особых альтернатив. Последние шесть лет она каждую неделю ходила к психоаналитику, год провела в стационаре, где занималась психоанализом трижды в неделю. Терапия была нс слишком успешной: Марте уже казалось, что у нее нет иного будущего, кроме психиатрической больницы.

Таким образом, у Марты было несколько альтернатив: самоубийство, психушка или попытаться пройти терапию со мной. Приняв решение в мою пользу, она хотя бы отчасти проявила свою автономность и заранее согласилась на тяжелую совместную работу, которая, как она понимала, будет не слишком приятной.

Я был молод и отчасти наивно полагал, что смогу помочь этой женщине освободиться от ее навязчивых состояний, и мои возможности казались мне почти безграничными.

После того как мы решили работать вместе, я приложил все силы, чтобы собрать информацию о Марте, расспрашивая ее саму, ее предыдущих терапевтов, мужа и всех остальных, имеющих к ней какое-либо отношение. Также я постарался собрать как можно больше информации о случаях успешного исцеления больных, страдающих навязчивыми состояниями. Тест Роршаха показал, что она не была сумасшедшей и не могла сойти с ума от стресса или катарсических переживаний, возможных во время терапии. Я рассказал ей о том, что один из способов лечения таких состояний — освобождение эмоций, и предложил ей самой решить, хочет ли она попробовать встретиться лицом к лицу с глистами и грязным бельем, от которых она убегала последние десять лет. Она с юмором сказала, что это лучше, чем электрошок в государственной психиатрической лечебнице. Таким образом, она снова сделала выбор. Хотя он снова был почти что автоматическим.

Мне казалось, что для лечения Марты нужно использовать разные способы. Так как ее мытье рук стало уже автоматическим и она потеряла контроль над ним, мы решили, что она на некоторое время ляжет в клинику, где мы могли бы контролировать ее и помочь ей управлять своими омовениями. Всякий раз до и после мытья она должна была сообщать об этом сестрам. Это всякий раз фиксировалось; мы получили картину ее омовений, что для Марты было своеобразным зеркалом, обратной связью, через которую она могла осознать свои действия. Кроме того, всякий раз, когда Марта говорила сестрам о своем намерении мыться, она могла поделиться с ними своей тревогой и рассказать о стимулах, толкавших ее под душ. Теперь всякий раз перед тем, как пойти в ванную, Марта попадала в ситуацию выбора — своего выбора, и сестры старались подкреплять в ней решимость отложить омовение на потом. Через некоторое время мы условились, что Марта будет мыться не больше пяти минут.

Кроме того, мы трижды в неделю занимались освобождением эмоций и дважды в неделю — терапией, похожей на клиент-центрированную, во время которой она делилась своими чувствами. Еще раз в две недели я встречался с ее семьей, чтобы помочь им разрядить их злость и негодование по отношению к Марте, скопившиеся за последние годы. Оказалось, что четверо из детей не хотят, чтобы она возвращалась домой. Однако через какое-то время старшие дети вспомнили атмосферу радости, которая была у них в семье до того, как заболела Марта.

Была еще эдипова сцена: Марта воображала, как отбивает у собственной матери отца и занимается с ним сексом; представляла себе, как сходит с ума, ходит голая вокруг дома и многое другое. Одной из последних сцен было заключение Марты в психушку в особую палату, на двери которой было написано: «Безнадежный случай. Всякие посещения запрещены». После этого я попросил Марту принести из дома грязное нижнее белье, и она дотрагивалась до него с закрытыми глазами.

Марта пробыла в клинике шесть недель. За это время ей стало значительно лучше. Особое улучшение произошло после того, как, проигрывая сцену драки с отцом на кухне, неожиданно Марта опрокинула стол и начала ругаться, кричать, плакать, биться в конвульсиях. Это продолжалось около двадцати минут, за которые Марта выразила свою тоску и тревогу так полно, насколько это вообще возможно. После этого она могла поднять с пола клубок шерсти и даже выпить воды из одного стакана с хиппи, тогда как раньше она не могла и секунды вытерпеть такого типа рядом с собой.

К возвращению Марты из клиники ее семья сделала в доме ремонт, и дети украсили его. В первые выходные, когда мы отпустили ее домой, Марта выбросила весь хлам, который она скопила в кладовках, и, как она потом говорила, была счастлива от ощущения свободы, которое охватило ее. Кроме того, к нашему удивлению, она стала позволять мужу заниматься любовью чаше, чем когда бы то ни было. В первый же день, когда они с мужем оказались в спальне, она попросила его заняться с ней любовью. Это было в первый раз, когда они занимались сексом днем. Через несколько месяцев Марта испытала первый оргазм в своей жизни. Ей было тогда 47 лет.

Семья была поражена тем, насколько изменилась Марта. Дети рассказывали мне, что она стала печь для них пирожки, стала валяться на полу и играть с ними, начала стирать и помогала устраивать вечеринки для их друзей. Джорджу было сложно принять Марту такой, какой она стала. Я предложил ему тоже пройти курс терапии, но он отказался.

Однако через некоторое время первая радость Марты от того, что она наконец-то дома и здорова, прошла У нее появились трудности в общении с детьми, от которых она отвыкла. Она старалась дать им всем как можно больше внимания, но это оказалось выше ее сил. У нее снова появились тревога и чувство вины. Особенно она чувствовала вину за то, что у Барри, ее сына, проявились некоторые психологические трудности. Теперь Марта старалась быть как можно ближе к детям, когда им нужна была эмоциональная поддержка.

Через некоторое время ей стало трудно ограничивать свой утренний душ, и она стала тратить на него больше пяти минут. Дома в ванной тревога охватывала ее сильнее, чем в клинике, потому что у Марты зафиксировалась тревога именно в связи с этим местом, где она многократно исполняла свой утренний ритуал. Поэтому я провел несколько сеансов по освобождению эмоций у нее в ванной (естественно, Марта была одета).

Когда я ушел из клиники и наши встречи закончились, для Марты это было тяжелым - переживанием. Но через некоторое время она оправилась, и последнее, что я о ней слышал — это было через два года после окончания терапии, — у нее все еще оставались проблемы с утренним душем, но она стала самостоятельнее, устроилась на работу и, чтобы не опаздывать, была вынуждена ограничивать время утренних омовений. Компульсивные черты, присущие ей, остались, но она выглядела вполне нормально и сохраняла живые отношения с мужем и детьми.

Надеемся, читатели журнала убедились в том, насколько разнообразен мир психотерапевтических подходов и методик; все они в каждом конкретном случае могут вывести человека из душевного кризиса — впрочем, любая может в оказаться бессильной.

О психотерапии и психотерапевтах, о месте, которое они могут занять в нашей культуре, об опыте их работы в нашей стране и о прогнозах на будущее мы поговорим в одном из ближайших номеров. •

ВО ВСЕМ МИРЕ

Как бы не оглохнуть!

Невыносимые звуки, исходящие из многочисленных стереомагнитофонов личного пользования, скорее всего отойдут в прошлое, правда, пока только во Франции. Во всяком случае, Национальная ассамблея проголосовала за то, чтобы покончить с раздражающими слух звуками и ограничить их громкость до ста децибел.

Звучание стерео на более высокой громкости может привести к необратимым повреждениям слуха уже после нескольких часов его воздействия, а если громкость будет выше ста пятнадцати децибел, то и после нескольких минут.

Недавнее обследование четырехсот молодых людей показало, что каждый пятый из них страдает понижением слуха. Но скорее всего причина потери слуха не в слушании персональных стерео, а в посещении концертов рок-музыки. Специалисты призывают правительство принять закон об ограничении силы звука на этих концертах также до ста децибел.

Большая операция на маленьком сердце

Проведя положенное время в роддоме, большинство малышей со счастливыми родителями отправляются домой. Однако некоторые вынуждены задержаться. К сожалению, и среди только что родившихся бывают сердечники. Операцией на сердце взрослого человека в наши дни никого уже не удивишь. Но вот операции на сердце новорожденного сегодня делают лишь в немногих клиниках мира, в частности в Германии. Если у появившегося на свет младенца перепутаны желудочки сердца, то без вмешательства хирурга он долго не проживет. Подобная операция проводится с подключением аппарата «сердце-легкие». Ребенку меняют положение жепудочков и заново «перешивают» крупные венечные артерии, имеющие диаметр всего- то один миллиметр. Благодаря искусству хирургов и современной технике удается сохранить жизнь многим, казалось бы, обреченным человечкам.

Коварный алюминий

На симпозиуме «Геохимия и здоровье», проходившем в Королевском обществе естественных наук в Лондоне, американский исследователь Д.Перль из университета американского штата Вермонт сообщил, что алюминий, высвобожденный из почвы кислотными осадками, может вызвать некоторые формы старческого слабоумия, включая болезни Паркинсона и Альцгеймера — особо опасную форму слабоумия. Она затронула уже до трех миллионов американцев и является четвертой по числу смертей в старости.

Большой каньон требует чистого воздуха

Расположенный на северо-западе американского штата Аризона Большой каньон заслуженно считается одним из «чудес света». Сюда ежегодно съезжаются сотни тысяч туристов из различных концов Америки и из других стран мира, чтобы полюбоваться величественными горами и гигантской долиной, круто врезанной в берега реки Колорадо.

Однако в последнее время эту местность большую часть года окутывает дымка, резко сокращающая видимость. Было установлено, что она возникает в значительной мере вследствие выброса в воздух ежегодно семидесяти тысяч тонн двуокиси серы электростанцией «Навахо генерейтинг компани», находящейся вблизи от границ национального парка «Грейт каньон».

Содержание двуокиси серы в воздушном пространстве национального парка пока не превышает существующих в США предельно допустимых норм. Однако, учитывая растущий нажим со стороны природоохранительных организаций и угрозу судебного процесса, владельцы электростанции согласились понести немалые расходы и установить на электростанции систему фильтров, которые на девяносто процентов снизят выброс этого газа. Отныне ежегодное поступление двуокиси серы в атмосферу здесь не будет превышать семи тысяч тонн в год.

От атомной подводной лодки — к игрушкам

Каких только игрушек не бывает: и металлические, и деревянные, и керамические, и тканевые, красивые и не очень, дорогие и дешевые. В общем, «чем бы дитя не тешилось...» Существуют наземные игрушки, есть воздушные, ну а подводные? «Подводные лодки» — скажут некоторые. А еще?

Недавно в американских бассейнах появилась принципиально новая игрушка— «Тойпедо». Соревнуясь на дальность броска под водой, двенадцатилетний мальчик может кинуть ее на десять метров! Разработал игрушку бывший проектировщик атомных подводных лодок и автономных беспилотных разведывательных аппаратов Джон Уэрнер. Ее длина — 30 сантиметров, а вес — 400 граммов. Сегодня Уэрнер работает над новой моделью подобной игрушки. Он надеется, что она будет весить один килограмм и тренированный спортсмен сможет послать ее под водой на сто метров.

Кто знает, может быть, в недалеком будущем будут проводиться международные соревнования и по запуску «Тойпедо»...

ПСИХОЛОГИЯ И ПОВСЕДНЕВНОСТЬ

Софья Тарасова

Скандал как образ жизни

В конце прошлого года в Московском научном центре психического здоровья прошла международная конференция «Реформы службы психического здоровья: проблемы и перспективы». Заметьте: международная; проблемы в этой сфере, конечно же, есть не только у нас.

Служба душевного здоровья подразумевает как психиатрическую, фармакологическую помошь, так и решение сугубо психологических проблем личности. С первым везде более или менее благополучно, со вторым тоже хорошо. В Америке. Хочешь — иди на психоанализ, хочешь — к бихевиористу. И то, и другое входит в стоимость страховки. Есть и другие варианты: нейролингвистическое программирование, гештальтпсихология, телесно ориентированная терапия, психодрама. Тысячи возможностей!

Впрочем, у американцев свои трудности; нам они могут показаться экзотическими. Например, сокрушительный удар службе психического здоровья нанес потрясающий фильм Милоша Формана «Полет над гнездом кукушки»;

кто бы ожидал такую действенность искусства в «стране желтого дьявола»! Прогрессивная общественность страны возмутилась казарменными порядками в их комфортабельных психушках и стала требовать освобождения от тирании медиков психиатрических пациентов в начальной стадии, с легкой формой заболевания — короче, не представляющих опасности для окружающих. Прогрессивную общественность немедленно и с большой готовностью поддержала администрация многих штатов в жажде облегчить местные бюджеты, на балансе которых множество психиатрических заведений.

Огромное количество больных было в одночасье отдано на руки родным, не представлявшим себе всех трудностей совместной жизни с ними; многие бывшие пациенты вскоре оказались на улице совершенно беспомощные и никому не нужные.

Теперь американским психологам и психиатрам приходится заново решать, где проходит граница между пациентами, объективно нуждающимися в специальной помощи, уходе, особом образе жизни, и больными, которые все- таки могут сосуществовать с людьми здоровыми, вписаться в нормальный социум.

Язык не поворачивается сказать: нам бы их проблемы, но у нас и своих полно. Прежде всего — нехватка профессионалов и обилие шарлатанов в сфере психологической помощи. Откройте любую популярную газету на странице объявлений: «Парапсихолог, ясновидящий снимает стрессы, депрессии, лечит половую слабость, проводит сеансы психоанализа». Как показывает опыт, от такого психоанализа можно надолго лечь в клинику неврозов. К сожалению, подготовленных психоаналитиков в нашей стране чрезвычайно мало.

Психиатров тоже не хватает, во их все-таки гораздо больше, чем психотерапевтов. Психологическая помощь у нас страдает явным медикаментозным уклоном; это тройная проблема, смысл которой часто сводится к необходимости выбирать между опасностью острой вспышки, внезапной депрессии вплоть до склонности к самоубийству — и опасностью разрушения личности человека, фактически полного уничтожения его «я», ухода в растительное существование.

М. Эрнст. «Персонаж в приступе гнева». 1927 год

Ну и наконец, как говорилось на конференции, наша психологическая служба, в отличие от американской, имеет дело просто с малограмотным в психологическом отношении населением. О Фрейде никто слыхом не слыхал, диагноз «олигофрен» употребляют в качестве ругательства, а главное — не готовы оказать «первичную психологическую помощь» даже самым родным и близким.

Правда, тут не только наша проблема: во всем мире, независимо от глубины и широты охвата психологического всеобуча, за помощью к психотерапевту идут... не те люди. Обращается жена и просит переделать мужа, родители недовольны поведением ребенка. Вариаций сколько угодно. Никто не намерен меняться сам, а жаждет переделать окружающих.

Кого же чаще всего под белы рученьки приводят родственники? Конечно, тех. кто их больше всего «достает», устраивая ежедневные скандалы. «Не смей устраивать мне истерики!» — такая фраза нередко звучит в семейном быту. Хорошо, если дело ограничивается только скандалами на уровне крика друг на друга. А если у бедной жены начинаются боли в области сердца, головокружения, звон в ушах и тому подобное? Она — симулянтка (как почти наверняка скажет районный терапевт, прописывая валерьянку) или ее все же надо лечить?

После практики в Центре психического здоровья на Каширке у меня сложилось впечатление, что на белом свете больше всего шизофреников (в одной Москве их 71492 человека) и истеричек. В общем-то это недалеко от истины. Известный психиатр Антони Кемпинеки (наш журнал рассказывал о нем в 1996 году) вслед за Фрейдом описывает истерическую личность с научной точки зрения. А как бывает в нашей повседневной жизни?

Одна юная дама несколько лет назад вышла замуж за кубинца. По неопытности она поехала на Кубу в надежде на лучшую жизнь. Питаясь «один раз в день то рисом, то фасолью», девушка быстро поняла, что заграница оказалась «не такой». У нее появились различные страхи: дождя, ветра и прочих стихийных бедствий. Вернувшись под этим предлогом вместе с мужем на родину, она благополучно обосновалась в Москве. Однако симптомы не только не прошли, но и появились новые: «комок» в горле, временные ухудшения зрения и слуха, страх метро, страх открытых пространств, страх потери сознания (хотя сознание ни разу в жизни не теряла). Мученица готова бесконечно описывать свое «тяжелое» состояние любым врачам, кроме психолога или психиатра, разумеется. Все ее поведение назойливо, демонстративно и может быть выражено тремя словами: «Как я страдаю!»

Повышение по шкале истерии ММРI (многопрофильный личностный опросник) для слабой половины считается практически нормальным. Если же влечение всегда быть в центре общественного внимания все больше и больше доминирует в человеке, то говорят об акцентуации, то есть определенной направленности характера или даже истерическом неврозе. Верхний предел — истерическая психопатия, но это уже действительно клинический случай.

Болезнь таких людей всегда манипулятивна, это особый вид коммуникации, направленный на кого-то конкретно. Жена устраивает скандалы исключительно для мужа (помните у Чуковского в «От двух до пяти»: «Я не тебе плачу» я маме плачу»). Вышеупомянутая супруга кубинца даже не отрицает, что ее характерная эмоциональная реакция — крик. По словам мамы, она и в детстве устраивала истерики с битьем посуды. Что самое интересное, такие девушки обладают редкостным талантом выбирать себе подходящих мужей. Последние не ропщут и покорно несут свой крест, тогда как другие сплошь и рядом бросают тяжело заболевших женщин.

Собственно способы лечения истериков на международной конференции не обсуждались, во были доклады, позволявшие понять, что уже сейчас специалист может квалифицированно решить наши повседневные психологические проблемы. Увы, многих страшит одно слово «психотерапевт». Так что давайте учиться обращаться за помощью, когда мы в ней нуждаемся. Тем более что способность к этому пригодится в любом случае. В любой стране. Особенно в нашей. •

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ

Женская красота и математика

Казалось бы, какая тут связь! Тем не менее симбиоз математики и красоты — вещь широко известная. Речь едет о конкурсах красоты: то, каким образом там оценивается степень женской красоты, в математике без всяких натяжек и метафор называется методом экспертных оценок.

Но пересечение математики и красоты этим не ограничивается. Американские исследователи Ландлоиз и Л. Рогман провели следующий эксперимент: фотографическим путем определялся некий усредненный женский портрет путем многократной экспозиции на один позитив нескольких десятков негативов (в математике такой метод называется суперпозицией). В результате редко встречающиеся черты отбрасывались, а чем чаще встречалась какая-то деталь, тем четче она выделялась. Таким образом получалась фотография несуществующего человека, отражавшая, тем не менее, наиболее типичные черты сравниваемых личностей.

Дальнейший анализ показал, что все полученные таким путем лица привлекательны, но среди тех, кто входил в число усредненных, все же естьболее красивые. Этот факт объясняется следующим образом. Биологическая роль красоты — свидетельствовать о норме особи, а стало быть, и о полноценном потомстве. Недуги же — это отклонение от нормы, и эти отклонения, согласно законам статистики, происходят симметрично относительно среднего, то есть либо слишком толстые женщины, либо слишком худые, либо чересчур высокие, либо очень маленькие. Так вот, признаком нормы является именно средний показатель выделенной характеристики. И красивым субъективно признается тот, у кого эти характеристики ближе к средним. А тот факт, что усредненный портрет уступает отдельным лицам по красоте, объясняется тем, что существуют различные типы красоты, и их смешение приводит к потере эффективности. Подобное усреднение соответствует такому понятию в параметрической статистике, как оценка. Ну а разделение красавиц на типы и отнесение их к одному из них — предмет так называемого кластерного анализа. Кстати, с его помощью можно определить и вашу национальность.

Сложный акт восприятия мужчиной женщины подразумевает прежде всего соотнесение ее с некоторой шкалой женских достоинств. В быту используется некоторый набор характеристик, которые упорядочивают впечатления от женщин: “ничего”, “симпатичная”, "интересная”, “красивая”, “красавица”, “богиня". А это не что иное, как используемая в теории измерений шкала сравнений. Более того, существуют математическая дисциплина, называемая неопределенные множества, и математический аппарат такого раздела психологии, как психофизика, которые и предназначены для манипуляций с такого рода понятиями.

В истории математики был случай, когда задачи, поставленные психологическими исследованиями в области интеллекта, привели к созданию американским психологом Чарлзом Спирменом факторного анализа, нашедшего впоследствии применение в экономике, медицине и социологии. Как знать, какой вклад в копилку человеческих знаний внесут серьезные математические исследования в такой области, как женская красота?

ADMEMORIUM

Феномен Павла Волобуева

Если верно, что по судьбе человека можно судить о сути происходящего в стране, то почти семидесятипятилетняя биография П.В.Волобуева окажется весьма показательной во всех отношениях.

В 1940 году он поступил на истфак МГУ, в январе 1942 ушел на фронт. Служба проходила в противотанковой батарее 165-й стрелковой дивизии Волховского фронта - ветераны поймут, сколько шансов остаться в живых ему было отпущено. Недоучившемуся студенту, однако, повезло: в сентябре 1942 года он был тяжело ранен, но остался жив и был демобилизован. Возвращение на университетскую скамью оказалось долгим: до сентября 1946 года его цепко держали на партийной и хозяйственной работе в Казахстане — мужчин, тем более грамотных, катастрофически не хватало везде.

Среди студентов фронтовики пользовались непререкаемым авторитетом, хотя учеба давалась им труднее, чем вчерашним школьникам. Павел Васильевич, которого основательно поэксплуатировали на партийной работе, тем не менее в 1953 году стал кандидатом исторических наук. Далее, по законам партийно-пропагандистского жанра, последовала работа инструктором отдела науки и культуры ЦК КПСС. Только в 1956 году ученый стал сотрудником Института истории АН СССР. Через пятнадцать лет он стал членом-корреспондентом Академии наук СССР и директором института.

