знакомых
и от родных, ввалившихся гурьбой.
Серьезности его не принимая,
они ему накладывают грим.
Они и тут комедию ломают:
играй хоть так – лежи, не говори.
И он себя играет отрешенно,
последнюю насильственную роль.
И страшен грим, как мир умалишенный,
как маска, прикрывающая ноль.
2001 г.
Я думал: дождь ночной просплю
Я думал: дождь ночной просплю.
Проснулся только в полдень,
а он идет, как долгий блюз,
как дятел, землю долбит.
За что мне эта казнь тоски –
по капельке на темя?!
Мне снился отрешенный скит,
где отступило время.
А дождь поет: “Ты – дуралей!
Пробыл на небе день я.
Твой скит находится в земле –
учись, учись паденью”!
2002 г.
На излете уральского лета
На излете уральского лета
позолоту теряют дни
и по бедности носят они
только серого цвета жилеты.
Пронеслась золотая карета.
Тучи-девки о принце ревут.
С головою зарыться в траву
безработного тянет поэта.
На скамье перочинным ножом
нацарапано имя господне.
До конца ли ты в путь снаряжен?
Может, самое время сегодня?
Заразителен мошек пример –
в щель забившись, уснуть беспробудно…
Дождь – мистический примет размер,
и конца его песне не будет.
2002 г.
Превратилось озеро в лужу
Превратилось озеро в лужу.
Не идут по нему корабли,
даже лодки сидят на мели,
только щепки его утюжат.
Где вчерашнее поле волненья?
Где вчерашнее зеркало неба?
В этом мутном осколке шагрени
отражается только нелепость.
И тревога, рожденная ветром,
не волною, а рябью идет.
Здесь ни птица, ни зверь не живет,
лишь тоскует камыш на полметра.
То не снимок природной глуши.
Это повесть погибшей души.
2002 г.
Дни проходят кадр за кадром
Дни проходят кадр за кадром –
черно-белое кино.
Их растущая эскадра
в памяти идет на дно.
Штормы водятся и мели
в море памяти моей,
чтоб его не засидели
мухи черно-белых дней.
2002 г.
Ветка, ветка, ты на свете
Ветка, ветка, ты на свете
не одна.
Пусть ломает тебя ветер
дотемна.
И когда совсем в глазах
почернеет,
на себе увидишь птах
закоченевших.
2002 г.
Как курица яйцо, стихотворенье
Как курица яйцо, стихотворенье
высиживаю несколько часов.
Но то ли птенчик склонен к подозренью
и не желает пищей быть для сов,
то ль скорлупа крепка, как наши танки,
то ль курица, как рыба, холодна, –
яйцо не кажет творческой изнанки.
Но мука и сама собой княжна.
2002 г.
Сухая кожа. Штаны трещат
Сухая кожа. Штаны трещат.
Последний слабый души разряд.
Вода засохла, вода легла,
вода сухая белым бела.
Упала ртуть. Застыла кровь.
Полярный воздух, как бык, здоров.
Плебейский крепкий стоит сезон.
Душа-дворянка впадает в сон.
2002 г.
СЕРДЦЕ
Сердце в клетке – что за птичка?
Попугай или синичка?
То бранится, то поет,
мысленно верша полет.
Попугай напуган клеткой,
и о клетке речь его,
а синица бредит веткой
и не видит ничего.
2002 г.
Смерть друзей нас еще собирает
Смерть друзей нас еще собирает.
Жизнь уже нас не может собрать.
Центробежная сила дерзает.
Карусель не раскрутится вспять.
Между нами пространство все то же,
но оно не едино сейчас:
по незримым ячейкам и ложам
рассовало как будто нас.
Одиночество, круг свой сужая,
кабинетный диктует покой,
чтобы сверхтеснота гробовая
не явилась нам слишком чужой.
2003 г.
Если на крест накинуть пальто и шляпу
Если на крест накинуть пальто и шляпу,
крест превратится в пугало,
и ангелы никогда не слетятся
на твой огород.
Хороший христианин – голый христианин.
2003 г.
Спи, царевна, мы с тобой
Спи, царевна, мы с тобой,
мы твой сон посторожим,
никуда он, голубой,
от тебя не убежит.
Спи, царевна, бог с тобой.
Сладко спать в гробу хрустальном,
что подвешен капитально
к небу цепью голубой.
Спи, царевна, мы – твой сон,
мы живем, пока ты дремлешь.
Всяк из нас в тебя влюблен.
Долго-долго спи, царевна.
2003 г.
Что-то дума моя вольна
Что-то дума моя вольна,
распоясалась, как война,
расходилась, что твой казак.
Ах, язычество языка!
Не скитанье бы ей, а скит.
В угол встать, там где лик и лампада,
ширину поджимая, расти,
достигая небесного града.
2003 г.
Стрекоза над водой замирает
Стрекоза над водой замирает
и видит себя в голубом небе
среди облаков
но она знает: это оптический обман
и чтобы попасть в небо
надо пройти зазеркалье
Зазеркалье рядом
но что-то останавливает стрекозу
упасть в это жидкое вязкое стекло
быть может, догадка
что там исчезнет всё
в том числе и небо
2003 г.
Последний комар надо мною звенит
Последний комар надо мною звенит
прощальную