Казалось, судьба, как к никому, благосклонна к Павлу Волобуеву. В шестидесятые годы он был широко известен как автор таких фундаментальных работ, как "Экономическая политика Временного правительства", "Пролетариат и буржуазия в 1917 году". Но в начале семидесятых годов последовал неожиданный поворот в его судьбе.

Так называемое новое направление в исторической науке, которое как-то непроизвольно возглавили П.В. Волобуев и другой выдающийся историк, К.Н. Тарновский, стало не в меру упорно настаивать на том, что предреволюционная Россия была "многоукладной страной", то есть соединяла в себе и хозяйственную патриархальщину, и ростки современного капитализма. Разумеется, такая мысль полностью соответствовала ленинским высказываниям на этот счет. Но пресловутая многоукладность ставила под сомнение облюбованную номенклатурой и лейб-историографами догму: Россия являлась страной с преобладанием высокоразвитых форм капитализма (особенно в финансовой сфере), что позволило ей перепрыгнуть в не менее совершенный социализм.

Ирония истории состояла в том, что лидеры нового направления вовсе не посягали на "формационную" марксистскую теорию — общий постулат, который оправдывал все, что происходило и могло произойти в стране "победившего социализма”. Коммунистические охранители оказались куда более проницательны в отношении всего, что могло хотя бы косвенно затронуть устои системы, на которой они паразитировали. Новое направление было разгромлено, причем особенно неистовствовали при этом вовсе не люди со Старой площади, а сами историки, в том числе и из института, возглавляемого Павлом Васильевичем, включая и тех, которые продолжают здравствовать по сей день. Те историки, которые вздумали "совершенствовать” марксистскую теорию, оказались в роли презренных ревизионистов. Последовали оргвыводы и опала.

Сталинские времена прошли, за жизнь можно было не беспокоиться, разумеется, если человеку не "лепили статью". Брежневская система даже готова была проявить известное снисхождение. Цена была известна — публичное покаяние, проще говоря, предательство не только дела, но и своих "сообщников". Соответствующие предложения были сделаны. Но... не нашли понимания. Директор института отправился в "ссылку” рядовым сотрудником в Институт истории естествознания и техники, что расположен был неподалеку от того самого ведомства, откуда последовал приказ. В те времена этот институт превратили в своеобразный накопитель "вероотступников". Так система карала тех, кто хотел ее улучшить. В этом сказывалась ее обреченность.

"Феномен Волобуева” связан, однако, с другим. В годы перестройки он был избран действительным членом АН СССР и возглавил Научный совет "История революций в России". Сжигать партбилет он не только не стал, но, напротив, остался до конца верен "идеалам социализма". Академик при этом считал, что возглавляемый им научный совет по истории революций будет полностью деидеологизирован и деполитизирован. Линию эту он выдерживал до конца. Но скоро его лицо замелькало на телеэкране на различного рода мероприятиях (отнюдь не митингах!), устраиваемых Г. Зюгановым. Правда, Павел Васильевич каждый раз, словно оправдываясь перед сотрудниками совета, пытался объяснить, что журналисты выхватывают из контекста его речей вовсе не то, что он хотел подчеркнуть в первую очередь. Говорил он и о том, что резко ставил перед лидерами КПРФ вопрос о недопустимости антисемитизма в их рядах. Академик вместе с тем выступил и одним из инициаторов создания ассоциации "историков социалистической ориентации". В любом случае человек, пострадавший от системы, оказался в рядах ее защитников.

Что двигало им? Верность однажды сделанному выбору, социалистическим идеалам? Безусловно, действовал и этот фактор: известно, что коммунистам стали симпатизировать и те, кто в их партии никогда не состоял.

Может быть, академику не нравились демократы? Несомненно, сказывалось и это. Вакханалия коррупции казалась ему истинной сутью происходящего, обнищания масс он не терпел.

Но почему все же историк революции оказался не на стороне новых "революционеров"? Представляется, что объяснение только одно и очень простое: он не желал разрушения того, что было создано тяжким трудом народа. Не один раз приходилось слышать от него, что еще одной революции Россия не выдержит. Он был сыном крестьянина, любил Россию и ее людей.

К этому можно добавить и другое. Несомненно, за "феноменом Волобуева" стоило простое и самое лучшее человеческое качество — стремление к истине и справедливости. То. что оно оказалось связано с социалистическим учением, в известном смысле можно даже назвать случайностью. Во всяком случае, он легко находил общий язык с зарубежными коллегами отнюдь не "социалистической ориентации". Но вот перевертышей, ставших из коммунистов антикоммунистами, он не терпел. •

Владимир БУЛДАКОВ

ЛИЦЕЙ

Турнир Ломоносова — 97

Задачи по истории

1. Что общего между пророком Мухаммедом, кардиналом Ришелье, шахматистом Алехиным и кукольником Образцовым?

2. Какие храмы Москвы названы в честь Иисуса Христа и его родственников?

3. Перечислите памятники, поставленные в Москве в честь знаменитых деятелей прошлых веков (по одному человеку на век). Чем прославились эти люди? Какой из этих памятников — самый древний?

4. Представители каких народов прославились на службе Российскому государству в XVI—XX веках (по одному человеку из каждого народа)? В чем состояли их заслуги?

5. Сколько раз Москва бывала в осаде в истекшие века? Сколько раз она была взята или устояла? Назовите главных деятелей этих событий.

6. Постройте короткую цепочку из общих знакомых между одним из героев Шекспира и одним из правителей Москвы.

7. Постройте цепочку из причинно связанных событий между открытием водопровода и выяснением строения атома водорода. Когда происходили эти события? Кто были авторы этих открытии?

8. Вспомните замечательные фразы, сказанные следующими людьми (по одной фразе):

фараон Тутмос III

Гераклит

Евклид

Марк Туллий Цицерон

Гай Юлий Цезарь

пророк Иеремия

пророк Мухаммед

Шота Руставели

Ричард Львиное Сердце

А.В. Суворов

Данте Алигьери

Мартин Лютер

Исаак Ньютон

М.В. Ломоносов

Майкл Фарадей

Альберт Эйнштейн

Л.Д. Ландау

9. Назовите три (или больше) события, которые можно принять за рубеж между средневековьем и новым временем. Каковы основания для такого мнения? Какой из этих аргументов вы считаете самым убедительным?

10. Где и когда (или в каком порядке) впервые вошли в употребление слова: академия, лабиринт, лицей, мавзолей, музей? Что они первоначально значили?

Исаак Ньютон (текст с ошибками)

В это майское утро сэр Исаак проснулся на рассвете. Предстоял знаменательный день: сегодня он впервые расскажет королю Вильяму Завоевателю о своих открытиях в астрономии и алхимии. Славный внук основателя Голландской Республики недавно сделался правителем Англии — после того, как англичане свергли с трона самозванца Карла I Тюдора и изгнали его незадачливого сына Якова I на Европейский материк. Пусть этот бездарь- католик правит теми, кто захочет его принять — хотя бы французскими гугенотами в Ла Рошели!

Англичанам милее просвещенный правитель, выросший в условиях Республики, — а Ньютон особенно рад познакомиться с учеником великого Декарта. Со времен Александра Македонского ни один государь не имел столь выдающегося учителя! Можно надеяться, что под властью Вильяма I наука в Англии расцветет столь же пышно, как и прежде в Элладе. И давно пора: ведь до сих пор ученые англичане отставали от своих коллег на континенте. Например, Декарт превзошел Роберта Бойля в аналитической геометрии, а Лейбниц опередил самого Ньютона в изобретении производных и интегралов. Даже одинокий Ферма в далеком северном Берлине создал теорию вероятностей раньше, чем Ньютон угадал ее основные принципы! В чем туг дело?

Ньютону все ясно: на континенте давно процветают академии наук, а в Англии нет ничего подобного! Со времен хитроумного кардинала Ришелье члены Французской Академии поощряют развитие натурфилософии во всех странах Европы. Не случайно именно в Париже сделали свое открытие датчане Браге и Ремер, немцы Кеплер и Лейбниц, итальянцы Кассини и Торричелли. Не отстают и просвещенные голландцы. Президент их академии — ученик Декарта, Христиан Пойгенс только что изобрел зеркальный телескоп и с его помощи) открыл кольца Сатурна...

Чтобы не отстать от мирового процесса, Англии нужна своя Академия наук; пусть ее основателем станет новый король Вильям! Но для этого необходимо убедить монарха в высоком качестве английской учености. К счастью, Ньютону и его друзьям есть чем похвастаться. Только что Френсис Бэкон доказал существование атомов, о которых писал великий Лукреций. Механик Роберт Гук изобрел микроскоп и с его помощью открыл в капле воды огромный мир крошечных живых чудовищ. Наконец, сам Ньютон измерил силы притяжения между Землей, Луной и Солнцем и составил уравнение движения любых небесных тел!

Все эти открытия отражены в главной книге Ньютона "Математические принципы физики". И подумать только: бывшим король Карл I не дал ни гроша на публикацию книги, способной на века прославить Англию! А для Ньютона он не нашел лучшего применения, чем назначить его директором Монетного двора... Разве так обращались в Элладе с Аристотелем и Архимедом?

Одна надежда — на нового просвещенного монарха Вильяма 1 Стюарта. Эта надежда оправдалась. Одним из первых декретов король Вильям учредил в Англии Королевское общество наук и искусств. Ньютон стал его первым президентом, его друг Гук — ученым секретарем, а еще один друг Ньютона — Галлей — был назначен королевским астрономом.

Вскоре эти мудрые указы привели к серии новых замечательных открытий. Ученик Бэкона — Джон Дальтон — сумел измерить массы атомов, а ученик Галлеи — Вильям Гершель — измерил расстояние от Земли до ближайших звезд. Джон Валлис, ставший духовником короля Вильяма, получил первую формулу для вычисления волшебного числа Пн; он же открыл закон сохранения полной энергии в механике. Сам Ньютон перенес свои интересы из механики в химию: он построил первую кислотную электрическую батарею и с ее помощью разложил воду на водород и кислород. С этого времени английская наука и техника стали лидерами всей Европы и всего просвещенного мира. •

Наше досье

Турнир имени Михаила Ломоносова — это соревнование школьников, которое с 1978 года проводят совместно представители различных наук. Участники разбиваются на группы по возрасту и по предметам: истории, математике, математическим играм, химии, физике, астрономии, геофизике, биологии, лингвистике. Каждый школьник, а в турнире участвуют ученики с шестого по одиннадцатый класс, может принять участие в нескольких конкурсах по своему выбору. В одно из воскресений первой половины октября в аудиториях разных вузов группы школьников получают письменное задание, рассчитанное на час-полтора по каждому предмету. Окончательные итоги турнира Ломоносова подводятся через три недели. Мы предлагаем читателям задачи по истории, предложенные в последнем турнире Ломоносова. Ответы — в следующем номере.

Как вернуть авторитет?

Снизилась ли способность современных детей к овладению письменной культурой? Статистические данные, опубликованные во Франции, заставляют задуматься: при поступлении в колледж (6-й класс) около 10 процентов учащихся не владеют основами чтения и правописания, а 35 процентов владеют плохо. Эта деятельность для них настолько трудоемка, что они неспособны полностью постичь смысл предложенных им текстов.

Не лучше обстоит дело и в других европейских странах. Школьная культура, ставящая письменную речь во главу угла, по-видимому, несколько утратила свою социальную значимость. И причина этого кроется не в массовости обучения. Ведь начальная школа, будучи обязательной, была «школой масс» еще с XIX столетия. Однако читать, писать и считать в ней учились, безусловно, лучше, чем теперь.

Дело в том, что учителя потеряли свой прежний авторитет. Шестидесятые годы наряду с потрясающим взлетом критического мышления положили конец традиционной ценностно-нормативной системе общества, а вместе с ней и всей аргументации власти. С одной стороны, это надо только приветствовать, но нужно также быть готовым заплатить сполна за эту дополнительную свободу. Необходимо вернуть школьной культуре, в которой для детей не осталось ничего неоспоримого, ее былую значимость и авторитет. Задача эта колоссальная и на долгий срок! Если решить ее не удастся, может разразиться серьезный кризис: не владея в достаточной мере письменной речью, люди теряют доступ к основной части исторической культуры, которая в таком случае исчезнет. При этом ничто не указывает на то, что новый мир, делающий ставку на изображение, сможет восполнить этот пробел.

Ума не приложу!

Правильно ли вы ответили на наши вопросы в третьем номере?

• 1912 год.

• 1648 год.

• Григорий Александрович Потемкин.

• Это сказал Пушкин.

Назовите год, когда это случилось

1. Копая колодец в окрестностях Неаполя, работники наткнулись на стену, которая оказалась частью сцены театра в засыпанном вулканическим пеплом Геркулануме. Так начались раскопки Геркуланума и Помпей.

2. Житель Кёльна итальянец Джиованни Фарина создал первый одеколон.

3. На острове в Тихом океане обнаружен шотландский моряк Александр Селькирк, чьи рассказы о четырехлетней жизни в одиночестве станут основой романа "Робинзон Крузо".

4. Английский кузнец Абрахам Дерби впервые выплавил качественную сталь на коксе.

5. Мастер Бартолемео Кристофори, изготовлявший для флорентийского герцога музыкальные инструменты, изобрел инструмент, названный им "гравичембало коль пиано и форте”, известный нам как фортепиано.

6. Петр 1 демонстративно сжег в Азовском порту несколько кораблей, показывая туркам свои мирные намерения.

7. Открыта дли навигации Вышневолоцкая водная система, причем движение было возможно только в одном направлении — с Волги к Петербургу.

8. Запорожская Сечь разрушена, а все ее обитатели сосланы за Дунай.

9. 27 июня этого года состоялась Полтавская битва.

Назовите год, когда это случилось

1. Основан Мурманский морской порт.

2. Немецкий геолог Альфред Вегенер опубликовал доказательства происхождения всех материков Земли от одного большого — Пангеи, существовавшей 300 миллионов лет назад.

3. Альберт Эйнштейн сформулировал общую теорию относительности.

4. Марина Цветаева написала стихотворение:

Мне нравится. что вы

больны не мной,

Мне нравится, что я больна не вами.

Что никогда тяжелый шар земной

Не уплывет под нашими ногами.

5. В Вене состоялась премьера оперетты Имре Кальмана "Королева чардаша" (в советской постановке "Сильва").

6. Появились новые виды боевых самолетов истребители и торпедоносцы. X. Юнкере построил первый цельнометаллический аэроплан.

7. Заключены секретные соглашения между Англией, Францией и Россией о разделе Турции: к России должна отойти зона Черноморских проливов с Константинополем.

8. Николай Зелинский создал угольный противогаз в ответ на массовое применение химического оружия.

9. Русская армия отступила из Польши, Литвы и Галиции, Николай I принял на себя полномочия главнокомандующего.

Назовите имя этого человека

1. Отец этого человека, казачий офицер, носил прозвище "Максим”, по названию своего любимого пулемета.

2. Его отец ворвался со своей казачьей бригадой в столицу, сверг правителя страны и сделал своего сына принцем.

3. Он сажал в своей стране леса и раздавал землю крестьянам.

4. Получил образование в Швейцарии, там же научился управлять самолетом.

5. Он был женат на сестре египетского короля.

6. В день, когда советские войска вошли в его столицу, отец отрекся от престола в его пользу и проходила церемония инаугурации.

7. Сталин помогал его военным противникам и организовывал на него покушения.

8. В 1979 году он был приговорен к смерти и бежал на Багамские острова, бросив армию и увозя сокровищницу своей страны.

9. Он правил 37 лет, пока его не сверг человек, называвший себя "Знак Божий".

Кто это сказал?

1. Большинство людей слишком заняты собой, чтобы быть злобным И-

2. Наши недостатки — наши лучшие учителя, но к лучшим учителям всегда бываешь неблагодарным.

3. Мы более искренни с другими, чем с собой.

4. Когда имеешь достаточно правды, ложь не нужна. С помощью правды можно обманывать и уводить, куда угодно.

5. Даже о потере друга мы не жалеем так глубоко, как о поз ере врага.

6. Женщина — это вторая ошибка Бога.

7. Секрет полноты жизни — жить в постоянной опасности.

8. Бог умер. Но, судя по нынешнему состоянию людей, остались такие пещеры, в которых еще тысячу лет будет являться его тень.

9. Ты идешь к женщинам? Не забудь взять плетку.

Михаил ШИФРИН, дежурный сфинкс радиостанции "Эхо Москвы"

Ответы в следующем номере.

КНИЖНОЕ ОБОЗРЕНИЕ

Тогда еще все было возможно

Философско-религиозные истоки науки. — М.: Мартис, 1997, 328 с., 2500 экз.

Мы могли бы жить совсем в другом мире. На уроках в школе нас вместе с физикой знакомили бы с основами магии, наряду с химией преподавали бы алхимию, а математику — в единстве с натурфилософией в качестве се части. Астрологические представления были бы не предметом повседневного любопытства и стереотипами массового сознания, а серьезными знаниями входили бы в состав высокой культуры. В классах и аудиториях с портретов на нас смотрели бы, вместо Декарта и Ньютона, Роберт Флудд и Джон Ди, а Джордано Бруно почитался бы как религиозный авторитет. Студенты конспектировали бы геометрические трактаты, сдавали бы зачеты по каббалистике, на экзаменах проваливались бы недочитавшие Агриппу и нетвердо знающие Парапельса. Сама наука иначе проводила бы свои границы; осуждались бы как ненаучные попытки сведения ее объектов к количественно исчисляемым моделям. Культура имела бы другой состав и другую структуру, вся система очевидностей была бы совсем другой.

То. что получилось в конце концов иначе, не так уж само собой разумеется. Наша судьба в этом смысле решалась в XVI—XVII веках, когда только возникало, оформлялось столь знакомое нам, столь естественное для нас механико-математическое естествознание и мировидение. Вариантов развития, почти равных тогда по силе убедительности, по власти над умами, было по крайней мере три. Три главные познавательные модели соперничали между собой при переходе от позднего Ренессанса к Новому времени, и Новое время началось по-настоящему тогда, когда одна из них взяла верх.

Во-первых, это была так называемая органическая познавательная модель, идущая от античности: представление мира как организма (к тому же одушевленного) с качественным, а не количественным описанием его составляющих.

Во-вторых, магическая, вдохновлявшая Ренессанс, тоже в конце концов с античными корнями, то есть родственная первой, включавшая алхимию, астрологию, языческий гнозис.

И наконец, та самая механистическая, в исторической правоте которой мы убеждены столь долго, уподоблявшая мир большому механизму, все происходящее в котором может быть схематически описано и математически исчислено.

Тем, что победила именно третья модель, она обязана христианству, тому самому христианству, родство с которым некогда так энергично отрицала.

Уязвимым местом ее соперниц оказалось то, что они — как ни пытались их христианизировать — были по самому своему существу слишком языческими. Чего стоит хотя бы то, что Христос помещался ими в один ряд с Орфеем и Гермесом Трисмегистом.

Кроме того, каким бы это ни показалось удивительным, магия, например, совершенно не оставляла в мироздании места чуду, то есть божественному вмешательству, превосходящему человеческое разумение. Для магии решительно все было естественным, а значит, поддающимся безграничному по своим возможностям формирующемуся воздействию человека. Христианская по своим установкам культура не могла долго терпеть в себе такое, слишком уж это было несовместимо с самим существом христианского миропонимания. Она приняла поэтому в конце концов сторону экспериментального, математизированного, механистического естествознания, гораздо более созвучного христианству в ряде своих основных интуиций.

В сборнике показаны различные аспекты взаимовлияний, притяжений, отталкиваний.науки и всех тех интеллектуальных, культурных течений, которые ее окружали и от которых она себя даже не всегда отличала. Описано, прослежено в некоторых существенных своих чертах время, когда еще все было возможно, когда еще никак нельзя было знать, что получится из брожения умов, из буйного, неслыханного ни до, ни после научного, религиозного, философского, культурного творчества (все в одном!) и из упоения возможностями человека в познании, освоении и присвоении мира, которые казались в ту пору безграничными. Это, кстати, в огромной степени будило культурное беспокойство и питало культурное творчество.

Книга может быть прочитана как своего рода интеллектуальный детектив: расследование корней и хода борьбы обширных исторических сил, исход которой отнюдь не был предрешен и мог оказаться совсем иным. Статьи сборника представляют собой попытку понять, как и почему получилось именно то, что получилось. •

Ольга БАЛЛА

В.И. Миллер — «Осторожно: история»

Спорить с Виктором Миллером было трудно...

Так я хотел было начать свой текст. Но передумал. Начну по-иному.

«Настоящим историком быть трудно. Это дар Божий. Мало знать факты и уметь их анализировать. Надо чувствовать время и уметь передать его, любить людей и пытаться понять их, а не выступать в роли стороннего наблюдателя либо, что еще хуже, прокурора или судьи». Так начинает Альберт Ненароков свое предисловие к сборнику статей В. Миллера, и посвящены эти слова Миллеру-историку. Кстати, тезис Ненарокова не прямо, не в лоб, но зато содержательно и серьезно мотивирует, как мне кажется, название сборника.

А теперь продолжим свое. Спорить с Виктором Миллером было трудно, потому что он был настоящим историком и умел защищать свои позиции содержательно и с фактами в руках, причем о многом в нашем революционном прошлом я впервые услышал именно от него. (Так, еще в середине семидесятых годов — да, еще тогда, в ту пору когда «маразм крепчал» с необыкновенной силой! — он подробно изложил мне и обосновал идею, что психология гражданской войны сохранилась в СССР и поддерживалась властями долгие десятилетия, вплоть до дня нашей беседы. Теперь в сборнике я нахожу его статью «Массовое сознание революционной эпохи и психология гражданской войны» и в ней читаю: «...Эта психология в той или иной форме дожила до начала так называемой перестройки, и вне ее не могут быть поняты ни сталинский террор середины тридцатых годов, ни "катынское дело", ни многие другие события». Тогда, двадцать лет назад, эта идея произвела на меня сильное впечатление, очень многое прояснив в кар- I тине окружающего мира.)

Но спорить с Миллером было необходимо, было необходимостью по крайней мере для меня. И предметом наших споров в конечном счете всегда оказывался один-единственный вопрос — впрочем, главный вопрос новейшей российской истории: была ли в 1917 году альтернатива большевистскому перевороту?

Тень этого вопроса так или иначе витает над каждой страницей сборника «Осторожно: история!». И хотя я вновь не могу согласиться с позицией автора (потому что он, в сущности, исследует только один путь развития событий, тот, который состоялся в реальности), в целом книга подталкивает к серьезным и содержательным размышлениям.

И о том, что вообще есть революция — выступление на сцене истории новых сил или обвал «старого режима» (например, обвал советской власти в августе 1991 года). И о том, в каком неожиданном свете предстанут нынешние политические партии, если к ним применить те методы исследования, какими пользуются историки при анализе политических движений в 1917 году. И даже на столь нелюбимую Миллером тему: о возможностях молодой российской буржуазии справиться с хаосом 1917 года и тем составить реальную альтернативу большевикам.

Словом, для человека, всерьез интересующеюся историей или Россией, — книга примечательная. Но она издана тиражом всего в пятьсот экземпляров, потому что выпускалась на весьма ограниченные средства вдовы В.И. Миллера (источник, в сущности, — одна весьма скромная пенсия). Цецилия Миллер задумала и составила сборник, с помощью близких и преданных друзей В.И. Миллера подготовила его к печати и выпустила в свет. Поистине подвиг - и подвиг неоценимый!

ПРЕДСТАВЛЯЕМ КНИГИ

«Информационная война в Чечне»

Факты. Документы. Свидетельства

Сборник материалов под таким названием выпустил Фонд зашиты гласности. Нам представляется важным обратить внимание читателей на эту книгу. Те, кого волнует тема "информационной войны вокруг Чечни" — и шире: тема "информационных войн" вообще, — могут получить сборник в Фонде зашиты гласности (тел. 201-3242, 201-4420). Мы же, представляя сборник, печатаем (с сокращениями) предисловие его составителя О. Панфилова.

Продолжая после издания первой книги — "Журналисты на чеченской войне" — сбор материала о нарушениях прав журналистов и прессы, освещавших события в Чеченской республике, нельзя было не обратить внимание на особенность второго года войны — все четче обнаруживала себя "информационная война".

С самого начала этой необъявленной войны каждая сторона пыталась (и часто довольно успешно) вести пропагандистскую борьбу с противником. В "информационной войне” почти не участвовали представители независимых СМИ, но значительную роль в распространении дезинформации сыграли государственные издания, радио и телевидение, которые распространяли официальные сведения, исходящие в первую очередь из силовых ведомств. В итоге жертвой этой войны информации и дезинформации стало российское общество.

В настоящей книге, помимо монитора, содержащего информацию о нарушениях прав журналистов и прессы, освещавших чеченский конфликт (он хронологически продолжает монитор предыдущей — "Журналисты на чеченской войне" — с ноября 1994 года по декабрь 95-го). сделана попытка рассказать о том, как и кем освещались эти события, в каких условиях работали журналисты.

Структура этой книги определена желанием сколько-нибудь систематизировать огромное количество материала — публикации, документы, стенограммы пресс-конференций, авторские статьи, написанные специально для этой книги. Например, мы попытались раскрыть фрагменты процесса распространения дезинформации, особенно о событиях в городе Кизляре и у селения Первомайское в январе 1996 года, когда сообщения информационных агентств, радио и телевидения передавали утверждения официальных лиц, опровергавших себя же спустя несколько часов, но с завидной настойчивостью твердивших о ратных подвигах федеральных войск, оставляя общество один на один с неопределенностью, которая в конце концов оказывалась ложью.

Студентка факультета журналистики МГУ имени Ломоносова Анна Печникова проанализировала публикации российских СМИ за полтора года войны, тем самым определив механизм распространения и технологию дезинформации. Одним из фронтов "информационной войны" стали публикации в специализированных (ведомственных) журналах МВД и МО России, которые были призваны воспитать в патриотическом духе военнослужащих федеральных войск (статья сотрудника Российской публичной библиотеки Дмитрия Эпштейна).

Как и в предыдущей книге, мы публикуем заметки о чеченской прессе, пережившей не меньше неприятностей, с которым сталкивались российские и зарубежные журналисты, освещавшие события в Чечне. Наиболее интересная часть этого раздела — статья журналиста газеты "Известия" Ирины Дементьевой, в которой она публикует собранные за последние несколько лет материалы о работе чеченских газет.

Мы благодарим всех, кто помог нам собирать эту книгу, - журналистов и правозащитников, сотрудников Фонда защиты гласности, информационные агентства, газеты, радиостанции и телекомпании, разделивших с нами труд сбора и систематизации публикуемой информации. Особая благодарность Федеральной службе новостей, предоставившей нам стенограммы пресс-конференций, Национальной службе новостей, канадской службе IFEX, правозащитному центру "Мемориал".

КНИЖНЫЕ НОВИНКИ

Книги для тех, кто знает...

Таков девиз молодого издательства «Аграф», основанного два года назад и выпускающего художественную литературу, мемуаристику, поэзию, книги по истории, философии, культурологии, психологии, энциклопедии, словари, справочники. Познакомьтесь с некоторыми новинками этого издательства.

Петр Савицкий

«КОНТИНЕНТ ЕВРАЗИЯ»

XX век расколол русское общество на красных и белых, на большевиков и эмиграцию. Именно эти два лагеря представляли наиболее известные магистральные линии национальной идеологии. Однако был и Третий путь: не красные и не белые. Люди, призывающие к замене безысходного дуального противостояния внутри нации синтезом, называли себя евразийцами. Система их взглядов строилась на убеждении, что материк «Россия — Евразия», не будучи ни Азией, ни Европой, представляет собой самостоятельный мир.

Петр Николаевич Савицкий (1895-1968), сборник трудов которого впервые издается в России, — главный идеолог евразийского движения, экономист, географ, философ, историк со своим собственным, неординарным подходом к важнейшим событиям прошлого, основатель русской ветви геополитики, науки, вызывающей сегодня живейший интерес. Книга Савицкого — не просто исторический документ, но доктрина, утверждение, план, программа, глобальный проект евразийства, долгое время считавшегося реакционным течением русской мысли.

Сегодня, когда старое разделение русской нации вновь налицо, когда противостояние двух внутренних сил накаляется, несмотря на все примиренческие шаги конформистского центра, неожиданная, новаторская евразийская идеология способна сыграть важную роль в новом духовном и геополитическом строительстве, в выборе народом типа своей государственности, своей культуры, своего мировоззрения. Поэтому к евразийству и обращаются самые разнообразные силы в нашем обществе, независимо от их политической и мировоззренческой специфики.

Георгий Флоровский.

«ИЗ ПРОШЛОГО РУССКОЙ мысли»

Еще один основатель евразийства. крупнейший православный богослов, философ и историк культуры. В отличие от Савицкого он более известен образованному читателю современной России как автор знаменитых «Путей русского богословия» и лекцией об отцах Церкви, а также благодаря выходу в свет на русском языке биографии Флоровского, написанной историком, славистом Эндрю Блейном. Между тем остальные труды Флоровского, выходившие начиная с двадцатых годов в разных странах, оставались недоступными российскому читателю. Сегодня их сбор и систематизация практически завершены, и они переданы для публикации на родину автора. Издание включает в себя историко-философские работы, где автор пытается распугать наиболее замысловатые узлы русской философской и богословской мысли XIX и первой трети XX столетий. Часть статей посвящена основным противоречиям философии и идеологии русского евразийства. В книгу вошли также фрагмент диссертации о молодом Герцене и анализ творчества Достоевского, Соловьева. Тютчева.

Борис Раушенбах.

«ПРИСТРАСТИЕ»

Книга Б.В.Раушенбаха, академика РАН, одного из основателей космонавтики, философа, тонкого ценителя искусств, представляет все стороны творческой деятельности блестящего ученого. В сборник вошли работы, опубликованные в разные годы и по разным поводам, отличающиеся разной степенью трудности и обращенные к разным группам читателей. Так, например, наряду с общедоступными (взять хотя бы воспоминания о С.П.Королсве), есть статьи научно-публицистического характера (например, о тысячелетии крещения Руси) и, наконец, статьи, требующие известной подготовки читателя (скажем, статья о логике троичности).

Мераб Мамардашвили.

«ЛЕКЦИИ ПО АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИИ»

Книга крупнейшего современного философа Мераба Мамардашвили (1930— 1990), открывающая философско- культурологическую серию «Путь к очевидности», включает в себя лекции, прочитанные им в 1979—1980 годах во ВГИКе, когда он был лишен аудитории и фактически выгнан с прежнего места работы. Лекции печатаются впервые и представляют собой уникальную попытку раскрыть тайну древнегреческой философии, посвященной проблеме бытия, мысли и человека в ее современной проявленности для нас. Главным вопросом для Мамардашвили всегда был вопрос о мысли как таковой: о ее рождении, существовании, передаче другим людям сквозь время и пространство. Вопрос об «акте мысли» он напрямую связывает с вопросом о Бытии как особом, высшем, трансцедентальном уровне существования человека, его физического «я», его души.

Мераб Мамардашвили.

«КАНТИАНСКИЕ ВАРИАЦИИ»

Составивший эту книгу курс лекций о философии Канта был прочитан автором в 1982 году в Москве, в Институте общей и педагогической психологии. Читая лекции о своих любимых философах, Мераб Константинович никогда не предпринимал специальных усилий для их публикации. Единственное исключение — «Кантианские вариации». Он мечтал еще при жизни издать эту книгу но обстоятельства помешали этому. Выход в свет книги — ценное дополнение к реконструкции творческого наследия философа.

По словам автора, «с Кантом приятно иметь дело не только потому, что его нельзя поместить в некую клеточку, но еще и потому, что это философ, который МЫСЛИЛ о том, о чем мыслил, с отсветом незнаемого на знаемом...».

Адрес издательства: 127521, Москва, ул. Шереметьевская, дом 47.

Телефон: 219-99-06.

ДИСКУССИИ «3—С»

Уважаемый господин Главный Редактор!

Пишу Вам впервые, хотя уже много лет являюсь прилежным и благодарным читателем журнала "Знание — силе".

Позвольте поблагодарить Вас за организацию и публикацию дискуссионных материалов, посвященных "феномену глобальной хронологии А.Т. Фоменко ". Не отрицая безусловной полезности такой дискуссии, все же отмечу, что способы борьбы, избранные оппонентами А.Т. Фоменко, скорее; достигают прямо противоположного (непредусмотренного) эффекта—рекрутировать еще большее количество людей в ряды "глобальных хронологов". Ибо эти способы (при всей их публицистической и фельетонной искусности) не затрагивают существа вопроса.

Возможные причины такого Эффекта я и попыталась изложить в прилагаемом тексте. Может быть, в рамках продолжения дискуссии Вы сочтете возможным его опубликовать?

Обращаю Ваше внимание на то, что я не являюсь историком или математиком, поэтому и не рассматриваю вопрос "истинности" или "неистинности" концепции А. Т. Фоменко.

Наталья Милях, член Союза писателей, Санкт-Петербург

К вопросу о «глобальной фантастике»

"Древней Греши — не было! Не было также древнего Рима, древнего Египта, Вавилона и других древностей. Все это — фантомы исторической мысли. Последние лет пятнадцать общественность будоражат идеи Анатолия Фоменко. Имя его на устах и научных работников, и интеллигентных домохозяек". Такими эффектными аккордами начинается редакционная увертюра (вводка) к двухчастной опере Андрея Пономарева и Сергея Смирнова "Развенчание глобальной хронологии" ("Знание — сила”, 1997, N°10).

Однако всем давно ясно: не был и никогда не будет плодотворным разговор о проблеме, которую можно условно назвать "феномен глобальной хронологии А.Т. Фоменко" в таком недопустимо оскорбительном и далеком от научной беспристрастности и взвешенности тоне, который на протяжении многих лет навязывают им редкие ее оппоненты.

...Почему же, невзирая на уничижительную (и не всегда корректную) критику со стороны профессиональных (традиционных) историков, издания по "глобальной хронологии" печатаются почтенными издательствами, финансируются уважаемыми фондами, находят спрос у читателей и передаются из рук в руки? Потому что с точки зрения читателя оскорбления, насмешки и публицистические излишества, которыми грешат оппоненты А.Т. Фоменко, не являются убедительным ответом на вопрос, а тем более — аргументом в споре. Что же говорить об академике А.Т. Фоменко? Он тем более знает, что все это — не научные доводы. Поэтому продолжает публиковать свои книги, пополняя их все новыми данными.

...Профессиональные историки, избравшие роль служителей (жрецов) храма Клио, похоже, основной смысл своей деятельности видят в том, чтобы затверживать и хранить истину, добытую великими предшественниками; а всем тем, кто историками не является и задает кощунственные вопросы по существу истины (в том числе и хронологической), — отвечать высокомерным презрением, обвинениями в шутовстве ("смеются" — "Глобальная шутка?") и намеками на психическую неполноценность ("крутят пальцем у виска" — "Глобальный сдвиг по фазе?"). Будучи увлечены этими почтенными занятиями, профессиональные историки, кажется, забыли то, что знает лаже любая "интеллигентная домохозяйка": истина — это не застывшая священная конструкция, истина — это живая и развивающаяся субстанция, требующая (на каждом этапе развития науки и цивилизации) проверки и подтверждения.

Забыв об этом, "историческая наука" продолжает настаивать на своем высоком научном авторитете. Но, возможно, он уже существует только в воображении самих историков. Потому что с точки зрения множества читателей "историческая наука" (в целом) утеряла свой авторитет и продолжает не видеть этого, совершенно напрасно гневаясь на Анатолия Фоменко, Николая Морозова, Теодора Моммзена и Исаака Ньютона...

Но почему же "историческая наука" утеряла в глазах читающей публики свой авторитет?

Не только потому, что в последние годы широкому читателю стали доступны многие труды, о которых раньше он составлял представление лишь по штатам и суждениям "официальных" историков. Не только потому, что на наших глазах история XX века переписывалась (менялась до неузнаваемости) не один раз — в угоду требованиям господствующего режима. Не только потому; что и на нашей памяти "чистились" библиотечные фонды, систематически изымались из оборота и уничтожались неугодные тексты и проводились манипуляции с источниками. Не только потому; что летописи современной истории (к примеру, втелеверсиях разных каналов) выглядят так как будто речь идет о двух-трех разных народах.

"Историческая наука" утеряла свой авторитет в глазах читателя еще и потому, что он, читатель, знает: сколь ни велики былые достижения средневековых ученых в области естественных наук, современные физика, химия, астрономия давно уже ушли от своих средневековых представлений, неоднократно пересмотрев свои фундаментальные положения. В отличие от них "историческая наука" лет триста не пересматривала (с целью подтверждения) своих фундаментальных основ, имеющих также средневековое происхождение. Это факт неопровержимый.

Но если "историческая наука" так непоколебимо убеждена в истинности построенной средневековыми учеными хронологии, почему бы ей не предложить Российскому фонду фундаментальных исследований свой проект с применением методов конца XX века, проект, доказывающий истинность защищаемой ими версии? Результаты таких исследований были бы самым веским аргументом в споре с академиком А.Т. Фоменко. В споре, который в данный момент не отвечает элементарным требованиям научной дискуссии.

Но что-то ничего не слышно о таких проектах.

Изучая труды академика А.Т. Фоменко, читатель видит, что ни в одном из них он не пытается выдать свою теорию за конечную и единственную истину. Напротив, он никогда не забывает подчеркнуть, что его концепция — лишь гипотеза, требующая проверки и подтверждения, и безуспешно призывает включиться в эту работу специалистов.

Не один год и не одно десятилетие специалисты отвечали на эти призывы гробовым молчанием (если не считать некорректных выпадов не по существу).

Теперь, когда труды Анатолия Фоменко есть уже, наверное, не только у каждой "интеллигентной домохозяйки", но. может быть, и у представителей множества других категорий населения, служители "исторической науки" решили снизойти до того, чтобы начать отвечать академику А.Т Фоменко и читателям его книги по существу. Не отрицая безусловного блага такого решения, все же отмечу, что убедительности этих ответов, безусловно, вредит чрезмерная эмоциональность и (вызванная ею) потеря чувства реальности. Ибо чем иным, кроме потери чувства реальности, можно объяснить издевательскую стилистику статьи Андрея Пономарева "Хочешь быть глобальным историком? Будь им!" — автора, увы, не обладающего в глазах читателя тучной репутацией, хоть в какой-то мере сопоставимой с научной репутацией А.Т. Фоменко, но все же позволяющего себе говорить о деятельности выдающегося математика с применением выражений типа: кроме сложения, ему известно и вычитание; кроме вычитания, ему' известны также деление и умножение...

Каким же "неандертальским" представляется господину Пономареву уровень умственного развития читателей журнала "Знание — сила", если он допускает, что подобный способ аргументации может хоть кому- то показаться убедительным!

"Другие читатели, — претендуя на остроумие, пишет А. Пономарев, — способные к математике, считают, что если формулы верны, значит и полученные Фоменко исторические параллели безупречны".

Откуда у автора столь примитивное представление о качестве мышления "других читателей"? Ничего подобного они не думают, как не думает и не утверждает сам А.Т. Фоменко.

Излишне упрощенным в глазах читателя выглядит и такой лихой пассаж: "Если у двух треугольников равны два угла, то треугольники подобны. Относясь к истории, как к геометрии, установим исторических деятелей, взяв вместо углов имена"... Для кого, позволительно спросить, пишутся подобные пародии? Неужели для тех, кто в течение пятнадцати лег читает книги А.Т. Фоменко и прекрасно знает, что гипотезу о параллелях и дубликатах академик обосновывает не подобием или равенством имен (и только имен), а совокупностью данных, извлеченных из источников самого разнообразного характера? Неужели для тех, кто знает, что из книги в книгу он не устает повторять, что лингвистические трактовки не являются основными и даже просто самостоятельными доказательствами? Как, впрочем, и в текстах Н.А. Морозова — зачем нас пытаются убедить в обратном?

Подобные заявления, прямо скажем, не добавляют доверия к эффективному (особенно в части карикатур на Филиппа Валуа и Сухэ-Батора!) тексту А.Пономарева. Совершенно напрасно убежденного к тому же, что рядовые читатели (как, впрочем, и академик А.Т. Фоменко) не способны понять, что, "сократив время между Юлием Цезарем и Карлом Великим до нуля" и пересматривая птолемееву датировку четырех событий звездного неба IV—III веков до нашей эры, необходимо учесть ряд обстоятельств для "нового" совпадения истинного и исторического времени. Смею уверить автора, что это вполне понятно многим читателям. Как понятно и то, что главным в этой статье является отзыв на новую датировку восемнадцати лунных затмений и указание на то, что, вычисляя "новое” положение планет (Венеры, Марса, Юпитера, Сатурна), автор "глобальной хронологии" положение одной из них определил с пятью ошибками.

Убийственные (если иметь в виду слишком простодушного читателя) ошибки указаны. Возможно, они будут с благодарностью признаны (или не признаны) академиком А.Т. Фоменко. Об этом мы узнаем, надеюсь, благодаря Закону о печати, который дает ему право ответить на критику именно в той издании, где эти критика появилась.

Как бы то ни было, я хочу искренне поблагодарить господина Пономарева за то, что он высказался по существу вопроса. Жаль только, что систему своих доказательств автор не довел до логического конца: способно ли указание на эти ошибки поколебать, разрушить или усовершенствовать концепцию "глобальной хронологии"?

С точки зрения читателя более "стереоскопически" видит проблему "глобальной хронологии” Сергей Смирнов, автор статьи "Стоит ли математику вторгаться в историю?’’, хотя и он не отказывает себе в удовольствии понасмешничать. Но мы, читатели, признательны ему за вполне уважительное отношение к нашим умственным способностям (и к умственным способностям академика А.Т. Фоменко) и готовы почти во всем с ним согласиться. Автор понимает, что читатели книг А.Т. Фоменко вовсе не рассматривают гипотезу о тождестве средневековых и античных персон в категориях веры. Читатели, уже пережившие эпоху постмодернизма российского образца и пресыщенные игрой со смыслами и симулякрами, весьма спокойно относятся к самым неожиданным параллелям и выводам А.Т Фоменко. Они вполне понимают, что выдвинутая им гипотеза так и останется гипотезой, пока не будет перепроверена (подтверждена или опровергнута).

Высказав немало точных и верных суждений и в целом негативно оценивая результаты деятельности академика А.Т. Фоменко на ниве исторической науки (еше не дозревшей до применения математических методов), Сергей Смирнов задает вопрос: "Значит, Фоменко не прав как историк лишь потому, что он слишком рано начал играть в историю по правилам математики? Может быть..." И чуть далее продолжает: "Академик А. Т. Фоменко движется сейчас далеко впереди опаздывающего паровоза классической истории и потому вынужден сам прокладывать рельсы по бездорожью. Не диво, что они ложатся то вкривь, то вкось!”

Золотые слова!

Академик А.Т. Фоменко, действительно, ушел далеко вперед в понимании необходимости заново рассмотреть средневековые конструкции традиционной хронологии, используя все возможности, которыми обладают науки в конце XX века.

Сама совокупность этих фактов делает не столь существенным ответ на вопрос: нет ли в трактовке результатов (полученных в математической части концепции) ошибки? Как не важна теперь для нас ошибка в трактовке Христофора Колумба, принявшего земли Американского континента за Индию. Направление движения, необходимое для открытия, было верным.

Может быть, и направление движения, выбранное академиком А.Т. Фоменко, тоже является верным? Как бы то ни было, и в данном случае первостепенное значение имеет не существо трактовки (оно вторично!), а фундаментальные хронологические построения, призванные более естественным образом соединить истинное и историческое время.

"Стоит ли математику вторгаться в историю?" - спрашивает Сергей Смирнов и не дает прямого ответа на свой же весьма странный вопрос, ибо понимает, что "историческая наука" защищает свои позиции с аргументами трехсотлетней давности в руках, наиболее внушительным из которых оказывается,.. "ссылка на авторитеты".

Претензия на исключительное обладание конечной истиной (так непопулярная ныне в области естественных наук!) вступает и в явное противоречие с общими цивилизационными ожиданиями!

А они связываются с возможностью подняться на качественно новый уровень развития науки — уровень синтеза гуманитарных и естественнонаучных знаний! Неужели "историческая наука" намерена игнорировать эти ожидания? Неужели она намерена и в дальнейшем не выходить за крепостные стены корпоративного уединения, отказываться от сотрудничества и оперировать конфронтационной терминологией?

Можно найти одну или сто ошибок. Можно "подорвать" здание концепции А.Т Фоменко и перестать публиковать его книги. Увы, ничего не изменится. Ибо эти действия не дают ответа на главный вопрос: как долго (сколько еще столетий) "историческая наука", не предъявляя новых доказательств, намерена уверять широкую публику, что почтенные коллективы средневековых хронологов выполнили все необходимые вычисления на оси времени со степенью точности, превосходящей возможности (умственные, методологические и технические) математиков, физиков и астрономов конца XX века?

Скоро над этими уверениями будут смеяться даже дети!

Ныне критическая масса недоверия к традиционной хронологии (по причине выявления и накопления обширного массива неразрешенных противоречий) достигла того уровня, когда читатели уже не слушают ритуальных заклинаний служителей храма Клио и требуют предъявления суммы доказательств, коли уж речь идет о науке, не менее точной, чем математика, как утверждают историки...

Так может быть, профессиональным историкам стоит, наконец, отвлечься от персоны А.Т. Фоменко и начать работу именно в этом направлении?

Чем больше они медлят, тем больше шансов на то, что очень скоро, возможно, на каждого одного традиционного историка будет уже приходиться по одному "глобальному историку", стать которыми так неосмотрительно призывает Андрей Пономарев молодых читателей журнала "Знание - сила".

И когда армия "зубастых" "глобальных хронологов" (может быть, имеющих образование, еще более далекое от истории, чем математики) займется сочинением своих концепций и выбросит на книжный рынок несметное количество текстов (смущающих непрофессиональные умы и возмущающих профессиональные), традиционные историки, так и не покинувшие изъеденный коррозией "паровоз классической истории", может быть, с ностальгической благодарностью примутся вспоминать те благословенные времена. когда они могли "в курортном режиме" оттачивать свое остроумие и блистать своим красноречием в борьбе с одним-единственным неприятелем — математиком Анатолием Фоменко.

Возможно, конечно, что такая "апокалиптическая” перспектива кажется кому-то столь же фантастичной, как и книги А.Т. Фоменко из серии "Библиотека Глобальной Фантастики" (определение А.Пономарева), — но только тем, кто забыл, как много провидческого и сбывшегося оказалось в романах Г. Уэллса и Ж. Верна. •

В письме И. А. Милях (мы публикуем его с небольшими сокращениями) содержится, по существу, два вопроса, требующих ответа.

Первый: о смене парадигм средневековых ученых в области естественных наук, "Историческая наука, — пишет И.А. Милях, — лет триста не пересматривала (с целью подтверждения) своих фундаментальных основ, имеющих также средневековое происхождение ".

И второй: почему молчат специалисты по хронологии?

На эти вопросы мы попросили ответить Игоря Яковенко, философа и историка, и Игоря Данилевского, специалиста по хронологии русского летописания. Предлагаем читателям их ответы.

Игорь Данилевский

Синдром народного академика

Можно по-разному относиться к тому, что и как пишут «новые хронологи» — академик А.Т. Фоменко и его коллеги. Профессионалы — историки и астрономы — полагают это едва ли не горячечным бредом, дилетанты — чуть ли не откровением. Впрочем, реакцию первых «новые хронологи» объясняют злостным нежеланием специалистов принять «уникальное явление в мировой научной литературе» (так скромно они характеризуют собственные труды), поскольку оно разрушает «надуманные» концепции «официальной» истории. Потому-то A. Т. Фоменко с соавторами и апеллирует прежде всего к читателю, не имеющему «никаких специальных знаний» (Носовский Н.Г., Фоменко А.Т. «Новая хронология Руси», Москва, 1997 год, с. 3). Тем не менее свои публикации они называют «научными». Соответственно требуют и сугубо научной их критики.

Между тем собственно научной в трудах А.Т. Фоменко, Н.Г. Носовского, B. В. Калашникова и их, увы, уже появившихся последователей можно признать лишь саму исходную проблему. Действительно, датировка исторических фактов — одна из самых сложных процедур в историческом исследовании. Нет историка, не сталкивающегося с ней постоянно. Для нового времени она, как правило, разрешается на «техническом» уровне — путем «простого» сопоставления хронологических (то есть выраженных в одной, ныне общепринятой системе летосчисления) дат. Для датировки же событий, относящихся к истории древнего мира и средневековья, приходится разрабатывать специальные методики, позволяющие получать надежные проверяемые данные о времени совершения того или иного факта.

Суть проблемы заключается в том, что сплошь и рядом прямых временных указаний источников (то есть дат, выраженных в какой-либо из существовавших прежде систем летосчисления) недостаточно для того, чтобы соотнести их с нашей системой летосчисления. Для «простого» перевода даты необходимо знать, в какой эре, по каким календарю и стилю она дана, наконец как она соотносится с нашими эрой, календарем и стилем. Если дату «чужого» календаря не удается соотнести с «нашей», так называемой юлианской (ее рекомендуется не путать собственно с юлианским календарем), датировка превращается в довольно сложный и длительный процесс, основанный на множестве последовательных сопоставлений.

Турция

Орел несет службу на холме, который был самым высоким в царстве Антиоха. Тем самым он был ближе всего к небу и царству богов

Греция

Афинский храм посвящен покровительнице города — богине Афине Парфенон (середина Vвека до «. э.)

Дело в том, что история складывается не только из действий «масс» и «сильных личностей». В ее структуру входит необозримое число «маленьких» историй: все, к чему прикасается человек, имеет свою историю. Поэтому историкам приходится изучать процессы, много превосходящие по сложности любую математическую фигуру. С этим, кстати, связаны и основные сложности моделирования истории: она практически не поддается формализации. В лучшем случае удается смоделировать наиболее общие и, соответственно, наиболее примитивные процессы. Однако именно благодаря непосредственному воплощению времени во всех делах рук человеческих мало- мальски квалифицированный специалист- историк в подавляющем большинстве случаев с первого взгляда отличает подделку от подлинной веши или текста. К тому же в исторической науке есть целое направление, специально занятое изучением «маленьких» историй, — так называемые специальные, или вспомогательные исторические дисциплины.

Эти «маленькие» истории образуют довольно плотную временную ткань, исторический контекст, позволяющий надежно датировать практически каждое событие. Другой вопрос, что датировка эта будет не абсолютной, а относительной: мы будем знать, что произошло раньше чего. Теперь достаточно получить хотя бы одну надежную, проверяемую абсолютную (то есть выраженную в привычной для нас системе счисления лет) дату, чтобы появился целый ряд дат, производных от нее. Правда, иногда эти даты колеблются в довольно широких хронологических рамках — вплоть до нескольких десятилетий. Тем не менее ошибки, превышающие столетие, встречаются чрезвычайно редко, и все они относятся ко временам, отделенным от нас тысячелетиями.

В совершенно ином положении оказывается историк, лишенный более или менее точных абсолютных дат (источники, особенно ранние, упоминают их далеко не всегда, да и «привязать» их к юлианским датам гораздо сложнее). Тогда приходится прибегать к естественнонаучным датировкам — астрономическим, геологическим, калий-аргоновым, палеомагнитным, дендрохронологическим, радиокарбонным и т.д. При этом историки стараются получить подтверждение каждой даты несколькими из них. Особенно часто таким способом датируются археологические находки.

Гватемала

Пирамида I века — Тикам. Пирамиды такой формы выполняли двойную функцию Они были храмами богов и гробницами властителей

Итак, подавляющее большинство прямых годовых дат, упоминающихся в исследованиях, научно-популярных и учебных изданиях, — результат кропотливой работы многих поколений историков. Она не сводится к «простому» переводу. Важная составляющая этой работы — их перекрестная проверка многочисленными косвенными датирующими данными. И все-таки многие даты, особенно для ранних периодов истории, являются условными. Они нуждаются в дополнительном подтверждении, опровержении или уточнении. И работа в этом направлении ведется, причем, смею уверить, достаточно последовательная и напряженная. Результаты ее довольно солидны. Создатели, скажем, метода датировки по остаточному содержанию радиоактивного изотопа углерода (С¹⁴) в органических остатках были даже удостоены Нобелевской премии в области физики. В последние десятилетия совместными усилиями историков, физиков, биологов и астрономов удалось не только скоррелировать данные радиокарбонного и дендрохронологического анализов, но также привести их в соответствие с максимальными и минимальными показателями уровней солнечной активности. При этом (вопреки утверждениям «новых хронологов», которые, судя по сноскам в их книгах, знакомы лишь с научно-популярными публикациями в данной области) были получены подтверждения для подавляющего большинства дат, установленных историками по письменным источникам.

К сожалению, создатели «новой хронологии» полагают, что дело обстоит гораздо проще, и попадают в неловкое положение. Впрочем, им удается ввести в заблуждение людей, не имеющих представления о том, какой ценой и каким путем получены те даты, которые с такой легкостью «опровергаются». Стоит, однако, чуть пристальнее вглядеться в эти «опровержения» (для чего необходимы лишь желание, кое-какие специальные знания и владение законами формальной логики) — и здание «новой хронологии» рассыпается в прах.

Египет

Храм великой богини Изиды, который перевезли с острова Филе, чтобы спасти от затопления водами Асуанского водохранилища

Начнем с того, что «новые хронологи» всерьез полагают, будто само событие и его описания различными лицами (как очевидцами, так и людьми, жившими через сотни лет после них) — одно и то же. Для математика это нормально: в своей науке он имеет дело только с абстрактными образами, с количественными описаниями. Причем они должны быть выполнены на искусственном языке, который вполне однозначен и не терпит каких бы то ни было интерпретаций. При этом любое количество последовательных корректных описаний ничуть не изменяет сути описываемого. Историки же изучают явления реальной жизни по их описаниям. И пугать те и другие все равно, что подменять выдачу наличных денег в кассе рассказом о них. Причем следует учитывать, что эти описания сделаны на естественных языках, которые обязательно предполагают неоднозначность прочтения.

Следствием из первого заблуждения становится заблуждение номер два: создатели «новой хронологии» полагают, что литературный памятник, его список и текст — одно и то же. а потому, продатировав список, они надеются установить даты и сохранившегося в нем текста, и создания памятника, текст которого сохранился в данном списке. Для историка или филолога это приблизительно то же, что для геометра не различать окружность, круг и шар со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до принципиально новой для «нормальной» математики попытки рассчитать длину шара. С таким же успехом в гуманитарных науках можно по дате последнего издания сочинений А.С. Пушкина пытаться определить дату создания, скажем, «Медного всадника» или «Полтавы».

Другим следствием является заблуждение номер три: «новые хронологи» полагают, что если некоторые детали (причем не обязательно существенные) в описаниях совпадают, то описано одно и то же событие или лицо. Так, именно по совпадению имен они устанавливают тождественность исторических деятелей или географических пунктов. Поскольку даже этого бывает недостаточно, чтобы втиснуть реальную историю в прокрустово ложе «новой хронологии», иногда имена намеренно искажаются либо этимологизируются (то есть вместо имени указывается его буквальное значение, причем подчас совершенно фантастическое). Скажем, вместо верного «Семикаракоры» пишется «Семикаракорум», чтобы больше походило на «Каракорум», вместо тюркского «Мамай» - русское «Мамин», а вместо «Бату» или «Батый» — «Батя».

Индонезия

В Боробудуре находится более пятисот фигур сидящего Будды

Италия

Знаменитая «падающая» башня — колокольня собора в городе Пизе (1174 год)

Не лучше дело обстоит и со «статистикой» (точнее, тем, что называется этим словом у «новых хронологов»). «Открытия» в этой области потрясают не менее, нежели исторические и астрономические «новации» (астрономы, кстати, в специальных работах, посвященных «новым хронологам», чаще всего оперируют понятиями «абсурдность», «нелепость», «несуразность» и т.п.)_ Создателям. скажем, «Новой хронологии Руси» ничего не стоит заставить Всеволода Ярославича княжить в Киеве с 1054 по 1093 год. Возможно, авторы «забыли», что в 1054— 1068 годах киевским князем был старший Ярославич Изяслав, а в 1068-1076 годах - Святослав. Причина такой забывчивости достаточно прозрачна: иначе Всеволоду остается всего каких-то 17 лет, по методу подсчета, используемому авторами, но никак не 39 лет правления, без чего никакого «параллелизма» с Иваном III, царствовавшим 43 года (то есть в два с половиной раза дольше!), не получится даже у них. Правда, об Изяславе они в конце концов «вспоминают», но при этом приписывают ему годы правления Святослава и... Всеволода. Подобные «статистические» фокусы авторы трудов, «переворачивающих» хронологию, проделывают регулярно и не только с отечественной историей.

Полагаю, сказанного достаточно, чтобы объяснить отношение профессиональных историков к «новым хронологам». Трудно вести сугубо научные споры с авторами, которые, как бы это помягче сказать, не вполне чисты на руку. Наиболее полной аналогией «пересмотру» А.Т. Фоменко основ «консервативной» исторической науки, по-моему, являются труды другого академика, разводившего ветвистую пшеницу... •

Игорь Яковенко

Реплика

Рассмотрим аргументы Натальи Милях по порядку. Действительно, отечественная историческая наука не свободна от идеологических извращений и обслуживания интересов власти предержащей. Но это не вина, а беда гуманитарной сферы в тоталитарном обществе. Кроме того, наша историческая наука многогранна и никогда не исчерпывалась «социальным заказом». Даже в самые печальные десятилетия наряду с идеологическими поделками создавались классические труды, составляющие гордость отечественного исторического знания. Сводить нашу историческую науку к конъюнктуре так же несправедливо, как сводить отечественную литературу к Бабаевскому, Павло Тычине и акыну Джамбулу.

Похоже на то, что смена научных парадигм представляется автору письма как полное отрицание предшествующих представлений. Между тем это не так. Новые научные парадигмы, как правило, не отрицают, а задают границы корректности предшествующих им теорий. К примеру, теория относительности не отменила классическую физику, но описала рамки, в которых положения классической теории справедливы. Физика Ньютона — частный случай физики Эйнштейна. Поэтому любая смена парадигматики в истории не должна с необходимостью отрицать сложившиеся базовые представления. Возможна самая серьезная коррекция, но полное отрицание не вытекает из логики развития науки.

Далее, в логике автора письма революционная смена научной парадигмы предстает как обязательное событие, удостоверивающее зрелость научной дисциплины. Но надо сказать, что история в нынешнем смысле этого слова появляется с конца XVIII века, сохраняя преемственность традиции летописания, и лишь в XIX веке формируется собственно исторический метод— критика источников. И за это не столь долгое время историческая наука пережила несколько смен научных парадигм, например, марксистская парадигма, школа «Анналов». Поэтому говорить о неизменности исторического знания не приходится. Здесь же речь идет о хронологической парадигме. Но ее смена не может быть самоцелью. Устойчивые парадигмы снимаются лишь тогда, когда в этом возникает абсолютная необходимость. Когда предшествующая парадигма исчерпывает возможность объяснять массив фактов и перестает упорядочивать реальность.

Теперь один из самых сложных вопросов— о критериях научной революции. Любая теория никогда не описывает всей доступной совокупности фактов в равной степени успешно. Что-то объясняется хорошо, а какие-то факты вообще не находят своего объяснения в рамках устоявшихся представлений. Пока не возникает новой теории. А когда побеждает новая теория, цикл поиска и накопления, не укладывающихся в теорию фактов, начинается сызнова. Однако смена парадигм — самый сложный из всех процессов развития науки. Какая теория лучше? Здесь встает проблема критериев. Целостность, способность описать большую совокупность фактов, внутренняя непротиворечивость- Как правило, ответ на эти вопросы требует профессионального знания. А полемика вокруг научной парадигмы мало доступна неспециалисту.

Есть ли у историков проблемы с хронологией и датировками? Безусловно, есть. Является ли совокупность этих проблем достаточным аргументом для отказа — подчеркнем, нс коррекции, а именно отказа — от устоявшейся хронологической системы? С моей точки зрения, не является.

Фоменко практически переписывает мировую историю заново. Для такого рода трансформации необходимых серьезных оснований не существует.

Здесь мы касаемся еще одного аспекта научной революции. Смена научной парадигмы должна удовлетворять критериям научной преемственности. Тот же метод работы с историческим материалом, который демонстрирует Фоменко, напрочь выпадает из исторической традиции. То, что предлагает Фоменко, не корректирует, а разрушает ткань исторической научной традиции.

Отсюда и «заговор молчания» со стороны профессионалов. И заметим, работы Фоменко корректируют не отечественную, а мировую историю. Поэтому инвективы Милях звучат не вполне по адресу. Во всяком случае, мне не известно о каких-либо откликах на его теории в зарубежной исторической периодике. Отсюда же тональность статей Пономарева и Смирнова - Пономарев явно раздражен нарушением правил работы с историческим материалом. Эти правила можно назвать косными, отжившими и узкоцеховыми. Я же полагаю, что за ними стоит хорошая традиция и требования научной корректности. Постмодернистская игра с фактами вызывает понятное раздражение у людей классической эпохи.

Проблема, которая, по-видимому, ускользнула от внимания автора письма, состоит в следующем: историки отвергают не отдельные выводы, а сам метод интерпретации исторических источников, заявленный А.Т.Фоменко. Он не удовлетворяет критериям корректности и обладает обратным объяснительным потенциалом. На каждый снятый вопрос этот метод рождает десять новых. В результате картина не упрощается, а хаотизуется. Проблемы метода — достаточно скучные, а главное, далекие от сенсаций материи. Но именно на них зиждется научное знание.

Теперь несколько слов о научном статусе оппонентов академика Фоменко. Место службы, научные труды и ученые степени не являются аргументом в научном споре. Апелляция к авторитету — как раз атрибут средневековой традиции, от которой призывает нас отказаться Милях.

И наконец, последнее: о перипетиях взаимоотношений «широкой публики» и исторической науки. Дело в том, что история — наука, а не род художественного творчества. Если для литературы утрата массового интереса — трагедия, а поддержание такого интереса — источник постоянной озабоченности, то история существует в иной системе базовых координат. Наука существует во имя поисков и утверждения истины. А также во имя общества, которое ее оплачивает. Поскольку познание истины отвечает жизненным интересам общества.

Но тут есть одна тонкость. Наука — то есть чистая истина — нужна и доступна немногим: специалистам смежных областей, экспертам, политикам, практикам, желающим опираться в своей деятельности на фундамент серьезного научного знания. Истина в науке устанавливается не в ходе и не на основании массовых симпатий, а в ходе сложных процедур научной дискуссии внутри профессионального сообщества.

Что же касается массового человека, то он всегда и во все времена живет мифами. Эти мифы могут быть глубокими или примитивными, в большей или меньшей мере отражать истину, могут быть в разной степени пронизаны моментами научного знания.

Научная истина всегда проигрывает мифу в яркости, занимательности, назидательности, развлекательности и тд,, ибо исторический процесс творится не по законам мифотворчества, а потому не удовлетворяет ожиданиям массового человека.

История — не театр и не зрелище, а сложный процесс, логика которого постигается долго и мучительно. Исторический миф всегда будет выигрывать у научного знания очки массового интереса. И если быть объективными, надо признать, что некоторая категория теорий «неклассических», парадоксалистских, ниспровергающих все и всяческие основы (вопрос о достаточных основаниях такого ниспровержения, как правило, за пределами компетентности не специалиста) устоявшегося научного знания и просто паранаучных, откровенно мифологических построений обречена на острый массовый интерес и в «своей» аудитории доминирует над строгой и корректной популяризацией специального знания.

Вы спросите, для чего же тогда существуют научно-популярные издания? Когда задаешься вопросом о смысле популяризации научного знания, на ум приходят недавно услышанные по радио горькие, но мудрые слова: «Речь не о том, чтобы приблизить золотой век, а о том, чтобы отдалить наступление века каменного». •

Телеграмма от Шекспира

А. Зверев. «Шекспир». 1964.

В конце прошлого века в Нью-Йорке выходила газета «Небесный город» — «единственный спиритический орган, получающий телеграммы непосредственно от духов почивших». По свидетельству тех, кто ее видел, по размеру она соперничала с «Таймс», а по созвездиям публиковавшихся имен оставляла далеко позади все остальные издания.

Под статьями стояли подписи, за которые любая редакция была готова, что называется, отдать все. Мистер В.Шекспир, например, признавался в длинном послании в своем юношеском прегрешении: кровавая трагедия «Тит Андроник» была заимствована им у некоего юноши Лоррена, давшего драматургу рукопись на просмотр. Были сообщения от Гете, Вашингтона, Шиллера, Сократа и Фридриха Великого.

В редакции все было устроено очень просто. На первом этаже дома помещались редакция и типография. На столе редактора — телеграфный аппарат, провода от которого уходили на крышу и заканчивались там громоотводом. Желая вступить в общение с почившими сотрудниками, редактор писал вопрос на клочке бумажки по адресу Вашингтона, Плутарха или любого знаменитого человека, запечатывал его и клал на аппарат. Минут через пять раздавалось обычное тиканье, оставалось только принять депешу из загробного мира и напечатать ее. Такие телеграммы, помимо своей необычности, имели еще то преимущество, что за них редакция, надо полагать, не платила гонорар.

ВО ВСЕМ МИРЕ

Сатолас — окно в мир

Занимая стратегическое географическое положение на перекрестке между северной и южной Европой, французский регион Рона — Альпы сделал ставку на интернационализацию. Здесь введена в эксплуатацию мультимодальная транспортная платформа, объединившая вокзал для скоростных поездов (TG-V) Лион — Сатолас с международным аэропортом и сетью автомобильных дорог.

Вокзал Сатолас виден издалека. Построенный в виде птицы, широко раскинув свои гигантские крылья, он символизирует взлет, альпийский пейзаж, а также стремление к прогрессу и выход в мир. Пассажиры называют его «птицей Калатрава», по имени архитектора, замысел которого был прекрасно передан в зтом здании. Вскоре этот вокзал станет одним из главных центров международного сотрудничества: благодаря скоростной железнодорожной линии здесь смогут останавливаться поезда, следующие по любым европейским направлениям. Уже не за горами связь французского Лиона с итальянским Турином. По удобству и комфорту Сатолас предвосхищает вокзалы третьего тысячелетия.

Забыть “Парк юрского периода”?

Придется начать с огорчения для любителей приключений, принимающих всерьез кинофильм “Парк юрского периода”. Скорее к счастью, чем к несчастью, выяснилось, что получить дезоксирибонуклеиновую кислоту (ДНК) из насекомых, навечно “вляпавшихся” в янтарь, практически невозможно. А уж ДНК динозавров из желудка комара и москитов—тем более.

Научный сотрудник Музея естественной истории в Лондоне Джереми Остин попытался вывести ДНК из тел тринадцати насекомых, сохранявшихся в куске янтаря тридцать пять миллионов лет, а также — из ископаемой смолы древних тропических растений, которой насчитывается два миллиона лет. Единственно, чью ДНК ему удалось добыть, так это различных грибков, а также человека и разных иных позвоночных. Почти наверняка все это — результат загрязнения образцов в наше время, когда их передавали из рук в руки.

А все-таки смотреть на фантасмагорию, придуманную режиссером Стивеном Спилбергом, было интересно, и мурашки по спине бегали вполне реально.

С толом шутки плохи

Даже в небольших количествах он способен вызвать тяжелые отравления и рак. Санация почвы, зараженной толом, - процесс трудоемкий, а ее анализ - дело дорогостоящее. С помощью ручного измерительного прибора, который разработали немецкие ученые из Института химических технологий имени Фрауэнгофера, можно за считанные минуты определить содержание тола во взятой пробе. Настроенный на тол сенсор показывает степень зараженности почвы. Прибор вызвал большой интерес у фирм, санирующих почву, производящих вооружение, а также у химических лабораторий во всем мире. Между тем иследователи работают уже над новым поколением сенсоров. Они хотят создать детектор, который улавливал бы малейшее содержание тола в воздухе. Он поможет искать мины и задерживать террористов.

ИСТОРИЯ И МЫ

Андрей Андреев

«Отсутствующие всегда виновны»

Продолжение. Первая часть — в № 3 за этот год.

Два письма

11 сентября 1820 года князь И.Л.Щербатов выехал из Петербурга, втайне желая превратить свой очередной отпуск в бессрочный и получить отставку, прежде которой ему хотелось только дождаться производства в следующий чин. До Царского Села его провожал Ермолаев вместе с Михаилом и Петром Чаадаевыми, а в качестве попутчика в дорогу Щербатов избрал своего товарища по полку штабс-капитана Рачинского. Друзья весело пообедали в ресторации, не подозревая, что предстоящие вскоре испытания коснутся их всех без исключения и некоторым обещают разлуку на всю жизнь. С этой минуты каждая деталь поездки станет предметом пристального внимания следователей и вызовет многие допросы. Виною тому — следующее письмо Щербатова, отправленное им из Москвы 9 октября.

«Любезный Ермолаев!

Благодаря твоей бессоннице, которая доставила мне случай читать забавное твое письмо, знаю я, что ты здоров по-прежнему, то есть когда так, а когда сяк. За попечение и жертву (понимается временную) для Роты я тебе признателен. Игнатию же даны наставления тебя удовольствовать.

Рачинского, с которым мы спокойно и довольно весело ехали, оставил я в деревне, в хлопотах. Цель же моет путешествия в ту сторону мне не удалась, потому что мы с Якушкиным разъехались. Из Смоленска скакал я в Дорогобуж, оттуда в Москву, оттуда в деревню, из деревни в Москву, где и нахожусь четвертый день. Надеюсь же на днях скакать в Ярославль, оттуда назад, а потом скакать в Новгородскую губернию, оттуда назад.

Пожалуй, пиши, не произведен ли кто из подпрапоров, когда будет царь, что мне ожидать и пр. Так нельзя ли пригнать, чтобы я чрез месяца полтора мог знать, на что решиться. Кланяйся Муравьеву, ...да и только — да еще Тухачевскому. У меня бессонницы нет, а потому прощай. Домашние мои тебе кланяются, так же как и твой Щербатов.

A propos: Я совсем здоров, то были пустяки, понимаешь?»

По оценке одного из следователей» генерал-адъютанта П.В. Голенищева-Кутузова» в этом письме «усматривается необычайная поспешность и подозрительная надобность быть во многих губерниях и других городах», причем особенно сомнительной представлялась фраза: «...нельзя ли пригнать, чтобы чрез месяца полтора (Щербатов) мог знать, на что решиться», а также: «многие другие условные выражения».

Едва только письмо Щербатова добралось до его друзей в Петербурге, как разразилась Семеновская история. В это время обстановка в Москве, в доме старого князя Дмитрия Михайловича Щербатова, была очень неспокойная. Наибольшие волнения испытывает, конечно, сам Иван Дмитриевич. Свои мысли он теперь не решается доверить почте (черта, характерная для тех дней, когда правительство приняло решение, конечно, не скрывшееся от публики, о перлюстрации переписки всех семеновских офицеров, чтобы выявить возможные причины восстания полка). Его письмо от 30 октября отправлено с «верной оказией».

«Любезный Ермолаев! Михайлов был у меня сегодня и обо всем уведомил подробно, из его рассказа догадываюсь, что мне незачем ехать в С.-Петербург. Ты не поверишь, как жалко было мне узнать, что офицеры не остались при солдатах (ибо я полагал, что их заперли в казематы). Теперь же, так как они так сказать живут в крепости, то я вижу, что нашему брату (не) нужно было не отставать в благородной решимости сих необыкновенно расположенных, хотя некоторым образом преступных, людей.

Что можешь ты любопытного узнать от меня? Прошу тебя, не забудь сейчас по получении моего письма благодарить Муравьева за то, что ко мне писал, и напомни ему о бумагах Корсакова, которые у меня остались взаперти. Попроси его взять их и сделать, что ему покажется нужным. Мои же все бумаги, разумеется, письма или тому подобные, поручаю тебе забрать, не читая оных (я надеюсь на твою честность), запечатать и взять к себе. В случае нужды, кроме каких-нибудь разных счетов и записок, в крайности есть ли дело дойдет до[* Фраза обрывается в конце листа и не имеет продолжения; возможно, дальше Щербатов намеревался просить Ермолаева «в крайности» об уничтожении писем.]...

Попроси Михаила Яковлевича, чтоб он взял труд не медля писать ко мне через Облеухова (ибо ко мне письма не допускают), что он об этом думает; относительно же ко мне, присутствие мое в Петербурге нужно, полезно ли, вредно или пагубно, или ни то ни се? Домашние мои так напугались, что не имея наисильнейших причин к отъезду, я посмею оставить их, повергнуть в неописанное беспокойство. Между тем я тебе повторяю, что уже писал сестре: в случае надобности сейчас пришли за мною Ванюшу или кого-нибудь; только не эстафету, ибо это подаст сомнение, да к тому же они пьяны и медленны. Я так спешил воспользоваться этим верным случаем писать к тебе, что ты может быть не все разберешь. К. Щербатов».

Неподдельная тревога Щербатова ощущалась адресатами. Первыми его поспешили успокоить жившие в Петербурге сестра Наталья и ее муж, князь Федор Шаховской, сообщая при этом подробности расформирования полка, полученные от А.А.Закревского, который заверил, что никакой необходимости в присутствии Щербатова в Петербурге нет и что гораздо лучше остаться и жить спокойно в Москве. Дважды, одно письмо вдогонку к другому, отправленному «с Ванюшей», писал другу Ермолаев: «Ну право, любезный Щербатов, ужасно даже больно, что ты даром и совершенно понапрасну так беспокоишься... и хотя ты и говоришь les absents от toujours tort — но в этом случае совсем не то. А по-моему, кажется, еще хуже сделаешь, ибо могут подумать, что верно что-нибудь есть, что ты прискакал прежде сроку, ибо кого надо, так потребовали». Рассказывая Щербатову о поступках его роты — одной из зачинщиц выступления, Ермолаев в то же время передавал другу свое мнение, разделяемое многими людьми, в том числе и прежним полковым командиром Потемкиным, что «если б ты не был в отпуску, так верно бы во всем полку более ничего не случилось, как то же, что в государевой роте».

Письмо Ермолаева было послано после возвращения из Кексгольма, куда он ездил для свидания с офицерами и солдатами родного третьего батальона и где особенно теплым было прощание с рядовым Никифором Отроком и унтер-офицером Ефремом Юдиным с пожеланием непременно увидеть от них письма с нового места службы. В начале декабря Ермолаев вместе с князем Шаховским выехал в Москву и вскоре увиделся со Щербатовым, найдя его в сильном душевном волнении. Ермолаев вспоминал на следствии: «Ему все казалось.., что, быв в отсутствии, совершенно пропадает, если найдут в чем-либо виновными офицеров Семеновского полка — пофранцузской пословице, слышанной мной от него весьма часто: «les absents ont toujours ton» — отсутствующие всегда виновны».

Свидание друзей состоялось и на обратном пути, когда Ермолаев возвращался из своей пензенской деревни. По дороге он вновь увиделся с бывшим семеновским третьим батальоном, на этот раз под Рязанью, куда переводили часть расформированного полка. Встречи с Ермолаевым несколько успокоили Щербатова. Тем не менее обрушившиеся на полк и его офицеров невзгоды переживались им очень тяжело; в мае 1821 года, отвечая на письмо Щербатова, Якушкин с упреком замечал: «Ты так горестно описываешь свое положение, что я не могу не подозревать тебя в отчаянии, которое не только в твоих обстоятельствах, но и во всяких других не простительно». Якушкин просил его «для себя и для тех, которые тебя любят, быть потерпеливее к обстоятельствам».

Великий князь Константин в Варшаве. Акварель, 1820~е годы

Несчастное происшествие по дороге на дачу

Вчитываясь в дальнейшее развитие этого дела, нельзя не поразиться сочетанию самых различных случайных, полуслучайных и неслучайных обстоятельств, которые совпали вместе таким образом, чтобы совершенно изменить судьбу несчастных молодых людей. Можно понять также и возбуждение, и ревность следователей, которые сочли подобное совпадение за явное доказательство их вины.

События развивались следующим образом. 5 сентября 1821 года, через неделю после вынесения приговора над солдатами, зачинщиками бунта, петербургским властям поступил рапорт от смотрителя лазарета при Охтенском пороховом заводе. В нем говорилось, что некий отставной лейб-гвардии Семеновского полка полковник Ермолаев пытался увидеться с содержавшимися в лазарете больными, спрашивая при этом о Якове Хрулеве и Никифоре Степанове. Сам Ермолаев в позднейших показаниях объяснил, что вечером 4 сентября, отправившись пешком на дачу тайного советника Оленина, он шел мимо пороховых заводов и случайно вспомнил слышанные им накануне от плац-майора известия о некоторых семеновских солдатах, помещенных в лазарет, и единственно из любопытства начал спрашивать о них стоявших на мосту лекаря и смотрителя. Получив отказ, Ермолаев ночью того же дня, послав за какими-то вещами в город своего кучера, просил его вновь зайти в лазарет, чтобы снова попытаться узнать имена бывших там семеновцев.

Желание отставного офицера увидеться с больными солдатами вовсе не выглядело бы преступным, если не сопоставить его с другими происходившими в те же дни событиями. Дело в том, что 1 сентября состоялась казнь зачинщиков бунта: восьмерых солдат шесть раз прогнали сквозь строй в тысячу человек. Такую казнь, зачастую означавшую мучительную смерть для истязуемых, все солдаты выдержали и были отправлены в лазарет, в том числе и Яков Хрулев, и Никифор Степанов, которые на следствии были названы как главные инициаторы выступления государевой роты. Таким образом, желание Ермолаева увидеться с ними сразу же после казни доказывало, наконец-то, несомненную связь между зачинщиками бунта и офицерами, которую до сих пор безуспешно разыскивали.

9 сентября Ермолаев был арестован петербургской полицией и передан в Главный штаб. При обыске у него на квартире были найдены письма князя Щербатова, рядового Никифора Отрока и унтер-офицера Ефима Юдина, давшие следователям изрядный материал для предположений о заговоре. Помимо писем Щербатова, содержавших, как уже говорилось, «многие условные выражения», подозрительным казался сам факт переписки офицера с нижними чинами, который проводивший допрос полковник Жуковский назвал непозволительным «фамильярством». К тому же письмо Отрока содержало следующую фразу, немедленно перетолкованную против Ермолаева: «Несчастное происшествие, случившееся с полком нашим, вам уже коротко известно, известно даже и то, кто сему начально причиною...»

Ермолаев не мог убедительно объяснить смысл этой фразы, хотя предполагал (впоследствии это подтвердилось), что Отрок только и имел в виду, что государеву роту и первый батальон. Допросы совершенно подавили несчастного. Нечаянное взятие полицией привело его в сильное душевное волнение, и с ним случился сильный припадок ипохондрии, а «вопросы делаемы были недовольно ясно — это приводило меня в замешательство до такой степени, что я не знал даже, что отвечать».

Такому состоянию, конечно, много способствовал образ ведения следствия, построенный изначально на непоколебимой уверенности в виновности Ермолаева. Так, заключение девятого вопросного пункта по поводу содержания подозрительных писем (который, по мнению следователей, привел Ермолаева в особенное расстройство, «свойственное лишь человеку, на совести что-либо имеющему») гласило: все приведенное явно говорит, «что приготовление к случившемуся происшествию вам было небезызвестно», и даже более того, обнаруженный черновик письма к Шварцу доказывает, «что вы питали к нему ненависть и были верным членом происшествия».

Отрицая, конечно, всякое существование заговора, Ермолаев признался, что против Шварца «кругом виноват». Вместе с этим он приводил и многие обстоятельства «безрассудного» поведения Шварца в полку и говорил об общем возмущении офицеров против него. И здесь происходит любопытное психологическое явление: говоря о реакции своей собственной и офицеров на действия Шварца, Ермолаев не скрывал, что она выходила за пределы принятой субординации; но если все подробности поведения полкового командира ничуть не волновали комиссию, то эти отступления от дисциплины немедленно отмечались и вызывали следующие вопросы. Ермолаев и сам помогал такому ходу следствия. Считая себя виновным перед Шварцем, он с исповедальной искренностью признается в своих «ложных поступках»: так, он «при нижних чинах (когда стояли вольно) не мог иногда удержаться, чтоб не пожать плечами при его гневе или не засмеяться при его кривляниях, говорив иногда что-нибудь по-французски с офицерами».

С точки зрения Ермолаева, такие показания подкрепляли его искреннее раскаяние в неблагородных чувствах по отношению к полковнику, но на следствии, перед лицом враждебно настроенных генералов, служили самооговором и резко ухудшали положение обвиняемого.

Таким образом, получив известный материал для обвинения Ермолаева из его собственных показаний, следователи в то же время совершенно не признали убедительными его объяснения по поводу писем, наличие в которых тайного смысла тот упорно отрицал. Записка Голенищева-Кутузова, завершавшая следствие в Петербурге, была, видимо, доложена императору, и 30 октября по высочайшему повелению дело Ермолаева передается в Витебск, в распоряжение комиссии А.Ф. Орлова.

Провинциальный город

Следствие в Витебске

Не знаю, понимали ли это петербургские власти, но Алексей Федорович Орлов не совсем соответствовал сложившемуся образу ведения следствия и тем задачам, которые перед ним были поставлены. Разницей в возрасте или воспитанием можно объяснить тот вскоре открывшийся факт, что Орлов оказал гораздо больше понимания и сочувствия молодым офицерам, чем это ожидалось от представителя старшего поколения. Именно он впервые увидел в этом деле разницу между нормами правосудия и законами дворянской чести, и именно в согласии с последними он и стремился поступать даже в роли следователя. Его позиция четко выражена в письме князю П.М. Волконскому от 13 марта 1822 года:

«Долг мой, долг чести и совести есть осудить виновных и оправдать невинных, а пуще всего открыть заговор, если он существовал, или искоренить пред лицом Государя даже и мысль его существования» — этих принципов Орлов действительно придерживался в течение всего следствия. Из первых же объяснений он убедился, что «слон начинает превращаться в муху», поскольку «ненависть к Шварцу и желание от него избавиться были орудием всех низкостей господ офицеров». Против Вадковского и Кашкарова, как он понимал, найдутся статьи обвинения в военных законах, но они могут спастись милосердием Государя; что касается Ермолаева, то он, конечно, «виноват, но не уголовный преступник».

Уже к середине ноября непредвзятому взгляду суть дела представлялась вполне ясной, и внимание следствия сосредоточилось на переписке Ермолаева с князем Щербатовым. 8 ноября последнего доставили в Витебск.

«Щербатов отличается благородностью своею, чувствительной ревностью, предупреждает вопросы и, не запинаясь, открывает истину», — писал Орлов Закревскому. На первом допросе князь вполне здраво объяснил все непонятные места из его писем, смысл его поездок (сначала под Вязьму к Якушкину, затем в подмосковную деревню на именины отца, а затем дела по управлению поместьями требовали его присутствия в ярославском и новгородском имениях).

К. П. Беггров. Петербург- Вид Главного штаба. 1822год

Наиболее тяжкие обвинения навлекло на себя то место письма Щербатова, где он упоминал о «необыкновенном расположении» семеновских солдат: в докладе Голенищева-Кутузова оно было истолковано как сочувственная оценка семеновского бунта, который Щербатов приписывает «более благородной решимости, нежели к преступлению». Однако истинный смысл фразы, недоступный следователям, состоял в том, что Щербатов подходил к поведению солдат с точки зрения тех же норм дворянской чести, которыми регулировалось и его собственное поведение. «Необыкновенно расположенными, — показывал он на следствии, — казались мне нижние чины потому, что жертвовать собою для товарищей есть случай, какого между солдатами не бывало, между офицерами же очень часто случается: хотя я сам признаю искренне действие сие беззаконным. Из первого следует, что солдаты были расположены, как бывает в таком случае расположено общество благородных офицеров, а потому необыкновенно».

Однако и в допросах Щербатова сработал эффект, отмеченный нами в показаниях Ермолаева и неотделимый от всего комплекса представлений о чести офицера декабристского поколения. Объясняя общую неприязнь к Шварцу и характеризуя обстановку в полку, Щербатов не мог не привести каких-либо примеров, самих по себе незначительных, но вызывавших дальнейшие расспросы комиссии, готовившей материал для обвинения против князя по его собственным показаниям.

Х.-Г. Г. Гейслер. Сквозь строй шпицрутенов

Так случилось, что на самом первом допросе Щербатов упомянул как о причине неприязни к Шварцу у своего приятеля, штабс-капитана Казакова, что тот «был малоточен и несколько неосторожен по службе». На следующем допросе он вынужден был пояснить эти «неосторожности», что вызвало еще один, уже специально этому посвященный допрос. Каждый раз, не отступая от правды, Щербатов все серьезнее обвинял Казакова перед следствием. Его честь не позволяла хладнокровно перенести оговор товарища, и тогда он добровольно, как бы в противовес своим показаниям, сообщил комиссии в рапорте от 21 ноября уже о собственном отступлении от дисциплины — случившихся на летних лагерях 1820 года забавах, в которых солдаты изображали несуразные черты поведения своего полковника, чему свидетелем Щербатов был и не прекратил зрелища. Как показало последующее, суд не придал значения его показаниям против Казакова, но упомянутый рапорт послужил вторым по значению пунктом обвинения против Щербатова.

После первых допросов ход следствия замедлился — нужно было ждать ответов на бесчисленные запросы, сделанные комиссией, в основном по содержанию переписки Щербатова. Были наведены справки: о всех упоминаемых в них именах и событиях. Так, например, очень интересовало следователей, отправляли ли к князю из Петербурга кучера Ванюшу и когда это было; отец князь Д.М. Щербатов и бывший попутчик штабс-капитан Рачинский должны были дать точный отчет о перемещениях князя и его намерениях посетить за отпуск сразу несколько губерний и т.д.

Особый интерес у следствия вызывали все бумаги, переписка. По распоряжению комиссии подлежали изъятию: у бывших семеновцев Михайлова и Сергея Муравьева- Апостола — все бумаги, касавшиеся полковника Шварца, начиная с 15 апреля 1820 года (то есть с назначения его полковым командиром), а у Ф.П. Шаховского и его жены, родной сестры Щербатова, а также у М.Я.Чаадаева — все письма с упоминанием беспорядков, начиная с 16 октября 1820 гола. Собственные же бумаги Щербатова по требованию следователей (переданном в письме самим Иваном Дмитриевичем) его отец отослал в комиссию в полном составе, начиная с детских лет и до момента ареста!

Понятно, что все эти письма, бумаги не представили следствию ни одного нового доказательства о существовании заговора в Семеновском полку. И тем не менее почти все проходившие по следствию знакомые Щербатова были декабристами, и даже более того — в руках комиссии оказалась переписка, рассказывающая о личной драме Якушкина, душевном состоянии в тот момент, когда он осенью 1817 года вызвался на цареубийство. Именно здесь сыграли свою роль принципы А.Ф.Орлова о невмешательстве следствия в частную жизнь (князь Щербатов сразу же заявил, что часть его бумаг содержит «семейную тайну», после чего Орлов для предосторожности, «прочитав сам оные письма и запечатав их», в отдельном пакете передал князю для хранения).

Приговор

К весне 1822 года расследование было полностью закончено. Орлов направляет рапорт начальнику Главного штаба князю Волконскому о силе вины подсудимых и возможной мере их наказания. Орлов находит виновными Ермолаева и Щербатова: «первого в том, что по выходе в отставку изготовил вчерне оскорбительное письмо для написания к полковнику Шварцу, а последнего, что в письме своем к Ермолаеву изъясняется насчет буйственной решимости нижних чинов прежнего состава лейб- гвардии Семеновского полка, что лучше идти в крепость, нежели оставаться в казармах, как о благородном чувстве, заслуживающем подражания офицеров; также не менее в том, что они в некоторых случаях частного их поведения по собственному их признанию не сохраняли должное уважение к полковому командиру полковнику Шварцу». Но так как письмо Ермолаева было не отправлено, а письмо Щербатова «не представляет более ничего, как только мысли, слабо обдуманные», да и к тому же сам Шварц своим поведением ослабил уважение к себе, Орлов предлагает, вменив пятимесячное заключение в наказание, передать участь Ермолаева и Щербатова на милость императора.

Однако настоящее определение по следственному делу о вине подсудимых было вынесено в Лайбахе, где на конгрессе находился император, и подписано П.М.Волконским, который серьезно отягчал вину по сравнению с мнением Орлова. Согласно этому заключению, Ермолаев, кроме названных Орловым проступков, виновен в том, что домогался видеться с арестантами на Охтенском пороховом заводе и обнаружил «неприличную связь с нижними чинами, дающую повод заключить, что он одобрял неуважение их к полковому командиру», а оба, и Ермолаев, и Щербатов, неприличным поведением и насмешками над Шварцем поощряли солдат к будущему возмущению. Волконский находил, что они не должны быть помилованы, а наравне с Вадковским и Кашкаровым преданы военному суду.

Суд произошел 15 апреля, а 22 апреля был объявлен приговор: Банковского, Кашкарова и Ермолаева наказать, «лишив чинов, имения и живота», а князя Щербатова как менее виновного лишить чинов, орденов, дворянского и княжеского достоинства, наказать на теле и затем сослать на каторжные работы.

Приговор суда далее должен был рассмотреть аудиториатский департамент и по вынесенному им заключению передан на утверждение императора. Сразу подчеркнем, что никто из членов аудиториата не сомневался, что приговор произведен по «давешним законам», а с тех пор смертная казнь и телесные наказания для дворян были отменены всемилостивейшими манифестами. Таким образом, речь шла о выборе меры наказания, основываясь на собственных мнениях, то есть фактически по произволу. Аудиториат сформулировал три мнения, из которых одно предусматривало заключение всех четырех подсудимых в крепость на разные сроки, во втором Вадковского и Кашкарова предлагалось разжаловать рядовыми в армию, а в третьем генерал-аудитор Булычев горячо настаивал на невиновности Вадковского и не определял ему никакого наказания, всех же прочих также передавал на милость императора.

Итак, рассмотрение дела было закончено к августу 1822, и оставалось лишь ждать решения Александра. Но его не последовало. Последнее упоминание о деле мы встречаем в январе 1823 года. В ответ на частые напоминания Закревского о накопившихся нерешенных делах аудиториата Волконский пишет с очередных маневров: «Наконец, аудиториатские дела пошли в ход: с последним фельдъегерем послал вам два и дел шесть Государь взял к себе, обещав почитать дорогою на ночлегах, между коими и дело Вадковского, которое желал бы, чтоб скорее кончилось».

В отношении дела семеновских офицеров император проявил какую-то болезненную нерешительность. Черты ее мы видим и в сохранившемся описании встречи с Александром сестры полковника Вадковского, приехавшей в 1822 году в Царское Село, чтобы передать царю оправдательную записку своего брата. При встрече с ней государь «казался более обыкновенного озабоченным, почти грустным», но упорно говорил, что Банковский скрывает от него главное, что от него требуется сказать «всю правду,., главную причину и виновников». Под последним, понятно, император имел в виду тайные общества. По-видимому, без доказательства существования этой главной причины все дело теряло в глазах Александра смысл, и поэтому окончательное решение по нему так и не было вынесено.

И. В. Васильчиков

На столичной окраине. 1820-е годы

Последняя точка в следственном деле была поставлена уже после декабря 1825 года, и, конечно, в нем тяжело отпечатался дух наступившего времени. Дело было запрошено Николаем I из аудиториата в январе 1826, в разгар следствия над декабристами. Новый император решил утвердить наиболее строгое из предложенных мнений о наказании виновных (то есть Вадковского и Кашкарова, лиша чинов и орденов, определить в рядовые, а Ермолаева и Щербатова выдержать в крепости сроком два и один год соответственно, после чего Щербатова употребить на службу). Однако перед вынесением окончательного приговора Николай захотел выслушать мнение великого князя Константина, и здесь проявила себя вся беспредельная глубина возможного произвола и беззакония в российской действительности.

В отношении четырех арестантов, писал Константин 25 января 1826 года, необходимо, «чтоб всех их лишить чинов дворян, а Щербатова и княжеского достоинства и знаков отличий и потом... посадить в крепость... и не в ближние крепости, а сколь можно в отдаленные в Сибири, где содержатся подобного рода преступники.-, я бы полагал означенных Вадковского, Ермолаева. Кашкарова и Щербатова после выдержания в крепостях сослать вечно на поселения в отдаленные места Сибири, но и там разместить их порознь каждого, а не в одном месте, и не оставлять в каких-либо городах, но в отдаленных селениях, возложив при том на обязанность ближайшего местного начальства иметь за ними строжайший присмотр».

Николай не стал следовать предложению своего брата. Ограничившись смягчением наказания по отношению к Вадковскому и Кашкарову, он, напротив, ужесточил его для Ермолаева и Щербатова. В окончательном приговоре именно их лишили чинов и орденов и перевели рядовыми на Кавказ, тогда как для двух других после крепостного заключения (Вадковскому — на два с половиной года в Динабургской крепости, Кашкарову — на два года в Бобруйске) был назначен перевод в Кавказский корпус, но с сохранением чина. В 1829 году И.Д. Щербатов погиб на Кавказе, дослужившись до чина штабс-капитана, а дальнейшая судьба его несчастных товарищей осталась неизвестной.

Итак, изученное нами военно-судное дело добавляет несколько ярких красок в очерке общественной ситуации последних лет царствования Александра I. Дело, рожденное из упорных подозрений императора в том, что главная причина восстания Семеновского полка осталась утаенной, в котором каждая деталь была неимоверно раздута в атмосфере недоверия и полной убежденности в вине подсудимых, так в конце концов и не привело к раскрытию тайных обществ и даже не было закончено при жизни Александра- Оно еще раз подтверждает, что император отнюдь не попустительствовал развитию движения декабристов, а стремился с ним бороться, но присущими ему негласными способами, не желая громкого разбирательства, что позволило ему продержать в витебском заключении без объявления приговора четырех молодых людей более пяти лет. С другой стороны, дело выявило полную неспособность самих молодых дворян противостоять предвзятому следствию, несовместимость их принципов и языка поведения с жесткими и нормированными взглядами судей, представителей предыдущего поколения дворянства, взаимное непонимание, недоверие и отчуждение поколений, составившее ядро общественного конфликта 1820-х годов. Через печальное крушение идеалов в столкновении с окружающей действительностью этим молодым людям пришлось пройти раньше, чем другим представителям декабристского поколения, в полной мере ощутившему глубину катастрофы лишь в стенах Петропавловской крепости. •

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ

Собака — доверенное лицо

Специальные тесные контакты между человеком и животным могут давать большой терапевтический эффект.

В США существует 45 дрессировочных центров, где собаки проходят особую подготовку, чтобы стать помощниками глухим людям. В отличие от английского Общества собак-поводырей для слепых, которое специально выращивает таких собак, 85 процентов «слушающих» собак берут из приютов для беспризорных животных. Дрессировочные центры отбирают молодых собак, обычно помесь пуделей с терьерами, в возрасте менее года.

Тренеры отбирают тех собак, которые охотно идут на контакт, дружелюбны, любят нравиться и чутко реагируют на звук. После специального обучения «слушающая» собака дает знать своему хозяину, если звонит телефон, будильник, детектор дыма, дверной звонок или кто-то окликает его по имени. «Слушающие» собаки в США носят ярко-оранжевые жакетики и имеют свободный доступ в учреждения, магазины и рестораны.

Животных используют также для решения проблемы «трудных» детей. Детская лечебница «Зеленый очаг» под Нью-Йорком принимает детей с серьезными психологическими проблемами на несколько недель для стационарного лечения. В каждой из спален живет по собаке — она создает для детей «домашнюю обстановку».

Этот эксперимент имел большой успех. Собака служила для ребенка доверенным лицом, которому можно рассказать свои секреты, которое никогда его не критиковало, любило его и играло с ним, — всего этого многие дети никогда не имели.

На специальной конференции прошло сообщение о том, что некоторые собаки способны чувствовать приближение эпилептического припадка у больных хозяев и заранее их об этом предупреждать, чтобы больной принял меры и предотвратил приступ.

Животные могут оказывать помощь и больным СПИДом. Их роль в этом случае так же целительна, как при общении с престарелыми и хронически больными людьми. Однако при этом должен быть четкий гигиенический контроль, чтобы собака не стала случайно переносчиком вируса СПИДа и сама не могла передать больному какую-нибудь инфекцию, которая представляет для него смертельную опасность.

От алхимии к цифрам

Первый химический журнал Европы появился в Германии без малого двести двадцать лет назад под весьма пространным названием «Химический журнал для друзей физики и химии, фармацевтики, домоводства и основ мануфактурного дела». В широте взглядов тогдашним его основателям никак не откажешь. Во главе редакции стал Лоренц фон Крелль. Через десять лет во Франции (в самый разгар революции, между прочим) вышли «Анналы химии», публикуемые и поныне. Прошло еще некоторое время и книжно-журнальные развалы запестрели все новыми и новыми наименованиями во всей Европе и в мире, включая «наукоемкую» Россию. Вместе с тем оказалось необходимым, чтобы обнародуемая информация по химии как-то оценивалась, конденсировалась и организовывалась системно.

Решение этой задачи нашлось в виде справочных изданий. Такой компендиум впервые увидел свет в 1817 году. Это был знаменитый справочник Гмелина по теоретической химии в трех томах, позже приобретший современную форму «Справочника Гмелина по неорганической химии и металлоорганическим соединениям». В 1985 году создана база числовых данных на компьютерных носителях информации как дополнение к справочнику.

Последнее слово информатики в этой отрасли знаний — международный электронный журнал по физикохимическим данным, в транскрипции кратко «ЭЛДЕЙГА». Он будет выпускаться совместно с Институтом топологии и динамики систем при университете Парижа на средства спонсоров, частных лиц и даже взносов авторов на публикацию.

НАРОДНЫЙ АРХИВ

Валерия Шубина

Серые будни красных дней (1914—1935 годы)

По воспоминаниям З.Г. Степанищевои

Предисловие

Сейчас много говорят о покаянии. Между тем тени тех, чьи судьбы минули нас безвестно, осели в Народном архиве. Быть может, они ждут часа, когда кто-нибудь придет и вздрогнет. Так попались мне воспоминания З.Г. Степанищевои (триста с лишним страниц) «В прошлом ответа ищу невозможного», а в них — история жизни ее матери, Екатерины Трофимовны Старостиной (Степанищевой). Мне показалось, что лучшей данью памяти Е.Т., ее страданиям и стойкости в годы первой мировой войны и революции будет материализация ее судьбы: она типична для женщин того поколения; к тому же она приближает меня к судьбе моей собственной матери — Лидии Владимировны, ученицы Вильямса и Прянишникова, агронома, директора совхоза, экономиста.

Эту работу никто не заказывал, никто не ждал. Она возникла сама по себе.

Родилась на санях

Мама моя родилась на санях по дороге из церкви. У бабушки было двенадцать детей. Мама — последняя, появилась на свет, когда бабушке было 48 лет, а дедушке — 51 год. Оба стеснялись позднего ребенка и поехали на богомолье отмолить свой грех. На обратном пути дедушка и принял роды.

В ту пору (начало 90-х годов прошлого века) по всему Поволжью началась холера. Мой дед Трофим заразился и умер в несколько часов. Бабушка с детьми осталась одна. Двор ее начал приходить в упадок. Она вынуждена была оставить деревню и отправиться с детьми к куму — за сто верст пешком в губернский город Саратов. К тому времени из всех ее детей уцелели лишь двое, остальные — кто утонул, кто сгорел.

Кум служил дворником у графа Нессельроде. Бабушка тоже определилась к графу — кухаркой. Сыночка Ваню пристроили мальчиком в табачный магазин, а дочку, мою маму, решили отдать в швейную мастерскую. Но кум подумал и отсоветовал: «Не те времена, Авдотья. Дочка твоя любит учиться, не мешай». Так мама стала ученицей саратовской школы, а позднее — гимназии.

В гимназические годы она и познакомилась со своим будущим мужем и моим отцом Гавриилом Егоровичем Степанищевым и со всем кругом его друзей. Они были преимущественно из крестьян, городской бедноты, дети священников. Устроившись на работу, они нанимали студентов, которые готовили их за курс гимназии, становились их товарищами по увлечениям и развлечениям. Вся эта молодежь увлекалась идеями революции. Кружила голову романтика. В такие тонкости, как различные партии, не вникали и становились в ряды любой демонстрации, если она под лозунгом: «Свобода! Равенство! Братство!». Бегали по тюрьмам, носили передачи заключенным, которые сидели под собирательным названием «политические». Если нужно было передать какие-либо секретные сведения, то гимназистки, и мама в их числе, объявляли себя невестами заключенных.

Однажды мама поехала на пикник со своей компанией, которая хотела потренироваться в стрельбе для будущих восстаний.

Захватили с собой несколько охотничьих ружей. Мама, всегда живая, веселая, залезла высоко на дерево, и студент, который ухаживал за ней, сказал: «A-а! Птичка... Вспорхнула... Вот сейчас подстрелю». Взял чье-то ружье, полагая, что оно не заряжено, и выстрелил...

Он выбил гимназистке один глаз, обжег другой. Ее увезли в больницу. Несколько дней она оставалась без сознания. Глаз спасти не удалось, к тому же от природы она была близорука. Бедный студент пытался покончить с собой, ему помешали. Когда мама стала поправляться, он Пришел в больницу, просил прощения и сделал ей предложение. Но был отвергнут. (Пути же Господни неисповедимы: через 25 лет мама вышла за него замуж. Иван Константинович Штарев стал моим отчимом.)

А в ту пору сердце мамы принадлежало Гавришу Степанишеву, моему будущему отцу. Родом он был из тех же мест, его село называлось Свинуха. В шестнадцать лет с пятью рублями и новым лоскутным одеялом отец ушел из дома, его тянула жажда знаний.

Сдал экзамены на аттестат зрелости и поступил на юридический факультет Университета имени Шакявского; в 1914-м семья переехала в Москву. К тому времени мне было четыре месяца.

Была осень 14-го года

Университет, где учился отец, был учрежден как частное и бесплатное учебное заведение для неимущей интеллигенции. Помещался он на Миусской площади в здании, которое потом заняла Высшая партшкола. Наша квартира находилась где-то рядом. Возможно, поэтому в доме постоянно бывали студенты. Среди них и Сергей Есенин, который в то время тоже учился в этом университете. Мама говорила, что он был молоденький (18-19-летний), красивый, ласковый и очень восторженный. Иногда он брал меня на руки и таскал по университету; в год я уже свободно болтала, и Есенин показывал меня как маленькое чудо, называя своей «невестой».

Мой отец состоял в партии эсеров. Нередко студенческие партийные собрания проходили у нас на квартире. Однажды во время собрания, на котором присутствовал почему-то и Есенин, нагрянула полиция. Оказалось, среди студентов был провокатор.

Есенин вовремя выбежал черным ходом и чуть не по крышам успел скрыться. Арестовали 26 человек. В том числе, конечно, папу, а также маму, как содержательницу конспиративной квартиры. Оставлять меня было не с кем, взяли в тюрьму и меня. Пала сидел в Таганке, а женщин определили в тюрьму для привилегированных, в Малом Левшинском переулке, где теперь помещается Институт судебной психиатрии.

Была осень 1914 года. Шла война с Германией. В этой тюрьме сидело много немцев- заложников. Они в основном были владельцами различных фабрик, заводов, крупных магазинов. Сидели в хороших условиях, тюремную пищу не употребляли, им все приносили из дома. Узнав, что в тюрьме ребенок, они попросили администрацию, чтобы меня пускали к ним. Они даже стали выписывать для меня из дома питание. Мне доставляли фрукты, лакомства...

Мама рассказывала, что это происходило следующим образом: утром меня умывали, одевали, и латышка, которая сидела вместе с нами, говорила: «Ну, Зинаида, отправляйся на промысел. Мы есть хотим». Привратник выпускал меня, брал корзину и шел со мной по камерам. Как-то, по-видимому, я развлекала немцев. Через некоторое время я возвращалась, а привратник едва доносил за мной корзину с едой. Хватало не только мне, но и всем шести женщинам в камере. Немцы, по- видимому, их и имели в виду, накладывая корзину до верха.

«Батюшку ведут расстреливать!»

За несколько месяцев до Октября папа купил для своего Кредитного союза (он был председателем правления) дом № 10 по Тверскому бульвару (позднее там разместилось ТАСС). Дом этот принадлежал царской портнихе Ламоновой, впоследствии она стала художником по костюмам в Художественном театре.

Когда революция победила и по городу ходили толпы с лозунгами, мама специально водила меня по улицам, чтобы я запомнила это историческое событие. Но этого-то я и не помню.

Отчетливое и более-менее последовательное воспоминание относится к 1918 году. Мама со мной и младшей сестрой Люсенькой уехала из голодной Москвы на родину папы. Но оказалось, в районе Свинухи шла Гражданская война, и мы попали в зону военных действий. Село переходило из рук в руки: от белых к красным, от красных к зеленым. Население устало от постоянных боев и табором двинулось в степь. Дяди положили на телеги постели, на них — детей, нашу бабушку, прихватили съестное и несколько связанных свиней- К телегам привязали за рога коров, а следом шли овцы и собаки. Путь держали туда, где не было боя. Здесь останавливались. В жаркий полдень распрягали лошадей, отвязывали коров и пускали пастись. Вечером разжигали костры, доили коров, варили кулеш. Если слышалось приближение боя, снимались с места и ехали дальше.

Через некоторое время после нашего кочевья в Свинуху приехал папа.

Однажды с родственниками мы отправились в соседнее село, а папа остался лома. Когда мы возвращались и на закате дня въехали в небольшой лесок, навстречу нам два красноармейца вели местного священника отца Александра. Первая увидела их и все поняла тетка Семеновна:

— Малушки мои! Никак нашего батюшку ведут расстреливать!

Дядя остановил лошадь. Все сошли с телеги и подошли под благословение. Простились с батюшкой, поцеловались, он перекрестил нас. Его повели дальше, в лесок, а мы поехали своей дорогой. Через некоторое время раздался выстрел. Мы перекрестились.

Когда слышишь выстрел боя, страшно, но этот... Этот был прицельный, безусловно убивший человека, которого три минуты назад мы видели живым и здоровым, который погладил нас, детей, по головкам, поцеловал и благословил на дальнейшую жизнь.

Много лет спустя от дочери отца Александра, Марии Александровны, которая была в те годы учительницей в Свинухе, я узнала, что наутро она уговорила одного мужика, поехала с ним в лес, нашла тело отца, привезла его в Свинуху и тайно, ночью, похоронила на кладбище.

Когда мы приехали в село, то узнали следующее: красные объявили, что будут расстреливать всю деревенскую интеллигенцию, то есть учителя школы, священника и моего отца. Но народ предупредил всех троих. Папа и учитель бежали. А отец Александр сказал, что сан обязывает его принять ту участь, которую послал ему Бог.

Вечером к нам в дом пришел Кузьмич — местный большевик. Кричал, грозился, ругал маму и папиных братьев за то, что они помогли папе бежать. Произвел обыск, обнаружил папино пальто и решил именем революции его реквизировать. Тут же надел его на себя. Но папа был высокий и худой, а Кузьмич маленький и толстый. Когда он расправил плечи, рукава у пальто по шву распоролись. Из швов вылезла белая материя. Это не смутило Кузьмича, он так и ушел в папином пальто.

Война в тех местах к зиме кончилась. Установилась Советская власть. А Москва голодала, и папа писал маме, чтобы она с детьми жила в Свинухе как можно дольше.

В последний раз

Как все мужчины, папа хотел иметь сына, но первой родилась я. Когда ждали второго ребенка, сына хотели уже все, но родилась Люсенька. А когда должен был родиться третий, никто не сомневался, что будет мальчик, но родилась опять девочка — Наталья, Талечка. Папа писал маме записку: «Чтобы это безобразие было в последний раз». Оно и было последним. Когда Талечке исполнилось 15 дней, папа умер от испанки.

Помню огромное количество людей в нашей квартире. Это были папины сослуживцы. Все толпились, все чего-то ждали. Кто-то схватил меня за руку и потащил к папиной постели прощаться. Папа поцеловал меня. Рядом рыдала мама и говорила: «Ну, скажи, скажи мне что-нибудь! Я остаюсь с детьми. Что мне делать?» Папа показал на свой рот, в котором были золотые зубы, и сказал: «Вынь!». Это все, что у него было ценного. Мама в ужасе вскрикнула: «Ни за что!». Папа умер. Это произошло 25 ноября 1919 года. Ему было 29 лет.

Теперь, когда вспоминаю этот роковой в моей жизни день, я поражаюсь выдержке и мужеству папы, который с таким самообладанием и достоинством держал себя в эти последние минуты. Он был молод, красив, талантлив, удачлив. Жизнь только начиналась и так много обещала. И вдруг... Стоят люди и ждут его последнего вздоха.

Теперь, пожалуй, трудно увидеть такую сцену. В этом смысле человечество стало как будто гуманнее, так как мужество и самообладание стараются проявлять больше окружающие, а уходящего из жизни по возможности ограждают от мысли о смерти.

Семейный портрет 1916 года. Впереди стоит с куклой на руках 3. Г. Степанищева. Все ewe впереди: голод, страх, скитания...

Доктор Замков с кулечком овса

Была лютая зима. По улицам, заваленным снегом, похоронная процессия направилась в церковь к Никитским воротам. Когда кончилась панихида, я вышла на улицу и залезла в одну из пролеток, чтобы ехать на Новодевичье кладбище. В эту минуту меня увидела мама и обомлела. На мне — ни валенок, ни шарфика, ни варежек. Из воротника торчит голая синяя шея.

Не успели похоронить папу, как понадобилось приглашать консилиум ко мне. Известный в то время детский врач Молчанов предлагал какую-то операцию на позвоночнике, после которой шея должна стать неподвижной. Мама ответила: «Нет; пусть лучше умирает». Я была обречена Но вылечил меня папин друг, доктор А.А.Замков, муж скульптора Веры Мухиной. Вылечил обыкновенным бабьим средством — овсяными припарками. После всех консилиумов и консультаций лучших специалистов, которых он же и привозил, доктор Замков однажды явился с кулечком овса. Попросил у мамы тряпок, сам нашил мешочки, наполнил их горячим распаренным овсом и прикладывал к моим распухшим железам. Чтобы подкормить меня, прихватил чугунок горячей пшенной каши. Она была тогда редким лакомством. Доктор нес чугунок за пазухой, чтоб сохранить тепло. Я довольно быстро поправилась и осталась без всяких уродующих последствий.

Весной 20-го года Кредитный союз реорганизовали: в программе Советской власти была не столько кооперация, сколько коллективизация, поэтому кооперативные учреждения стали постепенно упраздняться.

В папином кабинете сотрудники повесили его портрет с траурной лентой. Когда участь Кредитного союза была решена, в папин кабинет вошла комиссия под предводительством Смилги. Он встал на стул, снял портрет и сказал: «Ну вот, Гавриил Егорович, не могли тебя взять живым, так хоть мертвым возьмем».

Мы переехали на Пречистенку

И вот мы остались без всяких средств с маленькой Талечкой. Толкучки, добывание денег, еды...

Уже наступила осень, а мама так и не нашла ни работы, ни жилья. Тут одна папина сослуживица сжалилась над нами и пригласила к себе. Но комната ее... Незадолго до нашего приезда в ней был пожар. Пожарные проломили крышу и потолок. Виднелось небо, и спасаться от дождя можно было только по углам. Там мы с Талечкой и сидели — одни целый день в углу в окружении тазов и корыт, собиравших дождевую воду; одетые во все, что было теплого. А наша бабушка в это время умерла в больнице. Мама прибежала, чтобы взять меня на похороны, а бабушку меж тем с другими покойниками увезли на Семеновское кладбище (его уже нет) и закопали в братской могиле.

Доведенная до отчаяния мама пошла к начальнику районного жилищного отдела в Хамовниках, у которого она уже столько раз была, схватила со стола мраморное пресс-папье и закричала: «Если вы сейчас же не дадите комнату, я размозжу вам голову». Начальник вызвал милицию, маму схватили и стали грозить тюрьмой. «Мне не страшна тюрьма, — кричала мама, — тогда вы будете обязаны взять моих детей в детский дом, они будут в тепле и накормлены». Помощник этого начальника подошел к маме, взял за руку и повел в другую комнату. Там подал толстую книгy. Это был список свободных, реквизированных квартир. «Выбирай любую», — сказал он. Тогда входило в моду говорить всем «ты». Мама растерялась. Немного полистала и ответила: «Не могу... Укажите сами». Он взял книгу, ткнул пальцем: «Вот бери и не рассуждай — лучше не может быть».

Мы переехали в роскошную квартиру на Пречистенке (дом 24), которую занимал немец Аренс. Он владел какими-то предприятиями в царской России. Говорили, что теперь он имеет какое-то отношение к Немецкой торговой миссии. Рядом, в Обуховском переулке, помещалось немецкое посольство, и немцы из посольства часто бывали у Аренса. В квартире было восемь или десять комнат. Две из них — реквизированные. В одной разместились мы, другую занимал солист Большого театра Владимир Ричардович Сливинский с женой.

В передней стояли большие зеркала в дорогих рамах, инкрустированная перламутровая мебель, чучело медведя, на стене висели оленьи рога. Но дом, как все дома в Москве в то время, не отапливался. Во всех комнатах были сложены кирпичные печурки с трубами, выходящими в форточки.

Аренс был вдовец, у него были две дочки. Их воспитывала немка-бонна, и они плохо говорили по-русски. Семью Аренса обслуживали еще повариха, горничная и экономка. У всех слуг — по комнате. В кухне каждый день топилась плита. Еженедельно топили ванну. Во дворе держали корову.

Наша комната была большая, метров 30, в два окна, они выходили в Обуховский переулок, прямо на пожарную каланчу, которой теперь уже нет.

Надо отдать должное Аренсу — он не мелочился. Нам разрешалось готовить на плите, мы купались, когда топили ванну, и он распорядился давать нам ежедневно и, конечно, бесплатно, молоко от своей коровы. Делал он это несколько по-барски, суховато, но это была для нас большая помощь.

Иногда у Аренса собирались гости, преимущественно немцы. Приглашались известные музыканты и певцы Большого театра. Его гостиная имела общую стену с нашей комнатой и в ней была незаделанная дверь. Около нее я тихонько простаивала, слушая эти домашние концерты.

Когда много лет спустя я читала «Собачье сердце» Булгакова, то обнаружила, что дом на Пречистенке, в котором происходит действие романа, в точности соответствует дому, в котором жили мы. Особенно доказательной показалась одна деталь: при входе в парадное, на первом этаже, стояла большая деревянная резная вешалка. На ней, как и положено, были крюки для пальто и специальные отделения для калош и зонтов, как описано в романе. За всю жизнь я больше нигде, в том числе и в другом парадном нашего дома, не встречала подобных вешалок прямо на лестнице. А на второмили третьем этаже жил профессормедик. На его двери висела до блеска начищенная медная табличка с фамилией, кажется, Введенский, а у Булгакова — Преображенский.

Но вернемся к Аренсу. Конечно, мы ему очень мешали: бегающая детвора, шум, гам... Поэтому он предложил нам и Сливинским продать наши комнаты. Власти на это смотрели сквозь пальцы. Он давал много денег, часть которых мы могли истратить на себя, купив меньшую комнату.

Так мы переехали на Зубовский бульвар, дом 25, в типичную коммуналку.

Шесть примусов, шесть корыт

На закопченной кухне стояло шесть столов, на них гудели шесть примусов, в ванной комнате по стенам висели шесть корыт. Проживало в этой квартире шесть семейств. Количество людей, постепенно увеличиваясь, дошло до 21. Когда-то эта квартира и квартира напротив (двенадцать комнат) принадлежали одной семье — юриста Николая Николаевича Романова. Но во время революции он бежал за границу, прихватив все семейные ценности, и оставил жену с детьми без всяких средств. К моменту нашего въезда его жена, Екатерина Сергеевна, с сыном Кокой занимали одну семнадцатиметровую комнату. В другой, семиметровой, для прислуги, жила младшая дочь, которую все ласково звали Люлюкой. Старшая же дочь продала свою комнату нам и переехала к мужу.

После революции квартира постепенно заселялась разными жильцами. Одну из комнат занимали три сестры Богачевы, которые работали ткачихами на «Красной розе». Самая большая и парадная комната принадлежала юристу Аронову с женой и дочкой. Рядом жила швея-мотористка Настя с мужем- слесарем. Достаток у всех был приблизительно одинаковый: все одинаково бедные. Иногда возникали недоразумения и ссоры по поводу оплаты электричества или из-за не вынесенного помойного ведра, но в общем жили дружно — угощали друг друга пирогами по праздникам, помогали заболевшим, а если к кому-нибудь приходили гости, по всей квартире собирали ножи, вилки, тарелки, рюмки, стулья и пр., так как ни у кого этих предметов не имелось в достаточном количестве.

Однако со временем, точнее — с изменением состава жильцов, атмосфера в квартире ухудшалась и, наконец, накалилась настолько, что стала невыносимой. Все началось с семьи Романовых.

Екатерина Сергеевна добывала средства к существованию торговлей конфетами и шоколадками, Люлюка, а позже и Кока, — папиросами с лоточков Моссельпрома. В то время этих лотошников было очень много. Они стояли почти на всех больших перекрестках со своими лоточками, в черных шапках, на которых золотыми буквами было написано «Моссельпром». Платили им какой-то процент с выручки. Чтобы заработать гроши, приходилось по 10-12 часов в любую погоду выстаивать на улице. Особенно тяжело это давалось пожилой, грузной и не привыкшей к физическим нагрузкам Екатерине Сергеевне. За лето на ветру и солнце она обгорала как головешка, а в зимнее время промерзала до костей, хотя навьючивала на себя все, что можно: на ноги валенки с галошами, под шубу две—три кофты, на голову вязаный платок, а на него — моссельпромовскую шапку. Простояв полсуток на морозе, она, чуть живая, не входила, а вваливалась, как снежная глыба, в квартиру. Платок, воротник, брови, ресницы — в инее, на обмороженном носу — маленькие сосульки, на синюшных щеках льдинками застыли слезы. Едва шевеля губами, она просила открывшего дверь снять с нее лоток и помочь раздеться: окоченевшие руки не гнулись. При этом она молча плакала, и горячие слезы смывали ледышки с ее лица. Я никогда не слышала от нее жалоб. Она никогда не смаковала свою прошлую обеспеченную жизнь, никого не обвиняла, не ругала мужа.

Ее дочь Люлюка на своей торговой стоянке познакомилась с молодым человеком, Женей Кононовым. Женя был сыном царского дипломата, который работал в свое время в Италии. Там и родился Женя, «на берегу реки По», как он любил говорить. Отец вскоре умер, а мать, довольно обеспеченная женщина, взяла маленького Женю и отправилась в путешествие, которое продолжалось несколько лет. Они объездили всю Европу, затем отправились в Африку, где на верблюдах посещали египетские пирамиды. А в Индии путешествовали на слонах. Время шло. Женя подрос, его надо было учить. И мать с сыном вернулись в Россию. Грянула революция. Жене было 13-14 лет, он был в пятом или шестом классе гимназии. Все их состояние, которое находилось в банке, в одночасье реквизировали. Мать ничего не сумела спасти. Я не знаю подробностей, но когда мы познакомились, они занимали десятиметровую комнату в доме гостиничного типа на углу Петровки и улицы Москвина. Мать зарабатывала переписыванием нот для оркестрантов и хористов, а Жена торговал папиросами от Моссельпрома. Вскоре Люлюка и Женя поженились, и в ее семиметровой комнате их стало двое.

Между тем красивый белокурый Кока сменил лоток Моссельпрома на работу стрелочника трамвайных путей и очень рано женился на проститутке с Зубовского бульвара Соньке Долдоновой. Мать Соньки была до революций ткачихой на теперешней «Красной розе» (тогда это была шелкоткацкая фабрика француза Жиро), а после революции Долдониха вступила в партию, от станка отошла и стала работать по партийно-общественной линии.

Вскоре Сонька родила хиленького, слабенького мальчика и заболела тяжелой формой туберкулеза легких. Жили они вчетвером на нищенские заработки Коки и Екатерины Сергеевны.

В лето 1927 или 28-го года Люлюка с Женей решили поехать на дачу, но денег не было, и они сдали по объявлению свою комнату пожилым супругам Тройченкам.

Все лето Тройченки жили тихо, ходили на цыпочках, всем улыбались, а некоторым странностям их поведения никто не придавал значения: люди временные, нам с ними не жить. И вдруг ко времени возвращения Люлюки и Жени Тройченки предъявляют ордер на крошечную кладовку (2 х 2 с окном), в которой все жильцы держали барахлишко.

Гавриил Егорович Степанищев с дочерью на руках сфотографирован в мае 1919 года. Человек, в шестнадцать лет ушедший из родного села с лоскутным одеялом и пятью рублями, окончивший университет, ставший заметным деятелем кооперативного движения, нелепо сгорел в двадцать девять лет от испанки ровно через полгода после того, как была сделана эта фотография. Екатерина Трофимовна Степанищева осталась с тремя дочерьми на руках, младшей было пятнадцать дней от роду

Седьмой стол, седьмое корыто

Так Тройченки стали постоянными жильцами нашей квартиры. В кухне появился седьмой стол, в ванной — седьмое корыто. Мебель им была ни к чему, они приделали к стене двухэтажный стеллаж, заменивший им кровати. Напротив пристроили полочку, которая служила столом. И жизнь нашей квартиры сильно изменилась.

Супруга, Елизавета Викентьевна, и раньше не отходила от чужих дверей, теперь же подслушивание и подсматривание стало ее основным занятием. Она ловила какие-то отдельные слова и фразы, а затем шантажировала и натравливала жильцов друг на друга. Особенно доставалось Романовым как бывшим «буржуям», да еще с царской фамилией. Мою маму объявили бывшей помещицей. А так как внешне я не была похожа на маму, то они придумали, что мама меня украла, и грозили сообщить куда следует. Истинной пролетаркой они считали только проститутку Соньку и ее мать Долдониху. Смертельно больной Соньке вбивали в голову, что она жертва эксплуатации. Сонька со всеми ссорилась. считала всех виноватыми в своей несчастной судьбе и демонстративно плевала заразную мокроту в раковины. Если же кто- нибудь делал ей замечания — грубость и оскорбления неслись в ответ, туг же выскакивала Викентьевна и елейным голоском подзуживала: «Так их! Так. Сонечка! Нет, чтобы подтереть за больным человеком, еще замечания делают. Привыкли в поместьях распоряжаться...».

Жили мы все, как я уже сказала, бедно. До получки почти никто недотягивал, постоянно перехватывали друг у друга деньги. Не хватало и Соньке. Она шла к кому-нибудь из жильцов, приходила и к маме.

— Екатерина Трофимовна! Дайте трешницу Кока через два дня получит, и я сразу отдам.

— Соня, пятерка осталась, а получка не скоро.

— Ну, Екатерина Трофимовна, Петеньке молочка не на что купить.

Устоять было невозможно, и мама отдавала последнее. Но проходили и два дня, и четыре, и больше... Соня и не думала отдавать, а когда напоминали, кричала:

—Ах, ты сволочь! Сначала даешь, а потом обратно просишь. Кто тебя просил давать? Откуда я тебе возьму?

— Соня, ты же на два дня брала, а прошла неделя.

-Ну и что? Я запрещаю тебе давать, когда опять буду просить.

Как из-под земли вырастала Викентьевна:

— Правильно, Сонечка, правильно! Мало они твоей кровушки попили? Мало на твоей спине поездили? Буржуи недорезанные! Ни за что не отдавай!

Перед следующей получкой все повторялось снова с кем-нибудь другим из соседей.

Сам Тройченко время от времени устраивал проверку документов. говорил, что он красный партизан и член партии, а мы все были беспартийные.

Заранее объявлялось, что, например, завтра, в семь часов вечера — проверка документов. Тройченко усаживался в коридоре, а мы выстраивались к нему в очередь, держа бумажки, которые могли удостоверить нашу благонадежность (паспортов тогда еще не было). Он брезгливо брал их, внимательно изучал, придирался к неясным штампам, печатям, неразборчивым подписям, записывал что-то в записную книжку и грозил проверкой. Мы стояли с поджатыми хвостами, и у каждого замирало сердце, когда Тройченко останавливал подозрительный взгляд на какой-нибудь букве.

Жить стало невыносимо

Просыпались Тройченки в шесть часов утра и начинали петь революционные песни. Одна из любимых и часто исполняемых была «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Пели ее так:

Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Наша сила, наша воля, наша власть!

Наша власть!

Наша власть!

Наша власть!

Наша власть!

Повторения могли продолжаться несколько минут.

В бой последний, как на праздник собирайтесь.

Кто не с нами, тот наш враг, тот должен пасть!

Должен пасть!

Должен пасть!

Должен пасть!

Должен пасть!

В «Интернационале» делались следующие ударения:

Весь мир насилья мы разрушим, до основанья...

До основанья...

До основанья....

До основанья...

До основанья...

Чтоб свергнуть гнет рукой умелой,

Отвоевать свое добро...

Свое добро...

Свое добро...

Свое добро...

Пели с подтекстом, вызывающе громко, с явным намерением спровоцировать скандал.

Их кладовка находилась между нашей комнатой и комнатой Богачевых, к которым приехала еще одна сестра, Феша, психически больная, с мальчиком Вадиком. Мы, естественно, говорили Тройченкам: нельзя же с шести утра полным голосом распевать.

— А мы не поем. Мы так молимся. Это наша коммунистическая молитва. Если вам не нравится, значит вы враги коммунизма. Ваше буржуйское нутро не принимает революционных песен.

Что можно было ответить?..

В это время вышли плакаты с шестью условиями Сталина и его портретами. Тройченко откуда-то приволок штук двенадцать-пятнадцать и развесил по всей квартире. Однажды к нам пришла близкий друг нашей семьи — Мария Александровна. Увидев в коридоре такой богатый «иконостас», она удивилась. Мы сказали, что это не все, у нас даже в уборной — портрет. М.А., любившая посмеяться, немедленно пошла посмотреть. Выйдя, крикнула маме на кухню: «Катя! Кто это додумался Сталина в сортир повесить? Что за издевательство над великим вождем!» Тройченки знали, что М.А. — родная тетка Свердлова, и поэтому непосредственной реакции не последовало, но ночью портрет Сталина из уборной был изъят.

Когда Петенька капризничал, Сонька брала его на руки, выходила в коридор, давала палку и говорила: «Петенька! А ну дай Сталину по морде!» Петенька изо всех слабеньких силенок лупил по плакату. Тройченки молчали: «истинная пролетарка» могла развлекать своего ребенка, как хотела.

Если кто-либо из нас заходил в комнату соседей, тут же у двери возникала Викентьевна: «A-а! Заговоры! Застенки устраиваете!» Что она имела в виду под «застенками», никто понять не мог, но становилось страшно. Если же соседи встречались на кухне и шепотом перекидывались несколькими словами, она вопила: «Вражеский заговор!» — и все разбегались.

Бывало, жильцы уж очень возмущались — значит, по разумению Тройченки, выходили из повиновения, тогда он объявлял проверку документов. И завтра опять ставились столик, табуретка, на ней, как всегда, Тройченко, а мы выстраивались в очередь.

Психически больная сестра Богачевых Феша тоже давала знать о себе. Тихая, забитая между приступами безумия, но когда на нее накатывало... Она хватала топор или утюг и носилась за жильцами. Мы разбегались по комнатам, запирались на ключ, задвигали дверь шкафом и сидели, стуча зубами. Телефона в квартире не было, вызвать «скорую» не могли. Тогда кто-нибудь из соседей, кто жил ближе к входной двери, выскакивал наружу и вызывал по автомату «скорую психиатрическую помощь». Фешу увозили на несколько месяцев, потом она возвращалась тихая, виноватая, но через какое-то время все повторялось сначала.

Жить в квартире стало не только невыносимо, но и опасно, и мама начала заниматься обменом.

Дорогой Михаил Иванович

Усилия мамы долго оставались безуспешными. Но однажды знакомая сказала, что в ее квартире развелись соседи-супруги, и муж хочет менять свою комнату, чтобы уехать от бывшей жены.

Человек, с которым нам предстояло меняться, Михаил Иванович, стоит того, чтобы рассказать о нем подробнее. Еще до революции он получил инженерное образование, но работал по коммерческой линии — вел торговлю золотом. Имел всегда большие деньги и жил на широкую ногу. Любил иногда кутнуть, для чего снимал ресторан у «Яра», нанимал цыган и «гулял» по несколько суток.

При советской власти он стал работать по специальности — инженером, и превратился в рядового советского служащего. Однако держался всегда независимо. Он был небольшого роста, довольно тщедушный. Одна нога у него, после какой-то травмы, не гнулась и была изогнута колесом. Он сильно хромал, но несмотря на все это обладал большой физической силой: как-то при ссоре с женой разворотил старинную кафельную плиту в кухне, а в другой раз — согнул металлические перила на черной лестнице.

Следовало объяснить Михаилу Ивановичу, почему мы меняем лучшую комнату на худшую. Сказать правду — можно вспугнуть, и мама, не вдаваясь в подробности, пошла на полуправду. Хотим уехать от скандалов. На это М.И. спокойно ответил, что скандалов не боится, так как всегда найдет способ их пресечь.

Осенью 1932 года мы переехали в Малый Каретный переулок, а на старой квартире в первое же утро, как всегда в шесть часов, М.И. был разбужен «коммунистической молитвой». Он чертыхнулся и стал дубасить в стену Тройченок. Те не реагировали. «Наша власть, наша власть, наша власть, наша власть...», «должен пасть, должен пасть, должен пасть, должен пасть...»

М.И. выскочил в коридор и начал колотить к ним в дверь. Но в ответ услышал то, что говорилось и нам: «Ах, вам коммунистическая молитва не нравится. Сразу видно, что вы недорезанный буржуй». М.И. опешил и ушел. На другой и на третий день продолжалось то же самое. Тогда он пригрозил: если хулиганство будет продолжаться, он обратится в милицию. В ответ Тройченко объявил проверку документов. В тот же вечер в передней были поставлены стол и табуретка. Тройченко занял свое место, а жильцы выстроились в послушную очередь. Не было только Михаила Ивановича. Послали за ним. Он вышел, окинул всех взглядом и рявкнул:

— Что еще за комедия? А ну, рррразойдись!

Все радостно шмыгнули в комнаты и застыли по ту сторону своих дверей.

— Как вы смели? — завопил Тройченко. — Я проверяю документы. Я хочу знать, кто вы такой.

— А я хочу знать, кто вы такой. И кто вам дал право проверять, — сказал спокойно Михаил Иванович.

— Я красный партизан!

— Прекрасно! Вот завтра обращусь в соответствующие органы и попрошу выяснить, партизан вы или кто другой? Где вы партизанили и против кого? И какого вы на самом деле цвета — красного или, может, другого?

Тройченко вскочил с табуретки и ни с того ни с сего начал совать руку М.И.

— Здравствуйте, Михаил Иванович! Здравствуйте, дорогой Михаил Иванович!

Но М.И. не удостоил его рукопожатием и ушел. На другое утро, проснувшись, жильцы обнаружили дверь в комнату Тройченок открытой настежь. В комнате — ничего, кроме приделанных к стенам голых стеллажей. Сами Тройченки исчезли, как привидения, никто из жильцов их больше никогда не видая.

По брюхо в навозе

Мама в ту пору работала заведующей машинописным бюро, где приходилось вычитывать восковки (отпечатанные на вощаной бумаге тексты без краски, только вдавлением букв). Читать их даже здоровыми глазами трудно, и у мамы от напряжения произошло кровоизлияние в единственный глаз. Без того плохое зрение резко ухудшилось. Надо было менять работу, и мама поступила на курсы кролиководов.

Дом на Пречистенке, где была квартира булгаковского профессора Преображенского и где жила семья Степанищевых (вверху) Зинаида Гавриловна с матерью, 1936-1937 годы.

Пятьдесят четыре года отделяют юную девушку с романтической полуулыбкой (снимок 1931 года) от женщины, нашей современницы (снимок 1985 года).

Но та же, та же самая полуулыбка..

Дом на Тверском бульваре, бывший Кредитный союз; здесь была квартира семьи до 1920 года

В те годы Сталин пытался решить продовольственную проблему разведением кроликов, которых тихонько называли «сталинскими быками». Кролиководческие хозяйства росли, как грибы после дождя. Мама окончила курсы со званием зоотехника и стала работать в МСПО (Московский союз потребительских обществ).

По условиям работы двадцать три — двадцать четыре дня в месяц она должна была находиться в командировках по Московской области. Теперь трудно представить себе условия тогдашних командировок. Хозяйства располагались далеко от станций, транспорта за инспекторами не высылали, да его и не было. Добирались как могли: где пешком, где на попутной лошаденке или случайном грузовике. Приходилось мерить километры и в стужу, и в жару, и в слякоть в любое время суток (в зависимости от расписания поездов). Гостиниц и домов для приезжих не было. Рассчитывать приходилось только на гостеприимство работников хозяйства. Это мог быть директор или агроном, или сторож. Сами они тоже часто с большой семьей ютились в маленькой комнатенке или избенке и нередко уступали маме единственную кровать. А если это был одинокий мужчина... Иногда среди ночи маме приходилось убегать из теплого дома и бродить по незнакомым зимним улицам, где из каждой подворотни ее облаивали собаки. К тому же маму использовали не только как кроликовода, но и как зоотехника в других отраслях животноводства.

Общественный скот стоял в бывших «единоличных» сараях (нередко с дырявой крышей) по брюхо в навозе. Зимой навоз замерзал, и ноги животных вмерзали в него. Кормов хватало только до января, а потом разбирали соломенную крышу тех же сараев и полусгнившей соломой кормили скот. Коровы были так истощены, что не могли держаться на ногах. Их через брюхо подвешивали на веревках к стропилам, и вполувзвешенном состоянии они все равно погибали. Над деревней стоял рев голодной скотины, а рядом голосили бабы, оплакивая своих недавних кормилиц.

Мама часто рассказывала о своих впечатлениях и мне, и знакомым. Эти подвешенные к стропилам коровы так и остались для меня символом тридцатых годов (не воздвигавшиеся плотины и электростанции, не строящиеся заводы-гиганты, не невероятной протяженности оросительные каналы и даже не «приближающаяся мировая революция»...)

Сколько надо было вырастить кроликов, чтобы уравновесить убыток от одной такой полудохлой коровы? А кролики с воздуха тоже не жирели. Кормов и для них не хватало. Среди истощенных «сталинских быков» нередко вспыхивали эпизоотии, уносившие сотни и даже тысячи животных.

До поры до времени эти массовые падежи сходили с рук. Но это было скорее счастливой случайностью. Любой хозяйственник мог в духе того времени свалить неудачи на вредителей. И начали бы хватать всех подряд. Мама не выдержала этого напряжения. В сорок пять лет, получив инвалидность по зрению и пенсию в двести десять рублей, которой не хватало даже на хлеб и воду, вышла замуж за Ивана Константиновича Штарева, того самого студента, который в молодости чуть не застрелил ее, и уехала к мужу в Ташкент. Это было в 1935 году.

Послесловие

Несколько слов о судьбе людей, упомянутых в этих воспоминаниях.

Одна из дочерей Екатерины Трофимовны, Толечка, рожденная в 1919 году за две недели до смерти отца, умерла четырех с половиной лет от скарлатины. Вторая, таким образом единственная, Зинаида Гавриловна, от лица которой ведется повествование, стала профессором биологии. Она здравствует и поныне. •

ДВАДЦАТЬ ПУТЕШЕСТВИЙ XХ ВЕКА

Александр Шулимов

Экспедиция, которая не состоялась, но пробудила интерес к огнедышащим горам.

В 1908 голу известный меценат Федор Павлович Рябушинский при содействии Географического общества организовал Камчатскую экспедицию, которая должна была изучить и обследовать флору и фауну Камчатского полуострова — главным образом в районе вулканов.

Возглавлял экспедицию известный ученый Петр Юльевич Шмидт. В качестве орнитолога был приглашен ВЛ.Бианки, в качестве гидробиолога и энтомолога С.Н. Державин, в качестве гидролога и метеоролога В.Н. Лебедев, а в качестве препаратора Людвиг Бэр.

Как видите, в экспедиции были собраны известные ученые, но сама экспедиция, к сожалению, закончилась неудачно, можно сказать — трагически.

«Работы Зоологического отдела экспедиции на Камчатке и позднейшая обработка результатов ее протекали со многими затруднениями, препятствиями и случайностями, — писал Петр Юльевич. — Ужасная гибель в водах реки Камчатки препаратора Людвига Бэра в самом начале работ экспедиции и такая же гибель сопровождавшего нас башкира Абиль-Карана Хазахметова. К тому же прибавился недостаток денежных средств, вследствие полного нашего незнания местных условий, да еще безвременная кончина инициатора всей экспедиции — Федора Павловича Рябушинского, дававшего на нее средства».

Таким образом, экспедиция фактически закончилась, так и не начавшись!

Потом были войны и революции, потом опять войны и опять революции. Так что вулканы Камчатки долгое время не вызывали особого интереса ученых.

Впрочем, интерес был, конечно, и раньше. В 1737 году Степан Петрович Крашенинников был, вероятно, первым ученым свидетелем извержения Авачинского вулкана: «Октября 6 дня по полуночи в третьем часу началось трясение и с четверть часа продолжалось так сильно, что многие камчатские юрты обваливались и балаганы попадали. Между тем учинился на море ужасный шум и волнение, и вдруг взлилась на берега вода сажени на три в вышину (шесть метров), которая нимало не стояв, сбежала в море, и удалилася от берегов на знатное расстояние. Потом вторично земля всколебалась, воды прибыло против прежнего, но при отлитии столь далеко она сбежала, что моря видеть невозможно было... С четверть часа после того спустя, последовали валы ужасного и несравненного трясения, а при том взлилась вода на берег в вышину сажен на тридцать (шестьдесят метров). От сего наводнения тамошние жители совсем разорились и многие бедственно скончали живот свой».

Извержение того же вулкана в 1827 году, записанное со слов жителей Постельсом — спутником известного мореплавателя Федора Петровича Литке, выглядело так «27 июня ночью, - писал Постельс, — сначала появилось слабое пламя на вершине горы, а около десяти часов утра вместе с дождем выпало значительное количество пепла. Так продолжалось три дня, причем атмосфера затемнилась, и слышен был непрерывный подземный гул, сопровождавшийся периодическими ударами. К ночи густые облака дыма рассеялись и профиль вулкана ярко обозначился разноцветными огнями от вершины его до подошвы. Из самого жерла беспрестанно вылетали раскаленные камни, подобно огненным шарам, а позже, в течение восьми дней, по юго-западному склону горы, обращенному к Аваче и Петропавловску, простиралась огненная струя».

На вершину Ключевской сопки еще в 1788 году поднялся, оказывается, участник экспедиции Биллингса Даниил Гаусс с двумя своими спутниками, имена которых остались неизвестными.

«Я ожидал на каждом шагу найти свою могилу, — писал впоследствии Гаусс, — и погруженный в глубокое размышление, я предавался воле Всемогущего. Мое любопытство увлекло меня до самой вершины горы, чтобы там увидеть самый кратер и дать потомству интересное описание».

В 1935 году по инициативе академика Левинсона-Лессинга у подножия Ключевской сопки Академия наук основала вулканологическую станцию, которую скоро возглавил, кажется, Евгений Константинович Мархинин. Здесь, пожалуй, надо вернуться к прошлому Камчатки и к прошлым знаменитым извержениям вообще.

Район северной группы вулканов, где расположена Ключевская вулканологическая станция, — это самая активная часть Курило-Камчатской вулканической дуги. В Ключевскую группу помимо Ключевской сопки (4750 метров) входит еще одиннадцать вулканов: сопка Ближняя Плоская (4030 метров), сопка Дальняя Плоская (3930 метров), сопка Большая Зимина (3081 метр), сопка Малая Зимина (2284 метра), сопка Большая Удина (2933 метра), сопка Малая Удина (1974 метра) сопка Средняя (3020 метров), Плоский Толбачик (3085 метров), Острый Толбачик (3682 метра).

Вулкан Толбачик

Член-корреспондент Академии наук Борис Иванович Пийп, много лет изучавший Ключевские вулканы, писал: «Двенадцать вулканов этой группы выступают среди хребтов и лесистых долин северной Камчатки исполинскими массивами камня и льда, образуя незабываемую панораму, полную величия и суровой красоты. Изумительно правильный гигантский конус Ключевской сопки с вечно дымящейся вершиной придает особое очарование этой панораме. Она настолько величественна и совершенна по красоте, что не идет ни в какое сравнение ни с этим, ни с другими прославленными горами земного шара».

В самом деле, прославленный вулкан Везувий (1186 метров) просто малыш по сравнению с Ключевской сопкой. «Маяк» Средиземного моря — вечно извергающийся Стромболи — и вовсе лилипут (926 метров). Величайший вулкан Европы Этна (3263 метра), расположенный на острове Сицилия, на 1500 метров ниже Ключевской сопки и ниже многих вулканов Ключевской группы. Самая высокая вершина Японии — священная гора и действующий вулкан Фудзияма (3776 метров) все же ниже четырех вулканов Ключевской 1руппы.

Пробуждение Везувия в семьдесят девятом году нашей эры привело к ужасной катастрофе — гибели трех процветающих городов — Помпеи, Геркуланума и Стабии. А позже стал действовать довольно часто. Особенно сильные катастрофические его извержения произошли в 1794 и 1906 годах. Не удивительно, что именно в Италии на склоне Везувия в середине прошлого столетия была организована первая в мире вулканологичсская обсерватория. Вторая возникла в 1911 году на Гавайских островах, а позже станции появились в Индонезии, Японии, Новой Зеландии.

Надо сказать, что с извержениями можно иногда бороться. В 1935 году, например, на Гавайских островах извержение вулкана Мауна-Лоа угрожало расположенному на побережье небольшому городку Хило. Лавовые потоки грозили ворваться в город. Тогда бомбардировка кратера и склонов вулкана с самолета заставила лавовые потоки изменить направление.

Евгений Константинович Морхинин

Вулкан Леонинская сопка

В 1947 году в Японии с помощью наклономеров — приборов, регистрирующих малейшие изменения наклонов земной поверхности, за месяц было предсказано извержение вулкана Асама и даже его сила. Благодаря этому население удалось своевременно эвакуировать.

В районе Камчатско-Курильской дуги за последние 200 лет погибло, насколько известно, только 17 человек: два на Камчатке и пятнадцать на Курильских островах. Извержения вообще-то происходят не редко: слабые — почти ежегодно, сильные — один раз в несколько лет, ну а очень сильные — сравнимые по силе с катастрофическими — один раз в 50—60 лет. Расположены вулканы довольно густо — через каждые 30—40 километров.

Камчатка в прошлом была заселена очень мало, но сейчас население постепенно растет, Камчатка обживается и застраивается. Значит ли это, что в будущем извержения Камчатских вулканов будут грозить людям катастрофами? Нет, не значит, конечно. Потому что извержения и их последствия можно предвидеть.

Еще совсем недавно - в начале шестидесятых годов — виднейшие геологи (как за рубежом, так и в нашей стране) отрицали большое значение вулканизма в формировании земной коры, однако советский ученый Мархинин мыслил иначе: «Основой всех живущих на Земле организмов служит углерод, а его источник на поверхности Земли — вулканы. Таким образом, мы не могли не прийти к следующему заключению: вся геохимическая эволюция внешних оболочек Земли — литосферы, гидросферы и атмосферы, так же как возникновение и развитие жизни, есть в конечном счете преобразование первично-вулканических продуктов».

Фактически можно сказать, что могучий Плутон — владыка подземного царства — предстает перед нами как великий созидатель.

Завершая рассказ о вулканах, нужно еще добавить, что вулканизм имел, вероятно, большое значение не только в жизни Земли, но и в жизни других планет. Уже сегодня стала несомненной большая роль вулканизма в формировании поверхности Луны. Этот факт является косвенным аргументом: если бы у Земли не было гидросферы и атмосферы, ее поверхность, возможно, напоминала бы поверхность Луны. Завтра мы будем знать гораздо больше, чем сегодня, о процессах, происходящих на Венере и Марсе. Ведь планетоход уже ползает по поверхности Красной планеты, и каждый может увидеть его на экране телевизора. Открываются новые перспективы быстрого развития сравнительной планетологии и новой науки — космической вулканологии. Впрочем, о ней говорить преждевременно, наверное.

В настоящее время последователи Мархинина выдвигают задачу исследования связи между вулканизмом и сейсмичностью, тектоникой и современным рудообразованием. Эти исследования должны вылиться в создание геодинамической модели переходной зоны от Азиатского континента к Тихому океану, где современные геологические процессы проявляются наиболее ярко.

За последние годы на Камчатке, Сахалине и Курильских островах произошло несколько мелких землетрясений. Но было и крупное землетрясение на Сахалине, в Нефтегорске, которое не смогли, к сожалению, предупредить. Обрушились многие дома, были и жертвы.

Так что вулканологам нужно еще много работать, чтобы научиться предсказывать землетрясения. •

Послесловие

Вот и закончилась серия рассказов из нашей рубрики «Двадцать путешествий XX века». Мы начали их год назад в № 4 за 1996 ход и заканчиваем в этом номере. Вместе е российскими путешественниками читатели побывали в Эфиопии и в дебрях Уссурийского края, сплавлялись по быстрым рекам Сибири, раскапывали гробницы времен Чингисхана, дрейфовали на льдине, пересекали ледники Антарктиды, побывали на самой вершине Земли — на Северном полюсе.

Отважные российские естествоиспытатели очень много сделали, чтобы на Земле осталось как можно меньше «белых пятен». Великое мужество и самоотречение были свойственны всем им без исключения, и мы рады, что рассказали вам об этом.

МОЗАИКА

У толстяков свои проблемы

«Я хочу оставаться таким! Мне это можно!» — во всеуслышание заявили участники первого федерального съезда толстяков, проходившего в Германии. Общественная организация «Союз толстяков» борется за равноправие в обществе людей с избыточным весом. И движение это ширится. По всей Германии союз насчитывает 16 региональных групп и 450 активных членов, денно и нощно борющихся с похудением. Ну а главными пунктами программы гамбургского слета стала дискотека, на которую были радушно приглашены и «худосочные сограждане», и показ модной одежды нестандартных размеров, встречи с психологами, социологами и коммунальными работниками, где обсуждались многочисленные проблемы, с которыми люди богатырского (по горизонтали) телосложения сталкиваются в повседневной жизни.

В Тулу со своим самоваром

При строительстве Асуанской плотины правительство ОАР закупило у английских фирм несколько тысяч тонн песка. Зачем? — спросите вы, ведь почти миллион квадратных километров территории Египта занимают песчаные пустыни, в том числе такая огромная, как Сахара. Но, оказывается, парадокс объясняется просто: местный песок очень мелок и не годится для гидротехнического бетона.

Ловись рыбка, большая и маленькая!

Наверное, не только тем. кто часами просиживает с удочкой на берегу водоема, интересно было бы узнать, когда же возникло это увлечение? Оказывается, на довольно ранней стадии развития человечества. Бесчисленные памятники, относящиеся к временам египетских фараонов, свидетельствуют о том, что древние египетские аристократы были страстными рыболовами, причем они не только ловили рыбу, но и занимались ее разведением. Об этом упоминал уже Гомер. Римляне были первыми, кто превратил рыболовство в прекрасное увлечение на уровне искусства.

Если дорог тебе твой пес...

Как вы думаете, кто страдает больше всех при распаде семьи: он, она, их дети или родители? У южноафриканского ученого Роджера Магфорда свое мнение на этот счет. Он утверждает, что сильнее всего переживает последствия развода собака. Убедился он в этом на собственном опыте. Его сеттер по кличке Сэм прошел вместе с хозяином через бракоразводный процесс. Собака, как считает ученый, очень болезненно реагирует на малейшие перемены в окружающей ее жизни, что может повлечь за собой появление у нее серьезных нервных заболеваний, экземы и расстройства желудка.

И спорт бывает экзотическим

Перед вами вид спорта, существующий у китайской народности лаху. Он называется «восхождение по ножам». Ножи, разумеется, не настоящие, но подниматься босиком по этой «лестнице», сделанной из довольно тонких бамбуковых «лезвий», тоже не очень-то комфортно. У народностей Китая много и других экзотических видов спорта. Например, гонки на драконовых лодках, похожих на каноэ, но с головой дракона, лов рыбы с помощью копья, танец среди бамбуковых шестов, прыжки с доски, единоборство со слоненком и другие.

Долина гейзеров

Оглавление

Знание-сила, 1998 № 04 (850)

Снимок на обложке «Кавер-стори»

Алеет восток

НОВОСТИ ИЗ КОМПЬЮТЕРА

АКТУАЛЬНЫЙ КОММЕНТАРИЙ ■ Бессонницей можно заразить ■ Мыши ходят задом наперед ■ Губительный фактор X на Британских островах?

ВО ВСЕМ МИРЕ

РОССИЙСКИЙ КУРЬЕР

ВО ВСЕМ МИРЕ

ТЕМА НОМЕРА 12 принципов Сетевой Экономики Те, кто играет по ним, будут процветать Игнорирующие их — погибнут...

  Кто ты, заядлый «интернетчик»?

  Резиновый рынок и железная пята

  Сколько ест твоя корова и сколько мусора в Usenet?

  Один день Homo sapiens и Homo wired

Глубоко, глубоко под землей хранится вода

Физик, который знал о шаровой молнии больше всех

Сезон губок в Париже

О чем не смогли умолчать Козьма и Дамиан

Штучный народ

ВСЕМИРНЫЙ КУРЬЕР

ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЬ

Диск-жокей для любознательных

ВО ВСЕМ МИРЕ

Что чукче хорошо, то и масаю вкусно

БЫТИЕ БЫТА

Марта и психотерапевты Рационально-эмотивная терапия

ВО ВСЕМ МИРЕ

Скандал как образ жизни

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ

Феномен Павла Волобуева

Турнир Ломоносова — 97

КНИЖНОЕ ОБОЗРЕНИЕ

Книги для тех, кто знает...

ДИСКУССИИ «3—С»

  К вопросу о «глобальной фантастике»

  Синдром народного академика

  Реплика

Телеграмма от Шекспира

ВО ВСЕМ МИРЕ

«Отсутствующие всегда виновны»

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ

Серые будни красных дней (1914—1935 годы)

Экспедиция, которая не состоялась, но пробудила интерес к огнедышащим горам.

МОЗАИКА